Читать (text 4,59 Mb)

МИНИСТЕРСТВО ВЫСИЕГО И СРЕДНЕГО СПЕЦИАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИИ РСФСР
МОРДОВСКИЙ ОРДЕНА ДРУЖБЫ НАРОДОВ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
имени Н.П.ОГАРЕВА
ЛЕКСИЧЕСКАЯ И СИНТАКСИЧЕСКАЯ СЕМАНТИКА
Межвузовский сборник научных трудов
44£4580
Саранск 1989
уда 8 0 1 .31+801.56
Д 43
Лексическая и синтаксическая семантика: Иежвуэ. сб. науч. тр./
Кордов, ун-т. - Саранск, 1989. - 168 с.
В сборнике рассматриваются проблемы выражения логико-семанти­
ческих категорий в синтаксических структурах, их формальная и се­
мантическая организация, а также различные аспекты проявления
лексической семантики.
Сборник предназначен для преподавателей и студентов высших
учебных заведений.
Редакционная коллегия:
И.Б.Хлебникова, д-р фйлол. наук (отв. редактор); Г.М.Степанов,
канд. филол. наук; Ю.П.Зотов, канд. филол. наук (зам. отв.
редактора); В.В.Бурлакова, д-р филол. наук; Г.А.Вейхман, д-р
ф1’лол.наук; В.Г.Бойко, канд. филол. наук; Н.В.Шестеркина, канд.
филол. наук (отв. секретарь).
(с) Мордовский ордена Дружбы народов
государственный университет
имени Н.П.Огарева, 1989
ПРЕДИСЛОВИЕ
Логическая природа языковых явлений, к осознанию которой языко­
знание подходило в процессе развития философии, логики и собствен­
но языкознания, все отчетливее вырисовывается в работах чисто линг­
вистического плана. В предлагаемой вниманию читателя сборнике зна­
чительное место занимают статьи, рассматривающие отражение логиче­
ских категорий причины - следствия, пространства, времени, тож­
дества, абстрактного и конкретного в языковых единицах, главным
образом, в предложении и композиционно-речевом составе текстовых
отрезков. Анализу подвергается также влияние частиц и союзов на
логико-семантическую структуру предложения и высказывания.
Однако семантика синтаксических построений разного объема выя­
вляется не только с помощью логического подхода к их содержанию,
но и путем кропотливого анализа их структуры, как формальной, так
и смысловой. Различные семантико-синтаксические и структурные осо­
бенности словосочетаний и предложений также нашли отражение в стать­
ях сборника.
Семантика как всеобъемлющий аспект анализа двусторонних языко­
вых единиц занимает свое место и в синхронических изысканиях, в
частности, в сборнике это положение иллюстрируется реконструкцией
празначений отдельных языковых единиц. Лексическая и синтаксиче­
ская семантика находятся в постоянном взаимодействии. Их интегра­
ция в контексте анализируется в ряде статей, посвященных функционированию отдельных лексико-семантических групп или лексических
единиц.
Теоретической основой сборника послужили сформулированные в
советском языкознании течения и концепции, которые преобладают в
работах последних лет и в которых отображаются трактовки языковых
явлений в зарубежных школах философии, логики и лингвистики, пере­
работанные на базе марксистско-ленинской методологии. При этом мы
исходили-из высказываний В.И.Ленина о необходимости "соединения
познания и практики" о том, что "практика человека, миллион раз
повторяясь, закрепляется в сознании человека фигурами логики" .
Представленные в сборнике материалы могут принести как теорети­
ческую, так и практическую пользу вузовской науке. Они могут найти
применение в теоретических курсах и семинарах, помочь в выборе тем
курсовых и дипломных работ,помочь в работе над кандидатскими дис­
сертациями.
1 Ленин.В.И. Философские тетради// Полн. собр. соч. Т. 29. С. 198.
3
уда 802.0-31-56
И.Б.Хлебникова
(Мордовский университет)
ЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ЛЕКСИЧЕСКОЙ И СИНТАКСИЧЕСКОЙ СЕМАНТЖИ
В последнее десятилетие отмечается тенденция к интеграции фило­
софии, психологии, логики и теории языка и ориентация логики на
естественный язык, ,на опыт конкретного анализа языковых фактов.
Эта тенденция оказала влияние на содержание лингвистических ра­
бот, вызвала обостренное внимание к семантике, как синтаксической,
так и лексической, привела к осознанию логической природы семанти­
ческих процессов и явлений. По существу, семантика языка концент­
рирует в себе логические категории, или,иначе, категории шсли,
которые реализуются в определенных языковых средствах. Вообще же
интерес к семантике возник, водимо, в связи с развитием философии
и логики, которая сама по себе является частью философии.
Значительную роль приобретает контекст употребления единиц язы­
ка не только как языковое окружение, актуализатор лексической и
синтаксической семантики, но и как историко-культурный, социаль­
ный и т.п., т.е. экстралингвистический, поскольку он (контекст)
служит зеркальным отражением направленности мысли и вбирает в себя
всю многоплановость деятельности человека. Значение единиц языка и
реализующееся в контексте, отражает форму направленности мысли,
сознания к ее пределу*.
Логический подход к значению в языке, актуализованному в опре­
деленном контексте, открывает широкие возможности для проникнове­
ния в глубинные отношения реальной действительности, отраженной в
лексической и синтаксической семантике. В конечном счете любой
контекст употребления единицы языка, избранной для анализа, по­
строен на логическом соотношении объектов реального мира.
Обращение к абстрактным логическим категориям, отображающим
важные аспекты соотношения языка и мышления, к логике построения
высказывания представляет собой плодотворное направление лингви­
стических исследований, оно способствует проникновению в сущность
семантических отношений во всех значимых единицах языка.
"Логика и лингвистика - две области знаний, имеющих общие корни~и тесные взаимопереплетения в истории своего развития ... Если
4
для логики важны общие логические закономерности мышления, реали­
зуемые в тех или иных языковых конструкциях, то лингвистика стремит^
ся выявить более частные законы, которые формируют высказывания... "£
Общность целей у логики и лингвистики заключается прежде всего
в том, что обе эти дисциплины изучают разнообразные смысловые от­
ношения, выражающиеся средствами языка не только в его общепри­
знанных двусторонних знаках - слове, предложении, но и в тексте,
в разнообразных речевых проявлениях языковых единиц. Не случайно
теория речевых актов Остина и Сирля родилась на базе философии основы логики. Ролевая грамматика Ч.Филлмора могла возникнуть на
базе глубокого осдасления логических отношений внутри субъектно­
предикатной структуры предложения. Общеизвестно, что теория актуаль­
ного членения предложения (а ныне уже и текста) родилась как логиче­
ский синтаксис. В любом тексте тематические линии повествования
отражают характер логических связей между событиями и-фактами опи­
сываемой ситуации. Организация текста подчиняется логико-граммати­
ческому конструированию по нормам и правилам данного языка.
Хотя логика уже языковой реальности^, основой семантического
многообразия языковых проявлений все же является логическое ядро,
несмотря на то, что многоаспектность языковых процессов и явлений
шире, глубже и конкретней абстрактных логических схем. Как замечает
Э.Р.Атаян, "все, что принадлежит языку - виртуально логическое"^.
В логическом подходе к языковым явлениям просматривается проб­
лема соотношения языка, мышления и объективной действительности.
Категории мышления соответствуют логическим категориям^. Поэтому
проблема современной лингвистики часто формулируется как тройная
зависимость "язык - мышление - объективная реальность*. Язык - это
форма осуществления мышления, движения мысли®. На этом зижлутся
коммуникативная и когнитивна^ (познавательная) функции языка.
“Движение мысли" закрепляется в контексте, структурных схемах
предложений, высказываний, в реляционной структуре связного текста,
отражающей соотношение термов суждения, в ситуациях, являющихся
денотатом суждения"''. Ситуации создаются в процессе речевой деятель­
ности, а речевое мышление, по утверждению С.Д.Кацнельсона, равно
семантике8 .
Плодотворность логического подхода к отношениям, возникающим
при отображении определенной ситуации действительности, можно под­
твердить возникновением теории фреймов, которые представляют собой
5
блоки семантических отношений человеческой деятельности^. Фреймы
описывают семантические отношения между ключевыми обозначениями
предметов и явлений, характеризующими стереотипы некой ситуации об­
щения.
Хотя, безусловно, логические категории и отношения более абстрак­
тны и менее многочисленны,чем подчас непредсказуемые конкретные
смыслы и связи, возникающие в различных языковых соединениях, все
же логические категории, операции и отношения, выделяемые в науке
логики, способны охватить разнообразные языковые явления.
Среди логических категорий, выделяемых В.3.Панфиловым*®, фигу­
рируют такие, как качество, количество, мера, пространство и вре­
мя, причина и следствие, абстрактное и конкретное и др. Логические
категории тесно взаимосвязаны,они могут служить способом смыслово­
го объединения частей предложения,, сверхфразового единства, обозна­
чаться отдельными лексическими единицами.
Проблема смысловых (понятийных) категорий, соотносимых в той
или иной мере с логическими категориями, рассматривается во многих
работах. Наиболее подробно они описываются (с опорой на языковой
материал) в монографии А.И.Варшавской. Это, в частности, категории
пространственные, временные, части - целого, родовидовые, причинно-следственные, порядка, соединительные и пр. Автор анализирует
логические операции и законы, отражающие основные закономерности
мыпления, подобно импликации, конъюнкции, закона тождества и т.п.
Универсальность подобных категорий служит косвенным подтвержде­
нием их логической, общечеловеческой природы. Как справедливо за­
мечает А.И.Варшавская, "...исследователям приходится обращаться
к логическим и философским категориям как средствам познания, объя­
снения и описания реальной действительности в отражательной дея­
тельности человека"*1.
На уровне синтаксических единиц отношения внутри предложений и
между ними входят в сферу пропозициональной логики, предметом ко­
торой является изучение того, что сказано об окружающем мире. Мо­
дальная или предикатная логика изучает структуру простого предло­
жения. Большое значение в логико-семантическом осмыслении высказы­
вания приобретают различного рода связки, коннекторы, служебные и
вводные слова, частицы, которые могут трансформировать логико-семантическое содержание предложения (например частицы, выражающие
отрицание, ограничение, союзы, в значении которых заложены отноше­
ния эквивалентности, и модальные слова). Несомненна логическая
б
природа оппозиционных и модальных характеристик, реализующихся
в морфологических, лексических и синтаксических единицах в пред­
ложении и тексте. Эмоционально-оценочные характеристики, наслаи­
вающиеся на содержание речи, можно считать периферийным элемен­
том, примыкающим к логическому ядру высказывания. Связность частей
предложения (особенно сложного) и текста осуществляется и через
логические категории причины - следствия, времени, локации, ро­
довидовые отношения, часть - целое, конкретное - абстрактное
и г.п.
1то касается лексического значения, то именно в нем прежде все­
го отображаются предметы, явления и связи объективной действи­
тельности, логическому осмыслению которой служит лексика. Слово,
как известно, выражает понятие, которое само по себе представля­
ет логическую категорию. Референция, номинация суть мыслительные
процессы, продуцируемые лексикой. Применяя компонентный анализ
к исследованию лексического значения, ш совершаем логическую про­
цедуру, основанную на смысловых ассоциациях, заложенных в семанти­
ке. На ассоциациях по контрасту, смежности и другим смысловым па­
раметрам основаны синонимия, антонимия, метафоризация и другие
семантические процессы, возникающие в лексике. В словарных дефи­
нициях скрыты логико-семантические отношения между предметами
реального мира^. Лингвистический и экстралингвистический контекст
поддерживает, уточняет, модифицирует значение словарной единицы.
Таким образом, во всех сферах языка и речевой деятельности по­
стоянно имплицируется соотношение мышления и логики в их взаимо­
связи и объективной действительности, которая в них отражается,
актуализуясь в различных единицах языка в их взаимодействии. В
слове выявляется логико-семантическая валентность, зависящая от
его семантических признаков, которые вычленяются путем компонент­
ного, дефиниционного и контекстуального анализа. Наиболее полно
структура мысли отражается в развернутом высказывании и тексте.
Следует, однако, учитывать, что в языковых единицах отображаются
не только логические категории. Человеку присущи разнообразные
эмотивные, оценочные и прочие суждения, не укладывающиеся в стро­
гие логические формы. Многоаспектнос-ть проявления содержатель­
ной стороны языковых явлений требует дифференцированного подхода
и интеграции различных методик анализа.
7
Примечания
* См.: Авоян Р.Г. Значение р языке (философский анализ). М-.,
1985. С. 51, 70 - 73 и др.
^ Петров В. В. Язык и логическая теория //Новое в зарубежной ли­
нгвистике.
М., 1986. Вып. 18. С. 5.
О
См.: Солганик Г.Я. Значение слова и представление //Семанти­
ка
слова и синтаксической конструкции. Воронеж, 1987. С. 3.
^ Атаян Э.Р. Язык и внеязыковая действительность: Опыт онто­
логического сравнения. Ереван, 1937. С. 48.
® См.: Панфилов В.З. Философские проблемы языкознания. М., 1977.
С. 130.
® См.: Юдакин А.П. Развитие структуры предложения в связи с
развитием структуры шсли. М., 1984. С. II.
7 См.: Ионицэ М.Ч., Потапова М.Д. Проблема логико-синтаксиче­
ской организации предложения. Кишинев, 1982. С. 49.
® См.: Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Л.,
1972. С. 5 - 17, 95 - 215.
^ См.: Минский М. Фреймы для представления знаний. М., 1979.
См.: Панфилов В.З. Указ.'соч. С. 130.
** Варшавская А.И. Смысловыеотношения в структуре языка. Л.,
I9P4. С. 6.
См.: Караулов Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезау­
рус литературного языка. М., 1981. С. 305.
Поступила 16.04.87.
УДК 802.0-56
М.Н.Иншина
(Мордовский университет)
ТРУДНЫЕ СЛУЧАИ ВДЕНГИМКАЦИИ СЕМАНТИЧЕСКОЙ
ЭКВИВАЛЕНТНОСТИ В СВЕРХФРАЗОВЫХ ЕДИНСТВАХ
Сверхфразовое единство, элементы которого связаны отношением
логической эквивалентности*,является эквивалентностным сверхфразовым единством (ЭСФЕ). Его границы определяются границами дей­
ствия эквивалентности, которая маркируется при помощи союзных
словосочетаний "то есть" ( that is, that is to зау),
"а имен­
но" (namely); I studied the family from the psychological point
of view. That is. I tried to decide which of them were psycho-
8
logically possible criminals (A.Christie).
(I)
Маркер эквивалентности в структуре ЭСФЕ представлен часто им­
плицитно; его подстановка, эксплицирующая отношение эквивалентности,
является процедурой идентификации ЭСФЕ. Рассмотрим примеры, в кото­
рых отношение эквивалентности идентифицируется подстановкой маркера.
Результатом подстановки является ЭСФЕ, вполне соответствующее нор­
ме языка и отличающееся от исходного только маркированностью:
There are only three (ways of getting money)! To be left it,
to marry it, or to make it (A.Ci*ristie)
•> There are only three
(ways of getting money)! Namely, to
left it, to marry it,
or to make it;
My view was the exact opposite. I could, I said, survive ray
present life until Bar Finals. I would take care, however much
sleep I lost, that it would make no difference to the result. Where­
as two hundred pounds, once I wa3 in Chambers, would keep me going
for two years and mi;jht turn the balance between failure and suc­
cess (C.P.Snow) — ^ My view was the exact opposite. That_is X
could, X said, survive my present life until Bar Finals...
(3)
Приведенные примеры иллюстрируют самую распространенную груп­
пу - ЭСФЕ конкретизирующего типа. Первое предложение в них харак­
теризуется дефицитом смысла и выступает в роли зачина,вводящего
описание объекта в самом общем виде. В последующих предложениях
приводится информация, конкретизирующая зачин. Объем конкретизирую­
щей части определяется семантикой зачина. В примере (2) з р ч и н ха­
рактеризуется закрытостью семантической структуры. Рематичный
элемент зачина - числительное three - ограничивает семантику ши­
рокозначного словА ways , представленного в эллиптической струк­
туре зачина имплицитно. Конкретизирующая часть ЭСФЕ имеет минималь­
ный объем - одно предложение. Зачин ЭСФЕ (3), напротив, характе­
ризуется открытостью семантической структуры. Он содержит в функции
эемы единицу компаративной референции opposite
которая подвер­
гается конкретизации, не связанной с жесткими ограничениями объе­
ма. Конкретизирующая часть в 3CJE подобного рода варьируется от
нескольких предложений до крупных блоков текста.
Главными отличительными признаками зачинов эквивалентностаых
текстоструктур являются дефицит смысла, требующий обязательной
конкретизации в тексте, а также наличие единиц обобщающей, :лиро9
кой и неконкретной семантики, получающих семантическое напол­
нение , которое снимает дефицит смысла в конкретизирующей части
ЭСФЕ.
Идентификация эквивалентности, однако, не всегда ограничива­
ется подстановкой маркера. В ряде случаев для установления эквивалентностного отношения между элементами ЭСФЕ наряду с подста­
новкой маркера требуется, например, повтор тематичной части за­
чина, как в следующем примере:
Не learned the geography of the club first. Moat of the
main floor... was taken up by a gymnasium and handball courts.
On the second floor were steam rooms and massage parlours. The
third comprised offices; also several other rooms which he
learned to use later. The fourth floor, smaller than the others,
contained a few more cubicles like Mile's weere club members oc­
casionally slept overnight (A.Hailey)
He learned the geog­
raphy of the club
first. That is he learned that most of the
main floor... was taken up by a gymnasium and handball
courts...
(.4)
В приведенном СФЕ так же, как и в примерах (2), (3) налицо
отношение конкретизирующей эквивалентности. Представленный в за­
чине в самом общем виде объект описания - расположение помещений
в клубе - детализируется в последующих четырех предложениях. От­
личие анализируемой текстоструктуры от ЭСФЕ, приведенных выше,
заключается в степени эксплицированности эквивалентностной связ­
ки. Если за максимальную степень эксплицированности семантиче­
ской эквивалентности принять ЭСФЕ с маркером, то ЭСФЕ, обнаружи­
вающее эквивалентность через простую подстановку маркера, можно
считать структурой со степенью эксплицированности, близкой к мак­
симальной. Чем меньше степень эксплипированностич5квивалентности
в СФЕ, тем сложнее процедура ее идентификации.
Малая степень эксплицированности эквивалентностной связки
представлена также в ЭСФЕ (5), где семантические отношения между
элементами текстоструктуры идентифицируются подстановкой в кон­
кретизирующую часть трех компонентов - маркера эквивалентности,
тематичной части зачина и перформативного глагола:
Allow гае to introduce myself. Maine's Davis. Natal, South
Africa's my natal spot, ha, haj (A.Christie)
■> Allow me to
introduce myself. That is. allow me to tell you my nrjne's
Davis...
(5)
10
Приведенное ЭСФЕ есть речевой акт представления, который осу­
ществляется в два этапа, отраженных в двухчастной структуре СФЕ.
Зачин содержит начало речевого акта, конкретизирующая часть - его
завершение. Семантика глагола introduce, сочетающегося с воз­
вратным местоимением I-го лица myself, не обеспечивает успешно­
сти речевого акта без последующей конкретизации. Таким образом,
данная эквивалентлостная текстоструктура является формой реализа­
ции речейого акта представления. Рассмотрим СФЕ, на первый взгляд
аналогичное ЭСФЕ (5):
Let me introduce you. This is Nurse Craven, who's so ter­
ribly, terribly good to me (A.Christie).
(6)
В отличие от ЭСФЕ (5) СФЕ (Ь) не допускает подстановку марке­
ра эквивалентности, поскольку предложения, составляющие сверхфразовое единство, реализуют высказывания, имеющие разные адресаты,
и поэтому связаны отношением конъюнкции, которое эксплицируется
подстановкой конъюнктивного маркера - союза "и":
-— ^ Let me introduce you. And let me tell the audience this is
Nurse Craven...
Примеры (5) и (6) иллюстрируют важную роль
местоимений в процессах текстообразования: семантика сверхфразовых единств (эквивалентность и конъюнктивность) определяется се­
мантикой местоимений.
Идентификация эквивалентности требует формального преобразо­
вания исходных предложений в тех случаях, когда элементы СФЕ от­
носятся к разным коммуникативным типам. Семантическая структура
таких ЭСФЕ является результатом взаимодействия прямого и косвен­
ного высказывания^.
Don't you remember what X told you when you first came here?
Thre's a very fine dividing'line between looking a real smart
vet on the one hand and an immortal fool on the other
(J.Herriot).
(7)
Риторический вопрос, выступающий в функции зачина приведен­
ного ЭСФЕ, является формой презентации косвенного высказывания
You must remember what I told you when you first came here,
связь которого с прямым высказыванием - конкретизирующим предло­
жением текстоструктуры - может быть эксплицитно представлена с
помощью маркера: You must remember what I told you when you
first came here. Namely, that there's a very fine dividing
line....
В другом примере побудительное косвенное высказывание, выра­
II
женное зачином, связано отношением конкретизирующей эквивалентно­
сти с прямым побуждением, которое выражено вторым элементом сверхфразового единства:
But you'll tell her what I told you? Tell her I've gone to
the police station (A.Christie) ---^ Tell her what I told you.
That i3 tell her I've gone to 'he police station.
(8)
Особенности идентификации эквивалентности в ЭСФЕ, подобных
(7) и (8), связаны с явлением транспонирования прагматических
типов предложения^. В некоторых случаях идентификация эквивалент­
ности не связана с подстановкой маркера. Рассмотрим пример, пред­
ставляющий собой предложение, которое оформлено С.Моэмом как са­
мостоятельная первая глава романа "The Narrow Corner":
All this happened a good many years ago (W.S.Maugham).
(9)
Особенностью данного зачина эквивалентностного построения яв­
ляется тот факт, что он не допускает подстановки маркера эквива­
лентности, хотя эквивалентностная привода текстоструктуры не вы­
зывает сомнений. Специфика зачина огтеделяется семантикой, исклю­
чающей какую бы то ни было вставку. В подобных структурах нет
недостающих связующих звеньев (missing links ) , их отнесенность
к зачинам ЭСФЕ определяется аналогией: как и в примерах (I),
(2), (3), в зачин вводится объект описания, более общая информа­
ция, которая подвергается конкретизации в последующем контексте.
Как и в предыдущих случаях, зачин (9) характеризуется существен­
ным дефицитом смысла, восполняемым последующим изложением. Уни­
кальная специфика примера (9) состоит в том, что конкретизацией
данного зачина является весь роман.
Подстановка маркера эквивалентности невозможна также в приме­
рах, которые существенно отличаются от предыдущих. Рематичннй
элемент зачина таких ЭСФЕ содержит единицы as follows, this
и другие, которые являются семантическими эквивалентами марке­
ров that is, namely:
It is simply this. That Space, as our mathematicians have
it, is spoken of as having three dimensions, which one may call
Length, Breadth, and Thickness...(H.G.Wells) ;
(10)
What I think will happen is this. My hand, protected with
a handkerchief, will press the trigger. My hand will fall to my
side... (A. Chris tie) .
(П)
Эквивалентностная связка частично эксплицирована в структуре
приведенных СФЕ, поэтому подстановка маркеров that is, namely
является избыточной и приводит к неотмеченности текстоструктуры.
12
Определенные трудности при идентификации эквивалентноетных
структур вызывают СФЕ, содержащие в качестве зачинов оценочные
высказывания, поскольку оценка нередко находится в импликативном отношении к окружению. Рассмотрим примеры:
Не is truly worthless» Не has no political development nor
any discipline (E.Hemingway);
,
(12)
Rupert Bateman and Sir Oswald were partners against Lady
Coote and Gerald Wade, which was a very happy arrangement. Sir
Oswald played bridge... extremely well, and liked a partner to
correspond. Bateman was as efficient a bridge player as he wtts a
secretary. Both of them confined themselves strictly to the mat­
ter in hand... Lady Coote and Gerald Wade were amiable and discur­
sive... They also held very good cards (A.Christie).
(13)
Проверим возможность подстановки маркеров эквивалентности и
импликации в СФЕ с оценочными структурами
Не is trvlly worthless. Namely. he has no political deve­
lopment nor any discipline;
^ He is truly worthless. Because he has no political de­
velopment nor any discipline;
— ^ Rupert Bateman and Sir Oswald were partners against La­
dy Coote and Gerald Wade, which was a very happy arrangement. Na­
mely. Sir Oswald played bridge... extremely well...;
} Rupert Bateman and Sir Oswald were partners against La­
dy Coote and Gerald Wade, which was a very happy arrangement. Be­
cause Sir Oswald played bridge ... extremely well...
В результате подстановки маркеров эквивалентности и имплика­
ции мы получили структуры, которые могут быть интерпретированы
по-разному. Возможность подстановки маркера эквивалентности сви­
детельствует о том, что анализируемые структуры Могут быть иден­
тифицированы как эквивалентностые. Возможность подстановки мар­
кера импликации свидетельствует в пользу вывода об импликативном
характере структуры. Сравнивая результаты подстановки, мы можем
отметить слабые места - ЭСФЕ (12) с маркером эквивалентности и
ЭСФЕ (13) с маркером импликации. Очевидно, в семантической струк­
туре данных СФЕ присутствуют элементы эквивалентности и импли­
кации одновременно. При этом оценочность зачина в СФЕ (12), не
соотносимая с общепринятым стандартом, требует мотивировки, и
текстоструктура тяготеет к импликации. Для СФЕ, тяготеющих к
импликации, характерна немногословность и четкая формулировка
13
в конкретизирующей части. Оценочная структура зачина СФЕ (13)
служит средством общего представления ситуации, получающей в
последующих предложениях детальное описание. Такая подробная кон­
кретизация (пять предложений) является признаком эквивалентностных
отношений, поэтому СФЕ (13) следует отнести к текстоструктурам,
тяготеющим к эквивалентности.
Можно предположить, что оценочные структуры, особенно структу­
ры положительной оценки, являются самостоятельными содержательными
формами описания ситуации, определяемыми субъектом и характери­
зуемыми субъективной модальностью. Причинно-следственные связи,
в которых участвуют оценочные структуры положительной семантики,
как правило, выражены слабо. Аналогичные связи с участием струк­
тур отрицательной семантики выражены более определенно, о чем сви­
детельствует СФЕ (12). Структуры оценочной семантики, как следует
из вышеизложенного, являются элементами СФЕ промежуточного типа,
сочетающих признаки импликативных и эквивалентностных сверхфра­
зо вых единств.
Рассмотрим СФЕ иного рода, также представляющие трудности
Идентификации эквивалентностных отношений между их элементами.
Зачины таких СФЕ во многом похожи на зачины ЭСФЕ:
Monty was dreaming again. It mas night and he was in his bed,
and a tall woman in a pale robe who was certainly not Sophie was
standing beside him looking down at him with glowing vindictive
eyes (I.Murdoch).
(14)
Недостающим звеном, эксплипипующим связи зачина и последующей
части СФЕ, является высказывание:-- -> blonty was dreaming again.
And his dream was that it was night and he was in bed...
Восстановленное недостающее звено, содержащее маркер конъюнкции союз
and - позволяет идентифицировать СФЕ как конъюнктивное.
Нельзя не заметить, однако, что зачин подобного СФЕ, как и в эк­
вивалентностных СФЕ конкретизирующего типа, содержит более об­
щие сведения об объекте описания, чем последующие предложения, и
характеризуется дефицитом смысла, типичным для зачинов ЭСФЕ, от
которых он отличается отсутствием элемента, способного быть частью
ремы и содержать в обобщенном виде информацию, заключенную в по­
следующих предложения (ср.: Monty was dreaming a dreadful dream.
That is it was night and he was in bed...).
Таким образом, текстоструктуры, подобные СФЕ (14), имеющие
признаки конъюнктивной формы, занимают промежуточное положение
14
между коыонктивными и эквивалентностными С5Е.По своим содержатель­
ным характеристикам они могут <5ыть отнесены к эквивалентностнык
СФЕ. От них следует отличать конъюнктивные СФЕ, которые имеют
зачины с миросоздающими предикатами ( world creating predicates ):
look, look around, give a glance, peer, examine, go, come.
Миросоздамщие предикаты обеспечивают переход от одной темы к дру­
гой путем введения- некоторого нового "мира". Подстановка недостаю­
щих звеньев в подобных СФЕ эксплицирует доступ к "возможному миру",
введенному зачином, с помощью глагола восприятия, например:
Dun peered ahead at the night sky. A thin moon shone bleakly
down on the banks of cloud...(A.Hailey) ---^ Dun peered ahead at
the night sky. And he saw that a thin moon...;
(15)
She stepped Sightly to the window. A tall figure stood among
the shadows (ff.Irving) ---^ She stepped lightly to the window.
And she saw that a tall figure...
(16)
Эквивалентностные СФЕ идентифицируются с помощью процедуры
подстановки имплицитной пропозиции. Вербальное представление не­
достающих звеньев позволяет дифференцировать собственно ЭСфЕ и
СРЕ, относящиеся к промежуточным типам. Лроце^ра подстановки
недостающих звеньев текстоструктуры позволяет также исключить
конъюнктивные CiE, содержащие в качестве зачинов предложения
с миросоздающими предикатами.
Примечания
* См.: Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник.'М., -I976.
С. 441 - 442.
2 п
См.: Halliday Ы.А.К., Hasan R. Cohesion in English, 1»., 1975.
P.76.
О
Ом.: Серль Дас.?. Косвенные речевые акты// Новое в зарубежной
лингвистике. М., Г986. Вып. 17. С. 195 - 222.
^ См.: Иванова П.П., Рурлакова В.В., Почепиов Г.Г. Теоретиче­
ская грамматика современного английского языка. М., 1981.
С. 278 - 281.
^ См.: Dijk Т.A.van. Text and Context: Explorations in the Se­
mantics and Pragmatics of Discourse. L., 1977. P. 95.
Поступила 21.09.87.
15
УДК 802.0-56
Н.Л.Новикова
(Мордовский университет)
ЛЕКСИЧЕСКИЕ И СИНТАКСИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВДРАЖНИЯ
КАУЗАЛЬНОЙ ИМПЛИКАЦИИ В ПРЕДЛОЖЕНИИ
(на материале английского языка)
Язык - это коммуникативное средство, с помощью которого фикси­
руются разнообразные связи (в том числе и причинно-следственные)
не только в реальной действительности, но в мышлении и познании.
Проблемы, связанные с изучением того, каким образом, ис!пользуя какие средства, языку удается описывать окружающую действи­
тельность, представляют большой интерес для многих лингвистов. В
науке о языке не последнее место занимает проблема содержания причинно-следственных связей и особенностей их выражения в языке.
Объектом наблюдения в данной статье являются способы выраже­
ния каузальной импликации в простом предложении и главной части
сложноподчиненного предложения. Причинно-следственная связь - одна
из многообразных форм связи предметов и явлений реальной дейст­
вительности, указывающая на происхождение, возникновение, развитие
явлений природы и общества. Каузальная зависимость явлений выра­
жает необходимость, обусловленную объективными законами. Под
причиной (лат. causa ) понимается "явление, действие которого
вызывает, определяет, изменяет, производит или впечет за собой
другое явление; последнее называется следствием"*. "Философские
категории "причина" и "следствие" отображают связь между явлениямй, при которой одно явление, называемое причиной, неизбежно вы­
зывает другое, называемое следствием, а сама эта связь называется
причинной или каузальной Ьвязьга"^. Итак, каузальность - это вьгоажение глубокой внутренней и необходимой связи между причиной и
следствием.
Понятие причинности - сложное понятие для многих наук. Если фи­
лософия рассматривает причинно-следственную связь между явлениями
и предметами объективного мира, то языкознание исследует предмет­
но-логический характер каузальных отношений, реализуемых в языко­
вых формах. Философское и лингвистическое понятия причинно-следственной категории не противопоставлены друг другу, они образуют не­
разрывное единство двух отображений реальной действительности, ос­
16
нованное на диалектическом принципе взаимосвязи языка, мышления и
объективной действительности. Каузальное отношение отражается че­
ловеческим сознанием, закрепляется в понимании людей и фиксирует­
ся целой совокупностью лексико-грамматических средств. Лингвисти­
ческие средства соотнесены с явлениями действительности через мыш­
ление и его категории. Языковая категория призвана фиксировать при­
чинные связи, отражать факты внеязыковой действительности. Таким
образом в лингвистике проявляется философский аспект категории
каузальности.
Каузальность обладает главным качеством, которое выражается в
способности порождения одного явления другим, т.е. сущностью при­
чинности является производство причиной следствия. В этом суть
генетического характера связи между причиной и следствием, заклю­
чающаяся в том, что только посредством раскрытия причины можно
объяснить порождающий источник возникновения любого явления.
Проблема каузальности тесно связана с пониманием принципов стро­
ения материального мира и его познания, а также с основным воп­
росом философии - отношением мышления к бытию, сознания к материи.
Причинно-следственная обусловленность характерна для событий, от­
раженных в высказывании и тексте. Следовательно, должны существо­
вать определенные языковые средства выражения подобных связей. В
языке так же, как и в движении материи, причина и следствие мо­
гут меняться местами. Причинные связи и отношения как моменты
всеобщей взаимосвязи и взаимозависимости легко прослеживаются
не только в предложении, но и за его пределами. Исследование вы­
ражения причинно-следственйых отношений раскрывает сущность
важных закономерностей построения текста.
Среди способов отражения причинно-следственной зависимости
содержания предложений в тексте значительное место принадлежит
неформальной организации смысловой связи между отрезками текста
(высказываниями) без участия специальных лексико-синтаксических
единиц, определяющих тип подчинительных отношений. Такое явление,
не отраженное в поверхностной структуре текста, носит название
импликации. Имплицитные категории являются связующими .элементами
текста, они вытекают из характера высказывания и обусловлены на­
личием тесных смысловых связей между компонентами предложения
или высказывания. Смысловые связи компонентов высказывания от­
ражают взаимосвязь процессов, явлений, предметов окружающего
нас мира. Каузальные связи занимают особое место в смысловом
развитии текста. Импликация в свою очередь выступает как один
17
из способов реализации причинно-следственных связей в тексте. При
импликации средства обозначения каузальных отношений не имеют яр­
кой выраженности.
Каузальные связи могут прослеживаться не только в тексте или
СФЕ, но и в простом, сложносочиненном или сложноподчиненном пред­
ложениях. Любое предложение (сложное или простое) отражает какоелибо событие. В основе каждого события лежат причинно-следственные
связи, фиксируемте языком.
Существует различные Способы выражения каузальности в простом
предложении. В предложениях с каузальной импликацией лишь подра­
зумеваются маркеры типа as, since, because
и т.п., что затруд­
няет нахождение причины и следствия в предложении. Однако отсут­
ствие каузальной связки не влияет на выражение смысловых отно­
шений каузальной импликации, которые передаются с помощью различ­
ных языковых средств - лексических и грамматических, указываю­
щих на существование причины и следствия. Кроме этого, слушающий
или читающий обладает определенным жизненным опытом, знаниями (к
точу же еще и способностью логически шслить), которые он соот­
носит с информацией, добытой из текста. Этот предшествующий опыт,
знания представляют собой пресуппозицию, на которой основывается
любое предложение. Пресуппозиция и следование частей предложения
составляют импликацию отрезка текста.
Простое предложение функционирует в качестве относительно са­
мостоятельной коммуникативной единицы. Рассмотрим некоторые слу­
чаи передачи каузальных отношений в простом предложении и глав­
ной части сложноподчиненного предложения. При свертывании импли­
кации в простом предложении возможна компрессия а) антецедента,
б) консеквента, в) обеих частей импликации^, т.е. в простом пред­
ложении либо причина /А /, либо следствие /В /выражаются сред­
ствами неполной предикации - причастным или герундиальным оборо­
тами.
1. Protected by their ancient institution /А/, priests could af­
ford, to be cynical,to play both ends against the middle/B/(F.O'Con­
nor). Данное предложение является примером прямого порядка следо­
вания причины и следствия: следствие вытекает из причины /А/-»/В/.
Причина в данном случае выступает в свернутом ввде - в качестве
оборота с причастием П.
2. Catching eight of his long, hopeless irritated face /А/, she
stopped suddenly with a grief stricken look and pulled back on his
18
опв /В/ (P.O'Connor). Здесь
также
причина
предшествует
следствию.
Причастный
оборот
является
выразителем причин­
ных отношений и указывает на завершенность действия. Трансформа­
ция этого предложения с введением каузального союза показывает
направление каузальной зависимости: Because she caught sight оt
his long,Irritated hopeless face /А/, she stopped suddenly with
a grief stricken look and pulled back on his arm /В/, где
/А/-»/В/. В результате трансформации простое предложение превра­
тилось в сложное, но причинно-следственный схысл не изменился.
Предложение
в
этом случае
выглядит
неестественно,
поскольку обычно придаточные предложения такого характера поме­
щаются в конец. Именно причастный оборот дает возможность поста­
вить причину на первое место.
3. This man irritated her /В/ cropping up /А/ as he did
(M.Spark).
В этом сложноподчиненном предложении с придаточным
образа действия каузальная зависимость реализуется в главном пред­
ложении. Здесь обратный порядок следования причины и следствия:
сначала называется следствие, а лишь потом выясняется причина,
его породившая. В этом примере причастный оборот выражает причин­
ные отношения, указывая на регулярно повторяющееся действие.
4. Forgetting the Jesuit /А/, he went rapidly over his symptoms
/B/X P. O' Connor ). Причастный оборот, выражая причину, указывает
на завершенность действия, что, в свою очередь, поровдает опре­
деленное следствие. В примере проявляется линейная связь причины
и следствия /А/VB/.
5. Не had not recieved Annabel as anyone speoial/В/being evi­
dently unacquianted with latest development in the film business
A/(P.O'Connor). Имплицитная причинно-следственная
связь за­
дается причастной конструкцией, соединяющей корреляты каузальной
импликации - причину и следствие, порядок следования которых иной,
чем в предыдущем предложении - /В/->/А/. Наречие evidently со­
держит в себе сему предположительности.
Приведенные примеры показывают, что в предложениях с каузаль­
ной ичпликацией может происходить свертывание антецедента, т.е.
антецедент может быть выражен причастным оборотом, служащим
своеобразным маркером каузальных отношений. Это зависит от кон­
текста конкретного предложения, от его лексического наполнения.
Причастный оборот может находиться в начале' и середине предложе­
19
ния, выражая причинные отношения. Мы относим подобные структуры
к синтаксическим маркерам каузальной импликации.
Причинно-следственная зависимость между явлениями действитель­
ности может устанавливаться так э в предложениях с однородными
членами. •
°
1. At the same time I got tonsilitis/A/and could not return
to school /В/ (M.Spark). Это
пример ситуативной обуслов­
ленности одного явления другим. Первая часть выступает причиной
/А/, вторая - следствием этой причины /В/. В основе пред­
ложения лежит пресуппозиция if someone gets tonsilitis he/she
can't go to school. Наличие
причинно-следственных отноше­
ний мееду однородными сказуемыми проверяется введением каузаль­
ного коннектора: I got tonsilitis, so I could not return to
school.
2. The last week of my holidays old Mrs Simmonds died above
the shop/A/and left her fortune to her daughter/B/(M.Spark ). Пре­
суппозиция данного предложения - Old Mrs Simmonds had a
daughter,
откуда следует — ■» if Mrs Simmonds dies she leaves
her fortune to her daughter, что доказывает причинно-
следственную зависимость однородных сказуемых в данном предложении.
his
3. The bus stopped with a sudden jerk / А / a n d shook him from
meditation
/В / (F.O'Connor).Это также пример выражения
двух событий - причины /А/ и следствия / В / в однородных членах.
Причиной изменения состояния субъекта является сочетание a sudden
jerk,
выступающее в роли связующего звена между однородными
сказуемыми и создающее каузальную зависимость между ними.
Таким образом,простые предложения становятся выразителями
каузальных отношений, где причина и следствие связаны имплицит­
ной зависимостью, которая является отражением разнообразных свя­
зей объективного мира. Причинно-следственные отношения лежат в
основе различных действий, процессов, Событий, изменений состоя­
ния. Они могут возникать под влиянием как агентивных субъектов,
так и неагентивных, что находит отражение в простых предложениях.
I. It's your own boys who are making you do this (P.O'Connor).
В данном сложноподчиненном предложении с атрибутивным придаточным
причина выражена в главном предложении. Дети побудили отца пойти
на этот шаг, т.е. действия отца являются следствием /В/этого по­
буждения. Причиной, породившей последующие действия, выступает
агентивный субъект boys: You've done this / в / , because of your
20
own boys /А / . Немаловажную роль играет глагол каузатор make,
который располагается между причиной /А / и следствием / В / , вы­
ражая побуждение к действию. Глагол make можно легко заменить
лексемой со значением причины — > Your own boys are the cause
of your doing it.
2. Justice entitled him to laugh (P.O'Connor). Здесь два со­
бытия, одно из которых является причиной /А/, другое следствием
/В/. Причиной изменения состояния субъекта является абстрактное
существительное justice — у* Justice entitled him/A / , so he laughed/В/ Предложение является примером влияния неагентивного субъек­
та на агентивный. В этом случае глагол
entitle
связывает
причину и следствие между собой и выражает переход
субъекта в
другое состояние. Justice
является элементом ситуации и отра­
жает определенный факт.
3. There was in him (son) an evil urge to break her spirit
(mother's) (P.О 'Connor). An evil urge
- неагеНтивный субъект,
который в качетсве свойства субъекта-лица выражает причину, ре­
зультатом которой становится испорченное настроение матери. В
этом предложении полностью реализуется формула каузальной имплика­
ции /A/Jl /В/.
4. A stirring of anger / А /made him forget for the moment/ В /
where he was (A.Christie).В данном сложноподчиненном предложе­
нии с дополнительным придаточным причинно-следственные отно­
шения выражены в главном предложении. Состояние, выраженное со­
четанием a stirring of anger,
воздействует на поведение субъек­
та, которое выражается через следствие he forgot for the mo­
ment where he was. Глагол make
располагается между причиной
/ А / и следствием/В/, выражая в своей Семантике каузацию действия.
Если в предложение ввести каузальный предлог because of (Не for­
got for the moment where he was because of a stirring of anger),
то с большей ясностью выявляется каузальная импликация.
Приведенные предложения свидетельствуют о том. что источником
различных изменений действий и состояний могут быть
агентивные и неагентивные субъекты.
Носителями каузального значе­
ния как в простом, так и сложном предложении выступают отдельные
глаголы соответствующей семантики - cause, entitle, make
и др.
Располагаясь между причиной и следствием, данные глаголы выступают
в роли лексического маркера каузальных отношений, они поддерживают '
причинную импликацию в предложении.
21
В простых предложениях широко распространены различные пред­
ложные группы, которые содержат в себе значение каузальности,
например: The funeral had been postponed аз a result of the
adjournment (M.Spark).
Здесь каузальная семантика представле­
на предложной группой. Для проверки вместо предложной группы
введем каузалгный предлог because of: The funeral had been post­
poned / В / because of the adjournment /А / .
’ В данном случае
существительное
adjournment
становится
средством обозна­
чения конкретной ситуации, описывающей некое событие. Существи­
тельное употреблено вместе с предлогом в позиции обстоятельства
причины: as a result of the adjournment = because it was ad­
journed.
В следующем примере The exhilaration of carrying
her point had sharpened her senses (P.O'Connor) существитель­
ное exhilaration
вместе с герундиальным оборотом также вы­
ступает заместителем события, обозначая причину/А/: Her senses
were sharpened because of the exhilaration of carrying her point.
В простых предложениях с каузальной импликацией часто употреб­
ляются усилительные частицы too
и enough.
Но ассертивные
свойства этих частиц при обстоятельствах следствия противополож­
ны^.
Enough
- средство ассерции, a too - негации консеквента. Например: Не was too shiftless to go out and took to
another job (F.O'Connor) — ^ He did not go out and take to
another job.
При введении интенсификатора too в первое предложение от­
падает необходимость вводить отрицательную частицу not
во
второе предложение: Не was too shiftless, so he didn't go out
and take to another job. Сочетание функционального слова
too с положительными прщгагательными указывает на чрезмерную
степень качества, которая делает невозможным осуществление дей­
ствия. Предложение Не was too shiftless является причиной / А /
невозможности осуществления другого явления - to go out and
take another job.
В примере She was well enough next day to go to visit Hen­
ry in the sanatorium (M.Spark)
слово enough
В сочета­
нии с прилагательным well
указывает на такую степень качества,
которая необходима для осуществления определенного действия.
Простые предложения с усилительными частицами относятся к лек­
сически маркированным каузальным конструкциям и играют важную
роль в формировании имплицитной каузальности, так как изменяют
22
содержание предложения, переводя семантическую структуру из некау­
зальной в каузальную.
Из результатов анализа языкового материала следует, что "мар­
керами" каузальной импликации в анализируемых предложениях являют­
ся целые синтаксические конструкции - причастные и предложные
обороты, а также отдельные слова (make, exhilaration, enough
и др.).
Примечания
* Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 531.
Яхот 0.0. Очерк марксистской философии. М., 1968. С. 174.
^ См.: Чикурова М.Ф. Логико-семантические основы синтаксиче­
ских построений на материале английского языка. Тула, 1980. С. 18.
^ См.: Чикурова М.Ф. Указ. соч. С. 19.
Поступила 20.05.87.
УДК 802.0-31
Г.В.Королькова
(Московский полиграфический институт)
ЛОГИКО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА ПРЕДЛОЖЕНИЙ
С КОНКРЕТНЫМИ И АБСТРАКТНЫМИ ГЛАГОЛАМИ В НАУЧНОЙ
ПТОЗЕ
Исследование лексики на современном этапе развития языкозна­
ния осуществляется в двух направлениях: "I) ...от единиц лексематического уровня (слов-лексем) в направлении их полной актуа­
лизации (лексематический подход), 2) от текста отдельных акту­
альных единиц (конкретных сущностей) к анализу функций денотаПии, сигнификации и референции полнозначных слов ... (текстоцент­
рический подход)"^.
Цель данной статьи заключается в том, чтобы, используя оба
направления, выявить основные лексико-семантические группы глаго­
лов, употребляемых в научной прозе (на материале языка полигра­
фии), и определить структуру конфигураций с конкретными и аб­
страктными глаголами на трех уровнях - логико-семантическом,
формально-синтаксическом и лексико-семантическом.
На первом уровне образуется модель предложений с абстрактными
и конкретными глаголами, присоединяющими к себе следующие логико­
семантические типы аргументов: агенс - одушевленный и неодушевлен­
ный производитель действия; инструмент - непосредственная причи­
23
на действия; каузатор - основная причина, инициатор действия.
Каузативное значение инициатора процесса может быть приписано как
одушевленному субъекту, так и аргументу, обозначающему ситуацию, и
^одушевленному объекту в функции каузатора. В отличие от каузатора, обозначающего и активное, и пассивное лицо (частный случай),
являющееся причиной какого-либо события, действия, состояния,
агенс представляет собой только действующее лицо или действующий
объект, а не лицо (объект) - причину действия. Так, в предложении
Не won his revenge by spreading glowing reports among the hunters
местоимение he означает агенс действия; в предложении They
reminded me of Dufton for a moment
местоимение they явля­
ется каузатором интеллектуального состояния, т.е. пассивной при­
чиной состояния; бенефициант - одушевленный и неодушевленный объект
бенефактивного отношения (отношения наличия признака, качества в
составе объекта или в составе другого признака, качества, действия):
локатив - объект, указывающий на место действия; объектив - нео­
душевленный объект действия, состояния или отношения. Так, в пред­
ложении Contact printing frame is finished with a perforator суще­
ствительное perforator является объектом бенефактивного отношения;
конфронтатив - объект, находящийся в зависимых отношениях с другим
объектом; квантитатив
обозначает количество (например, "превы­
шать на 40 ^ Y o u r bill comes to $ 20 )*■; дескэиптив - объект носитель свойства,выраженного предикатом.Дескриптивом является
субстантивная группа his illness
в предложении His illness
accounts for his absence: результатив - результат действия преди­
ката.
На формально-синтаксическом уровне выделяются группы подле­
жащего (грамматический субъект, 5), сказуемого (Р), дополнения
(грамматический объект, О ), обстоятельства (С).
На лексико-семантическом уровне определяются лексико-семанти­
ческие группы глаголов^, встречающихся при репрезентации той или
иной ситуации,и лексико-семантические типы субстантивных единиц,
функционирующих в роли подлежащего и дополнения: Sc, Ос
- суб­
стантивная группа или существительное с конкретным значением; Sc,
Ос - с абстрактным значением; Sp, Op - субстантивная группа
или существительное со значением лица; Sa, Оа - ситуативное имя
со значением действия, процесса (advance, development);
ситуативное имя со значением результата действия (composition,
justification). В качестве ситуативных имен рассматриваются
<!4
только такие девербативные существительные, которые могут быть раз­
вернуты в ситуацию.
Научный стиль, как и любой другой, характеризуется взаимосвязью
и взаимообусловленностью "используемых в данной сфере языковых
средств разных уровней на основе выделения этими средствами едино­
го коммуникативного задания"^. Исследуя наиболее часто употребля­
емые в научной прозе глаголы в двух направлениях - лексичентрическом и текстопентоическом, мы смогли выявить их основ­
ные лексико-семантические группы и определить валентностно-дистрибутивные характеристики.
Первая группа. Абстрактные глаголы модального плана при лексицентрическом подходе обозначают потенциальные возможности осуще­
ствления процесса, а с точки зрения семантики текста - осущест­
вление процесса, название которого дано в правостороннем аргументе,
выраженном существительным со значением процесса, или в глаголе,
обозначающем процесс. О логико-семантической ,,точки зрения конфи­
гурации с указанными глаголами характеризуются как процессуальные.
С лексико-семантической точки зрения конфигурации имеют структуру
Зс Р Оа: Photocomposing machine allows the composition of the
most complicate texts; The unit provides for the composition of
r;
tables without vertical ruling .
Перевод указанных глаголов часто дается без сохранения призна­
ка модальности. Возможны, например, такие варианты перевода:
"Фотонаборные малшнм позволяют осуществлять набор наиболее сложных
текстов" и "Фотонаборные машины пооизвоцят наоор наиболее слож­
ных текстов". При этом денотат ситуации сохраняется в первом и
во втором вариантах перевода за счет правостороннего аргумента,
глагол же во втором случае получает значение процесса. В этом пла­
не модальные глаголы, используемые в технических текстах, примыкают
к глаголам с идентифицирующей семой."процесс" при отсутствии диф­
ференциальных сем.
Вторая группа. В нее вхтцят глаголы, обозначающие различные
виды процессов и действий, производимых людьми и машинами, имею­
щие идентифицирующую сему "производить действие, работу",и не
имеющие дифференциальных сем, указывающих на характер действия.
При употреблении глаголов, обозначающих действие, характер его
раскрывается с помощью микро- и макроконтекста через дополнитель­
ную информацию, заключенную в правостороннем и левостороннем ар­
гументах. При этом глаголы десемантйзируются. С логико-семантиче­
26
ской точки зрения ситуации характеризуются как агентивные динами­
ческие. Лексико-семантическая структура высказываний:
За Р О с : Lining is carried out by a complex piece of machinery;
Arithmetic functions are performed on numeric data. В приведенных
примерах lining и functions
несут денотатные характеристики про­
цесса, глаголы же обозначают факт процесса;
Sc Р С . . Гhe trimmer, working on single copies at a time, does
its job in two stages.
Здесь глаголы work
и does также не
характеризуют процесс, но все предложение тем не менее несет дено­
татные характеристики процесса "обрезки полей" благодаря левосто­
роннему окружению. В данную группу входят следующие глаголы: to al­
low, to provide ror, to work on, to perform, to operate.
Третья группа включает -лаголы с идентифицирующей семой "ис­
пользовать". С логико-семантической точки зрения ситуации харак­
теризуются как агентивные динамические и
бенефактивные ста­
тические. Лексико-семантическая структура высказываний:
Sp Р О с ; If you run any blanket other than the 8500, you
may not be getting all the printing quality and profit your pres­
ses were designed to deliver;
Sc P O c : Pedal operating models employ flat steel wire.
Четвертая груши. - абстрактные экзистенциальные глаголы,
обозначающие наличие или отсутствие признака, отношения, процесса,
качества. Они указывают на причинно-следственную бенефактивную
связь объектов, включение частей в состав целого и др. С логико­
семантической точки зрения ситуации характеризуются как каузатив­
ные и
бенефактивные. С лексико-семантической точки зрения
конфигурации имеют следующую структуру:
Sc Р О а : Automatic lines obviate labour-consuming manual
operations connected with the use of aggressive solutions;
Sc P O c : Photocomposing machine is delivered complete with
a punched tape rewinder, a hand perforator for bringing cor­
rections in the punched tape.
Пятая группа десемантизированных глаголов характеризуется тем,
что они несут только признак предикативности, т.е. выступают в
роли предиката, в то время как признак связи явлений и характера
действия передается левосторонним и правосторонним окружением.
Перевод на русский во многих случаях осуществляется путем пре­
вращения (транспозиции) правостороннего члена модели в предикат.
То же явление можно наблюдать и при переводе на английский язык.
Отглагольное существительное английского языка переводится десе26
мантизированным глаголом и существительным, обозначающим конкрет­
ное действие. В.Г.Гак пишет: "...особенно важно для глагола при­
обретение им в определенной дистрибуции полуслужебной функции.
Глаголы "впасть в", "прийти в", "иметь", "сделать" и многие дру­
гие в сочетании с отглагольным существительным либо с метафориче­
ски употребленным именем приобретают полуслужебное, общефактическое
значение,эквивалентное глаголу (^впасть в заблуждение", "прийти в
отчаяние", "иметь привычку" и т.п.)"^. В группу десемантизированных мы включаем глаголы, указывающие на установление взаимосвязи
объектов, каузативы. При этом существительное, выступающее в роли
субъекта, обозначает источник установления взаимосвязи, инициато­
ра действия. Глагол же выполняет полуслужебную функцию. Лексико­
семантическая структура конфигураций с деноминативными глаголами:
Sp Р О с : Production Room establishes the relation between
the other participants of the system and between the system and
outside subdivisions;
Sc P O a ; The machine effects the readout of codes from the
punched tape and letter-by-letter photographing of the text on
the photographing material.
Шестая группа глаголов обозначает конкретные процессы, выпол­
няемые людьми и механизмами:to cast (lines), to Justify (lines).
С логико-семантической точки зрения конфигурации с указанными гла­
голами характеризуются как агентивно-объектные. Семантическая
структура конфигураций с указанными глаголами следующая:
Sc Р О с ; You may have equipment that will attach the case;
The Intertype casts lines of type or slugs.
Таким образом, исследуемый материал позволяет сделать следующий
вывод. Научный стиль описания действия машин и механизмов, процес­
сов и конструкций машин характеризуется тенденцией к употреблению
модальных
глаголов,
экзистенциальных и особенно - десемантизированных
глаголов.
Информационным
центром
кон­
фигураций с указанными глаголами становятся девербативные суще­
ствительные как правого, так и левого окружения.
Примечания
* Уфимцева А.А. Семантика слова: К определению и изучению се­
мантики слова// Аспекты семантических исследований. М. , 1980.
С. 14.
^ См.: Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: Синонимические сред­
ства языка. М., 1974. Q. 126.
^ Иол глаголами подразумеваются их лексико-семантические ва­
рианты.
^ Кожина Vi.H. О речевой сист мности научного стиля сравнитель­
но с некоторыми другими. Пермь, 1972. С. ПЬ.
Ц
Лримерь: взяты из журналов Printing World и American Prin­
ter (1902-1983).
0 Гак В.Г. Грамматика и типы словаря// Слово в грамматике и
словаре. М., 19о4. С. 4Ь.
Ъступила ?^.0б.Ь7.
'ЯЧ M 04 .0 -rv>
м.Д.Кручинкина
(М о р д о в с к и й университет)
ChviA.'lГИК0-СЙН1АХС;! Ф.ОКА'
А ЕЕ . М у Д М Ш ’:ЮЬ а-х.-А rjvi.t-.
ЛОКАЦИИ
Системное описание семантической подсистемы языка является
насущной необходимостью не только для научного анализа языка и
его единиц, но и для интенсификации промесса обучения языку, в ,
частности его семантической подсистемы в категориальном плане.
Семантика языка имеет многосторонние и разнонаправленные свя­
зи. С одной стороны,она связана через мышление с объективной дей­
ствительностью,' отоажением типовых ситуаций ко горой (посоедством
»
суждений в ппеалсжениях)она является. „ другой - она сама может
быть объективирована благодаря матеоиализании выпадения отража­
емого содержания, "су^.^ктивного образа объективного мира" в
грамматике, в первую очередь - в синтаксисе.
Внеязыковая си,гуа"ия воспринимаемого посоедством сознания и
.универсализиоующая интерференция мыслительного содержания являют­
ся причиной существования универсальных закономерностей, хпоактеририя.ующих семантику любого языка. Специфицирующая и дифференци­
рующая роли грамматического строя конкретного языка сдерживают
универсальное начало в языковой семантике, ьооьба этих двух
разнонаправленных- начал характеризует семантическую подсистему
любого языка.
Изучение семантики конкретного -языка в органическом единстве
с ее языковым актуапизатооом - грамматикой усложняет лалччу
исследователя, но в то же вг>емя и о^лсг^ае” ее, позволяя г,олес
объективно проводить семантическую классификацию в самках гго
или иной грамматической единицы языка.
Исследование типовой семантики предложений на объективной
грамматической основе позволяет описывать содержательную сторо­
ну поедложения как закрытую систему категорий-и классов, подобно
грамматической системе. Действительно, если бы в идиозтническом
сознании объективно не существовало определенной категоризации
воспринимаемого, то не существовало бы и универсализирующей ин­
терференции,
универсализирующего
влияния
логических ка­
тегорий
на
семантику
языка, и,
соответственно,
универ­
сализирующего
влияния
семантики
на
грамматику, главным
образом, синтаксис того или иного языка.
Исследование семантико-синтаксичееких классов и категорий в рам­
ках общей системы - актуальная задача синтаксической семантики.
Семантико-синтаксический подход к языку основывается на понимании
двуединства формального и содержательного в языковых единицах.
Общефилософская интерпретация двуединства в отношении к поедметам
и явлениям материального мира четко представлена В.И.Лениным в
"Философских тетрадях": "Форма существенна. Сущность формирована.
Гак или иначе в зависимости и от сущности"^.
В настоящее время существует ряд попыток систематизации семан­
тического (логического) на грамматической основе'". В зависимости
от выбора точки отсчета, методологических основ классификации,
сазличного истолкования системы зависимостей в предложении и дру­
гих факторов лингвисты выделяют различные по соцеожательному объе­
му и количественному составу системы классов и категорий.
Т.Ь.Алисова фошальной синтаксической единицей, дифференци­
рующей семантику ситуаций, считает предикативную конструкцию, "где
слова с их лексическими и грамматическими свойствами вступают во
взаимодействие и обоазуют сложный языковой знак, форма и содержа­
ние которого не сводится к простой сумме форм и значений состав­
ных частей"^. Эта точка зрения, согласно которой лишь комплексное
описание предложения может дать истинное представление об этом
языковом знаке, полностью отвечает нашей позиции в иссл°цовании
предложения как семантико-грамматического образования. Элементар­
ной предикативной единицей плана выражения Т.Б.Алисова считает
простую конструкцию, основанную на отношениях обязательно^ валент­
ности составляющих ее компонентов"* В зависимости от валентно­
сти глагола-предиката это могут быть одно-, двух- и трехмес^ные
конструкции. Категориальная содержательная классификация этих
конструкций тесно связана с их грамматической,. в частности струк­
турно-функциональной категоризацией. Семантико-синтаксичеок&я кпЯУ
тегория представляет собой двуединство типового семантического,,
значения и парадигмы структурно-функциональных форм выражения
этого значения.
В предложении семантико-с .нтаксические категории актуализи­
руются в предикативных конструкциях с определенным типовым значе­
нием. К одной из таких категорий номинативного плана предложения
относится категория локации. Типовым предикативным (номинативным
предикативным) значением категории является значение каузированного перемещения объекта в пространстве. Данное предикатное зна­
чение объективируется в трехместной синтаксической конструкции.
Ее семантическими компонентами являются агент действия, объект
действия каузированного перемещения в пространстве, пространство,
в котором происходит перемещение, и действие локации. В инвариант­
ной синтаксической структуре агент действия является подлежащим
предложения, объект действия - прямым дополнением, пространствен­
ный локализатор - обстоятельством места, действие - сказуемым.
Существует определенное соотношение между семантической и синтак­
сической функциями предикатной структуры инварианта и семантико­
морфологическим наполнением компонентов. Агент действия локации
(подлежащее) выражен именем антропонима, объект (прямое дополне­
ние) - именем предмета, пространственный локализатор - именем в
пространственном значении, актуализируемым предлогом (чаще все­
го предлогами sur, dans, а
), действие локации - глаголами кау­
зированного перемещения предмета в пространстве. Доминантным гла­
голом является глагол mettre, наиболее частотный глагол лексико­
семантической группы каузированного перемещения предмета в про­
странстве, передающий в своем первичном значении категориальное
значение локации: Marie met le livre sur la table. La mere
met
la bouteille dans le frigidaire. La cuisiniere a mis du eel
dans la soupe.
Символически инвариант модели предложения, репрезентирующий
предикатное значение локации,может быть записан следующим образом:
S (N1an)+P (V-L00)+Ca ( № i n ) + C 0 (N3in). Le garjon met un timbre
sur la lettre. Tu dols mettre ton argent a la banque. Va mettre
lee lettres a la postel II posa'sa tete sur l'oreiller* La
raaltresse a fait poser la moquette dans le salon.
В формально-синтаксическом плане, по количеству приглагольных
позиций имен существительных и их морфологическому выражению,
инвариант синтаксической конструкции с предикатным значением ло­
кации изоморфен инварианту конструкции с предикатным значением
30
адресации: S (N1an)+I> (▼loc>+Cd ^ 21п)+ Со ^ гёР*+н31п )»
S (N^+P
(Vadr)+Cd (N2in)+Cind Cppip. + 1 ^ ) .
Дифференциальным семантико->«,рфологическим признаком, позволя­
ющим различать в формально-грамматическом плане эти две различные
в категориальном отношении конструкции, является семантико-грамматическое наполнение второго послеглагольного члена. В предложении
с предикатным значением локации он выражен именем предмета с про­
странственным значением, в предложении с предикатным значением
адресации - именем лица: Pierre donne le livre a Marie: Pierre
met le livre sur la table.
Различие в семантико-морфологическом наполнении второго после­
глагольного члена определяет и различие синтаксических функций:
в первом случае второй послеглагольный член выполняет функцию ло­
катива (обстоятельства места), во втором - функцию косвенного до­
полнения: La servante a mis le linge dans l'armolre: La grand'
mere а racont6 un conte a sa petite fille.
Функции компонентов предикатных значений конституируют соот­
ветствующие семантические функции предикатных структур, а в сое­
динении этих начал (грамматического и семантического) образуется
значение каждой из семантико-грамматических категорий^.
Пространственный детерминатор употребляется при многих глаго­
лах. Поактически каждый гяагол может быть локализован как в про­
странстве, так и во времени. Ко далеко не всегда он связан отно­
шением обязательной валентности с глаголом, детерминируя его зна­
чение в той же степени, что и прямое дополнение при переходных
глаголах. Мы анализируем только такого рода предикатные конструк­
ции с пространственным детерминатором, в которых он констнтуирует
категориальное значение локации (Ср.: Le рёге a envoye son
fils a Moscou; II fourre son nez dans mes affaires).
Рассмотрим ряд предложений: 1.Le garjon lance une pierrej 2.La
mere lance la balle a sa fille; 3.Le garjon l^ince la pierre
dans le lac.
В зависимости от характера синтаксической кон­
струкции в вышеприведенных примерах один и тот же глагол имеет
разные синтагматические значения. В первом примере прямопереход­
ная структура- констит.уиоует значение конкретного действия.' Во
второ»* примере трехместная структура со вторым послеглагольным
членом - локативом актуализирует значение локации. Только в при­
мерах, подобных этому, пространственный детерминатор являет со­
бой обязательную семантическую валентность глагола-предиката.
31 '
Сравнение компонентного состава предикатных выражений со зна­
чениями локации и адресации позволяет также видеть и их стр,уктур7
но-функциональное сходство: Le professeur donne les devoirs aux
etudiants;
La femme envoie le colis a Dijon.
И в том и в другом случаях предглагольный член является под­
лежащим и в ядерном предложении выполняет семантическую функцию
агента действия, Первый послеглагольный член является объектом
действия и выполняет синтаксическую функцию прямого дополнения.
В вариантах модели с предикатным значением локации возможно
отличное от инварианта модели семантико-морфологическое наполнение
именных компонентов. Гак, подлежащее может быть выражено неантропонимом: 1. Le crime jeta l'cffroi dans la ville; 2. Le volcan
к
langait des torrentu de lave .
Подлежащее может предста­
влять собой метонимическое употребление неантропонима: 3. L'avion
a lance сез Ьошоеа гиг 1 'object.il.
Ксли в пепшх двух примерах подлежащее обозначает причину дей­
ствия и выражено именем существительным со значением явления, то
в третьем поимере название механизма (самолета) является онома­
сиологической транспозицией (транспонендом), обозначающим в мето­
нимической форме имя лица (летчика) - производителя действия.
В позиции поямого дополнения в вариантах модели с предикатным
значением локации может выступать и имя липа при локативе имени поостоанства, на которое ориентировано действие: La mere
a mis l'enfant suT за chaise.
Сравнение семантико-грамматическэго наполнения именных компо­
нентов инвариантов моделей с предикатными значениями локации и
адресации и связи семантико-моофологических характеристик при­
глагольных имен с выполняемыми функциями в предложении позволяет
прийти к выводу, что такие характеристики имени существительного,
как одушевленность/ неодушевленность, абстрактность /конкретность
могут иметь категориальные функции, дифференцируя семантико-синтаксические категории, к а к ото п р о и с х о д и т в случае разграничения
категорий локации и адресация.
Значение каузации перемещения является дифференциальным при­
знаком в оппозиции локапип/локативность. ^окативность обозначает
некаузированнсе перемещение и местоположение. Во французском в
отличие от других языков, например русского и немецкого, значения
статики движения (местоположения) и динамики некаузированного
перемещения грамматически не дифференцированы. Jo., напоимео: ид­
ти & школу/ находит;.ся в чжоле; in die Schule g e h c n / in der
aller a l'ecole / etre a l'ecole.
Во фран­
цузском языке наблюдается только семантическое различие. Следова­
тельно, в разных языках объем семантико-синтаксической категории,
ее парадигмы может быть различным, что зависит от характера ак­
туализации семантического значения категории.
Сравнивая компонентный состав стоуктуры ситуации в ее языковом
выражении во французском предложении с предикатными значениями ло­
кации и локативности, можно обнаружить черты как сходства, так и
различия. Гак как основным дифференцирующим признаком является
значение каузированного/некаузированного перемещения, можно уже
априорно сделать вывод об отсутствии в инварианте модели предло­
жения со значением локативности компонента, обозначающего переме­
щаемый предмет, т.е. объект действия - прямое дополнение: La fem­
Schule sein, но
me met le livre sur la table; Le livre eat sur la table.
Такова система оппозиций, в которую вступает семантико-грамматическая категория локации по структурно-функциональному приз­
наку с другими семантико-грамматическими категориями в предика­
тном выражении.
Примечания
* Ленин В.И. Философские тетради// Лолн. собр. соч. Т. 29.
С. 129.
^ См., например: Алисова Т.В. Очерки синтаксиса современного
итальянского языка. М., 1971. С. 10 - ПО; Гак В.Г. К проблеме
соотношения между структурой высказывания и структурой ситуации//
Психологические и психолингвистические пооблемы владения и овла­
дение языком.М.,1969.С.67 - 79;0н же.Сопоставительные исследова­
ния и переводческий анализ// Тетради переводчика. М., 1979.
Вып. 16. С. II - 21; Москальская О.И. Проблемы системного описа­
ния синтаксиса. М., 1981. С. 9 - 141; Ломтев Т.П. Общее и рус­
ское языкознание. М., 1976. С. 63 - 72, 140 - 157, 187 - 255;
Willems D. Syntaxe, lexique et semantique: Les constructions
verbales. Gent, 1981. P. 7-180.
3
Алисова Г.В. Опыт семантико-грамматическо? классификации
плостых предложений// Вопр. языкознания. 1970. № 2. С. 92.
4 Об одной из таких категорий (семантико-синтаксической кате­
гории адоесации) см.: Кручинкина И.Д. Семантико-синтаксические
каоактерис’тики глаголов речевой и неречевой адресации (к вопро­
су о семантико-синтаксической категории адресации и ее предикат­
ном вьгоажении) // Структура предложения во французском языке.
М., 1976. С. dd - 98.
Примеры глагольных фраз в основном заимствованы из словарей
Французского языка: Le Robert methodique. P. ,1983. 1553 p.; Davau М., Cohen М., Lallemand M. Diotionnaire du franjais vivant.
P., 1976. 1345 p.; Dubois J., Lagane R . , Niobey G. Dictionnaire
du franjais oontemporain. P., 1971. 1224 p.
Поступила 10.Ob.87.
• УДК 802.0-31
И.М.Лысухин
(Мордовский университет)
ДИНАМИЧНОСТЬ КАК СВОЙСТВО ХУДОЖЕСТВЕННОГО ВРЕМЕНИ
В данной статье исследуются особенности отражения реального
времени в художественной литературе. Как известно, реальное время
характеризуется следующими основными свойствами: одномерностью,
однонаправленностью, упорядоченностью, динамичностью и единством
прерывности и непрерывности*. Выделяемые пять свойств реального
О
времени обнаруживаются и в художественном времени . Этот факт,
однако,не дает основания ставить знак равенства медщу реальным
временем и его рефлексом в художественной литературе, ибо худо­
жественное время имеет особую природу, что единодушно отмечается
многими исследователями^. Специфический характер художественно­
го времени выявляется за счет его дополнительных черт, оппозицион­
ных свойствам реального времени - многомерности, разнонаправленности, неупорядоченности, статичности^. Таким образом, художествен­
ное время интегрирует в себе свойства, присущие как ему самому
(вариантные), так и реальному времени (инвариантные).
Одно из инвариантных свойств художественного времени - свой­
ство динамичности, под которым мы'понимаем движение текста во
временном пространстве произведения, при этом время рассматривает. ся как "некая длительность, продолжительность, количественное бы­
тие движения"^. Наиболее очевидным аналогом такого движения в
тексте являются действия, совершаемые персонажами произведения
(персонажные акты, через которые мы и будем производить анализ
динамики художественного времени текста). Каждый такой акт может
передаваться: I) личной формой глаголу: I arrived in Paris...
(L.Durrel)j 2) причастием I: The natives squatted and stood about,
shouting and laughing (S.Maugham);
3) причастием n:When quea.tioned Annie had implied that...(W.Trevor) ;4) герундием: Before
34
answering she took a slow drink of milk (A.Wilson);5) существи­
тельным: With a_curse the skipper resigned himself (S.Maugham);
6 ) инфинитивом в субъектной инфинитивной конструкции:The rider
was seen to disappear in the distance (S.Barstow);
7) предлож­
ным оборотом: He stepped along a short corridor, past the door...
and into the single room.,. (W.Trevor).
Любой персонажный акт, представленный в тексте с помощью одно­
го из семи выделенных способов его репрезентации, предполагает
определенное время его протекания. Это время в тексте может быть
определено линь условно вследствие субъективности его восприятия.
ак, например, нельзя дать точного временного определения акту
зоительного восприятия, выраженному в тексте глаголом looked: Не
looked around him, аи though to ь°е where she kept her brooms...
(J.Collier).
Груднс установить продолжительность этого действия,которое не
поддается точному хронометрированию и вследствие этого может быть
определено ли;ць условно, на основании временных модулей (от лат.
modulus - размер) - усповных отрезков времени совершения того или
иного акта персонажем - мы судим о времени текста, равном их сумме
Акты
могут протекать одновременно, а также следовать
друг
за другом, в связи с чем их модули могут выстраиваться в тексте
в линейный ряд, обнаруживая синтагматическое соотнесение, и в ас­
социативный ряд - с парадигматическим соотнесением входящих в не­
го временных модулей.
В первом случае эти модули, а значит, и акты оказываются в тал
называемых секвентных отношениях друг к другу, когда они предстают
лак некая организованная последовательность сменяющих друг друга
элементов - "развертка". Наличие отношения следования (секвенции)
между временными модулями персонажных актов может быть выявлено
• с помощью индекса секвенции ( — ^ ), который отражает обобщенное
значение временной поступательности, передаваемое серией обстоя­
тельственных слов then, later, afterwards, next.i1одстановка дан­
ного индекса в позицию перед языковой формой, выражающей акт пер­
сонажа, может дать информацию о наличии в той или иной из этих
фоом значения с.уксессивности и указать на то, что персонажный акт,
допускающий перед собой такой индекс, является более поздним по
времени, чем предыдущий.
Во втором случае модули персонажных актов (и сами эти акты)
оказываются в синхронных отношениях друг к другу, когда акты не
следуют один за другим, а совершаются параллельно друг другу. На­
35
личие синхронных отношений между персонажными актами и их модуля­
ми может быть выявлено с помощью индекса синхронности ( = ), пере­
дающего значение одновременности ( a t the same time ) соверша­
емых действий.
Движение вперед (прогрессию) осуществляют лишь секвентные акты,
дающие синтагматическое расширение текста. Синхронные акты расши­
ряют текст ассоциативно, парадигматически, что исключает прогрес­
сию текста. Таким образом, если под динамикой художественного вре­
мени понимать движение вперед а пространстве текста, то основными
актами будут выступать секвентные, ибо именно в них заложена та
кинетическая энергия, которая движет текст вперед. Временные мо­
дули этих актов, выстраиваясь в горизонтальную линию, образуют вре­
менной поток. .Являясь результатом прогрессивной секвенции пеоернажных актов, эти потоки, однако, могут иметь различное направление
(ретроспективное, перспективное, прямое). Поэтому,, когда мы гово­
рим о проявлении динамических свойств художественного времени, мы
имеем в виду не внешнее движение этих потоков, т.е. их направление
(проявление свойства однонапоавленности/разнонаправленности худо­
жественного времени), а их внутреннее движение, которое образуют
секвентные акты и которое всегда строго прогрессивно.
1то же касается актов, которые обнаруживают парадигматическое
соотнесение в тексте, выявляемое с помощью индекса синхронности, то
их временные модули не выстраиваются в горизонтальную линию, а
приобретают иной, вертикально-параллельный порядок, который лишен
элемента следования его частей друг за другом, а значит, лишен и
движения вперед, ибо движение без следования невозможно. Отсут­
ствие движения - это статика, поэтому акты, образующие парадигма­
тическое синхронно-временное соотношение, можно отнести к стати­
ческим компонентам текста:— » l l i g h t fell soon = and we 3at in her
room = sipping pink gins; = the drinks were served by a n a t i v e . . .
= Sonia kept saving "I feel I've made a corner of civilization
for myself..." (M.Spark).
Подчеркнутые в примере синхронные
акты обнаруживают парадигматическое соотнесение. Они совершаются
параллельно друг другу и в этом смысле статичны, ибо не дают ви­
димого движения вперед в пространстве текста. Временные модули
этих актов не образуют горизонтальной линии (.временного потока),
они обнаруживают ассоциативно-вертикальный порядок.
В обследованных текстах были зафиксированы фрагменты, в кото­
рых присутствуют персонажные акты, не соотносящиеся друг с дру­
гом ни синтагматически, ни парадигматически:... Here in calmer
36
moments, she coaxed him to talk more about himself... Every day
he took many pictures of her, sometimes in the nude, sometimes in
the sea, several times perched high on a rock... She several times
confessed that it gave her a strangely uncommon thrill... Prom
time to time he wondered if there could be a Mr. Palgrave...
(H.E.Bates).
Каждый подчеркнутый глагол гзыражает несколько актов за счет зна­
чения многократности, которое создается систематизированным кон­
текстом - обстоятельствами in calmer moments, every day, several
times, from time to time^.
Модули этих актов представляют
собой "несколько временных отрезков, наложенных один на другой и
единовременно представленных в тексте"^. Здесь трудно говорить о
каком-либо временном соотнесении модулей. Действия (акты), пред­
ставленные глаголами данного фрагмента, не выстраиваются ни в
синтагматический, ни в парадигматический ряд, ибо они не вступают
ни в секвентные, ни в синхронные отношения друг с другом (срав­
ним невозможность подстановки индексов секвенции и синхронности
перед данными глаголами). Отсутствие какого-либо соотнесения во
времени между данными актами вообще и отсутствие линейно-синтагматического соотнесения в частности позволяет отнести акты, выра­
жаемые в тексте глаголами со значением многократности, к статиче­
ским компонентам, которые не двигают времени произведения. Осо­
бенностью таких компонентов является то, что, используя их в тек­
сте, автор оценивает и представляет действие (акт) как повторяюще­
еся (с той или иной степенью регулярности), обычное, типичное,
обобщенное, приписываемое субъекту как его постоянное свойство®.
Эти характеристики лишают акт его локализованности во времени^.
Он абстрагируется от конкретного времени (см. последний пример).
Лексическими показателями временной абстрактности подобных актов
являются слова типа usually, always, sometimes, often
и т.д.
"Соответственно усилению степени абстрагированноети действия от
конкретного времени обнаруживается ослабление степени активности
действия, ибо понятие действия и понятие времени - две диалекти­
чески слитые стороны одного явления: активное конкретное действие
протекает в конкретном времени; узуальное, обычное действие приб­
лижается к состоянию; вневременное, обобщенное действие становится
способом выражения свойства, качества предмета"
Не took ma­
ny pictures of her- конкретное действие; Every day he took many
pictures of her
узуальное
действие; He liked to take
37
pictures of her обобщенное
действие.
Таким
образом,
узуальные итеративные акты (действия) персонажей, приведенные в'
последнем примере,приближаются к состоянию статичности в связг с
отсутствием у них четкой локализованности во времени. Этот факт под­
тверждает их статический характер. Языковыми формами выражения та­
ких актов в тексте служат главным образом формы претерита основно­
го разряда.
К статическому компоненту текста можно отнести и следующие пер­
сонажные акты:... there was an occasional squelch of bare feet on
the wet gravel drive which Sonia had constructed
(M.Spark).
В данном примере представлены два акта, один из которых (секвентный) выражен существительным squelch
в сочетании с конструк­
цией there was , а другой - глагольной формой had constructed,
причем он не допускает перед собой индекса секвенции, что сигнали­
зирует об отсутствии его синтагматической соотнесенности с преды­
дущим секвентным актом, необходимой для включения второго акта в
динамический секвентный ряд - временной поток. Акт, выраженный
глагольной формой had constructed,
не развивает действия во
времени - он не динамичен. Он лишь детализирует положение вещей,
уточняет характеристику объекта. Акты подобного вида являются кон­
кретизирующими (например, по отношению к неодушевленному(объекту,
как в вышеприведенном примере),или детализирующими (характеризую­
щими лицо, персонаж произведения): That important member of Me­
dical Board - he who has bought the picture - came to the dist­
rict again (A.Wilson).
Кроме того, такие акты могут выоажать и другие отношения: конкретизировать место нахождения объек­
та - Then she noticed that her husband's clothes were lying
where he had left them (D.Garnett);
уточнять время другого акта One day I was caught at Sonia's house. This was when she had alrea­
dy settled in to her status (M.Spark); указать
на
следствие,
вызванное
какой-либо
причиной
- There had been no state­
room with a double bed, so she and Nelson occupied different bunks
(D.Garnett);
называть причину - Prank is startled - he has for­
gotten the old woman's excitement seven years before (J.Cary);
конкретизировать действие, обозначенное тем или иным персонажным
актом - She had began to type. She typed with the speed and pre­
cision of a quick-firing tank (B.Glanville) ; обозначать усло­
вие - She was afraid they might be stolen, if she left them on
the table (D.Garnett).
38
Таким образом, изучение свойств динамичности художественного
времени через персонажные акты показало, что его могут передавать
лишь акты, обнаруживающие секвентные отношения мевду собой и вслед­
ствие этого образующие линейно-синтагматический порядок - временной
поток произведения. Все другие выделенные типы персонажных актов синхронные, итеративные и конкретизирующие - по разным причинам
не способны передавать динамику, под которой мы понимаем прогрессив­
ное движение - следование персонажных актов во временном простран­
стве произведения, выявляемое секвентной индексацией. Эти акты otражают свойство статичности художественного времени и выступают в
виде одной из форм образования временного дисконтинуума.
Примечания
* См.: Мостепаненко А.М. Проблема универсальности основных
свойств пространства и времени. Л ., 1969. С. 68 - 153; Рейхенбах Г.
Направление времени. М., 1962. С. 35 - 47.
См.: Гураева З.Я. Категория времени. Время грамматическое и
время художественное. М., 1979. С. 18 - 28.
^ См., например: Лихачев Д.С. Поэтика художественного времени
//Поэтика древнерусской литературы. М., 1979. С. 237; Шкловский В.
О теории прозы. М., 1939. С. 186.
^ См.: Тураева З.Я. Указ. соч. С. 18 - 28.
^ Калининская Л.В. Предложение с темпоральными существитель­
ными в позиции субъекта в современном немецком языке// Системное
описание лексики германских языков. Л., 1985. Вып. 5. С. 57.
® См.: Иванова И.П., Бурлакова В.В., Почепцов Г.Г. Теоретиче­
ская грамматика современного английского языка. М., 1981. С. 53.
7 Котляр Ю.А. Роль синтагматического развертывания текста в
реализации хода времени // Смысл и значение на лексическом и
синтаксическом уровнях. Калининград, 1986. С. 75.
® См.: Бондарко А.В. Об актуализационных признаках предложе­
ния// Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропей­
ских языков. Л., 1975. С. 146.
® Там же. С. 145.
Золотова Г.А. К понятию предикативности// Теоретические
проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л., 1975.
С. 150 - 151.
Поступила 27.05.87.
39
УДК 802.0-56
М.Ф.Чикурова
(Тульский педагогический институт)
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ПРАГМАТИКИ ОТРИЦАНИЯ
Одним из важнейших прагматических элементов высказывания являет­
ся перформативный компонент, который, в соответствии с перформатив­
ной гипотезой, содержится эксплицитно или имплицитно в любом повест­
вовательном предложении*. Модель имплицитного перформатива состоит
из первого лица, перформативного глагола, дополнения и пропозиции
("Я говорю тебе, что X").
Возникает вопрос, нужно ли вообще различать перформатив и констатив, если принять перформативную гипотезу и считать, что все
высказывания перформативны. На данный вопрос следует дать поло­
жительный ответ, хотя имплицитность перформативной модели не явля­
ется преимущественной характеристикой неявных перформативов.
Многие идеально перформативные высказывания не имеют перформатив­
ного компонента в поверхностной структуре, например: You are
guilty - перформативное высказывание без перформативного компонен­
та в поверхностной структуре (I state that
- модель перформатива
принадлежит имплицитной структуре высказывания). Идеальные перфор­
мативы, таким образом, могут в поверхностной структуре содержать
пропозицию в форме констатива.
В имплицитной части семантической структуры высказывания необхо­
димо различать пресуппозицию и импликацию как компоненты содержа­
тельной структуры высказывания, соответственно не принадлежащие и
принадлежащие сообщаемой информации^. Необходимо также решить вопрос
о статусе имплицитного перформатива и месте отрицания в сэмачтической структуре высказывания, чтобы выявить соотношение отрицания и
перформативного компонента.
Пресуппозицией, как известно, является подразумеваемая часть
семантической структуры высказывания, которая нечувствительна к от­
рицанию^. Нетрудно убедиться, что перформативный компонент в случае
его невыраженности является именно тем элементом семантической струк­
туры, который нечувствителен к отрицанию, т.е. является его пресуп­
позицией. Пресуппозиции же, как показал Ч.Филмор, не являются предме­
том сообщения,хотя и выступают существенным элементом семантиче­
ской структуры высказывания, образующим фон на основе социально­
го опыта коммуникантов^.
40
Отрицательное перформативное предложение You are not guilty
следует интерпретировать как содсвяояес негатоо не в яеоформативном
компоненте, а в пропозиции: J state that you are not guilty.
•.'гэлцание в высказывании ли’.;э превращает -ленфооматкп в констатив, ли
г о должно г.мть отчелгаэ от псифорштивнэ."э компонента как прес.уппэзиционного. Сказанное относится не только к отрицательным перформа­
тивным предложениям, но и к перформативным глаголам отрицательной
семантики. :Зозьмем, например, глагол deny,
отнесенный к.Остином
к окспозитивам. Такие глаголы следует интерпретировать.подобно от­
рицательным перформативным предложениям, как языковые структуры,
, "одержащие имплицитный пепфеоматив
отрицанием
I
state
и
п р о п о з и ц и ю
с
that not X.
Существует мнение, что утвердительное высказывание является пре­
суппозицией отрицательного0 . Сравним следующие
высказывания, раз­
личающиеся наличием лило отсутствием отрицания: "Ьсли погода не бу­
дет хорошей, не поедем в лес" и "Если погода будет хорошей, поедем
в лес". Утвердительное высказывание нельзя отнести к пресуппозиции
отрицательного, так как оно принадлежит не семантическому фону, а
сообщаемой информации и является поэтому семантическим следствием,
или импликацией отрицательного высказывания^.Оно чувствительно к от­
рицанию и может быть эксплицировано. Оба высказывания можно .упот­
ребить для описания одной и той же ситуации. Одновременное использо­
вание таких высказываний хотя и будет информативно избыточным, тем
не менее допустимо. Лресуппозипию же нельзя эксплицировать без нарушения границ допустимости. Сравним отмеченность речевой последо­
вательности "высказывание и его импликация" (Если погода будет хо­
рошей, поедем в лес; Ьсли погода не будет хорошей, не поедем в лес)
и неотмеченность речевой последовательности "высказывание и его пре­
суппозиция” (*Его старшая сестра замужем; У него есть сестра).
взаимодействие отрицаний в сложноподчиненном предложении с поидаточным условия или причины, таким образом, ведет к их нейтрал изаиии, поскольку с помощью двойного отрицания описывается ситуация,
семантически эквивалентная ситуации, которую можно описать без от­
рицаний. Нейтрализация отрицаний в сложноподчиненном предложении со­
поставима с соответствующим ппсессом в простом предложении. Двой­
ное отрицание в оамках одной субъектно-предикатной группы в англий­
ском языке принято считать ненормативным, что не вполне соответ­
ствует действительности, поскольку наряду с ненормативным употреб­
лением двойного грамматического отрицания его нормативное употреб­
ление в стандартном английском языке является фактом, занимающим
41
"вое место в системе средств выражения категории отрицания. Двой­
ное отрицание реализует иллокутивный эффект утверждения, который
сопровождается косвенным речевм! актом. Семантическая вариант­
ность последнего детерминируется коммуникативной интенцией говоря­
щего.
Основными вариантами значения косвенных речевых актов в структу­
рах с двойным отрицанием является подчеркнутое и преуменьшенное ут­
верждения . Первое связано с реализацией семы необходимости в глу­
бинной семантической структуре, сформированной в результате взаи­
модействия оператора-возможности и двух отрицаний. Данное языковое
явление находится в полном соответствии с законом модальной логики,
устанавливающим эквивалентность высказывания с оператором необхо­
димости высказыванию с отрицанием в пропозиции и при операторе воз­
можности''. Например? But you just can’t do nothing (H.Chase) — ^
You have to do something.
Подчеркнутое утверждение реализуется
также в тех высказываниях, которые содержат отрицательные местои­
мения и наречия, соответствующие квантору общности с отаицанием.
Такие высказывания могут быть интерпретированы как содержащие
оператор необходимости, отражающий ситуацию во всех возможных мипах. IНапример: H o b o d y is above corruption (S.Maugham).
Л этом случае утверждение характеризуется формальной вариативностью,
зклочаяцей: а) сочетание грамматических негаторов - ...none should
have an excuse not to attend it (S.Vaughan);
б) сочетание
лексических негаторов - ...the tale would be incomplete without
this final and wonderful catastrophe CShelley);в) сочетание грам­
матического и лексического негаторов - Яо one was indifferent
(A.Hailey).
Негаторы, взаимодействие которых в семантической структуре вы­
сказывания дает шдчеокнутое утверждение, распределены в синтак­
сической структуре произвольно, но не в одном члене предложения.
Ьследнее характерно для преуменьшенного утверждения, известного
•сак стилистический прием - литоты. Иллокутивный эффект преумень­
шенного утверждения реализуется в рамках одного члека предложения
сочетанием грамматического и лексического негаторов.'Стилистиче­
ская функ шя может Сыть нейтрализована контекстом.
Структуры литотного и нелитотногс характера различаются про­
содией: в литотной конструкции оба негатора имеют фразовое ударе­
ние, в нелитотной - фоаяовое ударение выделяет грамматический кегатор - отоинательную частицу: "Go to the unprintable..." - "If
42
it ia not unprintable..." CE.Hemingway).
В ответной
реплике утверждается отрицание предшествующей оеплики, отрица­
тельная частица акцентируется, значение преуменьшенного утверж­
дения, свойственное подобным структурам в других, неконтрастив­
ных контекстах, снимается.
Лре.уменьшенное утверждение не оеализуется и в директивах,
оно несовместимо с прагматикой директива: Don't disturb usJ
(S.Fitzgerald); Oh, don't misunderstand rae (A.Hailey).
Значение преуменьшенного утверждения нередко реализуется ины­
ми средствами, например, одним грамматическим негатором или
лексемой негативной семантики
little.
Непременным усло­
вием реализации преуменьшенного утверждения в этом случае явля­
ется контекст, в сопоставлении с которым оно и обнаруживается.
;1'1примео: John's father, Freddie was a seafaring man and the
long separation did Iittle to help a marriage which had begun so
beautifully (C.Lennon). 3 данном слу wo конгечо? предложения опре­
деляет пуе.умо!ib!DCHH0C7h утверждения. Социальный опыт читателя
со псей огюо,тленностью указывает на несовместимость долгих
морских походов мужа и счастья семейной жизни.
Во многих случаях пэеуменьшенное утверждение определяется
''■олее :липоким конте-кстом. ,1апримео, оно, ;>еапизуясь в следующем
л ог плокении, может быть дстсоминиповано содержанием всей пред­
шествующей части рассказа Z. Моэма "Сила обстоятельств": I'm
not feeling very well tonight.
Jto высказывание пиинадлежит
кене гелол, 'локированной открытием, касающимся ее мужа: он имеет
■рех цветных детей. Она отказывается провести с ним вечер, со■лавшись на плохое самочувствие. Контраст между потрясением,
которое пережила молодая англичанка, и значением произнесенно­
го ею предложения, лежит в основе эффекта преуменьшенного утвепждения, который является нарушением Постулата Количества
Грайса: "Высказывание должно содержать не меньше информации,
чем требуется,,с*.
преуменьшенное утверждение как результат взаимодействия этоицаний и их нейтрализаций характерно для сложноподчинен­
ных предложений с придаточным дополнительным. Главную часть та­
ких лое.цло'кени-1 составляют модусные высказывания с нефактивными
глаголами: I don't see why I shouldn't try (S.Maugham)
^
I think I should try.
Сравнение вариантов сложного предложения с придаточным допол­
43
нительным с отрицаниями и без отрицаний выявляет не только разли­
чие в степени категоричности выпаженного смысла, но и в конструк­
тивной значимости модуоного выражения. В .утвердительном предложе­
нии модусное выражение факультативно и может быть опучено: I
should try.
В отрицательном оно является необходимым элемен­
том в семантической структуре Е...сказивания.
.'Uh p ok o распространенной формой выражения подчеркнутого утверж­
дения в сложном предложении являются синтаксические структуры ти­
па There is nothing I do not know about the cost of living
(A.Christie). Положительный смысл подобных предложений очевиден
( 1 know everything about the cost of living).
Взаимодействие семантики отрицания с вопросительной модальносты
в неместоименном” вопросе реализует вежливую просьбу. Реквестив в
форме неместоименного вопроса с отрицанием реализует болеё вежли­
вую просьбу, чем соответствующий вопрос без отрицания".
Предпримем попытку прояснить прагматический смысл этого явле­
ния с помощью аналитического аппарата, разработанного Г.Грайсом
и уточненного Дж. Личем. известного как Принципы Кооперации и мак­
симы Гакта и Вежливости .
а соответствии с Максимой Такта и Вежливо :ги для успешной ком­
муникации говорящий должен уменьшать (minimize ) собственную вы­
году (benefit ) и увеличивать (maximize
) выгоду для слушающего.
Заметим попутно, что понятие выгоды или ущерба для говорящего/
слушающего является существенным компонентом коммуникативного вза­
имодействия. Например, речевые акты "Обещание" и "Просьба" раз­
личаются именно этим компонентом: "Обещание" предполагает выгоду
для слушающего, "Просьба" - для говорящего.
Если представить семантику реквестива, выраженного неместоименным вопросом с отрицанием, на шкале градуирования значения выгоды
для говорящего и, таким образом, ущерба для слушающего, то поло­
жительным полисом акалы можно считать максимальную выгоду, а отри­
цательным - минимальную выгоду для говорящего. Соответственно, по­
ложительный полюс является полюсом минимальной выгоды (или мак­
симального .ущерба) для слушающего; а отрицательный - полюсом
максимальной выгоды (или минимального ущерба) доя слушающего.
Максимальная выгода для говорящего - это перлокутивный эффект,
к о т о р ы й -вербально можно представить как .утверждение без отрица­
ния. Минимальная выгода для говорящего в таком случае должна быть
представлена утверждением с отрицанием. Промежуточное положение
44
между полюсами занимают вопросительрые высказывания. При этом
вопрос с отрицанием занимает положение,более удаленное от макси­
мальной выгоды для говорящего, чем вопрос без отрицания. Именно в
удаленности от положительного полюса (полюса максимальной выгоды
для говорящего) и заключается смысл более вежливой просьбы, выра­
женной в неместоименном вопросе с отрицанием.
Поясним данное рассуждение, Для иллюстрации возьмем пример
В.Н.Бондаренко: "Вы мне шляпу не продадите?" (Н.Погодин)1Ч
Сравним вопрос-просьбу с тремя другими синтаксическими структура­
ми: "Вы мне шляпу продадите"? - менее вежливая просьба; "Вы мне
шляпу не продадите" - утверждение с отрицанием, отражающее ситуа­
цию минимальной выгоды для говорящего в условиях коммуникации с
реквестивом; "Вы мне шляпу продадите" - утверждение, выражающее
прагматический компонент реквестива - максимальную выгоду для го­
ворящего. Представим градуированное значение выгоды для говорящего
на шкале:
Вы продадите
мне шляпу
4+
i
Вы продадите
мне шляпу?
•
Вы не продадите
мне шляпу?
4,
не ?
I
?
I
I
Вы не продадите мне шляпу
I
-
I
Сравнение реквестивов, выраженных неместоименным вопросом с
отрицанием и без отрицания на основе сопоставления их места на шка­
ле выгоды как прагматического компонента реквестива, учитывающе­
го роли коммуникантов в речевом акте, иллюстрирует прагматический
смысл просьбы. Неместоименный вопрос с отрицанием служит средством
выражения более вежливой просьбы, чем вопрос без отрицания, пото­
му что на семантической шкале выгоды для говорящего он расположен
ближе к отрицательному полюсу (полюсу выгоды для слушающего).
Примечания
‘ См.: H o b s J.R. On Declarative Sentences // Readings in Eng­
lish Trans formati onal Grammar. Mass., 1970. P. 222-272.
^ См.: Фе X. Семантика высказывания//Новое в зарубежной лин­
гвистике. М., 1985. Вып. 16. С. 399 - 405.
3
См.: Keenan E.L. Two Kinds of Presupposition in Natural Lan// Studies in Linguistic Semantics. N.Y.,1971. P. 44-52.
C m .: Fillmore C.J. Verba of Judging: An Exercise in Semantic
Description // Studies in Linguistic Semantics. N.Y.,1971. P. 273.
45
*? См.: Бондаренко В.Н. Отрицание как логиго-грамматическая
категория.
М., 1983. С. 51.
® См.: Фе X. Указ. соч.
7
См.: Формальная логика. Л., 1977. С. 345.
® Грайс Г.П. Логика и речевое общение// Новое в зарубежной
лингвистике. М., 1985. Вып. 16. С. 217 - 237.
Q
См.: Бондаренко В.Н. Указ. соч. С. 161.
См.: Leech G. Principles of Pragmatics. L., 1983. P. 104129.
См.: Еэвдаренко В.Н. Указ. соч. С. 161.
Поступила 17.08.87.
УДК 802.803.0-31
Н.В.Шестеркина
(Мордовский университет)
КАУЗАЛЬНЫЙ ТИП СВЯЗИ МЕДЦУ ПОНЯТИЯМИ КАК ОСНОВА
МЕТОНИМИЧЕСКОГО ПЕРЕНОСА ЗНАЧЕНИЙ
Определенные иерархические отношения, существующие между от­
дельными значениями многозначного слова, позволяют подразделить
эти значения на свободные и фразеологически связанные, основные
и производные, прямые и переносные. Вслед за В.В.Виноградовым
ш понимаем полисемантичное слово как единую систему внутренне ,
связанных значений, как способность слова одновременно обладать
•разными значениями, имеющими общий смысловой стержень*. При этом
сшсловая сторона слова образует не простую совокупность значений
и употреблений, а некоторую систему взаимосвязанных и взаимообу­
словленных элементов.
Признание большинством языковедов того факта, что "значения
многозначного слрва относятся друг к другу, как варианты некото­
рого инварианта, связанные тождеством и противопоставленные сво­
ими различиями"^, позволяет рассматривать каждое значение мно­
гозначного слова как его лексико-семантический вариант^. Д.Н.Шме­
лев представляет структуру многозначного слова в терминах "пер­
вичные" и "вторичные" значения, или "исходный лексико-семантиче­
ский вариант" и "деривационно связанный"**. Как "деривационные"
трактуются отношения между значениями многозначного слова
Л.М.Васильевым^.
Лексико-семантические варианты, связанные мевду собой отноше­
нием производящего к производным, отражают различные типы зна­
46
чений. Основное номинативное значение в речевом плане отображает
действительность путем наименования конкретных реальных предметов,
явлений, признаков, чувств, отношений и т.п., а в языковом плане
выражает понятия путем их номинации®. Отношение денотат - наиме­
нование является отношением прямой собственной номинации. Соб­
ственно переносное значение приобретается словом в результате
сознательного употребления его в речи для обозначения предмета,
не ладящегося его обычным, или естественным, референтом (дено­
татом)7 .
Принцип создания нового значения сходен с принципом создания
нового слова. Вторичные значения и производные слова сближает
одна общая для них функция - функция называния. Секи, составля­
ющие семантическую структуру лексико-семантического варианта,
соотнесены с теми существенными признаками явлений, из которых
складывается содержание понятий, лежащих в основе лексических
значений слов.
В своей познавательной деятельности человек при номинации
сближает два явления, имеющие один или несколько общих признаков,
настолько, что имя одного становится именем другого, не иден­
тичного по остальным свойствам. Переносу наименования предшест­
вует установление и обобщение сходства между предметами и явле­
ниями объективного мира и далее выявление таких общих признаков,
которые позволяют осуществить перенос наименования. Но факторы,
влияющие на семантические передвижения и изменения, сложны и
многообразны. Не всегда можно с полной уверенностью установить
роль каждого из них в отдельности. Поэтоцу характер лексико-семантических переносов с известной долей условности сводится
обычно к двум разновидностям: ассоциации по сходству (метафо­
ра) и ассоциации по смежности (метонимия). Основу семантическо■0 процесса переноса представляет отношение пересечения (частич­
ного совпадения между понятиями).
Явления метафг веского и метонимического переносов рассмат­
риваются обычно в семантической структуре отдельных слов. Ана­
лиз переносных значений сводится к выявлению элементов сходства
и отношений, существующих•между прямым номинативным значением и
переносным. В данной статье будет рассматриваться только метоними­
ческий перенос.
Вудем исходить из определения метонимии как переноса названия
с одного денотата на другой, обусловленного их смежностью^.
47
Иерархия ассоциативных связей, лежащих в основе метонимического
переноса, наиболее четко прослеживается С.С.Масловой-Лашанской^.
Эта классификация содержит основные, наиболее общие типы метонимии:
локальный, каузальный, темпоральный и синекдоху. В нашем исследова­
нии прилагательных лексико-семантической группы свойств интеллек­
та чаще всего встречается каузальный тип связи ме.еду понятиями,
поэтому именно на нем остановимся подробно. Причинно-следственная
связь является неотъемлемым свойством движущейся материи. Она от­
ражает способ существования материальных объектов, их изменение,
развитие, взаимодействие, в результате которого возникают новые
предметы и явления. Данные отношения существуют между предметами
и явлениями независимо от их конкретного содержания.
Различные отношения мееду элементами в системе каузальной
связи, будучи отраженными мышлением на уровне понятия, находят
лингвистическое выражение в виде моделей метонимического перено­
са. И.3.Бондаренко обозначает субъект действия - S , действие Р , объект действия - О , результат - R и получает формулы S*=!F,
Ff^O, 0»=*R, Ss=fR,«— >,которые означают, что двунаправленность
между элементами каузальной связи находит выражение в симметрич­
ности моделей метонимического переноса . Из этого следует, что
потенциально возможны как метонимические переносы s — *F, F — »0,
так и переносы F — »S, О — >F...
3 надем материале встретился подобный тип переосмысления. Млпримео, немецкое прилагательное bieder
имеет в качестве пря­
мого номинативного значения эквиваленты "честный", "порядочный";
"чистосердечный", "прямодушный”. Переносный лексико-семантический
вариант - "простодушный", "легковерный", "недялекий" - можно ис­
толковать как черты, обусловленные подобным х?рактером человека
("чистосердечный", "прямодушный"), возможен и обратный процесс:
простодушный, легковерный человек в жизни часто бывает честным,
так как ждет от людей того же. Или такое свойство, :сак ''хитрый"
(англ. crafty, нем. smart ), могло возникнуть как следствие
ловкости (прямое значение "ловкий", "искусный"). 1о той же моде­
ли возникло переосмысление у английского прилагательного fond:
прямое значение - "нежно любящи;”" ( a fond mother),
пере­
носное - "излишне доверчивый", "безрассудный". А данному типу ме­
тонимического переноса относятся л другие переосмысления: англ.
careful
("заботливый", "старательный", "аккуратный", "вни­
мательный" — » "осторож.Чпи""); англ.
observant
- "испол­
няющий
законы
и п р .", "исполнительный" - в словосочетании
4d
a observant boy
приобретает значение "наблюдательный", "внима­
тельный"; нем. leichtfertig
("легкомысленный", "ветреный", "пу­
стой" — » "необдуманный", "опрометчивый"); нем. besinnlich
("памятный" -- » "задумчивый", "вдумчивый", "наводящий на размы­
шление", "заставляющий задуматься"); англ. thoughtless
("беспечный", "бездумный") в словосочетании a thoughtless action
получает значение "необдуманный", "глупый"; англ. deceitful
"лживый" ( a deceitful boy ) — » "вводящий в заблуждение", “обман­
чивый (о внешности)" ( deceitful words / behaviour
); нем.
profitlich
"прибыльный",- "выгодный"
— » "бережливый", "эко­
номный"; нем. praotish "практический", "деловой", "пригодный к
делу" (nraktische Erfindung ) — — » "практичный", "деловитый",
"ловкий" ( ein practischer Mensch
); нем. beredt
"словоохот­
ливый", "разговорчивый" ---» "красноречивый" ( ein beredter
Mensch ); нем. jsinfaltig
"наивный", "простодушный" — ♦
"ограниченный", "глупый"; нем. harmlos
"безвредный"; "безобид­
ный" ,"невинный" -- > "простой", "простодушный" (как следствие ос­
новного значения); нем. fit "хорошо тренированный", "в форме",
"квалифицированный", "работоспособный".
Подобный вид переноса наблюдается и у. английских прилагатель­
ных: canny
("благоразумный", "осторожный", "осмотрительный")
получает переносное значение "практичный", "умеющий устраивать
свои дела", "житейски мудрый" (благоразумный человек может хорошо
устраивать свои дела); roreless
"небоежный", "невнимательный"
>
"не думающий", "п^енебоегагощий";
efficient
"действен­
ный", "эффективный" ( efficient methods of teaching)— >
"умелый", "квалифицированный" ( an efficient'secretary ) (уме­
лый, квалифицированный работник приносит эффективные результаты).
Особый интерес с точки зрения образования переосмысления пред­
ставляет английское прилагательное
provincial
("провин­
циальный", "периферийный"), имеющее значение "простоватый"; "ог­
раниченный" в качестве переносного. Здесь переосмысление можно
объяснить историческими причинами. Раньше поовинции. периферии
уделялось меньше внимания, чем центру, ее жителям предоставлялось
меньше возможностей для умственного и культурного развития. В ре­
зультате этого они были более ограничены, менее развиты. Перенос
происходил по следующей схеме: место действия - действие - резуль­
тат действия (место - провинция, действие - умственное развитие,
результат действия - умственная ограниченность). Прослеживаются не
два, как в вышеприведенных примерах, а три этапа развития значения.
49
Этот тип можно отнести как к каузальной метонимии, так и к ло­
кальной.
Почти все исходные значения выражают свойства характера и по­
ведения человека. Это наглядно иллюстрирует тот факт, что лексико-семантическая группа свойств интеллекта является открытой си­
стемой, пересекающейся с лексико-семантической группой свойств
характера и поведения чеовека,
что подтверждается возможностью
переноса значения по смежности понятий (у человека интеллект и
характер формируются как свойства его психики).
На уровне межъязыковой корреляции выявляется, что некоторые
прилагательные свойств интеллекта современного немецкого языка
соотносятся с английскими этимологическими эквивалентами^ на
основе пересечения понятий. При установлении межъязыковых корре­
ляций некоторых слов родственных языков обнаруживается простран­
ственная смежность денотатов, которую 'Г.Г.Наделяева называет
межъязыковой метонимией (перенос по смежности денотатов разных
языков)^.
Метонимические отношения по смежности наблюдаются и на уровне
межъязыковых семантических отношений (а не только на уровне од­
ного слова), например: нем. kraftig "сильный" (ein kraftiger
"умелый", "хитрый", (a crafty
Kerl ) -- > англ. crafty
politician
); нем. selig
"счастливый" ---* англ. silly
"глупый" (a silly boy ); нем. dosig "полусонный" — > англ.
dizzy
"чувствующий головокружение" (перенос осуществляется
следующим образом: когда человек ощущает головокружение, он впа­
дает в сонное состояние); нем. falsch
"фальшивый", "искус­
ственный", "поддельный" ( ein faleches GebiB
) --- » англ.
false
"ложный", "неверный", "ошибочный" ( false ideas ) (фаль­
шивые, поддельные вещи, документы и т.д. создают о себе невер­
ное, ошибочное впечатление); англ. docile
"послушный", "по­
корный" (а docile child
)
> нем. dozil
"понятливый",
"смышленый", "пеоеимчивый" (послушный ребенок чаще бывает смыш­
леным, понятливым).
При анализе лексико-семантической отдаленности межъязыковых
аналогизмов^ друг от друга и от этимона обнаруживается обуслов­
ленность особенностей лексико-семантической ассимиляции в язы­
ках-рецепторах метонимическими переносами (.по сравнению со
значением прототипа). Например: нем. intelligent,
англ.
intelligent
"умный", "разумный" восходят к латинскому intel-
50
lectus "ощущение", "восприятие", производного от глагола intelligere "ощущать", "воспринимать", "подмечать", "замечать".
Черенос происходит на основе модели "причина
> следствие"
(тот, кто наделен хорошим умом, разумом, тот хорошо воспринимает,
многое подмечает, замечает; восприятие - первая ступень познания).
Следует заметить, что слово часто заимствуется не в основном
номинативном значении прототипа, а в производном, нередко уже
имеющем перенос, например: англ. lunatic
лат. lunaticua,
основное значение которого - "обитающий на Луне", одно из про­
изводных - "связанный с фазами Луны, т.е. подверженный эпилепти­
ческим припадкам, или бесноватый, одержимый";
нем. inquisitiv ,
англ. inquisitive
"любознательный",
"пытливый" восходят к латинскому причастию прошедшего времени от
глагола inquire
"искать", "разыскивать". Здесь перенос зна­
чения также по типу " п р и ч и н а
>
следствие" (причина - свой­
ство ума, любознательность, пытливость; следствие розыск,
поиск);
•
нем. kurios
"странный", "курьезный" - производное от лат.
curiosus "любознательный", "любопытный". Перенос по типу "причи­
на --- > следствие" (причиной любознательности, любопытства
служит редкое явление; любопытство, любознательность вызываются
чем-то странным, необычным). У английского curiou3
сохранилось
значение этимона;
англ. sensible
"благоразумный","здравомыслящий" (лат.
sensus
"чувство", "ощущение”, "восприятие", гтоизводное от
глагола sentire
) имеет перенос по сравнению.с этимоном на
той же основе, что и intelligent
(см. выше). .У немецкого
aensibel
наблюдаем сохранение значения прототипа ("чувстви­
тельный" , "впечатлительный");
нем. versiert ,
англ. versed
"опытный", "знающий" восхо­
дят к лат. vertere
"вращать", "вертеть", "поворачивать".
Здесь наблюдаем г1еоенос по модели "действие -- >
результат
действия" (тот, кто долго вращается в определенной среде, ста­
новится умелым, набирается опыта);
прилагательные англ. trained ,
нем. trainiert
восходят
к латинскому глаголу trahere
"тащить", "тянуть", "волочить".
Мы считаем, что в данном случае возможна аналогия с рус. "ната­
сканный", которое может быть эквивалентным основному значению
англ. trained
"выученный", "вышколенный". Наблюдается пеоI
ренос по модели "действие — > результат действия" (у, нем.
trainiert
- подобный перенос);
нем. imaginativ,
англ. imaginative
имеют в качестве
этимона латинский глагол imaginare
"изображать", "воспро­
изводить". У немецкого и английского прилагательных наблюдается
разница в образовании переноса. Значение нем. imaginativ
"основанный на воображении"; "воображаемый", "мнимый" возникло
в результате переноса по модели "действие
— ->
результат". У
англ. imaginative
"одаоенный богатым воображением" - "причина
» следствие" (одаренный
воображением способен воспро­
изводить, изображать^;
немецкое прилагательное akademisch
"ученый", "образованный"
(имеющий высшее образование)" восходит к греч. academia,
значе­
ние которого вообще можно представить как "место, где .учатся".
Гаким образом получаем перенос по типу "место действия — ^
результат действия" (в академии получают высшее образование). У
англ/ academic
значение относительного прилагательного "уни­
верситетский" ; "академический".
Гаким образом, метонимия универсальна, т.е. она наблюдается
во многих языках, в том числе и исследуемърс нами. Но универсаль­
ность ее не означает, что она совершенно одинаково проявляет себя
в этих языках. Хотя есть определенные сходства в моделях пере­
осмысления некоторых лексико-семантических вариантов, слова с од­
ним и тем же семантическим ядром могут обладать различными пере­
носными значениями. В то же время одно и то же понятие может
иметь в одном языке прямое, а в другом переносное наименование.
И, наконец, сам удельный вес в обоих языках метонимических обра­
зований различен.
Примечания
* См.: Виноградов В.В. Основные типы лексических значений
слов// Вопр. языкознания. 1953. № 5. С. 3 - 29.
^ См.: Головин В.Н. Зведение в языкознание: Учеб. пособие.
М., 1966. С. 76.
3 См.: СмирницкиП А.й. К вопросу о слове (проблема "товдества слова") // Тр./Ин-т языкознания АЧ СССР. М., 19Ь4. Г. 4.
С. 42 - 47.
^ См.: Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики.
Л ., 1969. С. 190.
52
® См.: Васильев Л.М. Полисемия //Исследования по семантике.
Уфа. 1975. Вып. I. С. 9.
См.: Головин Б.Н. Указ. соч. С. 76.
'7
См.;Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. 2-е изд.
М., 1969. С. 163.
Q
См.: Арнольд И.В. Лексикология современного английского язы­
ка. М.;Л., 1969. С. 59; Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии рус­
ского языка. М., 1964. С. 60.
^ См.: Маслова-Лашанская С.С. Лексикология шведского языка.
Л., 1973. С. 102 - 107.
См.: Бондаренко М.В. Типы метонимического переноса и проб­
лемы их системного описания (на материале английского языка):
Аврореф. дис. ... канд. филол. наук. Л., 1980. 16 с.
Под этимологическими эквивалентами понимаются лексемы с
полным или частичным расхождением семантической структуры, восхо­
дящие к одному этимону (исконному) и синхронически отмеченные в
обоих языках.
т?
См.: Наделяева Т.Г. Семантические корреляции слов родст­
венных языков(на материале немецкого и английского языков): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Киев, 1977. С. 8.
^ Под межъязыковыми аналогизмами понимаются лексемы немецко­
го и английского языков греко-латинского происхождения.
Поступила 14.09.87.
УДК 803.0-31
А.Т.Кривоносов
(Московский институт электронного
машиностроения)
ЛОГИКО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ МОДАЛЬНЫХ ЧАСТИЦ
В ПРЕДЛОЖЕНИИ
Модальные частицы способны формировать субъективно-модальное
значение в предложениях разговорной речи (будем называть эти
предложения "субъективно-модальными предложениями"). Оно может
состоять в выражении говорящим акцентированного вопроса: "Kennen
Sie derm wenigatene den Namen Tetzlln?" (W.Bredel); "War denn
auch die Frau dabei auf der Treppe?" (H.Fallada). Другие вопро­
сительные предложения суть так называемые риторические вопросы,
в основе которых лежит логическое суждение, основанное на Субъек­
53
тивно-модальном значении удивления, раздражения, недовольства.
Это такие вопросы, ответ на которые содержится в них самих (если
в предложении нет отрицания nicht , то суждение будет отрица­
тельным) . Например, вопросительные предложения "Bin ich denn
ein Klotz?" (F.Wolf); "...weiB man denn alles?" (F.Wolf); "Na,
meinst du demn.ich habe Angst?" (W.Bredel) равны логическому
суждению Ich bin kein Klotz; Man weiB nicht alles; Ich habe
keine Angat.
Но цель вопросительных предложений с модальной
частицей состоит не только в том, чтобы выразить логическое суж­
дение. Это можно было бы сделать более рациональным путем: Ich
bin kein Klotz; Man weiB nicht alles; Ich habe keine Angst. Общевопросительное предлодЯние с модальной частицей содержит как бы
три слоя информации: I) рациональный вопрос, т.е. объективно­
модальное содержание
вопроса (постановка вопроса с целью по­
лучения какой-либо информации); 2) субъективно-модальное значе­
ние (сомнения, раздражения, недовольства и др.); 3) проблемати­
ческое суждение (Meinst du denn. ich habe Angat? = Sie sollen
nicht meinen, ich hatte Angst).TpeTHfl слой информации в пре'дложениях данного типа (проблематическое суждение) является главным,
основным, служащим
данному
структурному
типу
предложе­
ния. Следовательно, в субъективно-модальных общевопросительных
предложениях (с модальной частицей) фактически нет вопроса с
целью получения новой информации, а есгь лишь выраженное в эмо­
циональной форме логическое суждение (утвердительное или отри­
цательное).
В приведенных выше общевопросительных предложениях, не имею­
щих опоры на предшествующую реплику, субъективно-модальное зна­
чение выделено на основе способа*Ьыражения сказуемого и лексиче­
ского наполнения предложения. Это значение состоит главным об­
разом в выражении говорящим отрицательной, положительной и волюнтативной эмоциональных реакций.
Однако подавляющее большинство субъективно-модальных предло­
жений функционирует в разговорной речи не изолированно, а опи­
рается на предшествующие реплики и находится с ними в формальной
и смысловой связи. Точно так же, как. мы, чтобы установить'сущ­
ность модальных частиц, вышли за их пределы и перешли к их окру­
жению - структуре предложения, мы должны теперь выйти за преде­
лы субъективно-модального предложения и перейти к его окружению,
т.е., к более высокой языковой единице - некоему коммуникативному
54
‘
единству., в котором различным образом взаимодействуют составля­
ющие это единство два и более предложений.
Два субъективно-модальных предложения могут входить в коммуни­
кативное единство, принадлежащее одному и тому же^говорящему лицу.
В этом случае мы наблюдаем два взаимосвязанных предложения, исхо­
дящих от одного и того же лица, т.е. монолог, в котором две репли­
ки одного собеседника коммуникативно образуют монологическое един­
ство: "Wo gehen Sie derm jetzt hin, Quangel? Das ist doch nicht
Hire Zeit fur die Pabrik" (H.I’allada).
В другом случае мы имеем дело с диалогом, в котором реплики раз­
ных собеседников коммуникативно образуют диалогическое единство.
По количеству предложений можно различать двучленные и трехчлен­
ные диалогические единства-в различном сочетании предложений, раз­
личных по цели коммуникации. В двучленном ответная реплика состоит
из одного предложения, которое выражает субъективно-модальное от­
ношение говорящего к исходной реплике в виде положительной или
отрицательной реакции на исходную реплику: "Und da каш dieser
Mann..."; "Wie soil denn mein Mann dazu kommen...?"(H.Fallada).
3 трехчленном ответная реплика включает два предложения - первич­
ное и вторичное, одно из которых (или чаще оба) - предложение с
модальными частицами, т.е. субъективно-модальное.
■Первичное предложений ответной реплики трехчленного диалоги­
ческого единства совпадает по своей функции с ответной репликой
двучленного диалогического единства: и то и другое является не­
посредственной эмоциональной реакцией на исходную реплику (поло­
жительной или отрицательной). Разница между рассматриваемыми диа­
логическими единствами состоит в том, что в трехчленных присут­
ствует вторичное предложение, служащее обоснованием первичного,
обусловливал
положительную или отрицательную реакцию на исходу
ную реплику: "Der Enno geht mit uns"; "Wozu denn das nu wieder?
Der Enno hat doch mit dem ganzen Geschaft nichta zu tun" (H.Fallada).
3 исходной реплике с о о б щ а е т ^ о каком-либо факте действитель­
ности или намерении говорящего. Благодаря наличию в первичном
предложении трехчленного диалогического единства особой эмоцио­
нально окрашенной интонации(удивления, недовольства, раздраже­
ния, радости, восторга и др.) выражается отрицательное или по­
ложительное отношение к исходной реплике (аналогичное явление мы
наблюдали уже в двучленном диалогическом единстве). В этом от­
55
рицательном (реже - положительном) отношении говорящего к исход­
ной реплике и состоит коммуникативная цель первичного предложения
трехчленного диалогического единства. Но говорящий часто на этом
не останавливается (в этом и состоит различие мевду двучленным и
трехчленным диалогическим единством). Он находит, что одного отри­
цательного отношения к содержанию, выраженному в исходной реплике,
недостаточно. Поэтому для большей убедительности своего субъектив­
но-модального отрицательного отношения к исходной реплике говоря­
щий свое первичное предложение подкрепляет вторичным, в котором
он выражет отрицательное отношение к исходной реплике.
Лервичное предложение - непосредственная эмоциональная отри­
цательная реакция на исходную реплику, вторичное - обоснование
этой реакции. Вторичное предложение также является эмоционально
насыщенным, но уже с новым субъективно-модальным значением - -уве­
ренностью говорящего в реальности действия, выраженного сказуемым
вторичного предложения.
Как указывалось выше, двучленное диалогическое единство в смыс­
ловом отношении является законченным. Эта завершенность происходит
благодаря осуществившемуся смысловому замыканию исходной и ответ­
ной реплик. В трехчленном диалогическом единстве также было бы до­
статочно одной исходной реплики и первичного предложения, чтобы
диалогическое единство было законченным в смысловом отношении. Но
говорящий вводит еще и вторичное, обосновывающее предложение. В
качестве обоснования первичной эмоциональной реакции предлагается
такое предложение, которое является убедительным, а следовательно логичным.
Привести в качестве обоснования логичное предложение - значит
высказать мысль, служащую причиной, на фоне которой первичное
предложение было бы следствием. Следовательно, диалогическое и мо­
нологическое единства, состоящие из первичного и вторичного пред­
ложений одного и того же собеседника, являются языковой,
точнее эмоционально-языковой, формой выражения причинно-следственного
умозаключения, т.е. логического силлогизма: обосновывающее предло­
жение (вторичное) есть меньшая, конкретная посылка логического
силлогизма; предложение со значением непосредственной эмоциональ­
ной реакции (первичное) есть следствие логического силлогизма.
Большая (общая) посылка логического силлогизма в языке не отоб­
ражена, хотя и присутствует в логическом силлогизме a priori
в виде некоего общего суждения, само собой разумеющегося для го56
зорящего и слушающего и в силу свойств "языка в мозгу" ("эконо­
мия языковой материи") не находящего отображения в языке.
Трехчленные диалогические и'монологические с модальными части­
ками единства служат, таким образом, языковой формой логическо­
го силлогизма. Пример трехчленного .диалогического единства:"*ав
raachen Sie denn hi«г in der Wohnung von Peraioke? Was schleppen
Sie denn hier raus? Sie sind doch olme Koffer gekomraenj"(H.Fallada)
"’Ч т о же вы здесь делаете в квартире Перзике? Зачем лее вы все
:/ э тащите? Вы ведь пришли сюда без чемоданов!"). Большая (общая)
посылка, отсутствующая в реальной языковой форме: * "Если эта
зещь не твоя, то ты не имеешь права ее брать". Меньшая (частная)
посылка: "Эта вещь не твоя" ("Sie eind doch ohne Koffer gekom:n(n "). Заключение: "Ты не смеешь ее брать" ("Was machen Sie denn
hier in der Wohnung von Persicke?Was schleppen sie denn hier raus?
Пример двучленного диалогического единства: "Und wozu habe ich
denn gelebt? Ich habe doch nichts getan. .." (H.Fallada)( "Для чего
же я жил? Я ведь ничего в жизни не сделал..."). Большая (общая)
посылка, отсутствующая в языковой форме:
* "Не зря прожита жизнь,
если человек успел сделать много полезного". Меньшая (частная) по­
сылка: "Я никакой пользы не принес"("1 с}1 habe doch nichts getan...").
Заключение: "Я зря прожил жизнь" ( Und wozu habe ich
denn gelebt?").
В логике умозаключение осуществляется на основе двух логических
посылок - большей и меньшей (или общей и частной), одна из кото­
рых,а именно большая, как правило, отсутствует в языке. Здесь она
не обязательна, ибо в силу.стремления языка к "экономии материи"
общая посылка, отражающая самоочевидные суждения, выражается "меж­
ду строк", имплицитно, так как для говорящего й слушающего она
является результатом жизненного опыта, опыта предшествующих поко­
лений и, следовательно, само собой разумеющейся.
В разговорной речи наблюдаются случаи, когда некоторые ппомежу точные мысли в потоке речи не находят своего отображения. Про­
цесс коммуникации от этого не страдает, потоку что опущенные мыс­
ли восполняются ситуацией, контекстом, значением предмета беседы
и пр. "Если бы все, что мы желаем высказать, заключалось бы в
формальных значениях употребленных нами слов, нам нужно было бы
употреблять для высказывания каждой отдельной мысли гораздо боль­
ше слов, чем это делается в действительности. .Мы говорим только
необходимыми намеками"^-.
57
Внутри диалогических и монологических единств существует формаль­
но-семантическая свяЛ> между составляющими эти единства предложе­
ниями, выражающаяся в различного рода повторах в ответной реплике
частей исходной реплики, а также в грамматических параллелях. Су­
ществует определенная закономерность употребления различных мо­
дальных частиц в различных структурных типах предложений. Это, в
свою очередь, создает определенное логико-смысловое взаимодействие
внутри диалогических и монологических единств (причинно-следствен­
ные связи). Первичное предложение как эмоциональная реакция на ис­
ходную реплику или ситуацию есть эмоциональная форма выражения ло­
гического суждения, которое в умозаключении играет роль следствия.
Вторичное предложение, обосновывающее эмоциональную реакцию пер­
вичного предложения, служит эмоциональной формой выражения логиче­
ского суждения, которое в умозаключении играет роль причины. Так
же,как предложение является языковой формой выражения суждения,
диалогическое
и
монологическое
единство
является
язы­
ковой формой выражения умозаключения, а именно логического силло­
гизма. Отсюда возникает проблема: в языке существует реально не
только предложение как форма выражения суждения, но и более высо­
кая коммуникативная единица - комцуникативное единство как форма
выражения логического умозаключения.
Л.В.Щерба давно обратил внимание лингвистов на исследование
этой стороны языка: "Имею в воду не только правила синтаксиса, но,
что гораздо важнее, и правила сложения смыслов, дающие не сумму
скыслов, а новые смыслы, правила, к сожалению, учеными до сих
пор мало обследованные, хотя интуитивно отлично известные всем
хорошим стилистам"^.
Таким образом, предложения с модальными частицами выражают та­
кое субъективно-модальное значение (чаще всего удивление, раздра­
жение, недовольство, т.е. отрицательную эмоциональную реакцию),
которое именно в силу своего эмоционального или субъективно-модального характера способно превратиться в логическое суждение.
Следовательно, эмоциональное есть оборотная сторона рационально­
го, логического. Модальные частицы принимают непосредственное
участие в логической дифференциации высказываний немецкой разго­
ворной речи, выступая на уровне предложения в качестве структур­
но-семантического форманта предложения с определенным субъектив­
но-модальным значением, а на уровне суждения - в качестве структурно-логического форманта суждения, участвующего, со своей сто­
58
роны, в роли структурного форманта целого логического силлогизма.
Следовательно, модальные частицы кал средство выражения субъективно-модальных значений на уровне предложения выступают одновре­
менно (именно в силу этих семантических значений) и средством по­
строения логических умозаключений.
Примечания
* Якубинский Л.П. О диалогической речи// Русская речь. Пг.,
1923. Т. I. С. 64 - 89.
О
Цит. по кн.:3вегинцев В.А. История языкознания 19 и 20 вв.
М., I960. Ч. 2. С. 301.
Поступила 05.10.87.
УДК
803.97.0-31
В.Г.Бойко
(Московский кооперативный институт)
ЛОГИКО-ГРАММАТИЧЕСКАЯ ПРИРОДА ВАРЬИРОВАНИЯ ПОЛНЫХ
И НЕПОЛНЫХ ФОРМ ПЕРФЕКТА И ПЛЮСКВАМПЕРФЕКТА
В ПРЕДЛОЖЕНИЯХ, СОДЕРЖАЩИХ
СЛОВО К А N S К S
(на материале литературного шведского языка)
В шведском языке хорошо известно явление, связанное с опуще­
нием вспомогательного глагола перфекта и плюсквамперфекта, кото­
рое наиболее ощутимо проявляется в придаточных предложениях. В
таких случаях полные перфектные формы, как правило, репрезентиру­
ются супином, их переменным компонентом. Однако в отдельных слу­
чаях это явление наблюдается и в самостоятельных предложениях, на
что указывают многие исследователи .В этой связи представляет ин­
терес анализ предложений, имеющих в своем составе слово Icanake,
которые обычно относят к
самостоятельным^; однако по частот­
ности употребления супина в их глагольно-предикативном поле они
приближаются к придаточным предложениям. И здесь правомерно задать
вопрос: в какой мере подобные предложения можно считать синтак­
сически независимыми?
Для того чтобы ответить на него, необходимо проанализировать
логико-грамматические связи, которые возникают между двумя со­
ставными частями этого слова, с одной стороны, и этим словом
и остальной частью высказывания - с другой, а это, в свою оче­
редь, позволит пролить свет на природу варьирования полных и
неполных перфектных форм.
59
Итак, сначала уточним семантико-морфологическую природу слова
kanske. Она представляется нам неустойчивой,и это находит отра­
жение в определении его места в составе частей речи. В норматив­
ных работах по шведскому языку оно обычно квалифицируется как на­
речие^. Такая трактовка этого слова не вызывает никаких сомнений
относительно логико-грамматической природы предложений с его уча­
стием: они легко причисляются к самостоятельным, ведь в их струк­
туре
капзке
представляется всего лишь как некое вкрапление%
не принимающее активного участия в формировании синтаксического
каркаса предложения. Но допускается и иное толкование. Так, С.С.Маслова-Лашанская и Н.Н.Толстая считают это слово модальным, отмечая
его двойственный характер: "Модальные слова часто относятся не к
какому-либо одному члену предложения, а ко всему высказыванию в
целом, поэтому в шведской грамматике их называют также "фразовыми
наречиями"^. Аналогичную трактовку
капзке
мы находим и у
Э.Вессена, который относит его к "фразовым словам"^.. Но наибольший
интерес вызывает мнение Й.Анварда: kanske
способно формировать
предложение, имеющее в своем составе, придаточное*3. Тем самым при­
знается, что это слово само по себе может восприниматься как ска­
зуемое: "Понятно, что столь странное поведение
капзке
может
быть объяснено тем фактом, что kanske,
подобно английскому
maybe
и французскому peut-etre,
может быть разложено на
два слова - кап
(может) и
зке
(случиться)" . Это, на наш
взгляд, и есть тсттлавное, что составляет семантико-морфологическую суть слова kanske.
Таким образом, логико-синтаксическая
связь, соединяющая кап и вке,
представляется непрочной, а в
случаях, когда эти два значимых слова сливаются воедино, внутрен­
няя форма такого сложного образования оказывается достаточно
прозрачной, и само оно может быть легко расчленено на составные
части в мышлении носителя языка. Это следует иметь в виду при
анализе варьирования полных перфектных форм и супина как их эк­
вивалента в таких предложениях.
ароведенный анализ выявил два основных типа синтаксических по­
строений, в. которых kanske
употребляется вместе со сказуемым
в форме перфекта (плюсквамперфекта): I) предложения, в которых
kanske
занимает позицию после подлежащего; 2 ) предложения, в
которых оно стоит перед подлежащим. В примерах первого типа пред­
почтительно используются полные перфектные формы (другие времен­
ные формы, сочетающиеся с этим словом, здесь не рассматриваются),
и kanske,
как правило, оказывается между постоянным и перемен­
60
ным компонентами
этих форм. ,1ри этом возможны следующие
модели:
а) kanske
следует сразу же за постоянным компонентом: Men
ocksa den, som avinner tyst, / har kanske fram en blomma kya3_t
(J.Jfecksell);
б) kanske
располагается ближе'к переменному компоненту: N.i
har i sjalva verket med er lilla observation kanske _tillfort
manskligheten losningen pi n&got som vi nu inte vet.inneborden av (J.Gehlin).
Как правило, в таких случаях слово kanske
остается замк­
нутым внутри перфектной формы, но возможны и примеры, когда оно
выходит за ее рамки; при этом основная позиция сохраняется - оно
располагается справа от подлежащего: Hvad I alakat, haj? hon
rofvat kanske ofta i dess var (J.Wecksell).
К первому типу примыкают и особые случаи, когда vanske
стоит непосредственно после подлежащего, но, тяготея к нему,
уходит влево от "перфектной рамки": De калзке hax _stangt dorrerna till sina hytter, inte bara dragit for draperierna (P.Paulsson).
Что касается примеров второго типа, то они имеют принципиаль­
ное отличие от вышеприведенных случаев: в них
kanske
не вкли­
нивается между основными элементами (подлежащим и сказуемым),
формирующими предложение, и не расчленяет самого двухкомпонентного
сказуемого. В предложения с этого типа стоящее впереди kanske
начинает все высказывание, как бы предваряя его синтаксическую
структуру. Здесь возможны две модели:
а) без инверсии подлежащего - Kanske Anna hage ,skicka_t henne
for att leta efter llelissa (G.Beckman);
б) с инвертированным порядком слов в предложении (в таком
случае вспомогательный глагол оказывается сразу же за словом
kanske) - Kanske hax den rognat /utav harm att yeta/hur ofta
barnen/lidit brist p& brod (F.Stenlund).
Это деление на типы и модели чисто условно, 1ак как возможно
взаимопроникновение одного типа в другой. Так,
случаи с инвер­
сией можно было бы отнести к первому типу, ведь восстановление
прямого порядка слов приводит (хотя и не обязательно) к порож­
дению модели, в которой kanske
располагается справа от под­
лежащего. О том, что это так, говорит следующий пример, где па­
раллельно употреблено предложение с прямым порядком слов:
61
Jag har калаче ievat forgaves? jjamske har vi slitit ooh odla_t
och... haxvat alldeles forgaves (P.Nilason-Tann^r).
Рассмотрим, в каком из указанных типов предложений возможно ис­
пользование супина. Оказывается, в примерах первого типа супин до­
вольно редко заменяет полные перфектные формы: Jag ska komma
till saken. Du kanake sett i tidningen att man skickat en kontingent arbetsvilliga till Lunt” - ja, dar nere - p& verken
(B.Horman).
В примерах второй группы частотность употребления супина как
эквивалента перфектных форм значительно возрастает, достигая 40 45 % с учетом стиля поэзии, где в подобных случаях супин чаще,
чем в прозе, заменяет полные перфектные формы: Kanske hon glomt
allt sitt eget ve.sina karleksnatter, sin ungdom (K.Martinson).
Сюда же можно отнести и примеры, в которых подлежащее пропуще­
но, но легко восстанавливается из контекста: Men hag sag henne
inte. Vega Pihlren hade inte kommit. Kanske forsovij; sig? Kanske
£l£nt ioftet (P.Nilsson-Tanner).
Итак, в предложениях первого типа преобладают полные перфект­
ные формы, и это может иметь только одно объяснение: в структуре
таких предложений kanske
воспринимается как вводное слово, что
не меняет статуса этих предложений - они продолжают оставаться
простыми. А в такой позиции, как известно, полные перфектные фор­
мы заменяются супином окказионально.
Что же касается довольно частого употребления супина вместо пол­
ных перфектных форм в предложениях второго типа, то это не проти­
воречит общей тенденции, которая отмечается в шведском языке:
супин широко проникает в глагольно-предикативное поле именно при­
даточных предложений. Будучи поставленным перед подлежащим, сло­
во kanske
с его ясной внутренней формой может быть легко вос­
принято как главное предложение ("может случиться,что ..."),и тог­
да все,что следует за ним,нетрудно представить в виде придаточной
части сложноподчиненного единства, а для придаточных предложений,
как известно, характерно использование супина вместо полных перфек­
тных форм. Я.Анвард приводит пример, иллюстрирующий именно такое
понимание роли kanske
в предложении^: Kanske_att inte han
villgora det (здесь вторая часть - четко выраженное придаточное).
Хотя предложения указанного типа считаются простыми, в их ло­
гическом облике тем не менее просматриваются связи, существующие
в сложноподчиненном предложении, что возможно благодаря прозрач­
ной семантико-синтаксической структуре слова
kanske :
экспли­
52
цитно оно представляет единое понятие, имплицитно же восприни­
мается как два смысловых элемента, равнозначных целоцу предло­
жению. Очевидно, в таком двояком восприятии слова и самого пред­
ложения, в состав которого оно входит,и кроется одна из главных
причин вариативного использования полных перфектных форм и супи­
на как их эквивалента в анализируемых предложениях.
Примечания
* См.: Beckman N. Svenak apraklara. Sthlm., 1964. S. 148;
Danell G. Svenak spraklara. Lund., >967, S. 65; Sunden D, Svenak
spr&klara for folkskolan. Sthlm., 1914. S. 104; Akermalm A, Mo­
dern avenaka.Sprakoch stilfragor. Lund., 1966. S.212.
p
См.: Маслова-Лашанская С.С. Шведский язык. Л., 1953. Ч. I.
С. 270.
о
См.: Миланова Д.Э. Шведско-русский словарь. М., 1973. С.280.
^ Маслова-Лашанская С.С., Толстая Н.И. Учебник шведского язы­
ка. с Л., 198I. С. 295.
См. :Неааёп Б. Vart avenska sprak. Sthlm., 1968. S.94.
См.:Anward J. Basic Swedish // Readings on Unbounded
dencies in Scandinavian Languages. Umea, 1982. P. 47-48.
Depen­
,7 Ibid. P.48.
8 Ibid.
Поступила 17.08.87.
•УДК 802.0-56
Я.Г.Виренбаум
(Кировский педагогический институт)
СДВИГ В ЗНАЧЕНИИ И ФУНКЦИИ ПРЦЦАТОЧНЫХ
ПРЕДЛОЖЕНИЙ
Двухслойная классификация английских, придаточных предложе­
ний (ПП), разработанная автором статьи^, базируется на принципах,
сходных с проекцией слов и сочетаний простого предложения на две
разные, но сопряженные оси: на функциональную (в качестве чле­
нов предложения) и формальную (в качестве части речи).
На функциональном слое двухслойной классификации придаточные
предложения делятся (с некоторыми оговорками) на три основных
разбиения: позиционное, когда ПП занимает в составе главного пред­
63
ложения (ГЛ) обязательную синтаксическую позицию; относительное,
когда всё ГЛ или (чаще) его именное словосочетание входит (обычно
через относительное местоимение или наречие) в состав ПЛ; и
нейтральное, которое не присоединяется к ГЛ по принципал позицион­
ности или относительности.
:ia формальном слое классификации выделяются формальные типы, в
общем соответствующие функциональным разбиениям с рядом структур­
ных признаков, из которых самыми основными являются следующие типы:
именной - союзные слова who, which, what, where, when, how,
why ; изъявительный - синтаксический союз that, обычно чередую­
щийся с нулем; адъективный - наличие релятива (относительного ме­
стоимения или наречия), чередующегося в некоторых дистрибутивных
условиях с апокойническим способом сочленения; адвербиальный семантические союзы разнообразного содержания: временные, условные,
причинные, уступительные и прочие, передающие логическое соотноше­
ние содержаний ill и Г11. Обычно (87,8 t однннадцатитысячной выбор­
ки) перечисленные функциональные разбиения соответствуют формаль­
ным типам, образуя следующие канонические виды ПЛ:
1) позиционно-именной: How severe it is can be told in almost
one sentence;
2) позиционно-изъяснительный: Each man asks his children that
they tend his inheritance well;
3) относительно-адъективный: He who laughs last beats those
who laugh first; You feel the same way I feel;
4) нейтрально-адвербиальный: They clean their house till it
shines.
Двухслойная классификация придаточных покоится на сопояженньгх таксономиях по форме и
функции. Канонические виды,описан­
ные выше, отражают состоя.ше уравновешенности двух слоев,нулевую
■.•■очку отсчета. Но язык :аходится в постоянном движении, которое
не может не отражаться на взаимоотношении слоев. Употребление ре­
агирует на потребности общения и выражения, "будит" определенные
языковые тенденции и оппозиции, для выражения которых зарождаются,
развиваются и закрепляются отдельные формы. Они обычно возникают
не на голом месте, а как модификация прежних Ф о р м , больше не от­
ражающих потребностей узуса и приспосабливающихся для выражения
нового, живого употребления^. Породив некоторые формы, узус про­
должает развиваться в тесной связи с беспрерывными изменениями в
материальной и духовной жизни носителей языка, так что форма •
64
отстает от употребления, еще не успев закрепиться. По своему ха­
рактеру форма не может не быть инертной, иначе нарушилась бы тра­
диция. С другой стороны, форма не должна сильно отставать от узу­
са. Она все время перестраивается, сохраняя старые элементы и при­
обретая новые, приспосабливается к новому узусу, чтобы потом снова
отстать, и так ad infinitum.
Эти расхождения, вернее, наслоения
непрерывных расхождений между употреблением и формой, называются
нами сдвигами. Если наметить исходные позиции, то в терминах на­
правления сдвигов, их интенсивности и специфики можно полностью
охарактеризовать как виртуальную систему (в нашем случае ПП), так
все случаи ее реализации. По отношению к узусу формы могут быть
каноническими и сдвинутыми. То же можно сказать об узусе по от­
ношению к закрепившимся за ним формам. В функционировании языка
и при описании его системы основную роль играют канонические формы
и употребления. Они составляют акелет его архитектоники. Если бы
не канонические "формоупотребления", язык был бы не структурой, а
конгломератом гетерогенных единиц, не способных обслуживать нуж­
ды общества. Собственно говоря, они потому и канонические, что
на них покоится система- А формы, сдвинутые к иным, неканониче­
ским употреблениям, составляют крупные и мелкие исключения из ос­
новных закономерностей, отклонения от преобладающих характеристик,
отступления от логики строения и функционирования основных типов.
Необходимо объяснить противоречие между непрерывным изменением
узуса (а за ним и формы) и стабильностью системы, покоящейся на
инерции формы. Это противоречие разрешается, с нашей точки зрения,
тем, что на каждом уровне сдвиги происходят между двумя замкнуты­
ми множествами. Сдвиги прцЦаточного ограничиваются таксономиями
двух слоев, что обеспечивает стабильность сложноподчиненного пред­
ложения (СЛП) как единицы высшего языкового уровня. Конечно, про­
исходят более радикальные изменения наборов разбиений и типов на
слоях. Может измениться характер и состав слоев, т.е. вся
схема соотношений, но такие изменения происходят очень медленно.
Каноническими видами в системе придаточных являются вышеопи­
санные (позиционно-именной, позиционно-изъяснительный, относи­
тельно-адъективный, нейтрально-адвербиальный). Между тремя раз­
биениями функционального слоя и четырьмя формальными типами прида­
точных теоретически допустимы восемь сдвигов формального Типа в
негармонирующее с ним (неканоническое для него) функциональное
разбиение: именной - относительный, именной - нейтральный, изъяс-
65
нительно-относительный, изъяснительно-нейтральный, адъективнопозиционный, адъективно-нейтральный, адвербиально-позиционный и ад­
вербиально-относительный.
Не все сдвиги, допустимые теоретически, обнаружены на материа­
ле современного английского языка. Из восьми возможных сдвигов
мы нашли только шесть. Именной - относительный и изъяснительно­
относительный сдвиги не засвидетельствованы. Не все выявленные
сдвиги одинаково активны по разнообразию охватываемых ими разря­
дов,
продуктивности, распространенности, разнообразию и частот­
ности предложений, в которых они происходят.
Изучение сдвигов с особой остротой ставит вопрос о соотноше­
нии синхронии и диахронии. Следует подчеркнуть, что материал для
синхронического анализа только теоретически можно считать срезом,
т.е. плоскостью, пересекающей временные оси развития каждого эле­
мента языковой системы и не имеющей толщины: фактически речь всег­
да идет о вырезе^. Сдвиг позволяет зафиксировать (сфотографиро­
вать) процесс в синхронии. Синхронический процесс - это движе­
ние без времени, сопоставление двух одновременных состояний, тес­
но связанных с диахронией, но отражающих только современную струк­
туру языка. Подходя к сдвигам в ином ракурсе, мы пользуемся прин­
ципом- дополнительности: одно и то же придаточное предложение (име­
ющее неизменные линейные границы) включается одновременно в две
разные, взаимодополняющие системы - в свой исходный тип и в тип
канонический с новым разбиением. Сдвиг такого рода называется па­
радигматическим. Ho-сдвиг может быть и синтагматическим, если ли­
нейная протяженность старого и нового придаточных предложений раз­
лична. При парадигматическом сдвиге переосмысляются структура, се­
мантика придаточного и его место в системе, но линейная протя­
женность остается неизменной. При синтагматическом сдвиге начало
припаточного перемещается назад по оси времени (в тексте - влево),
в результате чего контактное слово или сочетание (центр подчине­
ния) инкорпорируется в состав придаточного предложения и стано­
вится его коннектором либо частью коннектора. Общий размер ПЛ уве­
личивается за счет ГП. Утяжеление коннекторов и "экспансия прида­
точного влево" представляет собой языковую универсалию синтакси­
са. Ее результатом явились, например.такие русские коннекторы,
как "оттого что", "после того что", ’'потому что", "гак как", "изза того что", "в силу того что","ввиду того что", "прежде чем",
"до тех пор пока", "вследствие того что", "в случае если", "при
условии что", "несмотря на то что", "подобно тому как", "по мере
4
того как" и др.
66
*
Сдвиги различаются по глубине. Хотя они малосоизмеримы и инди­
видуальны, имеют качественную специфику в зависимости от лексиче­
ских, грамматических и иных особенностей элементов,вовлекаемых в
сдвиг, им целесообразно давать приблизительную количественную оцен­
ку как стадиям перехода из старого состояния в новое. В эту оценку
мы включаем объективные и субъективные-моменты.
Первая стадия сдвигов обычно не замечается ни носителями языка,
ни большинством грамматистов. Это начальная тенденция, которгя мо­
жет развиться (или не развиться) в последующие стадии. Ее объек­
тивным показателем является возможность трансформации в придаточ­
ное того типа, который соответствует новому разбиению, возможность
.понимания строения придаточного по-новому, так что допустимо функ­
ционирование сдвинутого придаточного параллельно с поидаточным но­
вого типа в качестве однородных членов, уточняемого и уточнения и
других горизонтаитов°. Заявлению этих сдвигов помогает высокая
частотность придаточного. Однако обнаружить все придаточные, в ко­
торых намечается сдвиг, не представляется возможным.
Вторая стадия сдвигов связана с появлением структурно-семантиче­
ских особенностей нового типа. Соответствие структурных отклоне­
ний от старого состояния новым семантическим особенностям придает
сдвигу лингвистическую весомость. Могут появляться какие-либо огра­
ничения на характер функционирования придаточного, его состав и
формы компонентов, центр подчинения - морфологические (число, падеж,
видовременные или модальные формы), синтаксические (сочетаемость
с определениями, обстоятельствами и т.д.), внутрисинтаксические
(допустимость предлогов, частит;, артикля, вспомогательных глаголов
и т.ц.). Носители языка могут не замечать эту стадию сдвига,но в
специальных синтаксичес/их исследованиях она обычно регистрируется.
Третья стадия очевидна для языковедов и легко устанавливается
неспециалистами. Это наиболее яркое проявление сдвига, его апогей.
Он приводится в нормативных грамматиках как новое состояние либо
как переход в него. За сдвинутым поидаточным закрепляется отно­
сительно устойчивая форма. Бывший центр подчинения не входит боль­
ше в структуру главного предложения ( The moment you call,
I'll come).
Знаки препинания отражают нозую границу между
главным предложением и придаточным.
Четвертая стадия сдвига фиксируется тогда, когда новое состоя- ■
ние окончательно закрепилось в языке и перестало быть новым. В
синхронических описаниях факт сдига не отмечается. О нем можно го67
ворйть только в плане этимологического анализа, например, о про­
исхождении союзов after, before, since
из предлогов, наречий,
a while
- из существительного. Ни одно из сдвинутых придаточ­
ных не укладывается в предлагаемую шкалу полностью, но она полез­
на для сопоставления разных сдвигов и разных случаев одного и то­
го же сдвига.
Размеры статьи не позволяю"' предложить сплошное описание-сдви­
нутых ГШ, количество которых не конечно (в настоящее время
их насчитывается 50). Приведем только один пример именного нейт­
рального сдвига, результат кото'рого квалифицируется как предложно-коннекторные ПП. Позиционно-именные ПЛ могут вводиться предло­
гами (11,2 % выборки из I128 примеров) и выполнять функции пред­
ложного дополнения, определения и обстоятельства. Данные выборки
приведены в таблице.
функция
---------- Коннектор--------------------------—
----
ПП
‘What • who -which • where -when • how •why•wnether
____________________/
1___________________________ tor)
Лредложное
62 " 2
дополнение
Определение
23
I
Обстоятельство 1 6 -
I
-
2
7 1
-
2
-
I
3
-
4
- 1
-
-
Предлоги могут быть обусловлены господствующим глаголом, прила­
гательным или существительным, например: I was interested, in what
went into the soup mixture, how long it took to hook a rug, and
where ап antique highboy came from (M.Spencer), Такие ПП не проявля­
ют какой-либо тенденции к сдвигу. Предлог в сочетании с ними может
отделяться другими членами предложения:Will you run over, once
again, what the boy said?(Ch.Dickens) помещаться в постпозиции
в сочетании с любыми именами: You don’t own a stick of this
place. It’s Bud's and it's mine, and what we say you abide by
(И.Spencer).
В разговорной речи предлог может опускаться:
"You'd be surprised", Parkinson said, "what sometimes comes
one's way by pure luck" (G.Greene).
Сочетания с предлогом приобретают большую самостоятельность,
когда он не обусловлен конструкцией, а несет одно из присущих ему
значений: ...I sat in the parlour improving my German with which­
ever of the two daughters wasn't washing up... (D.Mannix). Такие
ПЛ могут, в частности, выноситься вместе с предлогом в началь­
68
ную или другую эмфатическую позицию: I do know something of this lad,
and in what I know of him, I can't say there is any harm (Ch.Dickens).
Иногда именное придаточное о предлогом может приобретать семанти­
ку обстоятельственной (локальной или ограничительной) характеристи­
ки события, описываемого в главном, например: ...we were finally in
a hotel at what must have been Chaton-sur-Saone ...(E.Hemingway);
But by what I then believed, I had nothing that could be called
a nature (R.West).
Обстоятельственная функция ПП обусловлена их
лексическим составом, обстоятельственной семантикой предлогов и в
связи с этим их ролью в СПП. Функция обстоятельства - это начальная
(даже не первая, а нулевая) стадия сдвига. В синтаксической класси­
фикации придаточных такие ЛП сраведливо относятся к обстоятель­
ственным^.
О синтагматическом сдвиге первой стадии можно говорить тогда,
когда именные ПП употребляются с предлогом фразового или причастно­
го происхождения, имеющим четкую устойчивую семантику, не меняющую­
ся в зависимости от окружения. Она определяет разряд нейтральных
ЛП, в который происходит сдвиг. Почти все грамматики помещают такие
ПП среди адвербиальных. Сдвигу подвергаются обстоятельственные ПП
и в первую очередь - с семантически малонагруженньп* и (поэтоцу) наи­
более частотным союзным словом what,
но ПП с другими коннектора­
ми тоже могут сдвигаться. Отсутствие специализированного коннекто­
ра при описываемом сдвиге также свидетельствует о начальной стадии
сдвига. Сдвиг происходит в пределах следующих смысловых разрядоэ:
1) причинный: Perhaps because of what I am and because of what
you saw that night I have become an object of fascination for you
(I.Murdoch); Mr.Tallant and I are tied together on account of what
his Daddy did to mine (И.Spencer); ...in view of what has occured
I am obliged to put certain questions to all the passengers (M.Rinenart); ...every sonofabitch black or white ... thought twice be­
fore they picked up the razor because of who we had in that corner
office (M.Spencer);
2) уступительный: In apite of what the doctor at the clinic had
said I felt certain that the cure would fail (j.Fowles); Despite
what seemed a lameness, she moved with her customary tall authori­
ty... (T.Capote); It was very short containing indeed nothing more
than an address "with Mr.Pecksniff's respectful and notwithstand­
ing what has passed sincerely affectionate regards" (Ch.Dickens);
3) исключающий: We know nothing about them except what they
69
tell us (I.Asimov)i I'm the last person who saw him alive except
whoever killed him (D.Hammett); Sophie hardly spoke except when
she was spoken to (D.Mannix);
4) обобщающий: "...we are going to have them." "Regardless of
wjjgt 'the people concerned say or feel?" (J.Masters); He couldn't
have helped seeing the intruder regardless of how custom-abiding
he was (I.Asimov);
5) гармонически-ограничительный: It was not much considering
what you must put up with (M.Rir hart); This was the Dinch Brawl
who took her pick of poisonville's men, according to what I had
been told (D.Hammett); ...can you be positive, considering how
you felt, that he actually was so abusive? (McHugh); ... people
gave it different names, «nr.m-^ing to how they judge her (C.P.Snow),
В двух случаях сдвиг происходит глубже - когда отстоялись ус­
тойчивые предложно-коннекторные сочетания и можно говорить о со­
ставных коннекторах after what, from what.
Вводимые ими ПП
могут быть отнесены ко второй стадии синтагматического сдвига.
ПП и after what
причисляются грамматистами к темпоральным
придаточным предложениям. В нейтральном разбиении эти ПП сохраняют
свойственную именному типу неопределенность - их содержание опреде­
ляется в значительной мере конситуацие'й, а сами по себе они, по­
добно местоимениям, малосодержательны. В них имеется тенденция к
устойчивости; в этих предложениях распространены глаголы широкой
семантики - do, say, go, be
и др.: You mean you'd give him a
Job after what he did to you? (H.Robbins). Особенно широко упо­
требляется фактура after what to happen: And after what had hap­
pened she was not surprised to find young Hayes waiting for her...
(M.Rinehart).
ПЛ с from what,
как все ограничи­
тельные придаточные предложения, тяготеют к препозиции и обычно
входят в пространство вводности'7. Они также имеют тенденцию к ус­
тойчивому составу, и наиболее употребительными являются те же
глаголы, которые распространены в соответствующем разряде кано­
нического вица - say, tell, hear, see, gather, know
и др.:It
wouldn't seem so from what you tell me (S.Lockwood); From what I
hear, though, Mr.O'Keefe brings his own flowers... (A.Hailey).
О сдвиге говорит параллельное употреоление канонического и сдви­
нутого ПП, например: So far as I can see and from what Willy said,
everybody in the town just called her Effie (J.B.Priestley).
70
Среди сдвинутых именных - нейтральных ПП особое место занимают
комментирующие придаточные предложения. Фактически они являются пред­
ложными сочетаниями, а форма придаточного предложения служит для
введения модального комментария,например, глагола seem
в следую­
щем примере: After what seemed a long while the dark door was
opened again (A.Coppel).
После описания всех других груьп сдвинутых ПП мы будет распола­
гать полной классификацией СПИ.
Примечания
1 См.: Биренбаум Я.Г. Классификация придаточных предложений в
английском языке// Синтаксический анализ разносистемных языков .
и., 1979. С. 14 - 19.
^ Этим синтаксис принципиальна) отличается от лексики, в кото­
рой устаревшие элементы просто перестают употребляться (см.: Буда­
го в У. А. Человек и его язык. М., 1974. С. 99).
О
См.: Солнцев В.М. Типология и тип языка// Вопр. языкознания.
197d . if« .2. С. 3 8 .
Л
См. об этом: Пауль Г. Принципы истории языка. М., I960. С.436.
Helgander J. The relative clause in English and other Germanic lan­
guages. Gotheborg, 1971. P. 89.
'J J понятии "горизонтант" см.: Биренбаум Я.I’. Горизонтальные
синтаксические связи// Вопр. языкознания. Т979. № 5. С. 28 - 36.
° См., например: Структурный синтаксис английского языка. Л.,
1972. С. 126.
' См.: Биренбаум Я.Г. Пространство вводности и придаточные
предложения. Челябинск, 1976. С. 77 - 78.
Поступила 29.06.87.
УДК CJ02.0-56
Г.А.Зейхман
(Московский педагогический институт
иностранных языков)
лОГИКО-СЕМА: ГГИЧЕСКИЕ ТИПЫ АНГЛИЙСКИХ АТРИБУТИВНЫХ
СЛОВОСОЧЕТАНИЯ
членение присуще единицам всех знаковых уровней от морфемы до т е к с т а . "Все языковые элементы, включая морфемы и
Субморфомные экспоненты, способны быть носителями какой-либо сте­
пени коммуникативного динамизма, если они передают какое-нибудь
А к ту а л ь н о е
з н а ч е н и е "^ .
71
Известны четыре типа актуального членения: I) линейное бинар­
ное (на тему и рему); 2 ) двукратное (тема как первый член предло­
жения, рема как остаток после вычета темы, а также члены предло­
жения, соответствующие теме и реме в общепринятом значении);
3) тернарное (тема - переход - рема); 4) иерархическое бинарное.
Последнее представляется наиболее адекватным, так как при распро­
странении
пте,уложения, наличии
детерминантов,
атрибутив­
ных словосочетаний, синтаксических комплексов, частей сложных пред­
ложений и сегментов сверхфразовых единств разница в степени комму­
никативного динамизма разных элементов увеличивается. Тема и рема
в этом случае обнаруживают внутреннее актуальное членение (вторич­
ное, третичное и последующих порядков). Для его отражения лриходится прибегать к построению иерархии нескольких уровней. Преиму­
щество бинарного иерархического членения заключается в том, что
оно согласуется с двучлённостью суждения и в нем потенциально за­
ложена возможность анализа по непосредственно составляющим, при
котором, как известно, членение осуществляется на так называемом
бинарном принципе. Поскольку речь идет о членении актуальном, раз­
биение происходит таким образом, что одна непосредственно соста- .
влякдая всегда является темой, а другад - ремой.
важным аргументом в пользу бинарного иерархического членения и,
в частности, внутреннего актуального членения у атрибутивных сло­
восочетаний является то, что они произошли от двусоставных предло­
жений, где наличие актуального членения бесспорно. Тезис Г.Пауля
о том, что "определение есть не что иное, как деградировавшее ска­
зуемое"^, необходимо обосновать, показав, как именно бывшее дву­
составное предложение включается в матричное предложение в виде
атрибутивного словосочетания.
В матричные предложения могут включаться бывшие лично-глагольные и безглагольные предложения: ManyJ,s_the_the_time the two of
us have worked (E.Queen);
Many_a_tirae since I have kneeled down
(A.Doyle).
Мнение о том, что атрибутивные сочетания возникли из предика•
тивных при опущении связки, столь же необоснованно, как и мнение
о происхождении всех безглагольных предложений от лично-глаголь­
ных. Атрибутивные словосочетания произошли непосредственно от
двусоставных безглагольных предложений. Об этом свидетельствует
возможность их материального тождества. Сравним часть сложносо­
чиненного предложения Poor Myrtle, and £Оог_ш е, as we111
72
(W.Cooper ) и словосочетание She would not have s a id hard things
of £°or_me (R.Quinn). О том, что материальное
тождест­
во не является случайным совпадением, говорит сохранение в неко­
торых атрибутивных сочетаниях срединного артикля, характерного для
двусоставных безглагольных предложений. Это артикль бывшего под­
лежащего, которы". сохранился при его присоединении к бывшему сказу­
емому, как,например, в предложении Rot the stuff (Т.Hardy)
и атрибутивном сочетании Three or_foux jtimes the £resoribed_ dose_
would not have caused death (A.Christie).
Леренос средин­
ного артикля в препозицию произошел в следующей хронологии: half
an hour (1300 г.) - a half-hour (1420 г.); half a mile (1450 г.)
- a half mile (1500 г.) - a half mile (1601 г . ).
Атрибутивные сочетания с препозитивным или постпозитивным опре­
делением являются генетически обусловленными позиционными вариан­
тами: первые произошли от безглагольных сказуемо-подлежащных пред­
ложений, а атрибутивные сочетания с постпозитивным определением
произошли от безглагольных подлежаще-сказуемных. Оформление всего
атрибутивного сочетания детерминативом и более сильное ударение
на определяемом ослабили предикативный характер бывшего препози­
тивного сказуемого в большей степени, чем постпозитивного. Поэтому
препозитивные определения выражают признак более постоянный, чем
постпозитивные:the Union of Concerned Scientists "Союз Озабоченных Ученых" (название организации, т.е. постоянный
признак) и the scientists concerned "ученые, о кото­
рых идет речь" (временный признак).
Основным признаком, регулирующим порядок следования опреде­
ления и определяемого, является актуальное членение (АЧ) атрибутив­
ного словосочетания.'Как правило, атрибутивные словосочетания
строятся по модели "тема + рема" (ТР).
Так, за последние десятилетия все чаще стал использоваться при­
тяжательный падеж существительных, обозначающих неодушевленные
предметы, например: the wind’s easing; his smile's bitterness.
Сопоставление атрибутивных сочетаний с существительным в притяжа­
тельном падеже и атрибутивных сочетаний с предлогом of
свиде­
тельствует о том, что правило о связи употребления существитель­
ных в притяжательном падеже с категориями одушевленности/неоду­
шевленности устарело и нуждается в пересмотре. Его, по-видимому,
следует теперь сформулировать так: в современном английском языке
существительные, обозначающие как одушевленные, так и неодушев73
ленные предметы, могут употребляться в качестве определения в при­
тяжательном падеже или с поедлогом of
в зависимости от того,
какой из этих способов переносит рему в конец атрибутивного слово­
сочетания. Так, в примере
the show's end
ремой является
end, а темой - the show's. 3 словосочетании The daughter of
former Premier Harold Macmilan (Morning Star) пемой явля­
ется former Preirier Harold Macmilxtm,
а темой - the daugheter.
И в остальных атрибутивных словосочетаниях выражение препози­
тивным определением постоянного признака, а постпозитивным - приз­
нака временного 5 плане А 4 есть не что иное, как препозиция темы
и постпозиция ремы: 'the corner house
и the house on the cor­
ner; clarity of speech и официально-деловое speech (clarity of)
(M.Spark); on the following day и on the day following; military
exercises и
Exercise Britannia
( учения по гражданской обо­
роне "Британия").
В языке нередки случаи, когда от перемены мест членов словосоче­
тания изменяется смысл высказывания (ср.: The Union of concerned
scientists
и the scr.fentists concerned; collection of coins "коллекция монет" и coin collection
- "коллекционирование мо­
нет";
bottle of wine - "бутылка вина" и wine bottle
"винная бутылка"; the man responsible
- "виновник" и the
responsible man
- "ответственный человек"; Operation Pacific "операция под кодовым названием "Ласифик" и Pacific Operation "тихоокеанская операция" и др.).
Многозначность некоторых определений в препозиции (например,
left, right)
заставляет участников общения во избежание не­
правильного понимания избирать сочетание с определением в постпо­
зиции: the dog on the left.
Необходимо учитывать, что есть атрибутивные словосочетания с
фиксированным порядком следования компонентов: house of cards,
hea?t of gold, letter of credit-" аккредитив"; piece of paper,
the back of the bus, molasses candy, blackdeath, heavy water, pre­
sents g a l o r e - "в изобилии",President elect
- "вновь избранный",
сочетания с предикативными прилагательными на а-, употребляемыми
только в постпозиции к определяемому (типа a man asleep),
а также прилагательные, употребляемые только б препозиции - main.
Интересно, что названия городов употребляются как в препозиции,
так и в постпозиции, а названия стран - только в постпозиции:а man
from Birmingham - a Birmingham man; a man from Greece,
но
не *a Greece man.
74
Иногда степень закрепленности прилагательного в определен­
ной позиции зависит от одушевленности/неодушевленности определя­
емого; например: a sorry sight, но не *а sorry girl; eji angry
man, a man angry
и an angry storm, но не *a storm angry.
Отклонений от последовательности TP немного, например: РТ - an
'English teacher - "преподаватель английского языка" с выделенной
основным ударением препозитивной ремой English и ГР - an 'English
'teacher - "английский преподаватель" с ударениями на обоих сло­
вах. Или, например, словосочетания с атрибутивным наречием типа
the then President следуют норме (ТР),. а при выделении контраст­
ными ударениями атрибутивные наречия становятся ремами: surely
the way to do that was to accept the now Prank as the always
Prank (C.McCullough).
Одинаковую позицию по отношению к определяемому могут зани­
мать определения, выраженные разными средствами. При выборе со­
ответствующего средства необходимо учитывать следующие факторы.
Словосочетания с определением - существительным в притяжательном
падеже могут употребляться для обозначения конкретного случая, а
в общем падеже - для обозначения более широкого понятия: the
car's engine
- "двигатель этой машины", a car engine
- "ав­
томобильный двигатель". Притяжательный падеж используется при
обозначении продуктов, получаемых от живых животных, а также ча­
стей тела живых или убитых животных: cow's milk, a cow's horn.
Общий падеж используется, если животное убито - chicken soup.
Исключение составляет пара синонимов: goat's cheese - goat cheese.
Притяжательный падеж часто обозначает пользователя, а определяе­
мое существительное - используемый предмет. Однако если "пользо­
ватель" не в состоянии осознанно пользоваться данным предметом,
употребляется общий падеж: boy's socks
и baby clothes.
Употребление падежей может варьироваться в зависимости от ва­
рианта английского языка. В британском варианте (BE) предпочитают
притяжательный падеж в ряде случаев, когда в американском вариан­
те (АК) предпочитают падеж общий (ср.: BE - a baby's bottle, а
baby's pram, a doll's house; AE - a baby bottle, a baby carriage,
a doll-house).
Различия между словосочетаниями с постпозитивными определения­
ми, выраженными активными и пассивными инфинитивами, заключа­
ются в следующих моментах: I) пассивные инфинитивы выражают долтгнетвование ( books to be read
), а активные - желание ( a
house to let ), возможность или долженствование
( books
7b
to read);
2 ) пассивные инфинитивы относят действие к прошлому,
а активные - к будущему (ср.: a)The best play to be performed
that year = The best play that was performed that year
и 6 )The
best play to perform = The beat play for you to perform, the play
you should perform); 3) в сочетании с nothing
активный и пас­
сивный инфинитивы передают разные значения (ср.:nothing to do "нечего делать" и nothing to be done
- "ничего не поде­
лаешь"); 4) словосочетания с активными и
пассивными инфинитива­
ми имеют разное A-i (ср.: РТ - There's a lot of work to do
и TP - There's a lot of work to be done).
Необходимо особо остановиться на случаях дискретности атрибу­
тивных словосочетаний с предложчо-именными определениями;
1)The death was announced in London yesterday of Mr.G.B.Shaw между рематическими членами атрибутивного словосочетания вклини­
лись тематические члены: сказуемое, детерминанты места и времени;
2) Of the bathers, some were in the water предложно-именное определение of the bathers,
отЪрванное от определяемого
.some , превратилось в атрибутивный детерминант, высказываемый
как рема и превращающийся в тему новой ремы some... water.
По­
следняя членится на вторичную тему some
и вторичную рему
were in the water.
Формула: P-j/T^ +
;
3) Of. m y life this is the story содержит эмфатическую инверсию
предложно-именного определения (ремы). Формула: Р 1Т 1 (Т2Р2).
Как видно из рассмотренного языкового материала, атрибутив­
ные сочетания с препозитивным или постпозитивным определением обла­
дают значительным разнообразием с точки зрения тема-ремятического строения структуры и стилистических характеристик.
Примечания
" Firbas J. On the interplay of means of functional sentence per­
spective // Actes du X-e Congr^3 international des linguistes,
Bucarest, 1967. T.2. Bucarest, 1970. P. 742.
^ Пауль Г. Принципы истории языка. М., I960. С. 165.
Поступила 14.09.67.
■76
JI.А.Остапенко, Е.Н.Уздинская
(Ивано-Франковский педагогический
институт)
СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКОЕ СООТНОШЕНИЕ КОМПОНЕНТОВ
КОМПАРАТИВНЫХ СУБСТАНТИВНЫХ СЛОВОСОЧЕТАНИЙ
В современном английском языке употребление субстантивных сло­
восочетаний с зависимым существительным для передачи атрибутив­
ных отношений стало нормой и отмечается во всех функциональных
стилях. Этому способствовал целый ряд обстоятельств, основный
из которых являются следующие: I) специфические условия развития
английского языка, утратившего большинство морфологических средств
словообразования, в том числе и в сфере имени прилагательного;
2) развитие отвлеченных категорий в языке как проявление общей за­
кономерности языкового развития от более конкретных способов вы­
ражения к более абстрактным. Разница между определительным при­
лагательным и существительным состоит в v o m , ч т о "... в послед­
нем признак не прямо приписывается субстанции, а через посред­
ство другой субстанции"^, которую человек научился расчленять и
переосмысливать в качество или признак. В отличие от прилагатель­
ных существительные являются обозначением не одного какого-либо
качества, а целого комплекса качеств, а потому они более вырази­
тельны, чем прилагательные. Основное назначение свойства обогаща­
ется в атрибутивном существительном дополнительными коннотациями,
в том числе стилистически окрашенными, включающими эмоциональ­
ность и оценочность, что позволяет передать более сложные и тонкие
признаки предмета, подчеркнуть их емкость, отделимость признака
от его носителя.
Особое место в арсенале способов выражения качественной или
качественно-относительной характеристики предмета в современном
английском языке занимают стилистически маркированные субстантивно-атрибутивные сочетания с предложным зависимым компонентом типа
a sparrow of a woman, a devil of a man, a beast of anight,
которые 0.Есперсен в "Философии грамматики" назвал "интересными
выражениями .
По свидетельству Дж.Керма, эта конструкция восходит к латин­
скому посессивному родительному падежу'*. Позже она была переос­
мыслена, потеряла первоначальное значение принадлежности и приш77
ла в английский язык в ХУП в. через французский как синтаксиче­
ская калька французских инверсивных оборотов типа un fripon d'en­
fant.
Первые примеры субстантивных словосочетаний этого ти­
па появились, согласно данным Большого Оксфордского словаря,в ан­
глийском языке сравнительно недавно и относятся к поздненовоан­
глийскому периоду. Однако, несмотря на сравнительно короткую ис­
торию своего существования, они получили очень большое распростра­
нение и в настоящее время широко употребляются, особенно в раз­
говорной речи, для создания эмоционального колорита, передачи об­
разного восприятия и объективно-оценочного отношения к окружающей
де йствительности.
Большие стилистические возможности словосочетаний типа а
sparrow of a woman
вытекают из взаимодействия целого ряда фак­
торов, основным из которых является расхождение мелоду грамматиче­
ской и силсловой структурой словосочетания, в котором определение
и определяемое как бы меняются местами. Носитель признака назван
зависимым компонентом, формально являющимся определением, а грам­
матическое ядро словосочетания (Nh) выражает качественный признак
предмета или лица, обозначенного зависимым существительным (Na).
Наглядной иллюстрацией характера смыслового соотношения компонен­
тов исследуемых словосочетаний является трансформация разверты­
вания в предикативные структуры. Например: this bear of a man — >
This nan is like a bear; a brute of a husband — ^ The husband is
a brute; a glimmer of a smile — ^ The smile is no more than a
gliaaer; a beast of a night — > The night is beastly; the rascal
of a landlord — > The landlord is a rascal.
Немаловажным фактором, способствующим выдвижению на передний
план коннотативных семем в содержательной структуре рассматривае­
мых сочетаний, является специфика грамматического способа выраже­
ния качества. Как известно,
значение качества является основным
Г
лексико-грамматическим значением прилагательного. В существитель­
ном же, употребленном в этом значении, основное значение качест­
венного признака предмета обогащается вторичными дифференциальны­
ми признаками. Отсюда высокая частотность употребления существи­
тельного в значении качества в различных сферах коммуникации, осо­
бенно в синтаксисе живой разговорной речи. Сравним, например,
следующие пары словосочетаний по объему стилистической информации:
a monster of a dog - a monstrous dog; a devil of a man т a devi­
lish man; a brute of a husband - a brutal husband; that fool of
78
a wife of his - that foolish wife of his; a fury of speed. - a
furious speed.
Образно-оценочный характер словосочетаний описываемого типа
обусловлен, наконец, тем обстоятельством, что подавляющее большин­
ство из них создается на основе сравнения - то или иное явление
действительности характеризуется через сопоставление с другим с
целью усиления воздействия на читателя или слушателя, например:
It would let you focus things at their proper worth, and prevent
your* becoming slack in this hothouse of a town (R.Kipling). He
looked at his turnip of a watch again (A.Christie). Out of the
twisted web of his years Wegler's searching, unhappy mind drew a
thread, and then another (A.Maltz).
Сравнительные субстантивные словосочетания являются очень емки­
ми по объему передаваемой информации, так как в их основе лежат
предложения. В самом деле, простое предложение со сравнительным
оборотом, например. They've got a little hole of a flat at King's
Cross (D.Cusac) представляет собой трансфор*^у сложно­
подчиненного предложения They've got a flat at King's Cross which
is (like) a poky little hole.
Аналогичное соотношение сло­
восочетания и предложения можно наблюдать и в других примерах:
You see, she was quite alone among them all in that dungeon of
a house (L.Voynich) — ^ ...in that house which was like a dungeon.
"That's that", Prank said, as the little box of a car drove off...
(M.Dickens) — ■> ...as the car which was like a little box, drove
off.
Ил трех компонентов семантической структуры сравнения в компа­
ративной конструкции с предлогом of
выражены только два - ре­
ферент и агент, т.е. два предмета или явления действительности,
из которых один характеризуется через сравнение с другим^. Третий
же компонент сравнения - свойство или признак, на основании ко­
торого соотносятся агент и референт, не получает в этом словосо­
четании словесного выражения. Отсутствие эксплицитно выраженного
основания сравнения в компаративных структурах всегда предоставля­
ет читателю или слушателю некоторую свободу выбора необходимого
признака из всей совокупности признаков денотата, привлеченного
для сравнения, оставляет простор для фантазии^. При этом, чем ме­
нее детерминирована связь между двумя субстантивными основами,
языковыми и неязыковыми знаниями, тем образнее и ярче сравнение,
тем больший простор для воображения оно открывает. Так, наряду с
такими привычными сравнительными словосочетаниями, ставшими штам­
79
пами и воспроизводимыми в речи в готовом виде, как a shadow of
a smile, a devil of a boy, a doll of a baby,
существуют и ори­
гинальные обороты, являющиеся продуктом индивидуального творчества,
которые поражают своей неожиданностью и неизменно вызывают опре­
деленную эмоциональную реакцию, например:a dried-up wisp of а
woman; a huge block-buster of a man; a nice little dumpling of
a wife; a wet feather of a tail; a deerpark of eyebrows; his
mouse of a moustache; a wont.rful golden willow of a girl, etc.
Определение при господствующем слове делает сравнение более наг­
лядным, называй некоторые из тех общих признаков, по которым один
предмет уподобляется другому. Выразительность словосочетания уси­
ливается, если определение при опорном существительном также со­
держит в себе элемент сравнения.
Сравнительные субстантивные словосочетания с предложным зави­
симым компонентом охватывают широкий круг сраиниваемых предметов,
так как могут быть представлены существительными, принадлежащими
к различным лексико-грамматическим подклассам. Сравниваться мо­
жет: I) конкретное с конкретным (К - К); 2) конкретное с абстрак­
тным (К - А); 3) абстрактное с конкретным (А - К); 4) абстрактное
с абстрактным (А - А).
Сравнение конкретного с конкретно строится на внешнем сход­
стве, ассоциации направлены по линии чувственного восприятия, в
первую очередь зрительного. Предмет или лицо, названное Na,
по­
лучает образную характеристику в отношении цвета (the gold of
the rice-fields, the silver of the lawn),
величины (this jack­
daw's nest of a house, a pockot handkerchief of a lawn),
вертикального и горизонтального положения (the grey blanket of a
cloud, a liner of a car), формы (umbrellas of patent-leather
leaves).
Очень часто основой сравнений этой группы является не реакция
наших органов чувств, а какие-то внутренние функциональные связи,
в выявлении которых главную роль играют жизненный олыт, интеллект
и воображение, например: that ass of an inspector, a jewel of a
child, a scraggy goat of a woman, a squirrel of a girl, a stormy
petrol of a chap, a flower of a girl, etc.
Несмотря на то, что в качестве главного компонента выступав#
конкретное существительное, оно обладает большой долей отвлечен­
ности, так как употреблено метафорически и служит не столько наз­
ванием какого-либо предмета действительности, сколько обозначе-
80
нием совокупности признаков, его характеризующих. Поэтому для
этих сравнений характерно проникновение в сухость вещей и явле­
ний, нахождение внутренних связей ме:аду ними.'
Глубокие внутренние ассоциативные связи устанавливаются при
сравнении конкретного с абстрактным или абстрактного с конкрет­
ным, когда абстрактные понятия уподобляются предметам чувствен­
ного мира и наоборот. Подобные сравнения совершенно неожиданны л
потому обладают большой выразительной силой: the heaven of those
arms, a darling of a girl, a dope of a sun, -a beautiful old ruin
of a face, this little whipper-snapper of a boy, a pet of a girl,
a damned fool of a steerman (A - K); a jewel of a nature, the
stone wall of indifference (K - A).
Еще более неожиданными и эмоционально насыщенными являются
сравнения двух абстрактных понятий: the junk of a life-time, the
ghost of a chuckle, the incoming tide of memory, the twisted web
of his years, the ever-changing kaleidoscope of life, the night­
mare of a future of boredom, the deuce of a price, the deuce of a
journey, a monster of selfishness, etc.
В ряде словосочетаний этой группы первый компонент может давать
не только качественную оценку, но и количественную характеристику
понятия, обозначенного зависимым компонентом. В этой функции вы­
ступают тарие существительные, как devil (a devil of a brother;
a devil of a row, a devi'l of a hurry, a devil of a fright); hell
(a hell of a rush, a hell of a breath, a hell of a noise, a hell
of a distance...); ghost (a ghost of a smile, a ghost of a
chuckle); shadow (a shadow of a smile); glimmer (a glimmer of
a smile) etc. Словосочетания
этого
вида
носят
ярко
вы­
раженный
эмоционально-оценочный
характер
и
широко рас­
пространены в разговорной речи.
Компаративные словосочетания описываемого типа характеризуют­
ся следующими структурными особенностями:
1) стабильным употреблением неопределенного артикля перед
главным компонентом словосочетания, даже если он выражен абстракт­
ным существительным: a bellow of a laughter, a hell of a noise,
a whale of a time, etc;;
2 ) неограниченной возможностью распространения главного компо­
нента словосочетания в отличие от зависимого компонента, который,
как правило, не имеет при себе определяющих слов: this narrow81
headed, twisting eyebrowed baronet of a chap, that pompous old
Hinerva of a woman, that vile little minx of a daughter, that
great, big, gorgeous hunk of a he-man, etc.;
3)
согласованием в числе ведущего и зависимого компонентов в
подавляющем большинстве сравнительных словосочетаний.
3 силу своеобразной структурной организации и ярко выражен­
ного эмоционального и субъективно-оценочного характера предлож­
ные компаративные сочетания трудны для перевода на русский язык.
Для передачи их значения используются разноструктурные модели,
основными из которых являются следующие:
1) структуры с аппозитивной связью (метафоры-приложения). На­
пример:
the rascal of a landlord "хозяин-плут",
a game of life
- "жизнь-игра", a giant of a man
- "чело­
век-великан", a maggot of a mem
- "чудак-человек", a can­
dle ,of a birch . - "береза-свечка";
2 ) противительные конструкции "не ..., a": a dump of a flat "не квартира, а мусорная яма",
a doll of a girl "не де­
вочка, а кукла",
a screw of a horse - "не лошадь, а кляча" и
т.п.;
3) эмоционально окрашенные словообразовательные суффиксы:
a chit of a girl
- "девчушка". a doll of a baby "кукленок" \
4) словосочетания с зависимым родительным, например: the саleidoscope of life
- "калейдоскоп жизни", the gold of the
fields
- "золото полей",
the blaze of passion
- "пламя
страсти",
the tide of memory
- "волна воспоминаний" и др.;
5) субстантивные словосочетания с относительным прилагатель­
ным, выступающим в роли эпитета: a hell of a Job - "адская
работа", a fury of speed - "бешеная скорость".
При описательном переводе целого ряда сравнительных слово­
сочетаний эмоциональная окрашенность может ослабевать или ут­
рачивается вовсе, так как не всегда удается сохранить или найти
адекватную замену образа, лежащего в основе английского компаратива. Сравним, например:
a duck of a boy - "прелестный маль­
чик", a ghost of a smile
7 "чуть заметная улыбка", а great
hulk of a man
- "большой неуклюжий человек", a slip of а
boy/girl
- "худенький (ая) мальчик/девочка" и т.п.
Предложные субстантивные словосочетания описанного типа за­
нимают важное место в системе выразительных средств современно­
го английского языка. В них, как и в других стилистически мар­
82
кированных единицах разных уровней, находит свое языковое выра­
жение диалектическое единство рационального и чувственного позна­
ния человеком окружающей действительности.
Примечания
^ Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Харьков, 1888.
Т. 1/2. С. 99.
О
См.: Есперсен 0. Философия грамматики. М., 1958. С. III.
См.: Currae G.O. A Grammar of the English Language: Syntax.
Boeton, 1931. Vol.3. P.85.
^ 0 семантической структуре сравнения см., например: Ашурова Д.У.
Лингвистическая природа художественного сравнения: Автореф. дис. ...
канд. филол. наук. М., 1970; Мезенин С.М. Конструкции современно­
го английского языка, имеющие значение сравнения: Автореф. дис. ...
кан^. филол. наук. М., 1969.
См.: Шёндельс Е.И. Грамматическая метафора// Филол. науки.
197.?.
3. С. 49 - 50.
Поступила 18.05.87.
УДК 802.0-56
О.Г.Клигерман
(Мордовский университет)
СООТНОШЕНИЕ ФОРМ И ВВД0В РЕЧИ В КОМПОЗИЦИОННОЙ
СТРУКТУРЕ РАССКАЗА
Современный этап развития теории текста характеризуется иссле­
дованием динамики порождения текстов, под которой, в частности,
понимается линейное развертывание их композиционно-речевых струк­
тур. Настоящая статья ставит своей целью описать линейное развер­
тывание структуры рассказа Т.Мэлори "Удивительные приключения ме­
ча" (ХУ в.) .
Исходя из положения, что принцип линейности текста предполагает
его сегментацию с выделением единиц повествования и установлением
их иерархии^, а также из того, что не только рассказ, но и отдель­
ные его части обладают тематической завершенностью^, первый этап
анализа заключается в выявлении и выделении тематически завершен­
ных частей текста - эпизодов. Границы эпизодов определяются по
принципу нарушения изначального "состояния равновесия". Основу
этого принципа составляют уход или появление действующих лиц рас­
сказа, изменение временной или пространственной перспектив пове­
83
ствования. Изменение последней, как правило, связано с изменением
объекта описания. В тексте рассказа выделено шесть эпизодов. Пер­
вый повествует о прибытии незнакомки в Камелот на праздник Пяти­
десятницы, второй описывает ее отъезд с сэром Ланселотом в жен­
ский монастырь, третий - прибытие короля и королевы по случаю
праздника и т.д.
Второй этап анализа состоял в сегментации выделенных эпизодов
как единиц композиции на собственно лингвистические единицы линей­
ного развертывания текста - композиционно-речевые формы и виды
речи. К формам речи нами относятся повествование, описание и рас­
суждение, к видам речи - косвенная речь, внутренний монолог, не­
собственно-прямая речь и т.д.
Формальными критериями выделения форм и типов речи считаются:
I) смена временной перспективы повествования; 2 ) смена простран­
ственной перспективы повествования; 3) смена субъекта повество­
вания; 4) смена объекта описания. При сегментации текста на формы
и виды речи учитывалось, что в плане семантики они характеризуют­
ся относительной тематической завершенностью и предметно-смысловой исчерпанностью, а в плане структурной организации - синтакси­
ческой однородностью входящих в их состав типов предложений.
1ормы и виды речи рассматриваются с точки зрения представленных
в них отношений (временных, пространственных, причинно-следствен­
ных), в зависимости от доминирующего типа которых определяется
отношение форм и видав речи к категориям динамики и статики и
различным видам скорости течения художественного времени. В рабо­
те их выделяется пять:синхронная с реальным временем, неопре­
деленно быстрая, относительно быстрая, относительно медленная
св 'рости и нулевая степень процесса.
К' наиболее часто употребляемым формам изложения в анализи­
руемом тексте относится композиционно-речевая форма "повествова­
ние", а именно один из ее подтипов - "прямое повествование", ко­
торое обычно лвает представлено простым перечислением действий
без детально! . описания и указания на точный период времени их
протекания. Эго объясняется тем, что рассказ-Т.Мэлори написан
в стиле хроники, для которой именно эта форма изложения является
наиболее характерной. Например: 1 ) Right ао departed Sir Launcelot with the gentlewoman, and rode; 2) until he came into the fo­
rest, and a great valley; 3) wherfe they saw an abbey of nuns;
84
4) and there was a squire ready; 5) and opened the gate; 6 ) and
•o they entered; 7) and descended off their horses; 8) and there
саше a fair fellowship about Sir Launcelot; 9) and welconed hi*;
10) and were passing glad of his cooing.
Структурно-синтаксическое построение "прямого" повествования
здесь характеризует сверхдлинное предложение - 57 значимое слов.
В его состав входят четыре предложения с квазиподчинением и три
(четвертое, пятое, шестое) с паратаксической союзной связью. Пов­
тор союза and,
относительно равная длина синтагм с однород­
ными структурами определяют внутреннюю ритмическую организацию фор­
мы "прямое повествование". В предложении выражены как временные,
так и пространственные отношения. Временные отношения здесь, как
и в других формах и типах речи, складываются из единиц двух уров­
ней: лексического и морфологического. Временные маркеры лексиче­
ского уровня у Т.Мэлори передаются в основном существительными
с предлогами, обозначающими определенный период времени - in the
morning, at night,
и т.д., а также союзными словами right so,
so as, when, so when, and
в значении "затем", семантика кото­
рых включает определенную временную соотнесенность событий. На
морфологическом уровне временные отношения в приведенном примере
определяют видовременные формы глаголов в прошедшем индефинитном.'
Пространственные отношения здесь передаются единицами лекси­
ческого уровня, а именно предложными словосочетаниями into a fo­
rest, Into a great valley
и т.п. Совокупность временных и про­
странственных характеристик анализируемого сегмента, представлен­
ных единицами различных уровней языковой организации, создает его
пространственно-временной континуум.
В пределах данного сегмента отмечается доминантная роль времен­
ных маркеров и событийных глаголов, таких, как departed, rode,
came, opened, определяющих развитие сюжетного действия. Это поз­
воляет рассматривать форцу изложения - "прямое повествование" как план выражения категории динамики на композиционно-речевом
уровне.
При установлении отношения формы речи к различным виДаы ско­
рости течения художественного времени учитывается, что в пределах
формы "прямое повествование" имеет место стяжение реального вре­
мени за счет процуска незначительных для повествования (с точки
зрения автора) событий и отсутствия детализации при описании,
85
что определяет ее соотнесенность с относительно-быстрой скоростью
течения художественного времени.
Смена формы "прямое повествование" диалогом (следующие два
предложения) выражена в смене субъекта повествования - речь авто­
ра здесь сменяется речью персонажей: Sir, said sir Bole unto Sir
Lancelot, what adventure hath brought thee hither, for we thought
tomorrow to have found you at Caiuelot? Truly, said Sir Lancelot,
a gentlewoman brought me hither, but I know not the cause.
Смена авторского плана аланом персонажей соответственно влечет
за собой изменение временной перспективы повествования, посколь­
ку диалогическая речь представляет собой особую временную пло­
скость, течение времени которой синхронно с реальным временем.
Авторские ремарки типа said Sir Bois, said Sir Lancelot, не
входящие в диалогическое единство,не несут на себе какой-либо ло­
гической нагрузки,что дает возможность не рассматривать их как от­
дельные лингвистические единицы,приостанавливающие течение художе­
ственного времени в анализируемом сегменте.
Заслуживает внимания форма представления диалога в рассказе
Т.Иэлори. В анализируемом тексте представлен начальный этап
введения диалогической речи в повествование. На этом этапе прямая
речь как составная часть диалогического единства полностью под­
чиняется авторской речи в плане как способа графичзского офор­
мления, так и используемой лексики и характера синтаксической
организации. Прямая речь графически оформлена одной из форм ре­
чи рассказчика. Речь персонажей не выделяется в отдельную строку
и отделяется от речи рассказчика л иль запятыми. Кавычки, в кото­
рые заключается прямая речь в современных текстах, отсутствуют.
Ремарки типа
he said
обычно следуют за двумя-тремл словами,
произнесенными персонажем. Именно такой порядок слов в речи
персонажей и определяет ритмический рисунок данного типа изло­
жения.
Интеграция диалога с авторской речью сказывается на всех уров­
нях его организации. Состав лексики персонажей не отличается от
авторской. Структурно-синтаксическая организация прямой речи
характеризуется так же, как и авторское повествование, относи­
тельно длинными предложениями с использованием гипо- и паратак­
сиса,- что несвойственно разговорному языку, и практически пов­
торяет структурно-синтаксическую организацию различных форм речи
рассказчика.
Приведенное диалогическое единство рассматривается и с точ86
ки зрения представленных в нем типов отношений и классов гла­
голов. Доминирующая роль причинно-следственных отношений, выра­
женных на лексическом уровне глаголами умственного восприятия
thought, know,
существительным the cause;
на синтакси­
ческом уровне - придаточными предложениями причины, вводимыми
союзами for» but,
позволяет рассматривать выделенный сегмент
текста как план выражения категории статики. Что же касается от­
ношения диалога к скорости течения художественного времени, то
исследователи отмечают, что на начальная этапах развития диа­
логическая форма речи в ее письменном варианте носила характер
синхронности с реальным временем, т.е. выступала ее представи­
телем. Поэтому описываемое диалогическое единство соотносится
нами с синхронностью с реальным временем (отатической).
Тринадцать сегментов в рассказе Т.Мэлори представлены ком­
позиционно-речевой формой "сценическое повествование". Основу
этой формы составляет детальное описание происходящих событий в
указанный автором ограниченный интервал времени, например: In
the meanwhile, as they stood thus talking together, there came
twelve nuns whioh brought with them Galahad., the which was passing
fair and well made, that scarcely in the world might not find his
match, and all those ladles wept. Основу синтаксической структу­
ры рассматриваемой формы составляет паратаксис с квазиподчине­
нием с характерными для него союзами as that, which.
Рассмотрим ввделенный сегмент текста с точки зрения доминант­
ного типа отношений, формирующих его пространственно-временной
континуум. На лексическом уровне временные отношения представле­
ны союзом as и предложным словосочетанием in the meanwhile,
которые ограничивают период протекания описываемых событий. На
грамматическом уровне временные отношения представлены чередова­
нием событийных глаголов в прошедшем индефинитном (ПИ) со зна­
чением кратности действия и несобытийными глаголами в ПИ с кон­
текстуальным значением длительности stood, wept.
Насьдценность
сегмента глаголами, подчеркивающими длительность действия (stood,
wept),
а также наличие несобытийных глаголов приводит к за­
медлению течения времени в описываемом сегменте по сравнению с
реальным временем происходящих событий, что и определяет соот­
несенность "сценического повествования" с относительно-медлен­
ной скоростью течения художественного времери и позволяет рас­
сматривать эту форцу как область проявления категории динамики.
В рассказе встречаются случаи употребления других форм и
87
типов речи - описание, краткое изложение прошедших событий,
пересказанная произнесенная речь и прямая речь. Представляет
интерес случай употребления пересказанной произнесенной речи:
Then Sir Lancelot asked her with whom she dwelt.
Здесь в
одном предложении сополагаются глагол говорения
asked
и
глагол с семантикой действия dwelt.
Первый в этом случае
принимает дополнительное коннотативное значение акциональности
Кроме того, семантика глагола asked,
передающая сиюминутность
действия, создает впечатление, что действие развертывается пе­
ред глазами читателя. Пересказанная произнесенная речь поэтому
рассматривается как "сценическое повествование" и соотносится
с относительно-медленной скоростью течения художественного вре­
мени и областью проявления категории динамики.
Нами были описаны структурно-синтаксические особенности на­
иболее типичных для рассказа Т.Мэлори форм и видов речи. Как
показал анализ, предложения, составляющие формы и виды речи,
имеют в основном периодическую структуру. Отличие форм и видов
речи в плане структурно-синтаксической организации заключено в
различных типах используемых внутри предложений связей: паратаксической союзной или бессоюзной, гипотаксической союзной или
бессоюзной.
Процедура представления линейного развертывания композицион­
но-речевой структуры рассказа "Удивительное приключение меча"
показала следующее:
1) в тексте отмечены следующие композиционно-речевые
формы и виды речи: прямое и сценическое повествование, крат­
кое изложение прошедших событий, диалогическая и прямая речь, а
также пересказанная произнесенная речь;
2 ) каждые из представленных в тексте рассказа композицион­
но-речевая форма и вид речи характеризуются семантическими и
структурно-синтаксическими особенностями, причем последние оп­
ределяют внутреннюю ритмическую организацию форм и видов речи;
3) анализ композиционно-речевой структуры рассказа выявил
закономерности как в смене и чередовании вьщеленных форм и
видов речи, так и в их отношении к различным видам скорости
течения художественного' времени. Типы повествования (сцени­
ческое, прямое, краткое изложение прошедших событий), являющие­
ся областью проявления категорий динамики, регулярно чередуются
с диалогической речью, описанием и прямой речью - областью
проявления категорий статики. Виды скорости течения художест-
венного времени, соотносимые с вьщеленными формами и видами речи,
находятся в отношении дополнительной дистрибуции;
4)
исходя из определения ритма как "чередования во времени оп­
ределенных единиц", можно утверждать, что анализируемый текст имеет
строгую ритмическую организацию, определяемую чередованием форм и
видов речи с различным семантическим наполнением.
Примечания
J См.: Sir Thomas Malory "The Marvellous Adventure of the
Sword" // An Anthology of Famous British Stories. N.Y., 1952.
P. '11-15.
^ Cm .:Leeoh G.N..Short M.A. Style in Fiction: A Linguistic In­
troduction to English Fictional Prose. L. ; N.Y., 1981. P. 212.
3 Cm .: Scholes R. Semiotics and Interpretation. New Haven;
London, 1982. P.161.
Поступила 22.05.87.
уда 802.0-56
А.Г.Торжок
(Минский медицинский институт)
ГРАММАТЖО-СМЫСЛОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ КОМПОНЕНТАМИ
СЛОЖНЫХ СИНТАКСИЧЕСКИХ ЕДИНСТВ С ГЛАГОЛАМИ-КОРРЕЛЯТАМИ
ТИПА MEAN, SAY, THINK
Вопросы закономерностей связанности предложений как компонен­
тов более крупной единицы текста - сложного синтаксического един­
ства (ССЕ) - продолжают привлекать внимание исследователей син­
таксиса английского языка. Особый интерес вызывает изучение грамматико-смысловых контекстуальных отношений (корреляций), выявляе­
мых не только и не столько через семантические корреляции внутри
ССЕ, сколько посредством определения
грамматических (а точнее,
модально-временных) соотношений между сказуемыми коррелирующих
предложений, так как именно сказуемое, а не какой-либо иной член
предложения оказывается главным представителем предложения в его
внешних связях. Наличие же регулярных грамматико-смысловых отно­
шений между сказуемыми предложений - компонентов ССЕ - позво­
ляет говорить о единой предикативной линии определенной последо­
вательности предложений, автономности синтаксической организа89
В данной статье делается попытка произвести наблюдения над
характером грамматико-смысловых отношений между глаголами-ска­
зуемыми типа mean, say, think1
и контекстом, а также со ска­
зуемыми этих контекстуально связанных предложений. Для наглядности
можно привести пример описываемого типа ССЕ: I'm going to visit my
aunt. I mean it.
Эти два предложения объединены между собой
прежде всего семантически, и главной контекстуальной скрепой (кор­
релятом) выступает глагол широкой семантики mean , который пок­
рывает своим значением содержание первого предложения.
Грамматико-смысловые отношения между глаголйм-коррелятом и кон­
текстом зависят от вида связи между предложением, содержащим
э.ог глагол, и коррелирующим с ним предложением (или предложе­
ниями), т.е. от зида связи между компонентами ССЕ. Предложения
ССЕ с глаголами-коррелятами связаны отношениями присоединения.
Особенности и характер присоединительной связи определяют особен­
ности корреляций глагола речевой деятельности с контекстом. По
отой причине необходимо остановиться на этой разновидности синтак­
сической связи подробнее.
Основной особенностью присоединительной связи, ее семантиче­
ским основанием является добавочность, дополнительность содержа­
ния присоединенной части относительно содержания присоединяющего
предложения. Так, в Академической грамматике русского языка при­
соединение определяется как "связь двух предложений в сос.-а.че
с л о е н о г о , при котором содержание второго предложения является до­
полнительным сообщением, вызванным содержанием первого предложе­
ния или возниклим по поводу него"^. С.Е.Крючков полагает, что
"при присоединении второй элемент возникает в сознании как бы
в самом процессе высказывания -' дополнительно" и "представляет
собой как бы добавочное суждение"^.
■fa другую особенность присоединительной связи - логическую
разноплановость предложений, связанных отношениями присоедине­
ния, указывал В.В.Виноградов. 1о его мнению, при присоединении
содержание основной и присоединяемой частей не умещается i сразу
в одну смысловую плоскость. Смысловая связь межцу указанными ча­
стями основана не на прямом логическом их соотношении, а на иско­
мых, подразумеваемых звеньях. Добавление, составляющее основу
присоединения, передавая "общую смысловую атмосферу "неожидан­
ного соседства"^, предполагает более высокий, чем в предложении,
уровень смысловых отношений или более высокий, чем при сочине­
90
5
нии или подчинении, уровень обобщения (completion ) . Присоеди­
ненные предложения "как бы надстраиваются над предшествующими,
располагаются в иной плоскости"0.
Следует обратить внимание еще на одну особенность присоедини­
тельной связи - эмоциональную значительность присоединения. Так,
В.В.Виноградов считает, что принцип присоединения придает речи
стремительную быстроту и выразительность^. С.Е.Крючков утверждает,
что присоединение обычно сопровождается определенной экспрессией
и используется для выражения эмоциональных переживаний и оценок*"1.
По мнению А.Пирочкинаса, присоединение создает между основным и
присоединенным высказыванием "эмоциональное "напряжение" . В свя­
зи с этим А.Пирочкинас классифицирует присоединение как выражение
эмоционально-экспрессивных отношений. Указывая на импровизационный
характер присоединительной связи, Л.В.Церба отмечал тесную связь
между понятиями импровизационности содержания и эмоциональности
выражения при присоединении'*'®. Свойственная присоединению эмо­
циональность является коммуникативно-стилистической характеристи­
кой этой формы связи.
В описываемых в статье единствах предложение с глаголом-коррелятом присоединяется к предыдущему контексту с целью дополне­
ния предыдущего высказывания какими-либо подробностями, его даль­
нейшего развития или обобщения уже известной информации. Например:
1) This picture just couldn't miss. He knew it. He could feel it
inside him (H.Robins); 2) He knew that the attorney-general re­
garded him a little better than a fool, but that he did not mind,
he and attorney-general had not much in common between them; he
knew also that others whom he did care about, would think so too
(A.Trollope); 3) It may be that among them a more fervid Keats, a
more ethereal Shelley has already published numbers the world will
willingly remember, I cannot tell (S.Maugham); 4) "You know, Loretto", he said impulsively "every time I look at you I see old cas­
tles behind you". This charming remark came from him as if it had
been in the back of his mind for a long time ; the charm of it m i
that you couldn't doubt that he meant it (J.Callahan).
В этих примерах предложения с глаголами knew, think,tell и
meant являются присоединенными частями единств. Они несут в
своем содержании элемент дополнительной информации■, которая не
представляет логического следствия информации первого предложе­
ния, а возникает неожиданно после завершения мысли первого пред91
ложения, резюмируя его. Поэтому по содержанию коррелирующие
между собой предложения не могут быть рассмотрены как однород­
ные высказывания. Присоединенное предложение с глаголом-корре­
лятом поясняет, развивает или обобщает информацию первого пред­
ложения. Так, в первых двух примерах предложения с глаголами ре­
чевой деятельности knew
и think
присоединяют новую мысль,
резюмирующую, замыкающую содержание первого предложения. Отно­
шения между предложениями, составляющими эти единства, можно
определить как отношения заключительного замечания или обобще­
ния. Такое же значение обобщения предыдущей информации в заклю­
чительном предложении единства присутствует в третьем и четвер­
том единстве. В этих единствах отчетливо выражено субъективно­
оценочное отношение говорящего к основной информации первого
предложения. В третьем примере этому способствует использование
модального глагола
cannot
в сказуемом присоединенного
предложения, а в четвертом единстве эмоциональность присоедини­
тельного предложения выявляется благодаря семантике глагола-коррелята mean, которая не только обобщает информацию первого
предложения, но и, повторно указывая на нее, усиливает, выделяет,
подчеркивает эту информацию.
Таким образом, исходя из критериев дополнительности содержа­
ния присоединенного предложения и смысловой разноплановости
этого предложения и присоединяющего предложения, а также эмоцио­
нальности присоединенного предложения, связь между предложением
с глаголами-коррелятами типа mean, say, think
и предыдущим
контекстом можно определить как присоединительную. В пределах
этой связи возможно выявление различных смысловых и экспрессив­
но-стилистических оттенков: заключительного замечания, поясне­
ния, обобщения, выделения, усиления и т.п. в зависимости от
конкретной ситуации высказывания.
Исключение из общего правила составляют вопросно-ответные
единства. В качестве примеров можно привести следующие сочетания
предложений: -1} "Are you going to live here with Wong Toy?" He
soiled ftgaiTi r- "I reckon ao" (H.Robins); 2) -"Poor old Ъоу. I of­
ten ask myself, why do you stick it? - Your headaches? You have
to stick them, don't you? - I didn't nt«ATi that. T meant every­
thing" (P.H.Johnson); 3) How different was the position now. Was
she to blame? Had she changed, withdrawn into herself, become in
some way antisocial? She didn't think ao (A.Cronin). Связь пред­
ложений в примерах,представляющих собой вопросно-ответные единст­
92
ва, лишь условно можно назвать присоединительной,так как,хотя эле­
мент дополнительности и наличествует в ответном предложении,со­
держание этого предложения находится в той же смысловой плоско­
сти, что и вопросительного, и в значительной степени определяется
этим содержанием. Дополнительность содержания ответного пред­
ложения состоит в логическом развертывании, подтверждении или
отрицании основной мысли вопросительного предложения. Логич­
ность, свойственная вопросно-ответным отношениям, не характерна
для присоединительной связи, поэтому отношения между предло­
жениями - компонентами вопросно-ответных единств лишь условно
можно определить как присоединительные.
Связанность присоединяющего и присоединенного предложений,
описываемых в данной статье, выражается также в соотнесенности
форм выражения сказуемых этих предложений, т.е. в противопоста­
вленности или совпадении модально-временных форм сказуемых кор­
релирующих предложений.
Грамматический механизм этой соотнесенности определяется
присоединительным характером связи между компонентами ССЕ, ко­
торый предполагает размещение действий, выраженных глагольными
временными формами, на линии событий в виде цепи, ряда последова­
тельных, однородных действий^. Присоединение же, благодаря им- '
провизационному характеру содержательных связей между основным
и присоединенным предложением, сопровождается "острыми и внезап­
ными связями глаголов, а иногда как бы резкими переходами гла­
гольного времени"^. Это замечание В.В.Виноградова подтверди­
лось при анализе примеров'. Во многих единствах описываемого ти­
па в присоединенном предложении с глаголом-коррелятом наблюда­
ется смена временного или модального плана: 1 ) 1 wish I could mar­
ry her. I've told her so (P.H.Johnson); 2) You are not as unprac­
tical as you pretend. I shall never believe it (J.Forester); 3)ls
merit enough to bring succesB?Don't believe it (S.Maugham); ♦) I
won’t have him running around with my daughter and the neighbours
talking. Be sidee he is too old. I shall tell him that (Th. I>r»<
B связи с присоединительным характером связи между предложениями компонентами этих единств,т.е. вследствие смысловой разноплано­
вости основного и присоединенного предложений межцу сказуекыми
этих предложений, создается модально-временная разноплановость:
I wish I could... - I've told... are not as unpractical... shall never believe, is... enough - don't believe, won't have shall...
93
В пределах ССЕ такой сдвиг (смещение модально-временной пер-,
спективы) чаще всего обнаруживается в противопоставленности (оп­
позиции) модальных или временных планов сказуемых коррелирующих
предложений.
Указанная противопоставленность форм выражений сказуемых слу­
жит основным грамматическим средством выявления смысловой и ком­
муникативно-стилистической характеристик присоединения, связываю­
щего компоненты указанных е^нзтв. В данных примерах именно кор­
релят-сказуемое присоединенного предложения носет новую информа­
цию, дополняющую содержание первого (опорного) предложения. Ос­
новным оттенком дополнительности присоединенного предложения слу­
жит значение заключительного замечания, обобщения. Кроме того,
в присоединенных предложениях прослеживается выражение субъектив­
но-оценочного отношения говорящего к содержанию предыдущей ин­
формации, т.е. в этих примерах отчетливо выявляется коммуника­
тивно-стилистическая характеристика присоединения. Обнаружению
эмоциональности присоединения способствует, во-первых, наличие
в присоединенном предложении субъекта в виде первого лица един­
ственного числа и, во-вторых, своеобразный повтор в присоединен­
ном предложении эмоциональной информации опорного предложения,
как это наблюдается в первом и четвертом единствах: I wish I could
marry her - I've told her so; I won't have him rjtmning... - I
shall tell him that.
Другой вариант соотнесенности модально-временных форм сказуе­
мых коррелирующих предложений в описываемом типе единств - сов­
падение этих форм встречается, как показывают наблюдения, значи­
тельно реже и имеет своей основной содержательной функцией эмо­
ционально-экспрессивное или логическое выделение содержание дей­
ствия коррелирующих сказуемых, например: "I know you don't love
me. I should not believe you if you told me you did; I don't ex­
pect it1*(T.Gallon): 2) Do you know a mem named Kurtz? I don't think
ao (G.Greene); 3) "But I told him that I - well, that I had cared
for you, and that I hoped some day to find you, and to keep you
for myself". - "You told him that?" she cried. - "Yes; I told him
that" (T.Gallon).Наличие
эмоционально—экспрессивного содержа­
ния в
присоединенном
предложении
выявляется
благода­
ря
семантике глагола-коррелята expect . Во втором
и
третьем единствах совпадающие
модально-временные
формы
коррелирующих
сказуемых
служат
не
задачам
сообщения
новой
информации,
а
подтверждению
уже
известного со94
держания и, таким образом,
эмоционально-экспрессивному вы­
делению этого содержания.
Анализ примеров позволяет сделать следующие выводы. Предло­
жение- с глаголом-коррелятом типа mean, аау
и think, благо­
даря дополнительности своего содержания, а также значению обоб­
щения, неизменно присутствующему в корреляциях указанных глаго­
лов, присоединяясь к опорному предложению, замыкает микротему
ССЕ. Смысловая законченность ССЕ предполагает его синтаксиче­
скую завериенность. Средством грамматической оформленности кон­
ца сложного синтаксического единства часто служит смена модально-временного плана сказуемого ч присоединенном предложении.
Смысловая и грамматическая завериекмость ССЕ выявляется через
грамматико-смысловые корреляции глаголов речевой деятельности с
контекстом.Эти же корреляции позволяют установить эмоциональную
значительность присоединенного предложения с глаголом-корре­
лятом (коммуникативно-стилистическую характеристику связи при­
соединения) .
Примечания
^ Названные глаголы условно определяются нами как глаголы
речевой деятельности человека.
Грамматика русского языка: 3 2 т. М., I960. Т. 2. Синтаксис.
С. 256.
О
Крючков С.Е. 0 присоединительных связях в современном рус­
ском языке // Вопросы синтаксиса современного русского языка.
М., 19130. С. 400.
^ В.3.Виноградов. Ли ль Пушкина. М., 1941. С. 342.
0 См.: Karrfalt D.H. Generation of Paragraphs & Larger Unite.
// College Composition Jc Communication. Wis.,1968. Vol.9,N3.P.211.
° Попова И.А. Сложносочиненные предложения в современном
русском языке// Вопросы синтаксиса современного русского языка.
С. 377.
^ См.: Виноградов в.В. Указ. соч. С. 355 - 356.
^ См.: Крючков С.Е. Указ. соч. С. 400, 411.
^ См.: Пирочкинас А. Место присоединения среди других видов
синтаксической связи// Учен. зап. высших учебных заведений
ЛитССР. Вильнюс, 1964. Зып. 1C. С. 159.
^ См.: Церба JI.3. О частях речи в русском языке// Избран­
ные труды по русскому языку. М., 1957. С. ВО.
95
^ См.: Лунева В.Н. Соотносительность ввдовременных гла­
гольных форм в сложном синтаксическом целом: Автореф. дис. ...
канд. филол. наук. Саратов, 1969.
Виноградов В.В. Указ. соч. С. 353.
Поступила 07.09.87.
УДК 802.0-56
Н.А.Фролова
(Лсковский педагогический институт)
КОММУ HUtAТИВН0-НЕРАСЧЛЕНЕИНЫЕ :1РВД0.ЖНИЯ В ТЕКСТЕ
Коммуникативная теория предложения традиционно исходит из
структуры полносоставных единиц, признавая их бинарность (те­
ма - рема) или тернарность (тема - переход - рема). Вместе с
тем в тексте наряду с полносоставными имеют место и структур­
но-односоставные предложения, коммуникативная расчлененность/
нерасчлененность которых обусловлена смысловой целостностью
самого текста.
Рассматриваемые в качестве объекта исследования односостав­
ные (0Л), эллиптические (ЭП) предложения и парцелляты, несмот­
ря на их структурные особенности (результат действия различ­
ных синтаксических процессов) в коммуникативном плане несут
черты сходства.
Лре.кде чем перейти к анализу их коммуникативных функций,
остановимся кратко на структурных характеристиках каждого ти­
па и проблеме отграничения их друг от друга.
0Л, как известно, стоятся на базе одного главного члена и
классифицируются большинством лингвистов как именные, наречные,
глагольные. Существует ряд нерешенных вопросов, связанных не
только со статусом Oil, но и отграничением их от двусоставных
и неполных предложений. Одними лингвистами они признаются ва­
риантами двусоставных предложений, другими - самостоятельным
структурным типом, характеризующимся устойчивостью, функциональ­
ным своеобразием и законченностью интонационного оформления'*'.
Именно благодаря разным подходам они противопоставляются
как полным двусоставным, так и эллиптическим предложениям,в
которых один из элементов представлен нулевым вариантом. 0Л от
ЭЛ отличаются также и тем, что у вторых любой имплицитно выра­
женный член легко и однозначно восполняется, чего нельзя ска­
зать об 0П.
96
Критерием отграничения эллиптических предложений от парцеллятов является, согласно И.К.Филоновой, возможность/невозможность объединения двух или более предложений текста в высказы­
вание, реализующее ту или иную структурную схему предложения^.
Возможность такого объединения идентифицирует наличие парцел­
ляции, невозможность - эллипсиса. Кроме того, как отмечает
Ж.Е.Петрашевская, ЭЛ - автосемантическая конструкция, которая
восстанавливается из предыдущего контекста или на основе ана­
логичных конструкций языка^. Ларцеллят же - синсемантическая
единица, не имеющая нулевых позиций в своем составе, способная
инкорпорироваться в состав базовой части на основе семантикосинтаксической связи с ней.
Анализ коммуникативной значимости выделенных типов структур
проводится исходя из общих закономерностей актуального членения
(АЧ) предложения и текста. Это, в первую очередь, связь с кон­
текстом, обусловленность-еитуацией, позиция в тексте, ремовыделяющая функция эллипсиса^ и парцелляции^, а также характер
структурно-семантической организации, лексические показатели,
просодические средства. Однако, если при анализе полносостав­
ных предложений характер их внутренней организации является
одним из важных критериев АА, то для исследуемых типов веду­
щими становятся позиция" в тексте и характер взаимосвязи конституентов. Позиция предложения в тексте не является произвольной,
как указывает О.И.Москальская . Позиция предложения в тексте
коммуникативно обусловлена. Так, ОЛ в начале абзаца, главы,
как правило, тематичны, поскольку^это отправная точка, исход­
ный пункт высказывания: The poor old Dadl So this was the end,
the purpose to which he had lived with such magnificent modera­
tion (J.Galsworthy). Анафоричность ОЛ, контекстуальная обуслов­
ленность структуры, определенный артикль как формальный пока­
затель этого свидетельствуют о тематичности данного ОЛ.
Позиция ОЛ в конце абзаца соответствует их роли в развер­
тывании информативного содержания текста в сторону рематизации:
The hotels must Ъе going a tremendous business, - he thought.
A few years ago there had been none of these big hotels. He made
a satisfactory reflection on some property he had in the neigh­
bourhood. It must be going up in value by leaps and bounds.
What trafficI (J.Galsworthy).
*
Oil в интерпозиции могут функционировать как тема/рема при
97
наличии дополнительных тематизаторов/рематизаторов: He had hard­
ly seen anything of her since It began. А Ь а ^ ш И п а я я . He had
hardly no notion of giving her a lot of money to enable a fellow
he knew nothing about to live on in idleness (J.Galsworthy).
Неопределенный артикль в данном случае служит дополнительным рематизатором, ОП - ремой.
Усложнение структуры интерпозитивных ОЛ, что возникает при
перечислении, превращает ОЛ в комплексную рему (R complex):But
Г1
г2
in the night, contrary to her custom, she awoke. A cry - long,
г^
r^
R complex
r^
r^
r^
weird, trailing. from somewhere - the river, the slums at the
r8
r 10
r9
back - rousing memory - poignant, aching - of her honeymoon - Gra-
r 11
r 12
r13
r14
r15
r16
nada. its roofs below. ,1et. ivory, gold: the watchman's cry ...
IJ.Galsworthy).
Когезия Oil в тексте как показатель его смысловой целостности
развертывает ком»^уникативную прогрессию от темы к реме: Oil,
открывающее абзац, является темой, последующие ОЛ - либо перехо­
дом от темы к реме, либо ремой. Расчлененность, однако, свой­
ственна лишь уровню текста, так как кавдое отдельное 01 пред­
ставляет собой моноструктуру, коммуникативная функция которой
обусловлена как позицией в тексте, так и характером структурно­
семантической организации:
т
>
R-)
Cards! Cards! The table was cleared. Villona returned quietly
r2
to his piano & played voluntaries for them... (J.Joyce).
Когезия 0.1 в начале абзаца может быть коммуникативно-неод­
нородной; в конце абзаца
все ЭЛ, как правило, рематичнн:
That woman whose face he had rather liked was too thin - skinned
R1
by half; she gave Jo a bad time he knewj And those sweet child-
H2
R3
renl Ahl What a piece of awful folly! (J.Galsworthy).
Хотя в“данном случае й 2
не несет никакой денотативной
информации и является коннотативной ремой^, когезия ОЦ функ­
ционирует как полирема.
(1'
Рассмотрим коммуникативно-функциональное использование ЭЛ
в тексте, который может быть и монологическим, и диалогическим.
98
Эллиптические предложения, входящие в состав речевого единства,
выступают выразителями дополнительной информации, нового®. Вы­
деление ремы высказывания, как считает М.Я.Блох, является регу­
лярной семантико-синтаксической функцией усечения внешней струк­
туры конструкции при эллипсисе®.
Функционирование ЭЛ в качестве ремы характерно как для моно­
логических (ME), -так и диалогических единств (ДЕ). ME обычно
строится по схеме тема (полносоставное предложение) - рема
(эллиптическое предложение) и развертываются по горизонтали:
т
When you're older you'll know what people who love suffer.
R
T1
The agony (S.Fitzgerald).
R1
Лри когезии ЭЛ монорема превращается
в ди- или полирему.
ДЕ также строятся по схеме тема - рема, но в отличие от ME
могут быть полностью рематичными, коммуникативно-нерасчлененными.
Своеобразие диалогического текста, как отмечает О.И.Москальзкая,
ярко проявляется в ведущей роли эллипсиса в структурировании воп­
росно-ответного единства Ю .
В общей теории актуального членения ДЕ вопрос традиционно
рассматривается как тема, ответ - как рема. Однако так выглядит
модель A-i, как показывает анализ, только в элементарных, двучлен­
ных'ДЕ, где реплика-стимул - общий вопрос. Если же репликастимул - специальный вопрос, то уже само вопросительное слово
может рассматриваться то как рема (В.Матезиус, Ф.Данеш), то как
переход от т^мы к реме (Я.Фирбас): "Why1do you despise yourself?""Because I loved you" (S.Maugham).
Данное ДЕ полностью рематично; реплика-стимул функционирует как рема вследствие логиче­
ского ударения на вопро’ительном слове, которое уже само по се­
бе может служить ремой. Наряду с этим полностью рематичным явля­
ется ДЕ, в котором как реплика-стимул, так и реплика-ответ
представлены ЭЛ: "Temperature?" - "One thousand degrees Farenheit"
(R.Bradbury).
Коммуникативная нерасчлененность такого ДЕ
ситуативно обусловлена.
Такая :ке коммуникативная структура, видимо, характерна и
для ДЕ, где стимул - побудительное предложение, коммуникатив­
ным заданием которого является стимулирование слушателя к вы2
полнению действия: "Don't go now", Phoebe whispered. "Wait till
99
R4
R5
they're asleepl" - "No. Now. Now's the best" (J.Salinger).
Признаки, характеризующие вопросно-ответное ДЕ, т.е. устой­
чивость сцепления реплик, их синсемантия, целостное интонацион­
ное оформление, в данном ДЕ до некоторой степени ослаблены.
Реплика-стимул достаточно автосемантична. Это стимул к действию,
а не высказывание. И лишь синсемантия реплики-ответа свидетель­
ствует о целостйости ДЕ. Развертывание в направлении полирематизации идет как по горизонтали (когезия ЭП), так и по вертикали в самом двучленном ДЕ.
Однако в трехчленных и тем более многочленных ДЕ при когезии
ЭП имеет место синкретизм коммуникативной функции ЭЛ-ответа, ко­
торый, будучи ремой по отношению к реплике-стимулу, одновременно
является темой последующей реплики: "I'm writing about the war",
J
R.(To)
I said. - "American?" - "English"
(G.Greene).
Когезия ЭП, таким образом, коммуникативно однородна лишь при
развертывании по горизонтали - как в ДЕ,так и в ME. Коммуникатив­
ная нерасчлененность структуры ЭП и однонаправленность в сторону
рематизации аналогичны когезии ОЛ в конце абзаца. Общее проявляет­
ся при развертывании по горизонтали, отличие - в позиции Oil в
тексте при когезии.
Обусловленность коммуникативной функции позицией в тексте ре­
левантна и для парцеллированных^конструкций. Позиция парцеллята
относительно базовой части является заданной - преимущественно
это постпозиция. Парцеллят выражает рему высказывания, подытожи­
вает мысль, уточняет сказанное: I said, "I've got nothing to tell
H2
you. Nothing at all!*(O.Sreene),
Парцелляция может служить
средством дополнительной рематизации компонентов текста.
Поскольку парцеллят в семантическом плане не является автоном­
ной единицей, он крайне редко выносится в начало абзаца. Но и в
этой позиции он стремится сохранить свой коммуникативный статус
ремы высказывания. Это может быть достигнуто благодаря сохране­
нию формальных показателей расчленяемой синтаксической связи
(союзов, предлогов) и нейтрализации темоопределяющей функции пре­
позиции действием других коммуникативно-релевантных факторов эк­
спрессивного синтаксиса: ... he sat there smiling fondly at her,
Rg
quite self-possessed, even self-assured,
R^
R
& adult; And naked.
His nakedness became more intrusive by the second, until she half
100
rose & said with urgency, "You have to go and right now, young
man" (E.Stephens)11.
Союз and, графическое’ выделение на письме и эмфатическое уда­
рение в речи делают парцеллят ремой - не только информативной, но
и эмоциональной. Когезия парцеллятов является показателем ремати­
ческого развертывания текста; парцеллят-монорема превращается в
T(R)
R
ди-/полирему: I was crazy about the Great Gatsby. Old Gatsby.
R
Old sport (J.Salinger).
Лричем, как и в предыдущих случаях,
парцелляты передакхт не только денотативную, но и коннотативную
информацию. Когезия парцеллятов коммуникативно однородна и анало­
гична когезии ОЛ в конце абзаца и когезии ЭЛ при развертывании
по'горизонтали.
В заключение можно отметить следующее:
1) коммуникативная нерасчлененность парцелля^в и ОЛ обуслов­
лена эмоционально-эмфатической интенцией говорящего и связана с
эмоциональной стороной текста;
2) коммуникативная односоставность ЭЛ связана с информативным
содержанием текста, комппессией информации.
Примечания
^ См., например: Бархударов Jl.C. Структура простого предложе­
ния современного английского языка. М., 1966. С. 184; Эхт В.Ji.
Неполные предложения в современном английском языке.: Автореф.
дис. ... канд. филол. наук. М., 1964. С. II - 12.
^ См.: Филонова Н.К. Парцелляция полипредикативньгх высказыва­
ний в современном английском языке: Автореф. дис. ... канд. филол.
наук. Л., 1982. С. 12.
^ См.: Летрашевская Ж.Е. Парцелляция простого предложения:
Автореф. дис. __ канд. филол. наук. М., 1974. С. 25.
. ^ См.: Блох М.Я. Коммуникативные типы предложения в аспекте
актуального членения// Иностр. яз. в школе. 1976. № 5. С. 17.
0 См.: Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка.
Синтаксис. М., I9dl. С. 204.
0 См.: Москальская О.И. Грамматика текста. М., 1981. С. 145.
^ 0 разделении рем на денотативные и коннотативные см.: Марова Н.Д. Актуальное членение предложения и анализ текста// Лингви­
стика текста. М., 1974. Ч. I. С. 184 - 187.
101
о
Слюсарева Н.А. Проблемы функционального синтаксиса совре­
менного английского языка. М., 1981. С. 160.
Q
См.: Блох М.Я. Коммуникативные типы предложения... С. 16.
Москальская О.И. Указ. v-оч. С. 123.
^ Пример заимствован из кн.:Блох М.Я. Теоретическая грамма­
тика английского языка. М., 1983. С. 371.
Поступила 10.08.87.
УДК 802.0-56
Ю.М.Трофимова
(Мордовский университет)
РЕКОНСТРУКЦИЯ НАЗНАЧЕНИЯ И ЛОГИКО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ
ПРОЦЕССЫ НА СИНТАКСИЧЕСКОМ УРОВНЕ
Реконструкция значений, или семантическая реконструкция, в
какой бы форме она ни провозглашалась, всегда потребует не толь­
ко тщательной проверки этимологии с фонологической точки зре­
ния, но и, безусловно, опоры на достаточно твердые, собствен­
но семантические модели развития. Под последними можно понимать
как некоторые общеметодологические установки относительно спе­
цифики древнего и нового значений, их синкретичности, или, нао­
борот, "расчлененности", этимологической памяти значения'*', так и
конкретные семантические переходы или сдвиги, в отношении кото­
рых всегда существовало намерение распределить их с точки зрения
регулярности и, самое главное, закономерности и даже обязатель­
ности.
Реконструкция значений может быть дальней, когда восстанавли­
вается план содержания индоевропейского этимона, или достаточно
близкой, когда речь идет об этимоне, скажем, германском, славян­
ском и т.д. Надо заметить, что этот "ближний" уровень всегда
совершенно необоснованно игнорировался, может быть, в силу
того, что сам тезис семантической реконструкции был провозгла­
шен этимологами, пожелавшими, наконец, производить реконструк­
цию слов во всем комплексе форм и значений, а этимология, как
известно, ориентирована на соположение слов с "затемненной"
внутренней формой, что само собой предполагает индоевропейский
уровень. Между тем на этом "ближнем" уровне с гораздо большей
степенью надежности можно как решить вопросы исторического (диа­
хронического) тождества слова, так и наполнить материальным со­
102
держанием тезис о том, что реконструкцию значений слов определяет
типология семантического развития, а последняя есть не что иное,
как правильная идентификация диахронических тождеств^. Вполне
реально предположить, что идентифицировать диахронические тожде­
ства можно не только в отношении слов, но и применительно к более
глубоким системным явлениям, в частности, к процессам, подготавли­
вающим семантические изменения на деривационном, синтаксическом
уровнях или же в плане полисемии.
Семантика, без сомнения, самый закрытый из всех уровней языка,
но каждый из них в конечном счете подчинен ей, поскольку любое
речевое произведение, составленное по законам синтаксиса, морфо­
логии и фонетики, строится лишь только для того, чтобы быть зна­
чимым. То, что не имеет значения, в языке бессмысленно. Из это­
го следует, что семантический уровень не только подчиняет, но и
сам детерминируется всеми прочими уровнями, и каждый из них спо­
собен в определенной мере влиять на него, моделируя семантику
слова, предложения, фразы, сверхфразового единства, текста и т.д.
Надо заметить, что такое широкое понимание предмета семасиологии
вновь было продемонстрировано в одной из общетеоретических работ
такого профиля, определяющих задачу данного раздела лингвистики
как изучение "всех языковых явлений , имеющих какое-либо отношение
к семантике: от фонем до текста''^. Думается, что такая трактовке
предмета семасиологии исключительно верна, так как позволяет
рассматривать семантику какой-либо языковой единицы не изолиро­
ванно, а в контексте значения других уровней.
Общепризнано, что значение слова реализуется в контексте,
хотя не часто при этом учитывается, что контекст - явление уже
совсем другого порядка и прежде всего синтаксического. В литера­
туре иногда заявлялось о существовании тесной связи между синтак4
сической и семантической структурами языка , но никогда специально
не выяснялось, как синтаксический уровень подготавливает и на­
капливает те неуловимые модификации значения, выливающиеся в ито­
ге в качественные его изменения, т.е. в то, что так существенно
для семантической реконструкции.
Контекст - понятие широкое, определяемое по-разному, но дума­
ется, что его (будь то предложение, СФЕ или текст) также следует
подвергать анализу по принципу семантического треугольника и диф­
ференцировать хотя бы внутриязыковой (лингвистический) и сигнифи­
кативный (понятийный ) аспекты. Если в качестве объекта исследо­
вания взять значение глагола,то на лингвистическом уровне для
103
глагола, выступающего в предложении в личной форме, т.е. являюще­
гося сказуемым, релевантным оказывается следующий ближайший син­
таксический контекст - подлежащее, сказуемое, различные виды допол­
нений. При этом есть основания полагать, что категория переходно­
сти/непереходности глагола, реализуемая в присоединении им прямо­
го или косвенно-предложного дополнения, в значительной мере пред­
определяет его будущие семантические вариации.
Можно также предположить, что это явление восходит к тоцу
периоду, когда в языке еще функционировали самостоятельные полуслужебные слова типа наречий, которые уточняли значение знаме­
нательных слов и могли употребляться в предложении в любом месте.
Очень рано они начали примыкать к ближайшему знаменательному сло­
ву , превращаясь в сочетании с именем в предлоги и в сочетании с
глаголом в приставки. Остаточные явления этого процесса зареги­
стрированы в старославянских текстах, где в равной мере встре­
чаются и О В Д ГРАДА, и НДЕ ОТЬ ГРАДА - "отошел от города",
ДОНГ:) ГРАДА и НТН ДО ГРАДА - "дойти до города"^. На германском
материале данный процесс приобретает некоторое своеобразие.
Как отмечает м.п1.Гухман, в древнегерманских языках сложение гла­
гольных основ с единицами адвербиальной группы сохраняло изве­
стную близость с особенностями построения словосочетаний, что
чидно из таких примеров: гот. du-at-iddja imma hundafaths
(Ы.,VIII, 5) "подошел (к) ему сотник", где du- - преверб (т.е.
будущий префикс) к производной основе at-iddja и atgaggandei du
aftaro at-taitok(L.,VIII,44) "подойдя (к), затем коснулся", где
du - постпозитивное наречие0. Таким образом, это наречие,
которое могло стоять и в препозиции, образует с глаголом слово­
сочетание как единицу синтаксического уровня "Сказуемое плюс
обстоятельство". Достаточно чшроко распространен в готском и
предлог du.
ivl.ivl.Г'ухман отмечает также типологическую, бли­
зость данных процессов в древнегерманских и других индоевропей­
ских языках, где' особый интерес вызывает хеттский материал,- где
одна и та ке единица также могла выступать в функции наречия,
преверба и предлога (послелога) .
На современном уровне у приставочных глаголов могут быть от­
мечены очень сложные взаимоотношения с предлогами, а у беспри­
ставочных - с послелогом или просто наречием в постпозиции. Не­
обходимо, таким образом, коль скоро речь идет о выявлении моде­
лей изменения значения и об использовании их семантической ре104
конструкцией, идентифицировать диахроническое тождество процес­
сов воздействия синтаксического уровня на семантику. Данное яв­
ление, отмеченное еще в хеттском материале, изменяясь и преобра­
зуясь в ходе исторического развития, в основе своей, думается,
осталось неизменным, хотя и постоянно расширяет диапазон своих
средств. Как и прежде, его предназначение в языке - уточнять зна­
чение знаменательного слова, т.е. влиять на семантику. В настоя­
щее время оно по-прежнему может быть выделено в различных индо­
европейских языках, где подчас приобретает одинаковое течение в
языках, весьма отдаленных друг от друга географически, что исключа­
ет контактное проникновение или воспроизведение по модели языко­
вого союза, а в ряде случаев, кчпротив, несет резко выраженные
индивидуальные особенности. В русском, например, существенно разви­
тие дублирования значения предлогом и приставкой, что видно уже
по переводу старославянских примеров: отошел от города, дойти до
города. В современных германских языках закрепилось однократное
обозначение уточняющей характеристики действия только предлогом: ср.
в современном английском глагол to go с предлогами into, under
(где under, конечно, ситуативен) - the thread ie too thiok to
Q
go into the needle, the trunk will not go under the bed,
в шведском - det gar fyra liter i detta karl^,
в русском - в
этот сосуд .входит четыре литра. В словарях уточняющее значение
предлога не отмечается, а дается как ЛСВ соответствующего глагола,
что представляется неверным, так как на этой стадии такой отте­
нок - еще не JICB (нельзя считать приставочный глагол ЛСВ беспри­
ставочного). Но на той стадии, которая отмечается у английского
глагола to stand с предлогом on, новое значение уже, вероят­
но, можно назвать самостоятельным ЛСВ, ибо оно переходит в другую
понятийную сферу: he will stand on his rights
(ср. рус. "он
будет настаивать на своих правах"). В русском языке глагол "на­
стаивать" , этимологически также являющийся дериватом от "стоять",
принадлежит уже совершенно другой понятийной сфере и выражает
другое понятие, которое сохраняется, даже если убрать дополнение
с предлогом, чего не произойдет с английским глаголом. Имеющееся
дублирование "предлог-приставка" делает возможным отсутствие в
русском языке предлога. В этой связи хочется отметить тот подход
к описанию глагольной семантики, который использован в итальянскорусском словаре Н.А.Скворцова и Б.Н.Майэеля, где отдельно приво­
дится значение глагола в предложных конструкциях,например, stare,
который "с некоторыми предлогами образует словосочетания с раз105
ными значениями: stare a q. с. "придерживаться",
, star* а
qd, a q.o. "полагаться на кого-либо", stare su q. с.
"придавать значение чему-либо". Примечательно совпадение понятий­
ной (логической) направленности в развитии соответствующего ЛСВ
у .английского и русского глаголов. Такое типологически совпада­
ющее использование собственного значения предлога - явление весь­
ма частое, хотя и необязательное (ср. с stare su),
так как
языки могут реализовывать и свои индивидуальные представления о
соположении действий и объектов, особенно в сфере отвлеченных
понятий. В русском языке дублирование "предлог-приставка" так же
чаще бывает не прямым, а на уровне понятия, т.е. сигнификатив­
ном, когда, например, идея приближения хоть и маркируется дважды,
но достигается это лексически разными единицами: "прийти к".
Однако может случиться и так, что предлог, при помощи которого
глагол присоединяет косвенное дополнение, оказывается чисто фор­
мальным маркером ЛСВ, уже имевшегося в его семантической струк­
туре. 3 ранненовоанглийском глагол
to look
реализовывал
ЛСБ "искать” без дополнительных средств: Не may look his dog,
sir; сейчас же в этом значении допустим только to look for,
ко/орый и в словарях приводится на правах глагола с послелогом,
хотя, возможно, уточняющее значение предлога было использовано
дополнительно.
Данное явление может быть понято в том случае,если принять во
внимание всю специфику синтаксического строя английского языка
того периода, а также эволюцию такой единицы англипйского языка,
как предлог. Исследователи предлогов, пытавшиеся дать характе­
ристику их значений, сходились всегда в одном, а именно, что
предлоги употребляются с пространственным, временным и отвлечен­
ным значением . Дал^е в работе Б.А.Рейман, где ставилась задача
установить парадигматическое значение предлогов как отвлеченно-обобщенный инвариант их семантики, делается, в сущности, тот
же вывод о трех аспектах выражаемых предлогами отношений, толь­
ко последний назван логическим^. В исследованиях синтаксической
единицы дополнения в истории английского языка отмечается, что
предложная связь в древнеанглийском играла лишь второстепенную
роль по сравнению с глагольным управлением, причем для этого пе­
риода характерно мотивированное употребление предлогов, т.е.
их использование в соответствии с их лексическими значениями^.
Такое мотивированное употребление наиболее отчетливо проявляет­
106
ся именно в сфере пространственных отношений: §nd haa eode
to his huse "и (домой) пошел к своему доц/*; he owaeth tliaet he
bude on thaem lande
"он сказал, что жил на той земле". Уже во
временном аспекте отвлеченность возрастает: ...wioiath ftnnaa,
on huntothe on wintra and on auoera on fiecarthe "живут финны
зимой охотой и летом рыбной ловлей".Степень абстрагирования"-наивы­
сшая в отвлеченном (логическом) использовании предлогов: ne frln thu
aefter aaelum "не спрашивай ты о моем здоровье”; tha Iras he
fram thaem slaepe
"тогда восстал он ото сна"; aegyptiaoe folc
forlaetnum gedwylde gelyfde on drihten
"египетский народ,
преодолев ошибку, уверовал в бога". Создается впечатление, что
пространственное значение предлогов - исконное, и естественно
в связи с этим предположить, что их отвлеченное (логическое)
употребление также отражает какую-то пространственную направлен­
ность или локализацию действия, объекта, только в применении к
абстрактным явлениям, как в примере "тогда восстал он ото сна".
Это может быть также подтверждено как происхождением предлогов
от древних наречий места (см. старославянские примеры), так и тем,
что в германских языках исчезали в первую очередь локальные па­
дежи (отложительный, местный, и т.д.), и на смену им приходило,
как его иногда называют, предложное склонение^, т.е. использо­
вание предлогов. По-видимому, предлог в отвлеченном значении,
обладая определенной первоначальной мотивированностью, в дальней­
шем полностью ее утрачивал, вследствие чего его употребление и
кажется немотивированным, хотя при аналитическом подходе на ос­
нове пространственного использования эта мотивировка проступает
иногда довольно явно. Утрата мотивированности кажется особенно
значительной в средне- и ранненовоанглийском, когда было пред­
ставлено весьма интенсивное колебание как в использовании пред­
логов, так и в присоединении каким-либо глаголом прямого и кос­
венно-предложного дополнения: to insult upon m b .
(совр.
to insult smbj; to look a dog, to look for * dogs to apeak by,
o n to think of, upon
и т.д.15 Но подобно тому, как когдато в германских языках место исчезнувших падежей заняли предлоги,
так и в ранненовоанглийском вместо старого глагольно-падежного
управления появляется управление глагольно-предложное, в связи
с чем реально предположить, что в такой переходный момент не
могло быть неосознанного использования предлогов. Ло-видимоцу,
пространственное значение всегда живо в "этимологической памяти"
предложной семантики. Колебания в использовании предлогов впол107
не могут быть объяснены тем, что соположения действий и объектов
могут представляться по-разному. Они, кстати, гораздо яснее в
предложных группах существительного, чем в глагольно-именных
(ср. в среднеанглийском
sturv n of hungaer
"умирали от
голода", где of и "от" кажутся немотивированными, но в именной
группе "смерть от голода" уже гораздо понятнее реализовано то ,
что смерть имеет причину, или точнее, движение от чего-то). Одна­
ко независимо от того, присутствует в данный момент мотивация или
нет, она впоследствии забывается, "отрицается", и мы имеем дело
с немотивированным употреблением предлога, которое в новых языках
существует параллельно с мотивированным, вырастая из него и ба­
зируясь на все той же идее пространственного соположения. Труд­
ность при толковании значений предлогов во многом искусственна,
поскольку мы, привыкнув к соположению объектов и действий, за­
крепленному предлогами родного языка, не всегда в состоянии понять,
что в другом языке это соположение может быть осознано и, сле­
довательно, оформлено по-другому, и заявляем о "немотивированности".
Итак, можно заключить, что именно в ближайшем синтаксиче­
ском контексте подготавливаются, накапливаются и предопределяются
будущие семантические вариации глагольного значения. Это может
происходить из-за уточняющего характера действия, вносимого пред­
логом, обладающим своеобразным свойством быстрой утраты мотива­
ции, вследствие чего создается впечатление, что оттенок значения
возникает в семантической структуре глагола, который и расценива­
ется в дальнейшем как его ЛСВ. Именно такой подход наблюдается
при описании семантической структуры глагола "смотреть" в работе
Т.В.Кузнёцовой^, когда устанавливаются, в частности, ЛСВ "обра­
щать внимание" (не смотри на меня, пей), "следить", "ухаживать"
(смотреть за кем-то, чем-то), "метить куда-либо" (он смотрит в
генералы), трактуемые вне связи с предлогом, только с которым они
и возможны.
Своеобразные логико-семантические отношения создаются и на
уровне синтаксической группы "глагол-сказуемое плюс обстоятель­
ство". Функционирование этих комплексов удобнее всего рассматри­
вать на примере английского языка, где некоторые наречия с про­
странственным значением еще в древний период вступали в такую
тесную связь с глаголами, что их собственное лексическое значе­
ние нивелировалось»и они становились своеобразными приглагольны­
ми элементами. Такого рода наречия преобразовывались впоследствии
в послелоги. Данное явление в англистике изучено достаточно
108
полно и, в частности, сформулировано В.Н.Ярцевой как преобразо­
вание словосочетания . В плане семантики здесь, однако, еще не
все ясно, а также совершенно не раскрыто взаимодействие глаголов,
имеющих послелоги, с предлогами.
В современном английском языке глаголы с послелогами все чаще
называются глагольно-адвербиальными сочетаниями. Примечательно,
что ^аряду с древними наречиями места аналогичную роль при глаго­
ле выполняют в современном языке и предлоги: on, with, about,
through
и т.д. Уровень семантического опрощения в некоторых со­
четаниях столь велик, что исключает комментирование их значений,
но часто конечный результат можно рассматривать как сложение
семантики глагола и адверба: to be after
"добиваться чего-ли­
бо" (i wonder what he is after
);
to be behind
"отставать
( He is behind the group ). Иногда налицо сложение значений гла­
гола и адверба, детерминированное более широким контекстом: to
bring up children
и to bring up the matter at the meeting.
Нетрудно заметить, что в данном случае мы имеет дело с ситуативным
толкованием довольно широкой семантики старого словосочетания, оз­
начавшего буквально "доставить (принести) наверх". Любопытно,.Что
такое же значение развивает и аналогичный по семантике итальянский
ггсагол
tirare
("тянуть", "тащить"), будучи употребленным в
постпозиции с наречием su ("наверх", "вверху") - tirar su
"вос­
питывать", "вскармливать':.
Семантические модификации, привносимые предлогами, .послелогами
или адвербиальными единицами (для более древних периодов языка),
должны, несомненно, выявляться в самом широком диапазоне, прежде
всего потому, что они являются продуктом синтаксического уровня.
Они должны быть учтены и этимологией, и семантической реконструк­
цией, поскольку ни та, ни другая не учитывает, что реконструируе­
мые единицы когда-то тоже употреблялись в контексте. Соположение
понятийных сфер при воздействии на глагольную семантику указанных
единиц может быть весьма разноплановым: стоять - настаивать, смот­
реть - заботиться, ухаживать и т.д., что может быть определено уже
как семантический сдвиг. Важно при этом и то, что вскрывается при­
рода семантического сдвига по отношению, в частности, к глаголь­
ной семантике, т.е. пространственная ориентация значения. Анализ
предлогов, приставок, наречий в пре- и постпозиции, послелогов
и т.д. в диахроническом плане приводит к выводу, что, начиная с
хеттского, они оказывают весьма существенное влияние на семантику
109
глагола, а появление в более поздние периоды глагольно-адвербиаль­
ных сочетаний типа современных английских есть, в сущности, пов­
торное использование аналогичных единиц в той же функции.
Примечание
^ См.: Григорян А.Г. Некоторые проблемы системного и историче­
ского изучения лексики и семантики // Вопр. языкознания. 1963.
Л> 4. С. 59 - 60.
р
См.: Трубачев О.Н. Реконструкция слов и их значений // Вопр.
языкознания.
1980. # 3 . С. 5.
О
Плотников Б.А. Основы семасиологии. Минск, 1984. С. 96.
^ См., например: Черезлова JI.A. Синтагматические парадигмати­
ческие свойства глаголов семантического поля эмоций в английском
языке // Вопросы романо-германской филологии. М., 1974. Вып. 82.
С. 81.
См.: Хабургаев Г.А. Старославянский язык. М., 1974. С. 327 328.С
См.: Гухман М.М. Глагол в германских языках// Сравнительная
грамматика германских языков: В 5 т. М., 1966. Т. 4. С. 152 - 154.
7 Там же.
О
См.: Большой англо-русский словарь: В 2 т. / Под ред.
И.Р.Гальперина. М., 1979. T.I. С. 591.
* См.: Ииланова Д.Э. Шведско-русский словарь. М., 1973. С. 213.
См.: Скворцов Н.А., Майзель В.Н, Итальянско-русский словарь.
М., 1977.С. 841.
тт
См.: Ильиш Б.А. История английского языка. М., 1968. С. 13а.
^ См.: Рейман Е.А. Английские предлоги: Значения и функции.
Л., 1982. С. 19.
13
См.: Иванова И.П., Чахоян Л.П. История английского языка.
М., 1976. С. 223.
Та
См.: Жирцунский В.М. История немецкого языка. М., 1938.
С. 150.
15
См.: Иванова И.Л., Чахоян Л.П. Указ. соч. С. 282.
16
См.: Кузнецова Т.В. Семантическая структура шогозвачного
глагола// Филол. науки. 1982. !# 3. С. 29 - 36.
См.: Ярцева В.Н. Исторический синтаксис английского языка.
М.;Л., 1961. С. 33 - 45.
Лоступила 30.07.87.
НО
уда 806.0-56
И.Г.Васильева
(Московский педагогический институт иностранных языков)
О СЕЗЛАiiTHЧЕСКОЙ СВЯЗНОСТИ СЛОВ В ПОЭТИЧЕСКОМ ТЕКСТЕ
(на материале испаноязычной поэзии)
Общение с помощью языковых знаков, определяемое как вербальная
коммуникация, происходит не путем бессистемного использования раз­
розненных высказываний, а посредством их системной организации в
"полноценную единицу общения , т.е. текст как коммуникативно­
целенаправленное и целостное речевое произведение. В нехудоже­
ственной сфере вербального общения языковые знаки выступают в
функции материала коммуникации, они передают объективную информа­
цию. В сфере художественной литературы, особенно в поэтическбм
тексте, языковые знаки, оставаясь единицами практического языка,
перестают быть полноценными носителями той информации, ради порож­
дения и передачи которой создан данный художественный текст. Это
выражается в том, что они несут основную художественную информа­
цию художественного текста, которая носит во многом имплицитный
характер. Языковые знаки, становясь единицами поэтического тек- '
с га, получают особую информативность. Слова и выражения поэтиче­
ского текста по своему смыслу, кал правило, не равнозначны тем
же словам и выражениям, употребляемым в практической речи. Как
известно, "действительный смысл художественного слова никогда
не замыкается в его буквальном смысле"^.
Гаким образом, передача сложного информационного комплекса с
помощью поэтического текста возможна только потому, что поэтиче­
ский текст есть текст особого рода, а поэтическая речь - специ­
фическая разновидность речи. Передавая фактуальную информацию,
поэтическая речь функционирует как вполне обычная, практическая
речь, однако, отражая концептуальную и эстетическую информацию,
поэтическая речь принимает совсем иное качество - собственно
поэтического оечетворчества, где все языковые элементы взаимосвя­
заны и значимы. В поэтической речи модифицируются парадигмати­
ческие и синтагматические закономерности функционирования зна­
ков "естественного" языка, меняется сам механизм смыслообразования и коммунитивной ориентации слова и фразы^.
Исследование поэтической речи приводит авторов к заключению
о том, что лексические единицы одного звуко-ассоциативного ряда
III
имеют тенденцию группироваться в пределах определенных стиховых
рядов поэтического текста. Языковая система действительно распо­
лагает как лексико-семантическими, так и лексико-фоническими
группами, объединяющими слова на основе звуковой общности^, на­
пример: шаг - rairada - amarilla - maxinero - bruma - eameralda penumbra - marina. Такие звуко-ассоциативные лексические поля су­
ществуют в сознании или подсознании носителей языка, а в созна­
нии профессионального поэта обретают более четкие контуры. Лоэту
приходится постоянно быть в поиске нужной рифмы или аллитерации.
Если в художественно-прозаическом тексте происходит аттракция близ­
ких по смыслу слов, то в поэтическом слова притягивают друг дру-а
еще л как члены звуко-ассоциативного ряда. 14менно в поэтическом
тексте происходит модификация парадигматических и синтагматических
закономерностей функционирования практического языка. Основным
и собственно поэтическим средством наделения отдельных звуков и
неморфемных звукосочетаний неким "признаковым" и да«е "понятийным"
значением является механизм контекстной звукосимволизации, кото­
рая появляется в пределах одного или нескольких стиховых сегмен­
тов^. В случае контекстного эвукосимволизма поэтические^овукобуквенные совпадггия "перестраивают семантическую структуру слов,
в которые они входят"®. Как уже говорилось, такие изменения могут
проходить в стиховой речи и без участия звуковых повторов, но
фоническая упорядоченность усиливает этот процесс. Таким образом,
звуковая форма закрепляет межвербальные семантические взаимовлия­
ния. Как отмечает jO.H.Левин, в поэтическом тексте наблюдается рас­
пад значения на семы и их трансформация под влиянием контекста,
'происходит перегруппировка сем. Появляются новое ядро и новые вто­
ростепенные признаки, т. е. новое ядро может быть сконструирова­
но из сем,ранее также входивших в ядро и бывших второстепенными,
а впоследствии ставших "акцентируемыми". Следовательно, акцен­
тируются те семы, вес которых резко повышается. В окружение но­
вого ядра могут входить бывшие ядерные семы, бывшие семы из окру«г'пия и новые семнЛо Левину эти семы "индуцированы" контекстом7.
Рассмотрим распределение Сем в значениях слов на примерах
иепаноязычных поэтических тестов и их переводов:
Y el corazon ее le plerde
А душа моя томится doliente у emdalsamado,
как тревожно и дурманно,
оn la madreselva verde...
душу бередит душица...
У oi corazon аё le pierce...
И душа ’-'о.я томится.
J.R.Jimenez
Л.Грушко *
-__________
цитируемые произведения и их пеоеводы даются по кн.: Лс|апг;кая поэзия в русских переводах. М.,, 1964.
В оригинале четверостишия X.Р.Хименеса состояние души героя
описывается следующими лексическими единицами: глаголом perderee,
прилагательными doliente, erabalsamado,
существительным
madreaelva
и определением verde . Прилагательное doliente
употребляется в своем основном, ядерном значении que padece о
siente dolor (больной) и, находясь в одном контексте со словом
embalsamado
(забальзамированный), акцентирует в этом слове
значение "дурманящее, замирающее" (новая сема). Ядерная же сема
в лексическом выражении perfumado, aromatizado становится вто­
ростепенной, хотя она непосредственно связана с существительным madreselva mata fructioosa con florea oloroaas.
С такой же "индуци­
рованной семой" выступает лексема
corazon
- "сердце", сло­
варная статья которой представлена тремя дефинициями в толковом
словаре испанского языка®. В данном контексте вта лексема реали­
зует свои второстепенные семы ( animo, valor, espfritu),
которые становятся "акцентируемыми". Таким образом, в контексте
ядерными становятся семы, ранее находившиеся на периферии ядра.
Сопоставим перевод этого четверостишия, выполненный П.Грушко.
Психическое состояние человека, его душа описываются глаголами
"томится", "бередит" и наречиями "тревожно", "дурманно". Словарь
русского языка С.И.Ожегова^ дает следующее толкование этих слов:
томиться - мучить, изнурять; бередить - раздражать, вызывать тя­
желые воспоминания (муки); тревожно - беспокойно; тревога волнение в ожидании опасности или чего-нибудь неизвестного; дур­
манно - опьяняюще, отупляюше.
Основной, базисной семой во всех этих словах является сема
"отрицательность". Проследим, как происходит распад значения на
семы под влиянием контекста. В сочетании "томится так тревожно и
дурманно" в слове "дурманно" акцентируется не ядерная сема
"опьяняюще", а сема с отрицательным значением - "отупляюще". Это
происходит под влиянием ядерной семы "мучить", "волновать", т.е.
наблюдается перегруппировка сем под влиянием контекста. В соче­
тании "душу бередит душица" слово "душица"(ароматическое травя-шстое растение) приобоетэет новую ядерную с е м у - "отрицательность
под влиянием глагола "бепедить",ядерной семой которого является
"отрицательность" (раздражать больное место). Следовательно, но­
вое ядро может сконструироваться из сем: а) ранее входивших в
ядро; б) ранее бывших второстепенными; в) новьгх сем. Более того,
в поэтическом тексте такие трансформации значения слов вызыва­
ются взаимодействием слов в плане не только содержания, но и
113
выражения. В анализируемом четверостишии фоническая когерент­
ность ткани стиха проявляется и в звуко-буквенных повторах
всего фрагмента: душа, дурманно, душица: томится, так тревожно.
Звуковая общность повышает интенсивность индуцирования и акцен­
тировки новой семы. Таким образом, семантике именно поэтического
текста свойственны распад значения на семы и их перегруппировка.
Эта особенность отличает поэтический текст от прозаического, в
котором значение слова представляет собой "неделимый атом".
Возьмем еще один фрагмент - четверостишие М. де Унамуно и его
перевод С.Гончаренко:
Que ев enfermedad Ха vida
У смерти выскользнув из рук.
у muero viviendo enfermo;
умру. ^йдя от вечной боли:
me voy, pues, те voy а1 уегто ведь^ я всерьез был жизнью болен,
donde la muerte те olvida.
а жизнь - сме^тельнейший нед^г.
M.de Unamuno
С.Гончаренко
Две первые строки, которые отделены от последующих точкой с
запятой, передают основной смысл словами vida - enfermedad; morir
vivir enfermo.
Содержание этих строк становится эмфатическим
благодаря противопоставлениям: "жизнь" - "болезнь", "умирать" "жить". Первая и вторая строка стихотворения связаны общими
противоположными семами: существование, бытие (vida)
и не­
бытие, конец (muerte, finamiento).
Следующие строки передают
другую идею - уход из жизни, исчезновение. Этот смысл передан
глаголами irse (уходить, исчезать), olvidar
(забывать) и
существительными уегто (пустыня), muerte
(смерть). Глагол ir­
se
(уходить) употребляется в своем основном значении. Суще­
ствительное уегто дефиницируется в словаре как terreno inhabitado
(пустынная местность). В контексте со словом mu­
erte
оно реализует второстепенную сему inhabitado,
а ее
ядерная сема нейтрализуется контекстом. Две последние строки
четверостишия объединены с первыми двумя строками общей семой
"уход из жизни" в лексическом выражении слова muerte,
входя­
щего в начальное двустишье. Семантическая связность фрагмента
подкрепляется фонической связностью стиха. Звуко-буквенный ком­
плекс m-r-v,
входящий в ключевые слова vida- muerte; morir vivir, встречается в каждой строке фрагмента. В русском перево­
де четверостишия можно также проследить перегруппировку сем в
значениях слов под влиянием контекста. В словах "смерть" и "умру''
акцентируется ядерная сема небытия, которая также является ядер­
ной семой в словах "уйти", "выскользнуть". В сочетании "жизнью
болен" "болен" акцентирует не ядерную сему "быть больным", а
114
второстепенную - "остро переживать, сильно беспокоиться". В
последней строке основная сема слова "недуг" - "болезнь", "пе­
реживание" - индуцируется в слове "жизнь", т.е. слово "жизнь"
приобретает новую ядерную сему "страдание", которая вне контек­
ста не входит в ядро и ядерное окружение слова "жизнь". Интерес­
но также проследить трансформацию сем под влиянием контекста в
сочетании "жизнь - смертельнейший недуг". Под влиянием значения
"страдание" слова "недуг" прилагательное "смертельный" акценти­
рует значение "сильный", "крайний". Ядерное значение слова "смер­
тельный" (имеющий своим исходом смерть) нейтрализуется. Основная
сема четверостишия ("смерть", "страдание") интенсивно акценти­
руется благодаря звуковой общности фpiaгмeнтa. Графофонемные
повторы у-м-р способствуют семантической связности и фонической
когерентности стихотворения.
В заключение отметим, что поэтическая речь
обеспечивает
поэтическую коммуникацию, в ходе которой происходит семантическая
перестройка языковых знаков. Кроме того, поэтическая коммуника­
ция невозможна без особой звуковой организации речи. Поэтому
значение поэтической речи - это сложнейшая смысловая и эстетиче­
ская информационная система, которую нельзя свести к поверхностно-фактуальному аспекту, а гармония звука и содержание могут
носить характер и прямых совпадений, и внутреннего контраста.
Примечания
^ Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка.
М., 1984. С. 90.
О
Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. М., 1959.
С. 390.
О
См.: Гончаренко С.Ф. Информационный аспект межъязыковой
поэтической коммуникации // Тетради переводчика. М., 1987.
Вып. 22. С. 46 - 47.
^ См:Гончаренко С.Ф. Информационная содержательность
орнаментальных фонических структур поэтического текста//
Тр./МГПИШ им. М.Тореза. М., 1987. Вып. 296. С. 23.
5 Журавлев А.Д. Звук и смысл. М., 1981. С.36.
® Гончаренко С.Ф. Информационный аспект ... С. 42.
См.-.Левин Ю.И. 0 некоторых чертах плана содержания в поэ­
тических текстах// Структурная типология языков. М . , 1966.
С. 213.
В
См.: Diccionario de la lingua espanola.
Madrid, 1970.
Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1987.
Поступила 02.10.87.
115
УДК 802.0-56
М.В.Конышева
(Мордовский педагогический институт)
ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ ЛЕКСИКО­
СЕМАНТИЧЕСКОГО ПОЛЯ "КОСТЮМ" в ИСТОРИКОКУЛЬТУРНОМ КОНТЕКСТЕ
При исследовании функционирования лексической единицы в литера­
турно-художественном произведении нельзя ограничиваться лишь линг­
вистической стороной вопроса, поскольку всякое художественное про­
изведение обладает еще и эстетической ценностью. Будучи созданным
в определенных культурно-исторических условиях, литературное про­
изведение являет собой своего рода код,.включающий систему топосов , понятных и автору, и читателю. Последнее, однако, верно лишь
для отдельно взятого исторического периода, за пределами которого
адекватность восприятия текста нарушается, так как система культур­
ных ценностей, эстетических и философских воззрений является си­
стемой динамичной. Это положение особенно значимо для имен сущест­
вительных лексико-семантического поля "костюм", ибо, являясь по­
стоянным атрибутом человека, костюм, кроме чисто утилитарных, вы­
полняет ряд социальных и эстетических функций. Всякое изменение
характера костюма, его формы, назначения отражает изменение худо­
жественного мировоззрения человека и в определенные исторические
периоды - его социальную стратификацию. Среди прочих условий, влия­
ющих на изменения в лексико-семантическом поле "костюм" и харак­
тер функционирования его единиц в литературно-художественном
произведении, следует отметить литературные традиции, степень
интенсивности межъязыковых контактов и, наконец, практическую дея­
тельность человека, так как в конечном счете именно она является
основой всех лингвистических изменений.
Исследование семантики слова как языковой единицы на парадигма­
тическом и эпидигматическом уровнях явно недостаточно) когда для
анализа избирается речевой отрезок или кусок текста. Необходи­
мость выявления законов реализации семантики слова в соединении с
другими словами, т.е. в связном тексте или живой речи, диктуется
известной дихотомией язык - речь, которая предполагает сравни­
тельное исследование инвариантных языковых элементов семантиче­
ской структуры слова (ССС) и конкретного их употребления в речи,
116
в результате чего ССС претерпевает существенные изменения. В
этой связи особую важность приобретает проблема контекста.
Под контекстом слова - наименования костюма в данной работе по­
нимается фрагмент текста произведения, в пределах которого обна­
руживается семантическая связь такого слова с другими словами или
конструкциями. В этом смысле контекст слова - .обозначения костю­
ма
включает следующие основные составляющие элементы: I) слово
или сочетание слов, обозначающих костюм; 2 ) наименование лица
(персонала), характеризуемое автором посредством обозначений ко­
стюма; 3) слова - характеристики костюма. Они могут быть различ­
ным образом распределены в контексте, который представляет либо
предложение, либо группу связанных между собой предложений.
Нашей задачей является изучение функционирования лексических
единиц семантического поля'"костюм" в литературных произведениях
двух временных срезов: 1300 - 1475 гг.,
1800 - настоящее время.
Анализ контекстов, в которых встречаются исследуемые единицы,
обнаруживает следующие особенности. Если рассмотреть слова, обо­
значающие костюм как парадигматический ряд (семантическое п о л е ),
в котором существуют устойчивые семантические связи, то оказыва­
ется, что выбор лексемы - элемента семантического поля - сопряжен
к а к о ее предметно-смысловым значением, так и со значениями до­
полнительными, определяемыми культурными и стилистическими кон­
нотациями слова, как, например, в случае обозначения ритуального
•( the vestments of deacon ) или профессионального ( the doctor's
gown ) к о с п м а . Таким образом, в текстах слова, обозначающие ко­
стюм, с о ч е та ю тс я и зб и р а те л ь н о и со словами, обозначающими персо­
наж , и с х а р а к т е р и с т и к а м и (а т р и б у т а м и ) са м о го костюма. При этом
m i с е м а н ти ч е с ко м ур о вн е вы деляю тся синтагматико-парадигматические
связи между обозначениями персонажей, костюма и его качеств.
Состав персонакей, характеризуемых через костюм, может распре­
деляться в зависимости от их социокультурных или психологических
свойств. Характеристики самого костюма также могут использовать­
ся автором произведения для указания на те или иные достоинства
костюма или на индивидуально-психологические особенности персо­
нажа. Следовательно, нам предстоит выяснить, как используется
костюм и его характеристики в среднеанглийском языке и что в се­
мантике слов этого семантического поля изменяется в зависимости
от способов их употребления в тексте.
Ме;хду тем обнаруживается и проблема самих контекстов, которые
могут быть различными в зависимости от роли, выполняемой в кон­
117
тексте словом, обозначающим костюм. В этой связи выделяются два
основных вида контекста.
Первый вид контекста характеризуется такой связью между обо­
значением костюма, персонажем и характеристикой костюма, при кото­
рой обозначение гостюма непосредственно указывает на определенные
свойства персонажа: его социальное положение, внутреннее состоя­
ние, его суждения и т.д. Анализ примеров, полученных в результате
сплошной выборки из литературно-художественных произведений объе­
мом по 10 ООО страниц на каждый период показал, что в Х1У - ХУ вв.
между составляющими контекста этого вида существует прочная, поч­
ти клишированная связь, которая дает возможность при наличии лишь
одного из компонентов с достаточно высокой степенью точности вос­
становить два остальных. Фактический материал позволяет построить
несколько рядов сочетаемости^:
персонаж
коспом
характеристика
king
duke
earl
knight
yeoman
frier
raiment
apparel
parement
paltoke
coat
cope
royal
rich
purple
precious
dear
fine
green
white, black
Указанная связь между тремя, реже двумя компонентами контекста
является обязательной в литературно-художественных произведениях
Х1У - ХУ вв. и части ХУ1 в. Конец ХУ1 в. отмечается появлением ва­
риативности элементов контекста, большей свободой сочетаемости
второго и третьего составляющих. Этот процесс продолжает разви­
ваться в последующие периоды. Чтобы выявить причины подобных из­
менений, помимо анализа семантических отношений триединства
"наименование лица/персонажа - наименование костюма - слова ха­
рактеристики костюма" необходимо привлечь экстралингвистические
данные, поскольку "полное прочтение знака достижимо личь в горизон­
те языка, культуры"^. Очевидно, что устойчивость составе контекста
зависит от прочности связей между первым - вторым и вторым - третьим
его составляющими.
Как элемент жизнедеятельности человека костюм складывался на
протяжении веков. Определяющими факторами, влияющими на его со­
став и качество всегда являлись потребность человека в одеаде как
средстве защиты от неблагоприятных условий внешнего мира, его
возможности удовлетворять эти потребности и эстетические представвления человека и т.п. Но при всех условиях обязательным было
118
соответствие характера костюма виду деятельности человека. Таким
образом, связь наименования лица и наименования костюма историче­
ски обусловлена. В ряде случаев она входит в денотативную часть
семантической структуры наименований костюма и фиксируется слова­
рями: slavin - a pilgrim'a mantle; livery - a suit of clothes, for­
merly sometimes a badge of cognizance (e.g. a collar or hood),
bestowed by a person serving as a token by which they may be recog­
nized; in wider sense, a distinctive badge or suit worn by a ser­
vant or official, a member of company, etc. (OED)^.
В предложении There were monks, pilgrims in slavins... наблю­
дается двукратное повторение семантического признака "принадлеж­
ность к определенной социальной группе" в составе лексических
значений слов, вступающих в контекстуальные отношения. В.И.Агаццжанова называет это явление итеративностью, подчеркивая, что "вос­
произведение одних и тех же семантических элементов в высказывании
обусловлено системной организацией языка и обеспечивает однознач­
ность и надежность выражения и передачи мысли"^1. Однако не все
наименования костюма имеют в своей семантической структуре сему,
связывающую употребление данного имени с определенным наименова­
нием лица. Хотя семантические признаки "принадлежность к опреде­
ленной социальной группе", "профессиональная принадлежность" им­
плицируются в семантической структуре наименований костюма, не
для всех они являются релевантными.
Все существительные лексико-семантического поля "костюм" по
способу их сочетаемости, с наименованием лица определенной социаль­
ной или профессиональной принадлежности можно распределить на 2
группы: с огоаниченной ( array, raiment, habit, attire, robe,
livery, hauberk)
и
неограниченной сочетаемостью ( clothing,
clothes, garment,е*сД£уществительные первой группы вступают, сле­
довательно^ существительными - наименованиями лиц в тесную,взаи­
мообусловленную связь, при которой достаточно велика предсказу­
емость любого отсутствующего элемента по имеющемуся. Эту связь
можно представить следующим образом: nobility (king, duke, earl)raiment; knight - hauberk; monk - cope.
С изменением социальной структуры общества и отношений между
отдельными социальными группами связь наименования лица, принад­
лежащего к определенной социальной группе, и соответствующего
ему наименования костюма постепенно ослабевает и в произведе­
ниях XX в. становится необязательной.
Взаимонаправленная семантическая связь между наименованием
119
лица определенной профессии и наименованием костюма оказывается
более устойчивой - она наблюдается в текстах всех периодов
и сохраняется до XX в. Так, например, наименования aketoun - pad­
ded vest, haubergeoun - sleeveless coat of armour
могли
появиться в Х1У в. только в портретной характеристике рыцаря: не
dide next his whyte lere / Of clooth of lake fyn and dere, / A
breech and eek a sherte; / And next his sherte an aketoun / And
over that an haubergeoun (Chaucer).
В Х1У - ХУ вв. своеоб­
разной форменной одеждой моряков была куртка gown - loose robe,
достигающая колен: In a gown of falding to the knee
(Chaucer).
Название livery
в Х1У в. употреблялось для обо­
значения особой одежды у различных гильдий ремесленников, одеж­
ды вассалов: An Haberdasher and a Carpenter, / A Webbe, a Dyere,
and a Tapicer - / Were with us eek, clothed in liveree (Chaucer).
С ХУ1 в.
livery
все чаще используется для наименования одеж­
ды слуг: Their coatee were all of one colour; and it is said,
that afterward the nobilitie of this land, noting it for a seem­
ly sight, vsed in like maner to keepe their men all in one liuerie.
С ХУШ в. до настоящего времени для обозначения различного рода
форменной одежды употребляется наименование uniform: ...a rail­
way porter in his velveteen uniform (C.Doyle).
Однако сам состав элементов контекста не является постоян­
ным для всех лексических единиц на протяжении указанных времен­
ных срезов. С исчезновением из употребления имени костюма с
ограниченной сочетаемостью
(slavin)
в аналогичных контекстах
обычно появляются родовые наименования костюма (dress): Al his
kyngdom he forsook /But a sclavin on him he took (Sir Orfeo,
XIV в.) (sclavin- a pilgrim's mantel); ...And Romeo in his pilg­
rim's dress had entered (0.Wilde,ХХв.).Компонентный анализ имен
костюма показывают, что ограничение сочетаемости лексических
единиц, принадлежащих к данному семантическому полю, с первым
элементом контекста зависит от маркированности.данной единицы
по семантическим признакам "социальная принадлежность" и "про­
фессиональная принадлежность", которые в связном тексте должны
подкрепляться соответствующими семами в семантической структу­
ре наименования лица, т.е. первого составляющего элемента кон­
текста. Для Х1У - ХУ вв. семантическое согласование первого
и второго элементов контекста обусловлено и экстралингвистическими факторами - строгой социальной стратификацией общества
120
и регламентацией всех сторон его жизни. Последняя заключается в
том, что костюм человека становится своего рода паспортом
хозяина, сообщая необходимые для окружающих сведения: его социаль­
ное положение, род занятий и пр. Интересно в этом отношении срав­
нить семные составы родовых наименований костюма Х1У - XX вв.
(см. таблицу).
В таблице представлены родовые наименования, в наиболее общем
виде выражающие лексическое значение семантического поля "костюм"
и представляющие его ядро. Они составляют синонимический ряд, вклю­
чающий 20 лексических единиц. Синонимами в данном случае мы назы­
ваем лексические единицы, принадлежащие к одной части речи, взаи­
мозаменяемые в отдельных контекстах, обладающие общими семантиче­
скими признаками в пределах свое.’* семантической структуры и разли­
чающиеся дифференциальными семантическими признаками. Последнее
мы считаем особенно необходимым в определении, так как абсолютные
синонимы - явление крайне редкое.
Таблица
Семный состав родовых наименований костюма Х1У - ХУ вв.
Имя
I
1 apparel
2 array
3 raiment
4 attire
5 clothing
6 clothes
7 olout
8 habit
9 habiliments
10 ♦hater
11 garment
12 gear
13 ♦gore
14 paremexits
15 ♦quoyntis
16 shroud
: Семантический признак и сема
.кол-во пред- : пол.
: принадл.: функц.:оценка
• метов
:муж.:жен.:соц.:проф:
:высо-:низ
:один:неск.
:кая :кая
: 2 : 3
+
+
: 4
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+■
+
4.
+
+
+
+
+
+
: 5
: 6
: 7
+
+
+
+
+
: 8
: 9
+
+
+
+
:10
+
+
+
+
+
+
+
+
+
121
Окончание
__________ I___________: 2
17*trashe
18 vestments
19 vesture
+
20 wede
+
:
3
+
+
+
+
:
4 :
+
5 :
6 : 7 : 8 : 9 : 1 0
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
+
Примечание. Наименования, которые сохранились до XX в. даются
в современной орфографии. Исчезнувшие наименования помечены знач­
ком *1 и даются по первому варианту, представленному словарем
ME D 0 .
На это обращает внимание и В.Г.Вилюман, отмечая, что синонимы
всегда различаются составом своих значений, т.е. дефинициями тол­
ковых словарей^. Инвариантным компонентом*-* семантической струк­
туры всех данных наименований является компонент "одежда", "платье"
который является архисемой всех единиц, входящих в семантическое
поле "костюм". Архисемой называется "наиболее общая сема индиви­
дуального лексического значения", относящая предмет к опреде­
ленному классу"J.Она является интеграл’>ной для всех единиц и пред­
ставляет собой центр
структуры любой семемы, входящей в ис­
следуемое семантическое поле.
У лексем clothes, garments, gore объемы значений равны объе­
му значения, покрываемому архисемой. Однако они не являются равно­
ценными по частотности употребления в текстах. Наиболее употре­
бительным для обоих исследуемых периодов является наименование
clothes. Остальные наименования имеют в структуре семемы неко­
торое сочетание дифференциальных'сем,что является одной из при­
чин избирательной сочетаемости имен костюма с обозначением лица
и характеристикой костюма. Так, например, MED
дает следующее
определение наименования habit10: 1.a)clothing; also characteris­
tic attire; b)a garment; c)the characteristic attire of members
of a religious or clerical order; monastic habit; also, the at­
tire of a bishop, priest, cknon, hermit. Первым из зафиксирован­
ных употреблений данного наименования словарь отмечает значение
"оде,«да священнослужителя" (ХШ в.).Маркированность по семантиче­
скому признаку "социальная принадлежность" в данном конкретном
случае обусловливает выбор лица не только определенного социаль­
ного положения, но и определенного пола, поскольку в Англии это­
го периода существовало четкое разграничение вццов деятельности
122
на мужские и женские. Костюм священнослужителя каждого ранга
имел свои отличия,поэтому дальнейшая детализация посредством
характеристик костюма снимает возможную неоднозначность восприя­
тия ситуации.
Устойчивый характер такой связи начинает нарушаться в ХУ1 в.
Становление национального литературного языка определило отбор
литературной нормы и появление функционально-стилистического
варьирования литературного языка. В результате происходит рас­
пределение лексики по конкретным речевым жанрам, в рамках кото­
рых возможна реализация словесного произведения. -Последнее "мо­
жет функционировать только в той сфере, в которой оно сформиро­
валось (передовая статья в газетной публицистике; устав - в официально-деловой сфере и т. п. ) " ^ .Одновременно происходят измене­
ния внеязыковой действительности. Перемены в социальной структу­
ре общества - исчезновение и перераспределение целых социальных
слоев и групп (рыцарство, ремесленники и др.) - ведут к посте­
пенной утрате из общеупотребительной лексики целого ряда наиме­
нований. Вместе с обозначениями лиц, принадлежащих к исчезнув­
шим социальным группам, в другой функциональный стиль переходят
и наиболее тесно связанные с ними наименования. В нашем случае
это наименования костюма. В результате этих и других, чисто лин­
гвистических изменений г,оновная масса родовых наименований, пред­
ставленных в таблице, переходит в стилистически окрашенные слои
лексики. Словарь OED
отмечает как архаичные - наименования
apparel, clout, habit, weeds;
как исчезающие - hater, gore,
parement,quoyntis,
некоторые употребления наименований raiment,
attire, clothing, shroud, vestments, vesture; как поэтические array, gore, vesture;как возвышенные - raiment, vestments;
как
редкое - habiliments. У некоторых из них в результате сужается
сфера употребления - из общеупотребительных они переходят в
слой специальной лексики. Так, наименования habit, paremente
используются для обозначения одежды священнослужителей;shroud
употребляется в значении "саван", "одеяние для умершего”; weeds
встречается только в форме множественного числа в сочетании wi­
dow's weeds.
В общеупотребительном, нейтральном слое лекси­
ки остаются наименования: clothes, clothing - в собирательном
значении, garment - для обозначения отдельных предметов одежТаким образом, в английском языке XX в. сочетание наимено­
вания костюма и лица, которому он принадлежит,зависит не столько
123
от взаимонаправленной семантической связи "наименование костюма наименование лица", сколько от стилистической окраски первого.
Не менее важно для выявления причин устойчивого состава кон­
текста определить характер семантической связи "наименование
костюма - характеристика костюма". Прочность связи "костюм атрибут" зависит от особенностей семантической структуры наиме­
нований костюма. Часть их содержит элемент оценки в денотативной
части значения. Для наименований костюма, маркированных по семан­
тическому признаку "оценка", характерным является включение семы
"высокая оценка" в заимствования из французского языка. В ряду
родовых наименований-к ним относятся лексемы apparel, array, rai­
ment, attire, parement, quoyntie, vestments, vesture. Сема "низ­
кая оценка",как правило,встречается в словах германского происхож­
дения, например: olout, hater, shroud, trashe. Для коренного англо­
саксонского населения наименования костюма нормандцев,которые были
заимствованы из французского языка,тесно связывались с описанием бо­
гатого убранства костюма.Вследствие этого сема "высокая оценка" че­
рез характеристику костюма проникает в семантическую структуру имен
костюма и закрепляется в них.
Таким образом, семантический признак "оценка" варьируется в
содержании этих слов по семам "высокая оценка", что в средние ве­
ка соответствовало определениям (rich, gay, fine ), и " низкая
оценка" (poor, t o m и др.). Соответственно существительные ap­
parel, array, raiment, attire, parements, quoyntis
и др. в
Х1У - ХУ1 вв. встречаются только с атрибутами высокой оценки, от­
мечающими их красоту и богатство. Существительные же olout - rag­
ged clothes, hater - torn garments, shroud - rough outer garments,
trashe - rags встречаются только с атрибутами низкой оценки. С
ХУ1 в. меняется само представление о красоте одежды. Пуритане
привносят в характеристики костюма свои ценностные критерии.
И, наконец, устойчивость состава контекста зависит еще и от
прочности взаимонаправленной связи "лицо - атрибут", которая
имеет скорее экстралингвистическую природу, нежели языковую. В
средневековой Англии Х1У - ХУ1 вв., как и во многих других евро­
пейских государствах этой эпохи, специальными законодательными
актами регламентировались детали, количество украшений, ткань
костюма, его цвет в зависимости от социальной принадлежности ли­
ца. Так, например, в царствование Эдуарда Ш (1327 - 1377) коро­
левскими указами было запрещено рыцарям носить дорогие меха, рас­
124
шитую одежду, украшенную драгоценными камнями, их оруженосцам одежду из золотой и серебряной парчи, одежду с вышивкой, укра­
шения, включая ленты и пояса. Особо были оговорены количество
украшений, детали костюма, которые зависели от годового дохода,
положения лица. Аналогичные указы издавались Генрихом У (1399ТО
1413) и другими монархами . Следовательно, взаимонаправленная
семантическая связь предопределялась референтной соотнесенностью
обоих составляющих. Типичным является описание костюма аристо­
крата, представленное в двух отрывках Х1У и ХУ вв.: And wyth а
mgntel she me cledde / It waa of purpre, faire and fyne,/ And the
pane of riche ermine...(Sir Orfeo). And than he toke hym [Sir Bors]
a ecarlet cote...(The works of JKalory).
Пурпурный цвет одежды
purpre
(совр. англ. purple - ) в средневековой Англии явля­
лся привилегией королевской семьи. Одежда этого цвета, препод­
несенная в дар, указывала на то, что человеку оказываются коро­
левские почести. Цвет ecarlet
был привилегией аристократии и
предполагал высокое положение и богатство обладателя костюма.
Состав атрибута наименований костюма является неоднородным как
структурно, т.е. в плане выражения, так и в плане содержания. 3
плане выражения атрибут может быть представлен прилагательным,
предложной группой, причастием П, придаточным предложением. 3
плане содержания атрибут может описывать собственные характери­
стики костюма (ткань, цвет, размер, покрой) и передавать отно­
шение к нему автора или другого персонажа. Оценочные атрибуты
beautiful,fine,gay
интересны в описании костюма не столько сами
по себе, сколько в оочетании с другими атрибутами, посколькудают представление читателю об эстетических взглядах определен­
ного периода. В Х1У - ХУ1 вв. красивым считалось то, что было
ярко и богато украшено. Чем богаче - тем красивей. С этим связано
появление законодательных актов, регламентирующих кос*юм. Пра­
вящие классы стримились обеспечить себе приоритетные позиции и
в области эстетики, закрепив их законодательно. Вот одно из типи­
чных описаний костюма дамы высшего света начала ХУ в.: And hir
я-ртяу waa ао fyne and so pure / That quhair of wes hir rob. I am
not sure,/ For nocht bot perle and stonys mycht I se (Douglas).
В среднеанглийской литературе существовала целая система кли­
шированных образов, соотнесенных с социальными ценностями и соеди­
няющими ценностную систему автора и читателя - так называемые
топосы, или общие места. Шиооко разработанную символическую си­
125
стему представляет собой система цветов. В портретной характе­
ристике цвет одежды ассоциируется с .определенными личностными
качествами действующего лица и вступает в сложные взаимодействия
с другими знаковыми системами текста. К последним в средневеко­
вой литературе в силу указанных причин относятся и слова наиме­
нования костюма, и сами традиционные образы героев рыцарских
романов и народных сказаний. Так, например, зеленый цвет счи­
тался символом верности, белый - чистоты и невинности, голубой честности, пурпурный - королевской власти, красный - мужества и
силы. Некоторые цвета и сейчас ассоциируются с определенными лич­
ностными качествами, другие полностью утратили символическую кон­
нотацию.
Но не только системе цветов свойственна способность опреде­
ленным образом формировать восприятие текста читателем. Например,
в легендах о короле Артуре и рыцарях Круглого стола герои, яв­
ляясь воплощением определенных человеческих качеств, образуют
своего рода систему понятий, одинаково известную автору и чита­
телю, т.е. также являются в тексте топосами. Сэр Гавейн обычно
предстает как образец храбрости и благородства, хотя по некото­
рым легендам он являет собой скрытое под маской благородства ко­
варство. Эффект иронии достигается употреблением в одном кон­
тексте имен с противоположными коннотативными значениями. В
отоывке из "Лоэмы о зе л еном рыцаре" (Х1У в.) обыгрывается хоро­
шо и зв е стн ы й с р е д н е в е ко в о м у читателю мотив "испытания чистоты",
гд е Га ве й н н а п у т а е т д о г о в о р , т.е. выступает как нечестный чело­
в е к , о д на ко на нем в э т о т момент плащ голубого цвета, символизи­
Не were a bleaunt of blwe, that bradde to the
erthe,/ "He wore a silk mantel of blue, which reached to the
ground" (Green Knight)•
рующего ч е с т н о с т ь :
Символы, которыми наполнена литературно-художественные произ­
ведения средневековья, представляют собой способ художественно­
го видения мира того периода. "В средние века знаки, в том чи­
сле и эстетические, нередко имели несколько значений, но сами
эти значения были канонизированы"^. Таким образом, каждый вла­
дел определенным кодом значений и соответствий, помогающим
правильно ориентироваться в тексте. Адекватное восприятие сим­
волики цвета, которая была достаточно сложна уже в средневековье,
становится возможным только благодаря снятию неоднозначности
путем совместного употребления в одном контексте наименований
лица и цвета его костюма.
126
В отрывке из произведения начала Х1У в. blak
обозначает
цвет скорби, траура. Неоднозначность интерпретации снимается су­
ществительным interment: In blake clothes they hem clothe,/ And
made a greet enterrement(Appolonius of Tyre). В отрывке из произве­
дения ХУ в. blak
являетая символом посвящения в монахини: And
there she lete make herself a nunne, and wered whyght clothTS and
blak (Sir Orfeo).
3 этом примере blak
в описании одного из
превращений Мерлина - символ таинственного, сверхъестественного:
...and he was slender and lene and hadde on lowe voyded shoon and
blak hosyn. and his clothinge was blakke fustyan with bendes on
the sleues ... and he was longe and broun and a blakke berde...
(Merlin).
Аналогичные примеры встречаются в текстах обоих периодов. Обя­
зательным является употребление определенного прилагательного,
обозначающего цвет, и наименования функционального костама, что
имеет экстралингвистическую обусловленность.
Итак, семантическая связь "наименование лица - атрибут" обу­
словливается главным образом экстралингвистически, и прочность ее
зависит от устойчивости имеющихся на данный момент знаковых си­
стем цвета, наличия/отсутствия законодательных актов, влияющих на
обязательность/необязательность этой связи, и эстетических пред­
ставлений общества в данный период времени. Следовательно, проч­
ная, почти клишированная связь ме.лДу элементами контекста в
Х1У - Х.У1 вв. зависит от экстралингвистических и лингвистических
причин. Схематично эту взаимозависимость можно представить сле­
дующим образом:
костюм
лицо
атрибут
С течением времени связь между той или иной парой составляю­
щих ослабевает вследствие изменения внеяаыковой действительности
или изменения семантической структуры наименований, составляющих
контекст, й становится необязательной.
Так, с ХУI в. связь "наименование лица - атрибут" могла быть
обусловлена лишь эстетическими соображениями, но не законода­
тельными актами. Связь "наименование лица - наименование костюма"
была обязательной в литературно-художественных произведениях
XI/ - се («дины Х/1 в. В произведениях XX в. эта связь является
обязательной при описании лиц некоторых профессий policeman tunic, Jud«e - gown.
В подобных случаях акцент переносится на
127
функцию, выполняемую данным лицом, личность как бы отступает
на второй план. Связь "наименование костюма - атрибут" остается
обязательной для обозначений костюма, маркированных по семанти­
ческому признаку "оценка". Во всех остальных случаях эта связь
становится необязательной.
Таким образом, ослабление и в конечном счете нарушение проч­
ной семантической связи между компонентами контекста приводят к
необязательности совместного употребления именно данных соста­
вляющих (за исключением перечисленных случаев сохранения этой
связи). Подобная тенденция начинает проявляться с X-'/I в. и осо­
бенно ярко выражена в литературно-художественных произведениях
XX в. Все это приводит к изменению роли портретного описания в
произведении. В средние века автор стремился к типизации образа,
который становился понятен уже по внешнему описанию, поскольку
существующая литературная традиция требовала употребления устой­
чивых характеристик (клише) персонажа. Индивидуальные отличия
героев произведений, их характеры, не похожие один на другой,
становятся целью автора в более поздние периоды. Интерес к лич­
ности человека, не обязательно героя, начинает проявляться в про­
изведениях Чосера и развивается в дальнейшем.
Второй тип контекста отличается использованием слова, обо­
значающего костюм, в качестве самостоятельной характеристики
персонажа, не требующей какого-либо специального объяснения: Ho­
nor was wearing a shabby unbelted mackintosh(I.Murdock, XX в.).
В таком информационном контексте значение слова фактически не
'-сличается от общеязыкового. Однако обращает на себя внимание
то обстоятельство, что в среднеанглийском материале подобные
контексты фактически встречаются редко. Определяющими факторами
здесь являются экстралингвистические факторы, т.е. литературно­
художественная традиция,: эстетические взгляды той эпохи. Особен­
ности строения этого типа контекста от XI 7 до XX в. могут стать
объектом отдельного исследования.
Примечания
**См. подробнее: Perelman Ch. Olbrechta - Tyteca L. La nouvelle rhetorique: Traite de 1'argumentation. P.,1958.P.113; Вол­
ков А.А. Неориторика Брюссельской школы // Неориторика: генезис
пооблемы, перспективы, i., 1987. С. 55.
^ Наименования даются в современной орфографии. 3 примерах
среднеанглийского периода сохраняется орфография оригинала.
128
^ Бибихин В.В. Семантические потенции языкового знака: Автореф. дис. __ канд. филол. наук. М., 1977. С. I..
^ Oxford. English Dictionary. Oxford, 1933. Vol. 1-12.
0 Агацджанова В.И. Микро- и макроконтекст именной лексики тек­
ста // Вопросы английской контекстологии. J1., 1985. Вып.2. С.З.
° Middle English Dictionary / Ed.by H.Kurath. L., 1937-1988.
Pt 1-17.
^ См.: Зилюман В.Г. Английская синонимика: Введение в теорию
синонимов и методику изучения синонимов. М., 1980. С. 23.
^ См.: Степанова М.Д. Вопросы компонентного анализа в лексике//
Иностр. яз. в школе. 1Э66. № 5. С. 3d.
^ Стернин И.А. л е к с и ч е с к о е значение слова в речи. Воронеж,
1985. С. оо - 5 9 .
10
З де сь и далее многозначные слова анализируются только по
тем значениям, по которым они входят в семантическое поле "ко­
стюм" .
^ Брандес М.П. Стилистика немецкого языка. М., 1983. С. 159.
См. по д р о б н е е : Costume in England: A History of Dress to the
the End of the 18th c. // History. L., 1896. Vol.1. P.134.
T^
Храпченко М.П. Природа эстетического знака // Контекст.
I9 7 G . М .,
1 9 7 7 . С. 1 4 .
Поступила 15.09.87.
8 0 2 .0 - 3 1 - 5 6
А.С.Кузякин
(Мордовский университет)
С Ш Л Т И Е С Ш С Г г Ж Г У Л иИ:>ОКОЗЛЛ-1ШХ ГЛАГОЛОВ
GIVE, GET
И 10Е РЕАЛИЗАЦИЙ 3 СИНТАКСИСЕ
I:
Гесная с в я з ь явл ений л е к с и ч е с к о г о и с и н т а к с и ч е с к о го -у р о в н е й
о б щ е и зв е стн а . Значение сл о ва в т о й же мере о п р е д е л я е т свое о к р у ­
ж е ние ,
и ка к о й о п р е д е л я е т с я им1 . Особо значимую роль в с е м а н т и ко -
с и н т о к с и ч е с к о й о о гн н и з л ч и и предложения и гр а е т г л а г о л ,
вы ступаю­
щий с го., кту о н ч м •’ •енгром п р е д и к а т н о го в ч о а ке н и я .
Зна 1Г'м;п: - a u r o ia
в о а м ка х ко м п о н е н тн о го а н а л и за п р е д ста в л я е т
набор .я 'л а и т и ч е з к й х п ^ и з н м к э в (с е м ) -
и схо д и те н е с а м о с то я те л ь ­
ных -• ' 1.111 н :" . ii! a: ia соде а х а н и я , о р га н и зо в а н н ы х в с т р у к т у р у ,
семаа п т мягча а т я , к г у а : ы
toil,
сл о ва иссл е д о в а те л и понимают " м н о го у р о з 129
невую (н е л и н е й н у ю ) комбинацию различных по объему семантических
признаков"^, " и е р а р х и ч е с к у ю упорядоченность компонентов смысла"^,
а та кж е с о в о к у п н о с т ь е д и н и ц , организованных по принципу поля^.
Необходимо о е и и т ь , к
какому типу семантической структуры от­
н о с я т с я зн а ч е н и я гл а г о л о в give, get
и какие факторы влияют на
р а з в и т и е л е к с и к о -с е м а н т и ч е с к и х вариантов (ЛСВ) данных глаголов.
Глаголы
g iv e ,
get
относятся к
исконному пласту лексики ан­
в д е с я т к у глаголов, наиболее активных в
употребляемых в современной уст­
ной и письменном ко м м у н и ка ц и и 0 и м н о го зн а ч н ы х (в OBD ° get
имеет
V3 .'.СЗ,
о т т е н к о в , g iv e
- 64 jiC B , 116 оттеиков). Если исходить
из дифференциации д и с к р е т н о й и диффузной полисемии, то можно счи^тать, ч то гл а го л ы g i v e , get
относятся к глаголам "с самым
П
расплывчатым, оазмытым, диффузным содержанием" .
Гл агол ы g i v e , g e t
об р а зую т антонимическую конверсивную пару
и пр е д ста в л я ю т ге м а н т и ч е с к о е поле, которое Н.Филлмор называет
"ко н т р а с т и в н ы м м н о к г о т в о м " , где "значение одного члена можно без
тр у д а у з н а т ь ч е р е з зн а ч е н и я других"®.
Если принцип поля можно считать прочно утвердившимся в компонент­
ном анализе больших лексико-семантических групп (ЛСГ), то возмож­
ности его применения к отдельным лексемам (семантемам) еще явля­
ются предметом дискусснГ-. "Поскольку семемы, - пишет Л.М.Васильев,составляющие семантему, имеют общие.признаки (семы), их можно рас­
сматривать как структурные компоненты семантического поля
Воп­
рос наличия инварианта j наиболее :лирокозначных глаголов рассмат­
ривается в работах современных советских и зарубежных лингвистов.
Признается наличие в л тих словах "семантических признаков, характеризующихтнаиболее высокий класс иерархии"^®, "категориальных
признаков"‘^, признаков, служащих для груплоБзго протипопоставления слов1'*, которые:, очевидно, и являются инвариантом, составляя
ядро значения .инрокозначных глаголов. Относительно наличия диффе­
ренциальных, индиглдуааизиру.сщи/с признаков, т.е. периферии, мне­
ния расходятся. '".С.Амелькина утверждает наличие в составе наи­
более общих зчачсп.П, кроме аохисеи (общих сем родового значения),
потенциальных дифференциал ьшпе сем . Т.З.'дукова отрицает воз­
можность имеющимися
методами доказать существование в соста14 о
ро слов широкой семантики потенциальных сем . создается аолоще­
ние, когда у семантем лшрокозиачных глаголов признается наличие
ядоа, но отрицается существование периферии, что противоречит по­
сылке о полевой структуре значения:
г л и й с к о г о язы ка и в х о д я т
о б р а зо в а н и и с л о в о с о ч е т а н и й ,ш и р о к о
130
В данной статье предпринята попытка описать семантическую
структуру широкозначных глаголов get, give
как поле, обладающее
ядром и периферией. Различается периферия ближняя и дальняя. Пер­
вая представляет собой актуализацию таких семантических катего­
рий глагола, как инхоативность, каузативность, модальность, вто­
рая включает потенциальные семы, состав и количество которых це­
ликом зависит от контекста. К дальней периферии относятся также
семы, выражающие функции аргументов предиката в конкретных пред­
ложениях. Противопоставление ближней и'дальней периферии соответ­
ствует оппозиции узуального и окказионального, системного и лич­
ностного значений слова.
О.Н.Селиверстова определяет инвариант глаголов "давать" - "по­
лучать" как "включение у
в существование х " . Для целей по­
левого компонентного анализа такое определение недостаточно экспли­
цитно. Поскольку структурный компонент семантического поля - со­
ма, ядро поля должно быть определено как сема или блок сем.
Ядром поля глаголов get, give
представляется блок сем "напра­
вление" + "обладание".
Когда для какого-либо концепта (содержания) нет подходящего
спова (формы), исследователь прибегает к помощи словосочетаний,
где на стыке значений слов находится искомое. Однако сочетание
опредмеченных признаков, какими принято обозначать семы, всегда
представляет собой родовидовую конструкцию, где грамматически
обязательным является подчинение одного слова другому, т.е. дроб­
ление определяемого понятйя. Невозможность объединения сем "на­
правление" и "обладание" в словосочетание (*направление облада­
ния, * обладание направлением, * направленное обладание) указы­
вает на предельный, элементарный характер данных сем, а также
на возможность соотнесения этих сем с соответствующими контра­
стивными оппозициями семантических шлей: движение - состояние,
динамика - статика, пространство - время. И коль неразрывной
считается связь пространства и времени, прерывности и непрерыв­
ности, характеризующих движение, то допустимо прйзнать ядром
глаголов get, give,
которые часто относят к глаголам движения,
блок несоотносимых элементарных сем "направление" и "обладание",
представляющих "пучок" з терминологии У.Вейнрейха1®, т.е. неиерархичных по отношению друг к другу. Каждая из этих ядерных
сем имеет ряд семных конкретизаторов, различные сочетания кото- .
рых дают многочисленные ЛСВ названных глаголов.
131
"Направление" характеризуется взаимоотношением источника и
цели. С глаголами
get, give
употребляются следующие конкоетизаторы направления: I) определенный источник - определенная
цель при доминанте источника - Не gave me a book(cold, etc.);
при доминанте цели - I got a book from him;2) неопределенный
источник - определенная цель при доминанте цели - Не got measles
(six months, etc.); 3) определенный источник - неолределенная
цель при доминанте источника -The sun gives warmth;4) источник и
цель совпадают -I got dressed; The resources gave out.
Как
видно, доминанта источника присуща для ЛСВ глагола give,
доми­
нанта цели - для ЛСВ глагола get.
"Обладание" как перерыв непрерывности, как состояние характе­
ризуется семными конкретизаторами инхоативности, каузагивности,
модальности. В свою очередь инхоатиэность может быть антецедент­
ной - когда действие началось безотносительно к своему продол­
жению, дуративной - когда действие началось и продолжается неко­
торое время, и финитной - когда действие началось и мгно­
венно или по прошествии какого-то времени закончилось. Семный конкретизатор инхоативности связан с грамматическими категориями
перфективности, времени, длительности, предельности.
Предлагаемая трактовка конкретизатора инхоативности является
адаптацией фазовой модели значения глагола, предложенной Г.Г.Сильницким^, к широкозначным глаголам. Модель Г.Г.Сильницкого, уста­
навливающая связь описываемого глаголом состояния с временными
пределами, "обрамляющими состояниями" или "фазами" - антецедент­
ной, медиальной, консеквентной - успешно применяется и к моносемантичным глаголам. Для широкозначных глаголов, в ЛСВ которых
отмеченными могут выступать все три фазы (например: get wet
"намокнуть" - антецедентность, I can't get you, get в значении
"понимать" - медиальность,
fHe got there, get
в значении
"попасть" - консеквентность), целесообразней применчть синтак­
сическое представление трех фаз в рамках конкретизатооа инхоатив­
ности, тогда приведенные примеры будут иметь по линии семы "обла­
дание" конкретизаторы инхоативность антецедентная,инхоагивность
дуративная, инхоативность финитная.
"Каузативность" подразделяется на инициальную (имеющую высо­
кую интенсивность
действия)
и
инерциальную
(интенсив­
ность
действия
минимальна).
Первый
оттенок
характе­
рен
для
большинства ЛСВ give
и тех ЛСВ get,
132
которые предполагают применение субъектом определенных усилий: She
gave much trouble to her parents;He got a ticket with difficulty.
Второй оттенок присущ о о я м ш н з т в у JJC3 get, ни и ш т .ы и ц и /. « м т нент "ус.мие", гаким, как
Не got wet
" т р о и м " , a так
некоторым кеакаивным зн а че н и ям глагола give
- The branch
gave but didn't break " в е т к а с о гн у л а с ь . i n не с л о м а л а с ь ".
Ксн-
кретизатор каузативноеги соотносится с ка 1Ч.1:о,»иий п е р е х о д н о с ти ,
но шире нее, так как включает не т о л ь ко пе р ехо д ны е , но и не-и по­
ходные значения глаголов get, give,
допускаю ,цпе жичфирет.-пи>
при помощи глаголов cause
и make, наприте о: to get wet (vi) =
to cause oneself to be wet.
"Модальность" имеет много отгеиков - о т "в о з м о ж н о с т и " до " н е ­
обходимости" - и соотносится с грамматической к а т е го р и е й врем ени.
"Обладание" как действие, характеризуемое по р е з у л ь т а т у , имеет
конкретизаторы: "предметность", когда каузируется обладание кон­
кретным предметом; "признаковость", когда каузируется обладание
каким-либо состоянием, отношением, признаком. Дифференциация семы
"обладание" по линии "предметность/признаковость" является семан­
тическим критерием выделения у глаголов основного и производных
значений на уровне языка-системы.
Конкретизаторы могут быть
актуализованными и неактуализованными.т.о. могут входить в актуаль
ный смысл слова в предложении или оставаться за е г о поеделами,
структурируя системное значение слова.
С помощью перечисленных сем и их конкретизаторов можно д а ть
компонентную дефиницию любому значению глаголов give, get, удов­
летворяющую требованию независимости от контекста. Н апример, пря­
мое номинативное значение (ПНЗ) глагола give
"дать" в предложе­
нии Не gave me a book мо;лно описать: "добровольно ( м о д .) иници­
ально каузировать антецедентное инхоативное обладание предметом в
направлении от определенного доминантного источника к о п р ед е л ен­
ной цели". ПНЗ get "получить" в предложении Не got a letter
(from me)
будет иметь вид: "инерциально каузировать антецедент­
ное обладание предметом в направлении от^определенного/неопределен
ного источника к определен; )й доминантной цели". ЛСВ give
"за­
ставить (сделать что-то)" в предложении Не gave me to understand
определяется следующим образом: "добровольно инициально каузиро­
вать инхоативное дурагивное обладание признаком в направлении от
определенного доминантного источника к определенной цели". Кон­
кретные значения источника, цели, предмета/признака обладания не
входят и системное значение наиболее широкозначных глаголов. Все
выделенные семы и конкретизаторы имеют самое обобщенное, кате­
гориальное значение.
Таким образом, семантическая структура наиболее широкозначных
глаголов может быть представлена как поле, ядро которого состоит
из "цучка" элементарных сем, а ближняя периферия структурирована
конкретизаторами, связанными мьлду собой отношениями комплетивности. Выделение семного ядра н периферии позволяет дифференциро­
вать ЛСВ широкозначных глаголов в зависимости от наиболее ярких/
слабых, по терминологии И.А.Стернина, семных конкретизаторов*®.
По признаку, предметность/признаковость ЛСВ get, give делятся на
основные и производные. Производные ЛСВ обоих глаголов делятся на
инхоативные ЛСВ£ "стать", "начать", каузативные ЛСЗд "заставить",
модальные ЛСВ^ "быть должным", "мочь", "желать” и т.д. У глагола
get из-за доминанты цели в конкретизаторе направления высокую
дробность показывает ЛСВ2,имеющий следующие наиболее яркие оттенки:
а) инх. ант. "приобрести признак" - get ready, get going;
б) инх. дур. "понять" - I don't get you; в) инх. фин.
"попасть" - get there. - У глагола give
благодаря доминан­
те источника в конкретизаторе направления наибольшую расчленен­
ность име%г ЛСВд, который реализуется с существительными одушевлен­
ными и неодушевленными в позиции источника,- например: а) "быть
одушевленным источником" - А cow gives milk;
б) "быть неодушевле-1ным источником" - The sun gives us light.
Предложенная '
схема основных и производных ЛСВ глаголов give, get
в целом со­
гласуется с набором значений, регистрируемых краткими толковыми
словарями английского языка.
Общей тенденцией лексикографической практики является увеличе­
ние дробности,в подаче ЛСВ широкозначных слов. А.С.Хорнби реги­
стрирует в 1958 г. 13 ЛСВ get,
а в 1982 - 17^. Большая расчле­
ненность ЛСЕ вызвана не столько изменением системного значения
слова, сколько включением в значение глагола контекстных элемен­
тов. В этой связи необходимо рассмотреть основные пути пополнения
семантического состава глаголов
get, give
семами окружения
(синтагмемами) и определить место синтагмем в полевой структуре
глаголов.
К основным синтаксическим средствам актуализации потенциаль­
ных сем дальней периферии данных глаголов относятся следующие:
I.
Изменение валентности глагола. Г1НЗ глагола связано с реа­
лизацией обязательных позиций или мест. Глаголы get, give
трех^мёнтны, однако у 1НЗ get
третья валентность факультатив134
на:
I go* a letter,
причем позиция косвенного дополнения лица, не являясь семантически избыточной, чаще всего выступает
семантически нерелевантной. Наиболее значимым местом у обоих гла­
голов является позиция прямого дополнения (DO
). Нереализация
этой валентности, т.е. абсолютное употребление, приводит к семан­
тическому сдвигу, выражающемуся в том, что "к исходному значению
добавляется сема, соответствующая квантору общности" : Не gives
generously. Абсолютное употребление глагола обычно имеет послед­
ствием и изменение актантннх функций предиката. Агентив превра­
щается в дескриптив, поскольку предикат конкретного действия за­
меняется характеризующим, несобытиЧным предикатом, объектив
остается в качестве мыслимого, но не реализованного. Актанты на
правах синтагмем входят в дальнюю периферию значения глаголов,
образуя несмеливающуюся с другими семами группу. Сема общности
и актантные семы являются потенциальными в системном значении
глаголов.
2. Модификация значения глаголов послелогами. Конструкции с по­
слелогами разделяются по степени фразеологичности на две большие
группы. К первой относятся ге ЛСВ, в которых послелог уточняет
результирующее пространственное положение предмета/признака, зна­
чения этих ЛСВ легко восстанавливаются по смыслу компонентов,
например: give smth, srab back (to srab) "вернуть", get by
''
"пройти мимо" - с актуализованными семами пространственной ориен­
тации "назад" и "мимо". Во вторую группу входят в различной сте­
пени идиоматизированные сочетания типа give up
"сдаться",
get on
"делать успехи", в которых характер потенциальных
сем определяется широким контекстом и коммуникативной установкой
говорящего.
3. Модификация значения глагола предложными сочетаниями. Авто­
ры по-разному квалифицируют синтаксический статус факультативных
компонентов, называя их обстоятельственными детерминативами,
вторично-предикативными структурами, семантическими распростра­
нителями. Для настоящего исследования существенно то, что пред­
ложные сочетания, не входя непосредственно в семантическую струк­
туру глагола, образуют микроконтексты, которые, будучи закреп­
ленными языковым узусом, способствуют реализации определенных
ЛСВ глагола, например: предлог by
вводит сему средства достав­
ки в предложении I got two letters by poat.
предлог at
сецу места действия в предложении That knowledge which is
gotten at school (OED), предлог for
уточняет направление
135
каузации обладания: The landowner... asks the agent to get it
for him
(OED).
В приведенных примерах реализуются ЛСЗ get
"получить", "учиться", "достать". Предяоп to с последующими от­
глагольным
существительным
или
герундием сигнализирует об ак­
туализации потенциальной семы "обычай", "занятие" в позиции приз­
на ка
обл адания ЛСЗ
give
"предаваться чек-у-либо": He's given to
boasting. Глагол give в этом ЛСЗ употребляется только в форме
причастия проведшего времени.
4.
Изменение ь а л е н т н о с т и д о п о л н е н и я .
Оно я в л я е тс я п р о д у к т и в ­
ном сп о со б о м о б р а зо в а н и я ЛСЗ гл а го л о в give, get.
1! 13 данны х гл а ­
го л о в п р е д п о л а га е т п е р е д а чу и п о л уче ни е предмета без к я к и х бы то
пи бчпо услозлй.
ски
T I3 наиболее ш и ро ко зна чны х гл а го л о в д и а х р о н и ч е ­
к о ч е т а !г г н и , о д н а ко приводимое в н е ко то р ы х сл о в а п я х а н г л о - с а к ­
с о н с к о й л е к с и к и оп р ед е л ен ие 'Е В гл а го л а giefan
a present"
содерж ит н е то ч н о с ть ,
т а к к а к сема " в
о тн о ся щ а я ся к опущ енному дополнению , у к е
'! ’ В .
Наряда с п р е д л о го м а з
ка к "
to give as
п о д а р о к",
дифференцирует о т т е н о к
в а л е н тн о с т ь прям ого д о по л н е н и я реали­
зует к о н с т р у к ц и и , вводимые п р е д л о го м for; при это м чале в с е го ре­
а л и з у ю тс я се м ы -ги по н им ы гипе р о ним а " в о ^ м е н " ;
How much will
you give me for m.y old car? They get from 10 S. to 12 S. a week
for their er.r.a a lo n e
(OED).
ми э г о ? гр у п п ы яплянтся т а к и е ,
Наиболее ч а с то уп отребим нм и сема­
как "з а д е н ь ги ",
"ко м п е н с а ц и я ",
"в н а г р а д у " , "в н а к а з а н и е " и д р .
Ъ яспяю щ ие с л о в а м о гу т п р и с о е д и н я ть с я к прямому дополнению и
беспредлодно,
связь.
в с т у п а я с ним в по дчи ните л ьную или п р е д и ка ти вн ую
В это м с л у ч а е
пе а л изую тся п о те н ц и а л ьн о семы, х а р а к т е р и з у ­
ющие д е й с тв и е г л а го л о в
ном у с о с то я н и ю :
give, get по и с т о ч н и к у , цели или к а у з и р о в а н -
GiVe the porter your bags to carry. З д е сь р е а л и з у ­
е т с я модальная сема " п о з в о л е н и е ".
1.36
3 предложении I can’t get any­
one to do the work properly
зативных
ЛСБд
реализуется доминантная сема кау­
глагола get
"заставить".
5. Изменение категориальной принадлежности слова в позиции
дополнения. 3 ТЧЗ глаголов give,get
мого
занято
только
инфинитивом,
существительным.
ггрилагагельным,
Замена
семы
глагола
"признать
от
сем
ным".
значений,
комплекта,
(разг.)
где
например:
приведенных
"господство",
при­
трудно
отличить
give smb best
"информировать",
"нпказать", "отругать",
"потерпеть поражение",
3
семы
существительного
господство", give smb to understand
give smb what for
worst of
это место может быть
придаточным предложением
водит к образованию специальных
get the
have got to do smth "быть
примерах
пря­
долж­
актуализуются
потенциальные
"поракение",
"долженствова­
"понимание",
ние" в позиции признак обладания.
6. Употребление
глагола
нии
широкозначного
конкретной
управления
двойной
семантики.
глагола
актуализации
глагола
Этот
конкретной
семем
в
процесс
семантики
широкозначного
и
значении
при
сохране­
приводит
к
замещенного
глаголов, например: How much did you give (=» pay) for that hat?
He has given in (=» yielded) to my views. The teacher has given
out (я distributed,vt) examination papers.
структуру
широкозначного
глагола
сеин
замещенных
знак
поражения", distribute
»аще всего’ в
глаголов
pay
качестве
с послелогами,
вие, а
чие
как
двух
которые
бы
и
отсылают
входят
в
к
потенциальные
"за деньги", yield
"в
"частями".
замещающих
выступают идиоматизированные
В семантическую
полнозначные
сочетания
этом
нему,
случае
глаголов
не
намекают
более адвербиальных частиц
после
глаголы
give, get
называют
на
дейст­
него.
Нали­
глагола
явпя-
137
ется
индикатором
его
употребления
в замещающей функции.
В
отношении изменения
семантической
структуры широко­
значного
глагола
процесс замещения
может характеризо­
ваться
разнонаправленными
тенденциями.
С
одной
сторо­
ны,
глагол, теряющий
номинативную
сижу,
всегда
десемантизируется.
С
другой стороны,
называя
то
же
действие,
что и
конкретный
глагол,
вирокозначный гла­
гол
реализует потенциал
фрейма
изнание
мира
гово­
рящий
и
в момент речевого
выбора
выступает как бо­
лее
лаконичный
и
экспрессивный.
Глагол
теряет
конкрет­
ные
семы,
но
приобретает
экспрессивные
при употребле­
нии
в
тех функционально-стилистических
регистрах, где
конкретность
в
коммуникации предпочтительна.
7. Закрепление
определенной
грамматической категории
за
глаголом
в
окказиональном
сочетании.
Этот
процесс
ведет к
образованию
оттенков и
ЛСВ.
Например,
ЛСВ
get
"озадачить"
в
предложении That'sgot him
снаб­
жен
пометой
"евр.
in
the perfect
tenses",
т . е . он неразрывно связан с грамматической категорией перфектнооти. ЛСВ get "иметь" в предложении «hat ugljr teeth he's got
ограничен настоящим временем и перфектным
рядом. Только в пове­
лительном наклонении употребляется модальный ЛСВ give
"желать",
"предпочитать": Give me liberty or give me death
"Лучше уме­
реть, чем жить несвободньш!" Потенциальные семы "затруднительное
положение" (внешний по отношению к субъекту признак обладания),
"плохие зубы" (внутренний признак обладания), "предпочтение"
(модальность) являются грамматически обусловленными.
8. Изменение характера предиката. Оно служит о с н о в н ш сред­
ством генерации производных и полуслужебных значений глаголов
give, g e t . Использование глагола get в качестве включающего
22
предиката
приводит к тоцу, что он из трехместного превращается
в двухместный: You'd better get Ы а hose
(агентив, пациентив). В качестве включенного адесь выступает одноместный преди­
кат с пропозициональной связкой "нет" - Не la not hose,
где
единственный актант имеет фуйкцию локатива.
Предикатные конструкции Не got wet/dreeeed/excited/lost
можно рассматривать двояко. С одной стороны - как двухместные
предикаты, у которых первый актант включающего фазисного преди138
ката является одновременно и первым актантом включенного предика­
та ка пропозициональном операторе "нет": He is not wet
с един­
ственным актантом в функции дескриптива. Семантическая структура
такого предиката выражается функциями агентива и пациентива,
что вполне согласуется с фактом существования формально не выра­
женного рефлексива в английском языке. С другой стороны, и это
более традиционная точка зрения, эти конструкции следует отнести
к одноместным предикатам, в которых значения глагола и второго
компонента неразрывны и образуют семантически цельную нечленимую
синтагму, в которой широкозначный глагол выступает вербализатором или маркером грашатических категорий глагольности. В этом
случае семантическая структура глагольного предиката состоит л и п
из одной функции, но с большим диапазоном вариаций, например:
дескриптив - Не got wet, экспериенсив - Не got excited, бенефициатив - You'll soon get used, to the climate here,
пациентив/агентив He got married.
Два подхода к анализу преди­
катных выражений с глаголом get отражают различие в оценке линг­
вистами степени десемантизации глагола в описанных конструкциях.
Глагол give образует с существительными, обозначающими ре­
зультат какого-либо действия, такие конструкции, значение которых
передается соответствующими однословными глаголами: give a chuckle
« to
chuokle, give a sigh = to sigh.
Предикатные сло­
ва (здесь: a chuckle, a aigh
) не занимают аргументных пози­
ций, а входят в состав основного предиката. Предикат give а
chuckle не трех-, а одноместный, и,по-видимому, его нельзя
описать как включающий, что говорит о высокой степени десемантиза­
ции глагола.
Местность предиката в какой-то мере зависит от семантики отгла­
гольного существительного. Если существительное образовано от пе­
реходного глагола, то возможно расширение семантической структура
предиката .на один компонент: Не gave him a kick
(агентив,
пациентив). Возможность включения синтагмемы пациентива в семан­
тическую структуру JICBg give является спорной ввиду зависимости
косвенного дополнения от отглагольного существительного.
Таким образом, показателем десемантизации широкозначного гла­
гола на уровне синтактико-семантической структуры предиката яв­
ляется сокращение количества актантов и замена потенциальных ак­
тантов включенными предикатами. О полной десемантизации глагола
следует говорить тогда, когда он не несет никаких семантических
139
функций, как, например, глагол have
в синтаксических конструк­
циях перфекта. Глаголы get, give стремятся к этому состоянию в
инхоативных значениях, но нельзя утверждать, что они его достиг­
ли, т.е. что have с одной CTOpohui и get (got), give (gave) с другой уравнялись как показатели ггерфектности.
9.
Вариация синтаксических моделей употребления. Она экспли­
цирует семантические особенности основных групп ЛСВ широкознач­
ных глаголов. ПНЗ get описывается моделью s + vt + noun.
ПНЗ give отличается от ПНЗ get наличием обязательного дополне­
ния-лица (ind.O/to + noun or p m ) .
Оттенки ПНЗ и наиболее близ
кие к ПНЗ ЛСВ обоих глаголов образуются расширением модели за
счет предложных сочетаний ( prep + noun ),
которые относятся
к глаголу и/или реализуют валентность прямого дополнения. Инфини­
тивные группы слабо влияют на изменение значения глагола только
в том случае, когда они не образуют по отношению к нему включен­
ного предиката. При абсолютном употреблении глаголов give, get
позиция DO
не реализуется, но имплицируется, при этом актуали­
зируется потенциальная сема "общность".
Группы инхоативных и каузативных ЛСВ глагола
give
отличают
ся от аналогичных групп глагола get
меньшей синтаксической ва­
риативностью, что указывает на большую зависимость значений гла­
гола get от контекста и, следовательно, на большую степень его
десемангизации, ср.: ЛСВ2 get "стать","начать" - s + Vi + adj.
/adv. /Pres.Part./Past Part./to-inf ./adv. ad j./prep.+N; ЛСЕ^ give S+Vi+adv.adjunct/prep.+поип;ЛСВд get - S + Vt + DO + adj./adv.
/Pree.Part/Past Part./to-inf./adv.adjunct/prep.+noun; ЛСВд give
S + Vt + DO +to-inf./adv.adjunct/prep.+noun.
Меньшая
десемантизация ЛСВ2 и ЛСВд give
по сравнению с аналогичными
ЛСВ get проявляется еще и в том, что конкретизаторы инхоативности и каузативности глагола give
эксплицируются не за счет
подавления других конкретиэаторов, как в глаголе get,
а путем
несколько большей выделенности при сохранении всего набора конкретизаторов. Можно утверждать, что в знчениях
группы ЛСВ 2
give присутствует компонент "инхоативность" как инвариант, но
ни один ЛСВ этой группы не сводится к значению "стать", "начать",
за исключением полуслужебных употреблений, где значение "начинательность" дублируется именным компонентом словосочетания, на­
пример: give rise to, give birth to.
Каузативные модели обоих глаголов содержат на один элемент
(do ) больше, чем соответствующие инхоативные модели. Синтаксиче140
ское различие идентифицирует семантическое. Каузативный глагол
сложнее соответствующего некаузатива на одну семантическую ва­
лентность - эксплицированный семный конкретизатор "каузативность".
Синтаксические модели модальных JICB^ обоих глаголов отлича­
ются от ПНЗ, JICBg, ЛСВд большей жесткостью, устойчивостью к ва­
риациям, фиксированным порядком слов, невозможностью сделать
вставку мещцу частями предикатного выражения. Для Глагола get
типична модель s + V + (not)to-inf.: It has got to be done today.
Для глагола give характерна модель с начальным положением гла­
гола в повелительном наклонении, где синтаксическая инверсия сиг­
нализирует о модальности глагола при выражении желаний, просьб,
эмоций, например: Qive me Bach and Bethoven, not these modern
crash-bang-tinkle composers.
Таким образом, можно сделать вывод, что широкий спектр ЛСВ мно­
гозначных глаголов, проявляющийся в разнообразии синтаксических
моделей употребления, определяется в первую очередь системным
значением слова,имеющим полевую структуру. Наличие общего ядра и
семных конкретизаторов обеспечивает связь всех ЛСВ в рамках
семантем глаголов get, give и общего для обоих глаголов лекси­
ко-семантического поля "передача". Полевый подход к анализу до­
минантных глаголов дает единый семантический критерий для компо­
нентного описания всех синонимов данных глаголов.
Примечания
* См.: Гак З.Г. Грамматика и тип словаря // Слово в граммати­
ке и словаре. М., 1984. С. 42 - 51.
^ Плотников Б.А. Основы семасиологии. М., 1984. С. 65.
^ Вердиева З.Н. Семантические поля в современном английском
языке. М., 1986. С. 6.
4 См.: Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи. Воро­
неж. 1985. С. 37 - 40.
См.: West Michael. A general service list of English words.
L.,5953.
Cm . :Oxford English Dictionary. Oxford, 1933. Vol. 4.
^ См.: Вережан С.Г. Обусловленность словарного значения гла­
гола его грамматическими особенностями// Слово в грамматике и
словаре. М., 1984. С. 57.
® Филлмор Ч.
Об организации семантической информации в сло­
варе// Новое в зарубежной лингвистике. М., 1983. Вып. 14.
С. 45 - 4 о .
141
g
Васильев JI.M. Полисемия // Исследования по семантике. Уфа,
1975. .Вып. I. С. 3.
С м. : Апресян Ю.Д. О понятиях и методах структурной лексико­
логии // Проблемы структурной лингвистики. Ы . , 1962. С. 162.
См.: Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики.
М., 1973. С. 155.
J2
См.: Селиверстова О.Н. Компонентный анализ многозначных слов.
М., 1975. С. 233.
13
Амелькина Т.С. Слово в лексической системе языка (глагол
"делать" в сопоставлении с английскими эквивалентами): Автореф.
,
дис. ... канд. филол. наук. Воронеж, 1973.
Жукова Т.В. К вопросу об определении в парадигматическом
аспекте слов с наиболее общими лексическими значениями// Вопр.
языкознания. 1987. # 2. С. 85 - 95.
15
Селиверстова О.Н. Указ. соч. С. 71 - 72.
^ Вейнрейх У. Опыт семантической теории // Новое в зарубежной
лингвистике. М., 1981. Вып. 10. С. 89.
17
Сильницкий Г.Г. Структура глагольного значения и результатив// Типология результативных конструкций. Л., 1983. С. 54 - 65.
См.: Стернин И.А. Указ. соч. С. 60 - 62.
^ Hornby A..S. The advanced learner's dictionary of current
English. Oxford, 1958; To же. 1982. Все примеры в статье, за
исключением заимствованных из OED, даются по словарю А.С.Хорн би (1982).
20
См.: Аринштейн В.М. Структура предложения и семантика гла­
гола // Взаимодействие языковых единиц различных уровней.Л., TS3I.
С. 3 - 16.
21
С м. : Лакофф Дж. Лингвистические гештальты // Новое в за­
рубежной лингвистике. М., 1981. Вып. 10. С. 350 - 368.
^ См .: Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация
предложения. М., 1977. С. 77.
Поступила 14.05.87.
УДК 802.0-56
Е.И.Френкель
(Пятигорский институт иностранных языков)
СЕМАНТИКО-ЛОГИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА ОЦЕНОЧНЫХ ЕДИНИЦ
СОВРЕМЕННОГО АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА
Категория оценки находит в системе английского языка (равно
как и других языков) свое закономерное выражение, относящееся
142
к квалификативной сфере познавательной деятельности человека.
Оценка есть осознанное выражение отношения лица к чецу-либо по ти­
пу "хорошо - плохо", в гносеологической смысле - компонент дейст­
вительности, "ее понятийное отражение, в котором человеческое
сознание способно совмещать и квалификативно-оценочное ведение
мира"*.
Язык располагает различными способами выражения оценки, из ко­
торых главными являются лексические. У. Вейнрейх справедливо отно­
сит категорию оценки к семантическим универсалиям^. Лингвистическая
категория оценки есть объективный факт языка. Она находит выраже­
ние главным образом в наборе лексических единиц, принадлежащих
разным частям речи, где наблюдается определенная корреляция меж­
ду оценочными семемами, относящимися к разным частям речи.
Любое использование объективных оценочных средств может быть
интерпретировано кейс акт оценки. По сути дела, само слово "оценка”
имеет два значения - акт (оценки) и средство (оценки). Акт оценки
как психическое действие в значительной степени субъективен; од­
нако эта субъективность относительна, поскольку группы людей
часто сходятся в оценке тех или иных явлений как положительных
или отрицательных. Средства оценки объективны, поскольку объекти­
вен арсенал оценочных слов и других языковых средств, выработан­
ных обществом на протяжении его существования.
В структуре акта оценки ввделяются следующие компоненты:
I) объект оценки, 2) субъект оценки, 3) оценка и 4) действие
оценивания. Несколько другая схема используется логиками; она
подробно изложена в работе А.А.Ивина^, тогда как предложенная н а ­
ми применима на лингвистическом уровне. Так, в предложении X
consider her a beauty
вербально выражены все четыре компо­
нента акта оценки: субъект оценки (I),
объект оценки (her « she),
сама опенка (a beauty)
и действие оценивания (oonaider).
Субъект оценки - это прежде всего говорящий, лицо,которое оце­
нивает объект; в качестве субъекта оценки может быть и группа
лиц, и сословие, и класс, и все человечество в целом, выражающие
положительное или отрицательное отношение к тому или иному явле­
нно. Объект оценки есть все то, что оценивается. Оцениваться
могут практически все опосредованные сознанием явления действи­
тельности, включая абстрактные и ложные понятия.
Центральный компонент акта оценки есть вербальная оценочная
единица, являющаяся продуктом деятельности языкового коллектива.
Языковая репрезентация акта оценки является полной, если имеют­
ся все четыре компонента акта оценки (см. пример в ш е ) , но она
143
может быть и неполной, если отсутствует один из компонентов акта
оценки: I like him
или
Filthy slumsJ
В последнем
случае объект оценки содержит оценочную коннотацию и,таким образом,
оценка оказывается двойной (усиленной). В языковой репрезентации
акта оценки может содержаться единственный компонент - оценочное
слово. В этих случаях необходимо наличие супрасегментных средств
и в первую очередь интонации. Следует отметить, что в роли словпредложений в английском языке выступают преимущественно прила­
гательные и существительные^ значительно реже мы встречаем словапредложения, выраженные наречиями. Что касается единиц типа As­
tonishing! Disgusting!, то они квалифицируются словарями как конверсивные отпричастные прилагательные. Глаголы в роли слов-предлоложений нами не зафиксированы.
В отличие от частного объекта оценки, который вычленялся при
описании акта оценки, при рассмотрении оценочных семем выделя­
ется тип объекта оценки, который объективно может содержаться в
семантической структуре самого оценочного слова, что реализуется
в сочетаемостных свойствах последнего. В качестве отдельного сло­
ва объект оценки фигурирует лишь с модифицирующими оценочными
прилагательными и наречиями. Для оценочных существительных и гла­
голов тип объекта оценки имплицитно содержится в пределах семан­
тической структуры самого слова, ср.:politic (of person)
aaqaclous, prudent, etc.; (of action) judicious, expedient,
scheming, crafty^.
Однако
в
ряде случаев необходимо привлекать
рече­
вой материал, определяющий фактически существующие нормы сочета­
емости с типами объектов оценки.
Помимо типа объекта оценки оценочные семемы характеризуют и
другие аспекты оценки, в частности интеллектуальные, эмоциональные« физические, морально-этические и другие, которые наличествуют
в семантической структуре оценочных слов. Под признаками подразуме­
вается та характеристика объекта, которая непосредственно под­
вергается оценке. Иначе говоря, признак - это оцениваемая характе­
ристика объекта. Дело в том, что фактически подвергается оценке
(по крайней мере, в большинстве случаев) не объектив (или его
типы) в целом, а какие-либо
свойства или характеристики. Гак,
например, в оценочном слове
scoundrel
объектом оценки в
самом общем плане является лицо, но конкретно оценка направлена
на морально-этические его характеристики. Для оценочной с е м е ш
housebreaking
объектом оценки является действие, поступок,
144
а оцениваемая характеристика действия - его социальная отнесен­
ность. Один и тот же объект оценки может иметь более чем одну
релевантную для оценки характеристику. С другой стороны, одна и
та же характеристика свойственна разным объектам оценки. Одна­
ко в некоторых случаях классификация по объектам оценки и харак­
теристика этих объектов взаимно пересекаются. Так, например, в слу­
чае, когда объектом оценки являются эмоциональные проявления, та­
кая же группа может быть идентифицирована в классификации по оце­
ниваемому признаку (эмоции и чувства), так как каждое слово явля­
ется носителем определенных признаков, отражающих как предметно­
вещественное, так и чувственное восприятие мира.
,Оценочные слова обладают и дополнительными коннотативными се­
мами, в частности эмотивньмч. Но рассмотрение вопроса о наличии/
отсутствии эмотивных коннотаций в оценочном слове представляет
определенные трудности. Прежде всего сама проблема наличия эмоцио­
нальности в слове не имеет однозначного решения. Ряд авторов,как
советских, так и за р у б е ж н ы х, безоговорочно включают экспрессивно-эмопиональные элементы в значение оценочного слова, тем более,
что само наличие оценки в слове считается уже некоторыми авторами
показателем эмоциональности. Характерно в этом отношении мнение
И.Н.Худякова, считающего, что "эмоционально-оценочные коннотации
возникают только при выражении оценки - чувства, исходящего от
субъекта речи"^. Некоторые авторы предлагают считать оценочность
слова "релевантным дифференциальным признаком его эмоциональндсти"0.
Л.П.Киселева ввдвигает тезис о том, что "языковая эмоциональная
опенка может быть поставлена в один ряд с языковым понятийно-предмегным содержанием слова" . Она прежде всего имеет в веду междо­
метия, которым свойственна эмоциональность. Но выявить эмоциональ­
ные элементы, которые превращают оценку в эмотивную и объединяются
с ней, чрезвычайно трудно, ибо эмоциональность оценки проявляется
преимущественно на уровне предложения, причем решающую роль здесь
играют супрасегментные средства, в частности интонация. Пред­
ставляется неправомерным объединение оценки и эмоций, так как в
категории оценки и эмоциональности заложено разное отношение к
действительности. В основе оценочного слова лежит закрепленное
в его семантической структуре положительное или отрицательное
отношение к тем или иным явлениям вне зависимости от эмоциональ­
ных проявлений; что касается эмоций, то они могут быть положи­
тельными или отрицательными при отсутствии каких-либо объектов.
Как отметил Л.И.Ибраев, "значением знака являются вызываемые
145
им образы не только внешних объектов, но и образы чувств
(имен­
но образы чувств, а не сами чувства: мы может понимать чувства дру
того, но не испытывать его). Таково эмотивное значение некоторых
слов (радость, мука, веселье и т.д.)"®. Однако сами наименования
эмопий и чувств не причисляются к эмотивной лексике, хотя они мо­
гут иметь оценочную коннотацию. Очевидно, есть небольшое количе­
ство оценочных слов, в которых содержатся эмоциональные коннотации
Это прежде всего гипокорестические слова плюс-оценки типа ducky a term of endearnment, as adj. an emotional epithet of commen­
dation,
а
также
girlie, sweetie, oldie, doggy, dovey,
lassie, lovey,kiddy и др.^
К эмоциональной лексике можно отнести слова, способные высту­
пать в функции оценки ситуации (или высказывания), в некоторых
случаях ставшие междометиями типа grand, great, swell, nice
(плюс-оценка), rot, nonsense, rubbish, terrible(:HHij.yc-ouenKa).
Некоторые исследователи усматривают эмотивность у качествен­
ных пэилагательннх типа fine, great, lovely, marvellous, magni­
ficent,
splendid,
wonderful
и т.д., вызывающие "прият­
ные ассоциации”, и awful, frightful, horrible, terrible,
вызывающие "неприятные ассоциации", на основании того, что они
"регулярно встречаются в абсолютном употреблении в речевых ситуа­
циях, из которых явствует, что они выражают чувства говорящего"^.
Но,как мы .уже отмечали, эмотивность проявляется на уровне пред­
ложения, где существенную роль играет интонация, мимика, жесты и
прочие вспомогательные факторы. На уровне слов усматривать омотивность, как нам кажется, представляется неправомерным, так как
в них при дефиниционном анализе обнаруживается лишь разная сте­
пень оценки. JI.Саломон высказывает другую точку зрения. Эн счи­
тает. что эмоциональность слова заключается в реакции на словесное
отражение того или иного понятия, когда "употребление определенно­
го слова вызывает одинаковую реакцию, которая становится частью
его коннотянии"^. С этой точки зрения такие слова, как villain,
bandid, prostitute
(минус-оценка), beauty, progress, elegance
(плюс-оценка) надо трактовать как эмотивные, аозкпльку они могут
вызывать определенную реакцию или выражать эмоции говорящего. .i?лимо две трактовки самого понятия эмотивности - выражение эмоций
говорящего и вызывание эмоций у слушающего. Близка к данной точ­
ке зрения позиция В.А.Звегинцева. Он полагает, что "экспоессивно-эмопиональные элементы ассоциативно связываются с самими
предметами и явлениями объективной действительности и не являют­
ся принадлежностью слова"
Г40
Выделение на уровне словаря эмотивных элементов в слове, несом­
ненно, представляет трудность. Даже пометы, сопровождающие то или
иное слово, относятся не к интралингвистическому фактору, э скорее
к употреблению слова на уровне предложения или синтагмы; со.:
business (often contemptuous) - affair, subject, device.
I ' m sick of the whole business.
Таким образом, на уровне слов можно говорить в основном толь­
ко о потенциальной эмотивности, хотя категории опенки свойственно
принимать эмотивную окраску.
Примечания
* Языковая номинация: Общие вопоосн. М., 1977. С. 73.
^ См.: Вейнрейх У. О семантической структуре языка// Новое в
лингвистике. М., 1970. С. 175 - 176.
^ См.: Ивин А.А. Основания логики оценок. М., 1970.
4 См.: The Concise Oxford Dictionary English. Oxford,
1966
.
^ Худяков И.Н. Об эмоционально-оценочной лексике // 2илол.
науки. 1980. * ?. С. 79 - 82.
® См.: Гридин В.Н. К вопросу о систематизации эмоциональной
лексики //Переводная и учебная лексикография. М., 1979. С. 1 Г ‘.
7 Киселева Л.П. Некоторые проблемы эмопионально-оценочной лек­
сики современного русс/.ого языка// Проблемы русского языкознания.
Л., 1968. С. 362.
® Ибраев Л.И. Слово и образ: К проблеме соотношения лингвисти­
ки и поэтики// $илол. науки. 1981. 9 I. С. 12 - 24.
^ См.: The Shorter Oxford Dictionary on Historical Principles,
Revised and ed. by C.T.Onions. Oxford, 1956. Vol.2.
^.Михайловская В.Н. Некоторые лексические средства выражения
эмоциональности в современном английском языке: Автореф. дис. ...
канд. филол. наук. Л., 1966. С. 15.
Salomon L. The Semantics and Common Sense. N.Y., 1966. P.27
TO
Звегингдев В.А. Экспрессивно-?моционнльные элементы в зна­
чении слова// Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9., Филол. науки. 1955.
№ I. С. 69.
13
См.:Hornby A.S. Oxford Advanced Learner's Dictionary of Cur
rent English. L. 1976.
Поступила 22.05.87.
147
УДК 802.0-31
И.Б.Хлебникова
(Мордовский университет),
М.В.Коньгпева
(Мордовский педагогический институт)
ОППОЗИЦИОННЫЕ ОТНОШЕНИЯ g СТРУКТУРЕ ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОГО
ПОЛЯ
Теория оппозиций, разработанная И.С.Трубецким для фонологии"'",
широко применяется в современной лингвистике в целях системного
О
изучения грамматического и лексического строя языка . В статье
предпринята попытка описать оппозиционные семантические отношения,
между элементами лексико-семантического поля "костюм" как одного
из участников лексико-семантической системы английского языка
Х1У - ХУ вв.
В качестве исходных посылок мы принимаем сведенные воедино
И.А.Стерниным положения
полевой концепции языка и лексического
значения слова^. Предполагается делимость значения слова на мель­
чайшие единицы смысла - семы. Сема и семантический признак соот­
носятся как частное и общее.
Определение типов и особенностей семантических отношений между
единицами, входящими в лексико-семантическое поле "костюм", пред­
ставляет собой логическую операцию, состоящую из двух отупене!*:
I) определение компонентного состава и структуры значения иссле­
дуемых лексических единиц, 2 ) выявление видов и особенностей оп­
позиционных сеуантических отношений между ними. Из-за ограниченно­
сти объема статьи мы опускаем первый этап исследования.
По существу, типы отношений между словами (в том вице, в каком
они существуют в сознании социума) выступают частным проявлением
более общих логических закономерностей мышления. Несмотря на
кажущуюся бесконечность многообразия проявлений отношений меж­
ду словами, все они могут быть сведены к основным логическим кате­
гориям и отношениям, таким, как отношения тождества, части - бе­
лого, родовидовые и др. Связь между семантически
близкими сло­
вами, основанная на их сходстве у различии по некоторым семан­
тическим признакам, обнаоуживается благодаря способности челове­
ческого мозга к осуществлению логических мыслительных операций
путем сопоставления значений слов на базе ассоциативных связей
между понятиями и наименованиями, а также между наименованиями.
148
Другим основанием существования семантических связей между сло­
вами является, связь мезду предметами и явлениями объективной дей­
ствительности^. Сходство же единиц по одним компонентам и проти­
воположность по другим является сущностью парадигматических отно­
шений, определение которых возможно лишь методом оппозиций.
По семантическим связям между конституентами лексико-семантическое поле "костюм" представляет собой парадигматическою груп­
пировку . Идентификация этих связей возможна путем выявления
оппозиций в пределах родового понятия "костюм" (под оппозицией
в данном случае мы понимаем противопоставление лексических еди­
ниц, сходных по одному или нескольким компонентам семантической
структуры и одновременно чем-либо различающихся). В качестве та­
ких лексических единиц будут рассматриваться однозначные слова и
лексико-семантические варианты многозначных слов. И первые и вто­
рые состоят из структурно организованного множества компонентов семантических признаков и сем. В пределах группы семантически
близких лексических единиц исследователи вццеляют следующие
типы словесных оппозиций: тождества, привативные, эквиполентные,
дизъюнктивные^.
Структура лексико-семантического поля "костюм" не является од­
нородной, она выступает как упорядоченное единство различных
типов семантических оппозиций. Ниже мы рассмотрим содержание ука­
занных оппозиций в пределах исследуемого лексико-семантического
поля. Особое значение для его организации имеет привативная оп­
позиция, включающая все лексические единицы данного поля и отра­
жающая его иечар'си>геску« организацию. Иерархический характер
организации лексико-семантического поля заключается в последова­
тельном включении слов нижестоящего уровня в вышестоящий®. Выс­
ший уровень иерархии выявляется на основе наиболее абстрактной
семы - архисемы - в пределах данной лексической группировки.
Лексико-семантическое поле "костюм" вычленяется на основе архи­
семы "одежда, платье". Лексические единицы данного поля распа­
даются на более мелкие группировки на основе семантических при­
знаков, конкретизирующих архисему и являющихся интегральными
линь для некоторого количества единиц данного поля. Для обозначе­
ния таких группировок мы используем термин "микрополе" (МП). Лек­
сические единицы, объединенные в пределах микрополя на основе
некоторого общего для них семантического признака/семы, именуют­
ся тепмином "группа". В пределах поля и микрополя как иерархиче­
ски организованных группировок выделяются один или два элемента,
149
имеющих наименьшее количество сем и наибольшее число парадигмати­
ческих свяш-3, и обЩ'З,; звде выража .цях данное понятие7. Для име­
нования таких элементов мы будем пользоваться соответственно тер­
минами "имя поля" и "имя микрополя",
Лривативная оппозиция, суть.., которой является включение одного
множества в другое, находит свое выражение в гипо-гиперонимических
отноаениях^ ли отношениях типа часть - целое (партономические от­
ношения, по терминологии -1.Филлмора^). 1 од множеством понимается
совокупность сем и семантических.признаков,образующих семантиче­
скую структуру наименования.
^Эквиполентная оппозиция, оба члена которой логически равноправ­
ны , выражает отношения слов, поивативно связанных с одной и той
же единицей^ и находящихся друг с другом в отношении пересече­
ния, т.е. имеющих общие компоненты наряду с различительными.
Такие единицы мы называем эквонимами. Частным случаем пересечения
являются отношения синонимов и антонимов. Дизъюнктивная оппози­
ция, члены которой находятся в отношениях исключения, возможна лишь
для имен разных родовых понятий и, следовательно, не характерна
для описываемого лексико-семантического поля.
Сравнительный анализ семньгх составов наименований костюма, ото­
бранных из литературно-художественных произведений Х1.У - ХУ вв.
(всего 60 единиц), показывает, что семантическая структура цв.у<
из них - clothes
и
weeds
- состоит только из архисемы. 3 наиболее общем виде они выражают понятийную суть лексико­
семантического поля "костюм", представляя высший уровень абстрак­
ции в его пределах, и являются, таким образом, именами данного
поля.
В пределах группы ядерных наименований происходит варьирова­
ние родового понятия "одежда, платье" по линии спецификации основ­
ного значения, не приводящей, однако, к появлению гипер-гипонимических отношений между конституентами. варьирование родового
понятия "одежда, платье" отражает как прагматическую, так и ду­
ховную стороны жизни общества. В первом случае варьирование: ицет
по линии функциональной ценности костюма, т.е. его прямого наз­
начения - защиты от неблагоприятных условий внешней среды, что
должно способегвова г'. выполнению человеком каких-либо практиче­
ских действий. По втором случае варьирование отражает потребно­
сти общества, разделенного по сословному или профессиональному
признаку. В результате появляется группа наименований, основным
150
лексическим содержанием которых является сообщение максимально
полной информации о человеке, его социальной роли. Обе эти ли­
нии варьирования осложняются наличием в содержательной структуре
наименований инвариантного признака "оценка", реализующегося в
семах "высокая оценка" и "низкая оценка". Указанные направления
варьирования понятия "одежда, платье" приводят к появлению в языке
соответствующих групп наименований, которые представляют собой
микросистемы полевой организации - микрополя.
Таким образом, предложенная нами семантическая классификация,
предполагающая полевый подход в описании семантически близких
слов с применением метода оппозиций для выявления структурных
связей поля, опирается, во-первых, на экстралингвистическую дей­
ствительность (социально-экономическую и историко-культурную
жизнь общества) и,во-вторых, на логико-предметное содержание
слов, характер выраженных ими понятий.
На основе общности инвариантных признаков "функциональная одеж­
да", "социально значимая одежда" и "оценка" лексико-семантическое
поле "костюм" распадается на соответствующие микрополя. Ядерные
наименования лексико-семантического поля "костюм": apparel, array,
raiment, attire, clothing, clothes, clout(s), habit, hater, gar­
ment , gear, gore, livery, parement(a), quoyntis, shroud(a), habi­
liment (a), sect, suit, trashe(s), vestment(s), vesture, weed(e) в зависимости от маркированности по одному из указанных инва­
риантных семантических признаков входят в адерную часть соответ­
ствующего микрополя. В ряде случаев инвариантные семантические
признаки перекрещиваются в одном наименовании,и тогда происходит
частичное взаимное наложение микрополей.
Структура микрополей не является элементарной. В ней выделяют­
ся несколько уровней обобщения. Высший представлен ядерными наиме­
нованиями, находящимися с периферийными конституентами в привативной оппозиции. Основанием для отнесения конкретного наимено­
вания к периферийной части того или иного МП является наличие
в его семантической структуре кроме архисемы интегрального приз­
нака данного МП и одного или нескольких дифференциальных семан­
тических признаков. По значению разных лексико-семантических
вариантов многозначное наименование может входить в два и даже
три МП, а в пределах одного МП - в несколько групп, объединен.ных по кал ому-либо семантическому признаку. Для различения раз­
ных ЛСВ у одного многозначного наименования в статье использует­
ся подстрочный индекс.соответствующий порядковому номеру данно151
12
13
го ЛСВ в словарной статье MED
или OED . Например,
vesture1 = JlCBj наименования vesture. Проследим особенности
структурной организации кавдого МП.
Группа ядерных наименований микрополя "функциональная одежда"
составляет II лексических единиц (apparel, array, attire, gear,
gore, garment(s), habiliment(a), suit, vestment(s)^, vesture^
vesture2, weed(s)^. Наименование
vesture
входит в данном МП
по значению двух ЛСВ: vesture.. - "that with which a person is
ll
*
clothed or dressed
и vestureg - "an article of apparel or
clothing"(o e d ).
Группа периферийных наименований включает 22
единицы: aketoun, bak(ke), coat, petticoat, surcoat, cloak, courtepy, doublet, herigaut, gite, gipoun, guise, breeches, cope^
hood, hose, serk, shirt, skirt, smock, kirtle, frockg. Именем
микрополя является наименование array. Все микрополе можно раз­
делить на три парадигматические группы, включающие ядерные и
периферийные наименования костюма, не маркированные по семантиче­
ским признакам "социально значимая оделода", "оценка", т.е. выполня­
ющие одну функцию - защиты человека от неблагоприятных условий
внешней среды. Каждая из трех парадигматических групп включает
несколько ядерных наименований, находящихся с видовыми наимено­
ваниями, являющимися периферийными конституентами, в привативной
оппозиции соответственно по семам: "костюм, комплект", "одежда
(собирательно)"."предмет одежды".Лривативная оппозиция группы
"кости, комплект" представлена партономическими отношениями меж­
ду любым ядерным наименованием, входящим в нее, и любым перифе­
рийным. Например, в партономических отношениях находится имя
apparel
в значении "костюм, комплект" (DEC14)
и имя doub­
let "камзол", поскольку последний является частью костюма.
Партономические отношения выражены привативной оппозицией
парадигматической группы "одежда (собирательно)". Наименования
aketoun "кожаная куртка" и
kirtle "камзол" находятся с наиме­
нованием gear "clothes"(MED) в отношениях часть - целое. Привативная оппозиция парадигматической группы "предмет одежды"
представлена гипер-гипонимическими отношениями между любым ядер­
ным наименованием и любым периферийным. Например, наименования
garment, gear, weed
в значении "предмет одежды" явля­
ются гиперонимами по отношению к любому из периферийных наиме­
нований: coat, cloak, breeches. Последние в свою очередь явля152
ются гипонимами по отношению к любому ядерному наименованию, вхо­
дящему * указанную группу.
Ядерные наименования в пределах отдельной парадигматической
группы, находясь в отношении пересечения по интегральной семе груп­
пы, вступают в эквиполентную оппозицию по отношению друг к другу.
В указанных парадигматических группах эквиполентная оппозиция про­
является в синонимических отношениях наименований apparel, array,
attire, gear, sedt, suit по семе "костюм, комплект", наименований
apparel, attire, gear, gore, garments, vestments.,, weed, vesture.,,
habiliment
по семе "одежда (собирательно)", наименований gear,
vestureg, vestment.,, garment, weed1
по семе "предмет одежды".
В то же время наименования синонимических рядов "костюм, ком­
плект" и "предмет одежды" находятся в привативной оппозиции, пред­
ставленной парт'ономическими отношениями, с именами синонимического
ряда "одежда (собирательно)". Каждое из наименований первой и вто­
рой синонимических групп находится в партономических отношениях с
любым из имен, обозначающих одежду как совокупное множество пред­
метов. При этом имена синонимических рядов "предмет одежды" и "ко­
стюм, комплект" в свою очередь составляют привативную оппозицию,
находясь в партономических отношениях друг с другом, так как по­
нятие, обозначаемое любым наименованием синонимического ряда
"предмет одежды" (garment, vestmeflt и др.) является лишь частью
понятия, обозначаемого любым из наименований синонимического
ряда "костюм, комплект". Таким образом, ядерные наименования пара­
дигматических групп "предмет одежды","костюм, комплект", "одежда
(собирательно)" составляют трехрядную привативную оппозицию,
члены которой находятся в последовательно партономических отноше­
ниях .Семантическая структура наименования gear
является са­
мой широко? в пределах данного МП, что обусловливает его вхожде­
ние во все три синонимических ряда.
Ядерная часть МП "социально значимая одежда" включает семь
наименований: clothing, habit, livery, quoyntis, sect, vestment.,,
weed2, периферийная - двенадцать (о них будет сказано ниже).
МП "социально значимая одежда" включает наименования, обозначаю­
щие как постоянный в своем составе комплект предметов одежды,
несущий значительную социальную нагрузку, так и отдельный пред­
мет одежды, сопровождающий выполнение неким лицом важной социаль­
ной функции. Первую группу наименований можно условно назвать
"кэстюм-алспорт", вторую - "костюм - социальная роль". В силу
различных законодательных актов, регламентирующих характер ко153
стюма и его состав в Х1У - ХУ вв., в английском языке появляется
своего рода знаковая система, кодирующая в костюме сословную при­
надлежность, род занятия и в некоторых случаях должностную ступень,
на которой находится его обладатель.
Именем МП "социально значимая одежда" является наименование
clothing, обладающее самой широкой семантической структурой,
наиболее частотное в пределах данного МП. Инвариантный признак
данного МП реализуется в семантических признаках "сословно-раз­
личительная одежда" и "ситуативно значимая одежда", являющихся
интегральными в парадигматических группах "костюм-паспорт" и "кос­
тюм - социальная роль", члены которых состоят в привативной оп­
позиции. Она представлена партономическими отношениями между ядерными и периферийными конституентами каждой группы. Периферийные
элементы МП "социально значимая одежда" распределяются по указан­
ным группам следующим образом: "костюм-паспорт" - соре.,, cotearmour, frock.,, govm, hood, tabard:
"костюм - социальная
роль" - cope2 ,hairy,mantle,robe,slavin, vestment,,. Семантические
отношения в пределах МП "социально значимая одежда" представлены,
помимо указанных, партономическими отношениями между наименова­
ниями gown
и livery ,
когда они обозначают костюм чле­
на гильдии, цеха, корпорации, так как
livery
обозначает ком­
плект из нескольких предметов одежды, одним из которых является
gown.
В эквиполентной оппозиции, представленной синонимическими
отношениями, находятся наименования vestment.,
и mantle торжественная одежда короля или высшего сановника; vestment2
и соре2
- торжественное одеяние духовного лица высшего сана;
habit
и gown
- разновидность верхней одежды священника,
королевского адвоката, члена гильдии, ученого. При обозначении
одного предмета одежды наименование clothing находится
в синонимических отношениях с любым конституентом периферийной
части МП "социально значимая одежда".
МП "богатая, красивая/не представляющая ценности■одежда" вклю­
чает 14 наименований: 9 ядерных - apparel, attire, parement(s),
quoyntis, vestmentg, clout(s), hater(s), shroud(s), trashe”(s) и
5 периферийных - biys, bleaunt, palle, paltoke, pelure. Именем
микрополя является наименование attire.
Ядерные наименования
данного МП находятся в эквиполентной оппозиции, представленной
двумя рядами синонимов .находящимися в антонимических отношениях.
Основания, по которым проводится сравнение и противопоставление,
154
отражены в названии МП. Наименования функционируют преимущественно
в форме множественного числа и являются собирательными для одежды
определенного качества. Инвариантный признак "оценка" реализуется
в семах "высокая оценка" и "низкая оценка". На их основе ядерные
наименования данного МП образуют синонимические ряды, соответ­
ственно пгпмающие наименования: первый - apparel, attire, рагеment(s), quoyntis, vestmentg,
второй - clout(s), hater(s),
shroud(3 )2 , trashe(s).
Эти ряды выражают противоположные
понятия, а наименования, составляющие их, находятся в антонимиче­
ских отношениях.
Конституенты периферийной части данного МЛ находятся в прива­
тивной оппозиции с наименованиями синонимического ряда "богатая,
красивая одежда". Привативная оппозиция реализуется здесь в гипогиперонимических отношениях между любой лексической единицей пе­
риферийной части и единицей названного синонимического ряда. Буду­
чи привативно связанными с одной и той же общей единицей ядерной
части МП, периферийные конституенты состоят в эквиполентной оп­
позиции по отношению друг к другу, находятся в отношениях пересече­
ния по семе "высокая оценка" и являются эквонимами.
Таким образом, вертикальное строение названных микрополей, а
следовательно, и всего лексико-семантического поля "костюм" обу­
словливается гипер-гипонимическими и партономическими отношениями,
поедставляющими привативную оппозицию. На каждом уровне единицы
поля и микрополей являются членами эквиполентной оппозиции, котооая выражается в семантических отношениях синонимов, антонимов,
перекрещивания по какому-либо семантическому признаку.
Примечания
* См.: Трубецкой ri.C. Основы фонологии. М., I960.
^ См.: Хлебникова И.Б. Оппозиции в морфологии. М., 1969; Му­
хин А.М. Функциональный анализ синтаксических элементов. M.;JI.,
1964; Арнольд И.В. Оппозиции в семасиологии// Вопр. языкнознания.
1966.
2. С. 106 - ПО; Новиков Л.А. Семантика русского языка.
М ., 1932.
О
См.: Стешин И.А. Лексическое значение слова в речи. Воронеж,
1985. С. 38 - 39.
^ См.: Уфимпева А.А. Слово в лексико-семантической системе язы­
ка.' М., 1968. С. 88.
** См.: Новиков Л.А. Указ. соч. С. 137 - 141; Ревзин И.И. Метод
моделиоования и типологии славянских языков. М., 1967. С. 57.
155
См.: Никитин М.В. Лексическое значение слова: (Структура и
комбинаторика). М., 1983. С. 21.
См.: Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М., 1976. С.132.
Q См.: Новиков Л.А. Указ. соч. С. 138.
Филлмор Ч. Об организации семантической информации в словаре//
Новое в зарубежной лингвистике. М., 1983. Вып. 14.С. 47.
^ См.: Новиков Л.А. Указ. соч. С. 139.
^ См.: Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1982.
С. 77.
Т?
* Middle English Dictionary/ Ed. by H.Kurath. L., 1937 - 1988.
13
14
Oxford English Dictionary. Oxford, 1933. Vol. 1 - 12.
Cunnington C.W. A Dictionary of English Costume. L., 1965.
Поступила 30.09.87.
УДК 802.0-31
Б.А.Кривоносов
(Ленинградский педагогический институт)
ЛОГИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В АНГЛИЙСКОМ ПРЕДЛОЖЕНИИ,
ОБОЗНАЧАЕМЫЕ ЧАСТИЦАМИ
Английские слова типа already, even, just, too
в предложениях,
в которых они употребляются, выражают определенные имплицитные суж­
дения*. Так, синонимическое толкование предложения со словом just
В примере Не isn't a gentleman... He's just an adventurer (J.B.
Priestley)
включает: а) эксплицитное суждение He's an ad­
venturer,
выраженное всем предложением (без just ) и включаю­
щее утверждаемый эксплицитный денотат^ (зкспликат) is £in adven­
turer^) имплицитное суждение^ Не isn't a gentleman,
отличающее­
ся от эксплицитного тем, что в нем вместо утверждаемого экспликата
is an adventurer
представлен отрицаемый имплицитный дено­
тат (импликат^)
isn't a gentleman;
в) имплицитное суждение,
отражающее соотношение между экспликатом и импликатом: свойства
is an adventurer и is a gentleman
принадлежат к одному мно­
жеству свойств ("характеристика личности") и не тождественны
друг другу; г) имплицитное суждение It may be expected that
he's a gentleman,
отражающее представление об ожидании импликата: импликат is a gentleman ожидается. Приведенные имплипит-
IЬ6
ные суждения входят в смысл толкуемого предложения лишь благо­
даря наличию в данном предложении слова just.
В английском языке функционируют (по сведениям автора) по край­
ней мере 42 слова, семантическая функция которых, подобно just,
состоит в выражении в предложении имплицитных суждений (типа ука­
занных выше): again1, again2> alone, already, also, tut, chiefly,
directly, either, else, especial1v, even, exactly, exclusively,
just^, just,,, largely, mainly, л ely, more^, more2 , mostly, nei­
ther, nor, only, particularly, partly, precisely, principally, pu­
rely, right, simply, solely, specially, still,, stillg, straight,
strictly, too, yet1? yet2, yet^.
Предложенное толкование предложения с just содержит ряд легковыводимых параметров, по которым все английские частицы (объеди­
ненные общей семантической функцией) способны различаться по
следующим признакам:
а) классы соотносимых: денотатов (экспликата и импликата);
б) соотнесенность/несоотнесенность этих денотатов во времени;
в) утверждение/отрицание соотносимых денотатов;
г) типы логического соотношения между денотатами;
д) наличие/отсутствие и вид имплицитного суждения ожидания.
Использование совокупности всех пяти параметров позволило
провести комплексную семантическую классификацию английских ча­
стиц. 3 настоящей статье будут рассмотрены, однако, лишь те пара­
метры, которые отражают роль частиц в выражении в предложении логи­
ческих отношений: утвердительно-отрицательный статус денотатов,
соотносимых'в предложении частицами, и типы логического соотношения
между этими денотатами.
Выявление характеристик частиц по утверждению/отрицанию соот­
носимых денотатов связано с вопросом о наличии и месте отрицания
в смысловом аспекте предложений с частицами. В отношении аффирмативности (утверждения/отрицания) предложения с частицами делятся на
предложения, смысл которых не содержит отрицания (например, пред­
ложение с частицей also
в It was queer and it was also
rather exciting... ( J.B. Priestley),
и предложения,
смысл которых включает отрицание (как в предложении с частицей
exactly: No, it’s not exactly a police dog(S.Fitzgerald).Такие пред­
ложения называются соответственно положительными и отрицательными.
Отрицание в отрицательных предложениях может приходиться на
экспликат например, в предложении с yet^: I haven't resigned
yet (J. Braine),
причем экспликат,
выраженный глаголом have
resigned, отрицается) либо иметь иную "сфер^ действия", нежели
157
экспликат (в примере с even: Some people you shouldn't kid.even
if they deserve it (J.Salinger), ,- отрицание распространяется
на действие, выраженное сказуемым, но не на экспликат, выраженный
придаточным предто гением).
Все частицы подразделяются на несколько групп на том основании,
функционируют ли они в предложениях, положительных или отрицатель­
ных. Частицы одной группы употребляются только в положительных
предложениях: already, also, still.,, still2, too, yet2, yet^
как в примере с still.,: Anne had gone to bed, Ivor and Mary were
still in the garden ( A. Huxley ).
Частицы другой группы
функционируют только в отрицательных предложениях: either, nei­
ther, nor.
Например, neither
в In the barracks those men
never say a word against the National Socialists. But neither
do I (A.Maltz)
входит в отрицательное предложение. Наконец, са­
мая многочисленная группа частиц может употребляться как в поло­
жительных, так и отрицательных предложениях: again.,, again2 , alone,
but, chiefly, directly, else, especially, even, exactly, exclusi­
vely, just.,, juat2 , largely, mainly, merely, more.,, more2, mostly,
only, particularly, partly, precisely, principally, purely, right,
simply, solely, specially.staright,strictly,yet.,,Например, exactly
функционирует в положительном предложении That's exactly my god­
damn point (J. Salinger)
и отрицательном предложении She has
not exactly familiar with them (S. Maugham).
В положительных предложениях с частицами экспликат всегда утвер­
ждается, однако импликат, соотносимый частицей с экспликатом, мо­
жет иметь различный афФирмативный статус.
Ряд частиц, участвуя в положительных предложениях, обозначает
соотношение между утвепждяемым экспликатом и утверждаемым имплика­
том: again.,, again2 , also, chiefly, else, especially, even, large­
ly, mainly, more.,, more^, mostly, particularly, partly, principal­
ly, specially, still.,, still2, too,yet.,, yet^. Например , mainly
в примере Look, the crossed wires are mainly words (J.Fowles)
соотносит утверждаемый экспликат words
с утверждаемым импли­
катом the whole attitude.
Остальные частицы, которые могут участвовать в положительном
предложении, обозначают соотношение между утверждаемым эксплика­
том и отрицаемыми импликатом: alone, already, but, directly, exact­
ly, exclusively, just.,, just2, merely', only, precisely, purely,
right, simply, solely, straight, strictly, yeЦ . " -;р!-;:А,ое My word,
158
you think precisely as Ibdoj(Th. Dreiser)
частица precisely *
соотносит утверждаемый экспликат as I do
с отрицаемым импликатом not any how other than so.
Аффирмативный статус экспликата и импликата в отрицательных
предложениях разнообразнее их статуса в положительных предложе­
ниях. Частицы, выступающие в отрицательном предложении, делятся
на три группы. Частицы одной группы допускают как утверждение
экспликата, так и его отрицание. При таком двузначном статусе эк­
спликата реализуются три варианта аффирмативности импликата, в
соответствии с которыми частицы данной группы в свою очередь
подразделяются на три подгруппы: а) утверждение экспликата - ут­
верждение импликата, отрицание экспликата - отрицание импликата.
Такой статус денотаты имеют в отрицательных предложениях с ча­
стицами either, even, neither
и nor.
Например, nor В пред­
ложении из примера After all, you haven't done her any harm in
this instance. Nor,has Tollifer. for that matter (Th. Dreiser)
обозначает соотношение между утверждаемым экспликатом Tollifer
и утверждаемым импликатом you. В другом примере: ... you've ne­
ver loved any woman, or any man, nor even will (L. Heilman) nor
соотносит отрицаемый экспликат will not love с отрицаемым
импликатом have not loved;
б) утверждение экспликата - отрица­
ние импликата, отрицание экспликата - утверждение импликата.
Такое соотношение аффирмативности экспликата и импликата можно обirviy и!";- в отрицательных предложениях с частицами directly, exact­
ly, Just2 ,precisely,right,straight,strictly.Чапример, в отрицатель!'0ч те,у1слении Well, I wouldn't say tjhat, exactly (Th.Dreiser)
..чг.тица exactly
обозначает
соотношение
между
утверждаткепчикптом that
и
отрицаемом
импликатом not
anything other than that.
3
другом
предложении
с отрищмкеу. Не never exactly broke your hoart■ •• (-J.Salinger) частица
exactly
обозначает
соотношение
ме:кду отрицаемым
эксттичэтом never broke your heart
и
угвег;сдаемым
импликатом
did anything other than that;
в)
утверждение
экспликата У'во.гхдекие
импликата.
Указанное
соотношение утве радения,
отрицания
денотатпз
наблюдается
пои
ф.ункииэчиповании
в отрицательном предложении частиц again1, again,,, else, more^,
moreg. В примере That is, he didn't have anything else but
time... (W. Faulkner)
утверждаемый экспликат anything else
соотносится частицей else с утверждаемым импликатом time.
Else
в ппимепе If I don't worry nobody else will (K.Waterhouse)
соотносит отрицаемый
экспликат -hobody else с утверждае­
мым импликатом I.
159
. Помимо описанной в ш е группы частиц, которые обозначают со­
отношение импликата как с утверждаемым, так и отрицаемым экспли­
катом, имеются частицы, которые допускают только утверждение
экспликата. Утверждению экспликата могут сопутствовать два
варианта аффирмативносги имплкклта: а) импликат утверждается.
Это происходит в отрицательных предложениях с частицами alone,
chiefly, especially, exclusively, just.,, largely, mainly, merely,
mostly, only, particularly, partly, principally, purely, simply,
solely, specially. Например, simply
в примере it was a genuine
intuition, not simply a rationalization of mj desires (J. Braine)
вводит импликат
was a genuine intuition,
который утверж­
дается и соотносится с утверждаемым экспликатом was a rationa­
lization of my desires;
б) импликат отрицается. Отрицание
импликата при утверждении экспликата имеет место в отрицательных
предложениях с частицей but.
В примере... you could not but
£eaji2e that he was giving himself up to his task with complete
earnestness (S.Maugham) утверждаемый экспликат could realize
соотнесен с отрицаемым импликатом could do not anything other
than that,
причем экспликат could realize
утверждается в
результате двойного отрицания - отрицательной частицей not
и
частицей but.
К третьей группе относится частица yet1 , функционирующая в
отрицательном предложении, в котором экспликат отрицается. Им­
пликат, соотносимый с отрицаемым экспликатом, такжэ отрицается.
Например, в предложении I haven1t finished with that yet (K. Wa­
terhouse)
отрицаемый экспликат haven't finished
соотносится с отрицаемым импликатом had not finished.
Рассмотрим частицы по такому параметру, как тип логического
соотношения, которое обозначают частицы, между, денотатами (экс­
пликатом и импликатом)®.
7
1) Экспликат тождествен
импликату . Данное соотношение наб­
людается в случаях употребления следующих частиц: again.,, already,
moregt still.,, yet.,, yet.,. Например, толкование предложения с
частицей yet2
в примере I thought maybe I might give old
Jane another buzz and see if she was home yet (J. Salinger)
включает эксплицитное и имплицитное суждения She was home
и She had not been home,
где. экспликат was home
тождествен
импликату had not been home.
2) Экспликат противоположен импликату: again2.
Смысл пред­
ложения с again2
в примере John’s chin snapped up and he
160
fell backwards and tried to ait up again (J.Steinbeck)
содер­
жит эксплицитное суждение He tried to ait up и имплицитное сужде­
ние He had fallen backwards (earlier),где экспликат to sit up
противоположен импликату had fallen
по направленности.
3) Экспликат не тождествен
импликату и входит с ним в одно
множество денотатов. Данное соотношение существует между денота­
тами в предложениях сп следующими частицами: alone,also,but,direct­
ly ,either,else,even,exactly,exclusively,just^,just,,,merely,more^,
neither,nor,only,precisely,purely,right.simply,solely,stilly,
straight,strictly,too,yet^ .Например,предложение с частицей striotly'Our relationship i£ strictly Platonic(J.Brain) включает суж­
дения: Our relationship is platonic (а) и Our relationship is
not sexual (б).Экспликат is platonic из сувдения (a ) и импли­
кат is sexual из суздения (б) принадлежат к одному множеству
денотатов ("характеоистика отношений между мужчиной и женщиной")
и не тождественны друг другу.
4) Экспликат составляет часть импликата^. Возможны два подтипа
указанного соотношения между экспликатом и импликатом: а) экспли­
кат составляет особую часть импликата. Данное соотношение между
денотатами обозначают частицы especially,particularly и specially.
Например, частица specially
обозначает следующее соотношение
между двумя суждениями (эксплицитным и имплицитным), входящими б
смысл ппедлотения ... I loathe walking, especially on these beast­
ly dark nights (J.B.Priestley) = I loathe walking on these beastly
dark nights + I loathe walking any time: on these beastly dark night
поедставляег особую часть any time;
б) часть, которую соста­
вляет экспликат по отношению к импликату, поедставлена количествен­
но. Количественное отношение части (экспликата) к целому (импли­
кату) обозначают следующие частицы: chiefly, largely, mainly, most­
ly, partly,principally. Обозначая три разных варианта указанного
подтипа соотношение we д; экспликатом и импликатом, данные части■ты составляют три группы, каждая из которых характеризуется ука­
занием на особое количество пои соотнесении части и целого.
Частицы одной группы (chiefly, mainly,mostly,principally)соот­
нося” ,;еиог«'г следующим образом: экспликат составляет основную
часть импликата. Пример с частицей chiefly: ...Mr.Golspie came
out of the private office and began asking more questions, chiefly
about accounts (J.B.Priestley)- включает эксплицитное суждение
Mr.Golspie began asking more questions about accounts и имплицитное
161
суждение Hr.Golspie began asking questions about something.
Экспликат
about accounts
представляет собой основную
часть импликата about something.
Частица
largely,
образующая другую группу, обозначает не­
сколько иное соотношение: экспликат составляет большую часть импли­
ката. Например, в содержани.. предложения с largely: Не drifted
from speaker to speaker with the crowd, which was largely composed
of youths (J.B.Priestley)- соотнесены эксплицитное The crowd was
composed of youths и имплицитное The crowd was composed of people
суждения, а экспликат youths
входит в импликат people
как
его большая часть.
Наконец, частица partly,
представляющая третью группу, уста­
навливает такое соотношение между денотатами, при котором экспли­
кат составляет часть импликата без конкретного указания значи­
мости этой части. Например, предложение She was annoyed, partly
because she was compelled to recognize the truth... (J.B.Priestley)
включает эксплицитное суждение She was annoyed because she was
compelled to recognize the truth и
имплицитное
сужде­
ние She was annoyed because of something, содержащие
экспликат
и
импликат,
между
которыми
существует
указанное соот­
ношение .
Итак, английские частицы (слова типа already, even, just, too)
обозначают в предложении, во-первых, аффирмативный логический ста­
тус эксплицитно и имплицитно выраженных в предложении денотатов
и, во-вторых, логическое соотношение между этими денотатами. Оче­
видно, что частицы выступают тем самым как своеобразная категория
лексических языковых, средств, которые наполнены логическим содер­
жанием. Это содержание проявляется через те логические отношения,
которые выражены в предложении с частицей.
Примечания
^ Используемое здесь понятие "имплицитный" означает "скрытый,
подразумеваемый" - в противоположность "эксплицитному", т.е. "яв­
ному". Имплицитное и эксплицитное противопоставляются как две раз­
личные формы выражения смысла. "Суждение" понимается как элемент
смысла предложения, имеющий субъектно-предикатную структуру. Это
обозначение для имплицитного смыслового элемента, выражаемого "
частицей, представляется более удачным, лем термин "пропозиция",
которая понимается в основном как смысловой элемент предложения,
имеющий предикатно-аргументную структуру и не включающий "модус".
162
р
"Денотат" понимается здесь как отраженный в сознании объект
действительности, признак объекта или признак признака объекта.
^ Элемент смысла, имплицитно выраженный частицей, чаще всего
называют пресуппозицией. Между тем пресуппозиция не принадлежит к
однозначно понимаемым терминам в лингвистике и у разных авторов поразному соотносится с другим термином - "импликация". В данной
статье речь идет об "имплицитном су:вдении".
^ В самом обширном из имеющихся исследований частиц рассматри­
ваемого типа (см. Торопова Н.А. Семантика и функции логических
частиц (на материале немецкого языка). Саратов, 1980.) привле­
кается обозначение "противочлен", которое не вполне соответствует
используемому здесь названию "импликат": исходя из понимания сущ­
ности частицы как средства соотнесения однородных понятий, автор
(Торопова) рассматривает противочлен не как имплицитный элемент
смысла, выражаемый в предложении частицей, а как элемент смысла,
который представлен в контексте, речевой ситуации и т.п. и кото­
рый соотносится частицей с эксплицитным элементом смысла, вы­
раженным в предложении.
^ Частицы, помеченные индексом again^, again2
и т.д. отде­
лены как омонимичные.
ь Рассматриваемые здесь отношения тождества, принадлежности
к множеству и т.д. являются традиционными объектами логики. См.,
например: Allwood J., Anderason L.-G., Dahl О. Logic in Linguietics. Cambridge, 1977.
7
Понятие тождества иногда используется в анализе некоторых
частиц (См.: Чухранов В.К. К вопросу о семантико-функтдиональной
значимости частиц современного английского языка// Проблемы языко­
знания и теории английского языка. М., 1978. Вып. 3. С. Н О 122).
^ Отношение включения описывается при исследовании семантики
некоторых частиц (см.:Кириченко Н.Л. Роль некоторых служебных
слов в выражении семантического отношения включения (на материа­
ле союзов и частиц)// Лингвистические проблемы функционального
моделирования речевой деятельности. Л., 1979. С. 72 - 81).
Поступила 08.10.87.
163
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Проблемы, напедшие отражение в статьях сборника, можно обоб­
щить следующим образом.
В первой статье "Логические основы лексической и синтаксиче­
ской семантики" дан краткий анализ тенденций в современной линг­
вистике, которые обусловили пристальное внимание к логическому
обоснованию языковых явлений, прежде всего в области семантики.
В соответствии с изложенными в статье положениями строится по­
рядок расположения статей в сборнике.
Значительное место занимают помещенные в начале сборника статьи
по реализации различных логико-семантических (понятийных) катего­
рий в предложении и тексте. Это такие категории, как тождество
(эквивалентность), каузальность, соотношение конкретного и аб­
страктного, категории локации, отрицания, способы отражения реаль­
ного времени в художественной литературе. К этим проблемам при­
мыкает описание влияния частиц и наречий на логику высказывания,
а также роль актуального членения в конструировании словосоче­
тания.
Синтаксическая семантика в разных ее аспектах, а именно осо­
бенности распределения композиционно-речевых форм, соотношение
компонентов словосочетания, особенности структуры предложения
и подобные заняли свое место в ряде представленных статей. Разно­
образные аспекты лексической семантики воплотились в ;„аос
с соответствующей тематикой.
Представляется, что читатель любого уровня подготовки Смо­
жет найти для себя полезный и интересный материал.
164
даЛОНИРОВАННЫЕ РАБОТЫ ПО ТЕМЕ СБОРНИКА
Авксентьева А.Г. Семантическая соотнесенность те рминоэ лементов со значением увеличения в ш е нормы в клинической терминоло­
гии. Минск, 1988. 13 с. Деп. в ИНИОН АН СССР. 22.01.88. # 32549.
Гуменюк А.А., Системные отношения внутри лексического пласта
глаголов со значением пассивности/ Киев. гос. пед. ин-т иностр.
яз. Киев, 1987. 22 с. Деп. в ИНИОН АН СССР. 27.01.88. » 32600.
Дубовский Ю.А., Латышева Н.Е. Структурно-семантические осо­
бенности английских строевых команд/ Пятигор. гос; пед. ин-т
иностр. яз. Пятигорск, 1988. 12 с. Деп. в ИНИОН АН СССР. 25.04.88.
№ 33607.
Скибина В.И. Некоторые функционально-семантические особенно­
сти английских прилагательных, выражающих понятие ума (в сопо­
ставлении с русским прилагательным "умный") / Вж.-Сахал. гос.
пед. ин-т. Южно-Сахалинск, 1988. Деп. в ИНИОН АН СССР. 15.04.88.
№ 33448.
Куленкова Е.Ю. Структурно-семантическая характеристика и осо­
бенности актуализации лексико-семантической группы глаголов ло­
кативной семантики/ Киев. гос. пед. ин-т иностр. яз. Киев, 1988.
28 с. Деп. в ИНИОН АН СССР. 10.02.88. Jl> 32741.
Лаврова В.И. Семантический статус фразеосочетаний типа "гла­
гол + абстрактное существительное" в немецком подъязыке физики/
Джамбул, пед. ин—г им. 50-летия Окт.революции. Джамбул, 1987.
8 с. Деп. в ИНИОН АН СССР. 24.02.88. № 32895.
Попытка семантического анализа каузативных построений в рам­
ках сложного дополнения/ Шевченко Н.В., Картавцева Т.И.,
Егоров А.0., Биренбаум Я.Г.; Челябин.
гос. пед. ин-т. Челя­
бинск, 1987. 14 с. Деп. в ИНИОН АН СССР. 10.02.88. # 32756.
165
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие .................................................. 3
1. Хлебникова И.Б. (Мордовский университет). Логические ос­
новы лексической исинтаксической семантики .................. 4
2. Яншина М.Н. (Мордовский университет). Трудные случаи
идентификации семантической эквивалентности в сверхфразовых
единствах............................
8
3. Новикова Н.Л. (Мордовский университет). Лексические и
синтаксические средства выражения каузальной импликации в пред­
ложении (на материале английского языка) ..................... 16
4. Королькова Г.В. (Московский полиграфический институт).
Логико-семантическая структура предложений с конкретными и аб­
страктными глаголами в научной прозе ........................ 23
5. Кручинкина Н.Д. (Мордовский университет). Семантико-синтаксическая категория локации и ее предикатное Заражение........ 28
■'6. Лысухин И.М. (Мордовский университет). Динамичность как
свойство художественного времени ............................ 34
7. Чикурова М.Ф. (Тульский педагогический институт). Неко­
торые аспекты прагматики отрицания............................ 40
8. Шестеркина Н.В. (Мордовский университет). Каузальный тип
связи между понятиями как основа метонимического переноса зна­
чений .................................
46
'Э. Кривоносов А.Т. (Московский институт электронного маши­
ностроения). Логико-семантические функции модальных частиц в
предложении..................
53
10. Бойко В.Г. (Московский кооперативный институт). Логико­
грамматическая природа варьирования полных и неполных форм пер­
фекта и плюсквамперфекта в предложениях, содержащих слово
kanske (на материале литературного шведского языка). : . . . 59
11. Биренбаум Я.Г. (Кировский педагогический институт).
Сдвиг в значении и функции придаточных предложений .......... 63
12. Вейхман Г.А. (Московский педагогический институт ино­
странных языков). Логико-семантические типы английских атрибу­
тивных словосочетаний........................... ‘............ 71
13. Остапенко Л.А., Уздинская Е.Н. (Ивано-Франковский педа­
гогический институт). Структурно-семантическое соотношение
компонентов компаративных субстантивных словосочетаний . . . . 77
14. Кпигерман О.Г. (Мордовский университет). Соотношение
форм и видов речи в композиционной структуре рассказа . . . . 83
166
15. Торжок А.Г. (Минский медицинский институт). Грамматико­
смысловые отношения между компонентами сложных синтаксических
единств с глаголами-коррелятами типа mean, say, think . . . . 89
16. Фролова Н.А. (Псковский педагогический институт). Комцуникативно-нерасчлененные предложения в тексте ..............
96
17. Трофимова Ю.М. (Мордовский университет). Реконструкция
празначения и логико-семантические процессы на синтаксическом
у р о в н е ....................................................... 102
18. Васильева И.Г. (Московский педагогический институт ино­
странных языков). О семантической связности слов в поэтическом
тексте (на матешале испаноязычной поэзии).................... III
19. Конышева М.В. (Мордовский педагогический институт).
Функционирование существительных лексико-семантического поля
"костюм" в историко-культурном контексте..................... П 6
20. Кузякин А.С. (Мордовский университет). Семантическая
структура широкозначных глаголов give, get и ее реализация в
синтаксисе предложения . . . . . . . . .................... 129
21. Френкель Е.И. (Пятигорский институт иностранных язы­
ков). Семантико-логические свойства оценочных единиц современ­
ного английского языка ..................................... 142
22. Хлебникова И.Б. (Мордовский университет), Ко ншева М.В.
(Мордовский педагогический институт). Оппозиционные отношения
в структуре лексико-семантического поля .................... 148
23. Кривоносое Б.А. (Ленинградский педагогический институт).
Логические отношения в английском гфедложении, обозначаемые
частицами..................
156
Заключение................
164
Депонированные работы по теме сборника....................... 165
167
ЛЕКСИЧЕСКАЯ И СИНТАКСИЧЕСКАЯ СЕМАНТИКА
Редактор Л.В.Горшкова
Художественный редактор В.Д.Зотова
Корректор О.М.Малашкина
Темплан 1989 г ., поз. 1897
Подписано в печать 16.02.89.
Формат 60 х 84 I/I6.
Бумага газетная. Печать офсетная. Леч. л. 10,0. Уч.-изд.лЛ0,25.
Тираж 500 экз. Заказ № 163 .
Цена I р. 50 к.
Мордовский ордена Дружбы народов государственный университет
имени Н.П.Огарева. 430000, Саранск, ул. Большевистская, 68.
Межвузовская типография Мордовского университета. 430000,
Саранск, ул. Советская, 24.