Экологический кризис в фокусе психоаналитических исследований
advertisement
Доброродний, Д.Г. Экопсихологическая стратегия в прикладном психоанализе: проблемное поле и перспективы / Д.Г. Доброродний // Философия и социальные науки. – 2011. - № 2. – С. 51-56. Доброродний Д.Г. Экопсихологическая стратегия в прикладном психоанализе: проблемное поле и перспективы. В статье рассматривается становление экопсихологии как исследовательской стратегии, использующей теоретический и методологический аппарат психоанализа в социальноэкологической сфере. Раскрываются основные теоретические принципы экопсихологии и направления ее практической реализации. В статье анализируются перспективные инновации экопсихологии в решении сложных экологических проблем. Ecopsychological Strategy in Applied Psychoanalysis: the Problem Field and the Prospects Ecopsychology as a research strategy that uses theoretical and methodological apparatus of psychoanalysis in the social and ecological spheres is analyzed in the article. The author explicates the basic theoretical principles ecopsychology and directions for its practical realization and analyzes the perspective ecopsychology innovations in solving of complex environmental problems. Сегодня общество стоит перед лицом глобального экологического кризиса, преодоление которого – одна из первостепенных задач человечества. Для того, чтобы выжить, современному человечеству необходимо изменить содержание и направление собственной активности, переориентировав ее на ликвидацию негативных последствий воздействия на природу, на гармонизацию отношений с ней. Сама возможность существования человеческой цивилизации во многом зависит от того, сможет ли человечество отказаться от тех ценностных ориентаций, которые ведут к отчуждению общества и человека от природы, сможет ли человечество выработать новые системы ценностей, гармонизирующих отношение человека и природы. Духовно-психологическое измерение экологического кризиса имеет определяющее значение, поскольку никакие технологические новации не способны повлиять на главную причину экологических проблем – потребительское отношение человечества к среде своего обитания, проявляющееся в неумеренном использовании природных ресурсов, безрассудном уничтожении биологических видов, неконтролируемом загрязнении экосистемы. Эвристический потенциал психоанализа в экологических исследованиях как раз связан с данным аспектом проблемы. Предметом психоаналитический исследований является, прежде всего, внутренний мир человека, психические процессы, обусловливающие образ мыслей, жизненные ориентиры, модели поведения. Психоанализ позволяет понять, почему современный человек выбирает модель потребительского поведения и чаще всего не может от нее добровольно отказаться, даже сознавая глобальные негативные последствия своего выбора. Понять, почему экологическое движение, имея благородные цели и широкую поддержку в СМИ, пока так и не охватило большую часть населения планеты. Почему большинство остается апатичным перед лицом надвигающейся экологической катастрофы. Кроме того, в современных психоаналитических исследованиях предлагается целый спектр практических мер по изменению установок личности по отношению к природе внутри и вокруг себя. Психоаналитические идеи и методы используются для исследований по экологической проблематике в рамках такого направления как экопсихология, которое объединяет различные научно-исследовательские, образовательные и терапевтические стратегии. К экопсихологии относят, во-первых, «психологию окружающей среды» 1 («environmental psychology»), которая изучает влияние среды обитания (архитектуры, интерьера, условий труда) на психику человека; во-вторых, направление педагогической психологии, основной целью которой является экологическое образование и воспитание; наконец, весьма популярную на западе «глубинную экологию» («deep ecology»), которая представляет собой синтез психоаналитических идей (глубинная психология), философских концепций (экософия) и общественного движения «зеленых». Психология окружающей среды начала активно развиваться за рубежом в 1950-е, когда проявился интерес к отношениям, возникающим между характеристиками окружающей среды и поведением человека. Первоначально существовало множество названий нового научного направления, например, «архитектурная психология» (architectural psychology), «психология взаимодействия с окружающей средой» (environmental psychology), «экопсихология» (ecopsychology), и «экологическая психология» (ecological psychology), «зеленая психология» (green psychology), «экологический подход в психологии» (ecological approach in psychology) и другие. Только в 1964 г. было утверждено принятое сегодня название «environmental psychology», в котором делался акцент на взаимосвязи и взаимоотношении между объектами среды обитания и человеком, поэтому его можно перевести как «психология взаимодействия с окружающей средой» [1, 2]. Х. Прошанский (Н. Proshansky) считает предметом «environmental psychology» взаимодействие и отношения между людьми и окружающими их средами, при этом большое значение придается осознанию постоянного влияния на человека различных видов сред (естественных, искусственных, социальных) и реакциям на них людей (как отдельных личностей, так и целых сообществ). Т. Кэссиди (T. Cassidy) обращается к исследованию внутреннего опыта и поведения людей по отношению к окружающей среде, на основании чего предполагалась последующая коррекция отношений и поведения, направленная на сохранение окружающей среды. Большое влияние на развитие «environmental psychology» оказала гештальт-психология, изучавшая особенности человеческого восприятия окружающего мира. Особенное значение имели работы К. Левина, перенесшего идеи гештальт-психологии в социальную психологию. Формула К. Левина «B = f (P, E)», где B (behaviour) – поведение, f (function) – функция, P (person) – личность, а E (environment) – окружающая среда, иллюстрировала влияние окружающей среды на поведение человека. [3, 4] Интересным ответвлением экопсихологии является «архитектурная психология». В 50-60-х гг. ряд психологов и психиатров заинтересовались проблемой влияния дизайна интерьера палат психиатрических больниц на ход лечения и состояние пациентов. Оказалось, что расположение мебели, цвет окраски стен, архитектура строения способно усилить или ослабить социальное взаимодействие между пациентами и между врачом и пациентами. В последующем «архитектурная психология» расширяла предметную область исследований, обращаясь к любому пространству, окружающему человека, но, учитывая урбанистические процессы в современном мире, наибольший интерес представляла городская среда обитания человека. Например, сейчас широко обсуждается проблема безопасности городской среды обитания человека. В рамках «архитектурной психологии» эта проблема получается особое звучание – как должна быть организована городская среда, чтобы человек чувствовал себя в безопасности: «Чувство небезопасности, страх стать жертвой преступления, связанный со страхом повреждений, потери имущества и, в конечном счете, чувством потери контроля, могут вызвать различные пространственные факторы городской среды. Внешний вид окружающей среды – неопрятность зданий и пространств вокруг них, надписи на стенах, мусор, обветшалое жилье и т.д. – сообщает о признаках упадка городской среды и означает, что порядок в обществе разрушен, а люди являются потенциальными жертвами» [5, с. 54]. Чувство небезопасности усиливается при признаках вандализма, разрушительного поведения человека. Отсутствие знаков территориальной принадлежности также усиливает чувство небезопасности, так как у человека создается впечатление, что у данного 2 пространства нет хозяина, оно не освоено. Наоборот, поддержанию чувства защищенности способствуют такие характеристики городской среды как ясно обозначенные границы территорий, ограниченная доступность для посторонних, открытость и доступность для постоянного наблюдения со стороны жителей, ухоженность и опрятность, которые свидетельствуют о внимательном отношении местных жителей к порядку на их территории. О. Ньюман (О. Newman) считает, что такое «защищающее пространство» будет способствовать формированию локальных социальных связей среди жителей. Чувство защищенности побуждает людей чаще использовать пространство, увеличивать контакты с соседями и развивать более сильные общественные связи, что в свою очередь должно снизить количество преступлений и антиобщественных действий, улучшить социальную и экологическую обстановку [6]. «Глубинная экология» («Deep ecology») зародилась в 80-е годы ХХ в. в США. Теоретические истоки экопсихологии весьма обширны: буддизм, мистические религиозные учения, романтическое движение в Европе, идеи З. Фрейда, К.-Г. Юнга, У. Джеймса, Д. Скиннера и др. Большой вклад в разработку теоретических оснований направления внес норвежский философ А. Наесс (A. Naess), который предложил философскую концепцию глубинной экологии. А. Наесс считал, что экология не объясняет глубинных связей человека и природы, не уделяет достаточного внимания аксиологическим аспектам человеческой жизни в гармонии с природой, проблеме снижения материальных потребностей, экологическому воспитанию детей [7]. Эти недостатки научной экологии и должна компенсировать экология глубинная. Основателями «глубинной экологии» считаются Р. Гринуэй (R. Greenway), Э. Шапиро (E. Shapiro), М. Гомес (M. Gomes) и А. Каннер (A. Kanner), организовавшие в 1989 г. в университете Беркли специальный «кружок» по психоэкологии («psychoecology»), позже к ним присоединился Т. Розак (T. Roszak). Основные принципы и проблемное поле экопсихологии Т. Розак сформулировал в своей книге «Голос Земли», вышедшей в 1992 г.: а) ядром духовной жизни является экологическое бессознательное; б) содержание экологического бессознательного составляют «записи» эволюции всего живого; в) существует синергетическая взаимосвязь между личным благополучием и «здоровьем» планеты; г) цель экопсихологии – пробудить врожденное чувство взаимности, взаимной обусловленности, с окружающей средой; д) становление экологического самосознания («ego») приводит к формированию моральной ответственности за судьбу планеты [8]. Т. Розак настаивал, что «подавление экологического бессознательного является самой глубинной причиной общего безумия в индустриальном обществе; открытый доступ к экологическому бессознательному – дорога к здравомыслию» [9, p. 12]. Таким образом, экопсихология представляет собой интересный междисциплинарный проект, который реализуется на двух уровнях. Во-первых, в индивидуальной и групповой психотерапевтической практике, где его задача − изучение и коррекция эмоционального отношение человека к природе. Затем, на основании конкретных эмпирических исследований, экопсихология делает важные обобщения, касающиеся общих характеристик психического здоровья современного человека, структуры и черт социального характера, непосредственно влияющих на отношение человечества к природе и глобальную экологическую ситуацию. Поэтому второй уровень, теоретическая экопсихология, охватывает обширную область исследований, в которых анализируется, как культурные, социальные, политические и экономические факторы, преломляясь в человеческой психике, оказывают влияние на формирование тех или иных моделей поведения и типов отношения личности к природы; а также какой обратный эффект оказывает экологическая ситуация на психическое состояние современного человека. 3 Рассмотрим в качестве примера работу американкого психиатра и экопсихолога М.Дж. Раст (M.-J. Rust) «Климат на диване» [10]. М.-Дж. Раст рассматривает неумеренное потребление природных ресурсов, истощение экосистемы, уничтожение биологических видов проявлением глобального нарциссизма всего человечества, озабоченного лишь самолюбованием, человечества, которое в погоне за удовлетворением своих реальных и вымышленных потребностей толкает весь мир к катастрофе. Раст считает современный экологический кризис следствием прогресса западной цивилизации. Она приводит в качестве примера высказывание представительницы североамериканских индейцев Дж. Армстронг и слова З. Фрейда. Дж. Армстронг рассказывает, что с детства в племени их учили: «наша плоть, кровь и кости – это тело Земли» [10, p. 159]. Жизнь человека неразрывно связана с природными циклами и процессами, является их выражением. Существование человека немыслимо вне его природного окружения, с которым он образует гармоничное целое. Это единство и целостность намного важнее любых индивидуальных желаний и личных благ. У З. Фрейда мы встречаем совсем другой взгляд на природу: «Главная задача цивилизации, ее высшая цель состоит в защите нас от природы» [11, с. 488]. З. Фрейд описывает отношение человека с природой как постоянную борьбу. Природа противостоит человеку, «величественная, жестокая и неумолимая» во время землетрясений, наводнений или ураганов она вновь и вновь заставляет нас ощутить собственную слабость и беспомощность. Человек создает культуру и цивилизацию, чтобы защитить себя от природного безумия, но стремление уменьшить свою уязвимость превратилось в стремление манипулировать окружающей действительностью, стремление доминировать над природой. Это типичная позиция представителя западной цивилизации, воспетая в древних героических эпосах, нашла выражение, по мнению М.-Дж. Раст, в мифе о прогрессе как полном и совершенном преобразовании человеком природного (зло) в культурное (добро). Следствием господства в сознании западного человека мифа о прогрессе является не только обострение экологической ситуации. Противопоставление человека и природы порождает определенную аксиологическую иерархию, верх которой – это западный белый мужчина, среднего класса, горожанин, представитель «цивилизованной» жизни и ее ценностей. Все природное вокруг и внутри нас относится к низшему, считается диким, жестоким, неконтролируемым, а потому вполне обосновано подвергается гонению, подавлению или уничтожению. В качестве примера М.-Дж. Раст приводит геноцид культур коренных народов, африканское рабство и угнетение женщин [10]. Далее Раст обращается непосредственно к проблеме экологического кризиса, главным виновником которого, по ее мнению, является неограниченное потребление человеком природных ресурсов. Почему же мы не можем отказаться от потребления? Ответ на этот вопрос поможет найти психоаналитический подход. Во-первых, производители в погоне за прибылью целенаправленно стимулировали потребление. Это осуществлялось с помощью рекламы, в которой та или иная продукция увязывалась с глубинными желаниями человека, а покупка товара обещала их реализацию. Например, автомобиль пропагандируется среди молодежи в качестве символа сексуальной зрелости и успеха, соответственно, приобретение автомобиля стало в современном обществе обрядом посвящения в успешную взрослую жизнь. Товар (в данном случае автомобиль) становится частью нашей самоидентификации. Отказ от него приводит к утрате «части» себя, потери уверенности, власти, силы и т.д. Современный человек привык к тому, что его идентифицируют по набору атрибутов, которыми он владеет: одежда, аксессуары, квартира или дом, машина, профессия. Если искусственно ограничить современного человека в потреблении, он испытает тяжелейший психологический шок. Есть и еще один интересный психологический аспект экологической проблемы: почему обширное информационное воздействие на тему экологического кризиса с использованием самых ярких катастрофических образов так незначительно отражается на общественном сознании. Информация об экологическом кризисе направлена на то, чтобы люди поняли масштаб трагедии, чтобы пробудить в них осознанное и ответственное 4 отношение к природе, но зачастую эта информация имеет обратный эффект. Как показывают наблюдения психоаналитиков, у людей возникает ощущения близкого и неизбежного конца света, они рассуждают примерно так: «если личные усилия несопоставимы с глобальностью катастрофы, значит, нет смысла переживать, лучше провести оставшееся время с максимальным удовольствием для себя, взять от оставшейся жизни все». Многие сознательно избегают, даже боятся дискуссий об экологическом кризисе, так как это вызывает у них неприятные мысли, лишает душевного равновесия. Некоторые психологи и психоаналитики связывают эпидемию алкоголизма среди 30-летних жителей развитых стран именно с эсхатологическим настроением, обусловленным экологическим кризисом. Эти люди не видят своего будущего, не представляют, как можно решить навалившиеся на них экологические проблемы, и бегут от реальности в алкоголизм. Большинство начинает понимать, точнее, признаваться себе где-то в глубинах своего сознания: «Мы обречены». У человека с такими мыслями мотивация при обсуждении экологических проблем будет нулевой [10]. В результате абсолютно все понимают, что экологические проблемы существуют, что нужно предпринимать срочные меры по спасению природы и нашего будущего, однако это не вызывает чувство личной вины и, соответственно, личной ответственности, не побуждает человека к конкретным действиям. Разговоры об экологическом кризисе остаются разговорами, мы не наблюдаем ни массового участия в экологическом движении, ни широкой его поддержки со стороны обычных граждан. Почему так происходит? Психоаналитики заметили, что представители зеленого движения вызывают не самые позитивные ассоциации в сознании обывателей. Эколог-активист – это человек, который не очень хорошо выглядит, поскольку не покупает лишнего, бережет природные ресурсы, который мерзнет зимой, т.к. экономит энергию. Либо это эколог-миссионер, который всех стыдит и осуждает за неправильный образ жизни, призывает вернуться «назад к природе». Но первый и второй образ воспринимаются большинством с одинаковой оценкой: «идеалисты, романтики, оторванные от реальной жизни», «хиппи нашего времени», не способные выступить образцом для подражания обычного человека. По мнению М.-Дж. Раст простой обыватель не видит в своей повседневной жизни образцов «устойчивого развития», которые он мог бы перенести в свою жизнь. Поэтому его ответом на вызов экологического кризиса остается упование на технологическое чудо, которое будет подарено наукой [10, p. 164]. Однако, такое отношение человека к проблемам экологии можно изменить. Психоаналитический опыт показывает, что состояние пациента резко улучшается в случае, если он видит, что лечение дает эффект. Если перенести этот принцип на рассматриваемую проблему, то возможно современному человеку нужно показывать не то, как плохо обстоят дела в экологии, а то, как экологические проблемы могут успешно решаться на локальном уровне усилиями отдельных граждан. Необходимо стимулировать воображение широких масс в направлении создания позитивного образа будущего мира. Следует больше информировать широкие массы о конкретных результатах деятельности обществ по охране окружающей среде, о спасении диких животных, о гражданских экологических акциях. Несмотря на то, что эти события не имеют глобального масштаба, но они намного ближе простому обывателю в качестве примера, образца поведения, который он может перенести в свою жизнь. На философско-теоретическом уровне важнейшей темой для экопсихологии является проблема формирования новой экологической идентичности «ecological identity». Это является конечной целью экопсихолога в его работе с конкретным пациентом, это же является одной их важнейших задач всего человечества, от решения которой зависит его будущее. Основоположник глубинной экологии А. Наесс строит свою модель экологической идентичности на основании идеи равноценности всех биологических видов на земле. Равноценными являются и неживые объекты, например, горы, скалы, реки, поскольку они также являются неотъемлемой частью мира, в котором мы живем. Следовательно, основная 5 цель человека – идентификация со всем миром [7]. Важный аспект экологического кризиса связан с тем, что человек позиционирует себя через противопоставление природе, человечность связывается с рациональностью, с особым поведением, мышлением, чувствами, которые отличают человека от всех других живых существ. Изменить отношение человека к природе можно только в том случае, если человек будет по-настоящему ощущать себя ее частью, если он будет идентифицировать себя с ней. Тогда есть вероятность, что он будет проявлять заботу и внимание в отношении окружающей среды, также как сейчас это делает в отношении себя. С точки зрения психоаналитиков, чтобы изменить наше отношение к природе необходимо изменить отношение к природе в себе. Речь идет о теле как природном основании нашего бытия, которое подверглось не меньшему преобразующему воздействию, чем окружающая среда, превратившись в искусственный конструкт, нечто производное от социально-культурной традиции и интеллектуальной активности. Необходимо заново учить человека чувствовать свое тело, понимать его потребности, принимать его со всеми его особенностями. Осознание и принятие природы в себе – это первый шаг к осознанию своей глубинной связи с природой вообще, к пониманию ее ценности, к формированию новой экологической идентичности [7]. Человек по-настоящему никогда полностью не разрывал свои связи с природой, он просто разучился их «улавливать», отвык прислушиваться к окружающему миру, перестал понимать его потребности, и поэтому не может гармонизировать свои взаимоотношения с ним. При этом он сильно переживает это утрату, страдает от одиночества, из-за отсутствия целостности и существенности в своей жизни. Эти переживания носят глубинный и неосознанный характер, они доходят до сознания в форме нарастающего беспокойства, не имеющего явной причины. Внутреннее напряжение, чувство неудовлетворенности подвергается рационализации, и человек переносит его на свое социальное окружение, на близких людей, на государство или жизнь в целом. В результате очевидный рост материального благополучия в развитых странах сопровождается ростом проявлений разрушительного поведения (терроризм, вандализм, суициды) и психических расстройств, свидетельствующих о духовной болезни общества. Экологический кризис является наиболее очевидным, глобальным и актуальным проявлением этой болезни, в выявлении и осмыслении которой большую роль сыграла экопсихология. *** Подведем итог. Эвристический потенциал психоанализа в области социальноэкологических исследований связан с приложением методологических и теоретических разработок учения к анализу психологических аспектов взаимосвязи и взаимодействия человека с окружающей средой. Это «приложение» психоанализа наиболее полно и последовательно осуществляется в таком междисциплинарным направлении как экопсихология. Экопсихология в свою очередь реализуется в нескольких стратегиях: - «environmental psychology» или психология взаимодействия с окружающей средой, изучающая влияние окружающей среды на психические процессы и явления. Например, анализирует взаимосвязь между обустройством городской среды и чувством безопасности живущего в ней человека, активностью социальных связей. - экологическое образование и воспитание. Поскольку для психоанализа период детства является ключевым в процессе становления человеческой психики, соответственно, образование и воспитание нового поколения, развитие эмоциональной связи с природой, формирование чувства единства с окружающим миром и ответственного к нему отношения является важнейшим проектом экопсихологии, рассчитанным на долгосрочную перспективу. - «глубинная экология» – стратегия наиболее близкая по духу классическому психоанализу. Реализуется в психотерапевтической практике с последующей экстраполяцией результатов на общемировоззренческом уровне. Предполагает выявление глубинных, бессознательных связей личности с природным окружением, которые в процессе социокультурной эволюции и становления цивилизации теряют свою значимость, 6 вытесняются рациональностью, что и приводит к отчуждению человека от природы, а в последствие к экологическому кризису. Единство проблемного и тематического пространства экопсихологических исследований определяется повышенным вниманием к состоянию и качеству окружающей среды, оказывающей непосредственное влияние на психику личности. Глобальная задача экопсихологии может быть сформулирована как гармонизация взаимодействия человека и среды его обитания, посредством формирования новой экологической идентичности. Результатом решения данной задачи должно стать ответственное отношение человека к природе, к происходящим в ней изменениям, сохранение и забота о естественной окружающей среде. Список цитированных источников 1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. Bell, P.A. Environmental Psychology / P.A. Bell, T. Green, J. Fisher, A. Baum. 4th edition. – NY: Harcourt Brace College Publishers, 1996. – 615 p. Ecopsychology: Restoring the Earth, Healing the Mind. − San Francisco: Sierra Club Books, 1995. – 338 p. Francis, T. McAndrew. Environmental psychology / T. McAndrew Francis. – Pacific Grove, California, Belmont, 1993. – 406 p. Winter, D.D. Ecological Psychology: Healing the split between planet and self / D.D. Winter. − New York: Harper Collins, 1996. – 239 p Смолова, Л.В. Безопасность городской среды в восприятии жителей с позиции психологии взаимодействия с окружающей средой / Л.В. Смолова // Обретение Астаной столичного статуса: Сборник докладов Второй международной научной конференции. – Астана: Елорда, 2009. – С. 53-62. Newman, О. Defensible space: A new physical planning tool for urban revitalization / O. Newman // Journal of the American Planning Association. – 1995. − 61. – P. 149-155. Naess, A. Self Realisation: An Ecological Approach to Being in the World / A. Naess // Seed J., Macy J., Fleming P., Naess A. (eds). Thinking Like a Mountain: Towards a Council of All Beings. − Philadelphia: New Society, 1988. − P. 19-30. Roszak, T. Person/Planet: The Creative Disintegration of Industrial Society / T. Roszak. − New York: IUniverse, 2003. – 380 p. Roszak, T. The Voice of the Earth / T. Roszak. − New York: Simon & Schuster, 1992. – 368 p. Rust, M.-J. Climate on the Couch. Unconscious Processes in Relation to Our Environmental Crisis / Mary-Jayne Rust. – Psychotherapy and Politics International. – 2008. – 6(3). – P. 157170. Фрейд, З. Будущее одной иллюзии / З. Фрейд // Психоаналитические этюды / З. Фрейд; пер. Л. Голлербах [и др.]. – Минск: Попурри, 1998. – С. 481-525 7
