УДК 94 (574.2) ДЕМОНТАЖ СПЕЦПОСЕЛЕНЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ

УДК 94 (574.2)
ДЕМОНТАЖ СПЕЦПОСЕЛЕНЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ
В КАЗАХСТАНЕ И РЕАБИЛИТАЦИЯ В ПОСТСТАЛИНСКИЙ ПЕРИОД
Абуов Н.А.
(Северо-Казахстанский государственный университет им. М. Козыбаева)
Смерть Иосифа Сталина в 1953 г. стала важной гранью в истории страны. С этого
момента появилась определенная перспектива перейти к новым государственнополитическим ориентациям. При этом необходимо было не только разобраться с
репрессивным произволом тоталитарного режима, но и с беспрецедентными нарушениями
конституционных прав граждан, реабилитировать депортированные народы, создать
гарантии от подобных рецидивов в будущем. Однако этого не произошло.
Первым нормативным документом, отразившим перемены в политике Советского
государства был Указ Президиум, ВС СССР от 27 марта 1953 года «Об амнистии» [1, с.
225], по которому освобождались не только «уголовники», но и частично политические
заключенные. Однако статья седьмая Указа предписывала «не применять амнистии к
лицам, осужденным на срок более пяти лет за контрреволюционные» преступления»,
отсюда подавляющее большинство политических заключенных оставалась в лагерях и
13 июня 1954 года был отменен Указ 1948 года «Об уголовной ответственности за
побеги с мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдаленные
районы Советского Союза в период Отечественной войны». Появление в свет указа
способствовало ослаблению позиций спецкомендатур. В свою очередь снятие уголовной
ответственности и некоторых ограничений по спецпоселению сразу отразились на
настроениях спецпоселенцев, которые стали мигрировать как внутри областей, так и
пределах КазССР. В справке «О состоянии политико-воспитательной работы среди
спецпоселенцев Кокчетавской области» отмечалось, что после принятия постановления в
течение 5 месяцев из колхозов, МТС, промпредприятий области убыло 4035
спецпоселенцев, из них - 2500 чел. трудоспособных. Из общего числа выбывших: 2726
чел. чеченцы и ингуши, 564 - немцев, 479 - таджиков (басмачей), 266 - поляков, 136 чел.
уехали из области самовольно [5, л. 1].
Параллельно снятию ограничений со спецпоселения государство стремилось
отменить ранее принятые постановления, на основании которых наказывали
спецпоселенцев за нарушения трудовой дисциплины. Так, немаловажным событием стал
указ Президиума Верховного Совета СССР от 25 апреля 1956 г. «Об отмене судебной
ответственности рабочих и служащих за самовольный уход с предприятий и из
учреждений и за прогул без уважительной причины» [1, с. 242]. Этот указ имел
негативные последствия для многих предприятий и колхозов и ослаблял трудовую
дисциплину среди спецпоселенцев. Однако главным последствием указа стало то, что он
способствовал отмене принудительного труда на спецпоселении и вызвал новые миграции
спецпоселенцев.
К началу 1950-х гг. система спецпоселения в СССР стала изживать себя. Анализ
экономической ситуации в стране, политических настроений депортированных народов и
начало освоения целинных и залежных земель указывали на то, что без либерализации
системы спецпоселения сохранять прежнее положение небезопасно для государства.
Причинами этого стало то, что массовые репрессии в стране прекратились, так как после
кровопролитной войны проводить их было невозможно. В итоге спецпоселения перестали
пополняться новыми контингентами, что отражалось на экономических показателях
системы, которая росла и развивалась за счет экстенсивного труда репрессированных.
Запреты, сохранявшиеся на спецпоселении, усугубляли положение не только
депортированных народов, но и становились препонами в реализации хозяйственных
проблем страны. Правящие круги понимали, что необходимо сокращать численность
людей, находящихся на спецпоселении. Однако правительство СССР не торопилось с
освобождением людей. Процесс трансформации спецпоселенческой системы и
освобождения депортированных народов из спецпоселения был сложен и длителен. К
принятию мер по освобождению народов в определенной степени подталкивала
складывающаяся международная обстановка. «13 декабря 1953 г. калмыцкая делегация,
возглавляемая калмыком Д. Бурхиновым, была принята в Организацию объединенных
наций, где она вручила Меморандум на имя Генерального секретаря Дага Хаммершальда.
В Меморандуме предлагалось, чтобы комиссия по защите прав человека при Организации
объединенных наций добилась от советского правительства сведений относительно
местонахождения и нынешнего состояния калмыков, чеченцев, крымских татар,
карачаевцев, ингушей и балкарцев, ставшими жертвами массовых депортаций [2, с. 283].
Таким образом, судьба депортированных народов и их освобождение становились одной
из острых проблем на международной арене.
Проекты и категории лиц, попадающих в списки на освобождение, обсуждались в
различных ведомствах и правящих кругах СССР, так как освобождение несло за собой
экономические и политические последствия [1, с. 225-280]. Перед властями вставала
непростая задача освободить миллионы людей и провести это освобождение таким
образом, чтобы понести как можно меньше потерь.
В отличие от постановлений, по которым депортировалось зачастую все население
того или иного народа, власти не решились прибегнуть к таким же действиям при их
освобождении. Государство решило провести освобождение спецпоселенцев
избирательно и дозировано. Одним из первых оснований для освобождения
спецпоселенцев стали возраст спецпоселенцев, сроки их пребывания на спецпоселении,
заслуги перед родиной и лишь потом признание выселения ошибочным.
Освобождение спецпоселенцев в Северном Казахстане проводилось в рамках тех
постановлений, которые были приняты высшими органами власти СССР с 1954 по 1956
гг. Первыми освобождения удостоились дети спецпоселенцев. По постановлению Совета
Министров СССР от 5 июля 1954 г. «О снятии некоторых ограничений в правовом
положении спецпоселенцев» с учета спецпоселений снимались: а) дети спецпоселенцев,
не достигшие 16-летнего возраста; б) дети спецпоселенцев старше 16 лет, обучающиеся в
учебных заведениях [3, с. 182-183]. Освобождая с учета спецпоселения детей и
немногочисленных
студентов,
власти
последовательно
готовили
более
широкомасштабные акты по освобождению основной массы депортированных.
Сразу после выхода постановления Совета Министров СССР «О снятии некоторых
ограничений в правовом положении спецпереселенцев» надзорными органами МВД
осуществлялась специальная разъяснительная работа, направленная на закрепления
спецпоселенцев в местах их настоящего проживания. Следует отметить, что органы
милиции на совещаниях заявляли о том, что если раньше они имели административные
права и могли призвать спецпоселенцев к порядку, то теперь после выхода постановления
они не могут проводить среди спецпоселенцев серьезную работу и оказывать на них
соответствующее влияние [4, л. 15].
Одним из актов государства по возвращению гражданских прав депортированным
народам стало постановление Совета Министров СССР № 449-272 с от 10 марта 1955 г.
«О выдаче спецпоселенцам паспортов». В другом распоряжении Совета Министров СССР
от 23 марта 1955 г. «О призыве некоторых категорий спецпоселенцев на военную службу»
говорилось о призыве, начиная с 1955 г., на действительную военную службу в
соответствии с Законом о всеобщей воинской обязанности граждан СССР из числа
спецпоселенцев, родившихся в 1936 г., и о призыве в дальнейшем на общих основаниях
лиц, родившихся после 1936 г., с которых, согласно постановлению Совета Министров
СССР от 5 июля 1954 г., сняты некоторые ограничения в правовом положении [1, с. 242].
Все эти постановления были благожелательно встречены спецпоселенцами, но
большего всего они ждали своего освобождения и возможности вернуться на родину.
Возвращение на родину уже дебатировалось в верхах. В период интенсивной подготовки
к XX съезду партии последовало новое постановление Совета Министров СССР,
вызванное непрекращающимся и все растущим нажимом со стороны спецпоселенцев и
желанием группы Н.С. Хрущева нравственно оправдать свои претензии на власть. 24
ноября 1955 г. постановление Совета Министров СССР «О снятии с учета некоторых
категорий спецпоселенцев» освобождало следующие категории лиц: участников Великой
Отечественной войны и лиц, награжденных орденами и медалями СССР; женщин,
вступивших в брак с местными жителями, а также женщин русской, украинской и других
национальностей, выселенных вместе с крымскими татарами, чеченцами и другими по
признакам супружеских отношений, которые позднее прекратились; преподавателей
учебных заведений. Как видно из этого постановления, снятие со спецучета некоторых
категорий выселенных не распространялось на их семьи. Среди спецпоселенцев бурлило
недовольство [7, с. 111-112]. Таким образом запоздало был решен вопрос в отношении
участников Великой Отечественной войны, которые сражались с врагом.
С середины 1950-х годов освобождение наступало и для депортированных народов.
Несмотря на активное давление на власти со стороны чеченцев и ингушей, первым из
народов освобождение получили немцы. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13
декабря 1955 г. снимал правовые ограничения с оставшихся немцев, однако без права
возвращаться к прежним местам жительства и без возвращения конфискованного
имущества [8, с. 177]. В первоочередном освобождении именно немцев определенную
роль сыграл состоявшийся 8-14 сентября 1955 г. визит канцлера ФРГ К. Аденауэра в
СССР [1, с. 251].
Своей очереди освобождения дождались и поляки, выселенные с Западной Украины
в 1936 г. Освобождены были поляки по Постановлению Совета Министров СССР от 17
января 1956 г. № 62-41 сс. Как и немцам, им объявлялось, что они не имеют права
возвращаться в места прежнего жительства, и освобождение не влечет за собой
возвращения конфискованного имущества [9, с. 93-94]. Освобождение немцев, затем
поляков вызвало острый резонанс среди остальных народов, все еще находящихся в
статусе спецпоселенцев. В период с марта по июль 1956 г. снятие ограничений по
спецпоселению уже носило массовый характер. Были освобождены калмыки, греки,
болгары, армяне, крымские татары, балкарцы, турки. Чеченцы и ингуши, а вместе с ними
и карачаевцы были освобождены по Указу № 139/19 Президиума Верховного Совета
СССР от 16 июля 1956 г. [1, с. 252].
Выступление Н.С. Хрущева на ХХ съезде ЦК КПСС вызвало новый резонанс среди
чеченцев и ингушей, которые были уверены, что после съезда им разрешат выехать на
Кавказ. 9 января 1957 г. последовали Указы Президиум» Верховного Совета СССР: «О
преобразовании Кабардинской АССР в Кабардино-Балкарскую АССР», «О
восстановлении Чечено-Ингушской АССР в составе РСФСР», «Об образовании
Калмыцкой автономной области в составе РСФСР», «О преобразовании Черкесской
автономной области в Карачаево-Черкесскую автономную область». 11 февраля 1957 г.
эти указы обрели силу законов [7, с. 114]. Выход этих постановлений о восстановлении
национальных автономий положил начало процессу массового переезда чеченцев и
ингушей.
Указы об отмене режима спецпоселения в отношении спецпоселенцев не подвергали
критике политику насильственных переселений, объясняя ее «обстоятельствами военного
времени». Ничего, кроме свободы передвижения, бывшие спецпоселенцы не получали: ни
имущества, ни права на денежную компенсацию, более того им запретили возвращаться
на родину. Таким образом, никакой реабилитации по отношению к спецпоселенцам не
проводилось, по меткому замечанию В.Н. Земскова, они переводились в статус
«помилованных» [10, с. 13-16].
Инициировав разоблачение культа личности Сталина и его последствий в виде
массовых репрессий, Н.С. Хрущев, вместе с тем, опасался, что процессы демократизации
выйдут далеко за рамки, в которых задумывались. Изучение советского законодательства и
правоприменительной практики показывает, что репрессивная политика советского
государства в отношении инакомыслящих продолжалась и во все последующие годы, в
том числе и в период оттепели. Изменение политической обстановки уже не давало
возможности активно воспроизводить прежнюю правоприменительную практику и
ограничивало масштабное применение «политических статей». В этих условиях в работе
аппарата репрессивных органов стали прослеживаться новые черты. Их суть заключалась
в более широком применении психиатрии в уголовном процессе.
Несмотря на то, что репрессивная политика советского государства в постсталинский
период в отношении «политически неблагонадежных»
претерпела определенную
трансформацию и приняла более мягкий характер, все-таки она продолжалась в
деятельности партийных и советских органов. Сталинский репрессивный конвейер,
создававшийся и функционировавший долгие годы, не мог быть перестроен в одночасье. В
сталинскую эпоху выросли целые поколения руководителей, сформировавшихся в духе
постулатов об усилении классовой борьбы, о поиске врагов народа, освоивших и знавших
по сути лишь методы насилия и принуждения. Все это также сказывалось на процессе
реабилитации.
Представители депортированных народов, освобожденные со спецпоселений
подвергались всевозможным унижениям и в последующее время. Большинство бывших
спецпоселенцев подвергалось идеологической «обработке» по месту работы и учебы.
Особенно политико-воспитательная работа активизировалась в период проведения какихлибо масштабных мероприятий советского государства. Несоответствие декларируемых
прав их реализации, предвзятое отношение властей вызывали противоречивые мысли и
настроения, деформировали сознание и психику спецпоселенцев.
Однако, основной причиной незавершенности и противоречивости процессов
реабилитации, на наш взгляд, являлась боязнь дискредитации СССР социалистической
идеи и потеря привлекательности для других народов коммунистического общественного
устройства, которое декларировалось как самое прогрессивное достижение человеческой
цивилизации.
В целом следует отметить, что процесс реабилитации носил репрезентативный,
выборочный характер: дела репрессированных прокуратура рассматривала только по
указаниям партийных органов или по заявлениям родственников. В дальнейшем, с
приходом к власти Л.И. Брежнева эта работа резко пошла на убыль, а затем и совсем сошла
на нет. Репрессии в отношении тех, кто по своим политическим, религиозным убеждениям
не вписывался в официальную систему ценностей, имели место быть как в хрущевскую
эпоху, так и последующие годы.
Таким образом, в 1953-1957 гг. был произведен демонтаж системы спецпоселения,
который выразился в ликвидации системы спецкомендатур и жесткого контроля жизни
депортированных народов. При освобождении народов как и прежде государство
проявляло дифференцированный подход, который позволил народам Северного Кавказа
покинуть место своей ссылки, другие же народы немцы, крымские татары, поляки закреплялись на месте своего проживания в Казахстане под давлением властей.
Представители депортированных народов с большим трудом возвращали себе
элементарные гражданские права, утраченные ими за долгие годы спецпоселения.
Различные органы власти создавали всевозможные препоны в ходе реализации прав
представителей депортированных народов. Факт освобождения спецпоселенцев без полной
их реабилитации приводил к консервации сложившихся моделей отношений между
властью и представителями депортированных народов. Ярлыки «неблагонадежный народ»,
«политически неблагонадежный» еще длительное время преследовали целые поколения
этих этносов, что осложняя их включение в нормальную, полноценную жизнь. Попытки
руководства СССР провести отдельные акты реабилитации в последующее время носили
декларативный характер и не принесли ни морального, ни материального удовлетворения.
В современном Казахстане проживают представители более 100 этносов, которые
составляют единый казахстанский народ. Консолидации этого народа способствуют
исторически сложившиеся добрососедские отношения, которые служат основой для
национальной политики современного независимого Казахстана. По этому поводу
Президентом Казахстана Н.А.Назарбаевым была выдвинута идея об единстве и согласии
казахстанцев: «У казахстанского народа, выдержавшего испытание временем, богатая и
сложная история. Сегодня она должна помочь всем народам, живущим в Казахстане,
лучше понять корни нашего единства и исключить любые исторические упреки, либо
заглядывая в прошлое, нужно видеть будущее» [12]. Так, трагическая история депортации
народов позволила стать одной из основ консолидации многонационального
казахстанского общества.
Литература:
Земсков В.Н. Спецпоселенцы в СССР, 1930-1960. - М.: Наука. - 2003. - 306 с.
Бугай Н.Ф., Гонов А.М. Кавказ: народы в эшелонах (20-60 -е годы). - М.: Инсан, 1998. - 368 с.
От депортации к интеграции: документы и материалы, посвященные 60-летию депортации чеченцев
и ингушей в Казахстан: Международный фонд гуманитарной помощи «Нур» / Составители: Е.М.
Грибанова, А.А. Гунашев, А.С. Зулкашева, Л.Н. Сапонова. – А: Дәуір, 2004 – 256 с.
4. АП РК, - Ф. 708, Оп. 28, - д. 1339 А, л. 15
5. АП РК, - Ф. 812, Оп. 19, - д. 349, л. 1
6. АП РК, - Ф. 708, Оп. 28, -д. 1370 А, л. 4
7. Некрич А.М. Наказанные народы. / А.М. Некрич. – Нью-Йорк: Хроника, 1978. - 170 с.
8. История российских немцев в документах (1763-1992). Сост. В.Ауман, В.Чеботарева. - М.
Международный институт гуманитарных программ, 1993. - 448 с.
9. Из истории поляков в Казахстане (1936-1956гг.). Сборник документов: Архив Президента
Республики Казахстан // Отв. редактор Л.Д. Дегитаева. – Алматы: «Издательский дом «Қазақстан»,
2000. – 344 с.
10. Земсков В.Н. Массовое освобождение спецпоселенцев и ссыльных (1954-1960 гг.) //
Социологические исследования. - 1991. - № 1 - С. 5-26.
11. АП РК, - Ф. 708, Оп. 29, - д. 1344 а, л. 15
12. Назарбаев Н. А. Пять лет независимости. Алматы: Казахстан. - 1996. -251с.
1.
2.
3.