Флоренский П. А. Из истории античной философии.

Pektaş V. Mystique et Philosophie: «Grunt», «abgrunt» et «Ungrund» chez Maître Eckhart et Jacob Böhme
тично: Grund есть цель Ungrund`а; Ungrund как безбытийное божественное бытие стремится актуализировать и проявить себя. В-шестых, Экхарт отказывается
от эманационистской модели аверроистов, в то время как у Беме божественная
манифестация проявляется эманативно (согласно кабалистической концепции
сфирот). Наконец, в-седьмых, сам вектор движения Божественной сущности
согласно учениям двух мыслителей направлен в противоположные стороны.
Если у Экхарта движение направлено на возвращение к сущности, прехождение
множественного как несовершенного к единому, от внешнего к внутреннему, то
у Беме наоборот от внутреннего к внешнему. Это стремление к сложности, а не
простоте, к гармоническому равновесию противоположных качеств (к тому состоянию, которое Парацельс именовал Temperatur).
Тем самым, по мысли автора, несмотря на внешние сходства языка, терминологии и концепций двух немецких мистиков, можно утверждать их внутреннее радикальное расхождение и несогласие в главнейших богословских и философских вопросах, которые они поднимали в своих произведениях.
Монография В. Пектас во многом пересматривает роль и влияние Экхарта
на Беме и последующую философскую традицию, показывает и выявляет совершенно иные истоки немецкой философской мысли, и обнаруживает те концептуальные и смысловые изменения богословских и философских положений,
которые берут свое начало в эпоху Позднего Средневековья.
Диакон Евгений Шилов
Флоренский П. А. Из истории античной философии. М.: Гуманитарий,
2007. 597 с.
В качестве приложения к журналу «Философские науки» в издательстве
«Гуманитарий» вышла книга одного из крупнейших и известнейших представителей русской религиозно-философской мысли XX столетия — священника Павла Флоренского — под названием «Из истории античной философии».
Книга представляет собой сборник лекций Флоренского по bстории античной
философии, читавшихся им в Московской духовной академии в 1908–1910 гг.
и позднейших дополнений. К ним органично примыкают уже известная работа «Смысл идеализма» и труд, посвященный анализу религиозно-философского
творчества Оригена. В целом книга являет собой попытку предоставить материал, позволяющий наиболее полно представить историко-философскую концепцию Флоренского, как в отношении античной философии, так и в отношении
дальнейшего процесса развития и преобразования философской мысли. Несомненная ценность книги заключается в том, что тексты лекций публикуются как
по прижизненным изданиям, так и по архивным рукописям.
Историко-философская концепция отца Павла строится на том утверждении, что философия вырастает из религии, имеет глубоко религиозные корни,
генетическую связь с религией. Принятие этого утверждения в качестве исходной посылки — характерная особенность, свойственная не только Флоренскому,
121
Рецензии
но и всей русской религиозной мысли7. Для Флоренского оно становится, можно сказать, основной задачей и систематически реализуемым методом исследования: обнаруживать религиозные корни, сущность, как историко-культурного
процесса, так и человеческого существования. Культура является неким трансфером между Богом и миром, с одной стороны, и человеком — с другой. Однако
культура является культоцентричной, имеет свое происхождение и обнаружение в культе. Культ — свернутая во времени и пространстве, уходящая в глубину
раскрытия смыслов модель культуры. Исследуя практическую, теоретическую и
литургическую (культовую) деятельность, их соотношение, Флоренский видит
укорененность и происхождение первых двух из деятельности культовой. Таким
образом, культ является действием раскрытия функционального устройства и
онтологического содержания культурных объектов, действием в котором происходит обнаружение трансцендентного, вечного содержания в конкретном акте
религиозного опыта. Так и в истории философии Флоренский пытался увидеть,
каким образом философия рождается из религии.
В этих исследованиях Флоренский опирается прежде всего на труды кн.
С. Н. Трубецкого. Однако, если у Трубецкого философия рождается из религии
и в дальнейшем продолжает свое существование в качестве самостоятельной
области, центром которой является метафизика, то у Флоренского философия
занималась и должна заниматься осмыслением преимущественно религиозных
проблем. Таким образом, у Флоренского философия живет и питается религиозным опытом.
Другая особенность подхода отца Павла, отличная от концепции Трубецкого,
состоит в применении идеи цикличности к рассмотрению не только историкофилософского, но и исторического процесса в целом. Он принимает идею Вячеслава Иванова о том, что мировые дни культуры в истории человечества сменяются более долгими мировыми ночами культуры. Философия появляется в дневную
эпоху (VII–VI вв. до н. э.), вполне сравнимую с эпохой Нового времени (XIV–XV
вв.), и культура эллинизма вполне может быть сравнима с современной. Такие
представления об историческом процессе, подтверждаемые тонкой интерпретацией значительных массивов археологических данных, приводят Флоренского к
выводу, согласно которому даже эпоха Гомера является не периодом зарождения,
младенчества греческой цивилизации (как то привычно полагалось в XIX в.), но
уже чем-то развитым и утонченным, аналогичным западноевропейскому Возрождению. «Вечером» последней дневной культуры Флоренский считает свое вре7
Эта идея, выдвинутая еще И. Киреевским, в дальнейшем нашла более подробную разработку в историко-философских штудиях О.М. Новицкого (см.: Новицкий О.М. Постепенное развитие древних философских учений в связи с развитием языческих верований Ч. 1–4,
Киев, 1860–1861), П.Д. Юркевича, В.С. Соловьева (Чтения о Богочеловечестве, Оправдание
добра и др.), Л.М. Лопатина (см.: Лопатин Л.М. Лекции по истории древней философии. М.,
1901), С.Н. Трубецкого (см: Трубецкой С.Н. Метафизика в Древней Греции. М., 2003; Его же.
Учение о Логосе в его истории // Его же. Сочинения. М., 1994), Е.Н. Трубецкого (см.: Трубецкой Е.Н. Религиозно-общественный идеал западного христианства. СПб., 2004), В.Ф. Эрна
(см.: Эрн В.Ф. Верховное постижение Платона // Его же. Сочинения. М., 1991) и многих других. См. подробнее: Ермишин О.Т. Русская историко-философская мысль (конец XIX — первая треть XX века) М., 2004.
122
Флоренский П. А. Из истории античной философии
мя — начало XX столетия, в котором подводится итог философским и научным
изысканиям, начавшимся с Нового времени. Одновременно с Н. А. Бердяевым он
провозглашает наступление эпохи «нового средневековья».
Но вернемся к античности. Корни ионийской философии отец Павел ищет в
эгейской культуре, основу которой составлял культ Матери-природы, Геи-Земли,
который в дальнейшем сменился культом «мужской мировой перво-силы», связанной с морем, — Посейдоном. Для Флоренского Фалес стал первым человеком,
который решил задаться вопросом о сущности «божественного» и спросить: «Что
есть Посейдон?». Вода — сущность Посейдона, но вода лишь внешняя сторона,
видимость божественного. Для древних не существовало картезианского разделения духовного и материального, божественного и воды, единая сущность могла
проявляться в различных ипостасях. Таким образом, становятся понятными идея
всеобщей одушевленности и приписывание богам свойств определенной стихии
в качестве попыток найти материальное проявление божественного и, с другой
стороны, объяснить самостоятельное, живое состояние природных явлений.
Со времени софистов, которое Флоренский сравнивает с Просвещением,
философия становится ремеслом, переходит из области осознания, откровения,
мистического опыта, опыта познания сущности вещи в область научных дисциплин. Рассудочный морализм, скепсис и сомнения в отношении религии — вот
основные характеристики софистического движения. Софистам противостоит
личность Сократа, человека который привлекает к себе не желанием образования или научения, но живым поиском истины. Сократ — человек, являющий
собой образец сочетания двух миров, идеального и чувственного, который преобразовывает «стихию пола» (и здесь уместно видеть перекличку мысли Флоренского с идеями В. В. Розанова) в философский Эрос.
Творчество Платона Флоренский рассматривает как «апогей» греческой
религии. Понятие «идеи» выступает как способ символического синтеза, родственный религии в раскрытии психо-физической и общественной организации.
И потому платонизм «шире учения Платона, и глубже его, хотя в Платоне нашел
себе лучшего из выразителей»8. Универсальный язык, выработанный Платоном,
наилучшим образом подходит для описания религиозных феноменов.
Платоновскому идеализму противостоит абстрактный кантовский идеализм, идеализм, лишенный конкретности, живой связи с действительностью,
своей плоти и крови. Такой идеализм приходит к субъективизму и подмене живой веры в Бога нравственным сознанием. Эти черты, в целом свойственные
протестантизму обретают своего выразителя в лице Канта.
Культ у Флоренского служит проверкой всякого знания и философского
в том числе. Платонизм вырастает из культа и имеет свои черты: строго оформленный в культе, ярко выраженный мистицизм, попытку сочетания общего,
божественного и конкретного, земного. Кантианство, отказываясь от культа,
приобретает абстрактные черты, лишенное опоры оно теряет свою жизнь в скитаниях по «пустыням “чистого” разума», и его итог — смерть.
Такое противопоставление Сократ — софисты, Платон — Кант дает возможность Флоренскому осуществить более детальную проработку понятийного
8
Флоренский П., свящ. Соч.: В 4 т. М., 1999. Т. 3 (2). С. 70.
123
Рецензии
аппарата, выбор метода исследования и возможность рассмотреть сущность и
функции философии, а также избежать возможных ошибок. Сущность философии сокрыта в религии, а ее функции заключаются в осмыслении религии — такова основная идея Флоренского.
Надо сказать при этом, что платонизм для Флоренского — не только предмет
исследования, но и личный выбор философского пути, причем выбор, сделанный совершенно сознательно. Осознав ошибки Оригена, Флоренский избирает проходящий через преодоление абстракций путь «конкретной метафизики».
Безличному космосу Оригена Флоренский противопоставляет личностный подход к проблеме культуры и религии. Религиозный опыт и мистическая интуиция
как у Платона, так и у Флоренского являются основой их мировоззрения. Использование символов как способ скрепления трансцендентного и земного существования, опора на культ, как на деятельность, способствующую раскрытию
этих символов, — отличительные черты стиля и метода обоих мыслителей.
«Конкретная метафизика» предстает в книге как метод изучения возникновения и развития философии в Античности. Работы, вошедшие в сборник, были
написаны одновременно с самой знаменитой книгой Флоренского: «Столп и
утверждение Истины». Вместе с тем они являют собой тот фундамент, на котором в дальнейшем будет строиться второй «столп» философии Флоренского, его
антроподицея («Философия культа», «У водоразделов мысли»).
В заключение скажем несколько слов об издании книги. Она снабжена достаточно полными комментариями и примечаниями. Содержательная вступительная статья под заглавием «Историко-философская концепция священника
Павла Флоренского» написана д. филос. н. О. Т. Ермишиным, известным специалистом в области истории русской философии. Подготавливая читателя к
восприятию идей и текстов Флоренского, автор дает довольно полное и целостное описание места и значения лекций по истории античной философии в творчестве последнего.
Д. В. Орлов
Neugebauer G. Tillichs frьhe Christologie: eine Untersuchung zu Offenbarung
und Geschichte bei Tillich vor dem Hintergrund seiner Schellingrezeption. B.; N.
Y.: de Gruyter, 2007. (Theologische Bibliothek Tцpelmann; 141). X + 462 S.
Под влиянием европейской просвещенческой философии в XVIII в. на Западе произошло существенное изменение исторического сознания, что сказалось
на развитии таких богословских наук, как история Церкви, история догматических учений и библеистика. Христология не явилась здесь исключением и также
переживала в это время свой кризис: традиционное понимание соединения двух
природ в Лице Иисуса Христа обнаружило свою несовместимость с тем историческим образом Иисуса, который сформировался в результате историко-критических исследований. Поэтому естественно, что начиная с эпохи Просвещения
протестантские богословы стали все больше задумываться над тем, как можно
124