Этика религии и нравственная квадратура круга
advertisement
Девиз: Этика религии и нравственная квадратура круга Оглавление Вместо предисловия. Россия 2010…………………………………........................ 2 1. Осмысление духовной культуры……………………………………………….. 4 2. Нравственность, духовность и религия в пространстве категорий................... 6 2.1. Этика. Мораль. Нравственность……………………………………................ 7 2.2. Душа. Дух. Духовность……………………………………………………….. 9 2.3. Религия и Религиозность……………………………………………………… 12 2.3.1. Религия для индивида. Религиозный опыт. Со-переживание……………... 14 2.3.2. Религия для личности. Религиозная Вера. Со-причастность……………… 16 2.3.3. Религия для субъекта деятельности. Религиозное Со-знание…………….. 18 2.3.4. Религия для индивидуальности. Религиозная нравственность. Со-весть… 19 3. Две исповеди. Обоснование выбора……………………………………………. 21 3.1. Исповедь. Аврелий Августин Блаженный……………………………………. 24 3.2. Исповедь. Лев Николаевич Толстой…………………………………………... 28 Итоги: Мораль двух судеб в контексте религии и нравственности ……………. 34 Приложение. Сводная таблица концептуальной схемы………………………….. 37 Библиографические источники …………………………………………………... 38 -2- Вместо предисловия. Россия. 2010 год. Аксиомы одной эпохи – нерешённые задачи следующей. Р.Тони Перед ликом истории гордо шествует караван эпох, каждая из которых вносит свой неповторимый колорит, ставя особую печать на всё то, что создаётся умом, душой и руками поколений. Верите ли Вы в случайности и совпадения? Задумывались ли Вы, почему в какой-то период времени разных эпох, совершенно разные люди начинают размышлять над одними и теме же вопросами и приходить к определённым выводам, подобно ручьям, несущим живительную влагу открытий в единый водоём знаний? Случайность или совпадение? А может быть закономерность? Возможно, что на определённом витке развития, общество становится готовым пополнить свою культурно-историческую копилку новым шедевром пытливого ума. Тем шедевром, который для предыдущей эпохи был всего лишь пищей для размышлений, а для новых поколений станет источником новых загадок и открытий. Размышления о жизни и смерти, о добре и зле, о любви и ненависти, о смысле и значении, о справедливости, нравственности, религии, Боге, счастье … Этот список можно продолжать очень долго… Суть в главном – каждое новое поколение принимает бесценный культурный дар предков и, словно эстафетную палочку, передаёт потомкам, поставив свой автограф современности в амбарной книге истории. Так случилось, что 2010 год был объявлен указом президента Д. А. Медведева1 – годом учителя. Главная цель – развитие творческого и профессионального потенциала учителей, повышение социального престижа профессии учителя. Так случилось, что 2010 год стал точкой отсчёта в глобальном эксперименте Министерства Образования и Науки РФ по введению в школьную программу нового учебного предмета – «Основы религиозных культур и светской этики». По задумке данный учебный курс является культурологическим, должен быть ориентирован на младших подростков (школьники 10-11 лет) и направлен на развитие представлений о нравственных идеалах и ценностях, составляющих основу религиозных и светских традиций многонациональной культуры России. Однако сотрудниками РАН и Московского бюро по правам человека были сделаны однозначные экспертные выводы о недопустимости использования в школах Российской Федерации выпущенных в 2010 году учебников по комплексному курсу «Основы религиозных культур и светской этики». Все учебники содержат признаки нарушения конституции РФ и в миссионерском ключе навязывают ученикам определённую религиозную идеологию, далёкую как от понятия «религиозная культура», так и от научного культурологического подхода в целом [12]. Так случилось, что в 2010 году в связи со злободневностью темы взаимоотношений государства и церкви, общества и религии, а также в связи со 1001 Указ Президента России от 10 марта 2009г. № 259 «О проведении в РФ Года учителя» -3- летием со дня кончины Л.Н. Толстого, Институт философии РАН и международный фонд «Знание» объявили открытый конкурс философских сочинений (трактатов) на тему: «Возможна ли нравственность, независимая от религии?» Вряд ли это всё простые совпадения. Безусловно, само общество выступает регулятором потока импульсов жизни в качестве системы правил, норм и аксиом, выводя на арену конфликтов наиболее актуальные на сегодняшний день темы. Так случилось, что в 2010 году фиксированные точки интенсивности 2 сгустились над проблемной областью взаимосвязи нравственности и религии в контексте передачи «эстафетной палочки» культурно-исторического наследия от современного общества новому, подрастающему поколению. Нравственность и религия – категории абстрактные, их реальность постоянно ускользает, прячась от умственного усилия. Для того чтобы «поймать» их сущность мы воспользуемся метафорой 3 квадратуры круга. Геометрическая задача о квадратуре круга, заключающаяся в попытке построения с помощью циркуля и линейки квадрата, равновеликого по площади данному кругу, была популярна ещё в античности. В конце XIX века была доказана её неразрешимость, которая связана с невозможностью построения числа π с помощью циркуля и линейки, так как все предложенные решения будут давать принципиально приближённое значение, хотя и с достаточно большой точностью. Будучи вначале чисто геометрической задачей, термин «квадратура круга» стал синонимом неразрешимых задач. Однако эта неразрешимость основана на алгебраических рассуждениях. Так, например, простейший механический способ предложил Леонардо да Винчи. Нужно изготовить круговой цилиндр с радиусом основания R в высотой R , намазать его чернилами и прокатить по плоскости. За 2 один полный оборот цилиндр отпечатает на плоскости прямоугольник площадью πR2, т.е. отпечатает квадрат по площади равный кругу [3]. Таким образом, по аналогии с известной геометрической задачей о квадратуре круга, можно прийти к выводу, что неразрешимость некоторых задач создаёт интеллектуальную интригу и служит отправной точкой для интеллектуального творчества. И если не удаётся найти достойный ответ в рамках поставленных условий – всегда есть возможность попытаться выйти за рамки этих условий, посмотреть на задачу «со стороны», применить «другой» инструмент или методологию. Стоящая перед нами задача о рассуждениях на тему: «возможна ли нравственность, независимая от религии?» будет являться «неразрешимой» вне конкретного культурно-исторического контекста без обоснования методологии. 2 В терминологии М.К Мамардашвили под фиксированными точками интенсивности понимаются некие точки, вокруг которых происходит интенсификация психической жизни. Например, такой фиксированной точкой является смерть, в той мере, в какой мы размышляем о ней. Если размышляем, она меняет наш режим жизни. Это и есть точка интенсивности. Таких точек немного. Бог — такая точка. Бессмысленная в своей избыточности интенсивность вокруг них меняет смыслы нашей жизни. Смыслы нам доступны и понятны, а сами эти точки недоступны и непонятны. Скажем, что бы мы ни думали о Боге и как бы ни размышляли о смерти, они остаются для нас столь же непонятными, как и в начале размышления. Но что-то случается с нами [20]. 3 «метафора - это действие ума, с чьей помощью мы постигаем то, что не под силу понятиям. Посредством близкого и подручного мы можем мысленно коснуться отдаленного и недосягаемого. Метафора удлиняет радиус действия мысли, представляя собой в области логики нечто вроде удочки или ружья» [25]. -4- Нашей же целью является: предложить методологически выстроенную и фактологически обоснованную концепцию, раскрывающую сущность и содержание религии и нравственности, их взаимосвязь и точки пересечения, а так же рассмотреть их соотношение через призму общественной злободневности заявленной темы. 1. Осмысление духовной культуры. Культура – это всё то, что позволяет нашему уму почувствовать свою силу. Р. Эмерсон Дистанциирование Себя и Мира это первый шаг на эволюционном пути формирования и развития психического, разделения субъективного и объективного. Согласно концепции Ж.Пиаже, разумное поведение человека всегда направлено на восстановление равновесия с окружающей средой, которое осуществляется по средствам двух основных функций - организации и адаптации. Каждый акт поведения организован в определённую структуру, динамический аспект которой представляет адаптация, состоящая из равновесия двух механизмов: ассимиляции (приспособление новой ситуации к уже имеющимся структурам) и аккомодации (модификация старых схем с целью приспособления к новой ситуации) [27]. Иначе говоря, Человек находится в постоянном поиске своего места в Мире, балансируя между двумя способами адаптации: приспосабливаясь по принципу «Я часть Мира» (аккомодация) либо по принципу «Мир - часть Меня» (ассимиляция). Отношение Человека к Миру определяется смыслом. Смысл – это содержание человеческого бытия, взятое в роли посредника между Человеком и Миром. Подлинный смысл затрагивает не только разум, но и чувства, и волю. Рациональные и бессознательные смыслы, могут стать общезначимыми, объединяя людей и выступая основой их мыслей, желаний и переживаний, образуя культуру 4 . [30]. М. Бубер очень точно определил культуру как универсальный способ, каким человек делает мир «своим», превращая его в «дом человеческого (смыслового) бытия» [10]. Объединяя людей, культура даёт им не только общий способ постижения мира, но и способ взаимного понимания и сопереживания, язык для самовыражения. Культура выражает себя через мир символических форм и в таком виде передаётся от человека к человеку, от поколения к поколению. Философский энциклопедический словарь определяет символ как образ, взятый в аспекте своей знаковости, он есть знак, наделённый всей органичностью и неисчерпаемой многозначностью образа. Предметный образ и глубинный смысл выступают в структуре символа как два полюса, немыслимые один без другого[36, С.607]. Образно говоря: если простой знак – это дверь в предметный мир значений (образов и понятий), то символ – дверь в непредметный мир смыслов. При этом подлинный символ не просто «обозначает» смысл, но несёт в себе всю полноту его действенной силы. Так, например, икона не просто обозначает Бога – для верующего она выражает божественное присутствие, и обладает той же 4 Культура, если её рассматривать в широком плане, включает в себя как материальную так и духовную стороны, однако в контексте нашей работы мы будем рассматривать исключительно духовную составляющую культуры. -5- «чудодейственной» силой, какой обладает выраженный ею смысл, т.е. вера самого человека [30, С.14-15]. Но символы становятся выражением культуры не сами по себе, а лишь через творческую активность человека. В истории человечества реализовалось множество типов различных культур, каждая из которых очерчивает вокруг себя специфические смысловые и символические границы. Содержание одной культуры невозможно без искажений «перевести» на язык другой культуры. Однако можно выделить общие для культур формы. Миф – это исторически первая форма духовной культуры, выраженная в бессознательном смысловом «породнении» человека с силами бытия природы и общества. Специфика мифического мироощущения в том, что в мифе всё одушевляется и природа выступает как мир родственных человеку мифологических существ. Л. Леви-Брюль называет связи, устанавливаемые мифом, мистической сопричастностью вещей и явлений: вещь не только вещь, но и одушевлённое существо. Для мифологического типа мышления такое единство в представлении задано изначально. В результате в мифе смысловые свойства воспринимаются как природные, а ассоциативные связи между явлениями как причинно-следственные [17]. Для древнего образа мироздания характерно понимание человека как части целого (космоса). Чтобы выжить в этом мифологическом космосе человек должен найти себе покровителей среди населяющих мир существ – одушевлённых мифологическим воображением сил природы. Так возникают тотемизм и фетишизм. К.Леви-Стросс отмечает, что в древности у каждого племени существовала своя собственная система верований, были свои боги и мифологические существа, но при всём разнообразии все эти системы верований типичны по своей структуре и способу взаимодействия природы и человека [18]. В мифе не только человек зависит от мироздания, но и мироздание зависит от человека. Эта мистическая сопричастность становится орудием человеческой воли и находит своё выражение в магии как способе воздействия на вещи и явления через использование этой сопричастности. Мифологические ритуалы и обряды сплачивали общину и образовывали магический мост между миром обыденного и миром священного. Они упорядочивали психическую жизнь человека, направляя её течение по социально приемлемому пути, но делали это за счет подчинения человека коллективу. Социальные правила и запреты, освящённые именем богов, внедрялись не только в сознание, но и в бессознательные глубины души в виде табу [30]. Миф начинает разрушаться по мере того, как человек получает возможность осуществлять свободу воли. Реализация творческой свободы человека становится источником появления новых форм культуры: функции, которые единолично выполнял миф, постепенно трансформируются и распределяются между искусством, философией, религией, нравственностью, наукой и политикой. -6- Искусство - способ образного осмысления действительности, многогранный итог выражения внутреннего и отражения внешнего мира, часть духовной культуры, как человека, так и всего человечества. Корни искусства лежат в мифологических церемониях и ритуалах, и являются выражением потребности человека в самопознании, самовыражении и образно-символическом запечатлении значимых моментов жизни, событий и переживаний. Философия – способ теоретического осмысления действительности, деятельность, направленная на постановку и рациональное разрешение наиболее общих вопросов, касающихся сущности знания, человека и мира с позиции человеческого, ценностно-смыслового измерения. Многообразие культур и возможность различных смысловых позиций внутри каждой из культур приводят к многообразию философских учений, отличающихся друг от друга предметом и методами исследования. Религия – способ духовного осмысления действительности, совокупность представлений, основывающихся на религиозном опыте и вере в сверхестественные силы, божественный абсолют. Религия устанавливает правила отношений с этими силами по средствам обрядов и культовых действий. Религия также устанавливает правила отношений человека к самому себе, к обществу, к мирозданию (свод моральных норм, одобряемых типов поведения, поиск смысла жизни и т.д.), способствуя объединению людей в религиозные организации (церковь, секту, общину). Нравственность – способ ценностного осмысления действительности, внутренняя саморегуляция при реализации духовной свободы, основанная на самоценности человека. Мифологическое мышление контролировало поведение человека, составлявшего единое целое с коллективом, посредствам магических табу. По мере усиления внутренней автономности человека от коллектива, расширения границ его свободы и воли, человеку потребовался другой механизм контроля, прежде всего самоконтроля. Так возникают нравственные регулятивы – долг, стыд, честь, совесть. Наука – способ эмпирического осмысления действительности, особый вид познавательной деятельности, направленный на получение, уточнение и производство объективных, системно-организованных и обоснованных знаний о природе, обществе, человеке. В основе науки лежит сбор и обработка научных фактов, которые не только описывают наблюдаемые природные и общественные явления, но и позволяют построить причинно-следственные связи, вывести закономерности и законы. Политика - способ идеологического осмысления действительности, совокупность социальных идей, идеологических концепций и обусловленная ими целенаправленная деятельность, связанная с формированием отношений между социальными группами, нациями, народами, государствами. Политика является инструментом управления, распределения ресурсов и власти по средствам совокупности мер и действий, направленных на достижение поставленных целей. Таким образом, на первом витке спирали наших размышлений, мы определяем местоположение нравственности и религии как равноправных элементов духовной культуры человечества, преобразованных из исторически первичной формы -7- культуры – мифа. При этом религия через духовное осмысление действительности устанавливает правила отношений между миром, обществом, божественным абсолютом и человеком. Нравственность же через ценностное осмысление действительности устанавливает правила самоконтроля при внутренней автономности человека от коллектива при расширении границ его свободы и воли. 2. Нравственность, духовность и религия в пространстве категорий. Точное логическое определение понятий – условие истинного знания. Сократ Наши предшествующие размышления привели нас к тому, что нравственность и религия являются особыми формами духовной культуры. Образно говоря, духовность есть связующее звено, «мост» между нравственностью и религией. Прежде чем ответить на вопрос: «а что же такое нравственность, духовность и религия?» нам необходимо выбрать исходные точки отсчёта и ощутить семантическую разницу между понятиями нравственности и морали; души, духа и духовности; религии и религиозности. 2.1. Этика. Мораль. Нравственность. Нами уже было отмечено, что после распада мифа как первичной формы духовной культуры именно философия взяла на себя функцию теоретического осмысления действительности. Одна из философских дисциплин – Этика – посвящена изучению морали, нравственности, как форме общественного сознания. В особую дисциплину Этика была выделена Аристотелем, который и ввел этот термин. Он поместил этику между учением о душе (психологией) и учением о государстве (политикой), базируясь на первом, она служит второму, поскольку её целью является формирование добродетельного гражданина. Уже в аристотелевской этике находят своё выражение многие вечные этические вопросы: о природе и источнике морали, о свободе воли и основах нравственного поступка, о смысле жизни и высшем благе, справедливости и т.п. [36, С. 808-809]. В качестве исходной точки отсчёта в определении понятия нравственности мы возьмём для сравнения информацию из четырёх достаточно авторитетных источников: Большого Энциклопедического словаря (БЭС) [9], Философского энциклопедического словаря (ФЭС) [36], Словаря Русского языка С.И. Ожегова [23], Толкового словаря живого великорусского языка В. Даля [14]. В БЭС нравственность приравнивается к морали [9, С. 820]. Мораль же определяется в двух смыслах: Во-первых, как особая форма общественного сознания и вид общественных отношений; один из основных способов регуляции действий человека в обществе с помощью норм. В отличие от простого обычая или традиции, нравственные нормы получают идейное обоснование в виде идеалов добра и зла, должного, справедливого. В отличие от права, Мораль санкционируется лишь формами духовного воздействия (одобрения или осуждения). Во-вторых, как отдельное практическое нравственное наставление, нравоучение [11, С. 755]. -8- ФЭС так же отождествляет нравственность и мораль, основное определение морали практически полностью совпадает с определением большого энциклопедического словаря [36, С.442; 387]. Однако в ФЭС, описываются интересные нюансы, некоторые из которых составят основу нашего обобщенного определения нравственности и морали. В Словаре Русского языка С.И. Ожегова деление морали и нравственности выражается уже отчётливее, во всяком случае, они не отождествляются. При этом под нравственностью понимаются правила, определяющие поведение; духовные и душевные качества, необходимые человеку в обществе, а так же выполнение этих правил, поведение [23, С. 370]. Мораль С.И. Ожегов определяет в трёх смыслах: 1) правила нравственности, а так же сама нравственность; 2) логический, поучительный вывод из чего-нибудь; 3) нравоучение, наставление [23, С. 319]. В толковом словаре живого великорусского языка В.Даль однозначно разводит понятия морали и нравственности. Понимая под моралью – нравоученье, нравственное ученье, правила для воли, совести человека [14, т.II , С.345]. Нравственность В.Даль рассматривает как формообразование из слова нрав, который в свою очередь рассматривается в трёх значениях: В первом значении - нрав как одна половина или одно из двух основных свойств духа человека: ум и нрав слитно образуют дух (душу в высшем значении); ко нраву относятся как понятия подчинённые: воля, любовь, милосердие, страсти и пр. Согласный союз нрава и ума, сердца и думки, образует стройность, совершенство духа; раздор этих начал ведёт к упадку. В животном не может быть такого разлада: там нрав и ум, воля и рассудок, слиты нераздельно в одно – в инстинкты; и человек должен достигать такого же единства, но высшим путём: убежденьем, обузданьем страстей и умничанья, сознаньем долга. Во втором - нрав как общее выражение свойств человека, постоянных стремлений воли его, характер. В этом значении нрав человека: природный, прирождённый, естественный и выработанный – сознательный и возрожденный, на сколько человек успел согласовать в себе сердце и думку. В третьем – нрав как свойство целого народа, населения, племени, не столько зависящее от личности каждого, сколько от условно принятого, житейского правила, привычки, обычая. От корня нрав с помощью суффиксов и окончаний образуются однокоренные слова, позволяющие выстроить основу семантического поля нравственности: нравный (то, что нравиться, пришлось по нраву, приятный, угодный,); своенравный (норовистый, упрямый, своевольный); нравственный (противоположный телесному, плотскому, духовный, душевный; относящийся к одной половине духовного быта, противоположный умственному, но составляющий общее с ним духовное начало; к умственному относится – истина и ложь, а к духовному – добро и зло); добронравный (добродетельный, согласный с совестью, с законами правды, с достоинством человека, с долгом честного и чистого сердцем гражданина); нравописанье (описание нравов, обычаев, быта народа, этнография); нравоучение (ученье о нравственности, нравственная философия, всякое честное поученье, наставление к добру, как заключенье, вывод из какого-либо случая, рассказа) [14, т.II , С. 558]. -9- Итак, мы приходим к выводу, что:нравственность как составляющая духовного бытия, противопоставлена телесному, противоположна умственному, но неотъемлема от него, выступает регулятором поведения и самосознания человека. В качестве регулятора самосознания - нравственность представляет собой особую черту характера как конгломерат личных убеждений, мотивов, оценок и самооценок, позволяющий самостоятельно контролировать, внутренне мотивировать, обосновывать и оценивать свои мысли, действия, намерения и побуждения. В качестве регулятора поведения нравственность представляет собой мораль как особый вид общественных отношений, основанный на соблюдении нравственных норм, выраженных в виде идеалов добра, зла, справедливости и зафиксированных в заповедях, принципах и представлениях о том, как нужно поступать. Нравственность и мораль условно можно разделить по критерию моё личное – общественно достигнутое. Иначе говоря, если нравственность – это свершающийся выбор, мой собственный поступок, моё собственное достояние, то мораль – уже свершившейся выбор, но не мой собственный, а доставшийся мне как «сухой остаток», логический вывод, результат чужих поступков, достояние общества и культурно-исторического наследия в виде нравоучений, наставлений, правил для воли и совести. Единство нравственности в самосознании и поведении достигается усилием воли путём убеждения, обуздания страстей и умничанья, осознанием долга. И это единение происходит не под страхом осуждения со стороны общества или из желания похвалы и одобрения, а под влиянием силы примера (духовного авторитета), согласно с совестью, законами правды, честью и достоинством человека. 2.2. Душа. Дух. Духовность. Психофизическая проблема о соотношении материального (материи) и нематериального (духа) является одной из ключевых проблем философии и психологии. Религиозный подход рассматривает человека как совокупность духа, души и тела или соответственно: духовности, душевности и телесности. При этом особо подчёркивается мысль об иерархичности, о доминирующем положении духовности над душевностью и телесностью. Душа – нематериальная бессмертная субстанция, противопоставляемая телу, дающая начало и обуславливающая жизнь. В античности не было единого учения о душе, диапазон концепций распространялся от полюса материализма (Демокрит, Эпикур, Лукреций) до полюса идеализма (Аристотель, Платон). Так, например, Демокрит считал, что душа образована из атомов, рассеянных по всему организму. У Платона - Душа не имеет материального носителя, она одинакова по природе с миром идей. Душа это не идея, но она причастна идеям. Душа – начало, посредствующее между миром идей и чувственных вещей. Идеи – образцы, вещи – их подобия. Индивидуальная душа человека, соответствующая телу, является частью космической (мировой) души. Аристотель считал душу (психику) организующим началом в теле и выделял три - 10 - вида (уровня развития) души: растительную (выполняет вегетативные функции питание, размножение), животную (обеспечивает активность, взаимодействие с объектами, ощущения, чувства), интеллектуальную (разумное человеческое мышление, соединение с вечностью, божественным духом). Душа – форма тела. Форма – суть вещи, она выражает стремление вещи к определенному существованию, это не материя, т.к. материя есть то, из чего состоит вещь. Душа целостна, хотя и имеет разные уровни развития. Аристотель вводит термин энтелехия – высшее осуществление всех функций души (то, что вложено в тело, как его цель, например сила, благодаря которой из жёлудя вырастает дуб). Начиная с новоевропейской психологии и философии и по сегодняшний день термин «Душа» употребляется для обозначения внутреннего мира человека, совокупности психических явлений (способность ощущения, восприятия, мышления, сознания, речи, чувств, воли) [12], [43]. Дух – нематериальное начало, изначальная движущая сила. В античной философии понятие Дух (пневма) мыслилось как тончайший субстрат с некоторыми признаками материи. У Платона и Аристотеля ум (нус) становится одним из важнейших понятий – он является перводвигателем космоса и формообразующим началом. В отличие от безликой трактовки античности в библейско-христианской традиции Дух рассматривается как личностный абсолют, личная воля (Бога), сотворившая из ничего мир и человека [36, С.179]. В философии нового времени преобладает рационалистическое понимание духа как разума, мышления. Так, например, отправной точкой философии Р.Декарта является понятие субстанции, разделённой на два вида: материальную, бесконечно делимую, которую можно описать механическими представлениями, и неделимую духовную, постижимую только человеком, поскольку лишь у него есть бессмертная душа. Субстанции обладают двумя главными атрибутами: протяженностью (для материальной) и мышлением (для духовной (идеальной)) [35], [41]. Б.Спиноза придерживался концепции монизма, рассматривая Вселенную как нечто, состоящее из одной субстанции, соединившей в себе духовное и материальное начала, являющейся причиной самой себе. Такой подход отвергал христианскую идею «творения Богом мира из ничего» - Бог рассматривался как безличное растворение в природе. Единая субстанция, по мнению Б. Спинозы, обладала двумя характеристиками: протяженностью и мышлением. Мышление, таким образом, приписывалось всему, а не только человеку [35], [41]. В рамках немецкой классической философии Ф. Шеллинг рассматривал природу как становление духовного начала. Человек осознает в себе это начало, в остальной природе оно бессознательно. Природа по Ф. Шеллингу выступает как силовое единство противоположностей, прообразом которого может служить магнит. Природа обладает «мировой душой». Ф. Шеллинг утверждал единство (тождество) природы и духа. Он разделял Абсолют, в котором все едино и материальный мир, в котором все представляется как процесс [35], [36]. В рамках иррационалистической философии выделяют три направления: В интуитивизме А. Бергсон усматривал две способности сознания: интуицию, связанную с созерцательной стороной жизни, и интеллект, связанный с действенной - 11 - ее стороной. В противоположность делимости и механическому однообразию мира материи - духовная жизнь характеризуется как неделимый поток сознания, развертывающийся в длительности. А. Бергсон считал материю низшей ступенью духовности, продуктом ослабления творческой силы духа. Дух — это реальность творящая, материя тоже реальность, но распадающаяся, деградирующая. Жизнь по учению А. Бергсона — это результат внедрения активного жизненного духовного начала в мертвую, инертную материю и попытка задержать ее распад, это «реальность, которая создается в реальности разрушающейся»[8]. В волюнтаристской философии Ф. Ницше есть притча о трёх превращениях духа. В начале своего жизненного пути человеческий дух подобен навьюченному верблюду, вынужденному жить по принципу «ты должен» и нести на себе груз уже созданных ценностей, уже имеющихся знаний. Превращаясь во льва, дух хочет добыть себе свободу, стать хозяином своего Я. Сила льва помогает духу создать себе свободу для нового созидания, освобождаясь от груза устаревших ценностей. Но, только превратившись в ребёнка, т.е. обретя чистоту и избавившись от лишнего бремени дух способен творить, создавать нечто новое [22]. В экзистенциализме дух противостоит разуму: это, прежде всего, исходящая из подлинной экзистенции свобода. Согласно Н. А. Бердяеву, Дух есть не только иная реальность, чем реальность природного мира, но и реальность в другом смысле. Дух есть свобода и свободная энергия, прорывающаяся в природный и исторический мир через дуализм свободы и необходимости. Дух – это высшая качественная ценность. Дух не только свобода, но и смысл. Дух и духовность перерабатывают, преображают, просветляют природный и исторический мир, вносят в него свободу и смысл. Дух есть начало синтезирующее, поддерживающее единство личности. Человек должен все время совершать творческий акт в отношении к самому себе. В этом творческом акте происходит самосозидание личности. Это есть постоянная борьба с множественностью ложных «я» [7]. Духовность – совокупность проявлений духа в мире и человеке (духовность – духо-носность). В социологии, культурологи, публицистике «духовностью» часто называют объединяющие начала общества, выражаемые в виде моральных ценностей, традиций, сконцентрированные в религиозных учениях, а также в художественных образах искусства. Проекция духовности в индивидуальном сознании называется совестью. Укрепление духовности осуществляется в процессе просвещения, идейно-воспитательной и патриотической работы [12]. С позиции Н.А. Бердяева, именно духовность, идущая из глубины человеческого «Я» - это и есть сила, образующая и поддерживающая личность в человеке. Духовное развитие есть актуализация возможного. Опыт жизни, как будто не заключающий в себе ничего духовного, может пробудить духовные силы в человеке, например, страдание от болезни, от нужды, от несправедливости или измены. Пробуждение духовной силы предполагает, что она в скрытом состоянии была всегда [7]. В работе «Духовность, свобода и ответственность» В. Франкл отмечает, что человек является человеком только тогда, когда он как духовное существо выходит за пределы своего телесного и душевного бытия [39]. - 12 - Парошина Р.А. отмечает, что Духовность – это оболочка Духа, нарабатываемая человеком по жизни, Духовность – это способность человека трансформировать энергию Космоса в психическую энергию и направлять её на других людей с целью дальнейшего развития вселенской любви, добра и саморазвития. Именно эта тончайшая духовная энергия даёт возможность человеческому духу проявить себя в земном мире, одухотворяя всё, что производит человек [26]. Очень важно понять, что духовность не противополагается душе и телу. Она преображает их. Духовность – не достижение, а путь. Дух есть, прежде всего, освобождающая и преображающая сила. Но преображение это происходит постепенно, в процессе духовно-нравственного пути, на котором человек принимает на себя ответственность за свои поступки и действует согласно голосу совести. Кроме духовности как пути души к Богу, есть еще совсем другой тип духовности, который можно назвать профетическим. Профетизм боговдохновенность, слушание внутреннего голоса Бога о судьбах мира, человечества и народа, о грядущем. Человек профетического вдохновения (пророк) часто одинок, но он духовно-социален и обращен к обществу. Путь человеческого профетического вдохновения это путь внутреннего озарения, а не путь методического восхождения [12]. В христианской религиозной терминологии духовность рассматривается как раскрытие в мире и человеке Святого Духа как третьей ипостаси Бога. Через нисхождение Святого Духа на отдельных людей происходит их обличение сверхъестественными способностями: пророческим вдохновением (мгновенное озарение) — «на него сошел Дух Божий и он пророчествовал» (1 Царств 19:23); говорением на иных языках — «И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать.» (Деяния 2:4); силой разрушения — «И сошел на него Дух Господень и он (Самсон) растерзал льва как козленка, а в руке у него ничего не было» (Судей 14:6). Большое значение для развития Духовности имеет молитва как укрепление богочеловеческой связи, разговор с Существом, возвышающимся над мировым круговоротом, над неправдой, в которую погружен мир. Разрыв богочеловеческой связи таит в себе опасность гордыни. Помимо личностного, нравственно-духовного пути, огромную роль в развитии духовности имеет воспитание, и, прежде всего, воспитание в семье. Чем крепче семья, чем крепче в ней связь между поколениями, тем выше шансы воспитания в ней духовно развитого человека. Так, например, Р.А. Парошина отмечает, что ребёнок должен как можно раньше почуять реальность чужого страдания и научиться вчувствоваться в него, чтобы жалеть, беречь, помогать и идти на деятельную помощь. Необходимо найти прямой и близкий путь к его сердцу и научить его хотеть добра и стыдиться зла [26]. Таким образом, мы делаем вывод, что в иерархической структуре Дух как изначальная движущая сила, творческая свобода, личная воля доминирует над Душой как внутренним психическим миром человека. Дух проявляет себя через Духовность (духо-носность). Именно Духовность, выступающая как богочеловеческая связь, психическая энергия, делает из человеческого существа - 13 - человека. Значимую роль в развитии духовности играет семейное воспитание и просвещение. Внутренняя проекция духовности представляет собой совесть, а внешняя проекция – духовно нравственный путь. Существует два вида пути. Первый духовно-нравственный путь к богу через, молитвы, принятие ответственности за свои поступки, жизнь в соответствии с голосом совести. Второй духовно-нравственный путь через профетизм – боговдохновенность, пророчество, полученное от Бога (ангелов, святых и т.д.). 2.3. Религия и Религиозность. Религия – это реакция человека на жизнь. У. Джеймс Ранее мы убедились, что религия как особая форма духовной культуры выкристаллизовалась из мифа, взяв при этом на себя функцию духовного осмысления действительности и установления правил отношений между миром, обществом, божественным абсолютом и человеком (в том числе и человека с самим собой). Сущность религии так же многогранна, как и этимология самого слова религия. На сегодняшний день существует, как минимум, четыре варианта первоисточника происхождения слова религия: 1. от лат. religio — совестливость, благочестие, благоговение, набожность, святость, святыня, богослужение и др; 2. производное от лат. глагола relegere - вновь собирать, снова обсуждать, опять обдумывать, откладывать на особое употребление, что в переносном смысле означает «благоговеть» или «относиться к чему-либо с особым вниманием, почтением»; 3. от лат. гл. religare - связывать, соединять - религия будет определяться как союз Человека с Богом; 4. от лат. гл. reeligere - воссоединять - религия будет означать воссоединение, возобновление когда-то утерянного союза между Человеком и Богом [12]. Нетрудно заметить, что все варианты, претендующие на звание первоисточника слова религия, находятся в одном семантическом пространстве и в наиболее общих чертах означают святую связь между Человеком и Богом. Однако остаётся открытым вопрос о том является ли эта связь первичной, либо же речь идёт о восстановлении когда-то утраченной связи? Но в любом случае само по себе использование понятия «связи» подразумевает наличие отношений. Взятый за исходный тезис о том, что религия является одной из форм духовной культуры, позволяет нам заключить, что и видов религий будет не меньше, чем видов культур. Это важно, так как нам необходимо будет найти нечто общее, повторяющееся у всех её разновидностей, для того чтобы разобраться в сущности самой религии как обобщающего понятия. А.А. Радугин справедливо подмечает, что религия как комплексная отрасль знания сформировалась в результате усилий представителей богословскотеологической, философской и научной мысли. При этом Богословскотеологическая традиция освещает религию как бы «изнутри» с позиции самой религии, а философия и наука – «из вне», стремясь подвергнуть религию и её - 14 - догматы исследованию на предмет истинности с логико-теоретических (философия) и эмпирических (наука) позиций. Предметной сферой богословско-теологической традиции является учение о Боге через его прославление и стремление разъяснить верующим сакральный смысл священных книг, писаний и догматов. Основой этого подхода является религиозная вера. Основными инструментами постижения религии является религиозный опыт и божественное откровение. Наука изучает религию как одну из сторон общественной жизни в её взаимосвязях с другими областями этой жизни (как религия влияет на формирование ценностей, норм, образцов поведения, на общество, на социальные процессы). В изучении религии наука применяет эмпирический метод, основанный на фактических данных, полученных из различных источников (статистические данные, результаты социологических, этнографических и антропологических исследований, мировоззренческих представлений, верований, обычаев разных народов и этносов). Философия не отрицает факт существования религии как феномена человеческого бытия, однако не принимает её догмы на веру, а всё ставит под сомнение. Предметной сферой философского исследования религии является мировоззренческий аспект (устройство бытия, вопрос первичности духовного и материального, смысложизненные ориентации, вопрос о том Бог создал человека или человек Бога и т.д.). Инструментом, используемым в рамках философии является умозрительное построение абстрактно-логических схем, анализ и синтез, которые позволяют выявить сущность религии и её влияние на человеческую жизнь [29]. В отечественной теоретической психологии сложилась традиция целостного рассмотрения человека, как единство четырёх его ипостасей: индивида, личности, субъекта деятельности и индивидуальности, что, по сути, может быть представлено модельным конструктом брамфатурой 5 . Суть устройства брамфатуры составляет «пронизывание» одной подсистемы системы другой подсистемой (их реальная неразделённость, но мыслимая разделимость). Беря системность в понимании Б.Ф. Ломова 6 за основной объяснительный принцип наших размышлений – мы рассматриваем человека одновременно: как открытую систему, находящуюся в постоянном и активном взаимодействии с миром; и как закрытую систему, замкнутую вследствие внутренней взаимосвязанности ее элементов (индивида, личности, субъекта деятельности, индивидуальности). 2.3.1. Религия для индивида. Религиозный опыт. Со-переживание. 5 по аналогии с брамфатурой в терминологии Д. Андреева применительно к оболочкам Земли [5] и В.П. Серкина применительно к образу мира [32]. 6 Б.Ф. Ломов, описывая методологические принципы системного подхода, акцентирует внимание на таких аспектах исследуемого явления как: многоплановость; многомерность; многоуровневость; целостность; полилинейная детерминация; учет динамики и развития психических явлений, т.е. психическое возникает, существует и изменяется в процессе реального развития той системы, свойством которой является [6], [19]. - 15 - При выделении понятия «индивид» в психологии, прежде всего, отвечают на вопрос, в чем данный человек подобен всем другим людям, т. е. указывают, что объединяет данного человека с человеческим видом. «Индивид» обозначает нечто целостное, неделимо и рассматривается как биологический вид. Высшая интеграция всех свойств индивида представлена в темпераменте и задатках [4]. Влияние религии на человека как на индивида будет заключаться во влиянии на его психику, так как религия является составной частью эмоционально-волевой жизни человека. Это влияние изучает специальная дисциплина психология религии, основная идея которой заключается в том, что источник религии находится во внутреннем мире человека, в его эмоционально-волевой сфере, в его психике. Предметом психологии религии является религиозность как психический факт, выражение его внутренних религиозных переживаний. Религиозность в психологическом плане может рассматриваться как обратная связь между человеком и сверхъестественной действительностью, а религиозное переживание этой связи представляет собой религиозный опыт. Религиозный опыт похож на чувственный, но представляет собой «один прыжок», моментальное озарение, которое нельзя разбить на отдельные шаги. Приобретение религиозного опыта приводит к переменам в отношениях к Богу и жизни, к себе и окружающим, способствует созданию интегрированной религиозности. Классифицировать религиозный опыт можно по типу религии (авторитарный, гуманистический) и по характеру протекания в человеке (обыкновенный ощущение присутствия бога через литературу, конкретные события, молитву, участие в обрядах; мистический – религиозные видения, экстазы, стигматизм) [28]. У. Джеймс отмечает, что религиозный опыт присущ всем людям вне зависимости от их национальности и вероисповедания. Однако конкретные условия социального бытия (место рождения, особенности воспитания) влияют на выбор той или иной конфессии [15]. Восприимчивость к религиозному опыту можно сравнить с задатком, например как с задатками способностей к музыке, языкам, математике и т.п. – т.е. задатки есть у всех, а вот степень их выражения и развития – у всех разная. По своей сути религиозность схожа с духовностью в том смысле, что если духовность – есть способ, путь выражения духа, то религиозность путь выражения религиозного опыта. Среди источников религиозности в человеке можно выделить: религиозные инстинкты и религиозные эмоции. Хотя эмпирическая психология не может опровергнуть или подтвердить существование религиозного инстинкта, но она не может отрицать наличия у человека стремления к поискам счастья, истины, смысла жизни. Интенциональность (устремлённость, намерение) поведения должна иметь конкретную причину. Одной из таких причин можно обозначить стремление к религии как способу преодоления переживаний в стрессовых ситуациях. Так, например, У. Джеймс в своей концепции о терапевтической функции религии утверждает, что религия содержит механизмы, благотворно действующие - 16 - на людей, самые невыносимые страдания человеческой души чудесным образом превращающие в глубокое и прочное счастье [15]. Наиболее ярко религиозность проявляется через религиозные эмоции, берущие своё начало: в личном беспокойстве, возникающем через отсутствие интеграции личности; в экзистенциональном беспокойстве, возникающем в связи с постановкой вопроса о смысле жизни, о конечности земной жизни, о жизни после смерти; в моральном беспокойстве, возникающем из чувства вины и долга перед кем-либо под влиянием совести как «органа восприятия» откровения, правды, справедливости, ценности добра и т.д.; в невротическом беспокойстве, возникающем, согласно концепции З.Фрейда из чувства одиночества, тоски и поиска поддержки и защиты у Бога, который является только приподнятым образом собственного отца [28], [40]. Если рассматривать влияние религии на человека как на индивида, то в этом плане она будет выполнять компенсаторную функцию - утешительная, психотерапевтическая функция, позволяющая компенсировать человеку ощущение собственного бессилия, тяжёлые переживания личных неудач, обид, страх перед смертью. Как правило, человек истинно обращается в религию после переживания какихлибо очень значимых событий. Г.С. Абрамова описывает событие как пространство и время, где в определенной точке психологической реальности произошла встреча психической реальности человека с другими видами реальности. Что-то случилось, нарушилось привычное равновесие, деформировались границы психической реальности. Это нарушение становится источником психологической боли. Часто человек забывает детали содержания события, но помнит то изменение, которое оно вызвало, те эмоции, которые ему пришлось пережить [1]. Многие события провоцируют стандартный набор чувств, причиняющих душевную боль: горе, обида, вина, стыд, зависть, тщеславие, гордость, злоба, ревность, страх, разочарование. Религия, так же как и психологическое консультирование работают с этими чувствами. Духовно развитые, религиозные люди, как правило, обладают хорошо развитой способностью к сопереживанию (сопереживанию, совместному переживанию), т.е. совместному принятию бытия, наполнению его смыслом. В психологии эту способность называют эмпатией. Способность к со-переживанию, позволяет убедиться, что другие люди то же могут переживать те же самые чувства, что человек не одинок в своём горе и в мире, что позволяет почувствовать поддержку в восстановлении нарушенных границ психической реальности. В этом аспекте может проявляться интегративная функция религии (объединение с себе подобными). 2.3.2. Религия для личности. Религиозная Вера. Со-причастность. Характеризуя «личность», тоже имеют в виду «целостность», но такую «целостность», которая рождается в обществе. Развитие личности не может быть понято исключительно из приспособительных форм поведения, развитие личности определяет жизненный путь в обществе, социальная биография человека. Если индивидом рождаются, то личностью становятся. Высшая интеграция всех свойств личности представлена в характере и способностях [4]. - 17 - Влияние религии на человека как на личность проявляется через его общественную жизнь, через социальность и может быть рассмотрено через специальную дисциплину – социологию религии. М. Вебер обращает внимание на тот факт, что религия рисует определённую картину мира и в то же время задаёт систему ценностей и норм, в соответствии с которыми происходит запрет либо разрешение тех или иных действий [11]. Э. Дюркгейм рассматривает религию как «социальный факт», созданный человеком социальный институт с целью удовлетворения определённых социальных потребностей. Согласно Э. Дюркгейму, в религии общество обожествляет само себя, смысл и предназначение религии состоит в том, чтобы культивировать социальное чувство, обеспечить влияние коллектива на личность. Соответственно, все коллективные представления, верования, обряды – являются религиозными, если они носят обязательный для всех членов общества характер. Сущность культовых действий состоит в том, что через акт их совершения социальная общность утверждает себя в качестве данной общности, осознаёт самотождественность. Главным признаком религии по Э. Дюркгейму является разделение на мирское (область повседневной жизни) и священное (наделение особым авторитетом предметы, верования и обряды, выступающие источником запретов, принуждений, почитаний и поклонений). Религия по средствам священных обрядов и ритуалов объединяет в единую моральную общину (церковь, секту) всех тех, кто признаёт эти верования и обряды [16]. Для религиозной личности «глубина» её религиозности будет зависеть от типа религиозности. Условно можно выделить два типологических континуума религиозности: внешняя - внутренняя, и персональная (личная) - аперсональная. Внешняя религиозность служит для приобретения чувства безопасности и общественных позиций. Здесь не учитывается полнота религиозных истин, а отбирается только то, что отвечает собственным интересам личности: человек хорошо понимает ее общественные функции, но свои религиозные обязанности исполняет плохо. Внутренняя религиозность пронизывает всю жизнь человека, объединяет потребности и ценности с общественными нормами. Она более осмысленна и дифференцирована, настроена на человечные отношения, на любовь к ближнему, на активное участие в жизни религиозной группы, общины. Персональная (личная) религиозность подразумевает восприятие Бога как личностного Бога, составляющего абсолютную ценность, посвящение человека Богу как Господу-Господину (хозяину) всей своей жизни. В аперсональной религиозности Бог и религия используются как «прикрытие» или «костыль». Истинный двусторонний диалог разрушен [28]. К.Г. Юнг отмечает что, так же как человек обладает даром речи независимо от всех исторических форм языка, он обладает способностью верить независимо от всех исторических религий. Без этой способности были бы невозможны ни религия, ни даже низшее поклонение идолам и фетишам [42]. ФЭС определяет веру как центральную мировоззренческую позицию и одновременно психологическую установку некоторых религиозных систем, включающую: во-первых, принятие определённых утверждений (догматов), и - 18 - решимость придерживаться этих догматов вопреки всем сомнениям (оцениваемым как «искушения»); во-вторых, личное доверие к Богу как устроителю жизни верующего, его руководителю, помощнику и спасителю во всех конкретных ситуациях, посылающему страдания и предъявляющему трудные требования для блага самого верующего; в-третьих, личную верность богу, на «служение» которому верующий отдаёт себя, становясь верным рабом божьим [36, С.77-78]. Предметом веры являются гипотетические понятия, представления, образы, теории, в которых он лично заинтересован и которые соответствуют его психологическим установкам, убеждениям, идеалам. А.А. Радугин подчеркивает, что вера как составной момент акта волевого выбора выражает утвердительную силу духа. В этом плане вера необходима для мобилизации духовных и физических сил в проблемных ситуациях (при недостатке информации, отсутствии доказательств, наличии сомнений) [29]. С.Л. Франк, приводит такое определение: «вера есть уверенность в том, основание чего нам не дано, истинность чего не очевидна» [37, С.220]. Этимология слова Вера предположительно восходит к древнему индоевропейскому слову «варатра» (верёвка, канат; то, что связывает, соединяет) [12]. Именно это свойство «связывания» позволяет вере и религии в их влиянии на человека как на личность реализовывать сразу несколько функций: коммуникативную (общение верующих между собой, «общение» с богами, ангелами (духами), душами умерших, святыми, которые выступают как идеальные посредники в обыденной бытовой жизни и в общении между людьми); интегративную (осознание своей причастности к единой религиозной общности, обладающей общими ценностями и целями); дезинтегрирующую (разъединение людей, для разжигания вражды, войн между разными религиями и вероисповеданиями); политическую (сплочение либо разделения людей по религиозной принадлежности в политических целях). Ключевой идей этих функций является факт сопричастности (со-причастности, совместного участия). Л. Леви-Брюль способность примитивных народов идентифицироваться друг с другом, с общиной и своим тотемом назвал «мистическим соучастием». Благодаря «мистическому соучастию» первобытные люди настолько полно идентифицировались с остальными членами общины, что возникал «верх общности» или «континуум духовных сил». Благодаря совместному участию в мистических ритуалах, общность бытия ощущали не только члены одного тотемического клана, но и все без исключения люди, относящиеся к одному классу и связанные мистическими взаимоотношениями [17]. В современном обществе именно на ключевом принципе религиозного соучастия, со-причастности основаны формы религиозной организации (церковь, секта, деноминация, культ) [33]. 2.3.3. Религия для субъекта деятельности. Религиозное Со-знание. - 19 - Субъект деятельности, производящий материальные или духовные ценности, отличен от субъекта поведения в общем смысле этого слова. Б.Г. Ананьев в качестве основных свойств субъекта деятельности выделяет: сознание (как отражение объективной действительности) и деятельность (как преобразование действительности). Высшая интеграция всех свойств субъекта деятельности представлена в творчестве, способностях и таланте [4]. В эпоху Просвещения (XVII-XVIII века) из общего русла философии отпочковывается философия религии как отдельная дисциплина, претендующая на право самостоятельно судить о проблемах религии, извлекая рациональное содержание из религиозных представлений и священных писаний. Так как религия является составной частью духовной жизни человека и принимает непосредственное участие в выстраивании целостной картины мира, то её влияние на человека как на субъекта деятельности с позиции философии религии отразится, прежде всего, в мировоззренческом ракурсе. При этом аспект целевой причинности приобретает форму свободы веры, воли и выбора относительно самосознания и очистки сознания от бессмысленных догм и суеверий. В этом плане возникает проблема поиска «минимума» религии. Этот «минимум» следует искать в сфере религиозного сознания (со-знания, совместного знания): особенностях взглядов, чувств, переживаний верующих; в культово-обрядовой деятельности. Важное место в религиозном сознании занимают смыслообразы, являющиеся переходной формой от чувственно-наглядных образов к абстрактным понятиям. Содержание смыслообразов находит выражение в притчах, сказках, мифах. Принято различать обыденное и концептуальное религиозное сознание. На обыденном уровне религиозное сознание существует в виде образов, представлений, установок, настроений, чувств, переживаний, привычек, традиций. Содержание сознания облачено в наглядно-образные формы, доминирующую роль играет эмоционально-волевая сфера. На концептуальном уровне религиозное сознание существует в виде теоретически сформулированного, систематизированного вероучения, которое, как правило, изложено в священных книгах, текстах, писаниях и утверждено религиозными организациями в виде канонизированных догматов. Содержание вероучений развивается и обосновывается в богословии или теологии [29]. Таким образом, основные функция религии, влияющие на человека как на субъекта деятельности будут мировоззренческая (наполнение жизни верующих особым значением и смыслом, построение картины мира) и культурная (со-действие распространению культуры группы-носителя). 2.3.4. Религия для индивидуальности. Религиозная нравственность. Со-весть. Уникальная и неповторимая композиция элементов (индивид, личность, субъект деятельности) составляет основу широкой вариативности проявлений - 20 - индивидуальности. Индивидуальность – это всегда определенная гармония частей. Если личность — «вершина» всей структуры человеческих свойств, то индивидуальность — это глубина личности и субъекта деятельности [4]. Одним из важных индикаторов человеческой индивидуальности является активность созидающей, творческой деятельности, воплощение, реализация в ней всех возможностей исторической природы человека, определяемой силой духа. Духовное бытие определяет, что есть главное и что есть ложное в жизни, ради чего стоит жить и не жалко отдать саму жизнь. Именно отсюда человек начинает осознавать смысл своей жизни. Если цель жизни ориентирована на достижение определенного результата, то смысл жизни — на реализацию своего предназначения. Смысл жизни является той вершиной, которая определяет все бытие человека и направляет его действия и поступки [24]. С. Л. Рубинштейн видит смысл человеческой жизни в том, чтобы «быть источником света и тепла для других людей. Быть сознанием Вселенной и совестью человечества [31]. В. Франкл считает, что именно стремление к обретению смысла своего существования является той силой, которая детерминирует развитие личности [38]. Нахождение смысла жизни помогает человеку в обнаружении и реализации своего предназначения. Единичный человек как индивидуальность может быть понят лишь как единство и взаимосвязь его свойств как личности и субъекта деятельности, в структуре которых функционируют природные свойства человека как индивида. При этом жизнь человека – это всегда путь построения акме 7 , позволяющего обнаружить и реализовать своё предназначение в системе «ЧеловекМир». Влияние религии на человека как на индивидуальность будет отражаться на его нравственности. Так как индивидуальность, прежде всего, проявляется в свободе и независимости, стремлении к самовыражению своей сущности, то по мере увеличения радиуса свободы и развития автономности человека от коллектива, механизм «табу» перестаёт эффективно действовать и возникает необходимость применения более мощного, внутреннего механизма самоконтроля – нравственности. Логично будет предположить, что влияние религии на индивидуальность человека и на его нравственность нужно рассматривать через такую дисциплину как этика религии. Согласно нашим умозаключениям этика религии не тождественна религиозной этике. Если религиозная этика изучает отличие религиозной морали от светской по содержанию, форме и способам проникновения во внутренний мир личности, то этика религии должна изучать религиозную нравственность. т.е. то, каким образом верующий человек, находящийся в контексте именно своей религии, отличной от контекстов других религий (в этом реализуется принцип индивидуальности) будет совершать свои поступки. Соответственно для каждой акме (высшая точка, вершина) — соматическое, физиологическое, психологическое и социальное состояние личности, которое характеризуется зрелостью ее развития, достижением наиболее высоких показателей в деятельности, творчестве. Считается, что данный период в жизни человека приходится на возраст от 30 до 50 лет [12]. 7 - 21 - религии будет своя этика религии (например, этика ислама, этика буддизма, этика православия и т.д.), а значит и своя религиозная нравственность. Таким образом, в зависимости от того, в каком конкретно вероисповедании прибывает человек, в какой культуре он воспитан – от этого будет завесить его религиозная нравственность, его индивидуальное понимание критериев добра и зла, смысла и предназначения жизни, критериев справедливости и проблемы должного, а так же характер его поступков. В таком ракурсе рассмотрения, основная функция религии, влияющая на человека как на индивидуальность, будет регулятивная (осознание содержания определённых ценностных установок и нравственных норм, которые выступают своеобразной программой поведения людей). Внутренним механизмом, через который реализуется религиозная нравственность, является совесть. В большинстве европейских языков (греч. συνείδησις, лат. conscientia, фр. conscience, итал. coscienza, англ. conscience, нем. Gewissen) слово совесть образовано из корня, обозначающего знание (вед), и приставки «с»; это образование указывает на близкую связь, в которую народная мудрость ставит понятия со-весть и со-знание. Так же и в русском языке со и весть. Совесть — способность личности самостоятельно формулировать собственные нравственные обязанности и реализовать нравственный самоконтроль, требовать от себя их выполнения и производить самооценку совершаемых поступков; одно из выражений нравственного самосознания личности. Совесть проявляется и в форме рационального осознания нравственного значения совершаемых действий, и в форме эмоциональных переживаний, через чувство внутреннего дискомфорта при нарушении собственных нравственных правил т.н. «угрызений совести». Совесть это потребность человека нести ответственность за свои действия [12]. А. А. Милтс справедливо отмечает, что совесть — зеркало, отражающее, в какой мере в человеческом сознании утвердились доброта, честность, ответственность, в какой мере они затронули чувства, убеждения, мотивы поступков, волю, характер, даже подсознание. Именно совесть показывает, что достигнут качественный скачок в нравственном развитии личности — моральная автономия, моральное право ориентироваться, оценивать, судить себя, достигнута глубокая моральная рефлексия. Поступать против совести означает обратиться против себя, войти в конфликт с самим собой, изменить себе. У кого-то совесть просыпается в 5-6 лет, а кто-то может всю жизнь прожить «без совести», но в духовно-культурном обществе жизнь без совести – это моральная аномалия [21]. Согласно нашему мнению двумя основными задачами этики религии (в предложенном нами ракурсе рассмотрения), должны стать: Во-первых, построение психологического портрета нравственных качеств и ценностных установок для типичного представителя того или иного вероисповедания с учётом половозрастных, этнографических и культурно-исторических особенностей. Во-вторых, сравнительный анализ межкультурных различий религиозной морали. Данный подход при полноценной его реализации способствовал бы развитию межкультурного взаимопонимания, религиозной толерантности и как последствие – снижению конфликтов на религиозной и межкультурной почве. Глава 3. Две исповеди. Обоснование выбора. - 22 Исповедь – рассказ о том, чего не следует делать, После совершения того, о чём не следует говорить. Неизвестный автор. В своих размышлениях мы придерживаемся позиции, что нравственность – это свойство зрелой личности, воспитанной в культурно-историческом контексте. В качестве обоснования этой позиции мы берём культурно-историческую теорию Л.С. Выготского. Согласно этой теории, главная закономерность онтогенеза психики состоит в интериоризации 8 ребёнком структуры внешней социально – символической (совместной со взрослыми и опосредованной знаками) деятельности. Культурные знаки (прежде всего язык) служат своего рода орудиями, оперируя которыми субъект, воздействуя на другого, формирует свой собственный внутренний мир, основными единицами которого являются значения и смыслы. В результате натуральные психические функции преобразуются в функции высшего уровня развития – культурные. Так, механическая память становится логической; ассоциативное течение представлений – целенаправленным мышлением или творческим воображением; импульсивные действия – произвольными и т.д. Зарождаясь в прямых социальных контактах со взрослыми, высшие функции «вращиваются» в сознание. Тем самым интериоризация выступает и как социализация. Развитие человека происходит путём присвоения исторически выработанных форм деятельности. Параллельно с интериоризацией проходит и экстериоризация - процесс, в результате которого внутренняя психическая жизнь человека получает внешне выраженную знаковую и социальную форму своего существования [13]. Аналогичным образом происходит формирование нравственности – вначале она «вращивается» в сознание как система уже готовых моральных норм и образцов поведения, но лишь пройдя сложную внутреннюю работу, очищается от шелухи стереотипов, трансформируясь в нравственность в её истинном смысле, способную оказывать влияние на мысли и поступки человека согласно голосу совести и воле духа (души в высшем значении). Таким образом, мы приходим к выводу, что нравственность – это свойство зрелой личности, которое формируется и развивается в культурно-исторического контексте, в совместной деятельности. Кроме того, формирование нравственности обусловлено развитием высших психических функций (логической памяти, целенаправленного мышления, творческого воображения, освоения смыслов, значений, абстрактных понятий и т.д.). Соответственно, нравственность невозможна без психики как совокупности психических явлений, внутреннего мира человека, т.е. всего того, что в обыденной жизни, психологии, философии и религии называется Душой. Описывая человека как единство его четырёх ипостасей (индивид, личность, субъект деятельности, индивидуальность), мы выходим к пониманию потребности в смысле жизни и реализации своего предназначения, наиболее полноценно 8 интериоризация - формирование внутренних структур человеческой психики посредством усвоения внешней социальной деятельности, присвоения жизненного опыта. - 23 - выражающихся в период акме. Обладающий свободой выбора и свободой воли человек потенциально способен сам осуществить выбор своего пути. Религия предлагает вариант жизненного пути как образца нравственно-духовной самореализации. На наш взгляд, наиболее ярко выраженной точкой пересечения нравственности и религии является Исповедь, отражающая метаморфозу духовности, тот духовнонравственный путь, который проходит человек, по мере «созревания» его психики и, соответственно, нравственности. Традиционно исповедь понимается как один из обрядов (таинство) покаяния, заключающийся в признании в совершённом грехе. Однако смысл исповеди психологически гораздо глубже, нежели просто признание в грехе. Исповедь хоть и основывается на самоанализе прошлых поступков, помышлений и желаний, но она всегда обращена в будущее - её истинную суть отражает греческое слово μετάνοια (метанойя — «покояние»), означающее «перемена ума», «перемена мыслей» [12]. Иисус Христос и Иоанн Креститель — оба начинают свою проповедь словами: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф.4:17, Мф.3:2). Для совершения исповеди обязательно раскаяние и намерение в дальнейшем не грешить. В этом тоже есть свой смысл: даже совершив искреннее раскаяние и попросив об отпущении грехов, человек всё равно не сможет начать жизнь с абсолютно чистого листа. Так как наша психика многослойна, то все события жизни, все переживания откладываются в недра бессознательного, периодически вырываясь из него в виде тревожных сновидений, неконтролируемых воспоминаний, навязчивых ассоциаций. Исповедь позволяет «отработать», «вылечить», «усмирить» гложущее чувство вины, возникшее как конфликтный внутренний диалог между голосом сознания, осознавшим грех (совершённый, либо только планируемый) и голосом совести, вещающим с точки зрения заповедей Божьих. Так же как мы не можем налить вино в чашу, которая уже заполнена, так и Душа, не может полноценно жить дальше, набираться новых переживаний, пока «не изольёт» то, что у неё скопилось в результате прохождения земных мытарств. В нашей работе представлены две исповеди (Августин Блаженный, Л.Н. Толстой). Этот выбор далеко не случаен - постараемся это обосновать. Первая исповедь датируется 397-398г.г. и принадлежит Аврелию Августину (354-430гг.) епископу Гиппонскому, философу, проповеднику, христианскому богослову и политику. Он вошёл в историю как крупнейшая фигура, имеющая непререкаемый авторитет в вопросах религии и философии за это и получивший свой знаменитый эпитет Блаженный. Живший на рубеже эпох античности и средневековья, ведомый поиском истины он проделал колоссальный путь нравственно-духовных исканий от манихейства и неоплатонизма к ортодоксальному христианству. Августину удалось синтезировать все духовные системы своего времени, как античные, так и христианские, в единую универсальную философскотеологическую систему, оказавшую значительное влияние на последующие поколения. Важно отметить, что средневековая мысль существенно отличается от античной. Античный философ – бесстрастный созерцатель мировой драмы: человек часть целого, часть космоса, интеллектуально постигая который, он только - 24 - рационализирует свои связи с целым, не может выйти за их рамки, любое движение в конечном итоге оборачивается покоем, т.к. приходит к одному и тому же (идея вечного круговорота, мирового года). Для средневекового (христианского) сознания время выпрямляется и превращается в «стрелу», направленную к будущему. Новая концепция времени наполняет жизнь смыслом, а мироощущение эмоциональными переживаниями. У человека появляется идеал, который ему подобен, но совершенен и вынесен за рамки конечного человеческого мира. У человека появляется цель – стремление к духовному самосовершенствованию и восстановлению связи с идеалом. Именно поэтому исповедь как перекрёсток нравственности и религии в интересующем нас смысле становится возможной лишь с переломного момента перехода от античности к средневековью, свидетелем которого и был Августин Блаженный. Вторая «Исповедь» принадлежит Льву Николаевичу Толстому и датируется 1879-1882г.г. Это не только дань памяти в преддверье 100 летней годовщины со дня кончины великого русского писателя, каким его знает широкий круг читателей. Но это ещё и дань уважения Льву Николаевичу как публицисту, педагогу, общественному деятелю, философско-религиозному мыслителю, каким его знают лишь немногие по причине многолетней борьбы с политической и церковной цензурой. В своих духовных исканиях и творческих замыслах он последовательно разрабатывал «историю души человеческой», вскрывая все её потайные уголки с глубоко-личностными переживаниями, надеждами, страхами, страстями и нравственными мытарствами. С поражающей воображение точностью он описывал в своих произведениях типажи всех классов общества от простого крестьянского мужика и рядового солдата до верхушек аристократической элиты, чиновников и императоров. Его персонажи впитали в себя всю психологию русского народа целых двух исторических эпох: до и после отмены крепостного права. Исповедь Л.Н. Толстого отражает его напряжённый внутренний труд поиска истины на великом духовно-нравственном пути длиною в жизнь. Многое из того, о чём он размышлял, к чему стремился, через полвека найдёт поразительное сходство с концепцией фр. философа А. Бергсона «Два источника морали и религии». По А. Бергсону, природа человека включает и духовное начало, находящееся в мистическом родстве с пронизывающей мир божественной энергией и волей. Духовное общение человека с божественной силой не имеет никаких границ, и люди образуют, правда, лишь в идеале, открытое общество, охватывающее все человечество. На основе этой двойственной природы человека вырабатываются два типа социальных отношений, два типа морали и религии. В замкнутом обществе господствует социальный инстинкт, получающий свое выражение в замкнутой морали, назначение которой — укрепление данной социальной группы. Подобно замкнутой морали статическая религия также предназначена для сохранения замкнутого общества. Открытая мораль, присущая открытому обществу, выходит за рамки национальных и государственных границ, она выдвигает принципы святости индивида, личной свободы, равенства всех людей, совершенно чуждые замкнутой морали. Открытая мораль смыкается с динамической религией, создаваемой - 25 - исключительными личностями, пророками, святыми, духовными вождями человечества. [8]. Л.Н. Толстой был выдающейся личностью, его творчество повлияло на общество в мировом масштабе, его идеи и произведения живы и продолжают обсуждаться, публиковаться, экранизироваться, даже спустя 100 лет с момента кончины их автора. 3.1. Исповедь. Августин Блаженный. 13 автобиографических сочинений Августина, объединённых под названием «Исповедь», принесли ему особую славу, превратив попытку выразить понимание догматов веры в универсальную систему христианской философии. Исповедь Августина похожа на копилку, в которую он тщательно складывал жемчужины своего религиозного опыта, полученного как вполне естественным путём - через чтение литературы, молитвы, общение с авторитетными людьми, так и через мистический - Бог «говорил» с ним через его мать, сны, стечение обстоятельств, через «услышанье призыва «читать»». Пунктуально соблюдая хронологию событий, Августин проводит ретроспективный самоанализ прожитых лет, ненавязчиво переплетая, как минимум, пять сюжетных линий, каждая из которых насквозь пронизывает весь текст и отражает тот или иной аспект его нравственно-духовного самосовершенствования на пути к Богу. Чтобы уловить ход эволюции идей Августина, необходимо не просто прочитать всю исповедь от начала до конца, но и сгруппировать идеи по сюжетным линиям. Количество идей и размышлений, вложенных в исповедь настолько велико, что мы лишь кратко обозначим основные сюжеты в контексте собственных интерпретаций. Первая сюжетная линия представляет собой вопрошание к Богу о сущности Бога и «секретах» мирозданья. Свой монолог Августин выстраивает как покаянное обращение, в каждой строке которого звучит хвала Богу – всесильному, всемогущему, всезнающему, вечному. Однако межу хвалебных строк, умело завуалирован откровенный вызов вопрошания, прячущий под маской наивной неосведомлённости острое лезвие разума философа-скептика: «Где же есть во мне место, куда пришел бы Господь мой? Куда звать мне Тебя, если я в Тебе? и откуда придешь Ты ко мне? Или же повсюду Ты целый и ничто не может вместить Тебя целого?» На благочестивом фоне восхваления Бога Августин продолжает вопрошать о волновавших его вопросах жизни и смерти. «Господи, ответь мне, наступило ли младенчество мое вслед за каким-то другим умершим возрастом моим, или ему предшествовал только период, который я провел в утробе матери моей? Был я где-нибудь, был кем-нибудь?» Именно в такой традиции размышляющего вопрошания, на протяжении всей Исповеди Августин синтезирует все известные ему философские и богословские концепции о сотворении мира, о свете и тьме, о небе и земле, о времени и вечности, даёт своё толкование Книги Бытия и учения о Троице. Вторая сюжетная линия представляет собой воспоминания и размышления о событиях и людях, выступающих фоном духовно-нравственных исканий, почвой, на которой взошёл урожай мудрости и жизненного опыта. К примеру, размышления о - 26 - психотерапевтическом эффекте театральных зрелищ:«Меня увлекали театральные Зрелища. Почему человек хочет печалиться при виде горестных и трагических событий, испытать которые он сам отнюдь не желает? И, тем не менее, он, как зритель, хочет испытывать печаль, и сама эта печаль для него наслаждение. Когда человек мучится сам за себя, это называется страданием; когда мучится вместе с другими - состраданием. Слушателя не зовут на помощь; его приглашают только печалиться, и он сидит, поглощенный зрелищем, и радуется». Подобных мировоззренческих размышлений в Исповеди Августина больше десятка, например, размышления о ненадёжности астрологии (служанка и госпожа одновременно в одном доме рожают сыновей – гороскопы одинаковые, а судьбы разные); о слабости искушённой души (молодой Алипий, избавившийся с помощью Августина от пристрастия к цирку, переехав в другой город с ещё большим пристрастием «подсаживается» на более жестокие зрелища – гладиаторские бои); о разнице радости верующего и пьяницы и т.д. третья сюжетная линия представляет собой подборку минимонологовразмышлений. Августин не даёт советов и напутствий, не старается в чём либо убедить или чему-то научить – он просто размышляет и диапазон его размышлений настолько широк, что, кажется, покрывает большинство злободневных тем философии и психологии. Вот пример его размышлений: об относительности добра и зла: «Только доброе может стать хуже. Если бы это было абсолютное добро, или вовсе бы не было добром, то оно не могло бы стать хуже. Абсолютное добро не может стать хуже, а в том, в чем вовсе нет добра, нечему стать хуже». «Злом считается то, что взятое в отдельности с чем-то не согласуется, но это же самое согласуется с другим, оказывается тут хорошим и хорошо и само по себе». Аналогичным образом складываются его размышления о пространстве, о форме, о воле, о познании, о памяти, об истины, о соотношении целого и части, о соразмерности, о радости и скорби, о прекрасном и т.д. четвертая сюжетная линия посвящена его родителям, чей вклад в воспитание сыграл решающую роль в формировании нравственности и развитии духовности Августина. Отец был язычником, его влияние оказалось значимым лишь в детские годы. «Кто не превозносил тогда похвалами моего земного отца за то, что он тратился на сына сверх своих средств, предоставляя ему даже возможность далеко уехать ради учения. И в то же время этот отец не обращал никакого внимания, каким расту я перед Тобою и пребываю ли в целомудрии, - лишь бы только в красноречии был я прославлен». Мать же Августина была истиной христианкой, ей отводится очень значимая роль – она была для Августина и самый верный друг, и советник, и ангел-хранитель, и спутница и образец вдовствующей праведности. Мать была для Августина одновременно и мудрой наставницей: «Она не позаботилась о моей женитьбе из боязни, как бы брачные колодки не помешали осуществиться надеждам, - не тем надеждам на будущую жизнь, возлагаемым на Тебя матерью, - но надеждам на успехи в науках, изучить которые я должен был по горячему желанию и отца, и матери». И образцом для подражания и восхищения: «С нами была моя мать, соединявшая с женской повадкой мужскую веру, с ясностью старости - материнскую любовь и Сметь матери привела Августина к состоянию христианское благочестие». мучительной скорби. Пятая сюжетная линия представляет собой хронологию жизненных событий, формирование и метаморфозы философско-религиозной позиции, покаяние в грехах и неправедном поведении. Вся прежняя жизнь, начиная с малых лет, воспринимается и описывается Августином полной пороков, заблуждений и - 27 - трудностей, с надеждой на милость божью и отпущение всех грехов после сердечного покаяния. «Меня отдали в школу учиться грамоте. На беду свою я не понимал, какая в ней польза, но если был ленив к учению, то меня били; старшие одобряли этот обычай. Я встретил Господи, людей, молившихся Тебе, и от них узнал, постигая Тебя в меру сил своих, что Ты Кто-то Большой и можешь, даже оставаясь скрытым для наших чувств, услышать нас и помочь нам. И я начал молиться Тебе. Взывая к Тебе, одолел я косноязычие свое. Маленький, но с жаром немалым, молился я, чтобы меня не били в школе. И так как Ты не услышал меня. Я и не переставал их бояться, и не переставал просить Тебя об избавлении от них, и продолжал грешить, меньше упражняясь в письме, в чтении и в обдумывании уроков, чем это от меня требовали». Начав молиться «на всякий случай», с надеждой на помощь в избавлении от наказаний за лень в учёбе, Августин приходит к вере через отчаянье, находясь на границе между жизнью и смертью: «Я был еще мальчиком, однажды я так расхворался от внезапных схваток в животе, что был почти при смерти; Ты видел. Боже мой, ибо уже тогда был Ты хранителем моим, с каким душевным порывом и с какой верой требовал я от благочестивой матери моей и от общей нашей матери Церкви, чтобы меня окрестили во имя Христа Твоего, моего Бога и Господа. Как вдруг я выздоровел. Таким образом, очищение мое отложили, как будто необходимо было, чтобы, оставшись жить, я еще больше вывалялся в грязи. Я уже верил». Воспоминания о себе как о маленьком обманщике, который воровал у родителей еду из кладовой ради обжорства и обмена на игрушки с другими детьми, а также обманом ловил победу - вызывают у Августина стыд и отвращенье, однако в те годы, пойманный на обмане он свирепел и упирался. Взрослея и мужая, Августин сменил детские шалости на плотские похоти, испытывая при этом горесть от не умения соблюсти меру. Юношеские годы Августина отмечены напыщенным тщеславием, которое словно панцирь скрывало ранимую душу: «Мне и распутничать нравилось не из любви к распутству, но из тщеславия. Не порок ли заслуживает порицания? А я, боясь порицания, становился порочнее, и если не было проступка, в котором мог бы я сравниваться с другими негодяями, то я сочинял, что мною сделано то, чего я в действительности не делал, лишь бы меня не презирали за мою невинность и не ставили бы ни в грош за мое целомудрие». Одной из главных причин юношеских пороков Августина был конформизм слепое следование за чужим мнением, чтобы не создавать лишних трудностей, добиваться поставленных задач, иногда греша при этом против истины: «По соседству с нашим виноградником стояла груша, отягощенная плодами, ничуть не соблазнительными ни по виду, ни по вкусу. Мы унесли оттуда огромную ношу не для еды, и мы готовы были выбросить ее хоть свиньям, лишь бы совершить поступок, который тем был приятен, что был запретен. Один бы я не совершил этого воровства, в котором мне нравилось не украденное, а само воровство; одному воровать мне бы не понравилось, я бы не стал воровать. Наслаждение было для меня не в тех плодах; оно было в самом преступлении и создавалось сообществом вместе грешивших. Стремление к чужому убытку без погони за собственной выгодой, без всякой жажды отомстить, а просто потому, что говорят: «пойдем, сделаем», и стыдно не быть бесстыдным». Первый религиозный опыт Августина состоялся случайно, через приобщение к молитве. Второй – пришёл через болезнь. Третий, оказавший наибольшее влияние пришёл через чтение. Чтение диалога Цицерона «Гортензий» пробудило в Августине стремление к мудрости; однако он не сумел найти ее в христианстве с первой попытке. Августин неоднократно ругал сам себя за такую длительную отсрочку и душевную слепоту: «Ненавидел себя, ибо много лет моих утекло с тех пор, как я девятнадцаталетпим юношей, прочитав Цицеронова «Гортензия», воодушевился мудростью, - но не презрел я земного счастья и всё откладывал поиски ее, а между тем не только обретение, но - 28 одно искание ее предпочтительнее обретенных сокровищ». Долгие годы духовнонравственных скитаниях, в поисках истинной веры, провёл Августин в плену обмана, в переборе различных вариантов: «Я жил в заблуждении и вводил в заблуждение других, обманывался и обманывал разными увлечениями своими: открыто - обучением, которое зовется «свободным», втайне - тем, что носило обманное имя религии. Там была гордость, здесь суеверие, и всюду – пустота». Стремление к просветлению привело Августина к принятию дуалистического учения манихеев, согласно которому существует два основных начала, из коих одно ответственно за добро и человеческую душу, а другое — за зло и материю, включая тело. Он с нетерпеньем ждал встречи с мудрым старцем Фавстом, но встреча разочаровала Августина – Фавст был хорошим оратором, но разбирался лишь в очень узком круге вопросов. «Люди, обещавшие мне Фавста, не были хорошими судьями. Фавст, для многих оказавшийся «силком смерти», начал, сам того не желая и о том не подозревая распутывать тот, в который я попался». «Тогда же я приложил все силы к тому, чтобы попытаться как-либо с помощью верных доказательств изобличить манихейскую ложь. И я решил оставаться катехуменом в Православной Церкви, завещанной мне родителями, пока не засветится передо мной что-то определенное, к чему я и направлю путь». Изначально Августин считал Ветхий Завет во многих отношениях отталкивающим. А иудео-христианское учение казалось ему совершенно несостоятельным. Случайным образом к Августину попадает собрание платонических трактатов. Читая их, он начинает вникать в суть и «прозревать». Чтение привело к тому, что его мнение о христианском учении улучшилось. «Чтение книг платоников надоумило меня искать бестелесную истину: я увидел «невидимое», понятое через «творение», и, отброшенный назад, почувствовал, что, по темноте души моей, созерцание для меня невозможно». «Я проснулся в Тебе и увидел, что Ты бесконечен по-другому, но увидел это не плотским зрением». Переживая глубокий духовный кризис, Августин испытывает неудовлетворённость сложившимся порядком в своей жизни, он находится на самом пике своих духовно-нравственных исканий «Мне несносна была моя жизнь в миру, и я очень тяготился ею; я уже не горел, как бывало, страстью к деньгами и почестям, которая заставляла меня переносить такое тяжкое рабство». «И две мои воли, одна старая, другая новая; одна плотская, другая духовная, боролись во мне, и в этом раздоре разрывалась душа моя». В этот период с ним случается его первый в жизни мистический религиозный опыт: во время прогулки он слышит голоса: «Возьми, читай! Возьми, читай!» Взволнованный, вернулся я на то место, где сидел Алипий; я оставил там, уходя, апостольские Послания. Я схватил их, открыл и в молчании прочел главу, первую попавшуюся мне на глаза: «не в пирах и в пьянстве, не в спальнях и не в распутстве, не в ссорах и в зависти: облекитесь в Господа Иисуса Христа и попечение о плоти не превращайте в похоти». Я не захотел читать дальше, да и не нужно было: после этого текста сердце мое залили свет и покой; исчез мрак моих сомнений». Таким мистическим образом окончательно укрепился он в своей вере и принял решение уйти с преподавательского поста, сославшись на слабое здоровье. Истинная же причина была в том, что во времена императора Юлиана был издан закон, запрещавший христианам преподавание грамматики и риторики: подпав под этот закон, он предпочел покинуть школу болтовни. Из личных переживаний большую роль в духовно-нравственном становлении Августина сыграли три важных события: потеря лучшего друга: «Я был несчастен, и несчастна всякая душа, скованная любовью к тому, что смертно: она разрывается, теряя, и тогда - 29 понимает, в чем ее несчастье»; смерть матери: «Лишился я в ней великой утешительницы, ранена была душа моя, и словно разодрана жизнь, ставшая единой; ее жизнь и моя слились ведь в одно»; и отъезд любимой гражданской жены в связи с назначенной официальной женитьбой на другой: «Оторвана была от меня, как препятствие к супружеству, та, с которой я уже давно жил. Сердце мое, приросшее к ней, разрезали, и оно кровоточило. Она вернулась в Африку, дав обет не знать другого мужа и оставив со мной моего незаконного сына». Августин в своей исповеди лично отмечает роль своего сына в своём духовнонравственном преображении: «Он был прекрасным созданием Твоим: было ему лет пятнадцать, а он превосходил умом многих важных и ученых мужей. Есть у меня книга, озаглавленная «Учитель»; это он там разговаривает со мной. Ты знаешь, что все мысли, вложенные там в уста моего собеседника, принадлежат ему, шестнадцатилетнему». Крещение Августина становится апогеем его исповеди. Через крещение он окончательно переходит в христианство, исполняя самое заветное желание своей матери, всю свою жизнь молившейся за него: «Мы крестились, и бежала от нас тревога за свою прежнюю жизнь». Заканчивает Августин свою исповедь фразой: «Кто из людей поможет человеку понять это? Какой ангел ангелу? Какой ангел человеку? У Тебя надо просить, в Тебе искать, к Тебе стучаться: так, только так ты получишь, найдешь, и тебе откроют»… 3.2. Исповедь. Лев Николаевич Толстой. Заглавие «Исповедь» автобиографический трактат Л.Н. Толстого получил не сразу. Изначально это было лишь «вступление к ненапечатанному сочинению». Это «Вступление...» задумывалось как вводная часть в изложение религиозно – философских воззрений («Исследование догматического богословия» и «Соединение и перевод четырёх Евангелий»). Постепенно «Исповедь» всё же выкристаллизовалась в самостоятельное произведение, отразив духовно-нравственные искания Толстого. Но, чтобы понять его как нравственно-религиозного философа, мы должны понять Толстого как человека, дополнив основные вехи жизни, известные из биографических источников его собственными «исповедальными» комментариями. Лев Николаевич болезненно переживал своё ранее сиротство, часто погружаясь в «многолюдное одиночество». Унаследовав от матери природную застенчивость и считая себя некрасивым и неловким, Л.Н. Толстой много времени проводил в «умствованиях» о главнейших вопросах бытия – счастье, смерти, Боге, любви, вечности. Эти размышления сформировали у него привычку морального самоанализа. «Теперь, вспоминая то время, я вижу ясно, что вера моя - то, что, кроме животных инстинктов, двигало моею жизнью, - единственная истинная вера моя в то время была вера в совершенствование. Но, в чём было совершенствование, и какая была цель его, я бы не мог сказать». Лев Николаевич родился и вырос в типичной русской аристократической семье XIX века. В таких семьях отношение к религии было индифферентным. Большинство аристократов верили «на всякий случай» – как дань моде и традициям. В религии черпались лишь нравственные идеи, из которых постепенно вырабатывались элитарные правила хорошего тона и светского этикета, выраженного в изяществе манер и речи, соблюдении «законов» сословной чести. Именно поэтому религиозное чувство Л.Н. Толстого, долгие годы опиралось лишь на необременительные для светской жизни общепринятые - 30 - обряды церковно-ритуального характера, не требующего искренней веры (крещение, венчание, молебны по случаю праздников, отпевание и т.д.). «Я был крещён и воспитан в православной христианской вере. Меня учили ей с детства и во всё время, моего отрочества и юности. Но когда я 18-ти лет вышел со второго курса университета, я не верил уже ни во что из того, чему меня учили». Лишенный с малолетства родительского авторитета и прочной религиозной опоры, Лев Николаевич остро чувствовал своё душевное одиночество, часто оставаясь наедине со своими мыслями и переживаниями. Именно эта встреча «с самим собой» способствовала началу ведения дневника, в котором анализировались успехи и неудачи, поступки и их мотивы, велась напряжённая работа по нравственному самовоспитанию. По мере обогащения жизненного опыта новыми яркими впечатлениями Л.Н. Толстой начал испытывать острую потребность не просто в житейском общении, а в постоянном духовном диалоге. Он уже не мог довольствоваться только дневниковыми записями, он начал испытывать потребность в «исповеди», но не в классической религиозной исповеди, а в своей собственной, той, которая не нуждается ни в покаяниях, ни в обещаниях и клятвах, той, которая позволила бы щедро поделиться своими богатыми переживаниями, размышлениями и наблюдениями. Он искал «дорогу к людям» и нашёл её через литературное творчество, своего рода публичную исповедь. Так появляются задумки и наброски первых литературных произведений, во многом очень автобиографичных. Так Л.Н. Толстой «рождается» как писатель… Несколько трудных и опасных лет (1851-1856 гг.) проведённых в рядах действующей армии на Кавказе, участия в Крымской войне и обороне Севастополя ещё больше обогатили внутренний мир Л.Н. Толстого. Далее он переезжает в Петербург. Графский титул, ореол героя Севастополя и образ молодого, перспективного писателя, обладающего уже солидным литературным багажом, сделали вхожим Л.Н. Толстого во многие литературные кружки и журналы. Однако после военных лишений столичная жизнь оказала на молодого Льва Николаевича очень пагубное влияние, оставив горький осадок от чрезмерных кутежей, попоек и карточных игр. «Без ужаса, омерзения и боли сердечной не могу вспомнить об этих годах. Я убивал людей да войне, вызывал на дуэли, проигрывал в карты, проедал труды мужиков, казнил их, блудил, обманывал. Не было преступления, которого бы я не совершал, и за всё это меня хвалили, считали сравнительно нравственным человеком. В это время я стал писать из тщеславия, корыстолюбия и гордости. В писаниях своих я делал то же самое, что и в жизни. Для того чтобы иметь славу и деньги, для которых я писал, надо было скрывать хорошее и выказывать дурное. Я так и делал». В результате всё так опротивело графу Толстому, он переживает нравственно-моральный кризис и без всяких сожалений в 1957 г. отправляется путешествовать по Европе. Так Л.Н. Толстой «рождается» как пацифист… Во время своих путешествий Л.Н. Толстой с большим интересом знакомился с культурой, социальным строем, особенностями национального образования других стран. «Жизнь в Европе и сближение моё с передовыми и учёными европейскими людьми утвердило меня ещё больше в той вере совершенствования вообще, которой я жил, потому что ту же самую веру я нашёл и у них». - 31 - Вернувшись в Россию, Толстой всерьёз заинтересовался педагогикой. «Я наивно воображал, что я - поэт, художник, и могу учить всех, сам не зная, чему я учу. Я так и делал. Я вынес новый порок - до болезненности развившуюся гордость и сумасшедшую уверенность в том, что я призван учить людей, сам не зная чему». В этот период он открывает школы для крестьянских детей; подвергает критике систему народного образования и в России, и в западноевропейских странах; начинает издательство педагогического журнала «Ясная Поляна»; плодотворно работает над созданием литературы для детей. Собственные идеи излагает в педагогических статьях. Он стремился доказать, что основой обучения должна стать «свобода учащегося» и отказ от насилия в преподавании. Л.Н. Толстой неоднократно отмечал то, как трудно писать рассказы для детей – писать так, чтобы было просто, ясно, не было бы ничего лишнего и фальшивого. Многие толстовские рассказы для маленьких детей состоят всего из нескольких строк, но он их переделывал десятки раз, добиваясь предельной простоты и ясности. В каждом таком рассказе заложена мораль нравственного поступка, призванная на простом жизненном примере объяснить даже самому маленькому ребёнку что такое «хорошо», а что такое «плохо». Ведь Лев Николаевич осознавал, что воспитывать нравственность в детях нужно с самого раннего детства на простых и понятных примерах. Так Л.Н. Толстой «рождается» как педагог…. В России же в этот период всё общественное внимание было сосредоточено вокруг проблем отмены крепостного права. При проведении реформы между помещиками и крестьянами часто вспыхивали споры, улаживание которых было поручено мировым посредникам, одним из которых Л.Н. Толстой был назначен. Разбирая спорные дела между дворянами и крестьянами, писатель чаще всего занимал позицию в пользу крестьянства, чем вызывал недовольство дворян. «В продолжение года я занимался посредничеством, школами и журналом и так измучился, от того особенно, что запутался, так мне тяжела стала борьба по посредничеству, так смутно проявлялась деятельность моя в школах, так противно мне стало моё виляние в журнале, состоявшее всё в одном и том в желании учить всех и скрыть то, что я не знаю, чему учить, что я заболел более духовно, чем физически, бросил всё и поехал в степь к башкирам дышать воздухом, пить кумыс и жить животною жизнью. Вернувшись оттуда, я женился». Первые 10-12 лет после женитьбы (в 1862г.) Л.Н. Толстого на С. А. Берс были посвящены уединённому образу жизни в родовом имении, наслаждению полнотой семейного счастья и стали самыми плодотворными годами творчества. В этот период создаются шедевры мировой литературы: «Война и Мир» и «Анна Каренина». Так Л.Н. Толстой «рождается» как гений русской словесности… «Новые условия счастливой семейной жизни совершенно уже отвлекли меня от всякого искания общего смысла жизни. Вся жизнь моя сосредоточилась за это время в семье, в жене, в детях и потому в заботах об увеличении средств жизни. Стремление к усовершенствованию, подменённое уже прежде стремлением к усовершенствованию вообще, к прогрессу, теперь подменилось уже прямо стремлением к тому, чтобы мне с семьёй было как можно лучше» В начале 1880-х годов Лев Николаевич постепенно входит в полосу духовного и мировоззренческого кризиса.«на меня стали находить минуты сначала недоумения, остановки жизни, как будто я не знал, как мне жить, что мне делать, и я терялся и впадал в уныние. Но это проходило, и я продолжал жить по-прежнему. Потом эти минуты недоумения - 32 стали повторяться чаще и чаще и всё в той же самой форме. Эти остановки жизни выражались всегда одинаковым вопросом: Зачем?» Процесс переоценки ценностей был мучительным, затрагивал все сферы жизни: воспитание детей, увеличение благосостояния, творчества. Начали возникать мысли о самоубийстве. «Жизнь мне опостылела - какая-то непреодолимая сила влекла меня к тому, чтобы как-нибудь избавиться от неё. Мысль о самоубийстве пришла мне так же естественно, как прежде приходили мысли об улучшении жизни. Мысль эта была так соблазнительна, что я должен был употреблять против себя хитрости, чтобы не привести её слишком поспешно в исполнение». Духовный кризис случился в жизни Льва Николаевича, в то время когда он должен был быть абсолютно счастлив по общечеловеческим меркам: он был богат, знаменит, окружён любящей семьёй и друзьями, был здоров и успешен во всём, был свободен в своём творчестве… но его мучил вопрос смысла жизни, вернее его отсутствие. Любая цепочка умозаключений приводила его к одному и тому же выводу – «жизнь бессмысленна, она есть зло». «На этот-то, один и тот же, различно выраженный вопрос я искал ответа в человеческом знании. Не найдя разъяснения в знании, я стал искать этого разъяснения в жизни, надеясь в людях, окружающих меня, найти его, и я стал наблюдать людей - таких же, как я, как они живут вокруг меня и как они относятся к этому вопросу, приведшему меня к отчаянию». Не получив ответа ни в знаниях, ни в наблюдениях за сытой беззаботной жизнью себе подобных – Л.Н. Толстой впадает ещё в большее отчаянье, приходя к выводу, что из сложившейся ситуации может быть четыре выхода, а именно: Выход неведенья (не знать и не понимать, что жизнь зла и бессмысленна); выход эпикурейства (зная безнадёжность жизни, пользоваться теми благами, какие есть); выход силы и энергии (поняв, что жизнь есть зло и бессмыслица, уничтожить её); выход слабости (понимая зло и бессмысленность жизни, продолжать тянуть её, зная вперёд, что ничего из неё выйти не может). На интуитивном уровне граф Толстой понимал, что где-то в его рассуждениях закралась ошибка. Ведь не могут же миллионы людей жить без смысла жизни, а ведь они живут счастливо и у них есть смысл жизни. «Разумное знание привело меня к признанию того, что жизнь бессмысленна, жизнь моя остановилась, и я хотел уничтожить себя. Оглянувшись на людей, на всё человечество, я увидал, что люди живут и утверждают, что знают смысл жизни. На себя оглянулся: я жил, пока знал смысл жизни. Как другим людям, так и мне смысл жизни и возможность жизни давала вера». «И я понял, что вера в самом существенном своём значении есть знание смысла человеческой жизни, вследствие которого человек не уничтожает себя, а живёт. Вера есть сила жизни. Если человек живёт, то он во что-нибудь да верит. Если б он не верил, что для чего-нибудь надо жить, то он бы не жил». После этого «озарения» Л.Н. Толстой готов был принять любую веру, не требующую отказа от разума. Он начал изучать мировые религии (буддизм, магометанство по книгам) и христианство по книгам и в общении с верующими из своего круга, монахами-старцами, учёными и богословами. Но чем больше он с ними общался, тем отчётливее приходил к выводу о ложности их веры. «Я видел, что-то, что выдавали они за веру, было не объяснение, а затемнение смысла жизни, и что сами они утверждали свою веру не для того, чтоб ответить на тот вопрос жизни, который привёл меня к вере, а для каких-то других, чуждых мне целей. Чем больше, подробнее они излагали мне свои вероучения, тем яснее я видел их заблуждение и потерю моей надежды найти в их вере объяснение смысла жизни». - 33 - Л.Н. Толстой осознал, что все эти люди, так же как и он сам не имели другого смысла жизни, чем жить праздно в достатке и похотях, избегая страданий и лишений. Их вера была пропитана не нужными им ритуалами и суевериями, они были далеки от обычной жизни, они не понимали жизнь. Этот вывод привёл Толстого к сближению с верующими из простого народа - мужиками, странниками, монахами. Их жизнь была насквозь пропитана суевериями, которые были неотъемлемой частью их жизни.«В противоположность того, что я видел в нашем кругу, где возможна жизнь без веры и где из тысячи едва ли один признаёт себя верующим, в их среде едва ли один неверующий на тысячи». Лев Николаевич начинает осознавать, что мыслил он правильно, просто жил не правильно - бессмысленной, бесцельной жизнью паразитируя на труде рабочего народа. «Я понял, что мой вопрос о том, что есть моя жизнь, и ответ: зло, был совершенно правилен. Неправильно было только то, что ответ, относящийся только ко мне, я отнёс к жизни вообще». Он приходит к выводу, что человек должен трудиться, добывая жизнь, но добывать нужно не для себя лично, а для всех – в этом и есть счастье и смысл. Именно поэтому жизнь людей своего круга опротивела Толстому и стала казаться пустым баловством, что породило стремление отречься от такой жизни в пользу настоящей жизни трудового народа. Такое обновлённое мировоззрение Льва Николаевича стало причиной разлада с семьёй. Толстой хотел передать принадлежащую ему землю крестьянам и желал, чтобы его произведения свободно и безвозмездно издавали все, кто захочет. Семья же писателя противилась этому, не желая отказываться ни от прав на землю, ни от прав на произведения. Разлад с семьёй воспринимался как надлом, исчезновение того, чем он раньше жил. «Сердце моё томилось мучительным чувством. Чувство это я не могу назвать иначе, как исканием Бога. Это было чувство страха, сиротливости, одиночества среди всего чужого и надежды на чью-то помощь». Толстой осознал, что всегда жил только в те минуты, когда верил, искал Бога и надеялся быть услышанным. «Живи, отыскивая Бога, и тогда не будет жизни без Бога. И сильнее чем когда-нибудь всё осветилось во мне и вокруг меня, и свет этот уже не покидал меня. И я спасся от самоубийства». Душевный переворот свершился. Сила жизни и смысл жизни возвратились, но они были не новы, а лишь на новом уровне отражали всё то, что было в самом начале пути: «Я вернулся во всём к самому прежнему, детскому и юношескому. Я вернулся к тому, что главная и единственная цель моей жизни есть то, чтобы быть лучше. Я вернулся к вере в Бога, в нравственное совершенствование и в предание, передававшее смысл жизни. Только та и была разница, что тогда всё это было принято бессознательно, теперь же я знал, что без этого я не могу жить». Изменилось и само отношение к вере. «Прежде сама жизнь казалась мне исполнением смысла, и вера представлялась произвольным утверждением каких-то совершенно ненужных мне неразумных и не связанных с жизнью положений. Теперь же, напротив, я твердо знал, что жизнь моя не имеет и не может иметь никакого смысла, и положения веры не только не представлялись мне ненужными, но я был приведён к убеждению, что только эти положения веры дают смысл жизни». Лев Николаевич увидел главную задачу человеческой жизни в спасении души. «Чтобы спасти свою душу, нужно жить по-божьи, а чтобы жить по-божьи, нужно отрекаться от всех утех жизни, трудиться, смиряться, терпеть и быть милостивым». Он понимал и принимал этот смысл, единственное, что вводило его в смущение и отталкивало – это многочисленные обряды, таинства, церковные - 34 - службы, посты, поклонение мощам и иконам. Многие из этих обрядов были ему не понятны, но он их принимал и исполнял как дань памяти. «Исполняя обряды церкви, я смирял свой разум и подчинял себя тому преданию, которое имело всё человечество. Я соединялся с предками моими, с любимыми мною - отцом, матерью, дедами, бабками. Они и все прежние верили и жили, и меня произвели. Я соединялся и со всеми миллионами уважаемых мною людей из народа». Таким образом, он выводит для себя высокую духовно-нравственную задачу – разделение истины и лжи. «Что в учении есть истина, это мне несомненно; но несомненно и то, что в нём есть ложь, и я должен найти истину и ложь и отделить одно от другого». И первое, на что он обратил внимание на те ужасы, которые творятся во имя вероисповедания: войны и казни. «Русские стали во имя христианской любви убивать своих братьев. А вместе с тем в церквах молились об успехе нашего оружия, и учители веры признавали это убийство делом, вытекающим из веры». Возродившись духовно, обретя веру и смысл жизни, Лев Николаевич озадачивается нравственно. На этом кончается исповедь… но начинается Лев Толстой как публицист, общественный деятель и нравственно-религиозный философ. Все последующие произведения носят преимущественно публицистическийхарактера. Пережитая личная драма обострила обличение социального неравенства и праздности «высших» слоев общества, взывала к переосмыслению веры и смысла жизни, выступала против христианской догматики, критиковала сближение церкви с государством и политикой, осуждала зачинщиков войн и конфликтов, ставила под сомнение институты брака и правосудия. В его статьях поднимаются проблемы пьянства, студенческих бунтов, упадка патриотизма, распада современной семьи, морального обнищанья общества. Так Л.Н. Толстой «рождается» как публицист… Участие Л.Н. Толстого в переписи населения 1882 г. и впечатления от увиденного в московских ночлежках, заполненными самыми нищими, отчаявшимися и опустившимися на дно жизни людьми, легли в основу знаменитой статьи «О переписи в Москве» и трактата «Так что же нам делать?». Лев Николаевич видел значение переписи населения для общества в том, что перепись, как зеркало, отражает бедность народа. В дальнейшем, став свидетелем деревенской нищеты и городской бедности, граф Л.Н. Толстой включился в борьбу с народным бедствием (голодом, охватившим половину центральных губерний страны). Он организовал сбор пожертвований, закупку и доставку продовольствия в деревни. Под его руководством были открыты более двухсот бесплатных столовых для голодающего населения в деревнях. Статьи этого периода «О голоде», «Великий грех» правдиво изображают тяжелое положение народа и осуждают политику господствующих классов, сравнивая её с «паразитом, который собирается накормить то растение, соками которого он питается». Так Л.Н. Толстой «рождается» как общественный деятель… Результатом революции в сознании писателя стало его духовное прозрение. Социально-религиозные и философские искания привели Л.Н. Толстого к созданию собственной религиозно-философской системы (толстовства). Соединив в себе элементы христианства, ислама и буддизма толстовство отвергало церковные догматы и иерархию, критиковало государственное насилие - 35 - и общественное неравенство, призывало отказаться от войн, несения военной службы, употребления мяса, табака и алкоголя. В качестве главных принципов в учении толстовства были выбраны: «непротивление злу насилием», «всепрощение», «всеобщая любовь», «духовное и нравственное самоусовершенствование личности». Высоко чтились моральные принципы христианства. В 1897г. толстовство в России было объявлено «вредной сектой». В 1901 г. Толстой был отлучён от церкви, а его сторонники подвергались арестам. Так Лев Николаевич «рождается» как нравственно-религиозный философ… Итак, словно бусины нанизав на нить ожерелья, мы собрали различные эпизоды «рожденья» Л.Н. Толстого в единый целостный образ Великого человека, который с достоинством прошёл свой духовно-нравственный путь. Теперь мы видим, что заданные в 1893г. профессором Г. Гижицким Льву Николаевичу вопросы: «Что такое религия?» и «Возможна ли нравственность, независимая от религии?» - были совсем не случайны и появились не из праздного любопытства, а попали «точно в яблочко», так как, отвечая на них трактатом «Религия и нравственность», Л.Н. Толстой обобщил свою духовнонравственную мировоззренческую позицию, которая эволюционировала вместе с творчеством писателя. Итоги: Мораль двух судеб в контексте религии и нравственности. В основе наших размышлений было положение о том, что нравственность и религия – равноправные формы духовной культуры, выкристаллизовавшиеся из первичной формы – мифа. Каждая из них осмысливает свою сферу действительности: нравственность – ценности; религия – отношения. По аналогии с известной геометрической задачей о «квадратуре круга», заключающейся в невозможности построения квадрата, равновеликого по площади данному кругу только с помощью циркуля и линейки мы приходим к выводу, что ответ на вопрос: «возможна ли нравственность, независимая от религии?» - будет не решаем без специального инструмента – методологически выстроенной концепции. Основная задумка нашей работы состояла в интеграции двух идей: Во-первых, рассмотреть феномен религии с разных точек зрения, через призму таких дисциплин как психология религии, социология религии, философия религии и этика религии. Определив при этом, каким образом религия влияет на человека как на индивида, личность, субъекта деятельности и индивидуальность. Во-вторых, рассмотреть две Исповеди, два жизненных путей, каждый как пример индивидуальности духовно-нравственных исканий, преобразующих мировосприятие и понимание сущности нравственности и религии. Первая «Исповедь» принадлежит Блаженному Августину и датируется 397398г.г. Вторая «Исповедь» принадлежит Л.Н. Толстому и датируется 1879-1882г.г. Эти две судьбы разделены временным интервалом почти в 1500 лет. А что изменилось за это время? Изменилось практически всё, кроме сущности человеческой, выраженной в единстве её четырёх ипостасей (индивида, личности, субъекта деятельности и индивидуальности). Это та основа, которая даже спустя тысячи лет делает человека человеком через его переживания, веру, мировоззрение, - 36 - нравственность и свойственные только человеку потребности к самореализации и поиску смысла жизни. Каждый из нас, будучи индивидуальностью, должен самостоятельно пройти свой уникальный духовно-нравственный путь длинною в жизнь. Религия и нравственность есть условия этого пути, но не сам путь. Наша жизнь состоит из череды событий, каждое из которых в той или иной мере влияет на нашу психику. Человек нуждается в смысле жизни и вере как в векторе движения и ответе на вопрос «а зачем?» иначе жизнь бессмысленна. Главным контролёром нашей души, аудитором наших поступков является совесть (со-весть) как знание того, как нужно поступать. Однако такие понятия как нравственность, мораль, религия, духовность, добро и зло – это абстрактные категории и чтобы их усвоить наша совесть должна «проснуться», «созреть» в психологическом плане как производная от высших психических функций (логической памяти, целенаправленного понятийного и абстрактно-логического мышления, творческого воображения). Человек имеет право сделать свой выбор, но этот выбор должен быть осознанным, соответствовать истинной сущности человека и быть созвучным с голосом совести. Выбор вероисповедания тоже должен быть осознанным, только тогда он будет созвучен религиозной нравственности. В рассмотренных нами примерах Августин приходит в христианскую религию сознательно, пройдя длительный путь от манихейства через неоплатонизм к христианству. Крещение принимает в возрасте 42 лет, т.е. в Акме – как пик, вершину и расцвет жизни. Граф Л.Н. Толстой был крещён по обычаю, т.е. несознательно, по воле родителей. Вся его жизнь бунтовала в поисках истиной веры и на закате лет он был отлучён от церкви, уйдя от догматического христианства, разработав своё собственное нравственно-философское движение – толстовство. Вывод только один – принятие решения о вероисповедании должно быть ОСОЗНАННЫМ. Основы нравственности закладываются в детстве, через социализацию, через интериорезацию морали, как готовых образцов «правильного» поведения, «сухой остаток», логический вывод из чужих поступков, достояние общества и культурноисторического наследия в виде нравоучений, наставлений, правил для воли и совести. Обе Исповеди подчёркивают важность детства, воспитания, образования и семейных укладов на духовно-нравственное становление человека. Так, например, Августин, регулярно наказываемый за лень в обучении, получает свой первый религиозный опыт через молитву об избавлении от наказаний, в последствии становится известнейшим богословом. Л.Н. Толстой, рано осиротевший и испытывающий чувство «многолюдного одиночества» так же получает свой первый религиозный опыт через попытку дневниковой исповеди, что заложило его основы как писателя. Естественной закономерностью человеческой сущности является чередование периодов духовного расцвета (Акме) и духовного кризиса. Причины у всех разные, так например у Августина это были скорбные события жизни (смерть матери, смерть лучшего друга, вынужденная разлука с любимой женщиной) а так же разочарования (в риторике, воспринимаемой как болтовня, в ученьях и писаньях, которые не проливали свет, а ещё больше запутывали). У Л.Н. Толстого причиной - 37 - кризиса стала потеря смысла жизни и осознания бессмысленности и зла своего паразитического образа жизни. Результатом выхода из кризиса является духовнонравственное преображение, обретение себя в вере, открытие смысла жизни. Так Августин, приняв крещение в последствии становится виднейшим философом, политиком и религиозным деятелем средневековья. Л.Н. Толстой, пережив кризис, находит себя как публицист, общественный деятель и религиозно-нравственный философ, создавший концепцию толстовства. В Библии есть поучительная притча о вавилонской башне, замысел строительства которой рухнул по причине того, что люди перестали понимать друг друга. В современном мире происходит аналогичная ситуация – мы вроде бы научились понимать друг друга на лингвистическом уровне, а вот на духовнокультурном уровне продолжаем быть на стадии строительства вавилонской башни религии. Жизненные пути у всех разные, так же как неповторима индивидуальность. Религий и религиозных течений очень много, и люди начинают рушить мир изза непонимания и неприятия друг друга, так как говорят на разных языках религий. Возникает проблема терактов, межкультурных, межнациональных и межрелигиозных войн. Проект по введению в общеобразовательных школах предмета «Основы религиозных культур и светской этики», безусловно, имеет свое рациональное звено, но на наш взгляд в этом проекте очень сильно «хромает» методология. На наш взгляд, необходимо разделить этот предмет на две составные части: «Основы этики» и «Этику религии». «Основы этики» должны преподаваться в младших классах начальной школы, так как педагогика играет важнейшую роль в духовно-нравственном становлении именно в детские годы. Пятиклашек учить морали уже поздно, так как они и так «уже всё знают». Предмет должен освещать именно основы этики, а не быть придатком религии, и тем более не может называться «светской этикой», что бы сдвинуло акцент на необходимость рассмотрения сравнения религиозной и не религиозной этики. Кроме того, необходимо учесть особенность восприятия материала детьми, верно подмеченную Л.Н. Толстым, что писать для детей – трудно. Нужно писать так, чтобы было просто, ясно, не было бы ничего лишнего и фальшивого. Основы этики, на наш взгляд нужно преподавать по аналогии со сказкотеропией, через рассказы, в каждом из которых заложена мораль нравственного поступка, призванная на простом жизненном примере объяснить даже самому маленькому ребёнку что такое «хорошо», а что такое «плохо», что такое «добро», что такое «зло». Ведь психика должна «созреть» для принятия абстрактных категорий – вины, долга, чести, совести, и т.д. поэтому в младшей школе готовится только почва, урожай нравственности созреет гораздо позже. В старших классах, когда дети уже становятся сознательными гражданами и способны нести ответственность за свои поступки – нужно вводить предмет «Этика религии», который, на наш взгляд, является точкой пересечения нравственности и религии. Как мы уже отмечали, выбор вероисповедания должен быть осознанным - 38 - выборам. На той почве, подготовленной в младшей школе для формирования нравственности в общем смысле слова, в дисциплине «Этика религии» должна реализоваться религиозная нравственность, т.е. система индивидуальных поступков и намерений, исходящих из особенностей вероисповедания конкретной культуры. Этика религии должна раскрыть перед подростками, на финишном этапе перед их вступлением во взрослую самостоятельную жизнь этическую специфику разных религий (например, этика христианства, этика буддизма, этика ислама и т.д.), подчеркнуть их сходства и определить различия, что способствовало бы построению межкультурного диалога и развитию религиозной толерантности. Т.е. основная задача этики религии – научить различать этические стороны различных религий, понимать суть своего вероисповедания и уважать другие. Если старшеклассники готовы к выбору своего профессионального пути, то они должны быть готовы и к самостоятельному выбору своего духовно-нравственного пути. Эта мысль должна войти в сознание граждан на уровне общероссийской идеологии, только такой способ позволит добровольно перевести молодёжь из рядов эмо, готов, скинхедов и других сект и деноминаций в ряды социально ответственных и толерантных граждан, понимающий, уважающих и принимающих другие религии, нации и нравы. Только в этике религии, на наш взгляд, нравственность и религия настолько тесно взаимосвязаны по средствам религиозной нравственности, что немыслимы друг без друга. В остальных же случаях нравственность идёт своим духовнонравственным путём, а религия – своим духовно-религиозным путём и эти пути близки, они соприкасаются, но не пересекаются. Приложение Сводная таблица концептуальной схемы Влияние религии на человека как на: Дисциплина, рассмотрения Предмет рассмотрения индивида Психология религии религиозный опыт личность Социология религии религиозная вера, субъекта деятельности индивидуаль ность Философия религии Этика религии религиозное сознание религиозная нравственность Функции религии Механизм реализации Психотерапевтическа я, утешительная Коммуникативная, интегративная, дезинтегрирующая, политическая Мировоззренческая культурная Со-переживание, со-чувствие Со-причастность, со-участие Регулятивная Со-весть Со-знание, Со-действие - 39 - Библиографический список. 1. Абрамова Г.С. Психологическое консультирование. Теория и опыт: учеб. пособие. – М.: Академия, 2000. – 240с. 2. Августин Блаженный. Исповедь. http://christianity.shu.ru/Texts/augustine/confess/confes.htm 3. Александрова Н. В. История математических терминов, понятий, обозначений: Словарь-справочник. — СПб: ЛКИ, 2008. - 248 с. 4. Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. – СПб.: Питер, 2001. – 288 с. 5. Андреев Д. Роза мира. http://rozamira.org/rm/htm/index.html 6. Барабанщиков В.А. Принцип системности в психологической концепции Б.Ф. Ломова. // Психологический журнал.– 1997.– Т.18. –№ 1. – С. 3-10. 7. Бердяев Н.А. Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого. – http://www.krotov.info/library/02_b/berdyaev/1944_041_7.html 8. Бергсон, А. Два источника морали и религии. – М.: «Канон», 1994. – 384 с. 9. Большой энциклопедический словарь / под ред. А.М. Прохорова, А.П. Горкина и др. – М.: Большая Российская энциклопедия, СПб.: Норинт, 1998. – 1456 с. 10. Бубер М. Я и Ты. http://lib.ru/FILOSOF/BUBER/ihunddu1.txt 11. Вебер М. Хозяйственная этика мировых религий // Работы М. Вебера по социологии религии и идеологии. - М.,1985. 12. Википедия. Свободная энциклопедия. http://ru.wikipedia.org - 40 - 13. Выготский Л.С. Психология. – М.: ЭКСМО-Пресс, 2000. – 1008 с. 14. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: Т. 1-4. М.: Русский язык, 1981-1982. 15. Джеймс У. (В.) Многообразие религиозного опыта. http://psylib.org.ua/books/james01/ 16. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод Социологии. http://www.koob.ru/durkheim/o_razdelenii_obshestvennogo_truda 17. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. – М.: Педагогика - Пресс, 1999. – 608 с. Леви-Стросс К. Структурная антропология. http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Sociolog/LeviStross/Levi_Stross_StrAntropos.php 18. Ломов Б.Ф. Системность в психологии: Избранные психологические труды: В 70 т. /Академия педагогических и социальных наук/ под ред. В.А. Барабанщикова. – М.: Институт практической психологии, 1996.–384 с. 19. Мамардашвили М.К. Картезианские размышления http://www.philosophy.ru/library/mmk/kr/index.html 20. Милтс А.А. Совесть. Этическая мысль: Науч. – публицист. чтения / Редкол.: Гусейнов А. А. , Жамайтис В. и др. – М.: Политиздат, 1990. – 480 с. 21. Ницше Ф. По ту сторону добра и зла: Сочинения. – М.: ЭКСМО-Пресс; Харьков: Фолио, 2000. – 1056 с. 22. Ожегов С.И Словарь русского языка / под ред. Н.Ю Шведовой. – М.: Русский язык, 1981. – 816 с. 23. Орлов Ю.М. Восхождение к индивидуальности: книга для учителя. – М.: Просвещение, 1991. – 287 с. 24. Ортега-и-Гассет.Х. Две главные метафоры. http://lib.ru/FILOSOF/ORTEGA/ortega11.txt 25. Парошина Р.А. Духовность и её развитие в свете синтеза науки, философии и религии. http://oozv.narod.ru/nauka/paroshina_duhovnost.htm 26. Пиаже Ж. Речь и мышление ребёнка / перевод с франц. и англ. В.А. Лукова. – М.: Педагогика-пресс, 1994. – 528 с. 27. Психология религии. Собрание христианских книг. http://svitlo.by.ru/bibloteka/psihrelig/psihrelig.html 28. Радугин А.А. Введение в религиоведение: теория, история, современные религии: курс лекций. – М.: Центр, 2000. – 240 с. 29. Радугин А.А. Культурологи: учебное пособие. – М.: Центр, 2000. – 304 с. 30. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. – СПб.: Питер, 1999. – 720 с. 31. Серкин В.П. Методы психосемантики. – М.: Аспект Пресс, 2004. – 207 с. 32. Смелзер Н. Социология. / под ред В.А. Ядова – М.: Феникс, 1998. – 668 с. 33. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений в 90 томах. http://az.lib.ru/t/tolstoj_lew_nikolaewich/text_1190.shtml - 41 - 34. Философский словарь / под ред. Фролова И.Т. – 4- е изд. – М.: Политиздат, 1980. – 464с. 35. Философский энциклопедический словарь / под ред. П.Н. Федосеева, Л.Ф.Ильичёва и др. – М.: Советская энциклопедия, 1983. – 840 с. 36. Франк С.Л. духовные основы общества. – М.: Республика, 1992. – 511 с. 37. Франкл В. Человек в поисках смысла / Пер. с англ. и нем.; общ. ред. Л.Я. Гозмана, Д.А.Леонтьева. – М.: Прогресс, 1990. – 368 с. 38. Франкл В. Духовность, свобода и ответственность. http://hpsy.ru/authors/x102.htm 39. Фрейд. З. Будущее одной иллюзии. Я и Оно. Сочинения. – М.: ЭКСМО-Пресс; Харьков: Фолио, 2000. – 1040 с. 40. Хрестоматия по философии: Уч. Пособ. - Ростов-на-Дону.: Феникс,1999. – 544с. 41. Юнг К. Архетип и символ. http://www.koob.ru/jung/ 42. Ярошевский М.Г. История психологии. – М.: Мысль, 1985.– 575 с.
