Российская государственная библиотека Современная праздничная культура Китая: традиции и инновации ИЗ ФОНДОВ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БИБЛИОТЕКИ

ИЗ ФОНДОВ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БИБЛИОТЕКИ Ленинцева, Валентина Алексеевна Современная праздничная культура Китая: традиции и инновации Москва Российская государственная библиотека diss.rsl.ru 2006 Ленинцева, Валентина Алексеевна Современная праздничная культура Китая: традиции и инновации : [Электронный ресурс] : Дис. ... канд. культурологических наук : 24.00.01. Чита: РГБ, 2006 (Из фондов Российской Государственной Библиотеки) Теория и история культуры Полный текст: http://diss.rsl.ru/diss/06/0148/060148014.pdf Текст воспроизводится по экземпляру, находящемуся в фонде РГБ: Ленинцева, Валентина Алексеевна Современная праздничная культура Китая: традиции и инновации Чита 2005 Российская государственная библиотека, 2006 (электронный текст) Государственное образовательное учрезвдение высшего профессионального образования «Забайкальский государственный гуманнтарно-недагогическнй универснтет им. Н.Г. Чернышевского» На правах рукописи Ленинцева Валентина Алексеевна СОВРЕМЕННАЯ ПРАЗДНИЧНАЯ КУЛЬТУРА КИТАЯ: ТРАДИЦИИ И ИННОВАЦИИ Специальность 24.00.01 - теория и история культуры (культурология) Диссертация на соискание ученой степени кандидата культурологии Научный руководитель: доктор культурологии Гомбоева М.И. Чита-2005 2 СОДЕРЖАНИЕ СОДЕРЖАНИЕ 2 ВВЕДЕНИЕ 3 ГЛАВА 1. ПРАЗДНИК КАК ФЕНОМЕН КУЛЬТУРЫ 15 1.1. Теоретико-методологические принципы изучения праздника и праздничной культуры 15 1.2. Праздничная культура: понятие, аксиологические основы, функции 32 ГЛАВА II. ОСОБЕННОСТИ КИТАЙСКОГО ПРАЗДНИКА И ПРАЗДНИЧНОЙ КУЛЬТУРЫ 56 2.1. Культурно-ретроспективный анализ праздничной обрядности китайцев 2.2. Праздничная культура современного Китая: специфика и типология 61 120 ЗАКЛЮЧЕНИЕ 171 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 177 3 Введение Актуальность темы исследования. На современном этапе развития науки отсутствует жесткое противопоставление традиционной и современной культур, отмечается взаимопроникновение их отдельных элементов, происходит слом четкого центрирования сакральных и профанных миров. Праздник все более прочно проникает в структуру современной культуры, очищаясь от сакральных признаков, когда праздничность становится сопутствующей характеристикой тех явлений, для которых Расширение прежде сама праздничной природа культуры праздничности в сторону ее была все чуждой. большего проникновения в повседневность приводит к обогащению данной сферы новыми элементами, характеристиками, чертами и атрибутами. Немаловажными являются изменения, происходящие в культурной и социальной сферах Китая, что влечет за собой обновление всей системы праздников и самой культуры. Истоки изменений, происходящих в социокультурной системе современного Китая, берут свое начало в истории народа XX века. Нраздничная культура является своего рода отражением разнообразных общественных и духовных процессов. Через анализ становления праздничной культуры современного Китая можно обнаружить сущностные, фундаментальные основания общенациональной культуры страны. Происходящие в настоящее время разнонаправленные процессы, с одной стороны, вестернизация, а, с другой, возрождение национальных праздников и праздников национальных меньшинств, приводят к структурным изменениям в изучаемой системе, придают ей устойчивость и закладывают интегрирующие тенденции будущего. Глобальный характер современного Китая отражает изменений в праздничной системе одновременно национальную специфику его традиций и особенности государственного управления. Предметное поле теоретической и прикладной культурологии требует интегративного, междисциплинарного исследования данного феномена. 4 Все вышеперечисленные проблемы и определяют актуальность представленной темы диссертации. Степень разработанности проблемы. Анализ феномена праздника носит многоаспектный характер, степень разработанности его неодинаков. Теоретическое осмысление праздничной культуры применительно к традиционным обществам осуществляется в русле культурологии, этнографии и социальной или культурной антропологии, в частности, в трудах эволюционистов (Э.Лич, Э.Тайлор, В.Тэрнер, Дж.Фрэзер), где праздник рассматривается Важный комплекса. как составная вклад в изучение часть мифоритуального ритуальной составляющей праздника внесли представители французской социологической школы (Э.Дюркгейм, Л.Леви-Брюль, М.Мосс, М. Блондель) функциональной (Б.Малиновский, К.Прейс, М.Элиаде), структурно-антропологической (А.Радклифф-Браун, Ф.Боас) и социально-психологической школы в антропологии, акцентирующие внимание на социальной роли ритуала в интеграции общества (Р.Бенедикт, А. ван Геннеп, М.Мид). В русле интерпретативной модели исследователи (П.Бергер, Г.Блумер, К.Гирц, Э.Гоффман, Т.Лукман, Дж.Мид, А.Шюц) рассматривают праздник как особый аспект повседневности, социального поведения, с позиционированием связанный с обыденности, отрывом от формирующий специфическую систему культурных символов. Теория представлений формирования и Э.Дюркгейма трансформации предопределили коллективных исследования символического содержания праздника М.Моссом, работы которого, в свою очередь, важны для раскрытия феномена праздника в рамках французского структурализма. В структурной антропологии, основателем которой является К.Леви-Стросс, праздник рассматривается с точки зрения его знаковости как своего рода «язык», «текст», через которые выражаются культурные смыслы. Р.Барт, М.Блок, Ж.Деррида, М.Фуко освещали феномен праздника как составной элемент современной 5 культуры. Для отечественной научной традиции характерно изучение праздника в рамках фольклористики, этнографии, филологии, искусствоведения, истории. Фундаментальные исследования роли праздника в народной культуре осуществлены искусствоведами (А.Д. Авдеев, М.А. Некрасова, Т.е. Семенова, К.А. Макаров, А.И. Чечетин), фольклористами (В.Я. Пропп, В.Е. Гусев, Б.В. Асафьев, О.М. Фрейденберг), этнографами (В.П. Алексеев, С.А. Арутюнов, А.К. Байбурин, Т.А. Бернштам, М.М. Громыко, Г.А. Левинтон, В. Миллер, А.Ф. Пекрылова, И.М. Снегирев, А.А. Потебня, В.П. Топоров, А.С. Фаминцин, В.И. Чичеров). Комплексный подход к изучению праздника реализован в рамках широкого философского (А.Ф.Лосев) и культурологического (М.М.Бахтин, В.В.Топоров, А.П.Гуревич, а также К.Жигульский, П.О. Мизов) контекстов. Особую важность в оценке праздника как синкретического феномена, своего Э.Канетти рода «праздничной и труды Г.Лебона, массы» имеют Г.Тарда, З.Фрейда исследования по коллективной психологии. В последнее время ученые все чаше обраш,аются к проблеме происхождения и развития праздника, что находит отражение в публикациях, которые в ряде случаев содержат попытки представить обш:ую теорию праздника как универсального явления культуры (СП. Гурин, П.Ф. Максютин, А.И. Щербинин). В китайской литературе описание праздничной календарной обрядности встречается в древнейших письменных памятниках на рубеже II-I тысячелетий до нашей эры. Необходимо назвать имена Ван Синжуя, Вэй Инци, Ло Цижуна, Пань Жунби и других авторов, занимавшихся описанием как отдельных праздников, так и праздников годового цикла. Знакомство с материалами по этнографии показывает, что изучение календарных обычаев и обрядов, а также календарных праздников годового цикла редко сопровождалось аналитическим осмыслением. В XX 6 столетии исследования обрядов и праздников проводились несистематически и носили дескриптивный характер. Большой вклад в изучение проблемы китайских календарных обычаев и обрядов, праздников годового цикла внесли западные и российские исследователи. В. Эберхард, Д. Бодце, М. Гране, А. Масперо, Й.Й.М. де Грот, И.Г.Баранов, Н.Я. Бичурин. М.В. Крюков, Л.С. Переломов, М.В. Софронов, Н.Н. Чебоксаров описывали праздник в контексте исследования формирования этнической общности древних китайцев. Невозможно изучить проблему феномена китайского праздника без знания трудов Л.В. Васильева, посвященных изучению духовной культуры китайцев, их культов, религий и традиций. В.В. Малявин на большом фактическом материале реконструировал праздничный круг китайцев, существовавший до XX столетия. В последние два десятилетия культурологические китайских ученых, представленные исследования в энциклопедических изданиях, учебных пособиях по этнографии, носят описательный характер без анализа социокультурного контекста. Вместе с тем на фоне глубоких модернизационных процессов в культуре современного Китая очевидна недостаточность синтетических исследований, включающих как культурологический анализ феномена праздничной культуры в целом, так и исследований инновационных процессов в праздничной культуре этой страны. Объектом исследования является современная праздничная культура Китая. Предметом исследования является динамика и трансформация праздника и праздничной культуры Китая в контексте модернизационных процессов. Цель диссертационного исследования проанализировать процесс динамики праздничной культуры и её трансформации на материалах системы праздников современного Китая в культурологическом аспекте. 7 Цель диссертационного исследования обусловила постановку следующих задач: 1. представить теоретико-методологический анализ принципов из)гчения праздника и праздничной обрядности в «праздник» и исследовательской литературе; 2. произвести концептуализацию понятий «праздничная культура», их аксиологических оснований, а также функциональных спецификаций; 3. описать традиционные и инновационные процессы в праздничной культуре современного Китая; 4. выявить историко-культурную природу и этапы эволюции праздничной культуры Китая; 5. актуализировать проблемы и тенденции развития праздничной культуры китайцев; 6. выявить и описать традиционных специфические смыслов обусловленные как в методы трансляции праздничной культуре, государственной политикой, так и внутренними тенденциями развития исследуемого явления. Методологической диалектического основой метода и исследования явилось историко-культурной сочетание реконструкции праздничной культуры, что позволило обобщить обширный полевой материал и показать эволюцию современной праздничной культуры Китая. Синтез теоретической концептуализации и практической конкретизации элементов обрядового праздника позволил выделить традиционный характер преемственности инновационных процессов. В работе использовался культурно-ретроспективный анализ, что позволило реконструировать праздничный круг годичного календаря как соединение праздников. участвующее обновленных, Основной принципиально метод наблюдение, новых диссертационного основанное на и традиционных исследования — интервьюировании и 8 предполагающее моделирование оптимального варианта праздничного круга. Теоретическую основу работы представляют положения функционалистского подхода, представленные в работах Г.Спенсера, Э.Дюркгейма, М.Мосса, объяснительные модели Б.Малиновского, структуралистские Р.Барта, К. Леви-Стросса, основные идеи интерпретативной модели К.Гирца, Э.Гоффмана. В основе диссертационного культурологический исследования лежит историко- метод, согласно которому праздничная культура современных китайцев является отражающим многосторонние моделирующим культурные механизмом, процессы развития проблемно-логического подходов человеческого общества. Сочетание исторического и позволило не только включить описание фактов, процессов, событий, но и выявить логику культурного развития, закономерностей и механизмов динамики культуры не столько с точки зрения диахронии, сколько с позиций синхронии. Конкретные использованием исследования общенаучных проводились методов: комплексно анализа, с сравнения, проектирования, системного подхода. Методы анализа и сравнения в дополнении с элементами статистических и этнографических методов (включенное наблюдение, интервьюирование, описание, анализ аудио- и видеоматериалов) существенно дополнили исследование, помогли выявить общее и особенное в процессе развития и эволюции праздничной культуры как ценностной системы современных китайцев. Системный подход позволил рассмотреть предмет как комплекс с определенной степенью преемственности и развития культуры. При описании праздничной обрядности и анализе аутентичных текстов автором использовался личный опыт многолетней переводческой деятельности. 9 Феноменологический подход в интерпретации обновленных и принципиально новых праздников позволил выявить и проанализировать преемственность традиционных смыслов, являющихся ценностным основанием китайской культуры. Источники исследования: философская, культурологическая, филологическая, методическая этнографическая, литература по предмету исследования; нормативно-правовые государственной документы, политики Китая касающиеся по отношению к праздникам, особенно к праздникам этнического характера; полевые этнографические материалы о современных праздниках Китая, собранные автором (1990 - 1991гг., 1998 2000 гг.). Научиая иовизиа исследования определяется, прежде всего, тем, что специальных культурологических работ, анализирующих и обобщающих праздничную культуру современного Китая в историческом и теоретическом отношении, практически не существует в отечественной науке. В работе определены методологические основы и теоретические подходы к проблеме изучения феномена «праздник», выявлено наличие семантических и смысловых связей данного понятия со смежными по значениям терминами ритуал, обряд, обычай. В результате исследования обоснования современного теоретико-методологических состояния, праздничной основ традиции и праздничной культуры выявлены их ценностные основания, заложенные в социокультурной, семейно-бытовой обрядности современных китайцев, показаны особенности эволюции и основные тенденции развития праздничной культуры в XX веке. Осуществлена концептуализация понятия «праздничная культура». 10 Диссертантом вводится в научный оборот авторская версия определения «праздничная культура». Представлена функциональную типология сущность праздников, праздничной репрезентирующая культуры, включающая календарные, религиозные и нерелигиозные; подвижные и неподвижные (т.е. имеющие и не имеющие точной даты), сельские и городские, отечественные праздники. и В заимствованные, диссертационное классификация праздников, идентичные исследование разработанная на и инновационные включена также основе формы существования праздника. Это социально интегрирующие праздники, такие как политические, этнокультурные, бытовые, религиозные, и личностно значимые (личные, семейные, гендерные и др.) праздники. В работе выявлены основные детерминанты историко-культурной природы, определившие специфику типов и этапы эволюции праздничнообрядовой культуры Китая. Её основной современной характеристикой является появление обновленческих и заимствованных праздников, которые связаны со спецификой конкретной исторической ситуации. Новым в исследовании является выявление, анализ и культурологическая рефлексия каждого этапа в развитии праздничной культуры китайцев конца XX века. Этот ценный этнографический материал не только не изучался, но даже и не собирался, поэтому и не мог стать объектом культурологического дискурса. Теоретическая значимость исследоваиия. Теоретическая значимость работы заключается в том, что изучение основ становления праздничной культуры позволит провести теоретический анализ феномена, имеющего большое значение для современной культуры. 1. Концептуализация явления, произведенная на основе современного этнографического материала, поможет открыть новый аспект решения проблемы диалектики инновационного и традиционного в современной 11 культуре, что в целом приведет к пониманию роли праздничной культуры в китайской цивилизации. 2. Изучение специфики и этапов развития праздничной культуры в XX веке позволяет более глубоко проникнуть в смысл социокультурных особенностей, системы детерминации, влияющих на процессы культурной инноватики. 3. Исследование представляет собой одну из первых в российской гуманитарной науке попыток культурологического анализа эволюции праздничной культуры Китая в XX и особенно в XXI веках. Практическая значимость. Положения и выводы, сформулированные в диссертационном исследовании, могут быть использованы в работе синологов, переводчиков. Материалы полевых экспедиций и результаты данного исследования с 1993 года использовались в ходе организации учебной и научной деятельности кафедры китайского языка ЗабГПУ им. Н.Г.Чернышевского, возглавляемой автором диссертации с 1993 года. Они вошли в содержание учебных программ дисциплин общепрофессионального блока: «Древние языки и культуры Китая», «История и культура страны изучаемого языка», а также элективного представлены в курса программах «Страноведение дисциплин страноведческого цикла, в учебных Китая». Материалы культурологического, пособиях на китайском языке: «Страноведение Китая», «Современный Китай». Аиробация результатов исследования. Основные положения диссертации отражены в 4 статьях и 2 научных изданиях, представлены в докладах на региональных, международных конференциях и симпозиумах, а также в международном сборнике «Трансграничье в изменяющемся мире» (Хайлар-Чита). Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, разделенных на два параграфа в каждой, библиографии и источников, двух приложений. заключения, списка 12 Положения, выносимые на защиту: Праздник как комплексное историко-культурное образование, как независимый феномен культуры, противопоставленный повседневности, всегда актуален. Праздничная культура, будучи одной из составляющих общенациональной культуры, находится на пограничье сакральных и профанных миров и является первичным этапом в принятии культурных инноваций. Она рассматривается структурном отношении это в качестве система открытой системы. В адаптации и трансляции инновационных процессов культуры. По способу существования праздник является механизмом санкционирования на введение инноваций. В целевом отношении это целостная система регулятивов социокультурной деятельности, духовного самовыражения и самоидентификации человека или группы людей в определенном пространстве и времени, базовым основанием которой является реализация совокупности функций (гедонистическая, катарсическая, социально-интегративная, созидательноконструктивная, креативная). По форме бытования праздничная культура реализуется как синкретическое, эмоционально насыщенное, индивидуально значимое, оргиастическое образование. Указанная форма бытования позволяет изучаемому феномену обновлять социум, переосмыслять вещи и явления профанного мира через их повторную сакрализацию, обеспечивая преемственность и динамичность развития. Система классификации праздников исходит из принципа распределения праздника по временам года, сезонам (так называемый сезонный календарь). Правомерно деление праздников на религиозные и нерелигиозные; подвижные и неподвижные (т.е. имеющие и не имеющие точной даты), а также исключительные (связанные с особым событием), сельские и городские, отечественные и заимствованные, аутентичные и инновационные. Целесообразен принцип оппозиционного рассмотрения праздников как социально значимого и личностно значимого феноменов. 13 Данный принцип типологии праздников исходит из противопоставления основных сфер бытования культуры: общественной и личностной. К первым относятся политические, культурные, бытовые, религиозные праздники. Вторая группа включает семейные, гендерные и личностные. Анализ статистических данных о китайских праздниках в XX веке позволил представить процентное соотнощение и эволюцию значимости различных категорий праздников в китайской культуре. В начале XX в. существовали праздники общенациональные, общенародные (их доля в общем числе праздников составляла существенную часть (91%)., 9% этнические праздники. После 1949 года появляется второй тип праздника в культуре Китая - государственный праздник. Третий тип включает в себя праздники, идущие от личности и субкультурных групп. Данный вид праздников актуализировался в конце XX веке, был вызван социальноэкономическими трансформациями китайской культуры и общества. Особенность государственных праздников Китая - его ярко выраженные репрезентационные функции. Он является проводником народной культурной традиции обожествления властных структур и отдельных личностей. По своей природе государственные выражают праздники основную динамику эволюционного изменения китайской культуры, в частности праздничной культуры китайцев. Несмотря на то, что государственные праздники Китая возникли именно в XX веке, то есть по форме они является инновационными, по сути они наиболее интенциональная национального консервативны. природа отражается основная социальной специфики сознания, сакрализирующего социальную публичную система, культурной них и власть. Государственный консервативная В праздник в Китае предстает как статичная жизненность которой обуславливается повторяемостью и символичностью культуры. Праздник выступает как социокультурная сфера, противостоящая прошлому лишь по форме проявления, но актуализирующая социально-исторические и политические явления архаической сущности. 14 Инновационными праздниками являются молодежные, корпоративные, в целом субкультурные. Среди таких праздников можно назвать День св. Валентина, Хэллоуин и др. 15 Глава 1. Праздник как феномен культуры 1.1, Теоретико-методологические принципы изучения праздника и праздничной культуры Во всяком обществе институт, как праздник существует общественное событие как непременный торжественного характера, отличающееся от повседневности и проводимое в свободное от работы время, образуя часть организованной и предустановленной жизни общества, классов, слоев и групп, своеобразную форму регуляции их деятельности. Это явление всеобщее, укорененное в социально-культурной жизни народов и их культур. определение феномена В задачи настоящей главы входит праздника и выявление семантических и смысловых связей понятия «праздник» со смежными по значениям терминами ритуал, обряд, обычай; исследование и анализ традиций и основных теоретических концепций и моделей объяснения праздничной культуры, а также проведение структурно-функционального анализа и классификации праздников с учетом их социокультурной дифференциации. В данном параграфе мы уточним происхождение и смысл термина «праздник»; рассмотрим соотношение понятий «праздник», «ритуал», «обряд», «обычай»; проведем анализ наиболее существенных, на наш взгляд, концепций, раскрывающих природу праздника, подходы и модели объяснения праздничной культуры. Прежде всего, этимологический анализ данного понятия в разных языках позволяет проследить становление изучаемого феномена в диахроническом аспекте, что дает возможность раскрыть разновременные уровни термина. Лингвистический анализ раскрывает сущностное понимание понятия «праздник» в его синхронном аспекте, так, как он определяется в современных толковых словарях. Термин «праздник» и его эквиваленты в других языках принадлежат к словарному фонду повседневной речи и употребляются часто, что, конечно, усложняет ситуацию, поскольку научное понимание термина требует выявить в нем 16 типичное, отбросив второстепенное и случайное. Этимологически слово «праздник» заимствовано из церковно- славянского и восходит к древнерусскому «порожънь», «порожний, то есть свободный, незанятый, иными словами праздный». У В.И. Даля этимологический ряд выглядит следуюш;им образом: «праздный, о месте, просторе — незанятый, пустопорожний; праздновать, быть праздным, или не делать, не работать». Праздник В.И. Даль трактует как «день, посвяш;енный отдыху, не деловой, не работный, противоположное будень, день, празднуемый по уставу церкви или же по случаю, относяш,емуся до местности, до лица»'. Таким образом, характеризуя отсутствие занятости в праздничный день, В.И. Даль намечает два существенных положения, которые получат дальнейшую разработку в определениях последующих авторов - противоположность будням и наличие события. Первоначальное название праздника в древнееврейском языке было «хаг» от глагола «хагаг» - танцевать. Специалисты связывают его происхождение с праздничной церемонией, совершаемой в плясовом ритме вокруг алтаря. Эта церемония часто упоминается в дошедших до нас древних источниках, в которых описываются ритуалы религиозных праздников. Последующее древнееврейское название праздника звучало «МО эд» - урочный час; лишь позднее установилось и вошло в канонические книги иудаизма употребляемое и ныне название праздника «йом-тов»^' В латинском языке для нас важны два термина: «feriae», который в классических текстах обычно встречается в форме множественного числа и означает праздничные дни, дни отдыха, каникулы, а также «festum» праздник, торжество, праздничный день. Современные лингвисты термин «feriare» выводят от слова «fanum», означающего освященное место, а ' Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х т. - М.: Русский язык, 1989. - Т.З. - С. 380-381. ^ Herlitz G., Kirschner В. Judisches Lexicon. Bd. II. - Berlin, 1928. S. 610 - 611. 17 термин «festum» Предполагается, от что санскритского этот термин корня связан «бхас» с - блестеть ^ . обычаем устраивать торжественный прием в праздничные дни. Из народной латыни от слова «festa», являющегося сокращением термина «festa dies», произошел в свою очередь французский термин «fete». В современном французском языке это слово имеет три значения: 1. особый день, посвященный культу религиозных церемоний, которые в этот день совершаются; 2. публичные развлечения, чрезвычайному поводу, устраиваемые по какому-либо вовсе не имеющие религиозного характера, например национальные праздники; 3. удовольствия, житейские радости, счастье'*. Первые попытки научного определения праздников появились на рубеже XIX-XX вв., тогда же предпринимаются попытки провести классификацию праздников. Так, энциклопедический словарь братьев Гранат уделяет внимание разъяснению социальной и культурной сущности праздника: «В человеческого религиозным основе праздника организма чувством, к это лежит отдыху естественное после стремление работы, приводит к стремление соединяясь с установлению праздников, то есть таких дней отдохновения, которые в то же время отмечаются особым отправлением культа. Религиозный момент, привходящий в понятие о празднике, бывает различен. То праздники связываются с календарными мотивами, то с переменой времен года, то с различными моментами полевых работ; сообразно с этим праздники связываются с различными божествами и мифами. Календарные праздники обычно смешиваются с круговоротом сельскохозяйственных работ, являются самыми распространенными после обычных еженедельных дней ' Emout А., Meillet А. Dictionnaire ethimologique de la langue latine. - Paris, 1959. - P. 226. 4 Dictionnaire encyclopedique Quillet.V. III. - Paris, 1969. - P. 2483-2484. 18 отдыха»^. В энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона предпринимается попытка классификации праздников: авторы подразделяют праздники на ветхозаветные, церковные и народные, а также дают подробную характеристику каждой категории, особенно сосредоточив внимание на народных праздниках^. В советское время происходит значительный рост в понимании культурного и социального значения праздника. В «Толковом словаре» 1939 года праздник рассматривается как: • день или несколько дней, посвященных памяти какого-либо религиозного события; • день торжества в память какого-нибудь выдающегося исторического или гражданского события, отмечаемый публичными собраниями, парадами, демонстрациями и другими подобными мероприятиями; • официально установленный день отдыха по случаю празднования этих выдающихся событий; • веселье, бал, устраиваемый кем-либо; • день массовых игр, развлечений (спортивный, зимний, военный, детский и др. праздники); • счастливый, радостный день, ознаменованный каким-нибудь событием; • праздник в переносном смысле слова: испытанное отчего-нибудь наслаждение или сам источник наслаждения^. В последующие годы отношение к празднику несколько изменилось, что, в частности, отмечает О.Л. Орлов: «В 40-50-е гг. ученые не проявляли инициативы в разработке своих представлений о празднике. Об этом, например, говорит тот факт, что нередко энциклопедические издания ^ Энциклопедический словарь - 7-е сов. переработ, изд. - М.: Бр. А. и И. Гранат и К., 1995. - Т.ЗЗ. стб.ЗОО. * Брокгауз, Ф.А., Эфрон, И.А. Энциклопедический словарь. Т. 24. - СПб.: Типо-литография И.А. Эфрона, 1898.-С. 940-941. ' Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.П. Ушакова. - М.: Гос. изд. ин. и нац. словарей, 1939. - Т.2. -CI6.699. 19 попросту игнорировали рассмотрение самого понятия «праздник» и его характеристик. К 70-м гг. представление о празднике несколько сузилось. Его социальная составляющая стала доминировать над культурной в ущерб последней. Из праздников выхолащивалась духовная сущность, историко-культурная преемственность»^. Толкование праздника в энциклопедических изданиях 80-х гг. не слишком отличалось от энциклопедических изданий 30-х гг. В частности СИ. Ожегов и Н.Ю. Шведова в «Толковом словаре русского языка» отмечают пять значений понятия «праздник»: 1. день торжества, установленный в честь или в память кого- или чегонибудь; 2. день или ряд дней, отмечаемых церковью в память религиозного события или святого; 3. выходной, нерабочий день; 4. день радости и торжества по поводу чего-нибудь; 5. день игр, развлечений^. Достаточно полную, объемную, даже несколько перегруженную понятийно трактовку праздника дает В.В. Юрчук в современном словаре по культурологии: онтологический «Праздник парадигма-феномен, это как дни социо-культурноторжеств-ритуалов- обрядов, которые устраиваются в честь или же память каких-либо явлений-событий; можно эксплицировать, что праздник - это оппонентация трудовым-повседневным будням, бытоонтологическимсемейным коллизиям; праздник континуумно-временная-антуражная - это также матрица редуцированночеловеческой экзистенции»'^. Как мы видим из представленного выше анализа, осознание Орлов О.Л. Праздничная культура России. - СПб.: КультИнформПресс, 2001. - С. 9-10. ' Ожегов СИ., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М.: РАН, Институт рус. яз. им. В.В.Виноградова, 1999. - С. 578. '" Современный словарь по культурологии / Автор-сост. Юрчук В.В. - Минск: Современное Слово, 1999. -С. 550-551. 20 феномена праздник прошло сложный эволюционный путь, что позволяет сделать вывод о все более углубляющемся понимании его природы. При этом в составе данного понятия выделяется несколько семантических слоев, объединяющих разновременные образования, которые определялись термином «праздник». Так, праздник семантически связан со свободным, праздным временем, периодом отдыха; с религиозным культом и важнейшими датами истории народа и государства; с трудовым правом и организацией производства; с народными обычаями, ритуалами, обрядами; с традициями демонстрациями; с социальных радостью, движений, торжествами, играми, пиршеством, весельем, потреблением и растратами. Самым архаичным слоем в понимании изучаемого феномена является бинарное позиционирование повседневности и ритуальности, рутинного и необычного (магического) действий. Появление праздника в научной литературе связывается с такими явлениями культуры, как торжество, традиция, обычай, обряд, ритуал. Вместе данные термины образуют особый комплекс, который характеризуется сочетанием перечисленных элементов в совместном функционировании, так как они обладают единой природой и обладают общими характеристиками, которые были заимствованы друг у друга. Следовательно, в исследованиях очень сложно рассматривать раздельно перечисленные понятия или сосредотачиваться только на каком-то одном аспекте. Механическое разделение данных элементов обедняет теоретическую модель, которая не отражает всего богатства выполняемых ею функций. Каждый из этих элементов описывает какую-то сторону в данном комплексе. С первым из обозначенных понятий проще. Его этимология восходит к торгу, торжищу, атмосфере ярмарки, которые, как правило, сопровождали праздничные события, кроме того, присутствие некоммерческих элементов в сюжете торжища ярмарки дает повод 21 ассоциировать их с праздником". В русле поисков терминологической определенности можно обратиться к книге И.В.Суханова . Особым представляется связь праздника с выполнением традиционных функций. Традиция есть явление духовно-идеологическое, это один из способов преемственности, реализации каких-либо идеологических отношений, ставший привычным, принятым значительной группой людей и преемственно передаваемым от поколения к поколению. Таким образом, традиция - это «социальное и культурное наследие, передаюш;ееся и воспроизводяш;ееся в определенных обстоятельствах и специальных группах в течение длительного времени. В качестве традиций выступают определенные ценности, идеи, обычаи, культурные обряды, образцы, институты, стили» '^ . Традиции нормы, образуют «коллективную память» обш,еств и социальных групп, присутствуют, хоть и в разной степени, во всех социальных и культурных системах. Здесь напрямую раскрывается связь традиции и праздника, поскольку, по мнению О.Л. Орлова, «многие праздники представляют собой некую резервную систему культурно-исторической памяти общества» '"* . Праздник выступает тем каналом, через который традиция осуществляет трансляцию культурно-исторического опыта. Каждое поколение, получая в свое распоряжение определенную совокупность традиционных образцов, не просто воспринимает и усваивает их в готовом виде, а всегда осуществляет их собственную интерпретацию и выбор. Будучи освоены человеком, традиции становятся своего рода личностными установками, определяющими характер реакции, поведение человека в условиях данного идеологического явления. Традиция является по своей сути механизмом преемственности между поколениями. Это трансляция опыта в культуре, которая выступает как способ поддержания целостности культуры и ее устойчивости во " Максютин Н.Ф. Культурологические аспекты праздника. - Казань: Медицина, 1996. - С. 18. '^ Суханов И.В. Обычаи, традиции, обряды как социальные явления. - Горький, 1973. '^ Культурология. XX век. Словарь. - СПб.: Университетская книга, 1997. - С. 480. '* Орлов О.Л. Российские праздники как историко-культурный феномен. - СПб.: Нестор, 2003. - С. 25-26. 22 времени. Праздник - это конкретная форма, в которой происходит передача культурных смыслов. В таком понимании он равноправен с обрядом и ритуалом, которые выполняют такую же функцию и с которыми праздник связан генетически. Однако А. Некрылова, предлагая следующее определение праздника через его связь с традицией, раскрывает противоречивость этой связи: «Праздник - социальное и культурное явление, в нем соединены две тенденции: возврата, неподвижности и обновления, динамики. В этом его исконная связь с традицией. Утверждая социальные порядки, нормы, художественные и нравственные идеалы, праздник тем самым приобщает общество к традиции. Будучи по природе своей нацеленным на обновление, на будущее, он всегда находится в оппозиции к той же традиции, способствуя ее развитию и обогащению»'^. Тем самым в данном контексте праздник противопоставляется ритуалу и обряду, поскольку в отличие от ритуалов у праздника всегда есть место для нового, непредусмотренного, привнесенного. Он более лоялен к индивидуальному творчеству, хотя «до нащих дней праздник как своеобразный социальный институт сохранил рудименты далекого прошлого, элементы языческих времен»'^. Традиция обладает для цредставителей конкретной культуры такой объективирующей и императивной формой повседневной регуляции, как обычай. Обычай есть зримое, поведенческое проявление традиции. Б.С.Ерасов пишет следующее: «Обычай - исходный, наиболее простой тип культурной регуляции на основе целостных, привычных образцов поведения, совершаемого по установленному поводу в определенное время и в определенном месте». Обычай имеет социальную природу, он подразумевает не только статистические показатели существования того или иного поведения, но и предписывающий компонент: такого поведения придерживаются все члены общества при любых обстоятельствах, и '^ Некрылова А.Ф.Традиция русской культуры в массовых народных праздниках // Традиционная культура. - М.: МК РФ; ГИВЦ 1995. - С. 35. '* Орлов О.Л. Российский праздник как историко-культурный феномен. — СПб.: Нестор, 2003. - С. 23. 23 нарушение обычая может повлечь за собой санкции, начиная обш;ественного неодобрения и заканчивая остракизмом формами наказания. Обычай - с или иными это традиционный, обп];епринятый, одобряемый общностью установленный порядок действий или поведения в соответствующей ситуации, то есть это ожидаемое поведение. Для жизненно важных ситуаций есть обычаи, предписывающие их участникам строго определенный порядок действий. Тем самым обычай выступает для праздника, ритуала или обряда детализированным сводом правил, требующих строгого выполнения, поскольку в этом случае раскрывается символическое значение этих действий. Данное поведение, как правило, являются коллективным, публичным, иными словами обряд выступает как формализованный обычай, совершаемый в определенном месте в положенное время и по специальным поводам. Обряд может выступать как решительное вмешательство в жизнь индивида, и он связан зачастую с выполнением публичных действий, имеющих высокий знаковый статус в данном обществе (обряды посвящения, дни рождения, свадьбы, похороны, коллективные, общественные и государственные обряды, напоминающие о целостности общества, зафиксированной в памятных датах). Понятие ритуала является родовым для понятия «праздник». Одной из важнейших проблем исследования ритуала была проблема его определения. Большинство исследователей рассматривали ритуал как категорию поведения, религиозного по характеру и преследующего религиозные цели. Ритуал определялся как религиозная практика (У.Робертсон-Смит)'^, как «правила поведения, которые предписывают, как человек должен себя вести в присутствии священных объектов» (Э.Дюркгейм) '*, как магическая драматизация обычной деятельности, проистекающая из склонности человека воспроизводить те действия. Культурология. XX век. Словарь. - СПб.: Университетская киига, 1997. - С. 380. Steiner Р. La sociologie de Durkheim. - Paris: La Decouverte, 1994. - P. 85. 24 которые дают ему чувство собственной силы (Дж. Харрисон) ^. Эти определения подчеркивали принадлежность ритуала к сфере сакрального, нерационального, неутилитарного, в противоположность профанной, утилитарной, рациональной повседневной деятельности. В традиционной культуре праздник, ритуал и обряд являются нерасчленимым комплексом, поскольку выполняемые ими функции совпадают и сами они предстают как связанные друг с другом элементы. Праздник устраивался и устраивается до сих пор в обществах данного типа для совершения обряда, чтобы достичь определенной цели. Конечно, в данном аспекте чрезвычайно преуспел Г. Беккер, который определил ритуал следующим образом: «Ритуал в узком смысле является установившейся формой поклонения и может совершаться, когда поклоняющиеся имеют самое смутное представление о том, каким сверхъестественным силам и существам они поклоняются». Для понимания всей широты этой мысли необходимо разъяснить, что Г. Беккер в процессе своей научной деятельности теоретически очень серьезно изучил взаимодействие священного (сакрального) и светского. Р1м были переработаны идеи французской социологической школы, в частности, Э. Дюркгейма, который первым ввел термины «сакральный» и «профанный» миры в наиболее известной его книге «Элементарные формы религиозной жизни, тотемическая система в Австралии». Э. Дюркгейм, исследуя сущность и происхождение религии в целом, отвергает ее привычные «сверхъестественного», определения через понятия «божества» и т.п. Он считает, что основной признак религии - генеральное и резкое деление всего мира на две половины: «мир священный» (monde sacre) и «мир обыденный» (monde profane - профанный, мирской, светский). С.А. Токарев, анализируя его труды, замечает, что Э. Дюркгейм «оговаривается при этом, что понятие "священного" вовсе не означает обязательно что-то высшее по отношению Культурология. XX век. Словарь. - СПб.: Университетская книга, 1997. - С. 381. 25 К "профанному": разница между тем и другим не в иерархии, просто в том, что между этими двумя мирами существует непереходимая граница. Правда, переход этой границы возможен, но лишь ценой коренного изменения собственного существа — таковы церемонии инициации, монашество, религиозный аскетизм, религиозное самоубийство. При этом область '"священного" — это не только религиозные представления, но и обряды, и материальные предметы, и слова, и люди, но все это резко отделено от области "мирского"^^. Вторжение в мир священного может вывести из равновесия мироздание, и «праздник - посредством магических приемов - должен его заново воссоздать» ^' . Таким образом, праздник выполняет функции ритуала и обряда, что его принципиально не отделяет от них. Более того, элементы праздника и есть элементы ритуала: «Пляски во время праздника воспроизводят в форме художественного зрелища событие, которое является поводом к празднованию, они традиционны, приобрели ритуальный характер, имеют магический, религиозный смысл»^^. Оценивая труд Э. Дюркгейма «Современная теория священного и светского», изданный в Пью-Йорке в 1957 г., Г. Беккер пишет, что ученый «выкинул из словаря французской социологии термин "sainte" (святой) ради "sacre" (священного). То же самое произошло в отношении "profane" (земной), "seculier" (секулярный) и "laique" (светский). Термину "profane" было придано значение, дающее полную свободу полемическому искусству Дюркгейма»^^. Как видно, Г. Беккер не воспользовался терминологией французского социолога, у которого многому научился, поэтому, создавая свою теорию, он сохраняет термины "священный" и "светский". Исследователь дает определение обоим понятиям, но перед этим вносит ^^ Жамбалова С.Г. Профанный и сакральный миры ольхонских бурят. - Новосибирск: Наука. Сиб. издат. фирма РАН, 2000. - С. 15. ^' Жигульский К. Праздник и культура. - М.: Прогресс, 1985. - С. 33. ^^ См. там же. с. 33. ^^ См. там же. с. 18. 26 необходимые коррективы в терминологию, считая, в отличие от установившейся традиции, когда святое ограничено религией и священное и религиозное рассматриваются как синонимы, что "религия сама по себе — только один из аспектов священного". Он расширяет понятие священного как охватывающее гораздо больще, чем область религиозного, духовного, божественного, и относит сюда также любое поведение, зависящее от священных соображений и сопровождающееся нежеланием изменять ценности и связанный с ними образ жизни^'*. Развивая теорию дальше, Г. Беккер раскрывает такие нюансы священного и светского (синонимами им являются слова "сакральный" и "профанный"), которые становятся более прозрачными и понятными. Он считает, что решающим фактором существования священных и светских ценностей является культура: все нововведения обусловливаются культурой, но они должны передаваться по крайней мере одному последующему поколению, чтобы не превратиться просто в частные вариации или отклонения. Передача во времени обязательна. Подобная трактовка священной и светской системы ценностей усматривает две неразрывно связанные, взаимодействующие линии развития культуры. Действительно, культура, особенно материальная, формируется и сохраняется за счет постоянного сочетания традиций и новаций, постепенно переходящих в первую категорию при условии их закрепления и передачи последующему консервативными, неизменными, трудно поколению. Паиболее поддающимися инновациям являются понятия и представления из области священного, сакрального. В самом деле, "... ритуал изменяется очень мало или почти не изменяется". Б. Малиновский включал в ритуал не только религиозную, но и магическую практику; он связывал ритуал с потребностью человека в чудесах, проистекающей из ощущения своей ограниченности, и определял См. там же, с. 19. 27 его как «традиционно разыгрываемое чудо»^^. М. Глакмен разграничил ритуал и церемонию, определив церемонию как «сложную организацию человеческой деятельности, которая не является по сути технической или рекреационной и которая включает способы поведения, выражающие социальные отношения», а ритуал - как более ограниченную категорию церемониальной деятельности, связанной с мистическими и религиозными представлениями^^. В обсуждении проблемы соотношения ритуала и мифа одни антропологи отстаивали первичность ритуала и рассматривали миф как его закрепление, объяснение, рационализацию (У. Робертсон-Смит, Д. Фрэзер, Э.Лич); другие считали первичными мифологическое и религиозное разыгрывание, или внешнее выражение этих представлений (Э.Тайлор, Д.Харрисон, Б. Малиновский). В настояш;ее время ритуал и миф рассматриваются как две формы выражения одной и той же символики, ни одна из которых не может быть признана первичной по отношению к другой. Важный вклад в изучение ритуала внесли французская социологическая школа и функциональная школа в английской антропологии. В функционализме ритуал рассматривался как поведение, обращенное к священным объектам, и по существу как символическое выражение социальных отношений. Э.Дюркгейм называет ритуалами формы поведения, посредством которых официальные ценности находят образцовое и обязательное выражение . Радклифф-Браун разработал понятие «ритуальной ценности»; он утверждал, что объектами, которым придается ритуальная ценность, являются объекты социально значимые для мирских, практических целей. Он считал, что отправление ритуала создает чувства, социально важные для интеграции общества^^. " Малиновский Б. Научные принципы и методы исследования культурного изменения // Антология исследований культуры. - СПб.; Университетская книга, 1997. - С. .371-385. ^* Нооке S.H. (ed.). Myth, Ritual and Kinship. - Oxford, 1958. " Steiner P. La sociologie de Durkheim. - Paris: La Decouverte, 1994. - P. 102. ^* Радклифф-Браун A. Методы этнологии и социальной антропологии // Антология исследований культуры. Том 1. - СПб.: Университетская книга, 1997. - С. 603-633. 28 Символика ритуала стала одной из важных тем французского структурализма, в частности, в трудах его создателя К. Леви-Стросса, где ритуал изучается как «язык», знаковая система, с применением методов структурной лингвистики ^^. М.Глакмен исследовал ритуалы ролевой инверсии, названные им «ритуалами восстания». Он рассматривал их как драматические формы реагирования на агрессивность или враждебность, которая неизбежно накапливается в обществах, где имеют место неравенства и иерархические отношения, и которая в повседневной, мирской жизни не может быть разряжена. Таким образом, ритуалы выполняют позитивную функцию, дают возможность символического, социально санкционированного высвобождения агрессивной энергии, уменьшая тем самым вероятность реальных конфликтов и способствуя укреплению социального порядка. Э. Лич рассмотрел ритуал как выход в сферу «сакрального», где действуют иные пространство и время и где нормы «мирской» повседневной жизни теряют свою значимость. С этим он связал наличие в религиозных и праздничных ритуалах аскетических и экстатических компонентов: первые интенсифицируют нормативные ограничения «обыденной» жизни, вторые их упраздняют''^. М.Блок и Р.Барт трактуют использование ритуалов как средства мистификации властных отношений в стратифицированных обществах^'. В данном исследовании мы рассматриваем ритуально- мифологический комплекс как ту базу, которая легла в основу праздника, сохранив в новом феномене старые характеристики, свойства и элементы. При всей тесной связи обряда, ритуала и праздника эти понятия имеют свои особенности. императивности, он Праздник является освобождается более доступным от мифологической и открытым для творческого конструирования как со стороны отдельной личности, так и ^' Леви-Стросс К. Первобытное мышление. - М.: Республика, 1994. Культурология. XX век. Словарь. - СПб.: Университетская книга, ^' Барт Р. Мифологии. — М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1994. 29 целой группы. Он перестает быть обязательным для осуществления, возникает ситуации выбора, когда участники произвольно, по своему желанию используют допустимые элементы. Иногда речь идет даже не о допустимости, а о доступности. Праздничным становится обряд или ритуал, освященный идеалами. Множество обрядов и ритуалов используется в повседневной обыденной жизни, но даже те обряды, которые мы непременно относим к праздничным, таковыми являются не всегда, не в любой конкретно-исторической обстановке: например, вряд ли праздничным станет появление ребенка и наречение имени в многодетной семье, живущей в беспросветной нищете, но рождение ребенка в семье, где родители верят в светлые идеалы, в счастливое будущее, напротив, будет настоящим праздником. Обряд консервирует социальный опыт, предполагает точное соблюдение четкой последовательности ритуальных действий, праздник напротив связан с потребностями движения, обновления, надеждами на справедливое переустройство жизни. В ходе празднования расширяются рамки «свободного выбора» праздничного действия, присутствует момент импровизации, дозволены отклонения от общепринятых норм повседневности. П.А.Сапронов отмечает, что праздник выступает как «концентрация ритуального действия» . Он является ознаменованием выдающегося события в пределах обычного, ординарного времени. В сознании человека праздник ассоциируется, как отметил М.Бахтин, с «временным вступлением в утопическое царство всеобщности, свободы, равенства, изобилия»''''. Это предельная точка праздника, то, к чему он стремится. По если она достигается праздником, то с ритуалом происходит парадоксальная трансформация. «Ритуал - это мерность, расчлененность. ^^ Сапронов П.А. Культурология. -СПб.: Лениздат «Союз», 2001. - С . 107. ^^ Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М: Худ. лит., 1990.-С. 203. 30 упорядоченность. По он еще как может обернуться экстазом или Однако не всякий праздник с его ритуалом завершается оргией. Постепенно сакральная составляющая праздника сокращается, происходит обогащение праздничного обычая элементами, далекими от его первоначального смысла. Происходит изменение смысловой наполняемости праздника при сохранении некоторых его функций. Он вычленяется из ритуально-обрядового комплекса, становится самостоятельным, начинает выполнять новые функции, которые на него возлагает культура. Зачастую священная характеристика сохраняется лишь за религиозными праздниками. Однако родство праздника, ритуала и обряда сохраняется до сих пор. Праздник по-прежнему обращен к прошлому культуры или общества. Он способствует налаживанию связи между нынешним поколением и предками, современностью и тем, что произошло в прошлом. Праздник попрежнему есть групповое явление и справляется лишь в малых или больших социальных группах. К. Жигульский прямо фиксирует эту характеристику в определении: «Праздник - это культурное достояние группы, подтверждение ее единства как в верованиях, так и на практике»^^. Отсюда вытекает еще одна важная его функция, заключающаяся в том, что функционирование праздника способствует солидаризации общества. Проводимые после сложных кризисных периодов, они способствуют реинтеграции группы: «В нем человек наиболее остро ощущал себя одновременно личностью и членом коллектива, внутри праздника осуществлялся контакт и свободное общение, без которых невозможна нормальная жизнедеятельность»^^. Па современном этапе развития общества и культуры праздник берет на себя функции ритуала и обряда, которые помогали обновлению коллектива, способствовали выходу из рутинной повседневности через использование повседневных предметов (огонь, домашняя утварь. •'*' Сапронов П.А. Культурология. - СПб.: Лениздат «Союз», 1998. - С. 108. ^' Жигульский К. Праздник и культура. - М.: Прогресс, 1985. - С. 40 ^^ Орлов О.Л. Российский праздник как историко-культурный феномен. — СПб.: Нестор, 2003. — С. 32. 31 домашний скот) в сакральных действиях. В современном обществе, прошедшем процесс секуляризации, практически не осталось ни ритуалов, ни обрядов, роль которых во многом играют праздники. И.М.Снегирев отмечал, что праздник есть самовыражение народа, в празднике открывается душа народа, и именно здесь мы скорее можем понять ее. Таким образом праздник связывается не с одной из сторон духовного мира людей и одним из видов их деятельности, а с народным миропониманием и жизнью в целом^^. О том, что праздник наиболее полно и ярко выражает душу народную, И.М.Снегирев написал более 150 лет назад, сделав попытку обосновать необходимость науки о празднике - эортологии . Он же начал выяснять, что в социальной жизни и психике человека служит содержанием праздника и поводом для него. Таким образом, можно выделить генетическую связь между обрядом, ритуалом и праздником, а также условия перехода на современном этапе функций от одного к другому. Однако, произошедший разрыв между данными феноменами привел к появлению таких функций, которые осуществляются только праздником. Он находится в постоянном развитии, что привлекает внимание многих ученых, которые интересуются вопросами его происхождения и направленностью развития. Необходимо рассмотреть различные подходы к анализу природы праздника и его функций, которые он реализует на современном этапе развития культуры. " Снегирев И.М. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. - М.: Наука, 1990. ^* Снегирев И.М. Русские простонародные праздники и суеверные обряды // Библиотечка В помощь клубному работнику. Вып.11 - 12. - М.: Сов. Россия, 1990. - С. 14. 32 1.2. Праздничная культура: понятие, аксиологические основы, функции Анализ разнообразных подходов к изучению праздника позволяет рассмотреть праздник во всей его многоаспектности, проследить его становление, эволюцию, не упуская из внимания его современную роль. При достаточном многообразии подходов к определению природы праздника просматриваются основные концепции: • эмпирико-описателъная (И.М. Снегирев, А.В. Терещенко); • мифологическая (по некоторым определениям религиозно- обрядовая){АМ. Афанасьев, Ф.И. Буслаев, А.А. Потебня); • трудовая (В.И. Чичеров, В.Я. Пропп); • рекреативная (Н.О. Мизов, СТ. Токарев); • школа заимствования как разновидность мифологической концепции (Е.В. Аничков, А.Н. Веселовский, В.Ф. Миллер); • игровая теория праздника (И.Хейзинга); • философско-кулътурная (миросозерцательная) (М.М. Бахтин, А.А.Белкин, Д.С. Лихачев, A.M. Панченко, Л.С. Лаптева, А.И. Мазаев и др.). Рассмотрим основные праздничной культуры. положения данных моделей Основателем эмпирико-описателъного направления можно считать И.М. Снегирева, достаточно подробно описавшего все многообразие русских народных праздников, охарактеризовавшего их эстетическое и социологическое наполнение. Работу в этом направлении продолжили А.П. Сахаров, А.В. Терещенко и другие исследователи, создавшие научные труды с богатым, подробным содержанием фактического материала. 33 наглядным, тщательным описанием отдельных праздников. И.М. Снегирев и его последователи обратили внимание на временную зависимость праздников, что впоследствии легло в основу цикловой концепции праздника. Сторонники мифологического направления в фольклористике впервые предприняли попытку создания общей теории праздника. Основываясь на «солярной» теории, А.Н. Афанасьев, Ф.И. Буслаев, А.А. Потебня тинологизировали празднества в соответствии с теоретическим предположением о взгляде на природу как борьбу лета и зимы. Таким образом, дни солнцеворота становились опорными пунктами двуциклового мифологического праздничного направления календаря. указывали на Сторонники привязанность праздничных дней к переломным, кризисным моментам природы; выявляли миросозерцательную самостоятельность праздника как явления духовной культуры. При рассмотрении религиозной концепции праздника правомерно встает вопрос об обоснованности претензий современных религий на изначально религиозный характер праздника. Вопервых, праздник как таковой гораздо старше современных религий; вовторых, сама философия религиозной жизни противоположна празднику (в то время как праздник провозглашает веселье, разгул, радость плотских утех, обе ветви христианства и ислам утверждают воздержание, смирение, аскетизм, подавление плотских желаний); в-третьих, ряд исторических примеров дают основание утверждать, что служители церкви боролись с народными праздниками (например, гонения скоморошества на Руси, факты привлечения к суду за хождение на Рождество в масках в Англии, запреты на «праздник дураков» во Франции и т.д.). И.М. Снегирев приводит примеры запретов церкви на шутовскую, языческую сторону праздника и свидетельства безуспешности этих запретов. Таким образом, оценив безнадежность борьбы с природой 34 человека, церковь стала приспосабливаться к традиционному народному (языческому) календарю. Представители школы заимствования, еще одного направления в фольклористике, Е.В. Аничков, А.Н. Веселовский, В.Ф. Миллер акцентируют внимание на самых общих особенностях традиционного праздника, выводят изучение русских народных праздников из пространства национальной изоляции. Высказывая ряд интересных идей и наблюдений, сторонники этого направления порой проводят весьма рискованные параллели: например, А.Н. Веселовский трактует русские святки как отражение римских сатурналий, переданных через мифы к скоморохам и далее из Византии румынам и русским. Наиболее распространенной среди этнографов является трудовая концепция праздника, где природа праздника и связанных с ним обрядов объясняется сельскохозяйственным календарем, трудовыми заботами и радостями человека. Данная теория родилась в полемике с разного рода мифологическими концепциями и была характерна для советской этнографической науки. Трудовая и общественная жизнь человека рассматривается как основной и единственный источник праздника, влияющий на формирование праздничного календаря и обрядово-ритуальных форм. В.И. Чичеров, являющийся приверженцем данной теории, считал, что связь праздника с трудом является определяющей. Анализируя многие содержательные аспекты русского аграрного праздника в труде «Зимний период земледельческого календаря XVI-XIX вв.», автор оставляет без внимания все остальные виды празднеств. Ритм многих праздников действительно совпадает с ритмом трудовой деятельности; труд и его результаты жизненно важная сторона человеческого бытия, это мощный пласт миропонимания. 35 сознания, всей духовной жизни народа. Разновидностью трудовой концепции можно считать теорию В.Я.Проппа, который попытался соединить основные положения мифологической и трудовой концепции, отдавая приоритет последней. Согласно теории В.Я. Проппа: 1. в основе всех народных праздников лежит мифологическое начало; 2. обрядово-зрелищным формам праздника свойственно магическое содержание; 3. праздничные обряды, развлечения и игры - это своего рода модель повседневного крестьянского труда, праздник есть вольное повторение сложившихся в труде навыков, обычаев, отношений''^. Однако уязвимость данной концепции в том, что сквозь призму прагматизма, привязки к трудовым заботам и операциям невозможно истолковать весь спектр праздников и связанных с ними обрядов и ритуалов. Противоположна трудовой концепции, однако, тесно с ней связана рекреативная концепция, которая объясняет происхождение, содержание и календарь праздников как чередование ритмов труда и отдыха, как ответ на потребность в отдыхе. В этом смысле праздник можно рассматривать как противоположность будням (это положение выдвигалось неоднократно), ослабление бремени забот; известная мера изобилия порождает способствуя позиций возникновению рекреативной иллюзию сытой, праздничной концепции не беспечной ситуации. поддается жизни, Однако с объяснению, например, то обстоятельство, что поздняя осень на Руси, урожайная и ' ' Пропп В.Я. Русские аграрные праздники (Опыт историко-этнографического исследования). - Л.: Изд-во Ленингр. Ун-та, 1963. - С. 31 - 33. 36 располагающая к отдыху, тем не менее, не богата праздниками, в то время как самый разгульный, хлебосольный праздник Масленицы приходится на конец зимы - начало весны, когда запасы у бедноты практически заканчиваются. Даже при отсутствии материальных условий для праздника за счет осложнения и утяжеления будней люди создавали себе иллюзию благополучия и беззаботности, творили праздник. Болгарский ученый Н.О. Мизов, рассматривая праздник как отражение трудовой деятельности человека, тем не менее отмечает, что «нет чисто хозяйственных праздников, которые отражают само то или иное хозяйственное действие. В принципе, большинство старых праздников народа смешанные, комплексные» '*° . Эта позиция отражения в празднике всего мира представлений, идеалов, переживаний человека, вероятно, в наибольшей степени характеризует внутреннее содержание данного понятия. При этом речь идет не о каждом единичном празднике, а о празднике как состоянии жизни, о совокупности праздников. Но и в каждом отдельном празднике, выявляя преобладание какой-либо грани миропонимания, сферы жизнедеятельности человека, нельзя однозначно привязывать его природу к этой деятельности, к этой сфере идеологии. Довольно популярна в отечественной науке игровая концепция праздника. Автор концепции И. Хейзинга рассматривает праздник в связи с игрой. Согласно данной теории исторический процесс в плане эволюции культуры может быть представлен постепенным, но неуклонным вытеснением игрового элемента. Поскольку игровое начало в празднике является весьма существенным, утрата игрового элемента или превращение его в «фальшивую» игру отражается на *" Мизов Н.О. Праздник как общественное явление. - София, 1966. - С. 24 - 29. 37 содержании праздника самым пагубным образом'*'. Рассматривая миросозерцательную, философско-кулыпурную концепцию праздника, необходимо обратиться к идее смысловой и функциональной трансформации обрядов в празднике с учетом синкретичности первобытной культуры и недифференцированности в обыденном сознании разных пластов идеологии. Праздник в противоположность будням был в представлении наших предков жизнью идеальной, жизнью, о которой они мечтали'*^. Можно предположить, что личных праздников в самые древние времена не было. Праздновалось событие, важное для всей общины, группы. Праздник был реализацией или ступенью к реализации надежд, идеалов, мечты. В эту праздничную жизнь (идеальную) из будней бралось самое привлекательное, лучшие фрагменты жизни реальной, однако эти привлекательные, яркие фрагменты обыденной жизни в праздничном контексте, сохраняя будничную форму, обретали иной смысл, их функции трансформировались. Например, елка в праздничных обрядах некоторых европейцев имела магический смысл приобщения к вечной молодости и жизненным силам природы, заменяя лавровую ветвь, свойственную обрядам южных стран. В городских рождественских праздниках она обрела главным образом эстетическую, знаковую функцию и в таком значении получила повсеместное распространение в Европе. С нарядной елкой в городских домах и в домах сельской зажиточной прослойки у трудящихся ассоциировалась хорошая, сытая, счастливая жизнь, и этот элемент включался в святочную праздничную жизнь. Эстетико- символическая сторона обряда становилась главной для праздника стихийно, она чувствовалась спонтанно, не получая теоретического обоснования, объяснения. Праздник рассматривается как комплексное "' Хейзинга Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. - М.: Прогресс, 1992. - С. 462. ''^ Мизов Н.О. Праздник как общественное явление. - София, 1966. - С. 24-29. историческое 38 образование, как независимый феномен культуры, противопоставленный повседневности, в этом отношении он всегда актуален. Праздничная культура является одной из составляющих общенациональной культуры, восходя своими корнями к традиционной культуре, которая остается ее ядром и питательной средой для развития. Она является открытой системой в ряду других систем особой целостности, которую можно рассматривать только лишь в контексте всей общенациональной культуры. Праздничная культура существует в качестве отдельного культурного института, где реализуется целый набор составляющих его компонентов. Она есть часть общей культуры, которая находится на пограничье сакральных и профанных миров, первичный этап в принятии культурных инноваций. Вероятно, можно сравнить праздник с полигоном, на котором происходит отбор и апробации всего того нового, что привносится в культуру. Важным способом проверки выступает смеховая составляющая праздника, которая «проверяет на прочность» и социокультурную пригодность инновационных или привнесенных элементов. В структурном отношении это система адаптации и трансляции инновационных процессов культуры. Это возможно потому, что праздничная культура позволяет раскрываться индивидуальному началу. В празднике предельно сокращен механизм санкционирования на введение всего нового через его моментальное одобрение или отторжение коллективом. В целевом человеческой отношении это деятельности, самоидентификации человека целостная духовного или группы система регулятивов самовыражения людей в и определенном пространстве и времени, базовым основанием которой является реализация совокупности функций. Они реализуются через обеспечение гедонистического, катарсического, социально-интегративного обновления социума. Через реализацию этих функций происходит очищение, исцеление. 39 обретение новой динамики общества, что предполагает созидательно- конструктивные (креативные) функции. По форме бытования праздничная культура эмоционально насыщенное, индивидуально реализуется значимое, как оргиастическое образование, которое во многом является возрождением предыдущих форм развития общества и культуры. Данная характеристика экзистенциальной сущности праздника досталась ему от ритуала, поскольку он осуществлялся как возвращение социума на предыдущую стадию своего существования, в эпоху первотворений. Это позволяло обновлять социум, переосмыслять вещи и явления профанного мира через их повторную сакрализацию, что способствовало динамизации развития общества. В праздник привносились элементы буден с теми магическими обрядами, которые в обыденной жизни призваны умилостивить высшие или просто сверхъестественные силы, вызвать удачу в охоте, хороший приплод скота, добрый урожай и отвести зло. В празднике эти элементы переосмысливались и действия носили подчеркнуто независимый, веселый характер. Переосмысление действий и снятие антипраздничных в психологическом отношении элементов (страха, унижения) достигались тем, что обряды, серьезные в будни, на празднике становились игрой. В праздник включались обряды обыденной жизни - те из них, которые имели помимо прагматического значения идеальную, духовную ценность. Однако связь праздника и повседневности носит более древний характер, чем это может показаться на первый взгляд. Как уже было отмечено выше, праздник является прямым наследником ритуала, и потому он перенимает взаимодействия отношений с в формальном повседневностью, утрачивается. Для но отношении те смысловая архаического же нагрузка сознания формы этих ритуальная реальность являлась не условностью, а подлинной и единственно истинной реальностью. «Ритуал как бы высвечивает ту сторону вещей, действий, явлений, которые в обыденной жизни затемнены, не видны, но на самом 40 деле определяют их истинную суть и назначение»"*^. Отсюда и происходит та двойственность, которая возникает у предметов и явлений, выполняющих в быту совершенно другую роль, нежели в ритуале или, как в нашем случае, в празднике. Это позволяло эффективно переключаться с уровня повседневных забот на уровень актуальных ценностей конкретного коллектива, осуществляя тем самым процесс ревальвации. В более поздний исторический период, когда происходила «деградация» ритуала до уровня праздника, осуществлялось постепенное выветривание культурного смысла из ритуала, а первостепенное значение приобретала уже сама форма проведения праздника. Таким образом, происходил разрыв между первоначальной формой праздника, которая во многом сохраняла свою ритуальную природу, и его содержанием, которое наполнялось в новых условиях новым культурным смыслом. Наиболее законченная теория праздника в отечественной науке была разработана М.М. Бахтиным и изложена автором в труде «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса». Но определению М.М. Бахтина, «празднество (всякое) это очень важная первичная форма человеческой культуры. Ее нельзя вывести и объяснить из практических условий и целей общественного труда или, еще более вульгарная форма объяснения, - из биологической (физиологической) потребности в периодическом отдыхе. Нразднество всегда имело существенное и глубокое смысловое миросозерцательное содержание. Никакое «упражнение» в организации и усоверщенствовании общественного процесса, никакая «игра в труд» и никакой отдых или передыщка в труде сами по себе никогда не могут стать праздничными, к ним должно присоединиться что-то из иной сферы бытия, из сферы духовно-идеологической. Они должны получить санкцию не из мира средств и необходимых •*' Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре: восточнославянских обрядов. - СПб.: Наука, 1993. - С. 17. Структурно-семантический анализ РОССИЙСКАЯ го 41 условий, а из мира высших целей человеческого существования, т.е. из мира идеалов. При этом празднества на всех этапах своего исторического развития были связаны с кризисными, переломными моментами в жизни природы, общества, человека. Моменты смерти, возрождения, смены и обновления всегда были ведущими в праздничном мироощущении. Именно эти моменты в конкретных формах определенных праздников и создали специфическую праздничность праздника»'*'*. Таким образом, праздник не просто дублирует труд, подводя итоги трудового цикла и подготавливая участников к новой фазе трудовой жизни, но постоянно провозглашает народный идеал жизни, с которым изначально связан. Не отрицая связь праздника ни с трудовой деятельностью, ни с искусством, М.М. Бахтин обращает внимание на особую социально-художественную специфику этого феномена, трактуя его находящимся на грани искусства и реальной действительности. М.М. Бахтин закладывает основу для рассмотрения праздника как культурологического явления, выделяя наиболее устойчивые признаки и категории этого многоаспектного феномена («праздничное время», «праздничное мироощущение», «праздничное пространство», «праздничная свобода», «праздничный смех»). Более сложна связь праздника с первобытными языческими религиями. Идея здесь такова: календарь и содержание народных праздников порождены религиозными, культовыми обрядами древности. Изменение образа жизни и сознания на протяжении веков привело к трансформации смысла древних обрядов. Забываются их религиозные истоки, и они превращаются в игру, развлечение. «Содержание многих '"' Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. - М.: Худож. лит., 1990. - С. 544. 42 обрядов, выполняемых первоначальный в наши дни, изменилось: теряя свой религиозный и магический смысл, они принимают функции семейных и обш,ественных празднеств, и прежние магические действия становятся просто игрой, народным праздничным развлечением»"*^. Идея трансформации обряда конструктивна, но, на наш взгляд, не столь однозначна. Во-первых, уже изначально далеко не все обряды имели религиозно-культовый характер, а во-вторых, соглашаясь с идеей трансформации древних религиозных обрядов в наши дни, можно предположить, что уже в древности некоторые обряды имели разные ипостаси, когда в одной ситуации на первый план выступал религиозно-магический смысл, а в другой - эстетическое их начало. Достаточно вспомнить празднества в Греции, описание которых мы встречаем уже у Гомера. По мере укрепления государственности некоторые игры и празднества становились государственной заботой. Их внутренней природой был отнюдь не страх, как в религии, но напротив наслаждение красотой. Они противопоставлялись серьезности, Итак, религиозные представления, языческие и последующие, зависимости, нужде. составляли важное слагаемое духовной культуры предков, и обряды, их выражаюш,ие, занимали соответствуюш,ее место в образе жизни. Нерасчлененность, синкретичность культуры предполагала выполнение одних и тех же обрядов в разных ситуациях, а также включение в праздник религиозно-магических обрядов вследствие их художественно- эмоциональной ценности. Обрядовый характер приобретали и другие стороны бытия, ибо жизнь регулировалась не законом, правом, а обычаем и его действенным символическим проявлением в виде обряда. Поэтому многие нерелигиозные проявления жизни также приобретали обрядовосимволический характер и, будучи эмоционально привлекательными, ' Снегирев И.М. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. - М.: Сов. Россия, 1990. // Библиотечка в помощь клубному работнику. Вып.11 - 12. - С. 12. 43 находили свое место в народном празднике. Всякое значительное позитивное или нейтральное событие, несущее или обещающее какуюлибо перемену, перерыв в повседневности, становилось основой для усиления надежды на изменение жизни к лучшему, приближение к идеалам, порождало приятные ожидания, т.е. создавало «праздничную ситуацию». Н.Ф.Максютин формулирует это явление следующим образом: «Прелесть праздника - в его ожидании»"*^. В реальной жизни сам праздник нередко разочаровывает, проходит тускло, несмотря на искреннее стремление к веселью. Мы порой завыщаем уровень ожидаемого от праздника, не оценивая скромные возможности его реализации. Человеку во все времена требовалась постоянная подпитка надежды, иллюзий, и для поддержания спасительного самообмана человеческая культура вы- работала ряд средств, среди которых праздник был одним из основных и выступал как способ реализации потребности в обновлении жизни, выхода из угнетающей реальности. Факторы, обосновавшие общественную потребность в празднике, имеют постоянный характер; иначе говоря, это - ритмические явления жизни, изменчивость отрезков времени, как в тех случаях, когда мы имеем дело с природным циклом, так и тогда, когда речь идет о времени человеческой жизнедеятельности, мифическом, легендарном или историческом, действительном. Желание осознать этот ритм, почтить его и обозначить, припомнить важные моменты прошлого, стремление слиться с этим ритмом и попытки оказать на него влияние, предотвратить его возможные нарушения - вот мотивы, в силу которых люди тысячи лет отмечают праздники. Таким образом, праздник семантически временем, временем связан со праздности, отдыха, с радостью, свободным весельем, с определенным ритуалом, танцем, приемом, пиршеством, потреблением, растратами. 46 Максютин Н.Ф. Культурологические аспекты праздника. - Казань: Медицина, 1996. - С. 58. 44 На наш взгляд, важную роль в развитии современного понимания праздника играет функционалистский подход, позволяющий определить те функции, которые выполняет праздник как социокультурный феномен, превращаясь в культурный механизм удовлетворения жизненно важных потребностей людей в их совместном существовании. Теоретическое осмысление праздника в зарубежной науке развивалось в рамках социальной (европейская традиция) и культурной (американская традиция) антропологии. Ритуал, как родовое для праздника понятие рассматривался с позиций эволюционизма, функционализма, социологической щколы, французского структурализма. французской Э.Дюркгейм активно использовал функциональные объяснения в своих исследованиях о ритуалах и религиозных верованиях. Идеи Э.Дюркгейма получили свое развитие у А.Радклифф-Брауна и Б.Малиновского "^^ , которые рассматривали общество как живую действующую систему и впервые применили системный подход к изучению архаических обществ'*^. Интерес отечественных ученых к определению социальных функций праздника развивался под воздействием марксистской методологии и был связан с видением праздника как явления социально-педагогического, как средства идеологического воздействия на личность и массы. Любой теоретик, пишущий о празднике, в той или иной форме затрагивал этот вопрос. Речь идет об исследованиях, в которых предметом обсуждения были функции праздника (ЯЛ. Белоусов, Л.С Лаптева, Д.М. Угринович). Можно назвать целый ряд исследователей, косвенно затрагивающих эту тему: Д.М. Генкин, В.Якелайтис, Л.Сургинене, М.Мазаев, А.Конович, А.Чечетин. В частности, Я.П. Белоусов следующим образом: 1) определяет торжественное функции праздников обновление жизни; 2) коммуникативная и регулятивная (удовлетворение потребности в общении и снятии социальных барьеров), 3) компенсаторная - снятие напряжения и Малиновский Б. Магия, наука и религия. - М.: Рефп-бук, 1998. Там же. 45 восстановление физических и психических сил, 4) эмоционально- психологическая - средство эмоциональной разрядки, т.е. дополнение предыдущей функции, 5) идеологическое и нравственное воспитание, 6) целостная функция, включающая в себя все предыдущие и поэтому утрачивающая роль определения'*^. Л.С. Лаптева называет следующие функции: идеологическая, воспитательная, художественно-эстетическая, информативно-коммуникативная, интегративная, игровая и рекреационно50 компенсаторная тт . На наш взгляд, недостаточна строгость следования авторов принципам структуризации: общего и частного, средства и цели, разделения одного явления по способам восприятия и выражения. Информационно-коммуникативные процессы выступают в качестве способа (механизма) реализации функций. По мысли Л.С. Лаптевой, суть информационно-коммуникативной функции - в передаче семантической и эстетической информации, превращении во всеобщее достояние значимых для общества событий, что способствует созданию внешней связующей системы праздничного пространства и процесса. Нести информацию, быть связующим звеном - это не цели, а средство, технология, которая к функциям праздника не относится. Идеологическая и воспитательная функции идентичны. Идеологическое воздействие имеет целью формировать какие-то качества в человеке, т.е. воспитывать, а воспитания вообще не бывает, оно всегда окрашено идеологически в соответствии с замыслом воспитателя. Исходя из вышесказанного, можно сформулировать основные функции праздника следующим образом. Идеологическая функция праздника. Праздник изначально был способом приобщения подрастающего поколения к традициям, идеям и верованиям предков. Здесь играли роль и календарь, и предмет праздника, и обычаи, и обряды, в нем действенно представленные. Как один из "" Белоусов Я Л . Праздники старые и новые. - Алма-Ата, 1974. '" Лаптева Л.С. Социально-эстетическая природа и функции массовых праздников: Автореф. дне. канд. филос. наук. - М., 1975. 46 результатов включения в праздник подрастающего поколения является освоение художественно-эстетической стороны образа жизни и мышления. Замеченная или почувствованная связь праздника с миром идеалов и основных ценностей людской общности уже в давние времена и перманентно на протяжении веков использовалась жаждущими власти или властвующими сословиями, группами, партиями, классами в целях самоутверждения, навязывания своей идеологии, верований, ценностей. Праздник - это период исполнения особых общественных ролей открытым, публичным, коллективным образом. Независимо от того, проявляется ли публично обычная, нормальная общественная структура с ее иерархией или же на время создается иная, даже обратная структура, праздник всегда выступает периодом, когда подобные роли подчеркиваются, выражаются четко и недвусмысленно. Щеологичность заложена в природе праздника и, будучи осознанной, активно эксплуатировалась правящими классами, кастами, сословиями, партиями. Интегративная функция праздника. Связывая праздник с самосознанием личности и общности, мы естественно предполагаем в нем черты обособления, выражающие осознанные «я» и «мы». То, что отличает одно «мы», объединяет, сплачивает представителей группы (этнической, региональной, территориальной, профессиональной, возрастной и т.д.). Праздник, по мнению Н. Мизова, утверждает «...определенную преемственность и единомыслие по ряду проблем сословно-классового и народностно-национального миропонимания»^'. В условиях национальной зависимости праздник является средством сохранения этносом своего лица, порождает коллективное чувство, опредмечивает в общем переживании связь индивида с общностью, укрепляет в нем чувство причастности, принадлежности к целому. Б. Малиновский отмечает: «Публичный характер празднеств выполняет важную социальную функцию. Члены каждой группы, составляющие культурное целое, должны время от " Мизов И.О. Праздник как общественное явление. - Софиия. 1966. - С. 32. 47 времени общаться друг с другом» ^^. Также одной из основ интеграции является такой вид, как «интеграция через отрицание». В условиях неразвитости коммуникации взаимодействие и связи культур разных этносов и территорий были слабыми, а вследствие этого возникал дефицит взаимопонимания. Учитывая непонятному, когда настороженное психологический отношение стресс из-за человека к собственной непонятливости оборачивается неприязнью и ненавистью к этому непонятному, можно вообразить, какие бурные эмоции вызывало унижение через осмеяние чужого, «не мы». В то же время интеграция и обособление на уровне «мы», т. е. профессиональной группы, сословия, этноса, являются необходимой ступенью интеграции «я» в мировое сообщество, в мировую культуру. Было бы идеально, если бы праздник, сплачивая общность, не воздвигал Интегративная бы функция стены, праздника не отвергал самосознающую тех, обуславливает кто его вовне. роль в формировании социальной идентичности индивида. Компенсаторная функция праздника. Ее обычно связывают с неудовлетворенными потребностями личности в буднях: ограничение в питье, пище, отдыхе, сдерживание в поведении, эмоциональная бедность жизни. Праздник возмещает запретные в будни удовольствия. Конечно, одновременно действуют и иные мотивы: приобщение подрастающего поколения к истории рода, племени, этноса, подпитка гордости и самоуважения, т.е. те аспекты, которые выявлены в рассмотренных выше функциях. В этом случае имитация события в празднике достигается следующими средствами: а) встречи с участниками события или людьми, знавшими их, сохранившими в памяти детали происшедшего, что обеспечивает восприятие его как реальности, осязаемость, личную причастность к делам давних лет, б) символический антураж, предметы и т.д. 52 Малиновский Б. Магия, наука и религия. - М.: Рефл-бук, 1998. - С. 65. 48 Рекреативная функция праздника. Если компенсаторная функция праздника связана прежде всего с удовлетворением социо- психологических потребностей, то рекреативная - биопсихологических. Было бы недостаточным видеть в празднике отдых от каждодневного труда. Н.Ф. Максютин отмечает, что «... если уж говорить о биопсихологических потребностях, то точнее будет назвать гедонистическую функцию, удовлетворение потребности в телесных и чувственных удовольствиях»^^. Если говорить о биопсихологических потребностях, то не об отдыхе от трудов должна идти речь (хотя и этот момент частично есть в празднике), а об удовлетворении потребности в удовольствиях, наслаждении жизнью. Для этого праздничная пора - самая благоприятная. Песни, танцы, музыка, еда, вольности, безделье, беззаботность, пора примитивных удовольствий сами по себе, без домысливания их значения, есть ценность жизни для части субъектов праздника, не озабоченной философскими вопросами жизни. Функция проективной разрядки. Определение данной функции заимствовано из определения функций культуры. В академических учебных пособиях празднику в реализации данной функции отводится главная роль^'*. И нелогично столь сложное психологическое явление относить к разряду элементарно рекреационных. Праздник как иллюзорная, выдуманная жизнь, как ее имитация выражается названной функцией. «Во всех обществах существуют праздничные дни и периоды, когда обычные ограничения утрачивают силу или ослабляются. В такие дни люди не работают, не соблюдают социальных рангов, участвуют в массовых представлениях, устраивают пиршества, карнавалы. Культура удовлетворяет нереалистические желания и стремления, ею же запрещенные и ограничиваемые, проецируя их на замещающий или 53 Максютин Н.Ф. Культурологические аспекты праздника. - Казань: Медицина, 1996. - С. 81. ''* Ерасов Б.С. Социальная культурология. - М.: Аспект Пресс, 1998. - С. 348. 49 иллюзорный объект» ^^. Речь идет, таким образом, о восстановлении психического равновесия, ликвидации напряжения и дисгармонии, накапливаюш;ихся в обыденной жизни из-за неудовлетворенных желаний, противоречия запросов и возможностей, из-за конфликтов. Это происходит в результате перевода порождающей стрессы реальности в область иллюзий, что в науке было обозначено как «проективная разрядка». Проективная разрядка - способ снятия напряжения, который состоит в перенесении неудовлетворенных эмоций с одного реального объекта на другой реальный, его замещаюш,ий, или иллюзорный^^. Здесь можно напомнить об изумившем И.В.Гете контрасте и резком переходе римлян от труда и сдержанности к глупостям и разгулу карнавала, о сексуальных вольностях в дни праздников^^. Наконец, необходимо выделить еш,е одно функциональное свойство праздника. Разные люди, разные ожидания и потребности связаны с праздником, но все должно быть реализовано, без этого праздник не состоится. Реализация ожиданий - это, возможно, не функция, а принцип организации праздника. Заразительность обш;его настроения позволит сделать праздник своим и для тех людей, которые изначально его таковым не воспринимали. Не стоит рассматривать праздник как вид досуга. Хотя такое отношение легко понять, с ним нельзя согласиться в чисто познавательном плане, поскольку неправомерно переносить распространенное в настояш;ее время значение этого термина на гораздо более древнее, всеобщее и культурно обусловленное. Свободное время либо вообще не рассматривается как ценность (часто люди не знают, куда его девать, а усилия воспитателей направлены на то, чтобы свободное время школьника было осознано как ценность), либо считается «ценностью самой по себе» именно по той причине, что оно свободно от различных Соколов Э.В. Культура и личность. -Л., 1969. - С . 163. Максютин Н.Ф. Культурологические аспекты праздника. праздник - Казань: Медицина, 1996. Орлов О Л. Праздники и зрелища Древней Греции и /1ревнего Рима. - Л., 1991. - С. 31. форм 50 принуждения или обязанности. Но ведь праздник как раз и является видом общественной обязанности, а не зависит от точки зрения и свободного выбора личности. Приведенное определение функций праздника не претендует на окончательность и безусловность, но, на наш взгляд, позволяет укрупнить, структурировать и систематизировать имеющиеся суждения по проблеме. Для лучшего понимания природы и функций праздника, в целях определения его структуры, остановимся на наиболее существенных элементах, которые встречаются в праздновании в той или иной форме. Редкий праздник не содержит в себе таких компонентов, как процессии, шествия, коллективные действия. Многие из этих действий имеют целью демонстрацию богатства, производительных и торговых возможностей, особых достоинств города и пропагандистские цели. Но, на наш взгляд, главным в коллективных праздничных действиях является реализация потребностей индивида слиться с массой, стремление людей ощутить себя общностью. Классической в этом плане является уличная толпа. Коллективные пляски, общее пение, посадка деревьев, общая трапеза, ярмарочная толпа - частные случаи этого компонента праздника, выражающие его интегративные начала. С точки зрения культурологического анализа наиболее существенное деление праздников связано с определением, в каком социокультурном пространстве реализуется праздник, кто празднует, среди какой человеческой общности отмечается праздник и каким образом праздник связан со своим происхождением, структурой, функционированием, изменениями. Наиболее распространенная система классификации праздников исходит из принципа распределения праздника по временам года, сезонам (так называемый распространение получило деление сезонный календарь). Широкое праздников на религиозные и нерелигиозные. В этом случае за принцип классификации принимается отношение праздника к религии, подчеркивается его первоначально 51 религиозное, мистическое происхождение. Одним из первых предложил свою классификацию И.М. Снегирев, который подразделил праздники на подвижные и неподвижные (т.е. имеющие и не имеющие точной даты), а также исключительные (связанные с особым событием), сельские и городские, отечественные и заимствованные. Н.О. Мизов обосновывает принцип двух линий классификации праздника. По его мнению, первая линия, исходящая из основных сфер общественной жизни, включает в себя политические, культурные, бытовые, религиозные праздники; вторая линия, идущая от личности и общественных групп, включает личные, семейные, племенные, народнонациональные, классово-партийные, международные праздники. Д.М. Генкин, отмечая, что праздник вообще - такое сложное, многостороннее явление, что, очевидно, классификации его для всех времен и народов единой, всесторонней создать невозможно, предлагает свою классификацию, основанную на принципах общественной значимости и масштабности события. Он выделяет три основные группы праздников: 1. Всеобщие, отвечающие наиболее масштабным, большим событиям. Это прежде всего великие праздничные даты страны, имеющие всемирноисторическое значение; эпохальные события истории и наших дней, переломные моменты в природе. Социальная общность, празднующая такое событие, по существу безгранична. 2. Локальные, вызываемые событием, имеющим значение для определенной празднующей общности. Это профессиональные праздники, праздники отдельных коллективов, учреждений, городов и т.д., в каждом случае масштаб события определяет масштаб празднующей общности. 3. Личностные, вызываемые событием, имеющим значение для отдельной личности, семьи, группы людей . Генкин Д.М. Массовые праздники. - М.: Просвещение, 1975. - С. 56 - 58. 52 В исследованиях последних лет, затрагивающих различные аспекты праздничной культуры, предпринимаются попытки разработки всеобъемлющей классификации праздника. Так, в частности Г.Г. Карпова предлагает три основания классификации праздников: 1. - по сферам деятельности человека. Выделены принятые и устоявшиеся признаки, характерные и для праздников: политические (дни конституции, образования государства и т.д.), экономические (праздник урожая, посвящения в профессию, дни профессий и т.д.), религиозные, культурные (культура при этом подразумевается в ведомственном смысле - как сфера, управляемая министерством культуры, учреждения искусства, кино, памятники культуры), бытовые (свадьбы, крестины, новоселья). 2. - по диапазону праздника, по охвату территории и по объему включенной в праздник массы людей: личностные (дни рождения, трудовых и научных успехов и т.п.), семейные (свадьбы, похороны, семейные события иного рода), праздники села и трудового коллектива (дата основания села, колхоза, завода, трудовые достижения и т.п.), праздники местные, региональные (юбилеи городов, этнических меньшинств и т.п.), праздники этноса, нации (Сабантуй, годовщина Куликовской битвы и т.п.), праздники общегосударственные, общенародные (День Победы, 8 Марта, Новый год и т.п.), праздники всемирные (по решению ЮНЕСКО). 3. - по демографическим признакам. Это праздники женские (летние кузьминки, матроналии в Риме, бабий день в Болгарии), мужские (мужские братчины, приуроченные к Ильину (Нетрову) дню, общинные пиры, где существовал строгий запрет на участие в них женщин), юношеские (День молодежи, проводы в армию, вручение паспортов, конфирмация, выпускные балы), детские (День защиты детей. Неделя детской книги, фестивали детского творчества и т.п.), ветеранские и т.п. Одни и те же праздники могут быть представлены в разных группах классификации. Но праздник многозначен. Мы лишь с разных сторон смотрим на него в соответствии с аспектом классификации. Например, 53 Сабантуй - праздник трудовой, региональный, общий - может стать предметом анализа со всех трех позиций. Международный женский день 8 марта, может быть отнесен к международным, государственным, политическим, женским, праздникам^^. Исторический опыт учит нас, что каждая постоянно существующая группа людей, в основу жизни которой положен упорядоченный счет времени, календарь, вносит также и определенный порядок в сферу праздников и празднованрм. Этот порядок всегда основан на отведении праздничным фазам определенных моментов времени, отрезков годового, месячного или недельного цикла. Обычно это день или несколько дней, иногда праздничная фаза затягивается, но в таких случаях сама она, как правило, делится на части, отчетливо различающиеся по своему характеру, и только одна из них является праздничной кульминацией, вершинным моментом праздника. Поэтому в проводимой в практических или теоретических целях классификации праздников именно время, на которое они приходятся, принимается во внимание как основная их черта. Несмотря на то, что большинство праздников находит место в календаре, по которому живет данное общество, есть праздники, связанные с обстоятельствами, не поддающимися предвидению, но требующими, чтобы их торжественно отметили, и возникающие таким образом в зависимости от свершения необычайного события. Отсюда и проистекает общее деление непериодические, праздников на обусловленные периодически моментом. отмечаемые Установление и даты праздника, в основе которого лежит историческое событие, например победа народа в войне, также придает ему ритм, преимущественно годовой, превращает его в периодически отмечаемый праздник, торжественную годовщину. ^' Бернштам Т.А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX - начала XX в. - Л.: Наука, 1988.-С.221.. 54 Происходящие в процессе исторического развития, часто весьма резкие политические, социальные и культурные изменения, которые иногда сопровождались сменой летосчисления, введением нового календаря и новых периодических праздников, как и прежде, являются в силу определенных потребностей обоснованием для деления праздников на старые и новые, праздники старой и новой веры, старого и нового режима, старого и нового строя. Такое деление, разумеется, всегда требует обозначения того момента, события, которое принимается в качестве рубежа, делящего историю данного общества на два явственно отличных друг от друга периода. При делении праздников согласно их очередности, особенно важном для анализа религиозных праздников, можно разграничить два класса постоянные и непостоянные с точки зрения даты, времени, на которые они приходятся. О.Н.Ежов отмечает, что «два рода праздников были предназначены для чествования бытия общества (статические празднества), с одной стороны, а с другой, - его деятельности (динамические праздники), что в совокупности определяло развитие двух необходимых элементов социального чувства, лежащего в основе существования социальной системы»^^. Наряду со временем - основной категорией, при помощи которой возможно упорядочить праздники, - важна пространственная масштабность праздника, связь праздника с определенной территорией, т.е. с пространственным аспектом жизни общности. Если мы представим распространенность праздника, как и других явлений человеческой культуры, в виде карты, мы найдем на ней как местные, локальные праздники, распространенность которых ограничена, так и региональные, национальные, государственные и, наконец, международные праздники. Помимо данного представления о пространственном размещении праздников можно воссоздать картину праздников в ту или иную Ежов О.Н. Онтология социального времени. - Саратов: Сарат. гос. техн. ун-т, 2000. - С. 354. 55 минувшую эпоху, иллюстрируя пространственную динамику праздника, его перемещения, зачастую обусловленную перемещением религиозных культов, обрядов и обычаев, но являющуюся также и следствием экономических, классовых и политическик перемен. Каждый праздник связан с определенной ценностью, иногда с ценностью высшего порядка, которая является святыней (sacrum) для празднующей группы. Как религиозные, так и нерелигиозные праздники можно классифицировать и в соответствии с предписанным им рангом, зависящим от места связанного с ними sacrum в системе ценностей, вокруг которой организуется жизнь празднующей группы. Такого рода ранги, особенно в развитых и кодифицированных системах религиозных верований, зачастую точно определены и кодифицированы. Эти ранги, разумеется, явились продуктом длительного исторического развития праздников и претерпевали различные изменения. Однако представленные аспекты классификации праздников, не претендуя на исчерпывающую полноту, содержат в себе возможность дополнения, детализации. Таким образом, структурно-функциональный анализ позволяет нам раскрыть социокультурную сущность праздника, причины его происхождения и развития. Праздник - полифункциональное явление. Его функции взаимосвязаны, поэтому выделение какой-либо из них разрывает целостность праздника как комплексного явления. Содержание и место функций в структуре праздника не являются постоянными. В контексте культуры праздник имеет множество смыслов: с одной стороны, праздник тяготеет к утверждению традиции, стабильности и неизменности всего существующего миропорядка, с другой стороны, в празднике обнаруживается потребность человека периодически освобождаться от цивилизации, культуры, от существующего порядка и творить свою праздничную реальность, измеряя его в особом праздничном времени. 56 Глава П. Особенности китайского нраздника и нраздничной культуры Изучение особенностей эволюции праздников в китайской культуре являлось объектом исследования в разных научных дисциплинах, анализирующих, с одной стороны, характер и природу преемственности в культуре, с другой стороны, - роль инноваций в культуре. Поэтому в литературе по проблеме исследования рассматриваются две концептуальные темы: социокультурная эволюция и инновационные параметры. Понятия «своеобразие», «эволюция», «культурная эволюция», «культурно-историческая преемственность», «ценности» разработаны в науке и позволяют определенным образом объяснить феномен своеобразия эволюции культурных ценностей, этнически выраженных проявлений в культуре. Своеобразие реализуется через категорию «единичное», когда каждый объект предстаёт перед человеком как нечто единичное, однако же уже элементарная практика обнаруживает повторяющиеся признаки ряда объектов, что позволяет объединить их в определенный класс. Общие черты, присущие некоторым объектам, относящимся к определенному классу, выступают как особенное, другие, обнаруживающиеся у всех представителей этого класса, рассматриваются как всеобщие. Своеобразие реализуется через взаимодействие указанных категорий^'. В данном случае своеобразие китайской праздничной культуры репрезентируется через анализ диалектики эволюции традиционных и инновационных сегментов китайской праздничной культуры. В научной литературе получили развитие три типа эволюционной теории: теория линейной эволюции в упорядоченной и прогрессивной *' Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. - М.: Политическая литература, 1986. - С. 140 57 динамике культуры; теория, построенная на аналогии с теорией Ч. Дарвина; теория многомерности эволюции, исходящая из синергетической теории И. Пригожина. В гуманитарных науках был обоснован историкоэволюционистский подход (Э. Дюркгейм, О. Конт, К. Маркс, Г. Спенсер, Ф. Энгельс). Теория культурных ареалов, рассматривающая культуры как организмы, обладающие самостоятельной сущностью, проходящие те же ступени развития, что и организм человека, была разработана в трудах Б. Анкермана, Ф. Гребнера, В. Корперса, Б.В. Пошнева, Л. Фробениуса, В. Шмидта и др. Процесс эволюции рассматривается как процесс фундаментальной дифференциации культуры (Э. Дюркгейм), автономности культурных единиц (М.М. Бахтин, Э.С Маркарян). Функционализм изучает структурных культуру как систему, состоящую из элементов, связанных друг с другом и выполняющих определенные функции по отношению к социуму в целом (работы Э. Дюркгейма, В. Малиновского, А. Радклифф-Брауна, М. Фортеса, Э. Эванса-Причарда и др.). Проблемы структурной и функциональной выраженности эволюции в культуре рассматривались отечественными исследователями (А.И. Арнольдов, СИ. Артановский, М.М. Бахтин, Н.А. Бердяев, B.C. Библер, П.С. Гуревич, М.С. Каган, А.Ф. Лосев, Ю.М. Лотман, М.К. Мамардашвили, Э.С. Маркарян, П.А. Сорокин и др.). Их труды помогли нам выработать общую концепцию исследования. В учении М.М. Бахтина личностный мир рассматривается как источник культурной эволюции, модель мира, создаваемая людьми и культурой. В неклассической парадигме эволюция культуры понимается как сложное, нелинейное, самоорганизующееся явление, где ведущую роль играют адаптивные процессы (М. Вебер, Н. Моисеев, Т. Парсонс, И. Пригожий, П. Сорокин). В рамках антропологического подхода к проблеме эволюции внимание сосредоточивается на эволюции свойств адаптации 58 конкретной культуры к окружающей среде и социальным условиям (У. Ким, Г. Чайлд). Теория многолинейности эволюции (М. Салинс, Э. Сервис, Л. Уайт и др.) акцентирует внимание на взаимной связи системности и локальной индивидуальности изменяющихся социокультурных форм, что определяется принципом прерывности изменений. В понимании сущности эволюции культурных форм в исследовательской литературе нет единого мнения. Постмодернизм многообразия форм сформулировал самоорганизации принцип относительности социокультурной жизни, и что отражено в трудах Ж. Бодрийяра, Ж. Делеза, Ж. Дерриды, Ж. Лакана, Ж-Ф. Лиотара, М. Фуко, Ю. Хабермаса и др. В аспекте данного исследования актуальными являются работы, посвященные кросс-культурному анализу ценностей в культурах (Дж. ДеВос, Н.Лебедева, Д. Мацумото, Д. Мюррей, Н. Розенберг, Л.К. Хсю), социально-культурной Ю.В. динамике (Г.А. Аванесов, С.А. Арутюнов, Иванова, И.Е. Ширшов и др.), роли ассимиляции, адаптации и интеграции культур (Н.М. Гасанова, И.А. Грешилова, М.В. Дьячков и ДР-)- Проблема преемственности эволюции, стягивающего праздников как культурного историческое и актуальное ядра пространство культуры, изучалась В. Виндельбандом, И. Кантом, Г. Лотце, Ф. Ницше, Г. Пиконом, В. Урбаном, В. Франклом, М. Хайдеггером, А. Штерном. Система ценностей как основа внутренней устойчивости общества рассматривается в работах по социологии (М. Вебер, П.А. Сорокин и др.). В отечественной науке проблема праздников в культуре анализировалась в философских работах В. Василенко, Г. Выжлецова, О. Дробницкого, М. Кагана, Л. Столовича, В. Тугаринова, А. Харчева и др. В контексте этногенетических исследований большой вклад в изучение проблемы внесли Н.В. Абаев, Л.С. Васильев, Е.И. Кычанов, Ю.Л. Кроль, М.В. Крюков, Н.Н. Чебокрасов, Л.С. Переломов, М.В. Сафронов, 59 Л.Е. Янгутов. Специфика китайских праздников в их неотъемлемой связи с китайской государственностью, функционированием государства рассматривались в работах Ан Цзингуна «Правительство КНР и политика», Ван Шаосиня, Хуа Аньгана «О возможностях китайского государства»^^. Национальному своеобразию современной китайской культуры в контексте изучения китайской политической культуры посвящены работы Сюй Датуна «Размышления о национальных особенностях политической культуры», Н.А. Абрамовой «Политическая культура Китая: традиции и современность». В советском китаеведении отдельные аспекты календарных обрядов китайцев рассматривались в работах В.М. Алексеева, М.Л. Рудовой, Г.Г. Стратановича, A.M. Решетова и др. Своеобразие эволюции китайской праздничной культуры изучалось в отечественной синологии и этнологии в работах, посвященных истории китайского этноса, в частности, в коллективной монографии М.В. Крюкова, В.В. Малявина, М.В. Сафронова, Н.Н. Чебоксарова, Л.В. Переломова. Логика настоящего исследования требовала введения в оборот таких понятий, как «особенность», «традиция», «инновация», «модернизация», и определения их содержания и роли в культуре (С.А. Арутюнов, Э.С. Маркарян, Ю.М. Плотинский, М.А. Розов, В.А. Яковлев и др.). Наиболее ценным опытом исследовательских стратегий явилось решение проблемы определения аутентичности, традиций, поиск подлинности культурных «реконструированного», ценностей, «обновленного», «архаизированного» и «мифологически конструированного» содержания в них (А.С. Панарин, К. Хемфри и др). Специфика праздничной культуры конкретных эпох (эпоха древних империй, раннего и позднего средневековья, XIX, XX веков) ^^ Абрамова Н.А. Политическая культура Китая: традиции и современность. Автореф. дис... докт. филос. наук. - Улан-Удэ, 2002. - С. 8. 60 исследовалась такими выдающимися учеными, как М. Гранэ, В. Эберхард, Д. Боде и др. Они же рассматривали различные аспекты влияния буддизма, даосизма, конфуцианства на праздничную обрядность китайцев. Их исследования отмечали формирование особых субкультурных сегментов в праздничной культуре китайцев. Значительный научный интерес представляют труды ученых Л.П. Делюсина, В.Г. Бурова и др., исследующих специфику китайской цивилизации вообще, отражающейся в праздничном круге китайцев. В целом о материальной и духовной культуре китайцев собраны достаточные сведения, однако состояние современных китайских праздников в научной литературе специально не рассматривалось, что и вызвало необходимость изучения специфики ценностных параметров праздничной культуры. Основной особенностью современной праздничной культуры китайцев является изменение статуса и функций современных праздников. Традиционные праздники (Праздник Весны, праздник Фонарей, праздник середины Осени и т.д.) еще в начале XX века были семейно-родовыми, по характеру они религиозное были латентными, потаенными, поскольку имели содержание. В настоящее время они превратились в общенародные праздники. Тем самым из сферы социальной перефирии они переместились в центр социальной структуры. Они стали по форме проведения - публичными, по характеру и содержанию представляют определенную социальную и детерминирован государственной светскую ценность. Этот процесс политикой Китая по преодолению социальной разобщенности и по выстраиванию социального холизма в общенациональном смысле. Появились государственные праздники (День образования КНР, День КПК, День НОАК и т.д.). По форме они совершенно новые, но по социальной функции и содержанию они отражают традиционный императив китайской ментальности - сакрализующей, обожествляющей 61 властные функции. В связи с этим в этих праздниках отсутствует феномен сатиры социальной структуре. Одним из элементов праздничной культуры Китая как системы, включающим ряд компонентов, выступает смеховая, карнавальная составляющая. Смеховой компонент является одной из особенностей дзен-буддисткой получил китайской культурной массовое распространение. традиции, который Следовательно, сегодня использование данного элемента, в настоящее время не запрещаемого властью, и является признаком инноваций в культурной традиции. По существу праздники стали менее регламентированными, канонизированными. Культурно-историческое своеобразие китайских праздников рассматривается как связь между различными этапами, или ступенями развития самой культуры, сущность которой состоит в сохранении и обновлении (возрождении) тех или иных элементов целого или отдельных его характеристик при переходе к новому состоянию. Содержание понятия «своеобразие культурной эволюции» отражается во взаимной обусловленности традиции и инновации, устойчивости и изменчивости. 2.1. Культурно-ретроспективный анализ праздничной обрядности китайцев Теоретико-методологической основой данной части работы явились разработанные в отечественной этнологии и культурологии представления о диалектике традиции, новации обеспечивающие социокультурную и инновации, в совокупности динамику этноса. В классической отечественной этнографии содержание понятий «традиция» и «инновация» противопоставляются. Только в исследованиях С.А. Арутюнова инновации трактуются как естественное обновление традиции посредством укоренения новых, но комплиментарных свойств и черт культуры. Именно 62 комплиментарное понимание диалектики традиций и инноваций является наиболее приемлемым для объяснения характера развития китайской культуры, отражающейся в китайской праздничной обрядности. Факторами социокультурной детерминации, определяющими процесс обновления (инновации) традиций, явились как внутренние процессы развития культуры, так и внешние воздействия на культуру. Внутренние процессы обусловлены собственными изобретениями, культурными мутациями и заимствованиями. Внешние детерминации сводятся к внешне стимулированным культурным трансформациям. В параграфе выделены исторические этапы внедрения инноваций в массив этнической культуры: отбор, модификация, интеграция. Отбор осуществляется на основе критического анализа постоянно возникающих новинок. Изучение особенностей предполагает исследование современную мировую китайской идеологии экономику. праздничной китайской По мнению культуры интеграции Л.П. в Делюсина, большинство китайских ученых полагают, что китайская цивилизация в культурном отношении развивается и обогащается способом. Развитие культуры существенно экономики. для культуры Предполагая, необходим что взаимный отличается нормального обмен специфическим от развития функционирования культурных ценностей, ознакомление и усвоение иного культурного опыта, китайский культурный геном заключается в возможности внутреннего изменения, заимствования за счет наличия запаса метацивилизационность культурной вариации. китайской культуры В и этноса возможность реализации внутреннего кросскультурного Следовательно, критический анализ предполагает этом случае предполагает исследования. этническую комплиментарность нововведений. Модификация имеет место в основном при заимствованиях, обновлениях архаических культурных ценностей, которые приспосабливаются к ментальным особенностям этнической 63 культуры. Интеграция же фиксирует содержание тех процессов, которые характеризуют укоренение новшеств в культурных ценностях. Соотношение традиций, новаций и инноваций С.А. Арутюновым рассматривается в вертикальной проекции. Дополняет данную позицию концепция Ю.М. социокультурной Плотинского динамики. о горизонтальной Распространение структуре инноваций внутри социокультурной системы происходит с помошью процессов диффузии и оптимизирует факторы их ускорения: развитие коммуникации, снятие информационных барьеров и расширение информационной связи. Таким образом, теоретическими основами содержания данного параграфа явились работы отечественных этнологов А.С. Арутюнова, Э.С. Маркаряна, Ю.М. Плотинского и др. о механизмах обновления, о своеобразии традиций, в том числе и китайских. Анализ содержания понятия «инновации» показывает, что процессы обновления в культуре предопределены как факторами внедрения, так и текущими процессами, что позволяет говорить о том, что содержание традиции комплиментарно собственным инновациям. Под влиянием современных социокультурных процессов подвергаются интерпретации и частичной критической оценке ценности праздничной культуры: существующим, добавляются происходит новые модификация праздники старых к уже традиционных праздников. Существенным признаком обновления явилась культурная инверсия форм выражения ценностей в культуре. Это своеобразие китайской праздничной культуры проявляется в государственных праздниках, которые по форме носят инновационный, динамичный характер, но по содержанию они достаточно традиционны. Главное отличие китайской культуры заключается в наличии так называемого китайского генома, «генотипа» (грамматики, кристаллической решетки культуры), неизменно сохраняющегося в современной культуры. Данный базис проявляется в 64 ОСНОВНЫХ параметрах сознания и поведения китайцев, детерминированных наследием архаической культуры, особыми институтами родства как специфической модели поведения, конфуцианской этикой, социальным холизмом, квазирелигиозностью. До настоящей истории Китая данные ценности носили квазирелигиозно оформленный и социально сакрализуемый характер. В настоящий момент характеризуются культуры. культурные ценности и ценности формированием специфической сферы обновленной Предыдущие ценности подверглись переосмыслению, способы построения сферы должного и существующего созданием культуры новых мифических построений относительно но отличаются ценностей культуры и культурных ценностей. Социокультурными детерминантами, обусловившими обновление содержания культурных ценностей, явились как внутренние процессы развития реальных ценностей, так и внешние воздействия на культуру, а также формирование особого смыслового пространства культуры: научных построений, мифологических и стандартизированных представлений, стереотипов и автостереотипов. Внутренние детерминанты охватывают смысловые новшества, культурные мутации и заимствованрм. Внешние детерминации сводятся к стимулированным культурным влияниям. Инновации в культурно значимых построениях носят как позитивную, так и негативную коннотацию. Смысл и функционирование обновленных культурных ценностей определяются не только влиянием внешней культурной среды, но и внутренним культуротворчеством среды, таких его объективных качеств, как информационное пространство, взаимодействие культурных ценностей разных генетических слоев, структур полиморфной морфологии. Это возможно в результате актуализации, восстановления или самопорождения протокультурного смысла, или, иначе говоря, архаической ценности. 65 Данный процесс называется архаизацией современности. Изучение календарных праздников дает богатый материал для исследования проблем диалектики традиций и инноваций как проявления своеобразия китайской праздничной культуры, что особенно важно для понимания структуры этнического самосознания китайцев. В празднике проявляются инновации, которые привносятся в культуру этноса, и традиции, сохраняющиеся в его формах и элементах. С одной стороны, он не теряет связи с ритуалами и обрядами, что генетически определяет праздник как один из наиболее архаических явлений этнической самобытности, с другой, он обладает наиболее динамичными характеристиками, что предполагает его эволюцию в конкретных культурно-исторических условиях. Процесс формирования китайского этноса, как отмечается в специальных исследованиях ^^, наиболее интенсивно происходил в период времени, именуемый в традиционной историографии эпохой Цинь-Хань. Это целая эпоха в истории китайского этноса. «Не случайно именно наименование династии Хань стало впоследствии одним из самых распространенных самоназваний китайцев на всем протяжении 64 Средневековья вплоть до нового и новейшего времени» . В конце III древнекитайские в. до царства н.э. под были властью правителя объединены в Цинь единую централизованную империю. Тем самым были созданы условия для консолидации этнической обш;ности древних китайцев (хуася). Основными факторами, способствовавшими консолидации китайского этноса, явились: развитие средств сообш;ения на территории бывших царств Среднекитайской равнины, система переселения жителей *' См.: Крюков М.В., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы: проблемы этногенеза. - М.: Наука, 1978; Крюков М.В., Переломов Л.С., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. - М.: ГРВЛ, Наука, 1983; Этническая история китайцев в ХГХ-нач. XX в. М., 1993. ^ Крюков М.В., Переломов Л.С., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. - М., 1983. - С. 355. 66 внутренних районов во вновь присоединенные области, система повинностей, налаживание экономических и торговых связей между районами. Сплочению способствовало также постоянное существование внещней угрозы. Император Цинь Шихуан (246-210 г.г. до н.э.), стремивщийся к совмещению границ этноса и государства, всячески насаждал унификацию культуры, предписывая чиновникам бороться с местными обычаями. Но данная сверхзадача не была рещена: после смерти Цинь Шихуана в государственной идеологии на некоторое время возобладали даосские концепции, согласно которым успещному управлению способствует не насильственное искоренение обычаев народа, а использование их силы для достижения поставленных целей. Формирование сопровождалось этнического самосознания древних противопоставлением своего этноса китайцев «варварам», основанным на объективных различиях в языке, материальной культуре, обычаях и т.д. «... контроверза "мы или они" отражала субъективное представление о превосходстве над соседями; в системе конфуцианских взглядов это идея приписывания "нам" единственно правильных норм морали и соответствующих им обычаев; считалось, что "варвары" лищены морали так же, как лишены ее дикие животные» ^^ . Подобные представления, с одной стороны, легли в основу существующего до настоящего времени китаецентризма, отрицающего ценности иных культур и приводящего к культурной самоизоляции и межэтническим конфликтам, а с другой стороны, - обусловили устойчивость китайской культуры. Могущество последней проявлялось в том, что иноэтничные завоеватели, вторгавшиеся в страну, обычно впоследствии ассимилировались. Элементы их культур обогащали культуру китайского этноса. Инкорпорация сравнительно малочисленных иноэтнических групп, утрачивавших свою первоначальную культурную и этническую *' Крюков М.В., Переломов Л.С, Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. - М., 1983. - С. 337. 67 специфику, в эпоху Хань сопровождалась подъемом древнекитайского этноса. Эволюция этнического самосознания в Китае сопровождалась изменением относительной значимости его компонентов, в том числе и праздников, праздничного круга и культуры. Если в VII-VI вв. до н.э. консолидирующей идеей было представление о происхождении от общих предков, то в последние века до нашей эры актуализируется пред- ставление об общности культуры. С тех пор традиции в Китае неизменно рассматриваются как важнейший этноконсолидирующий фактор. Поэтому основными праздниками в ранний период истории Китая стали праздники календарного цикла и общенародные праздники. Длительный процесс формирования древнекитайской праздничной обрядности в основном завершился во второй четверти I тысячелетия до н.э. Этому способствовали консолидация и интеграция древнекитайского этноса. До настоящего времени сохранилось несколько диалектов китайского языка, разнообразие особенностей хозяйственного уклада, материальной и духовной культуры, нашедщих отражение в праздничном круге древних китайцев. Существенным детерминантом своеобразия праздничной культуры китайцев является этническая специфика Китая как единого многонационального, но унитарного государства с высокой степенью централизации управления и регламентации межэтнических отношений. Китай - многонациональная страна, объединяющая 56 этнических групп. В 2000 г. население Китая составляло около 1млрд.295млн. человек (по данным пятой национальной переписи), из них этнических китайцев представителей национальности хань - 1млрд.187млн. Это 91.59% всего населения Китая. Другие 55 этнических групп насчитывают 109 млн. человек или 8,41 % всего населения страны^^. 55 малых народов — это: ^ Чжунго Миньцзу Миньсу. By Чжунцзюн чжубянь. - Далянь: Дунбэй цайцзин дасюэ чубаншэ, 2002. - С. 13. 68 чжуан, хуэй, уйгуры, и, мяо, маньчжуры, тибетцы, монголы, туцзя, боуэй, корейцы, донг, яо, бай, хани, казахи, дай, ли, лису, шэ, лаху, ва, шуй, дунсян, наси, ту, салары, бланг, маонань, таджики, пуми, ну, киргизы, цянг, даурцы, мулам, гело, сибо, цзинпо, дэан, ачан, эвенки, узбеки, цзинг, дэан, юйгур, бонань, моинба, друнг, орочоны, татары, русские, гаошань, хэчжень и лхоба. Этническая группа чжуан, самая большая из 55 этнических групп, насчитывает более 15,5 миллиона человек, в то время как лхоба, самая малочисленная, включает в себя около 2320 человек. Ханьцы живут во всех частях страны, но главным образом в среднем и нижнем течении рек Хуанхэ, Янцзы и Чжуцзян и на равнинах северовостока. Малые этносы проживают в основном в приграничных областях севера, северо-востока, северо-запада и юго-запада Китая. Ханьцы имеют собственный разговорный и письменный язык, известный как китайский язык, который обычно используется в Китае и в Организации Объединенных Наций. Хуэйцы и маньчжуры также говорят на ханьском (китайском) языке. Другие 53 этнические группы используют собственные разговорные языки; 23 малых этноса имеют свои письменные языки. Уникальные обычаи и привычки малых народов, накопленные в их длительной истории, определяются специфической окружаюп];ей средой, обш;ественными и экономическими условиями. Например, жители южного Китая любят рис, а население северных областей предпочитает лапшу; уйгуры, казахи и узбеки едят баранину и хрустяп];ие лепешки; монголы считают лакомством пшено, обжаренное в масле, жареный курдюк и чай с молоком; корейцы предпочитают клейкий рис, холодную лапшу и маринованные овощи; тибетцы готовят блюда из жареной ячменной муки и пьют чай с маслом; южные народы любят жевать плоды ореховой пальмы. Монголы носят монгольские халаты и обувь наездника; тибетцы носят тибетские халаты; уйгуры ходят в вышитых головных уборах; корейцы носят похожие на лодки резиновые галоши; женщины этносов «и», «мяо» и Тибета носят золотые и серебряные 69 украшения; представители этноса «и» любят шерстяные плаш,и. Жилье дворового типа распространено в областях, населяемых ханьцами; большинство малых этносов в сельских областях Внутренней Монголии, Синцзяне, Цинхай и Гансу живут в монгольских юртах; в южном Китае население предпочитает дома на сваях. Этническая специфика современных народов все больше смещается в сторону духовной культуры, поэтому целесообразным представляется рассматривать праздничные традиции китайцев на примере процессов, происходяпдих культурологии понятие в их духовной «духовная культура» культуре. В включается в категориальный ряд «духовного». Главным в этом ряду многие исследователи считают понятие «духовная жизнь общества». Анализируя этот аспект китайского общества, следует иметь в виду, что «китайская мысль, все миропонимание китайцев по своей сути традиционно, ориентировано на традицию»^^. Касаясь культурных традиций в Китае, необходимо отметить, что для Китая была характерна большая роль ритуальных погребений, на ключевую роль которых в процессе генезиса религиозных систем указывал еще Дж. Вико^^. Наличие ритуальных погребений однозначно свидетельствует о существовании анимизма, всеобщей веры в бессмертие души. Но в истории китайской философской и общественно- политической мысли не получили широкого распространения ни мистицизм, ни система негативного мироощущения, ни идеализм. В ментальной культуре традиционного Китая господствующее положение занимало конфуцианство, которое несло в себе «консерватизм идеологии, предопределенный сохранением культа предков; идеи о *^ Малявин В.В. Книга прозрения. - М.: Наталис, 1997. - С. 7. ** См. Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. — Л.: Художественная литература, 1940.-С. 10,11, 111, 112. 70 предначертаниях Неба, духах и божествах» ^^ . Эти религиозные элементы систему через конфуцианского образования оказывали сильное воздействие на общественное сознание в императорском Китае. Религиозно-идеологические системы (конфуцианство, буддизм, даосизм) в основном отвечали духовным нуждам культуры крестьян и горожан. Все три учения выступали, прежде всего, в религиозном аспекте, проявлялись в отправлении религиозного культа, ритуалах, жертвоприношениях. М. Вебер в этой связи отмечает: «В той мере, в какой действовали чисто религиозные моменты, для... Китая было решающим, что представление о рационально упорядоченном исходило из неизменяемой церемониального регулярности порядка которых мире жертвоприношений, зависит все: прежде от всего необходимая регулярность метеорологических явлений в анимистическом понимании, функционирование и покой духов и демонов, покой, который, согласно классической и гетерогенной точке обеспечивается этически правильным управлением, зрения китайцев, соответствующим подлинному пути добродетели (дао)»^^. В тяжелые минуты и в праздничные дни средний китаец обращался с просьбами о помощи сразу ко всем божествам, духам и покровителям; в равной мере использовал все обряды и культы для исполнения желаемого. Именно эта система религиозного синкретизма в форме ее нижнего, наиболее мощного и всеохватывающего пласта, в отличие от существующих наряду с ней высокоинтеллектуальных учений верхнего пласта, может именоваться народной религией, о которой говорили российский академик В.М. Алексеев, французский исследователь А. Масперо и современный китаевед Л.С. Васильев. Народная религия явилась продуктом интеграции примитивных верований и суеверий, основных норм конфуцианства, включая культ предков, а также наиболее *'Иванова Ю.В. Социально-культурная динамика и традиции этноса. Дис... докт. филос. наук. - М., 2003. - С. 245-247. ™ Вебер М. Избранное. Образ общества. - М.: Юрист, 1994. - С. 120. 71 доступных принципов буддизма и многочисленных даосских обрядов и культов. Обряды поклонения божеству-Небу и предкам монархического рода совершались императором, а обряды поклонения предкам клана, рода и семьи проводились в специальных храмах главами родов и семей. Ночитание предков и поклонение им играли первостепенную роль в духовной верованием жизни общества. китайцев, Они более стали важным, главным чем общепризнанным поклонение Небу. Несоблюдение культа предков считалось отходом от общепринятой морали. Культ божества-Неба и культ предков были ядром клановой традиционной религии Китая, которая, по мнению профессора Некинского Центрального института национальностей Моу Чжунцзяня, была общепризнанной и ортодоксальной религией, исповедуемой верхами и низами общества, непрерывно существовавшей на протяжении тысячелетий. Свой вывод Моу Чжунцзянь обосновывает письменными источниками, в частности, «Записями о ритуале» («Ли цзи»), где говорится: «Основа всего сущего - это Небо, основа человека - это предки». Ноклонение Небу и культу предков представляло собой форму заботы названных основ "^^ . Божество-Небо выступало о сохранении в умах людей как господствующая над ними сила, наделенная свойствами правителя, носителя морали и вершителя судеб людей. Ночитание Неба и поклонение ему воплощали в себе стремление во всем следовать «пути Неба», чтобы завоевать благосклонность Неба и избежать разных кар с его стороны. Ночитание Неба было заботой всех жителей Ноднебесной, а праздничный обряд поклонения Небу был прерогативой правителя. Считалось, что совершение обряда поклонения Небу позволяло впитать в себя воплощенную в Небе мораль и удостоиться ^' См.: Моу Чжунцзянь. Чжунго цзунфасин чуаньтун цзунцзяо шитань // Шицзе цзунц-зяо яньцзю. Пекин, 1990.-№ 1.-С. 1-14. 72 милостей Неба. Получившие власть «из рук Неба» правители рассматривали обряд поклонения Небу как средство укрепления своей власти. До сих пор некоторые китайские праздники сохранили традиции древних праздничных мероприятий, не потеряли связи с ритуалами и обрядами и в конкретных культурно-исторических условиях обеспечивают сохранение этнической специфики, преемственности в развитии китайского этноса. Обсуждение роли развития китайской культуры в современном обществе ведется в Китае на всем протяжении XX века. Примечательно, что дискуссии 20-30-х, а затем 50-х и 80-х годов проходили «по одному сценарию»: участники обсуждения занимали все логически возможные позиции и делились на три основные группы - сторонников сохранения китайских традиций, сторонников синтеза китайских и западных традиций, сторонников коренного изменения или даже полного отрицания традиционной китайской культуры. Обсуждались вопросы о том, что составляет основное содержание китайской культурной традиции, приемлема ли она в современном обществе, может ли она или какие-то ее элементы способствовать модернизации китайского общества. Отечественный востоковед А.В. Лукин, анализируя дискуссии 80-х годов, справедливо отмечает, что «явное сходство основных положений, аргументов» нынешних и прошлых дискуссий «говорит о реальности и нерешенности обсуждаемых проблем»^^. Острота ведущихся споров обусловлена и теоретически, и практически, поскольку обсуждаемые политические вопросы связаны не только с характеристикой нынешнего этапа развития страны и структуры власти, но и с определением путей, по которым пойдет Китай в будущем. Традиции являются своеобразной матрицей этнической культуры. ^^ Лукин А.В. Дискуссии о роли традиционной культуры в КНР (80-е гг.) // Общество и государство в Китае. Ч. III. - М.: Наука. ГРВЛ, 1990. - С. 200 - 210. 73 обеспечивающей специфика сохранение сохраняется в этноса. области Наиболее духовной зримо этническая культуры, где скон- центрированы представления о ценностных ориентациях жизненных представлений этноса. В истории праздничной культуры воплощается история этноса. Культура Китая обладает многими особенностями, свойственными культурам Востока, в частности бережным отношением к традициям. Будучи открытой системой, китайская культура характеризуется исторически развитыми адаптационными механизмами, помогающими китайскому обществу воспринимать ценности привносимых в него культур, преломляя их через призму собственных интересов, установок и ценностей. Поэтому под влиянием других культур основное традиционное содержание китайской культуры не изменяется. Традиции одних сфер духовной культуры Китая нередко воздействовали на развитие других отраслей, тем самым, интегрируя духовную культуру и оказывая влияние на динамику китайского праздника в целом. Сегодня пятитысячелетняя китайская культура обладает прежней жизнеспособностью и благотворно влияет на развитие мировой культуры. Культурно-ретроспективный китайцев основан на изучении анализ праздничной особенностей обрядности развития годового праздничного цикла китайцев. Данная часть параграфа посвящена исследованию праздничного круга и анализу годового календаря китайского этноса, бытовавшего в течение XX века. Данный подход предопределен логикой и традициями исследовательской литературы. фольклористические праздников определенной как работы начинались упорядочивающей последовательности комплекс. В данной работе Все с этнографические, описания системы, весь соблюдается календарных выстраивающей в празднично-ритуальный логика предшествующих 74 исследований. Китайский праздничный календарь сложился в древние времена и до сих пор играет значительную роль в жизни китайцев, которые соблюдают традиционные календарные даты основных праздников лунного праздники отображали основные года. В черты Китае традиционной общественной организации жизни этноса, для которой свойственен разрыв между семейной и публичной жизнью. Годовой цикл праздников был тесно связан с естественной сменой сезонов, движением небесных светил, а также традиционной космологией и даже моралью китайцев. Этот цикл был наиболее последовательным и полным выражением традиционной основы китайской цивилизации - идеи гармоничного единства Неба, Земли и Человека. Жизнь природы, по китайским понятиям, сходилась с жизнью общества, а праздники выступали как важнейшая связующая нить между социальным и природным и тем самым как высшая санкция культуры. Важнейшие праздники китайского календаря начала XX столетия явились результатом длительной интеграции основных культурообразующих императивов формирования и развития китайской культуры: архаической китайского эпохи, идеологии общества, правящей конфуцианских, и влияния образованной верхушки даосско-буддийских мотивов, доминирующего влияния деревенской культуры. В большинстве случаев китайские праздники не утратили традиций древних праздничных мероприятий, не потеряли связи с ритуалами и обрядами и в конкретных культурно-исторических условиях обеспечивают сохранение этнической специфики, преемственности в развитии китайского этноса. На формирование годового цикла календарных обычаев и обрядов у китайцев большое влияние оказала принятая в Китае система счета времени^^. Знак «время» (ши) графически выражает идею произрастания под солнцем находящихся в земле семян. Иероглиф «год» (нянь) в " Джарылгасинова Р.Ш. Крюков М.В. Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. - М.: Главная редакция восточной литературы, изд-во Наука, 1989. - С. 30. 75 первоначальном начертании являл картину человека, нагруженного созревшими хлебными колосьями. Наблюдается совпадение понятий года и урожая, цикла годового и цикла земледельческого в сознании древних китайцев. В китайском календаре начало месяца всегда совпадает с новолунием, а середина - с полнолунием. Двенадцать лунных месяцев составляют год. Лунные календарь определил даты большинства календарных обрядов китайцев. Особенно большое значение в нем имели 1-е и 15-е число каждого месяца. В годовом цикле различались четыре сезона - весна, лето, осень и зима, причем Новый год и отмечал наступление весны. Месяцы года именовались по их порядковому номеру, но в народе месяцы лунного года именовали следуюш,им образом: 1-й месяц - «праздничный»; 2-й - «месяц почек»; 3-й - «месяц дремоты»; 4-й - «месяц пионов»; 5-й - «месяц дракона»; 6-й - «месяц лотоса»; 7-й - «месяц голодных духов»; 8-й - «месяц урожая», 9-й «месяц хризантем»; 10-й - «милостивый», или «ш;едрый»; 11-й - «белый», или «пустой»; 12-й - «суровый»^'*. Вместе с тем, в Китае, в стране развитого земледелия, не могли не учитывать и годовое движение солнца, которое определяло смену сезонов и, следовательно, характер и сроки сельскохозяйственных работ. В Китае рано солнцестояний. научились Нричем зимний узнавать дни солнцеворот зимнего считался и летнего началом астрономического года. Как и другие древние народы, китайцы различали 12 зодиакальных созвездий. Каждое носит названия животных 12-летнего «звериного цикла»: мышь, буйвол, тигр, заяц, дракон, змея, лошадь, овца, обезьяна, курица, собака, свинья. С древних времен китайцы стали разделять каждую из 12 частей зодиака, выделяя 24 сезона, (цзе), соответствуюш;ие сезонному ритму явлений природы: Bredon J., Mitrophanow I. The Moon Year. - Shanghai, 1927. 76 Название Дун чжи Сяо Хань Да хань Ли чунь Юйшуй Цзин чжи Чунь фэнь Цин мин Гуйюй Ли ся Сяо мань Ман чжун Ся чжи Сяошу Дашу Ли цю Чу шу Бай Лу Цю фэнь Хань лу Шуан дзян Ли дун Сяо сюэ Дасюэ Перевод Зимнее солнцестояние Малый холод Большой холод Начало весны Дождевая вода Пробуждение личинок Весеннее равноденствие Чистый свет Урожайные дожди Начало лета Малая нолнота Колосяшиеся всходы Летнее солнцестояние Малая жара Большая жара Начало осени Последняя жара Белые росы Осеннее равноденствие Холодные росы Иней Начало зимы Малый снег Большой снег Срок но григорианскому календарю 22 декабря 6 января 20 января 4 февраля 18 февраля 6 марта 21 марта 5 анреля 21 анреля 6 мая 21 мая 5 июня 21 июня 7 июля 24 июля 28 августа 23 августа 7 сентября 23 сентября 8 октября 23 октября 8 ноября 23 ноября 8 декабря Эти сезоны служили важнейшими вехами реального календаря, регулировавшего быт и труды китайских земледельцев^^. Китайские астрономы умели поддерживать соответствие солнечного и лунного ритмов, для этого они семь раз в течение девятнадцати лет в календарь вставляли дополнительный 13-й месяц. Лунный Новый год в Китае праздновался в первое новолуние после вхождения солнца в созвездие, именуемое в западной традиции Водолеем. В переводе на григорианский календарь это происходит не ранее 21 января и не позднее 19 февраля. С незапамятных времен в Китае существовал отсчет дней по шестидесятеричному циклу, в соответствии с которым дни обозначались 75 Джарылгасинова Р.Ш. Крюков М.В. Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. М.: Главная редакция восточной литературы, изд-во Наука, 1989. - С. 32. 77 комбинацией одного из десяти знаков так называемого ряда «стволов» (гань) и одного из 12 знаков ряда «ветвей» (чжи). Первый день цикла обозначался сочетанием первых знаков обоих рядов, второй - вторых и т.д. Шестидесятеричный цикл использовался для счета лет. В рамках шестидесятеричного цикла двенадцатичленный ряд ассоциировался с зодиакальными животными, десятичный ряд знаков - с Небом и пятью мировыми «первоэлементами (у син), рассматриваемыми в мужском и женском аспектах^^. Как показал А.Н. Зелинский, различные порядки исчисления времени в Китае складываются в единую космологическую систему, которая интегрирует в себе различные силы и ритмы мирового движения, а также сами понятия циклического и линейного времени. Поэтому календарь в Китае почитался как одна из священных регалий власти. После свержения монархии в Китае в 1911 году было принято летоисчисление по европейскому образцу, но традиционный календарь продолжает играть значительную роль в жизни китайцев, которые попрежнему соблюдают традиционные даты основных праздников лунного года. Среди различных видов традиционных китайских праздников древнейшими и одними из важнейших являются календарные праздники, которые складывались в течение веков и тысячелетий в процессе трудовой деятельности людей. И в наши дни они неразрывно связаны с традиционной культурой народа. В процессе социально-экономического и историко-культурного развития календарные праздники, прежде всего аккумулировавшие важнейшие события, обычаи и обряды годового народного календаря, испытывали влияние господствовавших идеологий, мировых религий, городской культуры, особенностей быта других сословий и классов. При характеристике народных календарных праздников обраш,ает на себя внимание их неразрывность с ритмом природы, с человеческой '* Джарылгасинова Р.Ш. Крюков М.В. Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. - М.: Главная редакция восточной литературы, изд-во Наука, 1989. - С. 19. 78 деятельностью, с биоритмами отдельной личности. Связанные со временами года, с сезонами, с трудовой жизнью общества календарные нраздники являются как бы «колышками, этанами» в бесконечном течении времени. Каждый из них становится символом новой жизни, ее обновления, омоложения, моментом, в котором соединяются прошлое, настоящее и «идеальное» будущее. Анализ терминологии, связанной с обозначением понятия «календарные праздники», свидетельствует о том, что они воспринимались как рубежи времен года, важнейшие этапы сельскохозяйственной деятельности. Например, в китайском языке для обозначения понятий, близких к термину «календарные праздники», употребляются слова: шилин (времена года, сезон), шицзе (сезон, период, время, праздник) Примечательно, что многие из выделяемых современными исследователями функций и признаков календарного праздника как бы сфокусированы в древнекитайском слове ще, среди словарных значений которого имеются и следующие: коленце (бамбука), такт, ритм; отрезок времени, сезон года; праздник; душевная чистота, целомудрие. Эти термины, прежде всего, обозначают празднества, проводимые в установленные традицией дни (или более значительные отрезки времени), даты, связанные как со сменой времен года, так и с важнейшими рубежами в хозяйственной, трудовой деятельности людей (земледельца, скотовода, рыболова). Эта «двуединая» связь ^^ отражалась как в самом празднике, так и в календарных обрядах, игравших важную роль в его структуре. Непременными составными этой структуры уже на ранних этапах развития календарного праздника становятся развлечения, игры, народные зрелища, утверждение опыта и знаний об окружающем мире. Как пишет В.В. Малявин, «в Китае календарные праздники отчетливо и убедительно отображали основные черты традиционной общественной организации китайцев. Все они включали в себя, хотя и в разном соотношении, как семейный, так и коммунальный аспект, воспроизводя ' ' Серов С.Я. Календарный праздник и его место в европейской народной культуре // Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Исторические корни н развитие обычаев. - М., 1983. - С . 43. 79 характерный для традиционного китайского общества разрыв между семейной и публичной жизнью. Этот разрыв, наложивший глубокий отпечаток на все стороны китайской культуры, заявлял о себе, в частности, в фундаментальном для китайской религии разделении обитателей загробного мира на «внутренних» духов, т. е. душ семейных предков, и духов «внешних», или чужих, имевших только публичную значимость» . Способность выявлять и санкционировать социальное начало в жизни людей объясняется особой двойственностью природы праздника. Он фиксирует и отмеряет протекание обыденного времени, определяемого астрономическими, биологическими, хозяйственными циклами. Но опознание обыденного, счислимого времени было бы невозможно, если бы праздник одновременно не выявлял присутствия «другого», священного и неизмеримого времени - непреходящего, но в каждый момент времени отсутствующего Начала времени. Загадка праздника - в неразличении этих столь несходных видов времени, неразличении, позволяющем человеческим обществам созерцать во всей полноте свою жизнь, включая и те ее аспекты, которые в обычное время были бы сочтены опасным и даже недопустимым отклонением от нормы. Ноэтому календарные праздники, как было показано В.Я. Нроппом, изоморфны по своей структуре, представляя собой как бы развертывание всеобщей драмы жизни в ее совершенной, объемлющей даже смерть, целостности. Но, придавая течению времени дискретный и неоднородный характер, они не могут не отличаться от будней и друг от друга, не могут не быть вестниками уникального, неповторимого, кoнкpeтнoгo^^. Праздники устанавливают преемственность в общественном сознании и практике, но лишь посредством выявления и узаконения присутствующих в них разрывов. Так праздник оказывается, очевидно. Джарылгасинова Р.Ш. Крюков М.В. Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азин. Годовой цикл. - М.: Главная редакция восточной литературы, изд-во Наука, 1989. — С. 13. ^' Пропп В.Я. Русские аграрные праздник. - Л.: Изд-во Ленинф. ун-та 1963. - С. 114-122. 80 наиболее полноценным свидетельством символизма культуры, который и устанавливает различия, и стирает их, делая возможным постоянное определение и переопределение человеком самого себя и тем самым процесс человеческого самопознания. Оттого же праздник, будучи в традиционных обществах принципиально консервативным и даже анахронистическим элементом культуры, приносит в общественную жизнь людей элемент обновления. Таким образом, праздник, будучи сам по себе целостной системой символов, принадлежит более обширным символическим системам, воплощенным, например, в годовом цикле. Однако праздник никогда не является только частью системы знаков. Он выражает полноту жизни, представленную в контрастном сопряжении обыденного и священного времени, поддерживает символическое измерение культуры, которое нельзя перевести в понятия. Как все факты человеческой практики, праздник может быть рационализирован, но воссоздать праздник по его рационализированному образу невозможно. Праздник всегда несет в себе нечто из ряда вон выходящее, избыточное, создает атмосферу экзальтации — то, что в Китае называли жэнао — «всеобщее возбуждение», «будоражащая оживленность». В просторечии «праздновать» для китайцев как раз и означало «глядеть на оживление» (кань жэнао). Следовательно, в празднике отражается социальная сущность человека, который настолько же принадлежит миру, насколько и отделяет себя от него. Традиционные календарные праздники китайцев - это не просто иллюстрация отвлеченных идеалов и ценностей, а, вероятно, самая универсальная форма драматизации человеческого бытия, в которой общество опознает и утверждает, празднует себя. Как было установлено впервые французским синологом М. Гранэ, цикл праздников в древнем Китае первоначально определялся разделением года на «деловой» и «пустой» (зимний) периоды. Первый был временем роста всего живого и трудовой деятельности людей. 81 второй — временем смерти, бесплодия земли и праздности. Еще на рубеже II—I тысячелетий до н. э. древние предки китайцев различали, по- видимому, только два весьма растянутых во времени праздничных периода в году, которые знаменовали начало и окончание хозяйственного о/ч сезона . Со временем из этих первичных празднеств выделились обряды весенние и осенние, летние и зимние. Если две обрядов отмечали первые разновидности соответственно начало и окончание земледельческих работ и летнего выпаса скота, то в зимних празднествах, сложившихся результате слияния двух первоначально в самостоятельных праздников «пустого» сезона, драматизировалось обновление годового цикла, а вместе с ним всего мира. Система праздников была ориентирована на даты астрономического календаря. Новый год оказался соотнесенным в ней с зимним солнцеворотом, точкой же консолидации весенних и осенних обрядов стали соответственно дни весеннего и осеннего равноденствия. Появился и праздник летнего солнцестояния, вероятно, - не без влияния чувства симметрии - в качестве своеобразной параллели Новому году . Судя по сообщениям древнейших письменных памятников Китая, в обрядности календарных празднеств той эпохи доминировали характерные черты архаического праздника - праздничные «излишества» и расточительство, ношение звериных масок, относительная свобода сексуальных отношений и пр. (Примечательно, что в древнекитайской литературе понятие «безумства» первоначально относилось к состоянию праздничной экзальтации.) Следует заметить также, что цикл календарных праздников в древнейших центрах китайской цивилизации складывался в процессе контактов и смешения разных племен и вобрал в себя элементы различных этнокультурных традиций. Важный этап в эволюции календарных обрядов китайцев был связан с процессом формирования государства и нашел свое завершение в идеМ. La civilisation chinoise. - Paris, 1929, С. 197-198; Bodde D. Festivals in classical China. New Year and other annual Observances during the Han Dynasty. - Princeton, 1975. - C. 73. *' Granet M. La civilisation chinoise. - Paris, 1929. - P. 329. 82 ологии И политических институтах имперской государственности. В середине I тысячелетия до н, э. древний Китай пережил быстрый распад родового строя и его культуры. Государство восприняло многое из наследия архаической эпохи, но придало ему подчеркнуто функциональную и оттого, по сути дела, сугубо номинальную, институализированную, формализированную значимость. Понятие обряда было оторвано от обрядных действий как таковых, отчасти даже противопоставлено им и вместе с тем распространено на движение всего социокосмоса и объявлено нормой нравственной самооценки человека. Социальный холизм среднего китайца интегрировал новые функциональные особенности китайского праздника государственного характера. За основу временем - классификации праздников наряду с социальным основной категорией, при помощи которой возможно упорядочить праздники, - взята категория пространственной масштабности праздника. Если представить степень распространенности китайского праздника, как и других явлений человеческой культуры, в виде диаграммы, этнических и можно отметить более широкое определенную ограниченность представление национальных, государственных и, наконец, международных праздников. Кризис и разложение архаической религии обернулись в Китае апологией ритуализма и ритуальной соборности как существа космического потока жизни. Обряд стал знаком этической дистанции между человеком и миром, символической глубины образов и, следовательно, реальностью, которая сама не имела адекватного образа. Со второй половины I тысячелетия до н. э. формалистический рационализм древнекитайского государства искал санкции в идеях универсальных космических соответствий, выраженных зачастую в математически точной форме. Один из таких всеобщих классификационных принципов представляла оппозиция начал ян и инь. Первое ассоциировалось с 83 мужским, светлым, активным аспектом бытия, солнцем и жизнью, второе — с аспектом женским, темным, пассивным, луной и смертью. В годовом цикле, по китайским представлениям, началу ян соответствовал весеннелетний период, началу инь — осенне-зимний. Другая важная классификационная схема в китайской культуре основывалась на понятии пяти мировых стихий или, точнее, фаз мирового круговорота (у син). Ниже указаны некоторые ряды соответствий в рамках пятеричной структуры: Стихия дерево огонь Сторона света восток юг Время года весна лето Цвет голубой красный Культурное растение пщеница бобы Род животных чешуйчатые пернатые (павлин) существ (дракон) Число 8 7 Органы тела селезенка легкие Вкус кислый горький Стихия земля металл вода Сторона света центр запад север Время года — осень зима Цвет желтый белый черный Культурное растение метельчатое просо конопля просо Род животных существ гладкокожие (человек) мохнатые (тигр) панцирные (черепаха) Число 5 9 6 Органы тела сердце печень почки Вкус сладкий острый соленый Перечень такого рода пятеричных соответствий распространялся, в частности, на элементы жилища и небесные созвездия, богов и идеальных царей древности, музыкальные ноты и домашнюю утварь и т. д. Это была универсальная система классификации, связывавшая воедино 84 пространство и время, небо и землю, человека и космос, нрироду и культуру^^. Бинарная оппозиция инь и ян, пятичленная структура у син и другие классификационные официальный схемы оказали в Китае заметное календарь обрядов, отличавшийся влияние на педантически- формализованным характером. Ключевую роль в нем играли основные даты астрономического календаря: дни зимнего и летнего солнцестояния, весеннего и осеннего равноденствия, начало и середина астрономических сезонов и т. д. Символика государственных церемоний была призвана схематически выражать своеобразие определенных моментов мирового круговорота во всей полноте присущих им ассоциаций. Например, в первый день астрономической весны император на специальном ритуальном поле совершал в восточном предместье столицы обряд проведения первой борозды, что символизировало весеннее пробуждение природы и знаменовало начало полевых работ по всей империи. Церемонии, связанные с приходом осени, совершались в западном предместье и служили сигналом к проведению военных состязаний и охоты, починке городских стен и казни преступников, поскольку осень и зима считались временем господства начала инь и соответственно сезоном войны и смерти. Итак, с конца I тысячелетия до н. э. календарь обряды и календарные в Китае были подчинены формалистически-отвлеченному символизму манифестации мировой империи, космического выступавшей порядка. в качестве Получавшие земной официальное признание элементы народных праздников и обрядов (состав их был неодинаков в разные времена) становились по форме частью псевдоархаического фасада китайской деспотии, а по сути выполняли идеологические функции. М. Гранэ определил характер переработки древних праздников в идеологии и административной практике имперской государственности '^Джарылгасинова Р.Ш. Крюков М.В. Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. - М.: Главная редакция восточной литературы, изд-во Наука, 1989. - С. 22. 85 как процесс их «обеднения и спецификации», в ходе которого праздники сводились к «одному-единственному обряду, предназначенному для одной специальной цели» *^. Осуществлявшаяся правяп];ей верхушкой империи рационализация обрядов космологическими схемами и в соответствии моральными с отвлеченными принципами делала в действительности несущественными реальные исторические формы их бытования. Вероятно, это обстоятельство известного исследователя китайского побудило фольклора, В. Эберхарда, заметить, что в календаре империи «календарные праздники в течение многих столетий были расположены более или менее механически» ^"^. Официальный календарь в китайской империи принадлежал к числу священных регалий власти, так как он был одним из самых важных выражений «мироустроительной» миссии императора. Свойственная официальной идеологии древнекитайской империи рационализация ритуала в категориях космологии и морали резко противоречила жизненным ценностям, воплощенным в оргиастическом характере первобытного праздника. В китайской империи систематически подвергались запретам как раз важнейшие элементы праздничной обрядности народа: карнавальное начало в праздновании Нового года, обычай гасить огонь в дни весеннего праздника, состязания лодок-драконов в летний период сопровождавшаяся и др. Конфуцианизация неустанными попытками китайского властей общества, «исправить» народные обряды, в конце концов принесла свои плоды, хотя в силу отмеченных выше особенностей взаимоотношений народной и официальной обрядности в императорском Китае она не могла ликвидировать разрыв между двумя этими характерными признаками китайской культуры. Сосуществование и взаимодействие официальных и фольклорных форм обрядности определили с рубежа нашей эры особенности эволюции Granet М. Fetes et chansons de la Chine ancienne. - Paris, 1919. - P. 167. Eberhard W. Local Cultures of Douth and East China. - Leiden, 1968. - P. 47. 86 китайских календарных праздников. По мере усложнения социальной жизни китайцев происходила дифференциация их календарных обрядов. Немаловажную роль в этом процессе сыграли появившиеся в раннем средневековье буддизм и даосизм, которые почти полностью вытеснили разложившиеся к тому времени архаические культы. Учение буддистов и даосов о загробном воздаянии обеспечивало интеграцию публичных и частных аспектов традиционных религиозных верований китайцев. Буддизм и даосизм создали свою субтрадицию в традиционной календарной обрядности китайцев. Обе религии имели собственные календари праздничных дат (во многом дублировавшие друг друга), которые, подобно календарю официальных обрядов, не совпадали с циклом народных праздников, хотя и не отрицали его. Другим важным фактором эволюции календарных обрядов явилось ос развитие городов и городской культуры . Города средневекового Китая создавали особую культурную среду, в которой массовость сама по себе становилась стилеобразующим началом быта, и в том числе обрядности. Город свободно вбирал в себя все формы культуры, лишал их прежней локальной значимости и свяш;енных покровов, смешивал их в пестром, но не лишенном стилистической последовательности единстве. Создавая в культуре как бы вторичный уровень символизации, город открывал простор для эстетизации традиционного наследия, превращения его в зрелиш;е и знак, в обш;едоступное и обш,епонятное средство коммуникации. Влияние городской культуры без труда угадывается в связанных с крупнейшими календарными праздниками назидательных легендах, эстетически утонченных зрелиш,ах и развлечениях, распространившихся по всему Китаю и отобразивших идеалы и жизненные ценности городского обш,ества. Еш;е одним фактором эволюции китайских праздников, менее ос Джарылгасинова Р.Ш. Крюков М.В. Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. - М.: Главная редакция восточной литературы, изд-во Наука, 1989. - С. 30 87 заметным и значительным, были контакты китайцев с окружавшими их народами; когда Северный Китай подвергался нашествиям кочевников, последние оказали заметное влияние на материальную культуру древних китайцев и опосредованно — на их календарные обряды. Еще более глубоким оказалось воздействие на китайцев южных соседей. Под их непосредственным влиянием в китайский календарь праздничных дат вошли такие важные обычаи и обряды, как состязания лодок-драконов, празднование полнолуния 8-го месяца, праздник Восхождения на высоты в 9-м месяце и многие календарные обычаи, распространенные среди китайского населения Южного Китая. Система календарных праздников китайцев сложилась в своих основных чертах в эпоху раннего средневековья. Именно в VI—VII вв. оформились важнейшие праздники китайского календаря. В своем окончательном виде они явились результатом длительной интеграции различных аспектов китайской культуры: пережитков архаической эпохи, идеологии правящей и образованной верхушки общества, систем научного знания, даосско-буддийских мотивов, деревенского и городского фольклора. В культурном синтезе средневекового Китая разрыв между народной, официальной и даосско-буддийской значительной мере Государственный преодолен, хотя и не обрядностью устранен был в полностью. и религиозный календарь обрядов, сохранив свою обособленность, почти утратил свое значение за стенами чиновничьих управ и монастырей, но в немалой степени повлиял на народные праздники. Так, лунный Новый год, ставший в народе главной датой новогодних празднеств, первоначально был введен в конце II в. до н. э. как официальная придворная церемония, в то время как некоторые народные праздники приобрели буддийскую окраску. Трансформация календарных празднеств сопровождалась формированием их нового годового цикла. Хотя этот цикл стал более дифференцированным, а место и роль каждого обряда в нем — более 88 определенными, эволюцию китайских календарных обычаев нельзя свести к процессу их «обеднения». Праздники не только подвергались различного рода ограничительным толкованиям в угоду идеологическим доктринам, интересам и вкусам отдельных социальных слоев и т.д, но и создавали условия для творческой интеграции. Каждый большой праздник представлял собой единство важнейших черт обш,ественного сознания данной эпохи. Следуя классификации, предложенной С.Я. Серовым , можно выделить в годовом цикле обрядов четыре сезонных вида обрядности, которые могут быть сгруппированы попарно в различных комбинациях и сведены к трем типам обрядов. Кроме того, они составляют единый годовой ритм празднеств. Среди различных форм сезонной обрядности наиболее отчетливо выделяются весенние и осенние обряды. Первые знаменовали начало хозяйственного года и были тесно связаны с магией плодородия, лейтмотивом же осенних обрядов было благодарение богов и покойных за дарованный урожай и очищение от утративших свою благую силу поветрий уходяш,его года. Если в обрядности весеннего сезона акцентировалась встреча живых с умершими предками, то в осенних празднествах преобладала идея расставания живых и мертвых. Другой тип календарной обрядности китайцев был связан с празднованием зимнего и летнего солнцестояния. Обряды, отмечавшие зимний солнцеворот, были со временем поглощены лунным Повым годом, а аналогичные летние обряды оказались включенными в праздник 5-го дня 5-го месяца. Поскольку Новый год и летний праздник обозначали переломные моменты годового цикла, в их обрядности имелось немало общего, в частности, использование одних и тех экзорцистских средств, мотив ритуального же оберегов противоборства, и обычай поедания лапши и пр. Впрочем, здесь имелись и свои особенности. ** Серов С.Я. Календарный праздник и его место в европейской народной культуре // Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Исторические корни и развитие обычаев. - М., 1983. - С. 44. 89 обусловленные космологической значимостью зимнего и летнего солнцестояния. Так, зимой кульминационный момент празднеств — полночь, а летом - полдень. В обрядности летнего праздника у китайцев есть немало черт, сближающих ее с весенними обрядами. Это обычаи прибегать к заклинаниям против вредоносных насекомых, собирать целебные травы, гулять по свежей траве и устраивать пикники у воды. Состязания «лодокдраконов» по своему происхождению тоже относились к числу весенних обрядов, посвящавшихся водным божествам. Есть основания говорить о существовании в Китае единого комплекса весенне-летней обрядности, которой противостояла обрядность осенне-зимнего сезона. Кроме этого, существовало разделение годового цикла на три этапа, отображенное в даосской концепции «трех эр» (санъ юань). В соответствии с этой концепцией лунный год делился на три неравных отрезка: «начальная эра» (с 15-го дня 1-го месяца по 15-й день 7-го месяца), «средняя эра» (с 15-го дня 7-го месяца по 15-й день 10-го месяца) и «поздняя эра» (с 15-го дня 10-го месяца по 15-й день 1-го месяца). Три указанных периода посвящались соответственно божествам трех стихий — Неба, Земли и Воды. Таким образом, в годовом цикле китайских праздников прослеживаются четырехчастный (обряды четырех сезонов), трехчастный (обряды весенние, осенние, зимнего и летнего солнцестояния, а также цикл «трех эр») и двухчастный (обряды весенне-летнего и осенне-зимнего периодов) ритмы календарной обрядности. Все они сходились в праздновании Нового года, которое предстает синтетически-обобщенным выражением, совокупной драмой годового цикла . В эпоху позднего средневековья в Китае появилось разделение основных праздников года на две категории: три «праздника мертвых» (гуй гре) и три «праздника живых» (жэнъ цзе). В соответствии с этой *^ Джарылгасинова Р.Ш. Крюков М.В. Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. - М.: Главная редакция восточной литературы, изд-во Наука, 1989. - С. 26. 90 классификацией к праздникам первой категории относили весенний праздник поминовения усопших (Цинмин), празднества 7-го месяца в честь «голодных духов» и праздник Отправки зимней одежды умершим; ко второй — Новый год, празднества 5-го месяца и Середины осени. Основной чертой «праздников мертвых» является стремление умилостивить предков, возобновить их единение с живыми и заручиться их покровительством, причем инициатива в установлении контактов принадлежит живым. Нетрудно также заметить, что эти праздники обозначают начало, кульминацию и окончание хозяйственного года. Даосская триада «трех эр» представляла религиозную параллель подобному трехчастному годовому ритму. «Есть сведения о том, что состав «праздников живых» мог варьироваться. Так, жители низовий Янцзы в начале XIX в. к «праздникам живых» относили зимнее солнцестояние. Новый год и летний праздник^^. По другим известиям, прежде в Восточном Китае к «праздникам живых» причисляли наряду с Новым годом и датой зимнего солнцестояния праздник Середины осени . Подобные расхождения позволяют предположить, что триада «праздников живых» выделилась сравнительно поздно — как параллель праздникам, посвященным умершим. В окончательном виде «праздники живых» более равномерно распределялись в годовом цикле и приобрели репутацию крупнейших праздников года»^*^. Каждой из этих категорий китайских праздников соответствовали определенные типы культов. Это были культы поклонения семейным предкам, подношения неупокоенным, «чужим» душам и чествование божественных патронов данной местности, которые в народном пантеоне китайцев принадлежали к '* Гу Лу. Цинцзя Лу (Записки о процветании Цин). - Серия «Бицзи сяошо дагуань». Вып. 2. - Тайбэй, 1973.-С. 3817. ^ ' е . с. 3817. '^'Джарылгасинова Р.Ш. Крюков М.В. Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. - М.: Главная редакция восточной литературы, изд-во Наука, 1989. - С. 26. 91 разряду загробных судей. Таким образом, эти праздники способствовали размежеванию «своих» и «чужих» духов, а посредниками между теми и другими выступали боги-чиновники. Сопутствующие им обряды имели дифференцирующую функцию и подтверждали иерархический порядок как на небесах, в божественной канцелярии, так и на земле, внутри патриархальных семейств. Духи, которых чествовали на «праздниках живых», являлись к людям сами. Они могли слыть одновременно предками и «чужаками», как было в дни летнего праздника, или восприниматься в облике нейтральных, благосклонно-равнодушных к земной жизни небожителей (сянъ), что характерно для празднеств Нового года или Середины осени. Иными словами, «праздники живых», являвшиеся преимущественно комму- нальными, осуществляли интеграцию как среди живущих, так и среди обитателей потустороннего мира и, более того, утверждали интимное единение людей и духов в атмосфере праздничной экзальтации. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что «праздники живых» и «праздники мертвых» чередовались друг с другом. Посещение могил предков каждый раз влекло за собой как бы ответный визит умерших к живым. Это - форма отношений, характерная для традиционного китайского понятия ритуала, зиждившегося на противопоставлении «хозяина» и «гостя» и вкорененного непосредственно в социальную практику человека. Она являлась, по существу, метафорой реальных общественных отношений в средневековом Китае. Итак, сюжетом годового цикла «праздников мертвых» и «праздников живых», ставшего итогом исторической эволюции системы календарных праздников китайцев, являлось ритуальное взаимосоответствие, развертывавшееся в подвижном равновесии различных аспектов бытия, причем процесс этого развертывания символизировал три стадии хозяйственного цикла и три возраста жизни: юность, зрелость и старость. У земледельческих народов, к которым принадлежат китайцы, также 92 МОЖНО проследить группировку календарной обрядности по трем типам: праздничные обычаи и обряды, связанные с началом нового хозяйственного года (весна и начало лета); обычаи и обряды, связанные с завершением хозяйственного года (осень и начало зимы); обычаи и обряды, связанные с зимним и летним солнцестоянием. Подобную классификацию календарных обычаев и обрядов, а также народных праздников еще в конце XIX — начале XX в.в. на примере западноевропейских и славянских народов предложил Е. В. Аничков^\ Характеризуя календарные обычаи и обряды каждого времени года, можно выявить взаимосвязь с тем или иным этапом хозяйственной деятельности и специфику функциональной направленности сезонной обрядности. Описание китайских народных праздников начинается с весны, с календарных новогодними обычаев торжествами. и обрядов, Заканчивается которые описание следуют народного за ка- лендарного цикла Новым годом. Определенный научный интерес представляет годовой праздничный круг китайцев, который существовал до XX века. Народных праздников в Китае было много, они отмечались почти в каждом месяце, однако самым значительным являлся «синьчжэн» - январь по лунному календарю, иначе называемый «чжэндань» или «юаньдань» первый день Нового года. После того, как в Китае было введено западное летоисчисление, первый день первого месяца по этому летоисчислению и стал называться «юаньдань». Приготовления к празднованию кануна и первого дня Нового года последнего месяца, («юаньдань») начинались с обрядов 8-го дня когда устраивались маскарадные шествия, символизировавшие изгнание нечисти, а также приносили жертвы предкам и богу домашнего очага, чтобы возродить животворящую силу зeмли^^. Весенние обычаи и обряды китайцев связаны с началом " Аничков Е.В. Праздники. Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Эфрона. Т.24. - СПб., 1898. '^Фан Сунлин. Чжунго фэнсу чжундэ чунбай. (Преклонение перед китайскими традициями). - Шэньян, 1991.-С. 7. 93 хозяйственного года и магией плодородия. Все они выражают надежду на благополучный сев и богатый урожай. Одним из таких был обряд, называвшийся «гуляньем по зелени». Это один из главных обрядов главного весеннего праздника Цинмин, но прогулки было принято совершать в течение всего весеннего сезона. Во время прогулок собирали цветы пастушьей сумки, которые служили оберегом от муравьев. Гадали об урожае по лягушачьему кваканью. Ряд важных земледельческих обрядов приходился на начало 2-ой луны. Это было время начала полевых работ. По всему Китаю совершались поклонения Туди-гуну (Господину Земли) и Туди-му (Матушке Земли). В старину обряд носил коммунальный характер, его участники вместе съедали жертвенного быка, которого закалывали на алтаре. Значительное место в системе традиционных праздников занимает Юаньсяо - праздник фонарей, который отмечается в пятнадцатый день первого месяца. Это праздник всеобш;ей радости и ликования, в народе говорят: «15 число первого месяца - лучший день в году». В праздник Юаньсяо люди просто радуются и отдыхают. Группы людей, исполняюш,их танец янгэ, вместе выходят на улицы, слышится громкий звук барабанов, возводятся подмостки, на которых исполняются произведения национальной оперы, праздник сопровождается массовыми гуляниями. С наступлением ночи во всех домах и перед всеми воротами вывешиваются и зажигаются разноцветные фонари, исполнители танца с фонарями в руках выходят на улицу и танцуют. Особый эмоциональный подъем вызывают несколько традиционных мероприятий. В этот день приносятся жертвы верховным божествам, обряд жертвоприношения длится всю ночь, считается, что духи радуются вместе с людьми, природа также приходит в необычайное оживление. В «Исторических записках» («Шицзи») говорится, что китайцы в этот день приносят жертвы верховному божеству, с наступлением сумерек до рассвета. Нынешние ночные шествия с фонарями можно рассматривать 94 как наследие этого древнего обычая. На организацию и оформление данного праздника оказал существенное влияние буддизм, который удачно соединился с исконным китайским обрядом жертвоприношения верховному владыке, что сделало его еще более ярким и выразительным. Люди в этот праздник любуются ночью. В древних китайских городах запрещалось ночью заниматься какой-либо деятельностью, и только в ночь Праздника фонарей из-за необходимости жертвоприношений этот запрет снимался. В эту ночь высоко в небе яркая Луна, кругом свет разноцветных фонарей, радость и ликование людей, естественно, намного больше, чем днем. Предельная эмоциональная насыщенность, зрелищность представлений, реализация народного творчества отражают и усиливают радость человека по поводу начала весны. Поскольку Верховный владыка - древнейшее божество Китая переродился в даосское божество, этот день стал считаться его днем рождения, и во всех даосских храмах проводились заупокойные службы, отражающие культуру исконной китайской религии - даосизма. Столь значительный праздник естественно не мог отмечаться один день, поэтому в периоды мира и процветания люди праздновали его с 13 по 18 число первого месяца. 25 число первого месяца является праздником «наполнения амбаров». Обряд требует от людей вставать как можно раньше, на севере Китая бытует поговорка: «у кого из трубы первым пойдет дым, у того раньше поспеет гаолян». Эта поговорка отражает многовековую житейскую мудрость: только тяжкий труд поможет собрать богатый урожай. В этот день во всех дворах насыпают круг из золы, в центр кладут хлебные злаки и молятся о богатом урожае, чтобы амбары были полны зерном. 2-й день второго месяца в древнем Китае также был важным праздником. Это был день рождения духа земли, он назывался «шэжи». До периода Весны и Осени в столице устанавливался алтарь, на котором 95 приносились жертвы духу Земли («шэ») и духу Злаков («цзи»). В дальнейшем во всех деревнях Китая начали поклоняться духу Земли, в честь которого возводились храмы. По легенде дух Земли имеет облик седовласого старца, люди подобрали ему супругу. Постепенно этот образ стал рассматриваться не как дух всей Земли, а как дух, поддерживающий порядок в отдельно взятой деревне, его функции в загробном мире соответствовали примерно функциям старосты или начальника «баоцзя», и он превратился в мелкое божество. Подобно тому, как дух очага является как бы шпионом, живущим в доме, дух Земли рассматривался как непосредственный начальник людей, поэтому пользовался особым почитанием, и во 2-й день второго месяца ему приносились жертвы и испрашивались спокойствие и богатый урожай. Древний праздник «Дракон поднимает голову» («Лун тайтоу») сопровождался обрядом жертвоприношения духу Земли и сохранялся в течение длительного времени. Праздник отмечается в период приближающейся весенней сельскохозяйственной работы, и люди в ожидании обильных дождей обращают свое внимание на образ дракона. В это время просыпаются все насекомые и дракон начинает свою деятельность, поэтому люди стали называть 2-й день второго месяца днем, когда дракон «поднимает голову», т.е. просыпается от спячки и взмывает в небеса верхом на молнии, чтобы оттуда посылать на землю благодатные дожди. В этот день дети несут хвост дракона, в каждом дворе посыпают сладостями дорожку от колодца до дверей дома, как бы указывая дракону путь в дом. Дракон олицетворяет обновленную жизнь, которая разделялась всем миром насекомых - отсюда берет название этот день: «Пробуждение возбужденных или находящихся в спячке насекомых». (По китайскому календарю этот праздник приходится на второе число лунного месяца — приблизительно между 20 февраля и 20 марта). В этот день мать семейства обычно встает раньше других, зажигает в 96 темном месте благовонные палочки и шепотом произносит: «Дракон, подними голову, тигр, подними голову, а сонный червяк, не поднимай головы». Дракон является владыкой водной стихии, и его пробуждение от зимней спячки влияет на будущий урожай. Тигр - царь зверей и почитается в народе за силу и красоту. Насекомые, находившиеся в зимнем оцепенении, открыв глаза, будут размножаться и принесут людям много хлопот, поэтому еще в темноте надо просить, чтобы они не просыпались так рано. Женщины готовят в этот день особые блины - «чешуя дракона» и лапшу - «драконьи усы». В этот день запрещается шить, чтобы случайно не попасть иглой в глаза просыпающемуся дракону. Особой изысканностью оформления отличается 12-е число второго месяца - день рождения цветов, когда женщины отрезают куски разноцветного шелка и привязывают к деревьям, этот обычай называется «любование красным», духу цветов в храмах приносят жертвы. 3-й день третьего месяца также считался большим праздником. Он восходит к древнему обряду смывания грехов. В этот день люди шли к водоему, смывали грехи и срывали орхидеи, тем самым как бы приветствуя свою душу. Обычай сохранялся и в эпоху Хань, называясь «днем жертвоприношений». Этот день выбран очень удачно для объединения обряда смывания грехов с весенней прогулкой, так как в это время на центральной равнине вся растительность: травы, тополя, персики - находится в цвету. Берега водоемов покрыты зелеными ивовыми рощами. Поэт Ду Фу пишет: «В 3-й день третьего месяца погода прекрасна, берега водоемов возле г. Чанъань восхищают людей». Этот праздник можно назвать праздником юности и чистоты. Особенно интересно то, что даосы сделали его днем рождения императора Вэньчана - божества, покровителя просвещения. Чиновники собирались в храме жертвопринощений, состязались в стихосложении, распространению знания, творчества и просвещения. Вэньчана для что способствовало 97 На 105-й день после дня зимнего солнцестояния, примерно в сезон «цинмин» (4-6 апреля) - наступает праздник «ханьши» - холодной пищи и «цинмин» - чистого света. Говорят, что в эти дни всегда дует холодный ветер и идет дождь и нельзя разводить огонь в очаге. Поэтому питались заготовленной заранее ячменной или просяной кашей. По другим сведениям, это был день памяти Цзе Цзытуя, который погиб в огне. Древние китайцы очень уважали этот праздник, строго соблюдали запрет разжигать огонь. Когда-то Цао Цао издал приказ, запрещающий этот праздник, наказание грозило не только тому, кто ослушался приказа, но и всем местным чиновникам. «Цинмин» также трактуется как день «поминовения усопших». Цинмин иногда называют Праздником подметания могил, в традиционном праздничном календаре обычно приходился на первые дни 3-го лунного месяца. В народе говорят, что «в праздник Цинмин погода не бывает ясной», и этот день часто называют «днем духов и нечистой силы». Китайцы наводят порядок на могилах и поминают предков. Каждая семья старалась как можно лучше угостить своих предков. Вся церемония заканчивалась оглушительными разрывами хлопушек - традиционным звуковым сопровождением всякого празднества в Китае. 19 число 3-го месяца отмечается день рождения бодхисаттвы Гуаньинь, в этот день и мужчины, и женщины идут в храм поклониться ей. С эпохи Сун китайцы начали праздновать 23 число 3-го месяца день рождения богини моря Тяньхоу. Согласно легенде, она была младшей дочерью в семье и умерла, когда ей не было еще и тридцати лет. Во времена правления императора Шэньцзуна люди начали возводить храмы в ее честь. При династии Юань богиню начали почитать как жену Неба («тянь»), поэтому и стали называть Тяньхоу («небесная царица»). Поскольку Тяньхоу была покровительницей мореплавания, в прибрежных районах храмовые праздники в ее честь справлялись особенно пышно. Религиозным праздником в китайском календаре является 8-е число 98 4-го месяца - день рождения Будды Шакьямуни или праздник «омовения Будды». В этот день верующие идут в храм, запрещается забивать скот. Прохожих угощают бобами. Считается, что бог - покровитель города выходит осматривать город, поэтому в городах исполняют танец янге и молятся богу-нокровителю. Набожные буддисты у себя дома и монахи в монастырях омывают статуи будд нодслащенной водой и осыпают их цветами. 28 число 4-го месяца - день рождения бога медицины - также отмечается в храмах. Таким образом, в весенних нразднествах китайского народа прослеживается компенсаторная функция праздников, так как именно в эти дни китайцы компенсируют потребность в отдыхе, в пище. Праздник Фонарей (Юаньсяо) несет в себе часть функций Нового года, но его отличие состоит в том, что он менее ритуализирован, ему больше присущи рекреативная и интеграционная функция. Летние обычаи и обряды у китайцев знаменуют середину годового цикла, что влияет на характер их содержания. Обряды летнего сезона проникнуты стремлением сдержать натиск мертвящих поветрий второй половины года и поддержать жизненные силы природы. Дата начала лета по циклу двух сезонов года приходится обычно на первые числа четвертого месяца, в народном календаре китайцев она занимает важное место. Как правило, китайцы отмечали приход лета поклонением богам и предкам семейного очага, украшенного ветками сливы и персика, а также разнообразными пиршествами. Летний зной и сырость вызывают тяжелое состояние, поэтому китайцы отмечают приход лета обрядами, которые должны уберечь их от дремоты в летнюю жару. Для этого они пьют чай с кусочками древесного угля, который был повешен в качестве оберега на Новый год, дарят соседям такие же чайные листья с крошками древесного угля; пьют вино и едят вареные яйца, гадают о будущем урожае но погоде. 99 выдавшейся в первый день астрономического лета. Летний праздник «Пятый пятой», пятый день пятой луны - второй из трех больших «счастливых праздников», или «праздников живуших». В просторечии его именуют праздником пятого дня (у жицзе). В отличие от праздника Нового года, где каждая деталь проникнута идеей нового начала, новой неиспорченной жизни, здесь элемент страха и ужаса скрыт в любой церемонии, даже самой веселой и красочной. Человек защищается от опасных врагов, несокрушимых темных сил. Он знает, что эти враги найдут своих жертв. Поэтому ему остается только отвести их атаки от себя, направив на что-то другое. Праздник двойной пятерки - южный праздник, его корни - в Южном Китае, и здесь его празднуют гораздо активнее, тогда как в Северном Китае этот день отмечается лишь несколькими церемониями. С астрономической соответствовал дате точки летнего зрения праздник солнцестояния и пятого был месяца связан с представлениями о середине годового пути Солнца. В древности обряды пятого месяца пятого дня и дня летнего солнцеворота сливались воедино. Об этом же сообщают и такие распространенные названия летнего праздника, как Дуаньу, - истинная середина и Тянь чжунцзе - праздник небесной середины. Считалось, что пятый месяц года является несчастливым. Китайцам предписывалось в течение пятого месяца никаких дел, не развлекать себя поститься, не предпринимать разными представлениями, не подниматься высоко на холмы, не спать на высокой постели, ибо человек мог увидеть своего потустороннего двойника. Действительная праздника природа Истинной середины, или, как его еще называли Дуань Ян, высшей точки Ян, определялась тем, что он совпадал с важным моментом в хозяйственном календаре крестьян - это высеивание рисовой рассады и подготовки риса к севу. Магия летних празднеств была призвана уберечь от порчи посевы и 100 обеспечить их рост, вызвать дождь и предотвратить засуху. Летние обрядовые празднества подобны по своей универсальности обрядовому комплексу Нового года, в них также уделялось равное внимание всем сверхъестественным существам. В народе обряды ограничивались культовые жертвоприношениями на домашнем алтаре. Специальные подношения получал Бог богатства, в дни летнего праздника также чествовали атрибутом богов эпифимических болезней. всех жертвоприношений Непременным были сваренные на пару особые пельмени с начинкой из клейкого риса, завернутые в листья (цзунцзы). Они имели форму треугольных пирамид, листья, свернутые вместе, символизировали нераспадаюш,иеся силы Инь и Ян, когда кульминация светлого начала Ян несла в себе рост и усиление темного начала Инь. Цзунцзы - символ праздника пятого дня пятого месяца. Важную роль в летних празднествах играли обряды, призванные заш;итить людей от всевозможных напастей. Одним из таких обычаев был в полдень пятого дня пятого месяца повязывать на руку или на грудь шелковые нити пяти цветов - нити вечной жизни. Связки нитей в старину служили взрослым оберегом от оружия, а детям - талисманом. Изображения тигра вешали на спину мальчикам. В амулетах и оберегах широко использовался красный цвет - цвет счастья. Женш;ины Китая нанизывали на красные или разноцветные нити фигурки тигров, ласточек и вешали их детям на спину. Очень популярным оберегом для детей были изяш,но сшитые мешочки с благовониями. Считалось, что они ограждают от напастей. Многие магические обряды были призваны обезопасить людей от пяти ядовитых тварей. Для этого пили вино с реальгаром и ели пирожные, украшенные фигурками «пяти ядовитых тварей». Дома украшались изображениями заклинателей демонов ЧжанТяньши и Чжун Куя. Особой популярностью пользовались письменные заклинания против насекомых и ядовитых гадов, заклинания держали в 101 доме на протяжении целого месяца. В качестве оберегов использовались растения и травы, издающие стойкий запах. Это аир и полынь, финиковое дерево. Растения, вырванные с корнем, вешали на воротах, окуривали ими дома, настаивали на их листьях вино. Для отпугивания нечисти также вешали тыкву-горлянку, ветки ивы, чеснока. Магия трав составляла наиболее аспект универсальный летнего праздника в Китае, так как считалось, что в период летнего солнцестояния травы обретали чудодейственные свойства. В этот период шел сбор целебных трав, хождение за травами сопровождалось купанием, которое преследовало оздоровительные цели. В конце мая или начале июня отмечается праздник Истинной Середины. Его называют также праздником Лета (Дуаньу цзе или Дуань Ян цзе). Так как считалось, что Дракон питает водой целебные травы, в этот день входные двери домов украшались душистыми букетами трав. В начале лета надо было напомнить людям о болезнях от ядовитых пресмыкаюш;ихся и насекомых, которые в это время года особенно опасны для человека. На всех домах вывешивались картины-заклинания, изображавшие гибель пяти «основных насекомых и существ»: змеи, сороконожки, жабы, скорпиона, ящерицы. Дух змеи мог принять образ мужчины и заставить девушку выйти замуж за нежеланного или под маской красивой девушки совратить юношу. Сороконожка могла вползти в помещение и ночью убить всех его обитателей. Жаба - символ луны и ночи — пользовалась невидимыми стрелами, которыми внезапно поражала человека, и он умирал от малярии. Скорпион и ящерица опасны ужасными ядами. Во дворах домов вывешивались ветки полыни и аира. Неприятный запах этих трав мог прогнать ядовитых тварей и послужить противоядием при их укусах. Применялись также средства, носившие символический характер. Образ тигра, например, олицетворял победу над ядовитыми пресмыкающимися, поэтому в Праздник лета в больших количествах 102 ИЗГОТОВЛЯЛИСЬ большие и маленькие тигровые маски из шелка, бархата и хлопчатобумажной ткани. Праздник лета связан также с именем великого китайского ноэта Цюй Юаня, который жил в III в. до н.э. и который но нреданию ногиб в реке. Дух Цюй Юаня, не нолучая жертв, страдал от голодных мук. Накормить его считалось непременной обязанностью живых, поэтому в реку бросали рис. Но огромный дракон, гласит легенда, отнимал у духа Цюй Юаня рис, поэтому надо было накормить не только дух поэта, но и дракона, чтобы он от голода не проглотил Цюй Юаня. В день смерти поэта устраивались гонки на лодках. Жертвоприношения в его честь и соревнования на лодках, устраиваемые на реках в этот день, с незапамятных времен служили средством почитания духов утопленников. Нос лодки изображал открытую пасть дракона с большими клыками, корма - его хвост, а остов лодки, выкрашенный под чешую, - туловище. Гребцы, молодые, физически закаленные, крепко держали в руках длинные тяжелые весла с широкими лопастями. На носу лодки стоял человек, смотревший внимательно вперед, разыскивающий глазами труп Цюй Юаня и готовый бросить в воду при встрече с ним жертвенный рис. Музыканты, расположившиеся на корме лодки, били в гонги и барабаны, воодушевляя гребцов, оглушительным шумом отгоняли дракона, которого боялся Цюй Юань. Носле поданного сигнала десятки весел врезались лопастями в мутную воду, создавая монотонный всплеск, и «драконовая лодка» быстро двигалась по водной глади. Серебристые струйки воды отскакивали от ее носа, водяная пена, переливающаяся различными цветами, окружала лопасти весел. Напряженные лица рулевого и гребцов говорили о серьезности и торжественности происходящего. Каждая лодка, соревнуясь, стремилась первой прийти к месту предполагаемой гибели Цюй Юаня, чтобы поднести ему жертвы. Победителей громкими криками. 103 оглушительными ударами в барабаны и цимбалы приветствовали тысячи наблюдателей, собравшихся на берегу. Праздник «драконовой лодки» представлял собой живописное зрелиш,е, которое надолго оставалось в памяти зрителей. Дракона почитали не только как божество - он был непременным спутником и участником всех народных гуляний, на которых исполнялся «танец дракона». Так было в Древнем Китае. Такая же традиция сохранилась и после образования КНР. П. Россов, наблюдавший в 1900 г. за «танцем дракона» в ПортАртуре, подробно описав увиденное, заключал: «Иностранец под наплывом необычайных впечатлений впадает как бы в состояние гипноза. Ему кажется, что он находится перед сонмом чертей и ведьм, в бешеном экстазе исполняюп1;их какой-то дьявольский танец. А вся картина, приобретая феерический колорит, представляется непостижимым очарованием». Изменилось ли с тех пор отношение китайцев к «танцу дракона»? Советский китаевед Л.М. Яковлев в 1946 г. в этнографическом очерке «Дракон» писал: «Прошли годы, столетия, тысячелетия; забылись старые сказки, легенды и мифы. Давно развенчали ученые легенду о драконе, доказав, что кости ископаемых животных принадлежат подчас более страшным и грандиозным существам, которых человек никогда не видел. Дракон же продолжает еш;е жить в верованиях миллионов людей. Как тысячи лет тому назад, он сотрясает горы, навлекает засуху или наводнение, поднимает бури и тайфуны, доказывая веруюш,им свое существование. И в ужасе они спешат возжечь курения и умилостивить огненного владыку, чтобы он не губил их благосостояния и не нарушал устоявшихся устоев жизни». В феврале 1984 г. в городе Мэйсян (провинция Гуандун) отмечался Праздник фонарей. И вот как очевидец описал свое впечатление от «танца дракона». 104 «Вершиной всей праздничной программы было волнующее зрелише «пылающий дракон». На землю спустилась ночь. И вдруг тишину прорывает треск местной «артиллерии», поколебавший якобы землю и небо и потревоживший самого дракона. На площадь выбегают 30-40 обнаженных но пояс юношей и размахивают горящими факелами, за ними следует новая группа парней, бьющих в гонги и тарелки, их сменяет еще одна группа людей с длинными бамбуковыми шестами, на которых висит по связке хлопушек. Эти три группы как бы очищают путь дракону. И вот на площадь выплывает сначала маленький дракон. Он то лежит, то скачет вслед за парнями по кругу площади. Они уже начинают третий круг, когда на площади из «логова» неторопливо и бесшумно «выползает» громадный дракон. Дракон состоит из 11 звеньев, начиненных множеством самодельных фейерверочных ракет и хлопушек. Разукрашенный громадный дракон с высоко вздернутой головой, размахивая хвостом, описывает по площади круги. Его ведет к центру большая колонна людей, которые крутят во все стороны горящие факелы, то и дело взрывая хлопушки. Движения юношей, что несут на своих телах грозного дракона, удивительно согласованы между собой, и это сказочное чудовище извивается всем телом, как живое. Вдруг раздается взрыв, и из раскрытой пасти дракона извергается поток огня, а с его головы дождем сыплются фейерверочные искры. Так начинается это необыкновенное зрелище горящего дракона, переносящее нас в сказочный мир. Гигантский дракон мечется и скачет, а огонь охватывает одно его звено за другим, пока не загорается все тело. Все это происходит под удары гонгов и тарелок, оглушительный треск хлопушек и свист ракет, от которых вот-вот, кажется, расколется ночное небо, а зрители приходят в еще больший восторг. Обнаженные по пояс парни, не обращая внимания на февральский холод и искры, с еще большим пылом делают свое дело, и дракон с рыком и ревом мчится по плошади. Его 30-метровое туловище 105 так и сверкает вспышками ракет и хлопушек. В ночном воздухе и облаках дыма летают искры: красные и золотые, зеленые и синие, голубые и фиолетовые. Поистине волнующее зрелиш,е! Вся плош,адь тонет в буре восхиш;енных возгласов». И в наши дни по китайскому телевидению можно услышать песню, прославляюшую дракона. В ней есть такие слова: дракона. Китай - родина моя. Дракон - «Китай - родина воплощение мужества, непобедимости. Его воля устремляется к солнцу, к людям. Дракон велик, дракон могуч. Китай - родина дракона». Всюду можно встретить сегодня изображение дракона в Китае. И хотя вера в его всесилие после образования КНР значительно ослабла, однако китайский народ любит это изображение. Он остался неизменной темой в китайском искусстве. «Большой драконовый корабль», шестидесяти фигур празднично на палубах которого одетых людей, свыше олицетворяющих различные народности Китая, рассекая волны, стремительно идет вперед. Образ дракона «вернулся в руки народа» с присущим ему символическим значением: мудростью, волей, народной силой. Этот корабль-символ сделан был группой мастеров из слоновой кости к десятилетию КНР. В мифах, легендах китайской литературы, и сказках, ставших неотъемлемой живописи, скульптуры, частью хореографического и прикладного искусства, прославлялись такие черты китайского народа, как находчивость, искренняя свободолюбие, любовь, мужество, дружелюбие, бескорыстие, справедливость, честность, скромность, жизнерадостность и др. Большой вклад в формирование этического идеала вносит и «древний символ дракона», ставший самым любимым зрелищем массового зрителя, обогативший мировую культуру. 13-е число 5-го месяца отмечается в Китае как праздник Гуаньди — божества войны. В этот день совершаются жертвоприношения в храмах Гуаньди. Есть поговорка, что большая засуха не длится дольше, чем 13 106 число, то есть после 13-го числа начинается сезон дождей. 6-й день 6 месяца - день, когда на севере Китая начинают колоситься злаки. В этот день положено сушить на солнце одежду, постельные принадлежности, книги. 24-го числа 6-го месяца празднуется день рождения бога грома Лэйшэня, а также богини лотосов. Люди катаются на лодках, любуясь лотосами. Итак, летние обрядовые празднества (Праздник Дуаньцзе и др.) были подобны обрядовому комплексу Пового года по своей универсальности, в них также уделялось существам. Главная равное внимание роль в летних всем сверхъестественным празднествах принадлежит идеологической функции. Культовые обряды исполнялись на домашнем алтаре и общинно - это приобщало подрастающее поколение к традициям, идеям и верованиям предков. Кроме того, в летних праздниках большая роль принадлежала функции проективной разрядки, так как, участвуя в различных состязаниях (гонки на лодках в день поминовения Цюй Юаня), люди получали возможность восстановить психическое равновесие, ликвидировать напряжение, в этот период прославлялись храбрость, способность к самопожертвованию. Паучный интерес представляют осенние обычаи и обряды. 7-е число 7-го месяца - (Циси или Цяочжи) (канун седмицы) празднуется с эпохи Южных и Северных династий (420-581 гг. н.э.) как день встречи Пастуха и Ткачихи. В основе этого праздника лежит древнейшее мифологическое предание о любви земного человека и небожителя. По легенде, они смотрели друг на друга с разных берегов реки (Млечный путь). Только 7-го числа они могут встретиться на одну ночь. В этот день китайцы накрывали богатый стол в честь Пастуха и Ткачихи. Появление белого облака в районе Млечного Пути символизировало в сознании китайцев встречу Пастуха и Ткачихи. Люди просили их об 107 исполнении заветных желаний, о счастье. По поверью, если так молиться в этот день три года подряд, то желание сбудется. В этот день девушки собираются вместе, наливают в чашку воды и ставят на солнце. Когда вода покрывается тонкой пленкой, опускают в нее иглу для вышивания, и, глядя на тень иглы на дне чашки, оценивают свое мастерство. Вечером они молятся Ткачихе о даровании им мастерства. Поэтому люди называют этот день Праздником девушек. Канун седмицы имел глубокие корни в земледельческом цикле китайцев. По существу это был один из осенних праздников урожая, так как в седьмом месяце собирали первый урожай риса и в этот месяц проходило благодарение душ умерших за выраш;енный урожай. В 15-й день 7-го месяца отмечался праздник Чжун юань (Праздник поминовения усопших). Он появился в период эпохи Южных и Северных династий. В этот день местные чиновники проверяют, насколько добродетельны люди. В храмах проводят заупокойную службу, день и ночь читают сутры, молятся душам умерших. Буддисты в этот день молятся за голодные души, томяш;иеся в аду. Праздник этот очень торжественный. Во дворце танских императоров также проводились различные обряды. Состоятельные люди в этот день приглашали в дом буддийских монахов помолиться за умерших, простые люди также приносили жертвы. Почью во всех деревнях и пригородах, на всех перекрестках зажигали фонари, а также опускали их в реку и пускали по течению. Крестьяне ставили фонари в выдолбленные тыквы, зажигали и также пускали по реке. По поверью, эти фонари освеш;али путь душам, умершим в темноте. Чжун юань - один из трех больших праздников мертвых в годовом цикле китайцев. Праздник носил всецело коммунальный характер и устраивался на средства, собранные в складчину с членов различных профессиональных объединений и соседских обш,ин. Чжун юань также был временем игр и увеселений для взрослых и детей. 108 1-Й день 8-го месяца стал для китайцев праздником шести внутренностей. С утра люди растирали киноварь, ставили ею пятна на руках, чтобы от детей ушли все болезни. 15-й день 8-го месяца отмечается как праздник Середины Осени (Чжунцю), являющийся в Китае как один из самых почитаемых. В основе его лежали обряды и праздничные игры, отмечавшие окончание уборки урожая. В эпоху средневековья сложилось устойчивая основа, составившая собственно праздник Середины месяца. Во-первых, это определялось осенним равноденствием, на которое приходился праздник, и во-вторых, такой основой стала символика луны и ее холодного, призрачного света. (Луна соответствует женскому, темному началу и стихии воды). В этот праздник положено есть лунные лепешки, символизируюш;ие полную Луну. Вечером подают свежие фрукты, дети поклоняются Луне. Люди прогуливаются и поют при свете Луны, этот обряд называется «прогулка при лунном свете - цзоу юэлян». 27-е число 8-го месяца - в день рождения Конфуция - образованные люди идут молиться в храм Конфуция. Праздник Двойной девятки. 9-й день 9-го месяца - праздник Чун Ян или праздник Восхождения на высоты. Он появился в эпоху Восточная Хань. В этот праздник положено есть специальные пирожные. В народном сознании поедание «разноцветных пирожных» символизировало восхождение на высоты, так как слова «пирожное» и «высота» в китайском языке являются омонимами ^^. В светлое время суток эти пирожные разрезают на кусочки и кладут на головы детей, желая им исполнения всех желаний. В этот праздник хорошо любоваться с высокой горы осенним пейзажем - красными листьями и желтыми хризантемами. Праздники осеннего периода выполняли идеологическую функцию - осуществлялось приобщение к традициям предков; интегративную функцию - происходило объединение людей в трудовом процессе; 93 Цзежи ды чуаншо, (Предания о календарных праздниках). - Чанша, 1982. - С. 57. 109 рекреативную функцию - в праздник, который называли не только женским, но и детским, проводились специальные обрядовые игры, пели песни. Особое место занимают в системе праздников зимние обычаи и обряды. Зимний праздничный цикл перерыв в круглогодичной череде характеризуется как «пустой», как обрядов и ритуалов, поскольку напряженный труд прерывался. Зима была временем увеселений, игр, свадеб - временем «праздности». Календарные обряды зимнего периода у китайцев знаменуют либо его начало - обычай «отправки зимней одежды предкам», либо его окончание - празднества Нового года. 1-й день 10-го месяца - день моления предкам - сопровождается обрядом отправки зимней одежды предкам. В этот день на могилах предков сжигают бумажные одежды, обряд называется «посылать зимнюю одежду». Китайцы приходили на могилы предков, убирали их. Этот обряд отмечал наступление зимнего сезона в годовом цикле у китайцев. Выделился он сравнительно поздно, как заключительный праздник в ряду «праздников мертвых». Издревле в Китае в ознаменование окончания хозяйственного года устраивались общинные празднества, связанные с благодарением богов за урожай. Но чаще этот праздник отмечался как семейный. День зимнего последующие эпохи солнцестояния (Дунчжи). почитаемым В эпоху праздником был Хань день и зимнего солнцестояния. В этот день сановники и народ приносили поздравления императорскому дому. Обряды, совершаемые в этот день, напоминали те, что совершались в первый месяц Нового года. Нричиной было то, что день начинал прибывать. Но в эпоху Чжоу считалось, что в этот день все живое прячется, поэтому закрывались городские ворота, прекращались все дела. Считалось, что это помогает всему живому впасть в спячку. Еще один обычай сохранился от эпохи Чжоу - родственники и друзья дарят друг другу подарки. Те, кто находится в гостях, должны вернуться. по Замужние женщины, находящиеся в доме родителей, возвращаются в дом мужа. Вечером вся семья собирается за столом. На следующий день никто не выходит из дома. Позже этот праздник перестали отмечать. Обряды Восьмерки месяца-ла-. Популярным обрядом зимних праздников было приготовление каши (лабачжоу) к 8-му дню 12-го месяца. В старину празднества -ла-, вдохновлявшиеся магией плодородия, символизировали очищение от поветрий старого года и рождение новой жизни. Итак, основная функция зимнего праздничного цикла - интегративная, поскольку сама природа вынуждает людей собираться вместе для единения всей семьи и всего рода. Повый год по лунному календарю является в китайской культурной традиции самым значительным событием. Его празднование в Китае включало в себя несколько этапов и растягивалось более чем на месяц. Это был подлинно универсальный праздник, в котором отображались все важнейшие формы традиционной обрядности китайцев. Этот праздник как бы завершал годовой праздничный круг китайцев. На протяжении многовековой истории этот праздник претерпел многочисленные эволюционные трансформации. Традиционно в древнем Китае Новый год отмечался с началом весны как праздник личунь. В древности в день «начала весны» (личунь) приветствовали приход весны и выполняли ритуал разрушения земляной дамбы. В трактате эпохи Тан «Шиу цзи юань» («Эра вещей») говорится, что обычай разрушения дамбы был установлен Чжоугуном. В день наступления весны возводилась земляная дамба, называемая «чуньню» «весенний бык», местные начальники стегали ее плетьми, а крестьяне бросали в нее зерна пшеницы и конопли и бобы. В этот день и стар, и млад надевали новую одежду и шли веселиться, отмечать наступление весны. Люди поздравляли друг друга, это называлось «поклонением Весне», приносили жертвы духам, устраивали народные гулянья. И в эпоху Мин в Ill этот день было шумно и весело: праздничные мероприятия возглавляли местные начальники, везде можно было видеть изображения различных духов, бодхисаттвы Гуаньинь, святых, взрослые и дети танцевали танец «янге», танец в масках. Всюду слышались звуки, бой барабанов, шутки и смех, девушки собирались в стайки, присматривали себе пару и бросали припрятанными в рукаве семечками в приглянувшегося им молодого человека. Празднование «начала весны» сохранилось с глубокой древности до эпохи Цин (начала XX века). Императорский двор, изображая заботу о сельском хозяйстве, время от времени издавал специальные указы, предписывающие местным чиновникам надлежащим образом организовывать проведение этого праздника. Однако в последние сто лет эти празднества прекратились. Этому есть две причины. Во-первых, внимание китайцев переместилось с сельского хозяйства на промышленность; во-вторых, «начало весны» и январь по лунному календарю очень сблизились, последний стал считаться более важным праздником, что привело к постепенному их слиянию. Люди еще помнят праздничные ритуалы «начала весны», сейчас его называют «дачунь», то есть разрушение земляной дамбы. В этот день люди едят редьку, что называется «яочунь» - «кусать весну». Впоследствии празднование Пового года официально стало отмечаться как Праздник Весны (Чуньцзе), выпадающего на период начало нового годового цикла по лунному календарю. Январь по лунному календарю - синьчжэн или (юаньдань), это важнейший из народных праздников, он является как бы квинтэссенцией китайской истории и культуры, воплощая их наиболее образцово. Празднование синьчжэн начинается 13 декабря по лунному календарю с прощания с духом домашнего очага. Это называлось «сяонянь», то есть «малый Повый год». Дух домашнего очага - один из древнейших духов китайского 112 народа, жертвы ему приносились уже в эпоху Весны и Осени. Знаменитый маг Цзи Шаоцзюнь в эпоху Хань заявил, что из-за его жертвоприношений духу домашнего очага он достиг Дао и прожил несколько сотен лет. Это побудило ханьского императора Уди самому совершать эти жертвоприношения. Когда Цзи умер, император Уди счел, что тот стал небожителем. Цзи Шаоцзюнь утверждал, что дух домашнего очага может превраш;ать железо в золото. Можно видеть, что истоки культа этого духа находятся в древнем обряде поклонения огню, а сам дух домашнего очага - перевоплощение древнего духа огня. Дух огня сам по себе являлся великим духом. В приносились каждом доме жертвы духу очага, он был как бы «глазами и ушами» верховного божества Шанди в каждом доме. Естественно, люди надеялись, что, поднявшись на небо, он будет говорить о них только хорошее, поэтому парные надписи, посвященные этому духу, гласили: «говори на небе о хороших делах, вернувшись на землю, гарантируй спокойствие». Дух очага считался хозяином в доме, ему поверялись самые сокровенные мысли. Жертвы полагалось приносить 23 декабря. По традиции, в жертву приносились сладости из кунжута и солодового сахара, для того чтобы склеить духу зубы и не позволить ему болтать лишнего. Вечером 23-го числа все члены семьи должны были совершить челобитную духу очага, а затем сжечь его. Этот обычай показывает, что китайцы уже в те далекие времена боялись шпионов, ненавидели доносчиков и стремились к сохранению приватности. Даже к почитанию авторитетов они умели относиться с юмором. 29 декабря по лунному календарю во всех китайских домах расклеивают «дуйлянь» - парные надписи. Парные надписи восходят к новогодним парным надписям, которые вывешивались на воротах. При помощи этих надписей - «таофу», раньше китайцы праздновали победу. Легенда гласит, что великий герой древности Хоу И был убит своим учеником Фэн Мэном посохом из персикового дерева, поэтому вся 113 нечистая сила боится «тао» - древесины персикового дерева. В ночь на 30 декабря, которая называется кануном, китайцы вызывают духов, над очагом они наклеивают новое изображение духа очага, в киоте расклеивают новые изображения духов Неба и Земли, вызывают духов предков. Поминальные таблички - это специфический обычай китайского народа. На них обычно наклеиваются парные надписи типа «Под высоким небом - десятки тысяч веш;ей, из глубины земли рождается тысяча жизней», которые свидетельствуют о поклонении Небу и Земле, то есть о поклонении природе. Небо и Земля - превыше всего, и все духи обитают только в их пределах. Самое важное событие в жизни китайцев - брак, и брачная церемония также совершается перед поминальными табличками. Сначала молодые кланяются Небу и Земле, потом родителям, затем друг другу» и только после этого они могут идти в опочивальню. Самая страшная клятва для китайца - клятва, данная Небу и Земле. Можно сказать, что культ Неба и Земли - единственный рациональный из всех культов Китая, то есть культ природы, который не могут заменить никакие духи. Этот культ свидетельствует о том, что китайская нация обладает рациональным умом и горячо любит природу. В этом душа китайского народа. Обряд вызывания духов предков в день кануна следующий: люди выходят на большую дорогу, держа в руках зажженные благовония, в парадном помещении развешаны поминальные таблички предков, благовония кладутся в курильницу, это означает, что предки вернулись в дом отмечать Новый год вместе с семьей. У китайцев издавна почетным считается место, обращенное лицом на юг, поэтому и таблички предков обязательно вывешивают обращенными в южную сторону. В ночь кануна никто в доме не спит, это называется «шоуси» соблюдение кануна. В полночь во дворе разводят костер, пускают хлопушки, это называется «фачжи» - «пускание бумаги», затем вся семья 114 собирается за столом есть цзяоцзы. В этот момент младшие падают ниц перед старшими в благодарность за то, что они их воспитали, старики по обычаю дают детям деньги, которые называются «ясуйцянь». Трапеза, на которой подаются цзяоцзы, очень важна в представлении китайцев - она не только символизирует единение семьи, когда все собираются за одним столом, но еш,е означает, что и в будущем году будет также. Китайцы при первой возможности, даже издалека, стремятся вернуться домой и принять участие в этой церемонии. На стол подаются именно китайские пельмени ЦЗЯОЦЗЫ, трапеза проводится в полночь, считается, что в это время все сущее расцветает с наступлением Весны. Носле застолья дети берут фонари и идут по соседям поздравлять их с праздником. Норядок поздравлений — по степени родства. Ближайших родственников обязательно навешают в первый и второй дни Нового года. Обычай проведения кануна свидетельствует о почитании китайцами предков и их любви к семье. Китайцы - нация, глубоко чтяшая свои корни. К тому же китайцы придают большое значение чувствам. Критерием оценки людей у китайцев по-прежнему являются отцовское добросердечие и сыновняя почтительность, уважение стариков и любовь к детям, мир в отношениях между супругами, это называется «тяньлунь» - семейное счастье. Эта идея семейного счастья получила воплощение в кануне и первом дне Нового года, поэтому эти дни можно назвать праздником семьи. Вечером второго дня Нового года нужно провожать духов предков. Обряд проводов следующий: перед табличками жгут бумагу и благовония, временные таблички сжигают вместе с бумагой, на их место ставят постоянные таблички, после этого зажигают благовония и выходят на дорогу, жгут бумагу и отвешивают поклоны, прося предков вернуться на небо. Носле второго дня наступает время банкетов для близких родственников. На пятый день не употребляют в пишу риса, не устраивают 115 застолий для родных и друзей, это день поста. Седьмой день Нового года посвящен человеку. Эта традиция восходит к временам эпохи Хань. В трактате «Ивэньлэйцзю» («Собрание предписаний по искусству и культуре») говорится: «Первый день Нового года посвящается петуху, второй - собаке, третий - свинье, четвертый - овце, пятый - быку, шестой - лошади, седьмой - человеку». Древние китайцы считали, что в какой из этих семи дней будет наиболее благоприятная погода, такое животное и будет соответствовать этому году. Особенно важное значение этот день человека приобрел в эпохи Суй и Тан. Итак, в период Нового года в наибольшей степени удовлетворяются потребности в простых удовольствиях, таких как песни, танцы, зрелища, поэтому наиболее явно прослеживается рекреативная функция. Интегративная функция проявляется в том, что это один из праздников, который отмечается всем китайским народом. Подводя праздники и итог, можно календарная сказать, что обрядность традиционные годового народные цикла китайцев сохранялись вплоть до XX в. и процесс формирования общенациональных моделей календарных праздников завершился. Этот процесс совпал с важнейшими событиями в их политической, экономической, культурной и этнической истории. Это был кризис феодальной системы, период национально-освободительных движений, утверждения национальных отношений. Календарные праздники в связи с этим также претерпевали существенную трансформацию. В Китае основную социальную единицу всегда представляла собой семья, а не индивидуум, и все праздники по существу являлись скорее семейными, чем середины XX религиозными в. там или государственными. не существовало никакого Вплоть до государственного праздника, который бы что-то значил для китайских граждан. Великие жертвоприношения, проводимые с большой пышностью и с участием императора в дни солнцестояний и равноденствий, осознавались народом 116 как составная часть политических функций правителей и связывались в восприятии людей с народными праздниками, которые происходят приблизительно в те же периоды года. Народные праздники отмечались в соответствии с традициями и обычаями народа. Подобные праздники в Китае традиционно именуются «цзелин» или «цзеци», то есть «сезон лунного календаря». Смысл слова «цзелин» состоит в том, что поскольку имеется «цзе» - праздник, то есть и «ЛИН» - приказ, указ, то есть особая форма проведения этого праздника, которую необходимо соблюдать; с другой стороны, «цзе» - это праздник, который имеет свое происхождение и с ним связана специфическая деятельность людей. Под «указом» («лин») здесь имеется в виду не какоелибо административное постановление, а внутренняя необходимость людей, их осознанное желание, отмечая праздник, соблюдать тем самым определенный обычай. Итак, нами были рассмотрены народные праздники в соответствии с наиболее распространенной системой классификации, руководствуясь принципом распределения праздников по временам года. Этот принцип оказался чрезвычайно ограниченным, так как он оставляет за пределами классификационной предложить системы многие праздники, поэтому можно еще одну классификацию праздников, которые в течение веков в силу традиционного обычая были обязательными для большей части населения Китая вплоть до середины XX века. Классификация праздников, включенных в праздничный круг, позволяет выделить следующие типы: 1. Общенародные праздники, которые подразделяются на главные и второстепенные: 1.1. главные, называемые общим именем «Сань цзе». Это Новый год (Юань-дань), Праздник Лета, или праздник «драконовой лодки» Дуаньу, праздник Середины осени, который проводился с участием молениях самого императора - Чжунцю; в 117 1.2. второстепенные общенародные праздники: Праздник фонарей Юаньсяо, Начало весны - Личунь, Праздники искусства - Ци-си или Цяочжи. Праздник поминовения усопших - Юй-лань-хуэй или Чжун-юань, Праздник Двойной девятки - Дэн-гао или (Чун ян). Праздник Восьмерки месяца ла - ба, — Канун или стережение года (Чу-си); 1.3. важные, но необщенародные праздники. Праздник купания тех, кто занимался чтением конфуцианских книг - Шан-сы, 24-е число 6-го месяца - день рождения бога грома Лэйшэня - Да-хо-син-цзяо, день зимнего coлнцecтoяния^'^ - Дун-чжи. Мы проанализировали праздничный календарь, который носил официальный характер. Основная часть населения Китая отмечала эти праздники. В настоящее время (для анализа возьмем период с середины XX века, когда в Китае произошла народная революция и до нынешнего времени) с ростом этнического самосознания увеличивается интерес к своим корням у многих народностей. По в Китае наблюдается тенденция огосударствления праздников — государство берет масштабные празднования под свой контроль, делает их официальными. Всенародный праздник, к сожалению, утратил свой былой накал, свой взрывной характер. Однако в Китае традиционное празднование Пового года по лунному календарю (Чуньцзе), Праздника середины осени (Чжунцю), Праздника фонарей проводится с прежним размахом. Продолжают существовать и локальные праздники национальных меньшинств - это коллективные жертвоприношения предкам, летние празднества, атавистические остатки народных гуляний и т.д. Массовый праздник попрежнему является эффективным инструментом стабилизации государства, средством поиска оптимального соотношения между традициями и инновациями. Санкционированная государством система праздников иллюстрирует идеологическую и религиозную направленность, Все о Китае / Под ред. Г.И. Царева. - М., 2001. - С. 264-265. интерпретацию 118 исторических событий, участником которых является народ. Обсуждение роли традиционной китайской культуры в развитии современного культурного состояния общества обостряется в Китае в конце XX века. Через иризму развития праздничной культуры показаны эволюция и основные культурные процессы развития китайской культуры XX века. Большое влияние на специфику и типологическую специализацию праздников оказали идеи социального устройства, сформулированные конфуцианскими, даосско-буддийскими мудрецами Древнего Китая. Так, эволюция календарных обрядов китайцев связана с развитием китайской государственности. праздничной значимость. Специфика культуре китайского подчеркнуто Сосуществование и государства функциональную взаимодействие придала формальную официальных и фольклорных форм праздничной обрядности определили особенности эволюции китайских календарных праздников. По мере усложнения социальной жизни китайцев происходила дифференциация праздника, праздничных обрядов. Праздник в представлении китайцев был реализацией социальной утопии, своего рода мечты об идеальной жизни. Праздник помимо прагматического наполнения приобретал идеальную, духовную ценность. Приближение всякого значительного события, обещающего перерыв в повседневности, несущего какую-либо надежду, порождало приятные ожидания, формировало «праздничную ситуацию». Обобщенный материал китайцев выявляет ее по календарной праздничной неразрывную связь со всей культуре традиционной своеобразной культурой китайского народа и подтверждает мысль о том, что народные праздники годового цикла явление, в сосуществуют котором оказались представления, являют собой многослойное спрессованными религиозные и системы одновременно и идеологии различных исторических эпох, начиная с самых древних, архаических и 119 включая современные инновации. Для календарной обрядности китайцев был характерен синкретизм религиозных представлений, так как крестьяне не различали противоположных систем верований и очень часто праздничные даты буддизма, даосизма и конфуцианства налагались на традиционный сельскохозяйственный календарь. Религиозные праздники в чистом виде до сих пор локально сохранились у некоторых этнических меньшинств (День рождения гуру Римпоче, Сага Дава и др). Другой аспект сущности праздника связан с ролью, навязываемой социальной системой, сутью которой становится управление жизнью индивидуума, коллектива, общества. Власть с этой целью постоянно прибегала к воздействию культурных социально-психологических механизмов. Смена государственного строя и социокультурной системы однозначно влечет за собой смену праздничного календаря, что можно наблюдать на примере истории Китая. Видные политические деятели, опираясь на идеологически приемлемый для данного государственного строя событийный ряд, сформировали свою систему праздников. Возникновение новых праздников, как правило, отражает событийный ряд, характеризующий фундаментальные целевые установки конкретного общественно-политического строя. На рубеже XIX - XX вв. у китайцев происходит завершение формирования общенациональных моделей праздников. Однако этот процесс совпал с важными событиями в их политической, экономической, культурной и этнической истории. В этих условиях календарные праздники претерпевают трансформацию, многие из них утрачивают свою значимость. К середине XX века в Китае в связи со сменой политического строя начал формироваться новый праздничный календарь, в результате этого сегодня в стране действует новая система праздников. 120 2.2. Праздничная культура современная Китая: специфика и типология В современном тенденция китайском огосударствления обществе четко праздников. просматривается Сохранились и общенациональные праздники, отмечаемые всем китайским народом. Кроме этого, возрождается ряд этнических обрядов и праздников. Празднично-обрядовые формы малых этносов можно рассматривать как единый комплекс, ибо праздники включают в себя обряды или их элементы. В Китае государственная власть, как центральная, так и местная, не ограничивает свою деятельность лишь политико-административными функциями. Она активно вмешивается в экономическую жизнь общества, контролирует предпринимательскую деятельность подданных китайского государства, держит под своим надзором внешнеэкономические связи. Китайское государство играет весьма важную роль в экономическом развитии страны, сдерживая или поощряя рост тех или иных отраслей национального хозяйства, создавая психологический климат и обеспечивая рост производства особо ценной с точки зрения правительства продукции. Государственная власть в Китае всегда была монархической. Император и назначаемая им бюрократия считались хранителями высших моральных ценностей и добродетелей. От поведения правителя, как верили в Китае, зависело и состояние погоды, и частота природных катастроф. Государственная власть определяла те морально-этические нормы и критерии, которыми должен был руководствоваться каждый китаец в своей повседневной жизни. Считалось, что император как хранитель высших моральных качеств осуществлял прямую связь между народом и Небом. Несмотря на множество крестьянских восстаний, для основной мае- 121 СЫ населения была характерна безынициативность и безответственность. Сложность национальной письменности затрудняла овладение грамотой, способствовала сохранению низкого культурного уровня населения, препятствовала участию людей в управлении и контроле. Возмущаясь характером современного ему управления Китаем, Сунь Ятсен писал: «Народ не имеет права голоса в решении вопросов общеимперских, национальных или даже муниципальных. Решение во всех случаях принадлежит всецело местным чиновникам, ... и жаловаться на них нельзя. Каждое слово их есть закон, им предоставлена полная свобода приводить в исполнение все, что их душа пожелает, с полной безответственностью, и каждый чиновник может безнаказанно наживаться за счет своей власти сколько ему угодно»^^. В.В. Малявин указывает на характерное для Китая неверие людей в способность самим, без твердой управляющей руки, наладить коллективную жизнь. «С древности китайцы держались убеждения: «Когда тысяча людей соберутся вместе и у них не будет главного, то, если не вспыхнет смута, начнется разброд».^^ Тем самым создавались объективные условия для концентрации руководства в руках немногих лиц. С конфуцианских времен китайцы считали, что предотвратить хаос в государстве можно только авторитарным правлением. Государственная власть рассматривалась Послушание всегда как продолжение поощрялось в власти китайском главы семьи. обществе. Народ подчиняется политическим лидерам, как своим отцам. Политический лидер должен, как отец, оставаться главой государства-семьи всю свою жизнь. Ни в семье, ни в обществе в принципе не могли существовать отношения равенства. " Сунь Ятсен. Записки о лондонских злоключениях // Избранные произведения. - М.: Наука, 1985. - С. 67. ^ Малявин В.В. Человек в культуре раннеимераторского Китая // Проблемы человека в традиционных китайских учениях. - М.: Наука. ГРВЛ, 1983. - С. 163-179. 122 Рождение каждого праздника связано с конкретной исторической ситуацией, с важным событием. Значимость и характер события, в честь которого возник тот или иной праздник, и определяет его лицо. В государственных праздниках событие это оказывает сильное и длительное воздействие на последующую историю. Государственные праздники нынешнего Китая связаны обычно с юбилеем государства, с властью, которая утверждает единство своих интересов с народными, а вместе с тем - свою мощь и влияние. Отсюда основная черта государственного праздника - официальность. Их проведение обычно включает отдание почестей символам, воплощающим идею государства, памяти национальных героев, а также демонстрацию вооруженной силы для подчеркивания суверенности и международного значения нации. Целью китайской тоталитарной системы было вовлечь человека с момента рождения в процесс непрерывной идеологической обработки. Через ясли, детские сады, школы, университеты в сознание человека «внедрялась» исключительность китайского социалистического общества, мысль о превосходстве китайской нации над другими. Пространство и время официальных праздников делится на нейтральное и сакральное. «Стандартная жизнь протекает в рамках нейтрального пространства - времени, ощущаемого как серые будни. По в тех аспектах, где индивидуальная жизнь начинает соприкасаться не просто с социальной жизнью, а с жизнью государства, его аппарата, на первое место выступает символизация этого пространства и времени»^^. Праздник являет собой именно такое сакральное пространство. Особо сакральным местом в Китае является центральная площадь Пекина, вершиной властной пирамиды до недавнего времени был вождь, члены Госсовета. Сакрализация текста власти осушествляется через сакрализацию лика вождя и самых выдающихся людей страны, которых население страны могло видеть во время парадов. Почепцов Г.Г. Тоталитарный человек. - Киев: Глобус, 1994. - С. 158. 123 Государственные праздники в Китае имеют две составные части: официальную — торжественную, серьезную, во время которой проводятся торжественные собрания, митинги, и неофициальную, когда на улицах, площадях, в парках проводятся концерты, различные состязания, массовые зрелищные мероприятия. Рассматривая праздник в архаичной мифопоэтической традиции, В.Н. Топоров соотносит его с «сакральными ценностями данного коллектива, с его сакральной историей или во всяком случае, с неким прецедентом, 98 который может подвергаться сакрализации» , При этом автор выделяет «первопраздник» или «сверхпраздник», который обладает наибольшей сакральной силой. Сами праздничные дни олицетворяют мифическую пустоту начала отсчета нового времени, своего рода критический момент, связанный с лиминальным, пороговым состоянием общества накануне «чуда первого творения». Все остальные праздники так или иначе соотносятся с главным праздником, устраиваемым в особое время, с максимально точной достоверностью. В Китае функцию первопраздника выполняет Национальный праздник КНР и празднование годовщин освобождения страны и создания республики переживается как космогоническая драма обновления, с которой время начало свой новый исторический отсчет. Отсюда главные темы праздничных инсценировок - борьба народа за освобождение, классовая борьба, герои - революционеры и т.д. Кроме того, государственный праздник в Китае несет в себе и ритуальные функции. Это связано с тем, что он становится проводником уже заложенных народной революцией традиций, основанных на вере в нерушимость строя, в нерушимость Коммунистической партии. Официальными праздниками в Китае являются Национальный праздник КНР (1 октября). День народно-освободительной армии Китая (1 августа). День образования КНК (1 июля). День Международной Топоров В.Н. Праздник // Мифы народов мира. В 2 т. Т.2. - М., 1969. - С. 329-331. 124 солидарности трудящихся (1 мая), День молодежи Китая (4 мая), Международный женский день (8 марта). Новый год (празднуется но всей стране 1 января), праздник Весны (Новый год по лунному календарю, который отмечается по всей стране в течение трех дней). День лесопосадок (12 марта), Международный день защиты детей (1 июня). День учителя (10 ceнтябpя)^^. 1 октября отмечается национальный праздник страны - день образования КНР. 15 июня 1949 года Компартия собрала представителей всех демократических фракций и слоев населения и провела в Бэйпине (нынешний Пекин) подготовительный съезд, на котором была начата работа по созданию КНР. 30 июня 1949 года Мао Цзэдун опубликовал работу «О народно-демократической диктатуре», в которой определил характер будущей народной республики, перспективы развития государства, статус различных классов китайского общества. 21 сентября 1949 года в Бэйпине торжественно открылся первый съезд Китайского народного консультативного собрания, в работе которого приняли участие делегаты от всех слоев населения, партий, армии, китайских эмигрантов из-за рубежа. На этом съезде новое китайское государство получило название Китайской Народной Республики, ведущая роль отводилась рабочему классу, диктатура народа базировалась на союзе рабочих и крестьян. На съезде красный флаг с пятью звездами был определен государственным флагом. Начиная с 1949г. каждый год 1 июля отмечается день рождения коммунистической партии, которая была создана в 1921г. Самые торжественные мероприятия, посвященные годовщине создания КПК, состоялись в 1951 году. Накануне нраздника по всей стране развернулось производственное соревнование и были проведены торжественные собрания в ознаменование 30-ой годовщины создания КПК. День НОАК (День Народно-освободительной армии Китая) ** Лян Цюаньчжи. Гуцзинь чжунвай цзежи дацюань. (Описание древних и современных праздников). Шанси, 1985.-С. 136-159. 125 отмечается 1 августа. Этот день выбран не случайно. История данного праздника начинается с 1 августа 1933 года, когда на стадионе вблизи Жуйцзинской академии Красной армии были проведены соревнования, в которых принимали участие бойцы Красной армии, местных вооруженных отрядов и студенты. Соревнования включали прыжки в длину, в высоту, преодоление полосы препятствий, футбол, баскетбол, штыковой бой, метание гранаты. Перед соревнованиями с речью выступили Мао Цзэдун, Чжу Дэ. По окончании их бойцам были вручены знамена, призы, проведен парад. Так, начиная с 1933 года, сложилась традиция отмечать 1 августа различными мероприятиями. 12 марта - это праздник посадки деревьев, один из самых странных и особенных праздников современного Китая. Эта традиция берет начало еще в эпоху Весны и Осени. Тогда за посадку лесов и охрану их от пожаров людей награждали. Больщое внимание сохранности лесонасаждений уделяли и в более позднее время, например. Сунь Ятсен собственноручно сажал деревья в своем дворе, а в публичных выступлениях ратовал за посадку лесов. 9 февраля 1929 года китайское правительство постановило перенести этот праздник на 12 марта - день памяти Сунь Ятсена. В этот день по всей стране проводятся мероприятия по посадке лесов. После создания КНР Мао Цзэдун, ЦК КПК и Госсовет выдвинули лозунг «озеленения Родины». 13 февраля 1979 года ВСНП принял «Закон о лесах». Праздник этот отмечается именно 12 марта еще и потому, что климатическом лесопосадок. этот период отношении Данный на центральной является праздник китайской наиболее оптимизировал равнине в благоприятным для деятельность по озеленению страны в целом. 1 Мая - международный праздник трудового народа, посвященный солидарности, борьбе и победе. Он был учрежден в июле 1889 года II Интернационалом в память о героическом выступлении рабочих в Чикаго в 1886 году. В декабре 1949 года Центральное Пародное правительство 126 постановило, что 1 мая в стране будет праздноваться день труда рабочего класса и всего трудового народа Китая. 10 сентября - День учителя - праздник учителей всей страны. Сначала по решению Министерства образования и профсоюза работников образования этот праздник отмечался 1 мая. В целях повышения политического и социального статуса учителей в 1985 году премьер Госсовета Чжао Цзян внес предложение об учреждении отдельного праздника для учителей. 21 января 1985 года Постоянный комитет ВСНП принял решение считать 10 сентября Днем учителя. В этот день по всей стране проводятся культурные мероприятия, на которых для учителей отводятся лучшие места. В чествовании учителей активно участвуют как партийные кадровые работники, так и учаш,аяся молодежь. Они наносят учителям визиты, стараются помочь в решении насущных проблем. 3 мая - День молодежи. Этот праздник носит государственный, политический характер, он учрежден для того, чтобы китайская молодежь унаследовала и продолжала славные традиции патриотического движения «4 мая 1919г.». После образования КНР, в декабре 1949 года. Центральное народное правительство официально объявило 4 мая Днем молодежи. Сцены, запечатлевшие подвиги, совершенные в период движения «4 мая», высечены на обелиске народным героям на пекинской площади Тяньаньмынь. 1 июня - День детей учрежден в контексте Международного дня защиты детей. Начиная с 1931 года, после образования Общества милосердия Китая и по его предложению. День детей праздновался апреля. Однако после образования КНР, 23 декабря 1949 4 года. Центральное народное правительство издало указ, объявляя 1 июня Днем детей. С тех пор для детей проводят в этот день различные праздничные мероприятия. Имеет место в современном Китае празднование Нового года по европейскому летоисчислению - Юань дань. 7 сентября 1949 года на 127 первой сессии Народного политического консультативного совета Китая (НПКСК) была принята следующая резолюция: «Летоисчисление Китайской ведется Народной Республике согласно в солнечному календарю». Чтобы разграничить Новый год по лунному и солнечному календарям, так как один из 24 сезонов лунного года - «становление весны» - приходится примерно на «Лунный Новый год», поэтому 1 января по лунному календарю было переименовано в Праздник Весны, а 1 января по солнечному календарю - в Юань дань (Новый год). Включен в современный праздничный календарь Китая Международный день трудящихся женщин всего мира, посвященный их борьбе за мир и демократию, за освобождение женщин. Женщины Китая в 1924 году в Гуанчжоу впервые торжественно и в массовом порядке отметили 8 марта. 12 декабря 1949 года Госсовет КНР постановил, что международный женский день становится Днем трудящихся женщин Китая. Итак, по своей природе государственные праздники выражают суть политической системы китайского социалистического общества. Большинство официальных государственных праздников возникли недавно такие, как Национальный праздник КНР или День Народноосвободительной армии Китая и др. насчитывают чуть более полусотни лет. Государственный праздник в Китае консервативная система, повторяемостью и жизненность символичностью. предстает как статичная которой Он обусловливается выступает как сфера, противостоящая прошлому и вовлекающая в свой круг социальноисторические и политические явления. В качестве хронологической основы анализа рассмотрен период современной китайской истории, датированный от середины XX века, когда в Китае произошла народная революция, и до начала XXI в. В исследовательской литературе практически не существует работ. 128 посвященных развитию, эволюции и специфике китайской праздничной культуры в указанный период. Между тем, именно он является знаковым в развитии современной китайской культуры, праздничной в частности. Этот период катаклизмами, отличается бурными обусловившими общенационального рост самосознания социально-экономическими личностного, китайцев, этнического, детерминировавшего своеобразный пассионарный подъём китайского этноса и культуры. В это время в Китае увеличивается интерес к народным традициям, корням, выстраиваются стратегии освоения и присвоения культурных ценностей общечеловеческой цивилизации. Этот основной лейтмотив развития китайской культуры находится под влиянием развития государственности, в Китае наблюдается тенденция огосударствления праздников. Государство берет масштабные празднования под свой контроль, делает их официальными. Поэтому к концу XX века всенародный праздник в Китае, к сожалению, утратил свой былой накал, свой взрывной характер и спонтанность. Из всех выше названных праздников, вошедших в официальный календарь праздников, только праздник Весны (Чуньцзе), Юаньсяо (Праздник фонарей) и Повый год (Юаньдань) не относятся к категории государственный, политических, революционных праздников. Их можно охарактеризовать как общенародные, которые отмечаются всем китайским народом, независимо от национальной, возрастной и профессиональной принадлежности. Современные китайские праздники имеют явную обновленческую тональность. Появление новых праздников связано с деятельностью субкультурных или специфически профессиональных групп. Субкультурные молодежные группы, которые в последние годы в небольшом количестве стали появляться в Китае, особенно в южной его части, являются одним из институтов социализации подростков и молодежи. Па уровне досуговой самореализации субкультуру молодых 129 китайцев отличают следующие черты: преимущественно развлекательнорекреативная направленность; «вестернизация» культурных потребностей и интересов. Помимо удовлетворения потребности молодых людей в общении и в совместной деятельности во имя реализации возрастных интересов они выполняют и иные социальные функции: способствуют включению молодых людей в жизнь общества, позволяют приобрести социальный опыт, служат средством выражения их интересов. Эти Субкультурные молодежные группы начинают формировать свои праздники, среди которых можно отметить День св. Валентина, Хэллоуин и др. Поскольку Китай является многонациональной страной, то в системе праздничного круга можно выделить систему праздников, отмечающиеся отдельными национальными меньшинствами, общинами, семьями, которые, не ограничиваясь календарными указаниями, поддерживают их в первоначальной чистоте. Определенный научный интерес представляют этнические праздники. У китайцев уже давно сложилась общенародная модель традиционных праздников, но до сих пор у них сохраняются локальные особенности их проведения. Эти локальные особенности своеобразие хозяйственного, историко-культурного или отражают социального развития национальных меньшинств и могут служить важным источником не только для изучения истории календарных и этнических праздников, но для воссоздания важных этапов развития этнической истории всего китайского народа. Традиционные обычаи и обряды национальных меньшинств нивелируются, изучаются пока недостаточно полно и весьма неравномерно в географическом отношении. Большая часть материалов касается жизненного уклада в городах, в то время как значительные территории в глубинных сельских районах этнографической карте Китая. остаются белыми пятнами на 130 Политическая стратегия в стране не позволяла решать по-иному вопросы этничности, и многое в народном быту трактовалось как «феодальные суеверия», «пережитки прошлого» , которые не столько изучают, сколько искореняют. Крах традиционной государственности в XX веке и формирование национального самосознания в Китае подтолкнули китайскую интеллигенцию к более пристальному изучению культуры и искусства своего народа. Правительство КПР запрещало проводить традиционные обряды и праздники, в которых так или иначе проявлялось религиозное сознание. Китайские власти расценивали их как пережитки прошлого и призывали общество вести с ними борьбу. Положение изменилось лишь в 80-х годах XX столетия, когда правительство Китая предоставило всем народам право на выражение своей этнической самобытности. Анализ материала по проблеме истории календарных и этнических праздников показывает, что в празднике практически отсутствует рациональный уровень осмысления, в нем доминируют эмоциональные переживания и аффекты, способные рождать и укреплять социальные чувства по поводу событий, лежащих в основе праздника. Праздник не несет рациональной выгоды. С материальной точки зрения он бесполезен. Тем не менее, люди готовы на существенные затраты ради праздника, т.к. праздник ценен для них сам по себе, и основная его значимость выражается в активном, экспрессивном проведении свободного времени в кругу празднующей группы. В празднике остается только одна ценность ценность группового общения. Такой праздник становится самоценностью и начинает утверждать ценность группы как таковой, ценность коммуникативной связи этой группы с предками (т.е. внутреннего диалога этой группы с собой, посредством обращения ее к себе же в прошлом). Такое периодическое закрепление своего места в пространстве и времени дает группе ощущение своих основ, утверждает ее уверенность в своем 100 Eberhard W. Local Cultures of Douth and East China. Leiden, 1968. 131 праве на суш;ествование, что также немаловажно для самоидентификации. Это особенно хорошо прослеживается при культурологическом анализе материала по некоторым этническим меньшинствам Китая. Приведенные ниже цифровые данные основаны на переписи 1990г. В географическом отношении необходимо выделить несколько культурных ареалов праздничной культуры, имеюш;ей этническую специфику. На северо-востоке Китая выделяется большая группа праздников монгольского происхождения. Основным местом проживания монголов является Автономный район Внутренняя Монголия. Разрозненно они проживают на северо-востоке, северо-западе и в других районах страны. Численность монгольского сегмента составляет 4млн.8О6 тыс. человек. Сход - монгольского Надом считается ярким народа, несуп];им в себе традиционным праздником национальные особенности. «Надом» на монгольском языке значит «веселиться» или «заниматься самодеятельным искусством». Традиция праздника исходит из древнемонгольских обрядов жертвоприношения предкам и сближения в занятиях самодеятельным искусством. В последующем развитии он стал торжественным собранием массового веселья и обмена материальными ценностями. Данный праздник проводится 7 августа в сезон обилия животноводческой и сельскохозяйственной продукции. Во время его проведения мужчины и женщины, стар и мал, надев праздничные одежды, на лошадях, на машинах приезжали на сход, чтобы вместе попеть, потанцевать, кроме того провести большую торговлю и обмен. На сходах «Надом» самым красочным зрелищем являются состязания юношей в троеборье, в стрельбе из лука, бросании лассо, скачках на лошадях'^'. Наиболее значительными являются традиционные праздники монголов из «Монгольского источника»'^^. "" Чжунго миньцзу миньсу (Китайские народные обычаи) / By Чжунцзюнь чжубянь. - Далянь, 2002. - С . 41. '"^ Хэйлунцзян миньцзу цункань. Сян Фушэн. Мэнгучжэнь мэнгуцзудэ цзесу, 1989. - С. 109-110. 132 Район Фусинь в провинции Ляонин назван «покоренная монгольским с исторических времен был княжеством переправа» или «монгольский источник». В течение долгого времени проживающие в районе Фусинь и выходцы из этого района монголы с гордостью величают себя людьми «с переправы, покоренной монгольским княжеством». «Переправа монгольского княжества» является исторически сложившейся территорией. В «Тайной летописи монголов» и в «Описании начала и развития монголов» имеются записи о племени «с переправы». С начала XIII века и до сегодняшнего времени в Фусине живут кочевники-скотоводы. Позже, в 20-30-х годах XVII века, влияние племени «с монгольского источника» усилилось. Оно является одним из племен с древней историей и развитой культурой. В течение многих лет они кочевали со стадами по обширным землям севера в горах Иулу, на юге по реке Кукунь (в настоящее время Бэйдахэ), на востоке - в горах Икэвэнгэлэгу (Дациншань), на западе - по реке Жаоян. Великий онгхират - название монгольского племени. Обитатели «монгольского истока» вели жизнь скотоводов- кочевников, занимались сельским хозяйством. Поэтому их традиции и обычаи имели особенный, не похожий на традиции обитателей других районов, монгольский колорит, монгольский стиль выходцев из «монгольского истока». В 16-ый день 4-го месяца по лунному календарю они отмечают праздник «Мохэй» (вымазывание грязью). Происхождение этого праздника связано с шаманскими обрядами, когда кочевники-скотоводы только начали заниматься сельским хозяйством. В этот день ранним утром до восхода солнца молодые люди брали луковицу или кочерыжку капусты, обмакивали в масло, затем терли в саже об днища котлов; это означало, что после 15-го апреля Новый год заканчивался и входил в фазу «черной луны», т.е. начиналась подготовка к сельскохозяйственным работам. Климатические условия в районе «монгольского источника» в период 133 сельскохозяйственного сезона вызывали болезни растений - «черную метелку». Чтобы избежать этой болезни, невестку, взятую в дом, вымазывали сажей больше, чем других домашних. Поэтому же и старые люди позволяли другим людям вымазать себя, даже распределяли роли. Сейчас, с развитием науки, возможности людей предотвращать природные бедствия возросли. В результате этот праздник сегодня превратился в день веселья. Спецификой культуросферы проживания явилось монголов празднование в среде «Цинмин». Это китайской праздник общенародный, китайский, однако монголы празднуют его вместе со всеми. По распространенности среди монголов данный праздник занимает второе место. Праздник «Цинмин» (пятый из 24-х сезонов лунного календаря, начинается с 4-5 апреля) каждый год отмечается как возможность принести жертвоприношения предкам и помянуть умерших. В этот день монголы, независимо от того, как далеко они от дома, возвращались домой, чтобы вместе с домашними принести вино, закуски, мясо и пельмени к могилам предков. Пекоторые даже ехали на повозках, везли столы и еду. Ставили столы у могил, жгли бумагу, рассаживались и пировали, поминая умерших, выказывая единство с ними. После событий 1949 г. вышел новый указ по проведению церемонии похорон, поминальные обряды также претерпели изменения, были упрощены. Сейчас, когда наступает «Цинмин», лишь немногие, посещая могилы, исполняют поминальную трапезу. Праздник «Дуаньу» отмечается 5 мая по лунному календарю. В этот день всех дворах до рассвета в карнизы домов предупреждения втыкают полынь для эпидемии. Старые люди также вкладывают листья полыни в уши домочадцев и детей от клеща. По преданиям, в древние времена, когда люди жили на равнинах, находившиеся в постоянной опасности пастухи, чтобы не быть пойманными врагом, в час опасности торопились собрать полынь. Они считали, что только так они могли 134 защититься. С тех пор ветки полыни считаются амулетом и люди питают к этому растению особые чувства. В этот день молодые люди, подростки после завтрака толпой направлялись на вершину ближайшей горы «с высоты глядеть вдаль». Этот обряд считается счастливым предзнаменованием долголетия. Наиболее харизматичным народом севера Китая является народность Маньцзу или манчжуры. Маньчжуры в основном живут в трех северовосточных провинциях: большая часть их проживает в провинции Ляонин, Хэбэй и Автономном районе Внутренней Монголии. Также они живут в Пекине, Тяньцзине и других больших городах Китая. Особенность такого расселения связана с тем, что маньчжуры в эпоху Цин являлись правящей народностью в Китае. Численность - более 9 млн. 821 тыс. человек. Вместе со всем китайским народом маньчжуры отмечают праздник Фонарей, Чжунцю, особенно чтят праздник Весны (Чуньцзе) и Дуаньу. 30 декабря по лунному календарю во дворах ставят шестиметровые шесты с фонарем наверху. К фонарю крепится веточка сосны или маленький красный флажок. Вечером фонарь зажигают, и он горит всю ночь. Во всех домах лепят пельмени, радостно встречают Праздник Весны. В 5-ый день 5-го месяца по лунному календарю (праздник Дуаньу) манчжуры поклоняются душам предков, совершают жертвоприношения, чтобы прогнать беду, но собственно культовый момент играет сравнительно скромную роль. В этот день они во всех домах втыкают веточки ПОЛЬШИ для предотвращения эпидемий и чествуют божественных исцелителей и патронов медицины'*'^. Эта народность очень любит церемонии. Раньше у них существовал ритуал поклонения главе рода, т. е. младшее поколение поклонялось старшим. В течение трех дней младшее поколение должно было ухаживать за представителем старшего, совершая обряд поклонения. Этот обряд называется обряд Дачэн. Во время Дачэн мужчина должен отдавать поклон. 103 Чжунго миньцзу миньсу (Китайские народные обычаи). By Чжунцзюнь чжубянь. — Далянь, 2002. — С. 35. 135 касаясь левой рукой пола и преклонив колени, а женщина, обеими руками держась за грудь, низко кланяться главе рода. В настоящее время жизненный уклад этой нации во многом схож с жизненным укладом 104 ханьцев К . малочисленным народам (эвенки). Проживают Хулунбуирского они в Севера Китая относятся Орочонском автономном орочоны хощуне аймака Внутренней Монголии, в г. Чжаланьтунь, в Даурском автономном хошуне Молидава, а также в некоторых районах провинции Хэйлунцзян - Хума, Сюнькэ, Айхуй. Численность их населения составляет 6 тыс. 900 человек. Праздник весны в их представлении носит синкретический характер (он родственен как собственно эвенкийскому Новому году, так и китайскому празднику Весны). Для орочонов он является самым торжественным праздником в году. Люди, провожая старый и встречая Новый год, уходят в дремучие леса, идут на берега реки ловить рыбу, чтобы иметь богатую пищу для праздника. Накануне вечером вся семья собирается вокруг стола, дегустируют праздничные яства, вместе встречая Новый год. Во время праздника проводятся различные встречи. Орочоны также отмечают как праздник Дуаньу (весной), так и праздник Луны (осенью). Корейцы (Чаосяньцзу) проживают в основном в провинции Цзилин и районах, прилегающих к Корейской автономной области и других местах провинций Хэйлунцзян, Ляонин, Автономного района Внутренней Монголии, в некоторых других городах Китая. Численность их составляет 1 млн. 921 тыс. человек. Праздник Весны так же, как и для китайцев, для корейцев считается самым большим в году. Кроме того, корейская народность отмечает три семейных праздника: именины (день рождения ребенка со дня зачатия); годовщина 60-летия со дня рождения; 60-летняя годовщина свадьбы. В каждую из двух последних годовщин дочери и '"* Чжунго циншаонянь байкэ цюаньшу. (Юношеская энциклопедия 21 века). Тун Ицю чжубянь. Бэйцзин, Тайхай чубаньшэ, 2000. - С. 67-68. 136 сыновья устраивают в честь стариков пир, произносят тосты и здравицы в их честь. На торжество приглашают родственников и Анализ праздников тех народов, которые сравнительно недавно вошли в состав китайской нации и составляют сегодня политическое единство с ней, показал, что при наличии этнически самобытных праздников первостепенное значение имеют собственно национальные китайские как государственные, так и обш;енародные праздники. Вторым территориально-географическим анклавом празднования явился северо-запад Китая, где проживают дунгане (Хуэй). Это наиболее широко расселившаяся народность Китая. Они проживают в НинсяЧжуанском, Синцзянь-Уйгурский Автономных районах и провинциях Ганьсу, Хэнань, Шаньдун, Юньнань, Аньхуэй и др. Численность - 8 млн. 663 тыс. человек. У дунган (хуэйцев) есть три больших праздника, которые они празднуют вместе с теми национальностями, которые исповедуют ислам. Это праздники рамазан, курбан - аирам, праздник памяти святых. Свадебные церемонии также носят исламистский характер. Большинство свадеб проводятся в день «чжума», и брак закрепляется словами из Корана. Одним из важнейших традиционных праздников хуэйцев является праздник бога домашнего очага. Суш;ествует народная легенда об этом боге. По преданию, жил один бедняк, которого какой-то благодетель хотел сделать счастливым, положив несколько кусочков золота в заработанный им хлеб. Но этот несчастный продал хлеб за несколько медных монет, чтобы купить булку побольше и из муки погрубее. Поэтому он не получил золота. Судьба не захотела, чтобы он разбогател. Когда он, поняв причину неудачи, покончил жизнь самоубийством, он стал богом домашнего очага. В его честь в этот день на столах хуэйцев очень много сладких блюд и обязательно должно лежать несколько золотых монет, чтобы не разгневать бога домашнего очага. '"' Чжунго миньцзу миньсу (Китайские народные обычаи). By Чжунцзюнь чжубянь. - Далянь, 2002. - С . 36. 137 Немногочисленная народность юйгу проживает в провинции Ганьсу. Ее численность составляет более 12 тыс. человек. Их праздничная обрядность специфична. Свадебная церемония народности юйгу восходит корнями к глубокой древности, она очень изыскана. Молодые надевают так называемые «чиновничьи» украшают «фениксовыми (или официальные) одежды, шапками», которые также головы называют «серебряными». Невеста непременно надевает ее, иначе над ней будут смеяться. Но преданию, предки народности юйгу пришли с Фениксовой горы уезда Чао-чжоу провинции Гуандун. Нредок юйгу Чжун Юнван происходил из племени гаосинь, однажды отличился в бою с чужеземцами, и император гаосиней отдал ему в жены свою дочь. С тех пор принцессы стали называться «фениксами». До сих пор феникс является тотемом народности юйгу и они ему поклоняются. Мать делает дочери-невесте прическу - «феникс». Дочь при этом не хочет расставаться с беззаботной молодостью, часто дядям и братьям приходится силой удерживать ее, пока ей делают прическу. Так невеста волей-неволей становится «фениксом». Неред тем как сесть в свадебный паланкин, она закрывает глаза и берет палочками три предмета (рыбу, мясо и злаки), и только после этого садится в паланкин. Злаки она рассыпает по земле, что символизирует, что она будет трудолюбивой и экономной хозяйкой. Толпа людей, провожающих и встречаюш;их невесту, прибывает к дому жениха, невеста, поддерживаемая родственниками, выходит из паланкина, входит в парадный зал и ожидает жениха. В это время жених, одетый в «чиновничий» наряд, с накинутым на плечи большим красным поясом, входит в зал, молодые начинают церемонию поклонения табличкам предков рода. В продолжение всей церемонии невеста не пьет вино вместе с мужем. Она лишь предлагает гостям маленькую чашку сладкого чая, выпив который гости кладут в чашку денежный подарок, обернутый в красную бумагу и возвраш,ают невесте. 138 Еще одной особенностью свадебной церемонии у народа юйгу является исполнение «парных песен». После окончания застолья начинается пение, новобрачные выбирают лучшего певца. Молодые люди состязаются в песенном искусстве, знакомятся друг с другом. На следуюш;ий год великолепная «фениксовая шапка» украсит голову другой невесты. Уйгуры населяют Синьцзян-Уйгурский Автономный район. Синьцзян расположен в центре соединения Европы и Азии, в области Гучэнси, площадь которой составляет 1/6 площади всей страны и является крупнейшим по территории районом Китая. Численность этой народности 7 млн. 214 тыс. человек. Традиционными праздниками уйгуров являются рамазан (запрет на мясные блюда) и курбан. На праздник рамазан мужчины должны идти в мечеть на торжественный молебен. Потом люди ходят в гости друг к другу с поздравлениями, несут подарки. Проводятся скачки, танцы. Особое предпочтение уйгуры отдают празднику курбан. После жертвенного молебна во дворах режут овец и кур, жарят в масле баранки, одаривают друг друга. Во время праздника также проводятся спортивные состязания, танцы'*^^. Еще одним исламским народом Китая являются казахи. Они населяют Казахскую автономную область в Синьцзян-Уйгурском Автономном районе, а также автономный уезд Мулэй и казахский автономный уезд Баликунь. Численность - 1 млн. 111 тыс. человек. Главным праздником после курбан-айрама и мясного запрета (поста) является «наурус» - прощание со старым, встреча нового. Праздник «наурус» - Новый год у казахов - очень яркий и торжественный. Время проведения его совподает с порой весеннего равноденствия. Люди нарядно одеваются, ходят в гости, едят рис, просо, мясо, творог, что считается пищей «науруса», поют песни «науруса», обнимаются, поздравляют с '"* Чжунго миньцзу миньсу (Китайские народные обычаи). By Чжунцзюнь чжубянь. - Далянь. 2002. С. 46. 139 Новым годом, праздник сопровождается традиционными народными играми - обхитрить барана, поймать девушку и другие игры'^^. Третьим ареалом праздничной культуры Китая является юго-запад Китая, где проживают тибетцы, мяо, ту, цзиньпо, и, хани, мулао, чжуан, маонань, яо, дун,бай, шуэй, дай, наси. Тибетцы главным образом расселены в Автономном районе Тибет, а также в провинциях Цинхай, Ганьсу, Сычуань, Юньнань. Население составляет 4млн.593тыс. человек. До вторжения Китая в Тибет в 1959 году о тибетском образе жизни практически ничего не было известно, но с тех пор многое изменилось. Тибетские праздники носят теократический характер. Большинство тибетских праздников посвяш;ено определенным событиям в жизни Будды, другие отражают специфику тибетской культуры. Лосар - это тибетский Новый год, который начинается в феврале. Нраздник продолжается в течение пятнадцати дней и посвянден памяти первого периода жизни Будды и того времени, который привел его к просветлению и к проповедованию дхармы. На четвертый день праздника тибетские монахи держат экзамены на более высокий сан, называемые «Великий молебен» (Монлам чхенмо). Пятнадцатый день - день полнолуния (Чонга Чопа) когда тибетцы обращаются к давней исконной традиции - масляной скульптуре. Как правило, изображения, ярко раскрашенные, «живописуют» жизнь Будды. Новый год в представлении тибетцев связан со временем испытания, выпавшего на долю Будды, а также с великим достижением Будды, Отсюда и особая важность этого праздника для тибетцев. Это время преодоления и обновления, как явствует из следующего ниже описания новогоднего ритуала и празднования, которые проводятся в Дхармсале: В Новый год человек должен решительно отряхнуть старый прах со своих ног. Все негативные мысли, нехорошие поступки и неудачи. '°' Чжунго миньцзу миньсу (Китайские народные обычаи). By Чжунцзюнь чжубянь. - Далянь, 2002. - С . 48. 140 накопившиеся за предыдущий год, выбрасываются из обпщны, из дома и из жизни отдельного человека во время известных ритуалов, которые проводятся духовенством и всеми домашними. Празднование Лосара, то есть Нового года, начинается вечером двадцать девятого дня последнего месяца старого года. На Тибете суш:ествует обычай собираться всей семьей, вместе с друзьями, чтобы отведать гутук - так называемые «особые девять супов». Это блюдо с приготовленными в домашних условиях фаршированными клецками, которые символизируют судьбу, ожидающую каждого в наступающем году. Полагается также, чтобы каждый человек оставил в миске немного супа. Остатки супов вместе с корками, монетками, ветошью, свечой и приветственным шарфом кхатагом собирают в большую чашу, куда также кладут человекообразную фигурку торму, известную как лу. Все это вместе служит в качестве выкупа, который должен заставить зло и. неудачи, накопившиеся в уходящем году, покинуть дом, где происходит празднование. Новый год занимает особое место в тибетском календаре. Отмечая этот праздник, впрочем, как и все другие, жители Тибета демонстрируют свою любовь к ярким краскам и ритуальным действиям: повсюду можно видеть множество разноцветных молитвенных флагов и слышать звуки тибетских музыкальных инструментов. Самым торжественным праздником для тибетцев традиционно считается Новый год по тибетскому календарю. С наступлением первого месяца праздник длится еще от 3 до 5 дней. В это время женщины и мужчины, стар и мал надевают праздничные одежды, при встрече говорят друг другу здравицы, одаривают подарками. Кроме того, проводят торжественные концерты, спортивные состязания. Кроме тибетского Нового года традиционными считаются праздники снеговика, надежды на урожай, купания. Сага Дава - это праздник, который отмечается на пятнадцатый день 141 четвертого месяца (в полнолуние в мае по григорианскому, или западному, календарю) и посвящен дню рождения Будды, его просветлению и смерти. Это самый строгий обрядовый день в тибетском календаре, когда нельзя есть мясо и когда повсюду зажигают светильники. Дзамлинг Чизанг - день очиш;ения, который приходится на день полнолуния пятого месяца (июня). В этот день приносят пять жертв охраняюш,им духам, которые заш,ищают человека, его семью и святые для буддистов места. Духи, о которых идет речь, приравниваются к национальным божествам, им воздвигаются алтари рядом с буддийскими храмами. Принято считать, что эти духи, происхождением связанные с божествами, были обращены в буддизм и стали его покровителями. Праздник Чокхор увековечивает первую проповедь Будды о Повороте Колеса Закона. Это летний праздник, который приходится на четвертый день шестого месяца (июнь или июль) и проходит чрезвычайно ярко и оживленно. Вся община принимает участие в большой процессии. Участники процессии, напоминающей карнавальную, несут ксилографы надписи, вырезанные на длинных прямоугольных деревянных досках, а также статуи. В день Лхабап (в двадцать второй день девятого месяца - октябрь) жители Тибета празднуют схождение Будды с неба Тушита, где он произносил проповедь перед своей матерью. Праздник совпадает с окончанием периода уединения в сезон дождей в странах тхеравады и отмечает возвращение Будды на землю. Все люди должны посещать храмы. В двадцать пятый день десятого месяца, приходящегося на ноябрь, отмечают Пгачо Ченмо - годовщину смерти Цзонхавы. Монах Цзонхава был известен своей ученостью и приверженностью монашеской дисциплине. В знак скорби тибетцы едят особую кашу, которая варится из кусочков теста. В честь Цзонхавы также повсюду зажигают лампы. В Лхасе принято устраивать процессии, где люди идут с зажженными факелами и несут скульптурное изображение Цзонхавы. Этот день также отмечает 142 окончание периода уединения в сезон дождей, когда монахам дарят новые одеяния. День рождения гуру Римпочхе празднуют в июне. Этот праздник посвящен величайшей фигуре в тибетском буддизме. Так с почтением называют Падмасамбхаву, одного из первых индийцев, принесших учение о дхарме в Тибет и обративших в буддизм множество его жителей. Храмы украшают, развешивая по стенам яркие картины, везде размещают статуи Будды, перед которыми ставят еду и зажигают светильник. Для создания праздничной атмосферы в храм приносят цветы и благовония. Люди занимаются песнопениями или медитируют в тишине. В конце праздничного ритуала еда, принесенная в дар, обычно делится между участниками церемонии'^^. Народность мяо является одной из самых многочисленных и населяет разрозненно большие территории. Основными местами расселения являются Гуйчжоу, Юньнань, западная часть провинции Хунань. Представителей этой народности можно встретить в провинциях Гуаньси, Сычуань, Гуандун, Хубэй. Численность их - 7 млн. 398 тыс. человек. Излюбленными праздниками этого этноса являются фошаньские осенние празднества, которые зародились в Минскую эпоху и проводятся с перерывами уже более 600 лет. Народность славится своим мастерством в изготовлении праздничных фонарей. В провинции Гуандун есть местечко Фошань. Ежегодно в последнюю декаду осени и глубокой зимой, к празднику урожая, фошаньские умельцы готовят многообразные художественные изделия и проводят выставки, конкурсы, которые здесь называют «осенними выставками». Основным видом искусства, представленного на конкурсах, является мастерство изготовления фонарей. Характерными сходство с натурой особенностями фошаньских фонарей являются и прозрачность. Сходство с натурой заключается в Эррикер К. Буддизм. - М.: ФАИР-ПРЕСС, 2002. 143 ТОМ, что, например, из щепок выделываются «стружечные фонари», из кунжутного семени склеиваются кунжутные светильники, из фитильной травки — «фонарики-фитильки», из рыбьей чешуи - чешуйчатые фонарики и т.п. Прозрачность подразумевает хорошее пропускание света, поэтому зажженные фошаньские фонарики создают великолепное зрелище тонкой игры переливающихся огней'*^^. Традиционных праздников у народности Мяо очень много. Самый значительный из них - «год мяо». «Год мяо» соответствует празднику Весны у ханьцев, но обычно проводится осенью. Во дворах режут свиней и овец, торжественно приносят жертву предкам; вымаливают на будущий год спокойного ветра, хороших дождей, богатый урожай Одновременно проводят красочные традиционные зерновых. праздничные развлечения. Например, состязания в игре на шэне (духовой музыкальный инструмент), танцы под шэн, бой быков, скачки. Массовое участие в празднике женщин и мужчин создает приподнятую атмосферу всеобщей радости и веселья. Есть и другие праздники, такие как праздник лунчуань - состязания драконовых лодок, 8-е апреля, праздник инструмента шэн и т.п., свадьбы''^. Праздники предполагают знакомство и непосредственное общение молодых людей и девушек мяо, которые зачастую завершается свадьбой. В некоторых местах существует система «девичьих домов». В канун наступления весны поля в местности, где проживают представители национальности мяо, словно покрыты зеленым ковром, горы усыпаны красным рододендроном, словно объяты пламенем. Мяо, которые живут на границе между провинциями Хунань и Гуйчжоу, в это время отмечают свой традиционный праздник - 8-й день четвертого месяца"'. '"^ Чжунго циншаонянь байкэ цюаньшу. (Юношеская энциклопедия 21 века). Тун Ицю чжубянь. Бэйцзин, Тайхай чубаньшэ, 2000. - С. 58. '" Чжунго миньвду миньсу (Китайские народные обычаи). By Чжунцзюнь чжубянь. — Далянь, 2002 — С. 52. ' " Чжунго циншаонянь байкэ цюаньшу. (Юношеская энциклопедия 21 века). Тун Ицю чжубянь. Бэйцзин, Тайхай чубаньшэ, 1989. - С. 6. 144 История этого традиционного праздника очень долгая. По преданию, предки народности Мяо жили когда-то давно у реки Лунтан, протекающей в Фениксовых горах (Фэнхуан). Для того чтобы противостоять местным чиновникам, которые каждый год выбирали красавицу для утехи, они поднялись на борьбу и погибли в бою у гор Фэнхуан. Поэтому для мяо это не просто название сезона, времени года, а праздник, во время которого приносят жертвы духам предков, героям, праздник встречи с близкими. Своеобразно отмечается этот праздник в городе Цзивэй уезда Хуаюань, который занимает особое географическое положение. Город со всех сторон окружен горами. В горных пещерах был широкий водоем, теперь высохший. Около него собираются мужчины и женщины разного возраста. Около ста тысяч человек располагаются на склонах горы вокруг естественной смотровой площадки. Люди, одетые в соломенные шляпы, пеструю одежду, с разноцветными зонтиками в руках, усеивают зеленые склоны гор и берега водоемов. На вершине горы со всех сторон звучат национальные музыкальные инструменты Мяо - горны из коровьих рогов, барабаны и др. Люди Мяо со всех сторон стекаются к площадке для зрелищ. Затем они начинают демонстрировать свои таланты. Одновременно исполняются танец льва, дракона, танец под барабан, качание на качелях группы в восемь человек, пение антифоном. Самые впечатляющие действия праздника - «встреча дракона» и «умерщвление быка». Для встречи дракона собирается группа из нескольких сотен юношей и девушек. Под аккомпанемент музыкальных инструментов на берегу небольшого водоема они растягивают две полосы шелковой ткани длиной в несколько сотен метров - бледно-красную и голубую. Они идут по горной дороге, полосы шелка извиваются, затем встречающие образуют круг, что означает, что к мяо пришли счастье и удача. При «умерщвлении быка» к дереву, стоящему в центре площадки. 145 привязывают буйвола. В действе участвуют четыре молодых человека с пиками в руках. Они колют ими животное, бегающее кругами вокруг дерева до тех пор, пока буйвол не упадет на землю. Есть свидетельства, что раньше таким образом приносили жертвы духам предков, затем постепенно это стало обрядом празднования богатого урожая, искоренения зла. Народность ту немногочисленна; 191624 человека проживют компактными общинами на востоке провинции Цинхай в районе, расположенном к северу от реки Хуаншуй, на обоих берегах реки Хуанхэ, а также в близлежащих районах. Большинство ту сосредоточено в Хучжутуйском автономном уезде и соседних уездах Миньхэ, Датун, Тунжэнь провинции Цинхай. Незначительная часть туйцев проживает в Тяньчжутибетском автономном уезде провинции Ганьсу. Нраздники народности ту тесно связаны с буддизмом, который является самой распространенной в Китае религией и оказывает сильное влияние на жизненный уклад людей. У народности ту существуют праздник разлива, праздник открытых дверей, праздник закрытых дверей. Нраздник разлива - это Новый год народности ту. В этот день люди одеваются нарядно, прославляют Будду, устраивают состязания на лодках, веселятся, обливают друг друга водой. Считается, что чем больше на тебя вылили воды, тем счастливее будет год'^^. Народность цзиньпо имеет численность 119209 человек. Они проживают в основном в уездах Луси, Жуйли, Лунцзян, Инцзян и Лянхэ Дэхун-дай-цзиньпоского автономного округа провинции Юньнань, а также разрозненными поселениями в соседних горных областях и уездах той же провинции. У народности Цзиньпо свадебный обряд имеет свои традиции и происходит следующим образом. В 3 часа дня звучат три выстрела. Ноявляется толпа, встречающая невесту. Впереди идут «циньцзяо» представители жениха, которые несут на плечах красную деревянную "^ Чжунго циншаонянь байкэ цюаньшу. (Юношеская энциклопедия 21 века). Тун Ицю чжубянь. Бэйцзин, Тайхай чубаньшэ, 2000. - С. 92. 146 корзину, И «чжантун» - представитель невесты, несущий ее постельные принадлежности. Между ними идет невеста. На ней надета короткая черная одежда без воротника, сверху накинута серебристая блестящая пелерина. По дороге к дому жениха невеста должна преодолеть три препятствия. Перед свадьбой деревенские ребятишки собирают ветки деревьев, стебли бамбука, складывают их на дороге и охраняют. Первое препятствие охраняется девочками. Когда толпа, встречающая невесту, подходит к препятствию, «чжантун» торжественно наливает вина и дает его девочкам, также одаривает их сладостями и деньгами, однако они недовольны, одна из них кричит: «Не пропустим невесту!» Пока идет эта перепалка, толпа обходит препятствие с другой стороны. Второе препятствие готовят мальчики. Третьим препятствием являются четырехлетние трех- малыши, и, по словам старосты, это препятствие — наилучшее пожелание невесте. У Цзиньпо существует традиция: банановое дерево, символизирующее сахарный тростник, чтобы для молодоженов сажают многочисленное потомство, и будущая жизнь была приятной. После соверщения обряда жених берет невесту за руку, они проходят между бананом и тростником, мимо поздравительных надписей и входят в опочивальню. Данная народность имеет одну древнюю традицию - фестиваль Мунаоцзунгэ. только По преданию, в древние времена проводить его могли дети Солнца, как себя издревле называли цзиньпо. Предок народности цзиньпо Нингуаньва, обладающий волшебным мастерством герой, решил проводить этот фестиваль среди людей. И впервые этот праздник состоялся у подножия горы Цзуцзун. Этот фестиваль доставил односельчанам много радости и счастья. С тех пор цзиньпо, чтобы отпраздновать день рождения своего предка Нингуаньва и помолиться о счастье, каждый год в 15-й день первого месяца проводят этот фестиваль"^. Чжунго. Ли Чунсян. Цзинпоцзудэ фэнсу, 1990. - С. 54. 147 В этот день на месте, где проводится праздник, развеваются разноцветные флаги, туда толпами стекаются люди. Внимание людей привлекает башня - символ фестиваля Мунаоцзунгэ, которая возвышается в центре. Примерно в 10 часов участники начинают играть на различных национальных музыкальных инструментах. Под бой барабанов танцуюш;ие делают круги вокруг башни, поклоняясь предку и моля о благоденствии и хорошей погоде. У женщин в руках разноцветные платки и зонтики, символизируюш;ие их веселый живой нрав. Их движения и позы во время танца также подчеркивают женственность. Нарядные молодые люди с кинжалами в руках, своими движения демонстрируют воинственность и силу. Стройные ряды танцуюш,их колышутся, подобно танцуюш,ему дракону. Народность и по численности в настояш,ее время составляет 6 млн. 572 тыс. человек. В основном она расселена в провинциях Юньнань, Сычуань, Гуйчжоу, провинции Сычуань Гуаньси и др. Автономный район Цзиньшань в — самый многочисленный район проживания народности и."* В провинции Юньнань в районе Хунхэ (Красной реки) также находится автономный район, где компактно проживает народность и. Здесь народность и расселена очень компактно. Большинство их верят в предка - Дракона Алуна и с древнейших времен один раз в 12 лет отмечают праздник поклонения Великому Дракону''^. Этот праздник отмечается в 7-й год 12-летнего цикла «земные ветви», в первый месяц этого года. Он распространен в южных районах. Это коллективный обряд жертвоприношения, сохранившийся от древних первобытных верований. Цель этого жертвоприношения - выразить почтение предкам и пожелать близким счастья в будуш;ем. Обряд этот имеет ярко выраженный национальный колорит. "'' Чжунго миньцзу миньсу (Китайские иародиые обычаи). By Чжунцзюнь чжубянь. - Далянь, 2002. - С . 56. ' " Чжунго. Ли Чуньсян. Ицзу цзи далун, 1989. - С. 54-55. 148 Местом жертвоприношения выбирается поле около священного дерева Алуна за пределами деревни. Здесь можно увидеть аллею из молодых сосен, мемориальную арку в виде башни, главный алтарь и И алтарей поменьше. Молодые сосны посажены в виде правильных квадратов, каждая сторона из 12 деревьев, символизируюп1,их 12 месяцев года; всего в 12 сторонах 144 дерева, так как это количество месяцев в 12 годах. Между рядами деревьев пропаханы борозды в траве, и люди во время обряда идут по этим извилистым бороздам. Это шествие символизирует, что народность и прошла путь в 12 лет. Арка и башня размеп];ены у выхода из аллеи, они соединены между собой. Главный алтарь состоит из 12-ти квадратных столов на 8 человек каждый. Эти столы поставлены один на другой. Главный алтарь возвышается в центре других алтарей, на каждом столе разложены злаки. На вершине алтаря помепден овальный камень, символизируюш;ий дракона Алуна, предка народности И. Камень обвязан двумя разноцветными лозами, что означает, что «кровеносные артерии соединяются». Во время этого праздника обязательно нужно найти три необычных природных объекта в качестве тотемов. Первый - большой камень, полый внутри. Второй - молодая сосна, на которой было бы птичье гнездо. Третий - лоза, называемая «Цзаокан». Эти три предмета кладутся перед главным алтарем наверху, люди смотрят снизу вверх, воспринимая их как тотемы, означаюш;ие духов предков. Ровно в полдень собирается множество людей, одетых в праздничные одежды, бьют барабаны, исполняются танцы льва и дракона, а также другие национальные танцы, со всех сторон люди стекаются к месту жертвоприношения для участия в этом обряде. Люди надеются на счастливую жизнь. Самым торжественным праздником для национальности и считается Праздник факелов (хобацзе) и не только в трех провинциях Юньнань, Гуйчжоу и Сычуань, но и в Гуанси-чжуанском Автономном районе. 149 Потомки и весело отмечают этот праздник. Он обычно проводится 24 числа 6-го месяца по лунному календарю. Праздник факелов, сопровождается ритуальным шествием, когда каждый житель родной деревни, держа в руке факел, обходит вокруг своего дома и поля, затем лучину факела втыкают в землю, для того чтобы изгнать вредителя. После того как совершен обход, вся деревня собирается возле костра: исполняют разные веселые мелодии на юецине (струнный инструмент с круглой декой), на губной струне, проводят бои и играют в различные игры, пьют вино, поют, танцуют, чествуют богатый урожай. Пеобходимо отметить, что в местечке Шилин праздник факелов особенно специфичен. В день праздника мужчины и женш;ины народности и наряжаются в праздничные костюмы, проводят вечер у костра. Юноши весело играют на саньсяне (трехструнный одипковый инструмент с длинным грифом и круглым корпусом - резонатором), девушки изяш;ны в танце. Люди собираются, проводят бой быков, соревнуются в песнопениях, борьбе. С приходом ночи во дворах перед дверьми втыкают факелы, затем люди берут факелы и шеренгой идут в горы за деревню или на вершину холма. Огонь освещает все, как днем. И наконец все собираются на площади, ставят факелы в пирамиду, поют, танцуют, веселятся. Праздник факелов является традиционным праздником также и для байцзу, сумо, наси, хани, лахуцзу, цзимо и других национальных меньщинств."^ Народность хани составляет численность в 1253952 человек, расселена в основном в горном районе Айлао, который находится на западной стороне реки Хунхэ, в низовье реки Лищэ провинции Юньнань. Народность хани очень серьезно относится к культу почитания предков. Считается, что драконье дерево хранит души предков. В каждой деревне есть свое драконье дерево, где каждый год хани приносят жертву. Также существуют особые древние этнокультурные обычаи, которые "* Чжунго циншаонянь байкэ цюаньшу. (Юношеская энциклопедия 21 века). Тун Ицю чжубянь. Бэйцзин: Тайхай чубаньшэ, 2000. - С. 62. 150 ДОЛЖНЫ соблюдаться перед вступлением в брак, то есть инициирующие праздники. Юноши и девушки предпочитают свободу в отношениях и не торопятся жениться. В районе реки Муцзян раньше у людей был обычай: молодой человек и девушка должны пройти определенное испытание, прежде чем начинать совместную жизнь. Влюбленные вместе с пожилыми людьми проходят некоторый участок пути, и только тогда они решают пожениться, если на этом пути они не встретят зайца или другое животное. Хани также обладают богатым наследием устного народного творчества. Песни, стихи отражают полноту их жизни и являют собой бесценное „ сокровиш,е национальной культуры 117 . Народность мулао с численностью 159 328 человек в большинстве своем проживает в Лочэн-мулаотянском автономном уезде ГуансиЧжуанского автономного района. Меньшее их количество проживает в близлежащих уездах и городах совместно с ханьцами, чжуанами, мяочанами, яотянами, дунцами, маонаньцами, шуйцами и т.д. Народность мулао славится тем, что почти каждый месяц отмечает какой - либо праздник. В начале марта отмечается праздник трех свекровей, или его еще называют праздником детей. В этот день в деревне совершается обряд жертвоприношения. В начале апреля отмечается праздник восьми волов. В этот день тягловый скот отдыхает, а юноши и девушки устраивают различные мероприятия. Также мулао каждый год отмечают малую годовшину, а каждые три года большую годовщину дня «Ифань», который празднуют с большим оживлением. Это событие отмечается в конце зимы. Мулао с самого рассвета играют в барабаны и поют песни. Люди приносят в храмы животных (свинью или барана) на алтарь, молят о том, чтобы у людей и у животных не было болезней и было спокойствие''*. Народность чжуан - самая многочисленная из всех национальных меньшинств. Проживает в Гуанси-Чжуанском Автономном районе, в "^ Чжунго циншаонянь байкэ цюаньшу. (Юношеская энциклопедия 21 века). Тун Ицю чжубянь. Бэйцзин: Тайхай чубаньшэ, 2000. - С. 73. "* Чжунго циншаонянь байкэ цюаньшу. (Юношеская энциклопедия 21 века). Тун Ицю чжубянь. Бэйцзин: Тайхай чубаньшэ, 2000. - С. 96. 151 провинциях Юньнань, Гуандун, Хунань, Гуйчжоу и т.д. Численность населения - 15 млн. 489 тыс. человек. Чжуанцев отличает яркая национальная культура. На скалах вдоль обоих берегов р. Янцзы в Гуанси было найдено множество наскальных рисунков. На горе Хуашань обнаружено огромное количество незамысловатых изображений животных, очевидно, нанесенных древними чжуанцами. Чжуанцы также изобрели барабан. Он традиционно украшается свидетельствует узорами тонкой работы, что о высоком мастерстве и таланте этого народа. Их словесное творчество также очень разнообразно: сказки, легенды, сказания, рассказы и т.д. Представителей этой народности в любом возрасте отличает любовь к фольклорной песни и мастерское ее исполнение. Каждый год весной и осенью чжуанцы устраивают праздник песни, в котором принимают участие тысячи человек. Он отмечается третьего числа третьего месяца. Самый популярный праздник - праздник Весны, праздник Чэвэй (куплетов-экспромтов). Село Чжуансян люди национальности Чжуан считают родиной трех сестер Лю, почитаемых как «богини песнопений». Это село славится своим песенным искусством. Каждый год на праздник Весны (в третьем месяце по лунному календарю) и на праздник Середины осени здесь проводятся грандиозные конкурсы «парного пения», которые называют «рынок песен». Молодежь со всей округи, одетая в праздничные одежды, собирается на песенной арене, состязается в парном пении. При этом присутствует множество зрителей. Зрелище впечатляющее, атмосфера очень оживленная. В это же время проводят и другие развлекательные мероприятия, такие как «бросание шелкового мяча», «разбивание красного яйца», запуск фейерверков. Молодые люди, пользуясь случаем, подыскивают себе пару. 23-е число 12-го месяца по лунному календарю обозначает важный сезонный рубеж - начало годовой страды. Во время праздника Весны ходят 152 В ГОСТИ, проводят праздничные мероприятия "^. Маонаньцы проживают преимуш,ественно в горных районах уезда Хуаньцзян, который находится на севере Гуанси-Чжуанского Автономного района, а также в Хэчи, Паньдань, Ишань, Дуань и других местах. Их культура весьма разнообразна. Праздник «Фэнлун» или «Юемяо» - это самобытный традиционный праздник народности маонань. «Фэнлун» празднуется очень торжественно и горячо приветствуется всем народом. Исполнение традиционных народных песен - один из важнейших пунктов праздничной программы. Девушки и юноши поют молодежную песню «Лохай», а в праздничных песнях замужних женш;ин и женатых мужчин отражается желание быть счастливыми. Эти песни называются «Хуань». Также исполняются песни об исторических событиях и рассказываются 120 легенды о предках . Народность яо разрозненно проживает в Гуаньси, Хунань, Юньнань, Гуандун, Цзянси, Хайнань и других провинциях. Особенностью расселения является большая раздробленность, малое количество крупных поселений, в основном яо живут в горных районах. Численность - 2 млн. 134 тыс. человек.'^' У народности яо основным праздником считается Паньванцзе, связанный с именем национального героя Паньгу и с памятью предков. Праздник отмечается 16 числа 10-го месяца по лунному календарю. Каждый яо должен обязательно станцевать национальный танец барабанов и спеть песню короля Пан. Это основная программа праздника. По легенде, в древние времена предок яо король Пан во время охоты в горах наткнулся на дикого сайгака и упал со скалы. Потомки, чтобы отомстить за своего предка, стали охотиться на сайгака, а поймав, сделали из его кожи барабан. Каждый скучал по своему предку и бил в барабан. " ' Чжунго миньцзу миньсу (Китайские народные обычаи). By Чжунцзюнь чжубянь. — Далянь, 2002. — С. 58. '^^ Чжунго циншаонянь байкэ цюаньшу. (Юношеская энциклопедия 21 века). Тун Ицю чжубянь. — Бэйцзин; Тайхай чубаньшэ, 2000. - С. 101. '^' Чжунго миньцзу миньсу (Китайские народные обычаи). By Чжунцзюнь чжубянь. - Далянь, 2002. - С. 60. 153 тем самым утешая короля Пана на том свете. Во время праздника люди должны убить сайгака для стола и быть в парадном костюме. Еще отмечается 29 числа 5-го месяца по лунному календарю праздник Дануцзе - поклонение женскому божеству, основательнице мира. «Дану» на языке яо означает «не следует забывать». У народности яо очень популярны «горные песни», их исполняют все представители народа, не взирая на возраст. Ни один праздник не обходится без песен. Также у яо множество прекрасных танцев, например, танец с зонтами, танец с разноцветными шестами, танцы под барабаны, танец Паньгу, танец под бамбуковую свирель и т. д. У яо имеются такие музыкальные инструменты, как удлиненный барабан, сонна, китайская дудка, самым старым и оригинальным является барабан. В некоторых местах в качестве музыкального инструмента используется коровий рог. Юноши и девушки, встречаясь, любят делать свистульки из древесных листьев и свистеть в них. Разрозненно проживает в Гуйчжоу, Хунань и Автономном районе Гуанси-Чжуан народность дун. Численность населения - 2 млн. 514 тыс. человек. Народность дун, кроме праздника Весны, отмечает дунский Новый год, праздник жертвоприношения духу быка, праздник «рисовых лепешек». Каждый год в начале 4-го или 6-го месяца проводится праздник жертвоприношения духу быка. В этот день люди кормят быков свежим сеном или клейким рисом, кроме того быкам, используемым на вспашке, дают отдых. В середине 7-го месяца отмечают праздник «рисовых лепешек». С раннего утра во всех дворах из только что созревшего риса готовят еду, поминая предков, кроме того, проводят различные веселые мероприятия, поздравляя с урожаем. «Подуешь в бамбуковую свирель - в этот год урожай не соберешь. Посидишь с разговорами вокруг Гулоу - год будет урожайным». Гулоу - это своеобразное огороженное здание, отдаленно 154 напоминающее пагоду, где собирается народ, чтобы отдохнуть и повеселиться. В каждой деревне есть свой гулоу высотой в 13 этажей. Во время празднований люди собираются на площади перед гулоу, поют песни и танцуют. Люди называют район, где живут дунцы, «океаном песен» '^^. Представители этой народности гордятся тем, что все они мастера петь. У них есть прекрасные искренние песни о любви, баллады, отличающиеся глубиной содержания. Люди дун могут петь несколько ночей подряд. Мелодии песен разнообразны и красивы, особенно когда поют хором. Они входят в сокровищницу китайской музыкальной культуры. Вежливость, уважение к старшим, забота о младших, стремление помогать людям, участие в общественных делах - все это обычаи, традиции и нравственные качества, свойственные дунцам. Дунцы в основном носят одежду собственного изготовления, даже ткань окрашивают сами. Они предпочитают зеленый, фиолетовый, белый и голубой цвета. Их селения располагаются в горах рядом с водоемами. Они живут в деревянных домах, построенных из еловой древесины. Основной пищей является рис, любят острую и соленую пищу, рисовую водку. Гостей угощают блюдами, приготовленными из камелии масленичной. Компактно проживает в Дали-Байском Автономном районе и разрозненно в различных местах провинций Юньнань, Гуйчжоу, а так же в Байской автономной области провинции Сычуань народность бай. Их численность- 1 млн. 594 тыс. человек.'^^ У народности бай главным праздником считается «Мартовский базар-саньюэцзе», также именуемый «базар богини Милосердия Гуань Шиинь». Ежегодно проводится 15 числа 3-го месяца в уезде Дали. Корни его уходят в танскую эпоху, где он проводился как буддийский молебен в честь богини Гуань Шиинь. Впоследствии в этом празднике стали участвовать все народности западной Юньнань, которые в этот день '^^ Чжунго циншаонянь байке цюаньшу. (Юношеская энциклопедия 21 века). - Бэйцзин: Тайхай чубаньшэ, 2000. - С. 69. '^^ Чжунго миньцзу миньсу (Китайские народные обычаи). By Чжунцзюнь чжубянь. - Далянь, 2002. - С. 63-65. 155 собираются для торгового обмена, проведения спортивных национальных состязаний и культурно-увеселительных мероприятий. Особенно красочно и весело оформляется праздник факелов «Жаосаньлин», т.е. «обход трех душ». Обычно свадьбы бай справляются в декабре (по лунному календарю)'^'*. Первый день называется «поедание четырех чаш овош;ей», на второй день происходит основная церемония, на третий день - возвращение домой. Четыре чашки овощей символизируют исполнение «всех желаний». Главным образом участвуют близкие родственники и лучшие друзья. Хотя на столе всего четыре блюда, они постоянно пополняются, пока все гости не наедятся и не напьются досыта. В этот день семья жениха просит несколько молодых людей прибыть в дом невесты с подарками и праздничными масками. Двое молодых людей несут один курицу, другой утку. Перед дверью тот, что держит утку, ставит ее на землю и заставляет вбежать в дом, что означает, что пришли в дом за невестой. Если же ставят на землю курицу, это означает, что в дом невесты пришел жених. Собираются родители со стороны жениха и невесты. После этого молодых провожают в опочивальню, что называется «ячуан» («давить кровать»). Молодые умывают из одного таза лицо и ноги, и бросают в таз 6 серебряных монет или каких-либо изделий из серебра, которые знаменуют счастье и благосостояние. Па второй день происходит встреча молодых. В полдень родственники со стороны жениха, пуская хлопушки, приходят к дому невесты и снова наклеивают праздничные маски, только после этого они могут войти в дом невесты. В этот момент невеста прячется, жених же в гостиной ждет гостей, не имея возможности покинуть комнату. Обычай наклеивать праздничные маски лучше всего отражает культуру народа бай и уровень образования жениха (хотя, конечно, не все эти маски сделаны Чжунго. Ли Чуньсян. Байцзу хуньсу, 1990, № 12. - С. 56-57. 156 самим женихом). Эти маски наклеиваются в центральном зале. Гости пьют вино и любуются изысканными масками, в доме царит праздничная атмосфера. Невеста обычно покидает дом до захода солнца. При этом она плачет и горюет, покидая дом, в котором росла с детства. Толпа гостей, сопровождающая молодых, должна сделать круг вокруг деревни, чтобы все могли видеть этот праздник. При этом молодые должны обниматься, чтобы быть ближе друг к другу. Может быть использован велосипед, на котором жених, по обычаю, должен прокатить невесту, или же на земле прочерчивают линию, чтобы молодые, держа в зубах одну спичку, нос к носу, прошли вдоль этой линии, или перепрыгнули через препятствие и т.д. Когда они приходят к дому мужа, их сопровождают звуки хлопушек, невеста входит в спальню и только вечером выходит оттуда вместе с женихом, предлагая гостям воду и сладости. Так она официально становится членом новой семьи. Третий день - возврашение домой. Утром молодые оба возвраш;аются в дом невесты. Обязанность жениха - разобрать очаг и возвратить посуду (обычно это специально возведенный очаг и взятая взаймы посуда). Певеста же в это время производит уборку в доме. На следуюш;ий день после свадьбы невеста выходит утром на улицу и раздает всем орехи и семечки, что означает уважение к соседям. Жених же несет корзину благовоний и раздает знакомым по палочке. По пути они выбирают и покупают себе предметы первой необходимости для совместной жизни. Народность шуй проживает в провинции Гуйчжоу. Ее численность составляет 345993 человека. Шуйцы живут преимущественно компактными общинами в Саньду-шуйском автономном уезде провинции Гуйчжоу. Остальные расселены в близлежащих уездах Либо, Душань, Дуюнь, Жунцзян, Цунцзян, а также в уездах Жунъань, Наньдань, Хуаньцзян, Хэчи Гуанси-Чжуанского автономного района. Самый популярный праздник народности шуй - праздник Дуаньцзе. Каждый год после сбора осеннего урожая наступает время этого праздника. 157 В канун Дуаньцзе во всех деревнях начинают бить в медные барабаны, дуть в камышовые дудки, провожая старое и приветствуя приход нового. Люди убирают свои жилища и дворы, моют посуду, прополаскивают ее чистой водой, чтобы встретить духов предков. Во время праздника мясо и масло не подаются на стол, исключение составляют продукты водного промысла, которые жертвоприношения. обязательно Вечером во нужно всех использовать домах в готовят качестве предметы жертвоприношения, различную одежду, молятся предкам, вся семья собирается за столом на праздничный ужин. Днем люди собираются на склон Дуаньпо, где проводятся скачки, танец дракона и другие культурные развлечения'^^. Компактно проживают в Сишуан Баньна-дайском Автономном районе провинции Юньнань и в Дэхун Дай-цзиньповском Автономном округе, а так же разрозненно во всех уездных городах Юньнань народность дай. Численность ее 1 млн. 25 тыс. человек. «Праздник воды» у народности дай, который отражает особый национальный колорит, на языке народа дай называется «бимай». Дата его проведения относится к Новому году т.е. падает на 6-ой месяц по дайскому календарю (4-ый месяц по лунному календарю) и длится три-четыре дня. Проводятся различные обряды, такие как погружение в воду статуэтку Будды, обливание водой, катание на лодках в виде дракона, бросание свертков, бросание летящих фонариков и другие веселые действа, вечера песни и пляски'^^. Разрозненно проживает в Лицзян-насийском Автономном уезде провинции Юньнань народность наси. Малочисленная группа ее представителей разрозненно обитает в разных районах Сычуани и Тибета. Численность 278 тыс. человек. Из всех традиционных праздников, принадлежащих только '^'Китай, 1987, № 6 . - С . 43. '^* Чжунго миньцзу миньсу (Китайские народные обычаи). By Чжунцзюнь чжубянь. - Далянь, 2002. - С. 63-65. 158 народности наси, считается праздник «трех цветов», мартовский базар. Праздник «трех цветов» на языке наси звучит как «ода трем цветам». Этот праздник отражает тысячелетнюю искреннюю веру человека в д)ос-оберег. 8 июля 1986 года в автономном насийском уезде Лицзян провинции Юньнань было решено ежегодно 8-го числа начала второго месяца (по лунному календарю) проводить насийский праздник «трех цветов», во время которого проводятся торжественные мероприятия. Насийский мартовский базар, проводимый в первой декаде года, имеет давнюю историю. Мартовский базар, в основе которого лежала торговля тягловым скотом, проводится более 200 лет. В настоящее время эти традиционные сходы стали средством экономического обмена, а также встречами, укрепляющими единство нации'^^. Центральные и южные районы Китая отличаются наличием самых малочисленных народностей современного Китая. Народность туцзя разрозненно проживает в Сяньси Туцзя-Мяоской Автономной области провинции Хунань, в Автономной области Эньши провинции Хубэй, в Сычуани и других местах. Население составляет 5 млн. 704 тыс. человек. Они празднуют Новый год дважды в году. 28 числа 12 месяца «прогоняют год», т.е. туцзя на день раньше китайцев встречают праздник Весны. Традиция исходит из поверия, что туцзя должны заранее отведать новогоднюю еду, чтобы дать отпор иноземным завоевателям. 30 числа 12 месяца снова празднуют Новый год, поминают предков, вечером зажигают сигнальные огни на центральной площади деревни, окруженной частоколом. Женщины и мужчины разного возраста танцуют и поют вокруг огня, поздравляя друг друга с Новым годом. В народных песнях и танцах туцзя также выражен яркий национальный колорит. Например, знаменитый танец Ба Шоуву соединяет в художественной форме элементы воинских искусств. '^' Чжунго миньцзу миньсу (Китайские народные обычаи). By Чжунцзюнь чжубянь. - Далянь, 2002. С. 69. 159 сельскохозяйственного труда и oxoты'^^ Народность ли проживает главным образом в горах Вучжи провинции Хайнань. Небольшая часть этой народности живет в Гуандуне. Население составляет 1 млн. 111 тыс. человек. 3-е число 3-го месяца по лунному календарю - традиционный праздник народности ли. Каждый год в этот день все население укрепленной деревни собирается вместе, чтобы помянуть предков. Вечером зажигают сигнальные огни, качаются на качелях, поют народные песни, состязаются в борьбе. Для юношей и девушек этот день также является удачным для поиска любви и счастья. Неженатые молодые люди надевают праздничные одежды, собираются в поле, поют песни, в которых выражают свои чувства, рассказывают друг другу сокровенные мысли. И, наконец, люди договариваются встретиться в 129 «третий день третьего месяца» следуюш;его года . Народность шэ разбросанно проживает в более чем 50-ти уездах 5-ти провинций юго-востока - Фуцзянь, Чжэцзян, Цзянси, Гуандун, Аньхуэй, частично в горных районах. Это одна из самых разрозненно проживаюш,их народностей. Численность составляет 630 тыс. человек. Каждый год 2-го числа 2-го месяца народность шэ отмечает праздники «встречи родственниками» и «третье число третьего месяца». Так с как многочисленные родственники живут далеко друг от друга, то встречу намечают на 2-го число 2-го месяца. Эта традиция имеет более чем двухсотлетнюю историю. В этот день вечером сначала хлопушки возвеш;ают о начале праздника, шеренги людей с факелами обходят деревни, на вершинах холмов запускают петарды. «Третье число третьего месяца» является днем, когда люди поминают своих героев, сражавшихся против угнетателей. В этот день во дворах измельчают листья вороньих деревьев, готовят «воронью '^° '^' Чжунго циншаонянь байке цюаньшу. (Юношеская энциклопедия 21 века). - Бэйцзин: Тайхай чубаньшэ,2000. - с. 72. '^^ Чжунго миньвду миньсу (Китайские народные обычаи). By Чжунцзюнь чжубянь. - Далянь, 2002. - С. 72. " " Чжунго. Ли Чунсян. Шэвдудэ хуньли, 1990, Хо 10. - С. 54. 160 Народность дунсян, древнее название которой «восточные монголы», расположилась в восточных районах Хэчжоу, Ганьсу, Синьцзян. Особенность бытовой культуры этой народности состоит в том, что они очень любят пить чай, воздерживаются от курения и не употребляют спиртных напитков. Ими соблюдается гигиена, уделяется особое внимание хорошему тону в обш;естве, гостеприимству. У дунсянцев есть три наиболее важных народных традиционных праздника: окончание рамазана, курбан-байрам и праздник шэнди. Интересна традиция дунсянцев по праздникам надевать головные уборы в соответствии с возрастом. Края шляп расшивают красными или зелеными лентами, возле ушей к шляпам пришиты разноцветные бусы. Шести-десятилетние девочки носят круглые шапочки с синим верхом, по бокам расшитые красными и белыми цветами. Незамужние женшины носят зеленые шапочки, замужние - черные, а пожилые люди носят белые шапочки. Культурные мероприятия очень разнообразны, все любят исполнять песню «Цветы», у этой прекрасной песни очень трогательная мелодия. У национальности дунсян очень развито устное народное творчество. Праздничное действо, называемое «надуньчи», включает рассказывание, пение, игру на различных музыкальных инструментах. Популярны такие виды спортивного состязания как скачки на лошадях, борьба. Народность гаошань (горцы) в основном проживает в горных районах острова Тайвань и в восточной части прибрежной равнины Сунюй, а также на острове Лань. Кроме того, в городах Фуцзянь, Ухань, Шанхай, Пекин существуют малочисленные землячества гаошань. Численность их составляет 400 тыс. человек. Праздники народности гаошань связаны с сельскохозяйственной деятельностью, например, праздник сева, праздник урожая и т. д. Во время праздников поминают предков, проводят традиционные церемонии перед возделыванием земли, застолье и увеселительные мероприятия. Каждый месяц, в полнолуние, женш;ины поют песни. А в августе гаошаньцы 161 празднуют день урожая. Деревенские жители надевают праздничные одежды, молодые люди играют на народных музыкальных инструментах, а девушки поют народные песни и танцуют народные танцы'•''. Этническая группа хуаяо - одна из субэтнических групп народности Яо, численность всего шесть с лишним тысяч человек. Проживают в горном районе, где климат довольно суров. Хуаяо отличаются тем, что их наряды чрезвычайно живописны, они используют различные яркие ткани, орнамент, украшения. Обряды, связанные с выдачей девушек замуж, необычайно многочисленны и разнообразны. По их поверьям, все сущее на земле произошло из глины. В торжественный день помолвки хуаяо по сей день исполняют обычай древности - обмазывания глиной. Сваты жениха и люди, несущие его подарки, подходят к дверям дома невесты, семья невесты устраивает для них угощение, в то же время женщины приготавливают большое количество жидкой глины и ставят по обеим сторонам от входа в парадный зал. По окончании праздничного застолья внезапно начинают запускать хлопушки, и гости со стороны жениха поднимаются из-за стола, чтобы уйти (уходить же можно только через центральную дверь). Гости выходят из дверей, а женщины начинают кидать в них глиной и мазать ею. Так они гонятся за гостями метров пятьсот. Гости же не только не сердятся, что все измазаны глиной, а, напротив, очень рады, и чем больше на них глины, тем более довольная помолвкой считается семья невесты. Если же не выполнить этот ритуал, считается, что сторона невесты помолвкой недовольна. Когда перепачканные гости возвращаются в дом жениха, в воротах уже ждет угощение, чтобы отпраздновать их счастливое возвращение. Кроме этого, вся грязная одежда собирается и хранится в течение пяти дней, потом ее 1 "^О стирают и возвращают хозяевам. После этого назначается день свадьбы . У этнической группы хакка, составляющих особую этническую '^' Чжунго циншаонянь байке цюаньшу. (Юношеская энциклопедия 21 века). - Бэйцзин, Тайхай чубаньшэ, 2000. - С. 83. '^^ Чжунго. Ли Чунсян . Хуаяоцзу, 1988, № 11. - С. 54-55. 162 разновидность южных китайцев, празднества полнолуния 7-го месяца посвящались только неупокоенным душам, тогда как чествование предков происходило в новолуние 8-го месяца и носило название «большой Цинмин». В этот день хакка ели рис со свежесорванными травами, «в точности как в день Цинмин», и семьи в полном составе поклонялись покойным предкам. Тогда же совершали вторичное захоронение праха предков. Хакка в Гонконге устраивали в 14-й день 7-го месяца свой особый, так называемый Полевой праздник (Тянь цзе), выступавший как своеобразное дополнение праздника «голодных духов», отмечавшегося коренным гуандунским населением. К этому событию женщины-хакка пекли специальное «печенье денежной связки» (т. е. стебель риса, связывавший печенье, уподоблялся нитке с нанизанными монетами). Печенье заворачивали в листья банана и втыкали в него палочку для еды, осознававшуюся как фаллический символ: согласно поверью, печенье протыкали палочкой для того, чтобы «быстрее созрели семена». Печенье вместе с другими яствами и бумажными деньгами приносили в жертву Божеству земли, желая обеспечить обильный урожай'''^. Таким образом, проведенный анализ позволяет заполнить имеющиеся пробелы в знании древних пластов традиционной культуры малых этносов меньщинств Китая. отражают их Традиционные этническую праздники культуру, национальных представления об окружающем мире, эстетические и морально-этические взгляды. Поскольку этнические меньшинства Китая составляют всего 8,41% населения всей страны, то, естественно, праздничная обрядовая культура малых этносов входит составной частью в китайскую культуру, при сохранении, по мере возможности, своей культурной и этнической специфики. В праздниках национальных меньшинств можно выделить следующие категории праздников: Джарылгасинова Р.Ш. Крюков М.В. Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азин. Годовой цикл. — М., 1989. 163 • общинные (празднуемые всей этнической общностью) - (Надом, Рамазан, курбан - аирам, праздник памяти святых, Наурус, Лосар, «год мяо», 8-ой день 4-го месяца, фестиваль Мунаоцзунгэ, Паньванцзе, праздник Воды, праздник «трех цветов»); • религиозные (Мохэй, Цинмин, Дзамлинг Чизанг, Сага Дава, праздник поклонения Дракону Алуну); • трудовые (праздник жертвоприношения духу быка, праздник «рисовых лепещек», Дуаньцзе, праздник сева, праздник урожая, Тянь цзе); • семейно-бытовые (именины - день рождения ребенка со дня зачатия), годовщина 60-летия со дня рождения, 60-летняя годовщина свадьбы, праздник «встречи с родственниками»); • спортивные («Мартовский базар-саньюэцзе»); • музыкальные (Праздник факелов, праздник Чэвэй - куплетовэкспромтов). Некоторые праздники носят синкретический характер, и поэтому их можно классифицировать и как общинные (Лосар, Наурус), и как религиозные; или как общинные и как спортивные (у мяо - 8-ой день 4-го месяца); как музыкальные и как спортивные («Мартовский базар саньюэцзе»). Для эволюции календарных обычаев и обрядов этнических меньшинств Китая конца XX века характерно постепенное отмирание религиозно-магических элементов за счет развлекательного момента. Возросли зрелищные моменты обрядов - танцы, музыка, спортивные состязания. 164 Сравнительная диаграмма праздников Китая начала ХХв. - начала ХХ1в. Чуъдзв - Праздник весны Чжун цю - Праздник середины осени Юаньсяо- Праздник фонарей Юань да№ - Канун Нового года Дуань у- Праздник лета Ден] лесопосэдок Ли чунь - Начало весны Чжун юань - День поминовения усопцих Дун чжи - День э>«1него солнцестояния Лаба-Обряды Восьмерки месяца-лаЧун ян - Праздник восмэждения на вьгсогы Циси- Канун седмицы или День встречи ПастуюиТкачиж П р т д ж к КНР 1 мая День детей ДеньНОАК 8 марта День жителя День молодежи Новый год Хэллоуин День Св.Валентина сбщин>ие религиозные сеыейю-бытовые трдаовые музыкальные фестивали спортивные 20 40 60 80 100 I Пр. новые и сохранившиеся в XXI в ШПр., существовавшие до XX в. а Этнические пр. В диаграмме показано, что с середины XX в. в связи с народной революцией в Китае происходят коренные изменения в динамике праздничной культуры. Возникают новые идеологически окрашенные государственные, международные, военно-патриотические, женские, детские, молодежные, профессиональные праздники (70%). Наряду с появлением новых обычаев и обрядов сохранились традиции предшествующих поколений. Это общенациональные праздники (21%) праздник Весны (Чуньцзе), праздник Середины Осени (Чжунцю), День лесопосадок; в настоящее время стоит вопрос о введении в официальный праздничный календарь праздника Фонарей (Юаньсяо), 165 горячо любимого всем китайским народом; в отдельных регионах продолжают праздновать канун Нового года (Юань дань), праздник Лета (Дуань у), Начало Весны (Ли чунь). Обряды Восьмерки месяца л а- (Ла ба). В конце XX столетия стали возрождаться праздники малых этносов, доля их составляет около 9%. Праздники субкультурных групп (День св. Валентина и Хэллоуин) пока немногочисленны, отмечаются молодежью в отдельных регионах. Подводя итоги второго параграфа необходимо выделить следующие тенденции в развитии праздничной культуры современного Китая. В качестве хронологической основы анализа рассмотрен период современной китайской истории, датированный от середины XX века, когда в Китае произошла народная революция, и до начала XXI в. Указанный период отличается тем, что в исследовательской литературе практически не существует работ, посвященных развитию, эволюции и специфике китайской праздничной культуры. Между тем, именно данный период является знаковым в развитии современной китайской культуры, праздничной в частности. Этот период отличается бурными обусловившими рост социально-экономическими личностного, этнического, катаклизмами, общенационального самосознания китайцев, детерминировавшего своеобразный пассионарный подъём китайского этноса и культуры. В это время в Китае увеличивается интерес освоения к народным традициям, корням, выстраиваются и присвоения культурных ценностей стратегии общечеловеческой цивилизации. Этот основной лейтмотив развития китайской культуры находится под влиянием развития государственности, в Китае наблюдается тенденция огосударствления праздников. Государство берет масштабные празднования под свой контроль, делает их официальными. Поэтому к концу XX века всенародный праздник в Китае, к сожалению, утратил свой былой накал, свой взрывной характер и спонтанность. В то же время в культурной традиции бытуют локальные праздники 166 национальных меньшинств, атавистические остатки такие как народных календарные празднества, гуляний, коллективные жертвоприношения предкам и т.д. Структурный анализ статистических данных позволил представить процентное соотношение различных категорий китайской праздничной культуры. За основу взяты количественные данные (население Китая и праздники). Из диаграммы видно, что в Китае в начале XX в. выделялись праздники обш,енациональные, обш;енародные (их доля в обш,ем числе праздников составляла существенную часть (91%). Оставшиеся 9% этнические праздники. В параграфе выявлены основные категории, типы праздников, оформивших праздничный круг китайской культуры. Первая категория китайских праздников - общенациональные. Они сохраняли свою специфичность вплоть до начала XX в., распространенность их зависела от района, количества жителей и официального признания данного праздника властями. В диаграмме показано соотношение праздников, характерное для данного периода. Ведущими считались праздники, освященные императорским повелением. Это праздник Весны, праздник Середины Осени, когда торжественно отмечалось начало и завершение трудовых этапов. Вторая категория - современные праздники, которые внесены в официальный китайский календарь в середине XX в. (Праздник КНР, 1 мая. День лесопосадок. День образования КПК, День детей. День НОАК, 8 марта. День учителя. День молодежи. Новый год - 1 января). Их распространенность можно проследить по сравнительной диаграмме праздников начала XX в. - начала XXI в. Третья категория - этнические праздники, которые в начале XX столетия праздновались малыми народностями. В результате длительной государственной политики игнорирования этих этносов традиция 167 Празднования была практически утрачена и ее возрождение началось только в 80-х годах XX в. В диаграмме выделяется большая категория обш,инных (празднуемых всей этнической общностью), религиозных, семейно-бытовых, трудовых, спортивных праздников и музыкальных фестивалей. В параграфе выявлены основные детерминанты историко- культурной природы, определившие специфику типов и этапы эволюции празднично-обрядовой культуры Китая. Основная характеристика современной праздничной культуры Китая - появление обновленческих и заимствованных праздников. Их возникновение обусловлено спецификой конкретной исторической ситуации. Государственные праздники нынешнего Китая связаны с юбилеем государства, со специфической чертой китайца - сакрализацией власти и властных структур. Основная черта государственного праздника - официальность. Их проведение включает отдание почестей ритуалам и символам государственности, воплош;аюш;им идею государства, память о национальных героях, а также демонстрацию вооруженной силы для подчеркивания суверенности и международного значения нации. Государственные праздники в Китае имеют две составные части: официальную - торжественную, серьезную, во время которой проводятся торжественные собрания, митинги, и неофициальную, когда на улицах, плош,адях, в парках проводятся концерты, различные состязания, массовые зрелищные мероприятия. Несмотря на то, что главная тема праздничных инсценировок - идеолого-политическая, но по содержанию, по форме празднования и по структуре дифференциации социального времени государственный праздник имеет китайскую специфику, которая наиболее ярко проявляется во второй своей части - народных гуляниях. Праздники выражают, с одной стороны, творческое самосознание народных масс, с другой, - социокультурную манифестацию структуры власти. Государственный праздник в Китае несет в себе ярко выраженные 168 ритуальные функции. Это обусловлено рядом объективных причин: многовековым авторитетом конфуцианского учения о статусности общества и ритуале как форме поддержки социальной гармонии, а также народной традицией обожествления властных структур и личностей. Анализ государственных праздников показывает, что по своей природе они выражают суть синтеза политической системы и специфики глубинных культурных традиций китайского менталитета. Несмотря на то, что государственные праздники Китая возникли именно в XX веке, то есть по форме они является инновационными для всей китайской культуры, по сути они консервативны. Они призваны решить одну из важных задач культурного опыта нации, который включает идею сакрализации социальной публичной власти. Вследствие этого государственный праздник в Китае характеризуется как статичная консервативная система, которая базируется на идее преемственности, повторяемости и символичности культуры. Современный государственный праздник Китая - это символ тысячелетней китайской государственности. Он выступает как социокультурная сфера, противостоящая прошлому лишь по форме проявления, но актуализирующая социально-исторические и политические явления архаической сущности. Инновационными являются молодежные, корпоративные, в целом субкультурные праздники. Субкультурные молодежные группы, которые в последние годы в небольшом количестве стали возникать в Китае, особенно в южной его части, под влиянием Гонконга, Шанхая, являются одним из институтов социализации подростков и молодежи. На уровне досуговой самореализации субкультуру молодых китайцев отличают следующие черты: преимущественно развлекательно-рекреативная направленность; «вестернизация» культурной модели поведения. Номимо удовлетворения потребности молодых людей в общении и в совместной деятельности в целях реализации возрастных интересов они выполняют и иные социальные функции: способствуют включению молодых людей в 169 ЖИЗНЬ общества, позволяют приобрести социальный опыт, что и отражают молодежные праздники. Наиболее интересной в социокультурном отношении является группа этнически выраженных праздников, отмечающихся отдельными общинами, семьями. Традиционные праздники малых народностей отражают место их этнической культуры в русле истории современного Китая, все перипетии его культурной стратегии и политики, а также собственно этнические представления об окружающем мире, эстетические и морально-этические взгляды их представителей. Этнические меньшинства Китая составляют всего 8,41% населения всей страны, естественно, праздничная обрядовая культура малых этносов входит составной частью в китайскую культуру, но по мере возможности они стараются сохранить свою культурную и этническую специфику. Для этнического сегмента праздничной культуры Китая конца XX века - начала XXI века характерно снижение роли религиозно-магических функций и усиление зрелищного и развлекательного эффекта. Религиозный фактор перешел на периферию культурного сознания, приобрел квазирелигиозный характер. В заключение параграфа представлена диаграмма соотношения традиционных, государственных, этнических праздников начала XX и XXI веков. Анализируя приведенную диаграмму, нельзя не отметить своеобразие историко-культурных детерминант, обусловивших специфику праздничной культуры китайцев, которое отражает синтез традиции с идеологическими и мировоззренческими системами современности. Сохранились многие традиционные праздники, сложившиеся в древние времена, как то праздник Весны (Чуньцзе), праздник фонарей (Юаньсяо), праздник середины осени (Чжунцю). Возникли новые праздники, такие как Национальный праздник КНР, 1 Мая, профессиональные праздники. Наблюдается возрождение ряда этнических традиционных праздников. У 170 части населения, в особенности у молодежи, приобретают популярность новые, заимствованные у других народов праздничные традиции. 171 ЗАКЛЮЧЕНИЕ Проведенное диссертационное исследование позволило вывод о том, что проблемы эволюции, происходящей сделать в системе праздничной культуры на материале конкретных культурных традиций, до сих пор остаются малоизученными. Таким образом, процесс изменения праздников Китая на протяжении XX и начала XXI вв. остается актуальной темой исследования. На основе анализа литературы была достигнута цель диссертационного исследования: проанализирован процесс динамики праздничной культуры и её творческой трансформации на материалах системы праздников современного Китая в культурологическом аспекте. Достижение цели в процессе последовательного решения поставленных в диссертационном исследовании задач позволило сделать следующие выводы. Понимание природы праздника в отечественной и зарубежной литературе изменялось вместе с методологической основой, на которой изучался данный объект. Лингвистический и этимологический анализ материала позволили раскрыть понимание праздника как соположение его разновременных определений, что фиксируется в языке в таких понятиях праздника, как противоположность будням и наличие события, праздничные дни, дни отдыха, каникулы. Анализ генетической связи изучаемого обрядом, торжеством, традицией указывает феномена с ритуалом, на существование на определенном историческом этапе развития культур особого ритуальномифологического комплекса, который как база лег в основу праздника, сохранив в новом феномене старые характеристики, свойства и элементы. Однако, выделяясь в процессе распада синкретического комплекса, он приобрел особую, свойственную только празднику характеристику. На основе концептуализации понятия «праздник», принятого в литературе, было предложено следующее определение праздника и 172 Праздничной культуры. Праздничная культура является одной из составляющих общенациональной культуры, восходит своими корнями к традиционной культуре, которая остается ее ядром и питательной средой для развития. Она есть часть общей культуры, находящееся на пограничье сакральных и профанных миров, первичный этап в принятии культурных инноваций. Она является открытой системой, хотя существует в качестве отдельного культурного института, где реализуется целый набор составляющих его компонентов. При этом в соответствии с различными аспектами своего существования праздник выступает полифункциональным явлением. В структурном отношении это система адаптации и трансляции инновационных процессов культуры; по способу существования праздник предельно сокращает механизм санкционирования на введение инноваций; в целевом отношении это целостная система регулятивов социокультурной деятельности, духовного самовыражения и самоидентификации человека или группы людей в определенном пространстве и времени, базовым основанием которой является реализация совокупности катарсическая, социально-интегративная, функций (гедонистическая, созидательно-конструктивная, креативная); по форме бытования праздничная культура реализуется как синкретическое, эмоционально насыщенное, индивидуально значимое, оргиастическое образование. В научной литературе общепринято деление праздников по различным критериям: религиозные и светские; праздник с фиксированной и нефиксированной датой; сельские и городские, исконно национальные и заимствованные и др. Существует принцип оппозиционного рассмотрения праздников как социально значимого и личностно значимого феноменов. Данный принцип типологии праздников исходит из противопоставления основных сфер бытования культуры: общественной и личностной. К первым относятся политические, религиозные, международные партийные, культурные, праздники; вторые включают бытовые, в себя 173 праздники, идущие от личности, такие как личные, семейные, племенные, народно-национальные праздники. Типология, разработанная в научно-исследовательской литературе, с учетом специфики китайского этноса позволила проследить основные тенденции в становлении традиционного китайского праздничного календаря. Годовой цикл праздников был тесно связан с естественной сменой сезонов, движением небесных светил, а также традиционной космологией и даже моралью китайцев. Этот цикл был последовательным выражением и полным наиболее традиционной основы китайской цивилизации - идеи гармонического единства Неба, Земли и Человека. Жизнь природы, по китайским понятиям, сходилась с жизнью общества, а праздники выступали как важнейшая связующая нить между социальным и природным и тем самым как высшая санкция культуры. Важнейшие праздники китайского календаря начала XX столетия явились результатом длительной интеграции основных культурообразующих императивов формирования и развития китайской культуры: влияния архаической китайского эпохи, идеологии общества, правящей конфуцианских, и образованной верхушки даосско-буддийских мотивов, доминирующего влияния деревенской культуры. В большинстве случаев китайские праздники не утратили традиций древних праздничных мероприятий, не потеряли связи с ритуалами и обрядами и в конкретных культурно-исторических условиях обеспечивают сохранение этнической специфики, преемственности в развитии китайского этноса. Но тем не менее китайская праздничная культура обладает исторически развитыми адаптационными воспринимать механизмами, привносимые специфику традиционных помогающими извне ценности, личности и преломляя установок, норм поведения культуре их через и ценностей. Следовательно, под влиянием других культур основное традиционное содержание китайской культуры не изменяется, что репрезентируется и в основной характеристике праздничной культуры Китая. 174 В социальном плане праздник для китайцев является способом реализации социальной утопии. Праздник помимо прагматического наполнения приобретал идеальную, духовную ценность. Приближение всякого значительного события, обещающего перерыв в повседневности, несущего какую-либо надежду, порождало приятные ожидания, формировало «праздничную ситуацию». Обобщенный материал китайцев выявляет ее по календарной неразрывную связь праздничной со всей культуре традиционной, своеобразной культурой китайского народа и подтверждает мысль о том, что народные праздники годового цикла явление, в сосуществуют котором оказались представления, являют собой многослойное спрессованными религиозные и системы одновременно и идеологии различных исторических эпох, начиная с самых древних, архаических и включая современные инновации. Для календарной обрядности китайцев был характерен синкретизм религиозных представлений, так как крестьяне не различали противоположных систем верований, и очень часто праздничные даты буддизма, даосизма и конфуцианства налагались на традиционный сельскохозяйственный календарь. Другой аспект сущности праздника связан с ролью, навязываемой социальной системой, сутью которой становится управление жизнью индивидуума, коллектива, общества. Власть с этой целью постоянно прибегала к воздействию культурных социально-психологических механизмов. Смена государственного строя и социокультурной системы однозначно влечет за собой смену праздничного календаря, что можно наблюдать на примере истории Китая. Видные политические деятели, с опорой на идеологически приемлемый для данного государственного строя событийный ряд, сформировали свою систему праздников. Возникновение новых праздников, как правило, отражает событийный ряд, характеризующий фундаментальные целевые установки конкретного общественно-политического строя. 175 В современном тенденция китайском огосударствления обществе праздников. четко просматривается Но сохранились и общенациональные праздники, отмечаемые всем китайским народом. Кроме этого, возрождается ряд этнических обрядов и праздников. Празднично-обрядовые формы малых этносов можно рассматривать как единый комплекс, ибо праздники включают в себя обряды или их элементы. На основе признака по степени распространенности на конкретной территории и общенациональной значимости тех или иных праздников выделяются несколько категорий. Первая категория китайских праздников - общенациональные. Они сохраняли свою специфичность вплоть до начала XX в., распространенность их зависела от района, количества жителей и официального признания данного праздника властями. Вторая категория - современные праздники, которые внесены в официальный китайский календарь в середине XX в. (Праздник КНР, 1 мая. День лесопосадок. День образования КПК, День детей. День НОАК, 8 марта. День учителя. День молодежи. Новый год - 1 января). Они отражают основные исторические события, важные для китайского национального самосознания, а также выступают привнесенными элементами в процессе вестернизации отдельных сторон жизни Китая и его отдельных субкультурных образований. Третья категория - этнические праздники, которые в начале XX столетия праздновались малыми народностями. В результате длительной государственной политики игнорирования этих этносов традиция празднования была практически утрачена, и ее возрождение началось только в 80-х годах XX в. Результаты полученного исследования могут быть использованы при формировании документов, относящихся к выстраиванию национальной культурной политики в регионе. Немаловажной является попытка налаживания межкультурного диалога. Полученные данные могут стимулировать дальнейшие исследования культурологического 176 характера. Особую значимость работа представляет для социокультурной практики, что представляет исключительную важность для работников культурной сферы. 177 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ Литература на русском языке. 1. Абрамова НА. Политическая культура Китая: традиции и современность. Автореф. дис... докт. филос. наук. -Улан-Удэ, 2002. 2. Аничков Е.В. Праздники. Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Эфрона. Т.24. - СПб., 1898. 3. Аничков Е.В. Язычество и древняя Русь. - СПб.: Тиногр. М.М. Стасюлевича, 1914. 4. Арнольдов А.И. Человек и мир культуры: Введение в культурологию. -М.:Изд-воМГРЖ, 1992. 5. Арутюнов С.А. Пароды и культуры: Развитие и взаимодействие. Бромлей Ю.В. - М.: Паука, 1989. 6. Афанасьев А.П. Поэтические воззрения славян на природу. Т. 1-3. - М., 1865. 7. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре: Структурно- семантический анализ восточнославянских обрядов. - СПб.: Паука, 1993. 8. Баранов И.Г. Китайский Повый год. - Харбин, 1927. 9. Баранов И.Г. Черты народного быта в Китае. - Харбин, 1928-1929. Ю.Баранов П.Г. Верования и обычаи китайцев. - М.: ИД «МуравейГайд», 1999. П.Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - М.: Прогресс, 1989. 12.Барт Р. Мифологии. - М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2000. 13.Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. - М.: Худож. лит., 1990. 14.Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле; Календарные обычаи и обряды в странах Зарубежной Европы. - М., 1973, 1977. 15.Белоусов Я.П. Праздники старые и новые. - Алма-Ата, 1974. 178 16.Белик А.А., Резник Ю.М. Социокультурная антропология (историкотеоретическое введение). - М., 1998. 17.Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. - М.: Медиум, 1995. 18.Бердяев Н.А. Самопознание (Опыт философской автобиографии). — М.: Книга, 1991. 19.Бернштам Т.Д. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX — начала XX в. - Д.: Наука, 1988. 20.Беспалов В.Е., Сальников Л.В. Введение в функционалистику. Свердловск, 1991. 21.Библер B.C. От наукоучения - к логике культуры: Два философских введения в двадцать первый век. - М.: Политиздат, 1990. 22.Бичурин Н.Я. (о. Иакинф). Общественная и частная жизнь китайцев. Пекин: Издательсвто пекинской духовной миссии, 1911. 23.Боас Ф.Методы этнологии // Антология исследования культуры. Т. 1. - СПб.: Университетская книга, 1997. 24.Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. - М.: Добросвет, 2000. 25.Брокгауз, Ф.А., Эфрон, И.А. Энциклопедический словарь. Т.24. СПб.: Типо-литография И.А. Эфрона, 1898. 26.Буров В.Г. Современная китайская философия. - М.: Паука, 1980. 27.Буров В.Г. Модернизация тайваньского общества. - М.: ИФРАН, 1998. 28.Буров В.Г. Китай и китайцы глазами российского ученого. - М.: ИФРАП, 2000. 29.Ван Геннеп А. Обряды перехода. Систематическое изучение обрядов. - М.: Восточная литература, 2000. ЗО.Васильев Л.С. Культы, религии, традиции в Китае. - М.: Паука, 1970. 31.Вебер М. Избранное. Образ общества. - М.: Юрист, 1994. 32.Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. - Л.: Художественная литература, 1940. 179 ЗЗ.Власова В.Б. Традиции в мире духовных ценностей. - М.: Рук. деп. ИНИОН,1983. 34.Все о Китае // Под ред. Царева Г.И. - М., 2001. 35.Генкин Д.М. Массовые праздники. - М . : Просвещение, 1975. Зб.Генкин Д.М. Социально-педагогические основы массового праздника: Автореф. дис ...докт. пед. наук. - Д., 1979. 37.Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. - М.: Наука, 1977. 38.Гирц К. «Насыщенное описание»: в поисках интерпретативной теории культуры // Антология исследований культуры. Т. 1. - СПб.: Университетская книга, 1997. 39.Гуревич А.Я. Проблемы средневековой народной культуры. - М.: Искусство, 1981. 4О.Гуревич П.С. Философия культуры. - М.: Аспект-Пресс, 1995. 41.Гуревич П.С. Культурология: Учебник. - М.: УИЦ «Гардарики», 1999. 42.Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х т. М.: Русский язык, 1989. 43.Даосизм. «Дао дэ цзин» / Пер. Е.А. Торчинова. - СПб.: Петербургское Востоковедение, 1999. 44. Де-Вос Дж. Этнический плюрализм // Личность. Культура. Этнос: Соврем, психолог, антропология. - М.: Смысл, 2001. 45.Делез Ж. Различие и повторение. - СПб.: ТОО ТК «Петрополис», 1998. 46.Деррида Ж. Эссе об имени. - М., СПб.: Институт экспериментальной социологии; Алетейя, 1998. 47.Деррида Ж. Письмо и различие. - М.: Академический проект, 2000. 48.Джарылгасинова Р.Ш. Крюков М.В. Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. - М.: Главная редакция Восточной литературы, изд-во Наука, 1989. 49. Дюркгейм Э. Метод социологии // Западно-европейская социология XIX - начала XX вв. - М., 1996. 180 50.ЕЖОВ О.Н. Онтология социального времени. - Саратов: Сарат. Гос. тех. ун-т, 2000. 51.Ерасов Б.С.Социальная культурология. - М.: Аспект-Пресс, 1994. 52.Ермаков М.Е. Мир китайского буддизма. - СПБ., 1994. бЗ.Жамбалова С.Г. Профанный и сакральный миры ольхонских бурят. Новосибирск: Наука. Сиб. издат. фирма РАН, 2000. 54.Жигульский К. Праздник и культура: Праздники новые и старые. Размышления социолога. - М.: Прогресс, 1985. 55.Зелинский А.Н. «Колесо времени» в циклической хронологии Азии // Народы Азии и Африки, 1975, № 2. 56.Иванова Ю.В. Этнические процессы в контексте диалога культур. М.: Диалог-МГУ, 1999. 57.Иванова Ю.В. Социокультурная динамика и традиции этноса. Дис... докт. филос. наук. - Москва, 2003. 58.Каган М.С. Диалектика бытия и небытия в жизни человеческого общества // Личность. Культура. Общество. - М.: Смысл, 2003. 59.Каган М.С. Философия культуры. - СПб.: ТОО ТК «Петрополис», 1996. бО.Карапетьянц A.M. Первоначальный смысл основных конфуцианских категорий. - М . : Наука, 1980. 61.Карпова Г.Г. Праздник в контексте социальных изменений: Дис. ...канд. социол. наук. - Саратов, 2001. 62.Китайская цивилизация. - М.: Астрель, 000 ACT, 2000. 63.Китай - история, экономика, культура, героическая борьба за национальную независимость // Под ред. В.М. Алексеева. - М.-Л., 1940. 64.Кобзев А., Торчинов Е., Коркевич А., Янгутов Л. Словарь китайской философии и культуры (конфуцианство, даосизм, буддизм) // Проблемы Дальнего Востока, 1993, №2. 65.Кобзев А.И. Учение Ян Ванмина и классическая китайская философия. - М . : Наука, 1983. 181 бб.Кобзев А.И. Этика и ритуал в традиционном Китае. - М.: Наука, 1988. 67.Конрад Н.И. Запад и Восток. - М.: Наука, 1966. 68.Конт О. Общий обзор позитивизма // Родоначальники позитивизма. — СПб., Вып.5, 1910. 69.Кравцова М.Е. История культуры Китая. - СПб.: Лань, 1999. 70.Крюков М.В., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы: проблемы этногенеза. - М.: ГРВЛ «Наука», 1978. 71.Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос на пороге средних веков. - М., 1979. 72.Крюков М.В., Переломов Л.С, Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. - М., 1983. 73.Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос в средние века. - М.,1984. 74.Крюков М.В, Малявин В.В, Софронов М.В. Этническая история китайцев на рубеже средневекового и нового времени. - М., 1987. 75.Культурология. XX век. Словарь. - СПб.: Университетская книга, 1997. 76. Лакан Ж. Телевидение. - М.: ИТДК «Гнозис», Логос, 2000. 77.Лаптева Л.С. Социально-эстетическая природа и функции массовых праздников: Автореф. дис. канд. филос. наук. - М . , 1975. 78.Лебедева Н.М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию. -М.:Ключ-С, 1999. 79.Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. - М.: Педагогика-Пресс, 1994. 80.Леви-Стросс К. Первобытное мышление. - М.: Республика, 1994. 81.Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. - М., СПб.: Институт эксперим. Социологии, Алетейя, 1998. 82.Лич Э. Культура и коммуникация. - М.: Восточная литература, 2001. 83.Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. - М.: Политизидат, 1991. 84.Лотман Ю.М. Семиосфера: Культура и взрыв. Внутри мысляш;их миров. 182 - СПб.: Искусство, 2000. 85.Лукин А.В. Дискуссии о роли традиционной культуры в KPiP (80-е гг.) // Общество и государство в Китае. - М.: Наука, 1990. 86.Лукьянов А.Е. В лабиринтах Дао // Проблемы Дальнего Востока, 1990, №6. 87.Лурье СВ. Восприятие народом осваиваемой территории // Общественные науки и современность, 1998, № 5. 88.Лысенко В.Г. Ранняя буддистская философия. - М . , 1994. 89.Мазаев А.И. Праздник как социально-художественное явление. - М., 1978. 9О.Максютин П.Ф. Культурологические аспекты праздника. - Казань: Медицина, 1996. 91 .Малиновский Б. Магия, наука и религия. - М . : Рефл-бук, 1998. 92.Малиновский Б. Паучные принципы и методы исследования культурного изменения // Антология исследований культуры. - СПб.: Университетская книга, 1997. 93.Малявин В.В. Человек в культуре раннеимераторского Китая. // Проблемы человека в традиционных китайских учениях. - М.: Паука. ГРВЛ, 1983. 94.Малявин В.В. Китай в XVI - XVII веках. Традиции и культура. - М.: Искусство, 1995. 95.Малявин В.В. Книга прозрений. - М.: Наталис, 1997. 96.Малявин В.В. Сумерки Дао: Культура Китая на пороге Пового времени. - М.: Дизайн, 2000. 97.Малявин В.В. Конфуций. - М.: Молодая гвардия, 2001. 98.Маливин В.В. Восхождение в Дао. - М.: Дизайн, 2002. 99.Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. - М.: Прогресс. Культура, 1990. 100. Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука. - М.: Мысль, 1983. 183 101. Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения в трех томах. - М.: Политиздат, 1986. 102. Мартынов А.С. Традиция и политика в период Цянь-лун // Конфуцианство в Китае. Проблемы теории и практики. - М.: Наука, 1982. 103. Маслов А.А. Китай. Укрощение драконов. - М., 2003. 104. Мид М. Культура и мир детства. - М.: Наука, 1988. 105. Мизов Н.О. Праздник как общественное явление. - София, 1966. 106. Моисеев Н.Н. Судьба цивилизации. Путь разума. - М., 1993. 107. Мосс М. общество, обмен, личность. Труды по социальной антропологии. - М.: Восточная литература, 1996. 108. Народные праздники, обычаи и поверья // Китаеведение. Сборник по географии, экономике и культуре Китая. Ч. 1. Вып. 1. - Харбин, 1928-1929. 109. Ницше Ф. Сочинения в 2-х томах. - М.: Мысль, 1990. 110. Ожегов, СИ., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: РАН, Институт рус. яз. им. В.В. Виноградова, 1999. 111. Орлов О.Л. Праздники и зрелища Древней Греции и Древнего Рима. - Д . , 1991. 112. Орлов О.Л. Праздничная культура России. - СПб.: КультИнформПресс, 2001. 113. Осипова О.А. Американская социология о традициях в странах Востока. - М.:Наука. ГРВЛ, 1985. 114. Парсонс Т. Система современных обществ. - М.: Аспект Пресс, 1998. 115. Переломов Л.С. Конфуций: жизнь, учение, судьба. - М.: Наука, 1993. 116. Нлахов В.Д. Традиции и общество. Опыт философско- социологического исследования. - М.: Мысль, 1982. 117. Померанцева Л.Е. Человек - мера всех вещей. Дао и даосизм в Китае. - М.: Наука, 1982. 184 118. Понятие философии у древних китайцев // Проблемы Дальнего Востока, 1998, №2. 119. Почепцов Г.Г. Тоталитарный человек. - Киев: Глобус, 1994. 120. Пригожин И. философия нестабильности // Вопросы философии, 1991, № 6 . 121. Пронп В.Я. Русские аграрные праздники (Оныт историко- этнографического исследования). - Л.: Изд-во Ленигр. ун-та, 1963. 122. Пронп В.Я. Русские аграрные нраздники. - Л.: ЛГУ, 1986. 123. Радклифф-Браун А. Методы этнологии и социальной антропологии // Антология исследований культуры. Т. 1. - СПб.: Университетская книга, 1997. 124. Радклифф-Браун А. Структура и функция в примитивном обществе. Очерки и лекции. - М.: Восточная литература, 2001. 125. Сапронов П.А. Культурология. - СПб.: Союз, 1998. 126. Семененко И.И. Лао-цзы. Обрести себя в Дао. - М.: Республика, 2000. 127. Серов С.Я. Календарный праздник и его место в европейской народной культуре // Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Исторические корни и развитие обычаев. - М., 1983. 128. Снегирев И.М. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. - М.: Наука, 1990. 129. Современный словарь по культурологии / Автор сост. Юрчук В.В. -Минск: Современное Слово, 1999. 130. Соколов Э.В. Культура и личность. - Л., 1972. 131. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. - М.: Политиздат, 1992. 132. Спенсер Г. Принципы социологии // Мистика. Религия. Паука. Классики мирового религиоведения. Антология. - М.: Канон+, 1998. 133. Сунь Ятсен. Записки о лондонских злоключениях // Избранные 185 произведения. - М.: Наука, 1985. 134. Суханов И.В. Обычаи, традиции, обряды как социальные явления. -Горький, 1973. 135. Тайлор Э. Первобытная культура. - М.: Политиздат, 1989. 136. Титаренко М.Л. Древнекитайский философ Мо Ди, его школа и учение. - М . , 1985. 137. Титаренко М.Л. Китай. Цивилизация и реформы. - М.: Республика, 1999. 138. Ткаченко Г.А. Культура Китая. - М.: Муравей, 1999. 139. Толковый словарь русского языка // Под ред. Д.П. Ушакова. - М.: Гос. изд. ин. и нац. словарей, 1939. 140. Топоров В.Н. Праздник // Мифы народов мира. - М., 1969. 141. Торчинов Е.А. Даосизм: опыт историко-религиозного описания. СПб.: Лань, 1998. 142. Тугаринов В.П. Теория ценности в марксизме. - Л., 1968. 143. Тюрин А.Ю. Клан и религиозные традиции в китайской культуре // Обш;ественные науки за рубежом // Китаеведение, 1991, JVb 1. 144. Уайт Л. Культурология. - М., 1996. 145. Уайт Л. История, эволюционизм и функционализм как три типа интерпретации // Антология исследований культуры. - СПб.: Университетская книга, 1997. 146. Федоренко П.Т. Древние памятники китайской литературы. - М., 1978; 147. Философия раннего даосизма. - М.: УДП, 1991. 148. Флиер А.Я. Современная культурология: объект, предмет, структура // Общественные науки и современность, 1997, Ш 2. 149. Франкл В. Человек в поисках смысла. - М.: Прогресс, 1990. 150. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. - М.: Прогресс, 1997. 151. Хабермас Ю. Познание и интерес // Философские науки, 1990, № 1. 186 152. Хайдеггер М. Время и бытие. - М.: Республика, 1993. 153. Хейзинга Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. - М.: Прогресс, 1992. 154. Хэмфри К. Буряты: поиск национальной идентичности // Восток. 1991.-№5. 155. Чань-буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае. - Новосибирск, 1989. 156. Чжу Си и официальная идеология императорского Китая. - М.: Наука, 1982. 157. Чичеров В.И. Зимний период русского земледельческого календаря XVI-XIX вв. - М.: Изд. Академии наук СССР, 1957. 158. Эберхард В. Китайские праздники. - М.: Главная редакция Восточной литературы изд-ва «Наука», 1977. 159. Эванс-Причард Э. Сравнительный метод в социальной антропологии // Антология исследований культуры. Т. 1. - СПб.: Университетская книга, 1997. 160. Эванс-Причард Э. История антропологической мысли. - М.: Изд-во Вост. лит-ра РАН, 2003. 161. Элиаде М. Аспекты мифа. - М.: Академический проект, 2000. 162. Энциклопедический словарь. Т.ЗЗ. - М.: Изд-во «Бр. А. и И. Гранат и К». 163. Эррикер К. Буддизм. - М.: Фаир-Пресс, 2002. 164. Этническая история китайцев в XIX - начале XX вв. - М., 1993. 165. Янгутов Л.Е. Китайский буддизм: тексты, исследования, словарь. Улан-Удэ, 1998. 166. Яншина Э.М. Формирование и развитие китайской мифологии. М., 1984. 167. Ярская-Смирнова Е.Р., Романов П.В. Социальная антропология. Ростов-на-Дону: Феникс, 2004. 187 Литература на иностранных языках 168. Benedict R. Patterns of Culture. - Boston, 1934. 169. Bodde D. Festivals in Classical China. New Year and Other Annual Observances during the Han Dynasty. 206 B. C. - A.D. 220. - Princeton, 1975. 170. Bredon J., Mitrophanow I. The Moon Year. - Shanghai, 1927. 171. Dictionnaire encyclopedique Quillet. V. III. - Paris, 1969. 172. Eberhard W. Local Cultures of Douth and East China. - Leiden, 1968. 173. Ernout A., Meillet A. Dictionnaire ethimologique de la langue latine. Paris, 1959. 174. Granet M. Fetes et chansons anciennes de la Chine. - Paris, 1919. 175. Granet M. La civilisation chinoise. - Paris, 1929. 176. Groot J.J. M. De. Les Fetes annuelement celebrees a Emout (Amoy), 2 vols.-Paris, 1896. 177. Herlitz G., Kirschner B. Judisches Lexicon. Bd. П. - Berlin, 1928. 178. Hooke S.H. (ed.). Myth, Ritual and Kinship. - Oxford, 1958. 179. Maspero H. La Chine antique. - Paris, 1927. 180. Steiner P. La sociologie de Durkheim. - Paris, La Decouverte, 1994. 181. Ван Ифу. Шэцзу Фэнци. (Нравы национальности Шэ).- Фучжоу, 2002. 182. Ван Синжуй, Цэнь Цзяу. Цюнъяйдао миньсу чжи (Описание обычаев о-ва Цюньяй). - Миньсу фукань. Т.1, 1936, №1. 183. Вэй Инци. Фучжоу ды цинмин (Нраздник Цинмин в Фучжоу) // Минсу, 1929, №60. 184. Ган Цзян. Чжунго миньцзу миньсу (Китайские народные обычаи). Далянь. 2002. 185. Гу Лу. Цинцзя Лу (Записки о процветании Цин). - Серия «Бицзи сяошо дагуань». Вып. 2. — Тайбэй, 1973. 186. Дин Гуанхуэй. Чжунго гутай минсу хуаши (юаньши шэхуэйцзюань) 188 (История обычаев и культуры Древнего Китая).- Хэйлунцзян жэньминь чубаньшэ, 1994. 187. Е Дабин, У Бинань. Словарь китайских обычаев и традиций. Шанхай, 1990. 188. Ло Цижун, Ян Жэньсюань. Чжунго няньцзе. (Календарные праздники в Китае). - Пекин, 1983. 189. Лян Цюаньчжи. Гуцзинь чжунвай цзежи дацюань. (Описание древних и современных праздников). - Шанси, 1985. 190. Моу Чжунцзянь. Чжунго цзунфасин чуаньтун цзунцзяо шитань // Шицзе цзунцзяо яньцзю. - Пекин, 1990, Х» 1. 191. Пань Жуньби. Дицзин суйши цзишэн. (Записки о важнейших календарных обрядах в императорской столице). - Пекин, 1961. 192. Суй Шицзинь тэн. Дунбэй сувэнь хуаши (Суй Шицзинь и др. История культуры и традиций Северо-Востока Китая) // Под ред. Лю Лехэна. - Чуньфэн вэньи чубаньшэ, 1992. 193. Сян Фушэн. Мэнгу чжен мэнгуцзудэ цзесу. - Хэйлунцзян миньцзу цункань, 1987, №12. 194. Сяо Фан. Цзинчу суйши шицзи, яньцзю-цзянлунь чуаньтун Чжунго миньчжун шэнхо чжундэ шицзянь гуаньнянь (Исследование Цзин Чу о традиционных представлениях времени китайского народа). - Бэйцзин, 2000. 195. Тань Гуангуан. Чжунго шаошу миньцзу цзунцзяо гайлунь (Обзор верований национальных меньшинств Китая). - Бэйцзин, 1988. 196. Тун Ицю. Шицзи циншаонянь байкэ цюаньшу (Китайская молодежная энциклопедия 21 века). - Бэйцзин, 2000. 197. Фан Сунлин. Чжунго фэнсу чжундэ чунбай. (Преклонение перед китайскими традициями). - Шэньян, 1991. 198. Ху Лицзюань. Цзуйсинь цзежи (Новейшие праздники). - Хухэцзетэ, 2003. 199. Цзежи ды чуаньшо (Предания о календарных праздниках). - Чанша, 189 1982. 200. Цзи Чуаньцзин. Чжунго гудай миньсу (Китайские древние традиции). - Шэньян, 1991. 201. Чжунго Миньцзу Миньсу // By Чжунцзюн чжубянь. - Далянь: Дунбэй цайцзин дасюэ чубаншэ, 2002. 202. Чжунго Фэнсу Тунши Юаньши шэхойцзюань (Общая история обычаев Китая в первобытном обществе). - Хэйлунцзян жэньминь чубаньшэ, 1994. 203. Чэнь Юаньцзинь. Суйши гуанцзи (Расширенное собрание записей о календарных обрядах). - Тайбэй, 1978. 204. Шаньдуншэн чжи. Миньсучжи (Обычаи народностей пров. Шаньдун). - Шаньдун жэньминь чубаньшэ, 1996. 205. Юань Ли. Чжунго миньсу сюэцзяочэн (О китайских народных традициях). -Бэйцзин, 2003. 206. Ян Шулин. Хуэй цзудэ сису (Обычаи национальности Хуэй). Бэйцзин, 2001.

Российская государственная библиотека Современная праздничная культура Китая: традиции и инновации ИЗ ФОНДОВ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БИБЛИОТЕКИ

Related documents

Products

Support

Российская государственная библиотека Современная праздничная культура Китая: традиции и инновации ИЗ ФОНДОВ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БИБЛИОТЕКИ

Related documents

Add this document to collection(s)

Add this document to saved

Suggest us how to improve StudyLib