82 рост алкогольной зависимости населения страны – снятие

дискуссия
Десятидневные плановые тренировки с использованием динамической электростимуляции дали
существенный эффект. У двух спортсменов, занявших последние два (9 и 10) места, на контрольных
отборочных соревнованиях сборной команды СССР
в п. «Вершина Теи» было отмечено повышение спортивного результата от 3 до 5%. Этими спортсменами,
которых передал в наши руки заслуженный тренер
СССР Б.М. Быстров, были мастер спорта СССР
международного класса А. Чайко и мастер спорта
СССР В. Мазалов. Эффект был таков, что на последующих через неделю календарных соревнованиях
в г. Свердловске (последний отбор перед Олимпийскими играми в г. Сараево) эти два спортсмена на
дистанциях 15 и 30 км заняли 1 и 2 места, только
поменявшись местами друг с другом. В эстафете
4 х 10 км у них были также два лучших результата.
Это составило диапазон в 8 мест на уровне первой
десятки мира. Именно мира, так как на предстоящих
Олимпийских играх наша команда была на голову
выше всех других и заслуженными мастерами
спорта СССР Н. Зимятовым и А. Завьяловым были
завоеваны две золотые олимпийские медали только
в индивидуальных гонках.
Таким образом, в отличие от существующих в
теории и практике спортивной тренировки классификаций [7], произведена систематизация методов
моделирования, касающаяся технологий создания
моделей и определения модельных показателей.
Существующее многообразие подходов к решению
данной проблемы связано с введением в классификацию не только технологий моделирования,
но и описаний большого количества конкретных
моделей, что вводит путаницу в содержание этого
направления.
ЛИТЕРАТУРА
1. Зарубин В.С. Математическое моделирование в
технике и естествознании: Курс лекций МГТУ
им. Баумана, 2003 г.
2. Иванов В.В. Комплексный контроль в подготовке
спортсменов. М., 1987. 256 с.
3. Ратов И.П. Исследование спортивных движений
и возможностей управления изменениями их
характеристик с использованием технических
средств. Автореф. докт. дис. М., 1972. 45 с.
4. Ростовцев В.Л., Артамонов В.А. Динамическая
электростимуляция в лыжных гонках. М., 1984. 24 с.
5. Ростовцев В.Л., Квашук П.В. Динамическая
электростимуляция – экспериментальный
метод построения модельных характеристик
высококвалифицированных спортсменов // Вестник
спортивной науки. 2006. № 1. С. 13–17.
6. Ростовцев В.Л. Повышение экономичности бегового
шага на основе использования системы обратных
связей. Автореф. канд. дис. М., 1981. 24 с.
7. Шустин Б.Н. Моделирование в спорте
(Теоретические основы и практическая реализация).
Автореф. докт. дис. М., 1995. 82 с.
РОСТ АЛКОГОЛЬНОЙ ЗАВИСИМОСТИ НАСЕЛЕНИЯ
СТРАНЫ – СНЯТИЕ СТРЕССА ИЛИ СТРЕСС?
Л.Д. Тимченко, И.Г. Алексеева
Ставропольский государственный университет
INCREASE OF ALCOHOL DEPENDENCE AMONG THE CITIZENS:
STRESS UNLOADING OR LOADING?
L.D. Timchenko, I.G. Alekseeva
Потребление алкоголя в России и связанные с алкоголем
проблемы. Злоупотребление алкоголем является фактором риска
и стресс-фактором.
Alcohol consumption in the Russia and alcohol-related problems. Alcohol abuse – risk factor and stress-factor.
По медико-социальной значимости алкоголизм
стал одной из актуальных общечеловеческих проблем и одной из проблем современного здравоохранения.
Алкогольная ситуация в России, отличавшаяся высокой напряженностью в отдельные
исторические периоды, за последние годы стала
чрезвычайной. Достигнут высокий в междуна-
родном и временном сравнении рост потребления
алкоголя на душу населения. Это обстоятельство
усугубляется спецификой структуры и форм его потребления населением: преимущественно крепкие
спиртные напитки; предпочтение «ударным дозам»;
низкое качество вина и водки; значительный объем фальсифицированной алкогольной продукции,
а также недостаточным (качеством и количеством
82
ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ ЕСТЕСТВЕННЫХ НАУК
2007/3
дискуссия
пищи) питанием, сопровождающим потребление
алкоголя [9].
Извечен так называемый «северный» стиль
употребления алкоголя – потребление преимущественно в виде крепких напитков (водка, самогон)
единовременными большими дозами («залпом»,
«единым духом»). Для стран с северным стилем потребления алкоголя – России, а в недавнем прошлом
и Швеции [6, 21] свойственна тяжелая алкогольная
ситуация, характеризующаяся распространенностью алкоголизма среди населения, высокой
заболеваемостью и смертностью, обусловленной
избыточным потреблением алкоголя.
Для стран Средиземноморья, в которых алкоголизм не является острой медицинской или социальной проблемой (Италия, Франция, Испания и др.),
характерен «южный» стиль потребления алкоголя
главным образом в виде вина и пива [23].
История зарождения пьянства в России как
массового социального явления – суть история
формирования «северного» стиля потребления
алкоголя [8].
В литературе по проблемам алкоголизма часто
пишется о различии между допустимым и вредным
потреблением алкоголя. Эти понятия имеют и количественное выражение [4]. При «традиционном»
потреблении допустимая доза алкоголя обычно не
превышается, но нередко человек сталкивается с
экстремальной, конфликтной, безвыходной, ситуацией, ставящей под угрозу его социальный статус,
моральное или физическое выживание, или, когда он
хронически должен нести нагрузки, превышающие
потенциал его адаптации. В этих случаях человек,
естественно, стремится уйти от мучающих его проблем, забыться, отключиться от стресса. В качестве
наиболее доступного средства снятия этого стресса
часто выступают крепкие алкогольные напитки.
Потребляемая доза алкоголя при этом обычно превышает все допустимые «нормы». Таким образом,
при «стрессовом» потреблении можно говорить
о «вредном» потреблении алкоголя (понятно, что
для снятия стресса больше подходят крепкие, а не
слабоалкогольные напитки).
«Традиционное» и «стрессовое» потребление
алкоголя нередко отражает два различных, во
многом противоположных состояния индивида, его
статуса. В первом случае жизнь индивида обычно
налажена и заранее предсказуема, индивид спокоен
и уверен в завтрашнем дне. Участие в традиционных
торжествах с выпивкой не разрушает, а укрепляет
его статус, так как тем самым он поддерживает
принятые в обществе традиции, индивид «вписан»
в это общество. Умеренное потребление спиртного
служит как бы косвенным доказательством налаженности и надежности его социальных отношений, его
благополучия и процветания. В таких ритуальных
целях индивид обычно предпочитает потребление
слабоалкогольных напитков в допустимых дозах,
которые вызывают состояние легкого алкогольного
опьянения или, как максимум, – опьянения средней степени. В экстремальных ситуациях, порой
угрожающих жизни или моральным устоям, – поставляющих хроническую или острую неудовлетворенность, или напряженность, индивиды обычно
предпочитают крепкие напитки, часто употребляя
их в токсических дозах.
При изучении медико-социальных аспектов
этой проблемы необходимо учитывать то обстоятельство, что отдельные географические регионы и
контингенты населения существенно различаются
по «стилю» массового потребления алкоголя – его
частоте, предпочитаемым напиткам, дозам и т.д. [5].
Следует отметить тот факт, что сама по себе частота
употребления алкоголя не является единственным
показателем интенсивности алкоголизации населения, так как в некоторых странах принято почти ежедневное употребление алкоголя, но в очень небольших дозах [17]. Распространенность алкоголизма в
России имеет значительные региональные различия,
при этом максимальные показатели заболеваемости
характерны для территории с экстремальными
условиями проживания населения. В группу с напряженной алкогольной ситуацией традиционно
входят Северный и Северо-Западный регионы.
Причины, прямо или косвенно связанные с
потреблением алкоголя, лежат в основе ежегодной
преждевременной гибели нескольких десятков тысяч россиян. Большинство смертей от несчастных
случаев, травм, отравлений, убийств и самоубийств
сопровождаются или напрямую связаны с приемом алкоголя. В число лиц, злоупотребляющих
алкоголем, все больше вовлекаются женщины и
молодежь [9].
На Ставрополье создалась крайне критическая
алкогольная ситуация. Всем известно, что к специалистам-наркологам обращаются за помощью лишь
4–7% из числа неумеренно пьющих. А свыше 90%
злоупотребляющих алкоголем не признают свою
зависимость от алкоголя. В настоящее время на
диспансерном и профилактическом учете в Краевом
наркологическом центре состоит 43323 человека, в
том числе 5417 женщин и 741 подросток. Среди тех,
кто начал употреблять спиртное с 11 до 15 лет, – 64%
алкоголиков [20].
По данным ГУВД Ставропольского края в 2005 г.
в состоянии алкогольного опьянения совершено
3850 преступлений. Из них несовершеннолетними
совершено 1928 преступлений.
Настораживает тот факт, что в условиях города
значительно выше, чем в селе, процент подростков,
потребляющих алкоголь, и алкоголиков в трудоспособном возрасте. По данным Е.С. Скворцовой [18],
из 100 подростков в возрасте до 12 лет интенсивно
употребляют алкоголь 24 мальчика и 19,6 девочек.
Возраст первого приобщения детей к алкоголю составляет 5–6 лет.
При формировании вовлеченности подростков
в употребление алкоголя важную роль играет саморе-
ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ ЕСТЕСТВЕННЫХ НАУК
2007/3
83
Дискуссия
гуляция поведения. По мнению А.Д. Кржечковского
и В.С. Чудновского, это зависит от уровня самосознания. Исследования уровня вовлеченности в употребление алкоголя подростков в условиях сельской и
городской среды показали, что уровень самосознания
и степень вовлеченности в пьянство, как в сельской
местности, так и в городской, одинаковые.
В целом особенности алкоголизации подростков в сельских районах прямо связаны со своеобразием социально-психологической среды и алкогольных обычаев, биологической почвы и степенью
нравственной зрелости личности [1].
Микросоциальная среда более заметно влияет на
лиц с низким развитием уровня самосознания. Другие
же параметры, такие как сельские и городские условия
жизни, воспитание и прочее имеют более сложные
конструкции воздействия на личность [22].
Общеизвестно, что психотропные эффекты
этанола свидетельствуют о заинтересованности
мозговых структур в формировании зависимости
к алкоголю. В этнических популяциях жителей
Ставропольского края имеет место сочетание этанолокисляющих ферментов в головном мозге с
высоким риском возникновения неблагоприятных
исходов при алкогольных эксцессах [2, 3].
В 2005 г. в г. Ставрополе станция скорой и неотложной медицинской помощи обслужила 3053
пострадавших с алкогольным и наркотическим
отравлением, что на 291 случай больше, чем в
2004 г. [20].
Ранее нами сообщалось, что алкогольные отравления в г. Ставрополе в период с 2001–2004 гг. имеют
четкую динамику роста как в количественном отношении по годам, так и в процентном отношении от
общего числа отравлений в городе – на 19,5%. Таким
образом, процент летальных исходов от воздействия
алкоголя в крае велик, однако он еще выше в условиях города. Не исключено, что поддержанию высокого
уровня обращения к ложному «межличностному
адаптогену», каким является алкоголь, способствует
ряд социальных условий многогранного процесса
урбанизации.
Наши наблюдения и анализ литературных источников свидетельствуют о том, что при высоком
показателе уровня смертности алкоголиков в целом
по России, наибольшего значения в последнее десятилетие он достигает в условиях индустриальных
городов. Такое положение вызывает серьезную озабоченность и необходимость все более углубленного
изучения механизма хронической алкогольной
интоксикации у жителей города. Подобные исследования приобретают особую значимость в связи со
снижением численности городского населения и самыми неблагоприятными прогнозами, связанными
с проблемой качества жизни, избыточными стрессовыми воздействиями на организм человека.
Грань перехода приспособительных стрессорных реакций в патологические выявить очень
трудно, что в значительной мере определяет актуаль-
84
ность проблемы стресса для современной физиологии и медицины [7].
Обращает внимание наличие многочисленных
и разноплановых мнений о связи алкоголизма со
стрессовыми реакциями. Так, К.В. Судаков [19] сообщает о том, что эмоциональное напряжение человека стресс приводит к росту алкоголизма, и о том,
как сообщалось выше, что алкоголь способствует
снятию стресса. Имеются единичные сообщения,
что сам алкоголь может выступать как химический
стрессор [7]. Однако единого мнения о четкой связи
и закономерностях стресс-адаптивных реакций при
алкоголизме нет. Отсутствуют сведения о критериях,
на каком этапе и при каких условиях алкоголь становиться типичным стресс-фактором.
Большинство клинических и эпидемиологических исследований указывает на прямую связь
размеров потребления этилового алкоголя с выраженностью метаболических сдвигов в организме
человека.
По мнению И.М. Рослого, С.В. Абрамова,
М.Г. Водолажской [12], ключевым звеном, формирующим алкоголизм изнутри, является гормон-метаболит ацетальдегид (АЦ), обладающий
уникальным точечным и безжалостным воздействием на биоэнергетику организма. Авторы
предлагают рассматривать алкоголизм в качестве
экспериментальной модели танатогенеза (механизма умирания живой системы), создаваемой
самим больным, так как стимуляция митохондриального поля ведет к разрушению всего фонда
белков, особенно центральной нервной системы, а
затем – к необратимым изменениям метаболизма
в целом.
Снижения содержания белков до критического
уровня, свидетельствующего о необратимом дисбалансе процессов ана- и катаболизма, исследователи
рассматривают как основную причину полиорганных нарушений при алкоголизме. В качестве маркера
глубины этих нарушений предлагается использовать
рутинные биохимические показатели плазмы крови,
такие как мочевина, уровень общего белка, рост
активности аспартаттрансаминазы и активации
митохондрий и т.д. [10, 11, 13–16].
Допустимо предположить, что алкоголизм и
стрессорное состояние имеют тесную клиническую и патогенетическую сопряженность. Причем
сложность и многообразие нарушений создают
немало проблем при определении границ перехода
в стресс.
Известно, что алкоголизм сопровождается накоплением в организме эндотоксинов, что совпадает
с развитием необратимых морфологических изменений в органах-мишенях (печени, почках, сердце,
головном мозге и др.).
Однако корреляции механизмов метаболических сдвигов во взаимосвязи с гипофизарным и
надпочечниковым звеньями еще практически не
изучены. Необходимы дополнительные сведения для
ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ ЕСТЕСТВЕННЫХ НАУК
2007/3
дискуссия
уточнения, на каком этапе защитные процессы, чрезмерно компенсирующие метаболические изменения,
в дальнейшем сами становятся патологическими, а
сам алкоголь выступает в качестве неблагоприятного
фактора, приводящего к мощному метаболическому
эндотоксикозу в организме.
На основании наших исследований, проведенных на практическом судебно-медицинском материале, полученном при исследовании трупов лиц,
злоупотреблявших алкоголем, установлена четкая
зависимость между морфологическими и биохимическими изменениями в стресс-компетентных
органах и органах-мишенях, повреждаемых при
алкоголизме.
Полученные результаты позволили подтвердить
непосредственную взаимосвязь между степенью тяжести алкогольной интоксикации, определяющейся
количеством, длительностью потребления алкоголя,
и его качеством (экзогенная интоксикация) и повышением уровня молекул средней массы (в плазме
крови), свидетельствующих об уровне эндогенной
интоксикации, сопряженной с нарастанием уровня
токсических продуктов метаболизма и продуктов
деструкции тканей.
Установлена высокая степень корреляции
между содержанием важнейшего адаптогена – аскорбиновой кислоты в корковом слое надпочечников и
динамикой морфометрических показателей надпочечников, а также динамикой показателей спектра
свободных аминокислот в передней доле гипофиза
и содержанием общих липидов в надпочечниках,
гипофизе, сердце, печени.
Кроме того, гистологическими методами в гипофизе и печени выявлена ярко выраженная жировая дистрофия, количественные параметры которой
в этих органах положительно коррелятивны.
Выявленные изменения свидетельствуют о
том, что механизмы развития выраженных системных патологических процессов при хроническом
алкоголизме реализуются в тесной зависимости с
изменениями в стресс-компетентных органах, характерными для классических стресс-адаптивных
взаимодействий. Одним из маркеров воздействия
алкоголя как типичного стрессирующего фактора,
по нашему мнению, можно считать развитие выраженной эндогенной интоксикации, сопровождающейся переходом неспецифических адаптивных
реакций в дезадаптивные и характеризующейся
увеличением уровня молекул средней массы в плазме
крови.
Таким образом, с учетом исторически сложившейся специфики потребления алкоголя в России,
достигшего критической распространенности в
условиях эколого-социальной нестабильности,
длительное потребление алкоголя можно считать
мощным стресс-фактором комплексного каскадного
воздействия на организм, отягощенным развивающейся к нему зависимостью.
ЛИТЕРАТУРА
1. Лисицын Ю.П., Сидоров П.И. Алкоголизм. Медикосоциальные аспекты. М., 1990. 528 с.
2. Морозов Ю.Е. Суправитальная активность
этанолметаболизирующих ферментов в головном
мозге //Здоровье и болезнь как состояние человека.
Ставрополь, 2000. С. 80–83.
3. Морозов Ю.Е., Охотин В.Е., Калиниченко
С.Г. Нейромодулирующие особенности
альдегиддегидрогеназы у жителей Ставропольского
края // Новости науки и техники. Сер. мед. Вып.
Алкогольная болезнь. ВИНИТИ. 2001. № 7. С. 7–12.
4. Мирошниченко Л.Д., Пелипас В.Е. Наркологический
энциклопедический словарь. Ч. 1. Алкоголизм. М.,
2001. 192 с.
5. Немцов А.В. Алкогольная ситуация в России. М.,
1995. 134 с.
6. Немцов А.В., Школьников В.М. Потери в связи с
алкогольной смертностью в России в 1980-х – 1990х гг. // Новости науки и техники. Сер. Мед. Вып.
Алкогольная болезнь. ВИНИТИ. 1999. № 5. С. 1–15.
7. Нестеров Ю.В., Горст Н.А., Теплый Д.Л. Оценка
уровня реактивности легких при различных
экстремальных воздействиях //Здоровье и болезнь
как состояние человека. Ставрополь, 2000. С. 204–
207.
8. Огурцов П.П. История формирования северного
стиля потребления алкоголя в России // Новости
науки и техники. Сер. Мед. Вып. Алкогольная
болезнь. ВИНИТИ. 2000. № 6. С. 1–8.
9. Онищенко Г.Г., Егоров В.Ф. Алкогольная ситуация в
России. О концепции государственной алкогольной
политики в Российской Федерации // Наркология.
2002. № 1. С. 4–8.
10. Рослый И.М., Абрамов С.В., Покровский В.И.
Ферментемия – адаптивный механизм или маркер
цитолиза? // Вестник РАМН. 2002. № 8. С 3–6.
11. Рослый И.М., Абрамов С.В. Гипотеза: адаптивное
значение ферментемии //Патологическая
физиология и экспериментальная терапия. 2003. №4.
С. 5–9.
12. Рослый И.М., Абрамов С.В., Водолажская М.Г.
Алкоголизм как модель физиолого-биохимических
закономерностей в танатогенезе (тезисы) //
Научные труды I Съезда физиологов СНГ. Под ред.
Р.И.Сепиашвили. Т. 1. М. 2005. 220 с.
13. Рослый И.М., Абрамов С.В., Агаронов В.Р. и
др. Биохимия и алкоголизм (I): метаболические
процессы при алкоголизме // Вопросы наркологии.
2004. №2. С. 70–79.
14. Рослый И.М., Абрамов С.В., Ахметов Р.Р. и др.
Биохимия и алкоголизм (II): биохимические
показатели при тяжелом алкогольном абстинентном
синдроме // Вопросы наркологии. 2004. №3. С. 69–78.
15. Рослый И.М., Абрамов С.В., Агаронов В.Р. и
др. Биохимия и алкоголизм (III): длительная
алкоголизация как механизм развития белковой
дистрофии // Вопросы наркологии. 2004. №4. С.
75–81.
16. Рослый И.М., Абрамов С.В., Агаронов В.Р. и др.
Биохимия и алкоголизм (IV): Типовые клиникобиохимические синдромы при хронической
алкогольной интоксикации // Вопросы наркологии.
2004. №5. С. 46–57.
ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ ЕСТЕСТВЕННЫХ НАУК
2007/3
85
хроника
17. Сидоров П.И., Калинин А.Г., Нильсен О., Бренн Т.
Транскультуральные аспекты стиля потребления
алкоголя и табакокурения населением Европейского
Севера России и Севера Норвегии // Наркология.
2002. № 7. С. 13–16.
18. Скворцова Е.С. Социально-гигиенические аспекты
потребления алкоголя, наркотически действующих
веществ, курения среди городских подростковшкольников Российской Федерации. Автореф. докт.
дис. М., 1997.
19. Судаков К.В. Стресс как экологическая проблема
научно-технического прогресса // Физиология
человека. 1996. Т. 22, № 4. С. 73–78.
20. Трухачев И.С. Выбираем жизнь! Ставрополь, 2006.
220 с.
21. Шапиро Д., Космарская Т. Что Россия может
почерпнуть для себя из опыта государственной
монополии на алкоголь в Швеции // Новости науки
и техники. Сер. Мед. Вып. Алкогольная болезнь.
ВИНИТИ. 1997. № 10. С. 1–5.
22. Щедренко В.Г., Щедренко В.В. Сравнительная
оценка степени алкоголизации подростков в
условиях сельской и городской среды // Здоровье
– системное качество человека. Ставрополь, 1999. С.
81–83.
23. WHO Regional Publications, European Series. 1998.
Телемедицина –
сочетание наукоемких технологий
и практической значимости
В последнее время в медицинском
сообществе часто можно услышать слово
«телемедицина». Многие с восторгом говорят о ней, как о панацее от всех бед. Другие
считают очередным модным увлечением,
которое быстро пройдет и забудется, как и
всякая мода.
Но сначала несколько цифр. Статистика показала, что в конце 1980-х гг.
в центральные медицинские учреждения
Москвы на консультации и лечения ежегодно приезжало 12–15 миллионов человек,
что составляло 5–8% от общей численности
населения Советского Союза. Эта цифра
внешних консультаций характерна для систем
здравоохранения практически всех развитых
стран мира. Для типовой региональной
1000-коечной больницы количество внешних
консультаций составляет порядка 1000 в год.
При этом статистические исследования выявили тот факт, что при внешних консультациях меняется от 40 до 60% первоначальных
диагнозов. А это уже серьезная социальная и
экономическая проблема.
В наше время из-за экономических
и политических кризисных явлений число
приезжающих в российские федеральные
медицинские учреждения, расположенные в
Москве, сократилось до 1,5 миллионов человек. Фактически это означает, что остальные
больные не получают медицинской помощи
нужной квалификации. Социальные и материальные потери общества в такой ситуации
не поддаются оценке, но, очевидно, составляют многие миллиарды рублей.
Пытаясь решить проблему обеспечения населения регионов высококвалифицированной медицинской помощью, Минздравсоцразвития РФ выделяет регионам квоты
на лечение в федеральных медицинских
центрах. Из-за ограниченности бюджетных
средств эти квоты на порядок ниже реальной
потребности.
Как можно выйти из этого, казалось
бы, замкнутого круга проблем?
86
Постоянная потребность в улучшении
качества медицинского обслуживания населения требует от здравоохранения поиска
новых решений. И одно из таких решений
связано с внедрением в практическое здравоохранение современных информационных
технологий.
В конце двадцатого века бурное развитие вычислительной техники и телекоммуникаций способствовало возникновению
новых приложений в различных сферах
человеческой деятельности, в том числе
- в медицине и здравоохранении. Одно из
таких приложений получило название телемедицина.
Сегодня под телемедициной понимается комплекс организационных, технологических и коммерческих мероприятий,
обеспечивающий функционирование системы консультативно-диагностической
медицинской помощи, при которой любой
нуждающийся или врач, непосредственно
проводящий обследование пациента, получает дистанционную консультацию от
специалиста, используя специализированное
оборудование и каналы связи.
Таким образом, телемедицина позволяет решить две социально важные
задачи – обеспечение общедоступности
медицинского обслуживания населения и
обеспечение единого высокого стандарта
качества медицинского обслуживания пациентов независимо от их места жительства и
социального положения.
Современная сфера применения телемедицинских технологий весьма широка.
1. Клиническая телемедицина. Организация и оказание консультативно-диагностической помощи из ведущих российских и
зарубежных медицинских центров пациентам
в местах их лечения и проживания. Для
этого используются стационарные телемедицинские центры и пункты, связанные с
российскими и зарубежными медицинскими
центрами.
2. Профилактика. Организация и проведение профилактических медицинских
осмотров и массового медицинского скрининга городского и сельского населения в
связи с инфекционными, онкологическими
и др. заболеваниями.
3. Телемедицина катастроф. Организация и оказание медицинской помощи
при массовых поражениях в результате
природных, техногенных катастроф и
террористических актов, включая оказание
помощи пораженным в начальный период
ликвидации последствий чрезвычайной
ситуации, мониторинг эпидемической
ситуации и скрининг заболеваемости
населения на пораженной территории
после чрезвычайной ситуации, оказание
универсальных, включая медицинские,
почтовые, банковские, телекоммуникационные и др., услуг населению, оставшемуся в зоне поражения с разрушенной
инфраструктурой.
4.Телемониторинг персонала объектов
с повышенным риском антропогенных и
техногенных аварий и катастроф.
5. Телемедицина в сельской местности,
труднодоступных и удаленных районах. Организация и оказание регулярной медицинской помощи населению с использованием
мобильных телемедицинских средств.
6. Телемедицина в силовых структурах.
Организация и оказание телемедицинской
поддержки военнослужащим и членам их
семей.
7. Телемедицина на транспорте. Организация и оказание телемедицинской
поддержки граждан, пользующихся железнодорожным, авиационным, автомобильным,
морским и речным транспортом.
8. «Персональная» и «домашняя»
телемедицина. Организация и оказание персонифицированной медицинской поддержки
гражданам вне медицинских учреждений:
дома, в офисе, в дороге с использованием
базового телемедицинского терминала,
ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ ЕСТЕСТВЕННЫХ НАУК
2007/3