Господин Великий Новгород
advertisement
ОЧЕРК V. ИСТОРИЧЕСКАЯ СУДЬБА ГОСПОДИНА В Е Л И К О Г О НОВГОРОДА. Ильменские Славяне. — Основание Новгорода. — Призвание князей. — Предания о Гостомысле и Вадиме. — Новгород при первых князьях.— Крещение Новгорода. — Время Ярослава.— Внутреннее устройство Новгорода. — Город, его земли и волости.— Новгородское общество.— Бояре, купцы и черные люди. — Вольные люди. — Новгородское правительство. — Вече. — Степенные в старые посадники. — Тысяцкие. — Князь. — Договорные грамоты Новгорода с князьями. — История Новгорода. — Божьей Матери. — Новгород Посадник Якун Липицкая битва. — Время Александра Невского. — Невская битва. — Ледовое побоище. — Ссора с шение Москвы. — Характер Мирославич. — Его судьба. — Знамение при Мстиславе У д а л о м . — Борьба с Ярославом П е р е я с л а в с к и м . — Новгородцы в Суздальской земле.— борьбы Новгорода с к н я з е м . — Татарская д а н ь . — Возвы- Москвою. — Московская и литовская партии. — Последние дни новгородской самобытности — „Вечу не быть". Яко необоримую стену и источник чудес стяжавшие Тя раби Твои, Богородице пречистая, сопротивных ополчении н и з л а г а е м , тем же молим Тя: мир граду Твоему даруй и душам нашим велию милость. Т Р О П А Р Ь НА ПРАЗДНОВАНИЕ ЗНАМЕНИЯ ПРЕ— СВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ В НОВГОРОДЕ. I. оставитель нашей первой летописи, «Повести временных л е т » указывает на берега Дуная, как на место первоначального поселения Славян. Эти Славяне, говорит о н , «разошлись по земле и про­ звались особыми именами, смотря, по месту где поселились». Одно из племен село на берегах озера Ильменя, назвалось своим именем, то есть просто Славянами, и построило г о р о д , который нарекло Новгородом. Ильменские Славяне поселились в стране бедной, лесной и бо­ лотистой, мало удобной для земледелия; но город свой построили в месте весьма выгодном в торговом отношении, на пути «из Варяг в Греки». Киевский летописец следующим образом описывает этот путь: «Из Грек по Днепру, а от верховьев Днепра волок до Ловати, а по Ловати входят в Ильмень озеро великое; из этого же озера течет Волхов и впадает в озеро великое Нево (Ладожское озеро), а из этого озера устье входит в море Ва­ ряжское (Балтийское)». И история знает Новгородцев, как народ торговый, рано начавший сношения с Западом и Востоком, служивший посредником их торговли; область Новгородская производила хлеба в количестве недостаточном для своего собственного прокормления, и нередко, вследствие неурожая, стра52* 412 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. дала от доровизны и голода; необходимость получать хлеб из других русских областей обусловливала даже в значительной степени внутреннюю политику новгородской республики. Здесь, при истоке Волхова из Ильменя, в стране, которую исландские саги величают Гардарикой, то есть страной городов, суждено было начаться русской истории. Летопись рассказывает об этом событии следующее. Под 859 годом записано известие, что Варяги из заморья брали дань с Чуди, С л а в я н , Мери, Веси и Кривичей. Под Гостомысл снаряжает посольство к Руси. 862 г. сказано, что Варяги были изгнаны за море, и Славяне перестали платить им дань. Они начали управляться сами собою, но у них не было правосудие, род восставал на род и на­ чалась междоусобная война. Славяне собрались на вече и сказали самим себе: «Поищем себе князя, который управлял бы нами и судил нас по закону.» Последствием такого решения было снаряжение посольства к заморским В а р я г а м , именно к Руси. Эти Варяги, прибавляет летописец, — назывались Русью, как другие зовутся Свие (Шведы), а еще другие Урмане (Норвежцы), Англяне, Готы. Послы были отправлены не только от С л а в я н , но и от дру- ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 413 гого славянского же племени Кривичей, городом которых был Смоленск, а равно от некоторых финских племен. Посольство сказало Руси: «страна наша велика и обильна, а наряда (правительства) в ней н е т ; придите княжить и володеть нами.» Тогда три брата, Р ю р и к , Синеус и Т р у в о р , со своими родственниками и со всею Русью, отправились к Славянам и другим племенам, участвовавшим в призвании. Рюрик поселился в Новгороде, Синеус на Бело-озере, Тру- Свержение Перуна. вор в Изборске. Два младшие брата умерли через два года. Рюрик же стал властвовать один и начал раздавать своим мужам, то есть дружинам, города: кому П о л о ц к , кому Р о с т о в , кому Бело-озеро. Существует предание, что Рюрик был призван Новгородцами по совету их старейшины, или посадника, Гостомысла и что будто бы дочь этого Гостомысла была замужем за Р ю р и к о м , — сказание, неизвестное писателю «Повести временных л е т » . Существует также сказание, что не все были довольны призванием русских князей, что противники Рюрика воз- 414 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. стали против него под предводительством Вадима, который и был убит в последо¬ вавшей схватке; сторонники его были частью также убиты, частью казнены Рюриком. Преемник Рюрика, О л е г , в 882 году, вышел из Новгорода ради завоеваний и с того времени уже не возвращался на берега Волхова. Он основался в Киеве, который назвал «матерью городов русских», и стал княжить в н е м . Олег установил, чтоб Славя­ не, Кривичи и финские племена, участвовавшие в призвании князей, платили ежегодную дань в 300 г р и в е н , «ради мира», то есть ради избавления себя от варяжских н а б е г о в . Дань шла из Новгорода и платилась, по свидетельству летописца, до смерти Ярослава. С 882 года по 947 мы не встречаем никаких известий о Новгородцах. В этом году, великая княгиня Ольга посетила Новгород и установила погосты по реке Мсте и дани и оброки по Луге. И затем снова, до 970 года, в летописи нет ни слова о Новгороде. Таким образом, в течение 88 л е т , в то время, как в Киеве шла богатая событиями жизнь, Новгород как бы исчезает из русской истории. Славяне ильменские не участвовали ни в походах киевских князей на Цареград, ни в их стремлениях подчинить своей власти раз­ личные славянские племена. Само название Руси вместе с варяжскими князьями переходит а ю г , Русью начинает называться по преимуществу область, стольным городом которой был Киев. Ильменские Славяне также утрачивают свое родовое имя, и начинают зваться по имени своего города, Новгородцами. В 970 Святослав, отправляясь вторично в придунайскую Болгарию, посадил своих сыновей: Ярополка князем в Киеве, а Олега в Древлянской земле. В это время к нему явились люди новгородские, прося себе князя. Они прибавили при э т о м : «Если не пойдете к н а м , то мы сами найдем себе князя» — слова, свидетельствующие если не о полной само­ стоятельности Новгорода по отношению к киевским к н я з ь я м , то все же о сознании ими своей силы и значения. «Да пойдет ли кто к вам?» отвечал Святослав. И Ярополк, и Олег отказались от чести быть князем в Новгороде. У Святослава был еще сын Владимир от ключницы Ольги, Малуши. Брат этой Малуши и дядя Владимира, Добрыня, присоветовал Новгородцам просить у Святослава в князья своего племянника. Они так и посту­ пили. «Вот он в а м » , отвечал Святослав. Владимир отправился княжить в Новгород, вместе с дядей своим Добрыней. В 977 году между Ярополком и Олегом возгорелась усобица, в которой погиб О л е г . Узнав о смерти брата, Владимир бежал за море, к Варягам. Ярополк, узнав об э т о м , немедленно послал в Новгород своего посадника, которого Новгородцы приняли без всякого сопротивления. Но когда, в 980 году, Владимир возвратился с Варягами в Новгород, то изгнал Ярополкова посадника и сел князем в Новгороде. Новгородцы при этом не вступились за наместника киевского князя. З а т е м , Новгородцы участвовали в походе Владимира на Полоцк и Киев. После победы над Рогволодом и Ярополком, когда Владимир сделался единовластным князем всей Руси, он послал в Новгород своим посадником дядю своего Добрыню. Как известно, Владимир обнаруживал в это время особую ревность к язычеству и поставил в Киеве кумиры Перуна и других б о г о в ; так же, и Добрыня, по прибытии в Новгород, поставил кумир Перуна над рекою Волховом, и Новгородцы приносили ему жертву как богу. В 985 году, Владимир ходил вместе с дядей своим на Камских Б о л г а р ; вероятно, и Новгородцы участвовали в этом походе. В 988 г. Владимир принял святое крещение; Киев мирно и добровольно последовал примеру князя. В Киеве гораздо раньше Владимира стало распространяться христианство; еще во времена Игоря там существовала церковь Св. Илии; пример святой Ольги также не мог ос­ таться без подражание. Но не то было в дальнем Новгороде, и крещение Новгородцев со­ вершилось далеко не так мирно и добровольно. ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 415 Новгородская летопись г о в о р и т , что в 988 г., то есть в год крещение приднепровской Руси, епископ Иоаким пришел в Новгород, разорил требища и, повергнув кумира Пе­ руна, приказал сбросить его в В о л х о в . Перуна скрутили веревками и потащили по грязи, причем били его палками и пихали. В это время, как утверждает предание, в Перуна вошел бес и начал кричать: « О х , горе мне! о х ! достался я судьям немилостивым». Крики, однако, не помогли, и Перун был сброшен в В о л х о в . Епископ запретил перенимать кумира. Ниже Новгорода, близ устья Пидьбы, слева впадающей в В о л х о в , Перуна прибило к берегу. Рано у т р о м , один Пидьблянин, собравшись везти в тот день горшки на базар в г о р о д , пришел к реке и увидел Перуна у берега. Он оттолкнул его ш е с т о м , примолвя: «Перунище! досыта ел ты и п и л , а нынче плыви прочь.» Но свержение Перуна, как видно, не укрепило веры христианской в сердцах Новгородц е в ; большинство осталось язычниками. И вот под 990 г о д о м , в так называемой Яки­ мовской летописи, занесен рассказ о следующем событии. В Новгороде люди, у с л ы х а в , что Добрыня идет крестить и х , собрали вече и дали заклятье не пускать его в г о р о д . Добрыня стал на правом берегу Волхова, на так называемой Торговой стороне города. Левая сторона, впоследствии по имени главного собора называвшаяся Софийскою, на половину разломала мост и поставила на своей части моста два порока (камнеметные машины). Заводчиком возмущения летопись называет верховного жреца Богумила, прозванного за свое сладкоречие Соловьем. Пришедшие с Добрыней священники ходили по торжищам и улицам Торговой стороны и поучали н а р о д , причем в два дня крестили несколько сот. Тогда новгородский тысяцкий Угоняй стал ездить по улицам и площадям заречной части города, всюду крича: «Лучше нам умереть, чем отдать своих богов на поругание». Народ левой стороны рассвирепел, разграбил дом Добрыни и убил остававшуюся в Новгороде жену его и некоторых родственников. Княжеский тысяцкий Путята, узнав об э т о м , приказал готовить лодки и с пятьюстами воинов переправился выше города на ту сторону Волхова. Жители той стороны не ждали нападения, а кто видел переправу, те приняли воинов Путяты за с в о и х . Путята пошел на дом Угоняя, захватил, его и еще нескольких из вы­ дающихся горожан и переслал их за реку к Добрыне. Когда Новгородцы узнали об э т о м , то в числе пяти тысяч обступили Путяту, при чем произошла злая сеча. Некоторые же бросились к церкви Преображения и стали разрушать ее, а также начали грабить дома христиан. По счастью, Добрыня вовремя поспел на помощь Путяте и приказал зажечь дома, стоявшие на берегу. Народ бросился тушить пож а р , и с тем вместе прекратилась сеча. Новгородцы прислали просить мира. Тогда Добрыня, приказав прекратить г р а б е ж , велел своим воинам ломать, сжигать и бросать в реку кумиры; Новгородцам же идти креститься. Посадник новгородский Во­ робей, выросший при дворе Владимировом, стал увещевать народ креститься. Многие пошли добровольно, а других воины насильно потащили в реку, и крестили мужчин выше моста, а женщин ниже. Некоторые отговаривались, утверждая, что уже крещены; таким было велено надевать кресты на шею. Нежелавшим подчиняться этому не верили и крестили их снова. З а т е м , была возобновлена разрушенная церковь Преображение. Летописец прибавляет, что с тех пор стали дразнить Новгородцев, что Путята крестил их м е ч о м , а Добрыня огнем. Владимир послал княжить в Новгороде старшего своего сына Вышеслава, а по его смерти посадил там другого сына, Ярослава. В 997 году Владимир сам ездил в Новго­ род собирать войско на П е ч е н е г о в , которые беспрестанно нападали на киевские пределы. Какие были отношение Новгорода в киевским князьям во все описанное время — с точ­ ностью определить трудно, по недостаточности летописных свидетельств. Как мы видели, князья то посылали в Новгород своих посадников, то своих сыновей; в Новгороде 416 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. было, кроме того, народное вече и по временам, как кажется, свои выборные посадники; вообще, он пользовался значительной долею самостоятельности. Под 1014 г о д о м , мы находим известие, что Новгородцы ежегодно и постоянно платили Киеву дань в две тысячи гривен и, кроме того, в самом Новгороде раздавалась тысяча гривен г р и д я м . Гридями назывались младшие дружинники. Поэтому, с вероятностью предполагают, что при посадниках, назна- Старо-Ладожская Рюрикова крепость. чавшихся киевскими князьями, состояли на службе дружинники, содержание которых возлага­ лось на Новгородцев. Эту обычную дань Киеву Ярослав перестал высылать своему отцу. Владимир стал готовиться к походу. Ярослав, с своей стороны, послал за море за Варя­ гами, думая с этим наемным войском идти на отца. Поэтому некоторые ученые заключ а ю т , что Я р о с л а в , не платя обычной дани Киеву, тем не менее собирал ее с Новгород­ ц е в , но оставлял в свою пользу; если б он действовал в этом случае заодно с нар о д о м , ему не зачем было бы нанимать для предстоявшей борьбы с отцом варяжское войско: Новгородцы постояли бы за него. Усобица между отцом и сыном не состоялась, Владимир разболелся и скончался 15-го июня 1015 года. После его смерти, как известно, Святополк сел в Киеве и стал избивать своих братьев. Между т е м , когда Ярослав не знал еще о смерти отца, нанятые им Варяги творили насилье Новгородцам и их ж е н а м . Новгородцы возмутились и избили Варягов на Парамоновом дворе. Ярослав разгневался и выехал из Новгорода в Р о к о м , селение на правом берегу Ильменя. З а т е м , притворясь, что не сердится на Новгородцев, он послал сказать и м : "Мне уже не воскресить у б и т ы х " , и позвал нарочитых людей из участвовавших в убиении Варягов к себе на п и р . Новгородцы поверили князю, поехали к нему в гости, и были иссечены. В ту же ночь пришла князю весть от сестры Предславы, что отец ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 417 у м е р , а Святополк сел в Киеве, убил Бориса и послал убить Глеба. «И сам ты весьма берегись его,» прибавляла сестра. Я р о с л а в , опечаленный этими вестями, раскаивался в своем кровавом поступке. «О, люба моя дружина, сказал о н , — вчера я избил ее, а нынче она надобна». Князь собрал Рюриков замок. вече и объяснил народу свое положение. «Хотя наши братья и избиты, отвечали Новгородцы; мы можем еще постоять за тебя». С. М. Соловьев предполагает что Ярослав успел на этом вече уговориться с Новгородом и слить свое дело с делом народным. В самом деле, Новгородцы стоят крепко за Ярослава, не оставляя его в несчастии. Ярослав с Новгородцами пошел на Святополка: три месяца войска стояли друг против друга но обоим берегам Днепра. Наконец воевода Святополков стал поддразни­ вать Новгородцев: «Вы, плотники, чего пришли сюда со своим хромцем? Вот мы вас заставим рубить для себя хоромы». Новгородцы, слыша такие насмешки, решили на завтра же переправиться через Д н е п р , а т е х , кто не п о й д е т , убить, и объявили о том князю. Как сказано, так и сделано. Святополк был разбит и бежал в Ляхи: а Ярослав вокняжился в Киеве. В 1018 году Святополк вернулся добывать киевский престол вместе с польским королем Болеславом. Разбитый Ярослав с а м - п я т прибежал в Новгород и хотел бежать за море. Тогда Новгородцы, со своим посадником Константином, сыном Добрыни, изрубили лодки Ярослава и сказали ему: «Хотим и еще биться с Болеславом и Святополком». Собрав с мужа по 4 куны, со старост по 10 гривен и с бояр по 18, они на эти деньги наняли Варягов и вместе с ними пошли, под предводительством Яро­ слава, на Святополка, который и был р а з б и т . С. Р. 53 418 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. Этим не ограничилась помощь Ярославу со стороны Новгородцев; они дрались против Святополка при Альте; после неудачной битвы со Мстиславом, Ярослав два года жил в Новгороде; Новгородцы помогли ему в заключении городецкого мира с Мстиславом, по ко­ торому Русская земля была разделена между братьями по Д н е п р : в 1036 году Новгородцы помогли Ярославу освободить Киев от осады Печенегов. В замен этих у с л у г , Ярослав в свою очередь помогал Новгороду. Когда, в 1021 году, полотский князь Брячислав напал и ограбил Новгород, то Я р о с л а в , получив о том известие в Киеве, немедленно вступился за Новгородцев и, нагнав Брячислава на реке Судомери, принудил его возвратить Новгороду добычу. В 1030 году Ярослав ходил с Новгородцами на Чудь и построил при этом город Юрьев, нынешний Дерит. Время Ярослава по справедливости считается временем начала новгородской независимости. Кроме указанных услуг, Ярослав дал Новгороду особые грамоты, на которые Новгородцы постоянно ссылались в своих последующих уговорах с князьями. Что именно заключали в себе эти грамоты, какие права и льготы они предоставляли Новгородцам — не известно, ибо гра¬ моты не дошли до нас. Если даже предположить, что они только предоставляли Новгороду льготы финансовые, избавляя его от уплаты дани Киеву, то и в таком случае нельзя не признать, что ими в значительной степени устанавливалась независимость и самобытность Новгорода. Нельзя однако не заметить, что место, где обычно собиралось новгородское вече, на­ зывалось Ярославовым двором. Наши исследователи весьма различно толкуют о последующих отношениях князей к Новгороду. Одни, желая видеть Новгород государством вполне самостоятельным чуть ли не со времен Олега, утверждают, что при Ярославе Новгородцы действовали в его пользу, как простые союзники этого князя, нимало не подчиненные Киеву. Другие указывают на то, что преемник Ярослава, И з я с л а в , когда сделался князем Киевс к и м , то послал в Новгород своего посадника Остромира, подобно тому как то делалось и в прежние годы. Определить точно, когда, в котором именно году, Новгород стал владением вполне независимым, «Господином Великим Новгородом», нет возможности. Как всякое госу­ дарство, и Новгород рос постепенно; чем больше расширялись его торговые сношение, чем он становился богаче, тем в нем сильнее сказывалось желание обособиться, преследовать свои отдельные интересы. Чем успешнее Новгород вел борьбу с соседними финскими племенами, подчиняя их своей власти в более или менее значительной степени; чем дальше расширялись, становясь в то же время определеннее, его границы — тем больше Новгород чувствовал свою силу и значение. Борьба с князьями повела к разделению Новгорода на партии, на сторонников того или иного князя; в начале эти партии знали только свои частные интересы, заботились только о своих в ы г о д а х ; впоследствии в Новго­ роде выросло самосознание, и в минуты опасности Новгородцы научились стоять заодно. В настоящем кратком очерке новгородской истории, мы не можем во всей подробности проследить судьбу ильменских С л а в я н , развитие их самостоятельности, борьбу с князьями и т. д., а потому ограничимся изложением наиболее выдающихся и характерных эпизодов. Пред­ варительно, впрочем, считаем не лишним сделать очерк особенностей Новгородского быта. II. Новгородские владение состояли из самого города, или Господина Великого Новгорода новгородской земли и новгородских волостей. Новгород делился Волховом на две части: левую, или Софийскую, и правую, или Торговую. На Софийской стороне находился Кремль, или ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 419 Д е т и н е ц , и в нем храм Софии, премудрости Божьей, символ новгородской самостоятель­ ности и свободы; в Софии, на п о л а т я х , хранились общественная казна и всякие грамоты и договоры. На Торговой стороне находился Ярославов д в о р , где собиралось вече; на этой же стороне стояла на главной Торговой площади церковь Иоанна Предтечи на О п о к а х , при которой производился торговый с у д ; тут же находились торговые дворы иностранных купцов на Варяжской, или Варецкой, улице. Каждая сторона делилась на части, называвшиеся концами; всех концов было пять: три на Софийской стороне и два на Торговой. Каждый конец представлял собою как бы особую общину, со своим отдельным выборным управлением; житель конца мог быть позван на суд только в своем конце и только в нем мог заключать договоры. Главной выбор­ ной властью в конце являлся кончанский староста. Представители концов заседали в общем новгородском суде. Концы, в свою очередь, делились на улицы. Новгородской землею называлась более близкая к городу часть новгородских владений, где вполне господствовали новгородские порядки. Она простиралась на восток до Торжка, на запад до Финского залива, реки Наровы, Чудского и Псковского о з е р , на север до Ладожского озера и на юг до Великих Л у к . В Новгородской земле было до тридцати пригород о в , то есть городов, зависевших от Новгорода и подчинявшихся решению тамошнего веча. Главнейшими из них были П с к о в , впоследствии ставший независимым владением, Ладога, Руса, Великие Луки и О р е х о в , при истоке Невы. Пригороды свои городские дела ведали самостоятельно; в них были свои выборные начальники. В важных случаях жизни Господина Великого Новгорода, пригороды, по крайности наиболее значительные, присылали в Новгород своих представителей на вече. Волостями назывались более зависимые от метрополии части новгородских владений, где самоуправление было развито в более слабой степени. Между ними обширный край, простиравшийся от Онеги до Мезени и Белого моря, назывался Заволочьем, то есть местностью за Волоком (нынешний Волоколамск). К волостям новгородским принадлежали также Но­ вый Торг ( Т о р ж о к ) , Б е ж е ц к , Вологда, Тьре, или Терский берег Белого моря, Пермь, Пе­ чора и Югра. В призвании князей, как мы видели, участвовали также и финские племена. Финны были первонасельниками, Славяне — пришельцами, колонизаторами. Мало-помалу, многие финские пле­ мена незаметно ославянились; вообще же Финны, жившие в новгородских владениях, как самостоятельный элемент, не играли никакой роли в истории своей метрополии. Общество новгородское делилось на б о я р , гридей или своеземцев, купцов и черных людей. Бояре назывались также в я щ и м и , передними, большими людьми. То были люди, выдавшиеся издавна из среды граждан по своему богатству и значению. Они были крупными землевладельцами; в своих имениях, или волостях, называвшихся обычно по имени вла­ дельца, боярин был полновластным распорядителем: он заводил села и деревни, устраивал торжки; на землях боярских поселялись, на известных условиях, порою подчиняясь суду владельца, вольные охочие люди. Бояре снаряжали караваны для торговли, содержали свои военные дружины, делали порой походы за добычей в отдаленные края, в Заволочье или Пермь. Особенно богатые боярские имение были в Заволочье, по Двине, Ваге и Онеге. В т о р ы м , важнейшим после б о я р , классом новгородского общества были купцы. В государстве торговом, как Новгород, купцы, понятно, должны были иметь огромное значение. П р и т о м , новгородские бояре сами нередко занимались торговлей, а потому имели одни инте­ ресы с купцами. Наиболее богатые купцы назывались «житьими», то есть зажиточными; они имели право участвовать наравне с боярами в высшем суде или, как говорилось, быть «у докладу во владычне комнате». 53* 420 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. В Новгороде всякий имел право торговать, но для того, чтоб именоваться к у п ц о м , следовало принадлежать к какой-нибудь купеческой общине или сотне. Для поступление в общину требовалось сделать единовременный определенный в н о с , именно не менее 50 гривен серебра (около 40 фунтов на нынешний в е с ) . Такие купцы назывались «пошлыми», то есть внесшими пошлину. Новгородский купец состоял под защитой своей общины не только дома, но и во время своих торговых путешествий по другим городам и с т р а н а м . Такие путешествие в старину, по обычаю общему всей Европе, совершались значительными караванами, под начальством выборных с т а р ш и н . Эти, сопряженные с различными препятствиями и опасностями, путешествие приучали купцов к военному делу, а потому купцы принимали, как свидетельствуют летописи, участие и в военных походах. Соседние русские князья, в спорах своих с Великим Новгородом, старались захватить новгородских к у п ц о в , бывших в их землях по торговым д е л а м , а равно заслонить торговые пути, чтоб тем вынудить Новгородцев к принятию тех или иных мирных условий. Так поступали князья Киевские, Черниговские и особенно Суздальские. Через владение последних шел путь в Камскую Болгарию, торговля с которой была особенно важна для Новгорода. Князья нередко прибегали к насилиям и против торговых б о я р . Понятно, что при выборе того или иного князя, купцы имели влияние на вече. Нельзя также отвергать, что многие, как из к у п ц о в , так и из б о я р , живя подолгу в других княжествах, быт которых во многом разнился от новгородского, сближаясь с та­ мошними лучшими людьми, приглядываясь к особенностям чужих порядков, начинали, не только ради своих личных интересов, тянуть в сторону того или иного князя, но порой по убеждению поддерживали его притязания по отношению к вечу, считая их правильными. Таким образом, в Новгороде создавались стороны или партии того или иного князя. Купцы участвовали также нередко в посольствах, как к русским к н я з ь я м , так и к н е м ц а м , особенно, если имелось в виду заключение торгового договора, За купцами следовали черные люди; под этим именем разумелись как городские, так и сельские обыватели известного рода. Сюда принадлежали: торговцы, не записанные в купе­ ческую общину, занимавшиеся мелочной торговлей, ремесленники, собственно чернорабочие, а равно земледельцы, жившие на з е м л я х , как общественных, так и владельческих. Черные люди, приписанные к какому-нибудь обществу, домохозяева, имели право голоса на вече. Они, впрочем, не были довольно самостоятельны в этом отношении; они только усиливали ту или иную партию, главными вожаками которой являлись бояре и купцы. Их политическая несамостоятельность зависела от экономических условий их быта. Они тянули сторону тех бояр или к у п ц о в , от которых зависели материально. Мелкий торговец зависел от крупного, отпускавшего ему т о в а р ; чернорабочий зависел от хо­ зяина, который давал ему работу; сельские обыватели зависели от владельца, на чьей земле сидели; нередко черные сельские общины Новгород отдавал в кормленье служилым боярам и такие общины становились сторонниками своих «кормленников». Бояре, по отношению к черным л ю д я м , являлись либо «земскими» боярами, охранителями прав младших, их пособниками в хозяйственных невзгодах, их «кормильцами» в полном смысле слова, либо они являлись насильниками младших людей, «мироедами», знающими только свою выгоду. Конечно, были целые роды, воспитанные в тех или иных семейственных и вечевых преданиях, усвоившие с детства те или иные взгляды на черных людей. Этим объясняется то обстоятельство, что черные люди в Новгороде нередко восставали против бояр-насильн и к о в ; они составляли в таких случаях особые веча, которых обычное решение состояло в т о м , что дома насильников подвергались разграблению и даже сожжению. Предводителями в таких случаях являлись бояре других партий и, конечно, других воззрений на черных ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 421 людей. Кроме права голоса на вече, черные люди участвовали в защите Новгорода в войне, а также, чрез своих представителей, в посольствах и договорах с соседними князьями. Кроме перечисленных полноправных классов новгородского общества, были в Новго­ роде еще так называемые вольные люди, то есть лица, не приписанный ни к какой общине. Они не пользовались правом голоса на вече, и жили только под покровительством новгородских з а к о н о в , занимаясь чем угодно и вполне свободно переменяя место жительства. Сюда принадлежали младшие члены семейств, как п р о с т ы х , так и именитых, как б е д н ы х , так и зажиточных, не выделившийся из семьи, не имевшие своего дома; сюда же относились и те, которые хотя и выделились из семьи, но не имели определенных занятий и не были приписаны ни к какой общине. Такие лица обычно, войдя в лета, старались приискивать себе опреде¬ ленное занятие. Из такой молодежи составлялись дружины повольников или ушкуйников, под предводительством какого-нибудь боярского или посадничего сынка. То было весьма своеобычное явление новгородской жизни. Повольники, оставаясь в городе, являли из себя элемент опасный; уходя в п о х о д , они служили службу Новгороду: они брали дань с разных финских народцев, беспокоивших пограничные новгородские поселение; они помогали порою русским князьям добывать отдаленные земли, они ходили на Литву со Псковичами; впоследствии, они ходили на Волгу ради грабежа Т а т а р . В походе они привыкали к труду и порядку, нередко являлись с хорошей добычей и затем оставались в Новгороде, уже как мирные граждане. В последние годы новгородской самостоятельности, повольники причиняли немало беспокойств Новгороду; нередко они нападали на владение московских великих князей или грабили на Волге их к у п ц о в ; московские князья, конечно, не могли глядеть на это хладнокровно и довольствоваться отговорками новгородского правительства, «что то ходили на Волгу молодые люди без нашего слова» (то есть без нашего приказа, самовольно). Правительство новгородское состояло из двух элементов, своего и пришлого: из веча и князя. Исследователи справедливо з а м е ч а ю т , что эти два правительственные элемента были во всех старинных русских з е м л я х , но нигде они не были столь равноправны, как в Новгороде. В других местах князь более или менее перевешивал значение веча; далее, Новгород более других городов был самостоятелен в выборе князя; порою и он принимал к себе князя, из рук сильного киевского или суздальского князя, но при первой возможности «указывал путь» такому ставленнику и призывал другого, по своей воле, вступая нередко в борьбу то с т е м , то с другим сильным к н я з е м . Новгородцы при этом не оказывали особого расположение к тому или иному княжескому роду, к а к , н а п р и м е р , Киевляне, так любившие Мономаховичей; Новгородцы любили князей, охранявших их «старину», умевших свыкаться с особенностями их быта. Они нередко брали к себе молодых князей и «вскармливали» и х . Такие князья с юности не только привыкали к новгородским порядкам, но ценили их своеобычность, любили и готовы были защищать и х . Верховной властью в Новгороде было вече. Оно приглашало князей и указывало им путь, когда они становились неугодны новгородской воле, наряжало суд над всеми другими им избираемыми властями, иногда даже судило самих князей. Оно издавало законы, объяв­ ляло войну и заключало м и р , налагало подати и пошлины. Во время борьбы партий нередко собиралось несколько вечей. Обычным сборным местом веча были Ярославов д в о р , на Торговой стороне города, и площадь Софийского собора; неправильные веча собирались, где пришлось. Обычно собиралось вече князем или посадником. На вече собирались все домо­ хозяева, все члены о б щ и н , вольные люди участвовали только в неправильных в е ч а х . Ни владыка новгородский, ни вообще духовенство на вече не присутствовали. Вече назначало посадников, тысяцких и другие власти. Вначале, как было уже замечено, посадники были простыми княжескими наместниками; первым выборным посадником был Мирослав Г ю р я т и н ы ч , избранный вечем в 1126 году. Посадники избирались из 422 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. знатнейших боярских р о д о в ; исследователи насчитывают, с 1126 г. по 1400 г о д , до сорока таких р о д о в . Избирались ли посадники на известный срок или бессрочно — не известно с точностью: последнее, впрочем, вероятнее. Были посадники, которые посадничали по нескольку л е т , другие оставались в должности только несколько м е с я ц е в . Некоторые по нескольку раз выбирались в посадники. Посадники разделялись на старых и степенных. Степенным назывался т о т , кто в данное время правил городом; старыми же назывались бывшие посадники, которые принимали значительное участие в управлении. Степенный посадник был первым лицом в городе; все грамоты писались от его имени. Посадника сме­ няло вече или князь; князю, впрочем, вече порой отказывало в желании сместить по­ садника. Тысяцкие выбирались также вечем из знатнейших боярских р о д о в . Тысяцкий был начальником черных людей, посадник же — всего Новгорода. Тысяцкие были также степен­ ные и старые. У иностранцев, в их договорных грамотах с Новгородом, тысяцкий носил название dux, то есть военачальник, полководец. Как тысяцкий, так и посадник имели свои печати и пользовались известными доходами. Князь был в Новгороде властью пришлой, приглашенной со стороны. С 1126 года, с того времени, как в Новгороде явились выборные посадники, Новгородцы стали требовать от избранных князей присяги, чтоб князья не оставляли Новгорода и управляли по новгородским порядкам. С 1136 года, Новгородцы стали судить князей в их неправдах и изго­ нять по приговору веча: с 1156 г. епископы, дотоле назначаемые князьями, стали выбираться в е ч е м . В 1196 г. съезд русских князей п р и з н а л , что Новгородцы вольны брать князей где им любо. Под 1218 годом в летопись занесено известие, что князья лишились права без суда и вины смещать посадников; с 1228 года, Новгородцы стали заключать с князьями договоры, в коих обозначалось, на каких условиях князь принимает новгородский прес т о л . Такие договорные грамоты дошли до нас с 1265 г. по 1471. Общий характер этих грамот т а к о в : князь целовал к р е с т , чтоб держать Новгород по старине и пошлине: князь обязывался не посылать в новгородские волости своих мужей для управление; п р и т о м , при назначении Новгородцев в эти места наместниками, князь обязан был совещаться с посадником; князь не мог судить без участия посадника; не мог лишать мужей волости без вины, то есть по произволу. Для суда князь имел право ездить по Новгородским владением только в известное время года. Князь не мог поселять своих людей в новгородских волостях; ни о н , ни его княгиня, ни бояре, ни слуги не могли по­ купать сел в новгородской земле, ни ставить слобод и мытов (таможень) на свое имя; князь не имел права затворять немецкий двор для торговли. Он обязывался дать новгородским гостям полную свободу торговли в своих владениях; не имел также права прибавлять п о ш л и н . III. Первый эпизод из истории Новгорода, который мы расскажем, относится к ХII веку, ко времени борьбы Новгорода с Суздальскими князьями. Героем его является посадник Якун Мирославич. В первый раз мы видим его посадником в 1137 году. Времена были бурные. В 1136 году, князь Всеволод Мстиславич (внук Мономаха) был изгнан в е ч е м , просидев на епископском дворе, с женою, детьми и тещею, под стражею целых два месяца. В числе обвинений против него, первым выставлялось, что он «не блюдет смердов», то есть, не заботится о простом народе, а угождает боярам-насильникам. Не прошло года по изгна- ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 423 нии князя, как оказалось, кто были эти бояре-насильники: посадник Константин бежал к Всеволоду. На место его, Новгородцы «отдали посадничество» Якуну Мирославичу. Это, ка­ жется, ясно п о к а з ы в а е т , что Якун был совсем другим человеком против приверженц е в , или, как тогда выражались, «милостынцов» Всеволодовых. Новгородцы взяли себе в князья Святослава Олеговича. Сторонники Всеволода не унимались: они стреляли в нового князя и з - з а угла, но он остался ж и в . Епископ Нифонт не хотел благословить его, не велел новгородским священникам венчать его. Вслед за т е м , Всеволод явился в Псков добывать оттуда Новгорода. В Новгороде был великий м я т е ж ; люди не хотели Всеволода. Еще несколько бояр бежало к Всеволоду; их дома были разграблены народом, чуть не возгорелась война с Псковичами, но Всеволод умер в том же году во Пскове. Однако же со смертью Всеволода дела не уладились. Сторонники умершего князя взяли в князья брата его Святополка и засели во Пскове. Сторону Святополка приняли все князья Мономаховичи и у Новгорода не было мира ни с Суздальцами, ни с Смольнянами, ни с Полочанами, ни с Киевлянами. Войны не начиналось, но князья не пускали хлеба к Новгороду; в городе хлеб поднялся в цене. Это заставило Новгородцев отказаться от князя Святослава, бывшего из враждебного Мономаховичам рода Олеговичей (старшего рода). Якун остался посадником. За князем послали к Мономаховичу, князю Суздальскому, Юрию Владимировичу, недаром прозванному Долгоруким. Он прислал в Новгород сына своего Ростислава. Юрий был не охотник уважать чьи-нибудь права, кроме с в о и х ; он хотел управлять Новгородом по своей воле. Это скоро обнаружилось: в 1139 г. он потребовал, чтобы Новгородцы выставили ему войско для добычи Киева. Новгородцы не послушались, Ростислав бежал к отцу. В Киеве в это время утвердился брат недавно изгнанного Святослава, Всеволод Олегович. Новгородцы, у которых Юрий не преминул занять Т о р ж о к , послали в Киев за Святославом. Святослав приехал в Новгород на Рождество 1139 года. Народная партия торжествовала; вместе с тем было торжество и Якуна Мирославича. Бояре, предводители противной стороны, были схвачены и сосланы в Киев на заточение. Но торжество народной партии было не продол­ жительно. На другой же г о д , великий князь киевский отозвал своего брата в К и е в , а вместо него обещал в князья новгородские своего сына. Новгородцы послали за новым князем епископа и лучших людей, Святославу же сказали: «а ты подожди брата, тогда и поедешь.» Но верно противная партия усилилась за это время. Святослав испугался Новгородцев, не взяли бы его обманом под стражу, — и бежал тайно в ночь; с ним бежал и Я к у н , остававшийся однако посадником при упомянутом выше изгнании Святослава. Это обстоя­ тельство ясно п о к а з ы в а е т , что противная сторона значительно усилилась против прежнего. Якуну не удалось бежать: его схватили на Плисе и привели в город с братом его Прокофьем; чуть не убили до смерти, обнаживши яко мать родила, и сбросили их с моста; но Бог и з б а в и л , прибрел к берегу, и больше его не били, но взяли с него тысячу грив е н , а с брата его сто г р и в е н , взяли также и с других (сторонников Якуна). И зато­ чили Якуна в Чудь с б р а т о м , приковав им руки к шее. (Новг. перв. лет. стр. 9). После этого началось торжество противной партии; вожаки его, бежавшие из Новгорода, ради Святослава и Якуна, были призваны; в посадники был избран один из представи­ телей этой партии, в князья сел опять Ростислав Ю р ь е в и ч . Имея в виду личность Якуна Мирославича, мы опускаем несколько лет новгородской истории. Юрий взял к себе Якуна и брата его, а также и жен их из Новгорода, и держал их у себя в милости. Конечно, он хотел переманить Якуна на свою сторону, но не такой человек был Я к у н , чтобы за милости продать Н о в г о р о д . Второй раз посадником Якун Мирославич был избран в 1156 году и снова посадничал около пяти л е т . Новгород продолжал бороться с Юрием. Хотя Юрий и не мог утвердиться в Новгороде и не заходил в Новгородскую землю далее пограничного Торжка, 424 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. но тем не менее оказывал на него тяжелое влияние. Юрий мешал Новгородцам собирать дани в Заволочье, не пропускал новгородских купцов для торговли в Камскую Болгарию. Все богатые землевладельцы верховьев Северной Двины и Онеги, все торговавшие с Кам­ ской Болгарией, были на его стороне; все они составляли суздальщинскую партию, противную народной, к которой принадлежал Якун Мирославич. Суздальщинская партия, ради своих в ы г о д , принуждена была всячески угождать к н я з ь я м . Народная стояла за права веча, за Осада Новгорода 72 князьями. «волю новгородскую». Выбор Якуна в посадники всегда совпадать с торжеством народной партии. Вскоре после вторичного избрания Якуна, умер Юрий, но сын его, Андрей Боголюбский, продолжал борьбу с Новгородом. Боясь утомить читателя перечнем всех перипетий этой борьбы, мы прямо переходим к третьему избранию Якуна Мирославича в посадники, в 1167 году. После вторичной смены Якун оставался в Новгороде. При третьем избрании Якуна обстоятельства были та­ ковы. Князем в Новгороде был тогда Ростислав Смоленский. Он был избран народ­ ной партией еще в 1157 году, то есть почти одновременно со вторым посадничеством Якуна, но вскоре по смерти Ю р и я уехал в Смоленск, чтобы оттуда добывать Киевский, старший княжеский, п р е с т о л , добывание которого причиняло и раньше и позже много кровопролитий. В Новгороде он оставил двух сыновей. Этим воспользовалась вскоре суздальщинская партия и стала сноситься с Андреем, который откровенно объявил, что «ведомо буди, хочу искать Новгорода добром и л и х о м » . Пришлось искать именно л и х о м , а не добром. Сын Рости­ слава, Святослав, был с х в а ч е н , потом сослан в Ладогу, откуда б е ж а л . Т у т - т о и был сменен Я к у н . Но вышло не т а к , как думали суздальщинцы. Андрей вскоре примирился с Ростиславом и отдал Новгород по договору сыну его, только что изгнанному суздальщинской партией, Святославу Ростиславичу. И вот Новгородцы ввели опять Святослава, но теперь ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 425 уже не по своей воле, а на всей воле его, как говорить летописец. Это было в 1161 году. Он прокняжил до 1167 года, когда принужден был удалиться в Луки. Он прислал сказать Новгородцам: «не хочу у вас княжити», но совершенно напрасно. Новгородцы по­ клялись не брать его к себе князем и пошли выгнать его из Л у к . Святослав бежал к Андрею на Волгу. Народная партия снова выступила на первый п л а н . Послано было посоль­ ство к Киевскому князю Мстиславу Изяславичу, просить на княжение сына его Романа. Союз- Состязание Александра с Биргером. ники Святослава не пускали послов в К и е в , залегши все пути к Киеву. «Нет вам другого князя, кроме Святослава», говорили они. Но речи эти оказались пустыми речами; Новго­ родцы нашли путь к Киеву. В Новгороде произошел м я т е ж . Посадник и несколько вожаков суздальщинской партии были убиты за то, что держали перевет к Святославу. Избран был Якун и в этот раз сослужил великую службу Новгородцам. Послы не возвращались семь м е с я ц е в , от Се­ менова дня (1-го сентября) до Велика дни. Новгородом правил Якун Мирославич без С. Р. 54 426 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. князя. В это время Святослав с Суздальцами, с двумя братьями своими, с Смольнянами и Полочанами подступал к Русе, но был прогнан Я к у н о м , ничего не успевши. Роман Мстиславич приехал на второй неделе после пасхи, 14 апреля 1168 года. «И ради быша Новгородцы своему хотению.» С князем они пошли на Полочан и Смольнян; опустошили Полоцкую землю и сожгли Т о р о п е ц , и воротились с большим полоном. В 1169 г. Андрей, потерпев поражение от Новгородцев в Заволочье послал на Новгород сына своего Мстислава, незадолго перед тем прославившегося покорением Киева; с ним шли со своими князьями Смольняне, Торопчане, Муромцы, Рязанцы, Полочане и, как замечает летопис е ц , просто вся земля русская. Всех удельных князей, осадивших Новгород, летопись насчитывает до семидесяти д в у х . Новгород никогда еще не видал такой сильной рати у стен с в о и х . Летопись так рассказывает об этой осаде: Новгородцы стали твердо с князем Романом Мстиславичем и с посадником Якуном, и устроили острог около го­ рода и приступили Суздальцы к городу в сборное воскресенье, и подступали три дня; в четвертый же день, в среду, приступили силою и бились весь день. И к вечеру победили их князь Роман с Новгородцами, силою крестною и святою Богородицею, и молитвами благоверного владыки (епископа) Илии, месяца февраля в 25 день, на святого епископа Тарасия; иных иссекли, а других взяли в п л е н , остальные же убежали. «И покупали Суздальцев (то есть п л е н н ы х ) по две нагаты», лаконически прибавляет летописец в знак того, что пленных было множество. Эту победу свою над Суздальцами благочестивые Новгородцы приписывали заступлению Божию. Из храма Спасова, с Ильиной улицы, была вынесена на острог икона Богородицы; по словам летописи, икона обратилась лицом к городу, и на Суздальцев нашел м р а к , и они побежали, как слепые. 27-го ноября нашею Церковью празднуется Знамение Божией Матери. Праздник этот один из древнейших праздников русской Церкви. В начале он был праздником только новгородским и стал всероссийским по присоединению Новгорода к государству Московскому. IV. Для второго рассказа мы выберем в герои князя, защитника Новгорода, Мстислава Удалого. Победа над Андреем и его союзниками не прекратила борьбы Новгорода с Суздальскими князьями; опасность, примирив на время враждующие партии, не уничтожила и х ; вражда внешняя и внутренняя затихла только на время. Андрей Боголюбский не оставлял своих притяза­ ­­­ и не изменил своей политики по отношению к Новгороду до самой смерти, последовавшей в 1174 году. Новгородцы явили в этой борьбе великую силу и живучесть, но Суздаль попрежнему, как злой р о к , тяготел над ними. Торговля с Востоком по-прежнему была в зависимости от суздальского князя, влияние же Новгородцев на Балтийское прибрежье вре­ менно ослабело. Но ни Чудь, ни Шведы, проникшие в нынешнею Финляндию, не могли уни­ чтожить торговлю с Западом, как не мог уничтожить их торговлю с Востоком суздаль­ ский князь. Новгород получал хлеб из Суздальской земли, и князья, не допуская подвоза хлеба, теснили Новгородцев, но Суздальцам, в свою очередь, нужны были товары, получае­ мые Новгородом с Запада. Для сношений с Камской Болгарией у Новгородцев был иной путь, кроме пути через Суздальскую землю: они проникали туда с севера, через свои по­ селение, по Двине, а также через Пермь. В последние годы княжение Андрея, новгородские ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 427 повольники завели колонию по Каме, потом проникли до реки Вятки. При впадении реки Хлыновцы в Вятку, они выстроили город Х л ы н о в . Борьба с Суздалем продолжалась и во все княжение брата Андреева, Всеволода Юрье­ вича. Суздальщинская партия в Новгороде не только не пала вследствие этого, но, напротив, усилилась до чрезвычайности. Самому Новгороду явился соперник в лице Нового Торга (Торжка). Этот пригород, в силу своего счастливого положение, стал посредником в торговле своей метрополии с Восточной Русью, и Суздальские князья не преминули обратить внимание на это обстоятельство. Торжок возвышался и богател от торговли, и многие новгородские купцы нашли для себя выгодным переселиться туда; мало-помалу у Новоторов за­ велись свои интересы, не всегда согласные с интересами метрополии. Зависимость от Нов­ города была не особенно приятна Новому Торгу еще и потому, что навлекала на него воен­ ную опасность, вследствие пограничного положения пригорода. Суздальские князья, в случае размирья с Новгородом, нападали и грабили Новый Т о р г . Их посаженники, князья новгородские, рассорившись с городом, занимали важный пригород, куда легко могла подойти по­ мочь из Суздальской земли. К Новому Торгу тянула целая волость, и она, в случае занятия пригорода, отходила от города. После многолетней борьбы со Всеволодом Суздальским, то затихавшей, то возгоравшейся снова, борьбы, сопровождавшейся раздорами партий, сменою князей и многими насилиями со стороны суздальского князя, Новгородцы, по-видимому, примирились с н и м . В 1209 году Новгородцы, по зову Всеволода Юрьевича, участвовали вместе со своим к н я з е м , сыном Всеволода, Константином, в рязанском походе и усердно дрались под Пронском. Всеволод был ими чрезмерно доволен и, отпуская домой новгородские полки, сказал на отпуске: «Кто к вам д о б р , тех любите, а злых казните». Этими словами он как бы подтверждал старинные новгородские вольности. Отпуская полки, Всеволод взял с собою сына своего, князя Новгородского, Константина, раненного под П р о н с к о м , посадника Дмитра Мирокшинича и семь человек вящих людей, то есть б о я р . Полки вернулись в Новгород со словом Всеволода, и Новгородцы стали, согласно совету князя Суздальского, «казнить з л ы х » . Злыми оказались именно представители суздальщинской партии. Собрано было вече на отсутствовавшего посадника Дмитра и его братию. Их обвиняли в разных притеснениях, неправильных налогах и о б и д а х . Новгородцы сожгли двор Дмитра и его отца Мирошки, разграбили все их имущество, распродали их села и р а б о в ; добыча была разделена между всеми горожанами. Вскоре привезли тело умершего во Владимире Дмитра, и до того был возбужден против него н а р о д , что труп хотели бро­ сить в Волхов (такова была обычная казнь народным притеснителям), но архиепископ Митрофан возбранил такое поругание над усопшим. Посадничество было дано Твердиславу Михалковичу. Новгородцы же поцеловали к р е с т , чтоб не держать в Новгороде детей Дмитра и никого из его пособников и приемников. Присланный князем в Новгород, другой сын Всеволода, Святослав, всех э т и х , изгнанных Новгородцами, бояр отправил к отцу. Такая казнь злых не могла пройти Новгородцам д а р о м . Всеволод приказал за­ хватывать в своей волости гостей новгородских и их товары. Новгороду грозила беда. Т у т - т о на помощь им явился Мстислав Удалой, князь Торопецкий. Он нагрянул на Т о р ж о к , захватил тамошнего посадника и дворян Святославовых, оковал и х ; Новгороду же прислал сказать: «Кланяюсь святой Софии и гробу отца моего, и всем Новгородцам: пришел я, слыша, что вам от князей насилье, и жаль мне своей отчины.» Новгородцы от­ правили к Мстиславу почетное посольство, чтоб звать его к себе «на с т о л » . Святослав и его мужи были посажены под стражу на владычном (архиепископском) дворе до тех п о р , пока Новгородцы не помирятся с его о т ц о м . «И рады были Новгородцы», прибавляет летописец. 54* 428 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. Новгородцам было чему радоваться: важна была помощь в трудное время, еще важнее было, что она шла от такого князя, как Мстислав Удалой. Двадцать лет н а з а д , Новгородцев выручил из беды отец этого Мстислава, Мстислав Ростиславич Храбрый. Нов­ город пригласить его тогда, зная, по выражению летописца, что этот князь, «всегда порывался на великие дела.» В те дни Чудь отложилась от Новгорода. До двенадцати тысяч Новгородцев, под предводительством Мстислава, прошли Чудскую землю до моря, опусто­ шили ее и возвратились домой с великой добычей и множеством п л е н н и к о в . Теперь удалой сын храброго отца шел на выручку Новгородцам. Мстислав с новгородскими полками пошел на Всеволода, но дело кончилось м и р о м : великий князь уступил. «Ты мне с ы н , а я тебе о т е ц , прислал он сказать Мстиславу, — а если я что неподобное у ч и н и л , то исправлю». Мстислав отпустил к отцу Святослава и его мужей, а Всеволод — задержанных им купцов новгородских, которым возвратил за­ хваченные товары. Мстислав сел князем в Новгороде и дважды водил Новгородцев в Чудскую землю. Новгородцы, в свою очередь, помогали своему князю в походе в южную Русь, куда его звали для решения родовых княжеских с п о р о в . «Куда ты, княже, очами взглянешь, сказали ему при этом Новгородцы, — там и мы головы свои с л о ж и м . » В 1215 г., Мстислав своей волей ушел из Новгорода в К и е в , сказав Новгородцам: «Есть у меня дела (орудие) в Руси, а вы вольны в к н я з ь я х » . Новгородцы, после долгих рассуждений, решили послать за Ярославом Всеволодичем, князем Переяславля Суздальского. С новым князем Новгородцы скоро не поладили. Я р о с л а в , в первый же год княжение, захватил некоторых новгородских бояр и послал их в оковах в Тверь. Зат е м , по клевете некоторых злоумышленников, князь Ярослав разгневался на тысяцкого новгородского Якуна Намнежича и собрал против него вече на Ярославовом дворе. Вече, состоявшее из приверженцев князя, бросилось грабить двор тысяцкого, причем схватили его жену. Сам Якун успел скрыться, но на третий день вместе с посадником явился к князю, который приказал схватить его вместе с с ы н о м . Вслед за этим жители Прус­ ской улицы убили двух приверженцев князя, быть может в отместку за Якуна. Ярослав оставил Новгород и засел в Торжке (1215 г.) В ту осень мороз побил хлеб близ Новгорода, около же Торжка все осталось целоЯ р о с л а в , заняв дорогу, не пускал ни воза в г о р о д . Новгород отправил к князю по­ сольство, которое он задержал у себя. Между т е м , в Новгороде жилось плохо: рожь, о в е с , репа, все страшно вздорожало; люди ели сосновую кору, липовый лист и м о х ; детей отда­ вали чужим, кто брал их из-за корма. За голодом — м о р . Построили скудельницу, и она скоро наполнилась трупами; мертвые валялись на торгу, по у л и ц а м , по полю; собаки не успевали съедать трупы. Многие бежали из города. Новгородцы снарядили новое посольство к князю, и он снова задержал его; потом прислал людей и вывез из города свою кня­ гиню, дочь Мстислава Удалого. Н а к о н е ц , Новгородцы послали к Ярославу с таким последним словом: «Княже! иди в свою отчину, к святой Софии, а не идешь, так скажи прямо». Яро­ слав и этих послов не отпустил, и захватил всех гостей новгородских. Тогда, услышав про такое зло, Мстислав явился в Новгород 11-го февраля, 1216 г. Он схватил наместника Ярославова и заковал всех его д в о р я н . З а т е м , выехал на Ярославов двор и целовал крест Новгородцам, чтоб быть им заодно, на жизнь и смерть. «Либо я выручу ваших мужей и волости, сказал он вечу, — либо голову сложу за Новгород.» Когда Ярославу пришла весть, что Мстислав в Новгороде, то о н , укрепясь в Торжке, приказал сделать засеки по новгородской дороге и по реке Тверце; кроме того, он послал сто Новгородцев, конечно, своих приверженцев, чтоб выпроводить, при помощи сторонник о в , Мстислава из Новгорода. Но никто не встал в городе за Ярослава, и даже прислан- ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 429 ные им сто мужей отступились от него. Князь Мстислав послал к своему зятю попа Ю р и я из церкви святого Иоанна, что на Торговище, с таким словом: « С ы н , кланяюсь тебе, мужей моих и гостей отпусти, а сам уйди из Торжка и возьми со мною любовь.» Ярославу такое слово не полюбилося, и он отпустил попа без мира. Того недовольно: всех Новгородцев, бояр и к у п ц о в , бывших в Торжке, он собрал на поле за пригородом, и в оковах разослал по своим городам; товары же и коней их раздал с в о и м . Летопись насчитывает, что таких Новгородцев было две тысячи. Пришла о том весть в гор о д . Новгородцев было мало, в Торжке были захвачены их в я щ и е мужи, главнейшие бояре; черный же н а р о д , менышие, которые померли, которые разбежались из города. Мстислав не смутился э т и м . Созвав вече на Ярославовом дворе, он с к а з а л : «Пойдемте, поищем мужей с в о и х , вашу братью, и волости своей. Да не будет Новый Торг Новгородом, ни Новгород Т о р ж к о м , но где святая София, там и Новгород. И во мнозе Б о г , и в мале Бог и правда.» Вече было в конце февраля, а 1-го марта уже выступил Мстислав в поход против зятя своего Ярослава. Были и изменники, бежавшие поспешно к Ярославу с женами и детьми. Новгородцам на помощь пришли Псковичи с князем Володимером, братом Мсти­ слава, и Смольняне со своим князем Володимером Рюриковичем. Когда все сошлись, то послали к Ярославу, предлагая м и р . Ярослав такой дал о т в е т : «Мира не хочу; пошли вы, так идите, только больше ста наших придется на одного вашего.» И князья сказали между собою: «Ты, Я р о с л а в , с силою, а мы с крестом.» Новгородцы хотели идти прямо на Т о р ж о к , но князья сказали и м : Если пойдем к Торжку, то попустошим новгородскую волость. И т а к : пошли к Твери, начали брать и жечь села, не зная наверно, где Я р о с л а в , в Торжке ли, или в Твери. На счастье князю Мстиславу и Новгороду, в Суздальской земле была усобица между детьми умершего великого князя Всеволода. По отцовской воле, вопреки обычаю, меньший сын Юрий сел во Владимире великим к н я з е м . Старший брат Константин, обиженный э т и м , явился таким образом невольным союзником Новгородцев. К нему в Ростов был послан б о я р и н ; провожать боярина до рубежа был послан Володимер Псковской с Пскови­ чами и Смольнянами. Сами же Новгородцы пошли по Волге. Война шла счастливо; союзники брали и жгли города. На встречу им выехал от Константина воевода Еремей, и сказал к н я з ь я м : «князь Константин вам кланяется; р а д , г о в о р и т , слыша ваш приезд, и вот вам от меня в помощь 500 р а т н ы х ; да пришлите ко мне для уговора шурина моего Всеволода.» Отрядили Всеволода с дружиною к Константину, а сами пошли вниз по Волге. Настала весна, пришла распутица, и Новгородцы, покинув возы, пересели на коней. Они шли на Переяславль Залесский, думая, что Ярослав т а м . 9-го апреля, в Светлое вос­ кресенье, союзники пришли на Городище, на реке Соре, и тут приехал к ним Константин с Ростовцами. Все радовались и утвердились меж собою крестным целованием. Отрядив Володимера Псковского в Р о с т о в , все остальные стали на Фоминой неделе вокруг Переяславля. От пленных узнали, что князя Ярослава в городе н е т : пошел с полками к брату Юрию, совокупив всю свою волость, с захваченными Новгородцами и Новоторами. Юрий, с двумя другими братьями, Святославом и Володимером Всеволодичами, шел на встречу Ярославу из Владимира со всей Суздальской землей. Стали Юрий с Ярославом на реке Кзе, а Мстислав с Новгородцами и их союзни­ ками близ Юрьева, Константин же со своими полками на реке Липице. К Юрию Мстислав послал сотского новгородского Лариона сказать: «кланяемся тебе, нет у нас с тобой обиды, обида у нас с Ярославом.» Юрий о т в е ч а л : «я заодно с Ярославом.» Тогда послали к Ярославу, говоря: «пусти мужей Новгородцев и Новоторов; что захватил волостей новгородских, В о л о к , отдай н а з а д , с нами мир возьми и крест целуй, а крови не 430 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. проливай. «Отвечал же Я р о с л а в : «мира не хочу, а мужи у меня; а вы далече зашли и вы­ шли, как рыба на сухо.» Ларион передал эти речи Новгородцам и князьям. И снова по­ слали его к обоим к н я з ь я м , с последней речью: «братья Юрий и Я р о с л а в , мы пришли не на пролитие крови, не дай Б о г того сотворить; уговоримтесь, мы ваши племянники; дадимте старейшинство Константину, посадите его во Владимире, а вам вся земля Суздальская.» Юрий же о т в е ч а л : «скажи братьям Мстиславу и Володимеру: пришли вы, да куда отсюда пойдете? и брату Константину: перемогай н а с , и вся земля тебе.» Новгородский летописец, замечая, как Юрий и Ярослав вознеслись тут славою, приб а в л я е т , что затем они устроили п и р . На пиру были бояре, советовавшие примириться, но перемог совет противников, говоривших, что не бывало того ни при прадедах, ни при д е д а х , ни при отце в а ш е м , чтоб кто, войдя ратью в Суздальскую землю, из неё цел бы в ы ш е л . З а т е м , созвав бояр и передних людей, оба князя стали говорить и м : «и вот пришел товар вам в руки, и будет в а ш и м : и кони, и брони, и порты (одежда). Кто возьмет человека живого, тот сам убит будет; если у кого и оплечье золотое, и тех бейте.» Отпустив б о я р , братья стали делить меж собою всю землю Русскую и написал договорные о том грамоты, которые потом были взяты Смольнянами в стане Ярослава. Они послали к Мстиславу звать его на бой к Липицам. Мстислав с Володимером послали за Константином, и заставили его целовать к р е с т , что он от них не отстанет. Всю ночь войско стояло со щитами; наутро же князья пошли к Л и п и ц а м , куда их звали на бой. Юрий и Ярослав уклонились от боя, отступив за л е с . Есть гора, по имени Авдова, там они поставили свои полки, а Мстислав с союзниками поставил полки на другой горе, по имени Юрьевой; между этими горами ручей, имя ему Т у н е г . Мстислав послал к суздальским к н я з ь я м , требуя, чтобы они либо помирились, либо отошли дальше, на ровное, удобное для битвы, место. Юрий о т в е ч а л : ни мира не беру, ни отступлю; прошли вы через всю землю, неужто леса этого не перейдете? Он надеялся на укрепление; стан его был обнесен плетнем и вокруг натыканы колья. Услышав такой о т в е т , Мстислав и Володимер послали молодых людей; они бились весь день до вечера, но неусердно; в тот день была буря и великий х о л о д . По утру, князья решили не нападать на Суздальцев, а идти ко Владимиру и стали снимать с т а н ; те же, увидев это, подумали, что Новгородцы б е г у т , и стали спускаться с Авдовой горы; Новго­ родцы тогда вернулись и заставили Суздальцев отойти. В это время к Мстиславу подоспел из Ростова псковской Володимер. Составили с о в е т . Константин с к а з а л : «Брат Мстислав и ты, Володимер! Если пойдем мимо и х , то бросятся нам в т ы л , и еще: люди мои к бою не дерзки, тут и разойдутся по городам.» Мстислав же с к а з а л : «Володимер и Кон­ с т а н т и н ! Гора нам не поможет, ни гора нас победит; взирая на крест и правду, пойдем на н и х . » И стали устанавливать полки. Крайним стал Володимер Смоленский; от него, в середине, стали Мстислав с Новгородцами да Володимер с Псковичами, с другого края стал Константин с Ростовцами. Неприятель стал н а п р о т и в , именно против Смольнян — Ярослав со своими полками, против Мстислава Юрий со всей силой Суздальском земли, а против Кон­ стантина — меньшие братья. Мстислав с Володимером стали укреплять Новгородцев и Смольнян. «Братья, говорили они, — вот мы вошли в сильную землю и, воззря на Бога, станемте крепко, не озираясь н а з а д ; побегши, не уйти. А забудем, братья, дома, и ж е н , и детей; бейтесь, кто хочет п е ш , а кто на коне.» Новгородцы отвечали: «не хотим умирать на к о н я х , а пеши, как наши отцы на Колокше.» Новгородцы спешились, сбросили с себя верхнюю одежду и сапоги, и бо­ сые бросились на в р а г о в ; за ними Смольняне, также босые. Следом, Володимер отрядил Ивора Михайловича с конным полком, а сами князья поехали за ними на к о н я х . Как Ивор ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 431 въехал в л е с , конь пал под н и м ; пешие, не ожидая Ивора, ударили на Ярославовых пехотинцев, и с к р и к о м : «побегут они» стали метать копья и топоры. И точно, Ярославовы побежали; Новгородцы стали их бить и захватили стяг (знамя) Ярослава; тут по­ доспели Ивор со Смольнянами и дорубились до другого стяга, князья же тем временем еще не доехали. Видя все это, Мстислав сказал Володимеру: «Не дай Б о г , б р а т , выдать этих добрых людей». И сквозь своих п е х о т и н ц е в , князья ударили на Суздальцев. Трижды проехал Мсти­ слав сквозь полки Юрьевы и Ярославовы; в руках у него был топор с поворузою (ремнем, которым топор прикреплялся к руке). Тоже и Володимер. Они доходили до обозов суздальских. Ярослав и Юрий, видя, что их люди п а д а ю т , как колосья, побежали с меньшими братьями и муромскими князьями. Тут Мстислав с к а з а л : «Братья Новгородцы! не глядите на о б о з , следите за б о е м ; если они возвратятся, то погонят н а с . » Новгородцы послушали князя, и стали прилежать к бою, Смольняне же напали на обозы и начали раздевать м е р т в ы х . Побеждены были сильные полки суздальские апреля в 21 день, в четверг второй недели по: Пасхе. Новгородцев пало не много; только несколько человек передних, да захва­ чено в плен 60 ч е л о в е к . У Юрия было 17 с т я г о в , 40 труб и столько же б у б н о в , да у Ярослава стягов 13 да труб и бубнов 60. «Не десять было у них у б и т ы х , замечает новгородский л е т о п и с е ц , ни сто, но тысяча тысячами, а всех убитых 9233 мужа; слышен был крик ж и в ы х , не до смерти у б и т ы х , и вытье прободенных копьями в Юрьеве городе и около Юрьева; не кому было погребать, а многие, б е ж а в , утонули в реке, а иные раненные, заплутавшись, померли, а живые побежали одни ко Владимиру, другие к Переяславлю, а иные в Ю р ь е в . » «Кабы знали это Юрий и Я р о с л а в , прибавляет тот же л е т о п и с е ц , то мири­ лись бы; вот погибла их слава и похвальба, и сильные полки обратились в ничто.» Князь Юрий бежал с Липицкого боя в свой стольный город Владимир. Он доскакал на четвертом коне, заморив т р е х , в одной сорочке. Во Владимире тогда оставался н а р о д , по выражению летописи, «несупротивный», то есть неспособный к бою: попы, чер­ ницы, жены и дети. Увидев Ю р и я издали, они радовались, считая его за гонца. «Наши о д о л е ю т » , твердили они. Но вот подскакал Юрий и, ездя вокруг города, стал кричать: «укрепляйте г о р о д ! » Всех взволновал этот к р и к , и веселье сменилось печалью. К вечеру прибежали люди, кто раненый, кто нагой; тоже продолжалось всю ночь. Поутру князь Юрий созвав н а р о д , с к а з а л : «Братья Владимирцы! затворимся в городе (крепости); м о ж е т , и отобьемся!» Народ о т в е ч а л : «Князь Юрий! С кем затворимся? Братья наши избиты, а другие ранены; кто прибежал, те без оружия; с чем же станем?» Юрий же с к а з а л : «Уж я знаю; не выдавайте только меня брату Константину, ни Володимеру, ни Мстиславу: выйти бы мне из города по своей воле.» Мстислав и князья пособники Новгородцев, которых летописец зовет князьями ми­ лостивыми, Ростиславовым племенем, простояли весь день на побоище. Если б они погна­ лись, то не уйти бы Юрию и Ярославу. Тихо подошли союзники на другой день ко Владимиру и стали думать, откуда бы взять его. В ту же ночь в городе загорелся княжий д в о р , и Новгородцы хотели идти на приступ, но Мстислав не пустил; на другую ночь опять заго­ релось в городе, и Смольняне просились взять его, но Володимер удержал и х . Князь Юрий тут выслал с поклоном: «Не нападайте нынче, завтра выйду из города». На завтра, он выехал с двумя меньшими братьями, и, поклонясь Мстиславу и Володимеру, с к а з а л : «Братья! кланяюсь вам и бью ч е л о м , прикажите жить и хлебом накормите, а брат мой Константин в вашей воле». Он дал милостивым князьям дары, и они дали ему м и р . Мстислав с Володимером так разрешили спор Константина с Ю р и е м : Констан­ тину — Владимир, а Юрию — Радилов Г о р о д е ц . Поспешно села княгиня Юрьева, с 432 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. людьми в лодки, насады, и поплыли в н и з ; сам же Юрий, войдя в церковь святой Богоро­ дицы, ударил челом гробу отцовскому и проговорил с п л а ч е м : «Бог суди брату моему Ярославу, что довел меня до этого.» И следом, с небольшой дружиной, отправился в Городец. Владимирцы вышли с крестами на встречу новому князю; князья же с Новгородцами посадили Константина во Владимире на отцовском столе; князь Константин в тот же день одарил князей, Новгородцев и Смольнян многими дарами и привел Владимирцев к кресту. Курган Синеуса, близ Белозерска. н я н , заключенные особо, остались в Оставалось управиться с Ярославом. Он бежал с Липицкой битвы в свой город Переяславль, и затворился т а м . Но злоба его еще не насытилась, еще не до­ вольно было ему крови человеческой, мало еще, видно, избил он Новгородцев и в Торжке, и на Волоке. В Переяславле были новгородские и смоленские купцы ради торговых д е л ; вбежав в го­ р о д , Ярослав приказал метать их в погреб и в свою грид­ ницу, и многие задохнулись т у т , других велел заключить в тесной избе, и тут задохлось еще пол­ тораста; только пятнадцать Смоль­ живых. Князья Ростиславова племени, устроив дела во Владимире, после совета с Новгородцами, пошли, на Переяславль. Услыхав о том, Ярослав испугался и стал высылать на встречу им п о с л о в , прося мира. Наконец выехал и с а м . Он обратился к Константину с мольбой не выдавать его ни Мстиславу, ни Володимеру. «Сам меня, б р а т , накорми хлебом.» Кон­ стантин сжалился над братом и упросил Мстислава дать мир Ярославу. Ярослав одарил с о ю з н и к о в , но Мстислав готовил своему зяту иное, нравственное наказание. Он взял от него жену, свою дочь, и сколько ни просил Я р о с л а в , остался непреклонен. Союзники затем разошлись по домам. Мстислав недолго оставался в Новгороде. В 1218 году, он уехал в Г а л и ч . Про­ щаясь с Новгородцами, он о б е щ а л , что и в Галиче не забудет и х , и выразил желанье быть погребенным у св. Софии, возле отца. Но Богу не угодно было исполнить это желание. Характер Мстислава Удалого ясен из летописного рассказа. То был князь, любивший правду, ненавистник всяких обидчиков. Он считал своей обязанностью всюду устанавливать порядок. Он не любил войны, но когда нельзя было иначе добиться справедливости, то твердой рукой брался за боевой т о п о р . Он встал за Новгород, как вставал и за обиженных южных князей. Сам он не был кровавым мстителем, и сдерживал д р у г и х , когда они порывались на кровавую месть: так он не пустил Новгородцев грабить Владимир. Он был милостивый князь — и таких князей любили Новгородцы. ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 433 V. В двух предыдущих рассказах, мы видели Новгород в борьбе с суздальскими князьями. Суровы были эти князья, но не надо забывать, что ими двигала не одна суровость, но и великая политическая мысль, противоположная строю новгородскому, но послужившая первообразом политического строя Москвы. В Суздальской земле князья, при помощи н о в ы х , младших г о р о д о в , победили города старшие, которые, как и Н о в г о р о д , были поборниками вечевого начала. В Суздальской земле князья подчинили веча своей воле, и того же домогались и в Новгородской. Они хотели превратить Новгород в свою неотъемлемую отчину, в свой у д е л , и быть в нем полными господами. Новгородцы же знали одного господина — «Великий Новгород». Самый строй господина Великого Новгорода не позволял ему, однако, оставаться без князя;. князь был нужен для того же, для чего были призваны Рюрик с братьями, для «наряда», чтоб было кому княжить и володеть, то есть предводительствовать на войне и быть судьей, хотя и не вполне самовластным; доказательством, как нужен был князь Новгородцам, слу­ жить их старинная угроза Святославу «налезть» (добыть) себе князя на стороне, если он им не даст сына. Только однажды в Новгороде не было князя, да и то в страшное время, когда жизнь самого города висела на волоске — тут Якун сослужил ему службу. Сын Ярослава Переяславского, с которым Новгороду пришлось выдержать столь упорную борьбу, Александр, был вскормлен Новгородом. С 1230 года, когда Александру было не более одиннадцати л е т , он в течение десяти лет был бессменным князем новгородским, вырос и возмужал в Новгороде. Понятно, что в первые годи своего княжение Александр не мог управлять самостоятельно: его именем действовали бояре его отца. В 1236 году, Ярослав уехал княжить в К и е в , и семнадцатилетний Александр стал самостоятельным князем новгородским. Время было тяжелое для Руси. Батый, покорив княжества Рязанское и Владимирское, шел на Н о в г о р о д , но Богу угодно было избавить Новгород от татарского разгрома. Не дойдя ста верст до города, Батый своротил от Игнача-креста к Козельску. От иных врагов суждено было Александру защитить Новгород и с тем вместе и всю Русскую землю. Беспорядки, обуревавшие Швецию в начале XIII века, прекратились с восшествием на престол Эриха, прозванного К а р т а в ы м . Этот король задумал предпринять крестовый поход для обращение Финнов и Новгородцев в латинскую веру и выхлопотал у папы Григория IX буллу, которой было обещано отпущение грехов всем участникам похода. В 1240 году в Новгород пришла весть, что Шведы с Норвежцами и некоторыми финнскими племенами, в огромной силе, появились при устье Ижоры, впадающей в Неву. Ме­ длить было некогда, и не откуда было ждать скорой помощи; надо было идти не мешкая, пока Шведы не успели захватить Ладогу. Александр повел Новгородцев. Встреча с неприятелем произошла 15 июля, в день св. Владимира, крестившего Русь. Битва началась в шестом часу дня, считая с солнечного восхода, и длилась до ночи. Шведов пало множество, и самому королю, как выражается летопись, Александр «наложил печать на лицо острым копьем с в о и м . » Шесть мужей особенно отличились в битве. Первый Таврило О л е к с и ч : он наехал на шнеку и, у в и д е в , что королевича несут под руки, въехал на корабль по доске, по которой шли с королевичем; его с конем сбросили в воду, но он остался невредим, и снова наехал на неприятеля и бился с самим воеводою посреди вражеского полка; тут был убит воевода их Спиридон и бискуп и х . Другой же новгородец Сбыслав Якунович много раз бился с ними с одним т о п о р о м , не имея страха в душе своей, и пало несколько от рук его, и подивились его силе и храбрости. Третий — Я к о в , родом полочанин; был он ловчим у князя: этот наехал с мечом на С. Р. 55 434 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. неприятеля, и похвалил его князь. Четвертый, Новгородец, именем Миша: он пешим напал на корабли, и со своею дружиною потопил три корабля. Пятый, из молодых дружинников князя, по имени Савка, наехал на златоверхий шатер королевский и подрубил столб шатерный; возрадовались полки Александровы, увидев падение шатра. Шестой, из слуг князя, именем Р а т м и р : он бился пеший, и множество обступило его; он пал от многих ран и скончался. «Все это я с л ы ш а л , говорит суздальский летописец, от господина великого князя своего Александра и от других, бывших в той сече.» Новгородцев пало немного, всего двадцать мужей, считая и с Ладожанами. Было тогда чудо, по сказанию летописи: когда Александр победил корабли, то по другую сторону реки Ижоры, где и не проходили полки Александровы, и там нашли множество м е р т в ы х , избиенных ангелами Божьими. Шведы бежали, навалив три корабля трупами в я щ и х мужей с в о и х , и потонули в море; для прочих же выкопали ямы и набросали их туда без числа, и множество было р а н е н ы х . За эту победу Александр получил наименование Невского. Новая война ждала возвратившихся с Невской битвы Новгородцев. Ливонские Немцы, оправившись от поражение, нанесенного им шесть лет назад князем Ярославом, снова подняли голову. Они взяли Изборск и разбили, благодаря измене, Псковичей. К сожалению, в Новгороде борьба партий была до того сильна, что князь Александр удалился со всем семейством в Переяславль. Пользуясь э т и м , Немцы, при помощи псковских изменников, двинулись по дороге к Новгороду; они только 30 верст не дошли до города, избивая всюду на пути новгородских торговцев. Новгородцы поняли, что без князя Александра им не сдобровать. Александр явился на з о в . Он пошел на Немцев с Новгородцами, и с братом Андреем, и с низовскими полками. Напав на П с к о в , Александр захватил бывших там Немцев и Чудь и, с к о в а в , отправил в Новгород, а сам пошел на Чудь. Придя в Чудскую землю, он распустил полки для сбора корма; тут Немцы и Чудь напали на один из новгородских отрядов и разбили его; разбитые прибежали к князю в п о л к . Александр тогда отступил от Немцев на Чудское озеро; Немцы и Чудь пошли за ними. Увидев неприятеля, князь Александр и Новгородцы установили войско на озере, на Узмени, близ Воронья-камня. Немцы и Чудь наехали на Новгородцев и свиньей (особый род построения войска) пробились сквозь н и х . И была тут сеча великая. Помог Бог князю Александру, и Немцы пали на месте, а Чудь дала плечи (показала т ы л ) . Наши гнались за ними семь верст по льду; Чуди пало без числа, а немцев 400; кроме того, 50 их было взято в п л е н . Битва происходила 5-го апреля 1242 г. и известна в летописях под именем ледового побоища. Немцы летом прислали просить мира. Александру, таким образом, выпала более счастливая доля, чем Мстиславу; тот защищал Новгород от с в о и х , Александр же бился с врагами не одного Новгорода, но и всей земли Русской. Он остановил движение Немцев в русские области и спас северовосточную Русь от порабощение иноплеменниками. Мы опустим описание других подвигов Александра за Новгород, и остановимся только на его борьбе с Новгородом по случаю наложение татарской дани. Александру, как великому князю, выпала тяжелая доля устроить отношение России к поработителям; ему Русская земля обязана сохранением самостоятельности в деле веры и внутреннего своего распорядка. Чтоб добиться этого, необходимо было удовле­ творить победителей данью. Татары же и слышать не хотели об исключении Новгородцев из числа данников. В 1257 году, пришла в Новгород из Руси злая весть, что хотят Татары наложить дань и десятину на Новгород. Народ волновался целое лето. Новгородским князем был Василий, сын Александра. Зимою приехали послы татарские с Александром; Василий, услы- ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОCПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 435 шав об их приходе, убежал в П с к о в , боясь гнева отца, ибо о н , как и все Новго­ родцы, был против платежа дани. Послы требовали дани, но Новгородцы не уступили и ограни­ чились только даром хану. Александр, по отпуске п о с л о в , выгнал своего сына из Пскова и послал его в Н и з ; всех же советников Василия, которые его на зло наводили, приказал казнить. «Злой зло да погибнет», замечает по этому случаю новгородский л е т о п и с е ц . Александр не мог простить Новгородцам этого сопротивления, грозившего страшной бедой не им о д н и м , но и всей Русской земле. Оскорбленные Татары могли потребовать не одной уже дани, но полного порабощения Руси. Татары и не думали отступать от своих требований, хану мало было дара Новгородцев, он настойчиво требовал дани. В 1259 году приехал с Низу посол в Новгород с такой речью: «Если вы не до­ пустите народной переписи и не дадите дани, то уж готовы на вас полки в Низовской земле». Следом явились «окаянные сыроядцы» Татары, для произведение переписи. И был в Новгороде великий м я т е ж . Татары испугались и сказали Александру, чтоб он приставил к ним стражу. Князь велел их стеречь по ночам посадничьему сыну и детям боярс к и м . Татары сказали: «дайте нам число (допустите перепись), или мы уйдем прочь». Чернь не хотела дать числа и говорила: «Умрем честно за святую Софию и за домы ангельские». Тогда Новгородцы раздвоились; черные хотели дать отпор Т а т а р а м , в я щ и е же уговаривали не сопротивляться. Князь принужден был выехать из Городища, а с ним и Татары. Нак о н е ц , бояре уговорили черных людей. «И злых с о в е т о м , говорит летопись, допустили перепись; бояре делали себе легко, а меньшим зло. И начали окаянные (Татары) ездить по у л и ц а м , переписывая дома христианские». Взяв поголовную дань, Татары уехали, а следом за ними и Александр. VI. История Новгорода в течение первых пяти веков его существование была борьбой за самобытность, за вольности господина Великого Новгорода. Новгород, порою с великими усилиями, но всегда удачно отстаивал свою независимость. Ему приходилось бороться с князьями упорными в своих желаниях, с князьями суровыми и даже жестокими, но в конце концов князья уступали Новгороду и целовали крест держать его по старине. Лучшим тому доказательством служат договорные грамоты новгородского веча с князьями; все они точно составлены по одному образцу, в них почти нет никаких п е р е м е н , кроме собственных и м е н . В Новгороде нередко вспыхивала внутренняя борьба, оканчивавшаяся свалкой на у л и ц а х , порою даже на вече, — но, в случае опасности, Новгородцы умели встать, как один ч е л о в е к , за Святую Софию. Партии новгородские благоволили к тому или иному князю, но только разве отдельные личности смотрели спокойно на притязание князей разрушить новгородскую старину. Окончив борьбу с Суздалем, Новгород некоторое время боролся с тверскими князьями. Борьба эта имела то же значение, и велась с тем же успехом. Пока отдельные князья посягали на вольности Новгорода, ради личных выгод или выгод своей земли, — они в сущности стояли на той же точке зрение, что и Новгородцы. Они желали усилить свою власть, увеличить свои владение, но от всего этого не отрекался и Новгород. Не было мысли более живой и сильной, способной победить мысль новгородскую. Татарский погром вызвал эту мысль и выдвинул вперед носительницу ее, Москву. Московские князья лично могли отличаться теми или другими качествами, они могли быть жестоки, коварны или доб­ лестны, — их личный нрав не в силах был заставить их забыть новой мысли, вошедшей 55* 436 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. в русскую жизнь. Суздальские князья, желая подчинить Новгород, думали о расширении только своей власти, своего удела; московские — о соединении всей Руси, ради сохранение веры и на­ родности, ради избавление от татарского плена. Московские князья порой являлись как бы угодниками ордынского царя, но делали это ради избавление Руси от новых б е д , делали вре­ менно, потому что обстоятельства сложились т а к , что для роста государства необходимо было всячески ублаготворять и умилостивлять Т а т а р ; лучше было платить дань и готовиться исподволь к борьбе, не скорой, за то верной, чем проявлять отчаянную храбрость. Многие примеры, гибель не одного отважного князя и разорение многих областей, должны были научить их осторожности и выжидательности. Уже второй великий князь московский, Иван Калита, не только был признан великим князем всея Руси, но и получил наименование собирателя земли Русской. С усилением Москвы, Новгороду рано или поздно суждено было войти в состав строившегося Московского госу­ дарства. Новгород долго еще сохранял не только свою самостоятельность, но и прежние отношение к князьям. Он участвовал в дани Т а т а р а м , но не участвовал в деле освобождение от рабства. Новгородцев не было на Куликовом поле; в их летописях слышится только глухой отзвук о подвиге Донского, первоначальника русской славы. Исследователи замечают перемену в отношениях Москвы к Новгороду со смерти Донского. Москва не спорит о вольностях Новгорода, она как бы примиряется с его особенностями и дает ему жить по-своему. Москва начинает исподволь вести борьбу с Новгородом, как с отдельным государством. Она заявляет притязание на те или иные области новгородские и оттягивает их при случае силой; или же, обещаниями л ь г о т , она убеждает жителей того или иного края отложиться от Новгорода и приступить к Москве. Новгород — по-прежнему богатый и цветущий г о р о д , в нем не угасли предание, он силен и м о г у ч , но он как будто утомился от жизни, он ищет раньше всего покоя. Он готов еще стоять за Святую Софию, но не любит воевать, предпочитая откупаться от беды данью и даром утихомирить Москву. В этом он как бы подражает самой Москве, которая дань хану предпочитала войне; но Москва уже оставляла эту политику, да и прежде следовала ей не из желание покоя: она провидела лучшее будущее. Для Новгорода же желательное будущее состояло только в сохранении прошлого, нажитого; будущности у Новгорода в сущности никакой не было. Расскажем теперь последние дни новгородской независимости. На московском престоле сидел Иван III, государь мудрый, не любивший крутых м е р , осмотрительный и медлитель­ ный. Москва уже многие русские земли собрала вокруг себя: она вспомнила и о тех из н и х , которые отошли к Литовскому государству. Тверь была еще самостоятельна, но доживала последние дни. Новгородцам уже не посчастливилось в войне с Москвою; по Коростынскому миру, заключенному в 1471 году, великий князь московский, правда, целовал крест Новго­ роду на старых основаниях, как целовали его предки, но он потребовал внесение двух новых условий. Новгород обязался быть неотступно за великим князем московским и не хотеть за короля польского и великого князя литовского. Новгородцы, мужи вольные, как они названы в грамоте, уже стали не вольны в выборе князя. Второе условие гласило, что Великий Новгород имеет право по старине избирать себе владыку, но посвящать своего архиепископа должен непременно в Москве, у московского митрополита. Внесение этих статей в грамоту было вызвано событиями, предшествовавшими войне. В Новгороде выдвинулась новая партия, во главе которой стояла вдова посадника Исака Борецкого, Марфа, со своими сыновьями. Дом Марфы Борецкой был сборным местом единомышленников; там решались предварительно все важнейшие дела, и на вече, так сказать, только утверждались эти решение. Сторонники Марфы не останавливались ни перед чем для достижение своей цели; насилие и подкупы считались средствами, вполне позволительными. ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 437 Дело шло о полном и бесповоротном разрыве с московскими великими князьями, ко­ торые считали Новгород своей "отчиной". Партия Борецкой хлопотала о соединении Новгорода с Польско-Литовским государством и заключила даже с польским королем Казимиром дог о в о р . Замечательно, что в посольстве, отправленном к Казимиру, не было представителей от черных людей, то есть от большинства новгородского народа. Большинство Новгородцев видело в союзе с Литвою утрату своей веры, а с тем вместе и народности; без сомнение, если бы замысел Марфы увенчался успехом, то последствием его явилось бы полное разделение бояр и черных людей: бояре, приняв католи­ чество, примкнули бы к польской аристократии, а народ был бы осужден на рабство. Словом, Новгород ожидала та же участь, что и другие русские земли, вошедшие в состав Польско-Литовского государства. Победив Новгородцев, Иван Васильевич с тем вместе одержал косвенным образом великую победу над королем Казимиром и сделал невозможным отпадение Новгорода от Московского государства. Вскоре после этого мира с особой силой обнаружились недостатки внутреннего устройства господина Великого Новгорода. Богатый в нем не только притеснял бедного, но бедный и суда не мог найти на богатого. О печальном положении суда свидетельствует сама нов­ городская судная грамота. Из неё ясно, что с у д , из каких бы лиц он ни с о с т о я л , не редко разгонялся буйною ватагой, собранной ответчиком, и потому грамота назначает тяж­ кую пеню за такое насилие суда. Далее, та же грамота предписывает судьям при начале всякого дела целовать крест в т о м , что они будут судить справедливо; равно истцы и ответчики также обязывались целовать к р е с т , в т о м , что будут отвечать по правде. Са­ м вызов в суд был обставлен т а к , что давал ответчику возможность уклоняться от суда долгое время; о т в е т ч и к , после многих л ь г о т , приводился наконец на с у д , так назы­ вавшимися, ятцами (от глагола ять — брать), выборными от того общества, к кото­ рому принадлежал вызываемый в с у д ; в случае неявки за него отвечали сами ятцы. На­ к о н е ц , было устроено несколько степеней суда, друг с другом ничем не связанных и способствовавших только продолжительности тяжбы. Последняя степень была вече, но и на вече сильный противник мог собрать толпу, которая бросала в несогласных с ним грязью и каменьями. Летописи этого времени наполнены описаниями разных бесчинств и насилий, которые чинились такими лицами, как степенные посадники или уличанские старосты. Грабежи и насилие совершались не в одной Новгородской земле, но распространялись и на Псковскую землю. Дело дошло до того, что житьи и молодшие люди обратились к Москву к великому князю, прося его дать им суд на насильников. Иван Васильевич осенью 1475 года, со множеством воинских людей, отправился в Новгород для суда, прислав вперед сказать, что идет с м и р о м , просто желая видеть от­ чину свою, Великий Н о в г о р о д . Как только он вступил в Новгородскую землю, его встретил посол от владыки и много больших и меньших людей с жалобами на притеснителей. Встречи продолжались во всю дорогу, и при редкой встрече не подавались великому князю новые жалобы. 23 ноября Иван Васильевич въехал в свою отчину, Великий Новгород: его встретили владыка с духовенством в полном облачении с иконами и крестами. Отобедав у владыки и получив богатые дары, великий князь уехал на Городище, где обычно останав­ ливались великие князья. В следующие дни к нему продолжали являться с жалобами всякого рода люди; между п р о ч и м , жаловались на степенного посадника Василия Ананьина, что он с некоторыми боярами, наехав на две улицы, пограбил дома, при чем многие были убиты. Новгород приносил князю жалобу на выбранного им же посадника, на своего главнейшего сановника, на первого защитника своих вольностей! 438 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. Великий князь не желал нарушать этих вольностей; он просил владыку и старых посадников дать от Новгорода приставов, чтоб схватить насильников; с своей стороны он давал также приставов. Памятуя, что в Новгороде князь не судит без посадника, он потребовал, чтобы к суду явились старые посадники. Виновные были схвачены в тот же день. 26-го ноября был с у д ; главные обвиненные, посадник Василий Ананьин и бояре: Богдан Е с и п о в , Федор Исаков Борецкий и Иван Лошинский, были взяты под стражу. Обвиненные были главными вожаками литовской партии. Понятно, что их сторонники встревожились исходом дела. Те, кто насильничал как бы по праву, те, с кем не могло справиться само новгородское вече, сидели теперь под присмотром московских боярских детей. Степенный посадник, у которого вече было бессильно отнять посадничество, находился в крепких чужих р у к а х , и Новгород не вступался за свою старину. Сторонники обвиненных терялись как помочь беде, наконец надумали просить владыку, чтоб он ходатайствовал у великого князя об отпуске виновных. Владыка согласился, но великий князь отказал ему. При этом он произнес следующие замечательные слова: ведомо тебе, богомольцу нашему, и всему Новгороду, отчине нашей, сколько лиха чинилось от тех бояр в прежнее время, да и ныне сколько ни на есть лиха, все от них же; как же мне пожаловать их за такое зло?» И виновные в оковах в тот же день были отправлены в Москву. Новгород увидел т у т , что есть власть, способная обуздать самых сильных и богатых притеснителей, но власть эта была не новгородская. По окончании суда великий князь около двух месяцев прожил в Новгороде. Летопись перечисляет пиры, устроенные в его честь, и дары, которые при том подносились ему. При отъезде великого князя, он получил новые дары, от новоизбранного посадника, от тысяцкого, от старых посадников и тысяцких, от купцов, житьих людей и даже от молодших людей. 28 января 1476 г. великий князь уехал в Москву. Великокняжеский суд понравился Новгородцам; не находя по-прежнему правды в родном городе они толпами ехали в Москву, прося суда великого князя. Иван Васильевич не отказывал челобитчикам; он приказал ответчикам стать на суд перед собою, назначив для того общий срок на Рождество Христово. И никто не изъявлял желание даже про­ тивиться приказанию великого князя. Суд был нелицеприятный; ни богатый, ни знатный не могли уклониться от ответа. Но были и недовольные правым судом. Сторонники Литвы были в то же время и сторонниками насильников; на них как бы отражались взгляды польских панов на нар о д , или, вернее, они тянули к Польскому государству, государству шляхетному, потому что были таких взглядов. Этим людям в то же время суждено было явиться защитниками вольностей новгородских. Они жаловались, защитники насильников, и говорили о великокняжеском суде, как о насилии, какого не было ни при одном князе, начиная с Рюрика. Замечательно, что в эти последние дни новгородской жизни великое влияние имели женщины. В 1477 г. сторонники не только московского великого князя, но и московских порядков созвали вече, на котором решили признать Ивана Васильевича государем, что было новостью: доселе князья новгородские именовались, как и сам Великий Новгород, господами; кроме того, было постановлено, что великий князь имеет право держать для суда во всех улицах своих тиунов и держать своих наместников не на Городище, как было, а в самом городе, именно на Ярославовом дворе. От веча была отправлена о том московскому государю грамота; послы ударили Ивану Васильевичу челом и назвали его от имени Новгорода государем. В ответ на эту грамоту, Иван Васильевич прислал послов спросить свою отчину, Великий Новгород, согласна ли она целовать крест в т о м , о чем говорили ему послы. При вести о посольстве от великого князя, в Новгороде народ заволновался, и литовская партия взяла в е р х . И в о т , когда послы явились на вече, то они отвечали: «мы не писали ОЧЕРК V. СУДЬБА ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. 439 той грамоты и ничего о ней не з н а е м ; все то ложь и клевета.» Вече было бурное; один из старых посадников, обвиненный в измене Новгороду, пал на месте, изрубленный в кус­ ки. Шесть недель стоял мятеж в городе, ознаменованный убийствами и грабежами. Кричали, что надо отдаваться польскому королю Казимиру. Наконец великокняжеские послы были от­ пущены в Москву; в ответе Новгород не признал Ивана Васильевича государем и предоставлял ему казнить самому т е х , кто подложно уведомил его о таковом желании Новгорода; с своей стороны, Новгород обещал расправиться с изменниками. За таким ответом могла последовать только война, и великий князь не замедлил его объявлением. Литовская партия бушевала, власть перешла к приверженцам насильников, так еще недавно казненных Иваном Васильевичем. Они принялись за насилие против сторонников Москвы, которые один за другим стали отъезжать к великому князю. Никто не помышлял о защите города, о приготовлениях к войне. Псковичи, которых великий князь подымал вместе с собою на Новгород, прислали о том сказать своим б р а т ь я м , Новгородц а м , предлагая быть посредниками между ними и московским государем. Новгородцы от­ вечали гордым о т к а з о м . Великий князь уже был почти совсем готов к войне, он уже прислал складную грамоту (объявление войны), как новгородское правительство спохватилось, что время действо­ вать. Войска, с которым можно было бы противостоять Москве, в Новгороде не было, и вот надумались посольством задержать поход великого князя. Посольство было направлено в Т о р ж о к , уже занятый московским наместником; великий князь приказал задержать по­ сла в Торжке, до своего приезда. Та же участь постигла и второго посла. Между т е м , бояре, житьи и старые посадники продолжали отъезжать на службу к великому князю. Московские войска, вступив в Новгородскую землю, нигде не встречали себе сопротивление. Огонь и меч невозбранно ходили по ней. В прежнее время, Новгородцы, при вести о приближении неприятеля, жгли монастыри и посады в окрестностях города, дабы негде было приютиться осаждающим. На этот р а з , и такая простая мера не была предпринята. За то в Новгороде много шумели и болтали о «старине». 23 ноября, когда великий князь стоял станом в Сытине, всего в 30 верстах от Новгорода, к нему явилось посольство, во главе которого находился владыка Ф е о ф и л . С чем же, с каким словом прислал Новгород государю московскому? С требованиями чрезмерными и оскорбительными. Точно не московское войско стояло под Новгородом, а новгородские огонь и меч ходили по Московской земле. Раньше всего Новгороду было угодно, чтоб великий князь отпустил тех насильников, которые были схвачены им в 1475 году, после суда в присутствии посадников Новгородских. Требовали еще, чтобы великий князь ездил в Новгород раз в четыре года, когда его предки ездили раз в три года; вели­ кого князя приглашали также отказаться от вызова Новгородцев на суд в Москву, хотя он делал это по желанию самих Новгородцев. Ответом посольству было приказание войску двинуться к Новгороду. З а т е м , 25-го ноября, великий князь приказал дать ответ Новгороду. Он повелел напомнить, что сам Новго­ род признал его государем и заперся в э т о м , когда князь прислал спросить: «Какого го­ сударства нашего хотите вы?» И не только заперлися в э т о м , но «прислали своих послов с жалобою, что мы вам творим насилье, и тем положили на н а с , своих государей, ложь». В заключение, великий князь з а м е т и л , что даже теперь, прислав к князю просить «отложить нелюбье», Новгород осмеливается ходатайствовать за осужденных бояр, чье насилье хорошо всем известно. Великокняжеские полки еще ближе подвинулись к Новгороду. Новгород на мгновенье как бы встрепенулся; по обе стороны Волхова и на самой реке на судах была поставлена деревянная стена. Но вскоре в городе начались беспорядки и полная безурядица; народ 440 ОЗЕРНАЯ ИЛИ ДРЕВНЕ-НОВГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ. терпел от голода и заразительных болезней. Новгородское правительство безуспешно посы­ лало посольство за посольством, все с новыми условиями; неизвестно, на что надеялось оно. Н а к о н е ц , великий князь дал Новгородцам решительный о т в е т . Он о б ъ я в и л , что желает быть в Новгороде таким же государем, как и в Низовской земле. Послы отозвались незнанием низовской «пошлины» (устройства). Ответ был краткий и ясный: «вечу не быть, колоколу не быть». Целую неделю Новгород медлил покорностью; вече следовало за в е ч е м ; чернь и бояре спорили. 14-го декабря, опять явилось посольство в московский с т а н . Она принесло весть, что Новгород отменяет вече и посадника, и просит только, чтоб государь не вызывал Новгородцев на суд в Москву и не назначал бы их на службу в низовские полки. Иван Васильевич о т в е ч а л : «и этого не будет». Новгороду оставалось только покориться. Падение Новгорода, как уничтожение всякой самостоятельности, вызывает невольное чув­ ство сожаление. Но Новгород изжил уже свою «старину и пошлину», и не мог жить долее по своей новгородской воле. Ему оставалось покориться или Польско-литовскому государству, или Мос­ ковскому. Большинство новгородского народа подало голос за Москву, и тем облегчило строение великого Российского государства. В московском стане присутствовали Псковичи; они как бы пришли на похороны своего старшего брата. Псковскому вечу скоро пришлось умолкнуть по воле московских государей. И П с к о в , в свою очередь, был позван на рус­ скую службу. Д. Аверкиев.
