Использование политико-коммуникационных возможностей сети

Использование политико-коммуникационных возможностей сети Интернет в
условиях модернизации российской политической системы: региональный аспект
Д.С. Джантеева
ведущий научный сотрудник
Карачаево-Черкесского института гуманитарных исследований
при Правительстве Карачаево-Черкесской Республики,
член Экспертного совета МОО «Информация для всех»
Д.С.
Джантеева.
Использование
политико-коммуникационных
возможностей сети Интернет в условиях модернизации российской
политической системы: региональный аспект // Россия в процессе
модернизации: социально-политические аспекты: материалы Всероссийской
научно-практической конференции (5-6 марта 2010г.) В 3Т. Т.1/научный
редактор А.А. Вартумян. – Армавир: РИЦ АГПУ,2010.-С.91-96.
Одним из определяющих условий модернизации российской политической
системы в условиях стремительного развития информационных технологий является
использование политико-коммуникационных возможностей сети Интернет. Они по
достоинству оценены и президентом РФ Д.А.Медведевым, который уделяет
пристальное внимание развитию Интернета в России и не скрывает того, что если бы
он «не начал более активно эту тему продвигать в какой-то период»[1],то в нашей
стране все развивалось бы медленнее. В качестве основных методов продвижения
Интернета в России президент использует официальную риторику и реальные
механизмы власти.
Коммуникационные возможности Интернета оцениваются и академическим
сообществом, признающим преимущества сетевых технологий. Так, политолог
М.С.Вершинин убедительно доказал, что Интернет, сочетая сильные качества всех
традиционных коммуникационных каналов (печать, радио, телевидение и т.д.), имеет
реальные конкурентные преимущества по следующим характеристикам: восприятию
передаваемой информации (оптический, акустический), направленности инфопотока
(интерактивный, направленный), способам подачи сообщений (динамичный,
статичный), характеру обращения к публике(индивидуальный, массовый)[2]. Известно
также, что преимущества своего присутствия в Сети первоначально стали использовать
зарубежные политики и общественно-политические объединения. Но в России в
«качестве инструмента политической коммуникации Интернет использовался уже во
время событий 19-21 августа 1991г., когда электронная почта выступала одним из
немногих каналов передачи из Москвы за границу информации, замалчиваемой
официальными СМИ»[3].
Сегодня уже государство обращает внимание на необходимость
распространения Интернета и использует для этого нерыночные технологии,
внедряемые повсеместно, к примеру, в школах страны. Результатом таких усилий
явился резкий рост числа пользователей Интернета в России, который по данным ФОМ
осенью 2009г. составил 42 млн. человек, а это 36% взрослого населения страны[4].По
прогнозам специалистов Рунет-аудитория в 2010г. вырастет еще на 3 млн. человек,
причем, если судить по результатам исследований того же ФОМ, выясняется, что
самый активный рост пользователей широкополосного доступа (ШПД) в Интернет
наблюдается в городах с населением менее миллиона человек. В таком случае мы
Файл загружен с http://www.ifap.ru
можем предполагать, что значительная доля Интернет-пользователей будет
представлена жителями Северного Кавказа, включающего, преимущественно,
малочисленные населенные пункты. Это тем более возможно, если учесть что к этому
располагает и имеющаяся в отдельных субъектах региона инфраструктура и рост числа
граждан, осознающих преимущества Интернета. Но, сегодня мы вынуждены
констатировать, что пользователей Интернета на Северном Кавказе не так много, как,
скажем, в Северо-Западном федеральном округе. К примеру, в относительно
стабильной Карачаево-Черкесии, по текущей статистике общее число пользователей
ШПД в Интернет составляет около 10% населения. Не лучшим образом обстоят дела и
в других субъектах Северного Кавказа.
Все это является следствием цифрового разрыва, сохраняющегося в стране на
протяжении всех 15 лет существования Рунета (российского сегмента Интернета). Если
учесть, что сегодня Интернетом и технологиями пользуются и с помощью телефона,
который буквально вторгся в жизнь почти каждого человека, то причина появления и
сохранения цифрового раскола заключается в стоимости доступа к Интернету. Нами
установлено, что в декабре 2009г. уровень тарифов на услуги ШПД в Интернет были
одинаково высокими в КБР, Адыгее и КЧР, что объясняется недостаточным развитием
инфраструктуры, требующей дополнительных инвестиций. Здесь уместно задаться
вопросом – могут ли пользователи из этих регионов и крупных городов РФ располагать
равными возможностями в использовании Интернета, если цена доступа к нему для
первых в три раза выше, чем для вторых, и это не учитывая качества предоставляемых
услуг? Безусловно, нет. Поэтому, сегодня самая серьезная проблема – «преодоление
цифрового неравенства, разрыва(digital divide).Для ее решения требуются не только
значительные технические средства, но и развитие программного обеспечения (прежде
всего для «чайников»), банков данных, усиления совместимости различных сетевых
пространств и т.д.»[5].
Цифровое неравенство наблюдается и внутри отдельного субъекта, проявляясь
по-разному. К примеру, в Ставропольском крае весной 2009г. было проведено
антимонопольное расследование, обусловленное обращениями граждан края по
вопросу тарифов, установленных Ставропольским филиалом ОАО «ЮТК» на услугу
доступа к сети Интернет. Граждан не устраивало то, что тарифный план «DISEL-Unlim
City» с более низкой абонентской платой был установлен лишь в пяти крупных городах
края, имеющих условия для предоставления доступа к Интернету. Здесь налицо
нарушение статьи 426 Гражданского Кодекса РФ, в соответствии с которой цена
товаров, работ и услуг, а также иные условия публичного договора устанавливаются
одинаковыми для всех потребителей, за исключением случаев, когда законом и иными
правовыми актами допускается предоставление льгот для отдельных категорий
потребителей. Услуга предоставления доступа к сети Интернет является услугой с
единой тарификацией на всей территории субъекта РФ. Именно поэтому, как сообщила
впоследствии пресс-служба Ставропольского УФАС, «… Ставропольский филиал ОАО
«ЮТК» устранил нарушения и установил единый тариф «DISEL-Unlim» с той же
абонентской платой, а также с увеличением скорости доступа на всей территории
Ставропольского края, который заменил существовавший ранее тариф «DISEL-Unlim
City». Данный пример наглядно демонстрирует не только имевшееся до определенного
времени неравенство в оплате услуги доступа к сети Интернет, но и нарушение прав
пользователей Сети. И здесь уместно задаться вопросом: только ли граждане должны
интересоваться ценовой политикой провайдеров и других поставщиков услуг для того,
чтобы улучшить ситуацию на рынке по предоставлению услуг доступа к сети
Интернет? Или этим должны заниматься соответствующие структуры? Ответы на эти
вопросы более чем очевидны, но без активности заинтересованных групп аналогичные
случаи могут допускаться и в других субъектах РФ.
Явный парадокс ситуации заключается в том, что Интернет, имея
коммуникативную природу, неиерархическую структуру и принципиальную
гетерогенность, не может стать полноценной дискурсивной площадкой для всех
желающих. Здесь, однако, следует уточнить, что «понятие «полного участия» является
демократическим воображаемым» или утопией»[6], поэтому мы ведем речь о тех
категориях граждан, которые имеют соответствующие политические интересы и
интеллектуальный уровень наряду с готовностью к общению с властью посредством
Интернета. К такому формату взаимодействия с публикой должна быть готова и сама
власть, тем более к этому ее обязывает действующее российское законодательство. Для
того, чтобы убедиться насколько местные власти готовы к кибер-общению с
гражданским обществом и как оно проявляется на практике обратимся к опыту
северокавказских республик.
Изначально определимся с тем, что Северный Кавказ все еще остается
депрессивным/дотационным регионом, на что обращают внимание и исследователи, и
руководство страны. Оно нашло выход в выделении 6 национальных республик
(Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Дагестана, Республики Северная ОсетияАлания, Ингушетии, Чечни) и Ставропольского края из ЮФО и образовании на их
основе 19 января 2010г. Северо-Кавказского федерального округа (СКФО). Уже в
своем первом интервью ИА «Интерфакс» полномочный представитель президента в
СКФО, вице-премьер правительства РФ А.Г.Хлопонин отметил неэффективное
управление имеющимся в регионе потенциалом. Результатом такого управления
регионом явился и невысокий уровень его электронной готовности (Е-готовности),
которая означает состояние развития информационно-телекоммуникационной
инфраструктуры и в этом смысле является одним из наиболее общих показателей
развития страны в целом. Одним из базовых параметров Е-готовности выступает
степень развития электронного правительства наряду с такими критериями, как доступ
населения к информационным технологиям, человеческий капитал, бизнес-климат,
государственное регулирование, поддержка электронного бизнеса, развитие
информационного сектора в образовании и культуре[7].Впрочем, события прошлого
года продемонстрировали сложность реализации ФЦП «Электронная Россия (20022010годы)», обусловившее внесение в нее изменений в сентябре 2009 года и принятие
более жестких мер в сфере информатизации, что еще раз подтверждает тезис об
этатистском характере российского Интернета.
Понятно, что государство «сверху» насаждает целевые программы,
обязательные для исполнения. И «Электронная Россия (2002-2010годы)» ни
единственная в этом роде. Известно о разработке Минкомсвязи РФ долгосрочной
целевой программы «Информационное общество (2011-2018годы)», о которой ведется
речь в видеоблоге президента России[8]. Все эти программы рассчитаны на то, чтобы
органы власти как главные субъекты информационно-коммуникационных технологий
(Н.А.Баранов) будут развивать информационное общество в стране. В этой связи
обратимся к вопросу использования политико-коммуникационных возможностей сети
Интернет органами исполнительной власти в республиках Северного Кавказа. Нас
интересуют не внутренние компьютерно-опосредованные коммуникации (т.к. для этого
существуют специальные системы внутреннего документооборота), а внешние с
неограниченным количеством и неопределенным составом реципиентов.
Существует несколько классификационных схем развития взаимоотношений
власти и общества и развития «электронного правительства». Мы воспользуемся
классификацией Европейской комиссии, в соответствии с которой выделяются пять
этапов: информационный этап, интерактивный односторонний этап, интерактивный
двусторонний этап, транзакционный этап, проактивный этап. Для дальнейшего анализа
обозначенного вопроса необходимо определиться и с тем, что коммуникация по линии
«власть-общество» возможна двумя основными способами. Первый из них
предусматривает использование функции обратной связи, когда пользователь сети
Интернет обращается к противоположной стороне. Как правило, эта функция
используется гражданами для запроса интересующей их информации. Орган власти,
которому адресовано электронное сообщение/письмо, должен отреагировать на него в
соответствии с действующим законодательством, т.е. предоставить в установленные
сроки полную достоверную информацию. Несмотря на наличие практически на всех
сайтах региональных органов власти технологических механизмов установления
обратной связи, исследователи политического Интернета, например, А.Н.Баранов,
ставят под сомнение готовность власти к установлению устойчивой связи с гражданами
посредством Интернета[9]. Мы придерживаемся аналогичной позиции по данному
вопросу. Поэтому так называемую E-mail политическую коммуникацию органов власти
и граждан можно отнести к третьему интерактивному двустороннему этапу
взаимодействия при условии, что адресат ответил на информационный вызов
коммуникатора. Если этого не происходит и электронное письмо остается без ответа,
то это интерактивное одностороннее явление, характерное для второго этапа общения
власти и общества.
Второй способ коммуникации по линии «власть-общество» характеризует
первый этап ступени развития взаимоотношений, заключающийся в информировании
пользователей сайта. Понятно, что информация в Интернет-ресурсах политической
власти формирует имидж региона и собственно владельцев данного ресурса, поэтому
данные источники информации несколько специфичны и официальны. Тем не менее,
содержащаяся в них информация при определенных обстоятельствах, может вызвать
осмысленный ответ реципиента (А.И.Соловьев) или желание прокомментировать чтолибо на этих ресурсах. Совершенно очевидно, что посетители сайтов органов власти на
момент просмотра информации могут быть определенным образом информированы о
событии, отображаемом или репрезентуемом на данном ресурсе. И в случае «реальной
виртуальности», а не «виртуализации реальности» возникают острые потребности в
комментировании сообщений, размещенных на официальных сайтах государственных
органов власти.
Рассмотренные нами способы взаимодействия власти и общества убеждают в
том, что для установления политических контактов одних только внутренних интенций
граждан не достаточно, да и их возникновение сопряжено с надеждой на
эффективность коммуникаций. Именно поэтому важно, чтобы сайты государственных
органов власти содержали больше информации, убеждающей в действенности
предлагаемых механизмов взаимодействия. Мониторинг Интернет-ресурсов местных
властей не выявил отчетной информации о количестве поступивших за определенный
период времени писем от граждан, их тематике, принятых политических решениях по
ним с соответствующими ответами их авторам. Те «образцы» писем с ответами на
запрашиваемую пользователем информацию, которые содержатся на сайтах, как нам
кажется, не могут отобразить действительное количество поступившей по электронной
почте корреспонденции, хотя они могут репрезентовать проблемы, близкие многим
реципиентам с ориентирами их решения, данными в ответах властных структур. Тогда
следует признать эффективность «образцовых» писем реципиентов, на которые власть
публично отреагировала. Но, очевидная заинтересованность публики данными
письмами, определяемая количеством посетителей web-страницы, все же, не позволяет
выявить из нее те категории граждан, которые на данный момент имели потребность в
получении аналогичной информации и получили ее. С другой стороны, необходимость
авторизации при обращении к представителям власти через функцию обратной связи в
некотором смысле ограничивает желание тех, кто привык формализовать обращения в
анонимном порядке или не готов к популяризации своей персоны в представленном
контексте, что могут обеспечить вопреки просьбе адресата, нарушая право защиты
персональных данных. При этом, совершенно очевидно, что владельцы Интернетресурсов размещают только ту информацию, которая вписывается в информационную
повестку дня, зная, что коммуникация в сфере политики преследует три цели: передачу
смысловой информации, изменение мнения и изменение поведения реципиентов.
Еще одной проблемой при установлении он-лайн связи является низкий уровень
медиаграмотности чиновников, не осознающих и не признающих преимуществ
Интернета в политических коммуникациях. Правда в регионе есть продвинутые
политики, интегрированные в социальные сети и блогосферу (GOV 2.0). В их числе и
президент КБР А.Каноков, имеющий свою страницу в You Tube. К сожалению, в
госаппарате много чиновников, не имеющих представления об электронной почте, не
говоря об умении обращения с ней. В такой ситуации актуализируется проблема
соотношения коммуникативной компетенции коммуникатора и реципиента, когда в
роли первого выступает гражданин, выславший электронную информацию, а в роли
второго – чиновник, не имеющий достаточных знаний для своевременного доступа и
извлечения этой информации из электронной почты. Как ни странно, но именно
несовпадение коммуникативных компетенций коммуникатора и реципиента выступает
в аналогичных случаях естественными барьерами компьютерно-опосредованных
политических коммуникаций. В совокупности эти барьеры могут не только осложнить
коммуникативный процесс, но и способствовать увеличению дистанции между властью
и обществом.
В этом плане более надежным средством создания виртуальной среды
компьютерно-опосредованных политических коммуникаций государственных органов
являются главные страницы их официальных сайтов, на которых размещаются
различные рубрики, анонсы событий, ссылки и другая полезная информация.
Мониторинг региональных Интернет-сайтов госорганов выявил повышенный интерес
пользователей к новостям – сообщениям из общественно-политической жизни каждого
субъекта Северного Кавказа, что мы можем объяснить наличием у граждан
естественной потребности знать позицию политических структур. К тому же,
официальные послания власти являются основанием для легитимации ее
представителей/приверженцев, использующих их в инструментальной деятельности.
Объединяет многие сайты региональных органов исполнительной власти то, что
в них отсутствует возможность комментировать новости. Мы предполагаем, что это
вызвано ни столько официальным статусом Интернет-ресурсов госструктур, т.к.
пользователи аналогичных источников и федерального уровня(www.kremlin.ru) имеют
право оставлять свои комментарии, а сколько – стремлением оградить себя от
нежелательных информационных воздействий комментаторов. Понятно, что в данном
случае к мнениям последних власть безразлична, а между тем, их совокупность может
представляться как общественное мнение. В любом случае имеющийся у модератора
функционал позволяет селекционировать информацию, которая может исходить от
представителей различных категорий граждан, преследующих разные цели.
Как видим в обозначенных нами способах компьютерно-опосредованного
взаимодействия власти и общества усилиями первых новые формы и методы
политического участия граждан на практике не поощряются. И отсутствие
возможности оставлять комментарии к новостям ни самая основная сложность в
использовании политико-коммуникационных возможностей сети Интернет на
Северном Кавказе. Гораздо сложнее с информационной открытостью власти, в чем мы
убеждаемся, обращаясь к их web-ресурсам. Особое внимание информационной
открытости web-представительств органов власти уделяет Институт Развития Свободы
Информации. Сравнительный анализ проведенных им исследований, а именно:
итоговых сводных рейтингов информационной открытости исполнительных органов
государственной власти в субъектах Северного Кавказа в 2007-2008 гг. выявил
следующее. Во-первых, исполнительная власть некоторых республик значительно
улучшила свои позиции в этом рейтинге. В республике Адыгея она стала более
открытой для общества и улучшила свое положение в рейтинге, переместившись сразу
на 22 позиции выше, в то время, как руководство КБР – на 4. Во-вторых, неизменным
оставалось положение исполнительной власти республики Ингушетия. В-третьих,
исполнительная власть всех остальных субъектов Северного Кавказа, обозначенных в
рейтинге, ухудшила прежние позиции на несколько единиц. Так, по рассматриваемому
критерию исполнительная власть Ставропольского края спустилась на 14 позиций,
республики Дагестан и Чеченской республики на 6, КЧР на 3, РСО-Алания на 1[10].
Отсюда следует, что некоторые региональные органы исполнительной власти склонны
к информационной закрытости. Но эта тенденция должна прерваться с учетом
вступления в юридическую силу ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о
деятельности государственных органов и органов местного самоуправления». В
отдельных статьях этого закона (10,13,14) особое внимание уделяется
коммуникационным возможностям Интернет-технологий в государственном
управлении. По интересующей нас части интерактивного общения власти и общества
можем выделить лишь п.1.ст.10 в котором говорится, что «государственные органы,
органы местного самоуправления для размещения информации о своей деятельности
используют сеть Интернет, в которой создают официальные сайты с указанием адресов
электронной почты, по которым пользователем информацией может быть направлен
запрос и получена запрашиваемая информация». Данный Закон предусматривает
возможность размещения информации о деятельности госоргана и на официальном
сайте субъекта РФ, однако в данном случае отсутствует функция обратной связи в виде
электронной почты разместившего информацию госоргана. К тому же доступ к
информации о госорганах это одна сторона сложного и многогранного политикокоммуникационного процесса.
В заключительной части хотелось бы отметить, что, политикокоммуникационные возможности сети Интернет используются в регионе
преимущественно для информирования граждан, что свидетельствует о развитии
информационного присутствия органов исполнительной власти и информационного
этапа взаимодействия власти и общества. На этом фоне заметно и слабое развитие
интерактивного присутствия органов исполнительной власти, соответствующее
второму интерактивному одностороннему и третьему интерактивному двустороннему
этапам общения. Такое положение не способствует развитию модернизации
политической системы, предполагающей расширенный Интернет-диалог власти и
общества. Чтобы он состоялся необходимо повысить уровень Е-готовности региона и
устранить барьеры на пути установления коммуникаций, среди которых особо
выделяются: цифровое неравенство, ограничение доступа к информации, низкий
уровень медиаграмотности и т.д.
Представителям исполнительной власти важно усвоить то, что России не
избежать общемировых тенденций децентрализации контроля над инфопотоками и
прозрачности политического процесса за счет снижения ограничений на доступ
граждан к информации. В такой ситуации власть может укрепить свою позицию только
за счет повышения уровня доверия к себе со стороны простых граждан, чего она может
добиться за счет диалоговых форм политической коммуникации, все больше
открываясь обществу и выражая готовность к общению с ним. Независимо от того,
будет ли Интернет-диалог симметричным или ассиметричным, важно чтобы он вообще
состоялся, т.к. в любом случае общение направлено на участие в выработке
политических стратегий развития общества и влияние на принятие политических
решений. Вместе с тем, региональным властям стоит дать возможность посетителям
своих сайтов комментировать новости, не боясь большей «виртуализации реальности»
в рамках персональных контентов. За счет такого конвенционального участия граждан
в политике с использованием политико-коммуникационных возможностей сети
Интернет можно обеспечить расширенный диалог с «сетевыми группами» и с каждым
пользователем в отдельности. Главное, чтобы граждане были уверены в эффективности
контактов с властью, а убедить их в этом может информация о реально проделанной
работе и принятых политических решениях. Обязывающие к этому Законы РФ,
принятые, в том числе, в рамках проводимой в стране модернизации политической
системы, помогут сблизить власть и общество, но на этом пути еще много препятствий,
которые еще предстоит преодолеть.
Примечания:
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
Рыков: Интернет должен оставаться пространством свободы//Отрывок встречи
Президента РФ Дмитрия Медведева с руководством «ЕР» в Барвихе.08.04.2009.
http://vmeste.er.ru/analytics/analytics_611.html.
Вершинин М.С.Политическая коммуникация в информационном обществе. –
СПб.: Изд-во Михайлова В.А.,2001.С.73.
Грачев М.Н.Политическая коммуникация: теоретические концепции, модели,
векторы развития.- М.:Прометей,2004.-С.239
Интернет-население России достигло 42 млн.//Фонд «Общественное мнение»http://net.compulenta.ru/495468.
Политические коммуникации: Учеб. Пособие для студентов вузов/[Петрунин
Ю.Ю. и др.]; под ред. А.И. Соловьева.- М.: Аспект Пресс,2004.-С.271
Cammaerts B., Carpentier N. The Unbearable Lightness of Full Participation in the
Global Context:WSIS and Civil Society Participation // Servaes J., Carpentier N., eds.
Towards a Sustainable Information Society. Bristol, 2006.C.23.
Шевердяев С.Н.Методика оценки сайтов российских органов власти. Препринт
WP8/2007/02.-М.:ГУ ВШЭ,2007.-С.4.
Видеоблог Дмитрия Медведева//http://blog.kremlin.ru/accounts/58503.
Баранов Н.А. Информационно-коммуникационные технологии в контексте
демократических преобразований в России // Современные проблемы
межкультурных коммуникаций: Сб. статей / Науч. ред. Б.И.Рашрагович,
Е.П.Борзова. СПб.: СПбГУКИ, 2005. С.141-148; http://nicbar.narod.ru/statia26.htm
Итоговый сводный рейтинг информационной открытости исполнительных
органов государственной власти субъектов Российской Федерации в 2007 -2008
гг.//Институт Развития Свободы Информации –
http://www.svobodainfo.org/info/page/?tid=633200146&nd=458208817;
http://www.svobodainfo.org/info/page/?tid=633200191&nd=4582199