файл, 878 kb

П У Т Е Ш Е С Т В Е Н Н И К А
МУЗА СТРАНСТВИЙ
ОСЕНЬ ‘2006
Д Н Е В Н И К
Altin-Kel
Алтын-Кёль
рассказ
Д
ождь лил и лил вот уже три дня. Монотонный и тёплый,
он стучал о гладь озера, как по опавшей листве, и от этой
музыки хорошо спалось.
Так они и спали дни напролёт. Просыпались, выглядывали
из палатки на белёсое, иногда пепельное или кремовое, проблесками желтоватое небо, на спокойное озеро и курящиеся
горы. Залезали обратно, немного ели или пили чай, разогретый
прямо здесь на горелке. Ложились и говорили. Не замечали,
как засыпали вновь.
Иногда дождь прекращался. Это случалось ближе к вечеру.
Этого времени ей хватало на то, чтобы развести костёр и сварить кашу, потом бегала по берегу, разминаясь. Уходила далеко, за изгиб берега, и кричала ему оттуда. Знала, что всё равно
больше никто не услышит: они были одни на несколько километров вокруг.
А он в это время лихорадочно фотографировал. Лазал
в лес по откосу, обегал берег, заходил по пояс в холодную
воду и сетовал, что нет лодки. Он ловил солнце, закатные
сполохи из-за туч, искры на воде, блеск мокрых камней.
Её фотографировал тоже. Она одевала сарафан, который только ради этого брала с собой — невесомая, почти прозрачная
зелёная тряпочка, в такой щеголять по городу — в лесу она
ни к чему. На фотографиях фигура в летящей зелёной дымке
получалась беззащитной и щемяще-одинокой. Она садилась
на валуны или на белые, гладкие стволы деревьев, давно прибитые к берегу. Он только не мог заставить её войти в воду —
боялась горного холода.
— Говорят, в августе тут всегда такие погоды, — говорил он,
успевая залезть в палатку с началом дождя. По голой спине уже
Ирина Богатырёва — закончила
Литературный институт им. Горького,
член Союза писателей Москвы,
дипломант премии «Эврика! — 2006».
Публиковалась в журналах
«Кольцо А», «Девушка с веслом»,
интернет-журнале «Пролог».
Путешествия, познание мира,
людей и себя в дороге — моя любовь
и постоянная тяга, а опыт своих
странствий отражаю в прозе.
Irina Bogatirjova — graduated from Gorky Literary University:
a member of Writers Union in Moscow ; a prive winner of
“Eurika — 2006”. Her materials were published in magazines
“The Ring A”, “A lady holding an oar”, as well as in web-magazine “Prologue”. Travelling, world , people and self perception
is my constant love and inclination. The experience, gained from
my wanderings, are reflected in all my prose.
струилась вода. Было влажно, тепло, совершенно безлюдно,
и они жили, не одеваясь.
Когда шёл дождь, он фотографировал тоже. Молнии
над озером, лучи солнца в потоках дождя, отчего они казались
золотыми столбами, спускающимися на воду. Фотографировал
и её. Смуглый обнажённый силуэт получался размытым, призрачным, как мираж. Он говорил, что у него будут снимки,
будто сделанные акварелью. Вместе мечтали о журналах
и выставках. Массивный аппарат поблёскивал линзами в углу
палатки. Он берёг его, как заговорённый амулет, и даже ей
не позволял к нему прикасаться.
Ночью, если вдруг просыпались, зажигали свечу и писали стихи, по очереди придумывая строчки. Вязь их могла быть бесконечной, ограничивал только фитиль. Когда свечка кончалась и палатка
вновь погружалась в темноту, они замолкали и становился слышен
стук капель о тент.
— Озеро держит нас, — произносила она шёпотом.
— А разве не ты сама хотела пожить здесь? Тут замечательные виды.
— Да, — отвечала она.
Оба были счастливы, как нигде раньше. Даже птицы не пели
в эти тихие дни. Люди были далеко: они специально долго шли
по тайге, чтобы отойти от села и турбаз на истоке реки. Только
мысль о том, что где-то здесь заповедник, заставила их спуститься к воде. Нашли неширокий песчаный пляж, большой валун у
берега и ощутили место своим.
О том, что где-то всё же есть люди, напоминал только одинокий рыбак, каждое утро будивший их протяжным меланхоличным зовом с воды: — Ха - а р и ус , с в е ж и й ха - а р и ус .
Они открывали глаза, улыбались, слушали удары вёсел.
Рыбак плыл к селу. Как он возвращался, они ни разу не слышали. Большего напоминания о цивилизации они и не желали.
Правда, один раз из леса спустилась белая собака, обнюхала
лагерь, тыкалась носом в колени. Однако собака бегала одна
и никого за собою не привела.
Лишь один и тот же сон доставлял им небольшое беспокойство, оставляя ощущение чего-то важного, но непонятого:
снился коричневый человек, весь из грубого камня, с чёрными
глазами без белков; но друг с другом они об этом молчали.
— Озеро, озеро, купаться в тебе — прямое безумие, — говорила она нежно, гладя ладонью лёгкие волны. Вода ледяная
и прозрачная, видно дно далеко от берега. — Все горные реки
несут к тебе свои воды, но спорим, ты даже холоднее Катуни.
Дождя не было, и прохладный ветер рвал тучи. Лучи отвесно падали в озеро, освещали камни на дне, и они, и вода освечивались золотом.
— Есть легенда, — сказал он, подходя сзади. — О богаче,
у которого был золотой самородок, большой такой, как кирпич. Он считался самым богатым человеком в округе, и кичился, что может всё на свете купить. Но потом начался голод и настал день, когда бий не смог купить корки хлеба. Он предлагал
всё, что у него было, и самородок тоже, но никто не давал ему
за это хлеб. Обезумев, он стал бегать по тайге с этим золотом,
прибежал на озеро и бросил его в воду. С тех пор оно называется Золотым.
— А может и вправду здесь есть золото?
Он безразлично пожал плечами.
О
н нашёл её далеко за косой. Здесь пляж обрывался: дальше был такой же лес и валуны, как и на противоположном
берегу. Смеркалось.
Он подошёл, сел рядом, долго молчал, потом протянул руку
и ощупал её одежду.
— Обсохла?
Она не ответила. Сидели, ссутулившись от прохлады,
и смотрели в костёр.
— Нашёл?
Он кивнул.
— В палатке был. За котелком.
— Как обычно.
— Да.
Оттого, что не сводили с огня глаз, обоим казалось, что кругом совсем ночь. Пролетела летучая мышь.
— Здесь уже может быть заповедник, — сказал он.
— И что?
— Костёр нельзя.
Волна плеснула звучно. Потом снова пошла мерно.
— Это он, — сказала. — Хозяин озера. Он мне снился эти дни.
Сначала мы у него брали, теперь вот он с нас спросил.
— Мне тоже снился, — зачем-то сказал он.
Солнце ещё было где-то за горами, и озеро отражало небо,
казалось бирюзовым в центре и совсем чёрным вблизи берегов. Оно тихо, еле слышно катилось. Оно дышало спокойствием и холодною, горною силой.
— Пошли, — сказал он, — а то ещё костёр заметят.
— Кто заметит? Здесь же нет никого.
— Ну как нет. — Забросали огонь песком и пошли обратно. —
А этот, как его: ха - а р и ус , с в е ж и й ха - а р и ус . Кто-то же всётаки есть.
Негромкие слова далеко шли над водой. Небо темнело,
но над горами ещё горела розово-алая полоса, обещая завтра тёплый день. Лес сливался в черноту. Вдали раздался удар
и плеск — это сорвался с утёса камень, увлекая за собой малую
россыпь. Озеро приняло их — и снова тихо катило.
ДНЕВНИК
ПУТЕШЕСТВЕННИКА
№4,
2006
АЛТЫН-КЁЛЬ / Ирина Богатырёва
Художник Ж. Конева (в соавторстве с И.Щек)
Он не сразу заметил, что её нет. Позвал. Медленно подошёл к камню и заглянул за него, будто ожидая, что она сейчас
вынырнет. Посмотрел вокруг, но песок был взрыт, будто в этом
месте играли в футбол. Отошёл от лагеря в одну и в другую
сторону, осмотрел все подъёмы в лес, но было видно, что тут
никто не ходил с тех пор, как шёл дождь.
Он вернулся и сел на камень; опустил в озеро руку. Вода была
жгуче холодная. Вздрогнул и прислушался. Озеро было спокойно.
МУЗА СТРАНСТВИЙ
Он играючи превращает солнце в воду.
Тучи совсем разошлись; под солнцем стоять было тепло,
хотя ветер гнал холодный воздух с далёких белков. Песок просыхал быстро, но им пришлось одеться. Белые хлопья тумана
срывало с гор ветром и уносило из долины. Казалось, что в тайге напротив горит множество костров. Озеро ожило и заиграло
светом. Лесистые горы из чёрных стали тёмно-зелёными, и были ясно видны могучие, красно-коричневые валуны, стоявшие
в воде на том берегу. Там не было пляжа, и камни не позволили бы подойти близко к воде.
— Завтра тут будет тепло, — сказал он. — И дождь прекратился минимум на сутки. Можно просушить тент и пойти.
Она кивнула. Они ждали, когда будет возможность собрать
вещи и сухую палатку, чтобы уйти. Точнее, говорили, что ждут
только этого, и жили в одиночестве под дождём.
Сняли с палатки зелёную крышу и разложили её на песке. Осталась белая сердцевина, как яблоко без кожуры.
Она хлопала на ветру и выглядела брошенной.
— А в легенде ничего нет про то, кому озеро отдаст этот слиток? — спросила она, глядя на оставленную палатку. Он усмехнулся
и мотнул головой. — А что, если б мы сейчас его нашли?
— Глупый вопрос, — фыркнул он.
— Почему?
— Потому что этого нет.
— Ну, а если помечтать.
— Зачем тебе? Озеро уже дало нам сполна — даже
если только половина кадров получится так, как
я задумал.
— Ну так я же о другом.
Он склонился над рюкзаком. Она отошла к воде.
— Ну а если я его нашла, что мне с ним сделать?
— Выкинь обратно, — не оборачиваясь, ответил он.
Раздался всплеск, будто в воду бросили булыжник.
Он поднялся. Она сидела на валуне над водой и
жмурилась от бликов. К берегу бежали, затихая, волны
от всплеска. Он посмотрел на них, нахмурился, наклонился к палатке. Из-за прозрачной ткани было видно, как стоит
там на четвереньках. Когда поднялся, лицо было тёмным.
— Ты что сделала?
— Выкинула, как ты просил, — пожала плечами.
— Нет, что ты выкинула?
Она не ответила.
— Зачем? — Он подошёл к ней. — Как ты могла?
— О, какое у тебя сейчас лицо, — сказала спокойно. — Тебя
надо фотографировать.
Он толкнул её в воду. У камня было неглубоко, но она
не сразу нашла дно, а он вернулся к рюкзакам и стал вытряхивать на песок вещи.
71