Глухарёва Л.И. ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ КАК ПРАВОВАЯ КОНСТРУКЦИЯ 11. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений // Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. 4-е изд., доп. – М.: Азбуковник, 1999. 12. Радчинский С.Н. Юридическая природа провокации преступления // Уголовное право. 2008. 1. С. 59-64. PROVOCATION CRIMES IN ILLICIT DRUGS AND PSYCHOTROPIC SUBSTANCES: THE PROBLEMS OF CRIMINAL LAW COURSES © 2010 Vlasovа E.A., competitor Togliatti state university, Togliatti (Russia) Keywords: Illicit drugs; drugs; provocation; problems of qualification. Abstract: The concept of provocation crimes in the illicit traffic in narcotic drugs and psychotropic substances: the problem of criminal skills. УДК 340 ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ КАК ПРАВОВАЯ КОНСТРУКЦИЯ © 2010 Глухарева Л.И., доктор юридических наук, профессор кафедры гуманитарного права Российский государственный гуманитарный университет, Москва (Россия) Ключевые слова: Правовая конструкция; конструкция юридической ответственности; структура; элементы и значение конструкции юридической ответственности. Аннотация: Рассматривается юридическая ответственность с точки зрения метода правового конструирования. Раскрываются понятие и значение конструкции юридической ответственности, определяются ее элементы в статическом и динамическом аспектах, называются отличительные признаки. Несмотря на все предпринятые до сих пор многочисленные попытки объяснения юридической ответственности – явления по тематике традиционного и классического для правоведов, понятие о нем продолжает оставаться «ускользающим» для юристов. Как только речь заходит о том, чтобы схематизировать скрывающиеся за ним реалии, между исследователями возникают существенные разногласия. В итоге, понятие юридической ответственности применяется для характеристики разных по природе явлений, описания различных типов поведения субъектов, демонстрации далеко не идентичных психолого-правовых связей индивидов, общества и государства. Высказанные суждения так многообразны, даже в пределах одной и той же отрасли юридической науки, а предложенные авторские концепции [1] порой столь сложны, специфичны и во многом автономны [2], что общая теория права сегодня даже на уровне учебного процесса не в состоянии предложить внятное объяснение хотя бы первооснов юридической ответственности. Однако выход из сложившейся ситуации, как совершенно очевидно, один – в продолжении исследования данного феномена, в использовании для этого различных методологий, проверке суждений практикой и т.д. Позитивный вклад в решение задачи познания юридической ответственности и отыскания адекватного определения может быть внесен, как думается, посредством изучения ее (наряду с другими подходами) с позиции правового конструирования [3], которое, как известно, выражает своеобразие мышления юристов [4]. Конструирование представляет собой логические, грамма- 44 тические и структурные приемы обработки правовой информации для создания некоторой теоретической схемы (модели, матрицы), выступающей аналогом условной правовой реальности, с целью разрешения проблемных ситуаций юридической практики [5]. Соответственно юридическую ответственность в качестве конструкции можно определить (в самом широком смысле) как разработанную доктриной и нормативно принятую модель, позволяющую теоретически осмыслить, обнаружить в правовом тексте и реальных общественных отношениях закономерную и логическую взаимосвязь элементов, структурно раскрывающих зависимость личности, общества и государства, определить в связи с этим их надлежащее поведение и его последствия. В подобной трактовке ответственность дает возможность не только осмыслить данную сферу правовой реальности, но и целенаправленно, рационально воздействовать на нее, поддерживать в рабочем состоянии, совершенствовать с точки зрения задач юридической техники [6]. Конструкция является средством объяснения и достижения понятности явления юридической ответственности, отражением его сущности и свойств, инструментом совершенствования как по форме, так и содержанию. Являясь результатом доктринального творчества и условной правовой реальности, конструкция юридической ответственности в силу своего целевого предназначения жестко привязана к юридической практике [7]. В идеальном виде она отражается в профессиональном правосознании, а в качестве практи- Вектор науки ТГУ. №3(3). 2010 Глухарёва Л.И. ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ КАК ПРАВОВАЯ КОНСТРУКЦИЯ ческого средства выступает инструментальной составляющей профессиональной юридической деятельности. Нужно заметить, что конструкция юридической ответственности, выражая собой идеальную, мысленную модель, порождает систему образов, позволяющих представить «в картинке» абстрактный по своей сути юридический мир, систему зависимостей человека, общества и государства, меру свободы и последствия поведения субъектов. Именно юридическая конструкция, этот упрощенный и даже примитивный, с точки зрения реальности образ, выделяет в сознании юриста определенный пласт социальной действительности, поддающийся правовому урегулированию, и организует его в систему. В этом смысле конструкция юридической ответственности вместе с остальными конструкциями, как совершенно верно заметил С.С. Алексеев, образует не только основу, но и подчеркивает уникальность права [8]. Целью конструирования юридической ответственности является повышение рациональности и цельности этого средства правовой системы, облегчая его применение на практике. Наличие конструкции способствует институционализации юридической ответственности, становлению и развитию комплекса формальных институтов, регулирующих инициируемый внешней инстанцией процесс, в ходе которого лицо, совершившее поступок, дает публичный отчет в своих действиях, признает или отрицает собственную виновность, может быть оправдано или осуждено и т.д. [9]. Конструкция дает непосредственные знания о юридической ответственности как о своем объекте. Но в конструкции фиксируются не все, а лишь устойчивые, повторяющиеся, закономерные его свойства и элементы (норма, обязанность, охранительное правоотношение, реализация санкции, наказание, осуждающая оценка, государственное принуждение, лишения, процессуальная форма и т.д.). Юридическая ответственность в действительности находится в постоянной изменчивости, периодически изменяются и официальные источники, нормирующие ее. Поэтому накопленные на определенном историческом этапе знания о сущности, признаках, формах, видах и т.п. ответственности не имели бы теоретического и практического смысла, если бы не наличие конструкции. Этот устойчивый и стабильный элемент правовой системы, логическая форма и условная схема «бережет» первооснову юридической ответственности и «транслируется через эпохи, сохраняя свою ценность независимо от философских картин мира, этических императивов и научных парадигм» [10]. Конструкция юридической ответственности, таким образом, обеспечивает преемственность и непрерывность знаний о явлении юридической ответственности. Поэтому именно конструкция юридической ответственности может рассматриваться как наиболее стабильная (в ряду других) единица права. Обращает на себя внимание и конвенциональная природа конструкции ответственности. Конечно, выбор того или иного способа объяснения ответственности – это всегда некоторые допущения и доктринальные соглашения в рамках научного сообщества. И хотя существует множество подходов к описанию этого явления, смысловой объем ответственности как таковой, в качестве конструкции «считается интуитивно ясным» [11]. Это, собственно, и обеспечивает возможность использования конструкции юридической ответственности на практике в качестве инструмента профессии юристов, последовательно функционирующего независимо от социальных реформ. Конструкция юридической ответственности является техникой властной деятельности: она основывается на специальной нормативной базе, наиболее скрупулезно регламентирована, осуществляется процессуально, характеризуется набором четких правомочий субъектов, вовлеченных в сферу ее действия, связана с вынесением официальных документов и т.д. Вектор науки ТГУ. №3(3). 2010 Конструкцию юридической ответственности следует отнести к универсальному технико-юридическому инструментарию, поскольку она применяется во всех отраслях права и присутствует практически во всех областях юридической деятельности. В сфере правотворчества конструкция облегчает формулирование нормативных предписаний, придает правовым актам четкость, логичность, последовательность, обеспечивает формальную определенность правовых предписаний. Она ограничивает пределы свободного усмотрения законодателя, требует придерживаться законов правовой логики, заставляет облекать свою мысль в заранее заданные параметры. При толковании норм права конструкция служит средством познания их смысла, организуя мыслительную деятельность интерпретатора. В правореализации она выступает в качестве средства выявления юридически значимых фактов. В ходе правоприменительной деятельности элементы юридической конструкции помогают решать вопросы юридической квалификации [12]. Конструкция юридической ответственности на нормативном уровне проявляет себя как средство построения института права и института законодательства; на социологоправовом уровне – как стимул к правомерному поведению и средство повышения эффективности правового регулирования; на доктринальном уровне она выступает в качестве теоретического понятия, а в рамках профессионального сознания – как технико-правовое мышление. Благодаря конструкции обеспечивается связь юридической ответственности с другими правовыми конструкциями и понятиями (законностью и правопорядком, субъективными правами и обязанностями, правовым статусом личности, правовыми отношениями, механизмом правового регулирования, составом правонарушения, санкциями и т.п.), а также иными инструментами юридической техники – языком права, терминами и категориями, символами и т.д. Благодаря этому правовой регулятор (право в целом) представляется как системное образование. Нельзя не видеть важнейшую роль, которую играет конструкция юридической ответственности в качестве показателя правовой культуры общества и личности. Совершенство правовых норм об ответственности, эффективность механизмов ее реализации, отлаженность правовых процедур, стимулы для ориентации на правомерное поведение и т.п. – всё это отражается на содержании и элементах конструкции и, в конечном счете, демонстрирует качество и уровень развитости правовой системы страны. Но всё-таки наиболее значимой особенностью и важнейшей функцией конструкции является отражение ею внутренней структуры юридической ответственности, знание которой, помимо прочего, позволяет понять сущность и содержание этого явления [13]. Конструкция обеспечивает структурную целостность и функциональное единство ответственности как правового регулятора, его инструментальную «вписанность» в систему нормативных установлений. Отличаясь «жесткой сцепкой всех своих элементов» [14], она благодаря этому достигает высшей нормативности, предельной определенности стандарта реагирования на поведение субъектов, исключает вольное применение нормативных предписаний. Формализм конструкции дает возможность создать процессуальный порядок для реализации ответственности, предвидеть и просчитать результативность действия правовых норм, достигнуть оптимального эффекта в решении задач поддержания правопорядка. Структура юридической ответственности в динамическом срезе, как думается, может быть представлена следующей схемой: «правовая норма – осознание ее требований – выбор варианта поведения – действие (бездействие) – реализация санкции – претерпевание поощрительных или принудительных мер – правовые последствия». В статике к элементам структуры юридической ответственности следу- 45 Глухарёва Л.И. ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ КАК ПРАВОВАЯ КОНСТРУКЦИЯ ческого средства выступает инструментальной составляющей профессиональной юридической деятельности. Нужно заметить, что конструкция юридической ответственности, выражая собой идеальную, мысленную модель, порождает систему образов, позволяющих представить «в картинке» абстрактный по своей сути юридический мир, систему зависимостей человека, общества и государства, меру свободы и последствия поведения субъектов. Именно юридическая конструкция, этот упрощенный и даже примитивный, с точки зрения реальности образ, выделяет в сознании юриста определенный пласт социальной действительности, поддающийся правовому урегулированию, и организует его в систему. В этом смысле конструкция юридической ответственности вместе с остальными конструкциями, как совершенно верно заметил С.С. Алексеев, образует не только основу, но и подчеркивает уникальность права [8]. Целью конструирования юридической ответственности является повышение рациональности и цельности этого средства правовой системы, облегчая его применение на практике. Наличие конструкции способствует институционализации юридической ответственности, становлению и развитию комплекса формальных институтов, регулирующих инициируемый внешней инстанцией процесс, в ходе которого лицо, совершившее поступок, дает публичный отчет в своих действиях, признает или отрицает собственную виновность, может быть оправдано или осуждено и т.д. [9]. Конструкция дает непосредственные знания о юридической ответственности как о своем объекте. Но в конструкции фиксируются не все, а лишь устойчивые, повторяющиеся, закономерные его свойства и элементы (норма, обязанность, охранительное правоотношение, реализация санкции, наказание, осуждающая оценка, государственное принуждение, лишения, процессуальная форма и т.д.). Юридическая ответственность в действительности находится в постоянной изменчивости, периодически изменяются и официальные источники, нормирующие ее. Поэтому накопленные на определенном историческом этапе знания о сущности, признаках, формах, видах и т.п. ответственности не имели бы теоретического и практического смысла, если бы не наличие конструкции. Этот устойчивый и стабильный элемент правовой системы, логическая форма и условная схема «бережет» первооснову юридической ответственности и «транслируется через эпохи, сохраняя свою ценность независимо от философских картин мира, этических императивов и научных парадигм» [10]. Конструкция юридической ответственности, таким образом, обеспечивает преемственность и непрерывность знаний о явлении юридической ответственности. Поэтому именно конструкция юридической ответственности может рассматриваться как наиболее стабильная (в ряду других) единица права. Обращает на себя внимание и конвенциональная природа конструкции ответственности. Конечно, выбор того или иного способа объяснения ответственности – это всегда некоторые допущения и доктринальные соглашения в рамках научного сообщества. И хотя существует множество подходов к описанию этого явления, смысловой объем ответственности как таковой, в качестве конструкции «считается интуитивно ясным» [11]. Это, собственно, и обеспечивает возможность использования конструкции юридической ответственности на практике в качестве инструмента профессии юристов, последовательно функционирующего независимо от социальных реформ. Конструкция юридической ответственности является техникой властной деятельности: она основывается на специальной нормативной базе, наиболее скрупулезно регламентирована, осуществляется процессуально, характеризуется набором четких правомочий субъектов, вовлеченных в сферу ее действия, связана с вынесением официальных документов и т.д. Вектор науки ТГУ. №3(3). 2010 Конструкцию юридической ответственности следует отнести к универсальному технико-юридическому инструментарию, поскольку она применяется во всех отраслях права и присутствует практически во всех областях юридической деятельности. В сфере правотворчества конструкция облегчает формулирование нормативных предписаний, придает правовым актам четкость, логичность, последовательность, обеспечивает формальную определенность правовых предписаний. Она ограничивает пределы свободного усмотрения законодателя, требует придерживаться законов правовой логики, заставляет облекать свою мысль в заранее заданные параметры. При толковании норм права конструкция служит средством познания их смысла, организуя мыслительную деятельность интерпретатора. В правореализации она выступает в качестве средства выявления юридически значимых фактов. В ходе правоприменительной деятельности элементы юридической конструкции помогают решать вопросы юридической квалификации [12]. Конструкция юридической ответственности на нормативном уровне проявляет себя как средство построения института права и института законодательства; на социологоправовом уровне – как стимул к правомерному поведению и средство повышения эффективности правового регулирования; на доктринальном уровне она выступает в качестве теоретического понятия, а в рамках профессионального сознания – как технико-правовое мышление. Благодаря конструкции обеспечивается связь юридической ответственности с другими правовыми конструкциями и понятиями (законностью и правопорядком, субъективными правами и обязанностями, правовым статусом личности, правовыми отношениями, механизмом правового регулирования, составом правонарушения, санкциями и т.п.), а также иными инструментами юридической техники – языком права, терминами и категориями, символами и т.д. Благодаря этому правовой регулятор (право в целом) представляется как системное образование. Нельзя не видеть важнейшую роль, которую играет конструкция юридической ответственности в качестве показателя правовой культуры общества и личности. Совершенство правовых норм об ответственности, эффективность механизмов ее реализации, отлаженность правовых процедур, стимулы для ориентации на правомерное поведение и т.п. – всё это отражается на содержании и элементах конструкции и, в конечном счете, демонстрирует качество и уровень развитости правовой системы страны. Но всё-таки наиболее значимой особенностью и важнейшей функцией конструкции является отражение ею внутренней структуры юридической ответственности, знание которой, помимо прочего, позволяет понять сущность и содержание этого явления [13]. Конструкция обеспечивает структурную целостность и функциональное единство ответственности как правового регулятора, его инструментальную «вписанность» в систему нормативных установлений. Отличаясь «жесткой сцепкой всех своих элементов» [14], она благодаря этому достигает высшей нормативности, предельной определенности стандарта реагирования на поведение субъектов, исключает вольное применение нормативных предписаний. Формализм конструкции дает возможность создать процессуальный порядок для реализации ответственности, предвидеть и просчитать результативность действия правовых норм, достигнуть оптимального эффекта в решении задач поддержания правопорядка. Структура юридической ответственности в динамическом срезе, как думается, может быть представлена следующей схемой: «правовая норма – осознание ее требований – выбор варианта поведения – действие (бездействие) – реализация санкции – претерпевание поощрительных или принудительных мер – правовые последствия». В статике к элементам структуры юридической ответственности следу- 45 Глухарёва Л.И. ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ КАК ПРАВОВАЯ КОНСТРУКЦИЯ ет отнести: норму (нормы) права, субъектов поведения, субъектов контроля за поведением лиц, само поведение как фактическое основание ответственности, субъективные права и юридические обязанности вовлеченных в правоотношение субъектов, правоприменение, правоприменительный акт, способы и средства воздействия на субъекта поведения, правовые последствия. Все эти элементы можно представить в укрупненном виде, объединив близкие по смыслу и функциям элементы юридической ответственности в общие блоки – блок «нормативных предписаний», блок «правового поведения», блок «правоотношения» и блок «механизма реализации». В результате предметно и более четко вырисовывается картина структуры конструкции юридической ответственности. Конечно, состав конструкции юридической ответственности можно представить и по-другому [15], в зависимости от понимания сущности и пределов правового регулирования, а также принятой «широкой» (двухаспектной) либо «узкой» (специально-юридической) трактовки самой ответственности. Но при любом подходе обращают на себя внимание некоторые ее особенности. Во-первых, она чрезвычайно сложна в построении по сравнению с другими правовыми конструкциями (например, составом правонарушения или правоотношением), т.к. обладает полиструктурной организацией, во-вторых, ее составные элементы гибридны и, в-третьих, связи между структурными элементами отличаются диффузионностью. Так, каждый из блоков данной конструкции («норма права и нормативно-правовые предписания», «правовое поведение» и состав правомерного и противоправного поведения, «правоотношение», его элементы и содержание, «механизм реализации» и его составляющие) имеет части, которые в свою очередь также образуют свои конструкции. Более того, в конструкцию юридической ответственности (особенно при двухаспектной ее трактовке) включены разные по своей социальной природе элементы (эмоциональнопсихологические, деонтологические и собственно юридические). В результате в одном юридическом понятии оказываются смешанными разнородные по природе элементыпоказатели (каждый из которых при этом сохраняет свою природу и свой собственный режим, а также возможность быть противопоставленным другому). В итоге получается своеобразный социально-юридический гибрид (правомерность существования которого требует отдельного научного осмысления). Помимо этого, оказывается, что объяснить сущность и смысл юридической ответственности, прибегая для этого к возможностям лишь одного юридического понятия (например, обязанности, или государственному принуждению, или санкции), невозможно, поскольку каждое из них в отдельности не в состоянии охватить весь объем и все проявления юридической ответственности. Морфологическая сложность юридической ответственности демонстрирует, что лишь при взаимодействии, проникновении, заимствовании непосредственно соприкасающихся всех элементов конструкции ответственности (т.е. при диффузии элементов) складывается образ и отчасти раскрывается сущность этого базового юридического явления. Все эти характеристики приводят к мысли, что бесперспективно пытаться определить юридическую ответственность, взяв для этого за основу какое-либо одно правовое понятие. Ее собственная сущность выявляется лишь как взаимодействие некоторой совокупности юридических понятий и конструкций. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Юридическая ответственность представлена в литературе в диапазоне от выражения ее в качестве внутреннего мира и сознания человека до трактовки как сугубо юридико-позитивистского феномена. 46 2. Обстоятельный обзор многочисленных взглядов о сущности и проблемах юридической ответственности см.: Хачатуров Р.Л., Липинский Д.А. Общая теория юридической ответственности: монография. – СПб.: Изд-во Р.Асланова «Юридический центр Пресс», 2007. 3. Задачей конструирования является «создание логически непротиворечивых, доказательных, содержательно богатых систем знания, обладающих при этом значительной объясняющей, организующей и предсказательной силой» (Лебедев С.А. Философия науки: краткая энциклопедия (основные направления, концепции, категории). – М.: Академический проект, 2008. С. 406). 4. О юридическом мышлении с использованием конструкций см., например: Тарасов Н.Н. Методологические проблемы юридической науки. – Екатеринбург: Изд-во Гуманитарного ун-та, 2005. С. 161и далее; Черданцев А.Ф. Юридические конструкции, их роль в науке и практике // Правоведение. 1972. № 3. 5. Жан-Луи Бержель определяет юридическую конструкцию как «совокупность механизмов, образованных из устойчивого комплекса правил и предназначенных для того, чтобы управлять юридическими ситуациями определенного типа исходя из конечной цели и определенной идейной основы». Конструкции, считает он, «образуют своеобразные рамки для развития какого-то элемента общественной жизни» (Бержель Ж.-Л. Общая теория права / под общ. ред. В.И. Даниленко / пер. с фр. – М.: Изд. дом NOTA BENE. 2000. С. 320). С.С. Алексеев рассматривает юридические конструкции в качестве «результата типизации в праве», «скелета, инфраструктуры, модели, призванной дать оптимальный социальный результат» (Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и решения. М.: Изд-во НОРМА, 2002. С. 242-244), а «отработанность конструкций – показателем совершенства законодательства, учета типовых схем и моделей, данных науки и практики, требований эффективности и логики» (Алексеев С.С. Право: азбука-теорияфилософия: Опыт комплексного исследования. М.: «Статут», 1999. С. 109). 6. Здесь стоит заметить, что Р. Иерингом были названы основные требования, которым должны отвечать все правовые конструкции, в том числе и конструкция юридической ответственности. Это: 1) закон совпадения с положительным материалом; 2) закон непротиворечия; 3) закон юридической красоты (см.: Иеринг Р. Юридическая техника / сост. А.В. Поляков. – М., 2008). 7. Ряд авторов считают, что конструкции создаются как логико-мыслительные средства для разрешения задач именно юридической практики, по своему содержанию они напрямую производны от практики (см.: Пономарев Д.Е. Генезис и сущность юридической конструкции: автореф. дис. … канд. юрид. наук. – Екатеринбург, 2005). 8. Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и решения. С. 242, 248. 9. Подробнее об институционализации юридической ответственности см.: Мальцев Г.В. Нравственные основания права. – СПб.: Изд-во СГУ, 2008. С. 157-159. 10. Тарасов Н.Н. Указ. соч. С. 163. 11. Спиркин А.Г. Основы философии. – М., 1988. С.551. 12. Давыдова М.Л. Юридическая техника (общая часть): учеб. пособие. – Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2009. С. 137-138. 13. Сосредоточение взглядов на структуре конструкции юридической ответственности, обращение к структурному методу научного познания, по мнению Р.Л. Хачатурова и Д.А. Липинского, наилучшим образом позволит «добиться полноты и ясности в исследовании юридической ответственности» (Хачатуров Р.Л., Липинский Д.А. Указ. соч. С. 39). 14. Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и решения. С. 262. Вектор науки ТГУ. №3(3). 2010 Гогин А.А. ЭВОЛЮЦИЯ ПОНЯТИЯ И ПРИЗНАКОВ… 15. Например, Ю.И. Гревцов и И.Ю. Козлихин полагают, что в структуру юридической ответственности нужно включать: субъект, носитель ответственности; инстанция, т.е. физическое лицо или коллективное образование, которые предлагают модели поведения или в адрес которых исполняется обязанность, дается отчет за совершенное; средства, инструменты возбуждения ответственности: при внешней (ретроспективной) ответственности – давление общественного мнения (социальный контроль), санкции (награды, кара); при внутренней (проспективной) ответственности – совесть, чувство стыда, справедливости, вины, установка на правомерное поведение, стремление согласовать императивы требуемого и должного поведения (Гревцов Ю.И., Козлихин И.Ю. Энциклопедия права: учеб. пособие. – СПб.: СПбГУ, 2008. С. 194). LEGAL LIABILITY AS THE LEGAL CONSTRUCTION © 2010 Glukhareva L.I., doctor of Law science, professor of humanitarian law chair Russian State University for the Humanities, Moscow (Russia) Keywords: Legal Construction; Legal Liability Construction; Structure; Elements and Value of the Legal Liability Construction. Annotation: The legal liability is examined in the article from a view of constructing. The concept and value of the legal liability construction are justified, its elements are identified in items of statics and dynamics, its characteristics are specified. УДК 340 ЭВОЛЮЦИЯ ПОНЯТИЯ И ПРИЗНАКОВ ПРАВОНАРУШЕНИЯ В СОВЕТСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ 1917-1990 гг. © 2010 Гогин А.А., кандидат юридических наук, доцент кафедры «Правоведение» Тольяттинский государственный университет, Тольятти (Россия) Ключевые слова: Революция; война; понятие; декрет; отмена; власть; репрессия; суд; закон; кодекс; преступление; история. Аннотация: Изложена краткая характеристика событий послереволюционного периода, связанных с кардинальными изменениями в отечественной правовой науке. Особый этап в истории российской правовой науки связан с событиями Великой Октябрьской социалистической революции. Практически сразу после ее победы декретом Совнаркома № 1 от 24 ноября 1917 г. «О суде» были отвергнуты все нормативные акты предшествующего времени в случае их противоречия «революционной совести и революционному правосознанию», а уже через год был введен прямой запрет на применение старого законодательства. Помимо разрушения прежней государственной машины, кардинально менялись основополагающие юридические определения. Например, понятие «преступление» было заменено термином «социально опасное (или вредное) действие»; вместо дефиниции «наказание» стала применяться формулировка «мера социальной защиты» и пр. Нигилистическое отношение к прошлой государственности и юридической мысли распространялось буквально на все. Так, «институт ответственности и защиты при причинении морального вреда был предан забвению в теории и практике советского права, т.к. это было чуждо действовавшему в то время правосознанию и праву, поскольку это унижало человеческое достоинство и лишало возможности оценивать моральный вред в денежном выражении», – говорит О.А. Пешкова [1]. Первые годы становления и укрепления Советской власти отличаются принятием большого количества декретов, посредством которых предпринимались попытки упорядочить все стороны общественного бытия, но им свойственна бессистемность, колебания, декларативность. Сразу после Вектор науки ТГУ. №3(3). 2010 октябрьских событий началась национализация банков, предприятий тяжелой и легкой промышленности, нефтяной, сахарной, табачной и других отраслей производства. Внешняя торговля, железнодорожный и водный транспорт перешли в исключительную собственность государства. Была установлена государственная монополия на хлеб, текстиль, нефтепродукцию; запрещались любые сделки с ценными бумагами, валютой, частная торговля продовольственными товарами и т.д. В своих действиях Советская власть на поддержку только одного класса – пролетариата. Декретом Совнаркома от 14 ноября 1917 г. было утверждено «Положение о рабочем контроле», в котором, например, указывалось: «в интересах планомерного регулирования народного хозяйства во всех промышленных, торговых, банковских, сельскохозяйственных, транспортных, кооперативных, производительных товариществах и прочих предприятиях, имеющих наемных рабочих или же дающих работу на дом, вводится рабочий контроль над производством, куплей-продажей продуктов и сырых материалов, хранением их, а также над финансовой стороной предприятия» [2]. В условиях гражданской войны чрезвычайные меры должны были обеспечить быструю концентрацию всех наличных материальных, военных и трудовых ресурсов для нужд обороны социалистического государства. В соответствии с Конституцией РСФСР 1918 г. в стране вводилась всеобщая трудовая повинность, что нашло свое отражение в декрете Совнаркома РСФСР от 5 октября 1918 г. «О трудо- 47