ВЫПУСКИ ЗАПАДНОЙ ДОБРОВОЛЬЧЕСКОЙ АРМИИ (АВАЛОВ
advertisement
Выпуски Западной Добровольческой Армии 1 ВЫПУСКИ ЗАПАДНОЙ ДОБРОВОЛЬЧЕСКОЙ АРМИИ (АВАЛОВ-БЕРМОНДТ) КНЯЗЬ ПАВЕЛ МИХАЙЛОВИЧ АВАЛОВ (ПАВЕЛ РАФАЛОВИЧ БЕРМОНТ) Павел Рафалович (Рафаилович, Рафаэлович, Михайлович) Бермонт (Бермондт, Авалов-Бермондт, князь Авалов) родился 4 марта 1887 года в Тифлисе в семье караима, участника Русско-Турецкой войны. Согласно заявлению самого Бермонта он был усыновлён (в 32 года!) грузинским князем Михаилом Антоновичем Авалишвили, который по одной из версий был первым мужем его матери, что совершенно невозможно, поскольку они должны были венчаться в церкви, а церковный брак был практически нерасторжим. Впрочем, существует версия, что Бермонт был незаконнорожденным сыном князя Авалишвили. 2 Выпуски Западной Добровольческой Армии Укоротив фамилию усыновителя и став Аваловым, Бермонт заодно подправил на немецкий лад свою «девичью» фамилию и стал именоваться князем Павлом Михайловичем Аваловым-БермонДтом. Случилось это событие в начале-середине сентября (3-го он ещё Бермонт, а 17-го - уже Авалов-Бермондт). Где-то после этого он начинает выдавливать из себя Бермонта, подписываясь «князь Авалов». В своей книге воспоминаний Бермонт полностью порывает со своим караимским прошлым и окончательно и бесповоротно становится князем Аваловым. В дальнейшем я буду именовать его устоявшимся в филателистической литературе именем «Авалов-Бермондт». Впрочем, вернёмся к более раннему периоду жизни Авалова-Бермондта. Герой нашего повествования получает музыкальное образование и в 1901 году зачисляется в 1-ый Аргунский полк Забайкальского казачьего войска. Через три года он уже вступает в этот полк добровольцем и в 1905 производиться в прапорщики. В том же году он переходит в православие. Во время Русско-Японской войны Авалов-Бермондт показывает Выпуски Западной Добровольческой Армии 3 себя хорошим воином и награждается Георгиевскими Крестами 3-ей и 4-ой степени. В 1906 году он переводится в Уссурийский казачий дивизион и становится казаком Уссурийского казачьего войска. В Первую мировую войну Авалов-Бермондт награждается Орденом Св. Анны и получает звание капитана. Временное правительство присваивает ему чин полковника, хотя некоторые историки и подвергают этот факт сомнению. Тем не менее это вполне вероятно, так как он входил в группу офицеров, близкую к Военному министру Временного правительства А. И. Гучкову. Впрочем, больше всего нас должна интересовать деятельность Авалова-Бермондта в Латвии. 8 февраля 1919 года полковник Авалов-Бермондт отдаёт приказ о формировании Партизанского коннопулемётного отряда. 4 марта отряду присваивается имя графа Келлера. В мае Либавский (Ливенский) отряд князя Ливина, отряды полковников АваловаБермондта и Вырголича были объединены в Западный корпус Северо-Западной Армии под командованием князя Ливена. 9 июля генерал Юденич издаёт приказ о переводе Западного корпуса на нарвский фронт, но Авалов-Бермондт и Вырголич отказываются выполнить приказ. В тот же день полковник Авалов-Бермондт преобразовывает свой отряд в Западный добровольческий генерала от инфантерии графа Келлера корпус. 5 сентября генерал Юденич назначает Авалова-Бермондта Командующим Западной добровольческой армией (ЗДА). 21 сентября граф фон дер Гольц и Авалов-Бермондт заключают соглашение о вхождении немецких войск, находящихся в Курляндии, в состав ЗДА. 6 октября военнослужащие Железной дивизии, Германского легиона и Добровольческого корпуса фон Плеве вступают добровольцами в ЗДА. С этого момента они носят на левом рукаве эмблему ЗДА православный крест, а на фуражке - русскую кокарду. Таким образом, под началом Авалова-Бермондта оказались 40 тысяч немецких солдат и 15 тысяч русских. 6-7 октября начинаются столкновения между латышскими войсками и ЗДА, которая начинает наступление на Ригу и даже входит в её предместья, но взять Ригу ей не удалось. 9 октября генерал Юденич объявляет Авалова-Бермондта изменником и низводит его до Бермонта. "В г. Митаву из Ревеля Полковнику Бермонт[у] (копия полковнику Вырголичу) Содержание: приказ Главнокомандующего всеми вооруженными силами СевероЗападного фронта от 9 октября 1919 г. Ввиду того, что полковник Бермонт не выполнил к указанному ему сроку ни одного из моих приказов и, по полученным сведениям, даже начал военные действия против латышских войск, объявляю его изменником Родины и исключаю его и стоящие под его командованием войска из состава СевероЗападного фронта. <...> Генерал от инфантерии Юденич" 16 октября ЗДА начинает отступление и 21 ноября армия оставляет Митаву (ныне Елгава). 1 декабря полковник Авалов-Бермондт производит себя в генерал-майоры (нельзя же удалиться от дел в звании полковника): 4 Выпуски Западной Добровольческой Армии "1-го декабря утром ко мне явилась делегация въ составе старших чинов Армии и поднесла мне от имени всей Армии постановление, в котором Армия просила меня принять чин генерал-майора. Передавая адрес делегация передала мне погоны 1-ой Конной батареи. На этоть раз мотивом было - последнее желание моей Армии подчеркнуть перед «союзниками» глубокое единение со мной. Я не счел возможным отклонить это предложение и принял его." К середине декабря ЗДА ушла в Германию, где и была интернирована. Остаётся только добавить, - несколько перефразируя С. Михалкова, - "Он красных не терпел, бивая их жестоко, но обожал... подхалимаж", о чём его подчинённые были очень хорошо осведомлены. "С большим умением провели Вы взятую на себя задачу через все водовороты политики и занимаете теперь выдающееся положение как командующий русской Западной армией. <...> Шлю искренний привет, да хранит Вас господь Бог. Да здравствует наше Святое дело, да здравствует наш великий отецкомандир. С нами Бог и восьмиконечный крест, эмблема славного корпуса. Подпоручик кн[язь] Попов-Эрбэктэйский <...> каждый из нас самоотверженно работал... во имя Ваше, во имя полковника Бермонта, создавшего Западную армию из хаоса, лжи и подлости одних и благородства и чести других." ГРАЖДАНСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ НА ТЕРРИТОРИИ, ЗАНЯТОЙ ЗАПАДНОЙ ДОБРОВОЛЬЧЕСКОЙ АРМИИ Для начала необходимо выяснить кому подчинялась почтовая служба, существовавшая на территории, занятой ЗДА. К счастью, мы имеем документы, в которых даже упоминаюся гербовые и почтовые марки. В 1925 году вышла книга воспоминаний Авалова-Бермондта "В борьбе против большевизма" объёмом около шести сотен страниц с обильным цитированием всевозможных документов. В архиве Гуверовского института войны, революции и мира при Стенфордском университете (США) в фондах Гольдера и Николаевского хранятся документы штаба Авалова-Бермондта, которые были взяты в качестве трофеев правительством Латвии и до передачи в архив Гуверовского института хранились в архиве Министерства иностранных дел Латвии в Риге. В 2003 году эти документы были опубликованы докторами исторических наук Ю. Г. Фельштинским, Г.З. Иоффе и Г.И. Чернявским в журнале "Вопросы истории". ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ СОВЕТ ЗАПАДНОЙ РОССИИ 22 июля 1919 года в Берлине образовывается Военно-политический совет Западной России, который 10-го августа 1919 года выпускает следующее постановление: "Основываясь на учредительном акте Военно-политического совета Западной Выпуски Западной Добровольческой Армии 5 России от 22 июля 1919 года и во исполнение статей 1-й п. а) и б) и 2-й того же акта, Военно-политический совет Западной России в своем чрезвычайном общем собрании от 10 августа сего 1919 г. в составе председателя Совета барона Людвига Карловича Кнорринга и членов Совета: Германа Васильевича фон Берга, Георгия Михайловича Дерюгина, Петра Петровича Дурново, барона Адольфа Пилара фон Пильхау и Андрея Константиновича Реммера, при секретаре Совета Василии Максимовиче Поппе, имел суждение по вопросу об объединении, до принятия главного командования фронтом лицом по избранию Военно-политического совета, действий военных отрядов, находящихся на фронте, а также об установлении такого порядка в отношении всевозможных гражданских отделов при военных организациях, который привел бы деятельность по гражданской части в строгое соответствие с политическим направлением и решениями Военнополитического совета Западной России. <...> Во исполнение изложенного Военно-политическим советом Западной России постановлено: поручить члену Совета Андрею Константиновичу Реммеру: 1) Отправиться в Митаву в качестве представителя и уполномоченного от имени Совета лица, где А.К. Реммер имеет войти в переговоры с отрядами, учреждениями, организациями и отдельными лицами о признании ими Военнополитического совета Западной России единственным правомочным на принятие подобного рода решений государственным учреждением, коему вместе с тем принадлежит перед иностранными державами и признанными ими военно- и общественно-политическими центрами России единственное и исключительное правопредставительство интересов России по вопросам Западного фронта. 2) Принять от военных и общественно-политических организаций все гражданские и иные учреждения и отделы, какие к настоящему времени или открыты, или при них учреждены." Таким образом, почтовая служба должна была перейти в подчинение коллежскому секретарю А. К. Реммеру. Военно-политический совет Западной России хочет назначить главнокомандующим Западным фронтом генерала В. В. Бискупского, что, естественно, не устраивает Авалова-Бермондта, который предпочитает перейти в подчинение генералу Юденичу, поэтому корпус преобразовывается в ЗДА и 5 сентября генерал Юденич назначает Авалова-Бермондта Командующим этой армии. В результате на свет появляется "Акт соглашения Авалова-Бермондта и Военно-политического совета Западной России": "17 сентября 1919 г., г. Митава. Сего числа командующий всеми русскими войсками, расположенными в Курляндии и Литве, полковник П.Р.Авалов-Бермонт совместно с учрежденным при нем Военным советом, по обсуждении предложенного Военно-политическим советом Западной России вопроса о признании генерала В.В. Бискупского главнокомандующим Западным фронтом постановили: Считая, что время для обсуждения вопроса о главнокомандовании на Западном фронте еще не подошло, но что вместе с тем является необходимостью по экономическим и национальным особенностям и географическим условиям оторванного от востока и юга России вновь созданного Западного фронта для борьбы с большевиками и требуется особенно напряжение и единство действий всех учреждений и организаций центрального гражданского управления в согласованности с органами самоуправлений как городских, так и областных на фронте и в местностях, очищенных от большевиков и советской власти, необходимо установить взаимоотношения, функции и компетенции командующего 6 Выпуски Западной Добровольческой Армии войсками полковника П.Р.Авалова-Бермонта и Военно-политического совета Западной России и довести до сведения всех, и в особенности правительства Германии и обществ, заинтересованных в торгово-промышленных и финансовых вопросах, что между армией полковника П.Р.Авалова-Бермонта и Военно-политическим советом Западной России установлены следующие, обязательные для обеих сторон отношения: 1) Военно-политический совет Западной России в настоящем составе является единственным правомочным государственным учреждением Западной России, а следовательно и высшим центральным органом управления. Совет может пополнять свой состав до 15 членов. 2) Ведению этого органа подлежат: а) гражданская смета, б) заграничные дела, договоры политические, в) финансы и валюта, г) издание временных правил, касающихся управлений и самоуправлений, пошлин, акциза, железных дорог, путей сообщения, почт и телеграфов..." Почтово-телеграфная служба опять-таки должна остаться за Реммером, но совершенно непонятно где он в это время находится и является ли ещё членом Военнополитического совета, поскольку после того, как он побывал в Митаве, Авалов-Бермондт назначает его начальником Политического отдела ЗДА. Впрочем, Авалову-Бермондту Военно-политический совет Западной России уже не нужен и примерно через две недели после заключения соглашения он его распускает. 4-го октября Реммер сообщает Авалову-Бермондту, что Военно-политический совет Западной России закрыт: "No 22. Отделение в Берлине, 4 октября 1919 года Секретно <...> Военно-политический совет закрыт, и всем немецким финансовым и политическим группам объявлено, что с Митавским фронтом они могут сноситься через наше отделение Политического отдела, которое обо всем немедленно будет доносить на благоусмотрение Вашего Превосходительства." К этому времени Реммер уже точно находится в Берлине и служит АваловуБермондту, поскольку получает от него достаточно широкие полномочия: "Начальник Политического отдела Западной добровольческой армии Андрей Константинович Реммер настоящим уполномочивается на заключение договоров: 1) на открытие в Митаве частного Торгово-промышленного банка с основным капиталом в пятьдесят или более миллионов германских марок на условиях по его, А.К. Реммера, усмотрению; 2) на отпечатание для нужд Западной добровольческой армии знаков оплаты гербового сбора и почтовых отправлений; 3) с отдельными фирмами или финансовыми и кредитными учреждениями по снабжению Западного фронта предметами потребления и всякими товарами. А для сего А.К. Реммер вправе обязывать неустойками, принимать залоговые и задаточные суммы в любых размерах и на условиях по его, А.К. Реммера, усмотрению. Все, что А.К. Реммер по сему уполномочию учинит, почитается утвержденным командующим Западной добровольческой армией и в сфере действий и влияния этой армии обязательным и подлежащим исполнению беспрекословно. Командующий Западной добровольческой армией "2" октября 1919 года." Находясь в Берлине, А. К. Реммер развивает бурную деятельность. Несмотря на то, Выпуски Западной Добровольческой Армии 7 что выпуск гербовых и почтовых марок не являлся главной целью его деятельности, он уже 3-го октября сообщает Авалову-Бермондту о печати марок, из чего следует, что соглашение с литографией Гоца в Берлине было заключено ещё в сентябре. СОВЕТ УПРАВЛЕНИЯ ПРИ КОМАНДУЮЩЕМ ЗАПАДНОЙ ДОБРОВОЛЬЧЕСКОЙ АРМИИ После закрытия Военно-политического совета Авалов-Бермондт устанавливает на контролируемой ЗДА территории гражданскую администрацию, утверждая 6-го октября "Проект штата Совета Управления при Командующем ЗДА": "На основании § 1 Положения о Совете Управления, утвержденнаго 6-го сего октября, учреждается Совет Управления при Командующем Западной добровольческой Армией в следующем составе: 1. На должность Председателя Совета предположено пригласить князя Волконскаго (бывшаго Товарища Председателя Государственной Думы и Товарища Министра Внутренных Дел), а впредь до прибытия его возложить исправление должности Председателя на сенатора графа Константина Константиновича Палена. Он же Управляющий Отделом внутренней и внешней политики. 2. Член Совета - Управляющий Отделом Военных Дел - Генерал-майор Александр Данилович Черниловский-Сокол. 3. Член Совета - Управляющий Отделом Судебных дел - Сенатор Александр Александрович Римский-Корсаков. 4. Член Совета - Управляющий Отделом финансов торгово-промышленных дел барон Р. Р. Энгельгард. 5. Член Совета - Управляющий Отделом народнаго просвещения (вакантное). 6. Член Совета - Управляющий Отделом государственных имуществ и сельскаго хозяйства - Прис[яжный] Повер[енный] Альберт Арайс. 7. Член Совета - Управляющий Отделом путей сообщения и общественных сооружений - Инженер Путей Сообщеиия Ильин. 8. Член Совета - Управляющий делами Совета Управления при Командующем Западной Добровольческой Армией - Дейст[вительный] Ст[атский] Сов[етник] К. К. Зимин. По мере развития дел Управления предположено состав Совета пополнить новыми членами, заведывающими отдельными отраслями Управления на правах Товарищей Управляющих Отделами, о чем своевременно последует особое представление Совета на утверждение Командующаго Армией. Об изложенном, в соответствии с имеющими место личными переговорами, представляю на утверждение Командующаго Западной Добровольческой Армией. Подлинный подписал: граф Пален С подлинным верно: Старший Адъютант Капитан Марков" В своей статье в «Русском филателисте» А. Нукша и А. Росселевич ошибаются, считая этот Совет латвийским самоуправлением. Достаточно взглянуть на список членов Совета Управления, чтобы понять, что латыши – за исключением присяжного поверенного Альберта Арайса – никакого отношения к этому Совету не имели. Интересно отметить, что отношение Авалова-Бермондта к латышам было, мягко скажем, не совсем положительным, что следует из следующего циркуляра: "3 октября [1919 года] 8 Выпуски Западной Добровольческой Армии № 010 Циркулярно. В[есьма] секретно. Начальникам штабов, н[ачальни]ку контрразведки армии и начальникам политического и агитационного отделов.<...> Латыши, находившиеся ранее на службе в латышской армии и учреждениях пр[авительст]ва Ульманиса, должны рассматриваться как чины, служившие у большевиков." Таким образом, весьма сомнительно, что Авалов-Бермондт готов был создать реальное латвийское самоуправление. КОМИТЕТ ЛАТВИЙСКОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ О «Комитетете латвийского самоуправления» мы узнаём от судьи Куна, который приводит некие документы, изготовленные этим Комитетом. Александр Широкорад также сообщает о «Комитете управления Латвийского края» в книге «Прибалтийский фугас Петра Великого»: «9 октября при совете был основан Комитет управления Латвийского края в составе барона В. Штромберга, Т. Ванкина и инженера Кампе.» Барон фон Штромберг командовал саперным отрядом Балтийскиого ландесвера, поэтому вряд ли был членом Комитета, тем более, что судья Кун его не упоминает. Кроме того Кун пишет, что Комитет был создан не 9 октября, а в конце октября. Совершенно ясно, что верить нужно очевидцу событий судье Куну, а не современному историку Широкораду. Т. Ванкин был военным министром, а инженер Кампе – министром общественных работ в правительстве Андриевса Ниедры, которое к этому моменту уже перестало существовать. Поскольку больше никаких следов Комитета латвийского самоуправления мне найти не удалось, то возникают серьёзные сомнения в его реальном существовании, хотя попытка установить какое-то латвийское самоуправление действительно была сделана, поскольку имеется следующий документ: «Нижеподписавшиеся члены организаций, борющихся против большевизма и стремящихся к возобновлению правового порядка в России и ее окраинах сошлись в нижеследующих вопросах на объединение своих действий. 1) Вопрос о будущих государственных и политических отношениях между Россией и Латвией в своем окончательном виде может быть разрешен только Учредительным собранием России и соответствующим народным представительством Латвии. Участвующие в настоящем договоре тем не менее убеждены, что в интересах и России, и Латвии лежит неделимое объединение их по следующим вопросам: а) общая внешняя политика, б) общее войско, в которое латышская армия входит как территориальная составная часть, в) общие нормальные железные дороги и гавани, причем местные узкоколейные подвозные пути и шоссе, равно как и гавани, предоставляются в распоряжение Латвии; чиновники и служащие жел[езных] дорог и гаваней в Латвии берутся преимущественно из местного населения, г) общая почта и телеграф; насчет чиновников и служащих тот же Выпуски Западной Добровольческой Армии 9 принцип, как под "в)*, 2) Автономия Латвии признается желательной по следующим отраслям государственной жизни: а) церковь, б) суд, в) школа (с обязательным преподаванием русского языка), г) полиция (причем жандармерия может быть общей), д) самостоятельное разрешение аграрного вопроса на началах римского (латинского) права, но под соблюдением общегосударственных интересов, е) употребление доходов от поземельного, акцизного, квартирного и подох[одного] налогов на местные надобности, ж) предоставление государственных имуществ по реестрам "а)*--"е)* Латвии за вознаграждение по справедливой оценке, з) самостоятельность самоуправления на земских началах, причем главной основой самоуправления считается имущее крестьянство, в которое вовлекается, с одной стороны, крупное землевладение - тем, что приравнивается в своих правах и обязанностях мелкому (крестьянскому землевладению), а с другой стороны - земледельческий пролетариат тем, что с помощью Латвии он приобретает землю в наследственную собственность. До разрешения аграрного вопроса избирательное право по самоуправлению должно быть обставлено так, чтобы диктатура пролетариата делалась невозможной.» Даже если Комитет латвийского самоуправления и был создан, то согласно приведённому выше документу почта и телеграф подчиняться ему никак не могли. В подтверждение этого есть и другие соображения. 6 октября Авалов-Бермондт обратился ко всем жителям контролируемой ЗДА территории со следующим воззванием: «Призываю всех без различия национальности, партий и религий продолжать свой мирный труд, во всем подчиняться поставленным и утвержденным мною властям, памятуя, что русская власть в зтом крае всегда направляла свои усилия к благополучию его и в течение многих лет давала ему мир и заботилась о его процветании.». Таким образом, Авалов-Бермондт прямо говорит о том, что поставленные и утверждённые им власти являются русскими властями. Совершенно невероятно, что за 2-3 недели он кардинально изменил свою позицию и решил передать власть над территорией, контролируемой СЗА, латвийскому самоуправлению. Кроме того из обращения АваловаБермондта к населению от 8-го октября 1919 года следует, что о каких-либо преференциях по отношению к латышам не может быть и речи. «Все жители края для меня равны, обо всех власти края должны одинаково заботиться и я не допущу нанесения обид и оскорблений кому бы то ни было, будет ли зто русский, немец, латыш, еврей, литовец или поляк. ›› В архиве Гуверовского института имеется письмо, отправленное кем-то из ближайшего окружения Авалова-Бермондта (явно по его указанию) адмиралу Колчаку. Позиция автора, а, следовательно, и Авалова-Бермондта по отношению к Латвии выражена исключительно чётко: "Мы всеми силами старались и стараемся сохранить хорошие отношения с 10 Выпуски Западной Добровольческой Армии Антантой, два дня телеграфировали маршалу Фошу с просьбою посредничества в борьбе нашей с бандами полубольшевиков Латвии, в которые вливаются массами перебежчики стрелки-латыши, преторианцы Ленина, известные всей России зверствами. Дело наше правое, и мы хотим и решились бороться до последней капли крови, отстаивая последнюю пядь русского побережья. Ведь Россия без Прибалтики низводится на степень Бухары. Как же русский патриот может когда-либо быть принужденным дать свое согласие на подобный позор Родины?" О каком латвийском самоуправлении при такой позиции Авалова-Бермондта и его окружения может идти речь? Следует также добавить, что местное самоуправление могло быть создано только Советом Управления, о котором в своём докладе генералу Деникину от 4-го октября Авалов-Бермондт пишет следующее: "В отношении организации местной власти уже теперь много сделано мною. В настоящий момент мною образован при армии Совет Управления, составленный из истинно русских деятелей, испытанных опытом и воодушевленных лишь одним горячим желанием способствовать возстановлению мощи, порядка и законности на нашей Родине. Эти люди пользуются общим доверием; кроме того, временное участие в Совете представителей умеренных партий местных основных национальностей, обезпечит необходимый контакт съ населением этих областей, которыя с развитием операций останутся у нас в тылу." О латвийском самоуправлении здесь нет ни слова, поскольку Авалов-Бермондт явно не думал о его создании, так как это было прерогативой Совета управления. Судья Кун утверждает, что под контроль Комитета латвийского самоуправления была передана почта, но никаких следов этого самоуправления в Митаве, я не нашёл. Более того. О каком латвийском самоуправлении может идти речь, если согласно энциклопедии Брокгауза и Эфрона в Митаве "жителей 30100, из них 1/2 немцев, 1/4 евреев, остальные русские, латыши, поляки и проч."? Если и существовало какое-либо самоуправление, то состоять оно должно было в основном из немцев. Кстати, это подтверждается тем фактом, что все перечисляемые в статье судьи Куна действующие лица, - включая самого Куна, немцы. Представить и понять чем могли руководствоваться истинно русские деятели, создавая латвийское самоуправление в Митаве, где и латышей-то было очень мало, совершенно невозможно. Правда Авалов-Бермондт упоминает "партии местных основных национальностей", но раз речь идёт о Митаве, то можно говорить только о немецком (в лучшем случае о немецко-еврейском) самоуправлении. Также странно, что судья Кун о Совете управления не пишет ни слова. Остаётся только признать, что никакого Комитета латвийского самоуправления в Митаве не было и быть не могло. ИНИЦИАТОРЫ ВЫПУСКА ПОЧТОВЫХ МАРОК В 1966 году вышла очень большая статья Гарри фон Хофманна, посвящённая выпускам Авалова-Бермондта. В ней он пишет, что после прочтения книги воспоминаний Авалова-Бермондта "В борьбе против большевизма" у него возникли три серьёзных вопроса: 1. Почему в книге нет никаких упоминаний почты и почтовых выпусков, которые Выпуски Западной Добровольческой Армии 11 были уже известны как выпуски Авалова-Бермондта? 2. Является ли этот факт случайностью или это скорее указание на то, что АваловБермондт никакого отношения к "выпускам Авалова-Бермондта" не имел? 3. Была ли необходимость в этих выпусках? Дальше в своей статье фон Хофманн пишет следующее: "Начнём с последнего вопроса. Повсеместно утверждается, что большое скопление войск требовало необходимое количество марок для почтового использования. При этом следует сразу же отметить, что войска никогда еще не нуждались в почтовых марках, так как войсковая корреспонденция всегда отправлялась по почте без франкирования знаками почтовой оплаты. Далее следует заметить, что письма с марками Авалова-Бермондта, посланные населением, можно встретить очень редко; наибольшее их количество отправлено из Митавы в Митаву, но никто не возмётся серьезно утверждать, что у городского населения господствовала такая сильная потребность в сообщениях, чтобы даже приблизительно оправдать такой наплыв сохраненных заказных писем." К этому следует добавить, что у немцев была собственная полевая почта, что следует из рапорта разведывательного отдела штаба XI Западного Добровольческого Корпуса: 8 ноября 1919 года, г. Шавли <...> Ныне, с наступлением кризиса, настроение упало. Полная неопределенность будущего, уход на родину немецких частей и вместе с ними и всех тех мелких удобств, которыми так умело окружают себя немцы, возможность полного отсутствия сообщения с Германией, невыясненное положение жел[езных] дорог, уход полевой почты... Гарри фон Хофманн полностью или почти полностью цитирует статьи генерала Давыдова и судьи Куна (Kuhn), опубликованные в 1920 году. После прочтения этих статей я пришёл к выводу, что классификация выпусков должна быть изменена и вместо номеров выпусков следует их классифицировать по именам организаторов выпуска: Выпуски генерала Давыдова. Для изготовления этих выпусков использовались марки Латвии, которые генерал Давыдов изъял в почтово-телеграфной конторе города Митава. Выпуск Комитета латвийского самоуправления. Для надпечаток использовались марки Российской Империи, якобы закупленные в Либаве. Выпуск ЗДА, подготовленный А. К. Реммером и напечатанный в Берлине, но не поступивший в обращение. Фантастический выпуск Железной дивизии - надпечатки "З.А." на немецких марках. ПРОМЕЖУТОЧНЫЕ ВЫВОДЫ Просуммировав всё вышеизложенное можно сказать следующее: 1. С момента появления постановления Военно-политического совета Западной России от 10-го августа 1919 года почтово-телеграфная служба формально подчинялась члену Совета коллежскому секретарю Андрею Константиновичу Реммеру. Совершенно понятно, что живя в Берлине, он ничем управлять в Митаве не мог. Выпуски Западной Добровольческой Армии 12 2. 3. 4. 5. Находясь в Берлине, А. К. Реммер организовывает выпуск гербовых и почтовых марок, которые нам известны под названием "4-ый выпуск Авалова-Бермондта". Совершенно ясно, что к первым трём выпускам Реммер никакого отношения не имел. 6-го октября 1919 года утверждает штатное расписание Совета Управления, который должен осуществлять гражданское управление на контролируемой ЗДА территории. Первые два выпуска Авалова-Бермондта поступают в обращение 10-го и 13 октября 1919 года соответственно. Инициатором выпусков стал генерал по особым поручениям при Главнокомандующем ЗДА Л. Давыдов. На марках 3-го выпуска помещены буквы "L" и "P" (Latvijas Pārvalde), означающие "латвийское управление". т.е. получается, что в какой-то момент Совет Управления контроль над почтой утратил. Это выглядит более чем странным, поскольку никаких подтверждений этого факта в документах и воспоминаниях Авалова-Бермондта не найдено. ВЫПУСКИ ПОЧТОВЫХ МАРОК ПОЧТОВО-ТЕЛЕГРАФНАЯ КОНТОРА МИТАВЫ В статье фон Хофманна даётся фотография почтово-телеграфной конторы Митавы, в которой производились операции с первыми выпусками Авалова-Бермондта. Если контора работала, то она должна была кому-то подчиняться. Совету Управления было явно не до неё, поэтому скорее всего она существовала сама по себе. В какойто момент власть взял в свои руки генерал Давыдов, но это был весьма короткий промежуток времени. О порядках, царивших в конторе, пишет судья Кун: "Впрочем, каждый, кто жил в Митаве , знает насколько легко было взять взаймы на тамошнем почтамте "на четверть часика" не представлявший ценности латышский или русский штемпель, а также печатку R для заказных писем (!), и произвести "реально прошедшие почту" почтовые отправления." Совершенно понятно, что говорить после этого о подлинном почтовом использовании марок Авалова-Бермондта, погашенных штемпелем "МИТАВА" или "JELGAWA", довольно затруднительно. Подавляющее большинство из них - явно филателистические поделки. Не стоит исключать и то, что при оступлении армии штемпели "МИТАВА" и "JELGAWA" могли оказаться в чъих-то руках и переехать в Берлин, где и была сфабрикована часть известных нам почтовых отправлений. Впрочем, о почтовом использовании выпусков мы поговорим отдельно. Выпуски Западной Добровольческой Армии 13 ВЫПУСКИ ГЕНЕРАЛА ДАВЫДОВА Ручная надпечатка Литографская надпечатка Поскольку инициатором этих выпусков является генерал Давыдов, то следует сказать о нём несколько слов. В документах, хранящихся в архиве Гуверовского института, он упоминается дважды: "М. Суворов - Авалову-Бермондту Берлин, Пансион Штейнплор, 23 октября [1919 года] Дорогой Павел Михайлович, <...> Кн[язь] Кропоткин и генерал Давыдов вчера уехали. <...> Меморандум Авалова-Бермонта и областного управления находящегося под его управлением района ...Для всестороннего освещения положения и выяснения тех целей, которые себе ставят командующий Западной армией и Областной совет, постановлено командировать Генерального штаба генерал-майора Давыдова, как особо доверенное лицо, дабы генерал Юденич и состоящее при нем правительство могли бы услышать правдивый голос и истинные намерения сынов России..." В своих воспоминаниях Авалов-Бермондт отзывается о генерале Давыдове достаточно негативно: "Генералъ Давыдовъ почувствовалъ всю неловкость своего положенія и просилъ меня оставить его на службѣ въ арміи. Я назначилъ его генераломъ для порученій, при чемъ генералъ Давыдовъ тутъ же выговорилъ себѣ высшій окладъ содержанія. Далѣе, завѣривъ меня въ своихъ знакомствахъ въ арміи генерала Деникина, онъ убѣдилъ меня, для пользы общаго дѣла, командировать его на югъ, при чемъ и тутъ денежный вопросъ былъ поставленъ въ первую голову и генералъ Давыдовъ выпросилъ у меня на эту командировку 45 тысячъ марокъ, тогда какъ ѣздившій туда съ этой же цѣлью поручикъ Лейкартъ израсходовалъ всего 8 тысячъ марокъ. Передъ своимъ отъѣздомъ генералъ Давыдовъ устраиваетъ еще какую то комбинацію съ печатаніемъ почтовыхъ марокъ, за что и получаетъ значительное количество ихъ отъ Военнаго Губернатора занятыхъ арміей областей, на общую сумму около 300000 мар. Въ заключеніе долженъ отмѣтить о генералѣ Давыдовѣ, что свою командировку онъ не выполнилъ и никакой пользы не принесъ. Прибывъ же обратно въ Берлинъ, онъ не счелъ нужнымъ для себя явиться ко мнѣ и доложить о результатахъ поѣздки на югъ. Въ расходованіи выданныхъ ему на командировку денегъ документовъ и отчета не представилъ." 14 Выпуски Западной Добровольческой Армии В своих статьях генерал Давыдов также упоминает капитана Зевальда, который состоял у него на службе, то есть был его адъютантом, и полковника Шнейдемана, являвшегося военным губернатором занятой ЗДА территории, но, к сожалению, никаких сведений об этих лицах мне найти не удалось. А теперь дадим слово генералу. В августе 1920 года в "Berliner Briefmarken-Zeitung" он печатает статью, в которой даёт информацию о выпуске: "В конце сентября в Митаве было образовано Западное правительство, издавшее 9 октября распоряжение, по которому должны были быть выпущены марки с наложением на них грифа Западной Армии. Для этой цели были изъяты марки Латвии из почтово-телеграфной конторы города Митавы.Поскольку литографские камни были готовы только к 13 октября, то для удовлетворения текущих потребностей почты были изготовлены ручные печати и изготовленные марки продавались в почтово-телеграфной конторе 11, 12 и 13 октября. Часть марок с литографскими надпечатками поступила в продажу 13 октября, а остальные были доставлены на почту 14 ноября. I. Ручная печать. Поскольку ручная надпечатка на марках, выпущенных в ознаменование освобождения Риги, выглядела слабой, позднее были использованы более жирные чернила. В общей сложности было приготовлено следующее количество марок: 1. Марки со слабыми надпечатками - 250 серий 2. Марки с жирными надпечатками - 150 серий Когда производство марок с литографскими надпечатками было закончено, ручные печати были уничтожены разрезанием их поверхности. II. Всего понадобилось шесть литографских камней, потому что расстояние между марками на листах с разными номиналами не были равными. После того как все марки были надпечатаны, литографские камни были уничтожены под руководством капитана Зевальда. Изображение на поверхности камней было стёрто." В своей следующей статье в швейцарском журнале "Schweizer Briefmarken-Zeitung" Давыдов даёт много дополнительной информации: "Поскольку я стал обладателем всех документов, имеющих отношение к этому выпуску, я считаю, что мой долг как старого коллекционера марок заключается в том, чтобы опубликовать известные мне данные и предостеречь моих филателистических друзей от покупки подделок. Позвольте мне предварить мои дальнейшие разъяснения описанием появления упомянутых выпусков, на котором они в большой степени основываются. Правительство Западной России намеревалось выпустить собственные почтовые марки, как уже было сделано с банкнотами, которые должны были циркулировать как единственное средство почтовой оплаты во всех областях, занятыых армией Авалова-Бермондта и подчинявшихся правительству Западной России. Соответствующие контракты уже были заключены в Германии. Так как изготовление заказанных марок задерживалось, правительство Западной России по моей просьбе постановило изъять марки Латвии из всех почтовых отделений, расположенных в районах Западной армии и надпечатать на них эмблему Западной армии (православный крест), который как символический знак, каждый соратник этой армии носил на левом рукаве. Вся, связанная с этим работа была передана мне и 9 октября 1919 года после того как представленный мною проект о надпечатывании марок был утверждён, я лично изъял все наличествующие запасы латышских марок имевшихся в Митаве. <...> Выпуски Западной Добровольческой Армии 15 Для производства литографских надпечаток мною была выбрана типография Стеффенгагена (Steffenhagen). Так как выяснилось, что работа может быть завершена только в три-четыре дня, а все запасы марок уже были из почтовых отделений изъяты, то Западное правительство приняло решение срочно снабдить почту марками, изготовленными с помощью ручных надпечаток, причем не несущие эмблему Западной армии марки были объявлены недействительным для оплаты почтовых отправлений.С согласия правительства мною были заказаны две ручных печати в гравировальной мастерской Гинзбурга, так как для ускорения работы было решено использовать две печати. Печати были сделаны из сплава олова и свинца в ввиде креста в круге диаметром не более чем размер рисунка марки по ширине. Первые надпечатанные вручную марки были доставлены мною на почту 10 октября и уже в тот же день поступили в продажу. Чтобы предотвратить злоупотребления, надпечатка марок ручными штемпелями проводилась под моим надзором капитаном Зевальдом, состоящим у меня на службе." <...> Таким образом обе ручных печати были только в моих и капитана Зевальда руках. Законченные марки передавались мной или упомянутым офицером почтовым властям под расписку. Сначала использовалась одна печать, но для ускорения работы стала употребляться и вторая. Так как на окружности второй печати, - не из-за неосторожности, а вследствие слишком большой мягкости металла, - появилась царапина, то работа с этой печатью была прекращена и для её завершенния использовалась только первая печать. Первое издание описываемых марок производилось с использованием обычной краски черного цвета, вследствие чего получался довольно слабый отпечаток особенно на темных марках (рижские юбилейные марки). Чтобы предотвратить эту неприятность, я стал употреблять жирную краску (черная печатная краска на саже), которая также использовалась капитаном Зевальдом. Эта вторая краска давала в итоге более черный отпечаток на марках и легкое жирное пятно на их обратной стороне (второе издание). <...> После завершения работы на обеих печатях были сделаны троекратные надрезы ножом, сделавшие их непригодными для дальнейшего использования. Позже они были переданы господину Шлезингеру (Schlesinger) из Берлина для экзаменации возможных подделок. Перед порчей печатей были сделаны их оттиски. 13 октября 1919 года я смог передать почтовому отделению первую партию марок второго выпуска. Эти марки были надпечатаны в книжной типографии, имевшей литографические камни. <...> После того, как был надпечатан весь указанный выше запас марок, по моему распоряжению было сделано по 3 отпечатка с каждого из литографических камней, после чего изображение на камнях было стёрто в присутствии капитанаЗевальда и они стали непригодными для дальнейшего использования." В своих статьях генерал Давыдов также даёт тиражи выпущенных марок, которые я свёл в таблицу. Жирным курсивом я выделил найденные мною несоответствия. Что касается второго выпуска, то различия не столь значительны и в случае 15-ти копеечной марки Рижского юбилейного выпуска скорее всего является опиской, так как сумма надпечатанных марок (16.850) превышает количество изъятых (15.872). В то же время тиражи первого выпуска отличаются очень сильно. Можно предположить, что для второй версии генерал Давыдов вычел из количества изъятых марок количество литографских марок и таким образом получил тираж ручных надпечаток. Выпуски Западной Добровольческой Армии 16 Таблица тиражей марок выпуска генерала Давыдова Н о м и н а л Надпечатано марок Изъято марок 1-ая версия генерала Давыдова Август 1920-го года Надпечатки Слабая Жирная 2-ая версия генерала Давыдова Март-апрель 1921-го года 2-ой выпуск Надпечатки Слабая Жирная 2-ой выпуск Всего надпечатано Общий выпуск 3 8.922 200 200 8.400 222 300 8.400 8.922 5 11.072 250 200 10.500 272 300 10.500 11.072 10 752 200 150 400 222 130 400 752 20 7.122 200 200 6.600 222 300 6.600 7.122 25 3.322 200 200 2.800 222 300 2.800 3.322 35 8.977 255 200 8.400 277 300 8.400 8.977 50 3.932 210 200 3.500 232 300 3.400 3.932 75 4.612 190 200 4.100 212 300 4.100 4.612 Выпуск, посвящённый освобождению Риги 5 16.622 250 400 16.100 272 250 16.100 16.522 15 15.872 250 500 16.100 272 500 15.100 15.872 35 15.872 250 500 15.100 272 500 15.100 15.872 То, что генерал Давыдов даёт тиражи марок с обычной и жирной надпечатками раздельно меня очень удивляет. Приходится поверить, что он был исключительно педантичен и всё акуратно подсчитывал. Впрочем, был он генералом Генерального Штаба и для штабиста такое вполне возможно. Кстати, это подтверждается и тем, что он не пишет ни об одной испорченной марке, кроме 35-ти копеечного листа Рижского юбилейного выпуска с перевёрнутой надпечаткой. Также интересно и то, что ручной штемпель, на котором обнаружилась царапина, в дальнейшем для надпечаток не использовался. Таким образом картина появление выпусков генерала Давыдова выглядит следующим образом: Находясь при штабе армии генерал Давыдов узнаёт о готовящемся А. К. Реммером выпуске почтовых марок, изготовление которого задерживалось, и решает использовать момент, предложив организовать срочный выпуск, надпечатав имеющиееся в почтовых отделениях марки Латвии. Поскольку никакого подвоха в этом никто не увидел, то полковник Шнейдеман отдаёт соответствующее распоряжение об изъятии латышских марок и генерал начинает действовать. Выпуски Западной Добровольческой Армии 17 Изъяв латышские марки из почтово-телеграфной конторы Митавы генерал Давыдов передаёт полные листы типографии Стеффенгагена, а на оставшихся марках делает ручные надпечатки, заказав печати в гравировальной мастерской Гинзбурга. По окончании работы ручные печати и литографские камни приводятся в негодность. Информацию о продаже марок даёт в "Deutsche Briefmarken-Zeitung" от 17-го января 1920 судья Кун (Kuhn): Почта продавала марки с литографскими надпечатками в течение 11-18 октября 1919 года таким образом, что каждый получал только столько марок, сколько было необходимо для оплаты почтового сбора с обычного или застрахованного письма, которые у него имелись. Соответствующее письмо должно было предъявляться почтовому работнику, сразу же оклеиваться купленными марками и сдаваться для доставки адресату. Таким образом русский губернатор хотел предотвратить возможную спекуляцию. Из-за этого приобретение надпечатанных марок было очень затруднено: в часы работы почтамта публика стояла в длинной очереди и отправитель всегда получал только марки в общей сумме 25, 50 или 75 копеек, в зависимости от оценочной стоимости сдаваемого письма. Среди стоящих в очереди большинство составляли собиратели и спекулянты, которые почти всегда сдавали заказные письма, адресованные себе или своим знакомым. <...> А. Нукша и А. Росселевич ошибочно считали, что ограничения касались только марок с ручными надпечатками. В постановлении, изданном русским военным губернатором полковником Шнейдеманом, которое цитирует судья Кун, явно указываются литографские марки: Под властью утверждённых Бермондтом органов власти также были латышские почтовые отделения, находившиеся на занятой русскими территории. Вновь назначенный русский военный губернатор тотчас же издал нижеследующее "обязательное предписание": „Со дня публикации этого предписания, в почтовом обращении могут использоваться только те почтовые марки, которые надпечатаны грифом Западной Добровольческой Армии. Гриф имеет форму круга. На заполняющих круг волнистых линиях находится крест; с левой стороны креста буква "3", а с правой - буква "A". Я разрешаю продажу этих марок отдельным лицам только в объеме, необходимом для отправления заказного, обычного или ценного письма.“ Генерал Давыдов эту информацию подтверждает: "Чтобы предотвратить возможную спекулятивную массовую закупку знаков почтовой оплаты Русской западной армии, и чтобы растянуть использование небольшого издания до прибытия заказанных в Германии марок, военный губернатор полковник Шнейдеман распорядился не продавать более 2-х марок в одни руки. Ответственность за исполнение этого предписания была возложена на почту." Интересно, что генерал Давыдов упоминает выпуск марок, заказанных А. К. Реммером в литографии Гоца. Правила существовали, но не факт что их кто-то выполнял после отъезда генерала Давыдова в Берлин, поскольку существуют большие блоки негашёных марок литографского выпуска, да и подавляющее большинство известных нам конвертов 18 Выпуски Западной Добровольческой Армии франкированы не по почтовому тарифу, а как Бог на душу положит. Кстати, сам Кун пишет, что не было никаких проблем одолжить почтовый штемпель минут на пятнадцать. Интересен следующий пассаж судьи Куна: "Следует подчеркнуть, что из всех надпечатанных марок, количество которых указано выше, в почтовую контору попало меньше половины, а большая часть осталась в штабе Бермондта и как говорят знающие люди была продана в Берлине в негашёном виде и с существенным увеличением цены." Это очень сомнительное утверждение, поскольку никто кроме генерала Давыдова этими выпусками не занимался, а согласно воспоминаниям Авалова-Бермондта именно генерал получил значительную часть тиража и мог торговать этими марками в Берлине. ВЫПУСК КОМИТЕТА ЛАТВИЙСКОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ (СУДЬЯ КУН) История выпуска излагается судьёй Куном исключительно подробно и даже с цитированием соответствующих документов. Дадим ему слово: "Когда 19 октября 1919 года первый выпуск Западной армии был распродан, русский штаб решил изготовить ещё один выпуск. По желанию авторитетных персон автор этих строк подготовил для этой цели проект." Итак, автором проекта является судья Кун, но дальше он развивает свою версию в несколько ином направлении и получается, что марки были выпущены Комитетом латвийского самоуправления, о чём свидетельствуют буквы "L" и "P" ( Latvijas Pārvalde), расположенные по обе стороны православного креста - эмблемы ЗДА. Попробуем с этим разобраться. Судья ссылается на некое Почтово-телеграфное управление, руководимое Г. Фельдманом и подчинявшееся вышеупомянутому Комитету. Следует отметить, что такие службы, как почта, телеграф и железные дороги, были частью армейских коммуникаций, т.е. являлись службами общеармейского значения и должны были оставаться под полным контролем созданного 6 октября 1919 года Совета Управления при Командующем ЗДА. Если Почтово- телеграфное управление и существовало, то подчиняться Комитету латвийского самоуправления оно никак не могло. Впрочем, как я уже писал выше реальное существование этого комитета вызывает очень большие сомнения. Также невозможно понять, почему выпуск был инициирован судьёй Куном, а не Г. Фельдманом, под началом которого должна была находиться почта. Получается, что Кун Выпуски Западной Добровольческой Армии 19 о недостатке марок в почтово-телеграфной конторе Митавы знал, а ведомство Фельдмана мышей не ловило и ничего об этом не ведало. Увы, но такое предположение выглядит достаточно диким. Конечно, Куну не составляло особого труда даже устроить продажу этих марок в почтово-телеграфной конторе Митавы, учитывая тамошние порядки, о которых он же сам и писал, но единственным серьёзным доказательством того, что выпуск был реальностью, а не фантазией судьи Куна, должно быть существование Комитета литовского самоуправления. Совершенно ясно, что в момент, когда выпуск внедрялся в филателистические массы, никому и в голову не могло прийти проверить существование Комитета, от имени которого были выпущены эти марки. А жаль! Впрочем, время было смутное и Георг Егер даже выпуск ОКСА внедрил. А история с выпуском Булак-Балаховича чего стоит! Некоторые до сих пор пытаются "доброе" имя этого выпуска восстановить. История выпуска по версии судьи Куна Дальше будем читать воспоминания судьи, которые я буду комментировать по мере необходимости. "О новых марках публика была оповещена следующим объявлением в немецкой солдатской газете "Барабан" („Die Trommel, Freie deutsche Soldaten-Zeitung und Kurländisches Nachrichtenblatt“, № 6 от 7 ноября 1919 года): Объявление Так как выпуск постоянных почтовых марок нового образца задерживается по техническим причинам, то с целью поддержки почтовых операций временно поступают в продажу почтовые марки старого русского образца со специальной надпечаткой. Прежние почтовые тарифы остаются в силе. Стоимости на этих временных марках указаны в русской валюте. Образцы марок лежат для обозрения в Митавской почтовой конторе. Продажа этих марок будет ограничена. Председатель Комитета: Кампе (J. Kampe) Зам. начальника Почтово-телеграфного управления: Г. Фельдман (G. Feldmann)" Совершенно непонятно, зачем было нужно 7 ноября давать объявление в немецкой солдатской газете, а не в местной газете Митавы. Вряд ли немецкие солдаты были массовыми клиентами почтово-телеграфной конторы города. Марки были надпечатаны в той же самой типографии Стеффенгагена, что и выпуск генерала Давыдова. Кун пишет, что для их выпуска марки были закуплены в Либаве (сейчас Лиепая), что вызывает некоторые сомнения, поскольку между АваловымБермондтом и Латвией шла война, а Либава находилась на латышской территории. Впрочем, купленные марки на сумму в 41.680 рублей кто-то должен был оплатить. Подразумевается, что они были оплачены Комитетом латвийского самоуправления, но никаких доказательств тому, что так оно и было, мы не имеем. Дальше Кун пишет следующее: "Однако ускоренное изготовление новых марок, которые должны были печататься в Митаве, наталкивалось на различные трудности. Между тем несколько господ, которые также были близки к русскому штабу, оказавшись в Берлине, самовольно заказали изготовление оригинальных марок 20 Выпуски Западной Добровольческой Армии (Русская почта), причем ими двигало желание как устранить недостаток марок в Митаве, так и получить левый заработок. Они решили отпечатать серию из 8-ми марок тиражом несколько миллионов и ни на минуту не сомневались, что русское правительство примет эти марки. Но зтот расчёт был сделан без участия хозяина. Западно-русское правительство установило латышское самоуправление в конце октября 1919 года и передало под контроль латышского центрального комитета всю почтовую службу. Это было автономное земельное управление, которое напечатало 9 ноября известный нам второй выпуск (Крест с волнистыми линиями), однако во взятии под свой контроль напечатанный в Берлине "последний выпуск" ему было отказно." Сразу же становится понятным, что никакого отношения к выпуску Комитета латвийского самоуправления штаб Авалова-Бермондта не имел. Если бы Кун действительно состоял в близких отношениях с этим штабом, то он бы знал (как это знал генерал Давыдов), что выпуск марок "Русская почта" был заказан ещё в сентябре А. К. Реммером по распоряжению Авалова-Бермондта и печатался совершенно официально в литографии Гоца в Берлине под надзором 4-х (!) офицеров Политического отдела ЗДА. Наверное поэтому Кун не называет ни одной фамилии, а отделывается ссылкой на некие "авторитетные персоны", по просьбе которых он подготовил проект своего выпуска. В качестве подтверждения легальности выпуска редакция печает документы, которые были ей предоставлены Куном. "Ряд писем читателей показывает нам, что обе статьи, которые были опубликованы в последнем номере DBZ (Deutschen Briefmarken-Zeitung) о настоящих и мнимых марках Западнорусской добровольческой армии, встретили повсюду большой интерес. Поэтому мы считаем нашим долгом сообщить друзьям нашего журнала дословный текст документов, которые были дополнительно предоставлены в наше распоряжение и находятся в самой тесной связи с митавским выпуском марок. Во-первых, это заверенная копия перевода документа, который касается II выпуска, произведенного надпечатыванием русских марок и выпущенного в обращение в Митаве 9 ноября от имени созданного русской западной армией латышского самоуправления. Это протокол, составленый уважаемыми людьми, подтверждает официальный характер марок, указывает их тираж и заверяет уничтожение использованных для их надпечатки литографских камней. Выглядит он следующим образом: Протокол Митава, 8 ноября 1919 года. Нижеподписавшиеся, председатель Комитета латышского самоуправления Кампе (J. Kampe), начальник Почтово-телеграфного управления Г. Фельдман (G. Feldmann), уполномоченные Комитетом латышским самоуправления контролеры пастор J. K. и агроном J. St., технический контролер О. R. и литографы Фриц Тенне (Fritz Tenne) и Карл Кройцберг (Karl Kreuzberg) подтверждают, что в типографии "Стеффенгаген и сын" (Steffenhagen & Sohn) в Митаве по поручению Комитета латышского самоуправления были выпущены для удовлетворения потребностей Почтово-телеграфного управления вышеупомянутого комитета временные почтовые марки с особой надпечаткой на русских государственных марках старого образца. Надпечатка состоит из креста Западной армии, с левой стороны которого находится буква "L", а с правой буква " P", вокруг креста лучи, под крестом находится лента с указанием стоимостью марки в русской валюте, а концы ленты Выпуски Западной Добровольческой Армии 21 имеют геральдические русские цвета. Марки были выпущены в следующих количествах: 2 коп. с надпечаткой 10 коп. 221 лист = 22 100 штук 3 коп. с надпечаткой 20 коп. 171 лист = 17 100 штук 4 коп. с надпечаткой 30 коп. 70 листов = 7 000 штук 5 коп. с надпечаткой 40 коп. 90 листов = 9 000 штук 10 коп. с надпечаткой 50 коп. 366 листов = 36 600 штук 15 коп. с надпечаткой 70 коп. 267 листов = 26 700 штук 20 коп. с надпечаткой 90 коп. 87 листов = 8 700 штук 25 коп. с надпечаткой 1 руб. 266 листов = 26 600 штук 35 коп. с надпечаткой 1 1/2 руб. 25 листов = 2 500 штук 50 коп. с надпечаткой 2 руб. 87 листов = 8 700 штук 70 коп. с надпечаткой 4 руб. 57 листов = 5 700 штук 1 руб. с надпечаткой 6 руб. 102 листа = 5 100 штук 3 1/2 руб. с надпечаткой 10 руб. 55 листов = 2 750 штук Все литографские камни, изготовленные в необходимом для нанесения надпечаток количестве, а именно 15 камней, были уничтожены (стёрты? - И.М.) в присутствии всех нижеподписавшихся, и все первые пробные оттиски с литографских камней были также уничтожены. С литографских камней были сделаны оттиски перед и после того, как камни были стёрты, на них были поставлены печати администрации почтовой службы и Комитета латышского самоуправления, после чего листы были переданы почтовому управлению для сохранения. (Печать) подписи" В том, что так оно и было, особенных сомнений нет, но... возникает некоторое недоумение. В Протоколе утверждается, что под началом Комитета латвийского самоуправления находилось Почтово-телеграфное управление, возглавляемое Г. Фельдманом, но, как я уже писал выше, этого не могло быть, потому что телеграф наверняка должен был оставаться под контролем ЗДА. Таким образом, Протокол ещё раз подтверждает, что на самом деле этот выпуск является частным выпуском судьи Куна, изготовленным им самим по его же собственной инициативе. Нужно отдать судье должное. Внедрить свой выпуск в филателистические массы ему удалось. ВЫПУСК ЗАПАДНОЙ ДОБРОВОЛЬЧЕСКОЙ АРМИИ (А. К. РЕММЕР) 22 Выпуски Западной Добровольческой Армии Существующая история выпуска выглядит следующим образом: Полковник Авалов-Бермондт через своего друга А. Реммера заказал эти марки в Берлине. Марки были отпечатаны, но из-за разгрома ЗДА в обращение не поступили. Тираж остался в литографии и был продан торговцу марками, жившему в Гамбурге. Литографские камни сохранились и с них были сделаны репринты плюс появились и подделки. Как писал Марк Твен, против этого возразить нечего, кроме того, что это не соответствует действительности. Андрей Константинович Реммер был начальником Политического отдела ЗДА. Одновременно он занимался финансированием и снабжением армии. 2 октября 1919 года Авалов-Бермондт издаёт распоряжение, цитированное выше, по которому Реммер должен обеспечить печатание гербовых и почтовых марок. А. К. Реммер всё подготовил заранее, поэтому 3-го октября он сообщает АваловуБермондту, что "марки почтовые и гербовые печатаются". 4-го октября он снова упоминает о марках: "Но, к моему глубокому сожалению, я решительно никаких указаний от Вашего Превосходительства ни по вопросу о банке, ни по вопросу о марках до сего времени не получил". 8-го октября Реммер посылает подробный доклад Авалову-Бермондту. "Секретно No 31. 8 октября 1919 года Во всяком случае считаю необходимым доложить, что вчера я устроил маленький обед, к которому пригласил Швабахера от военной группы, фон Бартельса от министерства иностранных дел и затем баронов Кнорринга, Энгельгардта, фон Брауна, от капиталистов господина Гоца (того самого, который печатает мне марки). Сегодня я послал Вашему Превосходительству телеграмму о том, что почтовые марки и гербовые знаки оплаты печатаются. Для установления строгого контроля в литографии за количеством ежедневно выпускаемых знаков мне пришлось привлечь четырех надежных людей, а именно: Гуаданини, фон Брауна, Гейства и Соболевского. Но этих людей недостаточно, так как контроль должен заключаться не только в простом присутствии в литографии, но и в подсчете, пересчете и дежурстве за рабочими у машин. К 25 октября будут представлены Вашему Превосходительству 6 миллионов марок, каковое количество поможет барону Энгельгардту более чем существенно. Затем 5 ноября, и все остальные - 15 ноября. <...> Очень прошу для выполнения контроля разрешить поручику Крестину с обратным же поездом ехать в Берлин, и он тоже будет сидеть в литографии, так как там должны находиться совершенно надежные люди. Ведь можно в такую историю влипнуть, какую и не ожидаешь, т[о] е[сть] почтовые и гербовые марки чтобы не появились у кого-либо постороннего. Кроме того, надо иметь людей, с которыми этот товар можно было бы частями переправлять в Митаву, так как это же большие суммы. <...> Вашего Превосходительства покорнейший слуга и искренне преданный А. Реммер." Немцев явно не устраивает чрезмерная активность людей Авалова-Бермондта и они начинают ставить всяческие препоны, что видно из сообщения неизвестного лица. Выпуски Западной Добровольческой Армии 23 "Берлин, 15 октября 1919 года Дорогой Павел Михайлович, <...> Сегодня утром нигде не могли найти А.К. Реммера, он как бы бесследно исчез, оказалось, что еще вчера из министерства иностранных дел его предупредили, что сегодня в 4-5 час. дня у него на квартире (Ронштр[ассе], 13) будет произведен обыск; конечно соответствующим образом приготовились, и он заблаговременно уехал в укромное местечко. Поверхностный обыск только что, как мне сообщили по телефону, окончился вполне благополучно; с Реммером связь опять установлена. Так [что] у нас все благополучно, работа кипит, все Твои поручения я исполнил." Есть у Реммера противники и среди русских, которые начинают под него копать. Особенно старается подпоручик князь Попов-Эрбэктэйский. Немцы тоже не дремлят. "Берлин, 18 октября [1919 года], 14 часов В[есьма] секретно и подлежит уничтожению. Дорогой и обожаемый командир, <...> Три немецких солдата и один австриец донесли в тайную полицию, что мы вербуем немцев и отправляем их в советскую Россию. По этому доносу полиция и сделала "поверхностный" обыск и, конечно, ничего существенного не нашла, а на прощание заявили: "Все же мы докажем, что вербуете немцев". Относительно вербовки русских они не заикнулись и устраивали вид, что это их не интересует. <...> В последнее время в Берлине существовал "политический салон" во главе с г[осподи]ном Реммер[ом]. Вокруг имени этого "салона", в частности - о г[осподи]не Реммер[е], создавались целые легенды. Насколько правдоподобны они, я не смею указывать их в том виде, в каком они муссируются в различных кулуарах. Некоторые лица, состоящие близко у Реммера, передают, что г[осподи]н Реммер не только "покровительствовал" ген[ералу] Бискупскому в его проделках, но и тайно поддерживал связь с ген[ералом] Юденичем, которому периодически писал доклады и посылал через какого-то офицера высокого роста. В докладах он подчеркивал "недостатки" курса Вашей политики и обрисовывал "настоящее положение вещей". В его "салоне" часто бывали Бискупский, Зякин, др[угие] члены пресловутого "Западного правительства". <...> Да здравствует наше Святое дело, да здравствует наш великий отец-командир. С нами Бог и восьмиконечный крест, эмблема славного корпуса. Подпоручик кн[язь] Попов-Эрбэктэйский" На следующий день князь посылает ещё один донос на Реммера и сообщает об арестах сделанных немецкой комендатурой. "19 октября За последние два дня в Берлине распространяются слухи, что г[осподи]ном Реммер[ом] был командирован в г[ород] Нарву один штаб-офицер, который вел пропаганду среди войск ген[ерала] Юденича, чтобы войска перешли на Вашу сторону. Были уже частичные переходы отдельных чинов Северо-Западной армии. В конце концов работа этого штаб-офицера была обнаружена и по приказанию ген[ерала] Юденича виновник арестован. Кроме того, приказ ген[ерала] Юденича об отчислении Вас из состава армии является последствием обнаружения якобы преступной работы Вашего агента - штаб-офицера. <...> Вчера вечером, в 11 час[ов], транспорт, отходящий в Митаву, задержан немецкой комендатурой. Также были арестованы: нач[альник] эшелона поручик 24 Выпуски Западной Добровольческой Армии кн[язь] Ухтомский, ротм[истр] барон Буксгевден, я, поручик Савченко, вольноопред[еляющийся] Руге и др. Нам ставили в вину, что мы вербуем немцев, и, когда выяснилась неправдивость этого, нас выпустили в тот же вечер. Кн[язь] Попов-Эрбэктэйский." Подпоручик Эбергардт тоже вносит свой вклад, да и немцы продолжают аресты. "Берлин, 27 октября 1919 [года] Многоуважаемый господин полковник, сообщаю Вам первым долгом сведения бар[она] К[орфа]. <...> Положение в Берлине для нас сейчас весьма затруднительное. Посылаю Вам вырезку из газеты. Это ответ кап[итана] Непорожнего на обвинение его в том, что он якобы скрылся после обыска в бюро. Несмотря на это, все же аресты продолжаются. Арестован уже 3 дня казначей бюро -- 3алеман, помощн[ик] кап[итана] Черемиснова Гильдебрандт (у которого все дело со станками) и еще 4 человека. Грозят также арестовать кап[итана] Непорожнего и ротмистра Гершельмана. Обвинение все то же -- вербовка германских солдат для армии. Все это, конечно, серьезных последствий иметь не может, но все же очень и очень тормозит дело. Надеюсь, что в ближайшее время все удастся опять наладить. <...> Не нравится мне слишком интимная дружба А.К. Реммера с Бискупским. В то же время Реммер стал страшно скрытен, мало интересуется нашими делами, а все лишь в переговорах с ген[ералом] Бискупским. Пока я еще не имею никаких данных о деятельности Реммера, но его особый интерес к Бискупскому невольно обращает на себя внимание, тем более, что после истории с "банкирским домом Моргана" имя Бискупского совершенно дискредитировано. <...> Искренно уважающий Вас подпоручик Эбергардт 28 октября Авалов-Бермондт аннулирует доверенности, выданные А. К. Реммеру, который узнаёт об этом только 6 ноября и прекращает свою деятельность. "Дорогой и горячо любимый князь Павел Михайлович, 6 ноября бар[он] Кнорринг прислал мне письмо твое от 28 октября, в котором ты предлагаешь мне ввиду отсутствия реальных результатов прекратить действия по полученным мною доверенностям, 7-го вечером Поппе от моего имени заявил представителю твоему барону Кноррингу, что, согласно полученного твоего письма, Реммер прекратил всякую деятельность финансирования твоего дела. <...> Целую крепко и храни тебя Господь Бог. Твой навсегда А. Реммер Берлин, 11 ноября 1919 года" Естественно, что после ухода Реммера все его планы рухнули и даже марочный тираж был опечатан, о чём пишет неизвестный поручик. Ваше Превосходительство, Разрешите довести до Вашего сведения, что марки, благодаря всевозможным обыскам, арестам и общей медленности в их заготовлении, фактически не могли быть своевременно высланы на фронт. Кроме того, предприниматель, согласно договора, имеет право на продажу известной части в свою пользу - в этом его выгода и объяснение всего соглашения. Тем не менее, я настаивал на отправке марок во что бы то ни стало, но из этого, к сожалению, ничего не вышло. Даже столь небольшого количества как 260 000 шт[ук] не удается отправить с кап[итаном] Гершельманом из-за риска конфискации и ареста лиц, их везущих. Все разговоры о том, что мы тут занимаемся продажей марок, в лучшем случае заблуждение, в худшем -- клевета. Все марки в количестве 9-10 млн шт[ук] пребывают опечатанными. Разрешение вопроса о них -- часть общего вопроса, Выпуски Западной Добровольческой Армии 25 разрешаемого комиссией. Кроме того, приняты меры к получению их другими путями. Андрей Константинович [Реммер] уполномочил полковника Суворова принять марки по снятию ареста. <...> Марочное дело, как исключительно выгодное для армии, как крупный фискальный источник гербового, почтового и как налога на роскошь сбора, кроме того, доходов, которые могут быть от продажи марок за границу коллекционерам, и, наконец, синдикат, образованный А.К. [Реммером], разве все это не решение задачи, хотя бы даже все эти дела временно переживали кризис, как и все наше дело. <...> Относительно себя доложу, что я жду освобождения опечатанных марок вместе с полковником Суворовым для сдачи таковых уполномоченным от Вас приемщикам. <...> От всей души желаю Вам всего наилучшего. Глубоко уверен, что Вам никакие препятствия не страшны, что Вы все победите и уже победили. Уважающий Вас, поручик [подпись неразборчива] (Крестини?) Таким образом выясняется, что марки были отпечатаны в литографии Гоца очень солидным тиражом (9-10 миллионов штук), но в обращение не поступили по причине ареста тиража. Сколько было напечатано почтовых и сколько гербовых марок узнать не удалось. Если считать половину на половину, то получается около шестисот тысяч серий почтовых марок. Возникает интересный вопрос. Что сталось с арестованными марками, если они были освобождены? Кому они могли быть переданы? Владельцу типографии они не принадлежали, так как в этом случае марки не могли быть арестованы и опечатаны. Политический отдел ЗДА, который контролировал производство марок, судя по приводимому ниже приказу, Авалов-Бермондт разогнал. "Приказ по Западной добровольческой армии Митава, 15 ноября 1919 года No 79. Не подлежит оглашению <...> 16. Нижеследующих гг. офицеров освидетельствовать в постоянной врачебной комиссии при дивизионном лазарете на предмет годности их к строевой службе: Бывшего политического отдела армии поручика Крестини..." Впрочем, Авалову-Бермондту в это время было уже не до марок. Наступление латышских войск заставило ЗДА покинуть Митаву 21 ноября 1919 года. Получается, что передавать марки немецкой полиции было некому и вероятней всего они были уничтожены как невостребованные. Всё вышеизложенное позволяет нам дать последовательность событий, приведших к изготовлению этого выпуска: 1. 2-го октября 1919 года командующий ЗДА Авалов-Бермондт отдаёт распоряжение начальнику Политического отдела армии Реммеру напечатать "для нужд Западной добровольческой армии знаков оплаты гербового сбора и почтовых отправлений". 2. А. Реммер находится в это время в Берлине и на следующий день сообщает Авалову-Бермондту, что марки уже печатаются в литографии Гоца, т.е. ко 2-му октября дизайн марок был уже сделан и Реммером одобрен. 3. 8-го октября Реммер докладывает, что первые 6 миллионов марок будут готовы к 25-му октября, ещё одна партия - к 5-му ноября, и все остальные - 15-го ноября. 4. Капитан Гершельман забирает 260 000 почтовых и гербовых марок, предполагая лично отвезти их в Митаву. Выпуски Западной Добровольческой Армии 26 После начала наступления ЗДА на Ригу начинаются аресты представителей армии в Берлине и её имущества. 10 октября берлинское правительство ужесточило контрольно-пропускной режим на германо-прибалтийской границе. На квартире Реммера 15 октября производится обыск, но сам Реммер не был арестован, поскольку успел скрыться. 6. Уже напечатанные марки были арестованы немецкой полицией, поэтому совершенно непонятно какие марки продавал владелец литографии торговцу марками из Гановера в 1920 году. Вместе с марками наверняка были арестованы и литографские камни, так что никаких репринтов не должно быть. 7. 28-го октября Авалов-Бермондт аннулирует доверенности, выданные А. К. Реммеру. Таким образом заниматься освобождением арестованных марок становится некому. 8. Поскольку ЗДА была ликвидирована, то вернуть ей арестованные марки и клише немецкая полиция не могла. Не мог их получить и владелец типографии, так как формально он владельцем марок и литографских камней не являлся. Всё, что он мог сделать, - это подать в суд на ЗДА, требуя возмещение убытков, но это он мог сделать только в том случае, если существовала какая-то организация, которая занималась ликвидацией имущества армии. По воспоминаниям очевидцев англичане просто отбирали военное имущество и часть его передавали латышам, т.е. никакой ликвидационной комиссии не существовало. Поскольку немецкой полиции передовать марки и литографские камни было некому, то они наверняка были уничтожены. 9. Сохранились 260 000 марок, которые капитан Гершельман должен был отвезти Авалову-Бермондту, но не смог этого сделать, опасаясь ареста и их конфискации на германской границе. 10. Выпуск распространял торговец марками из Гановера, который купил весь тираж и, вероятно, литографские камни у литографа Гоца, хотя известно, что подлинные марки находились у капитана Гершельмана. Конечно, Гоц мог купить эти марки и потом их перепродать, но об этом было бы известно, потому что сам факт куплипродажи является доказательством их подлинности. Выпуск хорошо известен и достаточно большим количеством фантастических надпечаток, причём для этого использовались марки, на которые был выдан фальшивый сертификат, который будет показан в разделе "Марки". 5. Часто встречающиеся надпечатки Выпуски Западной Добровольческой Армии 27 Эта надпечатка даже удостоилась сертификата: Комитет латышского самоуправления. № 262. Митава, 15 ноября 1919 года Всемирному почтовому союзу в Берне Западно-русская добровольческая армия в память начавшегося выступления армии против большевиков выпустила 12 октября 1919 серию знаков почтовой оплаты с надпечаткой "8 октября 1919" (на русском языке) и 2-х находящихся над надписью перекрещенных мечей тиражом 10.000 серий, состоящих из 8-ми марок. Согласно соглашению между Западной Армией и Комитетом латышского самоуправления Почтово-телеграфное управление находится под контролем латышского самоуправления. С учетом этого соглашения Комитет латышского самоуправления подтверждает, что разрешил Западной армии выпустить вышеупомянутые знаки почтовой оплаты в обращение. 10 серий этих знаков почтовой оплаты прилагаются как образцы. Председатель комитета: Кампе Член комитета: Исполнительный директор: Д-р Т. Ванкин (Т. Wankin) (подпись неразборчива) Совершенно ясно, что эта надпечатка есть чистейшей воды фантазия, хотя бы потому, что марок "Русской почты" 15 ноября 1919 года в Митаве не было, так как почти весь тираж был арестован немецкой полицией, а его небольшая часть, находившаяся у капитана Гершельмана, также зависла в Берлине, поскольку немцы блокировали снабжение ЗДА, перекрыв границу с Прибалтикой. В качестве образца для дизайна надпечатки явно использовался Знак «Объединения Ливенцев», который был повёрнут на 90 градусов, так что рукояти мечей оказались слева. Ливенская дивизия входила в состав Северо-Западной Армии и никакого отношения к ЗДА не имела. ЗДА использовала крест графа Келлера мальтийской формы, который также можно видеть на приведённом ниже временном разменном знаке достоинством 10 марок. 28 Выпуски Западной Добровольческой Армии Армянская надпечатка на марках Западной добровольческой армии потрясает до глубины души. Она ещё и перевёрнутая! Это же нужно было додуматься до такого! Просто шедевр фуфлодельческого искусства, да и только. В последнее время появилось достаточно приличное количество совершенно прелестных надпечаток. К сожалению, мои сканы достаточно низкого качества, поэтому я не могу показать их во всей красе. Не были забыты и любители производственного брака. Это не просто тривиальная двойная печать, но она ещё и перевёрнутая плюс расположена только на двух нижних марках. Есть и сдвинутая перфорация, но на шедевр она явно не тянет. Выпуски Западной Добровольческой Армии 29 ВЫПУСК ЖЕЛЕЗНОЙ ДИВИЗИИ "Deutschen Briefmarken-Zeitung" пишет об этих марках следующее: "Новый пример мошенничества: на рынке появились немецкие марки серии "Германия" с ручной надпечаткой "З.А." в круге или с "З.А." и новым номиналом в прямоугольнике! После вхождения Железной дивизии в состав Западной Армии ее самостоятельная немецкая полевая почта "вследствие веской необходимости" (!) должна была надпечатать имевшиеся запасы немецких марок известными с I выпуска начальными буквами русских слов "Западная Армия" и выпустить их в обращение, как это по всей форме хочет засвидетельствовать бывший служащий полевой почты (вероятно, также документально)!" Добавить к этому практически нечего. Совершенно понятно, что никакой необходимости в этих марках не было, да и наличие серьёзных запасов марок у полевой почты вызывает очень большие сомнения, так как корреспонденция военнослужащих пересылалась бесплатно. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Просуммировав всё вышесказанное можно сделать следующие выводы: 1. Первые два выпуска были инициированы старым коллекционером генералом Давыдовым, как он сам о себе пишет. Он же вместе со своим адьютантом капитаном Зевальдом занимался их изготовлением и выпуском в обращение. Им же были установлены жёсткие правила продажи марок в одни руки, которые перестали соблюдаться после его отъезда в Берлин, поэтому известны крупные блоки (до 50-ти марок) негашёных литографских марок. Возможно, что он также выкупил какую-то часть тиража и забрал марки с собою в Берлин. В любом случае эти выпуски действительно являются официальными выпусками ЗДА, хотя не будь Давыдова они могли на свет и не появиться. 2. Выпуск Комитета латвийского самоуправления вызывает очень большие сомнения по следующим причинам: Никаких следов Комитета латвийского самоуправления не найдено. 6-го октября был создан Совет управления при Главнокомандующем ЗДА, который осуществлял гражданское управление на территории, занятой армией и состоял из "истинно русских деятелей". Невозможно поверить, что эти люди могли пойти на создание Комитета латвийского самоуправления, да ещё и с передачей под его полный контроль почтово-телеграфной службы. Столкновения между ЗДА и войсками Латвии начались 6-го октября 1919 года и к концу октября они переросли в настоящую войну. Организация латвийского самоуправления в такой ситуации выглядит совершенно неправдоподобным. 30 Выпуски Западной Добровольческой Армии Создание Комитета латвийского самоуправления в Митаве, где латыши составляли подавляющее меньшинство населения, выглядит полнейшим нонсенсом. Телеграф являлся частью армейских коммуникаций и ни под каким видом не мог быть передан под контроль Комитета латвийского самоуправления, поэтому никакого Почтово-телеграфного управления, подчиняющегося этому Комитету, просто не могло быть. Ссылки судьи Куна на штаб армии выглядят совершенно неубедительно, поскольку в случае с выпусками генерала Давыдова все распоряжения были отданы военным губернатором полковником Шнейдеманом, а не "авторитетными персонами" в штабе Авалова-Бермондта, о которых пишет Кун. Подписи председателя Комитета Кампе доверять нельзя, так как он же подписал "сертификат", объявляющий выпуск с надпечатанными на марках "Русская почта" мечами и надписью "8 декабря 1919" подлинным (см. выше). Впрочем, нельзя исключить, что подпись Кампе на этом "сертификате" подделана. Таким образом у нас нет никаких оснований причислять выпуск Комитета латвийского самоуправления к выпускам ЗДА. Всё указывает на то, что это не более чем филателистическая самодеятельность, поставившая свой спектакль под руководством судьи Куна. В условиях отступления ЗДА это было не так уж и трудно сделать, поскольку Совету управления и штабу армии наверняка было не до марок. 3. Выпуск "Русская почта" и гербовые марки действительно были заказаны в литографии Гоца в Берлине начальником Политического отдела ЗДА А. К. Реммером, но в обращение не поступили, так как были арестованы немецкой полицией. 260.000 марок должны были быть доставлены в Митаву капитаном Гершельманом, но по причине закрытия границы между Германией и Прибалтикой он это сделать не смог. 4. Выпуск Железной дивизии вне всякого сомнения является фантастическим. В заключение я хочу поблагодарить Уве Свиниса и Е. Фиошина за присланный материал и замечания, которые помогли уточнить некоторые моменты. Отдельная благодарность Г. Мирскому за помощь в нахождении статей. ЛИТЕРАТУРА 1. Kuhn, (О марках Западной Армии). "Deutsche Briefmarken-Zeitung", 1920, 17 января, 17 февраля и 26 апреля). 2. General Leo Dawydow, (Выпуски Западной добровольческой армии). "Schweizer Briefmarken-Zeitung", 1921, 18 марта и 16 апреля. 3. Князь П. Авалов, В борьбе с большевизмом. 1925. 4. А. Нукша и А. Росселевич, Марки Западной Армии полк. Бермонда-Авалова. "Русский филателист, 1963, № 4, стр. 20-27. 5. R. Polchaninoff, Stamps of the Western Army and of Asobny Atrad and Their Counterfeits. "Rossica Journal", 1964, № 66, стр. 58-60. Выпуски Западной Добровольческой Армии 31 6. R. J. Benns, The Eagle Stamps of the Western Army. "The British Journal of Russian Philately", 1965, № 37, стр. 5-16. 7. Harry von Hofmann, Die Avaloff-Bermondt-Marken oder Dichtung und Wahrheit. "Philatelia Baltica", 1966, №№ 45/46/47, стр. 2-34. 8. Andrew Hall, Forgery & Reprint Guide 16. Western Army Eagles. "J. Barefoot Ltd", 1984. 9. Каталог БЛТ. Западная Армия (гербовые марки). "Филателия", 1997, том 1, стр. 125, илл. 267 и 268. 10. Varro E. Tyler, Focus on Forgeries. Latvia under Russian occupation. 1919 unissued Western Army Eagle values. "Linn's Stamp News", 1999, 30 августа. 11. Полковник П. Р. Бермонт-Авалов. Документы и воспоминания Публикация подготовдена докторами исторических наук Ю. Г. Фельштинским, Г.З. Иоффе, Г.И. Чернявским. "Вопросы истории", 2003, №№ 1, 2, 5, 6 и 7. 12. Александр Широкорад, Прибалтийский фугас Петра Великого. 13. John R. Iacovino, Identifying the Genuine West Russian Army Stamps. "The American Philatelist", 2011, № 3 (1 322), стр. 238-240. 14. John R. Iacovino, West Russian Army Stamps of Latvia: An Examination of Varro Tyler's Type 1 and 2 Forgeries (Part 2). "Rossica Journal", 2011, № 157, стр. 100-103. 15. Dr. R. Ceresa, The Postage Stamps of Russia, 1917 – 1923. Том 3, The Armies. Части 16-18, Russian Post Offices in the Levant and White Armies, стр. 98-101. И. Ф. Мясковский, США © Myaskovsky Collection
