К вопросу о понятии уголовно-процессуального познания судом

УДК 343
В.В. Васин
К ВОПРОСУ О ПОНЯТИИ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПОЗНАНИЯ
СУДОМ ПЕРВОЙ ИНСТАНЦИИ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
На основе анализа сложившихся в науке уголовного процесса представлений рассматривается проблема определения понятия
уголовно-процессуального познания в стадии рассмотрения судом первой инстанции уголовного дела по существу, а также
предлагается свое видение определения этого понятия.
История развития уголовно-процессуальной науки,
законодательства и практики показывает, что на определенных этапах, особенно связанных с коренным изменением законодательства, происходит усовершенствование и наполнение новым содержанием многих
уголовно-процессуальных понятий. В полной мере это
относится и к такому понятию, как «уголовно-процессуальное познание».
Все исследования познавательной стороны отечественного уголовного процесса всегда основывались на
соответствующих достижениях философии.
Как и в любой области человеческих знаний, в науке уголовного процесса из положений, полученных
ранее и апробированных практикой, приходится выводить новые положения, т.е. получать новые знания
опосредованным путем, путем выведения новых знаний из знаний, ранее приобретенных.
Такой подход правильно был охарактеризован как
«…выход за рамки традиционных подходов к старым
проблемам… Примечательной чертой современного развития правоведения… является усиление внимания к теоретическо-методологическим проблемам, философскому
осмысливанию своих решений и выводов» [1. С. 4].
Отечественное уголовно-процессуальное право в настоящее время переживает трудный период, когда наполнение новым содержанием основных уголовно-процессуальных понятий влечет реформы законодательства. Особую значимость для науки уголовного процесса приобретает вертикальная связь ее с теорией государства и права,
философией права в разработке и согласовании общих используемых понятий и научных категорий [2. С. 13].
Признавая данную позицию вполне обоснованной и
приступая к рассмотрению заявленной темы, уточним
нашу позицию по вопросу о возможности и необходимости отграничения уголовно-процессуального познания от познания в философском смысле в системе общей теории познания человеком окружающей его действительности.
Понятие «познание» как философская категория отражает всеобщие формы объективно существующей
реальности.
Теория познания в философском смысле не без оснований признается самостоятельным учением и объединяет следующие группы вопросов:
– учение о возможности познания человеком явлений окружающей действительности, их свойств, связей
и отношений;
– учение о закономерностях познавательного процесса, о содержании и особенностях процесса познания как
отражения познаваемого объекта познающим субъектом;
– учение о механизме, принципах, видах, формах и
методах познавательной деятельности [3. С. 271; 4; 5].
В юридической науке понятие «познание» отражает
отдельные или частные группы отношений, которые
присущи конкретной области деятельности человека.
Для уголовно-процессуального познания характерна
совокупность вопросов, среди которых не последнее
место по своему значению занимают вопросы о возможности познания события прошлого, преступления – как
части окружающей человека действительности. Это позволяет говорить о том, что уголовно-процессуальное
познание является разновидностью научного познания.
Общие гносеологические законы научного познания
в уголовно-процессуальном познании приобретают
определенную специфику.
В этой связи не бесспорной представляется позиция
А.Р. Белкина о том, что «…рассматривая доказывание
как процесс установления истины, т.е. процесс познания (курсив мой. – В.В.), следует исходить из положения о всеобщности процесса познания, из того, что нет
и не может быть специфически судебного познания
истины» [6. С. 12].
Заметим, что данный автор, объединяя в судебном
исследовании деятельность органов дознания, следствия, суда, экспертных учреждений по установлению
истины [6. С. 13], сам приходит к выводу о том, что
доказывание представляет собой разновидность всеобщего процесса познания [6. С. 13].
Для уголовно-процессуального познания важна
юридическая сущность познаваемого факта: признаки
противоправности деяния; конкретного состава преступления; иных правовых норм, имеющих значение
для правильного разрешения дела [7. С. 96–104].
Наука уголовного процесса рассматривает вопросы
о закономерностях и внутреннем содержании самого
процесса такого познания, при этом механизм, виды,
формы и методы познавательной деятельности соответствующих субъектов также являются предметом
науки уголовного процесса.
В науке уголовного процесса приведенные вопросы
рассматриваются относительно конкретного и специфического события – преступления, т.е. более детально и
уже, чем окружающая действительность в общей теории
познания в философском смысле, поскольку знание об
отдельном факте столь же единично и уникально, как и
сам факт, само событие. В этом смысле истинное знание о
единичном факте должно точно и адекватно отражать его
индивидуальные и неповторимые особенности [8. С. 284].
Таким образом, уголовно-процессуальное познание
как процесс получения соответствующим субъектом
знаний о событии прошлого является одним из элементов в системе общей теории познания.
Получаемое в результате уголовно-процессуального
познания новое знание всегда носит опосредованный
147
характер и в соответствии с правилами логики является
выводным знанием [9. С. 18].
Значение основных положений и правил логики в
ходе уголовно-процессуального познания трудно переоценить. Именно они позволяют эффективно использовать приобретенный человечеством арсенал логических познавательных средств [10. С. 20] для решения
задач и достижения целей уголовно-процессуальной
деятельности.
Различные позиции по основным вопросам уголовного процесса, сложившиеся в настоящее время, расхождения во взглядах не позволяют прийти к выводу о том, что
теория уголовно-процессуального познания сегодня
представляет собой стройную и цельную систему.
Отмечая важность различных точек зрения по основным вопросам уголовно-процессуальной науки,
А.А. Давлетов, однако, заметил, что «…названная тенденция стала превалирующей и приобрела негативный
характер, поскольку заметного сдвига к сближению
позиций авторов не наблюдается, наоборот, очевидно
дальнейшее увеличение их разногласий» [11. С. 5].
На основе критического анализа воззрений об уголовно-процессуальном познании А.А. Давлетов предложил
свое видение проблем уголовно-процессуального познания, их решение в виде самостоятельной концепции.
Указывая, что познание есть процесс приобретения
человеком, человечеством (субъектом познания) нового знания о событиях, явлениях, вещах реального мира
(объекте познания), автор считает, что в уголовнопроцессуальном познании доказательства выступают
средствами познания, и предлагает ввести понятие
«теория уголовно-процессуального познания» вместо
«теория доказательств» [11. С. 10].
При этом уголовно-процессуальное познание им
формулируется как «…деятельность специально уполномоченных субъектов (органов уголовного судопроизводства), осуществляемая в предусмотренном уголовно-процессуальным законом порядке по приобретению знания о прошлом преступном событии путем исследования сохранившихся его следов в целях разрешения задач уголовного судопроизводства» [2. С. 17].
Похожее понимание уголовно-процессуального познания высказал Г.П. Корнев, отметив, что уголовнопроцессуальное познание представляет в своей основе
деятельность органа дознания, следователя, прокурора,
суда и судей по приобретению знаний о прошлом преступном событии, и деятельность эта носит ретроспективный характер [12. С. 68].
По мнению данного автора, уголовно-процессуальное познание как разновидность ретроспективного познания представляет собой совокупность познавательных процедур – ретросказание.
В то же время, рассматривая проблему соотношения понятий доказывания и познания в уголовном судопроизводстве, данный автор полагает, что доказывание в уголовном процессе – это особая разновидность
познания практической направленности, осуществляющая собирание, закрепление, проверку и оценку
информации о преступлении в предусмотренных законом процессуальных формах с целью установления
обстоятельств и решения задач уголовного судопроизводства [12. С. 94].
148
«Познание (как содержание) по уголовному делу,
осуществляемое в предусмотренной законом процессуальной форме и специально уполномоченными субъектами, и есть, по существу, доказывание» [12. С. 96].
Такое же мнение по данному вопросу высказано
многими отечественными процессуалистами: «… доказывание в уголовном процессе не существует наряду с
познанием: оно и есть познание существенных обстоятельств дела…», «…познание обстоятельств совершенного преступления и установление по делу объективной истины осуществляется путем уголовнопроцессуального доказывания» [13. С. 14, 17].
Уголовно-процессуальное доказывание – такой же познавательный процесс, как любой другой, только имеющий свои специфические объекты и цели, познаваемые в
особой процессуальной форме [14. С. 40, 41]. Близость
родовых понятий «доказывание» и «познание» обосновывает в своей работе В.С. Джатиев [15. С. 10].
Необходимо отметить и суждения более раннего
периода: «Мы отождествляем доказывание в уголовном судопроизводстве с познанием по уголовным делам: процесс доказывания и есть процесс познания
фактов, обстоятельств уголовного дела» [16. С. 296].
Отождествляя понятия «познание» и «доказывание», некоторые авторы полагают, что доказывание
есть познание по уголовным делам, параметры которого дополнительно к законам гносеологии (курсив мой. –
В.В.) определены уголовно-процессуальным правом
[17. С. 191].
Термин «доказывание» в данном случае раскрывается как два самостоятельных понятия. С одной стороны – как «доказывание – познание», и с другой – как
«доказывание – обоснование».
Такой подход основан на том, что «доказывание –
познание» может восприниматься как доказывание для
себя, а «доказывание – обоснование» – как доказывание для других [17. С. 190].
Анализ приведенных позиций показывает, что понятия уголовно-процессуального «познания» и «доказывания», по существу, отождествляются.
Попытки разграничить эти понятия основаны на
том, что «познание в широком смысле слова представляет собой получение знаний о тех или иных предметах
и явлениях», а доказывание «заключается в обосновании установленных положений» [18. С. 21], «…познание всегда связано с мышлением и является процессом выработки мыслей. Что же касается доказывания,
то оно представляет собой не мышление, а процесс
изложения мыслей, изложения тех выводов, к которым
пришел размышляющий в процессе познания субъект»
[19. С. 168].
Ответить на вопрос о соотношении понятий «познание» и «доказывание» в уголовном процессе, по
нашему мнению, возможно следующим образом.
Рассматривая «доказывание» (термины «доказывание» и «доказательства» нами в данном случае рассматриваются в их традиционном понимании, однако в
дальнейшем мы предложим свою позицию по вопросу
о возможности использования этих терминов относительно процесса судебного уголовно-процессуального
познания) как вид процессуальной деятельности, мы
полагаем, что эта деятельность многоаспектная. Она
объединяет не только конкретные практические действия, связанные с поиском, обнаружением, собиранием,
проверкой доказательств, но и логическое обоснование
тех или иных выводов с целью получения на этой основе нового выводного знания.
Таким образом, доказывание в уголовном процессе
характеризуется единством практической и мыслительной деятельности соответствующего субъекта.
Процесс познания в уголовном судопроизводстве характеризуется тем, что кроме знаний, полученных в результате доказывания соответствующим субъектом, могут
быть использованы уже готовые знания. Эти готовые знания либо уже доказаны ранее (преюдиционные), либо временно не нуждаются в опровержении (презюмируемые).
Таким образом, процесс познания в уголовном судопроизводстве представляет собой систему способов получения знаний соответствующим субъектом, основным
элементом которой является доказывание; С.А. Шейфер
полагал, что доказывание является неотъемлемой частью всего процесса познания, его сутью [20. С. 66].
Вопрос о соотношении понятий «судебное познание» и «судебное доказывание» решается путем выяснения того, является ли суд субъектом познания или
субъектом доказывания при рассмотрении уголовного
дела. Ответ на этот вопрос не будет однозначным по
следующим основаниям.
С одной стороны, суд, получая определенные знания от сторон, является субъектом познания. Одновре-
менно он принимает непосредственное участие в собирании, проверке и оценке доказательств, являясь активным субъектом доказывания.
С другой стороны, суд, выслушав доводы каждой из
сторон, исследовав и проверив эти доводы, для принятия решения удаляется в совещательную комнату, и в
этот момент он перестает быть субъектом познания.
Никаких новых знаний он уже получить не может. Все
полученные им знания суд в этот момент использует
для обоснования своих выводов и принятия соответствующего процессуального решения.
Мы полагаем, что в совещательной комнате суд решает две процессуальные задачи. Во-первых, став
только субъектом доказывания, он обязан прежде всего
самому себе доказать необходимость принятия того
или иного решения. Во-вторых, он обязан одновременно изложить свое решение в тексте приговора таким
образом, чтобы доказать сторонам, участвующим в
деле, свою правоту. Кроме того, суд не может абстрагироваться от возможности дальнейшего пересмотра
дела в связи с несогласием сторон или стороны с принятым решением, а значит, это доказывание уже не
только для себя и сторон, но и для вышестоящей судебной инстанции.
Таким образом, мы считаем, что при рассмотрении
уголовного дела по существу обвинения суд является
одновременно и субъектом познания, и субъектом доказывания.
ЛИТЕРАТУРА
1. Методологические проблемы советской юридической науки. М., 1980. 269 с.
2. Лонь С.Л. Философские и социально-правовые основы уголовного процесса // Правовые проблемы укрепления российской государственности. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2005. Ч. 29. С. 11–13.
3. Миголатьев А.А. Философия. М., 2001. 365 с.
4. Теория познания: В 4 т. М., 1995.
5. Философия и методология науки: В 2 ч. М., 1994.
6. Белкин А.Р. Теория доказывания в уголовном судопроизводстве. М., 2005. 469 с.
7. Воскобитова Л.А. Гносеологический и аксиологический аспекты доказывания // Актуальные проблемы судоустройства, судопроизводства и
прокурорского надзора: Сб. науч. трудов. М.: ВЮЗИ, 1986. С. 96–104.
8. Воскобитова Л.А. Механизм реализации судебной власти посредством уголовного судопроизводства: Дис. … д-ра. юрид. наук. М., 2004.
380 с.
9. Горский Д.П. Логика. М., 1963. 240 с.
10. Дегтярев М.Г., Хмелевская С.А. Логика. М., 2003. 237 с.
11. Давлетов А.А. Основы уголовно-процессуального познания. Барнаул: Изд-во Урал. ун-та, 1991. 260 с.
12. Корнев Г.П. Методологические основы уголовно-процессуального познания. Нижний Новгород: Изд-во НГГУ, 1995. 349 с.
13. Зинатуллин З.З. и др. Уголовно-процессуальное доказывание. Концептуальные основы. Ижевск, 2002. 168 с.
14. Барабаш А.С. Объект и предмет доказывания // Организационно-тактические проблемы расследования преступлений. Красноярск: Изд-во
КрасГУ, 1990. С. 40–41.
15. Джатиев В.С. О противоречиях в российском уголовном процессе. Владикавказ: Изд-во Ногри, 1994. 231 с.
16. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М.: Юридическая литература, 1968. Т. 1. 478 с.
17. Попов А.П. Целеполагание в современном отечественном уголовном судопроизводстве. Пятигорск: Ассо, 2005. 174 с.
18. Лузгин И.М. Расследование как процесс познания. М.: Юридическая литература, 1969. 183 с.
19. Домбровский Р.Г. Соотношение познания и доказывания в судебном исследовании // Ученые записки Латвийского университета. 1973.
Т. 214, вып. 11. С. 164–170.
20. Шейфер С.А. О понятии и цели доказывания в уголовном процессе // Государство и право. 1996. № 9. С. 60–68.
Статья представлена научной редакцией «Право» 10 сентября 2007 г.
149