МЕХАНИЗМЫ НЕРВНОЙ ПАМЯТИ. Сообщение 2. МЕХАНИЗМЫ

Обзоры и лекции f t
21. Bytzer, P., Christensen, R В., Damkier, P. Adenocarcinoma of
the esophagus and Barrett’s esophagus: population_based study
//Amer. J. Gastroenterol. 1999. Vol. 94(1). P 86-91.
22. Haggitt, R. C. Barrett's Esophagus, Dysplasia, and
Adenocarcinoma // Hum. Pathol. 1994. Vol. 25(10). P. 982-993.
23. Двойрин, В. В., Аксель, Е. М., Трапезников, Н. Н. Заболе­
ваемость злокачественными новообразованиями и смерт­
ность от них населения стран СНГ. М., 1996.
24. Давыдов, М. И., Стилиди, И. С., Бохян, В. Ю., Степанов, А.
А. Внутриплевральная толстокишечная пластика в хирургии
рака пищевода // Приоритетные направления противора­
ковой борьбы в России. Екатеринбург, 2001. С. 221-223.
25. Isono, К., Ochiai, Т., Okuyama, К., Onoda, Sh. The Treatment
of Lymph Node Metastasis from Esophageal Cancer by Extensive
Lymphadenectomy // Jpn. J. Surg. 1990. Vol 20, № 2.
26. Stilidi, I., Davydov, М., Bokhyan, V., Suleymanov, E. Subtotal
esophagectomy with extended 2 field lymph node dissection for
thoracic esophageal cancer // Europ. J. Cardio_thoracic. Surg.
2003. Vol. 23. R 415-420.
27. Romagnuolo, K„ Scott, J., Hawes, R. H. et al. Helical CT
versus EUS with fine nidle aspiration biopsy for celiac nodal
assessment in patients with esophageal cancer //
С.
Gastrointestinal. Endoscop. 2002. Vol. 55(6).-P. 648-654.
28. Yanai, H. et al. Endoscopic ultrasonography and endoscopy
for staging depth of invasion in early gastric cancer. A pilot study
// Gastrointest. Endoscop. 1997. Vol. 46. P 212-216.
29. Wallace, М. B., Nietert, R J., Earle, C. et al. An analysis of
multiple staging management strategies for carcinoma of the
esophagus: computed tomography, endoscopic ultrasaund,
positron emission tomography, and toracoscopy / laparoscopy /
/Ann Thorac. Surg 2002. Vol. 74(40). R 1026-1032.
30. Мамонтов, А. С. Комбинированное лечение рака пище­
вода // Практическая онкология. 2003. Т.4, № 2, С. 76-82.
31.1. Benjamin Paz, Jimmy, J. Hwang, John L. Marshall, Rajesh
Iyer, and Mohan Suntharalingam // Management NCCN. 2006.
R 240-241.
32. Черноусов, А. Ф., Богопольский, П. М., Курбанов, Ф. С.
Хирургия пищевода // М.: Медицина, 2000. С. 349.
33. Савицкий, А. И. Рак легкого // М.: Медицина, 1957.
34.1. Benjamin Paz, Jimmy J. Hwang, John L. Marshall, Rajesh
Iyer, and Mohan Suntharalingam // Management NCCN. 2006.
R 243-244.
35. Янкин, А. В. Рак пищевода: от статистики к диагностике
// Практическая онкология. 2003. Т.4, № 2, С. 63.
Н. Ш нитко, А. Л. Стринкевич
МЕХАНИЗМЫ НЕРВНОЙ ПАМЯТИ. Сообщение 2.
МЕХАНИЗМЫ КРАТКОВРЕМЕННОЙ ПАМЯТИ
Военно-медицинский факультет в Б Г М У
же в самом начале исследований памяти перед
учеными встал вопрос: а какие, собственно, от­
делы центральной нервной системы ответственны за
формирование энграмм памяти? Для уточнения этого
момента были использованы самые различные мето­
ды исследования: от неинвазивных (МРТ, наскальповые электроды [23]), до интракраниального вживле­
ния электродов [24], прижизненного изучения дея­
тельности отдельных нейронов [9] и микроскопичес­
кого исследования биоптатов мозга [17]. Бесспорным
«лидером», претендующим на роль хранителя памяти,
стал гиппокапм [9] и другие образования круга Papez
(hippocampal formation - mammillary bodies - anterior
thalamus - cingulate cortex - parahippocampal gyrus nippocampal formation) [27]. Однако в других экспери­
ментах было установлено вовлечение в процесс запо­
минания префронтального [30], заднего париеталь­
ного [16] отделов, вентромедиальной области, сред­
ней височной доли [12] и других отделов головного
мозга. Такая «тотальная» вовлеченность мозговых
структур в механизм запоминания позволила утвер­
ждать, что в консолидации памяти участвуют различ­
ные отделы и уровни центральной нервной системы,
при этом соблюдается принцип «... распределенной,
но оптимально минимизированной матрицы памяти»
(Бехтерева Н.П., 1980). Гиппокампу же в этой матрице
отводится роль координатора активации корковых
нейронов [28].
Несмотря на заманчивость исследования механиз­
мов памяти на человеке, возможности его использо­
вания в качестве экспериментальной модели были
весьма ограничены по причинам техническим и деонтологическим. Такие исследования ограничивались
У
ш в в в тш ш ш й
ш
обследованием и лечением (в том числе оперативным)
пациентов с мнестическими расстройствами при бо­
лезни Альцгеймера,синдроме Корсакова, эпилепсии,
шизофрении [4, 24, 28]. При этом в нейронах находи­
ли изменения структуры различной степени: от изме­
нения концентрации отдельных элементов (например
- снижение уровня кальция, накопление амилоида
при болезни Альцгеймера [4]) до нарушений структу­
ры цитоскелета [3J. Однако об исследовании молеку­
лярных основ синаптогенеза речь идти не могла.
Поэтому при создании экспериментальной базы
для изучения простейших форм хранения памяти ис­
следователями был поставлен на службу редукциони­
стский метод. В качестве экспериментальных моде­
лей применялись гигантская морская улитка Aplysia.
мыши, крысы, кошки и т.д. Преимуществами, напри­
мер, улитки Aplysia являлись большие размеры ней
ронов ЦНС (могут быть заметны невооруженным гла­
зом), относительно небольшое их общее количество,
минимум вовлечения нейронов в обеспечение про­
стейших рефлексов, возможность рассечения нейро­
на для забора материала и др. [12]. Экспери мен галер­
ные данные, полученные при исследовании таких от­
носительно простых организмов, позволили заново
переосмыслить и систематизировать уже имевшуюся
информацию о природе памяти и реконструировать
на их основе целостную теорию механизмах консоли­
дации воспоминаний.
Исследование каскада молекулярных реакций при
консолидации памяти показало, что активация раз­
личных уровней этого каскада изменяет продолжи­
тельность хранения информации в нейронных сетях
[15]. Схематичное деление памяти на кратковремент •
75
ft
Обзоры и лекции
ную память (short-term memory - STM) и долговремен­
ную (long-term memory - LTM) было известно еще со
времени, когда исследование механизмов памяти
было прерогативой нейрофизиологов. Принципиаль­
ное отличие между STM и LTM заключалось именно
во времени хранения новой информации. Однако чет­
кие временные границы разделения STM и LTM опре­
делены не были. Так информация, «хранимая» в LTM,
воспроизводилась как через 2-3 часа от момента ее
предъявления, так и спустя нескольких месяцев и даже
лет (вплоть до продолжительности всей жизни). При
этом отличий в механизме запечатления воспомина­
ний, которые воспроизводятся через 3 часа или, на­
пример, через 3 года, обнаружено не было. При фор­
мировании кратковременных воспоминаний инфор­
мация могла быть воспроизведена только в проме­
жутке от нескольких минут до 1-1,5 часов от момента
ее предъявления. В некоторых исследованиях упоми­
налась так называемая «рабочая» память (working
memory), продолж ительность которой исчислялась
несколькими секундами (типичный пример - прочи­
танный телефонный номер, немедленно забытый пос­
ле набора) [8].
Результаты исследований показывали, что основ­
ное отличие в механизмах формирования STM и LTM
чаще всего заключается в частоте повторного предъяв­
ления новой информации [29]. Однако молекулярные
процессы, лежащие в основе консолидации STM и LTM,
были экспериментально раскрыты только в последние
15-20 лет. Было доказано, что основной отличитель­
ный признак механизма консолидации LTM - это вов­
лечение в данный процесс генома нейрона, синтез
новых белковых молекул и образование новых синап­
тических контактов [25]. Однако начальные реакции
консолидации памяти как для STM, так и для LTM ока­
зались общими.
Как известно, в типичном химическом синапсе вы­
деляют пресинаптическую часть, синаптическую щель
и постсинаптическую часть. При этом в качестве как
ripe-, так и постсинаптической части синапса может
выступать любой участок нейроцита, что позволяет
нейрону образовывать контакты с любыми сегмента ­
ми соседних нервных клеток [1]. При постоянном по­
ступлении новой информации (обучении) отмечается
усиленное ветвление дендритного дерева [18]. В ре­
зультате происходит пространственное сближение
различных нейронов и создаются предпосылки их вза­
имного влияния, запуска внутриклеточных реакций и,
как следствие, образования синапсов [14].
Выделение нейротранем ттера.
Инициатором м еж нейронного взаим одействия
чаще всего является «потенциальная» пресинаптическая часть формируемого синапса. Ф иламентозны е
белки нервной терминали (актин, тубулин, синапсины
I и II, анкирин, спектрин, белки нейрофиламентов и др.)
образуют плотные гексагональные проекции (Г1П) структурные элементы пресинаптической решетки
(ПР). Конформационные перестройки данных струк1
тур по пути полимеризация-деполимеризация изме­
няют фазовое состояние цитоплазмы (переходы гельзоль) и, как следствие, определяют подвижность внут­
риклеточных органелл (в том числе - синаптических
76
пузырьков) [1, 5, 11]. Направление данных процессов зависит от уровня свободного Са24 в цитозоле ней­
рона.
Поступление свободного Са2+ в цитоплазму проис­
ходит при вовлечении нервной терминали в процесс
возбуждения, что в свою очередь приводит к актива­
ции целого ряда ферментативных систем, регулирую­
щих выделение нейромедиатора. Так, активация Са2"кальм одулли н -за в и си м о й протеинкиназы II (Са2*calmodulin-dependent protein kinase II - СаМКИ) при­
водит к разрыву связей синапсина I с цитоскелетом,
увеличивая таким образом подвижность синаптичес­
ких пузырьков. Далее следует целый каскад протеин
протеинновых взаимодействий, следствием которых
является квантовое выделение нейромедиатора из
пресинаптического окончания [1, 5, 14].
В качестве нейромедиатора могут выступать серо­
тонин, аминокислоты (L-глугамат, ГАМК), норадреналин, ацетилхолин и др. [11]. Их участие в процессах
пластичности синапсов доказано экспериментально
(чаще всего - методом селективной блокады данных
веществ локальным введением их антагонистов). Дей­
ствие этих веществ как нейротрансмиттеров основа­
но на их способности взаимодействовать со специфи­
ческими рецепторами на мембране соседних нейро­
нов (потенциальная постсинаптическая часть синап­
са). При этом рецепторы нейромедиаторов - это чаще
всего ионные каналы, конформационные перестрой­
ки которых изменяют проницаемость клеточной мем­
браны для ионов.
Основным возбуждающим нейромедиатором цен­
тральной нервной системы является глутамат [8, 11).
В нервных клетках имеется два его специфических
рецептора - NMDA (N-methyl-D-aspartate) и АМРА (аamino-3-hydroxy-5-methyl-isoxazole-propionic acid). На­
большая концентрация данных рецепторов имеется,
как уже отмечалось, на дендритных шипиках, что, ве­
роятно, и определяет первостепенную роль данных
структур в синаптогенезе [18, 22]. Основная их функ­
ция - контроль проницаемости мембраны для ионов
Са2+, Na* и К". Эти трансмембранные каналы - струк­
туры отнюдь не изолированные и «самостоятельные».
В уже сформированном синапсе, например, NMDA и
АМРА рецепторы являются частью сложного конгло­
мерата, включающего около 100 фибриллярных и гло­
булярных белков и образующих постсинаптическое
уплотнение (postsynaptic density - PSD) [1, 7]. В со­
став PSD входят СаМКИ, протеинфосфатаза 1, нейрон­
ная NO-си нтаза и МАРК (m itogen-activated protein
kinase) - то есть, ферментные системы, имеющие не­
посредственное отношение к процессам консолида
ции памяти и о которых пойдет речь ниже. Все эти бел­
ки, входящие в состав PSD, являются первыми мише­
нями для входящего тока ионов [7].
При захвате молекул глугамата NMDA и/или АМРА
рецепторами снимается M g2+-6flOK NMDA и АМРА ка­
налов. Это позволяет Na+ проникать в клетку, а К+ -выходить из нее, что приводит к деполяризации мем­
браны и генерации возбуждающего постсинаптического потенциала (excitatory postsynaptic potential EPSP). При переходе на основной ствол нейрита ин­
тенсивность EPSP резко снижается, поэтому отдел ь-
Обзоры и лекции f t
иого EPSP для генерации потенциала действия (то
есть, возбуждения всего нейрона) недостаточно [2].
Однако это не означает, что генерация даже одного
EPSP проходит бесследно. Во-первых, в нейроне име­
ет место суммация потенциалов от отдельных нейри­
тов для генерации общего потенциала действия [7].
Во-вторых, локальные EPSP вносят свой вклад в фо­
новую активность нервной Ткани. И наконец, в-треть­
их, при снятии 1\/^2+-блока NMDA и АМРА рецепторов
через их канал в нейрон начинает поступать свобод­
ный Са2+, что приводит к активации нескольких каска­
дов ферментативных реакций, имеющих непосред­
ственное отношение к консолидации памяти. При суммации отдельных EPSP и общем возбуждении нейро­
на происходит активация и потенциалзавсимых ион­
ных каналов (voltage dependent Са2+ channels - VDCC),
которые обеспечивают дополнительный вход Са2+ в
клетку [7].
Аденилатциклаза и СаМК II.
Какие же реакции в т.остсинаптическом нейроне
запускаются при его активации? Наиболее известный
сигнальный путь - это активация аденилатциклазы
(adenylyl cyclase - AC) [19]. АС состоит из рецептора
нейромедиатора, ГТФ (GTP), структурного белка Gs и
каталитической субъединицы. При взаимодействии
нейромедиатора со своим специфическим рецептором
происходит соединение Gs и GTP, что активирует ката­
литическую субъединицу АС. Активированная АС в свою
очередь запускает синтез цАМФ (сАМР) из АТФ (АТР).
Активация АС происходит также при увеличении уров­
ня свободного Са2+. В этом случае активация опосре­
дована кальмодулином (calmodulin - СаМ), в присут­
ствии которого активность АС увеличивается впятеро
[7, 19]. При этом Са2+ может проникать в клетку при
активации специфических ионных каналов(например,
активация NMDA или АМ РА рецепторов глутамата),
либо при измени ионной проницаемости мембраны
вследствие активации рецепторов других нейромеди­
аторов [7, 11, 12, 19].
Экспериментально доказана возм ожность двой­
ной активации АС - как нейромедиатором, так и из­
менением уровня Са2+ посредством Са2+ - СаМ. Это
позволяет расценивать АС как универсальный пере­
датчик, связывающий внеклеточные сигналы различ­
ной природы с Са2+-зависимыми процессами в клетке
[11, 12]. Подтверждением данному предположению
служ ит то т факт, что как введение нейромедиатора,
так и увеличение уровня Са2* приводят к увеличению
продукта деятельности АС - сАМР.
При связывании поступившего в нейрон Ca2t с СаМ
помимо активации АС происходит такж е активация
СаМК II, синтез большей части которой происходит
локально (в дендритах) путем трансляции присутству­
ющего здесь mRNA СаМК II, меньшая часть - достав­
ляется в собранном виде от сомы нейрона [6]. В ак­
тивном состоянии СаМК II принимает участие в регу­
ляции ионных потоков через мембрану нейрона, со­
кращая поток К+ и увеличивая концентрацию свобод­
ного внутриклеточного Са2>, фосфорилируя АМРА ре­
цепторы, или облегчая доставку к синапсу новых ре­
цепторов АМРА [15, 21]. Имеются эксперименталь­
ные данные о аутофосфорилировании СаМК II [б]. В
свою очередь активация NMDA рецепторов быстро
увеличивает уровень СаМК II. Как субстанция, облег­
чающая проникновение Са2+ в клетку, СаМК II рассмат­
ривается как основное звено механизма постоянной
генерации сигналов, лежащего в основе LTP и консо­
лидации LTM [12,13]. Однако в исследованиях [6] было
доказано, что полное устранение mRNA СаМК II из
постсинаптических дендритов не приводит к блокиро­
ванию LTP. Результаты этого эксперимента позволя­
ют утверждать, что в индукции LTP принимает участие
не то лько СаМК II, а все семейство СаМК (СаМК I,
СаМК IV и др) [6, 10].
Вторым посредником - продуктом деятельности
активированной АС - является сАМР, которая изме­
няет активность целого ряда биохимических процес­
сов, играющих существенные роли в синаптической
пластичности и консолидации памяти. В эти процес­
сы вовлечены калпаин, ф осф олипазы , протеин ки­
назы и др.. Большинство экспериментов было сосре­
доточено на изучении процессов фосфорилирования
и, в частности, на динамике активности протеинкиназ. Была выявлена прямая корелляция между их
активностью и обучаем остью эксперим ентальны х
животных. Также было установлено, что независимо
от уровня включения протеинкиназ в процесс синап­
тической пластичности, все они являются ключевы­
ми молекулярными шагами механизма консолида­
ции памяти [1, 11, 12].
Активация киназ.
Одна из основных мишеней сАМР - сАМР-зависимая протеинкиназа (сАМР-dependent protein kinase РКА), состоящая из регуляторной и каталитической
субъединиц. Связываясь с регуляторной субъедини
цей, сАМР обуславливает диссоциацию РКА и осво­
бождение ее каталитической субъединицы. В резуль
тате этих процессов каталитические субъединицы РКА
приобретают способность фосфорилировать субстра­
ты. В постсинатической части синапса субстратом мо­
гут являться субъединицы трансмембранных каналов,
фосфорилирование которых увеличивает их чувстви­
тельность к действию нейромедиатора. Кроме того,
каталитическая субъединица РКА может фосфорили­
ровать регуляторную субъединицу, препятствуя таким
образом их объединению в димер и обуславливая свою
более длительную активность. При единичном воздей­
ствии (однократное воздействие нейромедиатора,
подъем уровня Са2+) деятельность каталитической
субъединицы РКА пространственно ограничена локусом, контактирующим с пресинаптическим нейроном.
При многократном воздействии (длительное возбуж­
дение пресинаптического нейрона) каталитическая
субъединица РКА может перемещаться в другие локусы нервной клетки, в том числе - к ее ядру [11].
Еще одной известной протеинкиназой, участвую­
щей в процессах модификации синапсов, является
Са2+/ ф о с ф о ли п и д -з а в и с и м а я
киназа
(С а 2 ь /
phospholipid-dependent protein kinase - РКС). Актива­
ция РКС была установлена при исследовании молеку­
лярных каскадов, ответственны х за синаптические
изменения у беспозвоночных. Данный фермент мо­
ж ет быть активирован двумя путями: диацилглицеролом (1,2-diacylglycerol - DAG) или жирными кислота
77
ft
Обзоры и лекции
ми (олеиновая, арахидоновая кислоты). При любом
пути активации РКС вносит вклад в индукцию LTP. Это
было доказано в экспериментах с введением катали­
тической субъединицы РКС в пирамидные нейроны
гиппокампа (генерация LTP) и введения ингибиторов
РКС (блокирование LTP) [11].
Большинство исследователей сходится во мнении,
что формирование кратковременных энграмм памя­
ти будет определяться только ковалентным модифи­
кациями (главным образом путем фосфорилирования)
уже существующих белков и многократными конформационными взаимодействиями мембранных струк­
тур («рецепторная мозаика»), в которые входят соб­
ственно единичные рецепторы, адаптерные белки,
G-белки и трансмембранные ионные каналы. Все эти
молекулярные образования формируют трехмерную
структуру, эндоплазматическая часть которой состоит
из белков киназ, фосфатаз и фосфопротеинов. Кон­
формационные перестройки «рецепторных мозаик»
позволяют осуществлять адресную (точечную) трансдукцию химических сообщений на рецепторы нейрон­
ных мембран (выделение нейромадиатора) для даль­
нейшего распространения нервного импульса по стро­
го определенному пути [11, 20|. Возможность облег­
ченного прохождения нервного импульса по новому
пути (SRR) в данном случае будет определяться актив­
ностью РКА и NMDA (АМРА) рецепторов [11]. При этом
продолжительность существования такого облегчения
- то есть продолжительность краткосрочных воспо­
минаний - будет определяться двумя взаимосвязан­
ными параметрами. Первый - поступление повторных
сигналов на этот же локус нейрита, второй - продол­
жительность «жизни» ковалентно модифицированных
белков. При однократном (либо редком) воздействии
стимула (или его низкой интенсивности) модифициро­
ванные молекулы подвергаются обратным перестрой­
кам. В частности, нивелирование ионных сдвигов пос­
ле однократного возбуждения связано с высокой ско­
ростью обмена глутаматных рецепторов [22]. сАМРфосфодиэстераза (сАМР-phosphodiesterase) (и другие
фосфодиэстреразы) осуществляет гидролиз цикличес­
ких нуклеотидов, в частности - сАМР. Акти вно сть
СаМК II снижается как в результате естественной дег­
радации активизированного голоэнзима, так и путем
де ф о сф о р и ли р о в а н и я
п р о те и н ф о с ф а га зо й 1
(proteinphosphatasae 1 - РР 1) [6, 21]. Таким образом,
отсутствие повторных стимулов останавливает даль­
нейшее развитие каскада реакций по формированию
новых синапсов и нивелирует облегченное прохожде­
ние повторных импульсов [26]. В последующем при
идентичном возбуждении этого же локуса нейрита
каскад реакций будет запускаться как бы «с нуля» то есть информация будет восприниматься как новая.
Литература
1. Степанов, С. С., Семченко, В. В. Современные пред­
ставления о структурно-функциональной организации
межнейрональных синапсов центральной нервной сис­
темы // Морфология. 2000. - Т. 118, - № 5. С. - 71-79.
2. Archie, К. A., Mel, В. W. An intradendritic model for
computation of binocular disparity / Nat. Neurosci. 2000.
Vol. 3. P. 54 - 63.
3. Beta-amyloid accumulation correlates with cognitive
dysfunction in the aged canine / B. J. Cummings, E. Head; A.
J. Afagh et al. // Neurobiol. Learn. Mem. 1996. Vol. 66. № 1.
P. 11 - 23.
4. Chen, M. The Alzheimer’s plaques, tangles and memory
deficits may have a common origin; part I; a calcium deficit
hypothesis// Front. Biosci. 1998. Vol. 11, № 3. P. 27 - 31.
5. Crow, Т., Xue-Bian, J. J. One-trial in vitro conditioning
regulates a cytoskeletal-related protein (CSP24) in the
conditioned stimulus pathway of Herm issenda//! Neurosci.
2002. Vol. 22, № 24. P. 10514 - 10518.
6. Disruption of dendritic translation of CaMKIIalpha
impairs stabilization of synaptic plasticity and memory
consolidation / S. Miller, M. Yasuda, J. K. Coats et al. //
Neuron. 2002. Vol. 36, № 3. P. 507 - 519.
7. Franks, К. М., Sejnowski, T. J. Complexity of calcium
signaling in synaptic spines // Bioessays. 2002. Vol. 24, №
12. P. 1130 - 1144.
8. Goldman-Rakic, P. S. Cellular basis of working memory /
/ Neuron. 1995. Vol. 14, № 3. P. 477 - 485.
9. Human hippocampal neurons predict how well word pairs
will be remembered / K. A. Cameron, S. Yashar, C. L. Wilson, I.
Fried // Neuron. 2001. Vol. 30, № 1. P. 289 - 298.
10. Impaired synaptic plasticity and cAMP response
element-binding protein activation in Ca2+/calmodulindependent protein kinase type IV / Gr-deficient mice / N. Ho,
J. A. Liauw, F. Blaeser et al. // J. Neurosci. 2000. Vol. 20, №
17. P. 6459 - 6472.
11. Jodar, L., Kaneto, H. Synaptic plasticity: stairway to
memory / Jpn. J. Pharmacol. 1995. Vol. 68, № 4. P. 359 387.
12. Kandel, E. R. The molecular biology of memory storage:
a dialogue between genes and synapses // Science. 2001.
Vol. 294, № 5544. P. 1030 - 1038.
13. Lisman, J., Schulman, H., Cline, H. The molecular basis
of CaMKII function in synaptic and behavioural memory //
Nat. Rev. Neurosci. 2002. Vol. 3, № 3. P. 175 - 190.
14. Memory from the dynamics of intrinsic membrane
currents / E. Marder, L. F. Abbott, G. G. Turrigiano et al. //
Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 1996. Vol. 93, № 24. P. 13481 13486.
15. Molecular pharmacological dissection of short and
long-term memory / L. A. Izquierdo, D. M. Barros, M. R. Vianna
et al. // Cell. Mol. Neurobiol. 2002. Vol. 22. № 3. P. 269 - 287.
16. Nakamura, K. Auditory spatial discriminatory and
mnemonic neurons in rat posterior parietal cortex // J.
Neurophysiol. 1999. Vol. 82, № 5. P. 2503 - 2517.
17. Persistent neuronal density changes related to the
establishment of a motor memory / P. Morales, T. Pinto-flamuy,
V. Fernandez, E. Diaz // Behav. Brain Res. 1S99. Vol. 99. №
2. P. 115 - 121.
18. Poirazi, P., Mel, B. W. Impact of active dendrites and
structural plasticity on the memory capacity of neural tissue
// Neuron. 2001. Vol. 29, № 3. P. 779 - 796.
19. Poser, S., Storm, D. R. Role of Ca2+-stimulated adenylyl
cyclases in LTP and memory formation // Int. J. Dev. Neurosci.
2001. Vol. 19. № 4. P. 387 - 394.
20. Possible role of intramembrane receptor-recepior
interactions in memory and learning via formation of longlived heterornoric complexes: focus on motor learning in the
basal ganglia / L. F. Agnati, 0. Franzen, S. Ferre et al. // J.
Neural Transm. Suppl. 2003. № 65. P. 1 - 28.
21. Regulatory phosphorylation of AMPA-type glutamate
receptors by CaM-KII during long-term potentiation / A. Barria,
D. Muller, V. Derkach etal. //Science. 1997. Vol. 276. P. 2042
78
I
Обзоры и лекции f t
- 2045.
. 22..Structure-stability-function relationships of dendritic
spines / H. Kasai, M. Matsuzaki, J. Noguchi et al. // Trends
Neurosci. 2003. Vol. 26, № 7. P. 360 - 368.
23. Tesche, C. D., Karhu, J., Tissari; S. 0. Non-invasive
detection of neuronal population activity in human
hippocampus // Brain Res. Cogn. Brain. Res. 1996. Vol. 4,
№ 1. P. 39 - 47.
24. The interaction of rhinal cortex and hippocampus in
human declarative memory formation / Fell J., Klaver P., Eiger
C.E., Fernandez G. // Rev. Neurosci. 2002. Vol. 13, № 4. P.
299 - 312.
25. The long-term stability of new hippocampal place fields
requires new protein synthesis / N.T. Agnihotri, R. D. Hawkins,
E. R. Kandel, C. Kentros // Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 2004.
Vol. 101. № 10. P. 3656 - 3661.
26. Thompson, L. Т., Moyer, J. R., Disterhoft, J. F. Transient
changes in excitability of rabbit CA3 neurons with a time
course appropriate to support memory consolidation / J.
Neurophysiol. 1996. Vol. 76, № 3. P. 1836 - 1849.
27. Vertes, R. P., Albo, Z., Viana Di Prisco, G. Thetarhythm ically fifin g neurons in the anterior thalamus:
implications for mnemonic functions of Papez's circuit //
Neuroscience. 2001. Vol. 104, № 3. P. 619 - 625.
28. Wittenberg, G. М., Sullivan, M. R,, Tsien, J. Z. Synaptic
reentry reinforcement based network model for long-term
memory consolidation // Hippocampus. 2002. Vol. 12, № 5.
P. 637 - 647.
29. Wong, C. W. Two circuits to convert short-term memory
into long-term memory// Med. Hypotheses. 1997. Vol. 49, №
5. P. 375 - 378.
30. Xiang, J. Z., Brown, M. W. Neuronal responses related to
long-term recognition memory processes in prefrontal cortex
/ Neuron. 2004. Vol. 42, № 5. P. 817 - 829.
f t Военная эпидемиология и гигиена
И. М . Б еду ли п а ', Г. Н. Чистенко1, Н. Н. Левш ина2, Н. Л. Клюйко3
СКАРЛАТИНА И СТРЕПТОКОККОВЫЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ
ОРГАНОВ ДЫХАНИЯ: МЕХАНИЗМ РАЗВИТИЯ
ЭПИДЕМИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА В СОВРЕМЕННЫХ
УСЛОВИЯХ
Белорусский государственный медицинский университ ет ',
М инский городской центр гигиены и эпидемиологии2,
Л П У «Городская детская инфекционная клиническая больница»J
Установлена ведущ ая роль больных стрептококковыми заболеваниям и органов дыхания в
поддержании непрерывности эпидемического процесса скарлатины. О б этом свидет ельст вует
численное превалирование больных стрептококковыми заболеваниями органов дыхания над боль
иыми скарлатиной, совпадение биологических свойств /3 гемолитических стрептококков группы
А у данных больных, синхронные изменения в годовой динамике заболеваемости.
последние годы повсеместно отмечается сни­
жение уровней заболеваемости скарлатиной
[1, 4]. В условиях низкой заболеваемости эпидемио­
логические связи между отдельными случаями забо­
левания скарлатиной не выявляются или выявляют­
ся очень редко. Спорадическая заболеваемость скар­
латиной в современных условиях, отсутствие эпиде­
миологических связей между отдельными заболева­
ниями и вовлечение в эпидемический процесс пре­
имущественно детей одной возрастной группы (3-6 лет)
предполагает их заражение ог источников инфекции,
которые остались не выявленными [2]. Такими источ­
никами инфекции могут быть лица, больные другими
стрептококковыми заболеваниями органов дыхания
[3]. Однако их роль в эпидемическом процессе скар­
латины в современных условиях неизвестна.
Целью настоящей работы явилось установление
роли в эпидемическом процессе скарлатины больных
другими стрептококковыми заболеваниями органов
дыхания.
Материал и методы
Материалом для исследования послужили данные
о заболеваемости скарлатиной населения г. Минска в
2006 году. Всего за указанный год скарлатиной забо­
лели 234 человека. Анализу также подвергались дан­
В
в н в п я н и
ные о 1387 больных различными заболеваниями ор­
ганов дыхания, от которых были выделены (i-гемолитические стрептококки группы А. Показания для ла­
бораторного обследования на наличие стрептококков
определены в разработанной нами Инструкции Ми­
нистерства здравоохранения Республики Беларусь
3.1.2.10-18-8-2006 «Эпидемиологический надзор и
профилактика стрептококковой (группы А) инфекции».
Лабораторное обследование пациентов проводили в
бактериологических лабораториях Минского городс­
кого центра гигиены и эпидемиологии и детской ин­
фекционной клинической больницы г.. Минска.
Определение риска встречи с источником стрепто­
кокковой инфекции рассчитывали путем деления об­
щего количества человеко/дней заразительности
больных скарлатиной и стрептококковыми заболева­
ниями органов дыхания на численность различных
возрастных групп детского населения г. Минска.
Результаты и обсуж дение
Анализ результатов лабораторных исследований
показал, что в 2006 году в г. Минске р-гемолитические стрептококки были выделены от 1387 человек,
больных стрептококковыми заболеваниями органов
дыхания (табл. 1). Отмечалось неравномерное распре­
деление стрептококковых заболеваний органов ды79