Из истории военно-полевой почты

68 почта россии
история
На войне,
как на войне
Из истории военно-полевой почты
Вольготно воевалось во время оно: армии небольшие, от силы тысяч на десять – все, что называется, под рукой. Сел себе на пригорочке – вся картина на
виду; если какая срочная надобность – можно гонца послать, благо, поблизости.
Опять же – от «дома» далеко не уходили, связь поддерживалась без труда. А уж
переделять послеримскую Европу – одно удовольствие: империя перед смертью
озаботилась устройством отличных дорог, на всем своем грандиозном пространстве. По таким дорогам и гонцу скакать приятно, и войску тащиться не так
утомительно!
текст Елизавета ВОРОБЕЙ
Другое дело Россия! Уж как
над ней потрудились монголы: и дороги навели, и станции (ямы) на них поставили
(для себя, конечно, работали,
но ведь прижилось!) – какая война без грамотно
организованного сообщения? Прогнали мы
супостата – и что
видим? XVII век,
Смутное время,
польская интервенция,
а козырь
российской вое н -
ной доктрины – непроходимые
костромские болота и герой-одиночка
Сусанин. Или в 1812-м – климатический
фактор и опять же разбитые дороги, рассыпанный по ним фураж.
Впрочем, будем справедливы: между
первым и вторым событием силами
российской власти была предпринята
попытка «устроиться по-человечески».
Разумеется, вектор развития был западный. Естественно, проведен он был
бестрепетной Петровой рукой. Готовилась Северная война; возможный успех
операции государь видел, прежде всего,
в том, чтоб провести приготовления в
максимальной тайне. А потому особое
внимание уделил почте. В марте 1700
года была установлена гласная цензура
всех частных писем: на почтовых дворах
корреспонденцию принимали только в
распечатанном виде, каждая грамотка
прочитывалась подьячим, дабы «высматривать в них подлинно» сообщения
военного характера. Распоряжения
царя были вывешены и на почтовых
дворах, и в кирхе московской Немецкой
слободы и доведены до сведения всех
иностранцев, проживавших в России.
Тайну сохранить удалось, что, впрочем,
не помешало шведам русских основательно потрепать.
Тогда Петр взялся за коренное переустройство всего, что могло бы обеспечить
желанные победы: перестройку армии,
военной промышленности и, конечно,
почты. Реорганизуются старые тракты,
проводятся новые почтовые линии – в
действующую армию и в места предполагаемых военных действий. Первоначальная идея – проложить линии скорой
гоньбы из Москвы в Новгород, Киев,
Воронеж и Витебск, и даже указы об том
были направлены Шафирову. Однако
новая задача явилась непосредственно
с фронтовых мест. «И надлежит и о том
попечение имети, – писал стольник действующей армии Ф. А. Головин, – дабы меж
обеими войсками порядочная почта установлена была, чтоб скорую и частую пересылку
иметь возможно». Царь прислушался, и
меж армиями Шереметева и Апраксина,
громивших в ту пору шведские войска,
установилась «спешная почта».
Лиха беда начало
Первая такая почта установилась меж
крепостями Санкт-Питербурх (новой
столицы еще не существовало) и Нарвой
и работала поначалу нерегулярно. Кроме
того, на дороге Москва – Псков, где проходила основная военная корреспонденция,
вообще начались неприятности. Почтари
и ямские охотники убегали с «перегруженного» участка, предпочитая архангельскую и воронежскую дороги – там и
условия были лучше. К концу 1700 года
количество ямщиков на злополучном
тракте уменьшилось вчетверо (по
сравнению с 1680-м).
Однако Петр, заметив непорядок,
уже 28 января 1701 года подписал
соответствующий указ – об устройстве
ямских станов от Москвы до Новгорода,
а затем до Пскова и Орешка, восстановлении почтовой гоньбы и умножении числа ямщиков. Вновь набранные почтари
получили дополнительные привилегии
и льготы: ладожских освободили от платежа недоимок, на протяжении пяти лет
их не брали в солдаты. Однако за особые
милости царь требовал и особого тщания
в службе: «Гоньба была бы неприменна,
и никогда б в гоньбе никакой остановки
и мотчания не было. А буде тех вышеписанных всех ямов ямщики с указанных
вытей гоньбу гонять не учнут, и в гоньбе
остановку и мотчание учнут чинить, и
им за то учинена будет смертная казнь,
а жены их и дети сосланы будут в Азов на
вечное жилье».
Для обеспечения военно-почтового дела
государь пошел даже на конфискацию
церковной собственности в казну. Об
условиях работы на «перспективном»
участке можно судить из следующей
подорожной: «1706-го июля в 21 день…
отпущена почта из Великого Новгорода к
Москве с ямщиком Степаном Ершевым... А
ехать ему и иным почтарям по почтовым
станам переменяясь наскоро денно и ночно
нигде не мешкая ни четверти часа. А в час
ехали б по пятнадцати верст. В приеме
и в подаче и в целости почтарем друг от
друга по ямам и по станом расписыватца
имянем. А буде который почтарь в пути
будет ехать медленно или оплошно и
в указанные часы неспет или письма
подмочит или утеряет, и за то
таким почтарям по указу великого государя учинена будет
смертная казнь».
Перед мартовским 1708
года наступлением Петр
озаботился налаживанием тракта между
Смоленском и Витебском. Казалось бы,
этот шаг был предпринят для улучшения
связи с европейскими государствами.
Однако государь более пекся о том, чтоб
ускорить обмен сообщениями с армией,
стоявшей тогда в Полоцке. Опять же увеличивалось количество лошадей и почтарей, устраивались новые станции.
Поначалу и государственная, и частная
корреспонденция в действующую армию
отправлялась со двора П. П. Шафирова по
пятницам. Это именовалось «почтой из
государственного Посольского приказу». В
1703 году образовалась Ингерманландская
канцелярия, ведающая делами возвращенных русских земель, и «в полки» пошли
две почты – «шафировская» по пятницам
(с официальными бумагами и частными
письмами) и из новой канцелярии по
вторникам (только с государственной
корреспонденцией). Круг лиц, имевших
право подписывать подорожные, был
строго определен и довольно узок – дабы
избежать злоупотреблений. Помимо этой меры, было
введено и категорическое запрещение выдава т ь
69 почта россии
Особый путь
В допетровское время
скорая корреспонденция в армию
никакого особого
названия не имела.
В конце XVII – начале XVIII века. стали говорить о «почте в полки» – это
именование просуществовало лет
20, после чего безвозвратно исчезло,
уступив место новому. В документах
1712 года впервые
появляется словосочетание «полевая
почта». Это была
калька с немецкого
Feldpost.
70 почта россии
история
путевые документы, в которых не вписаны имена проезжающих (так называемые
открытые листы).
Легко ли быть
почтарем?
Собственно, из уже сказанного видно,
что нелегко: скакал бедняга по разбитым
дорогам, на усталых лошадях, постоянно
чувствуя над собой дамоклов меч государственного гнева. Но и поддержки
со стороны народа ему также ждать не
приходилось. Новые тракты прокла-
Вся воинская корреспонденция пересылалась бесплатно. На письмах
ставились особые пометки – различные воинские
печати частей, рот, дружин,
военных школ, госпиталей
или печати с текстом «из
действующей армии».
дывали в местах, разоренных войной.
Чего не уничтожила бойня, чего не
прихватила ушедшая дальше армия, то
добирали устроители почтовых линий.
Отношения почтари и местные выясняли
постоянно.
Так, в феврале 1704 года у помещика
Скрыплева была реквизирована лошадь – для почтовой гоньбы. Однако
строптивый помещик поехал на ямщицкий стан и «взял насильно лошадь».
Ямщики в компании с бурмистром Зимнегорского яма, которому подчинялись,
поехали к Скрыплеву просить лошадь
обратно. Тот же, собрав людей, бурмистра этого «бил дубьем смертным боем»,
после чего взялся тем же манером за
ямщиков. Государь, которому обиженные пожаловались, разгневался страшно – особенно на факт битья батогами:
подобному наказанию подвергались
только преступники и исключительно
по царскому приказу.
Нападали на ямщиков не только на
станах, но и в городах. 2 мая 1708 года
для адъютанта князя Волконского
отправлялись почтовые подводы. Но
едва ямщик выехал со двора, какой-то
прохожий стащил его с лошади и стал
бить. Набежавшие почтари хулигана
скрутили, но покуда водили дознаться, отчего он зло подобное учинил,
побитый ямщик бросил и лошадь, и
подводы и сбежал. На службу больше
не вернулся.
Того мало. Сами государственные чиновники, в обязанности коих входило
устроение военной почты, подчас пренебрегали требованиями службы в угоду
собственному интересу. Так, канцлер
Г. И. Головкин, лично отвечавший перед
Петром за работу почты в местах боевых действий, писал устроителям оной
следующее: «По получению сего письма,
с маетности пани Адамовичевой деревни
Добрыни на почтовые станции лошадей
имать не велено. Також и обид и озлобления никакого той маетности крестьянам
не чинить, понеже та маетность в моей
квартире».
Новое имя – новая суть
В допетровское время скорая корреспонденция в армию никакого особого
названия не имела. В конце XVII – начале
XVIII века. стали говорить о «почте в полки» – это именование просуществовало
лет 20, после чего безвозвратно исчезло,
уступив место новому. В документах 1712
года впервые появляется словосочетание
«полевая почта». Это была калька с немецкого Feldpost. Законно термин утвердился
30 марта 1716-го, по опубликовании
петровского «Воинского Устава», одна из
глав которого так и называлась: «О чине
полевой почты».
Разница меж былой «почтой в полки»
и новой, «полевой», оказалась весьма
существенна. Тогда как линии первой
прокладывались в направлении движения войск, на них устраивались ямы с
ямщиками и гонщиками, корреспонденция шла от стана до стана, а коней и
корма для новых станций обеспечивало
местное население, полевая почта пользовалась только армейскими резервами.
Почтальон (или курьер) вез корреспонденцию бессменно, переменяя на промежуточных станциях лишь лошадей.
Очень скоро стало очевидным, что
прежняя «почта в полки», при которой
в сжатые сроки прокладывались или
реорганизовывались старые линии,
нерентабельна. Она устраивалась, по
большей части, силами самой армии,
что отвлекало от боевых действий много
солдат. Временные военные линии обслуживало не менее шести тысяч всадников.
Коренная перестройка устарелого вида
почты начинается с 1711 года. Солдаты
заменяются ямщиками, и временные,
для военных нужд устроенные почты
становятся постоянно действующими
гражданскими учреждениями. А в крупных военных соединениях создаются свои
полевые почтовые отделения. В каждом
из них – почтмейстер (который ведал
приемом и отпуском корреспонденции),
два писаря (эти ее регистрировали) и
несколько почтальонов (пребывавших на
временных станах и развозивших почту).
Имели место и полевые курьеры, но их
отправляли только к царю или в Военную
коллегию. К военной почте предъявлялись те же требования, что и к гражданской: по Уставу, почтальоны «осторожно и
поспешно поступать должны».
Почтальон с ружьем
Нередко, помимо исполнения своих
прямых обязанностей, военным почтарям приходилось принимать участие и в
боевых действиях. Иногда приходилось
совершать подвиги. Так, еще до опубликования «Воинского Устава», в самый
разгар наступления шведов на Москву
произошло следующее событие, отложившееся в почтовых архивах. 18 августа
1708 года по приказу фельдмаршала Шереметева с «нужными и важными письмами»
в Москву были отправлены почтовый
курьер сержант Андрей Корзин и два
сопровождающих его почтовых лица.
Они ехали на Оршу, к ближайшей почтовой станции. Когда большая часть пути
осталась позади, утомились и всадники,
и лошади, впереди показался шведский
разъезд. Почтари было повернули вспять,
но шведы их стремительно нагоняли.
Пришлось принять бой. Заняв позиции
и дождавшись врага, русские встретили
его мушкетным залпом. Один швед упал
замертво, шестеро предпочли бегство. А
почта продолжила свой путь.
Впоследствии Петр заметил Б. П. Шереметеву, что военным почтарям надлежит
давать лошадей порезвее.
кого Устава» русский язык обогатился и
новым словом – «почтальон» (тогда произносили «постильон»), а «почтарь» понемногу стал сходить на нет: в официальных
документах он встречается все реже, а
после 1725 года вовсе пропадает.
В результате петровских преобразований
к 1725-му протяженность почтовых маршрутов в России достигла 10667 верст, число
почтовых учреждений – 458. Кроме того,
для перевозки почты стали использовать
и водный транспорт.
Пушки и музы –
кто громче?
На протяжении последующих почти двух
веков военно-полевая почта существенных новаций не претерпела. Главные
перемены коснулись ее с началом Первой
мировой войны. И одна из них оказалась
особо насущной: крестьяне XX века, мобилизованные в армию, отличались от
своих пращуров, прежде всего, тем, что
в большинстве своем были грамотны.
Теперь приходилось перевозить корреспонденцию не только для офицеров и
высшего командного состава, но и для
простых солдат.
Однако возникали определенные трудности: полевые почтовые конторы часто
передислоцировались, войсковые части
отсылали письма
с таким адресом,
по которому найти
адресата было невозможно. Для решения
этой проблемы уже в начале 1915 года
при армейских полевых почтовых
конторах стали создаваться полевые
контрольные конторы – к концу войны их было 14.
Вскоре через эти конторы на фронт
стали поступать не только письма, но и
посылки с кисетами, бельем, перчатками и прочими нужными вещами. Одна
из них, столичная, была расположена в
Петрограде на Потемкинской, 7. Отсюда
в армию приходили посылки с кисетами,
в некоторые из которых были вложены
стихи (!), подписанные именами Дарьи
Павловны Соколовой, Екатерины Алексеевны Сухановой и Ксении Яковлевны
Алексеевой. Стихи стали сразу очень популярны – их переписывали друг у друга,
потом публиковали в газетах, гражданских и армейских. Солдаты слали ответы
на ту же Потемкинскую.
А в 1915 году типография товарищества
И. Д. Сытина выпустила книжку «Как мы
воинам писали, и что они нам отвечали.
Книга-подарок. Составлено З. Гиппиус».
Оказалось, что автором неприхотливых
Мы будем жить теперь
по-новому
переформировывались,
возникала потребность
в переадресации корреспонденции, – и это
при том, что сам порядок адресования
писем в армию был
плохо известен населению. Оттого не
только малограмотные, но и грамотные люди нередко
стихов была она, а подписавшие их Дарья
Павловна, Катя и Ксюша приходились ей
прислугой.
Этот эпистолярно-поэтический «почин»
был подхвачен всей страной – письма на
фронт хлынули из всех уголков России.
Навалимся всем миром
Военно-полевая почта оказалось важной
не только для нужд действующей армии,
но и для поддержания духа – как на
фронте, так и в тылу. В ходе войны было
71 почта россии
Поначалу служащие военной почты внешне мало чем отличались от остальных
солдат. Дополнительно им полагалась
лишь черная сумка через плечо с жестяным орлом на крышке. Грудь почтаря украшала медная бляха с государственным
гербом. Курьерам не полагалось и сумки,
поскольку корреспонденцию они возили
за обшлагом мундира. Лишь в 1732 году
была введена особая форма: зеленые суконные мундиры единого покроя.
С выходом в свет «Воинс-
72 почта россии
история
мобилизовано около 16 млн
человек, и если в начале войны на западных границах
России действовало восемь
армий, то в 1915-м на линии фронта развернулось
уже 12 армий – поток
корреспонденции в обоих
направлениях неуклонно
рос.
Стоит заметить, что вся
в о и н с ка я
(действовало до конца 1917го).
Сороковые, роковые
корреспонденция
пересылалась бесплатно. На письмах
ставились особые пометки – различные
воинские печати частей, рот, дружин,
военных школ, госпиталей или печати с
текстом «из действующей армии». Нашли
применение и новые виды связи – телеграф, телефон, радио.
В 1914–1917 годах, наряду с военно-полевой почтой, по стране ходили и специальные почтовые вагоны, которыми ведало
Главное управление почт и телеграфов.
Такие вагоны циркулировали между Петроградом и Москвой и Главными полевыми почтовыми конторами, а также между столицами и тыловыми конторами
империи. Скорость их движения была
очень разной: от Москвы до Хабаровска
письмо шло 15 суток (здесь не было фронтовых опасностей, а дороги оказались
худо-бедно налажены); но в тыловые
районы, удаленные от железных дорог,
корреспонденция могла добираться месяцами. И в Главных полевых почтовых
конторах, и в тех, что располагались при
штабах армий и фронтов, письма обрабатывали с особым тщанием: еще в августе
1914 года вступило в действие новое
Положение о полевых почтовых учреждениях – предусматривалось создание
этапных почтово-телеграфных
учреждений и вводилось
«Временное положение о военной
цензуре»
Очередные перемены, как нетрудно догадаться, настигли военнополевую почту в начале Великой
Отечественной войны. Воссоздана
она была 1 июля 1941 года. За
первые семь месяцев войны Государственный комитет обороны
принял несколько решений,
направленных на совершенствование военно-полевой почты.
Запрещалось мобилизовывать
для военных и хозяйственных
потребностей почтовый транспорт; почтовые вагоны разрешалось прикреплять ко
всем видам поездов, включая и воинские
эшелоны. С 1 марта 1942-го на все мешки
с военной почтой крепились отличительные адресные ярлыки «Воинский» – и эти
мешки отправлялись в первую очередь.
Задержка корреспонденции или отправка
ее не по назначению рассматривалась
как должностное преступление, со всеми
вытекающими последствиями. С фронта
и на фронт письма доставлялись разными
способами: на лошадях, машинах, вагонами, пешком. С самого начала войны
воинская почта стала бесплатной: на
письмах и открытках ставились специальные штемпели «письмо красноармейца»
и «доставка бесплатно». Каждой воинской
части был присвоен трех- или пятизначный номер.
По данным Управления военно-полевой
почты, ежемесячно доставлялось до 70
млн писем, за все же годы войны – около
6 миллиардов!
Разумеется, при таком объеме переписки
конвертов и открыток оказалось
недостаточно. Так появился
знаменитый фронтовой «треугольник». Сложенное таким
образом письмо было удобно
и для прочтения военной цензурой. Кроме «треугольника» использовалась и так называемая
«секретка» – на листе почтовой
немаркированной бумаги писался текст, затем лист складывался
пополам и склеивался по краю;
на оборотной стороне писался
адрес. Многие «секретки» были
иллюстрированы. Дефицит бумаги
приводил к тому, что встречались отправления, написанные на бланках
документов, обрывках плаката, упаковке
брикета каши, титульном листе распространенных брошюр.
Как и во времена предыдущих войн, в
годы Великой Отечественной почтальон нередко оказывался в самой гуще
военных действий. Он был вынужден
защищать не только Родину, Сталина и
собственную жизнь, но и доверенную
ему корреспонденцию. Так, рядовой Пономарев отправился с передовой в штаб
дивизии – следовало срочно доставить
важное боевое донесение. По пути он напоролся на нескольких гитлеровцев, был
вынужден принять бой, убил 12 фрицев,
а остальных обратил в бегство. За этот
подвиг Пономарев был удостоен звания
Героя Советского Союза.
Вообще за годы войны это звание получили 303 военных связиста (из них
12 – женщины). 106 человек стали полными кавалерами солдатского ордена Славы.
Интересно и то, что самым первым Героем
Советского Союза в годы Отечественной
стал связист-пограничник лейтенант Анатолий Рыжиков: утром 22 июня 1941 года,
восстанавливая поврежденную связь, он,
правда, не в одиночку, уничтожил целое
подразделение противника.
История вопроса отнюдь не исчерпывается приведенными нами фактами. Функционирование военно-морской почты, о которой мы не сказали ни слова, – отдельная
и очень интересная тема. Не сказали мы
ничего и том, как сложилась судьба военно-почтового дела по окончании войны;
о разнообразных переименованиях и
реорганизациях послевоенного времени;
о современном состоянии полевой почты.
Надеемся, для этого еще сыщется место и
время. А уж повод точно найдется.