ВОЕННАЯ СОЦИОЛОГИЯ Е.В. Дубограй

ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 18. СОЦИОЛОГИЯ И ПОЛИТОЛОГИЯ. 2010. № 4
ВОЕННАЯ СОЦИОЛОГИЯ
Е.В. Дубограй, канд. соц. наук, подполковник, зам. начальника научноисследовательской группы социологического центра Вооруженных сил РФ*
РЕЛИГИОЗНОСТЬ КАК ФАКТОР ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ
В статье описывается религиозная ситуация в современных Вооруженных силах России и характерные черты религиозности российских военнослужащих, и факторы их влияния на военную службу, а также некоторые
аспекты организационного и институционального взаимодействия армии и
религии. В основе выводов автора лежат результаты военно-социологических исследований религиозности военнослужащих и религиозной ситуации,
проведенных в 2006—2009 гг.
Ключевые слова: религиозная ситуация, религиозность военнослужащих,
Российская армия, факторы религиозности, профессиональная деятельность
военнослужащих.
Religious situation in modern Armed forces of Russia and characteristic features
of religiousness of the Russian military men is described in the article. The author
offers original model of measurement of the qualitative characteristic — religiousness
of military men and correlates it by standard in sociology classification of religiousness of respondents. In a basis of conclusions of the author are results of special
military-sociological research of religiousness of military men which has been carried
out in 2006—2009.
Key words: religious situation, characteristic features of religiousness, Russian
army, factors of religiousness, professional work of military men.
Актуальность исследования духовности в военной среде обусловлена многими обстоятельствами. Остановлюсь на некоторых.
Как и во всем обществе, в Российской армии отмечается рост
доли верующих военнослужащих и расширение форм взаимодействия воинских частей с религиозными организациями. На этом
фоне становится очевидным противоречие: согласно российскому
законодательству, вмешиваться в процесс формирования религиозности не вправе ни военные командиры (начальники), ни гражданские руководители. Однако объективная ситуация вынуждает
должностных лиц учитывать религиозный фактор и использовать
его в своей управленческой деятельности.
Анализ динамики религиозной самоидентификации военнослужащих за последние 18 лет показывает устойчивую тенденцию
*
164
Дубограй Евгений Викентиевич, e-mail: edubograi@yandex.ru
к увеличению количества военнослужащих, считающих себя религиозными, и уменьшению числа колеблющихся и тех, кто не верит
в Бога (рис. 1).
Рис. 1. Динамика религиозной самоидентификации военнослужащих
с 1990 по 2008 г.
Стоит подчеркнуть, что здесь идет речь именно о религиозной
самоидентификации респондентов, а не об идентификации религиозности в соответствии с рассматриваемой ниже моделью.
В период с 2004 по 2008 г. Социологическим центром Вооруженных сил РФ проводились комплексные социологические исследования религиозности военнослужащих. Всего около десятка отдельных
исследований. Религиозность рассматривалась как социально-психологическое качество личности военнослужащего. Одной из целей
было установить, как религиозность влияет на различные аспекты
профессиональной деятельности военнослужащих.
Для того чтобы всесторонне исследовать такой достаточно сложный феномен, как религиозность личности, была разработана и
апробирована модель социологического измерения религиозности
как социального качества личности (военнослужащего). На базе
анализа существующих в социологии научных концепций установлены критерии религиозности. Исторически сложились два основных
подхода к эмпирическому определению наличия религиозности
у респондента: а) религиозность самоидентификации — традиционный подход отечественной военной социологии; б) наличие конкретных признаков-индикаторов в поведении и сознании респондента.
Существуют отличия в результатах исследований по разным
критериям. Так, верующие военнослужащие в собственной рели165
гиозной самоидентификации склонны преувеличивать уровень
своей религиозности. А неверующие более объективно (трезво)
себя самоидентифицируют.
В разработанной социологической модели процедура идентификации личности военнослужащего по критерию его религиозности включает оба традиционных подхода. Для этого использовался известный в социологии метод “логического квадрата”1
(табл. 1). Этот метод обычно используется для измерения сложносоставных качественных характеристик. Религиозность является
сложной качественной характеристикой личности военнослужащего. В качестве основного признака выступает степень религиозной самоидентификации респондента, в качестве двух косвенных
признаков учитываются религиозность сознания и религиозность
поведения.
Таблица 1
Применение логического квадрата для измерения качественной характеристики
религиозности военнослужащих
Религиозность поведения
Самоидентификация
религиозности
+
−
+/−
Религиозность сознания
+
+/−
−
+
+/−
−
+
+/−
−
1
1
2
6
2
2
6
6
6
6
2
2
2
3
2
3
3
6
3
6
3
3
3
3
3
3
3
3
3
3
4
6
3
6
3
4
4
6
4
4
5
2
3
6
3
3
3
6
3
5
Цифра в таблице соответствует типу религиозной идентификации личности согласно приведенной ниже типологии:
1 — убежденные верующие с доминантной религиозной ориентацией. Твердо верят в основные положения вероучения, осознают
себя членами определенной религиозной общности;
2 — верующие с подчиненной религиозной ориентацией. Верят
лишь в самые существенные положения вероучения и, как правило, осознают себя членами определенной религиозной общности;
3 — колеблющиеся (с неустойчивой религиозной ориентацией).
Испытывают колебания между верой и неверием, обнаруживают
1 См.: Скок А.С. Технологические основы военно-социологического исследования. М., 1996. С. 89.
166
сомнение в истинности даже основных и существенных положений
вероучения;
4 — неверующие. Не обнаруживают какой-либо ориентации в
отношении к религии и религиозности, не имеют религиозной
веры, не верят в истинность положений вероучения, не относят
себя к религиозной общности;
5 — атеисты (убежденные неверующие). Не верят в положения
вероучений, не обладают религиозной верой, культовых и внекультовых религиозных действий не совершают;
6 — противоречивые (неискренние). Демонстрируют взаимоисключающие признаки. Часто это проявление недобросовестного
отношения к заполнению анкеты респондентом.
Шкала основного признака — самоидентификация религиозности — наиболее точно сформулирована в вопросе анкеты: “Считаете ли Вы себя верующим (религиозным) человеком?” Варианты
ответов на этот вопрос были такими: 1 — да, я твердо верю в Бога
и стараюсь соблюдать все предписания своей веры; 2 — я скорее
верующий человек, чем наоборот; 3 — еще не определился с верой,
скорее я — колеблющийся; 4 — скорее неверующий, чем верующий
человек; 5 — атеист, убежден, что Бога нет, и свое поведение с религией не согласую.
Шкалы косвенных признаков религиозного сознания и религиозного поведения отражают: “+” — наличие признака, “−” — отсутствие признака, “+/−” — затруднение респондента с полярной
самооценкой признака.
Больше половины военнослужащих (52,6%) идентифицируются
как колеблющиеся, т.е. имеют неустойчивую религиозную ориентацию, испытывают колебания между верой и неверием (рис. 2).
Религиозные ценности и нормы поведения, как правило, не влияют на мотивацию их воинского труда и социальной деятельности.
Такие военнослужащие могут в разное время и в разных обстоятельствах считать себя то верующими, то неверующими, причем
совершенно искренне, в зависимости от ситуативного душевного
состояния, в котором они пребывают.
Такое большое число колеблющихся военнослужащих представляет собой широкое и лакомое поле для деятельности представителей различных религиозных конфессий, идущих в войска,
чтобы увеличить число своих приверженцев. То, что доля колеблющихся военнослужащих может быть такой большой, отмечали
и раньше2.
2 См.: Веремчук В.И. Социологическое исследование религиозности военнослужащих: Учебное пособие. М., 2004. С. 31.
167
Рис. 2. Идентификация военнослужащих по критерию религиозности (в %)
Проведенный системный анализ религиозности личности позволил определить конкретные признаки религиозности личности
военнослужащего, многие из которых оказались индикаторами.
Было важным, чтобы индикаторы оказались универсальными для
основных, традиционных для России религий (православное христианство, ислам, буддизм, иудаизм). Это позволяет определить
уровень религиозности личности, к какому бы вероисповеданию
респондент ни относился.
Далее в работе для сравнительного анализа произведена группировка военнослужащих с доминантной или подчиненной религиозной ориентацией в группу “верующие”, а индифферентных
военнослужащих и военнослужащих-атеистов в группу “неверующие”.
Подавляющее большинство военнослужащих (74%) идентифицируют себя с православным христианством (рис. 3). Второй по
представительности религией является ислам: к ней себя отнесли
9% военнослужащих. Остальные религии: буддизм, католицизм,
христианские протестантские течения (баптисты, адвентисты,
свидетели Иеговы...) — исповедуют по 1—2% военнослужащих,
0,2% опрошенных назвали своей религией иудаизм.
Обращает на себя внимание следующее обстоятельство. Если
рассмотреть распределение верующих военнослужащих по конфессиям, то можно отметить, что в этой категории военнослужащих существенно (в 2,5 раза) возрастает доля мусульман (21%, или
4% от всех военнослужащих). Иными словами, военнослужащиемусульмане более объективно оценивают свою религиозность и
демонстрируют больше признаков религиозного сознания и религиозного поведения, чем верующие военнослужащие других конфессий.
168
Рис. 3. Сравнительный анализ конфессионального распределения
военнослужащих по критерию их религиозности (в %)
Исследование факторов формирования религиозности у военнослужащих показало, что самым значимым фактором является
уровень религиозности семьи, в которой вырос военнослужащий,
нагрузка фактора в своей группе — 0,67.
В изучении вопроса религиозности военнослужащих важно не
только то, что формирует ее. Для эффективности военного управления значимым будет являться понимание, на какие сферы
военно-профессиональной деятельности религиозность как проявление духовности может оказывать влияние. В связи с тем что в
2004—2008 гг. не было активных и достаточно масштабных боевых
действий, в которые были бы вовлечены Вооруженные силы, религиозность рассматривалась как фактор жизнедеятельности военнослужащих в мирное время. В рамках решения задач исследования проверялось, влияет ли уровень религиозности на:
— уровень социализированности военнослужащего;
— сформированность у военнослужащего полезных для военносоциальной среды качеств;
— приверженность военнослужащего к участию в “неуставщине”;
— удовлетворенность военной службой;
— уровень конфликтности военнослужащего;
— морально-психологическое состояние военнослужащего.
Установлена очень слабая корреляционная связь (r = 0,10) между
уровнем религиозности и уровнем социализированности военнослужащего. Такую низкую степень связи можно понимать как отсутствие влияния религиозности военнослужащего на процесс его
социализации.
169
Анализ корреляционных связей составляющих религиозности
с уровнем социализированности обнаруживает ряд особенностей
(табл. 2).
Таблица 2
Степень корреляционной связи уровня социализированности военнослужащего
с составляющими его религиозности
r
Религиозность,
интегрированный
индекс
Религиозность
поведения
Религиозность
сознания
Религиозность
самоидентификации
0,10
0,10
0,18
0,12
Более сильной можно считать связь уровня социализированности с уровнем религиозности сознания (r = 0,18), хотя и этот коэффициент отражает “очень слабую связь”. Можно заключить, что
формирование религиозного сознания предпочтительнее для более успешной социализации военнослужащего, чем привитие навыков религиозного поведения.
В ходе рассмотрения того, как влияет уровень религиозности на
формирование основных качеств3 военнослужащего — защитника
Отечества, установлена очень слабая связь между распределением
этих признаков (r = 0,15). Как и в предыдущем случае, ни один из
структурных компонентов религиозности не преодолел порога
очень слабой связи с уровнем развитости качеств, полезных для
военно-социальной среды (табл. 3).
Таблица 3
Степень корреляционной связи уровня развитости качеств военнослужащего
с составляющими его религиозности
r
Религиозность,
интегрированный
индекс
Религиозность
поведения
Религиозность
сознания
Религиозность
самоидентификации
0,15
0,06
0,16
—
И в этом случае из всех составляющих религиозности более благоприятно на развитие положительных качеств военнослужащего
влияет религиозность сознания. Возглавили пирамиду качеств,
формированию которых способствует (хоть и очень слабо) религиозность, следующие: дисциплинированность (r = 0,16), ответственность (r = 0,14), верность/преданность (r = 0,13).
3 Перечень качеств, полезных для военно-социальной среды, взят из текста
общевоинских уставов Вооруженных сил РФ, текста Воинской присяги.
170
Немаловажной сферой жизнедеятельности воинского коллектива является неформальная сторона взаимоотношений между военнослужащими. Актуальность этой сфере придает и общественное мнение по проблемам неуставных взаимоотношений в армии
и на флоте. Вовлеченность военнослужащего в отношения, которые часто называют “неуставными” (“неуставщина”, НУВ), на стороне обидчиков, а не обиженных рассматривалась в связи с уровнем религиозности и ее составляющих (табл. 4).
Таблица 4
Степень корреляционной связи вовлеченности в НУВ военнослужащего
с составляющими его религиозности
r
Религиозность,
интегрированный
индекс
Религиозность
поведения
Религиозность
сознания
Религиозность
самоидентификации
−0,02
−0,02
−0,08
0,00
Очевидно, насколько ничтожно малó, хотя и положительно,
влияние уровня религиозности военнослужащего на неучастие его
в неуставных взаимоотношениях (r = −0,02). А самооценка собственной религиозности никак не удерживает и не подталкивает военнослужащего к неуставным взаимоотношениям (r = 0,00). И вновь
сильнее прочих компонентов религиозности от этих отношений
военнослужащих удерживает религиозность сознания (r = −0,08).
Религиозная самоидентификация демонстрирует такую же слабую положительную связь с уровнем конфликтности военнослужащего (коэффициент корреляции r = 0,12). А вероятность того,
что верующий военнослужащий (солдат, сержант) окажется личностью — генератором “неуставщины”4, в 1,5—2 раза меньше, чем
военнослужащий-атеист.
Удовлетворенность военнослужащих своей военной службой
всегда интересовала командиров и начальников всех степеней.
Вместе с этим удовлетворенность является важным социологическим показателем при исследовании широкого спектра военносоциальных проблем. Оценивая связь уровня религиозности военнослужащего и степени его удовлетворенности военной службой,
можно говорить об “очень слабой связи” (табл. 5).
В отличие от предыдущих примеров в последнем случае есть
некоторые особенности. Религиозная самоидентификация больше
других компонентов религиозности “помогает” военнослужащему
быть удовлетворенным военной службой. А религиозность сознания на удовлетворенность военной службой не влияет.
4 Методика комплексной оценки взаимоотношений в воинских коллективах:
Методическое пособие. М., 2006. С. 47.
171
Таблица 5
Степень корреляционной связи удовлетворенности военной службой
военнослужащего с составляющими его религиозности
r
Религиозность,
интегрированный
индекс
Религиозность
поведения
Религиозность
сознания
Религиозность
самоидентификации
0,02
0,02
0,00
0,07
При столь малых значениях индекса корреляционной связи мы
не говорим о полном ее отсутствии по двум причинам. Во-первых,
чтобы доказать, что религиозность всегда положительно влияет на
военную службу, хотя порой и очень слабо. Не выявлено ни одной
сферы жизнедеятельности военнослужащих, на которую религиозность влияла бы отрицательно! Во-вторых, большой объем выборки основного исследования (опрошено 1113 военнослужащих
различных категорий) усиливает и подтверждает значимость и достоверность полученных значений коэффициентов.
Морально-психологическое состояние (МПС) и религиозность.
Наиболее сложным и в методологическом и в процедурном плане
является анализ связи морально-психологического состояния (МПС)
военнослужащего и уровня его религиозности. Морально-психологическое состояние личного состава — один из важнейших показателей в оценке любого воинского подразделения, каждый командир в своей деятельности стремится к повышению показателей
МПС вверенного подразделения, соединения.
Для большей убедительности выводов о взаимосвязи уровня религиозности военнослужащих и уровня их морально-психологического состояния было проведено дополнительно два самостоятельных исследования (вторичный анализ и анкетный опрос), а
также три вида анализа полученных данных.
Показатели морально-психологического состояния5 у верующих
солдат и сержантов на ступень выше (что лучше для военной службы), чем показатели МПС неверующих солдат и сержантов. Общая
оценка МПС верующих выше на 8,3 балла. Каждый показатель
МПС неверующих респондентов на 4—5 баллов ниже (хуже) средних показателей всех солдат и сержантов Вооруженных сил РФ.
Корреляционный анализ характеристик МПС и религиозности
с их составляющими показал положительную (полезную для служ5 Морально-психологическое состояние личного состава — важнейшая характеристика боеготовности подразделений, а повышение МПС военнослужащих
в мирное и военное время — первостепенная задача и воспитательной работы, и
всего военного управления.
172
бы) связь рассматриваемых признаков, хотя и слабую. Основной
индекс корреляционной связи (r) уровня религиозности и оценки
МПС составил 0,14. Наиболее подвержена зависимости от религиозности оценка управляемости МПС. Сила ее связи с характеристиками религиозности в большинстве случаев приближается к слабой,
а связь с религиозным поведением преодолела этот порог: r = 0,21.
Религиозное сознание в меньшей степени связано с уровнем
МПС, чем другие характеристики религиозности.
Подтверждает эту закономерность и сравнение уровня МПС и
его составляющих у военнослужащих с уровнем их религиозности
(табл. 6). Несмотря на немногочисленность выборки отдельных
категорий респондентов, обнаруживается четкая тенденция: с ростом степени религиозности военнослужащих возрастает уровень их
морально-психологического состояния.
Таблица 6
Зависимость уровня морально-психологического состояния (МПС) военнослужащих
от уровня их идентификации по критерию религиозности (в баллах)
Типология военнослужащих по
степени их религиозности
Общая оценка Управляемость Устойчивость
МПС
МПС
МПС
1. Убежденные верующие
(11 чел.)
55
стабильное
61
в целом
управляемое
53
в целом
устойчивое
2. Верующие (63 чел.)
55
стабильное
55
в целом
управляемое
54
в целом
устойчивое
3. Колеблющиеся (207 чел.)
47
нестабильное
44
ограниченно
управляемое
48
ограниченно
устойчивое
4. Неверующие (48 чел.)
49
нестабильное
44
ограниченно
управляемое
52
в целом
устойчивое
5. Убежденные неверующие
(атеисты) (9 чел.)
33
нестабильное
26
слабо
управляемое
37
ограниченно
устойчивое
51
стабильное
52
в целом
управляемое
51
в целом
устойчивое
6. Противоречивые (неискренние) (79 чел.)
Самый низкий уровень МПС (33,85 балла) — у атеистов (убежденных неверующих), а самый высокий (55,67 балла) — у убежденных верующих. Уровень МПС верующих приближается к самому
высокому и составляет 55,07 балла. Оценка МПС колеблющихся
173
несколько ниже, чем неверующих, а уровень МПС противоречивых
(неискренних) военнослужащих является средним для всех опрошенных респондентов. Управляемость МПС убежденных верующих в 2,2 раза выше, чем у убежденных неверующих (атеистов)!
Управляемость МПС — самый зависимый от уровня религиозности параметр МПС.
Таким образом, результаты, полученные в ходе проведенного социологического исследования, позволяют констатировать, что религиозность военнослужащих Вооруженных сил РФ, ее составляющие
и характеристики оказывают слабое положительное влияние на
прохождение военной службы военнослужащими. Эмпирическое
подтверждение данного факта создает объективные возможности
для научного анализа и выработки на этой основе эффективных
управленческих решений по регулированию, коррекции объективного процесса формирования религиозности у военнослужащих.
Обобщение современного опыта учета религиозности в военносоциальном управлении и практики ее использования для интересов военной службы как основы профессиональной деятельности
военнослужащих также было одной из задач исследования.
В ходе экспертного опроса 85% опытных командиров и офицеров-воспитателей6 признались, что не знают ни одного руководящего документа, регламентирующего эту область военного управления. Треть из них (34%) никак не учитывает религиозность
подчиненных в своей деятельности. Знают один руководящий документ 6—7% экспертов, назвали больше одного документа 2—3%
опрошенных.
Между тем сегодня насчитывается более 100 нормативных актов7, непосредственно регулирующих различные аспекты свободы
совести (в том числе военнослужащих) и деятельности религиозных объединений или содержащие в себе отдельные положения и
нормы, относящиеся к этой сфере.
Большинство экспертов считают, что использование религиозности в военном управлении, скорее, помогает в достижении управленческих целей (рис. 4).
Оценка экспертами направленности и силы фактора религиозности для военно-профессиональной деятельности в основном
совпадает с выводами специальных исследований религиозности
военнослужащих, описанных в предыдущих статьях. Эта оценка
выражается так: “Влияние религиозности положительно для военной службы, а сила этого влияния скорее слабая”.
6 Всего опрошено 279 экспертов — командиров, офицеров с опытом управления подразделениями, с опытом непосредственного воспитания подчиненных и
прямого управления подразделениями.
7 См.: Веремчук В.И. Указ. соч. С. 70.
174
Рис. 4. Распределение ответов на вопрос: “Помогает или мешает религиозность
военнослужащего его службе?” (в %)
На первое место в иерархии целей военные управленцы ставят
воспитание нравственных качеств подчиненных военнослужащих
и улучшение морально-психологического климата в подчиненных
подразделениях. В последнюю очередь командиры стремятся ознакомить подчиненных с богатством религиозной культуры. Заметна
практическая направленность интересов офицеров — получение
пользы для военной службы от взаимодействия с религиозными
организациями.
Многие офицеры особо подчеркивают влияние религиозности
на профилактику суицидов.
Подавляющее большинство экспертов (63%) положительно оценивает помощь религиозного фактора в достижении своих целей
(рис. 5). 30% офицеров не могут оценить, как религиозный фактор
влияет на достижение целей военного управления.
Рис. 5. Результативность использования религиозного фактора экспертами в
достижении целей военного управления, воинского воспитания (в %)
Только 1% опрошенных (3 офицера) считают, что обращение к
помощи религии в решении задач военного управления точно вредит и мешает достигать поставленных целей. Из 279 экспертов ни
один не выбрал промежуточный вариант ответа “скорее помешало”, т.е. “противники” использования религиозного фактора в военном управлении точно и непоколебимо уверены в своей правоте.
175
Подводя итог, можно отметить следующее. Новой в облике
Вооруженных сил к 2020 г. должна стать инновационная составляющая. Это означает не только перевооружение, организационноштатные мероприятия, социальную защиту военнослужащих, но
и применение инновационных методов в военном управлении и
воспитании военнослужащих. За пультом управления самой современной военной техники находится человек, и именно он является
главным фактором, определяющим успех ее применения.
Полный учет и умелое использование религиозности как качества личности в социальном управлении и в процессе профессионального воспитания позволяет повысить эффективность работы
органов управления, развить у сотрудников не только высокую духовность и нравственность, но и другие личностные качества, полезные для профессиональной деятельности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Андриевская Е. Диалог мировых религий // Аргументы и факты. 2009.
№ 27.
Веремчук В.И. Социологическое исследование религиозности военнослужащих: Учебное пособие. М., 2004.
Выступления перед молодежью Патриарха Кирилла 24 мая 2009 г. в
спорткомплексе “Измайлово” на большой спортивной арене // Российская газета. 2009. 29 мая. № 88.
Дубограй Е.В. Религиозность как фактор неуставных взаимоотношений между военнослужащими // Военно-социологические исследования.
2004. № 4 (8).
Дубограй Е.В. Религиозность военнослужащих России: состояние,
структура, факторы // Социологические исследования. 2007. № 7.
Мозговой С.А. Анализ религиозной ситуации в Вооруженных силах
Российской Федерации // РАКУРС. 2003. № 4.
Скок А.С. Технологические основы военно-социологического исследования. М., 1996.
Совещание в подмосковной Барвихе 21 июля 2009 года, на котором
обсуждались вопросы введения в Вооруженных силах РФ института воинских и флотских священнослужителей // http://www.newsru.com/
religy/21jul2009/soveshchanie.htm1#3
Соловьев С.С., Образцов И.В. Российская армия от Афганистана до Чечни: социологический анализ. М., 1997.