ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
advertisement
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ТУРИЗМА И СЕРВИСА» (ФГБОУ ВПО «РГУТиС») На правах рукописи БОДУНКОВА АННА ГРИГОРЬЕВНА ОРГАНИЗАЦИОННО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ МЕХАНИЗМЫ УПРАВЛЕНИЯ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИМ УНИВЕРСИТЕТОМ В СИСТЕМЕ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ СФЕРЫ УСЛУГ 08.00.05 — «Экономика и управление народным хозяйством (по отраслям и сферам деятельности, в т.ч.: экономика, организация и управление предприятиями, отраслями, комплексами — сфера услуг)» ДИССЕРТАЦИЯ на соискание учёной степени кандидата экономических наук Научный руководитель — доктор экономических наук, профессор И.П. Чёрная МОСКВА 2014 2 СОДЕРЖАНИЕ ВВЕДЕНИЕ ............................................................................................................. 4 1. РОЛЬ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИХ УНИВЕРСИТЕТОВ В ИННОВАЦИОННОМ РАЗВИТИИ СФЕРЫ УСЛУГ ........................................... 13 1.1. Основные тенденции инновационного развития сферы услуг в современных условиях ............................................................................................. 13 1.2. Система обеспечения инновационного развития сферы услуг: сущность, цели и проблемы создания ....................................................................................... 30 1.3 Предпринимательский университет как субъект обеспечения инновационного развития сферы услуг .................................................................. 53 Выводы .................................................................................................................. 68 2. ПРОБЛЕМЫ ДИАГНОСТИКИ ОРГАНИЗАЦИОННО- ЭКОНОМИЧЕСКИХ МЕХАНИЗМОВ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ СФЕРЫ УСЛУГ ................................................................................... 70 2.1 Особенности создания организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом в системе обеспечения инновационного развития сферы услуг .................................................................. 70 2.2 Обоснование научного инструментария диагностики организационноэкономических механизмов управления вузом ..................................................... 87 2.3. Методические основы диагностики организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития на основе социального капитала предпринимательского вуза ..................................................................... 99 Выводы ................................................................................................................ 111 3. ОСОБЕННОСТИ РЕАЛИЗАЦИИ ОРГАНИЗАЦИОННО- ЭКОНОМИЧЕСКИХ МЕХАНИЗМОВ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ СФЕРЫ УСЛУГ (на примере ВГУЭС) ........................................... 113 3.1. Формирование организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательского университета...................... 113 3.2. Особенности диагностики организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза ............... 125 3 3.3. Перспективные экономических направления совершенствования организационно- механизмов обеспечения инновационного развития сферы услуг ......................................................................................................................... 150 Выводы ................................................................................................................ 159 ЗАКЛЮЧЕНИЕ .................................................................................................. 163 СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ .......................................... 169 Приложение А. Доходы стран от сектора услуг (доля в ВВП) (сравнительная характеристика по странам) ................................................................................... 190 Приложение Б. Индекс глобальной конкурентоспособности: инновационный потенциал ................................................................................................................. 191 Приложение В. Модель процесса инновационного развития для бизнеса .. 192 Приложение Г. Фрактальные признаки различных производственных систем ...................................................................................................................... 193 Приложение Д. Отличия традиционной и фрактальной организации ......... 194 Приложение Е. Особенности развития самоорганизующихся групп в зарубежных университетах .................................................................................... 196 Приложение Ж. Подходы к определению социального капитала ................ 197 Приложение И. Анкета по определению стиля взаимоотношений .............. 202 Приложение К. Шкала оценки уровня предпринимательства ...................... 204 Приложение Л. Результаты диагностики социального капитала и его составляющих микрофракталов студенческих групп ВГУЭС ........................... 214 Приложение М. Задание к проекту на тему «Инновационные стратегии развития компании АВС» ....................................................................................... 217 Приложение Н. Результаты диагностики компонентов социального капитала микрофракталов ППС кафедр ВГУЭС .................................................................. 219 Приложение П. Результаты диагностики микрофракталов команд проектов ВГУЭС ..................................................................................................................... 220 Приложение Р. Результаты диагностики мезофрактала ВГУЭС .................. 221 4 ВВЕДЕНИЕ Актуальность темы исследования. Сервисизация и деиндустриализация экономики в конце XX – начале XXI вв. способствовали превращению сферы услуг в лидирующий сектор развитых государств и глобального рынка, ведущую роль в котором заняли высокотехнологичные услуги, ставшие основным фактором и «драйвером» инновационного роста. России, отстающей от мировых лидеров по содержанию и темпам формирования инновационной экономики, необходимо осуществление модернизации сферы сервиса. Её важнейшим результатом должна стать система обеспечения инновационного развития сферы услуг, соответствующая глобальным трендам трансформации мирового рынка и создающая под влиянием сетевого взаимодействия инновационных стейкхолдеров благоприятные условия для быстрой разработки и внедрения сервисных инноваций. Как показывает мировой опыт, основой этих процессов является предпринимательская культура. В контексте особенностей её распространения одним из ключевых субъектов обеспечения инновационного развития сферы услуг становятся предпринимательские университеты. В новых условиях их основная функция подготовки специалистов дополняется функцией формирования у всех заинтересованных сторон вуза компетенций создавать и эффективно использовать в сетевом взаимодействии нематериальные аспекты конкурентных преимуществ инновационных стейкхолдеров. Для этого предпринимательским университетам требуется создание более совершенных организационно-экономических механизмов управления, ориентированных на повышение эффективности влияния оргкультуры на сотрудников для распространения сервисных инноваций. Острота поставленных задач для формирования сферы высокотехнологических услуг в России определила актуальность темы диссертационного исследования. Степень научной разработанности проблемы. Проблемы развития сферы услуг в современных условиях затрагиваются в работах многих зарубежных и российских авторов. Новая сервисная экономика, основанная на вы- 5 сокотехнологичных услугах, в той или иной степени рассматривается в работах Ворда К. и Нойманна Ф., Рубалкабы Л., Дудакова И.А. и Гладкова Ю.В., Мотышиной М.С., Хесина Е.С. и др. Изменение природы услуг, особенностей сервисной составляющей инновационной деятельности исследуется в работах Майлса Й., Баера В., Хасселла С. и Волларда Б., Павитта К. и Барраса Р., П. ден Хертога, Комарова Н.М., Платоновой Н.А. и др. Взаимодействие инновационных стейкхолдеров рассматривают Айюзо С., Родригес М.А., Рикарт Дж. E., Эдквист Ч., исследователи Школы экономики и бизнес-администрирования Ханкен (Швеция) и Университета прикладных наук Лауреа (Финляндия), а также Бабкин А.В., Бакун Т.В, Гресько А.А., Плешкова Т.Ю., Плотников А.П., Рахманова М.С., Солодухин К.С. и др. Анализ состояния, роли и перспектив сектора услуг в РФ осуществляется такими исследователями, как Аганбегян А., Бушуева И.В., Березин И., Гаффорова Е.Б., Демидова Л.С., Леонова В.П., Каурова О.В., Мальцева Г.И., Маркова И.С., Милехин А.В., Рождественская И.А., Рожков Ю.В., Старкова Г.П., Третьяков М.М., Федулин А.А., Чёрная И.П. и другими авторами. Для обоснования теоретико-концептуальных основ диссертационного исследования особое значение имели работы Глазла Ф., Гуияра Фр. Ж., Дилома Т., Кеннеди А., Келли Дж. Н., Ливехуда Б., Рюттингера Р., Сате В., Сенге П., Хофстеде Г., Шейна Э., Асаула А.Н., Базарова Т.Ю., Васильевой Е.Н., Спивака В.А., Решетовой М.В., Тихомировой О.Г., Хачатурян А.А. и др., посвящённые проблемам формирования предпринимательской культуры, а также публикации Варнеке Х.-Ю., Коннера М.Л., Клаусона Д.Г., Малика П., Воробьёва А.Д., Ганюковой Н.П., Гореловой И.В., Зеленской О.А., Колбачёва Е.Б., Мерзликиной Г.С., Новиковой Н.Б. и др., раскрывающие различные аспекты фрактальности социально-экономических систем. Недостаточная изученность организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития сферы услуг, влияния на этот процесс инновационных стейкхолдеров, включая предпринимательский университет, определили выбор темы диссертационного исследования, формулировку его цели и задач. 6 Цель исследования — на основе теоретических исследований, связанных с инновационным развитием сферы услуг, разработать методические положения и практические рекомендации по совершенствованию организационноэкономических механизмов управления предпринимательским университетом как одним из ключевых субъектов разработки и внедрения сервисных инноваций. Для достижения поставленной цели сформулированы и решены следующие задачи: — выявить основные тенденции инновационного развития сферы услуг в современных условиях; — охарактеризовать систему обеспечения инновационного развития сферы услуг, включая её организационно-экономические механизмы, в рамках национальной инновационной системы; — обосновать роль предпринимательского университета как субъекта обеспечения инновационного развития сферы услуг с учётом особенностей создания организационно-экономических механизмов его управления; — рассмотреть инструментарий диагностики организационно- экономических механизмов управления вузом для обеспечения инновационного развития сферы услуг и раскрыть методические основы их диагностики на основе социального капитала предпринимательского университета; — исследовать особенности формирования организационно- экономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательского университета в контексте актуальных задач сферы услуг; — рассмотреть особенности реализации организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития сферы услуг на примере конкретного вуза, выявить перспективные направления их совершенствования. Объект исследования – предпринимательский университет как один из ключевых субъектов обеспечения инновационного развития сферы услуг. Предмет исследования – управленческие отношения, возникающие в предпринимательском университете по поводу формирования и развития орга- 7 низационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития сферы услуг. Теоретико-методологическую базу диссертационной работы составили исследования отечественных и зарубежных учёных по проблемам инновационного развития сферы услуг в условиях глобализации и глобального кризиса, модернизации системы профессионального образования, возникновения предпринимательских университетов, формирования предпринимательской культуры и её диагностики, управления стейкхолдерскими организациями, а также по вопросам функционирования фракталов как адаптивных, способных к самоорганизации и самоподобию, форм организации бизнес-структур. В ходе исследования использовались методы системного анализа и синтеза, группировок и классификаций, методы сравнения и аналогий, экспертный анализ, метод обобщения, экономико-математические методы, приёмы логического мышления, методы анкетирования, ранжирования, логического сравнения и сопоставления, методы научного наблюдения. Основные идеи работы базируются на системном и процессном подходах к изучению экономических отношений в образовательной сфере. Информационную базу исследования составили законодательные и нормативные акты Российской Федерации в сфере науки и образования, данные российских и зарубежных периодических изданий по проблемам развития сервисной экономики, материалы научно-практических конференций, информационные ресурсы сети Интернет, а также результаты анкетирования студентов и ППС кафедр ФГБОУ ВПО «Владивостокский государственный университет экономики и сервиса», проведенного автором в 2009–2013 гг. Рабочая гипотеза диссертационного исследования базируется на авторском предположении о том, что обеспечение инновационного развития сферы услуг в современных условиях основано на сетевом взаимодействии стейкхолдеров инновационного процесса, среди которых особую роль в создании и внедрении сервисных инноваций играют предпринимательские университеты. Поэтому совершенствование организационно-экономических механизмов 8 управления предпринимательским вузом на основе распространения фракталов предпринимательской культуры создаёт условия для функционирования благоприятной инновационной среды и её отдельных уровней как системы обеспечения инновационного развития сферы услуг. Наиболее существенные результаты исследования, подтверждающие научную новизну и выносимые на защиту, заключаются в следующем: — выявлены особенности развития современного этапа сферы услуг в развитых странах, получившего в зарубежной литературе название «новой сервисной экономики», раскрыты причины отставания развития этой сферы в РФ, определены её проблемы и требования к предпринимательским университетам как одному из ключевых субъектов разработки, внедрения и распространения сервисных инноваций на рынке высокотехнологичных услуг; обоснована необходимость развития предпринимательского университета как фрактальной структуры; — сформулированы теоретические положения, характеризующие особен- ности системы обеспечения инновационного развития сферы услуг как подсистемы национальной инновационной системы, формирующейся под влиянием сетевого взаимодействия стейкхолдеров как инновационной (предпринимательской) среды организации сферы высокотехнологичных услуг, которая представляет собой совокупность фракталов предпринимательской культуры, чьи границы задаются их функциональным содержанием; — обобщён опыт формирования организационно-экономических меха- низмов управления предпринимательскими вузами как самообучающимися организациями на основе автономных исследовательских самоорганизующихся команд и фрактального лидерства, показано, что обучение предпринимательству является составной частью внедрения сервисных инноваций в процессе распространения фракталов предпринимательской культуры, стимулирующих сетевое взаимодействие стейкхолдеров и определяющих содержание системы обеспечения инновационного развития сферы услуг; — разработаны методические основы диагностики организационно- 9 экономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза на основе социального капитала, в результате их применения к анализу практики конкретного университета выявлены перспективные направления совершенствования рассматриваемых механизмов в контексте задач формирования рынка высокотехнологичных услуг региона; — разработан авторский алгоритм реализации модели системных инноваций, дополняющий подход М. Симагути в части развития мезофрактала предпринимательской культуры университета и включающий 7 основных этапов, нацеленных на решение проблем инновационного развития сферы услуг в регионе. Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем: — дополнена концепция «новой сервисной экономики» на основе обосно- вания авторского подхода к анализу нового качества сервисизации, обеспечивающего качество инфраструктуры для организации и развития инновационного бизнеса и определяемого эволюцией сервисных инноваций как результата сетевого взаимодействия инновационных стейкхолдеров под действием таких глобальных факторов, как: демографические тренды, сервисная трансформация бизнеса на основе цифровых и информационно-коммуникационных технологий, изменение стиля жизни и потребностей современного общества; — на основе системно-целевого подхода уточнено и расширено содержа- ние понятий «система обеспечения инновационного развития сферы услуг» и «предпринимательская культура организации», в результате чего в рамках использования теории фракталов сформулированы концептуальные подходы к изучению роли предпринимательских университетов и их стейкхолдеров в формировании предпринимательской среды благоприятной инновационному развитию сферы услуг; — определено содержание организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом в системе обеспечения инновационного развития сферы услуг в контексте институционального, поведенческого и 10 инструментального аспектов, которое в отличие от существующих в научной литературе подходов учитывает фрактальные свойства предпринимательской культуры, позволяющие стимулировать сетевое взаимодействие инновационных стейкхолдеров университета в процессе разработки и внедрения сервисных инноваций; — сформулирован и методически обоснован авторский подход к ди- агностике организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом для обеспечения инновационного развития сферы услуг. В его основе лежит использование методов функциональной диагностики для оценки состояния социального капитала как наиболее значимого индикатора развития фракталов предпринимательской культуры, которые измеряются интегральным показателем уровня доверия, реципрокности, количества участников фрактальной сети, а также предпринимательского потенциала каждого участника и группы в целом. Выделены этапы диагностики данных механизмов, основанной на развитии фракталов и имеющей отличительные особенности от уже известных и применяемых для оценки социального капитала на разных уровнях; — в контексте особенностей «новой сервисной экономики» дополнено содержание модели системных инноваций М. Симагути с учётом семи взаимосвязанных областей: инновационной бизнес-модели, инновационных стратегий, инновационной организации, инновационных бизнес-процессов, технологических инноваций, инновационного маркетинга и инновационных продуктов в части развития мезофрактала предпринимательской культуры университета для создания условий формирования системы обеспечения инновационного развития сферы услуг региона. Область исследования соответствует п. 1.6.109. «Совершенствование организации, управления в сфере услуг в условиях рынка» и 1.6.121. «Организационно-экономические механизмы обеспечения инновационного развития отраслей сферы услуг» паспорта специальности 08.00.05 — «Экономика и управление народным хозяйством» (по отраслям и сферам деятельности, в т.ч.: 11 экономика, организация и управление предприятиями, отраслями, комплексами — сфера услуг)». Теоретическая значимость исследования состоит в развитии научнометодического подхода к созданию и диагностике состояния организационноэкономических механизмов управления предпринимательским университетом для обеспечения инновационного развития сферы услуг. Содержащиеся в работе положения и выводы представляют собой определённый вклад в развитие концепции новой сервисной экономики и теории фракталов в отношении их применения к образовательным организациям высшего образования. Практическая значимость диссертационного исследования обусловлена возможностью прикладного применения разработанных теоретических положений, основных результатов и выводов работы в деятельности предпринимательских университетов России при разработке мер по обеспечению инновационного развития сферы услуг регионов для повышения эффективности взаимодействия с инновационными стейкхолдерами в процессе создания и внедрения сервисных инноваций. Отдельные результаты диссертационного исследования могут быть использованы в целях совершенствования структуры, содержания и методики преподавания ряда учебных дисциплин высшей школы: «Основы предпринимательства», «Менеджмент в сервисе», «Экономика в сфере услуг», а также при чтении специальных курсов магистерской программы «Менеджмент в образовании» и в процессе повышения квалификации преподавателей. Апробация работы. Основные положения и результаты диссертационного исследования были представлены на Всероссийских научно-практических конференциях «Развитие человеческого потенциала как фактор модернизации экономики и социальных отношений» (Нижний Новгород, 2009 г.) и «Актуальные проблемы развития современного предпринимательства» (Москва, 2010 г.); Международных научно-практических конференциях «Поиск путей экономического сотрудничества между нациями вдоль «Шёлкового пути» (Куми-Дэгу, Ю. Корея, 2008 г.), «Тихоокеанский регион в эпоху глобализации» (Владивосток, 2010 г.), «Современные тенденции в экономике и управлении: новый 12 взгляд» (Новосибирск, 2011 г.), «Проблемы экономики и современного менеджмента» (Новосибирск, 2012 г.) и «Инновационное развитие регионов России: потенциал высшей школы» (Владивосток, 2012 г.); на экспертном совещании (вебинаре) представителей ведущих вузов и экспертного сообщества по теме «Социальная ответственность вуза как фактор развития региона, вуза, человеческого капитала» (НФПК, Москва, 2012 г.); на сессиях стратегического планирования ВГУЭС (2012 г.), а также используются для реализации проекта «ВГУЭС-Сити» по созданию учебной бизнес-среды в рамках реализации Программы стратегического развития Владивостокского государственного университета экономики и сервиса. По результатам исследования опубликованы 15 научных работ общим объёмом 6,9 п.л. (в том числе, 4,2 п.л. авторских), включая 7 в изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки России для публикации основных результатов кандидатских и докторских диссертаций, в том числе одна в журнале, индексируемом в Scopus, общим объёмом 3,5 п.л. (в том числе, 2,5 п.л. авторских). Структура и объём работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, перечня использованных источников из 199 наименований, 14 приложений. Основной текст диссертации изложен на 168 страницах, имеет 30 рисунков и 20 таблиц. 13 1. РОЛЬ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИХ УНИВЕРСИТЕТОВ В ИННОВАЦИОННОМ РАЗВИТИИ СФЕРЫ УСЛУГ 1.1. Основные тенденции инновационного развития сферы услуг в современных условиях Многочисленные дискуссии о природе и особенностях мирового финансового кризиса и его последствиях определяют актуальность изучения проблем, связанных с анализом изменений в структуре национальных и мирового хозяйств. В первую очередь это касается сферы услуг, развивавшейся в докризисный период в рамках сервисизации, обусловленной опережением роста «непроизводительного» сектора над ростом материального производства. В 2010 г., по данным UNCTAD (United Nations Conference on Trade and Development — Конференции ООН по торговле и развитию), на услуги приходилось уже 66 % мировой добавленной стоимости. Экономика развитых стран наиболее ориентирована на сферу услуг, которая даёт 75–80 % добавленной стоимости. В большинстве стран с развивающейся экономикой на долю услуг приходился 51 % добавленной стоимости, а в странах с переходной экономикой — 52 % [171]. Оборотной стороной сервисизации ещё в конце XX века стала деиндустриализация как процесс уменьшения доли промышленности в национальном и мировом доходе. Она имела разные траектории: в развитых экономиках происходило «созидательное разрушение» — зарождение и рост новых и новейших, наукоёмких отраслей, а также замена отмирающих креативными отраслями; в развивающихся государствах, таких, как Китай, Индия, Южная Корея и Индонезия индустриализация способствовала их превращению в ведущих поставщиков массовой продукции — от электроники и текстиля до автомобилей и судов [102, с. 4–17]. К основным причинам, способствовавшим развитию сектора услуг в современный период относят изменения в области ресурсов (трудовые ресурсы, человеческий капитал, технологии), производственных систем (гибкость и ин- 14 теграция производства товаров и услуг) и рынков (экономический рост и изменение роли государства) (рисунок 1). Изменения в процессах производства Гибкость производственных процессов, сервисизация товаров и индустриализация услуг, экстернализация Изменения в относительной и абсолютной производительности труда Изменения в результатах производства Новые сочетания товаров и услуг, услуги как источник добавочной стоимости многих товаров Изменения рынков и глобализация Интернационализация, новая роль государства, новые правила Рост сектора услуг Изменения в ресурсах Человеческий капитал и квалификационные навыки, Информационные и коммуникационные технологии (ИКТ) Изменения в доходах и спросе на товары и услуги Рисунок 1 — Причины роста сектора услуг [171] Анализ вышеуказанных причин роста сектора услуг показывает связь сервисизации и деиндустриализации с формированием новой экономики, получившей символические названия «сетевой», «информационной», «экономики знаний». К середине первого десятилетия XXI в. в сфере услуг развитых стран сложилась довольно схожая отраслевая структура: крупные позиции занимают наукоёмкие деловые и социально-культурные услуги, а традиционные отрасли, постоянно обновляемые, оттесняются на второй план. Связь сектора услуг с новой экономикой прослеживается по следующим показателям: — удельный вес в ВВП таких крупных отраслевых групп, как финансы, страхование, недвижимость; транспорт, складское хозяйство и коммуникации; образование, здравоохранение, социальное обслуживание (например, для США эти показатели составили соответственно 32,4 %; 6,1 %; 11,4 %); 15 — доля отраслей услуг в затратах бизнеса на исследования и разработки (в США за десятилетие до 2003 г. она выросла с 22 до 40 %); — внутренние затраты на исследования и разработки (в США в 2007 г. составили 2,68 % от ВВП) [72, с. 86–95]. На основании анализа представленных данных следует согласиться с выводами многих экспертов о том, что сфера услуг приобрела ярко выраженный социально-ориентированный характер и развивается на основе принципов единства социально-ориентированной экономики и политики; разграничения и интеграции элементов социально-ориентированной экономики на всех уровнях; системного анализа с использованием источников и факторов социальноэкономического роста; формирования и развития социального партнёрства между субъектами труда, капитала и политики. Развиваясь быстрыми темпами, сферы услуг выполняет ряд важных функций, включая: мониторинг и обратную связь с клиентами; удовлетворение специфических потребностей клиентов путём постоянного улучшения качества услуг; использование технологии как конкурентного преимущества; обеспечение гибкости менеджмента, учитывающего, с одной стороны, движение к определённой однородности вкусов, с другой — их индивидуализацию; стратегическое планирование с учётом семи элементов маркетинга (сервисный товар, цена, методы распространения и стимулирования, участники, физическое окружение, процесс) [37, с. 937–947]. Реализация принципов и функций сферы услуг способствуют формированию нового качества её развития как сферы, обеспечивающей не только качество жизни населения, но и качество инфраструктуры для организации и развития инновационного бизнеса. Неслучайно Л. Рубалкаба пишет о «новой сервисной экономике», которая связана с всё большим проникновением деятельности по оказанию услуг в самые разнообразные отрасли экономики. Собственно «новизна» этой экономики состоит в увеличении доли услуг в бизнес-процессах и в процессах, связанных с потреблением товаров и услуг; а также со способностью услуг быть инновационными, производительными и продаваемыми. Такая новая сервисная экономика не только усиливает тенденцию к сервисизации, ко- 16 торую более века назад инициировали развитые страны, но и придаёт ей новые формы [174]. Проведённое исследование показывает, что новое качество сервисизации определяется тремя основными факторами: демографическими трендами; сервисной трансформацией бизнеса на основе информационных технологий; изменением стиля жизни и потребностей современного «цифрового» общества. Влияние демографических факторов на сферы услуг имеет разные формы проявления. Для развитых государств наиболее острой является проблема старения населения, характеризуемая возрастанием коэффициента демографической нагрузки со стороны пенсионеров (отношение количества населения старше 64 лет к количеству населения трудоспособного возраста — от 15 до 64 лет). Предполагается, что к 2050-му году для 34 стран «клуба богатых» этот коэффициент превысит 33 % по сравнению с 14 % в 2011-м году. В связи с этим эксперты прогнозируют значительный рост спроса на услуги здравоохранения, образования, транспорта, розничной торговли и товары обрабатывающей промышленности, создаваемые на основе здоровьесберегающих и «зелёных» технологий. Для стран с развивающимися рынками наиболее важной проблемой станет удовлетворение потребностей растущего среднего класса. (В HSBC к среднему классу относят тех, кто зарабатывает 3 000–15 000 долларов в год (в постоянных долларах США 2000 года) [190]. По данным Всемирного Банка, в течение ближайших десятилетий численность «глобального среднего класса» увеличится с 440 миллионов до 1,2 миллиардов человек. В тройке лидеров в предстоящей потребительской революции 2050 года, связанной со значительным увеличением потребления предметов роскоши, финансовых услуг, развлечений, предметов недвижимости, услуг образования и т.д., — Китай, США и Индия. При этом отмечается, что если в ближайшие четыре десятилетия развитые страны обеспечат не более 2 % ежегодного роста потребительского рынка, то такие государства, как Россия, Китай, Индия, Филиппины, Перу и Малайзия, смогут ежегодно увеличивать реальные доходы населения на 4 % и более. Очевидно, что для различных демографических групп потребуется разный уровень 17 сервиса, но независимо от себестоимости услуги её качество и наполнение должны учитывать индивидуальные потребности и культурные различия. Сервисная трансформация бизнеса, как второй фактор сервисизации экономики, определяется стремлением промышленных компаний производить услуги, сопровождающие либо их основную деятельность (добывающую или перерабатывающую), либо выпускаемую ими продукцию. В последнем случае создаваемые услуги носят характер «сопутствующих», включая услуги, сопряженные с предоставлением собственно материального продукта, например, послепродажное обслуживание. Иногда «сервисизация» проявляется в продвижении продукта с помощью различных услуг — финансовых, страховых, технической поддержки, программного обеспечения и т.п. В результате компанияпроизводитель вынуждена концентрироваться на предоставлении тех услуг, ради которых приобретается основной товар. В этом случае покупатель имеет возможность непосредственно воспользоваться услугами вместо того, чтобы приобретать или брать в аренду их материальный источник. Такую особенность современной сервисной экономики Й. Майлс связывает с «обратным жизненным циклом» инноваций в сервисе (новые производственные технологии рост производительности труда новые услуги) в отличие от «прямого жизненного цикла», характерного для инноваций в сфере материального производства (создание нового продукта (лучшего качества и/или дизай- на) повышение эффективности производства удешевлении продукции) [62, с. 4–15]. Таким образом, сервисная трансформация бизнеса определяется непосредственным участием потребителя в разработке и создании услуги (персонификация спроса и демократизация потребления), что ведёт к появлению целого сектора услуг, обслуживающего эволюцию потребительского спроса (услуги по обучению, виртуализации, разработке программного обеспечения, мониторингу и обеспечению безопасности). Третьим фактором, обеспечивающим новое качество сервисизации, является возникновение нового стиля жизни и необходимость удовлетворения по- 18 требности в нём, чему в свою очередь и способствует, по мнению экспертов Агентства для науки, технологий и исследований (Agency for Science, Technology and Research (A*STAR)) из Сингапура, участие самих потребителей в создании услуг [173]. Этот новый стиль жизни является стилем жизни цифрового поколения и, в общем виде, может быть описан как всё большая зависимость общества от сетевых информационных и коммуникационных технологий, что связано с проникновением в жизнь всё большего числа людей сотовых телефонов, цифровых видеокамер, плейеров и персональных компьютеров, как существенные изменения в образе жизни людей, в том, как они работают на кастомизированном производстве, как проводят своё свободное время и в том, как они взаимодействуют друг с другом (возможность работать дома, а не в офисе; использование электронной почты, а не традиционных писем и телефонов для организации встреч и собраний; проведение времени во всемирной «паутине» вместо традиционных встреч с друзьями или домашнего просмотра телевизионных программ; покупки по Интернету, а не в обычных магазинах) [189]. Отметим, что серьёзные изменения произошли и в природе самих услуг. Если традиционно услуги не рассматривались как товар, то с появлением цифровых, информационных и коммуникационных технологий (так называемой «новой глобальной инфраструктуры») появилась возможность «оцифровать» значительную часть услуг, а значит, сохранять их и накапливать и, соответственно, продавать как обычный товар. В результате таких преобразований, услуги превратились в основной «драйвер» роста эффективности в наукоёмких отраслях экономики, а знаниеёмкие виды услуг стали важнейшей ресурсной составляющей всех отраслей экономики, обеспечивая за счёт своей конкурентоспособности и эффективности рост их прибыли и производительности [161]. Таким образом, важнейшей характеристикой современного этапа развития сферы услуг как новой сервисной экономики становится её инновационный характер. Роль сферы услуг в современной экономике обусловлена тем, что в этом секторе формируются основополагающие факторы экономического роста, а 19 именно, новое научное знание, интеллектуальный капитал, информационные технологии, услуги финансового сектора, консалтинг и многое другое. Изменение содержания и формы предоставления услуг привело к изменению понимания инноваций в сфере услуг (сервисных инноваций). В общем виде эти инновации определяют как новшество в самой услуге, её производстве, поведении работников, предоставлении и потреблении. Анализ литературы позволяет выделить несколько подходов к классификации таких инноваций. Первый подход связан с проекцией существующих классификаций инноваций на сферу сервиса. В соответствии с ним выделяют: — технические инновации, связанные с внедрение новых видов техники, приспособлений, инструментов, а также технико-технологических приёмов труда в обслуживании; — организационно-технологические, связанные с новыми видами услуг, более эффективными формами обслуживания и организационными нормами труда; — управленческие, ориентированные на совершенствование внутренних и внешних связей организации, использующие методы и формы менеджмента; — комплексные, охватывающие одновременно разные аспекты и стороны сервисной деятельности [4]. Этот подход получил своё распространение и в зарубежной литературе, например, он отражён в классификации сервисных и производственных секторов экономики К. Павитта и в модели «обратного жизненного цикла продукта» (для сферы услуг) Р. Барраса. Такой подход, называемый Й. Майлсом «ассимиляционным или технократическим» [62, с. 4–15], позволяет использовать по отношению к инновациям в сфере услуг те же теории, концепции и статистические данные, которые используются в отношении инноваций в сфере материального производства. Основные недостатки подхода связаны с тем, что его сторонники: 1) не учитывают особенностей «новой сервисной экономики», особенно в части уровня производительности и роста квалификации работников, их инно- 20 вационного потенциала; 2) рассматривают стандартные для всех отраслей экономики инновации, в то время как «новая сервисная экономика» тесно связана с кастомизацией и персонификацией процесса оказания услуг; 3) не исследуют особенности «обратного жизненного цикла» инноваций в производстве услуг; 4) не учитывают особую революционную роль информационных технологий (ИТ) и появление на их основе инновационных по своей природе техноёмких сервисных предприятий. Второй подход, по сути, является продолжением первого и основан на выделении видов инноваций по областям внедрения (характеру применения) в соответствии со стратегическими направлениями инновационного развития организации сферы услуг и её структурных элементов (отраслей). Сторонники такого подхода выделяют следующие группы инноваций: — технологические инновации — инновации в области технологии оказа- ния услуг и внедрения нового оборудования, позволяющие оказывать новые услуги, выпускать новые сопутствующие товары; — сервисные инновации (инновации услуг) — повышение потребитель- ской ценности услуг, изменения в структуре и ассортименте оказываемых услуг, совершенствование качественных характеристик услуг; — организационно-управленческие — совершенствование бизнес- процессов, внедрение новых методов управления, принятия решений, использование новых информационно-коммуникационных ресурсов в сфере услуг; — социально-экономические — изменение социальных, экономических и правовых условий функционирования предприятий сферы услуг, способствующих улучшению условий труда и повышению качества жизни населения; — финансовые — создание новых финансовых инструментов и техноло- гий финансирования и привлечения инвестиций в отрасли сферы услуг [46, с. 95–101]. Данный подход Й. Майлс называет демаркационным или разграничи- 21 тельным, указывая на то, что его сторонники рассматривают специфический характер сферы услуг и осуществляемой в ней деятельности на основе современных исследований сервисной экономики. Однако при таком подходе не учитываются современные тенденции сервисизации промышленных предприятий и оцифровки услуг, основанных на применении цифровых технологий и ИКТ. Третий подход имеет принципиальное отличие от двух вышеназванных подходов и основывается на особенностях «новой сервисной экономики». Голландский исследователь П. ден Хертог выделяет шесть типов сервисных инноваций, определяемых ролью потребителя услуг в их развитии, а также новым способом взаимодействия производителя услуг с их потребителем: 1) новая концепция услуги, основанная на новом решении проблем потребителя (например, интегрированные пакеты телекоммуникационных услуг, предлагаемые провайдерами, магазины по продаже товаров определённого бренда); 2) новый способ взаимодействия с потребителем услуг, основанный на изменениях в разделении труда между производителем услуги и её потребителем, которые и являются ключевой составляющей данной инновации; 3) новая система создания ценностей как новое бизнес-партнёрство, при этом каждый его участник обеспечивает свою специализированную составляющую общей добавленной стоимости инновационной услуги; 4) новая модель получения прибыли, обусловленная новым способом распределения затрат и доходов, например, понимания того, за что именно платит потребитель услуги (не за время, а за конечный результат); 5) новая система оказания услуги как результат нового способа организации, мотивации и вознаграждения персонала, включая корпоративную культуру предприятия; 6) новая система доставки услуги, основанная на использовании технологической составляющей (особенно ИТ), обеспечивающей многочисленные сервисные инновации (Google, Skype, самостоятельное ДНК-тестирование т.п.) 22 [140, с. 490–514; 141]. На подобных методологических позициях построена классификация Л. Рубалкаба, в которой выделяется три направления инноваций: — секторное — связано с инновациями в самом секторе услуг (и частном, и государственном), которые способствуют росту производительности труда и конкурентоспособности в основных секторах экономики; — деятельностное (функциональное) — связано с сервисной деятельно- стью любого сектора экономики, включая производство и сельское хозяйство, когда конечный продукт представляет собой сочетание товаров и услуг; — агентское — основано на том, что сервисные инновации часто являют- ся результатом создания инновационных сетей, агенты-участники которых вносят свой вклад в основанный на их совместных услугах общий результат. Таким образом, сервисная инновация — это часто совместный продукт деятельности производителей, конечных потребителей и других внешних стейкхолдеров, обладающих необходимыми для производителя знаниями. Особенности этого подхода представлены на рисунке 2. Анализ показывает, что современные инновации включают составляющие всех областей: секторного (собственно сервисного), ориентированного на сервис инноваций в бизнесе и связанного с совместным оказанием специфических услуг или специфическим оказанием услуг. Результатом взаимодействия этих составляющих должен стать быстрый рост производства интеллектуальных бизнес-услуг и развитие новых технологий на основе информационных и коммуникационных технологий (ИКТ), представляющих особое значения для организационных инноваций. Большинство управленческих подходов к инновациям сосредоточено на деятельностном (функциональном) направлении инноваций в сервисе, связанном с определённым подходом к бизнес-инновациям, согласно которому сервисная инновация рассматривается как новый стиль работы компании, ориентированный на её сервисную составляющую. 23 Межсекторные связи Сотрудничество и совместное производство с участием различных агентов Секторное направление Инновации собственно услуг Используются в частном и государственном секторах производства Агентское направление Инновационные сервисные сети Связывают различных инновационных стейкхолдеров Инновации в сервисе Стирание границ между секторами и внедрение услуг в различные виды экономической деятельности Деятельностное направление Инновации в бизнесе, ориентированные на услуги Используются в различных видах бизнеса Взаимодополняемость различных агентов Открытые сервисные инновации Социальные инновации Рисунок 2 — Направления инноваций в сфере услуг Источник: Rubalcaba, L. Innovation and the New Service Economy in Latin America and the Caribbean [Электронный ресурс] / Rubalcaba, L. // Inter-American Development Bank, 2013. – Режим доступа: http://www.iadb.org/intal/intalcdi/PE/ 2013/12400.pdf (дата обращения: 17.07.2013) [171]. Используя типологию Й. Майлса, такой подход следует называть синтетическим или интеграционным. Это проявляется, прежде всего, в учёте организационных аспектов производственного процесса, что позволяет подчеркнуть ключевую роль нематериальной составляющей в инновациях и развитии современного бизнеса и стимулировать взаимоотношения между всеми его участниками. В силу этого синтетический подход объединяет в себе преимущества ассимиляционного и разграничительного подходов, признавая не только возможность общих подходов к инновациям в материальном и нематериальном производстве, но и особую значимость самих услуг и сервисных инноваций для всех отраслей новой экономики. Использование синтетического подхода, рассматривающего сервисизацию промышленности и индустриализацию сферы услуг, позволяет разработать общие основы для формирования комплексной иннова- 24 ционной политики и создания совместных (интегральных) программ обучения и подготовки кадров, обладающих творческим потенциалом, для использования в смежных секторах экономики. Большое значение имеет выделение агентского направления, стимулирующего изучение сервис-доминирующей логики при анализе инноваций в сфере услуг (вкладываемые поставщиком и потребителем в сопроизводство ресурсы; выгоды, извлекаемые обеими сторонами из процесса сопроизводства; действия и взаимоотношения сторон в процессе сопроизводства). Поэтому синтетический подход предполагает наличие стейкхолдеров или соучастников совместного инновационного производства товаров-услуг, права которых на продукты совместной инновационной деятельности должны быть определены рамками определённых законов, в том числе, патентным правом и законами об интеллектуальной собственности, которые ещё не получили достаточного развития в этом направлении [171]. Таким образом, преимущества синтетического подхода во многом основаны на учёте инновационных сервисных сетей, объединяющих потенциал всех участников инновационного процесса, необходимость создания которых связана с сервисизацией промышленности и одновременной индустриализацией сферы услуг, которая характеризуется привлечением промышленных мощностей для производства в сфере услуг. Именно синтетический подход выбран в качестве методологической основы данного диссертационного исследования. Его использование, как представляется, имеет значение не столько для обобщения накопленного знания, сколько для понимания текущего этапа развития глобальной сервисной экономики, находящейся под влиянием мирового кризиса, и места России в ней. Как показывает анализ, влияние кризиса привело к развитию новых тенденций в сфере услуг [127], обусловленных, в том числе, опережающим ростом торговли услугами над структурными изменениями в глобальной экономике: — ежегодный прирост в сфере торговли услугами достиг 9,3 %, в то вре- мя как прирост в сфере торговли товарами составил только 8,8 %. Экономический кризис оказал меньшее влияние на торговлю услугами, чем на торговлю 25 товарами; — темпы роста сектора торговли услугами в развивающихся экономиках, таких как страны БРИКС, выше, чем в развитых экономиках Северной Америки и Европы; — более 50 % доходов от сектора услуг приходится теперь не на традици- онные услуги (транспорт и туризм), а на новые, обладающие высокой добавленной стоимостью, например, высокотехнологичные услуги в сфере телекоммуникаций, использования компьютерной техники, новейших технологий и связанной с ними деятельности, а также научные исследования и опытноконструкторские разработки; — глобальный рынок услуг коммерциализирован более, чем наполовину, что превышает уровень коммерциализации отдельных национальных рынков услуг. При этом положение России на глобальном рынке сферы услуг нельзя оценить однозначно. Если среди 15 ведущих по величине ВВП стран Россия входит в первую пятёрку, то по доле сектора услуг в ВВП страны (Приложение А) она находится лишь на 13-м месте (62,1 %), значительно уступая не только США (78, 4%), Японии (70,5 %), Германии (70,0 %), Франции (79,2 %) и Великобритании (76,3 %), но и своим партнёрам по БРИК – Китаю (41,7 %), Бразилии (66,5 %) и Индии (58,2 %). Тем не менее, если лидером по темпам роста доли услуг в ВВП страны (с 2001 года по 2011 год) оказалась именно Индия (8,1 %), то Россия заняла почётное 3-е место (5,8 %), уступив Испании (6,3 %) и опередив Канаду (4,7 %). Однако, учитывая тот факт, что в целом под влиянием кризиса произошло некоторое замедление темпов сервисизации глобальной экономики (–0,7 %), темпы сервисизации российской экономики говорят о её благоприятных перспективах. Вместе с тем подобные прогнозы заслуживают дополнительных комментариев. Прежде всего, это касается доли услуг в ВВП, которую многие эксперты считают сильно завышенной по нескольким причинам: — из-за распространённой практики продажи производителями продук- 26 ции аффилированным торговым структурам по заниженным ценам. В результате немалая часть доходов компаний, в первую очередь нефтегазовых, перемещается в торговое звено и учитывается в составе сферы услуг; — из-за более медленного падения физического объёма производства в сфере услуг, чем в реальном секторе экономики в переходный период и кризисные годы; — из-за опережающего роста цен на услуги по сравнению с ростом цен на товары, создающего бóльшую добавленную стоимость в отраслях сферы услуг. С корректировкой на выделенные факторы доля услуг в российском ВВП в 2004 г. оценивается лишь в 36 % [32, с. 38–50]. Заслуживает особого внимания и показатель сервисизации, который можно характеризовать по устойчивости доли услуг в структуре затрат отраслей реального и нематериального секторов. Например, в США в рассматриваемый период показатель сервисизации в промышленности составляет 32 %, в строительстве — 45 %, в сельском и лесном хозяйстве — 27 %, в отраслях сферы услуг — 74 %. Если сравнить эти показатели с показателями отечественного межотраслевого баланса, то обнаружится, что промежуточное потребление услуг в отраслях реального сектора России больше, чем в США в 1,4 раза, в строительстве — в 2,8 раза меньше, в сельском хозяйстве — на 10 % меньше, в отраслях сферы услуг — в 2,3 раза меньше. Иными словами, наблюдается некоторая несбалансированность: в сфере сервиса доля услуг в промежуточном потреблении меньше, чем в США, а для промышленности этот показатель превышает аналогичный для США. Пересчёт динамики и структуры ВВП России с использованием характеристик межотраслевого взаимодействия (по межотраслевым балансам) США предварительно показал, что доля сферы услуг в производстве валового внутреннего продукта завышена, по крайней мере, на 6–8 % [85, с. 46–61]. Оставляя за рамками диссертационного исследования вопрос о реальной доле сектора услуг в российской экономике, следует признать справедливыми выводы о том, что в нашей стране процессы и тенденции, формирующие современную полноценную сферу услуг, находятся в зародышевом состоянии. По 27 степени структурной зрелости сфера услуг России отстаёт от развитых стран примерно на пять-шесть десятилетий [71]. Достаточно показательны в этом плане международные рейтинги, в которых сравниваются экономические и социальные показатели различных 146 стран (таблица 1). Таблица 1 — Место России в международных рейтингах Показатели Уровень экономического развития (ВВП в расчёте на душу населения) Реальные доходы на душу населения Индекс социального развития (объединяет показатели уровня реальных доходов, продолжительности жизни и образования) Уровень образования Обеспеченность комфортным жильём (оценка) Средняя продолжительность жизни в том числе мужчин Здоровье нации Качество здравоохранения Место России среди 146 стран мира 43 50 65 40 100 105 130 127 130 Источник: Аганбегян А. О сбалансированности уровня экономического развития и социальной сферы в России [Электронный ресурс] / Аганбегян А. // SPERO. Весна-лето 2011. №14. – Режим доступа: http://www.perspektivy. info/rus/ekob/o_sbalansirovannosti_urovna_ekonomicheskogo_razvitija_i_socialnoj_ sfery_v_rossii_2011-09-16.htm (дата обращения: 21.08.2013) [6]. Одной из причин низкой конкурентоспособности сферы услуг России следует считать низкий уровень её инновационности. Согласно данным Доклада о глобальной конкурентоспособности за 2012–2013 годы [183], РФ занимает 67 место среди 144 стран, заметно уступая не только развитым государствам, но и своим партнёрам по БРИКС (Китай находится на 29-м месте, Бразилия – на 48-м, ЮАР – на 52-м, Индия – на 59-м). При этом самые низкие показатели у РФ по следующим позициям: качество институтов (133-е место), конкуренция на рынках товаров и услуг (134-е место), развитость финансового рынка (130-е место), бизнес-среда (119-е место), инновации (85-е место). В рамках нашего исследования особое значение имеет анализ составляющих индекса инновационности (Приложение Б), который включает такие показатели, как: качество 28 научно-исследовательских институтов, инвестиции бизнеса в R&D, сотрудничество между университетами и бизнесом в области R&D, обеспеченность страны научными кадрами и ИТР и количество патентов на 1 млн. населения. На его основе можно сделать выводы о том, что в современный период Россия по большинству этих показателей (3 из 5) значительно уступает остальным странам БРИКС. Только по обеспеченности научными кадрами и ИТР она опережает Бразилию и ЮАР, а по количеству патентов на 1 млн. населения — Бразилию и Индию. Заслуживают внимания и такие показатели, как: — расходы государства на образование, здравоохранение и социальные услуги, которые составили в России в 2010 г. 12,5 % от ВВП, что значительно меньше аналогичных показателей развитых стран; — внутренние затраты на исследования и разработки, составившие в Рос- сии в 2010 г. 1,16 % от ВВП против 1,70 % в Китае; 2,33 % в среднем по странам ОЭСР; 2,79 % в США; 3,33 % в Японии. В утверждённой Правительством России «Стратегии инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 года» приняты ориентиры выхода к 2020 году на значение этого показателя до 3 % [1]; — доля отраслей услуг в затратах бизнеса на исследования и разработки, которая составляет лишь 20 % затрат на НИОКР. (Для сравнения: доля затрат корпораций на исследования и разработки в общенациональных затратах на НИР превышает 65 %, а в среднем по странам Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) приближается к 70 %) [94]. При этом качественное содержание сферы услуг в РФ остаётся низким, что противоречит вызовам инновационного развития, при которых основой сервисного бизнеса становится рынок высокотехнологичных услуг. По данным Исследовательского холдинга «Ромир» и Института статистических исследований экономики знаний ГУ – ВШЭ до середины 2008 года сфера интеллектуальных услуг в России развивалась очень стремительно, даже опережая номинальный рост ВВП. В результате доля сферы интеллектуальных услуг (реклама, 29 маркетинг, дизайн, услуги в области подбора и управления персоналом, ИTконсалтинг, инжиниринговые услуги, аудит, услуги финансового посредничества и консалтинг, юридические услуги, услуги в области управления недвижимостью) в общем объёме валового продукта достигла 3 % ВВП. Следует подчеркнуть, что в этих исследованиях не учитывались данные таких трудо- и финансовоёмких отраслей, как образование и здравоохранение, имеющих в РФ квазирыночный характер. При этом количество занятых в сфере интеллектуальных услуг не превышало 1 % от общего количества занятых в экономике. Это означало, что производительность труда в этом секторе, по крайней мере, в 3 раза превышала среднюю производительность по экономике страны в целом. Как показывает опыт зарубежных стран, сфера интеллектуальных услуг — это не только мощный генератор управленческих и технологических инноваций для предприятий всех других отраслей, но и значимый потребитель этих самых инноваций. По доле инновационных продуктов в портфеле предлагаемых услуг (а также по доле выручки от их реализации) она в разы опережает производственную сферу. Однако мировой кризис привёл к существенным изменениям в развитии: с 2009 по 2011 год доля интеллектуальных услуг в ВВП России снизилась с 3 до 2%, то есть в 1,5 раза [14]. Необходимость решения выявленных проблем сферы услуг в РФ определяет необходимость смены вектора развития отечественной сферы услуг с реактивного, ожидающего проявление потребностей населения, на проактивный, опережающий существующие потребности населения и бизнеса и формирующий инновационный спрос на сервисный продукт, в том числе, в сфере профессионального образования. Такая смена необходима для многих областей экономики, но чрезвычайно остра для сферы инноваций, где приоритеты и возможности государства обозначены, а потребности непосредственных субъектов хозяйствования в сервисных услугах по многим объективным и субъективным причинам не реализованы [93, с. 99–105]. Известно, что инновации на базе новых технологий проходят через три стадии: разработка, внедрение нового продукта и его распространение. Практи- 30 ка показывает, что в России основные трудности возникают на второй и третьей стадиях. Как доказывают эксперты аналитического центра McKinsey, для нашей страны проблема состоит не в нехватке новых идей, а в медленном распространении более эффективных и производительных инноваций среди российских компаний [11, с. 19]. Исследователи указывают на ряд серьёзных факторов, затрудняющих непосредственное внедрение инноваций в практику бизнеса, включая следующие: — высокая стоимость и длительные сроки окупаемости нововведений; — высокий экономический риск, связанный с разработкой нового продук- та и его внедрением в производство; — неопределённость сроков инновационного процесса; — недостаток собственных средств у предприятий вообще и у предпри- ятий сферы сервиса (малых и средних) в частности; — недостаток финансовой поддержки инновационной деятельности со стороны государства; — недостаток законодательных и нормативно-правовых документов, ре- гулирующих инновационную деятельность; — неразвитость инновационной инфраструктуры; — низкий инновационный потенциал у значительной части малых и сред- них предприятий сервиса [37, с. 937–947]. Для модернизации сферы услуг в соответствии с глобальными трендами России нужна особая система обеспечения инновационного развития, основанная на адекватной нормативно-правовой и инфраструктурной поддержке и стимулирующая опережающий рост рынка высокотехнологичных услуг. 1.2. Система обеспечения инновационного развития сферы услуг: сущность, цели и проблемы создания Инновационное развитие сферы услуг осуществляется в рамках инновационной системы страны. В зарубежной и отечественной литературе закрепи- 31 лись термины «национальная инновационная система», «региональная инновационная система», «инновационная система организации». Наиболее широким понятием является «национальная инновационная система» (НИС), определяемая как совокупность национальных государственных, частных и общественных организаций и механизмов их взаимодействия, в рамках которых осуществляется деятельность по созданию, хранению и распространению новых знаний и технологий. Многие учёные подчёркивают, что НИС формирует особую систему взаимоотношений между наукой, промышленностью и обществом, когда инновации служат основой развития экономики и общества, а потребности инновационного развития, в свою очередь, во многом определяют и стимулируют развитие научной деятельности. Субъектами инноваций при таком подходе являются: организации, проводящие исследования и разработки и в результате создающие новшества; предприятия реального сектора производства, которые эти новшества внедряют, преобразуя их в инновации; инновационные предприятия и объекты инновационной инфраструктуры, осуществляющие связи между создателями новшеств и потенциальными инноваторами; образовательная система, готовящая работников, способных к инновационной деятельности и др. Особую роль в этом процессе играет государство, осуществляющее инновационную политику, нацеленную на достижение и поддержание высокого уровня национальной конкурентоспособности на основе мобилизации и концентрации кадровых, финансовых, материально-технических, организационных ресурсов, необходимых для развертывания инновационных процессов [44, с. 357–359; 50, с. 28–36; 10, с. 170–176; 90, с. 40–43]. Такой подход является стандартным для российской управленческой теории и практики конца XX – начала XXI века. Среди её недостатков и отечественные, и западные эксперты отмечают господствующую роль государства и низкую эффективность инновационной политики, а также несовершенство координации между различными субъектами инноваций. Между тем как вопросы взаимодействия участников инновационных процессов и развития системы поддерживающих институтов являются определяющими факторами успеха в 32 развитии инновационного потенциала страны [74, с. 6–7]. Дополняя выделенные недостатки, отметим, что в существующем подходе национальная инновационная система является системой стимулирования инноваций «сверху-вниз» (фактически системой «принуждения» к инновациям), охватывающей лишь малую часть российской экономики — сферу высокотехнологичного производства товаров и услуг, доля которой по оценкам некоторых аналитиков составляет от 1,11 % до 2,5 % в ВВП России [45]. Как показывает проведённое исследование зарубежного опыта эффективных национальных инновационных систем, они формируются как «экосистема поддержки инноваций» и основываются не только на желании и способности государства создать в стране и/или в регионе благоприятный инновационный климат, но и на мобилизации собственных ресурсов субъектов экономики при их полном качественном и количественном соответствии инновационному вектору развития и наличия у топ-менеджмента готовности эти ресурсы эффективно использовать [145]. В этом смысле национальная инновационная система рассматривается как система обеспечения инновационного развития взаимосвязанных и взаимодействующих агентов инноваций, в которой государство играет важную роль, связанную в том числе со стимулированием активности всех инновационных стейкхолдеров. При этом под обеспечением в широком плане понимается совокупность мероприятий и средств, создание условий, которые способствуют нормальному осуществлению экономических процессов, реализации запланированных программ, проектов, поддержке стабильного функционирования экономической системы и её объектов, устранению нарушений нормативных актов [43]. Именно в таком ключе создание НИС предлагают рассматривать эксперты Всемирного банка [145]. В докладе «Инновационная политика для развивающихся стран. Истории успеха и перспективные подходы» («Innovation Policy for the Developing World. Success stories and promising approaches») описана среда обеспечения инновационного развития как совокупность взаимосвязанных и 33 взаимозависимых субъектов инноваций и элементов системы поддержки инноваций (рисунок 3). СРЕДА ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ Политика, правовые нормы, институты, финансы, право на защиту интеллектуальной собственности, ИКТ и т.д. Трансляционные исследования Государственные исследовательские лаборатории Государственно-частные партнёрства Разработка и внедрение нового продукта Частные лаборатории Предприниматели Фундаментальная наука ЭЛЕМЕНТЫ СИСТЕМЫ ПОДДЕРЖКИ ИННОВАЦИЙ Университеты Передовые научные лаборатории Рисунок 3 — Среда обеспечения инновационного развития Эта среда охватывает все этапы инновационного процесса, начиная с этапа разработки инноваций в сфере фундаментальной науки (университеты и передовые научные лаборатории), через развитие инновационных разработок государственных научно-исследовательских лабораторий и государственночастных партнёрств до этапа коммерциализации инноваций и появления на рынке новых товаров и услуг как результата деятельности инновационных предпринимателей. Между участниками инновационного процесса возникают устойчивые взаимосвязи — сети, которые являются необходимым элементом внешней и внутренней среды бизнеса для обеспечения его инновационного развития. Подобный подход отражён и в модели процесса инновационного разви- 34 тия для бизнеса, разработанной Экспертной комиссией по бизнес-инновациям Совета национальной академии Канады [169] (Приложение В). Более детальный анализ системы обеспечения инновационного развития содержится в работах шведского исследователя Ч. Эдквиста и его сторонников, выделивших основные мероприятия функционирования системы инноваций [128; 129; 133] (таблица 2). Таблица 2 — Основные направления и мероприятия систем инноваций № 1 2 3 4 Направления деятельности Обеспечение ресурсов знаний для инновационной деятельности Основные мероприятия по развитию системы инноваций 1) Развитие R&D, создающих новые знания, в первую очередь, в области технологии, медицины и естественных наук. 2) Формирование компетентности: подготовка человеческого капитала, пригодного для использования в инновационной деятельности и в R&D. Деятельность по 3) Формирование рынков новой продукции. выявлению спроса 4) Формулировка требований к качеству новых продуктов со на инновационстороны тех, кто предъявляет на них ные продукты спрос. Обеспечение 5) Создание и реорганизация структур для разработки новых составляющих/ инновационных областей (стимулирование предпринимательства элементов для создания новых предприятий и интрапренёрства для системы диверсификации уже существующих, создание новых инноваций исследовательских организаций, агентств по инновационной политике и т.п.). 6) Формирование сети (через механизм рынка и прочие рычаги) – в том числе взаимное обучение разных организаций, потенциально вовлекаемых в инновационные процессы (интеграция элементов новых знаний, созданных в различных областях/ сферах системы инноваций, а также поступивших извне, и элементов системы знаний уже существующих в инновационной компании). 7) Создание и реформирование институтов (в сфере защиты интеллектуальной собственности, налогового законодательства, регулирования проблем безопасности и среды), которые влияют на инновационные процессы, обеспечивая стимулы или и устраняя помехи для инноваций. Предоставление 8) Развитие «инкубационной» деятельности (обеспечение доступа услуг, поддержи- к научно-исследовательскому оборудованию/ресурсам, вающих деятельадминистративная поддержка инновационных усилий). ность инноваци9) Финансирование инновационной деятельности, которое может онных компаний способствовать коммерциализации знаний и их адаптации. 10) Обеспечение консультативных услуг в связи с инновационными процессами: передача технологий, коммерческая информация, правовое консультирование. 35 Таким образом, для развития современных национальных инновационных систем необходима особая деятельность взаимосвязанных и взаимозависимых субъектов инновационного процесса по обеспечению благоприятных условий для разработки, внедрения и распространения инноваций. Анализ позволяет выделить две особенности такой деятельности. Вопервых, она протекает, главным образом, в сфере сервиса, включая образование, финансовые и страховые услуги, консалтинг в сфере научно- исследовательской инновационной деятельности и др., т.е. связана с рынком высокотехнологичных услуг. Во-вторых, субъектами инновационного процесса выступают внутренние и внешние по отношению друг к другу стейкхолдеры (заинтересованные стороны). Иначе говоря, система обеспечения инновационного развития сферы услуг, являясь необходимой подсистемой НИС, формируется под влиянием сетевого взаимодействия различных субъектов инновационного процесса (государства, общества, организаций и их сотрудников, потребителей, партнёров, конкурентов и других стейкхолдеров) по поводу оказания определённых услуг под действием внешних и внутренних условий и факторов развития, составляющих в совокупности благоприятную инновационную среду. Такой подход обладает сравнительной новизной и нуждается в некоторых комментариях. Характеристика системы обеспечения инновационного развития сферы услуг экономики как благоприятной среды инновационного развития в научной литературе еще не получила должного отражения. Можно выделить исследование Плотникова А.П. и Захарченко Е.С., определяющих благоприятную инновационную среду в целом как такую совокупность экономических отношений, субъективных и объективных условий и факторов, которые позволяют максимально продуктивно воспринимать, использовать, генерировать, производить и распространять инновации конкретным субъектам хозяйствования. Характеризуя её качественные параметры, исследователи не выделяют принципиальных отличий между инновационной и предпринимательской средой, считая, что предпринимательская среда способна генерировать инновации, в том числе и 36 без соответствующей поддержки со стороны инновационной инфраструктуры и государства (хотя это серьёзно тормозит инновационное развитие) [80]. Не разделяя полностью взглядов названных авторов в силу существующих различий между «предпринимателями» и «инноваторами», отметим, что применительно к системе обеспечения инновационного развития сферы услуг, следует согласиться с определённым тождеством понятий «инновационная среда» и «предпринимательская среда». Более полно авторская позиция отражена в публикациях [например, 18, с. 108–114] . Для эффективного функционирования системы обеспечения инновационного развития сферы услуг её субъектам необходимо взаимодействие со всеми стейкхолдерами для принятия решений, касающихся инновационной деятельности. Такая постановка задачи соответствует агентскому подходу к содержанию сервисных инноваций, рассмотренному в подразделе 1.1 данной главы диссертационного исследования. Роль стейкхолдеров в развитии сервисных инноваций является объектом исследования совместного проекта Школы экономики и бизнес- администрирования Ханкен (Швеция) и Университета прикладных наук Лауреа (Финляндия) [176; 185]. Учёные анализируют опыт таких компаний, как IBM, Volvo, Tikkurila и др. в формировании инновационной стратегии организации через интеграцию внешних и внутренних стейкхолдеров университетов. По мнению исследователей, процесс совместной разработки идей и их развития заинтересованными сторонами чрезвычайно важен, поскольку это способствует созданию между стейкхолдерами доверия и чувства единства, укрепляет взаимопонимание, даёт возможность развивать «мозговые центры» для решения возникающих проблем и лучшего понимания предлагаемых идей и совершенствовать организационные сети для дополнительной поддержки развития научной и инновационной инфраструктуры на национальном и международном уровнях (рисунок 4). 37 Стейкхолдеры Внутренние Студенты Преподаватели Учёные Представители руководства Внутренние совместные инновационные разработки Внешние Разработка идей и общих ценностей Государство Власти города/ муниципалитет Консорциум Компании Федерация Национальные и международные организации Обсуждение потребностей развития Поддержка потребностей Создание сетей Управление процессом интеграции Разработка идей и общих ценностей с большей поддержкой и более высокой стоимостью бренда Внешние совместные инновационные разработки Рисунок 4 — Формирование инновационной стратегии стейкхолдеров на основе разработки общих ценностей Понимание мотивов инновационной деятельности, разделяемых всеми стейкхолдерами, имеет принципиальное значение, поскольку это позволяет определить общую цель в процессе получения прибыли. В качестве основы, которая обеспечивает взаимный интерес стейкхолдеров и ведёт к созданию в их сети общих ценностей, выступают инновации и социальные потребности, включая получение поддержки [168]. Процесс развития такого сотрудничества, включающий идентификацию стейкхолдеров, определение основных ценностей, стимулирование диалога и обмена знаниями, определение возможностей и выработки совместных предложений по созданию общих ценностей, позволяющих уменьшать противоречия между стейкхолдерами, показан на рисунке 5. 38 Совместные предложения по созданию общих ценностей Определение возможностей для совместного создания ценностей Создание общих ценностей Идентификация стейкхолдеров Определение основных ценностей Стимулирование диалога и обмена знаниями Рисунок 5 — План-схема пяти процессов создания общих ценностей Значимость взаимодействия стейкхолдеров для сервисных инноваций подчёркивается и в исследованиях испанских учёных С. Айюзо, М.А. Родригеса, Дж. E. Рикарта. Они доказывают, что умение вести диалог со стейкхолдерами и интегрировать полученные в его результате знания можно рассматривать как способности, необходимые для эффективного обмена знаниями с целью последующей их трансформации в инновационные продукты, услуги, процессы или стратегии (рисунок 6). Эти организационные способности способствуют развитию динамических способностей компании к устойчивым инновациям, но лишь при условии, что стейкхолдеры смогут ассимилировать те знания, к которым получили доступ в результате диалога, для инновационной деятельности в своей области. Поскольку организационные способности компании основаны на её нематериальных ресурсах, они могут рассматриваться через её ценности, структуры и системы. Ценности являются важнейшими факторами развития динамических способностей, так как они лежат в основе создания организационных структур и систем и оказывают влияние на поведение сотрудников компании в форме организационной культуры. Однако, и сами эффективные оргструктуры и системы, в свою очередь, могут оказать влияние на ценности и организационную культуру компании, а затем перейти в традиционную практику её деятельности. 39 Диалог стейкхолдеров Интеграция знаний стейкхолдеров • Двусторонняя коммуникация • Прозрачность • Адекватная обратная связь УСТОЙЧИВЫЕ ИННОВАЦИИ: новые продукты, услуги, процессы или стратегии • Плоские (неиерархические) структуры • Гибкость • Открытость для изменений Рисунок 6 — Динамические способности как основа устойчивых инноваций Все составляющие способности компании к устойчивым инновациям находятся в динамическом равновесии: ценности, структуры и системы влияют друг на друга, и их взаимосвязь способствует развитию способности компании к устойчивым инновациям. Созданные в результате этого взаимодействия инновации в виде новых продуктов, услуг, процессов и стратегий способствуют созданию новых ценностей для компании и её стейкхолдеров, а это, в свою очередь, оказывает влияние на уже существующие организационные ресурсы и способности [114, с. 475–490]. Отметим, что в отечественной научной литературе работы по изучению роли и взаимодействия стейкхолдеров в создании системы обеспечения инновационного развития сферы услуг фактически отсутствуют. Тем не менее, заслуживают внимания исследования, посвящённые, в том числе формированию благоприятных условий для инноваций в сфере услуг. Например, несомненный интерес представляют работы Зайнашевой З.Г. по анализу проблем разработки сервисной политики как составной части общеэкономической политики государства [41, с. 112–122], Киселёва С.В. и Курбиева И.У., рассматривающих особенности формирования конкурентных стратегий развития компаний на рынке информационно-коммуникационных услуг [48, с. 378–383], Крутика А.Б., показавшего необходимость ориентации инновационной деятельности сервисных организаций на постоянно меняющиеся вкусы потребителей [56, с. 100–108], Мамонтова С.А. и Бакун Т.В., рассматривающих маркетинг взаимоотношений, в том числе на рынке образовательных услуг[64, с. 9–13], Солоду- 40 хина К.С., Плешковой Т.Ю., Гресько А.А., Рахмановой М.С. о деятельности университета как стейкхолдер-компании [91, с. 140–145; 30, с. 20–31] и др. Вместе с тем в представленных работах не затрагиваются проблемы создания благоприятных условий сетевого взаимодействия для субъектов инновационной деятельности сферы услуг как взаимосвязанных стейкхолдеров сервисных инноваций. Это повышает значимость и актуальность настоящей диссертационной работы. Подобная постановка вопроса вытекает из анализа «Стратегии инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 года», разработанной на основе положений Концепции долгосрочного развития Российской Федерации на период до 2020 г. в соответствии с Федеральным законом «О науке и государственной научно-технической политике» и утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 8 декабря 2011 г. №2227-р.[3]. В Стратегии определены три ключевых приоритета инновационного развития: — развитие человеческого капитала, которое направлено на развитие кад- рового потенциала инновационной экономики на основе конкурентоспособных исследовательских, преподавательских, управленческих кадров, создания соответствующих благоприятных условий для такого развития и стимулирования притока квалифицированных специалистов во все сектора экономики; — значительное повышение инновационной активности бизнеса в основ- ном за счёт модернизации технологических процессов и вывода на рынок принципиально новых, конкурентоспособных на мировом рынке, продуктов и усиления восприимчивости к инновациям; — продвижение инноваций в государственном секторе (социальная сфера, государственное управление) на основе обеспечения благоприятной среды для инновационной деятельности организаций за счёт ликвидации существующих административных барьеров и ограничений. В Стратегии подчёркивается, что низкая востребованность результатов российских исследований и разработок отечественным бизнесом и недостаточная интенсивность использования инновационной инфраструктуры требуют 41 повысить восприимчивость экономики к инновациям. В процессе формирования у граждан компетенций инновационной деятельности и обучения их инновационному предпринимательству особая роль отводится образованию, что предполагает ориентацию образовательных программ на обучение навыкам, необходимым для инновационной деятельности (аналитическое и критическое мышление, стремление к новому, способность к постоянному самообучению, готовность к разумному риску, креативность и предприимчивость, готовность к работе в высококонкурентной среде). Среди важных условий активизации инновационной деятельности выделены формирование культуры инноваций и повышение престижа инновационной деятельности за счёт проведения активной информационной и образовательной политики совместными усилиями государства, бизнеса и некоммерческих организаций в процессе культурно- просветительской, популяризационной и т.д. работ. Таким образом, подчёркивая необходимость усиления инновационной активности национальной экономики, в том числе на основе развития сферы услуг, авторы Стратегии, тем не менее, не раскрывают механизмы формирования системы обеспечения инновационного развития сферы услуг, используют традиционный подход формирования инновационной среды «сверху-вниз» на основе уже существующих, но демонстрирующих низкую эффективность инструментов. Как показало проведённое исследование, основой для создания системы обеспечения инновационного развития сферы услуг могут стать общие ценности субъектов инноваций, способных не только открывать новые возможности бизнеса, оптимально использовать ресурсы, в том числе, организационные способности, но и эффективно взаимодействовать со своими стейкхолдерами. Эти ценности, проявляющиеся в благоприятном для совместного творчества психологическом климате, участии руководства в генерировании и реализации идей, стимулировании инновационной активности как внутренних, так и внешних стейкхолдеров, составляют так называемые нематериальные аспекты конкурентных преимуществ сервисных организаций (рисунок 7) [56, с. 102–104]. 42 Нематериальные аспекты предприятий сервисной сферы Репутация Корпоративная культура Качество менеджмента Роль Образ Творческий потенциал команд Лояльность потребителей Имя Компетентность сотрудников Развитость отношений и связей Рисунок 7 — Нематериальные аспекты предприятий сервисной сферы Современная управленческая парадигма показывает необходимость управления отношениями со стейкхолдерами — заинтересованными сторонами на признании менеджерами базовых моральных ценностей организации и принятия ими соответствующей моральной ответственности, составляющих основу корпоративной социальной ответственности (КСО). При этом социальная ответственность не может быть идеологией только менеджмента организации, а должна представлять базовую норму взаимодействия всех её стейкхолдеров как философии поведения и концепции выстраивания деятельности, направленной на удовлетворение ожиданий заинтересованных сторон в целях устойчивого развития [15, с. 84–85; 36, с. 64]. С этой точки зрения можно утверждать, что стейкхолдеры новой сервисной экономики должны быть связаны особыми предпринимательскими отношениями и предпринимательской культурой, которая позволяет учитывать различие позиций и степень участия в рассматриваемых процессах внутренних (сотрудников организации) и внешних заинтересованных сторон (конкурентов, поставщиков, потребителей, государства и т.д.). На основе проведённого анализа считаем возможным рассматривать предпринимательскую культуру организации как особый вид организационной культуры, характеризуемый совокупностью ценностей, которые определяют предпринимательские стратегию и тактику развития организации c учётом ин- 43 тересов её заинтересованных сторон на принципах корпоративной социальной ответственности. Предпринимательская культура формируется на основе культуры предпринимательства — субкультуры организации, т.е. культуры группы, сосредоточенной на максимизации полезности, состоящей в устойчивых инновациях как средстве приобретения лидерства в хозяйственном процессе [56, с. 15]. Следует также учитывать, что предпринимательская культура существует и на макроуровне как общественная модель предпринимательского хозяйственного поведения в проявлении основных ценностей, правилах и нормах ведения бизнеса. Субкультура предпринимательства, предпринимательская культура организации и хозяйственная предпринимательская культура общества имеют инновационную составляющую, которая во многом определяет эффективность деятельности всех рыночных агентов. Выделение уровней и этапов развития предпринимательской культуры субъектов сервисных инноваций имеет принципиальное значение для выполнения задач диссертационного исследования. Оно позволяет анализировать институциональные аспекты создания системы обеспечения инновационного развития сервисной экономики на основе изучения особых институтов в обществе и в отдельных организациях, способствующих формированию у стейкхолдеров предпринимательских компетенций как базовых ценностей взаимодействия, в рамках системно-целевого (синергетического) подхода. Использование такого подхода основывается на следующих положениях. Во-первых, проблема исследований синергетического эффекта предпринимательской культуры в настоящее время остаётся малоизученной, что во многом объясняется уровнем развития собственно синергетики как науки. Однако отдельные аспекты развития организационной культуры и её роли в предпринимательстве с позиций эволюционной теории и синергетики рассматриваются в работах таких зарубежных и российских исследователей, как: Ф. Глазл, Фр. Ж. Гуияр, Б. Ливехуд, Дж. Н. Келли, П. Сенге, О.Г. Тихомировой, Н.В. Левкина и др. В контексте нашего исследования следует также отметить работы, посвящённые изучению синергетического эффекта инноваций [121; 144; 44 159], в том числе сервисных, поскольку «в глобальной экономике выигрывают только компании, которые постоянно обновляют существующие и создают новые продукты и услуги. Качество и скорость инноваций напрямую связана с синергией, возникающей из открытого и эффективного сотрудничества между всеми стейкхолдерами организации» [124]. Во-вторых, применительно к анализу сложных социальных систем, включая предпринимательскую культуру организации и общества, целесообразно рассматривать синергетику как науку о неустойчивых состояниях, предшествующих катастрофе, и их дальнейшей эволюции (теория катастроф, теория хаоса, теория фракталов). Используя результаты исследований Тихомировой О.Г. [98, с. 96–97], предпринимательскую культуру можно анализироваться в трёх аспектах: 1) в динамическом аспекте, то есть с точки зрения особенностей развития в условиях нелинейности; 2) через влияние на достижение синергетического эффекта, то есть усиления свойства синергии социально-экономической системы; 3) через влияние на процесс самоорганизации социально-экономической системы. В-третьих, особого изучения требует процесс, названный Ю.Б. Рубиным синергизмом профессиональных компетенций — возникновение профессиональных компетенций предпринимательской фирмы на основе не только сложения, но и комбинирования профессиональных компетенций всех сотрудников организации [84, с. 374]. Комбинаторные выгоды, возникающие в организациях, представляют собой оптимальный комплекс стратегических преимуществ, основанный на использовании нематериальных (невидимых) активов, позволяющий капитализировать сильные стороны и «маскировать» слабые. Комбинаторные выгоды возникают, когда деятельность в одной из областей создаёт ресурсы, которые можно использовать в других областях, а также при продаже организацией нескольких видов продуктов, увеличивающих доверие к компании и привлекательность всех её продуктов. При этом эффективное ис- 45 пользование ресурсов является результатом статичных комбинаторных выгод, а эффективное накопление ресурсов — результатом динамичных комбинаторных выгод [146, с. 11–119, 125–127]. В-четвёртых, изучение синергетических эффектов предпринимательской культуры, способствующих синергетическому эффекту распространения сервисных инноваций, для создания системы обеспечения инновационного развития сферы услуг предполагает использование теории фракталов. Фракталы (лат. fractus — дроблёный, сломанный, разбитый) — это термин, введённый в оборот французским физиком Бенуа Мандельбротом и означающий сложную геометрическую фигуру, обладающую свойством самоподобия, то есть составленную из нескольких частей, каждая из которых подобна всей фигуре целиком. После пионерных исследований Б. Мандельброта в социальных науках делались попытки представить возникновение хаоса как результат множества бифуркаций, когда хаотичное состояние системы описывается фрактальным множеством. В экономических исследованиях использование теории фракталов наиболее успешным оказалось для анализа финансовых рынков [65; 7; 12, с. 40-42]. В современный период увеличилось число публикаций по проблемам создания фрактальных моделей развивающихся социальноэкономических систем [143; 67; 38]. Появились работы, рассматривающие фрактальную природу культуры, в том числе предпринимательской. Однако проблема создания системы обеспечения инновационного развития сферы услуг на основе фракталов остаётся неисследованной, а потому актуальной проблемой самоорганизации социально-экономических систем. В соответствии с вышеизложенным, система обеспечения инновационного развития сферы услуг может быть представлена как инновационная (предпринимательская) среда — открытая система, определяемая совокупностью различных подсистем — уровней, каждый из которых имеет своих субъектов — заинтересованных сторон организации, а значит, собственные цели развития и соответствующие этим целям тренды. В силу различного действия на организацию её заинтересованных сторон необходимо выделять внутренний, промежу- 46 точный (интеграционный) и внешний уровни инновационной (предпринимательской) среды. Внешний уровень формируется под влиянием политических, законодательных, экономических, технологических, социальных и других условий и факторов, определяемых преимущественно деятельностью государства и развитием внешних для сервисных организаций рынков. Этот уровень представляет общую среду развития предпринимательства, обуславливающую предпринимательскую культуру общества и его инновационную активность. Внутренний уровень среды непосредственно связан с деятельностью руководителя и сотрудников сервисной организации, создающих её предпринимательскую культуру. Особыми качествами этого уровня среды в настоящее время становятся инновационность, самоорганизация и реактивность, т.е. способ- ность опережать будущие изменения внешней среды. С этой точки зрения реакцией обучающихся организаций сферы услуг на изменение условий и факторов развития предпринимательской культуры общества и организации является создание фракталов культуры предпринимательства как сетей сотрудников, объединённых особыми отношениями и выполняющих определённые функции для инновационного развития сферы услуг. Промежуточный уровень предпринимательской среды, в соответствии с подходом Р. Дафта [31, с. 101–107], следует определять как непосредственное окружение организации, в котором она оперирует; как функциональную среду, являющуюся зоной интеграции стейкхолдеров внутреннего и внешнего уровней, и характеризовать как среду задач инновационного предпринимательства сферы услуг. Таким образом, система обеспечения инновационного развития сферы услуг определяется нами как совокупность, возникающих в результате деятельности стейкхолдеров, внутренних и внешних факторов и условий развития организаций сферы услуг, оказывающих прямое или опосредованное влияние на формирование предпринимательской культуры отдельной организации и её субкультур, включая культуру предпринимательства. Предлагаемый подход применительно к анализу системы обеспечения инновационного развития сферы услуг как инновационной (предприниматель- 47 ской) среды организации сферы услуг представлен на рисунке 8. Подчеркнём, что формирование условий и факторов инновационной (предпринимательской) среды во многом носит субъективный характер, связанный, в том числе, с качеством прямых и обратных связей между стейкхолдерами. В этом смысле особое значение для диссертационного исследования имеют выводы Хизрича Р.Д., Питерса М.П. и Шеферда Д.А., определяющие благоприятную для предпринимательства среду как окружение, которое повышает у членов организации их восприятие предпринимательской деятельности и как реально возможной, и как желательной [113]. Интеграционный уровень - среда задач инновационного предпринимательства в сфере услуг Внутренний уровень инновационной (предпринимательской) среды организации сферы услуг стратегия и миссия, персонал, оргструктура, система управления, оргкультура Непосредственное окружение (партнеры, инвесторы, конкуренты, кадровые агентства, службы занятости, образовательные учреждения и др.) законодательные, политические условия и факторы экономические, технологические, социальные и др. условия и факторы Внешний уровень - общая среда развития предпринимательства Макроокружение (государство, внешние рынки) прямые связи обратные связи Рисунок 8 — Система обеспечения инновационного развития сферы услуг Признание влияния субъективных условий и факторов предпринимательской среды делает необходимым анализ нелинейных связей развития предпринимательской культуры в организации сферы сервиса. Одним из возможных подходов для анализа данной проблемы является фрактальный подход, предполагающий выделение фракталов разных уровней и позволяющий учитывать 48 способности к самоорганизации динамических социально-экономических систем на основе определённых социальных отношений. Для исследования воспользуемся результатами работ Е.Б. Колбачёва по анализу фрактальных свойств производственных систем (ПС). В соответствии с данным подходом в организационно-экономической сфере фрактальные ПС — это самоорганизованные структурные единицы, для которых характерны оперативность (последовательность операций оптимально организуется с помощью соответствующих методов) и собственная тактика и стратегия (в динамичном процессе фракталы сами ставят и формулируют свои задачи, а также заботятся о внутренних и внешних отношениях). Фракталы представляют собой ПС, ориентированные на будущее, которые могут преобразовываться, возникать вновь и распадаться (подробнее в Приложении Г) [51, с. 295–302]. Подобие фракталов предусматривает различия между ними: во фрактальной геометрии всегда имеются лишь похожие структуры, но никогда не бывает одинаковых. Из-за многообразия возможных решений отдельных проблем фракталы, имеющие идентичные цели, а также входные и выходные параметры, могут быть по-разному структурированы внутри единой ПС. Исследования Е.В. Колбачёва показывают, что при управлении фрактальной ПС микроэкономического уровня (уровень предприятия; внутрикорпоративный уровень, вплоть до уровня экономически минимальной производственной системы) роль организации системы существенно преобладает над ролью самоорганизации. Однако управленческие воздействия на ПС должны быть адекватными тенденциям изменений в самоорганизующейся макроэкономической системе, поэтому глобальные цели предприятия необходимо реализовывать во фрактальных ПС локально. Это достигается путём образования внутри предприятия фрактальных ПС, действующих в условиях приближённых к рыночным. При этом существует количественная разница в экономически минимальных и производственных системах более крупного масштаба, имеющих сложную структуру, объединяющую фракталы низкого уровня [51, с. 301]. Учитывая значимость результатов исследований Е.Б. Колбачёва, отметим, 49 тем не менее, определённую непоследовательность учёного. Так, среди общих фрактальных признаков производственных систем им выделены: подобие, самоорганизация, самооптимизация, целевая ориентация, динамика, способность всех подразделений и всех до единого сотрудников к предпринимательскому мышлению и деятельности. Однако последний из названных, но имеющий принципиальное значение для создания предпринимательских фракталов, признак не получает в публикациях Е.Б. Колбачёва какого-либо развития. Не анализируют данный признак и сторонники рассматриваемого подхода Н.Б. Новикова, О.А. Зеленская, Ю.Н. Барышова, Г.С. Мерзликина, И. В. Горелова и др. [77, с. 162–166; 42, с. 63–72; 13, с. 42–46; 70, с. 227–230]. Вместе с тем, в своём диссертационном исследовании И.В. Горелова дополняет описанные Е.Б. Колбачёвым фрактальные признаки производственных систем на основе анализа функционального содержания фракталов и их реципрокности (прочности). Это позволяет выделить следующие особенности фракталов: — структуры могут быть подобны, но не одинаково повторяемы при уве- личении; — свойство фрактальности распространяется и на функциональное со- держание фракталов; — фрактальная граница появляется тогда, когда два абсолютно равно- правных объекта осваивают одно и то же пространство; — использование фрактального подхода предполагает концентрацию на наиболее значимых аспектах, по которым можно судить о тенденциях развития системы [28, с. 92–104]. Предлагаемый И.В. Гореловой подход анализа функционального содержания фракталов помогает выделить составные элементы предпринимательской культуры организации, соответствующие разным видам фракталов: — цель, видение, миссия; — приоритетные направления и задачи развития организации; — поведенческие процедуры, паттерны и операции; — управленческие и организационные процессы. 50 Это позволяет объединить тактические, оперативные и стратегические усилия менеджеров для реализации целей организации при сохранении относительной автономности фракталов. Такая автономия является необходимым фактором развития самоорганизации и самооптимизации фракталов в выборе необходимых ресурсов и применении подходящих методов решения поставленной на данный момент задачи [28, с. 92–93]. При этом следует согласиться с выводами цитируемого исследователя, что целевая ориентация как признак фрактальности системы означает внутреннюю непротиворечивость целей фракталов разных уровней и позволяет получить организации синергетический эффект. Для достижения целей фракталов важна динамика, проявляющаяся как признак фрактальности в поиске и применении необходимых механизмов адаптации к внешним и внутренним условиям и флуктуациям. Данный признак отвечает за жизнеспособность как фрактала, так и организации в целом, и способствует активизации взаимосвязей внутри фракталов и между ними. Результаты, полученные И.В. Гореловой, показывают, что внутренние взаимосвязи сильнее внешних. Это означает требование дополнительных усилий в случае, когда необходимо адаптировать соответствующие структуры к использованию новых технологий, и ставит перед производственной системой задачу поиска основы реципрокности таких взаимосвязей. Чем более обусловлено функционирование отдельно взятого фрактала подобными ему элементами системы, тем устойчивее становится предприятие к различного рода флуктуациям [28, с. 94]. Подчеркнём, что и основатель теории фрактальной фабрики X.-Ю. Варнеке особое внимание уделял проблеме взаимосвязей фракталов, решающих задачи взаимообразного предоставления услуг. Согласно логике исследователя, во взаимодействии между фракталами образуются разные группы, имеющие свои (самостоятельные) структуры, но работающие «в одной упряжке», в совокупности представляя так называемую «фрактальную фабрику». Фракталы должны быть как внутренне, так и внешне конкурентоспособны, в том числе, за счёт создания альтернативных связей. Потенциал такой организации заключён 51 во внутренних ценностях, культуре производства. Каждый фрактал и, в конечном итоге, каждое рабочее место, необходимо рассматривать так же, как и целое предприятие: определённая работа должна выполняться комплексно, а отдельная задача решаться самостоятельно. Поэтому от каждого участника фракталов требуется рыночное мышление, а главным объектом внимания руководства становится не продукт, а формирование особой идеологии [23, с. 157– 232]. Очевидно, что при решении задач формирования предпринимательской культуры на основе собственных и/или привлечённых ресурсов организации особое значение имеет развитие во фракталах предпринимательских компетенций. Использование фрактального подхода к анализу системы обеспечения инновационного развития сферы услуг позволяет выделить совокупность фракталов предпринимательской культуры, действующих на определённых уровнях благоприятной для инновационного развития среды (таблица 3). Таблица 3 — Особенности видов фракталов предпринимательской культуры Вид фрактала Уровень фрактала Отдельный сотрудник Группа сотрудников Наименьший фрактал Микрофрактал Элементы предпринимательской культуры, определяемые функциональным содержанием фрактала Предпринимательские компетенции Субкультура предпринимательства Организация Макрофрактал Предпринимательская культура организации Общество Мезофрактал Хозяйственная предпринимательская культура Влияние на уровни предпринимательской среды Внутренний Внутренний Внутренний, Промежуточный (интеграционный) Промежуточный (интеграционный), внешний Составлено автором Как подчёркивалось выше, границы фракталов задаются его функциональным содержанием. В рамках диссертационного исследования наименьшим фракталом следует считать сотрудника организации сферы услуг как носителя предпринимательских компетенций, выступающего внутренним стейкхолдером, испытывающего и одновременно оказывающего влияние на внутренний 52 уровень предпринимательской (инновационной) среды. Границы фракталов второго уровня определяются поведенческими процедурами, паттернами и операциями участников рабочих, проектных и т.п. групп сотрудников организации сферы услуг, включая структурные подразделения, реализующих общие цели. Фракталы третьего уровня обусловлены взаимодействием внутренних и внешних стейкхолдеров на основе реализации видения, миссии, глобальной цели и могут проявляться не только на уровне организации, её филиалов, но и на уровне различных управленческих инноваций, включая франчайзинг, аутсорсинг и др. [9, с. 15]. Среди наибольших фракталов (фракталов четвёртого уровня) необходимо рассматривать сообщества с участием внешних стейкхолдеров, действующих на определённых территориях. С позиций анализа условий непосредственного окружения организации заслуживает внимания предпринимательский регион как сетевой регион, нацеленный на постоянное воспроизводство условий жизнедеятельности населения-носителя предпринимательской культуры [104, с. 32]. Очевидно, что предпринимательский регион представляет условия и факторы развития, соответствующие интеграционному, промежуточному уровню инновационной (предпринимательской) среды. Сообщества в государственных границах в такой логике являются фракталом наивысшего уровня, характеризуемым предпринимательской хозяйственной культурой. В условиях глобализации закономерно выдвижение предположения о возможности возникновения фракталов наивысшего уровня в рамках международных сообществ. В соответствии с поставленными целями диссертационного исследования объектом анализа являются фракталы первого, второго и третьего уровней, образующие в своей совокупности организацию сферы услуг с особой организационной культурой. Для повышения эффективности и результативности деятельности такой организации как субъекта обеспечения инновационного развития сферы услуг требуется достижение согласованности действий и устойчивости автономных фракталов низших уровней. Рассмотрим особенности деятельности такой организации на примере предпринимательского университета. 53 1.3 Предпринимательский университет как субъект обеспечения инновационного развития сферы услуг Опыт развитых стран показывает, что система обеспечения инновационного развития экономики должна представлять собой сложное единство участников инновационного процесса, включая: агентства по передаче технологий, университетские лаборатории по фундаментальным и прикладным исследованиям, государственные исследовательские институты и программы, бизнесинкубаторы, «бизнес-ангелов», венчурных капиталистов и т.д. Все эти участники в той или иной степени являются субъектами сервисных инноваций, способствующими созданию благоприятной инновационной (предпринимательской) среды, и в этом смысле рассматриваются как субъекты обеспечения инновационного развития сферы услуг. Однако развитие «новой сервисной экономики» как современного этапа развития данной сферы позволяет акцентировать внимание на изучении высшего образования как одного из ключевых субъектов этого процесса. Косвенным подтверждением особой роли высшей школы в современный период является динамика рынка труда в секторе услуг развитых стран. Например, по данным официальных отчётов Бюро статистики труда (Bureau of Labor Statistics) США к концу 2012 г. произошло сокращение занятости в секторе строительства (–580 тыс. чел.), информационных технологий (–175 тыс. чел.), госсекторе (–664 тыс. чел.), но наблюдался рост в секторах образования и здравоохранения (+1,3 млн. чел.), профессиональных и бизнес услуг (+1,5 млн. чел.), отдыха и туризма (+632 тыс. чел.), торговли, перевозок и коммунальных услуг (+590 тыс. чел.) [105]. О расширении объёмов рынка интеллектуальных услуг на 3–8 % в год свидетельствуют и прогнозы аналитиков HSBC о новой потребительской революции 2050 г. [190]. Формирование новой сервисной экономики способствует появлению новых требований к глобальному рынку образовательных услуг. Как подчёркивают в совместном исследовании эксперты Кембриджского университета и Кор- 54 порации ИБМ, в XX веке роль образования в основном заключалась в подготовке работников, обладающих специализированными знаниями. Однако возросшая сложность сферы услуг потребовала расширения роли образования в XXI веке — теперь университеты должны готовить адаптивных инноваторов, обладающих сервисным мышлением, а значит, способностью думать и действовать сразу в нескольких областях экономики, психологии, менеджмента [181, с. 9, 11]. В этом смысле заслуживает внимания позиция Г. Брауна, указавшего среди причин, обуславливающих необходимость более интенсивного внедрения обучения предпринимательству в университетах, такие, как: скорейшая адаптация студентов к требованиям бизнес-структур; стимулирование открытия собственного бизнеса и возможности распространения ноу-хау на основе технологических спин-оффов; увеличение занятости и успешности выпускников, получивших необходимые компетенции; а также возможность внедрения экспериментальных методик в качестве основы для инноваций при обучении традиционным курсам [119]. Подчеркнём, что модернизация профессионального образования, определяемая требованиями развития сектора высокотехнологичных услуг, актуализирует проблему поиска новой роли высшей школы, утрачивающей под влиянием вызовов постиндустриального мира традиционные функции воспроизводства человеческого капитала, генерации и передачи знаний и/или передающей их другим социальным институтам. Как убедительно показывают Ефимов В.С., Лаптева А.В. и Дадашева В.А. в развитых странах системы высшего образования уже отчасти отреагировали на эти вызовы (рисунок 9) [40, с. 13–48, с. 19]. Так, в ответ на вторжение промышленных лабораторий и инновационного бизнеса в область генерации знаний и инноваций классические университеты трансформировались в исследовательские и предпринимательские, сформировали вокруг себя пояса инновационных предприятий, интегрировались с высокотехнологическим бизнесом. При этом именно от вузов бизнес ждёт техническую и информационную поддержку 55 в разработке успешных способов коммерциализации идей, осуществления их технической «доводки» и обучения сотрудников. Социальные сети, неформальные сообщества СМИ, кино, реклама Интернет Воспроизводство стилей жизни Генерация социокультурных проектов Формирование ценностей и установок Университет – региональный общественный центр Исследовательские, предпринимательские университеты «Креатив»- генерация идей; инновации – воплощение Виртуальный университет Компактизация, прагматизация программ Распространение знаний информации Воспроизводство квалификаций «Камера хранения молодёжи» Бизнес Рисунок 9 – Ответ высшей школы на вызовы постиндустриального перехода: опыт развитых стран Как представляется, именно предпринимательским университетам должна отводиться одна из ключевых ролей в обеспечении инновационного развития сферы услуг. Их появление на рынке образовательных услуг было предопределено организационно-управленческой перестройкой, адекватной так называемому «академическому капитализму» как стремлению вузов производить новое знание и облекать его в коммерческие формы. Неслучайно Слоутер С. и Лесли Л. утверждали, что академический капитализм — это рыночная или рыночно подобная деятельность научно-образовательной организации, а также её сотрудников по привлечению внешних денежных средств [179, с. 11]. Развивая этот подход, Дж. Уолкер показала, что протекающая в современных университетах экзогенная и эндогенная корпоратизация способствует тому, что образо- 56 вательные учреждения всё больше становятся похожи на капиталистические предприятия [188, с. 483–509]. В результате академического капитализма конкуренция между вузами усилилась по двум основным направлениям: традиционному, как привлечению большего числа студентов, способных предложить более высокую плату за обучение, и инновационному, получающему особое значение в сервисной экономике и связанному с осуществлением рыночно-ориентированных исследований в форме исследовательских грантов и контрактов, сервисных контрактов, развития государственно-частных партнёрств, распространения технологий. Как отмечал ещё в 1998 г. Дж. Ропке, новое качество международной конкуренции резко меняет функции университетов и исследовательских систем. Если они не становятся агентами инноваций — предпринимательскими университетами, то они препятствуют повышению региональной и национальной конкурентоспособности [173]. Развитие новых тенденций сферы услуг способствовало пониманию того, что образовательная и научная деятельность университетов должна основываться на эффективном взаимодействии вуза с внешними и внутренними стейкхолдерами. Безусловно, переход от индустриальной к постиндустриальной стадии развития не привёл к абсолютной и радикальной смене всех принципов деятельности традиционных вузов. Однако новые условия превратили университеты в компании, работающие на открытом рынке и испытывающие все вызовы и риски современной конкурентной борьбы. Активными субъектами новой академической политики, соответствующей требованиям сервисной экономики в условиях ограничения государственного финансирования, стали вузы, действующие как своеобразные образовательные рыночные структуры, — предпринимательские университеты. Об их роли в обеспечении инновационного развития сферы услуг можно судить, например, по данным Ассоциации менеджеров университетских технологий (АМУТ). За 30 лет, прошедших со времени принятия Конгрессом США Акта Бэй-Дойла, предоставившего учебным заведениям право собственности на свои 57 разработки/изобретения, финансирование которых осуществлялось за счёт государственных средств, эти разработки привели к созданию 6 000 новых компаний, 4 300 новых продуктов и 153 медицинских препаратов. Несмотря на серьёзный спад в экономике, коммерциализация университетских технологий продолжается быстрыми темпами. Согласно недавно представленному ежегодному отчёту АМУТ, учебные заведения США в 2009 году заработали на лицензировании 2,3 млрд. долларов, что несколько больше, чем в 2008 году. В 2009 г. учебные заведения побили рекорд лицензирования на одно учебное заведение — 29,4, что в три раза превышает уровень 1991 г., когда эти цифры были впер- вые зафиксированы Ассоциацией менеджеров университетских технологий. В 2009 г. каждое учебное заведение создало в среднем 3,3 старт-апа, что в 2 раза выше уровня 1994 г., а среднее количество изобретений, приходящихся на университет, увеличилось за последнее десятилетие на 56 % [177]. В настоящее время опыт деятельности предпринимательских вузов обобщён во многих странах Европы, в США, Канаде, Мексике, Австралии, Шри-Ланке и других. Несмотря на активное развитие данного типа образовательных учреждений, устойчивого понимания их сущности и особенностей развития в мировой науке и академической политике ещё не сложилось. Пионерами в разработке идей предпринимательского университета стали Генри Ицкович и Бертон Кларк. Г. Ицкович впервые рассмотрел понятие предпринимательского университета в статье «Учёные-предприниматели и предпринимательские университеты в академической науке Америки», изданной в 1983 г. В ней он аргументировал предположение Т. Веблена о том, что в начале ХХ в. американские университеты будут коммерциализироваться быстрыми темпами. По мнению Г. Ицковича, университеты рассматривают возможность появления новых источников финансирования за счёт получения патентов на те открытия, которые были сделаны в рамках заключённых университетом договорённостей на продажу знаний, полученных в результате исследований, проводимых согласно контрактам с коммерческими фирмами, а также за счёт своего партнёрства с частным бизнесом [131, с. 198–233]. 58 В концепции предпринимательского университета Б. Кларка, впервые изложенной в его работе «Создание предпринимательских университетов: организационные направления трансформации» в 1998 г., особое внимание было обращено на то, что такое образовательное учреждение отсылает к идее «предприятия» — осознанного усилия по созданию института, которое требует немалой целенаправленной работы и напряжения, в том числе из-за принятия рисков при освоении новых практик, результат которых неясен, и стремления к инновациям. Особое внимание Б. Кларк уделил процессу перехода традиционного университета в предпринимательский, для которого считал необходимым появление пяти императивов: усиленное направляющее ядро, расширенная периферия развития, диверсификация источников финансирования, стимулируемый академический оплот, интегрированная предпринимательская культура [49, с. 19]. В 2000 году Г. Ицкович и его соратники сделали вывод о том, что предпринимательский университет представляет собой глобальное явление, и предложили в качестве «предпринимательской парадигмы» «модель тройной спирали отношений академическая среда – промышленность – государство» [132, с. 313–330]. Сторонники этого подхода доказывают, что предпринимательские университеты не просто передают знания, они играют важную роль в социально-экономическом развитии региона, создавая своеобразные центры, в рамках которых стейкхолдеры имеют возможность объединить усилия для совместного решения проблем [151]. Совместные обязательства и направления приложения усилий университетов, бизнеса и государства с целью развития предпринимательства представлены на рисунке 10. Большинство исследователей современных предпринимательских университетов, как и идеологи этой концепции, считают основой деятельности таких образовательных учреждений - «предприятий» академическое предпринимательство, связанное с коммерциализацией результатов исследований, включая старт-апы, патенты, лицензирование и т.п. В результате предпринимательский университет, по образному выражению Г. Ицковича, может показаться ок- 59 сюмороном, противоположностью академической модели башни из слоновой кости [132, с. 313–330]. Построение доверия Совместное взаимное обучение Объединение всех стейкхолдеров Построение социальных сетей и создание социального капитала Динамичный и постоянный обмен знаниями Совместные обязательства вузов, бизнеса и государства Привлечение выпускников вузов Рассмотрение широкого круга проблем Мониторинг и отслеживание совместной политики Долгосрочные отношения Постоянные коммуникации Рисунок 10 — Основы партнёрства вузов, бизнеса и государства (на основе «тройной спирали» — The Triple Helix) Переход к академическому предпринимательству характеризуется расширением традиционных академических целей университетов, а также трансформацией их новых целей, дополняющих при взаимодействии со старыми образовательную и исследовательскую функции вузов влиянием на экономическое и социальное развитие регионов. Это дало повод говорить о второй революции в высшем образовании: первой революцией было принятие университетами исследовательских функций в дополнение к обучению, второй — интеграция социально-экономического развития в качестве дополнительной функции [138]. Согласно положениям Глобальной образовательной инициативы Всемирного экономического форума — 2009 (the World Economic Forum’s Global Education Initiative), предпринимательским университетам отводится важнейшая роль интеллектуальных «хабов» или узловых портов предпринимательских экосистем. Университеты служат инновационными и исследовательскими инкубаторами и являются центром, где осуществляется взаимодействие исследо- 60 вателей, преподавателей, студентов и предпринимателей. Представители учебных заведений, коммерческих и некоммерческих организаций, используя свой социальный капитал, выступают в качестве катализаторов создания предпринимательской экосистемы (рисунок 11) [130], внутри которой, благодаря партнёрству с внешними и внутренними стейкхолдерами, реализуется потребность в создании возможностей для успешной предпринимательской деятельности. СОСТАВЛЯЮЩИЕ ЭКОСИСТЕМЫ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА ФИНАНСИРОВАНИЕ И ПОДДЕРЖКА ИЗМЕНИВШАЯСЯ РОЛЬ АКАДЕМИЧЕСКИХ ИНСТИТУТОВ Государство УРОВНИ ВЛАСТИ международный национальный региональный местный Индивиды и посредники предприниматели передовики учреждения НКО и пр. Предпринимательские учебные заведения начальные и средние школы вузы система непрерывного образования ПАРТНЁРСТВО СО СТЕЙКХОЛДЕРАМИ Бизнес предприниматели малый и средний бизнес развивающиеся компании крупные корпорации ВАЖНОСТЬ ПРОГРАММ ПОМОЩИ И ПОДДЕРЖКИ Рисунок 11 — Предпринимательская экосистема Как подчёркивает Г. Джонс, цели академического предпринимательства не должны сводиться к получению прибыли и развитию финансовых механизмов. Академическое предпринимательство — это «созидательное разрушение» применительно к предпринимательской деятельности в университетской среде, основанное на управленческих решениях и предполагающее баланс централизации и децентрализации, стандартизации и гибких программ, механических и органических организационных структур [147, с. 67, 177, 224]. Именно в академическом предпринимательстве многие исследователи видят движущую силу трансформации традиционных университетов. Г. Браун отмечает, что потенциальные академические предприниматели в вузах — это 61 носители знания и генераторы идей и инноваций: преподаватели, учёные, разработчики. Однако при передаче информации (особенно устного знания) возникают межличностные проблемы, которые имеют не только национальную, но и региональную окраску [119]. Таким образом, предпринимательский университет — современный феномен, представляющий реализацию научным сообществом нового способа производства на основе непрерывного поступления сервисных инноваций. В академическом предпринимательстве особое значение приобретает интеллектуальное предпринимательство, сфокусированное на научении и знаниях (именно как ресурсе стоимости в результате новых комбинаций информации) и сконцентрированное на преподавании, формировании и совместном использовании знаний, на осмыслении надвигающегося будущего. Термин «интеллектуальное предпринимательство» (intellectual entrepreneurship) был предложен американским профессором А.Р. Червитцем в 2002 году. В статье «Intellectual Entrepreneurship. A vision for graduate education» были выделены четыре ценностных ориентира как основа интеллектуального предпринимательства: видение и открытие (vision and discovery), собственность и ответственность (ownership and accountability), интегральное мышление и действие (integrative thinking and action), сотрудничество и взаимодействие (collaboration and teamwork) [123]. В статье «Creating a Culture of Intellectual Entrepreneurship», написанной в 2005 г., Р.А. Червитц показал, что «создание материального богатства представляет собой лишь одно из проявлений предпринимательства. Интеллект не может быть ограничен академической научной школой, а предпринимательство — это не бизнес, это установка на овладение миром, это процесс культурной инновации» [122]. Проведённый анализ показывает, что возникновение и развитие предпринимательского университета обусловлено определённым уровнем развития и качеством сферы услуг и, в свою очередь, является фактором её инновационного развития. Такое понимание налагает определённые ограничения на возможности развития предпринимательских университетов в России, обусловленные, прежде всего, состоянием данного сектора экономики. 62 Подход экспертов аналитического центра McKinsey, обозначенный в п. 1.1 диссертационного исследования, имеет принципиальное значение для определения роли предпринимательского университета в становлении сервисного бизнеса, ибо позволяет акцентировать внимание исследователей на двух положениях: — определении приоритетных факторов инновационного развития пред- принимательского вуза; — создании организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом как субъектом обеспечения инновационного развития сферы услуг. Антикризисная и инновационная роль образовательных учреждений в сфере услуг требуют формирования особого качества академического и интеллектуального предпринимательства университета. Очевидно, что ведущим фактором его развития является человеческий капитал: предпринимательский университет активно создаёт нововведения и использует инновации в своей деятельности только тогда, когда руководители и весь коллектив, осознав их необходимость, проявляют инициативу и вместе работают над реализацией инновационных идей, сохраняя при этом академические ценности и сочетая их с формированием предпринимательской культуры вуза. Создание общих ценностей стейкхолдеров университета и их трансляция во внешнюю среду для обеспечения инновационного развития сферы услуг требует формирования особых организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом. Однако, несмотря на значимость поставленных проблем, в современной литературе они не получили должной проработки. Для реализации новых ролей принципиальное значение имеет инновационная предпринимательская активность самого университета, позволяющая создавать внутреннюю систему обеспечения инновационного развития вуза и транслировать её за пределы своей организации. Эта система характеризуется совокупностью кадровой, финансовой, социально-экономической, институциональной, научной, организационно-правовой и других компонентов внутренней 63 и внешней среды университета, стимулирующих взаимодействие его стейкхолдеров для решения задач разработки, внедрения и распространения инноваций в целях повышения конкурентоспособности. Трансляция такой среды вполне соответствует контексту фрактальной экономики. Используемое в современной экономической науке понятие фракталов в отличие от фрактальной геометрии основывается на свойстве нелинейности, благодаря которому часть в них есть не точная, а похожая копия целого. Фрактальные организации, основанные на таких нелинейных фракталах, в рамках синергетической парадигмы могут рассматриваться как «бесконечно изменяющийся объект, способный по-разному раскрываться в соответствии со своими потенциальными возможностями в зависимости от действия обратной связи» [63, с. 11]. Рассмотрим содержание нелинейных фракталов и особенности фрактальных организаций, развивающихся на основе распространения предпринимательской культуры. Для исследования проблем формирования предпринимательских университетов особое значение имеет концепция фрактальной организации, предложенная Х. - Ю. Варнеке. В соответствии с ней фрактал — это самостоятельно действующая структурная единица предприятия, основными принципами деятельности которой являются: самоорганизация, ориентация на сложные цели, прозрачность процесса и параметров, мотивация сотрудников, кооперация вместо конфронтации, понимание целей, отношение к качеству как к само собой разумеющемуся, осознание условий внутренней и внешней конкуренции [23, с. 157–232]. В. Зин добавляет к данным принципам также самоподобие, самооптимизацию, динамизм, адаптивность и холизм. Фракталы способны осуществлять свою деятельность, поскольку они распоряжаются ресурсами для обеспечения этой деятельности, и обладают необходимой степенью свободы для действия и принятия решений. Правила игры между фракталами определяются их взаимоотношениями. Они постоянно пересматривают свои цели, результаты деятельности и характеристики, адаптируя их к требованиям рынка [178]. От- 64 личия фрактальной организации от традиционной представлены в Приложении Д. Особенности оргструктуры традиционной и фрактальной организации, отражающей нелинейный характер связей, отражены на рисунке 12. 3 1 2 3 4 5 6 1 2 6 4 контроль на уровне предприятия 5 контроль на уровне подразделения фрактал 1 уровня фрактал 2 уровня контроль оборудования фрактал 3 уровня фрактал 4 уровня ИЕРАРХИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА ФРАКТАЛЬНАЯ СТРУКТУРА Рисунок 12 – Организационная структура традиционной и фрактальной организации Исследуя фрактальную организацию, Х.-Ю. Варнеке выделил потенциал и эффекты развития, которые, как показывают результаты диссертационного исследования, могут быть дополнены комбинаторными выгодами от использования нематериальных ресурсов компании (таблица 4). К подобным выводам приходят Сенгес М. и Валдроп М., характеризуя фрактальный предпринимательский университет как комплексную адаптивную систему, имеющую много организационных уровней, элементы или агенты которых рассматриваются как своего рода «строительные блоки». Агенты на одном из уровней становятся 65 элементами агентов более высокого уровня, на самом глубоком базовом уровне все эти процессы обучения, эволюции и адаптации происходят одинаково как пересмотр или ревизия и рекомбинация «строительных блоков» этой комплексной системы [174; 187, с. 146]. Таблица 4 – Потенциал и эффекты развития фрактальной организации Эффект Высокая эффективность Потенциал Структура Окружающая среда Целевая ориентация Самооптимизация Саморегулирование Кооперация Более быстрая реакция и жизнеспособность Гласность Малые регулирующие контуры Динамичность структуры конкуренция гласность Более быстрая инновация Комбинаторные выгоды Самоорганизация Динамичность структуры Кроссорганизационная структура Кооперация Формирование рынка Социальная ответственность Имидж Сотрудники ПрофессиональПредпринимаСистема стиму- Синергизм ное обучение тельское мышле- лирования профессиоРабота в коллек- ние Предприниманальных комтиве Квалификация тельское мышле- петенций Система ние Предпринимастимулирования тельская этика Самооптимизация Знания Квалификация Гласность Динамичность Глобальное Система структуры мышление стимулирования Открытость Социальный Информационная капитал система Банк дан- Информационная Информационная Информационная Информационных система система система ная система Методы Квалификация Динамичность Динамичность Квалификация структуры структуры Составлено по: Варнеке Х.-Ю. Революция в предпринимательской культуре. Фрактальное предприятие. М.: МАИК «наука/Интерпериодика», 1999; Рубин Ю.Б. Курс профессионального предпринимательства. М.: Московская финансово-промышленная академия, 2011; Itami, H., Roehl, T., Mobilizing Invisible Assets, Harvard University Press, 1991 [23, с. 270; 84, с. 374; 146, с. 11–119, 125–127]. 66 Выделение фракталов как отдельных ячеек организации по своей сути не противоречит концепции бизнес-единиц. В существующей академической традиции бизнес-единица — отдельная организационно и юридически оформленная активная структура бизнеса. Она полностью или частично экономически обособленна, отвечает за конкретный вид деятельности, необходимый для осуществления функций в бизнес-процессе. Функции бизнес-единицы возлагаются на неё в едином комплексе. В зависимости от организационной структуры она может нести ответственность за получение прибыли, за осуществление координационной деятельности или за разработку политики [52, с. 200–202; 22, с. 62–65]. Отметим, что бизнес-единицы в традиционном понимании предназначены для решения преимущественно задач повышения собственной экономической эффективности, тогда как фракталы вносят вклад в единый процесс создания добавочной стоимости всего предприятия [178], т.е. ориентированы на достижение синергетического эффекта всей организации на основе использования её нематериальных активов, прежде всего организационной культуры. Как представляется, именно фрактальный подход позволяет преодолеть ограничения в развитии традиционных бизнес-единиц. Так, например, такие авторитетные исследователи проблем стратегического синергизма, как М. Портер и Р.М. Кантер, отмечали недолговечность нематериальных связей как основы синергизма традиционных бизнес-единиц. М. Портер подчёркивал, что нематериальные взаимосвязи — передача знаний и управленческого опыта из одной бизнес-единицы в другую создают конкурентное преимущество только после завершения передачи, что сопряжено с решением ряда проблем сопротивления персонала [47, с. 105–153]. Р.М. Кантер определила новые предпосылки возникновения синергизма в постпредпринимательской организации, создающие комбинацию следующих составляющих: общего контекста, задаваемого руководством структуры бизнеса, то есть те ценностей и целей, которые излагают менеджеры высшего звена; каналов, форумов, программ и отношений, формулируемых внутри организации для поддержки указанных ценностей и задач; идей, возникающих в низах, идей новых предприятий или технологических ин- 67 новаций, более совершенных способов по обслуживанию потребителей. Внешний вид и операции достижений синергизма такой компании значительно отличаются от ныне действующих корпораций [47, с. 105–153]. Фрактальная организация по своей сути не может не быть постпредпринимательской. Она представляет собой открытую систему, которая либо сама состоит из фракталов, либо является частью фрактала. Развитие фракталов требует создания особой культуры, стимулирующей деятельность работников компании как предпринимателей [178]. Фрактальная динамика, по утверждению П. Малика, предлагает более глубокое понимание некоторых фундаментальных вопросов организационной культуры, в том числе корпоративной социальной ответственности (КСО): каковы возможные пути развития сферы КСО; есть ли потребность в КСО; как создать прогрессивную и устойчивую экономику; как перевести внимание компании с текущей практики, основанной на согласовании принятых кодексов поведения, на фундаментальный пересмотр целей компании, в основе которого лежит искреннее реагирование на потребности человека, общества и окружающей среды [154]. Таким образом, фрактальный подход отводит особую роль процессам управления развитием сотрудников, в том числе в плане формирования особых предпринимательских компетенций. Это тем более важно, что фрактальный анализ, по мнению Воробьёва А.Д., в большей мере характеризует и оперативное, и стратегическое поведение организации, позволяя добиться их оптимального сочетания [25, с. 138–142]. Соответственно актуальной задачей фрактальной организации становится вовлечение персонала с новыми компетенциями в процессы стратегического планирования. Фрактал — не мгновенная, а динамическая, растянутая во времени бифуркация, характеризующая переходные состояния. В рамках такого анализа развитие предпринимательской культуры как основы создания системы обеспечения инновационного развития сферы услуг может быть описано следующим образом. Накопление изменений, связанных с распространением предпринимательских компетенций в различных относительно независимых частях одной организации (учебных и административных подразделений, филиалов, нефор- 68 мальных объединений работников и обучающихся и т.п.) приводит к образованию и накоплению постепенных эволюционных различий в организационной культуре. Но пока культура предпринимательства является изолированной субкультурой, изменения носят обратимый характер и не подкрепляются декларируемой руководством системой организационных ценностей. Под влиянием внутренних и внешних факторов происходит накопление изменений для преодоления критической точки бифуркации. Группа работников-носителей новых ценностей предпринимательского поведения начинает осознавать себя в качестве относительно самостоятельного образования, опыт которого при поддержке руководства транслируется и воссоздается другими подобными группами. Фрактальное движение в процессе организационной социализации — это цепь самоподдерживающихся изменений, самоорганизующихся вокруг самодостраиваемого внутреннего образца. В соответствии с принципами такой социализации, описанными Е.М. Николаевой [76, с. 57–66], это самодостраивание стимулирует формирование базовых ценностей предпринимательской организационной культуры, способствующих инновационному развитию вуза и транслируемых за его пределами в результате взаимодействия с внешними стейкхолдерами. В таком контексте механизмы формирования предпринимательской культуры следует рассматривать как базовые организационно-экономические механизмы управления предпринимательским университетом для обеспечения инновационного развития сферы услуг. Формирование и развитие таких механизмов требует создания особого инструментария их диагностики. Выводы Сервисизация и деиндустриализация в развитых странах конца XX- начала XXI вв. оказались тесно связанными с формированием новой экономики как экономики знаний, «сетевой», «информационной». Современная инновационная экономика характеризуется тремя важнейшими трендами: демографическими изменениями, стимулирующими разнообразие новых услуг, учитываю- 69 щих индивидуальные потребности и культурные предпочтения; сервисной трансформацией бизнеса на основе информационных технологий, способствующей не только проникновению сервисных инноваций во все сектора экономики, но и своеобразной индустриализации сервиса; изменением стиля жизни и потребностей современного цифрового общества. Все названные изменения привели к пониманию нового содержания сферы услуг, создающей качественную инфраструктуру инновационного бизнеса на основе сервисных инноваций, возникающих как результат взаимодействия инновационных стейкхолдеров. Основой такого взаимодействия могут стать общие ценности предпринимательской культуры субъектов инноваций, обеспечивающей возможность выгодного сотрудничества и оптимального использования общих ресурсов. Особую роль в рамках современного этапа развития сферы услуг как новой сервисной экономики должны сыграть предпринимательские университеты, эффективно реализующие проекты академического и интеллектуального предпринимательства и способные создавать фракталы предпринимательской культуры. В рамках создания системы обеспечения инновационного развития сферы услуг они дополняют свои традиционные функции подготовки специалистов новыми функциями инициатора взаимодействия иновационных стекйхолдеров. Создание общих ценностей стейкхолдеров университета и их трансляция, в том числе в качестве сервисных инноваций во внешнюю среду для обеспечения инновационного развития сферы услуг требует формирования особых организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом. 70 2. ПРОБЛЕМЫ ДИАГНОСТИКИ ОРГАНИЗАЦИОННОЭКОНОМИЧЕСКИХ МЕХАНИЗМОВ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ СФЕРЫ УСЛУГ 2.1 Особенности создания организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом в системе обеспечения инновационного развития сферы услуг Повышение результативности деятельности предпринимательских университетов как одних из ключевых субъектов обеспечения инновационного развития сфере услуг тесно связано с качеством управления вузом на основе его организационно-экономических механизмов. Подчеркнём, что проблемам создания и развития организационноэкономических механизмов управления университетами в условиях модернизации уделяется достаточно большое внимание российскими и зарубежными исследователями [139; 182, с. 517–521; 115; 5, с. 74–84; 60; 34; 97, с. 237–242]. Несмотря на условность данного понятия и разницу в существующих подходах к его анализу, сформулируем общее понимание организационно-экономических механизмов управления вузом как совокупности форм и методов, направленных на удовлетворение потребностей общества в квалифицированных кадрах и качественных образовательных услугах, а также стимулирование сотрудников образовательного учреждения в совершенствовании всех бизнес-процессов для повышения эффективности деятельности. Соответствующим образом описывается и структура данных механизмов, в которой выделяются две их основные группы: организационные и экономические. При этом организационные механизмы связываются с определённой логической структурой, четкой последовательностью действий, шагов, их повторяемостью и цикличностью, нацеленностью на получение определённого эффекта в ходе организационного развития и при осуществлении организационных изменений. Экономические механизмы ориентированы на разработку оптимальной модели функционирования вуза и 71 выявления экономических инструментов, способов и рычагов управления его деятельностью. Описанный подход является устойчивым и проявляется не только в характеристиках организационно-экономических механизмов, данных разными авторами, но и в попытках обоснования основных направлений их совершенствования, включая внедрение новых моделей финансирования образовательных организаций; формирование механизмов, способствующих развитию экономической самостоятельности вузов; реализацию комплекса мероприятий по повышению инвестиционной привлекательности сферы образования, способствующих притоку инвестиций, а также финансовых, материальных, интеллектуальных и иных ресурсов в высшую школу. Аналогичным образом «встраивается» и инновационная составляющая, управление которой обычно рассматривается в контексте механизма управления инновациями как «определяющего звена» организационно-экономических механизмов, способствующего интенсивному развитию и обеспечивающего разработку и внедрение последних достижений науки и техники для наиболее полного удовлетворения запросов потребителей [82, с. 25–31]. Как справедливо отмечает Логвин Н.В., такой подход означает лишь усложнение системы [59, с. 88–91], а не ведёт к её качественным изменениям. Тогда как именно изменения должны стать необходимой реакцией высшей школы на вызовы новой сервисной экономики. Применительно к инновационной составляющей это должно проявиться, прежде всего, в том, чтобы она стала доминирующим фактором собственного развития и взаимодействия вуза со всеми стейкхолдерами, а не декларируемым элементом системы управления. Как представляется, такую функцию в системе управления предпринимательским университетом должны выполнить организационно-экономические механизмы обеспечения инновационного развития. Проведённый анализ позволяет утверждать, что организационно- экономические механизмы обеспечения инновационного развития предпринимательского университета представляют совокупность управленческих отно- 72 шений на основе специфических способов и методов взаимодействия всех стейкхолдеров вуза, стимулирующих подготовку специалистов определённых компетенций и появление научных разработок, их освоения и внедрения в производственный процесс. Данные механизмы являются неотъемлемой частью общей системы управления развитием университета, обладающей соответствующими признаками: неоднородностью, эмерджентностью, иерархичностью, многофункциональностью, фрактальностью. Она имеет определённую организационную структуру, действующую на основе нормативной базы, инфраструктуры управления, процессов и процедур субъект-объектных взаимоотношений для достижения намеченных целей. Поэтому для анализа необходимо рассмотрение рассматриваемых механизмов в контексте трёх основных аспектов: институционального: субъекты и объекты обеспечения инновационного развития; поведенческого: действия и деятельность субъектов и объектов обеспечения инновационного развития; инструментального: методы, процедуры и технологии обеспечения инновационного развития (подробнее см. [19, с. 10–25]). Описанный механизм представлен на рисунке 13. Субъектами системы обеспечения инновационного развития вуза могут быть: топ-менеджмент организации; руководители проектных, рабочих и т.п. групп; сотрудники, обладающие особыми лидерскими и предпринимательскими компетенциями; бизнес-консультанты; стратегические бизнес-партнёры и др. Степень влияния названных субъектов различна, поэтому их можно разделить на две основные группы: собственно субъекты управления вузом и инициаторы изменений. Круг инициаторов значительно шире круга субъектов управления, и в него можно включить всех стейкхолдеров университета. 73 СРЕДА ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ Политика, правовые нормы, институты, финансы, право на защиту интеллектуальной собственности, ИКТ и т.д. Инновационные факторы изменений Фундаментальная наука Университеты Передовые научные лаборатории Трансляционные исследования Государственные исследовательские лаборатории Государственно-частные партнёрства Разработка и внедрение нового продукта Частные лаборатории Предприниматели АСПЕКТЫ МЕХАНИЗМА Субъекты управления: Руководство университета Руководители различных подразделений университета ППС и сотрудники университета, обладающие лидерскими и предпринимательскими компетенциями Бизнес-консультанты Институциональный: субъекты и объекты управления инновационным развитием Объекты управления: ППС, сотрудники, студенты университета Поведенческий: действия и деятельность субъектов и объектов управления инновационным развитием Формирование культуры предпринимательства: - создание внутренней среды предпринимательства; - вовлечение в предпринимательство всех стейкхолдеров; - развитие практики предпринимательства Инструментальный: методы, процедуры и технологии управления инновационным развитием Формирование предпринимательских компетенций Развитие динамических способностей: - управление знаниями; - организационное обучение; - инновационная активность; - предпринимательская ориентация. Результаты изменений инновационной среды университета Антрепренёры Интрапренёры Сопредприниматели Культура сопредпринимательства Фракталы культуры предпринимательства Рисунок 13 — Схема организационно-экономического механизма обеспечения инновационного развития университета Составлено автором 74 Объектом управления в процессе обеспечения инновационного развития предпринимательского образовательного учреждения являются как обучающиеся, так и персонал организации (преподаватели, сотрудники административных подразделений и др.), способные генерировать нововведения и осуществлять их распространение, создавать условия поддержки инновационной деятельности стейкхолдеров университета. Поведенческий аспект организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития вуза раскрывается через идеологию и стратегию изменений в организации, проявляющихся в формировании предпринимательской культуры. Анализ литературы показывает наличие двух возможных стратегий: элитарной, когда предпринимательскими компетенциями обладает меньшинство, и коллективистской, охватывающей сотрудников всей организации и способствующей созданию и сохранению климата, стимулирующего инновации [111, с. 34–35]. Развитие предпринимательского университета как фрактальной организации возможно только на основе коллективистской стратегии внедрения культуры сопредпринимателей. Сопредприниматели — это компетентные, активные и безупречные партнёры по работе, которые обладают ярко выраженной компетентностью в формировании концепции и осуществлении действия, а также социальной компетентностью, т.е. эмоциональным, социальным интеллектом и нравственной чистотой. Формирование сопредпринимателей является сложным процессом развития культуры организации от закрытой культуры недоверия до культуры гуманного предпринимательства, в которой особая роль отводится видению сетевых руководителей, структуре организации, которая создаётся конфедерацией предпринимателей, и менеджменту партнёров по работе [104, с. 8, 46]. С учётом такого подхода действие организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза на основе формирования фракталов предпринимательской культуры должно быть процессом формирования из обычных сотрудников организации её сопредпринимателей. Для его описания воспользуемся концепцией развития предпринима- 75 тельских организаций Вундерера Р. и Дика П. [26, с. 103–104], выделивших три этапа этого процесса, которые сопоставимы с уровнями развития предпринимательской культуры: 1) Предпринимательство как антрепренёрство, суть которого состоит не в генерировании новых идей, а в распознании, осуществлении и реализации новых комбинаций факторов производства. Предприниматель — не приспособленец к ограничениям, а человек, способный их преодолевать. Носителями субкультуры предпринимательства на этом этапе являются отдельные сотрудники. 2) Предпринимательство как интрапренёрство, т.е. целенаправленное использование предпринимательского таланта и творческих способностей сотрудников на крупных предприятиях. Интрапренёры — это наёмные работники, отличающиеся особым духом предпринимательства и действующие как «предприниматели в предпринимательстве». Развитие субкультуры предпринимательства связано с формированием групп внутренних стейкхолдеров. 3) Сопредпринимательство, высшей целью которого является долгосрочное повышение или поддержание на должном уровне стоимости предприятия путём обеспечения выгоды (добавленной стоимости) для основных групп интересов, таких, как сотрудники, клиенты, поставщики, инвесторы и общество в целом. На этом этапе субкультура предпринимательства становится базовой, складываются условия для формирования предпринимательской культуры организации, а по мере распространения ценностей и норм предпринимательства среди внешних стейкхолдеров — и для предпринимательской культуры общества. Как представляется, в рамках выделенных этапах можно рассмотреть развитие предпринимательских компетенций стейкхолдеров организации. Это предполагает целенаправленную смену «субъект-объектной» модели управления культурой предпринимательства в условиях её формирования на «субъектсубъектную» модель в процессе развития предпринимательской культуры. Очевидно, что такая модель имеет фрактальную природу, предполагающую стимулирование создания в рамках благоприятной инновационному развитию 76 среды самоподобных предпринимательских структур на основе трансфера внутри организации, а затем и за её пределами, определённых компетенций. Для раскрытия действия организационно-экономического механизма обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза в сфере услуг на основе фракталов предпринимательской культуры воспользуемся положением Э. Шейна о том, что процесс формирования культуры в известном смысле идентичен процессу создания самой группы, развитие группы и формирование культуры являются внутренне взаимосвязанными процессами, причём оба этих процесса считаются следствием определённых действий лидеров и коллективного опыта группы [108, с. 62–65]. Именно такая идеология должна лежать в основе формирования и реализации коллективистской стратегии внедрения культуры сопредпринимателей во фрактальной организации и трансляции такой культуры в общество через стейкхолдеров. Основным инструментом развития коллективистской стратегии в предпринимательском вузе могут стать его динамические способности, рассматриваемые как специфическая подсистема организации, отвечающая за её адаптацию. В современной науке динамические способности — это потенциал фирмы в интегрировании, создании и реконфигурации внутренних и внешних компетенций для соответствия быстро изменяющейся среде, которые отражают потенциал организации в достижении новых и инновационных форм конкурентных преимуществ с учётом траекторных зависимостей и рыночных позиций [97, с. 145–146, 151]. В процессе создания динамических способностей базовыми единицами для управленческого воздействия выступают неотъемлемые элементы предпринимательской культуры организации и её субкультуры: — управленческие и организационные процессы (паттерны, способы дей- ствий, сложившиеся практики, которые базируются на координации, обучении, реконфигурации и трансформации); — позиции по активам (отношения организации с технологическими, комплементарными, финансовыми, репутационными, структурными, институ- 77 циональными, рыночными активами); — траектория развития компетенций как специфические для фирмы про- цессы, основывающиеся на прошлом опыте. Управленческие и организационные процессы помогают объяснить, почему незначительные технологические изменения могут оказать разрушительное воздействие на потенциал устоявшихся на рынке фирм к продолжению здесь конкуренции. Организационные паттерны представляют групповое и индивидуальное взаимодействие, особенно явно обнаруживающее себя в обучении — процесс, посредством которого повторение и экспериментирование позволяют решать задачи лучше и быстрее, а также своевременно обнаруживать дисфункциональные рутины. Здесь кроется и источник различных новаций, в том числе связанный с новыми знаниями и технологиями. Это помогает понять, почему простая имитация таких процессов может не принести ожидаемых результатов [97, с. 156]. Таким образом, динамическая концепция предполагает учитывать факт непрерывной динамики окружающей среды и развивать те компетенции предпринимательского университета, которые будут необходимы после ожидаемых изменений. Этот вывод основан на результатах исследований Чайки В.А. и Андреевой Т.Е. о том, что динамические способности являются суммой ключевых компетенций и способностей к изменению. При этом ключевыми элементами динамических способностей исследователи называют такие процессы, как: управление знаниями, организационное обучение, инновационную активность и предпринимательскую ориентацию [8, с. 163–174]. Как доказывают исследования И.В. Гореловой, механизм функционирования и идентификации динамических способностей тоже имеет признаки фрактальной природы и включает следующие этапы: 1) приём и распознавание сигналов из внешней среды; 2) интерпретация сигналов из внешней среды; 3) принятие решений; 4) формирование новых компетенций и реконфигурация имеющихся [28, с. 96–98]. Предпринимательская культура университета характеризуется особым 78 набором компетенций, которые должны подкрепляться его динамическими способностями. Механизмы действия динамических способностей организации, важнейшим показателем которых является быстрота реакции коллектива на события во внешней среде, как представляется, способны создавать фракталы, зависящие от организационных знаний, в том числе и предпринимательских компетенций. Формой проявления таких механизмов в предпринимательской организации является интрапренёрство как внутреннее предпринимательство, «как собственное дело без собственного предприятия, предпринимательская активность наёмных работников на большом предприятии» [39, с. 91]. Механизм внутрифирменного предпринимательства с позиций динамических способностей является: 1) способом построения конкурентных преимуществ на основе уникальных организационных ресурсов в условиях изменчивой и сложной внешней среды и 2) способом реализации возможностей фирмы в условиях ограниченности ресурсов [110]. Исследования показывают, что динамические способности усиливают управленческие воздействия на ресурсы и функции организации, включая НИОКР, развитие продуктов и процессов, инновационное производство, человеческие ресурсы и организационное обучение [150, с. 377–400]. Особое значение в управлении инновационными процессами современных организаций получили динамические инфокоммуникационные способности. Их анализ в контексте теорий комплементарности позволяет выявить ограничения для фрактальной организации описанных механизмов действия динамических способностей, отвечающих за лишь организационное обучение и обновление на основе данного обучения операционных возможностей и трансформацию ресурсных связок [191]. Необходимое для фрактальной организации, развивающейся в рамках постепенного перехода «антрепренёрство – интрапренёрство – сопредпринимательство», воспроизводство самоподобных предпринимательских структур должно основываться на сохранении основных признаков фрактальности: подобия, самоорганизации, самооптимизации, целевой ориентации, динамики. Это предполагает использование не только методов обучения, но и распростра- 79 нения полученных организационных знаний и их интериоризации (закрепления в существующей организационной культуре). Такой подход возможен в рамках формирования обучающейcя организации, что имеет принципиальное значение для формирования системы обеспечения инновационного развития предпринимательского университета. Как доказывают Коннер М.Л. и Клаусон Д.Г., обучающаяся организация может строиться по принципам фрактальной структуры, в которой каждый уровень субструктур повторяет черты других уровней и имеет общие характеристики: основные проблемы, ключевые ценности и набор правил и традиций [126, с. 52–54]. Не вдаваясь в существо обучающихся организаций, отметим, что их особенностью, имеющей важное значение для выполнения задач данного диссертационного исследования, являются социальные компетенции участников фракталов, стимулирующие развитие социальных сетей. Именно фрактальное сообщество позволяет сотрудникам, чувствовать вовлечённость во внутри- и внеорганизационные процессы на основе признания общих правил и ценностей. Каждое сообщество создаёт локальный опыт обучения, который как обогащает общую обучающую систему, так и сам пользуется её преимуществами. Ключевое исследование фрактальной структуры состоит в том, что наиболее важные характеристики можно поддерживать независимо от того, сколько участников в него вступит, ибо основная конфигурация, принципы организации и возможности для взаимодействия одинаковы. В более крупном масштабе образовательный потенциал всей сети и её влияние на локальных уровнях значительно возрастает. Это зависит от способности сообществ на всех уровнях создать культуру доверия, взаимных обязательств и общих ценностей. Развитие социального капитала на всех уровнях — это ключевой фактор успеха для увеличения масштаба [126, с. 52–54]. Таким образом, состояние социального капитала необходимо рассматривать как качественный индикатор управления системой обеспечения инновационного развития, соответствующего требованиям постиндустриального развития общества. С этой точки зрения, предназначение предпринимательского университета как одного из ключевых субъектов обес- 80 печения инновационного развития сферы услуг состоит не только в трансфере знаний и технологий, а, прежде всего, в воспроизводстве себя как инновационной системы, порождающей социальные сети с более высоким уровнем социального капитала, способные решать сложные интеллектуальные задачи. Изучение мирового опыта позволяет выявить инструментальные аспекты создания организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательских вузов. В контексте задач диссертационного исследования особое значение имеет использование технологий фрактального лидерства, призванных помогать организациям и их сотрудникам реагировать на изменения внешней среды. По замыслу его создателей — Консультационного агентства Maverick & Boutique (США), фрактальное лидерство — это техники создания самоорганизующихся, эмерджентных систем развития организации на основе совершенствовании навыков и умений лидеров и массового культивирования новых компетенций с помощью практического инструментария, активного обучения, а также коучинга экспертов и коллег [131]. (Отметим, что подобные техники используются и в хозяйственной практике в лидерском типе корпоративного управления, представляющего собой квазифрактал как более упрощённую структуру неполного скейлинга (самоповторения в масштабе), но характеризующуюся наличием лидера с необходимыми компетенциями на каждом уровне иерархии [89, с. 114–117]). Необходимой предпринимательскому университету технологией фрактального лидерства становится система обучения предпринимательству, получившая в высшем профессиональном образовании особое развитие в последние десятилетия. Анализ показывает, что фрактальный подход выходит за рамки традиционно понимаемых задач предпринимательского университета. Например, исследования Б.Ю. Сербиновского, Б.Б. Сербиновского, Л.М. Егоровой показывают, что в сфере обучения предпринимательский университет нацелен на: — реализацию программы предпринимательства для подготовки специа- листов, способных основать собственный бизнес, и развития предпринимательского мышления у студентов, обучающихся по другим специальностям; 81 — выполнение роли предпринимателя, организующего бизнес- инкубаторы, технологические парки, и вовлекающего в эту деятельность студентов и выпускников и помогающего тем самым основать собственные компании [87, с. 44–45]. В этом плане заслуживают внимания результаты исследования норвежского исследователя Е. Расмуссена, показавшего, что в современный период индивидуалистическая стратегия обучения предпринимательству отдельных студентов заменяется более эффективной стратегией группового обучения действием [167, с. 118–120]. Это вполне соответствует фрактального подходу к созданию бизнес-среды, в которой сама обучающаяся организация и её внутренние стейкхолдеры становятся предпринимателями. Яркая метафора такому университету дана в работе «Креативность, сложность и самоподобие: видение фрактального университета», в которой описана программа обучения сотрудников «Новые направления» (The New Directions) как самоорганизующегося термитника, когда «термиты» привлекают «термитов» для построения своеобразных «конусов» работы, поддерживая, вдохновляя, привлекая и мобилизуя тех, кто мыслит так же, как они. «Одни помогают выполнять работу, другие создают новые перспективы и варианты разрешения проблем и, таким образом, сообщают новый импульс общему движению» [157, с. 146–147]. В таком контексте, обучение предпринимательству является составной частью трансфера сервисных инноваций в процессе распространения фракталов предпринимательской культуры, стимулирующих сетевое взаимодействием стейкхолдеров в рамках системы обеспечения инновационного развития сферы услуг. Такой подход соответствует логике Бинцтока А., Лейя К. и Щербицкого Е., показавшим, что именно фрактальная структура университета более эффективно, чем традиционная, поддерживает создание, накопление и распространение знаний в рамках обучающейся организации. Предлагая модель фрактального университета будущего, исследователи считают, что переход от традиционной модели университета к новой модели требует очень серьёзной подготовки, в том числе, из-за растущей потребности в командной автономии и организационной гибкости, в обмене знаниями и стимулировании творческого подхода у сотрудников организаций, из-за особого внимания к инновациям [117, с. 144–148]. 82 Проведённый анализ показывает возможность создания организационноэкономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательских университетов на основе использования инструментария автономных исследовательских самоорганизующихся команд (микрофракталов). В научной литературе потенциал такого подхода описан в работах европейского исследователя А.К. Козминского. Учёный отмечал, что команды представляют собой «узлы» в сети свободных, способных меняться структур, которые эффективно заменяют бюрократический механизм управления и контроля в организациях, благодаря своему общению и сотрудничеству. Так внутриорганизационный механизм командной работы освобождается от формальности и рутины. На основании исследований К. Обтоя, Д.О. Кушмана, А.К. и Ф.Д. Бареттов, А.К. Козминский [117, с. 144–148] сделал вывод, что к элементам, которые объединяют эти команды и регулируют их деятельность, относятся: — общие цели и общие интересы, которые были коллективно намечены, солидаризированы и одобрены в качестве направления совместного движения; — интеграция и гармонизация средств производства и ресурсов, доступ- ных для обучающих/исследовательских команд, направленные на достижение совместных целей и взаимных интересов; — общие ценности и нормы, разделяемые всеми членами микрофракта- лов. Козминский А.К. выделяет несколько типов автономных фрактальных команд: — управленческие команды высшего и среднего уровня руководства, кото- рые в случае университетов представлены их высшим руководством/ректоратом, директорами институтов/деканами и заведующими кафедр/начальниками отделов; — межфункциональные команды — группы сотрудников, представляю- щих разные факультеты/институты, кафедры/подразделения и отделы, как формальные, так и неформальные команды, состоящие из сотрудников рассматриваемого университета, а также сотрудников других университетов (пре- 83 подавателей и исследователей); — команды поддержки, т.е. представители административного аппарата университета; — автономные рабочие команды, занимающиеся реализацией определён- ных научно-исследовательских проектов. Однако, если рассматривать будущие университеты как фрактальные организации, то их существенным отличием от нефрактальных университетов является то, что все их команды (микрофракталы) должны по определению осуществлять большинство (если не все) вышеупомянутые функции, поскольку: — даже если микрофракталы подотчётны руководству университета, они фактически автономны, обладая при этом широкими полномочиями и большой свободой в принятии решений; — благодаря прозрачности и скорости информационных потоков, а осо- бенно благодаря эффективному механизму обмена знаниями и, как следствие, копированию успешных решений (в основном организационных и управленческих), принятых в прошлом другими командами, фракталы автоматически модифицируют/корректируют свои структуры. Таким способом, используя концепции инноваций и эффективности производства, предложенные другими фракталами, они создают такие самоподобные структуры, в которых отражаются все функции университета; — используя выгоды принципа комплементарности взаимных услуг, фракталы самопроизвольно поддерживают друг друга, благодаря высокой мобильности капитала, человеческих и материальных ресурсов [117, с. 150–151]. Сотрудничество, основанное на данных принципах, ведёт к упрощению организационной структуры и формированию самоподобных, самоорганизующихся команд. Такая структурная модель организации университета в значительной степени стимулирует функционирование организации и, как считают Кр. Торрес и Дж. Шпигель, унифицирует принципы работы самоуправляемых команд. Это оказывает положительное влияние на организацию, что ведёт к: лучшей организации работ; меньшей текучести кадров; большей гибкости пер- 84 сонала; улучшению качества продуктов и услуг; сокращению управленческого персонала; более полному вознаграждению персонала; установлению объективного уровня заработной платы; необходимости получения одобрения группы при выдвижении кандидатур сотрудников на повышение; внедрению честных, объективных и справедливых систем, соответствующих принципам справедливого использования трудовых ресурсов; лёгкому обнаружению недостатков в обучении, образовании и навыках персонала [184]. В рамках нашего исследования наименьшим фракталом, участвующим в формирования культуры предпринимательства университета, считается сотрудник, преподаватель или студент, выступающий как носитель предпринимательских компетенций и внутренний стейкхолдер, оказывающий влияние на внутренний уровень предпринимательской среды университета. Учитывая требования внутренней и внешней среды, сотрудники и студенты предпринимательского университета мобилизуют свои компетенции для участия в академическом и/или интеллектуальном предпринимательстве в качестве сопредпринимателей. Знания и навыки в области предпринимательства помогают студентам адаптироваться к требованиям программ по обучению предпринимательству, внедряемых в рамках учебного процесса на всех уровнях и во всех направлениях обучения, к выполнению заказов внутренних подразделений университета, а в дальнейшем и к требованиям работодателей. В результате взаимодействия с другими преподавателями/ студентами, происходит передача знаний и опыта, закрепление и преумножение полезных предпринимательских компетенций, что ведёт к созданию так называемых предпринимательских сетей, выступающих в роли базовых фракталов предпринимательской культуры. В настоящее время анализу необходимых такому лидеру предпринимательских компетенций посвящена достаточно обширная зарубежная и отечественная литература. В этом плане заслуживает внимания модель компетенций лидера университетской группы, разработанная английскими исследователями мировой практики развития организационной культуры предпринимательских университетов А. Джиббом, Дж. Хаскинсом и И. Робентсоном [137] (рисунок 85 14). Носитель таких компетенций будет соответствовать наименьшему фракталу субкультуры предпринимательства. Способность донести до окружающих своё видение будущего Высокая личная проактивность, отражающая основные характеристики предпринимателя Способность брать риск на себя и разумно делить его последствия между всеми участниками Сильная стратегическая направленность Интеллектуальная дальновидность в разработке и определении будущего предпринимательской идеи Компетенции лидера в формировании общей культуры и организационного поведения Создание проектных команд, стремящихся к преобразованиям Способность налаживать внутренние и внешние связи для использования общих ресурсов и снятия барьеров Серьёзное внимание к инновациям с учётом выявленных возможностей всех вовлечённых участников Инициирование оформления прав собственности на инновации снизу вверх Стремление к ликвидации иерархических барьеров Рисунок 14 – Компетенции лидера-предпринимателя Формирование предпринимательской культуры фрактального университета происходит в результате постепенного накопления изменений, связанных с распространением предпринимательских компетенций у сотрудников, преподавателей и студентов. Поддержка развития предпринимательских компетенций со стороны руководства вуза, а также благоприятные условия внешней среды, стимулирующие обучение предпринимательству в процессе обучения действием, ведут к закреплению цепи самоподдерживающихся изменений, самоорганизующихся вокруг самодостраиваемого внутреннего образца — микрофрактала, способствующего формированию культуры предпринимательства как субкультуры организации. С учётом описанных принципов социализации, это самодостраивание должно адаптировать уже существующие социальные практики организации обучения и стимулировать появление новых практик и соответст- 86 венно самоорганизующихся групп. В результате такой управляемой организационной социализации фракталы субкультуры предпринимательства образуют основы для формирования базовых ценностей предпринимательской культуры университета. Анализ мирового опыта развития предпринимательских университетов показывает, что обучение предпринимательству на основе фрактального подхода предполагает использование в качестве базового фрактала (микрофрактала) формирования культуры предпринимательства различных самоорганизующихся групп («синергетических групп», кооперативных обучающихся групп, групп активного обучения, команд студенческого менеджмента), которые объединяют преподавателей, студентов и внешних стейкхолдеров, обладающих предпринимательскими компетенциями и способных к их распространению. Особенности данных групп показаны в Приложении Е. Следует согласиться с мнением Шмидта С. Дж., Пармера М.С. и Бона Д.М., что подобные объединения выполняют в университетах функции «кружков качества». К их числу следует отнести также такие команды студентов, как «команды качества» (“quality teams”), «группы студенческого учебного контроля» (“educational process group”), «группы взаимного консультирова- ния/взаимопомощи» (“teacher-student consultation”) или «группы студенческих представителей» (“meeting with class representatives”) и др., которые активно развиваются во многих университетах США и других стран. При этом существует существенная разница между фрактальной природой японских «кружков качества», действующих в одном и том же составе на протяжении многих лет, и студенческими командами, в большинстве случаев работающими только в течение определённого учебного периода. На предприятиях есть возможность оценить результаты работы своего «кружка качества» благодаря продолжительности периода их существования и большому объёму собранных в течение этого времени статистических данных. Результаты работы студенческих команд можно увидеть лишь в период работы уже других групп, использующих переданный им опыт [172]. Такой подход актуализирует необходимость анали- 87 за условий накопления и трансфера знаний от базового фрактала предпринимательской культуры на последующие уровни и дальнейшее закрепление этих ценностей в рамках стейкхолдерского взаимодействия в процессе создания системы обеспечения инновационного развития предпринимательского университета. Очевидно, что для принятия необходимых управленческих воздействий по решению поставленных задач необходимо формирование особого инструментария диагностики, включающего показатели и индикаторы развития фракталов предпринимательской культуры. В рамках нашего исследования такая система создаётся на основе оценки социального капитала, наличие и степень развития которого во многом определяют способность вуза к самоорганизации и самовоспроизводству фракталов. 2.2 Обоснование научного инструментария диагностики организационноэкономических механизмов управления вузом Диагностика (от диагноз — гр. diagnosis — распознавание, определение) является одним из инструментов управления социально-экономическими системами и представляет процесс исследования объекта с целью получения заключения о его состоянии. Обоснование научного инструментария диагностики организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом на основе фракталов предпринимательской культуры в настоящее время актуально для оценки взаимодействия стейкхолдеров всех уровней системы обеспечения инновационного развития сферы услуг. В этой связи требуется решение трёх серьезных проблем: 1) выбор методов диагностики; 2) обоснование показателей и индикаторов развития фракталов предпринимательской культуры и способов их оценки; 3) определение последовательности процедур диагностики. В современной управленческой науке для принятия решений используют несколько методов диагностики: — экспресс-диагностику, характеризуемую как ускоренное обследование 88 с целью уточнения целей и задач работы, идентификации проблем, определения объёмов необходимых ресурсов и сроков получения результатов; — функциональную диагностику как оценку отдельных функций или элементов социально-экономической системы на основе измерения объективных показателей их деятельности с помощью инструментальных исследований; — экономическую диагностику как определение устойчивости функцио- нирования и развития, прогнозирования критического состояния и формирования прогнозов по его преодолению, т.е. осуществление управления по ключевым показателям экономической деятельности. Все эти методы применительно к вузам используются не в равной степени. Наиболее полно в исследованиях рассмотрена экономическая диагностика [73]. Для решения задач данной диссертации, целесообразно использовать методы функциональной диагностики, которую М. Глазов называет ключом к пониманию механизмов развития системы, определению её адаптационных возможностей как в целом, так и отдельных её элементов и подсистем. Её методы применяются не только и не столько для выявления отклонений, сколько для оценки того, как система или её отдельные части выполняют свои функции [27, с. 81–93]. Данное обстоятельство делает возможным поиск инструментов диагностики организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом как важнейшего элемента системы обеспечения инновационного развития сферы услуг. В части решения второй задачи обоснования научного инструментария диагностики организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития отметим, что с учётом полученных в диссертационном исследовании результатов одним из наиболее значимых индикаторов развития таких механизмов может стать состояние социального капитала предпринимательского вуза, стимулирующего рост фракталов предпринимательской культуры. Такая постановка вопроса — чрезвычайно сложная проблема, решение которой вряд ли возможно единственно верным способом. Это связано, вопервых, с отсутствием общепризнанного и всеобъемлющего определения соци- 89 ального капитала, а во-вторых, с неявной или относительной формой проявления того, что относят к социальному капиталу. Социальный капитал является многогранным понятием, и вопрос о его структуре и элементах до сих пор вызывает множество дискуссий, что нашло своё отражение в его многочисленных определениях. Современные подходы к пониманию сущности социального капитала представлены в таблице Приложения Ж. Не вдаваясь в сущность методологических споров о социальном капитале, подчеркнём, что для решения задач диссертационного исследования используется рабочее определение, данное Л. Полищуком. В трактовке этого исследователя социальный капитал — это способность общества или сообществ к самоорганизации и совместным самостоятельным действиям. Социальный капитал опирается на доверие, разделяемые в обществе нормы и ценности, а также на социальные сети различного рода [92]. В структуре социального капитала в общем виде можно выделить три уровня, которые соотносятся с выделенными в первой главе уровнями развития предпринимательской культуры с учётом влияния стейкхолдеров. Как представляется, функционирование внешнего уровня благоприятной среды инновационного развития среды связано с накоплением участвующего в формировании предпринимательской культуры общества социального капитала макроуровня. Уровень собственно предпринимательской культуры организации – зона интеграции внутренних и внешних стейкхолдеров – определяется накоплением и функционированием социального капитала мезо- и микроуровня. Наличие и степень его развития во многом определяет способность к самоорганизации, а также реактивность, т.е. умение своевременно и эффективно реагировать на изменения во внешней среде. Этому может и должна способствовать политика руководства, направленная на создание сетей сотрудников, объединённых особыми отношениями, в основе которых лежат общие нормы и ценности, отношения доверия и взаимных обязательств. Взаимодействие сотрудников предпринимательского университета и их социализация на микроуровне направлены: 90 1) на балансирование интересов внутри организованной группы. В этом случае социализация основана на признании и соблюдении индивидами совокупности организационных норм, правил и ценностей, которые структурируют экономические отношения внутри этой группы, а также позволяют балансировать взаимно противоречивые с точки зрения экономической и социальной эффективности интересы её членов; 2) на координацию интересов и действий субъектов экономических отношений вне организации. В этом случае социализация основана на системе явных и неявных правил и норм, упорядочивающих отношения организации с другими экономическими субъектами в образуемой ими социальной и деловой сети. Это способствует координации интересов участников сети и достижению ими взаимовыгодных результатов. Рассматривая совместную деятельность людей в рамках отдельной организации или предприятия, В.В. Шапошникова считает, что на микроуровне воспроизводства социального капитала реализуется способность социальных сетей накапливать и распределять ресурсы и ценности, увеличивать эффективность коллективной деятельности участников социальной сети и представлять собой ресурс социальных отношений, позволяющий индивидам взаимодействовать с большей результативностью по сравнению с результативностью индивидуальных усилий вне системы доверительных внутригрупповых отношений [106, с. 40–43]. Анализ процесса управления системой обеспечения инновационного развития предпринимательского университета следует осуществлять с учётом выделения когнитивного и структурного типов социального капитала. Когнитивный социальный капитал организации проявляется в усиленных организационной культурой идеях, специфических нормах, ценностях, взглядах, убеждениях, способствующих сотрудничеству всех членов организации и настраивающий людей на совместные действия, выгодные для каждого и для всех членов группы или организации. Такой социальный капитал более субъективен и труднее ощутим, требует глубокого анализа миссии организации или 91 диагностики её корпоративной культуры [120]. Структурный социальный капитал организации обеспечивает успешность коллективных взаимодействий посредством распределения ролей и создания социальных сетей, в основе которых лежат общие правила и процедуры. Этот тип социального капитала (социальные сети, их форма и соответствующая их организация) достаточно объективен и легко идентифицируется благодаря наличию определённой организационной структуры. Элементы этих типов социального капитала, делающие возможными взаимно полезные действия членов организации или её подразделений, независимо от того, являются ли они материальными или духовными, могут быть идентифицированы, и в них можно инвестировать при создании социального капитала организации. Структурный и когнитивный социальный капитал неразрывно связаны, дополняют друг друга и могут быть источником формирования друг друга [180]. Таким образом, структурный аспект социального капитала организации характеризует запас её ресурсов, представленный в виде устойчивых социальных связей или контактов предпринимательского университета как субъекта инновационной деятельности со всеми его стейкхолдерами-контрагентами, конкурентами, структурами власти и т.п., а когнитивный социальный капитал характеризует уровень развития предпринимательской культуры, т.е. нормы и ценности, позволяющие хозяйствующим субъектам тем или иным способом интерпретировать действия друг друга, снижая неопределённость и трансакционные издержки [17, с. 90]. Это означает, что управление системой обеспечения инновационного развития сферы услуг должно основываться на анализе таких характеристик, как: нормы деперсонифицированного доверия и нормы соблюдения контрактных обязательств, а также механизм формирования репутаций, в том числе, его социальной ответственности, и механизм коллективного взаимодействия стейкхолдеров университета. К. Бейн и Н. Хикс предложили расширенную двухуровневую концепцию социального капитала организации: социальный капитал макроуровня определяется институциональным контекстом, в котором действуют различные организации, а социальный капитал микроуров- 92 ня рассматривается как потенциальный вклад в развитие, который может быть получен благодаря горизонтальным организационным взаимодействиям и социальным сетям [116]. Все уровни социального капитала находятся в тесном взаимодействии, дополняя друг друга, поэтому положительный эффект от такого ресурса организации, как её социальный капитал, можно получить лишь при условии достаточной развитости всех трех уровней. С этой точки зрения важнейшими показателями эффективности управления рассматриваемой системы обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза, основанной на фракталах предпринимательской культуры, должны стать: устойчивость норм (реципрокность), вовлечённость сотрудников как внутренних стейкхолдеров в инновационные процессы (сети) и взаимодействие между ними и внешними стейкхолдерами на основе доверия. Рассмотрим особенности этих показателей. Реципрокность (от англ. reciprocity — взаимность, взаимодействие, взаимный обмен услугами) как тип социальной интеграции строится на подчинении людей социальным нормам, усвоенным в ходе социализации. По сравнению с экономическим обменом реципрокный обмен характеризуется меньшей прозрачностью и большей неопределённостью [29, с. 34]. Однако наличие реципрокного (взаимного) обмена способствует накоплению социального капитала, который в свою очередь создаёт предпосылки не только для самого факта возникновения и воспроизводства реципрокного обмена, но и предполагает выход на решение экономических проблем. Через реципрокный обмен социальный капитал трансформируется в экономический капитал, когда на основе взаимности возникает новый мотивационный фон распространения предпринимательских компетенций, стимулирующих инновационное развитие вуза. Эволюция предпринимательской культуры (от низшего к высшему уровню) связана с распространением предпринимательских ценностей и норм поведения на основе сетей. В общем виде сетевой подход характеризуется следующим образом: «Потенциальный запас социального капитала, принадлежащий индивиду, состоит из определенного набора связей этого индивида и моделей 93 взаимодействия, в которые он вовлечён или к которым у него есть доступ, а также учитывает место объединений, членом которых является данный индивид, в более широкой социальной среде, и модель их взаимодействия» [160, с. 242–266]. Используя эту концепцию и теорию сетей, М. Грановеттер, Р. Берт, Н. Лин, А. Портес и Дж. Сенсенбреннер сосредоточили свое внимание на том, что позже было обозначено как охватывающий (англ. bonding) и соединяющий (англ. bridging) социальный капитал. Среди показателей социального капитала в рамках нашего исследования особое значение имеют показатели, предложенные канадским Институтом исследований политики (Policy Research Institute (PRI), Canada) в сентябре 2005 г. и включающие измеряемые элементы социального капитала с учётом его наличия и функционирования. Каждому из этих элементов соответствуют показатели внутриорганизационных и межорганизационных сетей [158]. При адаптации существующих методик оценки реципрокности и сетей к анализу процесса управления системой обеспечения инновационным развитием вуза следует особое внимание обратить на экономическое содержания категории «доверие». Исследователи по-разному расценивают влияние доверия на социальный капитал. Ф. Фукуяма [136] приравнивает доверие к социальному капиталу, Р. Патнэм [165] расценивает его лишь как элемент социального капитала, Э.Л. Лессер [152, с. 123–131] утверждает, что доверие представляет собой отдельное понятие и может быть как источником социального капитала, так и его результатом. Последнее мнение основано на идее, что доверие и социальный капитал взаимно укрепляют друг друга. Социальный капитал создаёт прочные отношения, а возникшее в их результате доверие, в свою очередь, генерирует взаимность и доверие, и как результат формируются общие ценности организации, лежащие в основе её организационной культуры [125]. Несмотря на множество позиций в отношении содержания доверия, в нашей работе используется подход Ф. Фукуямы, считающего доверие «ожиданием постоянного, честного, основанного на совместно разделяемых ценностях, поведения со стороны других членов сообщества». Преобладание в обществе 94 доверия порождает социальный капитал, который «отличается от других форм капитала тем, что создаётся и передаётся посредством таких культурных механизмов как религия, традиция или историческая привычка». Само доверие можно оценить с помощью определенного «радиуса», который представляет собой круг людей, объединённых общими нормами [135, с. 13]. Конкретизация этого показателя возможна, например, на основе проведения следующих организационных мер: предоставление полномочий отдельным сотрудникам и командам; радикальная реорганизация организационных процессов; автономия власти подразделений компании; активное сотрудничество между командами и группами; создание альянсов между фирмами и др. Как уже подчёркивалось, в современной науке существует большое количество подходов к измерению социального капитала. Для решения задач диссертационного исследования рассмотрим те, которые целесообразно использовать в контексте оценки компонентов социального капитала системы обеспечения инновационного развития предпринимательского университета. К таким исследованиям принадлежат, прежде всего, количественные методы Р. Патнэма, который решил измерять социальный капитал США путём подсчёта и суммирования групп в гражданском обществе, используя величину, изменяемую во времени и характеризующую членство в спортивных клубах, лигах, литературных обществах, политических клубах и т.п. [165, с. 41–51]. В основу своей оценки социального капитала Р. Патнэм заложил сложный показатель, состоящий из следующих элементов [79]: 1) интенсивность вовлечённости в жизнь сообщества или организации; 2) общественная активность (например, участие в голосовании); 3) благотворительная и добровольческая деятельность; 4) неформальная социализированность (например, встречи с друзьями); 5) отмечаемый уровень межличностного доверия. Первоначально измерение общего социального капитала (SC) в обществе было представлено суммой членов всех групп: 95 t SC ni , i 1 где (1) SC — общий уровень социального капитала в стране; ni — численность i-ой группы, обладающей социальным капиталом; t — количество групп, обладающих социальным капиталом, в стране. Как n, так и t являются важными показателями гражданского общества. Малое значение n (членов группы) может ограничивать количество видов целей, которые группа может достичь. Так, семья хороша для социализации детей и управления семейным бизнесом, но не очень подходит для усиления политического влияния на правительство и лоббирования определённых проектов. Переменная t (число групп в стране) содержит различные измерения гражданского общества. К сожалению, ограничение в данных препятствует подсчёту значения t у каждого общества [100, с. 81]. Ясно, что n и t могут быть обратно коррелированы (то есть, чем больше средний размер групп, тем меньше таких групп), но, поскольку индивидуумы могут иметь членство в нескольких группах, n и t не обязательно обратно коррелированы. Продолжая изучение социального капитала различных групп населения, Роберт Патнэм пришел к выводу о необходимости добавления некоторого качественного коэффициента, позволяющего оценить «меру единства» и внутренние связи групп, поскольку выяснилось, что каждая группа характеризуется различным уровнем «внутреннего единства» и различной способностью к «коллективным действиям». Он решил ввести в свою предыдущую формулу для расчёта величины социального капитала группы коэффициент с: «лиги боулинга не способны лоббировать конгресс, следовательно, должен быть добавлен некий качественный коэффициент для измерения степени единства. Назовем его с» [79]. Общепринятого метода для измерения внутреннего единства групп тогда найдено не было; каждый коэффициент с определялся субъективно внешним наблюдателем, который отмечал тип деятельности, предпринимаемой группой, 96 сложность этой деятельности, единство группы в чрезвычайной ситуации и другие факторы. Несмотря на субъективную основу, коэффициент с чётко различается среди групп и является важным качественным измерителем социального капитала. Следовательно, общий запас социального капитала общества может быть выражено так: t SC ci ni , i 1 где (2) SC — общий уровень социального капитала в стране; n — численность групп, обладающих социальным капиталом; t — количество групп в стране, обладающих социальным капиталом; с — коэффициент, характеризующий внутреннее единство групп, обла- дающих социальным капиталом. Ф. Фукуяма, являясь сторонником интегрального подхода, попытался усовершенствовать данную формулу, введя новую величину. Он рассматривал социальный капитал различных неформальных объединений граждан в разрезе концепции, известной как «радиус доверия», представляющий собой круг людей, среди которых действуют объединяющие их нормы. Если социальный капитал группы производит положительные экстерналии, радиус доверия может быть больше, чем группа сама по себе. Также возможно, что радиус доверия будет меньше, чем количество членов группы («такое бывает в больших организациях, которые развивают кооперативные нормы только среди лидеров групп или среди постоянных сотрудников») [135]. Радиусы доверия могут присутствовать, начиная от отношений между друзьями до неправительственных организаций и религиозных групп, и, следовательно, все современное общество может быть рассмотрено как серии концентрических перекрывающихся радиусов доверия. Таким образом, если радиус доверия (rp) распространяется на всю группу, то коэффициент rp будет равен 1. Однако большие группы с внутренней иерархией могут иметь большую величину n и низкий коэффициент r p. В то же время какое-либо религиозное или неформальное движение (например, баптисты в США), поощряющее честность и надёжность в деловых отношениях не 97 только между членами самой группы, но и за её пределами, может иметь rp больше 1. Поэтому для уровня доверия гораздо более значим не размер той или иной организации, а социальные нормы, связывающие индивидов [135]: SC (rp cn)1...t , где (3) SC — общий уровень социального капитала в стране; n — численность групп, обладающих социальным капиталом; t — количество групп, обладающих социальным капиталом, в стране; с — коэффициент, характеризующий внутреннее единство групп, обла- дающих социальным капиталом; rp — радиус доверия. Ф. Фукуяма также предложил ввести ещё один коэффициент для характеристики воздействия групп на внешнюю среду — rn («радиус недоверия»), который характеризует внешнее впечатление общества о той или иной группе (общественной организации). В частности, высоко дисциплинированная и хорошо организованная группа с экстремистскими взглядами будет иметь высокие значения n и c, rp близкий к 1, однако влияние её будет отрицательным. С учётом рисков изменения социального капитала формулу для измерения количества социального капитала можно представить в виде [135]: SC ((1 / rn )rp cn)1...t , где (4) SC — общий уровень социального капитала в стране; n — численность групп, обладающих социальным капиталом; t — количество групп, обладающих социальным капиталом, в стране; с — коэффициент, характеризующий внутреннее единство групп, обла- дающих социальным капиталом; rp — радиус доверия; rn — радиус недоверия. Однако данная формула является достаточно условной для количественного выражения столь «неосязаемого» феномена, как социальный капитал. Хотя Ф. Фукуяма предложил более наглядный способ рассмотрения об- 98 щества как пересекающихся групп, обладающих социальным капиталом, он не смог интегрировать в эту модель количественную оценку и оценить уровень социального капитала в рассматриваемом обществе. Тем не менее, он предложил свой способ определения уровня социального капитала, приемлемый только для измерения социального капитала в компаниях, поглощаемых другими фирмами. Этот способ заключается в том, чтобы рассмотреть изменения в рыночной оценке компании до и после ее поглощения. Ведь рыночная капитализация любой компании представляет собой сумму как материальных, так и неосязаемых активов; среди последних, возможно, есть и социальный капитал, воплощённый во взаимоотношениях сотрудников фирмы и в управлении фирмой. Пока не существует никакой принятой методологии для выделения компонента социального капитала из неосязаемых активов, которые включают также такие активы как торговая марка, репутация и ожидания будущей рыночной конъюнктуры. Компании, взятые под контроль другими фирмами, обычно покупаются с наценкой к их балансовой цене. Ф. Фукуяма считал, что часть предлагаемой наценки — это оценка уверенности, с которой новые владельцы полагают, что они смогут управлять новой фирмой лучше, чем управляли старые владельцы, при условии, что другие факторы, такие как материальные активы, ожидания относительно рыночной конъюнктуры будут неизменными. Во многих случаях, часть предлагаемой наценки представляет собой снижение издержек, которое новые владельцы ожидают достичь через реализацию экономии от масштаба или других возможностей. Можно было бы вычесть эту часть из фактической наценки и получить чистую стоимость нового управления как такового [135]. Анализ рассмотренных выше подходов к оценке социального капитала показывает возможность его измерения, но он должен быть адаптирован к оценке уровня развития социального капитала как индикатора состояния организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом для обеспечения инновационного развития сферы услуг. В ракурсе такой постановки проблемы, в центре внимания должна стать экономическая состав- 99 ляющая категории «доверие», характеризующая реципрокность (устойчивость) взаимоотношений, вовлечённость стейкхолдеров в инновационные процессы и взаимодействие между ними. Для решения третьей задачи обоснования научного инструментария диагностики организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом, связанной с определением последовательности процедур диагностики, сформулируем методические основы предлагаемого подхода. 2.3. Методические основы диагностики организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития на основе социального капитала предпринимательского вуза Учитывая цели данного исследования, представляется возможным использовать интегральный подход к диагностике организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом, основанный на модели количественной оценки социального капитала группы сотрудников (отдела, проектной группы или команды). Цель диагностики — оценка уровня предпринимательской культуры проектных студенческих групп и групп ППС кафедр, выполняемая на основе расчёта уровней их доверия и предпринимательского потенциала на разных этапах развития предпринимательского вуза. Переменные, используемые в вычислениях, включают в себя уровень доверия (индивидуального и группового), показатель реципрокности (прочности) внутригрупповых связей как степень равномерности распределения компетенций в группе, количество участников фрактальной сети, а также предпринимательский потенциал каждого участника и группы в целом. Концептуальной основой такого подхода явились рассмотренные подходы Ф. Фукуямы, а также модель оценки фрактальной динамики кластера, предложенная В. Тарасенко [95]. Создание методики, позволяющей получить интегрированный показатель социального капитала, основывалось на следующих подходах: 1) получение не столько абсолютного значения социального капитала 100 (использование которого может быть невозможным в силу множества определений социального капитала, разности задач и нематематической природы предмета изучения), сколько выявление условий формирования социального капитала, развитие которых требует дополнительных стимулов или ограничений для реализации поставленных целей развития предпринимательской культуры; 2) создание системы показателей, не зависящей от типа входящих данных и способной генерировать результат, основанный на взаимодействии фракталов в рамках, заданных исследователем; 3) необходимость оценки не только относительного уровня социального капитала, но и его отдельных элементов (составляющих) и условий их формирования. Адаптированная нами методика учитывала влияние двух групп переменных на составляющую социального капитала, представленного предпринимательским потенциалом. Все переменные относились к характеристике социального капитала индивидуального (предпринимательский потенциал субъекта) и группового (степень доверия между субъектами) уровней внутренней среды университета. Подчеркнём, что предпринимательский потенциал неоднороден по своей природе и находится под влиянием двух групп переменных: — условия воспроизводства предпринимательского потенциала как со- ставляющей социального капитала, включая: место (инфраструктуру), людей (общество), процессы (регламенты); — динамика развития предпринимательского потенциала как составляю- щей социального капитала во времени: исходное состояние (вчера), переменное состояние (сегодня), стимулы/препятствия (завтра). Таким образом, условия развития предпринимательского потенциала с учётом влияния переменных его воспроизводства и динамики развития отражают вызовы и возможности, которые существуют и/или могут возникнуть при реализации инициатив в области предпринимательства. Области влияния переменных показаны на рисунке 15. 101 Время Вчера Сегодня Завтра Среда Инфраструктура Общество Регламенты Составляющая социального капитала, представленная предпринимательским потенциалом Рисунок 15 – Условия развития предпринимательского потенциала как составляющей социального капитала организации В процессе исследования было применено несколько допущений, играющих ключевую роль в построении методики: 1) компоненты социального капитала фрактала предпринимательской культуры, т.е. строительный материал микрофрактала (фрактальной единицы) равны по своему значению и имеют одинаковый вес (0,5) в итоговом интегральном показателе социального капитала (SC) микрофрактала. Это означает, что вес показателя предпринимательского потенциала (E) равен весу интегрального показателя доверия (T); 2) методика позволяет рассчитать нереализованный потенциал исследуемого показателя, определяемый как разрыв между максимально возможным для участника опроса баллом по анкете и фактически набранным им результатом. Индивидуальные результаты участников опроса консолидируются на групповом уровне. Максимальный результат по каждому из показателей, рассчитываемому на основе данных опроса (предпринимательский потенциал (Блок А) и потенциал доверия (Блок Б)) равняется 1. Такой подход позволяет рассматривать проблемные участки изучаемого показателя при любом количестве участников анкетирования и любом подборе вопросов для анкетирования; 3) определение потенциала группы в области доверия и предпринимательства не является достаточным условием полной оценки социального капитала микрофрактала. В связи с этим перед нами стояла задача рассчитать на основе собранных индивидуальных и групповых данных прочность (реципрок- 102 ность) микрофрактала или равномерность распределения компетенций среди участников группы. Опираясь на гипотезу о «живучести» (fragility) фракталов, предложенную в работе Ф. Блош, Г. Женико и Д. Рея по проблемам социального капитала фрактальных структур и обеспечения их реципрокности, согласно которой наименьшие фракталы могут выступать в двух взаимоисключающих ролях — донора («дарителя» компетенций) и реципиента (получателя компетенций) [118], мы предположили, что при значительном превышении количества реципиентов над количеством доноров неустойчивость фрактала повышается. При шоковом событии разница между донорами и реципиентами, достигая определённого уровня, приводит к распаду фрактальной структуры. В предлагаемой нами методике расчёта социального капитала фрактала идея реципрокности или устойчивости структур выразилась в количественной оценке равномерности распределения компетенций среди членов групп: равномерность оценивается через разность суммарного результата 25-ти процентов опрошенных, набравших максимальные по результатам анкетирования баллы, и 25-ти процентов опрошенных, набравших минимальные баллы. Порог 25-ти процентов результатов был определён экспертным путём на основе расчёта структурной средней величины компетенций группы. Показатель равномерности распределения компетенций может принимать значение от 0 до 1. Значение, близкое к 0, свидетельствует об относительно равномерной структуре группы, что, с одной стороны, позволяет судить о возможности беспрепятственно реализовать имеющийся потенциал социального капитала, а с другой стороны, позволяет сделать предположение о малой эффективности обмена знаниями между носителями одинаковых компетенций в самообучающихся организациях. Значение показателя реципрокности, стремящееся к 1, демонстрирует, с одной стороны, существенную неоднородность членов фрактала и большой потенциал для обмена имеющимися у них компетенциями, а с другой стороны, серьёзные проблемы или сложность передачи компетенций между членами фрактала, что в случае шокового события может привести к невыполнению задачи и распаду структуры. 103 Подчеркнём ограничения используемого метода оценки: 1) рассматривается распределение в группе только одной конкретной компетенции; 2) транзакционные издержки (операционные издержки — transaction costs, включая издержки поиска информации, издержки ведения переговоров, издержки измерения, издержки спецификации и защиты прав собственности, издержки оппортунистического поведения) в расчёт не берутся; 3) расчёт актуален в том случае, если поставленная задача требует обязательного участия большинства членов группы. Данные опросов (анкетирование) позволяют дать количественную оценку социального капитала микрофрактала и определить возможность его реализации, опираясь на данные об устойчивости группы. В качестве инструмента исследования уровня социального капитала студенческих групп и групп преподавателей как фракталов предпринимательского университета были выбраны две анкеты. Первая анкета разработана на основе опросника «Стиль взаимоотношений: черепаха, сова, слон-в-посудной-лавке, открытое окно» (Styles of Human Relations — Turtle, Owl, Bull-in-a-China-Shop, and Picture Window) [155, c.87–98] и позволяет измерить уровни доверия и уважения (индивидуального и группового) (Приложение И). В основе второй анкеты лежит шкала оценки климата внутрифирменного предпринимательства (Широкова Г.В. и др.) [110, c. 49–52.], адаптированная нами к условиям университета для измерения уровня предпринимательского (инновационного) потенциала групп студентов и преподавателей, образующих команды проектов, определяемых нами как микрофракталы предпринимательской культуры. Анкета для оценки уровня предпринимательского потенциала учитывает влияние следующих факторов: 1) управленческая поддержка со стороны руководства (менеджмент университета/института/кафедры/преподаватели); 2) степень автономности опрашиваемых на рабочем месте; 104 3) система стимулирования инновационной деятельности и предпринимательского потенциала, существующая в университете; 4) наличие свободного времени; 5) целостность корпоративной культуры университета; 6) характер внутриорганизационных барьеров для развития инновационности и предпринимательской культуры студентов и преподавателей. Вопросы анкеты сгруппированы в три блока: организационный уровень; уровень отдельного рабочего (студенческого) места; уровень инновационного проекта. (Итоговая версия Анкеты № 2 представлена в Приложении К, таблицы К.1 и К.2). Предлагаемая методика оценки показателей социального капитала основывалась на следующих положениях: 1) студенты и преподаватели представляют собой наименьший фрактал культуры предпринимательства как субкультуры организационной культуры; 2) группы студентов и преподавателей, образующие команды проектов – это базовые фракталы (микрофракталы) предпринимательской культуры как типа организационной культуры; 3) показатели индивидуального и группового доверия и уважения — основа для расчёта показателя устойчивости (реципрокности) фракталов; 4) внутригрупповой предпринимательский климат (уровень развития предпринимательской культуры микрофрактала) зависит от индивидуальных показателей инновационного и предпринимательского потенциала отдельных членов группы (носителей предпринимательских компетенций); 5) показатели индивидуального доверия и уважения основываются на личностных характеристиках опрашиваемых и не зависят от групп, в которых находятся, но меняются с течением времени. Полученные значения могут использоваться для расчёта показателя устойчивости (реципрокности) фракталов различных уровней. Предлагаемая методика диагностики представлена на рисунке 16. 105 Компоненты методики диагностики организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом для обеспечения инновационного развития сферы услуг Уровни измерения Измерение социального капитала Наименьший фрактал Доверие индивида/ группы/ совокупности групп T (Trust) Микрофрактал (социальный капитал группы) Уважение индивида/ группы/ совокупности групп R (Respect) Мезофрактал (социальный капитал совокупности групп) Распределение социальных компетенций/ реципрокность D(c) (Distribution) Методы измерения Количественные методы: - анализ статистических данных, - репрезентативный опрос (анкетирование) Социальная включённость (предпринимательские компетенции или предпринимательский потенциал индивида) Ej(Entrepreneurship) Участие в коллективных действиях (предпринимательский потенциал группы) Ei (Entrepreneurship) Участие в совместных действиях (предпринимательский потенциал совокупности группы) Ei (Entrepreneurship) Рисунок 16 — Методика диагностики организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом для обеспечения инновационного развития сферы услуг Так как исходные данные для оценки уровня социального капитала были получены из двух источников, при последующих расчётах возникла необходимость, во-первых, отбора сопоставимых результатов двух анкет, т.е. отбора ответов студентов и преподавателей, принявших участие в обоих опросах, вовторых, объединения полученных данных. Подчеркнём, что использование методики предполагает осуществление нескольких этапов исследования: — первый этап предполагает оценку социального капитала всех студентов 106 и преподавателей, участвующих в предпринимательских проектах университета и представляющих собой наименьшие фракталы — фракталы первого уровня; — второй этап связан с оценкой социального капитала студенческих групп и коллективов ППС кафедр, участвующих в проектах. Полученные значения являются индикаторами контроля для оценки эффективности управленческих решений по развитию микрофракталов предпринимательской культуры в рамках принятой в диссертации рабочей гипотезы; — на третьем этапе рассчитывается социальный капитал команд проек- тов, состоящих из представителей различных кафедр и студенческих групп — микрофракталов (фракталов второго уровня) предпринимательской культуры университета; — на четвёртом этапе оценивается реципрокность (устойчивость), а затем социальный капитал совокупности микрофракталов, образующих фрактал третьего уровня – мезофрактал, развитие которого на основе предпринимательской культуры должно охватить весь университет. В качестве базового элемента оценки фрактала третьего уровня выделен отдельный микрофрактал – команда проекта. Поэтому для расчёта показателей мезофрактала используются показатели фракталов второго уровня; — пятый этап предполагает оценку изменений социального капитала фракталов разных уровней на начало и конец рассматриваемого периода для определения уровня развития предпринимательской культуры и принятия необходимых для её совершенствования управленческих решений. Предлагаемая нами модель оценки социального капитала группы основывается на гипотезе, что основной метод сбора информации – письменный опрос или анкетирование — построен таким образом, что больший балл свидетельствует об относительно большем социальном капитале группы. В качестве рабочей гипотезы выдвинуто научное предположение о том, что проектные группы, создаваемые как микрофракталы из носителей предпринимательской культуры (наименьших фракталов — студентов и преподавателей, участвующих в проек- 107 тах), обладают большим социальным капиталом, чем обычная студенческая группа или коллектив кафедры. Таким образом, именно команда проекта является основой для развития предпринимательской культуры как необходимого элемента системы обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза и всех его стейкхолдеров. Совокупность таких проектных групп, включающих всех обучающихся и сотрудников университета, создаёт фрактал третьего уровня – фрактальный предпринимательский университет. Оценка социального капитала фракталов различных уровней позволяет принимать необходимые управленческие решения для улучшения организационной культуры вуза и совершенствования организационно-экономического механизма обеспечения инновационного развития сферы услуг. В основе математического воплощения предлагаемой нами методики расчёта социального капитала фрактала лежит преобразованная формула Ф. Фукуямы: , где (5) SC — общий уровень социального капитала; ni — численность i-й группы, обладающей социальным капиталом; N — количество групп, обладающих социальным капиталом; Ci — коэффициент, характеризующий внутреннее единство i-й группы, обладающей социальным капиталом; Ri+ — радиус доверия; Ri- — радиус недоверия. Для удобства процесс расчёта социального капитала разбит нами на три этапа. Условные обозначения и исходные данные: Анкета № 1 — «Анкета по определению стиля взаимоотношений» (Приложение И); Анкета № 2 — «Шкала оценки уровня предпринимательства» (Приложение К); 108 Емах — максимально возможный балл по Анкете № 2; Eij — результат участника j в группе i по Анкете № 2; Tmax — максимально возможный балл по параметру доверие (Trust) (Анкета № 1); Tij — результат участника j в группе i по параметру доверие (Trust) (Анкета № 1); Rij — результат участника j в группе i по параметру уважение (Respect) (Анкета № 1); TRij = Tij + Rij – суммарный результат участника j в группе i по параметрам доверие (Trust) и уважение (Respect) (Анкета № 1); — сумма 25 % лучших (самых высоких) суммарных результатов участников группы i по параметрам доверие (Trust) и уважение (Respect) (Анкета № 1); — сумма 25 % наименьших (самых низких) суммарных результатов участников группы i по параметрам доверие (Trust) и уважение (Respect) (Анкета № 1). ni — количество опрошенных участников в группе i. Блок А. Вычисление предпринимательского потенциала группы (фрактала) i (Epi). Количественная оценка предпринимательского потенциала группы i: (6) Полученные значения представляют нереализованный потенциал каждой группы в области развития предпринимательских компетенций. Блок Б. Вычисление показателя потенциала доверия группы (фрактала) i (Tpi). Количественная оценка потенциала доверия: (7) Полученные значения представляют нереализованный потенциал доверия 109 для группы i. Блок В. Вычисление реципрокности группы (фрактала) i ( ). Количественная оценка реципрокности: (8) Полученные значения представляют показатель устойчивости связей в группе. В рамках исследования он был интерпретирован как сложность передачи навыков членами группы друг другу (наибольшая сложность обучения наблюдается при Di(c)=0, т.к. обмен знаний между носителями одинаковых компетенций малоэффективен, хотя ограничений для реализации имеющегося потенциала социального капитала нет), а также как лёгкость мобилизации групповых усилий для выполнения командных задач (наибольший эффект мобилизации наблюдается при Di(c)=1, когда существует неоднородность членов фрактала и имеются большие возможности для обмена имеющимися компетенциями). Следует учитывать, что и при Di(c)=0 , и при Di(c)=1 существуют проблемы развития организационной культуры, требующие управленческих воздействий. Предполагая, что управление фрактальными структурами ставит своей целью реализацию неиспользованного потенциала, меньшая сумма Блоков А и Б будет свидетельствовать о большем социальном капитале. Таким образом, показатель социального капитала SC (social capital), рассчитанный с поправкой на сложность его реализации (Блок В), может быть рассчитан как: SCi = [1 - Di(c)][1 - (0,5Epi + 0,5Tpi)], (9) Предлагаемая методика позволяет оценивать как уровень социального капитала фракталов, так и их изменение в разные периоды как индикатор уровня развития предпринимательской культуры. С учётом возможных значений можно выделить три уровня развития предпринимательской культуры: 1 группа развития — высокий уровень: 0,6 < SC ≤ 1,0 2 группа развития — средний уровень: 0,3 <SC < 0,6 3 группа развития — низкий уровень: 0 < SC < 0,3 110 Такой подход позволяет дать количественную оценку процесса организационной социализации как основы распространения фракталов. При этом проявление фрактальных свойств будет расти по мере повышения уровня развития предпринимательской культуры отдельных участников и их сообществ. Следует отметить естественные ограничения университетской среды исследования микрофракталов предпринимательской культуры: 1) результаты студентов, обучающихся на разных курсах, сопоставимы, однако старшекурсники имеют, как правило, более обоснованные и/или более критичные суждения; 2) в рамках тестирования определённых компетенций следует учитывать специализацию обучения опрашиваемых студентов; 3) результаты преподавателей экономических кафедр сопоставимы с результатами опроса студентов, участвующих в проектах, поскольку и те, и другие, выступают как наименьшие фракталы – носители культуры предпринимательства. Таким образом, предложенная методика интегральный оценки социального капитала микрофрактала предпринимательского университета позволяет поэтапно определить общий уровень социального капитала групп студентов или преподавателей, участвующих в предпринимательских проектах и являющихся носителями предпринимательских компетенций (фракталами первого уровня), рассчитать показатели предпринимательского потенциала этого микрофрактала и оценить уровень развития его предпринимательской культуры. Эта методика также предполагает возможность расчёта реципрокности (устойчивости) связей между исследуемыми микрофракталами, образующих мезофрактал, и социального капитала и предпринимательского потенциала мезофрактала как совокупности микрофракталов. Сопоставление полученных показателей с оптимальными, желательными или максимально допустимыми позволит сделать необходимые выводы для принятия управленческих решений по распространению фракталов предпринимательской культуры как основы организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом для обеспечения инновационного развития сферы услуг. 111 Выводы Необходимость повышения эффективности деятельности предпринимательских вузов как ключевых субъектов обеспечения инновационного развития сферы услуг усиливает внимание учёных и практиков к проблемам совершенствования организационно-экономических механизмов управления вузом как совокупности форм и методов, направленных на удовлетворение потребностей общества в квалифицированных кадрах и качественных образовательных услугах, а также на стимулирование сотрудников образовательного учреждения в совершенствовании всех бизнес-процессов. Важнейшей частью этих механизмов являются организационно- экономические механизмы обеспечения инновационного развития, представляющие собой совокупность управленческих отношений на основе специфических способов и методов взаимодействия всех стейкхолдеров вуза, стимулирующих подготовку специалистов определённых компетенций и появление научных разработок, их освоения и внедрения в производственный процесс. В диссертационном исследовании данные механизмы раскрыты в разрезе трёх основных аспектов: институционального, поведенческого и инструментального. Такой подход позволил рассматривать действие этих механизмов как процесс развития коллективистской стратегии сопредпринимательства, основой которого становятся динамические способности предпринимательского вуза, рассматриваемые как сумма ключевых компетенций и способностей к изменению, имеющих фрактальную природу. Их воспроизводство предполагает не только обучение и распространения полученных организационных знаний, но и их закрепление в существующей организационной культуре, что является важным условием создания организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом для обеспечения инновационного развития сферы услуг. Проведённый анализ российского и зарубежного опыта развития предпринимательских вузов показывает возможность создания организационно- 112 экономических механизмов обеспечения инновационного развития университетов на основе автономных исследовательских самоорганизующихся команд. В результате взаимодействия преподавателей и студентов, выступающих как носители (нанофракталы) предпринимательских компетенций, происходит передача знаний и опыта, закрепление предпринимательских компетенций, создание предпринимательских сетей – базовых фракталов (микрофракталов) предпринимательской культуры. Для оценки управленческих воздействий, связанных с развитием фракталов предпринимательской культуры университета как ключевого субъекта обеспечения инновационного развития сетевой экономики, предложен научный инструментарий диагностики организационно-экономических механизмов управления вузом. Его обоснование основывается на возможностях функциональной диагностики, оценке уровня развития социального капитала как индикаторе состояния рассматриваемых механизмов и определении последовательности процедур диагностики от наименьшего фрактала к микро- и мезофракталу. Предлагаемый подход позволяет оценивать изменение социального капитала микро- и мезофракталов в динамике, а также определять уровень развития предпринимательской культуры, характеризующий исследуемый фрактал (низкий, средний или высокий) и делать выводы для принятия управленческих решений по распространению фракталов предпринимательской культуры. Рассмотрим особенности реализации организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом для обеспечения инновационного развития сферы услуг и возможности их совершенствования с учётом предложенного инструментария диагностики на примере конкретного вуза. 113 3. ОСОБЕННОСТИ РЕАЛИЗАЦИИ ОРГАНИЗАЦИОННОЭКОНОМИЧЕСКИХ МЕХАНИЗМОВ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ СФЕРЫ УСЛУГ (на примере ВГУЭС) 3.1. Формирование организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательского университета Проблемы формирования инновационной экономики в рамках современной сферы услуг чрезвычайно актуальны для регионов Дальнего Востока РФ. Например, согласно Стратегии социально-экономического развития Приморского края до 2025 года, его миссия заключается в обеспечении взаимодействия Российской Федерации с АТР за счёт наиболее продуктивного включения Российской Федерации в азиатские рынки товаров, финансов, рабочей силы, технологий и информации. Это предполагает построение инфраструктуры, соответствующей современным инвестиционным тенденциям и развитию новых видов деятельности – секторов финансовых, транспортно-логистических услуг, сетевой торговли и т.д., создание информационно-коммуникационной среды, способствующей взаимодействию инвесторов и разработчиков, развитие инновационного предпринимательства, стимулирование инновационной деятельности на предприятиях реального сектора экономики, создание консорциумов малых предприятий для совместного проведения НИОКР, стимулирование взаимодействия научных и образовательных организаций Приморского края, а также стимулирование взаимодействия научно-исследовательских организаций и образовательных учреждений Приморского края с соответствующими организациями стран АТР [193]. Очевидно, что в решении этих задач особое место отводится крупнейшим университетам региона, реализующим предпринимательскую миссию. К таким вузам в полной мере относится ФГБОУ ВПО «Владивостокский государствен- 114 ный университет экономики и сервиса», который позиционирует себя как предпринимательский инновационный университет, центр образования международного уровня в сфере бизнеса и сервиса. Реализация миссии и выполнение приоритетных направлений деятельности образовательного учреждения требует формирования адекватных условиям организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом, включая механизмы обеспечения инновационного развития. Рассмотрим их особенности с учётом институционального, поведенческого и инструментального аспектов. Анализ институционального аспекта организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития ВГУЭС в качестве предпринимательского университета показывает, что управление активным взаимодействием вуза с бизнес-сообществом обеспечивается, прежде всего, за счёт ректората и руководства институтов — собственно субъектов управления и одновременно обеспечения инновационного развития самого вуза. Отражением такого подхода является система стратегического планирования, действующая в университете с 2004 г. Сейчас в работу над решением задач стратегического планирования вовлечено около 30 % коллектива ВГУЭС, включая топ- менеджмент, наиболее активных сотрудников и студентов, а также представителей внешней среды, заинтересованных в развитии вуза: представители органов власти, бизнес-сообщества, выпускники. Особое развитие проблема участия университета в создании интеллектуальной экономики получила в «Программе стратегического развития ВГУЭС на 2010-2016 гг.», которая стала победителем конкурса поддержки программ стратегического развития государственных образовательных учреждений высшего профессионального образования, подведомственных Минобрнауки России. Среди трех приоритетных направлений Программы было выделено сервисное, предполагающее решение общих и частных проблем сектора услуг в ДВФО, включая: разработку инструментальных и информационных методов совершенствования технологий конструирования и изготовления изделий легкой промышленности; прогнозирование появления новых потребностей в услугах гос- 115 тиничного и ресторанного сервиса Дальнего Востока РФ; изучение закономерностей развития туристического бизнеса для удовлетворения потребностей разных слоев населения; разработка систем мониторинга рынка услуг и оценки качества этих услуг; мониторинг дальневосточного рынка труда сервисных специальностей; инновационный менеджмент в разных сферах сервисной деятельности; экономическое обоснование развития сети сервисных услуг. Ожидается, что реализация программы стратегического развития ВГУЭС приведёт к достижению следующих долгосрочных социально-экономических эффектов: 1) обеспечение высококвалифицированными специалистами формирующихся на Дальнем Востоке и в Приморском крае предприятий туристического рекреационного комплекса, гостиничного бизнеса, транспортной и производственной инфраструктуры, нефтехимического, лесо - и рыбоперерабатывающего производств; 2) устойчивая вовлечённость руководителей и специалистов бизнесструктур региона в процесс непрерывного повышения уровня профессиональных компетенций, удовлетворяющих динамичным изменениям внешней среды и требованиям процессов современных инновационных преобразований; 3) продуцирование результатов фундаментальных и прикладных исследований научных школ Университета по проблемам инновационного развития сервисных отраслей экономики с их последующей коммерциализацией в целях достижения регионом намеченных темпов роста ВРП, доходной части регионального бюджета, средней заработной платы населения; 4) завоевание лидерских позиций на рынке образовательных услуг Северо-Восточной Азии по подготовке специалистов в области экономики и международного бизнеса, сервиса и информационных технологий. Учитывая тенденции развития региональной экономики, предполагается, что по сравнению с 2010 г. доля студентов ВГУЭС, обучающихся на образовательных программах в области сервиса и туризма (от общей численности студентов) в 2015 году увеличится в 1,8 раза, в 2020 г. — в 2,9 раза, а в 2025 г. — в 3,8 раза. 116 К числу косвенных субъектов управления или инициаторов изменений следует отнести многочисленных деловых партнёров или стейкхолдеров Владивостокского государственного университета экономики и сервиса. К наиболее активным из них относятся работодатели и другие представители бизнессреды города Владивостока и Приморского края, общественные структуры города, края и региона. Позиционируя себя как клиентоориентированная и социально- ответственная компания, ВГУЭС успешно использует в своей практике инновационные способы взаимоотношений с социальными и бизнес-партнёрами: укрепляет взаимодействие с местным сообществом и бизнес-структурами, привлекает их к разработке и реализации образовательных программ, совершенствует и обновляет материально-техническую базу, готовит квалифицированные кадры для предприятий малого и среднего бизнеса края, способствует формированию инновационной инфраструктуры Приморья за счёт поддержки инновационных проектов малого и среднего бизнеса, оказывает консалтинговые услуги, участвуя в решении острых проблем в развитии предпринимательства, создаёт прозрачную систему оценки качества обучения, активно участвует в жизни города и региона. Особо следует выделить целевую программу ВГУЭС «Стратегическое партнерство» на 2009-2011 гг., направленную на создание взаимовыгодного и равноправного партнёрства вуза и бизнес-сообщества. Основные направления и механизмы Программы отражены на рисунке 17. Одним из направлений реализации Программы «Стратегическое партнёрство» является обеспечение качества подготовки специалистов и понимания его соответствия требованиям потребителей через усиление практикоориентированности, что не может быть обеспечено силами только самих учебных заведений без участия предприятий. Благодаря стратегическому партнёрству образовательные программы ВГУЭС, разрабатываемые совместно с бизнесом, становятся ориентированными на современный рынок и реалии экономики, обеспечение связи процесса подготовки с реальной и актуальной практикой профессиональной деятельности. 117 Целевая программа «Стратегическое партнёрство» Обеспечение качества подготовки специалистов и понимания соответствия требованиям потребителей через усиление практикоориентированности Эффективная система трудоустройства и продвижения выпускников всех программ В рамках основных образовательных программ В рамках системы ДПО и корпоративного обучения «Приглашённые спикеры» Программы профессиональной сертификации Практики и стажировки в компанияхпартнёрах Дипломные работы и НИРС по заказам предприятий Поиск новых возможностей во внешней среде и содействие созданию новых продуктов и услуг университета «Бизнес-мастерские» от компанийпартнёров Краткосрочные семинары со студентами и преподавателями по вопросам рынка труда и занятости Создание системы бизнесконсультирования Формирование «корпуса консультантов» и обучение Генерация и реализация отдельных проектов по направлениям деятельности университета в сфере «полезности обществу» Формирование корпуса проектных менеджеров Создание фондов целевого финансирования и поддержки Рисунок 17 — Деятельность ВГУЭС по развитию партнерства с бизнес-средой Составлено по: Мартыненко О.О. Вуз и бизнес: взаимные ожидания и механизмы сотрудничества [Электронный ресурс]/ Образование и общество. – 2010. – №6. – Режим доступа: http://jeducation.ru/6_2010/98.html [66] 118 В качестве основных механизмов решения проблемы практикоориентированности в рамках основных программ университет выбрал три: — участие специалистов-практиков в учебном процессе; — система практик и стажировок студентов в компаниях-партнёрах; — проектные и исследовательские работы студентов по заказам предпри- ятий и организаций. Второе направление Программы «Стратегическое партнёрство» связано с поиском новых возможностей во внешней среде и содействием созданию новых продуктов и услуг университета на основе развития программ постдипломного обучения, создания системы бизнес-консультирования в результате подбора и привлечения к работе с партнёрами университета высококвалифицированных специалистов экспертного уровня, сочетающих высочайший уровень компетентности в профессиональной области и владение современными методиками практического обучения. В целом университет имеет договоры о партнёрстве и сотрудничестве с более чем 400 предприятиями и организациями, из них примерно десятая часть — наиболее активные партнёры. Активное сотрудничество с бизнес-средой и ориентация на её потребности стимулирует создание всё новых, востребованных образовательных услуг. Постоянными участниками мероприятий, организуемых ВГУЭС в рамках стратегического партнёрства, являются ОАО «Ростелеком», ОАО «МТС», ОАО «Альфа-банк», ОАО «ВТБ 24» и многие другие. Как полноправный член предпринимательского сообщества Приморского края, ВГУЭС давно сотрудничает с Общественным Советом предпринимателей Приморья (ОСПП) по разным направлениям деятельности: проведение тематических круглых столов, семинаров, совместное решение острых вопросов обеспечения квалифицированными кадрами региональной экономики, участие в разработке стратегии развития ОСПП. При построении отношений с бизнес-средой региона ВГУЭС стремится занимать позицию равноправного и сильного партнёра, обладающего существенными ресурсами, поскольку у него для подобного позиционирования есть 119 все основания: вуз является не только крупнейшим культурно-образовательным и научным центром региона, но и крупнейшим в крае налогоплательщиком, серьёзным экономическим субъектом, обеспечивающим высокую востребованность и конкурентоспособность своей инфраструктуры и услуг. Понятие партнёрства ВГУЭС рассматривает существенно шире, чем отношения в системе «клиент — поставщик», в которых вуз является поставщиком, а компания — потребителем квалифицированных кадров. По предложениям самих представителей бизнеса, высказанным в ходе совместных сессий стратегического планирования, проведённых во ВГУЭС, наиболее желательный сценарий взаимодействия должен строиться по формуле «университет + бизнес = новый бизнес». Для университета такой подход формирует возможность создавать новые, в действительности востребованные высокотехнологичные услуги. Объектом управления в процессе обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза является весь многопрофильный университетский комплекс с высококвалифицированным кадровым составом и современной материально-технической базой, использующий инновационные подходы к организации образовательного и научно-исследовательского процессов и стратегического партнёрства с субъектами рынка. Руководство ВГУЭС стремится реализовать коллективистскую стратегию развития предпринимательства в вузе, охватывающую весь ППС, всех сотрудников и студентов и способствующую созданию и сохранению климата, стимулирующего инновации. Для продвижения внутреннего предпринимательства во ВГУЭС реализуется проект развития предпринимательских компетенций студентов и преподавателей, предназначенный не для усиления специальной профессиональной подготовки будущих предпринимателей, а для формирования их оптимального поведения в условиях неопределённости и риска российского рынка. Этот проект был разработан группой сотрудников ВГУЭС, участвующих в международном проекте «Подготовка менеджеров по развитию для российских государственных университетов», организованном в 2006–2008 гг. Фондом «Новая Евразия» совместно с Российским государственным педагогическим университетом 120 им. А.И.Герцена и Мехеленским Университетским Колледжем (Mechelen University College, Belgium), г. Мехелен, Бельгия. В рамках реализации проекта развития предпринимательских компетенций студентов и преподавателей вузом было выделено два основных направления деятельности: создание Центра предпринимательских инициатив и Инновационного бизнес-инкубатора. Основной целью деятельности Центра предпринимательских инициатив является расширение образовательного поля университета и развитие взаимодействия с предпринимательской средой за счёт предоставления бизнес-структурам дополнительных образовательных услуг и разработки новых образовательных программ по их запросу, оказания помощи в организации новых бизнес-структур и создании структурных подразделений по передаче знаний и инновационных технологий, развития базы консультационных услуг. В настоящее время Центр предпринимательских инициатив ВГУЭС размещён на площади свыше 400 кв. м, где оборудовано 54 рабочих места для преподавателей, активно занимающихся научно-исследовательскими проектами и инновационными разработками. Инновационный бизнес-инкубатор при ВГУЭС был образован в 2006 году решением Федерального агентства по образованию при поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации и Министерства экономического развития и торговли Российской Федерации с целью поддержки субъектов малого предпринимательства на ранней стадии их деятельности путём предоставления им помещений и оказания им консультационных, бухгалтерских, юридических и прочих услуг. Бизнес-инкубатор ВГУЭС, площадью свыше 3000 кв. м, является первым региональным инновационным бизнес-инкубатором на Дальнем Востоке России, созданным на средства федерального бюджета Российской Федерации и ВГУЭС. Перспективы развития бизнес-инкубатора ВГУЭС связаны с развитием малых инновационных компаний, реализующих оригинальные научно-технические идеи. 121 ВГУЭС активно взаимодействует с Фондом содействия развитию малых форм предприятий Приморского края, ежегодно направляя на конкурс этого Фонда по программе «СТАРТ» около 10 проектов сотрудников университета для оказания консультационной поддержки науки на стадии подготовки заявок. За последние 4 года сотрудниками ВГУЭС были созданы 11 малых инновационных предприятий, с которыми Фонд заключил государственные контракты на выполнение НИОКР. Таким образом, в вузе развивается направление сервисного сопровождения инноваций. Поведенческий аспект организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития ВГУЭС реализуется посредством осуществления следующих функций: — поддержки создания предприятий в рамках университета, что непо- средственно связано с передачей знаний и технологий; — объединения различных дисциплин в единый комплекс, используе- мый для передачи знаний и технологий, благодаря чему преподаватели ВГУЭС приобретают междисциплинарные компетенции и более глубокое понимание процесса коммерциализации знаний; — формирования предпринимательского поведения у ППС и сотруд- ников университета, что оказывает косвенное влияние на выбор области, темы и целей научных исследований и их реализации в бизнесе или в общественной деятельности; — формирования предпринимательского поведения у студентов в про- цессе обучения, что направлено на подготовку для ДВФО новых поколений исследователей и представителей бизнеса, а значит, оказывает долгосрочное воздействие на предпринимательскую среду региона и создаёт возможность сотрудничества между университетом, бизнес-средой и государством. Главным стратегическим вектором развития программ высшего образования во ВГУЭС, направленным на достижение вышеуказанной цели, преодоление разрыва между академическим образованием и внешней средой и подготовку специалистов в соответствии с требованиями работодате- 122 лей, стало практикоориентированное обучение как процесс приобретения знаний, умений, навыков и опыта деятельности на основе погружения студентов в профессиональную среду. Это способствует повышению качества подготовки специалистов для новой экономики, позволяя осуществлять не разовую, а постоянную «настройку» содержания образовательных программ на реалии современной экономики. Для обеспечения такой «настройки» выработаны специальные универсальные в масштабах вуза механизмы, реализуемые как в рамках учебного процесса по основным образовательным программам, так и в системе дополнительного профессионального образования — учебно-тренинговые центры и специализированные лаборатории. Уро- вень этих центров и лабораторий таков, что позволяет не только обеспечить во ВГУЭС современную практическую базу для обучения студентов с применением инновационных методов обучения, но и даёт возможность осуществлять системную подготовку и переподготовку кадров по многим сервисным направлениям для всего ДВФО. Как результат, университет участвует во Всемирной неделе предпринимательства, широкомасштабном международном проекте, который охватывает более 100 стран, организуя для студентов и преподавателей встречи с предпринимателями, Круглые столы, конференции и семинары по проблемам развития предпринимательства и малого бизнеса. Анализ инструментальных аспектов организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития ВГУЭС как предпринимательского вуза предполагает изучение методов, процедур и технологий управления его инновационным развитием, особенностей системы обучения предпринимательству в рамках университета. Во-первых, в качестве инструмента административного воздействия следует выделить разработку руководством ВГУЭС дополнительных стимулов, направленных на вовлечение в инновационную деятельность максимально возможного количества молодых преподавателей, аспирантов и студентов. Для этого в университете реализуется концепция «принуждения к инновациям», направленная на создание таких условий, при которых не 123 быть активным в инновационном отношении невыгодно как с моральной, так и с материальной точки зрения. Мотивацией для студентов должна является перспектива создать свой бизнес, возможность участвовать в тренингах и стажировках, учёт предпринимательской активности в результатах образовательной программы (практики, курсовые), получение стартового капитала на развитие проекта через создание малого предприятия как награда за победу в конкурсах, проводимых в университете. Мотивацией для преподавателей выступает учёт результативности их инновационной работы в рейтинговой системе оценки деятельности преподавателя и при прохождении конкурсных процедур на должность и звание, получение дополнительных доходов за работу в качестве консультанта при победе проекта в конкурсах. В рейтинговую систему оценки результативности деятельности преподавателя и кафедры университета включён инновационно- предпринимательский блок со следующими показателями: — количество исследовательских курсовых и дипломных работ, выпол- ненных студенческими командами; — количество проектов, прошедших конкурсный отбор в Инновационный бизнес-инкубатор ВГУЭС; — количество проектов, победивших в программе У.М.Н.И.К., в нацио- нальных конкурсах; — количество проектов, победивших в программе СТАРТ; — количество свидетельств и патентов, полученных за результаты интел- лектуальной деятельности; — количество лицензий, проданных стороннему потребителю, на право использовать результаты интеллектуальной деятельности и доходы от продажи; — количество предприятий, созданных по 217-ФЗ; — объём продукции, выпущенной созданными инновационными пред- приятиями; 124 — количество рабочих мест, созданных на малых предприятиях. Мотивация руководителей подразделений — учёт результативности инновационной работы в рейтинговой системе оценки деятельности учебного подразделения, внесение в качестве обязательного условия при прохождении конкурсных процедур на должность результатов соискателя в части инновационной активности, вовлечения студентов и аспирантов в инновационную деятельность. На развитие предпринимательских компетенций у студентов и преподавателей ВГУЭС, оказание реальной практической помощи начинающим предпринимателям направлен общеуниверситетский проект «Бизнес-старт». Он включает проведение экспертного семинара с участием широкого круга студентов и преподавателей профильных кафедр по проблемам развития предпринимательства в регионе; формирование пула руководителей, консультантов и студентов для подготовки дипломных работ по проблемам развития в регионе, публичную защиту этих работа; апробацию интерактивного курса «Основы предпринимательства» для потенциальных и начинающих предпринимателей; организацию летнего тематического молодёжного лагеря по теме «Предпринимательство в инновационной сфере». Ожидается, что в результате реализации этого проекта большая часть преподавателей, студентов и выпускников будет вовлечена в решение реальных практических проблем развития предпринимательства, создания кадровой и методической базы для консалтинговых проектов в сфере предпринимательства. Подобные цели повышения инновационной и предпринимательской активности основных стейкхолдеров вуза — студентов и преподавателей — преследует и проект «ВГУЭС-Сити», реализуемый в рамках Программы стратегического развития и ориентированный на создание внутриуниверситетской бизнес-среды. В настоящее время в его рамках функционирует шесть студенческих бизнесов, руководимых преподавателями преимущественно экономиче- 125 ских кафедр. Однако результативность проекта в целом невелика, т.к. он не вышел пока за рамки организационного периода [16]. Подчеркнём, что несмотря на определённые успехи предпринимательского университета в формировании предпринимательских компетенций студентов и сотрудников и нацеленности ВГУЭС на трансфер сервисных инноваций в экономику региона, полученные результаты свидетельствуют лишь о наличии некоторых элементов организационно-экономических механизмов управления вузом для обеспечения инновационного развития сферы сервиса. Мотивация студентов, преподавателей и сотрудников к инновационному предпринимательству является низкой. Подтверждением этому стали результаты проведённой диагностики состояния организационноэкономических механизмов управления вузом. 3.2. Особенности диагностики организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза В основу настоящего исследования легла работа по представленной во второй главе методике диагностики организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития на основе социального капитала, проведённая в 2009–2013 гг. среди студентов 2–3 курсов Института международного бизнеса и экономики (ИМБЭ), Института информатики, инноваций и бизнес-систем (ИИИБС), преподавателей четырёх кафедр и участников шести проектных команд Владивостокского государственного университета экономики и сервиса. В таблице 5 даны условные обозначения студенческих групп, кафедр и совместных проектов по их участникам. На первом этапе исследований была проведена оценка уровня социального капитала студентов университета и преподавателей, участвующих в предпринимательских проектах университета, как наименьших фракталов — фракталов первого уровня. В результате анкетирования был выявлен уровень дове- 126 рии/ уважения и предпринимательского потенциала 765 участников опроса (721 студент и 44 преподавателя). Полученные данные стали исходными данными для исследования. В соответствии с предложенной методикой на втором этапе диагностики была проведена оценка социального капитала студенческих групп и ППС кафедр, участвующих в проектах предпринимательского университета. Таблица 5 — Условные обозначения студенческих групп, кафедр и проектов Обозначение групп НН ФК Профиль/ Направление Налоги и налогообложение Финансы и кредит Товароведение и экспертиза товаров в таможенной деятельТТ ности ТВ Товароведение и экспертиза товаров МА Маркетинг МЭ Мировая экономика КД Коммерческая логистика/ Коммерция (торговое дело) РК Реклама БУ Бухгалтерский учёт, анализ и аудит Математические методы в экономике ММ КММ Кафедра математики и моделирования КМН Кафедра менеджмента КУПД Кафедра управления персоналом и трудового права Кафедра финансы и налоги КФН Проект 1 Студенческое агентство по подбору персонала «The Right (HR-агентство) Way» Проект 2 Проект ППС КМН и студентов ИМБЭ и ИИИБС Проект 3 Проект ППС КФН и студентов ИМБЭ и ИИИБС Проект 4 Проект ППС КМН, КФН и студентов ИМБЭ и ИИИБС Проект 5 Проект ППС КМН, КУПД и студентов ИМБЭ и ИИИБС Проект 6 Проект ППС КММ, КУПД и студентов ИМБЭ и ИИИБС В таблице 6 представлены основные результаты расчёта уровня социального капитала и его элементов для студенческих групп. Анализ полученных данных позволяет делать выводы о недостаточной вовлеченности студентов в предпринимательскую деятельность университета, их слабом взаимодействии и реализации предпринимательских компетенций. Так, из 16 студенческих групп 127 (3 из них участвовали в опросах дважды) 6 групп, т.е. 37,5 %, имеют средний уровень (от 0,333 до 0,666) социального капитала. Самый низкий уровень социального капитала демонстрируют студенты групп НН10 (0,578) и КД09 (0,554). Наибольшим уровнем социального капитала обладают студенты групп ФК09 (0,739) и РК09 (0,717 и 0,721). Однако такие показатели нельзя считать достаточными для социализации как создания условий распространения фракталов предпринимательской культуры в вузе. Такие выводы подкрепляются анализом значений компонентов социального капитала – потенциала доверия, предпринимательского потенциала и реципрокности. Таблица 6 – Сводные результаты уровня социального капитала и его составляющих для студенческих групп 2009-2010 годов Показатель Группа МЭ07 МЭ10 ММ10 БУ10 ФК10 РК10 НН10 ТТ09 ТВ09 МА09 ФК09 ФК09-2 КД09 КД09-2 РК09 РК09-2 Потенциал доверия Tp Предпринимательский потенциал Ep Реципрокность D(c) 0,140 0,233 0,210 0,196 0,220 0,237 0,188 0,224 0,211 0,213 0,189 0,200 0,237 0,213 0,146 0,144 0,353 0,287 0,324 0,314 0,317 0,322 0,312 0,302 0,305 0,316 0,303 0,315 0,342 0,357 0,273 0,299 0,093 0,091 0,124 0,148 0,077 0,121 0,229 0,093 0,075 0,093 0,020 0,152 0,195 0,169 0,093 0,073 — максимальные значения Социальный капитал SC 0,683 0,673 0,642 0,635 0,675 0,634 0,578 0,669 0,686 0,667 0,739 0,630 0,635 0,594 0,717 0,722 — минимальные значения Потенциал доверия всех студенческих групп, участвующих в исследовании, оказался достаточно низким: минимальное значение – 0,140 (МЭ07), максимальное значение – 0,237 (РК10 и КД09), что является показателем достаточно устойчивых связей в группе, образуемых преимущественно решением учеб- 128 ных задач. Показатель предпринимательского потенциала, представляющий нереализованные предпринимательские компетенции, для большинства студенческих групп оказался в диапазоне от 0,273 (РК09) до 0,375 (КД09-2). С учётом принятых допущений нашей методики (раздел 2.3 диссертации) и полученных результатов (от 0 до 0,5), можно выделить три уровня этого показателя: низкий уровень 0 — 0,166; средний уровень 0,167 — 0,333; высокий уровень 0,334 — 0,5. При этом низкий уровень нереализованного потенциала является показателем большей предпринимательской активности студентов, и наоборот, высокий уровень нереализованного потенциала означает предпринимательскую пассивность обучающихся. Полученные нами в исследовании значения предпринимательского потенциала колебались от 0,273 (РК09) до 0,353 (МЭ07) и 0,357 (КД09 — по результатам повторного опроса). При этом только 3 студенческие группы (одна из групп участвовала в опросе дважды), т.е. 18,7%, имели показатели, которые можно отнести к высоким значениям (выше 0,333) нереализованных предпринимательских компетенций, низкого уровня потенциала не имеет ни одна группа. Это свидетельствует о недостаточном уровне развития и/или отсутствии условий реализации предпринимательских компетенций студентов, в результате чего их предпринимательская активность является низкой. Соответственно низкими оказались для этих групп показатели реципрокности: минимальное значение — 0,073 (РК09-2), максимальное значение – 0,229 (НН10). Все рассчитанные значения реципрокности показывают неблагоприятное состояние студенческих групп для развития предпринимательства, т.к. предпринимательские компетенции обучающихся являются одинаково низкими, хотя ограничений для реализации социального капитала в группах нет. Подобные выводы подтверждают низкие значения потенциала доверия (максимальный результат — 0,237), которые характеризуются как слабая степень недоверия в группе, члены которой готовы к командной работе и взаимодействию. Интегральное значение составляющих социального капитала представле- 129 но на рисунке 18. Данные студенческих групп по итоговому интегральному показателю социального капитала, а также групповые показатели уровня доверия и уважения представлены в таблицах и на диаграммах рисунков Приложения Л. 0,4 Составляющие социального капитала студенческих групп 20092010 годов 0,3 0,2 0,1 0,0 Потенциал доверия Предпр. потенциал Реципрокность Рисунок 18 — Сводные результаты составляющих социального капитала студенческих групп 2009-2010 годов Полученные результаты диагностики вполне соответствуют выводам о недостаточном развитии инструментального аспекта организационно- экономических механизмов управления предпринимательским вузом, полученным нами в п. 1.1 данной главы. Вместе с тем подобное состояние не означает отсутствия возможности развития социального капитала, тем более, что на основе взаимных интересов студентов и преподавателей при соответствующем стимулировании руководства университета может возникнуть новый мотивационный фон распространения предпринимательских компетенций, определяющих инновационные императивы вуза. Для принятия управленческих решений необходимо проанализировать концентрацию социального капитала студенческих групп по организационным уровням: уровень организации, отдельного рабочего (студенческого) места и уровень предпринимательского проекта, представленных на рисунке 19 (струк- 130 тура Анкеты № 2 и содержание её блоков отражены в таблице К.3 Приложения К). Согласно данным представленной диаграммы, наибольший предпринимательский потенциал студенческие группы продемонстрировали на стратегическом уровне (12 из 16 исследованных групп — 3 группы были исследованы дважды). 10 групп (62,5 %) продемонстрировали существенный потенциал на уровне предпринимательского проекта. Характерно уменьшение нереализованного потенциала по мере перехода от микроуровня к макроуровню (от уровня рабочего места студента к уровню университета). Функциональное распределение предпринимательского потенциала студенческих групп 2009-2010 годов 0,80 0,75 0,70 0,65 0,60 0,55 0,50 Стратегический Рабочее место Проект Рисунок 19 — Распределение предпринимательского потенциала студенческих групп по организационным уровням Таким образом, полученные результаты соответствуют сделанным ранее выводам о преобладании предпринимательской инициативы топ-менеджмента вуза, прослеживаемой при анализе институционального аспекта организационно-экономическим механизмов управления ВГУЭС. Для изменения существующей ситуации необходимы меры, стимулирующие развитие внутреннего предпринимательства в университете на основе реализации коллективистской стратегии сопредпринимателей. Как было доказано во второй главе нашего исследования формирование такой стратегии является важным условием создания 131 организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом для обеспечения инновационного развития сферы услуг и предполагает усиление динамических способностей предпринимательского вуза. Эти способности рассматриваются как сумма ключевых компетенций, имеющих фрактальную природу, включая способности к изменению и/ или воспроизводству организационной культуры. Решение проблем развития таких способностей должно основываться на совершенствование поведенческого аспекта организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом. Возможные направления такого совершенствования даёт анализ условий развития компонентов социального капитала. Данные, представленные в таблице 7 и на рисунке 20, характеризуют указанные условия развития предпринимательского потенциала студенческих групп как компоненты их социального капитала. Таблица 7 — Суммарное распределение предпринимательского потенциала студенческих групп по функциональным областям Область Вчера Сегодня Завтра Инфраструктура 0,636 0,708 0,710 Общество 0,714 0,726 0,710 Регламенты 0,681 0,689 0,696 Самое высокое значение — 0,726 получил показатель предпринимательского потенциала в функциональной области «Общество/Сегодня» (макроокружение, то есть университет в целом), характеризующий отношение к социуму на данном временном отрезке. Следует отметить наличие у студентов негативных ожиданий относительно возможностей развития предпринимательских возможностей, связанных с составляющей «Общество» в целом, так как её уровень снижается по мере удаления от нынешнего временного отрезка (уменьшение от 0,725 до 0,710), и более низкую оценку возможностей реализовать свой предпринимательский потенциал в прошлом (0,707). Возможным объяснением вышеуказанной оценки студентами ВГУЭС 132 ретроспективы и перспективы возможности реализации предпринимательского потенциала является роль университета в стимулировании предпринимательских инициатив обучающихся, ограниченных, тем не менее, рамками требований к организации учебного процесса, правилами внутреннего распорядка и другое. В случае составляющей «Регламенты» наблюдается такая же тенденция: рост ожиданий по мере движения в будущее: 0,681 – 0,689 – 0,696. Это может свидетельствовать о позитивных ожиданиях студентов, связанных с повышением гибкости общеуниверситетских правил или формальных процедур, благоприятно влияющих на возможность использования предпринимательского потенциала. Функциональное распределение предпринимательского потенциала студенческих групп 2009-2010 годов ИНФ-ВЧ 0,750 РЕГ-ЗАВ0,700 0,650 0,600 РЕГ-СЕГ 0,550 РЕГ-ВЧ ОБЩ-ЗАВ ИНФ-СЕГ ИНФ-ЗАВ ОБЩ-ВЧ ОБЩ-СЕГ Рисунок 20 – Функциональное распределение предпринимательского потенциала студенческих групп Таким образом, первоочередной зоной управленческого воздействия для стимулирования поведенческих аспектов организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом должны становиться именно регламенты, функциональная область влияния которых на предпринимательский потенциал даёт минимальные значения. Подробные данные, отражающие показатели функционального распределения предпринимательского потенциала по каждой студенческой группе, представлены в таблице Л.2 Приложения Л. Для анализа условий развития социального капитала и принятия управ- 133 ленческих решений, направленных на совершенствование организационноэкономических механизмов управления предпринимательским вузом в контексте всех его аспектов, представляет интерес анализ влияния показателей социального капитала и его составляющих на качество подготовки студентами учебных проектов. Задание по проекту представлено в Приложении М. Данные сравнительного анализа отражены в таблицах 8 и 9. Таблица 8 — Показатели качества подготовки проектов студентами в 2012-2013 уч. году в контексте показателей социального капитала и его составляющих Группа Показатель Количество проектов Кол-во баллов, полученных группой за проекты Среднее кол-во баллов за проект на группу Рейтинг БУ10 ММ10 МЭ10 ФК10 РК10 НН10 6 1 5 5 2 5 204 34 163 175 46 152 34,0 34,0 32,6 35,0 23,0 30,4 2 22 752 2 6 204 3 20 676 1 25 870 5 5 151 4 16 502 34,2 34,0 33,8 34,8 30,2 31,4 2 0,196 3 0,210 4 0,233 1 0,220 6 0,237 5 0,188 Рейтинг 2 0,148 3 0,124 5 0,091 4 0,077 6 0,121 1 0,110 Рейтинг Предпринимательский потенциал Ep Рейтинг 6 0,314 5 0,324 2 0,287 1 0,317 4 0,322 3 0,312 3 0,635 6 0,642 1 0,673 4 0,675 5 0,634 2 0,667 5 20 4 4 23 5 2 17 2 1 12 1 6 32 6 3 18 3 Кол-во участников проектных групп Общее кол-во баллов за проекты на группу Среднее кол-во баллов за проект на участника/студента группы Рейтинг Потенциал доверия Tp Реципрокность D(c) Социальный капитал SC Рейтинг Сумма мест Общий рейтинг — максимальные значения — минимальные значения Сравнение показателей групп студентов, обучающихся по дисциплине «Менеджмент» в 2012-2013 уч.году, по уровню социального капитала, предпринимательского потенциала, реципрокности, средним показателям группы за проект и средним количеством баллов на одного участника (таблица 8) показывает, что наилучшие результаты в подготовке проектов продемонстрировали студенты группы ФК10, имеющие максимальные результаты по среднему ко- 134 личеству баллов за проект на группу (35,0) и отдельного участника (34,8) и социальному капиталу (0,675). Подчеркнём, что количество участников в этой группе также является максимальным (25), но низкие уровни реципрокности (0,077) и нереализованного потенциала доверия (0,220), а также средний уровень предпринимательского потенциала (0,317) свидетельствуют о стремлении к командной работе группы, представившей 5 проектов и демонстрирующей готовность к предпринимательской деятельности. Наихудшие показатели у студентов группы РК10 (средний балл за проект — 23, средний балл на 1 участника — 30,2), что сопровождается самым низким показателем по уровню социального капитала группы (0,634), высоким уровнем нереализованного потенциала доверия (0,237), а также средним уровнем предпринимательского потенциала (0,322). При этом группа имела минимальное количество участников (5) и количество представленных проектов. Проведённый анализ позволяет сделать вывод о существенном влиянии социального капитала и его составляющих на успешность развития и реализации предпринимательских компетенций студентов групп в период обучения. Это подтверждается и анализом студенческих групп, обучающихся по дисциплине «Менеджмент» в 2011–2012 учебном году (таблица 9). Таблица 9 — Показатели качества подготовки проектов студентами в 2011–2012 учебном году в контексте показателей социального капитала и его элементов Группа Показатель Количество проектов Кол-во баллов, полученных группой за проекты Среднее кол-во баллов за проект на группу Рейтинг Кол-во участников проектных групп Общее кол-во баллов за проекты на группу Среднее кол-во баллов за проект на 1 участника/студента группы КД09 МА09 РК09 ТВ09 ТТ09 ФК09 МЭ07 5 4 3 3 4 7 4 152 110 101 89 124 201 131 30,4 27,5 33,7 29,7 31,0 28,7 32,8 4 7 1 5 3 6 2 21 17 12 11 17 22 20 636 517 404 355 546 696 670 30,3 30,4 33,7 32,3 32,1 31,6 33,5 135 Продолжение таблицы 9 Рейтинг 7 0,237 6 0,213 1 0,146 3 0,211 4 0,224 5 0,189 2 0,140 Рейтинг 7 0,105 5 0,093 2 0,093 4 0,075 6 0,093 3 0,020 1 0,093 4 3 3 2 3 1 3 0,342 0,316 0,273 0,305 0,302 0,303 0,353 6 0,635 5 0,667 1 0,717 4 0,686 2 0,669 3 0,739 7 0,683 7 6 2 3 5 1 4 Сумма мест 35 32 10 21 23 19 19 Общий рейтинг 7 6 1 4 5 2–3 2–3 Потенциал доверия Tp Реципрокность D(c) Рейтинг Предпринимательский потенциал Ep Рейтинг Социальный капитал SC Рейтинг — максимальные значения — минимальные значения Согласно этим данным наилучшие показатели продемонстрировали студенты группы РК09 (средний балл за проект — 33,7, средний балл на 1 участника — 33,7), имеющей достаточно низкие значения нереализованных потенциала доверия (0,146) и предпринимательского потенциала(0,273), высокий уровень социального капитала (0,717). При этом группа имела почти самое маленькое количество участников (12) и количество представленных проектов (3). Лучший показатель по уровню социального капитала у группы ФК09 (0,739) с самым большим количеством участников (22) и достаточно низкими значениями нереализованного потенциала доверия (0,189) и реципрокности (0,020). Однако желание каждого студента активно участвовать в подготовке собственного проекта и, как результат, самое большое их количество (7) при относительно высоком для данной выборки значении нереализованного предпринимательского потенциала (0,303) снизило рейтинговые показатели группы. Наихудшие показатели у студентов группы КД09 (средний балл за проект — 30,4, средний балл на 1 участника — 30,3), что сопровождается самым низ- ким показателем по уровню социального капитала группы (0,635), высоким уровнем нереализованного потенциала доверия (0,237), а также средним уровнем предпринимательского потенциала (0,342). Заслуживает внимания, тот факт, что в соответствии с предлагаемой в 136 диссертационном исследовании методикой интегральный показатель социального капитала всех групп, превышающий значение 0,6, является индикатором высокого уровня предпринимательской культуры студентов, что создаёт условия для развития сервисных инноваций в вузе. Проведённый анализ позволяет методом выборки определить желательные, средние и низкие или нежелательные показатели социального капитала и его составляющих, взяв за основу среднее значение показателей двух лучших групп, двух средних и двух худших (таблица 10). Таблица 10 — Сводная таблица лучших, средних и худших показателей социального капитала и его элементов Показатель Рейтинг (баллы за проект) Социальный капитал SC Предпринимательский потенциал Ep РК09 ФК10 ТВ09 НН10 1 Сред. значение КД09 РК10 3 Сред. значение 7 6 Сред. значение 1 3 0,717 0,675 0,696 0,686 0,667 0,677 0,635 0,634 0,635 0,273 0,317 0,295 0,305 0,312 0,309 0,342 0,322 0,332 0,093 0,077 0,085 0,075 0,11 0,093 0,105 0,121 0,113 0,146 0,220 0,183 0,211 0,188 0,200 0,237 0,237 0,237 Реципрокность D(c) Потенциал доверия Tp — максимальные значения — средние значения — минимальные значения На основе анализа данных таблицы 10 были сделаны предположения о нормативных значениях рассматриваемых показателей (таблица 11). Обоснование этих значений позволяет внести коррективы в выдвинутую нами ранее рабочую гипотезу о большем социальном капитале проектных групп. Для распространения фракталов имеет значение не столько абсолютная величина социального капитала, сколько количество проектных групп (фракталов разного уровня), имеющих желательный уровень социального капитала и его составляющих, способствующих распространению предпринимательских компетенций, а значит, внедрению социальных инноваций. В результате можно предположить, что для более успешной работы сту- 137 денческая группа или команда, выступающая в качестве микрофрактала — носителя предпринимательской культуры, должна состоять из участников: 1) не являющихся близкими друзьями, либо имеющих низкие показатели нереализованного потенциала доверия и реципрокности, позволяющие демонстрировать предпринимательскую активность; 2) разных специальностей, разных курсов и разного уровня владения предпринимательскими и иными, полезными для реализации инновационного практико-ориентированного проекта, компетенциями. Таблица 11 — Нормативные показатели уровня социального капитала групп и его составляющих Показатель Желательный уровень Средний Уровень Нежелательный уровень Социальный капитал SC 0,70 – 0,80 0,65 – 0,69 0,10 – 0,64 Предпринимательский потенциал Ep 0,20 – 0,30 0,31 – 0,32 0,33 – 0,50 Реципрокность D(c) 0,05 – 0,08 0,09 – 0,19 0,20 – 1,00 Потенциал доверия Tp 0,10 – 0,19 0,20 – 0,22 0,23 – 0,50 Одновременно с оценкой социального капитала студентов проведена оценка социального капитала преподавателей кафедр, участвующих в инновационных проектах ВГУЭС. Данные, отражающие уровень социального капитала, доверия и уважения, предпринимательского потенциала профессорскопреподавательского состава (ППС) анализируемого университета, полученные в ходе опроса коллектива четырёх кафедр, представлены в таблице и на диаграммах рисунков Приложения Н. Сводные результаты, отражающие уровень социального капитала и его составляющих для ППС кафедр представлены в таблице 13 и на диаграмме рисунка 21. Особо подчеркнём, что в соответствии с предлагаемой в настоящем диссертационном исследовании методикой интегральный показатель социального капитала всех кафедр, превышающий значение 0,6, является индикатором высокого уровня предпринимательской культуры. С учётом аналогичных значений предпринимательской культуры сту- 138 дентов этот показатель можно характеризовать как создание благоприятных условий функционирования внутреннего уровня предпринимательской инновационной среды университета, создающей систему обеспечения инновационного развития сферы услуг. Таблица 13 — Сводные результаты уровня социального капитала и его элементов для ППС кафедр Показатель Группа КМН КФН КММ КУПТП Потенциал доверия Tp Предпринимательский потенциал Ep Реципрокность D(c) Социальный капитал SC 0,167 0,189 0,196 0,207 0,324 0,387 0,345 0,359 0,081 0,120 0,105 0,069 0,694 0,626 0,653 0,668 — максимальные значения — минимальные значения Составляющие социального капитала ППС кафедр 0,5 0,4 0,3 0,2 0,1 0,0 КМН КФН Потенциал доверия КММ Предпр. потенциал КУПТП Реципрокность Рисунок 21 — Сводные результаты элементов социального капитала ППС кафедр Основываясь на сделанных ранее предположениях по оценке уровня социального капитала и его элементов студенческих групп, по данным таблицы 13 можно сделать следующие выводы: — уровень социального капитала ППС 3 из 4 кафедр соответствует сред- нему уровню данного показателя (0,65 – 0,69); — уровень потенциала доверия ППС трёх кафедр (0,167 – 0,196) находит- ся в диапазоне желательного уровня данного показателя, уровень потенциала 139 доверия ППС четвёртой кафедры — в диапазоне среднего уровня показателя, что создаёт благоприятные условия для взаимодействия между членами коллектива кафедр в процессе реализации проектов; — показатели уровня предпринимательского потенциала ППС кафедр (0,324 -0,387) относятся к диапазону нежелательных значений, т.е. свидетельствуют о высоком уровне нереализованного предпринимательского потенциала, иначе говоря, преподаватели предпочитают внутреннему академическому предпринимательству традиционные виды учебной деятельности; — показатель реципрокности ППС 2 из 4 кафедр (КМН и КУПТП) попа- дает в рамки желательного уровня (0,05 – 0,08), а показатели двух других кафедр (КФН и КММ) — в диапазон среднего уровня (0,09 – 0,19), что свидетельствует о наличии у ППС кафедр благоприятных возможностей для обмена компетенциями со своими коллегами и студентами в рамках совместных проектов. Диаграмма рисунка 22 позволяет проанализировать концентрацию социального капитала ППС кафедр по организационным уровням: уровень организации, уровень отдельного рабочего места и уровень предпринимательского проекта. В соответствии с ним наибольший предпринимательский потенциал ППС двух кафедр (КМН и КУПТП) демонстрирует на стратегическом уровне. Все кафедры университета показывают существенный потенциал на уровне рабочего места. Потенциал ППС на уровне предпринимательского проекта лучше представлен ППС кафедры ММ. 0,75 Функциональное распределение предпринимательского потенциала ППС кафедр 0,70 0,65 0,60 0,55 0,50 КМН КФН Стратегический КММ Рабочее место КУПТП Проект Рисунок 22 — Распределение предпринимательского потенциала ППС кафедр по организационным уровням 140 Данные, представленные в таблице 14 и на диаграмме рисунка 23, характеризуют функциональное распределение составляющей социального капитала, представленной предпринимательским потенциалом ППС кафедр. Анализ таблицы 14 и рисунка 23 показывает самую высокую оценку преподавателей предпринимательского потенциала в функциональной области «Инфраструктура/Завтра» (0,676). При этом эта оценка выше оценки её нынешнего (0,634) и прошлого состояния (0,588). Такие ожидания ППС вполне соответствует ожиданиям студентов и существующей оценке роли ВГУЭС в развитии региона, отмеченной нами ранее. Подчеркнём наличие у ППС кафедр положительных ожиданий относительно развития предпринимательских возможностей, связанных с составляющей «Общество», так как её рейтинг растёт по мере удаления от настоящего (с 0,652 до 0,670), что также соответствует уже сделанным выводам. Таблица 14 — Суммарное распределение предпринимательского потенциала ППС кафедр по функциональным областям Область Вчера Сегодня Завтра Инфраструктура 0,588 0,634 0,676 Общество 0,670 0,652 0,670 Регламенты 0,670 0,630 0,622 Снижение показателя «Регламенты» по мере его движения в будущее (0,670 – 0,630 – 0,622) говорит о неуверенности ППС в перспективах применения своих компетенций и о настороженности по отношению к переменам, связанным с общеуниверситетскими правилами или формальными процедурами. Это также можно оценивать как существующее в университете сопротивление изменениям и свидетельство предпринимательской пассивности основного персонала. 141 Функциональное распределение предпринимательского потенциала кафедр ИНФ-ВЧ 0,700 РЕГ-ЗАВ 0,650 ИНФ-СЕГ 0,600 0,550 РЕГ-СЕГ ИНФ-ЗАВ 0,500 РЕГ-ВЧ ОБЩ-ЗАВ ОБЩ-ВЧ ОБЩ-СЕГ Рисунок 23 — Функциональное распределение предпринимательского потенциала ППС кафедр Подробные данные, отражающие показатели функционального распределения предпринимательского потенциала ППС по каждой кафедре, представлены в Приложении Н (таблица Н.1). Анализ полученных данных позволяет выработать основные направления совершенствования организационно- экономических механизмов управления предпринимательским вузом для обеспечения инновационного развития сферы услуг с учётом ожиданий основных стейкхолдеров университета — студентов и преподавателей. На третьем этапе диагностики была проведена оценка социального капитала команд инновационных проектов, реализуемых во ВГУЭС объединёнными командами представителей различных кафедр и студенческих групп. Особенностью реализации этих проектов было добровольное участие, поэтому эти команды в рамках диссертационного исследования рассматриваются как микрофракталы (фракталы второго уровня) предпринимательской культуры университета. Сводные результаты опроса представителей команд проектов отражены на диаграммах рисунков Приложения П. Результаты измерения уровня социального капитала и его элементов по данным этого опроса представлены в таблице 15 и на диаграмме рисунка 24. 142 Таблица 15 — Сводные результаты социального капитала и его составляющих для команд проектов Показатель Группа Потенциал доверия Tp Предпринимательский потенциал Ep Реципрокность D(c) Социальный капитал SC 0,243 0,318 0,106 0,643 0,133 0,214 0,154 0,222 0,210 0,323 0,291 0,313 0,260 0,320 0,211 0,091 0,100 0,083 0,214 0,609 0,680 0,690 0,696 0,578 Проект 1 (HR-агентство) Проект 2 Проект 3 Проект 4 Проект 5 Проект 6 — максимальные значения — минимальные значения Составляющие социального капитала команд проектов 0,4 0,3 0,2 0,1 0,0 АГЕНТСТВО Проект 2 Потенциал доверия Проект 3 Проект 4 Предпр. потенциал Проект 5 Проект 6 Реципрокность Рисунок 24 — Сводные результаты составляющих социального капитала команд проектов Подчеркнём, что в соответствии с предлагаемой в диссертационном исследовании методикой интегральный показатель социального капитала почти всех проектов (за исключением одного) превышает значение 0,6, что является индикатором высокого уровня предпринимательской культуры. С учётом аналогичных значений микрофракталов предпринимательской культуры этот показатель подтверждает ранее сделанный вывод о создании во ВГУЭС благоприятных условий функционирования внутреннего уровня предпринимательской инновационной среды университета, формирующей систему обеспечения инно- 143 вационного развития сферы услуг. Основываясь на сделанных ранее предположениях по оценке уровня социального капитала и его составляющих, по данным таблицы 15 можно сделать следующие выводы: — показатель социального капитала 4 из 6 команд проектов, соответству- ет среднему уровню данного показателя (0,65 – 0,69). Отметим, что полученное значение доли команд со средним или высоким уровнем социального капитала (67 % из участников) выше доли аналогичных показателей рассматриваемых ранее студенческих групп и коллективов преподавателей (12 групп из 20, то есть 60 %), что в определённой степени подтверждает скорректированную рабочую гипотезу; — показатель нереализованного потенциала доверия двух команд проек- тов соответствует желательному уровню показателя (0,10 – 0,20), показатель трёх команд в целом соответствует среднему уровню потенциала доверия (0,31 – 0,32), и только показатель HR-агентства находится в диапазоне нежелательного уровня (0,243). В целом, это доказывает необходимость продолжения работы по вовлечённости преподавателей и студентов в совместные проекты, развития навыков командообразования; — уровень предпринимательского потенциала двух команд проектов со- ответствует желательному уровню показателя (0,20 – 0,30), а показатель остальных команд проектов в целом соответствует среднему уровню предпринимательского потенциала (0,31 – 0,32), что является подтверждением достаточно полного использования членами команд своих предпринимательских компетенций; — показатель реципрокности членов 4 команд проектов соответствует среднему уровню (0,09 – 0,19), что свидетельствует о благоприятных возможностях обмена компетенциями между членами команд проектов. Показатели реципрокности команд 2 и 6 проектов (0,211 и 0,214 соответственно) незначительно ниже среднего уровня показателя, что не может серьёзно повлиять на успешность взаимодействия между членами команд, учитывая достаточно вы- 144 сокий уровень доверия между ними (показатель уровня нереализованного потенциала доверия составляет всего 0,133 и 0,210). На рисунке 25 представлены данные, позволяющие проанализировать концентрацию социального капитала команд проектов по организационным уровням: уровень организации, уровень отдельного рабочего места и уровень предпринимательского проекта. 0,80 Функциональное распределение предпринимательского потенциала команд проектов 0,75 0,70 0,65 0,60 0,55 0,50 АГЕНТСТВО Проект 2 Проект 3 Стратегический Проект 4 Рабочее место Проект 5 Проект 6 Проект Рисунок 25 — Распределение предпринимательского потенциала команд проектов по организационным уровням Согласно данным диаграммы рисунка 25, наибольший предпринимательский потенциал все команды демонстрирует на стратегическом уровне, что объясняется целью создания данных команд и направленностью их деятельности. Пять команд продемонстрировали существенный потенциал на уровне рабочего места. Для реализации потенциала всех команд на уровне предпринимательских проектов необходимы специальные управленческие меры, направление воздействия которых можно проанализировать на основе изучения функционального распределения предпринимательского потенциала команд как составляющей их социального капитала (таблице 16, рисунок 26). В отношении составляющей «Инфраструктура» по-прежнему складывается наиболее благоприятная ситуация: оценка прошлого её состояния (0,645) ниже оценки нынешнего (0,708) и будущего (0,714). 145 Таблица 16 — Суммарное распределение предпринимательского потенциала команд проектов по функциональным областям Область Вчера Сегодня Завтра Инфраструктура Общество Регламенты 0,645 0,679 0,691 0,708 0,728 0,679 0,714 0,706 0,700 Функциональное распределение предпринимательского потенциала команд проектов ИНФ-ВЧ 0,750 РЕГ-ЗАВ ИНФ-СЕГ 0,700 0,650 РЕГ-СЕГ ИНФ-ЗАВ 0,600 РЕГ-ВЧ ОБЩ-ЗАВ ОБЩ-ВЧ ОБЩ-СЕГ Рисунок 26 — Функциональное распределение предпринимательского потенциала команд проектов Снижение показателя «Регламенты/Сегодня» (0,679), тем не менее, сопровождается ростом данного показателя с перспективы будущего (0,700), что свидетельствует об ожиданиях членов команд проектов в том, что для их работы в университете будут создана благоприятная среда, закреплённая и оформленная с помощью соответствующих правил и процедур. Особого внимания заслуживает составляющая «Общество», оценка нынешнего состояния которой (0,728) выше прошлого (0,679), но ниже будущего (0,706), что требует формирования новой политики взаимодействия с инновационными стейкхолдерами вуза, в том числе для реализации новой функции предпринимательского вуза. Подробные данные, отражающие показатели функционального распределения предпринимательского потенциала по каждой команде проекта, представлены в Приложении П (таблица П.1). В целом, проведённый на третьем этапе диагно- 146 стики анализ позволяет разработать предложения, направленные на совершенствование организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом и обеспечивающие успешное функционирование совместных команд — микрофракталов, состоящих из преподавателей и студентов университета, выступающих в качестве инициаторов инновационного развития предпринимательского вуза и трансляторов ценностей предпринимательской культуры как условия передачи сервисных инноваций во внешнюю среду. На четвёртом этапе исследований была проведена оценка реципрокности и социального капитала совокупности микрофракталов, образующих фрактал третьего уровня – мезофрактал. Для расчёта показателей мезофрактала использовались показатели 6 проектных команд – микрофракталов. Результаты оценки мезофрактала представлены на диаграммах рисунков Приложения Р. В таблице 17 и на диаграмме рисунка 27 представлены обобщённые результаты измерения уровня социального капитала мезофрактала и его составляющих. Таблица 17 — Сводные результаты диагностики уровня социального капитала и его составляющих мезофрактала Показатель Группа Потенциал доверия Tp Предпринимательский потенциал Ep Реципрокность D(c) Социальный капитал SC Мезофрактал 0,378 0,423 0,270 0,421 Составляющие социального капитала мезофрактала 0,5 0,4 0,3 0,2 0,1 0,0 Потенциал доверия МЕЗОФРАКТАЛ Предпр. потенциал Реципрокность Рисунок 27 — Сводные результаты диагностики составляющих социального капитала мезофрактала Основываясь на предположениях по оценке уровня социального капитала 147 и его составляющих, на основе анализа данных таблицы 17 можно сделать вывод о том, что показатели социального капитала мезофрактала и всех его составляющих находятся на нежелательном уровне. Показатель социального капитала, равный 0,421, является индикатором среднего уровня развития предпринимательской культуры. Это свидетельствует о недостаточной выраженности фрактальных свойств данного проекта, подтверждает ранее сделанные выводы о состоянии организационно- экономических механизмов управления предпринимательским университетом и доказывает необходимость исследования проблемных областей накопления социального капитала в пределах мезофрактала, основанного на развитии «ВГУЭС-Сити». Такие выводы подтверждает и анализ функционального распределения предпринимательского потенциала мезофрактала (рисунок 28). 0,55 Функциональное распределение предпринимательского потенциала мезофрактала 0,54 0,53 0,52 0,51 0,50 0,49 0,48 МЕЗОФРАКТАЛ Стратегический Рабочее место Проект Рисунок 28 – Распределение предпринимательского потенциала мезофрактала по организационным уровням Анализ показывает, что наибольший предпринимательский потенциал мезофрактал демонстрирует на стратегическом уровне, что объясняется усилиями топ-менеджмента университета по созданию проекта формирования единой бизнес-среды в университете. Новизна и недостаточная проработанность «ВГУЭС-Сити» обуславливает низкие показатели предпринимательской 148 составляющей социального капитала мезофрактала на уровне рабочего места и на уровне проекта. Функциональное распределение предпринимательского потенциала мезофрактала представлено в таблице 18 и на рисунке 29. В соответствии с ними можно констатировать, что практически все показатели предпринимательского потенциала ровно распределены между тремя областями «Инфраструктура», «Общество» и «Регламенты». При этом только в области «Инфраструктуры» наблюдается перспектива роста возможностей использования предпринимательского потенциала мезофрактала (0,49 – 0,54 – 0,55). Таблица 18 – Суммарное распределение предпринимательского потенциала мезофрактала по функциональным областям Область Вчера Сегодня Завтра Инфраструктура 0,49 0,54 0,55 Общество 0,52 0,55 0,54 Регламенты 0,53 0,52 0,53 Функциональное распределение предпринимательского потенциала мезофрактала ИНФ-ВЧ 0,60 РЕГ-ЗАВ РЕГ-СЕГ 0,55 0,50 ИНФ-СЕГ ИНФ-ЗАВ 0,45 РЕГ-ВЧ ОБЩ-ЗАВ ОБЩ-ВЧ ОБЩ-СЕГ Рисунок 29 – Функциональное распределение предпринимательского потенциала мезофрактала Распределение предпринимательского потенциала в областях «Общество» и «Регламенты» отражает некую неопределённость и неуверенность в отношении будущего. При этом наиболее проблемной областью, согласно полученным данным, может стать область «Регламенты/ Завтра» (0,53), что свиде- 149 тельствует о колебаниях членов мезофрактала в том, что в университете будет создана благоприятная для предпринимательства среда, закреплённая и оформленная с помощью соответствующих правил и процедур. На пятом этапе диагностики была проведена оценка изменений социального капитала микрофракталов и мезофрактала на начало нового учебного года 2013–2014. Однако её результаты, практически не отличающиеся от проведённой ранее оценки интегрального показателя социального капитала и его составляющих, в диссертации не представлены. Основным объяснением сложившейся ситуации является отсутствие каких-либо системных изменений в развитии предпринимательской культуры ВГУЭС и его академической политике. Таким образом, предложенная методика интегральный оценки социального капитала для диагностики состояния организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом позволила рассчитать показатели доверия, реципрокности, предпринимательского потенциала, и на их основе определить уровень развития предпринимательской культуры университета. На основе сопоставления и анализа полученных показателей социального капитала сделаны определённые выводы для принятия управленческих решений по созданию необходимых условий для успешного функционирования фракталов предпринимательской культуры разных уровней для повышения эффективности функционирования организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития университета как одного из ключевых субъектов системы обеспечения инновационного развития сферы услуг. Рассмотрим перспективные направления совершенствования данных механизмов в соответствии с выявленными проблемами в рамках ВГУЭС. 150 3.3. Перспективные направления совершенствования организационноэкономических механизмов обеспечения инновационного развития сферы услуг Проведённый анализ состояния организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом как одного из ключевых субъектов обеспечения инновационного развития сферы услуг позволяет выделить перспективные направления совершенствования этих механизмов в контексте их трёх аспектов с учётом функциональных областей распределения составляющих социального капитала. Обобщение полученных результатов с позиций нормативного анализа может быть представлено следующим образом: — для совершенствования институционального аспекта организационно- экономических механизмов управления во ВГУЭС необходимо осуществление мер, стимулирующих развитие внутреннего академического и интеллектуального предпринимательства на основе реализации коллективистской стратегии сопредпринимателей в процессе усиления динамических способностей вуза как ключевых компетенций образовательной организации, имеющих фрактальную природу, включая способности к изменению и/ или воспроизводству предпринимательской культуры; — для совершенствования поведенческого аспекта организационно- экономических механизмов управления предпринимательским вузом необходимо осуществление мер, направленных на повышение результативности предпринимательских инициатив студентов и преподавателей и создания механизмов самовоспроизводства фракталов предпринимательской культуры, в том числе, на основе уменьшения существующих в организации административных барьеров, увеличения гибкости общеуниверситетских правил или формальных процедур, позволяющих снизить сопротивление изменениям; — для совершенствования инструментального аспекта организационно- экономических механизмов управления необходимо формирования новой по- 151 литики взаимодействия с инновационными стейкхолдерами вуза, в том числе, для реализации новой функции предпринимательского вуза как разработчика, адаптера и транслятора сервисных инноваций. Важной особенностью реализации новой стейкхолдерской политики во ВГУЭС должна стать разработка её инструментария в терминологии предложенной диагностики на уровне рабочего места и на уровне проектов в контексте функциональных областей распределения социального капитала «Регламенты» и «Общество» в рамках развития мезофрактала предпринимательской культуры университета. Подчеркнём, что выбор данного уровня фрактала связан с двумя основными причинами: — он основывается на наименьших фракталах и микрофракталах, и его размеры должны охватить весь университет; — его развитие соответствует промежуточному уровню предпринима- тельской среды, представляющей непосредственное окружение организации, её функциональную среду как зону интеграции внутренних и внешних стейкхолдеров или среду задач инновационного предпринимательства сферы услуг. Основой для реализации такого подхода к совершенствованию организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом в системе обеспечения инновационного развития сферы услуг может стать модель системных инноваций, предложенная японским исследователем М. Симагути. В его работах системная инновация рассматривается как результат постепенного накопления изменений, источник конкурентных преимуществ, новая точка равновесия системы, значительно повышающая уровень создания ценностей, предлагаемых клиенту, и стимулирующая лояльность потребителей [88, с. 227, 235–238]. С учётом требований современной сферы услуг системная инновация предпринимательского университета должна быть сервисной инноваций и предполагать расширение роли внутренних и внешних стейкхолдеров как потребителей инновационных продуктов вуза в их производстве, в том числе, на основе новых форм взаимодействия и создания общих ценностей. В настоящее время в концепции системных инноваций выделяется семь их взаимосвязанных областей: инновационная бизнес-модель, инновационные 152 стратегии, инновационная организация, инновационные бизнес-процессы, технологические инновации, инновационный маркетинг и инновационные продукты, совокупность которых обладает сильным синергетическим и мультипликационным влиянием на развитие всей организации. Использование этой модели позволяет уточнить содержание перспективных направлений совершенствования организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом для обеспечения инновационного развития сферы услуг на основе фракталов предпринимательской культуры. Подчеркнём, что применение фрактального подхода к созданию и совершенствованию системы обеспечения инновационного развития предпринимательского университета не является самоцелью. Оно в определённой степени является реакцией самого вуза на требования новой сервисной экономики и служит средством решения возникающих в процессе модернизации профессионального образования проблем с учётом интересов внутренних и внешних стейкхолдеров образовательного учреждения в условиях благоприятной инновационному развитию предпринимательской среды, создаваемой управляемым распространением предпринимательской культуры. Создание организационноэкономических механизмов, в том числе, как механизмов действия динамических способностей вуза на основе развития фракталов предпринимательской культуры, позволит выработать системные инновации, способствующие значительному улучшению результатов деятельности образовательного учреждения, а значит, будет содействовать созданию системы обеспечения инновационного развития сферы услуг в регионе (таблица 19). Очевидно, что такая работа субъектов управления предпринимательским университетом, являющихся во ВГУЭС ключевыми субъектами обеспечения инновационного развития предпринимательского университета, должна носить последовательный и системный характер. Содержание её основных этапов с учётом особенностей реализации модели системных инноваций на уровне формирования и развития мезофрактала предпринимательской культуры в рамках проекта «ВГУЭС-Сити» могут быть охарактеризованы управленческим алгоритмом, представленным на рисунке 30. 153 Таблица 19 — Ожидаемые результаты в основных областях системных инноваций регионального предпринимательского университета Аспекты организационноэкономических Ожидаемые результаты механизмов управления вузом Инновационная Институциональный Предпринимательский университет как организация аспект фрактальная организация системы обеспечения инновационного развития (прописанные и реализованные процессы и процедуры сетевого взаимодействия внутренних и внешних стейкхолдеров) Инновационные Институциональный Коллективистская стратегия внедрения стратегии аспект культуры сопредпринимателей (прописанные процессы, правила и процедуры развития внутренних стейкхолдеров и привлечения внешних) Инновационная Инструментальный Модель обучения предприни-мательству бизнес-модель аспект для развития интрапренёрства и сопредпринимательства (прописанные процессы, правила и процедуры для внутренних стейкхолдеров) Инновационный Инструментальный Разработка, апробация и трансфер маркетинг аспект сервисных инноваций (прописанные процессы, правила и процедуры коммерциализации инновационного продукта) Инновационные Поведенческий аспект Академическое и интеллектуальное бизнес-процессы предпринимательство (реализованные процессы и процедуры сетевого взаимодействия внутренних и внешних стейкхолдеров) Технологические Поведенческий аспект Самовоспроизводство фракталов предприинновации нимательской культуры на основе группового обучения действием в условиях сетевого взаимодействия стейкхолдеров (реализованные процессы и процедуры сетевого взаимодействия внутренних и внешних стейкхолдеров) Инновационные Инструментальный Сервисные инновации как новые основные продукты аспект и дополнительные образовательные программы и их результаты (выпускники, НИОКР, коммерциализированные знания) Область системных инноваций 154 1. Исходная база: диагностика организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития университета Да 2. Соответствие расчётных показателей нормативным Оценка тенденций изменений во внутренней и внешней среде Механизмы обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза Нет Опасности потерь и новые возможности развития предпринимательского университета 3. Анализ компонентов социального капитала и функциональных областей его распределения на уровне мезофрактала Существующие ресурсы и преимущества привлечения стейкхолдеров Анализ аспектов организационноэкономических механизмов Оценка проблем и установление приоритетов развития 4. Создание новых микрофракталов предпринимательской культуры на основе технологий фрактального лидерства и обучению предпринимательству Оценка предпринимательского потенциала сформированных фракталов уровня развития предпринимательской культуры вуза Нет Соответствие расчётных показателей нормативным Да 5. Диагностика состояния организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза на основе расширенного мезофрактала Нет Соответствие расчётных показателей нормативным Да 6. Создание макрофрактала предпринимательской культуры на основе взаимодействия со стейкхолдерами вуза и оценка его социального капитала в контексте развития модели системных инноваций Нет Соответствие расчётных показателей нормативным Да Завершающая фаза: система обеспечения инновационного развития сервисной экономики Рисунок 30 – Алгоритм управления предпринимательским университетом для создания системы обеспечения инновационного развития сферы услуг 155 Данный управленческий алгоритм включает 7 основных этапов: 1) Диагностика организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза. 2) Выявление проблем в развитии мезофрактала предпринимательской культуры университета на основе сравнения нормативных показателей и полученных результатов значений составляющих социального капитала (см. таблицу 11). 3) Разработка подходов к решению проблем и выбору вариантов стратегии развития мезофрактала предпринимательской культуры с привлечением сотрудников внутренних подразделений и внешних стейкхолдеров. 4) Распространение новых микрофракталов предпринимательской культуры на основе технологий фрактального лидерства с привлечением сотрудников внутренних подразделений и внешних стейкхолдеров для расширения границ мезофрактала. 5) Проведение диагностики состояния организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза на основе расширенного мезофрактала. 6) Экспертиза достижения целей как возможностей развития макрофрактала в контексте реализации модели системных инноваций. 7) Повторение нескольких или всех перечисленных этапов. Использование предложенного алгоритма для решения проблем инновационного развития сферы услуг в контексте её современных задач в регионе требует некоторых комментариев. Прежде всего, отметим, что каждый предпринимательский университет может сформировать собственную концепцию создания и совершенствования системы обеспечения инновационного развития на основе фракталов предпринимательской культуры. Во Владивостокском государственном университете экономики и сервиса такой концепцией стал реализуемый в рамках Программы стратегического развития проект «ВГУЭССити», представляющий по сути мезофрактал предпринимательской культуры университета, формирующийся на основе микрофракталов — команд предпри- 156 нимательских проектов. Как показал проведённый анализ, в настоящее время участниками «ВГУЭС-Сити» являются студенты двух институтов (из шести) и четырёх кафедр (из 25). Участники бизнес-единиц в рамках профессионального практикума, курсового и дипломного проектирования выполняют заказы преимущественно внутренних подразделений. Внешние стейкхолдеры университета во «ВГУЭС-Сити» представлены пока только акционерным коммерческим банком «Приморье», участвующим в создании учебного банка ВГУЭС. Таким образом, использование ресурсной базы внутренних и внешних стейкхолдеров в мезофрактале предпринимательской культуры университета является ограниченным. Расширение границ мезофрактала за счёт создания новых бизнесединиц с привлечением сотрудников внутренних подразделений и внешних стейкхолдеров следует проводить одновременно с решением существующих проблем. Такая постановка вопроса требует комплексного решения проблемы совершенствования организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом на основе реализации коллективистской стратегии внедрения культуры сопредпринимателей, в качестве которых должны будут выступать студенты, преподаватели и сотрудники университета, а также внешние стейкхолдеры. Базовыми микрофракталами предпринимательской культуры в университете должны стать уже действующие во «ВГУЭССити» бизнес-единицы, заказчиками услуг (а в некоторых случаях и соисполнителями) которых должны становиться внутренние подразделения, а затем и внешние стейкхолдеры. Возможная структура участников расширенных микрофракталов представлена в таблице 20. Реализация модели системных инноваций позволит использовать развитие академического и интеллектуального предпринимательства как базовых бизнес-процессов, которые создадут условия для «запуска» механизмов самовоспроизводства и самоорганизации микрофракталов предпринимательской культуры на основе группового обучения действием для создания новых бизнес-единиц «ВГУЭС-Сити» студентами и преподавателями, получившими необходимые компетенции. 157 Таблица 20 – Структура участников расширенных микрофракталов «ВГУЭССити» Бизнесединица Лаборатория электронной торговли Функции Создание и поддержка сайта электронного магазина; реализация и/или предоставление площадки для реализации продукции и услуг кафедр и лабораторий; информирование потенциальных потребителей о продукции и услугах университета Маркетинго- Продвижение услуг и торговое агентст- вой марки «ВГУЭС» на региональном рынке образоваво тельных услуг. Охранное Анализ состояния правопорядка, дисциплины в универагентство ситете; патрулирование совместно с оперотрядом; проведение профилактических бесед, составлении актов о правонарушениях, связь в случае необходимости с органами полиции и охраной ВГУЭС. EventОказание услуг по организации и проведению различных агентство деловых событийных мероприятий (конференции, выставки, ярмарки, конкурсы, симпозиумы и др.) Студенческое бюро переводов Кадровое агентство Внутренние подразделения ВГУЭС Внешние стейкхолдеры Институты, подразделения довузовской подготовки и дополнительного образования Коммерческие организации, участвующие в выполнение совместных проектов Центр имиджа рекламы и СМИ Служба безопасно- Коммерческие орсти, дирекция Студ- ганизации, участвующие в выполгородка нение совместных проектов Центр имиджа и рекламы, музейновыставочный комплекс ВГУЭС, Спортивный комплекс «Чемпион», Региональный центр «Старт-карьера» Организация переводческой и Управление междуязыковой практик студентов; народных связей, оказание переводческих услуг институты, кафедры при реализации мероприятий университета с иностранными участниками; выполнение письменных переводов Формирование общей базы Отдела кадрового студентов ВГУЭС; создание делопроизводства кадрового резерва и подбор кандидатов по существующим вакансиям Коммерческие организации, участвующие в выполнение совместных проектов Коммерческие организации, участвующие в выполнение совместных проектов Коммерческие организации, участвующие в выполнение совместных проектов 158 Таким образом, очевидно, что среди дальнейших мероприятий необходимо осуществление следующих шагов: 1) Проведение регулярной диагностики компонентов социального капитала созданных бизнес-единиц «ВГУЭС-Сити». 2) Создание методик подготовки тим-лидеров студенческих фракталов и тьюторов из преподавателей и сотрудников, участвующих в работе бизнесединиц. 3) Создание системы мотивации для привлечения в работу бизнес-единиц «ВГУЭС-Сити» сотрудников внутренних подразделений университета и внешних стейкхолдеров. Параллельно с вышеуказанными мероприятиями должны осуществляться исследования в области изменения предпринимательской культуры университета и возможностей её распространения на основе сетевого взаимодействия с инновационными стейкхолдерами через развитие фракталов. Это позволит совершенствовать предложенную методику диагностики и отработать систему мер, направленных на повышение эффективности организационно- экономических механизмов управления предпринимательским университетом для обеспечения инновационного развития сферы услуг региона. Подведём некоторые итоги. Проведённое исследование показывает, что в условиях формирования рынка высокотехнологичных услуг спрос на персонал с инновационными и предпринимательскими компетенциями возрастает, а предложение со стороны вузов специалистов с сервисным мышлением практически отсутствует. Как показывает анализ опыта ВГУЭС, решение этой проблемы связано с совершенствованием организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом в системе обеспечения инновационного развития сферы услуг. Апробация предложенной авторской методики диагностики состояния таких механизмов позволила выявить основные проблемы и предложить перспективные направления развития предпринимательского вуза, предполагающие распространение фракталов предпринимательской культуры с участием внутренних и внешних стейкхолдеров. 159 Выводы На основе анализа особенностей реализации организационно- экономических механизмов управления предпринимательским университетом для обеспечения инновационного развития сферы услуг во ВГУЭС были выявлены проблемы, которые с учётом рассмотренных аспектов данных механизмов сформулированы следующим образом: — необходимость развития коллективистской стратегии сопредпринима- тельства, предполагающей создание и сохранение климата, стимулирующего инновации и способствующего вовлечению в предпринимательство всех сотрудников, преподавателей и студентов университета, т.е. использование всего многопрофильного университетского комплекса в качестве субъекта обеспечения инновационного развития предпринимательского вуза; — необходимость развития предпринимательского поведения у студен- тов, ППС и сотрудников университета за счёт их вовлечения в процессы академического и интеллектуального предпринимательства; — необходимость развития системы мотивации предпринимательской активности студентов, ППС и сотрудников университета для повышения результативности всех процессов вуза. Результаты диагностики организационно-экономических механизмов обеспечения инновационного развития ВГУЭС на основе интегральный оценки социального капитала студенческих групп, ППС четырёх кафедр и участников шести проектных команд вуза подтвердили наличие проблем в развития инструментального аспекта данного механизма, что требует от руководства вуза принятия мер по стимулированию дальнейшего распространения предпринимательских компетенций на основе взаимных интересов студентов и преподавателей, объединённых в микрофракталы — носители предпринимательской культуры, при соответствующем уровне развития их социального капитала. Анализ уровня социального капитала и его составляющих для студенческих групп разных лет обучения и разных специальностей и сопоставление по- 160 лученных результатов с показателями качества подготовки студентами учебных проектов позволяет сделать вывод о существенном влиянии социального капитала и его составляющих на успешность развития и реализации предпринимательских компетенций студентов групп в период обучения, а также выдвинуть предположение о желательных, средних и низких или нежелательных показателях социального капитала и его составляющих. Следует отметить, что в соответствии с предлагаемой в диссертационном исследовании методикой интегральный показатель социального капитала, превышающий значение 0,6, является индикатором высокого уровня предпринимательской культуры группы студентов, что создаёт условия для развития сервисных инноваций в вузе. Оценка социального капитала преподавателей кафедр, участвующих в инновационных проектах ВГУЭС, показала, что поскольку уровень социального капитала ППС кафедр в основном соответствует среднему уровню данного показателя, а уровень потенциала доверия находится в диапазоне желательного уровня данного показателя, в вузе имеются благоприятные условия для взаимодействия между членами коллектива кафедр в процессе реализации проектов. Хотя показатели уровня предпринимательского потенциала ППС кафедр относятся к диапазону нежелательных значений, что свидетельствуют о высоком уровне нереализованного предпринимательского потенциала и недостаточном развитии внутреннего академического предпринимательства, показатель реципрокности ППС кафедр попадает в рамки желательного и среднего уровня, что подтверждает наличие у ППС кафедр благоприятных возможностей для обмена компетенциями со своими коллегами и студентами в рамках совместных проектов. Функциональное распределение предпринимательского потенциала как составляющей социального капитала, с одной стороны, свидетельствует о позитивных ожиданиях студентов, связанных с повышением гибкости общеуниверситетских правил или формальных процедур, благоприятно влияющих на возможность использования ими своего предпринимательского потенциала, а с другой стороны, отражает неуверенность ППС в перспективах применения своих компетенций и о настороженности по отношению к переменам, связанным с 161 общеуниверситетскими правилами или формальными процедурами, что вызывает сопротивление персонала университета изменениям и свидетельствует о его предпринимательской пассивности. Интегральный показатель социального капитала большинства команд, состоящих из студентов и преподавателей, созданных для реализации совместных проектов, является индикатором высокого уровня предпринимательской культуры. При этом наибольший предпринимательский потенциал все команды демонстрирует на стратегическом уровне и на уровне рабочего места. Это не только подтверждает наличие во ВГУЭС благоприятных условий функционирования внутреннего уровня предпринимательской инновационной среды университета, формирующей систему обеспечения инновационного развития сферы услуг, но и позволяет разработать предложения, направленные на совершенствование организационно-экономических механизмов управления предпринимательским вузом и обеспечивающие успешное функционирование совместных команд — микрофракталов, состоящих из преподавателей и студентов университета, выступающих в качестве инициаторов инновационного развития предпринимательского вуза и трансляторов ценностей предпринимательской культуры как условия передачи сервисных инноваций во внешнюю среду. Оценка социального капитала мезофрактала, представленного совокупностью микрофракталов — проектных команд в рамках проекта «ВГУЭС-Сити», показывает средний уровень развития его предпринимательской культуры, что свидетельствует о недостаточной выраженности фрактальных свойств данного проекта, подтверждая необходимость исследования проблемных областей накопления социального капитала в пределах мезофрактала, с целью создания благоприятной для предпринимательства среды, закреплённой и оформленной с помощью соответствующих правил и процедур. Определение необходимости создания мезофрактала предпринимательской культуры университета как результата развития наименьших фракталов и микрофракталов в рамках всего университета и зоны интеграции внутренних и внешних стейкхолдеров в условиях предпринимательской среды, позволило 162 выделить перспективные направления совершенствования всех трёх аспектов организационно-экономических механизмов управления предпринимательским с учётом функциональных областей распределения составляющих социального капитала. Учитывая требования новой сервисной экономики, а также роль внутренних и внешних стейкхолдеров как потребителей инновационных продуктов университета, в качестве основы для поведения изменений предложено использовать модель системных инноваций М. Симагути. Именно развитие системных инноваций, как условие формирования внутреннего предпринимательства, сможет запустить механизмы действия динамических способностей вуза на основе развития фракталов предпринимательской культуры, что будет способствовать значительному улучшению результатов деятельности вуза и созданию системы обеспечения инновационного развития сферы услуг в регионе. Предложенный алгоритм управления предпринимательским университетом учитывает особенности реализации модели системных инноваций на уровне формирования и развития мезофрактала предпринимательской культуры в рамках проекта «ВГУЭС-Сити» и включает 7 основных этапов, нацеленных на решение проблем инновационного развития сферы услуг в регионе. Необходимость расширения границ мезофрактала за счёт создания новых бизнес-единиц с привлечением сотрудников внутренних подразделений и внешних стейкхолдеров должна осуществляться путём реализации коллективистской стратегии внедрения культуры сопредпринимателей на основе развития действующих бизнес-единиц как базовых микрофракталов предпринимательской культуры в университете. Развитие академического и интеллектуального предпринимательства в качестве базовых бизнес-процессов реализации системных инноваций должно сопровождаться проведением регулярной диагностики компонентов социального капитала созданных бизнес-единиц «ВГУ-ЭС-Сити», созданием и использованием методик подготовки тим-лидеров студенческих фракталов и тьюторов из преподавателей и сотрудников, участвующих в работе бизнес-единиц, а также созданием системы мотивации для привлечения к работе во «ВГУЭС-Сити» внутренних и внешних стейкхолдеров. 163 ЗАКЛЮЧЕНИЕ Формирование экономики знаний, ставшей названием инновационного общества, характеризуется ростом высокотехнологичных услуг, обеспечивающих более 50 процентов ВВП глобального рынка и экономики развитых государств. Превратив услуги в ключевой фактор экономического роста, современная сфера услуг обеспечила и новое качество сервисизации, обусловленное изменениями в демографии, стиле жизни населения, а также сервисной трансформацией бизнеса, которая стала реакцией предприятий на персонификацию спроса и потребность в кастомизацию товаров и услуг. В силу условий своего возникновения и развития новая сервисная экономика предъявляется особые требования к предпринимательским университетам, претендующим на роль одного из ключевых субъектов обеспечения инновационного развития сферы услуг. Подобные задачи актуализируются модернизацией профессионального образования России, отстающей на несколько десятилетий от ведущих стран по уровню и качеству сервисизации своей экономики. В диссертации выполнен анализ основных тенденций инновационного развития сферы услуг в современных условиях, развитие которой обусловлено продолжающимся ростом сектора услуг и проникновением деятельности по оказанию услуг во все отрасли экономики. Проведённое исследование показывает, что существенные изменения в природе, содержании и форме предоставления услуг обусловили не только новое содержание сервисизации, но и способствовали формированию нового качества сервисных инноваций. Оно определяется тремя основными направлениями: секторным, ориентированным на сервис инноваций в бизнесе и связанным с оказанием специфических услуг или специфическим оказанием услуг; деятельностным (функциональным), рассматривающим инновации как новый стиль работы компании, ориентированный на её сервисную составляющую, и агентским, связывающим инновации с деятельностью инновационных сетей стейкхолдеров, производящих совместные услуги. 164 Предлагаемый в исследовании синтетический или интеграционный подход к сервисным инновациям, основанный на деятельностном направлении в сочетании с агентским, позволил учесть потенциал всех участников инновационного процесса, объединённых в инновационные сервисные сети, и разработать общие основы для формирования системы обеспечения инновационного развития сферы услуг, одним из основных субъектов которой становятся предпринимательские университеты, выступающие во взаимодействии со своими внутренними и внешними стейкхолдерами. Анализ особенностей развития современной сферы услуг позволил выявить особые характеристики системы обеспечения её инновационного развития, выступающей в качестве подсистемы национальной инновационной системы и формирующейся в результате сетевого взаимодействия различных субъектов инновационного процесса по поводу оказания определённых услуг под действием внешних и внутренних условий и факторов развития, составляющих в совокупности благоприятную инновационную среду. Система обеспечения инновационного развития сферы услуг, представленная нами как инновационная (предпринимательская) среда — открытая система, определяемая совокупностью различных подсистем — уровней, каждый из которых имеет своих субъектов — заинтересованных сторон организации, имеет внутренний, промежуточный (интеграционный) и внешний уровни инновационной (предпринимательской) среды. Внешний уровень этой среды, обуславливающий предпринимательскую культуру общества и его инновационную активность, формируется под влиянием политических, законодательных, экономических, технологических, социальных и других условий и факторов, определяемых в основном деятельностью государства и развитием внешних для сервисных организаций рынков. Внутренний уровень среды, характеризующий инновационность, самоорганизацию и реактивность организации, связан с деятельностью руководителя и сотрудников сервисной организации, создающих её предпринимательскую культуру. Промежуточный уровень предпринимательской среды или непосредственное окружение организации представляет собой 165 зону интеграции стейкхолдеров внутреннего и внешнего уровней или среду задач инновационного предпринимательства сферы услуг. Таким образом, система обеспечения инновационного развития сферы услуг определена в диссертации как совокупность, возникающих в результате деятельности стейкхолдеров, внутренних и внешних факторов и условий развития организаций сферы услуг, оказывающих прямое или опосредованное влияние на формирование предпринимательской культуры отдельной организации и её субкультур, включая культуру предпринимательства. В диссертационном исследовании показано, что эффективные механизмы формирования системы обеспечения инновационного развития сферы услуг связаны не с традиционным подходом формирования инновационной среды «сверху», а с формированием общих ценностей субъектов инноваций и способности взаимодействовать со своими стейкхолдерами, что способствует оптимальному использованию их потенциала и ресурсов. Таким образом, стейкхолдеры как субъекты системы обеспечения инновационного развития сферы услуг должны быть связаны особыми предпринимательскими отношениями и предпринимательской культурой, которая позволяет учитывать различие позиций и степень участия в рассматриваемых процессах внутренних и внешних заинтересованных сторон. Создание общих ценностей стейкхолдеров предпринимательского университета и их трансляция во внешнюю среду, выступающее в качестве эффективного механизма формирования системы обеспечения инновационного развития сферы услуг, требует формирования особых организационно- экономических механизмов управления развитием предпринимательского вуза. Проведённый анализ позволил рассмотреть организационно- экономические механизмы обеспечения инновационного развития предпринимательского университета как совокупность управленческих отношений на основе специфических способов и методов взаимодействия всех стейкхолдеров вуза, стимулирующих подготовку специалистов определённых компетенций и появление научных разработок, их освоения и внедрения в производственный 166 процесс. Являясь неотъемлемой частью общей системы управления развитием университета организационно-экономические механизмы обеспечения его инновационного развития представлены в контексте трёх основных аспектов: институционального (субъекты и объекты обеспечения инновационного развития); поведенческого (действия и деятельность субъектов и объектов обеспечения инновационного развития); инструментального (методы, процедуры и технологии обеспечения инновационного развития) Для анализа состояния организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом в диссертации предложен авторский подход к формированию научного инструментария диагностики. Его концептуальной основой послужили подход к оценке социального капитала Ф. Фукуямы и модель оценки фрактальной динамики кластера В. Тарасенко. Цель диагностики состояла в оценке уровня предпринимательской культуры проектных студенческих групп и групп ППС кафедр, выступающих в качестве микрофракталов предпринимательского университета, выполняемой на основе расчёта уровней их доверия и предпринимательского потенциала на разных этапах развития предпринимательского вуза. Предложенная методика интегральный оценки социального капитала микрофрактала предпринимательского университета позволила поэтапно определить общий уровень социального капитала групп студентов и преподавателей, участвующих в предпринимательских проектах и являющихся носителями предпринимательских компетенций (фракталами первого уровня), рассчитать показатели предпринимательского потенциала этого микрофрактала и оценить уровень развития его предпринимательской культуры. Сопоставление полученных показателей с показателями, рассчитанными нами как оптимальные, желательные, нежелательные или максимально допустимые, позволило сделать выводы для принятия управленческих решений по распространению фракталов предпринимательской культуры как основы организационно-экономических механизмов управления предпринимательским университетом для обеспечения инновационного развития сферы услуг. 167 В работе были исследованы особенности формирования организационноэкономических механизмов обеспечения инновационного развития предпринимательского университета в контексте трёх выделенных аспектов на примере конкретного вуза, а именно ВГУЭС, в контексте задач современной сферы услуг. Сделанные выводы о состоянии рассматриваемых механизмов были подкреплены результатами проведённой диагностики на основе авторского подхода к интегральной оценке социального капитала вуза. В ходе проведённого исследования были рассчитаны показатели социального капитала и его составляющих — доверия, реципрокности и предпринимательского потенциала — фракталов 3-х уровней: наименьших фракталов, представленных отдельными студентами и преподавателями кафедр — носителей предпринимательских компетенций, микрофракталов предпринимательской культуры, представленных студенческими группами, кафедрами и проектными группами, состоящими из студентов и преподавателей вуза, и мезофрактала, состоящего из шести проектных групп и представленного проектом «ВГУЭС-Сити». Это позволило выделить перспективные направления совершенствования организационноэкономических механизмов управления предпринимательским университетом в контексте задач новой сервисной экономики. В качестве основы для совершенствования таких механизмов предложена модель системных инноваций М. Симагути. Её использование, как представляется, будет способствовать развитию академического и интеллектуального предпринимательства как базовых бизнеспроцессов, стимулирующих самовоспроизводство и самоорганизацию микрофракталов предпринимательской культуры на основе группового обучения действием для создания новых бизнес-единиц в рамках «ВГУЭС-Сити», что обеспечит условия для расширения границ мезофрактала на основе реализации коллективистской стратегии внедрения культуры сопредпринимателей, когда базовыми микрофракталами предпринимательской культуры должны стать уже действующие во «ВГУЭС-Сити» бизнес-единицы, работающие с внутренними и внешними стейкхолдерами. Развитие академического и интеллектуального предпринимательства в качестве базовых бизнес-процессов реализации систем- 168 ных инноваций должно сопровождаться проведением регулярной диагностики компонентов социального капитала созданных бизнес-единиц «ВГУЭС-Сити», разработкой методик подготовки тим-лидеров студенческих фракталов и тьюторов из преподавателей и сотрудников и созданием системы мотивации для привлечения к работе во «ВГУЭС-Сити» внутренних и внешних стейкхолдеров. В работе представлены ожидаемые результаты в основных областях системных инноваций ВГУЭС в качестве регионального предпринимательского университета. Содержание основных этапов работы субъектов управления предпринимательским университетом с целью реализации модели системных инноваций на уровне формирования и развития мезофрактала предпринимательской культуры в рамках проекта «ВГУЭС-Сити» представлено нами в виде разработанного для ВГУЭС алгоритма, включающего семь основных этапов и позволяющего рассмотреть развитие механизма распространения фракталов предпринимательской культуры для обеспечения инновационного развития сферы услуг. 169 СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 1. Концепция федеральной целевой программы «Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса России на 2014 - 2020 годы» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.fcpir.ru/Attachment.aspx?Id=5197. 2. Национальная инновационная система: предложение по разработке Федеральной программы содействия созданию и развитию национальной инновационной системы РФ [Электронный ресурс]. – СПб., 2008. – Режим доступа: http://www.innosys.spb.ru/images/1170-0. 3. Стратегия инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 года [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://innovation.gov.ru/ sites/default/ files/documents/2013/5636/1238.pdf. 4. Аванесова, Г.А. Сервисная деятельность: Историческая и современная практика, предпринимательство, менеджмент / Г.А. Аванесова. – М.: Аспект Пресс, 2005. – 318 с. 5. Авербух, Р.Н. Концептуальные основы создания организационноэкономического механизма автономного вуза / Р.Н. Авербух, Г.И. Лукин, О.А. Уткин // Журнал правовых и экономических исследований. – 2011. – №1. – С. 74–84. 6. Аганбегян, А. О сбалансированности уровня экономического развития и социальной сферы в России [Электронный ресурс] / Аганбегян А. // SPERO. Весна-лето 2011. №14. – Режим доступа: http://www.perspektivy.info/rus/ekob/ o_sbalansirovannosti_urovna_ekonomicheskogo_razvitija_i_socialnoj_sfery_v_rossii _2011-09-16.htm 7. Алмазов, А.А. Фрактальная теория рынка Forex / А.А. Алмазов. – М.: Admiral Markets, 2009. – 304 с. 8. Андреева, Т.Е. К дискуссии о сущности динамических способностей / Т.Е. Андреева, В.А. Чайка // Вестник С.-Петербургского ун-та. – 2006. – Сер. Менеджмент (4). – С. 163–174. 170 9. Арсеньев, И. Комплексный подход к подбору персонала. Компании, построенные с использованием свойств фрактала / И. Арсеньев. – LAP LAMBERT Academic Publishing, 2011. – 84 с. 10. Бабкин, А.В. Модель национальной инновационной системы на основе экономики знаний / А.В. Бабкин, Т.Ю. Хватова // Экономика и управление. – 2010. – № 12. – С. 170–176. 11. Бакатина, Д. Эффективная Россия: производительность как фундамент роста / Д. Бакатина и др. – McKinsey & Company, Inc., 2009. – 179 с. 12. Барсегов, Г.Г. Гипотеза фрактальности в исследовании финансового сектора и реального сектора экономики / Г.Г. Барсегов // Современные проблемы экономики, маркетинга, менеджмента. Материалы международной научнопрактической конференции. – Нижний Тагил, 4–5.06.2010.– С. 40–42. 13. Барышова, Ю.Н. Об инновационно ориентированных производственных системах на предприятиях холдингах / Ю.Н. Барышова // Экономика. Предпринимательство. Окружающая среда. – 2008. – Т.3. – С. 42-46. 14. Березин, И. Модернизация без интеллекта [Электронный ресурс] / И. Березин, А. Милехин // «Эксперт». № 43(776). – 31 окт. 2011. – Режим доступа: http://expert.ru/expert/2011/43/modernizatsiya-bez-intellekta. 15. Благов, Ю.Е. Корпоративная социальная ответственность: эволюция концепции / Ю.Е. Благов. – СПб.: Изд-во «Высшая школа менеджмента». – 2010. – 272 с. 16. Бодункова, А.Г. Создание учебной бизнес-среды как инновационной модели практико-ориентированного обучения в предпринимательском вузе [Электронный ресурс] / А.Г. Бодункова, М.В. Ниязова, И.П. Чёрная // Современные проблемы науки и образования. – 2012. – № 6. – Режим доступа: www.science-education.ru/106-7647. 17. Бодункова, А.Г. Социальный капитал ВУЗа: измерения, проблемы и направления инвестирования в новых условиях / А.Г. Бодункова // Креативная экономика. – 2010. – № 1(37). – С. 89–94. 18. Бодункова, А.Г. Фрактальный подход к анализу влияния стейкхолде- 171 ров на культуру предпринимательства организации / А.Г. Бодункова, И.П. Чёрная // Проблемы экономики и современного менеджмента: мат-лы межд.заочн.научн.-практ. конф. Часть I. – Новосибирск: Изд. «Сибирская ассоциация консультантов». – 2012. – С. 108–114. 19. Бодункова, А.Г. Особенности формирования инновационной среды предпринимательских университетов / А.Г. Бодункова, И.П. Чёрная // Креативная экономика. – 2013. – № 6 (78). – С. 10–25. 20. Бочкаева, И.В. Взаимодействие социального и человеческого капитала организации [Электронный ресурс]/ И.В. Бочкаева // Вестник Челябинского государственного университета. – 2011. – №6(221). – Экономика. Вып. 31. – С. 142–147. – Режим доступа: http://www.lib.csu.ru/vch/221/027.pdf. 21. Бочкарёва, И. Потенциал социальных сетей организации [Электронный ресурс] / И. Бочкарёва. – Режим доступа: http://www.mirbis.ru/data/File/ KSO/Publications/Part1/Potencial_socialnih_setey.doc. 22. Бударов, А.Ю. Синергия и экономический резонанс при взаимодействии бизнес-единиц / А.Ю. Бударов // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Экономика и управление. – 2010. – № 1. – С. 62–65. 23. Варнеке Х.-Ю. Революция в предпринимательской культуре. Фрактальное предприятие. – М.: МАИК «Наука/Интерпериодика», 1999. –С. 270. 24. Воробьёв, А.В. Социальный капитал как основа экономики в условиях глобализации [Электронный ресурс] / А.В. Воробьев. – Режим доступа: http://www.bsu.by/Cache/pdf/477013.pdf. 25. Воробьёв, А.Д. Использование фрактальной теории в стратегическом планировании и управлении / А.Д. Воробьев // Менеджмент в России и за рубежом. – 2006. – № 1. – С. 138–142. 26. Вундерер, Р. Ключевая роль социальной компетенции в концепции сопредпринимательства / Р. Вундерер, П. Дик // Проблемы теории и практики управления. – 2003. – № 6. – С. 103–104. 27. Глазов, М.М. Методологические основы функциональной диагностики / М.М. Глазов // Известия Санкт-Петербургского университета экономики и 172 финансов. – 2002. – № 3. – С. 81–93. 28. Горелова, И.В. Методика и инструментарий диагностики стратегии промышленного предприятия : дис. ... канд. экон. наук : 08.00.05 / Горелова Ирина Валерьевна. – Волгоград, 2007. – 216 c. 29. Градосельская, Г.В. Сетевые измерения в социологии: учебное пособие / под ред. Г.С. Батыгина. / Г.В. Градосельская. – М.: Издательский дом «Новый учебник», 2004. – 248 с. 30. Гресько, А.А. Выбор стратегий взаимодействия организации с группами заинтересованных сторон с учётом отношений между заинтересованными сторонами / А.А. Гресько, К.С. Солодухин, М.С. Рахманова // Научное обозрение. Серия 1: Экономика и право. – 2011. – № 4. – С. 20–31. 31. Дафт, Р. Менеджмент / Р. Дафт // Пер. с англ. Под ред. С.К. Мордовина. – СПб.: Питер, 2009. – 800 с. 32. Демидова, Л.С. Сфера услуг России: трудный путь модернизации / Л.С. Демидова // Мировая экономика и международные отношения. – 2008. – № 2. – С. 38–50. 33. Дискин, И.Е. Социальный капитал в глобальной экономике / И.Е. Дискин // Общественные науки и современность. – 2003. – №5. – С. 150–159. 34. Дмитриева, О.В. Организационно-экономический механизм системы управления социально-экономической деятельностью вуза: монография / О.В. Дмитриева, В.Н. Фрянов; Федеральное агентство по образованию, Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Сибирский государственный индустриальный университет». – Новокузнецк: СибГИУ, 2009. – 171 с. 35. Доклад о глобальной конкурентоспособности за 2012–2013 годы на Мировом экономическом форуме [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://gtmarket.ru/news/2012/09/05/4949. 36. Доклад о социальных инвестициях в России – 2008 / Ю.Е. Благов (и др.); под общ. ред. Ю.А. Благова, С.Е. Литовченко, Е.А. Ивановой. – М.: Ассоциация менеджеров, 2008. – 92 с. – С. 64. 173 37. Дудакова, И.А. Инновационное развитие сферы услуг России как основа построения сервисной экономики / И.А. Дудакова, Ю.В. Гладкова // Вестник ДГТУ. – 2010. – Т. 10. – № 6(49) – С. 937–947. 38. Дюжилова, О.М. Развитие методологии антикризисного управления промышленностью на основе моделирования системных преобразований: автореферат дис. … д-ра экон. наук: 08.00.05 / Дюжилова Ольга Михайловна. – Орел, 2010. – 53 с. 39. Емельянов, Е.Н. Психология бизнеса / Е.Н. Емельянов, С.Е. Поварницына. – М.: АРМАДА, 1998. – 512 с. 40. Ефимов, В.С. Форсайт высшей школы России: новые миссии и функции, перспективные технологии и форматы деятельности / В.С. Ефимов, А.В. Лаптева, В.А. Дадашева // Университетское управление: практика и анализ. – 2012. – № 3. – С. 13–48. 41. Зайнашева, З.Г. О формировании современной сервисной политики в регионе / З.Г. Зайнашева // Вестник БИСТ. – Март 2010. – № 1(5). – С. 112–122. 42. Зеленская, О.А. Оценка тесноты связей и укоренённости участников территориального промышленного кластера / О.А. Зеленская // Вестник ЮРГТУ (НПИ). – 2010. – № 4. – С. 63–72. 43. Игнатенко Е.Я. Система обеспечения инновационного развития субъектов хозяйствования в условиях ограниченности ресурсов [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.masters.donntu.edu.ua/2008/fem/ignatenko/ diss/index.htm. 44. Кабешев, Р.В. Парадоксы управления национальными инновационными системами: зарубежный опыт / Р.В. Кабешев, М.И. Рыхтик // Мир науки, культуры, образования. – 2011.– № 6(31). – С. 357–359. 45. Кадочников, С.М. О долгосрочной государственной экономической политике: каков масштаб задач [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://sospp.ru/wp-content/uploads/Выступление-Кадочникова-С.М.-по-УказуПрезидента.ppt. 46. Каточков, В.М. Инновационные направления развития сферы услуг 174 как фактор экономического роста / В.М. Каточков // Креативная экономика. – 2013. – № 5. – С. 95–101. 47. Кемпбелл, Э., Саммерс, Лачс К. Стратегический синергизм / Э. Кемпбелл, Лачс К. Саммерс. – СПб, 2004. – 416 с. 48. Киселёв, С.В. Особенности формирования конкурентоспособных стратегий развития на рынке информационно-коммуникационных услуг / С.В. Киселёв, И.У. Курбиев // Вестник Казанского технологического университета. – 2010. – № 2. – С. 378–383. 49. Кларк, Б. Создание предпринимательских университетов: организационные направления трансформации / Б. Кларк. – М.: Изд-во Гос. ун-та – Высшей школы экономики, 2011. – 240 с. 50. Клеева, Л.П. Система образования как элемент национальной инновационной системы / Л.П. Клеева, И.В. Клеев // Высшее образование в России. – 2013. – № 3. – С. 28–36. 51. Колбачёв, Е.Б. Теория и организационно-экономические методы проектирования и управления производственными системами : дис. ... д-ра экон. наук : 08.00.05 / Колбачёв Евгений Борисович. – Новочеркасск, 2003. – 399 c. 52. Колобова, Э.И. Управление бизнес-единицами организации / Э.И. Колобова // Омский научный вестник. – 2006. – № 9. – С. 200–202. 53. Коньков, А.Т. Социальный капитал и экономическое взаимодействие: Монография / А.Т. Коньков. М.: Изд-во РУДН, 2006. – 224 с. 54. Коулман, Дж. Капитал социальный и человеческий / Дж. Коулман // Общественные науки и современность. – 2001. – № 3. – С. 125–126. 55. Крутик, А.Б. Инновационные факторы стабилизации развития организаций сферы сервиса / А.Б. Крутик // Вестник Омского университета. Серия «Экономика». – 2010. – № 2. – С. 100–108. 56. Крутик, А.Б. Теория и методика обучения предпринимательству / А.Б. Крутик, М.В. Решетова. – М.: Изд. Центр «Академия», 2010. – 336 с. 57. Ларионова, Н.И. Содержание и формы реализации социального капитала: автореферат дис. … канд. экон. наук: 08.00.01 [Электронный ресурс] / Ла- 175 рионова Наталия Ивановна. – М., 2012. – 26 с. – Режим доступа: http://www. ippk.msu.ru/ userfiles/ file/ Docs_dissovet/LarionovaNI.pdf. 58. Ларионова, Н.И. Экономическая структура социального капитала [Электронный ресурс] / Н.И. Ларионова // Научный Татарстан. Социальноэкономические науки. – 2010. – № 1. – С. 181–185. – Режим доступа: http://www. antat.ru/cgi-bin/img.pl/files/NT%201%202010/NT-1-2010-31.pdf. 59. Логвин, Н.В. Организационно-экономический механизм высшего профессионального образования: направления совершенствования / Н.В. Логвин // Социально-экономические явления и процессы. – 2012. – № 5–6. – С. 88–91. 60. Лу, Т.В. К вопросу об организационно-экономическом механизме инновационного обеспечения конкурентоспособности вуза / Т.В. Лу // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. – 2011. – № 2. – С. 178– 181. 61. Лунёва, Е.В. Инновационный механизм повышения качества социального капитала корпорации : автореферат дис. ... д-ра экон. наук : 08.00.05 [Электронный ресурс]/ Лунёва Елена Владимировна. – Москва, 2012. – 49 с. – Режим доступа: http://test.vak.ed.gov.ru/common//img/uploaded/files/LunevaEV.pdf . 62. Майлс, Й. Сервисные инновации в XXI веке / Й. Майлс // Форсайт. – 2011. – Т. 5. – № 2. – С. 4–15. 63. Максимова, М.В. Фракталы в современной синергетике / М.В. Максимова // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. – 2011. – № 1. – C. 8–12. 64. Мамонтов, С.А. Подходы к изучению маркетинга взаимоотношений / С.А. Мамонтов, Т.В. Бакун // Современные научные исследования: теория, методология, практика. – 2011. – Т. 1. – № 1. – С. 9–13. 65. Мандельброт, Б. (Не)послушные рынки. Фрактальная революция в финансах / Б. Мандельброт, Р. Хадсон. – Издательство: Вильямс, 2006. – 408 с. 66. Мартыненко, О.О. Вуз и бизнес: взаимные ожидания и механизмы сотрудничества [Электронный ресурс] / Образование и общество. – 2010. – № 6. – Режим доступа: http://jeducation.ru/6_2010/98.html. 176 67. Маслов, А. Особенности развития сетевых бизнес-структур в России. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.polit.nnov.ru/2006/08/17/ netbusines. 68. Мачеринскене, И. Социальный капитал организации: методология исследования [Электронный ресурс] / И. Мачеринскене, Р. Минкуте-Генриксон, Ж. Симанавичене // Социологические исследования – 2006. – № 3. – С. 29–39. – Режим доступа: http://www.ecsocman.edu.ru/images/pubs/2007/03/26/0000305626/ Sotsis_3_06_p29-39.pdf. 69. Менеджмент XXI века / Под ред. С. Чоудхари. – М.: ИНФРА-М, 2009. – 448 с. 70. Мерзликина, Г.С. Формирование стратегий на промышленном предприятии / Г.С. Мерзликина, И.В. Горелова // Вестник Астраханского государственного технического университета. – 2007. – №3. – С. 227–230. 71. Мирошников, Н.И. Рыночная трансформация экономики сферы услуг [Электронный ресурс] / Н.И. Мирошников // Управление экономическими системами. – 2012. – № 12. – Режим доступа: http://www.uecs.ru/uecs-36-122011/ item/938-2011-12-28-12-05-51. 72. Мотышина, М. С. Развитие сферы услуг в России в условиях экономического кризиса / М.С. Мотышина // Маркетинг. – 2010. – № 2. – С. 86–95. 73. Мусарский, М.М. Экономическая диагностика в системе управления высшим учебным заведением : дис. ... д-ра экон. наук : 08.00.05 / Мусарский Марк Михайлович. – Кострома, 2007. – 355 с. 74. Национальные инновационные системы в России и ЕС / Под ред. В.В. Иванова, Н.И. Ивановой, Й. Розебума, Х. Хайсберса. – М.: ЦИПРАН РАН, 2006. – 280 с. 75. Нечепуренко, А.И. Оценка и управление развитием социального капитала производственной организации : дис. … канд. экон. наук : 08.00.04 / Нечепуренко А.И. – Харьков, 2010. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://avtoreferati.ru/ocenka-i-upravlenie-razvitiem-socialnogo-kapitala-proizvodstvennoj-organizacii.html. 177 76. Николаева, Е.М. Теоретико-методологические и мировоззренческие основания синергетической концепции социализации / Е.М. Николаева // Инновации в образовании. – 2008. – № 3. – С. 57–66. 77. Новикова, Н.Б. Фрактальные методы и концепция экономически минимальных производственных систем в управлении инновациями / Н.Б. Новикова // Вестник ЮРГТУ (НПИ). – 2011. – № 2. – С. 162–166. 78. Обзор сферы услуг Западных стран [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.export.by/?act=s_docs&mode=view&id=9502&doc=64. 79. Патнэм, Р. Чтобы демократия сработала. Гражданские традиции в современной Италии [Электронный ресурс] / Р. Патнэм. – М.: 1996. – Режим доступа: http://www.msps.ru/libr/pub/putnam_rv.html. 80. Плотников, А.П. Некоторые аспекты формирования благоприятной инновационной среды развития территории [Электронный ресурс] / А.П. Плотников, Е.С. Захарченко // Инновационная деятельность. – 2011. – № 1(14). – Режим доступа: http://rudocs.exdat.com/download/docs-245657/245657.doc. 81. Поляков, А.В. Социальный капитал как элемент современного демократического процесса [Электронный ресурс] / А.В. Поляков. – Режим доступа: http://dom-hors.ru/issue/spp/2012-1/polyakov.pdf. 82. Пушкарёв, Ю.В. Оценка эффективности деятельности современного университета как инновационного вуза / Ю.В. Пушкарёв, О.А. Латуха // Вестник Новосибирского государственного педагогического университета. – 2012. – Т. 5. – № 1. – С. 25–31. 83. Роуз, Р. Достижение целей в квазисовременном обществе: социальные сети и России/ Р. Роуз // Общественные науки и современность. – 2002. – № 3. – С. 23–38. 84. Рубин, Ю.Б. Курс профессионального предпринимательства / Ю.Б. Рубин. – М.: Московск. фин-промышл. академия, 2011. – 944 с. 85. Савчишина, К.Е. Сфера услуг в современном воспроизводственном процессе российской экономики / К.Е. Савчишина, В.С. Сутягин // Проблемы прогнозирования. – 2009. – № 4. – С. 46–61. 178 86. Сажина, В.А. Социальный капитал малых сообществ: автореф. дис. … канд. социол. наук: 22.00.03 / Сажина Варвара Андреевна. – М., 2011. – 22 с. – Режим доступа: http://www.spa.msu.ru/page_203.html. 87. Сербиновский, Б.Ю. Инновационная модель и интегрированная информационная среда в управлении университетом нового типа / Б.Ю. Сербиновский, Б.Б. Сербиновский, Л.М. Егорова. – Новочеркасск: ЮРГТУ (НПИ), 2009. – 226 с. 88. Симагути, М. Эпоха системных инноваций. В поисках новой парадигмы маркетинга / М. Симагути. – М.: ООО «Миракл», 2006. – 247 с. 89. Слипенчук, М. На пути к фрактальной теории корпоративного управления / М. Слипенчук // Экономические стратегии. – 2008. – № 3. – С. 114–117. 90. Смелова, О.В. К истории формирования и развития концепции национальных инновационных систем / О.В. Смелова // Проблемы современной экономики. – 2011. – № 2. – С. 40–43. 91. Солодухин, К.С. Инновационный подход к выбору стратегии взаимодействия вуза с его заинтересованными сторонами / К.С. Солодухин, Т.Ю. Плешкова // Экономические науки. – 2009. – № 50. – С. 140–145. 92. Социальный капитал в России: измерение, анализ, оценка влияния [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.liberal.ru/anons/5265. 93. Старкова, Г.П. Роль вуза в развитии сервисной инфраструктуры венчурной индустрии региона / Г.П. Старкова, И.П. Чёрная // Инновации. – 2010. – № 3. – С. 99–105. 94. Сэкономить на НИОКР [Электронный ресурс] / «Expert Online». – 14 окт. 2011. – Режим доступа: http://expert.ru/2011/10/14/sekonomit-na-niokr. 95. Тарасенко, В. Фрактальная метрика измерения кластера [Электронный ресурс] / В. Тарасенко. – Режим доступа: http://tcipoint.aspu.ru/images/File/ Vladislav%20Tarasenko.pdf. 96. Темирбекова, А.З. Организационно-экономический механизм управления человеческим потенциалом как основа конкурентоспособности высшей школы / А.З. Темирбекова // Вопросы структуризации экономики. – 2011. – 179 № 1. – С. 237–242. 97. Тис, Д. Динамические способности фирмы и стратегическое управление / Д. Тис, Г. Пизано, Э. Шуен // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. «Менеджмент». – 2003. – Вып. 4. – С. 133–184. 98. Тихомирова, О.Г. Организационная культура: формирование, развитие и оценка / О.Г. Тихомирова. – СПб.: Издательство «Дело», 2008. – 148 с. 99. Тихонова, Н.Е. Социальный капитал как фактор неравенства / Н.Е. Тихонова // Общественные науки и современность. – 2004. – № 4. – C. 24–35. 100. Фукуяма, Ф. Великий разрыв/ Ф. Фрэнсис // Пер.с англ. под общ. ред. А.В. Александровой. – М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2008. – 474 с. 101. Фукуяма, Ф. Доверие: социальные добродетели и путь к процветанию / Ф. Фукуяма // Пер. с англ. – М.: ООО «Издательство ACT»: ЗАО НПП «Ермак», 2004. – 730 с. 102. Хесин, Е.С. Анатомия мирового кризиса [Электронный ресурс] / Е.С. Хесин // Международные процессы. – 2009. – Т. 7, № 20. – C. 4–17. – Режим доступа: http://www.intertrends.ru/twenty/002.htm. 103. Хильб, М. Интегрированный менеджмент персонала. Цели – стратегии – инструменты / М. Хильб. – М.: Дело и сервис, 2006. – 256 с. 104. Чёрная, И. Предпринимательский регион: модель инновационного развития территории в условиях глокализации / И. Чёрная, П. Бойчук, Ю. Рожков // Вестник ХГАЭП. – 2008. – № 5(38). – С. 27–33. 105. Шагардин, Дм. Количественная и качественная оценка рынка труда США: ноябрь 2012 г. [Электронный ресурс] / Дм. Шагардин. – Режим доступа: http://www.smart-lab.ru/company/kitfinance/blog/92315.php. 106. Шапошникова, В.В. Социальный капитал в трудовых коллективах промышленных предприятий: дис. … канд. экон. наук: 08.00.05 / Шапошникова Вера Вадимовна. – Кострома, 2009. – 179 с. 107. Швери, Р. Теоретическая социология Джеймса Коулмена: аналитический обзор / Р. Швери // Социологический журнал. – 1996. – № 1–2. 108. Шейн Э. Организационное культура и лидерство / Шейн Э. – 3-е изд. 180 – 2011. – 336 с. 109. Широкова, Г.В. Внутрифирменное предпринимательство: подходы к изучению вопроса / Г.В. Широкова, В.А. Сарычева, Е.Ю. Благов, А.В. Куликов // Научный доклад № 1(R). 2008. – СПб.: Центр предпринимательства Высшей школы менеджмента СПбГУ, 2008. – 52 с. 110. Широкова, Г.В. Управление предпринимательской фирмой: учебник / Г.В. Широкова. – СПб.: Изд-во «Высшая школа менеджмента», 2011. – 384 с. 111. Эбнер, М. Предпринимательская ориентация в организации. Внутреннее предпринимательство // Психология труда и организационная психология. Т. 6 / Пер. с нем. // М. Эбнер, Г. Франк, К. Корунка, М. Дюгнер. – Х.: Издво «Гуманитарный Центр», О.А. Шилова, 2010. – 284 с. 112. Ahmed, N.S., Yasin, N.M. Inspiring a fractal approach in distributed healthcare information systems: A review [Электронный ресурс] / International Journal of the Physical Sciences Vol. 5(11), Р. 1626–1640, 18 September, 2010. – Режим доступа:http://www.academicjournals.org/IJPS. 113. Assessment of corporate entrepreneurship and the levels of innovation in the South African short-term insurance industry [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://upetd.up.ac.za/thesis/available/etd-04282010-085324. 114. Ayuso, S., Rodríguez, M.Á., Ricart, J.E. Using stakeholder dialogue as a source for new ideas: a dynamic capability underlying sustainable innovation / S. Ayuso, M.Á. Rodríguez, J.E. Ricart // Corporate Governance. – 2006. – Vol. 6. Iss: 4. Р. 475–490. 115. Azèle Mathieu. University-Industry interactions and knowledge transfer mechanisms: a critical survey. CEB Working Paper №°11/015. 2011. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://dipot.ulb.ac.be/dspace/bitstream/2013/85726/3/ wp11015.pdf. 116. Bain, K., and N. Hicks. 1998. 'Building social capital and reaching out to excluded groups: The challenge of partnerships' in Paper presented at CELAM meeting on The Struggle Against Poverty Towards the Turn of the Millenium. Washington D.C. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.socialcapitalre- 181 search.com/literature/evolution.html. 117. Binsztok A., Leja K., Szczerbicki E. University of the Future: A Fractal Organisation of Knowledge// Higher Education Management and Development in Central, Southern and Eastern Europe. Waxmann Verlag, 2007. P. 144–151. 118. Bloch Fr., Genicot G., Ray D. Reciprocity in Groups and the Limits to Soial Capital // The American Economic ReviewVol. 97, No. 2 (May, 2007), Р. 6569. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www9.georgetown.edu/faculty/ gg58/06favor.pdf. 119. Braun, G. From Container Knowledge to Entrepreneurial Learning: The Role of Universities [Электронный ресурс] / G. Braun. – Режим доступа: http://deepthought.ttu.ee/majandus/tekstid/TUTWPE_06_150.pdf. 120. Burt, R. Structural Holes: The Social Structure of Competition. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1992. – 324 p. 121. Changa, S., Gongb, Y., Shumb, C. Promoting innovation in hospitality companies through human resource management practices [Электронный ресурс] / International Journal of Hospitality Management. – 2011. – Режим доступа: http://www.atc2u.com/old/downloads/eddy/New%20Folder%20(2)/Promotin%20Inn ovation%20in%20Hospitality%20industry.pdf. 122. Cherwitz, R.A. Creating a Culture of Intellectual Entrepreneurship [Электронный ресурс] / R.A. Cherwitz, 2005. – Режим доступа: https://webspace. utexas.edu/ cherwitz/www/ie/academe.html. 123. Cherwitz, A.R., Sullivan, Ch.A. Intellectual Entrepreneurship. A vision for graduate education [Электронный ресурс]/ A.R. Cherwitz, Ch.A. Sullivan // Change. November/ December 2002. – Режим доступа: https://webspace.utexas.edu/ cherwitz/www/ie/articles.html. 124. Chestnut, Dw. Synergy Effect in Management Information System [Электронный ресурс] / Dw.Chestnut. – Режим доступа: http://www.ehow.com/facts_ 7398024_synergy-effect-management-information-system.html#ixzz2d3VQWuqE. 125. Coleman, J. Social Capital in the Creation of Human Capital // Social Capital: A Multifaceted Perspective / Ed. by P. Dasgupta, I. Serageldin. Washington: 182 The World Bank, 2000. 126. Conner, M.L. Creating a Learning Culture: Strategy, Technology, and Practice / M.L. Conner, J.G. Clawson // Cambridge University Press; 2004, P. 52–54. 127. Economic Survey 2012-13 Services Sector [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://indiabudget.nic.in/es2012-13/echap-10.pdf. 128. Edquist, C. Small Country Innovation Systems: Globalisation, Change and Policy in Asia and Europe, Edward Elgar Publishing, 2008 (published in paperback 2009). – 544 p. 129. Edquist, C. (ed.) Systems of Innovation: Technologies, Institutions and Organizations, London (Pinter Publishers/ Cassell Academic), 1997. – 432 p. 130. Educating the Next Wave of Entrepreneurs. Unlocking entrepreneurial capabilities to meet the global challenges of the 21st Century [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://members.weforum.org/pdf/GEI/2009/EE_ ExecutiveSummary.pdf. 131. Etzkowitz, H. Entrepreneurial scientists and entrepreneurial universities in American academic science / H. Etzkowitz // Minerva. 1983. Vol. 21. Nо. 2–3. P. 198–233. 132. Etzkowitz, H. The Future of the University and the University of the Future: evolution of ivory tower to entrepreneurial paradigm / Etzkowitz H., Webster A., Gebhardt C., Terra B. // Research Policy. №29. 2000. P. 313–330. 133. Evaluation of the Finnish National Innovation System – Full Report. Helsinki University Print, 2009. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www. tem.fi/files/24929/InnoEvalFi_FULL_Report_28_Oct_2009.pdf. 134. Fractal Leadership. Course outline [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://maverickandboutique.com/docs/M&B_Fractal_Leadership_Prospectus.pdf. 135. Fukuyama, F. Social Capital and Civil Society [Электронный ресурс] / F. Fukuyama // IMF Working Paper, Vol., Р. 1–19, 2000. – Режим доступа: http://www.imf. org/external/pubs/ft/ seminar/1999/reforms/fukuyama.htm. 136. Fukuyama, F. The Great Disruption. Human nature and the reconstitution 183 of social order / F. Fukuyama// London: Profile Books, 1999. 137. Gibb, A., Haskins, G., Robertson, I. Leading the Entrepreneurial University. Meeting the entrepreneurial development needs of higher education institutions [Электронный ресурс]. – October 2009. – Режим доступа: http://www.ncee.org.uk/ publication/ leading_the_entrepreneurial_university.pdf. 138. Guerrero-Cano, M., Kirby, D., Urbano, D. A literature review on entrepreneurial universities: an institutional approach [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://webs2002.uab.es/dep-economia-empresa/jornadas/papers/2006/maribel.pdf. 139. Hans-Ulrich Küpper. Management Mechanisms and Financing of Higher Education in Germany [Электронный ресурс]. – LMU, 2007. – Режим доступа: http://www.controlling.bwl.uni-muenchen.de/files/workingpaper/huk_2_2002.pdf. 140. Hertog, P. den, van der Aa, W. and de Jong, M.W. Journal of Service Management, 2010. Vol. 21 No. 4. P. 490–514. 141. Hertog, P. den. Managing Service Innovation: Firm-level Dynamic Capabilities and Policy Options, Dialogic Innovatie & Interactie, Utrecht, the Netherlands. [Электронный ресурс]. – Increasing Customer Value By Service Innovation – Towards a Conceptual Framework. – Режим доступа: http://www.naplesforumonservice.it/uploads/ files/Kuusisto,%20Riepula%20INC-REASING%20 CUSTOMER%20VALUE%20BY%20SERVICE%20INNOVATION%20%20TOWARDS%20 A%20CONCEPTUAL%20FRAMEWORK.pdf. 142. Hoverstadt, P. The Fractal Organization: Creating sustainable organizations with the Viable System Model / P. Hoverstadt // John Wiley and Sons, Ltd, 2009. – 342 p. 143. Huang, Hai. High level segment: Services, Productivity and Competitiveness [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://unctadxiii.org/en/ Presentation/uxiii2012GSF_HLS_Hai.pdf. 144. Hyun-Sun, Ryu, Jae-Nam, Lee. Service Innovation Strategies: Universalistic, Contingency, And Configurational Explanations Of Firm Performance [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://aisel.aisnet.org/pacis2012/197. 184 145. Innovation Policy for the Developing World Success stories and promising approaches [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://siteresources. worldbank.org/ WBI/Resources/213798-1278955272198/Innovation_Policy2.pdf. 146. Itami, H., Roehl, T., Mobilizing Invisible Assets / H. Itami, T. Roehl // Harvard University Press. 1991. – 200 р. 147. Jones, G.R. Organizational Theory, Design, and Change / G.R. Jones. – Prentice Hall, 2009. –544 p. 148. Knoke, D. Organizational Networks and Corporate Social Capital // Corporate Social Capital and Liability / Ed. by R.Th.A.J. Leenders, S.M. Gabbay. USA: Kluwer Academic Publishers, 1999. P. 18. 149. Kuehnle, H.I. Guidelines for future manufacturing – necessity of a change of organizational structures in industry and ways to the “fractal company” [Электронный ресурс]. – WEB Journal. 12. March, 2002. – Режим доступа: http:// fstroj.utc.sk/journal/engl/papers/015_2002.pdf. 150. Lawson, B. Developing innovation capability in organisations: a dynamic capabilities approach// International Journal of Innovation Management. Vol. 5, No 3 (September 2001). Р. 377–400. 151. Leading the Entrepreneurial University. Meeting the entrepreneurial development needs of higher education institutions [Электронный ресурс]. October 2009. – Режим доступа: http://www.ncee.org.uk/publication/leading _the_ entrepreneurial _university.pdf. 152. Lesser, E.L., Prusak, L. Communities of practice, social capital and organizational knowledge // Knowledge and communities / Ed. by Lesser E.L., Fontane M.A., Slusher J.A. Boston: Butterworth Heinemann, 2000. P. 123–131. 153. Loury, G.A. Dynamic Theory of Racial Income Differences // Women, Minorities, and Employment Discrimination, Lexington, 1998. 154. Malik, P. Fractal Dynamics and CSR / P. Malik [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.fractalkey.com/protected/Fractal%20Dynamics %20&% 20CSR%20-%20white%20paper.pdf. 155. Manning, G., Curtis K. Communication: The Miracle of Dialogue (Hu- 185 man Side of Work). Professional development series, PWS Bookware Companion Series, PWS Bookware Companion Series, VistaSystems, South-Western Publishing Co., 1988. Р. 87–98. 156. Marquardt, M., Waddill, D. The Power of Learning in Action Learning: A Conceptual Analysis of How the Five Schools of Adult Learning Theories Are Incorporated within the Practice of Action Learning. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.wial.org/publications/WIALauthored/ALadultLearning.pdf. 157. McMillan, El. Creativity, Complexity and Self-similarity: The Vision of the Fractal University. Routledge Studies on Complexity in Management. London, New York, 2004. Р. 146–147. 158. Measurement of Social Capital. Reference Document for Public Policy Research, Development, and Evaluation. September 2005 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.horizons.gc.ca/doclib/Measurement_E.pdf. 159. Mothe, C., Nguyen-Thi, U.T., Nguyen-Van, P. Synergistic effects of organizational innovation practices and firm performance [Электронный ресурс] / C. Mothe, U.T. Nguyen-Thi, P. Nguyen-Van // Working Paper No 2011-32. – May 2011. – Режим доступа: http://www.ceps.lu/publi_viewer.cfm?tmp=1646. 160. Nahapiet, J., Sumantra, G. Social capital, intellectual capital, and the organizational advantage. [Электронный ресурс] /J. Nahapiet, G. Sumantra // Academy of Management Review, 1998. №23. P. 242–266. – Режим доступа: http:// www.socialcapitalresearch.com/literature/evolution.html. 161. New service economy – services as a source of productivity growth [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.etla.fi/en/research-projects /service-economy-services-source-productivity-growth. 162. Nuhfer, Ed.B. A Handbook for Student Management Teams. Faculty Development Office. California State University – Channel Islands. [Электронный ресурс]. URL: http://profcamp.tripod.com/New_PM_Intro_SMT.pdf. 163. Nuhfer, Ed.B. Student Management Teams: Fractals for Students Too. Developing in Fractal Patterns. VII The National Teaching & Learning Forum 9 Vol.13, No. 4. 2004, Idaho State University. [Электронный ресурс]. – Режим дос- 186 тупа: http://www.ntlf.com/FTPSite/issues/v13n4/v13n4.pdf. 164. Рогtеs, А. Sосiаl cарital: Its Origins and Applications in Modern Sociology // Annual Review оf Sociology 1998, № 24. P. 6. 165. Putnam, R.D. Bowling Alone. The collapse and revival of American community. N.Y.: Simon and Shuster, 2000. 166. Putnam, R. Social Capital: Measurement and Consequences. ISUMACanadian Journal of Policy Research, 2. 2001. P. 41–51. 167. Rasmussen, E. Facilitating university spin-off ventures. An entrepreneurship process perspective. VDM Verlag Dr. Müller Aktiengesellschaft & Co. KG, 2009. Р. 118–120. 168. Regmi, K.K. Strategy of Innovation through Stakeholder Integration [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://ru.scribd.com/doc/126357520/ Strategy- of-Innovation-through-Stakeholder-Integration. 169. Review of Federal Support to Research and Development – Expert Panel Report Innovation Canada: A Call to Action [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://rd-review.ca/eic/site/033.nsf/vwapj/R-D_InnovationCanada_Final-eng. pdf/$FILE/R-D_InnovationCanada_Final-eng.pdf. 170. Röpke, J. The Entrepreneurial University. Innovation, academic knowledge creation and regional development in a globalized economy [Электронный ресурс] / J. Röpke. – Режим доступа: http://www.ucol.mx/acerca/coordinaciones/ cgic/cgic/Ejeinvestigacion/Bibliografia/universidad%20empnde%20alemania.pdf. 171. Rubalcaba, L. Innovation and the New Service Economy in Latin America and the Caribbean [Электронный ресурс] / Rubalcaba, L. // Inter-American Development Bank, 2013. – Режим доступа: http://www.iadb.org/intal/intalcdi/PE/ 2013/12400.pdf. 172. Schmidt, S.J., Parmer, M.S., Bohn, D.M. Using Quality Circles to Enhance Student Involvement and Course Quality in a Large Undergraduate Food Science and Human Nutrition Course [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.aseanfood.info/Articles/11025142.pdf. 173. Science & Technology Value Creation (STVC) 2015 Panel Report Inno- 187 vative Services [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.a-star.edu. sg/Portals/0/aboutastar/serc/STVC%202015%20Sustainable%20Development.pdf. 174. Senges, M. Knowledge Entrepreneurship in Universities: Practice and Strategy in the case of Internet based Innovation appropriation. [Электронный ресурс] / M. Senges /UOC, Barcelona, 9 Sep. 2008. – Режим доступа: http://www. tesisenred.net/bitstream/handle/10803/9117/tesi_msenges.pdf?sequence=1. 175. Senges, M., Brown, J.S., Rheingold, H. Entrepreneurial learning in the networked age. How new learning environments foster entrepreneurship and innovation [Электронный ресурс] / M. Senges, J.S. Brown, H. Rheingold / Paradigms. 2008. 1(1). – Режим доступа: http://www.gencat.cat/diue/doc/doc_52863486_3.pdf. 176. Service Innovation through Strategic Stakeholder Integration [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.hanken.fi/public/en/sissi. 177. Shane, Sc. Entrepreneurial Universities. [Электронный ресурс] / Sc.Shane // Forbes. 9.04.2011. – Режим доступа: http://www.forbes.com/ sites/scottshane/2011/09/04/ entrepreneurial-universities. 178. Sihn, W. Fractal Businesses in an E-Business World. The 8th International Conference on Concurrent Enterprising [Электронный ресурс] / W. Sihn // Rome, Italy, 17–19 June 2002. – Режим доступа: http://www.manubuild.net/ projects/408/ICE2002/Business%20to%20 Business/ 05_Sihn.pdf. 179. Slaughter, S., Leslie, L.L. Academic Capitalism. Politics, Policies and the Entrepreneurial University / S. Slaughter, L.L. Leslie // Baltimore: John Hopkins University Press. – 1997. – 296 р. 180. Social Capital Theory. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http:// www.socialcapitalresearch.com/literature/theory.html. 181. Succeeding through service innovation. A service perspective for education, research, business and government [Электронный ресурс]. – Cambridge, United Kingdom: University of Cambridge Institute for Manufacturing. Р. 9, 11 – Режим доступа: http://www.ifm.eng.cam.ac.uk/uploads/Resources/Reports/080428 cam- bridge_ssme_whitepaper.pdf. 182. Sun, Ming-can. University financial management concepts and mecha- 188 nisms of innovation. Information and Financial Engineering (ICIFE), 2010 2nd IEEE International Conference on. Chongqing, 2012. Р. 517–521. 183. The Global Competitiveness Report 2012–2013. World Economic Forum Geneva, 2012. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www3.weforum. org/docs/WEF_GlobalCompetitivenessReport_2012-13.pdf. 184. Torres, Cr., Spiegel, J. Self-Directed Work Teams: A Primer. Pfeiffer, 1991. 99 р. 185. Tossavainen, P.J. ServBis and SISSI – Revised mind: revised ways to operate and to think. Service Innovation and Design. Results from co-creation [Электронный ресурс] // Laurea University of Applied Sciences. January 2012. – Режим доступа: http://www.laurea.fi/en/leppavaara/rd/Documents/SID_julkaisu_2012_ netti_13012012.pdf. 186. Turner, J. The Formation оf Social Capital Social Capital: A Multifaceted Perspective. Washington, 2000. P. 96. 187. Waldrop, M.M. Complexity. The Emerging Science at the Edge of Order and Chaos Waldrop // Harmondsworth: Penguin books. 1994. Р. 146. 188. Walker, J. Time as the fourth dimension in the globalization of higher education // Journal of Higher Education, 80 (5). P. 483–509. 189. Walter, S. Baer, Scott Hassell, Ben A. Vollaard. Electricity Requirements for a Digital Society. RAND Corporation 2002 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.rand.org/content/dam/rand/pubs/monograph_reports/MR1617/ MR1617.ch1.pdf. 190. Ward, K., Neumann, Fr. HSBC_report. Consumer in 2050. The rise of the EM middle class. [Электронный ресурс]/ K. Ward, Fr. Neumann. – Режим доступа: https://www.hsbc.com.vn/1/PA_ES_Content_Mgmt/content/vietnam/ abouthsbc/news room/attached_files/HSBC_report_Consumer_in_2050_EN.pdf. 191. Xiao Li. The impact of dynamic IT capability and organizational culture on firm performance [Электронный ресурс]/ Li Xiao. – Режим доступа: http://gradworks.umi.com/3296995.pdf 192. URL: http://group27.narod.ru/ucheba/files/ecsoc-capital-radaevv.pdf. 189 193. URL: http://primorsky.ru/authorities/executive-agencies/departments/ economics/development/strategy/pk-25.php. 194. URL: http://www.i-soc.com.ua/journal/06_Demkiv.pdf. 195. URL: http://www.isras.ru/abstract_bank/1210150708.pdf. 196. URL: http://www.smart-edu.com/index.php/intellektualnyy-kapital/sotsialnyy-kapital-v-strukture-intellektualnogo-kapitala.html. 197. URL: http://www.socialcapitalresearch.com/definition.html. 198. URL: http://www.socialcapitalresearch.com/literature/evolution.html. 199. URL: http://www1.worldbank.org/prem/poverty/scapital/home.htm. 190 Приложение А Доходы стран от сектора услуг (доля в ВВП) (сравнительная характеристика по странам)* 2010 2011 2,9 10,4 1,8 2,5 1,8 1,8 2,5 9,9 1,1 1,0 1,9 5,0 5,1 8,9 0,6 1,9 2,1 3,1 7 3,8 1,1 1,2 2,3 8 9 10 11 12 13 14 15 8 7 2195,9 1773,1 70,9 73,1 73,1 2,2 2,6 1,4 9 10 1897,6 1322,7 50,1 56,8 58,2 8,1 7,5 9,4 10 13 1857,8 947,2 56,3 62,4 62,1 5,8 3,3 3,9 11 9 1736,9 1233,5 65,0 69,9 69,7 4,7 3,5 2,6 12 11 1515,5 894,5 67,9 69,0 69,2 1,3 3,9 2,3 13 12 1478,2 1183,8 63,7 69,8 70,0 6,3 3,6 1,2 14 14 1155,2 956,8 61,4 63,8 64,2 2,8 1,2 5,4 15 15 1116,2 1056,1 60,5 57,0 56,6 –3,9 4,4 3,9 ИТОГО: 70201,9 52667,7 68,2 67,6 67,5 –0,7 2,8 2,9 Источник: Economic Survey 2012-13 Services Sector http://indiabudget.nic.in/es2012-13/echap-10.pdf [127] 0,7 7,4 3,6 2,2 3,6 1,2 5,0 2,7 3,6 0,6 9,2 5,5 2,7 3,3 2,8 2,9 3,5 2,6 США Китай Япония Германия Франция Бразилия Великобритания Италия Индия Россия Канада Австралия Испания Мексика Ю.Корея 1 2 3 4 5 6 по доле сектора услуг в ВВП 1 3 2 4 5 8 7 6 по величине ВВП 2429,2 2381,1 74,0 76,4 76,0 Темп роста сектора услуг, 2011/ 2001 1,4 1,1 –0,1 0,0 2,4 1,1 Темп роста сектора услуг, % 2001 Страна 1 2 3 4 5 6 Величина ВВП, млрд Доля сектора долларов США услуг, % от ВВП в в текущих постоянных 2001 2010 2011 ценах ценах (2011 г.) (2011 г.) 14991,3 13225,9 77,0 78,3 78,4 7203,8 4237,0 40,6 41,9 41,7 5870,4 4604,1 70,6 69,9 70,5 3604,1 3048,7 70,0 70,8 70,0 2775,5 2240,5 76,8 79,0 79,2 2476,7 1126,4 65,4 66,2 66,5 Совокупный среднегодовой темп роста (2001-2011 гг.) 2,1 11,1 0,4 1,3 1,4 3,8 Место страны 2,0 * Примечание: Место страны по уровню ВВП определялось в текущих ценах, доля услуг определялась по неизменным ценам (в долларах США), совокупный среднегодовой темп роста определялся на период 2001–2011 гг., строительный сектор в расчёты доли сектора услуг в общем объёме ВВП не включался. 191 Приложение Б Индекс глобальной конкурентоспособности: инновационный потенциал Страна Индия Китай ЮАР Бразилия Россия Ю.Корея Велико-британия США Инновационный потенциал балл 3.5 4.1 3.5 3.7 3.3 4.5 5.0 5.2 рейтинг 42 23 41 34 56 19 12 7 Качество научноисследовательских институтов балл 4.4 4.2 4.6 4.1 3.6 4.9 6.2 5.8 рейтинг 39 44 34 46 70 24 3 6 Сотрудничество между Обеспеченность Инвестиции университетами научными бизнеса в R&D и бизнесом в кадрами и ИТР области R&D балл рейтинг балл рейтинг балл рейтинг 3.5 37 3.8 51 5.0 16 4.1 24 4.4 35 4.4 46 3.5 39 4.5 30 3.4 122 3.6 33 4.1 44 3.5 113 3.0 79 3.4 85 3.8 90 4.9 11 4.7 25 4.9 23 4.8 12 5.8 2 5.1 12 5.3 7 5.6 3 5.4 5 Количество патентов на 1 млн. населения балл 1.2 6.5 6.8 2.8 5.4 161.1 93.0 137.9 рейтинг 63 38 37 48 44 9 18 12 Источник: Доклад о глобальной конкурентоспособности за 2012–2013 годы на Мировом экономическом форуме http://gtmarket.ru/news/2012/09/05/4949 [35]. 192 Приложение В Модель процесса инновационного развития для бизнеса РЫНОЧНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ Факторы влияют на Структурные особенности Сила конкуренции выбор компанией инновационной стратегии развития Климат для венчурного бизнеса Социальная политика Амбиции бизнеса Ведение НИОКР для поддержки инноваций, инвестиции стимулируют инвестиции в инновационную деятельность Знания и идеи Талантливые, квалифицированные, настроенные на предпринимательство сотрудники Сети, сотрудничество и связи Капитал и финансы ведут к высоким результатам инновационной деятельности Новые товары и услуги Постепенные улучшения Новые рынки, расширение рынков увеличивают почасовую выработку Рост производительности труда увеличивают доходы на душу населения Улучшение качества жизни Источник: Review of Federal Support to Research and Development – Expert Panel Report Innovation Canada: A Call to Action. [Электронный ресурс]. – Доступно на: http://rd-review.ca/eic/site/033.nsf/vwapj/R-D_InnovationCanada_Final-eng.pdf/$FILE/R-D_InnovationCanada_Final-eng.pdf [169]. 193 Приложение Г Фрактальные признаки различных производственных систем Уровень н вид ПС Подобие Рабочее место Структурная (в (технологическая рамках групп установка) рабочих мест) Отдельный разра- Тезаурусное (в ботчик рамках специальности) Группа разработ- Структурное и чиков тезаурусное Производственный участок Структурное ВнутрикорпораСтруктурное тивная ПС (цех, участок) ПС корпоратив- Структурное; ного уровня отраслевое МежкорпоративСтруктурное; ная ПС (сетевое отраслевое предприятие) Характер проявления фрактальных признаков Самоорганизация Самооптимизация Целевая ориентация Автономность в орга- Рационализация Связана со специалинизации производст- процесса зацией рабочего места венного процесса Автономность в орга- Выбор наилуч- В соответствии с занизации разработки ших решений данием на проектирование Автономность в орга- Наилучшее рас- В соответствии с занизации разработки пределение функ- данием на проектироций вание Автономность в орга- Рационализация В соответствии со низации производст- распределения специализацией и венного процесса ресурсов планом производства Автономность в орга- Выбор оптималь- В соответствии со низации производст- ной структуры специализацией и венного процесса планом производства Юридическая само- Оптимизация ре- В соответствии с мисстоятельность зультатов дея- сией организации тельности Автономность в фор- Оптимизация свя- В соответствии с цемировании горизон- зей и результатов лями и задачами учатальных связей деятельности стников Динамика Адаптация процесса к внешним условиям и возмущениям Отбор решений в соответствии с критериями оптимальности Формирование и отбор решений Адаптация к внешним и внутренним условиям и возмущениям Адаптация к внешним и внутренним условиям и возмущениям Адаптация к внешним условиям и внутренним возмущениям Адаптация к внешним условиям и внутренним возмущениям Составлено по: Колбачёв Е.В. Теория и организационно-экономические методы проектирования и управления производственными системами. Дисс. ... д-ра экон. наук. Новочеркасск, 2003. С. 295–302. 194 Приложение Д Отличия традиционной и фрактальной организации Критерии сравнения 1 Организация Развитие Структура Традиционная организация Фрактальная организация 2 Компания – это сумма видов её деятельности и стратегических областей её бизнеса. Развитие компании происходит линейно, стабильно и предсказуемо; это развитие управляемо и контролируемо. 3 Компания – это интегрированная система со всеми её процессами и структурами. Развитие компании не линейно, а скачкообразно и с трансформациями (преобразованиями) в соответствии с вероятностным законом. Это развитие можно контролировать, однако, его нельзя предсказать. Структура компании характеризуется супер(сверх) упорядоченностью и внутренними связями, подвержена постоянным изменениям (динамичное структурирование) Координирующий характер вышестоящих структурных единиц и активный характер нижестоящих структурных единиц Каждый фрактал имеет одинаковые функциональные модули Информация доступна каждому и оценивается индивидуально (в каждом случае отдельно) с точки зрения участия в получении прибыли (принцип «найди и доставь») Компания имеет иерархическую матричную организационную структуру, которая жестко выстроена один раз. Связи между подраз- Административный характер вышестоящих делениями структурных единиц и пассивный характер нижестоящих структурных единиц Контролирующие органы на одном и том же уровне иерархии имеют одинаковые функции Доступность Информация распространяется (используется) информации в соответствии с её приоритетностью и сиюминутной необходимостью; что является основой разделения труда в компании (принцип «принеси/доставь» 195 1 Целеполагание 2 Работа осуществляется в соответствии с конкретными целями Некоторые отступления от плана периодически корректируются в новых планах и компенсируются с помощью запасных ресурсов. 3 Работа осуществляется в результате процесса разработки целей Цели и их достижение не планируются в деталях. Промежуточные результаты обеспечиваются самоорганизованными, самостоятельно действующими единицами. ПриспосабливаеПригодна для стабильной среды Пригодна для нестабильной/турбулентной мость среды Гибкость Негибкая Гибкая Интересы Деловые отношения с поставщиками, конку- Все деловые отношения фактически или постейкхолдеров рентами и коммерциализация – это игра на тенциально направлены на получение совменулевой результат («величина моего выигры- стной прибыли («вместе мы победим») ша равна величине вашего проигрыша») Отношения с внеш- Существуют чёткие границы между областя- Границы компании не только размыты (неней средой ми деятельности внутри самой компании, а чётки), но и проницаемы для информации, и также между компанией и внешней средой. характеризуются процесснофункциональными связями. Составлено по: Ahmed N. S., Yasin N. M. Inspiring a fractal approach in distributed healthcare information systems: A review// International Journal of the Physical Sciences Vol. 5(11), pp. 1626-1640, 18 September, 2010, http://www.academicjournals.org/IJPS; Kuehnle H.I. Guidelines for future manufacturing - necessity of a change of organizational structures in industry and ways to the “fractal company“ // WEB Journal. 12. March, 2002, http://fstroj.utc.sk/journal/engl/papers/015_2002.pdf [112, 149]. 196 Приложение Е Особенности развития самоорганизующихся групп в зарубежных университетах Виды и состав групп Название университета Синергетические группы, объ- Университет штата Теединяющие преподавателей, хас в городе Остине студентов и внешних стейкхол- (США) деров Особенности деятельности Совместное решение задач, стоящих перед бизнессообществом и государством, ориентация на достижение синергетического эффекта Кооперативные обучающиеся Стэнфордский универси- Совместное и взаимное обугруппы, включающие студен- тет (США) чение участников групп тов разных курсов Группы обучения действием Бирмингемский универ- Совместное и взаимное обувключающие преподавателей и ситет в Великобритании чение студентов разных курсов Команды студенческого Университет Штата Ка- Совместное решение проблем менеджмента, включающие лифорния на Норманд- обучения и внеучебной деястудентов и преподавателей ских Островах (США) тельности «Студенческие комитеты Университет штата Ил- Активное участие в учебном (студкомы) обратной связи», линойс в г.Урбана процессе для повышения его представляющие собой коман- (США) качества и приобретения опыду студентов-добровольцев та взаимодействия Фрактальные свойства Самоорганизация, создание подобных групп в университете и внешней среде, мотивация на взаимодействие Самоорганизация, создание подобных групп, целевая ориентация Самоорганизация, создание подобных групп, целевая ориентация Самооптимизация, целевая ориентация, динамика, формирование способности к предпринимательскому мышлению и деятельности Самооптимизация, целевая ориентация, динамика, формирование способности к предпринимательскому мышлению и деятельности Составлено на основе: Cherwitz R.A., Sullivan Ch.A. Intellectual Entrepreneurship. A vision for graduate education.// Change. November/December 2002. [Электронный ресурс]. URL: https://webspace.utexas.edu/cherwitz/www/ie/articles.html; Senges M., Brown J.S., Rheingold H. Entrepreneurial learning in the networked age. How new learning environments foster entrepreneurship and innovation. // Paradigms. 2008. 1(1). [Электронный ресурс]. URL: http://www.gencat.cat/diue/doc/doc_52863486_3.pdf; Marquardt M., Waddill D. The Power of Learning in Action Learning: A Conceptual Analysis of How the Five Schools of Adult Learning Theories Are Incorporated within the Practice of Action Learning. URL: http://www.wial.org/publications/WIALauthored/ALadultLearning.pdf; Nuhfer Ed.B. Student Management Teams: Fractals for Students Too. Developing in Fractal Patterns. VII The National Teaching & Learning Forum 9 Vol. 13, No. 4. 2004, Idaho State University. [Электронный ресурс]. URL: http://www.ntlf.com/FTPSite/issues/v13n4/v13n4.pdf; Nuhfer Ed.B. A Handbook for Student Management Teams. Faculty Development Office. California State University - Channel Islands. [Электронный ресурс]. URL: http://profcamp.tripod.com/New_PM_Intro_SMT.pdf; Schmidt S.J., Parmer M.S., Bohn D.M. Using Quality Circles to Enhance Student Involvement and Course Quality in a Large Undergraduate Food Science and Human Nutrition Course. [Электронный ресурс]. URL: http://www.aseanfood.info/Articles/11025142.pdf[122; 178; 166; 165; 175]. 197 Приложение Ж Подходы к определению социального капитала Автор П. Бурдье Дж. Коулман Р. Патнэм Ф. Фукуяма Сущностные характеристики социального капитала «Социальный капитал является совокупностью актуальных или потенциальных ресурсов, связанных с наличием крепких сетей связей, более или менее институционализированных отношений взаимного знакомства и признания. Использование социального капитала обычно приводит к его конвертации в другие формы капитала (экономический, культурный и/или символический) или происходит через неё». «… образуется за счёт социальных обязательств («связей»), которые в определённых условиях преобразуются в экономический капитал» [198] Социальный капитал — это потенциал взаимного доверия и взаимопомощи, целерационально формируемый в межличностном пространстве» [107]. Происхождение социального капитала связано с изменениями в отношениях среди индивидов и облегчает их деятельность [54]. «Социальный капитал – это способность индивидов распоряжаться ограниченными ресурсами на основании своего членства в определенной социальной сети или более широкой социальной структуре… Социальный капитал определяется его функцией. Способность к накоплению социального капитала не является индивидуальной характеристикой личности, она является особенностью той сети отношений, которую выстраивает индивид. Таким образом, социальный капитал – это продукт включённости человека в социальную структуру» [107] «Социальный капитал определяется такими характерными чертами социальной структуры общества как доверие, нормы и взаимодействие, которые, поощряя и координируя совместные действия, способны повысить эффективность этого общества. ….Основное отличие социального капитала от капитала денежного в том, что он, как и человеческий капитал, по мере расходования только возрастает, поскольку, чем интенсивнее развивается сотрудничество и используется взаимовыручка, тем прочней и эффективней сети солидарности и больше масса взаимного доверия» [198] «Социальный капитал – это подтверждённые неформальные нормы и ценности, разделяемые всеми членами группы, которые способствуют сотрудничеству между двумя или большим числом индивидуумов. …Социальный капитал это определенный потенциал общества или его части, возникающий как результат Особенности подхода Уровень – личностный Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой 198 М. Вулкок, Всемирный Банк Дж. Нахапет, С. Гошал Р.Ф. Инглхарт У. Бейкер Р. Берт Д.Нок А. Портес А. Портес, Дж. Сенсенбреннер Г. Лоури М. Шифф доверия между его членами» «…это способность людей работать в группах и организациях для достижения общих целей» [135]. «Социальный капитал относится к социальным институтам, взаимоотношениям и нормам, которые формируют качество и количество взаимодействий между людьми в обществе. Все новые данные подтверждают, что социальное единство является важнейшим фактором экономического процветания и устойчивого развития. Социальный капитал — это не просто сумма этих институтов, которые являются фундаментом общества, это тот клей, который удерживает их вместе» [199]. «Социальный капитал – это сумма реальных и потенциальных ресурсов, существующих в сети и благодаря сети, и которые можно оттуда извлечь благодаря взаимоотношениям индивида или групп в этой сети. Социальный капитал ... это и сами сети, и те ресурсы, которые можно использовать благодаря этим сетям» [160]. Социальный капитал – это «…культура доверия и толерантности, способствующая возникновению широких сетей добровольных объединений» (Inglehart 1997, p. 188) [197]. «Социальный капитал - это ресурс, который акторы получают через особые социальные структуры и используют, исходя из своих интересов. Он создаётся в результате взаимодействия между акторами» [198] «Социальный капитал - это дружеские контакты между коллегами по службе и более широкие контакты, способствующие использованию их финансового и человеческого капитала» [198]. «Социальный капитала - это то, посредством чего социальные акторы создают и мобилизуют сети связей внутри своих организаций и между ними для получения доступа к ресурсам других социальных акторов» [148]. «Социальный капитала - это способность акторов обеспечить получение выгод благодаря своему членству в сетях и других социальных структурах» [164] «Социальный капитала - это ожидания относительно социального действия в рамках коллектива, влияющие на достижение определённых экономических целей и на поведение членов этого коллектива, даже если оно не имеет экономической направленности» [198] «Социальный капитала – это естественно возникающие социальные отношения между людьми, которые развивают или помогают развитию определенного набора навыков или характеристик, ценных на рынке» [153] «Социальный капитала …это набор элементов социальной структуры, которые влияют на отношения между людьми и являются базовыми аргументами для продуцирования Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой 199 Р. Роуз Дж. Тернер Дж.М. Пеннинг, К. Ли Н. Лин М. Пелдем: К. Пеннар и/или реализации функций» [198] «Социальный капитал – это совокупность формальных или неформальных социальных сетей, которые индивиды используют для производства или распределения товаров и услуг» [83]. «Социальный капитал – это те силы, которые увеличивают потенциал экономического развития общества путем создания и поддержания социальных связей и моделей социальных организаций» [186]. «Социальный капитал – связи между организациями, характеризуемые степенью их личностности, т.е. зависимости от отдельных индивидов» [68]. «Социальный капитал – это ресурсы, находящиеся в социальных сетях; объём социального капитала определяется суммой ценных ресурсов (богатство, власть, авторитет), принадлежащих акторам, с которыми фокальный актор имеет прямые или опосредованные связи» [194]. «Социальный капитал – это клей, позволяющий мобилизовать дополнительные ресурсы отношений на основе доверия людей друг к другу» [194]. Социальный капитал – это «… сеть социальных связей, которые влияют на поведение индивида и, следовательно, оказывают воздействие на экономический рост» [198]. Бочкаева И.В. «Социальный капитал организации как экономическая категория - это неформальные отношения между работниками и коллективами по поводу превращения социального потенциала в трудовой потенциал работников, который, в свою очередь, реализуется в человеческий капитал, обеспечивая увеличение добавленной стоимости» [20]. Бочкарева И. «Социальный капитал организации - это реализуемый потенциал социальных сетей, содействующий получению добавленной стоимости» [21] Воробьев А.В. «Социальный капитал … представляет собой синергетический эффект, полученный в результате взаимодействия людей как элементов совокупной рабочей силы в процессе производства (имидж, корпоративная культура, престиж – на уровне организации (фирмы)) и как личностей вне процесса производства (традиции, культура – на уровне нации, государства)» [24] Воронкова Н.В. «… социальный капитал – это выгода, полученная организацией от реализации социального потенциала, которая проявляется в прибыли, в результатах труда, в положении организации на рынке и т.п.» [195] Дискин И.Е. «Социальный капитал – это вклад социальной организации общества в общественное производство» [33] Коньков А.Т. «Социальный капитал – совокупность структурно оформленных социальных отношений, основанных на взаимно Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой 200 Ларионова Н.И. Лунева Е.В. Нечепуренко А.И. Поляков А.В. Радаев В.В. разделяемых и подкрепляемых нормах, обязательствах и представлениях, использование которых позволяет получать доступ к разнообразным благам и повышать эффективность коллективной деятельности субъектов этих отношений» [53]. «Под социальным капиталом следует понимать нематериальный ресурс, возникающий в социальноэкономических отношениях людей, объединённых в социальные группы, основанный на доверии и следовании определённым нормам и экономическим ценностям, характеризующий качество этих отношений» [57] Социальный капитал представляет собой совокупность структурированных социально-экономических отношений, основанных на взаимно признанных неформальных институтах (нормах и ценностях), следование которым приносит выгоду субъектам этих отношений в виде социальной ренты» [57] «Инновационный социальный капитал – это социально направленные целевые взаимодействия, обеспечивающие создание таких социально-экономических активов, знаний, компетенций и продуктов, которые на деле способствуют развитию корпоративного сообщества и росту экономической продуктивности фирмы; это система высокоэффективных социально-экономических взаимодействий, осуществляемых субъектами управления в условиях минимизации социальных и трансакционных издержек; специфический объект корпоративной интеллектуальной собственности» [61]. «Социальный капитал промышленного – это сеть внутреннего взаимодействия сотрудников организации на основе взаимного доверия и открытости и внешнего взаимодействия организации на этой же основе с партнерами и другими субъектами внешней среды для передачи и развития знаний, необходимых для принятия решений в условиях существенных изменений ситуаций хозяйства» [75]. «Под социальным капиталом понимается способность общества или сообществ к самоорганизации и совместным действиям. Ядром является членство в добровольных ассоциациях, которые могут создаваться с разными целями, от рекреационных и социальных до религиозных и политических, но должны отвечать двум условиям: предполагать периодическое личное общение членов, а также приложение ими совместных усилий, взаимодействие» [81]. «Социальный капитал – это совокупность отношений, которые связаны с ожиданиями того, что другие агенты будут выполнять свои обязательства без применения санкций» [192]. Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой 201 Сажина В.А. Тихонова Н.Е. Шапошникова В.В. «Социальный капитал - способность социальной группы к повышению эффективности взаимодействия и коллективной деятельности на основе использования внутренних нематериальных ресурсов социальной группы, конвертируемых при определенных условиях в экономический капитал» [86] «Социальный капитал – представляет собой включенность в систему отношений (родственных, дружеских, земляческих и т.д.), обеспечивающая доступ к ресурсам других субъектов или более эффективное использование с их помощью собственных ресурсов и способствующая накоплению совокупного капитала» [99] «Социальный капитал – это такое экономическое явление, которое возникает в условиях гомогенной среды, где формируется взаимное доверие между экономическими субъектами, на основе которого складываются связи и образуется их сетевая структура, ускоряющая процесс общественного движения экономических благ на рынке и в производстве и минимизирующая как трансакционные, так и трансформационные издержки, экономия которых расширяет экономические возможности для выхода на более выгодные рынки сбыта товаров и закупки ресурсов, что способствует созданию новых сетевых связей за пределами предприятия и непрерывному повышению доходов рыночных агентов» [106] Уровень – групповой Уровень – групповой Уровень – групповой 202 Приложение И Анкета по определению стиля взаимоотношений Стиль взаимоотношений: «черепаха», «сова», «слон-в-посудной-лавке»* или «открытое окно» Ниже приведены 24 ситуации. Пожалуйста, заполните таблицу, оценив своё поведение в каждой из приведенных ситуаций по 5-ти балльной шкале. Балл 5 4 3 Значение Всегда так поступаю Обычно так поступаю Иногда так поступаю Балл 2 1 Значение Редко так поступаю Никогда так не поступаю Говорю только то, в чём уверен сам. Выслушиваю критические замечания, не обижаясь на собеседника. Если я чего-то не понимаю или не знаю, то не скрываю этого. Моя поза, выражение лица и глаз показывают мою заинтересованность в том, о чем У 4. мне говорит собеседник. Д 5. Открыто выражаю себя/ свои чувства и эмоции. Всячески поощряю и поддерживаю тех, кто стремится поделиться со мною своими У 6. чувствами и эмоциями. Д 7. Признаю свои ошибки, не стараюсь скрыть их или переложить свою вину на другого. У 8. Умею хранить чужие тайны. Д 9. Говорю людям то, о чем они должны знать, даже если им неприятно это слышать. У 10. Приветствую высказывание новых идей; не доминирую в дискуссии. Д 11. Честен во взаимоотношениях с другими людьми. У 12. Уважаю чувства других людей. Д 13. Разделяю с людьми общие заботы, надежды и цели. Не говорю вслух о том, что некоторые люди тратят своё время впустую на что-то, по У 14. моему мнению, ненужное ил бесполезное. Выслушиваю идеи и предложения других, какими бы необычными они мне не казаД 15. лись. 16. Если я не слушаю собеседника, то не притворяюсь/ не делаю вид, что я его слушаю. У Д 17. Называю вещи своими именами, отказываясь лгать. Если кто-то со мной не согласен, я его не оскорбляю, я на него не злюсь, я не обраУ 18. щаюсь с ним несправедливо. Д 19. Ничего из себя не изображаю, не притворяюсь, что я лучше, чем есть. У 20. Не отказываюсь от помощи других. Д 21. В разговоре с людьми пользуюсь понятным им языком и терминологией. Пытаюсь сделать так, чтобы важная дискуссия не прерывалась телефонными разгоУ 22. ворами или хождением людей. Д 23. Когда люди не правы или ошибаются, прямо говорю им об этом. У 24. Поддерживаю стремление людей высказывать свою точку зрения. * В английском варианте “bull-in-a-china-shop” Д У Д 1. 2. 3. 203 Подсчёт баллов Подсчитайте количество баллов, которые Вы выставили за все нечётные ситуации (Д). Эта сумма баллов показывает Ваше стремление самовыражения. Отложите это число на оси «ДОВЕРИЕ» (рисунок 1). Подсчитайте количество баллов, которые Вы выставили за все чётные ситуации (У). Эта сумма баллов показывает Ваше стремление слушать других. Отложите это число на оси «УВАЖЕНИЕ» (рисунок 1). Найдите точку пересечения двух прямых и закрасьте полученный прямоугольник. 1 3 5 7 9 11 13 15 17 19 21 23 Итого 2 4 6 8 10 12 14 16 18 20 22 24 Итого Д У Ваша самооценка более закрыт, чем открыт более закрыт, чем открыт одинаково открыт и закрыт более открыт, чем закрыт .. . 10 . . . 20 . . . 30 . . . 40 . . . 50 . . . 60 одинаково открыт и закрыт более открыт, чем закрыт 0 . . . 10 . . . 20 . . . 30 . . . 40 . . . 50 . . . 60 (Д) ДОВЕРИЕ (Желание самовыражения) Рисунок 1 (У) УВАЖЕНИЕ (Желание слушать других) 204 Приложение К Шкала оценки уровня предпринимательства 1 1.1 1.2 1 2 1.3 3 1.4 4 1.5 5 2 2.1 2.1.1 6 2.1.2 7 2.1.3 8 2.2 2.2.1 9 2.2.2 10 2.2.3 11 2.2.4 12 2.2.5 13 2.2.6 14 не согласен трудно сказать согласен совершенно согласен I СТРАТЕГИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ Гибкость структуры Я бы охарактеризовала свою группу как очень гибкую. В нашей группе студенты могут выбирать различные пути совершенствования и развития. Количество указаний, определяющих действия группы, слишком велико.* Жёсткие цепочки указаний ограничивают наши возможности экспериментировать с новыми идеями в группе/коллективе.* Цепочки указаний жёстко привязывают полномочия и ответственность к определённым студентам/работникам.* Итого 1 Культурные факторы Свобода коммуникаций В нашей группе можно открыто высказывать свои мнения относительно того, как должна выполняться работа/задания. Атмосфера в нашем коллективе способствует открытым разговорам об улучшении результатов деятельности всей группы и каждого участника группы. Общение студентов нашей группы со студентами других групп, преподавателями и кураторами по поводу идей новых совместных проектов приветствуется и поощряется. Толерантность к риску Студенты нашей группы не боятся брать на себя риск реализации новых идей и заданий. Независимо от того, успешен проект/задание или нет, заслуги студентов группы, взявших на себя риск по его реализации, всегда признаются как студентами, так и преподавателями. «Склонность к риску» это положительная характеристика студентов нашей группы и наших преподавателей. В нашем университете поддерживаются экспериментальные проекты, даже если велик риск неудачи. В нашем университете всегда приветствуются те студенты и преподаватели, которые совместно реализуют инновационные проекты. Инновационность и принятие рискованных решений – ключевые ценности нашего университета. совершенно не согласен Таблица К.1 – Анкета для студентов 1 2 3 4 5 205 2.2.7 15 2.2.8 16 2.2.9 17 2.2.10 18 2.2.11 19 2.2.12 20 3 3.1 21 3.2 22 3.3 23 3.4 24 3.5 25 3.6 26 3.7 27 3.8 28 4 4.1 29 4.2 30 4.3 31 4.4 32 4.5 33 В культуре нашего университета использование студентами и преподавателями проверенных методов действий.* В нашем университете высшее руководство ответственно за большинство смелых решений, принятых с учетом неопределенности их результатов. * Для нашего университета характерно принятие менеджментом рискованных решений при реализации существующих возможностей для развития организации.* В культуре нашего университета абсолютно не приветствуются ошибки.* Студенты и преподаватели, которые совершают ошибки, жестко критикуются.* В нашем университете принятие решений на высшем уровне характеризуется осторожностью, прагматичностью и последовательностью в устранении проблем.* Итого 2 Стратегическое отношение к инновациям В нашем университете считается, что изменения и инновации крайне важны. В нашем университете поощряется разработка собственных идей для развития всей организации. О многих руководителях нашего университета известно, что они имели опыт реализации инновационных проектов. Для нашего университета характерен акцент на постоянное улучшение способов обучения/получения знаний и взаимодействия в процессе обучения. Для руководства нашего университета характерен поиск необычных, новых решений с использованием мозгового штурма и других подобных техник.* Для нашего университета характерна ориентация руководства на выполнение привычных учебных программ и услуг, а так же избегание трат ресурсов на выполнение новых видов работ.* В нашей организации принятие решений на высшем уровне характеризуется активным поиском больших возможностей.* В нашем университете все придерживаются девиза: «Если это не поломано, не стоит это исправлять».* Итого 3 Скорость принятия решений В нашем университете быстро внедряются улучшения в методах выполнения учебных заданий/работы. В нашем университете быстро находят применение улучшенные методы выполнения заданий, придуманные самими студентами и преподавателями. Новые идеи студентов и преподавателей быстро получают «зелёный» или «красный» свет со стороны руководства ВУЗа. Способность к инновациям полностью разрушается из-за бюрократизации структур.* Склонность к бюрократии и медленный процесс получения одобрений являются проблемами нашей организации.* 206 5 5.1 5.1.1 34 5.1.2 35 5.1.3 36 5.2 5.2.1 37 5.2.2 38 5.2.3 39 5.2.4 40 5.2.5 41 5.2.6 42 1 1.1 43 1.2 44 1.3 45 1.4 46 1.5 47 1.6 48 1.7 49 1.8 50 Итого 4 HR-практики Развитие творческого потенциала сотрудников. В нашем университете прилагается много усилий для развития творческого потенциала студентов, преподавателей и сотрудников. В нашем университете предоставляются возможности для творчества, и я могу пробовать свои собственные методы выполнения работы. В нашем университете предоставляются возможности сделать то, что реализует мои собственные способности. Оценка по критерию инновационности Похвала и одобрение, которые я получаю от коллег, зависят от моей инновационности в процессе учёбы/работы. Оценка вклада студента/преподавателя в работу группы всегда включает оценку его/её инновационности. Признание и уважение студента/преподавателя обычно являются результатом инициативного развития новых идей и его/её инновационной деятельности. Студенты/преподаватели, которые высказывают свои инновационные идеи, часто получают благодарность от руководства ВУЗа. Студенты/преподаватели, предлагающие успешные инновационные идеи, получают за свои усилия и идеи особую благодарность, уважение и признание со стороны коллектива. Если студент/преподаватель не проявляет склонность к инновациям, он/она не сможет получить признания/сделать карьеру в университете. Итого 5 ИТОГО I II УРОВЕНЬ РАБОЧЕГО МЕСТА Автономия на рабочем месте. Я чувствую, что я сам себе руководитель и мне не требуется перепроверять мои решения по совместной работе, консультируясь с кем-то ещё. В университете предоставляются возможности для творчества, и я могу пробовать свои собственные способы выполнения заданий/работы. В нашей организации предоставляются возможности самому оценивать обстоятельства. У меня есть свобода решать, что мне делать в процессе выполнения общего задания/работы. В основном я сам ответственен за выбор методов и способов выполнения моей части общего задания/работы. Я практически всегда самостоятельно решаю, что мне делать в моей части общего задания/работы. У меня много автономии в процессе выполнения задания/работы, и я могу принимать решения самостоятельно. Мне редко приходится использовать одни и те же способы или методы выполнения учебных заданий/работы. 207 1.9 1.10 1.11 1.12 1.13 1.14 2 2.1 2.2 3 3.1 3.2 3.3 3.4 3.5 3.6 4 4.1 4.2 4.3 В нашем ВУЗе распределение обязанностей и полномочий при выполнении общих проектов определены очень широко, что оставляет значительную свободу выбора способа выполнения своего задания/работы. 52 В нашей группе руководство признает необходимость делегировать полномочия и ответственность. 53 Студенты и работники, высказывающие инновационные идеи, часто поощряются формальными и неформальными лидерами группы за свою инициативу. 54 В университете существуют многочисленные внутренние правила и процедуры, регулирующие мою учебу/работу.* 55 В течение последних трёх месяцев я всегда следовал стандартным правилам при выполнении своих учебных заданий/работы.* 56 Работа в ВУЗе организована таким образом, что руководители разных уровней контролируют работу преподавателей и студентов.* Итого 1 Разнообразие работы. 57 В моей учёбе/работе много сложных и интересных заданий. 58 В моей учёбе/работе мало неопределённости.* Итого 2 Доступность времени для инноваций. 59 У меня всегда достаточно времени для выполнения заданий/работы. 60 У меня ровно столько времени и ровно такая нагрузка, чтобы хорошо исполнять свои учебные задания/работу. 61 Студенты/преподаватели всегда находят время для решения проблем долгосрочного характера. 62 В течение последних трёх месяцев у меня не было возможности разрабатывать новые идеи для группы из-за загруженности своей собственной учёбой/работой.* 63 Моя учёба/работа построена так, что у меня не хватает времени подумать над более широкими проблемами группы/организации.* 64 Я чувствую, что всегда работаю в условиях ограниченного времени.* Итого 3 Поддержка со стороны менеджмента 65 Староста/куратор группы помогает мне исполнять мою часть общей работы, устраняя препятствия и преграды. 66 Руководство ВУЗа открыто воспринимает идеи и предложения студентов/преподавателей.* 67 Руководство ВУЗа приветствует студентов/преподавателей, высказывающих и реализующих новые идеи по изменению правил и жёстких процедур, чтобы не замедлять развитие многообещающих идей.* Итого 4 ИТОГО II III УРОВЕНЬ ИННОВАЦИОННОГО ПРОЕКТА 51 208 1 1.1 68 1.2 69 2 2.1 70 2.2 71 2.3 72 2.4 73 Автономия новаторов В нашем университете исполнители проектов имеют право принимать решения без прохождения процедуры согласования и одобрения с другими преподавателями/ студентами. Студенту/преподавателю, высказавшему хорошую идею для университета, всегда будет выделено время для её разработки. Итого 1 Гибкость и доступность финансирования. В университете всегда можно получить поддержку и изыскать средства (ресурсы) для запуска нового проекта. В университете для студентов и преподавателей существуют разные возможности получить одобрение и ресурсы для своих инновационных идей и проектов. В нашем университете очень жёсткий контроль: руководство склонно контролировать все ресурсы.* Если решение по распределению ресурсов и усилий принято, его сложно пересмотреть.* Итого 2 ИТОГО III Знаком * указано использование инвертированной шкалы. По этим пунктам в суммарный балл шкалы идут не те баллы, которые написаны испытуемым, а разница, которая получается после вычитания написанного (в бланке ответов) балла из шести. То есть необходимо использовать формулу: S = 6 – М, где М – балл, написанный испытуемым, S – балл, который войдёт в общую сумму баллов для данной шкалы. 209 1 1.1 1 1.2 2 1.3 1.4 3 4 1.5 5 2 2.1 2.1.1 6 2.1.2 7 2.1.3 8 2.2 2.2.1 9 2.2.2 10 2.2.3 11 2.2.4 12 2.2.5 13 2.2.6 14 2.2.7 15 2.2.8 16 2.2.9 17 не согласен трудно сказать согласен совершенно согласен I СТРАТЕГИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ Гибкость структуры Я бы охарактеризовала наш университет как очень гибкую организацию. В университете сотрудники могут выбирать различные пути развития карьеры. В университете слишком много уровней менеджмента.* Жесткие цепочки команд ограничивают наши возможности экспериментировать с новыми идеями.* Цепочки команд жёстко привязывают полномочия и ответственность к определённым отделам университета.* Итого 1 Культурные факторы Свобода коммуникаций В университете сотрудники могут открыто высказывать свои мнения относительно того, как должна выполняться работа. Атмосфера университета способствует открытым разговорам с коллегами об улучшении его деятельности. Сотрудники поощряются за общение с коллегами из других отделов по поводу идей новых проектов. Толерантность к риску Наших сотрудников всегда поощряют за готовность брать на себя обоснованный риск для реализации идей. Независимо от того, успешен проект или нет, заслуги сотрудников, взявших на себя риск по его реализации, всегда признаются. «Склонность к риску» является положительной характеристикой в университетской среде. Университет поддерживает много маленьких и экспериментальных проектов, осознавая, что некоторые из них непременно окажутся неудачными. В университете абсолютно точно вознаграждаются сотрудники, которые осознанно идут на риск и занимаются инновациями. Инновационность и принятие рискованных решений – ключевые ценности нашего университета. В университете принято использовать проверенные методы действий. В нашем университете принятие решений на высшем уровне характеризуется смелыми решениями, несмотря на неопределённость их результатов.* Для менеджмента нашего университета характерно принятие рискованных решений при реализации существующих возможностей для роста.* совершенно не согласен Таблица К.2 — Анкета для преподавателей и сотрудников 1 2 3 4 5 210 2.2.10 18 2.2.11 19 2.2.12 20 3 3.1 21 3.2 22 3.3 23 3.4 24 3.5 25 3.6 26 3.7 27 3.8 28 4 4.1 29 4.2 30 4.3 31 4.4 32 4.5 33 5 5.1 5.1.1 34 5.1.2 35 5.1.3 36 5.2 5.2.1 37 В культуре нашего университета абсолютно не принято приветствовать ошибки.* За ошибки, которые делаются в нашей работе, неминуемо следуют жесткая критика и наказания.* В нашем университете принятие решений на высшем уровне характеризуется осторожностью, прагматичностью и последовательностью в устранении проблем.* Итого 2 Стратегическое отношение к инновациям В нашем университете изменения и инновации считаются крайне важными. В университете поощряется разработка собственных идей для развития всей организации. Известно, что многие наши топ-менеджеры имели опыт реализации инновационных проектов. Для университета характерен акцент на постоянное улучшение методов работы/обучения и/или предоставления услуг. Для нашего топ-менеджмента характерен поиск необычных, новых решений с использованием мозгового штурма и других подобных техник.* Для нашего топ-менеджмента характерны ориентация на зарекомендовавшие себя продукты/ услуги и избегание значительных затрат на разработку новых продуктов/ услуг.* В университете принятие решений на высшем уровне характеризуется активным поиском больших возможностей.* В университете все придерживаются девиза: «Пока проблема не проявилась, не стоит заниматься её решением».* Итого 3 Скорость принятия решений В университете быстро внедряются улучшения в методах выполнения работы. В университете быстро находят применение улучшенные методы работы, придуманные самими сотрудниками. Новые идеи быстро получают «зелёный» или «красный» свет со стороны менеджмента университета. Стремление к инновациям полностью разрушается из-за бюрократизации университетских структур.* Бюрократия и медленный процесс получения одобрения предложений являются проблемами нашего университета.* Итого 4 HR-практики Развитие творческого потенциала сотрудников. В университете прилагается много усилий для развития творческого потенциала сотрудников. В университете предоставляются возможности для творчества, и я могу пробовать свои собственные методы выполнения работы. В университете мне предоставляется возможность делать то, что реализует мои собственные способности. Оценка по критерию инновационности Вознаграждение, которое я получаю, зависит от моей инно- 211 5.2.2 38 5.2.3 39 5.2.4 40 5.2.5 41 5.2.6 42 1 1.1 43 1.2 44 1.3 45 1.4 46 1.5 47 1.6 48 1.7 49 1.8 50 1.9 51 1.10 52 1.11 53 1.12 54 1.13 55 1.14 56 2 вационности в процессе работы. Ежегодная оценка деятельности сотрудников включает оценку инновационности. В нашем университете продвижение по службе обычно является результатом инициативного развития новых идей и инновационной деятельности сотрудника. Сотрудники, которые высказывают свои инновационные идеи, часто поощряются менеджментом за свою инициативу. Сотрудники, предлагающие успешные инновационные проекты, получают за свои усилия и идеи дополнительные поощрения и выплаты помимо традиционного вознаграждения. Если сотрудник не проявляет склонность к инновациям, он не сможет сделать карьеру в нашем университете. Итого 5 ИТОГО I II УРОВЕНЬ РАБОЧЕГО МЕСТА Автономия на рабочем месте. Я чувствую, что я сам себе руководитель, и мне не требуется перепроверять свои решения, консультируясь с кем-то ещё. Университет создаёт условия для творчества, для разработки собственных методов выполнения работы. В университете каждому предоставляется возможность самому оценивать обстоятельства для выполнения работы. У меня есть свобода решать, что мне делать в процессе работы. В основном я сам ответственен за выбор методов выполнения моей работы. Я практически всегда самостоятельно решаю, что мне делать в моей работе. У меня много автономии в процессе работы, и я могу принимать решения самостоятельно. Мне редко приходится пользоваться одним и тем же методом исполнения работы. В нашем университете полномочия должностей определены очень широко, что оставляет значительную свободу выбора способа выполнения задания. В нашем университете руководители признают необходимость делегировать полномочия и ответственность. Сотрудники, высказывающие инновационные идеи, часто поощряются формальными и неформальными лидерами за свою инициативу. В университете существуют многочисленные правила и процедуры, регулирующие мою основную деятельность.* В течение последних трёх месяцев я всегда следовал стандартным правилам и процедурам при выполнении своей основной работы.* Работа в нашем университете организована таким образом, чтобы стимулировать всех руководителей контролировать своих подчинённых и их работу.* Итого 1 Разнообразие работы. 212 2.1 2.2 57 58 3 3.1 59 3.2 60 3.3 61 3.4 62 3.5 63 3.6 64 4 65 4.1 66 4.2 67 1 1.1 68 1.2 69 2 2.1 70 2.2 71 2.3 72 2.4 73 В моей работе много сложных и интересных заданий. В моей работе мало неопределённости.* Итого 2 Доступность времени для инноваций. У меня всегда достаточно времени для выполнения всей своей работы. У меня ровно столько времени и ровно такая нагрузка, чтобы хорошо исполнять всю свою работу. Мы с коллегами всегда находим время для решения проблем долгосрочного характера. В течение последних трёх месяцев у меня не было возможности разрабатывать новые идеи из-за загруженности основной работой.* Моя работа построена так, что у меня не хватает времени подумать над более широкими организационными проблемами.* Я чувствую, что всегда работаю в условиях ограниченного времени.* Итого 3 Поддержка со стороны менеджмента Мой руководитель помогает мне исполнять мою работу, устраняя препятствия и преграды. Наш топ-менеджмент открыто воспринимает мои идеи и предложения.* Наши топ-менеджеры поощряют сотрудников, высказывающих и реализующих новые идеи, направленные на изменение жёстких правил и процедур, замедляющих развитие многообещающих идей.* Итого 4 ИТОГО II III УРОВЕНЬ ИННОВАЦИОННОГО ПРОЕКТА Автономия новаторов Исполнители проектов имеют право принимать решения без прохождения процедуры согласования и одобрения. Сотруднику, высказавшему хорошую идею, всегда будет выделено время для её разработки. Итого 1 Гибкость и доступность финансирования. В университете всегда можно получить деньги для запуска нового проекта. В университете для сотрудников существует возможность получить финансовую поддержку своих инновационных идей и проектов. В нашем университете очень жёсткий контроль: руководство склонно контролировать все ресурсы.* Если в университете принято решение по распределению ресурсов и усилий, его сложно пересмотреть.* Итого 2 ИТОГО III Знаком * указано использование инвертированной шкалы. По этим пунктам в суммарный балл шкалы идет разница, которая получается после вычитания написанного (в бланке ответов) балла из шести. То есть необходимо использовать формулу: S = 6 – М, где М – балл, написанный испытуемым, S – балл, который войдет в общую сумму баллов для данной шкалы. 213 Таблица К.3 – Компоненты анкеты Уровень оценки Кол-во Блок вопросов Стратегический уровень 42 Гибкость структуры 5 Культурные факторы 15 Свобода коммуникаций 3 Толерантность к риску 12 Стратегическое отношение к инновациям 8 Скорость принятия решений 5 HR-практики 9 Развитие творческого потенциала 3 Инновационность 6 Уровень рабочего места 25 Автономия на рабочем месте 14 Разнообразие работы 2 Доступность времени для инноваций 6 Поддержка со стороны менеджмента 3 Уровень инновационного проекта 6 Автономия новаторов 2 Гибкость и доступность ресурсов 4 Итого 73 214 Приложение Л Результаты диагностики социального капитала и его составляющих микрофракталов студенческих групп ВГУЭС Таблица Л.1 – Показатели уровня доверия и уважения студенческих групп 20092010 годов Группа Показатель МЭ07 МЭ10 ММ10 БУ10 ФК10 РК10 НН10 ТТ09 ТВ09 МА09 ФК09 ФК09-2 КД09 КД09-2 РК09 РК09-2 0,88 Доверие Уважение 0,805 0,785 0,792 0,795 0,800 0,717 0,788 0,784 0,759 0,790 0,802 0,793 0,748 0,788 0,808 0,810 0,860 0,767 0,790 0,804 0,780 0,763 0,812 0,776 0,789 0,787 0,811 0,800 0,761 0,788 0,854 0,860 Показатели уровня доверия и уважения студенческих групп 2009-2010 годов 0,86 0,84 0,82 0,80 0,78 0,76 0,74 0,72 0,70 Доверие Уважение Рисунок Л.1 — Показатели уровня доверия и уважения студенческих групп 2009–2010 годов 215 Показатели социального капитала студенческих групп 2009-2010 годов 0,80 0,75 0,70 0,65 0,60 0,55 0,50 Социальный капитал Рисунок Л.2 — Показатели социального капитала студенческих групп 2009–2010 годов 216 Таблица Л.2 – Распределение предпринимательского потенциала студенческих групп 2009–2010 годов по функциональным областям МЭ07 МЭ10 ММ10 БУ10 ФК10 РК10 НН10 ТТ09 ТВ09 МА09 ФК09 ИНФ.ВЧ 0,56 0,66 0,61 0,65 0,64 0,6 0,67 0,62 0,62 0,64 0,67 ФК092 0,60 ИНФ.СЕГ 0,61 0,70 0,71 0,69 0,69 0,66 0,65 0,63 0,74 0,72 0,71 ИНФ.ЗАВ 0,63 0,76 0,66 0,67 0,67 0,69 0,70 0,71 0,72 0,74 ОБЩ.ВЧ 0,80 0,64 0,68 0,71 0,70 0,68 0,58 0,71 0,72 0,76 ОБЩ.СЕГ 0,61 0,77 0,74 0,71 0,68 0,66 0,74 0,75 0,7 ОБЩ.ЗАВ 0,64 0,76 0,69 0,65 0,71 0,68 0,71 0,79 РЕГ.ВЧ 0,67 0,67 0,66 0,70 0,67 0,66 0,6 РЕГ.СЕГ 0,67 0,71 0,67 0,67 0,68 0,73 РЕГ.ЗАВ 0,67 0,72 0,64 0,72 0,69 СР.ЗНАЧ 0,652 0,711 0,675 0,686 0,681 Область 0,69 РК092 0,61 СР. ЗНАЧ 0,627 0,59 КД092 0,57 0,72 0,62 0,71 0,80 0,79 0,697 0,72 0,73 0,68 0,65 0,72 0,72 0,699 0,68 0,70 0,60 0,71 0,82 0,74 0,703 0,72 0,73 0,73 0,66 0,72 0,72 0,78 0,715 0,72 0,67 0,71 0,76 0,71 0,62 0,64 0,72 0,698 0,66 0,68 0,66 0,68 0,67 0,66 0,59 0,70 0,70 0,670 0,67 0,71 0,68 0,66 0,68 0,65 0,67 0,64 0,70 0,66 0,679 0,62 0,71 0,63 0,70 0,63 0,67 0,71 0,67 0,68 0,80 0,71 0,685 0,665 0,680 0,690 0,699 0,689 0,695 0,698 0,652 0,656 0,731 0,714 КД09 РК09 217 Приложение М Задание к проекту на тему «Инновационные стратегии развития компании АВС» Семинарское занятие по теме «Стратегическое планирование как важнейшая функция управления» 1. Выберите сферу деятельности компании, её название, ключевой девиз/ слоган, миссию, инновационные стратегии развития и инновационный продукт/ услугу для своей компании. 2. Проведите анализ по указанному плану и подготовьте групповую устную и PowerPoint презентации на тему «Инновационные стратегии развития компании АВС». План анализа: 1. Название компании, сфера деятельности, девиз/ слоган 2. Описание проблемы: опишите, какую проблему решает ваш проект и какая новая потребительская ценность будет создана в результате. 3. Внешняя среда косвенного воздействия (наиболее значимые факторы макросреды описать подробно) 4. Внешняя среда прямого воздействия Рынок: на какие сегменты рынка вы собираетесь выходить и каким образом. Обоснуйте перспективу коммерциализации вашей идеи или разработки. Конкуренты: перечислите конкурентов или проекты со схожими идеями. В чём состоят ваши конкурентные преимущества? 5. Внутренняя среда компании: миссия + «дерево целей»: цели + задачи (семинарское занятие №2), структура, персонал (команда + компетенции), технологии Предприятие и команда проекта: опишите команду предлагаемого инновационного проекта (кто участвует и какую роль играет в проекте), укажите компетенции, важные для развития проекта. 6. Инновационные стратегии развития компании; новый продукт или услуга. Описание инновационного продукта или результата исследования: опишите основные характеристики вашей разработки или новой технологии. Обоснуйте, каким образом ваш проект решает сформулированную в пункте 2 проблему. Продажи и продвижение: опишите стратегию продвижения предлагаемого продукта или услуги по основным каналам продаж, взаимодействие с поставщиками. 218 Оценка презентации проекта на тему «Инновационные стратегии развития компании АВС» Группа___________ Дата______________ Аудитория____________ Итоговая инд.оценка Состав группы (Ф.И.) 1. 2. Инд. оценка (5 баллов) 5+30 = 35 баллов Содержание презентации 1. 2. 3. 3. 4. 4. 5. 5. 6. 6. название компании, сфера деятельности, девиз/слоган ПРОБЛЕМА Общая оценка презентации (30 баллов) Команд Глубина ный + качество дух (25 бал(5 баллов) лов) 2 балла 3 балла экономика 5 баллов макросреда – политика внешняя среда социокультур косвенного НТП воздействия международ. потребители 5 баллов поставщики микросреда – внешняя среда конкуренты прямого воз- законы действия местное сообщество инновационные 5 баллов новый простратегии раздукт/ услуга вития миссия + 5 баллов КСО цели + задачи внутренняя стр-ра: косреда манда + компетенции технологии + продвижение ИТОГО (групповая оценка): 219 Приложение Н Результаты диагностики компонентов социального капитала микрофракталов ППС кафедр ВГУЭС Показатели уровня доверия и уважения ППС кафедр 0,84 0,82 0,80 0,78 0,76 0,74 0,72 0,70 КМН КФН Доверие КММ КУПТП Уважение Рисунок Н.1 – Показатели уровня доверия и уважения ППС кафедр Показатели социального капитала ППС кафедр 0,75 0,70 0,65 0,60 0,55 0,50 КМН КФН КММ Социальный капитал КУПТП Рисунок Н.2 — Показатели социального капитала ППС кафедр Таблица Н.1 — Распределение предпринимательского потенциала ППС кафедр по функциональным областям ИНФ.ВЧ ИНФ.СЕГ ИНФ.ЗАВ ОБЩ.ВЧ ОБЩ.СЕГ ОБЩ.ЗАВ РЕГ.ВЧ РЕГ.СЕГ РЕГ.ЗАВ СР.ЗНАЧ КМН 0,62 0,67 0,68 0,68 0,69 0,71 0,70 0,66 0,66 0,672 КФН 0,56 0,60 0,62 0,63 0,61 0,65 0,65 0,61 0,56 0,610 КММ 0,59 0,66 0,73 0,71 0,67 0,64 0,67 0,63 0,65 0,660 КУПТП 0,59 0,61 0,67 0,66 0,65 0,69 0,66 0,63 0,62 0,642 СР.ЗНАЧ 0,588 0,634 0,676 0,670 0,652 0,670 0,670 0,630 0,622 220 Приложение П Результаты диагностики микрофракталов команд проектов ВГУЭС Показатели уровня доверия и уважения проектных групп 0,90 0,85 0,80 0,75 0,70 АГЕНТСТВО Проект 2 Проект 3 Доверие Проект 4 Проект 5 Проект 6 Уважение Рисунок П.1 — Показатели уровня доверия и уважения команд проектов Показатели социального капитала проектных команд 0,75 0,70 0,65 0,60 0,55 0,50 АГЕНТСТВО Проект 2 Проект 3 Проект 4 Проект 5 Проект 6 Социальный капитал Рисунок П.2 — Показатели социального капитала команд проектов Таблица П.1 — Распределение предпринимательского потенциала команд проектов по функциональным областям ИНФ.ВЧ ИНФ.СЕГ ИНФ.ЗАВ ОБЩ.ВЧ ОБЩ.СЕГ ОБЩ.ЗАВ РЕГ.ВЧ РЕГ.СЕГ РЕГ.ЗАВ СР.ЗНАЧ АГЕНТСТВО 0,64 0,71 0,72 0,64 0,75 0,69 0,68 0,64 0,70 0,685 Проект 2 0,62 0,70 0,68 0,69 0,71 0,69 0,67 0,67 0,66 0,677 Проект 3 0,65 0,68 0,73 0,68 0,72 0,75 0,71 0,70 0,70 0,703 Проект 4 0,64 0,70 0,70 0,68 0,70 0,68 0,68 0,68 0,68 0,682 Проект 5 0,69 0,75 0,76 0,71 0,80 0,75 0,73 0,72 0,77 0,740 Проект 6 0,63 0,71 0,70 0,68 0,70 0,68 0,68 0,66 0,69 0,680 СР.ЗНАЧ 0,645 0,708 0,714 0,679 0,728 0,706 0,691 0,679 0,700 221 Приложение Р Результаты диагностики мезофрактала ВГУЭС Показатели уровня доверия и уважения мезофрактала 0,64 0,62 0,60 0,58 0,56 0,54 0,52 0,50 МЕЗОФРАКТАЛ Доверие Уважение Рисунок Р.1 — Показатели уровня доверия и уважения мезофрактала Показатель социального капитала мезофрактала 0,50 0,40 0,30 0,20 0,10 0,00 МЕЗОФРАКТАЛ Социальный капитал Рисунок Р.2 — Показатель социального капитала мезофрактала
