На правах рукописи Семенов Денис Геннадьевич ИСТОРИЯ
advertisement
На правах рукописи Семенов Денис Геннадьевич ИСТОРИЯ ВОЕННОГО СТРОИТЕЛЬСТВА НА МУРМАНЕ. МАРТ 1920 г. – ИЮНЬ 1941 г. 07.00.02 - Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук Архангельск – 2012 Работа выполнена на кафедре истории ФГБОУ ВПО «Мурманский государственный гуманитарный университет» Научный руководитель: Фёдоров Павел Викторович, доктор исторических наук, доцент, профессор кафедры истории ФГБОУ ВПО «Мурманский государственный гуманитарный университет» Официальные оппоненты: Килин Юрий Михайлович, доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой всеобщей истории ФГБОУ ВПО «Петрозаводский государственный университет» Балова Мария Борисовна, кандидат исторических наук, доцент, директор Гуманитарного института филиала ФГАОУ ВПО «Северный (Арктический) федеральный университет имени М. В. Ломоносова» в г. Северодвинске Ведущая организация: ФГБУН «Институт языка, литературы и истории Коми научного центра Уральского отделения Российской академии наук» Защита состоится 21 декабря 2012 года в 15 час. на заседании диссертационного совета Д 212.008.05 на базе Северного (Арктического) федерального университета имени М. В. Ломоносова по адресу: 163002, г. Архангельск, пр. Ломоносова, д. 2, ауд. 109. С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Северного (Арктического) федерального университета имени М. В. Ломоносова по адресу: 163002, г. Архангельск, пр. Ломоносова, д.4. Автореферат разослан «___» ноября 2012 г. Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук, доцент Т. П. Тетеревлева 2 I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы исследования определяется непреходящим значением системы военной безопасности для жизнедеятельности государства. После распада СССР и разборки железного занавеса начался процесс сокращения вооруженных сил на российской территории. Нередко он происходил без учета последствий. Однако дальнейшие события показали, что обеспечение военной безопасности и поддержание стабильного мира немыслимо без эффективных вооруженных сил. Поэтому сегодня, когда Российская Федерация проводит возрождение и модернизацию армии и флота, во избежание ошибок и для учета всех имеющихся возможностей необходимо выявление и осмысление исторического опыта военного строительства, в т.ч. советской эпохи, когда были заложены основы и конфигурации современных российских вооруженных сил. С учетом того, что Россия имеет большую территорию с разнообразными местными особенностями, особое значение в настоящих условиях приобретает региональный опыт военного строительства. Одним из эпицентров международной напряженности в современном мире является Арктика, привлекающая к себе интерес своим геополитическим потенциалом и громадным запасом природных ресурсов. За Россией, благодаря ее географическому положению, закономерно закреплен статус одной из арктических держав. На этом основании в течение уже многих лет она ответственна за поддержание мира и порядка в этом регионе. К началу Великой Отечественной войны на Мурманском побережье Баренцева моря была сформирована группировка военно-морских и сухопутных сил, обладающая опытом участия в боевых действиях в арктических широтах. Советское военное строительство 1920–1941 гг. в экстремальных условиях Заполярья является слабоизученной страницей в истории отечественных вооруженных сил, представляя собой актуальную научную проблему. Ее изучение неразрывно связано с разработкой и осмыслением магистральных проблем истории государственных институтов и общества в России, внутренней и внешней политикой российского государства, международного положения. Степень изученности проблемы. В отечественной историографии процесс изучения советского военного строительства прошел два этапа: 1) 1920–1991 гг. и 2) с 1991 г. На первом этапе, в советской историографии, сложились два подхода к изучаемой проблеме. Их появлению способствовала неофициальная конкуренция армии и военного флота. Если в рамках первого подхода, который условно можно назвать «континентальным», процесс военного строительства рассматривался преимущественно сквозь призму сухопут3 ных войск (а флот понимался как подчиненный элемент), то второй подход, «военно-морской», всецело концентрировался на рассмотрении проблем флотского строительства как вполне самостоятельного и сопоставимого с армейским компонентом. Сосуществование двух этих подходов привело, пусть и не явно, к методологической оппозиции армейских и флотских историков. В рамках «континентального» подхода рассматривали проблемы советского военного строительства Н. Ф. Кузьмин, А. В. Карасев, Г. И. Оськин, О. Ф. Сувениров, И. А. Коротков, В. С. Рябов и др.1 Важнейшее внимание уделялось процессам формирования сухопутный частей, автобронетанковых войск, сухопутной авиации, совершенствованию тактики их применения, качественному росту советской военной техники. Тенденции, имевшие место в сухопутных силах, автоматически переносились и на флот, который изображался одним из подручных средств армии. Тем, что советские военно-морские силы в 1920–1941 гг. не могли противостоять океанским флотам западных держав, обосновывалось вторичное положение флота в системе обороны страны. Исследованиям, выполнявшимся в рамках «военно-морского» подхода, напротив, было присуще критичное отношение к недооценке военноморских сил. В работах Г. М. Трусова, В. И. Ачкасова, Н. Б. Павловича, П. Н. Иванова, Ю. Г. Перечнева, В. Н. Краснова и других исследователей2 слабость флота связывалась не с тем, что флот априорно слабее армии, а с недостатками программ военного кораблестроения, несовершенством системы базирования и инфраструктуры ВМС, что не исключало изменения ситуации в будущем. Заметное преобладание в советской историографии сторонников «континентального» подхода не могло не способствовать появлению вполне определенных исторических образов, показывающих именно армию, а не флот авангардом советских вооруженных сил. Однако в регио1 Таль Б. М. История Красной Армии. Краткий общедоступный очерк. – М.; Ленинград: 1928; Кузьмин Н. Ф. На страже мирного труда (1921–1940 гг.). – М., 1959; Карасев А. В., Оськин Г. И. 50 лет на страже Родины. – М., 1967; Сувениров О. Ф. Коммунистическая партия – организатор политического воспитания Красной армии и флота. 1921–1928 гг. – М., 1976; Советские вооруженные силы: история строительства. – М., 1978; Коротков И. А. История советской военной мысли (краткий исторический очерк. 1917–июль 1941 гг.). – М., 1980; Рябов В. С. Путь мужества и славы: очерк о Советских Вооруженных Силах. – М., 1982 и др. 2 Крупский М. А. Красный флот на страже. – М.; Ленинград, 1932; Трусов Г. М. Подводные лодки в русском и советском флоте. – Л., 1963; Ачкасов В. И., Павлович Н. Б. Советское военно-морское искусство в годы Великой Отечественной войны. – М., 1973; Иванов П. Н. Крылья над морем. История создания, развития и боевой деятельности авиации ВМФ СССР. – М., 1973; Перечнев Ю. Г. Советская береговая артиллерия: история развития и боевого применения. – М.,1976; Сорокин А. И., Краснов В. Н. Корабли проходят испытания. – Л., 1985 и др. 4 нальной историографии сложилась противоположная картина. В силу того, что Мурман, будучи континентальной окраиной, мало интересовал историков сухопутных сил, это привело к доминированию здесь сторонников «военно-морского» подхода. Историей возникновения и строительства Северного флота в советской исторической науке занимались М. И. Андрианов-Верхнев, Б. А. Вайнер, И. А. Козлов, В. С. Шломин и др.3 Усилиями этих историков была создана панорама развития военно-морских сил, тогда как армейское строительство на Мурмане не получило должного освещения. Своеобразное исключение составляет, пожалуй, работа Н. М. Румянцева, в которой вопросы армейского строительства на Мурмане выделены на фоне начального периода Великой Отечественной войны4. На втором (современном) этапе отечественной историографии, наряду с сохранением «континентального»5 и «военно-морского»6 подходов, появляется и синтезирующее, комплексное направление, в рамках которого армия и флот начинают рассматриваться как уравновешенные, сопоставимые элементы системы военной безопасности, а также субъекты еще более широкой социальной, политической и международной реальности. Эти изменения во многом были вызваны тем, что к изучению военной истории на данном этапе активно подключились «гражданские» историки, исследовавшие оборонное строительство сквозь призму собственного видения и понимания, заметно отличающихся от традиций, бытующих в военноисторической науке. 3 Андрианов-Верхнев М. И. Партийная организация военно-воздушных сил Северного флота в годы Великой Отечественной войны (1941–1945): Автореф. дисс… канд. ист. наук. – Л., 1964; Вайнер Б. А. Северный флот в Великой Отечественной войне. – М., 1964; Бойко В. Крылья Северного флота. – Мурманск, 1976; Козлов И. А., Шломин В. С. Краснознаменный Северный флот. – М., 1983 и др. 4 Румянцев Н. М. Разгром врага в Заполярье. – М., 1963. – С. 21–29. 5 Осьмачко С. Г. Красная Армия в локальных войнах и военных конфликтах (1929– июнь 1941 г.): Дис… док. ист…наук. – Ярославль, 1999; Дриг Е. Механизированные корпуса РККА в бою. История автобронетанковых войск Красной Армии в 1940– 1941 гг. – М., 2005; Минкина А. А. Воинский этикет Красной Армии (1918–июнь 1941 гг.): историческое исследование: Автореф. дис… канд… ист…наук. – М., 2010 и др. 6 Платонов А. В. Советские миноносцы. Ч. 1. - М., 2003; Золотарев В. А., Козлов И. А. Три столетия российского флота. 1914–1941. – М., СПб., 2004; Золотарев В. А., Шломин В. С. Как создавалась военно-морская мощь Советского Союза. В 2 кн. – М.,СПб, 2004; Доценко В. Д., Доценко А. А., Миронов В. Ф. Военно-морская стратегия России. – М., 2005; Краснов В. Н. Военное судостроение накануне Великой Отечественной войны. – М., 2005; Грибовский В. Ю. Морская политика СССР и развитие флота в предвоенные годы 1925–1941 гг. – М., 2006; Морозов М. Э., Кулагин К. Л. Советский подводный флот 1922–1945 гг.: О подводных лодках и подводниках. – М., 2006; Монаков М. С. Военно-морская наука в России: происхождение, возникновение и становление национальной системы знаний о вооруженной борьбе на море – М.,2011 и др. 5 В частности, проблемы военного строительства у современных авторов рассматриваются на широком социальном, экономическом, политическом и культурном фоне развития СССР в два межвоенных десятилетия7. Изучение регионального военного строительства на современном этапе также характеризуется применением комплексного подхода. Одним из первых в этом ключе стал анализировать А. А. Киселев, который еще в 1970-е гг. в своей обзорной работе, посвященной истории Мурманской области, заострил внимание на проблеме обороноспособности территории к началу Великой Отечественной войны, что для местной историографии выглядело нестандартно8. А. М. Носков первым в советской историографии начал рассматривать военно-стратегический потенциал Мурмана в контексте истории Северной Европы и ее «скандинавского плацдарма»9. В ракурсе комплексного подхода рассматривают военное строительство на Мурмане современные исследователи. В частности, если В. Н. Барышников показывает его на фоне советско-финляндских отношений10, то Ю. М. Килин11 и П. В. Федоров12 – как составную часть более широкой государственной политики, реализуемой на приграничных территориях Европейского Севера СССР. Историю политических репрессий 1930-х гг. среди военнослужащих армейских и флотских частей на Мурмане исследовала О. В. Миколюк13. Появились работы, позволяющие глубже понять процесс формирования на Мурмане как флота, так и армии. М. Б. Балова проанализировала историю появления на Севере в 1920–50-е гг. базы военного кораблестрое- 7 Кен О. Н. Мобилизационное планирование и политические решения (конец 1920-х– середина 1930-х гг.) – М., 2008; Мельтюхов М. И. Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу 1939–1941 гг. – М., 2008; Тархова Н. С. Красная армия и сталинская коллективизация 1928–1933 гг. – М., 2010; Назаренко К. Б. Флот, революция и власть в России: 1917–1921 гг. – М., 2011 и др. 8 Киселев А. А. Родное Заполярье. Очерки истории Мурманской области (1917– 1972 гг.). - Мурманск, 1974. – С. 309–314. 9 Носков А. М. Скандинавский плацдарм во Второй мировой войне. – М., 1977. 10 Барышников В. Н. Вступление Финляндии во Вторую мировую войну. 1940–1941 гг. – СПб, 2005. 11 Килин Ю. М. ББК как фактор стратегии // Север. – 1995. - № 7; Он же. Карелия в политике Советского государства. 1920–1941. – Петрозаводск, 1999. 12 Федоров П. В. Северный вектор в российской истории: центр и Кольское Заполярье в XVI–XX вв. – Мурманск, 2009. 13 Миколюк О. В. Политические репрессии на Мурмане в 30-е гг. XX в.: Дисс… канд. ист. наук. - Мурманск, 2003. 6 ния.14 В целом ряде исследований раскрывается участие мурманской группировки войск в советско-финляндской войне 1939–1940 гг.15 Следует заметить, что основные аспекты исследуемой проблемы рассмотрены в отечественной историографии в разрозненном виде. Многие вопросы не освещены вследствие того, что значимые архивные документы не введены в научный оборот. Определенный интерес к проблемам советского военного строительства рассматриваемого периода проявляла и зарубежная историография. В своих работах их касались немецкие историки К. Типпельскирх и Ф. Руге, американские историки Д. Гланц и Э. Зимке, швейцарский исследователь Ю. Майстер и др.16 Западные историки характеризовали проблему нередко однобоко. Пытаясь оправдать провал блицкрига в период гитлеровского наступления на СССР, они стремились показать преимущество советских вооруженных сил накануне Великой Отечественной войны в сравнении с силами противника. Как в зарубежной, так и в отечественной историографии в последней четверти XX в. появилась так называемая «теория превентивной войны», которая представляет военное строительство 1930-х – начала 40-х гг. в СССР как подготовку к «превентивной войне» против Германии17. Вместе с тем, данная теория вызвала широкое обсуждение в России и мире, подвергнувшись критическому анализу с точки зрения традиционных подходов18. 14 Балова М. Б. Предпосылки и особенности развития военного кораблестроения на Европейском Севере России в 1920–1950-е годы: Дисс… канд.ист.наук. – Архангельск, 2001. 15 Дащинский С. Н. Советско-фнляндская война 1939–1940 годов // Наука и бизнес на Мурмане. – 1998. - № 4.; Петров П. В., Степаков В. Н., Фролов Д. Д. Война в Заполярье (1939–1940 гг.) // Вопросы истории. – 2002. - № 8; Советско-финляндская война 1939 – 1940. В 2 Т. / Сост. П. В. Петров, В. Н. Степаков. – СПб., 2003. Т. 1.- С. 440–473; Советско-финляндская война 1939–1940. В 2 Т. / Сост. П. В. Петров, В. Н. Степаков. – СПб., 2003. – Т. 2. – С. 165–235 и др. 16 Типпельскирх К. История Второй мировой войны. – М., 1956; Руге Ф. Война на море. 1939–1945. – М., 1957; Зимке Э. Немецкая оккупация Северной Европы 1940–1945 гг. – М., 2005; Майстер Ю. Восточный фронт – война на море 1941–1945 гг. – М., 2005; Гланц Д. Колосс поверженный. Красная Армия в 1941 г. – М., 2008 и др. 17 Бобылев П. Н. Точку в дискуссии ставить рано. К вопросу о планировании в Генеральном штабе РККА возможной войны с Германией в 1940–1941 гг. // Отечественная история. – 2000. - № 1; Weeks A.L. Stalin’s Other War. Soviet Grand Strategy, 1939–1941. Lanham etc., 2002; Мельтюхов М. И. Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу 1939–1941 гг. – М., 2008 и др. 18 Афанасьев А. Когда началась война // Готовил ли Сталин наступательную войну против Гитлера? Незапланированная дискуссия. Сборник материалов. – М., 1995; Исайкин С. П. Арифметика ошибок // Там же. – С. 46–66; Данилов В. Д. Готовил ли Генеральный штаб Красной Армии упреждающий удар по Германии // Там же. – С. 82–91; Вишлёв О. В. Накануне 22 июня 1941 г. Документальные очерки. – М., 2001 и др. 7 Таким образом, проделанная работа по изучению истории военного строительства на всей территории Советского государства имеет большое теоретическое и практическое значение. Вместе с тем исторический опыт военного строительства на Мурмане в 1920–1941 гг. еще не был предметом специального и комплексного изучения. Объектом диссертационного исследования являются вооруженные силы Советского государства в 1920–1941 гг. Под «вооруженными силами» понимается организация армии и флота (за исключением погранвойск и спецслужб), находившаяся в рассматриваемый период в ведении Наркоматов по военным и морским делам, с 1934 г. Наркомата обороны СССР (и выделившегося из него в 1937 г. Наркомата военно-морского флота СССР). Предметом исследования является исторический опыт военного строительства на Мурмане в 1920–1941 гг. Под «военным строительством» понимается процесс создания и трансформации вооруженных сил, производимый как в форме военного планирования, так и на практике. Целью исследования является выявление и осмысление исторического опыта военного строительства на Мурмане в 1920–1941 гг. Для достижения данной цели в исследовании решаются следующие задачи: - установить взаимосвязь между военными планами правительства Российской империи и ролью Мурмана в советском военном планировании 1920–1941 гг.; - сравнить эволюцию принципов советского военного планирования с ходом военного строительства на Мурмане в 1920–1941 гг.; - на основе изучения опыта военного строительства и взаимодействия военно-морских и сухопутных сил на территории Мурмана определить особенности реализации советской военной доктрины в рассматриваемый период; - выявить воздействие военного строительства на кадровую ситуацию в войсках, положение военнослужащих и гражданского населения Мурмана; - дать оценку обороноспособности Мурмана как результата военного строительства к началу Великой Отечественной войны. В основе методологии исследования лежат системный подход и теория модернизации. В рамках системного подхода вооруженные силы рассматриваются частью системы военной безопасности в качестве двух ее взаимосвязанных структур – армии и флота, а также территориальных подсистем – центра и территории Мурмана. В рамках изучаемой темы это помогало устанавливать не только структурные различия, но и внутрисистемное взаимодействие. 8 Фундаментальной основой исследования стала теория модернизации, предполагающая рассмотрение сложного комплекса экономических, политических и социокультурных изменений в связи с процессом индустриализации. Одним из проявлений модернизации стало военное строительство, направленное на создание качественно новых вооруженных сил. В частности, теория стадиального развития актуализирует вопросы о соотношении между экстенсивным и качественным ростом вооруженных сил (в особенности в отношении создания океанского военно-морского флота), а также о характере модернизации (догоняющем или национальном). Для решения поставленных задач использовались методы общенаучного и исторического анализа. В работе используется историкогенетический метод, который позволяет последовательно раскрыть характер, темпы и динамику регионального процесса строительства советских вооруженных сил, выявить причинно-следственные связи между экономическими и внешнеполитическими факторами и региональным военным строительством. Используемый в диссертации сравнительно-исторический метод позволил выявить конкретные особенности каждого этапа военного строительства, а также сравнивать проекты военного строительства и их практическую реализацию. Сравнительно-типологический метод применялся с целью выявления характера и содержания этапов военного строительства для армии и флота и их сравнения между собой. Территориальные рамки диссертации включают северное побережье Кольского полуострова, или Мурман. Омываемый незамерзающими водами Баренцева моря, Мурманский берег предоставляет единственный в европейской части России свободный выход в открытый океан для кораблей российского военно-морского флота. Вместе с тем по территории Мурмана проходит сухопутная государственная граница, отделяющая Россию от пространства Западной Европы. Географические и стратегические свойства Мурмана обусловили его включение в процесс военного строительства. Хронологические рамки исследования охватывают целостный период строительства советских вооруженных сил - от прихода на территорию Мурмана частей РККА в марте 1920 г. до начала Великой Отечественной войны, с которой связан новый этап военного строительства. Источниковая база исследования определяется целью, задачами и методологией исследования. Источниковой базой служат как опубликованные, так и впервые введенные в научный оборот источники. Всего диссертантом были использованы документы из 27 фондов трех архивов – Российского Государственного Архива Военно-Морского Флота (РГА ВМФ), Российского Государственного Военного Архива (РГВА) и Государственного Архива Мурманской области (ГАМО). 9 Вследствие того, что определяющую роль при отборе и обработке источников играл системный подход, все используемые в диссертации источники были привязаны к определенным институциональным уровням системы – центра и территории, а также ее функциональным элементам – армии и флоту. Исходя из этого, все использованные в диссертации источники подразделяются на шесть групп. К документам первой группы относятся материалы высших партийно-государственных и военных органов управления. К этой группе источников относится документы Народного комиссариата обороны, который отражаются в материалах фонда 4 («Управление делами при народном комиссаре обороны СССР) и фонда 7 («Штаб Рабоче-Крестьянской Красной Армии») РГВА. Эти документы освещают вопросы формирования войск, планы их развития, в том числе эти вопросы отражаются и на региональном уровне. К группе документов высших военных органов относится и материалы фондов р-1483 («Управление Морских сил РККА») и р-1678 («Народный комиссариат военно-морского флота СССР») РГА ВМФ, в которых отложились данные о перспективах, состоянии и развитии военноморского строительства, в т.ч. и на Мурмане. Важной особенностью этой группы источников является то, что они позволяют отследить военное планирование и выявить роль Мурмана в системе обороны СССР в изучаемый период. Стенограммы заседаний Главного военного совета при Народном комиссаре обороны СССР и Главного военного совета РККА, которые подробно освещают вопросы военного строительства и его перспективы как общего плана, так и на региональном уровне, включая Мурман, были опубликованы19. Вторая группа источников состоит из документов военно-окружного командования. Сюда относятся документальные материалы Ленинградского военного округа, отложившиеся в фонде 25888 («Ленинградский военный округ») РГВА. В этом же фонде так же частично представлены документы Беломорского военного округа. Эти документы содержат военные планы округов, информацию о ходе военного строительства в 1920-1941 гг. К третьей группе источников относятся документы командования военно-морскими силами на Севере. Эти материалы представлены в фондах р-382 («Штаб Морских сил Северного моря»), р-567 («Штаб морской 19 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Декабрь 1934 г.: Документы и материалы. – М., 2007; Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Декабрь 1935 г.: Документы и материалы. – М., 2008; Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. 1–4 июня 1937 г.: Документы и материалы. – М., 2008; Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Ноябрь 1937 г.: Документы и материалы – М., 2006; Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. 1938, 1940 гг.: Документы и материалы. – М., 2006; Главный военный совет РККА. 13 марта 1938 г. – 20 июня 1941 г.: Документы и материалы. – М., 2004. 10 обороны Мурманского района») и р-970 («Штаб Северного флота») РГА ВМФ. Документы командования военно-морскими силами на Севере позволяют оценить состояние военно-морского строительства, уровень боевой подготовки флота и другие вопросы организации военно-морских сил на Севере в 1920–1941 гг. Четвертую группу источников составляет документация частей и соединений, дислоцированных в Заполярье. Большое количество таких документов содержится в фондах 35080 («Управление 14-й армией») и 34980 («Коллекция документов советско-финляндской войны») РГВА. В этих документах отразилась реальное положение в военных частях, их проблемы, что позволяет уточнять вопросы военного строительства на низовых уровнях. Пятую группу источников составляют документы местных органов власти. Эти документы отложились в фондах П-1, П-2 и П-3 ГАМО. Они позволяют прояснить взаимодействие военного командования и гражданских властей, вопросы помощи военнослужащим, шефства, решения социально-бытовых проблем и т.д. Ценную информацию содержат докладные записки местных партийных руководителей в центр о состоянии обороны Мурманской области в 1938–1939 гг. Наконец, шестую группу источников составляют мемуары советских военных деятелей,20 которые содержат самую разнообразную информацию о военном строительстве на Мурмане. В целом же, источниковая база исследования отвечает принципам системности, репрезентативности и достоверности, что позволяет решить поставленные в исследовании задачи. Положения, выносимые на защиту: - реализуемый с царского времени проект сооружения военно-морского базиса на Мурмане в условиях Советского государства получил дальнейшее развитие в процессе строительства военной группировки, включающей, наряду с флотом, сухопутные войска; - в 1920-е гг. в советском военном планировании преобладала идея создания на Мурмане временных оборонительных заслонов в рамках тактики «малой войны», но в дальнейшем произошла переоценка северных угроз для безопасности Советского государства, которая позволила перейти к 20 Вещезерский Г. А. У хладных скал. – М., 1965; Головко А. Г. Вместе с флотом. – М., 1984; Сквирский Л. С. Карельский фронт в 1941 г. // Вопросы истории. – 1987. - № 6; Никольский А. К. Записки инженера военно-морской службы. – Мурманск, 1988; Виноградов Н. И. Подводный фронт. – М., 1989; Кузнецов Н. Г. Накануне. Курсом к победе. – М.: Воениздат, 1991; Платонов В. И. Записки адмирала. – М., 1991; Клипп П. М. Командующий, о котором мечтали // Флагманы: сборник воспоминаний и очерков. – М., 1991; Щербаков В. И. Заполярье – судьба моя. – Мурманск, 1994; Захаров М. В. Накануне великих испытаний // Захаров М. В. Генеральный штаб в предвоенные годы. – М., 2005; Он же. Генеральный штаб в предвоенные годы // Захаров М. В. Генеральный Штаб в предвоенные годы. – М., 2005; и др. 11 планомерному военному строительству постоянного рубежа обороны, основанному на модернизации и экстенсивном росте вооруженных сил страны; - милитаризация Мурмана сопровождалась изменением системы местного расселения, приведя к реформированию сети населенных пунктов и созданию территорий, подконтрольных военному командованию; - опыт участия мурманской группировки войск в советско-финляндской войне свидетельствовал о ее боеспособности. Научная новизна работы заключается в том, что в ней на основе анализа и введения в оборот новых архивных источников выявлен исторический опыт советского военного строительства на Мурмане в 1920– 1941 гг., что позволило осмыслить роль данной территории в системе военной безопасности Советского государства. В диссертации разработана периодизация процесса военного строительства; отражена взаимосвязь социальных и политических процессов с генезисом и развитием вооруженных сил; сформулирована опирающаяся на различные данные комплексная оценка обороноспособности Мурмана к началу Великой Отечественной войны. Теоретическая значимость заключается в том, что исследование обогащает научные представления, касающиеся истории развития советских вооруженных сил в период между Гражданской и Великой Отечественной войнами. На основе опыта военного строительства и взаимодействия военно-морских и сухопутных сил на территории Мурмана выявляются особенности реализации советской военной доктрины. Результаты работы опровергают встречающуюся в историографии оценку советского военного строительства как подготовку к «превентивной войне». Практическая значимость. Материалы исследования могут быть использованы при разработке курсов и спецкурсов, для написания учебных пособий по истории советских вооруженных сил, региональной истории. Результаты научной работы могут учитываться в выработке российской военной политики, а также для совершенствования системы военной безопасности. Апробация. Основные научные результаты исследования нашли свое отражение в выступлениях диссертанта на межрегиональной научнопрактической конференции «V Ушаковские чтения», международной научной конференции «1921 год в судьбах России и мира: от Гражданской войны к послевоенному миру и новым международным отношениям»; всероссийской научно-практической конференции «Российская наука и освоение Евро-Арктического региона»; международной научной конференции «1922 год в судьбах России и Европейского Севера: финал, итоги, последствия Гражданской войны в России». Основные результаты исследования были обобщены в 8 научных статьях диссертанта общим объемом 2,9 п.л. 12 Структура работы включает в себя введение, 2 главы, заключение, приложения, список источников и литературы. I. Структура и основное содержание исследования Диссертация состоит из введения, двух глав, десяти параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы, 8 приложений. Во введении раскрывается актуальность темы диссертации, указывается предмет исследования, его хронологические и территориальные рамки. Здесь же рассматривается степень изученности проблемы, анализируется источниковая база, формулируются цели и задачи исследования. Раскрывается методологическая основа диссертационной работы, ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость. В первой главе рассмотрены предпосылки и особенности военного строительства на Мурмане в 1920–1932 гг. В первом параграфе исследована роль Мурмана в военных планах России ХIХ – начала ХХ в. Военная доктрина Российской империи формировалась в условиях многократного участия страны в европейских войнах и поэтому традиционно ориентировалась на континентальность, определяя армию, а не флот основой вооруженных сил. Зародившись в конце ХVII века, российский военно-морской флот тем не менее эволюционировал, повышая свою мощь и боеспособность – от парусных к паровым кораблям. Ему становилось тесно в традиционных местах своего базирования. Ведь Балтийское и Черное моря были связаны с океаном через узкие проливы, которые контролировались другими странами, а Балтика к тому же замерзала зимой. Данный недостаток не давал российским военным кораблям возможности в любое время выйти в океан, обуславливая часто беспомощность флота при решении стратегических задач и отсюда его подчиненную роль по отношении к армии. Единственным местом в европейской части страны, которое обеспечивало стратегический простор для кораблей российского военноморского флота, был Европейский Север, имеющий открытый выход в океан. Но если водные коммуникации к Архангельску на полгода сковывало льдом, то Мурманское побережье Баренцева моря, благодаря теплому течению Гольфстрим, не замерзало. С 70-х гг. ХIХ в. в российских государственных кругах высказывались идеи об организации на Мурмане военно-морского присутствия: от робких заявлений о необходимости создания здесь «стоянки» для военных кораблей (Н. К. Посъет, А. Е. Конкевич, Г. Г. Григорьев) до проекта строительства полноценной военно-морской базы, причем, самой крупной в России (С. Ю. Витте). Интерес к теме подогревался поиском выхода из того кризиса, в котором оказался военно-морской флот России после Крымской войны. 13 С 1894 г. была введена практика сезонного патрулирования северных вод военно-морским кораблем, приходившим с Балтики. Между тем вопрос с созданием на Мурмане постоянного военно-морского базиса столкнулся с позицией противников этой идеи. Основным недостатком Мурмана была его слабая освоенность, отсутствие путей сообщения с центром страны. Европейский Север вызывал у военных скептическое отношение, прежде всего, в силу своего удаленного от центральных европейских держав положения. Эта его «бесполезность» для армии своеобразно передавалась и некоторым военным морякам, ориентировавшимся на традиционные места базирования флота. Группа военачальников (П. С. Ванновский, Н. В. Копытов, Н. М. Чихачев, И. А. Шестаков) доказывала необходимость устройства главной базы на Балтике, в Либаве или на Моонзундских островах. Не разделял мурманского проекта и император Николай II, который вначале поддержал сторонников Либавы, но вскоре развернул военноморское строительство на Тихом океане. Русско-японская война 1904–1905 гг., нанесшая российскому военноморскому флоту большой ущерб, свидетельствовала, что вопрос обретения устойчивой океанской позиции остался нерешенным. В годы Первой мировой войны, под давлением необходимости оборонять линии коммуникаций с союзниками, российское правительство вернулось к мурманскому проекту, начав военно-морское строительство в Заполярье. Учрежденная в 1916 г. Флотилия Северного Ледовитого океана (ФСЛО) со штабом в Архангельске стала располагать двумя базами на Мурмане. В полярные воды пришли линкор «Чесма», крейсеры «Аскольд» и «Варяг», миноносцы. В кратчайший срок из центра страны к побережью Баренцева моря была проложена железная дорога. Вызванные революцией и Гражданской войной процессы децентрализации российской государственности нарушили осуществление программ царского правительства. Расположенные на Севере военно-морские силы перестали зависеть от задач, стоявших перед системой государственной безопасности России. Во втором параграфе рассматривается роль Мурмана в советском военном планировании начала 1920-х гг. 1920 год положил начало новому, советскому, этапу военного строительства, особенностью которого для Мурмана стало использование, наряду с военно-морскими силами, сухопутных сил. С ликвидацией основных очагов белого сопротивления внутри страны большевистское правительство приступило к переориентированию вооруженных сил для решения общих задач внешней обороны. Находясь в дипломатической изоляции, РСФСР готовилась к отражению любых провокаций и враждебных актов со стороны западных стран. Одним из угрожаемых направлений стал восприниматься и Мурман, который после па- 14 дения антибольшевистской Северной области в феврале 1920 г. вошел в состав РСФСР. В советском планировании начала 1920-х гг. не существовало единого подхода к оценке угроз и способов их предотвращения. Известный с царских времен проект создания на Мурмане базы океанского военного флота начал связываться с более отдаленной перспективой развития. Преобладающим же направлением текущего момента стала подготовка к «малой войне», предполагающая развертывание некрупных сил для отражения ударов неприятеля с моря и суши. С одной стороны, Мурман рассматривался частью северного фланга в составе военно-морских и сухопутных сил, представленных такими их формированиями, как Морские силы Северного моря и Беломорский военный округ с центрами в Архангельске. Северный фланг обороны формировался вследствие ожидания удара западных держав в качестве некоего повторения интервенции, происходившей на этих территориях в 1918– 1919 гг. Размещенной на Мурмане военно-морской группировке ставилась задача противодействия противнику в море и на самом берегу. С другой стороны, угроза выступления Финляндии на всем протяжении границы, от Петрограда до Мурмана, вынуждала разворачивать сухопутные силы Петроградского военного округа на западном фланге. Размещенные на Мурмане сухопутные войска должны были прикрывать северный участок границы и военно-морские части, которые, в свою очередь, могли использоваться в совместных операциях. Близость западного рубежа к незамерзающему океанскому побережью, таким образом, порождала на Мурмане специфическую ситуацию, при которой военно-морские и сухопутные части соотносились друг с другом как уравновешенные элементы, что было нетипично в целом для вооруженных сил, с их преобладающим армейским контингентом. Параллелизм и несбалансированность военных структур на Мурмане привели к появлению в военной среде вопроса, «должно ли… командование находиться в руках военно-сухопутных или военно-морских сил», который подразумевал проведение унификации управления. Но если проект создания на Мурмане независимого от сухопутных сил военно-морского командования остался нерешенным – флот остался в оперативном подчинении у армии, то гражданское управление только выиграло от стремления вооруженных сил укрепиться на этой территории, в результате чего Мурманский уезд Архангельской губернии в 1921 г. был повышен до статуса Мурманской губернии. В третьем параграфе рассматривается процесс строительства военно-морских сил на Мурмане в начале 1920-х гг. При организации Морских сил Северного моря советское военное командование не могло всерьез рассчитывать на использование флота, оставшегося от белых. Неразвитая инфраструктура и плохое техническое состояние кораблей в условиях ост15 рого дефицита средств вынуждали ограничиваться самым необходимым для обороны побережья, борьбы с расхищением морских богатств браконьерами и разминирования акватории. Поэтому корабли крупных классов и подводные лодки практически не восстанавливались. Основное внимание было уделено вводу в строй кораблей для «москитной войны»: прежде всего эсминцев и катеров-истребителей. Вводились также посыльные суда и тральщики, береговая артиллерия. Местом базирования основных сил флота стал Кольский залив, но командование нового формирования разместилось в Архангельске. Разруха и природно-климатические условия Мурмана усугубляли процесс создания флота. На фоне других военных театров здесь был заметен дефицит военных кадров. Нехватка угля не позволяла морским силам проводить учения и исправно нести боевую службу. Со временем все более нарастал разрыв между замыслами военного строительства и реальной ситуацией. Так, не получили реализации планы развития береговой и противовоздушной обороны, разработанные в 1920– 1921 гг. Не выполненным осталось и предписание о формировании морской авиации. Все указывало на то, что военно-морские приготовления на Мурмане начала 1920-х гг. носили временный характер. В четвертом параграфе рассматривается процесс строительства сил РККА на Мурмане в начале 1920-х гг. В 1920 г. формирование сухопутных частей в прибрежье Баренцева моря преследовало цель ликвидации остатков белых сил (передовые подразделения 1-й стрелковой дивизии 6-й армии) и обороны советско-финляндской границы (части 7-й армии, войска Петроградского военного округа). Новое обострение отношений с Финляндией, последовавшее после подписания Тартуского мира, стало фактором активизации сухопутного строительства. Летом 1921 г. к уже существующим на Мурмане батальонам 379-го полка прибывают новые пехотные части. В качестве задачи им определялось прикрытие границы и побережья от возможного десанта противника, а также поддержка железнодорожных полков в несении охраны Мурманской железной дороги. Для усиления пехоты на Мурмане развертываются артиллерийские части: легкий и тяжелый артиллерийские дивизионы и бронепоезд. Армейское строительство было сковано чрезвычайщиной и не отличалось основательностью. Части были не полностью укомплектованы военнослужащими. Медленно и нескоординировано велось возведение укреплений и всей необходимой инфраструктуры. Войскам не хватало тиров и стрельбищ, а военнослужащим – жилых помещений. Вместе с тем в период так называемой «карельской авантюры» (зима 1921–1922 гг.) размещенная на Мурмане Северная завеса войск Карельского района помогла сдерживанию финской угрозы. Прикрыв фланг насту- 16 пающей на территории Карелии Красной Армии, она удержала противника от совершения обходного маневра на мурманском направлении. В пятом параграфе анализируется роль Мурмана в процессе реформирования вооруженных сил СССР в 1922–1932 гг. С 1921 г. международное положение СССР начинает нормализовываться. Все больше дипломатические, а не военные инструменты использовались советским руководством при выстраивании отношений с другими странами. Вместе с этим менялись оценки внешних угроз. Так, на протяжении 1920-х гг. своими вероятными противниками советское командование стало рассматривать прежде всего Польшу и Румынию, в связи с чем военное значение приобретали территории, приближенные к потенциальному театру военных действий. Как следствие, менялись подходы к строительству армии и флота. На протяжении 1920-х гг. военное строительство характеризовалось урезанием финансирования оборонных программ, что было обусловлено стремлением восстановить разрушенную в военное время экономику страны. Эта тенденция легла в основу проводимой в 1924–1928 гг. военной реформы, осуществлением которой руководил М. В. Фрунзе. Сущность реформы сводилась к переходу к территориально-милиционной системе комплектования РККА и сохранением кадровых частей в войсках, требующих специальной подготовки: флота, автобронетанковых, авиационных, а также большинство стрелковых и кавалерийских дивизий приграничных округов. Территориальные части, по мысли М. В. Фрунзе, должны были развертываться в районах с большой численностью населения, развитой инфраструктурой для осуществления быстрой мобилизации и преобладающим процентом пролетариата в социальной структуре населения. Такими требованиям отвечали в первую очередь центральные районы страны. Преобладание континентального подхода в военном планировании и ограничение финансирования оборонного строительства привело к резкому сокращению военно-морских сил страны. С 1922 г. военное строительство здесь постепенно сменилось свертыванием вооруженных сил. На основе подписанного 1 июля 1922 г. советско-финляндского соглашения о неприкосновенности границ стороны обеспечивали демилитаризацию пограничной полосы. К январю 1923 г. центр приступил к ликвидации Морских сил Северного моря. Морская оборона северных морей была передана в ведение Пограничной флотилии ГПУ и Управления по обеспечению безопасности кораблевождения на северных морях. Но Мурман полностью не выпал из системы военной безопасности РСФСР. Фактически продолжала действовать концепция обороны начала 1920-х гг., согласно которой в случае военной опасности прикрытие северного морского театра будет осуществляться в рамках тактики «малой войны» – за счет маневра легких сил флота и мобилизации всех возможных ресурсов края. 17 Учитывая, что возможности страны в этот период исключали строительство дорогостоящих военно-морских баз и содержание даже небольшого флота, возникла идея создания внутренней системы каналов, связывающих Черное, Балтийское и Белое моря (с перспективой строительства канала и в Баренцево море) и позволяющих при необходимости перебрасывать силы флота на любое направление. К 1933 г. был построен Беломорско-Балтийский водный путь, который, однако, оказался спроектирован под габариты кораблей устаревших типов и не отвечал требованию времени. Во второй главе рассматривается процесс строительства на Мурмане постоянного рубежа обороны в 1933–1941 гг. В первом параграфе раскрывается роль Мурмана в советском военном планировании 1930-х – начала 1940-х гг. По мере реализации политики «коллективной безопасности» в Европе советское руководство все более убеждалось в возможности втягивания в военный конфликт против СССР не только отдельных стран, но и целого блока, входящего в капиталистическое окружение Советского государства. В числе вероятных противников стали рассматриваться практически все европейский страны, включая Финляндию на севере. В то же время развернувшаяся в СССР индустриализация закладывала предпосылки для совершения качественного прорыва в оборонном строительстве: создания более современной военной техники и средств защиты как в сухопутных, так и в военно-морских силах. В этих условиях происходил пересмотр взглядов на военный потенциал Мурмана, территория которого в ходе первой пятилетки также изменила свой облик, став частью промышленного региона. В первой половине 1930-х гг. советское руководство обращается к идее постоянного военного присутствия на Мурмане. Причем, если до 1936 г. целью военного строительства на Мурмана рассматривалось прикрытие границы с моря и суши в рамках локальной тактики «малой войны», то в дальнейшем набирают силу идеи создания на Мурмане одной из стратегических позиций вооруженных сил СССР. В 1933 г. здесь была создана Северная военная флотилия, спустя четыре года преобразованная в Северный флот. Принятая уже в 1936 г. программа строительства «большого флота» позволила рассматривать проект создания на Мурмане базы океанских ВМС. Согласно планам, на северном морском театре во второй половине 1930-х гг. предполагалось развернуть крейсерский подводный флот, а в 1940-е гг. – отряд надводных кораблей в составе авианосца, линкоров, тяжелых и легких крейсеров. Несмотря на возросшую роль Мурмана в военных планах Москвы, судя по распределению боевых кораблей между театрами, планируемый военный вес Северного флота в целом проигрывал остальным флотам СССР. До конца 1930-х гг. «финская угроза» в СССР понималась преимущественно как возможность военной схватки с самой Финляндией, имев18 шей в своих северных районах сравнительно небольшой воинский контингент. Наличие флота рассматривалось советским командованием достаточным условием для противовеса Финляндии на мурманском направлении, и развертывание крупных сухопутных сил здесь считалось нецелесообразным. Однако в дальнейшем, по мере приближения Второй мировой войны, Москва стала связывать с «финской угрозой» неизбежное выступление западных держав, которые используют территорию Финляндии как плацдарм для нападения на СССР. Базы Северного флота в этом случае становились уязвимыми со стороны границы. Советское командование начало склоняться к необходимости подтягивания на Мурман крупных армейских сил. В 1939 г. здесь была сформирована 14-я армия в составе 2-х дивизий. В целом же в советском военном планировании 1930-х – начала 40-х гг. Мурман все больше представал постоянным рубежом обороны, основанным на взаимодействии армии и флота между собой. Во втором параграфе рассмотрена история строительства военноморских сил на Мурмане в 1930-е – начале 1940-х гг. На военно-морское строительство оказывали влияние не только количественное расширение военно-морских сил, но и их модернизация. Диссертант выделяет в этом процессе 2 этапа. На первом этапе (1933–1937 гг.) формировался сравнительно немногочисленный корабельный состав, который должен был обеспечить ведение операций в рамках тактики «малой войны». Это были, в частности, сторожевые корабли, старые эсминцы типа «Новик» и подводные лодки типа «Д». Формирование корабельного состава происходило путем перевода кораблей из состава Балтийского флота по Беломорско-Балтийскому каналу на Север. Для поддержки сил флотилии приступили к развертыванию немногочисленной авиации. Для создания прочной обороны побережья начала создаваться береговая оборона. Большое внимание в боевой подготовке уделялось длительным походам подводных лодок, что обеспечивало знакомство с театром. По сравнению с периодом 1914–1922 гг. претерпела изменения конфигурация размещения военно-морских сил на Севере: если раньше они базировались на Мурмане и в Архангельске, теперь не только база, но и штаб флота разместились непосредственно на Мурмане. Для Северной военной флотилии в сравнительно короткие сроки была подготовлена главная база в Полярном, куда основные силы были передислоцированы уже в 1935 г. Дополнительно начинали оборудоваться маневренные базы. В рамках второго этапа (1937–1941 гг.) установка на создание «большого флота» привела к преобразованию Северной военной флотилии в Северный флот. Корабельный состав флота начал формироваться новейшими кораблями, вошедшими в состав флота во второй половине 1930-х 19 гг.: эсминцы проекта 7, подводные лодки типа «Щ» (X серии) и подводные лодки типа «М» (XII серии). Эти корабли могли осуществлять операции «малой войны». Для реализации идеи крейсерской войны в состав Северного флота в 1940-1941 г. были переданы 4 подводные лодки типа «К», что стало первым шагом к реализации идеи «большого флота» в северных водах. Но завершению планов помешала Великая Отечественная война. Под Архангельском (Судострой, Молотовск) был заложен военный судостроительный завод, призванный обслуживать Северный флот. В рамках реализации программы «большого флота» была пересмотрена система базирования кораблей: поскольку главная база в Полярном являлась слишком тесной, в 1939 г. была выбрана новая главная база в Ваенге, где было начато строительство. Приступили к сооружению операционной базы в Иоканге. Боевая подготовка флота в 1937–1941 гг. ориентировалась на отработку задач не только в рамках тактики «малой войны», но и по совершенствованию действий на коммуникациях противника в море. Отсутствие на Мурмане специализированного военного судоремонта компенсировалось использованием гражданских судоремонтных предприятий Мурманска, отправкой кораблей в доки Архангельска и Ленинграда. В третьем параграфе рассматривается история военного строительства сухопутных сил на Мурмане в 1930-е гг. В этом процессе прослеживается два этапа. Организационное становление мурманской группировки РККА произошло в рамках первого этапа (вторая половина 1930-х гг.). Вначале немногочисленность базировавшихся на Мурмане армейских сил (горнострелковый пехотный полк) позволяла решать проблему оперативного управления с помощью подчинения их командованию Северного флота. Накануне советско-финляндской войны 1939–1940 гг., когда произошло резкое увеличение сухопутных частей на Мурмане, монополия флота была отменена. Войска были вписаны в систему собственно армейского управления, образовав в ноябре 1939 г. 14-ю армию с местом дислокации штаба в г. Мурманске. На втором этапе (1939–1941 гг.) основное внимание было уделено проблеме строительства оборонительной инфраструктуры. Начались работы по укреплению приграничной полосы, созданию укрепрайонов, дорожному строительству и оборудованию аэродромов. Темпы строительных работ, однако, не позволили к началу Великой Отечественной войны реализовать намеченные планы полностью. При формировании сухопутных войск на Мурмане военное командование столкнулось с проблемой нехватки кадров. В частности, 135-й полк 14-й дивизии был укомплектован на 83 %, а 95-й полк – только наполовину. Также имелись проблемы с техническим обеспечением войск. В част- 20 ности, на 22 июня 1941 г. 23-й укрепрайон был укомплектован по автотранспорту на 15 %, а по саперному имуществу - на 10 %. В четвертом параграфе рассматриваются социальные аспекты военного строительства на Мурмане в 1933–1941 гг. Важной проблемой, которая появилась в связи с военным строительством на Мурмане, стала необходимость адаптации вновь прибывающих контингентов военнослужащих на Мурмане, территория которого отличалась суровыми природными условиями и не располагала готовой для армии и флота социальной инфраструктурой. Невозможность построить ее на пустом месте, заставляло военнослужащих искать кооперации с гражданским населением, что, в конечном счете, не могло не повлиять на местную жизнь Мурмана. Строительство военных баз и городков нередко происходило на фоне вытеснения гражданских учреждений и населения. В целях обеспечения военной безопасности в 1940 г. с территории Мурмана было депортировано около 7 тыс. «инонационалов». Подлежали выселению также все жители пограничной полосы, занятой частями Красной Армии в ходе советскофинляндской войны 1939–1940 гг. Немаловажным результатом военного строительства на Мурмане стало появление системы взаимодействия между военными и гражданскими властями. В ее рамках решались вопросы обеспечения военнослужащих жильем, организации шефской помощи и т. д. Местное партийное руководство проявляло особое внимание к состоянию обороноспособности региона, систематически информируя центральную власть о проблемах, которые испытывало военное строительство. Организационно взаимодействие военных и гражданских структур проявилось, с одной стороны, в возникшей практике введения первого секретаря Мурманского обкома ВКП(б) в состав Военного совета СФ, а, с другой стороны, в делегировании представителей военного командования в партийные и советские органы. Рост военно-стратегического значения Мурмана привел к усилению контроля за его территорией со стороны НКВД. Политические репрессии 1930-х – начала 40-х гг. затронули как военнослужащих, так и гражданское население, определив общественную атмосферу на северной окраине СССР. Приграничное положение Мурмана повышало актуальность борьбы со шпионажем среди развернутых здесь военных соединений. В частности, в 1934 г. Управлением НКВД по Ленинградской области констатировалось, что опорный пограничный пункт финской разведки находится в Печенге, позже тем же органом высказывалась озабоченность тем, что созданной Северной военной флотилией «живо интересуются английские разведывательные круги, которые стремятся создать на севере Финляндии для разведывательной работы опорный пункт». 21 В 1937 г. одними из первых на Северном флоте подверглись арестам старшие офицеры: командир бригады подводных лодок К. Н. Грибоедов, командир подводной лодки «Д-2» Л. М. Рейснер и другие. Первым из высшего командного состава флота арестовали в мае 1938 г. начальника политотдела П. П. Байрачного. Далее волна репрессий захлестнула практически все командование СФ: в 1938 г. были арестованы командующий К. И. Душенов, начальник штаба И. С. Смирнов, член Военного совета П. М. Клипп. Поскольку репрессии 1937–1938 гг. на Северном флоте затронули широкий слой командного и начальствующего состава, это еще больше обострило кадровую проблему, За короткий срок требовалось восполнить большое количество высоквалифицированных военных кадров. Следом НКВД приступило к выявлению «врагов» внутри 14-ой армии. За период советско-финляндской войны против ее военнослужащих было возбуждено 20 дел по контрреволюционным преступлениям (ст. 58), по которым было арестовано 16 человек, из них 6 человек были приговорены к высшей мере наказания, а остальные – к различным срокам лишения свободы. В пятом параграфе рассматривается боеспособность мурманской группировки войск на примере ее участия в советско-финляндской войне 1939–1940 гг. Данный военный конфликт вызывался стремлением советского руководства обеспечить безопасность северо-западных рубежей СССР. Мурман был самым северным участком советско-финляндского фронта. В ходе кампании войска 14-й армии во взаимодействии с кораблями Северного флота в первый же день наступления 30 ноября 1939 г. прорвали оборону противника, заняв западную часть полуостровов Рыбачий и Средний, а на следующий день захватили ключевой пункт Петсамо (Печенга). Развивая наступление в направлении Луостари, Хауки-лампи и Сальми-ярви, к 7 марта 1940 г. они вышли на рубеж Наутси. Выполнив все поставленные перед ней задачи ценой сравнительно небольших жертв (197 чел. убитыми) и в поставленные сроки, она продвинулась вглубь территории Финляндии на наибольшую глубину (153 км). Успехи 14-й армии и СФ объясняются не только превосходством в силах в сравнении с противостоящим более слабым противником, но и приемлемой степенью боеспособности советских войск, вынужденных воевать в условиях сурового климата и пересеченной местности. Позитивный эффект принес первый в боевых условиях опыт взаимодействия между 14-й армией и Северным флотом, в результате чего военно-морские силы обеспечили воинские перевозки армейских частей, артиллерийскую поддержку войск на начальных этапах наступления, обеспечение морских коммуникаций 14-й армии и ее эвакуация с севера Финляндии весной 1940 г. Вместе с тем кампания выявила и недостатки советских вооруженных сил. Не имея утепленного обмундирования и не обладая навыками службы в суровых условиях 22 Крайнего Севера, военнослужащие страдали от обморожений и снежных заносов. Участие мурманской группировки войск в советско-финляндской войне 1939–1940 гг. подтвердило результативность усилий Советского государства по укреплению обороноспособности Мурмана. По условиям Московского мирного договора, СССР отходила западная часть полуостровов Рыбачий и Средний, что позволило улучшить оборонительные позиции советских войск на Мурмане. Опыт боевых действий в Заполярье был проанализирован советским командованием, на основании чего были сделаны практические выводы по применению отдельных родов войск в данных природно-географических условиях. В Заключении сформулированы основные выводы диссертации. Уникальность географического положения Мурмана с точки зрения военного потенциала была оценена во второй половине ХIХ века в проекте сооружения на незамерзающем побережье Баренцева моря военно-морского базиса, реализация которого началась во время Первой мировой войны. В условиях Советского государства эти начинания получили дальнейшее развитие в процессе строительства военной группировки, которая включала, наряду с флотом, сухопутные войска. Таким образом, Мурман, где океанический берег и сухопутная государственная граница весьма близко находятся друг к другу, стал тем местом, где в 1920–1941 гг. возникала и совершенствовалась система взаимодействия флота и армии. Под ее непосредственным влиянием традиционная сугубо континентальная доктрина российских вооруженных сил становилась все более терпимой к идее использования морской силы. Вместе с тем процесс военного строительства являлся не только результатом экстенсивного роста вооруженных сил в пространстве, но и следствием их модернизации, основанной на достижениях экономики, военно-инженерной и конструкторской мысли. Так, например, переход к созданию океанского военного флота требовал развития военно-морского базирования на открытых участках океанического побережья, таких, например, как Мурман. Догоняющий характер модернизации приводил к тому, что в истории военного строительства на Мурмане в 1920–1941 гг. наблюдался разрыв между амбициозными задачами военного планирования и процессом их реализации. В этом процессе можно выделить два этапа: 1) доминирование идеи временных оборонительных заслонов, возводимых в случае военной опасности (1920–1932 гг.); 2) переход к планомерному военному строительству постоянной оборонительной позиции (1933–1941 гг.). Анализируя в целом процесс военного строительства на Мурмане, можно отметить, что в 1933–1941 гг. данная территория была одним из наиболее динамично милитаризирующихся районов в СССР. За сравни- 23 тельно небольшой период времени на узкой полосе в прибрежье Баренцева моря были развернуты позиции Северного флота и 14-й армии. Тем самым, к 1941 г. Советский Союз сумел значительно укрепить в Мурманской области свою обороноспособность, приобретя в Заполярье постоянную оборонительную позицию и боеспособную группировку войск, успешно проявившую себя в ходе советско-финляндской войны. Советская политика в области военного строительства на Севере вписывалась в общий курс СССР на обеспечение собственной военной безопасности и стабильности в мире. Военное строительство на Мурмане послужило одной из причин провала планов гитлеровской Германии по захвату Советского Заполярья в годы Великой Отечественной войны. Деятельность Советского государства по укреплению обороноспособности северных районов Кольского полуострова была продолжена в послевоенные годы, она сохраняет свою актуальность и в наши дни. Публикации автора по теме исследования: Статьи в научных журналах (в соответствии с перечнем ВАК): 1. Семенов Д. Г. Кольский Север в советском военном планировании начала 1920х гг. // Клио. – 2011. – № 9. 0,25 п. л. 2. Семенов Д. Г. О воссоздании советских военно-морских сил на Севере в 1930е гг. // Клио. – 2012. – № 3. 0,25 п. л. 3. Семенов Д. Г. Военное строительство на Кольском Севере в 1933–1941 гг.: социальный аспект // Вестник Северного (Арктического) федерального университета. Серия Гуманитарные и социальные науки. – 2012. – № 5. 0,3 п. л. Статьи в научных сборниках: 4. Семенов Д. Г. ЭПРОН и Северный флот (1933–1941) // IV Ушаковские чтения: Сборник научных статей / Отв. ред. П. В. Федоров. – Мурманск: МГПУ, 2007. 0,4 п. л. 5. Семенов Д. Г. История строительства Советских вооруженных сил на Кольском Севере в 1920–1922 гг. // Ученые записки МГПУ. Исторические науки: Сборник научных статей / отв. ред. В. В. Кузь – Мурманск: МГПУ, 2008. - Вып. 8. 0,3 п. л. 6. Семенов Д. Г. Строительство Советских вооруженных сил на Кольском Севере в 1940–1941 гг.: итоги и следствия «зимней» войны // V Ушаковские чтения: Сообщения / Отв. ред. А. В. Воронин. – Мурманск: МГПУ, 2008. 0,4 п. л. 7. Семенов Д. Г. История строительства береговой артиллерии на северном морском участке в 1920–1941 гг.: к вопросу об особенностях военно-морской политики советской власти в периферийных регионах // VII Ушаковские чтения: Сборник научных статей / Науч. ред. Ю. П. Бардилева. – Мурманск: МГГУ, 2011. 0,3 п. л. 8. Семенов Д. Г. Строительство РККА и РККФ на Кольском Севере в 1920–1930-е гг.: историография проблемы // Ученые записки МГГУ. Исторические науки: сборник научных статей / Науч. ред. М. Б. Ильичева, С. А. Никонов – Мурманск, МГГУ, 2010. – Вып. 11. 0,7 п. л. 24
