Российская Академия наук Сибирское отделение Институт монголоведения, буддологии и тибетологии
advertisement
Российская Академия наук Сибирское отделение Институт монголоведения, буддологии и тибетологии На правах рукописи Митыпов Виктор Мижитович История взаимоотношений государства и буддийской церкви в СССР/России (1969-1990-е гг.) Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук Специальность 07.00.02 – Отечественная история Научный руководительчлен-корр. РАН, доктор исторических наук Б.В. Базаров Улан-Удэ 2006 ОГЛАВЛЕНИЕ Введение . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3 Глава 1. Государственно-церковная политика СССР в отношении буддийской конфессии в 1969 - начале 1980-х гг. 1.1. Основные аспекты законодательных отношений государства и буддийской церкви . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23 1.2. Взаимоотношения партийных органов и государственных учреждений с буддийской церковью . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42 Глава II. Буддийская церковь в условиях трансформации российского общества в конце 1980-х – 1990-е гг. 2.1. Формирование государственно-церковных отношений в условиях «перестройки». . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 59 2.2. Международная деятельность Центрального духовного управления буддистов СССР/России и Буддийской традиционной сангхи РФ . . . . . .81 2.3. Буддийская церковь в социокультурном пространстве современного российского общества. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 99 Заключение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 117 Список использованных источников и литературы . . . . . . . . . . . . . . . . 122 Приложения. . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 141 ВВЕДЕНИЕ 2 Актуальность темы исследования Религия является одной из важнейших сфер общественной жизни, оказывающей заметное влияние на формирование мировоззренческой ориентации людей, а через нее - на их политическое сознание и политическое поведение. Сказывается влияние религии и на принимаемые государственной властью политические решения. В силу этого изучение и понимание характера взаимоотношений политики с религией, анализ этой сложной проблемы представляют несомненный научный и практический интерес. В современном секулярном обществе непросто оценить место, занимаемое религией: возникает неопределенность с религиозной идентификацией и самоидентификацией граждан, с выделением тех религиозно определяемых субъектов, отношения с которыми намерено выстраивать государство. Российская Конституция постулирует свободу совести и убеждений, поэтому, с точки зрения государства, вопрос о том, какие именно убеждения являются религиозными, уже не имеет принципиального значения. Активное проникновение религии в массовое сознание и соответствующее повышение роли церкви в государстве не может не сказываться на политической жизни. Несмотря на конституционно закрепленное отделение церкви от государства, почти постоянно идет обращение к религии со стороны «власть предержащих». Более того, можно наблюдать, что религия (церковь) неизменно требует законодательного «признания» собственного особого, исключительного статуса со стороны светской власти (в виде различных льгот, привилегий и т.д., «церковь как особая общественная организация»). Происходящие в обществе изменения влекут за собой трансформацию социальных ожиданий граждан. Оценивая политических деятелей, население уже обращает внимание не только на их идеологические и политикоэкономические ориентации, но и на степень их религиозности и 3 конфессиональную принадлежность. Последние же, в свою очередь, стали учитывать религиозные настроения избирателей и разными способами демонстрировать свою поддержку церкви. Можно констатировать, что в последнее время в этой сфере наметились два процесса - религиизация политики и политизация религии. Актуальность темы исследования повышается в связи с тем, что в стране идет поиск новой модели государственно-церковных отношений. Опыт последних лет показал, что для полной реализации права человека на свободу законов, совести недостаточно регулирующих демократичных государственно-конфессиональные федеральных отношения. Необходим еще и квалифицированный контроль за их соблюдением. Кроме того, нужно добиться того, чтобы региональное законодательство о свободе совести не противоречило федеральному. Актуальность проблемы связана еще и с тем, что конец 1980-х – 1990-е гг. характеризовались отсутствием идеологии, адекватной реалиям современной жизни. Необходимость выхода из идеологического кризиса определила активизацию идеологического конструирования в субъектах Российской Федерации, в том числе и в Республике Бурятия, а развитие бурятского народа в этот период было неразрывно связано с вопросами возрождения религии, прежде всего, буддизма. Изучение опыта взаимодействия государственных органов и религиозных организаций в исторической ретроспективе и на современном этапе развития российского общества может помочь избежать повторения прежних ошибок и выстроить государственно-церковных отношений, человека научно обоснованную «способную обеспечить систему право исповедовать индивидуально или коллективно любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать и менять, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними». Одновременно такая система должна в максимальной степени содействовать созданию климата толерантности во взаимоотношениях между 4 последователями различных конфессий, между верующими и неверующими, а, следовательно, формированию гражданского мира и межнационального согласия. Степень изученности проблемы Обращаясь к историографии, можно отметить значительный интерес к проблемам взаимоотношений государства и церкви с СССР/России со стороны специалистов различных областей знаний: историков, философов, политологов, социологов, культурологов. Отечественная историография проблемы взаимоотношений церкви и государства начала формироваться со времени установления Советской власти в России. После принятия Декрета СНК «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» (23 января 1918 г.), положившего начало антирелигиозной политике Советской власти, стали печататься злободневные статьи и агитационные брошюры. При чем очевидно, что в первой половине 1920-х гг. был еще возможен относительный идеологический плюрализм, имела место полемика идеологов церкви с официальной точкой зрения. Во второй половине 1920-х – 1930-е гг. появляется ряд работ атеистической направленности, принадлежавших перу партийных и советских работников. Задачам борьбы с ламаизмом была посвящена работа первого секретаря Бурят-Монгольского обкома ВКП (б) М.Н. Ербанова 1 , которая легла в основу декрета БМАССР «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» от 17 декабря 1925 г. Статьи Е. Ярославского «На одном из боевых участков» и «О самокритике в Союзе воинствующих безбожников» 2 и другие представляли, по существу, руководство для антирелигиозной борьбы в советском государстве. Одним из его направлений в Бурятии стало разоблачение «контрреволюционной деятельности» духовенства, проведенное в работах Урсыновича С., 1 Ербанов М.Н. Ламский вопрос в Бурятии. - Верхнеудинск, 1925. Ярославский Е. На одном из боевых участков // Антирелигиозник. – 1929. - № 7; // Антирелигиозник. – 1929. - № 12 и др. 2 5 Тогмитова Б., Мункина Д., Мащенко В. и др. 1 К примеру, брошюра Тогмитова Б. «Современный ламаизм в Бурятии и задачи дальнейшей борьбы с ним» представляла собой популярное изложение политических проблем своего времени и была посвящена обновленческому движению в буддизме, истоки которого он видел в деятельности бурятской «националдемократической интеллигенции», отражавшей «растущую активность капиталистических элементов улуса против средневековых обуз» 2 . Агитационные статьи не были научными, но достоверно характеризовали уровень и накал атеистической пропаганды в обществе. Они представляют ценность как документ своего времени. В работах Вампилова Б.Н., Кочетова А.Н., Мегружана Ф. основное внимание отводилось разъяснению обязанностей государственных органов по проведению в жизнь церковной политики и практической реализации Декрета об отделении государства от церкви 3 . Несмотря государством на и воинствующего появившуюся церковью атеизма в возможность послевоенный оставалась «диалога» период, единственно между концепция допустимой. В предисловии к своей работе «Происхождение и реакционная сущность ламаизма» Ф.И. Шулунов пишет: «… борьба с религией, как с враждебной идеологией к коммунизму, является непременной обязанностью каждого коммуниста и сознательного гражданина нашей Великой Родины» 4 . Его оценка обновленческого движения и буддизма в целом заключалась в следующем: «Лама Агван Доржиев, конечно, лгал, когда пытался сочетать буддизм с марксизмом-ленинизмом. Стоит поразмыслить немножко, чтобы понять прямую противоположность между ними. Буддизм – это 1 Урсынович С. Буддизм и ламаизм. – М., 1935; Тогмитов Б. Ламаизм и бурятский национал-демократизм // Антирелигиозник. – 1930. - № 7; Он же. Современный ламаизм в Бурятии и задачи дальнейшей борьбы с ним. – Верхнеудинск, 1932; Мункин Д. Итоги одного диспута // Жизнь Бурятии. – 1929. - № 2; Мащенко В. Антирелигиозная борьба в БМАССР // Антирелигиозник. – 1930. № 8-9. 2 Тогмитов Б. Ламаизм и бурятский национал-демократизм // Антирелигиозник. – 1930. - № 7. – С. 18. 3 Вампилов Б.Н., Кочетов А.Н. Классовая сущность буддизма-ламаизма // Профсоюзы СССР. – 1938. - № 2; Кочетов А.Н. Ламы – агенты японской разведки // Бурят-Монгольская правда. – 1938. – 3 марта; Мегружан Ф. Двадцатилетие Декрета об отделении церкви от государства // Антирелигиозник. – 1938. - № 1. 4 Шулунов Ф.И. Происхождение и реакционная сущность ламаизма. – Улан-Удэ: Бурмонгиз, 1950. – С. 3. 6 религиозное учение, основанное на слепой вере в бога, во все сверхъестественное. Буддизм был идеологией реакции, контрреволюции и орудием одурманивания трудящихся в руках эксплуататорского класса» 1 . Борьба с влиянием ламаизма и шаманизма, оценка роли духовенства как проводника антисоветской идеологии, история борьбы партийной организации Бурятии по преодолению ламаизма нашли отражение в работах Б.Н. Баторова 2 , В.С. Овчинникова 3 и др. Что касается большинства работ советского периода, то идеологизированный характер взаимоотношений религии и государства серьезно отразился на их специфике, накладывая резкие штампы и клише в отношении содержания. Как правило, в них отмечалось, что «атеистическая пропаганда была и остается могучим фактором, содействующим постепенной, но неуклонной эволюции массы верующих к неверию, дальнейшему отмиранию религии, вытеснению ее из сознания и быта различных слоев населения. Она содействует формированию у советских людей научно-материалистического мировоззрения, повышению уровня их интеллектуальной, нравственной и эстетической зрелости» 4 . Для таких крупных изданий, как «История Сибири», «История Бурятской АССР», «Очерки истории Бурятской организации КПСС», «Очерки истории культуры Бурятии» 5 был характерен партийно-классовый подход к религии, а основное внимание обращено на необходимость антирелигиозной работы и атеистической пропаганды. 1 Там же. - С. 29. Баторов Б.Н. К истории борьбы бурятской партийной организации за преодоление ламаизма в годы социалистического строительства (1923-1937) // Великий Октябрь и Восточная Сибирь. – Иркутск, 1968. – С. 331-336; Он же. Атеистическая работа партийных организаций среди бурятского населения (1929-1933 гг.). – Улан-Удэ, 1969; Он же. Первый этап культурной революции и борьба по преодолению влияния ламаизма в Бурятии (1925-1929 гг.) // К 50-летию образования БурАССР. – Улан-Удэ, 1974. – С. 58-65. 3 Овчинников В.С. К вопросу об антисоветской деятельности ламского духовенства в период становления Советской власти // Мат-лы XVIII науч. конф. Читинского пед. Института. – Чита, 1966; Он же. Современная идеология и тактика ламаистского вероучения в СССР // Забайк. краевед. ежегодник. – 1971. – Вып. 5. – C. 76-83. 4 Атеизм и религия в современной борьбе идей. – Киев: Ордена Трудового Красного Знамени изд-во полит. лит-ры Украины, 1975; 50-летие декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». – Минск: Высшая школа, 1969 и др. 5 История Сибири. – М., 1968; История Бурятской АССР. – Улан-Удэ, 1959; Очерки истории Бурятской организации КПСС. – Улан-Удэ, 1970; Очерки истории культуры Бурятии. – Улан-Удэ, 1974. 2 7 Довольно обстоятельный историографический анализ литературы по проблеме взаимоотношений церкви и государства содержится в работах И.С. Цыремпиловой и А.А. Данзановой 1 . Это во многом освобождает нас от необходимости детального рассмотрения имеющегося массива литературы и позволяет сосредоточить внимание на тех работах, которые представляют наибольший интерес для нашего исследования. Отдельные аспекты проблемы религии и власти, в основном связанные с вопросами функционирования советской модели свободы совести, были раскрыты в работах Барменкова А.И. 2 , Воронцова В.Г. 3 , Рудинского М.Ф. 4 , Кириченко В.Г. 5 , Розенбаума Ю.А. 6 , Куроедова В.А. 7 , Клочкова В.В. 8 Их авторы освещали проблему свободы совести на основе марксистско-ленинской концепции. Основной идеей этих работ является утверждение о подлинно демократическом решении проблем свободы совести в СССР. При этом очевидные факты ограничения свободы совести истолковывались как несущественные в условиях социалистического государства. Результатом расширения и углубления научных исследований стали капитальные труды К.М. Герасимовой, монографиях Герасимовой К.М. Р.Е. Пубаева, Н.В. Абаева. В раскрыта эволюция теоретических концепций буддизма – от синкретизма с шаманизмом и народными культами до обновленческого движения среди ламаистского духовенства в 1917-1930 гг. 9 Р.Е. Пубаевым осуществлен перевод и дан комментарий 1 Цыремпилова И.С. Религия и власть в Республике Бурятия: история взаимоотношений (1917-1940 гг.). – Улан-Удэ: ИПК ВСГАКИ, 2000; Данзанова А.А. Религиозная политика Советского государства по отношению к буддизму 1920-30-е гг. - Улан-Удэ, 2002. 2 Барменков А.И. Свобода совести в СССР. – М., 1979. 3 Воронцов В..Г. Конституция СССР о свободе совести. - М., 1979. 4 Рудинский М.Ф. Институт свободы совести по советскому государственному праву. - М., 1991. 5 Кириченко В.Г. Свобода совести в СССР. - М.,1985. 6 Розенбаум Ю.А. Советское государство и церковь. - М., 1985. 7 Куроедов В.А. Религия и церковь в советском государстве. - М., 1981. 8 Клочков В.В. Закон и религии. - М., 1982. 9 Герасимова К.М. Ламаизм и национально-колониальная политика царизма в Забайкалье в XIX - начале XX вв. – Улан-Удэ: Бургиз, 1957; Она же. Обновленческое движение бурятского ламаистского духовенства (1917-1930 гг.). – Улан-Удэ: Бур. кн. изд-во, 1964; Она же. О механизме социального управления в бурятском ламаизме XVIII - начала XX в. // Философские и социальные аспекты 8 крупнейшего памятника тибетской историографии «Пагсам-чжонсан», составлен тибето-монгольский терминологический словарь «Источник мудрецов» (в соавторстве с Б.Д. Дандароном), буддизма написаны «Введение в изучение «Ганчжура» и «Данчжура» и другие работы 1 . Большой интерес представляют исследования Н.В. Абаева по истории, философии и психологии буддизма 2 . Весомый вклад в разработку проблем буддизма и буддийских конфессий внесли Н.Л. Жуковская, В.И. Корнев, Л.Л. Абаева, Т.Д. Скрынникова, Б.В. Базаров, Г.Р. Галданова, Ц.П. Ванчикова, Д.Б. Дашиев, С.Ю. Лепехов, С.П. Нестеркин, В.Б. Цыбикжапов, Л.Е. Янгутов, Д.И. Бураев, И.С. Урбанаева и другие исследователи 3 . буддизма. - Москва, 1989; Она же. Религия и проблемы изучения бурятского общества // Наука и культура региона: проблемы исследований. - Улан-Удэ, 1992 и др. 1 Пубаев Р.Е., Дандарон Б.Д. Источник мудрецов. Тибето-монгольский терминологический словарь / Пер. с тиб. яз. – Улан-Удэ, 1968; Пубаев Р.Е. Пагсам-чжонсан – памятник тибетской историографии XVIII в. – Новосибирск: Наука, 1981 и др. 2 Абаев Н.В. Чань-буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае. – Новосибирск: Наука, 1989; Переломов Л.С., Абаев Н.В. Буддизм в Китае: исторические традиции и современность // Проблемы Дальнего Востока. – 1980. - № 3; 3 Жуковская Н.Л. Ламаизм и ранние формы религии. – М.: Наука, 1977; Она же. Ламаизм. – М.: Наука, 1983; Она же. Возрождение буддизма в Бурятии: проблемы и перспективы // Исследования по прикладной и неотложной этнологии. – 1997. - № 104; Абаева Л.Л., Жуковская Н.Л. Традиция и модернизация в истории ламаизма // Ежегодник. Религии мира. – М., 1983; Абаева Л.Л. Модернистские тенденции в современном буддизме. – Улан-Удэ, 1988; Она же. Буддизм: словарь. – М.: Наука, 1992; Она же. Трансформация ламаистской церкви на обновленческих принципах. Автореф. канд. ист. наук. М., 1980; Корнев В.И. Буддизм и его роль в общественной жизни стран Азии. – М.: Наука, 1983; Он же. Буддизм и общество в странах Южной и Юго-Восточной Азии. – М.: Наука, 1987; Галданова Г.Р., Герасимова К.М., Дашиев Д.Б. Ламаизм в Бурятии XVIII - начала XX в. – Новосибирск: Наука, 1983; Дашиев Д.Б. Ксилографическое книгопечатание в Забайкалье // 250-летие официального признания буддизма в России. – Улан-Удэ, 1991; Галданова Г.Р. Доламаистские верования бурят. – Новосибирск: Наука, 1987; Ванчикова Ц.П. О двух первых настоятелях Цугольского дацана // Проблемы традиционной культуры народов Байкальского региона. - Улан-Удэ, 1999; Она же. О сочинении дорамба-ламы БуянДалая по истории буддизма в Бурятии // Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии // Мат-лы междунар. науч. конф. - Улан-Удэ, 2000; Цыбикжапов В.Б. Современная церковная организация Бурятии // Вопросы преодоления ламаизма, шаманизма и старообрядчества. – Улан-Удэ, 1971; Он же. Ламаизм в Бурятии (опыт этносоциологического анализа). – Л., 1978; Базаров Б.В. Общественно-политическая жизнь 1920-1950 гг. и развитие литературы и искусства Бурятии. – Улан-Удэ, 1995; Янгутов Л.Е. Китайский буддизм: тексты, исследования, словарь. – Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 1998; Лепехов С.Ю. Монастыри и философские школы как основные структурообразующие элементы буддийской цивилизации // Буддизм в Бурятии: истоки, история, современность. - УланУдэ, 2002; Он же. Буддийская философия и буддийская культура: история и современность // Буддизм в контексте истории, идеологии и культуры Центральной и Восточной Азии: Мат-лы междунар. науч. конф. - Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2003; Нестеркин СП. Образовательная система буддийских монастырей // Буддизм в Бурятии: истоки, история, современность. - Улан-Удэ, 2002; Он же. О церковной иерархии центральноазиатского буддизма // Буддизм в контексте истории, идеологии и культуры Центральной и Восточной Азии: Мат-лы междунар. науч. конф. - Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2003; Урбанаева И.С. О некоторых особенностях распространения и возрождения буддизма в современную эпоху // Буддизм в Бурятии: истоки, история, современность. - Улан-Удэ, 2002. 9 В последние годы заметно возрос интерес исследователей к проблеме взаимоотношений государства и религии. Это связано, в первую очередь, с изменением методологии научных исследований и расширением источниковой базы. Новый подход к правовым нормам в области религиозной свободы содержится в сборниках «Права человека: время трудных решений» и «На пути к свободе совести» 1 . Вопросы государственной политики по отношению к религии и религиозным организациям анализировались авторами в работах, посвященных развитию в этот период крупнейших религиозных конфессий страны. Среди них можно выделить работы Одинцова М.И. 2 , в которых на основе обширного материала дается анализ российской и советской модели государственно-церковных отношений, исследуется деятельность государственных органов, занимавшихся церковной политикой. В 1991 г. состоялись юбилейные мероприятия, посвященные 250-летию официального признания буддизма в России. В рамках этих мероприятий была проведена научно-практическая конференция, где в выступлениях ученых была отражена тенденция к более объективному взгляду на историю возникновения и распространения буддизма в Бурятии, судьбу буддийской конфессии в годы советской власти и проводившуюся политику государства по отношению к буддийской церкви в 1920-1930-е гг. 3 В своем выступлении Г.-Н. Заятуев сделал акцент на том, что Агван Доржиев «верил, что буддийская религия в своем обновленческом качестве может еще долгое время сосуществовать с новой властью и приносить благо народу своими гуманистическими традициями и учением, которое, как он считал, не противоречит коренным принципам коммунизма» 4 . В докладе Р.Е. Пубаева и Г.Л. Санжиева было подчеркнуто, что «настоящее возрождение буддизма в 1 Права человека: время трудных решений. - М., 1991; На пути к свободе совести. - М., 1989. Одинцов М.И. Государство и церковь в России, XX в. / М.И. Одинцов. – М.: Луч, 1994; Он же. Государство и церковь: история взаимоотношений (1917-1938). – М., 1991 и др. 3 250-летие официального признания буддизма в России. Тез. докл. науч.-практ. конф 16-17 июля 1991 г. – Улан-Удэ, 1991. 4 Заятуев Г.-Н. Агван Доржиев – выдающийся буддийский деятель России //250-летие официального признания буддизма в России. – Улан-Удэ, 1991. – С. 40. 2 10 Бурятии началось лишь в 1990 г. в условиях коренной перестройки жизни всего советского общества» 1 . Н.Л. Жуковская писала в те годы: «Сейчас у бурят понятия «национальное самосознание» и «буддизм», как никогда, тесно слиты друг с другом» 2 . В целом период 1990-2000-х гг. характеризуются общим подъемом в изучении истории буддизма, свидетельством чего служат изданные монографии, многочисленные статьи, проведение научно-практических конференций и симпозиумов. В последние годы были проведены международные, всероссийские, региональные и республиканские научные конференции, на которых значительное внимание было уделено проблеме переосмысления политической истории ХХ в. в регионе: «Национальная интеллигенция и духовенство: история и современность» (Улан-Удэ, 1994); «Бурятский буддизм: история и идеология» (Улан-Удэ, 1997); «Проблемы традиционной культуры народов Байкальского региона» (Улан-Удэ, 1999); «Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии» (Улан-Удэ, 2000); «Буддизм в Бурятии: истоки, история, современность» (Тамчинский дацан, 2002); «Буддизм и культура Центральной и Восточной Азии» (Улан-Удэ, 2003), «Народы Центральной Азии в XXI в.» (Улан-Батор, 2004), «Сибирь на перекрестке мировых религий» (Новосибирск, 2004), Международный симпозиум монголоведов (Хухэ-Хото, 2005) и другие 3 . В большинстве работ современных исследователей проблемы религии рассматриваются в контексте восстановления имен и наследия бурятской интеллигенции, проблемных вопросов панмонголизма, национализма. Особый интерес, на наш взгляд, представляют работы Б.В. Базарова, Л.В. 1 Пубаев Р.Е., Санжиев Г.Л. 250-летие буддизма в Бурятии и России // 250-летие официального признания буддизма в России. – Улан-Удэ, 1991. – С. 7. 2 Жуковская Н.Л. Бурятия: жаркий июль 1991 года // Буддизм. – 1992. - № 1. – С.19. 3 Национальная интеллигенция и духовенство: история и современность. – Улан-Удэ, 1994; Бурятский буддизм: история и идеология. – Улан-Удэ, 1997; Проблемы традиционной культуры народов Байкальского региона. – Улан-Удэ, 1999; Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии. В 4 кн. – Улан-Удэ: ИПК ВСГАКИ, 2000; Буддизм в Бурятии: истоки, история, современность. Мат-лы конф. 23-24 июня 2001 г. Тамчинский дацан. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2002; Буддизм и культура Центральной и Восточной Азии. - Улан-Удэ, 2003; Народы Центральной Азии в XXI веке. – Улан-Батор, 2004; Сибирь на перекрестке мировых религий. – Новосибирск, 2004; 11 Кураса, Б.Б. Батуева, Ш.Б. Чимитдоржиева, Ю.С. Ширапова, А.В. Дамдинова, И.Н. Шагдуровой, К.Ю. Хандархаева 1 . Оценка государственной политики по отношению к буддизму дана в работах Б.В. Базарова, согласно которой антирелигиозная борьба в Бурятии имела не только негативные, но и позитивные стороны и результаты. При этом автор приводит разносторонний документальный материал по вопросам ликвидации неграмотности, развертыванию сети школьных, культурнопросветительских и медицинских учреждений, отмечает возможность приобщения бурят к ценностям мировой цивилизации. «С другой стороны, отмечает он, - данный процесс пошел в ущерб сохранности национальной культуры, неразрывной частью которого является буддизм» 2 . Уже упоминавшаяся работа И.С. Цыремпиловой 3 посвящена исследованию истории взаимоотношений религии и власти в Бурятии с 1917 по 1940 гг. и написана с позиций критического подхода к прежним, излишне политизированным и тенденциозным оценкам имевших место исторических событий. В работе дан анализ политики советской власти по отношению к различным религиозным конфессиям, рассмотрено становление законодательной базы по религиозному вопросу, выявлены ее направления, подведены итоги и результаты. Статья Т.Д. Скрынниковой «Традиционная культура и буддизм в самоидентификации бурят» 4 ставит целью выявление и осмысление 1 Базаров Б.В. Духовенство Бурятии в период репрессий // Буддизм. – 1996. - № 3; Он же. Дело Максима Шулукшина или очерк политической борьбы в послевоенные годы. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2005; Курас Л.В. Панмонголизм как социокультурный феномен // Вестник БГУ. Серия 4. История. Вып. 1. – Улан-Удэ, 1997. – С. 32-43; Дамдинов А.В. Агван Доржиев в обновленческом движении бурятского буддийского духовенства // Бурятский буддизм: история и идеология. – Улан-Удэ, 1997; Ширапов Ю.С. Бурятская интеллигенция и общественно-политическая мысль Бурятии в начале ХХ века. – Улан-Удэ, 1993; Он же. Из истории философской и общественно-политической мысли стран Центральной и Восточной Азии.– Улан-Удэ, 1995; Чимитдоржиев Ш.Б. Бурятские лхарамбы за рубежом //Взаимоотношения народов России, Сибири и Дальнего Востока: история и современность. - Улан-Удэ, 2000; Батуев Б.Б. Буряты в XVII - XVIII вв. - Улан-Удэ, 1996. 2 Базаров Б.В. Общественно-политическая жизнь 1920-1950 гг. и развитие литературы и искусства Бурятии. – Улан-Удэ, 1995. – С. 47. 3 Цыремпилова И.С. Религия и власть в Республике Бурятия: история взаимоотношений (1917-1940 гг.). – Улан-Удэ: ИПК ВСГАКИ, 2000. 4 Скрынникова Т.Д. Традиционная культура и буддизм в самоидентификации бурят // Религия и идентичность в России – М.: Восточная литература РАН, 2003. – С. 121-152. 12 природы и механизмов действия системы самоидентификации в бурятском обществе рубежа ХХ-XXI вв. и роли религиозного фактора в этом процессе. Она справедливо подчеркивает, что «духовное возрождение связывается с культурой, которая рассматривается интеллектуальной элитой, прежде всего, в контексте религиозного фактора, то есть возрождение культуры напрямую коррелирует с возрождением буддизма и шаманизма». Исследованию политики государства по отношению к буддийской конфессии в 1920-1930-е гг. посвящено диссертационное исследование А.А. Данзановой 1 , в которой уделено серьезное внимание процессу становления законодательной базы, обновленческому расколу буддийского духовенства, методам и результатам антирелигиозной борьбы в Бурятии. 2 В работе Е.С. Сафроновой приведены материалы, освещающие историю и современное состояние буддизма в России, проанализированы отношения буддизма и православия, рассмотрена деятельность православных духовных миссий, а также своеобразного конфессионального диалога в работах русских религиозных философов и богословов ХХ века. Чешским исследователем Лудосом Белка рассмотрен буддизм среди бурят. В его работе приведен интересный материал о современных дацанах Бурятии и буддийских общинах России 3 . В 2001 г. Комитетом по делам архивов и Национальным архивом Республики религиозных Бурятия был конфессий документальной издан Бурятии. публикацией, сборник ХХ документов век» показывающей 4 . Он «Из истории явился первой историю деятельности религиозных конфессий и взаимоотношений государства и церкви на территории Бурятии. В нем представлены документы за 1901-2000 гг., выявленные в Национальном архиве, текущих архивах Правительства и Народного Хурала, Министерства юстиции Республики Бурятия. 1 Данзанова А.А. Религиозная политика Советского государства по отношению к буддизму в Бурятии в 1920-30-е годы. Дисс. канд. ист. наук. – Улан-Удэ, 1998. 2 Сафронова Е.С. Буддизм в России. – М.: Изд-во РАГС, 1998. 3 Белка Л. Тибетский буддизм среди бурят. – Прага, 2001. 4 Из истории религиозных конфессий Бурятии. ХХ век. Сб. док. – Улан-Удэ, 2001. 13 Ценным для нашей работы был сборник «Байкальский регион: 1 правовое поле этнополитической ситуации (1992-2001)» Ю.Н. Пинигиной и опубликованный Иркутским , составленный государственным университетом. Особый интерес представили приведенные в нем правовые акты Республики Бурятия, отражающие как законотворческий процесс в Байкальском регионе, так и практическую реализацию политики в сфере отношений государства и религии. Систематизация и анализ комплекса правовых документов, принятых в последние десятилетия, дали нам возможность изучения происходящих процессов в динамике. В крупной коллективной монографии «Буряты» 2 отдельные разделы посвящены развитию буддийской конфессии: истории распространения буддизма в Бурятии, буддийской культуре: образованию в буддийских монастырях, книгопечатанию в дацанах, тибетской медицине и экологической культуре. Недавно защищенная диссертация Д. Чимитдоржин историю буддийской конфессии Бурятии 3 рассматривает в 1945-2000-е гг. Автором предпринята попытка затронуть как можно больше аспектов этой обширной проблемы: религиозная и общественная деятельность бурятского духовенства, его роль в возрождении буддийской церкви, восстановление традиции монастырского образования, участие буддийской конфессии в международной миротворческой деятельности. На наш взгляд, работа в большей степени носит информативный характер. Отмечая достоинства трудов своих предшественников, нельзя не подчеркнуть, что накопленный их авторами огромный массив эмпирической информации, а также ее интерпретация служат хорошей исходной базой для новых попыток осмысления данной проблематики. 1 Байкальский регион: правовое поле этнополитической ситуации (1992-2001) / Авт.-сост. Ю.Н. Пинигина. – М.-Иркутск: Изд-во «Наталис», 2002. 2 Буряты / под ред. Л.Л. Абаевой и Н.Л. Жуковской. – М., 2004. 3 Чимитдоржин Д. История буддизма в Бурятии в 1945-2000-е гг. Дисс. канд. ист. наук. – Улан-Удэ, 2005. 14 Таким образом, можно утверждать, что наиболее полную разработку в отечественной историографии получила проблема отношений государства и буддийской церкви в 1917-1940 гг. Отдельные аспекты проблемы затрагивались в работах, посвященных буддизму в России в целом. При этом проводимые исследования исключительно со односторонне стороны государства отражали и на проблему подавление – религии. Комплексного изучения взаимоотношений государства и буддийской церкви в 1969-1990-е гг. еще не проводилось. Этим обстоятельством был обусловлен выбор темы настоящего исследования. Объектом исследования является общая система государственно-церковных отношений в СССР/России применительно к буддийской церкви. Предметом исследования являются особенности взаимоотношений буддийской церкви и государства в СССР/России в 1969-1990-е гг. Территориальные рамки охватывают Республику Бурятия, являющуюся субъектом Российской Федерации, на территории которой находится резиденция Бандидо Хамбо ламы. Хронологические рамки работы охватывают период с 1969 г. по 1990-е гг. Нижняя граница исследования – 1969 г. – связана с принятием «Положения о буддийском духовенстве в СССР», регламентировавшего практически все стороны определявшего и жизнедеятельности Центрального Духовного Управления Буддистов. Верхняя граница – 1990-е гг. – обусловлена изменением государственно-церковных отношений в связи с распадом СССР, трансформацией российского общества и национально-культурным возрождением бурятского народа. Источниковая база исследования В работе использован широкий спектр опубликованных и неопубликованных источников. К первой группе следует отнести документы государственных архивов по вопросам буддийской церкви и проводимой в 15 стране религиозной политики. Материалы по теме исследования были выявлены в фондах Центра хранения современной документации (ЦХСД), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного исторического архива, г. Санкт-Петербург (РГИА), Национальном архиве Республики Бурятия (НАРБ). Учитывая тесную связь партийных и государственных структур, практику предварительного рассмотрения важнейших вопросов внутренней и внешней политики СССР в ЦК КПСС, можно сказать, что документы ЦХСД являются одним из важных источников, отражающих политику государства в религиозной сфере. При работе над темой были использованы документальные материалы фонда № 5 - Секретариата ЦК КПСС. Использованные делопроизводственные материалы содержат сведения, ранее считавшиеся секретными и совершенно секретными. В ГАРФе был обработан фонд № 6991 (Совет по делам религий при Совете Министров СССР), оп. 3; в РГИА - фонд № 821, оп. 133. В этих фондах имеются приказы и распоряжения по основной деятельности Совета по делам религий, информационным и распорядительным документам, направленным уполномоченным Совета и материалам местных уполномоченных Совета, отчеты, справки, информации, переписка с уполномоченными по вопросам деятельности религиозных организаций на территории СССР, информация о деятельности духовных учебных заведений и работе с жалобами верующих. Основной массив архивных материалов по вопросам буддийской церкви и проводимой в стране религиозной политики содержится в Национальном архиве Республики Бурятия (НАРБ): ф. 1-П (Бурятский областной комитет КПСС) - протоколы партийных совещаний, резолюции и постановления Бурятского обкома РКП (б), бюллетени областного отдела ОГПУ БМАССР, докладные записки, директивные письма, циркулярные распоряжения, информационные сводки и т.д. В фонде Р-248 (Совет Министров Бурятской АССР) имеются постановления и распоряжения 16 Президиума ЦИК и СНК БМАССР, БурАССР, документы о регистрации ЦДУБ, утверждении уставов Духовного управления буддистов СССР, отчеты о количестве служителей культа и верующих, обращения служителей культа и верующих в Бурятский ЦИК о незаконных действиях со стороны органов местной власти и т.д. В фонде Р-475 хранятся сведения об использовании культовых зданий буддийской конфессии в Бурятии, договоры о передаче культового имущества дацанам. В фонде Р-1857 содержатся отчеты уполномоченных по делам религиозных культов/религий при Совете Министров БМАССР, Бурятской АССР за 1945 - 1980 гг. Особый интерес представляют переписка с партийными и советскими органами о проведении религиозных обрядов, протоколы заседаний ЦДУБ, материалы о международной деятельности буддийского духовенства, сведения о пребывании иностранных буддийских делегаций в Иволгинском дацане, переписка Хамбо-лам с зарубежными религиозными деятелями, сведения о поступлении и расходовании денежных средств. Ценный материал содержится в архиве Центрального Духовного Управления Буддистов СССР/России. Это протоколы буддийских съездов, общих собраний верующих, заседаний совета Хамбинского сумэ, переписка с местными органами власти, распоряжения, письма, ходатайства, квитанции об уплате государственных налогов, копии документов о предоставлении земли в пользование дацанам и др. Ко второй группе следует отнести опубликованные источники: а) законодательные - «Отделение церкви от государства в СССР: полный сборник декретов, ведомственных распоряжений и определений», «Законодательство о религиозных объединениях РСФСР», «Законодательство о религиозных культах», Конституция (основной закон) Союза Советских Социалистических республик (1977), Конституция Российской Федерации» (1993), Конституция Республики Бурятия (1994), Концепция государственно-церковных отношений в Республике Бурятия (1996); 17 б) сборники постановлений, резолюций партийных и советских органов власти - «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК», «О религии и церкви: сборник высказываний классиков марксизма-ленинизма, документов КПСС и Советского государства»; в) сборники документов и материалов - «Культурное строительство в Бурятской АССР. 1917-1981 гг.», «Из истории религиозных конфессий Бурятии. ХХ век. Сборник документов», «Байкальский регион: правовое поле этнополитической ситуации (1992-2001)», «Свобода совести в современном демократическом государстве и обществе», «Права и свободы народов в современных источниках международного права (сборник документов)». г) организационные документы буддийской церкви - «Положение и Устав об управлении и внутренней жизни буддийского духовенства»; д) материалы Всебурятского съезда по консолидации и духовному возрождению нации (22-24 февраля 1991 года). – Улан-Удэ, 1996. К третьей группе источников можно отнести материалы личного архива, записи бесед и периодическую печать. Автором использованы итоговые материалы международных генеральных конференций ВББ, АБКМ, форумов миролюбивых сил, заседаний Комиссии по правам человека при ОНН, отложившиеся в личном архиве диссертанта, много лет исполнявшего обязанности секретаря и заведующего Международным отделом ЦДУБ СССР и РФ. В диссертации использованы материалы личных бесед с Хамбо ламами Ж.-Ж. Эрдынеевым, М. Цыбиковым, Ж.М. Шагдаровым, Д. Аюшеевым, Дид хамбо ламами Д. Цыденовым, Д. Мархаевым, настоятелем Агинского дацана З.Д. Жигмитовым, Генеральным секретарем АБКМ Г. Лувсанцэрэном. Их свидетельства содержат ценные сведения о возрождении буддийской религии, международных связях ЦДУБ, отношении государства к буддизму. Значительный материал содержится в периодических изданиях. Законодательные акты публиковались в «Ведомостях Верховного Совета РСФСР», «Ведомостях Съезда народных депутатов СССР и Верховного 18 Совета СССР». Материалы, отражающие точку зрения высшего партийного руководства, а также руководителей республики, печатались на страницах «Правды», «Правды Бурятии», журнале «Коммунист». С конца 1980-х гг. много материалов, отражающих политику КПСС и государства по отношению к религиозным конфессиям, печаталось в таких популярных изданиях, как «Аргументы и факты», «Российская газета», «Молодежь Бурятии», «Информполис». Характер, содержание, репрезентативность этих источников во многих отношениях различны, но все они несут значительную информационную нагрузку и в своей совокупности образуют вполне добротную основу для изучения взаимоотношений буддийской церкви и государства в СССР/России в 1970-1990-е гг. Методологическая основа Методологическую основу диссертации составили принципы научной объективности и историзма. В работе используется комплексный подход к изучению объекта и предмета исследования, который предполагает изучение поставленной проблемы с учетом общего исторического развития науки и общества в период, определенный хронологическими рамками. Комплексному анализу исследуемого вопроса сопутствовало использование как основных – системного научного, историко-сравнительного, историкодиалектического, конкретно-исторического, дедуктивного, индуктивного методов, а также методов восхождения от конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретному. Синтез этих научных методов, наряду с исследовательским синтезом результатов авторских исследований, позволили получить общую объективную картину процесса развития концепции взаимодействия государства и буддийской религии. При использовании выявлены особенности сравнительно-исторического метода были модели государственно-церковных отношений в СССР и России. Индуктивное обобщение, составленное на примере наблюдений российских исследователей и представителей буддийского 19 духовенства относительно подавления скорректировано и проверено буддийской религии в СССР, было на примере деятельности ЦДУБ. Представленная гипотеза с использованием ретроспективного анализа подтвердила точку зрения о двойственном характере взаимоотношений буддийской церкви и советского государства. Путем сравнительного анализа законодательства и практической деятельности государственных органов было выявлено, что сложная и противоречивая ситуация в отношениях власти и буддийской церкви сложилась в конце 1960-х - начале 1990-х гг., далее следовал процесс возрождения буддийской конфессии. Одним из основных методов, использованных в работе, был метод включенного наблюдения: автор диссертации с 1985 по 1995 гг. работал в системе Центрального духовного управления буддистов СССР. Целью данной работы является раскрытие особенностей взаимоотношений буддийской церкви и государства в СССР/России в 19691990-х гг. В соответствии с поставленной целью были определены следующие задачи: • исследовать механизм подавления буддийской религии, действовавший в условиях предперестроечного периода в СССР; • выявить роль и место центральных и республиканских партийных и государственных органов, Совета по делам религий при Совете Министров СССР, органов госбезопасности в формировании и проведении в жизнь политики по отношению к Центральному духовному управлению буддистов СССР/России, Президента России и Правительства Республики Администрации Бурятия к Традиционной буддийской сангхе России и верующим; • проанализировать процесс поиска новой модели государственно- церковных отношений в постсоветской России; • изучить законодательную базу взаимоотношений государства и буддийской церкви в СССР/России. 20 Научная впервые в подавления новизна диссертации отечественной заключается в том, что в ней историографии: буддийской религии, а) исследован действовавший механизм в условиях предперестроечного периода в СССР; б) проанализирован процесс поиска новой модели государственно-церковных отношений в постсоветской России в отношении буддийской религии; в) выявлены роль и место центральных и республиканских партийных органов, Совета по делам религий при Совете Министров СССР, органов госбезопасности в формировании и проведении в жизнь политики по отношению к Центральному духовному управлению буддистов СССР/России, Администрации Правительства Республики Бурятия Президента России и к Традиционной буддийской сангхе России и верующим; г) введены в научный оборот ранее неизвестные материалы и документы, позволяющие более полно раскрыть особенности государственно-церковной политики в рассматриваемый период. Практическая значимость диссертации состоит в возможности использования ее материалов, основных выводов и отдельных положений при создании обобщающих трудов по истории Бурятии, истории буддийской конфессии в России, при чтении курсов лекций и спецкурсов по отечественной истории и религиоведению, а также могут быть полезны при выработке правовых документов, регламентирующих государственно- церковные отношения в Республике Бурятия. Апробация диссертации Основные положения диссертации содержатся в монографии, статьях и сообщениях, опубликованных автором. Они также были изложены в выступлениях на конференциях различного уровня – от республиканских до международных, проводившихся в Улан-Баторе (VII Генконференция АБКМ «За мир, справедливость и выживание всех живых существ», 1988), Дели («Man and Culture in the Buddhist Context», 1990), Улан-Удэ (250-летие официального признания буддизма в России, 1991) и других. 21 Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании Отдела истории, этнологии и социологии Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН 11 апреля 2006 г. 22 Глава 1. Государственно-церковная политика СССР в отношении буддийской конфессии в 1969 – начале 1980-х гг. 1.1. Основные аспекты законодательных отношений государства и буддийской церкви Прежде, чем перейти к вопросам практики взаимоотношений государства с буддийской церковью в 1970-1990-е гг., на наш взгляд, необходимо остановиться на их предыстории, сделав акцент на законодательной стороне вопроса. Как известно, в 1741 г. указом российской императрицы Елизаветы Петровны буддизм в Бурятии был официально признан государственной религией. Однако еще долгое время не было документа, регулирующего правовое положение буддийской церкви, она считалась частью государственного аппарата. В 1853 г. было принято «Положение», основной нормативный акт, регулирующий взаимоотношения церкви и государства и внутрицерковные отношения в буддизме. Была проведена централизация административного аппарата церкви, управление формально было сосредоточено в руках главы буддийской церкви - Бандидо Хамбо-ламы. Несмотря на это, буддизм, как, впрочем, и другие религии, в первую очередь, православие, оставался юридически бесправным и накрепко подчиненным государству. В конце XIX – начале XX в. функционировала выстроенная система церковно-государственных отношений, опиравшихся на законы Российской империи. Под воздействием первой русской революции власть предприняла попытку в изменении церковно-государственных отношений: 17 апреля 1905 г. был издан указ Императора Николая II «Об укреплении веротерпимости», который расширил пределы свободы совести, но не уточнил правовой основы отношений государства и религий. В 1906 г. правительство Столыпина внесло в Думу ряд вероисповедных законов. Среди них были законопроекты об иноверных обществах, а также об 23 отношении государства к отдельным исповеданиям 1 . Однако ни один из законопроектов не стал законом – они были заблокированы Госдумой и Госсоветом. После смены власти в 1917 г. Россия вступила на путь секуляризации, который на начальном этапе приобрел характер насильственной «атеизации» и «преодоления религии». Гражданская война резко изменила политический и правовой статус страны. Все разработанные в 1917-1919 гг. проекты переустройства буддийской церкви так и не обрели силу закона. С 1918 г. начала складываться своеобразная модель государственного управления религиозной сферой. Большевики пришли к осознанию того факта, что в системе государственного управления необходимо было иметь центральное учреждение, которое выполняло бы функции государственного надзора, регламентирования религиозных вопросов, в чью компетенцию входило бы разрешение возникавших споров между религиозными обществами как частными лицами и органами государственной и местной власти. Для выполнения этих задач 8 мая 1918 г. декретом СНК при Наркомюсте был образован VIII (впоследствии V) отдел под руководством Л.А. Красикова. Характерно, что культовый отдел был организован при министерстве юстиции, в чьем подчинении находились местные органы – суд и прокуратура. Декретом от 20 января 1918 г. «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» 2 формулировались сущность и содержание режима отделения церкви и государства в СССР. В нем предусматривалось отсутствие государственного правового контроля или принуждения при определении гражданами своего отношения к религии, декларировалось право каждого гражданина исповедовать любую религию или не исповедовать никакой и провозглашалась гарантия полного равенства 1 Об инославных и иноверных религиозных обществах: Законопроект, внесенный МВД России в Государственную Думу // Государственная Дума. Второй созыв. Обзор деятельности комиссий и отделов. – СПб., 1907. – С. 541-547. 2 Законодательство о религиозных культах. Сб. матер. и док. - М., 1971. - С. 68-72. 24 граждан в правах и обязанностях, независимо от отношения к религии. Эти основные положения были изложены в ст. 2, 3 и 6 Декрета. Подчеркивалось, что Советское государство и его органы не ведут учета граждан по признаку их отношения к религии, официальные документы граждан также не содержат указаний на этот счет (прим. к ст. 3 Декрета). В.И. Ленин тогда категорически возражал против какой бы то ни было регистрации граждан по принципу религиозной принадлежности. «Из всех официальных актов всякое указание на религиозную принадлежность граждан устраняется», - писал он в проекте декрета 1 . Это ленинское положение вполне соответствовало нормам демократии. Именно отсутствие регистрации исполнения граждан ими дискриминации по принципу религиозных верующих по религиозной обрядов, принадлежности, гарантирует религиозным мотивам. невозможность И, наоборот, нарушение принципов демократии, свободы совести и отделения церкви от государства проявляется в регистрации. Согласно ст. 10 Декрета, все церковные и религиозные общества подчинялись общим положениям о частных обществах и союзах и не пользовались никакими преимуществами или субсидиями от государства, местных автономных и самоуправляющихся учреждений. По этому Декрету, церковные и религиозные общества не имели права владеть собственностью и перестали являться юридическими лицами. Другим основным положением Декрета являлось провозглашение отделения школы от церкви. В соответствии с этим, не допускалось распространения религиозных вероучений во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы. Граждане могли обучать или обучаться частным образом. Декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» послужил основой для 1 Ленин В.И. Об атеизме, религии и церкви: (Сб. произведений, писем и других материалов). - 2-е изд., доп. - М.: Мысль, 1980. - С. 287-289. 25 последующих законодательных актов, определивших взаимоотношение государства и религиозных объединений. На деле религиозные объединения, по представлению большевиков, являлись единственными легальными организациями, впитавшими в себя все враждебные им элементы. В 1922 г. в законодательных актах советской власти появляется термин «регистрация религиозного общества» (Декрет ВЦИК от 12 июня 1922 г.). Согласно Постановлению ВЦИК от 3 августа 1922 г., ни одно религиозное общество не могло начать свою деятельность без регистрации его в отделе управления губернского или облисполкома. В 1924 г., после издания Конституции РСФСР, вышел циркуляр НКЮ о сохранении силы за циркуляром НКЮ № 254 (10.04.1924 г.), в котором особо подчеркивалось, что религиозные общества, не зарегистрировавшиеся в течение трех месяцев со дня опубликования текста Конституции, являются закрытыми 1 . Сохранялся и принцип регистрации священнослужителей, хотя в п. 54 Постановления «О религиозных объединениях» от 8 апреля 1929 г. это недвусмысленно запрещалось. Кроме того, помимо учредителей религиозного общества, при регистрации нужно было представить наряду с другими документами и список членов регистрируемого общества, т. е. фактически вводилась регистрация граждан по принципу религиозной принадлежности. Противоречивший Конституции принцип «регистрации» являлся прямым вмешательством государства в церковные дела. Регистрация религиозных обществ в Бурятии стала проводиться с 1923 г. в соответствии с принятыми в 1922 г. постановлениями ВЦИК и СНК БАМССР. В 1923-1924 гг., в период первых попыток проведения в жизнь Декрета об отделении церкви от государства, среди буддийского духовенства стали возникать земледельческие ламские коммуны в Агинском, Кижингинском, Койморском и некоторых других дацанах. Их возникновение было связано с рекомендацией Наркомюста РСФСР правительству БМАССР «путем наделения лам землей в трудовое пользование создать условия для 1 Законодательство о религиозных культах. Сб. мат-лов и документов. - М., 1971. - С. 98-99. 26 включения основной массы рядового духовенства в общую трудовую жизнь населения республики» утверждением «Устава 1 . Такие коммуны подлежали регистрации с трудовой общины буддийских монахов». Образование и регистрация религиозных обществ вызвала приток населения в эти общества 2 . Именно по этой причине они просуществовали очень короткий срок. Политика местных властей по отношению к буддийской конфессии определялась общими установками центра по антирелигиозной борьбе. В республике было запрещено поступление в хувараки детям до 18 лет, открытие школ советского типа и врачевание в дацанах. На основании декретов и законодательных актов СНК и решений местных властей крестьянам были переданы дацанские земли, скот и недвижимое имущество. Такое отношение государства к религии и церкви создавало благоприятные условия для неограниченных репрессивных мер против всего церковного. Задачи подавления религии диктовали и необходимость участия в этом карательных органов. Эту функцию взяли на себя органы НКВД, которые в полном объеме проводили партийную установку – «…мы с религией боролись и боремся по-настоящему» 3 . Особая роль в борьбе «с церковной контрреволюцией» принадлежала VI отделу ОГПУ. На НКВД в отношении религиозных организаций возлагались следующие обязанности: общий надзор за их деятельностью, регистрация (в том числе и уставов) и учет; контроль исполнения Декрета «Об отделении церкви от государства»; выдача разрешений законодательства на 4 . проведение ОГПУ съездов, контролировало пресечение нарушений политическую сторону деятельности духовенства и органов церковного управления 5 . Вмешательство светских сил в церковную жизнь происходило с первых дней существования советской власти. Законность во взаимоотношениях церкви и 1 НАРБ, ф. 1-п, оп. 1, д. 377, лл. 71-74. Цыремпилова И.С. Религия и власть в Республике Бурятия: история взаимоотношений (1917-1940). – УланУдэ: ИПК ВСГАКИ, 2000. – С. 60. 3 Ленин В.И. К четырехлетней годовщине Октябрьской революции // Полн. собр. соч. Т. 44. – С. 146. 4 Одинцов М.И. Государство и церковь в России. ХХ век. – М., 1994. – С. 66. 5 Там же. – С. 77. 2 27 государства обеспечивалась тем, что все вопросы, связанные с осуществлением Декрета, были в ведении Народного Комиссариата Юстиции (в лице его V отдела) и решались, согласно существовавшему законодательству. Позднее было решено создать отдельную государственную организацию, ведавшую церковными делами, возглавляемую государственным чиновником. 8 апреля 1929 г. была учреждена Постоянная Центральная Комиссия при Президиуме ВЦИК по вопросам культов, которую возглавил П.Г. Смидович. Соответствующие комиссии были созданы в республиках и автономных областях, в том числе и в БМАССР. В своей деятельности они руководствовались Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях». Законодательная политика государства была направлена на подрыв и, в конечном итоге, на ликвидацию буддийской конфессии. Бюро Бурят-Монгольского обкома ВКП (б) 12-13 августа 1929 г. приняло резолюцию «Об антирелигиозной работе», в которой были определены обязанности государственных, партийных, комсомольских и других организаций в этом направлении. Еще раньше, в 1922 г., на I духовном съезде буддистов двух БурятМонгольских автономных областей ДВР и РСФСР были обсуждены проекты «Положения об управлении духовными делами буддистов Сибири» и «Устава внутренней жизни монашествующих в буддийских хидах Сибири», которые должны были заменить устаревшее царское «Положение 1853 года». Первый документ устанавливал систему административного управления ламаистской церкви Бурятии, второй – правила внутреннего распорядка буддийских монастырей и правила жизни монашеской общины. Фактически же буддийское духовенство ставилось в положение, когда его деятельность регулировалась не каноническими положениями монастырского устава, а сугубо решениями «активистов» из мирян, которые по предложенному проекту легко могли получать большинство в приходских советах. Этим не только решалась актуальная для новой власти проблема 28 контроля над духовенством, но и в значительной степени ослаблялось влияние ламства на мирян, поскольку возможности духовенства влиять на принятие решений резко ограничивались. В 1924 г. была создана Комиссия по вопросам религиозных культов при ВЦИК РСФСР. Одновременно при Бурят-Монгольском областном и Верхнеудинском городском Советах были организованы Комиссии по вопросам религиозных культов. В их компетенцию входило распространение и разъяснение нормативных актов, касающихся церковно-религиозной сферы, консультации районным и поселковым Советам по вопросам учета, регистрации и налогообложению религиозных обществ и служителей культа, а также предварительное рассмотрение дел о постройке, открытии или закрытии молитвенных зданий – дацанов, дуганов. Районные исполнительные и поселковые Советы не могли без ведома вышестоящих культовых комиссий производить какие-либо действия в этой сфере. Кроме того, культовые комиссии должны были разрешать споры, которые могли возникнуть между религиозными обществами и местными органами власти, и разбираться с жалобами служителей культа. Однако на практике процветало повсеместное самоуправство местных органов власти, особенно в области ликвидации или использования культовых зданий. В решении вопросов церковно-религиозной политики на местах главную роль играли районные исполнительные комитеты и поселковые советы. Эта ситуация вытекала из того, что функции регистрации религиозных обществ и решение по конкретным культовым просьбам верующих находились целиком в компетенции общих отделов РИКов – органов системы НКВД. Декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» был принят в БМАССР 17 декабря 1925 г. Эта задержка объяснялась поисками особых форм применения советского законодательства РСФСР о религии и церкви в специфических условиях Бурятии. В связи с проведением Декрета в жизнь Бурят-Монгольский обком партии на заседании от 10 февраля 1926 г. 29 поручил Совнаркому республики: 1. «уничтожить право собственности и право юридического лица религиозных обществ и организаций; 2. идти к уничтожению всяких принудительных сборов, собираемых этими организациями и отдельными лицами; 3. к прекращению участия духовных лиц в воспитании и образовании молодежи; 4. создать гарантию недопущения светского образования в религиозных школах и, наоборот, религиозного образования в светских школах» 1 . В 1925 г. в БМАССР для осуществления контроля и определения политики в отношении всех религиозных объединений республики, а также ведения антирелигиозной пропаганды при Буробкоме РКП (б) была создана Комиссия по религиозным вопросам. Она была утверждена постановлением бюро обкома РКП (б) от 8 декабря 1925 г. В состав комиссии вошли секретарь и заведующий агитационно-пропагандистским отделом РКП (б), председатель областной контрольной комиссии РКП (б), председатель Совнаркома и начальник областного отделения ОГПУ с кандидатами в члены – их заместителями по должности. Основными задачами комиссии были проработка, руководство и контроль за всеми мероприятиями по осуществлению Декрета об отделении церкви от государства. Комиссия также занималась подготовкой и проведением мероприятий по ликвидации религиозного, политического и экономического влияния на верующих всех вероисповеданий, научной разработкой вопросов религиозного культа, составлением тезисов отчетов, докладов, диаграмм, изысканием средств на расходы, связанные с работой комиссии. 25 декабря 1925 г. постановлением бюро обкома РКП (б) были учреждены аналогичные комиссии по религиозным вопросам при аймачных комитетах в составе секретаря айкома РКП (б), председателя аймисполкома и уполномоченного областного отдела ОГПУ. Созданные комиссии являлись главными органами, определяющими основные направления антирелигиозной борьбы 2 . 1 НАРБ, ф. 1-п, оп. 1, д. 657, л. 52. Цыремпилова И.С. Религия и власть в Республике Бурятия: история взаимоотношений (1917-1940 гг.). – Улан-Удэ: ИПК ВСГАКИ, 2000. – С. 87-88. 2 30 В связи с принятием конфессии обострилась Декрета в 1925-1927 гг. в буддийской борьба между обновленцами и консерваторами, завершившаяся на Всесоюзном духовном соборе буддистов в июне 1927 г. победой обновленцев. В день открытия II Всебурятского съезда буддистов в «Бурят-Монгольской правде» (20 декабря 1925 г.) было опубликовано постановление ЦИК и СНК БМАССР, по которому обновленческие «Положение» и «Устав» были сняты с регистрации как несоответствующие 1 советскому законодательству» . Постановление определило правовое положение буддийской церкви: оно запрещало посвящение в духовное звание, обучение религиозному культу, прием в ламскую общину лиц, не достигших 18-летнего возраста. Несовершеннолетним предоставлялось право возврата к светской жизни. На съезде была принята новая редакция «Устава», мало, чем отличавшаяся от «Устава» 1922 г. В 1925-1927 гг. в законодательных актах БМАССР решались вопросы об избирательных правах, призыве лам на военную службу и о правах лам на землепользование. Следующим законодательным актом по ужесточению борьбы с ламством стала инструкция ЦИК БМАССР от 10 августа 1928 г. по проведению «комбинированной системы мероприятий на местах». В ней предусматривались экономические ограничения ламства в форме подоходного, военного и сельскохозяйственного налогов, самообложения, лесного сбора, арендной платы за дацанские земли, сбора с лам, не имевших права быть сомонными исполнителями и т.д. Таким комплексом мер государство стремилось подорвать экономическое положение буддийской церкви. Кроме того, антирелигиозной одной борьбе из была составляющих организация политики власти в Союза воинствующих безбожников (СВБ). Областной союз был организован в Верхнеудинске 1 Дамдинов А.В. Агван Доржиев в обновленческом движении бурятского буддийского духовенства // Бурятский буддизм: история и идеология. – Улан-Удэ, 1997. – С. 84. 31 2 декабря 1926 г. Своей задачей он ставил объединение всех трудящихся для организации активной борьбы против религии во всех ее видах и формах. Официально Устав областного союза безбожников был зарегистрирован в Центральном Совете СВБ 27 января 1927 г., а 29 января 1927 г. утвержден НКВД Бурят-Монгольской республики 1 . Особую роль сыграл СВБ в 1930-е гг. в процессе усиления борьбы с религией. В 1929 г. Комиссия по вопросам религиозных культов при ВЦИК РСФСР была преобразована в Постоянную Комиссию при ВЦИК РСФСР. В ее компетенцию входили разработка и предварительное рассмотрение проектов постановлений по вопросам, связанным с деятельностью религиозных объединений. Ведомственные учреждения должны были согласовывать свои действия по религиозным вопросам с Комиссией, на которую была возложена обязанность по рассмотрению жалоб граждан, ведение учета религиозных организаций 2 . Сама Комиссия действовала до 1934 г. не в общесоюзном, а в республиканском масштабе. В 1934-1938 гг. в Бурятии был принят ряд постановлений ЦИК, СНК БМАССР и обкома ВКП (б) об ужесточении налогообложения и постепенном запрещении российского общества деятельности священники лам. В объявлялись начале советизации «классово чуждыми элементами» и лишались продовольственных карточек, дети «классовых врагов» не могли учиться в ВУЗах страны социализма. С подготовкой нового поколения трудящейся молодежи в советской школе, интернатах и ВУЗах, в том числе в Комвузе в г. Москве, «чуждые элементы» перешли в разряд «классовых врагов», с которыми советская власть призывала бороться, как с «внутренним конфессий, врагом», расстрелом путем разрушения представителей храмов, церкви, монастырей всех заключением с конфискацией имущества и ссылкой на каторжные работы 3 . 1 НАРБ, ф. Р-581, оп.1, д. 4, л. 2. Одинцов М.И. Государство и церковь в России. ХХ век. – М., 1994. – С. 91. 3 Цыремпилова И.С. Религия и власть в Республике Бурятия: история взаимоотношений (1917-1940 гг.). – Улан-Удэ: Издат.-полигр. комплекс ВСГАКИ, 2000. – С. 138. 2 32 В 1937 г. во время репрессий и борьбы с «врагами народа» была предпринята попытка и вовсе ликвидировать законодательство о культах. В 1938 г. была ликвидирована культовая Комиссия при ЦИК СССР. С 1938 по 1943 г. единственной организационной структурой, занимавшейся церковной политикой, являлся специальный отдел, существовавший в недрах госбезопасности. Наряду с закрытием дацанов и дуганов органами НКВД, проводились карательные мероприятия против лам. Священнослужители обвинялись в шпионаже, различных диверсиях и вредительской работе в колхозах и совхозах. В конечном итоге антирелигиозная кампания привела к полному уничтожению буддийской конфессии Бурятии. К 1940 г. в республике не осталось ни одного действующего дацана. Все 46 дацанов и дуганов были разрушены. В 1943 г. в церковно-государственных отношениях произошел коренной перелом. После образования в сентябре 1943 г. Совета по делам Русской православной церкви при СНК СССР был создан Совет по делам религиозных культов при СНК СССР. Основными задачами этих органов являлось осуществление руководителями связи религиозных между правительством центров, внесение на СССР и рассмотрение правительства проектов законодательных актов, касающихся религиозных организаций, наблюдение за правильным проведением в жизнь законов о культах и информация правительства о деятельности религиозных организаций в стране. Представители буддийского духовенства принимали участие в сборе денежных средств в Фонд обороны, оказывали религиозную помощь семьям, потерявшим своих близких на фронтах войны. В информационном докладе уполномоченного Совета по делам религиозных культов при Совнаркоме СССР по БМАССР Н.Г. Гармаева Председателю Совета Д.С. Полянскому отмечалось: «Религиозно-патриотическое движение в республике развертывается только среди верующих-буддистов, оно имеет форму сбора средств в Фонд обороны. За первый квартал 1945 г., по данным 33 республиканской конторы Госбанка, поступило от верующих-буддистов в Фонд обороны всего в сумме 150 тыс. руб. Отдельные лидеры ламства, такие как Галсанов Хайдап (дид хамбо) с начала кампании собрал и сдал в Госбанк 90 тыс. руб. и получил благодарность от тов. Сталина; Дармаев ЛобсанНима, он внес 34 тыс. руб. и Тасорунов Чагдур – 60 тыс. руб. Поступление средств продолжается» 1 . Личной благодарностью И.В. Сталина и других деятелей партии была отмечена и деятельность других бурятских лам. В годы Великой Отечественной войны произошел, по сути, возврат к старой, дореволюционной модели контроля государства за религиозными конфессиями, но в рамках социалистического государства. Не имея опыта самостоятельного функционирования, российские религиозные конфессии в обмен на поддержку государства и сохранение статус-кво поддержали своим авторитетом государственную власть. Это в полной мере относилось и к буддизму. Постановление СНК СССР за № 1603 от 19 ноября 1944 г. положило начало в послевоенные годы процессу восстановления религиозных организаций в СССР. На его основании СНК Бурят-Монгольской АССР принял постановление «О порядке открытия молитвенных зданий религиозных культов» (№ 186-ж от 3 мая 1945 г.), по которому было удовлетворено ходатайство верующих об открытии буддийского храма «Хамбинское Сумэ» в улусе Средняя Иволга. В мае 1946 г. в Улан-Удэ состоялся съезд представителей духовенства и верующих мирян из БМАССР, Читинской, Иркутской областей и Тувинской автономной области 2 , на котором было обсуждено и утверждено «Положение о буддийском духовенстве в СССР», избрано Временное Центральное духовное управление буддистов (ВЦДУБ) 3 . Хотя еще в мае 1945 г. Совет по делам религиозных культов при СНК СССР принял решение восстановить Центральное духовное управление буддистов для руководства 1 НАРБ, ф. Р-248, оп. 4, д. 68, л. 10. НАРБ, ф. 248, оп. 4, д. 71, л. 93. 3 Там же. 2 34 религиозными делами общины и проведения через нее «отдельных мероприятий религиозно-патриотического движения», а также для «борьбы с нелегальными молебствиями» 1 . «Положение о буддийском духовенстве» основывалось на Уставе обновленческого движения бурятского духовенства 1920-1930 гг., ставившего задачу, приспособить буддийскую церковь к общественному и политическому строю социалистического государства. Восстановление буддизма в России в послевоенные годы было сопряжено с большими трудностями. С середины 1950-х гг. усилилась антирелигиозная и атеистическая пропаганда, в связи с тем, что «церковь и различные религиозные секты значительно оживили свою деятельность, укрепили свои кадры и, гибко приспосабливаясь к… условиям, усиленно распространяют религиозную идеологию среди отсталых слоев населения» 2 . Все то положительное, что было достигнуто в государственноцерковных отношениях, начиная с 1943 г., было объявлено «деформацией церковной политики» социалистического государства и «неправильной политической и тактической линией, приведшей к укреплению религии и церкви», способствовавшей созданию благоприятных условий для пропаганды «реакционной идеологии для деятельности многочисленных врагов среди духовенства». В начале 1960-х гг. сложилось понимание места и роли атеизма в советском обществе в качестве главного рычага формирования научно-материалистического мировоззрения. «Общество без религии» объявлялось программной целью на ближайшую перспективу. Государство использовало буддийскую церковь в целях поддержки интересов социалистического лагеря и СССР на международной арене. Наиболее авторитетные ламы принимали участие в различных международных конференциях, форумах, выступали с докладами, которые 1 НАРБ, ф. Р-248, оп. 4, д. 68, лл. 8а-11. Одинцов М.И. Государственно-церковные отношения в истории советского общества. общество и государство в XX в.: Матер. науч. конф. - М., 1991. – С. 20. 2 Религия, 35 должны были демонстрировать свободу совести в социалистическом государстве. Одним из лидеров буддийской конфессии, выделявшийся ученостью и человеческими качествами, имевший опыт международной деятельности, был Ж.-Д. Гомбоев. В 1963 г. после смерти Е.-Д. Шарапова он был избран Бандидо Хамбо ламой. Как следовало из докладной записки уполномоченного по делам религиозных культов при Совмине БурАССР Д.Б. Очиржапова председателю Совета по делам религиозных культов при Совмине СССР А.А. Пузину о результатах выборов нового председателя ЦДУБ СССР, «Гомбоев Жамбал-Доржи, 1896 г. рождения, уроженец Агинского бурятского национального округа Читинской области, имеет высшее духовное образование (с 1908 по 1933 гг. служил в Агинском дацане), хорошо владеет бурятским и русским языками, участник Великой Отечественной войны, был дважды ранен и награжден медалью «За отвагу», к советской власти лоялен, дисциплинирован. В 1956 г. был избран заместителем председателя ЦДУБ и настоятелем Агинского дацана, с этого времени принимает активное участие в жизни ЦДУБ и вверенного ему дацана. Он неоднократно бывал за границей в составе делегации буддистов, где участвовал в различных международных конференциях буддистов и сторонников мира, встречался с главами правительств стран Юго-Востока Азии, а также принимал участие в сопровождении иностранных буддийских делегаций по Советскому Союзу. Будучи за границей, представлял нашу страну достойно» 1 . При Бандидо Хамбо ламе Ж.-Д. Гомбоеве возрос международный авторитет Центрального духовного управления буддистов: в 1972 г. он был избран вице-президентом Всемирного братства буддистов. Им также многое было сделано для разрешения внутренних проблем буддийской церкви. В 1977 г. Ж.-Д. Гомбоев был награжден Орденом дружбы народов за 1 Из истории религиозных конфессий Бурятии. ХХ век. Сб. док. – Улан-Удэ: Комитет по делам архивов, 2001. – С. 188. 36 патриотическую деятельность в защиту мира. Принимая орден, он сказал, что и впредь будет служить «делу правды, справедливости, мира на земле. Пусть процветает радость и благополучие на счастливой земле нашего советского государства – верного и неутомимого борца за мир, безопасность, сотрудничество и социальный прогресс во всем мире» 1 . В 1982 г. Бандидо Хамбо ламе Ж.-Д. Гомбоеву были вручены золотая медаль Советского комитета защиты мира и медаль «Найрамдал» («Дружба») Правительства Монголии. В письме уполномоченного Совета по делам религий при Совете Министров БурАССР В.А. Сахьянова председателю Совета по делам религий при Совмине СССР В.А. Куроедову говорилось, что Ж.-Д. Гомбоева поздравили Жугдэр - от имени АБКМ, Амритананда – от имени Непальского национального центра АБКМ, Бальжиням – от имени Совета по делам религий при Совете Министров МНР, были зачитаны поздравления от святейшего патриарха Пимена, председателя Отдела внешних церковных отношений Московского Патриархата о. Филарета, Генерального секретаря ВСЕХБ Бычкова 2 . Это было свидетельством признания авторитета главы буддийской церкви, с одной стороны, и установлением прочных экуменических отношений между буддийской и православной конфессиями, - с другой. Как известно, Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях», по существу, определило на долгие годы положение и права религиозных организаций в СССР (вплоть до конца 1980-х гг.). Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 23 июня 1975 г. в него были внесены изменения и дополнения. При этом право государственных органов удалять из исполнительного совета религиозного объединения того или иного человека, а также прежние ограничения церковной деятельности остались без изменений, запутанной оставалась процедура регистрации религиозного объединения или открытия 1 НАРБ, ф. Р-1857, оп. 1, д. 99, л. 41. Из истории религиозных конфессий Бурятии. ХХ век. Сб. док. – Улан-Удэ: Комитет по делам архивов, 2001. – С. 214. 2 37 молитвенного дома. К позитивным моментам этого постановления можно отнести изменения, приближавшие церковь к статусу юридического лица и упразднявшие положения, которые регламентировали порядок выборов делегатов на высшие собрания религиозного объединения. Не были решены вопросы регистрации новых лам, выезда лам в районы для исполнения духовных треб верующих, не четко определены сроки полномочий выборных органов буддийской конфессии и т.д. Необходимость уточнения отдельных статей и дополнений «Положения о буддийском духовенстве в СССР» стала поводом к созыву 9 марта 1969 г. VI съезда Центрального духовного управления буддистов и мирян, на котором были приняты новые «Положение о буддийском духовенстве» и Устав 1 . «Положение 1969 г.» обосновало новое направление в деятельности буддийского духовенства и церкви - международную деятельность ЦДУБ, ставшую одним из инструментов улучшения и установления международных дипломатических отношений СССР с государствами Юго-Восточной Азии. Это находилось в фарватере политики государства, которое было заинтересовано в развитии связей ЦДУБ с международными буддийскими организациями под контролем государственных органов. Так, в информационном отчете уполномоченного по делам религий при Совмине БурАССР В.А. Сахъянова от 19 января 1981 г. (копии были направлены первому секретарю Бурятского обкома КПСС А.У. Модогоеву и председателю Совмина БурАССР В.Б. Саганову) отмечалось: «Для большей эффективности выездов делегаций буддистов в другие страны, по моему мнению, следовало бы усилить партийно-государственное руководство делегацией путем включения представителей Совета в состав делегации» 2 . В 1975-1978 гг. в законодательство о религиозных культах был внесен ряд изменений, облегчающих положение верующих и религиозных организаций. Конституция 1977 г. по-новому сформулировала понятие о 1 2 НАРБ, ф. 248, оп. 4, д. 71, л. 47. НАРБ, ф. Р-248, оп. 1, д. 3889, л. 16. 38 свободе совести. Ст. 52 Конституции гласила: «Гражданам СССР гарантируется свобода совести, то есть право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, отправлять религиозные культы или вести атеистическую пропаганду. Возбуждение вражды и ненависти в связи с религиозными верованиями запрещается. Церковь в СССР отделена от государства и школа – от церкви» 1 . Эта статья, по сравнению со ст. 24 Конституции СССР 1936 г., имела ряд новых положений. Впервые свобода совести была конституционно гарантирована вместо прежних формулировок «признается за всеми гражданами», и эта свобода определялась как личное право гражданина. Новым в формулировке статьи было и употребление термина «атеистическая» вместо «антирелигиозная» пропаганда. Были введены новые положения о запрещении вражды и ненависти в связи с религиозными верованиями. Но, несмотря на то, что в «Конституции СССР» 1977 г. был подтвержден принцип свободы совести, однако, в реальной жизни продолжала действовать политика «запретительства» в отношении религии вплоть до 1990-х гг. Церковь была лишена статуса общественной организации. Ст. 51 гласила, что «граждане СССР имеют право объединяться в общественные организации», или эти организации создаются «в соответствии с целями коммунистического строительства» 2 . Если общественная организация не соответствовала этим целям, то это право ей не обеспечивалось. Следовательно, по ст. 51 Конституции, религиозные организации не пользовались правом общественных организаций, а другой промежуточной альтернативы общественным организациям быть не могло, и, по юридической логике, религиозные организации попадали в категорию «антиобщественных». При этом советское право не знало никакого другого юридического статуса для легального сообщества людей и, следовательно, 1 Конституция (основной закон) Союза Советских Социалистических Республик. – М.: Политиздат, 1977. – С. 123. 2 Там же. 39 церковь фактически не существовала как субъект права. Из этого вытекало, что религиозные организации не имели прав юридического лица, так как, согласно ст. 24 Гражданского кодекса РСФСР, юридическими лицами являлись государственные предприятия, государственные организации, колхозы и общественные организации. Церковь во взаимоотношениях с государством представала лишь частным лицом. Ст. 100 давала право всем общественным организациям выдвигать кандидатов в депутаты, а поскольку Церковь не являлась общественной организацией, то верующие ограничивались в своих политических правах, что являлось грубым нарушением основных международно-правовых принципов в этой сфере. Результатом стало то, что политические интересы верующих во всех выборных органах власти представляли неверующие. По существу, Конституция 1977 г. ничего не изменила в правовом положении религии в СССР. В ней не были отражены важнейшие международно-правовые принципы, она открывала простор для правовой дискриминации верующих. Давая краткую характеристику основных моментов положения буддийской церкви, можно сделать общий вывод о том, что, несмотря на внешнее благополучие, она находилась в сложном положении. Это выражалось во взаимоотношениях буддийской церкви с государством, нерешенных проблемах собственно церковной жизни, в в определенных попытках втягивания церкви в общественную жизнь. В Уголовном кодексе РСФСР существовали специальные статьи, каравшие за нарушение законодательства о культах. Ст. 142 карала за нарушение законов об отделении церкви от государства и школы от церкви. Ст. 227 была посвящена посягательству на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов. По своему содержанию эта статья была направлена против руководителей религиозных организаций, выходящих за пределы того, что разрешено законодательством о культах. Формулировки статьи о том, что «карается деятельность, проводимая под 40 видом проповедования религиозных обрядов, сопряженная с причинением вреда здоровью граждан или с иными посягательствами на личность и права граждан, либо с побуждением граждан к отказу от общественной деятельности или исполнения гражданских обязанностей и вовлечением в эту группу несовершеннолетних», можно легко подвести под повседневную работу священнослужителей. То, что ст. 227 в Кодексе находилась в одном ряду со ст. 226 (содержание притонов разврата), 228 (изготовление и сбыт порнографических предметов) показывает, на каком уровне должна была находиться религия. Таким образом, за годы советской власти был создан отлаженный механизм подавления и контроля религиозных организаций государством, причем государство брало на себя и чисто внутрицерковные функции. В СССР в законодательном порядке был закреплен ряд положений, резко суживавших право на свободу международно-правовом аспекте. совести Те и вероисповеданий положения, которые в ее были декларированы, на практике не действовали, так как в большинстве своем не являлись правовыми нормами прямого действия. 41 1.2. Взаимоотношения партийных органов и государственных учреждений с буддийской церковью Рассматривая проблему взаимоотношений советского государства с буддийской церковью в конце 1960-х – первой половине 1980-х гг., мы исходили из того факта, что СССР был однопартийным государством. В ст. 6 Конституции 1977 г. говорилось: «Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза» 1 . В силу действия этой статьи все государственные органы рассматривались Коммунистической партией как формы, которым она придавала нужную структуру и содержание. Постановления ЦК КПСС имели силу закона и подлежали исполнению всеми органами государственной власти. При этом важнейшие из них, как правило, носили секретный характер и не публиковались. Статья 6 Конституции легитимизировала любое вмешательство партии во все сферы жизни общества, что, в свою очередь, лишало смысла статью Конституции об отделении церкви от государства. Советское руководство еще со времени окончания второй мировой войны подписывало международные документы, в которых государстваучастники обязывались создавать реальные условия для осуществления гражданами права на свободу совести. Еще в Уставе ООН были зафиксированы обязанности стран по соблюдению основных прав человека. Эти принципы были зафиксированы во Всеобщей Декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г. Статья 18 Декларации провозглашала право на свободу совести: «Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публично или частным порядком, в учении, богослужении и в выполнении 1 Конституция (основной закон) Союза Советских Социалистических республик. - М.: Политиздат, 1977. С. 123. 2 НАРБ, ф. Р-1857, оп. 1, д. 76, л. 20. 42 религиозных и ритуальных обрядов». Однако в этом международно- правовом документе отсутствовал механизм гарантий, обеспечивавших осуществление прав и свобод личности. 18 марта 1963 г. СССР подписал Пакт об экономических, социальных и культурных правах и Пакт о гражданских и политических правах, которые вступили в силу в 1976 г. Статья 18 Пакта о гражданских и политических правах, посвященная свободе совести в целом, повторяет текст ст. 18 Всеобщей Декларации прав человека. Большое значение имела статья 27 данного Пакта о том, что лицам, принадлежащим к этническим, религиозным и языковым меньшинствам, не может быть отказано в праве совместно с другими членами общества пользоваться культурой, исповедовать свою религию и исполнять обряды, а также пользоваться родным языком. Наиболее полно принципы свободы совести были раскрыты в Декларации о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений. Право на свободу совести включало свободу иметь религию или убеждения любого рода по своему выбору и исповедовать свою религию и выражать убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком, свободу отправления культов, выполнения религиозных и ритуальных обрядов и учений. Никто не должен подвергаться принуждению, ущемляющего его свободу иметь религию. Государства обязуются уважать свободу родителей обеспечивать религиозное со воспитание убеждениями. своих Декларация детей в соответствии обязывала государства своими принимать эффективные меры для предупреждения и ликвидации дискриминации на основе религии. Право на свободу мысли, совести, религии или убеждений включает следующие свободы: отправлять культы или собираться в связи с религией или убеждениями и создавать и содержать места для этих целей; создавать гуманитарные использовать материалы, в учреждения, соответствующем связанные с производить, объеме религиозными приобретать необходимые обрядами, и предметы обычаями и или 43 убеждениями; писать, выпускать, распространять соответствующие публикации в этих областях; вести преподавание по вопросам религии или убеждений в местах, подходящих для этих целей. Идея религиозной свободы как составной части прав человека нашла свое развитие в заключительном акте совещания по сотрудничеству и безопасности в Европе (СБСЕ), подписанному в Хельсинки в августе 1975 г. По линии СБСЕ развитие понятия права на свободу совести нашло свое отражение в Итоговом документе Мадридской встречи 1980 г. и Мадридской встречи 1983 г., встрече экспертов по правам человека в Оттаве в 1985 г., встрече экспертов в Берне по проблемам человеческих контактов в 1986 г., Венской встрече 1989 г. Во время работы Комиссии по правам человека в Женеве в марте 1998 г. (в которой автор принял участие) были также обсуждены вопросы религиозной свободы национальных меньшинств и коренных народов мира. Во всех документах государства-участники подтвердили, что каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии, что это право включает свободу менять религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или веру публичным или частным образом путем отправления культа, обучения и выполнения религиозных и ритуальных обрядов. Осуществление этих прав подлежит лишь таким ограничениям, которые предписаны законом и соответствуют международным стандартам 1 . Тем не менее, в нашей стране воинствующий атеизм, бывший неотъемлемой частью политики государства в отношении религии, религиозных организаций и верующих, продолжал оставаться таковым, по существу, в 1970-1980-е гг. В августе 1972 г. в Бурятии началось так называемое «дело Дандарона». По первоначальному замыслу прокуратуры, процесс должен был проходить как «грандиозное судилище над верующими буддистами». «Дело» было затеяно во всесоюзном масштабе – обыски проходили в 1 UNPO news. – November 1997 – February 1998. P. 18-21. 44 Москве, Ленинграде, Прибалтике. Кроме Б.Д. Дандарона, перед судом должны были предстать еще 8 его учеников. Следствие обвиняло их в том, что они были активными членами тайной буддийской секты, а также совершали на дому религиозные обряды – согшоды, сопровождавшиеся «кровавыми жертвоприношениями». Такие согшоды якобы проводились в квартирах «участников» секты в городах Ленинграде, Тарту, Улан-Удэ и с. Кижинга. Перед процессом должно было предстать более 80 свидетелей, показания которых подтвердили бы наличие секты с беспрекословным подчинением учителю, его обожествлением, культом насилия, выражавшимся в провозглашении «необходимости уничтожения всего, что мешает буддийской вере»; сексуальным мистицизмом «как специальной нормой тантристского обета»; ритуальными совокуплениями, покушениями на убийство и избиениями «бывших» членов секты, пожелавших порвать с ней; антисоветскими настроениями, связями с заграницей и международным сионизмом. Составитель книги «Дело Дандарона» (Рим, 1974) Е. Сенека писала: «озлобленная срывом задуманного спектакля, бурятская прокуратура и лица, инспирировавшие процесс, решили отыграться на Дандароне. Несмотря на то, что большая часть обвинений была снята в ходе судебного разбирательства, а также, невзирая на то, что адвокат Н.Я. Нимиринская в своей четырехчасовой речи опровергла все оставшиеся пункты обвинения и доказала невиновность подзащитного, суд вынес обвинительный приговор» 1 . Б.Д. Дандарона приговорили к 5 годам лагерей (после 19 лет сталинских лагерей и полной реабилитации в 1956 г.), а четверых его учеников, признанных невменяемыми, - к высылке в психлечебницы Ленинграда, Киева и Каунаса. Всех остальных уволили с работы. Попытку вызволить из лагеря Б.Д. Дандарона предпринял тогдашний Хамбо лама Ж.-Д. Гомбоев. Он отправился в Москву и обратился в самые высокие инстанции. Но это не принесло результатов. 1 Тайны Бурятии. Спецвыпуск. - 2005. – С. 21. 45 По существу, этот процесс был показательным, инспирированным и проведенным в назидание всем верующим и неверующим гражданам страны. О том, насколько сильны были идеологические установки прошедшей эпохи, говорит тот факт, что признанный во всем мире мастер и учитель буддийской тантры, выдающийся философ ХХ столетия Б.Д. Дандарон до сих пор остается малоизвестным у себя на родине, а общественное мнение все еще остается в плену старых идеологических штампов. В июне 1983 г. состоялся Пленум ЦК КПСС по идеологии. В постановлении Пленума было указано на необходимость «активнее вести пропаганду научно-материалистических взглядов... уделять больше внимания атеистическому воспитанию... настойчивее внедрять советскую обрядность» 1 . В апреле 1984 г. состоялся Пленум по вопросам школьной реформы, на котором была подчеркнута «необходимость воспитания и формирования гражданина с прочными коммунистическими убеждениями, внедрения коммунистической морали, воспитания молодежи на идеалах марксизмаленинизма, усиления внимания работников народного образования к изучению марксизма-ленинизма, к политической учебе» 2 . требований, не допускавших в принципе иной В духе этих морали, кроме коммунистической, было выдержано и постановление ЦК КПСС «О дальнейшем улучшении партийного руководства комсомолом и повышении его роли в коммунистическом воспитании молодежи». Перед комсомолом ставилась задача «повышения роли в воспитательном процессе в школах и закрытия всех каналов проникновения безыдейности, разработки и осуществления системы мер для того, чтобы все формы досуга молодежи способствовали выработке атеистических вкусов» 3 . 1 Правда. – 1983. - 23 июн. Правда. – 1984. - 14 апр. 3 Правда. - 1985. – 7 июл. 2 46 На XXVII съезде партии была принята новая Программа, в которой повторялись старые идеологические штампы о научно-атеистическом мировоззрении, широком распространении советских обрядов, усилении борьбы с религией и улучшении атеистического воспитания. В 1986 г. в «Правде» была опубликована передовая статья «Воспитывать убежденных атеистов» 1 . Одним из ключевых моментов для КПСС стала переориентация идеологической работы в трех направлениях: 1. Отношение марксизма к религии, понимание ее роли в истории, научное объяснение религиозного феномена; 2. Мировоззренческая проблематика вопросов этики, культуры, философского учения о человеке; 3. Пропаганда политики партии в отношении религии и церкви, диалог коммунистов и верующих на международной арене, совместные усилия в борьбе за мир, сохранение культурных ценностей. Начало 1980-х гг. в области политики партии по отношению к религии проходило под знаком секретного постановления ЦК КПСС от 22 сентября 1981 г. «Об усилении атеистического воспитания». Текст этого постановления, к сожалению, до сих пор недоступен исследователям. Однако можно попытаться постановления, реконструировать которые касались сущность сферы тех сторон этого государственно-церковных отношений, по имеющемуся плану мероприятий Совета по делам религий при Совете Министров СССР по выполнению этого постановления 2 . Основной упор в плане этих мероприятий делался на новом качественном учете действующих религиозных обществ и групп. Признавалось необходимым прекратить деятельность незарегистрированных служителей культа и общин, уклоняющихся от регистрации. При этом большое значение придавалось взаимодействию с местными органами власти. 1 2 Правда. - 1986. - 28 сент. ЦХСД, ф. 5, оп. 84, д. 99, лл. 43-48. 47 Традиционно особое внимание уделялось совершенствованию работы с духовенством. Для воспитания служителей культа в духе гражданственности и патриотизма предусматривалось индивидуальных собеседований. применение коллективных Предусматривалось и усиление воспитательной работы с членами исполнительных органов и ревизионных комиссий религиозных объединений. Для надзора за ламами и верующими в целях соблюдения законодательства «О религиозных культах» при исполкомах были созданы общественные комиссии. В 1969 г. в Бурятии были организованы общественные комиссии в 19 аймачных исполкомах, в задачу которых входили надзор за деятельностью бывших лам и контроль за их передвижениями по республике. Выполнение этих мероприятий на основе постановления ЦК КПСС от 22 сентября 1981 г. «Об усилении атеистического воспитания» свидетельствовало о том, что государство в лице Центрального Комитета КПСС держало под контролем все религиозные конфессии, в том числе и буддийскую. Основной упор в плане этих мероприятий делался на новом качественном учете действующих религиозных обществ и групп. В целом для начала 1980-х гг. в религиозной политике прослеживалась определенная двойственность. С одной стороны, предлагалось усилить меры контроля, а, с другой, - высшее партийное руководство проводило политику послаблений религии. Такую ситуацию, вероятно, можно объяснить тем, что некоторые партийные руководители осознавали надвигавшуюся опасность идеологического вакуума и искали новые идеи и подходы. В качестве важного фактора, повлиявшего на такой подход, можно рассматривать и устойчивую религиозную приверженность определенной части населения, несмотря на десятилетия борьбы советского государства с религией. К примеру, с каждым годом росло общее количество посещений дацанов, духовных треб населения, приглашений лам на дом для исполнения буддийских обрядов. Так, в 1978 г. число посетителей дацана составило 12,5 тыс. человек, а в 1980 г. – 18 тыс. чел. «От исполнения ежедневных 48 молебствий в дацане между хуралами поступило 177,2 тыс. руб., от молебствия «Сахиусан» - 49,9 тыс. руб. и от лам, выезжающих в районы по приглашению верующих для совершения обрядов – 18,5 тыс. руб.» 1 . В последующие годы доходы ЦДУБ с каждым годом увеличивались «за счет сумм пожертвований и увеличения посещений дацана верующими во время приездов иностранных делегаций из буддийских стран. Основным источником дохода были праздничные хуралы, на которые съезжалось множество верующих из разных районов республики» 2 . Официальным органом государственного контроля за деятельностью религиозных организаций в стране был Совет по делам религий при Совете Министров СССР. Постановлением Совета Министров СССР от 8 декабря 1965 г. № 1043 Совет по делам русской православной церкви и Совет по делам религиозных культов были преобразованы в единый Совет по делам религий при Совете Министров СССР. Согласно Положению, утвержденному постановлением Совета Министров СССР от 10 мая 1966 г. № 361, Совет по делам религий, являясь союзным органом, осуществлял контроль за соблюдением Конституции СССР, правильным применением и исполнением законов СССР по вопросам, относящимся к религии. Совет проверял соблюдение этого законодательства религиозными объединениями, правильность применения и исполнения законодательства о культах центральными и местными органами, вел учет религиозных объединений, молитвенных домов, зданий и др.; изучал и обобщал практику законодательства о культах, указов Президиума распоряжений разрабатывал Верховного Совета Совета Министров проекты СССР, применения законов СССР, постановлений СССР по и вопросам, касающимся религий, и вносил их в Совет Министров СССР, а также оказывал содействие религиозным организациям в осуществлении международных связей. 1 2 Из истории религиозных конфессий Бурятии. ХХ век. Сб. документов. – Улан-Удэ, 2001. – С. 210. НАРБ, ф. Р-1857, оп. 1, д. 53, л. 20. 49 Совет в своей деятельности руководствовался законодательством Союза СССР о постановлениями деятельности и религиозных распоряжениями объединений, Совета Министров а также СССР, регулирующими взаимоотношения государства и церкви в СССР. Согласно постановлению Совета Министров СССР от 25 февраля 1980 г. № 179, в Положение о Совете были внесены изменения, в соответствии с которыми Совет являлся союзным органом, образованным в целях последовательного осуществления политики Советского государства в отношении религий 1 . Главной функцией Совета являлся контроль за внешнеполитической и внутриконфессиональной деятельностью религиозных объединений. Совет рассматривал и принимал решения по заявлениям и жалобам граждан и организаций по вопросам нарушений законодательства о религиозных культах, проверял правильность выполнения этих решений на местах. Он был обязан религиозных информировать Правительство организаций состоянии и СССР контроля о деятельности за соблюдением законодательства о культах в областях, краях и республиках. Совет по делам религий при Совмине СССР в Бурятии представлял уполномоченный по делам религий при Совмине Бурятской АССР, на которого возлагалась основная работа по осуществлению контроля над религиозными организациями, в том числе и над Центральным духовным управлением буддистов. Уполномоченный периодически должен был отчитываться о деятельности ЦДУБ в Совете по делам религий при Совмине СССР. С Советом согласовывались культовые, кадровые, хозяйственные, строительные, финансовые проблемы ЦДУБ. Уполномоченные регулярно отчитывались о международной и внутрицерковной деятельности ЦДУБ. Показательной в этом смысле является информация уполномоченного Совета по делам религий при Совмине БурАССР А.Б. Раднаева председателю Совета по делам религий при Совете Министров СССР В.А. Куроедову о проведении хурала «Дуйнхор» в Иволгинском дацане, датированную 7 мая 1 РГИА, ф. 821, оп. 133, д. 389, л. 11. 50 1984 г. В ней подробно описывается богослужение «Дуйнхор», проходящие в течение трех дней: «На богослужении присутствовало 480 человек. Поступило заказов «айладхал» 1242, из них за благополучие в семье 813, за упокой души 110, за выздоровление от болезней 190, за хорошую учебу и за хорошую службу в Советской армии 54. По сравнению с прошлым годом количество присутствующих – на уровне, а поступило 9994 руб. против 13958 в 1983 г. Из Тувинский АССР присутствовали 4 чел., которые внесли в кассу 500 руб.» 1 . И далее из информации следует: «21 апреля все служители культа приняли участие в ленинском субботнике» 2 . Этот небольшой пример был весьма показателен для определения отношений государства и буддийской церкви. Одной из важных сторон деятельности Совета являлся сбор и анализ информации. В Совет от местных уполномоченных поступали следующие сведения: форма № 1 - Сведения о сети религиозных объединений, численности служителей культа и проведении религиозной обрядности; форма № 2 - Сведения о поступлении и расходах денежных средств в зарегистрированных религиозных объединениях; форма № 3 - Сведения о поступлении и расходах денежных средств в религиозных центрах; форма № 4 - Сведения о возрасте и образовании зарегистрированных служителей культа, о численности церковных хоров и обслуживающего персонала; форма № 5 - Сведения о нарушении законодательства о религиозных культах; форма № 6 - Сведения о письмах, заявлениях поступающих от граждан в адрес уполномоченных 3 . Таким Совет по деятельности делам религий обладал полной и жалобах, образом, информацией о религиозных объединений, что свидетельствовало о его контроле над религиозной жизнью в стране. В связи с тем, что религиозные объединения были лишены статуса юридического лица и не могли самостоятельно заниматься экономической 1 НАРБ, ф. Р-248, оп. 1, д. 4413, л.16. Там же. 3 ГАРФ, ф. 6991, оп. 6, д. 2517, л. 148. 2 51 деятельностью, Совет по делам религий и его уполномоченные брали на себя выполнение этой функции. Они решали самые разные проблемы буддийской церкви, касающиеся ее хозяйственных нужд. К примеру, уполномоченный Совета по делам религий при Совете Министров СССР Раднаев А.Б. ходатайствовал перед Советом Министров Бурятской АССР о приобретении для хамбинского сумэ автомашин ГАЗ-24 и ВАЗ-21063. Ходатайство было удовлетворено, а машины приобретены. Совет контролировал всю финансовую деятельность Центрального духовного управления буддистов, средства государству. «добровольно» перечислявшего определенные Он решал увеличивать или оставлять в прежних размерах суммы отчислений ЦДУБ в Советский комитет защиты мира, Советское отделение Фонда мира, Общество советско-монгольской дружбы, Общество по охране памятников и другие организации 1 . Центральное духовное управление буддистов СССР ежегодно перечисляло денежные средства в Республиканский комитет защиты мира. С 1969 г. было принято решение об увеличении суммы этих отчислений 2 . ЦДУБ оплачивало все поездки буддийских делегаций и приемы иностранных гостей, оказывало благотворительную помощь буддистам других стран. Так, в 1970-е гг. ЦДУБ передало в дар непальскому колледжу для бедных детей школьное оборудование; значительная сумма была передана через Красный Крест на приобретение медицинских учреждений Вьетнама; оказана медикаментов для материальная помощь «Журналу известий по международному буддизму», издающемуся в Рангуне (Бирма) и т.д. 3 Отдельным направлением работы Совета являлась организация участия религиозных организаций СССР в борьбе за мир и дружбу между народами. 1980-е гг. были временем активной борьбы за мир советского руководства. Совет по делам религий, получив согласие ЦК КПСС, давал 1 НАРБ, ф. Р-1857, оп. 1, д. 53, л. 6. НАРБ, ф. 1857, оп. 1, д. 53, лл. 3-4. 3 НАРБ, ф. Р-248, оп. 1, д. 3725, л. 26. 2 52 разрешение международных религиозным мероприятий объединениям или участие в на них. проведение Участие Совета распространялось и на такую, казалось бы, сугубо конфессиональную деятельность, как формирование групп буддийских паломников в Индию, Непал. В состав делегаций буддистов, выезжавших за рубеж, включались представители Совета. В своем информационном отчете уполномоченный Совета по делам религий при Совмине БурАССР В.А. Сахъянов предлагал: «Для большей эффективности выездов делегаций буддистов в другие страны, по моему мнению, следовало бы усилить партийно-государственное руководство делегациями путем включения представителей Совета в состав делегаций» 1 . Совет по делам религий контролировал все поездки буддистов. Любая зарубежная поездка начиналась с консультаций делегатов в Совете, а заканчивалась итоговым отчетом. Совет также давал согласие на проведение внутриконфессиональных мероприятий. Занимался Совет также контролем за подбором кадров в религиозные объединения и делал это совместно с компетентными органами. Религиозные Совета по объединения запрашивали у делам религий согласия на изменение своей внутренней структуры. Другим вопросом, волновавшим Центральный Комитет КПСС, был вопрос подготовки кадров священнослужителей. Совету по делам религий совместно с КГБ СССР поручалось подготовить предложения об упорядочении подготовки кадров духовенства и рассмотреть вопросы об увеличении контингента духовных учебных заведений, о посылке за рубеж граждан на учебу и стажировку в религиозных учебных заведениях. В.А. Куроедов, долгое время возглавлявший Совет по делам религий при Совмине СССР, подчеркивал, что «Совет очень осторожно, гуманно подходит к вопросам веры, охраняет права церкви и верующих», а 1 НАРБ, ф. Р-248, оп. 1, д. 3889, л. 16. 53 «деятельность Совета по делам религий является одной из важных гарантий обеспечения свободы совести в СССР» 1 . Наряду со строгим контролем над деятельностью религиозных организаций (особенно в части соблюдения ими норм, ограничивавших эту деятельность) Совет по делам религий немало внимания уделял вопросам выполнения требований законодательства о свободе совести органами государственной власти на местах и их должностными лицами, а также проблемам предотвращения межконфессиональной вражды и ненависти. Нередко Совет принимал меры к восстановлению попранных прав верующих, особенно связанных с узаконением деятельности их религиозных объединений и реализацией прав на труд и образование. На основе обобщения фактов нарушения законодательства о культах и изучения настроений верующих Совет по делам религий обращался в высшие органы страны с предложениями о привлечении виновных должностных лиц к ответственности, о возвращении религиозным организациям и верующим молитвенных зданий, ставил вопрос о необходимости либерализации государственной политики по отношению к религии, церкви и верующим 2 . Эти акции Совета, а также систематически проводившиеся выступления его работников перед руководящими кадрами партийных и государственных органов с анализом религиозной ситуации в стране и критикой грубых нарушений законодательства о религиозных культах способствовали эволюции взглядов правящей элиты в центре и на местах в сторону отказа от административных методов борьбы с религией. Действия Совета по делам религий находили положительный отклик у верующих и служителей религий. Именно этим, очевидно, можно объяснить выступления религиозных деятелей в 1990-е гг. с призывами воссоздать в стране государственный орган по делам религий 3 . 1 Куроедов В.А. Религия и церковь в Советском государстве. – М., 1981. - С. 256-257. ГАРФ, ф. 6991, оп. 6, д. 2909, л. 5. 3 ГАРФ, ф. 6991, оп. 6, д. 2682, л. 47. 2 54 Хотя формально Совет являлся органом при Правительстве СССР, что было закреплено в Положении о нем, главная роль в направлении деятельности Совета принадлежала ЦК КПСС. С ЦК Совет согласовывал все важнейшие стороны своей работы. По существу, Совет находился в прямом подчинении у высшего партийного руководства и осуществлял партийные установки в области государственно-церковных отношений. Из двойственного положения Совета по делам религий вытекала и двойственность его функций. С одной стороны, в соответствии с Положением о Совете, он выполнял функции, входившие официально в его компетенцию (контроль за соблюдением законодательства о культах, как религиозными организациями и служителями культа, так центральными и и организациями, изучение местными государственными по общественными и обобщение практики применения этого законодательства, разработка проектов правительства и законов и постановлений вопросам, касающимся религий, решение вопросов о регистрации и снятия с регистрации религиозных объединений и молитвенных зданий), с другой стороны, Совет по делам религий и его подразделения на местах помимо официальных функций выполняли и ряд задач, официально не входящих в их компетенцию. Среди них был контроль за подбором с компетентными кадров органами), в религиозные контроль объединения над учебных заведений, прохождением богослужений, (совместно деятельностью духовных что являлось прямым нарушением конституционного принципа отделения церкви от государства. Совет по делам религий был тесно связан с КГБ СССР. Негласным органом в системе государственно-церковных отношений был Комитет государственной безопасности СССР. На протяжении всей истории своего существования органам государственной НКВД - КГБ) партийным руководством безопасности вменялось (ВЧК - ОГПУ в обязанность 55 заниматься религиозными вопросами 1 . При этом следует учитывать, что система органов государственной исполнявшим волю партии, независимый институт безопасности и власти, не может была инструментом, рассматриваться самостоятельно как формировавший политику в той или иной области. К началу 1980-х гг. партийную политику в области религии стали проводить два органа: Совет по делам религий при Совете Министров СССР и 4 отдел 5 Управления КГБ СССР при Совете Министров СССР. 5 Управление КГБ СССР, занимавшееся вопросами идеологии и защиты конституционного строя, в 1980-х гг. возглавлял Ф.Д. Бобков. В своих воспоминаниях он пишет о том, что только с приходом к руководству КГБ Ю.В. Андропова в органах государственной безопасности стали приходить к осознанию того факта, что для страны пагубно нигилистическое отношение к религии. В 1981 г. Ф.Д. Бобков выступил на Всесоюзном совещании руководящего состава органов государственной безопасности: «Нам очень серьезно надо поставить вопрос перед Центральным комитетом партии, перед руководством страны о выработке политической линии и механизма ее реализации по отношению к религии, к верующим. В этом вопросе наше государство живет по старым, отжившим канонам. Нам нельзя больше относиться к верующим как людям второго сорта. Верующих в стране много миллионов. Они работают в бригадах коммунистического труда, многие являются ударниками коммунистического труда и заслуживают особого уважения. И те, кто думают сейчас об эмиссарах, засылаемых к нам с подрывными целями, или о доморощенных церковниках такого же толка, должны масштабнее подходить к делу. Их нельзя отождествлять с церковью, с религией в целом. У нас разрушались храмы, памятники религиозной культуры, а чем ответила нам церковь? Большинство ее служителей, с болью наблюдая это, в принципе все же поддержало наше государство, особенно в 1 Бобков Ф.Д. КГБ и власть. – М., 1995. – С. 6. 56 период войны. Они восприняли ее как Великую Отечественную, не пошли на конфронтацию с государством, и находили пути содружества с ним. Мы обязаны коренным образом изменить свое отношение к церкви и верующим». Но эти предложения Ф.Д. Бобкова, несмотря на поддержку Ю.В. Андропова, «не поддержало руководство партии ни в центре, ни в республиках, не поддержало даже в ситуациях, абсолютно бесспорных» 1 . Если говорить о контроле отдела над внутрицерковной жизнью, то надо отметить и такую сторону деятельности, как охрана существующих религиозных организаций от внутреннего раскола. Была еще одна сфера деятельности - это вопрос подготовки кадров духовенства. В годы «перестройки» мало, что изменилось в деятельности отдела. «Как правило, КГБ рекомендовал к выдвижению на высшие церковные должности людей, уже имевших контакты с комитетом. комитет Особо пристально опекал внешнеполитическую деятельность религиозных конфессий. Через фильтрацию КГБ проходил практически весь состав духовных шкал. Основной целью чекистов была выработка и поддержание у духовенства лояльности» 2 . Новое послевоенное буддийское духовенство было воспитано в духе подчинения государственной власти. По существу, оно пошло по пути сотрудничества с атеистическим государством и поддержки его политической линии, получив необходимые уступки. Интересы государства для руководителей буддийской церкви были заведомо выше других интересов. Поэтому нельзя все церковные неурядицы сводить только к отрицательному влиянию государства на церковь. 4 отдел функционировал Официально 5 Управления на основании действующим КГБ при Совете ведомственных советским Министров СССР подзаконных актов. законодательством не предусматривалась роль этого органа в государственно-конфессиональных 1 2 Бобков Ф.Д. КГБ и власть. - М., 1995. - С. 356-357. Собеседник. - 1992. - № 8. 57 отношениях. Тем не менее, отдел полностью контролировал внешнеполитическую и внутриконфессиональную деятельность религиозных объединений. Таким образом, в конце 1960-х – начале 1980-х гг. КПСС являлась той решающей силой, которая полностью определяла политику государства в религиозном вопросе, добиваясь безоговорочной лояльности религиозных организаций к политическому режиму. Государственные органы, в чью компетенцию входила деятельность в сфере государственно-церковных отношений находились в безусловной зависимости от решений ЦК и не могли рассматриваться как самостоятельные органы. КПСС, игнорируя статью Конституции об отделении церкви от государства, активно действовала и в сфере сугубо внутриконфессиональной деятельности религиозных объединений. В начале 1980-х гг. в религиозной политике КПСС прослеживается определенная двойственность, непоследовательность между атеистической риторикой, воинственно- устойчиво неприязненным отношением к церкви, являвшимся составной частью менталитета высшего партийного руководства, и реальной политикой строго ограниченных послаблений ряду ведущих религиозных конфессий страны, в числе которых была и буддийская церковь. 58 Глава II. Буддийская церковь в условиях трансформации российского общества в конце 1980-х – 1990-е гг. 2.1. Формирование государственно-церковных отношений в условиях «перестройки» Конец 1980-х - начало 1990-х гг. вошли в историю буддийской церкви как период коренного перелома в религиозной политике государства. После 1985 г. новым партийным руководством страны были предприняты попытки реформирования экономики «сверху» на основе «обновления», «ускорения» и «гласности». Однако положение продолжало ухудшаться. Отказ от использования партии в качестве инструмента реформ усугубил ситуацию. Начатый демонтаж государственной системы, основой которой являлась партия, привел к разрушению управленческой вертикали и государственной власти. Ослабление партийной власти и централизма при отсутствии научнообоснованной стратегии преобразований государства и общества объективно привело к дестабилизации политической обстановки и сползанию страны в экономический, а затем и в глубокий системный кризис. В религиозной политике обозначились тенденции, направленные на изменение позиции государства в отношении к церкви, в частности, буддийской. С точки зрения Штриккера Г., обновляющаяся власть во главе с М. Горбачевым «стремилась создать во всем мире впечатление, что с 1987 г. свобода вероисповедания в СССР входит в концепцию гласности и перестройки» 1 . Во второй половине 1987 г. появились статьи в журнале «Коммунист», свидетельствовавшие о дифференцированном подходе ЦК к религиозным вопросам. Поскольку они были напечатаны в центральном идеологическом органе ЦК КПСС, то тем самым получали особый статус: эти и им подобные статьи в других советских журналах, особенно в ведущем атеистическом органе «Наука и религия» (например в № 11, 1987 г.— К. Харчев; в № 1, 1988 г.— Б. Рыбаков), предвещали начало нового отношения партии и государства к церкви вообще, и буддийской, в частности. 1 Штриккер Г. Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991): Мат-лы и док-ты по истории отношений между государством и церковью. - М.: Пропилен, 1995. - С. 293. 59 В то же время такие издания, как газета «Правда» (от 28.01.1988), высказывались против подобных «размываний» коммунистических позиций, обосновывая это тем, что КПСС, Советское государство и его общество должны дорожить ленинскими традициями, и если изменить исторической «правде» (иными словами, если признать положительную роль церкви в истории), то это приведет к подрыву идеологии и к потерям в духовной культуре. В результате этой полемики журнал «Наука и религия» стал серьезным и интересным религиоведческим журналом. В конце 1987 - начале 1988 гг. обозначилось новое качество советской церковной политики. Его можно охарактеризовать, по словам А. Шлемана, следующей формулой: «Советский Союз не является режимом, преследующим религию, но это страна, в которой и атеисты, и верующие совместно строят социализм» 1 . Или, как писал итальянский путешественник и писатель Карл Маури после посещения Иволгинского дацана: «Оказывается, социализм и религия мирно уживаются под одной крышей, и никто никого не притесняет, поскольку именно при социализме свято чтутся и наиболее уважаемы достоинство и права человека, в том числе и свобода вероисповедания» 2 . Совет по делам религий краткое время издавал журнал «Религия в СССР» на русском, английском, немецком, французском, испанском и арабском языках, который в обычном пропагандистском стиле рассказывал для заграницы о развитии церквей в условиях перестройки. В нем были напечатаны международной статьи о деятельности ЦДУБ, буддийской конфессии, о возможностях тибетской медицины. В тот период получил распространение доклад председателя Совета по делам религий при Совмине СССР К. Харчева, прочитанный им на встрече с преподавателями высшей партийной школы в Москве. Он 1 Шлеман А. Исторический путь православия. Изд. 3-е. – Париж: ИМК-ПРЕСС, 1989. - С. 47. Из истории религиозных конфессий Бурятии. ХХ век. Сб. док. - Улан-Удэ: Комитет по делам архивов РБ, 2001. – С.209. 2 60 сказал, что государство и далее должно определять путь церкви и (в тогдашней ситуации) использовать ее в целях перестройки. Он заявил: «Перед нами встает задача: воспитание нового типа священника; подбор и постановка священников — дело партии... И так как власть полностью принадлежит нам, то в наших силах направить эти рельсы в ту или иную сторону в зависимости от наших интересов... Сейчас основная задача — это реальный контроль церкви в политике партии» 1 . На первом этапе «перестройки» положение оставалось таким, как и в предшествующую эпоху «застоя». К концу 1987 г. явственно обозначились перемены в отношении государства к религии, вызванные действием нескольких факторов. К тому «перестройки» недовольство реформы проявилось времени некоторое в процессах ускорения торможение, старого партийно-государственного стало аппарата, и нарастать которому грозили потерей власти. Горбачев был вынужден искать опору в других слоях общества, и сделал ставку на интеллигенцию. Важным фактором явилась ориентация Горбачева на общественное мнение Запада, для которого демократические преобразования во внешней и внутренней политике не воспринимались в отрыве от принципов свободы совести и веротерпимости. Возможно, партийное руководство не могло или не хотело противостоять стихийному стремлению к религии, которое нарастало по мере развития демократических процессов в стране. Перед своим крахом КПСС пыталась перестроить церковно- государственные отношения в соответствии с международными принципами свободы совести и веротерпимости. Партия не могла не испытывать давления в этом вопросе и со стороны новых центров власти, каковыми в этих условиях стали Верховный Совет СССР и Верховный Совет РСФСР. Хотя и в этот период партия вмешивалась во многие сферы религиозной 1 Поспеловский Д.В. Русская Православная Церковь в XX веке. - М.: Республика, 1995. - С. 55. 61 жизни. К примеру, 16 июня 1989 г. в ЦК КПСС решался вопрос о возможности ввоза религиозной литературы из-за рубежа. ЦДУБ было разрешено получать из Монголии, Японии и некоторых других буддийских стран каноническую литературу. Однако это разрешение имело и обратную сторону: все посылки с литературой проверялись и поступали в Иволгинский дацан уже вскрытыми. И вряд ли это было лишь инициативой почты. В 1988 г. 1000-летие крещения Руси отмечалось государством как событие общенационального значения, что послужило официальным подтверждением наметившемуся новому курсу в области церковногосударственных отношений. Как отмечали исследователи, событием, после которого стала возможной свободная деятельность в религиозной сфере, стало празднование 1000-летия крещения Руси 1 . Оно послужило примером и для Бурятии, через три года отметившей 250летие официального признания буддизма в России. Совет по делам религий при Совете Министров СССР в 1990 г. обратился в ЦК КПСС с просьбой разрешить проведение 250-летия официального признания буддизма в России. ЦК дал согласие на проведение торжественных мероприятий. Духовное управление буддистов обратилось в Совет Министров Бурятской АССР, в результате чего было издано распоряжение № 781-р от 29 декабря 1990 г. о создании оргкомитета для содействия проведению указанного мероприятия. В его состав вошли: Манжуев Г.Н., зам. Председателя Совета Министров БурАССР; Санжиев С.Г., зам. Управляющего делами Совета Министров; Мадуев Н.Ю., министр культуры; Найдаков В.Ц., председатель БНЦ СО АН СССР; Иванов С.Ф., министр внутренних дел; Баинов А.С., председатель Гостелерадио; Самаев Ф.С., дид хамбо лама; Батомункуев В.Г., уполномоченный Совета по делам религий при Совмине СССР и другие 2 . Дата, выбранная для юбилея, мягко говоря, озадачила многих. Н.Л. Жуковская тогда поставила вопрос: «Сколько же лет буддизму в Бурятии?» и 1 Урбанаева И.С., Михайлов Т.М., Рандалов Ю.Б., Бураев И.Д. Национальный вопрос в Бурятии. – УланУдэ, 1989. – С. 19-20. 2 Текущий архив ЦДУБ. 62 попыталась на него ответить. Действительно, давно известно и многократно засвидетельствовано в научной литературе, что уже в первой половине XVII в., т.е. более 400 лет назад, буряты были знакомы с буддизмом, имели войлочные кочевые дуганы и священнослужителей-лам. А калмыки, пришедшие в 1606 г. на берега Волги, уже были буддистами. Монголы познакомились с буддизмом при Чингисхане. Кидани, уйгуры, китайцы и тангуты – четыре народа из числа многих других, что были завоеваны Чингисханом и чьи земли вошли в состав его империи, были буддистами, и свои первые представления об этой религии монголы получили от них. В 1252 г. внук Чингисхана Хубилай и представитель тибетской школы Сакья-па Пагба-лама подписали «Жемчужную грамоту» о разделе сфер влияния между светской и духовной властью. Поскольку тогда земли современной Бурятии считались входящими в состав Монгольской империи, это соглашение распространялось и на них 1 . На самом же деле не так важна была сама дата. В Бурятии, как и во всей России, полным ходом шел возрожденческий процесс, или, как его называют антропологи, «этнический ренессанс». При чем во главу угла ставилось не только достижение суверенитета республикой, религию. На юбилейных торжествах упор делался также на идеологию и в Бурятии побывали делегации национальных центров АБКМ, региональных центров ВББ, делегация «Двора Татхагаты» и представители Русской Православной Церкви. Но главным событием всех юбилейных торжеств был визит Его Святейшества Далай ламы XIV. С программой пребывания Далай ламы в Бурятии были связаны следующие мероприятия: богослужение-благословение на стадионе им. 25летия Бурятской АССР, встреча с общественностью республики в Театре оперы и балета, несколько хуралов в Иволгинском дацане, а также в недавно освященных и вновь начавших действовать Гусиноозерском и Ацагатском дацанах, посещение выставки «Деревянная скульптура Бурятии XVIII –начала ХХ в.», пресс-конференция и многое другое. 1 Жуковская Н.Л. Бурятия: жаркий июль 1991 г. // Буддизм. - № 1. – 1992. – С.15. 63 Выступая в Театре оперы и балета, Далай лама сказал: «Для реализации внешнего процесса разоружения необходимо, чтобы он начинался изнутри, в психологии и сознании людей, чтобы созрело внутреннее разоружение. Когда в душе человека царят сомнения, страх, подозрительность, все это можно сравнить с вооружением. Если это происходит, то человек становится груб, у него в сознании идет «внутренняя война». Это мешает реализовываться разуму. Следовательно, такие чувства являются не созидающими, а разрушительными. Поэтому для устранения угрозы войны, требуется, прежде всего, достижение внутреннего мира» 1 . В рамках празднования 250-летия буддизма в России прошла научная конференция, на которой выступили с докладами ученые республики – Р.Е. Пубаев, Г.Л. Санжиев, Ш.Б. Чимитдоржиев, К.М. Герасимова, Т.М. Михайлов и другие. Эта конференция, по существу, стала точкой отсчета новых подходов к исследованию проблем буддизма. Сенсацией стало выступление В. Пупышева, рассказавшего о жизни и деятельности Б. Дандарона, вместо заявленного доклада по тибетской медицине. В этот период начали осуществляться значительные послабления, дававшие и буддийской церкви не только право на возврат уцелевших зданий дацанов и предметов культа, но и, прежде всего, возможность беспроблемной регистрации новых общин. С 1990 г. были возобновлены службы в Гусиноозерском и Цугольском дацанах. В 1991 г. Министерство культуры РФ передало ЦДУБ «в безвозмездное пользование» из фондов музея истории Бурятии 2212 культовых предметов, в том числе знаменитую сандаловую статую Зандан Жуу. Был создан Международный буддийский центр обеспечения государственной «Святыня Зандан Жуу». В целях поддержки, духовного возрождения, установления и поддержания связей с буддийскими организациями стран Азиатско-Тихоокеанского региона, регионов Российской Федерации Правительство Республики Бурятия приняло постановление «Об оказании 1 Жить в мире и согласии // Буддизм. - № 1. – 1992 . – С. 10. 64 государственной поддержки Международному буддийскому центру – Святыня Зандан Жуу», в котором предоставляло центру помещение в здании по ул. Красноармейская, 20. Центр был освобожден от арендной платы, направляемой в бюджет РБ 1 , что также было большим послаблением для буддийской конфессии. В 1991 г. состоялось освящение 8 новых дацанов - Мурочинского, Эгитуйского, Гэгэтуйского, Анинского, Ацагатского, Усть-Ордынского. открыты Кижингинский, В Бичурский, Санагинского, последующие Хоринский, Кыренского, годы были Чесанский, Улан- Удэнский (на Верхней Березовке) дацаны. В 1980-е гг. официально было разрешено возобновление лечебной практики эмчи-лам в дацанах, которая была запрещена в 1930-1970-е гг. В информации заместителя председателя БурЦИК Д.К. Маслова, составленной 21 января 1935 г. для постоянной комиссии по вопросам культа ВЦИК, подчеркивалось, что «тибетская медицина является одним из методов сохранения ламством своего авторитета. Ламы-медики засекречивают свою работу, и эту секретность используют для соответствующей религиозной, антисоветской обработки пациентов». И далее: «В общем же, несомненно, надо отметить сокращение тибетской медицины, так как кадры медиков сократились до минимума, новых растущих кадров нет. Старые же, благодаря своей антисоветской и контрреволюционной деятельности, изолированы. Многие сами по себе бросили. Практика сузилась, благодаря растущей сети врачебных участков… В последнее время в связи с открытием в Ленинграде при Институте экспериментальной медицины тибетской клиники, ставящей задачу изучения этой медицины, ведется кампания за оживление тибетской медицины со ссылкой на то, что советское 1 Байкальский регион: правовое поле этнополитической ситуации (1992-2001). – М.-Иркутск: Изд-во «Наталис», 2002. – С. 146. 65 правительство тибетскую медицину узаконило, а «в Ленинграде открыта клиника, лечатся там Сталин, Горький и др.» 1 . Несмотря на это, эмчи-ламы подверглись гонениям, а тибетская медицина - многочисленным нападкам со стороны советской атеистической науки. Так, в работе «Происхождение и реакционная сущность ламаизма» Ф.И. Шулунов писал: «В основе лженаучной «тибетской медицины» лежат суеверия и религиозные предрассудки. Все болезни ламы объясняют кознями злых духов. Поэтому «лечение» в основном сводится к исполнению религиозных обрядов и заклинаниям, имеющим целью изгнать злого духа из тела больного человека. В основной медицинской книге «Джуд-ши» говорится, что существует 404 болезни. 101 из них проходит без лечения, 101 лечится лекарствами, 101 – молитвами и заклинаниями, а 101 – неизлечимы, так как они вызваны совершенными в прежних перерождениях грехами, которых никто снять не может. Таким образом, у лам всегда оставалась лазейка для оправдания, в случае печального исхода «лечения», - свалить все на грехи самого больного. Так называемая «тибетская медицина» не имела правильного представления о строении человеческого организма и о причинах болезней. Если научная медицина причины болезней видит в болезнетворных микробах, то ламайские лекари объясняют болезни кознями злых духов. Поэтому «тибетская медицина» является шарлатанской «медициной» 2 . В 1980-е гг. наблюдался значительный рост интереса к тибетской медицине, как со стороны ученых, так и со стороны населения страны, продолжающийся и сегодня. В этот период были изданы крупные работы филологов, философов, этнографов, биологов, медиков 3 . В дацанах эмчи- 1 Из истории религиозных конфессий Бурятии. ХХ век. Сб. док. – Улан-Удэ: Комитет по делам архивов РБ, 2001. – С. 133-134. 2 Шулунов Ф.И. Происхождение и реакционная сущность ламаизма. – Улан-Удэ: Бурмонгиз, 1950. – С. 1718. 3 «Чжуд-ши» - памятник средневековой тибетской культуры: Пер. с тиб. / Предисл. Д.Б. Дашиева, С.М. Николаева. – Новосибирск: Наука, 1988; Базарон Э.Г., Асеева Т.А. «Вайдурья-онбо» - трактат индотибетской медицины. – Новосибирск: Наука, 1984; «Дзэйцхар Мигчжан» - памятник тибетской медицины. – Новосибирск: Наука, 1985; Базаров Э.Г. Очерки тибетской медицины. – Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1984; 66 ламы вели прием пациентов с раннего утра и до позднего вечера, многие люди приезжали из других городов. В Бурятском филиале СО АН СССР был создан Отдел биологически активных веществ индо-тибетской медицины, а чуть позже открыт Центр тибетской медицины в г. Улан-Удэ со стационаром на Верхней Березовке. Таким образом, тибетская медицина была возвращена народу. В самый разгар «перестройки» М. Горбачев признал право церкви на партнерство с государством: «У нас общая история, одно Отечество и общее будущее». Этими словами Генсек КПСС, по сути, отрекся от атеизма в его марксистско-ленинском смысле, ибо, согласно этому учению, при коммунизме религии быть не должно, а по мере приближения к светлому будущему религия должна отмирать, и не без помощи строителей этого будущего. Горбачев утверждал, что в «будущем религия будет», - и это утверждение означало конец 70-летнему господству в СССР атеизма в качестве государственной религии и в качестве неотъемлемого компонента государственной идеологии. Отметив при этом «огромную пропасть» с религией в мировоззрении, М. Горбачев оставил атеизм в системе идеологии, но уже как частное явление, как светскость, а не как императивную установку 1 . На высшем государственном уровне было заявлено о прекращении дискриминации верующих: «Верующие - это советские люди, трудящиеся, патриоты, и они имеют полное право достойно выражать свои убеждения. Перестройка, демократизация, гласность касается и их, причем сполна, без всяких ограничений. В особенности это относится к сфере нравственности, где общечеловеческие нормы и обычаи могут способствовать нашему общему делу». По сути, Горбачев декларировал некий неформальный Асеева Т.А., Найдакова Ц.А. Пищевые растения тибетской медицины. - Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1983 и др. 1 Правда. - 1988. - 30 апр. 67 конкордат государства и церкви в сфере нравственности, делах благотворительности и милосердия. В стране произошла серьезная, качественная либерализация, воинствующий атеизм был подавлен; ему на смену пришел социалдемократический атеизм. В конце 1989 г. М.С. Горбачев подчеркивал, что сейчас руководство страны исходит из того, что «моральные ценности, которые веками вырабатывала и несла в себе религия, могут и уже служат делу обновления также и нашей страны» 1 . Но государство по-прежнему сохраняло контроль над религией, однако, контроль над духовенством был уже сильно ослаблен, а на уровне простых верующих действительно стало возможно говорить о некоей свободе вероисповедания, которая по инерции, особенно среди молодежи, иногда еще сдерживалась старыми структурами власти. Так, по-прежнему, продолжалась деятельность идеологического отдела ЦК КПСС, разрабатывавшего планы ведения атеистической пропаганды в новых условиях, продолжал свою деятельность 4 отдел 5-го управления КГБ. По мере перемещения M. Горбачевым центра тяжести государственной власти из партийных структур в государственные (1989 г. Верховный Совет СССР, в 1990 г. - аппарат Президента СССР) возрастала актуальность законодательного закрепления перемен в государственноцерковных отношениях. После формирования весной 1989 г. нового Верховного Совета СССР заметно активизировалась работа над законопроектом о свободе совести. Весной 1990 г. законопроект был рассмотрен на сессии Верховного Совета СССР в первом чтении и отправлен для дальнейшей работы над ним. Руководство буддийской церкви не было довольно этим проектом, так как он не давал правомочий юридического лица ЦДУБ как единой организации. Полностью этот недостаток так и не был преодолен в окончательной редакции закона. 1 За меняющийся и стабильный мир // Правда. - 1989. - 1 дек. 68 Резкий толчок работе над законодательством о свободе совести дали проведенные в марте 1990 г. выборы народных депутатов РСФСР. Народным депутатом стал буддийский лама Эрдэм Цыбикжапов, вошедший в парламентский Комитет по свободе совести, вероисповеданиям, милосердию и благотворительности. В Постановлении Совета по делам религий при Совмине РСФСР от 20 апреля 1990 г. говорилось: «Избрание служителей церкви в органы власти – одно из свидетельств революционных преобразований социально-политических отношений в советском обществе, утверждения и расширения демократии, активного участия всех социальных слоев и групп населения нашей страны в перестроечных процессах» 1 . Совет по делам религий постановил опираться в работе на помощь народных депутатов, чьи предвыборные платформы и деятельность в качестве народных депутатов соответствовали курсу Советского государства на совершенствование разработаны критерии государственно-церковных взаимодействия с отношений. народными Были депутатами, священнослужителями в решении задач, возложенных на Совет по делам религий и аппараты уполномоченных. В частности, были определены возможности их участия в решении таких задач, как предупреждение и локализация негативных ситуаций в религиозной обстановке, оказание позитивного воздействия на экстремистки настроенные элементы из числа верующих, формирование религиозной обстановки, способствовавшей созданию условий для успешного выполнения программы, осуществлявшейся в стране перестройки. Верховный Совет РСФСР исключил из структуры правительства Совет по делам религий, в том же году было упразднено Управление «З», как антиконституционное, куда входил и 4 церковный отдел, что положило начало принципиально иной основе отношений церкви и государства 2 . 1 Из истории религиозных конфессий Бурятии. ХХ век. Сб. док. – Улан-Удэ: Комитет по делам архивов РБ, 2001. – С. 225. 2 Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. -1990. - № 5. 69 Сразу же началась активная работа над законопроектом о свободе вероисповеданий в РСФСР. Комитет Верховного Совета РСФСР по свободе совести, вероисповеданиям, милосердию и благотворительности провел слушания по данному законопроекту 23 и 24 августа 1990 г. Он был принят в первом чтении 13 сентября 1990 г. 1 октября 1990 г. был принят Закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях». Закон СССР дал право не только признавать религию и «отправлять культы», но и «выражать и распространять убеждения, связанные с отношением к религии» (статья 3). Статья 5 оговаривала право религиозных организаций «участвовать в общественной жизни», что почти уравнивало религиозные организации с общественными. Статья 6 расшифровывала положение «отделение Церкви от государства и государственной системы образования». Она указывала на «светский характер» указанного образования – наконец-то атеизм перестал быть единственной альтернативой религии. Статья 13 впервые после 1918 г. давала религиозным организациям возможность получать правомочия юридического лица. Статья 15 предоставляла право обжалования отказа в регистрации устава религиозной организации в суд. Это был серьезный шаг к правовому государству. Статья 18 оговаривала права религиозных организаций на собственность, причем часть 2 этой статьи оговаривала и имущество, «переданное государством», что открывало юридическую возможность для возвращения церкви ранее отторгнутого у нее имущества. Статья 19 подтверждала право юридических лиц - религиозных организаций учреждать свои предприятия. Однако часть 2 статьи устанавливала для них такое же налогообложение, как и для иных предприятий, что вряд ли было справедливо, организациями, так как главным предприятия образом, создавались религиозными для обеспечения культовой вести прямые и реставрационной деятельности. Статья 20 контакты давала право международные без посредничества Совета по делам религий, как это было 70 раньше. Статья 29 оговаривала статус государственного органа по делам религий при Совете Министров СССР, который напоминал Совет по делам религий, но с сильно урезанными функциями: он был лишен права регистрации и контроля. Хотя до внесения в закон поправки, предусматривавшей регистрацию уставов органами юстиции, оставалась небольшая лазейка: исполкомы при регистрации должны были советоваться с «государственным органом». По оценке Ю.А. Розенбаума, еще на стадии подготовки закона отмечалось «стремление... от закона о правах человека перейти к нормативному акту, регулирующему деятельность религиозных организаций. ... Если бы стояла задача только лишь изменить правовой статус религиозных объединений, пусть даже изменить кардинально, то можно было бы внести необходимые дополнения и изменения в действующее законодательство. Возобладавший подход к содержанию закона вызван, наряду с прочим, и недопониманием не только сущности свободы совести, но и ее органического сочетания с правами человека». Трудно не согласиться с выводом Ю.А. Розенбаума о том, что «концептуальный недостаток Закона СССР «О свободе совести и религиозных организациях» заключается, прежде всего, в отсутствии полного раскрытия содержания свободы совести...» 1 . 25 октября 1990 г. Верховный Совет РСФСР принял в окончательной редакции без обсуждения Закон РСФСР «О свободе вероисповеданий». К сожалению, вследствие негативного отношения Комитета Верховного Совета по законодательству, из названия закона и ряда его статей исчез термин «свобода совести», хотя именно российской закон, в отличие от союзного, впервые после 1917 г. дал классическое ее определение в статье 3: «Гарантированная Конституцией РСФСР свобода вероисповеданий включает право каждого гражданина свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и атеистические убеждения, исповедовать любую религию или 1 Розенбаум Ю.А. Права человека: время трудных решений. – М., 1991. - С. 146-147. 71 не исповедовать никакой и действовать в соответствии со своими убеждениями при условии соблюдения законов государства». Именно российский закон снял последние ограничения с «исповедания веры», которое ранее трактовалось в культово-обрядовом смысле. Право не только «распространять» свои убеждения, но и «действовать в соответствии верующим выражать со своими убеждениями», позволяет свои убеждения в жизни свободно настолько, насколько они не нарушают прав людей с иными убеждениями. Именно это положение российского законодательства дает возможность полностью идентифицировать его с международными соглашениями о правах человека вообще и верующих, в частности. Более того, своим запретом на создание исполнительно-распорядительных органов власти в сфере государственнорелигиозных отношений (статья 8) российский закон гарантировал невмешательство государства во внутрицерковные дела 1 . Прогрессивным было и перенесение акта регистрации уставов религиозных объединений из исполкомов, действовавших по «рекомендации» Совета по делам религий, что сохранил союзный закон, в Министерство юстиции, где возможность произвола чиновников была минимизирована. К недостаткам российского закона можно отнести статьи 29 и 31 о трудовых правоотношениях и социальном обеспечении, практически дублирующие статьи союзного закона и сохраняющие старые порядки, характерные для периода, когда церковь не имела прав юридического лица. Не вполне четко определено и налогообложение церкви и ее предприятий (статья 30). Несмотря на то, что Закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях» был принят на 25 дней раньше российского и привлек к себе 1 Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. -1990. – № 21. 72 больше внимания общественности, в том числе и церковной, практически не действовал ни одного дня - вопросы религии относились к компетенции союзных республик, а российский республиканский закон сразу же вступил в действие. Возник вопрос: где регистрировать уставы религиозных объединений? Активная позиция Комитета Верховного Совета РСФСР по свободе совести, вероисповеданиям, милосердию и благотворительности и Министерства юстиции РСФСР, подкрепленная конституционным разграничением полномочий между союзным центром и республиками, а равно и аналогичный порядок регистрации, утвержденный Верховным Советом СССР для общественных объединений, привели с самого начала к установлению российского порядка регистрации в системе Министерства юстиции РСФСР. Верховный Совет СССР был вынужден внести изменение в союзный закон, сделав регистрацию прерогативой органов юстиции. В Постановлении Верховного Совета РСФСР «О порядке введения в действие Закона РСФСР «О свободе вероисповеданий» 1 , был отменен и знаменитый Декрет СНК РСФСР от 23 января 1918 г. «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», что, впрочем, не означало упразднения самого принципа отделения - просто он стал гораздо цивилизованнее. Таким образом, принятие Закона РСФСР «О свободе вероисповеданий» положило конец «легитимному» ущемлению прав верующих. Изменение политической ситуации в стране, формирование принципиально новой юридической базы для взаимоотношений церкви и государства, создали абсолютно новые условия для буддийской конфессии. Период с 1987 по 1991 г. - время нового качественного становления ЦДУБ, когда стало возможным говорить о независимости церкви от государства. 1 Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. - 1990. - № 21. 73 Одним из знаменательных событий этого периода стал IX съезд буддистов СССР, состоявшийся в августе 1987 г. Еще до съезда буддийская община объединилась при Хамбинском сумэ (Иволгинском дацане) Центрального духовного управления буддистов СССР. На съезде был избран новый Совет хамбинского сумэ в составе 9 человек во главе с ширетуем (настоятелем) Дугаровым Чимитдоржи. В подготовительный период особое внимание уделялось подготовке основного доклада, в котором должна быть дана оценка деятельности ЦДУБ. Говоря о развитии буддийской церкви в 1980-х гг., в своем докладе хамбо-лама Ж.-Ж. Эрдынеев оценил этот период, с точки зрения «... стабилизации, а затем и нормализации отношений между церковью и государством... основную роль в этом процессе играло и продолжает играть укрепление конституционных гарантий по отношению к верующим гражданам нашего общества». На съезде получила одобрение международная деятельность духовного управления буддистов. Хамбо-лама подчеркнул, что «буддийская конфессия занимает достойное место в социалистическом обществе... с благодарностью ощущая доброжелательность и поддержку со стороны руководства нашей страны» 1 . В докладе также содержалась характеристика работы ЦДУБ. Его деятельность оценивалась положительно, отмечалось, что его «члены принимают активное участие во внутренних и внешних делах буддийской церкви, в работе общественных организаций». Самой сложной проблемой в буддийской церкви была подготовка священнослужителей. Из информационного отчета Уполномоченного Совета по делам религий при Совмине БурАССР В.А. Сахъянова Председателю Совета по делам религий при Совмине СССР В.А. Куроедову следует: «В 1981 г. в Иволгинском дацане были зарегистрированы 23 священнослужителя, в том числе 6 молодых лам, окончивших Буддийский институт в г. Улан-Баторе в 1976 и 1979 гг., остальные 17 лам, получили 1 Личный архив В.М. Митыпова. 74 духовное образование и практику в дацанах до 1936 г., т.е. до того, когда дацаны были закрыты. Они все старые, преклонных лет. Средний возраст всех лам – 67 лет, старых 17 лам – 76 лет, молодых 6 лам – 32 года. 5 лам имеют возраст более 80 лет, 10 лам – более 70 лет» 1 . Как известно, до 1970 г. ламам запрещалось готовить смену. Однако настоятельная необходимость подготовки новых кадров священнослужителей вынуждала искать пути выхода из сложившейся ситуации. Благодаря совместным усилиям буддийского духовенства СССР и МНР, монгольских и советских ученых-востоковедов вопрос об организации Буддийского «Гандантэгчэнлинг» был решен. института Его учреждение значение для буддийских конфессий обеих стран, процессу восстановления и образования. По воспоминаниям правительство возрождения при монастыре имело важное положив начало традиций Хамбо-ламы монастырского Ж.-Ж. Эрдынеева, Советское государство выделило для нужд института значительные средства. По распоряжению № 267 Совета по делам религии при СМ СССР от 13.11.1969 г. принято решение направить в Монголию для обучения 9 человек. Отбор кандидатов на обучение в Буддийский институт находился под полным контролем государственных органов. Первый выпуск бурятских лам состоялся в 1976 гг. Среди выпускников института были известные ламы Аюшеев Д., Дугаров Ч., Цыбикжапов Э., Дугаржапов Ч., Дондокбаев А., Содномдоржиев Д., Самаев Д. X., Будаев Ч. и другие. С конца 1980-х гг. буддийская церковь получила возможность расширения географии образовательных учреждений за рубежом. В 1989 г. трое лам - Ф. Самаев, Ч. Дугаров, Ч.-Д. Будаев - были направлены на стажировку в монастырь Гоман (Индия). В 2004 г. там обучались более 50 студентов из России. В 1991 г. 5 человек были направлены в Бирму, в международный университет Тхеравады, в 1992 г. 7 хувараков - в Таиланд. 1 Из истории религиозных конфессий Бурятии. ХХ век. Сб. док. – Улан-Удэ: Комитет по делам архивов РБ, 2001. – С. 210. 75 В самом Иволгинском дацане в феврале 1991 г. был открыт Буддийский институт «Даши Чойнхорлин» для подготовки священнослужителей для вновь открывающихся дацанов. С июня 1999 г. институт получил государственную лицензию на право образовательной деятельности в качестве высшей религиозной школы. В институте обучаются студенты из Бурятии, Тувы, Калмыкии, Хакасии, Алтая, других регионов России, ближнего зарубежья и Монголии. По направлению Администрации Далай Ламы в 1993 г. в Бурятию приехали тибетские учителя из монастыря Гоман и в течение нескольких лет преподавали тибетский язык и грамматику, основы буддийской философии. В 1993 г. при Агинском дацане была открыта школа тибетской медицины, получившая в 1998 общего и профессионального г. федеральную лицензию образования Министерства РФ и переименованная в Агинский бурятский буддийский институт (АББИ) с пятилетним курсом обучения. В течение трех месяцев ее выпускники проходят стажировку в Монголии, часть из них продолжает учебу в Институте тибетской медицины в Дхарамсале (Индия), другие проходят стажировку в монастырях Индии и Бирмы. На Сугунды (Духовном соборе) 2 апреля 1992 г. был принят Устав Центрального Духовного управления Буддистов России, принятие которого было вызвано произошедшими изменениями в государственном устройстве страны и обусловлено необходимостью его приведения в соответствие с новым законодательством Российской Федерации. В ст. 2.3. отмечалось, что ЦДУБ России, координирующий центр религиозных объединений буддистов на территории России, осуществляет свою деятельность в соответствии с Законом РСФСР «О свободе вероисповеданий». В то же время основной упор в Уставе был сделан на самостоятельности Духовного управления буддистов. Так, в ст. 2.4., 2.6. отмечалось, что ЦДУБ имеет самостоятельный баланс, владеет и самостоятельно распоряжается принадлежащими ему на правах собственности денежными средствами и другим имуществом (культовые здания, территория и т.д.), может 76 заключать договоры, контракты, приобретать имущественные и личные неимущественные права, быть истцом и ответчиком в суде, арбитраже и третейском суде. В ст. 2.7. говорилось, что ЦДУБ имеет право открывать духовные школы, медицинские центры, высшие религиозные учебные заведения, предприятия по изготовлению продукции культового, производственно- технического и другого назначения в соответствии с целями и задачами ЦДУБ и действующим законодательством. В ст. 2.8. указано, что ЦДУБ России может открывать валютные счета, иметь имущество, находящееся за рубежом, производить, экспортировать, импортировать и распространять предметы религиозного назначения, литературу и другие информационные материалы. Кроме того, в установленном законом порядке ЦДУБ имеет право заниматься внешнеэкономической деятельностью для выполнения уставных целей и задач, коими являются исповедание и распространение Учения Будды; организация и проведение обрядов, согласно канонам буддизма; осуществление связей с зарубежными буддийскими центрами, храмами, организациями; расширение контактов и экуменического диалога с другими религиозными организациями, сотрудничество с неправительственными общественными организациями и движениями, выступающими за мир (см. Приложение). Были созданы инициативные группы населения, выступавшие за открытие имеющихся на территории села, поселка или города культовых зданий, особенно в тех местах, где они сохранились, никем не использовались и подвергались разрушению. Группы верующих в различных районах республики, Агинском и Усть-Ордынском бурятских национальных округах изъявляли желание строить заново дацаны, дуганы и возводить субурганы. В Читинской области в 1990 г. был восстановлен Цугольский дацан. В последующие годы на территории области открылось еще шесть дацанов: Гунэйский (с. Гунэй), Зугалайский (с. Зугалай), Узонский (в Дульдургинском районе), Угданский (с. Угдан), филиал Цугольского дацана (п. Могойтуй), представительство Агинского дацана (г. Чита). Восстанавливается Алханайский дуган. 77 В этот период начали осуществляться значительные послабления, дававшие ЦДУБ не только право на получение зданий старых дацанов, но и, прежде всего, возможность беспроблемной регистрации новых общин, духовных учебных заведений. В качестве примера можно привести распоряжение Совмина БурАССР № 506-Р «О регистрации религиозных обществ буддистов в Тункинском и Закаменском районах» от 16 октября 1989 г., в котором без всяческих отступлений было сказано: «1) На основании постановления ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных объединениях» (с изменениями и дополнениями, внесенными Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 25 июля 1975 г.) утвердить заключение исполкома Тункинского районного Совета народных депутатов о регистрации религиозных обществ в с. ХурайХобоки Тункинского района и с. Санаге Закаменского района Бурятской АССР; 2) Все имеющиеся материалы на регистрацию этих обществ направить в Совет по делам религий при Совете Министров СССР» 1 . К тому времени значительно активизировалась деятельность буддийских общин. В 1990 г. были зарегистрированы общества буддистов в Джидинском и Кижингинском районах республики, к 2000 г. регистрацию и перерегистрацию в Министерстве юстиции Республики Бурятия прошли 15 буддийских общин и организаций. С каждым годом увеличивалось число посещений дацанов. Только за 1986 г. Иволгинский дацан посетило около 30 тыс. чел. 2 . В 1987 г. поступило 36 тыс. заказов на разные молитвы: за общее благополучие – 22 400, за доброе здоровье – 8 тыс., за упокой души – 4600, за благополучную службу в армии – 400, за хорошую учебу – 600. Только от хуралов Сахиусан в кассу дацана поступило в 1985 г. – 70 тыс., 1986 г. – 79,7 тыс., в 1987 г. – 72,7 тыс. руб. 3 В 1991 г. председатель ЦДУБ Бандидо Хамбо лама М. Цыбиков обратился к верующим с обращением об оказании благотворительной помощи в строительстве буддийского комплекса в г. Улан-Удэ. В обращении говорилось: «…за последние годы начинают открываться дацаны во многих районах Бурятии, Калмыкии, 1 НАРБ, ф. Р-248, оп. 1., д. 4666, л. 47. НАРБ, ф. Р-1857, оп. 1, д. 174, л. 2. 3 НАРБ, ф. Р-1857, оп. 1, д. 170, л. 5. 2 78 Читинской, Иркутской областях, возродился буддийский храм и в Санкт- Петербурге, созданы и создаются буддийские общины по всей стране. В этих условиях все более возрастает роль Центрального духовного управления буддистов страны… Только поддержка верующих буддистов, всех людей доброй воли… поможет успешному и скорому осуществлению строительства буддийского комплекса в Улан-Удэ» 1 . Обращение Бандидо Хамбо ламы получило широкую поддержку, средства были собраны в короткие сроки, но масштабы буддийского комплекса были слишком велики. Необходимо было финансирование со стороны государства. После посещения Президентом РФ Б.Н. Ельциным в мае 1992 г. Иволгинского дацана в IV квартале 1992 г. Министерство финансов России выделило для строительства комплекса на Верхней Березовке 15 млн. руб., в Ш 1993 г. – 150 млн. руб.2 квартале В последующие годы государственное финансирование было продолжено. Таким образом, указанный период характеризовался активизацией буддийской конфессии, с которым можно сравнить лишь послевоенное время, когда Сталин дал церкви определенное свободное пространство. К концу 1980-х гг. явно обозначились тенденции, направленные на изменение позиции государства по отношению к религиозной сфере в сторону либерализации курса. М.С. Горбачев был вынужден сделать ставку на интеллигенцию, которая к этому времени количественно превратилась во влиятельную прослойку советского общества (ее численность возросла в 10 раз по сравнению с началом века). Партийное руководство не могло не учитывать того, что официальной значительная идеологией, часть все интеллигенции, активнее не обращалась удовлетворенная к религиозным ценностям. Этому способствовал бурный рост национального самосознания, сопровождавшийся повышением интереса к национальной истории, наследию выдающихся деятелей прошлого, чье творчество было тесно связано с религиозными учениями. Другим важным фактором явилась 1 Из истории религиозных конфессий Бурятии. ХХ век. Сб. док. – Улан-Удэ: Комитет по делам архивов РБ, 2001. – С. 227-228. 2 НАРБ, ф. Р-1857, оп. 1, д. 285, л. 1,3. 79 ориентация М.С. Горбачева на общественное мнение Запада, для которого демократические преобразования во внешней и внутренней политике не воспринимались в отрыве от принципов свободы совести и веротерпимости. Советское руководство вынуждено было подписывать многочисленные международные документы, в которых государства-участники обязывались создавать реальные условия для осуществления гражданами права на свободу совести. Возможно, партийное руководство не могло или не хотело противостоять стихийному стремлению масс к религии, которое нарастало по мере развития демократических процессов в стране. Период «перестройки» является наиболее важным в истории современного буддизма — именно он определил основные направления последующего развития всех сторон жизни и деятельности буддийской церкви, ее современное состояние. «Перестройка» сняла запреты на религиозную деятельность, но моральное и организационное состояние церкви в значительной мере осложняло реализацию этой возможности. 80 2.2. Международная деятельность Центрального духовного управления буддистов СССР/России и Буддийской традиционной сангхи РФ (1969-1990-е гг.) В условиях укрепления международного сотрудничества и возросшей взаимной ответственности народов за мирное сосуществование советская власть в конце 1960-х – начале 1970-х гг. подвергла пересмотру принципы своей внешней и внутренней политики. В международной деятельности СССР не мог не учитывать острейший вопрос современности - вопрос свободы совести. Поэтому советское правительство активно способствовало выходу Духовного управления буддистов на международную арену, а оно, в свою очередь, включилось в борьбу за мир, оказывая поддержку всем внешнеполитическим инициативам страны. Тем более что миротворческая деятельность буддистов находится в полном соответствии с буддийской философией и мировоззрением. Буддизм предлагает радикальный метод достижения душевного мира и спокойствия – отказ от всех индивидуалистических стремлений и желаний, от всякого эгоизма и субъективности. Этот нравственно-психологический идеал выражен в концепции «анатман» (отсутствие привязанности к своему «я»), который занимает центральное положение в буддийском учении. Вместе с тем, в буддизме подчеркивается, что достижение внутренней гармонии, мира и спокойствия невозможно без достижения мира и гармонии для всех живых существ, населяющих мир. Такой универсальный подход к проблемам освобождения человека от заблуждений и страданий нашел наиболее яркое и отчетливое выражение в буддийском идеале бодхисатвы, основным атрибутом которого является безграничная любовь и сострадание ко всем живым существам. Согласно идеалу бодхисатвы, последователь буддийского учения не может достичь личного спасения от страдания до тех пор, пока еще есть живые существа, омраченные неведением и страданием. Отсюда следует фундаментальное положение буддийской сотерологии о том, что для достижения полного и окончательного освобождения от своих собственных заблуждений и страданий последователь учения Будды должен активно бороться за спасение 81 всех других живых существ, а значит, и за их мир, спокойствие и безопасность. Это положение придает буддийскому пути к миру, спокойствию и безопасности всеобщий, универсальный характер и побуждает буддийских адептов активно служить делу мира во имя и на благо людей, независимо от их национальной или расовой принадлежности, убеждений. Последователь социального буддизма положения не может или идеологических предаваться пассивной бездеятельности и удовлетворяться своими личными достижениями в моральнопсихическом совершенствовании, если над другими живыми существами нависла угроза уничтожения 1 . Принятое в 1969 г. «Положение о буддийском духовенстве СССР» содержало наряду с другими следующие пункты: 1) расширение и поддержки другими взаимовыгодных общественными связей контактов с неправительственными и организациями и движениями всех стран; 2) укрепление связей с главами и представителями других религий мира, выступающих за спасение священного дара жизни от ядерной катастрофы 2 . Согласно этому Положению, ЦДУБ разрабатывало ежегодные планы международной деятельности – поездки для участия в работе конференций, форумов, прием зарубежных делегаций и т.д. Большое внимание уделялось вопросу усиления влияния в экуменическом движении. В 1973 г. делегация бурятских буддистов приняла участие во Всемирном конгрессе миролюбивых сил в Москве, на котором Хамбо лама Ж.-Д. Гомбоев внес предложение о создании системы коллективной безопасности в Азии и сделал первоначальный взнос в 100 тыс. руб. 3 Власти разрешили ЦДУБ установить более тесные контакты с крупнейшими буддийскими организациями, такими как Всемирное братство буддистов (ВББ). Эта крупная международная организация была создана в 1950 г. в Коломбо (ШриЛанка), затем ее центр был перенесен в Бангкок (Таиланд). Соединенные Штаты 1 Abaev N., Mitypov V. Topical Problems of Today and the Buddhist Way to Peace // Buddhists for Peace. - № 4. - 1988. - Р. 63. 2 НАРБ, ф. 248, оп. 4, д. 71, л. 47. 3 НАРБ, ф. Р-1857, оп. 1, д. 72, л. 89. 82 Америки приняли ряд мер, чтобы стать членами ВББ, пустив в ход «Фонд Азии» и «Фонд Рокфеллера». Долгие годы ВББ характеризовалось своей прозападной ориентацией. Американские буддисты были представлены в нем тремя регионами, тогда как не каждая из действительно буддийских стран Востока получила право считаться правомочным регионом. В те годы даже весьма сдержанный в политических позициях журнал «Маха Бодхи» (Индия), выступая со статьями, посвященными борьбе буддистов за мир и национальную независимость, неоднократно подвергал обоснованной критике деятельность ВББ 1 . Первым вицепрезидентом ВББ стал американец Гард при президенте – таиландской принцессе Пун Писмай Дискул. В 1956 г. ЦДУБ стало членом Всемирного братства буддистов. Тогда в работе IV Всемирной конференции буддистов в Катманду (Непал) от СССР приняли участие Бандидо Хамбо лама Е.-Д. Шарапов, Дид хамбо лама Ж.-Д. Гомбоев и секретарь С.Д. Дылыков. На конференции присутствовало свыше 300 делегатов из различных стран Азии, Европы и США. Бандидо Хамбо лама Е.Д. Шарапов в своем выступлении, поприветствовав участников и поблагодарив оргкомитет за приглашение, заявил: «Миролюбивые народы всего мира ведут неустанную работу за предотвращение войны, запрещение атомного и водородного оружия, сохранение мира и прогресс ради светлого будущего человечества. Однако реакционные круги в некоторых странах пытаются разжечь пожар новой разрушительной войны и уничтожить свободу и независимость народов. В этот ответственный момент истории человечества силы мира должны быть объединены, и борьба за сохранение мира должна принять еще более широкие масштабы. Буддисты в Советском Союзе, также как и наши единоверцы в странах Азии, озабочены тревожным состоянием в некоторых частях мира, особенно положением на Арабском Востоке. Делегация буддистов СССР надеется, что мы все, присутствующие здесь, не 1 Кочетов А.Н. Буддизм. – М.: Наука, 1983. – С. 167. 83 будем свидетелями кровопролития в этой части света, и в дальнейшем мир восторжествует на Арабском Востоке» 1 . Делегация буддистов СССР впервые принимала участие в работе Всемирной конференции буддистов, и глава делегации сообщил о положении буддистов в нашей стране. Он подчеркнул, что «в Советском Союзе свобода вероисповеданий для всех народов страны гарантирована Конституцией СССР, исповедание любой религии – частное дело каждого гражданина. Церковь отделена от государства. Со стороны государства и государственных органов не оказывается никаких препятствий верующим в отправлении религиозных нужд и в совершении представителями культов различных религиозных служб и обрядов. По желанию самих верующих для связи с религиозными обществами и рассмотрения вопросов, требующих разрешения правительственных учреждений при Совете Министров СССР, был создан специальный орган – Совет по делам религиозных культов с сетью своих уполномоченных на местах. Через этих уполномоченных религиозные общины и деятели религиозных культов обращаются к правительству и его учреждениям по разным, интересующим их вопросам» 2 . Далее Бандидо Хамбо лама дал информацию о структуре ЦДУБ СССР, районах распространения буддизма в стране. Доклад должен был продемонстрировать видимость внешнего благополучного развития буддийской церкви в социалистическом государстве, хотя в нем осязаемо ощущалась зависимость буддийской церкви от центральных и местных партийных и государственных органов. Конференция приняла решение о необходимости объединения усилий буддистов всех стран в борьбе за сохранение и упрочение мира между народами, за запрещение атомного и водородного оружия, за принятие известных пяти 1 2 НАРБ, ф. Р-248, оп. 1, д. 3703, л. 1-11. НАРБ, ф. Р-248, оп. 1, д. 3703, л. 9. 84 принципов «Панча-Шилы». Президентом Всемирной ассоциации буддистов был избран глава делегации Цейлона г-н Малаласекера. Советские буддисты принимали активное участие практически во всех проводимых ВББ мероприятиях. Так, делегация ЦДУБ участвовала в работе VII Генеральной конференции ВББ в 1964 г. в Сарнатхе (Индия), несмотря на то, что представители 6 стран (КНР, КНДР, ДРВ, Пакистан, Индонезия, Камбоджа) отказались от участия в конференции, мотивируя свой отказ тем, что штаб-квартира ВББ переведена в Бангкок. Президент Индии Радхакришнан в своем приветствии к конференции подчеркнул, что «задача духовных лиц – заниматься самоусовершенствованием, встать на путь достижения нирваны, а не заниматься глубокими социальными проблемами». После него с краткой духовной проповедью, не затрагивая политических вопросов, выступил Его Святейшество Далай-лама. Конференцией был принят ряд решений, носящих преимущественно религиозный характер. Однако совместными усилиями советской и монгольской делегаций в общую резолюцию конференции были включены пункты о полном запрещении испытаний ядерного оружия, о всеобщем и полном разоружении и решении всех спорных межгосударственных вопросов, включая территориальные, путем мирных переговоров без применения силы 1 . В последующие годы Всемирное братство буддистов стало одной из самых крупных, влиятельных и авторитетных организаций. Так, на 19-й генеральной конференции ВББ в Бангкоке в ноябре 1994 г. приняли участие делегации от 120 региональных центров из 37 стран 2 . В состав делегации российских буддистов вошли председатель ЦДУБ Хамбо лама Ч.-Д. Будаев, лама Д. Аюшеев, секретарь В. Митыпов. Конференцию открыл президент ВББ профессор Санья Дармасакти, подчеркнув, что «буддийские организации должны действовать в сотрудничестве со всеми религиями и религиозными организациями за сохранение всеобщего мира». В докладе Хамбо ламы Ч.-Д. Будаева была выражена поддержка тибетским беженцам и обращение к делегации КНР, отнестись с пониманием к 1 НАРБ, ф. Р-248, оп. 20, д. 3520, л. 1-2, 5. Message from the President of the World Fellowship of Buddhists H.E. Professor Sanya Dharmasakti // 19th General Conference of the WFB. Bangkok: HORATANACHAI PRINTING Ltd, 1994. - P. 5. 2 85 проблемам Администрации Его Святейшества Далай-ламы. От делегации буддистов России в работе специальной комиссии по национальным центрам ВББ принял участие В. Митыпов 1 . Комиссия заслушала отчеты о деятельности национальных центров и рассмотрела заявления о приеме в члены ВББ буддийских организаций Азии и Америки. Делегации штаб-квартиры ВББ неоднократно посещали Бурятию. Во время приезда делегаций руководство ЦДУБ устраивало официальные приемы, специальные богослужения (хуралы), а уполномоченный Совета по делам религий знакомил членов делегации с городом, предприятиями и организациями Улан-Удэ. Во время пребывания в Иволгинском дацане гости интересовались положением буддизма в СССР, его историей, количеством монастырей, священнослужителей, верующих. Для этого в 1960 г. был снят первый документальный фильм «Буддисты в Советском Союзе» (автор сценария С.Д. Дылыков, режиссер Г.Ф. Топанов). Он был подготовлен по специальному заказу и одобрен руководящими работниками Совета по делам религиозных культов при Совмине СССР, МИД СССР, Госкомитета по культурным связям с зарубежными странами и Совинформбюро. Как отмечалось в письме Центральной ордена Красного Знамени студии документальных фильмов Министерства культуры СССР уполномоченному Совета по делам религиозных культов при Совмине БурАССР Д.Б. Очиржапову, «фильм «Буддисты в СССР», продублированный на английском и французском языках, предназначен лишь для подарков буддийским организациям зарубежных стран Востока. Демонстрироваться на экранах нашей страны и других социалистических стран не будет» 2 . В 1980-х гг. был снят второй документальный фильм «О жизни буддистов-бурят», изданы буклеты «Buddhism in the USSR», «Иволгинский дацан», «Агинский дацан», 1 Материалы 19-й генеральной конференции ВББ, ноябрь 1994 г. Бангкок (Таиланд) //.Личный архив В.М. Митыпова. 2 Из истории религиозных конфессий Бурятии. ХХ век. Сб. док. - Улан-Удэ: Комитет по делам архивов РБ, 2001. – С. 178. 86 которые должны были визуально демонстрировать свободу совести в СССР. В целях создания определенного имиджа Советского государства необходимо было сохранять видимость цельности, благополучия буддийской церкви, поддерживать авторитет ее руководителей и добиваться создания видимости соблюдения прав человека в области вероисповедания. С 21 по 23 июня 1987 г. делегация буддистов Таиланда в составе: г-н Прасонг Бунчом – вице-президент ВББ, г-н Прасерт Руангскул – почетный генеральный секретарь ВББ, г-жа Малика Чаларак – зам. Генерального секретаря ВББ, г-н Сап Руенруди – сотрудник секретариата ВББ, посетила Бурятию и была принята в Иволгинском дацане Бандидо Хамбо ламой Ж.-Ж. Эрдынеевым. 22 июня делегация посетила пионерский лагерь «Огонек» и приняла участие в торжественной линейке, посвященной памяти героев войны. На линейке присутствовали ветераны войны, воины- интернационалисты, солдаты Советской Армии. Глава делегации ВББ г-н Прасонг Бунчом в своем выступлении подчеркнул необходимость борьбы за мир, высоко оценил труд и усилия советских людей во время минувшей войны и в послевоенное время, выразил надежду, что будущие поколения будут разумными и достойными и не узнают ужасов войны 1 . Решением буддийских кругов азиатских стран была создана еще одна организация – Азиатская буддийская конференция за мир (АБКМ). В декабре 1969 г. в Улан-Баторе собрался подготовительный комитет организации. В него вошли досточтимый Медагода Суманатисса, председатель Конгресса буддистов Шри-Ланки; досточтимый Бикху Амритананда, президент Совета молодых буддистов Непала; главы духовных советов буддистов СССР и МНР. Подготовительный комитет постановил созвать первую Азиатскую буддийскую мирную конференцию, которая состоялась 11-13 июня 1970 г. в Улан-Баторе (Монголия). Конференция приняла «Обращение ко всем буддистам Азии», резолюции «По Вьетнаму и Индокитаю» и «По развитию 1 Отчет ЦДУБ о международной деятельности за 1987 г. // Личный архив В.М. Митыпова. 87 сотрудничества между буддистами в интересах мира». Она учредила «Комитет содействия сотрудничеству буддистов Азии в борьбе за мир», которому было поручено установление связей с «международными организациями и силами, борющимися за национальную независимость и человеческие права» 1 . Конференция избрала президентом Комитета главу Духовного совета буддистов МНР хамбо-ламу С. Гомбожава и вице-президентами Н. Джинаратану (Индия) и М. Суманатиссу (Шри-Ланка). Генеральным секретарем стал профессор Ч. Жугдэр. На третьей генеральной конференции первоначальное наименование организации было заменено новым. Она стала называться Азиатской буддийской конференцией за мир (АБКМ). В состав АБКМ вошли буддийские организации МНР, Индии, Шри-Ланки, Непала, Таиланда, Малайзии, Сингапура, Японии, Камбоджи, Южного и Северного Вьетнама. В качестве основной задачи АБКМ выдвинула «укрепление союза азиатских буддистов в борьбе за мир и предотвращение мировой ядерной войны; участие в различных международных движениях, деятельности ООН, ЮНЕСКО за запрещение ядерного и химического оружия, всех видов вооружений в космосе». Первым председателем АБКМ стал монгольский Хамбо лама С. Гомбожав. Следующим председателем был избран досточтимый Бакула Ринпоче, который в 2003 г. стал Почетным президентом АБКМ, а действующим председателем - монгольский Хамбо лама Чойжамц. Одно из направлений деятельности АБКМ - сотрудничество со всеми религиями и религиозными организациями за сохранение всеобщего мира. Одно лишь перечисление приветствий, поступивших в адрес II Генконференции АБКМ, состоявшейся в 1972 г. в Коломбо (Цейлон), свидетельствует о широте связей организации. Приветствия поступили от председателя Президиума Великого Народного Хурала МНР Ж. Самбу, Генерального секретаря ООН У Тана, 1 Наука и религия. – 1971. - № 3. – С. 35-36. 88 Президента Всемирного Братства Буддистов принцессы Таиланда Пун Писмай Дискул, Генерального секретаря афро-азиатской солидарности Мухаммеда Садат Хана, Президента Христианской Мирной Конференции митрополита Никодима, Председателя Буддийской Ассоциации Гонконга Кок Вонга, Председателя Буддийской Ассоциации Южного Вьетнама Тич Тъен Хао, принца Камбоджи Народома Сианука. На пленарных заседаниях конференции было заслушано 5 основных докладов: «Защита общества» (докл. Садхарисса, Цейлон), «Мир – важный фактор социального прогресса» (докл. Хамбо лама Монголии Гомбожав), «Мир в основе учения буддизма» (докл. Бакула Ринпоче), «Борьба буддистов за разоружение» (докл. Г. Сато, Япония), «Как установить мир через буддизм» (докл. Суматипала, Цейлон) 1 . Бандидо Хамбо лама Ж.-Д. Гомбоев выступил в прениях, сделав акцент на общих проблемах защиты мира. В перерывах между конференциями над реализацией их решений работал Исполнительный Совет АБКМ. К примеру, в 1989 г. в Улан-Удэ состоялась сессия Исполсовета АБКМ, на которой было принято 3 резолюции и утверждено коммюнике. Первая резолюция была посвящена созданию Комиссии по сохранению буддийского культурного наследия; во второй резолюции сессия осудила политику руководства Южной Кореи по отношению к религиозным деятелям и патриотическим демократическим силам и потребовала освобождения досточтимого Мун Ик Хвана. Ее участники обратились с напоминанием, что, согласно резолюции ХХХ сессии Генеральной ассамблеи ООН, иностранные войска и ядерное оружие должны быть, безусловно, выведены из Южной Кореи, что создаст условия для независимого и мирного воссоединения страны. В третьей резолюции сессия поддержала заявления, сделанные правительствами Кампучии, Лаоса и Вьетнама, за политическое и мирное разрешение кампучийской проблемы. В коммюнике говорилось о ходе работы Исполсовета. Генеральный секретарь 1 Материалы П Генконференции АБКМ. 1972 г.., Коломбо (Шри Ланка) // Личный архив В.М. Митыпова. 89 АБКМ доктор Г. Лувсанцэрэн представил доклад о деятельности АБКМ за истекший период и изложил план предстоящей работы на ближайшие годы. Заместитель Генерального секретаря доктор В.Б. Цыбикдоржиев сделал доклад о подготовительной работе к 20-летию АБКМ и VIII Генеральной конференции, для которой Исполсовет утвердил девиз «Мир через неприсоединение, взаимное доверие и социальную справедливость» 1 . VIII Генеральная конференция АБКМ прошла в Улан-Баторе (Монголия) в сентябре 1990 г. На пленарном заседании отмечалось, что «деятельность АБКМ благотворно сказывается на стремлении буддийской общественности к миру, прогрессу». В то же время на повестку дня встали вопросы коренных перемен в ее деятельности. Это диктовалось следующими обстоятельствами: - радикальное изменение политической обстановки в мире в связи с окончанием периода «холодной войны». Черно-белое деление уходит в прошлое, биполярность уступает место многополярности; - ориентация на общечеловеческие ценности, нравственный опыт человечества как главное богатство; - радикальные изменения экономической основы существования АБКМ. Участники конференции выразили глубокую благодарность советскому Национальному центру за существенную финансовую и организационную помощь штаб-квартире АБКМ в подготовке и проведении юбилейных мероприятий 2 . В связи с распадом СССР в 1991 г. деятельность АБКМ фактически была приостановлена, так как в основном она финансировалась поддерживалась правительством СССР. Лишь в 1996 ЦДУБ и г. в Токио на рабочем заседании АБКМ, организованном Японским национальным центром, представители всех региональных организаций высказались за возобновление деятельности АБКМ, отметив ее значительный вклад в дело 1 Материалы сессии Исполсовета АБКМ 1989 г. (Улан-Удэ) // Текущий архив ЦДУБ. Материалы VIII Генеральной конференции АБКМ, сентябрь 1990 г. Улан-Батор (Монголия) // Личный архив В.М. Митыпова. 2 90 мира. Особо была подчеркнута необходимость укрепления ее материально- финансового положения. Большая роль в возрождении деятельности АБКМ принадлежит Буддийской традиционной Сангхе России. Бандидо Хамбо лама Дамба Аюшеев избран вице-президентом АБКМ. За последние годы в России было проведено три заседания Исполсовета. В 1998 г. на IX Генеральной конференции в Улан-Баторе (Монголия) в члены АБКМ был принят Агинский дацан, таким образом, в России появился второй Национальный центр АБКМ. В настоящее время АБКМ - крупная координирующая деятельность международная буддистов в организация, названных странах. В материалах АБКМ все больше места стали занимать идеи о важности развития экологического сознания и необходимости активного применения буддийского философского наследия в условиях глобальных изменений в мировой политике и экономике. В 2001 г. (1-4 августа) АБКМ в состоялось заседание исполнительного совета Улан-Удэ, на котором присутствовали делегации национальных центров Непала, Шри-Ланки, Камбоджи, Монголии, России. Основная тема заседания - деятельность АБКМ в глобализующемся мире. Были определены основные приоритеты деятельности: - сохранение буддийского наследия; - тесное сотрудничество и активизация взаимодействия с национальными Центрами, другими организациями, выступающими за мир; - усиление общей ответственности за помыслы и поступки ради мира. Что касается экуменической деятельности Духовного управления буддистов, то его делегации принимали участие во Всемирных межцерковных конференциях сторонников мира, проводимых по инициативе Московской Патриархии. Первая из этих конференций — «Религиозные деятели за прочный мир, разоружение и справедливые отношения между народами» — состоялась в июне 1977 г. в Москве. В ней участвовало около 650 представителей самых различных религиозных направлений, прибывших из 91 107 стран мира 1 . Вторая — «Религиозные деятели за спасение священного дара жизни от ядерной катастрофы» — прошла в мае 1982 г. в Москве, собрав 590 посланцев самых разных конфессий из 90 стран мира 2 . По инициативе рабочего президиума конференции 1982 г. и по приглашению Русской Православной Церкви, в Москве стали проводиться международные конференции «круглого стола», в которых участвовали как священнослужители, так и ученые-эксперты. В марте 1983 г. в Москве состоялось заседание экономических и «круглого нравственных стола», посвященное последствий рассмотрению замораживания ядерных вооружений. В апреле 1984 г. там же прошла конференция «Космос без оружия: остановить гонку вооружений, распространяющуюся на космическое пространство, и поставить космическую технологию на службу миру и международному сотрудничеству». В феврале 1985 г. в Москве была проведена конференция на тему «Новые опасности священному дару жизни и наши задачи», а в мае 1986 г. — «Голод, нищета и гонка вооружений. К новому нравственному порядку внутри стран и между ними». В августе 1983 г. советские буддисты приняли участие во Всемирной конференции против испытаний атомной и водородной бомбы, проходившей в Японии. Представители ЦДУБ участвовали в международных форумах сторонников мира, в частности, в работе Всемирного конгресса миролюбивых сил в Копенгагене (1985), в Международном марше буддистов за мир (1987), Московском форуме «За безъядерный мир, за выживание человечества» (1987) и др. Представители буддийской, христианской, индуистской, иудейской, мусульманской и синтоистской религий выступали с призывами к совместным действиям всех людей доброй воли во имя сохранения мира. В Призыве Московского (1987) форума подчеркивалось, что «…решение ООН 1 Круглов А.А. Мы и религия. - Минск: Беларусь, 1984. - С. 71. ЦХСД. Входящие документы Совета по делам религий при Совете Министров СССР. № 31503 от 2 авг. 1982 г. 2 92 объявить 1986 год Международным годом мира пробудило новые надежды. Двумя месяцами раньше руководители СССР и США согласились с тем, что в ядерной войне не может быть победителей, и согласились начать новые переговоры по обсуждению гонки ядерных вооружений. В то же время все большее и большее число людей посвящает себя делу мира, часто исходя из религиозных убеждений. Внесены такие дающие надежду предложения, как Инициатива пяти континентов и Делийская декларация, в которых даются новые образцы нового политического мышления и новые принципы отношений между государствами в ядерный век, отдающие приоритет общечеловеческим ценностям. Внесены новые радикальные предложения по уничтожению ядерного оружия вообще. В Рейкьявике было почти достигнуто соглашение о решительном сокращении нынешних арсеналов и масштабов размещения ядерных ракет. Однако все эти надежды оказались разбитыми. Гонка ядерных вооружений еще больше угрожает распространиться на космос, а торговцы обычными видами оружия все больше богатеют, разжигая пламя войны в различных, чудовищных по своей разрушительности, региональных конфликтах… Мы призываем всех людей полностью посвятить себя задаче создания основы общей безопасности сегодня. Настало время задать себе извечные вопросы: «Если не я, то кто? Если не сейчас, то когда?» 1 . В 1985 г. Бандидо Хамбо лама Ж.-Ж. Эрдынеев направил телеграмму Президенту США Р. Рейгану. В нем глава буддийской церкви выразил протест против испытаний ядерного оружия на полигоне в штате Невада (США), он также подчеркнул, что «в СССР нет сил, заинтересованных в гонке вооружений и развязывании войны, что Советский Союз как никакая другая страна желает мира для своего народа, для народов планеты». В конце июля 1987 г. по территории Бурятии проходил международный марш мира буддистов, который начался в Пхеньяне и проходил по маршруту 1 Призыв к совместным действиям Международного форума «За безъядерный мир, за выживание человечества». 14-16 февраля 1987 г. Москва // Архив В.М. Митыпова. 93 Улан-Батор – Улан-Удэ – Хабаровск – Токио – Хиросима. В нем приняли участие представители национальных центров АБКМ из Монголии, КНДР, СССР и Японии. Целью марша являлись привлечение внимания общественности к опасности гонки вооружений, активизация усилий религиозных деятелей Азии в борьбе за предотвращение угрозы ядерной войны, за ликвидацию ядерного оружия. Как следовало из информации уполномоченного по делам религий при Совмине БурАССР М.М. Мулонова председателю Совета по делам религий при Совмине СССР К.М. Харчеву, «в Бурятии шествие участников марша прошло через районный центр села Иволга, по городу Улан-Удэ, где они возложили венки к памятнику В.И. Ленину. В этот же день в республиканском Доме печати состоялась встреча активистов Бурятского отделения Советского комитета защиты мира с участниками марша. Перед собравшимися выступили участники марша Пак Тае Хо, член Административного совета КНДР, президент Национального центра АБКМ; представители Национальных центров АБКМ Японии – Мицуо Охара и Хоман Кито, Монголии – Баярбаатар и СССР – Ч. Дугаров. От имени трудящихся республики участников марша приветствовала председатель Бурятского отделения Советского фонда мира, председатель обкома профсоюза медицинских работников В.П. Балдынова. Участникам марша было вручено около 1000 подписей трудящихся Улан-Удэ под воззванием Хиросимы и Нагасаки «За полное запрещение и ликвидацию ядерного оружия» 1 . Особую страницу в истории буддийской церкви России составляют приезды Его Святейшества Далай Ламы XVI. По приглашению ЦДУБ он приезжал в Бурятию в 1979, 1982, 1986, 1991, 1992 гг. В 1979 г. после своего первого визита в СССР в телеграмме, направленной в адрес хамбо-ламы Ж.-Д. Гомбоева, Его Святейшество подчеркнул: «... мой визит в Бурятскую республику и Монголию открыл 1 НАРБ, ф. Р-1857, оп. 1, д. 170, л. 9. 94 новую главу в многовековой истории взаимоотношений между монголами и тибетцами, которые в разнообразных формах нашли яркое выражение. Мы надеемся, что идея обмена студентами, над которой мы работали в прошлом, успешно материализуется и станет первым шагом на пути возобновления наших взаимоотношений» 1 . По просьбе Администрации Его Святейшества Далай ламы XIV в советские вузы были приняты трое молодых тибетцев, расходы на проживание и обучение которых ЦДУБ взяло на себя. В 1990 г. была сформирована делегация от Духовного управления буддистов СССР, набрана группа паломников для поездки в Индию на обряд посвящения Калачакре. В состав официальной делегации вошли Бандидо Хамбо лама М. Цыбиков, дид хамбо лама Ш.-Ж. Самаев, настоятель Агинского дацана З. Жигмитов, лама Ж. Цыбенов, настоятель Эгитуйского дацана Б. Цыдыпов и секретарь ЦДУБ В. Митыпов. В течение трех дней Его Святейшество Далай лама XIV давал учение Калачакры при огромном стечении народа. Во время встречи с Далай ламой бурятская делегация передала официальное приглашение ЦДУБ СССР посетить Иволгинский дацан в Бурятии и Агинский дацан в Читинской области. Летом следующего года Далай Лама XIV принял участие в торжественных мероприятиях, посвященных 250-летию официального признания буддизма в России. 14 июля 1991 г. в Улан-Удэнском аэропорту его встречали представители буддийского духовенства СССР во главе с Бандидо Хамбо ламой М. Цыбиковым, буддийские иерархи из Японии, Монголии, Северной и Южной Кореи, Таиланда, Мьянмы, Шри Ланки, Индии, Швейцарии, США. Далай Ламу приветствовали официальные лица, представители общественности республики. В тот же день торжественные мероприятия начались на стадионе им. 25-летия Бурятии, Далай Лама провел короткий молебен, после чего выступил с проповедью. В своей речи на собрании в Бурятском театре оперы и балета он сказал: «Мир – это не просто отсутствие войны. Мир является 1 НАРБ, ф. Р-1857, оп. 1, д. 116, л. 19-20. 95 воплощением прогресса, развития, движения к лучшему… Ныне на Севере и Юге, на Западе и Востоке, в странах богатых и бедных – всюду люди проявляют интерес к проблеме мира. В этой связи важно достичь согласия и дружественных отношений между людьми, гармонии между человеком и окружающей природной средой. Думаю, что буддийская религия призвана сыграть в решении этих проблем уникальную роль. Позитивное начало, потенциал буддийского учения несомненны» 1 . Его Святейшество посетил Агинский дацан в Читинской области, участвовал в восхождении на священную гору Алханай, где прочел молитвы за благополучие. Подготовка к празднованию 250-летия официального признания буддизма в России привлекла внимание и повышенный интерес приезжавших в СССР иностранных туристов и различных официальных делегаций из разных стран. В 1991 г. в Бурятии побывали иностранные граждане Польши, Венгрии, ГДР, США, ФРГ, Японии, Монголии. Все они побывали в Иволгинском дацане, который считается достопримечательностью республики и объектом для посещения туристов. В 1992 г. во время своего четвертого визита Далай лама, побывав на родине Агвана Доржиева, выразил желание построить ступу в память выдающегося сына бурятского народа. Однако в течение последних лет, несмотря на неоднократные приглашения бурятских буддистов, Далай лама XIV не имеет возможности посетить Бурятию из-за отказа российских властей в выдаче въездной визы. В 2004 г. Его Святейшество посетил Калмыкию по приглашению Президента К. Илюмжинова. В 1995 г. делегация ЦДУБ РФ в составе Бандидо Хамбо ламы Д. Аюшеева, дид хамбо Д. Цыденова, главы постпредства ЦДУБ РФ в Москве Д. Гармажапова и ректора Буддийского института Б. Жамцуева приняла участие в работе Второй Международной Конференции по сотрудничеству буддистов за установление мира во всем мире в Тайбее (Тайвань). 1 Буддизм. – 1992. – № 1. – С. 10. 96 Во второй половине 1990-х гг. Буддийская традиционная сангха России принимала активное участие в работе международных буддийских организаций – ВББ и АБКМ, ее делегации приглашались в Индию, Непал, Таиланд. Сангха поддерживает все усилия государства, направленные на обуздание агрессивных сил, предотвращение военных и террористических действий. Об этом свидетельствует осуждение Бандидо Хамбо ламой военной агрессии НАТО на Балканах, террористических актов в Москве и других российских городах, сопротивления исламских экстремистов в Чечне. Такая поддержка рассматривается как одновременное выполнение гражданского и церковного долга. Таким образом, еще на рубеже 1950-1960-х гг. для советского руководства стало ясно, что, используя религию, можно занять лидирующие позиции в авторитетных международных организациях, держать их деятельность под своим контролем, вести через них коммунистическую пропаганду. Поэтому рассматриваемый период (конец 1960-х – 1990-е гг.) характеризовался активизацией участия буддийской конфессии СССР/России в проводимых Всемирным братством буддистов международных мероприятиях, в экуменическом движении, организации и деятельности Азиатской буддийской конференции за мир, установлении и развитии контактов с буддийскими организациями разных стран. С одной стороны, Центральное духовное управление буддистов, помимо своих основных функций по руководству церковными делами, было ориентировано на миротворческую деятельность за рубежом для поддержания версии властей о свободном и благополучном существовании буддийской церкви в социалистическом государстве. Международную деятельность буддийской церкви можно рассматривать как дань лояльности властям, в которой ярко проявилась зависимость церкви от атеистического советского режима, когда государственных религиозное директив. сознание Позиции уступало буддийской место выполнению церкви, которые формулировались делегациями ЦДУБ практически во всех докладах на 97 крупных международных форумах и других мероприятиях, полностью отвечали задачам советской пропаганды. С другой стороны, находясь в полном соответствии с буддийской философией и мировоззрением, миротворческая деятельность буддистов стала одним из важнейших направлений ЦДУБ/ТБСР. 98 2.3. Буддийская церковь в социокультурном пространстве современного российского общества «Перестройка» и последующие за ней события 1990-х гг. внесли кардинальные изменения в положение всех религиозных конфессий и в отношения между государством и церковью. Республика Бурятия, как и Российская Федерация в целом, в начале 1990-х гг. переживала глубокий кризис, охвативший все стороны жизнедеятельности общества, включая государственно-политическую и духовно-нравственную сферы. Отсутствие целостного, обобщенного представления о перспективах развития страны и стратегии ее реформирования, а также отказ от прежней системы ценностей привели к образованию определенного вакуума в сознании людей и потере привычных ориентиров в поведении. Закономерно, что в этих условиях все более заметную роль в жизни общества стала играть религия. Как отмечала К.М. Герасимова, «сейчас национальная культура, в первую очередь, связывается с религией, храмовой обрядностью, познанием вероучения, религиозной моралью, с упованием на Бога, совесть, добро и милосердие. Религия приобрела гипертрофированное значение за счет психологического фактора, она заполнила вакуум распада официальной идеологии советского строя иллюзией психологической опоры и защиты от бедствий «безвременья» 1 . 1990-е гг. стали, по существу, ренессансом религиозной жизни в СССР/России. Началом возрождения буддизма в стране, по мнению Н.Л. Жуковской, можно считать 1988 г., когда было зарегистрировано несколько буддийских общин 2 . Процесс возрождения буддизма был отмечен всплеском интереса и ростом религиозности среди населения, восстановлением старых и строительством новых буддийских храмов в Бурятии, Агинском и УстьОрдынском бурятских национальных округах, Калмыкии, Туве. 1 Герасимова К.М. Об исторических формах национальной культуры бурят // Национальная интеллигенция, духовенство и проблемы социального, национального возрождения народов Республики Бурятия. – УланУдэ, 1995. – С. 39. 2 Жуковская Н.Л. Возрождение буддизма в Бурятии: проблемы и перспективы // Исследования по прикладной и неотложной этнологии. – 1997. - № 104. – С. 6. 99 В 1990 г. вышел Закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях», ставший достаточно прочной правовой базой демократизации государственно-церковных отношений и обеспечения гарантий свободы совести 1 . В Законе был соблюден демократический принцип равенства в отношении всех конфессий. Церковь и религиозные организации получили возможность пропаганды религии и участия в политической жизни страны. Были отменены ограничительные законодательные акты, действовавшие в отношении церкви и духовенства. Распад СССР упразднил общесоюзные правительственные структуры, в том числе Совет по делам религий при СМ СССР. Был организован новый Межрелигиозный Совет России с представительством всех традиционных конфессий РФ, куда вошел Бандидо Хамбо лама. Этот аналитический консультативно-координационный центр был создан для оказания помощи государственным и церковным структурам в разработке оптимального взаимодействия между государством и церковью. Как мы уже отмечали, возросла политическая активность буддийского духовенства, представители которого принимали непосредственное участие в публичной политике и деятельности представительных органов власти. Кроме избранного в 1989 г. депутатом Верховного Совета РСФСР Э. Цыбикжапова, членом Конституционного собрания Российской Федерации стал Д. Мархаев, в 1994 г. депутатами Народного Хурала Республики Бурятия были избраны Ф. Самаев и М. Чойбонов. Баллотировались в 1996 г. на выборах в Государственную Думу РФ Н. Илюхинов и Ч.-Д. Будаев. При проведении общественных, особенно общебурятских, в том числе государственных, мероприятий стало нормой участие в них буддийских священников, на которых они традиционно проводят обряды «освящения» их открытия. По оценке А.А. Елаева, «политическая активность буддийских священников не вызывала резкого осуждения, в то же время оценивалась общественностью республики неоднозначно. Но на общем фоне возрождения 1 Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. – 1990. - № 16. 100 буддизма в Бурятии, ставшего частью культуры, национальной психологии, образа жизни бурятского народа, такие нестандартные формы деятельности отдельных лам расценивались общественностью как проявление активности буддийской церкви и роста ее популярности, которые, в конечном счете, способствуют пропаганде нравственно-религиозных ценностей народа» 1 . Процесс возрождения буддизма носил противоречивый характер. Можно согласиться с К.М. Герасимовой в том, что «условия основательно изменились – во дворе просвещенный век с официальной буржуазной ориентацией, но неясно, какой буддизм будет возрождаться – индийский или тибетский или какая-то смесь того и другого. Изменилось качество подготовки духовенства, и верующие уже не те, они утратили знание этнических обычаев и традиций и уже не ведают, в чем чистота классического канона религии буддийского или ламаистского толка» 2 . В 1990-х гг. во время празднования Белого месяца – Сагаалгана в некоторых буддийских общинах молитвы-мантры переводились на бурятский язык и раздавались присутствующим. Однако и сегодня большинство прихожан привлечено в дацаны не содержанием службы, а какими-то отдельными, чисто ритуальными моментами. Они приходят, чтобы взять домой освященную воду – аршан, благовония – санзай, заказать молебны за доброе здоровье, благополучное перерождение, хорошую учебу, службу в армии и т.д. В последние годы люди приезжают в Иволгинский дацан поклониться нетленным мощам Хамбо ламы Итигилова. При этом большее значение придается чисто обрядовой стороне буддизма – получить благословение (адис), совершить гороо, покрутить хурдэ – священные барабаны и т.д. Это приводит к тому, что многие начинают воспринимать веру как магию. С таким религиозным «материализмом» связана и позиция некоторых лам, которые могут порой быть резки к прихожанам, таким образом, превращая посещение дацана в систему неких запретов. 1 Елаев А.А. Бурятский народ: становление, развитие, самоопределение. – М., 2000. – С. 293. Герасимова К.М. О бурятской «буржуазной интеллигенции» начала ХХ в. // Национальная интеллигенция, духовенство и проблемы социального, национального возрождения Республики Бурятия. – Улан-Удэ, 1995. – С. 26. 2 101 Одной из основных черт церковного сообщества 1990-х гг. являлось преобладание в нем неофитов – людей, ставших верующими в течение последних лет и до начала «перестройки» не имевших к буддизму и церковной жизни никакого отношения. Образцом для поведения они, естественно, избрали имитацию того стиля, который был присущ поколению их матерей и бабушек, т.е. тем людям, что сохранили буддизм как веру и образ жизни в эпоху советской власти. И надо отметить, что не только в поведении простых верующих, но и в целом имитация становится одной из ведущих черт религиозного сознания сегодня. Как показали материалы А.В. Бильтриковой, в сознании людей религия занимает лишь пятое место наряду с другими. При этом «последователями буддизма себя считают 32,4 % респондентов, последователями шаманизма – 5,3 %, просто верят в Бога – 38,8 %. В остальном среди респондентов отмечаются настроения…. определенных религиозных принципов, некоторые имеют крещеных предков, но при этом стремятся к буддизму, некоторые подчеркивают стремление постичь философские глубины буддизма, считая недостаточным отправление лишь каких-то внешних проявлений, и это, на их взгляд, сможет помочь им прийти к действительно глубокой искренней вере» 1 . В начале 1990-х гг. изменение общественного строя в стране и отказ от прежней системы ценностей объективно способствовал стихийному росту интереса людей к религии. Это, безусловно, открывало церкви широкие возможности для усиления своего влияния на массы. Однако ее неготовность, как и общества в целом, к подобному развитию событий не позволила использовать сложившуюся благоприятную ситуацию для своего утверждения в обществе. Либерализация внутриконфессиональных отношений, открытое обсуждение реального положения дел в ЦДУБ усугубили внутренние проблемы буддийской церкви. В 1992 г. умер Бандидо 1 Бильтрикова А.В. Национальная интеллигенция в процессах консолидации бурятского народа // Современное положение бурятского народа и перспективы его развития. Мат-лы науч.-практ. конф. – УланУдэ, 1996. – С. 74-75. 102 Хамбо лама М. Цыбиков, последний представитель старшего поколения лам. За короткий период, с 1992 по 1995 гг., на посту главы ЦДУБ сменилось трое лам - представителей молодого поколения. Центральный орган буддийской организации – ЦДУБ – вплоть до 1990-х гг. сохранял традиционный иерархический принцип руководства и взаимоотношений. Эта структура не была адаптирована к новшествам, и после внедрения демократических норм и процедур «начала стремительно терять управляемость как распадаться на отдельные укрепления своей единая централизованная организация и самостоятельные структуры, которые для автономности быстро облачались в одежды последователей многочисленных школ и течений, существующих в буддизме» 1 . Само духовенство констатировало, что одной из причин этих проблем является отсутствие организационного единства и стабильности внутри буддийской конфессии. Не обладая самостоятельностью и необходимой автономией от государства, буддийская церковь оказалась зависимой от него и подверженной сильному влиянию его политических институтов. В апреле 1995 г. на внеочередном сугунды был избран новый совет ЦДУБ и его председатель Дамба Аюшеев. Было принято решение разработать проект нового Устава. Решением сугунды от 22 марта 1996 г. Центральное духовное управление буддистов было переименовано в Буддийскую традиционную сангху России, в состав которой вошли 20 дацанов и буддийских общин России. Одним из важных решений был переход на позиции обновления буддизма, которое следует понимать не как «коренное переустройство церковной организации», а как новый подход к изменяющемуся миру, как попытку дать ответ на вызовы времени. Однако изменение Устава не положило конец внутреннему кризису буддийской церкви. Летом 1997 г. была предпринята попытка смещения Д. Аюшеева с поста Хамбо ламы группой лам во главе с руководителем 1 Елаев А.А. Бурятский народ: становление, развитие, самоопределение. – М., 2000. – С. 294. 103 буддийской общины «Дхарма» Н. Илюхиновым. Юридические неточности, допущенные при утверждении Устава сангхи, позволили Н. Илюхинову начать кампанию по реанимации прежнего ЦДУБ и презентации себя в качестве его председателя. По словам главы централизованной религиозной буддийской общины (ЦРБО) «Майдар» Ф.С. Самаева, «вместо 33 самостоятельных буддийских дацанов в качестве учредителей были зарегистрированы только три – Иволгинский, Верхнеберезовский и Агинский. Остальные же, как бы вышли из этих двух. Появилась новая организация с новым содержанием. Последствия были неизбежны.… По существу, использование недочетов в этом документе привело к дальнейшим событиям…». Благодаря широкой огласке СМИ, в борьбу буддийских группировок были втянуты общественность и власти. В результате противоборства образовались две структуры, заявившие о своем праве на лидерство в буддийской церкви, - Буддийская традиционная сангха России во главе с хамбо-ламой Д. Аюшеевым и ЦДУБ во главе с Н. Илюхиновым. Как следует из интервью, взятых аспирантом Института истории СО РАН О. Дашинамжиловым, председатель общины «Дхарма» Н. Илюхинов так оценивает события того времени: «У тех, кто имел представление о роли буддийской церкви, возникли вопросы, как развиваться дальше. Возможности развития буддизма искусственно ограничивались рамками самой организации… Было желание навести порядок. Мы не собирались захватывать власть, мы конкретно предлагали собрать съезд, пусть Хамбо лама хотя бы отчитается, скажет что-то. Съезд был проведен в театре бурятской драмы летом того же года. Приехало много делегатов, однако, диалога не получилось. Мы были вынуждены провести учредительный съезд в Москве и зарегистрировать Центральное духовное управление буддистов России. Из-за того, что в свое время мы не смогли обсудить возникавшие проблемы, многое потеряно... Ни диалога, ни союза не получилось. У многих из нас были свои позиции по этому вопросу…». 104 Хамбо лама Д. Аюшеев признает: «Да, раскол был выгоден. Все религии раскалываются, почему буддизм должен быть единым…». Сегодня можно утверждать, что дело скорее не в личностных качествах глав созданных буддийских организаций. Крушение тоталитарной системы и многолетнее давление на церковь привело к кризису в религиозной среде, а определенные силы воспользовались ситуацией для решения своих политических целей, спекулируя на амбициях и мотивах противоположных сторон. По мнению главы ЦРБО «Майдар» Ф. Самаева, «одной из главных причин разногласий в церкви является отсутствие государственного контроля за ее деятельностью». Годом раньше (1996) была утверждена указом Президента РБ «Концепция государственно-церковных отношений в Республике Бурятия», которая «была призвана отразить состояние, содержание и характер отношений между государством и церковью, определить перспективы развития государственно-церковных отношений в республике, дать ориентиры органам государственной власти и местного самоуправления, общественным объединениям в их практической деятельности». Важнейшими принципами в сфере государственно-церковных отношений в РБ, согласно Концепции, являются: - светский характер государства, отделение религиозных объединений от государства; - равенство религиозных объединений перед законом и невозможность установления какой-либо религии в качестве государственной или обязательной; - гарантия государством свободы совести, свободы вероисповеданий, включая право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними; 105 - гарантия государством равенства, прав и свобод человека, независимо от его расы, национальности, языка отношения к религии, принадлежности к общественным объединениям; - запрещение любых форм ограничения прав граждан по признакам расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности; - запрещение создания и деятельности объединений, цели и действия которых направлены на подрыв безопасности государства, разжигание расовой, национальной и религиозной розни; - запрещение пропаганды и агитации, возбуждающих расовую, национальную или религиозную ненависть или вражду, равно как и пропаганды расового, национального и религиозного превосходства; - запрещение используют методы создания и деятельности психологического объединений, воздействия, которые являющиеся психонасилием, приводящее к разрушению личности и сознания человека, причинению вреда здоровью человека, а также имеют деструктивный характер в отношении семьи, общества и государства в целом; - уважение и равенство всех народов и конфессий Республики Бурятия, развитие исторических традиций уважительного диалога культур и религий народов республики 1 . Как видим, это был почти революционный шаг со стороны государства, которое было вынуждено считаться с растущим авторитетом конфессий. В Концепции также было указано, что «буддийская церковь в республике представлена в виде широко разветвленной иерархической системы со своим штатом духовенства, учебными заведениями и органом управления – ЦДУБ РФ. Существование в республике ЦДУБ имеет большое значение не только внутри Бурятии и России, где число последователей буддизма приближается к миллиону, но и для внешних связей страны в Азиатско-Тихоокеанском регионе» 2 . В Концепции также говорится, что «государство не вправе 1 Концепция государственно-церковных отношений в Республике Бурятия // Байкальский регион: правовое поле этнополитической ситуации (1992-2001). – М., Иркутск: Изд-во «Наталис», 2002. – С. 123. 2 Там же. – С. 124. 106 «уходить» из религиозной сферы общества, самоустраняться от разрешения возникающих в ней проблем». В качестве первоочередных задач были выдвинуты: усиление координации деятельности государственных органов всех ветвей и уровней власти в сфере государственно-церковных отношений; создание специального органа на уровне республики и аналогичных подразделений в районах. В декабре 1997 г. был принят «Закон о религиозной деятельности на территории Республики Бурятия» № 610-1 1 , в соответствии с которым, религиозным конфессиям были разрешены: занятия народной медициной, производственно-хозяйственная и иная деятельность, беспрепятственное проведение богослужений, гарантировано социальное религиозных обеспечение обрядов и и церемоний, социальное страхование священнослужителей и граждан, работающих в религиозных организациях. В целях нормализации религиозной обстановки и разрешения проблем отношений государства и религиозных объединений Законом «О религиозной деятельности на территории Республики Бурятия» был создан экспертноконсультативный Совет по осуществляющий реализацию делам религий современной при Правительстве Концепции РБ, взаимоотношений государства и религиозных объединений. Однако, несмотря на совершенствование законодательства и проводимые на его основе мероприятия, ситуация в буддийской церкви оставалась напряженной. Весной 1998 г. она была усугублена событиями, связанными с экспонированием «Атласа тибетской медицины» в США и противодействием этому решению со стороны руководства буддийской сангхи, заявившего свои права на раритет 2 . В своей книге А.А. Елаев пишет: «Отправка «Атласа» по времени совпала с президентскими и парламентскими выборами 1998 г. и была 1 2 Там же. – С. 131-135. Герасимова К.М. Атлас – яблоко раздора // Правда Бурятии. – 1998. – 26 мар. 107 использована в политических целях, что, в конечном итоге, негативно отразилось на авторитете руководства буддийской церкви в республике» 1 . В марте 1998 г., в преддверии выборов Президента республики, вопрос об Атласе стал принимать ярко выраженную политическую окраску. Кроме Буддийской традиционной сангхи России, сомнение в целесообразности организации выставки в США выразили Всебурятская ассоциации развития культуры, Конгресс землячеств этнической Бурятии. Свое бурятского мнение народа, Совет представители этих организаций оформили в виде открытого письма Президенту РБ Л.В. Потапову, Председателю Народного Хурала М.И. Семенову и Полномочному представителю Президента РФ в Бурятии Б.В. Данилову: «Атлас не является исключительной собственностью музея истории Бурятии… Традиционная буддийская сангха России считает, что Атлас является в такой же мере и собственностью буддистов России, и при принятии столь важного решения, как вывоз единственного экземпляра в мире, должно быть согласование с Традиционной буддийской сангхой Российской Федерации» 2 . По мнению Б.В. Базарова, «атласный конфликт», имевший политическую окраску, преследовал явную цель компрометации власти в период предвыборной кампании. 1980–1990-е гг. – это период культурного и религиозного ренессанса. Государство идет на поддержку процессов возрождения церкви, на диалог с дацанами, оно фактически признало, что гонение на буддизм в недавнем прошлом было незаслуженным. Стремительное увеличение числа священнослужителей в переломный момент, когда старые священнослужители, люди яркие и неординарные, ушли, массовое омоложение духовенства привело к, возможно, неизбежным, но тяжелым «болезням роста». Сейчас «кадровая проблема» больно ударила по состоянию дел буддийской конфессии, которая находится в состоянии глубокого кризиса. Внутренняя разобщенность буддийских общин приводит 1 2 Елаев А.А. Бурятский народ… - С. 295. Правда Бурятии. - 1998. - 14 мар. 108 к мысли, что сейчас существует опасность трансформироваться из духовного сословия в некую касту в себе и для себя. Они больше обеспокоены вещами сугубо материальными – ремонтом и строительством, чем вопросами веры. Сам Хамбо лама Д. Аюшеев заведомо знал, что БТСР – не собственник Атласа, что он борется не за предмет культа, не за религиозную святыню, и, тем не менее, повел священников на приступ…» 1 . В интервью, данном Хамбо ламой Д. Аюшевым О. Дашинамжилову, глава БТСР прокомментировал сложившуюся ситуацию следующим образом: «Будь на моем месте любой другой Хамбо лама, который позволил бы вывезти священные реликвии, для него это тоже было бы повторением ошибок, допущенных в 1920-1930-х гг. Правильно говорят, если ты отдашь свою святыню один раз, то отдашь и в следующий. Один раз предашь, и с тобой перестанут разговаривать и уважать. Ведь за ними стояли высокопоставленные лица из Москвы и говорили: «Отпускай! Пропусти!», а я им: «Нет и нет». Все средства массовой информации работали на правительство, моих прямых заявлений не было…». Попытка воспрепятствовать вывозу Атласа закончилась избиением буддийских монахов отрядом ОМОНа и началом одного из громких скандалов, напрямую связанных с предстоящей выборной кампанией. «Атласный конфликт» был использован всеми заинтересованными лицами в своих интересах. Нежелание конфликтующих сторон пойти на компромисс привело к тому, что противостояние Буддийской традиционной сангхи России и исполнительной власти республики стало фактом, препятствующим их нормальному функционированию и нарушающим общественное спокойствие. Неподготовленность общества и власти к плюрализму мнений, проявлению терпимости к инакомыслию, мирному решению проблем на основе компромиссов и взаимного уважения, в данном случае привела к соблазну установить монопольное, а потому единственно правильное видение проблемы обеими сторонами, что не могло не привести к серьезным 1 Правда Бурятии. - 1998. - 12 июн. 109 негативным последствиям. Соглашение, по которому вывоз за рубеж буддийских раритетов должен согласовываться с Буддийской традиционной сангхой России, было достигнуто не с Министерством культуры Бурятии, а с Министерством культуры Российской Федерации. 27 апреля 1998 г. состоялся сугунды, на котором присутствовали 127 делегатов, в том числе из Тувы, Алтая и Калмыкии. Новый Устав Буддийской традиционной сангхи России был принят большинством голосов. Согласно Уставу, «Буддийская традиционная сангха России объединяет буддийские организации РФ, исповедующие традиционный для России буддизм махаянистского направления, и является правопреемницей ЦДУБ РФ; сангха России осуществляет свою деятельность в соответствии с Конституцией РФ, действующим законодательством и настоящим Уставом». Цель и задачи БТСР – «исповедание, распространение, изучение, бережное сохранение и пропаганда духовного наследия и заветов Будды, культуры и традиций буддийского учения, его философских, нравственных и морально-этических основ, воспитание людей в духе сострадания и любви ко всем живым существам». Существенные изменения были внесены в структуру и деятельность сангхи. Так, согласно Уставу, «решения принимаются коллегиально на съезде представителей буддийского духовенства и верующих мирян с предварительным обсуждением вопросов на местных хуралах, регулярных заседаниях настоятелей и руководителей религиозных организаций». В Уставе нашли отражение новые формы деятельности буддийской церкви: выпуск буддийской литературы, теле- и радиопрограмм, паломничеств, периодических учреждение печатных организаций изданий, организация буддийского религиозного образования, благотворительных фондов, издательских, полиграфических и иных хозяйственных обществ. 9 июня 1999 г. Министерством Юстиции РФ Буддийская традиционная сангха России была зарегистрирована. Кроме дацанов этнической Бурятии в состав БТСР вошли объединение «Ак-Бурхан» (Республика Алтай), Санкт110 Петербургский дацан «Гунзэнчойнэй», «Центр Цзонхавы» (Москва), «Майтрея» (Новосибирск), «Зеленая Тара» (Улан-Удэ), община «Ваджра» (Иркутск), «Замбала» (Абакан), община «Намсал» (Республика Саха). Республиканская газета «Правда Бурятии» отмечала: «Таким образом, положен конец двусмысленной ситуации в связи с перерегистрацией самого крупного буддийского объединения России…» 1 . Ныне действующий Федеральный Закон «О свободе совести и религиозных объединениях» (26.09.1997), по существу, провозгласил разрешительную политику для административно-правовых отношений, возникающих в сфере деятельности религиозных объединений. В отличие от предыдущих законов в нем не регламентировалась деятельность так называемых «атеистических общественных объединений». Наравне с базовым Федеральным Законом «Об общественных объединениях» (19.05.1995) новое законодательство определило статус факультативного и императивного режимов регистрационных отношений, в зависимости от намерений лиц, создавших религиозную группу, т. е. предоставляет право для выбора формы дальнейшего существования. Как мы уже отмечали, в 1991 г. был ликвидирован Совет по делам религий при Совете Министров СССР, а все контакты (прежде всего, регистрация) с имеющимися и возникающими новыми религиозными организациями и объединениями в регионах были переданы отделам юстиции. Те из церковнослужителей, которые в прошлом требовали упразднения Совета по делам религий как органа, ограничивающего свободу деятельности религиозных конфессий, сейчас говорят об ошибочности своих высказываний. Об этом свидетельствуют личные беседы с буддийскими священнослужителями. Это вполне понятно, так как вместо одного органа, который занимался всеми вопросами координации взаимоотношений государства и церкви, в настоящее время появилось несколько: Управление юстиции, регистрирующее религиозные организации; Комитет по национальной политике, связям с общественными и религиозными объединениями Администрации Президента и Правительства РБ; 1 Правда Бурятии. - 1999. - 22 июн. 111 аналогичный комитет Народного Хурала; Экспертный совет, дающий рекомендации, что представляет собой та или иная организация (религиозная она или нет), и, наконец, Инспекция по охране памятников истории и культуры. Все это создает определенные неудобства при решении проблем, возникающих у религиозных объединений. В буддийской конфессии до сих пор не изжит конфликт, связанный с конкуренцией между бурятскими и тибетскими священнослужителями. Как уже отмечалось, в 1993 г., по договоренности с Его Святейшеством Далай ламой, в Бурятию прибыли первые тибетские ламы для преподавания в буддийском институте «Даши Чойнхорлин». В последующие годы количество тибетских учителей увеличилось. Геше Джампа Тинлей в одной из своих лекций сказал: «Для того чтобы буддизм возродился в России с большей силой, очень важно, чтобы именно миряне очень хорошо знали Дхарму. В древние времена в Индии в буддизме делался слишком большой упор на монастырскую систему, монашеские общины, миряне же не изучали философию. В результате сейчас в Индии буддистов практически не осталось. Я считаю, что, хотя монастырская система обучения является оплотом учения образованию Будды, не меньшее внимание должно уделяться мирян. Дхарму должны изучать не только монахи. У нас должны быть особые образовательные программы, особые институты для мирян, где миряне могли бы глубоко осваивать философию и практику буддизма. Тогда родители, которые сами практикуют и занимаются медитацией, смогут обучать этому своих детей. Поэтому для того, чтобы буддизм действительно глубоко укоренился, очень важно, чтобы именно у мирян было хорошее понимание Дхармы. Я считаю, что основная цель моей работы в России – это помощь мирянам в изучении Дхармы». Тибетские ламы стали строить дацаны и центры на территории Бурятии, Калмыкии и Тувы. Их деятельность вызвала озабоченность Бандидо Хамбо ламы. «Существование храма на Лысой горе и слухи о строительстве второго дацана в районе Левого берега Хамбо лама расценил как вызов 112 сангхе: «Выделение участков под строительство тибетских храмов – это результат недальновидности наших чиновников. В будущем они станут форпостами китайского влияния. В Китае буддизм не делится на китайский или тибетский, он находится под полным контролем властей. Мы ведь не имеем дацанов в Тибете, Внутренней Монголии, Пекине. Почему они могут строить их у нас». По сути, Хамбо лама Дамба Аюшеев обвинил местные власти в покровительстве тибетским дацанам…» 1 . Геше Дагба, настоятель дацана на Лысой горе, так объясняет ситуацию: «Хамбо лама не должен опасаться тибетского влияния, мы ведь тоже занимаемся возрождением буддизма. Если люди идут к тибетцам, в этом нет нашей вины. На мой взгляд, конкуренция в хорошем смысле заставит бурятских лам стараться получить хорошее образование. И вообще нет смысла делить людей на бурят, тибетцев, русских, китайцев. Мы все находимся в колесе сансары и нуждаемся в поддержке друг друга. Любовь, сострадание и милосердие – главное, что необходимо людям в это сложное время…». Руководство возрождение сангхи сильной России считает церковной своей основной организации, задачей разветвленной инфраструктуры, объединяющей всех буддистов традиции гелугпа на территории России. По мнению Бандидо Хамбо ламы Д. Аюшеева, буддийская церковь должна встать во главе процесса возрождения бурятского этноса, его духовности, культуры. Тибетские ламы понимают возрождение буддизма, в первую очередь, как создание линии преемственности, активное привлечение мирян к изучению буддийской философии и использование ее в повседневной жизни. Что касается вопроса межконфессиональных отношений, то в Концепции государственно-церковных отношений в РБ было подчеркнуто: «в настоящее время отношения между последователями двух основных конфессий – православия и буддизма – в целом носят достаточно корректный 1 Информ Полис. - 2005. - 23 мар. 113 характер. Межрелигиозная веротерпимость, характерная для Бурятии, имеет под собой основу. Исторически сложилось, что каждая из этих религий преимущественно распространена в определенной национально-этнической среде: православие у русских, буддизм – у бурят. Приверженцы каждой из них рассматривают свою религию как национально-культурное достояние, не пытаются сделать другие народы объектом своей религиозной миссии и не опасаются «религиозной экспансии» с их стороны» 1 . Если рассматривать буддийскую конфессию Бурятии на предмет этничности, то здесь, на наш взгляд, абсолютно права Т.Д. Скрынникова, утверждающая, что «в характере буддийских институтов на территории Бурятии (буддийская церковь, общественные организации) имплицитно содержится идея формирования сообщества не на этнической, а на гражданской основе. Ведь не только буряты являются членами общественных буддийских организаций, членами сангхи, преподавателями Буддийского института «Даши Чойнхорлин», образованного в 1991 г., так же как и авторами журнала этого института – «Легшед» (в котором публикуются переводы с тибетского буддийских текстов)» 2 . В целом сложившаяся ситуация выявила актуальную необходимость осуществления внутрицерковной модернизации. Это коснулось, в первую очередь, подготовки молодых лам, обучающихся в Буддийском институте «Даши Чойнхорлин», Агинской буддийской академии, буддийских монастырях Индии, Монголии. Хамбо лама Д. Аюшеев, говоря о студентах, подчеркнул: «Это будущее бурятского буддизма. Мы, нынешние ламы, выполняем роль промежуточного звена, а все воссоздавать по-настоящему предстоит им». В последние годы буддийская церковь пополнилась ламами, получившими образование в буддийских монастырях Индии – Гоман, Намгьял и др. 1 Концепция государственно-религиозных отношений в Республике Бурятия // Байкальский регион: правовое поле этнополитической ситуации (1992-2001). – М.- Иркутск: изд-во «Наталис», 2002. – С. 125. 2 Скрынникова Т.Д. Традиционная культура и буддизм в самоидентификации бурят // Религия и идентичность в России. – М.: издат. фирма «Восточная литература» РАН, 2003. – С. 152. 114 Общая стратегия развития сангхи России выработана, в первую очередь, с учетом политики федерального центра, снижения влияния тибетского духовенства, обеспечения условий для обучения студентов в Индии. Как уже отмечалось, Бандидо Межрелигиозного Хамбо Совета лама России, Д. он Аюшеев избран является членом членом Совета по взаимодействию с религиозными организациями при Президенте РФ и членом Общественной палаты при Президенте Российской Федерации. В результате демократизации российского общества буддийская церковь получила полное, юридически гарантированное отделение от государства, от его вмешательства во внутрицерковные дела, широкий простор для проповеднической и социальной деятельности в миру, устранение всякой дискриминации по отношению к священникам и верующим, возвращение ранее изъятых культовых сооружений и церковных ценностей, широкие возможности для строительства новых храмов. Нет сомнений в том, что буддийская церковь будет усиливать свою роль в духовном обновлении общества. Процесс этот фактически идет. Сближение церкви и государства происходит по многим позициям, в том числе в вопросах воспитания граждан и возрождения нравственности. После развала нашей многонациональной страны проблемы становления правового государства, демократизации общества, соблюдения прав человека, гуманизации межличностных отношений находятся в центре внимания общественности. Повышенный интерес закономерно уделяется проблемам свободы совести. Деятели культуры и науки, религиоведы и публицисты, священнослужители и юристы высказывают различные точки зрения, порой прямо противоположные, о том, как должны развиваться взаимоотношения церкви, религиозных организаций и государства, какое место занимает свобода совести в системе общечеловеческих ценностей, демократических прав и свобод. При этом подчеркивается, что церковь и религиозные организации, хотя и отделены от государства, в то же время не могут быть, как и верующие, никоим образом отделены от жизни, интересов общества, что каждый человек независимо от 115 своего отношения к религии и атеизму должен иметь право свободно высказывать свои убеждения и следовать им, что религия, свободомыслие и атеизм являются неотъемлемыми составными частями мировой культуры. 116 ЗАКЛЮЧЕНИЕ За годы советской власти в стране был создан отлаженный механизм подавления и контроля религиозных организаций государством, причем государство брало на себя и чисто внутрицерковные функции. Анализ основных аспектов законодательства СССР о свободе совести и религиозных организациях позволяет сделать вывод о том, что в стране в законодательном порядке был закреплен ряд положений, сводящих практически на нет право на свободу совести и вероисповеданий в ее международно-правовом аспекте. Те положения, которые были декларированы, на практике не действовали, так как в большинстве своем не являлись правовыми нормами прямого действия. Государство добилось полного контроля над Центральным духовным управлением буддистов и его руководством, вынудив беспрекословно следовать своим основополагающим решениям. В целях формирования определенного имиджа советского государства необходимо было сохранять видимость цельности, благополучия буддийской церкви, поддерживать авторитет ее руководителей и добиваться создания видимости соблюдения прав человека в области вероисповедания. Взяв под контроль практически всю жизнь буддийской церкви, власти необходимо было соблюдать бдительность по отношению к духовенству, так как среди его членов оставались люди, недовольные таким положением. Возглавляли ЦДУБ полностью лояльные власти ламы. Эта лояльность была результатом предшествующего жизненного опыта священнослужителей, часть которых прошла через сталинские лагеря. Новое послевоенное буддийское духовенство было воспитано в духе подчинения государственной власти. По существу, оно пошло по пути сотрудничества с атеистическим государством и поддержки его политической линии, получив необходимые уступки. Интересы государства для руководителей буддийской церкви были заведомо выше других интересов. 117 Поэтому вряд ли можно все церковные неурядицы сводить только к отрицательному влиянию государства на церковь. Официальным органом государственного контроля за деятельностью религиозных организаций в стране был Совет по делам религий при Совете Министров СССР. Согласно Положению, Совет по делам религий, являясь союзным органом, осуществлял контроль за соблюдением Конституции СССР, правильным применением и исполнением законов СССР по вопросам, относящимся к религии. Помимо Совета по делам религий при Совете Министров СССР, который проводил официальную политику советского государства в области государственно-церковных отношений, опираясь на действующее законодательство в этой сфере, существовал другой центр проведения государственной политики в этой области - 4 отдел 5 Управления КГБ при Совете Министров СССР, функционировавший на основании ведомственных подзаконных актов. Отдел полностью контролировал внешнеполитическую и внутриконфессиональную деятельность религиозных объединений, а также их лояльность режиму, помогал лояльным к советскому государству преодолевать руководителям межконфессиональные и религиозных конфессий внутриконфессиональные противоречия, охранял религиозных деятелей и религиозные объединения от влияния из-за законодательством рубежа. не Официально предусматривалась действующим роль этого советским органа в государственно-конфессиональных отношениях. Хотя формально Совет по делам религий являлся органом при Правительстве СССР, что было закреплено в Положении о нем, главная роль в направлении деятельности Совета принадлежала ЦК КПСС. С ЦК Совет согласовывал все важнейшие стороны своей работы. По существу, Совет находился в прямом подчинении у высшего партийного руководства и осуществлял партийные установки в области государственно-церковных отношений. Совет по делам религий при Совмине СССР в Бурятии представлял уполномоченный по делам религий при Совмине Бурятской 118 АССР, на которого возлагалась основная работа по осуществлению контроля над религиозными организациями, в том числе и над Центральным духовным управлением буддистов. Существование в социалистическом обществе подтолкнуло буддийскую церковь перейти на позиции модернизма, более радикального и всеобъемлющего, чем тот, который декларировали и стремились реализовать обновленцы. В результате такого перехода произошло становление современной буддийской конфессии, адаптировавшейся к существованию в условиях секуляризации государственной и общественной жизни, нашедшей формы активной миротворческой деятельности. Это новое явление в истории буддизма продемонстрировало его способность функционировать в принципиально иных исторических условиях. Миротворческая деятельность буддийской конфессии обеспечивала ей видную роль в жизни страны. Общественная роль ЦДУБ проявлялась в сотрудничестве его руководства с различными Обществами дружбы, фондами, в первую очередь, с Фондом мира. Эти и другие формы церковной деятельности считались результатом лояльности государственной политики к свободе вероисповеданий. Период «перестройки» определил основные направления последующего развития всех сторон жизни и деятельности буддийской церкви. Этот период характеризовался активизацией буддийской конфессии, с которым можно сравнить лишь послевоенное время, когда Сталин дал церкви определенное свободное пространство. Тем не менее, в нашей стране воинствующий атеизм, бывший неотъемлемой частью политики государства в отношении религии, религиозных организаций и верующих, продолжал оставаться таковым, по существу, в 1970-1980-е гг. Лишь к концу 1980-х гг. обозначились тенденции, направленные на изменение позиции государства по отношению к религиозной сфере в сторону либерализации курса. Новая государственная политика предусматривает усиление роли исполнительной власти при создании религиозных объединений и 119 осуществлении контрольных полномочий правоохранительных органов за их деятельностью. Такая позиция обосновывается международно-правовой практикой. Принятие Закона РСФСР «О свободе вероисповеданий» 1990 г. положило конец «легитимному» ущемлению прав верующих. Изменение политической ситуации в стране, формирование принципиально новой юридической базы для взаимоотношений церкви и государства, создали абсолютно новые условия для буддийской конфессии. 1990-е гг. - время нового качественного становления ЦДУБ/БТСР, когда стало возможным говорить о независимости церкви от государства. Многие стали воспринимать буддийскую церковь как естественную национальную идеологическую почву, опору для возрождения моральных и жизненных ориентиров. Буддийская церковь старается найти свое место в обновляющемся обществе. На этом витке истории она стала независимым добровольным сообществом, сосредоточившимся на собственном внутреннем обновлении, на своих прямых религиозных функциях. Однако быть отделенной от государства - не означает быть отделенной от жизни общества, от сложных и острых проблем, которые волнуют всех его граждан, верующих и неверующих. И потому буддийская церковь использует свои духовные ценности, созвучные гуманным светским идеалам и проявляет не только лояльность, но и солидарность с программными установками демократического общества, оказывает содействие их осуществлению, отражая, в первую очередь, интересы верующих граждан. Но демократия — это не только обретение новых свобод, но и порождение новых ограничений, без которых хаос может погубить свободу. Это относится как к религии, так и органам государственной власти. В современной России, а также Бурятии, провозгласивших курс на создание правового государства и гражданского общества, чрезвычайно актуальной становится задача выработки новых подходов в государственноцерковных отношениях. Тем более что государственно-церковные отношения – не периферийная, а общественно значимая сфера политики, от 120 которой во многом зависят общественно-политическая атмосфера в стране в целом и, в частности, в Республике Бурятия, психологический климат и состояние межнациональных отношений. В конечном итоге весь комплекс законодательных, организационных и иных мер должен быть направлен на межрелигиозную гармонизацию, поддержание мира и согласия, на предотвращение самой возможности возникновения очагов религиозных конфликтов. 121 ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА 1. Опубликованные документы 1. Воинствующее безбожие в СССР за 15 лет: 1917-1931. – М.: Гаиз, 1932. – 825 с. 2. О религии и церкви: Сб. документов. – М.: Политиздат, 1965. – 128 с. 3. Законодательство о религиозных культах: Сб. мат-лов и документов. – М., 1971. – 99 с. 4. О религии и церкви: Сб. высказываний классиков марксизма-ленинизма, документов КПСС и Советского государства. – М., 1981. – 368 с. 5. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Изд. 8-е, доп. и испр. – М.: Политиздат, 1972. – Т. 9 – 527 с.; – Т. 10. – 1972. – 535 с.; – Т. 11. – 1978. – 551 с.; – Т. 12. – 1978. – 606 с.; – Т. 13. – 1981. – 654 с.; – Т. 14. – 1982. – 542 с. 6. Бурятская областная организация КПСС: Хроника: В 2 кн. – Улан-Удэ, 1987. – Кн. 1. – 272 с.; Кн. 2. – 180 с. 7. Религия и закон: Конституц.-правовые основы свободы совести, вероисповедания и деятельности религ. орг.: Сб. правовых актов с коммент. / Ин-т религии и права; Сост. и авт. коммент. А.О. Протопопов. – М., 1996. – 112 с. 8. Материалы Всебурятского съезда по консолидации и духовному возрождению нации (22-24 февраля 1991 г.). – Улан-Удэ, 1996. – 274 с. 9. Материалы Первого съезда народов Республики Бурятия. – Улан-Удэ, 1997. – 112 с. 10. Архив Совета по делам религиозных культов при СМ СССР (1957-1963). – М., 1998. – 140 с. – (Архивно-информационный бюл. Сер. 1. Справочноинформационные материалы / Государственная архивная служба РФ. Прил. к: Исторический архив; № 17). 122 11. Культурное строительство в Бурятской АССР (1917-1981 гг.): Документы и мат-лы. – Улан-Удэ: Бур. кн. изд-во, 1983. – 536 с. 12. Из истории религиозных конфессий Бурятии, ХХ век: Сб. док. / Ком. по делам архивов Респ. Бурятия, Нац. архив Респ. Бурятия; Редкол.: Л.Я. Баранникова, Ю.П. Шагдуров; Сост. С.Г. Аюшеева и др. – Улан-Удэ, 2001. – 260 с., ил. – Имен. указ.: С. 257-260. 13. Байкальский регион: правовое поле этнополитической ситуации (19922001) / Авт.-сост. Ю.Н. Пинигина. – М. – Иркутск: Изд-во «Наталис», 2002. – 311 с. 2. Периодическая печать Газеты «Правда», 1968-1990 гг. «Правда Бурятии», 1966-1999 гг. «Молодежь Бурятии», 1985-1998 гг. «Информполис», 1995-2000 гг. «Аргументы и факты», 1994-2000 гг. «Российская газета», 1992-1998 гг. Журналы «Антирелигиозник», 1930-1939 гг. «Наука и религия», 1960-1995 гг. «Буддизм в России», 1995-1998 гг. «Буддизм», 1991-1996 гг. «Восток», 1995-2000 гг. «Коммунист», 1985-1990 гг. «Легшед», 2001-2006 гг. 123 «Священный Байкал», 1992-1995 гг. «Buddhists for Peace», 1985-1995 гг. UNPO news, 1996-1999 гг. 2. Архивные документы и материалы Центр хранения современной документации (ЦХСД) – ф. 4, оп. 28, д. 1377; ф. 4, оп. 29, д. 265; ф. 4, оп. 35, д. 1, 5, 6, 18, 84, 188, 192, 200; ф. 4, оп. 84, д. 99; ф. 4, оп. 88, д. 1085; ф. 5, оп. 89, д. 82; ф. 5, оп. 90, д. 128. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) – ф. 6991, оп. 3; оп. 1, д. 1745; оп. 6, дд. 1, 903, 1327, 1721, 1760, 1853, 2287, 2295, 2517, 2681, 2682, 2760, 2909, 3168. Российский государственный исторический архив, г. Санкт-Петербург (РГИА) - фонд 821, оп. 133, 134. Национальный архив Республики Бурятия (НАРБ) ф. 1-П, оп. 1, дд. 1, 6, 9, 11, 18, 20, 34, 39, 44, 45, 47, 48, 58, 59, 64, 7, 70, 72, 76, 105, 115, 117, 119, 122, 128, 129, 130, 131, 139, 149, 152, 157, 159, 167, 185, 190, 192, 199, 212, 214, 235, 244, 253, 254, 256: 257, 258, 259, 261, 277, 354, 351, 352, 353, 354, 357, 375; ф. Р-248, оп. 2. дд. 5, 6, 10, 19, 27, 29, 36; ф. Р475, оп. 1, дд. 337, 360, 433, 674, 675, 681, 683, 704, 705; ф. Р-1857, оп. 3. Текущий архив Центрального Духовного Управления Буддистов СССР/России Материалы за 1975-1995 гг. Личный архив В.М. Митыпова Материалы за 1985-1996 гг. 124 4. Библиографический список литературы 1. Абаев Н.В. Чань-буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае / Н.В. Абаев. – Новосибирск: Наука, 1989. – 150 с. 2. Abaev N., Mitypov V. Topical Problems of Today and the Buddhist Way to Peace // Buddhists for Peace. – № 4. – 1988. – Р. 63-67. 3. Абаева Л.Л. Модернистские тенденции в современном буддизме / Л.Л. Абаева. – Улан-Удэ, 1988. – С. 80-95. 4. Абаева Л.Л. Религии в этнокультурной традиции народов Центральной Азии / Л.Л. Абаева // Россия и Восток: взгляд из Сибири в конце столетия: Мат-лы и тез. докл. к междунар. науч.-практ. конф., Иркутск, 24-27 мая 2000 г. – Иркутск, 2000. – Т. 2. – С. 93-96. 5. Абаева Л.Л. Система образования в буддийских монастырях Бурятии / Л.Л. Абаева, Д. Тугутова // Буддизм в России. – 1995. – № 23. 6. Абаева Л.Л. Традиция и модернизация в истории ламаизма / Л.Л. Абаева, Н.Л. Жуковская // Религии мира. История и современность. – М, 1983. – С. 129-149. 7. Алексеев В.А. Иллюзии и догмы: взаимоотношения советского государства и религии / В.А. Алексеев. – М.: Политиздат, 1991. – 398 с. 8. Алексеев В.А. Постперестройка: несвободная совесть? (Интервью, беседы с религ. деятелями, ст. о пробл. свободы совести и церковно-гос. отношениях в России) / В. Алексеев. – М.: Изд. центр "Россия молодая", 1992. – 62 с.: ил. 9. Андреев А.И. Буддийская святыня Петрограда / А.И. Андреев. – УланУдэ: Агентство ЭкоАрт, 1991. – 126 с. 10. Андреева А.П. Буддизм в Саянах: История и современность / А.И. Андреева. – Улан-Удэ: Агентство ЭкоАрт, 2004. – 128 с. 11. Андреева О.В. Критика англо-американской буржуазной историографии современного положения религии и церкви в СССР: Автореф. дис. …канд. ист. наук / О.В. Андреева. – М., 1987. – 17 с. 125 12. Атарханова А. Происхождение и реакционная сущность ламаизма / А. Атарханова // Некоторые вопросы научного атеизма. – Улан-Удэ, 1952. – C. 52-68. 13. Атеизм и религия в Бурятии / Сост. М.Г. Брянский. – Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1986. – 80 с. 14. Атеизм и религия в духовной жизни советского общества / Акад. обществ. наук при ЦК КПСС, Ин-т науч. атеизма; Отв. ред. Ф.Г. Овсиенко. – М.: АОН, 1990. – 188 с. 15. Атеизм и религия в современной борьбе идей. – Киев: Ордена Трудового Красного Знамени изд-во полит. лит-ры Украины, 1975. – 491 с. 16. Бадмаев А.А. Буддийские дацаны и буряты: Прошлое и настоящее / А.А. Бадмаев // Сибирь в панораме тысячелетий: Мат-лы междунар. симп. – Новосибирск, 1998. – Ч. 2. – C. 36-41. 17. Базаржапов В.Б. Хамбо лама Чойнзон Доржи Иролтуев / В.Б. Базаржапов, Е.С. Митыпова // Выдающиеся бурятские деятели (XVII – нач. XX в.). – Улан-Удэ, 2001. – Вып. 2, ч. 2. – С. 53-56. 18. Базаров Б.В. Духовенство Бурятии в период репрессий / Б.В. Базаров // Буддизм: Информ. бюл. – 1996. – № 3. 19. Базаров Б.В. Общественные течения ламаизма и судьба буддийской конфессии / Б.В. Базаров // Цыбиковские чтения-6: Проблемы истории и культуры монгольских народов: Тез. докл. и сообщ. – Улан-Удэ, 1993. – C. 67-68. 20. Базаров Б.В. Общественно-политическая жизнь 1920-1950 гг. и развитие литературы и искусства Бурятии. – Улан-Удэ, 1995. 21. Базаров Б.В. Дело Максима Шулукшина или очерк политической борьбы в послевоенные годы. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2005. – 56 с. 22. Бакаева Э.П. Буддизм в Калмыкии: Ист.-этногр. очерки / Э.П. Бакаева. – Элиста: Калм. кн. изд-во, 1994. – 127 с.: ил. 23. Барменков А.И. Свобода совести в СССР. – М., 1979. – 324 с. 24. Баторов Б.Н. К истории борьбы бурятской партийной организации за 126 преодоление ламаизма в годы социалистического строительства (19231937) // Великий Октябрь и Восточная Сибирь. – Иркутск, 1968. – С. 331336; 25. Баторов Б.Н. Атеистическая работа партийных организаций среди бурятского населения (1929-1933 гг.). – Улан-Удэ, 1969. – 147 с. 26. Батуев Б.Б. Буряты в XVII–XVIII вв. / Б.Б. Батуев; Ред. Б.В. Базаров. – Улан-Удэ: Изд-во ОНЦ «Сибирь», 1996. – 101 с. 27. Батуев Б.Б. Очерк истории селенгинских бурят / Б.Б. Батуев, И.Б. Батуева; Обществ.-науч. центр «Сибирь». – Улан-Удэ, 1993. – 102 с. 28. Берзин А. Тибетский буддизм: История и перспективы развития / А. Берзин. – М., 1992. – 37 с. 29. Бильтрикова А.В. Национальная интеллигенция в процессах консолидации бурятского народа // Современное положение бурятского народа и перспективы его развития: Мат-лы науч.-практ. конф. – УланУдэ, 1996. – С. 72-76. 30. Бобков Ф.Д. КГБ и власть. – М., 1995. – 322 с. 31. Боголепов А.А. Церковь под властью коммунизма / А.А. Боголепов. – Мюнхен, 1958. – 202 с. 32. Буддизм и буддология в России: Библиограф. указ. Ч. 1. / Сост. Р.Ц. Бадмадоржиева, Е.Д. Нимаева. Ред. И.Х. Бальхаева. – Улан-Удэ, 2005. – 95 с. 33. Буддизм в Бурятии: истоки, история, современность: Мат-лы конф. 23-24 июня 2001 г., Тамчинский дацан / Отв. ред. С.П. Нестеркин. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2002. – 194 с. 34. Буддизм в контексте истории, идеологии и культуры Центральной и Восточной Азии: Мат-лы междунар. науч. конф. / РАН. Сиб. отд-ние. Ин-т монголоведения, буддологии и тибетологии; Редкол.: Б.В. Базаров (отв. ред), С.Ю. Лепехов, Д.В. Аюшеева, А.М. Донец, С.П. Нестеркин, И.Е. Гарри. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2003. – 193 с. 35. Буддизм и культурно-психологические традиции народов Востока / АН 127 СССР. Сиб. отд-ние. Бурят. фил. Бурят. ин-т обществ. наук; Ред. кол.: Н.В. Абаев, М.И. Вечерский, С.Ю. Лепехов, С.П. Нестеркин. – Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1990. – 216 с. 36. Бураева О.В. Религиозные организации в Бурятии / О.В. Бураева // Россия и Восток: взгляд из Сибири в начале тысячелетия: Мат-лы и тез. докл. к междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 100-летию со дня рожд. проф. С.В. Шостаковича. Иркутск, 17-19 мая 2002 г. – Иркутск, 2002. – С. 199-204. 37. Бурятский буддизм: история и идеология / РАН. Сиб. отд-ние. Бурят. науч. центр. Ин-т обществ. наук; Отв. ред. Л.Е. Янгутов. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1997. – 200 с. 38. Буряты / Отв. ред. Л.Л. Абаева и Н.Л. Жуковская. – М.: Наука, 2004. – 633 с. (Серия «Народы и культуры»). 39. Вампилов Б.Н. Тибетская медицина – оружие контрреволюционного ламства // Бурят-Монгольская правда. – 1937. – 3, 5, 23 июл. 40. Ванчикова Ц.П. Иволгинский дацан / Ц.П. Ванчикова // Наука в Сибири. – 1994. – № 23, 24. 41. Вещиков А.Т. Советские законы о религиозных культах / А.Т. Вещиков. – М.: Знание, 1962. – 25 с. 42. Волков Н.С. Государственно-церковные отношения в условиях демократизации общественной жизни: Автореф. дис. ...канд. филос. наук / Н.С. Волков. – М., 1992. – 23 с. 43. Вопросы истории ламаизма в Калмыкии / Калм. НИИ истории, философии и экономики. – Элиста: КНИИФЭ, 1987. – 130 с. 44. Вопросы международного права и деятельность ООН. – М., 1985. – 280 с. 45. Вопросы научного атеизма: Буддологические исследования в Бурятии. – М.: Мысль, 1974. – Вып. 16. – 358 с. 46. Вопросы преодоления пережитков ламаизма, шаманизма и старообрядчества: Мат-лы второго зонального семинара лекторов128 атеистов Сибири. – Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1968. – Вып. 1. – 305 с.; Вып. 2 – 219 с. 47. Вопросы преодоления пережитков прошлого в быту и сознании людей и становления новых обычаев, обрядов и традиций у народов Сибири: Мат-лы науч.-практ. конф., состоявшейся 22-26 нояб. 1966 г. в г. УланУдэ. / АН СССР. Сиб. отд-ние. Бурят. фил. Бурят. ин-т обществ. наук; Ред. кол.: А.П. Окладников, Д.Д. Лубсанов, И.С. Гурвич, П.Т. Хаптаев, Л.Е. Элиасов, Т.М. Михайлов. – Улан-Удэ, 1966. – Вып. 1. – 58 с.; Вып. 2. – 108 с.; Вып. 3. – 30 с. 48. Вопросы преодоления религиозных пережитков в СССР. – М.; Л.: Наука, 1966. – 298 с. 49. Воронцов В.Г. Конституция СССР о свободе совести / В.Г. Воронцов. – Л.: Знание, 1979. – 36 с. 50. Воронцов Г.В. Ленинская программа атеистического воспитания в действии (1917-1937 гг.) / Г.В. Воронцов. – Л., 1973. – 33 с. 51. Галданова Г.Р. Популярное вероучение монгольского буддизма как фактор ценностно-нормативного регулирования в обществе / Г.Р. Галданова // Цырендоржиевские чтения – 2000: Сб. науч. ст. в память Р.Д. Цырендоржиева (19.05.1923 – 15.04.1999), основателя бурятской диаспоры в г. Киеве. – Киев, 2000. – C. 29-39. 52. Галданова Г.Р., Герасимова К.М., Дашиев Д.Б. Ламаизм в Бурятии XVIII – начала XX в. – Новосибирск: Наука, 1983. – 179 с. 53. Герасимова К.М. О ламаистской морали и дацанских доходах / К.М. Герасимова // Вопросы атеистического воспитания. – Улан-Удэ, 1974. – C. 3-19. 54. Герасимова К.М. Ламаизм и национальная политика царизма в Забайкалье в XIX – начале XX в. / К.М. Герасимова; БМ НИИК. – УланУдэ, 1957. – 159 с. 55. Герасимова К.М. О бурятской «буржуазной» интеллигенции XX века / К.М. Герасимова // Национальная интеллигенция, духовенство и 129 проблемы социального, национального возрождения народов республики Бурятия. – Улан-Удэ, 1995. – С. 20-27. 56. Герасимова К.М. О механизме социального управления в бурятском ламаизме XVIII – начала XX в. / К.М. Герасимова // Философские и социальные аспекты буддизма: (Мат-лы 1-го сов.-монг. "круглого стола" по проблемам изучения буддизма). – М., 1989. – С. 40-53. 57. Герасимова К.М. Обновленческое движение бурятского ламаистского духовенства / К.М.Герасимова; АН СССР. Сиб. отд-ние. БКНИИ. – Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1964. – 178 с. 58. Герасимова К.М. Религия и проблемы изучения бурятского общества / К.М. Герасимова // Наука и культура региона: Проблемы исследований. – Улан-Удэ, 1992. – С. 53-56. 59. Дамдинов А.В. Агван Доржиев в обновленческом движении бурятского буддийского духовенства // Бурятский буддизм: история и идеология. – Улан-Удэ, 1997. – С. 32-38. 60. Дандарон Б.Д. Буддизм: Сб. ст. / Б.Д. Дандарон. – СПб.: Изд-во «Дацан Гунзэчойнэй», 1996. – 144 с.: табл. 61. Дандарон Б.Д. Черная тетрадь: О Четырех Благородных Истинах Будды / Б.Д. Дандарон. – СПб.: Дацан Гунзэчойнэй, 1995. – 96 с. 62. Данзанова А.А. Религиозная политика Советского государства по отношению к буддизму 1920-30-е гг. / А.А. Данзанова. – Улан-Удэ, 2002. – 164 с. 63. Долотов А. Ламаизм на службе самодержавия и капитализма / А. Долотов; Пер. Б.-Н. Цоктоин; Ред. Б. Ванчиков. – Верхнеудинск: Бургосиздат, 1932. – 24 с. 64. Долотов А.С. Ламаизм и война / А.С. Долотов; БМ НИИК. – Веpхнеудинск: Буpгосиздат, 1932. – 22 с. 65. Долотов А.С. Происхождение ламаизма / А.С. Долотов; БМ НИИК. – Веpхнеудинск: Буpгосиздат, 1932. – 28 с. 66. Донец А.М. Концепция отрицания в бурятском буддизме / А.М. Донец // 130 Буддизм в Бурятии: истоки, история, современность: Мат-лы конф. 23-24 июня 2001 г., Тамчинский дацан. – Улан-Удэ, 2002. – С. 82-93. 67. Дорджиева Г.Ш. Буддизм и христианство в Калмыкии: Опыт анализа религиозной политики правительства Российской империи (середина XVII – начало XX века). – Элиста: Джангар, 1995. – 127 с. 68. Елаев А.А. Бурятский народ: становление, развитие, самоопределение / А.А. Елаев. – М., 2000. – 352 с. 69. Ербанов М.Н. Ламский вопрос в Бурятии / М.Н. Ербанов. – Верхнеудинск, 1925. – 26 с. 70. Ербанов М.Н. Строительство Красной Бурятии / М.Н. Ербанов. – Верхнеудинск: Изд-во ред. журн. «Жизнь Бурятии», 1925. – 38 с. 71. Ермакова Т.В. Исследования буддизма в России / Т.В. Ермакова // Восток. – 1995. – № 5. – С. 139-148. 72. Железнов А.И. О тибетских традициях в бурятском буддизме / А.И. Железнов // Тибетский буддизм: теория и практика. – Новосибирск, 1995. – С. 56-79. 73. Жуковская Н.Л. 250 лет официального признания буддизма в России. Размышления о прошедшем юбилее некоторое время спустя / Н.Л. Жуковская // Этнографическое обозрение. – 1992. – № 3. – С. 118-131. 74. Жуковская Н.Л. Буддизм в Бурятии: начало, история, день сегодняшний / Н.Л. Жуковская // Священный Байкал. – 1993. – № 9. – С. 12-14. 75. Жуковская Н.Л. Буддизм в истории монголов и бурят: политические и культурные аспекты / Н.Л. Жуковская // Буддийский мир: Альманах. – М., 1994. – С. 6-16. 76. Жуковская Н.Л. Возрождение буддизма в Бурятии: проблемы и перспективы / Н.Л. Жуковская; РАН. Ин-т этнологии и антропологии. – М., 1997. – 24 с. – (Исслед. по прикл. и неотложной этнологии; № 104). – Библиогр.: с. 23-24. 77. Жуковская Н.Л. Современный ламаизм: (На материалах Бурятской АССР) / Н.Л. Жуковская // Вопросы научного атеизма. – М., 1969. – Вып. 131 7. – C. 221-242. 78. Жуковская Н.Л. Бурятия: жаркий июль 1991 года // Буддизм. – 1992. - № 1. – С. 15-19. 79. Заятуев Г.-Н. Агван Доржиев – выдающийся буддийский деятель России //250-летие официального признания буддизма в России. – Улан-Удэ, 1991. – С. 39-42. 80. История Бурятской АССР: В 2-х т. – Улан-Удэ: Бур. кн. изд-во, 1954, 1959. – Т. 1. – 496 с.; – Т. 2. – 644 с. 81. История и культура бурятского народа: Учеб. пособие / Д.Д. Нимаев, Т.М. Михайлов, К.Д. Басаева, В.Т. Михайлова; Под ред. Т.М. Михайлова; М-во образования и науки РБ; РАН. Сиб. отд-ние. Ин-т монголоведения, буддологии и тибетологии. – Улан-Удэ: «Бэлиг», 1999. – 248 с.: фотогр. 82. История Монгольской Народной Республики. – М.: Наука, 1967. – 537 с.: ил. 83. История Сибири с древнейших времен до наших дней: В 5 т. / Гл. ред. А.П. Окладников и В.И. Шунков. – Л.: Наука, 1968; – Т. 4. – 501 с.; – Т. 5. – 1969. – 469 с. 84. Кириченко М.Г. Свобода совести в СССР / М.Г. Кириченко. – М.: Юрид. лит., 1985. – 198 с. 85. Клочков В. Закон и религия: От государственной религии в России к свободе совести в СССР / В. Клочков. – М.: Политиздат, 1982. – 160 с. 86. Козловски П. Общество и государство: неизбежный дуализм / П. Козловски; Пер. с нем. Е.Л. Петренко. – М.: Республика, 1998. – 368 с. – (Философия на пороге нового тысячелетия). 87. Корнев В.И. Буддизм и общество в странах Южной и Юго-Восточной Азии / В.И. Корнев. – М.: Наука, 1987. – 223 с. 88. Кочетов А.Н. Буддизм / А.Н. Кочетов. – М.: Наука, 1965. – 200 с. 89. Кочетов А.Н. Ламаизм / А.Н. Кочетов; Отв. ред. В.А. Карпушин; АН СССР. – М.: Наука, 1973. – 199 с.: ил. – (Науч.- атеист. сер.). 132 90. Кочетов А.Н. Ламы – агенты японской разведки / А.Н. Кочетов // Бурятмонгольская правда. – 1938. – 3 март. 91. Критика идеологии ламаизма и шаманизма: (Материалы семинара лекторов-атеистов) / АН СССР. Сиб. отд-ние. БКНИИ. – Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1965. – 131 с. 92. Курас Л.В. Панмонголизм как социокультурный феномен // Вестник БГУ. Серия 4. История. Вып. 1. – Улан-Удэ, 1997. – С. 32-43. 93. Куроедов В.А. Религия и церковь в советском государстве / В.А. Куроедов. – 2 изд., доп. – М.: Политиздат, 1984. – 256 с. 94. Ламаизм в Бурятии XVIII – начала XX века: Структура и социальная роль культовой системы / Г.Р. Галданова, К.М. Герасимова, Д.Б. Дашиев, Г.Ц. Митупов; Отв. ред. В.В. Мантатов; АН СССР. Сиб. отд-ние. Бурят. фил. Бурят. ин-т обществ. наук. – Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1983. – 235 с. 95. Лепехов С.Ю. Буддийская культура и буддийская цивилизация / С.Ю. Лепехов // Методологические и теоретические аспекты изучения духовной культуры Востока. – Улан-Удэ, 1997. – Вып. 2. – С. 142-160. 96. Лепехов С.Ю. Буддийская философия и буддийская культура: История и современность // Буддизм в контексте истории, идеологии и культуры Цетральной и Восточной Азии: Мат-лы междунар. науч. конф. – УланУдэ, 2003. – С. 135-138. 97. Лиштованный Е.И. Исторические взаимоотношения Сибири и Монголии: культура и общество (XIX в. – 30-е гг. XX в.) / Е.И. Лиштованный; РАН. Сиб. отд-ние. Ин-т монголоведения, буддологии и тибетологии. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1998. – 172 с. 98. Лудос Белка. Тибетский буддизм среди бурят / Л. Белка. – Прага, 2001. 99. Манзанов Г.Е. Религиозные традиции в ценностных ориентациях бурятской молодежи / Г.Е. Манзанов; Отв. ред. Л.Л. Абаева; РАН. Сиб. отд-ние. Бурят. науч. центр. БИОН. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1997. – 115 с. 133 100. Мащенко В. Антирелигиозная борьба в БМАССР // Антирелигиозник. – 1930. № 8-9. 101. Мегружан Ф. Двадцатилетие Декрета об отделении церкви от государства // Антирелигиозник. – 1938. - № 1. 102. Мир буддийской культуры: Буддизм и межкультурный диалог: Мат-лы междунар. симпоз. 10-14 сент. 2001 г. Агинское–Улан-Удэ–Чита / М-во образования РФ; Администр. Агинского Бурят. авт. округа; Администр. Чит. обл; РАН. Сиб. отд-ние. Ин-т монголоведения, буддологии и тибетологии; Агинский дацан; Забайк. гос. пед. ун-т; Отв. ред. Ц.П. Ванчикова. – Чита: Изд-во ЗабГПУ, 2001. – 213 с. 103. Митыпов В.М. Международная деятельность ЦДУБ // 250-летие официального признания буддизма в России: Тез. докл. науч. конф. – Улан-Удэ, 1991. – С. 29-31. 104. Монгуш М.В. История буддизма в Туве / М.В. Монгуш. – Новосибирск: Наука, 2001. – 197 с.: ил. 105. Мункин Д. Итоги одного диспута // Антирелигиозник. – 1930. – № 2. 106. Message from the President of the World Fellowship of Buddhists H.E. Professor Sanya Dharmasakti // 19th General Conference of the WFB. Bangkok: HORATANACHAI PRINTING Ltd, 1994. - P. 3-5. 107. На пути к свободе совести: Сборник. – М.: Прогресс, 1989. – 493 с. 108. Национальная интеллигенция и духовенство: история и современность: Тез. и мат-лы докл. респ. науч.-практ. конф./ РАН. Сиб. отд-ние. Бурят. науч. центр. Ин-т обществ. наук; Ред. кол.: Ю.Б. Рандалов, Г.Л. Санжиев, Ш.Б. Чимитдоржиев, Ц.П. Пурбуева. – Улан-Удэ, 1994. – 133 с. 109. Нежный А.И. Комиссар дьявола / А.И. Нежный. – М.: Протестант, 1993. – 269 с. 110. Нестеркин С.П. О церковной иерархии центральноазиатского буддизма / С.П. Нестеркин // Буддизм в контексте истории, идеологии и культуры Центральной и Восточной Азии: Мат-лы междунар. науч. конф. – УланУдэ, 2003. – С. 145-148. 134 111. Нестеркин С.П. Образовательная система буддийских монастырей / С.П. Нестеркин // Буддизм в Бурятии: истоки, история, современность: Матлы конф. 23-24 июн. 2001 г., Тамчинский дацан. – Улан-Удэ, 2002. – С. 48-82. 112. Овчинников В.С. Реакционная сущность идеологии ламаизма / В.С. Овчинников // Вопросы научного коммунизма, политической экономии и философии. – Чита, 1971. – C. 128-158. 113. Овчинников В.С. Современная идеология и тактика ламаистского вероучения в СССР / В.С. Овчинников // Забайкальский краевед. ежегодник. – 1971. – Вып. 5. – C. 76-83. 114. Одинцов М.И. Государство и церковь: (История взаимоотношений, 19171938 гг.) / М.И. Одинцов. – М.: Знание, 1991. – 64 с. – (Новое в жизни, науке, технике. Сер.: Культура и религия; 1991, 11). 115. Одинцов М.И. Государственно-церковные отношения в политической истории России / М.И. Одинцов; В.К. Пинкевич // Государственноцерковные отношения в России. – М., 1995. – Ч. 1. – С. 26-73. 116. Одинцов М.И. Государственно-церковные отношения в истории советского общества / М.И. Одинцов // Религия, общество и государство в XX веке: Мат-лы конф., М., 22-25 окт. 1991 г. – М., 1991. – С. 51-57. 117. Одинцов М.И. Государство и церковь в России: XX в. / М.И. Одинцов. – М.: Луч, 1994. – 171 с. 118. Одинцов М.И. Религиозные организации в СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны, 1941-1945 гг. / М.И. Одинцов; Рос. акад. гос. службы при Президенте РФ. – М., 1995. – 221 с. 119. Одинцов М.В. Сталин и ламы. Хождение по мукам / М.В. Одинцов // Наука и религия. – 1990. – № 7; 1991. – № 8; 1995. – № 6. 120. Очерки истории Бурятской организации КПСС. – Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1972. – 670 c. 121. Очерки истории культуры Бурятии: В 2 т. – Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1972-1974. – Т. 1. – 488 с.; – Т. 2. – 648 с. 135 122. Оширов А. О бурятском ламаизме и борьбе с ним / А. Оширов // Антирелигиозник. – 1930. – № 6. 123. Оширов А. Современное состояние ламства и задачи дальнейшей борьбы с ним / А. Оширов. – Верхнеудинск, 1928. 124. Пишель Р. Будда, его жизнь и учение / Пер. с нем., доп. прим. Под ред. Д.Н. Анучина. – М., 1911. – М.: Изд-во «Амрита-Русь», 2004. – 184 с. 125. Поспеловский Д.В. Советское государство и церковь / Д.В. Поспеловский. – М., 1995. – 319 с. 126. Поспеловский Д. Сталин и церковь: «Конкордат» 1943 г. и жизнь церкви (В свете архивных документов) / Д. Поспеловский // Континент. – М.; Париж, 2000. – № 103. – С. 220-239. 127. Права человека: время трудных решений. – М.: ИГПАН, 1991. – 175 с. 128. Проблемы традиционной культуры народов Байкальского региона: Матлы междунар. науч. конф. (2-3 июля 1999 г.). – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1999. – 209 с. 129. Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии. Мат-лы междунар. науч. конф.: В 4 кн. – Улан-Удэ: ИПК ВСГАКИ, 2000. – Т. 1. – 367 с.; – Т. 2. – 375 с.; – Т. 3. – 319 с.; – Т. 4. – 247 с. 130. Пубаев Р.Е. 250-летие буддизма в Бурятии и России / Р.Е. Пубаев, Г.Л. Санжиев // 250-летие официального признания буддизма в России: Тез. докл. науч. конф. 16-17 июл. 1991 г. – Улан-Удэ, 1991. – С. 3-7. 131. Пубаев Р.Е. Происхождение и сущность буддизма-ламаизма / Р.Е. Пубаев, Б.В. Семичов. – Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1960. – 48 с. 132. Пубаев Р.Е. Пагсам-чжонсан – памятник тибетской историографии XVIII в. / Р.Е. Пубаев. – Новосибирск: Наука, 1981. – 580 с. 133. 50-летие декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». – Минск: Высшая школа, 1969. – 235 с. 134. Реакционная деятельность религиозных организаций в СССР: Мат-лы к лекции. – М., 1940. – 16 с. 136 135. Религия и идентичность в России / Сост. и отв. ред. М.Т. Степанянц. – М.: Изд. фирма «Восточная литература», 2003. – 279 с. 136. Религии мира: Ежегодник. Традиция и модернизация в истории ламаизма. – М.: Наука, 1983. – 285 с. 137. Религия в современном мире. – М., 1974. – 254 с. 138. Религия и демократия: На пути к свободе совести. Вып. 2 / Сост. А.Р. Бессмертный, С.Б. Филатов; Под общ. ред. С.Б. Филатова и Д.Е. Фурмана. – М.: Изд. группа «Прогресс»: Культура, 1993. – 592 с. 139. Религия и общество: Очерки религиозной жизни современной России / Кестон. ин-т; Отв. ред. и сост. С.Б. Филатов. – М.; СПб.: Лет. сад, 2002. – 485 с. 140. Розенбаум Ю.А. Советское государство и церковь / Ю.А. Розенбаум. – М.: Наука, 1985. – 174 с. 141. Рудинский М.Ф. Институт свободы совести по советскому государственному праву / М.Ф. Рудинский. – М., 1991. – 230 с. 257. Сафронов Ю.Н. Общественное мнение и религиозные традиции / Ю.Н. Сафронов. – М.: Мысль, 1970. – 144 с. 142. Сафронова Е.С. Буддизм в России / Е.С. Сафронова. – М.: РАГС, 1998. – 171 с.: ил. 143. Скрынникова Т.Д. Ламаистская церковь и государство. Внешняя Монголия XVI – нач. XX в. / Т.Д. Скрынникова. – Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1988. – 101 с. 144. Скрынникова Т.Д. Традиционная культура и буддизм в самоидентификации бурят // Религия и идентичность в России – М.: Вост. лит., 2003. – С. 121-152. 145. Современная религиозная ситуация в Восточном Забайкалье / А.В. Жуков, А.Г. Янков, А.О. Баринов, А.В. Дроботушенко. – Чита, 2003. – 160 с. 146. Современность и духовно-философское наследие Центральной Азии / РАН. Сиб. отд-ние. Бурят. науч. центр. Ин-т обществ. наук; Отв. ред. 137 И.С. Урбанаева. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1997. - 148 с. 147. Степанов В. Свидетельство обвинения: церковь и государство в СССР: В 3 т. / В. Степанов. – М.: Рус. книгоизд. тов-во, 1993. – Т. 1. – 297 с.; Т. 2. – 278 с.; Т. 3. – 275 с. 148. Строганова Е.А. Бурятское национально-культурное возрождение. – М.Иркутск: Изд-во «Наталис», 2001. – 150 с. 149. Строительство социализма и утверждение научно-материалистического, атеистического мировоззрения (в регионах распространения ламаизма): Сб. ст. / Акад. обществ. наук при ЦК КПСС, Ин-т науч. атеизма, ВПШ при ЦК МНРП. – М.: Мысль, 1981. – 176 с. 150. Свобода совести в современном демократическом государстве и обществе. Мат-лы междунар. конф. (М., 21-22 февр. 1996 г.). – М., 1996. 151. Тибетский буддизм: теория и практика / РАН. Сиб. отд-ние. Бурят. науч. ценр. Ин-т обществ. наук; Отв. ред. Н.В. Абаев. – Новосибирск: Наука, 1995. – 254 с. 152. Тогмитов Б.Д. Ламаизм в Бурятии и задачи дальнейшей борьбы с ним / Б.Д. Тогмитов. – Верхнеудинск, 1932. – 24 с. 153. Тогмитов Б.Д. Ламаизм и бурятский национал-демократизм / Б.Д. Тогмитов // Антирелигиозник. – 1930. – № 7. 154. Тогмитов Б.Д. Современный ламаизм в Бурятии и задачи дальнейшей борьбы с ним / Б.Д. Тогмитов; Ред. Д. Мункин; БМ НИИК. Сектор антерелиг. пропаганды. – Верхнеудинск: Бургосиздат, 1932. – 42 с. 155. Урбанаева И.С. О некоторых особенностях распространения и возрождения буддизма в современную эпоху / И.С. Урбанаева // Буддизм в Бурятии: истоки, история, современность: Мат-лы конф. 23-24 июня 2001 г., Тамчинский дацан. – Улан-Удэ, 2002. – С. 168-173. 156. Урбанаева И.С. Национальный вопрос в Бурятии / И.С. Урбанаева, Т.М. Михайлов, Ю.Б. Рандалов, И.Д. Бураев. – Улан-Удэ, 1989. 157. Урсынович С.П. Буддизм и ламаизм / С.П. Урсынович. – М.: ГАИЗ, 1935. – 45 с. 138 158. Цибиков Б.Д. Обычное право селенгинских бурят / Б.Д. Цибиков; Отв. ред. Р.Е.Пубаев; АН СССР. Сиб. отд-ние. Бурят. фил. Бурят. ин-т обществ. наук. – Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1970. – 283 с. 159. Цыбикдоржиев В.Б. Сангха - не закрытая каста: о состоянии буддизма в России и Бурятии / В.Б. Цыбикдоржиев // Бурятия. – 2001. – 1 сент. – С. 3. 160. Цыбикжапов В.Б. Ламаизм в Бурятии: Опыт этносоциологического анализа: Автореф. дис. ...канд. ист. наук / В.Б. Цыбикжапов. – Л., 1978. – 17 с. 161. Цыбикжапов В.Б. Современная церковная организация ламаизма в Бурятии / В.Б. Цыбикжапов // Вопросы преодоления ламаизма, шаманизма и старообрядчества: Мат-лы второго зонального семинара лекторов-атеистов Сибири. – Улан-Удэ, 1971. – С. 69-71. 162. Цыремпилова И.С. Религия и власть в Республике Бурятия: история взаимоотношений (1917-1944 гг.) / И.С. Цыремпилова. – Улан-Удэ, 2000. – 162 с. 163. Чимитдоржиев Ш.Б. Бурят-монголы: история и современность: (Очерки). Раздумья монголоведа / Ш.Б. Чимитдоржиев; РАН. Сиб. отдние. Ин-т монголоведения, буддологии и тибетологии. – Улан-Удэ, 2000. – 128 с. 164. Чимитдоржиев Ш.Б. Кто мы, бурят-монголы? / Ш.Б. Чимитдоржиев. – Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 2004. – 130 с. 165. Чимитдоржин Г.Г. Институт Пандито Хамбо Лам / Г.Г. Чимитдоржин; Отв. ред. С.Ю. Лепехов; Буддийская традиционная сангха России, Буддийский ин-т «Даши Чойнхорлин», Ин-т монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН. – Улан-Удэ: Изд-во Буддийского ин-та «Даши Чойнхорлин», 2004. – 189 с. 166. Чимитдоржин Д. История буддизма в Бурятии в 1945-2000-е гг. Дис. …канд. ист. наук. – Улан-Удэ, 2005. – 121 с. + прил. 167. Ширапов Ю.С. Бурятская интеллигенция и общественно-политическая 139 мысль Бурятии в начале ХХ века. – Улан-Удэ, 1993. – 155 с. 168. Шлеман А. Исторический путь православия. – Изд. 3-е. – Париж: ИМКПРЕСС, 1989. – 347 с. 169. Штриккер Г. Русская Православная Церковь в советское время (19171991): Мат-лы и документы по истории отношений между государством и церковью. – М.: Пропилен, 1995. – 393 с. 170. Шулунов Ф.М. Происхождение и реакционная сущность ламаизма / Ф.М. Шулунов. – Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1950. – 30 с. 171. Юго-Восточная Азия: идеология и религия. – М.: ИВ РАН, 2001. – 261 с. 140
