Есть какая-то разница в применении авторского права к

ПРОБЛЕМА
ВИДАВНИЧОГО
ПІРАТСТВА
Збірка публікацій
Київ 2010
Якось славетний британський драматург Бернард Шоу торгувався з літературним агентом щодо продажу прав на п'єси. Письменник твердо стояв на своїх умовах. Агент вигукнув: «Подумайте лишень! Тисячі людей познайомляться з вашими
чудовими творами!». Гострий на язик Шоу відказав: «Біда в тому, що ви дбаєте
про мистецтво, а я — лише про гроші».
Все упоминаемые в тексте торговые марки являются собственностью их уважаемых владельцев, и все права сохранены. Названия товаров и имена политиков не
указывают на реально существующие рыночные продукты и относятся только к
проекциям элементов торгово-политического информационного пространства,
принудительно индуцированным в качестве объектов индивидуального ума. Автор
просит воспринимать их исключительно в этом качестве. Остальные совпадения
случайны.
Мнения автора могут не совпадать с его точкой зрения. Все мысли, которые
могут прийти в голову при чтении данной книги, являются объектом авторского
права. Их нелицензированное обдумывание запрещается.
Виктор Пелевин. Generation "П"
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
Литература по теме:
Костинский А. Цепочки накопления авторского права. // Радио Свобода 25 февраля 2003. archive.svoboda.org/programs/sc/2003/sc.022503.asp
Рэймонд Э. Собор и Базар.
lib.ru/LINUXGUIDE/bazar.txt_with-big-pictures.html
Столлман Р. М. Говорите, «интеллектуальная собственность»? Соблазнительный мираж! linuxrsp.ru/artic/not-ipr.html
О'Рейлли Т. Пиратство — это уравнительный налог.
oops.tepkom.ru/~msk/oreilly/oreilly.html
Лессиг Л. Свободная культура. — М.: «Прагматика культуры», 2007.
artpragmatica.ru/lessig
Вербицкий М. Антикопирайт. 2002. imperium.lenin.ru/LENIN/32/C
Учитель Поносов и Microsoft. lenta.ru/story/ponosoff
Серверы свободных программ. linux.org.ua, openoffice.org, fsf.org, gnu.org
В оформленні використано ліногравюри Георгія Малакова
Проблема інтелектуального піратства. Збірка публікацій. Київ 2010.
© Валерій Лисенко, укладач
1
Сергій СИРОВАТКА
КРОК ЗА КРОКОМ ТРЕБА ЙТИ ВІД ПІРАТСТВА...
День №209 15.11.2001 day.kiev.ua/2001/209/den-ukr/du3.htm
Сьогодні закінчується термін, який США надали Україні для прийняття законодавства із боротьби з піратським ринком компакт-дисків та програмного забезпечення. Законопроект, що розширює функції контролюючих органів у цій сфері, у
другому читанні знаходиться на розгляді парламенту. Якщо депутати його не приймуть, Вашингтон автоматично введе торгівельні санкції проти Києва. Виробники та
фірми-користувачі піратським програмним комп’ютерним продуктом в Україні вже
зараз переживають облави правоохоронців. Микола Струков, власник рекордигової
фірми ZMS та львівського заводу «Ноїпрокс» з випуску компакт-дисків, упевнений,
що тільки прийняття закону та каральні заходи проблеми піратства в Україні не вирішать.
— Що таке, на ваш погляд, легальна робота на українському ринку, і чи
можлива вона взагалі?
— Цілком можлива. Легальна робота існує тоді, коли існує законодавство, яке
точно розставляє всі акценти. Тобто для того, щоб випустити легально продукт, треба його купити. Спочатку купити у автора, потім — у того, хто виконує, потім — у
того, хто представляє інтереси цієї людини. Коли всі ці речі чітко розписані, і ви
можете їх виконати, тоді ви можете заявити про те, що ви почали легально працювати. Сьогоднішнє законодавство вже ці питання регулює. Тому на сьогоднішній день
є можливість працювати легально на ринку, і випускати легальний продукт.
— Чи чекаєте ви від уряду заходів щодо знищення піратства в Україні, як
такого?
— Пірат в Україні, безумовно, буде завжди. Я більш ніж упевнений, що ті люди,
які займаються піратством, будуть продовжувати ним займатися, намагатися заважати тим, хто працює легально. Адже пірати присутні і у США, і в інших країнах;
питання тільки у тому, яке відсоткове співвідношення піратського і легального продукту у нас і у них.
— Яким шляхом ви йшли до легального бізнесу в цій галузі: стали випускати продукт, який більше ніхто не випускає, чи вирішили все-таки конкурувати
з піратами на ринку розкручених брендів?
— Ми працюємо і так, і так. Якщо ми беремо виконавця, якого записали на своїй
студії, і випускаємо його альбом, то звичайно ми випускаємо стовідсотково легальний продукт. І після випуску декількох таких продуктів, коли всіх прав дотримано,
ми почали працювати і з тими, чий продукт вже розкручено, і домовлятися про його
виробництво на території України. На сьогоднішній день ми купували права тільки
у Росії.
— Ви беретеся конкурувати з піратами, продаючи з ними один і той же товар?
— Пірати однозначно працюють швидше, ніж ми. І, напевно, ці піратські диски
вже присутні на ринку. Тому треба усвідомлювати, що така ситуація існує, і її можна подолати тільки поступово, як кажуть американці, степ–бай-степ, крок за кроком.
2
— А чим у такому випадку ви вже зараз маєте намір завоювати уподобання
покупців, адже ціна у вас вища?
— За ціною у нас продукція від піратської майже не відрізняється. Вона відрізняється тільки легітимністю, і також тим, що вона виходить у той час, коли вийде
офіційний реліз. Тобто вчасно та з якісних джерел.
— Піратська продукція є менш якісною?
— Я не можу сказати, що піратська продукція гірша за якістю, порівняно з тією,
що випускається легально. Це неправда. Питання лише у тому, що на легальному
товарі присутні всі знаки захисту, яких вимагає законодавство: контрольна марка,
контракт, складений на цю тему. І люди, які хочуть працювати чесно, безумовно,
дочекаються офіційного продукту, і стануть торгувати тільки ним. Ті ж, хто вирішили для себе, що їм вигідніше працювати «у піратстві» — цим займається велика кількість людей — вони ризикують зіткнутися з прикрощами, пов’язаними із законодавством. Така ситуація буде виникати все частіше, так що люди будуть все частіше
задумуватися над тим, щоб перейти на легальний ринок.
— До цього переходу їх, очевидно, будуть стимулювати і правоохоронні органи?
— Не можна говорити, що ми розраховуємо на застосування якихось силових
санкцій, або на застосування вимоги дотримуватися здорової конкуренції. Ні, кожен
з бізнесменів сам вибирає для себе той ринок, на якому він працює, і ті способи,
якими він себе реалізовує.
— Вам не здається, що українські пірати із задоволенням почали б працювати легально, але не мають для цього достатніх умов?
— Я так не думаю. Всі, хто серйозно працює у цьому бізнесі, чудово знають, що
треба зробити, щоб розпочати легальну роботу. Питання в тому, що деякі не переходять внаслідок якихсь фінансових проблем, деякі мають зв’язки, що вже устоялися,
та звичку видавати на ринок продукти, про які ще ні американці не почули, ні у кіно
ніхто не бачив, а у нас цей продукт вже є. Є така звичка у наших людей.
ДО ІСТОРІЇ ПИТАННЯ ЗАПРОВАДЖЕННЯ
АМЕРИКАНСЬКИХ ТОРГІВЕЛЬНИХ САНКЦІЙ:
Випробування боротьбою з піратським
виробництвом компакт-дисків в Україні.
Посольство США у Києві, Україна. 23 січня 2002 року
usinfo.usemb.kiev.ua/press/020123_sanctions-begin-bg_ukr.html
Протягом більше ніж двох років США заохочували Україну припинити піратське
виробництво компакт-дисків. Піратство компакт-дисків в Україні продовжує завдавати збитків інтересам американського бізнесу. В 1999 р. американська індустрія
звукозапису за її оцінками зазнала збитків на 200 млн. доларів через експорт піратських дисків з України. Є незчисленні документальні докази того, якими є обсяги
піратського виробництва компакт-дисків українськими виробниками. Експертиза
дисків, котрі було вилучено під час перевірок в Європі та інших країнах, не залишають сумнівів, що ці піратські диски були зроблені українськими виробниками. Ці
3
докази надавалися уряду України, а українські правоохоронці навіть навчалися користуватися засобами вистежування походження дисків.
Піратське виробництво компакт-дисків продовжує перешкоджати економічному
зростанню України. У той час як високий рівень піратського виробництва в Україні
шкодить інтересам американського бізнесу, це в рівній, якщо не в більшій, мірі завдає шкоди легальному українському бізнесу. Піратство перешкоджає розвитку індустрії звукозапису в Україні та розвитку інформаційних технологій, тому що місцеві митці та програмісти не зацікавлені вкладатися у твори, котрі, як показує їх
досвід, скоріш за все будуть вкрадені. Повінь дешевих піратських західних товарів
також ускладнює українським митцям та програмістам продаж власної продукції.
Продовження великомасштабного піратського виробництва в Україні має також
ще інший негативний вплив на українську економіку. Це завдає шкоди інвестиційному іміджу України, а також відохочує українських та іноземних інвесторів вкладати гроші та інші ресурси в розвиток українського інтелектуального і творчого потенціалу. Більше того, адекватний захист інтелектуальної власності є передумовою
для вступу у Світову Організацію Торгівлі.
У червні 2000 року Президенти Клінтон та Кучма погодили спільний План дій з
боротьби проти піратства у галузі оптичних носіїв. Згідно Плану, Україна зобов’язалася запровадити режим ліцензування виробництва компакт-дисків. Інші
країни, що мали серйозну проблему піратського виробництва, пересвідчились на
досвіді, що режим ліцензування виробництва компакт-дисків є найефективнішим
способом боротьби із піратством. Метою такого законодавства є не закриття українських заводів компакт-дисків, а навпаки — створення надійного середовища, в якому законні виробники зможуть продукувати в Україні ліцензовані компакт-диски.
Виробництво дисків за зниженими цінами, розрахованими спеціально з оглядом на
зростаючий ринок в Україні, буде продовжуватись і при вимогливих умовах режиму
захисту інтелектуальної власності. З цієї причини, законним виробникам нема чого
побоюватися від встановлення режиму ліцензування. Такий режим привів би до розширення їх бізнесу, тому що західні компанії були б більше зацікавлені виробляти
диски в Україні. Тільки ті, хто займається піратським виробництвом, мають боятися
цього законодавства.
Через неспроможність України вжити заходів на виконання своїх зобов’язань,
взятих в рамках Спільного плану дій, Торгівельний представник США визначив
Україну “пріоритетною зарубіжною країною” в березні 2001 року і розпочав розслідування українських заходів з вирішення цієї проблеми. Торгівельний представник
США вирішив, що Україна не постаралася покращити захист інтелектуальної власності, і, тому в серпні 2001 року позбавив Україну пільгового статусу за Узагальненою системою преференцій США. Введення санкцій відкладалося декілька раз, з
тим, щоб дати Верховній Раді достатньо часу для прийняття ефективного законодавства із впровадження режиму ліцензування виробництва, експорту, та імпорту
компакт-дисків. В грудні уряд зобов’язався підтримати ухвалення законодавства з
ліцензування компакт-дисків, яке б заспокоїло стурбованість звукозаписуючої індустрії та уряду США. Після того, як Верховна Рада відхилила таке законодавство у
грудні, Торгівельний представник США оголосив про запровадження санкцій на
суму в 75 млн. доларів, і прийняв рішення, що санкції автоматично набувають чин-
4
ності 23-го січня 2002 р., якщо Україна не зможе до цього часу вжити значних заходів проти піратства.
17-го січня 2002 року Верховна Рада ухвалила закон, який, за попереднім аналізом, не зможе ефективно протистояти піратству. Американський уряд отримав копію ухваленого закону 23 січня. Торгівельний представник США ретельно вивчає
закон і визначить, чи Україна виконала свої зобов’язання із зупинення піратства і чи
санкції можуть бути скасовані. Згідно попередніх повідомлень про закон, в ньому є
багато положень, що виключають деякі виробничі процеси з-під контролю. Також
адміністративні та карні стягнення, які є в законі, дуже незначні, щоб ефективно
запобігати кримінальному піратству. Закон також, за повідомленнями, може покарати законних власників, які звертатимуться до державних органів з проханням провести розслідування порушення їх авторських прав. Якщо ці повідомлення відповідають дійсності, то їх втілення могло б призвести до катастрофічних наслідків у намаганнях України побороти піратство, тому що численні лазівки в законі та несуворі
процедури ліцензування давали б змогу продовжувати виробництво піратських
компакт-дисків, а їх виробникові у той же час стверджувати, що він діє в рамках
ліцензійного закону.
США ПРЕУВЕЛИЧИВАЮТ УРОВЕНЬ CD-ПИРАТСТВА В УКРАИНЕ
30 января 2002 podrobnosti.com.ua/opinion/2002/01/30/14280.html
Украинские предприятия по производству компакт-дисков не в состоянии изготовить то количество компакт-дисков, о котором заявляют США, обвиняя Украину в
насыщении американского рынка контрафактной продукцией. Об этом заявил в эксклюзивном интервью агентству "Интерфакс-Украина" заместитель генерального
прокурора Украины Алексей Баганец, сообщают украинские интернет-издания. Он
отметил, что к такому выводу пришло следствие по уголовному делу о возможности
украинских предприятий-производителей компакт-дисков изготовить такое количество пиратских CD.
"Наши предприятия-производители отвергают тот факт, что они могли, даже если бы и хотели, произвести такое количество CD, о котором заявляет американская
сторона", — сказал он.
По словам замгенпрокурора, еще 7 мая 2001 года Генеральная прокуратура
Украины возбудила данное уголовное дело, чтобы "следственным путем установить
объективность выдвинутых США в адрес Украины обвинений о наводнении рынков
Америки десятками тысяч выпущенных пиратским способом CD".
Он уточнил, что инициатором проведения проверок украинских предприятий
выступила Генпрокуратура по первым же сигналам со стороны представителей
США.
По словам Алексея Баганца, в ходе расследования было проведено пять технологических экспертиз на пяти предприятиях Украины, которые должны были ответить
на вопрос: могли ли быть изготовлены на этих предприятиях диски, предоставленные следствию американской стороной, Кабинетом министров Украины и изъятые
5
следователями в ходе расследования уголовного дела в качестве экспериментальных
образцов.
"На основании данных экспертизы мы можем утверждать, что предъявить руководителям этих предприятий конкретные обвинения в производстве пиратским путем контрафактной продукции в данный момент оснований нет. Экспертным путем
установлено, что произвести такое большое количество CD из имеющегося на предприятиях сырья невозможно, даже при таком желании", — заявил заместитель генерального прокурора.
По его словам, научно-исследовательский институт судебных экспертиз также
провел трассологическую экспертизу, которая должна была установить, были ли
предоставленные следствию диски произведены на оборудовании украинских предприятий. "Экспертиза установила, что несколько CD могли быть произведены на
оборудовании, которое находится на этих предприятий, но это небольшое количество дисков, которые были предоставлены для исследования", — отметил Алексей
Баганец. Замгенпрокурора подчеркнул, что это — "предварительные выводы трассологической экспертизы". "Мы ждем окончательных выводов, также еще необходимо провести следственные действия с руководителями этих предприятий", — отметил он.
Алексей Баганец сообщил, что полученная следствием информация была предоставлена правительству Украины. "Американская сторона знала все, что их интересовало", — считает он.
По мнению замгенпрокурора, официальные власти Украины отреагировали на
обращение представителей США "надлежащим образом и оперативно". "Это же касается и принятого Верховной Радой Украины закона. Американская сторона должна уважать наше законодательство", — подчеркнул он.
Роман ЛЮБЕРА
«ПІРАТСЬКІ» ВІЙНИ
Нелегальний ринок цифрових технологій годує тисячі людей
20.05.2003 patent.km.ua/ukr/articles/group3/i73
Вдосконалення і розповсюдження цифрових технологій настільки ж захоплює
людство, наскільки й лякає — надто беззахисною у таких умовах є інтелектуальна
власність. Саме тому в багатьох країнах за останні 5-10 років запроваджено жорстке
антипіратське законодавство. І саме тому міжнародні організації та уряди розвинених країн тиснуть на держави третього світу, аби й ті перекривали кисень піратству
на своїх територіях.
Звичайно, що «піратські» диски є дешевшими, ніж ліцензійні. «Пірати» навчили
нас слухати музику на компакт-дисках та «завантажувати» у свій комп’ютер програми за 12–15 гривень.
Однак, як вчить український досвід, прийняти відповідний закон мало — необхідно переходити до його виконання. Водночас більшість користувачів персональних
комп’ютерів у нашій державі має справу з нелегальними програмними продуктами.
6
Піратський ринок продовжує «годувати» тисячі людей — виробників, продавців,
бізнесменів.
У податковій адміністрації в Чернівецькій області «Добі» розповіли, що підприємцям є за що боротися. Адже продаж дисків приносить майже 100-відсотковий
прибуток. При цьому підприємця не завжди можна притягнути до відповідальності
через те, що в законодавстві чимало дірок. Скажімо, немає системи відстежування
піратських продажів. Навіть знайшовши того, хто продає «лівий» компакт-диск, ви
не зможете безпосередньо вийти на його виробника, тому що продавець і сам частогусто не знає, звідкіля надходить товар.
Наприклад, торік у Чернівцях була порушена кримінальна справа проти простого приватного підприємця. Він виготовляв та реалізовував аудіокасети з порушенням авторських прав. Вилучений товар відправили на експертизу. Виявилося,
що права на розповсюдження аудіокасет
належали одній з київських фірм.
Начальник управління державної
служби по боротьбі з економічною злочинністю УМВС України в Чернівецькій
області Сергій Івасюк розповів, що минулого року за порушення прав інтелектуальної власності було складено 22 протоколи. Вилучено 657 піратських аудіокасет, 888 відеокасет та 1039 компакт-дисків. Всього на загальну суму 32 тис. грн.
Сьогодні головна проблема, пов’язана
із захистом авторських прав, полягає не у
відсутності необхідних нормативно-правових документів, а в нездатності держави захистити правовласників. Виробники
ж програмного забезпечення хочуть повного ліцензування своєї продукції. За
принципом: один комп’ютер з програмою
— одна ліцензія. Як ви будете купувати
продукцію: копіювати у сусіда, через Інтернет, разом з комп’ютером — нікого не
цікавить. Причому ліцензія потрібна завжди: коли програма записана на жорсткий
диск і коли «завантажена» в оперативну пам’ять тощо.
А чи зможе звичайний користувач комп’ютера купити ліцензію? Ліцензійний пакет програм для обслуговування домашнього комп’ютера коштує приблизно 200
доларів, а такі гроші є далеко не в кожного. Отож повертаємося, на жаль, до відомого — навіщо платити більше, коли можна придбати цю продукцію лише за 15 грн.?..
7
BSA НАЧАЛА БОРЬБУ С КОМПЬЮТЕРНЫМ ПИРАТСТВОМ
В РЕГИОНАХ УКРАИНЫ
7 июля 2009 itc.ua/node/39281
Международная ассоциация Business Software Alliance (BSA, bsa.org) объявила о
начале кампании по проверке соблюдения законодательства в сфере интеллектуальной собственности предпринимателями в регионах Украины. Как заявили в BSA,
инициатива стала реакцией на ухудшение ситуации с нелицензионным ПО в нашей
стране, наблюдающееся в последнее время.
Одной из первых целей региональной кампании BSA стала Одесская область.
Так, при участии представителей ассоциации, сотрудниками МВД Украины проверены две одесские фирмы, работающие в сфере издательства и полиграфии. По ее
итогам, были выявлены ПК с установленным программным обеспечением, производства Microsoft, Adobe и Corel. Руководители предприятий не смогли предоставить лицензий на эти продукты, поэтому изъятые компьютеры были направлены на
исследование, по результатам которого может быть возбуждено уголовное дело.
«Осуществленная проверка стала первой из подобных акций, которые будут регулярно проводиться и в других областях Украины. BSA уверена, что результатом
таких мероприятий станет постепенное изменение ситуации в сфере интеллектуальной собственности в нашей стране и избавление ее от имиджа одного из мировых
центров компьютерного пиратства», — отметил Владислав Шаповал, юридический
представитель BSA в Украине.
ОРГАНЫ ВЛАСТИ УКРАИНЫ ПЕРЕХОДЯТ НА LINUX
Кабинет министров Украины своим распоряжением от 23 декабря 2009 г. №
1588-р одобрил концепцию государственной целевой научно-технической программы использования в органах государственной власти программного обеспечения с
открытым кодом, сообщает Open-club.net. Государственным заказчиком программы
определен Государственный комитет информатизации. Комитету вместе с заинтересованными центральными органами исполнительной власти поручено разработать и
подать в четырехмесячный срок Кабинету министров проект данной госпрограммы.
Целью программы является решение проблемы использования нелицензионного
программного обеспечения путем создания условий для использования в органах
государственной власти программного обеспечения с открытым кодом с учетом его
функциональных возможностей и необходимости оптимизации расходов бюджетных средств.
Выполнение программы будет базироваться на исследовании современного состояния развития и использования в Украине программного обеспечения с открытым кодом, объективном анализе отечественного рынка предоставления услуг по
использованию программного обеспечения с открытым кодом в государственном,
общественном, частном секторах и в отдельных отраслях в сравнении с проприетарным программным обеспечением. Решение проблем программы будет осуществляться путем усовершенствования нормативно-правовой базы по вопросам: интел8
лектуальной собственности относительно использования программного обеспечения
с открытым кодом; межведомственной координации создания и использования программного обеспечения с открытым кодом; координации Госкоминформатизации
деятельности исполнителей программы и проведения мониторинга использования
органами государственной власти программного обеспечения с открытым кодом.
Финансирование программы будет осуществляться за счет средств государственного и местных бюджетов, а также других источников. По предварительной
оценке, расходы на финансирование мероприятий программы будут составлять около 45 млн. грн. Объем расходов для выполнения программы уточняется с учетом
возможностей государственного бюджета. Срок выполнения программы составляет
четыре года.
Тарас ПАНЬО, Катерина ПАНЬО
РОЗЧЛЕНОВУВАЧІ МІККІ-МАУСІВ
Дзеркало тижня № 11 (640) 24 — 30 березня 2007 dt.ua/3000/3050/56190
Нещодавно подивилися, нарешті, класику українського кінематографа — «Землю» О.Довженка. З англійськими титрами, акуратно накладеними на українські.
Японець, який виклав файл у торент-мережу, супроводив його справжнім криком
душі: люди, скачайте та роздайте всім, кому можна, а то пропаде! Не послухати пірата-самурая було б не патріотично. І наші друзі качали. А потім роздавали всімвсім бажаючим, усій цій піратській флотилії, яка об’єднала на одному моніторі прапори Норвегії, Сінгапуру, Китаю, Іспанії, не кажучи вже про май же земляків зі
США, Німеччини, Австралії, Канади... І всі ми думали: як добре, тепер уже точно не
пропаде. А то хто його знає, що там коїться в закутах вітчизняного кіноархіву... До
речі, на черзі Дзига Вєртов із таємничої Індії.
Скільки було написано чудових, хоча й не завжди цензурних слів про нинішню
концепцію авторського права! Здається Міккі-Маус незабаром стане символом не
стільки компанії «Дісней», скільки законодавчого абсурду у галузі копірайту, таким
бездушним манекеном із зав’язаними очима, який посилає на лаву підсудних багатодітних матерів, на чиєму компі був виявлений «незаконно скачаний файл». До
речі, непогана ідея сценарію для підпільної мультиплікаційної студії. Втім, прекрасними сценаріями такого роду можна завалити всіх бажаючих.
Ось, наприклад, із модної нині теми всесвітніх змов. Зняти б добротну драму. Чи
краще бойовик. Ні, фантастичний блокбастер із головним злодієм у чорних рукавичках, спецефектами й невиразною любовною лінією. Про те, як потужний, ні, краще
слабенький, але стр-рашно підступний інопланетний розум поневолив нашу культуру простим і витонченим способом: обернувши нашу зброю проти нас. Він просто
вкрив Землю товстим-товстим шаром шоколаду...
Погодьтеся, підтримуваний кіно-, аудіо-, видавничою індустрією потік «творів
мистецтва» приголомшує. Скажімо, лише в галузі фантастики тільки російськими
видавництвами за останній рік випущено близько п’ятисот романів. А ще є детективи. Містика. Любовний роман. А ще цілий потік того, що йде під рубрикою «сучасна белетристика». І переклади. І всі ці романи — грубі такі книжки, які нормальна
9
людина з восьмигодинним робочим днем і сім’єю може прочитати хіба що десятків
зо два на рік. Та й то лише за умови, що вона палкий бібліофіл і не дивиться телевізор.
Про те, як «індустрія розваг», до котрої міцно примкнули «працівники культури», шкодить власне розвитку мистецтв, написано чимало. Та це ще не все. Найцікавіше, що «при всьому багатстві вибору альтернатив немає». І книжковий потік — і
кіношний, і музичний — не відрізняється розмаїттям. Власне, на це й спрямовані
зусилля індустрії — на нівелювання вибору. Ідеальний споживач — той, хто не перебирає харчами, але справно вивертає кишені.
Та чому ми так легко на це піддаємося? Хіба ми не в змозі відрізнити погане від
хорошого? Річ у тім, що, поширюючи та розкручуючи всіляку «спірсню», заповнюючи нею ефір і нібито «під неї» лобіюючи й розтягуючи в часі терміни дії авторського права, добродії від асоціацій захисту авторських прав у всіх видах мистецтва
звужують канал доступу до культурного архіву. До того, що ми самі звикли вважати
найкращими досягненнями й свого роду еталонами. Це наші вихователі хорошого
смаку. Це наш камертон для визначення якості нової продукції. Це просто чудово,
оскільки пробирає й перехоплює подих, а не тому, що не заважає жувати поп-корн!
Те, що було створено одного разу й не затребуване індустрією за життя творця, а
потім ще сімдесят років, потоне і буде забуте у потоці того, що індустрією дуже навіть підтримане. Рукописи не горять. Проте зникають під стосом інших рукописів.
Так кується монополія на культуру. Тобто на наші з вами мізки.
Одна розрада: кожна монополізована культура, хоч як її души концепцією авторських прав чи диктатурою пролетаріату, зрештою породжує альтернативні співтовариства. Будь-який дослідник культури на запитання про характеристики культури
серед перших назве обмін. Найрадикальніші скажуть, що саме способи обміну й
визначають культуру як таку. Отож любителі та просто цікаві вигострюють ці самі
способи обміну найпрекраснішим, що зумів створити людський геній, — об’єктами
авторського права. У просторіччі — фільмами, книжками, комп’ютерними програмами, музикою. Горезвісні «субкультури» формуються саме на грунті певного типу
обміну. Приклад з власної історії: радянська інтелігентська кухня, яка кучкувалася
навколо самвидаву з типом обміну «з рук у рук». Сама по собі анекдотична, вона й
фольклор залишила здебільшого у вигляді анекдоту — жахливо кумедного, що злегка лоскоче нерви, й найчастіше нецензурного.
Нинішня ситуація в мистецтві, авторському праві та високих технологіях теж досить швидко сформувала власні споживчі субкультури, які виникли навколо різноманітних файлообмінних мереж. Тобто з типом обміну в цілому зрозуміло. З типом
співтовариств, загалом, теж — такі інтернет-клуби за інтересами. «Хлопці, я тут
виставив месу ХІІ століття. Раптом кому цікаво. У мене ще є велика колекція Дюфаї,
де Машо та школи Нотр-Дам. Якщо комусь потрібно, виставлю». «Ну і нудилово»,
— заїкнеться бува випадковий перехожий. Та його відразу збиває з ніг і затоптує
юрба з різнобарвними прапорцями й переважно посередньою англійською, яка часто
зводиться до стислого, але ємного «вау!» Виявляється, по обидва боки обрію живе
достатня кількість аборигенів, котрі все життя мріють саме про школу Нотр-Дам.
Сусіди за стінкою цькують їх «Владимирским централом» або All I need is love. Колеги в офісі навіть не здогадуються про їхні зіпсовані смаки. Кохані спантеличено
знизують плечима. Проте є люди, чиїх імен ти не знаєш, із котрими не треба пити
10
горілки, ставити запитання про здоров’я сім’ї та вислуховувати докладні відповіді
— можна ділитися тільки найголовнішим і отримувати лише те, що ціниться. Це
твоя компанія, твій клуб «ідеальних однодумців» — ідеальних і в тому сенсі, що
вони не існують для тебе як фізичні тіла, і в тому, що це спілкування рятує від іноді
обтяжливого комунікативного політесу.
На відміну від більшості інших типів інтернет-товариств, сформованих навколо
форумів, чатів і навіть блогів, де люди найчастіше обмінюються не тільки (а іноді —
не стільки) значущою інформацією, скільки поганим настроєм і умінням убивати
час у балаканині, файлообмінні мережі встановлюють найчастіше нестійкі співтовариства, спрямовані на одержання і поширення певного твору. У форум учасник може заходити щодня і висіти в ньому роками (є навіть поняття таке «форумна залежність»), не помічаючи навіть, як колись продуктивне спілкування на цікаву для всіх
тему, перетворилося на розбірки та інтриги, яких, здавалося б, і в реалі цілком досить. Співтовариство, що виникло навколо одного напряму у файлообміні, майже не
вдається до вербальної комунікації. А коли вдається, то переважно «у справі» або
для «спасибі-всім».
Одне в усій цій історії нас бентежить: блокбастер не виходить. Виходить трилер
про серійного вбивцю-розчленовувача міккі-маусів.
Та це незаконно!
Чому файлообмін
Термін «файлообмін» уже років сім як став звичним для «професійних» піратів,
сисадмінів та іншого навколоайтішного люду. Проте далі «вузьких кіл» технологія
особливо не йшла. Цьому заважали не надто зручні програми-клієнти, настроювання
та ефективне користування якими вимагало специфічних знань. «Злети і падіння»
західних файлообмінних мереж не давали змоги користувачам обрати для себе оптимальний варіант — тільки-но знайдеш щось до душі, як його швиденько прикриють борці за чистоту авторського права. І найголовніше — задороге і повільне
з’єднання з Інтернетом надійно стримувало численних користувачів від файлообмінної спокуси.
Проте сьогодні все змінюється. Народжуються і мужніють українські та російські торент-трекери, розростаються за рахунок нашого брата західні гіганти. Складається враження, що «процес пішов».
Першим і основним чинником, який штовхає український «посполитий люд» до
файлообміну, є здешевіння Інтернету — і в столиці нашої Батьківщини, і, потроху, в
обласних та районних містах. На сьогодні в Києві мегабайт інформації, закачаної з
Мережі, коштує в окремих провайдерів від половини до двох копійок. За чималу,
але не катастрофічно високу платню (200–250 грн. за місяць) можна придбати безлімітне з’єднання із задовільною швидкістю.
Зрозуміло, що люди, які купують «безлімітку» чи тарифний план на 10–20–30 гігабайт на місяць, мають намір користуватися не тільки електронною поштою. Навіть для інтернет-ігор з участю багатьох користувачів, «Скайпу» та порнографічних
картинок на додачу — масштаби явно завеликі. Єдиний ресурс, який може легко
споживати такі (і більші) обсяги трафіка, — це закачування відео та програмного
забезпечення.
11
Не виключено, що саме здешевіння Інтернету нарешті здійснить давню мрію
правовласників (закордонних) та правоохоронців (українських) і завдасть серйозного удару по «вуличних» продавцях неліцензійних фільмів та програм. За умови, що
вартість «закачаного» CD вже зараз становить від 3 до 10 гривень, втрачається будьякий сенс ходити щось шукати на вбогих піратських розкладках. Тим паче що фактична монополізація ринку піратської медіапродукції кількома російськими виробниками призвела до різкого падіння і якості, і асортименту цього товару. Можна
звичайно припустити, що тут є заслуга правоохоронців, але заважає один момент.
Якщо вдалося відловити піратів з артхаусним, колекційним і класичним кіно, то чому на половині станцій метро ввечері стоять молодики з останніми «продуктами
життєдіяльності» Голлівуду? На них що, рознарядки не було?
Вартість мегабайта на піратському DVD зазвичай іще в три-пять разів нижча, ніж
при закачуванні з мережі. Але з диких кіноколекцій «12-в-одному» дивитися можна
в кращому разі третину, так що одне на одне і виходить.
Звичайно, отримавши можливість викачувати щомісяця ту саму гору недорогих
гігабайтів, користувачеві найпростіше не морочитися з хитрими «обмінними іграми», а тихо й мирно качати музику, кіно й програмне забезпечення з відповідних
файлосховищ. Деякі з провайдерів навіть заводять на сайтах рубрику «Корисні посилання», де публікують адреси «піратських складів», ненав’язливо натякаючи користувачам, навіщо їм може придатися велика кількість трафіка.
Такий варіант безумовно привабливий — можна тільки брати інформацію, а в
файлообмінниках її треба ще й віддавати, — проте має й істотні мінуси. По-перше,
оперативність — найсвіжіших фільмів, як у «вуличних піратів», тут шукати не варто. По-друге — залежність від загальних смаків. Якщо кортить «серійного Голлівуду», мультфільмів радянських і західних, ну і, в кращому разі, аніме — то в піратських файлосховищах вас чекає щастя. Якщо ж вас цікавить класика кіно початку двадцятого століття (яка, до речі, уже й не «піратська» зовсім — а вселюдське надбання), музика раннього Середньовіччя чи якого-небудь Мессіана — то шукатимете її у
звичаних файлосховищах довго і, головне, безуспішно. Інша справа — торрентмережі. Певна річ, і вони завалені мейнстримом — але з огляду на колосальну кількість користувачів, кожен з яких має право публікувати свою інформацію, імовірність знайти щось рідкісне істотно зростає. Хоча гарантій, звісно, і тут ніхто і ніяких
не дасть.
Але найвужче місце традиційних файлосховищ — це здатність (чи, радше, нездатність) «роздавати» велику кількість інформації. Адже «вихідний канал» сервера
ділиться у певній пропорції між отримувачами інформації з нього. І якщо замість
звичайних десятки клієнтів одночасно приходить тисяча, то швидкість передачі для
кожного з них падає в сотню разів. Звичайно, «канал» можна розширювати, але навряд чи це розширення встигатиме за зростанням числа охочих долучитися до мистецтва з допомогою широкосмугового Інтернету. У торрент-мережі все навпаки:
чим більша кількість людей «обмінюється» файлом — тим вища швидкість, бо кожен, хто взяв бодай один-два відсотки інформації, у той самий момент починає ці
відсотки роздавати. Для прикладу — один із дистрибутивів Linux’а з «рідних» серверів компанії-розробника у перші дні після виходу «роздавався» зі швидкістю 20–
25 кбіт на секунду, а у файлообмінних мережах швидкість легко доходила до 400.
12
Незважаючи на недобру, і почасти заслужено, славу піратського притулку, файлообмінні торрент-мережі є на сьогодні чи не найзручнішим інструментом поширення великих обсягів інформації в мережі. А як саме використати цей інструмент
— кожен вирішує для себе сам. Залежно від гостроти докорів сумління і національних особливостей судочинства.
Олексій (Alexx), представник команди сайта torrentreactor.net
— За різними даними, сьогодні від 10 до 60% інтернет-трафіка генеруються файлообмінними мережами. Яка цифра ближча до реальності?
— Основний обсяг світового трафіка припадає саме на протокол бітторент. Ця
технологія нині найпоширеніша. За обсягами із торентами може зрівнятися тільки
веб-трафік, але його кількість менша в рази. Точної цифри назвати не можу, знаю
одне: торент-трафік перевершує весь веб-трафік. А інші мережі генерують на порядки менші обсяги. Адже торентами користуються сотні мільйонів людей.
— А яка приблизна кількість ваших відвідувачів? Якщо не секрет, звісно.
— Щодня наш сайт torrentreactor.net і його копію під іншим зовнішнім виглядом
— bushtorrent.com відвідує 400 тисяч людей.
— Що змушує користувачів виставляти торенти, входячи при цьому в конфлікт
із законом?
— Бажання поділитися матеріалом. Уже давно багато людей живуть за принципом «warez має бути безплатним». Виклавши якийсь файл, в обмін ви скачаєте щось
для себе. Тобто йдеться насамперед про ентузіазм. Але є й інші чинники. Фінансові,
наприклад: коли торенти популярні, на них багато хто намагається і грошиків заробити.
— Щодо заробітку на торентах — це переважно реклама чи є щось ще?
— Є торенти, закриті паролем. Щоб отримати пароль від архіву, треба зробити
певну дію — заплатити або сходити згідно з посиланням. Є торенти з використанням системи DRM (digital rights management). Це, якщо не помиляюся, коли для перегляду викачаного відео додатково доводиться скачувати софт, який потім управляє комп’ютером — показує релевантну рекламу на сайтах тощо.
— А наскільки це ризиковано — брати участь у торент-обміні? Були випадки,
коли користувачів «притискали»?
— В Америці, наскільки я знаю, законодавці намагаються боротися з тими, хто
скачує піратський софт. Провайдери намагаються це відслідковувати. Особисто мені
не відомі випадки, коли судили саме простих користувачів. Але це, зрозуміло, не
означає, що таких не було.
— На вашу думку, поширення широкосмугового Інтернету та файлообміну покладе край яткам із дисками «12-в-одному»? Чи р2р і ятки — це товар для різних категорій населення?
— Скоріше з ятками покінчить закон про авторські права.
— Начебто і закон є, і яточники є... А як, вважаєте, розвиватиметься законодавство про авторські права?
— Щодо цього я налаштований дещо скептично. Особливо коли йдеться про
створення єдиних законодавчих актів для всього Інтернету. Завжди знайдеться країна або країни, які не приєднаються до цієї угоди і де сайти з об’єктами авторського
права будуть легальними.
13
— Як, за вашими спостереженнями, співвідносяться у файлообмінниках завантажувачі/віддавачі? Чи є якась еліта, чи це все-таки рівноправне співтовариство?
— Є трекери — деякі з них закриті, тобто потребують реєстрації або запрошення. Їх можна вважати центрами, які об’єднують людей. А щодо ієрархії — хто більше роздає, той має вищий статус.
— На багатьох трекерах — особливо західних, на кшталт Demonoid, Thepiratebay
— атмосфера набагато більш дружня, ніж у всіляких чатах/форумах.
— Звісно, трекери разюче відрізняються від чатів, куди люди прийшли потеревенити і вилити свої не завжди позитивні емоції. На трекери люди приходять у
справі...
— Ваш ресурс зареєстрований у Росії, але водночас, здається, орієнтований в основному на західну аудиторію?
— Усе просто. Платоспроможність російської аудиторії набагато нижча, ніж західної. Відповідно і грошей від реклами західний проект приносить більше. Плюс
ми охоплюємо потенційно всю світову аудиторію. Тобто можемо залучити більше
відвідувачів.
— Які ресурси подібного роду ви могли б порекомендувати українській аудиторії — тій її частині, у якої погано з англійською?
— Наскільки я знаю, Thepiratebay має локалізацію багатьма мовами. Що ж до
власне російськомовних ресурсів — підійде будь-який, де можна легко зареєструватися і де є досить велика кількість користувачів, котрі роздають контент. До речі,
можу порекомендувати читачам наш торент-клієнт Bitzip (адреса Bitzip.com ).
Словничок
Біт торрент — це протокол передачі файлів у режимі «від користувача — до користувача». Спроектований спеціально для обміну великими файлами серед великої
кількості людей, він круто відрізняється від звичайної архітектури «клієнт-сервер»,
при якій отой самий сервер сам один і роздає файли всім охочим. Коли охочих стає
забагато або файли, які беруть із сервера, — надто великими, нормальна процедура
роздачі слонів припиняється. Отримати четвертину слона вдається тільки третині
охочих.
При користуванні торрент протоколом усе відбувається інакше. Як тільки одна
людина виставляє файл, а інша починає його скачувати, інформація про це передається на певний центральний сайт, що відповідає за «роздачу» — трекер. І наступний клієнт уже «бере» файл у них обох — притому автоматично віддаючи четвертому, і так далі. Спеціальний алгоритм стежить, щоб усі брали в «першоджерела»
різні фрагменти файлу. Тому коли через певний час «джерелу» набридне наповнювати чужі відра і воно вийде з «роздачі», решта користувачів зможуть просто обмінюватися наявними у них шматками і складати цілий файл.
Для успішного користування торрент протоколом доведеться розібратися, що
для чого потрібно і як це все називається (хай вибачать шанувальники рафінованої
мови за відверті «англіцизми», але відповідників у сучасній українській чи російській просто немає).
Торрент (Torrent) — невеличкий файл, який містить інформацію про файл великий, котрим, власне, і збираються мінятися. У торренті є інформація про розміри
великого файла та про сервер, який координує роздачу (трекер).
14
Трекер (Tracker) — сайт, який зберігає торренти (тисячі, а часом — мільйони
торрентів), має тематичні каталоги торрентів і координує процес роздачі файлів.
Також трекер дозволяє спілкуватися користувачам — висловлювати повагу тому,
хто виставив на роздачу щось корисне, і просити виставити ще.
Сідер (Seeder) — користувач, у котрого на жорсткому диску зберігається повна
версія файлу, яку він продовжує роздавати.
Лічер (Leecher) — користувач, який закачує файл (від сідерів та інших лічерів) і
водночас роздає його іншим лічерам. Як тільки лічер закачав увесь файл, але при
тому не закрив до нього доступ іншим лічерам, — він стає сідером.
Рейтинг (Ratio) — співвідношення кількості інформації, яку користувач віддає,
з тією, яку забирає в інших. В ідеалі має становити одиницю і більше. Якщо хтось
надто довго тільки забирає файли й робить усе можливе, щоб їх не віддавати (себто
вимикає комп’ютер зразу після завершення закачки), то після тривалих попереджень
і вмовлянь його можуть і викинути з трекера.
Бітторрентклієнт (bittorrent client) — програма, яка обробляє торренти і власне
скачує файли.
Таким чином, для успішного файлообміну слід заінсталювати на комп’ютері бітторрентклієнт, зайти на трекер, вибрати там бажані торренти, почати їх «лІчити», а
«залІчивши», не забувати «сідити», аби «лІчити» могли й інші. Крім того, у «сідерів» виходить високий рейтинг, і в подальшому система дозволяє таким користувачам «лІчити» торренти швидше.
Бітторрентклієнти можна закачати із сайтів їх розробників: bittorrent.com/download, azureus.sourceforge.net, bitcomet.com, utorrent.com)
Трекерів можна знайти велику кількість із допомогою будь-якого пошуковика.
Флагманом цієї флотилії є шведський The Pirate Bay (thepiratebay.org) з його півтора
мільйонами зареєстрованих користувачів. Також вельми респектабельним є
Demonoid (demonoid.com) — на ньому, крім «нелегальної попси», часто трапляється
старовинна література й музика, а також майже повністю відсутня еротика — не
кажучи про порнографію.
Насамкінець хочемо нагадати читачам, що у файлообмінних мережах трапляються (і доволі часто) матеріали, які є об’єктами авторського права, і захищені українським законодавством (див. врізку) та міжнародними договорами. А численних
форм відповідальності за їх копіювання і перегляд в Україні ще ніхто не скасовував…
Тому законно качати ті твори літератури і мистецтва, які стали суспільним надбанням (себто з часу смерті авторів яких минуло 70 років) або були опубліковані під
котроюсь із ліцензій, які дозволяють вільне розповсюдження. Те ж саме і з комп’ютерними програмами, що їх наші законодавці урівняли в правах із літературними
творами (поема Гейтса… ой, про що це ми?): качати їх можна у випадку, якщо вони
розповсюджуються під GPL (General Public License) або чимось схожим. Як заповідали класики: кодекс слід поважати…
15
Александр КОСТИНСКИЙ
НОВАЯ ЭКОНОМИКА КУЛЬТУРЫ И СОВРЕМЕННЫЕ ПОДХОДЫ
К ПРЕПОДАВАНИЮ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИХ ДИСЦИПЛИН
Радио Свобода 13.06.2007 svobodanews.ru/content/transcript/ 397596.html
Александр Костинский: В студии Радио «Свобода» — профессор Высшей школы экономики, заведующий кафедрой «Прагматика культуры» Александр Долгин.
Мой первый вопрос: Александр, какие изменения, произошедшие в культуре в
последнее время, требуют пересмотра схемы преподавания культурологических
дисциплин?
Александр Долгин: Произошло одно большое изменение, в котором имеются два
фактора — человеческий и технический. Для рынка это означает, что предложение
резко обогнало спрос. То есть культурное предложение стало чрезвычайно обильным, а возможности человеческого восприятия, в общем, радикально не увеличились...
Александр Костинский: Как было 24 часа в сутках, так и осталось?
Александр Долгин: Лондонские подростки, как известно, умеют набирать 31 час
культурного потребления в сутки, совмещая одно с другим, с третьим: посещая чаты, слушая музыку, смотря кинофильмы и даже что-то почитывая. Цезаризм сейчас
в моде.
Так вот, предложение резко обогнало спрос. Наметилась диспропорция между
колоссальным многообразием всего, что доступно человеку, и возможностями его
восприятия. Экономически главная проблема выглядит так: резко снизились издержки тиражирования и доставки произведения в конечные пункты, то есть к потребителю.
Александр Костинский: Это связано с цифровой революцией?
Александр Долгин: Да, это технологии оцифровывания, копирования, передачи
данных — Интернет, спутник, телевидение и так далее.
Александр Костинский: То есть все это резко удешевилось по сравнению, допустим, с тем, что было 50 лет назад?
Александр Долгин: С тем, что было 20 и даже 10 лет назад. Поисковые машины,
пиринговые сети, технологии сжатия данных, широкополосный интеренет — все это
позволяет передавать музыку, кино, т. е. «тяжелую», объемную информацию. Еще
совсем недавно фильм нужно было скачивать 6 часов, сейчас все гораздо быстрее.
С точки зрения экономики это означает следующее. По большому счету, экономика — это наука о редкости, о том, что ценно, трудновоспроизводимо, находится в
дефиците. Многие этого хотят, но не всем достается, нужно как-то распределить. А
какая же это редкость — электронный файл? В тот момент, когда культура на глазах
превращается в электронный файл, экономика переворачивается с ног на голову.
Александр Костинский: Здесь, наверное, еще очень важен принцип копирования: даже если взять совсем недалекое прошлое, например, обыкновенный видеомагнитофон, то он каждую новую кассету записывал с ухудшением. Поэтому «кассетные пираты» не могли так развернуться. А сейчас файл фильма копируется бит в
бит и не ухудшается ни на грамм.
Александр Долгин: Именно из-за того, что копия была хуже оригинала, первоначальные письменные тексты в древности ценились выше переписанных: в послед16
ние часто закрадывались ошибки. Возьмем день сегодняшний. Не все знают, что
когда информацию сжимают, часть ее теряется. И если один пират сначала сжал
информацию в одном формате, а потом другой пират в другом, то она ухудшится
сразу по нескольким показателям. Качество будет значительно хуже, чем если бы ее
сжали квалифицированно только один раз.
Александр Костинский: Переходим к преподаванию. Итак, произошла революция на рынке культуры. Какие именно дисциплины требуют нового подхода?
Александр Долгин: 95 а, я думаю, что и все 100 процентов художественной
культуры функционируют в условиях рынка. Даже то, что кажется сейчас нонпрофитной культурой,...
Александр Костинский: То есть без выгоды, да? «Profit» — это «прибыль».
Александр Долгин: Да. То, что кажется нон-профитной культурой, является таковой лишь внешне и может существовать только вблизи большого тела рыночной,
если хотите, индустриальной, промышленной культуры.
Александр Костинский: То есть косвенно с ней связана?
Александр Долгин: Конечно. Вот организуются большие биеннале, перформансы, постановки, шоу — это все делается не бесплатно. Во главе стоит некая креативная группа, вместе с которой трудится несколько десятков, если не сотен человек: шьют костюмы, устанавливают свет, закупают оборудование, печатают билеты,
стоят на контроле и так далее. Один творец, каким бы он ни был гениальным, не в
состоянии сделать все. Значит, его обслуживает машина, которая стоит денег. Соответственно, возникают вопросы финансирования, самоокупаемости, доведения до
публики произведений.
Александр Костинский: Что, наверное, самое сложное.
Александр Долгин: И самое дорогое. Девять десятых стоимости произведения
искусства на прилавке — это работа по его доведению до этого прилавка, и лишь 10
процентов — затраты на производство. В ряде случаев, например, в секторе роскоши, эта цифра еще меньше — 6 процентов, то есть всего лишь 15-ая часть какой-то
роскошной вещи, высоких часов, например. Все остальное — это брендинг, дистрибуция, торговля и так далее.
Александр Костинский: Я правильно понимаю, что Вы клоните к тому, что
главные изменения в преподавании — это связать, наконец, культуру и экономику?
Потому что раньше культурология преподавалась отдельно, экономика — отдельно,
и многие люди от искусства были убеждены, что деньги — это что-то грязное, они
только портят культуру. А люди, которые являются реальными экономистами культуры, пришли в эту дисциплину интуитивно, находя конкретные решения на рабочем месте.
Александр Долгин: Как ни странно, профессиональных экономистов культуры
почти нет. Это считанное число людей во всем мире, не только в России. Парадокс:
культура есть, рынки культуры есть, экономика культуры есть, а вот обучения этой
дисциплине нет.
Александр Костинский: Но менеджмент-то культуры есть.
Александр Долгин: Это все талантливые самоучки. Всегда существует какое-то
количество людей, которые благодаря внутреннему стержню, предрасположенности, интуиции, достигают результата. Это такие кулибины от экономики культуры.
Вопрос в том, достаточно ли таких людей, чтобы весь культурный корабль слажен17
но работал? Мне кажется, недостаточно. На мой взгляд, существует гигантский неудовлетворенный спрос со стороны культурных индустрий: театра, кино, «глянцевой» и не «глянцевой» прессы, нон-фикшн литературы, цирка — в общем, всех-всех
культурных предприятий, испытывающих жесточайший дефицит культурного менеджмента. Они просто не знают, как заключать контракты, как устанавливать цену,
как работать с копирайтом, и так далее.
Александр Костинский: Даже литературы по этому поводу не существует?
Александр Долгин: На русском языке почти нет, за исключением нескольких
книжек, изданных нами за последние три-четыре года.
Александр Костинский: «Нами» — это фондом «Прагматика культуры»?
Александр Долгин: Да. Какие-то лучшие мировые образцы мы русскоязычным
читателям представляем. В частности, экономика копирайта, свободная культура,
лучшие проблемные статьи по экономике культуры эпохи цифровых технологий. Но
этого не преподается, поскольку это новые дисциплины. Нет людей, которые бы в
этом что-нибудь понимали и при этом умели преподавать. В этом разбираются
практики, но они не преподают. Экономисты боятся идти в культуру, потому что их
сразу начинают обвинять в вульгарности, в их глупой теории ценностей. А культура, как мы с вами знаем, бесценна. В общем, их сразу бьют по рукам. Я встречался с
очень крупными мировыми экономистами — никто из них не хочет вступать в эту
нишу.
Александр Костинский: Итак, Александр, как я понимаю, узкое место в преподавании цикла культурологических дисциплин — это связь экономики и культуры.
Творцы считают людей от бизнеса эксплуататорами, которые наживаются на их таланте. И Вы хотите эту ситуацию изменить преподаванием. Привнести в этот интуитивизм собственно науку.
Александр Долгин: Я не стал бы брать на себя столь многое, как изменение отношений между группами людей с разными интересами. Я имею в виду несколько
иное: сегодня интересы бизнеса в культуре никак не завязаны на вкус и художественное качество. Этим, собственно, и вызвана обида культурного сообщества и
его негативное отношение к телевидению и к бизнесу в культуре в целом. «На ниве
культуры, на нашей территории, — рассуждают творцы и их почитатели, — кто-то
зарабатывает деньги, а нам от этого только хуже».
Нужно попытаться достичь какого-то положительного симбиоза, поскольку без
денег культура существовать не может, но надо сделать так, чтобы деньги работали
во благо культуры; установить правила игры так, чтобы и волки были сыты, и культура процветала...
Александр Костинский: А «волками» Вы кого называете? Экономистов?
Александр Долгин: Экономисты — это люди над схваткой, они всего лишь понимают, что происходит. «Волками» я называю бизнес. У него совершенно ясная
задача — заработать деньги. А потребитель, критики и прочие важные агенты, даже
творцы, оказываются в положении марионеток. И им это, разумеется, не нравится.
Но они не знают, что делать. А экономика культуры — это та дисциплина, которая
способна настроить правила игры так, чтобы всем стало лучше.
Александр Костинский: Чтобы культура не деградировала при взаимодействии
с бизнесом?
18
Александр Долгин: Именно. Потому что невозможно вести культурную политику в масштабе страны или отдельной отрасли, не понимая экономических основ,
например, авторского права или копирайта. А этого никто не понимает. Поэтому и
возникают какие-то странные телодвижения в этой области, которые никак не соотносятся с тенденциями и объективными процессами...
Александр Костинский: ..да и с законодательством тоже. Например, последние
инициативы по авторскому праву противоречат мировому процессу в области права.
Александр Долгин: Вы знаете, мировой процесс тоже не идеален: в мире довольно мало людей, которые понимают в копирайте, и они между собой не могут
договориться. Была такая история, когда 15 выдающихся умов современности —
великих экономистов, философов, культурологов — написали письмо с просьбой
ограничить срок действия авторских прав. Однако с подачи корпорации «Walt
Disney», у которой заканчивались права на Микки Мауса, срок был увеличен до 70
лет. И нашлись ученые, которые встали на ее сторону.
Александр Костинский: Ели говорить конкретно, какие курсы надо читать?
Курс экономики культуры?
Александр Долгин: Я считаю, что курсы должны быть двух планов. Первый блок
— проблемные курсы, которые затрагивают всю культуру в целом. Например, ценообразование в культуре или структура контрактов в индустрии культуры — контракты между творческим сектором и бизнесом. Как договориться галерее с художником, студии звукозаписи с композитором, кинопродюсеру с актером... Как договориться, например, государству-заказчику с архитектором о возведении зданийсимволов. Выясняется, что мы не понимаем, как строятся эти контракты. В результате выгоняем архитекторов с мировым именем, они на нас обижаются, все это тянется годы и годы, а стройка стоит. Вопрос составления таких контрактов — это
вопрос экономики культуры.
Или экономика «серых», пиратских рынков — тоже проблемный курс. Пиратство сейчас захватывает все сферы культуры, кроме исполнительской. Все то, что я
перечислил — это проблемы, которые пронизывают всю культурную территорию,
это ее параллели.
Теперь посмотрим на меридианы. Это культурные отрасли — телевидение, кино,
книги, фотография, все тиражируемые электронные, дигитальные отрасли и т.д.
Легко вычленяются группы, которые следует читать отдельно. Например, экономика кино и телевидения, экономика цифровой фотографии и звукозаписи. И так далее.
Другой блок: экономика исполнительской сферы — театр, опера, балет, танец,
цирк — все, что идет в виде шоу на конкретной площадке — стадионе, в цирке, на
арене… И, наконец, третья большая сфера — индустрия роскоши и вкуса — антиквариат, вино, мода, яхты...
Александр Костинский: Это тоже к культуре относится?
Александр Долгин: Конечно. Это же все товары с колоссальной эстетической
компонентой. 90 процентов их стоимости привносится эстетикой. Конечно, это область культурного производства.
Александр Костинский: Даже часы? Но ведь электронные часы, которые лежат
здесь на столе, по возможностям превосходят любые швейцарские часы...
Александр Долгин: Они просто намного точнее.
19
Александр Костинский: Точнее — раз. Еще они измеряют температуру, давление и так далее. Тем не менее, люди носят механические часы, как 200 лет назад.
Александр Долгин: Что неопровержимо доказывает, что высокие часы — это чисто культурный объект. Последнее, зачем они нужны, — это показывать время.
Время мы и так все знаем — есть сотовые телефоны, — там все в порядке со временем.
Итак, я перечислил три больших сегмента — цифровая, дигитальная сфера; исполнительская сфера; роскошь и вкус. Внутри каждого из них могут быть еще спецкурсы. Например, экономика телевидения.
Задам Вам и радиослушателям такой вопрос: что такое экономика радио— и телевизионных частот? Сколько должно быть этих частот — тысяча, пятьсот? Чем
ограничена их емкость? Почему они продаются государством? Почему так дешево
стоят? Все это вопросы экономики культуры. Или как должно быть организовано
телевидение? Очень важный вопрос.
Александр Костинский: Да уж... Организация телевидения беспокоит, помоему, всех — от первого лица в государстве до последнего.
На пейджер пришло сообщение: «Когда в гуманитарное образование будет
включена обязательная аттестация по фундаментальному минимуму? Как можно
заниматься культурой, не зная, как устроен мир? А знает ли гуманитарий, как устроен человек?» Как Вы считаете, Александр, нужно ли давать в рамках культурологических, гуманитарных дисциплин хоть какие-то базовые естественнонаучные знания?
Александр Долгин: Нужно и можно — это разные вещи. Главная проблема сегодня — информационная перегрузка. Наверное, хорошо, чтобы все знали все. Но тогда придется учиться не 15 лет, как сейчас, а 25.
Александр Костинский: Еще одно сообщение. «Самое доходное (это как раз об
экономике культуры) взывать не к разуму, а к инстинктам. Интеллект у каждого
свой, а животные инстинкты одинаковы. В этом различие между культурой и маскультом», — Владимир из Санкт-Петербурга.
Александр Долгин: Ну, конечно. Поэтому, если мы зайдем в магазин, где продаются музыкальные диски, то увидим, что 90 процентов обложек — эротические.
Бизнес это прекрасно понимает. Он и взывает к инстинктам.
Александр Костинский: Давайте мы поговорим о том, нужно ли вообще комуто преподавание тех дисциплин, которые Вы предлагаете ввести.
Александр Долгин: Это очень важный вопрос. Мое знание рынка подсказывает,
что есть колоссальный неудовлетворенный спрос, в первую очередь, со стороны
работодателя. Любой руководитель культурной фирмы — будь то радиостанция,
цирк, редакция, интернет-проект и так далее — сталкивается с катастрофической
нехваткой менеджерски подготовленных людей.
Александр Костинский: То есть не творцов, а посредников, тех...
Александр Долгин: ...Тех, кто может работать с творцами, кто может организовать и координировать их работу, составить бюджет, договориться о промоушене
или о партнерской программе с другими рыночными агентами. Это все довольно
сложные вещи.
Мало того, что таких людей единицы, не существует рекрутинговых фирм, в которые можно было бы обратиться. Значит, все вакансии заполняются как-то по сво20
им каналам, с многолетним обучением на рабочем месте, с человеческими трагедиями, разрывами, скандалами и так далее. Это с одной стороны.
С другой стороны, поскольку молодежь видит, сколь стремительно расширяется
сфера так называемых неутилитарных рынков — рынков досуга и культуры — она
хочет работать в этой нише. Но этому сейчас нигде не учат. На какой-нибудь специальности «хореография» не научишься быть руководителем геймерской фирмы и
создавать игры, и интернет-проекты там не сделаешь, и так далее.
Александр Костинский: То есть молодежь не против этому учиться?
Александр Долгин: Здесь я могу апеллировать только к своему собственному
опыту. Мои студенты постоянно спрашивают: «Когда появится та или иная специальность?» Когда будут новые стандарты образования. Всякое начало трудно.
Александр Костинский: Нам дозвонился Анатолий из Подмосковья.
Слушатель: Я примерно 45 лет произвожу то, что потом тиражируют. Вы говорите об экономике тиражирования, а не об экономике культуры. Создается текст
Достоевским, он уже как бы никакого отношения не имеет к тому, каким тиражом
его издали. Есть неразделенность понятий, поверхностное понимание того, что такое культура... Культура — это и унитаз, и как вилку держать. Вы говорите о ценностях, которые потом тиражируются. А об уникальных вещах, которые могут существовать только в единственном экземпляре, в подлинниках? И с этой точки зрения,
какая экономика?.. Экономика тиражирования. Она ведь описана Беньямином еще
до Первой мировой войны.
Александр Долгин: Да, это очень важная работа Вальтера Беньямина «Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости». Действительно, Вы
правы, она положила начало новой эре — эре, отделяющей нас от Достоевского.
Смотрите, что получается. Вроде мы говорим о периферийной для культуры вещи
— о том, что происходит с творческим продуктом в момент, когда художник его
уже создал. Т.е. культура уже есть, и вроде она как-то сама будет жить. Как уверяют
историки искусств, гениальное произведение само пробьет себе дорогу. Это, на самом деле, далеко не так.
Александр Костинский: Не всегда, во всяком случае.
Александр Долгин: Да никогда это не так, если внимательно присмотреться к
тому, как и почему гениальные произведения становились известными.
В результате произошла одна страшная вещь. Автор, наш потенциальный Достоевский, создает свое произведение с оглядкой на его последующую экранную судьбу. Хвост стал вилять собакой. С точки зрения потребителя — хвост, а с точки зрения гигантских мегарынков то, что происходит в дистрибуции, занимает девять десятых процентов культуры. Когда речь идет о сложном, большом произведении искусства, например, об опере или о кинофильме, у художника нет своих собственных
100 миллионов долларов, чтобы его снять.
Александр Костинский: Нужно добавить, что Достоевский не совсем удачный
пример, который говорит в пользу нашего слушателя. Достоевский писал большие
произведения, потому что ему платили построчно. И во многом на форму его произведений повлияло то, что ему нужны были деньги.
Александр Долгин: То, как устроена голова гения, — это таинство. Я бы не стал
туда вторгаться. Не будем замахиваться на святое. А то, что рынки влияют на положение современного автора — факт. Хотя бы тем, что они заставляют его работать с
21
большей скоростью, чем та, на которую он способен. Они его постоянно подстегивают, подгоняют.
Александр Костинский: Нам дозвонился Александр из Воркуты.
Слушатель: Александр Борисович, Вы месяца четыре назад участвовали в программе на канале «Культура» у Архангельского, там еще были Аузан, Волгин, помоему, и режиссер Вырыпаев. Там практически каждый из вас сетовал, что у нас нет
того, нет сего, надо так или сяк. Есть ли какая-то отдача от такого рода обсуждений?
Александр Долгин: Конечно, есть. Так всегда и бывает: сначала сетуют, собираются с силами, потом — выстрелят. Надо же собрать могучую кучку, центральный
зародыш, способный к росту. Это инкубационный период, когда вовне вроде ничего не происходит, но внутри что-то такое готовится.
Александр Костинский: У меня тоже есть вопрос. Вы в Ваших курсах, в Вашей
книге, которая называется «Экономика символического обмена» (выложена для
свободного скачивания artpragmatica.ru/book), не просто рассматриваете экономику культуры, но и вводите в экономический оборот психологические характеристики человека: объем внимания, эмоциональную отдачу, нравится, не нравится, — то,
что, вообще-то, не является экономическими категориями.
Александр Долгин: Раньше это не было экономическими категориями, а сейчас
стало дефицитным ресурсом. Внимание — дефицитный ресурс! На него претендует
масса рекламодателей.
Александр Костинский: На человеческое время?
Александр Долгин: На человеческое время и внимание. Потому что бывают ситуации, когда время вроде занял, но на самом деле внимания не обратил. А сегодняшние технологии рекламы и брендинга — это технологии глубокого проникновения, они замыкают на себя именно внимание. Так вот, примерно 20 лет назад стало очевидно, что рынки культуры перевернулись. Раньше они были рынками продавца: он сделал что-нибудь, не важно что, а спрос настолько велик, что это мгновенно потребляется. Сейчас это стали рынки потребителя. Производится так много
всего, что потребитель уже фактически стал главной фигурой этого рынка. Де факто
стал, но сам себя в этом качестве пока не осознал: не понял, что он — главная ценность, что у него содержится ресурс внимания, досугового времени, настроения, за
которые все борются, и он, вообще-то, мог бы этот ресурс поберечь. И вообще стоило бы поставить вопрос так: а как бы этим моим личностным ресурсом распорядиться лучшим образом?
Александр Костинский: То есть он из объекта может превратиться в субъект
культурного процесса?
Александр Долгин: Именно так. И он может при определенных условиях занять
причитающееся ему место главного человека в культурном поле. А как это сделать?
Во-первых, сигнализировать о том, что нравится, а что нет. И второе — осмысленно
выбирать, выбирать лучшее. Не вообще абстрактно лучшее, а лучшее для него. Выбирать то, что для него будет хорошо, обернется для него работой мысли, мировоззренческим опытом, удовольствием, страданием, насыщенным временем — чем хотите.
Александр Костинский: То есть Вы находитесь не только на стороне экономистов, но и на стороне публики. Например, Вы ввели такое понятие, как «качествен-
22
ное время». Ведь что обидно, коммерсант знает человека и его потребление во много раз лучше, чем сам человек себя знает в этой области.
Александр Долгин: Не так уж глубоко коммерсантское знание про человека.
Просто людей довольно легко «подсадить» на дурные привычки. Это как курение.
Или сладкое. Известные производители шоколадных батончиков начиняют их очень
мелко молотым сахаром, который быстро усваивается и дает мгновенный эндорфинный выброс — «выброс удовольствия». Такие «ловушки» хорошо известны.
Александр Костинский: Насколько я знаю, Вы не просто преподавательтеоретик, Вы и практик, проектировщик. В частности, предлагаете инструменты,
помогающие человеку сделать оптимальный выбор.
Александр Долгин: Главное, чего сейчас не достает культурному сообществу, —
это возможности выразить своего отношения к произведению. Если бы можно было
выразить свое личное отношение к различным произведениям, да еще сделать это
отношение публичным — это был бы колоссальный ресурс культуры. То, без чего
не работает ни один рыночный механизм, — обратная связь. Совершается некое
культурное действие, направленное на субъектов культуры — человека и сообщество. А что получилось в итоге? Этого никто не знает. Никто этим не управляет,
кроме бизнеса. Бизнес же управляет культурным процессом как черным ящиком: на
входе — некоторое количество технологий, приемов и так далее, на выходе — кассовые сборы.
Александр Костинский: Ну, есть рейтинги на телевидении. Измеряется время,
когда включены телевизоры. Рекламодатели на эти данные ориентируются.
Александр Долгин: Конечно. Обратная связь налаживается, но в одномединственном ключе, в том, который важен главному игроку — бизнесу: рекламодателю и производителю культурной продукции. А культурная компонента где? А где
знание о том, понравилось людям или нет то, что они увидели? Или они включили
на целый день телевизор и в фоновом режиме его слушают, или вообще не слушают
— ушли и забыли выключить?
Александр Костинский: Но измерения показали, что, например, фильм «Остров», казалось бы, совсем не кассовый, посмотрело огромное количество людей...
Александр Долгин: Это исключение. Если вернуться к примеру со сладким, то
говорить о том, что в культуре налажена обратная связь, — это все равно, что рассуждать в логике: «Шоколадные батончики же покупают, и в огромном количестве,
значит, они нравятся». Конечно, нравятся, конечно, деньги платят. Только вот полезны ли они? Ведь неспроста англичане убрали из школ все автоматы, которые
торгуют дешевой макдоналдской продукцией, потому что появилась проблема
безумного ожирения.
Александр Костинский: И американцы убрали автоматы кока-колы...
Александр Долгин: Значит, человечество уже имеет опыт ситуаций, когда вроде
бы что-то пользуется большой популярностью, тем не менее, вводят ограничения,
потому что есть отрицательные внешние эффекты. При этом сама система торговли
фаст-фудом этого не учитывает — и наивно от нее этого требовать. Такие вещи
должна регулировать какая-то более мудрая система. Это и есть вопрос правил игры.
То же самое с сериалами и низкопробной продукцией на телевидении. Да, ее
смотрят, и если там будет еще больше эротики и насилия, то будут еще больше
23
смотреть. А хорошо это или плохо? Сейчас это так, потому что полностью соответствует правилам игры. Правилам, при которых высокие образцы не выявляются,
люди не имеют доступа к лучшему, и они становятся заложниками и жертвами худшего предложения. Досуг ведь провести как-то надо, вот и смотрят то, что есть. А
как найти лучшее, если заранее не известно, лучшее оно или нет? Рекомендательная
интернет-система ( www.imhoclub.ru ), которой я сейчас много занимаюсь, построена на сборе индивидуальных оценок и обмене ими. Она позволяет людям выбирать
лучшее, причем не абстрактно, не рейтингово лучшее, а индивидуально лучшее.
Александр Костинский: Вы говорите о Вашем проекте imhoclub. ru?
Александр Долгин: Да название от английской аббревиатуры «in my humble opinion» — «по моему скромному мнению». Система позволят людям находить вкусовых единомышленников, обмениваться друг с другом культурным опытом и выбирать людям то, что им по вкусу. Сейчас из всего объема приобретенных культурных
товаров и услуг людям нравится порядка 15–20%. ИМХОклуб повышает КПД культурного выбора до 70%. В настоящее время в сети открыт блок по литературе, в
скором времени к нему прибавится блок по кино, сайтам, спектаклям и т.д.
Александр Костинский: Слушаем Аркадия из Петербурга.
Слушатель: Каким образом умудряются перепутать такое понятие, как «экономика пиратства», и элементарное хищение чужой собственности, кражу? Или более
того, открытое хищение собственности, например, как несанкционированная съемка
в кинозале какого-нибудь нового кинофильма?
Александр Долгин: Вы знаете, перепутать пиратство с хищением на самом деле
проще, чем это кажется. Это путали великие умы с незапамятных времен. Еще в
XVI–XVII веках это было предметом ожесточенных споров: применять ли к интеллектуальной собственности, например к написанным текстам, законы общего права
или судить как-то иначе? По законам общего права, если ты покупаешь какую-то
вещь, то ты дальше волен поступать с ней, как хочешь. И если ты купил у кого-то
свиток с текстом, то ты дальше можешь пользоваться им сам, тиражировать, сжечь
— это одна позиция. Вторая, которая в итоге возобладала, заключалась в том, что с
творческой продукцией нужно обращаться иначе. Так что перепутать очень легко.
Александр Костинский: Слушаем Вашего коллегу — доцента Высшей школы
экономики Игоря Кокарева. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте, коллега. Я хотел спросить, а знаете ли Вы о книге
«Кино как бизнес», которая вышла еще в 1990 году? Ведь, собственно, продюсерство — это и есть та самая профессия, которую Вы ищите. В продюсерстве есть все
— и договора, и контракты, и авторское право. В общем, в кинематографе эта тематика более-менее разработана. Что Вы скажете на этот счет?
Александр Долгин: Да, знаю. Тематика в кино неплохо разработана, но, скорее,
как практическое ремесло. В 90-х годах ведь не было сегодняшнего интернета, не
было нынешних проблем копирования и защиты кинопродукции. Удар в тот момент
на себя приняла звукоиндустрия, просто в силу компактности цифровой информации и возможностей сетей. Сейчас ситуация изменилась, и киноиндустрии приходится об этом задумываться. Отвечаю на Ваш вопрос. Да, эта дисциплина как ремесло существует. Дисциплина, фундированная экономическими законами эпохи
цифровых технологий, еще не родилась.
Александр Костинский: Фундированная — это что?
24
Александр Долгин: Учитывающая все, что происходит в дигитальной сфере.
Александр Костинский: То есть Вы считаете, что современная экономика культуры, как дисциплина, пока в становлении, многие исследования пока не сделаны,
из-за того, что изменения происходят столь быстро, что их не успевают осмыслять...
Александр Долгин: Конечно. В 1998 году весь мир думает о том, как защищать
произведения, принимает какие-то законы, и не проходит двух лет, как они безнадежно устаревают. Принимаются в 2003 году другие законы, и они опять не работают. В результате, центральной лабораторией экономики культуры становятся американские окружные суды, которые разбирают дела по «Напстеру» и «Грокстеру»
— пиринговым файлообменным сетям, по которым обмениваются музыкой и видео
в интернете.
Вообще, экономика культуры, как дисциплина, родилась в 1966 году. Ее основателем считают Уильяма Баумоля, который опубликовал ряд первоклассных работ по
экономике исполнительской сферы. И главное, что он сказал — началась болезнь
издержек в исполнительской сфере. Он имел в виду следующее: во всех других областях человеческой деятельности быстро растет производительность труда, а в
сфере культуры — нет. Как играли три часа концерт музыканты, так и играют, и
ускорения здесь не предвидится. А возможно, оно даже нежелательно. Но несмотря
на то, что производительность труда не растет, деньги исполнителям платить нужно,
а они столько не зарабатывают. Поэтому сфере культуры нужно помогать, нужно ее
дотировать и спонсировать. То есть экономика культуры, как дисциплина, родилась
в исполнительской сфере. Экономики культуры в цифровой сфере до сих пор нет.
Александр Костинский: Слушаем Ивана из Москвы.
Слушатель: Существуют некие объективные законы духовного развития человека. Насколько новые технологии повлияли на эти естественные процессы?
Александр Долгин: Конечно, влияют. Задача человеческого разума — это под
изменившиеся технико-технологические условия придумать правила, которые сбалансируют интересы всех общественных групп.
Александр Костинский: И экономика культуры — это, наверное, и есть такая
попытка.
Александр Долгин: Это наука, которая этим занимается.
Александр СЕРГЕЕВ
КОПИЛЕФТ ПРОТИВ КОПИРАЙТА. АЛЬТЕРНАТИВА АВТОРСКОМУ ПРАВУ
Радио Свобода 22.06.2007 svobodanews.ru/content/article/399031.html
Первого января будущего года вступает в действие Четвертая часть Гражданского кодекса Российской Федерации. По-видимому, это будет первый в мире случай
возведения охраны авторских прав и другой интеллектуальной собственности в ранг
кодекса. Между тем, институт копирайта все отчетливее демонстрирует признаки
глубокого кризиса. Многие ожидают, что на смену ему должен прийти иной, более
совершенный механизм, который обеспечит авторам не только более справедливый
доход, но и значительно большую свободу творчества.
25
Профессор Высшей Школы Экономики Александр Борисович Долгин, управляющий интернет-проектом imhoclub.ru, считает, что такой механизм уже создан, и
довольно быстро он сможет потеснить привычное авторское право.
— Давайте начнем с вопроса о природе копирайта. Многие считают, что копирайт — это то же самое, что собственность. Скопировать чужое произведение без
разрешения — это совершенно то же самое, что угнать машину или стащить пирожок с лотка.
— Конечно, это не совсем так. Первый
более-менее оформленный закон об этом издала королева Анна в Англии в 1710 году. Но
самое удивительное, что этот Cтатут Анны
(Statute of Anne), то есть закон об авторском
праве, вопреки своему названию совершенно
не затрагивал авторов. И до сих пор это
странное заблуждение не покидает массовое
сознание. Всем кажется, что закон об авторском праве защищает авторов. На самом деле
в первой редакции этого закона об авторах не
было ни слова. Зачем же нужен закон об авторском праве? У творца в большинстве случаев нет прямого выхода на широкую аудиторию, и доведение произведения до широКопилефт (Copyleft — перевернукой публики — это другая профессия, и эту
тый
знак копирайта) обеспечиваработу берут на себя не творческие, а комет
возможность
любому человеку
мерческие агенты.
права
использовать,
изменять и
— Но с появлением интернета я вроде бы
распространять
произведение.
могу выложить на своем сайте все что угодно.
— Это будет работать только в том случае, если ваш сайт уже популярен. А добиться высокой посещаемости это довольно трудное и дорогостоящее дело. Вряд ли
у вас это получится, если вы не звезда. И выведение на орбиту внимания берут на
себя коммерсанты. Проблема в том, что коммерсант, если у него получится хорошо
продать произведение, хочет иметь за это свою долю. И вот копирайт устанавливает
рамки отношений автора и агента таким образом, что автор уже не может продать
свое произведение другому агенту.
— То есть копирайт защищает не автора от агента, а агента от автора.
— Еще точнее: копирайт защищает агента от другого агента, который может
сговориться с автором, когда судьба произведения уже определилась и оно явно
приносит прибыль. Представьте себе: агент договорился с автором на роялти 20%
(роялти — платежи любого вида, получаемые в качестве возмещения за использование или предоставление права пользования любым авторским правом на произведения литературы, искусства или науки), вложил в раскрутку книги миллион долларов, книга всем известна, популярна. В этот момент автор решает, что другой агент,
который уже не несет рисков, выдаст ему не 20% роялти, а 50%. Второй агент, зная,
что произведение уже популярно, допечатывает тираж, отнимая тем самым рынок у
26
первого агента. Если каждый агент предполагает, что его тут же на старте обойдет
другой агент, тогда может не найтись никого, кто захочет быть первым.
— А что же тогда закон оставляет автору?
— Автору тоже перепадает кусочек. Если не найдется никакого мотивированного агента быть первым, то тогда автор не получит и тех в общем небольших 10–15%
роялти, на которые он сможет существовать. Хотя сегодня, например, писатель на
10% роялти существовать все равно не сможет. Это можно легко оценить. Предположим автор написал книгу, он разошлась тиражом десять тысяч по цене четыре
доллара. За вычетом прямых издержек, 10% роялти составят от тысячи до максимум
трех тысяч долларов. Профессиональный литератор не может существовать на роялти — он должен писать четыре книжки в год, но обычно у хороших авторов это не
получается.
— Зато это хорошо получается у плохих писателей.
— И в этом вся каверза закона о копирайте и всей коммерческой культуры: они
приводят к отбору плохих авторов, то есть тех, у которых получается конвейерное
производство. Копирайт родился как мостик между коммерцией и искусством, и это
было неплохо на определенном этапе. Это была здоровая институция. Но на сегодняшний день копирайт состарившийся институт. Вся жизненная система, все мироустройство, культура видоизменялись таким образом, что породили условия, прямо противоречащие первичным задачам копирайта.
— А на что копирайт был нацелен первоначально?
— Этот институт был нацелен на стимулирование творцов, которые должны были писать и получать за это вознаграждение и деньги при помощи коммерсантов.
Сегодня этот институт позволяет кучке коммерсантов, скупивших большое количество авторских прав, не пускать в творческий процесс других авторов, потому что
сделать нового автора популярным довольно дорого. Из института стимулирующего
творчество копирайт превратился в институт, выстраивающий барьеры для творчества. Никто из новых авторов не может действовать в одиночку, не идя в кабалу к
крупным издательствам. А те, скопив в своих руках большие нематериальные активы, получают переговорную силу. Автор, который не согласен с их кабальными
условиями, вообще выдвигается за пределы культурного процесса.
— В связи с этой критикой копирайта неоднократно высказывалось радикально
предложение: долой копирайт. В Швеции, а потом и в Америке появились так называемые пиратские партии, которые говорят, что необходимо отменить копирайт,
отменить патенты, отменить интеллектуальную собственность, и будет жить без
них, как в средние века.
— Институт копирайта обеспечивает определенную технологию дистрибуции.
Призывы взять и отменить копирайт я расцениваю как популистские. Если вы хотите отменить рекламную технологию дистрибуции, предложите другую. Более того,
копирайт вообще не нужно отменять. Он должен определить свою судьбу в конкуренции с альтернативными институтами дистрибуции.
— А какие существуют альтернативные рекламной технологии распространения
произведений?
— Другую технологию предложил в 1999 году гениальный 18-летний американский студент, выступивший по ником Napster. Он создал одноименную файлообменную сеть и открыл программу продвижения молодых артистов путем обмена
27
мнениями и треками между их поклонниками. Любой артист может вывесить трек
на сайте, и если он понравится какому-то количеству слушателей, те мгновенно разнесут информацию среди своих единомышленников.
— А что получит артист?
— Артист получит популярность, которую он может конвертировать в деньги, в
своей концертной деятельности.
— А чем это отличается от простого свободного распространения в отсутствии
копирайта?
— Почти ни чем. Это и была недоработка Napter’a. Вообще он сделал только
первый шаг. Он сказал: я позволю музыкантам без сложной дорогой кабальной системы дистрибуции выложить свои произведения в открытый доступ. Но не было
второго шага — а как, собственно, выбрать? При отсутствии рекламной модели это
становится почти невозможно. И вот этим вторым шагом является то, что мы предлагаем и то, что осуществлено на практике в виде персонального рекомендательного
сервиса в интернете.
— Это imhoclub.ru?
— Да, этот проект стартовал публично в середине апреля 2007 года и в нем реализована та самая недостающая деталь, которая может конкурировать с копирайтом
не на словах, а на деле. Альтернативная система построена на том, что пользователи
обмениваются друг с другом рекомендациями, что стоит почитать, послушать, посмотреть. Рекомендательный сервис обеспечивает, налаживает обмен этими пользовательскими мнениями. Некий человек внес свои оценки и этому человеку подбирается круг рекомендателей из числа людей с близким вкусом. Как система узнает, что
у людей близкие вкусы? Да просто потому, что они смотрели, читали одни и те же
произведения и поставили им сходные оценки. Допустим, вы совпали с кем-то в
оценке 20 произведений, он посмотрел 21-ое, а вы еще нет. Велика вероятность того, что суждение о 21-ом придется вам по вкусу.
— imhoclub.ru работает с книгами. Я зарегистрировался на сервисе, оценил две
сотни книжек, посмотрел рекомендации. Что-то выбрал. И где доход автора?
— Если благодаря рекомендательному сервису книжки какого-то автора окажутся востребованными определенной аудиторией, своего рода кругом вкусовых единомышленников, значит, они будут покупать его книги, и автор получит роялти.
Или они пойдут и прочтут эту книжку в электронном магазине, и там тоже произойдет своего рода монетизация. Но самое главное, (то, что я сейчас скажу — это дело
будущего, но мне кажется, что ближайшего), мне кажется, что в этой системе может
заработать логика необязательных благодарственных платежей. Доход автора будет
набираться постфактум. Сначала я прочел его книжку или посмотрел телепередачу,
получил удовлетворение и в благородном порыве послал ему маленькую денежку,
какую захочу и даже неважно, какую. Когда я послал ему эту денежку, я не только
вознаградил автора, но и получил некоторое моральное удовлетворение. Люди вообще-то совершают такие поступки с удовольствием, но подобная модель поведения, кстати, очень характерная для культурных межличностных отношений, кажется
нам дикой. Это происходит только потому, что она непривычна. Мы привыкли к
стандартной схеме — плати и бери, как картошку покупают.
28
— Если я иду по улице и вижу, как играет уличный музыкант, я чувствую необходимость положить какую-то монету. Но если я купил диск в магазине, то я автора
за ним не вижу.
— Если вы знаете, что ваши благодарственные платежи пойдут напрямую к автору, если у вас будет в этом уверенность, то вам не нужно его видеть. Представьте,
вы положили на какой-нибудь счет благодарственных платежей 10 долларов в месяц, а потом оцениваете в интернете книжку, фильм, радиопередачу, фотографию и
так далее и система автоматически списывает с вашего счета сколько-то центов и
распределяет ваши 10 долларов между теми самыми бенефициариями. Им на счет
капает денежка, и вы знаете, кому она попала, вам выдается соответствующий отчет. По-моему, все просто и замечательно.
— Но где же уверенность в том, что большинство людей будет честно следовать
этой модели, а не попытается сэкономить? Например, налоги люди очень не любят
платить, и приходится держать суровые налоговые службы, чтобы налоги собирать.
— А решение найдено. Представьте: человек все время пытается проскочить на
дармовщинку, то есть он получает, то что ему нравится, но лукавит и делает вид,
что не понравилось ничего, чтобы не платить денежки. Система будет интерпретировать такое поведение и автоматически выстроит искаженный пользовательский
профиль. Она не виновата, виноват в данном случае сам человек. А это значит, что
человек выпадет из круга своих реальных единомышленников и лишится доступа к
рекомендациям.
— Наверное, так можно собрать с большой аудитории несколько тысяч долларов, чтобы заплатить автору книги. Но если нужно собрать сто миллионов долларов
на создание грандиозного кинофильма?
— Я думаю, и эта проблема вполне разрешима. Сегодня целый ряд фильмов
имеют стомиллионную аудиторию при цене билета 7–10 долларов. Но выручка от
произведения примерно на 80% уходит сегодня на дистрибуцию. Представьте себе,
что каждый из этих зрителей заплатил бы в 10 раз меньше, то есть один доллар вместо десяти, но без дистрибуции — получилась бы та же самая сумма. Все, что связано с копирайтом, автоматически пятикратно удорожает продукцию. Тот, кто сможет
продвигать продукцию дешевле, чем копирайт, обязательно победит.
— Если копирайт так серьезно проигрывает при честной конкуренции, тогда почему такая борьба идет вокруг него и так укрепляется законодательство? Сегодня
ответственность за нарушение копирайта уже приравнена к ответственности за тяжелые преступления, связанные с насилием.
— То о чем мы с вами сейчас говорим, только что придумано, это совершенно
новое дело, и оно только воплощается в жизнь. Только сегодня мы предложили этот
механизм. Это — мое изобретение. Но уже был целый ряд попыток, Napster предложил выкладывать музыку бесплатно. Стивен Кинг семь лет назад начал публиковать роман «Растение» на таких условиях: я открываю вам первую главу, а следующую печатаю, если соберу определенное количество денег — он хотел собрать таким образом полмиллиона долларов. Четыре или пять глав он выпустил, но собрал
денег меньше, чем хотел, обиделся и прекратил эксперимент. А я говорю: рано обиделся. Социальная практика не строится на одном опыте. Есть предтечи, есть предпосылки. Но только сейчас, соединив идеи рекомендательного сервиса, беспросред-
29
нической дистрибуции и постфактумных платежей, мы получаем реальную альтернативу копирайту.
— Вы думаете, насколько быстро эта технология может получить широкое распространение?
— Молниеносно. На наших глазах мобильная телефония из неуклюжих, тяжеленных аппаратов, которыми еще десять лет назад пользовались, буквально, единицы и платили по 5–10 долларов за минуту, превратилась в массовое явление. Примерно с такой же скоростью будут шагать по планете рекомендательные системы.
Киви БЕРД
БОЛЬШОЙ МРАК И "МАЛЕНЬКИЙ БРАТ"
Компьютерра 29 декабря 2007 года computerra.ru/think/kiwi/344194
Многие люди, не имеющие юридического образования, давно замечают, что
жизнь в эпоху компьютерных и сетевых технологий как-то уж слишком расходится
с принятым в государстве законодательством об охране авторских прав. Законодатели и юристы, стоящие на страже правопорядка, это очевидное несоответствие в
большинстве своем замечать словно не желают. Однако есть, к счастью, и среди
юристов умные люди, руководствующиеся не только интересами тех, кто продавливает или проплачивает глупые/опасные законы, но и здравым смыслом. Такие, скажем, как американский профессор-правовед Джон Техранян (John Tehranian) из
Университета Юты, недавно опубликовавший обзорно-аналитическую работу под
красноречивым названием "Нация нарушителей. О реформе копирайта и разрыве
между законом и нормой".
В этой статье Техранян предлагает читателю проследить вполне заурядный день
из жизни обычного человека, "профессора Джона", и методично зафиксировать все
те ситуации, когда он явно нарушает букву закона о копирайте. А заодно подсчитать, во что это выливается при установленном в США наказании за каждое такое
нарушение в размере (потенциально) до 150 тысяч долларов.
Итак, что же за "преступления" ежедневно совершает профессор? Прочтение адресованного ему письма электронной почты — еще не криминал, а вот включение в
ответ полного текста полученного послания — это уже посягательство на копирайт.
Также как и татуировка на плече профессора, изображающая персонаж из популярного мультфильма. Если же Джон снимает рубашку в бассейне, эта татуировка переходит в разряд "публичной демонстрации" авторского произведения, скопированного без разрешения владельца копирайта. Исполнение с приятелями и подружками
песенки Happy Birthday на праздновании дня рождения друга в ресторане — это не
авторизованное правовладельцем публичное исполнение. А съемка празднества на
видеокамеру (с последующим просмотром) — неавторизованное воспроизведение.
Причем тяжесть преступления существенно усугубится, если в объектив попала еще
и картина, висящая на стене ресторана (и скопированная, ясное дело, без разрешения правовладельца).
В итоге же в течение всего лишь одного дня Техранян насчитывает 83 нарушения закона, которые при максимально строгом наказании в совокупности тянут на
30
12,45 млн. долларов. Или, в пересчете за год, на умопомрачительную сумму в 4,5
млрд. долларов. И это, надо отметить, за совершенно обычную повседневную жизнь
без каких-либо "сомнительных" действий вроде пользования файлообменными сетями. Техранян особо подчеркивает, что все описываемые им ситуации не касаются
так называемых "черных или серых зон" права. Это обычная жизнь обычных людей,
уверенных, что они не совершают ничего противозаконного, аморального или даже
предосудительного.
Конечно, эта абсурднейшая ситуация не настала неожиданно и вдруг. В США, в
частности, новый закон о копирайте, автоматически делающий автора любого произведения правовладельцем без всякой регистрации, был принят еще в 1976 году.
Однако давно существующая в обществе и праве норма о "честном использовании"
(грубо говоря, о копировании без получения финансовых выгод) долгое время позволяла не доводить закон до абсурда. С принятием же в конце 1990-х новой версии
закона, пресловутого DMCA (Закон о копирайте в цифровом тысячелетии), ситуация радикально изменилась, поскольку теперь "честное использование" неявно
трактуется как опасная и вредная идея, подлежащая искоренению.
Более того, поскольку цифровые технологии очень удобны не только для массового копирования контента, но и для документального фиксирования нарушений
закона, крупные правовладельцы ринулись наказывать "преступников-расхитителей" силами полиции и судов. А те послушно, в полном соответствии с буквой закона, ныне могут оштрафовать какую-нибудь мать-одиночку на 220 тысяч долларов за
две дюжины MP3-файлов, выложенных в общий сетевой доступ для знакомых. И
поскольку Сеть границ не знает, DMCA под давлением транснациональных лоббистов в той или иной форме интенсивно копируют законодатели других стран в Америках, Европе и Азии. Работа же Джона Техраняна (как и симпозиум по проблемам
реформы копирайта, откуда она взята) призывает юристов и законодателей остановиться. И задуматься, наконец, о том, куда заведут общество законы, все дальше и
дальше отрывающиеся от естественных норм жизни.
Один из вариантов такого будущего описывает
Кори Доктороу, проживающий в Британии канадский писатель-фантаст и публицист, знаменитый в
компьютерном сообществе своей неустанной борьбой за цифровые гражданские права. Недавно он
закончил роман "Маленький брат" [Cory Doctorow,
"Little Brother". Tor Teen, 2008]. Это первая книга
автора, написанная специально для читателей в возрасте 9–13 лет и рассказывающая о движении сопротивления подростков-хакеров в Сан-Франциско,
вступивших в схватку с антитеррористическими
силами полиции во имя того, чтобы восстановить
важнейший демократический закон Америки —
"Билль о правах". Сюжет, как можно понять даже из
этого сверхкраткого изложения, похож на бредовый
сон, однако по сути своей тесно вплетен в реалии
нынешней жизни. О новой книге Доктороу хорошо и
емко сказал уже прочитавший ее коллега-писатель
31
Скотт Уэстерфелд (Scott Westerfeld): "Воодушевляющая история о восстании техногиков, столь же необходимая и опасная, как файлообмен, свобода слова и вода в
бутылках на борту самолета"...
Киви БЕРД
ПИРАТЫ И ГРАБИТЕЛИ
Компьютерра 27 февраля 2008 года computerra.ru/think/kiwi/349821
Несколько недель назад в Мюнхене прошла чудесная (по дружным оценкам
участников) конференция "Digital, Life, Design", посвященная цифровому обустройству современной жизни. Среди множества презентаций и докладов особняком стояло выступление известного бразильского писателя Паоло Коэльо. Во-первых, потому, что оно непосредственно связано с Россией. Во-вторых, Коэльо впервые раскрыл "страшный секрет" своей удивительной популярности в самых разных странах
мира. А самое главное, писатель растолковал очень простую, но крайне трудно
усваиваемую издателями идею о том, что в эпоху цифровых технологий старые модели торговли уже не годятся.
В 1999 году книги Коэльо продавались в России из рук вон плохо (за тот год их
разошлось около тысячи), и разочарованное русское издательство решило прекратить эту затею. Коэльо быстро сумел найти другого издателя, но на сей раз решил
действовать иначе. На собственном сайте, запущенном еще в 1996 г., он разместил
для свободного скачивания файл с русским переводом своего романа "Алхимик".
И хотя никаких промо-акций не устраивалось, продажи бумажных книг заметно
подскочили. В течение следующего года было куплено около 10тысяч экземпляров,
еще через год — 100 тысяч. К 2002 году в одной лишь России в общей сложности
был продан уже миллион разных книг Коэльо. На сегодняшний день продажи русских переводов его романов перевалили за 10 миллионов и продолжают расти. Писатель убежден, что столь разительные перемены были достигнуты благодаря свободному распространению его произведений в интернете.
Сам чрезвычайно заинтригованный российским феноменом, Коэльо погрузился в
файлообменные сети — как в главную среду нелегального распространения контента — и стал выискивать там онлайновые переводы своих книг на всевозможные
языки, а также аудиоверсии романов. В 2006 г. писатель анонимно создал блог "Пиратский Коэльо", где стал выкладывать все найденные им ссылки на собственные
произведения в свободном доступе. А заодно по-тихому разместил линк к "пиратскому блогу" на своем официальном сайте. Делать это приходилось нелегально, поскольку автор не имеет никаких прав на иностранные переводы своих книг.
Но как бы то ни было, в прошлом году мировые продажи книг Коэльо превысили
100 миллионов экземпляров, а написавший их человек воочию наблюдал, как подскочили продажи после запуска блога Pirate Coelho. Теперь писатель решил выйти
из тени анонимности и признаться издателям, что это он сам себя "пиратит", принося книгоизданию очевидные прибыли.
Не секрет, что сетевые технологии и бесконтрольное распространение контента
породили очень похожие проблемы и для традиционной торговли многими товара32
ми — от газет и журналов до музыки и фильмов. Совершенно непонятно, как из этого болота выбираться. Или, отбросив иносказания, — за чей счет это должно происходить. Скажем, воротилы мира звукозаписи уверены, что крайними должны стать
авторы, сочиняющие музыку и тексты песен. Как бы абсурдно эта идея ни звучала.
В США самый главный по авторским отчислениям орган, комиссия CRB (Copyright Royalty Board), впервые в своей истории приступил к решению важного вопроса: в каком объеме должны получать роялти авторы музыкальных произведений,
скачиваемых и поточно транслируемых в Сети? Казалось бы, издателям и продавцам музыки цифровое распространение обходится гораздо дешевле, чем выпуск
аудиозаписей на твердых носителях, их складирование, доставка и реализация в магазинах. Следовательно, авторы музыки, по идее, могут претендовать и на более
достойную долю прибыли?
Как бы не так. У тех, кто должен платить, на сей счет иная точка зрения.
По убеждению фирм звукозаписи (чьи интересы представляет ассоциация RIAA)
и распространителей цифрового медиаконтента (ассоциация DiMA), коль скоро музыкальная индустрия переживает трудные времена, то — дабы ее поддержать —
авторские отчисления за сетевое распространение надо сделать меньше, чем при
продажах обычных CD. Иначе говоря, пересмотреть хотят так называемые механические роялти, выплачиваемые RIAA (а теперь и DiMA) в размере 9 центов за каждый проданный трек компакт-диска.
В новых условиях цифрового распространения ассоциация NMPA (National
Music Publishers Association), защищающая интересы авторов, хочет добиться для
них 15 центов с каждого скачиваемого трека (обычно эта сумма делится пополам
между автором и издателем музыки). Однако индустрия звукозаписи в лице RIAA
хочет платить лишь 5 или 6 центов за трек. Что касается компаний DiMA (Apple,
Amazon, RealNetworks и т. п.), то, по их мнению, платить надо еще меньше. Ситуация же с поточной трансляцией еще более показательна. Здесь NMPA хочет добиться для авторов 12,5%, а RIAA полагает, что лучше выглядит цифра 0,58%. По мнению же DiMA, за поточную трансляцию авторам музыки вообще не надо платить
"механические" роялти.
Жаркие споры адвокатов ассоциаций перед высоким жюри CRB продлятся еще
долго, но известен и рубеж — вопрос должен разрешиться к октябрю текущего года.
Однако в любом случае очевидно, что яростная борьба с пиратами и нелегальным
распространением контента не имеет ничего общего с "заботой и поддержкой артистов", а лишь прикрывает откровенный грабеж авторов музыки ради доходов многочисленных посредников.
Григорий РУДНИЦКИЙ
ВНЕДРЕНИЕ LINUX В ШКОЛАХ
Компьютерра 06 марта 2008 computerra.ru/online/350590
Осенью прошлого года в открытом конкурсе по внедрению в российских общеобразовательных учреждениях свободного программного обеспечения отечественного производства победил системный интегратор "Армада". Согласно подписанно33
му контракту, стоимость которого составила 59,5 млн. руб., "Армада" обязалась разработать и протестировать пакет свободного ПО. В течение 2008 года данный комплект будет установлен более чем в 1200 школах пилотных регионов — республики
Татарстан, Пермского края и Томской области. После внесения необходимых доработок, подобными программными продуктами планируется оснастить еще более 60
тысяч российских школ.
Дистрибутивы Linux, предназначенные для установки на школьные компьютеры,
основаны на последней линейке дистрибутивов компании "Альт Линукс". Заместитель генерального её директора Алексей Новодворский ответил на наши вопросы.
— Каким образом "Альт Линукс" стал участником проекта по продвижению свободного ПО в российские школы?
— Мы были одним из его инициаторов, готовили свои наработки и концепции
для него. Мы работаем с органами государственной власти с 2003 года, за это время
нам удалось донести до них какие-то концептуальные моменты. Наша компания
собиралась участвовать в этом конкурсе и принимала активное участие в его подготовке. Вполне естественно, что проект, который связан с большим объемом внедрений и разработок методических материалов, не может реализовать только лишь разработчик свободного ПО. Было ясно, что проект такого масштаба должен возглавить системный интегратор. Мы очень рады, что нашли в этом вопросе взаимопонимание с "Армадой". Нам очень приятно работать вместе. Вместе с ними мы и выиграли конкурс.
— В чём цель проекта? Познакомить школьников с Linux, дать им представление об архитектуре операционных систем вообще, или предоставить им
инструмент, который поможет им лучше осваивать традиционные предметы —
математику, химию, биологию и т.д.?
— И то, и другое, и третье. Первое направление, из-за которого и появилась
срочность во внедрении — проблема легализации софта в школах. Это очень острая
юридическая и даже криминальная проблема, ведь все слышали о деле Поносова.
По моему глубокому убеждению, сколько лицензий проприетарного софта ни закупай, эта проблема останется. Лицензии могут заканчиваться, кроме того, они не позволяют устанавливать этот софт на домашние компьютеры учеников, а это учебное
пособие, которое все равно будет установлено — уже в обход лицензии. На мой
взгляд, система лицензирования проприетарного софта нереализуема, и мы, поставляя в школы проприетарный софт, всегда будем провоцировать людей на нарушений закона. Эта ситуация неразрешима при нынешней системе лицензирования.
С одной стороны, нам бы просто хотелось, чтобы дети и учителя могли свободно
обмениваться программным обеспечением. Если они нашли какую-то программу и
установили ее, то нужно, чтобы они не думали о каких-либо возможных последствиях, вплоть до криминальных. Это крайне важно. Вторая причина состоит в том,
что никаких денег не хватит, чтобы регулярно закупать большое количество разнообразного софта для школ. А выбор, который предоставляет свободный софт очень
и очень велик. Ведь это многие тысячи программ, и всегда среди них можно найти
себе что-то по вкусу. Кроме того, всегда есть возможность обратиться напрямую к
разработчикам и к сообществу. А проприетарный софт такую возможность предоставляет далеко не всегда.
Третье. Мы не просто внедряем в школах свободный софт, но также стремимся
34
рассказать обо всех его возможностях, предоставить исходные тексты. Зачем школе
исходные тексты? Я считаю, что здесь важна возможность "раскопать" все до конца.
Это важный элемент инженерного образования, которое у нас в школах на протяжении последних 10–15 лет практически исчезло. Вполне естественно, что люди с инженерным складом ума, с техническими наклонностями всегда стремятся докопаться до сути, понять как что устроено. Помните, когда в школах впервые появлялись
калькуляторы или примитивные компьютеры, дети их разбирали буквально по винтикам, выясняя, как что работает и как выполняются те или иные команды. И это
действительно способ получения специалистов, причем самых разных — от механика-тракториста до инженера-исследователя. Сейчас же дети этой возможности лишены.
Мне могут возразить, что этой возможностью воспользуется примерно один
школьник из тысячи. Но я буду счастлив, если даже один из тысячи залезет в эту
программу, разберется в ней, а потом напишет что-то свое. Возможно, это будет и
не операционная система, хотя один из миллиона способен написать и операционную систему. В любом случае, школьник получает доступ к реальным истокам, к
работе других программистов. Все это коренным образом изменит в нашей стране
ситуацию с кадрами. Я не противник изучения офисных программ, это тоже нужно,
особенно для тех, кто будет заниматься бизнесом и управленческой работой. Но это
лишь одно из направлений, а оно у нас в школе стало единственным. И компьютер в
школе ассоциируется с офисными программами. Все остальное мы потеряли. Поэтому я очень рассчитываю, что нам удастся произвести перелом, который очень
важен для школ. Пусть этот процесс начнется с компьютеров, но в дальнейшем он
повлияет на изучение и других предметов, в том числе естественнонаучных.
— На ваш взгляд, внедрение свободного софта способно поднять интеллектуальный потенциал российских школьников?
— Можно говорить громкие слова о большом интеллектуальном потенциале, но
они не будут ничего значить, потому что это именно "потенциал". Свободный софт,
если он будет внедрен, поможет привлечь школьников к исследованию, развить в
них инженерную составляющую. Из знаменитой триады "знание-умение-навыки" у
нас в школе остались только навыки и немного умения. Но что касается знания, то,
по крайней мере, в области информатики они просто пропали. Никаких знаний нет,
когда дети изучают исключительно офисные приложения, и высшей доблестью считается подготовка презентации со вставленным видео. Конечно, это тоже нужно
уметь делать, но это не должно занимать 100 процентов и даже 20 процентов учебного времени. Если помните, у нас в школе компьютеры появились под лозунгом
"программирование — вторая грамотность". Сейчас про это уже забыли, и я надеюсь, что нам удастся ситуацию хоть немного переломить.
— Но согласитесь, что далеко не все школьники после школы пойдут работать программистами. Какая-нибудь девочка пойдет в секретарши, и на работе
столкнется с Microsoft Office, хотя в школе она изучала OpenOffice.org. Ведь
между ними, все-таки, разница есть. Не создаете ли вы дополнительные трудности для таких школьников?
— Я думаю, что разница небольшая. Но мы сейчас говорим о сосуществовании
двух операционных систем. Каждая школа будет выбирать для себя. Положа руку на
сердце, скажу, что разница между двумя версиями Microsoft Office гораздо больше,
35
чем разница между одновременно вышедшими версиями Microsoft Office и
OpenOffice.org. Можно сказать, что переход с Microsoft Office 2003 на 2007 гораздо
сложнее, чем переход с Microsoft Office 2003 на OpenOffice.org.
Мне ни в коем случае не хотелось, чтобы извечное противостояние между
Windows и Linux, между проприетарным и свободным софтом прошло через школьников и учителей. Мы ни в коем случае не собираемся это педалировать. Я считаю,
что ближайшие лет пять эти две операционные системы будут сосуществовать. Но,
все-таки, впоследствии мы придем к тому, что название операционной системы
окажется менее важным и постепенно будет забываться, отходить на второй план.
Ведь сегодня большинство пользователей мобильных телефонов и смартфонов не
знают, какая операционная система используется в их устройствах. То же самое
ждет и настольные компьютеры.
— Школьникам нужны не только программы, но и учебники, которые помогут изучать программы. Кто возьмет на себя подготовку учебных пособий?
— Я сейчас не готов ответить на этот вопрос, хотя у нас уже есть определенные
варианты. Могу лишь сказать, что уже есть немало различных курсов, в том числе и
хороших, которые распространяются под свободной лицензией. Есть и опыт написания методик, который мы тоже обязательно используем. На данный момент у нас
есть предложения от многих ведущих специалистов, которые имеют богатый опыт
по внедрению этих курсов.
— В основе дистрибутивов, которые будут внедряться в школах пилотных
регионов сейчас лежат ваши разработки. А как в дальнейшем они будут развиваться? Ведь для школ нужны стабильность и надежность, а новые релизы
дистрибутивов зачастую выпускаются с недоработками, которые, впрочем
оперативно исправляются. Но одно дело — опытный пользователь, который
может быстро найти и скачать нужные обновления, а другое — школа, тем более — в удаленном регионе, где нет нужных специалистов, да и к тому же могут
быть проблемы с доступом в интернет.
— Все дело в том, что важно не сделать разовый дистрибутив, а запустить процесс. Разработка свободного софта — это всегда процесс. Мы должны запустить его
и вовлечь в него разработчиков обучающего софта, прикладных программ и т.д. Что
касается обновлений, то здесь нужна мощная система технической и методической
поддержки. Поэтому мы сейчас в пилотных регионах ее будем создавать. Она должна быть лучше, доброжелательнее и оперативнее, чем у наших оппонентов
— Есть ли уже соглашения с другими разработчиками софта о привлечении
их в качестве партнеров по данному проекту?
— Партнеров у нас достаточно много, это все фирмы, которые работают над репозиторием Sisyphus. Это, прежде всего, компания Etersoft, которая делает свободную расширенную версию Wine, специально заточенную под запуск обучающих
Windows-приложений в среде Linux. Но я очень надеюсь, что это временная мера, и
дальше разработчики обучающих программ будут выпускать версии для различных
операционных систем. В разработке терминал-сервера большую роль сыграли наши
друзья из Киева — фирма Media Magic. Стоит упомянуть и наших региональных
партнеров — пермскую фирму "Невод", казанскую фирму "Центр", которая делает
замечательные терминальные решения и разрабатывает программное обеспечение.
Совместно с ними к 1000-летию Казани мы делали татарский Linux. Это непосред36
ственные партнеры нашей компании, но есть еще другие участники консорциума.
Здесь имеются некоторые трудности, но они успешно преодолеваются, и я рассчитываю, что мы удачно выступим единым фронтом. Вообще, все, кто занимается разработкой свободного софта, работают вместе, ведь код открыт и всем доступен.
— И последний вопрос. На какие цели могут быть направлены средства,
которые Linux-вендоры зарабатывают в подобных проектах?
— Это инициативные разработки, подключение ко всяким интересным международным проектам, и, конечно, совершенствование инфраструктуры техподдержки.
Мы считаем, что будущее за нами, поэтому инвестируем в развитие.
Киви БЕРД
ДЕСЯТЬ ЛЕТ БЕЗ ПРАВА ПЕРЕПИСКИ
Компьютерра 14 апреля 2008 computerra.ru/think/kiwi/354395
В июле 2007 г. медиа-аналитик компании Envisioneering Group Ричард Догерти
(Richard Doherty) имел неосторожность во всеуслышание дать довольно смелый
прогноз. А именно: комментируя официальный вывод на рынок технологии BD+
для продвинутой защиты контента на видеодисках высокой четкости Blu-ray, Догерти предрек, что этот шедевр инженерной мысли будет успешно противостоять любым попыткам взлома еще лет десять...
Не так уж важно, с какого потолка Догерти взял эту круглую цифру. Главное, что
этот прогноз произвел большое впечатление своей, мягко говоря, безответственностью. Ни одна из предыдущих технологий защиты медиа-контента не смогла похвастать такой стойкостью. Схема защиты BD+ с самого начала была (и по сию пору
остается) засекречена, то есть недоступна для компетентных независимых оценок.
Так что в подобных условиях прогнозы было бы разумнее строить на предшествовавшем опыте, а не на маркетинговых посулах разработчиков (единственном на то
время источнике информации о новом средстве). Практика же свидетельствует, что
на вскрытие любой защиты обычно требуется от нескольких месяцев до года — в
зависимости от распространенности продукта и проявляемого к нему интереса.
Сегодня уже можно констатировать: со взломом BD+ произошло то, чего и следовало ожидать. Флагман "индустрии резервного копирования", софтверная компания SlySoft с маленького, но гордого карибского острова Антигуа, еще в ноябре
прошлого года неофициально объявила, что в целом вскрыла BD+ и планирует добавить соответствующее средство в декабрьский релиз своего продукта AnyDVD
HD. Но декабрь, однако, прошел, а функции снятия защиты BD+ в AnyDVD не появлялись еще несколько месяцев и после новогодних торжеств.
Зато на рынке HD-видеодисков в это время закончилась, наконец, изнуряющая
позиционная война форматов между HD DVD и Blu-ray. Хотя из кулуаров ползет
слушок, что лагерь Blu-ray одержал эту важную победу благодаря более энергичному подкупу гигантов Голливуда, в первую очередь Warner Bros, разработчики BD+ в
победном угаре не удержались и стали подчеркивать, что главным фактором успеха
стала именно непробиваемая защита контента от копирования, которой у HD DVD
не было.
37
И вот тут-то на сцену вновь вышла компания SlySoft — дабы прояснить ситуацию и объявить о выходе программы AnyDVD HD в версии 6.4.0.0, снимающей с
новых дисков Blu-ray защиту BD+ без всяких проблем. Как обычно, для владельцев
прежних версий программы апдейт бесплатен, а для всех остальных цена универсального продукта, обеспечивающего снятие всевозможных защит с оптических
носителей, составляет 79 евро при заказе на сайте фирмы-разработчика.
В пресс-релизе, сопровождавшем выход новой версии программы, глава подразделения SlySoft по технологиям высокой четкости Пир ван Хейен (Peer van Heuen)
признал, что фирма не сдержала своих первоначальных обещаний. Однако, пояснил
он, "такое решение было принято по стратегическим соображениям — немного подождать и посмотреть, каковы будут последствия форматной войны между HD DVD
и Blu-ray". Прежде всего в SlySoft хотели проверить свои предположения о том, каким образом в уже выпускаемых фильмах с BD+ будет происходить развитие технологии виртуальной машины. (BD+ Virtual Machine — один из ключевых элементов в многоуровневой системе BD+, загружающей с диска в память плеера собственную виртуальную машину для контроля за процессом обработки и выгружающая ее обратно по окончании просмотра).
Следует признать, добавил ван Хейен, что все выпущенные на дисках Blu-ray
фильмы пока не используют возможности BD+ в полном объеме. Грядущие релизы,
несомненно, будут содержать более развитую защиту BD+, однако в SlySoft уже
хорошо изучили возможности этой технологии и ожидают следующих этапов модернизации во всеоружии. В худшем случае, пошутил ван Хейен, босс посадит нас
месяца на три в карцер, на хлеб и воду, пока мы вновь все не вскроем. Но как бы то
ни было, заключил разработчик уже более серьезно, вскрывать все модификации
гораздо проще, чем исходную схему.
Короче говоря, с технической точки зрения у альянса Blu-ray Disc Association не
осталось никаких шансов помешать покупателям копировать диски. Что же касается
юридических механизмов давления на SlySoft и попыток запрета ее деятельности, то
остров в Вест-Индии выбран фирмой в качестве штаба далеко не случайно. Вопервых, законы государства Антигуа и Барбуда не имеют ничего против программ
резервного копирования, а во-вторых, может случиться так, что с молчаливого согласия ВТО здесь вообще вскоре легализуют киношное, музыкальное и софтверное
"пиратство".
Причина тому — затянувшийся интернет-конфликт между Антигуа и США. Небольшой карибский остров уже давно стал прибежищем для онлайновых казино,
запрещенных в Штатах, однако чрезвычайно популярных среди азартной части американцев. Игральный бизнес приносит острову ощутимый доход, однако в США не
только объявили онлайновые игры преступлением, но и с 2003 года перекрыли своим гражданам доступ ко всем веб-казино Антигуа (однако оставив в покое онлайновые тотализаторы и ставки на скачках). Власти Антигуа, разумеется, не на шутку
обиделись и неоднократно устраивали — каждый раз с успехом — разборки в ВТО
по поводу нечестных методов Америки. США же хоть и проигрывают тяжбы, но
упрямо оставляют свою политику без изменений, игнорируя решения ВТО. Теперь
же терпение у властей Антигуа лопнуло, и они пригрозили, что дадут пиратам полную свободу действий в отношении всего американского. Видимо, в порядке компенсации за понесенный ущерб.
38
Киви БЕРД
ВСЕОБЩЕЕ ДОСТОЯНИЕ
Компьютерра № 46 18 декабря 2008 года computerra.ru/own/389888
Книга "Всеобщее достояние, или Огораживание общин разума" 1 только что вышла из печати. Ее автор, американский профессор-правовед Джеймс Бойл, известен
как сооснователь и нынешний председатель правления организации Creative Commons, выступающей за реформу авторских прав и разработавшей систему свободных лицензий для распространения творческих работ.
1. "The Public Domain: Enclosing the Commons of the Mind" by James Boyle, Yale University Press, December 2008.
Новый труд Бойла знакомит читателей с идеей всеобщего достояния и тем, что с
ней сделали нынешние законы о копирайте, патентах и торговых марках. На примере ряда жизненных историй автор объясняет, каким образом генетические последовательности, фундаментальные идеи о ведении бизнеса или пары музыкальных нот
оказываются сегодня в чьей-то собственности. Почему, к примеру, такой музыкальный жанр, как джаз, появись он в наше время, запросто мог бы стать противозаконным делом. Отчего большинство культурных достижений XX века недоступны для
нас на легальных основаниях. И почему, наконец, энергично насаждаемая сейчас
политика скорее всего задушила бы WWW еще при ее рождении.
Бойл убеждает, что подобно тому, как каждый человек должен знать хотя бы минимум о защите окружающей среды или гражданских правах, он должен понимать
суть закона об интеллектуальной собственности. Это становится необходимостью,
потому что права на интеллектуальную собственность представляют собой базовые
нормы информационного общества, а сегодняшние правила в этой области очевидно
несбалансированы, не подтверждаются жизнью и ограничивают доступ к культурным ценностям, свободе слова, цифровому творчеству и научным инновациям.
Нынешние права на интеллектуальную собственность многими рассматриваются
и отвергаются как идиотские, формальные и недостижимые. Бойл же своей книгой
пытается продемонстрировать совершенно иное — что все мы, как культура, уже не
можем позволить себе роскошь добровольного невежества. "Огораживание общин
разума", говорит автор, затрагивает всех и каждого.
Одной из главных проблем современности Бойл называет пока не достигнутое в
обществе понимание того, насколько важным является всеобщее достояние — то
есть та совокупность материалов, которыми каждый может свободно пользоваться и
делиться без всяких разрешений или лицензионных отчислений. Всеобщее достояние является столь же важным для инноваций и культуры, как совокупность материалов, защищаемых правами интеллектуальной собственности, уверен автор.
Книга Бойла — это громкий призыв к обществу. Призыв, можно сказать, в традициях природозащитного движения, которому сначала пришлось "придумать" понятие "окружающая среда", а потом поднять массы против корпораций или госу39
дарств, бездумно ее загаживающих. Джеймс Бойл надеется, что мы сначала поймем
и осознаем грандиозную важность понятия "всеобщее достояние", а затем выступим
на защиту того, что принадлежит всем нам по праву. Если же мы будем продолжать
курс на "огораживание общин разума", то в конечном счете станем гораздо беднее,
предупреждает автор.
Одно из достоинств новой книги, как отмечают многие рецензенты, в том, что
она написана понятным и остроумным языком. Здесь анализируются самые разные
вещи, от философии инноваций Томаса Джефферсона до цифрового музыкального
сэмплирования, от сетевого файлообмена и генетического инжиниринга до патентования бутербродов с ореховым маслом.
Как говорит Лоуренс Лессиг, известный профессор-правовед из Стэнфордского
университета, "Бойл стал крестным отцом Движения за свободную культуру (Free
Culture Movement) еще со времен своей первой, экстраординарной книги "Шаманы,
программы и сплин" ("Shamans, Software and Spleens"), которая заложила основы
для этой области десяток лет тому назад. Новая книга важна для понимания того,
где дебаты пребывают сегодня и куда они будут двигаться дальше. А работа Бойла,
несомненно, остается в самом центре этих дебатов".
Другой видный юрист, гарвардский профессор Йохаи Бенклер (Yochai Benkler),
написал в своей рецензии так: "Бойл дает не только исчерпывающий анализ и
острую критику тому, куда зашла наша политика в области копирайта и патентов,
но и предоставляет рецепты, помогающие начать перенастройку наших законов и
юридической практики. Это первая книга, которую я бы дал каждому, кто хочет понять причины, следствия и решения во всех этих спорах вокруг копирайтов, патентов и всеобщего достояния, что длятся последние полтора десятка лет".
В полном согласии с поднимаемой темой, книга Бойла не только поступила в
коммерческую продажу, но и выложена в Интернете на условиях лицензии Creative
Commons (скачать ее можно с thepublicdomain.org). Поэтому следует ожидать, что
скоро появятся сделанные энтузиастами общедоступные переводы книги на самые
разные языки. Наверняка в их число войдет и русский.
Юрий РЕВИЧ
БЕЗ ВИНЫ? — ВИНОВАТЫЕ!
Компьютерра № 05, 10 февраля 2009 года computerra.ru/vision/400720
Рассуждать о чем бы то ни было в стиле "а ведь мы предупреждали" глупо и неконструктивно. Но вот прошел год с момента ввода в действие 4-й части Гражданского кодекса (ГК-4), посвященной интеллектуальной собственности, и ничего другого не остается, потому что ведь и правда предупреждали.
Предупреждали юристы — что ГК-4 недоработан и противоречив, и вообще
нельзя выносить на уровень кодекса закон в такой области, где обстановка меняется,
мягко говоря, весьма динамично1. Предупреждали интернетчики: "Новый закон об
авторских правах делает нелегальным существование всего российского Интернета.
...российскому Интернету светит судьба полной нелегитимности и насильственной
40
криминализации" (Максим Мошков). Предупреждали журналисты в самых разных
изданиях, в том числе и в "Компьютерре" 2.
Часто говорили, что принятие ГК-4 призвано обеспечить вступление России в
ВТО. Но ВТО уже послали далеко и, вполне вероятно, надолго, а тем временем обстановка в области охраны интеллектуальной собственности (ИС) в нашей стране
начинает напоминать приключения Алисы в Зазеркалье. Один из самых известных
отечественных юристов, заведующий кафедрой ЮНЕСКО Михаил Федотов, которого отнюдь не заподозришь в симпатии к тем, кого Голубицкий любит называть
"бакунианцами", еще в 2006 году писал, что вывод закона об ИС на уровень кодекса
"опасен не только своим возможным деструктивным воздействием на всю архитектонику российской правовой системы, но также неизбежным разрушением сложившейся правоприменительной практики".
Именно это и начинает происходить на наших глазах.
Действие первое: в стенах Госдумы
Вопреки мрачным прогнозам, с интернет-библиотеками и просветительскими
сайтами, которые однозначно попадают под каток статьи 1286 с ее обязательным
требованием письменного договора, пока ничего катастрофического не произошло.
Затеплилась даже надежда, что здравый смысл победит и ГК-4 разделит судьбу той
категории законов, что в России, как известно, "необязательны к исполнению". Или,
наконец, кто-нибудь озаботится его доработкой, чтобы он действительно исполнял
свою главную функцию — защиту авторов от пиратства, и не мешал добросовестным пользователям. Но ничего этого не делалось, а тем временем произошло несколько показательных историй.
Одна из них касалась как раз электронных библиотек. Началось все еще в июле
2007-го, с того, что некая инициативная группа в составе депутатов И. Кобзона, С.
Говорухина, О. Морозова, З. Степановой и А. Тягунова внесла давно назревшее
предложение о поправках в закон "О библиотечном деле", где в том числе должно
было быть легализовано понятие "электронных копий произведения". Законопроект
несколько раз переделывался и в апреле 2008-го вариант за номером 51957-5, уже
иным составом депутатов (С. Журова, Г. Ивлиев, О. Морозов, З. Степанова, А. Тягунов, В. Лекарева), был направлен на рассмотрение в Комитет Государственной
Думы по культуре.
Собственно, сам законопроект был довольно рутинный, но библиотекам крайне
необходимый, ибо в настоящее время у них нет никакой юридической базы (кроме
общих законов) для того, чтобы хоть как-то оперировать с цифровыми копиями. Но
в законопроекте содержалось одно положение, которое и стало яблоком раздора: им
предписывалось "создание электронных копий документов по истечении двух лет с
момента получения обязательного экземпляра документов".
Господи, что тут началось! В Интернете появилось факсимиле обстоятельного
письма семи популярных писателей (Бориса Стругацкого, Евгения Евтушенко, Аркадия Арканова, Сергея Лукьяненко, Бориса Васильева, Полины Дашковой и Людмилы Улицкой), в котором высказывалось мнение, что принятие этой поправки чуть
ли не убьет на корню весь писательский бизнес. Писатели, а точнее, стоящие за ними издатели, попросту говоря, решили, что новый закон легализует бесплатные
электронные библиотеки. Меж тем в законопроекте речь вовсе не шла о том, чтобы
41
выкладывать в Интернет электронные копии: "подписанты" явно не читали оригинала. Речь шла лишь о трех библиотеках, признанных национальными (Российской
национальной библиотеке, Российской государственной библиотеке и Президентской библиотеке им. Ельцина), и только о том, что электронные версии, согласно
ГК-4, можно будет просматривать лишь в стенах библиотек "при условии исключения возможности создать копии этих произведений в цифровой форме".
Лукьяненко побывал на заседании комитета Госдумы по культуре (о чем рассказал в своем блоге в ЖЖ), где получил все необходимые разъяснения. 10 октября
2008 года законопроект стал законом. Ситуация разъяснилась, и вроде бы все остались довольны, так? Вовсе нет: этот законопроект представляет собой типовой компромисс между книгоиздателями и чиновниками, перед которыми поставили формальную задачу "сохранения культурного наследия". Бюрократически задача решена. В осадке остались, как всегда, потребители.
Действие второе: Александра, Александра...
Еще в ноябре 2007 года Московский арбитражный суд отклонил иск ООО "Контент и право" к хостинг-провайдеру "Мастерхост" по поводу размещения популярных песен "Крылатые качели" и "Прекрасное далёко" на музыку Евгения Крылатова, а также песни "Александра" на музыку Сергея Никитина. Песни были размещены на сайте, находившемуся на сервере "Мастерхоста". Такой иск к сервиспровайдеру за грехи его клиентов — голубая мечта не только всех радетелей копирайта в мире, но и спецслужб в совокупности с правоохранительными органами:
ведь провайдер от своих серверов никуда не сбежит. Заметим, что в славящихся
своей суровостью по отношению к "бакунианцам" Штатах никто провайдеру иск и
не вчинит: положение safe harbour охраняет их от обвинений в деятельности клиентов, которую они физически не могут проконтролировать.
Как бы то ни было, но Московский арбитражный суд иск отклонил. А вот апелляционный арбитражный суд в феврале 2008 года рассудил иначе, и постановил
взыскать с "Мастерхоста" 140 тысяч рублей компенсации. Причем мотивы инстанции в этом ее решении весьма занимательны: контрафактные материалы находились
на сервере "Мастерхоста", который мог и сам размещать информацию в Интернете.
А почему нет, ведь никто не скрывает, что владелец сервера всегда имеет доступ к
ресурсам клиентов, иначе он бы просто не смог управлять своим сложным хозяйством? Обратите внимание, что доказать обратное — что ответчик никогда не смог
бы совершить то, в чем его обвиняют — невозможно в принципе. Похожей логикой,
говорят, руководствовались наши предки: связать и бросить в воду, если выплывет
— точно ведьма, утонет — значит, не виновата была.
В мае 2008 года кассационный арбитражный суд поддержал решение апелляционного суда. А в конце года в это дело вовлекается последняя инстанция в виде
Высшего арбитражного суда, который в своем рассмотрении 23 декабря 2008 в иске,
как ни удивительно, отказывает и направляет дело на новое рассмотрение, постановив, что "факт несанкционированного использования произведений именно ответчиком должен быть доказан правообладателем... нарушителем авторских прав признано лицо, которое не осуществляло действий по использованию объектов авторского права". Короче, идите, ребята, и ищите настоящего нарушителя. Однако это
единственно возможное с точки зрения здравого смысла решение, на самом деле —
42
просто свидетельство того, что внутри наших высших судебных инстанций еще нет
единого мнения по таким вопросам. И вот почему.
Действие третье: dura lex, sed lex
Как раз за неделю до этого решения, 18 декабря, в президиуме ВАС очередной
раз обсуждался выдвинутый еще в ноябре масштабный проект совместного "Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ "О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой
Гражданского кодекса Российской Федерации"". 15 и 22 января этот проект снова
обсуждается уже на Пленуме ВАС с участием представителей ВС. Момент, который
нас сейчас интересует (кроме него, в проекте еще много всего интересного3, но не
будем отвлекаться), сформулирован в пункте 23 следующим образом: "...судам
надлежит иметь в виду, что пресечение нарушения производится независимо от
наличия или отсутствия вины нарушителя. Отсутствие вины нарушителя не исключает применения и иных мер защиты исключительных прав, в том числе в форме
взыскания с нарушителя убытков или компенсации" (выделено мной. — Ю.Р.).
Интересная мысль, правда? И отличная иллюстрация к цитированному ранее
предсказанию Михаила Федотова о том, какое влияние ГК-4 окажет на "правоприменительную практику". На момент написания этих строк "Постановление..." все
еще обсуждается, но увы, дело идет к тому, что проект этот будет, видимо, принят.
Самую суть возникающей проблемы выразил председатель ВАС Антон Иванов,
сайт "Право.ру" цитирует его так: "Принцип справедливости не может стоять выше
положений закона, и другого варианта я не вижу. В противном случае необходимо
менять сам закон".
Все верно: несправедливый и противоречащий здравому смыслу закон все равно
закон, тут уважаемый председатель совершенно прав. Это и есть то, о чем "говорили
большевики": менять надо закон, а не пытаться его толковать и обходить. Если руководствоваться указанным постановлением, когда оно войдет в силу, то всем хостинг-провайдерам можно сразу переквалифицироваться в управдомы, ибо одна
только стоимость содержания цензурной инстанции заставит их повысить цену на
услуги настолько, что Рунет частично закроется, а оставшиеся будет вынуждены
перебазироваться на западные площадки. Где, конечно, есть свои тараканы, но зато
дешево, и никто не прикроет твой сайт просто из боязни, "как бы чего не вышло": по
крайней мере, нужна хоть видимость заявления правообладателя.
Но хуже всех придется контент-провайдерам.
Действие последнее: ВГТРК в контакте
Началось все с октябрьского иска ВГТРК к Mail.ru и социальной сети "Вконтакте", где государственная телекомпания обвинила их видеохостинги в том, что пользователи размещают копии передач второго канала. Об изначальной абсурдности
иска (государственная компания должна бы радоваться популярности своих передач
у граждан, разве нет?) здесь умолчим: ВГТРК не получает государственных средств
на свои интернет-проекты, и мы вступаем в область бизнес-интересов, где нормальная человеческая логика не работает. Важно, что в процессе обсуждения этого дела
возник резонный вопрос: а как вообще Mail.ru может обеспечить в реальном времени контроль за содержанием размещаемых материалов? Павел Дуров, создатель со43
циальной сети "Вконтакте", помнится, подсчитал на форуме roem.ru, что у них появляется двенадцать новых роликов в секунду, и он при всем желании физически не
может обеспечить их контроль. И даже если представить себе тысячи цензоров,
круглосуточно занимающихся просмотром пользовательских материалов, то не стоит забывать, что в огромном числе случаев принадлежность к контрафакту абсолютно неочевидна на первый, и даже на второй взгляд. И вообще-то, по настоящему, определить законность или незаконность материала может только суд.
Но ВГТРК имела в виду совсем не пользователей. Или, точнее, их тоже, но на
самом деле Дмитрий Медников, главный редактор "Вестей", неоднократно, и в кулуарах, и публично, озвучивал свое видение ситуации, которое можно резюмировать таким образом: дело в том, что руководство UGC-сервисов4 поощряет пользователей к контрафактному размещению материалов, и наверняка еще и само под
видом пользователей их размещает. Чем увеличивает популярность и посещаемость,
и следовательно, присваивает незаработанное5. И задача ВГТРК не в том, чтобы
закрыть публичные видеосервисы и социальные сети, а в том, чтобы заставить их
лицензировать контент. Пусть себе хоть пользователи, хоть сам сервис размещает
чего угодно, но за компенсацию: либо делится, либо размещает рекламу, какую
укажут. В то, что реклама убивает социальные сети, Медников не верит.
Mail.ru — компания большая и разносторонняя, она легко пошла на компромисс
и лицензионное соглашение заключила. А вот "Вконтакте" не сдалась, и дело пока
находится в судебных инстанциях. Конечно, контент-провайдеры, будь они сколько
угодно "вебдванольные" и трижды UGC, находятся в куда более уязвимом положении, чем просто хостинг-провайдеры, в отношении которых тупое применение положений ГК-4 выглядит уж совсем абсурдным. А вот с первыми и на Западе, со всеми его "безопасными гаванями", разобраться окончательно не могут.
Вполне возможно даже, что инициатива ВГТРК — есть один из путей решения
пресловутой проблемы монетизации социальных сервисов. Вот только останутся ли
они и после того столь же "социальными"? Копирайтные законы постепенно ужесточаются во всем мире: вот уже и либеральная Швеция начинает прижимать "бакунианцев"-файлообменщиков. Но по большому счету ничего не меняется: по данным
главного международного борца с "пиратами" — Международной федерации фонографической индустрии (IFPI), — в 2008 году 95% музыки в Интернете было скачано нелегальным путем. Это несмотря на быстрорастущий рынок официальных онлайновых продаж. И если девять треков из десяти, после всех нашумевших кампаний и показательных судебных разбирательств, все же, по мнению индустрии, остаются ворованными, то, очевидно, пришла пора что-то менять в самом понятии "воровство", не правда ли?
1. См. "Защита авторских прав как национальный вид спорта", "КТ" #682.
2. См. "Кодекс для галочки", "КТ" ##719, 720.
3. См., например, статью Павла Протасова "Как не платить Microsoft tax" в Компьютерре #767.
4. User Generated Content — контент, генерируемый пользователями.
5. Это звучит особенно пикантно, если учесть, что UGC-сервисы убыточны.
44
Андрей КРУПИН
ОФИС НА ВСЕ СТО
Компьютерра 13 февраля 2009 года computerra.ru/reviews/402164
Мы продолжаем подыскивать достойные альтернативы майкрософтовским программным продуктам. Сегодня на очереди — краткое перечисление офисных пакетов, способных заменить вездесущий коммерческий Microsoft Office. Чем хороши
рассматриваемые нами аналоги? Во-первых, они бесплатные. Во-вторых, они запускаются в любых операционных системах, будь то Windows, Linux или Mac OS X. Втретьих, в них существует приемлемая поддержка закрытых форматов MS Office, а
значит, возможна безболезненная миграция пользователей. Достаточно плюсов?
Тогда переходим к обзору.
OpenOffice.org. Свободный пакет офисных приложений, разработанный с целью
предоставить альтернативу Microsoft Office как на уровне форматов, так и на уровне
интерфейса пользователя. OOo (так сокращенно именуется программа) основана на
коде StarOffice и включает в себя несколько сложных инструментов: текстовый
процессор, электронную таблицу, средства для рисования и подготовки презентаций, работы с базами данных, визуального редактирования веб-страниц и программирования. Поскольку хвалебных публикаций об OpenOffice.org в Сети предостаточно, останавливаться на подробном описании пакета не имеет смысла. Скажем
только, что последняя версия OOo обзавелась поддержкой стандарта Open Document
Format (ODF) версии 1.2 и стала совместимой с документами, созданными посредством пакетов Microsoft Office 2007 и Office 2008 for Mac OS X (.docx, .xlsx, .pptx,).
Эволюционным изменениям подверглись также все входящие в состав новинки
продукты. Среди самых заметных новшеств можно упомянуть средства коллективной работы в процессоре электронных таблиц Calc и возможность править документы с wiki-разметкой в текстовом редакторе Writer.
...
— Какие программы ты можешь посоветовать пользователю?
— Mozilla FireFox или Opera отличная замена Internet Explorer, Mozilla Thunderbird — почтовый клиент вместо Outlook Express, OpenOffice — офисные приложения, GIMP для работы с графикой и обработки фото. Эти программы бесплатны и
работают одинаково хорошо как в Windows, так в Linux. DrWeb CureIt — антивирус.
— Большинство пользователей привыкли к ОС Windows какие программыаналоги есть в системе Linux?
— Какой обычный набор программ обычного пользователя? Текстовый редактор, электронные таблицы, запись CD/DVD, icq-клиент, электронная почта, планировщик-календарь, графический редактор. Есть бесплатные программы ОС Linux —
аналоги Windows: MS Office — Open Office; Nero — k3b; ICQ — Pidgin, Kopete, PSI;
MS Outlook — Kontact, Evolution; Photoshop — GIMP; CorelDraw — Inkscape. Ну, а
для рисования визиток с избытком хватит Open Office Draw.
Многие дистрибутивы Linux выполнены в формате т.н. Live CD — CD/DVD диска, загрузив который, пользователь получит возможность поработать, как бы с установленной системой Linux на компьютере. И посмотреть, как она работает. Как правило, такие диски выполнены в минимальном формате, но содержат в своём составе
45
web-браузер, клиент icq, офис, графический редактор, медиаплеер. Так же есть возможность открыть с жёсткого диска ваши документы и посмотреть на них в другой
системе. На счет русификации — большинство дистрибутивов русифицированы.
Если, вы решили сменить операционную систему и не испытать разочарование, то я
советую начать именно с ознакомления с Live CD. Этот шаг поможет принять решение, также можно проконсультироваться со специалистом, компетентным в этой
области. Система Linux полностью документирована и в Интернете очень много
форумов, рассматривающих работу с этой ОС. Там также можно задать возникшие
вопросы.
Алексей СТАРОДЫМОВ, Марина ПЕЛЕПЕЦ
НЕУЯЗВИМАЯ БУХТА
Компьютерра 19 февраля 2009 года computerra.ru/interactive/403480
16 числа текущего месяца в Швеции начался суд над создателями крупнейшего в
мире торрент-трекера — Pirate Bay ("Пиратская Бухта"). Казалось бы, очевидно, что
преследуют парней за нарушение законодательства об авторском праве — или, говоря доступным языком, за пиратство; однако на деле всё не так просто. В отличие
от типичных сетевых "файлопомоек" прошлых лет, торрент-трекеры сами по себе не
содержат незаконных материалов: фактически, это лишь своего рода коллекции
ссылок, "путеводители" по файлам, выложенным людьми со всех уголков мира.
Следовательно, доказать виновность ставших легендарными администраторов "Бухты" — Фредрика Нейжа, Готтфрида Свартхольма Варгу, Петера Сунде Колмисоппи
и Карла Лундстрема — будет нелегко: да, они создали портал, да, они руководили
его работой, однако далеко не факт, что они "догадывались", какой именно контент
распространялся посредством их детища. Точнее, конечно же, догадывались и даже
знали, однако ведь по логике вещей судить за пиратство следует не их, а пользователей, усердно шаривших DVD-рипы и свежескопированные с дисков софт и музыку. А аудитория Pirate Bay, на минуточку, составляет 25 млн. человек.
Да и вообще — кто сказал, что если вы скачали в Сети альбом какой-нибудь
группы в формате mp3, ничего за это не заплатив, то это обязательно является правонарушением? Сотни коллективов ( также, к примеру, разработчиков ПО) абсолютно осознанно предлагают ознакомиться со своим творчеством именно таким
образом, и среди них есть не только начинающие музыканты, но и такие зубры, как,
скажем, "Аквариум" (последний альбом легендарных питерцев можно загрузить в
социальной сети "Круги"). Вот вам и ещё одна подножка для прокуратуры.
Кстати говоря, о том, что горячие шведские админы имеют все шансы в конце
концов выйти сухими из воды (да ещё и получив бесплатную пиар-акцию) говорит и
внезапное снятие половины обвинений, произошедшее вчера: если ранее предполагалось, что "Пираты" могут получить до двух лет тюрьмы и до 144 тысяч долларов
штрафа, то теперь — минимум в два раза меньше. А все потому, что обвинителю
Хокану Русвалю не удалось доказать непосредственную связь между файлами
.torrent (являвшимися основными уликами по делу) и ресурсом Pirate Bay, а также
объяснить принцип работы инфраструктуры DHT ("распределенная хеш-таблица").
46
В итоге было решено отказаться от обвинений в распространении нелегального контента, и оставить только "пособничество в распространении третьими лицами". А
это, согласитесь, уже не так страшно.
Сегодня тяжело с точностью спрогнозировать, куда зайдет этот громкий показательный процесс: власти пытаются защитить интересы крупных мировых производителей контента (к примеру, зуб на "Бухту" есть у Warner Bros. Entertainment,
MGM Pictures, Columbia Pictures Industries, 20th Century Fox Films, EMI Music, Sony
BMG и Universal), а заодно и сделать Сеть цивилизованней, но пока есть все основания сомневаться в возможности реализации обоих этих пунктов даже на территории
образцово-показательной Швеции (что естественно, ведь сервера PB разбросаны по
территориям нескольких стран). Тем не менее, мы решили копнуть глубже и выяснить — а возможно ли нечто подобное в России? Скажем, чтобы правообладатели
объединились против торрент-трекеров под лозунгом борьбы с пиратством и инициировали хотя бы одно столь же громкое дело? И почему этим до сих пор всерьез
никто не занялся? Может, это забота властей?
Но для начала стоит привести слова Джеффа Райкса, президента бизнес-группы
корпорации Microsoft; оказывается, руководство софтверного гиганта считает, что
пиратство в некоторой степени способствует увеличению объёмов продаж лицензионных копий продуктов: человек, использующий нелегальную копию программного
обеспечения, рано или поздно привыкнет к этому ПО настолько, что в следующий
раз предпочтет приобрести лицензионную копию и стать зарегистрированным пользователем. Несмотря на то, что Microsoft не собирается прекращать борьбу с пиратством, корпорация не будет ужесточать санкции по отношению к пользователям
пиратской продукции — лишнее давление на пользователей вынудит их не покупать
лицензионные программы Microsoft, а искать бесплатную альтернативу этому ПО.
Мы задали три нижеследующих вопроса разработчикам и продавцам программного обеспечения:
1. Считаете ли вы торренты однозначным злом? Ведь, к примеру, топ-менеджмент Microsoft видит в пиратстве и положительную сторону — люди подсаживаются на Windows и, в конце концов, некоторая их часть систему все же покупает.
2. Существует ли возможность объединения правообладателей на поле борьбы с
торрентами всех мастей, как это нередко происходит в Европе? Или же интересы
правообладателей должны защищаться властями без их непосредственного участия?
3. Планируете ли вы предпринимать какие-либо действия для борьбы с торрентпиратством (возможно, вместе с партнерами-разработчиками)?
Виктор Алгазин, директор по продажам компании Softline
1. С точки зрения авторских прав — это, однозначно, зло, как
и любая другая кража. С точки зрения PR — это отличная возможность раскрутить новый продукт, сервис.
2. Конечно же, объединение в борьбе с этим явлением даст
новые возможности его участникам, а главное, придаст синергию
принимаемым усилиям. Насколько мне известно, в рамках Ассоциации Предприятий Компьютерных и Информационных Технологий был создан комитет, который борется с пиратством.
47
3. Подобное участие вполне оправданно для организаций-правообладателей, которые защищают свои права.
Татьяна Цветкова, директор по маркетингу и PR интернет-супермаркета Softkey
1. Программное обеспечение Microsoft (как лицензионное, так
и контрафактное) установлено на 90% всех компьютеров. Однако
это не означает, что все эти пользователи в дальнейшем сделают
выбор исключительно в пользу продукта легального происхождения. Простые инструменты защиты программы — вот причина,
по которой софт можно скачать с торрента, а не маркетинговая
политика его разработчика. Но и рассматривать торренты как
корень зла, конечно, нельзя. Нужно отдавать себе отчет, что они возникли как веяние, и отвечают определенным запросам. И если практически любой софт для домашнего использования можно приобрести в Рунете, заплатив за него от 150 до 2000
рублей, то с видео-продукцией все гораздо сложнее. Купить лицензионный фильм в
электронном формате в России невозможно. Поэтому, наверное, волевым решением
в один момент запретить торренты нельзя — их существование неизбежно, поскольку альтернативой является только покупка физического носителя (DVD).
2. В принципе, такое объединение возможно. Но для достижения поставленной
цели у этой организации должен быть эффективный исполнительный аппарат. В
настоящее время в России активно действует ассоциация по защите интеллектуальной собственности "Русский щит", членом которой является также интернетсупермаркет ПО Softkey. В России уже принят ряд законов, ужесточающих ответственность за нарушение авторских прав, в отношении юридических лиц возбужден
ряд уголовных дел.
3. Борьба — это все-таки задача государства, а не бизнеса. Это не наш путь. Интернет-супермаркет Softkey, прежде всего, ставил перед собой просветительскую
задачу. Мы постоянно выступаем в СМИ, отстаивая принципы цивилизованной торговли и авторские права разработчиков. Не запрет контрафакта и борьба с ним, а
осознанный выбор покупателей способны в корне изменить ситуацию. В работе мы
руководствуемся этим принципом.
Василий Филиппов, директор по производственным операциям SPb Software
1. Не могу не согласиться с тезисом, что софтверное пиратство — это зло. Но тезис этот — из разряда очевидных. Дождь и
слякоть — это тоже плохо. Мне лично очень не нравится такая
погода. С другой стороны я лично могу как-то поменять погоду?
Вряд ли. Есть вещи, которые надо принимать как данность, четко
осознавая свою неспособность каким-то образом их изменить.
Надо просто учиться с этим жить.
Я глубоко уверен в том, что большинство людей по природе не злые. И хорошо
понимаю, что лучше, если они приобретают софт. Заметная доля потребителей готова платить за софт. Я лично знаю многих людей, которые пользуются торрентами,
не потому, что им жалко денег. Тем более что если человек покупает телефон за
48
несколько сот долларов, то заплатить за хорошую, удобную и качественную программу, существенно улучшающую функциональность его аппарата каких-то $15-20
долларов — не думаю, что для большинства это сколь-нибудь значимая сумма. Люди качают софт из торрентов, потому что так банально проще. То есть их пиратство
вызвано не ущербностью сознания, а всего лишь отсутствием удобной и быстрой
альтернативы "честного" получения программ.
Пример, подтверждающий тезис — iPhone. Большинство владельцев iPhone (и
даже в России) хотя бы раз что-то покупали через Apple Store. Почему? Почему они
не ищут этот софт бесплатно? Потому, что им, в принципе, не жалко денег, а Apple
сделал процедуру оплаты и получения софта максимально комфортной. Удобно и
дружелюбно.
Политика нашей компании в отношении пиратства проста. У нас есть пользователи, которые нам платят за наш труд. Мы их очень любим. Их гораздо больше того
незначительного меньшинства, которое за наш труд платить не готово. А потому мы
сделаем ВСЁ, что от нас зависит, для того, чтобы жизнь «честного большинства» с
нашими продуктами была максимально удобна и комфортна. То есть мы против
сложных ключей и хитроумных систем активации. Да, с пиратством надо бороться,
но не в ущерб честным пользователям, не за счет их дискомфорта.
Надеюсь, что в долгосрочной перспективе такая политика переведет довольно
большую часть людей в "антипиратский" стан.
2. Вы знаете, мы вне политики. С одной стороны, я не могу сказать, что мы НЕ
поддерживаем тех, кто борется с пиратством во всех его проявлениях. На всех уровнях, в том числе на государственном. С другой, наша жизнь так коротка и столько
всего хочется сделать. А потому мы со своей стороны вкладываем максимум усилий
в производство новых качественных продуктов, улучшение системы распространения и поддержи, совершенствование систем оплаты. И мы стараемся не тратиться на
создание заградительных барьеров против несознательного (надеюсь, пока несознательного) меньшинства.
3. Да, как я уже говорил выше, мы и дальше будет упрощать систему продаж и
регистрации нашего софта, делая её ещё проще и удобнее. Создавая комфорт для
наших пользователей. Это — единственное, что мы можем и должны делать, чтобы
противостоять пиратству.
Роман Поляк, директор по развитию Alawar Entertainment
Торренты — всего лишь частный случай практического использования пиринговых сетей. Сама технология P2P — безусловное благо, она позволяет быстро и удобно скачивать "тяжелые" файлы из Сети. Её использование в целях распространения
пиратской продукции неизбежно до тех пор, пока существуют
сами пираты, но это не значит, что нужно начинать "священную
войну" против торрент-трекеров. Их можно использовать для
вполне легальных целей, и многие цифровые дистрибуторы уже
делают это. Что касается правообладателей, то они сами должны
вовремя заявлять о своих правах и действовать адекватно собственным представлениям о вреде, наносимом их бизнесу пиратскими раздачами.
49
Диапазон средств здесь огромен: от полного игнорирования до беспощадной
борьбы, какое средство выбрать — каждый решает сам. Что касается нашей компании, то целевая аудитория казуальных игр скорее купит игру, чем будет качать ее с
торрент-сайтов, для использования которых нужно скачивать специальные программы и разбираться в их работе. Пиратские раздачи наших игр создаются и скачиваются небольшой группой "хардкорных" пользователей, для которых использование пиратских версий является единственным способом получения программного
обеспечения. Это неприятно, но неизбежно. Естественно, мы боремся с пиратами и с
этой целью сотрудничаем с ассоциацией "Русский щит", которая специализируется
на защите авторских и смежных прав, и пока что нас устраивает формат и результаты данного сотрудничества.
Светлана Дергачева, руководитель отдела дистрибуции ABBYY Россия
Мы боремся с торрент-пиратами и стимулируем пользователей к покупке легальных продуктов ABBYY, сотрудничая с органами власти и организациями, которые выявляют нелегальное
ПО в Сети в свободной продаже.
Что касается торрент-сетей, то на текущий момент мы работаем с ними по двум направлениям — с февраля этого года в
наших интересах за наличием пиратских версий на торрентресурсах следит наш постоянный партнер — компания "Русский
Щит". Ссылки на нелицензионные копии наших продуктов оперативно удаляются, при этом условия сотрудничества с подобными ресурсами позволяют эффективно обходить даже такие уловки пользователей
как "скрытые раздачи".
Кроме того, мы тесно взаимодействуем с администрациями крупнейших торрент-сетей и имеем возможность самостоятельно закрывать и удалять раздачи пиратских версий наших продуктов. Такие совместные действия позволяют нам эффективно бороться с пиратством среди конечных потребителей — ежемесячно мы
отслеживаем и удаляем более 300 ссылок на нелицензионные версии.
Ну и последним мы попросили высказаться юриста — возможно ли привлечь к
ответственности владельцев торрент-трекеров в условиях современной России?
Михаил Генин, независимый эксперт
По-хорошему, по ныне существующему законодательству в России наказать
владельцев торрентов нельзя. Поскольку для нарушения законодательства об авторском праве, необходимо физически размещать нелегальные файлы на своем компьютере, а мировая судебная практика уже несколько лет показывает, что ссылки на
какой-то объект признать нарушением права никак не получается. Торрент-трекер,
фактически, является поисковой системой, физически никакая охраняемая законом
информация на его серверах не расположена.
В принципе, этот факт должен обезопасить владельцев торрент-трекера от претензий в области гражданского делопроизводства (в случае предъявления претензий
со стороны юридического лица другому юридическому или физическому лицу).
50
Однако гипотетически придумать ситуацию, при которой владелец торренттрекера будет привлечен к ответственности можно. При возникновении уголовного
преследования, если вдруг будет заведено уголовное дело против какого-нибудь
злостного пирата, и будет доказано, что он использовал для своей противоправной
деятельности торрент-трекер, можно попробовать подтянуть соучастие в преступлении, если получится доказать, что владелец торрент-трекера знал о совершении противоправного действия и предоставил информацию и инструменты для их совершения. Ситуация гипотетическая и очень, ОЧЕНЬ сложно доказуемая, но в принципе
возможная.
Проще же всего бороться с торрент-трекерами административными методами.
Особенно в России — как показывает пример torrents.ru. Шведы из Pirate Bay пока
оказываются более крепким орешком.
Остается добавить, что крупные российские торрент-трекеры на самом деле убирают ссылки на файлы по первой же просьбе их правообладателей: к примеру,
именно так все происходит в случае ресурсов torrents.ru и lostfilm.tv (по крайней
мере, по словам Андрея Кравеца, имеющего самое непосредственное отношение к
последнему проекту). Другое дело, что контент, официально представленный и продающийся в России, и моментально исчезающий с торрентов в результате просьб
правообладателей, можно взять и приобрести. Вполне легально.
А вот нечто эксклюзивное, которое недоступно на нашем рынке по официальным каналам, убирать с торрентов никто не спешит — ведь никто и не жалуется.
Получается, что попытаться покончить с торрентами раз и навсегда можно только
на общегосударственном уровне посредством массированного "удара", однако все
это — не более чем далёкая от реальной жизни теория, и дело "Пиратской Бухты" —
яркое тому доказательство.
ХОЗЯЕВА THE PIRATE BAY ГОТОВЯТСЯ К РЕВАНШУ
15 мая 2009 cnews.ru/news/top/index.shtml?2009/05/15/347309
Готфрид Свартхольм Варг (Gottfrid Svartholm Warg), один из четырех основателей популярного торрент-портала The Pirate Bay, которых шведский суд недавно
признал виновными в пособничестве распространению защищенного авторским
правом контента, разработал план мести юридической компании Danowsky & Partners. Она представляла истцов (среди которых Warner Bros., MGM, Columbia Pictures, 20th Century Fox Films, Sony BMG, Universal и EMI) в деле против The Pirate
Bay, напоминает CNews.
Чтобы осуществить план мести, сторонники торрент-портала должны перечислить символическую сумму в размере 1 шведской кроны (примерно $0,13) на счет
Danowsky & Partners. Поскольку бесплатными для юридической фирмы являются
только первые 1000 транзакций, а все последующие стоят 2 кроны, то с каждого
такого перевода компания будет вынуждена платить по 1 кроне банку, что, по плану
Готфрида Свартхольма, может привести к ее разорению. Кроме того, поскольку
Danowsky & Partners является маленькой фирмой, и все транзакции в ней осуществ51
ляются вручную, такое количество переводов должно будет крайне негативно повлиять на продуктивность сотрудников.
Сооснователь The Pirate Bay назвал свой план Distributed Denial of Dollars attack
или DDo$, намекая на сходство с DDoS-атаками, сообщает Blog Pirate. При этом
следует отметить, что такого рода действия, которые должны привести к банкротству Danowsky & Partners, являются полностью законными.
Кроме того, отмечают осужденные создатели торрент-портала, если после совершения платежа пользователь решит, что он был ошибочным, то, в соответствии
со шведскими законами, сможет потребовать перевести деньги обратно, еще сильнее нагрузив юридическую фирму.
Напомним, что 17 апреля шведский суд приговорил четырех основателей популярного торрент-трекера The Pirate Bay (Ханса Фредрика Нейи (Hans Fredrik Neij),
Готфрида Свартхольма Варга (Gottfrid Svartholm Warg), Петера Сунде (Peter Sunde)
и Карла Лундстрёма (Carl Lundström) к одному году тюремного заключения, а также
обязал выплатить штраф в размере $3,58 млн.
Во время судебного процесса прокуроры обвиняли подсудимых в том, что The
Pirate Bay способствует распространению защищенного авторским правом контента.
Адвокаты же настаивали, что Pirate Bay не нарушает чьи-либо прав, поскольку сервис не хранит незаконный контент на своих серверах, а только является поисковой
системой по файлам, распространяемым с помощью протокола BitTorrent.
Александр МИЛИЦКИЙ
ВОТ ТАКАЯ ФЛОРИСТИКА
Компьютерра 21 апреля 2009 года computerra.ru/own/420757
Пару-тройку недель назад на просторах "Живого журнала" разразился очередной
довольно громкий скандал, связанный с копирайтными вопросами. Скандал предсказуемый, но очень необычный. Один флорист (художник по составлению букетов
— автор намеренно не называет имен, никнеймов и сетевых адресов участников
конфликта) опубликовал в своем маленьком уютном дневничке фотографии своих
работ. Через какое-то время обнаружилось, что существует другой флорист, у которого тоже есть ЖЖ, и в этом ЖЖ опубликованы те же самые фотографии. Опубликованы в качестве образцов его, второго флориста, работ.
Иначе говоря, есть произведения, защищенные копирайтом (как сами цветочные
композиции, так и их фотографические изображения). Есть два человека, каждый из
которых утверждает, что автор — именно он. Очевидно, что как минимум один из
них — плагиатор. Теоретически может так случиться, что плагиаторы оба, — в то
время как настоящим автором является совершенно третий человек. Иначе говоря,
факт нарушения очевиден, но вот разобраться в ситуации и принять меры — чудовищно сложно.
Подобного рода истории случались и ранее, хоть и в несколько анекдотическом
ключе, — достаточно вспомнить, как в начале 90-х годов сразу несколько звезд так
называемого "русского шансона" наперебой утверждали, что именно они являются
настоящими авторами романса про поручика Голицына, — песни, появившейся на
52
свет за много лет до рождения самого старшего из претендентов. Та история произошла в форме фарса и не имела каких-либо значимых последствий ни для кого из
фигурантов, — но было понятно, что её повторение в форме драмы (и хорошо ещё,
если не трагедии) является всего лишь вопросом времени. Оно и пришло, причем в
Рунете история подобного свойства произошла, насколько я знаю, впервые.
Как выглядела борьба с разного рода противозаконным контентом раньше? Какой-либо бдительный гражданин, обнаружив в Сети контрафакт, экстремистские
призывы или детскую порнографию (точнее — то, что он таковыми считает), жаловался владельцу хостинга, милиционеру или Генеральному секретарю ООН. Что там
предпринимал милиционер — тема отдельная, но, если жалобщик был достаточно
настойчив, а хостер достаточно слаб и беспринципен, — спорный контент удалялся
с серверов несмотря на незаконность такого рода требований. И тут на стороне борцунов нередко выступала очевидность совершенного деяния.
Действительно, если в тексте звучат призывы к убийству главы государства, то
любой суд заведомо признает этот текст содержащим экстремистские призывы. Если на фотографии неполовозрелый ребенок совершает половой акт со взрослым
мужчиной, — никакой суд не признает это чем-то кроме детской порнографии. Если
за две недели до официальной премьеры Вася Пупкин выкладывает фильм, на первом же кадре которого говорится "Кинокомпания “Коламбия Пикчерз” представляет…", — никакой суд не оспорит контрафактности такой копии. А посему, как проповедуют ретивые борцуны, никакой суд и не нужен, — снести заразу как можно
быстрее, а до чего там потом милиция докопается — уже её дело…
И вот теперь — пожалуйста. Контрафакт — налицо. Чей аккаунт блокировать —
непонятно. Как разбирать конфликт — тоже. Более того, любое решение, вынесенное конфликтной комиссией, окажется заведомо неправомерным — если это не будет решение отказаться выносить решение.
Потому что разобраться, кто у кого украл фотографии, — дело непростое. В
лучшем случае, может сработать требование предъявить исходники в формате
RAW. А если они тоже были украдены? Или, что вероятнее, если пресловутые букеты фотографировались сразу в JPEG, и настоящий владелец имел неосторожность
сделать их открытыми для публичного доступа в исходном виде? Сопоставлением
дат многого не добьёшься — вполне представима и ситуация, при которой плагиатор ухитрился опубликовать раньше. Даты создания файлов и прочие электронные
метки, в массе своей, легко подделываются…
Ещё забавнее будет выглядеть подобный конфликт, если камнем преткновения
явится не фото или видео, а текст — например статьи, рассказы или стихотворения.
Рассчитывать найти что-то по "цифровому следу" в этом случае и вовсе нечего —
остаются лишь оффлайновые процедуры, такие, как опрос свидетелей и т.п. оперативно-разыскные действия. Проводить которые ни хостер, ни конфликтная комиссия "Живого журнала" не просто не в состоянии, но и не имеет права.
Собственно, и блокировать аккаунт даже в куда более очевидных случаях — на
территории России без судебного постановления никто права не имеет. Потому как,
да, разумеется, — в абонентском договоре или в правилах пользования сервисом
оговорены всяческие возможности. Например, право хостинг-провайдера заблокировать сайт, нарушающий те или иные требования закона. Однако, согласно Конституции, установить факт нарушения закона в Российской Федерации правомочен
53
только суд. До того момента, как решение суда вступило в законную силу, можно
лишь говорить о "контенте, содержащем признаки нарушения такой-то статьи Уголовного кодекса".
И присваивать себе полномочия суда я бы на месте хостера или конфликтной
комиссии поостерегся бы. Потому что это само по себе — нарушение закона, чреватое уголовным делом.
В общем, если бы "дела флористов" не случилось, его следовало бы придумать.
Просто потому, что оно как нельзя лучше показывает единственно возможный путь
решения конфликтов вокруг неправомерного контента — через суд, и никак иначе.
Вот такая флористика…
Киви БЕРД
КОНСЕНСУС НЕ НУЖЕН?
Компьютерра № 17 (781) 05 мая 2009 года computerra.ru/own/424192
Шведский суд признал четверку основателей файлообменного сайта The Pirate
Bay виновными в содействии нарушению авторских прав и приговорил каждого к
году тюрьмы. Кроме того, осужденным придется выплатить штраф в размере 30
млн. крон (3,6 млн. долларов) в пользу пострадавших корпораций — Sony Music
Entertainment, Warner Bros., EMI и Columbia Pictures — за нелегальное распространение фильмов и музыкальных произведений.
В Швеции и в остальном мире это судебное решение было встречено неоднозначно. Для Голливуда, индустрии звукозаписи и софтмейкеров, которые постоянно
твердят, что онлайновое пиратство наносит им многомиллиардные убытки, такой
вердикт стал важной победой. "Администрация сайта The Pirate Bay не уставала заявлять, что их деятельность легальна. Теперь же доказано обратное, и мы надеемся,
что работа ресурса будет прекращена", — сказал адвокат, представлявший в суде
интересы воротил киноиндустрии и компьютерных игр.
В другом же лагере, крайне недовольном вынесенным решением, уверены, что
все дело — лишь спектакль для СМИ, окончившийся показательной поркой. Прекратить пиринговый файлообмен не удастся в принципе, с таким же успехом можно
тягать по судам любую поисковую систему, коль скоро с их помощью можно легко
находить торрент-файлы и нелегальный контент.
Что же касается осужденных, то они рассчитывают на реванш в апелляционном
суде и не намерены выплачивать ни кроны наехавшим на них корпорациям, поскольку серверы The Pirate Bay не хранят и не пересылают запрещенный контент.
Независимо от результатов апелляции команда The Pirate Bay обещает продолжать
работу сайта с помощью распределенной сети серверов за пределами Швеции.
Суд над The Pirate Bay дал совсем не тот эффект, на который рассчитывали блюстители закона. Резко возросла популярность не только сайта, но и Пиратской партии Швеции, выступающей за реформу законодательства о копирайте. За считанные
недели её численность увеличилась на 50%, а всего за несколько часов после объявления решения суда к ней примкнули ещё три тысячи человек, готовых своими
взносами поддерживать назревшие реформы.
54
В специальном пресс-релизе Пиратской партии говорится: "Этот вердикт — наш
билет в Европарламент" (очевидно, подразумеваются выборы депутатов в начале
июня). Главный кандидат от этой партии, Кристиан Энгстрём, прокомментировал
происшедшее так: "Швеция давно стала ведущей ИТ-нацией, однако с шагами подобного рода мы будем отброшены далеко назад и станем зависимыми от деспотических взглядов других наций".
Пожалуй, наиболее концентрированным выражением взглядов "других наций"
на проблемы копирайта является многостороннее соглашение ACTA (AntiCounterfeiting Trade Agreement, Антипиратское торговое соглашение). С тех пор как представители США, Евросоюза, Канады, Японии и ещё нескольких стран в октябре
2007 года объявили о своем участии в многосторонних переговорах по вопросам
ACTA, этот проект окружала непроницаемая завеса секретности.
С февраля текущего года в Интернет стала просачиваться информация о содержании этого соглашения и предусматриваемых им крутых мерах борьбы с пиратством. А чуть позже официальные лица из правительства Канады провели публичные консультации, в ходе которых сочли нужным раскрыть и подлинные мотивы
выработки ACTA.
Во-первых, конечно, это обеспокоенность растущими масштабами пиратства. А
во-вторых, неверие в возможности WIPO, Всемирной организации интеллектуальной собственности в структуре ООН, которая в октябре 2004 года на своей Генеральной ассамблее приняла новые "Предложения о повестке развития для WIPO",
выдвинутые Аргентиной и Бразилией. (Эти предложения, одобренные развивающимися странами и многими общественными организациями развитых государств, рекомендуют переключиться с поддержки интересов крупных частных владельцев на
обеспечение благосостояния общества в целом, в первую очередь — на создание
достойных и справедливых условий для развивающихся стран.) С этого момента
доминировавшие прежде страны утратили рычаги для продвижения своих условий в
новых соглашениях.
Потеряв возможность для навязывания консенсуса под эгидой ООН, США и их
единомышленники выбрали ACTA как путь к многосторонним соглашениям, который позволил бы игнорировать протесты со стороны несогласных с ними государств
вроде Бразилии, Индии, Китая или России. Далее все прочие страны подвергнутся
мощному давлению с требованием принять условия ACTA или внести его положения в национальное законодательство. Иными словами, будут предприняты согласованные усилия по трансформации ACTA в "глобальный стандарт", но лишь первоначальные стороны будут влиять на содержание этого соглашения.
И ни о каком консенсусе речь уже не идет.
КАЧАЕМ ФИЛЬМЫ, ПОЛУЧАЕМ ШТРАФ ИЛИ СРОК
Отклик на заметку «Репрессии в интернете этим акулам все равно не помогут»
5.06.09 gazeta.ru/techzone/2009/06/04_e_3206864.shtml
Прочитав на днях о задержании нашими мен… опа! нашими правоохранительными органами, хозяев торент-трекера«Интерфильм» и закрытии голландской по55
лицией их сайта (для тех кто не в курсе сервер где хостился трекер находится именно в Голландии) я вспомнил о недавнем письме здесь в «Газете.Ru».
В этом письме сильно продвинутый автор весьма доказательно, как ему казалось,
вещал о неизбежной победе свободного файлообмена над «жадными» правообладателями и «беспомощными» мен… упс! милицией.
Ха-Ха-Ха. Жизнь показала, чего стоит этот «прогноз». Видно, что автор знаком в
общих чертах с предметом, но с со своими выводами он откровенно облажался.
Впрочем, он такой не один. В одном, ну очень известном компьютерном журнале,
около месяца назад, видел подобные рассуждения одного юриста. Мол, провести
следственные действия в отношении хозяев торент-трекеров и топ-юзеров (это те —
кто там очень много раздает), очень сложно, собрать доказательную базу еще сложнее, дело развалится и бла-бла-бла. Выглядело все очень солидно и убедительно.
Как же далеки эти люди от народа! Они, что, забыли где живут? Да. По закону,
мен.., в смысле, милиция, должна бороться не с хозяевами трекеров, на которых ничего кроме ссылок нет, а с «несознательными» гражданами, выкладывающими в
интернет, только что вышедшие в прокат фильмы, программы 1С и Microsoft и прочее. Но это действительно очень сложно, обременительно и неэффективно. Граждан
много — миллионы, даже если нескольких поймать, то трекер просто «не заметит
потери бойца».
Есть гораздо более эффективный способ. Нужно взять за жабры хозяев самого
ресурса. Сколько их? Два, три, ну пусть пять человек. Это даже неважно, нужен
только один, остальных он сдаст за милую душу. И все — нет больше трекера. Вот
так. Все легко и изящно.
Многие удивятся, а за что же арестовывать владельцев таких интернет-ресурсов?
Там же нет ничего кроме ссылок.
Э нет, все не так просто. Посмотрите внимательно. Почти на всех трекерах крутятся рекламные баннеры, где-то уже появились платные премиум-аккаунты и т.д.
Комерциализация идет полным ходом. Когда это все только начиналось, хозяева
трекеров уверяли — это мол для оплаты хостинга и админам на пиво. Возможно, так
оно и было, но потом люди почувстовали запах денег, и понеслось. Владельцы реально начали собачиться из-за бабла. Кто-то уходил и создавал свои трекеры, появилась конкуренция. Я кстати не удивлюсь, если выяснится, что на Интерфильм
стуканули их же «коллеги».
Как утверждают органы, хозяева Интерфильма, некто Ripper и Nadezhda, подняли на нем около миллиона (правда, рублей, не зелени). Но все равно — раз владельцы трекеров получают такие, вполне приличные суммы, то думаю, отследить путь
этих денег и факт их получения, даже наша доблестные ме… нет, милиция в состоянии, да и СОРМ еще вроде никто не отменял.
Одного этого уже хватит, чтобы впаять «незаконное предпринимательство».
А дальше можно и не копать, этого достаточно. А уж если мен… ой! милиция
будут «очень хорошо искать», то в логове гнусных пиратов найдутся cam-ripы из
кинотеатров с пиратской озвучкой, жесткие диски, набитые под завязку нелицензионным фотошопом, автокадом, одинэсом и детской порнухой. Вы же понимаете, эти
пираты такие подонки, для них нет ничего святого.
До сих пор нигде не написали, что конкретно инкриминируется владельцам Интерфильма, везде общие фразы о пиратстве, а дальше… тишина, хотя понятно, что у
56
грамотного хозяина трекера дома на компе не должно быть ни одной левой программы, ни одного пиратского фильма, никаких следов левой бухгалтерии. Только
лицензионная Виста и семейные фото. Однако, в нашей стране — это не поможет, в
уголовном кодексе, кроме статьи 146 УК РФ, есть еще множество других прекрасных статей.
Я полазил по блогам и вижу, что закрытие Интерфильма необычайно возбудило
любителей «свободного файлообмена». Все вдруг стали очень подозрительными,
сервера трекера tfile, по слухам, переехали в неизвестном направлении. Смешно все
это. Хотя я их понимаю. Статья 146 УК РФ предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до шести лет со штрафом в размере до 500 тыс. руб. или в
размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет.
Мой знакомый, администратор одного торент-трекера, реально напрягся. Включил шифрование данных на всех своих хардах и повесил совершенно безумные пароли везде, где только можно. Наивный! Да если к нему придут мен… да что ж такое! милиция придет, не дай бог конечно, он сам, на блюдечке с каемочкой все свои
крипто-ключи отдаст. Потому что его быстро «убедят» сотрудничать со следствием
— сколько способов есть! И один другого веселей.
Народ с трекеров что-нибудь да придумает, ну, уйдет в подполье и будет всячески осложнять жизнь милиции, но силы — тут явно неравны.
Сейчас, все надеются, что наезд на Интерфильм это не начало большой войны, а
просто «показательная порка», например, перед проходящим в Питере Экономическим Форумом. Типа, «покажем мировому бизнес-сообществу, как мы боремся с
нарушителями копирайта», ну а дальше все будет как было.
Возможно так оно и есть, я не знаю, посмотрим. Но вообще я носом чую, что поговорка «от тюрьмы и от сумы не зарекайся» для любителей файлообмена становится актуальной.
Тамара ЛЯЛЕНКОВА
НАСЛЕДНИЦА ГАЛИЧА ПРОТИВ ОГИ
Радио Свобода 24.08.2009 svobodanews.ru/content/article/1806550.html
Российское авторское общество (РАО), представляющее интересы наследницы Александра Галича Алены Архангельской, оценило сумму ущерба, причиненного публикацией текстов поэта на сайте Ruthenia.ru, в 1 360 000 рублей.
C просьбой отозвать иск против издательства ОГИ к Алене Архангельской обратились самые авторитетные специалисты по истории русской литературы.
Ruthenia.ru, интернет-проект "Объединенного гуманитарного издательства" — это
международный славистический портал, публикующий специальные статьи и библиографические материалы.
"Ruthenia.ru, будучи совместным образовательным проектом издательства и кафедры русского языка и литературы Тартуского университета, предоставлял возможность размещать свои материалы независимым исследовательским проектам в
области гуманитарной русской науки, — рассказывает генеральный директор издательства ОГИ Дмитрий Ицкович. — В рамках одного из проектов были опубликова57
ны тексты Александра Галича. По этому поводу подан иск. Сейчас понятно, что нам
предстоит долгая и нескучная история.
Но я хочу сказать вот что. Есть актуальное авторское имущество. Например,
стихи Маршака или Чуковского до сих пор находятся в актуальном обороте. По ним
платятся вполне приличные компенсации наследникам авторского права. А есть
вещи, за которые надо бы платить "в другую сторону". Сайт Ruthenia.ru точно не
пиратский, а известный уважаемый портал. Есть срок действия авторского права.
Слава богу, он не распространяется на Пушкина, на Достоевского и на Толстого,
иначе мы бы оказались в ситуации затрудненного доступа. И мир был бы совсем
другим.
Мы вообще попали как кур в ощип. Мы благотворители. Мы помогаем развиваться культурному проекту, политически очень важному. Он возник в Эстонии, и
связывает между собой носителей русской культуры, где бы они ни находились — в
Томске или в Нью-Йорке. Этот проект помогает развиваться общественной самодеятельности в рамках независимых социологических проектов. Ну давайте его закроем!"
Дочь Александра Галича Алена Архангельская видит причину конфликта в другом. "К сожалению, мне приходится сталкиваться с этим все время, — сетует она. —
Что касается этого "Открытого гуманитарного общества", конфликт можно было бы
уладить до того, как Российское авторское общество передало дело в суд. Нужно
было обратиться ко мне, заключить со мной договор, передать его в РАО… Я возмущена развязанной грязной клеветой в интернете. Там тексты переданы настолько
неточно, они настолько исковерканы, часто вообще не соблюдается авторский
стиль. Названия опубликованных текстов, которые я вычитывала, даны из какойнибудь средней, незначительной строчки. Все это несправедливо и неверно. С этим
как-то надо заканчивать. Я иногда разрешаю [публикацию], когда идут сборники
песен отца, они идут безгонорарно. Есть же человеческие отношения помимо всего
прочего".
Однако когда человеческие отношения не складываются, возникают отношения
юридические. О перспективах судебного разбирательства, связанного с поэтическим наследием Александра Галича, Радио Свобода попросила рассказать доктора
юридических наук Илью Рассолова:
— Перспективы у этого дела почти нет. Прежде всего потому, что суды в таких
случаях выносят не совсем адекватные, на мой взгляд, решения. Компенсация будет
небольшой. Помимо этого владелец сайта удалил по первому требованию "вредную" информацию. Ответчик будет ссылаться на то, что это была реклама произведения, а сайт не является средством массовой информации.
— Есть какая-то разница в применении авторского права к проектам коммерческим и некоммерческим?
— Закон защищает право автора на произведение в силу его создания. Как только произведение было создано, оно имело закрепление на материальном носителе,
было зарегистрировано, а иногда и нет, но авторское право уже в силу создания этого произведения охраняется. Поэтому если произведение или даже идея не является
каким-либо открытием, имеющим общечеловеческое и публичное значение, и то, и
другое подлежит защите.
58
— Как определить это общечеловеческое значение? Если наследник не хочет за приемлемую сумму предоставлять произведение для публикации, можно
ли его как-то к этому принудить?
— Это самый ключевой вопрос авторского права. Его защита ограничивается 70летним сроком. В США только сейчас ставится вопрос о сокращении срока защиты,
в частности, для научных произведений.
ГИГАНТЫ ИНТЕРНЕТА БОРЮТСЯ ЗА МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ
Радио Свобода 21.08.2009
svobodanews.ru/archive/ru_news_zone/20090821/17/17.html?id=1805036
Три гиганта интернет-бизнеса формируют коалицию с целью противостоять попыткам Google создать виртуальную библиотеку, которая может стать самой крупной в мире. Для создания альтернативного ресурса, управлять которым будет компания Internet Archive, свои усилия планируют объединить компании Amazon, Microsoft и Yahoo. Об этом сообщает британская Би-би-си. В 2008 году Google достиг
соглашения с издателями и авторами, которые обвиняли интернет-поисковик, занимавшийся сканированием книг, в нарушении авторских прав.
В соответствии с этой договоренностью, Google согласился выплатить 125 миллионов долларов для создания базы данных авторских прав на книги, в которой авторы и издатели могли бы регистрировать свои работы и получать вознаграждение.
Предполагалось, что правообладатели получали бы 70% от продаж, а остальные
30% оставались бы у Google. Согласно этому соглашению, Google оставлял за собой
право отцифровывать произведения, владельцы прав на которые не установлены.
Возражения по этой сделке должны быть поданы к 4 сентября. В октябре суд в
Нью-Йорке примет решение об удовлетворении или отклонении этих претензий.
YAHOO ВЫИГРАЛА СУДЕБНОЕ ДЕЛО
ПРОТИВ ЗВУКОЗАПИСЫВАЮЩИХ КОМПАНИЙ
25 августа 2009 itc.ua/node/40266
Федеральный апелляционный суд Нью-Йорка постановил, что компания Yahoo
не должна делать дополнительные отчисления владельцам авторских прав, за проигрывание музыки на своем сервисе онлайн радио, сообщает Reuters.
В 2007 году судебным решением было постановлено, что сервис Launchcast будет выплачивать звукозаписывающим компаниям те же суммы, что и обычные радиостанции, поскольку в нем отсутствует возможность прямого выбора песен.
Звукозаписывающие компании оспорили этот вердикт, заявив, что возможность
настройки собственной радиостанции исходя из жанра композиций, и является возможностью такого выбора. В суде с этим не согласились, объяснив, что прослушивание музыки определенного жанра является не большей свободой выбора, чем переключение на другую радиостанцию. Поэтому компания Yahoo по-прежнему будет
59
отчислять лишь базовые лицензионные выплаты и не будет платить за каждую отдельно проигранную песню.
Игорь КРЕЙН
МАРШ МЕНДЕЛЬСОНА ПОССОРИЛ КОПИРАСТОВ
20/10/2009 webplanet.ru/news/law/2009/10/20/mendelson.html
Из-за скандала вокруг правомочности использования новосибирскими загсами
фонограмм с записями марша Мендельсона во время церемоний бракосочетания
организации, представляющие интересы правообладателей, переругались между
собой. Как сообщает ряд СМИ, Всероссийская организация интеллектуальной собственности (ВОИС) отозвала иск, инициированный СибМедиаЦентром к Новосибирскому Управлению по делам ЗАГС, и даже исключила СибМедиаЦентр из числа
партнёров. В ответ СибМедиаЦентр намеревается судиться со своим бывшим доверителем.
Действительно, 12 октября ВОИС опубликовала многословный "комментарий о
публичном исполнении фонограмм органами ЗАГС". Если попытаться выжать из
него воду, то суть позиции ВОИС состоит в следующем.
Здесь понимают, что загсы пользуются записями марша Мендельсона, которые
были сделаны как в коммерческих, так и в некоммерческих целях. В сферу деятельности ВОИС при этом попадают только коммерческие фонограммы. Тем не менее
"плательщики, находящиеся на бюджетном финансировании", то есть и загсы тоже,
не могут делать отчисления за использование коммерческих записей, поскольку это
не предусмотрено их бюджетом.
"Относясь с пониманием к пользователям фонограмм, опубликованных в коммерческих целях, находящимся на бюджетном финансировании, ВОИС ведет работу
с местными органами государственной власти и управления в целях обеспечения
имущественных смежных прав правообладателей на всей территории Российской
Федерации", — подводят итоги в ВОИС.
Официальной информации о том, что ВОИС при этом отозвала иск, вызвавший
широкий общественный резонанс, нам обнаружить не удалось. Более того, на сайте
ВОИС нет и данных о том, что СибМедиаЦентр был исключён из числа партнёров.
Вместо этого здесь опубликовано короткое и лишённое подробностей сообщение, датированное тем же 12 октября, об изменении списка уполномоченных представителей ВОИС по работе с пользователями. В нынешней редакции этого списка СибМедиаЦентра нет. Зато он присутствует в списке представителей ВОИС по
работе с правообладателями.
Чтобы немного прояснить ситуацию, "Вебпланета" связалась с президентом
СибМедиаЦентра Алексеем Крестьяновым. Крестьянов подтвердил, что у его организации была отозвана доверенность ВОИС, однако считает, что ситуация с судебным разбирательством с загсами неоднозначна.
"По действующему законодательству иск отозвать нельзя, но можно отказаться.
Отказа на дату последнего заседания не было, — говорит он. — Если он придет по
почте, то судья рассмотрит это заявление 27 октября в открытом заседании. Если
60
будет отзыв иска, то на мой взгляд судья снова отложит рассмотрение дела до выяснения обстоятельств".
Крестьянов расценивает действия ВОИС и его дочки Российского авторского
общества (РАО) как "полное предательство того, чьи интересы они обязаны охранять". По его словам, СибМедиаЦентр ведёт ещё ряд процессов, которые из-за разрыва отношений с ВОИС фактически подвисли.
"Тут очень странно, так как мы предъявили иски ещё к 10 организациям. Тут и
рестораны и салоны красоты и ярмарка и оператор кабельного телевидения. Везде в
защиту исполнителей и изготовителей фонограмм. Нам звонят помощники судей,
приходят повестки, но что нам делать — мы не знаем. Если представителя ВОИС не
будет — судьи могут отказать в исках, так как доказательств в материалах дела недостаточно. Они у нас на руках, но у нас ОТОЗВАНА, а не ОТМЕНЕНА доверенность", — говорит президент СибМедиаЦентра.
Также он говорит о том, что РАО якобы помогает ответчикам, подписывая с ними договора задним числом. Ощущая себя преданным со всех сторон, Крестьянов
даёт выход эмоциям и употребляет такие выражения как "полный крандец" и "ВОИСУ на все насрать".
Как сообщает "ФедералПресс", СибМедиаЦентр готовит иск к ВОИС, поскольку
его сотрудников "публично на всю страну объявили неграмотными и некомпетентными". Также Крестьянов пообещал устроить большой скандал, подняв вопрос о
расходовании собираемых с нарушителей авторского права средств.
"[В ВОИС] все время требовали денег, — пояснил Крестьянов. — Нам предложили одну методику работы: обращаться ко всем пользователям — ресторанам, кафе, массажным салонам и т. п. — подряд и предлагать заключать договоры. С этим
согласилось всего 4 организации из примерно 350. За наши услуги по работе с пользователями в Новосибирске ВОИС платил по 3 тыс. рублей в месяц. Хотелось бы
понять, как расходовались собираемые средства и сколько из них доходило до правообладателей".
Ну а пока защитники правообладателей грызутся между собой, музыканты записывают свои версии марша Мендельсона и предлагают загсам свободно их использовать в своих целях.
Алексей СТАРОДЫМОВ, Марина ПЕЛЕПЕЦ
ПИРАТСКИЕ ПАРТИИ: МЕТОД ЦИВИЛИЗОВАННОГО ПРОТЕСТА
Компьютерра 25 октября 2009 года computerra.ru/vision/470894
По устоявшемуся мнению некоторого количества жителей нашей планеты, современное законодательство в области интеллектуальной собственности оставляет
желать много лучшего. Кое-кто предпочитает выражать свое отношение к копирайту и прочим сопутствующим понятиям посредством банального использования пиратского контента, однако некоторые личности решили идти совсем другим, куда
более тернистым и оттого интересным путём – заняться политикой! Причем не просто вступить в одно из политических движений, благо, их существует масса, а организовать свои собственные партии – пиратские.
61
Один из плакатов британских пиратов.
Вот с таким абсурдом они и борются...
Первая в мире Пиратская партия (да-да, она так и называется – её основатели никогда и не скрывали, за что собираются бороться) была основана в Швеции в 2006
году. Тогда же она прошла регистрацию и приняла участие в выборах в местный
парламент, однако ей не удалось преодолеть 4-процентный барьер. Впрочем, после
первого поражения пираты веру в себя и свое дело не потеряли – и получили 7,1%
голосов (всего одно место, что, впрочем, тоже неплохо) на выборах в Европарламент, которые прошли в июне 2009 года.
62
Первое публичное выступление партии произошло в начале июня 2006 года –
оно было посвящено рейду полиции на серверы хостинг-провайдера трекера The
Pirate Bay. Позже были организован ряд пиратских маршей в поддержку создателей
данного проекта. Да и в этом году, когда основатели трекера оказались на скамье
подсудимых, Пиратская партия постоянно оказывала им посильную поддержку
(прежде всего – информационную). И она принесла свои результаты – пусть дело
The Pirate Bay далеко от завершения, партия смогла достойно прорекламировать
себя и обрести массу новых членов.
Сейчас в ней состоит около 50 тысяч человек, и Пиратская партия является третьей по численности политической организацией в Швеции. С текущими принципами партии можно ознакомиться здесь, и нас особо порадовало её намерение запретить технологию DRM.
Неудивительно, что заразительному примеру шведов последователи "враги копирайта", являющиеся гражданами массы других государств. Например, спустя полгода после образования пиратской партии в Швеции похожее политическое образование появилось и в Германии. Основные его принципы аналогичны шведским: содействие свободному распространению знаний и свободной культуре, реформа законов об авторском праве, борьба за сохранение гражданских прав и свобод в Интернете и так далее.
В 2008 году Пиратская партия Германии набрала 0,3% голосов избирателей на
выборах в парламент земли Гессен, а в текущем году – 1,9% на выборах в земельный парламент Саксонии. Кроме того, немецкие пираты баллотировались в Европарламент наряду со шведскими, однако набрали менее процента голосов.
Сегодня аналогичные политические движения есть в массе государств (включая
Украину и Казахстан). С адресами сайтов этих сообществ можно ознакомиться на
портале международной организации PP International, которая объединяет пиратские
партии мира. Следует заметить, что некоторые из них являются зарегистрированными политическими партиями, а другие такого статуса не имеют (и, следовательно,
не могут принимать участие в выборах).
Российская Пиратская Партия и Лига за информационную и культурную свободу
были основаны в 2007 году. Позже они распустились и трансформировались в общественное движение "Союз Пиратов – Лига Творческой Свободы", о деятельности
которого, впрочем, давно не слышно. На смену этой организации пришла Пиратская
Партия России, которая, по мнению ряда наблюдателей, уже больше напоминает
именно политическое образование – с чёткими целями и продвинутой теоретической базой. На сайте партии есть хорошая подборка новостей "(Анти-)Копирайта" –
искренне рекомендуем к ознакомлению.
Можно констатировать, что "мировое пиратство" нашло отличный способ заявить о своём мнении по ряду животрепещущих вопросов – и этот способ является
вполне мирным и цивилизованным. Мировое сообщество сегодня уже не может не
считаться с мнением пиратов – ведь их поддерживают сотни тысяч прогрессивных
граждан во всем мире. Остается пожелать Партии Пиратов России когда-нибудь
пройти в парламент; может быть, тогда в нашей стране прекратятся процессы, подобные этому (webplanet.ru/news/law/2009/10/20/mendelson.html).
63
МВС ПРИЗУПИНИЛО ДІЯЛЬНІСТЬ 49 ІНТЕРНЕТ-САЙТІВ
Інформаційне агентство "Українські Новини" 9 лютого 2009
ukranews.com/ukr/article/179519.html
Міністерство внутрішніх справ призупинило діяльність 49 інтернет-сайтів за порушення прав інтелектуальної власності в жовтні-січні. Про це сказано в повідомленні прес-служби МВС.
МВС та Асоціація музичної індустрії підписали меморандум про взаєморозуміння і створили спільну робочу групу для розробки плану заходів щодо вдосконалення
законодавства стосовно практичних заходів щодо реагування на правопорушення в
сфері авторського права й суміжних прав.
У результаті проведених у жовтні-січні заходів підрозділи Державної служби з
боротьби з економічною злочинністю провели перевірку 458 суб'єктів ведення господарства, які здійснюють підприємницьку діяльність із використанням творів і фонограм без виплати належної винагороди за комерційне використання.
Зокрема, вони перевірили 197 кафе, барів, ресторанів, 119 нічних клубів, салонів
гральних автоматів, 32 концертні майданчики й дискотеки, склали 286 адміністративних протоколів за порушення прав інтелектуальної власності, вилучили 57 музичних автоматів й іншого обладнання для публічного використання творів і фонограм
на загальну суму 1,2 мільйонів гривень.
Також МВС перевірило діяльність 71 інтернет-сайту, технічні ділянки яких перебувають на території України, у результаті чого встановило провайдерів, які надають послуги хостингу цим сайтам, а також особи, які зареєстрували доменні імена
цих сайтів і здійснюють їхнє наповнення "піратськими" музичними продуктами.
При цьому МВС зазначило, що криміногенна ситуація в сфері порушення прав
інтелектуальної власності залишається складною у зв'язку з недостатнім нормативно-правовим урегулюванням діяльності організацій колективного управління й контролю за цією діяльністю з боку держави.
Як повідомляло агентство, у грудні 2008 року 17 громадських організацій, творчих і наукових спілок ініціювали створення Верховною Радою слідчої комісії з перевірки діяльності державної системи охорони інтелектуальної власності.
Наприкінці жовтня комітет Ради з питань науки та освіти рекомендував Кабінету
Міністрів створити єдиний центральний орган виконавчої влади в сфері інтелектуальної власності.
НТКУ БОРЕТЬСЯ З ПІРАТСТВОМ
03.06.2009 Департамент інформаційної політики
comin.kmu.gov.ua/control/uk/publish/article?art_id=70266&cat_id=64654
Президент Національної телекомпанії України Василь Ілащук підписав наказ про
використання ліцензійних музичних творів для програм власного виробництва.
Наказ має на меті забезпечити вимоги законодавства щодо авторських та суміжних прав та привести роботу НТКУ у відповідність до європейських стандартів. Наказом урегульовано використання музики вітчизняних авторів. З кожним із них
64
НТКУ підписує договір про право використання їхніх музичних творів в ефірі Першого національного. Авторам виплачується грошова винагорода, а ось на безоплатній основі використовується музичний матеріал лише за письмовим дозволом власника авторських прав.
Що стосується використання музики іноземних авторів, то Національна телекомпанія України вже підписала угоду з представництвом «Focus music» в Україні.
Сьогодні це єдина компанія такого напряму, яка має своє представництво на території України. Її послугами користуються такі відомі світові телевізійні компаній, як
BBC, CNN, Discоvery Chanel, MTV, NBC та інші.
За цією угодою, НТКУ має право на 12 000 ліцензійних музичних творів і може
їх використовувати у створенні телевізійних програм, заставок, художніх та документальних фільмів власного виробництва й інших телевізійних продуктів.
У КИЄВІ СБУ СПІЙМАЛА ХАКЕРІВ, ЯКІ ТОРГУВАЛИ ВІРУСАМИ
УНІАН 13.08.2009 unian.net/ukr/news/news-330885.html
Реалізаторів електронних програм, призначених для несанкціонованого втручання в роботу автоматизованих систем та комп’ютерних мереж, затримали співробітники СБУ в Києві. Як повідомили у прес-центрі СБУ, двоє мешканців Київської області (20-ти та 23-х років) збували понад 8,5 тис. різновидів «системних хробаків»,
«троянських програм» та вірусів. Комплекти шкідливих електронних програм були
систематизовані за темами, наприклад, для злому паролів, розсилки повідомлень з
чужого комп’ютеру. Правопорушників затримали «на гарячому».
За висновками спеціалістів Київського науково-дослідного інституту судових
експертиз, за допомогою програм з вилучених дисків можна зруйнувати не тільки
паролі віртуальних гаманців користувачів мережі Інтернет, а й навіть складні системи захисту інформації — бази даних державних органів, бухгалтерські програми
банків, тощо. Слідчими ГУ СБ України у м. Києві та Київській області стосовно затриманих порушено кримінальні справи за ознаками злочину, передбаченого ч.1
ст.361-1 КК України (розповсюдження та збут шкідливих програмних та технічних
засобів для несанкціонованого втручання у роботу електронно-обчислювальних машин (комп’ютерів), автоматизованих систем, комп’ютерних мереж або мереж
зв’язку).
Ведеться слідство. Рішенням суду стосовно затриманих обрано запобіжний захід
— підписка про невиїзд.
Олег ПАВЛЕНКО
У ВАС ПОЧОМУ ДЕРЖАВНА ТАЄМНИЦЯ?
Дзеркало тижня № 36 (764) 26 вересня — 2 жовтня 2009 dt.ua/2000/2675/67246
За пару тисяч доларів можна отримати вичерпну інформацію про всіх жителів
України. І йдеться не про детектива-супергероя, а про придбання кількох DVD65
дисків із базами даних ключових державних органів. Де? У Києві на Петрівці. Не
має значення ні статус, ні вік особи, яка вас цікавить. У державних базах даних є всі,
від малого до великого. А гриф «секретно» на них — просто статусне плацебо. Найдивніше, що такий стан речей мало кого турбує. Відповідні служби чомусь не поспішають відстежити по ланках ланцюжок від продавця секретної інформації до джерела її витікання, щоб зрозуміти: винні недбалі користувачі баз даних, «діряве» програмне забезпечення державних баз даних чи щось іще?..
Ні для кого не секрет
Дивний стан речей. Адже керівники і працівники міністерств і відомств не можуть не знати, що їхні секретні бази не є таємницею для більш-менш заможної людини. При цьому вони не поспішають робити відповідні заяви в контролюючі органи. Чи, наприклад, не намагаються змінити розроблювача відповідного програмного
забезпечення. У житті все навпаки. Всі тендери із забезпечення інформаційних та
цифрових потреб практично всіх державних відомств і структур напрочуд постійно
виграє одна й та сама компанія — ЗАТ «Софтлайн». У принципі нічого поганого в
цьому факті немає. Теоретично якась фірма може висунути настільки привабливі
для держорганів умови, що вони завжди звертатимуться тільки до неї. Але тоді її
тим більше (якщо не в першу чергу) має турбувати питання захисту програмних
продуктів, які вона виробляє і підтримує. До того ж в Україні існують програмні
напрацювання, які дають можливість поставити дуже міцні заслони перед зломщиками. Щоправда, коштують вони недешево.
Та, судячи з усього, нинішній стан речей усіх улаштовує. Закриту інформацію і
далі записують на диски й продають по двісті доларів за базу. Смішні гроші. І це все
на тлі того, що СБУ гучно «бореться» із такого роду злочинністю. От тільки не можуть зрозуміти чиновники (чи нас дурнями роблять), що доки є відкрите джерело
інформації, її розголосу запобігти неможливо. А щоб перекрити це джерело, потрібно розібратися, де він і хто в цьому винний.
Нікого не пускати
До речі, відсутність більш-менш істотної конкуренції на такому великому ринку,
на жаль, не сприяє вирішенню даної проблеми. Річ у тім, що ЗАТ «Софтлайн» має
весь пакет ліцензій на роботу з державною таємницею. І конкурувати з ним не може
ніхто. Та й не насмілиться — хто ж пустить стороннього до такої колосальної годівниці, як програмне забезпечення, розробка баз даних, їх підтримка та адміністрування, комп’ютерна техніка, периферія, комплектуючі для державного апарату. Є у
фірми й інші вагомі важелі. Судячи з інформації, яка є в народних депутатів, ця фірма просто поглинає бюджетні кошти і перетворює їх на готівку з допомогою своїх
«компаній-партнерів».
Народний депутат у своєму депутатському зверненні до прем’єр-міністра від
10.06.2009 р. чітко окреслює схему розкрадання державних коштів. Він констатує:
«...впродовж тільки 2006—2008 років ЗАТ «Софтлайн» було перераховано від органів державної влади, державних підприємств (установ і організацій) сотні мільйонів
гривень нібито на створення, модернізацію, підтримку програмних продуктів для
держави (виконання робіт і послуг). Насправді ж ЗАТ «Софтлайн» за відпрацьованою схемою перетворювало ці кошти в готівку, завдаючи державі багатомільйонних
66
збитків та вкорінюючи систему корумпованості державних чиновників, керівників
держпідприємств, сплачуючи їм як «винагороду» за укладені із ЗАТ «Софтлайн»
договори «відмитими» державними коштами».
Хвацько. Нічого не скажеш. Чи не в цьому секрет постійних перемог «Софтлайна» в тендерах із забезпечення інформаційних та цифрових потреб практично всіх
державних структур і відомств? І якщо так, то чи на першому місці стоїть питання
захисту інформації в замовників і в розроблювача програмного забезпечення для
роботи із цією інформацією?
А ось думка парламентарія, викладена в його депутатському зверненні: «Відбулося розкрадання державних коштів або була явно завищена в сотні разів вартість
послуг зі створення програмних продуктів для державних органів». Згідно з його
даними, від виконавчої дирекції Фонду соціального страхування в період із березня
по грудень 2007 року за пунктом «тимчасова втрата працездатності» «Софтлайн»
отримав 12 млн. 400 тис. грн. Загальна ж сума становить 44 млн. 349 тис. грн. Далі.
Міністерство фінансів із березня по грудень 2007 року перерахувало на рахунок
ЗАТ «Софтлайн» 17 млн. 856 тис. грн. «Укрпошта» із травня 2006 року по грудень
2007-го «відправила» цій фірмі 19 млн. 662 тис. грн.
Тобто за період із березня 2007-го по травень 2008-го ЗАТ «Софтлайн» освоїло
тільки від цих структур 67 млн. 814 тис. грн. Начебто нічого протизаконного. Ніхто
не каже, що розробка програмного забезпечення — дешева процедура. Але дуже
дивним, просто-таки зухвалим, є подальший рух цих коштів. На сцені з’являються
дві фірми: ТОВ «Техно-системс» і ТОВ «Ферум-М». Кошти, які надходять на рахунки «Софтлайна», відразу ж перекочовують за дубльовані послуги або товари на
рахунки цих фірм. Причому перекочовують практично всі. Перший «партнер»
отримав у своє розпорядження 31 млн. 556 тис. грн. Другий — 34 млн. 473 тис. грн.
Виходить, що з усього масиву грошей власне на розробку програмного забезпечення
для замовників було виділено близько мільйона гривень. І роздали це замовлення
певному числу штатних працівників та приватних програмістів, котрі за сумісництвом є ще й ПП, яким паралельно замовляли послуги.
За цим фактом Генеральна прокуратура України порушила кримінальну справу.
Чекайте на відповідь...
На особливу увагу заслуговує створення глобальної системи контролю за особами, транспортними засобами та вантажами, які перетинають український кордон.
База ця створювалася для восьми державних служб: прикордонників, митниці, податкової, МВС, МЗС, Міністерства праці та соціальної політики, СБУ і зовнішньої
розвідки України. Можете собі уявити, наскільки дорогим було це замовлення. Отже, систему створили й назвали «Аркан». Вона вже функціонує на пунктах контролю і в реальному часі відстежує всі процеси на кордонах. Питання лише в тому, як
вона це робить. Для отримання інформації, виявляється, необхідно зв’язатися з оператором, сформувати запит і чекати відповіді. І справді неабияке рішення за десятки
мільйонів гривень!
А тепер на черзі Міністерство юстиції. Воно, як і будь-який інший держорган,
потребує створення та постійної модернізації баз даних. «Софтлайн» намагається
забрати цей ласий шматочок собі. Не потрібно особливої уяви, щоб зрозуміти, якою
катастрофою може обернутися таке «обслуговування». Річ у тім, що Мін’юст є
67
«власником» шістнадцяти найбільших у країні баз даних. Вони постійно працюють,
доповнюються і розширюються, а отже, потребують адміністрування і розвитку.
Якщо не вирішити проблеми конфіденційності, а за роботу просто візьметься
ЗАТ «Софтлайн», то не виключено, що дуже скоро у вільному доступі можуть виявитися дані про житло кожного (!) жителя України, його майно, кредитну історію,
спадщину та шлюби. Це буде не просто подарунок усім вітчизняним аферистам.
Слово надто м’яке. Та й дорогувато це обійдеться для скарбниці. За розрахунками
народного депутата, 57% коштів, сплачених у 2007—2008 роках державними структурами (а це 102 млн. грн.) «Софтлайн», було перетворено на готівку з усіма наслідками, що звідси випливають. Причому депутат переконаний, що «єдиним поясненням можливості безкарного існування такого дикого і безпрецедентного факту є
корупція у вищих ешелонах ДПА та правоохоронних органів».
Здавалося б, такими разючими фактами давно вже мали зацікавитися всі контролюючі органи країни. Та якось мляво вони реагують, коли йдеться про «Софтлайн».
На даний момент зареєстровано кілька депутатських звернень на адресу СБУ, ДПА,
МВС, прокуратури. Відповіді від усіх практично однакові — мовляв, «так, порушення були, податки злісно не доплачувалися (мільйони гривень!), та що ж тепер
робити». Ось такий явно поблажливий підхід.
Щоправда, далеко не всі депутати намагаються викрити справжню діяльність
«Софтлайна» та її наслідки. Дехто починає плести вигадливе павутиння інтриг, щоб
у результаті віддати Мін’юст на з’їдання компанії. Добре пам’ятаємо скандал між
главою Мін’юсту Оніщуком і комуністом Калетником. Комуністи хотіли звільнити
міністра за неефективне витрачання бюджетних коштів (понад 1 млрд. грн.) державним підприємством «Інформаційний центр», підпорядкованим Мін’юсту. Пізніше
з’ясувалося, що це неправда, просто гра, метою якої був намір «пропхнути» в Міністерство юстиції софтверну компанію під назвою... «Софтлайн».
Про яку державну безпеку може йтися, якщо таке відбувається в цій важливій
для держави та кожного громадянина сфері? Судячи з усього, гроші на її забезпечення йдуть зовсім не на це, а виводяться з рахунків і «вкладаються» в кишені власників, чиновників та ін. У результаті маємо просто-таки Клондайк для різного роду
шахрайств, оскільки нечисті на руку ділки володіють найбільш точною та секретною інформацією. А ті, хто повинен цю ситуацію виправляти, робитимуть вигляд,
що навколо все мирно й спокійно, періодично влаштовуватимуть показові провокації з викриттями, при цьому ревно оберігаючи монополізм, який шкодить справі.
P.S. Редакція надає можливість СБУ, ДПА та іншим зацікавленим організаціям
висловити свою думку з даної проблеми.
Володимир СТУС, Ірина КОНСТАНТИНОВА
СЛОВО ПРО «ЗАХИСТ»
Чи можна протистояти піратам?
Дзеркало тижня № 38 (766) 10 — 16 жовтня 2009 dt.ua/3000/3680/67419
Щохвилини в усьому світі нелегально копіюється понад 100 тис. пісень. А також
величезна кількість фільмів, програмного забезпечення, інших об’єктів інтелектуа68
льної власності. У масовому порядку це відбувається не лише в постсоціалістичних і
країнах третього світу, котрі ще недавно вважалися розсадниками піратства, а й у
цілком благополучних державах з високим рівнем доходів і віковими традиціями
поваги до закону. Очевидним є зростання випадків нелегального копіювання не для
подальшого перепродажу, а для особистого споживання. Відсутність кваліфікації з
подолання захисту від копіювання компенсується мережною самоорганізацією споживачів.
Ефективність юридичного захисту інтелектуальної власності знижується — боротися з мільйонами нелегальних споживачів практично неможливо. Після того як
шведська піратська партія пройшла в Європарламент, стало очевидно, що традиційна система охорони інтелектуальної власності починає розвалюватися, попри всі
зусилля законних правовласників.
Оскільки це комплексний процес цивілізаційного масштабу, що має свої економічні, соціальні, культурні, геополітичні й інші аспекти, то для його розуміння найкраще підходить цивілізаційний аналіз, завдяки якому можна зробити прогноз на
основі моделі розвитку технологічної цивілізації. Застосування цього методу забезпечить єдиний підхід до художньої, технологічної та наукової інтелектуальної власності і уможливить його використання для формування довгострокового стратегічного бачення при розробці або коригуванні стратегії.
Нинішня система захисту авторських прав розвивалася спочатку для захисту наукових і культурних досягнень метрополій колоніальних держав у процесі їхнього
переважно екстенсивного розвитку, а потім під час прискореного інтенсивного розвитку модерну.
При цьому існувала переважно вертикальна диференціація країн залежно від їхнього рівня технологічного розвитку. Спочатку це були метрополії і колонії, потім
розвинені країни і країни, що розвиваються. Істотна різниця в науково-технологічному, а отже, і в культурному плані знижувала можливість нелегального використання інтелектуальної власності.
У більшості випадків її було або неможливо нелегально придбати, скопіювати,
настроїти та обслуговувати, або контрафактний продукт не можна було продати
через відсутність культури споживання та відповідного сегмента ринку.
З початком модерну в умовах різко зрослих темпів інтенсивного розвитку до згаданого стримуючого чинника додалася ще й різко зросла ефективність концентрації
науково-технологічних розробок, виробництва і бізнесу в цілому. Творчі та інноваційні продукти, які раніше виробляли численні незалежні художники та ремісники і
частково вчені, були поставлені на потік масового виробництва. Концентрація ресурсів і виробництв привела до стандартизації, міжнародної уніфікації та надзвичайно
ретельної деталізації законодавства про захист інтелектуальної власності. Одночасно різко зменшилося число можливих порушників прав інтелектуальної власності.
Це дало змогу істотно підвищити ефективність її захисту для великих корпорацій
при збереженні прийнятних витрат на неї. Система чудово працювала до завершення модерну — останньої за часом фази прискореного інтенсивного розвитку.
Всупереч усім очікуванням, сплеск розвитку інформаційних технологій не спричинив прискорення розвитку традиційних галузей економік старих розвинених країн, зате істотно полегшив нелегальне копіювання та використання чужої інтелектуальної власності.
69
Така зміна зовнішніх умов не могла не справити кардинального впливу на бізнес.
Значна частина сучасного західного бізнесу з високим рівнем концентрації була заснована під час модерну геніями, диваками, винахідниками і виросла з ремісничих
майстерень та інших форм малого бізнесу. Це був бізнес, орієнтований на геніального винахідника. Роль автора, конструктора, художника, інженера була пріоритетною в управлінні та оплаті праці. Фірма розвивалася як інструмент самореалізації
автора. Навіть після того як великі батьки-засновники відійшли від управління, бізнес, який часто носив їхнє ім’я, залишався творчо орієнтованим на кардинальні
інновації.
Але після завершення фази прискореного інтенсивного науково-технологічного
та культурного розвитку, попри розростання штатів науково-дизайнерських центрів
і R&D бюджетів, творчих людей почали відсувати на другий план.
Це було наслідком природного бажання компенсувати зниження темпів розвитку
за рахунок використання нових маркетингових, рекламних, PR та фінансових прийомів, в яких під час швидкого розвитку просто не було потреби.
Якийсь час ця тактика працювала і десь продовжує працювати і зараз. А давно
очікуваного прискорення науково-технологічного розвитку все немає.
Переконувати споживачів оплачувати інноваційну складову продукції, що давно
стала стандартною, як і видавати косметичні поліпшення за кардинальні прориви,
стає дедалі складніше. Адже небажання споживача оплачувати інноваційну складову в стандартному або неістотно поліпшеному продукті також є природним!
Чергова, широко рекламована як кардинально нова операційна система, що майже не додає нової функціональності, подібна до автомобіля з абсолютно новим кузовом, але відмінного від старого лише решіткою радіатора, формою фар та електронними «наворотами». Як чергова серія старих пісень про головне не може замінити відсутності нових пісень порівнянної популярності, так і нескінченне повернення
до старих, технічних та дизайнерських тем епохи швидкого розвитку не може замінити різкого зниження кількості нових.
Мотивація споживача не змінилася: більшість досі готова платити за інноваційну
складову продукту, але не за стару, усім звичну цукерку в новій обгортці.
У результаті більшість галузевих сегментів великого висококонцентрованого бізнесу, який виробляє інтелектуальний і художній авторський продукт, — це такі
собі мильні бульбашки, роздуті більше, ніж сировинний ринок до початку літа 2008
року, і багато людей це розуміють.
Тому чимало виробників ідуть на крайні заходи і прагнуть відтягнути час обвалу
за рахунок споживача.
У різних галузях діють по-різному. Намагаються подовжити строк патентного
захисту. Обмежують права споживачів вільно розпоряджатися придбаним продуктом, який містить авторські права. Запроваджують on-line реєстрацію, упроваджують дедалі досконаліші технології захисту від копіювання, лобіюють посилення жорсткості законодавства із захисту авторських прав. Не шкодують величезних сум на
судові витрати та хабарі чиновникам. На підтримання непрацюючого вже стереотипу про прискорення науково-технологічного розвитку і ставку на нові технології та
інтелектуальні продукти як визначальну якість економіки майбутнього.
З погляду бізнесу тимчасовий тиск на споживача є виправданим, оскільки за ним
стоять не просто чиїсь бізнесові інтереси, а доля основних і бюджетоутворюючих
70
галузей економіки провідних розвинених країн. Адже якщо вони обваляться, споживачі цих країн постраждають найпершими. Ризик цього також перекриває збитки від
неминучого погіршення іміджу найбільших виробників інтелектуальної власності та
правовласників. Але довго триматися за рахунок споживача не вдається навіть бізнесу, близькому до монопольного.
Протистояти піратам хоч якось можливо, але довго протистояти кінцевому споживачеві неможливо в принципі. Системи захисту або зламуються ще до надходження на ринок, або пристрої і формати, які їх підтримують, не мають попиту. Різниця в часі виходу прем’єри фільму та його доступності в мережі обчислюється вже
годинами. Якщо за кожним глядачем прем’єрного показу поставити контролера, то
це відсуне термін доступності максимум на кілька днів.
Захист від копіювання будь-якої, досить масової комп’ютерної програми зламується найчастіше ще до офіційного релізу. Копіюється дизайн не лише кофтинок і
кросівок, а й цілих автомобілів.
Коли щось у наш час іще прискорено розвивається, то це мережі некомерційного
обміну файлами між споживачами. У більшості випадків це робиться не захланними
піратами, а величезною кількістю кінцевих споживачів, причому цілком платоспроможними громадянами далеко не бідних країн.
Боротися із цим марно. Судова машина стає чимдалі витратнішою та інертнішою. Показові судові процеси впливають на громадську думку зі зворотним результатом. Хочете розкрутити торент-мережу — подайте позов на її адмінів!
Велика частина корпоративних споживачів і держструктур перейшла на програмні продукти з відкритим кодом або вільно поширювані. Зрозуміло, що в цьому разі
кардинальних проривів у розвитку годі очікувати.
Таким чином традиційна висококонцентрована й відірвана від автора система
виробництва інтелектуальних продуктів та охорони авторських прав із цілком
об’єктивних причин починає розвалюватися. Від лавиноподібного обвалу її поки що
рятують в основному законослухняність і технічна неграмотність значної частини
споживачів розвинених ринків.
Однак із розвитком світової кризи та її переходом у смутні часи, з поширенням
регіоналізації як процесу, зворотного глобалізації, залишки існуючої системи захисту авторських прав неминуче зруйнуються. Всупереч сподіванням деяких романтиків-антиглобалістів, перемога copyleft не буде перемогою над капіталізмом. Просто
одна його інноваційна модель заміниться іншою, яка більше відповідає зміні зовнішніх умов. Разом із нею зміниться переважна форма виробництва інтелектуального
та художнього продукту. Вона стане менш концентрованою, менш вертикально інтегрованою. Стане більш орієнтованою на автора, конкретну творчу людину; відмова від ставки на кардинальні інновації і прискореного розвитку призведе до відродження низки форм і традицій ремісничого виробництва.
Відповідно зміниться система захисту авторських прав. В умовах регіонального
світу вона перестане бути уніфікованою і стане локальною. Захисту підлягатимуть ті
форми реалізації авторського права, котрі можна буде порівняно легко контролювати. По приклади далеко ходити не треба. Досить поглянути на сучасну Україну, котра вступила у свою фазу смутного часу з розвалом Союзу.
Наш шоу-бізнес практично позбавлений можливості контролювати копіювання
свого продукту. Для західних великих рекордингових та продюсерських компаній
71
такий ринок не цікавий. Наш шоу-бізнес цілком адаптувався. Якщо не можна контролювати копіювання записів, то можна контролювати й успішно припиняти діяльність двійників, котрі гастролюють під ім’ям зірки. Можливості виступати на концертах та корпоративних вечірках жоден злий пірат не забере. Як і можливості в
автора самому продавати носій із записом, та ще й з автографом і дарчим написом.
Замість високобюджетних і з незрозумілою віддачею господарських тем НДІ радянського періоду, поступово став формуватися попит на конкретні послуги з модернізації імпортного устаткування під наші умови експлуатації.
Водночас слід чітко усвідомлювати, що аналізовані процеси відбуваються в наддовгостроковому цивілізаційному масштабі. Між крахом інноваційної моделі та системи захисту авторських прав фази модерну і становленням нової мине чимало років другої тридцятирічної війни, протягом яких узагалі буде не до інновацій та авторських прав. Протягом тривалого часу здаватиметься, що розвиток узагалі зупинився і почалася тотальна деградація. Виникне реальна загроза втрати значної частини художньої, наукової та культурної спадщини модерну і попередніх епох.
Чому Сальєрі зазіхає на гроші Моцарта?
Дмитро ПРИКОРДОННИЙ, директор громадської організації
«Коаліція виконавців і продюсерів України»
У Верховній Раді України перебувають чотири магістральні законопроекти про
охорону авторського права і суміжних прав. І був на підході (хоча тепер вже незрозуміло, чи дійде взагалі) й багатостраждальний урядовий законопроект. Серед чотирьох проектів один (законопроект Табачника), дещо схожий на «ненароджений»
проект Кабміну, пропонує статичний державницький підхід до охорони прав. Законопроект Донія фактично слугує допоміжним причепом до сумнозвісного законопроекту «Про колективне управління…» і покликаний служити йому гламурним
тлом. А от саме цей останній законопроект (повна назва «Про колективне управління правами на твори, виконання, фонограми, відеограми»), поданий депутатами Давимукою і Кендзьором, вартий окремої розмови, адже він привносить «нову ідеологію» охорони авторського права й суміжних прав.
Цей законопроект передбачає створення Палати України з колективного управління — своєрідного аналогу Тендерної палати, тільки у сфері авторського права і
суміжних прав. Палата, маючи гігантські повноваження, фактично повністю розпоряджатиметься усією винагородою авторів, артистів і виробників фонограм, вершитиме долі творців і продюсерів, каратиме неугодних і уповноважуватиме улюбленців. Контролюватиметься й керуватиметься Палата вітчизняними творчими спілками!..
І тут постають хвилюючі запитання. Що ж таке українські творчі спілки? Чи
справді це громадські осередки, які створюють умови для творчої праці, поліпшення
загальнокультурного рівня членів творчої спілки? Чи це лише радянський атавізм —
установи для підтримки соцреалістичної лінії партії у вітчизняному мистецтві, що
сьогодні здатні лише роздавати путівки в санаторії? Чи є членами музичних творчих
спілок насправді популярні і масово затребувані українським суспільством постаті?
Чи може не виникнути корупція, у разі якщо коштами, заробленими одними виконавцями (популярними), розпоряджаються інші, нецікаві публіці виконавці, але
такі, що мають медалі, грамоти та «вислугу років»? Очевидно, що сама така модель
72
є корумпованою апріорі. А відтак і ідеологія проекту закону України «Про колективне управління» є корупційною за своєю суттю...
Павло ГОЛУБОВСЬКИЙ
ЦИФРОВЕ МАЙБУТНЄ
Знаки 07 октября 2009 znaki.fm/articles/6685
Переклад українською Дзеркало тижня
№ 38 (766) 10 — 16 жовтня 2009 dt.ua/3000/3760/67381
Через півроку після суду над найвідомішим файлообмінним сайтом The Pirate
Bay один із тих, хто стояв біля його витоків — Магнус ЕРІКССОН із шведського
«Піратського бюро», — розповідає про те, як Інтернет вплинув на культуру, яке
майбутнє чекає музичну індустрію і чим хороші пірати.
— Що «Піратське бюро» вкладає в поняття «піратство»? Адже так називають і власників підпільних заводів, і простих меломанів, котрі качають mp3.
— Нам набагато ближчі ті пірати, які в 60-х створювали піратське радіо, що передавало заборонений тоді рок-н-рол. Для нас взагалі пірати — це насамперед люди,
котрі займаються технологіями в обхід ліцензій. Якщо ж говорити про музику, тоді
взагалі потрібно шукати інше визначення. «Піратство» тут неприйнятне, це слово
говорить лише про банальний доступ до інформації, ігноруючи смисл, вибір і культурну цінність.
— Які у вас претензії до копірайту і поняття «інтелектуальна власність»?
— Закони про копірайт написано для медійного середовища, якого вже давно
немає. Їх писали тоді, коли мало хто міг скопіювати і розтиражувати, скажімо, книжку. Нині ж, коли процес копіювання міцно увійшов в наше життя, ці закони застосовують буквально до всього. Наприклад, за цими законами можна засудити будьякого користувача Інтернету, оскільки комп’ютер при відкритті будь-якої сторінки
створює її копію. Тож зараз користь копірайту для суспільства дуже сумнівна.
— Який позитивний результат суду над The Pirate Bay?
— Попри те, що ми говоримо про шкідливість копірайту ще з 2003 року, коли
з’явилося «Піратське бюро», вся гнилість шведської правової системи проявилася
лише на цьому судовому процесі. З’ясувалося, що всі юристи, які спеціалізуються
на питаннях інтелектуальної власності, працюють разом із лобістами від медіаіндустрії в тих самих організаціях. Зате тепер про проблеми копірайту і корумпованості у
сфері інтелектуальної власності заговорив увесь світ.
— У 1999 році, коли винайшли Napster, розпочався хрестовий похід проти
онлайн-піратів. Що змінилося за десять років?
— Сьогодні в антипіратських організацій є дві чіткі стратегії. По-перше, вони
хочуть, щоб провайдери відповідали за дії своїх користувачів. По-друге, вони змушують усіх користуватися сервісами медіамагнатів. Це вже не просто боротьба за
копірайт, це спроба змінити саму суть Інтернету.
— У цьому конфлікті багато сторін: меломани, музиканти, автори пісень,
виконавці, лейбли, правовласники. Між ким узагалі точиться війна?
73
— Антипірати, звісно ж, говорять про конфлікт «музична індустрія проти піратів». Але тут важливо розуміти, що ця індустрія складається з багатьох учасників з
різними інтересами. Лейбли, виконавці, дистриб’ютори, фестивалі, музиканти, автори пісень — у кожного свої інтереси. Домінують над усіма чотири лейбл-мейджори,
які контролюють 75% світового ринку музичної продукції. Тож увесь захист так
званої музичної індустрії — це прихильне ставлення до інтересів одних учасників за
рахунок інших.
— Як ви ставитеся до файлообміну? Чи змінив він ситуацію на краще?
— На такі запитання неможливо відповісти, адже сам по собі доступ не створює
культурного багатства. Навпаки, іноді він навіть применшує значимість культури.
Зараз ми в «Піратському бюро» намагаємося говорити не про сам файлообмін, а про
те, як зробити культуру важливішою. Хоча один плюс усе ж таки є — завдяки файлообміну ми знайомимося з роботами багатьох авторів, не обмежуючись лише тим,
що доступне в магазинах.
— Гендиректор Sony Pictures Майкл Лінтон заявив нещодавно: «Інтернет не
дав нам нічого хорошого». Чи справді розвиток усесвітньої мережі веде до колапсу аудіо- та відеоіндустрії? Чи є якісь нові бізнес-моделі, які прийдуть на
зміну старим?
— Навряд чи знайдеться така бізнес-модель, яка дасть тим-таки компаніям змогу
залишатися біля керма і працювати, як і раніше. Інтернет змінив наше ставлення до
культури. Приміром, тепер ми менше цінуємо записану музику і більше — концерти. Інтернет — це цілком новий простір, у якому ми тільки вчимося орієнтуватися.
74
— А музиканти зможуть заробляти достатньо грошей без допомоги лейблів?
— Більшість музикантів ніколи не заробляли стільки, скільки отримуєте ви, сидячи в офісі. Це міф, вигаданий лейблами ще в доінтернетні часи. Музиканти завжди заробляли живими виступами, продажем дисків і футболок, вони отримували
соціальну допомогу, а дехто до того ж продавав наркоту. У майбутньому теж, скоріш за все, дуже небагатьом вдасться заробляти на музиці стільки, щоб забезпечити
собі безбідну старість. Зате більше людей гратимуть для душі. Поки що зарано щось
говорити.
І, до речі, я не раджу музикантам зв’язуватися з лейблами. Ця індустрія десятиліттями існувала монопольно, розповсюджуючи музику і заробляючи на цьому гроші. Зараз її майбутнє під питанням, і я рекомендував би шукати підтримку в іншому
місці.
— Що ти думаєш про ситуацію, коли любителі музики платять одразу виконавцям, оминаючи всіх посередників?
— Це гарна модель, яка будується на довірі. Люди хочуть платити, і притому багато, за те, що підкреслює їхній зв’язок з музикантом.
— Ти напевне знаєш фразу власника найбільшого фотобанку Getty Images
— Марка Гетті про те, що «інтелектуальна власність — це нафта XXI століття». Який прогноз «Піратського бюро»? Чи зможуть такі медіамагнати заробити мільярди доларів у найближчому майбутньому?
— Не думаю, що він правий. Якщо інтелектуальна власність — це нафта XXI
століття, то це обіцяє не тільки надприбутки для небагатьох, а ще й війну для всіх
інших. Ми були свідками такої війни за нафту в Іраку, нічого доброго вона не принесла.
Що стосується Getty Images, то їх нещодавно продали. Виявилося, що рафіновані
зображення фотобанку мало кому потрібні. Вони не чіпляють. Зараз цінуються «живі» фотографії з місця подій, притому байдуже, зроблено знімок на мобільний телефон чи професійною камерою. Тож Марк Гетті помилився.
— Інформація не матеріальна, тому цінності не має. Але людям, котрі створюють цю інформацію, треба платити за роботу. Як ти вважаєш, чи можна вирішити цю дилему?
— Ми постійно створюємо інформацію. Як я зараз, безплатно відповідаючи на
запитання, сидячи в офісі на оплачуваній роботі. Що далі, то важче відрізнити тих,
хто створює інформацію безплатно, від тих, кому за неї потрібно заплатити. Про це
говорить і приклад Getty Images.
Сьогодні вже недостатньо тільки створювати інформацію. Якщо ви збираєтеся
заробляти на інформації, треба чітко розуміти, кому і для чого вона буде потрібна.
— Цифрові технології нині доступні кожному. Одні бачать у цьому свободу
самовираження, інші бояться навали продукції низької якості. Чи є негативні
наслідки поширення цифрових технологій?
— Справді, дехто перебільшує значення доступу до інформації, вважаючи це
шляхом до постійного блаженства. Невдовзі ми зможемо миттєво отримувати доступ до всієї будь-коли створеної музики. Але це швидше викликає тривогу, ніж радість. От чому ми повинні вже зараз активно популяризувати цифрові технології,
даючи зрозуміти, як перетворити кількість на якість.
75
— Магнусе, а що цифрові технології дали особисто тобі? Чим би ти займався, якби жив у доінтернетні часи?
— Гарне запитання, тому що Інтернет повністю мене змінив. Я виріс у невеличкому містечку і допався до Інтернету в 15 років. Якби не мережа, мені було б набагато складніше пізнавати багатющий світ, частиною якого я тепер є.
— Чи має Інтернет регулюватися на законодавчому рівні? Не боїшся, що він
стане прихистком кримінальників, особливо зважаючи на анонімайзери та
анонімні VPN-мережі?
— Не думаю, що потрібно реєструвати кожен рух кожного користувача, прикриваючись забезпеченням безпеки. У цьому разі ми отримаємо суспільство, де існує
лише те, що було заздалегідь перевірено, а все невизначене автоматично вважається
підозрілим. А суспільству необхідні «сірі зони» — саме там відбуваються найцікавіші експерименти і відкриття.
— Ну й насамкінець банальне запитання: що далі? Нині конфлікт лише загострюється — одні ухвалюють жорстокі й несправедливі копірайт-закони, інші йдуть в анонімні файлообмінні мережі. Чи можна знайти компроміс, безпрограшне рішення? Чи хтось обов’язково має програти?
— Я не думаю, що тут можна виграти або програти. Це як війна з тероризмом
або наркотиками. У ній мета — не виграти, а використати її як привід для постійних
репресій. На процесі над The Pirate Bay суд вчинив так само: усі «знали», що трекер
винен, так само, як ми «знаємо», що всі ув’язнені Гуантанамо — терористи, цього не
потрібно доводити.
З іншого боку, зараз копіювати з кожним днем дедалі легше. Я не вірю в компроміси, оскільки, як ми з’ясували трохи раніше, тут незрозуміло навіть, хто з ким
має домовлятися. І думаю, що наступний крок у цьому протистоянні зроблять ті, хто
взагалі не париться з копірайтами. Так що війну не виграють, і не програють, вона
не закінчиться тріумфальним перемир’ям. Вона згасатиме, щоб потім розгорітися
знову від однієї лише іскри.
КАПЕЛЬКА Н. М., завідувач Шостої Київської державної нотаріальної контори
ПОРЯДОК ОФОРМЛЕННЯ СПАДКОВИХ СПРАВ
НА АВТОРСЬКІ ТА СУМІЖНІ ПРАВА
«Хрещатик» 11/06/2010 kreschatic.kiev.ua/ua/3712/art/1276192775.html
Щодо порядку оформлення спадкових справ на авторські та суміжні права, то в
Цивільному кодексі України (далі — ЦК) немає норм, які регламентували б специфіку спадкування в сфері інтелектуальної власності. На об’єкти авторського права
законодавець поширив загальний режим спадкування, обмежившись вказівкою в
статті 1219 ЦК про те, що спадщиною не є права та обов’язки, які нерозривно
пов’язані з особою спадкодавця, зокрема особисті немайнові права.
Окремі новели, які в загальному вигляді регламентують відносини, що виникають у сфері авторського права між померлим автором і його спадкоємцями, містить
Закон України “Про авторське право і суміжні права”. Об’єктами авторського права,
76
відповідно до статті 8 цього Закону є твори в галузі науки, літератури і мистецтва. У
статті 433 ЦК до об’єктів авторського права віднесено:
1) Літературні та художні твори;
2) Комп’ютерні програми;
3) Компіляції (бази даних), якщо вони за добором або впорядкуванням їх складових частин є результатом інтелектуальної діяльності;
4) Інші твори. Цей перелік не є вичерпним, оскільки передбачити всі види творчості неможливо.
До інших об’єктів можна віднести передбачені в статті 8 Закону України “Про
авторське право і суміжні права” твори містобудування і садово-паркового мистецтва; твори, виконані способами, подібними до фотографії; твори ужиткового мистецтва, у тому числі декоративного ткацтва, кераміки, різьблення, ливарства, художнього скла, ювелірні вироби тощо, якщо вони охороняються законами України про
правову охорону об’єктів промислової власності; збірки обробок фольклору, енциклопедії та антології; тексти перекладів для дублювання, озвучення, субтитрування
українською та іншими мовами іноземних аудіо-візуальних творів.
Спадкоємець набуває в порядку спадкування майнових прав автора, перелік яких
частково наведено в статті 15 Закону України “Про авторське право і суміжні права”.
Відповідно до статті 29 цього Закону особисті (немайнові) права автора у спадщину не переходять.
Згідно зі статтею 28 Закону, права автора, які перейшли до спадкоємців, діють
протягом 70 років після смерті автора, починаючи з 1 січня року, наступного за роком смерті автора. Однак якщо твір оприлюднено під псевдонімом чи анонімно,
термін охорони закінчується через 70 років після того, як твір було оприлюднено.
Якщо взятий автором псевдонім не викликає сумніву щодо особи автора або якщо
авторство твору, оприлюдненого анонімно чи під псевдонімом, розкривається не
пізніше, ніж через 70 років після оприлюднення твору, то діє попереднє положення.
Тобто особливістю спадкування авторського права як об’єкта спадкування є те,
що воно набувається спадкоємцем на певний термін, на відміну від інших об’єктів
спадкування.
Термін охорони творів, створених у співавторстві, діє протягом усього життя і 70
років після смерті останнього співавтора, тобто обрахування строків, на які авторське право переходить до спадкоємця, залежить від того чи співавторство нероздільне,
чи роздільне.
У першому випадку, попри смерть спадкодавця, строк для спадкоємця почне
спливати лише з дня смерті останнього співавтора, якщо ж має місце роздільне співавторство на частину твору, яка має самостійне значення,— то з 1 січня року, наступного за роком смерті спадкодавця.
Про недосконалість поділу прав автора на майнові та особисті (немайнові), що
містяться в статтях 14 і 15 Закону України "Про авторське право і суміжні права"
вже зазначали деякі науковці.
Відповідно до статті 14 цього Закону, авторові належать такі особисті немайнові
права:
77
1) вимагати визнання свого авторства шляхом зазначення належним чином імені
автора на творі в його примірниках і за будь-якого публічного використання твору,
якщо це практично можливо;
2) забороняти під час публічного використання твору згадувати своє ім'я, якщо
він як автор твору хоче залишитися анонімом;
3) вибирати псевдонім, зазначати і вимагати зазначення псевдоніма замість справжнього імені автора на творі і його примірниках і під час будь-якого його публічного використання.
В юридичній літературі вже обґрунтовували думку про те, що авторське право
переходить до спадкоємців автора в складі майнових і особистих (немайнових) прав.
І вважалося, що з особистих авторських прав не спадкується лише право авторства,
яке є невідчужуваним як за життя автора, так і після його смерті. Всі ж інші майнові
та немайнові права автора, за деякими винятками, переходять до його спадкоємців,
оскільки перехід у порядку спадкування особистих (немайнових) прав автора не
суперечить загальному положенню про невідчуженість особистих прав громадянина, з яких цей перехід є винятком.
Від спадкування авторських прав варто відрізняти спадкування авторської винагороди, яку було нараховано за життя автора, але він своєчасно її не отримав. Або
нараховано, відповідно до авторського договору на використання твору, вже після
смерті автора, але до прийняття спадкоємцями спадщини. В цьому разі об’єктом
спадкування є не виключно авторське право, а певна грошова сума. В цьому випадку нотаріус робить запит до Департаменту інтелектуальної власності про розмір авторської винагороди або гонорару та на підставі довідки видає свідоцтво про право
на спадщину.
Вікторія НЕГРЕСКУЛ
ПРОТИДІЯ КОМП'ЮТЕРНОМУ ПІРАТСТВУ
Ліцензійне програмне забезпечення. Правовий режим користування
crime-research.ru/library/Phantom.html
Історична довідка
В розвинутих країнах комп'ютери почали широко використовувати в 60-х роках
XX ст. Спочатку жодних проблем у використанні комп'ютерних програм не існувало, оскільки вони продавались лише разом з комп'ютерами і, відповідно, охоронялись як невід'ємна частина останніх — промислова власність. Проте після поділу
ринків комп'ютерів («hardware») і комп'ютерних програм («software») з'явилась необхідність у забезпеченні ефективної охорони цих об'єктів, тим більше, що вони
невпинно дорожчали. Фахівці з права інтелектуальної власності довго дискутували з
приводу того, який вид охорони об'єктів обрати. Пропонувалося три варіанти:
1. за допомогою патентів, тобто на праві промислової власності;
2. за допомогою засобів авторського права;
3. в режимі конфіденційної інформації або промислових секретів.
Висловлювалося багато аргументів за і проти. Так, прихильники охорони комп'ютерних програм за допомогою засобів права промислової власності відзначали, що
78
комп'ютерні програми не носять літературного чи художнього характеру, що режиму охорони тільки форми вираження, але не ідей, недостатньо для комп'ютерних
програм, що термін охорони авторських прав є надто тривалим для охорони комп'ютерних програм. Противники охорони шляхом застосування норм авторського права
підкреслювали, що користувач комп'ютерної програми повинен мати в своєму розпорядженні архівну копію програми, що не вписується в доктрину авторського права, і що включення такого специфічного об'єкта, як комп'ютерні програми, до сфери
дії авторського права може призвести конструкцію авторського права до ослаблення
й розвалу. Врешті-решт аргументи прихильників авторсько-правової охорони комп'ютерних програм перемогли. Було визнано, що:
1. комп'ютерні програми є творами, а авторське право охороняє твір незалежно
від жанру, цінності, призначення та форми вираження;
2. введення комп'ютерної програми в пам'ять комп'ютера є рівнозначним відтворенням, а відображення на екрані комп'ютера — показом, отже, для комп'ютерних програм може застосовуватись модель майнових авторських прав,
яке забезпечує закріплення виключних прав за автором і правовласником.
Вперше в світі комп'ютерну програму зареєстрували як об'єкт авторського права
в листопаді 1961 р. в США. Але американці продовжували дослідження щодо доцільності застосування моделі авторського права до комп'ютерних програм, і лише в
1980 р. внесли відповідне доповнення до свого закону про авторське право.
Цікаво, що першим законом, який включив комп'ютерні програми до переліку
об'єктів авторського права, в 1972 р. став Закон про охорону інтелектуальної власності, прийнятий у Філіпінах. У 1985 р. авторсько-правова охорона програм була
встановлена у Франції, Німеччині, Японії, Великобританії; в 1987 р. — в Іспанії; а в
1988 р. — у Канаді. В Російській Федерації комп'ютерні програми стали охороняти
на підставі спеціального Закону «Про правову охорону електронних обчислювальних машин і баз даних», прийнятого в 1992 р.
В Україні комп'ютерна програма стала користуватись охороною з набранням
чинності Законом України «Про авторське право і суміжні права» від 23 грудня 1993
р. № 3792-ХП {далі — Закон про авторські права). Причому, ст. 5 цього закону визначала комп'ютерну програму як один з видів літературних письмових творів.
На міжнародному рівні питання охорони комп'ютерних програм вперше обговорювала в 1971 р. Консультативна група урядових експертів Всесвітньої організації
інтелектуальної власності (далі — ВОЇВ). У 1978 р. ВОІВ схвалила Типові положення про охорону програмного забезпечення обчислювальних машин. Слід зазначити, що найважливіша міжнародна конвенція в сфері авторського права — Бернська конвенція про охорону літературних і художніх творів 1971 р. (далі — Бернська
конвенція) — чітко не визначає комп'ютерну програму як об'єкт авторського права.
Але таку охорону цим об'єктам надають Угода з торгових аспектів прав інтелектуальної власності (ТРШС) і Договір ВОІВ з авторського права (ДАП). Причому ці документи визначають, що комп'ютерні програми охороняються як літературні твори
відповідно до Бернської конвенції.
В рамках ЄЕС даному питанню також приділялась увага. Так, глава 5 звіту Комісії ЄЕС з авторсько-правової охорони, підготовленого в 1988 р., присвячувалась
комп'ютерним програмам. На підставі цього звіту в 1991 р. Рада ЄЕС прийняла відповідну Директиву (директива Ради 91/250/ЄЕС від 14 травня 1991 р.), яка встано79
вила мінімальний перелік норм з авторського права, що мали бути введені до національних законодавств країн-учасниць ЄЕС не пізніше січня 1993 р.
Отже, на сьогоднішній день практично в усьому світі прийнята авторськоправова модель охорони комп'ютерних програм, хоча на теоретичному рівні суперечки щодо ефективності такої охорони не вщухають. З іншого боку, в багатьох країнах комп'ютерні програми також визнаються і об'єктами патентної охорони, якщо
виконуються всі умови патентоспроможності (новизна, винахідницький рівень,
промислова придатність). Як правило, мова йде про ті випадки, коли комп'ютерна
програма є частиною технологічного процесу, технічного пристрою тощо й сумісно
з ними може бути визнана об'єктом патентної охорони.
Режим правової охорони програмного забезпечення в Україні
Сьогодні українське законодавство визначає комп'ютерні програми виключно як
об'єкти авторського права. Так, ст. 8 Закону про авторські права в редакції від 11
липня 2001 р., що діє на даний момент, визначає комп'ютерні програми як окремий
об'єкт авторського права; ст. 18 цього ж закону в повній відповідності з міжнародними конвенціями, учасницею яких є й Україна, встановлює, що комп'ютерні програми охороняються як літературні твори незалежно від способу чи форми вираження програм. Разом з тим, ч. З ст. 6 Закону України «Про охорону прав на винаходи і корисні моделі» від 15 грудня 1993 р. з наступними змінами й доповненнями
визначає, що комп'ютерні програми не можуть одержати охорону згідно з цим законом. З іншого боку, п. З ст. 8 Закону про авторські права стверджує, що передбачена
цим законом правова охорона поширюється тільки на форму вираження твору й не
поширюється на будь-які ідеї, теорії, принципи, методи, процедури, процеси, системи, способи, концепції, відкриття, навіть якщо вони виражені, описані, пояснені,
проілюстровані в творі. Це означає, що в Україні охороняються лише форма виразу
програм (по-суті, вихідний та об'єктний коди), а їхні структура, алгоритми й ідеї, що
лежать в основі програм, не підлягають охороні й можуть вільно використовуватись
третіми особами.
До речі, країни англо-американської правової системи цей недолік авторськоправової охорони комп'ютерних програм вирішили за допомогою судових прецедентів. Так, 4 серпня 1986 р. Апеляційний суд США прийняв принципове рішення про
обсяг охорони комп'ютерних програм, в якому зазначалося, що охорона комп'ютерних програм не обмежується випадками прямого або часткового копіювання, а поширюється на структуру програми й на переклад з однієї машинної мови на іншу.
Доцільність охорони структури, алгоритмів та ідей, які лежать в основі програми,
поряд з охороною форми її виразу, призводить до висновку про необхідність введення особливого режиму охорони комп'ютерних програм. Численні публікації з
цього приводу доводять інтерес як науковців, так і практиків (юристів і програмістів) до цієї проблеми. Однак ситуація досі залишається невирішеною.
Отже, комп'ютерна програма в Україні є об'єктом авторського права й охороняється як літературний твір. Визначення цього об'єкту містить ст. 1 Закону про авторські права «Визначення термінів»: комп'ютерна програма — набір інструкцій у вигляді слів, цифр, кодів, схем, символів чи в будь-якому іншому вигляді, виражених у
формі, придатній для зчитування комп'ютером, які приводять його в дію для досяг-
80
нення певної мети або результату (це поняття охоплює як операційну систему, так і
прикладну програму, виражені у вихідному або об'єктному кодах).
На комп'ютерні програми поширюються правила про об'єкти, суб'єкти, зміст і
терміни охорони авторських прав. Слід зазначити, що на сьогодні Закон про авторське право встановлює досить довгий строк охорони авторських прав — 70 років з
моменту смерті автора або останнього із співавторів. На комп'ютерні програми поширюються всі випадки вільного використання творів, крім вільного використання в
особистих цілях.
Особливості режиму охорони саме комп'ютерних програм як особливого виду
творів визначає ст. 24 Закону про авторські права. Ця стаття дає користувачеві комп'ютерної програми право зробити й зберігати одну архівну або резервну копію правомірно придбаної програми, а також декомпілювати (перевести з об'єктного коду в
вихідний текст) й модифікувати програму (внести зміни) винятково для досягнення
взаємодії з іншими програмами. При цьому в разі, якщо подальше використання
програми стає неправомірним, архівна або резервна копія має бути знищена. Наприклад, у разі продажу програми третій особі первісний власник втрачає право користуватись програмою і має стерти її зі свого комп'ютера та знищити архівну (резервну) копію. Що до декомпіляції програм, то практично всі правовласники забороняють такі дії незалежно від їхнього призначення. При цьому не слід забувати про те,
що на території України діятиме норма ст. 24 Закону про авторські права щодо декомпіляції, оскільки вона є імперативною.
Слід звернути увагу на таке виключне майнове авторське право, як дозвіл або заборона подання своїх творів до загального відома публіки таким чином, що її представники можуть здійснити доступ до творів з будь-якого місця й у будь-який час за
їх власним вибором (пп. 9 п. З ст. 15 Закону про авторські права). Цей вид використання в першу чергу застосовується до комп'ютерних програм і їхнього використання в комп'ютерних мережах, в тому числі в Інтернеті. Отже, законодавство визначає,
що розміщення твору, в тому числі комп'ютерної програми, в Інтернеті без дозволу
автора або правовласника є забороненим і вважатиметься порушенням авторських
прав. Використання розміщеного в Інтернеті твору без дозволу автора або правовласника також є порушенням авторських прав.
Використання майнових авторських прав на твори (відтворення, публічний показ, переклад, переробка тощо), в тому числі комп'ютерні програми, третіми особами є можливим лише на підставі особливих авторських договорів. Але це правило
не застосовується щодо права розповсюдження правомірно введених в обіг примірників творів. Пункт 7 ст. 15 Закону про авторські права визначає, що якщо примірники правомірно опублікованого твору законним чином введені до цивільного обігу
шляхом їх першого продажу в Україні, то допускається їхнє повторне введення до
обігу шляхом продажу, дарування тощо без згоди автора (чи іншої особи, яка має
авторське право) й без виплати авторської винагороди (так зване «вичерпання прав»
автора та правовласника). Отже, будь-які заборони правовласника, видавця або продавця програм відчужувати придбаний користувачем примірник програми не мають
сили на території України. Правовласник може лише при укладенні авторського
договору з усіма істотними умовами, яких вимагає законодавство, заборонити подальшу передачу авторських прав, але не перепродаж примірника програми. Пункт 7
ст. 15 Закону про авторські права також передбачає, що навіть у випадку правомір81
ного придбання примірника твору право здавання в майновий найм чи комерційний
прокат залишається виключно за особою, яка має авторське право. Тобто для того,
щоб здати програму в оренду, необхідно укласти авторський договір із правовласником. Використання програм у комп'ютерних клубах вважається здаванням програм у комерційний найм або прокат і потребує укладення авторського договору.
Слід зазначити, що на відміну від багатьох країн світу, в тому числі й Російської
Федерації, в нашій країні статус «обгорткової ліцензії» як особливого виду договору, який міститься на примірниках програм і укладається між користувачами програм і правовласником, не визначений.
Торкнемося питання закритих і відкритих вихідних кодів комп'ютерних програм,
а також безоплатних («free-ware») та умовно-безоплатних («shareware») програм.
Програмісти в процесі написання програм працюють з так званим «вихідним» кодом. Але для нормальної дії програми її необхідно «компілювати», тобто перетворити з вихідного коду в цифрову форму. Загальнодоступним залишається «об'єктний»
код. У разі, якщо програма є досить складною, процес декомпіляції ускладнюється
або стає майже неможливим. Скопіювати таку програму (з закритим вихідним кодом) можна, але коректно внести зміни або запозичити щось для написання іншої
програми — ні. Саме в таких випадках компанії-розробники дорогих комерційних
програм із закритим вихідним кодом охороняють цей код як конфіденційну інформацію.
Разом з тим, в Інтернеті можна знайти безліч програм з відкритими вихідними
кодами, що поширюються на умовах різних спеціальних ліцензій. Найбільш розповсюдженою з них є так звана Генеральна публічна ліцензія (GRL), що проповідує
принцип «авторського ліва» («Copyleft»). Цей принцип означає, що автор дозволяє
використовувати свою розробку кожному користувачеві, однак за умови, що останній також поширюватиме свою програму з відкритим вихідним кодом і дозволить
використовувати її на тих самих умовах. Таким чином, принцип «авторського ліва»
спрямований не на обмеження прав суспільства на користь автора, а на розширення
кола користувачів програми, яка використовується з метою створення «вільного
програмного забезпечення» на противагу закритим дорогим комерційним програмам. Проте у випадку порушення користувачами умов Генеральної публічної ліцензії захист прав автора здійснюється засобами авторського права, оскільки комп'ютерна програма залишається об'єктом авторського права.
Боротьба з порушеннями прав на програмне забезпечення
Будь-яке право можна вважати реальним лише при наданні правовласникові достатніх засобів для запобігання порушення, а також для відновлення порушених
прав. Виконання цього завдання здійснюється за допомогою застосування різноманітних засобів захисту авторських прав та відповідальності за їхнє порушення. Слід
зазначити, що сьогодні питання «боротьби з піратством» стало для нашої країни
надзвичайно актуальним. Основна причина такої актуальності й популярності цього
питання для преси та політиків загальновідома — це застосування торговопромислових санкцій та підготовка України до вступу до ЄС. Саме тому на кожній
сесії Верховна Рада розглядає декілька законопроектів, які стосуються інтелектуальної власності. Це призвело до неодноразових змін режиму відповідальності за порушення авторських прав протягом останніх двох років. Розглянемо умови застосу82
вання відповідальності, які діють нині. Почнемо з визначення порушень. Це питання
є дійсно цікавим, оскільки фрази «піратство», «контрафактний примірник твору»,
«порушення авторських прав» мало не щодня лунають з екранів телевізорів та вживаються в інших засобах масової інформації Але чи знаємо ми правильний зміст цих
словосполучень?
Порушення авторських прав
Дії, які в Україні вважаються порушеннями авторського права, в тому числі на
комп'ютерні програми, визначає ст. 50 Закону про авторські права. Згідно з цією
статтею, порушенням авторського права, що дає підстави для судового захисту, є:
а) вчинення будь-якою особою дій, які порушують особисті немайнові права суб'єктів авторського права, визначені в ст. 14 цього закону, та їхні майнові права, визначені в ст. 15 цього закону, з урахуванням передбачених статтями 21 — 25 цього
закону обмежень майнових прав;
б) піратство в сфері авторського права — опублікування, відтворення, ввезення
на митну територію України, вивезення з митної території України й розповсюдження контрафактних примірників творів (у тому числі комп'ютерних програм і
баз даних);
У свою чергу, визначення контрафактного примірника містить ст. 1 Закону «Терміни» — контрафактний примірник твору — примірник твору, відтворений, опублікований і (або) розповсюджуваний з порушенням авторського права, в тому числі
примірники захищених в Україні творів, що ввозяться на митну територію України
без згоди автора чи іншого суб'єкта авторського права, зокрема з країн, в яких ці
твори ніколи не охоронялися або перестали охоронятися;
в) плагіат — оприлюднення (опублікування) повністю або частково чужого твору під іменем особи, яка не є автором цього твору;
г) ввезення на митну територію України без дозволу осіб, які мають авторське
право, примірників творів (у тому числі комп'ютерних програм і баз даних);
д) вчинення дій, що створюють загрозу порушення авторського права.
Взагалі ж, практично всі перераховані дії включені до п. 1 переліку, що визначає
як правопорушення будь-яке порушення особистих немайнових і майнових авторських прав. Проте законодавець повторився й виділив деякі з цих порушень. Чому?
Очевидно, це було зроблено для того, щоб дати визначення понять «піратство»,
«плагіат», розмежувати правопорушення стосовно первісно «контрафактних» і виготовлених з дотриманням авторських прав об'єктів (що до останнього, то це, наприклад, несанкціонований ввіз у країну виготовлених з дотриманням прав творів).
Крім того, через специфічність об'єкту порушень навіть дії, які складають загрозу
порушення авторських прав, були визнані порушенням цих прав.
Правопорушення, що перераховані далі, були внесені до переліку порушень у
зв'язку з розвитком глобальної мережі Інтернет, і вони, в першу чергу, стосуються
комп'ютерних програм і технічного захисту від їх копіювання. Визначення цих дій
як порушень авторських прав є нормами Договору ВОІВ про авторське право:
е) будь-які дії для свідомого обходу технічних засобів захисту авторського права,
зокрема виготовлення, розповсюдження, ввезення з метою розповсюдження і застосування засобів для такого обходу;
83
є) підробка, зміна чи вилучення інформації, зокрема в електронній формі, про
управління правами без дозволу суб'єктів авторського права чи особи, яка здійснює
таке управління;
ж) розповсюдження, ввезення на митну територію України з метою розповсюдження, публічне сповіщення про об'єкти авторського права, з яких без дозволу суб'єктів авторського права вилучили чи змінили інформацію про управління правами,
зокрема в електронній формі.
Слід нагадати: ст. 51 Закону про авторські права визначає, що захист особистих
немайнових і майнових прав суб'єктів авторського права і (або) суміжних прав здійснюється в порядку, встановленому адміністративним, цивільним і кримінальним
законодавством. Але, по суті, весь зазначений перелік порушень авторського права
й суміжних прав захищається лише в цивільно-правовому порядку, тобто ці діяння є
цивільними правопорушеннями. Доктрини адміністративного і кримінального права
передбачають, що адміністративними й кримінальними правопорушеннями є лише
ті діяння, які є такими відповідно до Кодексу України про адміністративні правопорушення, Митного кодексу України та Кримінального кодексу України.
Способи цивільно-правового захисту авторських прав
Стаття 52 Закону про авторські права встановлює способи цивільно-правового
захисту авторських прав. Причому, ці способи застосовуються як у випадках позадоговірних порушень, так і в разі порушень умов договорів. Отже, суб'єкти авторських прав при порушенні своїх прав можуть:
а) вимагати визнання й поновлення своїх прав;
б) звертатись до суду з позовом про поновлення порушених прав та (або) припинення дій, що порушують авторське право чи створюють загрозу його порушення;
в) подавати позови про відшкодування моральної (немайнової) шкоди;
г) подавати позови про відшкодування збитків (матеріальної шкоди), включаючи
упущену вигоду, або про стягнення доходу, отриманого порушником внаслідок порушення ним авторського права, або про виплату компенсацій у розмірі від 10 до
50000 мінімальних заробітних плат, замість відшкодування збитків або стягнення
доходу;
д) вимагати припинення підготовчих дій до порушення авторського права, в тому числі призупинення митних процедур, якщо є підозра, що на митну територію
України чи з її митної території можуть бути пропущені контрафактні примірники
творів, засоби обходу технічних засобів захисту, в порядку, передбаченому Митним
кодексом України;
е) брати участь в інспектуванні виробничих приміщень, складів, технологічних
процесів і господарських операцій, пов'язаних з виготовленням примірників творів,
щодо яких є підстави для підозри про порушення чи загрозу порушення авторського
права, в порядку, встановленому Кабінетом Міністрів України;
є) вимагати, в тому числі в судовому порядку, публікації в засобах масової інформації даних про допущені порушення авторського права і (або) суміжних прав та
судові рішення щодо цих порушень;
ж) вимагати від осіб, які порушують авторське право позивача, надання інформації про третіх осіб, задіяних у виробництві та розповсюдженні контрафактних
84
примірників творів, а також засобів обходу технічних засобів захисту, та про канали
їх розповсюдження;
з) вимагати прийняття інших, передбачених законодавством заходів, пов'язаних
із захистом авторського права.
Слід звернути увагу на те, що за рішенням суду вилучені контрафактні примірники творів (у тому числі комп'ютерні програми й бази даних) на вимогу особи, яка
є суб'єктом авторського права і права якої порушено, можуть бути передані цій особі. Якщо ця особа не вимагає такої передачі, то контрафактні примірники підлягають знищенню, а матеріали й обладнання, що використовувалися для відтворення
контрафактних примірників, підлягають відчуженню з перерахуванням виручених
коштів до Державного бюджету України.
Адміністративна відповідальність
Адміністративне правопорушення, що посягає на авторське право, визначає ст.
51-2 Кодексу України про адміністративні правопорушення від 7 грудня 1984 р. №
8073-Х «Порушення прав на об'єкт права інтелектуальної власності». Щодо авторських прав, диспозиція цієї статті сформульована так: незаконне використання об'єкта права інтелектуальної власності (літературного або художнього твору, комп'ютерної програми, бази даних), присвоєння авторства на такий об'єкт та інше умисне
порушення прав на об'єкт права інтелектуальної власності, що охороняється законом.
Об'єктивна сторона правопорушення є досить широкою: дії у вигляді як незаконного використання творів, так і присвоєння авторства та всіх інших порушень
прав на об'єкти авторського права. Отже, весь перелік дій, передбачених ст. 50 Закону про авторські права, є адміністративним правопорушенням.
Важливим фактором у складі правопорушення є суб'єктивна сторона — вона
може виражатися лише в формі умислу.
Крім того, ця стаття передбачає наявність потерпілого — правовласника, авторські права якого порушено і який заперечує проти бездоговірного незаконного використання його прав третіми особами. Правовласник має надати суду докази належності йому прав.
Що ж до санкції «накладення штрафу від десяти до двохсот неоподатковуваних
мінімумів доходів громадян з конфіскацією незаконно виготовленої продукції та
обладнання і матеріалів, які призначені для її виготовлення», то слід відзначити їх
неефективність через заниженість. Крім того, зазначена стаття зовсім не виконує
свою функцію, коли порушником авторських прав є юридична особа.
Особами, які мають право складати протоколи про адміністративні правопорушення за ст. 51-2 кодексу, є вповноважені особи органів внутрішніх справ і державні інспектори з питань інтелектуальної власності. Справи про притягнення до адміністративної відповідальності вирішують місцеві суди за місцем скоєння правопорушення.
Зауважимо, що ст. 116-1 Митного кодексу України від 12 грудня 1991 р. № 1970ХП (Переміщення через митний кордон України товарів або предметів, виготовлених з порушенням прав на об'єкт права інтелектуальної власності) також передбачає
адміністративну відповідальність за порушення авторських прав. Відповідно до цієї
статті, правопорушенням є переміщення через митний кордон України товарів або
85
предметів, виготовлених з порушенням прав на об'єкт права інтелектуальної власності, що охороняється законом. На правопорушника — громадянина може бути накладено штраф у розмірі від одного до п'ятисот офіційно встановлених на день вчинення порушення митних правил мінімальних розмірів заробітної плати з конфіскацією товарів, що є об'єктами правопорушення.
На правопорушника — службову особу — штраф від десяти до тисячі двохсот
офіційно встановлених на день вчинення порушення митних правил мінімальних
розмірів заробітної плати з конфіскацією зазначених товарів.
Крім того, адміністративну відповідальність за порушення авторських прав передбачатиме з моменту набрання чинності й новий Митний кодекс України від 11
липня 2002 р. № 92-ІУ. Про порушення авторських прав при переміщенні товарів
через митний кордон України йдеться в ст. 345 цього кодексу. Адміністративним
правопорушенням згідно з цією статтею визнається ввезення на митну територію
України або вивезення за її межі з комерційною метою товарів з порушенням прав
86
інтелектуальної власності, що охороняються законом. При цьому дані товари можуть бути як первісно контрафактними, тобто виготовленими без дозволу правовласників, так і виготовленими з дозволу правовласника, якщо їх переміщення через
митний кордон не санкціоноване правовласником. Відповідно, органами, вповноваженими здійснювати заходи щодо припинення таких порушень, в тому числі складання протоколів про адміністративні правопорушення, є митні органи та їх уповноважені особи, а органом, що вирішує справи про адміністративне правопорушення
за ст. 345 є місцевий суд (суддя). Санкцією статті є штраф на громадян у розмірі 10–
100 неоподатковуваних мінімумів доходів громадян з конфіскацією контрафактних
товарів, а на посадових осіб підприємств — 30–150 неоподатковуваних мінімумів
доходів громадян з конфіскацією контрафактних товарів.
Кримінальна відповідальність
Кримінальну відповідальність за порушення авторських прав передбачає ст. 176
Кримінального кодексу України від 5 квітня 2001 р. № 2341-ІП (далі — КК). Перша
частина статті визначає як кримінально карне діяння дії з незаконного відтворення,
розповсюдження творів науки, літератури, мистецтва, комп'ютерних програм та баз
даних, їх незаконне тиражування й розповсюдження на дискетах, інших носіях інформації, а також інше використання чужих творів, комп'ютерних програм і баз даних без дозволу осіб, які мають авторське право. Таким чином, злочином КК визнає
лише дії з порушення майнових авторських прав. Склад злочину визначено як матеріальний: він вважається закінченим із заподіянням зазначеними діями шкоди у великому розмірі (в сто і більше разів перевищує неоподатковуваний мінімум доходів
громадян).
Обов'язковою ознакою злочину є потерпілий, тобто той, чиї авторські права порушені. Ним може бути автор або особа, якій передані права за договором...
Василий ЩЕПЕТНЕВ
ВАКЦИНА ПОСЛУШАНИЯ
Компьютерра 03 октября 2006 года computerra.ru/think/shepetnevka/288629
Итак, мечта поборников копирайта сбылась: ни одна программа не используется
нелегально, ни один рубль, доллар или юань не минует кармана софтопродавца,
каждый винчестер заполнен исключительно лицензионным содержимым. Сбылась
эта мечта только в моем воображении, но что с того? Посмотрим, как процесс идет в
одной отдельно взятой голове, а там и решим, стоит ли распространять его в мировом масштабе.
Как удалось достичь копирайтного благолепия — не знаю. Может быть, века
нравственного совершенствования человечества принесли долгожданные плоды.
Или применили вакцину послушания: первая прививка в роддоме, ревакцинация
перед каждыми выборами. Нарушить закон человек просто не в силах, да ему это и
на ум не приходит. Не важен способ, важен результат: теперь, если вы устанавливаете на своем компьютере коммерческую программу, вы делаете это строго по закону.
87
В законопослушной реальности внутри головы сейчас, в 2006 году, на моем столе стоит старенький компьютер с процессором Cyrix 386 DX40, винчестером на 420
мегабайт (наполовину пустым), ОЗУ в 4 мегабайта и мегабайтной видюшкой. Зачем
мне больше? Потратившись однажды на комбинацию DOS 6.22 и Windows 3.1, я
далее не пошел. Чего деньгами-то сорить? Программы либо летают, либо резвехонько бегают. Их, сторонних программ, у меня — не нужно даже снимать ботинки,
хватит пальцев рук. Текстовый редактор "Слово и дело" — раз. ДОС-навигатор —
два. Пакет для работы в Интернете или даже только в ФИДО — три. Ну и игрушки,
каюсь, транжира: Doom 2, Civilization, Warcraft, Jagged Alliance и Kasparov’s Gambit.
Итого восемь программ, два пальца остались свободными. Встречаются люди, которые обходятся содержимым пакетов ДОС и Win3.1, но есть и живущие побогаче, с
дюжиной программ, а то и больше.
Преобладающим стал крестьянский подход. Крестьянин не купит новый трактор,
если у него старый в порядке, не станет менять борону или сеялку по велению моды,
даже если модная борона насвистывает "Марш Энтузиастов", а прежняя ничего не
насвистывает. Доллар счет любит, полюбили счет и мы. Как девушка, у которой в
гардеробе негусто, мы украшаем то, что есть, вышивкой или аппликацией: сами редактируем поля сражений Warcraft’a и Doom’a, обмениваемся удачными поделками,
создаем кружки по интересам словно кактусоводы или филателисты. Есть и маргинальные кружки, где злопыхатели рисуют в Warcraft’e Кремль, сажают туда злобного колдуна, испускающего каждые пять минут по демону-закону, а толку-то, толку?
Только себе вредят. Вакцина послушания напрочь отучила людей от кукишей в
кармане, политических анекдотов и неразумного фрондерства.
Компьютеры в массы пробиваются с трудом. Ученые, литераторы, инженеры на
них работают, а играть народ предпочитает в домино, карты или — передовой отряд
молодежи — с игровыми приставками. Если стодолларовая игра намертво привязана к одному компьютеру и копированию не поддается принципиально, лучше "денди" взять — она и дешевле, и места меньше занимает. Компьютер остался помесью
пишущей машинки с калькулятором. Помесь удалась на славу, но число интеллектуалов невелико.
Зато писать и считать, если не отвлекает новая игрушка, куда легче, нежели когда игрушек дюжина дюжин. Пресловутые сто долларов за программу стоят на
страже творческого труда. И сколько ненаписанных в некопирайтной реальности
романов оказались написанными внутри головы, как они обогатили мировую культуру!
Получилось, что при необоримом копирайте всем большая польза вышла. Разве
что производители железа пострадали, программистов поубавилось, да и Биллу
Гейтсу до Абрамовича дальше, чем мне до Чукотки, но народ в целом стал румянее
и свежее. А как я поднаторел в шахматах! Вместо того чтобы забивать винчестер
третьей сотней программ, я с одной-единственной бился десять зим и набил руку
изрядно, без пяти минут мастер. Ну, без пятнадцати.
Кстати, возвращаясь из воображаемой реальности в нашу, единственную. Чемпиона мира по версии ФИДЕ Топалова обвиняют в тайном использовании шахматных программ. Не своими-де мозгами он других побивает, а заемным умом. Обвиняют не старушки на лавках, а гроссмейстеры. И в доказательство приводят анализированные программой партии Топалова. Действительно, и пять, и шесть ходов
88
Топалова совпадают с программными, порой больше. Решил проверить и я. И сделал открытие, по сравнению с которым все обвинения — сущее ничто.
Я дал анализировать программам две партии из далекого 1904 года. Турнир в
Кембридж-Спрингсе, Карл Шлехтер против Эммануила Ласкера. Шлехтер блестяще
побеждает чемпиона мира, Ласкер капитулирует на 37-м ходу. После выхода из дебюта лишь один ход Шлехтер сделал самостоятельно, все остальные ему подсказал
"Шреддер-10" (глубина — двенадцать полуходов).
А в партии с Нейпиром Шлехтер вовсе не сделал ни одного самостоятельного
хода, слепо доверившись программе "Фриц-9" (глубина — та же дюжина полуходов), и потому выиграл уже на 21-м ходу. В 1904 году не было ни радио, ни компьютеров с программами. Зато была Машина Времени!
Или совпадения встречаются куда чаще, чем мы себе представляем...
Леонид КАГАНОВ
ОСТРОТА МОМЕНТА. ВЫПУСК 4
kaganov.f5.ru/post/88793
Запомни крепко: в доме не свистят.
Не будет денег. Так гласит примета.
И постепенно смысл приметы этой
становится понятен всем подряд.
Пока ты в доме исполняешь свист,
ты нарушаешь авторское право.
И в дверь твою уже стучится РАО
и говорит, что ты рецидивист.
Ты нарушаешь авторский закон.
Не верите — спросите у юриста:
есть автор у исполненного свиста,
и даже не беда, что умер он.
Так даже проще — чтобы не мешал.
И пусть при жизни он не знал про РАО,
но РАО восстановит честь и право,
устроив юридический скандал.
Он умер, но мелодия живет.
А там, глядишь, и родственники живы.
И вместе с РАО требуют поживы
с любого, кто свистит и кто поет.
Не пой под душем песен никогда!
Наследники уже под дверью ванной.
89
Приклеились к двери как листик банный
и ждут, пока отключится вода.
И в тот же миг они тебе несут
отнюдь не полотенце или тапки,
а строгие бумаги в красной папке,
среди которых есть повестка в суд.
Суду все ясно, он уже привык.
Он постановит твердо, без нюансов:
изъять твое имущество, финансы,
а также вырвать грешный твой язык.
Чтоб не совал его, закон поправ,
в сокровищницу мировой культуры,
беря без спросу рифмы, партитуры
и прочие объекты смежных прав.
Не для того поэт, и музыкант,
и композитор, вечная им слава,
творят объекты авторского права,
успешно применяя свой талант.
Не для того, чтоб ты спустя года
бесплатно слушал радио в маршрутке.
Предмет искусства — это вам не шутки,
а ценные улики для суда.
Услышал где-то музыку — беги,
мизинцами заткнув покрепче уши.
И отрицай, что ты ее прослушал,
иначе образуются долги.
Концерты в телевизоре не смей
просматривать с семьею
— только лично!
Иначе исполнение — публично,
и ты попал на миллион рублей.
Приемник лучше подари врагам:
пусть слушают налево и направо.
В конце концов их всех поймает РАО,
и выйдет им немало по деньгам.
С невестой в ЗАГС под музыку пошел?
Отдай все деньги и ступай на зону!
А РАО передаст их Мендельсону.
Придет — получит. Нет — и хорошо.
Придумал стих? Исполнить не спеши.
Хоть ты и автор, и законы в силе,
но Авторское общество России
оставишь без положенной маржи.
Зарегистрируй, денег принеси,
представь заявку и дождись отметки.
И прочитай домашним с табуретки
в назначенную дату и часы.
Велели в школе вызубрить стишок?
К доске не выходи ни в коем разе!
Публичным исполнением при классе
юристы назовут такой урок.
И за чужой стишок получишь два
(условных) года по итогам дела.
И в кассу РАО местного отдела
уплатишь штраф за все свои слова.
Сидите, дети, лучше по домам.
Забудьте, дети, про кружок вокальный,
не подходите к школе музыкальной —
чужое исполнять научат там.
Литературу с музыкой — забыть:
с правами там не ясно и не чисто.
Пусть в школах учат только на юристов,
а также адвокатов, может быть.
Непобедимый, страшный, как дракон,
мы в школах
лишь один предмет оставим:
об Авторском, а также Смежном праве
— великий славный божий наш закон!
Семейные альбомы изучай.
И твой прапрадед, как ты сам увидишь,
Кирилла и Мефодия подкидыш,
вдруг может оказаться невзначай.
А значит, у тебя в руках
права на авторские буквы алфавита.
И каждый, кто напишет их открыто,
обязан заплатить тебе сперва.
А если родословной вовсе нет —
то значит, из народа вышел родом.
И все твое, что числилось народным:
любая поговорка и куплет.
Услышал исполнение — звони
в ближайшую районную управу.
И вызывай наряд в мундирах РАО,
и пусть воришку в суд ведут они.
Вот ты прочел поэму до конца.
А кто тебе, скажи, позволил это?
Губами шевелил? Гони монету!
Я выступаю в качестве истца!
Пошел в свой блог и сделал копипаст?
А ну-ка денег заплати нам с РАО!
Оно на все искусство сверху срало,
оно его и купит и продаст!
90
МИХАЛКОВУ ПОРУЧИЛИ СОБИРАТЬ ДЕНЬГИ
ЗА ВВЕЗЕННЫЕ В РОССИЮ ДИСКИ
26.10.2010 grani.ru/Politics/Russia/m.183015.html
Росохранкультура разрешила Российскому союзу правообладателей, учрежденному режиссером Никитой Михалковым, собирать и распределять между авторами
деньги, полученные от импортеров носителей информации и электронной техники,
сообщается в официальных материалах ведомства.
Ранее отмечалось, что общий размер собираемых средств, по предварительным
оценкам, может составить около 100 миллионов долларов ежегодно. В СМИ появилась информация, что авторские сборы с импортеров и производителей техники и
чистых дисков составят 1% от стоимости продукции. Взиматься средства будут раз
в квартал. Предположительно, заниматься этим будут таможенные органы.
Единственным конкурентом РСП было Российское общество по смежным правам. В РОСП заявляли, что в случае если правом на распределение средств от тех,
кто ввозит в Россию технику, наделят фонд Михалкова, это решение будет обжаловано.
Сейчас Гражданский кодекс предусматривает, что авторы, исполнители и производители музыки или фильмов имеют право получать сбор за использование их
произведений в личных целях. При этом сбор взимается не с самих пользователей, а
с импортеров и производителей как всей звукозаписывающей техники (в том числе
мобильных телефонов, компьютеров и цифровых камер), так и чистых носителей –
дисков, флеш-карт и других.
Согласно предложениям РСП, правообладателям должно направляться 15% прибыли. Еще 25% будет тратиться на содержание аппарата организации, а 60% направится в фонд, специально созданный РСП. При этом многие авторы выразили недовольство таким распределением и обратились к премьер-министру Владимиру Путину с просьбой не допустить ущемления прав "широкого круга российской творческой интеллигенции".
Леонид КАГАНОВ
ОДА ПРО 1%
kaganov.f5.ru/post/309008
С нового года каждый, покупая любой носитель цифровой информации, будет платить 1% в пользу организации, возглавляемой Никитой Михалковым. Леонид Каганов, всесторонне оценивая случившееся, предлагает правительству пойти дальше.
Ты купил в ларьке за сто рублей
мелкую компьютерную память.
А зачем? Быть может, хулиганить
ты отныне собирался с ней?
91
Вот чего на эти два гига
своего сумел ты записать бы?
Видео своей несчастной свадьбы?
Мы тебе поверили, ага.
Свадьба у тебя — сплошной позор,
видео твое — кусок отстоя,
все, что ты снимал, гроша не стоит.
Тоже мне, великий режиссер.
Власть сказала: так тому и быть.
Хоть не пойман, а плати. Так нужно.
Это типа порки на конюшне —
не за дело, а чтоб гонор сбить.
Ты, небось, полезешь в интернет
и скачаешь там с пиратских сайтов
миллиарды уникальных байтов —
самое святое. Разве нет?
Виноват, хоть нет пока вины.
Даже пресса в ступоре молчала.
А ведь флэшка — это лишь начало
новой эры жителей страны.
Рот закрой! Не надо отвечать:
мол, не делал ничего такого...
Ты качаешь фильмы Михалкова!
Их же невозможно не качать!
В самом деле, распустились, ишь!
Вот зачем тебе пустая банка?
Может, чтоб хранить в ней
деньги банка,
если обокрасть его решишь?
Эти фильмы страсть как хороши!
В них вся правда! Все как есть и было!
В них такое за Россию шило,
и такая широта души,
и такой игривый барский смех,
и такая мощь драматургии,
что сидишь и плачешь по России,
завернувшись в соболиный мех.
Самый лучший фильм за сотню лет!
Смотрит потрясенная Европа,
как из самолета гадит жопа,
как стреляет в жопу пистолет
и оттуда брызжет прямо в зал
небывалый сплав говна и крови,
и съезжают на затылок брови
даже тех, кто всякое видал.
Оттого-то жители страны
тоннами скупают диски, флэшки,
чтоб шедевр туда пиратить в спешке,
будто ни копейки не должны.
И тогда постановила власть:
Михалкову отчислять проценты
при любой покупке инструментов,
с помощью которых можно красть.
Так что отсиди за это срок
по статье из наших новых правил.
Небольшой — ведь ты пока не грабил,
а всего лишь сделать это мог.
Отсидишь немного — пару дней.
Даже не в тюрьме и не в оковах:
в родовом поместье Михалковых
много есть непаханых полей.
Отпахал? Свободен, молодец.
После переклички спозаранку
ты пойдешь домой к несчастной банке
и замаринуешь огурец.
Только оплати в сберкассе штраф —
небольшой, один процент от суммы.
Ты, небось, решил, что самый умный, —
отсиделся, миллион украв?
Что? Не крал? Ну да, пока не крал.
Украдешь — так сядешь
лет на двадцать.
Ну а штраф — так если разобраться,
то один процент довольно мал.
Или, скажем, ты купил ножи.
Типа нож для хлеба, что ж такого?
А ведь с ним напасть на Михалкова
ты бы мог! Ведь мог бы! Ну скажи!
92
Вот мерзавец! Как не стыдно, фу!
Я насквозь вас вижу, уж поверьте!
И спасло бы гения от смерти
только михалковское кун-фу.
Плюс, возможно, порванный пиджак.
Он ведь дорогой пиджак, видали?
Там на пиджаке одних медалей
больше, чем колючек у ежа.
Он, конечно, отразит удар,
даже если б вас напало двое.
Плюс, конечно, нимб над головою
ослепит врага, как луч от фар.
Покупаешь нож? К его цене
добавляй такую сумму сразу,
чтобы оплатить хотя бы стразы,
что у Михалкова на спине.
Но моральный, так сказать, ущерб?
Он неоценим, как все святое!
Как облить икону кислотою!
Как насрать, простите, прямо в герб!
А потом на барщине дней семь
отпаши — не так уж это много.
Слава Михалкову! Слава богу!
Возродилась Родина совсем!
Готтфрід Свартхольм Варг та Фредерік Нейж —
адміністратори найбільшого в світі
торрент-трекера — Pirate Bay ("Піратська Бухта")
93
ЗМІСТ
Сергій СИРОВАТКА. Крок за кроком треба йти від піратства
До історії питання запровадження американських торгівельних санкцій
США преувеличивают уровень cd-пиратства в Украине
Роман ЛЮБЕРА. «Піратські» війни
BSA начала борьбу с компьютерным пиратством в регионах Украины
Органы власти Украины переходят на Linux
Тарас ПАНЬО, Катерина ПАНЬО. Розчленовувачі Міккі-Маусів
Александр КОСТИНСКИЙ. Новая экономика культуры и современные
подходы к преподаванию культурологических дисциплин
Александр СЕРГЕЕВ. Копилефт против копирайта
Киви БЕРД. Большой мрак и "Маленький брат"
Киви БЕРД. Пираты и грабители
Григорий РУДНИЦКИЙ. Внедрение Linux в школах
Киви БЕРД. Десять лет без права переписки
Киви БЕРД. Всеобщее достояние
Юрий РЕВИЧ. Без вины? — Виноватые!
Андрей КРУПИН. Офис на все сто
Алексей СТАРОДЫМОВ, Марина ПЕЛЕПЕЦ. Неуязвимая бухта
Хозяева The Pirate Bay готовятся к реваншу
Александр МИЛИЦКИЙ. Вот такая флористика
Киви БЕРД. Консенсус не нужен?
Качаем фильмы, получаем штраф или срок
Тамара ЛЯЛЕНКОВА. Наследница Галича против ОГИ
Гиганты интернета борются за место под солнцем
Игорь КРЕЙН. Марш Мендельсона поссорил копирастов
Алексей СТАРОДЫМОВ, Марина ПЕЛЕПЕЦ. Пиратские партии:
метод цивилизованного протеста
МВС призупинило діяльність 49 інтернет-сайтів
НТКУ бореться з піратством
У Києві СБУ спіймала хакерів, які торгували вірусами
Олег ПАВЛЕНКО. У вас почому державна таємниця?
Володимир СТУС, Ірина КОНСТАНТИНОВА. Слово про «захист»
КАПЕЛЬКА Н. М. Порядок оформлення спадкових справ…
Павло ГОЛУБОВСЬКИЙ. Цифрове майбутнє
Вікторія НЕГРЕСКУЛ. Протидія комп'ютерному піратству
Василий ЩЕПЕТНЕВ. Вакцина послушания
Леонид КАГАНОВ. Острота момента
Михалкову поручили собирать деньги за ввезенные в Россию диски
Леонид КАГАНОВ. Ода про 1%
2
3
5
6
8
9
16
25
30
32
33
37
39
40
45
46
51
52
54
55
57
59
60
61
64
65
68
76
73
78
87
89
91
94
Проблема видавничого піратства
95
19.01.2016 0:21:00
15 грн.