УДК 343 Селина Елена Викторовна доктор юридических наук

УДК 343
Селина Елена Викторовна
доктор юридических наук, доцент,
профессор кафедры уголовного права,
уголовного процесса и криминалистики
Российского университета дружбы народов
elena_selina@bk.ru
Elena V. Selina
Doctor of law, docent, professor.
Department of criminal law, criminal
procedure and criminalistics,
People’s Friendship University of Russia
elena_selina@bk.ru
Правовое положение лица, в отношении которого
ведется уголовное судопроизводство
The legal status of a person under criminal legal proceedings
Аннотация.
В
данной
статье
рассмотрены
проблемы
множественности правовых статусов, определенных для лица, в отношении
которого ведется уголовное судопроизводство, показана необходимость
унификации понятий. Анализируется соотношение понятий «освобождение
от уголовной ответственности», «освобождение от наказания»,
«освобождение от уголовного преследования». Показано, что
понятие
прекращения не самого уголовного дела (на которое со времен предыдущего
УПК ложится смысловая нагрузка уголовного преследования), а производства
по делу после долговременного приостановления – это понятие, не
исключаемое действующим УПК, поскольку он совершенно очевидно находится
в фазе упорядочения терминологии в связи с введением понятия «уголовное
преследование».
Ключевые слова: уголовное преследование, уголовное дело, производство
по делу, прекращение, приостановление, обвиняемый, подозреваемый, суд
Abstyract. This article considers the problem of multiplicity of legal status for
certain persons in respect of whom criminal proceedings are conducted, the necessity
of unification of concepts. The relationship between the concepts of "exemption from
criminal liability", "exemption from punishment", "exemption from prosecution" is
analyzed.
It is shown that this notion is not the termination of the criminal case (with the
meaning of criminal prosecution from the previous Code of criminal procedure), and
the proceedings after long-term suspension is a concept that does not exclude the
1
criminal procedure code, as it clearly is in the phase of streamlining of terminology
in connection with the introduction of the concept of "criminal prosecution".
Keywords: criminal prosecution, criminal proceedings, proceedings,
termination, suspension, the accused, the suspect, the court
Для полной ясности рассмотрим правовое положение этого лица,
опираясь на действующий УПК РФ (принятый в 2001 г.) с учетом положений
его предшественника (УПК РСФСР 1960 г.), в отношении которых во многом
осуществилась преемственность.
На момент принятия УПК 1960 г. существовало только два статуса,
оформляющих правовое положение лиц, указанных в заглавии настоящей
статьи, о которых языком современного закона следовало бы сказать, что они
уголовно преследуемы. Это:
1)
подозреваемый;
2)
обвиняемый.
Обвиняемый – это лицо, в отношении которого вынесено постановление
о привлечении его в качестве обвиняемого и которому предъявляется
обвинение.
Подозреваемый – это лицо, лишь проверяемое на причастность к
преступлению. Специального документа, поставляющего это лицо в статус
подозреваемого, не предусмотрено. Есть только уголовно-процессуальные
акты, в соответствии с которыми лицо задержано или к нему применена мера
пресечения до предъявления обвинения, как правило – заключение под стражу.
О том, что единственной мерой пресечения, применяемой до предъявления
обвинения, на практике является заключение под стражу, свидетельствуют и
современные нормы, регламентирующие допуск к участию в уголовном деле
защитника. Согласно ч. 2 ст. 48 Конституции РФ, право пользоваться помощью
адвоката (защитника) имеет каждый обвиняемый в совершении преступления,
задержанный, а также – заключенный под стражу. Действующий УПК РФ из
положений о «классическом подозреваемом» (который, в преемственность
положениям УПК 1960 г., задержан или находится под мерой пресечения до
предъявления обвинения) в качестве момента допуска защитника называет
задержание и применение в соответствии со статьей 100 меры пресечения
именно в виде заключения под стражу.
Статья 100 действующего УПК РФ носит название «Избрание меры
пресечения в отношении подозреваемого». По смыслу закона следует уточнить,
что данная статья относится к процедуре предварительного следствия,
поскольку в ней говорится об избрании меры пресечения до предъявления
обвинения, а последнего по общему правилу нет в дознании. В этой статье
говорится, что обвинение должно быть предъявлено подозреваемому не
позднее 10 суток с момента применения к нему меры пресечения, а если
подозреваемый был задержан, а затем заключен под стражу – в тот же срок с
момента задержания.
2
«Правило 10 суток» распространяется и на дознание, но только в случаях,
когда в отношении подозреваемого была избрана мера пресечения в виде
заключения под стражу, при этом обвинительный акт составляется не позднее
10 суток со дня заключения подозреваемого под стражу. При невозможности
составить обвинительный акт в этот срок подозреваемому предъявляется
обвинение, либо данная мера пресечения отменяется (ч. 2-3 ст. 224 УПК РФ).
В связи с данным положением необходимы два уточнения.
1)
Несмотря на то, что круг мер пресечения здесь по сравнению со ст.
100 сокращен до одного лишь заключения под стражу (остальные меры
пресечения к подозреваемым в дознании применяются не кратковременно), это
то же самое правило «10 суток» в своей незыблемой сердцевине. К тому же, как
было отмечено, правила о допуске защитника отражают практику применения в
порядке ст. 100 (в процедуре следствия, до предъявления обвинения)
заключения под стражу, и ничего более.
2)
В продолжение этого вывода: права подозреваемых находиться в
изоляции до предъявления обвинения не более определенного срока
одинаковы, независимо от формы предварительного расследования.
Согласно ч. 1 ст. 100 УПК РФ, 10 суток исчисляются с момента
применения меры пресечения, а если подозреваемый был задержан, а затем
заключен под стражу – в тот же срок с момента задержания.
Задержание сегодня может составить 5 суток: до судебного решения лицо
не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов; продление
срока задержания допускается при условии признания судом задержания
законным и обоснованным на срок не более 72 часов с момента вынесения
судебного решения. Таким образом, «правило 10 суток» в ч. 2 ст. 224 УПК РФ
вырастает до 15 суток, если подозреваемый был задержан, затем задержание
было продлено, затем последовало заключение под стражу. По смыслу закона
подозреваемый, указанный в ст. 224 УПК РФ, также не может оставаться в
изоляции до предъявления обвинения более 10 суток, как и подозреваемый,
указанный в ст. 100 этого Кодекса. При этом 10-суточный срок исчисляется с
момента применения меры пресечения, а если подозреваемый был задержан, а
затем заключен под стражу – с момента задержания.
Таким образом, ранее действовавшим законодательством было
установлено, что подозреваемый – фигура временная, продолжительность
участия его в процессе не могла превышать десяти суток. Сегодня это правило
звучит по-иному: временной фигурой в процессе является задержанный (до 5
суток) и заключенный под стражу до предъявления обвинения (до 10 суток или
«плюс 5 к 5-ти суткам задержания»).
Именно права задержанного и
заключенного под стражу (не обвиняемого) защищает ст. 48 Конституции РФ.
Выделившиеся в поле прежнего узкого понимания подозреваемого, эти статусы
приобретают самостоятельное значение. В связи с этим следует отметить, что
своевременной видится постановка В. И. Рудневым проблемы введения
понятия статуса задержанного [1] .
3
К
лицам,
в
отношении
которых
ведется
уголовное
судопроизводство, можно отнести и тех, в отношении которых проводится
проверка сообщения о преступлении (п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ). Такого понятия
не было в предыдущем УПК. По сути это тоже форма уголовного
преследования, существенные вопросы которого могут быть решены в
постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела «и уголовного
преследования» (ст. 24, 28 УПК РФ). Говоря словами Л. В. Головко, «институт
отказа в возбуждении уголовного дела должен служить полноправной
процессуальной формой освобождения от уголовной ответственности не только
в связи с истечением сроков давности (п. 1 ч. 3 ст. 24 УПК РФ), но и по всем
остальным основаниям» [2, с. 305].
Возможен обратный вариант: не только все вопросы уголовного
преследования не решены до возбуждения уголовного дела, но и по окончании
сроков предварительного расследования не обнаружено лицо, в отношении
которого должно проводиться уголовное судопроизводство.
УПК РСФСР 1960 г., как и в отношении «правила 10 суток»,
единообразно решал этот вопрос для предварительного следствия и дознания. В
случае
неустановления
вышеуказанного
лица
уголовное
дело
приостанавливается, а по истечении сроков давности – прекращается. Причем в
ч. 5 ст. 195 УПК 1960 г. говорилось, что по истечении давности, установленной
уголовным законом, прекращению подлежит именно
«производство по
приостановленному делу». Сегодня в ст. 162 УПК РФ говорится о
возобновлении производства по приостановленному или прекращенному
уголовному делу. Возобновление прекращенного дела возможно ввиду новых и
вновь открывшихся обстоятельств, но возобновление прекращенного ранее
«производства по приостановленному делу» (в котором не было установлено
уголовно преследуемое лицо), видимо, не требует этой процедуры.
Можно предположить, что понятие прекращения не самого дела (на
которое со времен предыдущего УПК ложится смысловая нагрузка уголовного
преследования), а производства после долговременного приостановления – это
понятие, не исключаемое и действующим УПК, поскольку он совершенно
очевидно находится в фазе упорядочения терминологии в связи с введением
понятия «уголовное преследование». В сложных случаях решение (возобновить
без каких-либо новых обстоятельств) должно быть принято на практике.
Следует ли рассматривать сроки давности, указанные в уголовном
законе, как основание для недосягаемости лиц, подлежащих уголовному
преследованию? Имеют ли эти лица право на реабилитацию? Можно ли с
уверенностью говорить, что за пределами этих сроков отсутствует уголовное
судопроизводство?
Существуют противоположные точки зрения. Судьи Европейского Суда
по правам человека (далее – ЕСПЧ) Пауло Пинто де Альбукерке (Португалия) и
Ксения Туркович (Хорватия), не согласившись с выводами Палаты ЕСПЧ об
отсутствии необходимости рассмотрения жалобы заявительницы на нарушение
в отношении нее статьи 7 Конвенции о защите прав человека и основных
4
свобод, составили свое особое мнение. Решение принято 27 марта 2014 г.
(Matytsina v. Russia, жалоба N 58428/10). Дело касалось несоответствия статье 7
Конвенции предусмотренного ч. 2 ст. 27 УПК РФ права обвиняемого заявить
возражение против прекращения уголовного преследования в связи с
истечением срока давности, которое препятствует прекращению уголовного
преследования по данному основанию и может повлечь за собой рассмотрение
уголовного дела по существу. В «Особом мнении» говорится: «Смысл срока
давности заключается в погашении правонарушения, которое лишает
государство права привлекать предполагаемого правонарушителя к
ответственности и к суду, признавать его виновным и назначать ему наказание.
Срок давности предусмотрен в уголовном праве не только для того, чтобы
запрещать преследование по фактам, установить которые с течением времени
все сложнее, он также устанавливает время, за пределами которого возникает
неопровержимая презумпция, что уголовное деяние более не представляет
опасности для общества и (в случае суда) праву обвиняемого на справедливое
судебное разбирательство будет причин ущерб».
Но право на суд вне сроков давности у нас считается благом, дающим
возможности для обеления честного имени человека. Конечно, разница в
формулировках, определяющих права обвиняемых, сегодня существенна и
должна быть со временем нивелирована. В действующем УПК не выверено
использование понятий «освобождение от уголовной ответственности»,
«освобождение от наказания», «освобождение от уголовного преследования».
Последнее является обеляющим честное имя гражданина, а два первых – нет.
Освободить от наказания (от ответственности) можно того, кто ему (ей) в
принципе подлежал. При этом есть различие и между освобождением от
ответственности и наказания. Освобождение от привлечения к ответственности
не требует признания виновности. От наказания освобождается признанный
виновным.
Сегодня, согласно ч. 8 ст. 302 УПК РФ, по истечении срока давности
судья выносит обвинительный приговор с освобождением осужденного от
наказания. А если бы обвиняемый в свое время не возражал против
прекращения за истечением срока давности, его освободили бы от уголовной
ответственности. Получается, отсутствие возражения понимается как косвенное
признание вины, а требование разбирательства «до конца» «наказуемо (в
смысле шутки об инициативе)» лишением законного права на освобождение от
уголовной ответственности, то есть права не признаваться виновным. Просто в
законе отсутствуют механизмы вынесения нереабилитирующего судебного
итогового решения с освобождением от уголовной ответственности.
В целом, УПК РФ не придает понятию освобождения от уголовной
ответственности того значения, которое заложено в УК. Так, согласно ст. 443,
признав доказанным, что деяние, запрещенное уголовным законом, совершено
данным лицом в состоянии невменяемости, суд выносит постановление об
освобождении этого лица от уголовной ответственности или от наказания.
5
Ясно, что к невменяемому не применимы понятия «вина», «ответственность»,
«наказание», поскольку невменяемость – это невозможность вменить в вину.
Далее в «Особом мнении» говорится: «Срок давности уголовного
преследования не просто предоставляет обвиняемому возможность защиты
посредством ссылки на его истечение, возможности, от которой он может
отказаться, но представляет собой отдельную гарантию рационального
использования государством власти в целях реализации норм уголовного
права».
Но решение, принятое Европейским Судом по правам человека и
вызвавшее это «Особое мнение», приняло сторону Российской Федерации.
Литература:
1.
Руднев В. И. «О введении в уголовно-процессуальное
законодательство понятия «задержанный». »Адвокат». 2011. № 10.
2.
Головко Л. В. Альтернативы уголовному преследованию в
современном праве. СПб. Издательство «Юридический центр Пресс», 2002.
С.305.
References.
1.
Rudnev V. I. "On the implementation of the criminal procedure
legislation of the term "detainee" // Lawyer. 2011. No. 10.
2.
Golovko L. V. Alternatives to criminal prosecution in modern law. SPb.:
Publishing house "Legal center Press, 2002. Р. 305.
6