Феминизм русских женщин и мусульманки

М
как это было
усульманский
феминизм:
М истоки и развитие
ММ
(Продолжение. Начало в №2 2012 г.)
Из исследования исторического опыта женского движения начала двадцатого века сразу видны те проблемы, которые женщины
пытались решать, без опыта и, тем более, впервые, причем решать
публично. Они надеялись и верили, что «Те, кто раньше нас стал
жертвой борьбы за свободу, оставили нас своими наследницами, и
мы должны стараться завоевать свободу для женщин и девушек.
Если мы не увидим результатов, следующее поколение увидит».
ы, их наследницы, понимаем, что многие вопросы,
мучавшие их сотню лет назад, актуальны. Да, у нас
есть избирательное право, есть возможность девушке выходить замуж за избранника своего сердца, но все же не
все результаты достигнуты, а это значит – тем, кто живет в
нынешнем ХХI веке, есть над чем задуматься. Есть вопросы, требующие внимания и решения их на законодательном и житейском уровнях.
Чтобы почувствовать остроту того времени, оценить
бесстрашие женщин начала ХХ века, вновь отсылаем вас
к исследованию историка Сагита Фаизова «Движение мусульманок России за права женщин в 1917 г.: страницы
истории».
Феминизм русских
женщин и мусульманки
Формирование политического сознания у мусульманок
России проходило под влиянием восточной и европейской
просветительской литературы. Но сказывалось и побудительное воздействие ряда общественных движений: мусульманского революционно-демократического, эсеров,
социал-демократов, кадетов. Очевидное влияние на движение мусульманок оказали и русские феминистки. Созданные в годы первой русской революции «Русское женское взаимноблаготворительное общество», «Союз равноправия женщин», «Женская Прогрессивная партия» пользовались вниманием мусульманок, в первую очередь из
либерально-демократических групп их движения.
Наиболее радикальные намерения союзницам из нетитульных наций демонстрировал «Союз равноправия», добивавшийся для женщин равного с мужчинами избира-
тельного права, права на работу в государственных учреждениях и на высшее образование. После выборов во вторую Государственную думу активистки «Союза» обращались за поддержкой законопроекта о введении всеобщего и равного избирательного права к мусульманской фракции (в числе прочих).
Известная «Программа мусульманской парламентской
фракции» 1906 г. является, вероятно, результатом инициатив, к которым был причастны и русские феминистки. В декабре 1908 г. в Петербурге состоялся первый Всероссийский женский съезд, принявший прогрессивные решения,
и мусульманская печать сочувственно отозвалась о его работе. Авторы, писавшие о русском феминизме, не отмечают каких-либо совместных проектов или действий русских
феминисток и мусульманок до 1917 г., но у историков достаточно оснований, чтобы признать первой мусульманской феминисткой «Гюльнар-ханум» – О. С. Лебедеву.
Именно благодаря О. С. Лебедевой, избравшей себе
псевдоним «Гюльнар-ханум», ее научной и общественной
деятельности в России состоялось перемещение женского вопроса из литературы в науку. Самая яркая акция
подвижничества Лебедевой – выступление на XII Международном конгрессе ориенталистов (1899) с докладом о
культуре, истории и современном положении казанских
татар. Часть ее доклада под названием «Свобода мусульманок» позже была опубликована в газете «Каспий». В 1900
г. увидела свет ее книга «Об эмансипации мусульманской
женщины». Гюльнар-ханум писала, что ислам не противоречит просвещению женщины и уравнению ее в правах с
мужчиной; порабощение женщины во многом является
следствием неправильного толкования Корана. «Она подчеркивала также неразрывную связь между свободой мусульманки и культурным возрождением Востока».
17
как это было
В программных документах
мусульманских феминисток,
протоколах
Всероссийского всеобщего мусульманского
съезда, на страницах тюркской
периодики можно найти образцы переноса на мусульманскую почву некоторых идейных
позиций русского феминизма
и социализма.
Присутствующее в решениях казанского Всероссийского
съезда мусульманок (апрель)
требование «отменить законы о проституции и публичных
Гади Атласи
домах» и московского Всероссийского всеобщего мусульманского съезда (май) – «следует покончить с публичными домами и законодательством
о них», пожалуй, не простое совпадение с позицией всероссийского Съезда по борьбе с торгом женщинами (1910),
Лиги равноправия женщин или Московского объединенного общества равноправия женщин. Социалистическое и
русское феминистическое влияние на программные документы мусульманок выразилось в абсорбции мусульманским феминизмом целевых установок на охрану материнства и детства в привязке к интересам работающей матери
и ее детей, на учет в рабочем законодательстве специфики женского труда, на повсеместное учреждение института
женщин-инспекторов.
В протоколах московского съезда опыт преодоления
гендерной асиметрии русским обществом упоминается
дважды: в выступлении Раузы Султангалиевой – положительном контексте, в выступлении историка Гади Атласи – в
отрицательном, с противопоставлением еще более отрицательному опыту татар («У любой нации женщина – товар. И
у русских тоже – в качестве товара. У них женщины хотя бы
солнечный свет видят, а у нас и этого нет»).
Тот же Гади Атласи в отношении угнетаемых мужьями
татарских женщин дважды употребил русское выражение
«бесплатные кухарки».
Мусульманская печать 1917 г. время от времени упоминала о деятельности женских немусульманских организаций России, политике правительства в женском вопросе, но, пожалуй, с не меньшей частотой отсылала своих читателей и читательниц к опыту Европы, Америки, Новой Зеландии.
После третьего марта…
Отречение царя от престола и переход власти к Временному правительству в начале марта 1917 г. стали отправной точкой для больших и многообещающих перемен
в положении мусульманской женщины в России, особенно
в ее центральных областях, в Поволжье, Крыму и Сибири.
Интенсивно разворачивающееся движение женщин проявлялось в нескольких взаимно пересекающихся процессах: организационном, идейно-теоретическом, вербальнопсихологическом (самоутверждение в своем и чужом восприятии), политическом (завоевание формальных пози-
18
ций в структурах власти
и управления и реальное влияние на осуществление власти и управления), в практическом (намерения и достижения в
улучшении качества жизни). Наибольших успехов
мусульманкам удалось
добиться в развитии первых трех процессов.
Политические завоевания к концу периода относительной свободы (до разгона УчредиГаяз Исхаки
тельного собрания) оказались довольно скромными. Практические достижения
в наилучшей степени удались на ранее апробированных
направлениях деятельности: открытии библиотек и читален, курсов и кружков, лекционном просветительстве,
благотворительности.
Быстрее других на перемену власти откликнулись
московские мусульманки. Уже в начале марта они провели собрание, на котором единогласно было постановлено добиваться полного равноправия для мусульманских женщин. Была избрана комиссия для выработки воззвания ко всем живущим в России мусульманам с призывом отказаться от многоженства. Выработали резолюцию, в которой приветствовали «русских
свободных гражданок» и выразили желание работать
с ними рука об руку. В телеграмме, адресованной мусульманской фракции Государственной Думы, заявили:
«Мусульманки Москвы приветствуют новое правительство и требуют политических и гражданских прав для
всех женщин».
Московские
последовательницы
«правильного
пути» выступили инициаторами созыва всероссийского съезда мусульманок и внесли заметную лепту в подготовку этого съезда, состоявшегося в конце апреля в
Казани. В связи с открытием съезда Г. Исхаки, председатель Московского мусульманского комитета и куратор московских феминисток, выступил в издаваемой
им газете «Ил» со статьей о татарской женщине. Он напомнил своим читателям, что, несмотря на сильнейшее
угнетение, татарская женщина никогда не была рабыней. Долг ее – «стать свободной гражданкой свободной
России».
Вслед за московским женские собрания под лозунгами эмансипации состоялись в Астрахани, Оренбурге,
Троицке, Уфе, ряде уездных городов, некоторых аулах.
Состоявшееся 17 марта собрание мусульманок г. Оренбурга вынесло ряд решений, замечательных по широте
охваченных проблем. Обновленное общество мусульманок решило основать школу для подготовки учительниц, учредить пятничные уроки для мусульманок, не получивших школьного образования, сочло необходимым направить в аулы образованных девушек для распространения просвещения, развернуть просветительскую работу среди женщин Туркестана и Казахстана.
Уездные комитеты старались не уступать «губернским»
«АРУ ЖАН» № 3 (77) март 2012
по программной насыщенности своих решений. Осинский уездный
мусульманский
комитет Пензенской губернии 20 апреля высказался за создание школ
для мальчиков и девочек, равенство мужчин
и женщин, упразднение
проституции. В небольшом городе Крымске на
Кубани женщины проголосовали за мир без аннексий и контрибуций,
Ильгамия Туктарова
за участие мусульман в
международной мирной конференции, равноправие женщин и мужчин, избрание женщин в Учредительное собрание, уничтожение многоженства, оставление детей у матери в случае развода и наделение женщин землей при
«раздаче» земли.
Замечательную чуткость в восприятии освободительных процессов революции продемонстрировали мусульмане г. Троицка. Они сочли необходимым избрать женщин
в состав регионального мусульманского бюро, а духовенство издало фетву о допустимости с точки зрения шариата
общественно-политической деятельности женщин.
Неприятие эмансипирующего влияния Февральской
революции значительной частью мулл и прихожан наблюдалось и во внутренних областях России. Характерный случай имел место в городке Мамадыш недалеко от
Казани. Там 22 марта состоялось общегородское собрание общественности, приветствовавшее начало революционных преобразований. Однако начало собрания было
подпорчено инцидентом, инициированным одним из
мулл, потребовавшим, чтобы лица женского пола покинули собрание. Реплику хазрета: «Гаурятам* (* Гаурят – унизительное именование женщины в арабском, татарском
и многих других языках.) – удалиться!» поддержала часть
собравшихся. Женщины не подчинились, поднялся шум.
За женщин вначале заступилась милиция, затем – авторитетный имам Надиулла-хазрет, сказавший: «Уважаемое
собрание! Сейчас эра свободы. Неуместно контролировать, есть хиджаб или нет. Не шумите, пусть и они почувствуют пользу».
Одна из девушек, поднявшись, произнесла небольшую речь: «Вы уж не старайтесь отлучать нас от присутствия на собрании по поводу свободы, которую весь народ с радостью встречает; мы, может, пришли поделиться
с Вами радостью – общей для всей отчизны. Пришли для
того, чтобы извлечь пользу от выступлений собравшихся
здесь эфенди. Но не затем пришли, чтобы, как вы думаете, считая себя униженными, смотреть на вас недоброжелательно. Вы не сможете нас прогнать, мы ныне полноправные российские гражданки. И вам пора выкинуть
из головы плохие мысли и держать себя прилично. Обращенные к вам наши взгляды – сугубо дружественные, Это
вам надо понять. Не удаляйте из своей памяти слова пророка «мусульманин мусульманину – брат». Письмо молодых женщин Мамадыша в журнал «Сююмбике» с расска-
зом об этом случае заканчивалось словами, в которых провинциальные феминистки очень точно предугадали судьбу мусульманского
и общероссийского женского движения в России: «Те,
кто раньше нас стал жертвой
борьбы за свободу, оставили нас своими наследницами, и мы должны стараться
завоевать свободу для женщин и девушек. Если мы не
увидим результатов, следующее поколение увидит».
Газиз Губайдуллин
Всероссийский съезд
мусульманок
В течение полутора месяцев активисткам женского движения из Москвы и Казани удалось подготовить
­представительный общероссийский съезд сторонниц
эмансипации. Он работал в Казани с 24 по 27 апреля. Приехавшие из многих регионов России (включая Крым, Кавказ, Казахстан, Литву, Сибирь и Туркестан) делегатки заседали в украшенном революционными лозунгами здании «Нового клуба». «Среди них были и почтенного возраста женщины, и интеллигентки-учительницы, и студентки
авторитетных учебных заведений, и выпускницы учебных
заведений, и познавшие опыт жизни представительницы
трудящихся женщин». Кроме делегаток в зале присутствовали более 300 женщин-гостей.
Открыла съезд Хадича Таначева, председатель Центрального временного бюро. «В предшествующее время
прежнее государство не позволяло нам обсуждать наше
бесправное и угнетенное положение. Теперь прежней
власти нет, революция дала нам свободу. От имени Центрального бюро хочу поделиться с вами этой радостью и
поздравить съезд от чистого сердца... Съезд ставит своей задачей обсудить лишь наиболее важные проблемы, те,
которые будут представлены рассмотрению Всеобщего
мусульманского съезда в Москве».
В президиум вошли Зейнаб Алиева, Фатима Алкина,
Сара Ахмерова, Мариам Губайдуллина, Хадича Мустафина, Зухра Салихова, Хадича Таначева. Съезд почтил минутой молчания светлую память Зухры-ханым Гаспринской
и Фатимы-Фариды Наурузовой, посвятивших свою жизнь
служению мусульманкам России. Прозвучали приветственные речи и телеграммы. От имени съезда учителей,
работавшего в те же дни в Казани, женщин приветствовал
Газиз Губайдуллин.
После утверждения регламента и повестки дня Марварид Туктарова прочитала доклад «Шариат и правовое положение женщин», Мариам Муштариева – «Участие женщины в политических и общественных делах», Хатима Камалова – «О положении женщин в семье», Мариам Муштариева и Захида Бурнашева – «О национальном вопросе».
Было избрано Центральное бюро мусульманок России, в
которое вошли Гульсум Асфендиярова, Диляра Булгакова,
19
как это было
Захида Бурнаше­ва, Рауза
Чанышева-Сул­тан­галиева,
Салима Якубова. Они и
еще четыре жен­щины:
Криницкая (из литовских
татар), Фатима Кулахметова, Хадича Таначева, Ильгамия Туктарова, – были
избраны представительницами казанского на московский общемусульманский съезд.
Основные
казанские
решения, принятые после напряженных дискусМариам Муштариева
сий, должны были быть вынесены на рассмотрение московского съезда. Вся сово­
купность решений была разбита на пять блоков.
Важнейший – «О равноправии мужчин и женщин в исламе» – состоял из трех пунктов. В первом утверждалось:
«По условиям шариата, мужчина и женщина одно» (слова
«право» или «равноправие» в нем отсутствовали). Во втором: «По шариату, у женщин есть право участвовать в политической и общественной деятельности. Поэтому женщины на основе шариата могут участвовать в ­выборах». В
третьем: «В шариате нет предписания о ношении хиджаба
женщинами и о укрывании лиц».
Второй блок решений включал в себя организационные
вопросы. В нем предусматривалось: объединить все женские организации России в одну и утвердить принцип подчинения местных организаций районным, районных – центральным; избираемый всероссийский Центральный комитет учреждается как временный; место его пребывания в Москве; состав его должен быть не менее 5 человек;
на нужды комитета проводится сбор денег из расчета: от
российских мусульманок – по 300 рублей, от членов мужских обществ – по их усмотрению, делегатки по возвращении на места должны изыскивать средства, где возможно;
Центральному комитету целесообразно издавать журнал
для исполнения его миссии.
Третий блок декларировал различные социальные проекты, отвечающие интересам женщин, и равенство политических прав женщин и мужчин.
Четвертый предусматривал участие женщин в выборах
депутатов Учредительного собрания.
Пятый объединял требования гражданско-правового
характера в области семейно-брачных отношений.
На рассмотрение московского всеобщего съезда казанская делегация вынесла все три пункта «шариатского» блока, основные формулировки, касающиеся политических и, в первую очередь, избирательных прав женщин,
требования гражданско-правового характера, из волеизъявительных формулировок социальной направленности в
московский «пакет» включили требование об аннулировании законов о проституции и публичных домах.
Съезд работал и завершился в целом успешно, хотя
у мусульманок не было никакого опыта в проведении подобных форумов. Первый съезд мусульманок осуществил
свою особую, очень трудную миссию. Он был призван аккумулировать в своих решениях умонастроения и позиции
20
различных групп женщин, которые ранее никогда не сталкивались лицом к лицу и знали друг о друге лишь по публикациям и понаслышке.
Партийная или идейно-политическая классификация
участниц съезда очень сложна вследствие недостаточности источников. Небольшое число делегаток, вероятно,
разделяло взгляды решительной либералки Фатимы Девлеткилдеевой. Из более или менее известных в то время
феминисток социалистической ориентации здесь были
представлены Амина Мухитдинова, Зулейха Pахманкулова
и Амина Терегулова, из умеренно-консервативной группы
выделялись своей активностью Лябиба Хусаинова и Фатима Латыйфия. Большинство же делегаток должны быть
признаны сторонницами умеренных реформаторских
взглядов, и именно их голос был решающим при вотировании резолюций. (Соответственно, съезд решается отменить хиджаб, но воздерживается от категорического осуждения многоженства, провозглашает равенство политических прав женщины и мужчины, равенство супругов в семье, но воздерживается от формулы равенства в ключевом, первом пункте «шариатского» блока.).
Не характерным для умонастроений умеренно-ре­
форматорского большинства являлось уклонение от ка­
кого-либо решения по вопросу, который активно дискутировался в печати накануне съезда и который в дальнейшем будет дискутироваться – о праве женщин посещать
общественные намазы.
Обсуждался он и на съез­де, но позиция большинства
(за право посещения) не полу­чила процессуального следствия: сказалась обоюдная ­заинтересованность социалисток и умеренно-кон­серватив­ной группы в том, чтобы закамуфлировать эту позицию общего характера.
Гаяз Исхаки и Захида Бурнашева спустя месяц отметили (и осудили) в газете «Ил» размежевание женщин на
казанском съезде и после него. Г. Исхаки: «Они собрали в
Казани большой съезд мусульманок, но не сумели объединиться вокруг своих решений». З. Бурнашева: «Те, кто
возглавлял казанский съезд, полагали, что за исключением вопроса о правах, имеющих мусульманскую специ­
фику, другие проблемы должны быть оставлены на ус­
мотрение Учредительного собрания.
Поэтому они ­рассчитывали не поднимать их на всеобщем съезде. Но по предложению женской фракции (московского ­майского форума мусульман) эти проблемы
стали пред­метом обсуждения на съезде».
Статья Г. Исхаки подсказывает также, что разногласия среди ведущих персон в женском движении начались
еще в период подготовки апрельского съезда и приобрели столь серьезный характер, что несколько женщин
­отказались ехать в Казань и объединились «под своим...
флагом».
Более эмансипированная часть делегации казанского съезда нашла в Москве значительную поддержку среди
тех, кто прибыл на московский курултай с самостоятельными мандатами и не был связан обязательствами с казанским съездом.
Наиболее последовательные союзницы диссиденток
из Казани приехали из Петрограда (Махфуза Максудова и
другие).
(продолжение следует)
«АРУ ЖАН» № 3 (77) март 2012