Антропный принцип в современной научной картине мира и в
advertisement
Вестник ТГЭУ. № 1. 2011 Человек, общество, цивилизация И.И. ЗОЛОТУХИНА, В.Н. САВЧЕНКО Антропный принцип в современной научной картине мира и в свете идей русского космизма Рассматривается зависимость формирования картины мира от понимания взаимосвязи: Космос–Человек–Общество. Приводится учение русского космизма, согласно которому человек «вписан» в структуру Вселенной и представляет космологический антропный принцип. Показано, что философия русского космизма синтезировала философию природы и философию жизни в философию духа. Ключевые слова: картина мира, русский космизм, космологический антропный принцип, ноосфера, философия жизни, философия духа. Anthropic principle in the modern scientific world view and in view of the ideas of Russian cosmism. I.I. ZOLOTUKHINA, V.N. SAVCHENKO Considered the interconnect dependence of the world picture formation: Space – Human – Society. According to the teachings of the Russian cosmism human is "fited" in the structure of the universe and represents the cosmological anthropic principle. Shows that philosophy of Russian cosmism synthesized the philosophy of nature and philosophy of life into the philosophy of mind. Key Terms: picture of the world, the Russian cosmism, cosmological anthropic principle, noosphere, life philosophy, philosophy of mind. В последние десятилетия практически во всех науках активно обсуждалась роль выдвинутого С. Хокингом, Р. Дикке и Б. Картером так называемого космологического антропного принципа, имеющего «слабый» и «сильный» варианты проявления. «Сильный» вариант требует от Вселенной такого развития, чтобы с необходимостью мог появиться человек, а следовательно, возможность «познать себя внутри себя» [1, 23]. То есть вселенский разум замыслил ход развития, ведущий к самоосознанию Вселенной через Человека. Таким образом, антропный принцип – это научное утверждение, что все свойства Вселенной (включая еще не открытые, о чем свидетельствуют темная материя и темная энергия) не должны противоречить существованию в ней тех объектов, которые нам уже известны, в том числе и Человека. Последнее – наше – существование является неопровержимым фактом и, если угодно, принципом. Во Вселенной происходит развитие как минимум двух типов заложенной космической потенции: 1) осуществление изначальных возможностей, 2) при102 Человек, общество, цивилизация обретение принципиально новых свойств. В таком случае именно Человек является микрокосмом, который содержит в себе эти и другие потенции Космоса. Человек уникален и универсален одновременно, он представляет собой творение вселенной, мира природы, бесконечного во времени и пространстве. Познание сущности человека предполагает философское осмысление человеческой жизнедеятельности, человеческого рода в единстве социальных и природно-биологических условий существования и развития. Так, философ Н.А. Бердяев увидел в гармонии беспредельного хаоса и упорядоченного космоса иерархию периодических социальных изменений, полагая, что «борьба консервативных и революционных начал может оказаться борьбой начал космических и хаотических» [6, с. 47], и убеждал своих современников в том, что «вечно совершается таинственный эндосмос и экзосмос между жизнью общественной и жизнью космической» [там же]. История космоса проецируется на историю мировой цивилизации, и сегодня это проявилось в возникновении концепции Большой или Универсальной истории [18, 22]. Таким образом, просматриваются связи между космосом, породившим человека, опытом его эволюции, который был впитан человечеством и сохранен в нашем геноме, социальным творчеством и духовной культурой, во многом отражаемых и обобщаемых философией и частными науками. Через историю всей человеческой цивилизации проходят две взаимоисключающие стратегии отношений человека и природы: установка на покорение природы и установка на смирение перед ней. Катастрофическое нарастание экологического неблагополучия на Земле в наши дни способствует осознанию ограниченности и тупиковости обеих этих стратегий. Все яснее ныне понимание того, что нельзя делать ставку только на антропогенные или только на витальные, природные факторы. Впервые обратил внимание на эту проблему В.И. Вернадский, сформулировавший свою естественно-научную концепцию перехода биосферы в ноосферу и поставивший вопрос о назревшей необходимости концептуальной разработки новой философской картины мира на основе представлений о жизни [8]. Он писал: «… передо мною стала необходимость ясно установить мое философское мировоззрение. Ибо в это время я подошел к научным проблемам, имеющим по существу, помимо большого научного значения, не меньшую философскую значимость… Идя к изучению жизни, мы подходим к огромного − не только научного − значения проблемам, к проблемам первостепенного философского интереса» [7, с. 403–404]. Словом, наука, вскрывая новое, ломает старые философские представления, что и утверждал В.И. Вернадский, философски осмысливая природу [10, с. 392]. К сожалению, долгое время многие философские и естественно-научные достижения и прогностические идеи В.И. Вернадского оставались практически невостребованными. Вместе с тем эти плодотворные 103 Вестник ТГЭУ. № 1. 2011 идеи не могли не возродиться. К настоящему времени накоплен определенный арсенал знаний по философии жизни современными исследователями наследия русского космизма. Русский космизм дает вполне адекватное представление о месте человека во Вселенной. Антропный космологический принцип был предвосхищен первоначально в «философии Всемира» русским философом и драматургом А. Сухово-Кобылиным и несколько позднее великим русским ученым и мыслителем К.Э. Циолковским. По мнению К.Э. Циолковского, в ходе эволюции материя породила человека, чтобы не только двигаться к высшему уровню своего развития, но и познавать себя [29]. Иными словами, материя в образе человека ставит вопрос о смысле своего существования и стремится получить на него ответ. Космическое бытие человечества должно пройти, согласно Циолковскому, четыре основные эры: эру рождения (которая наступила после полета Ю. Гагарина); эру становления – расселения человечества по всему космосу; эру расцвета человечества; терминальную эру, когда человечество найдет ответ на вопрос «зачем?» и из корпускулярной, вещественной, формы существования перейдет в волновую, «лучистую», форму бытия [30]. Это обусловлено тем, что природа человека является многомерной, нелинейной и иерархичной, подобно Вселенной, чьим отражением и выражением она служит, поэтому мы говорим о всеобщей человеческой природе, которая является такой же, как и всеобщая природа растений, звезд с единством упорядоченности и хаотичности. На волне возрождения антропоцентризма в физике, связанного с гипотезой В.И. Вернадского о космической вечности жизни, появилась возможность высказать множество разнородных формулировок антропного космологического принципа. С достаточно общей (космической, планетарной) точки зрения явления жизни и явления неживой природы, согласно В.И. Вернадскому, служат «проявлением единого процесса… в той же мере, в какой живое, преобразуя косное, создает биосферу, человечество, преобразуя биосферу, создает ноосферу… Человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой» [9, с. 12]. Выдающийся индийский мыслитель Шри Ауробиндо Гхош писал: «Жизнь эволюционирует из Материи, Разум − из Жизни, поскольку они уже содержались там с самого начала: Материя − форма скрытой Жизни, Жизнь − форма скрытого разума» [33, с. 78]. Закономерности развития знания о жизни и закономерности развития жизни – далеко не одно и то же. Методологический, гносеологический анализ развития наук о жизни не исчерпывает и не восполняет необходимости предельно широкого, философского анализа самого феномена жизни. Основная идея «философии жизни» состоит в том, что один лишь разум, прежде считавшийся универсальным «органом философии», недостаточен для выработки целостного мировоззрения. Эту мысль зафиксировал один 104 Человек, общество, цивилизация из основоположников философской антропологии М. Шелер в работе «Положение человека в космосе»: «Разделив все субстанции на “мыслящие” и “протяженные”, Декарт ввел в европейское сознание целое полчище тяжелейших заблуждений относительно человеческой природы… Следствием этого было не только доведенное до абсурда обособление человека, вырванного из материнских объятий природы, но и устранение из мира простым росчерком пера основополагающей категории жизни и ее прафеноменов» [32]. Эту точку зрения разделял основоположник «философии всеединства» русский философ-космист В.С. Соловьев, который в работе «На пути к истинной философии» писал: «Следя исторически за ходом исключительно механического воззрения, господствующего в точных науках, а равно и за ходом идеализма, господствовавшего в философии, мы приходим к их общему началу, в котором и корень их общего недуга. Я разумею картезианство и основную ошибку этой школы, усвоенную общеевропейским просвещением, от которой старался избавить философию Лейбниц, а потом Шеллинг и от которой, быть может, окончательно избавиться европейскому образованию суждено иным, не умозрительным путем. Это роковое заблуждение в своем простейшем виде, в каком оно является у самого Декарта, заключается в признании действительного существования в нашем мире двух, безусловно, особых и независимых друг от друга субстанций: с одной стороны, мертвого вещества, вся суть которого полагается в косном протяжении, и, с другой стороны, бесплотного, нематериального духа, вся суть которого полагается в чистом мышлении» [24, с. 327–328]. Показав затем, к каким, порой, неустранимым трудностям приводили исходные установки Р. Декарта, В. Соловьев заключает: «Выход из этой смуты ума один: отказаться от коренного заблуждения, производящего всю эту путаницу, т. е. решительно признать, что и мертвое вещество и чистое мышление, и всемирный механизм и всемирный силлогизм суть лишь отвлечения нашего ума, которые сами по себе существовать не могут, но имеют действительность только в том, от чего они отвлечены, в чем-то третьем, что не есть ни бездушное вещество, ни бесплотная идея. Чтобы обозначить это третье не в нем самом, а в самом общем его проявлении, мы скажем, что оно есть жизнь. И чистое вещество, и чистое мышление отличаются одинаково характером безжизненности именно потому, что они отвлечены от жизни» [24, с. 330]. Исследователи-философы заключают, что период между последними десятилетиями XIX и первыми десятилетиями XX в. был периодом напряженных поисков реальности, которая в силу каких-то причин была упущена классической философией и восстановление в «законных» правах которой позволило бы осуществить прорыв к новым мировоззренческим и человеческим горизонтам; XX в. стартовал в области философии направлением, которое получило, как уже отмечалось, название «философия жизни». 105 Вестник ТГЭУ. № 1. 2011 В любых философских системах прошлого и настоящего наибольший интерес представляют те концепции ученых, которые возникли на стыке философии и естественных наук и рождение которых было продиктовано настоятельной необходимостью философски осмыслить собственные результаты, оценить научный опыт прошлого и на этой основе сформулировать свою мировоззренческую позицию. Для русской философии второй половины XIX–начала XX в. характерно осмысление проблемы человека с позиций соборности, любви и космизма, которое обретает глубоко национальную специфику. Человек должен жить природой, творить по законам природы и считать ее величайшей святыней. Стремление к единению и целостности является важнейшим свойством русского национального самосознания. Возрождение философии любви (традиционная русская философия) и творящего духа (русская религиозная философия) призвано помочь «русской душе» преодолеть рационалистическое и прагматическое засилье в освоении бытия и возвратить традиционные ценности, сравнимые с «благоговением перед жизнью» и космической ответственностью человека за все живое. В XX в. усилия в области изучения живой природы и человеческого сознания привели еще к одному парадигмальному перевороту в науке. Эту новую познавательную стратегию можно назвать коэволюционной1. Коэволюционная стратегия задает другие перспективы для организации знания, ориентируя на поиск ранее не известных аналитических единиц познания и способов понимания сопряженности мира природы и мира культуры, осмысления путей совместной эволюции природы и человека, биосферы и ноосферы, природы, цивилизации и культуры. И уже одно это убеждает в том, что идея всегда шире понятия, скрывающего смысл этой идеи. Углубляясь в смысловой контекст понятия коэволюции, нельзя не обнаружить двойственной нерасторжимости процесса, коренящегося в самой сущности эволюционирующего природного целого. Таким образом, термин «коэволюция» можно расшифровывать как онтологизированное бытие, адекватное другому бытию в его совокупной и развивающейся целостности [35]. С. Гроф идет дальше и единство Вселенной видит в ее волновой природе. Развивая представления так называемого холономного подхода, он подчеркивает, что этот подход, выделяющий интерференцию волновых паттернов, – а не механические взаимодействия и информацию и не субстанцию − представляет собой многообещающий инструмент для нужд современного научного понимания Вселенной. С этой точки зрения, мы приближаемся ко времени сдвига главной парадигмы, одним из источников которой является понимание того, что 1 Термин «коэволюция» был введен физиком и философом Эрихом Янчем для уточнения специфики процесса самоорганизации внутри эволюционно сформировавшейся природной части Универсума. 106 Человек, общество, цивилизация и жизнь, и неодушевленная материя имеют общее основание в холодвижении как первичном и универсальном источнике [12]. И совсем не случайно, что научное осмысление принципов живых систем с использованием математического аппарата возникло именно в России как новое научное направление семиодинамика. Один из ее сторонников и продолжателей Р.Г. Баранцев пишет: «Будучи предтечей синергетики, семиодинамика сумела заложить основы структурной методологии, которая помогает синергетике определить свои берега и обрести подлинное русло. Обживаясь в нем, синергетика вскоре, возможно, не удивится, осознав себя семиодинамикой» [2]. Синергетика, изобретенная за рубежом (термин предложен Г. Хакеном), стала восприниматься как новое перспективное направление, способное возглавить смену парадигмы. Р.Г. Баранцев отмечает, что семиодинамика стартовала в России в конце XX в., т. е. на пороге этапа новой русской соборной волны мировой цивилизации, этапа самоосмысления самобытных соборных принципов, который можно назвать Русским Возрождением. Семиодинамика и синергетика, конечно, не являются единственным, исчерпывающим и полным научным ответом на вопрос соборного принципа. Свой вклад в копилку его осмысления внесло все историческое развитие научного знания, направленного на нахождение холистических2 принципов гармонических взаимосвязей между частью и целым, между частями живого целого [5]. Д. Бом, развивая вместе с нейропсихологом К. Прибрамом голографическую модель, полагает, что и космос, и человек организованы по этому же принципу, и каждая часть Вселенной напоминает целое так же, как восстановленная голограмма напоминает оригинал. Человек этими исследованиями рассматривается как глубоко укорененный в живой природе, связанный с ней бесчисленными нитями [34]. Здесь уместно вспомнить о гуманистике3. Гуманистика, указывает А. Олескин, рассматривает человека как голограмму одушевленного космоса [20]. В истории научной мысли, по-видимому, еще не было периода, похожего на нынешний. Осознаются два умозаключения: во-первых, область тайного (скрытого) никогда еще не была столь явно определена, и, во-вторых, проникнуть в эту область теперь гораздо легче, чем когда-либо прежде. При настойчивых поисках исследователей всех наук ее, пожалуй, можно заставить раскрыть часть своих тайн. 2 Холизм (от греч «olos» – целый, весь) – «философия целостности»: идеалистическое учение, рассматривающее мир как результат ступенчатой творческой эволюции, которая направляется нематериальным и непознаваемым «фактором целостности» [27, с. 440]. 3 Гуманистика − тесно взаимосвязанный с витацентризмом подход, акцентирующий внимание на сходстве, родстве, взаимосвязи между познаваемым живым существом и человеком-исследователем. 107 Вестник ТГЭУ. № 1. 2011 Есть несколько проблем, по существу, так тесно связанных друг с другом, что их можно считать различными ипостасями одной проблемы. Это, с одной стороны, единство мира, с другой – единство человека. Мир по природе своей един; в нем имеется такое количество связей – временных, пространственных и прочих, не известных нам, – что любое событие и явление оказывают непосредственное воздействие на все остальное. Науке, знающей о стене, отделяющей тонкий мир от плотного, представляется естественным деление мира (и внешнего, и внутреннего) на независимые и почти не соприкасающиеся части, в каждой из которых происходит свое, не касающееся других сфер. Однако мир устроен иначе, и черная стена, скрывающая от науки сокровища тонкого мира, все же не в силах отменить основных законов мироустройства, в частности закона вертикального согласования планов Гермеса Трисмегиста: «Как наверху, так и внизу». Когда-то Сократ на вопрос, что самое сложное в нашей жизни, ответил примерно так: есть мир бесконечно малого, есть мир бесконечно большого и есть мир между ними – мир бесконечно сложного – мир жизни. Таким образом, то, что связывает верх и низ мира называется Жизнь. Для философии сейчас продолжается время согласования результатов естественно-научного и социогуманитарного познания. Так, развивая идеи биофилософии, А.Т. Шаталов выделяет в ней три составных части: философию биологии, жизни и их аксиологию. Философия биологии являет собой философию науки о жизни, гносеологию жизни, в которой человек выступает в заглавной роли познающего субъекта. Философия жизни составляет онтологию жизни, в которую человек включен в качестве составного, и не рядоположенного, а предпочтительного, элемента. И, наконец, аксиология жизни невозможна без человека как оценивающего субъекта. При этом оценка касается самого человека и его роли в биосфере, его существования [30]. Указанные согласования свидетельствуют о том, что неклассические нормы и идеалы понимания бытия, оттесняя все более и более классические представления, при этом пока не вылились в формирование новой философской методологической установки, новой познавательной модели. Однако контуры этой новой модели вырисовываются ныне все отчетливее. И тем не менее можно утверждать, что на сегодняшний день нет последовательной научно-исследовательской программы, как сказал бы И. Лакатос, того, как онтологический факт существования жизни на Земле и все последствия такого существования влияют на формирование картины мира. Так, Г. Фолмер, один из активнейших представителей современной эволюционной эпистемологии, пишет: «Можно ли на философский вопрос давать научный ответ? Можно. Если мы перешагиваем границы собственно философии, чтобы найти решение для философских проблем, и это оправданно, если решения находятся по ту сторону границы. Именно это неоднократно происходило в истории философии» [28]. 108 Человек, общество, цивилизация С конца XX в. наука ценностно ориентирована, она философски нагружена и при этом «гуманистична» в своей нацеленности на познание сущности человеческого бытия и становления. Мы имеем как минимум два вектора интереса, один из которых связан с исследованием жизни с позиций информационного подхода, в рамках общей теории систем, синергетики и теории самоорганизации и т. д., а другой – с переносом (метафорой) более общих понятий, наработанных при исследовании феномена жизни, на весь класс природных и социальных систем, в том числе и на Вселенную в целом. В результате складывается новая «постнеклассическая» научная картина мира, научное мировоззрение, в котором, как пишут И. Пригожин и И. Стенгерс, «жизнь перестает противостоять “обычным” законам физики, бороться против них, чтобы избежать предуготовленной ей судьбы − гибели. Наоборот, жизнь предстает перед нами как своеобразное проявление тех самых условий, в которых находится наша биосфера» [21, c. 56]. И хотя в отличие от «философии жизни» во вновь складывающемся мировоззрении центральным понятием является не «жизнь», а по-прежнему (т. е. как и в классической науке) «материя», но это − «новое понятие материи». Следовательно, на наших глазах совершается гигантское усилие человеческого разума, чтобы осуществить прорыв к новым горизонтам рационального миро- и человековидения. Но если это так, сразу напрашивается вопрос: насколько исчерпаны потенции ритмической смены этих двух интеллектуальных традиций? Как бы далеко в глубине веков ни нащупывали мы корни и начала этого ритмического движения, их наличия само по себе недостаточно, тем более что сами эти традиции выступают в реальной истории как части более общих духовных ориентаций, в которых проблематика собственно жизни, при всей исключительной ее важности, служит лишь ступенькой к постижению человеком мира и своего места в нем. Одно можно сказать определенно: 2000-летний опыт существования и периодической взаимной смены этих установок должен сделать нас более осторожными в суждениях о такой реальности, как «Человек». Сейчас, когда впервые в истории человеческой цивилизации столь остро поставлен вопрос о возможности выживания человечества и сохранения жизни на Земле в целом (вспомним землетрясение в Японии 2011 г.), остается неясным ответ, каким может быть путь выхода человечества из нынешнего глубинного кризиса. Этот ответ, повидимому, возможен лишь при радикальном переосмыслении сложившегося мировоззрения, доминировавших ранее ценностей и регулятивов человеческой деятельности, т. е. при формировании новой парадигматики современной культуры. С учетом реалий сегодняшнего дня эта стратегическая задача требует кардинального изменения онтологических, познавательных, ценностных и деятельностных ориентиров. В связи с этим возникает 109 Вестник ТГЭУ. № 1. 2011 необходимость придания потребностям человека антропософного4 характера. Антропософный принцип Н.Ф. Федорова провозглашает: человек должен жить не для себя (эгоизм) и не для других (альтруизм), а вместе со всеми. Основной рецепт сохранения жизни человека и повышения ее ценности заключается в соблюдении чувства меры, согласия, единства и гармонии организма с живой природой и развитием биосферы в целом. Антропософный подход предусматривает тенденции к развитию, росту, самореализации, самоосуществлению человека. Стержнем, главным критерием зрелости человека выступает его духовная ориентация, которая входит в систему общего духовного начала всего человечества. Указанная мысль развивается в книге Ф. Капры «Уроки мудрости»: «Экологическое понимание есть осознание единства всей жизни, взаимозависимости всех ее проявлений. А человеческая духовность – такой модус сознания, в котором мы чувствуем связь со всем космосом. Следовательно, экологическое сознание духовно в глубине своей сути» [15, с. 100]. Ф. Капра развивает идеи, согласно которым жизнь следует воспринимать в ее самосогласованности. В контексте этого подхода Вселенная рассматривается в качестве сети взаимосвязанных событий, по аналогии с организмом. Ни одно из свойств того или иного участка этой сети не имеет фундаментального характера. Все они обусловлены свойствами остальных участков сети, общая структура которой определяется универсальной согласованностью всех взаимосвязей [14]. Стратегия коэволюции человечества, планеты и космоса, одухотворение природы, экологизация общественного сознания − это тот путь, который был впервые предложен русскими космистами, обосновавшими ценности сферы жизнеосуществления человека, включающей не только социокультурную, но и космическую, вселенскую составляющую. Все это дает основание предположить, что новая познавательная модель русского космизма, возникшая в конце XX в., станет мощным источником новых исследовательских программ − философии духа. Двадцать первый век требует новой духовности, нового «идеационализма» (П.А. Сорокин [36]), а следовательно, и новой науки – «науки человека и для человека» (И. Пригожин [21]). В начале XXI в. остро встал, уже в который раз, вопрос об интеграции наук. Например, философ А.А. Овсейцев пишет, что сложно и не под силу «строго научно доказать» ложность и ущербность современного научного метода. Для этого надо «завернуть» в бескрайние воды философии, где на протяжении многих столетий обсуждались вопросы понимания Истины и возможности ее достижения, а это дело будущих исследований. Конкретная (а не абстрактная) истина прояв4 Антропософный – от греч. «человек мудрый», объективно воспринимающий свое место в биосфере и стремящийся к гармоничному сосуществованию с природой. 110 Человек, общество, цивилизация ляет себя в движении (в дыхании жизни), а не в неком статически отображенном идоле [19]. Важно, что наукой установлено существование аналогий между структурой объектов Вселенной, живыми организмами и обществом. Во всех системах – космических, биологических, социальных – существуют многослойные структуры иерархического типа, чье функционирование невозможно без координации и субординации различных уровней и единства со средой. Человек «вписан» в структуру Вселенной, он ее дитя, в нем потенциально содержится вся история космоса. Иными словами, в человеке сталкиваются все силы Вселенной (хаос и порядок), он представляет собой конечное бытие, несущее в себе бесконечное космическое бытие. Человек – это микрокосм или своеобразная монада, говоря языком великого немецкого философа и мыслителя Г. Лейбница, сложная «копия» породившей его Вселенной. В новейшей науке используется уже упоминавшийся антропный космологический принцип, который раскрывает положение человека в структуре Вселенной и дает определенное видение проблем, связанных с возможностью существования в космосе различных форм жизни и разума. Человек и космос составляют единое целое, природа же человека интегральна, она имеет два аспекта: жестко детерминированный и случайно-вероятностный (упорядоченный и спонтанный); случайные моменты обусловлены множеством потенциальных возможностей, а жесткая детерминация задана социокодом, программирующим развитие и функционирование социальной системы. Биосоциальная эволюция человека в нашу эпоху сопряжена с рождением феномена «коллективного общепланетарного мозга», в которм человечество будет носителем общепланетарного разума (будем надеяться) как части вселенского разума. В этом плане существенно то, что мозг человека концентрирует все регулятивно-познавательные функции, до его возникновения рассеянные в живой природе (по Н.Ф. Федорову). Человек есть триединство тела, души и духа, и безнадежно пытаться решать проблемы жизни, ограничиваясь телесным, субстратным, предметным ее проявлением. Пренебрежение факторами души и духа ведет к началу сдачи позиций. Мысль отстает от жизни – в этом суть экологической проблемы в духовной сфере. И пока разум, как отмечает Р.Г. Баранцев, плетется позади событий, человек не может считать себя входящим в ноосферу. Когда ноос (нус) пойдет впереди биоса и будет направлять человечество в узкий коридор возможного существования, успешное решение эволюционной проблемы станет реальным во всех ее аспектах [32]. Сейчас начинает формироваться новая шкала общечеловеческих ценностей – коллективный духовный мир, коллективная воля. Идет процесс гуманитаризации, транскультурный диалог наук, в общественном сознании муссируется человеческий фактор, общечеловеческие ценности объявляются приоритетными. В единстве всех этих параметров академик Н.Н. Моисеев видел 111 Вестник ТГЭУ. № 1. 2011 необходимое условие для осуществления экологического императива и дальнейшего прогресса человеческого рода от биосферы к ноосфере [17]. Более того, с определенной долей осторожности можно констатировать, что в наше время «третье» бытие (ноосфера) – уже явная реальность. Как полагает Р.Г. Баранцев, сейчас наша планета на пути от биосферы к ноосфере проходит стадию антропосферы [3]. Будучи центром внимания и узлом противоречий, человек оказывается ядром современного глобального кризиса, и на ноосферном этапе развития антропный принцип обязывает человечество к мудрой самоорганизации, обеспечивающей прохождение по узкому кризисному эволюционному коридору в сложное будущее. Надежда на свет будет опираться на целостность земной ноосферы. И системная триада, тринитарный архетип, может служить здесь базовой структурой целостности [4]. Кризисные эпохи усиливают интерес человека к самому себе, к своей жизни, ее целям и ценностям. «Зрелость» антропологической проблемы, достигнутая в настоящее время, позволяет надеяться на возможность успешного развития философии жизни и философии духа, способных восстановить утраченное единство человека с миром. Тупиковые ситуации, возникающие периодически в освоении антропологической проблемы, преодолевались за счет смены «лидера», позволяющего «нащупать» новую направленность ее осмысления и понимания. Таким лидером в XXI в. может и должен стать русский космизм, носителем которого является русский народ, способный, по выражению Л.Н. Гумилева, к «сверхнапряжению ради идеальных целей» − спасению человечества [13]. Нам еще предстоит открыть царство тайного и перед нами попрежнему множество, казалось бы, тривиальных проблем. Например, какая судьба уготована роду человеческому, каково его происхождение и где искать ключи к пониманию его нынешнего состояния? Существует ли что-либо еще помимо этой единственной жизни и представляет ли очевидное и материальное исключительную ценность? Подобные вопросы испокон веков волновали мыслителей. На них предлагалось немало ответов, и при их рассмотрении мы видим, что все они подразделяются на три основные группы, предлагающие три основных решения. Три парадигмы отвечали и отвечают на эти вопросы – материалистическая, сверхъестественная и идеалистическая. Именно они отражают три основных направления развития мысли о том, что касается объяснения космических процессов. Каждое из них содержит часть истины, но ни одно не может быть полным без других. Следование лишь одной из этих парадигм уводит от главного и заводит во тьму, так и не позволяя решить основную проблему. Современной задачей как самой философии, так и философии науки является поиск и установление интеллектуальных принципов и постулатов, связывающих материальное с духовным и объединяющих их в одно прочное целое. Это в полной мере давно предвидел физиолог и философ А.А. Ухтомский, чья научная деятельность была связа112 Человек, общество, цивилизация на прежде всего с попыткой создания основ единой науки о человеке, построенной им на стыке различных научных направлений: философии, биологии, физиологии, психологии, социологии и этики. Он писал: «С того момента, когда однажды откроется человеку, что есть вне его равноценное ему лицо человека, он сам впервые из антропоида начнет преображаться в человека! Все в его жизни и он сам преобразятся!» [25, с. 46]. И далее: «Величайший разрыв, происшедший в человеческом духе, случился тогда, когда однажды человек противоположил себя принципиально “среде”, “объекту”, “природе”. Тут он порвал любовную связь с нею, общую жизнь с нею, любовную ответственность за нее. И он дошел до провозглашения, будто его призвание в “борьбе с природою”. …И тогда для самого человека наступает то роковое, бесконечное оскудение духа» [26, с. 11]. А.А. Ухтомский поставил задачу заложить основы представлений о «новой природе человека», где главным был бы тезис античных мудрецов: «Человек – мера всех вещей» и призыв к духовному творчеству. Как справедливо замечает философ Б.П. Вышеславцев: «Дух означает особую ступень бытия, которая не может отрицаться никаким материализмом, эта ступень имеет свою детерминацию, свою закономерность, выразимую в особых категориях, не встречающихся в природе и в науке о природе» [11, с. 183]. Другой философ, А. Кинсбурский, развивая идеи философии духа в статье «Соборность – животворный принцип Русского этапа мировой цивилизации», пишет о том, что целостное (холистическое) мировоззрение или загадочная соборность, благодаря которой зародилась и поднялась Русская «волна» мировой цивилизации, «иммунно» отвергаемая дособорной западной диалектикой, всегда волновала и притягивала к себе русских мыслителей. Именно им принадлежат наиболее глубокие прозрения в ее исследовании, а русской истории – уникальный опыт ее практического применения. Являясь связующим принципом единого бытия, а следовательно, в разных формах, различными путями и с разной степенью интенсивности – и условием, свойством бытия всякого народа, соборность неотступно определяла течение русской жизни на протяжении всей ее истории вплоть до наших дней [16]. В заключение можно сказать, что XXI в. стартовал в области философии новым направлением философии русского космизма, которое, возможно, получит название «философия духа» и для которого космологический антропный принцип будет играть определяющую роль. Литература 1. 2. Астрономия и современная картина мира / отв. ред. В.В. Казютинский. – М., 1996. − 248 с. Баранцев Р.Г. Семиодинамика как русло синергетики. – Режим доступа: http://www.trinitas.ru/rus/doc/0016/001b/00161390.htm [Дата обращения 15.05.2010 г.]. 113 Вестник ТГЭУ. № 1. 2011 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19. 20. 21. 22. 23. 24. 25. 26. 27. 114 Баранцев Р.Г. Экология человека на пути от биосферы к ноосфере // Экология человека. 1994. № 1. С. 15– 20. Баранцев Р.Г. Синергетика в современном естествознании. – М.: Едиториал УРСС, 2003. – 144 с. Баранцев Р.Г. Возрождение тринитарного сознания в современной России // Прикладная философия и социология. Ульяновск, 2004. С. 30–43. Бердяев Н.А. Философия неравенства. – М., 1990. Вернадский В.И. По поводу критических замечаний академика А.М. Деборина // Изв. АН СССР. Отд. мат. и естеств. наук. Сер. 7. 1933. № 3. Вернадский В.И. Несколько слов о ноосфере // Успехи современной биологии. 1944. № 18. С. 113–120. Вернадский В.И. Живое вещество − М., 1987. Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. − М., 1988. – 392 с. Вышеславцев Б.П. Вечное в русской философии // Этика преображенного эроса. М., 1994. Гроф С. За пределами мозга − М.: АСТ, 2002. – 504 с. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. – Л., 1989. – 496 с. Капра Ф. Дао Физики. − СПб: Орис, 1994. – 304 с. Капра Ф. Уроки мудрости. − М., 1996. − 318 с. Кинсбурский А. Соборность – животворный принцип Русского этапа мировой цивилизации. – Режим доступа: http://www.trinitas.ru/rus/doc/0016/001b/00161390.htm [Дата обращения 19.05. 2010 г.]. Моисеев Н.Н. Человек. Среда. Общество. – М., 1982. Назаретян А.П. Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории (Синергетика–психология–прогнозирование): пособие для вузов. Изд. 2-е, перераб. и доп. – М., 2004. Овсейцев А.А. Необходимое условие движения к сущности научного знания (Аксиология и Единая Наука). – Режим доступа: http://www.trinitas.ru/rus/doc/0016/001с/00161408.htm [Дата обращения 21.06.2010 г.]. Олескин А.В. Гуманистика как новый подход к познанию живого // Вопр. философии. 1992. № 11. С. 149–160. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. − М., 1986. Савченко В.Н. Антропный принцип (космическое деяние) как интеллектуальный вызов цивилизации. Ч. 1 // Вестник ТГЭУ. 2006. № 2. С. 113−124. Савченко В.Н. Антропный принцип (космическое деяние) как интеллектуальный вызов цивилизации. Ч. 2 // Вестник ТГЭУ. 2006. № 3. С. 77−89. Соловьев В.С. Соч.: в 2 т. Т. 2. − М., 1990. Ухтомский А.А. Собр. соч. Т. 5. – Л., 1954. Ухтомский А.А. Собр. соч. Т. 6. – Л., 1962. Философская энциклопедия. – М.: Сов. энциклопедия, 1970. Т. 5. Человек, общество, цивилизация 28. 29. 30. 31. 32. 33. 34. 35. 36. Фолмер Г. Мезокосмос и объективное познание (о проблемах, которые решены эволюционной теорией познания) // Вестник МГУ. Сер. 7. Философия. 1994. № 6. С. 40–41. Циолковский К.Э. Монизм Вселенной. – Калуга, 1925 (изд. автора). Шаталов А.Т. Предмет биофилософии // Философия науки. Вып. 2: Гносеологические и логико-методологические проблемы. − М., 1996. Швейцер А. Благоговение перед жизнью. – М., 1992. – 277 с. Шелер М. Положение человека в Космосе // Проблема человека в западной философии. − М., 1988. – С. 77. Шри Ауробиндо Гхош. Духовная эволюция человека. – Одесса: Весть, Хаджибей, 1991. Bohm D. Hidden Variables and the Implicate Order // Quantum Implications / ed. Basil J. Hiley, F. David Peat. London: Routledge & Kegan Paul, 1987. Jantsch E. The self-organizing Universe: Scientific and Human Implications of the Emerging Paradigm of Evolution. – Oxford etc., 1984. Sorokin P. Social and Cultural Dynamics. – N.Y., 1964. © Золотухина И.И., Савченко В.Н., 2011 г. 115
