история северной деревни - Вологодская областная

ИСТОРИЯ
СЕВЕРНОЙ
ДЕРЕВНИ
Центр краеведческих исследований «Пава»
Кирилло-Белозерский историко-архитектурный
и художественный музей-заповедник
Тарногский музей традиционной народной культуры
У Спаса
на %
погосте
Вологда
Издательство «МДК»
2002
ББК63.3
У-11 '
Автор-составитель: к. и. н. А.В. Быков
Составитель выражает благодарность за помощь в работе над книгой:
О.В. Вороновой, Г.О. Ивановой, В А Мазалецкой, В.Н. Поповой,
Н.В. Поповой, ГА Угрюмовой.
Фото из коллекции Кирилло-Белозерского историко-архитектурного
и художественного музея-заповедника,
архивов ВГОО КИО «Музей дипломатического корпуса»,
фондов Тарногского музея традиционной народной культуры.
ISBN 5-901310-04-7
© ВГОО КИО «Музей дипломатического корпуса», 2002.
Все права по изданию и распространению
принадлежат Музею дипломатического корпуса.
Перепечатка издания или его части запрещена
Вступление
шестидесятых годахXV века престарелый нов­
городский боярин Федор Остафьевич соста­
вил «духовную грамоту» - завещание. Развер­
стывая свои многочисленные земли в бассейне реки Ваги
по сыновьям, он в числе прочего назвал древнее родо­
вое владение, откуда пошло богатство и слава важских
бояр-своеземцев: «У святого Спаса на погосте отцына моя
и дедина»1. Это первое точное упоминание одного из
древнейших населенных пунктов бассейна реки Кокшеньги - Спасского погоста.
Действительно, в духовной грамоте отца боярина Ф е ­
дора Остафия Ананьевича, датированной, по одним дан­
ным, 1393, по другим, 1397 годом, упоминаются земли
в Кокшеньгском погосте. «Купля отца моего»,-утверждал
боярин Остафий2.
Погост в XIV веке представлял собой не только от­
дельный населенный пункт, церковь с кладбищем, как это
стало позднее. Кокшеньгский погост того времени - это
обширные земли в бассейне реки Кокшеньги. Вполне воз­
можно, что погост святого Спаса, упоминаемый в грамо­
те середины XV века как «отцына и дедина», существовал
и в конце XIV столетия как один из населенных пунктов на
территории обширного Кокшеньгского погоста.
Более шестисот лет отделяют современное село
Верхний Спас Тарногского района Вологодской области
от древнего Кокшеньгского погоста. Не единожды про­
никали исследователи в глубины местной истории. Писа­
ли о Спасе краеведы М.Н. Мясников, В.Т. Попов, Е А Бур­
цев, этнограф М.Б. Едемский, профессор архитектуры
В.В. Суслов, знаменитый художник Иван Билибин, многие
современные ученые. Фотографии Спасо-Преображенской церкви украшали популярные журналы, материалы
о ней вошли в энциклопедию русской деревянной архи­
тектуры3 (ил. 1). Настоящее издание, тем не менее, вво­
дит в научный оборот два новых уникальных источника.
В
ВС ТУПЛЕНИЕ
В середине семидесятых годов сотрудниками Кирилло-Белозерского музея-заповедника во время экспеди­
ции под руководством Г.О. Ивановой в Тарногский район
в селе Верхний Спас были обнаружены старинные нега­
тивы на стекле. Несколько десятков фотопластинок уда­
лось сохранить и впоследствии отпечатать.
В 1991 году сотрудники Тарногского музея традици­
онной культуры В.Н. Попова и Н А Власова провели экс­
педицию с целью изучения фотографий из села Верхний
Спас, хранящихся в фондах Кирилло-Белозерского музея.
Часть снимков была атрибутирована. Коллекция фотома­
териалов по теме пополнилась более чем д есятом нега­
тивов и отпечатков аналогичного происхождения. Установ­
лена личность верхнеспасского фотографа. Им был мест­
ный фельдшер Иван Гаврилович Аншуков. Старожилы уз­
нали его на фотографии (ил. 2). У одного из жителей
Верхнего Спаса оказался негатив визитной карточки
И.Г. Аншукова, любезно переданный в музей для работы
(ил. 3). Автор настоящего очерка также принял участие
m'i k ,*•. '.M
•
4
хкЬ
1v,
V
I
V r*)
,4
Nm
ш "■
Ш<0 '■■%
W vS ■
*ч-г\|р!ясл|
Щ щтштш: %
/. Вид на СпасоПреображенскую
церковь
ВСТУПЛЕНИЕ
в изучении верхнеспасских фотографий, сначала в экспе­
диции, затем за кабинетным столом.
В начале 1990-х еще были живы некоторые из тех,
кто в детском возрасте был запечатлен И.Г. Аншуковым
на фотографиях. Состояние, граничащее с шоком, испы­
тала дочь псаломщика Жаворонкова, когда увидела свою
семью на свежеотпечатанной фотографии. Она как заго­
воренная твердила: «Это папа, мама, сестры, а это не я».
По-видимому, старушку захлестнули воспоминания юно­
сти, когда в эпоху борьбы за социализм преследовали слу­
жителей церкви и их родных: лишали избирательных прав,
реквизировали имущество и т. п. Тогда наличие памятной
фотографии вполне могло стать поводом для гонений...
Она не отрекалась от родителей, как это сделали некото­
рые в той ж е Тарноге, но упорно твердила, вопреки оче­
видному, что ее на фотоснимке нет.
Изучение спасских фотографий имело еще одну
цель. В начале 1990-х автор этих строк создал концеп­
цию и построил экспозицию Тарногского музея традици­
онной культуры. Снимки из села Верхний Спас заняли
в ней достойное место, иллюстрируя различные сторо­
ны крестьянской жизни.
В 1992 году в Тарногский музей традиционной куль­
туры в числе имущества краеведа А Едемского попали ме­
муары уроженца Спасской волости Дмитрия Михайлови­
ча Силинского, толстая тетрадь с систематизированными
записями. Название мемуаров, данное автором, - «По Ле­
нинскому пути», общая идея - история комсомольской
организации села Спас. М емуары написаны в 19651966 годах. Это типичные записки партийного работни­
ка, наполненные шелухой штампов эпохи развитого со­
циализма и славословием в адрес правящей партии. Ав­
тор искренне верил коммунистическим догмам, верил,
несмотря на арест в 1937 году, три года камеры-одиночки, пытки и ссылку на север. Он дождался реабилитации
в 1954-м и ушел из жизни в декабре 1979-го в полной
уверенности в непреходящей ценности своих идеалов...
При жизни автора все попытки опубликовать мемуары
I
нм' * -л**.. .ш. у ш0*Щ
ш
ВСТУПЛЕНИЕ
2. И.Г. Аншуков
с семьей
6
закончились ничем. В конце концов, он отправил свою ра­
боту в Тарногу местному историку Алексею Едемскому,
в надежде, что тот использует материалы при написании
истории района. Краевед хранил тетрадку Сил инекого до
самой смерти....
Прошли годы. Записки партийного работника чудом
избежали гибели. Они были обнаружены нами в разроз­
ненных бумагах Едемского и внимательно прочитаны.
Первая тетрадь мемуаров посвящена жизни Верхнеспасского погоста перед революцией. Отбросим ярлы­
ки типа «кулак-мироед», «церковь - очаг мракобесия»,
и перед нами совсем другая работа - интереснейший рас­
сказ современника о жизни северной деревни в начале
XX века. Мемуары состоят из двух частей. Первая носит
название «1916 год». В ней описан последний год суще­
ствования Российской империи в отдаленном уголке То­
темского уезда, где не было военных действий и револю­
ционных волнений. Перед нами проходит жизнь кресть­
янского мира, полная противоречий внутреннего свой­
ства. О Первой мировой войне здесьузнают из газет и фрон­
ВСТУПЛЕНИЕ
товых телеграмм. О продовольственных трудностях - в лав­
ке при очередном повышении цен, ругая на чем свет сто­
ит купцов-мироедов. Автор был учеником Высшего на­
чального училища и поэтому много места уделяет систе­
ме народного образования, давая интересные характе­
ристики личностям и событиям.
Записки Силинского дают богатый материал по этног­
рафии и фольклору Спасской волости. Не исключено, что
автор пользовался ранее изданными материалами,
3. Визитная карточка И.Г. Аншукова
уж очень «по-книжному» описаны некоторые этнографи­
ческие сюжеты.
Вторая часть записок озаглавлена «1917 год» и по­
священа событиям революции в Спасской волости. Она
охватывает период вплоть до Октябрьского переворо­
та. Автор по замыслу изложения должен был показать
изменение жизни к лучшему, наделе он невольно рису­
ет развал: череду человеческих драм, самосуды и про­
явления анархии.
Некоторые герои повествования вдруг становятся
«революционерами» и даже имеют «подпольный стаж»...
Попытка написать правду о событиях революционного
ВС ТУПЛЕНИЕ
времени привела к тому, что правда оказалась горькой.
Никакие идеологические ухищрения, включая явно пре­
увеличенное восхваление большевиков и их вождя Ульянова-Ленина, не помогли автору. Записки Силинского
объективно осуждают новый строй, невольно вызывая
ностальгию по «прежним» спокойным временам.
Несколько раз входе изучения материалов историку
открывалось что-то очень знакомое. В описаниях узнава­
лись конкретные личности, их манеры, костюм, лица...
Отпечатки стеклянных негативов? Конечно, на них ге­
рои мемуаров Силинского! Перелистываем страницу за
страницей,узнаем одного, другого...
Идея этого издания родилась неожиданно: история
Спасского погоста в мемуарах Д.М. Силинского и фото­
графиях И. Г. Аншукова.
Значение фотоархива не сводится кузнаванию конк­
ретных лиц. Он дает великолепный изобразительный ма­
териал по истории Спасского погоста, быту и культуре
местного населения. Это и определило необходимость
включить в издание очерки о храмах погоста и о некото­
рых чертах материальной культуры крестьян Спасской
волости, написанные по данным специальной литерату­
ры, ряда малоизвестных источников и материалам фото­
архива И.Г. Аншукова.
Составитель
1. Грамоты Великого Новгорода и Пскова.- М.-Л., 1949.- С. 171.
2. Грамоты Великого Новгорода и Пскова,- М.-Л., 1949,- С. 137.
3. Суслов В.В. Очерки по истории древне-русского зодчества.СПб, 1889.
А.В. Быков
Спасские храмы
еркви Спасского погоста по праву считались
украшением округи. Две каменные: теплая, во
|имя Афанасия, патриарха Александрийского,
и холодная, Богородице-Рождественская, - были после­
довательно соединены с колокольней и со стороны вос­
принимались единым огромным храмом. Рядом стояла
жемчужина Верхнего Спаса - деревянная шатровая Спасо-Преображенская церковь. Исследователь церковной
старины Евлампий Бурцев оставил потомкам описание по­
госта: «Место, где находится Спасский погост, образует
из себя угол, ограниченный с восточной стороны левым
берегом р. Кокшеньги и с южной - левым берегом реч­
ки Пихтуя, впадающей в р. Кокшеньгу у самого погоста.
Несмотря на высокое положение Спасского погоста над
водой р. Кокшеньги, издали он кажется, вследствие окру­
жающей его возвышенной местности, красиво располо­
женным в котловине, по верхним краям которой широко
расстилается зеленый лес, а внизу, под церковью, р. Кокшеньга пролагает себе путь с изгибами среди лугов и высо­
ких береговых песчаных осыпей»1(ил. 4, 5).
Здесь было «сердце» Верхнего Спаса, его культурный
и административный центр. Некогда, в XVII веке, на бере­
гу р. Кокшеньги стояли три деревянных храма. Церковь
Рождества Богородицы 1609 года постройки, теплая,
с трапезной, «крытая на два ската тесом, на четверике гла­
ва, на ней крест четвероконечный», находилась вверх по
течению реки, справа от впадения в р. Кокшеньгу речки
Пихтуя. Это место до сих пор называется «городищем».
Е. Бурцев писал, что в осыпающемся берегу р. Кокшеньги
против городища находили человеческие кости и сереб­
ряные копейки XVI-XVII веков, «свидетельствующие, что
на городище прежде бывало кладбище». В середине
X IX века в церкви «за ветхостью» уж е не служили. Вскоре
Ц
9
СПАССКИЕ Х Р А М Ы
перестало действовать и кладбище. КначалуХХ века валы
городища покрылись дерном, и только одинокий крест,
установленный на месте алтаря Богородицкой церкви, на­
поминал о бывшем здесь храме. Последнее захоронение
осущ ествили на городище в 1918 году. В мемуарах
Д.М. Силинского в главе, не вошедшей в настоящее изда­
ние, находим описание случившегося: «В соседней Верхкокшеньгской волости кулакам удалось учинить распра­
ву над продармейцами. Часть продармейцев кулаки ра­
зоружили, посадили в холодный амбар, а затем выводили
по одному и убивали палками и обухами топоров. Так
зверски было умерщ влено 15 ЧОНовцев. Посланные
в Верхкокшеньгскую волость из Тотьмы и Вологды отря­
ды навели порядок. Виновники зверской расправы были
приговорены к высшей мере наказания.
Павших от злодейской руки кулачества было реш е­
но похоронить на земле Спасской волости. Похороны
убитых ЧОНовцев состоялись на городище в братской
могиле на высоком обрывистом берегу р. Кокшеньги». Это
захоронение существует и поныне.
Сразу за устьем р. Пихтуя в XVII веке стояла деревян­
ная шатровая церковь во имя святителя Афанасия Алексан­
дрийского. Она была построена в 1671 году. В церков-
4. Спасский погост. Вид с поля
СПАССКИЕ Х Р А М Ы
ных ведомостях середины X IX столетия о строении пи­
сали: «ветха крышею и частью корпусом, снизу несколь­
ко погнила и осела за неустройством фундамента».
В 1869 году Афанасьевскую церковь разобрали. Иконо­
стас был перенесен в новый теплый каменный храм, а лес
употребили на поправку трапезы Спасо-Преображенс­
кой церкви.
Последней из древних деревянных храмов Кокшень­
гского погоста была Спасо-Преображенская церковь. Ее
возвели в 1682 году на месте более древнего храма. Была
она, как и Афанасьевская церковь, шатровой, «лемехом
крыта, крест четвероконечный, рублена крестообразно,
по сторонам четыре главы...»
Шатровые церкви - один из самых распространенных
типов древнерусских деревянных храмов. М. Красовский
в своем знаменитом курсе истории русской архитектуры
писал: «Шатровые храмы являлись воплощением народных
представлений о красоте, они вполне отвечали эстетичес­
ким запросам русских людей, но уклонялись от византий­
ской схемы церкви. Высшее духовенство относилось к шат­
ровым церквям весьма неодобрительно. Возникла глухая,
но упорная борьба, закончившаяся в XVII веке оконча­
тельным запрещ ением строить ш атровые храмы.
А
5. Спасский погост. Вид с реки
СПАССКИЕ Х Р А М Ы
12
В глухих местах Московского государства народ еще дол­
го продолжал строить близкий его сердцу «деревянный
верх»2. Именно к таким церквям и относились Афанась­
евский и Спасо-Преображенский храмы.
В 1869 году, когда судьба Афанасьевской церкви
былауже решена, Преображенский храм подвергся зна­
чительной переделке. Подрядчик подвел новый фунда­
мент. Тесовую паперть церкви разобрали и вместо нее
срубили новую из бревен разобранного храма Св. Афа­
насия. Профессор архитектуры В.В. Суслов, побывавший
через несколько лет после переделки храма в Кокшеньге, отмечал: «Прежняя трапезная была гораздо менее теп­
лой, нежели существующая теперь, но зато при ней храм
очень выигрывал в художественном отношении, т.к. по
сравнению с внушительными бревенчатыми массами
главной части храма, досчатая трапезная казалась особен­
но легкой, чем подчеркивалось ее второстепенное зна­
чение»3. По мнению архитектора, перестройка 18691870 годов нарушила единство храма, «удивительно про­
порционального и живописного по силуэту».
Вторая «реставрация» Преображенской церкви нача­
лась в июле 1900 года и закончилась в сентябре
1903 года. Мы не случайно взяли в кавычки слово рестав­
рация, ибо облик храма XVII века был изменен до неузна­
ваемости, причем в худшую сторону. Бесстрастный исто­
риограф Е. Бурцев писал: «Деревянная крыша на храме
и трапезе заменена железною, кресты и главы также вновь
перекрыты железом и выкрашены - крыша зеленою, а гла­
вы голубою краскою. Весь храм и трапеза обшиты тесом
и выкрашены белою краскою». Вскоре после окончания
работ Верхнеспасскую Преображенскую церковь видел
известный художник Иван Билибин. Его впечатления изло­
жены в статье «Остатки искусства в русской деревне», по­
мещенной в «Журнале для всех». Вывод художника удру­
чающ «Получилось нечто дешевое и вульгарное»4. Автору
настоящего очерка известны фотографии обновленного
храма. Увы, они полностью соответствуют билибинской ха­
рактеристике. Статья получила общ ественный резо­
СПАССКИЕ Х Р А М Ы
нанс. Евлампий Бурцев, стараясь оправдать деяния зем­
ляков, писал: «Может быть, и нельзя строго осуждать, как
делает г. Билибин, за подобную реставрацию церкви, тре­
бовавшей неизбежной поправки для предупреждения ее
от дальнейшей течи и от несомненной порчи ее для со­
хранения до более отдаленного будущего времени».
Действительно, осуждать нельзя, ведь ремонтирова­
ли церковь под храм, сообразуясь с нуждами богослуже­
ния, не понимая или недопонимая исторической и архи­
тектурной значимости церкви как памятника. То, что было
ясно Билибину, оставалось для клира Преображенской
церкви чудачеством столичного эстета. К сожалению,
проблема сохранения памятников исторического насле­
дия, находящихся в системе действующего храма, не ре­
шена и поныне.
В ходе переделок начала века была допущена серь­
езная оплошность, ставшая для Спасо-Преображенско­
го храма роковой. Во время грозы не сработала система
громоотвода. Ударила молния, и огромная белая церковь
в одночасье сгорела. Погибло имущество храма, церков­
ный архив и библиотека. Было это 3 июня 1910 года.
«Уничтожение пожаром сей церкви не может не вызвать
глубокой скорби у всех знавших ее»,- писал Бурцев.
На память потомкам остались фотографии храма да
несколько древних культовых вещей, перевезенных пре­
дусмотрительным Бурцевым, членом церковно-археоло­
гической комиссии, в епархиальное древнехранилище
и попавших после революции в краеведческий музей.
История спасских деревянных храмов была бы непол­
ной без упоминания Николаевской церкви, находившей­
ся на берегу речки Иваса в трех верстах от погоста. О вре­
мени возникновения храма определенных данных нет. Кра­
еведы единодушно сошлись на том, что построена Нико­
лаевская церковь ранее XVII века. Она упоминается в до­
кументах того времени, имеет древний архитектурный тип.
Знаток местной старины Т.В. Попов писал в середине
XIX века, что вокруг церкви существуют остатки укрепле­
ния, по-видимому выстроенного во время смуты начала
СПАССКИЕ Х Р А М Ы
6. Николаевская церковь
14
XVII века. Сохранившаяся уникальная фотография из ар­
хива И.Г. Аншукова дает представление о храме (ил. 6).
Художник Билибин отмечал: «В церквах этого типа чув­
ствуется сильное скандинавское влияние, которое сказы­
вается в высоком и остром ребре их двускатной крыши».
К середине X IX столетия Николаевский храм значит­
ся «ветхим корпусом и крышею». В 1860-1861 годах
усердием прихожан церковь, какуказано в храмовой ве­
домости, возобновлялась. В 1868 году к ней была пере­
несена колокольня разобранной Афанасьевской церкви
с погоста. После переделки, по описанию Бурцева, Ни­
колаевский храм приобрел следующий вид: «Церковь де­
ревянная, одноэтажная, теплая, находится в одной связи
с деревянной ж е колокольней. Вся церковь снаружи оби­
та пильным тесом и выкрашена желтой краской, за ис­
ключением колокольни, которая не опушена и не окра­
шена... Глава в церкви одна, крыта белым листовым ж е­
лезом, с деревянным восьмиконечным крестом».
При церкви в кельях-избушках проживало несколько
одиноких стариков, удалившихся сюда «от деревенской
СПАССКИЕ Х Р А М Ы
7. Каменные храмы после реконструкции в 1910 г.
суеты». Собственно говоря, это был своеобразный «мир­
ской монастырь». Николаевское городище в X IX веке ис­
следовал археолог А.Ф. Селиванов, но никаких находок
не обнаружил, впрочем, и раскопки его носили разведоч­
ный, шурфовый характер. Два Спасских городища еще
ждут своего исследователя. Судьба Николаевской церк­
ви, кем и когда она разрушена, нам не известна.
Наиболее поздние из всех спасских храмов - камен­
ные. Они были построены в 1865 и 1868 годах. Во вре­
мя пожара 1910 года, когда сгорела дотла деревянная
Спасо-Преображенская церковь, каменные храмы так­
же сильно пострадали. После ремонта внешний вид цер­
квей несколько изменился. Была перестроена колоколь­
ня, утратившая шатровый верх, изменилось наружное
оформление. Теплая церковь потеряла обе главки, пере­
делка коснулась куполов и окон. На поздней фотографии,
вклеенной в мемуары Д.М. Силинского, спасские церкви
узнаются с трудом (ил . 7).
С высоты шатровой кровли деревянного храма о тр ы ­
вался великолепный вид на спасские деревни. Парили
СПАССКИЕ Х Р А М Ы
8. Вид на купола Богородице-Рождественского храма
в воздухе каменные купола Богородице-Рождественского
собора, радовали глаз разноцветные многоугольники кре­
стьянских полей (ил. 8). Рядом переливалась на перека­
тах река Кокшеньга. На правом берегу на угоре зеленел
красивейший сосновый бор.
В Спасской волости проживало свыше 10 тысяч ж и­
телей. Мемуары Д.М. Силинского не смогли вместить всю
информацию о быте и хозяйстве населения волости.
Предлагаемый ниже очерк призван дополнить, а кое
в чем и уточнить сведения мемуаров.
16
1. Бурцев Е. Спас на Кокшенге Тотемского уезда Вологодской
губернии. Историко-статистический очерк.- Вологда, 191 2.- С. 1.
2. Красовский М.Н. Курс истории русской архитектуры,- Часть I,Деревянное зодчество,- СПб (Петроград), 1916,- С. 177.
3. Суслов В.В. Очерки по истории древне-русского зодчества.СПб, 1889.-С.238.
4. Билибин И. Остатки искусства в русской деревне // Журнал
для всех.- № 10.- 1904.- С. 612.
А.В. Быков
Хозяйство и быт крестьян
Спасской волости
в начале XX века
числе волостей Тотемского уезда Спасская была
одной из самых значительных. По территории
она занимала лишь восьмое место, зато по ко­
личеству пашни была на третьем, уступая только сосед­
ним Шевденицкой и Заборской волостям. Северная часть
уезда, куда входила Спасская волость, была самым хлеб­
ным районом, своего рода житницей Тотемского края. Это
повлияло и на специфику хозяйства кокшеньгских крес­
тьян.
По данным государственной статистики, в 1904 году
в Спасской волости было 1 18 населенных пунктов. «Се­
ления этой волости тесно скучены по направлению
и вблизи реки Кокшеньги»,- записано во введении к сбор­
нику материалов по оценке земель Тотемского уезда Во­
логодской губернии1.
Из 77 тысяч десятин земли в волости свыше 90 про­
центов приходилось на удобную для землепользования
территорию; 28 с небольшим тысяч десятин - на пашню,
33 тысячи десятин занимал лес, чуть менее 4 тысяч при­
ходилось на луга. Десятина начала X X века составляла
1,1 гектара. Легко представить себе современное состо­
яние земельных угодий, сравнив данные дня сегодняшнего
с материалами начала века. К сожалению, сравнение бу­
дет не в пользу современности.
На просторах полей Спасской волости господство­
вала соха. Ни одного плуга в крестьянских хозяйствах
в 1904 года не было. Основными культурами спасских
полей являлись рожь и овес. За ними следовали в поряд­
ке убывания ячмень, пшеница, горох. Любопытно, что
посев картофеля, «второго хлеба» современной дерев­
ни, на всю волость составлял только 4,5 десятины. Его от­
важивались выращивать всего в 12 деревнях, в д. Дементьевской (Дуброве) - больше всех - 1,5 десятины, или
1 процент от общего посева.
В
ХОЗЯЙСТВО И БЫТ
Крестьянская пашня располагалась на склонах реки
Кокшеньги (ил. 10). Ксамой воде спускались огороды, где
кроме овощей выращивали и зерновые. Фотограф Аншуков запечатлел на одном из снимков момент уборки
(ил. 9). Работают бабы, сжатые хлеба убраны в суслоны.
На переднем плане празднопозирующий мужичок. Ком­
позиция настолько понравилась спасскому фельдшеру,
что он поместил ее на визитке (ил. 3), правда уж е без фи­
гуры на переднем плане.
Малое количество лугов в угодьях волости повлияло
и на поголовье скота. Среднестатистический спасский
крестьянин держал в хозяйстве полтора коня, одну-три
коровы, несколько овец, иногда свинью. Интересно, что
хозяйств с тремя и более лошадьми крайне мало, в то вре­
мя как четыре и более корову крестьянина не редкость
в каждой деревне.
Спасские деревни невелики, в среднем 15-20 дво­
ров. Наиболее крупными были д. Паунинское, Нижнее
и Пашутинское (Ярасимово), состоящие из 32 дворов
каждая. Самая маленькая деревня волости - Никулинс­
кое (Пустошь), находившаяся совсем рядом с погостом.
В ней было всего два хозяйства.
Уроженец Спасской волости В.Т. Попов в своей работе
«Описание Кокшеньги»,увидевшей свет в 1857 году, нари­
совал типичную картину жизни северного крестьянина в сво­
их деревянных хоромах; «Дома крестьян деревянные одно­
этажные, и большею частью однообразны своею наружно­
стью и внутренним убранством, с небольшим различи-
18
9. Уборка зерновых на приусадебном участке
ХОЗЯЙСТВО И Б Ы Т
10. Крестьянская пашня по берегам р. Кокшеньги
ем в некоторых частях, смотря по состоянию хозяина или
менее многолюдному семейству. Обыкновенно впереди
две избы, (в некоторых домах одна из них называется гор­
ницей; различие ж е от избы состоит почти только в том,
что нет в ней печи и полатей); эти две комнаты называют
вообще перед. Здесь живут только летом. Из сеней у пе­
реда вход на поветь, которая настилается из толстых до­
сок или плах. На повети устраивается одна или две клети
для сохранения имения... Под поветью скотный двор
и хлевы для мелкого скота. За поветью - зимнее жилище
крестьян: изба с сенями...
Внутреннее устройство избы следующее: в переднем
углу приделка (божница), на которую поставлены святые
иконы; перед ними стол; в другом углу печь (в некоторых
домах с дымовой трубой); от устья печи к стене перебор­
ка (шомыша) для хранения разной посуды; кругом стен
лавки, а над окнами широкие доски (полицы) для покла­
жи мелких вещей; в ряд за печью полати»2.
Описание середины позапрошлого века можно допол­
нить цифрами вездесущей статистики. В начале двадцатого
столетия в деревнях волости, кроме одноэтажных, было сто
двухэтажных домов, 32 хозяйства вообще не имели соб­
ственной избы. Статистикаучла все, вплоть до бань, коих на­
ходилось в деревнях Спасской волости 834 сруба.
ХОЗЯЙСТВО И БЫТ
11. Спасские охотники
в полном снаряжении
20
Чиновники, осуществлявшие описание уезда, в отче­
тах отмечали: «Наименьшим развитием промысловой жиз­
ни отличаются три северные волости (Заборская, Спасская,
Шевденицкая), в которых промышленники в рабочем воз­
расте составляют от 40 до 55% всех лиц того же возрас­
та»3. Это, по мнению статистиков, достаточно малая циф­
ра, ведь в пригородных и центральных волостях Тотемско­
го уезда в промыслах участвовало 97% мужского рабоче­
го населения. «Кчему кокшарам промыслы,- отметил както в разговоре с нами известный тарногский краевед
А А Угрюмов,- здесь хлеб рос, с земледелия и жили». Это
так, и все ж е чем занимались спасские промышленники?
Из общего числа лиц, занимавшихся промыслами, око­
ло четверти за пределы деревни не отлучались. В основ­
ном это были наемные рабочие, трудившиеся в лесных уго­
дьях и сельском хозяйстве. Любили спасские собирать лес­
ной урожай не только для дома, но и на сдачу: березовые
почки, грибы, ягоды; вязали веники для бань в города.
Семнадцать человек в волости профессионально зани­
мались охотой. Спасских охотников в полном снаряжении
ХО ЗЯЙ С ТВО И Б Ы Т
12. Еще один охотник,
но этот явно любитель
с собаками и трофеями мы видим на одной из фотогра­
фий (ил. 1 1). Поздняя осень, снег еще не выпал. В самую
пору охотиться на боровую дичь. Она и есть главный тро­
фей довольных охотников. Бедняга-заяц, на грех побелев­
ший раньше времени, стал легкой попутной добычей.
А вот еще охотник, но этот явно любитель, да и предмет
охоты на фотографии не ясен (ил. 12). Еще одна фото­
графия архива являет собой образ деревенской знаме­
нитости (ил. 13). Вот он, сто­
ящий у елочки коновал Микешка. Его узнали жители Спаса.
Примечательная деталь фото­
графии - медная коновальская
бляха, укрепленная на сумке.
По-видимому, это достаточно
старая вещь, передаваемая из
поколения в поколение «скотс­
ких лекарей», своеобразная
тамга. В Вологодском музее/3. Коновалы
Х О З Я Й С Т В О И БЫ Т
14. Старое и новое
в крестьянском костюме
заповеднике хранится аналогичный экзем пляр, его
можно датировать X V I-X V III веками, во всяком случае,
форма отливки именно того времени. М икеш ка был,
видимо, неместный. Ста­
тистики коновала в Спас­
ской волости не обнару­
жили. В соседних волос­
тях, Заборской и Шевденицкой, наш лось сразу
по два. Не одна л и из этих
пар позирует фотографу
Анш укову?
Среди местных про­
мыслов Спасской волости
трудно выделить что-либо
значительное: 22 бондаря,
22
15. Девочка
из состоятельной семьи
с нянькой
ХОЗЯЙСТВО И Б Ы Т
92 каталя и шерстобита (специалисты по изготовлению
валенок), 29 кузнецов, 17 гончаров, 51 мельник, 82 плот­
ника - вот и все местные мастера-промышленники.
Среди отхожих промыслов первое место занимало
личное услужение. «Женская прислуга идет из всех воло­
стей, а более всего из Спасской и Ш уйской,- писали
в 1904 году статистики.- Из Спасской волости, между
прочим, женская прислуга является почти исключитель­
но отхожей за пределы уезда». Возвратившись в родную
деревню со службы, прачки и горничные несли в глубин­
ку городскую моду. Среди фотографий мы попытались
найти подходящий типаж (ил. 14, 15).
Листая статсборники, нельзя неупомянугь и еще об од­
ной категории лиц «свободной профессии» - о нищих.
В Спасской волости зарегистрирован 241 человек, соби­
рающий нажизнь подаянием, значительно больше, чем гделибо в уезде. В архиве И.Г. Аншукова не нашлось снимка
по этой теме, для полноты изложения мы помещаем фото
другого кокшеныского краеведа М.Б. Едемского (ил. 16).
(О нем см. также в ме­
муарах Д. Силинского.)
Слепой нищий с поводыркой у крыльца де­
ревянного храма - клас­
сический персонаж
русской провинции.
16. Слепой нищий
с поводыркой у стен
Спасского храма
ХОЗЯЙСТВО И БЫТ
17. Традиционный женский костюм в Кокшеньге,
соединение эпох
24
Фотоархив И.Г. Аншукова позволяет проследить ис­
торию местного костюма на переломном этапе, когда
модное городское платье начало вытеснять традицион­
ный наряд. Впрочем, в Кокшеньге старое и новое долгое
время существовало одновременно. Наиболее подвер­
жен переменам женский костюм. Перед нами фото, ко­
торое можно назвать уникальным (ил. 17). Перед домом
женская половина семьи и дети. Две пожилые крестьян­
ки в длинных темных сарафанах и коротких кацавейках,
справа у изгороди девушка, судя по прическе, незамуж­
няя. Ее платье состоит из светлой юбки, поясного пере­
дника и темной кофты с глухим воротом, шитой по моде
первых лет X X века. В центре снимка находится другая мо­
лодая женщина. Она без головного убора, одета в старин­
ный косоклинный сарафан с глухим воротом и 15 метал­
лическими пуговицами. Качество фотографий не позволя­
ет рассмотреть, распашной это сарафан или более поздняя
имитация. Суги дела это не меняет. Документально зафик­
сирован древний, восходящий к X V II—X V III векам тип
верхней женской одежды, бытовавшей кое-где в Спасской
ХОЗЯЙСТВО И Б Ы Т
18. Крестьянская семья
в костюмах с элементами
древней одежды
волости еще в начале X X столетия. Возможно, сказанное
относится только к старообрядцам, гнездо которых, по
данным краеведа Е. Бурцева, находилось в местности Тюребери, в десяти верстах от Спаса, вниз по Кокшеньге.
Женский костюм середины X IX века в Кокшеньге опи­
сан главой Спасского приказа Василием Тимофеевичем По­
повым. Раскроем «Описание Кокшеньги» 1857 года: «Пла­
тье ж енское: обы кновен­
ное: холщовая белая, или
окрашенная в синей краске
рубаха, холщ овый, окр а­
шенный в синем сандале са­
рафан с лямками на плечах,
называемый здесь «красик»,
на ногах лапти с холщовыми
онучами или коты. Вот весь
обыкновенный наряд здеш­
них крестьянок»4.
/9. Крестьянки
в штофных сарафанах
25
ХОЗЯЙСТВО И БЫТ
20. Пестрые пояса один из элементов
тарногского костюма
26
К фотографированию в начале X X века относились
очень серьезно. Прежде чем встать перед объективом
фотоаппарата, спасские крестьяне обязательно одевались
в выходную или праздничную одежду, стараясь в грязь ли­
цом не ударить. Вот поэтому в архиве И.Г. Аншукова и не
нашлось иллюстрации будничного костюма. Зато фото­
графий спасских крестьянок в праздничном наряде сколько угодно.
Со времени опубликования записок ВТ. Попова про­
шло без малого 50 лет. Старшее поколение и крестьянки
дальних от погоста деревень не изменили устоявшемуся
типу костюма: они по-прежнему в длинных круглых при­
сборенных сверху сарафанах, смотря по достатку, бедные
в холщовых «красиках» или «ситешниках» из дешевой фаб­
ричной ткани, богатые - в шерстяных «гарусниках» и штоф­
ных - шелковых сарафанах (ил. 18, 19). В моде белые воротушки из домотканого холста, батиста и ситца. Празд­
ничный сарафан часто украшен литыми бронзовыми пу­
говицами, укрепленными на груди у застежки. Обязатель­
ный элемент костюма - пояс. В.Т. Попов писал: «Пояс нитя­
ной с бумагой, домашней работы, а у богатых - шелко-
ХО ЗЯЙСТВО И Б Ы Т
2 1. Семья
в традиционных
костюмах
вый». Пестрые кокшеньгские пояса с ромбическим ри­
сунком - один из наиболее характерных элементов тарногского костюма (ил. 20).
На двух фотографиях женский костюм дополнен по­
ясным передником из ярких фабричных материй (ил. 21,
22). Это поздний элемент
верхней женской одежды,
пришедший из города
и соседних уездов. Ни на
ф отограф иях из архива
И.Г. Аншукова и этнографа
М. Б. Едемского, также ме­
стного уроженца, ни в кол­
лекциях музеев нет ранних
образцов этого вида одеж­
ды, характерных для со ­
седних Кадниковского и
Великоустюжского уездов.
22. Крестьяне
в праздничном наряде
ХОЗЯЙСТВО И БЫТ
2 3. Жительницы
Верхнего Спаса
в праздничных
костюмах
та
Не упоминает о пере­
дниках и В.Т. Попов,
подробно разбирав­
ший костюм кокшеньгской крестьянки сере­
дины X IX века. Поэто­
му мнение современ­
ного краеведа А А Угрюмова, написавшего
в книге «Кокшеньга»
о том, что передник на­
чала X X века является
древним традицион­
ным элементом костюма, носившим в XVII веке название
«ширинка»5, вряд ли соответствует истине.
Непременным атрибутом праздничной одежды были
украшения. Среди них наиболее распространены гойтаны - серебряные цепочки различной ширины. Их наде­
вали на шею, концы прята­
ли под сарафан. Количе­
ство гойтанов в костюме
женщины служило мери­
лом богатства. Одна из ж и­
тельниц Спасской волости,
Августа Сергеевна, позируя
фотографу, надела сразу
пять гойтанов, цепочку с ку­
лоном, серебряную брошь
и две нитки янтарных бус
(ил. 23). Ее сестра, Марья
28
24. Семейный портрет
на Рождество
ХОЗЯЙСТВО И Б Ы Т
25. Молодая пара, одетая
по моде начала X X века
Сергеевна, одетая уж е по-го­
родскому, ограничилась нит­
кой жемчуга. Интересно, что
у некоторых женщин в моде
были мужские круглые кар­
манные часы на массивной
цепочке, спрятанные во внут­
ренний или нагрудный кар­
ман. Такое украшение мы ви­
дим на мужеподобной девке
по прозвищу Манька-Ванька
(ил. 24). Она с сестрой и ма­
терью в летнем наряде решила сфотографироваться зи­
мой. Удивительно? Нет. В.Т. Попов писал о таких: «Многие
в зимние праздники, даже в большие морозы щеголяют
в одном летнем платье». Елочки на заднем плане фото­
графии намекают о поводе - семейный портрет на Рож­
дество.
Часть крестьянок Спасской волости, сообразно но­
вой моде, поверх сарафана стали надевать приталенную
кофту с глухим воротом казачок (ил. 25). Одноцвет­
ный сараф ан, а позднее
юбка и кофта в тон получи­
ли название «пара» (ил. 26).
Другие аксессуары костю­
ма не изменились. На фо­
тографиях напоказ выстав­
лены предметы роскоши:
янтари, гойтаны, браслеты
и перстни (ил. 27).
26. Три поколения
спасской семьи
ХОЗЯЙСТВО И БЫТ
2 7. Крестьяне
в выходном наряде
Своеобразным пока­
зателем богатства были ни­
тяные перчатки - этакий
признак барства, совсем не
гармонирующие с рукой,
привыкшей ктяжелому ба­
бьему труду (ил. 21, 22).
На двух ф отограф иях
в качестве предмета рос­
коши оказался... зонтик!
(ил. 22, 27).
Замечательная страница в истории кокшеньгского ко­
стюма - головные уборы.
Здесь, в отда­
ленных северны х
волостях Тотемского уезда, традици­
онный женский го­
ловной убор - мяг­
кая вышитая ш а­
почка - сохранялся
вплоть до середины
X X века (ил. 27).
30
28. Крестьянка
в традиционном
головном уборе борушке
ХОЗЯЙСТВО И Б Ы Т
29. Ш итые«золотом»
борушки были украшением
женского наряда
Древний девичий головной убор в Кокшеньге не из­
вестен. Из глубины веков дошло только название - «пе­
ревязка». Уже в серединеXIX века В.Т. Попов писал: «У де­
вушки голова открыта или повязана платком».
Головные уборы замужних женщин краевед называет
«конура» и «самшура». Это были мягкие круглые шапочки
«шелковые, штофные, вышитые золотом». Традиционно
поверх шапочки повязывался платок. Тщетно будет искать
современный исследователь в спасских деревнях «кону­
ры» и «самшуры». Самые древние старухи лишь пожмут
плечами. Названия эти уж е в начале X X века были в крес­
тьянской среде анахронизмом. Женской шапочке дали но­
вое имя - «борушка», от слова боры, т.е. сборка над очель­
ем. Налобная часть и верх борушек украшались богатым
орнаментом. Увеличение нескольких фотографий позво­
лило увидеть орнамент спасских борушек (ил. 28-30) пышные цветы, стебли, листья. Аналогичные борушки хра­
нятся в Тарногском, Вологодском и Тотемском музеях. На
тыльной стороне кокшеньгской борушки всегда один из
вариантов устойчивого сюжета: распластанная фигура
в «лягушачьей» позе, похожая то на дерево, то на человека.
31
ХОЗЯЙСТВО И БЫТ
30. Крестьянка
в головном уборе
с роженичной
символикой
В расшифровке древних символов решающее слово
за специалистами, изучающими семантику - смысловое
значение орнамента. «Под центральной фигурой, на ру­
ках которой сидят птицы или змеи, помещено второе
изображение,- пишет современный этнограф С.В. Жарникова.- В тарногских боруш ках это пом ещ енное
между широко расставлен­
ными ногами первого суще­
ства, как правило рогатого,
второе, почти полностью
идентичное первому сущ е­
ство, также в характерной
распластанной позе.
31. Крестьянки Спасской
волости в шелковых
и шерстяных платках
ХОЗЯЙСТВО И Б Ы Т
32. Трое парней
в кафтанах живая русская
старина
Характерность позы, а также то, что верхняя и ниж­
няя фигуры соединены тонкой полоской, очень похожей
на пуповину, дают основания предположить, что перед
нами изображения двух богинь рожениц. В этой компо­
зиционной схеме следующим составляющим является
женщина, носящая данный повойник. Она обязана про­
должить далее бесконечную по времени цепочку и всей
логикой этого заклинательного элемента обязана повто­
рить акт рождения, воспроизводства»6.
Таким образом, на головных уборах крестьянок Спас­
ской волости - языческая символика тысячелетней дав­
ности!
Особенностью данной местности являлось ношение
замужними женщинами борушек как с платком, так и без
платка (ил. 25,27). Последний был также в широком оби­
ходе. На фотографиях крестьян Спасской волости видим
ситцевые «аглицкие», шелковые, зимние шерстяные плат­
ки, которые крестьянки завязывают спереди, под горлом
(ил. 31). Описание манеры ношения шелковых платков,
ХОЗЯЙСТВО И БЫТ
33. Совсем городские
жители - и одежда не та,
и взгляд, и манеры
известное в середине
X IX века В.Т. Попову («кон­
цы платка распускаются по
спине»), спустя 50 лет уж е
забыто.
Зимняя женская одежда, видимо, не оригинальна. По
описанию Попова - «шубы, покрытые сукном». Впрочем,
ни одной фотографии женщины в одежде зимнего об­
разца мы не имеем.
Перейдем к описа­
нию мужского костю­
ма. Краевед Попов
очень сух в изложении
деталей одежды кокш еньгских м уж иков:
«Платье мужское обык­
новенное: холщовая ру­
башка и порты, балахон
о л
34. Патриархальная
старообрядческая семья
ХОЗЯЙСТВО И Б Ы Т
или азям из сукманины;
праздничное: рубаш ка
ситцевая или из домаш­
ней пестряди, или из тон­
кого холста с вышитым воротником, порты суконные, пли­
совый жилет, кафтан суконный, у менее достаточных му­
жиков казакин, или азям домашнего сукна, кушак шерстя­
ной красный или гарус­
ный, а у богатых - шел­
ковый».
В начале X X века
подобный строгий тип
мужской одежды с о ­
хранился, пожалуй, раз­
ве что у старообрядцев
или совсем в дальних де­
ревнях. Остались рубахи
с косым и прямым раз­
резом, кое-где сукон­
ные кафтаны до колена
(ил. 21, 27). В мужской
36. Крестьянская семья
с ребенком
35
ХОЗЯЙСТВО И БЫТ
37. Серьезная девочка
пяти-шести лет носит
взрослый женский костюм
гардероб все больше проникает пиджак обычного совре­
менного типа. Отход на промыслы части населения так­
ж е влиял на моду: уж е и сапо­
ги ручной работы с голенищем
в гармошку не у всех, кое-кто
из крестьян ходит в ботинках,
деревенский картуз сосед ­
ствует с фабричной ф ураж­
кой, редко кто подпоясан постарому, а новая мода - широ­
кий кожаный пояс - требует
денег. Два снимка перед на­
ми: трое парней в кафтанах -
38. Сестрицы шести
и четырех лет одеты
уж е по-новому
ХОЗЯЙСТВО И Б Ы Т
3 9. Дети в городских
костюмах
живая русская старина, другие трое - уж е совсем город­
ские жители с какой-нибудь фабричной окраины: и одеж­
да не та, и взгляд, и манеры. Удивительно, ведь это совре­
менники, жители одной волости, представители одного
крестьянского сословия (ил. 32, 33).
На снимках из архива И.Г. Аншукова много детей. Кре­
стьянский мальчик лет пяти из патриархальной, может
быть, старообрядческой семьи одет в длинную рубаху до
щиколоток, перешитую из родительской, подпоясан, как
и сидящий рядом отец, широким матерчатым поясом. На
ногах у него кожаные сапожки (ил. 34). Другой мальчик
одет в крашеные домотканые порты, белую рубашку
с прямым разрезом, подпоясан узеньким пояском (ил. 21).
Мальчик из третьей семьи одет почти по-городскому:
ботинки на кнопках, штаны фабричной ткани, рубаха на­
выпуск традиционного покроя, но поясок кожаный, с ме­
таллической застежкой (ил. 35).
Фотографии подчеркивают бытование всех трех ти­
пов одежды.
Х О З Я Й С Т В О И БЫТ
40. Девочки, одетые
по городской моде
Одежда крестьянских девочек столь ж е разнообраз­
на: на годовалой малышке - белая длинная рубашка
(ил. 36), серьезная девочка
пяти-шести лет носит взрос­
лый женский костюм, дета­
ли которого явно перешиты
из материнских нарядов: бе­
лая исподка с длинным рука­
вом, однотонный сарафан
«красик», пестрый, по-види­
мому шелковый передник,
праздничный пояс (ил. 37).
38
41. Девочки школьного
возраста за рукоделием
ХОЗЯЙСТВО И Б Ы Т
42. Барышня
Ее односельчанки, сестрицы шести и четырех лет, одеты
уже по-новому: на них платья из цветной фабричной ма­
терии в клетку, на ногах туфли (ил. 38).
Спасский погост был административным центром об­
ширной округи, где, кроме крестьян, проживали предста­
вители духовенства, чиновничества, интеллигенции.
Д.М. Силинский подробно описал жизнь спасской элиты.
Фотоархив дополнит сведения рукописи. Мы видим на
снимках разряженных в городское детей, учащихся епар­
хиальных училищ и гимназии, - совсем уж е взрослых ба­
рышень и кавалеров (ил. 39-43). Непременный атрибут
костюма - соломенная шляпка.
Русская интеллигенция начала XX века была взращена
на либерализме николаевской России. На долю именно
этой молодежи выпало пройти сквозь горнило революции
и гражданской войны, через индустриализацию и коллек­
тивизацию, тюрьмы и лагеря, вторую мировую войну и уви­
деть под конец жизни то, что в молодости казалось
Х О З Я Й С Т В О И БЫТ
43. Кавалер
мечтой - новое общество. Д М . Силинский - человек это­
го поколения, и мемуары его, собственно, об этом. Кто
лучше современника расскажет о жизненных фактах, не
отраженных в сухих столбиках статотчетности? Перелистните страницу, повествование о селе Верхний Спас
продолжит Д.М. Силинский.
40
1. Материалы для оценки земель Вологодской губернии,- T. III.—
Тотемскийуезд- Вып. 2.- С. 117.
2. Попов B.T. Описание Кокшенги // Вологодские губернские
ведомости,- № 21.- С. 128.
3. Материалы для оценки земель Вологодской губернии,- Т. III.Тотемский уезд.- Вып. 2.- С. 190.
4. Попов В.Т. Описание Кокшенги // Вологодские губернские
ведомости,- № 21.- С. 129.
5. Угрюмов А. Кокшеньга. Историко-этнографические очерки,Архангельск: Северо-западное книжное издательство, 1992,- С. 96.
6. Жарникова С.В. Обрядовые функции северорусского женс­
кого народного костюма.- Вологда, 1991.- С. 20-21.
Дмитрий Силинский
Сквозь времени туман...
воспоминания о далекой юности
Тетрадь 1-я.
1916 год.
северной лесной глухомани бывшей Вологод­
ской губернии есть немало интересных сел.
Возьмем для описания одно из них: Спас-наКокшеньге, с которым у пишущего эти строки связаны са­
мые интересные годы юности.
Расположено село на высоком берегу реки Кокшень­
ги, одном из многочисленных притоков Северной Дви­
ны. Поселение это возникло в незапамятные в истории
Руси годы и сложилось из четырех деревень, вплотную
прилегающих одна к другой, и погоста с церковью .
Многие десятилетия оно являлось административным
и культурным центром Спасской волости Тотемскогоуез­
да, состоявшей из 65 деревень, расположенных главным
образом вдоль реки Кокшеньги по обоим ее берегам. Эта
волость по праву считалась одной из богатейших хлебом
волостей Кокшеньги.
Говорят, что и селом эти сомкнувшиеся в одно целое
четыре деревни названы потому, что к ним примкнул по­
гост с церковью Преображения Спаса.
Село Спас, как обычно его называли все от мала до
велика, растянулось одноуличной лентой протяженнос­
тью до двух километров. Население его не превышало
и тысячи человек, состояло в абсолютном большинстве
из крестьян-хлеборобов. В составе населения были крестьяне-бедняки и середняки, зажиточные кулаки, куста­
ри-ремесленники, мелкие и крупные торговцы, духовен­
ство, государственные чиновники и служащие, работни­
ки на ниве народного просвещения1.
В
' В Спасской волости было 118 населенных пунктов (сост.).
41
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
42
Село Спас можно назвать многоликим. Да иначе не
могло и быть. В центре села, на стыке деревень Рязугинской и Федотовской, возвышалось деревянное прямоуголь­
ное двухэтажное здание волостного правления. На вывес­
ке, красовавшейся над подъездом здания, под государ­
ственным гербом - двуглавым орлом с короной, скипет­
ром и державой - крупными буквами было начертано:
«Спасское волостное правление - и ниже мелкими буква­
ми - Тотемского уезда Вологодской губернии».
Состав этого волостного правления был из следующих
должностных Л И Ц :
ВОЛОСТНОЙ СТАРШ ИНА (обязательно из богатых
крестьян). В данном случае старшиной, избранным на во­
лостном сходе крестьян-выборщиков, был Кичигин Васи­
лий Петрович (младший), кулак, имевший водяную мель­
ницу на реке Кокшеньге у деревни Лыгинской (Горки)
и столыпинский отрубной участок земли, выделенный из
общинного чересполосного крестьянского землепользо­
вания на лучших землях.
П О М О Щ Н И К ВОЛО СТНО ГО СТАРШ ИНЫ , он же
КАЗНАЧЕЙ правления, таким ж е порядком избранный.
В 1916 году помощником старшины служил Третьяков Па­
вел Андреевич - зажиточный и грамотный крестьянин из
ближайшей к Спасу деревни Федневской (Костенской).
ВОЛОСТНОЙ ПИСАРЬ, назначаемый земским началь­
ником участка по рекомендации волостного старшины.
В описываемое время волостным писарем работал Климовский Александр Тихонович, грамотный крестьянский
парень лет 23-25, из бедняков, подготовившийся для этой
должности на работе писцом волостного правления, в те­
чение трех-четырех лет.
ПО М О Щ НИК ВОЛОСТНОГО ПИСАРЯ, назначаемый
волостным старшиной с последующимугверждением зем­
ским начальником. Таковым работал пожилой грамотный
крестьянин, пропивший свое единоличное хозяйство, брат
помощника старшины - Третьяков Николай Андреевич.
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
ПИСЕЦ ВОЛО СТНО ГО ПРАВЛЕНИЯ, назначаемый
волостным старшиной и волостным писарем. В данное
время писцом служил Чугреев Евлампий Евгеньевич - мо­
лодой парень из солдат, инвалид, сам из крестьян-бедня­
ков. Для подготовки писцов в волостном правлении было
введеноученичество без вознаграждения. В то время учеником-писцом вместе с другим мальчиком, Кошутиным,
работал и я.
При волостном правлении существовал также воло­
стной суд (из пяти-семи человек), избираемый на волос­
тном сходе, преимущественно из почтенных богатых му­
жиков, который собирался только для решения мелких
крестьянских дел. Волостной суд утверждался земским
начальником.
Для всего состава должностных лиц в здании волост­
ного правления были отведены и постоянно закреплены
соответствующие помещения. Так, в первом этаже нахо­
дились: канцелярия правления, прихожая для посетите­
лей (в ней ж е постоянно жил сторож-уборщик правле­
ния), комната-квартира волостного писаря; арестантское
помещение («каземат») для содержания лиц, арестуемых
полицейским урядником, становым приставом и земским
начальником и, наконец, чулан для хранения архива прав­
ления, расположенного рядом с канцелярией. На втором
этаже - комната (кабинет и квартира) для волостного
старшины, комната для помощника старшины, комната для
приезжающих чинов (земского начальника, пристава
и т.п.), зал для заседаний волостного суда и судебного за­
седания земского начальника, для жилья помощника пи­
саря и писцов. Был еще мезонин, в котором хранились
старые архивы волостного правления и государственный
трехцветный флаг, вывешиваемый на балконе правления
в «царские дни».
Напротив здания волостного правления красовались
два двухэтажных деревянных дома, крытых листовым ж е­
лезом. Оба - городского типа, с торговыми помещения­
ми в первых этажах.
43
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
44. Купеческие дома в центре Спасского погоста
у
44
Один из этих домов принадлежал купцу Ивану М ак­
симовичу Улитину. На большой вывеске, прикрепленной
над входной дверью в магазин, было золотыми буквами
написано: «Торговля Ивана Максимовича Улитина». Это
был, можно сказать, сельский «универмаг». В нем Улитин
торговал всевозможными товарами, потребляемыми
сельским населением всей волости, - текстильными, га­
лантерейными, бакалейными.
Особенно хорошо шла торговля у Улитина в довоен­
ные 191 1-1913 годы. Сам Улитин вышел из зажиточных
мужиков, начавши свою торговлю со скупки яиц, масла,
сала, льна, пеньки и шерсти, первоначально путем разъез­
дов по деревням. А затем за счет этой перепродажи так
разбогател, что сделался солидным торговцем в собствен­
ном доме с просторными торговыми помещениями
и складами-амбарами во дворе, охраняемыми цепными
псами.
Лет через пять-десять прибыльного торгового дела
Улитин превратился в самого богатого купца в волости
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
и имел уж е солидные денежные капиталы, вложенные
в торговый банк и в государственные займы.
Сам Улитин среднего роста, сутулый, с темно-русы­
ми волосами и небольшой бородкой, со светло-серыми,
бегающими, с хитрецой глазами, был очень подвижный
и вежливый человек. За прилавком магазина, кроме сво­
ей жены, имел двоих постоянных приказчиков, как пра­
вило, из родственников. Особенно бойко шла торговля
в престольные и двунадесятые церковные праздники, ког­
да к церковной службе в село Спас приезжали целыми
семьями крестьяне. Каждый из приехавших помолиться
Богу, особенно в такие большие праздники, как Николин
день, Рождество, Благовещенье и Пасха, старался обяза­
тельно зайти к Улитину за покупками для семьи, а уж за
лакомством в виде пряника-суропки или дешевой кара­
мели копеек на 10-15- обязательнее всего.
9*
45. Сам Улитин (?)
45
V.
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
46
Внешне Улитин имел почет и уважение у населения,
а внутренне всякий или завидовал ему, или проклинал за
шкуродерство в торговле. Воттак и жил-был купец Улитин.
Во втором из указанных домов, обитом тесом в елку
и окрашенном в голубой цвет, проживал Едемский Алек­
сей Александрович, начавший жить за счет тружеников
деревни лет за 10 - 15 до революции, устроившись пер­
воначально в лавочку царской водочной монополии в ка­
честве приказчика-«сидельца». С тех пор Едемский и на­
чал носить эту кличку. Редко кто знал его по имени, а как
«сидельца» монопольки-казенки знали его все. Но то, что
скрывалось за этой кличкой, Едемскому А. А , выходцу из
зажиточных крестьян деревни Клевцово, пошло «на
пользу». Путем обсчета покупателей водки, а ее во мно­
гих случаях покупали в нетрезвом состоянии, и больше
всего за счет накидки пятаков и гривенников на штофы
и шкалики водки, продаваемые к тому ж е во внеурочное
время, в дни официального запрещения торговли водкой,
а также путем создания в деревнях своей агентуры по
скрытой продаже, Едемский стал быстро богатеть.
Вскоре у него появился небольшой собственный до­
мик в селе, в котором, кроме квартиры для семьи, он от­
крыл собственную чайную. Посетителями стали приезжа­
ющие в волость по делам крестьяне. Кроме чая в этом за­
ведении продавались калачи, бублики, баранки, а неле­
гально можно было «пропустить» и рюмку водки, разуме­
ется, по повышенной цене. Таким образом, у Едемского
через два-три года после «чайной» появился еще дом,
тоже одноэтажный, но с торговым помещением для тор­
говли спиртными напитками, который он сдал в аренду
царской монопольке, а сам стал по-прежнему приказчиком-«сидельцем» в этой новой казенной лавке.
Темные мужики пьянствовали, отмечая церковные
и иные праздники, а Едемский богател и блаженствовал.
К 1912 году он построил свой третий дом напротив во­
лостного правления, что рядом с Улитиным. Дом двухэтаж­
ный и намного краше первых двух. В нем он открыл лавку
смешанной торговли, за прилавок посадил свою жену. Вто­
рой этаж дома был сдан в аренду под классные ком-
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
наты Спасского училища М.Н.П.1и под квартиру учителя.
И потекли денежки в карманы «сидельца» Едемскогоуже
из многих «неиссякаемых источников». Мужичок во всех
случаях: и в «казенке», и в чайной, и в лавке - переплачи­
вал ему за водку и чай, за калачи и бублики, за ситец
и шапки из своих трудовых, потом добытых денежек.
А мироед сидел на их шее и сосал, сосал кровушку...
Жил тогда в селе Спас еще третий купец-мироед Ру­
чьев Александр Степанович. Бог весть, откуда приехал он
в село еще молодым. Имел, очевидно, какие-то деньжа­
та, доставшиеся ему по наследству. Построил Ручьев здесь
небольшой двухэтажный дом, похожий на городской,
с торговым помещением в первом этаже, и стал понемногуторговать чаем, сахаром, бубликами, свежими фран­
цузскими булками и слоенками, которые выпекала в не­
большой собственной пекарне его молодая жена. Тор­
говля этими товарами оказалась прибыльной, капиталы
в виде красненьких и
белых «катюш» рос­
ли. Построил Ручьев
на правом берегу
реки Кокшеньги, на­
против своего дома,
амбары-ссыпки и
стал скупать у мужи­
ков окрестных дере­
вень овес, ячм ень
и рожь. Наемные се­
яльщики просеивали
зерно в амбарах
большими подвес­
ными ручными си ­
тами за полтинник
46. Интерьер дома
в селе Спас
1М.Н.П. - министерство народного просвещения (сост.).
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
в день. Строил он там ж е у амбаров в зимнее время дере­
вянные барки (баржи), а весной спускал их в паводковую
струю. По половодным рекам Кокшеньге, Устье, Ваге и Се­
верной Двине сплавлял зерно в Архангельск купцам-хлеботорговцам. Возвращался домой из Архангельска Ручь­
ев в начале лета с полными карманами прибыльных, ба­
рышных денег.
Долгие годы возмущала православный народ волости
одна «греховная» страничка в личной жизни этого богача
Ручьев пригласил работать в магазине беспризорную
незаконнорожденную девушку. Величали ее почему-то
Секлетишной. Со временем красота этой девушки поко­
рила сердце бравого и тоже симпатичной наружности
купца Ручьева. Взял он Секлетишну себе второй женой.
Сначала была это «тайная» жена, но когда у нее родилась
девочка, объявил Ручьев своей первой законной жене:
«Секлетишна будет моей постоянной женой, а ты будешь
только хозяйкой в доме и моим доверенным лицом втор-
48
47. Богатый
крестьянин с семьей
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
говле. А если не согласна на это, живи в комнате на вто­
ром этаже на моем иждивении».
Не ушла от Ручьева его первая бездетная жена, оста­
лась, скрепя сердце, жить в доме мужа только хозяйкой
итолько официально считаясь его законной женой. А «не­
законной», всего лишь наложницей, но близкой Ручьеву
женой стала Секлетишна. И пошли от нее в семье купчи­
ны Ручьева незаконнорожденные, но здоровые и обес­
печенные дети. Не сравнить их с крестьянскими мальчиш­
ками и девчонками, вечно бегающими в грязной, обтре­
панной одежонке.
Можно было бы продолжить перечисление сельс­
ких богатеев, т.к. их в селе было немало. Но хватит, пожа­
луй, и сказанного. Надо отдать должное правителям во­
лости, а затем сказать и о людях, составляющих основное
население села Спас.
О волостном правлении, которое было непосред­
ственным крестьянским учреждением, кое-что уж е ска­
зано. Должностных лиц в правлении было немного.
По суги дела, волостное правление не правило и не вла­
ствовало в волости. Для этого были более высокие и об­
леченные властью свыше (указами Его Императорского
Величества), а именно: уездный исправник в уезде; ста­
новой пристав полиции в волостях; чиновником, который
вершил судьбы крестьян, был земский начальник; и, на­
конец, непосредственный страж и блюститель порядка
в волости - полицейский урядник с одним или двумя по­
лицейскими стражниками, которые в городах назывались
многозначащим словом «городовой».
Волостное правление являлось как бы исполнитель­
ным органом, проводящим в жизнь все приказы и распо­
ряжения перечисленных больших и малых власть имущих
царских чиновников на местах. В права и обязанности во­
лостного правления входило составление и постоянное
безупречное ведение поселенных списков населения во­
лости, в которых были точно указаны фамилии, имена,
отчества, год рождения всех жителей той или иной де­
ревни волости, а также их вероисповедание, род занятий
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
и семейно-имущественное положение (т.е. размер наде­
ла земли, как пахотной, так и сенокосной, количество ра­
бочего крупного рогатого и мелкого скота, размер уса­
дебного участка). Перечислялись также все жилые и хо­
зяйственные постройки каждого двора, указывался по­
именный состав семьи, степень родства и возраст. Суще­
ствовала также графа, в которой отмечалось выбытие чле­
нов семьи во временные отлучки (до 1 года) за пределы
волости с указанием номера и даты выданного отлучив­
шемуся срочного паспорта.
Этот поселенный список являлся постоянным на­
стольным документом волостного правления, отражав­
шим количественный и классовый состав населения во­
лости, и служил для многих государственных и обществен­
ных надобностей:
начисление и взыскание многочисленных податей
(налогов) с сельского населения волости. Постоянными
были: подать с земельного участка, со строений, оброч­
ная, со скота, с усадебного участка, сбор по обязатель­
ному страхованию
строений, сбор на
содержание школь­
ных помещений, до­
рог и мостов, подуш­
ный сбор на содер­
ж ание волостного
правления, сельских
старост и писарей;
г г\
^ ”
48. Сельский
хозяин
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
- составление отчетов земскому начальнику и уезд­
ной земской управе;
- выдача паспортов (срочных, бессрочных) жителям
волости, уходящим на «отхожие» промыслы и заработки
в города и селения Российской империи;
- исполнение циркуляров и предписаний уездного
исправника, земского начальника, станового пристава,
уездной и губернской земских управ;
- выдача разного рода справок на лиц, проживаю­
щих в волости, полицейскому уряднику и исполнение его
распоряжений о содержании арестованных в каземате
при волостном правлении;
- учет военнообязанных запаса, ратников ополчения
и очередных рекрутов;
- оказание содействия уездному воинскому началь­
нику в проведении призывов в армию очередных рекру­
тов, мобилизации в армию в военное время запасных сол­
дат и ратников ополчения, а также лошадей и повозок;
- составление ведомостей для назначения пособий
семьям, лишившим­
ся кормильцев, и вы­
дача этих пособий;
- проведение
волостных и сельских
сходов для решения
вопросов о содер­
жании школьных
помещений, дорог,
49. Состоятельный
крестьянин
с супругой
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
мостов, о семенных и продовольственных запасах в ма­
газинах и о других сельских и волостных нуждах;
прием и отправка корреспонденции земской по­
чты, содержание почтовой станции (2-4 лошади с саня­
ми, тарантасами и вьючными седлами) за счет земства.
Ясно, что для выполнения всех перечисленных фун­
кций требовалось немало времени для писарей и писцов
правления. Волостная бюрократическая машина в полном
составе всего аппарата правления работала с раннего утра
до позднего вечера. Никто из писарей не мог нарушить
раз и навсегда установленные правила внутреннего рас­
порядка. Все корпели и скрипели перьями по 12 и более
часов в сутки. За соблюдением этих правил вел строгий
надзор самый главный страж порядка, то и дело (даже по­
здно вечером) наведывавшийся в правление, полицейс­
кий урядник. Было очень легко попасть в список неблаго­
надежных лиц, который он вел. Зато вряд ли кто из этого
списка когда-либо вычеркивался.
Волостное правление и его канцелярия совсем не ра­
ботали только в «неприсутственные дни», т.е. во все вос­
кресные, престольные и двунадесятые церковные праз­
дники и царские дни (к последним относились: дни рож­
дения царя и царицы и членов царской семьи, восшествие
на престол и дни смерти царей). Эти неприсутственные
дни были на руку утомленным канцелярским трудом пи­
сарям: они в эти дни отдыхали, гуляли, иногда ходили на
охоту и немало пьянствовали. В «царские дни» над здани­
ями волостного правления, школ, других «присутственных
мест» (в т.ч. над лавкой-монополькой) вывешивали трех­
цветные государственные флаги.
Следующее слово о грозе жителей села и волости о полицейском уряднике и его помощнике - полицейс­
ком стражнике. Кто их не знал? Все: и стар и мал - почти
ежедневно видели и в то ж е время старались не попадать­
ся на глаза этим сторожевым псам царизма До того они
были всем «милы». Господин урядник (мало кто называл его
по имени, Ефимом Григорьевичем) еще рано поутру, вос­
седая на своем уже немолодом белом мерине с бубенчи-
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
ками на шее, лихо гарцевал по улице села, делая, очевид­
но, разминку мерину и себе. Одет г. урядник был посто­
янно в положенную ему форму: темно-синий длинный
мундир с блестящими позолотой металлическими пуго­
вицами с двуглавыми коронованными орлами, с белыми
серебристыми узкими погонами на плечах и небольши­
ми желтоватыми аксельбантами из шнурау левого плеча.
Шаровары такого ж е цвета с широкими зеленоватыми
кантами, заправленные в начищенные до блеска сапоги
со шпорами. На широком кожаном ремне со светлой
бляхой с гербом справа нацеплен в большой кобуре ре­
вольвер, от которого тянулся к шее длинный шнур зеле­
ного цвета (а на шее у г.урядника с правой стороны выпя­
чивался большой шарообразный нарост, вероятно, опу­
холь), как «громок» на шее его мерина. Поэтому г. уряд­
ника прозвали Громком. В довершение всего, слева че­
рез плечо на ремне болталась длинная шашка с кистями
у эфеса. На голове была низкая меховая шапка или высо­
кий картуз с кокардой. Завидя еще издали едущего круп­
ной рысью урядника, люди шарахались по сторонам ули­
цы, а ребятишки, возвещая его приближение, с криками:
«Громок едет! Громок едет!»- быстро скрывались во дво­
ры ближайших домов. Никто и никогда не видел одетым
не по форме или с улыбкой на лице этого сурового хра­
нителя царских порядков. Урядник был постоянно строг
и мрачен. А на лице его всегда как будто было написано:
«Я должен тащить и не пущать». Поэтому все его боялись
и презирали. Г. урядник был уж е немолод, его скуластое
лицо испещрено следами оспы, небольшая рыжеватая
борода и усы подтверждали его давнюю службу царско­
му престолу. Еще будучи бравым солдатом в царской ар­
мии, он дослужился до чина старшего унтер-офицера.
В этом чине продолжал и теперь служить царю верой
и правдой в полицейском мундире, невесть когда наде­
том на его плечи.
При исполнении службы урядник был неумолимо строг
и непоколебим. Заключение под стражу по судебным при­
говорам земского начальника производил с присущей
53
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
5 0 . «Го с п о д и н
урядник был
уж е немолод...»
54
ему жестокостью: оголял шашку, толкая арестованного,
кричал: «Посторонись!» Суров он был не только при кон­
воировании арестованных, но и при содержании их в ка­
земате при волостном правлении.
Подражания себе во всем требовал урядник и от сво­
его помощника - младшего чина полиции - стражника.
Но несмотря на это, стражник Баженов, хоть и был внеш­
не тоже суровым, с людьми обращался более человечно
(строгостьу него была только для вида). Сам Баженов был
тоже в летах, но постоянно бритый до блеска подборо­
док, его пышные длинные русые усы были подкручены
всегда вверх и как будто подчеркивали намерения Баже­
нова «бдительно служить царю-батюшке». Во внеслужеб­
ное время Баженов общался с окружающими его людь­
ми запросто, ходил в штатском одеянии. М ожно было
видеть его со своей семьей на прогулке у реки, в лесу или
на рыбалке с любителями ловли рыбы удочкой и неред-
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
ко на охоте вместе с местными охотниками. Однако на
службе он старался быть дисциплинированным и нес ее
ревностно и больше всего потому, что крестьянским де­
лом не занимался никогда, в общем, дорожил службой,
которая кормила и поила его семью. Этим двум чинам
полиции было все подчинено на территории волости.
Не подчинялись им только попы да один крепко обосно­
вавшийся в селе провинциальный чиновник министерства
двора и уделов, некто господин Корнентелли Михаил Луарсабович, по-видимому, проштрафившийся в чем-то гру­
зинский князек.
Об этом царском чиновнике тоже хочется немного
поведать, т.к. особа Корнентелли и его поведение в селе
ярко характеризуют подневольность, забитость и беспра­
вие крестьянского трудового люда.
Управление 17-м Вельским удельным имением ми­
нистерства двора и уделов, которое возглавил г. Корнен­
телли, помещалось в селе неподалеку как от волостного
правления, так и от канцелярии полицейского урядника,
в двухэтажном купеческом доме, купленном указанным
ведомством у обанкротившегося местного купца Аверкия Угрюмова.
Дом был деревянный, крытый тесом, широкий, как бы
пузатый и похожий на самого купца, и, несмотря на двухэтажность, казался среди крестьянских домов очень вы­
соким. В первом этаже размещалась контора (канцеля­
рия) управляющего имением, а весь второй этаж был за­
нят квартирой барина (так постоянно называли крестья­
не г. Корнентелли).
Когда обосновалось в селе управление царским
удельным имением, никто точно не знал (говорят, будто
бы с 1905 года), но зато все хорошо знали сидевшего
в нем барина.
Вот в нескольких чертах его портрет, навсегда запом­
нившийся мне с юных лет-, князь Михаил Луарсабович
Корнентелли был невысокого роста, средних лет (40-45),
полный, с брюшком, лицо и голова круглые, постоянно
до розового блеска бритые, глаза большие, выпуклые,
55
ТЕ ТРА Д Ь 1-я. 1916 год.
56
черные, руки выхоленные, пухлые, в перстнях. Одевался
он в черный пиджачный костюм с жилетом, на котором
всегда блестела небольшая золотая цепь карманных ча­
сов, иногда бывал и в сюртуке. А в домашней обстановке
его можно было видеть в барской широкой шелковой
красочной пижаме или в таком ж е ярком полосатом ха­
лате и постоянно с трубкой во рту (ни дать ни взять - по­
мещик из «Мертвых душ» Гоголя). Курил барин только гру­
зинский табак, частенько был «под хмельком» и от этого
бесцеремонен с любым собеседником и тем более с по­
сетителями его канцелярии в присутственное время. Хоть
и был за какие-то грехи «сослан» царским правительством
в глухомань Вологодской губернии, барин Корнентелли
служил царю-батюшке в качестве управляющего его
удельным имением ревностно и с усердием, вытряхивая
из скудных крестьянских кошельков в царскую казну их
трудовые копейки.
Все деревни Спасской волости, а также и других
смежных с нею волостей, были окружены большими не­
проходимыми лесами, которые и составляли одно из многочисленныхудельных имений царя (17-е Вельское). Кре­
стьянские дома, избы и хлевы, гумна и амбары, овины
и баньки были построены и строились во всех деревнях
Кокшеньги исключительно из дерева (сосны, ели, листвен­
ницы, березы). Топливом для изб и других нужд крестьян­
ского быта являлись дрова: нарубленные, напиленные
и наколотые руками крестьян из древесины этих ж е
сплошных лесов, веками создаваемых природой и цели­
ком принадлежавших царю-батюшке или казне Россий­
ской империи. И несмотря на то, что леса часто выгорали
и гибли от бурелома и отсутствия расчисток, никто не имел
права посягнуть на вырубку и использование для нужд сво­
его хозяйства хотя бы одного небольшого деревца. Лес
охранялся многочисленной стражей удельного ведомства
или казенного лесничества, так называемыми лесными
сторожами-обходчиками, объездчиками и десятниками.
Для того, чтобы можно было вырубить в лесу и увезти
домой необходимое (пусть даже самое малое) количе-
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
51. Дом на погосте и его обитатели
ство бревен или кряжей для дров, надо было идти в кан­
целярию управления имением к барину Корнентелли
с поклоном за разрешением выписать (или, как говори­
ли, «выправить») лесорубочный билет в той или иной ле­
сосеке, отведенной имением для порубки. Но чтобы вып­
росить такой билет, надо было бедному, забитому и бес­
правному мужику войти в канцелярию барина бесшумно
и, сняв шапку, низко поклониться ему со словами: «Здра­
вия желаю, барин! Разрешите, барин, выписать билетик
на порубку стольких-то штук деревьев». И если барин был
в хорошем настроении и в трезвом состоянии, следова­
ло от него распоряжение письмоводителю: «Выдайте би­
лет да получите деньги сполна!»
Однако таких мирных случаев удовлетворения
просьбы было немного. В большинстве случаев барин был
в дурном настроении и «под хмельком», вместо благо­
склонного удовлетворения просьбы мужика он сначала
накричит и покуражится над мужиком, а если последний
как-либо возразит барину, то по канцелярии раздастся ог­
лушительный крик барина: «По ше-я-м! Пошел вон, ско­
тина!» И такой грозный окрик-приказ немедленно
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
58
приводился в исполнение всегда докурившим в канцеля­
рии лесным сторожем или десятником. Несчастный мужи­
чок выставлялся толчками за двери канцелярии и осмели­
вался вновь зайти в нее с прежней просьбой только узнав­
ши заранее о настроении барина от писца канцелярии
мальчика-подростка Феди Акулова, поступившего сюда по
протекции старшины соседней (Заячерицкой) волости, где
Федя после окончания церковно-приходской школы ра­
ботал в волостном правлении писарским учеником.
Федя Акулов был бойкий и смышленый парнишка.
Он в первые ж е дни по поступлении в канцелярию бари­
на стал своим человеком у кухарки-горничной барина,
оказавшейся ему землячкой, курносой молодой девушки
Нюры, служившей в покоях барина и барыни. Федя по­
могал ей носить дрова к печкам и воду в кухню (за осо­
бую мзду, конечно). За расторопность и внешнее угодни­
чество барин и барыня благосклонно и в некоторой сте­
пени с доверием относились к Феде.
У мужиков же, приходивших к барину за лесорубоч­
ными билетами, Федя был в известном почете как «свой,
крестьянский», и через него было можно всегда узнать
о настроении злого барина. Федю спрашивали: «Ну, как,
в духе ли барин?» Если в духе, Федя говорил: «Заходите сме­
ло!» В другом случае Федя шептал: «Погодите маленько...»
Следует рассказать кое-что и о письмоводителе кан­
целярии барина. Им был Ульяновский Григорий Модес­
тович, пожилой интеллигентный человек, неизвестно ког­
да и откуда приехавший в село и сразу ж е крепко обо­
сновавшийся в нем своим особняком из трех комнат
с кухней. За усердную, честную и долголетнюю службу
в имении уделов его величества государя императора Уль­
яновский получил звание «почетного потомственного
гражданина». Он и на службе, и в быту был вежлив и учтив
со всеми, никого ни словом, ни делом не обижал. Началь­
ству служил с усердием и кропотливо работал, склонив­
шись над бумагами с утра до позднего вечера.
Кроме канцелярии барина, Григорий Модестович, бу­
дучи для приличия человеком религиозным, отправлял
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
обязанности помощника церковного старосты местной
приходской церкви, собирая во время богослужения
в воскресные и праздничные дни пожертвования моля­
щихся, обходя их с блюдом.
За все вышесказанное и особенно за вежливое, лас­
ковое обращение, местные мужики, духовенство и слу­
жилые люди (включая и г.урядника) уважали Ульяновско­
го и относились к нему с почтением. К тому ж е и вне­
шность Григория Модестовича не позволяла относиться
к нему иначе. Он был среднего роста, коренаст, сутуло­
ват, одевался всегда «по-городскому», был чистенький
и опрятный. Волосы с проседью всегда были аккуратно
зачесаны назад, лоб чистый, высокий, глаза серые, боль­
шие и приветливо-ласковые, широкая темно-русая с про­
седью борода украшала его белое лицо.
Нельзя обойти молчанием еще одного Ульяновского
(но не родственника, а однофамильца первому). Речь пой­
дет об Ульяновском Андрее Кириковиче, богатом грамот­
ном крестьянине села (д. Салтыковской), который имел
крепкое единоличное хозяйство, одновременно служил
в 17-м Вельском удельном имении под начальством ба­
рина Корнентелли в должности старшего десятника лес­
ного обхода.
В подчинении Андрея Кириковича было несколько
лесных сторожей и обходчиков, преимущественно из за­
житочных крестьян волости. Кирикович (так его звали му­
жики) был очень строг и со сторожами, и с «самовольны­
ми» порубщиками леса. Он никогда никого не «миловал»
и немало привлек за самовольную порубку леса к суду
земского начальника даже крестьян-бедняков, а к штра­
фам - тем более. От этих штрафов (частично присвоен­
ных в свой карман) и от других незаконных поборов
с крестьян Кирикович быстро богател.
Его хозяйство в селе стало лучшим, поэтому и дети
его беспечно учились в высшем начальном училище.
Несколько строк еще об одном чиновнике лесного
ведомства, проживавшем в с. Спас. Его звали Носырев
Михаил Александрович. Он служил объездчиком
59
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
60
Шевденского лесничества, управлявшего лесным богат­
ством государственной казны. Возглавлял лесничество
князь Волконский (далекий отпрыск знатного рода кня­
зей Волконских), сосланный царским двором в северную
глухомань - село Тарногский Городок, что на речке Тарноге, впадающей в Кокшеньгу. Тут князек бездельничал,
пьянствовал и ходил на охоту в лесные угодья вверенного
ему лесничества. Жалованье князь получал приличное.
Да и много ли надо старому холостяку-забулдыге?
Лесничество отудельного имения отличалось тем, что
его лесные массивы были разбросаны далеко за преде­
лами удельных, но зато были более доступны для кресть­
ян по цене лесорубочных билетов на древесину, а также
для «самовольного» поруба из-за малого количества сто­
рожей, живших налесных кордонах. Только время от вре­
мени объездчик Носырев выезжал на своей лошадке, зап­
ряженной в легкие сани, по делянкам лесничества, пугал
в лесу крестьян, накладывая своим топориком с гербом
на обухе «секвестр» на самовольно вырубленных брев­
нах. Это означало, что наувоз бревен сделан строгий зап­
рет, а виновник порубки будет нести ответственность пе­
ред государством. Однако до привлечения самовольных
порубщиков к судебной ответственности дело не дохо­
дило, т.к. Носырева можно было за полтинник или цел­
ковый упросить простить провинность. Будучи «богобо­
язненным» и алчным, он, засовывая в карман такие «выку­
пы», прощал виновников, предупреждая: «Не грешите,
мужики, побойтесь Бога!» - и уезжал из делянки или де­
ревни довольный удачным побором.
При этом надо заметить, что Михаил Александрович
к основным своим занятиям присовокуплял еще и служе­
ние православным христианам и Богу в качестве церков­
ного старосты церкви Преображенья Спаса, каковую дол­
жность он ревностно и сусердием исполнял, имея, по-ви­
димому, от этого служения больше пользы, нежели от ра­
боты лесного объездчика. Внешним видом он больше смахивал на служителя Богу: невысокий, толстенький,
с рыжеватыми,умеренно длинными волосами, причем все-
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
гданамасленными и гладко зачесанными назад, с такой же
рыжеватой недлинной бородой; одет был всегда
вчерную или серую визитку (поддевку), а по праздникам всюртук. Зимой носил шубу-бекешу. Всегда вежлив и вни­
мателен к «мирянам», щедрым на подаяния и жертвы
в церкви.
Пожалуй, на этом следует закончить повествование
олюдях чиновных, тем более, что о наиболее выдающих­
ся из них уже сказано довольно подробно.
Обратимся теперь к рассказу о других выдающихся
сельских служилых людях, работавших на поприще здра­
воохранения и на ниве народного просвещения.
Вряд ли найдется хоть один человек нашего поколе­
ния из ныне здравствующих, который бы не знал Аншукова Ивана Гавриловича и не сохранил к нему чувства ис­
креннего уважения. Он служил медицинским фельдше­
ром (официально - лекарским помощником от уездного
земства), обслуживая 7-8 тысяч человек населения
65 деревень Спасской волости.
Небольшого роста, с густой широкой и длинной ры­
жей бородой и светло-рыжими волосами, зачесанными
назад, Иван Гаврилович больше походил на служителя
церкви, нежели на лекаря, причем лекарь он был очень
добрый, внимательный и знающий свое дело.
И.Г. Аншуков заведовал медицинской амбулаторией
Спасского врачебного участка, помещавшейся в доме за­
житочного крестьянина Машьянова в д. Пустошь, приле­
гающей к погосту. При амбулатории ж е находилась и ап­
тека, заведующей и фармацевтом которой по совмести­
тельству работала акушерка Марья Акимовна. Ежеднев­
но, кроме праздников и «царских» дней, Иван Гаврилович
принимал в амбулатории сутра до вечера многочислен­
ных больных, внимательно, с душой и со знанием дела
осматривая, ощупывая и выслушивая их. Туг ж е выписы­
вал рецепт на лекарства, а рядом, за стеной, Марья Аки­
мовна изготовляла в аптеке нужное лекарство и без за­
держки выдавала больному.
61
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
Знаменательно это медицинское обслуживание было
тем, что оно было универсальным. Случаев, чтобы Иван
Гаврилович отправлял больных для излечения в Шевденицкую земскую больницу, было очень мало. От всех,
даже тяжелых недугов, Аншуков излечивал сам, навещая
больного на дому, не считаясь со временем, непогодой
и расстоянием. Не было случаев, чтобы этот подвижный,
приветливый и внимательный человек отказал кому-либо
из больных в приеме в амбулатории или в посещении на
дому с выездом на любой присланной за ним подводе.
Днем и ночью, в мороз и жару, в любую непогоду, Иван
Гаврилович ехал к больному немедля, в любую деревню
волости, на любое расстояние. Поэтому-то и снискал он,
этот «лекарский помощник», всеобщую любовь и искрен­
нее уважение всех знавших его людей волости.
В общественной жизни Иван Гаврилович был также
деятельным человеком. Он кропотливо и со знанием дела
долгое время до и после Октябрьской революции ра­
ботал в составе
правления Спас­
ского сельского
п о тр еб и тел ь­
ского общества,
и можно сказать,
что еще в те тя­
желые времена
царизма закла­
дывал фунда­
мент социализ­
ма, хотя по сво­
ей натуре и ха­
62
52. Дети
И.Г. Аншукова
в периодучебы
в гимназии
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
рактеру был аполитичен. Однако после Великого Октяб­
ря он активно участвовал во всех общественных массо­
вых мероприятиях партии и Советской власти.
Одно было непонятным в этом человеке: Аншуков не­
редко посещал церковь - то ли по привычке, то ли пото­
му, что жил рядом с духовенством на погосте. Медицина,
как наука, несовместима с религией, а в медицину он ве­
рил. Значит, можно сказать, что церковь посещал по не­
обходимости, т.к. оно, это посещение, для всех православ­
ных было обязательным (поп и урядник следили за этим).
Свое трудолюбие и человеколюбие Иван Гаврилович
передал и своим детям: сыну и дочери, которые после
Октябрьской революции честно трудились: первый - вра­
чом, а вторая - учительницей.
И.Г. Аншуков прожил до глубокой старости, участвуя
в строительстве социализма и до конца своей жизни по­
могая людям в исцелении недугов. Пусть же будет пухом
земля этому добрейшему и гуманнейшему человеку из
всех людей с. Спас!
О другом «лекаре» - ветеринарном фельдшере Ни­
кифорове Валентине Васильевиче - речь будет иная. Этот
человек, чиновник, происходящий из прослойки окуль­
турившихся татар г. Казани, прибыл в Спас молодым, оче­
видно, сразу же после окончания ветеринарного факуль­
тета Казанского университета (а может быть, иного вете­
ринарного учебного заведения) перед войной 1914 года.
Снял в аренду за счет земства для квартиры и ветеринар­
ной амбулатории часть крестьянского дома в д. Борисов­
ской, входящей в состав села, и в том ж е доме вскоре
женился нахозяйской дочери, девушке крепкой и разви­
той, хотя и недостаточно культурной.
Никифоров лечил крестьянский скот: лошадей, ко­
ров, овец; домашних животных: собак, кошек, принимая
больную живность во дворе своей амбулатории (благо
дом стоял на краю деревни) и, выезжая по вызову к боль­
ным животным в деревни, обслуживаемые ветеринарным
участком (в который входило 4 волости, смежные со
Спасской). Но делал это без особого желания и только
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
64
в хорошую погоду. И больше всего не лечил, а давал «со­
веты»: «Прирежьте на мясо или для снятия кожи». Ники­
форов был близок не к крестьянам, а только к местной
интеллигенции, был знаком и бывал в гостяху всех чинов­
ников. Ради показа своего «либерализма» принимал учас­
тие в работе правления потребительского общества
(в качестве казначея или бухгалтера). Любил ухаживать за
молодыми женами знакомых и местными учительница­
ми. Летом все свободное время после 5 часов дня зани­
мался рыбной ловлей в Кокшеньгеудочками и перемета­
ми. Вместе с собой на рыбную ловлю приглашал свояче­
ницу Шуру (сестру жены, молодую девушку). Зачем?.. Бог
весть. Говорили прежде, что и обрусевшие татары не
прочь соблюдать традицию многоженства...
Хотя после революции Никифоров и принимал уча­
стие в постановке спектаклей Спасским культпросветобществом, но делал это не по призванию, не из-за идеи просвещать крестьянский люд, а от скуки.
Население всех волостей было недовольно работой
ветеринара Никифорова, но начальство из земства его
терпело, т.к. заменить было некем.
Переходя к вопросу о состоянии народного просве­
щения в Спасской волости в 1916-1917 годах, следует
справедливо отметить, что Спасская волость по охвату на­
селения школами, по сравнению с другими волостями уез­
да, занимала видное место. На 65 деревень с населением
до 7000 человек имела 8 начальных школ с трехлетним
обучением, 1 школу с четырехгодичным обучением. В чис­
ле 8 школ были 2 церковно-приходские. В 1913 году
в селе открылось Спасское высшее начальное училище
(нечто вроде сокращенной прогимназии или по програм­
ме обучения равной теперешней школе-семилетке)1.Хотя
ВНУ обслуживало несколько волостей Кокшеньги, все же
наибольшую часть учащихся составляли дети крестьян, тор­
говцев и служащих Спасской волости, и тем более дети,
окончившие начальную школу, желающие продолжать
образование и имеющие для этого экономические воз­
можности. Таким образом, в составе учащихся Спас1Цифровые данные автора уточнены во вступлении.
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
ского ВНУ были как богатые, так и небогатые крестьянс­
кие дети, дети торговцев, местных чиновников и даже ду­
ховенства. Доступ вучилище был нетрудным еще и пото­
му, что с начала войны с Германией (1914 год) были от­
менены вступительные экзамены. В 1916 г. в ВНУ в четы­
рех классах обучалось до 100 мальчиков и девочек.
В каждой из 9 начальных школ обучалось от 25 до 40учеников обоего пола.
В программе обучения во всех школах и в ВНУ был
обязательным предметом «Закон божий», который пре­
подавался сельским приходским священником или дове­
ренными учителями школ. Для всех учащихся было обя­
зательным также «говение» - 1 раз в год (т.е. исповедь
в грехах перед попом), а затем и причащение «святых та­
инств» в церкви. Не пожелавшие «говеть», как правило,
строго наказывались (оставлялись на второй год в том же
классе и даже исключались из школы), а их родители бра­
лись попами и урядником на учет как «неблагонадежные»
в вероисповедании. Так одновременно с общеобразова­
тельными знаниями и науками насаждалось религиозное
вероучение.
Однако очень приятно отметить, что, несмотря на
«вколачивание» в головы крестьянских мальчишек и дев­
чонок веры в Царя небесного и царя земного, за класс­
ными партами ВНУ получили нужные знания и для строи­
тельства новой жизни без бога, без царя, без попов и кулаков-мироедов многие девушки и юноши, окончившие
ВНУ (в том числе и я).
Теперь коротко о тех, кто в классах двухэтажного зда­
ния Спасского высшего начального училища преподавал
науки, «питавшие» юношей и девушек из деревень Кокшеньги. Возглавлял ВНУ инспектор, подчиненный Воло­
годскому учебному округу, некто Ильенко Александр
Ильич - чиновный муж, высокий шатен с длинным лицом
и таким ж е с горбинкой носом, постоянно одетый в при­
своенный такому чину черный мундир с темно-зелены­
ми петлицами и металлическими позолоченными пугови­
цами с гербами по бортам.
65
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
К подчиненным учителям Ильенко относился с высо­
комерием и только официально; к учащимся - строго,
а порой и дерзко. В речи был медлителен. Не спеша, покнижному «выдавливал» учащимся урок; усвоение урока
спрашивал, глядя прищуренными глазами в упор на уче­
ника, теребя двумя пальцами левой руки свою маленькую
острую бородку. После ответа ученика никогда не поправ-
53. Учащиеся
из Спасской волости
лял его, не делал замечания, а только молча ухмылялся,
ставил «балл» в классном журнале. Преподавал он физи­
ку, химию и почему-то черчение во всех классах.
Вторым по значимости в ВНУ был учитель математи­
ки Федоров Гаврила Михайлович, картавый и слюнявый,
страшно нервный и придирчивый, любивший в порыве
злости «смазать» ученика линейкой по голове, а то и ла­
донью по лицу, и обязательно левой рукой, т.к. из-за от­
сутствия правого глаза (вместо которого был искусно
вставлен стеклянный) на правую руку не надеялся: «как бы
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
не промазать». Зато уроки излагал мастерски, поэтому
иусвоение предмета почти всеми учениками было хоро­
шее. Вне училища Федоров общался с учениками на кат­
ке (любил катанье на коньках) или в походах на лыжах.
Но симпатии к себе не завоевал, и все ученики за глаза
обзывали его «однооким чертом». С мундиром Федоров
тоже не расставался, был всегда выбрит и надушен.
Географию в ВНУ преподавал Торицын Михаил Ива­
нович, бывший пехотный офицер (подпоручик), уволен­
ный в запас или в отставку по контузии на фронте, меш­
коватый и спокойный, никогда и ничем не возмущавший­
ся и не обижавший учеников. С населением общитель­
ный. Вне училища мундира не носил. Ходил в полупальто
и в высокой меховой шапке. Любил и коньки, и лыжи. Жил
одиноко. На летние каникулы уезжал к семье в город.
Пожалуй, самой доброй из всех учителей ВНУ (хотя
требовательной к поведению) была Красильникова Со­
фья Ивановна, преподававшая русский язык и историю.
Приехала из Вологды в 1913 году. Купеческая дочь. Де­
вица в годах, некрасивая, но очень опрятная и приветли­
вая со всеми. Преподавала свои предметы умело (и мож­
но сказать, с вдохновением), за что ее ученики любили.
Поощряла учеников, хорошо относящихся к урокам,
и в то ж е время была требовательна одинаково ко всем,
не прощая неряшливости в чем бы то ни было.
После революции Софья Ивановна вела большую
культурно-просветительную работу на селе.
Об учителе пения ВНУ Чулкове Рафаиле Осиевиче
тоже надо немного рассказать. Он попович, холостяк,
окончил духовную семинарию, но священником не стал,
т.к. не хотел уезжать после смерти отца на другой при­
ход, к тому ж е был единственным наследником богатого
отцовского дома (надел церковной земли, скот, пасека).
Рафаил Осиевич счастливо устроился псаломщиком ме­
стной церкви, возглавлял которую образованный священ­
ник - благочинный отец Николай Преображенский. О б­
ладая хорошим музыкальным слухом и голосом-тенором,
P.O. Чулков организовал из учителей и учащихся школ
67
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
большой церковный хор, который привлекал в церковь
по праздникам любителей церковного пения. Собствен­
но, благодаря музыкальным и вокальным данным Чулков
был приглашен в ВНУ для преподавания пения во всех
классах. Он очень прилежно и ревностно преподавал
пение, т.к. учащиеся ВНУ (как юноши, так и девушки) все­
гда пополняли церковный хор певчими, а этот хор играл
немалую роль в доходности его основной псаломщической деятельности. С учениками на уроках Чулков был
строг и дерзок; не гнушался бить камертоном по головам
нерадивых и невнимательных учеников, за что последние
его не любили.
Характеристику преподавательского состава ВНУ за­
кончим отцом Николаем Преображенским, преподавав­
шим самый ненужный и самый нелюбимый учениками
предмет Закон божий. Его преподавали в начальных шко­
лах, но здесь была повышенная программа. Мучила ре­
бят совсем ненужная зубрежка «Катехизиса», разбор
притч, псалмов и Песни-песней, заучивание значения всех
церковных служб и церемониалов. Вся эта заучиваемая
«назубок» галиматья являлась самой ненавистной для под­
растающих мальчишек и девчонок, которыеуже хорошо
разбирались в глубоком противоречии между естествен­
ными науками и религиозными учениями в виде Закона
божьего.
Но попробуйте-ка кто-либо из учеников не выучить
заданного урока по Закону божьему! Не миновать ему не
только строгого внушения батюшки, но и сурового нака­
зания в виде внеочередного чтения (в течение целой не­
дели) утренней молитвы перед уроками1, на которую вы­
ходили ежедневно в строю все классы ВНУ. Применял
отец Николай еще и такое наказание, как стоянка в церк­
ви во время богослужения в отдельной шеренге впереди
всех школьников, стоянка вуглу целый урок в классе и т.п.
Не гнушался о. Николай ударить ладонью по лицу прови­
нившегося ученика.
Наряду с преподаванием уроков о. Николай вел вни­
мательное и зоркое наблюдение за содержанием разго-
68
' P.O. Чулков состоял вторым псаломщиком при Спасо-Преображенской церкви, назначен на должность в 1905 году (сост.).
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
воровучителей (где бы они ни были), за посещением ими
служб в церкви и за обязательным их «говением» в вели­
кий пост. Это, пожалуй, было самой главной задачей его
как «духовного пастыря». Сам ж е о. Николай был боль­
шим щеголем. Всегда новая темно-синяя ряса с краси­
выми шелковыми отворотами широких рукавов и блес­
тящий позолоченный нагрудный крест из серебра на
массивной цепи придавали ему внушительный вид. Ктому
же светло-рыжая красивая борода и такие ж е длинные
волнистые волосы украшали его гордый облик. Беда
только в том, что он много курил (а этого нельзя было
скрыть от взора и обоняния учеников), подавая пример
в этом и для подрастающих учеников. Этого матерого
попа все ненавидели и, где только было возможно, из­
бегали встречи с ним1.
Зато унтер-офицера Едемского Филарета все маль­
чишки очень любили и уважали. Он давал уроки военно­
го дела и «сокольской» гимнастики (нечто вроде физподготовки). Науроках Филарет был строгим и требователь­
ным командиром, а вне училища хорошим другом ребят
в деле организации затейливых игр. Его уважали за доб­
рое человеческое отношение к людям, молодежи и за
правдивые и интересные рассказы про войну, на что он
не скупился, т.к. ее «сладость» сам испытал, получив ране­
ние разрывной пулей.
Вот и весь, так сказать, педагогический коллектив
Спасского ВНУ. Небольшой он и неспаянный. Учителями
делалось и говорилось все только официально и ради воз­
ложенного на них дела. Каждый был замкнут в себе. Про
войну с Австро-Венгрией, Германией и Турцией говори­
ли мало и то лишь в порядке констатации успехов или не­
удач на фронтах.
Никакой общественной работы среди крестьянско­
го населения они не вели. Да и нельзя было, так как за
всякими собраниями велись наблюдения полицией как
1Священник о. Н. Преображенский окончил в 1893 г. курс Вологод­
ской духовной семинарии со званием студента семинарии. Служил
дьяконом Грязовецкого Христорождественского собора. В 1898 г.
рукоположен в священники Спасо-Преображенской церкви. Благо­
чинный 4 округа Тотемского уезда (сост.).
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
гласно, так и негласно. Об этом все знали и еще больше
замыкались в себе. Учителя навещали только своих зна­
комых, играли в преферанс или в подкидного дурачка. Зи­
мой по субботам и воскресеньям показывались на катке,
устроенном на льду реки Кокшеньги. Устроителем катка
был всегда P.O. Чулков. Ни публичной библиотеки, ни ка­
кого-либо общественного помещения вроде клуба в селе
не было. Поэтому все интеллигентные люди и жили толь­
ко для себя. Заботы о постройке и открытии Народного
дома никто не проявлял. Да и время было тяжелое, гнету­
щее. Кое-кто из интеллигенции и чиновных людей выпи­
сывал газеты и журналы (особенно «Губернские ведомо­
сти» и «Ниву»), но читали каждый для себя. Присылались
по почте еще «телеграммы» о ходе военных действий на
фронтах действующей армии, но они не были понятны
населению.
Существовавшее в селе Спас единственное училище
Министерства народного просвещения с четырехгодич­
ным сроком обучения (начальное) было одним из лучших
среди всех начальных училищ волости. Все окончившие
его мальчики и девочки
были лучше подготовле­
ны по грамотности, не­
жели окончившие дру­
гие начальные школы
в деревнях.
Недаром ж е учили­
ще М.Н.П. дало «путевку
в жизнь» в качестве воло­
стных писарей и писарей
уездных «присутствен­
ных мест» многим дере­
венским парнишкам.
54.
Представители
спасской культурной элиты,
мать и дочь
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
«Казенного» помещения это училище, с появлением
ВНУ, не имело и размещалось в двух частных домах.
До 50 человек учащихся обучали только два учителя.
Хочется отдать должное учителю Круглову Николаю
Матвеевичу, который был и заведующимучилища. Он как
учитель был хорошо подготовлен для обучения кресть­
янских детей и любил свое дело, отдавая все силы и зна­
ния на то, чтобы его питомцы вышли из училища хорошо
образованными людьми, Круглов старался привить каждо­
му школьнику любовь к книге и культуре. Все его ученики
были отличниками. То ли особый индивидуальный подход
к каждому ученику, тали особое умение преподавания при
некоторой строгости в обращении с учащимися обеспе­
чивали всегда большой успех в учебе. Все его питомцы
с уважением и любовью к Круглову покидали стены учи­
лища. Можно с уверенностью сказать, что Николай Мат­
веевич по вопросам воспитания крестьянских детей в шко­
лах и вне их имел либеральные и передовые взгляды.
Он смело шел на обслуживание библиотекой училища
не только детей-школьников, но и всех деревенских гра­
мотных людей. В биб­
лиотеке училища он су­
мел собрать книги всех
выдающихся русских
и зарубежных писате­
лей и поэтов, которыми
у
55. Семья служащего
Спасской волости
71
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
были заполнены несколько больших шкафов, размещен­
ных в классных комнатах. Всячески старался приобщать
деревенскую молодежь к постоянному чтению книг. Биб­
лиотекой заведовал сам Круглов и при выдаче книг для
чтения внушал читателю необходимость «читать книги не
торопясь, вдумчиво, чтобы от прочитанного была опре­
деленная польза, развивать и углублять знания». Причем
следует отметить и такой замечательный штрих: выдавая
школьникам (по настоянию попа-законоучителя) книжки
религиозного содержания из серии «Жития святых», Круг­
лов никогда не внушал «читать со вниманием» и при сдаче
книг о прочитанном не спрашивал, тогда как усвоение
других книг всегда у них проверял.
О таких, как Николай Матвеевич Круглов, всегда го­
ворят: «Сейте разумное, доброе, вечное. Спасибо вам ска­
жет русский народ!» И действительно, ему за разумное,
доброе были благодарны и дети-школьники, и молодежь
села, и все грамотное население.
Среди интеллигенции Спаса было немало инте­
ресных людей, но и вышесказанного вполне достаточ­
но, чтобы судить, кто и как служил царю, О течест­
ву и народу накануне свер ж ен и я сам од ерж авия.
56. Спасский интеллигент с женой и детьми
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
5 7. Священник
о. Николай Певгов
После расска­
за об интеллиген­
ции села нельзя
умолчать об одном,
д ом и ни р ую щ ем
в жизни прежней
деревни, сословии,
от которого в деле
прогресса культу­
ры нельзя было
ожидать ничего,
кроме вреда.
Речь пойдет
0 так называемом
духовенстве: о по­
пах и иже с ними...
Русская право­
славная церковь,
как известно, была
государственной. И только после Великого октября она
была отделена от государства. Поэтому, будучи наделено
особыми полномочиями от царской власти, духовенство
вообще, а в частности священнослужители Спасо-Преображенской Кокшеньгской церкви, ревностно служили
не только Богу, но не в меньшей мере царю-батюшке. Вот
эти божьи и царевы слуги: священник благочинный о. Ни­
колай Преображенский (о котором как о «законоучите­
ле» ВНУ уже шла речь); священник о. Николай Певгов1рыжий, кудрявый, невысокого роста толстяк (его мужики
называли «поп-кудряш»); отец-дьякон Стефан Шульгин высокий коренастый верзила с сильным басом,
1Священник Николай Константинович Певгов окончил курс Воло­
годской духовной семинарии по 2 разряду в 1889 г. В 1890 г. руко­
положен в священники Спасо-Преображенской церкви, женат на
дочери священника Чулкова Павле. Состоит законоучителем в Спас­
ском двухклассном министерском училище (сост.).
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
58. Отец Николай
с супругой
с темно-русыми волосами и бородой; псаломщ ик
P.O. Чулков (уже известный по ВНУ) и псаломщик Павел
Жаворонков - невысокий, волосатый человек средних
лет, постоянно одетый в длинный подрясник.
Все они в церковных приходах свои духовные права
старались использовать не только в личных материальных
целях, но и в беззаветном служении царскому престолу.
Они постоянно вмешивались в личную жизнь и дела не
только верующих крестьян, но и вдела начальства волос­
ти и всех чиновных лиц. При этом главной задачей «батю­
шек» было: строго следить за внешним соблюдением «ка­
нонов православной церкви» всеми «мирянами». А к ним
относились: посещение богослужений в церкви в вос­
кресные и праздничные дни всеми (не исключая и детей
школьного возраста); обязательное «говение» в один из
церковных постов один раз в год (т.е. исповедь-покаяние
священнику и причащение); соблюдение церковных по­
стов, крещение новорожденных младенцев, венчание при
вступлении в брак, отпевание в церкви умерших.
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
59. Псаломщик
П. Жаворонков
с женой и дочерьми
Надзор такого рода вызывался не столько соображе­
ниями соблюдения верующими канонов церкви, сколько
стремлением сохранять и увеличивать свои доходы,
т.к. все «требы» (т.е. исповеди, крещение, венчание и тд,.)
совершались за определенного размера «мзду» (деньга­
ми или натуральной оплатой продуктами). Да и посеще­
ние богослужения в церкви не обходилось для верующих
без жертвоприношений богу (покупка свечи к иконе Хри­
ста или Богоматери, «дача копеек» при тарелочном сбо­
ре и т.д). И так уж было заведено, что все невыполнявшие
требования православной церкви брались на особый учет
не только для церковного покаяния (наложение «эпитимий»), но в особых случаях (при уклонении от говений
и постов) передавались под надзор полиции как «полити­
чески неблагонадежные». Получалось так: «Хочешь или
нет - веруй, иначе ты враг церкви и царя».
Попы запрещали «мирянам» и «присутственным мес­
там» работать в праздничные и царские дни, которых в об­
щей сложности было не меньше восьмидесяти в году. Этот
75
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
неразумный запрет отражался на хозяйствовании в бед­
няцких хозяйствах, т.к. крестьяне-бедняки из-за недостат­
ка рабочих рук в семье вынуждены были работать в поле
и по праздникам. Нередко из-за нажима со стороны по­
пов «не работать в праздники» беднякам приходилось со­
кращать размер пашни и идти в кабалу к кулакам.
Самым ревностным блюстителем такого порядка
и агентом полиции по части «политической неблагона­
дежности» был отец благочинный Н. Преображенский,
очевидно, благодаря этому быстро шагнувший от просто­
го сана иерея к должности благочинного, а затем к сану
протоиерея.
Да и не только положение обязывало попов ревностно
служить царю-батюшке. На это толкало их и семейное по­
ложение. Оба попа - Преображенский и Певгов - имели
большие семьи. Так, у о. Преображенского было двенад­
цать детей, ау о. Певгова - восемь. Не отставал от них и отецдьякон Шульгин, имевший шестерых сыновей. Да надо было
содержать и батраков для обработки больших наделовзем-
76
60. Барышни,
уроженки
Спасского погоста,
справа - дочь
священника
Н. Певгова Лидия
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
ли, не говоря уже о расходах по обучению детей в городс­
ких духовных училищах и женских епархиальных школах.
Жалованье, которое получали все священники из духовной
консистории, казалось им маловато на беспечную и сытую
жизнь. Поэтому они обрабатывали с применением наем­
ного труда большие земельные наделы церковной земли,
обеспечивая свои семьи всеми необходимыми продукта­
ми питания, кроме того, имели большие доходы от «треб».
В общем, «урывали» везде, где могли. Недаром ж е
внародной пословице говорилось: «У попа глаза завидущие,
аруки загребущие». Над селом постоянно разливался 1ул ко­
локольного звона, а тем более в военное время, т.к. горе­
мычные вдовы заказывали попам сорокадневные службы
(сорокоусты) по убиенным на фронтах мужьям «за упокой
их души в раю». Доход от таких служб и от заказов на мо­
лебны «о здравии и спасении» мужей от солдаток у попов
был не мал. Рубли, составлявшиеся из гривенников и пята­
ков, получаемых по воскресеньям в церкви от солдаток
и стариков, сыпались в широкие поповские карманы.
Шел третий год кровопролитной войны между авст­
рийским императором Францем-Иосифом и германским
кайзером Вильгельмом, с одной стороны, и императором
Всероссийским Николаем Вторым и Францией, с другой
стороны. Деревеньки сермяжной, лапотной Руси долж­
ны были пополнять армию. Одна за другой проводилась
мобилизация людского состава. Отрывались от обработ­
ки полей и забирались в армию лучшие лошади и телеги
для обозов.
Все это претерпевала и далекая Кокшеньга-матушка.
До начала империалистической войны как-то не особен­
но резко бросались в глаза рост бедноты и классовое рас­
слоение деревень нашей Спасской волости. И это, оче­
видно, потому, что несмотря на стабилизировавшееся
положение столыпинщины, определившей, кто в дерев­
не стал богатым и кто бедным, труженики деревни стре­
мились не поддаваться нарастающей нужде, старались
увеличить доходы хозяйства за счет прихвата из-под леса
земельных участков под пашни и лужки (путем вы­
рубки и расчистки от мелких деревьев) или иными
77
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
78
способами (улучшение породности скота, семенного зер­
на для посевов, нововведение в орудиях обработки земли
- железные плуг и борона взамен деревянных). Но усилия
эти ни к чему не привели. Нагрянувшая война в первую оче­
редь ударила по середняцким хозяйствам, иуже третий год
войны показал, как быстро середняки становились бедня­
ками. Все неприглядней становилась разоряющаяся дерев­
ня: одни ее слои беднели, а другие (как их называли - за­
житочные) все больше богатели за счет разоряющихся. Вы­
хода из создавшегося положения середняки и бедняки не
видели. Вся надежда в улучшении жизни ими возлагалась
на Бога и на то, что «наш царь-батюшка скоро победит не­
мецкого кайзера и даст народу свободу».
Но почему-то мысли высказывались не вслух, а тай­
ком и очень робко, т.к. надзор за «вольнодумством» со сто­
роны ненавистного «громка-урядника» заметно усилил­
ся. Все ж е мужики чего-то выжидали и ежедневно вни­
мательно прислушивались к грамотным людям, читавшим
обычно вслух телеграммы, поступавшие с земской почтой
из Тотьмы, в которых, хоть и с искажением, сообщались
важнейшие события в столице и других городах России.
Рядом с большим и красивым домом кулака-мироеда
стоял очень нескладный и неказистый дом труженика крестьянина-середняка. Посмотришь снаружи: дом как будто
и не маленький, а всего-то в нем две жилые избы (летняя,
с горницей от фасада, а сзади - зимняя), в обеих - глино­
битные русские печи (с шестками и дымоходами, кожу­
хами спереди и лежанками «гобцами» сзади), отапливае­
мые березовыми и сосновыми дровами. Между избами
выстроены хлевы для крупного и мелкого рогатого скота.
И все это покрыто одной тесовой крышей на два ската.
У более крепких середняков и у зажиточных крестьян пе­
редняя часть дома (так называемый «перед») строилась
в два этажа: в первом обычно размещался подвал с по­
гребной ямой и кладовые, а на втором - жилые комнаты.
Обстановка жилья крестьянина: деревянная кровать, стол,
скамья, лавки вдоль стен, а в горнице, кроме сказанного,
простые деревянные стулья.
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
У бедняков имелось только по одной избе (иногда
с горенкой) с пристройками для скота (хлевом). Конюш­
нидля лошадей пристраивались к одной из стен дома или
рубились отдельно, невдалеке.
Перед каждым домом был обязательно огорожен не­
большой палисадник, в котором были и огородик, и не­
сколько деревьев (преимущественно черемухи), и коегде, по углам, кусты смородины, крыжовника, малины.
Позади домов, на приусадебном участке, обрабаты­
вались огороды с овощными культурами и картофелем.
Дальше за огородами стояли гумна с овинами для суш­
ки снопов ржи, овса, ячменя, пшеницы, гороха и льна.
Весь приусадебный участок вместе с домом и гумном
обносился изгородью из еловых жердей и кольев. У очень
редких домов с фасадной стороны стояли незамыслова­
тые тесовые заборы или оградки из штакетника. Проез­
ды к домам не огораживались.
Так и стояли крестьянские дома в ряд один к другому
по двум сторонам проезжей проселочной дороги, обра­
зуя длинную улицу между изгородями.
Атрудовой крестьянский люд, составлявший 90% на­
селения села, был занят в поле и дома всем тем, что назы­
вают «хлебопашество». Ему круглый год, изо дня в день,
было много работы. Надо было вовремя вспахать пашню,
удобрить земельку, посеять, убрать урожай с поля и об­
молотить, скосить траву на лугах и в лужках, высушить ее
и сметать сено в стога для зимнего корма скоту, приоб­
рести для семьи все необходимое, накормить и присмот­
реть за скотом. А чтобы заплатить сельскому старосте
подати, надо было отвезти что-то в город или скупщику
сельхозпродуктов.
Работали крестьянские семьи с раннего утра до по­
зднего вечера все: и стар и млад. Даже школьники зимой
несколько часов в течение дня уделяли на то, чтобы под­
везти на санках из гумна к хлевам соломы на корм и под­
стилку скоту, сгонять на водопой лошадей, натаскать в избу
дров. Взрослым ж е мужикам и бабам, парням и девкам,
старикам и старухам (до тех пор, пока они в состоянии)
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
круглый год полно дела: и дома, и в полях, и в лесу, и на
лугах.
И нет конца-краю этой работушке... Как только на­
ступали весенние оттепели (а это всегда совпадало
с окончанием вывозки из леса заготовленных дров), му­
жики и парни усиливали подготовку к пахоте и севу яро­
вых: ремонтировали сохи, бороны, упряж, телеги, меш­
ки и повозочные ящики для зерна. Несли кузнецу леме­
ха сох и плугов для оправки; просевали решетами в ам­
барах семена и проращивали их в тепле, в специальных
колодочках.
А как только подсыхал в полях вспаханный осенью
пар, дружно всем селом выезжали на свои полосы для ве­
сенней вспашки, а затем по рыхлой почве «пошел сеятель
сеяти семя свое»... Причем сеяли исключительно вручную
(горсть из лукошка, перекинутого через плечо на ремне).
Посеянную полосу бороновали деревянной бороной.
И так полоску за полоской, с утра до вечера. Выпрягали
лошадей лишь для кормления, задавая им сена и овса, да
и сами пахари перекусят «чем Бог послал». При весеннем
севе пахари твердо помнили народную мудрость, что «ве­
сенний день год кормит», поэтому торопились использо­
вать каждый погожий час.
В это время бабы и девки, закончившие к весне пря­
жу льна, начинали торопливо готовить ее на «мотовилах»
в основу для домашних ткацких станков (кросен), а намо­
тавши основу, ткали все дни с утра до вечера, стуча бердами станка и быстро бегающим в основе челноком. Тка­
ли всё: холсты и сукманину (домашнее сукно из суровой
шерсти), полотно, рушники и скатерти. Туг и для малень­
ких девочек, и для девочек-подростков есть работа: нуж­
но намотать много катушек пряжи для ткацких челноков
да расстилать на снежный наст полосы нового полотна
для отбелки весенними лучами солнца. Это и трудно, и ра­
дость большая для девочек: они ведь уже помощницы сво­
им мамам.
Одновременно с ткацкой работой бабы, девки и ре­
бятишки выделяют день-два для посадки в огородах на
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
сделанные ими же, после вспашки сохой на лошади, гряд­
ки ранних огородных культур: картофеля, лука, чеснока.
На пустых полях, межах и лужках начинает расти све­
жая трава, и в эти дни дружно всем селом выгоняют ребя­
тишки из хлевов скот на подножный корм, каждое ран­
нее утро начинает оглашаться мычанием коров и блеяни­
ем овец.
По окончании сева яровых сельские хлеборобы, не
медля ни одного дня, переключаются на вспашку стерни
в прошлогоднем яровом поле, готовя пашню под озимый
сев; спешно боронуют пахоту и уж е на согретую весен­
ним солнцем землю вывозят из хлевов и конюшен накоп­
ленный за зиму навоз. Чем больше было скота, тем боль­
ше накоплено навоза, который являлся единственным
удобрением полей; без него и хлеб не родится.
Воздух села наполнялся резким запахом навоза, и не­
сколько дней все вдыхали его, и никуда от него не де­
нешься.
Характерно, что в вывозке на поля навоза бывает за­
нята вся семья хлебороба. Надо ведь набросать желез­
ными вилами навоз через двери хлева на двухколесную
телегу, отвезти его побыстрее в поле на свою полосу,
сбросать с телеги в небольшие кучи (рядами вдоль поло­
сы) и с наибольшей быстротой с пустой телегой возвра­
титься снова к хлеву. И так несколько дней.
Для подростков-мальчиков и малых ребятишек вы­
возка навоза была самой веселой порой. А как ж е иначе?
Ведь для них большое удовольствие прокатиться на пус­
той телеге рысью с поля в деревню, соревнуясь в быст­
роте с ребятишками соседа.
Но вот кучи навоза в поле прогреты лучами солнца.
Их небольшими деревянными двухрожковыми вилами
(с железными наконечниками) разбрасывают ровным
слоем по полосе, а пахарь сразу же снова перепахивает
полосу, засыпая навоз земелькой. Затем идет боронова­
ние пашни, а в августе и сев озимой ржи. Вся эта работа
у мужичков и их семей занимает всю весну и начало ко­
роткого северного лета.
81
ТЕ ТРА Д Ь 1-я. 1916 год.
С Петрова дня (конец июля по старому стилю) начи­
нается трудная, и в то ж е время веселая пора в селе - се­
нокос. Мужики и бабы, парни и девки, мальчишки и дев­
чонки - всем селом, в лучшей летней одежде выходят на
общинные луга. Пока мужики путем жеребьевки делят луг
по количеству «ревизских душ» на полосы, парни и девуш­
ки, собравшись в круг, поют веселые частушки, балагурят
и перебрасываются между собой шутками-прибаутками.
Вдруг сигнал: «На полосы!» Все косари берут ручные
косы и становятся на полосах с левой стороны, один за
другим, размашисто скашивают траву в валки. А как толь­
ко полоса скошена, все косари и дети-подростки граб­
лями разбивают валки в ровный слой по всей ширине по­
лосы для просушки травы на сено.
Как тут не вспомнить следующие стихи:
Пахнет сеном над лугами. П есней душ у веселя,
Бабы с граблями рядами ходят, сено ш евеля.
Там сухое убираю т: м уж ички его кругом
На воз вилами кидают - воз растет, как дом.
В ожиданьи конь убогий точно вкопанный стоит:
Уши врозь, дугою ноги, и как будто стоя спит.
hr
82
61. Весна в Спасской волости
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
д Л
Только Ж учка удалая в рыхлом сене, как в волнах,
То взлетал, то ныряя, скачет, лая впопыхах.
Лучших слов про сенокос не скажешь. Если во время
сушки травы случаются грозы с ливневыми дождями, дела
тогда много. Да и сено бывает не то: запаренное, потем­
невшее, значительно утерявшее калорийность. Дожди
в сенокос - беда для крестьянина.
Ильин день (20 июля по ст. ст.) - начало страды. Яч­
мень и рожь зовут жнецов в поле. Иначе они начнут осы­
паться.
Не успели еще подсохнуть и зажить на ладонях мо­
золи от кос, граблей и вил, а надо уже браться за серпы.
Это единственный способ уборки созревших на полях
хлебов. Настает самая важная и самая трудная для хлебо­
роба страдная пора.
Жатва, уборка и обмолот хлебов. В них снова все за­
няты: и стар и млад. От восхода солнца до темноты, с не­
большими перерывами на завтрак, обед и ужин, не раз­
гибая спины, все жнут ячмень и высокую рожь, а затем
другие зерновые культуры вручную серпами. Жнут, вяжут
в снопы и ставят в суслоны. Тут и крестьянской лошадке
достается. Подвозка сжатых хлебов к стогам в полях
и к овинам в село занимает все лето.
Убрав с поля рожь и ячмень, мужики начинают пахать
пары и сеют по подготовленной почве озимую рожь.
Все остальные члены семьи хлебопашца продолжа­
ют жатву пшеницы, овса. Затем косят горох, дергают лен.
С обработкой льна работы очень много: его после
дергания связывают в снопы (кострецы), развешивают на
жердь для просушки соломенных головок, а затем вруч­
ную колотушками выколачивают семена (часть для по­
сева, а часть для выгона масла), снова вяжут в крупные
снопы и замачивают на 7-10 дней в реке, потом рас­
стилают на лугах для «вылежки» и поздно осенью снова
вяжут в снопы, просушивают их в овинах и, наконец, мнут
в мялках, треплют ручными трепалами и чешут специ­
альными щетками по сортам для пряжи и ниток на куделю. Часть льнопеньки оставляют и продают скупщикам.
k_ J W
83
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
С наступлением осенних заморозков на гумнах до поло­
вины зимы производится обмолот (вручную цепами) всех
хлебных культур урожая, с обязательной просушкой сно­
пов в овинах. Труд очень кропотливый, трудоемкий и за­
тяжной. Солому надо уложить в стога для корма скота, а
зерно, с каждодневным обмолотом, провеять и ссыпать
в засеки амбара. И тут ж е «посадить» для просушки в ови­
не очередную партию снопов.
Днем и вечером бабы и девки прядут куделю на нитки
(вручную веретенами, привязывая куделю к прялке),
а мужики подвозят воду, солому и сено с лугов на корм ско­
ту, ездят в лес за заготовленными еще с весны дровами.
А как только закончится обмолот, часть зерна, воз­
можная для продажи, отвозится скупщикам в их амбары,
крестьяне «выправляют» у барина лесорубочные билеты
вудельном имении и всюзиму производят заготовку в лесу
(в отведенных лесосеках) дров, жердей, кольев и бревен
на ремонт своих изб.
Итак, мужички всю зиму, весь круглый год в постоян­
ной кропотливой и тяжелой работе, с небольшими пере­
дышками лишь по воскресеньям да церковным праздни­
кам. Но не во всех единоличных хозяйствах крестьян ра­
боты на полях, лугах и при доме проходили гладко. Ведь
империалистическая война, длящаяся уже третий год, ото­
рвала от полей почти всех взрослых мужчин в возрасте
до 45 лет (и даже старше). Во многих семьях остались
одни жены мобилизованных - солдатки с малыми деть­
ми. Они были не в состоянии вспахать и засеять весь под­
ворный надел пахотной земли, оставались нескошенны­
ми и травы на лужках. Поэтому к 1916 году посевы на
крестьянских полях резко сократились, а сбор хлеба сни­
зился в два раза. В то ж е время количество бедняцких
безлошадных хозяйств возросло.
Открытое и скрытое недовольство войной, затеянной
«царем-батюшкой», все больше и в разных формах про­
являлось с каждым днем. Все чаще солдатки и обездолен­
ные старики стали приходить в волостное правление
к старшине с требованиями общественной помощи
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
в сельскохозяйственных работах и о выдаче хлебного
вспомоществования из общественных магазинов, кото­
рые были образованы в каждом «сельском обществе» для
общественного неприкосновенного семенного фонда на
случай стихийных бедствий.
Солдаток, обремененных многодетностью, было
много (до половины дворов в каждой деревне). Выдавае­
мое от государства пособие на нетрудоспособных чле­
нов солдатских семей было мизерным и при возрастаю­
щей инфляции царских денег совершенно теряло свое
значение. Были нередкими случаи, когда солдатки и ста­
рики, лишенные кормильцев, приходили к волостному
старшине с требованиями принять меры к возврату их му­
жей и сыновей с фронта. «Нам не за что воевать! Пусть
идут на войну богачи и защищают свое богатство!»- вслух
и без боязни заявляли они.
Стали все больше и больше прибывать в деревни
с фронта действующей армии искалеченные войной сол­
даты (безрукие, безногие или больные, истощенные после
перенесенных болезней). Они правдиво (не по-газетному)
62. Водосвятие на р. Кокшеньге
в праздник Спаса Преображения
85
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
63. Священник
с семьей.
(Приход не установлен)
рассказывали о положении на фронтах и в тыловых лаза­
ретах, в окопах и госпиталях. Крестьяне все больше и яс­
нее стали понимать, кто и зачем затеял эту кровопролит­
ную войну, кому она была нужна и выгодна. И уж е не бо­
ялись солдатки говорить открыто, что война мужикам не
нужна. Они понимали, что войны не хотят и неприятельс­
кие солдаты, «ведь не зря ж е они братаются в окопах
с нашими русскими солдатами»,- говорили они.
Все такого рода разговоры, будь то на сельских схо­
дах или на встречах мужиков в «закрулках» у изб, доставлялиуже немало хлопот полицейскомууряднику, каждую
неделю доносившему о настроении крестьян становому
приставу в Тарногский Городок. Но ликвидировать такие
разговоры среди крестьян он не имел возможности...
Хлопотно было и отцам духовным на погосте. Они все
чаще стали произносить с церковного амвона патриоти­
ческие проповеди перед мирянами, призывая православ­
ных отдавать все силы для войны «за веру, царя и Отече­
ство» до победного конца.
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
В то же время не забывали «батюшки» служить мо­
лебны «о даровании благочестивому воинству победы над
нечестивыми врагами земли русской», не забывали пото­
му, что горемычные солдатки еще верили в бога и щедро
отдавали боженьке последние пятаки при сборе их та­
релкой в церкви, которые, как известно, ссыпались в без­
донные поповские карманы...
Однако как бы тяжело ни было трудовому люду, «вся­
кий живой думает о живом». Отдых трудящемуся, незави­
симо от возраста, был необходим, и каждый по-своему
отдыхал в воскресные и праздничные дни. Но в кресть­
янском быту и отдых был увязан с облегченным трудом.
Так, летом вся молодежь деревень каждое воскре­
сенье отправлялась группами в леса и на луга для сбора
ягод и грибов. За сбором часто останавливались на «пе­
рекур». Он всегда сопровождался веселыми частушками
под гармошку, которая обязательно сопутствовала каж­
дой молодежной группе, и громко звучавшими по лесу
хоровыми песнями. Там ж е затевались и хороводы с уда­
лыми и лихими русскими плясками.
64. Деревенские парни
в выходной «гуляночной» одежде
87
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
65. Крестьянская
семья на скамейке у дома
Возвратившись с наполненными грибами и ягодами
корзинами, пообедав, парни и девушки вновь собирались
на лугах у реки или в чьем-либо дворе... И лились весе­
лые песни до позднего вечера, несмотря на то, что с вос­
ходом солнца надо вновь браться за тяжелый крестьянс­
кий труд.
А старички и пожилые люди села собирались неболь­
шими группами на скамейкаху палисадников или просто
на завалинках у изб и, наблюдая за молодежью или слу­
шая их песни, вели разговоры о житье-бытье.
Частушки то и дело со всех сторон неслись по селу:
Гармонист в рубаш ке алой,
Точно ягодиночка.
Заиграет - сердце тает,
Что на р ечке льдиночка.
88
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
Н е гонялась и не буду,
Н е такой характер мой.
На коленочки не встану,
М илый мой, перед тобой.
А навстречу этим частушкам громко пели парни свою
задорную:
Сероглазая милаш ечка,
Глазком не поводи,
Ты сама неладно сделала Сказала - не ходи!
В зимнее время дни короткие, поэтому труженикам
деревни не хватало их, чтобы переделать всю большую
и многообразную работу. После дневного труда все су­
мерничали, прикорнув на час-другой на лавке или на по­
латях, а то и на печи. Отдохнув, ужинали. И снова, все на
вечер «запрягались» в работу: старики и старухи, мужики
и бабы (при лучине или небольшой лампе со стеклом) за­
нимались каждый своим зимним вечерним трудом: жен­
щины пряли льняную куделю на нитки или мотали нитки
с веретен в мотки. Мужчины чинили хомуты и упряжь,
цепы и вилы, рабочую одежду и валенки или пряли на спе­
циальных прялках пеньку на толстые нити для веревок хо­
зяйственного назначения. Девушки (включая и девочекподростков), одевшись в чистую одежду (ситцевые или
домотканые сарафаны), вплетали в косы алые и голубые
ленты, повязывались белыми сузорами или цветными го­
ловными платками, надевали на шею разнообразные
(чаще всего янтарные) бусы и отправлялись с прялками
«на вечерину» в очередную избу. Чинно рассаживались
там по лавкам вдоль стен и напевали сложенные ими са­
мими ж е или позаимствованные из других деревень час­
тушки. Пряли с песнями до 1 1-12 часов ночи.
Пели девушки обо всем, но чаще всего о милом, лю­
бимом, о предстоящем замужестве или неизбежной раз­
луке с милым, призванным в армию. Вот эти незамысло­
ватые частушки:
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
Милый мой, я - твоя,
Куда х о т ь девай меня.
Без тебя какая жизнь,
Хоть живая в гроб ложись.
Девушка влюбилась, а надежды на замужество мало.
Вот она и изливает свою тоску в такой песенке:
Все ходил да уговаривал:
«Когда замуж пойдешь?» Н е ходи, не уговаривай,
Ты тож е не возьмешь.
О разлуке с милым, призванным в армию в очеред­
ной рекрутский набор или по мобилизации, девушка
с грустью пела:
90
66. Парни
собирались
в общую «артель»...
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
Рекрута-рекрутики,
В лесу ломали прутики.
Они ломали, ставили,
Сиротой оставили.
Запевай, подружка, песню
Самую печальную.
Проводила дорогого
В путь-дорожку дальнюю.
Во время рекрутства любимого девушке хотелось,
чтобы он покатал ее вместе с собой в санях на быстрых
лошадях. Но милый не всегда догадывался это сделать, по­
этому она с некоторой иронией пела о рекругах:
Рекрута вы, рекрута,
У вас кобылка не крута.
Кабы крутенька была,
Покатала бы м еня!
У молодых парней и подростков в зимние вечера
было больше свободного времени. Поэтому сразу ж е
после ужина (в 6-7 час. вечера) все парни, одевшись
в чистые овчинные полушубки (а кто побогаче - и в шубы,
покрытые черной материей), собирались в обшую «ар­
тель» - к парню, имевшему гармошку (двухрядную таль­
янку с длинными легкими мехами, которая всегда была
украшена зонками и колокольчиками), и шли всей арте­
лью гулять по селу, по деревням с громким пением часту­
шек, отражавших злободневность и настроение деревен­
ских парней.
Вот несколько частушек из большого их количества,
какие пели парни в 1916 году:
Пишет, пиш ет царь германский,
Пиш ет русском у царю:
«Не вою й со мной напрасно,
Дарданеллы подарю...»
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
Тогда уже вся молодежь знала, что русские капитали­
сты во главе с царем стремились захватить у Турции про­
лив Дарданеллы. За это ж е бился и германский кайзер.
В другой частушке отражалась безысходная доля
взрослого парня, подлежащего мобилизации в действу­
ющую армию.
Вот она:
Н еуж ели, неуж ель
Наденут серую ш инель?
Ш апочку-вязаночку,
О тберут тальяночку!
Горят в деревне огоньки,
Гулять последние деньки Последние неделюшки.
Д о свиданья, девуш ки!
Jgi
L
-
*
Во солдатушки поехал
И з родительских ворот.
Я запел военную песенку Заплакал весь народ.
I
92
67. Парни призывного
возраста - «рекрута»
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
В частушках отражалась также любовь или симпатия
к девушке, к которой парень иногда хаживал на вечерин­
ку в дальнюю деревню и провожал ее домой:
Ты милашечка, милаш ечка,
М илаш ечка три раз Э ту дальнюю д орож еньку
Х о ж у л из-за вас!
Ты тальянка, ты волынка,
Тонки, звонки голоса.
У м оей милашки М аш и
Темно-русы волоса.
Когда ходил, дак лю бо было,
Все веселая была.
Ходить не стал - поисхудала
Чернобровая м оя!
Ходили с песнями парни по деревне без шалостей,
без озорства. Но иной раз, проходя мимо дома какоголибо богача или «злого ворога», пропоют ребята песенку
и не особенно ласковую, с руганью. Однако случалось это
редко. К тому же, нескромные и грязные словечки по не­
вежеству нередко бывали в лексиконе деревенского пар­
ня, хотя при взрослых людях и особенно в присутствии
родителей вряд ли посмел кто-либо из парней употре­
бить в своей речи или песенке грязные слова.
Всей ватагой вваливались парни в избу, где собира­
лись на вечеринку девушки, и рассаживались обычно
«в середки», каждый к своей любимой или нравящейся де­
вушке («в середки» - значит за прялку рядом с девуш­
кой - лицом к лицу). И шли тогда разговоры сердечные,
интимные. А всеми «незанятыми» девушками запевались
хором частушки такого характера:
Проходи, милой, в середочку,
Во передний уголок,
Посиди хоть две минуточки,
Н е целый вечерок!
93
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
М илый, старую старинуш ку
Н ельзя ли возновить,
Севогоднешнюю зимуш ку
Н ельзя ли походить?
Н евеселая избуш ечка,
И зба без воронцов,
Н есчастливы наши девуш ки Сидят без молодцов.
Вот идетда вот идет
Рубаш ка голубая,
На окош ко не глядит,
Наверно, не лю бая.
Лю блю сани с вырезами,
Карю ш ка за высоту,
Русобрового миленочка
Лю блю за красоту.
Поздно ночью вечеринка расходилась. Парни про­
вожали девушек до их изб. Умолкала гармошка, и село по­
гружалось в тишину. Разве что петухи перекинутся своим
звонким полночным «кукареку» да дворовая собака гделибо тявкнет раз-другой...
В далекие дореволюционные годы в кокшеньгских
деревнях очень весело проводились святочные вечерин­
ки (святки - 12 дней между Рождеством и Крещением
с 25.12 по 06.01). Тогда молодежь шла на вечеринки на­
рядно, по-праздничному одетая. И хоть девчата и брали
с собой прялки с куделей, но пряли только в начале вече­
ринки (минут 10-15), так как с появлением парней прял­
ки складывались где-либо вуглу или на печке, начиналось
святочное веселье. Под звучную тальянку плясали тради­
ционную «Метелицу», а наплясавшись, садились парами
на лавках и в полумраке (лампа нарочно ставилась куда-
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
либо подальше) тихо разговаривали, прижавшись друг
к другу, в обнимку.
Затем затевались игры с фантами и поцелуями. Снова
заводили «Метелицу» или русский перепляс, или хорово­
ды с песнями, сменяя одно другим.
В хороводах преобладали такие песни:
В лузях, в лузях, да во зеленых во лузях
Вырастала трава ш елковая (2 раза).
Расцвели цветы, расцвели цветы лазоревые.
Уж я той травой, у ж я той травой
Да выкормлю коня.
Выкормлю , выкормлю да выглажу его.
Поведу я коня к батю ш ке (2 раза).
«Уж ты, батюшка родненький,
Ты прими слово ласковое (2 раза).
Н е отдай меня за старого.
Я старого мужа насмерть не лю блю (2 раза).
Со старым я гулять не пойду.
Ты отдай меня за ровню ш ку (2 раза).
Ровню я душ ой лю блю ,
с ровней я гулять пойду».
Импровизируя, девушки вьют из воображаемых цве­
тов венок («вьюн»), и одна из них выходит в круглый хоро­
вод с платочком в руке, представляющим в данный мо­
мент венок, и запевает быструю, веселую хороводную пе­
сенку. Все, дружно подхватывая, поют:
Со вью ном я х о ж у (2 раза).
Я не знаю, куда вью н положить.
П олож у я вью н (2 раза)
На правое плечо...
Я с правого (2 раза)
Н алево полож у
Я ко молодцу (2 раза),
Я ко молодцу душе, душе, душ е...
95
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
68. Гимназисты на конной прогулке
Платок девушка с последними словами песни кладет
на плечо избранному ею парню. Теперь в кругу хоровода
ходит с платком в руке парень. Песня повторяется снача­
ла и уже заканчивается словами:
Я ко девице, л ко девице,
Я ко девице душе, д уш ечке...
96
Одновременно одна группа молодежи шла в сосед­
нюю избу, переодевалась в заранее приготовленные ко­
стюмы с масками в «ряженые» и под предводительством
гармониста отправлялась в обход по избам, к любите­
лям «ряженых» и обязательно по вечеринкам соседних
деревень.
Часто бывало, что ряженые в масках и костюмах,
изображавших чертей, ведьм, попов и богачей, вламыва­
лись непрошенными гостями к деревенским богачам
и священнослужителям. Без скандалов тут уж не обходи­
лось. Особенно «батюшки» с проклятиями выпроважива­
ли таких гостей из своих домов под хохот и веселые пес­
ни ряженых.
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
Гораздо скромнее проходили святки в зиму 19161917 годов, т.к. война, длящаяся уже третий год, оставила
свой суровый отпечаток на настроении уже немногочис­
ленной деревенской молодежи. Но молодежь - всегда
молодежь. Поэтому, забывая на время надвигающуюся
с каждым днем нужду и нищету в хозяйстве, хоть понем­
ножку, но на святках веселилась, «на то сам господь Бог
дал молодежи святки».
Досуг и развлечения у интеллигенции села были ины­
ми. Зимой торговые и чиновные люди, а также учителя
и служащие присутственных мест весь свой досуг в рабо­
чие и праздничные дни убивали в игре в преферанс, то
шли на прогулку в лес, то охотились в окрестностях де­
ревни на зайцев, то катались по угорам и долине реки на
лыжах. А летом занимались огородничеством, своими
небольшими пасеками, ловлей удочками и сетками рыбы
в Кокшеньге, собирали грибы и ягоды в лесу, в жаркие дни
бродили по лугам, собирая цветы, и купались в реке.
Всегда веселой и озорной была молодежь этой ин­
теллигенции. К ней причислялась и молодежь духовен­
ства. Пожалуй, поповичи и поповны составляли наиболь­
шую часть всей интеллигентной молодежи. Детей учите­
лей и служащих было немного. Учащиеся старших клас­
сов ВНУ тоже примыкали к интеллигентной молодежи.
Зимой эта молодежь обычно под предводительством
взрослых поповичей и дьяковичей устраивала на льду
реки Кокшеньги каток. На нем катались юноши и девуш­
ки, подростки и ребята-школьники. Особенно многолю­
ден был каток по субботам вечером и по воскресеньям,
т.к. приходили покататься и взрослые конькобежцы, а так­
же учителя и учительницы. Для удобства при надевании
коньков на берегу ставились скамейки, а для обогрева
разводили костер. Но надо сказать, что этот каток не яв­
лялся спортивным. На каток приходили поразвлечься,
приятно провести время в своем молодежном кругу. Ребятишки-школьники приходили на каток, чтобы приоб­
рести навыки катания на коньках и отдохнуть после клас­
са и домашних дел, подготовки уроков.
ТЕ ТРА Д Ь 1-я. 1916 год.
A i\ J V
•
Катанья на катке прекращались обычно к концу фев­
раля, когда сильные снегопады и метели делали невоз­
можным расчистку катка от толстого слоя снега. Тогда вся
молодежь переключалась на катанье с заснеженных уго­
ров на лыжах и особенно увлекалась катанием на санках
и корежках (корежка - небольшой самодельный стул,
вделанный в широкую толстую доску длиной до 1,5 м).
Доска (корега) подмораживалась слоем льда с примесью
(для прочности) навоза.
На корежках особенно задорно и весело было ка­
таться девушкам, т.к. корежка удобна и ею управлял лю­
бимый парень, становясь сзади корежки.
Дни русской масленицы на таких катаниях были са­
мыми веселыми зимними днями для всей молодежи села.
Мы с Федей Акуловым причисляли себя к интелли­
генции, поэтому были частыми посетителями катка и обя­
зательными участниками катаний на санках и корежках
с угора по дороге к речке, отделяющей погост от Федотовской. Туг мы, будучи еще пятнадцатилетними подрос­
тками, и познакомились с девочками из Федотовской: Со­
ней Булатовой (ставшей моей симпатией) и Таей Кокори­
ной (ставшей симпатией Феди Акулова). Эти миловидные
девочки учились уж е в ВНУ.
Мы увлеклись ими настолько, что каждый вечер ис­
кали встреч с ними, которые происходили то на катке, то
на кухнеу бариновой служанки Нюры, и нередко на сель­
ских вечеринках. Часто собирались в избе крестьянина
Федора Чертова, где квартировали ученики ВНУ Дема
Пугинский, Тимоша Чертов, Вася Кокорин и Оля Лазаре­
ва (все они из соседних волостей). Это все наши будущие
друзья-комсомольцы. Мы здесь составляли целую весе­
лую компанию, играли в шашки, лото, карты (в дурачка)
и в фанты с отгадыванием загадок. Но самым любимым
местом для свидания с Соней и Таей была кухня барина,
т.к. к служанке барина, Нюре, для посиделок вечерами
были вхожи только эти девочки и мы с Федей. Собравшись
у Нюры, мы чувствовали себя как дома: рассказывали на­
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
перебой всякие веселые были и небылицы, играли в кар­
ты, пели песенки и было нам всегда хорошо.
Иногда на кухню заходила барыня, красивая молодая
женщина-южанка. Говорили в народе, что это не жена
барина, а всего-навсего любовница его. Она была всегда
с нами ласкова. Сядет поближе ко всей нашей компании
на стул и просит спеть какую-нибудь новую деревенскую
частушку, за что нас угощала конфетами. Мы к барыне
привыкли и в общении с ней не испытывали никакой бо­
язни. Другое дело барин: тот тоже интересовался наши­
ми вечеринками на кухне у Нюры, но заходил из своих
комнат так быстро и неожиданно, что мы не успевали не
только встать, но и сказать приветственное: «Здравствуй­
те, барин!» Заставал он нас всегда за увлекательной игрой
в фанты, при которой мы очень громко смеялись и шуме­
ли. Правда, нас барин не выгонял из кухни с криком: «По
шеям!» (как мужиков из своего кабинета), но мы по на­
хмуренному его лицу замечали, что он недоволен нашим
невниманием к его особе.
Летом мы тоже старались как-нибудь втиснуться в ве­
селую компанию интеллигентной молодежи. Местом их
сбора был высокий берег реки Кокшеньги у кладбищен­
ской ограды погоста. Особенно интересно проходили
там теплые светлые июньские вечера. Собирались на бе­
рег против церкви все взрослые поповичи и поповны
с музыкальными инструментами в руках (балалайками, ги­
тарами, мандолинами), усаживались на скамейках или
просто в кружок на зеленую травку и играли импровизи­
рованным «симфоническим» оркестром незамысловатые
пьесы-песенки - «Русскую плясовую», «Барыню», «Во саду
ли в огороде» и т.п. Затем пели хором песни «Вечерний
звон», «Есть на Волге утес», «Из-за острова на стрежень»,
«Вниз быстра речка течет» и другие всем известные пе­
сенки. Летние ночи были короткими, и с таких летних ве­
черинок расходились всегда на рассвете.
В воскресные и праздничные дни та же молодежь уст­
раивала на лугах за рекой небольшие пикники, отправляясь
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
69. Молодежь
погоста на берегу
р. Кокшеньги,
у «городища»
на них обязательно в лодках вверх против течения реки
версты за полторы. Тяжело грести веслами, плывя на
лодках против течения. На помощь гребцам приходи­
ли веселые песни пассажиров да соревнование самих
гребцов на быстроту с соседней лодкой. Здесь не об­
ходилось и без шалостей, кончавшихся обычно тем, что
переполненная лодка вместе с пассажирами погружа­
лась до краев в реку. Приходилось спешно вычерпы­
вать воду и руками и фуражками. Зато обратный путь
был легким: лодка неслась по спокойной речной глади
без весел, управляемая лишь рулевым. На пикнике во­
дили хороводы, танцевали, пели, гуляли по лугам меж
кустов парочками, собирая цветы, плели венки, укра­
шая головы всех девушек.
Такими запомнились мне молодежные увеселения
в дореволюционные годы в селе Спас-на-Кокшеньге.
Встреча нового 1917 года в селе и в деревнях Спас­
ской волости была тревожной, невеселой. Сообщение
в газетах об убийстве в декабре месяце 1916 года в пет-
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
70. Гимназисты
роградском дворце князем Юсуповым друга царя и цари­
цы старца Григория Распутина создало много всевозмож­
ных слухов и разговоров и не предвещало ничего успо­
коительного. Вести с фронтов действующей армии были
тоже неутешительными. «Победоносное российское во­
инство», о «ниспослании» которому «победы и одоления
над супостатами» все чаще и чаще молились попы приход­
ской церкви, с каждым днем все глубже отступало
в глубь польских губерний и на исконно русскую землю,
оставляя немцам крепость за крепостью, город за городом.
Ни новогодняя богоявленская торжественная служ­
ба в церкви, ни крещенский крестный ход на иордан
(к реке) для освящения воды (в сопровождении, как все­
гда, чинов полиции для соблюдения порядка) не вооду­
шевляли стариков, старух и солдаток. Настроение у всех
молящихся было подавленное. И если молился кто-ни­
будь из них с чистым сердцем, так разве только о том, что­
бы поскорее окончилась «с замирением» эта надоевшая
всем война.
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
Каждый день, не исключая и воскресных, в прихожей
волостного правления стало все больше и больше появ­
ляться посетителей, проявлявших усиливающийся инте­
рес к событиям в столице и в действующей армии. И не­
смотря на то, что ни «Губернские ведомости», ни «Копей­
ка», ни журнал «Нива» не сообщали о подробностях фаб­
ричных «беспорядков» в Петрограде и о больших пора­
жениях на фронтах действующей армии - многие из них
оживленно вели беседы об этом. Письма солдат и род­
ственников, живущих в Москве и Питере, сообщали боль­
ше новостей, чем все газеты. О собо тревожные и прав­
дивые вести привозили с собой раненые и увечные сол­
даты, количество которых с каждым днем в деревнях во­
лости увеличивалось.
Собирались в волостном правлении местные жители
еще и потому, что оно являлось почтовым учреждением.
Существовавшая тогда земская почта увозила в г. Тотьму
7 1. М о л о д о й
102
человек
в интерьере
гостиной
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
письма, посылки и денежные переводы, посылаемые сол­
датам в действующую армию (2 раза в неделю), и приво­
зила из Тотьмы такую ж е почту и газеты. Служивший в Тотьме и обслуживающий волости Кокшеньги земский почт­
мейстер Юшманов принимал и отправлял почту через
постоянного почтальона Сереброва М.М. в больших ко­
жаных мешках, обвязанных железными цепями и опеча­
танных на бирках сургучной печатью.
В волостном правлении почта принималась писарем
в присутствии помощника волостного старшины и таким же
образом сдавалась из волостного правления почтальону.
Поступившие письма дежурный писец правления
сортировал по ящикам сельских обществ волости, кото­
рые были вделаны в специальный шкафчик. В это время
прихожая и коридор правления были уж е переполнены
адресатами. Затем дверь канцелярии открывалась, туда
впускались по очереди 10-15 человек и им выдавались
письма из ящиков.
Почтальон привозил также большое количество бес­
платных телеграмм о ходе военных действий на фронтах,
которые печатались на длинных лентах газетной бумаги.
Их писцы правления раздавали посетителям и вывешива­
ли на доске объявлений для всеобщего обозрения. Х о ­
рошо запечатлелось в памяти лицо одного постоянного
чтеца этих телеграмм в прихожей волостного правления.
Его звали Иваном Ивановичем (фамилия не запомнилась).
Он бывший матрос, участник русско-японской войны
1904 года. После «японской кампании» он служил писа­
рем в своем сельском обществе, но за высказывание
«...необходимо в России повторить 1905 год» был уво­
лен с этой должности. Иван Иванович подрабатывал толь­
ко случайными писаниями прошений и жалоб в волост­
ное правление, да и эти «заработки» пропивал, оконча­
тельно обтрепался, имея на зиму старый в заплатах ов­
чинный полушубок, шапку-ушанку и старые, не один раз
подшитые валенки. Бороду по матросской привычке брил,
но подбородок всегда был в колючей щетине, зато усы
были длинные и густые.
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
104
Ивана Ивановича редко можно было видеть совер­
шенно трезвым, разве только в дни неудач «подработать»
на писании прошений. Поэтому-то он и был постоянным
посетителем волостного правления, в прихожей которо­
го он и «подрабатывал» на рюмку водки. Надо ж е было
кому-то обслуживать солдаток и других посетителей по
написанию ими прошений о назначении пособий и дру­
гим нуждам.
Иван Иванович был грамотный человек, интересовал­
ся политикой и не раз открыто высказывал, что «скоро
в России будут собы тия, поважнее тех, что были
в 1905 году, и, несомненно, во много раз важнее убий­
ства святого и распутного старца Григория». Поэтому
и всякую неудачу в действующей армии, а тем более по­
ражение наших войск на фронте, объяснял как «прибли­
жение краха для помазанника божьего - царя». Урядник
часто выгонял Ивана Ивановича за такого рода разглаголь­
ствования из волостного правления, но жестких мер
к нему не применял: «Что возьмешь с пьянчуги?» А Иван
Иванович вновь возвращался в прихожую, откашливался,
и, взглянув на присутствующих, начинал бойко, сильным
тенорком читать новые телеграммы и газеты, только что
поступившие с земской почтой.
В прихожей слушателей всегда было много, все вни­
мательно и с удовольствием слушали чтение Ивана Ива­
новича. Мне лично нравилось больше всего не то, что из­
лагалось в прочитанном, а грамотность, выразительность,
четкость и быстрота чтения. Комментированием прочи­
танного Иван Иванович не занимался. И без того было
ясно, что не зря бастуют путиловские рабочие в Петрог­
раде иустраивают стачки рабочие Москвы, Иваново-Воз­
несенска и других городов. Об этом поговаривали и во­
лостной писарь со своим помощником. Да и в газеты ста­
ли чаще поглядывать.
«Быть скоро большим событиям»,- нередко произ­
носили они после чтения газет. Посещения урядником
канцелярии волостного правления тоже участились.
Он был почему-то всегда взволнованный и чем-то one-
ТЕТРАДЬ 1-я. 1916 год.
чален и озабочен. Раньше Ефим Григорьевич иногда шу­
тил с писарями и писцами, рассказывал даже анекдоты
по поводу встречи земского начальника с подвыпивши­
ми писарями. Эти анекдоты до сих пор остались в памяти:
«Приехал земский начальник в волостное правление,
зашел в канцелярию и видит, что писарь сидит за своим
столом под хмельком, что-то бормоча про себя.
- Господин писарь, ты пьян?- спрашивает земский на­
чальник.
- Никак нет, Ваше благородие!
- Ну-ка пройдись по одной половице!- приказывает
земский начальник.
- Дая, Ваше благородие, не только по одной - по всем
пройду!- отвечает писарь, встает и, покачиваясь из сто­
роны в сторону, идет по всей комнате. Вскипел обижен­
ный земский начальник и кричит писарю:
- Ты что, олух царя небесного, думаешь, что я совсем
дурак?!
- Так точно, совсем дурак, Ваше благородие!- отве­
тил ему протрезвевший писарь».
После каждого такого анекдота писарь с помощни­
ком громко смеялись, а мы только похихикивали про себя,
боясь, что урядник будет недоволен смехом писцов.
А теперь вот урядник не проявляет шутливости, а все
о чем-то думает, думает и хмурится...
Подходил к концу февраль. Снегопады и метели пре­
кратились, наступили ясные, морозные и уже заметноувеличившиеся дни. И вот, в один из таких дней, совпавший
с 3 марта 1917 года (по ст. ст.), быстро подкатила к подъез­
ду волостного правления повозка земской почты. Как-то
по-особенному весело вбежал в канцелярию правления
немножко продрогший почтальон Михаил Михайлович
Серебров и громко поздоровался с писарями и помощ­
ником старшины: «Здравствуйте, господа!» По выражению
лица Михаила Михайловича мы все поняли, что он при­
вез какие-то интересные новости.
«Да, друзья мои, новости я привез очень и очень важ­
ные!»- с улыбочкой сказал Серебров. И прежде чем
ТЕТРАД Ь 1-я. 1916 год.
.vi\i ^
У ':
S'-ч. jL/ir'
106
внесли в канцелярию кожаные мешки с почтой, Михаил
Михайлович достал из бокового кармана своей шубы пе­
чатный лист, сложенный вчетверо, и подал его писарю со
словами: «На, читай, Александр Тихонович!»
Писарь Климовский, не торопясь, развернул подан­
ный ему лист, крякнул и начал читать вслух: «Божьей ми­
лостью, мы, Николай Второй, Император и самодержец
Всероссийский, царь Польский, великий князь Финлянд­
ский и прочая, прочая, прочая... Объявляем всем нашим
верноподданным... сочли мы за благо отречься от пре­
стола Российского...»
Дальше в этом последнем манифесте царя Николая
Второго было сказано, что он «отрекся от престола как за
себя, так и за своего сына, наследника цесаревича Алек­
сея» и престол передает «августейшему брату своему ве­
ликому князю Михаилу Александровичу...»
Эта весть, как гром среди ясного неба, поразила всех,
находившихся в канцелярии. В первый момент все расте­
рянно переглянулись друг с другом, но вдруг кто-то из
присутствующих громко крикнул: «Ура, братцы! Долой
всех царей!» И в ответ на это все дружно крикнули: «Ура!
Ура! Ура! Да здравствует свобода!» Затем писарь понес
царский манифест наверх, в комнаты волостного старши­
ны и его помощника. А в это время в прихожей правле­
ния среди собравшейся деревенской публики громко, со
слезами радости на глазах и по-особенному четко и тор­
жественно читал Иван Иванович царский манифест об от­
речении от престола всем присутствующим.
Пользуясь каким-то замешательством, создавшимся
в этот день в канцелярии правления (все сразу бросили
бумаги и ручки и оживленно беседовали), я, не ожидая
конца часов занятий, побежал из правления в канцелярию
удельного имения к своему дружку Феде Акулову и пе­
редал ему, почему-то шепотом, о получении царского
манифеста, а затем так ж е быстро, взволнованный и не­
понятно почему чертовски веселый, побежал дальше по
Федотовской в избу Таи Кокориной. И только успев зак­
рыть за собой дверь, громко выпалил: «Царь Николашка
отрекся от престола! Ура!» Меня сразу ж е в избе обсту­
пили девочки Кокорины и стали расспрашивать: откуда
у меня такие хорошие вести.
Дмитрий Силинский
Тетрадь 2-я.
1917 год.
есть об отречении от престола царя Николая Вто­
рого, а затем и сообщение о том, что великий
князь Михаил также не пожелал без Учреди­
тельного собрания занять царский престол, с быстротой
молнии разлетелась по деревням волости. Мужички каж­
дый день стали собираться в группы на улицах деревень
или у сельской потребительской лавки и горячо обсуж­
дали самые злободневные вопросы, всех волновавшие:
«Что же теперь будет? Какая власть будет править в цент­
ре России и на местах? Чего можно крестьянам ждать от
новой власти?»
В волостном правлении было принято никем не за­
актированное решение: выжидать дальнейших событий
в центре. Это ж е передалось и в управление, и в высшее
начальное училище, и в школы. Только господин поли­
цейский урядник, предчувствуя недоброе, решил побы­
стрее «смотаться» из волости и ночью с 5 на 6 марта вы­
ехал в родную деревню Веригино Шевденицкой волос­
ти. Полицейский стражник снял с себя форму блюсти­
теля порядка и стал прислушиваться ко всему окружаю­
щему, обдумывая, где бы ему пристроиться на новую
службу? Жить-то ведь с семьей в три человека чем-то
надо?! Несколько позже его принял в качестве сторожа
и дворника инспектор ВНУ Ильенко, а жена Баженова
стала уборщицей в училище.
Несколько беспокойнее, чем при царе, вел себя
и барин Корнентелли, боясь, очевидно, за целость сво­
ей шкуры.
Первые дни безвластия (или, вернее, междувластия)
и волостному старшине Кичигину нечего было делать.
Бояться за свою неприкосновенность ему не надо было,
так как он был избран мужиками. Канцеляристы правле­
ния занимались только приемом, обработкой и отправ­
кой почты да настороженно думали о том, придется ли
служить в волости при новой власти?
В
ТЕТРАД Ь 2-я. 1917 год
108
Вскоре стало известно, что учитель Наумовской на­
чальной школы (что в 5 верстах от Спаса) Басов Михаил
Никанорович, занимавшийся нелегально политикой
и бывший поэтому под надзором полиции (а особенно
под надзором духовенства), оставив школу на попечение
другого учителя, Иевлева, 12 марта 1917 года спешно вы­
ехал в город Тотьму.
Появились слухи, что в Тотьме собрались социалисты-революционеры и обсуждают вопрос об образова­
нии уездной власти, так как из Петрограда есть уже офи­
циальное сообщение о том, что комитет Государствен­
ной Думы создал из представителей разных политичес­
ких партий Временное Правительство во главе с князем
Львовым и одновременно в Петрограде действует рабо­
чая власть рабочих и крестьянских депутатов.
Волостному старшине ждать отставки долго не при­
шлось. Во второй половине марта уполномоченный уезд­
ного народного комиссариата Басов, приехавший изТотьмы, объявил ему, что в волости будут проведены выборы
временного исполнительного комитета. По всем трем
сельским обществам были срочно проведены сельские
сходы, на которых были избраны представители на воло­
стной сход. Последний незамедлительно собрался в по­
мещении ВНУ и избрал волостной исполнительный ко­
митет в составе пяти человек: Попов В.М., Басов М.Н.,
Машьянов АС., Дьяков Д А и Силинский И.М. Председа­
телем исполнительного комитета волости стал Попов В.М.,
зажиточный крестьянин, грамотный, интересующийся по­
литикой и симпатизирующий социал-революционерам.
Волостной старшина распустил старое правление
и все дела, имущество и архивы передал Попову В.М.
На балконе волостного временного исполнительно­
го комитета вместо трехцветного флага Российской им­
перии взвился красный флаг в виде хоругви, на котором
золотыми буквами было написано «Свобода, равенство
и братство».
Так была свергнута в Спасской волости старая царс­
кая администрация и образована новая власть.
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
Эта новая власть должна была управлять крестьяна­
ми, которые с каждым днем стали смелее выступать за
свои права, за землю, за волю, за лучшую мужицкую долю.
Но что мог сделать временный волостной испол­
ком? Он занимался только уговариванием: «Обождать,
еще немного потерпеть, пусть укрепится свободная
власть» и т.п.
И если население волости в основном было доволь­
но свержением царя, то мужички не были довольны но­
вой властью, т.к. она не хочет защищать их интересы, ни­
чего им не дает. И нередко отрицательно относились
к власти нового режима. Начались кое-какие самоуправ­
ства: крестьянская беднота стала разбирать зерно из об­
щественных амбаров (магазинов) на семена для весеннего
сева, для продовольствия. А кое-кто не брезговал залезть
и в чужой амбар, к богатому хлебом мужику и взять пуддва ржаной муки и прихватить при этом кой-какое носиль­
ное барахлишко. Все это порождало в среде крестьянсередняков недо­
вольство местной
; *
властью, не при­
нимавшей реши­
тельных действий
в борьбе с такими
антиобщ ествен­
ными явлениями.
72. Семья
священника.
(Приход неустановлен)
109
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
110
Недовольством какой-то части населения пользова­
лось и духовенство, чтобы проводить свою линию в вос­
становлении монархического строя в России.
При церковных службах в «чтениях» все еще провоз­
глашались моления «о благочестивейшем, самодержав­
нейшем и великом государстве, о даровании ему мирно­
го жития, во всем благого поспешения и сохранении его
на многие лета, на врагов ж е победы и одоления».
А в проповеди с церковного амвона произносились
восхваления старой царской власти, «без которой, мол,
русский народ не сможет благоденствовать». В связи
с распространением разнообразных слухов и суждений
о том, что «теперь долго порядков не будет», что «до сво­
боды еще далеко, да вряд ли она и будет»,- в волости на­
чали все больше и больше проявлять самоуправление по
переделу земли, раздачи зерна из запасных фондов. Уча­
стились и кражи хлеба и домашних вещей из амбаров
у зажиточных. Наводить порядок было некому: милиции
еще в волости не было, суда - тоже. Все это породило
самосуды. Крестьяне, возмущенные кражами, ловили во­
ров сами, стихийно собирались на деревенские сходки
и тут ж е учиняли расправу без всякого следствия и суда.
Свидетелями одного такого, но более организован­
ного самосуда были и мы с Федей Акуловым. В одно
воскресное утро в конце мая 1917 года в новый уже
волостной исполком мужики привели из деревни Овсянниковской двух воров: высокого мужчину средних
лет, светловолосого, в одной белой подпоясанной до­
мотканой рубахе и в таких ж е синих шароварах, вправ­
ленных в худые сапоги, и женщину среднего роста, лет
40-45, полную, в рваном сарафане и в длинной кофте.
Оба они были крестьяне-бедняки, пойманы при хище­
нии из амбара зажиточного крестьянина зерна ячменя
для посева.
Их посадили вместе в каземат, куда при старом ре­
жиме урядник сажал своих арестованных. Караулить во­
ров приставили двух мужиков, которые покрепче и по­
расторопнее.
К полудню у здания волостного исполкома стихийно
собрался крестьянский сход Спасского сельского обще-
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
ства, на который, кроме мужчин, пришло и много ж ен­
щин. Поднялся невероятный шум, громкий разговор, кри­
ки, брань в адрес воров.
- А что же будет дальше?- спросил меня мой дружок.
Не зная, что ответить Феде, я предложил ему заб­
раться вместе со мной на балкон мезонина исполкома,
который выходит наулицу, и оттуда наблюдать и слушать
все, что будет происходить на сходе. Так мы и сделали.
Это для нас было выгодно, так как никто из подростков
на сход не пускался. Поднялись мы в мезонин по крутой
и многоступенчатой лестнице, ведущей из коридора ис­
полкома, и вышли на маленький шаткий балкончик. Он
показался нам расположенным так высоко от земли, что
у нас головы закружились. Зато сверху было все хоро­
шо видно и слышно.
Сход стоял внизу плотной толпой, шумя, как громад­
ный рой пчел.
Напротив исполкомовского подъезда среди этой тол­
пы был поставлен небольшой прямоугольный стол, перед
ним 3 стула. Из подъезда вышел к столу сельский старо­
ста Гвоздев, высокий мужчина с небольшой рыжей бо­
родой, в черной суконной поддевке (визитке) и, обраща­
ясь к сходу, начал говорить: «Господа-граждане! Сход со­
брался для того, чтобы вынести приговор над пойманны­
ми ворами...»
Тут он рассказал сходу суть дела.
«Как будем наказывать воров?»- спросил он у схода.
И тут же поднялся невероятный гвалт сотен голосов,
все старались перекричать один другого: «Выпороть их,
выпороть!», «Высечь, выстегать ремнями!», «Посадить в казематку на хлеб и воду на 30 дней!», «Связать им руки
и провести босиком по деревням!» Возбужденная толпа
криками стала вносить десятки предложений одно дру­
гого нелепее. Наконец, Гвоздев призвал сход к порядку
и предложил: «Избрать суд из 3 человек, которому пору­
чить удалиться в закрытую комнату, написать приговор
и огласить его тут ж е на сходе». Суд по делу задержанных
воров был избран единогласно поднятием рук. Предсе­
дателем избрали только что вернувшегося с фронта по
111
ТЕТРАД Ь 2-я. 1917 год.
ранению младшего унтер-офицера Шабанова Северьяна Александровича, немолодого грамотного парня из села
Спас. Около часа совещался и писал приговор этот суд.
Наконец, приговор был оглашен и единогласно утверж­
ден сходом. В нем было записано, что «воров наказать
стеганием березовыми вицами (прутьями) - одному дать
25 ударов и второй 20 ударов».
Сход туг же выделил для сечения осужденных 25 че­
ловек по 1- 2 от каждой деревни сельского общества, ко­
торые приступили к исполнению приговора. Вывели из ка­
зармы «осужденных» и поставили их перед толпой.
На вынесенную из прихожей исполкома скамейку поло­
жили первым (вниз животом) мужчину, и началась давнымдавно даже стариками не виданная экзекуция - порка роз­
гами. К наказуемому по очереди подходили с розгой в руке
«экзекуторы» и с размаху били его по оголенной части тела.
Еле поднялся со скамьи избитый до кровавых рубцов на­
казанный мужик. Также поступили и с крестьян кой-воров­
кой. Зрелище было жуткое и противное.
Раньше при крепостном праве так наказывал закре­
пощенного мужика барин-помещик. А теперь мужик му­
жика бил.
Неужели это и есть свобода, равенство и братство?спрашивали мы с Федей другу друга.
Правда, такой яркий пример самосуда был в «свобод­
ной» волости только один. Но в отдельных деревнях их
было немало. То в одной деревне, то в другой возникали
кражи хлеба или скота, и виновников небольшие дере­
венские сходы судили по-разному. Однако больше роз­
гами не секли. Видимо, жутким показался самосуд в цен­
тре волости. Наказывали так: привяжут вору на плечи ук­
раденное (или к поясу, если это скотина) и водят по де­
ревне час-другой, заставляя вора громко кричать: «Я вор!
Посмотрите на меня, я вор!»
Все же самосудам скоро был положен конец. Скорее
всего потому, что новая уездная власть узнала о возраста­
ющих в волости случаях самоуправства и самосуда. В каж­
дую волость были назначены народные милиционеры, ко­
торые и принимали меры к недопущению беззакония.
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
Летом 1917 года народным милиционером Спасской
волости был назначен Носырев Михаил Александрович.
Тот самый Носырев, который служил объездчиком в лес­
ничестве князя Волконского и который был в то время
церковным старостой при Спасо-Преображенской цер­
кви. Удивляться, очевидно, туг нечему. Одно было при «ста­
ром режиме», а второе стало при «новом режиме», при
«свободе, равенстве и братстве».
Вместо полицейского урядника «Громка» стал разъез­
жать по деревням не на белом мерине, а на рыжей кобы­
ле народный милиционер Носырев. Разница была только
в штатской одежде и отсутствии шашки у пояса, но зато
был большой револьвер в кобуре. Для острастки, значит.
Как будто, в волости внешне водворился порядок. И но­
вая власть в лице исполнительного комитета есть, и мили­
ция народная есть! Но одного не было: покоя для кресть­
ян. Их ежечасно волновали вопросы: когда конец войне?
когда дадут землю по справедливой норме? когда будут
товары в кооперативном ларьке и по доступным ценам?
когда призовут к порядку торговцев-мироедов? и когда
же, наконец, будет свобода, которую мужики надеялись
получить после свержения царя - при «новом режиме»?
Мужички волновались...
В начале июня 1917 годау волостного исполкома со­
бралась толпа крестьян села и окрестных деревень. Не­
которые из крестьян только что пришли от управляюще­
го удельным имением, к которому ходили с прошениями
о выдаче разрешений на расчистку и разработку под паш­
ню делянок из-под вырубленного зимой леса... Но без­
результатно... Толпа шумно требовала от исполкома при­
каза барину: «Пусть барин даст нам делянки!» И туг кто-то
еще громче всех выкрикнул: «Теперь не старый режим,
а свобода! Надо пойти всем к барину и потребовать делян­
ки, а если не даст - может улепетывать из волости на все
четыре стороны». Этого было достаточно, чтобы толпа под
водительством члена земельной комиссии волисполкома
Попова Степана (бывшего матроса, воевавшего в 1904 году
с Японией) пошла к канцелярии управляющего. Подойдя
к конторе, толпа остановилась. Степан Попов подошел
113
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
114
к двери, чтобы вызвать барина Корнентелли к крестьянам.
Но не тут-то было!.. Корнентелли издали заметил толпу,
направляющуюся к его конторе, и успел скрыться в своей
квартире на втором этаже и закрыл за собой дверь. Толпа
начала криками вызывать к себе барина, угрожая выло­
мать дверь.
И вот на улииу к толпе через черный ход вышла мо­
лодая барыня, одетая в халат, с растрепанными волосами
и со слезами на глазах. Она обратилась с мольбой к кре­
стьянам «пощадить барина, так как он теперь не может уп­
равлять имением и немедленно выедет в Тотьму, чтобы
сдать имение новой власти».
Однако толпа не расходилась. Долго пришлось ба­
рыне уговаривать расшумевшихся крестьян, бывших до
этого смирными и покорными.
То ли слезы молодой барыни, то ли уразумение кре­
стьянами бесполезности расправы с барином, наконец,
убедили их прекратить свою манифестацию, и они один
за другим разошлись в разные концы села, рассуждая при
этом, что по вопросам передачи им вырубленных деля­
нок надо послать ходоков в уезд.
Ушла в свои покои и озябшая на весеннем ветерке ба­
рыня. Ночью, в течение тех ж е суток, «его благородие» уп­
равляющий бывшим 17-м Вельскимудельным имением ба­
рин Корнентелли Михаил Луарсабович, никем незамечен­
ный, навсегда выехал из села в неизвестном направлении.
Таким образом, в селе не стал о уже двух ненавистных цар­
ских чиновников: полицейского урядника и удельного ба­
рина. Что же касается торговцев-мироедов Улитина, Едемского, Ручьева и других, которыми крестьяне были в пос­
леднее время особенно недовольны, потому что они на
самом деле обнаглели невероятно: за все промышленные
товары стали брать с сельского покупателя втридорога, то мужички, молчавшие при старом режиме, переплачи­
вая купцам затовары, при новой власти открыто выражали
этим недовольство: «И когдаже перестанешь ты, Иван Мак­
симович (или Алексей Александрович), драть с нас
шкуру?!» или: «Ишь, разъелся! И все тебе мало, кровопиец!» А на недовольство покупателей торговцы
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
отвечали издевкой: «Что ж, дождались свободы? Без царя
полегчало вам? Поднатужьтесь, православные, потрясите
кошельками».
На участившихся волостных и сельских сходах ста­
ли появляться вышедшие «из народа» местные полити­
ческие деятели: учитель Басов Михаил Никандрович эсер; Попов Владимир Михайлович и его брат Степан,
бывшие участники русско-японской войны 19041905 годов, нахватавшиеся революционных речей
и считавшие себя социал-революционерами; бывший
писарь волостного правления и работавший недолго
в Питере Рязанов Ульян Федорович, примыкавший к эсе­
рам, и некоторые другие. Они выступали с большими ре­
чами, восхваляя Временное правительство и объявленную
для всех граждан России свободу и равенство, и призы­
вали соблюдать революционный порядок, выполнять все
законы и распоряжения нового правительства, а главное
- отдавать все силы на войну до победного конца над
врагами России. Все такие ораторы на часто проводи­
мых митингах и сходах много говорили о новых мини­
страх Временного правительства, разъясняя, кто из них
и какую работу выполняет и какую политическую партию
поддерживает и представляет.
Уже не только из газет, но и из речей на митингах
и сходах население деревень сталоузнавать названия раз­
ных политических партий. Но какая партия какие спои на­
селения представляет и какие цели перед собой ставит,
вряд ли кто по-серьезному запоминал.
Наиболее популярными стали названия партии эсеров-правых и трудовиков, представителем которых был
сам Керенский - глава Временного правительства. Затем
много было слышно о левых эсерах, об эсдеках-большевиках, которых возглавлял Ленин-Ульянов. Затем упоми­
налось о кадетах, максималистах и анархистах.
Нередко кто-то из крестьян, слушавших речи, разби­
рался в них и в том, какая партия и чего хочет добиться
для народа в Учредительном собрании, о надеждах на
которое говорили все ораторы и депутатов в кото­
рое предстояло скоро всенародно избрать тайным
>
115
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
116
голосованием. Все говорили о том, что Учредительное со­
брание начнет работу в Петрограде осенью 1917 года.
Однако на собраниях можно было понять, что учитель Ба­
сов и крестьянин Рязанов У.Ф. являются, по всей вероят­
ности, социал-революционерами и уговаривают кресть­
ян поддерживать партию соцреволюционеров, так как по
их словам выходило, что эта партия крестьянская. «Партия
социал-революционеров борется за права крестьян!» Не­
даром же она имеет такой девиз: «В борьбе обретешь ты
право свое»,- говорили местные эсеры, убеждая кресть­
ян поддерживать эту партию.
Часто выступали на собраниях и митингах другие ора­
торы, особенно солдаты-фронтовики, прибывающие
с фронтов по ранениям. Навсегда запомнило население
волости пламенного оратора большевика Кузнецова Ива­
на Андреевича - питерского рабочего, выходца из крестьян-бедняков д. Денисовской. Известны были и фрон­
товики Кичигин Павел и Шабанов Сева - крестьянские
парни села Спас.
Все они высказывались за правильность линии в ра­
боте социал-демократов-большевиков (эсдеков)... Толь­
ко эта партия приведет нас к победе над буржуазией,
только она действительно защищает полностью интере­
сы рабочих и крестьян. Только эта партия борется за мир
во всем мире, за мировую революцию, за передачу зем­
ли крестьянам, а фабрик рабочим. На ее знамени напи­
сан самый боевой лозунг: «Пролетарии всех стран, со­
единяйтесь!»
Вотте главные мысли, которые передавали очень до­
ходчиво крестьянам указанные выше большевистские
ораторы.
Митинги и сходы на селе давали большой толчок к про­
буждению сознания крестьянских масс. Крестьяне стали
понимать, что в условиях нового режима им надо всемер­
но добиваться осуществления прав на землю, передел ко­
торой все еще задерживался новой властью. А эта новая
власть и в уезде, и в волости пока что послушно проводила
в жизнь распоряжения и политику Временного правитель­
ства, очень далекие от защиты интересов крестьян.
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
В начале лета 1917 года по указаниям свыше в воло­
сти на сельских сходах были избраны гласные в волост­
ное земство, а после выборов состоялся волостной зем­
ский съезд, который вместо волостного исполнительно­
го комитета избрал волостную земскую управу (в составе
15 человек). Вся земская управа состояла из зажиточных
и даже богатых крестьян и торговцев (Кузнецов Диомид
Ефимович из Харовска, Ульяновский А .К из Салтыкове кой, Попов из Целковской и другие). Председателем во­
лостной управы тайным голосованием (шарами, опуска­
емыми в закрытый ящик, разделенный на две половины
«за» и «против») был избран Рязанов Ульян Федорович, ра­
нее уже упоминаемый. Управа была создана для видимо­
сти демократического самоуправления. На самом ж е деле
управа не проявила заботы о защите интересов своих из­
бирателей.
Если управа и собиралась изредка на свои чинно-тор­
жественные заседания в зале бывшего волостного суда
за длинным столом, покрытым зеленым сукном, то воп­
росами, относящимися к удовлетворению требований
крестьян по землеустройству, не занималась, а обсужда­
ла и решала вопросы подготовки к выборам депутатов
в Учредительное собрание и проведения новых налого­
вых обложений населения на нужды волости - и только.
Все злободневные вопросы управа обходила молчани­
ем. Да она и не могла иначе, так как основным лозунгом
того времени было: «Война до победного конца», «Реше­
ние вопросов о земле - Учредительному собранию», «Из­
брать в Учредительное собрание достойных представи­
телей народа!» (видите, не представителей трудового кре­
стьянства, а народа!)
Больше всего внимания уделялось подготовке к вы­
борам в Учредительное собрание. Учителя сельских школ
ходили по деревням и по поручению земскойуправы вно­
сили в списки избирателей, а затем уже в волостной уп­
раве специально подобранные переписчики из писарей
и учителей с каллиграфическим почерком переписыва­
ли списки избирателей в алфавитном порядке (этомууделялось какое-то особо важное значение).
117
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
•-дК:
118
Одновременно на сходах в деревнях объявлялся для
сведения избирателей состав кандидатов в депутаты Уч­
редительного собрания, т.е. списки кандидатов, выстав­
ленных от каждой политической партии по Вологодской
губернии. В списке кандидатов от партии с-p (правых) зна­
чилась и фамилия Басова М.Н.
Все лето 1917 года в прихожей и приемной земской
управы было оживленно. Посетителей ежедневно было
много: солдатки и старики-родители солдат-фронтови­
ков приходили за десятки верст за получением пособия,
которое по ведомостям, отпечатанным на машинке вуезде, выдавал казначей волостной земской управы бывший
торговец Кузнецов Д.Е.
В прихожей всегда было много любителей послушать
газетные новости. Но привычного чтеца Ивана Иванови­
ча к этому времени уже не стало (внезапно скончался).
Вместо него в прихожей земской управы стал появляться
Александр Иванович Кичигин, приехавший из Петербур­
га вскоре после свержения самодержавия. Говорили, что
он служил в Питере в сыскном отделении жандармского
управления сыщиком и сбежал оттуда в родную дерев­
ню. Туг безопаснее, так как никто не сможет точно ска­
зать, чем он занимался в Питере, а на лбу ведь не написа­
но. Одевался он, как и все питеряки, в городской костюм
с серебряной позолоченной цепочкой карманных часов
на жилете, всегда бритый, причесанный, с небольшими
подстриженными усами, в круглой фетровой шляпе (ко­
телке), с перстнями на правой руке и всегда с облегчен­
ной металлической тростью. Вот портрет этого чинуши
из столицы. Заходил он в волостную управу ежедневно,
чтобы «понюхать, чем пахнет из Петрограда» и чтобы при­
способиться к новой жизни среди крестьян, уж е рево­
люционно настроенных, да почитать посетителям вслух
газету с новостями из столицы и с фронтов действующей
армии. А если в прихожей никого не было, Кичигин пред­
лагал сторожу-уборщику управы старичку Резанову, тоже
давнишнему питеряку, сыграть в картишхи (в «дурачка» или
в «очко» с копеечными ставками). Показывались в центре
волости и другие сбежавшие из столицы j других горо-
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
дов России царские чинуши. Из их среды можно назвать
Машьянова - тоже петербургского сыщика, кстати ска­
зать, и одет Машьянов был в типичную сыскную одежду:
длинное легкое черное пальто, на голове котелок, на носу
темные очки, в руке трость, на лице маленькая борода
и стриженые усики. Ходил он медленно, оглядываясь и
прислушиваясь к разговорам окружающих. А в деревню
Мадовицы приехал из Тифлиса Вячеславов Всеволод Сте­
панович, плотно сложенный выхоленный человек среднихлет, бритый, без усов, отменно одетый вхороший пид­
жачный костюм. Это был бывший письмоводитель канце­
лярии Кавказского наместника царя - великого князя Ни­
колая Николаевича. Вячеславов сбежал из Тифлиса вес­
ной 1917 года вместе с женой-грузинкой, так как грузи­
ны, руководимые буржуазными националистами, стали
устанавливать свои порядки и им бывших царских чинов­
ников не требовалось. Следует, однако, отдать справед­
ливость тому, что Вячеславов сразу ж е перешел на сто­
рону народа и предложил в волости свои услуги.
73. «Одевался он в городской костюм
с серебряной цепочкой кар. данных часов»
J r'
119
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
Приехал из Питера и профессор-археолог Едемский
Михаил Борисович1, который сразу ж е засел в деревне
у братьев и занял выжидательную позицию, не принимал
участия в сходах и собраниях и лишь иногда показывался
наулицахд. Мадовицы. В общем, деревни волости попол­
нялись людьми извне, видавшими виды и слыхавшими
0 больших событиях в городах и на фронтах действую­
щей армии. От них население волости узнало много та­
кого, что не могло не способствовать приобщению гра­
мотного населения волости, и в первую очередь - моло­
дежи, к политической жизни.
От больших и важных событий, происходивших
в стране (волости) после свержения самодержавия, мо­
лодежь села (как учащиеся ВНУ, так и грамотная кресть­
янская) не была в стороне. Она всей своей молодой
кипучестью рвалась к познанию, усвоению всего проис­
ходящего вокруг.
Если говорить об учащейся молодежи в возрасте
15 лет и старше, то она уже из прочитанных произведе­
ний Толстого и Некрасова, Салтыкова-Щедрина и Досто­
евского, Пушкина и Лермонтова, Белинского и Добролю­
бова и других писателей знала о декабристах и народо­
вольцах, о политкаторжанах и политических ссыльных,
о кандальном звоне на дорогах Сибири и о революции
1905 года.
Поэтому и свержение самодержавия в феврале
1917 года молодежь восприняла как должное, неизбеж­
ное и желанное событие, и многие из юношей тянулись
к политической жизни.
Разве возможно удержаться от слов восхищения
в адрес некоторых крестьянских парней, показавших себя
политически грамотными в стенах Спасского ВНУ еще
в начале войны 1914 года. Вот Вася Невзоров, например.
В 1914-1915 учебном году он закончил ВНУ с отличием
по всем предметам, за исключением Закона божьего.
1Михаил Борисович Едемский (1870-1933 гг.) - один из крупней­
ших краеведов начала XX века, автор нескольких десятков научных
статей и книг по этнографии бассейна реки Кс ,шеньги. Оставил бо­
гатый этнографический фотоархив (сост.).
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
По этой ненавистной ему дисциплине он на протяжении
всего курса учения имел «тройки». И только «тройки» - ни
больше ни меньше. Лучших оценок по Закону божьему
он не мог иметь, так как уроков по нему не готовил (счи­
тая это излишним), а в классе всегда мог устно изложить
знание сей «науки» на «тройку». За хорошие знания, за
остротуума, за находчивость и товарищескую доброту все
Васю любили: и учителя, и ученики класса. Только батюшка
Преображенский его недолюбливал, но придираться
к нему не было оснований. Вася вырос физически здоро­
вым, рослым и крепким юношей, смелым и решительным.
Кто бы другой из учеников класса ВНУ посмел зада­
вать учителям «недозволенные» вопросы или вступать
в споры с батюшкой по вопросам вероисповедания?! Никто! Это было тогда слишком рискованно. А вот Вася
посмел. На уроках попа Преображенского по поводу
того, что он мог бы знать Закон божий на «отлично», Вася
Невзоров, глядя прямо в глаза батюшке, с язвительной
улыбкой на своем веснушчатом лице, ответил: «Я, батюш­
ка, не хочу знать никаких законов, кроме законов есте­
ствоведения как законов жизни на земле. Ни бога, ни ан­
гелов, ни сатаны, ни бесов мне не надо. Проживу без них!»
На уроках по истории России учительнице С.И. Кра­
сильниковой нередко задавал такие вопросы, которые не
только вызывали смущение, но и ставили ее в неловкое
положение перед классом. Например, при разборе на
уроке причин, побудивших царя Александра Второго-освободителя провести реформу по освобождению крес­
тьян от крепостной зависимости, Вася спрашивал: «А не
лучше ли было освободить не крестьян от работы, а по­
мещиков от крестьян и от всей земли, передав последнюю
целиком крестьянам?» А когда на уроках истории затра­
гивался государственный строй Северной Америки
и Франции, Вася спрашивал учительницу: «Софья Иванов­
на, как Вы думаете, скоро у нас в России будет республи­
канский строй?» (Попробуй-ка, любезный учитель, дать
правильный ответученику из крестьян!) Следует сказать, что
Невзоров в церковь не ходил, на исповеди - тоже. От цер­
ковных репрессий и исключения из ВНУ его спасало от­
личное знание наук и хорошая дисциплина в училище.
121
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
Ш
'
122
Онувлекался произведениями революционных писателейдемократов, а Добролюбова (особенно его критические
статьи) читал вслух своим товарищам на переменах. Было
слышно, что Невзоров после Октябрьской социалистичес­
кой революции сумел получить высшее техническое
образование и работал до Отечественной войны на
одном из крупных заводов Урала. Да и не могло быть
иначе!
Крестьянские парни Путинский Афанасий (с Мини)
и Кичигин Евстафий (изТюребери) были под стать Невзо­
рову. Учились они в ВНУ тоже отлично. Увлекались чте­
нием «недозволенного», не любили ходить в церковь, но
были несколько скромнее Невзорова и боялись откры­
той полемики с учителями, так как перед ними, как и пе­
ред другими крестьянскими парнями, стояла труднораз­
решимая проблема: куда поступить учиться после окон­
чания ВНУ? Кем быть, чтобы суметь обеспечить себя
в жизни? Пришлось им начало своей жизни посвятить ра­
боте в почтовом ведомстве. В 1920 году оба они стали
коммунистами.
Из числа многих славных мальчишек и девчонок,
учившихся в ВНУ в 1916-1917 учебном году, хочется
особо сказать о некоторых из них.
И первое слово, как о лучшем, об Андрюше Попове.
Дюшко, как называли его дружки и одноклассники, ро­
дился и жил в д. Салтыковской, входящей в состав села
Спас. Отец Андрюши - Федор Попов, черноватый и смуг­
лый с густой бородкой и такими же бровями, был похож
на цыгана. Хозяйство имел небогатое, еле-еле вылезшее
из бедняцких. Был ли он религиозным или просто так из
приличия и по привычке, но Федор Попов не пропускал
ни одной службы в церкви по воскресным и празднич­
ным дням. Мало того, он был выделяющимся среди дру­
гих православных кречтьян и помогал церковному старо­
сте обходить молящихсяЪ<ором денежных пожертвова­
ний «на одоление супостатов», «увечным и раненым», «на
благолепие храма» и т.п. Посещения церкви Федор По­
пов требовал и от своего сына. Тут ослушания отца не
могло быть, и Дюшко ходил в церковь и даже нередко
читал на клиросе «часы по псалтырю» и подпевал церков-
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
ному хору, но скромным поведением в церкви не отли­
чался: любил пошалить среди учеников, стоящих в церк­
ви на молитве, строил разные гримасы и передразнивал
церковнослужителей.
Несмотря на склонность к шалостям и озорству, в ВНУ
Дюшко учился только на «хорошо» и «отлично». А своей
смекалкой в изобретении игр во время перемен завое­
вал симпатию буквально всех мальчишек и девчонок
вторых-третьих классов.
В первые годы империалистической войны Дюшко
во время перемен организовывал игры-сражения рус­
ских с немцами врукопашную или поединки библейс­
ких Голиафа и царя Давида, и, наконец, рукопашные по­
единки германского кайзера Вильгельма Второго с рус­
ским императором Николаем Вторым. И характерно,
что эти сраж ения и поединки Д ю ш ко заканчивал
в пользу «немцев». Очевидно, тут сказывались вести
с фронтов об отступлении русских войск. Пожалуй,
в эти игры, хотя и незамысловатые, Дюшко вкладывал
политический смысл, так как он всегда с жадностью
читал газеты.
После свержения самодержавия весной 1917 года
обстановка в ВНУ заметно изменилась. При такой осо­
бой настороженности учителя стали вслух разговаривать
о свободе, о предстоящем Учредительном собрании
и предполагаемых переменах в деле народного образо­
вания, о доступности для молодежи деревень высших
школ и т.п. Молодежь ВНУ почувствовала себя повзрос­
левшей. Это ж е почувствовал и Дюшко Попов. Он закан­
чивал ВНУ и к^меревался к осени 1917 года поступить
в Тотемскую учТ^К^ьскую семинарию.
Новые веяния «свободы» и не совсем еще осознанные
слова «равенство и братство» толкали учащихся на более
смелые отношения с учителями. Они уже не стеснялись
задавать вопросы на волнующие их темы, события и явле­
ния. А Дюшко вместе с некоторыми другими однокласс­
никами (Бугаевым Е., Путинским Д.) стали смелее высмеи­
вать церковнослужителей, организовывая шутовские ко­
медийные представления церковных служб хоровым
озорным пением на переменах в училище. Вроде такого:
123
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
Дьякон (провозглашает):
«Отец благочинный прогулял тулуп овчинный и ножик
перочинный! Удивительно!»
Хор (поет на мотив церковного «Господи, помилуй»):
«Удивительно! Удивительно! Удивительно!»
Кроме того, стали организовывать на переменах хо­
ровое пение (ранее недозволенное в стенах ВНУ) студен­
ческих песен, таких, например, как «Исаакий святой», ко­
торая начинается словами:
«Там, где Крюков-канал
И Фонтанка-река
Рассыпным серебром разливаются...»
В церковь учащиеся организованно (колонной) уже
не ходили. Мало того, что все учащиеся старших классов
не боялись высмеивать духовенство, передавая вслух рас­
пространившиеся анекдоты о святом старце Гришке Рас­
путине, который «прощал и разрешал все грехи» княжнам
и царицыным фрейлинам в их будуарах...
Это между прочим... А если говорить по-серьезному,
то несмотря на отрицательное отношение почти всех учи­
телей ВНУ к приобщению учащихся к политике, многие
ученики старших классов - Андрей Попов, Иван Худяков,
Николай Худяков, Владимир и Евграфий Бугаевы, Евгений
Юшманов и другие - нередко были участниками митин­
гов и сходов крестьян в селе, которые проводились в по­
мещении ВНУ. И прислушивались к речам ораторов, как
ме^^чь1х сторонников социал-революционеров, так
и социЭуг-фронтовиков, именовавших себя эсдекамиболыиевиками, где, кроме часто упоминавшегося имени
Керенского, как-то по-особому стало все чаще и чаще
звучать имя Ульянова-Ленина - лидера социал-демократов большевиков. А последователи эсдеков все шире
и смелее стали агитировать за необходимость передела
земель, за сокращение налогов, за отдачу голосов при вы­
борах депутатов в Учредительное собрание эсдекам.
Конечно, не все речи ораторов были понятны учащей­
ся молодежи, и вот все это непонятное и тянуло ее к по­
знанию смысла политики и борьбы политических партий
в период подготовки к выборам в Учредительное собрание.
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
Тяга эта была не только у юношей. Не отставали от них и
девушки, среди которых своей серьезностью, собранно­
стью и тягой к всесторонним знаниям выделялись кресть­
янские девушки Попова Юля и Машьянова Валя, готовив­
шиеся к продолжению образования и посвящению себя
благородному служению трудовому народу. Одной из этих
девушек, Юле Поповой, суждено было быть первой (из
всех девушек волости) комсомолкой в г. Тотьме, а первым
комсомольцем из Спасской волости стал Андрюша Попов.
Слова здравицы «Да здравствует свобода, равенство
и братство!», часто провозглашаемые на митингах, про­
тиворечили по своему смыслу действительности. Эту про­
тиворечивость сознавали и крестьяне, и учащаяся моло­
дежь. Да и как было этого не понять, если крестьянину при
объявленной свободе не давали свободно выступать на
собраниях с требованиями перед властями немедленно
разделить землю.
74. Крестьянские
парни пред­
революционных лет
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
О каком ж е равенстве граждан можно было говорить,
если богачи и торговцы по-прежнему выжимали у серед­
няков и бедняков-крестьян последние гроши за соль, ке­
росин, мыло, гвозди, не говоря уж е о ситцах, которые
вообще стали недоступными для крестьян?! О каком брат­
стве можно было думать, если рядом с купцом, наживаю­
щим огромные барыши за счет труда крестьянина и ра­
бочего, прозябал на свете батрак и бедняк, не имеющий
ни гроша в кармане?!
Но как бы ощутимы ни были все эти парадоксы жиз­
ни при объявленной свободе, а жизнь без царя откры­
вала широкие горизонты к достижению лучшей жизни
для всех, нужно было только встать на путь, который ука­
зывала партия большевиков. И у молодежи, окончившей
в июне 1917 года Спасское высшее начальное учили­
ще, появились не только надежды, но и возможности
учиться дальше. Был объявлен прием учащихся в учеб­
ные заведения г. Тотьмы. М ожно было поехать учиться
в Петроград.
Приближались выборы в Учредительное собрание.
Они Временным правительством были назначены на но­
ябрь 1917 года, а с подготовкой к ним у волостной земс­
кой управы дело не ладилось.
Лето 1917 года выдалось засушливым, и виды наурожай не обещали ничего хорошего. Настроение крестьян
было подавленное, тем более что из обеих столиц и из
действующей армии поступали грустные вести о недостат­
ке продовольствия, товаров первой необходимости
с каждым днем в продаже становилось все меньше
и меньше, а купцы и мелкие торговцы в вопросах повы­
шения цен стали еще наглее. Население в своем боль­
шинстве было недовольно новой властью и выражало
сомнение в том, что Учредительное собрание принесет
трудовому народу облегчение. Все это влияло на ход под­
готовки к выборам. Консервативные группы крестьян,
состоящие в религиозных сектах (старообрядцы), бойко­
тировали составление списков избирателей, протестуя
против внесения в них имен и фамилий: «Истинные хрис­
тиане не могут быть в одном списке с «мирскими
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
людьми»,- заявляли сектанты. Несмотря на такие протесты,
старообрядцев вносили в избирательные списки,усугубляя
этим недовольство крестьян новорежимной властью.
Всем сельским жителям, кто в какой-либо мере инте­
ресовался положением в стране и на фронтах и был хоть
немного знаком с политической жизнью в Петрограде, были
известны печальные факты трагических неудач всеобщего
наступления наших войск по всему фронту, затеянного
Временным правительством Керенского в июне
1917 года. Населению деревень было известно и о том, что
эсдеки-большевики во главе с Лениным добиваются пре­
кращения войны, заключения мира без аннексий и контри­
буций и передачи всей земли крестьянам, что манифеста­
ции рабочих Петрограда, проводившиеся подлозунгом «Вся
власть Советам!», были расстреляны Временным правитель­
ством... И хоть старались в своих речах местные эсеры Ба­
сов, Попов и Резанов истолковать волнения петроградс­
ких рабочих как результат антиправительственной
деятельности большевиков, стремящихся к незаконному
захвату власти, сомнения сознательного населения
75. Кокшеньгские
крестьяне
перед революцией
1917 года
Т а ' ! ' Г А Д 1э 6 - Я . ± У ± (
ZOO.
волости в правоте дела Временного правительства усили вались.
Наступившая страда на крестьянских полях полнос­
тью подтверждала опасения хлеборобов в неурожайности зерновых культур.
С наступлением ж е осени положение многих крес­
тьянских хозяйств усугублялось еще и тем, что по объяв­
ленной военными властями мобилизации было взято в ар­
мейские обозы значительное количество лошадей.
В течение нескольких дней военно-отборочная ко­
миссия на улице против волостной управы производила
осмотр крестьянских лошадей, годных для обозов армии.
Было грустно наблюдать, когда перед комиссией кресть­
янскую лошадь объявляли годной для армии.
Владелец лошади крестьянин-середняк расставался
навсегда со своей «кормилицей». Он тут уж не мог удер­
жаться от слез, плакал как ребенок, проклинал и войну,
и свою горемычную долю крестьянскую. Да это и понят­
но было, ибо за деньги, что давали крестьянину за моби­
лизованную лошадь, он не мог тогда купить и телушки.
Такая мобилизация лошадей наглядно подтверждала
неудачи наступления нашей армии на фронтах против
немецких войск. О б усиливающемся неблагополучии на
фронтах говорил также с каждым днем все увеличиваю­
щийся поток с фронтов раненых и больных солдат «до
выздоровления». Стали почему-то прибывать в село и во­
енные чины. Так, в октябре прибыл из армии к своему отцу,
священнику Преображенскому, только что «испеченный»
в Петрограде прапорщик Георгий Преображенский в но­
венькой офицерской форме, с блестящими золотыми
погонами, со звонкими легкими шпорами на высоких, на­
чищенных до блеска сапогах и новенькой шашкой, при­
цепленной на поясе.
Появление в селе первого после свержения царя офи­
цера Русской армии возбудило немалый интерес к его осо­
бе не только среди населения вообще, но и среди дере­
венских парней, не служивших в армии. Тем более, что по­
повича Георгия Преображенского все хорошо знали
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
76.
Вернулся
Преображенский (?)
еще маленьким школьником, а затем и семинаристом ду­
ховной семинарии. Георгий был высокого роста, стройный
и веселый молодой человек. В его довоенном прошлом
был выдающийся случай, когда он со студентами во время
рождественских каникул организовал постановку спектак­
ля в помещении ВНУ с благотворительной целью - «на ра­
неных». Была поставлена музыкальная комедия «Иванов Па­
вел». Это был первый спектакль в селе за весь период его
существования. Вся учащаяся молодежь была в восторге
от этого спектакля. И, пожалуй, именно он возбудилу меня
стремление к участию в сельских спектаклях во что бы то
ни стало. Удалось ли мне это? Да, удалось, только нескоро.
Вслед за прапорщиком Преображенским (правда, не­
сколько позже) появился в волостной управе, непосред­
ственно в кабинете председателя управы Резанова У.Ф.,
другой военный чин - зауряд-чиновник военного време­
ни Третьяков Яков Алексеевич. Он приехал тоже из
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
130
Петрограда к семье, в д. Костенскую, что в версте от по­
госта. К Резанову он зашел сразу потому, что они вместе с
ним когда-то служили писцами и помощниками волост­
ного писаря, а теперь оба оказались единомышленника­
ми. Оба склонны поддерживать политику эсеров и Вре­
менного правительства.
Зауряд-чиновник военного времени Третьяков ярко
выделялся в толпе крестьян во время митингов у волост­
ной управы. На нем была темно-синяя офицерская ши­
нель с широкими погонами и высокая офицерская мехо­
вая папаха. Третьяков оказался неплохим оратором.
Он горячо выступил перед крестьянами с речью на давно
избитую тему поддержки войны до победного конца.
Однако он сам не изъявил больше желания возвратиться
в тот военный штаб, из которого приехал на побывку
в блестящей форме офицера, а весь свой патриотичес­
кий пыл отдавал позже делу проведения в волости выбо­
ров в Учредительное собрание.
С наступлением устойчивых осенних заморозков за­
кончилась, наконец, подготовка в волости к выборам
в Учредительное собрание.
Списки избирателей были уж е переписаны начисто
на специальных типографских линованных листах и сда­
ны на хранение в «казенный» денежный ящик, окован­
ный железом и постоянно закрывающийся двумя боль­
шими висячими замками и опечатываемый сургучными
печатями.
В эти ж е дни «золотой осени» (октябрь) в моей жизни
произошло незабываемое событие: я был зачислен
в штат писцов волостной земской управы, и мне с начала
бюджетного года было определено месячное жалованье
в сумме 3 руб. С какой неописуемой радостью я получил
впервые в своей жизни самостоятельно заработанное
жалованье! Мне помнится, что в день получки я немедля
побежал домой за 10 верст к родителям и торжественно
отдал отцу эти 3 рубля. Мои родители были тоже очень
довольны. В те дни мне казалось, что жалованье я стал по­
лучать благодаря тому, что не стало царя, и все мы живем
не при «старом», а при «новом» режиме.
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
Кстати, и фраза «новый режим» за восемь месяцев без
царя у деревенского населения стала привычной. И вся­
кий, вступая в контакт друг с другом по общественным
делам, при выражении недовольства каким-либо непра­
вильным действием уж обязательно скажет: «Это вам не
старый режим, а новый!» А вместо веками существовав­
шего обращения «господин», «госпожа» стало прививать­
ся новорежимное «гражданин», «гражданка». И если ктолибо по привычке сказал соседу «господин Иванов», то
последний тотчас сделает замечание: «Господа были толь­
ко при старом режиме, а теперь я гражданин».
Эти новшества в обращении одного с другим (осо­
бенно на собраниях) нередко доводили до курьезов; но­
вое обращение «гражданин» произносилось в союзе со
старым «господин»: «Господин-гражданин Кузнецов пра­
вильно сказал... или, наоборот, сначала произносилось
«гражданин», а затем тут ж е добавлялось «господин». Го­
ворили, что только в армии слово «господин» сохрани­
лось при обращении к офицерам и генералам «ваше бла­
городие», «ваше превосходительство». Вообще-то за во­
семь месяцев без царя при «свободе, равенстве и брат­
стве» в традициях и в быту деревенского населения про­
изошло немного изменений. Несколько заметными ста­
ли изменения в государственных официальных порядках:
не стало никаких царских чиновников, исчезли титулы, го­
сударственный герб - двуглавый орел - снял с себя ко­
рону и выпустил из когтей царские «державу» и «скипетр»,
вместо царских портретов красовались портреты Керен­
ского. Да еще попы перестали молиться за царя и членов
царской семьи, а молились вместо них «о власть предер­
жащей», вот, пожалуй, и все перемены.
Зато война до победного конца и «свобода» Керенс­
кого с каждым месяцем умножали в деревнях число вдов
и сирот, калек-инвалидов и нищих, возрастала нужда, ох­
ватившая поголовно все бедняцкие и середняцкие хозяй­
ства Очевидно, «Заем свободы», выпущенный Временным
правительством и распространенный летом 1917 го­
да среди купцов, торговцев, деревенских кулаков, не
131
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
исправил экономического положения в свободной Рос­
сии. Вместо улучшения положения с продовольствием
осенью оно значительно ухудшилось. В этом сказались со­
кращение посевов на полях в течение трех лет войны, не­
урожайное лето 1917 года. Излишков хлеба не только
не было, но его не хватало семьям самих хлеборобов.
Бедняки и многие середняки уже не сводили концы с кон­
цами. Вслед за городскими рабочими начали голодать и
крестьяне. Сковал деревню и товарный голод. Спасские
купцы и торговцы уже не завозили в деревни необходи­
мые товары и, в первую очередь, соль, спички, мыло, ке­
росин. Да и денег у крестьян не было, а если у кого-либо
и оказывались сбережения «керенок», то, к несчастью
накопившего, эти «керенки» так обесценивались, что ку­
пить на них можно было чрезвычайно мало.
Все тревожнее были вести с фронтов затянувшейся
войны; немцы теснили наши войска от границы вглубь
страны, армия голодала, не хватало винтовок и боепри­
пасов, наряду с братаниями в окопах, солдаты покидали
линию фронта и дезертировали. Недовольство затянув­
шейся войной росло всюду.
В глубокую осень 1917 года каждый мыслящий че­
ловек ждал назревавших необыкновенных событий.
И если говорить о жителях села Спас-на-Кокшеньге, ожи­
давших тоже чего-то важного, то вряд ли кто-либо ожи­
дал, что так неожиданно и так сразу, как гром средь ясно­
го неба, грянет это великое, звучное: «Товарищи! Сверши­
лась пролетарская революция: вся власть теперь в руках
рабочего класса и трудового крестьянства!»
М ожет быть, точно так, а, возможно, несколько ина­
че сообщил нам приехавший с почтой в нашу волостную
земскую управу все тот ж е знакомый нам почтальон Се­
ребров М.М. 1 ноября 1917 года по ст. ст. в 12 часов дня.
Ура! Ура!- закричали мы, писцы в канцелярии упра­
вы (я и Евгений Чугреев, молодой парень, инвалид войны),
сами не осознав еще глубоко, что же именно произошло
в Петрограде, но хорошо поняв, что власть уже перемени­
лась. Одно в тот моментясно поняли мы, что нашему председателю волостной управы Ульяну Федоровичу Ре­
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
занову не понравилась привезенная почтальоном весть,
так как, когда мы крикнули «ура», Ульян Федорович оки­
нул нас очень грозным взглядом, да и лицо его стало по­
крываться то легкой бледностью, то багроветь румянцем.
Он быстро схватил в свои дрожащие руки газету «Извес­
тия Центрального исполнительного комитета и Петрог­
радского Совета рабочих и солдатских депутатов», а так­
же большие печатные листы, которые вынул из кипы Се­
ребров, сел за стол секретаря управы и начал углубленно
читать необычайные новости.
В то же время Евлаша Чугреев, я и Федя Акулов, при­
бежавший к нам за почтой для лесничества, стали вслух
читать воззвание военно-революционного Комитета при
Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов
от 25 октября 1917 года.
Затем, перебивая друг друга, мы тоже вслух читали
напечатанные на больших листах с одной стороны при­
нятые на заседании Всероссийского съезда Советов ра­
бочих, солдатских и крестьянских депутатов 26 октября
1917 года «Декрет о мире», «Декрет о земле».
Догадавшись, что большое количество листков с дек­
ретами о мире и о земле прислано уж е новой властью
рабочих и крестьян и именно для того, чтобы распрост­
ранить их для ознакомления среди крестьянского насе­
ления, мы немедленно расклеили эти декреты на доске
объявлений у волостной управы, на входных дверях, на
заборе ВНУ и на дверях лавки потребительской коопе­
рации. А Евгений Чугреев занялся раздачей листков с дек­
ретами и газеты «Известия» всем, кто пришел из деревень
за почтой.
Таким образом, радостная весть о новой, нашей, ра­
боче-крестьянской власти, о мире, о земле молниенос­
но разнеслась по всем деревням самой большой на реке
Кокшеньге Спасской волости.
По несколько раз перечитывали эти необыкновенно
приятные новости в газетах грамотные мужики, собира­
ясь в избах, а парни и подростки-мальчишки на вечерин­
ках-посиделках. И всем казались они очень понятными
и близкими.
ТЕТРАДЬ 2-я. 1917 год.
134
Наши друзья в избе Федора Чертова - Вася Кокорин,
Тимоша Чертов и Дема Путинский, прочитав принесен­
ные мною листки об образовании Советской власти
и с декретами о мире и о земле, весело, в один голос за­
явили: «Ну, теперь мы заживем, ребята! Всем богачам при­
шел конец!»
С этого дня неимоверно возрос у населения интерес
к большевистским газетам «Правда» и «Известия», кото­
рые поступали с каждой почтой большими кипами и бес­
платно рассылались по деревням. Всюду и везде любов­
но произносилось имя Владимира Ильича Ульянова-Ле­
нина, возглавляющего новое рабоче-крестьянское пра­
вительство России - Совет народных комиссаров. С каж­
дым днем возрастал среди крестьян авторитет партии
большевиков. Озабоченный внезапно свалившимся
на голову «большевистским переворотом» в Петрограде,
наш председатель волостной управы Резанов У.Ф. не стал
ожидать указан ий и решил еще раз созвать заседание зем­
ской управы. На другой же день по получении известий
об образовании в Петрограде Совета народных комис­
саров он разослал с нарочными повестки всем гласным
управы, заседание которой и провел вечером при закры­
тых дверях. Какие вопросы обсуждались на этом после­
днем заседании волостного земства, так никто и не узнал.
Неделю спустя приехал в село уполномоченный от
Тотемского уездного ревкома большевик Носырев Иван
Иванович с несколькими агитаторами, которые, проведя
совещание в волостной управе, немедленно разъехались
по деревням и провели там на собраниях выборы сельс­
ких Советов депутатов и одновременно выборы депута­
тов (делегатов) на первый волостной съезд Советов, ко­
торый через несколько дней (во второй половине нояб­
ря 1917 года) и состоялся в помещении ВНУ.
Волостной съезд избрал исполнительный комитет
Спасского волостного Совета рабочих и крестьянских
депутатов и несколько делегатов на первый уездный съезд
Советов.
Так былаустановлена Советская власть в Спасской во­
лости Тотемского уезда.
Заключение
емуары Д.М. Силинского не завершаются
1917 годом. Тема нашей публикации имеет
достаточно четкие хронологические грани­
цы. Поэтому значительная часть записок остается неиз­
данной. В целом изложение в мемуарах послереволюци­
онных событий, скованное рамками идеологии развито­
го социализма, утратило индивидуальность, присущую
первой части. Появляется огромное количество второсте­
пенных автобиографических деталей, краеведческий ин­
терес рукописи неизмеримо снижается. И все ж е было
бы неправильно опустить те места неопубликованных
мемуаров, которые непосредственно дополняют нашу
основную тему.
К 191 7 году на погосте остались соединенные меж­
ду собой два каменных храма. После революции, как
и тысячи храмов, Спасские были закрыты. Д.М. Силинский пишет: «Партийной и комсомольской организациям
села пришлось долго и настойчиво поработать среди кре­
стьян, чтобы осуществить закрытие церкви. Это важней­
шее мероприятие проведено с успехом еще в первые
годы существования колхозов. Попы были высланы за
пределы района. С организацией в селе МТС церковь
была перестроена под машинно-тракторные мастерские.
Бывшее здание церкви приспособлено к тому, чтобы слу­
жить на благо трудовому колхозному крестьянству... От­
радно заметить, что, несмотря на некоторое ущемление
красивости общего вида погоста, очаг мракобесия и оду­
рачивания крестьянского населения, церковь Преобра­
жения Спаса давно уж е закрыта». Вот так, ни убавить, ни
прибавить.
В столь же революционных формах изменяется в ме­
муарах Д.М. Силинского традиционный быт. Главная дви­
жущая сила здесь - комсомольцы двадцатых годов. Сло­
во автору мемуаров: «Комсомольцы стали вести беспо­
щадную борьбу со всем старорежимным, старомодным
М
135
ЗАКЛЮ ЧЕНИЕ
77. Молодежь
1920-х годов
в быту. Комсомольцы смело критиковали, если кто-либо
сохранил в обращении старое - «сударь, сударыня, ба­
рышня» и т.д. Ох и досталось ж е от нашей комсомолии
поповнам и другим интеллигентствующим девицам и ки­
сейным барышням, если они появлялись в обществе мо­
лодежи в старомодных платьях или шляпках, с накрашен­
ными губами или щечками, бровями и ресничками - в та­
ком виде, который не гармонировал всему новорожден­
ному, простому, советскому...
Неторопливо, но напористо вели комсомольцы борь­
бу с домостроевщиной в обычаях, обрядах, традициях,
смело высмеивали средневековое крепостничество
в бракосочетании молодых людей. С обычаем закрывания
платком и самобичевания невесты во время свадьбы ком­
сомольцы боролись открыто и настойчиво. Бытовал в ста­
рой деревне до революции такой древний обычай: сосва­
танной невесте в тот момент, когда родители давали свату
согласие на замужество дочери, подруга-девушка
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
навязывала на шею головной платок так, чтобы им можно
было закрыть лицо. И сразу ж е невеста начинала слезно
причитать: «Ох-ти мне, да и тошнешенько, да как меня-то,
молодешеньку, выдают замуж за немилого...» При встре­
че входящих в комнату подруг, родственников и соседей
невеста, закрытая платком, громко причитая, бросалась
к ногам встречаемого, падая на колена и сильно ударяясь
о пол руками. Это называлось «хрястаньем». Действитель­
но, если девушка не особо крепкая телосложением, то
за время свадьбы, которая тянулась обычно целую неде­
лю, так «нахрястается», что после свадьбы у нее долго бо­
лят опухшие кисти рук.
Борьба с этим изуверским обычаем была успешной.
Свадьбы в селе в 1922 и последующие годы проводились
без закрывания невесты платком. Браки без любви, тем
более принудительные, исчезли.
В двадцатых годах на смену старому быту шел уже тор­
ной дорогой наш новый советский быт. И в этом есть боль­
шая заслуга тогдашних комсомольцев».
Заканчивая повествование о борьбе с остатками пре­
жней жизни, ДМ. Силинский пишет: «Старомодные русские
сарафаны и мужские вышитые косоворотки-рубахи мож­
но увидеть только на сцене сельского клуба; соху, борону, с
деревянными зубьями, серп и цеп - в музее. Прялка, вере­
тено, мотовила и ручные ткацкие станки, изнурявшие рань­
ше всех девушек-крестьянок в труде по изготовлению хол­
ста и полотен для одежды - давным-давно забыты».
Уже потом, спустя почти два поколения, спохватив­
шаяся общественность подняла тревогу. Вместе с «насле­
дием проклятого прошлого» оказались забыты обряды,
народные песни, подверглись забвению крестьянские
промыслы и ремесла, исчез в значительной степени тра­
диционный уклад. Стихийной реакцией против этого на­
сильственного забвения были попытки верхушечной ре­
анимации русской культуры со стороны некоторых пред­
ставителей творческой интеллигенции, создание мнения
о существовании приукрашенного крестьянского лада,
очень далекого от действительности.
ЗАКЛЮ ЧЕНИЕ
1932 год. Больш инство героев повествования
Д.М. Силинскогоуже закончило свой земной путь. Прой­
дет несколько лет, и заросшие травой могилки растрево­
жит рев тракторов. Погост исчезнет как духовно-религи­
озный центр округи. Но пройдет еще пол века, изменится
общество, и снова, как некогда в седую старину, застучат
на погосте топоры. И будет воздвигнут на месте Преоб­
раженской церкви деревянный храм, и зажгутся свечи,
и возродится погост как символ непобежденного русско­
го духа, великого будущего великой России.
Содержание
Вступление____________
3
А.В. Быков. Спасские храмы_____________________________ 9
А.В. Быков. Хозяйство и быт жителей Спасской волости
в начале XX века________________________________________ 17
Д.М. Силинский. Сквозь времени туман...
воспоминания о далекой юности
Тетрадь 1-я. 1916 год________________________________ 41
Тетрадь 2-я. 1917 год________________________________ 107
Заключение
135
У Спаса на погосте. История северной деревни.
Научно-популярное издание.
Автор-составитель Быков Александр Владимирович.
Главный редактор - А.В. Быков
Дизайн - Е.В. Пушкова
Компьютерная верстка - Е..П. Галанин
Корректор - С.Ю. Туркина
Ответственный за выпуск - М А Барандина
Л Р № 0 30 87 3 от 25.01.99.
Сдано в набор 06.1 2.2001. Подписано в печать 22.07.2002.
Форм ат 70x10 8 х '/,6- Бумага офсетная. Гарнитура FrizQuadrataC.
Печать офсетная. Уел. печ. л. 16,1. Тираж 500 экз.
Издательство М узея дипломатического корпуса,
160035, Вологда, Герцена, 35, тел./факс (81 72) 72-20-02.
Отпечатано в художественно-полиграфическом салоне «На Дворянской».
ПЛД № 36-23 от 03.08.99.