1.3. АСПЕКТЫ СОСТОЯНИЯ ИСТОРИОГРАФИИ: КАЗАКИ И

Ерохин И. Ю.
АСПЕКТЫ СОСТОЯНИЯ ИСТОРИОГРАФИИ:
КАЗАКИ И «КАЗАЧИЙ ВОПРОС»
________________________________________________________________________________________________
1.3. АСПЕКТЫ СОСТОЯНИЯ ИСТОРИОГРАФИИ:
КАЗАКИ И «КАЗАЧИЙ ВОПРОС»
Ерохин Игорь Юрьевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник
Место работы: Кройдон Колледж, Лондон, Великобритания
eiu21@ya.ru
Аннотация: в последнее время появляется и вводится в обращение значительное число новых источников и публикаций по проблемам казачества. Данная статья есть попытка исследовать и классифицировать данный историографический материал, распределить его по классам и группам.
Ключевые слова: казаки, казачество, Россия, история, историография, историческая наука, традиции, культура,
этнос, народ, сословие, класс, государство, государственность.
ASPECTS OF THE HISTORIOGRAPHIC CONDITION:
THE COSSACKS AND «THE COSSACK ISSUE»
Erokhin Igor Ur., PhD
Place of employment: Croydon College, London, U.K.
eiu21@ya.ru
Abstract: Recently there have been appearing and brought into common use a considerable number of new sources and publications on the problems related to the Cossacks. This article represents an attempt to study and classify those historiographic materials and distribute them to certain classes and groups.
Keywords: the Cossacks, Russia, history, historiography, historical science, traditions, culture, ethnos, nation, social estate,
class, state, statehood.
Общая оценка состояния проблемы.
Историография по вопросам казачества как специфический раздел науки традиционно обладала особенностями. К важнейшим из них можно отнести описательный характер работ, представленных исследователями. За многовековую историю казачьей общности был накоплен огромный пласт исходного материала и источников. Главным образом, данный материал
касался устройства особенностей военной службы
казачества, а также подробному жизнеописанию деятельности наиболее крупных административноструктурных казачьих единиц, − Донского, Кубанского,
Терского и др. казачьих войск.
В советский период основной упор был сделан на
исследовании культурной и фольклорной составляющей казачества. Политическая роль и активность этноса, привлечение его к делам управления государством и социальными процессами отрицались в принципе. Примерно тем же страдала и эмигрантская («белогвардейская») историографическая наука. Не отрицая
роль казаков в государственном управлении в принципе, она концентрировалась на анализе традиций этноса периода Императорской России. Совершенно особый пласт в области историографии представляли
работы революционных демократов, либеральной и
разночинной интеллигенции. Лидеры этих групп приписывали казакам теорию природного «казачьего
анархизма», казачество рисовалось ими как грозная
разрушающая сила, сметающая на своем пути любые
государственные устои, догмы. Деятельность казачества этими лидерами связывалась с деятельностью
«революционных казачьих вождей», − атаманов
С.Разина, Е.Пугачева и др.
Концепция вольного, бунтарского этноса.
С.М.Соловьев по данному поводу пишет: «Казаками
на Руси издревле, как минимум с 14-15 вв. называли
людей вольных, не связанных никакими обязательствами, готовых к работам по найму и свободно перемещавшихся с места на место, независимо от их языка, веры и происхождения. Данные люди входили в
основное число рекрутов при освоении земель. Многие из них так и не изменили своего образа жизни, − не
хотели оседло жить на чужих землях, в зависимости от
обстоятельств, предпочитали воинственную, опасную,
но более привольную разгульную жизнь в степи, на
границах и далее, за границами государства.»[12] Он
же говорит об этой грозной силе, − «Иногда была
опаснее кочевых орд».[12, с.61-62]
Тезис «вольностей» казачества находит свое широкое распространение в историографии. Прежде всего,
это дворянская историография, о которой советский
историк А.Л.Станиславский говорит: «Для дворянских
историков «неистовые казаки» были искателями «дикой вольности и добычи», «сволочью людей бесприютных», занимавшихся исключительно разбоями, грабежами, поиском добычи. Носителем антигосударственного разрушительного и зловещего начала, людьми стремившимися жить за счет общества.»[13, c.7]
Станиславский видит причины участия казачества в
крестьянских возмещениях, прежде всего, в стремлении новой казачьей элиты занять место старого дворянства.[13, c.45,91]
Такой авторитет истории, как В.Н.Татищев много говорит в своих трудах о т.н. «разбойных началах» казачества, − «Первые козаки, зброд из черкес горских, в
княжении Курском в 14-ом ст. явились; где они слободу Черкассы построили и под защитой татарских губернаторов воровством и разбоями промышляли; потом перешли на Днепр и город Черкассы на Днепре
построили».[14, c.240]
Н.М. Карамзин указывает на факты союзов казаков,
проводивших совершенно независимую политику, с
15
Социально-политические науки
3’2014
________________________________________________________________________________________________
различного рода народами, группами и этносами: «Более всего размножались числом, питая дух независимости и братства, козаки образовали воинскую Христианскую Республику в южных странах Днепра, начали строить крепости в сих опустошенных татарами
местах; взялись быть защитниками литовских владений со стороны крымцев, турков и снискали особенное
покровительство Сигизмунда I, давшего им многие
гражданские вольности вместе с землями днепровских
порогов, где город Черкассы назван их именем.»[6]
Разночинная и революционная интеллигенция последующего времени всячески поддерживает и культивирует тезис о бунтарской природе казачества. Ее
героями и вождями являются С. Разин, Е. Пугачев,
К.Булавин.
Действительно, на всем пути своего исторического
развития казачество не раз и не два с оружием в руках
вступало на путь борьбы с неугодной им властью. Вот
далеко не полный перечень бунтов, войн и восстаний,
участниками которых являлось казачество:
1591 г. Восстание Криштофа Коссинского.
1595 г. Восстание Наливайко, Шаула, Лобода.
1625 г. Восстание под руководством Марка Жмайла.
1630 г. Восстание под руководством Тараса Федоровича (Трясила).
1635 г. Восстание под руководством Ивана Сулимы.
1637-38 гг. Восстание казаков под водительством
Павала Бута (Павлюк),
Дмитрия Гуня, Карла Скидана, Яцко Острянина (Остряница).
1638 г. Восстание Якова Вострянина и Дмитрия Гуня.
1657 г. Восстание Мартына Пушкаря и Якова Барабаша.
1659 г. Восстание Ивана Богуна.
1670 г. Восстание Степана Разина. [8;10]
1702 г. Восстание Семена Палия.
1707 г. Восстание Кондратия Булавина.
1772 г. Восстание яицких казаков.
1773 г. Восстание под водительством Емельяна Пугачева. [2;11]
Концепция «Вольноказачьего движения», − Казакийцы.
В своеобразной форме и выражении идеи историков
С.М.Соловьева, В.О.Ключевского, В.Н.Татищева и др.
получили свое развитие в созданном казачеством
эмиграции движении.
Движение получило название «Вольноказачьего
движения», а его сторонники стали именоваться «казакийцами». Идеи «казакийцев» начинают исследоваться отечественной исторической наукой с 90-х годов XX в. Этой тематике посвящены работы В.Д. Зиминой, Ю.К. Кириенко, О.В. Ратушняка, С.М. Маркедонова и др. авторов.[3-4;7;9] Вплоть до сегодняшнего
времени проблема деятельности «Вольноказаков»
находится в центре внимания науки.
Основной идеей и стратегической линией «казакийцев» становится линия по созданию единого общеказачьего государства, построенного по примеру национального государства, − т.н. Казакии. Под национальностью в этом случае следует понимать термин и понятие казак. Новое государство должно было быть
построено на основах федерализма.
Идея была выдвинута группой казаков, осевших волею судеб в эмиграции, примерно на начало второй
половины 20-х гг. XX в. Это были представители двух
влиятельных ветвей казачества, − Донского и Кубанского: И.А. Билый, Т.М. Стариков, М.Ф. Фролов и др.
Многие историки указывают на то, что в основной
16
своей массе лидеры «казакийцев» не были профессиональными – «академическими» историками, политиками, публицистами. Об этом упоминает, например,
историк С.Н. Маркедонов.[9, с.6] Первоначально деятельность «Вольноказачьего движения» была деятельностью своеобразного общества лиц, увлеченных
вопросами истории казачества и проблемой роли казачества в системе государства, взаимоотношений
общности с властью. Генерал Стариков, участник движения вспоминает: «Перед Великой войной (Первой
мировой) почти со дня окончания училища я все свободное время от службы и войны посвятил изучению
истории казачества. Имел весьма солидную библиотеку. Несколько кратких исторических очерков были напечатаны в периодической печатиU»[1]
С резкой критикой принципов «казакийцев» выступали многие видные общественные, государственные и
политические деятели, включая и значительное число
лидеров самого казачества.
Теория государственного служилого казачества.
Одним из тех, кто наиболее последовательно отстаивал теорию «государственности казачества» был
П.Краснов.
В своих исследованиях П.Краснов пишет: «Казачья
«самостийность», самостоятельность казачьих областей,
создание
отдельного
государства
«ЮгоВосточного союза», или совсем не подчинённого России, или входящего в федерацию государств, её образующих, как самостоятельное самоуправляемое целое, не правда ли, как всё это дико звучит? Мы слышим об этом с самой революции. Уже у Каледина зародилась мысль об отделении от России и самостоятельной жизни «по-своему», «по-казачьи». Казачья
газета, выходящая в Болгарии, в Софии «Казачье слово» в третьем номере от 30 ноября 1921 года в передовой статье «Кто виноват?» объясняет причины
стремления казаков к отделению от России. Ни, в русских головах, однако, ни в головах настоящих крепких
казаков эта мысль не умещается. Если этнографически и отчасти географически можно понять самостоятельные Финляндию и Грузию, − там и граница какникак может быть установлена, и язык и обычай свой,
не похожий на Русский, и вера не та; и этнографически
можно признать Эстонию, Латвию, Белоруссию, Польшу, Украину: всё-таки язык, и характер, и обычаи хотя
немного, но разнятся от Русских, − то как устроить самостоятельные Казачьи войска, как отделиться от
России тем, кто и кровью, и узами родства, и территорией, и верой православной, и славою своею так тесно
связан с Россией, что отделить нельзя одних от других. Как выбросить лучшую жемчужину короны Русской, гордость Русского государства! Казаки в сумбурных степях придонских, в земляных городках, тыном
оплетённых, сумели раньше России устроить свою
Государственность и горячо и крепко полюбить веру
православную и Родину. В суровой дисциплине воспитанные, с самодержавным атаманом во главе, казаки
любили Россию и стремились всё сделать для её прославления. Они были самостоятельны в своих набегах, они не признавали и не считались с великим князем Московским тогда, когда слабосильно и неустроенно было Московское княжество, когда границы казачьей вольницы не соприкасались с Московским княжеством и жили на Дону ещё не казаки, а «сары-азманы», что по-татарски означает «мы удалые головы»U Но, как только начала крепнуть Русь, появился
на Москве грозный Царь Иван VI Васильевич, Донское
Ерохин И. Ю.
АСПЕКТЫ СОСТОЯНИЯ ИСТОРИОГРАФИИ:
КАЗАКИ И «КАЗАЧИЙ ВОПРОС»
________________________________________________________________________________________________
войско спешит слиться с Русью, спешит засвидетельствовать и доказать, что на Дону живут Русские люди,
берегущие Государево имя и Государево достояние».
С идеями П.Краснова были вполне солидарны и многие другие военные, политические и общественные
деятели России.
Богачевский А.П., Донской атаман, генераллейтенант:
«Лично я, природный донской казак, с гордостью вспоминаю о славном прошлом родного мне казачества и бодро, со
светлою надеждой думаю о его будущем. Явление исключительно русской исторической жизни, какого не было ни в одном государстве мира, − казачество из буйной вольницы,
смело боровшейся с воинственными соседями, постепенно
превращается в неотделимую часть государства Российского, но с особым укладом и особой миссией, становится верным рыцарем России».[5]
Деникин А.И., генерал-лейтенант:
«В старину казачество являлось надёжным оплотом российских государственных границ на диком поле, в кавказских,
в сибирских просторах и проводником там русской государственности. Казачья вольница доставляла немало хлопот «Москве» (центральному правительствую) и даже вступала с ним
в вооружённые столкновения. Но, эта внутренняя междоусобица, вызванная, кроме причин социально-экономических,
неумеренной централизацией сверху и неумеренным подчас
свободолюбием снизу, не умаляет, однако, той важной исторической роли, которую сыграло казачество в сложении Российского государства».[5]
Лукомский А.С., генерал-лейтенант:
«Казачество есть кровь от крови, плоть от плоти русского
народа. В нём часто в обострённой форме отражаются как
положительные, так и отрицательные черты характера народаU История казачества есть история расширения Российского государства, его укрепления и его строительства. Сыграв исключительную по своему значению роль в расширении
России, казачество в то же время во все периоды жизни России, как при внешних осложнениях, так и в периоды смут,
почти всегда беззаветной преданностью общей Родине помогало преодолеть надвигающиеся бедствия и способствовало
укреплению центральной государственной власти».[5]
Выводы.
Таким образом, в исторической науке мы можем выделить несколько основных традиций и направлений в
области исследований казачества. К ним могут быть
отнесены: а.)концепция вольного свободолюбивого
этноса; б.)концепция государственного служилого казачества; в.) «казакийская» теория, обосновывающая
особый исключительный путь исторического развития
казачества, часто в отрыве от геополитических интересов России. Все эти теории и концепции в дополнение к уже имеющимся материалам и накопленным
историографическим источникам требуют своего исследования в расширенных формах, и возможно, с
использованием нового методологического инструментария.
Список литературы:
1.ГАРФ. Ф.6473. Оп.1. Ед.хр.1. Л.1.
2.Дубровин Н. Пугачев и его сообщники. Эпизод из истории царствования Императрицы Екатерины II. СПб.,
1884.
3.Зимина В.Д. Казачья эмиграция 20-30-х гг. XX столетия о путях развития России // Возрождение казачества
(история, современность, перспективы): Сб. научных статей. Ростов-на-Дону, 1995.
4.Зимина В.Д. Эмигрантская казачья пресса 20-30-х гг.
как исторический источник // Преподавание и изучение
историографии и источниковедения отечественной истории: проблемы, опыт, поиски, решения. Тверь, 1992.
5.Казачество: мысли современников о прошлом, настоящем и будущем казачества. Ростов-на-Дону, 1992.
6.Карамзин Н.М. История государства Российского. Том
5.
7.Кириенко Ю.К. Казачество в эмиграции: споры о его
судьбах (1921-1945 гг.) // Вопросы истории. №10, 1996.
8.Крестьянская война под предводительством Степана
Разина. Т.3, М., 1976.
9.Маркедонов С.М. От истории к конструированию национальной идентичности (исторические воззрения участников «Вольноказачьего движения») // Ab imperio. №3,
2001.
10.Материалы для истории возмущения Стеньки Разина. М., 1857.
11.Пушкин А.С. История Пугачева, Приложения, ПСС в
10 т., изд. IV, Т.VIII. Л.: Наука, 1979.
12.Соловьев С.М. История России с древнейших времен: в 29-и т. – СПб., Издательство: Товарищество «Общественная польза», 1851-1879.
13.Станиславский А.Л. Гражданская война в России
XVII в.: Казачество на переломе истории. М., 1990.
14.Татищев В.Н. История Российская с самых древнейших времен. Т.II. М.-Л., 1963.
Reference list:
1. National Archive of the Russian Federation. Fund 6473,
Inventory 1, Storage Unit 1, P. 1.
2. N. Dubrovin. Emelyan Pugachev and His Accomplices.
An Episode in the History of the Reign of Catherine the Great.
– Saint Petersburg, 1884.
3. V. Zimina. Emigration of the Cossacks in the 1920s and
1930s. The Ways of Development of Russia. // Revival of the
Cossacks: History, the Present, Prospects. Collection of
scientific articles. – Rostov-on-Don, 1995.
4. V. Zimina. Printed Media of the Emigrant Cossacks of the
1920s and 1930s as a Historical Source. // Teaching and
Studying the Historiography and Source Study of the Russian
History: Problems, Experience, Searches, Solutions. – Tver,
1992.
5. The Cossacks: What Contemporaries Thinks of the Past,
Present and Future of the Cossacks. – Rostov-on-Don, 1992.
6. N. Karamzin. The History of the Russian State. Volume
5.
7. Yu. Kirienko. The Cossacks in Emigration: disputes on
their destinies (1921 –1945 // Historical Issues, No. 10, 1996.
8. The Peasants War under the Command of Stepan Razin.
Volume 3. – Moscow, 1976.
9. S. Markedonov. From History to Building the National
Identity: the Historical Views of the Participants of the Free
Cossacks Movement. // Ab imperio. No. 3, 2001.
10. Materials on the History of Stenka Razin’s Rebellion. –
Moscow, 1857.
11. A. Pushkin. The History of Pugachev, Appendices.
Complete Works in 10 Volumes. Revision IV, Volume VIII. –
Leningrad, Nauka, 1979.
12. S. Soloviev. The History of Russia since the Ancient
Times, in 29 Volumes. – Public Use Publishing House, Saint
Petersburg, 1851 – 1879.
13. A. Stanislavsky. Civil War in Russia in the 17th Century:
the Cossacks at the Turning Point of the History. – Moscow,
1990.
14. V. Tatischev. The Russian History since the Most Ancient Rimes. Volume II. – Moscow & Leningrad, 1963.
17
Социально-политические науки
3’2014
________________________________________________________________________________________________
РЕЦЕНЗИЯ
на статью кандидата исторических наук Ерохина Игоря
Юрьевича «Аспекты состояния историографии: казаки и казачий вопрос»
В работе автор достаточно подробно рассматривает и систематизирует положение дел в области историографии по
т.н. «казачьему вопросу» и казачьей проблематике. Казачество в последнее время является предметом исследований
целого комплекса наук, − не только исторической, но и политологии, права, социологии, культорологии. Поэтому, статья
может представлять значительный интерес не только как
историческое исследование, но и как инструмент при разработке новой методологической базы гуманитарных исследований.
В своей статье автор не просто описывает состояние дел в
отечественной и зарубежной историографии по расматриваемому предмету, но и одним из первых делает попытку
систематизации данного материала по группам, классам и
видам, используя историко-генетический и хронологический
методы.
В работе отражены слабые и сильные стороны состояния
отечественной историографии по предмету исследования
казачества. В статье автор совершенно справедливо отмечает о существовании приоритетных направлений изучения
казачества. Хорошо исследованы темы культурного наследия
казаков, организации их военной службы, мобмлизационная
составляющая данного сословия в структуре казачьих войск
Российской империи, при этом «за бортом» изучения остались многие принципиальные и важные вопросы, − государствообразующая роль этноса, межконфессиональные и межэтнические связи, генезис общности в целом.
Данные, полученные и интерпритированные автором в ходе
своего исследования, представляют особый интерес для
социальной психологии.
Статья может быть рекомендована как высокопрофессиональная, написанная на высоком научном уровне для публикации в журнале, входящем в действующий перечень ВАК.
канд. психол. наук,
доцент кафедры психологии
ЧОУ ВПО «Академия социального образования»
Нгуни Эльмира Рафаэлевна
18