Автор и персонаж в несобственно

18
РУССКАЯ РЕЧЬ 6/2012
Автор и персонаж
в несобственно-прямой речи
романа И.А. Гончарова "Обломов"
е о.В. ШАТАЛОВА,
кандидат филологических
наук
В статье (на м а т е р и а л е р о м а н а И . А . Г о н ч а р о в а " О б л о м о в " ) о б о с н о в ы в а е т с я в о з м о ж н о с т ь р а з г р а н и ч е н и я р е ч и автора и п е р с о н а ж а в р а м к а х
н е с о б с т в е н н о - п р я м о й р е ч и на о с н о в е с и н т а к с и ч е с к о г о а н а л и з а .
Ключевые слова: языковая личность,
автор, персонаж,
приоритетные синтаксические
конструкции.
О д н о й из с а м ы х а к т у а л ь н ы х п р о б л е м и с с л е д о в а н и я х у д о ж е с т в е н н о г о
т е к с т а я в л я е т с я р а з г р а н и ч е н и е п о з и ц и и автора и п е р с о н а ж а , ч т о с в я з а н о
с в о з м о ж н ы м и ф о р м а м и п р е д с т а в л е н и я о б р а з а автора и о б р а з а п е р с о н а ж а в т к а н и т е к с т а с р е д с т в а м и я з ы к а . С е г о д н я и з у ч е н и е л и ч н о с т и автора
и п е р с о н а ж а н а п р я м у ю с в я з а н о с к о н ц е п ц и е й я з ы к о в о й л и ч н о с т и . В се
ЯЗЫК ХУДОЖЕСТВЕННОЙ
ЛИТЕРАТУРЫ
19
создании особая роль п р и н а д л е ж и т и н д и в и д у а л ь н о й речи и автора, и
персонажа, так как в языковом поведении персонажа, в порождаемых
им текстах, по наблюдению Ю.Н. Караулова, " о п р е д м е ч и в а е т с я " духовный облик личности, мир ее ценностей, идеалов, у с т р е м л е н и й [1].
Лексикон и манера речи являются о б щ е п р и з н а н н ы м и репрезентантами параметров языковой личности. В то же время м о ж н о говорить
о том, что выбор г о в о р я щ и м синтаксической конструкции для выполнения конкретных коммуникативно-прагматических установок определяется в н у т р е н н и м и возможностями того или иного вида конструкции.
Следовательно, синтаксические п а р а м е т р ы позволяют разграничивать
языковую л и ч н о с т ь автора и персонажа.
В романе И.А. Гончарова " О б л о м о в " автор и персонаж различаются не столько э м о ц и о н а л ь н о - п с и х и ч е с к и м и установками, сколько сюж е т н о - к о м п о з и ц и о н н ы м и ролями. Повествование ведется от 3-го лица
(третьеличный нарратив), автор здесь представлен как " н е п е р с о н и ф и цированный в с е з н а ю щ и й повествователь-творец, не п р и н а д л е ж а щ и й
миру текста и не о б л а д а ю щ и й прагматической м о т и в и р о в а н н о с т ь ю " [2].
Автор-рассказчик наблюдает происходящее как бы со стороны, но в то
же время вникает в р а з м ы ш л е н и я героев, дает к в а л и ф и к а ц и ю тому или
иному сюжетному повороту с п о м о щ ь ю р а з л и ч н ы х языковых форм реализации своей позиции.
О б ъ е к т и в н ы м методом для выявления спектра п р и о р и т е т н ы х конструкций, стилистических фигур и с п е ц и ф и ч е с к и х синтаксических приемов в речи автора-рассказчика является анализ текстовых отрывков,
которые представляют собой прямое авторское повествование. Автор внимательный и чуткий наблюдатель, з а м е ч а ю щ и й м н о г о ч и с л е н н ы е детали происходящего, поэтому в речи автора частотны с л е д у ю щ и е синтаксические конструкции: 1) предложения с однородными членами;
2) предложения с р а с п р о с т р а н е н н ы м определением; 3) предложения с
приложением; 4) предложения с уточнением; 5) многочленные сложные
предложения с р а з л и ч н ы м и видами связи; 6) с л о ж н о п о д ч и н е н н ы е предложения с придаточными причины; 7) б е с с о ю з н ы е сложные предложения с п р и ч и н н ы м и о т н о ш е н и я м и между компонентами. В речи Обломова подобные конструкции фактически отсутствуют. Это связано с тем,
что п р и ч и н ы происходящего мало волнуют его. Д а ж е тягостные раздумья о сущности собственной натуры, огорчающие Обломова, заканчиваются с л е д у ю щ и м : " - Однако... л ю б о п ы т н о бы знать... отчего я . . . такой?.. - сказал он опять шепотом. Веки у него закрылись совсем. - Да,
отчего? Д о л ж н о б ы т ь . . . э т о . . . оттого... - силился выговорить он и не
выговорил. Так он и не додумался до причины, язык и губы м г н о в е н н о
замерли на полуслове и остались, как были, полуоткрыты. В м е с т о слова
п о с л ы ш а л с я еще вздох, и вслед за тем начало раздаваться р о в н о е храпенье безмятежно спящего ч е л о в е к а " (Курсив здесь и далее наш. - О.Ш.).
20
РУССКАЯ РЕЧЬ 6/2012
Наиболее р а с п р о с т р а н е н н ы м и с т и л и с т и ч е с к и м и ф и г у р а м и в речи
автора в романе И.А. Гончарова " О б л о м о в " являются: р а с ш и р е н н а я
м е т а ф о р а : " О н [Штольц] считал счастливым себя уже и тем, что мог
держаться на одной высоте и, скача на коньке чувства, не проскакать
тонкой черты, о т д е л я ю щ и й мир чувства от мира лжи и с е н т и м е н т а л ь ности, мир и с т и н ы от мира смешного, или, скача обратно, не заскакать
на песчаную, сухую почву жестокости, умничанья, недоверия, мелочи, оскопления сердца"; сравнение: " Л е ж а н ь е у Ильи Ильича не было
ни необходимостью, как у больного или как у человека, который
хочет
спать, ни с л у ч а й н о с т ь ю , как у того, кто устал, ни наслаждением, как
у лентяя: это было его н о р м а л ь н ы м состоянием"; инверсия, которую
м о ж н о считать специфической чертой идиостиля автора, п р о я в л я ю щ е й ся фактически в каждом предложении.
Из своих д е т а л ь н ы х и последовательных наблюдений автор старается сделать о п р е д е л е н н ы е выводы, поэтому синтаксический рисунок
речи часто выстраивается с п е ц и ф и ч е с к и м периодом, когда некоторое
количество разнородных фактов, л о г и ч е с к и м е ж д у собой связанных и
передаваемых с п о м о щ ь ю многочленных объемных конструкций с разл и ч н ы м и видами о с л о ж н я ю щ и х компонентов, завершается п р о с т ы м
предложением м и н и м а л ь н о г о объема, предложением-выводом, например: "Из Михея не выработался делец и крючкотворец, хотя все старания отца и клонились к этому и, конечно, увенчались бы успехом, если б
судьба не р а з р у ш и л а замыслов старика. М и х е й действительно усвоил
себе всю т е о р и ю отцовских бесед, оставалось только п р и м е н и т ь ее к
делу, но за смертью отца он не успел поступить в суд и был увезен в
Петербург каким-то благодетелем, который нашел ему место писца в
одном департаменте, да потом и забыл о нем.
Так Тарантьев и остался только теоретиком на всю жизнь".
М ы видим, как в речи автора формируется с п е ц и ф и ч е с к а я синтаксическая семантико-композиционная единица, и м е ю щ а я п р о м е ж у т о ч н ы е
характеристики: это сложное синтаксическое целое, л о г и ч е с к и постр о е н н о е как период, где несколько предложений различной структуры
выступают как компоненты одной логической части, а простое предложение-вывод - как вторая часть. Д а н н о е синтаксическое явление м о ж н о
условно обозначить как сложное синтаксическое целое-период. Также
формируется " о б р а т н ы й " период, в структуру которого входят предложение-тезис и предложения-обоснования.
Анализ языковой личности главного героя романа Гончарова по анал о г и ч н ы м п а р а м е т р а м позволяет выявить, что п р и о р и т е т н ы в речи 0 6 ломова с л е д у ю щ и е с и н т а к с и ч е с к и е конструкции: простые предложения,
с л о ж н о п о д ч и н е н н ы е предложения: с придаточным изъяснительным, с
придаточным о п р е д е л и т е л ь н ы м , предложения с вводным и вставным
компонентом.
ЯЗЫК ХУДОЖЕСТВЕННОЙ
ЛИТЕРАТУРЫ
21
Наиболее часто в речи Обломова проявляются такие стилистические
т р о п ы и фигуры, как: л е к с и ч е с к и й повтор: " . . . В с е это к лицу молодости, которая легко переносит и приятные и неприятные
волнения; а мне
к лицу покой, хотя скучный, сонный, но он знаком м н е . . . " ; э п и т е т ы :
"чистое, благоуханное
в о с п о м и н а н и е " ; " ф а л ь ш и в ы й , негреющий
свет";
"задумчивая,
затаенная сила"; " м я г к и й и свежий голос"; фразеологизмы: "Сегодня М е х м е т Али послал корабль в Константинополь, и он ломает себе голову, зачем? Это им постороннее: они не в своей
шапке
ходят".
Речь Обломова часто оформляется как монолог, но и м е ю щ и й вопросно-ответную форму: "А я что такое? Обломов - больше ничего. Вот
Штольц - другое дело: Ш т о л ь ц - ум, сила, уменье управлять собой, другим, судьбой. Куда ни придет, с кем ни сойдется - смотришь, уж овладел, играет, как будто на и н с т р у м е н т е . . . А я?... И с Захаром не управл ю с ь . . . и с собой т о ж е . . . я - Обломов!".
В романе достаточно часто внешнее о ф о р м л е н и е повествования (пунктуация, семантические и грамматические маркеры) не соответствует
внутренней " п р и н а д л е ж н о с т и " того или иного высказывания автору или
персонажу. В художественном дискурсе внутренняя речь п е р с о н а ж а переходит из одной формы представления в другую, например, из п р я м о й в косвенную или н е с о б с т в е н н о - п р я м у ю . При этом она сохраняет свою
лексико-грамматическую структуру, в том числе с и н т а к с и ч е с к у ю специфику, однако теряет п у н к т у а ц и о н н у ю р а з г р а н и ч е н н о с т ь с авторским
текстом и л и ш а е т с я авторских ремарок, п о я с н я ю щ и х , что передаваемые
мысли, чувства принадлежат персонажу: «"Когда же жить? - с п р а ш и в а л
он опять самого себя. - Когда же, наконец, пускать в оборот этот капитал знаний, из которых большая часть еше ни на что не понадобится в
жизни? Политическая экономия, например, алгебра, геометрия - что я
стану с н и м и делать в О б л о м о в к е ? "
И сама история только в тоску повергает: у ч и ш ь , читаешь, что вот-де
настала година бедствий, несчастлив человек; вот собирается с силами,
работает, гомозится, с т р а ш н о терпит и трудится, все готовит ясные дни.
Вот настали они - тут бы хоть сама история отдохнула: нет, опять появились тучи, опять здание рухнуло, опять работать, гомозиться... Не
остановятся ясные дни, бегут - и все течет жизнь. Все течет, все ломка
да ломка».
Лексический, синтаксический и стилистический рисунок текста, выделенного формально в отдельный абзац и л и ш е н н ы й внешнего указания на то, что это речь И л ь и Ильича Обломова, органично продолжает
его р а з м ы ш л е н и я , о ф о р м л е н н ы е как прямая речь в п р е д ы д у щ е м абзаце,
с о д е р ж а щ е м и авторскую ремарку. Во втором абзаце данного отрывка
присутствует такая приоритетная форма речи Обломова, как высказывание, состоящее в о с н о в н о м из п р о с т ы х предложений, о с л о ж н е н н ы х
22
РУССКАЯ РЕЧЬ 6/2012
м и н и м а л ь н ы м и с и н т а к с и ч е с к и м и рядами с с о е д и н и т е л ь н ы м союзом
(терпит и трудится, ломка да ломка), в которых используется прием
лексического повтора ( г о м о з и т ь с я , работать,
опять, течет,
ясный).
Также д а н н ы й отрывок и н т о н а ц и о н н о совпадает с э м о ц и о н а л ь н ы м и
прямыми высказываниями, о ф о р м л е н н ы м и как п р о и з н о с и м ы е вслух
монологи, например, в споре с П е н к и н ы м о с у щ н о с т и литературы (ч. 1,
гл. 2) или в диалоге со Ш т о л ь ц е м о жизни (ч. 2, гл. 4).
Если же речь, оформленная как авторское повествование, переходит
в косвенную или н е с о б с т в е н н о - п р я м у ю речь персонажа, то она меняет
свою лексико-грамматическую структуру, а также с и н т а к с и ч е с к у ю организацию текста. Например, сцена утренних р а з м ы ш л е н и й Обломова (ч. 1, гл. 8) написана от лица автора с незначительными по объему
вставками прямой речи, п е р е д а ю щ и м и ф о р м а л ь н ы й д и а л о г с Захаром,
существенно не в л и я ю щ и й на развитие сюжета.
"(1) Настала одна из ясных сознательных минут в ж и з н и Обломова.
(2) Как с т р а ш н о стало ему, когда вдруг в душе его возникло живое и
ясное представление о человеческой судьбе и назначении, и когда мелькнула параллель между этим назначением и собственной его жизнью,
когда в голове п р о с ы п а л и с ь один за другим и беспорядочно, пугливо
носились, как птицы, п р о б у ж д е н н ы е внезапным лучом солнца в дремл ю щ е й развалине, разные ж и з н е н н ы е вопросы.
(3) Ему грустно и больно стало за свою неразвитость, остановку в
росте нравственных сил, за тяжесть, м е ш а ю щ у ю всему; и зависть грызла его, что другие так широко и полно живут, а у него как будто тяжелый
камень брошен на узкой и жалкой тропе его существования.
(4) В робкой душе его вырабатывалось м у ч и т е л ь н о е сознание, что
многие стороны его натуры не пробуждались совсем, другие были чутьчуть т р о н у т ы и ни одна не разработана до конца.
(5) А между тем он болезненно чувствовал, что в нем зарыто, как
в могиле, какое-то хорошее, светлое начало, может быть, теперь уже
у м е р ш е е , или л е ж и т оно, как золото в недрах горы, и давно пора этому
золоту быть ходячей монетой.
(6) Но глубоко и тяжело завален клад дрянью, наносным сором. (7)
Кто-то будто украл и закопал в собственной его д у ш е п р и н е с е н н ы е ему
в дар миром и ж и з н ь ю сокровища. (8) Что-то п о м е ш а л о ему ринуться на
п о п р и щ е ж и з н и и лететь по нему на всех парусах ума и воли. (9) Какойто т а й н ы й враг наложил на него т я ж е л у ю руку в начале пути и далеко
отбросил от прямого человеческого н а з н а ч е н и я . . .
(10) И уж не выбраться ему, кажется, из глуши и дичи на п р я м у ю
тропинку. (11) Лес кругом его и в душе все чаще и темнее; тропинка зарастает более и более; светлое сознание п р о с ы п а е т с я все реже и только
на мгновение будит спящие силы. (12) Ум и воля давно парализованы,
и, кажется, безвозвратно.
ЯЗЫК Х У Д О Ж Е С Т В Е Н Н О Й
ЛИТЕРАТУРЫ
23
(13) События его жизни умельчились до микроскопических размеров, но и с теми с о б ы т и я м и не справится он; он не переходит от одного
к другому, а перебрасывается ими, как с волны на волну; он не в силах
одному п р о т и в о п о с т а в и т ь упругость воли или увлечься разумом вслед
за другим.
(14) Горько становилось ему от этой тайной исповеди перед с а м и м
собою".
То, что автор передает э м о ц и о н а л ь н о е состояние героя, его духовно-нравственные искания, влияет на развитие повествования. Анализир у е м ы й отрывок представляет собой авторское повествование, которое
начинается с объективного описания внешнего положения и внутреннего состояния героя и п о с т е п е н н о переходит в перечисление фактов, сос т а в л я ю щ и х образ идеальной ж и з н и в представлении Обломова. Но чем
более автор погружается в описание мира Обломова, тем более приближается интонация и семантика речи автора к интонации и семантике
речи героя, происходит последовательное изменение и субъективномодальной интонации, которая становится более э м о ц и о н а л ь н о й , окрашенной э к с п р е с с и в н ы м и оттенками ("субъективно-модальный план
персонажа чаще связан с эмоциональной оценкой ситуации, а авторский с и н т е л л е к т у а л и з о в а н н о й " [3]).
Здесь можно наблюдать своеобразный кинематографический прием
("наезд камеры"), когда от крупных планов (в данном случае имеются в
виду объективные авторские оценки) делается переход к детальному изображению объекта, и в этот момент происходит подмена того, чьими глазами читатель/зритель видит происходящее, то есть проникновение, погружение в мир Обломова происходит при непосредственном его участии.
Затем процесс принимает обратное направление (по внешнему фабульному развитию сцены Обломов начинает засыпать), происходит "отъезд камеры", читатель слышит уже не голос Обломова, а вновь речь автора, спокойно и относительно беспристрастно наблюдающего своего героя. Такая
"волнообразная" организация текстового пространства, характеризующаяся переходом типа "прямая речь автора - несобственно-прямая речь персонажа - прямая речь автора", проявляется в том числе и в синтаксическом оформлении. Учитывая приоритеты использования синтаксических
конструкций, стилистических фигур автором и персонажем, можно выстроить схематическую характеристику текста, основанную на структурных и коммуникативно-прагматических свойствах каждого предложения.
(1) П р о с т о е предложение-тезис (речь автора).
(2) М н о г о ч л е н н о е сложное предложение, с о с т а в н ы е компоненты осложнены однородными ч л е н а м и ( с у д ь б а и назначение;
беспорядочно,
пугливо), с р а в н и т е л ь н ы м оборотом (как птицы),
распространенными
и н е р а с п р о с т р а н е н н ы м и о п р е д е л е н и я м и (пробужденные
внезапным
лучом солнца в дремлющей развалине и др.) (речь автора).
24
РУССКАЯ РЕЧЬ 6/2012
(3) М н о г о ч л е н о с л о ж н о е предложение с р а з н ы м и видами связи, составные компоненты о с л о ж н е н ы однородными членами ( н е р а з в и т о с т ь ,
остановка,
тяжесть),
м и н и м а л ь н ы м и с и н т а к с и ч е с к и м и рядами с соединительным союзом {широко и полно; узкая и жалкая), р а с п р о с т р а н е н н ы м и и н е р а с п р о с т р а н е н н ы м и определениями (мешающую
всему
и др.), присутствуют к н и ж н о - р и т о р и ч е с к и е м е т а ф о р ы (зависть грызла
его; как будто тяжелый камень брошен на узкой и жалкой тропе его
существования)
(речь автора / несобственно-прямая речь персонажа).
(4) М н о г о ч л е н н о е сложное предложение с о д н о р о д н ы м подчинением,
с придаточными о п р е д е л и т е л ь н ы м и , с о с т а в н ы е компоненты - п р о с т ы е
предложения, ничем не о с л о ж н е н н ы е , используются эпитеты (в робкой
душе его вырабатывалось
мучительное
сознание), л е к с и ч е с к и й повтор
(вырабатывалось,
разработаны),
присутствует м е т а ф о р а ( с т о р о н ы натуры не пробуждались...
тронуты...
не разработаны)
(речь автора /
несобственно-прямая речь персонажа).
(5) М н о г о ч л е н н о е сложное предложение с р а з н ы м и видами связи, составные компоненты о с л о ж н е н ы однородными членами (хорошее,
светлое), с р а в н и т е л ь н ы м оборотом (как в могиле\ как золото в недрах
горы),
о п р е д е л е н и я м и (теперь уже умершее и др.), вводными словами (может
быть), используется лексический повтор (золото), предложение организовано семантически как развернутая м е т а ф о р а (речь автора / несобственно-прямая речь персонажа).
(6)—(10), (12) П р о с т ы е предложения (несобственно-прямая речь персонажа).
(11) Б е с с о ю з н о е сложное предложение, с о с т а в л я ю щ и е компоненты
о с л о ж н е н ы м и н и м а л ь н ы м и с и н т а к с и ч е с к и м и рядами с с о е д и н и т е л ь н ы м
союзом (кругом и в душе, чаще и темнее, более и более, просыпается
и
будит), присутствует м е т а ф о р а (сознание просыпается
и будит спящие
силы) (несобственно-прямая речь персонажа).
(13) Многочленное с л о ж н о е предложение с р а з н ы м и видами связи,
составные компоненты осложнены однородными ч л е н а м и ( х о р о ш е е ,
светлое), с р а в н и т е л ь н ы м оборотом (как с волны на волну), используется
лексический повтор (события) и фразеологизм (не в силах), присутствует инверсия; (речь автора / н е с о б с т в е н н о - п р я м а я речь персонажа).
(14) П р о с т о е предложение-вывод (речь автора).
При этом лексико-семантическое наполнение предложений, характерных для речи автора и речи персонажа, различается. Высказывания
автора как лица, объективно и о т н о с и т е л ь н о нейтрально наблюдающего
Обломова, лексически достаточно н е й т р а л ь н ы , в них присутствуют научные термины, имеющие определенные рационально-количественные
оттенки в значении (одна из, параллель, остановка в росте,
нравственный, сознание,
парализован,
микроскопический);
персонаж предстает
как эмоциональная личность, поэтому в его речи присутствуют неоп-
ЯЗЫК ХУДОЖЕСТВЕННОЙ
ЛИТЕРАТУРЫ
25
ределенные местоимения, слова с книжно-риторической коннотацией,
о т р а ж а ю щ и е экспрессию говорящего (судьба, назначение, жалкий, мучительный, дрянь, сор, кто-то, что-то,
поприще).
Таким образом, текстовый рисунок обозначается переходом от собственной речи автора, через посредство конструкций, н о с я щ и х промежуточный характер, то есть п о с т р о е н н ы х с использованием синтаксических приоритетов как автора, так и персонажа, к конструкциям,
характерным для речи и м е н н о персонажа, а затем обратный переход.
Причем этот процесс отличается п л а в н о с т ь ю , соблюден один из основных языковых принципов - образование промежуточных зон между изначально п о л я р н ы м и с о с т а в л я ю щ и м и .
Анализ данного отрывка позволяет выявить специфику взаимоперехода речи автора в речь п е р с о н а ж а и наоборот, р е а л и з у ю щ е г о с я в типе
н е с о б с т в е н н о - п р я м о й речи.
Литература
1. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 2003.
С. 70.
2. Попова Е.А. Литературная коммуникация как объект изучения лингвистики нарратива // Ф и л о н о в . 2008. Т. 1 - 2 . № 4. С. 224.
3. Коростова С.В. Н е с о б с т в е н н о - п р я м а я речь как объект лингвопрагматического анализа художественного текста /7 Русский язык в школе. 2010. № 7. С. 17.
Липецк