ДИСКУССИЯ: ИСТОРИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ И

ДИСКУССИЯ: ИСТОРИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ
ПАРТИЙ И ДВИЖЕНИЙ
В ВЫСШИХ УЧЕБНЫХ ЗАВЕДЕНИЯХ
Михайлова С. М.
НАЦИОНАЛЬНЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ И ОРГАНИЗАЦИИ
В КУРСЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ XX ВЕКА
(ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ).
Нынешнее состояние исторического знания и образования в нашем обществе противоречиво, сложно, во многом требует нового осмысления и научной разработки. Особенно это касается отечественной
истории. Процесс демократизации общества немыслим без учета региональных, национальных особенностей, ибо нет ни одного принципиального вопроса, который мы могли бы как в прошлом, так и в настоящем,
решить без национального фактора. На учет этого фактора сориентирована в значительной степени и программа политической истории XX века,
ибо в сложной обстановке обострения национальных отношений преподаватели вузов должны владеть методологией и современной методикой,
позволяющими научить различать подлинно национальные интересы
и их националистические извращения. Критически осмысливая прошлый
опыт, нельзя предавать забвению имевшие место традиции борьбы
с национализмом. Нельзя игнорировать влияния массового национальновозрожденческого движения как в стране, так и в регионе (Татарский
общественный центр, общество «Марджани», «Туган як», «Туган ил»,
Казанское отделение партии Демократическая Россия, инициативная
группа Народного фронта, общество «Октябрь» и др.) на студентов.
Чтобы студент сформировался как патриот и интернационалист, он
должен знать, что кроме его нации существует много других народов,
других культур, быть способным видеть общее и отличное, свойственное
своему народу. Опыт преподавания убеждает также, что молодежь
по-другому начинает воспринимать политическую, социальную и культурную информацию о союзных и автономных республиках, если она
имеет конкретное и объективное представление об их духовной жизни.
Общекультурные связи, контакты деятелей российского освободительного движения способствовали выработке интернационального мышления. Ни одно прогрессивное движение не замыкалось в узконациональных рамках. Ценность представляет, на наш взгляд, показ в курсе
политической истории того, что сближало народы, обогащало их в ходе
взаимных контактов, а не только то, как сегодня принято, чрезмерно
преувеличивать страницы трений, столкновений и взаимных обид.
В существующих ныне учебниках, монографиях слишком фрагментарно освещалось национально-освободительное движение, роль национальной буржуазии, интеллигенции, объективно не анализировались программы национальных партий, слабо отражалась деятельность многочисленных партий, между тем существенным фактором развития России в
XX веке являлась деятельность огромного количества общероссийских
и национальных политических партий. Еще до революции 1905—1907 гг
раньше непролетарских партий возникла Российская социал-демократическая партия, шел процесс формирования многих национальных и
социалистических партий эсеров, а также общественно-политических
организаций. В России, как и в других странах, партии не появлялись
в готовом виде. Их образование — процесс. Как правило, в передовых
группах класса оформлялись направления общественно-политической
мысли, представители которых группировались вокруг органов печати.
Отличительной чертой создания партий в России было то, что ни одна
62
страна в мире не имела такого количества политических организаций.
По подсчетам историка Б. В. Леванова, с конца XIX в. до окончания
гражданской войны их было около 100. Число их, конечно же, не было
стабильным. Наряду с партиями, прочно и надолго вошедшими в политическую жизнь страны появились партии-однодневки, которые распадались, либо поглощались другими партиями. Все политические партии
в зависимости от их социально-классовой основы делились на четыре
большие группы: 1) помещичье-монархические); 2) буржуазные с выделением двух видов: либеральные и консервативные; 3) революционнодемократические (социал-демократического и левонароднического направлений); 4) пролетарская (большевистская).
В период подготовки и проведения буржуазно-демократических
и социалистических революций в России функционировало 18 общероссийских, 25 национальных партий, из которых 5 общероссийских и
9 национальных представляли либеральную буржуазию, а 8 общероссийских и 16 национальных — реакционную. Мелкобуржуазных партий
насчитывалось 11 общероссийских и 27 национальных. Обилие политических партий и организаций объясняется особенностями экономического
развития, пестротой социально-классовой структуры населения России,
ее многонациональным составом, сравнительно слабой классовой дифференциацией, особенно на окраинах страны. Создаваемые в национальных регионах партии носили ограниченный характер, зачастую ставя
узкие задачи сугубо национального содержания. Попутно заметим,
деятельность многих национальных консервативных-буржуазных партий
мало чем отличалась от действий октябристов (Союз 17 октября).
Национальным политическим партиям была свойственна двойственность: выступая в общем лагере партий и движений русской буржуазии
по социально-политическим и экономическим вопросам, они проявляли
недовольство отстраненностью от власти. Программы либеральных
буржуазных партий отличались от кадетской главным образом разработкой национального вопроса. Практически все национальные партии
требовали национального равноправия и права политического и культурного самоопределения в рамках автономии. Особенное внимание в
программах уделено вопросам образования, просвещения. Они вместе
с кадетами усиленно пропагандировали парламентские иллюзии. Социальная база национальных партий, их идейно-теоретические воззрения,
подходы к вопросам тактики
были
весьма
разнообразны.
В период российской революции 1905—1907 гг. в Казани действовали
следующие политические партии: меньшевики (Казанская группа
РСДРП), эсеры, кадеты, октябристы, партия свободомыслящих, партия
правого порядка, торгово-промышленная партия, царско-народное
русское общество, русское собрание, общество церковных старост,
союз мусульман («Мусульман иттифак»). Наиболее сильной была кадетская партия, о чем свидетельствует брошюра «Программа конституционно-демократической партии в общедоступном изложении», написанная кадетом, профессором-юристом Казанского университета Г. Ф. Шершеневичем (см. Программа конституционно-демократической партии в
общедоступном изложении.— Казань, 1905. Дозволено цензурой 13 ноября 1905 г.). Основные положения этой программы были нацелены на
развитие России по эволюционному западно-европейскому
пути.
В. В. Адоратский в статье «Буржуазные партии в России» писал:
«...пределы, поставленные судьбой размаху программы партии к.—д.,
оказываются весьма прозаическими пределами капиталистического
мира... (см.: Волжский листок, 1906, 3 декабря). Видным представителем эволюционного пути общественного развития России к прогрессу
был кадет, талантливый историк и общественный деятель М. М. Хвостов,
который считал, что «историчным можно назвать только то, что соотносится с понятием эволюция» (см. Волжский листок, 1905, 17 апреля).
63
Органами печати кадетской партии были «Вечернее эхо» и «Казанский
вечер». Органом эсеров в 1905—1907 гг. был «Волжский вестник»,
татарских эсеров «Тан», октябристов и черносотенцев «Казанский
телеграф» (1905—1907 гг.), «Обновление» (1906), «Черносотенец»
(1906—1907 гг.).
Определенный интерес в контексте данной статьи представляет
«Союз мусульман» («Иттифак — эль муслимин»), созданный в августе
1905 г. В программе провозглашалось отстаивание прав и свобод мусульманских народностей России, а также задача их самоопределения в
едином суверенном мусульманском государстве. Программу этой партии
очень четко характеризовал демократ-писатель Ф. Амирхан: «Болтают
0 единстве мусульман. Но есть ли оно, это единство в реальной действительности?» (см.: «Эль-Ислах», 1907, № 49). Деятельность этой
партии привлекает еще и тем, что к ним примкнули, отчасти, татарские
социалисты-революционеры. Эсеры разошлись с ними, правда, по основному вопросу — о земле. Положительным в деятельности «Союза мусульман» была организация издания книг, газет, журналов, активное участие
в предвыборной кампании. Кадеты и иттифаковцы получили 3 места в
1 Государственной думе. Все мусульманские депутаты составили одну
фракцию. Во II Госдуме 6 представителей крестьян-татар, башкир и
азербайджанцев во главе с татарским учителем К- Хасановым образовали фракцию трудовиков «Мусульман хезмет таифаи» (Мусульманская
трудовая группа). Они выступили с требованием немедленной раздачи
земли помещиков, казны «без выкупа».
Заметную роль играли в последующие годы партии левых социалистов и левых эсеров (М. Вахитов и Г. Ибрагимов) и др. Значительную силу представляла собой Российская мусульманская коммунистическая партия (М. Султан-Галиев).
В составе революционно-демократического лагеря были национальные революционно-демократические партии, организации и движения,
как: Армянский революционный союз (Дашнакцутюн), Армянская
народная партия, Революционная партия социалистов-федералистов
Грузии, Грузинская национально-демократическая партия, Белорусская
социалистическая громада, партия революционных социалистов Латвии,
Латышская народная партия, еврейская социалистическая партия
(СЕРП) и др. Все они за основу разработок своих программ брали
документы эсеров. Программы их отличались эклектизмом. Несмотря
на непоследовательность, неоднородность, революционная интеллигенция
была ферментом сил национального освобождения. В частности, американский историк А. Эшер констатирует, что национально-освободительное движение — важнейший феномен революции 1905—1907 гг. (см.:
А. Эшер. Революция 1905 года в России.— Стэнфорд, 1988). Своей
демократической программой эти партии привлекали значительную
часть трудящихся. В Поволжье эсеры пользовались большим влиянием
особенно среди крестьянства. В каждой национальной партии революционно-демократического лагеря были крупные лидеры.
Вопреки многочисленным трудностям, создаваемым реакционерами
всех оттенков, демократическая, освободительная мысль народов Поволжья продолжала расти и крепнуть. Все глубже и шире проникала
она в сознание масс. Главными представителями революционно-демократической идеологии выступили Ф. Амирхан, Г. Тукай, Г. Кулахметов,
Г. Камал — у татар; Т. С. Семенов, М. Ф. Акимов, К. В. Иванов,
Н. В. Шубосинни — у чувашей; С. Чавайн, Н. Мухин, Г. Михай —
у марийцев; М. Можчин, М. Прокопьев — у удмуртов и др. Революционные демократы видели прогрессивное развитие своих народов в дружбе и сотрудничестве с русским народом. Национальный вопрос разъединяет в современных условиях интеллигенцию. Необходимо, на наш
взгляд, ставить проблему моральной ответственности национальной
64
интеллигенции в современной межнациональной ситуации, как это
делала передовая интеллигенция дореволюционной России.
В ответ на выступление в Государственной думе панисламиста,
предлагавшего татарам уйти в Турцию, поэт-демократ Г. Тукай
(1886—1913), автор знаменитых стихов «Родной язык», не будучи
социал-демократом, изложил свое кредо и демократической интеллигенции своего народа в стихотворении «Не уйдем!»: «Здесь родились мы,
здесь росли. И здесь мы встретим смертный час. Вот с этой русскою
землею сама судьба связала нас. Прочь, твари низкие, не вам, не вам
смутить мечты святые. К единой цели мы идем, свободной мы хотим
России». Вспомнить бы современным экстремистам эти строки!
Национальные социал-демократические организации, которые входили также в революционно-демократический лагерь и провозгласившие требования, близкие к программе-минимум РСДРП, были: Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России (Бунд),
Армянская социал-демократическая партия «Гонгак», Литовская социалдемократическая партия, Революционная украинская партия (РУП),
Еврейская социал-демократическая партия («Паолей-Цион») и другие.
Нельзя не вспомнить в связи с изучением национальных партий
труды Р. Пайпса, А. Бенигсена, Ш. Кельнже, А. Бюффа, Э. Карра,
которые подчеркивали чрезвычайно сложное положение национальных
партий, лидеров восточных народов России, в особенности: «...национальные вожди этих народов оказались между двух огней: либо возвратиться под царское ярмо, либо погрузиться в бурные воды социальной революции» (см.: Э. Карр. История Советской России. Книга 1
Ч. 1.— М., Прогресс, 1990, с. 254). Кстати заметим, в изучении политических портретов лидеров национальных партий сделаны только первые
робкие шаги. Деятельность их ни в научном, ни в публицистическом
планах не осмыслена, слабо изучен и вопрос о различных национальных течениях в РСДРП. О попытках создания независимых национальных компартий упоминает Карр (см.: Указ. соч., с. 383. Примечание).
Между тем у студентов проявляется особенно большой интерес к национальным лидерам, впоследствии необоснованно репрессированным.
Не лишены оснований утверждения Карра о раздвоенности и неоднозначности существования национальных партий не только в годы первой
российской революции, но и в период между Февральской и Октябрьской
революциями.
Большевики из националов проводили большую работу по интернациональному воспитанию, подчеркивали единство интересов рабочих
разных национальностей, считали, что с победой социалистической
революции решится и национальный вопрос, об этом свидетельствуют
многочисленные архивные источники, листовки, воззвания, периодическая печать. Особенно ярко интернационализм представлен в деятельности и статьях Г. Сайфутдинова, Н. Ямашева и др.
Завершая небольшую статью, хотелось бы вернуться к вечной
проблеме — важности изучения первоисточников. В данном курсе необходимо студентов заинтересовать и приобщить к богатым традициям
самых различных течений общественной мысли, ибо признание приоритета общечеловеческих ценностей заставляет искать позитивное содержание в тех общественных движениях, идейных течениях, в программах
многочисленных политических партий, которые прежде, исходя из классовых подходов, рассматривались односторонне. Только на основе сопоставления программ и практической деятельности политических партий
и движений различных альтернативных направлений, показа их взаимодействия и столкновений можно составить объективное представление
о сложной политической обстановке на различных этапах истории
страны.
9 Зак. 1318
65
Новоселов В. Н.
ЭВОЛЮЦИЯ НЕОНАРОДНИЧЕСКИХ ПАРТИЙ В 1917—1920 гг.
Осмысление исторической судьбы неон а род ни чес ких партий России
переживает новый этап развития. В значительной степени изменилась
проблематика исследований, все больше расширяется круг опубликованных источников, извлечена из спецхранов еще совсем недавно недоступная для историков литература. В этих условиях обострилось внимание
исследователей к ряду проблем в истории неонароднических партий.
Меняются и акценты в преподавании истории политических партий.
Традиционно в советской историографии к неонародникам относят
правых и левых эсеров, народных социалистов, максималистов, народников-коммунистов, революционных коммунистов и боротьбистов. Однако в последнее время по этому поводу возникли дискуссии. Многие
историки относят партии народников-коммунистов, революционного
коммунизма и боротьбистов к числу организаций, близких к большевикам или к числу переходных от народнических к марксистским. Видимо,
главным аргументом определения места в политическом спектре России
для этих партий послужил тот факт, что все они в годы гражданской
войны вошли в состав РКП (б).
Для выяснения этого вопроса мы вместе со студентами обращаемся
к программным документам этих партий. Первый съезд партии революционного коммунизма в сентябре 1918 года объявил, что она остается
народнической по своей идеологии и программе. В программе, принятой
на IV съезде партии революционного коммунизма, подчеркивалось, что
партия сохранит народнические взгляды на аграрный вопрос, роль
личности в истории и выступает против диктатуры пролетариата, но за
диктатуру трудящихся. Следовательно, партия революционного коммунизма, выступая за сотрудничество с большевиками, по своим идеологическим взглядам оставалась вполне неонароднической.
Партиями переходного типа были народники-коммунисты и Украинская коммунистическая партия (боротьбистов). Опираясь на народническую идеологию в момент образования, эти партии со временем испытали
значительное влияние РКП (б) и выступили за безусловную поддержку
Советской власти. Однако взгляды этих партий на социализм большевистскими не были.
На наш взгляд, в изучении эволюции неонароднических партий после
февраля 1917 года наибольшее внимание привлекают эсеры. Мы приводим студентов к выводу, что программа эсеров отвечала интересам
масс, особенно крестьян. Однако после февраля эсеры дискредитировали
себя, не решая наиболее острых вопросов и теряя вследствие этого
народную поддержку. Цепляясь за недееспособную коалицию с меньшевиками, крупной буржуазией и военными верхами, не желая передачи
власти Советам, эсеры перестают быть единым целым и в июне 1917 года
формируется левая оппозиция, затем переросшая во фракцию, а после
Октября — в новую партию левых эсеров. В основе раскола лежали три
главных пункта: отношение к войне, осуждение сотрудничества эсеров
с Временным правительством, немедленное решение вопроса о земле
в духе эсеровской программы «социализации» и уравнительного распределения земли. Старая часть партии (правые эсеры) после Октября
выступили против Советской власти и дальнейших расколов среди них
не было. Левые эсеры пошли на сотрудничество с Советской властью,
вошли в Совнарком. Однако непринятие Брестского мира, последовавший затем выход левых эсеров из правительства, организация террора
против руководителей государства привели к новому расколу. Из партии
левых эсеров образовались партия народников-коммунистов и партия
66
революционного коммунизма, признавших Советскую власть и необходимость сотрудничества с большевиками.
Мы полагаем, что многочисленные расколы эсеров свидетельствовали
о серьезных ошибках и неспособности руководить партией, о сужении
социальной базы неонароднических партий. Это закономерно. Победа
Октября резко сужала исторические перспективы мелкобуржуазных
партий.
Мы считаем, что значительно выросла потребность в создании политических портретов лидеров неонароднических партий, таких как Чернов,
Спиридонова, Гоц, Савинков и др. Обоснованно вызывают сомнение
многие передержки, содержащиеся в их характеристиках, обусловленные реалиями времени, в котором создавались эти работы о лидерах
неонародников. Но нельзя допустить новых нелепостей в оценке исторической роли видных деятелей партии эсеров. Необходима научная разработка политических биографий лидеров неонародников.
Жизнь и борьба многих неонародников продолжалась в эмиграции.
Еще недавно знания о ней подменялись пропагандистскими клише.
Мы думаем, что настало время для создания серьезных исторических
исследований, посвященных первой волне русской эмиграции.
Мамонов В. Ф.
КАК СЛОЖИЛАСЬ ОДНОПАРТИЙНАЯ СИСТЕМА
Несомненно, что один из коренных вопросов истории политических
партий в России и СССР — вопрос о причинах и обстоятельствах ликвидации возникшей после свержения самодержавия почти ничем не ограниченной многопартийности, замены ее системой однопартийной. История
того, как одна за другой сходили с политической арены и гибли десятки политических партий, настолько актуальна и поучительна, что мимо
нее не может пройти ни один преподаватель.
Но именно в освещении этой проблемы за последнее время наметились, на наш взгляд, неверные тенденции и подходы. Это касается,
во-первых, вопроса о датировке складывания в нашей стране однопартийной системы. Рекомендованный государственным Комитетом
СССР по народному образованию последний вариант программы курса
«Политическая история СССР» (для высших учебных заведений) предлагает рассматривать вопрос о формировании однопартийной системы
при изучении пятой темы, хронологические рамки которой, как известно,
октябрь 1917—1920 гг. При этом, как следует из программы, его надо
рассматривать раньше таких вопросов, например, как начало интервенции и гражданской войны и даже вопроса о Брестском мире. В многочисленных же публикациях, появившихся в последнее время, ликвидацию многопартийности и формирование однопартийной системы связывают то с выходом из Совнаркома левых эсеров, то с исключением
в 1918 году из Советов правых эсеров и меньшевиков (исключением,
как известно, временным и не означавшим к тому же формального
запрета на деятельность этих партий вообще, тем более запрета на
деятельность других, существовавших тогда в России партий).
Такой подход к вопросу о складывании однопартийной системы,
по нашему мнению, неверен, поскольку здесь смешиваются два совершенно различных понятия — однопартийное правительство и однопартийная система. Он неверен и фактически, так как известно, что,
например, партия кадетов прекратила свое существование лишь в
1920 году, а меньшевистская и эсеровская партии — лишь в середине
20-х годов. Примерно тогда же перестали действовать на территории
России и других союзных республик довольно многочисленные наци67
революционного коммунизма, признавших Советскую власть и необходимость сотрудничества с большевиками.
Мы полагаем, что многочисленные расколы эсеров свидетельствовали
о серьезных ошибках и неспособности руководить партией, о сужении
социальной базы неонароднических партий. Это закономерно. Победа
Октября резко сужала исторические перспективы мелкобуржуазных
партий.
Мы считаем, что значительно выросла потребность в создании политических портретов лидеров неонароднических партий, таких как Чернов,
Спиридонова, Гоц, Савинков и др. Обоснованно вызывают сомнение
многие передержки, содержащиеся в их характеристиках, обусловленные реалиями времени, в котором создавались эти работы о лидерах
неонародников. Но нельзя допустить новых нелепостей в оценке исторической роли видных деятелей партии эсеров. Необходима научная разработка политических биографий лидеров неонародников.
Жизнь и борьба многих неонародников продолжалась в эмиграции.
Еще недавно знания о ней подменялись пропагандистскими клише.
Мы думаем, что настало время для создания серьезных исторических
исследований, посвященных первой волне русской эмиграции.
Мамонов В. Ф.
КАК СЛОЖИЛАСЬ ОДНОПАРТИЙНАЯ СИСТЕМА
Несомненно, что один из коренных вопросов истории политических
партий в России и СССР — вопрос о причинах и обстоятельствах ликвидации возникшей после свержения самодержавия почти ничем не ограниченной многопартийности, замены ее системой однопартийной. История
того, как одна за другой сходили с политической арены и гибли десятки политических партий, настолько актуальна и поучительна, что мимо
нее не может пройти ни один преподаватель.
Но именно в освещении этой проблемы за последнее время наметились, на наш взгляд, неверные тенденции и подходы. Это касается,
во-первых, вопроса о датировке складывания в нашей стране однопартийной системы. Рекомендованный государственным Комитетом
СССР по народному образованию последний вариант программы курса
«Политическая история СССР» (для высших учебных заведений) предлагает рассматривать вопрос о формировании однопартийной системы
при изучении пятой темы, хронологические рамки которой, как известно,
октябрь 1917—1920 гг. При этом, как следует из программы, его надо
рассматривать раньше таких вопросов, например, как начало интервенции и гражданской войны и даже вопроса о Брестском мире. В многочисленных же публикациях, появившихся в последнее время, ликвидацию многопартийности и формирование однопартийной системы связывают то с выходом из Совнаркома левых эсеров, то с исключением
в 1918 году из Советов правых эсеров и меньшевиков (исключением,
как известно, временным и не означавшим к тому же формального
запрета на деятельность этих партий вообще, тем более запрета на
деятельность других, существовавших тогда в России партий).
Такой подход к вопросу о складывании однопартийной системы,
по нашему мнению, неверен, поскольку здесь смешиваются два совершенно различных понятия — однопартийное правительство и однопартийная система. Он неверен и фактически, так как известно, что,
например, партия кадетов прекратила свое существование лишь в
1920 году, а меньшевистская и эсеровская партии — лишь в середине
20-х годов. Примерно тогда же перестали действовать на территории
России и других союзных республик довольно многочисленные наци67
ональные партии. В эмиграции же деятельность всех этих, так же как,
впрочем, и правомонархических партий и организаций, продолжалась
и дольше. Естественно, что сюжеты, связанные с деятельностью оппозиционных и союзных большевикам партий в условиях гражданской войны
и в первые годы НЭПа фактически устраняются из преподавания, если
исходить из того, что однопартийная система сформировалась в России
уже в 1918 году. Поэтому и фактически, и методологически было бы
более правильно датировать время ликвидации в СССР многопартийной системы и складывания однопартийной системы серединой 20-х годов.
Во-вторых, при рассмотрении вопросов формирования в СССР однопартийной системы целесообразно, на наш взгляд, уделять значительно больше, чем принято, внимания анализу причин этого явления. К сожалению, именно в данном вопросе мы наблюдаем, видимо, наибольшие
шарахания из одной крайности в другую. С одной стороны, для старой
«доперестроечной» литературы был характерен упрощенный подход к
проблеме формирования однопартийной системы. Сам этот процесс
рассматривался как объективно закономерный, а в условиях нашей
страны даже неизбежный и к тому же позитивный во всех отношениях.
С другой стороны, для многочисленных работ последних лет весьма характерен не только отход от установившихся ранее стереотипов, но и
возникновение стереотипов новых, в научном отношении ничуть не
более состоятельных. Вопрос о причинах складывания однопартииности
сводится нередко к чисто субъективным факторам: ошибки или злая
воля большевиков, Ленина, Троцкого, Сталина. Иногда (для пущей
объективности) вспоминают также об ошибках Мартова, Чернова,
Гоца, но сути дела это ничуть не меняет. Споры идут главным образом
о том, каковы причины того или иного декрета, запрещавшего деятельность той или иной партии, насколько этот декрет был обоснованным.
Между тем, насколько вообще правомерна такая постановка вопроса? Партии (если речь идет, конечно, не о бумажных образованиях)
декретами не создаются и не уничтожаются. В России же, например,
наиболее влиятельные партии (социал-демократы, эсеры) были созданы
и больше десятка лет действовали в условиях запрета на их существование. Да и в конце 80-х годов многопартийность в нашей стране вновь
начала формироваться в условиях, когда еще не была изменена шестая
статья Конституции СССР и даже сами лидеры формировавшихся
партий еще не решались не только говорить, но и думать о том, что
они реально создают.
Очевидно, что вопрос о причинах формирования однопартийной
системы требует самой серьезной разработки и, прежде всего, научной.
В-третьих, проблемы ликвидации многопартийной системы в стране
и перехода к однопартииности следует рассматривать как процесс постепенный, который отнюдь не следует связывать лишь с каким-то одним
событием или законодательным актом. Уже при рассмотрении проблем, связанных с историей развития страны в период от Февральской
до Октябрьской революции следует специально проанализировать вопросы о роспуске правомонархических партий и организаций весной 1917 года, развале летом этого же года партии октябристов—одной из крупнейших и влиятельных партий в IV Государственной Думе и в первом
составе Временного правительства. Особенно подробно следует рассматривать вопросы развития многопартийности в условиях гражданской
войны, обстоятельства роспуска и гибели оппозиционных партий в первые годы НЭПа. Только такое комплексное рассмотрение вопроса может,
по нашему мнению, дать студентам реальные представления о сложнейших проблемах, связанных с ликвидацией в нашей стране в 20-е годы
многопартийной системы, становлением системы однопартийной.
68