а. ю. коловская история и методология науки и производства
advertisement
А. Ю. КОЛОВСКАЯ ИСТОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ НАУКИ И ПРОИЗВОДСТВА ЭЛЕКТРОННЫХ СРЕДСТВ Учебное пособие Красноярск 2007 г. АННОТАЦИЯ В учебном пособии изложены теоретические основы истории и методологии науки и производства электронных средств. Пособие должно послужить методологическим и теоретическим руководством, облегчающим выполнение задачи, освоения необходимых знаний и получения навыков теоретической и практической исследовательской работы и инженерных разработок. Учебное пособие предназначено магистрам направления 210100.68 «Электроника и наноэлектроника». Оно может быть полезным не только магистрантам, но также и аспирантам и научным работникам, большая часть времени которых, отводится на научно-исследовательскую работу, в то время как учебных пособий и методических руководств для выполнения этих работ немного, что существенно затрудняет работу над магистерскими и кандидатскими диссертациями. ВВЕДЕНИЕ Данное учебное пособие, является первым из пяти частей учебнометодического комплекса по изучению дисциплины «История и методология науки и производства электронных средств». Оно представляет лекционный курс данной дисциплины и служит методологическим и теоретическим руководством, облегчающим выполнение задачи, освоения необходимых знаний и получения навыков теоретической и практической исследовательской работы и инженерных разработок. Само собой, что один теоретический курс не способен создать основу для роста профессиональной компетенции, которая закладывается при выполнении индивидуального задания, под непосредственным руководством ведущего преподавателя и научного руководителя темы. Для осуществления такого руководства и приобретения студентами практических навыков предусмотрены практические занятия, методический ход которых отражен во втором и третьем пособиях комплекса. Кроме магистерской диссертации к концу каждого семестра студенты выполняют промежуточный отчет по своему индивидуальному заданию. Такая технология обучения и определила структуру и подбор материала для данного учебного пособия. По сравнению с лекционным курсом настоящее пособие существенно расширено с тем, чтобы сделать его полезным не только для магистрантов, но и для аспирантов. Большая часть учебного времени которых, отводится на научноисследовательскую работу, в то время как учебных пособий и методических руководств для выполнения этих работ практически нет, что существенно затрудняет их работу над магистерскими и кандидатскими диссертациями. Актуальность разработки учебно-методического комплекса по дисциплине «История и методология науки и производства электронных средств» обусловлена тем, что на сегодняшний день не так уж много издано учебных пособий по основам научных исследований. Те, которые были изданы для студентов в 80-е, 90-е годы не соответствуют практическим требованиям. Во-первых, они уже стали библиографической редкостью, а вовторых, в силу общей направленности (и для технических, и для гуманитарных специальностей) они содержали лишь общие методологические основы научной деятельности и практически не касались математических методов исследования. В лучшем случае в них содержалось краткое и поверхностное описание теории планирования активного многофакторного эксперимента. Авторы надеются, что настоящий учебнометодический комплекс восполнит данный пробел. Весь материал учебно-методического комплекса разбит на пять самостоятельных частей - пособий. В первом, излагаются методологические информационное разработок, обеспечение методология основы научных научных исследований, исследований информационного поиска, и а инженерных также общая методология подготовки и проведения научного и производственного эксперимента. Основное внимание в данном пособии, уделено современным методам исследования и разработки, базирующимся на грамотной подготовке и проведении научного эксперимента. Особое место здесь занимает аспект моделирования исследовательских и инженерных задач, использования информационных технологий и умелое применении имеющихся программных комплексов, созданных для этих целей. Из многолетнего опыта работы авторов в государственных аттестационных комиссиях по защите магистерских диссертаций, а также в диссертационных советах было выявлено, что кажущаяся «лёгкость» освоения современных программных комплексов по математической обработке результатов многофакторного эксперимента, методам статистического анализа, математического анализа сложных сигналов и т. д. привели к тому, что те или иные программные средства начали применяться без должного понимания и осмысления их математических основ, условий допустимости и корректности применения тех или иных методов и слабой ориентации молодых исследователей в накопленном богатейшем арсенале математических методов и реализующих их программных средств. Это во многом объясняется характером учебной литературы по этим направлениям. Большинство таких учебников и учебных пособий, не говоря уже о монографиях, написано математиками и ориентировано на начинающих математиков (учебники и учебные пособия) или уже квалифицированных специалистов (монографии). Поэтому излагаемые в них математические методы оторваны от прикладных и инженерных задач, условия их применимости и корректности формулируются строго математически и начинающим исследователям и инженерам их трудно связать с условиями и ограничениями реальных прикладных задач. Поэтому в данном пособии особое внимание уделено прикладным аспектам применения рассматриваемых математических методов, а изложение самих методов также ведётся с прикладных позиций, без привлечения строгих математических выводов и доказательств, но с подробным объяснением сути этих методов и условий их практической приложимости. Второе пособие по циклу практических и семинарских занятий, также состоящее из трёх глав посвящено рассмотрению практических методов обработки экспериментальных данных, методов статистического анализа и построения теоретических моделей сложных объектов по результатам активного и пассивного многофакторных экспериментов. Третье пособие посвящено самостоятельной работе студентов. В нем излагаются методы инженерного анализа творчества, технических включая объектов такие известные и активизации методы как морфологический анализ, метод мозговой атаки и другие. Но основным её содержанием является по возможности систематизированное изложение теории решения изобретательских задач. Оно сопровождается многочисленными примерами и задачами, без которых уяснить суть того или иного метода или изобретательского приёма очень трудно. Уместно заметить, что подбор примеров и изобретательских задач должен удовлетворять очень жёстким критериям. С одной стороны, описание примера или задачи должно быть лаконичным и понятным любому человеку со средним образованием. С другой стороны, решение задачи не должно быть очевидным (чтобы его трудно было получить тривиальным методом перебора) и должно ярко иллюстрировать тот конкретный изобретательский приём, ради которого этот пример или задача приводятся. Поэтому большинство из приведенных примеров и задач заимствовано из публикаций Г. С. Альтшуллера и его последователей, некоторая часть – из собственного изобретательского опыта авторов. Третья часть завершается приложениями, в которых собраны некоторые математические таблицы, сведения из Роспатента и справочные материалы. В четвертой части содержится организационно-методические указания по освоению дисциплин для преподавателей, читающих курс по данному учебно – методическому комплексу. Наконец, комплекс оснащен контрольно-измерительными материалами в тестовой форме, служащими целям промежуточного и итогового контроля знаний. Для удобства пользования во всех пяти пособиях комплекса используется своя нумерация глав и литературных источников, полный перечень которых приведён в конце каждого пособия. Авторы будут благодарны читателям за замечания и пожелания по содержанию данного учебного пособия и надеются, что оно окажется полезным широкому кругу студентов, начинающих научных работников и инженеров. магистрантов, аспирантов, Глава 1 МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЕ СТАНДАРТЫ И ПРОЕКТЫ НАУКИ 1. 1 Основные стороны бытия науки. Понятие мировоззренческого стандарта Наука как система знаний, как процесс получения новых знаний, как социальный институт и как особая область и сторона культуры. Наука представляет собой социальный институт, функцией которого является производство, накопление, распространение и использование новых знаний. Наука включает: C систему кооперации и разделения труда; C сообщество ученых; C специализированные учреждения: университеты, институты, лаборатории, оборудование и т.д.; C систему норм, ценностей и правил, определяющих научную деятельность; C методологию и методы исследования; C систему категорий, теоретических знаний и эмпирических данных. Научная деятельность - интеллектуальная деятельность, направленная на получение и применение новых знаний для: C решения технологических, инженерных, экономических, социальных, гуманитарных и иных проблем; C обеспечения функционирования науки, техники и производства как единой системы. Преобразовывая природу, человек постигает мир вокруг себя, утверждая себя в мире посредством этого. Способов этого постижения много. Одно из определений человека как homo faber (человек изготовляющий) свидетельствует о том, что производство, в первую очередь, изготовление орудий труда является необходимым следствием этого. Изобретение и применение различного рода технологий, которые могут облегчить труд и жизнь в целом, сделалось неотъемлемой частью человеческого бытия. Усовершенствование технических средств на основе научных знаний приобрело все больший масштаб, ускоряя темп, в эпоху Нового времени (ХΥΙΙ-ХΙХ вв.) Научная революция кардинально изменила не только способы и средства деятельности, но и мировоззрение людей, отношение к окружающему миру – как социальному, так и природному. Распространение в массовом сознании точки зрения, сформулированной Ф. Бэконом, согласно которой научное знание есть техническая власть над природой, оказало огромное влиянии на развитие западной культуры и мировой цивилизации в целом. Производство (Production) - процесс превращения ресурсов в готовую продукцию. В процессе производства используются средства производства. Формы производства: от натурального крестьянского хозяйства до современного предприятия, выпускающего крупносерийную продукцию. Техника (от греч. Techne - искусство, мастерство, умение) совокупность средств человеческой деятельности, создаваемых для осуществления процесса материального производства и удовлетворения непроизводственных потребностей общества. Узко понимаемая техника - это машины, механизмы, приборы, устройства, орудия той или иной отрасли производства. В философском знании техника – это совокупность искусственно созданных материальных средств социальной действительности, используемых в целях познания и преобразования действительности. Всего несколько десятилетий назад вклад техники в цивилизацию обычно лишь приветствовался, и потому попросту не видели никакой необходимости в исследовании философских проблем техники и производства. Были, разумеется, исключения, но они не привлекали особого внимания. До второй мировой войны вопросами судьбы современной техники и производства проникались в своем интуитивном восприятии больше художники и поэты, чем философы своим методом рационального осмысления. Непрерывный технический прогресс со времен промышленной революции, казалось, подтверждал идею рационалистов о господстве человека над природой и оптимизм века Просвещения. Биологические социальные теории эволюции XIX века укрепили надежду на безграничный экономический рост, а так же, как следствие этого, на обеспечение общественного, культурного и даже морального прогресса человечества с помощью науки, техники и производства. Сегодня такой убежденности брошен серьезный вызов. На его основе возникло фундаментальное противоречие между осознанием “пределов роста” и традиционной идеей бесконечного прогресса. Такие проблемы, как дефицит ресурсов, экология и гонка вооружений, вызывают растущее беспокойство и приводят к резким нападкам на современные технику и производство. Базирующиеся на науке эти сферы, которые до недавнего времени считали спасительными, теперь часто считаются повинными во всех делах нашего времени. И все же тенденция принимать хорошее за само собою разумеющееся и замечать только плохое не является главной причиной пренебрежения философией производства и техники. Наряду с конкретными историческими обстоятельствами к этому имеет отношение также и теоретически ориентированная интеллектуальная традиция западной философии. Производство обычно рассматривали как ремесло или, в лучшем случае, как простое применение научных открытий и тем самым—деятельность интеллектуально более низкого порядка, не заслуживающую философского исследования. Философия, которая с самого своего возникновения рассматривалась как относящаяся к царству теоретического мышления и идей, неизменно возникающих у человека, по необходимости противопоставлялась любой практической, технической деятельности, основывающейся, как считалось, только на интуитивном умении делать нечто. Как утверждает Блюменберг в своем историческом и феноменологическом анализе: “Судьбой философии стало положение, будто она может отстаивать свою субстанциальность, лишь выступая против “производства” в широком его смысле”. Спор “двух культур” сегодня свидетельствует о продолжающейся дихотомии философской теории и техники производства. Между тем этот спор бесполезен, так как гуманистическое и историческое понимание, так же как наука и производство, одинаково необходимо для управления нашим техническим миром. Только наука, производство и техника могут сказать нам о фактических проблемах и ожидаемых результатах, но лишь тогда, когда они действуют в определенном направлении. А гуманитарные науки, включая философию, имеют к этому отношение постольку, поскольку затрагиваются вопросы нормативности. Ввиду междисциплинарного разделения труда ни одна из этих двух областей не способна справиться с проблемами, требующими совместного решения. Если принять, что одной из задач философии является раскрытие и критический анализ духа времени, тогда в своем нынешнем состоянии философия техники и производства вряд ли способна справиться с этим. Современная, основанная на науке техника является одним из ведущих факторов — многие считают ее вообще ведущим фактором — нашего времени. Ее интеллектуальные истоки — господство над природой и понятие прогресса — хорошо известны. Несмотря на это, современное производство рассматривалось как незаконнорожденный отпрыск и лишь совсем недавно привлекла большее внимание со стороны философов. В итоге, за исключением марксистской философии, тенденция придерживаться исключительно традиционного понимания человека как animal rationalis (разумное животное - лат.) заставила философов пренебречь аспектом homo faber, который сегодня является решающим. Сказанное не означает, что не было никаких исследований по философии производства. Как будет показано ниже, в данной области имеется довольно большое количество работ. Однако в академической науке еще нет философских исследований в области изучения сферы производства как хорошо организованной и признанной всеми области философского знания. Это действительно так, несмотря на то, что количество публикаций, относящихся к философским вопросам производства, постоянно растет. Понятие мировоззренческого стандарта в науке. Актуальность осмысления истории и методологии науки и производства, обусловленного и формируемого системами мировоззрений, обоснована рядом причин. В частности тем, что исследования XX века в этой области, придают большое значение ментальным процессам, спонтанно протекающим в обществе, имманентно присущим ему, и, следовательно, в значительной степени, влияющим на представления, частично оформляемые в виде доксы, в переживаниях субъектов. Мировоззрение – это система взглядов на мир и место в нем человека, на отношение человека к окружающей его действительности и к самому себе, а также обусловленные этими взглядами основные жизненные позиции людей, их идеалы, убеждения, принципы познания их деятельности, ценностные ориентации. Менталитет (лат. Mentalis – умственный) - уникальный склад различных человеческих психических свойств и качеств, а также особенностей их проявлений. Менталитет определяет умонастроение и жизненную позицию. Докса (мнение) - вербальное выражение психологической установки; суждение относительно некоторого объекта, включающее субъективную оценку. Менталитет наукоёмкая и междисциплинарная категория, о чем говорит разнообразие трактовок и ракурсов ее рассмотрения. Понятийно- терминологическое поле её рассмотрения включает психологическое обоснование, в основу которого положены такие категории, как «ум», «образ мыслей», «мыслительные способности», «мироощущение», «перцептивные и когнитивные эталоны», «доминирующие мотивы», «социальные установки» и др. С точки зрения социальной истории и культуры менталитет включает такие понятия, как «национальный характер», «язык и взгляд на мир», «коллективизм», «индивидуализм», «умонастроение», «ценностные ориентации», «спонтанность», «текучесть и устойчивость», «неявные установки мысли». Одну из специфических черт современного западного социально-философского понимания значения менталитета, мы встречаем у представительницы постструктуралистского течения Ю. Кристевой, делающей "теоретический акцент" на рассмотрении его сквозь призму имманентно присущего субъекту "царства символического", представленного как неизбежность и "профилактическая необходимость", как обязательное условие существования человека. А.Я. Гуревич отмечает: «История ментальностей, - то есть разлитых в определенной социальной среде умонастроений, неявных установок мысли и ценностных ориентаций, автоматизмов и навыков сознания, текучих и вместе с тем очень устойчивых внеличных его аспектов, противопоставляет себя традиционной истории идеологий… История ментальностей вскрывает иной, как бы «потаённый» план общественного сознания, подчас не выраженный четко и не формулируемый эксплицитно»1. Эта мысль отечественного исследователя словно продолжает концепцию психоаналитика Лакана о децентрированом субъекте, которая сначала в рамках структурализма, а затем уже постструктурализма и постмодернизма превратилась в одну из наиболее влиятельных моделей представления о человеке не как об "индивиде", т.е. целостном неразделимом субъекте, а как о "дивиде" фрагментированном, разорванном, смятенном, лишенном целостности человеке Новейшего времени. В социокультурных, политологических и философских исследованиях менталитета используются категории «индивидуальное, общественное и массовое сознание», «самосознание и самопознание», «мировоззрение», «национальный логос», "социальный текст", «социальная идентификация», «всеобщий интеллект», «социальная память» и др. Если брать во внимание аксиологические основания философии науки, то категория «менталитет» соответствует высшему ценностному и целевому компоненту в структуре научной деятельности. 1 Гуревич, А. Я. Исторический синтез и Школа «Анналов» / А. Я. Гуревич. – М., 1997. С. 10-11. Многое проясняют кросс-культурные исследования Д. Мацумото2, представившие развернутые результаты о значении менталитета и сложном переплетении межкультурных коммуникаций на мировоззренческом и поведенческом уровнях; о тонких взаимоотношениях между культурой и личностью в целом. Д. Мацумото сосредоточивает внимание на «коллективистских» культурах и соответствующих им менталитетах и «индивидуалистических» культурах с их ментальными особенностями. При этом он подробно останавливается на специфических вопросах, таких как концепция равноценности как условие схожести в концептуальном значении и эмпирическом методе между культурами, что дает возможность их сравнивания, например, проверка равноценности значений общей теоретической базы и выдвинутых специфических гипотез. Он отмечает: «Если любой аспект кросс-культурного исследования не совсем равноценен по значению или методу в сравниваемых культурах, сравнение теряет своё значение». Категория «менталитет социума», в котором разворачивается производственный процесс, требует исследования сущности методологической триады «знание – техника – производство». Все аспекты технологизации также требуют рассмотрения сущности менталитета и его формирования. Чем шире социальный аспект проблем современного производства, тем более очевидна их связь с проявлением ментальности у индивидов или человеческих сообществ. И эта сфера исследований проверяет прогностическую ценность предоставляемого традиционной философией обоснования, опирающегося на универсальность рационализма. Рациональность, как следствие, диктует преобразующие действия, которые основываются на выборе методологической базы без учета сложившегося, имманентно присущего обществу менталитета (склада ума, психологии, мировосприятия, мироощущения). В связи с чем, имеет смысл рассматривать философские модели на основе различения коллективистского и индивидуалистического менталитетов, обусловливающих различие мировоззренческих социальных стандартов. Когда говорится о мировоззренческом стандарте, имеется ввиду комплекс социальных норм, ценностей, правил взаимоотношений с окружающим миром и социумом, обуславливающий, в том числе и научный поиск. И есть основания утверждать, что учет этого и других различий, существенно обогатит прогностическую ценность моделируемых версий и 2 Мацумото, Д. Психология и культура: современные исследования / Д. Мацумото. – СПб.: прайм – ЕВРОЗНАК, 2002. – 416 с. проектов на ближайшее будущее техники и производства. Мысли о важности различия проводятся и другими исследователями. Говоря об эпистемологии, и напрямую связанной с ней методологии, Л.А. Микешина3 отмечает, что философский метод выступает, "отражением" определенного уровня научного познания мира и его репрезентацией, что тоже указывает на имеющиеся различия. Поэтому определение методологических оснований исследования любых социальных объектов, процессов или явлений базируется на глубоком исследовании ментальных сущностей. Стандарт (от англ. standard — норма, образец) в широком смысле слова — образец, эталон, модель, принимаемые за исходные для сопоставления с ними др. подобных объектов. Стандарт может быть разработан как на материальные предметы (продукцию, эталоны, образцы веществ), так и на нормы, правила, требования в различных сферах человеческой деятельности. В переносном смысле — шаблон, трафарет, не содержащий ничего оригинального. В психологическом смысле – стереотип, опирающийся на изначальные установки. На общенаучном уровне познания метафизическому методу соответствует ценностный (аксиологический) исследовательский подход, методы интуиции, идеализации и т. д. Здесь очевиден стандарт рациональности, как плюрализм, полилогизм, фаллибилизм и т. д. В контексте этих стандартов вполне приемлемо многообразие теоретических научных версий, многообразие технологических ухищрений, применяемых в производственном процессе, инновационных тонкостей, усиливающих процесс потребления, повышающих его (процесса потребления) эффективность. Диалектическому же стандарту рациональности свойственны диалектическая логика, следование объективным законам, укрепляющим единство науки и техники. Стандарты двух систем теоретизирования, в общем, определяются, как стандарты социальности. При этом отмечается различение двух основных типов социальности: социальность коллективистского общества и 3 Микешина, Л. А. Философия познания: диалог и синтез подходов / Л.А. Микешина // Вопросы философии. – 2001. – № 4. – С. 70-83. социальность индивидуалистического общества. Об этом, в основном, свидетельствуют и многие кросс-культурные исследования в психологии. Есть в исследованиях и другие определения двух типов социальности: «индивидуально-продуктивный», характерный для «Запада» и «корпоративно-распределительный», типичный для традиционных цивилизаций «Востока», как, например, в работе В.И. Пантина4. Это указывает на необходимость уточнения типов социальности в их не только семантическом значении, но и по отношению к временной протяженности. Коллективистский тип социальности, более, по-нашему мнению, соответствующий историческому контексту российской социальной динамики, нежели «корпоративно-распределительный» тип, имеющий большие, но все же ограниченные исторические рамки. Выше обозначенные стандарты социальности (коллективистский и индивидуалистический, типы) требуют различения, как по актуальности, так и по действию в них приоритетов. 1. 2 Специфика научного знания в свете проектов науки Знание – результат познавательной деятельности человека. Многообразие знаний и их типология. Знания обыденные и научные. Характерные черты научного знания. Итак, различные системы теоретизирования, основанные на различии методов, имеющие свои принципы и производимые на основе этих принципов результаты. В традиционной и классической философии обрели место два основных конкурирующих метода. Это метафизика и диалектика. Скорее даже это не методы, по причине их универсальности и всеохватности, а принципы взаимодействия с окружающим миром и его восприятия. Породившие конкурирующие проекты науки. Метафизика есть учение о сверхчувственных основах и принципах бытия, объективно альтернативное по своим презумпциям натурфилософии как философии природы. В данном контексте метафизика отождествляется с онтологией как учением о бытии. Однако предмет метафизики в данном контексте артикулируется широким веером – от Бога до трансцендентально постигаемого рационального логоса мироздания. Метафизика изоморфно 4 Пантин, В. И. Ритмы общественного развития и переход к постмодерну /В.И. Пантин // Вопросы философии, 1998. № 7. С. 3-12. отождествляется с философией как таковой и с тенденциозно метафорическим значением «общая теория», «общее учение». В неклассической философии метафизика рассматривается как спекулятивно философский метод, альтернативный эмпиризму, диалектике, неотчужденному способу бытия человека в мире, субъективному моделированию реальности и др. В постнеклассической интерпретации метафизика – это классическая философия как таковая, характеризующаяся объективирующимся в логосе единством бытия, бытия и мышления. Во всех интерпретациях метафизики прослеживается акцент на её идеалистические артикуляции. В настоящий момент наблюдается постметафизический процесс теоретизирования, в котором актуализируются принципы релятивизма, плюрализма, либерализма. Под влиянием постметафизического процесса появляются и утверждают себя в качестве новой методологии подходы, к которым, в частности, относится социосинергетический подход, обойти стороной который, на наш взгляд, нельзя в силу его популярности. Ключевая идея синергетики - это тезис об открытой среде, ее самоорганизации, где в качестве созидающего его начала, конструктивного механизма эволюции выступает хаос (сплошная, внутренне недифференцированная среда). Именно через хаос осуществляется связь разных уровней организации универсума. Реальность в синергетической картине мира понимается как совокупность порядков и хаосов: разные провинции вселенной находятся в разных состояниях. Есть мир энтропии уравнивания, упрощения среды, "разрушения структур", равновесных, термодинамических систем, мир хаотизации. Вместе с тем, есть и мир эктропии - восходящей эволюции, становления порядков. Идеи синергетики во многом радикально подрывают метафизические устои прежнего научного и философского мышления: порядок и закон. Были изменены фундирующие понятия картин мира. Вместо прежних "порядка" и "закона" в основание синергетической картины мира введены идеализированные допущения "хаоса", "случайности", "выбора", ранее занимавшие второстепенное, производное положение в системе категорий философствующего мышления. Таким образом, произошла своего рода инверсия категорий. Порядок есть лишь преходящее состояние, самоорганизация хаоса лежит в основании представлений об эволюции вселенной. Наука все серьезнее обращается к диалогу со случайностью. Чтобы такой диалог был более и более плодотворным, следует понять, утверждают представители синергетического подхода, в частности С.Д. Хайтун5, что порядок относителен, а беспорядок неопределенен. Приведенные суждения не единичны, они отражают тот концептуальный горизонт, на котором пересеклись точки зрения представителей различных научных дисциплин, гуманитариев и естественников, теоретиков и экспериментаторов. Сторонники социосинергетического подхода утверждают, что причины смены парадигм следует искать в методологической ограниченности традиционной парадигмы социального познания, следовавшей жесткой логике детерминизма, поиску причинно-следственных связей, тогда как современные тенденции экстраполировались на будущее. Многие социальные процессы можно отнести к вероятностным, флуктуационным (резко отклоняющимся) изменениям, объяснение которым возможно в рамках иной – синергетической – методологии. Возникает вполне закономерный вопрос: если принципы философских методов актуально различны, то есть, не всеобщи и универсальны, то насколько мы вправе говорить о методологической функции философии науки и производства. По мнению ряда авторов, вправе, в той мере, насколько учитывается тип социальности общества, к которому будут применены соответствующие принципы. Развивая тему взаимной детерминированности научного познания к типу социальности, Н.М. Чуринов подчеркивает, как две стороны мировоззренческой парадигмы повлияли на стандарты теоретизирования в науке, определив наличие двух основных проектов науки, избравших, в качестве критериев действенности, ту или иную стороны – метафизику или диалектику. Другой стороной этой проблемы является наличие взаимодействия систем, типов социальности. Характер и направление этих взаимодействий следует прояснять для успешного разрешения многих проблем внутри социума, традиционно относящегося к тому или иному типу. Здесь, точно так же, как и в случае с различением типов социальности, необходимо проследить и их взаимодействие, что должно носить мировоззренческий и научный характер, что, собственно, и демонстрируется различными исследованиями. Так, например, предлагаемое С. Хайтуном мировоззренческое рассмотрение взаимодействия, в ранге основной силы эволюции, опирается на ряд динамических теорий в физике, переводя их в область социальную. Собственно, сам этот перевод носит мировоззренческогипотетический характер, как и в целом, энтропийное рассмотрение: "Мы 5 Хайтун, С. Д. Фундаментальная сущность эволюции /С.Д. Хайтун // Вопросы философии, 2001. № 2. С. 151-165. предлагаем опираться на идущую от В. Томсона интерпретацию необратимых процессов как происходящих с превращением энергии. Значение имеет не столько сама энтропия, сколько скорость ее возрастания. В этом смысле можно утверждать, что энтропия - это величина, скорость роста которой характеризует скорость (интенсивность) процессов превращения разных форм взаимодействий друг в друга". И далее, у автора мы читаем, что в социальном мире существует специальный - рыночный - механизм, который обеспечивает постоянное стрессовое давление на представителей сообщества (эффект "перманентной катастрофы"), стимулируя прогрессивные представленческие и поведенческие "самосборки". В этом автор видит, прежде всего, эволюционное значение Рынка. Теория самоорганизации показывает, что некоторая доля хаоса, стихийности, неопределенности – это не зло. Напротив, присутствие хаотических элементов во многих ситуациях делает мышление более гибким, повышает приспособляемость индивида и позволяет ему лучше реагировать. На сегодня метафизический универсалистский проект и модель мира, соответствующий западным стандартам науки вызывает сомнение в ученом мире: «кибернетический, информационный, синергетический, семиотический и им подобные концепты «вспыхивают» и «угасают», словно протуберанцы. В универсалистском подходе в качестве стандарта научности выступает теория-репрезентация, смыслом которой стал стандарт идеализации, абсолютизирующий индивидуальную свободу, свободу воли, свободу правотворчества, произвольность в разработке самих теорий и др. Как отмечает Н.М. Чуринов, в науке подает голос космический проект науки, идеалом которого является диалектика, которая дает «космическое оформление» явлениям хаоса: системность, организованность, упорядоченность, сложность, гармония, красота... Здесь принципом теоретизирования является принцип совершенства, поскольку космические оформления предстают как оформления всеобщей связи явлений. Несколько иная точка зрения призывает к осуществлению конвергенции социально-философского знания, для которой к концу XX века созрели все предпосылки. Эту точку зрения предлагает рассматривать Крапивенский, опираясь на мнение Бертрана Рассела, считавшего, что из философского материализма в равной степени вытекают и концепция фундаментальности экономических причин по отношению к политическим и духовным изменениям, и концепция Бокля о решающем значении климатических условий, и точка зрения Фрейда о сексуальной детерминированности общественных явлений. Но, опять, же, по какому пути требуется осуществлять конвергенцию? Автор оставляет вопрос открытым. И поскольку логика требует принять, что синтез обнаруживает наличие хаоса, как некоего фундамента порядка, то направление вектора самоорганизации ментальных представлений, будет определяться порядком, предъявляемым победившей идеологией, которая, в свою очередь, создаст адекватный себе словарьКонцепция о кризисе универсалистской модели мира и западного проекта науки, которому было отдано предпочтение веком Галилея и Ньютона. В качестве стандарта научности в нем выступает софистская теория-репрезентация. Отсюда разработка таких теорий или их подгонка под предмет научных интересов выступает как следствие реализации принципа индивидуальной свободы ученого, принципа свободы его воли. Возвращаясь к системе метафизического теоретизирования и сконструированной ею универсалистской модели мира, покажем, как представлен в ней мир и человек в этом мире. По мнению ученых в этой модели мир представлен как "совокупность ценностей – сырье». Человек же обязан разрабатывать технологии, позволяющие в зависимости от потребностей перерабатывать нечто, во что-то другое. Следовательно, для человека природа и общество представляют собой предмет, содержание которого вне потребительского к нему отношения познавать нет необходимости. И главная задача познания заключается только в том, чтобы раскрыть содержание мира в значении, которое существенно для реализации технологий, в том числе, и образовательных. В силу этого данную систему характеризует, как отмечает Н.М. Чуринов "небрежение всеобщей связью явлений"6. Существует альтернативная ей система диалектического теоретизирования, в традиции идущей от Платона - Аристотелевской космогонической модели мира. Данная модель подчиняется принципу 6 Чуринов, Н. М. Философия образования и стандарты теоретического мировоззрения / Н.М. Чуринов // Философия образования, 2002, № 5, с. 48-51: Новосибирск. НИИ ФО НГПУ. иерархии, всеобщей связанности и взаимообусловленности вещей в природе, восполняющих принцип космического Совершенства. Альтернативная модель мира, и соответствующий этой модели космический проект науки. Космический проект науки пробивает себе путь теоретическими конструктами — образами действительности типа кибернетики в изначально представленном варианте Н. Винера и А. Н. Колмогорова; семиотики в варианте, задуманном ее основоположниками; синергетики в замыслах Г. Хакена7 и т. д. 1. 3 Уровни научного познания и их взаимосвязь Познание не ограничено сферой науки. «Существуют два основных ствола человеческого познания, вырастающие, быть может, из одного общего, но неизвестного нам корня, а именно чувственность и рассудок: посредством чувственности предметы нам даются, рассудком же они мыслятся», - говорил И. Кант. Говоря об уровнях постижения окружающего мира, можно разграничивать эмоционально-образный, представленческо - ассоциативный уровень и 2) логико-рассудочный, понятийно-категориальный уровень. При этом второй уровень, являясь собственно научным в научном познании, лишь доминирует, и не отменяет, а скорее включает как дополнительный компонент первый. Этот аспект определяет мировоззренческие истоки в науке. Каждой форме общественного сознания: науке, философии, мифологии, политике, религии и т. д. соответствуют свои специфические формы знания, но в отличие от всех многообразных форм знания научное познание — это процесс получения объективного, истинного знания, направленного на отражение закономерностей действительности. Научное 7 Ibid познание имеет троякую задачу и связано с описанием, объяснением и предсказанием процессов и явлений действительности. Научное знание - система знаний о законах природы, общества, мышления. Научное знание составляет основу научной картины мира и отражает законы его развития. Научное знание: - является результатом постижения действительности и когнитивной основой человеческой деятельности; - социально обусловлено; и - обладает различной степенью достоверности. Различают также формы знания, имеющие понятийную, символическую или художественно-образную основу. В истории культуры многообразные формы знания, отличающиеся от классического научного образца и стандарта, отнесены к ведомству вненаучного знания: паранаучное, лженаучное, квазинаучное, антинаучное, псевдонаучное, обыденно- практическое, личностное, «народная наука». Поскольку разномастная совокупность внерационального знания не поддается строгой и исчерпывающей классификации, то существует разделение соответсвующих познавательных технологий на три вида: паранормальное знание, псевдонаука и девиантная наука. Виды научных исследований По целевому назначению выделяются три основных вида научных исследований: фундаментальные, прикладные и опытно-конструкторские разработки. Фундаментальные исследования направлены на открытие и изучение ещё неизвестных явлений и законов окружающего мира с целью их познания и дальнейшего использования в практической деятельности, а также на создание новых методов и принципов исследования. Причём задача практического использования полученных результатов первоначально может и не ставиться. Поскольку предсказать результаты фундаментальных исследований очень трудно, ибо они направлены на поиск нового, ещё неисследованного, то и планировать их чрезвычайно сложно. Основой для их планирования являются научные идеи, которые на интуитивном уровне позволяют предположительно описать те новые закономерности и отношения, которые предстоит исследовать, и на содержательном уровне сформулировать задачи исследований, определить методы исследований и предположительно оценить материальные и трудовые затраты на их проведение. При проведении экспериментальных работ это с той или иной степенью приближения удаётся, хотя и здесь заранее предсказать результаты исследований невозможно. При проведении же теоретических исследований трудности планирования возрастают многократно и, поэтому, учёным-теоретикам чаще всего предоставляется режим свободного поиска и определяется лишь общее направление исследований. Хотя учёные, занимающиеся фундаментальными исследованиями, довольно чётко разделяются на теоретиков и экспериментаторов, это не означает, что они работают изолированно друг от друга. Чтобы подготовить новый эксперимент, необходимо, во-первых, иметь научную идею, которую данный эксперимент должен подтвердить, отвергнуть или прояснить, во-вторых, необходимо глубоко разбираться в теории, и только в-третьих, необходимо иметь опыт и навыки экспериментальной работы. Поэтому идеи новых экспериментальных исследований чаще всего выдвигают теоретики. Они же разрабатывают теоретические основы этого эксперимента. А уже методическую, техническую подготовку и проведение эксперимента осуществляют учёные, специализирующиеся на экспериментальных исследованиях. Результаты этих экспериментов, будь они положительные или отрицательные, дают необходимый фактический материал для проведения дальнейших теоретических исследований, а также для дальнейшего совершенствования экспериментальной техники, методики проведения эксперимента и методов обработки опытных данных. Таким образом, и теоретики, и экспериментаторы должны работать в тесном взаимодействии, подпитывая друг друга новыми идеями и новым фактическим материалом, добытым экспериментальными исследованиями. По оценкам западных науковедов, лишь 8-10 % всех фундаментальных исследований являются результативными. И это вполне закономерно, и вовсе не свидетельствует о низкой квалификации большинства учёных, поскольку каждое новое научное открытие не происходит на пустом месте, а требует огромного и кропотливого труда. Поэтому в фундаментальной науке отрицательный результат – это тоже полезный результат, т. к. он позволяет сузить фронт дальнейших исследований, уточнить исходную идею или вообще отвергнуть её и, тем самым, повысить вероятность того, что следующая попытка окажется более удачной. Поэтому результаты экспериментальных исследований должны публиковаться при любых исходах с подробными описаниями используемых методик и техники эксперимента. А сами учёные в процессе эксперимента должны скрупулезно фиксировать не только результаты эксперимента, но и условия его проведения, используемые методики и технику. Это обеспечивает не только сохранение полученных данных, но и возможность воспроизведения эксперимента. Обычно, полученный научный факт считается достоверным только тогда, когда данный эксперимент смогли воспроизвести различные учёные в своих лабораториях. Итак, фундаментальные исследования направлены, прежде всего, на получение новых знаний об окружающем мире. Использование полученных знаний для практической деятельности человека является целью прикладных научных исследований. Прикладные научные исследования проводятся, как правило, в соответствии с запланированной программой и направлены на достижение конкретной, заранее определённой цели. Такими целями могут являться: разработка новых эффективных технологий, создание новых материалов, обладающих желаемыми свойствами, разработка новых технических объектов и комплексов, в том числе новых видов техники, использующих новейшие открытия фундаментальной науки, а также реализующих новые технологии. Таким образом, прикладные научные исследования базируются на достижениях фундаментальной науки и направлены на использование этих достижений для практической деятельности человека. Однако имеется и обратная связь. Во-первых, именно в результате прикладных научных исследований создаётся весь инструментарий фундаментальной науки, в том числе такие уникальные установки, как синхрофазотроны, крупнейшие радиотелескопы, исследовательские космические станции и так далее. Вовторых, решение крупных прикладных задач часто требует проведения большого объёма фундаментальных исследований. Так было, например, при создании атомного оружия, космической техники. Уже несколько десятилетий крупнейшие учёные мира бьются над проблемой решения задачи управляемого термоядерного синтеза с целью создания промышленных энергетических установок, которые могли бы на многие столетия обеспечить энергетические потребности человечества. Такие глобальные прикладные задачи требуют проведения фундаментальных научных исследований в самых различных областях науки и, тем самым, энергично стимулируют их развитие. В свою очередь, прикладные научные исследования являются базой для проведения опытно-конструкторских и технологических разработок. Цели опытно-конструкторских и технологических разработок определяются потребностями народного хозяйства. Именно опытно-конструкторские разработки являются основным полем инженерной деятельности и объектом приложения творческих сил инженеров. И именно в процессе опытноконструкторских разработок делается подавляющее большинство всех изобретений. По степени новизны объекты опытно-конструкторских разработок можно разделить на следующие категории8: 1. Разработка нового объекта для удовлетворения вновь возникшей потребности. По выполняемым функциям этот объект не имеет аналогов, и такие разработки называют пионерскими. Как правило, эти разработки требуют предварительного проведения значительного объёма прикладных НИР, которые, в свою очередь, базируются на последних достижениях фундаментальной науки. В результате выполнения таких разработок получаются принципиально новые классы техники и технологии. Более того, они могут дать начало новым отраслям производства. Примерами могут служить изобретения телеграфа, телефона, радио, телевидения, радиолокации, ЭВМ и т. п. Конечно, такие разработки составляют мизерную долю всех проводимых опытно-конструкторских работ, но именно они определяют темпы научно-технического прогресса. Для проведения таких разработок требуются специалисты высочайшей квалификации, которые сочетают в себе обширные научные знания, конструкторский талант, полное владение новейшими технологиями и методами проведения прикладных НИР и ОКР. 2. Расширение или обновление функций уже существующих объектов и систем в связи с изменением потребности. В этом случае уже имеются частичные аналоги разрабатываемого объекта, однако они не в полной мере выполняют необходимые функции. Поэтому их необходимо дополнить новыми функциональными подсистемами, а некоторые из старых исключить. При этом, в зависимости от того, насколько принципиально новыми оказываются вновь вводимые функции, часто приходится заново конструировать весь объект. 3. Улучшение технических характеристик или повышение степени автоматизации уже действующего объекта при сохранении прежних функций. Эта задача является типичной для всех производств, выпускающих технические объекты, и решается путём периодического обновления выпускаемой продукции, т. е. снятия с производства морально устаревшей продукции и замена её новой, с повышенными качественными характеристиками. Именно задачами такого типа занято большинство конструкторских бюро, отраслевых НИИ и других разработческих организаций. 4. Снижение себестоимости, улучшение внешних и потребительских 8 Громыко, А. И. Основы технического творчества. Учебное пособие /А. И. Громыко. - Краснояр. гос. техн. ун-т. – Красноярск: ИПЦ КГТУ, 2002. – 71 с. Количество экз. в библ. – 84. качеств выпускаемой продукции, при полном сохранении прежних функций и основных технических характеристик (частично эти характеристики могут изменяться в лучшую сторону). Эту задачу непрерывно решают инженерные службы самих предприятий – производителей данной продукции. Её решение проводится путём модернизации выпускаемых технических объектов, а также путём совершенствования применяемых при этом технологий, материалов и комплектующих изделий. Благодаря такому непрерывному совершенствованию, удаётся без значительных капитальных затрат поддерживать качественные характеристики выпускаемой продукции на конкурентоспособном уровне, пока не будут исчерпаны все резервы, заложенные в первоначальную конструкцию. Другими словами, процесс такого непрерывного совершенствования имеет свой предел. Чем ближе к нему мы подходим, тем меньший эффект дают дальнейшие усовершенствования. В этом случае необходимо снимать данную модель с производства и заменять её новой. Хотя здесь и кроется парадокс. Продукция снимается с производства именно тогда, когда она практически доведена до совершенства, в ней устранены все слабые места, выявленные в процессе многолетней эксплуатации, полностью отлажена вся технология производства. И вместо неё приходится ставить на производство новую модель, в которой неизбежно будет много конструкторских недоработок, скрытых слабых мест, которые могут быть выявлены только в процессе длительной эксплуатации, технология ещё не отлажена и т. п. Отсюда понятно желание производителя проводить такую замену как можно реже. Однако, учитывая, что процесс мелких усовершенствований не в состоянии кардинально улучшить технический уровень выпускаемых изделий, особенно если необходимо не просто улучшить некоторые технические показатели, а частично изменить или расширить выполняемые функции; в конкурентной борьбе выигрывает то предприятие, которое раньше решится на кардинальную замену моделей выпускаемой техники на более совершенные и быстрее преодолеет неизбежный период «доводки» новой модели, который часто называют «детскими болезнями». Таким образом, единый поток научно-технического прогресса, базируясь на достижениях фундаментальной и прикладной науки, является результатом деятельности многомиллионной армии инженеров: конструкторов-разработчиков, технологов и других специалистов всех инженерных специальностей, каждый из которых вносит свой вклад в его развитие. А каков будет этот вклад, зависит от таланта, научной и технической эрудиции и профессиональной подготовки инженеров. И те специалисты, которые не удовлетворяют жёстким требованиям, предъявляемым к современному инженеру, не могут рассчитывать на успех в своей профессиональной деятельности и, в условиях жёсткой конкуренции на рынке труда вынуждены будут уступить своё место другим. Вот почему столь важное значение для современного инженера имеет овладение методологией интенсификации творческой деятельности и современными технологиями научной и инженерной работы. Общей методологии научной деятельности посвящено много литературы. Её можно разделить на две части. К первой относятся учебные пособия, написанные для студентов по дисциплине «Основы научных исследований», которой хотя и нет в государственных образовательных стандартах, но многие вузы вводят её либо в качестве региональной компоненты, либо факультативно. Ко второй части относятся работы философской направленности, поскольку научная деятельность в настоящее время приобретает ведущее значение, во многом определяющее дальнейшее развитие человеческого общества, и поэтому нуждается в философском осмыслении и выявлении присущих ей специфических закономерностей, познание которых будет способствовать дальнейшему повышению эффективности научной деятельности. Глава 2 МЕТОДОЛОГИЯ НАУКИ 2.1 Методы познания. Метафизика и диалектика Методы познания и формы знания эмпирического и теоретического уровней. Классификация наук по предмету и методу: гуманитарные, общественные, технические и естественные. Три основных уровня методологии: методология философская, общенаучная, конкретно-научная. Эмпирические методы: наблюдение, эксперимент, описание и систематизация фактов. Строение и динамика научного знания (эмпирический и теоретический уровни исследования). Метод и методология. Основная функция метода – внутренняя организация и регулирование процесса познания или практического преобразования того или иного объекта. Разработка метода познания в истории философии (Ф. Бэкон, Р. Декарт, Г.-Ф. Гегель, К. Маркса). Методология как общая теория метода. Методология науки — совокупность приёмов, методов, способов и принципов научной деятельности применяемой для получения знаний. Всё возрастающая роль, которую играет наука и научно-технический прогресс в жизни современного общества, заставляет уделять самое серьёзное внимание осмыслению самого процесса научного познания, его методологии, организации и планированию науки и научных исследований, психологии научного и изобретательского творчества, истории и социологии науки, её экономике и т.д. Все эти аспекты составляют предмет науковедения, т.е. “науки о науке”. Отсюда следует, что методология науки является частью науковедения, которая исследует методы и формы научного познания, логику и психологию научных и технических открытий, диалектику научного поиска, эволюцию научных и технических идей. Таким образом, методология науки - это научная дисциплина, изучающая научное знание, его свойства, взаимоотношения между разными системами знания, а также процессы и закономерности их формирования, развития и применения. Методология изучает вопросы, касающиеся структуры и формы научного знания, существующего в форме тесно взаимодействующих между собой научных теорий; специфику этапов научного познания; закономерностей развития научного знания; классификации и взаимосвязи различных систем знания; методов научного познания. Главный результат методологии науки – знание о том, как устроено, функционирует, развивается и применяется научное знание. Как и любой другой объект науки, знание может и должно изучаться научными методами. Это означает, прежде всего, выяснение его компонентного строения, выделение и описание свойств и взаимосвязей его компонент, а также общих для всех наук способов и методов получения новых знаний. Методология науки, хотя и имеет дело с отдельными науками и их совокупностью, однако не растворяется в этих науках, а изучает гносеологическую сторону этих наук и, потому, тесно соприкасается с философской теорией познания - гносеологией, беря на вооружение её диалектический метод и основные категории и законы научного познания. Человеческое познание осуществляется посредством живого, чувственного восприятия и абстрактного мышления. При этом, обе стороны познания находятся между собой в неразрывной диалектической взаимосвязи: чувственное созерцание всегда сопровождается абстрактным мышлением, а последнее всегда опирается на чувственное созерцание. Философия, как наука о наиболее общих законах движения и развития природы, общества и мышления, по отношению к естественным наукам, выполняет функции общей методологии познания и мировоззренческой интерпретации результатов познания. В этом смысле она тесно смыкается с методологией науки, которая использует не только общефилософские законы диалектики, но и общие с философией исходные посылки, которые кратко можно сформулировать следующим образом: мир материален, мир познаваем, результатом познавательного процесса является истина, практика – источник, цель и критерий истины. Научное познание характеризуется планомерностью, последовательностью и логическим осмыслением объекта познания, в силу чего представляется возможным выделить два основных уровня научного познания и сформулировать ряд методов, которые оно использует. Научное знание должно содержать достоверную информацию о любых объектах исследования. В зависимости от объектов познания научное знание дифференцируется на различные науки. Так физика, химия, биология занимаются объектами, существующими вне человека и независимо от его деятельности. В то же время такие науки, как психология, социология, история, изучают закономерности, существующие в мире людей, но каждая из них изучает какие-то конкретные аспекты этого мира. Таким образом, знание, понимаемое как информация о реальности, является некоторой абстрактной сущностью, реконструирующей в языковых формах выявленные в результате наблюдений, экспериментальных и теоретических исследований закономерностей окружающего мира. Знание даётся человеку не в качестве непосредственно наблюдаемых объектов и явлений, а в качестве некоторых языковых форм выражения, по которым уже в сознании человека могут быть реконструированы сами окружающие объекты, явления и их закономерности. Это отличает знание как предмета исследования в науковедении от предметов исследования конкретных наук. Если в конкретных науках исходными пунктами исследований являются сами наблюдаемые объекты и явления, то в науковедении и, в частности, в методологии науки исходным пунктом являются языковые формы выражения знаний об окружающем мире, по которым уже реконструируются сами объекты и явления этого мира. Учитывая это, формы выражения знаний можно разделить на содержательные и формальные. Содержательные формы используют средства обыденного языка и мышления, применение которых контролируется требованиями объективной непротиворечивости (так называемым «здравым смыслом»). Формальные формы опираются на средства искусственных языков (логики, математики и др.). Применение формальных методов описания, как об этом уже упоминалось выше, позволяет значительно углубить анализ объекта исследования, выявить в нём такие отношения и закономерности, которые трудно выявить путём непосредственного наблюдения. Главным же критерием истинности таких формальных описаний является возможность выведения таких следствий, которые могут быть проверены экспериментально. Как показывает история большинства современных наук, достигших определённого уровня зрелости, содержательные методы имеют определённые пределы и обычно превалируют на начальном этапе развития конкретной науки. Содержательные методы более или менее удовлетворительно справляются с описательной функцией научных знаний, однако с предсказательной функцией, которая как раз и показывает меру зрелости данной науки, они справляются гораздо хуже. Поэтому на определённом этапе развития любой конкретной науки назревает необходимость выхода за пределы содержательных форм знания, который осуществляется с помощью искусственно созданных формальных методов. При этом каждый из отдельных формальных методов также рано или поздно оказывается ограниченным. В этом случае он, как правило, заменяется более эффективным новым формальным методом. Так, например, физика, выросшая из чисто описательной «натуральной философии», начиная с времен И. Ньютона и Г. Галилея, переходит к интенсивному использованию формальных методов. Вначале это были преимущественно методы евклидовой геометрии и алгебры, затем методы дифференциального и интегрального исчисления, которые и позволили физике стать точной наукой. В настоящее же время всё большее применение в современной физике находят методы абстрактной алгебры, топологии, теории множеств, численного имитационного моделирования. Можно с достаточной уверенностью утверждать, что слабые предсказательные возможности современных социальных и экономических наук объясняются именно слабым использованием в них формальных методов. Они либо вообще не используются, либо используются в весьма ограниченном объёме и ассортименте (как правило, в той или иной мере используются лишь методы формальной логики, теории вероятностей и математической статистики). В процессе формирования научного знания можно выделить следующие этапы: поиск и систематизация фактов, обобщение научных фактов и формирование понятий и суждений, возникновение научных идей и выдвижение основанных на ней гипотез, доказательство гипотез и построение научных теорий. Поиск и систематизация фактов осуществляются на эмпирическом уровне исследований методами наблюдения, сравнения, измерения и научного эксперимента. Далее, с использованием методов абстрагирования, обобщения, анализа и синтеза, индукции и дедукции, найденные факты обобщаются и формируются основные понятия и суждения данной науки, вырабатывается её терминология. Всё это составляет описательную сторону науки и выражается в содержательной форме научного знания. Для выражения же предсказательной функции знания необходимо выдвижение научных идей, которые на интуитивном уровне объясняют взаимосвязи между элементами уже имеющегося знания и позволяют вскрыть ранее не замеченные и непосредственно не наблюдаемые закономерности. Научные идеи, на этапе своего возникновения ещё не могут иметь строгой аргументации, и не обязаны объяснять все имеющиеся факты. Возникновение новых научных идей не поддаётся логическому объяснению и происходит на интуитивном уровне как качественный скачёк сознания. Часто непосредственным толчком для возникновения новой идеи является возникновение парадоксальной ситуации, когда полученный новый факт или следствие теоретических построений противоречит устоявшимся воззрениям данной науки, мнениям её авторитетов или даже непосредственным ощущениям и наблюдениям (например, идея Коперника о том, что не Солнце вращается вокруг Земли, а Земля вращается вокруг своей оси и вокруг Солнца). Наука надежна потому, что начинает развитие своих представлений не с сотворения мира, не с решения основного вопроса философии, а с достоверно проверенных аксиом, т.е. направленность изучения мира противоположна мистике. Для каждого процесса можно выделить (абстрагировать) те условия, которые влияют на его протекание. И потому как невозможно описывать явление, рассматривая все вообще условия во вселенной сразу, то наука прибегает к методу абстрагирования: выделения только тех условий, которые влияют на данное явление. Так, для классической механики общим ограничением является "нерелятивистское" значение относительных взаимных скоростей объектов и пространственновременные промежутки - несоизмеримо большие, чем субатомные. Понятно, что если игнорировать принцип строгой воспроизводимости явлений, то ничто не может быть познано, ведь все, что мы узнаем тогда было бы неверным по прихоти этой невоспроизводимости. Вот почему только научная методология может обеспечить познание, и, если разобраться, именно она реализована в биологических системах восприятия-действия. Чувственное познание — уровень ощущений и восприятий. Восприятие (одна из психических функций, называемая также «перцепция», от лат. perceptio — представление, восприятие) — сложный процесс приёма и преобразования сенсорной информации, формирующий субъективный целостный образ объекта, воздействующего на анализаторы через совокупность ощущений, инициируемых данным объектом. Как форма чувственного отражения предмета, восприятие включает обнаружение объекта как целого, различение отдельных признаков в объекте, выделение в нём информативного содержания, адекватного цели действия, формирование чувственного образа. Если ощущения отражают лишь отдельные свойства предметов, то синтез множества ощущений объекта создаёт целостную картину, в которой в качестве совокупности единицы его взаимодействия свойств. Эта представлен картина весь называется предмет, в субъективным восприятием объекта. Восприятие объекта различно для разных субъектов; в то же время для конкретного субъекта восприятие данного конкретного объекта является ситуативным. Любое восприятие является контекстозависимым, — в зависимости от контекста в совокупности ощущений, составляющих восприятие, выделяется тот или иной приоритет, влияющий на расстановку акцентов в восприятии. Поэтому, по приоритетному ощущению, выделяют следующие виды восприятия: зрительное, слуховое, осязательное, вкусовое, обонятельное. Рациональное познание — уровень абстракций, выраженных в гипотезах, теориях, законах и причинно-следственных связях. На уровне рационального познания человек способен построить модель события с тем, чтобы его действие было наиболее эффективным. Итак, что же такое наука? Это - система проверенных личным опытом знаний (а не сведений), формализованная в виде публикаций (сведений), которая пополняется методами, определяемыми научной методологией. Методология науки - тоже является системой знаний, но уже специфической, о методах исследования мира. Это самая базовая система, наиболее выверенная опытом все предшествующих исследователей. Наука основывается на методе познания, строго использующем принципы научной методологии. Эта методология основывается на аксиоме, что в определенных воспроизводимым, если условиях только конкретный свойства процесс этого будет процесса строго (исходные воздействующие факторы) ограничены рамками выбранных условий. Другими словами, в пробирке, при данной температуре, радиации и тяготении, два вещества всегда будут приводить за определенное время к определенному результату, если только нет чего-то, что сможет повлиять извне (например, изменяющееся электрическое поле). Важно, что это определение научной методологии не зависит от решения вопроса субъективности или объективности мира. Просто весь опыт наблюдений показывает, что эта воспроизводимость всегда строго соблюдается, иначе невозможно было бы существование жизни на Земле (биохимические системы - очень тонко сбалансированные системы нескончаемых цепочек реакций). Поэтому можно говорить о такой вот базовой аксиоме науки. Воспроизводимость экспериментов оценивает конкретный экспериментатор. Классификация методов. Философские методы; важнейшие принципы диалектического метода – объективность; всесторонность; историзм; принцип противоречия; общенаучные подходы и методы исследования; частнонаучные методы; дисциплинарные методы; методы междисциплинарного исследования. Рациональность как «целесообразность»: рациональной является та деятельность, которая в данных условиях приводит к поставленной цели. Научная рациональность и цель науки: цель науки – получение истинного знания о мире; научно рациональна та деятельность, которая приводит к получению истинного знания о мире. Относительно истинное знание в некоторый период развития науки воплощено в совокупности понятий, законов, теорий и т.п., принимаемых наукой в этот период. Отсюда – научно рациональной является та деятельность, которая направлена на получение, разработку, совершенствование, уточнение и т.п. теорий, признаваемых истинными в настоящее время. Модели рациональности в истории и методологии науки: индуктивистская (Жарнан, Хессе); дедуктивистская (Темпель, Покпер); эволюционистская; сетчатая (Лаудан); реалистическая (Ньютон-Смит) Открытый и закрытый виды рациональности. Тип рациональности, присущий диалектическому методу познания. Метафизика как синоним философского познания вообще в западной философской артикуляции. Анализ современных подходов к теоретизированию. Тип рациональности, присущий метафизическому (аксиологический) идеализации. философскому исследовательский Стандарты дискурсу. подход, рациональности: методы плюрализм, Ценностный интуиции, полилогизм, фаллибилизм и т.д. Теория – репрезентация, как концепт произвольности, абсолютизирующий индивидуальную свободу своего создателя. Любое метафизическое исследование основных принципов и сущности современной техники наталкивается на серьезные проблемы. Прежде всего— это сложность самого исследуемого явления. Техника включает в себя человека и общество, природу и историю. И фактически невозможно одновременно рассмотреть эти характеристики. Кроме того, существует основное противоречие между абстрактными и унифицированными метафизическими доводами и конкретными, специфическими эмпирическими феноменами. И в самом деле, данное разногласие заставляет некоторых философов совсем оставить метафизику в пользу метатеории науки. Но описательные данные различных научных дисциплин вряд ли способны заменить философский анализ и критику принципов, лежащих в основе техники. Тем не менее, как объясняет Мозер, в своем обширном критическом обзоре метафизических интерпретаций техники, разнородные черты и исторически случайный характер современной техники вполне могут выявить реальность сущности техники. Это также предотвратит трансцендентальный подход. Из чего следует, что нет необходимости ожидать, что концептуальные основания техники можно изыскивать тем же путем, что и основания естествознания в “Критике чистого разума” Канта9. История и представление человека о самом себе, а не логика и концептуальный анализ составляют необходимое основание для метафизического исследования. До настоящего времени все еще не выявлены ни предмет, ни содержание метафизического объяснения техники. Но для того, чтобы в общих чертах представить себе три основных подхода, можно, вероятно, выделить натуралистическую, волевую и рациональную интерпретацию. Постольку, поскольку они обычно не появляются в ясной форме, их скорее следует рассматривать в качестве идеальных типов. 9 Кант, И. Критика чистого разума / И. Кант: Пер. с нем. Н. Лосского. Мн.: Литература, 1998. С. 160-239. Абстрагирование и идеализация. Идеализация на теоретическом уровне. Понятие идеализированного объекта. Идеализация – процесс создания мысленных, не существующих в действительности объектов (условий, ситуаций) посредством мысленного отвлечения от некоторых свойств реальных объектов и отношений между ними. Отличие идеализации от абстракции. Способы формирования идеализированного объекта. Использование идеализации на эмпирическом и теоретическом уровнях исследования. Идеализация на теоретическом уровне: выведение идеализированного объекта. Проблема как знание о незнании. Постановка проблем. Проблема, гипотеза, теория как формы теоретического уровня исследования. Развитие гипотезы на пути к достоверности. Как правило, гипотеза высказывается на основе ряда подтверждающих её наблюдений (примеров), и поэтому выглядит правдоподобно. Гипотезу впоследствии или доказывают, превращая её в установленный факт (теорему), или же опровергают (например, указывая контрпример), переводя в разряд ложных утверждений. Тео́рия (греч. θεωρία, «рассмотрение, исследование») — систематизация знания, схема, обладающая предсказательной силой в отношении какого-либо явления. Теории формулируются, разрабатываются и проверяются в соответствии с научным методом. Особенности эмпирического исследования: живое созерцание, сбор фактов, первичное обобщение, систематизация и классификация. Специфика теоретического познания и его формы: мышление, его особенности и два основных уровня (разум и рассудок); процесс мышления и его основные логические формы. В процессе формирования научного знания можно выделить следующие этапы: поиск и систематизация фактов, обобщение научных фактов и формирование понятий и суждений, возникновение научных идей и выдвижение основанных на ней гипотез, доказательство гипотез и построение научных теорий. Поиск и систематизация фактов осуществляются на эмпирическом уровне исследований методами наблюдения, сравнения, измерения и научного эксперимента. Далее, с использованием методов абстрагирования, обобщения, анализа и синтеза, индукции и дедукции, найденные факты обобщаются и формируются основные понятия и суждения данной науки, вырабатывается её терминология. Всё это составляет описательную сторону науки и выражается в содержательной форме научного знания. Для выражения же предсказательной функции знания необходимо выдвижение научных идей, которые на интуитивном уровне объясняют взаимосвязи между элементами уже имеющегося знания и позволяют вскрыть ранее не замеченные и непосредственно не наблюдаемые закономерности. Научные идеи, на этапе своего возникновения ещё не могут иметь строгой аргументации, и не обязаны объяснять все имеющиеся факты. Возникновение новых научных идей не поддаётся логическому объяснению и происходит на интуитивном уровне как качественный скачёк сознания. Часто непосредственным толчком для возникновения новой идеи является возникновение парадоксальной ситуации, когда полученный новый факт или следствие теоретических построений противоречит устоявшимся воззрениям данной науки, мнениям её авторитетов или даже непосредственным ощущениям и наблюдениям (например, идея Коперника о том, что не Солнце вращается вокруг Земли, а Земля вращается вокруг своей оси и вокруг Солнца). Таким образом, научная идея возникает интуитивно, в форме догадки. Чтобы сделать эту догадку достоянием науки, её необходимо облечь в форму научной гипотезы. Гипо́теза (от др.-греч. υπόθεσις — «основание», «предположение») — недоказанное утверждение, предположение или догадка. Гипотеза – это научно обоснованное предположение о непосредственно не наблюдаемых связях или закономерностях, объясняющая некоторую известную совокупность фактов и явлений. В отличие от научной идеи, к гипотезе предъявляются определенные требования: 1. Гипотеза должна быть принципиально проверяемой, т.е. выведенные из неё следствия должны, в принципе, поддаваться опытной проверке (даже если существующий на данном этапе инструментарий не позволяет этого сделать в силу, положим ограниченной чувствительности и точности средств измерений или невозможности постановки данного эксперимента в земных условиях; однако, в принципе, такая проверка должна быть возможна). Принципиально непроверяемая гипотеза не может быть научной, это уже не гипотеза, а фантазия. 2. Гипотеза должна обладать достаточной общностью и предсказательной способностью, т.е. объяснять не только те конкретные явления и факты, из анализа которых она возникла, но и все связанные с ними явления и факты. 3. Гипотеза должна быть логически непротиворечивой, т.е. различные выводимые из неё следствия не должны противоречить друг другу. Недоказанная и неопровергнутая гипотеза называется открытой проблемой. Гипотезы носят вероятностный характер. Новая научная гипотеза может согласовываться с другими научными системами или противоречить им. Ни то, ни другое не даёт оснований, чтобы принять гипотезу или отвергнуть её. Более того, гипотеза может противоречить общепринятой и считающейся достоверной научной теории. Это тоже не является достаточным основанием, чтобы «с порога» отвергать эту гипотезу. Вполне возможно, что это противоречие носит конкретно-исторический характер, т.е. свидетельствует об ограниченности общепринятой теории и в рамках этих ограничений она остается достоверной, но вне этих рамок её применять нельзя. Так было с классической механикой. В течение двухсот лет она считалась незыблемой и полностью объясняла движение всех известных в то время материальных объектов, начиная от атомов и заканчивая астрономическими объектами. Однако уже в начале 20-века, когда была экспериментально доказана конечность скорости света, оказалось, что классическая механика не может применяться в тех случаях, когда тела движутся со скоростями, близкими к скорости света. Таким образом, хотя выдвинутая Эйнштейном специальная теория относительности и противоречила классической механике, но вовсе не отвергала её, а лишь ограничила рамки её применения. То же произошло и с квантовой механикой, которая объясняла движение частиц в микромире, на субатомном уровне, где классическая механика также неприменима. Учитывая объективную диалектичность окружающего мира, возможны случаи, когда две конкурирующие гипотезы отражают диалектически противоречивые свойства объектов и явлений, которые они должны объяснить. Такая ситуация, например, сложилась в физике с объяснением природы света. С одной стороны, всем развитием оптики было неопровержимо доказано, что свет имеет волновую природу. Об этом свидетельствовали явления дифракции, интерференции, преломления и отражения и сомневаться в волновой природе света не было никаких оснований. Но экспериментально когда был измерено открыт световое фотоэлектрический давление, изучена эффект, природа люминесценции и надо было объяснить природу взаимодействия света с веществом на субатомном уровне, неизбежно возникла гипотеза корпускулярной природы света. В течение нескольких десятилетий физики не могли их примирить. И та, и другая теории имели неопровержимые экспериментальные доказательства и потому обе должны были считаться истинными. И лишь появление более общей корпускулярно-волновой теории света всё расставило по своим местам. Более того, было доказано, что дуальной природой (и корпускулярными, и волновыми свойствами) обладают практически все известные субатомные частицы, и на основе этого был даже построен электронный микроскоп, использующий волновые свойства электронов, что позволило на несколько порядков увеличить предельно возможное увеличение по сравнению с оптическими микроскопами. В настоящее время примерно такое же положение возникло в геологии по вопросу происхождения нефти. Вначале главенствовала гипотеза органического происхождения нефти, на её основе планировались и проводились геологоразведочные работы, поисковое бурение и было открыто множество новых месторождений нефти, что казалось неопровержимым доказательством истинности этой гипотезы. Однако со временем накапливалось всё больше фактов, противоречащих этой теории. Нефть находили там, где её по теории органического происхождения и не должно было быть. И появилась гипотеза неорганического происхождения, которая сейчас завоёвывает всё больше сторонников. Были даже поставлены успешные эксперименты по синтезу нефти из неорганических веществ, в которых воспроизводились условия, близкие к возможным условиям в земной коре. И уже сейчас делаются попытки объединения этих гипотез в единую теорию. Насколько они будут успешными, покажет время. Таким образом, выдвижение новых научных идей и построение на их основе гипотез являются необходимыми звеньями и этапами при построении научных теорий. Стандартный метод проверки теорий — прямая экспериментальная проверка («эксперимент — критерий истины»)10. Однако часто теорию нельзя проверить прямым экспериментом (например, теорию о возникновении жизни на Земле), либо такая проверка слишком сложна или затратна (макроэкономические и социальные теории), и поэтому теории часто проверяются предсказательной не силы прямым — экспериментом, т. е. если из а по неё наличию следуют неизвестные/незамеченные ранее события, и при пристальном наблюдении эти события обнаруживаются, то предсказательная сила присутствует. Непосредственными результатами эксперимента являются разнообразные данные, полученные в результате измерений различных физических величин, характеризующих объект исследования, а также отражающие те или иные его качественные состояния. Причём результаты измерений всегда содержат погрешности, имеющие разнообразную природу, а результаты наблюдений, как правило, характеризуются некоторой неопределённостью и субъективностью. Кроме того, объёмы этих данных могут быть настолько велики и многомерны, что непосредственное восприятие их человеком оказывается весьма затруднительным, не говоря уже об их анализе, получении выводов и оценки их достоверности. Конечной же целью эксперимента является получение новых знаний об объекте исследования. Для этого из полученных экспериментальных данных необходимо извлечь информацию о структуре и составе объекта, о закономерностях его функционирования, о взаимодействии его с окружающей средой и т.д., в зависимости от целей проведения эксперимента. Массивы полученных в результате эксперимента данных могут быть весьма 10 Кохановский, В.П. Философия и методология науки / В.П. Кохановский.– Ростов-н/Д., 1999. С.18. велики и труднообозримы, а непосредственное восприятие человеком закономерностей, скрытых в числовой информации, очень затруднено. Первой задачей математической обработки экспериментальных данных является структурирование первичных массивов цифровых данных, выявление статистических закономерностей их распределения, нахождение параметров этих распределений и отображение найденных закономерностей в наиболее компактном, наглядном и удобном для восприятия виде. Для её решения применяют различные статистические модели распределений случайных величин, методы оценивания их параметров и компактного отображения распределений, которые кратко рассмотрены в следующем параграфе. Следующая задача связана с оценкой погрешностей измерений и истинных значений измеряемых величин. Дело в том, что первичные массивы экспериментальных данных неизбежно содержат и погрешности измерений, и даже явно ошибочные результаты, которых редко удаётся избежать даже при проведении сравнительно простых экспериментов. О необходимости числовой оценки погрешностей измерений уже говорилось в предыдущей главе. И если систематические составляющие погрешностей можно оценить на основании анализа методических погрешностей и метрологических характеристик используемой измерительной аппаратуры, то единственный возможный путь для оценки случайных составляющих погрешностей состоит в проведении математико-статистической обработки результатов многократных измерений. Используемые при этом методы статистического оценивания, позволяют не только выявить и исключить из дальнейшего рассмотрения результаты измерений, содержащие грубые ошибки, и определить среднюю величину случайной составляющей погрешности ряда повторных измерений, но и указать доверительный интервал, в котором с заранее заданной вероятностью должно находиться истинное значение измеряемой величины, а также определить наиболее близкую к истинному значению оценку самой измеряемой величины. Далее следуют задачи, связанные с извлечением из экспериментальных данных полезной информации. Порядок выполнения этих задач может быть различным в зависимости от целей эксперимента и свойств объекта исследования и может не совпадать с тем, в котором они приведены ниже, да и полный их перечень привести достаточно сложно. Поэтому укажем лишь основные из них. Это, прежде всего, задача выявления степени взаимной зависимости различных физических величин, характеризующих физический объект и измеряемых в процессе эксперимента. Для её решения могут использоваться методы дисперсионного, факторного и корреляционного анализа, разрабатываемые в математической статистике. Дисперсионный анализ применяют в тех случаях, когда изучают зависимость какой-то выходной величины, характеризующей объект исследования, от ряда влияющих факторов. Он позволяет определить, какую долю от общей дисперсии (рассеяния) значений данной выходной величины составляет дисперсия, вызываемая изменениями данного влияющего фактора, значимо влияние этого фактора или нет. Корреляционный анализ позволяет количественно определить тесноту статистической связи между любой парой параметров, характеризующих объект. При небольшой мерности факторного пространства и малых диапазонах варьирования всех факторов, когда можно с полным основанием аппроксимировать исследуемые зависимости линейными, корреляционный анализ даёт достаточно достоверные количественные оценки тесноты взаимосвязи между исследуемыми параметрами. Кроме этого, он позволяет оценить степень связи любого из этих параметров со всеми остальными вместе взятыми. Факторный анализ используется при большой мерности факторного пространства и наличии взаимосвязей между самими факторами, т.е. в тех случаях, когда их нельзя считать независимыми. Суть этого метода состоит в ортогонализации факторного пространства, т.е. замене исходного факторного пространства взаимозависимых непосредственно измеряемых признаков факторным пространством искусственных «математических» признаков, которые ортогональны друг другу, т.е. статистически независимы друг от друга. Это позволяет выявить число истинных причин, вызывающих изменение выходного параметра и не зависящих друг от друга. Как правило, число таких действительно независимых факторов оказывается существенно меньше исходного числа факторов. Во многих случаях факторный анализ облегчает понимание физического механизма функционирования исследуемого объекта. Однако в большинстве реальных задач недостаточно выявить существенные факторы, влияющие на объект исследования, и ранжировать их по степени тесноты связей. Как правило, такая задача ставится лишь в предварительных экспериментах. Конечной задачей, как правило, является построение математической модели объекта. А для её решения необходим достаточно сложный математический анализ полученных в результате эксперимента данных. Ввиду специфики решения этой задачи для активного и пассивного экспериментов и её сложности при произвольной мерности пространства признаков этим задачам посвящены следующие две главы. При активном эксперименте эта задача решается методами планирования активного многофакторного эксперимента. При пассивном эксперименте применяются методы множественного регрессионного анализа. В данной же главе будут рассмотрены лишь математические основы решения этой задачи в классической постановке, когда все факторные признаки заданы и не зависят друг от друга. Кроме того, в данной главе рассмотрены вопросы подбора эмпирических формул и определение количественных значений их коэффициентов по эмпирическим данным в виде функций от одного аргумента; сглаживание эмпирических зависимостей; задачи интерполяции. Задачи построения математической модели объекта по эмпирическим данным обязательно должны заканчиваться оценкой адекватности построенной математической модели, её статистической достоверности и предсказательной точности. Однако их удобно рассматривать вместе с задачами построения моделей, поскольку эти вопросы должны учитываться и при построении моделей (например, при выборе вида модели), и при планировании эксперимента. Научная теория – это законченная система обобщённого знания, объясняющая ту или иную сторону действительности. Научная теория должна удовлетворять следующим требованиям: 1) она должна быть адекватна описываемым объектам и явлениям, что позволяет в определённых пределах заменять экспериментальные исследования теоретическими, как с целью уточнения и конкретизации уже имеющихся знаний, так и с целью получения новых знаний в тех областях, где эта теория приложима; 2) она должна достаточно полно (без явных пробелов) описывать ту область действительности, к которой она приложима; 3) теория должна вскрывать причинно-следственные связи и отношения между описываемыми объектами, явлениями и сторонами действительности и удовлетворять всем требованиям логики при переходе от одних утверждений к другим; 4) теория должна быть внутренне непротиворечивой; 5) теория должна объяснять все имеющиеся факты, относящиеся к данной области действительности. Необходимо сразу же отметить, что в силу относительности наших знаний последнее требование выполняется далеко не всегда. Даже если на момент построения теории её авторам представляется, что она действительно объясняет все известные в этой области факты, то, во-первых, самим авторам могут быть известны не все факты из той области, где эта теория приложима, а, во–вторых, со временем могут появиться (и, как правило, действительно появляются) новые факты, объяснить которые эта теория не в состоянии. Однако, это вполне закономерно. Знание всегда относительно, а поэтому и научные теории, как высшая форма организации знаний, также относительны. Выше мы уже на многих примерах убеждались, что в развитии любой научной теории всегда наступают моменты, когда выясняется ограниченность данной теории. В этом случае она, как правило, не отвергается полностью, а лишь определяются рамки её применимости, некоторые её положения могут изменяться и дополняться или же она заменяется более общей теорией. Конечно, в истории науки можно найти случаи, когда старые теории отвергались полностью. Так было с теорией «флогистона», объяснявшей горение тем, что из вещества во время горения выходит особая субстанция – «флогистон», которая и определяет процесс горения. Аналогичное положение, но уже гораздо позже, было с теорией «эфира» – всепроникающей упругой среды, которая и является проводником радиоволн, а сами радиоволны представлялись по аналогии с акустическими волнами в виде колебаний этой среды – эфира. Таким образом, ложными могут оказаться не только ещё не доказанные гипотезы, но и уже признанные теории. Это говорит о том, что чёткой границы между гипотезой и теорией провести нельзя. Скорее тут действует субъективный фактор. По мере того, как новая гипотеза получает всё новые и новые экспериментальные доказательства и завоёвывает себе всё больше сторонников среди учёных, она и переходит в категорию научной теории. Попытки сформулировать какие-то формальные критерии, позволяющие провести чёткую границу между научной гипотезой и научной теорией, оказались бесплодными. Переход этот происходит постепенно, по мере того, как гипотеза тщательно прорабатывается и обосновывается теоретически, многократно проверяется экспериментально, выявляется и подтверждается её предсказательная сила и, в конце концов, она завоёвывает себе подавляющее число сторонников среди учёных – специалистов в данной области науки и, таким образом, становится теорией. Два способа построения теорий (аксиоматический и гипотетикодедуктивный) и их применение в науке. Аксио́ма (др.-греч. ἀξίωμα — утверждение, положение) или постулат — утверждение, принимаемое без доказательства. Аксиоматизация теории — явное указание конечного набора аксиом. Утверждения, вытекающие из аксиом, называются теоремами. Примеры различных, но равносильных наборов аксиом можно встретить в математической логике и евклидовой геометрии. Набор аксиом называется непротиворечивым, если из аксиом набора, пользуясь правилами логики, нельзя прийти к противоречию. Впервые термин «аксиома» встречается у Аристотеля (384—322 до н. э.) и перешёл в математику от философов Древней Греции. Евклид различает понятия «постулат» и «аксиома», не объясняя их различия. Со времен Боэция постулаты переводят как требования (petitio), аксиомы — как общие понятия. Первоначально слово «аксиома» имело значение «истина, очевидная сама по себе». В разных манускриптах Начал Евклида разбиение утверждений на аксиомы и постулаты различно, не совпадает их порядок. Вероятно переписчики придерживались разных воззрений на различие этих понятий. При выдвижении научной гипотезы, а значит, и при построении научной теории иногда используется аксиоматический метод. Он состоит в том, что некоторые основополагающие утверждения данной гипотезы или теории принимаются без доказательств, основываясь на «здравом смысле» или на интуитивных догадках. Но все остальные положения выводятся из них по строгим логическим правилам или доказываются математически. Именно таким образом построено большинство математических теорий, в том числе геометрия Евклида. Этот же метод использован в теории строения атома Нильса Бора. Основным положением, принимаемым без доказательств, в ней является утверждение о том, что электроны, вращаясь вокруг атомного ядра по разрешённым орбитам, не излучают энергии, и поэтому образуют устойчивую систему (аналогичную планетной системе). Излучение же энергии или её поглощение атомом может происходить определёнными порциями (квантами) лишь при переходе электронов с одной разрешённой орбиты на другую. Причём одни из этих орбит (низкопотенциальные) являются устойчивыми, а другие (высокопотенциальные) – неустойчивыми. Аксиоматический метод, конечно, не является единственно возможным для построения научной теории. Он эффективен лишь для глубоко формализованных теорий (главным образом, в математике и физике). В других же, менее формализованных науках, таких как геология, биология, социальные и экономические науки, далеко не все теоретические положения удаётся строго доказать путём логического или математического вывода из каких-то изначально принятых аксиом. Поэтому приходится привлекать либо экспериментальные доказательства, либо ориентироваться на здравый смысл и логику. Как правило, такие теории слабо формализованы и объясняют явления, в основном, на содержательном уровне. Решающее значение для подтверждения истинности научной теории имеет практика, понимаемая в широком смысле, то есть включающая и экспериментальные научные исследования, базирующиеся на данной теории, и практическое применение этой теории в производственной деятельности. В свою очередь, теоретические знания призваны освещать путь практике, указывая практике наиболее верные и надёжные пути использования открытых фундаментальной наукой закономерностей в практической человеческой деятельности. Дедуктивное умозаключение, Деду́кция (от лат. deductio — выведение) — умозаключение, в котором вывод про отдельный предметный класс делается на основе (абстрактного) класса в целом, то есть от общего к частному. Дедуктивное умозаключение может быть непосредственным (когда знания получаются непосредственным восприятием предмета или явления) и посредственным (когда используются имеющиеся знания, выводы). В непосредственном умозаключении вывод делается на основе не более чем одной предпосылки, оно представляет собой некоторое действие над суждением и не всегда может быть сведено к простому изменению его формы. Основные способы построения непосредственных умозаключений: Превращение структуры: «Все S есть P» => «Ни один S не есть P», «Некоторые S есть P» => «Некоторые S не есть P» Обращение — обмен местами субъекта и предиката. При этом распределение не изменяется только если объёмы субъекта и предиката равны, в остальный случаях: «Все S есть P» => «Некоторые P есть S» Противопоставление является последовательным применением двух предыдущих Примеры: Человек смертен. Сократ — человек. Сократ смертен. Рисунок написан на холсте. Холст на стене, над полом. Рисунок над полом. Дедукция — основной метод доказательства в математике, также раскрытия преступлений Шерлоком Холмсом. Изучая, «что из чего следует», логика выявляет наиболее общие или, как говорят, формальные условия правильного мышления. Сфера конкретных интересов логики существенно менялась на протяжении её истории. Логические методы исследования. Логические методы исследования зародились в русле науки логики. Это наука о формах, методах и законах интеллектуальной познавательной деятельности, формализуемых с помощью логического языка. Наука о достижении истины в процессе познания с помощью выводного знания — знания, полученного опосредованным путём, посредством не чувственного опыта, а из знаний, полученных ранее; знания, полученного разумом. Ло́гика (др.-греч. λογική «наука о рассуждении», «искусство рассуждения» от λόγος — «речь», «рассуждение»). Выводное знание, полученное с помощью применения законов логики и методов логического мышления, — цель любого логического действия, нацеленного на достижение истины и применение полученного знания для более глубокого познания явлений и событий окружающего мира. Одна из главных задач логики — определить, как прийти к выводу из предпосылок (правильное рассуждение) и получить истинное знание о предмете размышления, чтобы глубже разобраться в нюансах изучаемого предмета мысли и его соотношениях с другими аспектами рассматриваемого явления. Логика служит базовым инструментом почти любой науки. Слово «логика» используется также в значениях «внутренняя закономерность, присущая тем или иным явлениям» или «правильный, разумный ход рассуждений» Сущность логики Классическая логическая теория далеко не совершенна: основное её содержание формулируется на особом, созданном специально для своих целей языке, использует абсолютное предметное мышление. В ней не предполагается использование контроля прагматических ошибок, погрешностей нелинейностей используемых систем отсчёта, пограничных ошибок описания, релятивизма масштабирования и т. п. Вследствие чего принято считать нормальным факт наличия в её языке парадоксов и априорных утверждений, кустовых эффектов словаря и т. п. Подобно тому, как умение говорить существовало ещё до возникновения науки грамматики, так и искусство правильно мыслить существовало задолго до науки логики. Логические операции: определение, классификация, доказательство, опровержение и др. нередко применяются каждым человеком в его мыслительной деятельности неосознанно и с погрешностями, некоторые склонны считать собственное мышление естественным процессом, не требующим анализа и контроля больше, чем, скажем, дыхание или движение. Анализ и синтез являются диалектически противостоящими методами познания, широко используемыми и при интерпретации экспериментальных данных, и в теоретических исследованиях. Анализом называют метод познания, который состоит в расчленении объекта исследования на составные части, в роли которых могут выступать как составные элементы объекта, так и его отдельные свойства и отношения. Синтез – есть метод познания, который состоит в соединении отдельных частей, сторон или свойств в единый объект. Анализ и синтез лежат в основе всех аналитических методов исследования и, будучи облечены в математическую форму, являются основными инструментами теоретических исследований. 4. Индукция и дедукция есть диалектически взаимосвязанные виды познания, опирающиеся на законы логики. Индукция – это умозаключение от частных фактов или утверждений к общему. Индукция позволяет от знания отдельных фактов или от менее общего знания перейти к более общему знанию. Процесс индукции обычно начинается с анализа и сравнения данных наблюдений, измерений и экспериментов. Если во всех опытах наблюдается регулярное проявление какого-либо свойства или отношения, то это позволяет выдвинуть индуктивное предположение, что это свойство или отношение будет проявлять себя во всех сходных случаях. Таким образом, индукция является частным видом обобщения, связанного с предвосхищением результатов определённых наблюдений и экспериментов на основе прошлого опыта. Дедукцией называется умозаключение, при котором новые знания об объекте, представляющем элемент какого-то множества, выводятся на основе более общих знаний о всём множестве. Например, если по своему химическому строению полученное новое вещество относится к металлам, то можно утверждать, даже не проводя измерения, что оно обладает такими свойствами, как хорошая электропроводность и теплопроводность. Таким образом, дедукция позволяет подходить к изучению свойств каких-то конкретных объектов или явлений на основе более общих знаний и закономерностей, которые, в свою очередь, были получены на основе изучения других конкретных явлений и объектов методом индукции. Следовательно, индукция и дедукция диалектически взаимосвязаны. При их применении широко используются такие методы формальной логики, как метод единственного сходства, метод единственного различия, метод сопутствующих изменений и метод остатков. Метод единственного сходства состоит в том, что если в нескольких случаях проявления какого-либо явления или свойства имеется лишь одно обстоятельство, общее для всех этих случаев, то именно оно и является причиной данного явления или свойства. Метод единственного различия состоит в том, что в случаях, когда какое-либо свойство или явление проявляется, и в случаях, когда оно не проявляется, имеется лишь одно различие, а во всём остальном они сходны, то именно это различие и является причиной данного свойства или явления. Метод сопутствующих изменений состоит в том, что, если в цепи последовательных явлений изменение одного явления приводит к изменению другого, то оба эти явления находятся в причинно-следственной связи друг с другом. Метод остатков заключается в том, что, если при изучении сложного явления выявлена совокупность обстоятельств, которая является его причиной, и какая-то часть этих обстоятельств определяет часть этого явления, то оставшаяся часть его будет определяться остальными обстоятельствами, не участвовавшими в определении первой. Рассмотренные используются при методы формальной логики выводе индуктивных и широко дедуктивных умозаключений, а также при анализе и синтезе, применяемых как при планировании экспериментов и интерпретации их результатов, так и при теоретических исследованиях и построении научных гипотез и теорий. 5. Моделирование – это исследование объектов познания путём построения и дальнейшего изучения их моделей, являющихся материальными или идеальными замещениями данных объектов познания. Модель должна воспроизводить или отражать именно те свойства и характерные признаки изучаемого объекта, которые являются целью изучения. Модель всегда проще и беднее самого объекта, но именно поэтому её удобнее изучать и исследовать. Один и тот же реальный объект может отображаться несколькими различными моделями, каждая из которых ограничена и отвечает определённым целям исследования. Таким образом, выбор модели определяется выбором целей исследования. С одной стороны, от модели требуется, чтобы она содержала известную до её построения информацию о моделируемом объекте, а с другой – изучение самой модели должно вести к получению новой информации об этом объекте. Модель является весьма общим понятием, которому можно дать следующее определение: Моделью объекта называется другой объект (реальный или идеальный), который сопоставляется с исходным объектом, и определённые свойства которого заданным образом отражают выбранные свойства моделируемого объекта. По физической природе используемых моделей различают три основных вида моделирования: физическое, (натурное) моделирование аналоговое и абстрактное. Физическое использует материальные (натурные) модели, которые в той или иной мере копируют оригинал на основе его физических (в частности, геометрических), химических, биологических и других свойств или процессов. Часто при этом меняется масштаб моделируемого объекта или процесса (как в пространстве, так и во времени). Натурные модели используют тогда, когда невозможно или трудно провести натурный эксперимент. Необходимым условием натурного моделирования является подобие модели исходному объекту по тем или иным (геометрическим, физическим, химическим и другим) свойствам. Примерами натурных моделей являются уменьшенные модели кораблей и летательных аппаратов, используемые для выявления их гидродинамических или аэродинамических свойств; уменьшенные копии гидротехнических сооружений, используемые для определения оптимальных режимов их работы, а также запасов прочности; увеличенные модели сложных органических молекул, используемые для изучения их пространственной структуры и т.п. Можно привести примеры натурных моделей и без изменения масштаба. Например, манекены фигуры человека, оснащённые различными датчиками и используемые для экспериментального исследования различных устройств безопасности автомобиля при ударных перегрузках (столкновение с неподвижным препятствием, опрокидывание автомобиля при крутом повороте и т.п.). Сюда же относятся муляжи различных частей тела человека, используемые при изучении его анатомического строения. Для переноса закономерностей и свойств, выявленных на натурной модели, на реальный объект используется теория подобия и анализ размерностей. Аналоговое моделирование какого-либо объекта или процесса представляет собой исследование другого объекта или процесса, которые, в отличие от натурных моделей, не копируют оригинал, а функционируют на другой физической основе, но подобны оригиналу по определенным характеристикам, которые и являются предметом исследования Например, исследовать взаимодействие гравитационных полей двух массивных тел в условиях Земли непосредственно невозможно. Однако, поскольку закон всемирного тяготения математически выражается такими же уравнениями, как и закон кулоновского взаимодействия двух разнополярно электрически заряженных тел, то можно заменить исследования гравитационных полей исследованиями электрических полей двух взаимодействующих заряженных тел, которые осуществить гораздо проще. Но наиболее широко аналоговое моделирование используется для анализа динамических процессов в сложных объектах. При этом объекты и процессы любой физической природы заменяются различными электрическими функциональными преобразователями и электрическими процессами, происходящими в них. Для этих целей используются специальные аналоговые вычислительные машины, состоящие из набора различных операционных блоков и наборного поля, позволяющего соединять эти блоки между собой в любой комбинации. Это превращает данные машины в универсальные моделирующие установки, пригодные для моделирования весьма широкого класса объектов. Модель называют стохастической (вероятностной), если в ней связи и переходы между начальным и конечным состояниями заданы с определённой вероятностью, т.е. одному и тому же набору входных данных могут с различной вероятностью соответствовать различные наборы выходных данных. Причинами неопределённости выходных данных моделируемого объекта могут быть: - недостаточная изученность самого механизма функционирования моделируемого объекта; - действие на объект неучтённых факторов; - погрешности измерения входных и выходных величин; - воздействие помех на входы и выходы объекта или на измерительные приборы, используемые для измерения входных и выходных величин. При моделировании объектов микромира или социальноэкономических систем неопределённость заложена в самой природе исследуемых объектов. В стохастических математических моделях эта неопределённость моделируется путём введения в математическую модель случайных величин и случайных функций, подчиняющихся определённым законам распределения, а также заданием вероятностных функций переходов из одного состояния в другое. Реальное мышление не сводится просто к логической последовательности. В процессе решения возникающих задач важным оказывается, как правило, всё: и последовательность, и интуиция, и эмоции, и образное видение мира, и многое другое. Основная цель (функция) логики всегда оставалась неизменной: исследование того, как из одних утверждений можно выводить другие. При этом предполагается, что вывод зависит только от способа связи входящих в него утверждений и их строения, а не от их конкретного содержания. Понятие научной рациональности. Рациональность прежде всего определенный способ ориентации в окружающем мире, где доминирующая роль принадлежит разуму. Современная методология считает рациональность многозначным понятием и его смысл сводится к некоторым следующим значениям: сфера природной упорядоченности, отраженная в разуме; способы понятного, концептуальнодискурсивного понимания мира; совокупность норм и методов научного исследования11. В обобщенном виде различия основных философских методов – диалектического и метафизического, как двух противоположных концепций взаимосвязи и развития можно представить следующим образом. Диалектика (в современном, то есть главным образом гегелевском, смысле термина) — это теория, согласно которой нечто — в частности, человеческое мышление,— в своем развитии проходит так называемую диалектическую триаду: тезис, антитезис и синтез. Сначала — некая идея, теория или движение,— «тезис». Тезис, скорее всего, вызовет противоположение, оппозицию, поскольку, как и большинство вещей в этом мире, он, вероятно, будет небесспорен, то есть не лишен слабых мест. Противоположная ему идея (или движение) называется «антитезисом», так как она направлена против первого — тезиса. Борьба между тезисом и антитезисом продолжается до тех пор, пока не находится такое решение, которое в каких-то отношениях выходит за рамки и тезиса, и антитезиса, признавая, однако, их относительную ценность и пытаясь сохранить их достоинства и избежать недостатков. Это решение, которое является третьим диалектическим шагом, называется синтезом. Однажды достигнутый, синтез, 11 Яковлев, В. А. О востребованности диалектики в эпоху постмодернизма / В. А. Яковлев, Л. В. Суркова // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. – 1998. – № 3. – С. 51-68. в свою очередь, может стать первой ступенью новой диалектической триады и действительно становится ею, если оказывается односторонним или неудовлетворительным по какой-то другой причине. Ведь в последнем случае снова возникнет оппозиция, а значит, синтез можно будет рассматривать как новый тезис, который породил новый антитезис. Далее, диалектическая триада возобновится на более высоком уровне; она может подняться и на третий уровень, когда достигнут второй синтез. Таким образом, диалектика исходит из всеобщей, универсальной взаимосвязи явлений и процессов в окружающем нас мире; из принципа развития, качественных изменений явлений и процессов; из внутренней противоречивости, закономерно присущей любому явлению или процессу; из того, что именно борьба внутренне присущих явлениям и процессам противоположностей представляет собой главный источник их развития. Метафизика признает только связи случайные, возводя в абсолют автономность, самостоятельность вещи; сводит все изменения в мире только к количественным изменениям; считает, что противоречия свойственны только нашему мышлению, но отнюдь не объективной действительности; видит источник развития вне исследуемого предмета. Однако нам важно утвердиться в положении, что диалектика возникла и развивалась наряду с метафизикой, как противоположный ей способ познания и мышления. Несмотря на очевидные, на первый взгляд, различия, существуют и иные мнения на этот счёт. Прежде чем представить взгляды отечественных ученых, свидетельствующие о неоднозначности рассмотрения метафизики и диалектики как противоположных способов познания и мышления, приведем цитату В.И. Ленина: "Диалектика, — как разъяснял еще Гегель, включает в себя момент релятивизма, отрицания, скептицизма, но не сводится к релятивизму. Материалистическая диалектика Маркса и Энгельса безусловно включает в себя релятивизм, но не сводится к нему, т.е. признает относительность всех наших знаний не в смысле отрицания объективной истины, а в смысле исторической условности пределов приближения наших знаний к этой истине . И далее: "NB: Отличие субъективизма (скептицизма и софистики etc.) от диалектики, между прочим, то, что в (объективной) диалектике относительно (релятивно) и различие между релятивным и абсолютным. Для объективной диалектики в релятивном есть абсолютное. Для субъективизма и софистики релятивное только релятивно и исключает абсолютное". Это понимание объективной диалектики встречается и у других авторов. Так, отмечается важная, хоть это и парадоксально, роль диалектики как метафизической программы. Этот – мнимый парадокс, по мнению Яковлевой и Суркова12, возникающий из надуманного противопоставления диалектики и метафизики как динамичного и статичного подходов к пониманию устройства мира. Рассматривая метафизику в её изначальном аристотелевском понимании как первую философию, исследующую сущностный слой бытия, с очевидностью приходит вывод, что именно диалектика как общая теория бытия явилась первичной метафизической программой, сыгравшей эвристическую роль в возникновении науки. Атомизм, эволюционизм, космогенез, хотя и являлись долгое время чисто спекулятивными конструкциями, в то же время конкретизировали именно общие диалектические идеи об устройстве бытия. Гераклитовское представление о космосе как об огне, мерами вспыхивающем и угасающем, динамика четырех субстанций Эмпедокла, взаимозависимость материальной, формальной, энтелехиальной, движущей причины Аристотеля, единство микро- и макрокосмоса Николая Кузанца, бесконечная открытость вселенной Дж. Бруно, дискретность, взаимосвязь и строгая упорядоченность мира монад Лейбница – вот круг первичных диалектических идей, ставших мировоззренческой основой 13 естествознания» . Завершая эволюционную концепцию диалектики, авторы отвечают на вопрос о её возможности в эпоху постмодерна вполне определенно: требуется обогащение представлений о диалектике, которая охватывает не только области рационального дискурса, но и процессы, происходящие в рамках всего «горизонта» актуальных и потенциальных смыслов, в связи с чем, перестают быть однозначными формы отрицания, а противоречие – жестким. В этой концепции выявляется тенденция неклассического (нелинейного), многомерного подхода к пониманию диалектики и её роли в познании. Более того, авторы касаются «диалектической практики постмодерна», в которой как раз, по их мнению, диалектика и становится культурной универсалией: все могут всё критиковать и интерпретировать, поскольку у всех всегда есть возможность создавать виртуальную реальность, позволяющую иметь образцы лучшего по сравнению с имеющимся, иметь смысловые структуры для сравнения, нажатием кнопки эксплицировать смысловые структуры оппозиционных информационных программ и т.д. 12 Яковлев, В. А. О востребованности диалектики в эпоху постмодернизма / В. А. Яковлев, Л. В. Суркова // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. – 1998. – № 3. – С. 51-68. 13 Койре А. Очерки истории философской мысли. М.: 1985. Как было уже показано, особенностью метафизики является тенденция к созданию однозначной картины мира, абсолютизация и изолированное рассмотрение различных аспектов бытия. Метафизика тяготеет к сведению многообразия всех форм движения к какой-либо одной: механической, биологической, технологической, социальной и другим. При этом высшие формы движения часто сводятся к низшим. Это обозначается таким методологическим принципом, как редукционизм – возвращение к прошлому состоянию. Однако не всё однозначно в отношениях метафизики и диалектики, противоположными, по сути, методами познания. Возведение в абсолют какой-либо характеристики движения (диалектика) или покоя (метафизика) одинаково бесперспективны для познания. В своих тенденциях к абсолюту диалектика становится метафизикой, ведущей к абсолютному релятивизму, заключающемуся в абсолютизации относительности познания и одностороннем подчеркивании постоянной изменчивости реальности, то есть отрицания её устойчивости. Из этой проблемной ситуации между двумя методами познания возникает путаница, «борьба методов» и мировоззренческая разноголосица, которая сводится к топтанию на месте и не дает критериев, позволяющих определить многие сферы, включая образовательную, не дает определить «систему теоретизирования». К настоящему времени господствующее положение занимает западный стандарт теоретического познания, с присущими ему методами. В то же время жестокие реальности глобальных проблем современности, вызванные научно - техническим прогрессом, вскрыли внутренние противоречия, лежащие в основаниях этого метода, что востребует альтернативный проект науки. Идет процесс "диалектизации" науки /161/. Диалектический метод, давший свой альтернативный проект науки, восполняет принцип совершенства Аристотеля, соответственно ему мир должен познаваться как совершенство, и познание существенно для гармонизации отношений между людьми и отношений между природой и обществом. Каждый проект науки и модель мира получили существенное развитие и различия между ними, оставаясь существенными, оказались «стертыми». Задача и перспектива философии образования состоят в определении того, в какой системе теоретизирования, соответствующей определенному типу общества, определенному типу социальности, происходит обсуждение и обоснование всех инновационных процессов в образовании. Однако как отмечает М.Е. Соболева14, плюралистичностью бытия, многообразием типов философского дискурса и их не сводимостью друг к 14 Соболева, М.Е. Возможна ли метафизика в эпоху постмодерна? К концепции трансцендентального прагматизма Карла-Отто Апеля /М.Е. Соболева // Вопросы философии, 2002. № 7. С. 143-155. другу, пространственно-временной дискретностью различных онтологий и эпистемологий, пониманием традиции как данности задается парадигма нового мышления, в рамках которой движется основной поток философской мысли ХХ века. Это указывает на философский деконструктивизм, вобравший признаки общей теории деконструктивизма, представляющей собой проект конструктивной критики теоретических систем на метафизической основе. На основании рассмотренных проблем теоретизирования можно сделать следующие выводы: — В историко-культурной традиции философствования сложилось две основных системы теоретизирования – диалектическая и метафизическая, которые под влиянием новых течений и существенных изменений в социальной реальности, происходящих под влиянием информатизации общества и связанной с ней технологизацией социальной практики, утратили четкие границы различения. Данное обстоятельство не позволяет значительной части ученых выйти из круга представлений о необходимости теоретического синтеза. Однако синтез невозможно осуществить без различения стандартов теоретизирования. — В философии науки и техники, на уровне рефлексии ученых, проявляет фундирующие позиции постмодернистское мировоззрение, что представлено в философских программах исследователей, оставляющих свои концептуальные системы открытыми. Осуществляются попытки либо его преодоления и выведения из «маргиналий философии», либо более глубокого освоения и объяснения на его основе философских проблем науки и производства. Однако научное познание не допускает произвольного перенесения теории, построенной в метафизической системе теоретизирования, в диалектическую систему теоретизирования. — Требуют различения не только диалектический и метафизический методы познания. Различения в системах теоретизирования необходимы по более глубоким основаниям: индивидуалистического различием менталитетов. коллективистского Диалектический анализ и роли ментальных процессов в цивилизационном процессе раскроет их значение для формирования философии образования, имеющей психологический, социокультурный, политологический, некоторые другие контексты. этический, аксиологический и 2.2 Методы и алгоритмы решения творческих технических задач. Авторское право Методы технического творчества и алгоритмы решения творческой технической задачи. Из наиболее известных и широко используемых методик упорядочения и повышения эффективности творческого процесса рассмотрим следующие. Метод "черного ящика". Метод коллективного обсуждения. Метод "мозгового штурма". Метод "синектика". Метод “фокальных объектов”. "морфологического Метод анализа". "контрольных Стратегия вопросов". семикратного Метод поиска. Эвристический метод. Метод АРИЗ разработанный Альтшулером15 в рамках ТРИЗ, и т.д.16 Анализ литературы, раскрывающий сущность перечисленных выше методов, с учетом опыта в разработке новых технических средств контроля и измерения параметров технологических процессов, позволяет сделать вывод, что освоение логических алгоритмов дает возможность существенно ускорить процесс поиска новых технических решений. Кратко рассмотрим возможности применения при решении творческих задач каждого из перечисленных выше алгоритмов и методов. 15 Альтшуллер, Г. С. Творчество как точная наука/ Г. С. Альтшуллер – М.: Сов. Радио, 1979. – 175 с. 16 Громыко, А. И. Основы технического творчества. Учебное пособие /А. И. Громыко -Краснояр. гос. техн. ун-т. – Красноярск: ИПЦ КГТУ, 2002. – 71 с. Алгоритм метода “черного ящика” можно упрощенно представить в виде двухполюсника. Для решения задач указанным методом необходимы знания параметров двух из трех воздействий. Различные варианты решения задач можно представить в виде табл. 1. Таблица 1. Процесс решения задач методом "черного ящика” Дано Требуется Процесс поиска Выходной Анализ найти 1. Воздействие на вход. Система (дедукция). параметр. Измерение амплитудно- Выход частотных характеристик РЭА. (или элемент) Поиск неисправностей 2. Воздейств Вход Контроль ие (выходные параметры). Законы на природы, вход система Инверсный и анализ. диагностика неисправностей или элемент 3. Воздействи е на вход системы. Законы природы, выход Система Инженерное или проектирование элемент Для специалистов в области радиоэлектроники применение метода "черного ящика" возможно для решения следующих задач: 1. Определение импульсных и переходных характеристик. 2. Поиск неисправностей радиотехнических узлов. 3. Проектирование узлов и систем. Задача нахождения входного воздействия при известном (или требуемом) выходе называется инверсным анализом. Далее рассмотрим метод коллективного обсуждения, который широко используется при выборе направления и методик исследования заданной технической проблемы. Этот метод допускает последовательное высказывание идей и их критику. Однако критика идей или даже боязнь критики служат помехой творческому мышлению. При коллективном обсуждении руководитель группы выступает в роли индуктора идей, с помощью вопросов направляет умственную работу группы на решение поставленной задачи. Работая с коллективом необходимо помнить: люди в большей мере стремятся узнать те факты, которые подтверждают их мнения, чем те, которые противоречат их убеждениям; каждый человек и коллектив в целом обладают психологической инерцией и особенно болезненным восприятием критики. Основная задача индуктора-руководителя - раскрепостить коллектив. Работы над разработкой метода «мозговой атаки» или «мозгового штурма» начались более 50 лет назад А. Осборном. В 1953 году метод принят за основу курса лекций в Массачусетском технологическом институте и в других вузах США, колледжах, НИИ и промышленных компаниях. Метод "мозгового штурма" направлен на выявление возможно большего количества оригинальных идей, используется в различных модификациях и в настоящее время коллективного поиска технических решений. как простейший инструмент Группа "генераторов" состоит из 5-12 человек (в группе не должно быть скептиков, критиканов). В состав группы включают людей с хорошо развитой фантазией, специалистов смежных специальностей, дилетантов, домохозяек, школьников. "Генераторы" работают над задачей 30-50 мин, высказывают идеи ("дикие идеи"), все фиксируется магнитофоном. Упор делается на расслабление внимания к критической оценке выдвинутых идей. Критика выдвинутых идей допускается после завершения цикла их генерирования. Основные правила мозгового штурма: 1. Формулировка проблемы в основных терминах, выделение центрального пункта. 2. Запрет критики любой выдвинутой идеи. 3. Подхватывание и развитие идеи любого рода, если даже ее уместность в данное время кажется сомнительной. 4. Создание условий работы, освобождающих участников от скованности. 5. Проведение селекции идей с помощью группы экспертов, не участвующих в генерации идей. Задача экспертов - развитие идей до практического применения. Классический пример успешного применения метода "мозговой атаки" - создание средств защиты судов от торпед и мин. Эта задача возникла во время второй мировой войны. От торпед и мин погибало много транспортных судов, доставлявших в нашу страну грузы по "ЛЕНД-ЛИЗУ". Трудности в решении задачи начинались с того, что было непонятно, кому поручить ее решение. Для больших военных судов она могла быть решена специалистами по вооружению. Огневая мощь этих кораблей позволяла при своевременном обнаружении расстреливать торпеды или мины. Малые суда типа торпедных катеров могли избежать столкновения за счет своей маневренности и скорости. Решили применить "мозговую атаку". Пригласили человека "со стороны", он-то и высказал такую идею: "Пусть, как только мина или торпеда будет обнаружена, вся команда встанет вдоль борта и дует на эту мину". Основываясь на правиле, нельзя отвергать идею, какой бы парадоксальной она ни была, без детальной проработки экспертов, которые рассуждали примерно так: "Да, - сказал эксперт, воздушным потоком, каким бы сильным его не удалось создать, воздействовать на мину или торпеду нельзя, потому что она почти полностью погружена в воду. Если можно воздействовать, так только потоком воды. Другой эксперт заметил, что на каждом транспортном судне есть гидронасосы предназначенные для откачки воды в случаях получения пробоин. "А что если связать трубами насосы с наиболее уязвимыми точками судна и создать там необходимые потоки воды, для отклонения торпеды или увеличения времени до столкновения с ней, чтобы успеть расстрелять ее или уклониться от встречи!” Трансформированная таким образом "сумасшедшая идея" была принята к разработке и использованию. На заседании по "мозговой атаке" специалист по вооружению всегда будет предлагать идеи и решения по использованию огневых средств. Специалист по ходовой части - решения по использованию скорости и маневра. У человека "со стороны" нет опыта по решению поставленной задачи, и он предлагает "неожиданные", зачастую неприемлемые, решения. Часто оригинальные "пионерские" решения находит не специалист, а тот, кто не знает, что данная задача "неразрешима". Во время мозговой атаки выдвигается от 50 до 150 идей, тогда как при индивидуальной работе 10-20. Фирма "Дженерал электрик" на сеансе “мозговой атаки “ по решению задачи оптимального соединения двух электропроводов получила за 30 минут 175 идей, часть из которых нашла практическое применение. Методика «мозгового штурма», созданная (А. Осборн) хорошо известна психологам и уже несколько десятилетий успешно применяется в самых разных сферах человеческой жизнедеятельности. Один из вариантов методики «мозгового штурма» хорошо знаком нам по любимой не одним поколением телезрителей передаче «Что? Где? Когда?». Правила проведения мозгового штурма. Категорически запрещается критика выдвигаемых идей. Это нужно для того, чтобы не мешать свободному полету творческого мышления. Необходимо положительно оценивать любую высказанную мысль, даже если она кажется вздорной. Это, конечно же, бывает сложно сделать, но демонстрируемая поддержка и одобрение очень стимулируют и вдохновляют генераторов идей. Самые лучшие — это сумасшедшие идеи. Желательно, чтобы участники попытались отказаться от стереотипов и шаблонных решений и сумели посмотреть на проблему с новой точки зрения. Нужно выдвинуть как можно больше идей и зафиксировать все. Другой метод «6 шляп образа мышления» (по Эдварду де Боно)17 – представляет собой разновидность сценариев мозгового штурма. В нём генерируемые идеи выступают в отрефлектированном самими участниками направлении хода их мысли. Это направление обозначается символической метафорой в виде шляпы определенного цвета. Белая шляпа: объективный взгляд на информацию. Красная шляпа: использование эмоционального восприятия, предчувствий и интуиции. Черная шляпа: логическое мышление 17 Боно де, Э. Рождение новой идеи/Э. де Боно.- М., 1976. С.5 с негативным уклоном, суждение и предосторожность. Желтая шляпа: логическое мышление с позитивным уклоном, обоснование и изучение дела с учетом ожидаемых выгод. Зеленая шляпа: новые идеи и творческое мышление. Голубая шляпа: управление мыслительным процессом. Каждый участник обсуждения может символически примерить на себя этот предмет и начать думать согласно характеру предписываемому шляпой. Самые хорошие идеи так и останутся идеями, если не будут продуманы шаги по их внедрению. Выдвинутые идеи предлагается просмотреть снова с точки зрения их соответствия двум критериям — оригинальности и возможности реализации. Каждое записанное высказывание должно быть помечено такими значками: + + — очень хорошая, оригинальная идея; + — неплохая идея; 0 — не удалось найти конструктива; НР — невозможно реализовать; ТР — трудно реализовать; РР — реально реализовать. Метод "синектика" Метод предложен специальную фирму (Кембридж, "по В. Гордоном (1960 г.), Который организовал обучению штат Массачусетс ). изобретательскому искусству Термин "синектика" заимствован из древнегреческого языка и обозначает объединение разрозненных элементов. Группа "синекторов" решающих, заданную им проблему, ведет работу в такой последовательности: 1. Формулирует проблему, как она задана "заказчиком". 2. Выдвигает идеи и одновременно дает их критику с целью очищения от очевидных решений. В ходе дискуссии синекторы вытесняют из предложенных технических решений очевидные, этот этап работы аналогичен методу “мозгового штурма”. 3. Ведет поиск аналогий, позволяющих выразить заданную проблему в терминах, хорошо знакомых синекторам по опыту их работы. Допускается игнорирование физических законов, выдвижение идеального решения. 4. Определяет главные трудности, препятствующие решению заданной проблемы, или противоречия. Формулирует проблему как она понята синекторами. Руководитель задает наводящие вопросы, направленные на решение проблемы. Синекторы проигрывают каждый из наводящих вопросов. Если появляется перспективная идея, ее развивают словесно до момента, когда члены группы синекторов в состоянии изготовить грубый прототип устройства. Руководитель выявляет полезные и конструктивные идеи путем оперативного анализа. При синектическом штурме допустима критика, которая позволяет развивать и видоизменять высказанные идеи. Этот штурм ведет постоянная группа. Её члены постепенно привыкают к совместной работе, перестают бояться критики, не обижаются, когда кто-то отвергает их предложения. В методе применены четыре вида аналогий— прямая, символическая, фантастическая, личная. Виды аналогий При прямой аналогии рассматриваемый объект сравнивается с более или менее похожим аналогичным объектом в природе или технике. Например, для усовершенствования процесса окраски мебели применение прямой аналогии состоит в том, чтобы рассмотреть, как окрашены минералы, цветы, птицы и т. п. или как окрашивают бумагу, киноплёнки и т. п. Символическая аналогия требует в парадоксальной форме сформулировать фразу, буквально в двух словах отражающую суть явления. Например, при решении задачи, связанной с мрамором, найдено словосочетание «радужное постоянство», так как отшлифованный мрамор (кроме белого) — весь в ярких узорах, напоминающих радугу, но все эти узоры постоянны. При фантастической аналогии необходимо представить фантастические средства или персонажи, выполняющие то, что требуется по условиям задачи. Например, хотелось бы, чтобы дорога существовала там, где её касаются колёса автомобиля. Личная аналогия (эмпатия) позволяет представить себя тем предметом, о котором идёт речь в задаче. В примере с окраской мебели можно вообразить себя белой вороной, которая хочет окраситься. Или, если совершенствуется зубчатая передача, то представить себя шестерней, которая крутится вокруг своей оси, подставляя бока соседней шестерне. Нужно в буквальном смысле входить «в образ» этой шестерни, чтобы на себе почувствовать всё, что достаётся ей, и какие она испытывает неудобства или перегрузки. Что даёт такое перевоплощение? Оно значительно уменьшает инерцию мышления и позволяет рассматривать задачу с новой точки зрения. Метод “фокальных объектов” Метод "фокальных объектов” - один из путей нахождения смелых "диких" идей в науке, технике, технической эстетике. Например, с целью придания более современного (необычного) вида карандашу за фокальный объект берем тигра (табл. 2). Таблица 2 - Использование метода “фокальных объектов” для привлечения внимания покупателей к изделию, выпускаемому фирмой. Объект внимания Фокальный объект технической эстетики клыкастый ------- хищный Карандаш Тигр------- полосатый ------- быстрый ------- и т.д. Для эстетического оформления выбираем "полосатый карандаш". Метод "контрольных вопросов" Метод контрольных вопросов - это своего рода краткая памятка изобретателю, "шпаргалка" из вопросов и кратких рекомендаций. Широко известны списки контрольных вопросов Г. Буша, Д. Пойа, Д. Пирсона, С. Чурюмова, Б. Жарикова, А. Осборна. Приведем наиболее широко распространенные списки вопросов, составленные английским изобретателем Т. Эйлоартом: 1. Сформулировать задачи. Нельзя ли трудную задачу сделать более легкой? Почему задача трудна? Рассмотреть, как решались аналогичные задачи. Некоторые типовые ошибки в формулировке задач и приемы их устранения. А. “Глобализм” - чрезмерно общая постановка задачи. Пример: “Как избавиться от заусенцев при механической обработке”. В общей постановке задача, скорее всего, неразрешима. Необходимо конкретизировать задачу для определенной ситуации. B. “Избыточная конкретизация” - характерная для тематических планов предприятий. Ставится задача понятная лишь авторам. Пример: “Усовершенствовать деталь БУ5.666.777”. Задача должна быть объяснена “своими словами”, с минимальным количеством терминов, языком, понятным старшекласснику. C. “Путанка” - ситуация, когда под видом одной задачи прячется несколько взаимосвязанных задач. Например: “Разработать устройства, позволяющие получать своевременную и достоверную информацию о наступлении предельных состояний агрегатов и систем автомобиля в эксплуатации. Информация может поступать к водителю в виде световых или звуковых сигналов”. Необходимо выделить все элементы задачи, выбрать ключевую. Решать задачи в отдельности, предполагая остальные решенными. D. “Избыток информации” - ситуация, когда ставящий задачу специалист, желая облегчить решение, дает массу информации, в которой тонут необходимые сведения. Следует выявить суть задачи - конфликт, отбросив все несущественное. E. “Недостаток информации” - ситуация, когда важные сведения упускаются при постановке задачи специалистом (он считает их либо общеизвестными, либо несущественными). Случается, что задачу ставят из чужой практики, не имея всей необходимой информации. Пример: “На занятиях в школе ТРИЗ выпускник в качестве дипломной работы взял задачу “ Как обеспечить опускание “аварийных стержней” в ядерный реактор в случае катастрофы, подобной Чернобыльской”. Впоследствии выяснилось, что с ситуацией он знаком по газетам. F. “Избыточные ограничения” - постановка задачи с требованием “ничего не менять” либо решать строго определенным образом. Пример: “Устранить трудности в сборке узла”. Ее легко решить приняв соответствующие меры, например, в заготовительном цехе, но требуют решения обязательно при сборке. Необходимо обосновать запреты, ограничения. формулировать задачи, позволяющие обойти запреты. G. “Близорукая задача” - постановка задачи без учета изменения условий, Пример: которые могут произойти за время ее решения и внедрения. Решение правительства “Установить высокую ставку налогообложения, чтобы восполнить дефицит государственного бюджета”. При этом не учтено то, что вызванный при этом спад производства, а также уход многих в “теневую экономику” приведут только к увеличению разрыва между желаемым и действительным. Для устранения ошибки необходимо спрогнозировать последствия принимаемого решения, ввести соответствующие поправки. H. “Несистемная задача “ - постановка задачи, лежащей на поверхности проблемы. После ее решения обычно возникает новая задача, зачастую сложнее первой. 2. Перечислить недостатки имеющихся решений, найти новые предполагаемые решения. 3. Построить модель. 4. Рассмотреть применимость для решения задачи различных видов материалов, энергии, физических явлений и т.д., найти аналогии. 5. Найти связи, зависимости, возможные варианты решения задачи. 6. Выслушать дилетантов по данной проблеме. 7. Устроить групповое обсуждение, выслушать каждую критики. 8. Постоянно думать о поставленной для решения проблеме. 9. Бывать в стимулирующей творчество обстановке. идею без 10. Искать пробелы в решениях подобных задач и новые комбинации решений. Нередко увидеть аналогию - значит найти новое техническое решение. Например, конструктор авиационных двигателей А.А. Микулин еще во время учебы в гимназии нашел необходимую ему аналогию на улице. Он искал решение задачи повышения безопасности полета самолетов, которые в то время часто попадали в аварию из-за отказов магнето /19/. Микулин шел по улице и увидел мужика с подбитым глазом. Пришла догадка! Он прибежал к знаменитому авиатору С.И. Уточкину и сказал "Ставьте на вашу машину два магнето!" “О!- сказал Уточкин, - за каждый благополучный показательный полет я буду платить тебе по 10 рублей." Опытный изобретатель знает цену аналогиям, но зачастую применяет их стихийно. Эйлоарт предлагает сознательно, целенаправленно использовать аналогии. Например, пробовать "национальные" решения: хитрое шотландское, всеобъемлющее немецкое, расточительное американское, сложное китайское и т.д. "Бродить среди технический музей, стимулирующей обстановки магазин старых вещей и т.п.), (свалка лома, смотреть журналы, комиксы". "Определить идеальное решение, разрабатывать возможное". С помощью идеального решения легче понять решение задачи, а значит, и найти реальное решение. КПД=1 - идеальное понятие, но с ним легче судить о реальных возможностях машин. Контрольных вопросов предложено много. Начинающий изобретатель (молодой инженер) может обобщить известные списки и составить свой - “шпаргалку“ для своих специальных задач. В Англии Эдуард Мэтчетт разработал три списка для фундаментального метода проектирования. Вопросы сгруппированы так: 1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. Какие потребности являются: жизненно важными, очень важными, важными, желательными. Каковы потребности: функциональной системы, потребителя, предприятия, внешнего мира. Каковы потребности на каждом этапе существования изделия: проектирование, деталировка, отработка, сборка, испытания и отладка, окончательная отладка и упаковка, сбыт, монтаж, эксплуатация и неправильное использование, техническое обслуживание и уход. Какие сведения можно получить, если задать шесть основных вопросов анализа трудовых операций: Что нужно сделать? Почему это нужно сделать? Когда это нужно сделать? Где это нужно сделать? Кем это нужно сделать? С помощью каких средств это нужно сделать? и т.д. Найти идеальное решение. Работать над выполнимым решением, близким к идеальному. Видоизменить решение проблемы с точки зрения размеров, времени, скорости (РВС). Определить альтернативные проблемы и системы. Установить историю возникновения проблемы. Кто ее выдвинул? Чего, каких результатов добился решающий данную или аналогичную проблемы? Найти общепринятые граничные условия и причины их установления. Метод "морфологического анализа" Морфологический анализ разработан в 1942 году американским астрономом Ф. Цвикки. Основные принципы метода (табл. 3): -всесторонний не упрежденный анализ явлений; Таблица 3- Метод "морфологического анализа". Реализуемая функция, выделенное направление Способы решения, направление решения способа 1. Черное. Цвет изображения 2. Одноцветное. 3. Полноцветное. 1. Прямоугольное. Форма изображения 2. Круглое. 3. Овальное 1. Неподвижная. Подвижность камеры 2. Подвижная. 3. Псевдоподвижная. 4. Совершенно подвижная. 1. Без звука. Звуковое сопровождение 2. Монофонический звук. 3. Стереофонический звук. 4. Квадрофонический звук. -ничего не считать невозможным пока это не будет доказано и всесторонне аргументировано. В поставленной задаче выделяется два или большее число важнейших направлений в зависимости от числа требуемых функций разрабатываемой системы или элемента. Затем по каждому из функциональных направлений производится генерирование идей и составляется как можно больший перечень способов их реализации. Все перечисленные способы решения сводятся в таблицу 3. Как видим из табл. 3 - четыре выделенных главных направления позволяют получить 108 различных комбинаций систем телевидения. Для выбора конкретной системы телевидения, необходим анализ сочетаний и отбор наилучших из них. Принятие решения по приведенным в табл. 3 данным возможно если разработчик - инженер имеет информацию о технических возможностях своего подразделения, предприятия и отрасли и прежде всего о ресурсах: 1-финансы, 2-оборудование, 3-помещения, 4-средства производства, 5- специалисты, 6-исходные материалы, 7-возможность организации НИР, 8проектирования и сбыта. Учитываются также чисто человеческие факторы: -этика; -мнения ответственных лиц; -инертность ответственных лиц к переменам; -эстетичесике факторы; -престиж и общественное положение разработчика; -личные вкусы и предубеждения заказчика; и др. факторы. Авторское право на изобретение. В объективном смысле — подотрасль гражданского права, регулирующая правоотношения, связанные с созданием и использованием (изданием, исполнением, показом и т. д.) произведений науки, технических изобретений, литературы или искусства, то есть объективных результатов творческой деятельности людей в этих областях. Программы для ЭВМ и базы данных также охраняются авторским правом. Они приравнены соответственно. к литературным произведениям и сборникам, Глава 3 «КАРТИНА МИРА» И «НАУЧНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ» 3.1 Парадигмальный характер научной картины мира Предметом философии науки являются общие закономерности и тенденции в развитии научного познания как особой деятельности по производству научных знаний, взятых в их исторически изменяющемся социокультурном контексте. Следовательно, вопрос о парадигмальном характере научных картин мира является основным для этой молодой науки. Эта дисциплина заявила о себе лишь во второй половине XX в. В то время как направление, имеющее название «философия науки», возникло столетием раньше, в рамках позитивизма. Центральная проблема философии науки: возможность рассудить или оценить далеко идущие притязания конкурирующих теорий, т.о. проблема перехода от утверждений обыденного здравого смысла к общим научным принципам. Наиболее часто обсуждаемым вопросом в философии науки является взаимодействие науки и техники. Результаты же зависят от того, как понимают технику. Если она отождествляется с технической наукой, то обыгрывается различие между ними. Имеются общие черты в обеих областях, делаются обзоры и измерения, с помощью экспериментов выдвигаются теории и утверждения о способах учета определенных условий. Различие — в акцентах на формировании теории в науке или на практическом использовании последней в технике. Даже если не все отрасли техники так близки к науке, то определенная близость к науке, особенно в ее фундаментальных исследованиях, очевидна. С этим тесно связан вопрос различения естественного и искусственного. Рассматриваемые как части физического мира, технические объекты и процессы в принципе не отличаются от природных явлений, так как и те и другие подчиняются законам физики. Достигается ли различие при переходе к органическому миру, зависит от возможности редукции биологии к физике. Другая перспектива открывается, если следовать Кангилему, рассматривающему биологию как модель техники и считающему “исходный характер биологической организации одним из обязательных условий существования и самого смысла механических конструкций”. Его идея заключается в том, что в обоих случаях имеются релевантные телеологические принципы, по которым он детерминирует части и их функционирование в целостной системе. Научная картина мира — это целостная система представлений об общих свойствах и закономерностях действительности, построенная в результате обобщения и синтеза фундаментальных научных понятий и принципов. В процессе развития науки происходит постоянное обновление идей и концепций, более ранние представления становятся частными случаями новых теорий. Таким образом, научная картина мира — не догма и не абсолютная истина. В то же время, научные представления приближены к истине, так как основаны на всей совокупности доказанных фактов и установленных причинно-следственных связей. В результате научные знания позволяют делать верные предсказания о свойствах нашего мира и способствуют развитию человеческой цивилизации. Противоречия между научными концепциями преодолеваются путём выявления новых фактов и сравнения их с предсказаниями различных теорий. В таком развитии — суть научного метода. Научная картина мира существенно отличается от религиозных представлений о мире, которые основаны не столько на доказанных фактах, сколько на авторитете пророков и религиозной традиции. Религиозные интерпретации концепции мироздания постоянно изменяются, чтобы приблизить их к современным научным трактовкам. Так, ещё несколько сотен лет назад христиане, буквально толкуя Библию, считали, что небо — твёрдое («твердь»), а мусульмане, согласно Корану, полагали, что Солнце заходит в «мутный колодец». Догмы разных религий, как правило, противоречат друг другу, и эти противоречия весьма трудно преодолеть (в отличие от научных противоречий, которые преодолеваются экспериментальным путём). Неоклассическая наука (конец XIX–XX вв.): открытие микромира; создание теории Эволюция относительности. современной научной Релятивистская картины мира, как картина мира. движение от классической к неклассической картине мира. В известной книге «Структура научных революций» (1963) написанной известным западным эпистемологом Томасом Куном18 показывается, что научное сообщество формируется, путём принятия определенных парадигм. «Этим термином я обозначаю, - писал он, - научные завоевания, повсеместно принятые, из которых складывается, пусть на какое то время, модель проблем и решений, устраивающая тех, кто занимается исследованиями в данной области» Впрочем, Кун употребляет термин «парадигма» более чем в одном смысле. Этот термин мы встречаем в классических работах: в «Физике» 18 Кун, Т. Структура научных революций /Т. Кун. – М., 1975. Аристотеля, «Альмагесте» Птолемея, «Началах» и «Оптике» Ньютона, «Электричестве» Франклина, «Химии» Лавуазье и «Геологии» Лайеля. Птолемеевская (или копернианская) астрономия, аристотелевская (или ньютонианская) динамика, линнеевская систематика, эволюционная теория Дарвина или теория относительности Эйнштейна – все это различные парадигмы. Как религиозная община или политическая партия формируется вокруг определенных ценностей, так парадигматическая теория конституирует научное сообщество. «Нормальная» наука пытается втиснуть природу в клетку концептов, отработанных системой профессионального образования. Это исследование, стабильно основанное на одном или нескольких уже достигнутых результатах, которому научное сообщество дает статус фундамента для будущей практики. Последующая практика пытается реализовать прогнозы парадигмы, определяя значимые факты и сопоставляя их (посредством точных методов) с теорией, артикулируя, понятия самой теории, расширяя область ее применения. Создавать нормальную науку – означает, следовательно, разгадывать головоломку, т.е. определенные парадигмой проблемы, выросшие из нее и вернувшиеся в нее вновь. Неудачное решение головоломки выглядит уже не как провал парадигмы, а как поражение исследователя, не сумевшего разрешить вопрос, который на самом деле разрешим в рамках парадигмы. Нормальная наука, кроме прочего, кумулятивна (мощные инструменты, более точные измерения и концепты расширяют теорию) «Нормальный» ученый не ищет новаций. И тем не менее, новостей не миновать. Чем яснее теоретическая и эмпирическая артикуляция, чем информативнее теория, тем больше риск быть опровергнутой (в самом деле, чем больше мы говорим, тем больше риск ошибиться; кто не говорит, не ошибается; немного говоря, мы рискуем сделать немного ошибок). Так возникают аномалии, с которыми на определенном этапе сталкивается научное сообщество. После серии атак на основные тезисы парадигмы и попыток их отразить определяется кризисная ситуация. Кризис парадигмы вызывает к жизни неординарную науку: начинается процесс размывания догм, как следствие, ослабляются правила нормального исследования. Перед лицом аномалий ученые теряют веру в прежде незыблемую теорию. Утрата начальной точки опоры часто сопровождается бурными дебатами по поводу философских оснований и проблем методологии. Эти симптомы кризиса продолжаются, пока через горнило новаций не пройдет иная парадигма и расшатанная теория не уступит место другой «нормальной науке», которая, впрочем, спустя более или менее продолжительный период времени принесет новые аномалии, за кризисом последует временная стабилизация и т. д. Цельность космоцентрического мировоззрения и его утрата В рамках обыденного, мифологического, религиозного и научного познания удавалось создавать стройную картину Вселенной, которая удовлетворяла запросы эпохи и была адекватна духовным исканиям общества. Предельно гармонична, например, античная концепция Космоса; сам этот термин указывает на лад, строй, порядок, красоту, что всегда подчеркивалось исследователями античной цивилизации . В «Тимее» Платон19 приходит к выводу: главное для человеческой души– подражать движению небесных тел, ибо они прекрасно вращаются целую вечность и небо всегда одинаково симметрично, гармонично, безо всякого нарушения. «Этот космос вечно переходил от хаоса к всеобщему оформлению и от этого последнего к хаосу. Подобное вечное круговращение хаоса и космоса было в 19 Койре А. Очерки истории философской мысли. М.: 1985 античности не только понятно и убедительно, но также успокоительно и утешительно» А как же боги? В античной мифологии Демиургом является сам Космос; он порождает богов, которые являются не чем иным, как олицетворением природных сил и законов. Космос и есть абсолютное божество, вечное, никем не созданное; самодостаточное, задающее рамки человеческого бытия, определяющее судьбу человека. Абсолютный космологизм античной культуры породил гармоничное восприятие мира, однако, ветер перемен привел к его закату. Почему? Космос ведь не кто, а что, поэтому при всей стройности данное мировоззрение далеко от личности, носит внеличностный характер. Обожествление звездного неба имело оборотную сторону: обезличивание человека, что остро почувствовали неоплатоники, проложившие путь античной интеллигенции к христианству, к вере в личного Бога. Космоцентризм с неизбежностью должен был смениться теоцентризмом. Обратимся опять к Платону. В «Тимее» есть такое рассуждение: «... мы не смогли бы сказать ни единого слова о природе Вселенной, если бы никогда не видели ни звезд, ни Солнца, ни неба. Поскольку день и ночь, круговороты месяцев и годов, равноденствия и солнцестояния зримы, глаза открыли нам число, дали понятие о времени и побудили исследовать природу Вселенной, а из этого возникло то, что называется философией и лучше чего не было и не будет подарка смертному роду от богов» Все верно. Звездное небо– это первые часы человека, его изначальный календарь, а также вечный объект лирических восхищений и познания. Небо вроде бы одно и то же, все звезды движутся на нем в стройном порядке, перемещаясь с востока на запад, но тем не менее в каждую эпоху пытливый человеческий взор обнаруживал все новое, сталкиваясь с волнующими загадками и поражающими ум небесными феноменами. Идея Космоса была ключевой для античной культуры, но от нее после научной и общекультурной революции в Европе XVI – ХVII веков, можно сказать, ничего не осталось. Известный историк науки Александр Койре20 выразил этот переворот следующим образом: «Разрушение Космоса и, как следствие, исчезновение из науки всех основанных на этом понятии рассуждений». Такова главная черта новоевропейской духовной революции, приведшей к выработке современного рационального миропонимания. «Распад космоса,– добавляет А. Койре,– вот, на мой взгляд, в чем состоял наиболее революционный переворот, который совершил (или который претерпел) человеческий разум после изобретения Космоса древними греками» Как доминирующая мировоззренческая конструкция, Космос, безусловно, вытеснен наукой Нового времени и заменен Картиной мира. Свершилось, по выражению Макса Вебера, «расколдовывание» мира. «Чистый», то есть теоретический разум, противостоял эстетизирующему разуму античности и теоцентрическому мировоззрению средневековья. Природа не признается больше причастной человеку, она существует вне и независимо от него и, стало быть, является объектом познания и преобразования, разумеется, для удовлетворения потребностей субъекта. Сложное иерархическое устройство Космоса сменилось изотропной и однородной Вселенной, управляемой универсальными механическими законами, не допускающими никаких «симпатий» и «антипатий», то есть соучастия человека и природы в едином космическом круговороте. Слово «космос» в его донаучном и дофилософском смысле означало «порядок» в противовес «хаосу». Оно применялось для обозначения воинского строя, государственного устройства и женского убранства (отсюда – «косметика»). Применительно к устройству мира этот термин 20 Ibid. начал использовать Гераклит, а музыкально-математической гармонии Космоса, его упорядоченности учил Пифагор. Общей доминантой для древнегреческих мыслителей было поэтому понимание мира как законченного, прекрасного и упорядоченного целого, заключенного в определенные границы и пронизанного жизнью (Эросом). В диалоге Платона «Тимей», этой вершине античной космологической мысли, Космос трактуется как единое живое существо. Начертав картину возникновения и устройства мироздания, Платон заключает: «Ибо восприняв в себе смертные и бессмертные живые существа и пополнившись ими, наш космос стал видимым живым существом, объединяющем все видимое, чувственным богом, образом бога умопостигаемого, величайшим и наилучшим, прекраснейшим и совершеннейшим, единым и однородным небом» . Ясно, что в системе космоцентрического мировоззрения человек выступал органичной частью мирового процесса и реально ощущал себя «микрокосмом». Космическое мировоззрение питалось мощным корнем – народным земледельческим опытом, связью человека с Геей– Землей. Нельзя не согласиться с А.В. Ахутиным21, когда он пишет: «Ни о какой выдумке, произвольной спекуляции не может быть и речи. Камни, деревья, животные, небесные светила; климат и характер местности, природа ветров, вод, земель, нравы обитателей; круг сельских работ, определяемый сменой времен года, вечное кругообращение небесных светил – словом, все космическое хозяйство для опытного в нем «философа» и «мудреца», ведающего его вечное строение, есть непосредственный опыт и опытно удостоверяемое умозрение... 21 Крестьянин на опыте знает «природы» своих злаков, Ахутин А.В. Понятие «природа» в античности и в Новое время («фюсис» и «натура»). М.: 1988. плодоносных деревьев, животных, ветров, вод, почв, погод сезонов... Несложно заметить, что античное понимание природы (неделимое внутреннее начало, определяющее рост, характер, нрав, способности некоего «существа»), равно и античное понимание космоса (вечно воспроизводящий порядок завершенного в себе целого), выводится земледельческими «трудами и днями». В Средние века античное понимание Космоса претерпело глубокую трансформацию. Самое главное– исчез образ замкнутого и самодостаточного организма; мир стал представляться видимым воплощением креативных божественных потенций. Космос– это материальная оболочка духовных сил. Изучение его не рассматривалось как самоцель, это лишь ступенька к созерцанию тайн тварного мира. Но тем не менее Средневековье сохранило и даже упрочило античную идею соответствия мира и человека, микро– и макрокосмоса. Космос Фомы Аквината и Космос Данте законно наследуют образы мира Аристотеля и Платона. О «расколдовывании» мира и его опытном изучении и преобразовании речь еще не шла. Наметившийся в XVI– ХVII веках цивилизационный слом привел к утверждению бюргерской, то есть городской цивилизации и последующему рождению промышленного производства, а значит к отрыву человека от земли. Возник новый исторический субъект– буржуазный человек с принципиально иной ментальностью. Созерцательный античный рационализм соединился с активностью «фаустовского человека», для которого природа стала объектом инструментализации и покорения. Классическая наука, а вслед за ней и классическая философия четко противопоставили объект субъекту; к тому же посредством редукции многомерное содержание субъекта было сведено исключительно к сознанию, а точнее – к познающему сознанию. Вооруженный работающим методом такой субъект противопоставил себе не космос, не природу, а «картину мира». В этой связи удивительно точным является следующее высказывание Хайдеггера, сделанное им в статье «Время картины мира»: «Превращение мира в картину мира есть тот же самый процесс, что превращение человека внутри сущего в subiectum» . И далее: «Субъект задает всему сущему меру и предписывает норму; предметность потому и существует, потому что переходит в сферу его компетенции и распоряжения» . Тоска по Космосу, конечно, никогда не умирала, она пульсировала в произведениях романтиков, в прозрениях представителей философии космизма; у всех, кто хранил догалилеевские интуиции (Беме, Гете, Шеллинг, Н. Федоров, К. Циолковский, А.Чижевский и др.). Но их размышления о совместной эволюции космоса, биосферы и антропосферы, о космической природе и космическом предназначении человека явно не укладывались в каноны классической науки. Научное сообщество смотрело на них как на чудаков и еретиков, восстанавливающих астрологические построения. И трудно представить, что ситуация в обозримом будущем изменится к лучшему. «Калькулирующее» мышление (Хайдеггер) набирает силу вместе с научно-техническим прогрессом, а это значит, что техносфера и дальше будет иметь тенденции к расширению, подавляя мир естественного и еще больше отрывая человека от природы. Мартин Хайдеггер еще в 50-е годы прошлого века точно поставил диагноз: «Утрата укорененности исходит из самого духа века, в котором мы рождены»22 . И далее: «Это стало возможным благодаря тому, что в течение последних столетий идет переворот в основных представлениях и человек оказался пересаженным в другую действительность. Эта радикальная революция мировоззрения произошла в философии Нового времени. Из этого проистекает и 22 Хайдеггер, М. Разговор на проселочной дороге/ М. Хайдеггер.- М.: «Высшая школа», 1991. совершенно новое положение человека в мире и по отношению к миру. Мир теперь представляется объектом, открытым для атак вычисляющей мысли, атак, перед которыми уже ничто не сможет устоять. Природа стала лишь гигантской бензоколонкой, источником энергии для современной техники и промышленности. Это, в принципе техническое, отношение человека к мировому целому впервые возникло в семнадцатом веке и притом только в Европе. Оно было долго не знакомо другим континентам. Оно было совершенно чуждо прошлым векам и судьбам народов». Картина Вселенной: лавина гипотез и апокалиптических прогнозов С тех пор, как в древней Шумерии стали классифицировать небесные объекты и наделять их смыслом, изменилось многое. Информация о небе необычайно выросла. Но чем больше человек с помощью научных методов и приборной техники вглядывался в небо, тем сильнее свершалось его отчуждение от природы. Космос стал враждебен человеку, в нем видится угроза бытию общества. И в самом деле. Если придерживаться осциллирующей, то есть пульсирующей модели Вселенной, то при расширении ее все должно рано или позже замерзнуть, а при сжатии– сгореть. Чему же тут радоваться?! В космосе сталкиваются галактики, взрываются звезды, кометы падают на планеты, разыгрываются магнитные бури, пульсируют смертоносные потоки частиц высоких энергий– и все это угрожает жизни. Как уже отмечалось, шумеры начали объединять группы звезд в созвездия. В частности, были описаны 12 созвездий, представляющих собой знаки зодиака, имевших и до сих пор имеющих большое значение в астрологии, в которой предсказания о будущем основываются на вере во влияние звезд на человеческие судьбы. Названия многих из известных сегодня созвездий происходят из древнегреческой мифологии. В середине ІІ-го века н.э. греческий астроном Птолемей подытожил все имеющиеся тогда знания по астрономии. В своем фундаментальном труде «Альмагест» (арабское название) он дал описание 48 созвездий, а также более тысячи звезд с указанием их яркости и положения на небе, то есть небесной долготы и широты. Эти 48 созвездий знали жители Месопотамии, Средиземноморья и Европы; однако, жители других регионов, например, китайцы и североамериканские индейцы видели на звездном небе другие фигуры. Указанное число созвездий оставалось вплоть до XVI века. Позднее добавилось еще 40 созвездий, и в 1922 году Международный астрономический союз утвердил названия всех 88 созвездий. В XVII веке, после изобретения телескопа, возникла необходимость в картах неба, более точно фиксирующих положение звезд. Особенно тщательно такие карты стали составляться в ХІХ столетии. Одним из первых это стал делать немецкий астроном Фридрих Вильгельм Аргеландер. Он проделал огромную по тому времени работу: составил каталог звезд северного неба, в котором было зафиксировано 325 тысяч звезд с указанием координат и яркости каждой из них. Обсерватория, в которой проходила работа, располагалась в Бонне, поэтому каталог получил название «Боннское обозрение неба» («Bonner Durchmusterung»). Каталог был издан в 1863 году. После смерти Аргеландера работу продолжил один из его помощников, который составил звездную карту южного неба и издал свой труд под названием «Боннское обозрение южного неба» («Südliche Bonner Durchmusterung»). Заключительное обозрение было издано в 1930 году в аргентинском городе Кордове. Эти каталоги сохранили свою ценность для астрономов и в наше время. В последние годы, благодаря космическим телескопам, удалось достичь еще более высокого качества в составлении звездных карт. С помощью Хаббловского космического телескопа астрономы составили каталог, описывающий около 15 миллионов звезд. Самое последнее достижение в составлении звездных карт – это два новых каталога, изданных ныне Европейским космическим агентством. Они сделаны на основе наблюдений при помощи космического телескопа на спутнике «Гиппаркос». На сегодняшний день эти каталоги самые точные; один из них в трех томах называется «Тысячелетний звездный атлас» («Millennium Star Atlas»). В ХХ веке в астрономии произошла подлинная революция. Современные телескопы позволяют наблюдать галактики, удаленные от Земли на расстояние 13,5 миллиардов световых лет. Были зафиксированы впервые совершенно новые космические объекты и процессы, что привело к появлению альтернативных космологических моделей – сейчас их насчитывается уже несколько десятков. С 90-х годов ХХ века открытия в астрономии следуют буквально одно за другим [4]. В июле 1994 года впервые наблюдалось взаимодействие кометы с планетой (Юпитером), в результате чего ядро кометы рассыпалось на 21 фрагмент, которые врезались в планету. Это – реальный космический Апокалипсис, снятый астрономами с помощью телевидения. До 1995 года Вселенная представлялась безводной пустыней. Исследования, проведенные в 1996...1998 годах, показали, что вода присутствует во всех частях Вселенной и, видимо, помогает газопылевым облакам конденсироваться, отводя от них тепло и способствуя образованию планет. Исследование звезды CW в созвездии Льва в 2001 году, например, показало, что в окружающем этот красный гигант пространстве воды содержится в 10 тысяч раз больше, чем предполагалось. В июне 2001 года данные, собранные зондом, позволяют утверждать, что средняя температура Вселенной составляет 2,735 К, а возраст нашей Вселенной – 13,7 миллиардов лет; обычной материи в ней, из которой состоят звезды и планеты, всего 4%, а вот темной материи – частиц, не испускающих видимого излучения, 23%; на темную энергию приходится 73%. Вселенная однородна, а это означает, что Большого взрыва не было, ибо молодая Вселенная была бы намного сложнее. Гипотеза Большого взрыва уже не раз подвергалась сомнению. Анализ снимка глубокого космоса, полученного с помощью телескопа «Хаббл» 24 сентября 2004 года, также не подтвердил концепцию Большого взрыва. Существующая модель описания Вселенной признает факт ее расширения, несмотря на то, что он подтвержден только изменением красного смещения излучения удаленных объектов. Других фактов, подтверждающих это, нет. Красное смещение спектров удаленных галактик было впервые обнаружено американским астрономом Венсоном Слайфордом в 1922 году, а позже Эдвин Хаббл установил линейную зависимость этого смещения от расстояния наблюдателя до объекта (закон Хаббла). В рамках нестационарных моделей Вселенной данное явление интерпретируется как эффект Доплера, обусловленный расширением Вселенной. Именно этот вывод дал основание для выдвижения гипотезы о существовании «черных дыр», куда все исчезает, что может привести Вселенную со временем к точечному вырождению. Но космологическое красное смещение можно понимать иначе– как результат взаимодействия фотонов с фоном гравитонов (Иванов М.А.). В этом случае постоянная Хаббла не имеет никакого отношения к скорости расширения и возрасту Вселенной, которая интерпретируется в данном случае как стационарная. Помимо нетрадиционных космических объектов (квазары, пульсары, двойные звезды и т.д.) современная астрономия открыла в глубинах космоса и принципиально новые процессы, в том числе гамма-всплески. Эти секундные катастрофы метагалактического масштаба имеют мощность излучения, сравнимую с мощностью излучения всех звезд видимой Вселенной. Энергия, выделяемая при гамма-всплесках, колеблется от 1051 до 1054 эрг. Такой всплеск способен истребить жизнь в радиусе десятков, а то и сотен световых лет, и благо, что это происходит от Земли на расстоянии порядка 10 миллиардов световых лет. Природа данного явления не ясна. Выдвинуто предположение (Трофименко А.П.), антиколлапсирующирующих отонов – что объектов это общей вспышки теории относительности. Более чем 30 –летние наблюдения таинственных всплесков не нашли своего объяснения в рамках 4-х мерной космологической парадигмы. Можно было бы и дальше умножать предположения об устройстве Вселенной, но и без того ясно отсутствие целокупной картины мира. Сциентистская парадигма – следствие становления и утверждения антропоцентрического мировоззрения, пришедшего на смену теоцентризму, привела к отказу как от Бога, так от Космоса. Вместо того чтобы дополнить идею Космоса идеей Человека, европейская цивилизация отказалась от того и от другого. Таковы неизбежные следствия, вытекающие из антропоцентрической установки. История научной картины мира: некоторые уточнения Они необходимы для корректного изложения истории науки о звездном небе. Обычно подчеркивается вклад мыслителя или ученого в новую картину мира, но при этом не отмечается его приверженность к некоторым аспектам старой картины, а между тем старое и новое обычно идут рука об руку и очень хорошо уживаются в мировоззрении одного и того же исследователя. Начнем с Аристарха из Самоса (320...250 до н.э.), попытавшегося без тригонометрических функций определить расстояние от Земли до Солнца и Луны и диаметр Солнца. Однако величайшей заслугой Аристарха считается выдвижение гипотезы гелиоцентрической системы мира, входившей в резкое противоречие с античной натурфилософией. Действительно, он утверждал, что Земля вращается вокруг своей оси и в то же время вокруг Солнца по окружности, наклонной к экватору, но, как дань старому, считал при этом, что Солнце и звезды неподвижны. А ведь уже до него Евдокс (408...355 до н.э.) попытался представить движение небесных тел в виде системы вращающихся сфер. Бесспорно, вершиной астрономической мысли античности был Птолемей (83...162 гг.) из Александрии. Он объединил достижения древнегреческих астрономов и математиков, создав бессмертный труд «Великое математическое построение астрономии в тринадцати книгах», которому арабские математики дали название «Альмагест». С точки зрения наших дней вроде бы его картина является шагом назад от Аристарха Самосского, поскольку в центре мира у Птолемея – Земля, а планеты и Солнце вращаются вокруг нее. Греческая астрономия была геометрической, а не динамической; движение небесных тел представлялось, как равномерное и круговое. Понятие силы напрочь отсутствовало. Была обоснована идея сфер, которые двигались как нечто целое и на которых находились неподвижные небесные тела. Однако все же, почему концепция гелиоцентризма не победила в античной астрономии? Ведь Аристарх был не одинок. Еще Гераклит Понтийский, современник Аристотеля, открыл, что Венера и Меркурий вращаются вокруг Солнца, но при этом считал, что вместе с Солнцем они вращаются вокруг Земли; Земля же, по его мнению, вращается вокруг своей оси за 24 часа. А еще раньше его пифагорейцы рассматривали Землю как одну из планет и полагали, что все планеты, включая и Землю, движутся по кругу, но не вокруг Солнца, а вокруг «центрального огня», который они именовали Домом Зевса. Окончательно гипотеза Аристарха была принята вавилонским астрономом Селевком (ок. 150 до н.э.), но больше ни одним астрономом. Почему? – Имеется ввиду, конечно, не массовое сознание, а научное сообщество. Это общее отрицание гелиоцентризма античными учеными обязано Гиппарху (161...126 до н.э.) и окончательно закреплено Птолемеем. Суть в том, что гелиоцентрическая система мира не была математизирована и в силу этого не обладала статусом науки. Младший современник Аристарха– Архимед не случайно обозначил идею гелиоцентризма как «гипотезу» и таково было мнение почти всего античного научного сообщества. Таким образом, реставрация геоцентризма Гиппархом из Никеи, Аполлонием Пергасским и, наконец, Птолемеем из Александрии была неизбежна. Данная модель мира оказалась долговечной, просуществовав вплоть до XVI века. Свою роль в блокировании идеи гелиоцентризма сыграла и космология Аристотеля, который физикализировал математическую модель небесных сфер Евдокса. Аристотель буквально понял идею Евдокса о том, что каждая звезда и планета имеют свою сферу, к которой они прикреплены, а значит вокруг Земли вращаются не сами планеты и звезды, а несущие их сферы. Уже Платон понимал недостаточность одной сферы для объяснения видимых аномалий на небе. Как раз слушатель его Академии Евдокс предложил математическую гипотезу, допускавшую множество сферических движений. Комбинируясь между собой, они дают видимые смещения звезд. Для Луны и солнца он положил по три сферы, а для неподвижных звезд – по одной, в результате у него получилось 26 сфер. Но повторяем, это была геометрикоматематическая модель; статус физической ей придал Аристотель и тем самым закрепил на полтора тысячелетия. Калипп увеличил число сфер до 33; в последствии были введены сферы– реагенты, движущиеся вспять, и в итоге античность оставила будущим астрономам 55 сфер. Это умножение сфер породило гипотезу «энциклов», согласно которой планеты вращаются вокруг Солнца, а оно в свою очередь, вместе с ними вращается вокруг Земли. Сходная с Аристархом ситуация произошла и с гелиоцентризмом Коперника. Вопреки расхожему мнению о триумфальном признании его системы приходится констатировать обратное. Опять же речь идет не о массовом сознании и не о Церкви. Разумеется, Лютер и Кальвин осудили коперниканство; Ватикан же – почти через сто лет после публикации книги Коперника, то есть преследования новой системы мира со стороны Церкви фактически не было длительное время. Более того, испанская инквизиция вообще не затрагивала проблемы науки, и Галилей одно время думал спасаться от инквизиционного суда в Испании. Опять-таки речь идет о научном сообществе, а оно длительное время не принимало гипотезу Коперника. Почему? Потому что, во-первых, во времена Коперника не были известны факты, которые заставили бы принять его систему, но был известен ряд фактов, которые говорили против нее. Его главная работа «Об обращении небесных сфер» была опубликована в 1543 году, в год смерти автора. Книга была посвящена римскому папе Павлу III и не подлежала церковному осуждению до времен Галилея. И в предисловии, сделанном его другом и издателем книги Осиандером, а также и в самой книге Коперником четко отмечено, что гелиоцентрическая концепция выдвинута в качестве гипотезы. И для этого были основания, так как Коперник столкнулся с рядом трудностей. Самая большая из них – это отсутствие звездного параллакса. Параллакс (греч. «уклонение») – видимое изменение положения объекта вследствие перемещения глаза наблюдателя. То есть, если Земля в любой из точек своей орбиты находится на расстоянии 283664000 км от точки, в которой она будет через шесть месяцев, это должно вызывать изменения в видимом расположении звезд на небе. Однако, никакого параллакса не наблюдалось и Коперник справедливо предположил, что звезды удалены значительно дальше от нас, чем Солнце. Лишь в ХІХ веке, когда техника измерений стала иной, чем в XVI веке, стало возможным наблюдать звездные параллаксы, да и то в отношении нескольких ближайших звезд. Во-вторых, трудность возникала в понимании падающих тел. Если Земля вращается с запада на восток, то тело, брошенное с высоты, не может упасть в точку, расположенную строго вертикально от места, с которого началось его падение. Во времена Коперника ответа на это найти было нельзя, ибо трудность эту можно решить только с помощью закона инерции, а его открыл Галилей. Рассел справедливо замечал: «У Коперника не было возможности дать какое-либо исчерпывающее доказательство в пользу своей гипотезы, и долгое время астрономы отвергали ее» . Почти два столетия понадобилось, чтобы усилия Тихо Браге, Кеплера, Галилея и Ньютона привели к превращению гипотезы в математически обоснованную теорию. Первоначально же в гипотезе Коперника привлекала не истинность ее, а простота. По своему духу она скорее была пифагорейской. Ведь Коперник сохраняет незыблемой аксиому о круговом и равномерном движении небесных объектов; впрочем, ее сохраняет и Галилей, который отверг эллиптическое движение планет, предложенное Кеплером. Коперник в своей картине мира оставляет небесные сферы – носители неподвижных звезд; у него остаются энциклы. В общем, новое вино вливается зачастую в старые меха. Получается, что Коперник действительно совершил революцию но только в понимании структуры солнечной системы: не Земля, а Солнце ее центр. В представлениях о мире в целом, он во многом наследует герметическую и неоплатоновскую традиции. Напомним, что Солнце у него неподвижно, а сферы состоят из эфира, то есть являются материальными. Тихо Браге отбросил эту идею о материальности небесных сфер, а значит и о неподвижности звезд. Но помимо простоты система Коперника была математизирована. Это первая математическая модель гелиоцентризма и астрономы первоначально признавали ее как математическую версию и отрицали ее физический характер. Но после Кеплера, завершившего математическую доработку системы Коперника, стала признаваться и ее физическая суть. Медленно, но неуклонно идея гелиоцентризма утверждалась в научном сообществе. Да, Коперник перевернул систему мира, выдвинув альтернативную птолемеевской; но он одновременно перенес в свой новый гелиоцентрический мир многие фрагменты и структуры старого мира, в том числе и птолемеевские энциклики. Потребовались длительные и драматические по своим событиям два века с лишним для полной победы гелиоцентризма в европейской науке. Требование времени: не новый рационализм, а новое мировоззрение. Таким образом, научная картина мира, вызревая в недрах античности и средневековья, подорвала и в дальнейшем вытеснила космоцентрическую и теоцентрическую модели бытия мира и человека. Итогом этой рационалистической парадигмы стало отчуждение человека от природы, потеря его укорененности в Космосе, которая тем быстрее свершалась, чем активнее происходил отрыв человека от земли, вовлекающий человека в природные циклы. В античном космоцентризме имело место принижение роли личности, растворение человека в объекте; в научном же мировоззрении, а точнее – в научной картине мира, реализовалась другая крайность – утеря самоценности природы, противостояние субъекта объекту, самообожествление субъекта. Столкновение гелиоцентрической и геоцентрической картин мира в античную эпоху свидетельствовало о наличии альтернативных концепций мироустройства. Уход в тень гелиоцентризма был неизбежен, поскольку геоцентрическая система мира была превосходно математизирована, тогда как принцип гелиоцентризма оставался на уровне натурфилософских умозрений. К тому же геометрия геоцентризма сомкнулась с физикой перипатетиков, а то и другое в эпоху средневековья было освящено авторитетом Церкви, что способствовало длительному господству картины мира Аристотеля – Птолемея. Однако, гелиоцентрическая парадигма никогда не умирала, хотя и находилась на периферии научных интересов. Рано или поздно она должна была реанимировать, что и случилось в первой половине XVI века. Самая главная заслуга Коперника, его подлинно героический подвиг как ученого был в том, что он вернулся к альтернативной картине мира и попытался ее математизировать. Не случайно, первые десятилетия после публикации его основного труда, система Коперника признавалась в основном математиками. Большую роль в переориентации с геоцентризма на гелиоцентризм сыграл также принцип простоты, столь популярный в эпоху Возрождения. Природа устроена просто и не надо умножать сущностей («бритва Оккама»). Между тем система Птолемея становилась все более громоздкой. Ведь если планеты и Солнце вращаются по идеальным круговым орбитам, а между тем на деле планеты то приближаются, то удаляются от Земли, то надо было это как-то вразумительно объяснить. И объясняли, наращивая число сфер, усложняя систему энциклами и эксцентриками. К тому времени, когда Коперник решил упростить систему, арабские средневековые астрономы добавили еще несколько энциклов, дабы повысить точность концепции Птолемея. В таком усовершенствованном варианте для описания движения Солнца, Луны и пяти известных тогда планет уже требовалось 77 кругов. Коперник ограничился 34, ибо в системе гелиоцентризма ему больше и не требовалось, поскольку он остановился на схеме деферента и энцикла, но теперь уже Солнце находилось в центре каждого деферента, а Земля стала одной из планет, вращающейся вокруг Солнца и собственной оси. «С математической точки зрения астрономия Коперника представляет собой чисто геометрическое описание, суть которого заключается в сведении сложной геометрической конструкции к более простой. ... Долгое время теорию Коперника принимали только математики» . И хотя гипотеза Коперника о неподвижном Солнце значительно упростила астрономическую технику вычислений, но, тем не менее представление о траекториях планет в виде комбинаций деферента и энцикла не давало полного согласия с наблюдениями. Решающее усовершенствование гипотезы Коперника произошло только через полстолетие, благодаря подвижническому труду Иоганна Кеплера. Следующим шагом в формировании картины мира было выдвижение космогонических гипотез. В XVII-XVIII веках они предлагались без устали: Декарт, Райт, Сведенборг, Гершель, Кант, Бюффон... А вот Ньютон уклонялся от этого искушения, он верил в Творца. До XVII века доминирующими были модели устройства мира, вопрос о происхождении его просто не возникал в системе креационистского мировоззрения. Наиболее убедительной на то время казалась небулярная гипотеза происхождения Вселенной, предложенная Кантом. Она строилась на основе ньютоновской механики и была изложена в работе «Всеобщая естественная история и теория неба» (1755). В историю науки она вошла как гипотеза Канта – Лапласа. Это странно, ибо в концепциях Канта и Лапласа больше отличий, чем сходства и не понятно кто и зачем их объединил. Я склонен рассматривать этот факт как курьез в науке. «Изложение системы мира» Пьера Симона Лапласа опубликовано в 1796 году. Совершенно нет данных о том, знал ли он о гипотезе Эммануила Канта. В 1755 году работа Канта была издана анонимно, но в 1791 году она была переиздана под именем Канта. У Лапласа нигде нет упоминания об этой работе Канта. Главной задачей Канта было объяснение происхождения Вселенной в целом, а у Лапласа – только солнечной системы и к тому же он делает основной акцент на выяснении причин стабильности этой системы, исходя, как и Кант, из ньютоновской механики. ВЫВОДЫ В ХХ веке стационарные модели Вселенной уступили место динамическим, притом стали популярными как космогонические, так и космологические гипотезы, число которых постоянно растет. Почти каждый крупный астрофизик предлагает свою модель происхождения и функционирования Вселенной. В этом победном шествии плюрализма исчезает всякий объединяющий принцип. Астрофизическое знание, а точнее сказать – теоретическая физика в целом, переживает явный кризис. В то же время появление в науке «антропного принципа» свидетельствует о поисках путей включения человека в современную картину мира. Альтернативой научной картине мира, в настоящее время чрезвычайно дробной и противоречивой, должно стать антропокосмическое мировоззрение, в котором субъект и объект, человек и природа не противостояли бы друг другу, а находились в гармонии. Крайности как традиционного (античного и средневекового) мировоззрения, так и новоевропейского (рационалистического) мировоззрения должны быть сняты в новом синтетическом мировоззрении, ассимилирующем все ценное в планетарной цивилизации. 3.2 Понятие истины. Концепция понимания и объяснения Постановка проблемы понимания в науке. Традиционное истолкование: понять нечто, значит усвоить (постигнуть) смысл этого нечто (Шлейермахер, понимания Дильтей). – Следствие принципиальное традиционного различие между истолкования общественными и собственными науками. Понимание как интерпретация: приписывание значения исходным символом, т.е. придание, приписывание смысла тому, что мы понимаем. Основа понимания: социальный и индивидуальный контексты, их взаимодействие. Взаимопонимание. Понимание деятельности; в процессе субъективный человеческой и деятельности: объективный смысл понимание деятельности. Объяснение: объяснить значение, сделать ясным, понятным. Наука как ответ на человеческие потребности: жизненные (витальные); потребности безопасности; потребность в познании и понимании. Наука и нравственность. Применением научных открытий в практической повседневной деятельности. Внутринаучная этика: нормы, ценности и правила, регулирующие поведение ученых в рамках их сообществ. Отношение между научным и ненаучным в различных областях. Виды научного объяснения: - дедуктивно-номологическое объяснение; - «рациональное» объяснение; - интенциональное объяснение. Классическое понимание истины: «… тот, кто говорит о вещах в соответствии с тем, каковы они есть, говорит истину, тот же, кто говорит о них иначе, - лжет …» (Платон). Теория истины в логико-семантических исследованиях ХХ века (Т. Фреге, Б. Рассел, Л. Витгенштейн, А. Тарский): понятие верификации (только те предложения имеют смысл, которые допускают опытную проверку.) Методологическая недостаточность логического позитивизма. Фальсифицируемость и фальсификацонизм в теории К. Поппера. Фальсифици́руемость (опроверга́емость, крите́рий По́ппера) — критерий научности эмпирической теории, сформулированный К. Поппером. Теория удовлетворяет критерию Поппера (является фальсифицируемой), если существует методологическая возможность её опровержения путём постановки того или иного эксперимента, даже если такой эксперимент ещё не был поставлен. Философская доктрина, согласно которой фальсифицируемость теории является необходимым условием ее научности, носит название фальсификационизм. Критерий фальсифицируемости требует, чтобы теория или гипотеза не была принципиально неопровержимой. Согласно Попперу, теория не может считаться научной только на том основании, что существует один, несколько или неограниченно много экспериментов, дающих её подтверждение. Так как практически любая теория, сформированная на основании хоть каких-то экспериментальных данных, допускает постановку большого количества подтверждающих экспериментов, наличие подтверждений не может считаться признаком научности теории. По Попперу, теории различаются по отношению к возможности постановки эксперимента, могущего, хотя бы в принципе, дать результат, который опровергнет данную теорию. Теория, для которой существует такая возможность, называется фальсифицируемой. Теория, для которой не существует такой возможности, то есть в рамках которой может быть объяснён любой результат любого мыслимого эксперимента (в той области, которую описывает теория), называется нефальсифицируемой. Критерий Поппера23 является лишь критерием отнесения теории к разряду научных, но не является критерием её истинности или возможности 23 Структура и развитие науки. – М., 1978. её успешного применения. Соотношение фальсифицируемости теории и её истинности может быть различным. Если эксперимент, ставящий под сомнение фальсифицируемую теорию, при постановке действительно даёт результат, противоречащий этой теории, то теория становится фальсифицированной, то есть ложной, но от этого не перестанет быть фальсифицируемой, то есть научной. «В то время меня интересовал не вопрос о том, «когда теория истинна?», и не вопрос, «когда теория приемлема?». Я поставил перед собой другую проблему. Я хотел провести различие между наукой и псевдонаукой, прекрасно зная, что наука часто ошибается, и что псевдонаука может случайно натолкнуться на истину»,— писал Поппер24. Обосновывая именно такой критерий научности, Поппер приводил в качестве примера различие между такими теориями, как общая теория относительности Эйнштейна, исторический материализм Маркса и теории психоанализа Фрейда и Адлера. Он обратил внимание на то, что названные теории весьма различаются в отношении возможности их экспериментальной проверки и опровержения. Теории психоанализа подобной проверке подвергнуть невозможно в принципе. Как бы ни вёл себя человек, его поведение можно объяснить с позиции психоаналитических теорий, нет такого поведения, которое опровергло бы эти теории. Поппер пишет: «Я могу проиллюстрировать это на двух существенно различных примерах человеческого поведения: поведения человека, толкающего ребенка в воду с намерением утопить его, и поведения человека, жертвующего жизнью в 24 Здесь и далее цитаты из работы: Popper К.R. Conjectures and Refutations. The Growth of Scientific Knowledge. London and Henley. Routledge and Kegan Paul, 1972. Перевод с сокращениями 1, 3 и 10-й главы А.Л. Никифорова. попытке спасти этого ребенка. Каждый из этих случаев легко объясним и в терминах Фрейда, и в терминах Адлера. Согласно Фрейду, первый человек страдает от подавления (скажем, Эдипова) комплекса, в то время как второй — достиг сублимации. Согласно Адлеру, первый человек страдает от чувства неполноценности (которое вызывает у него необходимость доказать самому себе, что он способен отважиться на преступление), то же самое происходит и со вторым (у которого возникает потребность доказать самому себе, что он способен спасти ребенка). Итак, я не смог бы придумать никакой формы человеческого поведения, которую нельзя было бы объяснить на основе каждой из этих теорий. И как раз этот факт — что они со всем справлялись и всегда находили подтверждение — в глазах их приверженцев являлся наиболее сильным аргументом в пользу этих теорий. Однако у меня зародилось подозрение относительно того, а не является ли это выражением не силы, а, наоборот, слабости этих теорий?». В отличие от психоанализа, общая теория относительности допускает возможность проверки. Так, согласно ОТО, тела большой массы (например, звёзды) своим притяжением искривляют ход световых лучей. В результате свет далёкой звезды, видимой вблизи Солнца, изменяет направление, и звезда кажется смещённой с места, на котором она находится, когда наблюдается вдали от солнечного диска. Этот эффект можно наблюдать во время полного солнечного затмения, когда свет Солнца не мешает видеть звёзды вблизи него. Если в результате проверки окажется, что эффект не наблюдается, его отсутствие станет доказательством несостоятельности ОТО, то есть такой эксперимент, теоретически, мог бы фальсифицировать ОТО. Проверку этого предсказания произвёл Эддингтон во время затмения 29 мая 1919 г., получив в итоге ранее предсказанный эффект. В рассматриваемом примере производит впечатление тот риск, с которым связано подобное предсказание. Если наблюдение показывает, что предсказанный эффект определенно отсутствует, то теория просто-напросто отвергается. Данная теория несовместима с определенными возможными результатами наблюдения — с теми результатами, которых до Эйнштейна ожидал бы каждый. Такая ситуация совершенно отлична от описанной ранее, когда соответствующие [психологические] теории оказывались совместимыми с любым человеческим поведением, и было практически невозможно описать какую-либо форму человеческого поведения, которая не была бы подтверждением этих теорий. Более сложно обстоит дело с марксистской теорией. В своём первоначальном виде она была вполне фальсифицируемой, а следовательно, научной. Она давала предсказания, которые можно было проверить: предсказывала будущие социальные революции, их сроки и государства, в которых они произойдут. Однако все эти предсказания не сбылись. Таким образом, марксизм был фальсифицирован, но его сторонники, вместо того, чтобы принять опровержение и признать теорию ложной, пошли по другому пути: они переинтерпретировали теорию и её предсказания так, чтобы выводы теории оказались в согласии с практикой. В результате они «спасли» теорию, но сделали это ценой утраты фальсифицируемости — марксизм из научной теории превратился в лженауку. Впоследствии, как отметил К. Еськов, «в СССР марксизм превратился в чистое богословие, то есть в трактование священных текстов». Критерий фальсифицируемости не требует, чтобы уже в момент выдвижения теории можно было реально поставить эксперимент для проверки теории. Он требует лишь, чтобы возможность постановки такого эксперимента в принципе существовала. Эйнштейновская теория гравитации, очевидно, удовлетворяет критерию фальсифицируемости. Даже если в период ее выдвижения наши измерительные инструменты еще не позволяли говорить о результатах ее проверок с полной уверенностью, возможность опровержения этой теории, несомненно, существовала уже и тогда. Астрология не подвергается проверке. Астрологи до такой степени заблуждаются относительно того, что ими считается подтверждающими свидетельствами, что не обращают никакого внимания на неблагоприятные для них примеры. Более того, делая свои интерпретации и пророчества достаточно неопределенными, они способны объяснить все, что могло бы оказаться опровержением их теории, если бы она и вытекающие из нее пророчества были более точными. Чтобы избежать фальсификации, они разрушают проверяемость прорицателей: своих предсказывать теорий. события Это так обычный трюк неопределенно, всех чтобы предсказания всегда сбывались, то есть чтобы они были неопровержимыми. Две упомянутые ранее психоаналитические теории относятся к другому классу. Они просто являются непроверяемыми и неопровержимыми теориями. … Это не означает, что Фрейд и Адлер вообще не сказали ничего правильного… Но это означает, что те «клинические наблюдения», которые, как наивно полагают психоаналитики, подтверждают их теорию, делают это не в большей степени, чем ежедневные подтверждения, обнаруживаемые астрологами в своей практике. Что же касается описания Фрейдом Я (Эго), Сверх-Я (Супер-Эго) и Оно (Ид), то оно по сути своей не более научно, чем истории Гомера об Олимпе. Рассматриваемые теории описывают некоторые факты, но делают это в виде мифа. Они содержат весьма интересные психологические предположения, однако выражают их в непроверяемой форме. Интересный результат применения критерия Поппера: некоторые положения могут считаться научными, а их отрицания — не могут, и наоборот. Так, например, предположение о существовании бога (не какого-то конкретного бога, а бога вообще) нефальсифицируемо, а потому не может приниматься как научная гипотеза (нефальсифицируемость связана с тем, что опровергнуть существование бога невозможно — любое опровержение можно отвергнуть, заявив, что бог пребывает вне физического мира, физических законов, вне логики, и так далее). В то же время предположение о несуществовании бога фальсифицируемо (для его опровержения достаточно предъявить бога и продемонстрировать его сверхъестественные черты), поэтому может приниматься в качестве научной гипотезы. Фальсифицируемость утверждений о существовании чего-либо вообще. Если мы имеем внутренне непротиворечивую идею о некотором физическом объекте, то можем задаться вопросом о его существовании гделибо во вселенной. Получатся две теории: 1) это где-либо существует; и 2) этого нет нигде во Вселенной. Эти две теории с точки зрения принципа фальсифицируемости принципиально отличаются. 2) Теория фальсифицируема: о несуществовании для ее опровержения естественным достаточно образом предъявить то, существование чего отрицается. Таким образом, теория о несуществовании чего бы то ни было, всегда будет научной независимо от того, существование чего отрицается. 1) С фальсифицируемостью теории о существовании дело намного сложнее. Нам надо придумать эксперимент по ее опровержению. Но все наши эксперименты всегда ограничены как в пространстве, так и во времени. Насчет пространства: в принципе Вселенная может иметь бесконечную протяженность (если её средняя плотность меньше некоторой критической). В этом случае при любом возрасте земной цивилизации, мы будем иметь только конечное число людей (живших или живущих в этот момент времени) и, естественно, конечное число всех возможных экспериментов, проведенных к данному моменту времени. И так как каждый эксперимент охватывает ограниченное пространство, то и все они будут охватывать ограниченное пространство. Ну а в пространстве, неохваченном нашими экспериментами, теоретически может быть всё что угодно, в том числе и то, существование чего опровергается. Таким образом, при средней плотности вещества во Вселенной меньше критической, любая теория о существовании не может быть опровергнута ни на какой стадии развития цивилизации (т. е. никогда), а значит и не может быть признана научной, как нефальсифицируемая. Цель науки — предсказывать будущее; как в наблюдательном (аналитическом) смысле — описывать ход событий, на который мы не можем повлиять, так и в синтетическом — создание посредством технологии желаемого будущего. Образно говоря, существо теории в том, чтобы связывать воедино «косвенные улики» и вынести вердикт прошлым событиям и указать, что будет происходить в будущем при соблюдении определённых условий. При появлении более общей, более точной или более удобной в практическом плане теории старую аккуратно откладывают на полку истории. Научные теории не имеют ничего общего с религией, за исключением того, что и научные теории и религии порождены человеческим разумом. Псевдотеории, которые всё объясняют при помощи введения понятия бога/богов, могут пользоваться показаниями «очевидцев» как отправной точкой, но теориями они не являются по причине отсутствия предсказательной силы. Истина представляет собой процесс, (ведущая роль языковых конвенций) обусловленный взаимодействием субъекта и объекта, поэтому ее следует понимать не просто как соответствие понятия предмету, мысли, действительности, а как процесс совпадения мышления с предметом, который неотделим от деятельности. Этот процесс, включает в себя истинностные оценки знания: конкретность, абсолютность, относительность истины. Объективность и субъективность истины. Заблуждение. Понятие истины для общественных наук. Теория симулякров в постструктурализме. Онтологический статус виртуальной реальности и ее феноменология. Лингвистический поворот в науке ХХ века. Анализ языка науки (Витгенштейн). Вопрос об истине есть вопрос факта, а не нормы. Высказывать нечто высказывать истину - это одно и то же, хотя мы можем ошибаться относительно употребления того или иного слова или выражения25. Понятие игры истин в игровой модели языка. Идея плюрализма методов связанная с релятивизмом в теории познания, носит смысл растворения реальности в контекстах различных «языковых игр». 3. 3 Модель научного познания на основе анализа постмодернизма. Ризома Современный кризис рациональности как кризис классического представления о неопределенность, Представители рациональности: хаосомность французской как нелинейность, необратимость, методологические социологической школы и ориентации. критической философии (Ж. Делез, Ф. Гваттари, Ж. Бодрийяр, Ю. Кристева, Ю. Хабермас)26 25 Витгенштейн, Л. Философские исследования / Л. Витгенштейн: Избр. философские работы. М., 1994. – Ч. 1. 26 Коловская, А.Ю. Постмодернизм в образовании: социальная феноменология // Гуманитарные основы высшего образования. САА, 2000 г. 4 с. Категория постмодернистской философии «ризома»27 раскрывает инновационные процессы в науке и производстве, сформировавшиеся в двух основных стратегиях (стратегия модернизации и стратегия трансформации) как либеральные проекты реформирования науки и производства, доминирующие на сегодняшний день. У стратегии модернизации, если рассматривать её как денотат, или экстенсионал, может быть несколько коннотативных, сопутствующих значений, или интенсионалов, что определяет её ризомный характер. Данное явление определяется как глобализация постмодернистской философии в научном познании. Стратегия модернизации, охваченная порывом достичь образца, сосредоточена на преодолении технико-технологического отставания, что делает приоритетным ценностный критерий качества образования, слагаемый из технико-технологических и экономических составляющих. На аксиологической шкале происходит смещение акцентов от ценностей коллективизма к ценностям индивидуализма, и основной пафос становления нетрадиционного общества заключается именно в идее формирования свободной личности, осознавшей себя в качестве самодостаточного узла рационально понятых социальных связей. Стратегия трансформации, осуществляемая по типу неклассической рациональности отражает специфические черты метафизического мышления, исповедующего мотив единства мира, выраженного в его всеобщих трансцендентальных характеристиках и понятийных репрезентациях. Также мотив отождествления бытия и мышления, основанного на философском идеализме. Отсюда – идеи самоопределения философии науки, равно как и других наук как рационального ядра культуры, задающего свои нормы, методику, идеалы и логику развития. Исходящие из этого множества эмпирические практики демонстрируют также принцип ризомы и меняют свои «территории», обнаруживая концептуальную незавершенность своих проектов. РИЗОМА (фр. risomе — корневище) -— понятие философии постмодерна, фиксирующее принципиально внеструктурный и нелинейный способ организации целостности, оставляющий открытой возможность для имманентной автохтонной подвижности и, соответственно, реализации ее внутреннего креативного потенциала самоконфигурирования. 27 Deleuze, G. Rhizome / G. Deleuze, Guattari F // Capitalisme et schizophrenie. Mille plateaux. Paris, Les Editions de Minuit. – 1980. Термин "Р." введен в философию в 1976 Делезом и Гваттари в совместной работе основоположений фундированного “Risomе" — в контексте номадологического радикальным отказом разработки проекта от базисных постмодернизма, презумпции константной гештальтной организации бытия. Данное понятие выражает фундаментальную для постмодерна установку на презумпцию разрушения традиционных представлений о структуре как семантически центрированной и стабильно определенной, являясь средством обозначения радикальной альтернативы замкнутым и статичным линейным структурам, структуры предполагающим семантически жесткую осевую сопрягаются ориентацию. Делезом и Такие Гваттари с фундаментальной для классической европейской культуры метафорой "корня", дифференцируясь на собственно "коренные" или "стержневые" ("система-корень"), с одной стороны, и "мочковатые" или "пучкообразные" ("система-корешок") — с другой. Организационные принципы этих систем мыслятся в номадологии как отличные друг от друга (прежде всего, по критерию механизмов своего эволюционного разворачивания), однако типологической общностью этих структур является характерная для них сопряженность с семантической фигурой глубины, метафорически презентирующей в контексте западного менталитета метафизическую презумпцию линейного разворачивания процессуальности (углубления) и смысла (углубление в проблему). В противоположность любым видам корневой организации, ризома интерпретируется не в качестве линейного "стержня" или "корня", но в качестве радикально отличного от корней "клубня" или "луковицы" — как потенциальной бесконечности, имлицитно содержащей в себе "скрытый стебель". Принципиальная разница заключается в том, что этот стебель может развиваться куда угодно и принимать любые конфигурации, ибо ризома абсолютно нелинейна: "мир потерял свой стержень" (Делез и Гваттари). Фундаментальным свойством Р., таким образом, является ее гетерономность при сохранении целостности: она есть "семиотичное звено как клубень, в котором спрессованы самые разнообразные виды деятельности — лингвистической, перцептивной, миметической, жестикуляционной, познавательной; самих по себе языка, его универсальности не существует, мы видим лишь состязание диалектов, говоров, жаргонов, специальных языков" — словно "крысы извиваются одна поверх другой" (Делез и Гваттари). Эта отличающая Р. от структуры полиморфность обеспечивается отсутствием не только единства семантического центра, но и центрирующего единства кода. Логика корня — это логика жестких векторно ориентированных структур, в то время как Р. (в контексте постмодернистского отказа от логоцентризма моделируется аналогичной в качестве неравновесным неравновесной средам, целостности изучаемым (во многом синергетикой), не характеризующейся наличием организационных порядков и отличающейся перманентной креативной подвижностью. Источником трансформаций выступает в данном случае не причинение извне, но имманентная нестабильность ризомы, обусловленная ее энергетическим потенциалом самоварьирования: по оценке Делеза, ризома: "ни стабильная, ни не стабильная, а, скорее, "метастабильна"... Наделена потенциальной энергией". Таким образом, можно утверждать, что ризоморфные среды обладают имманентным креативным потенциалом самоорганизации, и в этом отношении могут быть оценены не как кибернетические (подчиненные командам "центра"), но как синергетические. Прекрасной иллюстрацией этого может служить программный для постмодерна текст Э. Ионеско "Трагедия языка": "Произошло странное событие, и я не понимаю, как это случилось: текст преобразился перед моими глазами... Вполне простые и ясные предложения... сами по себе пришли в движение: они испортились, извратились", чтобы уже в следующее мгновение исказиться вновь. Однако достигнутый в результате этого кажущийся организационный хаос на деле таит в себе потенциальные возможности бесконечного числа новых организационных трансформаций, обеспечивая безграничную плюральность ризомы. Согласно номадологическому видению ситуации, в рамках ризомы в принципе невозможно выделение каких бы то ни было фиксированных точек, ибо каждая из них в своей динамике фактически предстает перед наблюдателем в качестве линии, — прочерченной ею траектории собственного движения, в свою очередь, ускользающей от жесткой фиксации (см. Ускользания линии). Говоря о ризоморфной среде, Делез и Гваттари отмечают, что "она состоит из неоднородных тем, различных дат и уровней", — в абстрактном усилии в ней могут быть выделены "линии артикуляции и расчленения, страты, территориальности": "любая ризома включает в себя линии членения, по которым она стратифицирована, территориализована, организована". Эти абстрактные линии определяли бы своего рода статику ризомы, если бы применительно к последней имело смысл говорить о статичном состоянии как таковом. Однако бытие ризоморфной среды может быть понято лишь как нон-финальная динамика, и динамику эту определяют "линии ускользания, движения детерриториализации и дестратификации": "сравнительные скорости течений вдоль этих линий порождают феномены относительной задержки, торможения или, наоборот, стремительности... Все это — линии и сравнительные скорости — составляет внутреннюю организацию" ризомы. Таким образом, мало того, что фактически линии внутреннего членения оказываются применительно к Р. перманентно подвижными, они еще и предполагают своего рода "разрывы" как переходы ризомы в состояние, характеризующееся отсутствием жесткой и универсальной стратификации. Р., в отличие от структуры, не боится разрыва, но — напротив — конституируется в нем как в перманентном изменении своей конфигурации и, следовательно, семантики: по словам Делеза и Гваттари, "ризома может быть разорвана, изломана в каком-нибудь месте, перестроиться на другую линию... Разрывы в ризоме возникают всякий раз, когда сегментарные линии неожиданно оказываются на линиях ускользания... Эти линии постоянно переходят друг в друга" . Аналогичным образом Делез и Гваттари рассматривают и то, что в традиционной терминологии (предельно неадекватной применительно к данному случаю) могло бы быть обозначено как внешняя структура ризомы. Ризома может быть интерпретирована как принципиально открытая среда — не только в смысле открытости для трансформаций, но и в смысле ее соотношения с внешним. По оценке Делеза и Гваттари, у ризомы в принципе нет и не может быть "ни начала, ни конца, только середина, из которой она растет и выходит за ее пределы", — строго говоря, применительно к ризоме невозможно четкое дифференцирование внешнего и внутреннего: "ризома развивается, варьируя, расширяя, захватывая, схватывая, внедряясь" (Делез, Гваттари), конституируя свое внутреннее посредством внешнего . Таким образом, процессуальность бытия принципиально аструктурной ризомы состоит в перманентной генерации новых версий организации (в числе и линейных), аналогичных по своему статусу тем преходящим макроскопическим картинам самоорганизации, которые выступают предметом исследования для синергетики. Однако любая из этих сиюминутно актуальных и ситуативно значимых вариантов определенности ризомы в принципе не может интерпретироваться в качестве финальной, — значимый аспект бытия ризомы фиксируется в принципе "нон-селекции" (Делез и Гваттари), регулятивном по отношению к ризоморфной организации (см. Нон-селекции принцип). Среди последовательно сменяющих друг друга виртуальных структур ни одна не может быть аксиологически выделена как наиболее предпочтительная, — автохтонная в онтологическом или правильная в интерпретационном смыслах: "быть ризоморфным — значит порождать стебли и волокна, которые кажутся корнями или соединяются с ними, проникая в ствол с риском быть задействованными в новых странных формах" (Делез, Гваттари). В любой момент времени любая линия ризомы может быть связана (принципиально непредсказуемым образом — см. Неодетерминизм) со всякой другой, образуя каждый раз в момент этого (принципиально преходящего, сиюминутно значимого связывания) определенный рисунок ризомы — я своего рода временное "плато" ее перманентно и не предсказуемо пульсирующей конфигурации. Иными словами, если структуре соответствует образ мира как Космоса, то ризоме — как "хаосмоса" . Подобная пульсация ризомы предполагающая переходы от стратификации — к ускользанию от таковой и от одного варианта стратификации — к другому, функционально совершенно аналогична пульсационному переходу самоорганизующейся среды от хаотических состояний к состояниям, характеризующимся наличием макроструктуры, в основе которой лежит координация элементов микроуровня системы . Таким образом, в номадологическом проекте постмодернизма "речь идет о модели, которая продолжает формироваться и углубляться в процессе, который развивается, совершенствуется, возобновляется" (Делез, Гваттари), являя каждый раз новые версии своего бытия, соотносимые друг с другом по принципу исономии: не более так, чем иначе. В этом отношении, если структура понимается Делезом и Гваттари как "калька", которая "воспроизводит только саму себя, когда собирается воссоздать нечто иное", то Р. сопоставляется с "картой", которую можно и нужно читать: "речь идет о модели, которая продолжает формироваться" (см. Картографии принцип). По оценке Делеза и Гваттари, "это... одно из наиболее отличительных свойств ризомы — иметь всегда множество выходов (ср. с дисперсностью доми- нантных ходов" у Джеймисона, "садом расходящихся; тропок" у Борхеса, сетевым "лабиринтом" у Эко с их бесконечным числом входов, выходов, тупиков и коридоров, каждый из которых может пересечься с любым | другим, — семиотическая модель мира и мира культуры, воплощенная в образе библиотеки-лабиринта в| "Имени розы" или "космической библиотеки" у В.Лейча. В этом плане ризома конечна, но безгранична; "ризома не начинается и не завершается", и у нее "достаточно сил, чтобы надломать и искоренить; слово "быть" (Делез и Гваттари), открывая возможность и свободу бесконечной плюральности своего вне-онтологизирующего бытия. Р. принципиально плюральна, причем процессуально плюральна. По формулировке Делеза и Гваттари, "ризома не сводится ни к Единому, ни к множественному. Это — не Единое, которое делится на два, затем на три, на четыре | и т.д. Но это и не множественное, которое происходит из Единого и к которому Единое всегда присоединяется (п+1). Она состоит не из единств, а из измерений, точнее из движущихся линий. Она образует многомерные линеарные множества без субъекта и объекта, которые сосредоточены в плане консистенции и из которых всегда вычитается Единое (п-1). Такое множество меняет свое направление при соответствующем изменении своей природы и самого себя". В соответствии со сказанным, ризома неизбежно конституируется в качестве "антигенеалогичной", т.е. принципиально не артикулируемой ни с точки зрения своего происхождения, ни с точки зрения возможностей введения критериев для оценки ее процессуальности в качестве прогресса или регресса. Процессуальность бытия ризомы фундаментально альтернативна преформистски понятому "разворачиванию" исходно заложенного в объекте замысла (смысла),— "разворачиванию", реализующемуся по модели последовательного формирования бинарных оппозиций. Согласно постмодернистской оценке, только для жестко гештальтных систем характерно наличие генетической (эволюционной) оси как линейного вектора развития: "генетическая ось — как объективное стержневое единство, из которого выходят последующие стадии; глубинная структура подобия, скорее, базовой последовательности, разложенной на непосредственные составляющие" (см. Метафизика, Логоцентризм). В противоположность этому, "ризома антигенеалогична", — она как "конечное единство осуществляется в другом, а именно: принципиально не осевом, т.е. не линейном измерении — преобразовательном и субъективном". И в процессуальности этого преобразовательного измерения "ризома не подчиняется никакой структурной или порождающей модели. Она чуждается самой мысли о генетической оси как глубинной структуре". В этом отношении номадологическая концепция ризомы конституируется не только в контексте "постметафизического мышления", но и задает новое понимание детерминизма, свободное от идеи внешнего причиняющего воздействия и ориентированное на презумпцию имманентности. В этом контексте номадология подвергает резкой критике идею жестко заданного разворачивания исходного замысла той или иной предметности посредством бинарной дифференциации содержания последней: по формулировке Делеза и Гваттари, "в отличие от структуры, которая определяется через совокупность точек и позиций, бинарных отношений между этими точками и двусторонних связей между позициями, ризома состоит исключительно из линий членений, стратификации, но также и линий ускользания или детерриториализации подобно максимальному измерению, следуя по которому множество видоизменяется, преобразуя свою природу" . Согласно номадологическим установкам, эти обозначенные векторы являются принципиально отличными от бинарных векторов "роста древовидных структур": по словам Делеза и Гваттари, "не нужно путать эти линии с линиями древовидного типа, которые представляют собой локализуемые связи между точками и позициями. В отличие от дерева, ризома не является объектом воспроизводства: ни внешнего воспроизводства как дерево-корень, ни внутреннего — как структура-дерево" (см. Дерево). Таким образом, принципы осуществления процессуальности бытия ризоморфной среды могут быть зафиксированы, согласно Делезу и Гваттари, как "принципы связи и гетерогенности", незначащего разрыва", "принцип "принципы множественности", картографии и "принцип декалькомании". Артикулированные в духе номадологического проекта идеи могут быть обнаружены не только у Делеза и Гваттари, но и у других постмодернистских авторов, что позволяет сделать вывод о том, что эксплицитно выраженные в номадологии презумпции являются фундаментальными для философии постмодернизма в целом. Классическим примером ризоморфной среды служит в постмодернистских аналитиках также среда письма: согласно, например, Р.Барту, текст есть продукт письма как процессуальности, не результирующейся в данном тексте (см. Письмо). Постмодернистски понятое письмо принципиально ризоморфно ("метафора... текста — сеть" у Р.Барта), и для него нет и не может быть естественного, правильного или единственно возможного не только способа, но и языка артикуляции: "все приходится распутывать, но расшифровывать нечего, структуру можно прослеживать, протягивать (как подтягивают спущенную петлю на чулке) во всех ее поворотах и на всех уровнях, однако невозможно достичь дна; пространство письма дано нам для пробега, а не для прорыва; письмо постоянно порождает смысл, но он тут же и улетучивается, происходит систематическое высвобождение смысла" (Р.Барт). Аналогично, в самооценке Деррида, "фокус исторического и систематического пересечения его идей" — это "структурная невозможность закрыть... сеть, фиксировать ее плетение, очертить ее межой, которая не была бы метой". (Как замечает А.Ронсон в интервью с Деррида, проблемно-концептуальное пространство его философствования не только не замкнуто, но и принципиально нелинейно: "я спросил, с чего начинать, а Вы заперли меня в каком-то лабиринте".) Ризома как организационная модель находит свою конкретизацию в постмодернистской текстологии, — в частности, в фигуре "конструкции" в постмодернистской концепции художественного творчества, в рамках которой идеал оригинального авторского произведения сменяется идеалом конструкции как стереофонического потока явных и скрытых цитат, каждая из которых отсылает к различным и разнообразным сферам культурных смыслов, каждая из которых выражена в своем языке, требующем особой процедуры "узнавания", и каждая из которых может вступить с любой другой в отношения диалога или пародии, формируя внутри текста новые квазитексты и квазицитаты (см. Конституируя идею ризомы как Интертекстуальность, Конструкция). принципиально нелинейного типа организации целостности, постмодернизм далек от односторонней трактовки бытия как тотально ризоморфного, полагая корректным применение как линейных, так и нелинейных интерпретационных моделей — соответственно параметрам анализируемых сред. Более того, номадология задается вопросом о возможном взаимодействии линейных ("древовидных") и нелинейных ("ризоморфных") сред между собой: как пишут Делез и Гваттари, "в глубине дерева, в дупле корня или в пазухе ветки может сформироваться новая ризома". — В этом контексте актуальными оказываются следующие проблемы: "не обладает ли карта способностью к декалькированию? Не является ли одним из свойств ризомы скрещивать корни, иногда сливаться с ними? Имеются ли у множественности слои, где пускают корни унификация и тотализация, массификация, миметические механизмы, осмысленный захват власти, субъективные предпочтения" и т.д. (Делез, Гваттари). Таким образом, понятие "Р.", интегрально схватывая сформулированные в философии постмодернизма представления о нелинейном и программно аструктурном способе организации целостности, обретая статус фундаментального для постмодернизма понятия, в конституировании которого проявляется базисная функция философии как таковой — выработка понятийных средств для выражения и анализа тех типов системной организации, которые еще только осваиваются наличной культурой Ризома как тип осуществления постнеклассической парадигмы в научном познании «Ризома» - понятие, введенное в философию в противовес понятию «структура» как четко систематизированному и иерархически упорядочивающему принципу организации. Ризоматическое мышление вырывает такое "философское дерево" с корнем. Оно признает горизонталь, множественность, де-территориализованные поверхностные линии, беспорядочно пересекающиеся между собой. Единое и целое в результате такого движения становится множественным и разнообразным, поверхностным и лишенным иерархии. Данный термин был заимствован Ж. Делезом и Ф. Гваттари из ботаники, где он означал определенное строение корневой системы, характеризующейся отсутствием центрального стержневого корня и состоящей из множества хаотически переплетающихся, периодически отмирающих и регенерирующих, непредсказуемых в своем развитии побегов. Метафора ризомы в философских исканиях французских исследователей представляется неким клубнем – луковицей, потенциально содержащей в себе бесконечность, и имплицитно содержащей «скрытый стебель», не имеющей точек или позиций подобно тем, которые наличествуют в структуре, в дереве, в корне, а только линии. В рамках ризомы в принципе невозможно выделение, каких бы то ни было фиксированных точек, ибо каждая из них в своей динамике фактически предстает перед наблюдателем в качестве линии, прочерченной ею траектории собственного движения, ускользающей, в свою очередь от жесткой фиксации. Говоря о ризоморфной среде, Делез и Гваттари отмечают, что «она состоит из неоднородных тем, различных дат и уровней», в абстрактном усилии в ней могут быть выделены «линии артикуляции и расчленения, страты, территориальности»: «любая ризома включает в себя линии членения, по которым она, стратифицирована, территориализована, организована. Принципиальное отличие от структурного «стержня» или «корня», в том, что этот стебель может развиваться куда угодно и принимать любые конфигурации, ибо ризома абсолютно нелинейна: «мир потерял свой стержень». План подобной консистенции (решетка) – это поверхность любого множества. Единицами измерения выступают здесь только множества или разновидности меры. Понятие единства появляется тогда, когда во множестве происходит процесс субъективации или власть захватывает означающее: то же самое относится и к единству – стержню, которое устанавливает совокупность двузначных отношений между элементами или точками объекта. Основные свойства ризомы таковы, что любая её точка может быть и должна быть связана со всякой другой, в отличие от дерева или корня, которые фиксируют точку и порядок в целом. В обоснованиях значения Интернет-технологий в научном познании господствует аксиоматичное утверждение об открытости и либерализации доступа к информации, тематическом разнообразии и скорости её получения. В коннотативном значении используются понятия «паутина», «лабиринт» и другие определения, характеризующие Интернет как бесструктурную, не имеющую стержня, хаотичную систему. Научный поиск зачастую выливается в конструирование моделей, подтверждающих наличие неких новых граней, потенциально вложенных при формировании данного понятийного аппарата. Характерно, что компьютер, рассматриваемый как автономный модуль, вне связи с другими, не является ризоматической системой, ибо он спроектирован как сугубо иерархическая структура, где "вся власть предоставлена памяти или центральному блоку". Ввиду централизованности и отсутствия рассредоточенности, любое нарушение связей между основными блоками компьютера неизбежно влечет выход из строя всей системы. Делез и Гваттари противопоставляют закрытым и центрированным системам типа персонального компьютера открытые и децентрированные – одним словом ризоматические множества. Их образ они усматривают в ограниченных сетях автоматов, связь в которых выполняется от одного субъекта к любому другому, маршруты ее не предзаданны, а все участники взаимозаменяемы, благодаря чему, координация локальных операций и синхронизация конечного, общего результата достигается без центрального органа. Очевидно, что французские мыслители, приводя примеры ризоматических сетевых структур, формулировали как раз те идеи, которые в наибольшей степени воплотились во всемирной паутине Internet. Научное познание связано с сетевыми технологиями, вместе образуя гетерогенное пространство ризомы. Можно было бы сказать, что научное познание подражает информационному пространству Сети, образ которого оно значимо воспроизводит (мимесис, миметизм, и т. д.) Однако это верно лишь на уровне страт - параллелизм двух страт, социальная организация одной из них копирует технологическую организацию другой. Происходит по определению Делеза «непараллельная эволюция двух существ, которые не имеют друг к другу никакого отношения». Глава 4 ИСТОРИЯ НАУКИ И ПРОИЗВОДСТВА ЭЛЕКТРОННЫХ СРЕДСТВ 4. 1 Периодизация истории науки Подходы и принципы. Периодизация истории науки Б. Кедрова. История науки и историко-научные исследования. Периодизация истории науки В.П. Кохановского28. Преднаучный период истории науки Традиционные культуры и специфика функционирования знания. Возникновение предпосылок (элементов) научных знаний в древнем мире и в средние века. Эзотерика Востока. Греческая философия и зарождение рационально-теоретического мышления как одного из оснований научного познания. Натурфилософия Древней Греции. Математические и естественнонаучные достижения пифагореизма. Физика Аристотеля. Первые классификации знаний в трудах Платона и Аристотеля. Деление знания по предмету и методу. Эпоха эллинизма (III–I вв. до н. э.) и достижения в области научного знания (Эпикур, Архимед). Математика эллинизма. Евклид. Римская античность (I–III вв. н. э.). Представления о человеке и медицина. Гиппократ. Наука и знание в период средневековья. Связь науки с религией и философией. Развитие научных знаний в средневековой западной культуре и на мусульманском Востоке. Основные направления развития естествознания в период средневековья в Европе: физико-космологическое, науки о живом, астрологомедицинское, науки о свете (оптика). Появление и развитие университетов. Знание в средневековом университете. Арабская наука: тригонометрия, алгебра, оптика, психология, астрономия, география, ботаника, медицина. Возникновение естествознания как самостоятельной науки (ХV–XVIII вв.) Первый научный период развития естествознания и его основные этапы. 28 Кохановский, В.П. Философия и методология науки / В.П. Кохановский.– Ростов-н/Д., 1999. Зарождение и развитие классической науки. Эпоха Возрождения и I научная революция (Н. Кузанский, Н. Коперник, Леонардо да Винчи). Формирование механистической картины мира в XVII–XVIII вв. и II научная революция (Г. Галилей, И. Кеплер, И. Ньютон, Ф. Бэкон, Р. Декарт, Г. Лейбниц). Космоцентризм и антропоцентризм. Гелиоцентризм и его роль в изменении картины мира (Н. Коперник и Д. Бруно). Галилее-ньютонианский этап. Г. Галилей. Ньютонианская революция: создание теории тяготения, корпускулярная теория света, космология Ньютона. Механика, физика, химия, биология. Канто-лапласовский этап. Гипотеза о возникновении солнечной системы. Отход от метафизического взгляда на природу. Становление основных отраслей классической физики. Развитие учения об электричестве и магнетизме. Первые Академии наук, первые научные труды, лаборатории. Второй период развития науки (рубеж ХVШ-ХIХ вв. до 1895 г.) Диалектизация естествознания в конце XVIII и XIX века (И. Конт, Ч. Лойель, Ж.-Б. Ламарк, Ч. Дарвин). Позитивизм как философия нового типа (Дж. Миль, О. Конт, Т. Спенсер. Основоположником позитивизма является французский философ Огюст Конт в 30-х гг. XIX века (предложил термин). В программной книге «Дух позитивной философии» (1844) Конт представляет человечество как растущий организм, проходящий в своём развитии три стадии: детства, юношества и зрелости. Позитивизм (от лат. Positivus – положительный) ‐ социально‐философское направление, характеризующееся стремлением исходить из данного, фактического, устойчивого, несомненного (позитивного), с тем чтобы создать социальную теорию: ‐ свободную от умозрительных метафизических объяснений;‐ доказательную и общезначимую; основанную на методологии, свойственной естественным наукам. Для представителей позитивизма характерно формирование тематической ориентации на проведение четкой классификации наук; идея власти закона; акцент на ведущую и основополагающую роль наблюдения. Выявление, описание и предсказание как процедуры, составляющих цель науки. Позитивизм оказал влияние на методологию естественных и общественных наук (особенно 2‐й половины XIX в.). Наряду с позитивизмом основы современной философии науки были заложены во второй половине 19 века неокантианством («новым» кантианством, представленным последователями немецкого философа И. Канта). В их числе Г. Коген, П. Наторп, Э. Кассирер, В. Виндельбант, Г. Риккерт29, изучали различия между естественными науками («науками о природе») и гуманитарными науками («науками духе», или «науками о культуре»). Они пришли выводу, что главное из этих различий заключается в методах, используемых каждым из типов наук. «Науки о природе» пользуются номотетическими методами, которые позволяют обобщить единичные факты, и вывести на основе этого обобщения законы для данного типа явлений. Гуманитарные науки используют идеографический метод, который направлен на изучение не общего, а особенного, индивидуального, неповторимого в явлениях культуры, исторических событиях, исторических личностях. Основой неокантианства стала аксиология - философское учение о ценностях, среди которых неокантианцы выделили истину, добро, красоту, святость. Идеальные (нематериальные, невещественные) ценности придают значение тем или иным явлениям, формируют сферы «ценностных благ»науку, право, искусство, религию. Связь науки с развитием промышленности. Взаимосвязь науки и техники. Выдвижение на первый план физики и химии. Термодинамика, электрофизика, электрохимия (работы В. Петрова, Дэви, Фарадея). Выдающиеся открытия в естествознании (клеточная теория, закон сохранения и превращения энергии, эволюционная теория) и их роль в формировании диалектического взгляда на природу. Ламаркизм. Катастрофизм. Дарвинизм. Возникновение палеонтологии (Ж. Кювье), эмбриологии (К. Бэр). Классическая биология и её методология. Появление астрофизики как результат первых интеграционных процессов в науке. От алхимии к научной химии. Лавуазье: революция в химии. Атомномолекулярное учение. Первый международный съезд химиков и развитие химии (Бутлеров, Менделеев). Аналитическая философия и ее влияние на философию науки Влияние идей Г. Фреге на становление аналитической философии. Понятия смысла и значения, анализ структуры предложения как составленной из функтора и его аргументов. Б. Рассел и философия логического анализа. Понимание анализа. Программа логического атомизма. Теория дескрипций как средство разрешения философских проблем. Отношение аналитической философии к 29 Дмитриенко, В. А. Введение в историографию и источниковедение истории науки [Текст] / В. А. Дмитриенко. - Томск : Изд-во Томского ун-та, 1988. - 192 с. традиционным философским проблемам. Сочетание метода логического анализа с эмпиризмом. Учение о знании по непосредственному знакомству и знании по описанию. "Логико-философский трактат" Л. Витгенштейна: понятия мира, логического пространства, объекта и его формы. Логический каркас мира и языка. Язык как образ реальности. Трактовка смысла предложения. "Трактат" о характере философских предложений и о задаче философии. Концепция того, "что может, и что не может быть выражено в предложениях". Трактовка предложений логики, математики, естественных наук. Философия математики Л. Витгенштейна. Критика исследований по основаниям как попытки математическими средствами решать философские проблемы. Опровержение эмпирической экспериментом. наукой и ложной между Понимание аналогии между математическим математического математикой и доказательством и существования. Критика платонизма и эмпиризма в истолковании математических объектов. Математические предложения как правила высказываний о физических объектах. Источник неопровержимости математических истин. Трактовка противоречия. Рассмотрение понятия бесконечности. "Поздняя" философия Л. Витгенштейна. "Языковые игры", значение как употребление, следование правилу. "Языковые ловушки" и характер философских проблем. Понимание философской деятельности как терапии30. Критический анализ остенсивных определений (т.е. заданий значений слов путем указания на обозначаемый предмет). Холизм в трактовке языка и 30 Коловская, А.Ю. Преобразование мотивационной основы познавательной активности в эпоху постмодерна // Информатизация и социальные науки: Межвуз. сб. научн. тр. Красноярск: ИПЦ КГТУ, 2002. 18 с. понятие "видения постпозитивистского в аспекте" тезиса о как концептуальные теоретической источники нагруженности языка наблюдения. Витгенштейн о познании: о знании можно говорить только там, где возможно незнание; достоверность присутствует там, где невозможно сомневаться. Достоверные и необходимые предложения как "правила" языковых игр. Целостный характер языковых игр. "Правила" языковых игр как условия возможности того, что некоторые предложения оцениваются как истинные или ложные. Сомнение возможно только в рамках некоторых "языковых игр". Логический позитивизм Претензия логического позитивизма на свершение "революции в философии" и создание философии, адекватной современной науке. Логический позитивизм как международное движение. Основные центры и представители. Цели и задачи движения (анализ научных утверждений, чтобы показать их эмпирическое содержание). Отношение к традиционной философии. Влияние "Логико-философского трактата" Л. Витгенштейна на формирование основных установок логического позитивизма. Эмпиризм, проблема "протокольных предложений" как эмпирического базиса научных теорий; тезис о конвенциональности "протокольных предложений" (Нейрат). Верификационистская теория значения (значением научного предложения является подтверждающий его факт) (М. Шлик). Условие научности предложений. Разграничение научных и метафизических предложений как осмысленных и бессмысленных. Идея преодоления метафизики с помощью логического анализа языка (Р. Карнап). Идея нейтрального языка наблюдения. Использование математической логики для сведения теоретических предложений науки к эмпирическим (Р. Карнап). Операционализм Бриджмена. Проект "унифицированной науки" (О. Нейрат) и проблема создания единого языка науки. Постепенное существенное ослабление тезиса о сводимости теоретических утверждений к эмпирическим (Карнап). Трактовка математических предложений как аналитических. Понятие тавтологии (предложение, истинное при любом положении дел). Логицизм как составная часть программы логического позитивизма. Р. Карнап о концептуальных каркасах и различении "внутренних" и "внешних" вопросов существования: усиление конвенционализма в логическом позитивизме. Развитие индуктивной и вероятностной логики (Р. Карнап, Г. Рейхенбах). Нереализуемость программ логического позитивизма. Кризис этого направления и появление постпозитивизма. Основные идеи постпозитивистской философии науки: А) Философия науки должна исследовать развитие научного знания; полностью завершенными являются лишь ложные теории; Б) Научное знание целостно; теоретический и эмпирический уровень взаимосвязаны; любое эмпирическое утверждение обусловлено соответствующей теорией - "теоретически нагружено"; В) Метафизические концепции тесно связаны с научным знанием: оказывают стимулирующее воздействие на развитие науки; входят в само тело науки; Г) Развитие научного знания некумулятивно (т.е. это не только накопление (кумуляция) знаний, но и опровержение концепций, до того признававшихся истинными) Д) Философия науки должна ориентироваться на историю и социологию науки. "Критический рационализм" К. Поппера. Изменение смысла проблемы демаркации: разграничение науки и догматической идеологии, решение проблемы демаркации без связи с вопросом об истинности. Критика индуктивизма К. Поппером. Критика любых претензий на обладание непогрешимым истинным знанием. Научные теории являются не индуктивными обобщениями опыта, а смелыми предположениями. Тезис, что любое описание опыта также является смелым предположением, а не фиксацией непосредственно наблюдаемого. Отказ от противопоставления теоретических терминов и терминов наблюдения. Конвенционализм в трактовке эмпирического базиса науки. Универсальная модель развития методом "проб и ошибок". Рациональность и критикуемость: отличительные черты науки по Попперу. Фальсифицируемость (т.е. принципиальная возможность опровержения) как отличительная черта научных утверждений. Критика К. Поппером инструментализма и реализма в трактовке теоретических терминов научных теорий: "предположительный реализм". Идея объективной истины: наука как бесконечная и негарантированная попытка приблизиться к ней. Попытка Поппера построить "эпистемологию без познающего субъекта". Применение социальной Поппером сфере: понятия идей "критического "открытого" и рационализма" "закрытого" к обществ, "утопической социальной инженерии" и "частичной" (или поэтапной) инженерии. Научная рациональность как ядро демократических процедур. Критика И. Лакатосом31 джастификационизма и "наивного фальсификационизма". Лакатос о роли конвенционализма в науке. Идея рациональной рациональности. реконструкции Концепция истории науки. Понимание научной "исследовательских программ": понятия "твердого ядра" и "защитного пояса" программы; позитивной и негативной 31 Научные революции и динамика культуры / под ред. В. С. Стёпина – Минск, 1987. эвристик; критерии сравнения конкурирующих исследовательских программ. Философия математики И. Лакатоса. Отличие так называемой "исторической школы" постпозитивизма от критического рационализма: отказ от постановки вопроса о специфической научной рациональности; от попыток рациональной реконструкции истории науки; признание большой роли социально-психологических факторов в развитии науки; признание несоизмеримости конкурирующих теорий, исследовательских программ и картин мира. Влияние Л. Витгенштейна на "историческую школу" постпозитивизма. В. Куайн: критика позитивизма; холизм в трактовке языка; тезисы об "онтологической относительности" и "неполной определенности" теории эмпирическими данными. Т. Кун32: понятия парадигмы, научного сообщества, нормальной науки. Характер работы ученого в "нормальной науке". Защита тезиса о теоретической нагруженности языка наблюдения. Трактовка научной революции. Невозможность описать научную революцию на языке концепций научной рациональности. Научная революция как смена картин мира и смена элит в науке. Роль социально-психологических факторов в этом процессе. Несоизмеримость конкурирующих парадигм. Критика позитивистских представлений о взаимоотношении старой и новой научных теорий. Понимание прогресса в науке. Дискуссия о существовании научных революций в смысле Куна в истории математики. Ориентация на историю и социологию науки в современной философии математики. П. Фейерабенд и его критика идеи "научной рациональности" как кодекса правил, которыми должны руководствоваться ученые при оценке и выборе конкурирующих гипотез и парадигм. Отрицание возможности демаркации 32 между наукой и не-наукой. Кун, Т. Структура научных революций /Т. Кун. – М., 1975 "Принцип терпимости". "Контриндукция". "Принцип пролиферации". Роль вне-научных факторов и ненаучных идей в развитии науки. Познание как "океан альтернатив". Тезис, что теория не может быть фальсифицируемой, если нет конкурирующей с ней теоретической альтернативы. Несоизмеримость. Тезис о сходстве между научным и мифологическим объяснением, между научной теорией и мифом. Представления о месте науки в свободном обществе. Л. Лаудан об исторической изменчивости целей научной деятельности и о характере методологии науки. Сближение философии науки в духе "исторической школы" и философии гуманитарного познания. В это время появляется идея герменевтического метода как метода исторического познания (В. Дильтей). Л. Брюнсвик об историческом характере истин разума. Г. Башляр: идея нового рационализма. Значение эпистемологических препятствий и эпистемологических разрывов в истории науки. Ж. Кангийем и его критика "вируса предшественника" в историографии науки. М. Фуко: критика континуализма и защита дискретности в истории науки и истории идей, понятия дискурса, высказывания, археологического исследования; исследования роли отношений власти и подчинения в формировании современных наук о человеке. Революция в области производства электронных средств, связана с открытием возможности электронного преобразования и трансляции на дальние расстояния феномена человеческой коммуникации. Согласно концепции Маклюэна, она знаменовала конец «эры Гутенберга» (изобретателя печатного станка и в этом качестве основоположника технологического способа массового распространения информации) и начало перехода от условных печатных знаков к возрождению естественной устности, характерной для дописьменной культуры, но основанной на новейших радиотелевизионных средствах связи. Естественность новых средств связи Маклюэн видел в «электронной устности» с ее слуховизуальным воздействием на людей, тогда как печатная культура, по его мнению, воспитывала искусственное, линейное, одномерное восприятие мира (основанное на принципе бегущей строки), лишенное зрительной и акустической многомерности и натуральности. Провозглашая конец «эры Гутенберга», Маклюэн расчищал путь идеям «новой грамотности» — электронной, аудиовизуальной, взамен традиционной, основанной на печатном слове. Возникновение и развитие электронной коммуникации решало ряд проблем, связанных с передачей и получением сообщений, благодаря колоссально возросшим скорости и объема передаваемой на большие расстояния информации. Начало было положено созданием техники телеграфии. Еще в 1267 г. Р. Бэкон высказал мысль о том, что для связи на дальние расстояния можно использовать «симпатическую иглу» (природный магнит). В 1746 г. английский естествоиспытатель Уотсон передал электрические сигналы по проводу длиной около двух миль. Таким образом, представление о дальней связи с помощью некой невидимой субстанции возникло уже очень давно, но реализовано оно было лишь в ХIХ в. В нашей стране изобретателем электромагнитного телеграфа считается русский ученый П.Л. Шиллинг (1786—1837). В 1832 г. он создал первый пригодный для практики электромагнитный телеграфный аппарат и продемонстрировал первую телеграфную передачу. Однако его аппарат имел ограниченный диапазон действия и не обеспечивал запись принимаемых сигналов. Более совершенную версию телеграфа (релейный телеграфный аппарат) предложил С.Ф. Морзе (1791—1872) — американский портретист, переквалифицировавшийся в техника. Его изобретение обеспечивало дистанционную передачу сообщений с использованием специального двоичного кода — «азбуки Морзе». В 1844 г. Морзе со своей группой завершили проведение телеграфной линии между Вашингтоном и Балтимором и через нее азбукой Морзе было отправлено знаменитое послание «Что сотворил Бог?» — первое послание, отправленное по первой общественной телеграфной линии в мире. В 1851 г. для связи начали использовать подводный кабель, проложенный под Ла-Маншем, а в 1866 г. и Трансатлантический кабель, проложенный между Европой и Америкой. По этим кабелям передавали телеграфные сообщения, а после изобретения телефона появилась возможность передавать по проводам и человеческий голос. Изобретателем телефона был А.Г. Белл (1847—1922) — шотландец, эмигрировавший в Америку (г. Бостон). В 1876 г. Белл и его ассистент ТА. Уотсон получили патент США на телефонный прибор. В 1878 г. Белл продемонстрировал свое изобретение королеве Виктории, которая была так восхищена им, что распорядилась проложить телефонную линию от острова Уайт до Лондона. Несколько месяцев спустя первая в мире общественная телефонная линия начала функционировать в Лондоне. В России первые городские телефонные станции начали действовать в 1882 г. в Петербурге, Москве, Одессе и Риге. К концу XIX в. телефонная связь распространилась по всему миру. В то же время продолжались поиски более быстрых и более дешевых, чем телефонная, способов передачи сообщений на большие расстояния, которые могла обеспечить только беспроводная связь. В 1894 г. итальянский радиотехник и предприниматель Г. Маркони (1874—1937) начал свои эксперименты, а в течение 1895 г. он добился успеха, посылая простейшие сигналы на расстояние более 3 км. В 1897 г. в Лондоне департамент телеграфа британской почты организовал демонстрацию аппарата Маркони. В России работы по созданию радиопередающего и принимающего устройства велись физиком и электротехником А.С. Поповым (1859—1906). Весной 1895 г. он продемонстрировал изобретенный им первый в мире радиоприемник. К лету 1897 г. Попову удалось достичь дальности радиосвязи 5 км, а в 1901 г. — около 150 км. К 1901 г. Маркони удалось значительно увеличить дальность радиосвязи — он послал первое радиосообщение через Атлантический океан, используя для этого подвешенную к воздушному змею принимающую антенну длиной свыше 100 м. Началась эра радио - связи на большие расстояния. Для первых радиосообщений использовалась азбука Морзе, но уже в 1906 г. появилась возможность передавать и человеческий голос. Человеческая речь и музыка впервые прозвучали по радио в Великобритании в 1907 г. Еще в начале XX в. Маркони предсказал, что вскоре появится «видимый телефон». Активная работа по его созданию велась в России. Профессор Санкт-Петербургского технологического института Б.Л. Розинг 22 мая 1911 г. произвел первый в мире опыт передачи изображения по проводам на расстояние. Им была создана электронно-лучевая трубка — прообраз современного кинескопа (кстати, Зворыкин стал создателем ученик Б. Розинга В. первой телевизионной камеры); В 1925 г. в Лондоне Дж. Л. Берд осуществил беспроводную передачу изображения человека из одной комнаты в другую. Через три года из студии Берда Британская радиовещательная корпорация (Би-Би-Си) провела сеанс первого в мире публичного телевизионного вещания. В 1936 г. Би-Би-Си начала регулярное телевещание на весь мир. Новое средство коммуникации по своей эффективности значительно превзошло, все предыдущие, стал складываться новый тип культуры — экранной, сочетающей звуковые и визуальные способы передачи и восприятия сообщений. В 1940 г. появились первые пробные цветные телевизионные программы — это было начало цветного телевидения. Постепенно начали формироваться межнациональные телевизионные связи. Так, в 1959 г. Телесети европейских стран объединились в сеть Евровидения. Создание телекоммуникационных спутников позволило телевещанию стать поистине всемирным явлением. Первый искусственный спутник был запущен в 1957 г. в Советском Союзе, а к концу 1980-х гг. на земной орбите вращались уже около 3500 спутников. Причем общее количество спутников, запускаемых СССР, было почти в 3 раза больше, чем запускаемых всеми остальными странами (включая США). Спутники изменили всеобщее восприятие мира. Ныне наша планета окружена кольцом спутников, которые создают невидимую электромагнитную сеть, связывающую мир воедино постоянным обменом видимой и слышимой информацией. Спутник связи получает сигналы от наземного передатчика или от соседних спутников-трансляторов, затем посылает сигналы на соответствующие земные приемники. При этом спутник может связываться с неограниченным количеством наземных принимающих станций, входящих в радиус его действия. В последние годы стоимость радиотелевизионных систем (профессиональных и бытовых), принимающих сигналы со спутников, резко снизилась, а их Качество кардинально улучшилось — их коммуникационная загрузка удваивается приблизительно каждые 5 лет. Все это предвещает радикальные культурные последствия: космическая эра, начавшаяся чуть более 40 лет назад, привела к глобальным переменам в коммуникациях. В последние двадцать лет конкуренцию спутникам составила волоконно-оптическая связь. Волоконно-оптический кабель более надежен с точки зрения обеспечения устойчивости и безопасности передачи. Связь по нему осуществляется быстрее, слышимость значительно лучше, а затраты на его производство во много раз меньше, чем на производство медного кабеля. В 1988 г. всего лишь одна нить волоконно-оптического кабеля была способна передавать одновременно более 3 тыс. телефонных разговоров, тогда как объем передач по одному медному кабелю не превышал 48 разговоров. Теперь этот показатель многократно увеличился — по одной нити оптического волокна можно передавать одновременно несколько миллионов телефонных разговоров. В декабре 1988 г. вступил в действие первый телефонный кабель с использованием волоконной оптики, проложенный через Атлантический океан. Этот кабель позволял вести телефонные разговоры одновременно 40 тыс. абонентам, что в 3 раза превышало объем трех существующих медных кабелей и спутниковой связи. Во второй половине 1990-х гг. была установлена связь с использованием волоконной оптики между всеми континентами. Новый виток в развитии электронных средств связи, начинается с момента интенсивного развития компьютерной техники. Долгое время вычислительная техника и техника связи развивались параллельно: громоздкие ламповые ЭВМ первых поколений занимались в основном рутинной переработкой громадного количества цифр. Сегодня компьютеры и коммуникационные технологии становятся все более тесно связанными. В результате поступающая информация может обрабатываться в неизмеримо больших объемах и гораздо быстрее, чем раньше. Ключевым моментом такого схождения тало превращении информации в цифровую, т. е. ее выражение в последовательности двоичных чисел (по аналогии с тем как азбука Морзе использует только точки и тире). Цифровую информацию можно хранить, копировать, изменять, подвергать иным манипуляциям. О развитии цифровых технологий свидетельствует тот факт, что на цифровой компакт – диск (СD) первоначально помещалась 70-минутная музыкальная запись, а сегодня на одном DVD – ROM может уместиться текст нескольких солидных энциклопедий или несколько игровых фильмов. Цифровые технологии в отличие от аналоговых (используемых, например, в обычных магнитофонах) позволяют делать неограниченное количество копий без потери качества – оригинал и тысячная копия будут идентичными. Цифровая информация может храниться как угодно долго, она не ветшает и легко доступна при наличии соответствующей техники. Таким образом, спутники, волоконная оптика и современные компьютерные технологии создали фундамент принципиально новой системы коммуникационных связей. Она приобрела поистине глобальные масштабы. Новые системы коммуникаций позволяют передавать со скоростью света любую информацию в любой форме – звуком, текстом, цифрами или изображением – любому человеку, находящемуся в любой точке планеты. Современные технологии связи, хранения и обработки информации в своей совокупности создают такое интегральное качество, которое без преувеличения можно назвать информационным обществом, ближайшим выражением которого стала всемирная коммуникационная сеть Интернет. КРАТКАЯ СПРАВКА ПО ИСТОРИИ НАНОТЕХНОЛОГИЙ Дедушкой нанотехнологий можно считать греческого философа Демокрита 2400 лет назад он впервые использовал слово “атом” для описания самой малой частицы вещества. 1905 Швейцарский физик Альберт Эйнштейн опубликовал работу, в которой доказал, что размер молекулы сахара составляет примерно 1 нанометр. 1931 электронный нанообъекты. Немецкие физики Макс Кнолл и Эрнст Руска создали микроскоп, который впервые позволил исследовать 1959 работу, Американский физик Ричард Фейнман впервые опубликовал где оценивались перспективы миниатюризации. Основные положения нанотехнологий были намечены в его легендарной лекции “Там внизу – много места” (“There’s Plenty of Room at the Bottom”), произнесенной им в Калифорнийском Технологическом Институте. Фейнман научно доказал, что с точки зрения фундаментальных законов физики нет никаких препятствий к тому, чтобы создавать вещи прямо из атомов. Тогда его слова казались фантастикой только лишь по одной причине: еще не существовало технологии, позволяющей оперировать отдельными атомами (то есть опознать атом, взять его и поставить на другое место).Чтобы стимулировать интерес к этой области, Фейнман назначил приз в $1000, тому, кто впервые запишет страницу из книги на булавочной головке, что, кстати, осуществилось уже в 1964 году. 1968 Альфред Чо и Джон Артур, сотрудники научного подразделения американской компании Bell, разработали теоретические основы нанообработки поверхностей. 1974 Японский физик Норио Танигучи ввел в научный оборот слово “нанотехника”, предложив называть так механизмы размером менее 1 микрона. 1981 Германские физики Герд Бинниг и Генрих Рорер создали сканирующий туннельный микроскоп - прибор, позволяющий осуществлять воздействие на вещество на атомарном уровне. Через четыре года они получили Нобелевскую премию. 1985 Американский физики Роберт Керл, Хэрольд Крото и Ричард Смолли создали технологию, позволяющую точно измерять предметы диаметром в один нанометр. 1986 Создан атомно-силовой микроскоп, позволяющий, в отличие от туннельного микроскопа, осуществлять взаимодействие с любыми материалами, а не только с проводящими. 1986 Нанотехнология стала известна широкой публике. Американский футуролог Эрик Дрекслер опубликовал книгу, в которой предсказал, что нанотехнология в скором времени начнет активно развиваться. 1989 Дональд Эйглер, сотрудник компании IBM, выложил название своей фирмы атомами ксенона. 1998 Голландский физик Сеез Деккер создал нанотранзистор. 2000 Администрация США объявила “Национальную нанотехнологическую инициативу” (National Nanotechnology Initiative). Тогда из федерального бюджета США было выделено $500 млн. В 2002 сумма ассигнований была увеличена до $604 млн. На 2003 год “Инициатива” запросила $710 млн., а в 2004 году правительство США приняло решение увеличить финансирование научных исследований в этой области до $3,7 млрд. в течение четырех лет. В целом, мировые инвестиции в нано в 2004 году составили около $12 млрд. 2004 Администрация США поддержала “Национальную наномедицинскую инициативу” как часть National Nanotechnology Initiative Стремительное развитие нанотехнологий вызвано еще и потребностями общества в быстрой переработке огромных массивов информации. Современные кремниевые чипы могут при всевозможных технических ухищрениях уменьшаться ещё примерно до 2012 года. Но при ширине дорожки в 40-50 нанометров возрастут квантовомеханические помехи: электроны начнут пробивать переходы в транзисторах за счет туннельного эффекта (о нем речь пойдет ниже), что равнозначно короткому замыканию. Выходом могли бы послужить наночипы, в которых вместо кремния используются различные углеродные соединения размером в несколько нанометров. В настоящее время ведутся самые интенсивные разработки в этом направлении. 4. 2 Особенности и тенденции развития современной науки. Взаимосвязь истории и методологии в науке* Концептуальный аспект теоретического знания выражает, прежде всего парадигмальное «сечение» последнего, задает его топику и риторику, то есть определяет релевантные области применения и способы выражения конституируемых на основе развертывания «порождающей» идеи систем понятий (базовых концептов). Концепция исходит из установок на фиксацию предельных для какой-либо области («фрагмента» действительности) значений и реализацию максимально широкого «мировидения» (на основе «отнесения» к ценностному основанию познания). Она имеет, как правило, ярко выраженное личностное начало, означена фигурой основателя (или основателей, которые не обязательно являются реальными историческими персоналиями, так как в качестве таковых могут выступать мифические персонажи и культурные герои, трансцендентное божественное начало и т. д.), единственно знающего (знающих) исходный замысел. Концепция вводит в дисциплинарные дискурсы необязательно эксплицируемые в них онтологические, гносеологические, эпистемологические допущения методологические (способ и дисциплинарного (особенно) видения и доступные внутри него горизонты познания), без которых невозможна последующая более детальная проработка («раскрутка») презентируемой идеи. Кроме того, она «онтологизирует» и «маскирует» внутри исходной (базисной) теоретической структуры компоненты личностного знания, нерационализируемые, но необходимые внутри нее представления, «стыкуя» между собой различные по языковому оформлению и генезису (происхождению) компоненты, вводя с этой целью ряд дисциплинарных метафор. Таким образом, К. прежде всего вводят в теоретические дискурсы дисциплин их исходные принципы и предпосылки («абсолютные предпосылки», согласно Коллингвуду), определяющие базисные понятияконцепты и схемы рассуждений, формируя «фундаментальные вопросы» («идеи»), в соотнесении с которыми получают свое значение и обоснование выстраиваемые внутри этих дискурсов специальные утверждения. Коллингвуд считал, что изменение концептуальных оснований (изменение интеллектуальной традиции у Тулмина) — наиболее радикальное из всех, которые может испытывать человек, так как оно ведет к отказу от обоснованных ранее убеждений и стандартов мышления и действия, к смене исходных концептов-понятий, обеспечивающих целостное восприятие мира. Концепция, являясь формой выражения дисциплинарности, по-разному специфицируются в философии, теологии и науке. Наиболее адекватной собственно концептуальной форме является философия, которую можно трактовать как дисциплинарность по порождению и обоснованию К. (в которых культура (само)описывает себя), «производству» базовых концептов культуры, определяя «концептуальные возможности» последней. Дисциплинарная концептуальность философии принципиально разомкнута в гиперпространство. В этом отношении теология принципиально «замыкает» свои горизонты через механизмы догматизации, соответственно — свои догматы. Сам термин концепция заменяется здесь, как правило, близким ему термином «доктрина» (лат. docere — учить, doctrina — учение, например, доктрина грехопадения), но несущим подчеркнуто христианские коннотации и подчеркивающим элемент разъяснения сути вероучения: в частности, новообращенным, когда она может приобретать форму катехизиса — поучения, аналог которому можно найти в большинстве развитых вероучений, например, «тора» («указание», «наставление») в иудаизме. Тем самым, будучи содержательно релевантной К., доктрина в смысловом отношении делает акцент на «непреложности», «конечности» оснований-предпосылок, не подлежащих релятивизации (что периодически происходит в философских концепциях). В свою очередь, акцент «научения» имплицитно присутствует и в понятии концепции как таковой. Этот ее аспект эксплицируется, когда понятие доктрины переносят за рамки теологии и религии, в частности, в область идеологических и политологических дискурсов (например, коммунистическая доктрина), чтобы специально подчеркнуть элемент «догматики» в концепции (отсюда производные понятия — «доктринер», «доктринерство»). В классических дисциплинарных дискурсах была сильна тенденция к отождествлению понятия «концепция» с понятием «теория». Иногда им обозначали «неполную», «нестрогую» и т. д. теорию именно для того, чтобы подчеркнуть ее «неполноту», «нестрогость». В неклассической науке понятие концепции стали, как правило, редуцировать к фундаментальной теоретической (концептуальной) схеме (включающей в себя исходные принципы, универсальные для данной теории законы, основные смыслообразующие категории и понятия), или (и) к идеализированной (концептуальной) схеме (модели, объекту) описываемой области (вводящей, как правило, структурно-организационный срез предметного поля, на которое проецируются интерпретации всех утверждений теории). Таким образом, концепция редуцируется к предварительной теоретической организации «материала» внутри научной теории, которая в своей полной «развертке» выступает как ее реализация (в том числе «переводящая» исходные базовые концепты в конструкты). Однако в науке концепция способна быть и самостоятельной формой организации знания, особенно в социогуманитарном знании (например, диспозиционная концепция личности или концепция социального обмена в социологии), «замещающей» собой теорию. Акцент на концептуальности в научном знании имплицитно актуализировал социальную и ценностно-нормативную составляющую в нем, смещал фокус с «когнитивного», «логического», «внутрисистемного» в теории на «праксеологическое», «семантическое», на ее «открывание» вовне, что актуализировало проблематику социальной исторической обусловленности научного знания в целом. Эксплицитно это было осознано в постклассической методологии науки и в социологии знания (концепция и (или) концепты: «личностное знание» и «научное сообщество» Полани, «тематический анализ науки» Холтона, «исследовательская программа» Лакатоса, «сильная программа» Д. Блура, «парадигма» и «дисциплинарная матрица» Куна, «междисциплинарное единство» А. Койре, «дисциплинарный анализ» и «интеллектуальная экология» Тулмина и др.). В целом постклассическая методология сильно поколебала и представления о теории как высшей форме организации и структурации научного знания, и представления о возможности преодоления его «гипотетической природы», реабилитировав тем самым и концепт как самостоятельную форму знания. Редукция понятия истории. Положение Фридриха Шеллинга в его «Системе трансцендентального идеализма». Прогрессивный процесс и закономерности. Свободная деятельность в рамках определенной, все время возвращающейся к самой себе последовательности действий. Происходящее как объект теории и истории. Теория и история как противоположные друг другу объекты познания. История и события лишенные закономерности. Научный факт (понятие и структура). Отношение «теория-факт» в современной эпистемологии: научные факты лежат вне научной теории и совершенно не зависят от нее (фактуализм); научные факты лежат в рамках теории и полностью детерминируются ею (теоретизм). Рациональность каждого из подходов. Структура научного факта: лингвистический компонент; перцептивный компонент; материально- практический компонент. Взаимосвязь и взаимодействие между составляющими компонентами научного факта: научный факт есть отражение действительности и одновременно выражение материальных и духовных достижений некоторой культуры, ее способов познания и практического освоения мира. Взаимоотношение теории с фактами. Вместо заключения Нет окончательно определенных философских систем, ибо сама жизнь выше определений. Каждый из проектов науки решает группу исторически данных проблем, готовя тем самым почву для постановки новых проблем и новых систем. Так всегда было и так всегда будет. Бенедетто Кроче Предмет «История и методология науки и производства электронных средств» не взирая на узкопрофессиональный профиль, относится к числу философских дисциплин и поэтому в специфике данного предмета проявляются многие из философских проблем. Наше учебное пособие предполагает наличие по меньшей мере четырех уровней анализа: Что говорили ученые (своего рода считку мнений древние называли доксографией), необходимо объяснить, почему они так говорили, а также нелишне понимать, КАК все это было сказано. Наконец мы посчитали необходимым указать ПОСЛЕДСТВИЯ, вызываемые теми или иными философскими и научными теориями в сфере производства электронных средств. Что касается объяснительного уровня - почему нечто утверждалось, то всегда не просто разглядеть сплетения событийных рядов экономического, социального и культурного плана с теоретическими и спекулятивными(умозрительными) мотивами. Принимая все это во внимание, мы, однако, старались избегать опасных редукций – социологических, психологических, историцистских- и удерживать специфическую идентичность данного курса. Показывая, как выражали мыслители свои доктрины, мы следовали дидактической парадигме научающегося ума, входящего в незнакомый предмет. От предельно простого он помалу переходит к теоретическим категориям и конструкциям, развивая «мышцу мысли» и собственную способность к постижению все более сложных идей, выраженных в разных тональностях непохожими и оттого притягательными голосами. Что же касается поставленной цели предмета, то она состоит в формировании теоретически обогащенных умов, Владеющих научными методами, способных к постановке и методологической разработке проблем, готовых к критическому почтению окружающей реальности во всей ее сложности. ЛИТЕРАТУРА 1. Альтшуллер, Г. С. Крылья для Икара (Как решать изобретательские задачи)/ Г. С. Альтшуллер, А. Б. Селюцкий. – Петрозаводск: Карелия, 1980. 2. Альтшуллер, Г. С. Профессия – поиск нового / Г. С. Альтшуллер , Б. Л. Злотин, В. И. Филатов. – Кишинёв: Картя Молдовеняско, 1985. 3. Альтшуллер, Г. С. Творчество как точная наука/ Г. С. Альтшуллер – М.: Сов. Радио, 1979. – 175 с. 4. Альтшуллер. Г. С. Алгоритм изобретения/ Г. С. Альтшуллер. – М.: Московский рабочий, 1973. – 296 с. 5. Ахундов, М.Д. Научная революция и постнеклассическая наука/ М.Д. Ахундов // Проблемы методологии постнеклассической науки. – М., 1992. 6. Ахутин А.В. Понятие «природа» в античности и в Новое время («фюсис» и «натура»). М.: 1988. 7. Ахутин, В.А. Понятие «природы» в античности и в Новое время/ В.А. Ахутин – М., 1988. 8. Бесекерский, В. А. Теория систем автоматического управления/ В. А. Бесекерский, Е. П. Попов. Изд. 4-е, перераб. и доп. – СПб.: Профессия, 2003 – 752 с. 9. Блох, А. М. Советский Союз в интерьере нобелевских премий. Факты. Документы. Размышления. Комментарии [Текст] : научное издание / А. М. Блох. - 2-е изд. - М. : ФИЗМАТЛИТ, 2005. - 878 с. 10. Боно де, Э. Рождение новой идеи/Э. де Боно.- М., 1976. 11. Вернадский, В.И. Труды по всеобщей истории науки/ В.И Вернадский. – М., 1988. 12. Вернан Ж.-П. Происхождение древнегреческой мысли. М.: «Прогресс», 1988. Лосев А.Ф. Дерзание духа. М.: Политиздат, 1988. 13. Виргинский, В. С. Очерки истории науки и техники с древнейших времен до середины ХV века [Текст] : кн. для учителя / В.С. Виргинский, В.Ф. Хотеенков. - М. : Просвещение, 1993. - 289 с. : ил. (в пер.) 14. Витгенштейн, Л. Философские исследования / Л. Витгенштейн: Избр. философские работы. М., 1994. – Ч. 1. 15. Гайденко, П.П. Эволюция понятия наук/ П.П Гайденко. – М., 1980. 16. Гольцман, Ф. М. Статистические модели интерпретации/ Ф. М. Гольцман. – М.: Наука, 1971. – 327 с. 17. Громыко, А. И. Основы технического творчества. Учебное пособие /А. И. Громыко -Краснояр. гос. техн. ун-т. – Красноярск: ИПЦ КГТУ, 2002. – 71 с. Количество экз. в библ. – 84. 18. Гуревич, А. Я. Исторический синтез и Школа «Анналов» / А. Я. Гуревич. – М., 1997. С. 10-11. 19. Дмитриенко, В. А. Введение в историографию и источниковедение истории науки [Текст] / В. А. Дмитриенко. - Томск : Изд-во Томского ун-та, 1988. - 192 с. 20. Дубнищева, Татьяна Яковлевна. Концепции современного естествознания [Текст] : Учеб. / Т.Я. Дубнищева. - Новосибирск : ЮКЭА, 1997. - 831 с. : ил. 21. Инженеру об изобретении / Под ред. Е. Л. Макеева. – М.: Атомиздат, 1974. – 280 с. 22. Кант, И. Критика чистого разума / И. Кант: Пер. с нем. Н. Лосского. Мн.: Литература, 1998. С. 160-239. 23. Карцев, В.П. Социальная психология науки и проблемы историконаучных исследований. – М., 1984. Философия и методология науки [Text] : пособие. - М. : SVR-Аргус, 1994 - Ч. 2. - 1994. - 200 с. (Программа "Обновление гуманитарного образования в России 24. Кириллин, В. А. Страницы истории науки и техники / В. А. Кириллин ; Акад. наук СССР. - 2-е изд., перераб. и доп. - М. : Наука, 1989. - 493 с. : ил. - (Наука. Мировоззрение. Жизнь). - Указ. имен.: с. 488-493. 25. Клайн М. Математика. Поиск истины. М.: «Мир», 1988. 26. Койре А. Очерки истории философской мысли. М.: 1985. 27. Коловская, А.Ю. Новые реальности и их феноменология в образовании // Информатизация в образовании: Мат. 1 Всер. науч.-практ. конф. 2001. 4 с. 28. Коловская, А.Ю. Онтологический статус виртуальной реальности и её феноменология в образовании // Совершенствование системы управления качеством подготовки специалистов: Материалы Всероссийской научно-методической конференции с международным участием. Красноярск: КГТУ, 2001. С. 186-188. 29. Коловская, А.Ю. Постмодернизм в образовании: от энтропии - к образу культуры. / Достижения науки и техники - развитию сибирских регионов: Материалы Всерос. науч.практ. конф. Красноярск 2000, с. 128. 30. Коловская, А.Ю. Постмодернизм в образовании: социальная феноменология // Гуманитарные основы высшего образования. САА, 2000 г. 4 с. 31. Коловская, А.Ю. Преобразование мотивационной основы познавательной активности в эпоху постмодерна // Информатизация и социальные науки: Межвуз. сб. научн. тр. Красноярск: ИПЦ КГТУ, 2002. 18 с. 32. Кохановский, В.П. Философия и методология науки / В.П. Кохановский.– Ростов-н/Д., 1999. 33. Кузнецов, Б.Г. Идеалы современной науки. – М., 1983. 34. Кузнецов, Б.Г. Эволюция картины мира/ Б.Г. Кузнецов. – М., 1981. 35. Кузнецов, Н.И. Социальный эксперимент Петра I и формирование науки в России/ Н.И. Кузнецов // Вопросы философии. – 1989. – № 3. 36. Кун, Т. Структура научных революций /Т. Кун. – М., 1975. 37. Кутырёв, В.А. Утопическое и реальное в учении о ноосфере/ В.А. Кутырёв // Природа. – 1990. – № 11. – С. 3-10. 38. Леглер, В.А. Наука, квазинаука, лженаука/ В.А. Леглер // Вопросы философии. – 1993. – № 2. 39. Лосев А.Ф. История античной философии. М.: «Мысль», 1989. 40. Мацумото, Д. Психология и культура: современные исследования / Д. Мацумото. – СПб.: прайм – ЕВРОЗНАК, 2002. – 416 с. 41. Микешина, Л. А. Философия познания: диалог и синтез подходов / Л.А. Микешина // Вопросы философии. – 2001. – № 4. – С. 70-83. 42. Мотрошилова, Н.В. Рождение и развитие философских идей / Н.В. Мотрошилова. – М., 1991. 43. Надточаев, А.С. Философия и наука в эпоху античности/ А.С. Надточаев.– М.,1990. 44. Научные революции и динамика культуры / под ред. В. С. Стёпина – Минск, 1987. 45. Нейгебауэр, О. Точные науки в древности /О. Нейгебауэр. – М., 1968. 46. Основы автоматизации управления производством: Учеб. пособие для студ. техн. вузов / Макаров И. М., Евтихиев Н. Н., Дмитриева Н. Д. и др.; Под ред. И. М. Макарова. – М.: Высш. школа, 1983.- 504 с. 47. Павлова, Г. Е. Организация науки в России в первой половине XIX в. / Павлова Г.Е.; ред. Микулинский С.Р. - М. : Наука, 1990. - 238с. : ил. 48. Петрович, Н. Т., Цуриков В. М. Путь к изобретению/ Н. Т. Петрович, В. М. Цуриков. – М.: Молодая гвардия, 1986. – 222 с. 49. Платон. Собрание сочинений в 4-х томах. Том 3, М.: «Мысль», 1994. 50. Половинкин, А. И. Основы инженерного творчества/ А. И. Половинкин. - М.: Машиностроение, 1988. – 382 с. 51. Поппер, К. Открытое общество и его враги /К. Поппер: Пер. с англ. Т. 2. М., 1992 52. Развитие естествознания в России (ХVШ-ХХ вв.). – М., 1977. 53. Ракитов, А.И. Историческое познание/ А.И. Ракитов. – М., 1982. 54. Рассел, Б. История западной философии/ Б Рассел.- Санкт-Петербург, «Азбука», 2001. 55. Риккерт, Г. Науки о природе и науки о культуре/ Г. Риккерт. – М., 1998. 56. Родионов, В. М. Зарождение радиотехники / В. М. Родионов ; ред. : В. И. Сифоров ; Ин-т истории естествознания и техники. - М. : Наука, 1985. - 240 с. : ил. - (Радиоэлектроника в ее историческом развитии). Библиогр.: с. 224-232. - Указ. имен: с. 233-238. 57. Рожанский. И.Д. Античная наука/ И.Д. Рожанский. – М., 1980. 58. Рожанский. И.Д. Развитие естествознания в эпоху античности / И.Д. Рожанский. – М., 1979. 59. Русская мысль в век Просвещения. – М., 1991. 60. Самоорганизация и наука: Опыт философского осмысления. – М., 1994. 61. Сачков, Ю.В. Вероятностная революция в науке (Вероятность, случайность, независимость, иерархия)/ Ю.В. Сачков. – М., 1999. 62. Свиридов, В. В. Эволюция естественной картины мира/ В. В. Свиридов. – Воронеж, 1994. 63. Структура и развитие науки. – М., 1978. 64. Хайдеггер, М. Время и бытие/ М. Хайдеггер.- М.: 1993. 65. Хайдеггер, М. Разговор на проселочной дороге/ М. Хайдеггер.- М.: «Высшая школа», 1991. 66. Хайтун, С. Д. Фундаментальная сущность эволюции /С.Д. Хайтун // Вопросы философии, 2001. № 2. С. 151-165. 67. Холтон, Д. Что такое «антинаука»?/ Д. Холтон // Вопросы философии. – 1992. – № 2. 68. Цыпкин, Я. З. Основы теории обучающихся систем/ Я. З. Цыпкин.– М.: Наука, 1970. 69. Чуринов, Н. М. Философия образования и стандарты теоретического мировоззрения / Н.М. Чуринов // Философия образования, 2002, № 5, с. 48-51: Новосибирск. НИИ ФО НГПУ. 70. Швырёв, В.С. Анализ научного познания/ В.С. Швырёв.– М., 1988. 71. Эпистемология и постнеклассическая наука. – М., 1982. 72. Яковлев, В. А. О востребованности диалектики в эпоху постмодернизма / В. А. Яковлев, Л. В. Суркова // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. – 1998. – № 3. – С. 51-68. ОГЛАВЛЕНИЕ ВВЕДЕНИЕ ....................................................................................................... 3 Глава 1 МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЕ СТАНДАРТЫ И ПРОЕКТЫ НАУКИ ......................................................................................................................... 8 1. 1 Основные стороны бытия науки. Понятие .......................................... 8 мировоззренческого стандарта ........................................................................ 8 1. 2 Специфика научного знания в свете проектов науки ...................... 16 1. 3 Уровни научного познания и их взаимосвязь .................................... 21 Глава 2 МЕТОДОЛОГИЯ НАУКИ........................................................... 28 2. 1 Методы познания. Метафизика и диалектика .................................... 28 2. 2 Методы и алгоритмы решения творческих ........................................ 65 технических задач. Авторское право ............................................................. 65 Глава 3 «КАРТИНА МИРА» И «НАУЧНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ» .............................................................................................. 82 3. 1 Парадигмальный характер научной картины мира .............................. 82 3. 2 Понятие истины. Концепция понимания и ......................................... 104 объяснения ...................................................................................................... 104 3. 3 Модель научного познания на основе анализа ................................... 113 постмодернизма. Ризома ............................................................................... 113 Глава 4 ИСТОРИЯ НАУКИ И ПРОИЗВОДСТВА ................................ 126 ЭЛЕКТРОННЫХ СРЕДСТВ ...................................................................... 126 4. 1 Периодизация истории науки ............................................................. 126 4. 2 Особенности и тенденции развития современной науки. ............... 143 Взаимосвязь истории и методологии в науке ............................................. 143 ЛИТЕРАТУРА .............................................................................................. 149 ОГЛАВЛЕНИЕ ............................................................................................. 153
