варианты ближневосточной политики нацистской германии
advertisement
ВАРИАНТЫ БЛИЖНЕВОСТОЧНОЙ ПОЛИТИКИ НАЦИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ НАКАНУНЕ И В НАЧАЛЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ И.В. Шамин Нижегородский государственный университет Приход к власти в Германии НСДАП во главе с А. Гитлером в январе 1933 г. и последовавший за этим возврат германских правящих кругов к так называемой «агрессивной концепции» внешней политики в Европе практически не изменили характера германской ближневосточной политики в 1930-е гг. в сравнении с так называемым «веймарским периодом» в истории Германии. Так же как и в 1920-е г., именно торгово-экономические интересы «третьего рейха» на Ближнем Востоке продолжали иметь решающее значение для германского правительства при определении направленности своего политического курса в отношении стран этого региона в 1933–1939 гг. [1]. Однако после начала Второй мировой войны в сентябре 1939 г. руководство «третьего рейха» отказалось от подобного подхода к Ближнему Востоку. Гитлер, выступая перед высшими офицерами вермахта 22 ноября 1939 г., определил районы Ближнего Востока как возможный объект агрессии со стороны Германии в будущем [2]. После этого заявления Гитлера главнокомандующий сухопутными силами вермахта генерал-фельдмаршал В. фон Браухич отдал устную директиву Генеральному штабу приступить к предварительной подготовке планов ведения боевых действий немецкой армией в этом регионе [3]. Одной из основных причин, заставивших правящие круги «третьего рейха» поставить вопрос о захвате районов Ближнего Востока, явились трудности, связанные с обеспечением вермахта и экономики страны достаточным количеством стратегического топлива, недостаток которого стал особенно остро ощущаться в Германии после начала войны. Начальник военно-экономического штаба ОКВ генерал-майор Г. Томас в докладе в германском МИД 24 мая 1939 г. сообщал: «Несмотря на широкое строительство предприятий по производству синтетического топлива, мы, к сожалению, не можем сегодня и не сможем еще в течение ближайших двух-трех лет покрывать весь предстоящий расход топлива в его совокупности. ... Приходится признать, что если мы даже возьмем в свои руки румынскую нефтяную промышленность в неповрежденном состоянии, то и она — вместе с предприятиями Германии — еще не сможет покрыть всю ту потребность, которую будут испытывать государства оси в случае войны. А для наших противников характерны гигантские показатели производства топлива в США, в странах Южной Америки и возможности вывоза нефти Англией и Францией из Ирака, Ирана, и Индии. В результате перед западными державами открываются совершенно иные возможности, чем перед нами» [4]. Согласно данным иностранных источников, ежегодная потребность германской экономики и армии в предвоенный период составляла 6,5 млн т. нефти. При этом из Румынии, которая являлась основным поставщиком нефтепродуктов в Германию, в 1937 г. было получено 532 тыс. т. нефти, в 1938 г. 450 тыс. т. и в 1939 г. 1272 тыс. тонн. Накануне Второй мировой войны Германия обладала стратегическими резервами горючего только на четыре месяца [5]. После нападения на Советский Союз потребности Германии в нефтепродуктах возросли еще больше [6]. В то же время в 1938 г. только в Ираке и Иране было добыто в общей сложности свыше 15 млн. 361 тонн нефти. При этом немецкими геологами был сделан также вывод о том, что в районе Персидского залива и на Аравийском полуострове имеются громадные, до сих пор не открытые месторождения нефти [7]. В этой ситуации установление германского контроля над богатыми нефтью районами Ближнего Востока становилось необходимой предпосылкой для успешной реализации глобальной завоевательной программы. Следует подчеркнуть, что в условиях войны Германии с Британской империей овладение Ближним Востоком приобретало для германских правящих кругов не только экономическое, но и важное военно-стратегическое значение. Так, германский посол в Ираке Ф. Гробба в своем докладе в МИД от 18 февраля 1939 г. отмечал, в частности, следующие аспекты важности районов Ближнего Востока для Германии с точки зрения военно-географического фактора: «Саудовская Аравия охватывает большую часть Аравийского полуострова, то есть область между Красным морем, Индийским океаном и Персидским заливом. Эта область важна в случае войны, так как английские воздушные и морские коммуникации с Ираком и Индией проходят мимо ее границ и поэтому могут быть уязвимы отсюда. Пункты по границам этой области, которые в особенности важны для Англии, Акаба, пролив Баб эль-Мандеб, который закрывает Красное море на юге, и пролив Ормуз между Персидским и Оманским заливами. Однако из Саудовской Аравии может быть прервано или поставлено под угрозу следующее: британский воздушный путь из Палестины в Ирак и по аравийскому побережью Персидского залива в Индию, а также нефтепровод из Ирака в Средиземноморье. Но, с другой стороны, Саудовская Аравия важна для наших воздушных путей в азиатские и африканские страны» [8]. Советский публицист И. Левин в своей работе, изданной в 1937 г., указывал, что протянувшийся из Ирака к побережью Средиземного моря нефтепровод, о котором упоминал в своем докладе Гробба, имел большое значение для обороны Британской империи. «В настоящее время, — писал он, — наибольшее значение имеет cевероиракская нефть. Нефть эта, передаваемая по нефтепроводу в средиземноморские порты Хайфу (в английской мандатной области и Триполи во французской мандатной области), необходима для снабжения английского и французского флотов в Средиземном море. Особое значение этой нефти заключается в том, что благодаря нефтепроводу, соединяющему ее с портами Средиземного моря и построенным в Хайфе нефтеочистительному и нефтеперегонному заводам, она может гарантировать бесперебойное снабжение этих флотов независимо от военного положения на Красном море или Суэцком канале... и значительно удешевляет это снабжение» [9]. Поэтому Гробба в своем письме статс-секретарю германского МИД Воерманну от 2 мая 1939 г., в частности, указал, что «в случае войны сухопутный путь из Ирака в Палестину будет иметь большое значение для Британии...» [10]. Не меньший интерес для Англии в военном отношении представляла сеть железных дорог, сооруженная в Сирии и Палестине и соединявшая Турцию и Египет прямым железнодорожным сообщением [11], а также достроенная в 1941 г. английскими и французскими фирмами Багдадская дорога. Большую важность для Британской империи имела также одна из главнейших транспортных артерий Старого света, связывавшая Европу кратчайшим морским путем с Азией и Восточной Африкой, — Суэцкий канал, подобный, как определял его в этот период немецкий военный теоретик А. Чирнер, «жизненному нерву Великобритании в Средиземном море...» [12]. 362 Таким образом, овладение Германией данными коммуникациями на Ближнем Востоке, в случае оккупации вермахтом этого региона, позволяло «третьему рейху» отрезать Англию от ее колоний в Азии и Африке и тем самым нанести ощутимый удар по основам самой Британской империи [13]. Подобная военно-стратегическая оценка Ближнего Востока германскими военными и дипломатами позволяет также сделать вывод о том, что именно Палестина, с точки зрения ее геополитической важности для Германии в условиях войны с Англией, являлась тем ключевым районом, захват которого давал возможность руководству «третьего рейха» создать стратегическую базу, позволяющую обеспечивать контроль над всем ближневосточным регионом и вести эффективную борьбу против Британской империи. Действительно, территория Палестины непосредственно соприкасалась с большинством районов Ближнего Востока, и ее пересекали или проходили поблизости все основные, наиболее удобные морские, сухопутные и воздушные транспортные артерии, соединявшие Европу с Азией и Африкой. С учетом указанных выше факторов командование вермахта и разрабатывало планы военных действий против Великобритании. Начальник оперативного управления штаба сухопутных сил (ОКВ) генерал А. Йодль в своем меморандуме от 30 июня 1940 г. предложил вести боевые действия против Англии следующим образом: «а) ведением войны против метрополии; б) эскалацией войны на заморских территориях» [14]. При этом Йодль также подчеркнул, что в случае начала вермахтом военных действий на английских «заморских территориях» наибольший эффект принесла бы «операция по захвату Суэцкого канала, что обеспечило бы в случае взятия Гибралтара закрытие Средиземного моря (для Англии. — И.Ш.)» [15]. В свою очередь, фельдмаршал фон Браухич и начальник Генерального штаба генерал-полковник Ф. Гальдер 30 июля 1940 г., во время обсуждения вопросов, связанных с проведением операции «Морской лев», пришли к выводу о том, что «этой осенью военно-морской флот не сможет обеспечить нам условия для успешной высадки десанта в Англии» [16]. «Если, — считали они, — этой осенью не удастся достигнуть решающего успеха против Англии с помощью десантной операции, то нам останутся следующие возможности: 1) нападение на Гибралтар с суши через Испанию; 2) поддержка итальянцев в Северной Африке танковыми соединениями (Египет); 3) наступление на англичан в районе Хайфы; 4) наступление на Суэцкий канал; 5) принуждение России к захвату Персидского залива» [17]. Все эти соображения были затем доложены Гитлеру во время совещания командования вермахта в Бергхофе, состоявшегося 31 июля 1940 г. Гитлер, в ходе обсуждения данного вопроса, выразил свое согласие с таким вариантом ведения боевых действий против Англии, предложенных главным командованием сухопутных сил [18]. После принятия Гитлером такого решения в германском Генеральном штабе под руководством Гальдера была разработана широкомасштабная наступательная операция, получившая кодовое наименование «Юго-Восток», целью которой являлась оккупация вермахтом районов Ближнего Востока уже в 1940–1941 гг. Данный план предусматривал вторжение немецкой армии в этот регион с двух направлений: из Северной Африки при взаимодействии с итальянскими войсками и из Болгарии (Греции) через Босфор и Анатолию (Турция). Предусматривалось, что обе эти группировки войск должны были соединиться в Ираке [19]. Одновре363 менно германское командование планировало осуществить захват принадлежавшего Англии Гибралтара (эта операция получила кодовое наименование «Феликс») [20]. 9 августа 1940 г. по распоряжению Гитлера ОКВ отдало специальный приказ «Ауфбау Ост» относительно организации районов сосредоточения немецких войск для нападения на СССР [21]. В условиях начавшейся подготовки Германии к войне с Советским Союзом районы Ближнего и Среднего Востока, непосредственно примыкавшие к южным границам СССР, также стали представлять значительный интерес для командования вермахта с военно-стратегической точки зрения. Учитывая данное обстоятельство, главнокомандующий германским военноморским флотом гросс-адмирал Э. Редер, как следует из записи в военном дневнике штаба руководства войной на море от 26 сентября 1940 г., во время своего доклада Гитлеру указал на необходимость в ближайшее время «с помощью немецких сил захватить Суэцкий канал. Отсюда можно двигаться на Палестину и Сирию. Тогда Турция у нас в руках. В этом случае русская проблема приобретает иной вид. Россия постоянно будет бояться Германии. Сомнительно, что в этом случае окажется еще необходимым действовать против России на Севере (т.е. в Европе. — И.Ш.)» [22]. Однако в сентябре 1940 г. германские правящие круги во главе с Гитлером, стремившиеся как можно быстрее разгромить Советский Союз и таким образом окончательно установить полное господство Германии на Евразийском континенте, фактически приняли стратегическое решение относительно сосредоточения основных военных усилий «третьего рейха» в 1940–1941 гг. на подготовке и осуществлении военной компании против СССР и отложили проведение операции «Морской лев» [23]. Опасаясь также, что военные действия по захвату немецкой армией Северной Африки и Ближнего Востока могут затянуться и это отсрочит начало войны против СССР, Гитлер отказался от осуществления операции «ЮгоВосток» [24]. Поэтому после подписания Гитлером 18 декабря 1940 г. директивы № 21 о проведении широкомасштабной наступательной операции против Советского Союза, получившей название «Барбаросса», боевые действия немецкой армии в этом регионе ограничились отправкой в феврале 1941 г. в Ливию для поддержки действовавших там итальянских войск, которые потерпели к этому времени ряд серьезных поражений от английской армии, небольшого экспедиционного корпуса под командованием генерала Э.Роммеля[25], а также оказания помощи антибританскому восстанию арабов в Ираке в апреле–мае 1941 г. [26]. 11 июня 1941 г. ОКВ издало директиву № 32, называвшуюся «Подготовка к периоду после осуществления плана «Барбаросса», в которой районы Ближнего Востока были названы следующим объектом агрессии со стороны Германии после завершения войны с СССР [27]. Как следует из стратегического плана, изложенного в этом документе, немецкое командование предполагало осуществить вторжение немецкой армии в этот регион с трех направлений: «из Ливии через Египет, из Болгарии через Турцию, а также в зависимости от обстановки из Закавказья через Иран» [28]. Для группировки немецких войск, которая должна была действовать в Северной Африке под командованием Роммеля совместно с итальянской армией, ставилась задача после переброски сюда дополнительных сил [29] «продолжить наступление ... на Суэцкий канал»[30]. Соединениям, которым следовало наступать из Болгарии, ставилась задача нанести удар через Турцию, Сирию и Палестину «по позициям англичан в районе Суэцкого канала также с Востока» [31]. Третьей 364 ударной группе войск была поставлена задача, наступая из Закавказья через Иран, оккупировать Ирак [32]. Выполнение последнего замысла ОКВ возложило на группу армий «Юг», которая в соответствии с планом «Барбаросса», должна была к ноябрю 1941 г. овладеть Северным Кавказом [33]. Для захвата Ирака планировалось создать механизированный экспедиционный корпус «Кавказ-Ирак», в составе двух танковых, одной моторизованной и двух горнострелковых дивизий [34]. Генеральный штаб разработал специальную операцию, предусматривавшую нанесение удара силами этого корпуса через главный Кавказский хребет с целью «занять с сентября 1942 г. перевалы на ирано-иракской границе для дальнейшего наступления на Багдад» [35]. Своей инструкцией от 21 июня 1941 г. ОКВ на базе военной миссии, созданной для оказания помощи повстанцам в Ираке, образовало «особый штаб «Ф», который возглавил генерал Фельми. Этот штаб должен был непосредственно заниматься оперативным руководством боевыми действиями вермахта на Ближнем Востоке [36]. Вместе с тем германское командование рассчитывало также после захвата вермахтом этого региона использовать ближневосточные районы в качестве стратегического плацдарма для организации последующего наступления немецких войск на Индию. Поэтому после специального распоряжения ОКВ «штаб Ф» включил в сферу своей деятельности также и Индию [37]. В феврале 1941 г. Генеральным штабом была разработана операция, согласно которой вторжение в Индию следовало осуществить путем продвижения немецких войск из Ирака [38] через Афганистан [39]. Для этой цели германское командование планировало создать оперативную группу «Афганистан» в составе 17 дивизий [40]. Одновременно с вторжением немецкой армии на Ближний Восток ОКВ рассчитывало также захватить Гибралтар [41]. Планируя проведение этих наступательных операций с целью оккупации районов Ближнего Востока, Северной Африки, Гибралтара, а также Индии, правящие круги Германии, как следует из заявления министра иностранных дел И. фон Риббентропа во время беседы с японским послом Осима 29 ноября 1941 г., надеялись, что изоляция таким образом Англии от ее колоний в Азии и Африке и разгром Советского Союза заставят английское руководство капитулировать и без высадки немецких войск на Британские острова [42]. Аналогичной в принципе точки зрения относительно геополитической важности ближневосточных районов для решения ключевых вопросов военно-стратегического характера, связанных с организацией обороны Британской империи, а также обеспечением безопасности США в условиях войны, придерживались в данный период представители высшего командования английских и американских войск. Так, американский генерал О. Брэдли в своих воспоминаниях, анализируя указанную проблему, пришел к следующему выводу: «Было понятно, что если фашисты сумеют прорваться через Египет, они перережут Суэцкий канал и изгонят англичан из богатых нефтью районов Среднего Востока. Поражение англичан в Египте подготовило бы условия для еще более грандиозной катастрофы. Если бы Гитлеру удалось объединить свои силы, развивавшие наступление в Африке и России, он осуществил бы мечту Наполеона завоевать Индию и Средний Восток посредством огромного двойного охвата через Кавказ и Аравийскую пустыню…» [43]. В свою очередь, генерал Д. Эйзенхауер в своих мемуарах, оценивая стратегическое значение этого региона для созников, подчеркнул следующую мысль: «Ближний Восток с его огромными нефтяными ресурсами являлся еше 365 одним регионом, безопасность которого имела большое значение для Америки» [44]. При этом Эйзенхауер выделил несколько главных факторов, обусловивших, как он считал, необходимость для Англии и США стремиться в ходе войны против Германии и Японии к тому, чтобы «удержать за собой Ближний Восток» [45]. Прежде всего, указывал он, «если он падет и немецкие подводные лодки получат возможность прохода через Красное море в Индийский океан, то вряд ли Индию можно будет сохранить. К тому же ближневосточная нефть являлась крупным призом» [46]. Если же, указывал Эйзенхауер, союзники не смогли бы «удержать индийский бастион», то «немецкие и японские войска соединились бы через Персидский залив» [47]. Кроме того, Ближний Восток «обеспечивал один из путей, по которому можно было направлять в Россию военные грузы» [48]. В этой ситуации, когда германские правящие круги намеревались нанести основной удар по Британской империи в районе Ближнего Востока, заключение направленного против Англии союза Германии с государствами этого региона приобретало для «третьего рейха» важное военно-политическое значение [49]. Например, Йодль в упомянутом выше меморандуме отметил, что для борьбы с Англией также «с помощью абвера можно помочь арабским странам» [50]. Анализ текста директивы ОКВ № 32 показывает, что германское командование было намерено активно использовать для поддержки военных действий вермахта в этом регионе арабское национально-освободительное движение [51]. Однако при этом следует также подчеркнуть, что созданием необходимых условий для налаживания тесного военно-политического сотрудничества германских вооруженных сил с арабами, в силу особенностей ближневосточной политики «третьего рейха» в 1930-е гг., о которых говорилось выше, МИД и спецслужбы Германии стали непосредственно заниматься только после начала Второй мировой войны. Тем не менее с началом военных действий в Европе немецкая разведка начала достаточно активно вести подрывную деятельность против Англии, Франции и Советского Союза на Ближнем и Среднем Востоке, а также в Индии, значительно расширила здесь агентурную сеть, укрепила свои связи, в частности, с лидерами арабских националистов и стала активно оказывать помощь деньгами и оружием участникам национально-освободительного движения в странах этого региона [52]. Таким образом, особенности внешнеполитической доктрины Германии, разработанной высшим руководством страны во главе с Гитлером, привели в итоге к тому, что в 1933–1939 гг. именно германские торгово-экономические интересы в данном регионе являлись тем основополагающим фактором, который стал определять особенности ближневосточной политики «третьего рейха» в указанный период. Вследствие этого активное проникновение германского капитала в экономику стран Ближнего Востока в 1930-е г. фактически не было подкреплено соответствующими политическими действиями со стороны правительства Германии во главе с Гитлером. С началом Второй мировой войны концепция внешнеполитического подхода правящих кругов «третьего рейха» к ближневосточному региону претерпела определенную трансформацию. Анализ приведенных выше фактов позволяет сделать вывод о том, что нацистское руководство Германии в своих глобальных планах завоевания мирового господства отводило важное место решению военно-политической проблемы, связанной с установлением германского контроля над Ближним Востоком, значимость которого для правящих кругов «третьего рейха» в данный исторический период значительно возросла как с экономической, так и с политической и военно-стратегической точек зрения. Окку366 пация вермахтом ближневосточных районов стала рассматриваться руководством Германии в качестве одной из важнейших предпосылок успешной реализации широкомасштабной завоевательной программы, разработанной в указанные годы немецкой буржуазией. Несмотря на это, к концу 1940 г. вопрос относительно захвата «третьим рейхом» районов Ближнего Востока стал рассматриваться германским правительством в прямой зависимости от исхода войны Германии против Советского Союза — главного противника «третьего рейха» на европейском континенте, то есть от результатов боевых действий вермахта на основном для германских правящих кругов театре Второй мировой войны, находящимся в Европе. Одной из главных причин принятия Гитлером подобного решения стало его стремление не допустить в условиях подготовки войны с СССР распыления главных сил вермахта по второстепенным с точки зрения стратегических военных планов театрам боевых действий. И сконцентрировать как можно большее число боеспособных немецких дивизий для нанесения массированного победоносного удара по вооруженным силам Советского Союза, достижение победы над которым, по мнению высшего германского руководства, являлось главным военнополитичес-ким условием достижения стратегических целей завоевательных планов «третьего рейха» в Европе и затем в мире в целом. В результате подобного внешнеполитического подхода Ближний Восток в начале 1940-х гг. продолжал оставаться фактически вне сферы жизненно важных политических и военностратегических интересов правящих кругов «третьего рейха» по сравнению с европейским континентом, установление господства над которым было определено правительством Германии в качестве главной задачи внешней политики страны в ходе войны. Литература 1. Подробнее относительно своеобразия процесса формирования концепции внешнеполитического подхода правящих кругов «третьего рейха» к ближневосточному региону в 1930-е г. см.: Шамин, И.В. Особенности внешнеполитических интересов Германии на Ближнем Востоке в 1933–1939 гг./ И.В. Шамин // Проблемы истории и творческое наследие профессора Н.П. Соколова. Материалы межвузовской конференции. Нижний Новгород: Издательство Нижегородского университета, 1998. — С. 150–153. 2. Гальдер, Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника генерального штаба сухопутных войск 1939–1942 гг. От начала войны с Польшей до конца наступления на Западном фронте (14.8.1939 г. — 30.6.1940 г.) / Ф. Гальдер. — М.: Военное издательство Министерства обороны СССР, 1968. — Т. I. — С. 192 прим. I. 3. Там же. — С. 192–193 прим. I. 4. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 томах. — М.: Юридическая литература, 1988. — Т. 2. — С. 455. 5. Tillman, H. Deutschlands Araberpolitik in zweiten Weltkrieg / H. Tillman. — Berlin: Deutscher Verlag der Wissenschaften, 1965. — S. 21. 6. По данным, опубликованным в СССР в 1943 г., Германия, после установления своего контроля над нефтяными месторождениями Румынии в октябре 1940 г., стала получать оттуда около 5 млн тонн нефти в год, из других источников в «третий рейх» поступало около 1,5 млн т. Ежегодно в 367 Германии также производилось около 4 млн тонн синтетической нефти из бокситов. Всего Германия получала в этот период в среднем около 10 млн тонн нефти в год. При этом потребности германской экономики и вооруженных сил в нефтепродуктах превышали данную цифру по меньшей мере в три раза (См.: Луцкий, В. Провал фашистских планов в Африке и на Ближнем Востоке / В. Луцкий. — Ташкент, 1943. — С. 7). 7. Tillman, H. Op. cit. — S. 21–22. 8. Documents on German Foreign Policy 1918–1945. Series D. Polands, the Balkans, Latin America, the Smaller Powers 1937–1939. — Washington: Coverment Printing Office, 1953. — V. 5. — P. 802–803. 9. Левин, И. Подготовка войны на Арабском Востоке / И. Левин. — М.: Соцэкгиз, 1937. — С. 12. 10. Documents on German Foreign Policy 1918–1945. Series D. The Lost Months of Peace March–August 1939. — London: Her Majesty’s Stationery Office, 1956. — V. 6. — P. 406. 11. См.: Чирнер, А. Арабский плацдарм и война в Европе / А. Чирнер. — М.: Воениздат, 1941. — С. 41. 12. Там же. — С. 13. 13. Г. Раушнинг, который до иммиграции из Германии долгое время входил в ближайшее окружение Гитлера, в своей книге «Зверь из бездны» определил, ссылаясь при этом на высказывания Гитлера, интересы нацистов на Ближнем Востоке следующим образом: «Этот регион занимал важное место для разрушения Британской империи, кроме того, это — нефтяной район. В конечном счете, отсюда, в союзе с Италией, он (Гитлер — И.Ш.) сможет контролировать весь исламский мир» (Раушнинг, Г. Говорит Гитлер. Зверь из бездны / Г. Раушнинг. — М.: Миф, 1993. — С. 271). 14. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 томах. — М.: Юридическая литература, 1989. — Т. 3. — С. 325. 15. Там же. — С. 326. 16. Гальдер, Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника генерального штаба сухопутных войск 1939-1942 гг. От запланированного вторжения в Англию до начала Восточной кампании (1.7.1940–21.6.1941) / Ф. Гальдер. — М.: Военное издательство Министерства обороны СССР, 1969. — Т. 2. — С. 75. 17. Там же. — С. 76. 18. Там же. — С. 78, 79, 81. 19. См.: Там же. — С. 141, 166, 203–208, 216–221, 255 прим. I, 356–357. 20. См.: Там же. — С. 183, 190, 201, 203, 205, 206, 213, 216, 227, 228, 237, 243, 247, 252, 269, 271, 272, 276–278, 281, 283, 284, 286, 288, 294, 297,302, 309, 323, 325, 328, 333, 336, 432. 21. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 томах. — М.: Юридическая литература, 1991. — Т. 3. — С. 494–495. Фон Браухич впервые получил указание Гитлера о начале предварительной разработки планов войны с Советским Союзом 22 июля 1940 г. (Гальдер, Ф. Указ. соч. Т. 2. С. 60–61, 62 прим. 6). 22. Нюрнбергский процесс. — Т. 3. — С. 535. 23. Шелленберг, В. Мемуары / В. Шелленберг. — М.: Прометей, 1991. — С. 96. 24. Например, 24 ноября 1940 г. Гальдер в своем дневнике сделал следующую запись по поводу данного вопроса: «На последнем совещании фюрер ска368 зал мне: «Мы можем двинуться к проливам лишь после того, как Россия будет разбита». Эта мысль влечет за собой вывод: мы должны избежать войны с Турцией, пока Россия не будет разгромлена. Поэтому сейчас во всех наших рассуждениях одной из главных посылок должна быть следующая: в настоящий момент необходимо всеми средствами избегать политических шагов, могущих повлечь за собой конфликт с Турцией. Если эта точка зрения теперь заменяется другой, учитывающей возможное выступление против Турции, с тем чтобы выбросить ее из Европы, если она не останется стороне при нашем поступлении на Грецию, то в этом случае придется русскую операцию отложить на неопределенное время!» (Гальдер, Ф. Указ. соч. — Т. 2. — С. 254–255). 25. В документах ОКВ от 3 апреля 1941 г., в котором были изложены цели этой операции, названной «Зонеблюме», было указано, что «главной задачей германского африканского корпуса остается удержание захваченных позиций и сковывание возможно более крупных сил англичан в Северной Африке». И этом документе было также подчеркнуто, что незначительное количество немецких войск, задействованных в данной операции, низкая боеспособность итальянской армии, а также слабое авиационное прикрытие «исключает постановку более широких задач на этом театре вплоть до осени 1941 г. (согласно плану «Барбаросса», именно к этому времени руководство Германии рассчитывало одержать победу в войне с Советским Союзом — И.Ш.)». (Дашичев, В.И. Банкротство стратегии германского фашизма. Исторические очерки. Документы и материалы / В.И. Дашичев. — М.: Наука, 1973. — Т. I. — С. 747). 26. Поддержка Германией выступления арабов в Ираке была малоэффективной и ограничивалась, как было указано в директиве ОКВ № 23, лишь отправкой «военной миссии, сил авиации и вооружения». В директиве также отмечалось, что «лишь после осуществления «Барбароссы» решится, будут ли… окончательно ликвидированы во взаимодействии с наступлением на Суэцкий канал английские позиции между Средиземным морем и Персидским заливом». (Дашичев, В.И. Указ. соч. — Т. I. — С. 751). 27. Это намерение правящих кругов «третьего рейха» подтверждает также содержание специального распоряжения германского штаба руководства войной на море от 8 августа 1941 г., в котором были изложены «задачи дальнейшего ведения войны после окончания восточной кампании». (См.: Нюрнбергский процесс. — Т. 3. — С. 569–570). 28. «Совершенно секретно! Только для командования!» Стратегия фашистской Германии в войне с СССР. Документы и материалы. — М.: Наука, 1976. — С. 201. 29. 17 марта 1941 г. Гальдер, готовясь к докладу у Гитлера, сделал в своем дневнике следующую запись: «Наступление на Египет: Подготовить пополнение для одного танкового корпуса после высвобождения сил из операции «Барбаросса». Требуемое время — три-четыре месяца; начало поступления пополнений — в конце зимы». (Гальдер, Ф. Указ. соч. — Т. 2. — С. 405). 30. «Совершенно секретно! Только для командования!» — С. 201. 31. Там же. 32. Там же. 369 33. История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 гг. — М.: Воениздат, 1961. — Т. 1. — С. 366. 34. «Совершенно секретно! Только для командования!» — С. 212. 35. Там же. — С. 213. 36. Там же. — С. 196, 201–202. 37. Безыменский, Л. Разгаданные загадки «третьего рейха» (1941–1945) / Л. Безыменский. — М.: АПН, 1984. — Ч. 2. — С. 40. 38. Согласно планам германского генштаба, в Басре, после ее захвата немецкой армией, должен был быть создан так называемый «центр для Индии». (Безыменский, Л. Указ соч. С. 40). 39. Война в Афганистане. — М.: Военное издательство, 1991. — С. 20. 40. Там же. 41. Нюрнбергский процесс. — Т. 3. — С. 569. 42. См.: Там же. — С. 642–643. 43. Брэдли, Э. История солдата / Э. Брэдли. — М.: Изографус «ЭКСМОПресс», 2002. — С. 233. 44. Эйзенхауер, Д. Крестовый поход в Европу / Д. Эйзенхауэр. — Смоленск: Русич, 2000. — С. 30. 45. Там же. — С. 37. 46. Там же. 47. Там же. — С. 36. 48. Там же. — С. 30. 49. На необходимость использования в качестве союзников Германии арабов при ведении боевых действий на Ближнем Востоке указал, в частности, в своей работе Чирнер. Он объяснял необходимость этого шага следующими причинами: «Военное значение союза с (арабскими. — И.Ш.) племенами состоит в возможности практического использования их территорий и в привлечении их к разведочным операциям. Как раз на Востоке, на плацдарме огромных раcстояний и маневренной войны, только прикрытие флангов в дружественном пространстве обеспечивает безопасность действующим войскам и создает возможность принятия своевременных контрмер» (Чирнер, Г. Указ. соч. — С. 43). 50. Нюрнбергский процесс. — Т. 3. — С. 326. 51. «Совершенно секретно! Только для командования!» — С. 201. 52. См.: Шелленберг, В. Указ. соч. — С. 189–190, 276–278: Румянцев, Ф.Я. Тайная война на Ближнем и Среднем Востоке / Ф.Я. Румянцев. — М.: Международные отношения, 1972; Мадер, Ю. Империализм: шпионаж в Европе вчера и сегодня / Ю. Мадер. — М.: Политиздат, 1985. — С. 175, 182, 189, 191, 194, 198, 199; Тихонов, Ю.М. Афганская война третьего рейха. НКВД против Абвера / Ю.М. Тихонов. — М.: ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2003.; Reile, R. Der Deutsche Geheim Dienst in II Weltkrieg. Ostfpont. Die Abwehr im Kampf mit den Geheimdiensten im Osten / R. Reile. — Augsburg: Weltbild Verlag, 1990. — B. 1. — S. 338–344. 370
