В. С. Сизов д.э.н., профессор, ректор ВСЭИ Православная этика

В. С. Сизов
д.э.н., профессор, ректор ВСЭИ
Православная этика и предпринимательство
(Выступление на заседании Вятского интеллектуального клуба, 2010 г.)
В известной работе Макса Вебера «Протестантская этика и дух
капитализма» проводится глубокий анализ, вскрывающий, каким образом
протестантизм оказал влияние на формирование капитализма на Западе. Он
показывает взаимосвязь протестантских религиозных ценностей и развития
«духа капитализма». Макс Вебер утверждал, что в странах, где доминировали
протестантские религиозные ценности, быстрее и легче утверждались
капиталистические отношения. Именно религиозные убеждения, религиозная
этика
предпринимателей,
явились
основными
стимулами
развития
капиталистической экономики1.
Однако капитализм, капиталистический дух распространялся не только
на Западе, но и в России. Происходило это, прежде всего, в старообрядческой
среде. Видный исследователь старообрядчества профессор В. В. Керов,
подчеркивает: «Именно на начальном этапе организации российской индустрии
одна из религиозных общностей – старообрядчество – играла в ее развитии
роль, не адекватную своему месту в конфессионально-демографической
структуре Российской империи»2.
Старообрядчество, дало крупнейшие династии российских текстильных
фабрикантов
Москвы:
Морозовы,
Гучковы,
Солдатенковы,
Хлудовы,
Коноваловы, Рахмановы, Рябушинские, Горбуновы, Шелапутины, Кузнецовы и
др. Исследованию роли старообрядчества в развитии предпринимательства
посвящено очень много научных работ3, которые однозначно говорят о его
первостепенной роли в становлении капиталистических отношений в России.
1
Гайденко П.П., Социология Макса Вебера // Вебер М., Избранные произведения. – М. Прогресс, 1990. – С. 35.
Керов В.В., Конфессиональные факторы старообрядческого предпринимательства [электронный ресурс]
http://samstar-biblio.ucoz.ru/publ/87-1-0-581.
3
См., например: Хохлова Т.А. Старообрядчество и развитие рыночного уклада в России // Вестник Московского
университета. Серия б «Экономика». 1998. № 2. С. 31-46; Стадников А.В. Роль московского старообрядчества в
развитии Российской текстильной промышленности // Старообрядчество: история, культура, современность.
2
1
По-видимому,
это
не
случайно.
Старообрядчество
–
это
тоже
реформаторство, по отношению к официальному православию. Это русский
протестантизм, попытка изменить дух и букву изначального православного
вероучения. Впрочем, имеется серьезное отличие от протестантизма, которое
заключается в том, что старообрядческое реформаторство, в отличие от учений
М. Лютера, У. Цвингли или Ж. Кальвина не являлось преднамеренным,
творящимся из тех или иных побуждений, т.е. по человеческой воле.
Старообрядчество – это реформаторство, попущенное русскому православию
как особый род искушения.
Протестантский дух старообрядцев проявился не только в обрядовой,
духовной, но и в экономической, предпринимательской сфере. Богатство,
полученное
от
предпринимательской
деятельности,
воспринималось
старообрядцами как данное им в управление Богом, которое они должны
оберегать и приумножать в соответствии с евангельской притчей о талантах. В
соответствии с такой установкой получалось, что богатство, полученное от
коммерческой деятельности самому предпринимателю вроде, как и не
принадлежало. Предприниматель выступал только как некий управляющий,
назначенный свыше. В этой идее заложены корни той широкой меценатской
деятельности, которую вели предприниматели-старообрядцы. Ведь если
богатство принадлежит не тебе, а Богу, то ты должен тратить его на
богоугодные дела.
Однако не подобные ли убеждения явились основными стимулами
протестантского капиталистического развития? Поэтому мы и утверждаем, что
предпринимательский дух старообрядцев тот же, что и у протестантов
европейского
Запада.
Профессор
П.
Гайденко
прямо
указывает:
«Экономический успех возводится протестантской этикой в религиозное
призвание»1.
М., 1998. С. 91-93; Расков Д.Е. Старообрядческое предпринимательство в экономике России (на примере
московской промышленности XIX века) // Экономическая история России: проблемы поиски, решения.
Ежегодник. М.-Волгоград, 2001. Вып. 3. С. 404-427; Дубровский А.М., Кочергина М.В. Хозяйственная
деятельность старообрядческих общин Ветки-Стародубья в конце XVIII - первой половине XIX века //
Старообрядчество как историко-культурный феномен. Гомель, 2003. С. 71-74 и др.
1
Гайденко П.П., Социология Макса Вебера // Вебер М., Избранные произведения. – М. Прогресс, 1990. – С. 23.
2
В протестантизме предпринимательский дух первичен, протестантская
вера оправдывает стремление человека к богатству, поощряет это стремление,
утверждая, что предпринимательский успех – это «Божья награда».
М. Вебер в своей работе «Протестантская этика и дух капитализма»
пишет: «…Мирская аскеза протестантизма со всей решительностью отвергала
непосредственное
наслаждение
богатством
и
стремилась
сократить
потребление, особенно когда оно превращалось в излишества. Вместе с тем она
освобождала
приобретательство
от
психологического
гнета
традиционалистской этики, разрывала оковы, ограничивавшие стремление к
наживе, превращая его не только в законное, но и угодное Богу (в указанном
выше смысле) занятие»1.
Такова основа религиозной этики предпринимателей-протестантов и
предпринимателей-старообрядцев, которая их единит между собой. В их
логике не трудно заметить искусительную «дьявольскую» идею – идею
«избранничества». Продолжая рассуждения о богатстве, данном Богом в
управление, человек, не искушенный в тонкостях богословия, неминуемо
приходит к выводу, что Бог не случайно поручил управлять своими
богатствами не кому-то иному, а именно ему. Следовательно, он особый
человек, обладатель неких духовных качеств, которых нет у других. Он
«избранник Божий». И чем более развивается его дело, бизнес, чем более
богатым он становится, значит, тем более богоугодно поступает и праведно
живет.
Этим выводом подобная логика не заканчивается. Живя «в миру», да к
тому же занимаясь далеко не духовной деятельностью, человек не может не
грешить. При этом между совершением греха и наказанием за него, как
известно, нет строгой причинно-следственной и временной зависимости.
Человек же, существующий в осознании своего «избранничества», зачастую
долготерпение Божье принимает за наличие у себя особых высших
полномочий, которые другим не даны и которые позволяют ему нарушать
Божественные установления.
1
Вебер М., Избранные произведения. – М. Прогресс, 1990. – С.197.
3
Таким образом, идея «избранничества», появляющаяся в умах духовно не
подготовленных к ней людей, ведет в итоге к вседозволенности, к потере
контроля над собой и своим поведением в обществе. Законы и правила
общежития оказываются писанными для толпы, для остальных, но не для так
называемого «избранника».
Сразу отметим, что по этому принципу живет сегодня большая часть
финансово-предпринимательской и политической элиты в России. Богатство и
власть, доставшиеся им сравнительно легко и неправедно, воспринимаются ими
как
закономерное
следствие
некой
«избранности»,
исключительности,
возвышающей их над остальными людьми. Поэтому они и творят беззакония,
ибо считают себя выше законов, и людских, и Божественных.
Вот только остается открытым вопрос, а правильно ли они понимают свое
«избранничество»? Если это награда, то за что? За какие духовные успехи? Да и
может ли человек оправдаться своими делами? Или Дух Божий не «дышит, где
хочет»? Не говорит ли Христос о том, что «не к праведникам я пришел, но к
грешникам»? Что в качестве награды за праведность обещал Христос: земные
блага или Царство Небесное?
Истинное православие и предпринимательство, находятся в иных, более
глубоких взаимоотношениях, чем предполагают реформаторы церкви –
протестанты и старообрядцы. Попробуем разобраться в каких.
Вспомним, что в Средние века в христианских странах существовал
запрет на ссудный процент (или как бы мы сейчас сказали – банковский
процент). То есть если христианин одалживал кому-то деньги, то он не имел
права взимать за это плату. Кстати, именно поэтому менялами и ростовщиками,
то есть первыми банкирами, были в основном евреи, которым не запрещалось
брать мзду за пользование деньгами не с иудеев.
Теперь рассмотрим, что вкладывает в свое дело, человек, решивший
заняться предпринимательской деятельностью? Чем он отличается от просто
наемного
менеджера?
Предприниматель,
кроме
собственного
труда,
вкладывает на собственный страх и риск, еще и собственный капитал, ссужает
себя сам. Даже в том случае, если предпринимателю удается взять банковский
4
кредит, все равно можно говорить о том, что он ссужает себя собственным
капиталом. Ведь в случае получения кредита у банка в качестве вложенного
предпринимателем капитала выступает залог, который надо предоставить в
обеспечение кредита. Предприниматель может и не брать у банка кредит, а
использовать для развития своего дела собственные накопления. В этом случае
он занимается самокредитованием. Даже если залог не материальный, а только
договор и поручительство, то и в этом случае можно говорить о
самокредитовании. Риск уголовного преследования в случае невозврата
кредита и морально-психологические издержки, связанные с висящим над
человеком, как «домоклов меч» долгом, так же можно назвать «капиталом».
Только не материальным, а введенным в последнее десятилетие в научный
оборот понятием «человеческого капитала».
Возникает вопрос: зачем предприниматель ссужает сам себя капиталом?
Не проще ли и безопаснее внести его в финансовые учреждения и получать на
него дивиденды.
Кроме всякого рода психологических причин, первая экономическая
причина лежит в том, что предприниматель надеется получить на свой капитал
максимальную прибыль, гораздо большую, чем он получил бы ссудив деньги
банку. Вторая экономическая причина заключается в том, что он предполагает
использовать свой собственный труд так, чтобы получить за него наивысшую
плату, гораздо большую, чем он получил бы, будучи наемным работником.
Именно в этом заключаются экономические причины предпринимательства.
Хотя Русская православная церковь считает предпринимательство
богоугодным занятием, тем не менее, предпринимательство никогда не
считалось благородным делом. До революции предприниматели – купцы и
фабриканты стояли на социальной лестнице ниже, чем дворянство, из которого
происходили офицеры и государственные чиновники.
В наше время выше предпринимателей так же стоят политики и
многочисленные
государственные
чиновники,
особенно
из
карательно-
контролирующих органов, но есть отличия. Сегодня в обывательском сознании
даже певцы и артисты, воспринимаются в социальном аспекте выше, чем
5
предприниматели. Впрочем, это не говорит о том, что статус предпринимателей
занижен. Скорее о том, что статус актеров и певичек явно завышен. Еще в
начале XIX века лицедейство Церковью осуждалось и актеров даже
запрещалось хоронить в церковной ограде.
Русский предприниматель, воспитанный в духе православной, а не
протестантской этики, как правило, прекрасно осознавал неправедность
происхождения своих капиталов. Русские капиталы как ранее, так и сегодня
накапливались
через
ложь,
обман
и
не
справедливое
присвоение
сверхприбылей, получаемых от сговора, протекционизма и монополизации тех
или иных отраслей.
Вопрос: может ли предпринимательское богатство, накапливаться
праведно?
Теоретически – может. В том случае, когда предприниматель ведет свою
деятельность праведно, т.е. в соответствии с христианским учением об
исполнении только того, что должно. Это учение иллюстрирует сюжет с
мытарями, которые обратились к Иоанну Крестителю с вопросом о том, что им
делать. Он же отвечал им: ничего не требуйте более определенного вам [Лук. 3,
12-13]. Таким образом, праведное предпринимательство заключается не в
широком меценатстве и щедрых пожертвованиях (хотя они не возбраняются),
но, прежде всего в честном ведении бизнеса, не взимании большей платы за
свои услуги или товары, чем обошлось их производство и нормальная прибыль.
В производстве качественных товаров и услуг, без какого-либо обмана их
потребителей.
Вообще вопрос о праведном ведении бизнеса – это одна из сложных
богословских проблем, которая требует специального изучения. Основной
мотив этой темы:
Православный
предприниматель
не
должен
заниматься
видами
деятельности, способствующими греху, т.е. нарушению Божественных
Заповедей.
Например: изготовление и распространение оружия, наркотиков – это
нарушение шестой заповеди «не убий», порнографии – седьмой заповеди «не
6
прелюбодействуй». Но это то, что лежит «на поверхности». Например,
изготовление сувениров – не совсем безобидный бизнес, поскольку – это могут
быть изображения домовёнков, подков на счастье и т.п., а это нарушение
второй заповеди – «не делай себе кумира и никакого изображения того, что на
небе вверху и что в воде ниже земли» (Исх. 20, 4). Даже изготовление и
распространение сувенирных Дедов Морозов и Снегурочек, их костюмов или
переодевание в этих народных любимцев – не вполне безобидно, и связано со
святочными ритуалами, пришедшими из языческих культов1. Западный СантаКлаус в этом отношении гораздо более безопасен, ведь это никто иной, как
Святой Николай Чудотворец. А вот кто такой Дед Мороз, которому родители
детей сызмальства учат выпрашивать подарки?
Очень аккуратно следует работать православному предпринимателю в
таких сферах как производство и продажа продуктов питания и лекарств. В
этих видах деятельности предприниматель всегда находится в ситуации, когда
ему обмануть потребителя, пусть даже изящно и по закону, гораздо проще, чем
не обмануть. Не все что законно – правдиво и честно. Например, по закону о
приватизации у подавляющего числа россиян отняли почти все собственность
на средства производства.
Те, кто занимаются рекламной деятельностью и мерчандайзингом, и
вовсе
напрямую
связано
с
искусством
обмана,
завуалированным
наукообразным термином «психологические особенности и предпочтения
клиентов». А любые формы обмана в материальной сфере – это ничто иное, как
нарушение восьмой заповеди «не кради».
Например,
предпринимательская
деятельность
должна
носить
производительный, а не паразитарный характер (т.е. когда тем иным путем
монополизируется право на занятие какой-либо деятельностью. Например,
1
В святочных обрядах славян можно встретить зазывание Мороза за рождественскую трапезу. Исследователи,
изучавшие эту традицию, склонны относить ее к отголоскам древних языческих культов предков.
Так, в Мозырском Полесье "на коляду" (Рождество), когда подавали на стол кутью, то хозяин, <зачерпнувши
першую ложку постукауши кулаком у сцену, скаже: "Мороз, мороз, ходзи куцци есьци! Штоб ты не моpoзиy
ячменю, пшаницы, гороху, сочевицы, проса и гречки и усяго, што мне Бог судзиць посеяць" (Шейн, 1887).
http://dynamo.geol.msu.ru/personal/simon/vert/moroz.html
7
право на утилизацию отходов, право на обслуживание систем пожарной
безопасности и т.п.).
Сложным является вопрос о занятии финансовыми операциями и
банковской деятельностью. Здесь однозначно можно говорить о том, что доход,
полученный от игры на бирже, от спекуляций ценными бумагами и ссуживание
денег под завышенный процент – это не праведный доход. Однако банковские
услуги – это гораздо более широкая деятельность, чем суживание денег. Это
ведение
счетов, денежные
переводы
и т.п. Думается, что разумное
авансирование тоже может быть деятельно полезным, а потому праведным,
если при этом взимается разумный процент, обеспечивающий именно
трудозатраты банка, а не прирост капиталов.
Еще вопрос: являются ли щедрые пожертвования предпринимателей
свидетельством их праведности? На наш взгляд далеко не всегда. Поясню.
Русское меценатство, как правило, связано с утилитарными целями –
мирскими или духовными. В дореволюционной России в мирских целях делали
большие пожертвования, с тем, чтобы перейти из одного разряда купеческой
гильдии в другой, а то и вовсе заработать себе дворянский титул. Нынешние
крупные бизнесмены часто жертвуют по указанию высоких государственных
чиновников, в тех случаях, когда на те или иные важные общественные
проекты или мероприятия законом не предусмотрено финансирование из
бюджета. За это их меньше проверяют, и они получают госзаказы.
Духовные
утилитарные
предпринимателей
лежат
в
цели
меценатства
стремлении
русских
оправдаться
православных
перед
Богом
за
неправедное нажитое и используемое богатство.
В этом кроется основное отличие православной этики от протестантской.
Православная этика никогда богатство не рассматривала как заслугу за
праведность. Скорее наоборот. Почитались бедность и скромность. Святыми
объявлялись юродивые, а не бизнесмены. В Евангелии от Матфея прямо
сказано: «Никто не может служить двум господам… Не можете служить Богу и
мамоне» [Мат. 6, 24]. И еще: «…Трудно богатому войти в Царство Небесное;…
8
Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в
Царство Небесное» [Мат. 19, 23-24].
Что касается пожертвований, то в Церкви с древних времен на эти цели
была определена десятина с дохода. Если предприниматель жертвует больше,
это о том, что у него имеется денежный избыток, который вероятно заработан
им неправедно. Не обязательно неправедно, но в реальности, за редким
исключением, как правило, не праведно.
Поэтому более правильно и богоугодно не взимать излишнюю плату за
свою работу и пожертвовать меньше, чем жертвовать избыток, полученный
неправедно.
В
Евангелии
от
Луки,
так
рассказывается
о
размере
пожертвования:
«Взглянув же, Он увидел богатых, клавших дары свои в сокровищницу;
Увидел так же и бедную вдову, положившую туда две лепты,
И сказал: истинно говорю вам, что эта бедная вдова больше всех
положила;
Ибо все те от избытка своего положили в дар Богу, а она от скудости
своей положила все пропитание свое, какое имела» [Лук. 21, 1-4].
Все, что есть у человека, в том числе у предпринимателя – это все от
Бога, Богом данное. Если предприниматель решает получить избыточный
доход, пусть даже и с благими целями – чтобы пустить его на благое дело, на
пожертвования, то он, тем самым, как бы принимает решение за Бога. А это
уже величайший грех гордыни.
Конечно, трудно определить в предпринимательской деятельности норму
«праведного дохода», но возможно. По нашему мнению, праведный доход
можно рассчитывать по тем методикам, по которым в советские времена
исчислялась норма прибыли в той или иной отрасли народного хозяйства.
Гораздо труднее честно конкурировать с нечестными предпринимателями
и при этом не «прогореть» и не лишиться своего бизнеса вовсе.
Поставим еще один вопрос: существует ли нечто общее между
предпринимательством и религией? Между бизнесменами и священством? Не
9
просто некие точки соприкосновения, а именно нечто их объединяющее, и быть
может, роднящее?
Да, существует! Это предмет их деятельности. И у предпринимателей и у
священнослужителей деятельность лежит на переднем крае борьбы между
добром и злом, между божественным и демоническим. И те и другие постоянно
искушаемы темным миром, более подвержены нападкам страстей, чем люди
иных профессий, ежечасно сталкиваются с изощренной возможностью
совершения греха, совершают его и переживают о свершенном.
Я бы воздержался от утверждения, что священнослужители лучше, чем
предприниматели справляется с грехом и, одерживают побед больше в этой
бесконечной борьбе. В лагере и тех и других присутствую люди разных
духовных сил и закалки. Но есть, то особенное, что можно утверждать, говоря о
сходстве предпринимательства и священства.
1)
Это
предприимчивость
священнослужителей
(по-разному
проявляющаяся). Предпринимательская жилка просто необходима служителям
церкви. Иначе как бы церковь, отделенная от государства восстанавливала и
строила храмы, содержала свой немалый штат.
2) Практически все предприниматели, с которыми мне довелось
встречаться, были людьми религиозными. Однако не все из них имели
православную
веру.
И
это
понятно
–
православие
неудобно
для
предпринимателей, слишком тесное, много в нем правил и ограничений,
которые исполнять и не хочется, и тяжело.
Глубокое
исповедание
православия,
тяжело
сочетается
с
предпринимательством, ибо, как было показано, дух капитализма плохо
совмещается с этикой православия. Перед предпринимателем, вставшим на
путь духовного восхождения, неминуемо встанет выбор: кем быть – оставаться
предпринимателем и в упорной борьбе преодолевать мирские страсти и
искушения. Или отказаться от мирской суеты, избрав путь духовного
подвижничества. Но последнее дано не каждому.
Мне кажется, в качестве первого примера духовного предпринимателя
может служить образ апостола Павла, усилиями которого и была организована
10
христианская церковь. Он сочетал в себе дух предприимчивости и глубокой
веры. Его предпринимательство служило не материальному обогащению, а
духовному созиданию и приумножению. Вероятно, в этом и заключается
основа православной этики предпринимательства.
11