Основные направления современной психотерапии

Министерство образования и науки Российской Федерации
Федеральное агентство по образованию
Южно-Уральский государственный университет
Ю9.я7
Р957
Л.С. Рычкова
Основные направления современной
психотерапии
Учебное пособие
Челябинск
Издательство ЮУрГУ
2004
ББК Ю937.я7
УДК 615.851 (075.8)
Рычкова Л.С. Основные направления современной психотерапии: Учебное
пособие. – Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2004. – 157 с.
В пособии изложены основные методы, направления современной
психотерапии, их теоретические основы. Дается представление о разнообразии
форм, методов, техник психотерапии, и о том, как они могут быть
структурированы, включая отечественные и зарубежные подходы к их
группировке. Пособие направлено на то, чтобы сложилась четкая система
представлений о работе психотерапевта, не ограничивающаяся только набором
отдельных техник и приемов.
Пособие предназначено студентам очного и заочного обучения по
специализациям: «Психология развития и возрастная психология», «Специальная
психология», а также аспирантам, врачам-психиатрам, психотерапевтам,
практическим психологам.
Список лит. – 78 назв.
Одобрено учебно-методической комиссией факультета психологии.
Рецензенты: Горелова Г.Г., доктор психол. наук, профессор, зав. каф.
психологии Челябинского отделения университета РАО,
Мороз И.Н., доктор мед. наук, зав. отделением неврозов
ЧОКСПНБ № 1.
Введение
Психотерапия – составляет важную область психологической науки и
практики. В России это направление только начинает становиться, приниматься
обществом. Идет бурный процесс развития, освоения опыта зарубежных коллег,
его творческая переработка. Поэтому психотерапия в нашей стране сегодня
представлена пестрым набором разнообразных методов, техник, приемов, за
которыми порой теряется теоретическая база, на которой они основаны, нет
глубокого понимания сущности работы психотерапевта, ее особенностей, задач,
которые решает психотерапия.
В связи с этим, исключительно важно осознавать необходимость
методологической базы, на которой строится система работы психотерапевта.
Представляется полезным ознакомиться со взглядами отечественных
психотерапевтов и психиатров, кратко освещая сущностные направления
психотерапии.
В рамках медицинского подхода понимание психотерапии можно оценить как
систему лечебного воздействия на психику, а через психику – на весь организм и
поведение больного. Психотерапия – это специфический метод лечения.
Специфика его состоит в том, что лечебный эффект достигается не физическим
или фармакологическим свойством леченого фактора, а той информацией и
эмоциональным зарядом, который он в себе несет.
Следует различать методы и формы психотерапии. Метод – это общий
принцип лечения, вытекающий из патогенеза заболевания. Под формой
психотерапии понимается способ применения психотерапевтического метода.
В настоящее время практически не существует общепринятой классификации
методов психотерапии. Комплекс различных методов психотерапии, которые
объединены общим принципиальным подходом к лечению, называется системой
или направлением, психотерапии.
В качестве основных психотерапевтических направлений можно назвать
следующие три: психоаналитический; бихевиоральный; экзистенциальногуманистический (который включает в себя недирективный подход, гештальттерапию и другие). В отечественной психотерапии основными направлениями до
недавнего времени считались: суггестивное; реконструктивное (или личностноориентированное); условно-рефлекторное (основанное на теории условных
рефлексов И.П. Павлова). В настоящее время происходит некоторый отход от
суггестивного направления. Отечественная психотерапия впитывает и
ассимилирует идеи выдающихся зарубежных психотерапевтических школ и
направлений.
Глава 1. Классификация методов психотерапии
С развитием психотерапии в нашей стране возрастает потребность в
систематике используемых психотерапевтических методов. Каждый из них
представляет собой способ лечебного воздействия на психику человека и через
психику на весь его организм, что не противоречит определению психотерапии
как лечебного влияния на личность и через личность на организм больного.
Естественно поэтому ожидать, что при отсутствии единой, общепризнанной
теории личности, единого понимания закономерностей ее функционирования,
нарушений и восстановления этого функционирования в современной медицине
могут сосуществовать различные концепции психотерапии.
В докладе на 3-м Международном симпозиуме социалистических стран по
психотерапии J. Aleksandrowicz (1979) сделал попытку проанализировать все
многообразие значений, в которых используется понятие метода в психотерапии:
1. Методы психотерапии, имеющие характер «техник» (гипноз, релаксация,
психогимнастика и другие).
2. Методы психотерапии, определяющие «условия», которые способствуют
оптимизации достижения психотерапевтических целей (семейная психотерапия и
другие).
3. Методы психотерапии в значении «инструмента», которым мы пользуемся в
ходе психотерапевтического процесса (таким инструментом может быть
психотерапевт в случае индивидуальной психотерапии или группа при групповой
психотерапии).
4. Методы психотерапии в значении терапевтических «интервенций»
(вмешательств), рассматриваемых либо в параметрах «стиля» (директивный,
недирективный), либо в параметрах «формы» (убеждение, разъяснение и другие).
Если же обратиться к систематике методов психотерапии в отечественной
литературе, то использование понятий метода, методики, формы, приема, техники
психотерапии также носит чаще всего случайный характер, что не может не
отражаться и на их группировках.
В работах по психотерапии, изданных в нашей стране, в перечне методов
обычно
отсутствовала
личностно-ориентированная
(реконструктивная)
психотерапия, хотя такая система у нас не только разработана,
противопоставляется в методологическом плане системам личностноориентированной психотерапии, распространенным в западных странах
(психоаналитической, экзистенциально-гуманистической направленности и
другим), но и широко используется в практической работе («патогенетическая»
психотерапия по В.Н. Мясищеву).
С учетом всех трудностей, связанных с группировкой методов психотерапии и
с ее неизбежно условным характером основное внимание руководитель
Федерального научно-методического центра по психотерапии МЗ РФ Б.Д.
Карвасарский (1985; 1999) обозначил три ведущих психотерапевтических
направления и используемые ими методы:
• личностно-ориентированная (реконструктивная) психотерапия;
• суггестивная психотерапия;
• поведенческая (условнорефлекторная) психотерапия.
В нашей стране практически единственной, достаточно разработанной
системой личностно-ориентированной (реконструктивной) психотерапии до
недавнего времени являлась «патогенетическая» психотерапия (по В.Н.
Мясищеву), которая может применяться в индивидуальной и групповой форме.
Первоначально созданная в клинике неврозов патогенетическая психотерапия
явилась основой для разработки систем личностно-ориентированной
(реконструктивной) психотерапии при алкоголизме и при психозах. Метод
семейной психотерапии, получивший у нас значительное распространение, также
опирается на психологию отношений и основные принципы патогенетической
психотерапии.
Суггестивная психотерапия представлена всеми методами, в основе которых в
качестве ведущего фактора выступает лечебное внушение: в состоянии
бодрствования, гипнотического и наркотического сна; отдельно описываются
методы самовнушения.
В поведенческую психотерапию включены все основные методы, относимые
сегодня большинством авторов к этой группе.
Однако, указанными тремя психотерапевтическими направлениями не
исчерпывается все многообразие методов психотерапии. С учетом зарубежного
опыта можно выделить, как минимум, около 450 видов психотерапии. Единая
систематизация практически нереальна и классификация видов психотерапии
значительно варьирует от автора к автору. Большинство видов психотерапии
соотносимы с основными подходами.
Несмотря на отсутствие общепринятой классификации психотерапевтических
методов полезно получить некоторое представление о том, как может быть
структурировано множество существующих методов психотерапии. Основание
для классификации может быть различным. В качестве примера можно привести
систематику, разработанную И.З. Вельвовским (1984). На основании критерия
состояния пациента, в котором проводится терапия, можно выделить следующие
группы психотерапевтических методов:
1. Психотерапия в естественном состоянии бодрствования. К этой группе
относятся тренировочно-волевые и рассудочно-ассоциативные формы и приемы,
игровые и суггестивные методы.
2. Психотерапия в особых состояниях высших отделов головного мозга. К
этой группе можно отнести такие как: гипноз-отдых, внушение в гипнозе,
постгипнотическое внушение, аутогипноприемы, аутогенная тренировка,
релаксация по Джекобсону, наркогипноз, гипносуггестию при электросне и
другие.
3. Психотерапия при стрессе. Стресс может быть вызван: психическим путем
(сильным эмоциональным переживанием), фармакологическим (использование
никотиновой кислоты), болевым агентом, физическим, специально вызванным
стрессом (посредством эфирной маски).
При выборе метода в каждом конкретном случае важно учесть показания и
противопоказания в соответствии с состоянием пациента, представлять, какой
метод будет наиболее эффективен. Существует классификация принципа выбора
метода психотерапии в зависимости от заболевания, например:
• истерическая симптоматика – суггестивный метод;
• вегетативные нарушения – аутогенная тренировка;
• жизненные трудности – рациональная, «разговорная» психотерапия;
• фобии, фобические реакции – поведенческая (бихевиоральная) терапия;
• характерологические нарушения – гештальт-терапия, а также психодрама;
• семейные проблемы – семейная терапия, в том числе стратегическая;
• комплексные расстройства – глубинно-психологические методы.
Кроме того, в настоящее время, можно сопоставить такие сложившиеся модели
психотерапии как медицинскую и психологическую. При этом следует учитывать,
что идет интенсивный процесс выработки целостной (холицистической)
парадигмы психотерапии, в которой эти модели представляют собой не
альтернативу, а полюса психотерапевтического пространства. Психотерапию
можно рассматривать, как психологическое вмешательство, направленное на
помощь в разрешении эмоциональных, поведенческих и межличностных проблем
и повышение качества жизни.
Следует учитывать, что на эффективность процесса психотерапевтического
лечения несомненно оказывает влияние личность терапевта. Желательно, чтобы
психотерапевт обладал некоторыми личностными особенностями. Имеются
ввиду, не мистические, сверхъестественные способности. Среди качеств,
необходимых терапевту, большинством авторов называется: эмпатия,
сердечность, теплота, доброта в общении, внимание, умение понять пациента,
артистичность.
Поэтому важно указать определенные качества, которые должны быть
присущи профессиональному психотерапевту:
1. Психотерапевт должен обладать широким кругозором, иметь глубокие
знания, которые постоянно пополняются.
2. Психотерапевту для его работы необходимо иметь развитое терпение и
трудолюбие.
3. Психотерапевт должен работать с полной отдачей, понимать, что его работа
связана с постоянным эмоциональным напряжением.
4. Психотерапевт в своей работе может сталкиваться с соблазном
манипуляции пациентом и подобными явлениями. Поэтому он должен обладать
высокой этической культурой, быть порядочным и принципиальным человеком.
5. Культура речи психотерапевта должна быть на высоком уровне. Речь – это
одно из основных орудий, которое используется психотерапевтом, и ей нужно
уметь эффективно пользовать.
6. Психотерапевт должен также уметь внимательно и терпеливо слушать,
побуждая человека раскрыться.
7. Психотерапевт должен внимательно относиться к собственным
переживаниям и состояниям. В частности, чрезмерная самоуверенность в своем
профессионализме, в своей эффективности как специалиста может существенно
повредить в процессе психотерапии. Поэтому важно уметь это осознавать.
8. Психотерапевт обязан быть гибким, адаптирующимся человеком. Поэтому
важно, чтобы шло постоянное развитие его личности. А для этого психотерапевт
должен обладать таким важным качеством, как требовательность к себе.
Кроме того, существуют (в рамках медицинского подхода), некоторые
принципы психотерапии (В.Т. Кондрашенко. Д.И. Донской, С.А. Игумнов; 1999):
1. Психотерапия может быть только клинической, осуществляться врачами,
имеющими необходимую подготовку, в рамках клинического подхода.
2. Психотерапия в комплексном подходе к лечению больного должна быть
предметом выбора, как и любой другой способ лечения.
3. Ни один метод психотерапии не имеет преимуществ перед другим, главное,
чтобы его применение было своевременным, с учетом механизма заболевания, его
клинической картины и происходящей динамики.
4. Психотерапия как область деятельности не терпит косности. Необходима
гибкость подхода в выборе и применении методов психотерапии.
5. Психотерапия может быть не полезна, а вредна, если не осуществляется
обратная связь с больным, не учитываются индивидуальные показания и
противопоказания.
6. Психотерапия должна быть индивидуализированной (даже если она
осуществляется в форме групповой работы), личностной и социально
ориентированной.
7. Психотерапевт обязательно должен знать теоретическую базу тех
психотерапевтических методов, которые он использует в своей работе, для того,
чтобы работа была профессиональной.
В итоге В.Т. Кондрашенко (1999) формулирует правило «трех китов», на
которых должна держаться психотерапия. Это клиника, знания и
профессионализм.
Каждому, кто начинает знакомиться с работой психотерапевта, необходимо
иметь четкое представление о разнообразии методов и форм этой области
деятельности и о том, как они могут быть структурированы. Это необходимо,
чтобы сложилась четкая система представлений о работе психотерапевта, не
ограничивающаяся только набором техник и приемов.
Глава 2. Психоаналитическое направление
2.1. Психоанализ З. Фрейда
Ни одно психологическое направление не приобрело столь широкую
известность за пределами этой науки, как фрейдизм. Это объясняется влиянием
идей З. Фрейда на искусство, литературу, медицину, антропологию и другие
области науки, связанные с человеком. Фрейд назвал свое учение психоанализом
– по имени метода, разработанного им для диагностики и лечения неврозов.
Второе название – глубинная психология – это направление получило по своему
предмету исследования, так как концентрировало свое внимание на изучении
глубинных структур психики.
Фрейд изобретал психоанализ не только и даже не столько как научную
теорию, но, прежде всего – как особую психотерапевтическую практику,
направленную на то, чтобы помочь больному самостоятельно (хотя и при участии
врача) определить причину своей травмы – вспомнить вытесненное событие,
осознать его и тем самым устранить или ослабить болезненный симптом. Фрейд
считал, что психоанализ с его опорой на «свободные ассоциации» – это надежная,
подотчетная врачу методика работы с бессознательным.
Три аспекта психоанализа – познавательный, лечебно-практический
социально-культурный – не образовывали прочного единства и могли развиваться
в относительной независимости друг от друга. В частности, по картине его
распространения несложно заметить, сколь различна в этом плане судьба
психоанализа, скажем, в англо-американском регионе и во франкоязычных
странах. Крен в медико-биологическую сторону привел психоанализ в США и
Великобритании к быстрому его включению в социальный истэблишмент,
сближению с психиатрией, преобладанию адаптивных стратегий в лечении
больных – субъект при этом рассматривается как данность, а вопрос о социальной
роли психоанализа не возникает вовсе. Другое дело – Франция, где преобладает
интерес к психоанализу как социальному и культурному явлению, где расцветает
так называемый университетский психоанализ, ведутся утонченные дискуссии по
чисто теоретическим и этическим проблемам, вскрываются жизненнопрактические, социально-критические и прочие возможности психоанализа.
Разумеется, речь здесь идет лишь о преобладании, а не об абсолютном господстве
той или иной тенденции. И, тем не менее, с одной стороны, достаточно отчетливо
можно видеть, прежде всего, заботы о психотерапевтической эффективности
психоанализа; с другой – дискуссии, приводящие к новому осмыслению субъекта,
но оттесняющие терапевтические заботы на задний план. Возникающие при этом
теории психоанализа, так или иначе, отображают условия его распространения,
хотя и не сводятся к ним.
Нынешний период идейной экспансии психоанализа в странах Восточной
Европы и России усилил интерес к его социально-исторической проблематике.
Целесообразно рассмотреть теорию психоанализа в практике психотерапии.
Основные концепции психоанализа как психотерапевтического метода
Заслуга Фрейда заключается во введении в научный оборот различных
гипотез, моделей и понятий, охватывающих огромную неизведанную область,
неосознаваемой психической жизни. В своих исследованиях Фрейд разработал
ряд понятий, запечатлевших реальное своеобразие психики и потому прочно
вошедших в арсенал современного научного знания о ней. К ним относятся, в
частности, понятия о защитных механизмах, фрустрации, идентификации,
вытеснении, фиксации, регрессии, свободных ассоциациях, силе Я и другие.
Десятилетиями погруженный в анализ причин заболеваний своих пациентов,
страдавших от неврозов, Фрейд искал пути излечения в воздействии не на
организм (хотя при неврозах наблюдаются органические симптомы), а на
личность. Из его работ следовало, что, игнорируя мотивационно-личностное
начало в человеке, имеющее свою историю и сложный строй, невозможно
выяснить, что же нарушено в организации поведения, а не зная этого, невозможно
возвратить его к норме. Многое подсказала клиническая практика. Изучение роли
сексуальных переживаний и детских психических травм в формировании
характера дало толчок развитию новых направлений исследований, в частности
сексологии.
Фрейд выдвинул на передний план жизненные вопросы, которые никогда не
переставали волновать людей, – о сложности внутреннего мира человека, об
испытываемых им душевных конфликтах, о последствиях неудовлетворенных
влечений, о противоречиях между «желаемым» и «должным». Жизненность и
практическая важность этих вопросов выгодно контрастировали с абстрактностью
и сухостью академической, «университетской» психологии. Это и обусловило тот
огромный резонанс, который получило учение Фрейда, как в самой психологии,
так и далеко за ее пределами.
Клинико-психологический анализ тех важных фактов, механизмов и
детерминант, которые обнажила работа Фрейда в качестве врача-психотерапевта,
отразился в теоретических схемах, согласно которым поведением людей правят
иррациональные психические силы; интеллект – аппарат маскировки этих сил, а
не средство активного отражения реальности; индивид и социальная среда
находятся между собой в состоянии извечной и тайной войны.
Опыты
с
гипнозом
(в
частности,
изучение
так
называемого
постгипнотического внушения) показали, что чувства и стремления могут
направлять поведение субъекта, даже когда они не осознаются им. Позже вместо
гипноза Фрейд стал широко применять методику «свободных ассоциаций». К ней
он пришел в ходе психотерапевтических сеансов. Он требовал, чтобы пациенты,
находясь в расслабленном состоянии (лежа на кушетке), не ставя перед собой
никаких интеллектуальных задач, непринужденно высказывали любые мысли,
приходящие им в голову, какими бы странными они им ни казались.
Очевидно, что за измененной тактикой психотерапии стояли определенные
взгляды на детерминацию речевых ассоциаций. Предполагалось, что их течение
не случайно и не хаотично, а определенным образом детерминировано. В самом
по себе мнении о строго причинном характере ассоциаций ничего оригинального
не было. С момента своего возникновения ассоциативная теория являлась не чем
иным, как распространением принципа причинности на область психических
явлений.
Фрейд использовал «свободные ассоциации» для того, чтобы проследить ход
мысли своих пациентов, скрытый не только от врача, но и от них самих. В их
содержании Фрейд искал ключ к бессознательному. Он пытался выяснить, чему
соответствуют ассоциации не в мире внешних объектов, а во внутреннем мире
субъекта. У Фрейда ассоциации выступали не как проекция объективной связи
вещей, а как симптомы мотивационных установок личности.
В качестве силы, движущей душевной жизнью, Фрейд выдвинул могучее
сексуальное начало – либидо. Мысль о том, что странности в поведении могут
иметь сексуальные основания, возникла у неврологов до Фрейда. Об этом он
услышал, будучи в Париже, от Шарко. Но признать роль полового влечения в
неврозе еще не значило отказаться от физиологического объяснения. Фрейд вслед
за Брейером считал поначалу, что все дело в нарушении баланса нервной энергии.
Однако в психотерапевтической практике всплыло обстоятельство, которое
толкнуло Фрейда к решительному пересмотру своих взглядов. Это был случай с
одной пациенткой, вошедшей в историю психоанализа под именем Анны О. Она
страдала от истерических симптомов, выраженных в расстройстве зрения, речи,
движений. Причина усматривалась в том, что ей приходилось сдерживать себя,
чтобы не проявить в своем поведении чувства вины перед тяжело больным отцом.
Брейер полагал, что эти симптомы являются эффектом самовнушения, и,
поскольку девушка в состоянии гипноза могла «излить душу», ее рассказ
трактовался как катарсис – освобождение от подавленных, мучительных чувств,
их «отреагирование». Но тут произошло событие, которое спутало карты Брейера
и Фрейда. Девушка стала выражать к доктору Брейеру сексуально окрашенное
чувство любви. Брейера это привело в смятение, и он отказался от дальнейшей
терапии. Фрейд же, продолжая изучать поведение Анны О., пришел к выводу, что
пациент перенес на лечащего врача чувства любви, страха и другие, которые он
испытывал к родителям. Фрейд выразил это явление в понятии, ставшем одним из
главных в психоанализе, – в понятии «трансфера».
Исторический смысл шага, совершенного Фрейдом, заключался в том, что
знание, отнесенное к разным полюсам – организму и социальным связям (и
организм, и социальные связи мыслились в непсихологических терминах), вошло
в синтез, породивший знание о собственно психологических детерминантах
поведения человека. Это знание выступило в превращенных формах, но за ним
скрывалась психическая реальность.
Ни одно течение в истории психологии не вызывало таких
взаимоисключающих суждений и оценок, как фрейдизм. Идеи психоанализа,
настолько проникли в «кровь» западной культуры, что многим ее представителям
значительно легче мыслить ими, чем игнорировать их. Вместе с тем во многих
странах психоанализ подвергается резкой критике.
Таким образом, Фрейд создал настоящую психологическую практику –
уникальный, специфически-психологический тип работы, где исследование
неотделимо от создания (конструирования) того объекта (переживания), который
исследуешь. В последнее время об этой особенности психологии довольно много
пишут в нашей литературе, но не упоминают, что первым не декларировал, а
реализовал эту идею Фрейд.
Бесчисленные школы психотерапии, возникшие затем, отвергали, развивали,
копировали Фрейда – не было лишь индифферентных к психоанализу. Затем
сходная идея содержалась и в трудах М.М. Бахтина, который писал, что психика
человека «не равна самой себе» благодаря внутренним диалогам, которые идут в
сознании, а также из-за того, что всякое исследование автоматически
превращается в диалог между исследователем и испытуемым.
Начатые исследования процесса и результатов психоаналитической терапии
существенно повысят научный и терапевтический потенциал психоанализа.
Психоанализ остается по-прежнему неисчерпаемым золотым прииском.
Психоаналитический метод дает возможность исследовать процесс формирования
психических структур (а также связанных с ними симптомов), их стабилизации, и
кроме того, условий, при которых возможно изменение.
Психоанализ – направление глубинной психологии, рассматривающее
бессознательные психические процессы в качестве детерминанты развития и
функционирования
личности.
Психоаналитические
теории
личности
предполагают, что в каждом индивиде есть соперничающие силы, которые
неизбежно порождают внутренние конфликты. Невроз (и личностные
расстройства) понимаются как следствие конфликта ранних бессознательных
либидозных влечений и желаний и сознания.
Со времен Фрейда возникло много разновидностей психоанализа, основанных
на выдвинутых Фрейдом понятиях, но в некоторых отношениях отличающихся от
классического психоанализа. Например, Эго-аналитики (Карен Хорни, Ханц
Хартман и другие) подчеркивают роль рационального, решающего задачи Эго,
которое направляет поведение, и соответственно меньшее место отводят
бессознательным сексуальным и агрессивным желаниям. Они стремятся укрепить
функции Эго, в частности самоуважение и чувство компетентности, так чтобы
человек мог конструктивнее подойти к овладевшим им беспокойством и
межличностным проблемам.
Исходя из общих положений психоанализа З. Фрейда, психическая регуляция
поведения осуществляется не только на осознаваемом, но и на бессознательном
уровне. Следовательно, для того, чтобы иметь возможность полнее анализировать
психологические и психопатологические регуляторные механизмы поведения,
необходимо неосознаваемые психические процессы перевести в осознаваемые.
Согласно этому направлению, психическая деятельность человека
структурируется из сознательных, предсознательных и бессознательных
процессов. Осознаваемая область психики непосредственно доступна анализу и
логической интерпретации. Предсознательная область – это то, что в прошлом
осознавалось, но со временем стерлось из памяти по разным причинам и, наконец,
бессознательная область изначально субъективно не воспринимается и не
анализируется. Границы между этими областями являются частично
проницаемыми.
Исходя из такого понимания психических процессов, сторонники
психоанализа понимают структурную модель личности как состоящую из
подсистем Оно, Сверх-Я, Я. Оно – это сфера бессознательного, врожденного
стремления к удовлетворению сексуальных и агрессивных импульсов,
руководствующихся принципом удовольствия. Сверх-Я – это осознанные
индивидом предписания, нормативы поведения, запреты и разрешения,
полученные в лоне культуры, формирующей личность. Таким образом, структура
Я является как бы посредником между неосознаваемыми желаниями (либидо) и
моральной цензурой; Я осознанно ищет между ними компромиссное решение по
принципу реальности. Развитое зрелое Я способно частично или полностью
реализовать или отказаться от реализации требований Оно, отсрочить, перенести
в будущее удовлетворение желаний в социально приемлемой форме, то есть
фактически способно осознанно контролировать чувственные желания. У
здоровой личности Я, Оно и Сверх-Я четко разделены и не находятся в остро
конфликтных отношениях, как это наблюдается в процессе роста и развития у
детей или у больных неврозами. Основное энергетическое начало и движущая
сила психического развития сосредоточены в Оно. Оно стремится удовлетворить
то, чего хочет личность, Сверх-Я – то, что она должна делать, а Я представляет
собой то, чем личность является на самом деле. Когда Я познает в себе Оно с
помощью психоанализа и как бы встраивает это в Сверх-Я, Оно становится
сильнее и лучше справляется с проблемами жизни. К такой внутренней
психической гармонии человек приходит последовательно через несколько фаз,
или стадий, развития сексуальности.
Сторонники
классического
психоанализа
полагают,
что
причина
невротических, психосоматических и поведенческих проблем пациентов кроется
в их прошлом, в детстве, из-за препятствий и осложнений при прохождении
стадий сексуального развития, особенно в раннем детстве. Для продуктивности
работы психоаналитик должен предварительно глубоко познать себя, пройдя
через психоанализ, а пациенту должен быть понятен и желанен язык
психоанализа.
При
психоаналитической
психотерапии
не
рассматриваются
все
внутриличностные конфликты, а подвергаются анализу и интерпретации
преимущественно патогенные конфликты и психические травмы, приводящие
пациента к болезни. При работе с пациентами в настоящее время психотерапевты
в меньшей мере акцентируют внимание на травмах сексуального характера, а в
большей – на воздействии прошлого опыта (преимущественно в раннем детском
возрасте), который формирует стереотипизацию поведенческих реакций в
дальнейшей жизни, особенно при взаимодействии с людьми в различных
ситуациях, в том числе и психотравмирующих. Такие шаблоны эмоционального
реагирования и поведения реализуются чаще всего через защитные механизмы
личности (особенно когнитивного стиля) и через перенос, приобретая
однотипный характер, несмотря на различные обстоятельства, в которых
оказывается человек. Работая с пациентом, психотерапевт старается изменять
такие непродуктивные формы поведения, помочь больному иначе организовать
свой опыт в будущем. Акцент в работе делается на том, как детские
психотравматичные впечатления и дезадаптивные формы поведения влияют на
переживания и действия пациента в данное время, особенно в кабинете при
общении с психотерапевтом (по принципу «здесь и теперь»).
2.2. Индивидуальная психология А. Адлера
Адлер родился 7 февраля 1870 года, около Вены, и умер во время лекционного
тура в Абердене, Шотландии, 27 мая 1937 года. Окончив Университет Вены в
1895 году, в 1898 году Адлер занялся частной практикой в качестве
офтальмолога. Позднее он переключился на общую практику, а затем на
неврологию. В 1902 году по приглашению Фрейда, Адлер присоединился к
вечернему дискуссионному кружку по средам Фрейда. Биографы сходятся во
мнении, что данное приглашение было связано с тем, что Адлер написал две
статьи в защиту теории Фрейда. Хотя учебники часто упоминают Адлера как
студента Фрейда, на самом деле, Адлер был коллегой, который уже состоялся как
врач. На протяжении следующих десяти лет Адлер стоял одной ногой в кружке
Фрейда, а другой вне него. Хотя работа «Изучение неполноценности органа»
заслужило одобрение Фрейда, последующая его работа по инстинкту агрессии,
написанная в 1908 году натолкнулась на неодобрение Фрейда. Гораздо позже,
когда Адлер уже отказался от теории инстинктов, Фрейд все же включил
инстинкт агрессии в психоанализ, тогда Адлер провозгласил: «Я обогатил
психоанализ агрессивным влечением. Я с радостью преподнес им его в дар!»
Все возрастающее расхождение с точкой зрения Фрейда привело Адлера к
ощущению дискомфорта в Венском обществе и разочарованию в нем. Адлер
критиковал Фрейда за акцентирование сексуальности; Фрейд осуждал
психологию эго Адлера. Они расходились по целому ряду вопросов:
Таблица 1
Соотношение психотерапевтических подходов
А. Адлера и З. Фрейда
Фрейд
Адлер
1. Объективный
2. Физиологическое основание теории
3. Подчеркивает каузальность
4.
Редукционистский.
Индивид
разделен
на
«части»,
которые
антагонистичны друг другу, например, идэго-суперэго, Эрос против Танатоса,
сознательное против бессознательного
5. Предметом изучения является
внутриличностная или интрапсихическая
область
1. Субъективный
2. Социальная психология
3. Подчеркивает телеологию
4. Холистический. Личность неделима.
Она представляет собой единство и все
«части» (память, эмоции, поведение)
находятся на службе всей личности
6. Установление интрапсихической
гармонии составляет идеальную цель
психотерапии. «Там, где находилось ид,
должно стать эго»
5. Человека можно понять только
межличностно, в социальном отношении,
по поведению и взаимодействию с
окружением
6.
Развитие
личности,
самореализация, усиление социального
интереса представляют идеальные цели
для индивидуума
Продолжение табл. 1
7. В своей основе человек «плохой».
Цивилизация пытается его приручить, за
что он платит огромную цену.
Посредством
терапии
возможна
сублимация инстинктивных требований
8. Человек – жертва, как своей
инстинктивной
жизни,
так
и
цивилизации
9. Описание Фрейдом развития
ребенка ретроспективно и основано не
на непосредственном наблюдении детей,
а на материале свободных ассоциаций
взрослого
10. Акцент на эдиповой ситуации и
ее разрешении
11. Люди – враги. Они наши
соперники, и мы должны защитить себя
от них. Теодор Райк (1948) цитирует
Нестроя: «Если случай сведет двух
волков вместе… ни один из них не
почувствует никакого беспокойства,
поскольку другой – волк; однако, два
человеческих существа никогда не
встретятся в лесу, чтобы при этом не
пришла в голову мысль: «Этот человек
может оказаться грабителем»
12.
Женщины
чувствуют
неполноценность из-за зависти к пенису.
Женщины неполноценны. «Анатомия
это – судьба»
7. Человек ни «плохой», ни
«хороший». Но как творческое,
принимающее решения человеческое
существо, он может выбрать быть ли
ему «хорошим» или «плохим» или и
тем и другим одновременно, в
зависимости от его стиля жизни и от
его
оценки
непосредственной
ситуации, ее положительных исходов.
Посредством терапии человек может
выбрать самоактуализацию
8. Человек имеет возможность
выбора, возможность формировать
свою внутреннюю и внешнюю среду.
Хотя он и не совершенный господин
своей судьбы и не всегда может
предопределить события в будущем, но
он всегда имеет возможность выбора в
том, как относиться к жизненным
стимулам
9.
Дети
исследовались
непосредственно в семьях, в школах и
образовательных центрах
10. Акцент на семейной констелляции
11. Другие люди – наши ближние,
братские человеческие существа. Мы
все равноправны. Люди наши соратники
и сотрудники в жизни
12.
Женщины
чувствуют
неполноценность потому, что в нашей
культурной
среде
женщины
недооценены.
Мужчины
имеют
привилегии, права, предпочтительный
статус, хотя при текущем бурном
культурном
развитии
эти
роли
переоцениваются
Окончание табл. 1
13. Невроз имеет сексуальную
этиологию
14. Невроз – это цена, которую мы
платим за цивилизацию
13. Невроз – неудача в обучении,
продукт искаженных восприятий
14. Невроз – это цена, которую мы
платим за недостаток цивилизации
Фрейд считал, что Адлер не открыл ничего нового, а лишь подверг повторной
интерпретации то, что уже было сказано психоанализом. Он полагал, что
открытия Адлером были «тривиальными и методологически плачевными, что
обрекает весь его труд на бесплодность». После ряда встреч, где в атмосфере
сарказма, обмена язвительными замечаниями и прерывания оратора репликами,
обсуждались эти вопросы, в 1911 году Адлер подал в отставку с поста президента
Венского психоаналитического общества.
Социальная ориентация индивидуальной психологии неизбежно привела к
интересу к групповым методам и введению Адлера в семейную терапию (1922).
Дрейкурсу приписывают (1959) первое использование групповой психотерапии в
частной практике.
Между Первой и Второй мировыми войнами адлерианские группы
существовали в 20 европейских странах и в Соединенных Штатах. В 1926 году
Адлер был приглашен в Соединенные Штаты для демонстрации и лекций, и
вплоть до 1934 года, когда фашизм взял власть в Австрии, он делил свое время
между медицинским факультетом Колледжа Медицины Лонг-Айленда в
Соединенных Штатах, и за границей. Двое из его детей, Александр и Курт, в
настоящее время практикуют в области психиатрии в Нью-Йорк Сити. С
приходом нацизма многие адлерианцы были вынуждены покинуть свои
европейские страны, и после многочисленных трудностей осели в Соединенных
Штатах, сделав их центром своей деятельности. Сегодня общества
индивидуальной психологии существуют в Соединенных Штатах, Англии,
Канаде, Франции, Дании, Швейцарии, Германии, Австрии, Нидерландах, Греции,
Италии, Израиле и Австралии.
Основополагающие концепции. Адлерианская психология основана на
определенных предположениях и постулатах, которые значительно отличаются от
того, что было заложено открытиями Фрейда. При этом на протяжении всей своей
жизни Адлер признавал за Фрейдом первенство в разработке динамической
психологии. Постоянно упоминалось, что именно Фрейду он обязан объяснением
того, что симптомы имеют свой определенный смысл и за достижение понимания
важной роли сновидений. Еще одним пунктом согласия по-прежнему считается
влияние раннего детства на развитие личности. Однако Фрейд делал акцент на
роли психосексуального развития и эдипова комплекса, тогда как Адлер в центре
внимания ставил последствия восприятия детьми своей семейной группы и их
борьбу за значимое место в ней.
1. Любое поведение происходит в социальном контексте. Человек рождается в
некотором окружении и вступает в обоюдные отношения с ним. Часто
цитируемое утверждение гештальт-психолога Курта Левина, что «поведение
является функцией от личности и от окружения» содержит в себе удивительное
сходство с утверждением Адлера о том, что человека нельзя изучать
изолированно (1929).
2. Естественным следствием этой первой аксиомы является то, что
индивидуальная психология – это межличностная психология. Первостепенным
является то, каким образом индивиды взаимодействуют с другими, деля с ними
«земную кору». Адлер придавал важное значение развитию восприятия себя
частью большего социального целого, чувства социальной вовлеченности,
желания внести свой вклад в общественную жизнь на общее благо. Эти действия
позднее были объединены в термине социальный интерес.
3. Психология Адлера отказывается от редукционизма и отдает предпочтение
холизму. Ян Сматс, который ввел концепцию «холизма», и Адлер состояли в
переписке, которая, к сожалению, не была опубликована. В своих исследованиях
адлерианцы основное внимание уделяют изучению личности в целом, образу ее
действий на протяжении жизни, и гораздо меньшее значение придают частичным
функциям. Это приводит к тому, что такие противоположности как
«сознательное» и «бессознательное», «сознание» и «тело», «приближение» и
«избегание», «амбивалентность» и «конфликт» теряют свое значение, за
исключением субъективного переживания личности в целом. То есть, люди ведут
себя так, как будто сознательная часть психики действует в одном направлении,
тогда как бессознательная часть действует в другом. С точки зрения внешнего
наблюдателя все частичные функции представляют собой функции, подчиненные
целям и стилю жизни индивида.
4. И сознательное и бессознательное служат индивиду, использующему их
для осуществления личных целей. Адлер (1963) трактует бессознательное скорее
как прилагательное, чем как существительное, избегая, таким образом,
материализации этого понятия. Вместе с Отто Ранком Адлер считает, что человек
знает больше, чем понимает. «Конфликт» определяется как «шаг вперед и шаг
назад», вследствие чего индивид находится в точке «застывшего центра». Хотя он
ощущает себя, раздираемым мучительными конфликтами, неспособным к
действию, в действительности, эти антагонистические чувства, мысли и ценности
создает он сам, потому что не готов двигаться в направлении решения своих
проблем.
5. Чтобы понять индивида необходимо понимание его когнитивной
организации и стиля жизни. Последняя концепция связана с убеждением, что
развитие личности начинается на ранних этапах жизни, чтобы помочь ему
организовать опыт, а также понимать, предсказывать и контролировать
собственные переживания. Убеждения – это выводы, полученные в результате
восприятий. Именно они в последующем определяют предпочтительный способ
восприятия. Соответственно, стиль жизни не является ни правильным, ни
неправильным, нормальным или аномальным, а просто «очками», через которые
личность видит свою жизнь. Поэтому главным средством понимания личности
является скорее субъективность, а не так называемая объективная оценка. Как
писал Адлер (1958): «Мы должны уметь видеть его глазами и слышать его
ушами».
6. Поведение может меняться на протяжении всей жизни человека в
соответствии, как с непосредственными требованиями ситуации, так и с
долгосрочными целями, присущими его стилю жизни. Стиль жизни остается
относительно постоянным на протяжении жизни, убеждения же под влиянием
психотерапии могут измениться. Хотя определение психотерапии обычно
подразумевает то, что происходит в пределах кабинета, более широкий взгляд на
психотерапию мог бы включить тот факт, что жизнь сама по себе может и часто
бывает психотерапевтичной.
7. Согласно концепции Адлера, не причины принуждают человека. То есть,
человека определяют не наследственность и окружение. «И то и другое дают
только каркас и те воздействия, на которые реагирует индивид в соответствие с
его творческой способностью». Люди идут к целям, которые они сами выбрали.
Целям, которые дадут им место в этом мире, обеспечат им безопасность и
сохранят самоуважение. Жизнь является динамичным стремлением. «Жизнь
человеческой души – это не «существование», а «становление».
8. Центральное стремление человеческого существования описывалось
различным образом: как завершённость, совершенство, превосходство,
самореализация, самоактуализация, компетентность и власть. Важное значение
при этом имеет то направление, которое принимают данные стремления. Если
стремления направлены на увеличение торжества личности, то Адлер
рассматривал их как социально бесполезные и, в крайних случаях, как проявления
психических проблем. С другой стороны, если стремления направлены на
преодоление жизненных проблем, то индивид стремится к самореализации, к
укреплению дружественности и превращению мира в лучшее место для жизни.
9. На протяжении жизни индивид сталкивается с альтернативами. Поскольку
последователи Адлера не были детерминистами, или же были слабыми
детерминистами, то они считали, что человек способен принимать творческие,
избирательные и самостоятельные решения, а также выбирать те цели, которых
он хочет добиться. Он может выбрать цели полезные, несущие вклад в общество,
а может посвятить себя бесполезной стороне жизни. Он может быть
целенаправленным или может, как это делают невротики, заботиться о себе и о
своем превосходстве, оберегая себя свое чувство личной значимости от угроз.
10. Свобода выбора вводит в психологию понятия ценности и смысла. Эти
понятия подверглись анафеме, когда Адлер ввел их в своей книге «Что должна
означать для тебя жизнь» (1931). Но, пожалуй, самое важное значение для
адлерианцев представляет термин социальный интерес. И хотя Адлер утверждает,
что социальный интерес – это врожденное (или, по крайней мере, потенциальное)
свойство человека, тем не менее, принятие этого критерия не является абсолютно
необходимым. Люди обладают способностью к сосуществованию и
взаимодействию с другими. «Железная логика социальной жизни» требует это от
нас. Даже при тяжелой психопатологии не происходит полного исчезновения
социального интереса. Даже психотик сохраняет некоторую общность с
«нормальными» людьми.
Как заметил Рабби Акива две тысячи лет назад: «Самый великий принцип
жизни – любить своего ближнего как самого себя». Если мы относимся к себе как
к дружественным человеческим существам с братскими чувствами, то мы –
общественно созидательные люди, заинтересованные в общественном
благополучии и, по прагматичному определению Адлером «нормальности»,
является психически здоровыми. Чувства невротика проистекают из убеждения,
что жизнь и люди враждебны, а он неполноценен, в результате он отстраняется от
прямого решения проблем и пытается достичь личного превосходства при
помощи средств, защищающих его самооценку: сверхкомпенсации, надев маску,
путем отказа, стремлением браться только за те задачи, где исход обещает быть
успешным. Адлер сказал, что невротик своими действиями демонстрирует
«колеблющееся отношение» к жизни (1964а). Хотя невротик был описан как
личность «да, но…», тем не менее, в других случаях он описывается как личность
«если только…». «Если только у меня не было бы этих симптомов, то я бы…»
Последнее дало логическое обоснование для «Вопроса», – средства, которое
Адлер использовал для дифференциального диагноза, а так же для понимания
избегания индивидом цели.
11. Так как последователей Адлера интересует скорее процесс,
диагностической терминологии уделяется мало внимания. Часто существует
проблема дифференциального диагноза между функциональным и органическим
нарушением. Поскольку любое поведение целенаправленно, то психогенный
симптом будет иметь психологическую цель, а органический симптом будет иметь
соматическую цель. Адлерианец задал бы «Вопрос» так: «Если бы у меня была
волшебная палочка или волшебная таблетка, которая могла сразу устранить ваш
симптом, что изменилось бы в вашей жизни?» Если пациент отвечает: «Я бы
гораздо чаще выходил на светские встречи» или «Я бы написал книгу», – то,
скорее всего, симптом имеет психогенную природу. Если пациент отвечает: «У
меня бы не было этой мучительной боли», – то симптом, скорее всего,
органический.
12. Жизнь бросает нам вызов в виде жизненных задач. Адлер явно назвал три
из них, упоминал еще, не давая им специального названия. Первоначальными
тремя задачами были задачи, связанные с обществом, работой и полом. Первую
мы уже упоминали. Вторая: поскольку мы представлены двумя полами, то мы
также должны научиться, как к этому факту относиться. Мы должны определить
наши половые роли, частично на основе культурных определений и стереотипов,
и приучить себя к общению с другим, а не противоположным, полом. Другие
люди другого пола не представляют собой врагов. Они наши друзья, с которыми
мы должны научиться работать вместе. И третья, поскольку ни одна личность не
может претендовать на самодостаточность, то мы взаимозависимы. Каждый из
нас зависим от труда других людей. В свою очередь, они зависимы от нашего
вклада. Таким образом, работа становится необходимой для человеческого
выживания. Кооперативный индивид с готовностью принимает на себя эту роль, и
активно принимает участие в деятельности человечества.
13. Поскольку жизнь постоянно создает проблемы, чтобы ее прожить
требуется мужество. Мужество не является некой способностью, которой ктолибо или обладает или нет. Также мужество не является синонимом отваги,
подобной падению на гранату, чтобы спасти своих соратников от смерти или ран.
Мужество относится к готовности подвергнуться рискованным действиям, когда
последствия или неизвестны или могут оказаться неблагоприятными. Любой
способен к мужественному поведению при условии, что человек желает. Эта
готовность зависит от многих переменных, внешних и внутренних, таких как
жизненные убеждения, степень социального интереса, оценка степени риска, и то,
ориентирован ли человек на задачу или на престиж. Поскольку жизнь
предоставляет слабые гарантии, то вся жизнь требует принятия риска. Если бы мы
были совершенными, всемогущими, всеведущими, то потребовалось бы очень
мало мужества, чтобы жить. Вопрос, на который каждый из нас должен ответить,
именно в том, есть ли у нас мужество жить, несмотря на знание о нашем
несовершенстве.
14. Жизнь не имеет изначально присущего смысла. Мы придаем смысл жизни,
каждый из нас на свой собственный манер. Это мы провозглашаем, что она имеет
смысл, бессмысленна, выносим вердикт абсурдности, считаем ее тюрьмой
(оправдание подростком действий в свое удовольствие – «Я не просил, чтобы
меня родили»), подготовкой к следующему миру и тому подобное Дрейкурс
(1957, 1971) утверждал, что смысл жизни неотъемлем от действий для других, от
вклада в общественную жизнь и социальные изменения. Виктор Франкл (1963)
полагает, что смысл жизни заключается в любви, выражая психологическую
вариацию популярной в пятидесятых годах песни, в которой припев звучал
следующим образом: «Самая величайшая вещь, которой ты когда-либо
научишься, – это любить и быть любимым в ответ». Наше поведение
определяется тем значением, которое мы приписываем жизни. Мы будем вести
себя так, как если бы жизнь действительно соответствовала нашим ощущениям, и
поэтому, определенные ее значения будут иметь больший практический смысл,
чем другие. Оптимисты будут иметь жизнь возможностей и надежд, использовать
свои шансы, и не будут обескуражены неудачей или неблагоприятным исходом.
Они смогут провести различие между неудачей и тем, чтобы быть неудачником.
Пессимисты будут избегать любого риска, который несет с собой жизнь. Они
будут отказываться от попыток, а если они все же решатся, то будут саботировать
свои усилия, и, скорее всего лишь подтвердят сложившиеся ранее
пессимистические предчувствия.
Процесс психотерапии по Адлеру имеет четыре цели:
1. Создание и поддержание «хороших» отношений.
2. Раскрытие динамики пациента, его стиля жизни, его целей, а также того, как
они влияют на ход его жизни.
3. Интерпретация, кульминацией которой является инсайт.
4. Переориентация.
В процессе лечения, терапевт связывает прошлое с настоящим, только чтобы
показать последовательность слабо приспособленного стиля жизни, а не для
демонстрации причинной связи. Он может использовать юмор, рассказывать
басни, анекдоты и биографические эпизоды. Эффективной может оказаться
ирония, но с ней нужно обращаться с осторожностью.
Поскольку адлерианцами пациент считается утратившими уверенность в себе,
а не больным, то нет ничего удивительного в том, что они часто используют
подбадривание. Повышение веры пациента в себя, «выделение положительного и
снижение негативного», и поддержание надежды пациента, – все это вносит вклад
в противодействие неуверенности пациента. Если он «ходит и падает», то он
понимает, что это не фатально. Он сможет подняться и снова идти. Терапия также
воздействует на социальные ценности пациента, таким образом, изменяя его
взгляд на жизнь и помогая придавать ей смысл. Морализирование избегается,
однако терапевтам не стоит вводить себя и других в заблуждение, считая, что их
система не имеет никакой ценностной ориентации. В целом же, в беседах
затрагивают скорее «полезное» и «бесполезное», чем «хорошее» или «плохое»
поведение.
К основным идеям и принципам Альфреда Адлера в первую очередь следует
отнести: принцип целостности, или холизм (от английского – whole, которое переводится как целый, цельный, целостный); единство индивидуального стиля
жизни; социальный интерес, или общественное чувство; направленность
поведения на достижение цели.
Адлер стал основателем нового, социально-психологического направления.
Именно в развитии этих своих новых идей он и разошелся с Фрейдом. Его теория
очень мало связана с классическим психоанализом и представляет целостную
систему развития личности.
2.3. Детский психоанализ Анны Фрейд
Психоанализ придает огромное значение такому периоду жизни человека, как
детство, тому, как оно влияет на дальнейшее развитие и функционирование
личности. Одним из последователей Фрейда, развивавших детское
психоаналитическое направление, является дочь З. Фрейда – Анна Фрейд. Она
была первой, кто стал применять психоаналитические методы в процессе
оказания психологической помощи детям, заложив тем самым основы новой
области исследований – детского психоанализа. Ее деятельность имела широкий
резонанс, а работы – высокую научную значимость. Работая в русле
психоанализа, она оказала влияние как на детскую психологию в целом, так и на
психиатрию.
В своей практической деятельности А. Фрейд столкнулась с необходимостью
пересмотра ортодоксальной психоаналитической теории, а именно смещения
акцента с изучения функционирования бессознательного на исследование эго,
что, как она отмечает в своей работе, всегда было основной целью
терапевтического процесса, а исследование ид – лишь средством для достижения
этой цели. Психология ид сменяется эго-психологией, одним из лидеров которой
становится Анна Фрейд, а основные идеи нового направления черпаются из материалов детского психоанализа.
Все, что написано Анной Фрейд, – актуально, свежо и доступно любому
читателю. Актуально, потому что проблемы, которые затрагиваются ею,
волновали людей и тогда, и сейчас и будут волновать человечество всегда. Свежо,
потому что это собранные по крупицам знания опытного и талантливого
клинициста, который дает простые ответы на довольно сложные вопросы. Из
каждой статьи, написанной Анной Фрейд можно почерпнуть не только интересную, но и полезную информацию, касающуюся вопросов теории и практики
анализа, воспитания детей, особенностей психического развития и внутреннего
мира ребенка, детско-родительских отношений, особенностей возрастной
периодизации и многое другое. Доступно, потому что представленный Анной
Фрейд психоанализ легок для восприятия даже самого неискушенного читателя и
максимально приближен к жизни и поэтому привлекателен.
Введение в детский анализ. В тех случаях, когда речь идет о ребенке, модель
анализа нуждается в определенной модификации и изменениях либо может
применяться лишь при соблюдении определенных предосторожностей. Тогда же,
когда нет технической возможности для соблюдения этих предосторожностей,
следует, вероятно, даже отказаться от проведения анализа.
Человек чувствует себя больным вследствие возникновения внутреннего
дисбаланса, неких проблем на работе или неудовлетворенности жизнью. По тем
или иным соображениям он доверяет терапевтической силе анализа или решается
обратиться к конкретному аналитику, видя в этом путь к исцелению.
Желательная и идеальная для лечения ситуация складывается, когда пациент
по собственному желанию заключает с аналитиком союз против некоторого
элемента своей психической жизни.
Этого, разумеется, нельзя ожидать от ребенка. Решение пройти анализ исходит
не от маленького пациента, а от его родителей или окружающих его людей.
Ребенка не спрашивают о его согласии. Даже если ему и задали бы такой вопрос,
он не смог бы вынести свое суждение. Аналитик для него чужой человек, а анализ
– что-то неизвестное. Но сложность заключается в том, что лишь окружающие
ребенка люди страдают от его заболевания или его дурного поведения, а для
самого ребенка и болезнь во многих случаях вовсе не является таковой. Как
правило, он не чувствует даже никакого нарушения. Таким образом, в ситуации с
ребенком отсутствует все то, что кажется необходимым в ситуации со взрослым:
сознание болезни, добровольное решение и воля к выздоровлению.
В случае работы с ребенком целесообразно создать ту же ситуацию, которая
оказалась столь благоприятной для взрослого человека, то есть вызвать в нем
каким-либо образом готовность и согласие на лечение.
Для того, чтобы сделать маленьких пациентов «доступными для анализа»
подобно взрослым людям, то есть привести их к сознанию болезни, вызвать
доверие к анализу и аналитику и превратить стимул к лечению из внешнего во
внутренний, необходим подготовительный период, который отсутствует при
анализе взрослого. Все, что предпринимается в этот период, не имеет еще ничего
общего с действительной аналитической работой, то есть здесь не идет речь о
переводе в сознание бессознательных процессов или об аналитическом
воздействии на пациента. Речь идет лишь о переводе пациента из определенного
нежелательного состояния в другое состояние, желательно с помощью всех тех
средств, которыми располагает взрослый человек в отношении к ребенку. Этот
подготовительный период – собственно говоря, репетиция анализа – будет тем
продолжительнее, чем больше исходное состояние ребенка отличается от
вышеописанного состояния идеального взрослого пациента.
Преимущества детского анализа. Детский анализ имеет некоторые
преимущества перед анализом взрослых пациентов. Существует, прежде всего,
три такие возможности.
У ребенка мы можем добиться совсем иных изменений характера, чем у
взрослого. Ребенок, который под влиянием своего невроза пошел по пути
анормального развития характера, должен проделать лишь короткий обратный
путь, чтобы снова попасть на нормальную и соответствующую его истинной
сущности дорогу.
Вторая возможность касается воздействия на суперэго. Смягчение его
строгости является одним из требований, предъявляемых к анализу невроза.
Здесь, однако, анализ взрослых пациентов встречает наибольшие затруднения; он
должен вести борьбу с самыми старыми и самыми важными объектами
привязанности индивида, с родителями, которых он интроецировал путем
отождествления. Память о них хранится в большинстве случаев с благоговением,
и поэтому тем труднее бороться с ними. При детском анализе, мы имеем дело с
живыми, реально существующими во внешнем мире лицами. Если к работе,
ведущейся изнутри, добавить еще работу извне, если мы попытаемся
видоизменить с помощью аналитического влияния не только существующее уже
отождествление, но если наряду с этим мы постараемся видоизменить с помощью
обычного человеческого воздействия также и реальные объекты, то эффект получится полный и поразительный.
То же самое относится и к третьему пункту. При работе со взрослыми мы
должны ограничиться тем, что помогаем им приспособиться к окружающей среде.
Мы не имеем ни намерения, ни возможности преобразовать эту среду
соответственно его потребностям, при детском же анализе мы легко можем
сделать это. Потребности ребенка проще, их легче понять и удовлетворить; наши
возможности в соединении с возможностями родителей бывают при
благоприятных условиях вполне достаточны, чтобы из каждой ступени лечения
ребенка и улучшения его состояния доставлять ему все или почти все из того, что
ему необходимо. Таким образом, мы облегчаем ребенку приспособление, пытаясь
приспособить окружающую среду к нему. И в данном случае мы проделываем
двойную работу: изнутри и извне.
Благодаря наличию трех этих моментов можно добиться в детском анализе –
несмотря на вышеперечисленные трудности – такого изменения характера, такого
улучшения и выздоровления, о котором нельзя и мечтать при анализе взрослых.
2.4. Психоанализ К. Юнга
Карл Юнг (1875 – 1961 г.) известен как один из выдающихся мыслителейпсихологов двадцатого столетия.
Когда Карл Юнг прочел «Толкование сновидений» Фрейда вскоре после
публикации в 1900 году, он был еще молодым цюрихским психиатром. Находясь
под сильным впечатлением от Фрейдовских идей, которые он использовал и
верифицировал в своей практике, Юнг послал Фрейду копии своих сочинений, в
которых в целом поддерживал его точку зрения. В 1906 году между ними
началась регулярная переписка, а на следующий год Юнг нанес первый визит
Фрейду в Вене – и они беспрерывно беседовали в течение тринадцати часов!
Фрейд считал, что Юнгу предстоит стать его наследником. В 1910 году, когда
была основана Международная психоаналитическая ассоциация, Юнг стал
первым ее президентом и занимал этот пост до 1914 года. Однако в 1913 году в
отношениях между Юнгом и Фрейдом наступило охлаждение, они прервали
сначала личную, а потом и деловую переписку. В апреле 1914 года Юнг оставил
пост президента ассоциации, а в августе 1914 года прервал свое членство в ней.
Таким образом, разрыв был окончателен. Фрейд и Юнг более никогда не
встречались.
Юнг начал создавать собственную психоаналитическую теорию и собственный
психотерапевтический метод – это получило известность как аналитическая
психология, основные линии которой наметились еще до встречи с Фрейдом и
работа, над которой продолжалась и в период сотрудничества с Фрейдом.
Хотя теория Юнга обычно определяется как психоаналитическая – в связи с тем,
что особое внимание в ней уделяется бессознательным процессам, – в некоторых
существенных отношениях она отлична от теории личности Фрейда. Вероятно,
самая яркая отличительная черта юнгианского подхода к человеку заключается в
том, что в нем сочетаются теология и каузальность. Поведение человека
определяется не только индивидуальной и расовой историей (каузальность), но
также целями и стремлениями (теология). И прошлое, как актуальность, и будущее,
как потенциальность, управляют поведением в настоящем. Перефразируя Юнга,
«человек живет и целями, и причинами». Это настойчивое внимание к роли судьбы
или цели человека явно отличает Юнга от Фрейда. Для Фрейда есть лишь
бесконечное повторение инстинктуальных тем – до самой смерти. Для Юнга есть
беспрерывное и часто креативное развитие, поиск целостности и завершенности,
жажда возрождения.
Кроме того, от всех остальных подходов к личности теория Юнга отличается
тем, что в ней придается огромное значение расовым и филогенетическим
основаниям личности. Индивидуальная личность для Юнга – продукт и
вместилище родовой истории. Человеческие существа в настоящем своем виде
сформированы кумулятивным опытом предшествующих поколений, уходящим к
неведомым корням человечества. Основания личности архаичны, примитивны,
природны, бессознательны и, возможно, универсальны. Фрейд выделяет
инфантильные истоки личности, Юнг – расовые. Человеческие существа
рождаются, обладая многими предрасположенностями, переданными предками;
эти предрасположенности управляют их поведением и отчасти определяют то, что
они осознают, и на что будут реагировать в мире собственного опыта. Иными
словами, существует расовая предсформированная коллективная личность,
избирательно проникающая в мир опыта, модифицируемая и развиваемая
возникшими переживаниями. Индивидуальная личность – результирующая
взаимодействия внутренних и внешних сил.
Юнг исследовал историю человечества, дабы узнать все, что возможно, о
расовых корнях и эволюции личности. В поисках истоков развития личности он
изучал мифологию, религию, древнюю символику, обычая и верования
первобытных народов, а также сновидения, видения, невротические симптомы,
психотические галлюцинации и иллюзии.
Структура личности по К. Юнгу. Личность в целом, или душа, как называет
ее Юнг, состоит из нескольких дифференцированных, но взаимосвязанных
систем. Наиболее важные: эго, личное бессознательное и его комплексы,
коллективное бессознательное и его архетипы, персона, анима и анимус, тень.
Кроме этих взаимосвязанных систем, существуют установки – интроверсия и
экстраверсия и функции – мышление, чувство, ощущение и интуиция. Наконец,
существует самость – центр всей личности.
Эго – это сознательный ум. Оно строится из сознательных перцепций,
воспоминаний, мыслей и чувств. Эго отвечает за чувство идентичности и
непрерывности и с точки зрения индивидуального человека рассматривается как
центр сознания.
Личное бессознательное – это регион, примыкающий к эго. Оно состоит из
переживаний, некогда бывших сознательными, но вытесненных, подавленных,
забытых или игнорируемых, и из переживаний, которые при появлении своем
были слишком слабы, чтобы произвести впечатление на уровне сознания.
Содержание личного бессознательного доступно сознанию; между личным
бессознательным и эго идет сильное «двустороннее движение».
Комплекс – это организованная группа или констелляция чувств, мыслей,
перцепций, воспоминаний, существующая в личном бессознательном. У него есть
ядро, действующее как своего рода магнит, притягивающий различные
переживания.
Коллективное бессознательное – хранилище скрытых воспоминаний,
унаследованных от предков; это наследуемое прошлое включает не только
расовую историю людей как особого биологического вида, но и опыт
дочеловеческих и животных предков. Коллективное бессознательное – наследие
эволюционного развития человека, наследие, возникающее на основе
повторяющихся переживаний многих поколений. Оно почти полностью отделено
от личного в жизни индивида и, по-видимому, универсально. Юнг объясняет
универсальность коллективного бессознательного сходством структуры мозга у
всех рас, что, в свою очередь, объясняется общностью эволюции.
Расовые воспоминания или репрезентации не наследуются, как таковые:
скорее мы наследуем возможность повторного проживания опыта
предшествующих поколений. Они выступают как предрасположенности,
заставляющие нас реагировать на мир определенным образом.
Коллективное бессознательное – врожденное, расовое основание всей
структуры личности. На нем вырастают эго, личное бессознательное и другие
индивидуальные приобретения. То, что человек полагает результатом своего
опыта, по сути определяется коллективным бессознательным, которое оказывает
на поведение руководящее или селективное влияние с самого начала жизни
человека.
Личное бессознательное и коллективное очень важны для человека. «Оно
(бессознательное) содержит возможности, скрытые от сознательного ума, ибо
располагает подсознательным содержанием, всем тем, что было забыто или
незамечено, а также мудростью и опытом неисчислимых столетий, осевшими в
его архетипических органах». С другой стороны, если эго игнорирует мудрость
бессознательного, оно может разрушать сознательные рациональные процессы,
захватывая и извращая их. Симптомы, фобии, иллюзии и другие рациональные
явления вырастают из отвержения бессознательных процессов.
Архетипы – это составные элементы коллективного бессознательного или
первичной модели. Они представляют собой врожденные формы, которые
предрасполагают людей воспринимать, переживать и реагировать на события
определенным образом.
Как рождается архетип? Это – постоянный «осадок» переживания, стабильно
повторяющегося на протяжении многих поколений. Например, люди на
протяжении всей своей жизни подвергались воздействию многочисленных сил
природы – землетрясений, ливней, наводнений, ураганов и так далее. Из этих
переживаний возник архетип энергии, предрасположенность ощущать энергию,
попадать под ее власть, желание создавать и контролировать энергию. Детское
восхищение хлопушками, юношеское восхищение автогонками, навязчивый
интерес взрослых к атомной энергии коренятся в архетипе энергии. Таким
образом, архетипы функционируют как напряженные атомные энергетические
центры, стремящиеся в каждом поколении продуцировать повторение одних и тех
же переживаний.
Архетипы необязательно изолированы друг от друга в коллективном
бессознательном. Они взаимопроникают и смешиваются. Архетип может стать
ядром комплекса, притягивающим переживания. Тогда архетип может проникать
в сознание через ассоциированные переживания. Мифы, сновидения, видения,
ритуалы, невротические и психотические симптомы, произведения искусства
содержат значительное количество архетипического материала и представляют
лучший источник наших знаний относительно архетипов.
Предполагается, что в коллективном бессознательном содержится множество
архетипов. Некоторые из тех, что были идентифицированы, – архетипы рождения,
возрождения, смерти, власти, волшебства, целостности, героя, ребенка, Бога,
мудрого старца, матери-земли, животного.
Хотя все архетипы могут быть рассмотрены как автономные динамические
системы, относительно независимые от остального в личности, некоторые
развились настолько, что в полной мере оправдывают отношение к себе как к
отдельным системам внутри личности. Это: персона, анима, анимус, тень.
Персона – это маска, которую надевает человек в ответ на требования
социальных условностей и традиций и в ответ на внутренние архетипические
потребности. Это – роль, предписанная человеку обществом. Цель маски –
произвести определенное впечатление на других, и она часто скрывает истинную
природу человека. Персона – это публичная личность, те стороны, которые
человек являет миру или которые навязаны ему общественным мнением, в
противоположность собственной личности, скрытой за социальным фасадом.
Если, как это часто случается, эго идентифицируется с персоной, индивид
сознает в большей мере не свои реальные чувства, а ту роль, которую играет. Он
отчуждается от себя, и вся личность становится плоской, двухмерной. Он
становится видимостью человека, отражением общества – вместо того, чтобы
быть автономным человеческим существом.
Анима – это внутренний образ женщины в мужчине, его бессознательная
женская сторона, а анимус – внутренний образ мужчины в женщине, ее
бессознательная мужская сторона. Юнг считал, что анима и анимус должны
гармонично проявляться в поведении человека, что будет способствовать его
разносторонности.
Тень представляет собой подавленную сторону личности. Тень есть отражение
эго. Тень включает желания, которые отрицаются личностью как несовместимые
с существующими социальными стандартами. Тень – это также хранилище
жизненной энергии, источник творчества. Поэтому функция эго состоит в том,
чтобы направлять в нужное русло энергию тени.
Самость – это архетип целостности личности. Самость объединяет
сознательное и бессознательное, является центром, вокруг которого организованы
все другие элементы. Самость удерживает эти элементы вместе и обеспечивает
личности единство, равновесие и стабильность. Самость – цель жизни, цель, к
которой люди постоянно стремятся, но которой редко достигают. Прежде чем
самость воплотится, необходимо, чтобы различные компоненты личности прошли
полное развитие и индивидуализацию. Поэтому архетип самости не очевиден до
достижения человеком кризиса середины жизни. В этот период человек начинает
предпринимать серьезные попытки сместить центр личности с сознательного эго
на центр между бессознательным и сознательным. Этот срединный регион –
область самости.
Установки. Юнг различает две основные установки или ориентации личности
– установку экстраверсии и установку интроверсии. Экстравертивная установка
ориентирует человека на внешний, объективный мир; инровертивная – на его
внутренний, субъективный мир.
В личности присутствуют обе противоположные установки, но обычно одна из
них доминирует и является сознательной, тогда как другая занимает низшее
положение и является бессознательной. Если эго в отношении мира будет
преимущественно экстравертировано, то личное бессознательное будет
интровертировано.
Функции. Существует четыре фундаментальные психологические функции:
мышление, чувство, ощущение и интуиция. При помощи мышления люди
пытаются понять сущность мира и свою собственную. Чувство – оценочная
функция; оно определяет ценность вещей, позитивную или негативную для
субъекта. Чувство как функция дает людям субъективные переживания
удовольствия и боли, гнева, страха, горя, радости и любви. Ощущение –
перцептивная или реалистическая функция. Оно дает конкретные факты или
репрезентации мира. Интуиция – это восприятие на основе бессознательных
процессов и содержаний. Интуитивный человек проходит мимо фактов, чувств,
идей, направленных на поиск сути реальности.
Развитие личности – это динамический процесс, эволюция на протяжении
всей жизни человека. Юнг полагает, что люди постоянно прогрессируют или
стараются прогрессировать от менее совершенного к более совершенному.
Конечная цель обозначается как самореализация. Самореализация означает
полную, завершенную дифференциацию и гармоничное сочетание всех аспектов
целостной человеческой личности. Это означает, что психика выработала новый
центр, самость, который занимает место старого центра, эго.
Таким образом, Юнг создал уникальную концепцию психики, личности и ее
развития. Теоретические взгляды Юнга нашли отражение в аналитической
психотерапии.
Этапы анализа. Основная задача аналитической психотерапии – установление
контактов сознательного личности с его личным и коллективным
бессознательным.
Юнг предлагал линейную модель психотерапевтического процесса. В качестве
первой стадии он выделял исповедание, признание, или катарсис. Здесь
психотерапевт осторожно побуждает клиента рассказывать более полно и
откровенно.
Сам процесс рассказа имеет значение для психотерапии, так как способствует
частичному осознанию человеком неосознаваемых моментов своей психической
жизни. При этом особое значение Юнг придавал сновидениям и символам.
Вторая стадия – прояснение причин, толкование; на этом этапе человек
должен освободиться от «неадекватных детских притязаний», «инфантильного
потакания себе» и «ретрогрессивной тоски по раю». Третья стадия – обучение и
воспитание – направлена на лучшую адаптацию к повседневной реальности.
Наконец, четвертая – психическая трансформация; здесь подразумевается
перенос тяжести обучения на самого клиента, то есть у него запускается процесс
самообучения и самосовершенствования.
Способность человека к самопознанию и саморазвитию Юнг называл
индивидуацией. По мнению Юнга, индивидуация означает становление единым,
однородным существом. Смысл индивидуации состоит в выделении личности из
коллективных основ собственной психики или во втором, духовном, рождении
человека. По словам Юнга, строгое размежевание с коллективной психикой
является безусловным требованием к развитию личности.
Цель индивидуации – освобождение самости от лживых покровов персоны, с
одной стороны, и от суггестивной власти бессознательных образов – с другой.
Первый этап индивидуации – это анализ персоны, так как персона является
маской, скрывающей самость. Юнг считал, что, анализируя персону, мы срываем
маску и обнаруживаем: то, что казалось индивидуальным, на самом деле является
коллективным.
Второй этап индивидуации – это осознание тени. Его цель – освободиться от
влияния тени, устранить основу внутренних конфликтов.
Третий этап индивидуации – встреча и осознание Анимы или Анимуса.
Четвертый этап – это анализ самости.
В процессе индивидуации сознание расширяется и «комплексы» из
бессознательного переводятся в сознательное.
Таким образом, психотерапевтический процесс по К.Юнгу представлен в
качестве линейной модели. Однако очевидно, что совершенно невозможно
представить реальную терапию как последовательную смену стадий. Поэтому
многие аналитики предлагали свои структурные метафоры для лучшего
понимания динамики аналитических отношений.
Один из самых простых образов – это спиральный процесс, имеющий
тенденцию то к расширению, то к сужению. Партнеры находятся на
противоположных концах и периодически меняются местами. Так происходит
диалог двух личностей, воплощающий диалог сознания и бессознательного, их
обмен энергией. Аналитик поддерживает скорость и баланс движения так, чтобы
пациент получал позитивный опыт совмещения дистанции и близости в
межличностных отношениях, совмещения эмоциональных реакций и
интеллектуального понимания.
Кратко перечислим основные методы аналитической психотерапии.
1. Метод свободных ассоциаций.
2. Анализ сновидений.
3. Перенос и контрперенос.
4. Активное воображение.
5. Амплификация.
В течение десятилетий после смерти Юнга его фигура продолжает оказывать
влияния на умы и сердца огромного числа людей по всему миру, называющих
себя психологами юнгианской ориентации. Психология Юнга – это его личная
психология, история его поисков, заблуждений и открытий. Ее дух глубоко
индивидуален и чужд любой попытке превращения в фетиш или образец для
подражания. Его многотомное наследие содержит очень большой корпус идей, не
простых для понимания.
Работы Юнга фрустрируют обычное рационально-логическое мышление,
погружают его в пучину хаоса, путаницы бесконечно сложных построений, они
делают сознание более гибким, полным, многогранным, и помогают выйти за
пределы самого себя.
Вся жизнь Юнга, которую он называл «историей самореализации
бессознательного» (не его личной самореализацией), вся его работа над собой и
духовные поиски делались ради других людей, ради оказания им конкретной
помощи. Нет психологии вне практики психотерапии и психологической помощи.
Важно, чтобы все лучшее, что накоплено человечеством за его долгую историю,
служило тому, чтобы реально помочь другому человеку. Нужно уметь
синтезировать все это в своей практике, непрестанно совершенствуя и творчески
видоизменяя для каждого конкретного случая и в соответствии с требованиями
времени.
2.5. Психосинтез Р. Ассаджиоли
Разумеется, психоаналитическое направление не ограничивается трудами З.
Фрейда, К. Юнга и А. Адлера, однако именно они являются «тремя китами», на
которых так или иначе держатся все остальные многочисленные и нередко
исключительно интересные «ответвления».
Итальянский психиатр и психотерапевт Роберто Ассаджиоли был
последовательным учеником Фрейда и не подвергал критике его классический
психоанализ. Однако он справедливо считал, что если есть анализ (разъединение),
то должен быть и синтез, (соединение). Это и есть некоторая попытка примирения
Фрейда и Юнга: с одной стороны, Ассаджиоли принимает классический
психоанализ Фрейда, а с другой стороны, дополняет его терапевтическим
подходом Юнга, который предусматривает две стадии: сначала аналитическую, а
затем синтетическую.
В настоящее время психосинтез широко применяется в различных областях. В
психотерапии (как в медицинской, так и в немедицинской) он используется для
лечения психосоматических заболеваний, выявления и коррекции пограничных
нервно-психических состояний, уточнения и преодоления неврозов и других
личностных проблем. Психосинтез и его отдельные элементы и упражнения
применяются в различных системах педагогики и воспитания.
В связи с широкой популяризацией идей и приемов психосинтеза в
многочисленных научных и популярных изданиях, на семинарах и тренингах, он
стал
все
более
распространяться
как
метод
самопознания
и
самосовершенствования личности.
Глава 3. Поведенческая (бихевиористская) психотерапия
У истоков поведенческой психотерапии находятся труды И.П. Павлова и
В.М. Бехтерева. Последний в своей работе «Психорефлекторная терапия» (1915)
излагает принцип лечения, имеющий в своей основе торможение патологического
условного (по терминологии автора – сочетательного) рефлекса.
Сформировался бихевиоризм в начале XX века. Основоположник его – Джон
Уотсон. В основе бихевиоризма – принципы философии позитивизма, в
соответствии с которыми, наука должна описывать только психологические
феномены, доступные непосредственному наблюдению, строгому научному
исследованию, фиксации и измерению. Бихевиоризм считал, что всем этим
требованиям удовлетворяет только поведение, как совокупность реакций
организма на воздействия внешней среды, на набор фиксируемых стимулов.
Ортодоксальный бихевиоризм отождествлял психику и поведение, а человека
рассматривал, как носителя сформировавшихся в детстве или подростковом
возрасте по принципу «стимул – реакция» определённых форм поведения. Все
внутренние психологические звенья, опосредующие ответные реакции человека,
сторонниками ортодоксального бихевиоризма по сути игнорировались как
непосредственно не наблюдаемые.
В
отличие
от
радикального
бихевиоризма,
основоположниками
необихевиоризма Толменом и Халлом основная формула (единица поведения)
«стимул – реакция» трансформировалась в формулу «стимул – промежуточные
переменные – реакция», где промежуточные переменные – совокупность
познавательных и побудительных факторов (медиаторы, посредники,
интервенирующие переменные), коими могут быть внимание, представления,
склонности, мотивы, установки, отношения и даже сознание. В этом случае при
научении становится важным изучение именно этих промежуточных переменных
(видов научения). Если в результате научения появляется адаптивное поведение –
это считается нормой, невротический же симптом или личностные расстройства
рассматриваются как неадаптивное поведение, сформировавшееся в результате
неправильного научения.
Задачей поведенческой психотерапии является устранение симптома
нарушенного поведения – научение или переучение, замена неадаптивных форм
поведения на адаптивные (эталонные, нормативные, правильные). Роль и позиция
психотерапевта должна соответствовать роли позиции учителя или технического
инструктора, а отношения между пациентом и психотерапевтом – должны быть
определены как отношения типа «учитель – ученик».
Три типа научения в поведенческой психотерапии. Классическое
обусловливание S-R
Научение типа S. Классическая парадигма И.П. Павлова. В классическом
обусловливании реакция возникает только в ответ на воздействие стимула.
Стимул предшествует реакции. Подкрепление связано со стимулом. Примером
такого психоповеденческого подхода может служить метод классической
систематической десенсибилизации Вольпе (J. Wolpe, 1958), направленный на
редукцию или полное уничтожение симптома путём замены его релаксацией. Как
полагал автор, в основу его был положен принцип реципрокного торможения. По
J. Wolpe, метод лечения включает два элемента: формирование новой реакции, не
имеющей ничего общего со страхом, и одновременно – условное торможение
страха. Практический прием, вытекающий из этого принципа, заключается в
постепенном демонстрировании больному, находящемуся в состоянии полной
релаксации, иерархии обстоятельств, вызывающих страх. Метод был назван
систематической десенсибилизацией.
Ведущим в механизме лечебного действия при использовании методики
систематической десенсибилизации является образование условной связи между
объектом страха и тормозящим его расслаблением.
Оперантное обусловливание R-S
Научение типа R. Оперантная парадигма Б.Ф. Скиннера. Экспериментатор,
наблюдая поведение пациента, фиксирует случайные проявления желательной
реакции. Стимул, следующий за этой «правильной» поведенческой реакцией,
подкрепляет её.
Подкрепление в классическом и оперантном обусловливании может быть
позитивным и негативным. Позитивное подкрепление усиливает поведенческую
реакцию на основании предъявленных стимулов (наград). Негативное
подкрепление заключается в усилении поведения за счёт удаления негативных
стимулов. Наказание же – уменьшает частоту реакции, ослабляет поведение.
Примером оперантного обусловливания может служить так называемая
«жетонная система».
Жетоны могут обмениваться при удовлетворяющих психотерапевта формах
поведения на всевозможные льготы и предметы, представляющие интерес для
больных.
Социальное обусловливание связано прежде всего с именем Бандуры и
основано на представлениях, согласно которым человек обучается новому
поведению не только на основании собственного прямого опыта (как при
классическом и оперантном обусловливании), но и на основании наблюдения
опыта других людей и имитации социальных моделей поведения.
Когнитивный подход. В рамках психотерапии, основанной на поведенческой
теории, в настоящее время большую популярность приобрел когнитивный
подход, где в качестве промежуточных переменных в формуле необихевиоризма
S – (r – s) – R, рассматриваются когнитивные процессы (процессы,
опосредованные когницией – мыслью). По основным положениям когнитивной
психотерапии, сформулированной А.Беком, цель когнитивной психотерапии
состоит в том, чтобы найти и вскрыть искажения в системе убеждений человека и
исправить их. П.А.Эллис описал два типа когниций – дескриптивные и
оценочные. Дескриптивные когниции – чистая информация о реальности.
Оценочные когниции – оценочная информация о реальности. Дескриптивные и
оценочные когниции связаны, но связи между ними могут быть различной
степени жёсткости. Гибкие связи формируют рациональную систему установок
(убеждений), жёсткие – иррациональную. Рациональной системе установок
соответствует умеренная сила эмоций, не захватывающих человека надолго и
поэтому не блокирующих его деятельность и не препятствующих достижению
целей. Иррациональные же установки носят абсолютистский характер (типа
предписаний, требований, обязательного приказа, не имеющего исключений). С
точки зрения Эллиса, эмоциональные расстройства обусловлены нарушениями
именно в когнитивной сфере, – иррациональными убеждениями или
иррациональными установками.
Таким образом, в современной поведенческой терапии существует несколько
десятков методов [Lauterbach W., 1974, 1978], которые наряду с устранением
патологических расстройств используются также для обучения новым,
желательным и «здоровым» формам поведения.
Следует отметить предложенный V.Е. Frankl (1966) метод иммерсии,
названный им «парадоксальной интенцией». Согласно этому приему, в больном,
который испытывает определенный страх, поддерживают желание именно того,
чего он боится. Метод заключается в «переворачивании» отношения больного к
своей фобии; обычная реакция избегания заменяется преднамеренным усилением,
таким образом, чтобы событие, которого пациент опасается, принимало бы даже
комические формы. Так, например, одной больной, страдающей сердцебиением,
сопровождающимся выраженной тревогой и страхом внезапно упасть в обморок,
психотерапевт посоветовал сказать себе: «Мое сердце будет продолжать биться
все сильнее и сильнее, и я потеряю сознание здесь прямо посреди дороги». Он
предложил ей специально посещать места, где у нее могло возникнуть сердцебиение и обморок. Спустя две недели больная рассказала, что ее страхи и
сердцебиения прошли. По V. Е. Frankl, использование этого метода приводит к
различной степени улучшения или выздоровлению в 75 – 77% случаев.
Суть бихевиоральной психотерапии состоит в модификации поведенческих
стереотипов через использование принципов теории научения.
Поведенческие и эмоциональные проблемы понимаются как закрепленные в
результате поощрения и подкрепления дезадаптивные ответы на средовые
раздражители. Задача бихевиоральной психотерапии состоит в их ликвидации или
модификации.
Поведенческий психотерапевт отвечает на 4 вопроса:
1. Какое поведение является мишенью для изменений; что в наблюдаемом
поведении подлежит усилению, ослаблению, поддержке.
2. Какие события поддерживали и поддерживают это поведение.
3. Какие изменения в среде и систематические вмешательства могут изменить
это поведение.
4. Как может однажды установившееся поведение
быть поддержано,
распространено на новые ситуации за ограниченное время.
Психотерапевт не стремится проникнуть в истоки конфликта (симптома,
проблемы) – он изменяет наблюдающиеся поведенческие стереотипы.
Психотерапевт начинается с детального анализа поведения.
Цель анализа – получить более подробный сценарий возникновения симптома:
что, когда, где, при каких обстоятельствах, в ответ на что, как часто, как сильно и
так далее.
Вместе с пациентом анализируются запускающие и поддерживающие симптом
факторы, составляется и анализируется детальный пошаговый план действий.
По сравнению с психодинамическим, бихевиоральный метод отчетливо
директивен. Клиент с помощью психотерапевта находит модели поведения,
способные вывести человека из фрустрационного тупика и отрабатывает их
настолько,
чтобы
они
могли
успешно
выполнить
адаптационную
(приспособительную_ роль в тех ситуациях, которые ранее порождали неврозы
или психологические проблемы.
Глава 4. Гуманистическая психотерапия
В целом, гуманистическая психотерапия сформировалась в середине XX века.
Основоположники – Абрахам Маслоу и Карл Роджерс. В основе гуманистической
психологии
–
философия
европейского
экзистенционализма
и
феноменологический подход. Экзистенционализм привнёс в гуманистическую
психологию интерес к проявлениям человеческого бытия и становлению
человека, феноменология – описательный подход к человеку, без
предварительных теоретических построений, интерес к субъективной (личной)
реальности, к субъективному опыту, опыту непосредственного переживания
(«здесь и теперь») как основному феномену в изучении и понимании человека.
Здесь можно найти и некоторое влияние восточной философии, стремившейся к
соединению души и тела в единстве человеческого духовного начала.
Хотя гуманистические терапии очень разнообразны, все они опираются на
естественную склонность человека к совершенствованию и самоактуализации. В
них предполагается, что психические расстройства возникают тогда, когда
процесс достижения своего потенциала блокируется обстоятельствами или
другими людьми, пытающимися направить развитие человека по выбранному ими
пути, который они считают приемлемым. Если это им удается, человек начинает
отрицать свои собственные желания. Осознание человеком своей уникальности
сужается и потенциал развития сокращается.
Основные принципы гуманистической психологии: признание уникальности
человеческой личности, понять которую вне целостности за счёт анализа лишь
отдельных проявлений невозможно, признание того, что личность не является
чем-то заранее данным, а представляет собой открытую возможность для
спонтанности, свободы воли, способности к росту и развитию творческих
способностей, – и в конечном итоге – к самоактуализации, как «гуманоидной
потребности, биологически присущей человеку, как виду». Как сказал Виктор
Франкл: «Гуманистическая концепция основывается на том, что человек по своей
сути стремится найти цель, и осуществить своё предназначение в жизни». Невроз
же, исходя из гуманистической концепции является следствием невозможности
самоактуализации, следствием блокирования этой потребности, что связано с
недостаточным самопониманием и принятием себя, недостаточной целостностью
Я. По Маслоу патология – «это есть человеческое уничижение, потеря или
недостижение актуализации человеческих способностей и возможностей».
4.1. Недирективная психотерапия К. Роджерса
В юношестве К. Роджерс проявлял страстный интерес к природе и занял
научную позицию в занятиях сельским хозяйством, делая подробные записи
своих наблюдений за растениями и животными. Он собирал и выращивал
определенный вид ночных бабочек и прочитал о них все, что мог найти. Он также
читал книги по сельскому хозяйству, которые приносил отец, и о применяемых в
этой области научных методах.
После окончания школы Роджерс намеривался стать фермером. В 1919 году он
поступил в Висконсинский университет и в качестве предмета изучения выбрал
научное земледелие. Однако на втором курсе он активно занялся религиозной
деятельностью. В 1922 году произошло событие, которое перевернуло его жизнь.
В числе 10 американских студентов колледжа он был избран для поездки на
конференцию Всемирной студенческой христианской федерации в Пекине. Эта
поездка сделала Роджерса независимым от интеллектуальных и религиозных уз
родителей. После путешествия на Восток Роджерс возвратился в Висконсин и
получил степень бакалавра по истории в 1924 году. Он прошел только один курс
по психологии – заочно.
В Объединенной семинарии Роджерс впервые осознал, что пастыри и
профессионалы в области психического здоровья имеют общую цель – помогать
обездоленным людям. Постепенно он освободился от чар академического курса
по религии – разочарование, подкрепленное растущим скептицизмом по поводу
схоластических установок религиозной работы. В 1928 году Роджерс получил
степень магистра; в 1931 году – степень доктора клинической психологии.
Карл Рэнсом Роджерс создал психотерапевтическую систему, уступающую по
популярности только психоанализу З. Фрейда. Его метод психотерапии назывался
по-разному: недирективное консультирование, недирективная психотерапия,
личностно-центрированная психотерапия.
Для метода Роджерса характерен неавторитарный подход к пациенту, которого
он называет пациентом, подчеркивая его равенство с психотерапевтом.
Психотерапевтический метод Роджерса концентрируется на субъектном или
феноменологическом опыте пациента. Роджерс считал, что люди обладают
тенденцией к самоактуализации, которая способствует здоровью и росту.
Психотерапевт действует как помощник в устранении эмоциональных блоков или
препятствий к росту и способствует большей зрелости и усвоению нового опыта.
С устранением препятствий высвобождаются силы роста, и открывается путь для
самолечения.
Роджерс занимал пост президента Национального исследовательского совета
Американской психотерапевтической ассоциации и президента Американской
психотерапевтической академии.
Я-Концепция: «Все-таки кто Я?». Я-концепция является определяющей в
подходе Роджерса. Фактически конструкт самости является неотъемлемой частью
роджеровской теории, что некоторые психологи определяют ее как «теорию Я».
Но, удивительно, Роджерс начал создавать свою теорию не с признания важности
собственного «Я» в переживаниях человека. Скорее он начал представление
самости как «неясного, двусмысленного, научно бессмысленного термина»,
который больше не в моде у уважающих себя психологов. Однако его пациенты
настаивали на выражении своих проблем и установок в терминах самости, и
постепенно он осознавал, что самость была значительным элементом в опыте
человека, и что целью пациента было достичь своей «реальной сущности».
Самость или Я-концепция (Роджерс использовал термины взаимозаменяемо)
определяется как: организованный, последовательный концептуальный гештальт,
составленный из восприятий свойств «Я», или «меня» и восприятий
взаимоотношений «Я», или «меня» с другими людьми и с различными аспектами
жизни, а также ценности, связанные с этими восприятиями. Это гештальт,
который доступен осознаванию, хотя не обязательно осознаваемый.
Таким образом, «Я» – это дифференцированная часть феноменального поля,
или поля восприятия человека, которая состоит из осознанного восприятия и
ценностей «Я». Я-концепция означает концепцию человека о том, что он собой
представляет. Я-концепция отражает те характеристики, которые человек
воспринимает как часть себя. Я-концепция часто отражает то, как мы видим себя
в связи с различными ролями, которые мы играем в жизни. Эти ролевые образы
формируются в результате все более усложняющихся транзакций между людьми.
Таки образом, Я-концепция может включать некий набор образов «Я» – родителя,
супруга, студента, служащего, руководителя, спортсмена, музыканта и артиста.
Я-концепция включает не только наше восприятие того, какие мы есть, но
также и то, какими, как мы полагаем, мы должны быть, и хотели бы быть. Этот
последний компонент «Я» называется Я-идеальное. По Роджерсу, Я-идеальное
отражает те атрибуты, которые человек хотел бы иметь, но пока не имеет. Это
«Я», которое человек больше всего ценит и к которому стремится.
Основные идеи и понятия. Основные научные постулаты теории Роджерса
широко известны: вера в изначальную, конструктивную и творческую мудрость
человека; убеждение в социально-личностной природе средств, актуализирующих
конструктивный личностный потенциал человека в процессах межличностного
общения; понятие о трех «необходимых и достаточных условиях» межличностного общения, способствующих личностному развитию и обеспечивающих
конструктивные личностные изменения («безусловное позитивное принятие
другого человека», «активное эмпатическое слушание», «конгруэнтное
самовыражение в общении»); представление о закономерных стадиях протекания
группового процесса, возникающего в указанных социально-личностных
условиях, и о его столь же закономерных терапевтических результатах.
4.1.1. Основные принципы гуманистической психологии
1. Хотя человеческое бытие имеет предел, человек всегда обладает свободой и
необходимой для реализации этой свободы независимостью.
2. Самым важным источником информации является его субъективно
переживаемый опыт.
3. Природа человека никогда не может быть определена полностью, так как
она всегда стремится к беспрерывному развитию.
4. Человек един и целостен. В его психике невозможно разделить органическое
и психическое, осознаваемое и неосознаваемое, чувство и мысль.
5. Каждый человек уникален, поэтому анализ отдельных случаев не менее
оправдан, чем статистические обобщения.
6. Самореализация – это неотъемлемая часть природы человека.
7. Человек устремлен в будущее, это активное творческое существо.
Из этих принципов гуманистической психологии вытекают нравственные
жизненные принципы:
– ответственность человека за свои поступки. Он не орудие бессознательного,
не раб сформировавшихся привычек;
– отношения между людьми должны основываться на взаимном признании и
уважении опыта переживаний друг друга;
– каждый человек должен ощущать себя в настоящем, «здесь и теперь».
Важная особенность человекоцентрированного подхода – глобальное доверие
к человеку, тогда как для западной цивилизации в целом и для большинства ее
социальных
институтов
(управления,
производства,
образования,
здравоохранения, семьи, религии) характерно столь же глобальное недоверие к
человеку. Сам человек традиционно рассматривается как изначально, от природы
неуправляемый, ленивый, нелюбознательный, больной, эгоистичный, аморальный
и греховный, как тот, кто должен находиться под постоянным внешним
попечительством и присмотром.
Человекоцентрированный подход рассматривает человека совершенно иначе,
постулирует существующую в каждом человеке актуализирующую тенденцию –
тенденцию расти, развиваться, реализовывать весь свой потенциал. Тем самым
данный подход доверяет конструктивному и направленному движению человека
ко все более полному развитию и стремится высвободить это движение.
Основные положения человекоцентрированного подхода состоят в том, что,
во-первых, внутренняя природа (или сущность) человека позитивна,
конструктивна и социальна и, во-вторых, эта природа начинает обнаруживать и
проявлять себя в человеке каждый раз, когда в его взаимоотношениях с другим
человеком (или другими людьми) существует атмосфера безусловного
позитивного
принятия,
эмпатического
понимания
и
конгруэнтного
самопредъявления.
Важный аспект психотерапевтической помощи – способствование полноте
переживаний клиента. Только в том случае, если то или иное переживание
оказывается прочувствованным во всей своей глубине и во всем объеме, оно
может стать живым, свободным и преобразующимся.
Решающую роль в поведении человека играют его субъективные переживания,
внутренний мир. Задача психолога – понять его. Человек – это интегрированный,
целостный организм.
Процессуальной целью психотерапии становится самоисследование человека,
а конечной целью – «полноценно функционирующий человек». Практика – вот
тот элемент психотерапевтической системы, который лег во главу угла
человекоцентрированного подхода. Именно поэтому практика с самого начала
оказывается предметом особого внимания, предметом исследования.
Развитие клиентцентрированной терапии. Подход Роджерса
к
психотерапии, который очень мало похож на психоанализ и бихевиористскую
модификацию поведения, разрабатывался в течение нескольких лет.
Среди социальных наук современности профессиональный интерес к
психотерапии, по всей вероятности, получил самое широкое применение.
Наблюдается выраженная тенденция к изучению, развитию и исследованию тех
методик, которые способны помочь современному человеку обрести душевное
спокойствие. Похоже, что по мере того, как наша культура теряет свою
однородность, она все меньше способна служить опорой для индивида. Каждый
человек должен разрешить в себе те вопросы, за которые ранее всю
ответственность брало на себя его общество. Вследствие того, что психотерапия
означает возможность разрешения хотя бы некоторых из этих конфликтов,
достижения равновесия внутреннего соответствия человека, дает ему шанс
наладить более адекватные взаимоотношения с другими людьми и окружающем в
целом.
В этом растущем потоке интереса к психотерапевтическим методам и
получило свое развитие недирективное клиентоцентрированное, то есть
ориентированное на клиента консультирование. Оно является продуктом своего
времени и своего культурного окружения. Его развитие было бы невозможным
без должного понимания бессознательных стремлений человека и сложности его
эмоциональной природы, – понимания, которым мы обязаны Фрейду.
Начиная с 40-х гг. К. Роджерс активно развивал направление в
консультировании
и
психотерапии,
которое
получило
название
клиентоцентрированной психотерапией. В начале 70-х гг. К. Роджерс оставляет
активную психотерапевтическую практику, сосредоточившись на содействии
установлению мира в горячих точках Земли, образовании, развитии партнерских
отношений в семьях. Это изменение сопровождалось изменением названия
подхода самим К. Роджерсом, он стал называться человекоцентрированным
подходом.
4.1.2. Клиентоцентрированная терапия
и человекоцентрированный подход
Таблица 2
Сравнение клиентоцентрированной терапии
и человекоцентрированного подхода
Клиентоцентрированная терапия
Специальная
модель
для
помогающих отношений «терапевтклиент»
Базовые условия используются для
блага клиента
Человекоцентрированный подход
Общая модель для любых (не
«помогающих»)
отношений
«ЯДругой»
Базовые условия используются для
блага Я
Необходимые
и
достаточные
условия
для
терапевтических
изменений:
1) психологический
контакт
в
отношениях терапевта и клиента;
2) клиент не конгруэнтен;
3) терапевт конгруэнтен;
4) терапевт эмпатичен;
5) терапевт безусловно позитивно
уважает клиента;
6) терапевт явно выражает, передает
клиенту
свое
безусловное
положительное уважение, эмпатичность
и конгруэнтность
Окончание табл. 2
Необходимые
и
достаточные
условия для успешного развития
отношений:
1) идущее «изнутри» человека
отношение
(отношения
не
существуют вне человека);
2) конгруэнтность
или
использование любых умений;
3) человек
может
выбрать
конгруэнтность в общении (если
владеет этим умением);
4) человек
может
выбрать
проявление эмпатичности в общении
(если владеет этим умением);
5) человек
может
выбрать
безусловное позитивное уважение
(если владеет этим умением);
6)
коммуникация,
передача
Другому
конгруэнтности,
эмпатичности
и
безусловного
принятия не является необходимой
Корни ориентированной на клиента терапии можно найти в терапии Ранка и
Филадельфийской группы, чей подход вобрал в себя его взгляды. Еще более
глубокое влияние на становление клиентоцентрированной терапии оказала
психология, в том виде, в котором она получила развитие в Соединенных Штатах,
с ее склонностью к операциональным дефинициям и объективным измерениям, с
упором на научный метод и необходимостью объективной верификации или
опровержения любой гипотезы. Ориентация на клиента в терапии многим обязана
и гештальтпсихологии, с ее установкой на целостность. Более того, корни
клиентоцентрированной терапии простираются еще дальше, в сферу философии,
образования, социальной и политической философии.
В наибольшей мере клиентоцентрированная терапия построена на тщательных,
непосредственных и точных наблюдениях за поведением человека в его
взаимоотношениях.
Первую попытку четкого изложения в письменном виде некоторых принципов
и методов подхода в терапии, подхода, который вскоре получил название
«недирективное консультирование», автор предпринял в 1940 году.
4.1.3. Клиентцентрированная психотерапия
Использование автором понятия «клиент» наряду с «пациент» подчеркивает
признание потенциала самостоятельности, активности больного на всех этапах
психотерапии, начиная с постановки задачи. Суть метода заключается в том, сто
психотерапевт входит в такой контакт с пациентом, который воспринимается им
не как лечение и изучение его с целью диагностики, а как глубоко личностный
контакт.
Согласно Роджерсу, индивид взаимодействует с реальностью, руководствуясь
врожденной тенденцией организма к развитию своих возможностей,
обеспечивающих
его
усложнение
и
сохранение.
Осуществляется
организмический оценочный процесс: организм испытывает удовлетворение при
тех стимулах или поведенческих актах, которые усложняют и сохраняют
организм и Я как в непосредственном настоящем, так и в отдаленном будущем;
поведение направлено в сторону приближения к положительно оцениваемым
опытным данным и избегания данных, получивших отрицательную оценку.
По мере возникновения осознания Я у индивида развивается потребность в
положительной оценке значимым окружением. В дальнейшем удовлетворение
или фрустрация положительной оценки начинает переживаться независимо от
взаимодействия с социумом и обозначается как самооценка. Так как Япереживания индивида воспринимаются значимыми людьми как мене или более
заслуживающие положительной оценки (то есть Я-переживания приобретают
условия оценки), то и сама оценка становится селективной. Из-за этой
избирательности опыт воспринимается тоже селективно, на основе условий
оценки, он может быть искажен и неосознаваем.
Вследствие этого индивид утрачивает интеграцию, его концепция Я включает
искаженные восприятия, неправильно репрезентирующие опыт; поведении
регулируется то со стороны Я, то теми аспектами опыта, которые не включены в
Я, что сопровождается напряженным и неадекватным функционированием. Это –
главное в отчуждении человека. Он изменяет природному, организмическому
оцениванию, которое перестает быть регулятором поведения. Ради сохранения
положительной оценки индивид начинает фальсифицировать свои переживания и
воспринимать их по критерию ценности для окружающих. Как следствие такой
неконгруэнтности (несоответствия) между Я и опытом возникает
неконгруэнтность в поведении и процесс защиты. Однако если степень
неконгруэнтности велика, то защита не срабатывает, и тогда имеет место
дезорганизация функционирования индивида.
Психотерапевт, реализующий человекоцентрированный подход к человеку, не
склонен руководить своим клиентом, вести его, он доверяет клиенту, «мудрости
его целостного организма», поскольку тот неосознанно, но, тем не менее, лучше
любого специалиста знает путь к собственному исцелению. Важная задача
психотерапевта – доверять, свидетельствовать это знание и этот путь, быть рядом
с клиентом, быть «на его стороне», двигаться с его «скоростью», разделяя с ним
все превратности «внутреннего путешествия».
Двумя
наиболее
важными
особенностями
человекоцентрированной
психотерапевтической системы являются, во-первых, ее изначальное становление
вне
какой-либо
традиционной
психотерапевтической
традиции,
«экспириентализм» как опора ее автора главным образом на свой собственный
личный
психотерапевтический
опыт
и,
во-вторых,
ее
«спокойная
революционность»
–
инновационный
характер
основных
элементов
психотерапевтической
системы
–
теории,
техники
и
практики
психотерапевтического общения.
Теория психотерапии состоит из множества «если… то». Если существуют
определенные условия, то будет происходить процесс, включающий
определенные характерные элементы. Если данный процесс происходит, то
последуют определенные изменения личности и поведения.
Таким образом, основное значение в клиентцентрированной терапии имеют
взаимоотношения психотерапевта с клиентом, а ее техники имеют
второстепенное значение. Психотерапевт стремится адекватно отражать
поведение клиента, пытается понять самовосприятие клиента. Клиент и его сущность являются центром взаимодействия в процессе психотерапии.
Особенности клиентцентрированной терапии.
1. Психотерапевт создает только необходимые условия для личного роста
клиента. Далее запускается организмический оценочный процесс клиента. Роль
психотерапевта – использовать это стремление и направить клиента по нужному
пути.
2. Психотерапия больше акцентируется на эмоциональных аспектах, нежели на
интеллектуальных.
3. Терапия больше опирается на непосредственную конкретную ситуацию (по
принципу «здесь и теперь»), а не на прошлый опыт индивида.
4. Терапия ориентирована на инициативу самого клиента с минимумом
участия со стороны терапевта.
5. Терапевт должен быть тем, кем он есть на самом деле, то есть быть
естественным.
В целом, гуманистическая психология изучает здоровую творческую личность,
раскрывающую свои потенциальные возможности в процессе самоактуализации
(или самореализации).
Следует заметить, что гуманистическая психология и психотерапия обладают
мощным
психотерапевтическим
потенциалом,
который
целесообразно
использовать практическому психологу.
С точки зрения клиентцентрированной терапии, центральное место в
субъективном
мире
принадлежит
Я-концепции,
наиболее
важному
персонологическому конструкту Роджерса. В его системе элементами,
определяющими развитие Я-концепции, являются потребность в позитивном
внимании, условия ценности и безусловное позитивное внимание.
По Роджерсу, цель терапии – ликвидировать несоответствие между
переживанием и самостью человека, тем самым открывая для него возможность
жить более богатой, полной жизнью.
В наибольшей мере клиентоцентрированная терапия построена на тщательных,
непосредственных и точных наблюдениях за поведением человека в его
взаимоотношениях.
Развитие теории клиент-центрированной психотерапии, Роджерс неоднократно
модифицировал свое понимание роли психотерапевта:
1. Создание климата невмешательства.
2. Отражение эмоций пациента и избегание угрозы в отношениях с ним.
3. Роль выражения чувств самим психотерапевтом.
Развитие клиентцентрированной психотерапии шло в направлении увеличения
личностной включенности психотерапевта.
Согласно К. Роджерсу, потеря своего «Я» происходит вследствие подавления
истинных ценностей человека ценностями ложными, часто противоречивыми.
Важная задача психотерапевта – доверять, свидетельствовать это знание и этот
путь, быть рядом с клиентом, быть «на его стороне», двигаться с его «скоростью»,
разделяя с ним все превратности «внутреннего путешествия».
В рамках этого подхода целью психотерапии рассматривается помощь человеку
в становлении себя в качестве самоактуализирующейся личности, помощь в
поисках путей самоактуализации, раскрытии смысла собственного существования
и достижении аутентичного существования. Задача психотерапевта состоит в том,
чтобы поднять уровень осознанности поведения пациентом, помочь ему
скорректировать отношение к самому себе и окружающим, освободить скрытый
творческий потенциал и способность к саморазвитию.
Примерами философского подхода может служить не только клиентцентрированная
терапия, но и разговорная психотерапия и логотерапия.
Создатель
разговорной
психотерапии
Тауш
обращал
внимание
психотерапевтов на то, что задачи самоактуализации могут быть решены более
успешно в том случае, если психотерапевт не навязывает пациенту своего
видения, понимания, интерпретаций и гипотез, а предлагает пациенту на основе
вербализации его эмоциональных состояний и переживаний самостоятельно
найти способ перестройки. Это приносит пациенту больше удовлетворения,
повышает его уверенность в себе, степень самоуважения и самооценку. Тауш
видел реализацию основных принципов разговорной психотерапии в настоящем
эмоциональном увлечении и вовлечённости психотерапевта в ситуацию пациента
(в его понятности как человека, как личности для пациента; в создании
безопасной атмосферы как предпосылки к восприятию, принятию и изменению
несовместимых ранее чувств, желаний и потребностей пациента; а так же в
ориентации всех действий психотерапевта на внутренний мир пациента, на
сообщаемое им содержание).
Создатель логотерапии Виктор Франкл считал, что воля к смыслу является
основной человеческой потребностью, невозможность удовлетворения которой
ведёт к «ноогенному» (духовному) неврозу. Основная задача терапии духа – в
обращении к духовному началу. Психотерапия направлена не на симптомы, а на
личность пациента, на его установки, на развитие высших духовных ценностей,
которые сделают его свободным и естественным, способным принимать
собственные решения, постигнуть истинный смысл собственного существования.
Глава 5. Гештальт-терапия Ф. Перлза
Гештальт-терапия – это направление психотерапии, которое ставит своими
целями расширение осознания человека и посредством этого лучшее понимание и
принятие человеком себя, достижение большей внутриличностной целостности,
большей наполненности и осмысленности жизни, улучшение контакта с внешним
миром, в том числе с окружающими людьми.
С немецкого языка слово «гештальт» переводится очень просто. Оно означает
образ, фигуру, форму. В психологии под гештальтом понимают специфическую
организацию частей, которая составляет определенное целое. Эксперименты
гештальт-психологов (гештальт-психология – это направление психологической
мысли, которое возникло в начале XX в. и исходило из того, что анализ частей не
может обеспечить понимание целого) показали, что человеческое восприятие не
детерминировано механическим суммированием внешних раздражителей, а
обладает своей собственной организацией. В своем восприятии организм
выбирает то, что ему важно и интересно. Восприятие устроено таким образом, что
значимая фигура выделяется на первый план, будь то образ любимого человека,
ощущение голода, боль от гвоздя в ботинке или слово этого текста. Все остальные
объекты в этот момент сливаются, становятся нечеткими и уходят в так
называемый фон. Для иллюстрации этого феномена существуют картинки,
содержащие двойные изображения. Открытия гештальт-психологов имели
важные философские следствия: человек ответственен за то, что именно он
воспринимает и как себя чувствует.
Гештальт-психология повлияла на формирование представления об организме
как о едином целом, неделимом на отдельные части (например, на независимо
существующие органы или независимо существующие душу и тело).
Предпосылки возникновения гештальт-терапии. Гештальт-терапия не была
создана только для того, чтобы тем, кто ее практикует, приносить доход, и также
не для того, чтобы рекомендовать новые методы для поиска личностного счастья
и «самоосуществления». Гештальт-терапия возникла из попытки преодолеть
ограничения господствующей тогда формы психотерапии – психоанализа. Эти
ограничения были вполне видны серьезным психоаналитикам, но сносились как
неизменные. И это оправдано, так как ограниченность психоанализа была
ограниченностью его теории.
Фридрих Перлз, с чьим именем часто, иногда ограничиваясь лишь им одним,
связывают гештальт-терапию, позже известный как «Фритц» Перлз, и еще позже
полностью сглаженный до «Фрица» был из дома психоаналитиков. После его
эмиграции в конце тридцатых годов Перлз стал критически рассматривать
психоаналитическую психологию развития. Психоаналитической догме, согласно
которой интроекция для ребенка 5 – 6 лет является необходимым процессом,
Перлз противопоставил настолько же скандальное, насколько и смелое
утверждение (доказательств он не имел), что Фрейд упустил психологическое
значение раннего развития зубов у детей – что только кажется критической
пометкой. Потому что это значит, что необходимость некритически
интроецировать отпадает гораздо раньше, чем утверждала психоаналитическая
теория. Эта мысль возникла задолго до развития гештальт-терапии, однако имела
важные последствия для рассмотрения в правильно понятой и правильно
практикуемой гештальт-терапии психопатических характерных расстройств.
Вторая важная предпосылка гештальт-терапии, которой мы обязаны Ф.Перлзу,
было открытие значения гештальт-психологии для психотерапии. В психологии
понятие «реальность» всегда было проблемой. Гештальт-психологический
эксперимент вполне убедительно показал, что «реальность» – нечто производное
от организма: голодная крыса воспринимает еду, а сытая – нет, даже когда они
находятся в одинаковой клетке – и для организма в обоих случаях это восприятие
конкретно.
Ф. Перлз пришел к соображению, что если бы выводы гештальт-психологов
могли бы претендовать на действительность, то психоаналитическая модель
приспособления к действительности не выдержала бы конкуренции с ними. То,
что вывели название «гештальт-терапия» из гештальт-психологии имеет в своей
основе открытие Перлзом значения для психотерапии выводов гештальтпсихологов по поводу теории восприятия: конструкция психологической
реальности есть процесс образования гештальтов, неврозы и психозы есть
следствия нарушений или разрыва в потоке постоянно чередующихся
констеляций фигура – фон. Эти два блестящих рассуждения Ф. Перлза – первое из
которых ставит под вопрос необходимость интроекции до 5 – 6 летнего возраста,
а второе – переносит гештальт-психологическую теорию восприятия в сферу
психотерапии – сделали желательным появление новой формы психотерапии.
Однако лишь желательность не является достаточным условием. Из второго,
вытекающего из гештальт-психологии рассуждения, вытекало далее, что опыт,
предмет психологии и психотерапии, может быть понят как нечто, возникающее в
том пункте, где стремления, потребности, желания и аппетит человека
встречаются со средой, единственно в которой они могут быть удовлетворены и
насыщены. Эти места встречи организма и среды гештальт-психологи позднее
назвали «граница контакта» – что является центральным понятием гештальттерапии. Они претендовали и претендуют на то, что посредством концентрации
на этой границе, которая конечно же является абстракцией постоянного процесса
контакта, они могут развить такую форму терапии, которая не должна работать ни
с интерпретацией, ни с интроекцией, даже если их содержание верно. И в тоже
время это такая терапия, которая не только принимает к сведению те
потребностно-специфические различия между людьми в их нынешних ситуациях,
которые отработаны гештальт-психологией. Так, целью целого направления
гештальт-терапии
стало
«творческое
приспособление»
вместо
психоаналитического приспособления к «реальности» – причем «творческое» –
это больше, чем пустое слово. Они не нуждаются ни в каком одностороннем
представлении о здоровье, так как это подобно «фаллическому характеру». В
гештальт-терапии с каждым пациентом заново открывается и изобретается, что
значит здоровье в каждом конкретном случае. Это, а не рисование цветными
карандашами, подразумевается под понятием «творческое приспособление».
Эти понятия – граница контакта и творческое приспособление содержатся уже
в «Я, голод и агрессия», которая была написана в начале сороковых после того,
как Фридрих и Лаура Перлз покинули Германию, и до того, как гештальт-терапия
начала развиваться.
Ф. Перлз – основатель теории гештальт-терапии. Настоящий крупный
психолог редко бывает чьим-либо верным последователем. Самый яркий след в
истории психологической мысли оставили те ученые, которые, критически
переосмыслив традиционные представления, сумели выйти за привычные рамки и
сказать собственное слово не только в дополнение, но порою и в противовес
мнению авторитетов. К Фрицу Перлзу это относится в высшей степени.
Фрейдист, взращенный ведущими психоаналитиками, на склоне лет говоривший о
«фрейдистском вздоре». Психолог, который, по собственному признанию, не
прочитал ни одного учебника по гештальт-психологии, но создал направление,
названное
гештальт-терапией.
Союзник
многих
видных
деятелей
гуманистической психологии, никогда не причисляемый к этому направлению.
В годы Первой мировой войны Перлз служил военным врачом. В целом
врачебная практика не оказала существенного влияния на его научное
мировоззрение, если не считать сотрудничества с Куртом Гольдштейном, у
которого Перлз работал ассистентом во Франкфуртском неврологическом
институте. Гольдштейн не принадлежал ни к одной психологической школе,
однако историки науки находят его взгляды созвучными учению гештальтпсихологии, а также иногда называют его одним из предшественников
гуманистической психологии. Под его влиянием Перлз проникся ощущением
того, что человеческий организм следует рассматривать как единое целое, а не как
конгломерат по отдельности функционирующих частей. Впоследствии,
формулируя суть собственного подхода, Перлз указывал, что для него характерен
«анализ не только симптомов или структуры характера, но и всего существования
человека».
В конце двадцатых Перлз заинтересовался психоанализом. Лично встретиться
с З. Фрейдом в ту пору ему не удалось, но он сумел наладить контакты со
многими
видными
представителями
психоаналитического
движения.
Первоначально учебный анализ он проходил у Вильгельма Райха. Перлз в полной
мере воспользовался своим правом выбирать и менять аналитика для учебного
анализа. Безусловно, на становление идей Перлза оказал значительное влияние
психоанализ, хотя и критически переосмысленный. Особое значение, вероятно,
имела концепция Райха, в частности его представление о наличии у индивидуума
«защитного панциря», благодаря которому сопротивление становится общей
функцией организма.
Сильное влияние оказали на Перлза и работы гештальт-психологов – хотя в
изучение их теории он не углублялся, однако внимательно ознакомился с
некоторыми статьями Вертгеймера, Келера и Левина. Вообще, с гештальтпсихологией у Перлза, по его словам, сложились специфические отношения:
восхищаясь многими идеями гештальтистов, он, однако, счел невозможным
полностью следовать за ними. Перлз отмечал: «Наиболее важной для меня была
мысль о незаконченной ситуации, а не о неполном гештальте». Проблема
соотношения фигуры и фона, разрабатывавшаяся гештальтистами в области
познавательных процессов, была перенесена Перлзом в область мироощущения в
целом. Академические гештальт-психологи такого расширения не принимали.
Однако нельзя не признать, что сегодня понятие гештальта фигурирует в
психологии главным образом благодаря новаторским трактовкам Перлза.
Важно также отметить определенное влияние на развитие гештальт-терапии
идей Дж. Морено: некоторые терапевтические приемы Перлза косвенно
почерпнуты из практики психодрамы.
Гештальт-терапия Ф. Перлза. Метод, созданный американским психологом
Ф. Перлзом под влиянием идей гештальт-психологии, экзистенциализма,
психоанализа, получил большую практическую популярность. Ф. Перлз перенес
закономерности образования фигуры, установленные в гештальт-психологии в
сфере восприятия, в область мотивации человеческого поведения. Возникновение
и удовлетворение потребностей он рассматривал как ритм формирования и
завершения
гештальтов.
Функционирование
мотивационной
сферы
осуществляется (по Перлзу) по принципу саморегуляции организма. Человек
находится в равновесии с самим собой и окружающим его миром. Быть самим
собой, осуществлять свое «Я», реализовать свои потребности, склонности – это
путь гармоничной здоровой личности. Человек, который хронически
препятствует удовлетворению собственных потребностей, отказывается от
реализации своего «Я», со временем начинает следовать ценностям, навязанным
извне. И это приводит к нарушению процесса саморегуляции организма.
Согласно гештальт-терапии организм рассматривается как единое целое, и
любой аспект поведения может быть проявлением целостного бытия человека.
Человек является частью более широкого поля: организм – среда. У здоровой
личности граница со средой является подвижной: возникновение определенной
потребности требует «контакта» со средой и формирует гештальт,
удовлетворение потребности завершает гештальт и требует «отхода» от среды. У
невротической личности процессы «контакта» и «ухода» являются сильно
искаженными и не обеспечивают адекватного удовлетворения потребностей.
Ф. Перлз рассматривал личностный рост как процесс расширения зон
самоосознавания, что способствует саморегуляции и координирует равновесие
между внутренним миром и средой. Он выделял три зоны осознавания.
1. Внутреннюю – явления и процессы, происходящие в нашем теле.
2. Внешнюю – внешние события, которые отражаются сознанием.
3. Среднюю – фантазии, верования, отношения.
При неврозе преобладает тенденция к сосредоточению на средней зоне за счет
исключения из сознания двух первых. Такая излишняя склонность к
фантазированию, интерпретации нарушает естественный ритм процесса сознания,
вынуждает клиента сосредоточиваться на прошлом и будущем в ущерб
настоящему, так как завершить гештальт (удовлетворить потребность) можно
только в момент «здесь и сейчас».
По мнению Ф. Перлза, психические нарушения у людей обусловлены тем, что
их личность не составляет единого целого, то есть гештальта. У большинства
клиентов стресс возникает в результате неосознанных конфликтов, мешающих им
входить в контакт с некоторыми из собственных чувств и мыслей. Гештальттерапия стремится побудить человека переживать собственные фантазии,
осознавать собственные эмоции, контролировать интонации голоса, движения рук
и глаз и понять, прежде игнорировавшиеся им, физические ощущения с тем,
чтобы он снова смог восстановить связь между всеми своими аспектами личности
и в результате достичь полного осознания собственного «Я».
В основе всех нарушений лежат ограничения способности индивида к
поддержанию оптимального равновесия со средой, нарушение процесса
саморегуляции. В гештальт-теории различают пять механизмов нарушения
процесса саморегуляции:
1) интроекцию,
2) проекцию,
3) ретрофлексию,
4) дефлексию,
5) конфлуенцию.
При интроекции человек усваивает чувства, взгляды убеждения, оценки,
нормы, образцы поведения других людей, которые, вступая в противоречие с
собственным
опытом,
не
ассимилируются
его
личностью.
Этот
неассимилированный опыт – интроект – является чуждой для человека частью
его личности. Наиболее ранними интроектами являются родительские поучения,
которые усваиваются ребенком без критического осмысления. Со временем
становится трудно различить интроекты и свои собственные убеждения. «Он
думает то, чего от него хотят другие».
Проекция – прямая противоположность интроекции. При проекции человек
отчуждает присущие ему качества, поскольку они не соответствуют его «Яконцепции». Образующиеся в результате проекции дыры заполняются
интроектами. «Он делает другим то, в чем сам их обвиняет».
Ретрофлексия – поворот на себя – наблюдается в тех случаях, когда какиелибо потребности не могут быть удовлетворены из-за их блокирования
социальной средой, и тогда энергия, предназначенная для манипулирования во
внешней среде, направляется на самого себя. Такими неудовлетворенными
потребностями или незавершенными гештальтами часто являются агрессивные
чувства. «Он делает себе то, что хотел бы делать другим». Ретрофлексия при этом
проявляется в мышечных зажимах. Первоначальный конфликт между «Я» и
другими превращается во внутриличностный конфликт. Показателями
ретрофлексии является использование в речи возвратных местоимений и частиц.
Например: «Я должен заставить себя сделать это».
Дефлексия – уклонение от реального контакта. Человек, для которого
характерна дефлексия, избегает непосредственного контакта с другими людьми,
проблемами и ситуациями. Дефлексия выражается в форме болтливости,
ритуальности, условности поведения, тенденции «сглаживания» конфликтных
ситуаций.
Конфлуенция (или слияние) – выражается в стирании границ между «Я» и
окружением. Такие клиенты с трудом отличают свои мысли, чувства и желания от
чужих. Для людей с конфлуенцией характерно при описании собственного
поведения употребление местоимения «мы» вместо «я». Конфлуенция
представляет собой защитные механизмы, прибегая к которым индивид
отказывается от своего подлинного «Я».
В результате действия перечисленных механизмов нарушается целостность
личности, которая оказывается фрагментированной, разделенной на отдельные
части. Такими фрагментами часто выступают дихотомии: мужское – женское,
активное – пассивное, зависимость – отчужденность, рациональность –
эмоциональность и так далее.
Гештальт-коррекция. Понятие «незаконченное дело» является одним из
центральных в гештальт-коррекции. «Незаконченное дело» означает, что
неотреагированные эмоции препятствуют процессу актуального осознавания
происходящего. По Перлзу, наиболее часто встречающимся и худшим видом
незавершенного дела является обида, которая нарушает подлинность
коммуникации. Довершить незавершенное, освободиться от эмоциональных
задержек – один из существенных моментов в гештальт-коррекции.
Ф. Перлз вначале применял свой метод в виде индивидуальной коррекции, но
впоследствии полностью перешел на групповую форму, находя ее более
эффективной и экономичной. Групповая работа проводится как центрированная
на клиенте. Группа при этом используется инструментально, по типу хора. Во
время работы одного из участников группы, который занимает «горячий стул»
рядом со стулом психолога, другие члены группы идентифицируются с ним и
проделывают большую молчаливую аутотерапию, осознавая фрагментированные
части своего «Я» и завершая незаконченные ситуации.
Вся многообразная техника гештальт-терапии направлена на обеспечение
психологической поддержки личности, на освобождение человека от бремени
прошлых и будущих проблем и возвращении его «Я» в богатый изменчивый мир
личностного «сейчасного» бытия.
В целом, теория гештальт-терапии основывается на следующих положениях:
1. Человек представляет собой целостное социобиопсихологическое существо.
Любое деление его на составные части, например психику и тело, является
искусственным.
2. Человек и окружающая его среда представляют собой единый гештальт,
структурное целое, которое называют полем (организм/окружающая среда). Среда
влияет на организм, а организм преобразует свою среду.
3. Человеческое поведение согласно теории гештальт-терапии подчиняется
принципу формирования и разрушения гештальтов. Здоровый организм
функционирует на основе саморегуляции. Насущная потребность возникает и
начинает занимать доминирующее внимание организма – фигура проявляется из
фона. Далее организм ищет во внешней среде объект, который способен
удовлетворить эту доминирующую потребность, например, пищу при чувстве
голода. Сближение и адекватное взаимодействие с объектом (разжевывание и
проглатывание пищи в данном примере) приводит к удовлетворению потребности
– гештальт завершается и разрушается.
4. Контакт – базовое понятие гештальт-терапии. Организм не может
существовать в безвоздушном пространстве, также как в пространстве лишенном
воды, растений и живых существ. Человеческое существо не может развиться в
среде лишенной других людей. Все основные потребности могут удовлетворяться
только в контакте с окружающей средой. Место, в котором организм встречается
с окружающей средой, в гештальт-терапии называют границей контакта. То
насколько человек способен удовлетворять свои потребности, зависит от того,
насколько гибко он может регулировать контактную границу. Гештальт-терапия
описывает типичные нарушения контактной границы, которые делают
взаимодействие со средой, в том числе межличностное, неэффективным.
5. Осознание – осведомленность о том, что происходит внутри организма и в
его окружающей среде. Осознание нетождественно интеллектуальному знанию о
себе и окружающем мире. Оно включает как переживание восприятия стимулов
внешнего мира, так и внутренних организмических процессов – ощущений,
эмоций, а также мыслительной деятельности – идей, образов, воспоминаний и
предвосхищений, то есть охватывает многие уровни. Осознанием, за
исключением его мыслительного слоя, обладают и животные. Однако в
цивилизованном мире у людей гипертрофировано мышление в ущерб эмоциям и
восприятию внешнего мира. Именно осознание, в противоположность
рациональному знанию, дает реальную информацию о потребностях организма и
об окружающей среде.
Основная цель практики гештальт-терапии – это расширение осознания.
Огромное количество человеческих проблем связано с тем, что подлинное
осознание реальности подменяется интеллектуальными и, зачастую, ложными
представлениями о ней. Такие ложные представления заслоняют реальность и
затрудняют удовлетворение потребностей организма – процесс формирования и
разрушения гештальта нарушается. Гештальт-терапия исходит из того, что если
люди достигают ясного осознания внутренней и внешней реальности, то они
способны самостоятельно разрешить все свои проблемы. Поэтому терапия не
ставит своей целью изменение поведения, поведение меняется само по мере роста
осознания.
6. Здесь-и-теперь – принцип, который означает, что актуальное для организма
всегда происходит в настоящем, будь то восприятия, чувства, действия, мысли,
фантазии о прошлом или будущем, все они находятся в настоящем моменте.
Использование этого принципа позволяет интенсифицировать процесс осознания.
7. Ответственность – способность отвечать на происходящее и выбирать свои
реакции. Реальная ответственность связана с осознанием. Чем в большей степени
человек осознает реальность, тем в большей степени он способен отвечать за
свою жизнь – за свои желания, действия, говоря словами Перлза, опираться на
себя.
8. Феноменологический подход в гештальт-терапии реализуется через то, что
терапевт с уважением относится как к субъективному опыту клиента, так и к
своему личному субъективному опыту. Гештальт-терапевт не вкладывает какоголибо определенного значения в переживания и поведение клиента, в процессе
осознавания клиент сам обнаруживает их значение.
Таким
образом,
гештальт-терапия
является
определенной
психотерапевтической методологией, но не в коем случае не технологией. С
самого начала своего развития гештальт-терапия ассимилировала техники,
почерпнутые из разных терапевтических систем. Так, Перлз активно использовал
техники психодрамы, приспособив их для своих целей. В дальнейшем гештальттерапевты заимствовали техники телесной терапии, танцевальной терапии,
различных видов арт-терапии (рисунок, музыкотерапия). В гештальт-сеансе
терапевт может использовать любые технические приемы, но использование
техник подчиняется стратегическим целям гештальт-терапии.
Практическое применение гештальт-терапии. Ф. Перлз был врачем и
разрабатывал свой метод, прежде всего, для нужд лечения неврозов и других
болезненных нарушений, однако еще при его жизни гештальт-терапия вышла за
рамки сугубо медицинской практики (хотя с успехом применяется там и поныне).
Гештальт-терапия является универсальным психологическим методом, который
применим к широкому кругу человеческих проблем. Некоторые области
применения современной гештальт-терапии: клиническая психотерапия; семейная
терапия; тренинги для людей, стремящихся к личностному росту и улучшению
коммуникации; тренинги для представителей профессиональных групп
(например, педагогов, менеджеров); гештальт-педагогика; консультирование
организаций.
Итак, гештальт – это метод, позволяющий сделать жизнь более наполненной
ощущениями и более осмысленной. Он учит людей не только думать о жизни, но
и переживать ее во всех ее проявлениях, открывать в себе все новые и новые
ресурсы, видеть и чувствовать новые грани окружающего мира и своей личности.
Поэтому гештальт – это не просто психотерапевтический метод, а стиль жизни
постепенно преображающий ее. С позиции гештальт-подхода, человек является
целостным
многомерным
существом
–
одновременно
животным,
психологическим, социальным и духовным. Цель гештальт-подхода – постоянное
расширение опыта сознавания и посредством этого достижение все большей
целостности, более высокого уровня психологического и физического здоровья.
Сейчас гештальт-терапия переживает значительный подъем, особенно в
Европе, где она смогла найти множество культурных корней (психоанализ,
феноменология, экзистенциализм, гештальт-психология и так далее). Растет число
практиков и пациентов.
Множество институтов заняты практикой и преподаванием гештальт-терапии
во всех концах мира, проводятся конференции и конгрессы, действует
Европейская ассоциация гештальт-терапии, Ассоциация развития гештальттерапии,
Международная
ассоциация
гештальт-терапии,
множество
национальных ассоциаций. Можно сказать, что сейчас гештальт-терапия в целом,
имеет свою теоретическую и эмпирическую основу и сумела впитать в себя
достижения современного психотерапевтического знания, а также сама вносит
вклад в это знание.
Глава 6. Трансактный анализ
Трансактный анализ – одно из новых и особенно интересных направлений в
психологии. Некоторые из исследователей в области психологии отмечают этот
метод как наиболее определенный из всех видов психотерапии, позволяющий
людям достичь реальных изменений.
Создателем данного направления является Эрик Берн, его книга «Игры, в
которые играют люди. Люди, которые играют в игры» получила признание
читателей практически сразу после выхода в свет.
Плюсом трансактного анализа является его применимость для разных типов
людей. Сторонники метода подчеркивают, что наиболее эффективно он работает
в группах, а именно там чаще всего собираются люди разных возрастов,
образования, интересов.
С другой стороны, трансактный анализ своими терминами максимально
приближен к языку человека, знакомого с психологией понаслышке. По желанию,
любой человек может прочитать книги и самостоятельно проработать
собственные проблемы.
Таким образом, исследование нового перспективного метода показалось очень
интересным в рамках изучения различных направлений психотерапии.
6.1. Состояния Я (Родитель. Дитя. Взрослый)
Длительные наблюдения исследователей, работающих в русле трансактного
анализа, подтвердили предположение о том, что всем людям свойственны три
состояния. Репертуар этих состояний представители трансактного анализа
разбивают на следующие категории:
1. Состояния Я, сходные с образами родителей.
2. Состояния Я, автономно направленные на объективную оценку реальности.
3. Состояния Я, все еще действующие с момента их фиксации в раннем
детстве и представляющие собой архаические пережитки.
Неформально проявления этих состояний Я называются Родитель, Взрослый и
Ребенок. Берн подчеркивает, что эти состояния – не роли, а психологические
реальности. Родитель, Взрослый и Ребенок не подобны Сверх-Я, Я и Оно в
психоанализе.
Каждое состояние вызывается повторным проигрыванием записанной ранее
информации, затрагивающей реальных людей, реальное время, реальные места,
реальные решения и реальные чувства.
Родитель. Родитель – это огромное собрание записей внешних событий, воспринятых человеком в первые годы его жизни. Это период, который в
трансактном анализе приблизительно ограничен первыми пятью годами жизни и
предшествует социальному рождению индивидуума.
Термин Родитель – наиболее важен в этом контексте, поскольку самыми
существенными записями являются те, которые обусловлены примером и
высказываниями собственных родителей или заменяющих их людей.
Сведения, объединенные под эгидой Родителя, воспринимаются и
записываются «непосредственно», без проверки. Положение маленького ребенка,
его зависимость и неспособность строить словесные смысловые конструкции
определяют невозможность для него истолковывать, корректировать или изменять.
Характерная особенность Родителя – четкая фиксация противоречий. Родители
говорят одно, а делают другое. Родители требуют: «Не лги», но сами говорят
неправду. Так как эти данные вызывают замешательство и страх, ребенок
защищает себя тем, что прекращает запись. То же происходит, когда родители
представляют противоречивые тенденции во мнениях. Впоследствии это может
проявиться как амбивалентность, внутренняя противоречивость и отчаяние,
характерные для личности, не свободной в оценке своего Родителя.
Дитя. Запись внутренних событий, реакций, происходящих в раннем детстве,
производится в состояние, именуемое Дитя.
Поскольку маленькая личность не имеет запаса слов в период наиболее
важных ранних переживаний, то большая часть ее реакции проявляется в
чувствах. В первые годы жизни ребенок зависим, неумел, неловок, у него нет
слов, из которых он строил бы смысловые конструкции. Недовольный взгляд,
обращенный в его направлении, может только вызвать чувства, пополняющие его
запас негативных данных о самом себе.
Если воспитание, которое применяют родители, носит в основном запретительный характер, то преобладающим побочным продуктом являются негативные
переживания. На их основании маленькая личность рано заключает: «Я не в
порядке». Такого рода самооценку называют неблагополучием или
неблагополучным Дитя.
Подобно Родителю, Дитя является состоянием, в которое личность может
переходить почти в любой момент его текущих трансакций. Определенные
ситуации «затрагивают Дитя» и вызывают всплеск испытанных ранее чувств
фрустрации и отвержения. Поэтому, когда личность охвачена чувствами,
считается, что в ней берет верх Дитя.
Дитя является также огромным хранилищем позитивных сведений. В нем
процветают творчество, любознательность, желание исследовать и узнавать, а
также записи удивительно свежих чувств первых открытий. Переживания
радости, связанные с этими событиями, также записываются. Однако считается,
что чувство неблагополучия значительно превосходит положительные чувства,
поэтому полагается, что каждый несет в себе неблагополучное Дитя.
Взрослый. Уже десятимесячный ребенок открывает, что он способен что-то
делать по собственному намерению и замыслу. Такая самоактуализация
закладывает основы Взрослого.
Информация Взрослого накапливается в результате осознания ребенком того,
что реальная жизнь чем-то отличается и от «преподанной концепции» Родителя, и
от «прочувствованной концепции» Дитя. Взрослый формирует «продуманную
концепцию» жизни на основе сбора и анализа информации.
Взрослый, в принципе, занимается преобразованием стимулов в единицы
информации, обработкой и систематизацией этой информации на основе
прежнего опыта. Он отличается от Родителя, который по природе своей
подражателен и стремится к соблюдению заимствованных норм, а также от Дитя,
которое склонно реагировать более резко на базе дологического мышления и
плохо дифференцированного или искаженного восприятия.
Одна из наиболее важных функций Взрослого состоит в изучении данных
Родителя, в оценке их правильности и пригодности к настоящему времени и затем
в принятии или отвержении их; в оценке данных Дитя – соответствуют ли они
настоящему или же устарели, поскольку являются реакцией на устаревшие
данные Родителя. Цель состоит не в том, чтобы отказаться от Родителя и Дитя, а в
том, чтобы свободно изучать данные этих компонентов.
Однако при достаточно сильном стрессе Взрослый иногда так переполнен и
подавлен сигналами «плохих новостей», что он опускается в трансакциях до роли
наблюдателя. Человек в такой ситуации может сказать: «Я знал, что поступил
неправильно, но ничего не мог поделать с собой».
Непрерывная работа Взрослого состоит, таким образом, в проверке старой
информации, ее пригодности или непригодности и вторичном вводе ее для
будущего использования. Если эта работа идет гладко и налицо отсутствие
конфликта между преподанным и реальным, то мозг освобождается для новой
важной работы, творчества.
6.2. Трансакция, виды трансакций
Трансакция состоит из стимула, исходящего от одного человека, и реакции,
следующей от другого; реакция в свою очередь становится новым стимулом для
первого участника и требует ответа. Задача анализа состоит в том, чтобы
выяснить, какой компонент каждой личности – Родитель, Взрослый или Дитя –
производит конкретный стимул или реакцию. Это можно сделать, зная основные
признаки каждого из этих состояний.
Физическими признаками Родителя являются нахмуренный лоб, поджатые
губы, указующий жест пальцем, суровый взгляд, руки «в боки» или скрещенные
на груди, цокание языком. Могут существовать и жесты, характерные для чьегото конкретного Родителя.
Вербальные признаки Родителя: я требую положить этому конец раз и
навсегда; ни в коем случае...; запомни на всю жизнь...; «навсегда» и «никогда»;
сколько раз я тебе говорил?; я бы на твоем месте...
Родителя можно идентифицировать по многим оценочным словам,
критическим или одобрительным, поскольку они направлены на оценку другого
человека, основанную не на суждении Взрослого, а на автоматической архаичной
реакции.
Физические признаки Дитя: слезы; дрожащие или надутые губы; высокий
хныкающий голос; закатывание глаз или потупленный взор; пожимание плечами;
передразнивание; бурный восторг или хохот; поднятая рука как просьба
разрешения высказаться; кусание ногтей; ерзанье; хихиканье.
Вербальные признаки Дитя: (таковыми выступают любые слова,
произносимые в «сюсюкающей» манере) хочу; желаю; это не я (сделал); не мое
дело; кажется; когда я стану старше; больше; больше всего; лучше всех.
Подобные слова направлены на то, чтобы произвести впечатление на Родителя и
преодолеть неблагополучие.
Физические признаки Взрослого: как Взрослый слушает, можно распознать по
ряду характерных движений – лица, глаз, тела, – а также по морганию каждые 3 –
5 секунд. Лицо Взрослого обращено прямо вперед. Взрослый может позволить
Дитя показать свое любопытствующее, взволнованное лицо.
Вербальные признаки Взрослого: кто, что, где, когда, почему и как, сколько;
каким образом; по сравнению; верно; неверно; вероятно; возможно; неизвестно;
очевидно; по-моему и тому подобное. Все эти слова выступают проявлениями
процесса обработки информации Взрослым.
6.3. Примеры типов трансакций
Трансакции: Родитель – Родитель. Трансакции Родитель – Родитель
осуществляются безотносительно к данным объективной реальности и
представляют собой обмен оценочными суждениями. Осуждая, люди воспроизводят осуждение, зафиксированное в Родителе, и это дает возможность
почувствовать себя в порядке, потому что Родитель – в порядке.
Таким образом, можно описать первое правило коммуникации в трансактном
анализе. Если на диаграмме Родитель – Взрослый – Дитя стимул и реакция
представляют собой параллельные линии, то трансакция является
взаимодополняющей и может длиться бесконечно. При этом не играет роли
направление векторов (Родитель – Родитель, Взрослый – Взрослый, Дитя – Дитя,
Родитель – Дитя, Дитя – Взрослый) покуда они параллельны.
Трансакции: Дитя – Дитя. Совершенно очевидно, что существует очень мало
взаимодополняющих трансакций Дитя – Дитя, свободных от элементов игры. Это
происходит потому, что Дитя более охотно получает, чем отдает поглаживания.
Люди осуществляют трансакции ради поглаживаний. Без привлечения в
трансакцию Взрослого никто не получает поощрения, отношения перестают быть
взаимодополняющими и угасают.
Все основные биологические потребности являются активностью Дитя – Дитя.
Взаимодополняющие трансакции Дитя – Дитя чаще можно наблюдать в том, что
люди вместе делают, нежели в том, что они друг другу говорят.
Трансакции Взрослый – Взрослый. Легче и понятнее всего привести на
примере:
Стимул: Который час?
Реакция: На моих часах 4.30.
Трансакции: Дитя – Взрослый. Человек, преисполненный чувства неблагополучия, обращается к другому человеку за реальной поддержкой. Его Дитя
считает: «Я не справлюсь!» Он знает, что у партнера сильный Взрослый, и
«одалживает» его у него вместо слабого своего.
Недополняющие или перекрестные трансакции. Перекрестные трансакции
представляют собой такой тип взаимодействия, который приводит к противоречиям и столкновениям.
Классический пример Берна – муж спрашивает у жены: «Дорогая, где мои
запонки?» (трансакцию начинает Взрослый, которому требуется информация).
Дополняющей реакцией был бы ответ жены: «В левом верхнем ящике комода»
или «Не знаю, но я сейчас помогу тебе их найти».
Однако, если за целый нелегкий день жена накопила изрядный груз гнева и
обид, она бросает: «Там, где ты их оставил». Результат – перекрестная
трансакция. На вопрос Взрослого жена ответила реакцией, обращенной
Родителем к Дитя.
Таким образом, представляется второе правило коммуникации в рамках
трансактного анализа. Когда на диаграмме трансакций Родитель – Взрослый –
Дитя стимул и реакция пересекаются, коммуникация прекращается. Муж и жена
уже не могут больше говорить о запонках, надлежит прежде выяснить, почему он
никогда не кладет их на место. Если же ее реакция исходит от Дитя («Почему ты
вечно на меня кричишь?»), то снова возникает тупик.
Причиной не-Взрослых реакций является неблагополучие Дитя. Озабоченный
своим неблагополучием, человек видит скрытый смысл там, где его нет.
Установка неблагополучия может проявляться и в стимуле. Если муж
спрашивает жену: «Куда ты спрятала консервный нож?», основной стимул
исходит от Взрослого, которому нужна объективная информация. Но в слове
«спрятала» заключается вторичная коммуникация. (Если бы я мог хоть раз,
единственный раз найти что-то на своем месте!). Это прозрачно завуалированная
критика Родителя. Так возникает двойная трансакция.
Развитие такой трансакции зависит от того, на какой стимул жена предпочтет
отреагировать. Если она стремится сохранить доброжелательную атмосферу и
чувствует себя достаточно благополучно, она может ответить: «Я его спрятала
рядом со столовыми ложками, дорогой». Это Дополнительная трансакция, в
которой жена предоставляет требуемую информацию и в благожелательной
манере дает понять, что приняла намек о ее стиле ведения хозяйства.
Однако, если задето ее неблагополучное Дитя, она будет реагировать в
основном на слово «спрятала». Поиск консервного ножа выльется в острую
дискуссию о достоинствах и недостатках друг друга в различных сферах.
Некоторые трансакции такого рода могут включать стимулы и реакции на всех
уровнях.
6.4. Четыре установки жизни
Уже в ранние годы ребенок заключает: «У меня не все в порядке». Он делает
заключение и о своих родителях: «У вас все в порядке, вы – о'кей». Это первое,
что он понимает, пытаясь па протяжении жизни осмысливать себя и мир, в
котором он живет. Установка «Я не в порядке – вы в порядке» – решающая в
жизни. Она записана навсегда и влияет на все, что бы человек ни делал. Такое
решение может уступить место другому решению. Но не ранее, чем оно будет
осмыслено.
Многие утверждают, что у них было «счастливое детство», и они никогда не
принимали решения «Я не в порядке – вы в порядке». Последователи
трансактного анализа убеждены, что каждый ребенок делает подобное
заключение, даже, несмотря на «счастливое детство».
В трансактном анализе выделяются четыре жизненные установки
относительно себя и других, которых может придерживаться личность:
1. Я не в порядке, вы в порядке.
2. Я не в порядке, вы не в порядке.
3. Я в порядке, вы не в порядке.
4. Я в порядке, вы в порядке.
Полагается, что к концу второго года жизни или на третьем году жизни
ребенок приходит к одной из первых трех установок. «Я не в порядке, вы в
порядке» – первоначальное, предварительное решение, основанное на
переживаниях первого года жизни. К концу второго года жизни оно подтверждается и закрепляется или сменяется установкой 2 или 3: я не в порядке – вы не в
порядке, либо я в порядке – вы не в порядке. Это результат обработки сведений
Взрослого у очень маленького ребенка.
1. Я не в порядке – вы в порядке
В этой установке представлено благополучие, как следствие поглаживаний,
ласк. Каждого ребенка ласкают в первый период жизни просто потому, что о нем
необходимо заботиться. Имеет место также установка неблагополучия. Это
заключение о самом себе. Адлер считал, что ребенок, маленький и беспомощный,
неизбежно считает себя неполноценным по сравнению с окружающими его
взрослыми людьми. Считается, что в итоге эта установка приводит либо к конформному отказу от себя, либо к самоубийству.
2. Я не в порядке – вы не в порядке
К концу первого года жизни ребенок научается ходить, не нуждаясь при этом в
поддержке. Если мать не склонна дарить поглаживания, если она занималась с
ребенком лишь в силу необходимости, освоение навыка ходьбы означает для
ребенка конец младенчества. Если ощущение отверженности не смягчается на
протяжении второго года жизни, ребенок заключает: «Я не в порядке – вы не в
порядке». В этой ситуации тормозится развитие Взрослого, так как его ведущая
функция – добывание поглаживаний – блокирована отсутствием источника поглаживаний.
3. Я в порядке — вы не в порядке
Эту форму можно назвать криминальной. Данная установка формируется па
втором-третьем году жизни.
Личность с установкой «Я в порядке – вы не в порядке» страдает от отсутствия
поглаживаний. Поглаживание хорошо настолько, насколько хорош дарящий его
человек. А хороших людей нет. Поэтому нет и поглаживаний.
4. Я – о'кей, вы – о'кей
Между установкой «Я – о'кей, вы – о'кей» и тремя другими существует
качественное отличие. Три первые установки – неосознанные, они возникают в
самом раннем возрасте.
Четвертая установка – осознанная и словесно оформленная, она основана на
мысли, вере и стремлении к действию.
Трансактный анализ придерживается мнения, что любая из первых трех
установок может быть изменена уже в зрелом возрасте на четвертую,
«благополучную». Описываются подробно методы, посредством которых
возможно достижение этой цели. Новая установка принимается в результате
сознательного решения. В данном случае происходит переоценка опыта.
Акцент сторонники трансактного анализа делают на том, что не существует
людей, которые не могли бы измениться с помощью этих методик, результат
зависит от целеустремленности человека.
Таким образом, основными категориями трансактного анализа являются
Взрослый, Родитель и Дитя. С определения и разделения этих состояний Я
начинается терапия психологов, работающих в рамках данного направления.
Трансактный анализ обнаруживает тесное сходство с психоанализом. Оба
направления исследуют детство человека, считая, что основы
чувства
благополучия закладываются именно в нем. Подобно тому, как психоанализ
выделяет стадии и качества личности, которые в них закладываются, анализ
трансактный выделяет четыре установки жизни и отмечает, что все они
формируются в разные периоды жизни человека.
Вместе с тем, при более внимательном изучении трансактного анализа, его
самостоятельность и новизна как метода не вызывают сомнений. Благодаря
высокой его эффективности, можно предположить, что сферы его применения
будут только расширяться.
Глава 7. Телесно-ориентированная психотерапия
Соматический подход в психотерапии. В рамках этого подхода новый опыт,
способствующий личностной интеграции, пациент приобретает за счёт общения с
самим собой, с различными аспектами своей личности и своего актуального
состояния. Для этого используются как вербальные, так и невербальные методы (в
частности, делается, например, акцент на двигательных методиках,
способствующих высвобождению подавленных чувств и их дальнейшему
осознанию и принятию).
Телесно-ориентированной
психотерапией
называется
группа
психотерапевтических методов, ориентированных на изучение тела, осознание
клиентом телесных ощущений, на исследование того, как потребности, желания и
чувства проявляются в различных телесных состояниях, и на обучение
реалистическим способам разрешения проблем в этой области.
Наиболее
известными
и
основополагающими
видами
телесноориентированной психотерапии являются биоэнергетический анализ Александра
Лоуэна, метод Моше Фельденкрайза, метод Франца Александера, структурная
интеграция Иды Рольф (рольфинг) и первичная терапия Артура Янова. Все они
базируются на работах известного психоаналитика Вильгельма Райха, метод
которого называется «характерологический анализ». Райх полагал, что механизмы
психологической защиты и связанное с ними защитное поведение способствуют
формированию «мышечной брони» («брони характера»), выражающейся в
напряжении различных групп мышц, стесненном дыхании и так далее.
Противостоять психологическим защитным механизмам можно путем изменения
телесного состояния и воздействия на напряженную область. Райх создал техники
уменьшения хронического напряжения в каждой группе мышц, когда с помощью
физических воздействий высвобождаются завуалированные эмоции и чувства.
Цели телесно-ориентированной психотерапии отличаются от целей, лежащих в
основе физической подготовки, физкультуры и тому подобное. В телесноориентированной психотерапии акцент ставится на знакомстве с телом,
подразумевающем расширение сферы осознания индивидом глубоких
организмических ощущений, исследование того, как потребности, желания и
чувства кодируются в разных телесных состояниях, чем подчеркивают важность
физических привычек как ключа к психологической диагностике.
7.1. Характерологический анализ В. Райха
Вильгельм Райх – австрийский психиатр, представитель неопсихоанализа. Он
предложил структуру личности, состоящую из трех независимых уровней.
«Поверхностный уровень» образуют социально одобряемые формы межличностных коммуникаций под воздействием социальных ценностей общества.
«Промежуточный уровень» представляет собой импульсы, включающие
агрессивно-садистические влечения и влечения либидо. «Глубинный уровень» –
это природно-социальные импульсы, имеющие подлинно человеческий характер;
здесь человек является эмоционально здоровым, гармоничным, способным на
искреннюю любовь.
По мнению Райха, под влиянием социального устройства буржуазного
общества природно-социальные импульсы трансформируются в агрессивные
тенденции. Их блокировка и маскировка на поверхностном уровне личности в
виде социального конформизма ведут к формированию невротического характера.
Райх видел непосредственную причину возникновения невротического характера
в общественных и культурных условиях существования человека в обществе. То
есть невроз и невротический характер – это болезнь существования человека в
конкретных исторических и социальных условиях.
Согласно теории Райха, характер состоит из привычных положений и
отношений человека, постоянного набора его реакций на различные ситуации,
включает сознательное отношение и ценности, стиль поведения, физические
позы, привычки и тому подобное
Райх считал, что характер человека включает постоянный «набор» защит.
Хронические мышечные зажимы блокируют три основных эмоциональных
состояния: тревожность, гнев и сексуальное возбуждение. Райх пришёл к выводу,
что мышечный и психологический панцирь – одно и то же. Хронические
напряжения блокируют энергетические потоки, лежащие в основе сильных
эмоций. Защитный панцирь не дает человеку переживать сильные эмоции,
ограничивая и искажая выражение чувств. Эмоции, блокированные таким образом, никогда не устраняются, потому что не могут полностью проявиться. Эти
блоки (мышечные зажимы) искажают и разрушают естественные чувства, в
частности подавляют сексуальные чувства, мешают полноценному оргазму. По
Райху, полное освобождение от заблокированной эмоции происходит только
после ее глубокого переживания.
Райх начал с применения техники характерного анализа к физическим позам.
Он анализировал в деталях позы пациента и его физические привычки, чтобы дать
пациентам осознать, как они подавляют жизненные чувства различных частях
тела. Райх просил пациентов усиливать определенный зажим, чтобы лучше
осознать его, прочувствовать его и выявить эмоцию, которая связана в это части
тела. Он увидел, что только после того, как подавляемая эмоция находит свое
выражение, пациент может полностью отказаться от хронического напряжения
или зажима.
Райх постоянно старался дать пациентам осознать их характерные черты. Он
часто имитировал их характерные черты или позы или просил самих пациентов
повторять или преувеличивать штамп поведения – например, нервную улыбку.
Когда пациенты перестают принимать свой характерный способ поведения как
само собой разумеющийся, их мотивация к изменению возрастает.
Он полагал, что каждое характерное отношение имеет соответствующую
физическую позу, и что характер индивидуума выражается в его теле в виде
мышечной ригидности или мускульного панциря.
Райх полагал, что хронические напряжения блокируют энергетические потоки,
лежащие в основе сильных эмоций. Защитный панцирь не дает человеку
переживать сильные эмоции, ограничивает и искажает выражение чувств. По
Райху, человек может освободиться от блокированной эмоции, только полностью
пережив ее; причём отрицательные эмоции должны быть проработаны прежде,
чем могут быть пережиты позитивные чувства, которые ими замещаются.
Райх подчеркивал важность освобождения, расслабления мышечного панциря
в дополнение к анализу психологического материала, потому что он рассматривал
ум и тело как нерасторжимое единство. Райх стремился к распусканию защитного
панциря, блоков чувствования, которые искажают психологическое и физическое
функционирование человека; рассматривал терапию как средство восстановления
свободного протекания энергии через тело посредством систематического
освобождения блоков мускульного панциря, поэтому и назвал свой метод лечения
неврозов «биофизической оргонной терапией».
При работе с мышечным панцирем Райх обнаружил, что освобождение
хронически зажатых мышц часто порождает особые физические ощущения –
чувство тепла или холода, покалывание, зуд или эмоциональный подъем. Он
полагал, что эти ощущения возникают в результате высвобождения вегетативной
или биологической энергии.
Райх считал, что мышечный панцирь представляет собой 7 основных
защитных сегментов, состоящих из мышц и органов соответствующих функций.
Эти сегменты образуют ряд из 7 горизонтальных колец, находящихся под прямым
углом к позвоночнику. Основные сегменты панциря располагаются в области
глаз, рта, шеи, груди, диафрагмы, живота и таза.
Райхианская терапия состоит прежде всего в распускании панциря в каждом
сегменте, начиная с глаз и кончая тазом.
1. Глаза. Защитный панцирь в области глаз проявляется в неподвижности лба
и «пустом» выражении глаз. Распускание осуществляется посредством
раскрывания глаз так широко, как только возможно, а также свободными
движениями глаз, вращением и смотрением из сторон в сторону.
2. Рот. Оральный сегмент включает мышцы пoдбopoдка, горла и затылка. Этот
сегмент удерживает эмоциональное выражение плача, крика, гнева, кусания,
сосания, гримасничанья. Защитный панцирь может быть расслаблен клиентом
путем имитации плача, произнесения звуков, мобилизующих губы, кусания,
рвотных движений и посредством прямой работы над соответствующими
мышцами.
3. Шея. Этот сегмент включает мышцы шеи и язык. Защитный панцирь
удерживает в основном гнев, крик и плач. Средством распускания панциря
являются крики, вопли, рвотные движения и тому подобное
4. Грудь (широкие мышцы груди, мышцы плеч, лопаток, грудная клетка, руки
с кистями). Этот сегмент сдерживает смех, печаль, страстность. Сдерживание
дыхания, являющееся важным средством подавления любой эмоции,
осуществляется в значительной степени в груди. Панцирь может быть распущен
посредством работы над дыханием, в особенности осуществлением полного
выдоха.
5. Диафрагма. Этот сегмент включает диафрагму, солнечное сплетение,
различные внутренние органы, мышцы нижних позвонков. Панцирь здесь
удерживает в основном сильный гнев. Нужно в значительной степени распустить
первые четыре сегмента, прежде чем перейти к распусканию пятого посредством
работы с дыханием и рвотным рефлексом.
6. Живот. Сегмент живота включает широкие мышцы живота и мышцы
спины. Напряжение поясничных мышц связано со страхом нападения. Защитный
панцирь связан с подавлением злости, неприязни.
7. Таз (все мышцы таза и нижних конечностей). Чем сильнее защитный
панцирь, тем более таз вытянут назад, торчит кзади. Тазовый панцирь служит
подавлению возбуждения, гнева, удовольствия. Панцирь может быть распущен
посредством мобилизации таза, а затем лягания ногами и ударения кушетки тазом.
Каждый сегмент более или менее независим, с ним можно работать отдельно.
В распускании панциря используются 3 типа средств:
– накопление в теле энергии посредством глубокого дыхания;
– прямое воздействие на хронические мышечные зажимы посредством
давления, пощипывания и так далее;
– открытое рассмотрение совместно с клиентом сопротивлений и
эмоциональных ограничений, которые при этом выявляются.
Райх обнаружил, что по мере того, как пациенты обретают способность полной
«генитальной отдачи», фундаментально меняется все их бытие и стиль жизни.
Разработанные Райхом методики дыхания, эмоционального раскрепощения,
усиления напряжения в заблокированных областях тела легли в основу:
биоэнергетики; структурной интеграции (рольфинга); и других психотехник.
Таким образом, Райх фактически явился первопроходцем в области психологии тела и телесно-ориентированной психотерапии.
7.2. Структурная интеграция И. Рольф (рольфинг)
Метод структурной интеграции (или «рольфинг») разработала Ида Рольф.
Метод является прямым физическим вмешательством, используемым для
психологической модификации личности, но основан на психотерапевтических
взглядах Райха.
По мнению Рольф, хорошо функционирующее тело остается прямым и
вертикальным с минимумом затрат энергии, несмотря на силу тяготения, но под
влиянием стресса оно может приспосабливаться к последнему и искажаться.
Наиболее сильные изменения происходят в фасции – соединительной оболочке,
покрывающей мышцы.
Структурная интеграция – это система, стремящаяся вернуть телу правильное
положение и правильные линии посредством глубоких и часто болезненных
вытягиваний мускульных фасций, сопровождаемых прямым глубоким
воздействием.
Цель структурной интеграции – привести тело к лучшему мышечному
равновесию, к лучшему соответствию линиям тяжести, ближе к оптимальной
позе, при которой можно провести прямую линию через ухо, плечо, бедренную
кость и лодыжку. Это ведет к уравновешенному распределению веса основных
частей тела – пор головы, груди, таза и ног, – к более грациозным и эффективным
движениям.
Рольфинг работает прежде всего с фасциями – связующей тканью, которая
поддерживает и связывает мускулы и скелетную систему. Рольф указывала, что
психологическая травма или даже незначительное физическое повреждение
может выразиться в небольших, но постоянных изменениях тела. Кости или
мышечная ткань оказываются немного смещенными, и наращивание связующих
тканей препятствует их возвращению на место. Нарушение линий происходит не
только в месте непосредственного повреждения, но также и в довольно
отдаленных точках тела в порядке компенсации. Например, если человек
бессознательно щадит поврежденное плечо в течение длительного времени, это
может воздействовать на шею, на другое плечо, на бедра.
Целью рольфинга является манипулирование мышечном фасцией и ее
расслабление, с тем чтобы окружающая ткань могла занять правильное
положение. Процесс терапии основан на глубоком массаже с помощью пальцев,
суставов пальцев и локтей. Этот массаж может быть очень болезненным. Чем
сильнее напряжение, тем сильнее боль и тем больше необходимость в подобном
манипулировании. Вследствие взаимосвязи фасций всего тела напряжение в
одной области оказывает выраженное функциональное компенсаторное влияние
на другие области.
Определенные виды эмоциональных проблем часто связаны с конкретными
областями тела. Массаж соответствующей области тела ослабляет напряжение и
ведет к эмоциональной разрядке. Процедура рольфинга зачастую связана с болью
и возможностью структурных повреждений тела. Метод особенно эффективен в
случаях, когда «мышечная броня» и напряжение достигают значительной степени.
Процедура рольфинга состоит из 10 основных занятий, во время которых происходит реорганизация движения в суставах. Как и в терапии Райха, основное
значение для общего здоровья имеет таз. В течение сеансов структурной
интеграции обычно выполняется следующая работа.
Таблица 3
Схема сеансов структурной интеграции
1-е
занятие
2-е
занятие
3-е
занятие
4-е, 5-е,
6-е занятия
Охватывает большую часть тела, со специальным
фокусированием на тех мышцах груди и живота,
которые управляют дыханием, а также на бедренных
связках, которые управляют подвижностью таза
Концентрируется на ступнях, преобразованиях ног,
лодыжках, выравнивании ног с туловищем
Посвящается преимущественно вытягиванию боков,
в особенности большим мышцам между тазом и
грудной клеткой
Посвящаются высвобождению таза; считается одной
из важных задач рольфинга – сделать таз более
подвижным и вписанным остальные линии тела
7-е
занятие
8-е, 9-е и
10-е занятия
Окончание табл.3
Концентрация на шее и голове, на мускулах лица
В основном, организация и интеграция тела в целом
Работа над определенными участками тела нередко высвобождает старые
воспоминания и способствует глубоким эмоциональным разрядам. Вместе с тем,
целью рольфинга является преимущественно физическая интеграция,
психологические аспекты процесса не становятся предметом специального
внимания. Многие из тех, кто сочетал рольфинг с той или иной формой
психологической терапии или работой роста, отмечали, что рольфинг помогает
освободить психологические и эмоциональные блоки, способствуя продвижению
в других областях.
7.3. Биоэнергетическая терапия А. Лоуэна
На Александра Лоуэна большое влияние оказал Райх, у которого он был
учеником. Биоэнергетика берет свое начало в предложенной Райхом системе
оргонотерапии, которой Лоуэн занимался в 1945 – 1953 гг., и непосредственно
связана с ней. В 1953 г. он стал одним из основателей Института биоэнергетического анализа. На протяжении ряда лет Лоуэн руководил семинарами в
Эсалене (Калифорния), читал лекции, вел группы и семинары в Америке и
Европе. Он является автором нескольких книг, наиболее известные из них –
«Физическая динамика структуры характера», «Биоэнергетика» и другие.
Основное внимание в телесно-ориентированной технике Лоуэна уделяется
исследованию функций тела в их отношении к психике. По мнению Лоуэна,
личность и характер отражаются в физическом строении, неврозы проявляются в
телесном облике – в строении тела и движениях. Предпосылкой
биоэнергетического анализа является положение о том, что ощущения, которые
испытывает человек от собственного тела и которые проявляются в движениях,
служат ключом к пониманию эмоционального состояния. Движение
рассматривается с точки зрения основных физических законов. Единая энергия,
заключенная в теле, проявляется и в психических феноменах, и в движениях; эта
энергия и есть биоэнергия. Целью биоэнерготерапии является воссоединение
сознания и тела, для чего необходимо избавиться от помех, препятствующих
спонтанному освобождению тела от напряжения.
Система психотерапии, предложенная Лоуэном, способствует освобождению
тела от напряжения, появляющегося в результате его неправильного положения.
Согласно Лоуэну, закрепощенность тела препятствует свободной циркуляции
энергии. В основе биоэнергетической концепции лежит утверждение, что люди
являются в первую очередь телами, хранящими в себе напряжение и
освобождающимися от него. Здоровый человек имеет «контакт с почвой» и
получает удовольствие от жизни. В больном организме не происходит свободной
циркуляции энергии, чему препятствует телесная ригидность, которая
проявляется в виде мускульной зажатости и образует зоны напряжения в теле.
Терапия обеспечивает снятие напряжения с помощью физических упражнений и
определенных поз, направленных на разблокирование этих зон, на расслабление
мускульной брони.
Важным элементом биоэнергетической терапии является обучение тому, как
стать «заземленным» и слиться с природой. Биоэнергетика подчеркивает
необходимость «заземления» или укоренения в физических, эмоциональных и
интеллектуальных процессах человека. Биоэнергетическая работа часто
концентрируется на ногах и тазе, чтобы установить лучшую, более укорененную
связь с землей.
Лоуэн учёл ошибки Райха и употреблял более приемлемые термины:
биоэнергия вместо оргона (который воспринимался научной общественностью в
штыки), поэтому его работа встречала меньшее сопротивление. Биоэнергетика в
США распространена больше, чем метод Райха.
7.4. Первичная терапия А. Янова
Артур Янов – американский психолог, в конце 60-х годов сформулировавший
основные положения «первичной терапии», получившей развитие в деятельности
Института первичной терапии в Лос-Анджелесе.
В основе первичной терапии лежит положение о том, что травмы, пережитые
детстве и вытесненные в процессе взросления, а также ранние неудовлетворенные
потребности ведут к неврозам и психозам. Янов называет эти травмы
первичными. Они сохраняются у человека в виде напряжения или
трансформируются в механизмы психологической защиты. Первичные травмы и
неудовлетворенные потребности препятствуют естественному продвижению
через все стадии развития, которые проходит каждый человек, не дают стать
«настоящим», пресекают нормальный доступ человека к его чувствам.
Напряжение, связанное с первичными травмами, может приводить к
психосоматическим заболеваниям.
Первичная терапия строится на том, что человек должен заново пережить
первичную травму, возвратиться в ситуацию, вызвавшую её, и освободиться от
нее при помощи крика. Цель первичной терапии состоит в том, чтобы избавиться
от всего «ненастоящего», что заставляет человека употреблять алкоголь,
наркотики, курить или принимать опрометчивые, необоснованные решения
только потому, что иначе он не может справиться с постоянно увеличимся
внутренним напряжением. Эти регрессивные и невротические реакции
вынуждают человека жить прошлом, не меняясь и не меняя способа восприятия
мира. Слова и действия такого человека обусловлены его неврозом, так как он не
свободен от чувств, возникших в каких-то ситуациях в прошлом. Обучение в
первичной терапии необходимо для того, чтобы идентифицировать чувства и
ощущения, вызванные ранними травмами, выразить их и испытать
терапевтические изменения.
Первичная терапия применяется для лечения клиентов разных возрастов, как
подростков, так и взрослых. От клиента зависит, насколько он сумеет
соприкоснуться с теми чувствами, которые возникли вследствие первичных
страданий. Первичная терапия предполагает следование жёсткому набору
инструкций и отказ от приобретенных в результате сдерживаемого напряжения
привычек. Первая фаза психотерапии продолжается примерно три недели, и в это
время нельзя посещать школу или работу. Курс лечения очень интенсивный – с
пациентом занимаются ежедневно до 3 часов в день. По окончании третьей
недели клиент включается в работу первичной терапевтической группы, которая
встречается 2 – 3 раза в неделю на протяжении 8 – 12 месяцев.
Тщательно спланированный процесс первичной терапии начинается с
обсуждения проблем клиента с получившим специальную квалификацию
психотерапевтом. Во время психотерапевтических занятий вскрываются ранние
воспоминания, обиды и раны. Психотерапевт побуждает клиента к тому, чтобы
заново «физически» пережить их, вызывая проявление напряжения,
психологической защиты и прочее. Основная задача на этом этапе заключается в
постепенном ослаблении психологической защиты. Когда клиент приступает к
работе в психотерапевтической группе, обсуждение его проблем продолжается;
теперь он вступает в самые разнообразные взаимоотношения с другими членами
группы, что может способствовать переживанию большего количества первичных
эмоций, чем в индивидуальной психотерапии. Клиенты вспоминают
травмирующие события раннего детства, вплоть до рождения. Задача
психотерапевта на этом этапе – направлять клиента в поиске именно тех событий,
которые вызвали эти разрушающие его чувства, без выражения которых
невозможно исцеление.
Групповая психотерапия сочетается с обучением глубокому дыханию, для того
чтобы участники избавились от поверхностного, невротического дыхания и
приблизились к переживанию первичного страдания. Психотерапевт работает
также над изменением манеры речи клиента, которая рассматривается как один из
защитных механизмов. Цель этих и многих других приемов – дать человеку
возможность соприкоснуться с первичными переживаниями и обрести
способность выразить те чувства, которые он осознал.
Клиенты, прошедшие курс первичной терапии, сбрасывают бремя прежних
страданий и начинают лучше справляться с жизненными ситуациями, не
нуждаясь в столь высокой степени признания и принятия их другими людьми. Их
действия приобретают смысл и становятся «настоящими», что способствует
обретению душевного комфорта и социального статуса. Освобождение от
напряжения, новое самоощущение позволяют клиенту, прошедшему курс
первичной терапии, точнее оценивать свое эмоциональное и физическое
состояние в любой ситуации.
Быть «настоящим», по мнению Янова, означает быть свободным от тревоги,
депрессии, фобий, быть способным жить настоящим, без навязчивого стремления
удовлетворять свои потребности.
Первичная терапия была одним из первых методов психотерапии, который
радикально отошел от психоанализа, придавая большее значение сосредоточению
на чувствах и переживанию целостности своего Я.
7.5. Метод Ф. Александера
Франц Матиас Александер был австралийским актером. Он страдал
повторяющейся потерей голоса, для которой не было органических причин.
Посредством длительного самонаблюдения он обнаружил, что потери голоса
были связаны с давящим движением головы назад и вниз. Научившись подавлять
эту тенденцию, Александер перестал страдать от ларингита; кроме того,
исключение давления на шею оказало позитивное действие на все его тело.
Работая над собой, Александер создал технику обучения интегрированным
движениям, основанную на уравновешенном отношении между головой и
позвоночником.
Александер полагал, что предпосылкой свободных естественных движений
является наибольшее естественное растяжение позвоночника. Формула метода
Александера: «Освободить шею, чтобы дать голове сдвинуться вперед и вверх,
чтобы дать больше удлиниться и расшириться».
Цель состоит не в том, чтобы стараться вовлекаться в какую-либо мышечную
деятельность; ученик стремится дать телу автоматически и естественно
приспособится во время концентрированного повторения формулы: а на уроке –
при реагировании на руководящие движения учителя. На уроке прорабатываются
движения, взятые из обычной повседневной деятельности, и ученик постепенно
научается применять принципы техники. Равновесие между головой и
позвоночником обеспечивает освобождение от физических напряжений и
зажимов, улучшает линии позы и создает лучшую координацию мышц. С другой
стороны, нарушение этих отношений порождает зажимы, искажение линий тела,
портит координацию движений. Уроки техники Александера предполагают
постепенное тонкое руководство в овладении более эффективным и
удовлетворительным использованием тела. Руководитель должен уметь видеть
различные блоки, препятствующие свободным движениям тела, предвидеть
движения
с
предварительным
ненужным
напряжением.
Управляя
приспособлением тела ученика в небольших движениях, учитель постепенно дает
ему опыт действования и отдыха интегрированным, собранным и эффективным
образом.
Уроки Александера обычно сосредоточены на сидении, стоянии, ходьбе, в
дополнение к так называемой «работе за столом», когда ученик ложится и в руках
учителя испытывает ощущения энергетического потока, который удлиняет и
расширяет тело. Эта работа должна давать ученику ощущение свободы и
простора во всех связках, опыт, который постепенно отучает человека от зажимов
и напряжений в связках, порождаемых излишними напряжениями в повседневной
жизни. Техника Александера особенно популярна среди людей творчества, но
также эффективно используется для лечения некоторых увечий и хронических
заболеваний.
Психотехника Александера помогает людям, неправильно и неэффективно
пользующимся своим телом, избежать этих неправильностей в действии и в
покое. Под «использованием» имеются в виду привычки в держании и движении
тела, привычки, которые непосредственно влияют на физическое, умственное и
эмоциональное функционирование человека.
7.6. Метод М. Фельденкрайза
Моше Фельденкрайз работал с Ф.М. Александером, изучал йогу, фрейдизм,
Гурджиева, неврологию, был специалистом по дзюдо; Его метод предназначен
для восстановления естественной грации и свободы движений, которой обладают
все маленькие дети. Техники Фельденкрайза – это работа с паттернами
мышечных движений, помогающая человеку найти наиболее эффективный
способ движения и устранить ненужные мышечные напряжения и неэффективные
паттерны, которые вошли в привычку в течение многих лет.
Фельденкрайз разработал множество упражнений, меняющихся от урока к
уроку (они систематизированы и подробно описаны в книге «Сознавание через
движение»). Они обычно начинаются с небольших движений, постепенно
соединяющихся в большие и более сложные паттерны. Цель состоит в том, чтобы
развить легкость и свободу движений в каждой части тела.
Фельденкрайз указывает, что необходимо принять большую ответственность
за себя, понять, как действует тело, научиться жить в соответствии со своими
естественными конституцией и способностями. Каждое действие включает
мышечную деятельность. Фельденкрайз подчеркивает необходимость научиться
расслабляться и находить собственный ритм, чтобы преодолеть дурные привычки
в использовании тела. Люди должны освободиться, играть, экспериментировать с
движением, чтобы научиться чему-то новому; но пока они находятся под
давлением, в напряжении, в спешке – они могут лишь повторять старые паттерны.
Упражнения Фельденкрайз обычно разбивают кажущуюся простой деятельность
на ряд связанных движений, чтобы выявить старый паттерн и развивать новый,
более эффективный способ выполнения той же деятельности.
Всякая человеческая деятельность проходит три стадии. Первая –
естественный способ. Далее следует индивидуальная стадия, на которой многие
люди развивают собственный, особый и личный способ выполнения действий,
который появляется естественно. Наконец, наступает третья стадия изучаемого
метода, на которой действие выполняется в соответствии с системой или особым
методом, и перестает быть естественным.
Усвоенный систематический метод обладает преимуществом в эффективности
и возможностью развития высокого уровня выполнения. По Фельденкрайзу,
преобладание формального обучения в нашей цивилизации ведёт к преобладанию
профессионализма в тех областях, которые были естественными во все времена
человеческой истории. Поэтому цель работы Фельденкрайза состоит в том, чтобы
создать в теле способность двигаться с минимумом усилий и максимумом
эффективности, не посредством увеличения мускульной силы, а посредством
возрастающего понимания того, как тело работает.
Уравновешивая работу коры и уменьшая уровень, возбуждения, Фельденкрайз
обнаружил, что мы можем достигнуть чрезвычайно расширенного сознавания и
становимся способными пробовать новые сочетания движений, которые были
невозможны, когда связи между корой и мускулатурой были замкнуты
предписанными ограниченными паттернами.
7.7. Чувственное сознавание
Эта психотехника разработана в США Ш. Селвер и Ч. Бруксом, основываясь
на работах Э. Гиндлер и Х. Якоби. Техника направлена на изучение целостного
органического функционирования в мире, который человек воспринимает, частью
которого он являемся. Для терапевта, работающего в этой традиции, представляет
интерес «личная экология» человека: как он совершает действия, как относится к
людям, ситуациям и объектам. Он стремится найти, что естественно в этом
функционировании, а что обусловлено; что есть продукт эволюционного развития
природы человека, а что стало «второй натурой», которая изолирует его.
Чувственное сознавание – это процесс научения возвращаться в
соприкосновение с телом и чувствами, со способностями, которыми человек
располагал, будучи ребёнком, но утратил во время формального обучения.
Родители реагируют на детей с точки зрения собственных идей и предпочтений,
вместо того, чтобы попытаться почувствовать, что может помочь реальному
развитию ребенка. Другая проблема детского опыта – совершение усилий:
родители не хотят дожидаться естественного развития способностей их детей, и
научают их «стараться».
Работа чувственного сознавания фокусируется на непосредственном
восприятии, научении отличать собственные чувства и ощущения от культурно и
социально привитых образов. Многие упражнения в этой системе основаны на
повседневной человеческой деятельности – чтобы открыть отношение к
окружающему, развить сознательную осведомлённость о том, что человек делает.
Ещё один аспект чувственного сознавания включает отношение с другими.
Большинство упражнений системы имеют внутреннюю, медитативную
ориентацию.
7.8. Другие методы
Существуют и другие психотехники, применяемые в телесно-ориентированной
психотерапии, но получившие сравнительно меньшую известность.
Например, «биосинтез». Его специфика заключается в уважительном
отношении к проблемам клиента. Отличительная черта биосинтеза – глубинная
проработка терапевта; терапевт должен постоянно очень тонко чувствовать, что
происходит с клиентом, что является залогом продуктивной работы.
Метод танцевально-двигательной терапии. Инструментом здесь является
танец; танцем здесь называется любое естественное движение тела или
естественная позиция. Под настоящим танцем имеется в виду язык, передающий
чувства, то, как люди с ними обращаются. Исследование языка движений
открывает новое многообразие физической, эмоциональной и духовной жизни.
Метод под названием «танатотерапия» разработан Владимиром Баскаковым и
в переводе означает «исцеление смертью». Это способ терапевтического
использования «целительных свойств смерти». Специфические приемы, точно
моделирующие ситуацию смерти, позволяют испытать глубинные состояния, в
результате которых переоцениваются многие вещи и многие проблемы находят
свое разрешение. Любой страх, в конечном счете, это страх умереть, и
танатотерапия – один из возможных способов работы с собственными страхами.
При этом используются только телесно-ориентированные техники, и в этом
состоит уникальность данного метода. Вообще-то, этот метод даже больше
относится к трансперсональной психотерапии.
Таким
образом,
большинство
известных
телесно-ориентированных
психотехник появились и развивались вне группового направления в
психотерапии, однако чаще всего применяется как раз в групповых формах.
В классических подходах телесно-ориентированной психотерапии имеется ряд
важных понятий, которые имеют основополагающее значение: «энергия»,
«мышечная броня», «почва под ногами» и так далее.
В
телесно-ориентированной
психотерапии
имеются
свои
психотерапевтические процедуры, влияющих на дыхание и способствующих
пониманию телесного состояния и напряженных поз, а также двигательные
упражнения, работающие с физическим контактом между участниками группы.
Большинство групп телесно-ориентированной психотерапии включают
физический контакт в групповое взаимодействие. Двигательные упражнения
способствуют возврату участников к примитивному эмоциональному состоянию,
к своей первичной природе. Одни упражнения призваны помочь обеспечить
доступ к заблокированным эмоциям гнева и ярости, другие помогают каждому
участнику высвобождать эмоции.
На основе упражнений руководитель и члены группы делают выводы о «броне
характера» каждого участника, блоках спонтанного течения энергии, и делают
анализ, соотнося телесное состояние с психологическими проблемами. В телесноориентированных психотехниках считается, что высвобождение негативных
аффектов может приводить к позитивным личностным изменениям.
Глава 8. Танцевально-двигательная терапия
8.1. Возникновение и развитие танцевально-двигательной терапии
Корни танцевально-двигательной терапии восходят к древним цивилизациям.
Возможно, люди начали танцевать и использовать движение как средство
коммуникации задолго до возникновения языка. Делая экскурс в историю, можно
увидеть, что танец был одним из способов жизни, общения, гармонизации
человека. Человеческую историю можно рассматривать не только как хронологию
событий, но и как историю движения.
Со временем в западных культурах танец из формы социальной коммуникации
самовыражения превратился в вид искусства, целью которого была поучение и
увеселение публики (К. Рудестам, 1998). Одной из первых, кто внес вклад в
возрождение творческого танца, была известная танцовщица Айседора Дункан
(ХХ век). Традиционно считается, что душевная жизнь человека самым
непосредственным образом связана с телом, с движениями. Терапией, которая
объединяет в себе работу с телом, движениями и эмоциями, является
танцевально-двигательная терапия.
На ее развитие оказали влияние психоаналитическая теория (В. Райх, 1942; Г.
Салливан, 1953), аналитическая психология К. Юнга (1961). Одним из главных
достоинств танцевально-двигательной терапии является ее преемственность
традициям древнейших культур, с точки зрения понимания строения и роли
движения в жизни человека и целостного подхода к телесному и психическому
здоровью. К. Юнг считал, что взаимное проникновение телесных и душевных
признаков столь глубоко, что по свойствам тела мы не только можем сделать
далеко идущие выводы о качествах души, но и по душевным особенностям мы
можем судить о соответствующих телесных формах. В литературе выделяются
следующие факторы, способствовавшие развитию танцевально-двигательной
терапии:
– после II Мировой войны многим людям требовалась реабилитация:
физическая и духовная. Танцевально-двигательная терапия способствовала этому.
«Первой леди» в данном виде терапии считали Мэриан Чейс, которая работала в
больнице св. Элизабет в Вашингтоне, округ Колумбия. Она развила танец в
терапевтическую модальность. Работая с невербальными и психическими
больными, добилась больших успехов. Пациенты, которые считались
безнадежными, стали способны к групповым взаимоотношениям и выражению
собственных чувств;
– 50-е годы: были открыты транквилизаторы. Танцевально-двигательная
терапия выступила как альтернативная программа для лечения психических
расстройств;
– 60-е годы: «движение тренинга человеческих отношений», что
способствовало работе с группами и разработке методов развития самосознания.
– исследования невербальной коммуникации, в том числе анализ
коммуникативного поведения человеческого тела;
Представление о танце как коммуникации было развито танцовщицей Мери
Вигман: «Танец – это живой язык, которым говорит человек... Танец требует
общения прямого, потому что его носителем и посредником является сам человек,
а инструментом выражения – человеческое тело».
В 50-е – 60-е годы тоже стали использовать танец в качестве терапевтической
модальности для лечения эмоциональных расстройств. Это Труди Шуп и Мэри
Уайтхаус, Франческо Боус и Лилиан Эспинак. Работали они в разных
направлениях, но их общими терапевтическими целями являлись: интеграция
тела, ведущая к ощущению цельности, разделение группового и индивидуального
выражения чувств, выражение эмоционального материала, включающего в себя
конфликты, воспоминания и фантазии через символические действия.
Большое влияние на развитие танцевально-двигательной терапии оказала
аналитическая психология К. Юнга. «Тело без души нам ни о чем не говорит, так
же как – позволим себе встать на точку зрения души – душа ничего не может
значить без тела...» К. Юнг считал, что артистические переживания, которые он
называл «активным воображением», выраженные, например, в танце, могут
извлечь неосознанные влечения и потребности из бессознательного и сделать их
доступными для катарсического освобождения и анализа. «Душа и тело – не
отдельные сущности, а одна и та же жизнь».
8.2. Основные принципы и цели танцевально-двигательной терапии
Основная задача танцевально-двигательной терапии – обретение чувствования
и осознанности собственного «Я». Люди обращаются к танце-терапевту потому,
что они, будучи отчужденны от тела, не чувствуют себя интегрированными, В
нашей современной культуре мы относимся к телу часто как к вещи, предмету. В
отличие от подходов работы с телом, в танцевально-двигательной терапии нет
идеальной модели тела, которую нужно достичь. Танце-терапевт относится к телу
как к эволюционирующему процессу. И еще важнейшее отличие танцевальнодвигательной терапии от различных подходов работы с телом состоит в том, что
здесь клиент сам исследует себя (принцип активности клиента), свои движения и
развивается по собственному пути, а терапевт следует за ним (то есть
недирективный стиль терапии). Данная терапия больше интересуется тем, как
движение чувствуется, чем тем, как оно выглядит.
Джоан Смолвуд, юнгианский аналитик и танце-терапевт, ученица Мери
Уайтхаус и Труди Шуп, выделила три компонента терапевтического процесса:
1. Осознание частей тела, дыхания, чувств, образов, невербальных «двойных
сообщений» (когда наблюдается диссонанс между вербальным и невербальным
сообщением человека).
2. Увеличение выразительности движений (развитие гибкости, спонтанности,
разнообразия элементов движения, включая факторы времени, пространства и
силы движения, определение границ своего движения и их расширение).
3.
Аутентичное
движение
(спонтанная,
танцевально-двигательная
импровизация, идущая от внутреннего ощущения, включающая в себя опыт
переживаний и чувств и ведущая к интеграции личности). Аутентичное движение
активизирует те части психики, которые К. Юнг описывал как части
бессознательного. Аутентичное Движение как метод танцевально-двигательной
терапии, основанный на аналитической психологии К. Юнга, создала Мэри
Уайтхаус.
8.3. Эмоции и движения
Танцевально-двигательная терапия может служить мостом между миром
сознания и бессознательного. С помощью танцевально-двигательной терапии
пациент может использовать движение для более полного выражения себя и для
сохранения своей аутентичности в контакте с другими. В отличие от других
подходов работы с телом, танцевально-двигательная терапия использует сны,
образы или символы в работе с телом. Танцевально-двигательная терапия – это
единственный вид терапии, где используется очень много свободного
пространства. Танце-терапевт работает постоянно с собственным телом,
используя его как инструмент, с помощью которого он знакомится с
невербальным миром клиента. Танцевально-двигательная терапия, помимо
движения, использует еще такие понятия как вес, пространство, время – для
расширения и обогащения творческого и выразительного мира клиента.
Танце-терапевт концентрируется на взаимоотношениях терапевт – клиент,
клиент – пространство, осознанные движения – неосознанные. Танцевальнодвигательная терапия выступает в двух формах: индивидуальной и групповой. В
групповой форме процесс танцевально-двигательной терапии основан на том, что
терапевт направляет спонтанность движений участников, развивает их. Типичная
групповая сессия включает в себя 3 части: разогрев, его развитие и завершение
(такая структура характерна и для других видов психотерапевтических групп:
психодрамы, гештальта и так далее).
Разогрев помогает включиться в группу, лучше почувствовать свое состояние,
центрироваться. Эмоциональные состояния участников группы выражаются и
развиваются более полно на телесном уровне, интегрируя мысли, чувства и
действия. В результате разогрева участники группы обычно чувствуют
расслабление, координированность и готовность двигаться. Разогрев также
способствует началу осознавания своих чувств и мыслей и их связи с телом и
движениями. (Например: вытягивание плечей и рук может развиться в толкающее
движение, связанное с желанием вытолкнуть что-то прочь, неприятную ситуацию
или человека, с кем это связано). Повторяя и усиливая движения, терапевт
помогает каждому участнику осознать чувства через обратную визуальную связь.
Двигательное поведение расширяется в танце, помогая осознаванию конфликтов,
желаний, и может способствовать проживанию негативных чувств и
освобождению от них. Здесь терапевт должен быть очень чувствительным к
происходящему в группе, чтобы не было эмоциональной и физической
перегрузки, которая ведет к сопротивлению работе. Терапевт помогает привести
процесс движения к завершению (3 часть группового процесса) с помощью
вербальной обратной связи. Эта стадия способствует интеграции физического,
эмоционального и когнитивного компонентов структуры «Я».
8.4. Работа с межличностными отношениями
Танце-терапевт выявляет и развивает текущие эмоциональные и
психологические темы, соотнося их с личной историей каждого. Одна из главных
тем групповой работы является «Как быть собой, находясь в контакте с другими
людьми».
Раньше танцевально-двигательная терапия применялась почти всегда к людям
с тяжелыми нарушениями. Сегодня же – все больше ориентируется на работу со
здоровыми людьми, имеющими психологические затруднения, с целью развития
у них самопринятия, эффективного межличностного и группового
взаимодействия, самоактуализации, интеграции частей «Я». Поэтому все больший
интерес приобретают именно социально-психологические аспекты танцевальнодвигательной терапии. Существует три основные области работы танцетерапевта:
1. Тело и его движения.
2. Межличностные отношения.
3. Самосознание.
Целями терапии в первой области являются: активизация тела для того, чтобы
помочь пациенту обнаружить полностью напряжения и конфликты, развить
больше возможностей тела для получения опыта чувства телесной интеграции и
координации.
Во второй области танце-терапевт устанавливает базовый уровень
коммуникации через использование ритма и прямого физического
взаимодействия. Групповой опыт позволяет увеличить степень самосознания
через визуальную обратную связь, которую человек получает через наблюдение
за движениями других людей. Наблюдая, как выражаются чувства через тело у
других, участник группы может начать идентифицировать и обнаруживать свои
собственные чувства. Микрокосм мира, представленный в группе, дает участнику
группы возможность получать и давать обратную связь и расширить
поведенческий репертуар социально-психологических ролей.
В третьей области цели сгруппированы вокруг идеи о том, что осознанный
телесный опыт благоприятствует и углубляет самосознание. Наиболее прямое
выражение особенностей индивидуальности возможно через тело. Это
физический опыт действия мышц выступает как быстрый путь познания и
получения опыта о себе, развивает «Я-концепцию» и способствует повышению
самооценки.
8.5. Танцевально-двигательные методы и тренинги личностного роста
На тренингах личностного роста и трансформации танцевально-двигательной
терапии (ТДТ) используется с различными целями, в различном объеме и с
различной степенью осознанности. Целесообразно прояснить место и
возможности ТДТ в контексте других техник и направлений «новой
психотерапии».
Основные техники ТДТ вплетены в ткань общей танцевальной сессии и
являются параллелями, интерпретациями известных терапевтических техник на
языке движения и танца. Можно проследить несколько таких параллелей:
присоединение по позе и дыханию в НЛП, присоединение по позе и движению
(«зеркало»); преувеличение, усиление чувства и его выражения в гештальттерапии – оформление, преувеличение определенного движения в процессе
танцевальной сессии, развитие темы в действие; работа с мышечными блоками и
последовательностями
сложнокоординированных
действий
в
телесноориентированной терапии освобождение от напряжения, расширение
диапазона движений в ТДТ и так далее. Таким образом, можно сказать, что ТДТ,
обладая примерно тем же арсеналом приемов, что и другие направления «новой
волны» психотерапии, работает с ними на своем поле в теле и движении.
Кроме техник-приемов внутри ТДТ разработано множество техник-форматов
(упражнений и форматов), которые могут быть легко включены в контекст
многих тренингов. Это такие упражнения как «континуум» (в его многообразных
российских вариантах), «аутентичное движение», контактная импровизация,
«танец пешеходов» (pedestrian dance), «джаз тела» Габриэлы Рот и многих
других.
Для примера: процесс «Тропа танца», известный также как «Танец пяти
движений». Авторство его принадлежит «городскому шаману» Габриэле Рот. Она
выделила пять первичных ритмов движения, которые, по ее мнению,
присутствуют во всех культурах и являются репрезентациями онтологических
качеств.
1. Flowing – плавные, мягкие, округлые и текучие движения; движения
«женской» энергии.
2. Stacatto – резкие, сильные и четкие движения, «мужские» движения.
3. Chaos – хаотические движения.
4. Lyrical – тонкие, изящные движения, «полет бабочки» или «падающего
листа».
5. Stillness – движение в неподвижности, наблюдение за первичными
импульсами движения, «пульсирующая статуя».
Для этого процесса существует специальная музыка, каждая стадия длится
около пяти минут. Перед началом процесса проводится инструктаж, после
процесса – проговор. «Танец пяти движений» рекомендуется проходить с
закрытыми глазами, полностью отдаваясь, включаясь всем телом в каждый из
ритмов.
Эти модальности или ритмы движения в контексте терапии и личностного
исследования являются репрезентациями характеристик личности. У клиента или
участника тренинга может быть неприятие определенных движений. Так,
достаточно часто женщины среднего возраста не принимают «мужские», резкие и
сильные движения. «Я не такая, мне это не нравится» – говорят они.
Одновременно они жалуются на недостаток внимания в семье, невозможность
выражать свои чувства, положение жертвы. В процессе работы выясняется, что
именно ясное, яркое и четкое выражение своих желаний помогает изменять
ситуацию. Источник силы часто находится там, куда нам страшно и непривычно
идти.
Таким образом, эта техника может выполнять несколько функций:
Диагностическую – человек обнаруживает «освоенные и неосвоенные»
качества и то, как эта картина связана с его жизнью. Он может сделать
осознанный выбор – освоить определенную зону своей жизни, до этого
незнакомую или даже «запретную».
Тестовую – если проводить эту технику в начале и в конце тренинга, то многие
люди ясно воспринимают степень и качество наступивших личностных
изменений.
Терапевтическую – в сочетании с другими техниками осознания и
трансформации «Тропа танца» позволяет человеку найти способы выражения
себя, расширить диапазон реакций и форм взаимодействия. Кроме того, само по
себе движение, к тому же наполненное личностным и смыслами, оказывает
положительное психофизиологическое действие.
Таким образом, танцевально-двигательная терапия позволяет проработать
динамический аспект паттернов мышечного напряжения. Динамический аспект
мышечного напряжения иногда трудно отреагировать иным способом, даже
глубинная
телесно-ориентиоованная
работа
не
охватывает
эту
последовательность напряжений. Осознавая танец, танцуя свободно и осознанно,
человек делает шаг к принятию свободы и творчества в повседневной жизни.
Танце-терапевт
должен
обладать
большой
чувствительностью
к
происходящему, чтобы дать возможность людям прожить эмоции, выразить их и
трансформировать.
Благодаря работе в группе по танцевально-двигательной терапии с проблемами
доверия, осознания личностных границ, и другими личностными проблемами, а
также с помощью обратной связи: вербальной и невербальной, устанавливаются
благоприятные межличностные отношения. Группа по танцевально-двигательной
терапии – это микрокосм различных социальных ситуаций, благодаря чему
клиенты учатся более адекватно воспринимать себя и других и расширять спектр
поведенческих возможностей.
Глава 9. Восточные методы и элементы телесной терапии
Восточная телесно-ориентированная терапия окружена тайнами и загадками.
Секреты ее хранились в храмах и монастырях, охраняемые строгими монахами, и
передаваемые только от ученика к учителю. Целесообразно остановиться на
вопросах: что же такое восточная терапия, какие виды ее бывают; что такое йога,
откуда она взялась, и что в нее входит?
9.1. Акупрессура или точечный массаж
Акупрессура или точечный массаж – это надавливание на акупунктурные
точки пальцами. Цель акупрессуры – поддерживать ровный ток жизненной
энергии и возобновлять ее естественное течение при каком-то нарушении.
Важнейшие биологически активные точки, на которые воздействуют во время
акупрессуры, располагаются на 12 главных меридианах и двух сосудах.
Некоторые особые точки находятся и на иных, вторичных меридианах.
Акупунктуру (иглоукалывание) ни в коем случае нельзя использовать
самостоятельно. Неправильное применение игл может привести к опасным
заболеваниям. Акупрессуру, напротив, легко освоить любому человеку. Для этого
не требуется особое медицинское образование, кроме того, при самолечении
необходимо сосредоточиться на очень небольшом количестве точек. Акупрессуру
можно проводить без каких-либо вспомогательных средств, почти в любой
ситуации и в любое время. Данный метод лечения лишен вредных побочных
воздействий. В 70-х годах на Западе начались интенсивные исследования этого
метода, завоевавшего огромную популярность. Большое количество этих
исследований было посвящено проблеме снятия боли. Согласно одной из теорий,
стимулирование активных точек вносит помехи в работу центральной нервной
системы, и болевые сигналы не могут достичь мозга. Другая теория предполагает,
что надавливание на акупунктурные точки стимулирует выработку эндорфинов –
естественных анальгетиков, образующихся в мозге.
«Шиатсу» в переводе буквально означает «давление пальцами» (палец – shi и
atsu – давление). Этот вид массажа в первую очередь направлен на
восстановление и поддержание энергетики человека. Особенно эффективен при
лечении бессонницы, а также нервных расстройств. Шиатсу базируется на
китайской теории циркуляции тонкой энергии. Это – отчасти, более тонкая форма
массажа, поскольку имеется дело с высшим уровнем механизма тела – или
энергией, а не именно воздействием на кости, мускулы, и тому подобное.
Мастера шиатсу воздействуют на энергетические потоки человека, надавливая
на определенные точки, расположенные в углублениях тела и определяемые чаще
интуитивно. Воздействовать на нужные точки можно не только пальцами, но
специальными массажными шарами «ки-гонг», прижимая их и слегка вращая по
часовой стрелке.
Шиатсу может быть использован в качестве полной системы профилактики
здоровья, или просто для уменьшения напряжения, релаксации и общего
улучшения состояния человека.
9.2. Тайский масаж
Традиционный Тайский массаж (или Nuad in Thai) имеет длинную историю
лечебного воздействия на организм человека. Он, как и китайская народная
медицина, и индийская йога, основан на учении о невидимых энергетических
линиях, пронизывающих все тело. Воздействие на акупрессурные точки,
находящиеся на этих линиях, способно избавить от многих страданий... Тайский
массаж – очень широко распространенная форма лечения в Тайланде. Он
занимает ведущее место в системе здравоохранения и считается удобным и
эффективным методом лечения всеми слоями населения.
В отличие от классических западных форм массажа, Тайский массаж меньше
обращается к механическому воздействию на мышцы человека, но более к так
называемым линиям и областям энергии, которые считаются основными
меридианам в Китайской медицине. Традиционный Тайский массаж использует
определенные участки тела, чтобы оказать положительное влияние на другие
(внутренние) части организма, с помощью чего достигается приятное состояние
расслабления.
Тайские массажисты верят в длительный сеанс. Они говорят «один час
хорошо, два часа лучше, три часа будет наилучший эффект». Время уходит
быстро в течение трех часов, но даже при коротком сеансе можно добиться
прекрасных результатов.
В тайском массаже насчитывается 4 позиции: спереди, сзади, боковая и сидя.
Большое количество времени уходит на работу спереди, особенно на ногах.
Работая на ногах, увеличиваем объем движений, обрабатывая энергетический
линии успешно леча поясничные радикулиты и остеохондрозы. Спина, шея и
плечи особенно у людей работающих на компьютерах могут обрабатываться во
всех позициях.
Для массажа не используются никакие масла и кремы. Лишь иногда
специальные травяные экстракты, усиливающие эффект массажа. Главные
результаты традиционного Тайского массажа чувствуются пациентом на
духовном уровне (восстановление внутреннего баланса, гармонизация нервной
системы). Тесно связанный с акопрессурой и рефлоксологией, вследствие
уникальной техники (экзотичной, как все восточное), Тайский массаж в
некоторых случаях имеет гораздо лучшие результаты оздоровления, чем обычные
формы массажа. (Вспомните, как долго не старятся китаянки и японки: до весьма
зрелого возраста они выглядят, как юные девушки).
9.3. Цигун
Цигун является древней китайской системой, созданной более 6 тысяч лет
назад и направленной на укрепление здоровья и лечение заболеваний.
В Китае цигун подразделяется на даосский, буддийский, конфуцианский,
медицинский, воинский, тибетский, шаолиньский, уданский и другие.
Мастера цигуна считают, что он есть соединение работы сердца и тела. Работа
с сердцем означает работу со всем духом и мыслью человека. Работа с телом – это
работа с энергией при помощи мысли. Внутренняя работа с духом, мыслью и
энергией означает работу со светом, теплотой и силой.
Занимаясь цигун, человек впитывает энергию неба, земли и соединяет их в
себе в области нижний даньтянь. Тем самым, согласно даосской концепции, он
взращивает в себе пилюли долголетия и бессмертия.
Начальная энергия у человека возникает из «цзин», который приобретается из
семени отца и яйцеклетки матери. Поэтому начальная энергия человека
приобретена и превращена из половой системы матери и называется энергией
«юань-шэнь». Она наполняет всё тело человека и представляет врождённую,
невидимую материю, играющую чрезвычайно важную роль в жизнедеятельности
человека. В процессе занятий цигун «цзин» превращается в энергию «ци»,
энергия «ци» превращается в «шэнь» (дух), а шэнь возвращается к пустоте. Таким
образом, регулируется равновесие между мужским и женским началами «Ян» и
«Инь» в организме человека и соответственно между организмом и природой.
9.4. Даосские лечебные жесты
Мало кто осведомлен о силе, значении и роли собственных рук. Древние даосы
умели управлять энергией рук и добиваться поразительных результатов.
Тайцзи-цюань – сложное внутреннее искусство, практикуемое каждое утро
тысячами людей по всему Китаю. Цель этого – улучшить здоровье и продлить
жизнь.
Созданное даосским монахом Чжан Саньфэном более 500 лет назад, тайцзицюань содержит в себе полный набор упражнений для тела и ума,
стимулирующие ток крови, освобождающие малоподвижные суставы и
увеличивающие внутреннюю энергию тела. Эти упражнения лишены всякого
вредного влияния, свойственного другим физическим системам.
Как воинское искусство, тайцзи-цюань основывается на гибкости,
уступчивости, проворстве, восприимчивости и расслабленном состоянии тела и
ума. Эти качества могут быть развиты до высочайшей степени с помощью туйшоу (буквально «толкающие руки») – воплощение принципов тайцзи в
упражнениях для двоих, а также через практику формы с традиционным оружием.
Из экзотических видов массажа у нас наиболее распространены шиатсу и
амма. «Амма» означает «успокоение рукой». Эта необычная методика была
изобретена слепыми, для которых массаж был способом заработать себе на жизнь.
За несколько тысячелетий лет амма трансформировалась в особую философию
исцеления методом акупрессуры и акупунктуры, то есть надавливанием на
определенные точки или области тела. Амма, как восточный вид массажа,
основан на учении о потоках энергии, циркулирующей в организме.
Представители восточной медицины уверены в том, что массаж самостоятельно
способен избавить человека если не от всех, то от очень большого количества
заболеваний. В большинстве случаев диагностика проводится мастером
восточного массажа самостоятельно и сразу же определяется лечебный курс. В
амма используются поглаживание, разминание, растяжение и поколачивание тела
в местах расположения акупрессурных точек. Противопоказаний к применению
амма значительно меньше, чем к европейскому массажу.
Другой вид восточного массажа, направленный на лечение специфических
расстройств – от неподвижности суставов и мигреней до серьезных болезней.
Мастера туи-на перекатывают энергию непрерывным потоком по активным
меридианам тела человека. Считается, что эти энергетические меридианы
соответствуют различным органам. Движения сильные и быстрые, весь сеанс
занимает не больше получаса. Это довольно болезненная, но эффективная
процедура.
9.5. Ломи-ломи (гавайский массаж)
Это современная интерпретация древнего ритуала «инициирования», который
проходили все гавайские девушки, достигшие зрелости. Элементы массажа когдато были движениями шамана, манипулирующего с девичьим телом, и имели
символический смысл. Некоторые традиции сохранились. Вокруг кушетки
ставятся две чашки (с водой и с землей) и маленькая свечка, что должно помочь
единению сил природы на время сеанса массажа. Благовония, ароматические
масла, этнические ритмы и движения – энергичные, плавные, интенсивные – в
сочетании с техникой «циркулирующего» дыхания наполняют тело силой и
энергией.
9.6. Аюрведический массаж
Согласно индийской философии где-то в районе темечка находится Сахасрара,
высшая энергетическая чакра. «Воздействие на эту зону не только расслабляет, но
и улучшает память, активизирует восприятие и открывает пути обмена
энергиями», – объясняют практики индийской техники. Массаж головы мягкими
поглаживаниями и приятными вибрациями с расслабляющими маслами трав – это
индийский метод, уходящий корнями в древнее учение Аюрведы. Эта техника
уравновешивает нервную систему, снимает эмоциональный стресс и головную
боль, а в конце сеанса от макушки до кончиков пальцев разливается тепло,
исчезает напряженное выражение лица, кожа разглаживается, уменьшаются круги
под глазами, и появляется румянец.
9.7. Хатха-йога
Основоположником учения йогов считают древнеиндийского мудреца
Патанджали, жившего во II – I вв. до н.э. Патанджали выделил йогу в
самостоятельную систему на основе уже существовавшего опыта занятий
отдельных йогов. Он излагает философию и практику классической йоги в своих
185 афоризмах, названных «Йогасутра».
Слово «йога» в переводе с санскрита буквально означает «соединение», но в
более широком толковании – «то, что соответствует», «то, что последовательно и
неуклонно применяется». Йога в первую очередь – религиозно-философская
система, и основное внимание в ней уделяется тем средствам и техническим
приемам, которые способствуют достижению конечной цели учения. Я думаю,
что следует помнить – йога включает в себя и цель, и средство достижения этой цели.
Суть мировоззрения йогов заключается в соединении индивидуальной души
человека с мировым духом, с абсолютной душой или Богом. По мнению йогов, в
этом – цель жизни. «Очищение» и «совершенствование» – эти два понятия лежат
в основе учения йогов, которое кроме того, предусматривает выполнение
комплекса физических упражнений, контроль над дыханием, соблюдение гигиены
питания, а также соответствующих норм этики. Ю.А. Мерзляков (1994) считает,
что йога – это образ жизни, ведущий к физическому здоровью, психической
уравновешенности, спокойному и доброму взгляду на окружающий мир. Йога –
это не застывшее учение, оно динамично и в своей современной ипостаси все
больше отходит от религиозно-мистических толкований и приближается к чисто
практическим целям. Она не предназначена для какого-то узкого круга лиц,
практические знания йогов не означают, что человек должен стать отшельником и
жить уединенно в горах. Это самый обыкновенный человек, живущий
нормальной жизнью. Для занятий йогой не имеет значения социальный статус.
Любая наука в сущности бесконечна, она имеет свои азы, основополагающие
принципы. Это относится и к йоге. Желающий достичь вершин этого учения
должен знать о состоянии своего здоровья, проконсультироваться у врачей и
обучаться под руководством опытных учителей йоги – гуру. Заниматься нужно
систематически.
В труде Патанджали «Йогасутра» изложена йога, делящаяся на 8 ступеней,
составляющий «восьмеричный путь» йоги:
1. Яма – межличностные взаимоотношения.
2. Нияма – внутриличностная самодисциплина.
3. Асана – позы.
4. Пранаяма – система дыхательных упражнений.
5. Пратьяхара – отход от чувственного восприятия.
6. Дхарана – концентрация мысли.
7. Дхяна – медитация (процесс вникания в сущность объекта сосредоточения).
8. Самадхи – самореализация (состояние полного вникания в сущность
данного объекта).
В хатха-йогу входят четыре ступени: Яма, Нияма, Асаны и Пранаяма. Раджайога включает также четыре ступени – Пратьяхару, Дхарану, Дхьяну и Самадхи.
Хатха-йога – это гимнастическая технология комплексного совершенствования
тела и сознания, то есть того набора инструментов, за счет использования
которого осознающее существо движется по Пути осознания. Иными словами,
Хатха-йога – это преднамеренная практика специфических поз для достижения
целостности или это лучше понимать как медитацию в движении.
Среди многих известных человечеству технологий интегрального
совершенствования хатха-йога является одной из самых эффективных.
Согласно учению йогов наше тело живет за счет «положительных» и
«отрицательных» токов, и когда они находятся в полном равновесии, то можно
говорить об отличном здоровье (речь идет, видимо, о равновесии процессов
ассимиляции и диссимиляции в обмене веществ). На языке древней символики
«положительный» ток обозначался словом «ха» (Солнце), а «отрицательный» –
словом «тха» (Луна). Слиянием этих двух слов и получено слово «хатха», смысл
которого символизирует единство противоположностей. Каждое упражнение
хатха-йоги характеризуется определенным положительным воздействием на
различные органы и системы человека. Достигаемые при этом высокая
жизнеспособность и ловкость тела при регулярных занятиях по системе йогов
может сохраняться до конца жизни.
Незначительные траты энергии резко отличают хатха-йогу от европейской
атлетики. Расслаблению уделяется больше внимания, чем напряжению мышц. Не
случайно в некоторых исследованиях полушутя отмечается, что «йога – это
гимнастика для лентяев». Однако сами йоги ставят это себе в заслугу.
«...Мышечное развитие отнюдь не тождественно здоровью... Все движения
выполняются медленно и плавно... Основная цель – в усилении циркуляции крови
и притоке кислорода. Это достигается при посредстве движений позвоночника и
различных сочленений, при глубоком дыхании, но без интенсивной работы
мышц».
Цель Хатха-йоги – прежде всего в развитии центральной и периферйной
нервной системы и построении совершенной эндокринной системы.
Тренировочная технология хатха-йоги на протяжении тысячелетий специально
разрабатывалась для того, чтобы создавать тело, предназначенное для
воплощения в себе сложноорганизованного сознания.
В основе технологического алгоритма хатха-йоги лежит система физических
упражнений, состоящих из элементов, именуемых асанами. Слово «асана»
переводится с санскрита как «поза, положение тела, форма». Каждая асана есть
особое гимнастическое упражнение, которое при правильном выполнении
оказывает гармоничное тренирующее воздействие на ткани опорно-двигательного
аппарата и внутренних органов.
Многовековой
опыт
позволил
практикам
хатха-йоги
настолько
усовершенствовать систему асан, что она превратилась в уникальный арсенал
средств для оптимизации функциональных состояний любых органов и систем
посредством естественной оптимизации процессов управления их работой.
Сегодня уже ни для кого не является секретом, что физическое тело
человеческого существа есть нечто большее, чем просто совокупность
органических тканей, и что, помимо органического тела, человек обладает телом
«энергетическим». Йоги знали об этом очень давно. Они рассматривали
человеческое тело как некую энергетическую структуру, состоящую из
органического тела и «собранных» на нем оболочек – «тонких» компонент
«энергетического тела». Эти оболочки на санскрите называют «кошами». Слово
«коша» переводится как «кокон».
Йоги разработали целый класс техник, специально предназначенных для
управления распределением энергии в нервной системе и в системе «кош».
Техники этого типа основаны на управлении дыханием и называются
«пранаямой» – «искусством управления Силой». Прана – сила, энергия, яма –
контроль, управление.
Почти все заболевания возникают вследствие прямых или косвенных
психологических, психоэмоцинальных причин. Отрицательные эмоции, стрессы,
вредные привычки, нехорошие и неправильные поступки ведут к заболеваниям
тела и нарушениям психики. Заболевания могут проявляться даже спустя многие
месяцы и годы после воздействия указанных выше факторов.
Для борьбы с этим и рекомендуется первая ступень йоги – Яма. Согласно
индийской мифологии Яма – бог смерти, отсюда и позаимствовано название, что
символически означает «смерть плохим привычкам». На первой ступени йоги
ученик должен нанести смертельный удар своим порокам, неправильному
поведению и мышлению. Эта ступень включает пять основных разделов:
1. Ахимса – не причинять окружающим вреда в мыслях, словах и делах,
искоренив ненависть и зло, т.е. относиться к другим людям так, как мы бы хотели,
чтобы другие относились к нам. Все остальные разделы логично вытекают из
первого и расширяют его смысл.
2. Сатья – правдивость и искренность в мыслях, словах и делах, поскольку
правда выражает истину, реальность. Если правда может нанести вред человеку,
обманывать его все же не стоит, лучше вместо советов оказать ему конкретную
поддержку в его заботах и трудностях. Действия лучше отражают свойства
человека, чем слова.
3. Астейя – не присвоение чужого в мыслях, на словах и в делах, избавление от
всевозможных соблазнов, которые делают людей низкими, подлыми, ведут к
подрыву доверия, калечат их сознание.
4. Брахмачарья – воздержание, умеренность во всем, в мыслях, словах и делах.
Несоблюдение этих правил привносит хаос в отношения между людьми и
делает невозможным создание равновесия, гармонии сознания человека и всего
общества.
В начале занятий йогой нужно заниматься изучением Ямы и самоанализом
утром и вечером в спокойной обстановке, не менее 15 минут и не более часа.
Желательно концентрировать свое внимание на тех качествах, которые вы бы
хотели приобрести, а не на тех, от которых хотели бы избавиться. Заниматься
следует постепенно, последовательно переходя от менее трудного к более
сложному, регулярно. Когда все правила Ямы будут отработаны, продолжая их
совершенствовать, можно перейти к следующей ступени – Нияме. Нияма –
возрождение нового, положительного образа жизни, мышления. Нияма состоит из
5 разделов:
1. Шаоча – внутреннее и внешнее очищение.
2. Сантоша – победа над противоположностями.
3. Тапас – самодисциплина, направленная на создание положительного
характера. Бывает трех видов: а) тапас речи – говорить только правду, не
употреблять бранных слов, не обижать своей речью других, не кричать на людей,
словом, следить за культурой речи, контролировать свою речь. В гигиенических
целях йоги рекомендуют не реже одного дня в месяц соблюдать абсолютное
молчание. Оптимальный вариант – молчать один день в неделю (выходной). В
этот день нужно думать о возвышенном, о природе, космосе и тому подобное, и
больше бывать на свежем воздухе. Кроме того, в речи нужно стараться быть
кратким и конкретным и не говорить без необходимости. Здесь будет уместно
вспомнить пословицу: «Слово – серебро, молчание – золото». б) тапас ума –
культивирование спокойствия, уравновешенности, хорошего настроения,
положительных мыслей, чувств, эмоций. в) тапас тела – соблюдение
необходимых гигиенических процедур, предписываемых йогой, закаливание,
тренировка.
4. Свадхьяя – регулярное чтение, изучение литературы по философии,
физиологии, то есть той, что способствует самопознанию, расширению кругозора
и знаний. «Невежество не имеет начала, но имеет конец, у знания есть начало, но
нет конца».
5. Ишвара-пранидхана – постоянное пребывание в гармонии со всей
вселенной.
Кроме следования принципам психоэнергетической безупречности и
корректного подхода к питанию, к условиям, необходимым для практики хатхайоги, относится физическое здоровье. В случае необходимости для подготовки
тела на начальных этапах применяют техники йога-терапии. Они состоят из
комплексов упрощенных вариантов асан и специальных очистительных и
гигиенических процедур. Как только терапевтическая необходимость в этих
процедурах оказывается исчерпанной, их применение прекращают.
Хатха-Йога – это своеобразный процесс общения человеческого существа с
Бесконечностью в самом себе, в ходе которого происходит постижение, развитие
и совершенствование им самого себя и своих взаимоотношений с Миром.
Йогическая тренировочная техника – язык этого общения.
Роль буквы в телесном языке хатха-йоги играет асана – отдельное положение
тела, форма. Существует огромное количество асан, из которых фактически в
практике используется две-три тысячи. Наиболее распространенных – около
полутысячи, из них базовых – порядка трехсот. Нет двух различных асан, которые
бы идентично воздействовали на энергетическую структуру. Поэтому для
достижения наибольшей полноценности и разносторонности физического и
психоэнергетического развития целесообразно строить практику так, чтобы в ней
использовалось как можно большее количество доступных для выполнения асан.
В роли слога в языке йогической тренировочной практики выступает
упражнение или крийя. Слово «крийя» переводится с санскрита как «действие».
Простое упражнение или простая крийя – соединение одной асаны и
промежуточных движений, посредством которых тело приводится в
соответствующее этой асане положение.
Составное упражнение или составная крийя – короткий комплекс,
составленный несколькими энергетически и логически взаимосвязанными
простыми крийями. Два различных варианта крийи, по-разному составленной из
одних и тех же асан, оказывают различное воздействие на энергетическую
структуру и сознание практикующего. Поэтому в практике стараются
использовать как можно больше разнообразных вариантов крий, по мере
повышения уровня тренированности усложняя и развивая их структуру.
Словом в том языке, с помощью которого хатха-йогин общается с
Бесконечностью в самом себе, является так называемая виньяса или связка. Слово
«виньяса» переводится с санскрита как «порядок следования».
Виньяса – комплекс, составленный несколькими энергетически и логически
гармонично взаимосвязанными крийями. Две виньясы, по-разному составленные
из одних и тех же крий, обладают различным воздействием на энергетическую
структуру.
И, точно так же, как в случае с асанами и крийями, степень полноты
тренирующего, развивающего и совершенствующего воздействия практики на
энергетическую структуру зависит от количества, разнообразия и уровня
сложности применяемых виньяс.
Витара – энергетически и логически целостный относительно короткий
комплекс, составленный несколькими виньясами. С санскрита слово «витара»
переводится как «стремящийся вперед». Точно так же, как в случае с асанами,
крийями и виньясами, нет двух различных витар, которые оказывали бы
идентичное воздействие на энергетическую структуру. Даже если витары
составлены из одних и тех же виньяс, и отличаются только по структуре. Поэтому
в практике обычно стараются использовать как можно большее количество сетов,
отличающихся друг от друга по составу и структуре. Для развития практики
пользуются последовательным структурным и техническим усложнением.
В освоении упражнений хатха-йоги, надо придерживаться трех основных
заповедей йогов:
1. Последовательность с постепенным переходом от простого к сложному.
2. Регулярность и систематичность (перерыв в занятиях во время разучивания
комплекса допустим не более, чем на 10 дней, иначе весь цикл упражнений
придется начинать сначала). Если человек разучил весь комплекс и выполняет его
целиком, но у него произошел перерыв в занятиях свыше 10 дней, то он может
выполнить весь комплекс целиком, но сначала каждое упражнение делать
минимальное число раз.
3. Умеренность во всем.
Хатха-йога дает следующие результаты:
1. Развивает мышцы и повышает подвижность.
2. Массирует внутренние органы, что обеспечивает их хорошую работу.
3. Устраняет физическое напряжение и умственные стрессы, что
автоматически приводит к расслаблению мышц и снятию стрессов и таким
образом обеспечивает первый шаг к снятию умственного напряжения, поскольку
физического расслабления невозможно достичь, если человек находится в
состоянии умственного напряжения.
Таким образом, восточные методы телесной терапии являются сложным и
трудоемким процессом, но вместе с тем и весьма действенным средством снять
стресс, физическое напряжение, умственную усталость.
Наше тело есть то, что сделала из него мысль и Хатха-йога прекрасно помогает
это понять, а главное поверить, что мы можем сделать невозможное. Но следует
помнить, что Хатха-йога не является панацеей от всех болезней и при занятиях
нужно следовать здравому смыслу, быть осторожным, внимательным, не гнаться
за быстрыми результатами. Индийская пословица говорит: «пусть ученик идет
своим путем с терпением, или его фундамент и его слишком поспешно
воздвигнутое здание обрушится на него».
Йога включает в себя и цель, и средство достижения этой цели.
Глава 10. Нейролингвистическое программирование в психотерапии
НЛП – это искусство и наука о личном мастерстве. Искусство, потому что
каждый вносит свою уникальную индивидуальность и стиль в то, что он делает, и
это невозможно отразить в словах или технологиях. Наука, потому что
существует метод и процесс обнаружения паттернов, используемых
выдающимися личностями в любой области для достижения выдающихся
результатов. Этот процесс называется моделированием, и обнаруженные с его
помощью паттерны, умения и техники находят все более широкое применение в
консультировании, терапии, образовании и бизнесе для повышения
эффективности коммуникации, индивидуального развития и ускоренного
обучения.
10.1. История НЛП
НЛП возникло в начале 1970-х и стало плодом сотрудничества Джона
Гриндера, который был тогда ассистентом профессора лингвистики в
университете Калифорнии в Санта Крузе, и Ричарда Бэндлера – студента
психологии в том же университете. Ричард Бэндлер, кроме того, сильно
интересовался психотерапией. Они вместе изучали действия трех выдающихся
психотерапевтов: Фрица Перлза, новатора психотерапии и основоположника
школы терапии, известной под названием гештальт-терапии, Вирджинии Сатир,
необыкновенного семейного терапевта, которой удавалось разрешать такие
трудные семейные взаимоотношения, которые многие другие семейные
психотерапевты находили неприступными, и, наконец, Милтона Эриксона,
всемирно известного гипнотерапевта.
Бэндлер и Гриндер вовсе не собирались открывать новую школу терапии, они
лишь хотели определить паттерны, используемые выдающимися терапевтами, и
передать их другим. Их не интересовали теории, они создавали модели успешной
терапии, которые работали на практике и которым можно было научиться. Трое
терапевтов, которых они моделировали, представляли собой индивидуальности,
сильно отличающиеся друг от друга, и все же они использовали удивительно
похожие основные паттерны. Бэндлер и Гриндер вскрыли эти паттерны,
рафинировали их и построили изящную модель, которая может быть применена в
эффективной коммуникации, личностном изменении, ускоренном обучении и,
конечно же, в получении большего удовольствия от жизни. Они опубликовали
свои первые открытия в четырех книгах, вышедших в 1975 – 77 годах: «Структура
магии» 1 и 2 тт. и «Паттерны», 1 и 2 тт. (две книги о гипнотических техниках
Милтона Эриксона). Количество публикуемой литературы по НЛП увеличивается
с тех пор с нарастающей скоростью.
В то время Джон и Ричард жили неподалеку от Грегори Бэйтсона, английского
антрополога, автора работ по коммуникации и теории систем. Научные интересы
Бэйтсона были чрезвычайно широки: биология, кибернетика, антропология и
психотерапия. Он хорошо известен как автор теории двойной связи в
шизофрении. Его вклад в НЛП был чрезвычайно велик. И, наверное, только
сейчас становится совершенно очевидным, насколько он был глубок.
Начиная с этих первоначальных моделей. НЛП развивалось в двух
взаимодополняющих направлениях. Во-первых, как процесс обнаружения
паттернов мастерства в любой области человеческой деятельности. Во-вторых,
как эффективный способ мышления и коммуникации, практикуемый
выдающимися людьми. Эти паттерны и умения могут быть использованы сами по
себе, но, кроме того, могут служить обратной связью в процессе моделирования,
чтобы сделать его еще более могущественным.
В 1977 году Джон и Ричард провели серию весьма успешных публичных
семинаров по всей Америке. НЛП распространяется быстро: в Америке к
настоящему времени около 100 тысяч человек в той или иной форме прошли
тренинги НЛП.
Весной 1976 года Джон и Ричард спрятались в бревенчатом домике высоко в
горах неподалеку от Санта Круза, собирая вместе все прозрения и открытия,
которые они сделали. К концу марафона, который длился 36 часов, они открыли
бутылку красного калифорнийского вина и спросили сами себя: «Как это будет
называться?»
В результате получилось Нейролингвистическое программирование –
громоздкое словосочетание, за которым скрываются три простые идеи.
Часть «Нейро» отражает ту фундаментальную идею, что поведение берет
начало в неврологических процессах видения, слушания, восприятия запаха,
вкуса, прикосновения и ощущения. Мы воспринимаем мир через пять своих
органов чувств, мы извлекаем «смысл» из информации и затем руководствуемся
им. Наша неврология включает в себя не только невидимые мыслительные
процессы, но и наши видимые физиологические реакции на идеи и события. Одно
просто является отражением другого на физическом уровне. Тело и разум
образуют неразделимое единство, человеческое существо.
«Лингвистическая» часть названия показывает, что мы используем язык для
того, чтобы упорядочивать наши мысли и поведение и чтобы вступать в
коммуникацию с другими людьми. «Программирование» указывает на те
способы, которыми мы организуем свои идеи и действия, чтобы получить
результаты.
НЛП имеет дело со структурой субъективного опыта человека: как мы
организуем то, что видим, слышим и ощущаем, и как мы редактируем и
фильтруем с помощью органов чувств то, что получаем из внешнего мира. НЛП
также исследует то, как мы описываем это в языке и как мы действуем –
намеренно или ненамеренно – чтобы получить результат.
В 1978 году состоялся первый курс «НЛП-Практик». В 1979 году Бэндлер и
Гриндер написали свою вторую книжку – «Из лягушек в принцы». В это же время
каждый из членов самой первой группы решил идти своей дорогой, а год спустя
разошлись и основатели НЛП – Гриндер и Бэндлер.
10.2. Сущность НЛП как психотерапевтического направления
НЛП или Нейро-Лингвистическое Программирование – наука, изначально
возникшая как нечто психологическое. Сейчас она охватывает абсолютно все
сферы человеческой деятельности, начиная учением грамотно писать и,
заканчивая тем, что тебе даже в плохом сне не снилось. Вот то, что, к примеру,
может человек, отлично владеющий НЛП. Ситуация очень простая – есть два
говорящих друг с другом человека. Один из них хочет продать веник за 200
рублей. Другой совсем не хочет покупать веник – он ему и бесплатно сейчас не
нужен. Через две минуты происходит следующее – человек покупает веник,
говорит спасибо и приходит домой с ощущением полной удовлетворённости
жизнью из-за покупки веника.
НЛП – это не программирование на компьютере. В НЛП предполагается, что
люди – биокомпьютеры. Как можно догадаться, в любом компьютере могут быть
программы. В данном случае – это стратегии поведения. Они могут осозноваться,
а могут лежать в подсознании. Обычно люди не знают о том, что они ведут себя в
соответствии с ими же заложенными программами (если тебе протягивают руку,
то ты её жмёшь). Поэтому часто люди имеют только одну программу на один
стимул. К примеру, если на человека кричит начальник, он обычно обижается,
расстраивается и иногда ему даже плакать хочется. На что это похоже? На то, что
начальник подошёл к клавиатуре, нажал кнопку и получил результат – человек
обиделся. Человека как личности в процессе не присутствует – он не выбрал –
обижаться ему или нет. НЛП позволяет создавать у себя программы, отличные от
существующих, чтобы у человека появился выбор. Кроме того, можно создавать
программы у других людей, при этом они совершенно ничего не заметят.
Раппорт. Представим себе, что мы общаемся с другим человеком. Когда
человек говорит, его сообщение состоит из двух частей. Первая – это речь (7%
сообщения). Вторая – невербальное послание. Теперь можно сказать о том, как же
вызвать доверие у собеседника – будь то покупатель, преподаватель на экзамене
или любой другой человек. В любом случае, чем больше доверия собеседник
испытывает к тебе, тем больших результатов ты добьёшься. Надо достигнуть
раппорта, то есть состояния бессознательного доверия. Для этого используется
такой инструмент НЛП, как подстройка.
Подстройка – максимальное копирование поведенческих паттернов
собеседника, начиная от позы и заканчивая стратегиями мышления. Надо
посмотреть, как человек сидит и сесть также. У него нога на ноге? Сделать также.
Голова наклонена влево? Наклонить свою также. Руки лежат на столике?
Положить свои точно так же, как у него и так далее. Нужно внимательно
приглядеться к тому, как человек дышит. Теперь нужно самому дышать так же,
как он дышит. У него вдох – и у тебя, у него выдох – и у тебя тоже.
Подстраиваться надо долго, особенно вначале. Но нужно не только
подстроиться, но и продолжать это делать. Через несколько минут можно
попробовать вести человека. То есть сделать какое-то движение рукой, к примеру.
Если ты правильно подстроился, и твоё движение – естественное и удобное для
собеседника, то он точно так же подвинет руку. Может просто с некоторым
опозданием. Если получилось, значит, ты уже достиг раппорта. Теперь
собеседник к тебе расположен, но раппорт надо поддерживать постоянно.
Якорь. Якорь – это внешний стимул, вызывающий внутреннюю реакцию,
состояние, переживание или даже поведенческую реакцию. Якоря могут быть
визуальными (которые видно), аудиальными (которые слышно) и
кинестетическими (которые ощущаются телом).
На первом этапе самые эффективные якоря – визуальные. Почему? Потому что
кинестетические в большинстве случаев не доступны. Аудиальные же якоря не
очень подходят, так как они часто не воспринимаются в силу различных причин.
В качестве якоря можно использовать много вещей, приемов. Можно
перекладывать чайную ложку с места на место, можно стучать этой ложкой по
кружке (аудиальный якорь), можно перемешивать кофе ложкой (смесь якорей).
Все механизмы НЛП очень просты, что даже иногда неНЛПисты даже их
называют неэффективными.
10.3. Основные рабочие термины и понятия НЛП
Одной из основных сфер деятельности НЛП является повышение
эффективности
коммуникаций между людьми. НЛП как направление
современной практической психологии обладает разработанными эффективными
методами, постоянно самосовершенствуется и развивается. Возможности НЛП
даже шире, чем применение в психотерапии – это разработка новых подходов к
обучению, развитие способностей человека, выявление наиболее интересных и
успешных моделей поведения и мышления людей, повышение личностной
эффективности в профессиональной деятельности и так далее.
Возможность работать с внутренней реальностью человека, позволила НЛП
далеко продвинуться в области психотерапии. Благодаря тому, что использование
методов НЛП позволяет психотерапевту «проникнуть за симптом» и выйти на
уровень работы с мыслительными стратегиями человека, НЛП может
удовлетворить достаточно обширные запросы людей.
НЛП относится к процессу психотерапии как к обучению. Это означает, что
если человек столкнулся с затруднениями и решил прийти за помощью к
психотерапевту, то к данному моменту он использовал все известные ему методы
разрешения этой трудности. Участвуя в тех или иных действиях, предлагаемых
психотерапевтом, человек не только решает поставленную перед собой задачу, но
и обучается новой стратегии, которая в будущем может помочь ему самому
справляться с подобными ситуациями.
Одним из основополагающих взглядов НЛП в области психотерапии является
убеждение в том, что каждый человек обладает всеми внутренними ресурсами для
решения всех своих задач и достижения всех своих целей. Работа психотерапевта
заключается в технологической организации процесса, который позволил бы
пациенту найти и закрепить в себе скрытые ресурсы и возможности, нужные для
продвижения к намеченной цели.
Другой важный подход, отличающий НЛП от многих других направлений
психотерапии, это уверенность в том, что любых изменений можно достичь
достаточно легко и с наименьшими негативными переживаниями. Характерным
примером может служить работа в технике «Быстрое лечение фобий», в которой
человек вместо повторного проживания своего испуга до полуобморочного
состояния, может позволить себе от души посмеяться.
Диапазон симптомов, с которыми обычно обращаются к НЛПпсихотерапевтам, достаточно широк. В частности, это и зависимости (курение,
алкоголизм, наркомания) и вредные привычки, фобические реакции (страх
высоты, темноты, одиночества, страх после аварий, катастроф и стихийных
бедствий), соматические аллергии, контроль веса и различные психосоматические
заболевания (язвенная болезнь желудка, мигрень, гипертоническая болезнь,
многие сексуальные расстройства и другие), депрессивные состояния и другие.
Как показывает зарубежный опыт, использование подходов и методов НЛП в
психоневрологических клиниках дает устойчивые положительные результаты.
Также одной из отличительных особенностей НЛП является то, что
психотерапевт большую часть времени уделяет детальной и качественной
проработке «желаемого результата» клиента, потому что часто, приходя к
психотерапевту, пациент слабо представляет, что ему действительно нужно.
Особенности работы НЛП в психотерапии выражаются в используемой модели
«SCORE», что является аббревиатурой английских слов: Симптомы, Причины,
Результаты, Ресурсы, Эффекты. Это минимальное число элементов, о которых
НЛП-психотерапевт собирает информацию для получения устойчивых
изменений; это траектория его движения при работе с пациентом. Первое с чего
начинает работу НЛП-психотерапевт – сбор информации о Симптомах пациента.
Следующий шаг – всесторонний сбор информации о Желаемом Состоянии/Цели
пациента. За ним следует этап проверки Эффектов, которые могут последовать за
достигнутым результатом. В случае если эффекты позитивны, то они
увеличивают мотивацию человека к достижению своей Цели. Если же часть
эффектов окажется негативной, то всегда можно вернуться на шаг назад
дополнить и переформулировать цель. Далее у психотерапевта есть выбор: при
возможности получения изменений без работы с Причинами, он может сразу
собирать информацию о Ресурсах, нужных пациенту для продвижения к его цели.
Работа с Причинами по возможности сводится к минимуму, и в это время
психотерапевт максимум внимания уделяет сохранению позитивного состояния
клиента. Такая последовательность работы позволяет собрать всю нужную для
изменений информацию наиболее коротким путем, а также сделать всю сессию
для пациента наиболее легкой и приятной.
Важный вклад, внесённый НЛП в психотерапию – это вопрос экологичности
любых изменений. Порой человек так стремится избавиться от проблемы, что
совершенно забывает подумать о последствиях этих изменений. Поэтому иногда
полученные «благие изменения» перечеркивают все то хорошее и полезное, что
было у человека раньше. Например: ожесточенная борьба с лишним весом может
привести к анорексии (полному исхуданию). Другим примером неэкологичных
изменений может служить работа с зависимостями и навязчивым поведением,
которая обычно сводится к устранению этого «негативного поведения».
Например, бросив курить, человек становится более раздражительным, менее
работоспособным и малообщительным. Он потерял привычный для него способ
успокоиться и расслабиться во время курения, он больше не находят повода,
чтобы сделать перерыв в работе, ему трудно общаться с незнакомыми людьми без
сигареты в руках. Подобный набор неучтенных выгод, сопровождающий
«вредную привычку», может привести к возвращению старого симптома или его
замещению. В случаях, аналогичных этим (алкоголизм, наркомания, переедание и
другие), очень важно, убирая старую, неприятную человеку реакцию, заменять ее
такой, которая была бы более эффективна прежней и сохраняла бы ее позитивные эффекты.
Визуально-кинестетическая диссоциация. Самый простой способ снова
пережить неприятные ощущения от прошлого события заключается в том, чтобы
вспомнить его в виде ассоциированного образа. Человек должен быть «там»,
глядя на все, что его окружало, своими собственными глазами и переживая те
ощущения вновь. Чтобы ослабить ощущения в настоящем, в НЛП применяется
метод воспоминания ситуации с диссоциированием от нее, когда пациент смотрит
на себя в той ситуации со стороны. Диссоциирование позволяет сглаживать
неприятные ощущения, связанные с прошлыми событиями, так что вы он сможет
смотреть на них отстранённо.
1. Поскольку пациенту предстоит трудное путешествие в свое прошлое,
терапевт устанавливает сильный якорь на состояние безопасности. Он может либо
поставить якорь на состояние «здесь и сейчас», либо попросить пациента
подумать ассоциированно о прошлом опыте, когда он чувствовал себя в
безопасности. Пусть он увидит всю сцену, услышит звуки и ощутит спокойствие
и уверенность. Эта уверенность закрепляется кинестетическим якорем
(прикосновением). При этом психотерапевт должен убедиться в том, что его
прикосновение возвращает пациенту ощущение уверенности.
2. Психотерапевт просит пациента вообразить себя находящимся в кино или
смотрящим телевизор с неподвижным, застывшим изображением на экране.
Когда это будет сделано, нужно будет мысленно выплыть из своего тела, чтобы
увидеть себя, смотрящего на экран, со стороны.
3. Пусть пациент начинает возвращаться назад по своей временной линии к
тому неприятному событию или к самому первому случаю, положившему начало
фобии. Если ему нелегко найти первый случай, следует остановиться на самом
раннем из вспоминаемых. Как бы «просмотреть фильм» об этом неприятном
событии, начиная с того момента, когда он был еще в безопасности перед
случившимся, закончив на том кадре, когда опасность уже миновала и он снова
оказался в безопасности. На выполнение этого этапа потребуется достаточно
времени. Пациент будет видеть действие в состоянии двойной диссоциации,
наблюдая себя, который смотрит на себя более молодого, переживающего то
событие на экране. Двойная диссоциация поддерживает необходимую
эмоциональную отстранённость. Если психотерапевт видит признаки
возвращения фобического состояния, то он просит пациента «затемнить экран» и
начать просмотр фильма снова, предложив ему изменить субмодальности
картинки на экране (например, сделать ее более темной, маленькой и отдалить от
себя, чтобы уменьшить силу негативных ощущений). Эта работа направлена на
то, чтобы войти в согласие со своим собственным переживанием.
Если в какой-то момент пациент вновь провалится в состояние фобической
реакции, нужно вернуться в состояние «здесь и сейчас», восстановить
комфортное состояние (используя «якорь») и начать сначала. Психотерапевт
должен снова успокоить пациента примерно следующими словами: «Вы сейчас в
безопасности здесь, и просто притворяетесь, что смотрите фильм». Этот этап
будет завершен, когда пациент «просмотрит фильм» полностью, будучи в
состоянии комфорта.
4. Когда фильм закончится, психотерапевт поздравляет пациента с тем, что
тому в первый раз удалось пережить это, не проваливаясь в старые негативные
ощущения, и теперь он может опять «вернуться в свое тело». При этом
происходит интеграция позиции отстраненного наблюдателя с самим собой.
5. Теперь пациент воображает себя (при этом обладающего большими
ресурсами, силой и знаниями) переходящим на экран, чтобы передать более
молодому самому себе ту поддержку и одобрение, в которых тот нуждается,
чтобы справиться с инцидентом. Он может успокоить себя молодого словами: «Я
из твоего будущего, я знаю, что ты переживешь это, и все будет хорошо. И тебе
никогда не придется переживать это снова».
Техника взмаха. Эта техника изменяет проблемное состояние или поведение,
предлагая пациенту новое направление. Она не просто заменяет одно поведение
другим, а производит порождающее изменение. Техника работает со
специфическим поведением, от которого пациент хотел бы избавиться, или
реакцией, которую он не хотел бы воспроизводить. «Взмах» легче всего
проводить с визуальными образами, хотя можно осуществить его и в аудиальной
и кинестетической системах. Например, эту технику хорошо применять в работе с
фобическими реакциями или нежелательными привычками.
1. Прежде всего нужно определить то конкретное поведение, которое
требуется изменить – например, фобическая реакция.
2. Отнестись к этому ограничению как к достижению. Психотерапевт
предлагает пациенту объяснить то, как он узнаёт, когда следует запускать
проблемное поведение? Какие конкретно стимулы вызывают его? Психотерапевт
предлагает пациенту вообразить, что тому необходимо «научить» кого-нибудь
этому ограничению. Начать при этом нужно со всегда существующего и вполне
определенного и конкретного стимула, запускающего эту реакцию.
3. Идентифицировать хотя бы 2 визуальные субмодальности запускающей
картинки, которые изменяют реакцию пациента на неё (например, хорошо
работают «размер» и «яркость»). Необходимо испытать эти 2 субмодальности на
другом образе, чтобы убедиться, что они создают желаемый эффект.
4. Далее пациенту предлагается подумать о том, каким бы он хотели стать – то
есть человеком, который реагировал бы уже по-другому и не имел бы этих
ограничений. Каким бы он увидел себя, уже совершив желаемое изменение?
Наверняка у него появилось бы больше выборов, он приобрёл бы новые
способности и тому подобное. Это должен быть его собственный образ,
обладающий желаемыми качествами, а не просто конкретное поведение.
Картинка должна быть диссоциированной, чтобы мотивировать и привлекать к
себе.
Психотерапевту необходимо убедиться в том, что новый образ является
экологическим, что он согласуется с личностью пациента, его окружением и
отношениями с другими людьми. Возможно, потребуется сделать некоторые
регулировки этого образа. Образ «Я» должен быть уравновешенным,
правдоподобным и не связанным тесно ни с какой конкретной ситуацией. Также
он должен являться достаточно притягивающим и производить значительные
сдвиги к более позитивному состоянию. Затем необходимо прервать это
состояние и подумать о чем-нибудь другом.
5. Теперь пациенту надо сделайте картинку-стимул большой и яркой (если
размер и яркость оказались критическими субмодальностями). В углу этой
картинки нужно поместить маленькую темную фотографию нового образа «Я».
Теперь пациент должен взять большой и яркий образ ограничения и очень быстро
превратить его в маленький и тёмный. В свою очередь, новый образ «Я» нужно
сделать ярким и большим. Скорость является здесь существенным моментом –
стирание старого образа и рост нового должны в идеале происходить
одновременно. Может оказаться полезным параллельно вообразить или же на
самом деле произнести некий звук, изображающий этот процесс. Звук как бы
отражает то возбуждение, которое пациент испытывает от превращения в новый
образ «Я». «Экран» очищается, и упражнение повторяется в быстром темпе
несколько раз.
Если «взмах» не работает после пяти повторений, упорствовать не нужно;
вместо этого психотерапевт должен помочь пациенту задействовать свою
креативность, попробовать подобрать другие критические субмодальности, или
изменить желаемый образ «Я» в сторону большей притягательности.
6. Выполнив предыдущие шаги, нужно испытать результат путём
«присоединения к будущему». Вызывает ли стимул ту же самую реакцию? В
следующий раз, когда пациент окажется в такой ситуации, ему необходимо
пронаблюдать за новой реакцией.
Таким образом, НЛП не претендует на звание новой теории, которая бы более
соответствовала физической реальности, чем созданные ранее. Но если считать
принципы НЛП соответствующими действительности и в соответствии с этим
поступать, то можно часто получить ожидаемый результат.
НЛП предлагает концептуальное понимание, прочно основанное на
информатике и компьютерном программировании – однако еще более тщательно
укорененное в наблюдении живого человеческого опыта. Все, что есть в НЛП,
может быть проверено непосредственно вашим собственным опытом или
наблюдениями за другими людьми.
Глава 11. Суггестивная психотерапия
11.1. Внушение
Феномен внушения в его лечебном значении для больного (лечебное
внушение) присутствует в той или иной степени выраженности при каждой
беседе врача с больным, при любом их взаимодействии и является неотъемлемым
элементом психотерапии, сочетаясь обычно с убеждением и разъяснением.
Основным средством внушения является слово, речь суггестора (человека,
производящего внушение). Неречевые факторы (жесты, мимика, действия и так
далее) оказывают дополнительное влияние и, как показали эксперименты, могут
значительно отражаться на эффективности внушения [Куликов В.Н., 1974].
Физиологический механизм внушения и самовнушения представлен в работах
И. П. Павлова, с точки зрения которого внушение – это концентрированный очаг
раздражения в коре головного мозга, по закону отрицательной индукции вызывающей вокруг себя зону торможения, чем и объясняется, говоря словами И.П.
Павлова, его «преобладающее, незаконное и неодолимое значение». С
физиологических позиций была объяснена также различная степень реализации
внушения в бодрствующем состоянии и во время гипноза на основе представлений о так называемых фазовых состояниях в коре головного мозга.
Предлагаются
различные
классификации
суггестии:
внушение
и
самовнушение, внушение прямое или открытое, косвенное или закрытое;
внушение контактное и дистантное и так далее. В медицинской практике приняты
соответствующие приемы внушения в бодрствующем состоянии (наяву), в
состоянии гипнотического и наркотического сна.
Ввиду того, что явления внушения (суггестия) и гипноза тесно переплетаются
друг с другом, П.И. Буль (1974) считает целесообразным пользоваться термином
«гипносуггестивная психотерапия».
Гипносуггестивная психотерапия широко применяется в различных областях
медицины – в клинике пограничных состояний, алкоголизма и наркоманий, а
также при некоторых соматических заболеваниях.
Существует множество методик (вариантов) гипносуггестивной терапии.
Vogt (цит. по Рожнову В. Е., 1979) была предложена методика так называемого
фракционного гипноза, позволяющая добиться более глубокого сна, используя
отчет больного о самоощущениях, и снять настороженное, боязливое отношение к
самому методу. Е. Kretschmer (1949) предложил методику ступенчатого активного
гипноза, существенными элементами которой являются тренировочные
упражнения на релаксацию и фиксацию с ограничением роли суггестивных
факторов.
К.И. Платонов (1962) разработал методику длительного гипноза-отдыха.
Методика реализует требование лечебно-охранительного режима для некоторых
групп пациентов. Больного перед сном погружают в гипнотический сон,
спонтанно переходящий в естественный. Лишь утром с больным
восстанавливается раппорт, и теперь уже гипнотический сон вновь продлевается
на нужное время. Этот так называемый гипноз-отдых может продолжаться до 15 –
20 часов в сутки. Методика использования гипноза для указанной цели отвечает
требованиям немедикаментозной сонной терапии, применявшейся у нас главным
образом в 50-х годах для лечения неврозов, реактивных состояний и некоторых
психосоматических расстройств.
Вариант гипнотической методики Н.В. Иванова (1959) имел своей целью
приближение суггестии – через мотивированные внушения – к решению задач не
только симптоматической, но и в определенной мере патогенетической
направленности.
Методику удлиненной гипнотерапии предложил В.Е. Рожнов (1979). Лечебное
внушение осуществляется в условиях достаточно длительного гипнотического
состояния – от 2 до 3 – 4 часов. Несколько больных погружаются в гипнотический
сон, через каждые 15 – 20 минут проводится лечебное внушение. Подчеркивается
эффективность этой методики в амбулаторных (прежде всего) и стационарных
условиях.
В.Е. Рожновым (1982) разработана также методика коллективной
эмоционально-стрессовой гипнотерапии страдающих алкоголизмом. Размеры
группы должны быть в пределах 8 – 20 человек. Как отмечает автор, маленькие
группы утрачивают преимущества выраженной взаимоиндукции, слишком же
большие – затрудняют осуществление индивидуализированного подхода.
Методика коллективной эмоционально-стрессовой гипнотерапии применяется не
только при алкоголизме, но и при неврозах, прежде всего истерии с
зафиксированными акцентсимптомами. На основании этой методики В. Е.
Рожновым в последние годы разрабатывается концепция эмоциональнострессовой психотерапии [Рожнов В.Е., 1981, 1982].
На разработку концепции эмоционально-стрессовой психотерапии, пишет В.Е.
Рожнов (1982), как «систему воздействия на больного путем формирования у него
жизнеутверждающих, оптимистических устремлений и идеалов, целей и задач,
которые способны преодолеть его болезненную ипохондричность, пессимизм,
фобическую настроенность, апатию и безволие, лишающие сил, необходимых для
борьбы со страданием», оказали влияние понятие о тимогениях, выдвинутое В.А.
Гиляровским (1946), учение о стрессе Н. Selye (1979), в частности, его положения
о саногенном, а не только патогенном значении стресса, взгляды на психотерапию
известного отечественного психотерапевта А.И. Яроцкого (1908) о лечении путем
воспитания у больных возвышенных целей («идеалов») и другие
11.2. Косвенное внушение
Эта форма внушения является основой разработки опосредующей и
потенцирующей косвенной психотерапии, получившей развитие в последний
период в работах главным образом курортных психотерапевтов.
Уверенность и убежденность больного в лечебном эффекте является активным
фактором, который постоянно играет важную роль при проведении всех видов
терапии. Благоприятная общая обстановка лечения, укрепление медицинским
персоналом надежды больного на эффективность лечебной процедуры способны
усилить ее действие. В то же время больной может относиться отрицательно (по
разным причинам) к лечению, может сомневаться в его эффективности. Такого
рода тормозящие отрицательные влияния способны привести к ослаблению
лечебного действия. Механизм «вооруженного внушения» [Charcot J.],
«чреспредметного» внушения или косвенного психотерапевтического эффекта
[Бехтерев В.М., 1911] необходимо иметь в виду при использовании любых
лечебных воздействий, в том числе биологической природы.
Примером косвенной психотерапии является использование различного рода
«масок». В этом случае медицинский персонал предварительно готовит больного
к процедуре, заключающейся в ингаляции «нового, чрезвычайно эффективного»
лекарства, которое «специально заказано для больного» и будет использовано в
особых условиях. Пациента укладывают на стол, накладывают на лицо наркозную
маску, смоченную неизвестной ему пахучей жидкостью, и когда он начинает ее
вдыхать, осуществляют внушение, направленное на восстановление нарушенных
функций, обычно истерической природы (в случае мутизма, при стойких
гиперкинезах, параличах, и так далее). К.М. Варшавский (1973) вспоминает
клиническую демонстрацию на лекции выдающегося психоневролога P. Flechsig,
состоявшуюся в Лейпциге в 1924 г. Демонстрировалась девушка, вообразившая,
что у нее стекляный зад. Боясь «разбить» его, она не садилась и не ложилась на
спину. P. Flecrjsig пообещал пациентке удалить все стеклянные части
оперативным путем. Больную в присутствии студентов уложили на стол, на лицо
была наложена эфирная маска, один из ассистентов разбил над головой пациентки
стеклянный сосуд, профессор произвел соответствующее внушение, после
которого больная встала, свободно села на предложенный ей стул и объявила, что
она чувствует себя полностью выздоровевшей.
11.3. Самовнушение
Самовнушение – это методика внушения каких-то мыслей, желаний, образов,
ощущений, состояний себе самому [Бурно М.Е., 1976]. В психотерапевтической
практике применяются различные методики самовнушения. Чаще они
представляют собой различные варианты давно предложенной техники самовнушения по Е. Соué (1928). Самовнушение является основой или одним из
существенных механизмов лечебного действия) многих иных методов
психотерапии (аутогенная тренировка, другие методы релаксации).
Самовнушение по Куэ. Больному рекомендуется обычно лежа, перед
засыпанием и при пробуждении (т.е. при наличии переходных состояний) до 30
раз повторять автоматически одну и ту же формулу самовнушения, состоящую из
нескольких фраз; и отражающую содержание болезненных переживаний.
Эффективность самовнушения в значительной степени связана с его
продолжительностью. Как отмечает А.М. Свядощ (1982), достоинством метода
при его элементарности является активное привлечение к лечению самого
пациента. В методике Куэ, помимо воображения, которому ее автор придавал
ведущее значение, конечно, присутствует убеждение, прямое и косвенное
внушение. В.М. Бехтерев, впервые описавший у нас метод самовнушения, ценил
его эффективность, в частности, при неврозах, а также включил в систему
лечения алкоголизма в качестве третьей части его триады.
Методика самовнушения была разработана Н.В. Ивановым (1959) в виде
мотивированного самовнушения.
И.К. Шхвацабая и соавторы (1983) при лечении гипертонической болезни
использовали предложенную ими методику, основанную главным образом на
лечебном действии самовнушения. Вначале больные обучаются запоминанию
комплекса ощущений («образа релаксации»), испытываемого во время занятий
аутогенной тренировкой. Далее упражнения строятся таким образом
(самостоятельно или в группе), чтобы связать «образ релаксации» с визуальным
символом, в качестве которого используется правильная геометрическая фигура с
центром симметрии («фигура релаксации»). В ситуациях эмоционального
психического напряжения больной воспроизводит в течение 1 – 2 минут «образ
релаксации», вспоминая или представляя перед внутренним взором «фигуру
релаксации». Методика оказалась эффективной для коррекции невротических
расстройств у больных гипертонической болезнью.
11.4. Аутогенная тренировка
Как метод лечебного самовнушения аутогенная тренировка была предложена
для лечения неврозов J. Schultz в 1932 г. ([Schultz J., 1973]. В нашей стране она начала применяться в конце 50-х годов; наибольшее число клиникотерапевтических
и экспериментальных исследований относится к 60 – 70-м годам.
В основе существующих в настоящее время многочисленных модификаций
аутогенной тренировки лежит применение главным образом 6 стандартных
упражнений первой ступени, предложенных J. Schultz и способствующих
появлению и углублению ощущения тяжести, тепла и холода, покоя в
определенных участках тела, что ведет к релаксации, на фоне которой производится самовнушение с помощью специально разработанных формул. Эти
формулы учитывают жалобы больного и симптоматику болезни. Лечебная
эффективность аутогенной тренировки объясняется А.М. Свядощем (1982) как
действием релаксации, так и целенаправленным самовнушением на ее фоне;
эффективность последнего в состоянии релаксации, вероятно, выше в связи с
наличием легких гипнотических фазовых состояний. Подчеркивается также роль
самоубеждения [Панов А.Г. и другие, 1980].
В основе лечебного действия аутогенной тренировки лежит ряд механизмов
[Лобзин В.С., 1974], в том числе снижение реактивности гипоталамолимбических
образований по отношению к различным раздражителям, а также интенсивности
гипотала-мокортикальных разрядов, что сопровождается уменьшением
эмоционально-вегетативной «возбудимости и ослаблением функциональных
проявлений.
Г.С. Беляев (1971), один из авторов монографии по аутогенной тренировке,
приходит к выводу, что лечебное самовоздействие, основанное на сенсорной
репродукции и самонаблюдении, более результативно, чем прямые ауто- и
гетеросуггестии. Он предложил модификацию методики, основными элементами
которой являются обучение приемам концентрации внимания и самоконтроля при
помощи сложного дыхательного ритма и идеомоторной тренировки,
использование дыхательных упражнений в успокаивающем и мобилизующем
вариантах, уменьшение суггестивного влияния врача, превращение сенсорной
репродукции в ведущий прием аутогенной тренировки, правильное сочетание
транквилизирующих и мобилизующих приемов саморегуляции.
Широкое применение методика получила в качестве психогигиенического и
психопрофилактического средства при подготовке спортсменов, людей,
работающих в условиях эмоциональной напряженности и в экстремальных
условиях. Имеются работы, в которых отмечен положительный опыт применения
аутогенной тренировки в специальных вариантах как метода производственной
гигиены.
Обычно занятия по аутогенной тренировке проводятся в группах 1 – 2 раза в
неделю под руководством врача или психолога; продолжительность занятия от 20
до 30 минут (в зависимости от методики). Большое внимание уделяется
самостоятельным тренировкам пациентов, которые проводятся дважды в день
(утром перед вставанием и вечером перед сном), причем, как правило, пациенты
ведут дневниковые записи, в которых описывают ощущения, испытываемые ими
во время занятий, качество выполнения упражнений и так далее.
В исследованиях отечественных и зарубежных авторов указывается на
возможность ускорения реализации навыков, полученных в процессе аутогенной
тренировки, путем использования принципа биологической обратной связи
(электромиографической, электроэнцефалографической, температурной, обратной
связи ритма сердца).
11.5. Биологическая обратная связь
Методы, основанные на использовании биологической обратной связи
(«biofeedback»), осуществляются в различных областях медицины: для
управления биоэлектрической активностью мозга у больных эпилепсией,
направленного на подавление патологических паттернов ЭЭГ, с целью
обеспечения контроля сердечного ритма, для повышения эффективности
восстановительной терапии постинфарктных больных, при лечении различных
типов головной боли.
11.6. Гипносуггестивная терапия М. Эриксона
Милтон Эриксон родился пятого декабря 1901 года. Он не говорил до четырех
лет, и, когда уже вырос и стал врачом, голос стал его основным терапевтическим
средством. В 17 лет он заболел полиомиелитом, результатом которого стал
полный паралич: он мог только двигать глазами и дышать.
Это было неизлечимо, это было навсегда. На ферме кроме него были родители,
сиделка, брат и семь сестер. Самая младшая только начала ползать. «А мне так
хотелось научиться вставать и ходить!». Эриксон жадно наблюдал за сестренкой и
заново, уже осознанно, учился двигать пальцами, крутить головой, сгибать и
разгибать руки и ноги, ворочать языком и управляться с губами.
После длительного времени излечения он лишь хромал, но очень многие этого
не замечали и считали, что он носит трость для солидности. Ведь этот человек
просто излучал жизнерадостность и счастье. Хотя он смог почти до конца
излечиться от полного паралича, возникшего после первого приступа
полиомиелита, второй случай обострения болезни привел к более тяжелым
последствиям. Все последующие годы Эриксон был прикован к инвалидному
креслу, не имея возможности пользоваться ногами и левой рукой, владея правой
только в небольшой степени. При разговоре он мог использовать диафрагму лишь
частично, а его рот также был частично парализован. В дополнение ко всему
этому он страдал хроническими болями, справляться с которыми ему помогал
самогипноз.
Прожив семьдесят восемь лет, он в буквальном смысле, до последнего дня
проводил обучающие семинары и исцелял больных.
Милтон Эриксон – это уникальный человек. Он сам всегда подчеркивал, что
психотерапия основывается на уникальности, неповторимости каждого человека.
«Я полагаю, что врач должен дать пациенту возможность обдумать свои
проблемы в благоприятной обстановке. Такова роль врача и не более того».
Эриксоновский подход. Милтон Эриксон подобен восточным учителям: он
сам говорил, что если бы оставил всеобъемлющее руководство, то ученики слепо
следовали бы ему, вместо того чтобы идти каждый своим собственным путем.
Эриксоновский подход намного шире и сложнее, чем собственно
гипнотерапия. Освоение эриксоновского гипноза требует упорного труда и
большой практики, но сводится к овладению определенными техниками.
Эриксоновский подход – не просто техники; это и личность самого терапевта, его
установки, взгляды на жизнь, на природу человека и отношение к людям. Жан
Годэн, один из крупных современных авторитетов в области эриксоновского
гипноза, на одном из своих семинаров обратился к ученикам с такими словами:
«Когда вы забудете все, чему я вас научил, я хочу, чтобы вы помнили одно:
неважно, что вы делаете. Важно, кто вы есть». Человек, использующий технику,
важнее техники, которую он использует. Психотерапевт – и гипнотерапевт в том
числе – работает не техниками, он работает «собой».
Только собственный непосредственный опыт может привести клиента к
изменению, которое и является целью всякой психотерапии. Только собственный
непосредственный опыт (в том числе и трансовый) позволяет психотерапевту
добиваться хороших результатов. Знание, по Милтону Эриксону, есть умение:
можно думать, что ты что-то знаешь, но если ты этого не умеешь, то ты этого и не
знаешь. И наоборот: если ты что-то умеешь, то ты это знаешь, даже если думаешь,
что не знаешь.
По мере того, как проясняются основы эриксоновского подхода, техники
Милтона Эриксона, часто парадоксальные и производящие впечатление
магических, начинают становиться понятными и самоочевидными. Уместно
напомнить одну из цитат М. Эриксона: «Есть что-то, что вы знаете, но вы не
знаете, что вы это знаете. Как только вы найдете, что это – то, что вы знаете, но не
знаете, что вы это знаете, вы... станете эффективным гипнотерапевтом».
Роль бессознательного в жизни человека. На Эриксона всегда производило
большое впечатление то, как много люди знают, не осознавая в то же время
своего знания. Часть этих знаний представляет собой психологическую,
эмоциональную или физическую информацию, первоначально усвоенную
сознательно и намеренно, но потом выпавшую из сферы сознательного ума.
Прекрасным примером является сложное обучение, которое необходимо, чтобы
научиться ходить. Большинство взрослых уже не помнят об этом, несмотря на то,
что продолжают использовать прежние навыки и полагаться на них. Другие виды
обучения также могут происходить без их осознавания и без намеренной цели.
Люди учатся и используют результаты обучения, не осознавая этого, поскольку
бессознательное является отдельной, параллельной системой восприятия и
переработки информации.
И, наконец, бессознательное обучение может вообще не использоваться.
Несмотря на то, что значительная часть человеческого поведения имеет
бессознательный или автоматический характер, а большая часть из того, что мы
делаем сознательно и намеренно, зависит от использования бессознательного
обучения, многое из того, чему мы научились и что знаем, никогда не
применяется и не используется нами по причине нашей негибкости или
сознательного вытеснения.
Таким образом, бессознательный ум и бессознательный уровень восприятия
оказывается обширным хранилищем неиспользованных воспоминаний и навыков,
приобретенных в процессе научения – хранилищем основной информации,
необходимой при гипнозе и психотерапии. Бессознательное знает, в чем состоит
проблема, каков источник данной проблемы и как можно от нее освободиться.
Поэтому потенциальные возможности бессознательного во многих отношениях
могут быть весьма полезными.
Каждый нормальный индивид приходит в этот мир с биофизической и нервной
системой, способной воспринимать, думать и реагировать множеством различных
способов. Как уже обсуждалось в предыдущих главах, в процессе роста и
развития только лишь небольшая часть этих потенциальных паттернов
восприятия, понимания и реагирования становится проявленной в сознательном
уме. Остальная часть остается скрытой, не используемой и, как правило,
недоступной. Множество ограничений в отношениях и убеждениях, в установках,
понимании и восприятии, в соматических и физических реакциях, а также в
эмоциях находятся за пределами обычного сознания и передаются в сферу
бессознательного.
Все проявления ответных реакций, возникающих во время гипнотического
транса, основаны на способностях, обычно исключенных из сферы сознания.
Субъект, хорошо поддающийся гипнозу, – это человек, научившийся принимать и
использовать бессознательные способности. Гипноз не создает ничего нового,
чего бы не было у индивида раньше, – он просто дает людям возможность
использовать свои неосознаваемые возможности. Большая часть скрытых,
бессознательных возможностей при нормальном течении событий используется
то в одной, то в другой форме, но их проявления просто не замечаются. Такие
явления, как потеря памяти, анестезия, автоматические движения и даже
галлюцинации, встречаются у людей не так уж редко, но сознательный ум
игнорирует эти явления или пытается воспринимать их как ординарные, не
учитывая и не признавая все те скрытые возможности, которые должны были бы
лежать в основе подобных явлений. А гипноз просто выносит скрытые
возможности на поверхность и непосредственно использует их.
Бессознательное опережает сознательный ум в способности восприятия, в
эмоциях, в ответных реакциях и даже в попытках теоретических объяснений. Оно
содержит в себе все, что сознательный ум упустил, проигнорировал или отверг,
плюс все то, что есть в сознательном уме. Бессознательное имеет доступ почти ко
всему, что содержится в сознательном уме, имея возможность использовать все
это, в то время как сознательный ум обычно ограждает себя от содержания
бессознательного и его потенциальных возможностей.
Бессознательное не знает национальных, культурных или исторических
границ; оно проявляет себя прямо, используя формы мышления, которые понятны
бессознательному другого человека гораздо лучше, чем это могло бы быть на
уровне сознательного ума. Конечно, чем более похож жизненный опыт двух
людей, тем более это верно. Однако у любых двух людей, живущих в этом мире,
достаточно сходного опыта для того, чтобы это было верным.
Бессознательное отражает тот факт, что все люди прежде всего являются
просто человеческими существами с одинаковыми нейрофизиологическими
возможностями и присущей им тенденцией обучаться, воспринимать и
реагировать определенным образом. Во многих случаях комментарии Эриксона,
относящиеся к бессознательному, можно считать описанием основной природы
человека со свойственными ей способностями и тенденциями реагирования.
Данное описание по своему подходу нельзя назвать ни психоаналитическим, ни
гуманистическим, ни бихевиористским – это просто объективное описание того,
чем являются люди, что они делают и что могут делать ниже уровня их
сознательных систем отсчета.
В содержании бессознательного должны быть и индивидуальные отличия,
поскольку бессознательное каждого человека содержит в себе информацию и
впечатления, отражающие уникальную историю переживаний и опыт данного
индивида. Однако фундаментальная форма, структура или паттерн реагирования
бессознательного каждого человека по сути очень сходны. Это связано с тем, что
люди в своей основе одновременно и различаются, и во многом подобны.
Норма и ненормальность. Различие признаков нормы и ненормальности
было четко определено Эриксоном. Любое поведение, не служащее полезным и
значимым целям индивида, не соответствующее интересам личности либо
препятствующее способности пациента достигать необходимых целей, является
ненормальным или нежелательным.
Установки и склонности на уровне сознательного ума рассматривались им как
типичный источник трудностей и проявлений ненормальности в процессе
обучения и в поведении. Поведение, определяемое сознательным умом, часто
приводит к отклонениям и предубеждениям, начиная препятствовать проявлению
возможностей бессознательного, к неспособности получать какую-либо пользу от
приобретаемого опыта и к невозможности достигать цели. Таким образом,
ненормальность часто возникает непосредственно из вредной, бессмысленной и
необъективной деятельности сознательного ума, который борется за понимание
любой ценой – пусть даже это будет ошибочное и ограниченное понимание,
достигаемое за счет утраты общего осознания переживаемого, утраты
бессознательного интуитивного «чувства», как лучше всего вести себя.
Он отмечал, что каждый акт вытеснения может приводить к возникновению
новой отдельной субличности. Эта мысль может дать дополнительные
объяснения развитию сознательного и бессознательного ума. Сама
двойственность «сознание – бессознательное» во многих отношениях также
может рассматриваться как диссоциация, создаваемая в процессе вытеснения.
Поэтому можно сделать вывод, что наблюдения Эриксона указывают на то, что
каждый человек является своего рода двойственной личностью. А привычное
разделение на сознательное и бессознательное может быть сравнимо по своим
последствиям с тем, что наблюдается при расщеплении личности.
Процесс диссоциации также вызывал интерес у Эриксона, который считал этот
процесс важным обстоятельством при гипнотерапии. Эриксон использовал
гипнотический транс для усиления у пациента разделенности на сознательное и
бессознательное, что дает возможность вступать в прямой контакт с
бессознательным умом, в то время как сознательный ум будет сосредоточен на
чем-то другом.
Эриксон не ожидал от своих пациентов, чтобы они были чем-то большим, чем
есть на самом деле. Он осознавал, что все люди несовершенны, и это
несовершенство неизбежно, необходимо и даже желательно. Цель психотерапии,
по его мнению, состоит не в том, чтобы создать совершенного человека, а чтобы
помочь людям научиться лучше использовать существующие возможности и
потенциал, оставаясь при этом собой со своей ограниченностью и
несовершенством. Признавая и принимая все эти моменты, Эриксон создавал для
клиентов атмосферу поддержки, помощи и доверия, предлагая им вполне
реальные и достижимые цели.
Основные принципы работы психотерапевта. Эриксона интересовала
только лишь адекватность поведения пациента в настоящем и изменение его
отношения к реальности в будущем. Какие-либо открытия в отношении ошибок,
допущенных в прошлом, или же связанные с коренящимися в прошлом
причинами нынешних проблем мало занимали его. Он не раз подчеркивал, что
прошлое уже свершилось и не может быть изменено. Единственное, что Эриксона
интересовало в прошлом, – это способность пациента взглянуть на него
объективно и тщательно для преодоления неправильного восприятия,
иррациональных убеждений или ограничений, связанных с прошлым и
продолжающих оказывать влияние на сегодняшнее поведение пациента. Эриксон
отмечал, что причинно-следственные связи с происходившими ранее событиями
могут быть полезны лишь в той мере, в какой они позволяют психотерапевту
направлять внимание пациента на необходимые воспоминания, но инсайты в
прошлом никогда не являлись для него основной целью психотерапевтической
работы.
Эриксон часто использовал метафоры, аналогии и истории личного характера,
что отчасти объяснялось его желанием подтолкнуть пациента к приданию словам
личностного смысла. Так сама передача этих слов пациенту становилась
моментом обретения внутреннего опыта, автоматически переводимого пациентом
в термины, связанные с его мыслями и предыдущими переживаниями. Эриксон
считал, что такой подход в большей мере подходит для передачи пациенту
смысла слов, который должен быть пережит слушателем на внутренним уровне,
чем прямое и директивное высказывание психотерапевтом своей точки зрения.
Позиция Эриксона в отношении роли пациента в психотерапии была простой и
ясной. Он утверждал, что пациент способен сделать что-либо полезное и сам
несет ответственность за то, делает он это или нет. Психотерапевт может создать
подходящие условия, ведущие к изменениям, пытаясь мотивировать пациента на
достижение данных изменений и давая ему возможность приобрести опыт,
способствующий этим изменениям. Но сами изменения должны происходить
непосредственно в сознании пациента. Изменение не может быть навязано
пациенту и нельзя ожидать, что он станет изменяться в неуместном для себя
направлении, не соответствующем его нуждам и прошлому опыту. К сожалению,
это означает, что некоторые пациенты не могут и не будут испытывать
внутренних изменений, какие бы условия ни создавал психотерапевт.
Психотерапевтам, возлагающим бремя ответственности за изменения на плечи
своих пациентов, будет легче осознать и принять свое бессилие в таких случаях.
Согласно Эриксону, психотерапевт играет не столь уж важную роль в процессе
психотерапии, просто создавая каталитическую ситуацию. Таким образом,
первым и наиболее важным, что психотерапевт должен сделать, является
создание соответствующей обстановки и атмосферы, которая будет мотивировать
пациентов пройти через трансформирующие события, необходимые для того,
чтобы дать им возможность применить то, что они обрели вместе с опытом и
научением наиболее эффективным образом, а также с наиболее объективным
взглядом как на самих себя, так и на мир. При этом психотерапевту даже нет
необходимости знать природу проблемы или то, что должно быть сделано для ее
разрешения. В действительности психотерапевту необходимо знать только то, как
создать ситуацию или взаимоотношения, которые будут мотивировать пациента
использовать свой собственный опыт и способности для осуществления
психотерапии.
Проблема, с которой сталкиваются психотерапевты, состоит в необходимости
найти ответ, как сделать или сказать нечто такое, что будет способствовать
возникновению у пациента полезного для него опыта. Цель состоит в том, чтобы
воссоединить пациента с его скрытыми возможностями, не используемыми
вообще или используемыми неправильно, и таким образом подтолкнуть его к
переоценке своих убеждений и изменению неуместных форм поведения. Вне
зависимости от того, какие именно аспекты реальности требуют более
объективной реакции, задача психотерапевта состоит в том, чтобы дать пациенту
возможность обрести опыт, который будет способствовать его росту в том
поведенческом, эмоциональном или интеллектуальном направлении, в котором до
того он не мог или не желал идти.
Способ решения данной проблемы, предложенный Эриксоном, состоял в его
готовности принимать и использовать формы ответной реакции, являющиеся для
пациента типичными и нормальными. Он пытался использовать все установки,
интересы, эмоции или симптомы пациента. Если у пациента преобладало чувство
гнева, Эриксон использовал гнев. Если пациент проявлял чувство гордости,
необходимо было использовать это чувство. Если пациент интересовался
садоводством или путешествиями, Эриксон использовал и эту его особенность.
Он использовал даже манеру речи клиентов. Таким образом, Эриксон позволял
своим пациентам самим определить преобладающие характеристики
психотерапевтического контекста, а затем использовал эти характеристики для
порождения психотерапевтического опыта.
Нельзя недооценивать уровень творчества, необходимого для трансформации
всех проявлений пациента для целей психотерапии. Фактически это та же
проблема, которая часто используется в тестах на творчество – например: «Как
лучше выполнить задачу при использовании этих инструментов». Поэтому особое
значение приобретают тщательные наблюдения за поведением пациентов для
выявления их основных мотивов и потребностей, так же как и концептуальная
гибкость психотерапевта, необходимая для принятия точки зрения пациента и его
языковых паттернов. Психотерапевтическое вмешательство требует сочетания
всех этих способностей: творческого подхода, наблюдательности, гибкости, а
также практического опыта и готовности идти на риск.
Опытные преподаватели бывают особенно искусны в подаче информации в
контексте, который имел бы личностную значимость и важность для студентов,
позволяя им непосредственно пережить то, что прямо и неоспоримо
свидетельствует об истинности того, что говорится. Хороший учитель умеет
сделать личностно значимой любую тему, подавая материал в форме, создающей
мотивацию. Параллели с психотерапией совершенно очевидны, в особенности
если вспомнить тенденцию Эриксона говорить о психотерапевте в роли учителя.
Пациенты не «лечатся», а обучаются вещам, имеющим для них
психотерапевтическое значение. Эриксон не раз говорил о психотерапии как о
процессе обучения. И может быть, если мы начнем воспринимать самих себя как
учителей, то утилизационные техники Эриксона, так же как и лежащий в их
основе подход, станут для нас более понятными и применимыми.
Глава 12. Семейная психотерапия
Семейной психотерапией называется особый вид психотерапии, направленный
на коррекцию межличностных отношений и имеющий целью устранение
эмоциональных расстройств в семье, наиболее выраженных у больного члена
семьи.
В ходе семейной терапии, продолжительность которой может колебаться от
нескольких недель до даже нескольких лет, выделяют ряд этапов. Её
длительность обусловливается тяжестью психических расстройств у «носителя
симптома», выраженностью межличностных конфликтов в семье, мотивацией
членов семьи к достижению терапевтических изменений. Вначале семейная
терапия проводится с частотой 1 – 2 сеанса в неделю, а затем встречи происходят
1 раз в 2 недели, а далее – 1 раз в 3 недели.
Часто в семейной терапии выделяют 4 этапа (Э.Г. Эйдемиллер,
В.В. Юстицкий; 1990):
1) cемейный диагноз, диагностический этап;
2) ликвидация семейного конфликта;
3) реконструктивный;
4) поддерживающий.
Под семейным диагнозом понимается типизация нарушенных семейных
отношений с учётом индивидуально-личностных свойств членов семьи.
Диагностика семейных отношений осуществляется в процессе присоединения к
семейной группе психотерапевта, выдвигающего и проверяющего проблемные
диагностические гипотезы. Особенность процедуры семейной диагностики
заключается в том, что она сопровождает семейную терапию на всех этапах и
предопределяет выбор психотерапевтических техник. Её другая особенность
состоит в необходимости соотнесения полученной от одних членов семьи
информации о происходящем с информацией от других членов семьи и
собственного впечатления психотерапевта, которое сложилось на основании
расспроса и наблюдения за поведением участников процесса психотерапии
(«семья глазами ребёнка», «семья глазами психотерапевта», «какие мы на самом
деле»).
На втором этапе в ходе односторонних встреч психотерапевта с клиентом и
членами его семьи происходит выявление и прояснение истоков семейного
конфликта и ликвидация его посредством эмоционального отреагирования
каждого члена семьи, вовлечённого в конфликт, в результате установления
адекватного контакта с психотерапевтом. Психотерапевт помогает участникам
конфликта научиться говорить на языке, который понятен всем. Кроме того, он
берёт на себя роль посредника и передаёт в согласованном объёме информацию о
конфликте от одного члена семьи к другому. Невербальный компонент этой
информации может быть передан психотерапевтом на сеансе семейной
психотерапии, для чего используется приём «робот-манипулятор», когда
психотерапевт переводит противоречивое сообщение участника сеанса на язык
жеста, сообразуя выразительность жеста с чувствительностью и толерантностью
участников.
Итак,
на
этом
этапе
семейной
терапии
ведущими
психотерапевтическими методами являются: не директивная психотерапия,
нацеленная на вербализацию неосознаваемых отношений личности, а также
специально разработанные методы воздействия членов семьи друг на друга.
На этапе реконструкции семейных отношений осуществляется групповое
обсуждение актуальных семейных проблем либо в отдельно взятой семье, либо в
параллельных группах клиентов со сходными проблемами и их родственников. В
этих же группах проводится ролевой поведенческий тренинг и обучение правилам
конструктивного спора.
Поддерживающий этап семейной терапии состоит в закреплении
приобретённых на предыдущих этапах навыков эмпатического общения и
расширенного диапазона ролевого поведения в естественных семейных условиях.
Также проводятся консультирование и коррекция приобретённых навыков
общения применительно к реальной жизни.
Выделение этапов позволяет структурировать процесс семейной терапии,
обосновывает последовательность применения различных психотерапевтических
методов в зависимости от целей и объёма диагностических сведений. Приёмы,
которые наиболее часто применяются в семейной психотерапии:
1) эффективное использование молчания;
2) умение слушать;
3) обучение с помощью вопросов;
4) повторение;
5) суммирование, резюмирование;
6) уточнение (прояснение) и отражение аффекта;
7) конфронтация, то есть предъявление супружеской паре неосознаваемых или
амбивалентных установок, отношений или стереотипов поведения с целью их
осознания и проработки;
8) проигрывание ролей;
9) создание «живых скульптур»;
10) анализ видеозаписи.
12.1. Развитие семейной психотерапии
В последней четверти XIX века возникло учение о «семейной диагностике» и
«семейном лечении» различных психических расстройств. Подлинным
основоположником семейной терапии в России и одним из первых в мире
считается И.В. Маляревский, который в 1882 году в Санкт-Петербурге основал
врачебно-воспитательное заведение для психически больных детей и подростков,
персонал, которого уделял большое внимание диагностике взаимоотношений в
семьях психически больных, роли дисгармоничного воспитания в формировании
тех или иных проявлений душевных болезней. С родственниками больных детей
проводилось так называемое «семейное воспитание», являвшееся прообразом
современной семейной терапии.
Потребность в семейной терапии возрастала, особенно начиная с 40-х годов
ХХ века, после завершения 2-й мировой войны. В настоящее время выделяют
несколько основных направлений в семейной терапии: психодинамическое,
системное и стратегическое, а также эклектическое. Исторически первым стало
психодинамическое направление, выросшее из анализа Фрейда случая
«маленького Ганса». Тогда были сформулированы основные черты
психодинамического подхода, а именно анализ исторического прошлого членов
семьи, их неосознанных желаний, психологических проблем и взаимных
проекций. Задачей психотерапии являлось достижений инсайта – то есть
осознания того, как нерешённые в прошлом проблемы влияют на
взаимоотношения в семье в данный момент и как из этого нарушенного контекста
отношений возникают невротические симптомы и неконструктивные способы
адаптации к жизни у некоторых её членов. В настоящее время такой подход,
требующий больших усилий, как со стороны психотерапевта, так и со стороны
членов семьи, считается экономически менее целесообразным, хотя и
высокоэффективным.
В настоящее время более половины семейных психотерапевтов работают в
русле системной семейной терапии, четверть представляют психодинамическое
направление. Сторонники эклектического
направления
соединяют
в
психотерапевтической работе различные по лечебным механизмам методы:
гипноз, аутогенную тренировку, медитацию, домашние задания по модификации
поведения, анализ и интерпретацию взаимоотношений, групповые дискуссии и
другие. В семейной психотерапии выделяют несколько основных направлений.
12.2. Школа Пало Алто
Джей Хейли, представитель школы Пало Алто, стал автором метода
«проблеморешающей терапии». Многие методики им были позаимствованы у
Милтона Эриксона. Хейли считал, что отношения в семье определяются исходом
борьбы супругов за контроль над другими членами семьи. Симптом – один из
способов контролировать поведение окружающих. По мнению Джея Хейли,
задача психотерапии состоит в предоставлении людям других способов
воздействия. Лечебный эффект семейной терапии значительно возрастает, если на
терапевтической сессии собираются все члены семьи. Вкладом Хейли в семейную
психотерапию стали различные директивы (задания) членам семьи. Выполнение
заданий обеспечивало равенство, каждый член семьи имел право высказать своё
мнение или что-то сделать. Психотерапевт даёт задания, как во время сеанса, так
и на дом. Цель этих заданий: изменить поведение членов семьи; найти
дополнительный стимул для построения отношений психотерапевта с членами
семьи; изучить реакции членов семьи при выполнении ими заданий; осуществить
поддержку членов семьи, так как во время выполнения заданий психотерапевт как
бы незримо присутствует.
Хейли также применял метафорические и парадоксальные задания. Первые
строились на поисках аналогий между событиями и поступками, которые на
первый взгляд совсем разные; вторые представляют собой такие инструкции,
которым члены семьи сопротивляются и тем самым меняют своё поведение в
нужном направлении.
Другой крупной фигурой в школе Пало Алто был Мюррей Боуэн, которого
считают одним из основоположников семейной терапии в США. К середине 60-х
годов XX века им был разработан метод семейной психотерапии, состоящий из 4-х
принципов:
1. Определение и прояснение отношений.
2. «Не вовлечение в треугольник» (Боуэн рекомендовал психотерапевтам не
вовлекаться эмоционально в конфликты, а сосредоточивать своё внимание на
процессе отношений).
3. Обучение супругов эффективному эмоциональному общению.
4. Занятие «Я-позиции».
12.3. Семейная психоаналитическая терапия
Целью психоаналитической семейной терапии является изменение личности
участников психотерапии таким образом, чтобы они были в состоянии
взаимодействовать как целостные здоровые личности на базе нынешней
реальности, а не на базе неосознаваемых отношений прошлого.
Психоаналитически – ориентированные терапевты также менее директивны,
чем представители других школ.
В этом терапевтическом направлении используются следующие техники:
конфронтация, кларификация, интерпретация и переработка опыта, техники
улучшения коммуникативных способностей, техника «свободных ассоциаций».
Психоаналитики предпочитают наблюдать и слушать, резко останавливая пустое
обсуждение вопросами.
12.4. Семейная системная психотерапия
Крупнейшие представители этого направления – Мара Сельвини-Палаццоли,
Клу Маданес, Сальвадор Минухин и другие. В настоящее время системное
направление считается одним из наиболее широко представленных,
перспективных, экономически целесообразных и терапевтически эффективных
направлений семейной терапии. Значительное влияние на развитие этого
направления оказали положения общей теории систем Ильи Пригожина.
В системной семейной психотерапии семья рассматривается как целостная
система, которая стремится к сохранению и эволюции сложившихся связей. На
всём протяжении своего существования семьи проходят через закономерные
кризисы развития (вступление в брак, отделение от родительских семей,
беременность, рождение ребёнка, поступление ребёнка в дошкольные/школьные
учреждения, окончание им школы и выбор своего жизненного пути, разрыв с
родителями, уход родителей на пенсию и так далее) Именно на этих отрезках
своего существования семьи оказываются неспособными разрешать новые
проблемы прежними способами и поэтому встают перед необходимостью
усложнять свои приспособительные реакции.
Основные шаги семейной системной психотерапии выглядят следующим
образом:
1) объединение психотерапевта с семьёй, присоединение его к предъявляемой
семьей структуре ролей;
2) формулирование психотерапевтического запроса;
3) реконструкция семейных отношений;
4) завершение психотерапии и отсоединение.
Мара Сельвини-Палаццоли ввела такой принцип работы, когда бригада
терапевтов разного пола работают с семьёй, а другие наблюдают за их работой,
находясь за односторонне-прозрачным зеркалом. Единицей психотерапии
является участие на всех сессиях всех членов семьи, живущих под одной крышей.
Частота встреч была 1 в месяц, всего до 10 сессий. Её метод был краток и
внезапен, она использовала метод парадоксальных предписаний, стремилась
вызывать изменения в семье внезапным решающим движением. Парадоксальное
задание (иначе «инвариантное предписание») разрабатывалось очень тщательно и
вовлекало всех членов семьи в серию действий, противоречащих сложившимся в
семье ригидным правилам и мифам.
12.5. Стратегическая семейная психотерапия
Этот метод семейной терапии также называется «проблеморешающая»,
«короткая», так как он ориентирован на решение проблем. Наиболее известные
фигуры этого направления – Джей Хейли, Карл Уитекер, Клу Маданес. В своей
работе психотерапевты этого направления не концентрируются на особенностях
личности членов семьи. Данный подход характеризуется чрезвычайным
вниманием к деталям симптома и меньшим интересом к семье. Широкую
популярность это направление приобрело к 1970 году. Многие идеи
представители этого метода почерпнули из опыта работы Милтона Эриксона. Для
его практики характерны два подхода: использование косвенных методов
воздействия и принятие всего, что предлагает клиент.
Сутью стратегического подхода является разработка стратегии для решения
проблем, так как изменения в семье важнее, нежели понимание причин
нарушений. Стратегические терапевты исследуют факторы, обеспечивающие
устойчивость
проблемы,
которая
поддерживается
существующим
взаимодействием в семье, и поэтому стремятся выявить то поведение, которое
подкрепляет проблему. Многие стратегические психотерапевты полагают, что
нормально функционирующая семья – это та, которая избегает симптомов и
способна функционировать в соответствии с требованиями меняющихся
обстоятельств.
12.6. Семейная поведенческая психотерапия
Семейная поведенческая терапия как свой основной принцип видит
подкрепление поведения последствием, из чего следует, что паттерн поведения
сопротивляется изменениям во всех случаях, кроме тех, когда возникнут более
благоприятные последствия. Представителей этого направления интересует
анализ последовательности поступков. За основу берётся положения, что
удовлетворённость в браке в значительно большей степени обусловлена
отсутствием взаимных фрустраций, нежели объёмом доставляемых друг другу
удовольствий.
Одной из наиболее часто применяемых техник является поведенческий
тренинг родителей. Процесс психотерапии начинается с того, что терапевт
переформулирует представления клиента о сущности проблемы и возможных
путях её решения. Поведенческие психотерапевты одними из немногих не
приглашают всю семью на лечение, а лишь ребёнка и кого-нибудь из родителей.
Поведенческий тренинг родителей преследует цель повышения их
компетентности в вопросах воспитания детей, распознавания и модификации
паттернов эмоционально-поведенческого реагирования.
Наиболее популярны следующие техники работы:
1) формирование (shaping) – достижение желаемого поведения небольшими
порциями через последовательное подкрепление;
2) жетонная система – использует деньги или очки в качестве вознаграждения
детей за успешное поведение;
3) контрактная система – включает в себя соглашение с родителями об
изменении их поведения синхронно с изменением поведения ребёнка;
4) обмен изменениями за вознаграждение;
5) прерывание (timeout) – наказание в виде изоляции.
Семейная поведенческая психотерапия – это один из самых популярных
методов ввиду своей простоты и экономности, хотя часто терапевтические
изменения оказываются однобокими или кратковременными.
12.7. Другие направления
Семейная коммуникативная терапия выделилась из направления Пало Алто.
Ведущими представителями её являются П. Вацлавик, Д. Джексон и другие.
Целью семейной коммуникативной терапии являются изменение способов
коммуникации, или «сознательные действия с целью изменить плохо
функционирующие образцы интеракций». Сначала представители этого
направления, например, Вирджиния Сатир, ставили целью просто улучшение
коммуникации в семье, затем эта идея сузилась до изменения именно тех
способов коммуникации, которые поддерживают симптом. Основными группами
техник семейной коммуникативной терапии являются: обучение членов семьи
правилам ясной коммуникации; анализ и интерпретация способов коммуникации
в семье; манипуляция коммуникацией в семье с помощью разных приёмов и
правил. Этот вид семейной психотерапии не смог утвердиться как
высокоэффективной метод.
Из представителей направления семейной психотерапии, основанной на опыте,
наиболее известны Карл Уитейкер (Carl Whitaker) и Огаст Напир (August Napier).
Этот метод основан «на опыте и здравом смысле» (Э.Г. Эйдемиллер, В.В.
Юстицкий, «Психология и психотерапия семьи», 1999).
12.8. Психотерапевтическая коррекция отношений в семьях
Непосредственно семейная психотерапия начинается, когда психотерапевт,
изучив семью и установив семейное нарушение, организует воздействие на семью
и её отдельных членов с целью достижения желательных изменений в их жизни.
При этом возникают проблемы и задачи, которые условно разделяют на 3 группы
(Э.Г. Эйдемиллер, В.В. Юстицкий, 1999): формирование правильного отношения
семьи к семейной терапии; общие вопросы проведения терапии; наконец,
методики семейной психотерапии.
Формировать позитивное отношение к процессу семейной психотерапии
необходимо, хотя и непросто для членов семьи – её участников, вследствие
причин организационных, эмоциональных и интеллектуальных. Поэтому
психотерапевту надо формировать сильную и устойчивую мотивацию к участию в
психотерапии.
Как правило, первая встреча является определяющей для дальнейшего – во
время её выясняется степень сложности проблем, с которыми сталкивается
психотерапевт, а клиенты (член семьи) получают первое представление о
семейной психотерапии и решают, продолжать ли в ней своё участие. Вообще,
задача психотерапевта в ходе первой встречи – помочь клиенту в короткий срок
понять, что необходима серьёзная и длительная работа и что от него потребуются
активность и чувство ответственности за успех психотерапии. Поэтому
необходим хорошо разработанный план первой встречи с членом семьи. Сначала
психотерапевт должен ознакомиться с проблемами клиента, актуализировать его
эмоциональные переживания, связанные с семьёй и так далее, дать клиенту
увидеть совокупность фрустраций, с которыми он имеет дело в повседневной
жизни. Дальнейшая задача психотерапевта – создание у клиента представления о
том, что семейная психотерапия даст возможность найти решение его проблем,
так как последний ещё плохо представляет себе семейную психотерапию.
Психотерапевт должен использовать состояние клиента для создания мотивов к
участию в психотерапии, а так же, что не менее важно, проработать мотивы,
препятствующие участию, увидеть будущие сложности и найти пути для их
решения. Ещё один важный аспект этой встречи – сформировать у клиента
активный интерес к самому содержанию психотерапевтической деятельности,
чтобы избежать в будущем ситуации, когда клиент пассивно ждёт помощи от
психотерапевта. Вместо этого он настраивается на активный поиск решения своих
семейных проблем с помощью психотерапевта.
Семейному психотерапевту приходится при организации своей работы решать
проблемы разного вида, например: Работать одному или пригласить котерапевта? Какова оптимальная продолжительность психотерапии? Где работать с
семьёй – в кабинете или по месту её жительства? Проводить ли занятия со всей
семьёй сразу или сначала с отдельными членами семьи? Каковы наилучшая
частота и длительность встреч? С каких проблем начать, с частных или
семейных? Разрабатывать ли подробный план действий или положить на
экспромт?
Способ организации и проведения семейной психотерапии не должен
определяться «научными воззрениями» семейного психотерапевта. В идеале
выбор способа организации семейной психотерапии должен зависеть от
особенностей семьи. Также любой семейный психотерапевт должен быть в
равной мере готов к применению самых различных стилей психотерапии (и их
смены) в зависимости от семьи, отдельных её членов, её проблемы и семейных
условий. Возможно, что с одним членом семьи предпочтителен авторитарный
стиль, с другим – не директивный. Итак, ответ на все эти стоящие перед
психотерапевтом вопросы зависит от всей совокупности условий.
Далее рассматривается вопрос, какие методики семейной психотерапии
наиболее применимы. Методика семейной психотерапии – это типовая
совокупность действий, с помощью которых психотерапевт решает определённую
психотерапевтическую задачу. Семейная психотерапия за время своего развития
приобрела большое число различных техник, пришедших из опыта вновь
появившихся школ. К основным видам психотерапевтических техник, наиболее
широко применяемых в семейной психотерапии относятся:
Директивы (или указания) – это прямые, конкретные указания о
необходимости определённых действий со стороны всей семьи или отдельных её
членов для того, чтобы они добились своих целей. Это могут быть указания
сделать что-то; делать что-то иначе, чем до сих пор; не делать что-то, что делали
до этого. В случае так называемой парадоксальной директивы истинная её цель
противоположна провозглашаемой. Эффективность применения директив
решающим образом зависит от правильности её применения, требует тщательного
изучения семьи, психотерапевтического воздействия на семью примером самого
психотерапевта, а главное, достаточного авторитета психотерапевта.
Метод семейной дискуссии тоже широко применяется в практике семейной
психотерапии. Во время её проведения члены семьи обсуждают широкий круг
проблем, касающийся её жизни, и способы решения различных семейных
вопросов. Дискуссия можно преследовать многочисленные цели: например,
исправление неправильных представлений о семейных взаимоотношениях или
обучение членов семьи методам дискуссии. Управление дискуссией требует от
психотерапевта должного умения. В числе основных приёмов, используемых при
ведении семейных дискуссий, называются эффективное использование молчания,
умение слушать, обучение с помощью вопросов, повторение, обобщение,
конфронтация с определённым мнением или членом семьи и так далее.
Подчас выясняется, что у членов семьи недостаточно развиты те навыки и
умения, необходимые для успешной семейной жизни; в ходе семейной
психотерапии эти недостающие навыки формируются с помощью разнообразных
психотерапевтических техник, специальных упражнений и «тренировок»:
формирование версионного мышления, проигрывание семейных ролей и так
далее. Общий их принцип состоит в том, что перед членом семьи ставится
определённая задача, например, в виде умения или навыка, который он должен
сформировать, и сообщается критерий, с помощью которого он судит о том,
удалось ли ему (ей) справиться с заданием.
Глава 13. Рациональная психотерапия
Этот метод первоначально разработан P. Dubois (1912) и противопоставлен им
суггестивным приемам. Для P. Dubois сущностью метода являлось логическое
переубеждение больного, обучение его правильному мышлению, поскольку
психогения в его понимании – это следствие ошибочных суждений, а сегодня мы
бы добавили – «болезнь неведения» [по П.В. Симонову, 1968], обусловленная
недостатком правильной информации. Развитие методики рациональной
психотерапии Д.В. Панковым (1975, 1979), который предложил, говоря его
словами, прием рациональной психотерапии, основанный на «планомерном
обучении больного законам логики и демонстрации в процессе этого обучения
логических ошибок, способствующих его дезадаптации в среде, и на выработке
навыков правильного мышления», представляет собой развитие именно метода P.
Dubois.
Лечение характеризуется относительно директивным подходом с
привлечением авторитета, престижа и знаний врача, а также методик убеждения,
переубеждения, разъяснения, ободрения, отвлечения. Оно включает выработку у
пациента правильного отношения к болезни, понимания им ее природы (с
позиций учения о высшей нервной деятельности, теории кибернетики, учения об
эмоциональном стрессе и так далее) и представляет собой поэтому элемент
психотерапевтического воздействия, в той или иной мере использующегося всеми
врачами. Но как только задачи рациональной психотерапии расширяются и
включают в себя осознание психологических механизмов болезни,
реконструкцию нарушенных отношений личности больного, коррекцию
неадекватных реакций и форм его поведения путем воздействия на все основные
компоненты отношения – не только познавательный, но и эмоциональный и
поведенческий при максимальном участии самого пациента в лечебном процессе
и исключении излишне директивной позиции психотерапевта, отказе его от
категорических указаний и советов, что, конечно, требует хорошего
психотерапевтического контакта между ним и больным, то в этом случае
рациональная психотерапия сближается уже по своим целям, задачам и технике
проведения с патогенетической психотерапией. Реализация ее целей и задач
осуществляется более эффективно в условиях психотерапевтической группы, что
не исключает, разумеется, и проведения рациональной психотерапии в группе.
Глава 14. Арт-терапия
В настоящее время все большую популярность приобретает арттерапевтическое
направление
психотерапии.
Актуальность
последнего
обусловлена рядом причин. Во-первых, арт-терапия позволяет снять
эмоциональное напряжение, выразить собственные проблемы и внутренние
противоречия. Во-вторых, использование изобразительного искусства дает
возможность творческого самовыражения, позволяет раскрыть внутренний
потенциал личности, реализовать его креативные способности. В-третьих, арттерапия, уходящая своими корнями в психоанализ, имеет дело с
бессознательными проявлениями психики человека, что позволяет получить
более достоверную информацию о его трудностях и проблемах, еще не
отфильтрованную сознанием. Кроме того, арт-терапия использует интересные
методы и формы работы, большое разнообразие видов творческой деятельности,
что вызывает интерес людей к лечебному арт-терапевтическому процессу. И,
наконец, актуальность арт-терапии становится явной в связи с все возрастающим
в последнее время интересом к искусству как таковому и значимости его
ценности в обществе. Утверждение – «арт-терапия – это продукт нашего века»
вполне правомерно сегодня.
14.1. История и развитие арт-терапии
Столетиями искусство являлось для людей источником наслаждения, но
лечение с помощью искусства – феномен относительно новый. Греческое слово
arête включает такие понятия, как доблесть и добродетель, стремление к
осуществлению высоких идеалов и нравственному совершенствованию. Арттерапия (от английского «art» – искусство, «arttherapy» – терапия искусством) –
лечение пластическим изобразительным творчеством (живопись, скульптура,
графика, декоративно-прикладное искусство, творческая фотография и так далее)
с целью выражения своего психоэмоционального состояния. Впервые этот термин
был употреблен А. Хиллом в 1938 году при описании своей работы с
туберкулезными больными в санаториях. Вскоре это словосочетание стало
применяться по отношению ко всем видам занятий искусством, которые
проводятся в больницах и центрах психического здоровья (музыкотерапия,
драматерапия, терапия танцем и так далее), хотя многие считают такое
определение
слишком
широким
и
неточным.
В
отечественной
психотерапевтической литературе зачастую используются термины «изотерапия»
или «художественная терапия», однако они не тождественны англоязычному
аналогу и несколько сужают его смысл. Ценность применения искусства в
терапевтических целях состоит в том, что с его помощью можно на
символическом уровне экспериментировать с самыми разными чувствами,
исследовать их и давать им выражение. Вообще утилитарное применение
символов можно проследить до пещерных рисунков первобытных людей. Наши
далекие предки пользовались символическими изображениями, пытаясь
определить смысл человеческого существования и свое место во Вселенной.
Искусство является отражением культуры и общественного устройства, которыми
оно порождено. В нашем веке это подтверждается быстрой сменой стилей
искусства, которая сопровождает изменение представлений о моральных и
культурных ценностях.
В начале своего развития арт-терапия отражала психоаналитические взгляды,
по которым конечный продукт художественной деятельности пациента, будь то
рисунок, картина или скульптура, считается выражением неосознаваемых
психических процессов. В 20-х годах Принцхорн (Prinzhorn, 1922/1977) выполнил
свое классическое исследование творчества пациентов с психическими
заболеваниями и пришел к выводу, что произведения этих больных отражают их
наиболее интенсивные внутренние конфликты. В Соединенных Штатах одним из
пионеров в области использования искусства в терапевтических целях была
Маргарет Наумбург. Свою деятельность в этой сфере она начала в
Психиатрическом институте штата Нью-Йорк, работая с детьми, у которых
имелись проблемы с поведением. Позже Маргарет Наумбург разработала для
штата Нью-Йорк несколько психоаналитически ориентированных программ
подготовки специалистов по арт-терапии. Ее работы основаны на представлениях
Фрейда, согласно которым первичные мысли и переживания, возникающие в
подсознании, чаще всего выражаются не вербально, а в форме образов и символов
(Naumburg, 1966).
Арт-терапия используется как средство общения терапевта с пациентом на
символическом уровне. Образы художественного творчества отражают все виды
подсознательных процессов, включая страхи, внутренние конфликты,
воспоминания детства, сновидения – все те явления, которые анализируются
психотерапевтами фрейдистской ориентации. Хотя сам Фрейд в своей работе с
пациентами не пользовался арт-терапией, он был близок к тому, чтобы именно ей
отдать предпочтение.
Методика арт-терапии базируется на убеждении, что внутреннее «Я» человека
отражается в зрительных образах всякий раз, когда он рисует, пишет картину или
лепит скульптуру, не особенно задумываясь о своих произведениях, то есть –
спонтанно. Хотя Фрейд вполне осознавал, что бессознательное проявляется в
символических образах, в своей практике он не пользовался результатами
художественного творчества своих пациентов и не побуждал их к этому. Зато
Карл Юнг настойчиво предлагал пациентам отражать свои сны, мечты и фантазии
в рисунках. Идеи Юнга о существовании персональных и универсальных
символов и о возможности использования силы воображения в терапевтических
целях оказали глубокое влияние на тех, кто занимается арт-терапией в настоящее
время (Garai, 1978).
Исторически сложилось так, что специалисты по арт-терапии всего лишь
помогали психологам и психиатрам уточнять диагноз или выбирать способ лечения на основе анализа рисунков пациентов. Постепенно терапевты стали
приобретать статус независимых практиков, которые могут внести свой вклад в
изучение личности и в процесс лечения. Однако с этим согласны не все. Следует
отметить, что в рамках данного подхода существуют два направления. Сторонниками первого являются многочисленные специалисты в области социальной
реабилитации и трудовой терапии, например Эдит Крамер (Kramer, 1958, 1978).
Они считают, что искусство обладает целительным действием само по себе, и не
рассматривают арт-терапию как суррогат психотерапии. Эти терапевты ставят
искусство выше собственно терапевтических процедур и исключают из своего
арсенала те из них, которые не ориентированы на стимуляцию творческого
процесса. К сторонникам другого направления принадлежит, например, Маргарет
Наумбург. С ее позиций, творческими целями можно поступиться ради
терапевтических. Такие психотерапевты обычно имеют врачебную подготовку.
Они считают, что, хотя арт-терапию можно применять и самостоятельно, по
большей части она является всего лишь приложением к более традиционным
психотерапевтическим подходам. Несмотря на существующие различия, оба
направления рассматривают изобразительное искусство как средство для
интеграции и реинтеграции личности (Ulman, 1975).
В настоящее время арт-терапия находит применение не только в больничных
палатах, но и в психокоррекционных группах, где она используется как в чистом
виде, так и в качестве одной из вспомогательных методик. Значительная часть
специалистов по арт-терапии в Северной Америке продолжает придерживаться
фрейдистских или юнговских позиций. Однако многие испытали влияние
гуманистической психологии и находят, что гуманистические теории личности
создают более подходящую основу для работы с психокоррекционными
группами, чем психоаналитическая теория (Hodnett, 1972 – 1973).
14.2. Основные понятия арт-терапии
Несмотря на достаточно большой фактический материал, арт-терапия в
теоретическом отношении находится на стадии эмпирических обобщений. Нет
общепринятой теории, объясняющей ее целительное действие. Это связано со
сложностью, многофакторностью относящихся к арт-терапии предпосылок и
сравнительно коротким сроком ее научного изучения.
«Арт-терапия» – это сборное понятие, включающее множество разнообразных
форм и методов. Поэтому не существует ее общепринятой классификации. В
зарубежной психотерапии выделяют 4 основных направления в применении арттерапии:
1. Использование для лечения уже существующих произведений искусства
путем их анализа и интерпретации пациентом (пассивная арт-терапия).
2. Побуждение пациентов к самостоятельному творчеству, при этом
творческий акт рассматривается как основной лечебный фактор (активная арттерапия).
3. Одновременное использование первого и второго принципов.
4. Акцентирование роли самого психотерапевта, его взаимоотношений с
пациентом во время обучения его творчеству.
Арт-терапия может способствовать достижению следующих целей:
– дать социально приемлемый выход агрессивности и другим негативным
чувствам. Работа над рисунками, картинами, скульптурами является безопасным
способом «выпустить пар» и разрядить напряжение;
– облегчить процесс лечения. Неосознаваемые внутренние конфликты и переживания часто бывает легче выразить с помощью зрительных образов, чем
высказать их в процессе вербальной психотерапии. Невербальное общение легче
ускользает от цензуры сознания;
– получить материал для интерпретаций и диагностических заключений.
Продукты художественного творчества относительно долговечны, и пациент не
может отрицать факт их существования. Содержание и стиль художественных
работ дают терапевту изобилие информации о пациенте, который сам может
помогать в интерпретации своих произведений;
– проработать мысли и чувства, которые пациент привык подавлять. Иногда
невербальные средства являются единственно возможными для выражения и
прояснения сильных переживаний и убеждений;
– наладить отношения между терапевтом и пациентом. Совместное участие
в художественной деятельности может способствовать созданию отношений
эмпатии и взаимного принятия;
– развить чувство внутреннего контроля. Работа над рисунками и картинами
или лепка предусматривают упорядочивание цвета и форм;
– сконцентрировать внимание на ощущениях и чувствах. Занятия изобразительным искусством создают богатые возможности для экспериментирования с
кинестетическими и зрительными ощущениями и развития способности к их
восприятию;
– развить художественные способности и повысить самооценку. Побочным
продуктом арт-терапии является чувство удовлетворения, которое возникает в
результате выявления скрытых талантов и их развития.
Кроме описанных эффектов, использование изобразительного искусства в
работе с психокоррекционными группами дает и дополнительные результаты,
стимулируя воображение и помогая разрешать конфликты и налаживать отношения между участниками. Искусство приносит радость, и это важно само по
себе, независимо от того, рождается ли эта радость в глубинах подсознания или
она является результатом осознания возможности развлечься, а то и подурачиться.
14.3. Основные виды арт-терапии
Спонтанное рисование и лепка. В психотерапевтическом контексте можно
сказать, что занятия изобразительным искусством носят спонтанный характер – в
отличие от тщательно организованной деятельности по обучению пациентов
рисованию или рукоделию. Практически все специалисты по арт-терапии
согласны друг с другом в том, что художественные таланты и специальная
подготовка пациентов не играют роли при использовании изобразительного
искусства в качестве терапевтического средства. При проведении арт-терапии
важен творческий акт как таковой, а также особенности внутреннего мира творца,
которые выявляются в результате осуществления этого акта. Руководители
поощряют участников выражать свои внутренние переживания как можно более
произвольно и спонтанно и совершенно не беспокоиться о художественных
достоинствах своих работ.
Карл Юнг считал, что воображение и творчество сами по себе обладают
целительной силой. При описании творческой деятельности, в процессе которой
субъект наблюдает за развитием своих фантазий, не пытаясь сознательно
воздействовать на них, Юнг использовал термин «активное воображение»
(Kramer, 1958). Хорошим примером применения спонтанного фантазирования в
арт-терапии может служить методика, основанная на рисовании каракулей, когда
пациент без какого-либо предварительного замысла рисует линию, не отрывая
карандаша от бумаги. Смысл этого упражнения в том, что, выполняя его, пациент
спонтанно выражает свои текущие переживания. Когда члены психотерапевтической группы заняты рисованием каракулей, из глубины души каждого
всплывает неосознанное. По окончании этого процесса участникам предлагают
попытаться определить, что означают загогулины, предметы или фигуры, которые
явились им из подсознания. Такие приемы аналогичны методам, которые и сам
Юнг применял для того, чтобы развивать «активное воображение» своих
пациентов (он предлагал им в своем воображении завершать «недосмотренные»
сны).
Сублимация. В психоаналитической теории сублимация описывается как
один из механизмов психологической защиты. В процессе сублимации
асоциальные импульсы трансформируются (преобразуются) и направляются на
стимуляцию иных, социально приемлемых форм поведения, что приводит к
компромиссному удовлетворению исходных (первичных) потребностей,
являющихся причиной этих импульсов (Kramer, 1958). Хотя все защитные
механизмы помогают индивиду справляться с тревогой, сублимация в этом
отношении наиболее адаптивна, поскольку она приводит к результатам, которые
получают социальное одобрение. В соответствии с теорией психоанализа, одним
из случаев сублимации можно считать творчество, в ходе которого художник
трансформирует свои фантазии в художественные образы.
Для терапевтов психоаналитического направления, использующих арттерапию, сублимация является основным понятием, поскольку искусство может
одновременно и преобразовать такие чувства, как гнев, боль, тревога, страх,
подавленность, и помочь их выразить. Исторически сложилось так, что искусство
помогало людям не только выражать конфликты, возникающие на почве
столкновения
инстинктивных
импульсов
(желаний)
с
социальными
ограничениями, но и разрешать эти конфликты.
По утверждению Эдит Крамер (Kramer, 1958), «каждое произведение
искусства, по сути, отражает конфликт между мотивами, которые придают ему
жизненность и в значительной степени определяют его форму и содержание».
При всей своей абстрактности и символичности искусство позволяет нам
выражать в социально приемлемой форме наши инстинктивные импульсы,
благодаря чему мы до некоторой степени освобождаемся от них.
Те специалисты по арт-терапии, которые относятся к психоанализу менее
лояльно, считают фрейдистскую концепцию сублимации слишком ограниченной
(Garai, 1978). Они утверждают, что мотивы творческого самовыражения
автономны и имманентно присущи личности, а не являются результатом
подавления сексуальности или агрессивности.
14.4. Показания и ограничения к применению арт-терапии
В целом показания к арт-терапии достаточно обширны, тем более что ее
применение может «дозироваться» от относительно «поверхностной занятости»
до углубленного анализа скрытых индивидуальных переживаний. Многоплановое
воздействие искусства и творчества позволяет применять его к пациентам разного
возраста в самых широких диагностических пределах. При рассмотрении
показаний к арт-терапии помимо клинической картины, интенсивности
переживаний и состояния эмоциональной сферы пациента необходимо учитывать
и его отношение и интерес к изобразительному творчеству в преморбиде и во
время болезни, подготовленность, интеллект и многие другие факторы. Арттерапию можно применять на разных уровнях в зависимости от степени
вовлеченности пациента и роли, которую это лечение выполняет: ее используют
как основной и единственный метод лечения, хотя чаще она выполняет
синергические функции. Арт-терапию можно использовать как седативное
средство при психомоторном возбуждении и агрессивных тенденциях; она может
выполнять функцию отвлечения и занятости, способна при социальной
дезадаптации облегчить контакт и помогать выявлять скрытые переживания. Она
может также выполнять активизирующие и адаптивные функции, оказывать и
расслабляющее действие: расслабление наступает после творческой активности
при высвобождении энергии снявшегося напряжения.
Что касается противопоказаний, то здесь может идти речь о состояниях, не
позволяющих больному определенное время усидеть за рабочим столом, или
когда больной мешает другим. Самыми трудными для психотерапевта являются
больные с выраженным психомоторным и маниакальным возбуждением, не
позволяющим им сосредоточить внимание на объекте действия. Также
противопоказанием являются расстройства сознания и тяжелые депрессивные
расстройства с уходом в себя.
Некоторые авторы рекомендуют использовать занятия арт-терапии и в
качестве профилактического средства, как своеобразный способ обсуждения
эмоционального дискомфорта. Клумбиес и соавторы рекомендуют свободное
рисование при нарастающих расстройствах сна, а Порембески-Грау использовала
рисование и игры с красками в качестве психопрофилактического метода
«созидательного тренинга» на основании концепции, согласно которой такие
игры позволяют уменьшить стресс и фрустрацию, вернуть ощущение собственной
ценности, освободиться от сомнений в своих способностях. Таким образом,
можно сказать, что в арт-терапии важно выполнять одно основное условие: ее
нельзя проводить формально, только тогда она может быть целесообразной и
эффективной при активном психотерапевтическом содержании.
14.5. Основные процедуры арт-терапии
Арт-терапию можно проводить с одним пациентом, с супругами, со всей
семьей, в коллективе и группе. Арт-терапевт должен предоставить участникам
необходимые для художественного творчества материалы и инструменты: наборы
красок, карандашей, мелков, кисти, глину для лепки, а также деревяшки, камни,
лоскуты материи, бумагу и тому подобное. Можно предложить пациентам самим
приносить любые необходимые им материалы, тем самым оказывать помощь
группе. Место занятий должно быть хорошо освещенным и таким, чтобы
участники могли свободно передвигаться. Функции арт-терапевта достаточно
сложны и меняются в зависимости от ситуации. Ему необходимо владеть
определенными навыками художественного и декоративно-прикладного
искусства, так как при проведении арт-терапии приходится не только
рассказывать, но и показывать определенные технические приемы
художественного творчества. Арт-терапевту требуются систематические
самостоятельные занятия художественным творчеством, что позволяет ему лучше
чувствовать и осознавать многие процессы, благодаря которым в значительной
мере реализуется психотерапевтический потенциал метода. Он должен учитывать
психическое состояние пациента, его личностные особенности, подготовленность,
интеллект и многие другие факторы. Непосредственно участвует в совместной
работе больных, включается в общую беседу о проблемах пациентов, и поскольку
его зачастую воспринимают как члена группы, его присутствие не мешает
свободному общению и созданию доверительной, неавторитарной обстановки.
Арт-терапевт участвует в развитии эстетических навыков у пациентов.
На первом этапе при занятиях арт-терапией необходимо преодолеть
сопротивление, связанное с распространенным «комплексом неумения»,
смущением перед непривычным занятием. Это тесно связано с выработкой
установки на дальнейшее лечение, так как от степени личного участия,
активности больного, его вовлеченности в работу зависит эффективность
терапии. Следует пытаться заинтересовать больного происходящим, адресуясь к
его эмоциям, любознательности, интересам и склонностям, предлагая ему
полезную и увлекательную информацию, приглашая на специальные
теоретические беседы. Информативный этап работы включает ознакомление
больного с основами техники изобразительного искусства, беседу о творчестве
самых разных направлений и стилей, посещение музеев и выставок. На этом этапе
решаются вопросы социально-коммуникативного характера. Необходимо
помнить, что тактичное, мягкое поощрение, обязательная похвала работы –
искренняя, ни в коей мере не чрезмерная, интерес к работам каждого и
стремление найти в произведении повод для одобрения, будь то содержание,
удачно найденный цвет, линия, образ и так далее, обычно способствуют не только
заинтересованности, но и повышению самооценки, старательности и энтузиазму,
вниманию к собственной работе, увлеченности.
Арт-терапевтические занятия могут проводиться двумя способами. Первый –
неструктурированные занятия, когда пациенты сами выбирают тему, материал,
инструменты, а в конце занятий проводится обсуждение темы, манеры
выполнения и прочее. Второй вариант – когда больным предоставляется
возможность изготовить поделку из конкретного материала по собственным
рисункам на определенную тему. При этом совсем не обязательно
придерживаться какого-либо жесткого, строго определенного набора тем,
соблюдая их последовательность. Темы охватывают различные области жизни
пациента или группы и являются лишь ориентирами (собственное прошлое,
настоящее и будущее, цели и абстрактные понятия, отношения в группе и тому
подобное).
Предложение тем происходит различными путями. Степень предоставления
инициативы в группе зависит от этапа ее работы. На начальных этапах работы
группы более целесообразным является выдвижение тем арт-терапевтом, в
дальнейшем активность предоставляется участникам группы. Темы должны
предлагаться в определенной последовательности, учитывающей, во-первых,
естественное сопротивление пациентов, не умеющих рисовать или лепить людей,
и, во-вторых, первоочередные задачи группы. Собственно формулировка темы не
является самоцелью. Основным требованием к теме является ее потенциальная
способность быть катализатором последующего обсуждения.
Когда пациент преодолевает сопротивление, что можно определить по
уменьшению формальности в работе, арт-терапевт может приступить к
основному этапу работы, то есть непосредственному решению лечебных задач.
Необходимо помнить, что изобразительное творчество усиливает действие
словесного самовыражения. Рисунок, лепка, вышивка и другое – это не просто
более широкое раскрытие сообщаемого, но и документ, к которому можно будет
вернуться в будущем. Поэтому арт-терапевт может советовать пациенту записать
важные мысли, которые возникли у него в ходе работы.
Преимущество арт-терапии заключается в возможности более глубоко оценить
поведение пациентов, составит мнение, на каком этапе жизни находится больной
– в рисунках и поделках могут находить отражение не только сиюминутные
мысли, но и относящиеся к будущему и прошлому больного, – а также в
выявлении подавленных и скрытых переживаний, причем все это, выраженное в
изобразительной форме, может стать ярким дневником жизни и лечения.
В арт-группе и эстетические и внеэстетические эффекты лечебного
воздействия тесно переплетаются с психотерапевтическими групповыми
эффектами, например возможностью большего коммуникативного воздействия
творчества на одну и ту же тему, катарсическим и катализирующим влиянием,
изменением самооценки и способностью к преодолению фрустраций.
Возможности лечебного рисования, лепки, вышивки и группы здесь естественно и
гармонично сочетаются, усиливая друг друга, образуя рациональное единство и
содержание. Арт-группу, в сущности, можно считать вариантом групповой
психотерапии, в котором изобразительное творчество используется как основной
инструмент, потенциально обеспечивающий достижение определенного
результата. Целесообразнее использовать в практике только длительное лечение
(иногда несколько занятий подряд), прежде всего, чтобы не упустить воздействия
чистого творческого фактора. Кроме того, длительная арт-терапия, оставляя
пациента наедине с проблемой на более долгий срок, заставляет его глубже
погрузиться в нее, интенсивнее сконцентрироваться на проблеме, всесторонне
анализируя ее и добиваясь катарсиса. При длительной деятельности возрастает и
групповое общение, развивается чувство групповой сплоченности, солидарности.
Естественное сравнение работ побуждает каждого участника группы прилагать
сравнительно большие старания, заниматься с самоотдачей, варьировать решение,
для чего также необходимо время. При длительном совместном творчестве лучше
понимаются трудности соседа и легче преодолеваются фрустрационные факторы.
Группы обычно состоят из 8 – 10 человек. Активное участие в процессе является
обязательным условием для всех членов группы. Начало групповой работы
обязательно предваряется специальной беседой, в которой разъясняется смысл
арт-терапии для функционирования группы и демонстрируются работы
участников предыдущих групп. Кроме того, на первых занятиях могут
проводиться творческие игры, направленные на возобновление знакомства с
изобразительными материалами, снижение напряжения. Постепенно процесс арттерапии перестает быть проблемой, исчезает страх, уменьшаются возражения,
связанные с трудностью изображения, и в центре внимания оказывается не само
произведение, а его автор. Появляется аналитическое обсуждение, связываемое с
личностью автора, у больных возникают предположения по задаваемым темам,
серьезные и обобщающие оценки, эмоции.
Обсуждение работ происходит непосредственно после окончания рисования,
лепки, изготовления поделок. Дискуссия начинается с предложения арт-терапевта
вдуматься, вчувствоваться в рисунок, изделие, чтобы понять, что говорит этим
автор. Арт-терапевт может подключиться к обсуждению на общих правах, но
предпочтительно в форме неинтерпретирующих вопросов, так как интерпретации
самого арт-терапевта воспринимаются остальными членами группы с ожиданием
его «всезнания» и могут сковывать, тормозить инициативу группы. Задачей арттерапевта при обсуждении является стимуляция дискуссии и использование
информации, возникающей в ходе занятия не только из законченных работ, но и
из особенностей поведения членов группы.
14.6. Психодинамическое направление в арт-терапии
Большинство специалистов по арт-терапии, использующих в своей практике
психодинамический подход, базируются на идеях Фрейда и Юнга, утверждавших,
что художественные произведения в символической форме выражают
бессознательные процессы. Примером такого подхода может быть деятельность
Маргарет Наумбург (Naumburg, 1966), которая считает, что часто членам
психокоррекционных групп бывает легче выразить свои фантазии, грезы и страхи
не словами, а картинами и рисунками. В процессе изображения своих внутренних
переживаний пациенты часто приобретают способность и к их словесному
описанию. Большинство руководителей психокоррекционных групп сами не
занимаются
интерпретацией
результатов
художественного
творчества
участников, а только помогают им самостоятельно понять скрытый смысл своих
произведений. С этой целью руководители стараются создать в группе атмосферу
дружелюбия, которая побуждает участников воздерживаться от критических
суждений. Кроме того, руководители всячески поощряют возникновение у
участников свободных ассоциаций в процессе творчества. Считается
принципиально
важным,
чтобы
участники
самостоятельно
строили
ассоциативные ряды, связанные с их творчеством, что должно способствовать
развитию их самосознания. Однако некоторые терапевты предпочитают сами
интерпретировать то, что создают их клиенты, а затем знакомить клиентов со
своими выводами.
Человек может узнать сам о себе с помощью им же созданных зрительных
образов. Кроме того, спонтанные схематические наброски или эскизы могут быть
реакцией пациента на беспокоящие его сны или фантазии. Свободные
ассоциации, вызываемые такими рисунками, могут прояснить содержание и
смысл этих переживаний. Иногда такое понимание достигается на
подсознательном уровне, так что человек испытывает эмоциональное облегчение,
даже не осознав, какой смысл имеет его произведение. Однако в типичном случае
терапевт помогает члену группы продвигаться от символического к конкретному
и от бессознательного к сознательному, побуждая его вновь пережить события
прошлого, которые повлияли на развитие его личности.
Одним из особенно популярных приемов групповой арт-терапии является
совместное рисование. Каждый участник изображает на одном общем полотне
или стене все, что приходит ему в голову. Или же каждый вносит свой вклад в
тему, которая была выбрана группой. Участникам предлагают комментировать то,
что у них получается, а терапевт помогает участникам наладить контакты между
собой.
Один из психодинамически ориентированных подходов к арт-терапии был
разработан специально для психокоррекционных групп Дж. Вассилиусом
(Vassilious, 1968), который назвал его «синаллактическим методом создания
групповых образов». Главное достоинство этого метода состоит в том, что он
вовлекает всех членов группы в работу одного из них. В начале занятия группа
голосованием решает, картина какого из участников будет центром всеобщего
внимания. Обычно такие картины пишут заранее дома и приносят на занятие уже
готовыми. После голосования автор выбранной картины рассказывает о своих
чувствах до работы над ней, во время работы и после ее завершения. К
сказанному он добавляет несколько слов о своем художественном замысле,
возможно – в форме свободных ассоциаций. Затем остальные члены группы
описывают свои реакции на этот рисунок и связанные с ним ассоциации. Те
реакции и проекции, которые оказываются близкими к теме рисунка, получают
название «коллективного образа» и определяют ведущую тему данного занятия.
Согласно Фрейду, рисунки, подобно сновидениям, имеют явное содержание,
то есть собственно зрительные образы, и скрытое содержание – символическое,
часто отражающее бессознательные процессы. При помощи «синаллактического»
метода терапевт структурирует работу в группе, ставя перед ней цель,
сформировать «коллективный образ» на основе выбранного произведения одного
из участников. Затем этот образ становится темой данного занятия. Кроме того,
этот метод облегчает особенно тревожным участникам общение с другими.
Обсуждение отрицательных эмоций, вызываемых выбранной картиной, может
подтолкнуть каждого их них к выяснению причин собственного плохого
настроения или обозленности.
14.7. Гуманистическое направление в арт-терапии
Не все психотерапевты, применяющие в своей работе изобразительное
искусство, делают это, руководствуясь фрейдовскими или юнговскими
принципами. Многие из них придерживаются гуманистических позиций и
рассматривают арт-терапию как возможность для развития «творческой мускулатуры». Основное значение они придают активности членов группы при
работе с предложенным материалом, самому творческому процессу, а не смыслу
того, что получается в результате. Отмечается, что арт-терапия способствует
развитию правого полушария головного мозга, отвечающего за интуицию и
ориентацию в пространстве.
Джейни Раин (Rhyne, 1973) является представителем гуманистического
направления в арт-терапии. Ее подход во многом соответствует принципам
гештальт-теории. С таких позиций работа над картинами или скульптурными
изображениями рассматривается как опыт, который является функцией
постоянного процесса осознания участниками текущего момента. Здесь самое
прямое приложение находит концепция фигуры и фона, поскольку наше
зрительное восприятие зависит от того, что мы думаем и чувствуем. При таком
подходе к арт-терапии руководитель психокоррекционной группы помогает
участникам понять, чем они являются и чем могут стать. Раин дает своим
клиентам множество советов: больше доверять собственному восприятию, не
бояться привносить в свою работу с художественным материалом момент игры и
даже дурачества, делать то, что наиболее приятно, не сравнивать результаты
своей и чужой работы, не забывать, что всем людям свойственно меняться и что
эти изменения отражаются в художественном творчестве.
В своих группах Раин предлагает участникам множество различных
материалов для работы, включая глину, краски, клей, мел. В начале работы
руководитель советует участникам прислушаться к своим внутренним
переживаниям, как это принято делать в группах гештальт-терапии. Идея
программы Раин состоит в том, что, сконцентрировав внимание на своих
внутренних ощущениях, каждый может определить то направление, которое
процесс его самовыражения примет сам по себе, а не в связи с необходимостью
решить какую-то проблему или что-либо воспроизвести. Еще один арт-терапевт,
придерживающийся принципов гештальт-терапии, Илэйн Рапп (Rapp, 1980),
отмечает, что перспектива заняться рисованием часто вызывает у членов группы
тревогу, уровень которой можно снизить, если каждый очередной опыт такого
рода представлять, как возможность сделать то, что получится, а не то, что задано
заранее. Например, руководитель группы может подбросить множество обрывков
папиросной бумаги, чтобы они разлетались, как попало. Его действия могут
сопровождаться подходящей музыкой. Члены группы станут дуть на эти
бумажки, комкать их и швыряться ими друг в друга, что-нибудь из них составлять
и так далее. В конце концов, и сам руководитель присоединяется к этим занятиям
– например, расстелив на полу помещения лист бумаги для рисования и
вооружившись кистью, он начинает при помощи жидкого быстросохнущего клея
приклеивать бумажки к листу в каком-либо определенном порядке, тем самым без
всяких объяснений показывая группе, как делается коллаж.
В гештальт-ориентированных группах арт-терапии руководители играют роль
фасилитаторов, а не руководителей. Они побуждают участников жить в
настоящем, и открыто выражать свои чувства. Терапевт должен быть способен в
процессе творческой работы установить отношения эмпатии с клиентом.
Разумеется, иной раз терапевт может высказать свое мнение о работах клиента, но
он никогда не подвергнет аналитическому разбору художественное произведение
с целью выяснения его значения. Интроспективное восприятие произведения его
создателем считается более информативным, нежели внешняя реалистичность
законченного произведения.
В процессе гештальт-терапии с применением изобразительного искусства
можно выделить определенные стадии (Rhyne, 1973). В начале занятия руководитель побуждает участников к самоидентификации при помощи рисования
или лепки. Задания он предлагает предельно простые, чтобы не вызвать испуга,
ослабить сознательный контроль и помочь участникам спонтанно выразить
внутренние ощущения. Члены группы продвигаются от исследования своих
внутренних переживаний и ощущений к рассмотрению себя в пространстве и во
времени и в отношениях с другими. Таким образом, на ранних стадиях
терапевтического процесса каждый член группы работает в одиночку, и его
работа носит сугубо индивидуальный характер. Руководитель группы может
направлять работу участника, предлагая ему, например, вылепить из пластилина
то, что он сам в себе осуждает, а затем то, что одобряет. Можно попросить
участников изобразить какое-либо настроение, что-либо из своих фантазий или
свое представление о любви, ненависти, красоте, свободе и тому подобное. После
выполнения этого задания участники могут попытаться описать свои
переживания. При этом всегда существует вероятность, что при отображении
каким-либо участником того, чем занято его воображение, на поверхность выйдут
подавляемые им эмоции. И тогда с ними будет иметь дело вся группа.
На более поздней стадии работы в группе участники могут получить задание
разбиться на пары. Каждая пара получает бумагу и цветные карандаши или мелки
и старается при помощи художественного творчества установить невербальную
коммуникацию на уровне внутренних переживаний друг друга. Некоторые пары
начинают сотрудничать, другие соревнуются, третьи обмениваются замыслами.
По окончании работы участники описывают свои реакции и наблюдения. Не
поощряется анализирование, интерпретирование и защита выбранных образов.
Альтернативной стратегией является использование лепки с целью
исследования межличностных отношений. Членам группы предлагают закрыть
глаза, после чего каждый должен представить кого-нибудь, с кем у него имеются
тесные эмоциональные связи, и вылепить образ своего представления об этом
человеке. Скульптурное изображение можно будет даже разрушить, чтобы дать
выход агрессии. После окончания работы руководитель может поинтересоваться
у участника, сколько энергии изображаемые им отношения забирают у него в
реальной жизни, как можно различить в скульптуре личностные особенности
персонажа и самого автора и так далее.
Существуют и другие упражнения – для всей группы в целом. Например,
участники могут использовать средства изобразительного искусства для
отображения своего представления о взаимоотношениях в группе и таким
образом выявлять скрытые конфликты. Раин (Rhyne, 1973) любит предлагать
членам своих групп разбиться на пары и быстро набросать портреты друг друга, а
затем обменяться подписанными портретами. Обмен может сопровождаться
комментариями, в которых можно, к примеру, поделиться тем, какие символы
каким характеристикам личности соответствуют и почему. В другом случае
каждый участник может сравнить свой автопортрет с тем, как его изобразили
другие участники группы. Такое сравнение помогает выявить различия в
самовосприятии участника и его восприятия другими.
Гуманистические подходы к арт-терапии используют как в группах развития
личности, так в интенсивной индивидуальной или групповой терапии. Их цель
состоит в том, чтобы достичь такого уровня осознания, который устраивал бы как
терапевта, так и клиента, как руководителя группы, так и участника. На этом пути
к познанию клиентом самого себя терапевт, со своей стороны, должен постоянно
проявлять гибкость в использовании технических приемов работы и никогда не
упускать из виду актуальные потребности членов группы. Создаваемая группой
атмосфера поддержки и заботы позволяет каждому участнику по-новому оценить
свои внутренние переживания, нашедшие отражение в визуальных образах, и при
этом проявить свой творческий потенциал так, как это не удавалось сделать
никогда ранее.
14.8. Плюсы и минусы арт-терапии
Исторически сложилось так, что методам арт-терапии отдавалось
предпочтение при работе с тяжелыми больными, детьми и подростками, то есть в
случаях, когда возможности вербальных средств взаимодействия между
терапевтом и клиентом оказывались ограниченными. Необходимо отметить, что
пользу от применения средств изобразительного искусства в терапевтических
целях могут получить и члены групп другого типа. Например, с помощью этих
средств руководители групп могут облегчить свою работу с чрезмерно
разговорчивыми участниками. Приемы арт-терапии используются при
исследовании внутрисемейных проблем – родственникам предлагается вместе
работать над художественными проектами или изображать свои представления о
состоянии дел в их семействе. Описанные приемы применяются и при работе с
женщинами, страдающими ожирением, чтобы эти женщины могли избавиться от
стеснительности, общаясь друг с другом в процессе совместной художественной
деятельности.
Чаще всего опасения по поводу использования изобразительного искусства в
психотерапевтических целях возникают в связи с возможностью его
дилетантского применения при работе с пациентами, имеющими неустойчивую
психику или выраженные эмоциональные
расстройства. Творческое
самовыражение в ходе проведения арт-терапии чревато взрывным
высвобождением сильных эмоций. При этом в отсутствие твердого и опытного
руководителя некоторые члены группы могут оказаться буквально
раздавленными собственными чувствами. Индивиды с психотическими
расстройствами, всегда готовые вернуться к своему раннему травмирующему
опыту, зачастую проявляющемуся в символической форме в процессе
художественного творчества, могут оказаться неспособными интегрировать и
осмыслить свои подсознательные переживания. В группах, имеющих обычный
состав, это не имеет особого значения. Но и в таком случае, для того чтобы
художественное самовыражение имело терапевтический эффект, оно должно
быть частью тщательно продуманной программы или общегрупповой задачи. Как
минимум, оно должно предусматривать возможность вербального сопровождения
невербальной творческой деятельности.
Второе ограничение при использовании изобразительного искусства в
терапевтических целях связано с тем, что часто бывает трудно понять, какие
именно аспекты применяемого метода вызывают наблюдаемые положительные
сдвиги. Свою роль здесь может играть и процесс рисования как таковой, и
конечный результат этого процесса, и складывающиеся в его контексте
отношения между пациентом и терапевтом или другими членами группы. Это
один из главных вопросов, по которому возникают разногласия между
приверженцами психодинамической школы психотерапии и приверженцами
различных гуманистических направлений. Проведенные исследования не дают
однозначного ответа на данный вопрос.
Третий недостаток арт-терапии состоит в том, что глубоко личный характер
выполняемой пациентом работы может способствовать развитию у него
нарциссизма и привести к уходу в себя, вместо того чтобы способствовать
самораскрытию и установлению контактов с другими людьми. У некоторых
индивидов самовыражение средствами искусства вызывает очень сильный
протест, хотя для большинства, наоборот, такие способы самовыражения
представляются самыми безопасными.
В последние годы арт-терапия во все большей степени становится делом
профессионалов. Об этом свидетельствуют попытки четкого определения ее задач
и появление специальных программ подготовки к этому роду деятельности. Арт-
терапия постепенно выходит за пределы собственно психиатрии и традиционного
психоаналитического подхода. Рамки задач, которые могут решаться с ее
помощью в психотерапевтических группах, также расширяются, не ограничиваясь
лечением неврозов, совместно с целым комплексом других терапевтических мер.
Есть свидетельства тому, что выражение мыслей и чувств средствами
изобразительного искусства может способствовать улучшению отношений с
партнерами по группе и повышению самооценки (Isaacs, 1977). Искусство имеет и
образовательную ценность, так как оно способствует развитию познавательных и
созидательных навыков.
Арт-терапия – относительно новый метод психотерапии. На развитие арттерапии значительное влияние оказали учение Фрейда о бессознательном и
представления Юнга о персональных и универсальных символах. Арт-терапия
применяется и как вспомогательное средство традиционной психотерапии, и как
самостоятельный психотерапевтический метод.
Арт-терапия дает выход внутренним конфликтам и сильным эмоциям, облегчает терапевтический процесс, помогает при интерпретации символов и при
диагностике психических заболеваний, дисциплинирует группу, способствует
повышению самооценки участников и их способности осознавать свои ощущения
и чувства, а также развивает художественные способности. В арт-терапии
спонтанное рисование или лепка считаются результатом «активности воображения», а не проявлением особых талантов. Для специалистов по арт-терапии,
которые придерживаются психодинамических позиций, особое значение имеет
понятие сублимации, то есть непрямой реализации асоциальных импульсов.
Руководители тех групп, в которых применяются методы арт-терапии, обычно
побуждают участников к свободным ассоциациям на тему их собственных
произведений и к самостоятельному истолкованию их смысла. Руководители групп
гуманистической ориентации подчеркивают терапевтический эффект самого
процесса работы над произведениями изобразительного искусства и придают мало
значения ее конечным результатам. Они побуждают участников доверять своим
внутренним ощущениям. Результаты работы каждого члена группы руководитель
оценивает либо самостоятельно, либо вместе с другими участниками.
На
развитие
современной
арт-терапии
оказывают
влияние
как
психодинамические, так и гуманистические взгляды.
В настоящее время рамки применения арт-терапии значительно расширились,
и она постепенно отдаляется от своей психоаналитической первоосновы. Однако
развитие данного направления на этом не остановилось, и арт-терапия
продолжает расширяться. Она используется в качестве одного из основных или
вспомогательных лечебных средств не только в больничных палатах для работы с
психически нездоровыми людьми, но и в психокоррекционных группах, а также –
в качестве профилактического средства, ставящего своей целью снятие
эмоционального напряжения и повышение уверенности в себе.
Кроме того, с развитием техники пополняется и совершенствуется арсенал
методов и форм работы в арт-терапии. На сегодняшний день в него включаются и
такие формы творчества, как видео-арт, инсталляция, перформанс и
компьютерное творчество, где визуальный канал коммуникации играет ведущую
роль.
В заключении, следует отметить, что арт-терапевтическое направление
значительно обогатилось со времени своего недавнего появления и,
следовательно, имеет довольно серьезные перспективы для дальнейшего развития
и совершенствования. Предполагается, что это – дело ближайших нескольких лет.
Глава 15. Недирективная игровая терапия (по В. Экслайн, Г. Лэндрету)
Сегодня во всем мире очень актуальна проблема психического развития детей.
Современные условия жизни с ее многочисленными стрессами зачастую
негативно влияют на адаптивность детей и подростков. Отклонения, не
скорректированные вовремя, с возрастом, как правило, только усугубляются.
Психологу для работы с детьми очень важно подобрать адекватный метод.
Игровая терапия – это один из первых методов, предназначенных специально для
работы с детьми и положивших начало развитию детской психотерапии.
Уникальность метода в том, что психолог использует язык игры, естественный
для ребенка, на котором ему гораздо проще говорить о своих проблемах и
самовыражаться.
Основой игровой недирективной терапии служит гуманистическая концепция
клиент-центрированной терапии К. Роджерса, разработанная впоследствии
Вирджинией Экслайн. Гарри Лэндрет, также развивавший идеи Экслайн, назвал
это терапией, центрированной на ребенке.
Недирективную игровую терапию можно рассматривать не только и не
столько как прием работы с ребенком, но как целостную систему взглядов на
ребенка, которая включает в себя веру в возможность роста и развития ребенка,
его способность к самоконтролю и принятию решений. В центре – ребенок, его
потребности и интересы, отношение к нему как к самостоятельной личности.
Подчеркивается значение личности терапевта и отношений, которые он
устанавливает с ребенком.
15.1. Роль игры в жизни ребенка
Организация Объединенных Наций провозгласила игру универсальным и
неотъемлемым правом ребенка. Наблюдения медиков, психологов и педагогов
показывают, что «подготовленный к игре» ребенок, в отличие от
«неподготовленного», значительно активнее, здоровее психически, физически и
интеллектуально, более жизнеспособен.
Многие философы (Платон, Аристотель, Кант) считали игру источником
удовольствия. По Шиллеру, игра – это свободное раскрытие всех сил человека,
его сущности. Еще Руссо (XVIII век) писал о том, что для того, чтобы узнать и
понять ребенка, необходимо наблюдать за его игрой.
Русский педагог начала XX века Н.В. Шелгунов отмечал, что в играх ребенка
отражаются его чувства и переживания. Игра призвана помочь ребенку накопить
душевный материал, сформировать и уточнить представления о жизненно важных
действиях, поступках, ценностях.
Д.Б. Эльконин трактует игру как деятельность, возникающую на определенном
этапе онтогенеза, одну из форм развития психических функций и способ познания
ребенком мира взрослых. Он полагает, что игра организует деятельность с
помощью культурных символов, и значит, учит ориентироваться в явлениях
культуры, помогает использовать их соответствующим образом.
Психологически игра может быть определена не как деятельность, цель
которой – в ней самой, а как деятельность, служащая средством телесного и
психического выражения чувства.
Конечно, большинство игр служат, прежде всего, интересам чувства, а не
интеллекта (имеются в виду спонтанные детские игры). Именно благодаря этому
игры становятся важнейшим подспорьем в подготовке ребенка к будущим
жизненным перипетиям. Детская игра обеспечивает ребенку свободу и
безопасность, которые необходимы для пробуждения внутреннего потенциала
ребенка.
Игра всегда выступает в двух измерениях, настоящем и будущем. С одной
стороны, она дарит радость сейчас и удовлетворяет актуальные потребности, а с
другой – направлена в будущее, так как в ней либо моделируются какие-то
жизненные ситуации, либо закрепляются свойства, качества, состояния, умения,
навыки, способности, необходимые личности ребенка для выполнения им
социальных, профессиональных, творческих функций, а также физической
закалки организма.
И.С. Кон представляет игру механизмом самоорганизации и самообучения для
такой сложной системы, как психика ребенка. АД. Мид считает, что игра – это
обобщенная модель формирования «Самости» ребенка (архетип Самости в
концепции К.Г. Юнга – один из важнейших). Это универсальная сфера Самости,
где идут процессы самоопределения, самопроверки и, что особенно важно,
самореабилитации.
В отличие от взрослых, для которых естественной средой общения является
язык, для детей такой средой выступает игра и разнообразная деятельность. Игра
– одно из важных средств общения ребенка.
15.2. История развития игровой терапии
Согласно классификации зарубежных психологов, в истории развития игровой
терапии можно выделить 4 основные направления. Не совсем правильно называть
их этапами развития, так как некоторые из них существовали и развивались
параллельно. Но для более полного понимания сущности недирективной игровой
терапии необходимо осветить основные пути, по которым шло развитие метода.
Психоанализ. По сути, современная история недирективной игровой терапии
началась с того, что психоанализ обратил внимание на возможность
использования и интерпретации детской игры в работе с детьми.
Психотерапевтическая работа с детьми и использование игры в терапии
восходит к клиническому случаю маленького Ганса, описанного Фрейдом в
1909 году Фрейд видел Ганса только однажды во время короткого визита и
лечение состояло в том, что он посоветовал отцу мальчика, как реагировать на
поведение мальчика, основываясь на своих наблюдениях за игрой Ганса.
В русле психоанализа игровая терапия возникла из попыток применить в
работе с детьми психоаналитический подход. Но вскоре было признано, что этот
подход, формальный и жестко структурированный, неадекватен и неудобен в
работе с детьми. Психонаналитики обнаружили, что дети не могут описывать свое
беспокойство словами. Детей не интересует исследование собственного прошлого
или обсуждение стадий своего развития. Поэтому методы, отработанные со
взрослыми клиентами, были неприменимы для детей.
Гермина Хаг-Хельмут стала одним из первых терапевтов, которые признали,
что игра – очень важный момент в психоанализе ребенка, и предложили детям
игрушки, чтобы они могли выразить себя. Она работала только с детьми старше 6
лет.
В 1919 г. Мелани Кляйн стала использовать игровую технику как средство
анализа при работе с детьми младше 6 лет. Она считала, что детская игра так же
направляется скрытыми мотивациями и свободными ассоциациями, как
поведение взрослых. Были проанализированы те случаи, когда игра
использовалась вместо свободных словесных ассоциаций. Так игровая терапия
позволила проникнуть в детское бессознательное.
Примерно в то же время Анна Фрейд стала использовать игру для
установления контакта с ребенком.
И Клейн, и А. Фрейд считали, что игра – это то средство, которое делает
самовыражение ребенка свободным.
Игровая терапия отреагирования. Другое крупное направление возникло в
30-х гг. 20-го века с появлением работы Д. Леви. Леви основывал свой подход на
том, что игра представляет детям возможности отреагирования.
Суть подхода: терапевт воссоздает такую обстановку, чтобы специально
подобранные игрушки помогли ребенку восстановить тот опыт, который вызвал у
него реакцию тревоги. Воссоздание травмирующего события позволяет ребенку
освободиться от боли и напряжения, вызванных этим событием. В процессе
отыгрывания прошлого опыта ребенок сам управляет игрой и тем самым
перемещается из пассивной роли пострадавшего в активную роль деятеля.
Следя за игрой, терапевт отражает (то есть обозначает словами, проговаривает
вслух) выражаемые ребенком вербальные и невербальные чувства.
Этот подход в настоящее время не используется. Но он послужил основой для
развития идей терапии построения отношений и недирективной терапии.
Игровая терапия построения отношений. Третье направление возникло с
появлением исследований Джесси Тафт и Фредерика Аллена. В игровой терапии
отношений основное внимание уделяется лечебной силе эмоциональных
отношений между клиентом и терапевтом. Не прилагается никаких усилий, чтобы
объяснить или интерпретировать прошлый опыт. В фокусе внимания находятся
сиюминутные чувства и реакции. Судя по описанным результатам, такой подход
позволил существенно снизить продолжительность терапии.
Аллен и Тафт подчеркивали необходимость отношения к ребенку как к
личности, обладающей внутренней силой и способной конструктивно изменить
собственное поведение. Детям предоставляется свобода выбора – играть или не
играть, возможность управлять собственной деятельностью.
Гипотеза состояла в том, что дети постепенно приходят к пониманию, что они
– отдельные личности со своими желаниями, и что они могут существовать в
системе отношений с другими людьми, обладающими своими специфическими
качествами.
В рамках этого подхода ребенку приходится принять на себя ответственность
за процесс роста, а терапевт концентрирует внимание на трудностях ребенка, а не
на своих собственных.
В настоящее время идеи терапии отношений активно развиваются Кларком
Мустакасом. Он утверждает, что отношения – это и средство, и цель терапии, это
значимое переживание роста и развития (как ребенка, так и терапевта).
Недирективная игровая терапия (терапия, центрированная на ребенке).
Карл Роджерс разработал систему недирективной терапии (или клиентцентрированной терапии), которая стала основой этого направления. Крупным
событием в игровой терапии стала работа Вирджинии Экслайн 1947 года. Она
успешно применяла принципы недирективной терапии (например, естественное
стремление индивида к росту, его способность к управлению собственным
развитием) в игровой коррекционной работе с детьми.
Недирективная игровая терапия не тратит усилий на то, чтобы управлять
ребенком или изменять его. Она основана на идее о том, что поведение ребенка
всегда направляется стремлением к наиболее полной самореализации. Цели
терапии состоят в самопознании и самоуправлении ребенка. У терапевта есть
хорошо оснащенная игровая комната, и ребенок получает возможность играть
так, как ему захочется или просто ничего не делать.
Гарри Лэндрет называет этот подход терапией, центрированной на ребенке.
Это направление во многом схоже с терапией отношений, но здесь акцент
ставится не на самих отношениях, а на терапевте и ребенке как отдельных
личностях. В обоих направлениях для процесса терапии необходима специальная
игровая комната, оборудованная игрушками и различными материалами для
творчества (краски, вода, песок, глина, конструкторы и другое). Все это служит
средством самовыражения ребенка. А также игровая комната нужна для создания
безопасной атмосферы свободы и принятия. Лэндрет в своей работе подробно
описывает оборудование, необходимое для игровой комнаты. В частности, там
обязательно должны быть следующие категории материалов:
– игрушки из реальной жизни, с помощью которых ребенок может отображать
реальные ситуации своей жизни (члены семьи, транспорт, кукольный домик и
другое);
– игрушки, помогающие отреагировать агрессию (солдатики, игрушечные
ружья, резиновый нож, куклы «би-ба-бо», фигурки диких животных и другое);
– игрушки для творческого самовыражения и ослабления эмоций (различный
неструктурированный материал – вода, песок, глина, пластилин, краски, кубики и
другое).
15.3. Цели игровой терапии
Цели терапии, центрированной на ребенке, согласуются с внутренним
стремлением ребенка к самоактуализации. Необходимое условие состоит в том,
чтобы обеспечить ребенку позитивный опыт роста в присутствии взрослого,
который его понимает и поддерживает, чтобы ребенок мог обнаружить в себе
внутренние силы. Основное внимание уделяются тому, чтобы облегчить усилия
ребенка, направленные то, чтобы стать более адекватной личностью.
Цели терапии можно сформулировать так – помочь ребенку:
1) развить более позитивную Я-концепцию;
2) стать более ответственным в своих действиях и поступках;
3) стать более самоуправляемым;
4) выработать большую способность к самопринятию;
5) выработать способность к самостоятельному принятию решений;
6) овладеть чувством контроля;
7) развить сензитивность к процессу преодолевания трудностей;
8) развить внутренний источник оценки;
9) обрести веру в самого себя.
15.4. Условия недирективной игровой терапии
Взгляд на ребенка, принятый в недирективной игровой терапии, описал в своей
работе Г. Лэндрет:
1. Дети – не маленькие взрослые, и терапевт должен помнить об этом.
2. Дети – люди. Они способны к глубоким чувствам боли и радости.
3. Дети уникальны и заслуживают уважения. Терапевт ценит уникальность
каждого ребенка и уважает в каждом из них личность.
4. Дети выносливы. Они обладают способностью преодолевать препятствия.
5. Дети имеют врожденную тенденцию к росту и созреванию, обладают
интуитивной мудростью.
6. Дети способны к управлению собственной деятельностью, к творческому
взаимодействию с миром.
7. Игра – естественный язык ребенка, это его среда самовыражения.
8. Дети имеют право на молчание, и терапевт уважает желание ребенка не
разговаривать с ним.
9. Дети берут с собой опыт терапии в свою жизнь, и терапевт не пытается
определить, когда и как ребенок должен играть.
10. Рост ребенка нельзя ускорить. Терапевт признает это и проявляет терпение.
Эти принципы находят свое воплощение в организации и проведении сеансов
недирективной игровой терапии с детьми. Принимая постулат о том, что все
человеческие существа движимы стремлением к самореализации и способны
расти и развиваться в благоприятных для них условиях, недирективный терапевт
говорит с ребенком на его языке – на языке игры. Ребенку предоставляется
возможность в безопасной обстановке выражать свои чувства, получать новый
опыт, управлять своими действиями и делать свой мир управляемым и
безопасным в определенных пределах.
Для этого терапевт должен создавать терапевтические условия:
– естественность – базовая и фундаментальная установка, скорее способ
бытия для терапевта, чем способ действия;
– теплая забота и принятие – характеризуется уважением к ребенку как к
личности, заслуживающей внимания, безусловным интересом к ребенку;
– сензитивное понимание – умение взглянуть на ребенка с его собственной
точки зрения, услышать, понять и отразить испытываемые им чувства.
15.5. Терапевтические отношения
Необходимое условие и составляющая терапии – отношения, возникающие
между терапевтом и ребенком. Вирджиния Экслайн формулирует основные
принципы, направляющие терапевтический контакт с ребенком:
1. Терапевт искренне интересуется ребенком и строит теплые, заботливые
отношения с ним.
2. Терапевт принимает ребенка безусловно и не требует от него изменений.
3. Терапевт создает у ребенка чувство безопасности и дозволенности в
системе отношений так, чтобы ребенок мог свободно исследовать и выражать
собственное Я.
4. Терапевт всегда чувствителен к переживаниям ребенка и деликатно
отражает его чувства таким образом, что ребенок постепенно приходит к
самопониманию.
5. Терапевт глубоко верит в способность ребенка действовать ответственно,
непоколебимо уважает способность ребенка решать личные проблемы и
разрешает ребенку делать это.
6. Терапевт верит во внутреннюю направленность ребенка, позволяет ему
быть лидером во всех областях отношений и сопротивляется даже малейшему
соблазну направлять игру ребенка или его беседу.
7. Терапевт ценит постепенность терапевтического процесса и не пытается его
ускорить.
8. Терапевт устанавливает только такие ограничения, которые помогают
ребенку принять на себя ответственность в данной системе отношений.
Терапевтические отношения всегда строятся на основании живого, насущного
опыта.
Система отношений обеспечивает последовательное принятие ребенка,
которое необходимо для развития у него внутренней свободы и чувства
безопасности, достаточных для выражения собственного Я таким образом, чтобы
одновременно усилить его. Все авторы, работающие с детьми в русле игровой
терапии, подчеркивали роль личности самого терапевта в этом процессе. В
терапевтических отношениях для ребенка создается атмосфера безопасности,
понимания и принятия. Поощряется выражение его эмоционального мира. И при
этом, что очень важно, терапевт способствует тому, чтобы ребенок получил опыт
принятия ответственности на себя и контроля ситуации, самостоятельного выбора
поведения.
Этому способствуют и терапевтические ограничения.
15.6. Значение ограничений в процессе игровой терапии
Важно отметить, что принятие ребенка в игровой комнате не означает
вседозволенности. Установление ограничений – один из важных аспектов игровой
терапии. Ограничения создают структурное развитие терапевтических отношений
и помогают приблизить этот опыт к отношениям конкретной жизни. Терапия –
это опыт научения, и ограничения дают ребенку возможность научиться
самоконтролю, самостоятельному выбору, принятию ответственности.
Ограничения должны быть минимальны и выполнимы, основываться на четких
и ясных критериях, осуществляться целенаправленно и последовательно, и только
в том случае, если они действительно необходимы, то есть выполняют следующие
функции:
1) гарантируют физическую и эмоциональную безопасность ребенка,
2) обеспечивают физическое благополучие терапевта и облегчают принятие
ребенка,
3) способствуют развитию у детей способности принятия решений,
самоконтроля и ответственности,
4) усиливают принцип «здесь и сейчас»,
5) обеспечивают предсказуемость ситуации в игровой комнате,
6) помогают сохранить профессиональные, этические и социально
приемлемые отношения,
7) позволяют сохранить оборудование игровой комнаты.
При установлении ограничений необходимо признать чувства и потребности
ребенка, четко обозначить ограничение и указать приемлемую альтернативу
(например, «Кажется, тебе очень хочется порисовать на стене. Но на стенах не
рисуют. Рисовать можно на бумаге или на картоне»). Ребенку обязательно
предоставляется выбор, таким образом, он сам становится ответственным за то,
что будет происходить дальше.
15.7. Использование игровой терапии
Первоначально предназначавшаяся для довольно узкого контингента, в
настоящее время игровая терапия используется очень широко и разнообразно. По
материалам зарубежных и отечественных авторов можно выделить некоторые
дополнительные направления:
– обучения родителей и учителей приемам недирективной игровой терапии.
Как правило, такое обучение способствует более позитивному и терпимому
отношению к ребенку;
– включение элементов игровой терапии в семейную терапию. Так члены
семьи могут научиться новым способам взаимодействия друг с другом;
– групповая игровая терапия. Здесь можно отметить опыт В. Экслайн,
описавшей сессии с группой детей, в том числе и сиблингов, а также работы
Хаима Джайнотта. Дети и подростки, взаимодействуя друг с другом, получают
новые знания о других и о себе;
– межпредметный подход к трудностям в обучении (работа В. Экслайн с
детьми с трудностями в чтении);
– игровая терапия со взрослыми. Использование материалов игровой комнаты
позволяет клиенту вести разговор с самим собой и облегчает понимание своего
внутреннего мира. Кроме того, как отмечает Зинкевич-Евстигнеева,
использование игры и других способов самовыражения – это возможный ресурс,
источник творческих сил клиента, доступ к которым можно организовать и через
символическое «возвращение в детство».
Таким образом, краткое освещение метода недирективной игровой терапии,
основанной на работах В. Экслайн и Г. Лэндрета, свидетельствует, что этот метод
пользуется достаточно большой популярностью благодаря своей эффективности и
широкому кругу проблем, при которых он может использоваться (элективный
мутизм, агрессивное поведение, последствия развода, насилия, трудности в учебе,
задержка психического развития и многое другое).
Рассматривая историю зарождения и развития игровой терапии в целом и ее
отдельных направлений, акцент следует делать на направлении, которое
Г. Лэндрет называет «терапией, центрированной на ребенке» (по аналогии с
клиент-центрированной терапией К. Роджерса, на идеях которой базируется и
недирективная игровая терапия). Игровая терапия может оцениваться не только
как метод, но и как целостное мировоззрение.
Глава 16. Краткосрочная позитивная психотерапия
Интересным, хотя недостаточно популярным у нас направлением (несмотря на
большую популярность в Европе и особенно в США) является так называемая
позитивная психотерапия, или терапия, центрированная на конфликте. Это
направление было разработано Носсратом Позешкианом, который основал в
Германии Международный центр позитивной психотерапии.
В дальнейшем эта работа была успешно продолжена сыном Н. Позешкиана
Хамидом Позешкианом, который издал в 1993 году монографию «Основы
позитивной психотерапии». В ходе развития психотерапии была высказана идея о
том, что сутью человеческих затруднений является не сама по себе предъявляемая
проблема, которую традиционно рассматривали как симптом, а то, как люди
подходят к попытке разрешить ее. Однако, постепенно акцент сместился с того,
что люди делают в отношении проблем, на то, что люди думают о них. Важно то,
как человек определяет и объясняет свою проблему. Изменение мышления о
проблеме ведет к изменению способа, которым человек пытается решить ее.
Поэтому лечение стало рассматриваться как искусство полезного разговора, где
имеет место совместный (пациента и профессионала) поиск продуктивных
способов мышления о проблеме. Задача профессионала − придать такое
направление разговору, где акцентируются не столько проблемы, сколько
ресурсы и решения. Краткосрочная позитивная психотерапия в очень большой
степени ориентирована также на создание атмосферы, способствующей поиску
решений.
16.1. Основные положения краткосрочной позитивной психотерапии
1. Позитивный подход – опора на ресурсы пациента. Психотерапевт
принципиально фиксирует свое внимание не на проблеме, а на сильных,
успешных, сохранных сторонах человека. Для пациента его проблема и его
ресурсы не связаны друг с другом. Важно выявить и мобилизовать эти
имеющиеся ресурсы для преодоления проблемы.
2. Положительное подкрепление. Реплики, жесты, мимика, все
многообразные реакции психотерапевта направлены на подкрепление движения
пациента в сторону здоровья, преодоления проблемы. В большинстве эти реакции
спонтанны, являются выражением интереса и уважения к возможностям
пациента. Подкрепляются, таким образом, не только его действия и идеи, но и
намерения. Использование только положительного подкрепления способствует
диалектическому «черно-белому» взгляду на проблему.
3. Опора на интуицию психотерапевта. Интуиция профессионала
предлагается в качестве альтернативы (или дополнения) концептуальному
подходу, который постулирует существование лишь одной истины.
Интуиция психотерапевта формируется из: личного опыта; личных
предпочтений; профессионального контекста (ожидания, представления
начальства, коллег, супервизоров ведут к использованию одних и игнорированию
других методов); запросов пациентов (можно представить, что пациенты
приходят с бессознательным знанием того, какого типа ответы им необходимо
услышать от психотерапевта, чтобы ощутить помощь). Хороший психотерапевт
восприимчив к запросам пациентов, готов ответить на разумные просьбы.
Негативно можно относиться, к ситуации, когда интуитивный выбор
психотерапевта определяется ограниченностью его мастерства, незначительным
числом или отсутствием альтернативных реакций.
4. Принцип утилизации заключается в том, что наполняет психотерапию сам
пациент. Для решения проблемы могут рассматриваться и использоваться его
личностные качества, физические особенности, социальное окружение, его
временные, материальные, географические, культурные обстоятельства, его
знания, умения, убеждения и так далее.
5. Принцип экономичности воплощается в правиле И. Ким Берг: «Не чините
то, что не сломано». В краткосрочной позитивной психотерапии существует
позиция: если удается добиться изменения привычного стереотипа
эмоционального и поведенческого реагирования, то возникает эффект «ряби» –
запускается цепочка когнитивных, эмоциональных, поведенческих изменений,
которая влияет на личностный уровень человека.
6. Убежденность в мудрости пациента. По этому поводу часто любят
цитировать М. Эриксона, сказавшего: «Каждый клиент знает решение своей
проблемы; единственное, что ему неизвестно, это то, что он это знает».
7. Ориентация на будущее, которое является областью реализации решений.
При этом прошлое для психотерапевта – еще один источник ресурсов.
8. Принцип сотрудничества. Эта задача полностью распространяется даже на
те случаи, когда человек не желает как-либо меняться или что-то менять в своей
жизни.
9. Эксцентризм – работа с социальной экологической системой пациента. В
краткосрочной позитивной психотерапии охотно обсуждаются различные формы
участия других людей в решении проблемы.
10. «Гласность» имеет два аспекта:
– отсутствующие на психотерапевтической сессии члены семьи или другие
причастные к проблеме люди могут в той или иной форме ознакомиться с
основными моментами разговора. Приветствуется или даже организуется
присутствие на сессии многих людей как со стороны пациента (родственники,
коллеги, лечебный персонал учреждения, друзья и так далее), так и со стороны
психотерапевта (ко-терапевт, супервизор, коллеги, студенты);
– то, что психотерапевты могут сказать приватно друг другу должно быть
сказано пациенту и другим заинтересованным лицам (отказ от политики «двух
правд»).
11. Юмор. Использование на сессии краткосрочной позитивной психотерапии
различных юмористических средств связано со стремлением максимально
устранить напряжение, которое препятствует раскрепощению творческого
потенциала, работе фантазии. Юмор в психотерапии – это способ взглянуть на
ситуацию со стороны.
12. Отношение к симптому как адаптивному стереотипу вместо отношения
к симптому как «мишени» психотерапии.
16.2. Схема и основные блоки психотерапевтического взаимодействия
Последовательность блоков и продвижение от блока к блоку не являются
жестко фиксированными. Приводимые техники не только способствуют
продвижению в сторону решения; их подбор работает на создание необходимой
атмосферы психотерапевтической сессии, столь важной для успеха. Излюбленный
способ введения ряда техник – это рассказ (иногда подробный) пациенту о случае
из прошлой практики, о другом пациенте, успешно решившем проблему.
Используются также притчи и истории из жизни, завершающиеся открытой
позицией: «Нет ли чего-то подобного в Вашем случае?». Функция такой формы
введения техник заключается в дополнительном стимулировании пациентов
думать о своей ситуации непривычным для них образом. Приветствуются
импровизации, опирающиеся на интуицию психотерапевта.
Работа с проблемой. В начале сессии пациент или другие причастные к
проблеме люди дают ее описание. Чтобы в дальнейшем не повторять это
описание от начала до конца вновь и вновь, и пациент, и профессионал
нуждаются в кратком наименовании для проблемы.
При этом терминология, вызывающая мысли о патологии, может пробуждать
идею, что где-то существует дефект и наводит на мысль, что необходимы люди со
специальной подготовкой, чтобы справиться с проблемой.
Поэтому очень важно использовать язык, который больше подчеркивает
человеческие ресурсы, а не недостатки.
Техника хороших наименований заключается в поиске нового имени – помочь
людям избавиться от различных отрицательных ассоциаций, связанных с
традиционным названием и сосредоточиться больше на своем потенциале, чем на
проблемах. Новое имя должно явиться трамплином для новых творческих
решений проблемы и позволить человеку стать активными в ее решении.
Образцы вопросов.
1. Как бы старое поколение, до того как появилась психиатрия и психология,
назвало проблему такого рода?
2. Да, можно воспользоваться термином «слабое эго» для описания этой
проблемы, но не будет ли звучать симпатичнее, означая то же самое, «сильное
эго» в состоянии сна»?
Новое название не должно подрывать серьезности проблемы или являться
оправданием непринятия мер. Например, не следует наркоманию −
злоупотребление лекарственными препаратами − называть «исследованием».
Хотя иногда возможно ограничиться тем, чтобы проблема получила какое-то имя
или симпатичное прозвище (например, проблема «Иванушка»).
Иногда могут быть случаи, когда начальное описание проблемы отсутствует.
Идея установления контакта с такими пациентами конкретизируется в технике
работы с «визитером». Суть ее − в работе через третье лицо, когда
психотерапевт исследует ситуацию без отождествления как с позицией пациента,
так и с позицией других лиц.
Образцы вопросов.
1. Чья идея была, чтобы Вы пришли сюда?
2. Что заставляет N думать, что Вам надо сюда прийти?
3. Что должно произойти, чтобы N оставил Вас в покое?
4. Что, по мнению N, Вам необходимо делать по другому?
5. Как Вы полагаете, что N скажет о том, чем Ваш приход сюда будет полезен
Вам?
Еще один тип отношений с пациентом − когда тот видит себя в роли невинного
постороннего или жертвой. Он охотно рассказывает о том, какую боль ему
причиняют, но не делает никакой попытки разрешить проблему. Ответственность
за решение возлагается на людей, которые, по мнению пациента, породили
проблему. В такие моменты слишком рано начинать говорить о его стороне
проблемы. Пока пациент не достигнет точки, где он видит себя участником
поисков решения, следует относиться с сочувствием к его трудному положению и
благодарить за предоставление информации. Лучше всего − принять его сторону,
проявить сочувствие, подчеркивать любые его положительные действия, но
упорно концентрироваться на чем-то, что он должен делать по-другому, чтобы
найти решение.
Зачастую пациент предъявляет сразу несколько проблем, подразумевая, что
одна влечет за собой другую, а наличие третьей делает неразрешимыми первые
две. С точки зрения продвижения к решению, в технике изоляции проблем
плодотворнее принять как рабочую гипотезу, что названные проблемы случайно
сосуществуют у одного человека, будучи независимыми друг от друга.
Посредством этого становиться возможным концентрировать внимание скорее на
фактической жалобе, чем на предполагаемой, гипотетически лежащей в
основании проблеме.
Когда существует множество затруднений, взгляд на каждое из них, как на
независимый элемент со своей собственной жизнью позволяет людям принимать
во внимание возможность, что прогресс в обращении с одной проблемой может
помогать в решении другой.
Образцы вопросов.
1. Вы упомянули несколько проблем. Какую из них вы хотели бы разрешить в
первую очередь?
2. Возможно, разрешение какой-то одной из Ваших проблем окажет
положительный эффект на остальные. Какая, по Вашему, наиболее перспективна
в этом отношении?
Другой подход к ситуациям, где имеются две предположительно связанные
проблемы – в том, чтобы поменять местами причины и следствия. Такой
переворот «вверх дном» причинных отношений – способ обнаружить абсолютно
новые пути в обращении с проблемами.
Еще один способ связать две проблемы друг с другом − видеть их как
помогающие в решении одна другой. При работе с двумя одновременными
проблемами можно предложить план, в котором одна проблема используется в
решении другой.
Обобщая все случаи, когда имеется более одной проблемы следует отметить,
что оказание предпочтения определенному взгляду на связь между проблемами
влияет на достижение желаемого изменения.
При работе с проблемой следует избегать ситуации соперничества.
Альтернативой являются вопросы, направляющие разговор к будущим целям.
Работа с целью. Разговор о цели автоматически ориентирует нас на будущее.
Следует стремиться перевести проблему в цель. Зачастую пациенты
формулируют цель обобщенно. В этих случаях надо помочь конкретизировать
цель, например, с помощью техники знаки улучшения.
Образцы вопросов.
1. Давайте вообразим, что произошло чудо, и вдруг в один прекрасный день
проблема разрешилась. Поскольку Вы спите, Вы не знаете, что случилось чудо.
По каким признакам Вы заметите на следующее утро, что проблемы больше нет?
2. Как смогут заметить другие люди, что произошла перемена?
В технике шкальных оценок вычерчивают графическую 10-балльную шкалу,
где 10 баллами обозначен идеальный результат, а начало шкалы – наихудшее
положение дел. Пациента просят отметить на этой шкале его сегодняшнюю
ситуацию, а затем описать, какой должна быть его жизнь, чтобы он смог
оценивать ситуацию на один балл больше. Следует не ограничиваться метками на
бумаге или доске, а проговорить вслух их содержание.
Предвидя для себя позитивное, хорошее будущее, люди начинают смотреть на
свои трудности в настоящем как на переходную фазу, а не как на вечную
изнурительную ситуацию.
В технике «воспоминание из будущего» интересуются представлением
пациента о сроках, когда проблема уже не будет существовать (цель будет
достигнута); затем, предоставив возможность эмоционально «окунуться» в это
замечательное время, любопытствуют насчет того, как удалось к этому прийти.
Образцы вопросов.
1. Давайте предположим, что мы встретились через год и этой проблемы
больше не существует. Как в таком случае выглядит теперь Ваша жизнь?
2. Давайте пофантазируем. Мы в будущем, и проблемы давно уже не
существует. Мы случайно встретились. Мне интересно знать, как Вы поживаете, я
Вас об этом спрашиваю. Что Вы мне ответите? Затем я спросил, благодаря чему
стала возможна эта перемена? Что Вы отвечаете?
Большинство людей с удовольствием фантазирует о будущем; они охотно
соглашаются, когда это предлагается психотерапевтом. Иногда, однако, люди
кажутся или неспособными, или нежелающими генерировать позитивное
будущее. Когда это случается, уместна техника создания положительных
представлений о будущем, где психотерапевт может создать собственные
фантазии о будущем пациента и поделиться ими, предоставляя пациенту
комментировать это позитивное видение.
Предвидение для себя позитивного будущего дает способность видеть свое
прошлое как ресурс, распознавать свои успехи и ценить их, видеть других людей
скорее как союзников, чем противников.
Часто при формулировании цели пациенты руководствуются скорее нормами,
чем собственными мотивами. Здесь уместно использовать технику нахождение
выгод от достижения цели.
Образцы вопросов.
1. Какие положительные события начнут происходить, когда проблемы больше
не будет? … А еще?
2. Что изменится в Вашей жизни, когда Вы достигнете того, что Вы намечаете?
А еще?
Если уже установилась общая атмосфера взаимопонимания, усилению
мотивации способствует также техника «разубеждения».
Образцы вопросов.
1. Вы говорите, что собираетесь сменить свою работу на более интересную и
вышеоплачиваемую. Да зачем вам это надо? Ведь на этой работе спокойнее и есть
свободное время.
Отношения в семье улучшатся. А еще – куплю дочке куклу, о которой она
давно мечтает.
2. Не думаете ли Вы, что это совсем ни к чему? Семья так сковывает, а детей
надо воспитывать в строгости и не баловать подарками.
В этой технике в вопросах психотерапевта должны звучать нотки
любопытства, юмора и уважения намерений, а не суггестия и недоверие (в
последнем случае можно не усилить, а ослабить мотивацию).
Работа с ресурсами. Все люди обладают какими-либо ресурсами − это
навыки, способности, интересы, достойные восхищения черты характера и так
далее Они могут быть в той или иной степени использованы при разрешении
проблемы. Однако эти ресурсы могут остаться и незамеченными, если
психотерапевт намеренно не сфокусирует внимание на их выявлении. Можно
задавать прямые вопросы: «Есть ли что-то такое, что Вам хорошо удается? Как
можно было бы использовать это Ваше умение в разрешении данной проблемы?».
В технике «коупинг-вопросов» стремятся выявить, каким образом человеку
удается совладать со своими проблемами, противостоять их давлению.
Образцы вопросов.
1. Если бы мне пришлось пройти через то, что прошли Вы. Я бы, наверное, не
выжил. Как Вам удалось выжить, откуда у Вас взялись силы?
2. Вам так долго удавалось избегать этой проблемы. Какие ресурсы Вы для
этого использовали?
Краткосрочные позитивные психотерапевты склонны искать ресурсы везде и
повсюду.
Хотя
краткосрочная
позитивная
психотерапия
стремится
быть
сконцентрирована скорее на будущем, чем на прошлом, это не означает, что
разговор о прошлом следует считать запретной или нежелательной темой.
Прошлое должно обсуждаться не как источник затруднений, а как ресурс.
Человек может научиться видеть свои прошлые несчастья как тяжелые
испытания, которые, кроме причинения страдания, вызвали что-нибудь ценное и
стоящее.
В технике «ревизия прошлого» мысль о том, что прошлое пациента
способствовало увеличению его внутренних ресурсов не менее, чем проблем,
должна быть высказана в сердечной манере, предпочтительнее в форме
рассказанной истории.
Образцы вопросов.
1. Как Вы думаете, трудное детство делает человека сильнее или слабее?
2. Если можно было бы каким-то образом узнать, имеют Ваши прошлые
переживания отношение к Вашим текущим проблемам и выяснилось бы точно,
что Ваша проблема не имеет ничего общего с Вашим прошлым, будет ли Ваш
подход к своей проблеме другим?
Техника «жизненного опыта» позволяет выяснить собственные, глубоко
индивидуальные идеи пациентов о том, как подходить к решению проблемы, с
тем, чтобы в последующем опираться на эти идеи.
Образцы вопросов.
1. Предположим, что Ваш друг (подруга) с проблемой вроде Вашей пришел к
Вам за советом. Что бы Вы ему (ей) сказали?
2. Представьте, что в один прекрасный день Вы получаете приглашение
прочитать лекцию профессионалам о проблеме, подобной Вашей. Что бы Вы им
рассказали?
Техника «шкала надежды» − один из способов инициировать разговор о
прогрессе. На стандартной 10-балльной шкале отмечаются наихудшее состояние
проблемы и сегодняшнее положение дел. Типовой вопрос: «Что дает Вам
основание давать такую оценку, считать, что Ваша ситуация сегодня лучше?»
В технике «фокусирования на прогрессе» тема прогресса функционирует как
трамплин для открытия новых решений.
Образцы вопросов.
1. Вы сказали, что сейчас Ваша ситуация несколько лучше. Как Вы объясняете
эту перемену?
2. Так как оказывается, существует некоторое движение в правильном
направлении, имеет смысл предпринять исследование. Как Вы думаете, как мы
могли бы (можно) выяснить, чем обусловлен этот прогресс?
3. Мы выяснили, что часто в тот момент, когда мы встречаемся с пациентами,
желаемая перемена уже начала совершаться. Заметили ли Вы, что прогресс уже
наметился?
Профессионалы сталкиваются лицом к лицу и с ситуациями устойчивого
ухудшения или недавней неудачи вместо прогресса. Одна из возможностей в
таких случаях – установление позитивных аспектов несомненно враждебных
обстоятельств. Кроме того, можно применять технику «проблема как друг (как
учитель)». Понимание, проникновение в более светлую сторону текущего
серьезного затруднения делает его легче выносимым, люди становятся более
творческими в его разрешении.
Образцы вопросов.
1. Многие думают, что проблемы и страдания не напрасны. А что думаете Вы?
2. Если эта проблема открыла для Вас что-то важное о жизни, о себе или о
других людях – что это было в Вашем случае?
Фокусировать внимание на исключениях или периодах, когда проблема
временно отсутствовала можно с помощью техники «хороших исключений».
Образцы вопросов.
1. Были у Вас когда-нибудь такие времена, когда проблема отсутствовал. Как
Вы это объясняете?
2. Бывали ли у Вас такие ситуации, когда Вам удавалось устоять перед
соблазном отреагировать так, как Вы обычно реагируете? Как Вы это сделали?
Работа с социальной сетью (усиление сотрудничества в социальной
системе пациента). Решение проблемы по сути представляет собой социальный
процесс. Техника «признание вклада других лиц в успех» помогает пациентам
развивать более теплые и поддерживающие отношения с их семьями, знакомыми
и другими людьми.
Образцы вопросов.
1. Предположим, Вы захотели бы поблагодарить всех тех людей, которые до
сих пор Вам помогали. Что бы Вы сказали каждому из них?
2. Представим себе, что в будущем, когда эта проблема какое-то время уже не
будет существовать. Вы решите отпраздновать эту перемену. Кого Вы
пригласите? Как Вы отметите заслуги этих людей?
3. Когда Вы достигнете своей цели, кого еще, кроме себя Вы сможете
поблагодарить за Ваше достижение?
Психотерапевт задает вопросы, расспрашивает относительно персонального
вклада в решение многих конкретных людей из социальной сети пациента, о
которых стало известно в ходе сессии.
Иногда пациент не в состоянии думать о некоторых людях, что они могли
внести вклад в решение его проблемы. В таких случаях можно высказать мысль,
что иногда даже негативный опыт в отношениях с людьми может быть полезен
при разрешении проблемы (например, побудил стать более решительным в
подходе к проблеме).
Передача в разговоре во время сессии заслуг в прогрессе множеству
окружающих людей служит улучшению отношений и, посредством этого,
увеличению вероятности дальнейшего прогресса.
Работа с объяснениями. В любой момент психотерапевтической работы мы
можем услышать, что пациент сам объясняет проблему тем или иным образом.
Существуют разные способы, как узнать объяснения пациентов. Можно
задавать прямые вопросы, попросить употребить воображение или выдвинуть ряд
преувеличенных (или юмористических) альтернатив. Интерес профессионала к
объяснениям пациентов имеет следующие преимущества:
– создает атмосферу равенства и взаимного уважения;
– уменьшает опасность споров;
– облегчает невовлечение в коалицию с кем-то из членов семьи (против
другого члена семьи);
– предупреждает фиксацию пациента на ранее существующих объяснениях;
– вредное объяснение, заподозренное психотерапевтом может быть извлечено
на свет («извлечение скелетов из фамильных шкафов»). Если вредные
объяснения, о которых втайне думают пациенты, не сделать явными, они могут
усиливаться;
– стимулирование образования новых и выявление полезных объяснений,
способных продвинуть к новым типам решений.
«Взгляд с высоты птичьего полета» достигается с помощью техники
«метавопросов».
Образцы вопросов.
1. Если бы все мы сейчас поверили в то, что депрессия Саши связана с его
детскими переживаниями, что произойдет? Будет ли из-за этого Саша чувствовать
себя лучше или хуже? Как с отношением Саши к родителям? Изменится ли оно?
2. Итак, Вы думаете, что причина проблемы в том, что Ваш муж пьет. Если бы
это было именно так, помогло бы это в решении проблемы или только все
ухудшило?
Техника «плодотворные объяснения» помогает пациентам мобилизовать
воображение.
Образцы вопросов.
1. Давайте придумаем творческое или шутливое (игровое) объяснение того,
почему существует эта проблема. Это может помочь нам подумать о новых типах
решений. Есть ли у Вас какие-нибудь предложения о совершенно ином типе
объяснения?
2. Представим себе – всего лишь на несколько минут, – что причиной Ваших
трудностей является не то, что Вы сейчас рассказали, [например, «происки тещи»]
а то. Что у Вас … [новое объяснением – например, «избыточная сексуальная
энергия»]. Я знаю, что это может звучать несколько странно, но предположим, в
этом есть доля истины. Будет ли тогда Ваш подход к проблеме иным?
3. Как могли бы объяснить эту проблему люди в другой культуре?
4. Какое самое «притянутое за уши» объяснение этой проблемы Вы можете
придумать?
Иногда пациенты имеют очень твердые, вне всяких сомнений в правильности,
убеждения относительно причин своих проблем. В таких ситуациях
психотерапевт опирается на принцип «не спорь с клиентом».
В целом, термин «позитивная психотерапия» наиболее наглядно объясняется
взглядом его сторонников на различные заболевания. В какой-то мере это
созвучно принципам соногенного мышления (от лат. sano – здоровье). Можно
сказать, что позитивная психотерапия старается помочь пациенту или клиенту в
каждом минусе увидеть свой плюс.
Глава 17. Личностно-ориентированная (реконструктивная) психотерапия
В качестве основной системы личностно-ориентированной (реконструктивной)
психотерапии в нашей стране, как уже указывалось, используется
патогенетическая психотерапия [Мясищев В.Н., 1960; Карвасарский Б.Д., 1980,
1982]. Она может применяться в форме индивидуальной и групповой
психотерапии.
Общие принципы проведения групповой патогенетической психотерапии.
Групповая психотерапия в патогенетической ее форме предполагает сознательное
и целенаправленное использование групповой динамики, в лечебных целях – как
для того, чтобы каждый участник группы имел возможность проявить самого
себя, так и для создания в группе эффективной системы обратных связей. В
результате у пациента – участника группы – достигается более адекватное и
глубокое понимание механизмов и закономерностей межличностных отношений,
в первую очередь собственной роли в их проявлениях; кроме того, ему
предоставляется возможность корригирующих эмоциональных переживаний. Оба
эти момента необходимы для реализации основной цели патогенетической
психотерапии – изменения и перестройки системы отношений больного. Для того
чтобы группа могла эффективно реализовать эти цели, она должна
соответствовать определенным требованиям.
Как и в индивидуальной психотерапии, основным средством взаимодействия
является вербальная коммуникация между участниками группы (включая
психотерапевта).
Частота и длительность групповых занятий определяются как характером
лечебного учреждения, так и целями терапии, условиями ее проведения и
другими факторами. В стационарных условиях наиболее эффективным
оказывается вариант 3 – 4 занятий в неделю по 80 – 90 минут.
Психотерапевтические занятия должны происходить в строго определенное
время в одном и том же изолированном от постороннего шума помещении с
удобными стульями или креслами, расположенными по кругу. Учитывая
специфическую в отличие от индивидуальной психотерапии роль группового
психотерапевта (о чем будет более подробно сказано ниже), нежелательно, чтобы
он отличался от остальных членов группы своим профессиональным атрибутом –
белым халатом.
Независимо от индивидуального стиля психотерапевта, степени производимой
в данном лечебном учреждении подготовки пациентов к групповому лечению, его
конкретных форм и методов на одном из первых занятий психотерапевт должен
изложить основные принципы лечения, соблюдение которых обязательно для
всех членов группы:
– выполнять строгий распорядок групповых занятий;
– стараться говорить в группе обо всем открыто и искренне;
– не выносить за пределы группы того, что происходит во время групповых
занятий (это касается как группы в целом, так и каждого из участников);
– помогать товарищам по группе включиться в нее, познать и изменить способ
поведения и переживания, являющийся причиной их заболевания или играющий
существенную роль в его происхождении и течении;
– не тратить времени в рассуждениях на общие темы; концентрироваться на
конкретных проблемах, как собственных, так и проблемах других членов группы;
– отказаться от общих фраз, говорить конкретно о своих чувствах «здесь и
теперь», то есть во время проведения групповых занятий;
– выслушивать взгляды, мнения и советы окружающих, обдумывать их, но
принимать решения самостоятельно.
Сама по себе реализация этих принципов уже представляет для ряда пациентов
определенные трудности, которые в свою очередь могут явиться предметом
группового обсуждения и психотерапевтической переработки. Разумеется, что
такое обсуждение, как, впрочем, любое групповое психотерапевтическое
обсуждение, должно базироваться на готовности к пониманию, отказе от
оценочных суждений и «приклеивания ярлыков».
Вспомогательные формы групповой психотерапии. Все формы групповой
психотерапии можно разделить на вербальные и невербальные. К вербальным
формам групповой психотерапии относятся описанная выше дискуссия и
разыгрывание ролевых ситуаций, к невербальным – психогимнастика, рисунок и
музыкотерапия. Однако это деление весьма условно, поскольку любая форма
групповой психотерапии строится с учетом как вербальных, так и невербальных
проявлений пациентов.
Глава 18. Другие виды психотерапии
18.1. Методы, основанные на лечебном влиянии общения с искусством
Музыкотерапия. Это вид эстетотерапии, при котором музыка используется с
лечебными целями. В.Е. Рожнов [цит. по Брусиловскому Л.С., 1979]
рассматривает музыкотерапию как психотерапевтический метод, являющийся в
своей
основе
бессловесным
внушением
определенного
настроения,
поднимающего больного над своими переживаниями, помогающего преодолевать
болезненные расстройства.
Классификация современных методов музыкотерапии на основе их
преимущественного лечебного действия приводится в работе известного
польского музыкотерапевта Е. Galinska (1977): 1) методы, направленные на
отреагирование, а также эмоционально активирующие; 2) тренинговые методы,
применяемые чаще всего в рамках бихевиоральной психотерапии; 3)
релаксирующие методы, используемые не только в психиатрии, но и в других
областях медицины; 4) коммуникативные методы; 5) творческие методы в форме
инструментальной, вокальной, двигательной импровизации; 6) психоделические,
экстатические, эстетизирующие, созерцательные; 7) музыкальный тренинг
чувствительности для выработки способности видеть проявления и отзвуки жизни
в музыке.
Индивидуальная рецептивная музыкотерапия осуществляется в трех
вариантах: с преимущественно коммуникативным, реактивным и регулятивным
лечебным действием. При коммуникативной индивидуальной музыкотерапии
музыкальное произведение прослушивают пациент и врач, музыка способствует
улучшению их диадных взаимоотношений в процессе лечения; цель реактивной
музыкотерапии – достижение катарсиса, регулятивной – снятие нервнопсихического напряжения.
Групповая музыкотерапия в активной форме включает в себя также терапию
пением (вокалотерапия, хоровое пение) и танцами (хореотерапия).
Ch. Schwabe (1972) выделяет четыре основных направления лечебного
действия музыкотерапии: эмоциональное активирование в ходе вербальной
психотерапии; развитие межличностного общения (коммуникативных функций и
способностей); регулирующее влияние на психовегетативные процессы;
повышение эстетических потребностей.
Во многих других работах в качестве механизмов лечебного действия
музыкотерапии подчеркиваются следующие: катарсис, эмоциональная разрядка,
регулирование эмоционального состояния, повышение доступности для
сознательного переживания психо- и социодинамических процессов, повышение
социальной активности больных, в ряде случаев психагогический характер
воздействия, приобретение новых средств эмоциональной экспрессии, облегчение
возможностей усвоения пациентом новых отношений и установок (в частности,
через развитие эстетических потребностей) и т.д. [Geyer M., Schwabe Ch., 1975;
Leder S. et al., 1983, и другие].
Установленное во многих исследованиях благотворное влияние музыки на
психофизиологические процессы организма может использоваться для
потенцирования других видов терапии – медикаментозной, физической, создания
лучших условий для хирургического лечения [Беляев Д.Г., Гнездилов А.В. и
другие, 1983].
Библиотерапия. Чаще всего под библиотерапией понимают лечебное
воздействие на психику больного человека при помощи чтения книг. «Лечение
чтением (так называемая библиотерапия) входит как одно из звеньев в систему
психотерапии. Методика библиотерапии представляет собой сложное сочетание
книговедения, психологии и психотерапии», – так определял библиотерапию В.
Н. Мясищев.
Ведущий специалист по библиотерапии в нашей стране А.М. Миллер (1974,
1975) указывает на три основных направления разработки проблем
библиотерапии в зарубежных странах: 1. Библиоведческое направление. С точки
зрения его сторонников, библиотека для больных должна играть роль фактора,
только отвлекающего от мыслей о болезни, помогающего переносить физические
страдания, но не ставить перед собой целей руководства чтением конкретного
читателя или однородных читательских групп. Книжные фонды библиотек
обычно универсальны, а значительная их часть – беллетристика, которая
повсеместно именуется «легким чтением». Подготовка библиотекарей не
включает каких-либо дисциплин, учитывающих специфику работы с больными.
Библиотеки не имеют отношения к лечебному процессу, а являются частью
больничного обслуживания. Около 80% работ относятся к этому направлению. 2.
Сторонники второй точки зрения – главным образом в Германии – считают, что
библиотерапия является компонентом психотерапевтического лечения больных
неврозами и некоторой части психически больных. Оно производится только
врачом-психоневрологом или психиатром без участия библиотекаря. 3.
Представители третьего направления, наиболее перспективного, считают, что
библиотерапия является вспомогательной, а в ряде случаев и равноправной
частью лечебного процесса при неврозах и соматических заболеваниях. Она
требует участия врача-психотерапевта и специально обученного библиотекаря.
Этого направления придерживаются врачи и библиотечные работники в основном
в социалистических странах.
Поскольку библиотерапия использует обычно художественные произведения
(очень редко популярные книги в беллетризированной форме), она относится к
методам эстетотерапии. При подборе книг для чтения предлагались различные
принципы: книги, адекватные основным группам заболеваний, с учетом их
нозологии; психетерапевтическое воздействие данного произведения –
преимущественно седативное, стимулирующее и так далее; подбор книг в
соответствии с характером психотравмирующей ситуации. В то же время
функцией библиотерапии может являться предоставление дополнительного
материала для дискуссии в процессе групповой психотерапии патогенетической
направленности. Групповая библиотерапия, по мнению О. Коndas (1966), «может
стать мостом к систематической групповой психотерапии».
В основе рекомендации книг больному в библиотерапевтических целях, по
А.М. Миллер (1975), должны быть положены следующие три принципа: 1)
степень доступности изложения (или степень сложности предлагаемой книги); 2)
герой книги должен быть больному «по плечу» (В.Н. Мясищев в уже
упоминавшемся письме А.А. Васильеву подчеркивал, что «героизм Островского и
Мересьева может приподнимать и ободрять нуждающихся в этом людей, но
далеко не всех. У слабых, слабовольных и невыносливых эти замечательные
примеры усугубляют чувство неполноценности»); 3) максимальное сходство
ситуаций в книге и ситуации, в которой находится больной. Учет последнего
принципа особенно важен при библиотерапии неврозов, где основным в
патогенезе заболевания является психологический конфликт интрапсихического
или интерперсонального характера.
В ходе библиотерапии больной ведет читательский дневник, анализ которого
играет роль объективного критерия оценки состояния больного в процессе
библиотерапии и при подведении ее итогов.
18.2. Методы, основанные на лечебном влиянии творческой деятельности
Имаготерапия. В «Руководстве по психотерапии» (1979) имаготерапия
относится к более широкой группе методов игровой психотерапии.
Использование игры в психотерапии и психокоррекции обычно рассматривается в
детской и подростковой психоневрологии и патопсихологии.
Название метода «имаготерапия» происходит от imago (лат.), что означает
«образ». Общей целью метода является достижение терапевтического эффекта –
устранения невротических и других психопатологических расстройств путем
развития и обогащения личности. Для этого используется (в различной степени на
разных этапах имаготерапии) творческая активность пациента (в индивидуальной
работе) или группы пациентов (при групповой имаготерапии).
В основу имаготерапии легли теоретические положения об образе,
включающем в себя динамический облик человека (в том числе характерные
черты его поведения и общения с социальной средой), формирующемся под
влиянием социальных факторов и всей системы жизненных отношений человека,
а также об единстве личности и образа, в связи с чем систематическое
целенаправленное влияние на динамику образа человека означает и влияние в той
или иной мере на его личность.
Целями и задачами имаготерапии [Вольперт И.Е., Говоров Н.С., 1973] в
соответствии с указанными теоретическими положениями являются: 1)
воспитание у пациента способности адекватно реагировать на возникающие
неблагоприятные ситуации, а также способности входить в роль,
соответствующую ходу событий, – принимать адекватный образ и «уходить» таким путем от образа своего «я», деформированного болезнью; 2) укрепление и
обогащение эмоциональных ресурсов и коммуникативных возможностей
пациента; 3) развитие у больного способности к творческому воспроизведению
специально показанного ему «лечебного» образа, что приобретает
самостоятельное значение в оздоровлении личности; 4) тренировка способности к
мобилизации жизненного опыта в нужный момент, воспитание у себя волевых
качеств, способности к саморегуляции; 5) создание у пациентов в процессе
имаготерапии определенного творческого интереса, обогащающего их жизнь
новым содержанием.
Пациенты при имаготерапии выступают в качестве рассказчиков, участников
диалогов, импровизированных ситуаций, слушателей. Успех имаготерапии в
значительной мере определяется степенью мастерства и специальной подготовки
для работы с больными режиссера – руководителя занятий (лучше врача или
психолога) и его ассистентов (актеров-имаготерапевтов). Они выступают в роли
недирективных руководителей, в какой-то мере консультантов (как при
организации занятий, так и при обсуждении их результатов), использующих
главным образом положительную оценку в качестве подкрепляющего фактора.
Пациентам при определении своего участия в занятиях имаго-терапии
предоставляется полная свобода.
Подготовка руководителей для проведения групповой психотерапии
осуществляется в ряде центров страны (чем и объясняется все более широкое
применение этого метода), в то время как вопрос о подготовке специалистовимаготерапевтов еще ждет своего решения.
Арт-терапия. Значение искусства как терапевтического фактора возрастает в
связи с повышением его роли в жизни современного человека – более высокий
уровень образования, культуры, повышение престижности искусства в обществе и
так далее.
Вопрос о том, относится ли арт-терапия к трудотерапии или психотерапии,
различные авторы решают по-разному. Это и понятно, поскольку в арттерапевтических занятиях сочетаются лечебные воздействия разного рода.
Об эффективности арт-терапии можно судить на основании положительных
отзывов больных, нарастающей активности в посещении кабинета и участия в
занятиях, появлении интереса к результатам собственного творчества, увеличения
времени самостоятельных занятий.
В современной зарубежной психотерапии существует несколько направлений
«терапии искусством» [Delfino-Beighley С., 1978]. 1. Использование для лечения
уже существующих произведений искусства путем их анализа и интерпретации
пациентами. В этом случае к арт-терапии относят и проективный рисунок,
проективную лепку и т.д. Выше уже было отмечено, что игнорирование в
большинстве подобных работ эстетических, творческих элементов в «арттерапевтической» продукции пациентов не позволяет отнести этот метод к арттерапии в собственном смысле этого понятия. 2. Побуждение пациентов к
самостоятельному творчеству, при этом созидательный творческий акт
рассматривается как основной лечебный фактор 3. Одновременное использование
арт-терапии в первом и втором планах. 4. Основная роль при арт-терапии
отводится самому психотерапевту, его взаимоотношениям с пациентом в
процессе обучения его творчеству. Важным является подчеркивание автором
необходимости учитывать при арт-терапии требование индивидуального подхода
к больному с точки зрения принципов и форм использования этого метода.
Говоря о важности арт-терапии в лечебном и диагностическом плане, автор
акцентирует внимание на значении ее в повышении способности пациента к
адаптации в повседневной жизни.
18.3. Методы, основанные на лечебном влиянии природы
Натурпсихотерапия. Целесообразность выделения лечебного влияния
природы как самостоятельного психотерапевтического метода признается не
всеми. Наиболее ясно эта точка зрения высказана М.Л. Липецким (1981),
полемизирующим с авторами [Лежепекова Л.Н., Якубов Б.А., 1977],
выделившими в качестве метода психотерапии ландшафтотерапию. Не отрицая
положительного эмоционального воздействия природы, он рассматривает его
лишь как фон для психотерапии, а не в качестве самой психотерапии, которая
невозможна без информации, переданной речью.
Представляется, что во многом ответ на этот вопрос заключается в самом
определении психотерапии. В наиболее распространенных в нашей литературе
определениях – это «...лечебное воздействие с помощью психических средств на
психику больного, а через нее на весь его организм...» [Рожнов В. Е., 1979];
«система лечебного воздействия на психику и через психику (на личность и через
личность) на организм больного» [Мясищев В.Н., 1979]; «планомерное
использование психического воздействия с лечебными целями» [Банщиков В. М.
и другие, 1967]. При этом подчеркивается, что основным в комплексе
воздействий на психику является воздействие словом, которое «...однако, не
исчерпывает психотерапии, как ее не исчерпывает диалог врача и больного в
кабинете» [Вельвовский И.З., 1979]. Лишь некоторые авторы определяют
психотерапию более узко – как «метод лечебного воздействия врача на психику
больного или одновременно группы больных с помощью слова через вторую
сигнальную систему» [Буль П.И., 1974]. В случае принятия этой последней
формулировки под сомнение ставится возможность отнесения к психотерапии
таких признанных ее методов, как музыкотерапия, библиотерапия и другие.
Заключение
Психотерапия стоит на стыке различных областей знаний: медицины,
психологии, социологии, философии, а это требует от специалиста большого
кругозора и глубоких знаний. Причем, зарубежные определения психотерапии в
большей степени подчёркивают её психологические аспекты. Отечественная
традиция состоит в том, что психотерапия определяется, прежде всего, как метод
лечения, то есть, включена в компетенцию медицины.
Психотерапия – это специфический метод лечения, состоящий из
практических, подчас очень трудоемких методик, а это требует от специалиста
при их освоении и проведении умения, терпения и трудолюбия.
Особо следует отметить, что психотерапия очень трудная специальность,
требующая постоянного эмоционального напряжения и полной самоотдачи. При
этом особое значение в процессе психотерапии имеет личность и личностные
качества психотерапевта. Следует иметь в виду, что неких врожденных качеств
личности, безусловно, мало, психотерапевту необходимо их постоянно развивать,
обладать терпением, трудолюбием, требовательностью к себе и высокой
этической культурой.
Кроме того, психотерапия, уровень ее развития тесно связаны с уровнем
культуры общества, с его обычаями, условиями труда, ментальностью и так далее.
Там, где уровень культуры высокий, психотерапия развивается быстро и
воспринимается как наука. Вместе с тем, в утверждении, что психотерапия – это
искусство, есть доля истины. Безусловно, психотерапевту необходимо обладать
нужными личностными особенностями и врожденными качествами, а также
следует находить умение развивать их в себе, научиться ими пользоваться.
Выдающийся психолог и психиатр ушедшего XX века, Карл Юнг писал, что
наша психика лишь часть природы и тайна ее безгранична. Человек упорно
пытается овладеть этой тайной, постичь природу своей души. Найти возможность
врачевания своих недугов, в том числе и с помощью психотерапии во всем ее
многообразии.
Библиографический список
1. Абдурахманов Р.А. Введение в общую психологию и психотерапию. – М.:
Московский психолого-социальный институт; Воронеж: НПО МОДЭК, 2002. –
304 с.
2. Александер Ф., Селесник Ш. Человек и его душа: познание и врачевание
от древности и до наших дней. – М.: Прогресс-Культура, 1995. – 608 с.
3. Александров А.А. Личностно-ориентированные методы психотерапии. –
СПб.: Речь, 2000. – 237 с.
4. Асмолов А.Г. Психология личности: Принципы общепсихологического
анализа. – М.: Изд-во МГУ, 1990. – 367 с.
5. Ахола Т., Фурман Б. Краткосрочная позитивная психотерапия (терапия
фокусированная на решении) / Под ред. Б.А. Бараша. – СПб.: Речь, 2000. – 220 с.
6. Базисное руководство по психотерапии. – СПб.: Речь, 2001. – 257 с.
7. Берн Э. Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных. –
СПб.: Талисман, 1994. – 432 с.
8. Берн. Э. Игры, в которые играют люди. Психология человеческих
взаимоотношений. Люди, которые играют в игры. Психология человеческой
судьбы – СПб: Специальная литература, 1995. – 318 с.
9. Богданович В.Н. Психокоррекция в повседневной жизни. – СПб:
РЕСПЕКС, 1994. – 432 с.
10. Бурлачук Л.Ф., Грабская И.А., Кочарян А.С. Основы психотерапии. – К. –
М.: Ника-Центр, Алетейа, 1999. – 314 с.
11. И.З. Вельвовский, Н.К. Липгарт, Е.М. Багалей, В.И. Сухорукова
Психотерапия в клиническоой практике/ Киев: Вышейшая школа, 1984. – 153 с.
12. Гарбузов В.И. Практическая психотерапия. СПб.: Сфера, 1994. – 158 с.
13. Гингер С. Что такое Гештальт? – СПб.: Речь, 1996. – 41 с.
14. Групповая психотерапия/ Под ред. Б.Д. Карвасарского, С. Ледера. – М.:
Медицина, 1990. – 384 с.
15. Демьянов Ю.Г. Основы психопрофилактики и психотерапии. – СПб.:
Паритет, 1999. – 215 с.
16. Захаров А.И. Психотерапия неврозов у детей и подростков. – Л.:
Медицина, 1982. – 215 с.
17. Зинкевич-Евстигнеева Т.Д. Практикум по сказкотерапии. – СПб.: Речь,
2000. – 310 с.
18. Зинкевич-Евстигнеева Т.Д., Грабенко Т.М. Практикум по креативной
терапии. – СПб.: Речь, 2001. – 285 с.
19. Зубков А.Н., Очаповский А.П. Хатха-йога для начинающих. – М.:
Медицина, 1991. – 191 с.
20. Игумнов С.А. Клиническая психотерапия детей и подростков. – Минск:
Беларуская наука, 1999. – 188 с.
21. Каган В.Е. Психотерапия для всех и для каждого. – М.: ЭКСМО-ПРЕСС,
1998. – 384 с.
22. Калина Н.Ф. Основы психотерапии. – М.: Рефл-бук; Киев: Ваклер, 1997. –
234 с.
23. Карвасарский Б. Д. Психотерапия. – М.: Медицина, 1985. – 304 с.
24. Келлер В. Коффка К. Гештальт психология, – М.: Прогресс, 1998. – 704 с.
25. Колесников В. Н. Лекции по психологии индивидуальности. – М.: Изд-во
«Институт психологии», 1996. – 224 с.
26. Кондрашенко В.Т., Донской Д.И., Игумнов С.А. Общая психотерапия:
Руководство для врачей. – Минск: Вышейшая школа, 1999. – 524 с.
27. Кондрашенко В.Т., Донской Д.И., Игумнов С.А. Общая психотерапия:
Руководство для врачей. – М.: Изд-во «Институт психотерапии», 2001. – 464 с.
28. Кроль Л.М. Между живой водой и мертвой: Практика интегративной
гипнотерапии. – М.: Класс, 1998. – 400 с.
29. Кроль Л.М. Образы и метафоры в интегративной гипнотерапии. – М.:
Класс, 1999. – 128 с.
30. Куттер П. Современный психоанализ: Введение в психологию
бессознательных процессов: Учебное пособие. – СПб.: БСК, 1997. – 351 с.
31. Кэдьюсон Х., Шефер Ч. Практикум по игровой психотерапии. – СПб.:
Питер, 2000. – 416 с.
32. Латохина Л. И. Хатха-йога для детей. – М.: Просвещение, 1993. – 179 с.
33. Лоуэн А. Психология тела. М.: Изд-во «Институт общегуманитарных
исследований», 2000. – 199 с.
34. Лоуэн А. Физическая динамика структуры характера. М.: Универс, 1996. –
123 с.
35. Лэндрет Г.Л. Игровая терапия: искусство отношений. – М.: Прогресс, 1998. –
208 с.
36. Маданес К. Системная семейная психотерапия. – М.: Академия, 1999. –
324 с.
37. Макаров В.В. Психология каждого дня и всей жизни. – М.: ПЕР СЭ;
профессиональная психотерапевтическая лига, 2001. – 191 с.
38. Марсон П. 25 ключевых книг по психоанализу. – Челябинск: «Урал LTD»,
1999. – 348 с.
39. Методы современной психотерапии/ Составители Л.М. Кроль, Е.А.
Пуртова. – М.: Класс, 2001. – 408 с.
40. Миллер С. Психология игры. – СПб: Речь, 1999. – 189 с.
41. Минутко В.Л. Справочник психотерапевта. – М.: Медицина, 1999. – 315 с.
42. Минухин С., Фишман Ч. Техники семейной терапии. – М.: Прогресс, 1998. –
408 с.
43. Мустакас К. Практикум по игровой терапии. – СПб.: Речь, 2000. – 284 с.
44. Орлов А. Б. Человекоцентрированный подход в психологии,
психотерапии, образовании и политике// Вопросы психологии. – 2002. – № 2. – С.
64-84.
45. Панфилова М.А. Игротерапия общения: Тесты и коррекционные игры.
Практическое пособие для психологов, педагогов и родителей. – М.: Универс, 2000.
– 160 с.
46. Перлз Ф. Практикум по гештальт-терапии. – М.: Универс, 2001. – 218 с.
47. Перлз Ф., Гудмен П., Хефферлин Р. Практикум по гештальт-терапии. – М.:
Универс, 1995. – 446 с.
48. Пиз Алан Язык телодвижений: как читать мысли других по их жестам. –
М.: Прогресс, 1995. – 178 с.
49. Польстер И., Польстер М. – Интегрированная гештальт-терапия. – М.:
Прогресс, 1997. – 225 с.
50. Психотерапевтическая энциклопедия/ Под ред. Карвасарского Б.Д. – СПб.:
Питер Ком, 1999. – 752 с.
51. Райх В. Анализ личности. – М.; СПб.: Ювента, 1999. – 153 с.
52. Райх В. Характероанализ. – М.: Республика, 1999. – 118 с.
53. Резник Р. Гештальттерапия: принципы, точки зрения и перспективы. – М.:
Изд-во «Московский Гештальт Институт». 1996. – 186 с.
54. Роджерс К.Р. Взгляд на психотерапию. Становление человека: – М.:
Прогресс, 1994. – 480 с.
55. Роджерс К. Клиентоцентрированная терапия. – М.: Рефл-бук; Киев:
Ваклер, 1997. – 320 с.
56. Романин А.Н. Основы психотерапии. – М.: Academia, 1999. – 204 с.
57. Рудестам К.Э. Групповая психотерапия. – СПб.: Питер, 1998. – 768 с.
58. Самоукина Н.В. «Игры, в которые играют …». Психологический
практикум. – Дубна: Феникс, 1996. – 160 с.
59. Семке В.Я., Эрдэнэбаяр Л., Бохан Н.А., Семке А.В. Транскультуральная
наркология и психотерапия/ Под ред. акад. РАМН В.Я. Семке. – Томск: Изд-во
«Томский университет», 2001. – 162 с.
60. Сидоренко Е.В. Экспериментальная групповая психология: Комплекс
«неполноценности» и анализ ранних воспоминаний в концепции А. Адлера. –
СПб.: Изд-во СПбГУ, 1993. – 152 с.
61. Ткачева В.В. Гармонизация внутрисемейных отношений: папа, мама, я –
дружная семья. Практикум по формированию адекватных внутрисемейных
отношений. – М.: Academia, 2000. – 160 с.
62. Томэ X. Что изменилось в моем понимании психоаналитического
процесса за последние 30 лет?// Психологический журнал, 1992. – Т. 13. – № 4. –
С. 11 –121.
63. Урсано Р., Зоннерберг С., С. Лазар Психодинамическая психотерапия.
Краткое руководство/ Под общ. ред. Белкина А.И. – М.: Academia, 1992. – 158 с.
64. Фрейд А. Психология Я и защитные механизмы. – М.: Педагогика, 1993. –
144 с.
65. Фрейд А. Теория и практика детского психоанализа. – М.: Апрель-Пресс,
1999. – 318 с.
66. Фрейд З. Сновидения. Избранные лекции. – М.: Водолей, 1991. – 192 с.
67. Фрейд З. Психология бессознательного: Сб. произведений/ Сост. науч.
ред., авт. вступ.ст. М.Г. Ярошевский. – М.: Просвещение, 1989. – 447 с.
68. Харрис Т.Э. Я – о'кей, ты – о'кей. – Екатеринбург: Деловая книга; М.:
Академический проект, 2001. – 368 с.
69. Хейли Дж. Терапия испытанием: Необычные способы менять поведение. –
М.: Класс, 1998. – 208 с.
70. Холл Кэлвин С., Линдсней Гарднер. Теории личности. – М.: ЭКСМОПресс, 1999. – 592 с.
71. Хрестоматия по глубинной психологии (К.Г. Юнг и современный
психоанализ)/ Ред.-сост. Л.А. Хегай. – М.: ЧеРо, 1996. – 239 с.
72. Хрестоматия по телесно-ориентированной психотерапии и психотехнике/
Под ред. В.Ю. Баскакова – М.: Универс, 1997. – 187 с.
73. Хъелл Л., Зиглер Д. Теории личности. – СПб.: Питер Пресс, 2001. – 608 с.
74. Эйдемиллер Э.Г., Юстицкий ВВ. Психология и психотерапия семьи. –
СПб.: Речь, 1999. – 356 с.
75. Экслайн В. Недирективная терапия. – М.: Academia, 1998. – 436 с.
76. Эриксон М. Мой голос останется с вами. – СПб.: РЕСПЕКС, 1995. – 256 с.
77. Эриксон М., Хейли Дж. Стратегии семейной терапии. – М.: Институт
Общегуманитарных Исследований, 2001. – 448 с.
78. Ялов А.М. Краткосрочная позитивная психотерапия. Методическое
пособие. – СПб.: Речь, 2000. – 194 с.
Оглавление
Введение…………………………………………………………………………… 3
Глава 1. Классификация методов психотерапии……………………………….. 4
Глава 2. Психоаналитическое направление
2.1. Психоанализ З. Фрейда……………………………………………………… 7
2.2. Индивидуальная психология А. Адлера……………………………………. 12
2.3.Детский психоанализ Анны Фрейд………………………………………….. 20
2.4. Психоанализ К. Юнга………………………………………………………... 23
2.5. Психосинтез Р. Ассаджиоли………………………………………………… 29
Глава 3. Поведенческая (бихевиористская) психотерапия…………………….. 29
Глава 4. Гуманистическая психотерапия………………………………………... 33
4.1. Недирективная психотерапия К. Роджерса………………………………… 33
4.1.1. Основные принципы гуманистической психологии…………………….. 35
4.1.2. Клиентоцентрированная терапия и человекоцентрированный подход… 37
4.1.3. Клиент-центрированная психотерапия…………………………………… 38
Глава 5. Гештальт-терапия Ф. Перлза…………………………………………… 42
Глава 6. Трансактный анализ…………………………………………………….. 50
6.1. Состояния Я. (Родитель. Дитя. Взрослый)…………………………………. 50
6.2. Трансакция, виды трансакций………………………………………………. 52
6.3. Примеры типов трансакций…………………………………………………
53
6.4. Четыре установки жизни…………………………………………………….. 55
Глава 7. Телесно-ориентированная психотерапия……………………………… 56
7.1. Характерологический анализ В. Райха……………………………………… 57
7.2. Структурная интеграция И. Рольф (рольфинг)…………………………….. 60
7.3. Биоэнергетическая терапия А. Лоуэна……………………………………… 62
7.4. Первичная терапия А. Янова………………………………………………... 63
7.5. Метод Ф. Александера………………………………………………………. 65
7.6. Метод М. Фельденкрайза……………………………………………………. 66
7.7. Чувственное сознавание……………………………………………………... 67
7.8. Другие методы………………………………………………………………... 67
Глава 8. Танцевально-двигательная терапия
8.1. Возникновение и развитие танцевально-двигательной терапии…………. 68
8.2. Основные принципы и цели танцевально-двигательной терапии………... 70
8.3. Эмоции и движения………………………………………………………….. 71
8.4. Работа с межличностными отношениями………………………………….. 72
8.5. Танцевально-двигательные методы и тренинги личностного роста……… 72
Глава 9. Восточные методы и элементы телесной терапии……………………. 74
9.1. Акупрессура или точечный массаж………………………………………… 74
9.2. Тайский масаж……………………………………………………………….. 75
9.3. Цигун………………………………………………………………………….. 76
9.4. Даосские лечебные жесты…………………………………………………… 77
9.5. Ломи-ломи (гавайский массаж)……………………………………………..
78
9.6. Аюрведический массаж……………………………………………………... 78
9.7. Хатха-йога…………………………………………………………………….
Глава 10. Нейролингвистическое программирование в психотерапии………..
10.1. История НЛП………………………………………………………………..
10.2. Сущность НЛП как психотерапевтического направления……………….
10.3. Основные рабочие термины и понятия НЛП……………………………..
Глава 11. Суггестивная психотерапия
11.1. Внушение……………………………………………………………………
11.2. Косвенное внушение………………………………………………………..
11.3. Самовнушение………………………………………………………………
11.4. Аутогенная тренировка……………………………………………………..
11.5. Биологическая обратная связь……………………………………………..
11.6. Гипносуггестивная терапия М. Эриксона…………………………………
Глава 12. Семейная психотерапия………………………………………………..
12.1. Развитие семейной психотерапии………………………………………….
12.2. Школа Пало Алто……………………………………………………………
12.3. Семейная психоаналитическая терапия……………………………………
12.4. Семейная системная психотерапия………………………………………...
12.5. Стратегическая семейная психотерапия…………………………………...
12.6. Семейная поведенческая психотерапия……………………………………
12.7. Другие направления…………………………………………………………
12.8. Психотерапевтическая коррекция отношений в семьях………………….
Глава 13. Рациональная психотерапия…………………………………………...
Глава 14. Арт-терапия……………………………………………………………..
14.1. История и развитие арт-терапии……………………………………………
14.2. Основные понятия арт-терапии………………………………………….…
14.3. Основные виды арт-терапии………………………………………………..
14.4. Показания и ограничения к применению арт-терапии……………………
14.5. Основные процедуры арт-терапии..………………………………………..
14.6. Психодинамическое направление в арт-терапии………………………….
14.7. Гуманистическое направление в арт-терапии…………………………….
14.8. Плюсы и минусы арт-терапии……………………………………………...
Глава 15. Недирективная игровая терапия (по В. Экслайн, Г. Лэндрету)……..
15.1. Роль игры в жизни ребенка…………………………………………………
15.2. История развития игровой терапии………………………………………...
15.3. Цели игровой терапии………………………………………………………
15.4. Условия недирективной игровой терапии…………………………………
15.5. Терапевтические отношения………………………………………………..
15.6. Значение ограничений в процессе игровой терапии……………………...
15.7. Использование игровой терапии…………………………………………...
Глава 16. Краткосрочная позитивная психотерапия……………………………
16.1. Основные положения краткосрочной позитивной психотерапии……….
16.2. Схема и основные блоки психотерапевтического взаимодействия……..
Глава 17. Личностно-ориентированная (реконструктивная) психотерапия…..
Глава 18. Другие виды психотерапии
78
84
84
86
87
92
93
94
95
96
96
103
104
105
106
106
107
108
108
109
111
112
112
114
115
117
118
120
122
124
127
127
128
131
131
132
133
133
134
135
136
143
18.1. Методы, основанные на лечебном влиянии общения с искусством…….
18.2. Методы, основанные на лечебном влиянии творческой деятельности….
18.3. Методы, основанные на лечебном влиянии природы…………………….
Заключение…………………………………………………………………………
Библиографический список……………………………………………………….
145
147
149
150
151