электронная демократия и электронное правительство

ЭЛЕКТРОННАЯ ДЕМОКРАТИЯ И ЭЛЕКТРОННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО —
ПРЕДПОСЫЛКА ЭФФЕКТИВНОГО ГОСУДАРСТВА XXI ВЕКА
М.Ю. Павлютенкова
Российская академия государственной службы при Президенте РФ
Москва
Использование информационно-коммуникационных технологий и информационной инфраструктуры
для развития и усиления демократических институтов и расширения участия граждан в общественной и
политической деятельности составляет суть «электронной демократии» (э-демократии). Различают
электронную демократию в узком и широком смыслах. В узком понимании э-демократия состоит в
использовании электронной поддержки для обеспечения соответствующих конституционных прав,
требующих тех или иных формальных решений. В широком смысле понятие э-демократия означает учет
мнений и вовлечение граждан и организаций в политические отношения и процессы [1, c.23].
Если рассмотреть эволюцию понятия «электронная демократия», то нужно отметить несколько важных вех в
процессе его развития. К ним, прежде всего, следует отнести понятие «теледемократия», вызванное к жизни
появлением каналов кабельного телевидения в конце 60-х – начале 70-х годов XX века. Теледемократия может
рассматриваться как форма, предшествующая электронной демократии. Содержание теледемократии отражает
возможность участия граждан в тех или иных политических дебатах путем одновременного использования
телевидения и телефона. Наблюдая какое-либо политическое мероприятие по телевизору, зрители имеют
возможность принять участие в нем, используя телефон. Цель теледемократии состоит в том, чтобы
содействовать росту непосредственного участия граждан в политическом процессе и продвинуть структурные
реформы на базе технических возможностей средств электронной коммуникации [2, с.75].
Однако к концу 80-х годов стало ясно, что эксперименты с использованием телевидения и телефона не
привели ни к новым формам демократии, ни к активизации политической активности граждан. Вместе с тем
«теледемократия» заложила фундамент будущей «электронной республики» [3, с.92]. Он базировался на
теоретическом основании направлений реформирования публичной сферы, разработанном в конце 80-х
годов Ю. Хабермасом, который определял возникшее киберпространство как новую общественную сферу,
представляющую собой пространство свободных обсуждений по актуальным общественным проблемам,
сферу, в которой каждый гражданин может не только высказаться, но и быть услышанным.
Основываясь на идеях Ю. Хабермаса, научное сообщество стало развивать исследования, направленные на
изучение взаимосвязи новых технологий и процессов формирования структур гражданского общества,
определение роли и места информационной инфраструктуры и компьютерной сети Интернет в практиках
демократии. В рамках создания кибернетического пространства происходит возникновение понятия
«кибердемократия», которое рассматривается как основное в концепции перехода к электронной демократии.
В начале 90-х пришло понимание того, что в глобальной компьютерной сети заложен огромный
потенциал, который с одной стороны, способен внести революционные изменения в процессы принятия
государственных решений, а с другой — «виртуальные сообщества могли бы помочь гражданам оживить
демократию» [4, с.276]. Появившаяся в это время концепция «виртуального сообщества» Г. Рейнгольда
опирается на компьютерные сети, которые могут стать инструментом, способствующим образованию
необходимого социального капитала для укрепления демократических ценностей [5].
Стало ясно, что компьютерные сети позволяют достаточно быстро и с минимальными затратами
проводить опросы общественного мнения и локальное голосование, т.е. персонифицировать воздействие
граждан на выработку решений, принимаемых государственными структурами, осуществлять контроль над
их выполнением и тем самым реализовать основополагающие критерии демократии.
На начальных стадиях своего становления электронная демократия ограничивается, как правило,
обеспечением доступа граждан к общественно значимой информации правительства, а также
предоставлением возможности голосовать по тем или иным решениям правительства. Последующая
эволюция расширяет возможности обеих сторон и выливается в то, что у граждан появляется возможность
самостоятельно выбирать любой подходящий для них уровень участия.
Вместе с тем, экспериментальные проекты «электронной демократии», создававшиеся государством для
повышения общественной активности граждан, на практике не смогли выполнить свою функцию. Однако они
способствовали реализации идей информационного общества и дали толчок развитию таких проектов, как
Доктрина Национальная Информационной Инфраструктуры (NII) в США и аналогичных проектов в Европе, в
осуществление которых предполагалось активно вовлекать органы государственной власти, граждан и бизнес [6].
Практика показала, что государство как социальный институт киберпространства, оказалось
заинтересованным только в том, чтобы поддерживать функционирование инфокоммуникаций для
выполнения органами исполнительной власти своих функций. Эта составляющая деятельности государства
была образно названа «электронным правительством».
152
VIII Всероссийская объединенная конференция
В литературе встречаются два подхода к трактовке «электронного правительства» (э-правительства) и
соотношению э-правительства и электронной демократии (э-демократии). Первый подход рассматривает
электронную демократию как часть электронного правительства. Этот подход, в основном, предлагают
специалисты сферы информационных технологий. Электронная демократия и участие считается
полноправным элементом в структуре электронного правительства и трактуется как «электронная
реализация узаконенных демократических путей или процедур принятия решений» [2, с.81], сводясь, в
основном, к электронным выборам и электронному голосованию.
Второй подход, разделяемый большинством представителей гуманитарно-социальной сферы, напротив,
рассматривает электронное правительство как часть электронной демократии. Так, российский ученый
А.Н. Кулик считает, что э-правительство является важным элементом «электронной демократии», но далеко
не исчерпывает ее, так как последняя включает не только взаимодействие граждан со структурами
управления, но и всю сферу сетевого взаимодействия граждан, организаций и институтов через
электронную коммуникационную систему, т.е. всю сферу публичного, или сферу гражданского общества. В
этом плане Интернет-сообщество рассматривается иногда как некое киберпродолжение гражданского
общества. С расширением доступа к Интернету до всеобщего, как это предполагается Окинавской хартией и уже
успешно реализуется во многих странах, включая постсоветские, различие между ними исчезнет [7, с.91].
Другой российский исследователь, С.В. Бондаренко, справедливо полагает, что векторы социального
действия в данном случае разнонаправлены: «электронное правительство» создаётся по инициативе
«сверху» и для обслуживания интересов государства, а «электронная демократия», призвана, в первую
очередь отражать интересы граждан, образующих локальные географические сообщества и, соответственно,
создаваться «снизу». Тот факт, что у социальных технологий «электронного правительства» и «электронной
демократии» имеются точки соприкосновения в стратегических вопросах, касающихся улучшения жизни
общества, не должен затемнять различие путей достижения поставленных целей и возможных
концептуальных противоречий.
Существование различных точек зрения на э-правительство порождает и многообразие его определений
от «суммы технологий» [8] до «новой модели государственного управления, преобразующей традиционные
отношения граждан и властных структур» [9, с.296]. Считая, что каждое из них отражает отдельную сторону
понятия, попробуем разобраться в его содержании.
Принято считать, что правительство, исполнительная власть является одним из ключевых элементов
демократии, поскольку ее ответственность косвенно санкционируется всеобщими выборами.
Информационно-коммуникационные технологии изменяют миссию исполнительной (административной)
власти в двух направлениях: [10, с.115]
– благодаря им политическая категория «интерес» приобретает новый смысл: технологически облегчая
связи между государством и гражданами (что имеет и юридические последствия), информационные
технологии возвращают государству его фундаментальные функции, которые становятся более
осознанными и способствуют заострению внимания на первостепенных задачах граждан;
– они позволяют осуществить более взвешенный переход от регламентации к регулированию, создать
новый регуляционный механизм.
Сегодня в условиях становления информационного общества приходит понимание того, что
осуществление в полной мере и на должном уровне государственных функций и возможностей немыслимо
без привлечения современных информационно-технологических систем и сетей телекоммуникаций. При
этом должен быть реализован принцип, согласно которому гражданин не должен искать в недрах
гигантского государственного аппарата необходимые услуги и информацию. Государство для гражданина
должно быть едино и к нему, как к единому целому должны быть обращены все вопросы, относящиеся к
государственным компетенциям и обязанностям. Ответ на любой запрос, в идеальном случае, должен быть
получен в результате однократного обращения к «электронному правительству» как сублимации
государства [2, с.4]. В реализации этих функций и возможностей и состоит основное предназначение
электронного правительства.
Если государство готово ответить вызовам времени, то электронное правительство может стать
мощным и эффективным механизмом управления, способным решить многие общественные проблемы, в
том числе главную, стоящую перед любым демократическим обществом, — осуществление прямого
диалога между государством и гражданином.
И, наконец, степень развития как самого электронного правительства, так и выполняемых им функций
можно рассматривать как показатель того, насколько демократично само общество и насколько совершенна
сама система, в которой власть должна исходить от граждан, народа.
ЛИТЕРАТУРА
1.
Gisler, Michael. Einfuhrung in die Begriffswelt des eGovernment eGovernment. // Eine Standortbestimmung. /
M. Gisler, D. Spahni. Bern, 2001.
«Технологии информационного общества — Интернет и современное общество» (IST/IMS–2005)
153
2.
Совершенствование государственного управления на основе его реорганизации и информатизации.
Мировой опыт / Под ред. В.И. Дрожжинова. М.: Эко-Трендз, 2002.
3. Grossman L.K. The Electronic Republic. Reshaping Democracy in the Information Age. N.Y.: Viking (20th
Century Fund), 1995.
4. Rheingold H. The virtual community: Homesteading on the electronic frontier. Reading, MA: Addison-Wesley,
1993.
5.
Hagen, Martin. Electronische Demokratie in den USA. Computemetzwerke und ihre Rezeption in
amerikanischen Demokratiedebatten. Hamburg: Diplomarbeit. 1996. (http://www.unigiessen.de/fb03/vinci/msgs/seminare/e-demo/hagen/usa-home.htm).
6. Бондаренко С.В. Краткий курс истории развития конструкта «электронная демократия». 2004.
(http://www.adenauer.ru).
7. Кулик А.Н. E-democracy и электронная демократия: западная концепция в российском контексте //
Проблемы становления гражданского общества в России. М., 2003.
8. Что такое «электронное правительство»? – iBUSSINESS, 2001. № 7–8.
9. Павроз А.В. Реализация концепции электронного правительства и новые возможности для развития
демократии // Технологии информационного общества – Интернет и современное общество. СПб.: Издво СПб. ун-та, 2002.
10. Bellobout-Frier, S. Caron Les technologies informatisees et l`administration … // Revue francaise
d`administration publique. Janvier-mars, 1997. № 87.
ТЕХНОЛОГИЯ E-GOVERNMENT
В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННЫХ АДМИНИСТРАТИВНЫХ РЕФОРМ
А.В. Павроз
Санкт-Петербургский государственный университет
Санкт-Петербург
Прежде всего, необходимо отметить, что внедрение технологии e-government в практику современного
государственного управления следует рассматривать не как автономную меру, но в рамках более широких
программ административного реформирования.
В 70-х – 90-х годах центральной проблематикой административных реформ в западных странах являлось
повышение эффективности систем государственного управления посредством перестройки традиционных
административных механизмов, основанных на принципах рациональной бюрократической организации М.
Вебера, в соответствии с идеями нового государственного менеджмента, предполагавшими «трансформацию
публичного сектора» под воздействием «духа предпринимательства» [1] и переосмысление «теории государственного управления на основе предпосылок менеджмента как управления бизнесом в рыночной экономике» [2;
3]. Важно подчеркнуть, что указанное направление административных реформ и предопределило то положение,
в соответствии с которым приоритетными задачами, решаемыми с помощью применения технологии egovernment в государственном секторе, стали достаточно узкие экономико-административные вопросы,
связанные с повышением качества публичных услуг, оптимизацией взаимодействия между различными
правительственными учреждениями, сокращением государственных расходов и т. д. [4].
Однако, необходимо отметить, что в начале XXI века в странах запада основной вектор реформ систем
государственного управления существенно изменился. В настоящее время центральной проблематикой
административных реформ является уже не столько оптимизация работы госаппарата или же повышение
качества государственных услуг, сколько вовлечение граждан в процессы выработки и реализации
государственной политики, построение более эффективной системы социально-политического взаимодействия.
Концептуальное выражение указанный новый вектор административного реформирования нашел в
теории общественно-политического правления (social-political governance). Данная модель правления
основывается на идеях таких ученых как Р. Даль, А. Этциони, Ф. Кауфман, Г. Мэйджон, В. Остром,
Дж. Куман и др. [5; 6; 7; 8] и представляет собой инновационную форму взаимодействия государства и
гражданского общества в процессах выработки и реализации государственной политики. Общественнополитическое правление предполагает переплетение государственного и частного секторов, сотрудничество,
со-регуляцию, со-производство и со-руководство представителей государственных и частных организаций
на национальном, региональном и местном уровнях. Причем подобное взаимодействие должно строится на
признании всеобщей взаимозависимости: никто — ни отдельный человек, ни организация, ни государство в
целом — не владеют всей информацией, необходимой для того, чтобы разрешать комплексные и
разнообразные проблемы, никто не может в одиночку провести принятое решение в жизнь, и никто не
обладает достаточным потенциалом к действию, чтобы безусловно доминировать в процессах выработки и
реализации политического курса. Принцип минимального вмешательства государства и лозунг «чем меньше
154
VIII Всероссийская объединенная конференция