КОНЦЕПЦИЯ ПРАВЛЕНИЯ ПРАВА: ПРАВО КАК ИНСТИТУТ

Право
Вестник Нижегородского университета
им. Н.И. Лобачевского, 2007, № 2, с. 248–252
И.С. Филиппова
248
КОНЦЕПЦИЯ ПРАВЛЕНИЯ ПРАВА:
ПРАВО КАК ИНСТИТУТ ЭКСПЛИЦИТНОГО ОГРАНИЧЕНИЯ
ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ
 2007 г.
И.С. Филиппова
Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского
tigpnngu@yandex.ru
Поступила в редакцию 21.02.2007
Анализируется концепция правления права, которая основывается на теории естественного права и
провозглашает принципы верховенства естественного права над позитивным, contra legem,
правозаконности. В данной теории право представляет собой институт эксплицитного (внешнего)
ограничения государственной власти.
Специфика естественно-правовых теорий
правовой связанности государства выражается в
их общем названии как теорий «правления
права». Теория правления права сложилась в
основном в борьбе с позитивистским
пониманием
правового
государства
и
разрабатывалась
в
рамках
либеральной
доктрины. Не отрицая идеи рационализации
общественной жизни с помощью закона,
сторонники естественного права подчеркивали
опасность государственного произвола в форме
закона, а упорядоченность общественной жизни
не связывали только с ним. В концепции
правления права наиболее ярко проявляется
идея независимости права от государства, а
принцип верховенства права обращен прежде
всего к закону, чтобы если не полностью
избежать заключенной в нем угрозы праву, то,
по крайней мере, уменьшить ее, свести до
минимума. Таким образом, во всех версиях
концепции правления права «либо имплицитно,
либо
эксплицитно
присутствует
идея
ограниченного государства» [1].
Спецификой развития естественно-правовых
идей правовой ограниченности государства до
XIX в. является их ярко выраженная социальнополитическая направленность, разработка же
собственно правовых проблем носила скорее
вторичный характер. Политическая задача
сформулированных концепций, составивших
основу доктрины правового государства,
заключалась
в
том,
чтобы
защитить
нарождающуюся
частную
сферу
от
произвольного
вмешательства
в
нее
государства, поэтому их основное содержание
связано с ограничениями государственной
власти, с порядком ее организации и
функционирования,
со
способами
ее
легитимации. В этой связи названные
концепции затрагивали прежде всего сферу
публичного права (а не философии права как
таковой) и выступали в форме идеи
ограниченного государства. Иными словами,
она
развивалась
вне
классического
правоведения, скорее в рамках общей
политической и социологической науки. В XIX
в. ее в чисто юридическом духе пытался
изложить А. Дайси. Собственно, он и начал
использовать термин «правление права» [2]
(в русском переводе его книги – «господство
права»).
В качестве предварительного замечания
следует отметить, что понятие «естественное
право» многоаспектно и используется в разном
значении
авторами
естественно-правовых
концепций:
методологический
прием,
историческая
гипотеза,
политический
и
юридический идеал, действительное право,
применяемое
вне
сферы
позитивного
регулирования [3].
Специфика юснатуралистических концепций
обусловлена общим для них методом
осмысления, объяснения и оценки правовых
явлений,
т.е.
общей
методологической
установкой правопонимания, выражающейся в
понятийном
различении
и
критическом
сопоставлении права и закона, которая
проявляется в
двух аспектах [4]: в
аксиологическом аспекте постулируется, что не
всякое законодательное или административносудебное решение может оцениваться как
правовое по содержанию (в этом аспекте
естественно-правовое мышление является по
отношению
к
закону
критически
функциональноориентированным);
в
сущностном аспекте качество «правового» или
сущность собственно правовых явлений
обозначается понятиями «справедливость»,
«разумность»
и
т.д.
(причем
эти
преимущественно этические понятия считаются
Концепция правления права: право как институт эксплицитного ограничения государственной власти
воплощенными в естественном (априорном)
праве).
Юридической научной мысли свойственен
плюрализм естественно-правовых воззрений.
Термин
«естественно-правовые
теории»
нередко
используется
в
качестве
собирательного понятия, в состав которого
помимо
традиционных представлений об
абсолютных
надпозитивных
нормах
включаются также концепции, хотя и не
оперирующие понятием естественного права,
однако связывающие критерии справедливости
с идеалистически трактуемыми «природой»,
«естественным бытием», либо концепции, в
которых
понятие
естественного
права
наполняется нетрадиционным смыслом. Вряд
ли объективно возможно и целесообразно
рассмотреть все многообразие естественно-правовой трактовки права. В этой связи
необходимо
предпринять
попытку
систематизировать сложившиеся концепции
естественного права, чтобы выделить среди них
теории,
содержащие
наиболее
последовательное обоснование априорности
естественного права по отношению к
позитивному,
анализ
которых
позволит
раскрыть основной принцип концепции
правления права – верховенство права над
государством.
В
научной
литературе
предложены
различные
критерии
классификации
и
соответственно
разработаны
различные
типологии естественно-правовых концепций.
Несомненно, каждая из предложенных в
научной литературе классификаций имеет
значение для той или иной цели научного
исследования,
но
в
целом
можно
констатировать, что цель предложенных
классификаций
–
систематизация
юснатуралистских теорий преимущественно с
точки зрения разработанных ими представлений
о
природе,
сущности
и
содержании
естественного права. Вместе с тем более
соответствующей целям анализа проблемы
соотношения
права
и
государства
представляется типология, в основу которой
положено
философско-методологическое
основание той или иной естественно-правовой
теории. С этих позиций все многообразие
концепций
естественного
права
можно
разделить на три группы: онтологические,
деонтологические и аксиологические. В
онтологических [5] теориях основной акцент
сделан на исследовании природы естественного
права, его содержания, при этом естественное
право
понимается
как
реальное
или
249
потенциально существующее, т.е. относится к
сфере сущего. Данный подход характерен
прежде всего для теорий, интерпретирующих
принципы
аристотелевско-томистской
концепции естественного права (И. Месснер, Э.
Вольф, А. Кауфманн и др). Деонтологические
[6] теории ставят своей задачей разработать
понятие идеального права, права, каким оно
должно быть, т.е. переводят проблематику
естественного права из сферы сущего в область
должного. К ним, в частности, можно отнести
неокантианские теории (Р. Штаммлер, К. Гоген,
П. Наторп, Д.Д. Веккио и др.). В
аксиологических
[7]
теориях
основное
внимание сосредоточено на содержательной
стороне естественного права, тех ценностях,
которые оно в себе несет (Дж. Роулс, Дж.
Финнис, Р. Дворкин и др). Следует оговориться,
что данная классификация позволяет выделить
лишь
приоритетные
направления
в
исследованиях сторонников естественного
права, поскольку каждая юснатуралистская
концепция богата по своему содержанию и так
или иначе рассматривает и онтологические, и
деонтологические, и ценностные
аспекты
права.
Анализ естественно-правовых теорий в
аспекте теоретического обоснования ими
принципа верховенства права позволяет
отметить,
что
идеи
господства
права
(естественного права) над законом (позитивным
правом)
нашли
наиболее
полное
и
последовательное выражение
в теориях
аксиологического направления. Акцент на
ценностной
основе
обнаруживает
легитимирующую и оценочную функции
естественного права. «Естественное право есть
легитимирующая
основа
(основа
для
оправдания)
позитивного
права,
оно
подчеркивает
необходимость
такого
оправдания,
проверяет
действительность
претензий позитивного права быть истинным и
справедливым» [8]. Вторая функция состоит в
оценке всех позитивных установлений по
ценностным
критериям,
задаваемым
естественным правом.
Необходимо подчеркнуть, что именно
аксиологические ориентиры были свойственны
концепциям «возрожденного естественного
права» в России (П.И. Новгородцев, Б.А.
Кистяковский и др.), «возрождавшегося
естественного права» в послевоенной Германии
(Г. Радбурх. Г. Коинг). Можно отметить в этой
связи, что подобные трактовки естественного
права появляются в переломные эпохи, в
периоды кризиса иных подходов и переоценки
250
И.С. Филиппова
системы
ценностей.
Аксиологическую
направленность можно считать характерной для
российской естественно-правовой традиции
правопонимания:
как
в
трудах
дореволюционных ученых [9], так и в
современных научных исследованиях [10]
естественное право традиционно связывается с
такими ценностями, как справедливость,
свобода, права личности.
Характерно, что большинство сторонников
естественного права в своих концепциях
отмечает прежде всего моральные ценности,
которым должны соответствовать нормы
позитивного права [11]. Типичными для такого
понимания являются следующие взгляды.
Авторитет позитивного права «зависит от его
справедливости или, по крайней мере, от его
способности обеспечить справедливость» [12],
несправедливое право не является правом.
Позитивное право в этой связи должно
подлежать не только инструментальной оценке,
но прежде всего оценке моральной, в качестве
критериев
которой
выступают
фундаментальные права человека [13]. Если же
закон прямо нарушает фундаментальные
субъективные права, то граждане получают
моральное право не следовать ему [14], такой
закон не является правовым и должен быть
отменен. «Право производно от свободы…
Право защищает свободу, и поэтому оно может
рассматриваться как средство ее обеспечения…
Право – это условие и основание свободы, а
свобода – цель права» [15]. «Ценности
естественного права не исчезают, даже будучи
поглощенными позитивным правом. Просто
они переходят в категорию узаконенных,..
частично оставаясь в сфере чисто моральных
ценностей» [16]. «…Очевидно, что право
неотделимо от нравственности, от категорий
свободы и справедливости, от самоценности
личности…» [17].
Изложенное позволяет отметить, что
моральные принципы выступают в качестве
метаюридического критерия позитивного права
и определяются как высшие нормы и принципы,
стоящие над законом, содержанию которых
предписывается абсолютная или относительная
значимость, при этом предполагаемое априорно
необходимым
начало
справедливости
признается
источником
«правильного»
содержания законов и иных государственных
решений.
Итак, подводя предварительный итог анализу
проблематики юснатуралистических теорий,
следует подчеркнуть, что их наиболее
существенным элементом применительно к
проблеме связанности государства правом
является утверждение и обоснование принципа
верховенства
права,
понимаемого
как
априорность естественного права по отношению
к
позитивному,
и,
как
следствие,
формулирование критериев соответствия закона
праву. Таким образом, принцип верховенства
права является концентрированным выражением
идеи правового ограничения государственной
власти. Как отмечал С.С. Алексеев, «…право
стало обретать такое новое качество, которое
позволяет ему возвыситься над властью и,
следовательно, наконец-то решить одну из
коренных проблем нашей жизни… – проблему
усмирения и
«обуздания»
политической
государственной власти» [18].
Следует отметить, что подобная трактовка
теории связанности государства правом имеет
последствия,
выходящие
за
рамки
теоретических
проблем
правопонимания:
проблема правового закона как наиболее
актуальная идея правотворчества; проблема
допустимости contra legem как основной вопрос
правоприменения;
наконец,
«сквозная»
проблема,
пронизывающая
все
виды
деятельности в сфере права и касающаяся всех
субъектов
правоотношений
–
проблема
законности (правозаконности).
Актуальность проблемы правового или
неправового закона обусловлена тем, что
большинством
сторонников
естественноправового
подхода,
несмотря
на
последовательное
утверждение
принципа
верховенства естественного права, признается,
что благодаря закону естественное право
получает
государственно-властное
общеобязательное
признание
и
защиту,
приобретает «законную силу»: не все ученые
считают априорное право непосредственно
действующим. Иными словами, хотя и с
оговоркой, можно отметить, что «естественное
право вне позитивного – это еще не право, а
позитивное без естественного – это уже не
право» [19]. Под правовым законом понимается
«адекватное и полное выражение понятия права
в
его
официальной
признанности,
общеобязательности,
определенности
и
нормативной конкретности, необходимых для
действующего позитивного права» [20]. Таким
образом, неправовым (правонарушающим,
противоправным)
признается
закон,
не
выражающий право (естественное право), т.е.
не соответствующий ценностным критериям,
утверждаемым
естественным
правом
(несправедливый закон, закон, нарушающий
неотчуждаемые права человека и т.д.).
Концепция правления права: право как институт эксплицитного ограничения государственной власти
Вопрос о допустимости правоприменения
contra legem [21], т.е. о возможности вынесения
судами (или другими правоприменяющими
органами) заведомо незаконных, но при этом
справедливых и целесообразных решений,
можно считать производным от проблемы
неправового
закона
[22].
В
ситуации
несоответствия закона естественному праву
(неправового содержания закона), суд [23]
отказывается от применения соответствующего
законодательного положения и
применяет
право, которое не получило адекватного
отражения в законе: ситуация разрешается в
соответствии с правом, фактически, без ссылки
на законы актуализируются в качестве
юридических
положений
априорные
(моральные) ценности и идеалы. Таким
образом, в данном случае позитивное право, не
соответствующее естественному, не действует.
Содержание категории законности в свете
морально-аксиологической трактовки принципа
верховенства права существенно расширяется в
концепциях
сторонников
юснатуралистического подхода. Вследствие
обоснования верховенства права как принципа,
адресованного прежде всего государствузаконодателю,
содержание
понятия
«законность» пересматривается и отстаивается
идея правозаконности (правовой законности)
[24], которая, с одной стороны, представляет
собой требование соблюдения лишь правовых
законов, а с другой стороны, требование
реального выражения права в законах
государства, в самом законотворчестве. Таким
образом, правозаконность предстает как
правовой режим ограничения государства в
процессе
и
правотворческой,
и
правоприменительной деятельности.
Список литературы и примечания
1. Козлихин И.Ю. Идея правового государства:
история и современность. – СПб., 1993. – С. 5.
2. Дайси А. Основы государственного права
Англии. – СПб., 1907.
3. Шершеневич Г.Ф. Общая теория права.
Вып. 1–3. [Философия права. Т. 1. Часть
теоретическая]. – М., 1911. – С. 28.
4. Четвернин В.А. Современные концепции
естественного права. – М., 1989. – С. 16–17.
5. Онтология представляет собой раздел
философии, изучающий фундаментальные принципы
бытия, учение о бытии (См.: Философский
энциклопедический словарь / Под ред. Л.Ф.
Ильичева и др. – М., 1983. – С. 458).
6. Деонтология – раздел философии, в котором
рассматриваются проблемы долга и должного (См.:
Философский энциклопедический словарь / Под ред.
Л.Ф. Ильичева и др. – М., 1983. – С. 148).
251
7. Аксиология – философское учение о природе
ценностей, их месте в реальности и о структуре
ценностного
мира
(См.:
Философский
энциклопедический словарь / Под ред. Л.Ф.
Ильичева и др. – М., 1983. – С. 763).
8. Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и
проблемы. – М., 1999. – С. 110.
9. В частности, П.И. Новгородцев отмечал, что
естественное право является выражением того
самостоятельного, абсолютного значения личности,
которое должно принадлежать ей при всяких формах
политического устройства. «В этом виде оно
является
более
чем
требованием
лучшего
законодательства:
оно
представляет
протест
личности против государственного абсолютизма,
напоминающий о той безусловной моральной
основе,
которая
является
единственным
правомерным фундаментом для общества и
государства» (Новгородцев П.И. Из лекций по общей
теории права. Часть методологическая. – М., 1904. –
С. 102–103).
10. Среди современных теоретиков ценностное
понимание естественного права разделяется В.К. Бабаевым, который определяет право как «систему
нормативных установок, опирающуюся на идеи
справедливости и свободы, выраженную большей
частью в законодательстве и регулирующую
общественные отношения» (Бабаев В.К. Понятие
права // Общая теория права: курс лекций / Под ред.
В.К. Бабаева, В.М. Баранова, П.П. Баранова. –
Н. Новгород, 1993. – С. 111); С.С. Алексеевым,
отмечающим, что «именно право должно стать
центральным, определяющим звеном в системе
либеральных ценностей» (Алексеев С.С. Философия
права. – М., 1999. – С. 326). Четвернин В.А.
отмечает, что «критерием различения правовых и
неправовых законов выступают естественные и
неотчуждаемые права человека» (Четвернин В.А. К
вопросу о типологии правопонимания // История
государства и права. 2003. № 6. С. 5); Мартышин
О.В. считает, что справедливость – наиболее
долговечная и существенная ценность права; все
остальные соизмеряются с ней и действительны
лишь при условии, что они не противоречат
справедливости
(См.:
Мартышин
О.В.
Справедливость и право // Право и политика. 2000.
№ 12. С. 4–15) и др.
11. Мартышин О.В. Метафизические концепции
права // Государство и право. 2006. № 2. С. 64.
12. Finnis J.M. Natural Law and Natural Rights. –
Oxford, 1980. – P. 206–208, 260.
13. Dvorkin R. Taking Rights Seriosly. – Oxford,
1976. – P. 22.
14. Ibid. – P. 135.
15. Hayek F.A. The Constitution of Liberty. –
Chicago, 1960. – P. 11.
16. Кузьмин А.В. Понятие естественного права (к
проблеме правопонимания) // История государства и
права. 2003. № 6. С. 11.
17. Лукашева Е.А. К вопросу о правопонимании
(Основные концепции права и государства в
современной России: по материалам «круглого
252
И.С. Филиппова
стола» в Центре теории и истории права и
государства ИГП РАН) // Государство и право. 2003.
№ 5. С. 10.
18. Алексеев С.С. Философия права: история и
современность – М., 1999. – С. 129.
19. Нерсесянц В.С. Основные концепции права и
государства в современной России (По материалам
«круглого стола» в Центре теории и истории права и
государства ИГП РАН) // Государство и право. 2003.
№ 5. С. 7; Он же. Философия права. – М., 1998. –
С. 36.
20. От лат. «против закона».
21. Федотов А. Возможно ли применение contra
legem в демократическом правовом государстве? //
Журнал
российского права.
2002.
№ 8;
Цихоцкий А.В. Прецедентное право в механизме
обеспечения
эффективности
правосудия
по
гражданским делам // www.orc.ru/legist/conf.
22. В наиболее радикальной трактовке contra
legem признается прерогативой не только суда, но и
индивидов. В частности, Р. Дворкин, разработавший
концепцию фундаментальных субъективных прав,
считает их нормами прямого действия, если закон
прямо нарушает фундаментальные субъективные
права, граждане получают право не следовать ему,
руководствуясь своим субъективным правом и
«следуя своей совести» (См.: Dvorkin R. Taking
Rights Seriosly. – Oxford, 1976. – P. 135).
23. В числе сторонников подобной концепции
можно
назвать
В.И.
Авдийского
(См.:
Конституционно-правовые
основы
легитимации
государственной власти в Российской Федерации. –
СПб., 2002. – С. 64); Д.И. Луковскую, А.В. Полякова,
В.В. Талянина, Г.И. Смигунова (См.: Правовой режим
законности. По материалам конференции «Правовой
режим законности: теория и история» //
«THE RULE OF LAW» CONCEPT: LAW AS AN INSTITUTE
OF EXPLICIT STATE POWER LIMITATION
I.S. Filippova
The author analyses «The Rule of Law» concept based on the natural law theory and formulates the following
principles: the supremacy of natural law over positive law, contra legem, legality of law. In this theory, law is
regarded as an institute of explicit (external) limitation of the state power.
Концепция правления права: право как институт эксплицитного ограничения государственной власти
Правоведение.
2001.
№ 5. С. 261–263); Н.В. Витрука (См.: Общая теория
права / Под ред. В.К. Бабаева. – С. 528); Е.Г. Пурахину
(См.: Пурахина Е.Г. Правовое законодательство –
основа законности. Автореф. дисс… к.ю.н. –
Н. Новгород, 2003. – С. 10); В.В. Демидова (См.:
Демидов В.В. Законность в современном российском
государстве. Дисс… к.ю.н. – Н. Новгород, 2004. –
С. 14); С.С. Алексеева (См.; Алексеев С.С. Теория
права. – М., 1995. – С. 273–274; Он же. Философия
права. – М., 1999. – С. 132); А.А. Чечулину (См.:
Чечулина А.А. Концепция правозаконности и
судебная власть // Право и политика. 2004. № 5) и др.
253