Китайский опыт борьбы с коррупцией в период экономических

ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ
УДК 330.161 (510)
ББК 67.408
Л.В. ЗАБРОВСКАЯ
Китайский опыт борьбы
с коррупцией в период
экономических реформ
Рассматриваются антикоррупционные меры, проводимые китайскими
властями с начала экономических реформ, предпринятых в Китайской Народной Республике,
и нацеленных на создание так называемого социализма с китайской спецификой, или социалистической рыночной экономики. Показано, что искоренение коррупции – основная внутриполитическая задача руководства КПК.
Ключевые слова: Китай, борьба с коррупцией, социальные проблемы, КПК.
L.V. Zabrovskaia
The Chinese Experience of Fight Against Corruption During Economic Reforms
The paper studies anti-corruption policy of the Chinese authorities. They consider the corruption
as a social misfortune that makes difficulties for putting economic reforms into effect. The eradication of corruption turned into the main internal political objective. A campaign for the fight against corruption is urged
to show the new style of the board of the fifth generation of the Chinese leaders. The policy of the authorities
finds a broad support from the Chinese population and the servicemen.
Keywords: China, anti-corruption activities, social problems, Communist Party of China.
К наиболее успешным странам по эффективности борьбы
с коррупцией в настоящее время относятся Китай и Гонконг.
Ужесточение антикоррупционной борьбы ведется китайским правительством с 80-х годов XX в., т. е. с начала экономических реформ. В 1985 г.
масштабы коррупции вынудили власти Китая ввести в отношении коррупционеров смертную казнь. Антикоррупционная политика продолжилась
при преемниках Дэн Сяопина – Цзян Цзэмине и Ху Цзиньтао, в результате
этого в Китае ежегодно привлекались к ответственности почти 20 тысяч чиновников. Однако публичные разбирательства и высшая мера наказания
не смогли уничтожить это социальное явление. Новое руководство во главе
с Си Цзиньпином приняло решение усилить работу в этом направлении и разработало ряд мер.
ЗАБРОВСКАЯ Лариса Вячеславовна — доктор исторических наук, старший научный сотрудник Института
истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, г. Владивосток.
ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ
83
После 18-го съезда Коммунистической партии Китая (КПК) (2012 г.) китайские власти объявили борьбу с коррупцией, которая стала тормозить продвижение экономических реформ в стране, главным приоритетом своей деятельности [3].
Лидеры КНР ищут реалистичные методы достижения цели и прагматично подходят к данному вопросу, преследуя конечную задачу выигрыша времени для реализации глубоких экономических преобразований. Искоренение
коррупции превратилось в основную внутриполитическую задачу, решение
которой влияло на сохранение властных рычагов в руках руководства КПК.
«Существует большое количество фактов, которые указывают, что усиление
коррупции в конечном счете приведет к развалу партии и развалу страны», –
заявил генеральный секретарь Центрального комитета (ЦК) КПК Си Цзиньпин
17 ноября 2012 г. на первом пленуме ЦК КПК 18-го созыва [6]. Действительно
с начала 2000-х годов в Китае стало особенно неспокойно: участились споры
о праве на землю и о порядке выплат пенсий, ежегодное число массовых антиправительственных выступлений возросло до 180 тысяч. Только в 2009 г.
в ЦК КПК поступило 9 млн жалоб от граждан страны.
В целях поддержания правопорядка, китайское правительство расходует
огромные средства на полицию, численность которой достигла 600 тыс. чел.
Только в 2011 г. на сохранение спокойствия внутри страны китайские власти
потратили 93 млрд долл. США, что сопоставимо с годовым военным бюджетом КНР. Высокий уровень затрат на содержание полиции позволил зарубежным экспертам утверждать, что китайские власти воюют с собственным
народом [6, с. 16]. В связи с этими обстоятельствами ужесточение кампании
по борьбе с коррупцией должно было продемонстрировать новый стиль правления пятого поколения китайских руководителей и, следовательно, повысить
авторитет КПК среди народа, сохранить однопартийную форму управления
страной, а также предотвратить изменение политической системы вследствие
социальных взрывов.
Характер государственного правления Китая всегда отличался закрытостью. В стране нет свободного доступа к законодательству, государственной
информации, отсутствуют правительственные сайты, где любой может найти
информацию о действующих законах. Законы принимаются без общественного обсуждения. Документы о процессе принятия законов и судебных решений открыто не публикуются. Декларации чиновников всех рангов о доходах
и имуществе не доступны для свободного просмотра и обсуждения. В настоящее время китайские власти начали понимать, что закрытость такого рода
информации вызывает различные домыслы и кривотолки о «серых доходах»
госслужащих, а это нарушает общественное спокойствие.
В то же время власти делают попытки сократить условия для коррупции. Так, в программном документе, принятом на третьем пленуме ЦК КПК
в ноябре 2013 г. под названием «Постановление ЦК КПК по некоторым важным вопросам всестороннего углубления реформ», говорится о повышении
84
ТАМОЖЕННАЯ ПОЛИТИКА РОССИИ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ
№ 1(70)/2015
прозрачности принятия решений на всех уровнях власти. При этом в текстах
используются два термина: «прозрачный (сюемин)» и «окрытый (гункаи)».
Первый термин применяется для освещения экономической политики: «прозрачное регулирование рынка», «прозрачный бюджет», «прозрачная система
инвестирования», и др. Второй термин – для характеристики политических
реалий. Так, в пункте 35 постановления говорится, например, об «усовершенствовании открытости деятельности партии […], открытости принятия
решений и управления […]», и т. д. [7]. Это может служить указанием на необходимость изменения китайского законодательства в соответствии с решениями пленума в целях увеличения открытости и доступности для широкой
общественности государственной информации. Как видно, новое руководство КПК пришло к выводу, что чем больше информационной открытости,
тем спокойнее воспринимаются властные решения, тем легче добиться понимания и доверия у населения.
Центральная комиссия по проверке дисциплины Компартии Китая
(ЦКПД КПК) и ряд местных дисциплинарных комиссий явились инструментами китайской антикоррупционной системы и стали играть ключевую роль
в расследовании случаев коррупции во всех эшелонах властных структур.
После XVIII съезда ЦКПД КПК была наделена особыми правами по проверке партийной дисциплины. Увеличилось число отделов, занимающихся расследованием дел, появилась гласность в расследованиях, руководство комиссии проводило дни открытых дверей для представителей СМИ. В Интернете
появились специальные сайты, на которых граждане страны могут размещать
информацию о противоправных действиях чиновников. Это позволило комиссии действовать более оперативно в проведении расследований.
При получении сигналов о фактах коррупции эта комиссия обязана требовать у чиновников, попавших под подозрение, «явиться в указанное место
в указанное время и объяснить все обстоятельства дела» [5]. Подобная практика получила название – «двойное указание» (шуангуй) и выполняется со всей
строгостью, фактически это является задержанием того или иного чиновника под следствие на продолжительное время (до полугода). Подозреваемый
на этот период теряет свои гражданские права: он не может ни с кем общаться,
получать помощь от родственников, военнослужащие обязаны являться на комиссию в гражданской одежде и без оружия, и пр. В Китае полагают, что такие
методы обладают определенной эффективностью и их стоит продолжать. В результате психологического давления члены комиссии ломают психику подследственного и добиваются признания. Как правило, после задержания дело
передается в прокуратуру.
Подобная практика воздействия на подозреваемых в коррупции не прописана в Уголовно-процессуальном кодексе КНР, что дает основание считать ее формой экстралегального задержания и нарушением прав человека. Это в свою очередь вызывает массу нареканий со стороны западных
правозащитников. Тем не менее руководство КПК не отказывается от таких
ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ
85
методов, поскольку будущее партии зависит от успеха борьбы с коррупцией.
Такая юридическая практика находится в противоречии с принципами верховенства закона и не соответствует прогрессивному имиджу страны, который
Пекин старается представить в мировом сообществе, но новое поколение китайских руководителей не намерено отступать.
Более того, с 2012 г., когда Си Цзиньпин развернул новый этап антикоррупционной борьбы или, по его словам, «охоту на тигров и мух» (больших
и мелких коррупционеров), более 30 высокопоставленных чиновников –
министров, губернаторов и военных – попали под следствие. Из них наиболее значимой политической фигурой является бывший член постоянного комитета Политбюро ЦК КПК и министр общественной безопасности
в 2003–2008 гг. Чжоу Юнкан, который обвиняется в коррупции и тесных
связях с Бо Силаем1, осужденным к пожизненному заключению. Кроме того,
Чжоу Юнкан подозревается в причастности к загадочному исчезновению малазийского пассажирского самолета, выполнявшего перелет из Куала-Лумпура
в Пекин 8 марта 2014 г. На борту самолета находилась группа китайских военных специалистов и ценный груз. В этом случае китайские власти также усмотрели коррупционную составляющую, а именно, утечка информации о ценном грузе могла быть проплачена иностранными разведками.
Одновременно около 800 человек из окружения Чжоу Юнкана были
привлечены к ответственности. Их собственность общей стоимостью
14,5 млрд долл. США (90 млрд юаней) была конфискована [9]. Знаменательно,
что нынешний министр общественной безопасности Го Шэнкунь не стал членом Политбюро ЦК КПК, поскольку китайская элита опасается влияния, которое приобрела должность главы охранного ведомства при Чжоу Юнкане.
Обвинения в коррупции были предъявлены двум видным военачальникам, трехзвездным генералам, Сюй Цайхоу, бывшему заместителю председателя Центрального военного совета, и Гу Цзюньшаню, бывшему заместителю
начальника Главного тылового управления Народно-освободительной армии
Китая (НОАК). Следует отметить, что армейская коррупция в Китае имеет
свою специфику и сосредотачивается в основном в области инфраструктурного строительства и получения взяток за содействие по продвижению
по службе.
Обоим военным было предъявлено обвинение в коррупции, взяточничестве, моральном разложении и злоупотреблении властью. В частности,
Сюй Цайхоу, который в 2004–2012 гг. занимал пост заместителя председателя
Центрального военного совета (ЦВС), а до того был начальником главного
политуправления НОАК, вменялось в вину оказание помощи в повышении
по службе, получении взяток в крупных размерах и нарушении партийной дисциплины. Как видим, Сюй Цайхоу имел опыт работы в высших руководящих
органах, но это обстоятельство не уберегло его от судебных разбирательств.
1
Бо Силай – бывший секретарь Компартии Китая в г. Чунцин, осужденный за коррупцию, взяточничество и злоупотребление полномочиями.
86
ТАМОЖЕННАЯ ПОЛИТИКА РОССИИ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ
№ 1(70)/2015
В период с 15 марта по 30 июня 2014 г. проходила процедура «двойного
указания», в результате чего Сюй Цайхоу был исключен из партии, материалы
его дела переданы в военную прокуратуру. По мнению китайских экспертов,
столь бескомпромиссные действия нового китайского руководства «демонстрируют серьезную решимость в расширении антикоррупционных мер»,
это способно укрепить «строительство дисциплинарного режима НОАК»,
а также показывает, что «антикоррупционная работа КПК не имеет запретных зон». Наряду с этим в китайской печати получили широкое распространение цитаты из речи Си Цзиньпина о том, что «любой человек, если он нарушит партийную дисциплину и государственное законодательство, невзирая
на его властные полномочия и служебное положение, обязательно будет привлечен к судебной ответственности и понесет наказание» [5, с. 23].
Судебный процесс над Сюй Цайхоу и Гу Цзюньшанем широко освещался
в армейской газете «Цзефанцзюнь бао». В китайской прессе также отмечалось,
что решительные действия властей находят поддержку среди военачальников
и рядовых военнослужащих. Усиление антикоррупционной работы в армии,
ускорение реформирования структуры вооруженных сил должно привести,
по мнению китайских военных аналитиков, к «созданию действительно народной армии, которая всегда прислушивается к голосу партии, обладает высоким боевым мастерством и дисциплиной» [5, с. 23]. Пока суд не вынес решение по делу двух бывших генералов, но власти уверены, что показательный
процесс послужит хорошим уроком для других высокопоставленных армейских чинов и, как ожидается, снизит коррупционную нагрузку на экономику
страны.
Чистка руководящих кадров НОАК связана с тем, что китайские власти
отводят вооруженным силам страны роль важного инструмента в борьбе с коррупцией. В коммюнике четвертого пленума ЦК КПК говорится, что «НОАК
будет содействовать верховенству закона и укреплению строгой дисциплины» [4]. Участие НОАК в борьбе с коррупцией способно не только поднять престиж военных в китайском обществе, но и усилить их влияние на внутреннюю политику страны, чего китайские власти старались избегать в предыдущие десятилетия. Привлекая военных к выполнению не характерных
для них функций, китайские власти должны проявлять гибкость и умение
поддерживать социальное равновесие, а также одновременно с этим создавать
благоприятные условия для продолжения экономических реформ.
Исключительная строгость мер китайских властей свидетельствует о серьезности антикоррупционной борьбы. Власти Китая идут на жесткие меры
еще и потому, что находят всестороннюю поддержку своей внутренней политики у населения страны.
Привлечение к судебной ответственности коррупционеров ведется в соответствии с задачами пятилетнего плана (2013–2017 гг.) по борьбе с коррупцией, согласно которому планируется усиление полномочий вышестоящих
ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ
87
дисциплинарных комиссий над нижестоящими. Результатом этого станет
выстраивание вертикали действий в системе антикоррупционной борьбы,
снизится давление партийных организаций на процесс принятия решений
местными комиссиями. Целью данных действий властей является выведение
процесса расследования случаев коррупции из-под политического контроля
на местах и в перспективе – повышение уровня доверия населения к антикоррупционной борьбе партийных органов.
Четвертый пленум ЦК КПК 18-го созыва, прошедший 22–23 октября
2014 г., был посвящен рассмотрению вопросов по усилению «верховенства закона» и необходимости управления страной в соответствии с Конституцией.
В решениях пленума была подчеркнута руководящая роль КПК в условиях
проведения реформ. «Лидерство КПК согласуется с социалистическим верховенством закона. В таком случае права народа будут реализованы, а государственные и общественные дела будут осуществляться в соответствии с законом», – отмечалось в материалах пленума [2]. Наряду с этим было объявлено,
что чиновники будут наказываться за вмешательство в судебные разбирательства. Китайская прокуратура была наделена правами возбуждать дела по заявлениям граждан и общественных организаций, чего раньше не было. На судей
и прокуроров была возложена пожизненная ответственность за судебные
дела, по которым они выносили решения.
Кроме того, пленум постановил объявить кампанию «охоты на лис»,
то есть тех чиновников, которые прячут свою собственность в зарубежных
банках («норах»). Согласно данным Банка Китая, в период 1990–2010-х гг.
около 18 тысяч чиновников и сотрудников госкомпаний вывезли из страны
почти 120 млрд долл. США. Китайские власти намерены вернуть эти средства,
а потому стараются наладить контакты с правоохранительными органами
других стран в целях выявления и возврата в страну зарубежных накоплений
китайских чиновников. Поэтому в итоговые документы саммита АТЭС, проходившего в октябре 2014 г. в Пекине, вошло совместное заявление о создании
в АТР международной сети антикоррупционных и правоохранительных учреждений [1].
Решения четвертого пленума ЦК КПК были изучены и одобрены на партсобраниях и широко освещены в партийной печати. Антикоррупционная политика властей находит поддержку со стороны китайского населения, требующего не отменять смертную казнь за коррупцию. Повышение гражданского
участия и оживление политического дискурса, особенно в социальных сетях
Интернета и СМИ, а также показательные суды над коррупционерами позволяют китайским властям вовремя увидеть надвигающиеся социальные недовольства и служат разрядкой общественной напряженности. Таким путем
китайские власти стремятся сгладить противоречия, которые неизбежны в период экономических реформ, и снизить накал социального противостояния
между различными слоями китайского социума.
88
ТАМОЖЕННАЯ ПОЛИТИКА РОССИИ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ
№ 1(70)/2015
Список литературы
1. В Пекине завершилась 22-я неофициальная встреча лидеров
АТЭС [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://russian.people.com.
cn/n/2014/1112/c31521-8807796.html
2. Коммюнике 4-го Пленума ЦК КПК 18-го созыва [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://russian.people.com.cn/n/2014/1024/c31521-879963.
html
3. Курмазов А.А. Морские пути – новый «шелковый путь» Китая / А.А.
Курмазов, В.В. Сеславинский // Таможенная политика России на Дальнем
Востоке. 2010. № 3. С. 47–54.
4. Основные тезисы коммюнике 4-го пленума ЦК КПК [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://russian.people.com.cn/n/2014/1024/c31521-8799659.
html
5. Чун Яту. Антикоррупционная кампания в НОАК // Китай. Пекин. 2014.
№ 8. С. 22–23.
6. Brown Kerry. China the Next Great Leap. The New Generation taking Power
faces Complex and Urgent Challenges // The World Today. London. Vol. 68. №. 3.
April/May 2012. P. 16–18.
7. Pei Minxin. Fallen Tiger, Shaken Dragon [Электронный ресурс]. Режим
доступа:
https://www.project-syndicate.org/commentary/minxin-pei-previewsthe-political-fallout-from-chuna-s-imminent-arrest-of-former-top-official-zhouyongkang
8. Жэньминь жибао. 2012. 19 ноября. С. 2.
9. Чжунгун чжунян гуаньюй цюаньмянь шэнхуа гайгэ жогань чжунда
вэньти-ды цзюэдин [Электронный ресурс]: [Постановление ЦК КПК по некоторым важным вопросам всестороннего углубления реформ]. Режим доступа:
http://cpc.people.com.cn/n/2013/1116/c64094-23561785.html