2013 (Сентябрь) - Публикация научных статей в журналах

ISSN 2224-0179
Научно-практический журнал
ПРИВОЛЖСКИЙ
НАУЧНЫЙ
ВЕСТНИК
№ 9 (25)
сентябрь 2013
Издается с сентября 2011 года
Выходит 12 раз в год
Журнал включен в Российский индекс научного цитирования (РИНЦ)
Учредитель, издатель: ИП Самохвалов Антон Витальевич
E-mail издательства: icnp@mail.ru
Сайт издательства: icnp.ru, ицнп.рф
Почтовый адрес издательства: 426004, г. Ижевск, ул. Советская, 34, а/я 918
Главный редактор: А.В. Самохвалов
E-mail редакции: pnv-icnp@mail.ru
Отпечатано в типографии ООО "ПервопечатникЪ":
426063, г. Ижевск, проезд Дзержинского, д. 3
Формат 60x90 1/8. Бумага офсетная. Усл. печ. л. 15,5.
Подписано в печать: 24.09.2013 г. Тираж: 150 экз. Заказ № И00431.
Ответственность за содержание статей и качество перевода информации на английский язык несут авторы публикаций.
© «Приволжский научный вестник», 2013
Редакционный совет:
• Алпатова Эльмира Сунгатовна, д-р экон. наук, доцент (Набережные Челны)
• Бугай Николай Федорович, д-р ист. наук, профессор (Москва)
• Возгрин Валерий Евгеньевич, д-р ист. наук, профессор (Санкт-Петербург)
• Козьминых Владислав Олегович, д-р хим. наук, профессор (Пермь)
• Колин Константин Константинович, заслуженный деятель науки РФ,
д-р техн. наук, профессор (Москва)
• Комаров Дмитрий Евгеньевич, д-р ист. наук, профессор (Вязьма)
• Маликов Марат Файзелкадирович, д-р юрид. наук, профессор (Уфа)
• Мартынов Ливон Михайлович, д-р экон. наук, профессор (Москва)
• Мурынов Андрей Ильич, д-р техн. наук, профессор (Ижевск)
• Проничев Вячеслав Викторович, д-р мед. наук, профессор (Ижевск)
• Ревенко Николай Федорович, д-р экон. наук, профессор (Ижевск)
• Резник Юрий Михайлович, д-р филос. наук, профессор (Москва)
• Хренов Николай Андреевич, д-р филос. наук, профессор (Москва)
• Чаадаев Виталий Константинович, д-р экон. наук, доцент (Москва)
• Шелковников Юрий Константинович, заслуженный деятель науки РФ,
д-р техн. наук, профессор (Ижевск)
• Широбоков Алексей Степанович, д-р экон. наук, профессор (Ижевск)
• Щетинская Анна Ивановна, д-р пед. наук, профессор (Оренбург)
• Аглиуллова Алсу Ханифовна, канд. социол. наук (Москва)
• Болотова Марина Ивановна, канд. пед. наук, доцент (Оренбург)
• Вологдина Мария Сергеевна, канд. физ.-мат. наук (Ижевск)
• Воскобоева Елена Владимировна, канд. филол. наук (Санкт-Петербург)
• Гайфутдинова Татьяна Викторовна, канд. пед. наук, доцент (Набережные Челны)
• Галиева Эльвира Ильсуровна, канд. мед. наук (Казань)
• Казаков Алексей Николаевич, канд. физ.-мат. наук, доцент (Ижевск)
• Килимник Евгений Витальевич, канд. искусствоведения, доцент (Екатеринбург)
• Корнилова Ирина Валерьевна, канд. ист. наук, доцент (Елабуга)
• Магсумов Тимур Альбертович, канд. ист. наук (Набережные Челны)
• Мерзлякова Анастасия Юрьевна, канд. экон. наук (Ижевск)
• Перминова Ольга Михайловна, канд. экон. наук, доцент (Ижевск)
• Петров Александр Васильевич, канд. техн. наук (Санкт-Петербург)
• Родиченков Юрий Федорович, канд. филос. наук, доцент (Вязьма)
• Самохвалов Антон Витальевич, канд. техн. наук (Ижевск)
• Стрельцов Алексей Александрович, канд. пед. наук, доцент (Ростов-на-Дону)
• Сидельников Константин Анатольевич, канд. техн. наук (Ижевск)
• Субботин Юрий Клавдиевич, канд. филос. наук, доцент (Москва)
• Щетинский Юрий Анатольевич, канд. пед. наук, доцент (Оренбург)
СОДЕРЖАНИЕ
ФИЗИКО-МАТЕМАТИЧЕСКИЕ НАУКИ
Рашевский Н.А., Рашевская Н.В. Об асимптотических решениях систем линейных
дифференциально-функциональных уравнений .........................................................................5
ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ
Мулюкин О.П., Дудин М.П., Брума Е.В. Способы и устройства защиты от воздействия
окружающей среды внутренних полостей предохранительно-клапанных устройств
железнодорожных цистерн с избыточным давлением транспортируемых продуктов.............9
Свиридова Е.Ю. Анализ проблемы совершенствования мониторинга низкочастотных
электромагнитных полей на селитебных территориях..............................................................13
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ И АРХЕОЛОГИЯ
Данилова А.А. Досуг в партизанских соединениях Украины во время Великой
Отечественной войны ...................................................................................................................17
Шевченко А.Н. Формирование национальной инновационной системы в Украине:
исторический аспект......................................................................................................................28
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ
Беленкова О.Ю. Оценка точности моделей прогнозирования экономической
устойчивости строительных предприятий ..................................................................................31
Скибун А.Ж. Анализ экономических составляющих осуществления государственного
управления и регулирования в сфере телекоммуникаций в странах регионального
содружества ...................................................................................................................................37
Смирнова О.О. Регулирование ценовой дискриминации: нормативное определение
и особенности выявления.............................................................................................................43
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
Терешкун О.Ф. Антропологическое осмысление техники (Э. Капп и П. Флоренский)...........46
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
Баскакова Н.Н. Языковые средства характеристики провинциальной жизни
в художественной прозе Н.Н. Златовратского (на материале рассказа «В старом доме»)........54
Пучинина О.П.Структурно-семантическая репрезентация несобственно-прямой речи
(на примере англо-американской прозы ХХ века) .....................................................................58
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Чуниха А.А. Проблемы производства о применении принудительных мер медицинского
характера........................................................................................................................................71
ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
Бахтеева Э.И. Формирование эмоциональной устойчивости социального поведения
дошкольников в условиях детской субкультуры ........................................................................75
Самохина Н.Н. Психологические аспекты проблемы самореализации личности
в воззрениях отечественных и зарубежных исследователей...................................................79
Ткаченко В.В. Деятельностная модель процесса формирования образа мира
у детей 5–7 лет ..............................................................................................................................85
Фортыгина С.Н. Проектирование современного урока в информационнообразовательной среде ................................................................................................................91
МЕДИЦИНСКИЕ НАУКИ
Демьянчук С.В, Лозовая К.В. Влияние факторов риска на сердечно-сосудистую систему
работающих на промышленных предприятиях г. Уфы..............................................................94
ПОЛИТОЛОГИЯ
Бурганова И.Н. Возможности использования коммуникационного подхода К. Дойча
к практике интеграционного строительства на постсоветском пространстве
(на примере СНГ)...........................................................................................................................97
Новиков Д.В. Институт выборов в системе российского политического монополизма ......102
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Лосинская А.Ю. Игра: субъект или объект художественной деятельности?.......................109
Михайлова М.В., Шишкина С.Г. Иллюстративный фактор в разграничении
понятий «эротика» и «порнография» ........................................................................................115
НАУКИ О ЗЕМЛЕ
Минеев А.В., Тойб Р.Р., Милосердов Е.Е., Юровский А.А. Рассмотрение проблемы
возникновения межколонных давлений в скважинах Ванкорского месторождения.............121
Приволжский научный вестник
ФИЗИКО-МАТЕМАТИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 517.928
Н.А. Рашевский
канд. физ.-мат. наук, доцент, кафедра высшей математики,
Криворожский национальный университет, Украина
Н.В. Рашевская
канд. пед. наук, доцент, кафедра высшей математики,
Криворожский национальный университет, Украина
ОБ АСИМПТОТИЧЕСКИХ РЕШЕНИЯХ СИСТЕМ ЛИНЕЙНЫХ
ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНО-ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ УРАВНЕНИЙ
Аннотация. Предложен способ построения частного решения линейной системы дифференциально-функциональных уравнений нейтрального типа при нарушении стабильности спектра.
Ключевые слова: асимптотическое решение, дифференциально-функциональные уравнения нейтрального типа, точка поворота.
N.A. Rashevsky, Kryvy Rih National University
N.V. Rashevskaya, Kryvy Rih National University
ON ASYMPTOTIC SOLUTIONS OF SYSTEMS OF LINEAR DIFFERENTIAL-FUNCTIONAL
EQUATIONS
Abstract. Method of construct of asymptotic solution of a linear system of differential-functional
equations of neutral type is offered.
Keywords: asymptotic solution, differential-functional equations of neutral type, turning point.
Актуальность задачи интегрирования дифференциально-функциональных
уравнений определяется их многочисленными приложениями. При построении решений обыкновенных дифференциальных уравнений возникает так называемая проблема точек поворота, которая для этих уравнений достаточно полно исследована. В настоящей работе строятся частные решения уравнений нейтрального типа при наличии
точки поворота.
Рассмотрим систему уравнений:
dx(τ , ε )
ε
= A(τ , ε )x(τ , ε ) + B(τ , ε )x(τ - ε∆)(τ ), ε ) + C (τ , ε )x ' (τ - ε∆(τ ), ε ) ,
(1)
dτ
где x(τ,ε) – искомый n – мерный вектор, A(τ,ε), B(τ,ε) и C(τ,ε) – n×n – матрицы, представим сходящимися рядами по степеням действительного малого параметра ε > 0:
A(τ , ε ) =
∞
∑ε
k =0
k
∞
Ak (τ ), B(τ , ε ) = ∑ ε k Bk (τ ), C (τ , ε ) =
k =0
∞
∑ε
k =0
k
Ck (τ )
(2)
при всех τ ∈ [0, L], L < ∞; ∆(τ) ≥ 0 – отклонение аргумента (ОА).
Частные решения системы (1) построены в [1] для простого и тождественно
кратного на [0, L] корня квазиполинома P(λ,τ) ≡ detG(λ,τ); G(τ, λ) ≡ A0(τ) –
λE + (B0(τ) + λC0(τ))exp{– ∆(τ)λ}.
Предполагается выполнение следующих условий:
10. Матрицы Ak(τ), Bk(τ), Ck(τ), и функция ∆(τ) бесконечно дифференцируемы на
отрезке [0, L]; k ≥ 0.
20. Корень λ = λ1(τ) квазиполинома P(λ,τ) бесконечно дифференцируем на отрезке [0, L].
№ 9 (25) – 2013
5
Приволжский научный вестник
Формальное решение системы (1) строим, как в [1], в виде
1 ι

x(τ , ε ) = u(τ , ε ) exp  ∫ λ (s )ds  ,
ε 0

где u(τ , ε ) =
∞
∑ε
k =0
k
(3)
uk (τ , ε ) и λ (s ) – соответственно векторная и скалярная функции, под-
лежащие определению. Для отыскания неизвестных функций подставим (3) в (1), и в
полученном тождестве
ε u ′(τ , ε ) = ( A(τ , ε ) − λ (τ )E ) u(τ , ε ) + (B(τ , ε ) + λ (τ − ε∆(τ ))C(τ , ε ))u(τ − ε∆(τ ), ε ) +
 τ −ε∆ (τ )

+ε C(τ , ε )u ′(τ − ε∆(τ ), ε )) exp  ε −1 ∫ λ (s )ds 
τ


приравняем, следуя работе [3], коэффициенты при степенях ε , предварительно представив формальными рядами по степеням ε функции:
∞
s
∞
( −∆(τ ))s − r d s −r ur (τ , ε )
(−∆(τ ))s d s λ (τ )
u(τ − ε∆(τ ), ε ) = ∑ ε s ∑
;
λ
(
τ
ε
(
τ
),
ε
)
;
−
∆
=
∑
s!
dτ s −r
dτ s
s =0
r =0 (s − r )!
s =0
1
exp 
ε

τ −ε∆ (τ )
∫
τ
cn +1 =

∞
λ (s )ds  = exp ( −∆(τ )λ (τ ) ) ∑ ε k c k ; c0 = 1, c1 =

k =0
∆2 d λ
,...,
2 dτ
1
( −∆(τ ))
d n −k +1λ (τ )
k
A
c
∑ n k n − k + 2 dτ n −k +1 , n = 0, 1, 2,...
(n + 1)! k =0
n
n−k + 2
Определим функцию λ(τ) как λ(τ) ≡ λ1(τ). Обозначив через G(τ) матрицу
G(λ1(τ), τ), с учетом (2) запишем полученную систему уравнений:
du (τ , ε )
G(τ )u0 (τ , ε ) = ε H (τ ) 0
,
dτ
du (τ , ε )
G(τ )u1(τ , ε ) = ε H (τ ) 1
+ F1(τ )u0 (τ , ε ),
dτ
du
d 2u0 (τ , ε )
du
G(τ )u2 (τ , ε ) = ε H (τ ) 2 + F1(τ )u1 + F2 (τ )u1 + F3 (τ ) 0 + F4 (τ )
,
dτ
dτ
dτ 2
dλ
∆2 dλ
где (аргумент τ опускаем) F1 = − A1 − [B1 + λ E − ∆
] exp ( −∆λ ) ,
C0 + (B0 + λC0
dτ
2 dτ
∂G(λ ,τ )
dλ 2
1 d 2λ
 dλ 
|λ =λ1 (τ ) , F2 = − A2 − [ B2 + λC2 − ∆
C1 +
C0 + ∆ 3 (B0 + λC0 ) + ∆ 
 −
2
∂λ
dτ
2! dτ
 dτ 
2
H (τ ) =
1 d 2λ
∆2 dλ
∆2 dλ
)
+
(
B
+
λ
C
)
)
exp(
−∆
λ
),
F
(
τ
)
=
B
+
λ
C
∆
−
C
+
λ
exp( −∆λ ),
[
]
2
1
3
1
1
1
3 dτ 2
2 dτ
2 dτ
∆2 dλ
F4 = { ∆ ⋅ C0 +
[B0 + λCo ) } exp(−∆λ ).
2 dτ
Таким образом, коэффициенты формального ряда (3) можно определить как частные решения системы уравнений вида
du (τ , ε )
ε H (τ ) k
= G(τ )uk (τ , ε ) + f (τ , ε ).
(4)
dτ
В работе [1] коэффициенты ряда (3) определялись из алгебраических уравнений вида G(τ)uk(τ)=f (τ), и функции uk(τ) зависели только от τ, но не от ε. Определяя же
−
6
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
слагаемые формального ряда (3) как решения (4), получаем зависимость вида uk(τ, ε),
на что было указано в работе [5]. Поскольку λ = λ1(τ), то detG(τ) ≡ 0. Согласно лемме 5.2 из [1, с. 171], на отрезке [0, L] выполняется неравенство:
n-k ≤ rankG(τ) < n-1,
а при сохранении постоянной кратности корнем λ = λ1(τ) квазиполинома P(λ,τ) ранг
матрицы G(τ) на всем отрезке остается постоянным. В изолированной точке τ0 ∈ [0, L]
изменения ранга G(τ) уравнение G(τ)u(k)(τ)=f (τ) в общем случае имеет разрывное решение. Изолированные точки, в которых изменяется rankG(τ) назовем точками поворота (ТП). В этих точках с изолированным корнем λ = λ1(τ) совпадает хотя бы один из
корней функции P(λ,τ), отличных от λ1(τ). Определению ТП удовлетворяют также изолированные точки, где ∆(τ) = 0, где счетное множество корней квазиполинома P(λ,τ)
становится множеством, содержащим не более n элементов.
Следующее утверждение не зависит от наличия или отсутствия ТП.
Теорема 1. Если выполнено условие 10, то система уравнений (1) на отрезке
[0, L] имеет формальное частное решение (3), которое соответствует корню λ = λ1(τ)
характеристического квазиполинома.
При отсутствии ТП условие 20 является следствием условия 10, при наличии
0
ТП 2 не всегда выполняется даже для обыкновенных дифференциальных уравнений.
Решение системы (4) определяется [2] свойствами пучка матриц λH(τ) − G(τ).
Для формулировки некоторых утверждений, доказываемых методами [1, 2], потребуем
выполнения условий.
30. Существует неособенная матрица T(τ) такая, что
T –1H –1(τ)G(τ)T = Λ0(τ) = diag{w1(τ), w2(τ),…, wn(τ)},
где wn(τ) ≡ 0, wk(τ) = (τ-τ0)qvk(τ), wk(τ0) ≠ 0; 1 ≤ k ≤ n-1, vk(τ0) ≠ 0, q ≥ 1.
При условии 30 система (4) – почти диагональная [2] с ТП кратности q. Пусть
xm(τ,ε) – m-приближение [1, 2], полученное из (3).
40. Вектор xm(τ,ε) ≡ x(τ,ε) на начальном множестве E∆, где x(τ,ε) – точное решение системы (1).
50. Функция τ-ε∆(τ) строго возрастает на отрезке [0, L], причем ∆(τ) > 0.
60. Re(A0(τ)x(τ, ε), x(τ, ε)) ≤ 0.
Теорема 2. Если выполняются условия теоремы 1, а также условия 20 – 60, то
существуют не зависящие от ε константы cr, kr такие, что ∀t∈[(r-1)d, rd], где
1 ≤ r ≤ [L/εd], d = min∆(τ), выполняются неравенства
║x(τ,ε) - xm(τ,ε)║≤ crε γ(m, r, q), ║x′(τ,ε) - x′m(τ,ε)║≤ krεβ(m, r, q),
где γ(m, r, q) = m/(q+1) - r, β(m, r, q) = m/(q + 1) – r – 1.
В случае (отсутствия ТП) оценки теоремы 2 совпадают с оценками работы [1].
Порядки нулей функций wk(τ) могут быть различны: wk ( τ) = ( τ − τ 0 ) qk vk ( τ) . Тогда в приведенных оценках q = max qk . Слагаемые uk(τ, ε) ряда в случае почти диагональной
1≤ kn −1
системы (4) строятся многофазным методом [4].
Таким образом, в работе предложен способ построения частного асимптотического решения системы дифференциально-функциональных уравнений нейтрального
типа, устойчивый к наличию точек поворота.
№ 9 (25) – 2013
7
Приволжский научный вестник
Список литературы:
1. Асимптотические методы в теории линейных дифференциальных уравнений
с отклоняющимся аргументом / С.Ф. Фещенко, Н.И. Шкиль, Ю.П. Пидченко, Н.А. Сотниченко. – Киев: Наук. думка, 1981. – 296 с.
2. Шкиль Н.И. Асимптотическое интегрирование линейных систем дифференциальных уравнений с вырождениями / Н.И. Шкиль, И.И. Старун, В.П. Яковец. – Киев:
Выща шк., 1991. – 207 с.
3. Wasow W. On a Turning Point Problems for Systems with Almost Diagonal Coefficient Matrix // Funkc. Ekv. – 1966. – Vol. 8, № 3. – P. 143–171.
∂
4. Кучеренко В.В. Асимптотика решения системы A  x, − ih  u = 0 при h → 0 в
∂x 

случае характеристик переменной кратности // Известия АН СССР. Сер. Математическая. – 1974. – Т. 38, № 3. – C. 625–662.
5. Шкиль Н.И. О периодических решениях систем дифференциальных уравнений второго порядка // Arch. Math. (Brno). – 1987. – Vol. 23, № 1. – P. 53–2.
List of references:
1. Asymptotic methods in the theory of linear differential equations with delays / S.F.
Feshchenko, N.I. Shkil, Yu.P. Pidchenko, N.A. Sotnichenko. – Kiev: Nauk. Dumka, 1981. – 296 p.
2. Shkil N.I. Asymptotic integration of linear systems of differential equations with degeneracy
/ N.I. Shkil, I.I. Starun, V.P. Yakovets. – Kiev: Vyshcha Shk., 1991. – 207 p.
3. Wasow W. On a Turning Point Problems for Systems with Almost Diagonal Coefficient Matrix // Funkc. Ekv. – 1966. – Vol. 8, № 3. – P. 143–171.


4. Kucherenko V.V. Asymptotics of the solutions of the system A  x, − ih
∂
u = 0

∂x 
as h → 0
in the case of characteristics of variable multiplicity // Proceedings of the Academy of Sciences of the
USSR. Ser. Math. – 1974. – T. 38, № 3. – C. 625–662. .
5. Shkil N.I. On a periodic solutions of systems of second order differential equations // Arch.
Math. (Brno). – 1987. – Vol. 23, № 1. – P. 53–62.
8
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 629.7.04
О.П. Мулюкин
д-р техн. наук, профессор, заведующий, кафедра «Инженерная графика»,
ФГБОУ ВПО «Самарский государственный университет путей сообщения»,
e-mail: om46@mail.ru
М.П. Дудин
аспирант, кафедра «Инженерная графика»,
ФГБОУ ВПО «Самарский государственный университет путей сообщения»,
e-mail: ripperhead@mail.ru
Е.В. Брума
аспирант, кафедра «Строительные конструкции и материалы»,
ФГБОУ ВПО «Государственный университет –
учебно-научно-производственный комплекс», г. Орел
СПОСОБЫ И УСТРОЙСТВА ЗАЩИТЫ ОТ ВОЗДЕЙСТВИЯ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ
ВНУТРЕННИХ ПОЛОСТЕЙ ПРЕДОХРАНИТЕЛЬНО-КЛАПАННЫХ УСТРОЙСТВ
ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫХ ЦИСТЕРН С ИЗБЫТОЧНЫМ ДАВЛЕНИЕМ
ТРАНСПОРТИРУЕМЫХ ПРОДУКТОВ
Аннотация. Дан анализ текущего состояния особенностей и недостатков известных способов и устройств защиты внутренних полостей предохранительно-клапанных устройств железнодорожных цистерн с избыточным давлением транспортируемых продуктов. Охарактеризована оригинальная авторская разработка такого рода устройства, реализующая принцип разделения масс запорного органа на рабочем ходе.
Ключевые слова: железнодорожная цистерна подвижного состава, неблагоприятное воздействие окружающей среды, мембранные и предохранительно-клапанные устройства, корпус, седло, запорный орган, клапанное уплотнение, пружина, ресурс клапанного уплотнения.
O.P. Muljukin, Samara state university of railway transport
M.P. Dudin, Samara state university of railway transport
E.V. Bruma, State University – Education-Science-Production Complex, Orjel
METHODS AND APPARATUS OF PROTECTION FROM EXPOSURE TO THE ENVIRONMENT
THE INTERNAL CAVITY OF RAILWAY TANK SAFETY VALVE DEVICES WITH AN EXCESS
PRESSURE OF THE TRANSPORTED PRODUCTS
Abstract. This article analyzed the current state of the features and drawbacks of the known methods and devices of protection for internal cavities-safety valve means of railway tank with a pressure of
transported products. Characterized the original authoring this kind of device, which implements the principle of separation of mass shut-off device in the course of work.
Keywords: railway tank of rolling stock, adverse environmental effects, disc and the safety-valve
device, seat, shut-off valve, the valve seal, spring, resource valve seal.
В железнодорожных цистернах подвижного состава, транспортирующих газообразные и жидкие продукты под избыточным давлением, широко применяются
мембранные и предохранительно-клапанные устройства, предотвращающие цистерны от разрушения сверхнормативным избыточным давлением продукта. Особенности конструирования мембранных предохранительных устройств для железнодорожных цистерн и способы повышения их эксплуатационной надежности обстоятельно освещены авторами [1, 2].
№ 9 (25) – 2013
9
Приволжский научный вестник
Конструктивное исполнение применяемых в железнодорожных цистернах предохранительно-клапанных устройств, прежде всего, предохранительных и «дыхательных» клапанов, особенности их работы и недостатки в эксплуатации изложены в работе [3]. Там же отмечается о нерешенности проблемы проникновения во внутренние полости предохранительных клапанов со стороны «выхода» конденсата и инородных
частиц из окружающей среды (пыль, продукты выхлопа двигателей и пр.), что резко
снижает эксплуатационную надежность любых типов предохранительной арматуры.
При этом указывается на конструкторско-технологическую сложность и значительную затратность материальных средств используемых для решения этой проблемы способов сообщения дренажных полостей агрегатов с окружающей средой через
специальные гидравлические «замки». Данное обстоятельство вызвало к жизни применение примитивных способов защиты выходных патрубков предохранительных клапанов от неблагоприятного воздействия окружающей среды (размещение их в изолированных камерах из пенополиуретана; обвязка их фильтроизолирующими пакетами
из эластичной пленки и др.).
В научной школе «Динамика и прочность агрегатов и оборудования транспортных систем» СамГУПС, возглавляемой проф. О.П. Мулюкиным [4], для решения этой
проблемы предложено использовать конструктивный принцип разделения масс запорного органа на рабочем ходе [5, 6], позволяющий полностью исключить проникновение
во внутреннюю полость предохранительного клапана конденсата и инородных частиц
из окружающей среды. Данный принцип реализован в конструкции предохранительного клапана, представленного на рисунке 1.
Принцип действия разработанной конструкции заключается в следующем.
При превышении допустимого давления рабочей среды происходит резкое
срабатывание плунжера 17, сопровождающееся ударом торца стопора 20 о поверхность запорного органа 5, который в результате этого под действием входного давления начинает отрываться от седла 4, преодолевая силы трения и силы инерции
покоя в сопряжении запорный орган 5 – корпус 1. Дальнейшее открытие происходит
при воздействии перепада давлений рабочей среды на всю площадь запорного органа 5. Одновременно с этим, при перемещении плунжера 17 происходит отход от
седла 14 выходного патрубка 8 запорного органа 15, полость выходного патрубка 8
сообщается с атмосферой.
После того, как избыточное давление в системе примет заданное значение,
происходит резкое перемещение плунжера 17 в сторону седла 4. При этом стопор 20,
соударяясь с торцем запорного органа 5, передает ему энергию движения плунжера
17, что повышает скорость перемещения запорного органа 5. При подходе запорного
органа 5 к седлу 4 и посадке запорного органа 15 на седло 14 выходного патрубка 8 из
общей массы подвижной системы отделяется масса плунжера 17, что снижает энергию
движения запорных органов 5 и 15 при их посадке соответственно на седло 4 и седло
14 выходного патрубка 8.
Из вышеизложенного следует, что примененный в конструкции на рисунке 1
принцип разделения масс запорного органа на рабочем ходе, помимо решения основной задачи по защите выходного тракта устройства от неблагоприятного воздействия
окружающей среды, также решает задачу по снижению энергии соударения запорного
органа 5 с седлом 4 в момент посадки. Последнее, как доказано многими исследователями [5], способствует увеличению срока службы клапанно-седельной пары 4, 5.
Вопросы конструкторско-технологического обеспечения качества устройств та10
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
кого рода на стадиях проектирования, изготовления, сборки и испытания изложены в
работах [7, 8].
Рисунок 1 – Конструкция предохранительного клапана с защитой выходного тракта
от атмосферного воздействия в составе железнодорожной цистерны
с избыточным давлением транспортируемой среды:
1, 9 – контровочная пломба; 2 – выходной патрубок; 3 – корпус; 5, 15 – запорный орган с клапанным
уплотнением; 6, 11 – шайба; 7, 12 – цилиндрическая пружина сжатия; 8 – выходной патрубок;
10, 18 – уплотнения; 13 – опора пружины; 16 – резьбовой хвостовик запорного органа 15;
17 – плунжер запорного органа 15; 19 – пазы для прохода транспортируемой среды; 20 – стопор хода
плунжерного окончания 17; 21 – технологический шлиц, используемый при сборке устройства;
А – железнодорожная цистерна со стенкой «a», с приваренным к ней штуцером «c»,
уплотненным по корпусу 3 устройства уплотнением «b»
Выводы. Охарактеризованы способы и устройства защиты от неблагоприятного воздействия окружающей среды на внутренние полости предохранительноклапанных устройств железнодорожных цистерн с избыточным давлением транспортируемого продукта, включая оригинальную авторскую разработку такого рода устройства, реализующую принцип разделения масс запорного органа на рабочем ходе.
Список литературы:
1. Мулюкин О.П. Типовые и нетрадиционные конструкции пневмогидравлических мембранно-предохранительных устройств [Текст]: монография / О.Е. Лаврусь,
А.С. Левченко, А.В. Ковтунов, О.П. Мулюкин. – Самара: СамГУПС, 2009. – 80 с.
2. Мулюкин О.П. Обеспечение экологической безопасности транспортировки
рабочих сред под давлением в железнодорожных цистернах с избыточным давлением
транспортируемого продукта [Текст] / А.В. Ковтунов, А.С. Левченко, О.П. Мулюкин, С.А.
Финогенов // Безопасность жизнедеятельности. – М., 2009. – № 5. – С. 18–22.
3. Шадур, Л.А. Вагоны [Текст]: учебник для вузов ж.-д. транспорта / Л.А. Шадур,
И.И. Челноков, Л.Н. Никольский и др.; под ред. Л.А. Шадура. – 3-е изд. перераб. и доп.
№ 9 (25) – 2013
11
Приволжский научный вестник
– М.: Транспорт, 1980. – 439 с.
4. Мулюкин, О.П. Цель задачи и критерии формирования и развития научных
школ в российских вузах и научных организациях на примере научной школы Самарского государственного университета путей сообщения [Текст] / О.П. Мулюкин // Материали за 8-а международна научна практична конференция «Научният потенциал на
света – 2012». – София: ООД «БялГРАД - БГ», 2012. – Т. 7: Педагогически науки. –
С. 88–93.
5. Мулюкин О.П. Гидропневмотопливные клапанные агрегаты с управляемым
качеством динамических процессов [Текст]: учебно-справочное пособие / Д.Е. Чегодаев, О.П. Мулюкин, А.Н. Кирилин, В.В. Шалавин, Ли Чжун Ин, В.М. Вершигоров,
В.А. Безводин, А.Д. Чегодаев, И.О. Бугакова. – Самара: СГАУ, 2000. – 546 с.
6. А. с. 1451397 СССР МКИ4 F16K 17/04. Пневматическое клапанное устройство
/ Д.Е. Чегодаев, О.П. Мулюкин, П.М. Огар [и др.] // Бюллетень изобретений. – 1987. – № 2.
7. Мулюкин О.П. Конструкторско-технологическое обеспечение качества исполнительных механизмов транспортной техники на стадиях проектирования, изготовления, сборки и испытания [Текст]: монография / Б.Г. Иванов, А.В. Ковтунов, О.П. Мулюкин. – Самара: Изд-во Самар. науч. центра РАН, 2006. – 84 с.
8. Дудин М.П. Автоматизированная система контроля и защиты от сброса в атмосферу химических веществ, перевозимых наливом [Текст] / Б.А. Анфилофьев, А.Ю.
Гончарук, М.П. Дудин, П.М. Дудин // Вестник транспорта Поволжья. – Самара, 2011. –
№ 2 (26). – С. 66–68.
List of references:
1. Mulyukin O.P. Standard and non-traditional design of membrane-fluid pressure relief devices [Text]: monograph / O. Lavrus, A.S. Levchenko, A. Kovtunov, O.P. Mulyukin. – Samara: SamGUPS, 2009. – 80 p.
2. Mulyukin O.P. Ensuring environmental safety of transportation work environments under
pressure in tank cars with a pressure of the transported product [Text] / A.V. Kovtunov, A.S.
Levchenko, O.P. Mulyukin, S.A. Finogenov // Life Safety. – M., 2009. – № 5. – P. 18–22.
3. Shaduro, L.A. Cars: a textbook for high schools railway transport [Text] / L.A. Shadur, I.I.
Chelnokov, L.N. Nikol'skiy i dr.; ed. L.A. Shadur. – 3rd ed. rev. and add. – Moscow: Transport, 1980. –
439 p.
4. Mulyukin, O.P. The purpose of the task and the criteria for the formation and development
of scientific schools in the Russian universities and scientific organizations on the example of the scientific school of Samara State University of Railways [Text] / O.P. Mulyukin // Material for 8 and the
International scientific practical conference «The scientific potential in the world – 2012». – Sofia: Ltd.
«ByalGRAD – BG», 2012. – Vol. 7: Pedagogical Sciences. – P. 88–93.
5. Mulyukin O.P. Hydro-pneumatic-fuel aggregates with controlled quality of dynamic processes: Educational handbook [Text / D.E. Chegodaev, O.P. Mulyukin, A.N. Kirilin, V.V. Shalavin, Li
Chzhun In, V.M. Vershigorov, V.A. Bezvodin, A.D. Chegodaev, I.O. Bugakova. – Samara: SGAU,
2000. – 546 p.
6. A. p. 1451397 USSR MKI4 F16K 17/04. Pneumatic valve device / D.E. Chegodaev, O.P.
Mulyukin, P.M. Ogar [etc.] // Byulleten' izobreteniy. – 1987. – № 2.
7. Mulyukin O.P. Design – quality assurance process actuators transport equipment during
the design, manufacturing, assembly and testing: monograph [Text] / B.G. Ivanov, A.V. Kovtunov,
O.P. Mulyukin. – Samara: Publishing House of the Samara Scientific Center of RAS, 2006. –84 p.
8. Dudin M.P. The automated system control and protection from the dumping of chemicals
into the atmosphere in bulk [Text] / B.A. Anfilofyev, A.U. Goncharuk, M.P. Dudin, P.M. Dudin // Vestnik
transporta Povolzh'ya. – Samara: SamGUPS, 2011. – № 2 (26). – P. 66–68.
12
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
УДК 69
Е.Ю. Свиридова
канд. техн. наук, доцент,
кафедра «Экологическая безопасность автомобильного транспорта»,
ФГБОУ ВПО «Московский государственный машиностроительный
университет (МАМИ)»
АНАЛИЗ ПРОБЛЕМЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ МОНИТОРИНГА
НИЗКОЧАСТОТНЫХ ЭЛЕКТРОМАГНИТНЫХ ПОЛЕЙ
НА СЕЛИТЕБНЫХ ТЕРРИТОРИЯХ
Аннотация. Статья посвящена актуальной теме – мониторингу электромагнитных полей.
Проведен анализ существующей системы мониторинга низкочастотных электромагнитных полей на
селитебных территориях. Приведены мероприятия, необходимые для развития существующей системы и разработана схема проведения электромагнитного мониторинга.
Ключевые слова: электромагнитное поле, линии электропередачи, селитебные территории,
мониторинг, санитарно-защитные зоны.
E.Y. Sviridova, Moscow State University of Mechanical Engineering (MAMI)
MONITORING OF LOW-FREQUENCY ELECTROMAGNETIC FIELDS IN RESIDENTIAL AREAS
Abstract. The article is devoted to an important topic – monitoring of electromagnetic fields. The
analysis of the existing monitoring system of low-frequency electromagnetic fields on the residential areas
are given. Activities necessary for the development of the current system and a scheme of electromagnetic
monitoring are given.
Keywords: electromagnetic field, power lines, residential areas, monitoring, protection zones.
За последние десятилетия сформировался новый антропогенный негативный
фактор – электромагнитное загрязнение окружающей среды. Общеизвестно негативное воздействие электромагнитных полей на человека и природную среду.
В функционирующей системе экологического мониторинга не достаточное внимание уделяется мониторингу уровней электромагнитных полей на селитебной территории. В издаваемых ежегодных докладах о состоянии окружающей среды, например,
«Доклад о состоянии окружающей среды в городе Москве в 2012 году», государственный доклад «О состоянии и об охране окружающей среды Российской Федерации в
2012 году» данные об электромагнитном загрязнении не приводятся.
Основным источником низкочастотных электромагнитных полей (ЭМП) на селитебных территориях являются линии электропередачи (ЛЭП) [1]. Согласно действующим нормам проектирования границы санитарно-защитных зон (СЗЗ) вдоль высоковольтных ЛЭП устанавливаются по величине напряженности электрического поля.
Размеры санитарно-защитных зон составляют для ЛЭП различного напряжения соответственно: 20 м – 330 кВ; 30 м – 500 кВ; 40 м – 750 кВ; 55 м – 1150 кВ. Расстояние от
границ населенных пунктов до оси проектируемых ЛЭП напряжением 750–1150 кВ
должно быть не менее 250–300 м соответственно [2].
Необходимо отметить, что в настоящее время в Российской Федерации отсутствует нормативный документ, регламентирующий проведение электромагнитного мониторинга на застроенных территориях вблизи ЛЭП.
Исследование электромагнитного излучения должно осуществляться в первую очередь при разработке градостроительной документации и проектировании
№ 9 (25) – 2013
13
Приволжский научный вестник
жилищного строительства на освоенных территориях. При этом должны быть зафиксированы основные источники вредного воздействия, его интенсивность и выявлены зоны дискомфорта с превышением допустимого уровня вредного физического воздействия [3].
Электромагнитный мониторинг низкочастотных электромагнитных полей
предполагает оценку (расчет и инструментальный контроль) электромагнитной обстановки в районе размещения излучающего средства с целью контроля соответствия уровней ЭМП по действующим нормативам и установленным предельнодопустимым уровням. При этом система электромагнитного мониторинга включает в
себя:
– инструментальный контроль электромагнитной обстановки на стадии эксплуатации объектов и их комплексов;
– оценку природной среды по санитарно-гигиеническим или экологическим
критериям;
– разработку мероприятий и рекомендаций по защите от ЭМП и нормализации
электромагнитной обстановки [4].
ЛЭП и расположенные рядом с ними строительные объекты представляют собой сложную систему, характеризующуюся долговременным взаимодействием и изменяющимися факторами влияния ее компонентов на окружающую среду и друг на друга,
в т.ч. факторы электромагнитного воздействия.
Следует отметить, что в то время как для излучающих технических средств высокой частоты существует развитая система электромагнитного мониторинга, подкрепленная соответствующей нормативно-методической базой, для низкочастотных ЭМП
подобной системы не существует, а контроль электромагнитной обстановки в настоящее время проводится эпизодически.
Любая селитебная территория представляет собой сложноорганизованную
структуру. С одной стороны, она является частью природно-технической системы,
где реализуется жизненный цикл (ЖЦ), с другой стороны, – интегрирующей системой, включающей в себя планировочную структуру (отражающую взаимное расположение объектов), функциональную структуру (селитебную, промышленную,
ландшафтно-рекреационную и др.) и техническую структуру (здания, сооружения,
инженерные сети, технологии, машины и агрегаты, материалы и др.).
Полный ЖЦ любой системы состоит из:
– концептуальной идеи;
– обоснования хозяйственной деятельности;
– проведения инженерных изысканий;
– проектирования;
– выбора, производства и поставки необходимых материалов и технических
систем;
– собственно строительства;
– эксплуатации;
– реконструкции;
– выведения из эксплуатации;
– перепроектирования;
14
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
– рекультивации.
Учитывая, что система «ЛЭП – строительные объекты» характеризуется долговременным взаимодействием компонентов, в целях минимизации негативного воздействия ЭМП, на этапе проектирования необходимо: более детально прогнозировать
развитие системы при эксплуатации, увеличивать санитарно-защитные зоны (для чего
требуется пересмотр имеющихся нормативов), выбирать строительные материалы с
высокой эффективностью экранирования, при выборе ориентации строительного объекта учитывать вектор распространения ЭМП и др.
В целях развития существующей системы электромагнитного мониторинга селитебных территорий вблизи ЛЭП, необходима реализация следующих мероприятий:
1. разработка и совершенствование расчетных методик прогнозирования и проведения электромагнитного мониторинга;
2. разработка и совершенствование методик проведения инструментального
контроля уровней ЭМП;
3. проведение электромагнитного мониторинга на всех стадиях жизненного цикла системы;
4. оценка электромагнитного загрязнения на исследуемых территориях;
5. создание информационной базы предоставления результатов пользователям;
6. разработка мероприятий по защите от ЭМП и нормализации электромагнитной обстановки.
Схема проведения электромагнитного мониторинга на селитебных территориях
вблизи ЛЭП представлена на рисунке 1.
Расчетное прогнозирование ЭМП
Инструментальный контроль
электромагнитной обстановки
Оценка
электромагнитной обстановки
Разработка мероприятий по защите от ЭМП и нормализации электромагнитной обстановки
Рисунок 1 – Схема проведения электромагнитного мониторинга
на селитебных территориях
Развитие системы электромагнитного мониторинга на селитебных территориях вблизи ЛЭП позволит:
– избежать ошибок в размещении ЛЭП с точки зрения обеспечения электромагнитной безопасности населения и производственного персонала;
№ 9 (25) – 2013
15
Приволжский научный вестник
– в жилых зданиях и помещениях, производственных условиях, а также на
селитебной территории обеспечить электромагнитную обстановку, соответствующую санитарно-гигиеническим нормам России;
– разработать рекомендации по снижению уровней ЭМП.
Список литературы:
1. Свиридова Е.Ю. Исследование электромагнитных полей линий электропередач и рекомендации по снижению их негативного воздействия / Е.Ю. Свиридова,
М.В. Графкина // Вестник БГТУ им. В.Г. Шухова. – 2010. – № 2. – С. 1–3.
2. Санитарно-защитные зоны и санитарная классификация предприятий сооружений и иных объектов (СанПиН 2.2.1/2.1.1.1200-03). – М.: Информ.-издат. центр Минздрава России, 2007. – 43 c.
3. Инженерно-экологические изыскания для строительства (СП 11-102-97). –
М.: Госстрой РФ, 1997. – 41 с.
4. Довбыш В.Н. Технология регионального контроля природной среды по фактору электромагнитного излучения объектов энергетических систем: автореф. дис. …
д-ра техн. наук. – Самара, 2010. – 32 с.
List of references:
1. Sviridova E.Y. The study of electromagnetic fields of power lines and recommendations to
reduce their negative impact / E.Y. Sviridova, M.V. Grafkina // Herald BSTU Shukhov. – 2010. – № 2. –
P. 1–3.
2. Sanitary protection zones and sanitary classification of enterprises buildings and other facilities (2.2.1/2.1.1.1200-03). – Moscow: Information and Publishing Centre Russian Ministry of Health,
2007. – 43 p.
3. Engineering and environmental studies for the construction (11-102-97). – Moscow: Russian State Committee for Construction, 1997. – 41 p.
4. Dovbish V.N. The technology of the regional control of the environment by a factor of electromagnetic radiation from objects of power systems: abstract for the degree of Doctor of Technical
Science. – Samara, 2010. – 32 p.
16
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ И АРХЕОЛОГИЯ
УДК 94(477):355.233.23:355.292.5«1941/1945»
А.А. Данилова
аспирант,
Донецкий национальный университет, Украина
ДОСУГ В ПАРТИЗАНСКИХ СОЕДИНЕНИЯХ УКРАИНЫ
ВО ВРЕМЯ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
Аннотация. В статье на основе архивных источников и мемуарной литературы рассматривается досуг в советских партизанских соединениях на территории Украины во время Великой Отечественной войны. Выделены основные виды проведения досуга в партизанских отрядах и соединениях. Основное внимание уделено обзору коллективных форм отдыха.
Ключевые слова: Великая Отечественная война, партизанские формирования, повседневная жизнь, досуг.
A.A. Danilova, Donetsk National University
ORGANIZATION OF THE LEISURE IN THE PARTISANS FORMATIONS OF UKRAINE DURING
THE GREAT PATRIOTIC WAR
Abstract. The article on the basis of archival sources and the memoirs literature is considered the
leisure in the Soviet partisan’s formations in territory of Ukraine during the Great Patriotic War. Principal
views of carrying out of leisure in partisan’s groups and detachments are allocated. The main attention is
given to the review of collective forms of rest.
Keywords: the Great Patriotic War, partisan formations, daily life, leisure.
С начала XXI века наблюдается существенный рост значимости досуга как общественной ценности. Досуг сейчас превратился в важную сферу формирования личности. В
настоящее время прослеживается ориентация и молодежи, и взрослых на пассивные виды досуговой деятельности, игнорирование физической культуры, незначительное количество занятий творческого характера, что приводит к неэффективному использованию
свободного времени. Среди молодежи потребность в общении в большей мере реализуется посредством различного рода неформальных встреч, товарищеских компаний, чем
участием в мероприятиях учреждений культуры. Актуальность данного исследования заключается в возможности почерпнуть полезный опыт в проведении досуга с целью повышения культурно-образовательного уровня членов общества.
Анализируя понятие «досуг», нужно отметить, что оно непосредственно связано
с повседневной жизнью людей и их окружающей обстановкой. Досуг является одной из
важнейших сторон общественного и индивидуального быта, а организация досуга –
одной из важных социальных функций человеческого общества. Досуг – это совокупность занятий людьми в свободное время, направленных на восстановление ими физических, умственных и психических сил [29, с. 263].
Целью же данной статьи является комплексное изучение досуга личного состава советских партизанских формирований Украины во время Великой Отечественной
войны 1941–1945 гг. на основе анализа имеющихся источников. Исходя из цели исследования, перед нами возникают следующие задачи: выявить особенности в организации досуга личного состава партизанских соединений; выделить основные формы проведения досуга в отрядах; детально охарактеризовать коллективные и индивидуальные виды отдыха партизан.
№ 9 (25) – 2013
17
Приволжский научный вестник
Досуг личного состава партизанских отрядов занимал особенное место в повседневной жизни населения оккупированных территорий нашей страны. Нерегулярные
боевые действия партизан и, подчас, вынужденное бездействие разлагающе действовали на весь личный состав, что приводило к нездоровой моральной обстановке в
боевых формированиях и негативно сказывалось на взаимоотношениях партизан с местными жителями. Решала же эту проблему сознательная организация соответствующего досуга личного состава, которой занимались комиссары партизанских отрядов.
Организация досуга в боевых формированиях имела свои особенности: она зависела от повседневной военной ситуации, в которой находилось формирование, от
местных условий дислокации соединения, от численности формирования и от круга
общения партизан.
Проблемы организации досуга в советских партизанских формированиях современными исследователями, в основном, не затрагиваются. К обобщающим работам по данной проблематике можно отнести коллективную монографию под редакцией
Ю.Ю. Кондуфора [26], работы советских историков М.В. Коваля [24] и В.И. Кучера [25].
Отдельных вопросов по данной теме также касаются А.С. Чайковский [32], И.П. Стафийчук [30], Л. Носов [28].
Источниковедческая база нашего исследования в большей своей части состоит
из неопубликованных архивных источников, представленных отчетами партизанских
формирований, а также личными дневниками партизанских комиссаров [1–21]. Важный
фактический материал по данной проблеме содержится в опубликованных воспоминаниях и дневниках бывших участников советского Движения Сопротивления [22, 27, 31],
а также в мемуарах писателей, кинооператоров, которые во время войны находились
на оккупированной территории [23, 33]. Именно мемуарная литература имеет особую
ценность для решения поставленной проблемы и дает уникальный дополнительный
материал для исследователя.
Организацией досуга в партизанских формированиях занимался руководящий
состав соединений. Командование партизанских отрядов стремилось придать организованному досугу бойцов идеологические, воспитательно-просветительские и развивающие функции. Отдых личного состава реализовывался через активные и пассивные досуговые формы. По массовости проведения развлекательных мероприятий
можно выделить индивидуальные, групповые и массовые формы деятельности. Некоторые виды занятий предлагали и сами бойцы.
Одной из самых распространенных форм проведения досуга среди личного состава было чтение художественной литературы. Многие отряды имели свои походные
библиотечки, которые обеспечивались произведениями литературы в основном из советского тыла. Так, только в 1943 г. партизанам Украины было переброшено 350 библиотечек художественной и общественно-политической литературы [24, с. 133], а соединением М.И. Наумова было получено 860 экземпляров художественной и военноисторической литературы [10, л. 131].
В отрядах было распространено, как правило, коллективное чтение книг, что отчасти объясняется, на наш взгляд, недостаточным количеством книжных экземпляров.
Так, в Чернигово-Волынском соединении было коллективно прочитано до сотни книг
[6, л. 32]. И часто даже устанавливалась очередь на каждую вновь приобретенную книгу. Наибольшей популярностью пользовались у партизан произведения отечественных
писателей, такие, например, как «Они сражались за Родину», «Тихий Дон» М. Шолохова, «Как закалялась сталь» Н. Островского, «Чапаев» Д. Фурманова, «Мать» М. Горь18
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
кого, «Война и мир» и «Воскресение» Л. Толстого, «Мертвые души» Н. Гоголя, «Кобзарь» Т. Шевченко. Художественные книги, бывало, пользовались таким спросом, что,
к примеру, в Житомирском партизанском соединении пьесу «Фронт» А. Корнейчука
«зачитали» до того, что не стало видно букв [8, л. 18].
По прочитанным произведениям часто проходили беседы и дискуссии, в которых принимали участие нередко и профессиональные литераторы, сражавшиеся в
партизанских отрядах в немецком тылу. Так, писатель А. Шиян провел десять литературных вечеров в формированиях под командованием В.А. Бегмы и А.Н. Сабурова, на
которых он читал свои новые рассказы [1, л. 36].
Незаменимую роль в повседневной жизни партизан играли также песни, они
чаще всего пелись вечерами у костра. Песни Отечественной войны, довоенные песни,
народные песни и частушки составляли ценный духовный фонд партизан. Этот их песенный репертуар обогащался по мере появления новых песен, поступавших с Большой земли или создававшихся самими бойцами [28, с. 112]. Наиболее распространенными песнями у партизан были такие, как «Три танкиста», «Катюша», «Полюшкополе», «Священная война», «Землянка», «Ой, туманы мои, растуманы», «До свиданья,
города и хаты» и др.
Следует отметить, что иногда для популяризации песен командование использовало партизанские типографии. В отрядах было организовано разучивание Гимна Советского Союза, для чего издавались специальные листовки с его текстом, а также он помещался в партизанских газетах [28, с. 114]. В соединении С. А. Олексенко личный состав
разучивал, кроме «Гимна СССР», песни «В землянке», «Священная война», «Под ракитою зеленой», привезенные с Большой Земли и размноженные типографией [19, л. 206].
Многие советские песни были очень необходимы жителям оккупированной территории страны, так как они напоминали им о мирной довоенной жизни, будили стойкость, ненависть к врагу и стремление к победе. Некоторые из песен даже считались
своего рода гимнами партизанских отрядов и соединений, а в некоторых крупных боевых формированиях рождались и свои песни и гимны. Так, «Марш энтузиастов» композитора И. Дунаевского на слова А. Д'Актиля стал гимном знаменитого Ровенского партизанского отряда Д. Медведева. В украинском соединении Героя Советского Союза
Ю. Збанацкого была гимном песня «Клятва» (муз. Г. Верёвки, слова Н. Бажана)
[28, с. 115]. Песня «По долинам и по взгорьям шли наумовцы вперед» стала музыкальным символом Соединения кавалерийских отрядов [10, л. 136], а песня «Ковпаковцыпартизаны» на мотив песни «По долинам и по взгорьям» – символом Сумского партизанского соединения [5, л. 23].
Среди активных видов отдыха у партизан были популярны танцы. Причём, танцевали не только рядовые бойцы, но также и высший командный состав. Показательным примером в этом отношении является эпизод из воспоминаний А. Ф. Федорова о
радиоконцерте, на котором был исполнен танцевальный гопак. «Что тут делалось! –
пишет Федоров. – Ребята кричали «ура», моментально расчистили от снега площадку... А потом плясали все, толпой. Хорошо, что быстро кончился этот гопак. Уверен, что
хлопцы плясали бы до утра» [31, с. 373].
Повседневную жизнь партизан сопровождало и музыкальное сопровождение.
Практически каждый отряд имел какие-то музыкальные инструменты, среди которых
были баяны, аккордеоны, гармони, гитары, мандолины, струнные инструменты, а также
патефоны и пластинки к ним. В крупных партизанских формированиях С. А. Олексенко,
М. И. Шукаева, И. И. Шитова были даже духовые оркестры, а в соединении А. З. Одухи
№ 9 (25) – 2013
19
Приволжский научный вестник
духовые оркестры были в трех отрядах (им. Михайлова, им. Берия, им. Кармелюка)
[18, л. 344]. Соединения под командованием А. З. Одухи и С. А. Ковпака имели у себя
струнные оркестры.
В периоды длительных вынужденных стоянок в отрядах организовывались вечера самодеятельности. На таких вечерах декламировались стихи поэтов-классиков и
стихи собственного сочинения, звучали любимые песни, исполнялись музыкальные
произведения, организовывались танцы. Нередко такие вечера начинались со Сводки
Совинформбюро, с информации о международном и внутреннем положении СССР, с
докладов командиров и комиссаров отрядов.
Такие вечера проводились и по заранее подготовленной программе, и по личной инициативе бойцов – в часы досуга, разрешенные командиром. Количество таких
вечеров самодеятельности напрямую зависело от боевой обстановки. Так, Волынским
соединением им. В. И. Ленина в 1942 г. было проведено два вечера самодеятельности,
в 1943 г. – восемь, а в 1944 г. – шесть [15, л. 192]. В Каменец-Подольском партизанском соединении прошло восемь таких вечеров [19, л. 167].
Часто подобные вечера самодеятельности проводились в населенных пунктах.
Так, в Сумском соединении с населением постоянно работали семь комсомольских
культбригад, в составе которых были докладчики, артисты, музыканты [4, л. 38]. Спецгруппа партизан-артистов первого полка указанного формирования, которой руководил
А. В. Косилин, провела, например, 360 вечеров с общим охватом 72 тыс. зрителей
[3, л. 402]. Иногда к выступлениям привлекалось и местное население. Так, в селе Купичув Турийского района Волынской области на вечере, организованном бойцами Каменец-Подольского соединения им. Ф. М. Михайлова, выступал цыганский квартет, исполнивший целый ряд замечательных старинных цыганских романсов [18, л. 382–384].
Зачастую подобные самодеятельные вечера завершались танцами.
Большим успехом среди партизан и местного населения пользовался такой
жанр самодеятельности, как «живая газета». Ее номера были задуманы таким образом, чтобы исполнители выступали одновременно и как артисты, и как агитаторы,
разъясняя задачи, стоящие перед партизанами, пропагандируя боевой опыт лучших
бойцов и критикуя отрицательные стороны в поведении отдельных партизан
[26, с. 160]. Например, в Черниговском соединении им. Н. Н. Попудренко «живая газета» совместно с художественной самодеятельностью организовывалась два раза в
месяц [17, л. 29]. На одном из концертов в соединении А. Ф. Федорова, как вспоминал
потом кинооператор М. М. Глидер, его участники, партизаны-подрывники, показывали
художественный номер. Из дерева были сделаны паровозик, мост и железная дорога.
Паровозик катился по рельсам, и когда он въехал на мост, один из артистов дернул за
веревку. Сразу же прогремел взрыв, и всё это взлетело на воздух. Восторгу, смеху и
аплодисментам зрителей не было конца [23, с. 105].
Силами личного состава устраивались даже театральные представления. В соединении под командованием А. Ф. Федорова при участии артистов Черниговского областного театра были поставлены отрывки из спектаклей «Бесталанная» по пьесе
И. Карпенко-Карого, «Наталка Полтавка» по пьесе И. Котляревского, отрывки пьесы
«Фата Моргана» по повести М. Коцюбинского [25, с. 132]. Пьеса «Наталка Полтавка»
была поставлена и в Каменец-Подольском соединении С. А. Олексенко [26, с. 161]. Театральная группа была также и в боевом формировании И. М. Бовкуна.
Одним из видов коллективного времяпровождения в партизанских отрядах было
изготовление стенных газет, а в группах (ротах) – боевых листков. Боевые листки выходи20
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
ли в среднем один раз в пять-семь дней, а стенгазеты – один-два раза в месяц. Несмотря
на трудные условия партизанской жизни, стенгазеты и боевые листки выходили регулярно
как на стоянках, так и в походах, независимо от погоды и боевой обстановки, причем они
отличались красочным оформлением и своим интересным содержанием.
Стенгазеты и боевые листки освещали боевые подвиги отдельных партизан и
групп, решения партийных и комсомольских собраний, на их страницах давались самые
разные материалы: о задачах борьбы в нацистском тылу, несении караульной службы,
сохранении военной тайны и оружия, вежливом взаимоотношении с местным населением,
преступном мародерстве. Большое внимание уделялось в боевых листках критике отрицательных поступков отдельных бойцов, освещались в них и вопросы партизанского быта.
В боевых листках помещались стихи начинающих молодых поэтов.
Между редколлегиями партизанских отрядов часто проходили соревнования на
лучшую стенгазету, организовывались различные выставки. Так, в марте 1944 г. была
организована выставка боевых листков и газет в масштабах соединения И. Е. Скубко.
На её просмотр были приглашены комиссары отрядов, политруки рот и секретари партийных комсомольских организаций [20, л. 77]. В соединении С. А. Олексенко такие выставки организовывались в сентябре 1943 г. и в апреле 1944 г. [19, л. 177].
Количество боевых листков и стенгазет, выпускаемых в отрядах, было значительным. Так, в соединении И. И. Шитова всего было выпущено 1125 боевых листков
[21, л. 57]; в Ровенском соединении № 2 с 26 марта 1943 г. по 1 июня 1944 г. вышло до
1000 боевых листков [13, л. 237]. В Житомирской дивизии под командованием
С. Ф. Маликова было выпущено 398 экземпляров стенгазет и боевых листков
[12, л. 28]; в соединении им. И.В. Сталина с августа 1943 г. по 1 февраля 1945 г. вышло
299 боевых листков и 49 стенгазет [14, л. 85].
В партизанских формированиях выпускалось также большое количество юмористических номеров газет и листков. Так, в Волынском соединении им. В. И. Ленина
пользовалась популярностью газета сатиры и юмора БОКС (Боевой орган комсомольского союза), в которой помещались юмористические статьи с карикатурами. Газета
БОКС выходила с периодичностью один раз в месяц, а всего её было выпущено 18 экземпляров [15, л. 196]. В этом же формировании к 1 Мая 1944 г. был выпущен юмористический листок «Окно сатиры» [15, л. 195–196]. В некоторых ротах КаменецПодольского соединения А. З. Одухи выпускались юмористические журналы «Наш крокодил» и «Наш перец» [18, л. 343], а комсомольцы отряда Яремчука организовывали
выпуск сатирической газеты «Веселый подрывник» [2, л. 32]. Отделом пропаганды и
агитации партизанского соединения А. Ф. Федорова за период с 1 января 1943 г. по
1 января 1944 г. было издано два выпуска плаката сатиры и юмора «Перчиця» с общим тиражом 700 экземпляров [6, л. 1].
Радио в партизанских отрядах служило не только в качестве средства связи с
советским тылом, но и было источником агитационно-пропагандистской информации, а
в часы досуга оно выступало и как средство развлекательного характера. Несмотря на
сложности в использовании радиоприемников, нередко организовывались и коллективные прослушивания радиопередач. Так, в Житомирском соединении под командованием А. Н. Сабурова было проведено 105 коллективных радиослушаний [9, л. 15]. Не
случайно кинооператор М. М. Глидер вспоминал: «Куда бы ни шел по лагерю партизан,
его тянет к радиоузлу… Перед рупором всегда стоит толпа» [23, с. 92].
Трансляцию художественных и музыкальных передач для личного состава воинских формирований и для населения оккупированных районов Украины радиостан№ 9 (25) – 2013
21
Приволжский научный вестник
ции начали осуществлять с первых же дней оккупации, однако сначала они носили
лишь эпизодический характер. Объем передач культурно-развлекательного характера
стал увеличиваться с конца 1941 г. и в 1942 г. составил уже 885,5 часов; в их числе музыкальные – 299,2 часов, литературно-драматические – 459,8 часов, а молодежнодетские – 126,5 часов [30, с. 48].
Большим успехом у бойцов пользовались передачи юмористическосатирического характера, среди которых – «Червоний перець по радiо» и «Їжак»,
транслировавшиеся на волнах радиостанции им. Т. Г. Шевченко. В 1942 г. в эфире
прозвучало девять таких радиовыпусков. Успехом пользовались у слушателей также
«Сатирические залпы» «Радянської України», материал для которых их авторы, П.
Панч и Д. Белоус, брали непосредственно из будней партизанской жизни [32, с. 327].
На волнах радиостанции «Дніпро» выходил в эфир сатирический журнал «Партизанский перец» [32, с. 331].
Советские радиостанции уделяли значительное внимание художественным передачам. Только на протяжении 1942 г. редакция литературно-драматического вещания Украинского радиокомитета подготовила для эфира около 100 передач по произведениям советских авторов. Всего же за год было подготовлено около 1700 литературно-драматических передач [32, с. 331]. В 1943 г. только за первый квартал в эфир
вышла 121 литературная передача [32, с. 317].
Программа редакции музыкального вещания Украинского радио была тоже
весьма насыщенной. К микрофону приглашались известные исполнители и художественные коллективы; были созданы оркестр народных инструментов, симфонический,
духовой и камерный ансамбли, а также фортепьянное трио и струнный квартет. В эфире радиостанции «Дніпро» выступал хор под руководством В. Минько, ансамбль бандуристов под руководством О. Корецкого и др. На радиостанции «Радянська Україна»
часто выступала украинская хоровая капелла под руководством С. Сахарова
[32, с. 331–332].
В программах украинских радиостанций значительное место занимала военнопатриотическая тематика. Только в одном 1942 г. отдел радиостанции «Радянська
Україна» получил 1500 авторских статей на эти темы. Кроме того, более 500 публикаций было использовано в передачах из газет и журналов, в том числе и из партизанской прессы [30, с. 49]. Огромной популярностью пользовались патриотические стихи,
песни и военные марши русских и советских композиторов. Широко практиковались
молодежные радиопередачи и выступления по радио известных рабочих, колхозников,
общественных деятелей, артистов и писателей республики. Большую роль в поддержании морального духа бойцов-партизан сыграли и радиопередачи по письмам из советского тыла и ответы на них.
С 1942 г. из советского тыла в расположение партизанских отрядов начали доставляться кинопередвижки, и тогда партизанам стал доступен новый вид досуга – просмотр кинофильмов. В конце 1942 г. кинопередвижка появилась в соединении
А. Ф. Федорова, в июне 1943 г. – в соединении А. Н. Сабурова, а позднее – и в других
крупных боевых формированиях Украины. Иногда партизаны добывали киноустановки
в боях как трофеи. Например, бойцы Житомирской дивизии С. Ф. Маликова 7 ноября
1943 г. после нападения на местечко Щорск (Мархлевск) вывезли оттуда в свой лагерь
одну кинопередвижку [11, л. 135]. А в результате боев по выводу из строя железной
дороги Брест-Литовск-Ковель в марте 1944 г. была захвачена и кинопередвижка с агрегатом [11, л. 182].
22
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
Кино пользовалось огромной популярностью у партизан. Бывший комиссар Житомирского соединения З. А. Богатырь вспоминал: «О появлении кино на второй же
день знали все отряды не только соединения Сабурова, но и других, которые не входили в его состав. Доведалось и местное население. Всем хотелось увидеть картину с
«Большой земли» [22, с. 210]. Большим интересом пользовались кинокартины «Непобедимые», «Парень из нашего города», «Разгром немцев под Москвой», «Суворов»,
«Салават Юлаев», «Победа в пустыне», «Александр Невский», «Чапаев» и другие
фильмы. Во многих случаях кинофильмы демонстрировались по нескольку раз подряд.
В соединениях И. Ф. Федорова, М. И. Наумова, Н. Н. Попудренко было дано более ста
киносеансов [26, с. 162].
Часто партизаны демонстрировали кинокартины и в селах среди мирного населения. Так, в расположении Житомирского соединения киномеханиками Шишкиным и
Скачковым было обслужено свыше 10 тыс. человек [26, с. 162]. Черниговским соединением им. Героя Советского Союза Н. Н. Попудренко среди населения было проведено 80 киносеансов [17, л. 27], а соединением под командованием А. Ф. Федорова проведено в партизанских отрядах и среди мирного населения 70 киносеансов [6, л. 1 об.].
В июле 1943 г. в докладной записке Комитета кинематографии при СНК УССР в
ЦК КП(б)У отмечалось, что с декабря 1942 г. по май 1943 г. киномеханик А. И. Прокопенко, находясь во вражеском тылу, провел 82 киносеанса, в том числе 35 – для населения [32, с. 314].
Неотъемлемой частью партизанской жизни, как уже отмечалось, была художественная самодеятельность, проявлявшаяся в разных жанрах. Среди бойцов-партизан
было немало творчески талантливых людей, в рядах которых были поэты, писатели,
художники и музыканты. Разнообразные впечатления от условий военного времени, от
партизанской лагерной жизни, от жестокости врага – всё это было основой, на которой
развивалось их художественное творчество.
В формированиях широко пропагандировались литературные способности партизан. На досуге многие участники советского партизанского движения, желая запечатлеть эпизоды идущей войны, вели различные записи, собирали документальные
свидетельства, которые после войны они использовали для написания своих мемуарных произведений (С. Ковпак, А. Сабуров, М. Наумов, А. Федоров и др.). Распространенным было также ведение дневников, некоторые из которых в послевоенное время
были опубликованы (дневники М. И. Шукаева, Г. В. Балицкого, Н. Н. Попудренко,
С. В. Руднева).
Ярким примером самодеятельного литературного творчества партизанского
коллектива было издание в 1943 г. в Житомирском соединении журнала «Украина в
огне», в котором были представлены различные литературные жанры [22, с. 206]. Нередко для проведения художественной самодеятельности в партизанских отрядах самостоятельно писались небольшие пьесы. Так, в соединении М. И. Наумова даже была создана специальная группа из 43 человек для подготовки таких материалов, которую возглавил руководитель парткомиссии М. М. Тарасов. По специальному заданию
штаба Сквирского отряда боец С. Больвас на основе документальных материалов и
свидетельств участников рейда на Правобережную Украину написал пьесу «Иван Галка» («Народные мстители») [26, с. 164 – 165].
Одной из форм коллективного литературного творчества партизан были «письма» к Гитлеру, Коху, Розенбергу, Заукелю, а также к бургомистрам, комендантам, старостам, написанные в форме знаменитого «Письма запорожцев турецкому султану».
№ 9 (25) – 2013
23
Приволжский научный вестник
Наибольшую известность получили письма «Людоеду Адольфу Гитлеру – от внуков
запорожцев земли украинской», «Эриху Коху к Новому году». Огромной популярностью
пользовалось письмо «Гітлерові-посіпаці – скаженому собаці», написанное в июле
1943 г. в соединении А. Н. Сабурова и размноженное большим тиражом в виде листовок. В остроумной юмористической форме в письме высмеивался Гитлер и его солдаты, показывалась беспомощность оккупантов в борьбе против партизан [26, с. 167].
Данным письмом интересовались даже солдаты противника. Как писал 3. А. Богатырь,
его находили у убитых фашистских солдат и офицеров. А в селе Буйновичи пьяные
гитлеровцы принудили колхозника, у которого они стояли на постое, прочитать это
письмо. Когда он пересказывал им содержание этого письма, то немцы смеялись так,
что «потолок дрожал» [22, с. 303].
В рядах советских партизан было немало поэтов, среди которых одно из первых
мест занимает бывший командир отряда минеров Сумского соединения П. Н. Воронько. В 1944 г. вышла первая книга его стихов «Карпатский рейд». Известно также имя
Ф. С. Рудя, автора «Партизанской песни», полюбившейся ковпаковцам. В соединении
А. Ф. Федорова творил поэт С. М. Шуплик. Поэт А. А. Палажченко, также партизанфедоровец, подготовил сборник стихов «Думы партизана». Переживания, мысли, мечты и настроения лирических героев были запечатлены и в стихах Н. Шутя,
О. Добаховой, Р. Нехая, Н. Шеремета и др.
Традиционным видом украинского народного творчества было пение кобзарей,
которых было немало среди бойцов-партизан. Своей игрой на кобзе и пением была известна А. Старченко, партизанка Второй партизанской бригады Винницкой области. Призывая народ к борьбе с врагами, прошел всю оккупированную Украину кобзарь П. Носач.
Кобзарь Перепелюк создал ряд антифашистских песен и «Думу про двух сестер». Смелым разведчиком был кобзарь из Донбасса И. Богдан. Известна его песня о победе под
Сталинградом «Не зломили нашу силу». Произведения кобзарей были выдержаны в
лучших традициях народного поэтического и музыкального искусства [24, с. 120].
Одной из форм индивидуального досуга в партизанских формированиях было
изобразительное искусство. В каждом отряде были художники, которые оформляли
стенную прессу, плакаты, газеты и листовки. Большое количество рисунков в карандаше о повседневном быте партизан, их буднях и серию портретов бойцов сделал
А. Донской, художник из соединения И. И. Шитова [26, с. 168]. К числу наиболее известных самодеятельных художников можно отнести автора оригинальных акварелей
и рисунков Г. Г. Пономаренко. Интерес представляют такие его эскизы, например, как
«Партизанская землянка», «Могила Гриши Шмуйловского» [26, с. 169]. Художник Борсенко из формирования А. Н. Сабурова сделал десятки удачных зарисовок, среди них
«Бои на переправе», «В немецком госпитале», «На задание», «Перестрелка на реке» и
др. [22, с. 206]. В 1942–1944 гг. серию рисунков о боевой и повседневной жизни партизан создал художник В. Власов. Боец соединения М. И. Наумова Инчин свою картину
«Парад гробов, или русская вежливость» направлял в Москву – в «Красную звезду» и
«Крокодил» [27, с. 342].
Прекрасным художником-карикатуристом был подрывник из соединения
А. Ф. Федорова А. Н. Садиленко. Использовав известное произведение Брема «Жизнь
животных», он создал целую «галерею» фашистских фюреров – так называемую
«обезьянью выставку». Эта передвижная «выставка» длительное время экспонировалась в людных местах нескольких местечек и сел Волыни, и сопровождалась она притом
табличкой со словом «Заминировано», предназначавшейся для полицаев [33, с. 111].
24
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
Следует сказать, что советское правительство ассигновало средства на книги и
культинвентарь для партизанских формирований Украины. Лишь на первый квартал
1943 г. на эти цели было выделено 40 тыс. руб. [24, с. 133].
В свободное время бойцы партизанских отрядов любили также играть в домино,
шашки и шахматы. Своеобразный шахматный турнир состоялся в мае 1943 г. между отрядами под командованием Н. А. Прокопюка и Д. Н. Медведева [24, с. 106]. Кинооператор М. М. Глидер, вспоминая об этом, заметил, что болельщиков подобных поединков в
отрядах обычно было вдесятеро больше, чем играющих в шахматы, и что шахматные
фигуры были обычно самодельными [23, с. 159]. В отряде Я. П. Шкрябача любители играть в шахматы и шашки также самостоятельно изготовили игровые фигуры [16, л. 22].
Некоторые партизаны развлекались на досуге игрой в карты. В отряде того же
Я. П. Шкрябача, к примеру, бойцы играли в «козла» и преферанс [16, л. 22]. Любимейшей карточной игрой в соединении А. Ф. Федорова был «подкидной дурак». Боец Галюй на немецких плакатах самостоятельно «от руки» рисовал колоды карт. Рубашки
карт Галюй расчерчивал так, что трудно было отличить их от фабричных
[31, с. 523].Однако следует отметить, что карточная игра на деньги и вещи была строго
запрещена, чаще всего играли на щелчки [31, с. 522].
В партизанских отрядах много внимания уделялось спорту – были построены
турники, изготовлены спортивные снаряды, проводилась физзарядка. В соединении
А. Н. Сабурова бойцы играли в волейбол, а в отряде им. В.И. Ленина – в футбол
[1, л. 48]. В соединении А. Ф. Федорова по приказу Г. В. Балицкого весь командный и
политический состав с 9. 30 до 10. 00 занимался физкультурой [7, л. 56].
Большим событием в повседневной жизни бойцов на оккупированной территории было получение писем с Большой Земли от родных и знакомых. Эти письма часто
помещались в стенгазеты, их коллективно читали перед кострами, а счастливцев, которые получали данные письма, – поздравляли.
Во время боевых тревог и при необходимости соблюдать тишину в партизанских отрядах большой популярностью пользовались вечерние костры. Все партизаны,
свободные от выполнения боевых задач, собирались возле них и вспоминали о своей
довоенной жизни, пересказывали прочитанные книги и просмотренные кинофильмы.
Таким образом, в повседневной жизни участников советских партизанских соединений значительную роль играло обеспечение культурного отдыха бойцов. В партизанских формированиях применялись разнообразные формы и виды проведения досуга, среди которых преобладали массовые, коллективные формы. В тылу врага такие
виды проведения свободного времени, как чтение книг, пение песен, слушание развлекательных передач по радио, просмотр кинофильмов, проведение художественной самодеятельности занимали чрезвычайно важное место.
Проведение подобных мероприятий помогало людям отвлечься от трудностей
повседневной партизанской жизни, укрепляло и поднимало моральное состояние бойцов. Все виды самодеятельного творчества партизан были приближены к задачам
войны в немецком тылу. Цели, стоявшие перед партизанами, и своеобразие обстановки диктовали им и новые формы исполнительского мастерства. Процесс организации
досуга партизан проходил обычно в сложных условиях и при слабой материальнотехнической базе культинвентаря. Следует заметить, что советское руководство недооценивало важность и значимость данной стороны повседневной жизни советских партизан в тылу немцев.
Тема об организации свободного досуга в партизанских формированиях Украи№ 9 (25) – 2013
25
Приволжский научный вестник
ны во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. нуждается в дальнейшей исследовательской разработке. Кроме того, необходимо изучать материал и о негативных сторонах досуга партизан, которые включали пьянки и гулянки.
Список литературы:
1. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 1, оп. 22, д. 61, 94 стр.
2. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 62, оп. 1, д. 53, 47 стр.
3. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 63, оп. 1, д. 5, 431 стр.
4. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 63, оп. 1, д. 148, 51 стр.
5. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 63, оп. 1, д. 153, 83 стр.
6. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 64, оп. 1, д. 21, 175 стр.
7. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 64, оп. 1, д. 60, 88 стр.
8. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 65, оп. 1, д. 5, 31 стр.
9. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 65, оп. 1, д. 22, 110 стр.
10. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 66, оп. 1, д. 1, 159 стр.
11. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 67, оп. 1, д. 1, 221 стр.
12. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 67, оп. 1, д. 3, 182 стр.
13. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 68, оп. 1, д. 2, 359 стр.
14. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 71, оп. 1, д. 1, 127 стр.
15. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 73, оп. 1, д. 1, 253 стр.
16. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 90, оп. 1, д. 1, 120 стр.
17. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 94, оп. 1, д. 1, 50 стр.
18. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 96, оп. 1, д. 1, 509 стр.
19. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 97, оп. 1, д. 4, 287 стр.
20. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 103, оп. 1, д. 1, 220 стр.
21. Центр. Гос. Архив Обществ. Объединений Украины, ф. 105, оп. 1, д. 1, 115 стр.
22. Богатырь З.А. Борьба в тылу врага / З.А. Богатырь. – М.: Мысль, 1969. – 470 с.
23. Глидер М. С киноаппаратом в тылу врага / М. Глидер. – М.: Госкиноиздат, 1947. –
359 с.
24. Коваль М.В. У битві з фашизмом / М.В. Коваль. – Киев: Видавництво АН УРСР,
1964. – 144 с.
25. Кучер В.І. Бойова діяльність антифашистського підпілля на Україні.
1941–1944 рр. / В.І. Кучер. – Киев: Наукова думка, 1983. – 237 с.
26. Народная война в тылу фашистских оккупантов на Украине: 1941–1944: в 2 кн.
/ [Ю.В. Бабко, Д. Ф. Григорович, И. Я. Жученко др.; редкол.: Ю.Ю. Кондуфор (предс.) и др.].
– Киев: Наукова думка, 1985. – Кн. 2: Партизанская борьба. – 1985. – 431 с.
27. Наумов М. Хинельские походы / М. Наумов. – Изд. 4-е, испр. и доп. – М.: Молодая гвардия, 1972. – 352 с.
28. Носов Л. Партизанские крылья / Л. Носов // Советская музыка, 1964. – № 5. –
С. 111–119.
29. Соціологія: посібник для студентів вищих навчальних закладів / за ред.
В.Г. Городяненка. – Киев: Видавничий центр «Академія», 1999. – 384 с.
30. Стафийчук И.П. Комсомол Украины в партизанском движении (1941–1944)
И.П. Стафийчук. – М.: Мысль, 1968. – 96 с.
31. Федоров А.Ф. Подпольный обком действует / А.Ф. Федоров; лит. запись
Евг. Босняцкого. – М.: Совет. писатель, 1975. – 672 с.
32. Чайковский А.С. За нами Большая Земля: (помощь советского тыла в организации народной борьбы против фашистских захватчиков на временно оккупированной территории Украины, 1941–1944 гг.) / А.С. Чайковский. – Киев: Вища школа, 1990. – 341 с.
33. Шеремет М. В партизанських загонах / М. Шеремет. – Киев: Українське видав-
26
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
ництво політичної літератури, 1947. – 162 с.
List of references:
1. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 1, list 22, file 61, 94 pages.
2. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 62, list 1, file 53, 47 pages.
3. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 63, list 1, file 5, 431 pages.
4. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 63, list 1, file 148, 51 pages.
5. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 63, list 1, file 153, 83 pages.
6. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 64, list 1, file 21, 175 pages.
7. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 64, list 1, file 60, 88 pages.
8. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 65, list 1, file 5, 31 pages.
9. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 65, list 1, file 22, 110 pages.
10. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 66, list 1, file 1, 159 pages.
11. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 67, list 1, file 1, 221 pages.
12. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 67, list 1, file 3, 182 pages.
13. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 68, list 1, file 2, 359 pages.
14. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 71, list 1, file 1, 127 pages.
15. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 73, list 1, file 1, 253 pages.
16. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 90, list 1, file 1, 120 pages.
17. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 94, list 1, file 1, 50 pages.
18. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 96, list 1, file 1, 509 pages.
19. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 97, list 1, file 4, 287 pages.
20. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 103, list 1, file 1, 220 pages.
21. Central State Archives of the Social Union of Ukraine, fund 105, list 1, file 1, 115 pages.
22. Bogatyr Z.А. The straggle in the rear of the enemy / Z.А. Bogatyr. – Мoscow: Thought, 1969. –
470 p.
23. Glider М. With a movie camera in the rear of the enemy / М. Glider. – Мoscow: The State
cinema publishing house, 1947. – 359 p.
24. Koval М.V. In fight with fascism / М.V. Коval. – Кiev: Publishing house of Academy of sciences of the Ukrainian Soviet Socialist Republic, 1964. – 144 p.
25. Кucher V.І. Fighting activity of an antifascist underground in Ukraine. 1941–1944 / V.І.
Кucher. – Кiev: Scientific thought, 1983. – 237 p.
26. National war in the rear of fascist occupiers in Ukraine: 1941–1944: In 2 books / [Y.V.
Babko, D.F. Grigorovich, I.J. Zhuchenko and etc.]. – Кiev: Scientific thought, 1985. – Book 2. – 1985. –
431 p.
27. Naumov М. The Hinel campaigns / М. Naumov. – Edition 4, corrected and supplemented.
– Мoscow: The young guards, 1972. – 352 p.
28. Nosov L. Partisans wings / L. Nosov // The Soviet music. – 1964. – № 5. – P. 111–119.
29. Sociology. Textbook for students of higher educational institutions / Under edition
V.G. Gorodyanenka. – Кiev: Publishing center «Academy», 1999. – 384 p.
30. Stafiychuk I.P. Komsomol of Ukraine in partisan’s movement (1941–1944) / I.P. Stafiychuk. – Мoscow: Thought, 1968. – 96 p.
31. Fedorov А.F. Underground provincial committee operates / А.F. Fedorov; literary record
Е. Bosnyatskogo. – Мoscow: The Soviet writer, 1975. – 672 p.
32. Tchaikovsky А.S. Behind us the Great earth: (The help of the Soviet rear in the organization of national struggle against fascist aggressors on temporary an occupied territory of Ukraine,
1941–1944) / А.S. Tchaikovsky. – Кiev: The higher school, 1990. – 341 p.
33. Sheremet М. In the partisans groups / М. Sheremet. – Кiev, 1947. – 162 p.
№ 9 (25) – 2013
27
Приволжский научный вестник
УДК 340.341.1(477)
А.Н. Шевченко
канд. ист. наук, доцент, кафедра финансов,
Донбасская государственная машиностроительная академия, Украина
ФОРМИРОВАНИЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИННОВАЦИОННОЙ СИСТЕМЫ
В УКРАИНЕ: ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Аннотация. В статье рассмотрены история и проблемы становления национальной инновационной системы в Украине. Указывается, что одной из определяющих причин неэффективного
функционирования национальной инновационной системы в Украине является наличие такого феномена, как «экономика физических лиц».
Ключевые слова: технологический уклад, национальная инновационная система, технологический парк.
A. N. Shevchenko, Donbass State Engineering Academy
HISTORY AND PROBLEMS OF BECOMING OF NATIONAL INNOVATIVE SYSTEM IS IN
UKRAINE
Abstract. In the article history and problems of becoming of the national innovative system is considered in Ukraine. Specified, that to one of determining reasons of the uneffective functioning national innovative system in Ukraine presence of the phenomenon so-called «economies of physical persons».
Keywords: technological mode, national innovative system, technological park.
Как показывает опыт промышленно развитых стран, наличие национальной инновационной системы (НИС), соответствующей передовым технологическим укладам,
является условием международной конкурентоспособности страны, устойчивого поступательного развития её экономики.
При исследовании проблемы становления и функционирования национальной
инновационной системы в Украине, особое внимание уделяется формированию государственных и рыночных механизмов инновационного развития отечественной экономики, созданию инновационной инфраструктуры, региональным и глобальным аспектам её формирования.
Цель исследования – рассмотреть историю становления нормативно-правовой
основы, а также организационно-экономического механизма национальной инновационной системы Украины, выявить проблемы в ее развитии.
Национальная инновационная система – это совокупность взаимосвязанных организаций (структур), которые занимаются производством и коммерческой реализацией научных знаний и технологий в пределах национальных границ [1]. Создание национальной инновационной системы в Украине преследовало цель улучшения благосостояния общества на основе нового качества экономического роста за счёт технологической модернизации национальной экономики.
История становления национальной инновационной системы в Украине берет
своё начало с 1991 г., когда был принят Закон Украины «Об инвестиционной деятельности», в ст. 3 которого было закреплено понятие инновационной деятельности [2].
Последовавшее затем принятие ряда законов, направленных на регламентацию научной и научно-технической деятельности, в частности: «О научной и научнотехнической деятельности», «О научно-технической информации», «Об авторском
праве и смежных правах» и др., заложило правовую основу функционирования национальной инновационной системы Украины.
Одновременно стал формироваться организационно-экономический механизм
28
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
национальной инновационной системы. В 1991 г. был создан Комитет по вопросам научно-технического прогресса. В инновационной сфере действовали Государственный
комитет по вопросам науки и техники (1992–1995 гг.), Государственный комитет по вопросам науки, техники и промышленной политики (1995–1996 гг.), Министерство по делам науки и технологий (1996–1998 гг.), Государственный комитет по вопросам науки и
интеллектуальной собственности (1998–2000 гг.) и др.
Новым этапом в развитии национальной инновационной системы Украины
становится формирование технологических парков как основного элемента инновационной инфраструктуры, что нашло отражение в Законе Украины «О специальном
режиме инновационной деятельности технологических парков, принятом в 1999 г.
[2]. В 2000-2001 гг. в стране реально действовало четыре технологических парка [3].
На этом же этапе происходит дальнейшее совершенствование институциональной структуры национальной инновационной системы. Это было связано с принятием в
2002 г. Закона Украины «Об инновационной деятельности», закрепившем принципы
государственной политики в сфере коммерческой инновационной деятельности [4],
а также ростом количества технопарков. В 2005 г. их количество достигает восьми (реально действующих), а произведенная ими продукция составила 10% всей инновационной продукции страны. После 2005 г. рост технопарков приостановился. В 2007 г.
технологическими парками было реализовано продукции на 2604,5 млн грн, что составило максимум в их производстве, после чего начинается резкий спад деятельности
данных инновационных структур, который продолжается и до настоящего времени [5].
В целом можно выделить три этапа развития национальной инновационной системы в Украине:
1) формирование нормативно-правовой и организационно-экономической основы в становлении национальной инновационной системы (1997–1999 гг.);
2) усложнение её организационно-экономической структуры (2000–2007 гг.);
3) период кризиса её с 2008 г. по настоящее время.
В качестве основных проблем, препятствующих развитию украинской национальной инновационной системы, как правило, называют ограниченный спрос на инновации со стороны реального сектора экономики; недостаточное финансирование инновационной деятельности из государственного бюджета; отсутствие заинтересованности финансового сектора в поддержке инновационных проектов и др.
В целом соглашаясь с мнением о важности влияния указанных проблем на активность национальной инновационной системы Украины, тем не менее, считаем, что
основной проблемой, препятствующей ее развитию, является наличие в реальной украинской действительности такого социально-экономического и политического феномена, который исследователи определяют как «экономика физических лиц». По своему
содержанию она представляет собой режим собственности физических лиц, который
концентрирует экономическую власть на предприятиях в руках ограниченной группы
индивидов, осуществляющей верховный контроль над производством продукции и
распределением доходов [6].
Институциональные условия такой экономики порождают рентоориентированное
поведение многих субъектов хозяйствования. Ключевая её особенность – широкомасштабный поиск политической ренты, одной из наиболее деструктивных форм которой является коррупция [7]. Такая система, показала себя относительно эффективной в период
аккумулирования и перераспределения общественного богатства, однако в перспективе
она создаёт предпосылки для масштабного экономического застоя. Именно экономиче№ 9 (25) – 2013
29
Приволжский научный вестник
ская власть в данных условиях, а не инновации, является основным конкурентным преимуществом, необходимым для получения экономической прибыли и личных доходов.
Следовательно, к началу ХХI века в Украине сформировались определенные
нормативно-правовые и организационно-экономические основы функционирования
национальной инновационной системы. Дальнейшее ее развитие должно быть связано
с преодолением «экономики физических лиц», т.е. такой системы, которая исключает
инновационную конкуренцию как основной стимул поведения хозяйствующих субъектов в условиях национальной экономики.
Список литературы:
1. Яремко Л. Національна інноваційна система та її формування в Україні / Л.
Яремко // Формування ринкових відносин в Україні: збірник наукових праць. – 2007. –
№ 1. – С. 54–57.
2. Закон України «Про інвестиційну діяльність» від 18.09.91 № 1560-ХІІ // Закони
України: [у 21 т.]. – Киев: Інститут законодавства, 1996. – Т. 2. – С. 173–181.
3. Про спеціальний режим інвестиційної та інноваційної діяльності технологічних
парків: закон України від 16.07.99 № 991-ХІV [Електронний ресурс] / Верховна Рада
України. – Режим доступа: http://zakon.rada.gov.ua/cgi-bin/laws/main.cgi?nreg=991-14
(дата обращения: июнь 2013 г.).
4. Про інноваційну діяльність: Закон України від 04.06.2002 р. № 40-IV [Електронний ресурс] / Верховна Рада України. – Режим доступа: http://zakon.rada.gov.ua/cgibin/laws/main.cgi?nreg=40-15 (дата обращения: июнь 2013 г.).
5. Єгорова О.О. Вплив застосування державної підтримки на діяльність
технопарків в Україні // Наука та інновації. – 2012. – № 5. – С. 89–98.
6. Дементьєв В. В. Чому Україна не інноваційна держава: інституційний аналіз
/ В.В. Дементьєв, В.П. Вишневський // Економічна теорія. – 2011. – № 3. – С. 5–21.
7. Касьянов І. В. Система владних відносин у сучасній Україні: групи інтересу,
клани та олігархія / І. В. Касьянов // Український історичний журнал. – 2009. – № 1. –
С. 160–180.
List of references:
1. Yaremko L. National innovative system and its forming in Ukraine / L. Yaremko // Forming
of market relations in Ukraine: Collection of scientific labours. – 2007. – № 1. – С. 54–57.
2. The law of Ukraine «On Investment Activity» 18.09.91 № 1560-ХІІ // Laws of Ukraine: in 21
volumes. – Kiev: The Legislation Institute, 1996. – V. 2. – P. 173.
3. Pro spetsialnyi rezhym investytsiinoi ta innovatsiinoi diialnosti tekhnolohichnykh parkiv: Zakon Ukrainy vid 16.07.99 № 991-KhIV [Elektronnyi resurs] / Verkhovna Rada Ukrainy. – Rezhym dostupu: http://zakon.rada.gov.ua/cgi-bin/laws/main. cgi?nreg=991-14 (date accessed: June 2013).
4. Pro innovatsiinu diialnist: Zakon Ukrainy vid 04.06.2002 r. № 40-IV [Elektronnyi resurs] /
Verkhovna
Rada
Ukrainy.
–
Rezhym
dostupu:
http://zakon.rada.gov.ua/cgibin/laws/main.cgi?nreg=40-15 (date accessed: June 2013).
5. Yehorova O.O. Influence of the state support on the activity of technology parks in Ukraine
// Science and Innovation. – 2012. – № 4. – С. 89–98.
6. Dementiev V. Why Ukraine is not an Innovation State: an Institutional Analysi /
V. Dementiev, V. Vyshnevsky // Economic theory. – 2011. – № 3. – P. 5–21.
7. Kas'yanov I. V. System of imperious relations in modern Ukraine: groups of interest, clans and
oligarchy // Ukrainian Historical Journal. – 2009. – № 1. – P. 160–180.
30
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 338.1
О.Ю. Беленкова
канд. экон. наук, доцент, кафедра экономики строительства,
Киевский национальный университет строительства и архитектуры (КНУСА),
Украина
Ю.В. Антропов
аспирант, кафедра экономики строительства,
Киевский национальный университет строительства и архитектуры (КНУСА),
Украина
ОЦЕНКА ТОЧНОСТИ МОДЕЛЕЙ ПРОГНОЗИРОВАНИЯ
ЭКОНОМИЧЕСКОЙ УСТОЙЧИВОСТИ СТРОИТЕЛЬНЫХ ПРЕДПРИЯТИЙ
Аннотация. В статье производится оценка точности различных моделей прогнозирования
экономической устойчивости предприятий. Тестирование моделей на материалах реальных строительных предприятий позволило выбрать те из них, которые могут использоваться для анализа деятельности и тенденций развития предприятий строительной отрасли. Приведены рекомендации по
использованию данных моделей для анализа деятельности малых предприятий вида деятельности
«строительство».
Ключевые слова: экономическая устойчивость, строительное предприятие, малое строительное предприятие, экономико-математическая модель, банкротство.
O.Y. Bielienkova, Kyiv National University of Construction and Architecture
Y.V. Antropov, Kyiv National University of Construction and Architecture
ASSESSMENT OF THE ACCURACY OF ECONOMIC STABILITY PREDICTION MODELS
CONSTRUCTION ENTERPRISES
Abstract. This article is devoted to the problem of the valuation of accuracy of various prediction
models of economic stability of enterprise. Models testing on the basis of real construction enterprises
allowed choosing from among those which have the most accuracy and can be used for analyses of activities and tendencies of the development of the construction branch enterprises. There are some recommendations how to use the analyzing models when we analyze small enterprise activities of such kind
activities as «construction».
Keywords: economic stability, construction enterprise, small construction enterprise, economicmathematical model, bankruptcy.
Современный этап развития украинской экономики характеризуется постепенным выходом страны из кризиса. Предприятия строительной отрасли в данный момент
испытывают на себе действие множества факторов, характерных для посткризисных
периодов развития. Всё ещё слабая инвестиционная активность в стране, недостаток
финансовых средств, а следовательно, и более жесткие рамки финансирования проектов, незначительный рост объемов строительства приводят к тому, что конкурентная
борьба на рынке становится более жесткой. Многие компании вынуждены довольствоваться меньшей прибыльностью проектов, соглашаться на выполнение незначительных объёмов работ.
Что касается малых предприятий, то многие из них прекратили своё существование, а для тех, кто остался на рынке проблема сохранения экономической устойчивости становится всё более острой. Черты, которые при росте экономики были конкурентными преимуществами малых компаний, а именно: гибкость, мобильность, малые
объемы выполняемых работ, специализация и концентрация производства, способ№ 9 (25) – 2013
31
Приволжский научный вестник
ность работать при использовании небольших объемов капитала, достаточность для
развития незначительных финансовых ресурсов, – оказались их слабыми сторонами
во время кризиса. Поэтому проблема своевременного прогнозирования возможных
кризисных явлений и сохранения экономической устойчивости для малых строительных компаний является чрезвычайно актуальной.
Сегодня создано много методов, моделей, методик прогнозирования кризисных
явлений и потери устойчивости на уровне предприятия. Так, к достаточно эффективным можно отнести разработки, авторы которых прогнозируют возможность наступления кризиса и потерю устойчивости или банкротства с помощью различных, в большинстве случаев дискриминантных, моделей. Сегодня в Украине для оценки экономической устойчивости предприятий широко используются тесты оценки вероятности
банкротства, авторами которых являются Е. Альтман, О.О. Терещенко, У. Бивер,
Д. Фулмер, Р. Лисс, Р. Сайфулин и другие ученые.
В экономической литературе описано большое количество подобных моделей,
при этом наибольшей популярностью в Украине всё ещё пользуются зарубежные модели. Эти модели достаточно широко используются украинскими учеными, но звучит и
множество замечаний (к мнению этих ученых присоединяются и авторы статьи), в которых называют эти методики непригодными к практическому применению в украинских условиях хозяйствования.
Среди украинских разработок в области диагностики финансового кризиса
предприятия в первую очередь следует назвать многофакторные дискриминантные
модели О.О. Терещенка [9, с. 36], созданные для различных отраслей хозяйства. Модели диагностики банкротства аграрных предприятий предложили С.А. Гаркуша
[7, с. 15]; предприятий розничной торговли – Ю.Е. Чирва [6, с. 18], предприятий строительной отрасли – Гудзь Т.П. [10, с. 10]. Для малых предприятий, без учёта отраслевой
принадлежности, исследователями Гриценко Л.Л., Боярко И.М., Губарь А.А. [3, с. 259]
также создана соответствующая дискриминантная модель.
Из названных моделей для оценки развития строительных предприятий предназначены только модели О.О. Терещенка, А.С. Барканова и Т.П. Гудзь. Однако и эти
модели в практической работе малых предприятий строительной отрасли почти не
применяются. Почему же?
К примеру, модель, созданная Гудзь Т.П., включает в себя показатель «реальная стоимость материальных активов предприятия», что значительно затрудняет ее
применение, так как требует переоценки балансовой стоимости активов, что делает
невозможным применение модели для внешних контрагентов. Факторы, использованные в модели О.А. Терещенко (в частности «cash-flow-1» и «cash-flow-2») рассчитываются на основе формы № 3 «Отчет о движении денежных средств», которую малые
предприятия не составляют. Барканов А.С. в своей модели использует такие факторы,
как «удовлетворенность потребителей» и «удовлетворенность персонала» [5, c. 36].
Но эти показатели невозможно достоверно определить пользователям внешней отчетности предприятия.
И потому целью статьи является проверка возможности использования известных
в настоящее время моделей для оценки устойчивости украинских строительных предприятий, в т.ч. малых, и уточнение понятия «экономическая устойчивость предприятия».
Сейчас не существует единого подхода к определению понятия «экономическая
устойчивость предприятия». Большинство авторов, исследовавших данный вопрос,
разделяют понятия «экономическая устойчивость» и «финансовая устойчивость» – так,
32
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
что при этом финансовая устойчивость является одной из составляющих устойчивости
экономической.
Арефьева О.В. и Городянская Д.М. отмечают: «…экономическую устойчивость
предприятия необходимо понимать как совокупность ее взаимообусловленных и взаимосвязанных составляющих, которые при любых условиях обеспечивают способность
к ведению деятельности предприятий, запас ресурсов (ресурсного потенциала) и сбалансированный процесс функционирования. ... Экономическая устойчивость предприятия представляет собой совокупность взаимосвязанных и взаимообусловленных
структурных составляющих, объединенных одной целью, которая предусматривает
создание, обеспечение и поддержание общего устойчивого функционирования предприятия…» [2, с. 84].
Прыкин Б.В. устойчивостью (или стабильностью) строительной системы называет ее способность возвращаться в некоторое установленное состояние или
режим, после возбуждения последнего под воздействием внешних и внутренних
факторов, то есть её нечувствительностью к некоторым посторонним сдвигам
[4, с. 131]. А.С. Барканов выделяет четыре ключевых аспекта деятельности,
влияющих на экономическую устойчивость строительного предприятия: финансовая
деятельность, отношения с потребителями, организация внутренних бизнеспроцессов, рост и развитие [5, с. 36.].
Таким образом, можно сделать вывод, что важной составляющей финансовой
устойчивости строительного предприятия является его платежеспособность, т.е. возможность предприятия рассчитываться по своим обязательствам. Тогда как экономическая устойчивость строительного предприятия, не ограничиваясь финансовой устойчивостью, включает в себя устойчивость многих подсистем предприятия (производственной, финансовой, социальной и т.д.).
Одним из важнейших инструментов прогнозирования экономической устойчивости является дискриминантный анализ. При этом с помощью математикостатистических методов строится модель и рассчитывается интегральный показатель,
на основании которого можно с достаточной вероятностью предсказать потерю устойчивости предприятием.
Для тестирования выбраны следующие модели: Альтмана Э.И. (США), Таффлера Р. и Тишоу Г.(Великобритания), Сайфулина Р.С. и Кадыкова Г.Г., учёных Иркутской государственной академии (Россия), Терещенко О.А. и Гриценко Л.Л., Боярко И.М., Губарь А.А. (Украина), двухфакторный коэффициент Бивера У., а также модели Фулмера Д.Г, Спрингейта Г., Лисса Р., Депаляна Ж. и Чессера Д.Л. [7, с. 58].
Тестирование распространенных в Украине моделей проводилось на основе отчетности 32 строительных предприятий, проходивших в 2008–2012 гг. процедуру банкротства [1]. Среди них отдельно выделена группа малых предприятий (девять предприятий).
Для всех предприятий были рассчитаны значения тестовых показателей, созданных различными авторами, и процент предприятий, для которых была верно предусмотрена траектория их дальнейшего развития. Иными словами, пользуясь ретроспективными данными, производилась оценка способности различных моделей предсказать кризис на предприятиях, о которых уже известно, что они стали банкротами.
Оценка вероятности банкротства строительных предприятий по данным тестам
проводилась во временных периодах – за 6 месяцев, 1 год, 2 года – до начала процедуры банкротства.
Результаты проведенной оценки приведены в таблице 1.
№ 9 (25) – 2013
33
Приволжский научный вестник
№
пп
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
Таблица 1 – Точность оценки экономической устойчивости
строительных предприятий различными моделями
Точность модели, %
Авторы теста
1 год
2 года
6 месяцев
ТерещенкоО.А. (универсальная модель)
68,75
64,2
35,7
Терещенко О.А.(создана для строительства)
37,50
28,6
28,6
Гриценко Л.Л., Боярко И.М., Губарь А.А
65,63
60,2
46,4
Бивер У.
65,63
64,2
46,4
Альтман Э.(2-х факторная модель)
9,38
0
0
Альтман Э. (5-ти факторная модель)
50,00
39,3
28,6
Лисс Р.
34,38
32,1
14,2
Сайфулин Р.С. и Кадыков Г.Г.
56,25
53,5
39,3
ученые Иркутской государственной академии
68,75
57
60,7
ТаффлерР. и Тишоу Г.
37,50
46,4
31,7
Депалян Ж.
21,88
14,2
14,2
Чессер Д.
60,2
60,2
46,4
Фулмер Д.
3,13
3,6
10,2
Спрингейт Г.
25,00
14,2
10,2
Как видно из таблицы 1, модели Фулмера Д.Г., Таффлера Р. и Тишоу Г., Спрингейта Г., Депаляна Ж., Лисса Р. и двухфакторный тест Альтмана Э. за полгода до наступления банкротства имеют точность менее 37,5%. Более 50% точность у моделей
Сайфулина Р.С. и Кадыкова Г.Г. и у пяти факторной модели Альтмана Э. в этом же периоде. Низкий процент верно предугаданных банкротств показала модель Терещенко О.А, созданная специально для предприятий строительной отрасли (37,5%), тогда
как универсальная модель этого же автора имеет приемлемую точность (68,8%).
Можно отсюда сделать вывод, что для прогнозирования кризисного состояния
украинских строительных предприятий большинство из рассматриваемых моделей не
пригодны. С точностью более 60% за полгода до начала процедуры банкротства предусмотрели это событие только модели Терещенко О.А. (68,75%), Чессера
Д.Л. (60,2%), коэффициенты Бивера У., учёными Иркутской госакадемии (68,75%) и
Гриценко Л.Л., Боярко И.М., Губарь А.А. (по 65,63%). Последняя модель, созданная на
основе данных малых предприятий, показала приемлемую точность при анализе тенденций развития крупных и средних предприятий строительной отрасли. Следует отметить, что способность этих моделей прогнозировать кризис на предприятии уменьшается в зависимости от времени.
Для оценки вероятности банкротства малых строительных предприятий использовались также вышеназванные тесты (результаты приведены в таблице 2). При этом
были отброшены модели Спрингейта Г. и Фулмера Д, так как в сокращенных формах
отчетности малых предприятий нельзя выделить показатель «прибыль до уплаты процентов и налогов».
Как видно из таблицы 2, при оценке вероятности банкротства малых строительных предприятий, точность даже тех тестов, которые хорошо показали себя при оценке
крупных и средних строительных предприятий, не превышает 56%.
Анализ различных моделей прогнозирования экономической устойчивости показывает, что требуется создание теста, способного с большей вероятностью, чем проанализированные выше, предвидеть наступление кризиса на малых строительных
34
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
предприятиях. Такой тест должен основываться на показателях сокращенной отчетности [10] и быть достаточно легким в вычислении.
№
пп
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
Таблица 2 – Точность оценки экономической устойчивости
малых строительных предприятий различными моделями
Точность модели, %
Авторы теста
6 мес-цев 1 год
2 года
ТерещенкоО.А. (универсальная модель)
44,4
44,4
44,4
Терещенко О.А.(создана для строительства) 22,2
11
11
Гриценко Л.Л., Боярко И.М., Губарь А.А
55,6
55,6
44,4
Бивер У.
44,4
44,4
33,3
Альтман Э.(2-х факторная модель)
0
0
0
Альтман Э. (5-ти факторная модель)
11
11
0
Лисс Р.
0
0
0
Сайфулин Р.С. и Кадыков Г.Г.
33,3
33,3
22
ученые Иркутской гос. академии
33,3
22
11
ТаффлерР. и Тишоу Г.
11
11
0
Депалян Ж.
0
0
0
Чессер Д.
44,4
22
22
Фулмер Д.
44,4
44,4
44,4
Спрингейт Г.
22,2
11
11
Желаемая разработка соответствующего программного модуля интегрирована в
структуру отчетности предприятия. С её помощью аналитик, составив форму № 1-м
«Баланс» и форма № 2-м «Отчет о финансовых результатах», сможет без дополнительных вычислений увидеть результат.
Разработка соответствующих моделей предназначена для прогнозирования наступления кризисного состояния и для малых строительных предприятий. Она позволит увеличить точность в оценке их экономической устойчивости.
Список литературы:
1. Материалы Государственного учреждения «Агентство по развитию инфраструктуры фондового рынка Украины» [Электронный ресурс] / Режим доступа:
http://www.smida.gov.ua/about
2. Арефьева О.В. Экономическая устойчивость предприятия: сущность, составляющие и меры по ее обеспечению [Текст] / А.В. Арефьева, Д.М. Городянская
// Актуальные проблемы экономики. – 2008. – № 8 (86). – С. 83–90.
3. Гриценко Л.Л. Дискриминантной модели диагнос-тики малых предприятий»
/ Гриценко Л.Л., Боярко И.М., Губарь А.А. // Экономист. – 2009. – № 5. – С. 256–262.
4. Прыкин Б.В. Основы управления. Производственно-строительные системы
/ Б.В. Прыкин, В.Г. Иш, Б.Ф. Ширшиков. – М.: Стройиздат, 1991. – 332 с.
5. Барканов А.С. Оценка экономической устойчивости строительного предприятия / А.С. Барканов // Экономика строительства. – 2005. – № 8. – С. 35–43.
6. Чирва Ю.Е. Диагностика финансового кризиса предприятий розничной торговли: автореф. дис. ...канд. экон. наук: 08.07.05 / Ю.Е. Чирва; Харковский государственный университет питания и торговли. – М., 2006.
7. Гаркуша С.А. Организационно-экономические основы оценки финансового состояния сельскохозяйственных предприятий: автореф. дис. ...канд. экон. наук: 08.00.04
/ С.А. Гаркуша; Сумский национальный аграрный университет. – Сумы, 2011. – 21 с.
№ 9 (25) – 2013
35
Приволжский научный вестник
8. Измайлова Е.В. Финансовый анализ в строительстве: учебное пособие
/ Е.В. Измайлова. – М.; Киев, 2007. – 236 с.
9. Терещенко О.А. Дискриминантного модель интегральной оценки финансового
состояния предприятия / О.А. Терещенко // Экономика Украины. – 2003. – № 8. – С. 35–41.
10. Гудзь Т.П. Система раннего выявления и преодоления финансового кризиса
предприятий: автореф. дис ... канд. экон. наук: 08.04.01 / Т.П. Гудзь; Одес. гос. экон. унт. – Одесса, 2006. – 21 с.
11. Положение (стандарт) бухгалтерского учета 25 «Финансовый отчет субъекта
малого предпринимательства» [Электронный ресурс].
– Режим доступа:
http://www.nibu.factor.ua/info/instrbuh/psbu25/
List of references:
1. Proceedings of the State Institution «Agency for infrastructure development of the stock
market of Ukraine» [Electronic resource]. – Access mode: http://www.smida.gov.ua/about
2. Aref'eva O.V. Еconomic sustainability of the enterprise: the nature, components, and
measures to ensure / O.V. Aref'eva, D.M. Gorodyansky // Actual problems of the economy. – 2008. –
№ 8 (86). – P. 83–90.
3. Gritsenko L.L. Discriminant model diagnostics of small businesses / Gritsenko L.L.,
Boyarko I.M., Gubar A.A. // Economist number. – 2009. – № 5. – P. 256–262.
4. Prykin B.V. Management framework. Production and building systems. – M.: Stroyizdat,
1991. – P. 131.
5. Barkanov A.S. Assessing the economic sustainability of the construction of the enterprise
/ A.S. Barkanov // Construction Economics. – 2005. – № 8. – P. 35–43.
6. Chirwa Y.E. Diagnosis of the financial crisis of retailers: author. dis. …PhD: 08.07.05
/ Yu.E. Chirva; Hark. State. Univ of the food and trade. – M., 2006.
7. Garkusha S.A. Organizational and economic framework for the assessment of the agricultural enterprises: author. dis.... PhD: 08.00.04 / S.A. Garkusha; Sumy National Agrarian University. –
Sumi, 2011. – 21 p.
8. Izmailovа E.V. Financial analysis in construction: Textbook / E.V. Izmailovа. – M.; Kiev,
2007. – 236 p.
9. Tereshchenko O.A. Discriminant model of integrated assessment of the financial condition
of the company // Ukraine's economy. – 2003. – № 8. – P. 35–41.
10. Hutz T.P. The system of early detection and to overcome the financial crisis enterprises:
author. dis. …PhD: 08.04.01 / T.P. Hutz; Odessa State Economic University. – Odessa, 2006. – 21 p.
11. Position (standard) accounting 25 «Financial Report of Small Businesses» [Electronic resource]. – Mode of access to the resource: http://www.nibu.factor.ua/info/instrbuh/psbu25/
36
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
УДК 351
А.Ж. Скибун
соискатель,
кафедра информационной политики и технологий,
Национальная академия государственного управления
при президенте Украины
АНАЛИЗ ЭКОНОМИЧЕСКИХ СОСТАВЛЯЮЩИХ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ
ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ И РЕГУЛИРОВАНИЯ В СФЕРЕ
ТЕЛЕКОММУНИКАЦИЙ В СТРАНАХ РЕГИОНАЛЬНОГО СОДРУЖЕСТВА
Аннотация. Экономические составляющие государственного управления и регулирования
играют не последнюю роль в развитии сферы телекоммуникаций. Поэтому эффективность экономической составляющей влияния государства на сферу телекоммуникаций в первую очередь зависит
от выбранной модели управления данной сферой со стороны государства и от соответствующих
экономических инструментов (тарифы, инвестиции, финансирование).
Ключевые слова: закон, тарифная политика, тарифы, инвестиции, сфера телекоммуникаций, государственное управление и регулирование в сфере телекоммуникаций, фонд, отчисления.
А.Zh. Skybun, National Academy of Public Administration under the President of Ukraine
THE ANALYSIS OF ECONOMIC COMPONENTS OF IMPLEMENTATION OF PUBLIC
ADMINISTRATION AND REGULATION IN THE FIELD OF TELECOMMUNICATIONS IN THE
COUNTRIES OF THE REGIONAL COMMONWEALTH
Abstract. Economic components of public administration and regulation play an important role in
development of the field of telecommunications. Therefore, the efficiency of economic component of the
state influence in the field of telecommunications primarily depends on the management model chosen by
the state in this field, as well as it depends on the relevant economic tools (tariffs, investments, financing).
Keywords: the law, tariff policy, tariffs, investments, the field of telecommunications, public
administration and regulation in the field of telecommunications, fund, assignments.
Процессы либерализации сферы телекоммуникаций, которые происходят в последние десятилетия, привели к кардинальному изменению структуры рынка телекоммуникаций, а именно к уменьшению сектора государственных предприятий и появлению значительного количества операторов и провайдеров телекоммуникаций различных форм собственности.
В связи с тем, что отдельные группы стран имеют разную «скорость» развития,
для анализа были взяты страны, входившие в состав СССР и Болгария. Такой выбор
можно считать оптимальным, учитывая то, что фактически в этих странах были одинаковые стартовые условия. Кроме того, эти страны входят в Региональное содружество
в области связи (далее – страны РСС), которое также является региональной структурой Международного союза электросвязи.
Результатом данного исследования будет анализ экономических составляющих
осуществления государственного управления и регулирования в сфере телекоммуникаций на примере базового законодательного поля в этой сфере экономики стран
Регионального содружества в области связи.
Общие положения экономических составляющих осуществления государственного управления в сфере телекоммуникаций стран РСС представлены в
таблице 1.
На основании полученных результатов можно констатировать следующее.
Основными рычагами управления и регулирования со стороны государства телекоммуникационных сетей общего пользования и телекоммуникационных услуг вы№ 9 (25) – 2013
37
Приволжский научный вестник
ступают инвестиции и проведение тарифной политики в сфере телекоммуникаций. В
первую очередь – для возможности обеспечения универсальными телекоммуникационными услугами всех слоёв населения на всей территории государства. Данное положение присутствует во всех базовых законодательных актах в сфере телекоммуникаций. Кроме общих положений, представленных в таблице, существуют и национальные особенности в законодательных актах различных стран в сфере телекоммуникаций, которые будут рассмотрены ниже.
Таблица 1 – Общие положения экономических составляющих
государственного управления в сфере телекоммуникаций стран РСС
Страна
Базовый законодательный акт сферы
телекоммуникаций
Азербайджан
Закон «О телекоммуникациях»
Закон «Об электронной связи»
Закон «Об электросвязи»
Армения
Белоруссия
Болгария
Казахстан
Киргизстан
Закон «Об электронных коммуникациях»
Закон «О связи»
Общие вопросы, отраженные в базовом законодательном
акте в сфере телекоммуникаций
Вопросы
Вопросы
Специальные Обеспечение
инвестирогосударстисточники
универсальвания
венной та- (Фонды)
ными телекомрифной
муникационполитики
ными услугами
всех пользователей на всей
территории
Есть,
Есть,
Есть,
Есть,
статья 47
статья 10
статья 31
статья 31
Есть,
Есть,
Есть,
Есть,
статья 1
статья 27
статья 40
статья 40
Есть,
Есть,
Есть,
Есть,
статья 60
статья 14
статья 27
статья 52
Есть,
статья 19
--
Есть, статьи
202, 203
Есть,
статья 182
Есть,
статья 29
Есть,
статья 20
Есть,
статья 34
Есть,
статья 32
Закон «Об электрической и почтовой связи»
Закон «Об электронных коммуникациях»
Федеральный Закон «О связи»
Есть,
статья 4
Есть,
статья 8
--
Есть,
статья 13
Есть,
статья 8
Есть,
статьи 9 и
54
Есть,
статья 28
Есть,
статья 76
Есть,
статья 66
Есть, статьи
59, 60
Есть, статья
57, 58
Таджикистан
Закон «Об электрической связи»
Есть,
статья 3
Есть,
статья 10
--
Есть,
статья 32
Туркменистан
Узбекистан
Закон «О связи»
--
--
--
Закон «О телекоммуникациях»
Закон «О телекоммуникациях»
--
Есть,
статья 25
Есть, статья 14
Есть, статьи 66, 67
и 68
--
Есть,
статья 13
Есть, статьи
62, 63
Молдова
Российская
Федерация
Украина
--
Есть,
статья 30
Есть,
статья 64
Республика Азербайджан. Положениями Закона Республики «О телекоммуникациях» определено, что расходы, предусмотренные органами государственного
управления для развития материально-технической базы телекоммуникационных
служб и структур телекоммуникационного направления, вносятся в состав бюджетных
38
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
средств, выделенных для этих органов (ст. 47 Закона).
Кроме того, положениями этого Закона определено, что решения по инвестиционному вкладу в развитие телекоммуникаций принимаются на основании соответствующих государственных программ и договоров в порядке, определенном законодательством [1, ст. 47]. Также положениями статьи 10 этого Закона определено, что тарифная политика осуществляется в рамках действующего законодательства [1, ст. 10].
Республика Армения. Положениями Закона Республики «Об электронной связи» определено, что стимулирование развития в области электронной связи обеспечивается путем поощрения экономически эффективных инвестиций в инфраструктуру и
их использование с целью предоставления услуг электронной связи [11, ст. 1].
Вопросам регулирования тарифов в данном Законе уделено внимание отдельной 27 статьей. Положениями этой статьи установлено, что регулирующий орган регулирует тарифы только на универсальные услуги и не вправе регулировать тарифы на
доступ в Интернет [11, ст. 27].
Республика Беларусь. Положениями Закона Республики «Об электросвязи» определено, что инвестиционная деятельность государства в области электросвязи осуществляется в соответствии с программами развития электросвязи [10, ст. 60], а регулирование тарифов на услуги электросвязи общего пользования осуществляется в соответствии с принятым законодательством [10, ст. 14].
Кроме того, положениями этого Закона на Совет Министров Республики возложены вопросы по определению перечня услуг электросвязи общего пользования, которые подлежат регулированию государством, и тарифов на их оказание. [10, ст. 14].
Республика Болгария. Положениями Закона Республики «Об электронных сообщениях» определено, что Государственное агентство по информационным технологиям и сообщениям проводит координацию и/или утверждение инвестиционных программ и проектов в соответствии с приоритетами в области информационного общества и коммуникации [3, ст. 16].
Республика Казахстан. Законом Республики «О связи» определено, что уполномоченным органом утверждаются тарифы (цены, ставки сбора) на универсальные
услуги телекоммуникаций и в сферах естественных монополий в области телекоммуникаций и общедоступных услуг почтовой связи [9, ст. 20].
Кроме того, положениями этого Закона определено, что развитие сетей связи,
обеспечивающих предоставление пользователям универсальных услуг телекоммуникаций, осуществляется в соответствии с программами, утверждаемыми Правительством (статья 29 Закона). Также положениями этого Закона определено, что инвестирование в развитие телекоммуникаций может осуществляться в рамках действующего
законодательства [9, ст. 29].
Республика Кыргызстан. Положениями Закона Республики «Об электрической
и почтовой связи» определено, что государственным органом осуществляется утверждении тарифов на услуги электрической и почтовой связи предприятий-монополистов
[2, ст. 8]. В соответствии с положениями этого Закона, государственным органом осуществляются только мероприятия по привлечению иностранных инвестиций в сферу
телекоммуникаций [2, ст. 4]. Что касается государственных инвестиций, то они законодательно не определены.
Республика Молдова. Положениями Закона Республики «Об электронных коммуникациях» определено, что государственным органом осуществляется регулирование тарифов и цен, применяемых на услуги электронных коммуникаций общего пользования, предоставляемых конечным пользователям – физическим лицам – поставщиками, имеющими значительное влияние на релевантном рынке фиксированной телефонной связи [12, ст. 9].
№ 9 (25) – 2013
39
Приволжский научный вестник
Кроме того, государственным органом осуществляется установление предельных тарифов и мер контроля на рост тарифов в предоставлении розничных услуг, а
также установление мер контроля над розничными тарифами [12, ст. 54]. Относительно инвестиций положениями этого Закона определено, что государственным органом
осуществляется поощрение эффективных инвестиций в инфраструктуру и в продвижение инноваций [12, ст. 8].
Российская Федерация. Федеральным Законом «О связи» определено, что тарифы на услуги общедоступной электросвязи и общедоступной почтовой связи подлежат государственному регулированию согласно законодательству Российской Федерации о естественных монополиях. Перечень данных услуг и тарифы, которые регулируются государством, а также порядок их регулирования устанавливается Правительством РФ. Тарифы на универсальные услуги связи также регулируются в соответствии с
настоящим Законом [7, ст. 28].
Кроме того, положениями этого Закона определено, что государственное регулирование тарифов на услуги связи (за исключением регулирования тарифов на универсальные услуги связи) должно создавать условия, обеспечивающие операторам
связи компенсацию экономически обоснованных затрат, связанных с предоставлением
услуг связи, и возмещение обоснованной нормы прибыли от капитала (рентабельности), используемого при оказании услуг связи, тарифы на которые устанавливаются
государством [7, ст. 28].
Республика Таджикистан. Законом Республики «Об электрической связи» определено, что регулирование тарифов и качества услуг сетей электрической связи
осуществляется в соответствии с положениями настоящего Закона, а также утверждение тарифов на услуги электрической связи операторов электрической связи, занимающих доминирующее положение на рынке [6, ст. 10]. Что же касается вопросов инвестирования, государство оставило за собой право создания благоприятных условий
для привлечения иностранных инвестиций в области электрической связи [6, ст. 3].
Республика Туркменистан. Законом Республики «О связи» определено, что тарифы на услуги связи устанавливаются в соответствии с законодательством Туркменистана [4, ст. 25].
Республика Узбекистан. Положениями Закона Республики «О телекоммуникациях» определено, что тарифы на универсальные услуги телекоммуникаций регулируются специально уполномоченным органом в сфере телекоммуникаций – в установленном законодательством порядке и с учетом интересов пользователей [5, ст. 14].
Республика Украина. Положениями Закона Республики «О телекоммуникациях» определено, что инвестирование развития телекоммуникационных сетей общего пользования
может осуществляться за счёт средств государственного и местных бюджетов – в случае,
если эти расходы предусмотрены соответствующими бюджетами. Государственное инвестирование развития телекоммуникационных сетей общего пользования осуществляется в
порядке, установленном законодательством Украины, на основе Концепции развития телекоммуникаций Украины и соответствующих государственных программ и проектов.
Инвестирование развития телекоммуникационных сетей общего пользования из
местных бюджетов осуществляется согласно планам развития соответствующих территорий по решению органов местного самоуправления [8, ст. 30]. Кроме того, положениями статьи 66 данного Закона определено, что государственному регулированию
путем установления предельных или фиксированных тарифов подлежат:
– тарифы на общедоступные услуги;
– тарифы на предоставление в пользование каналов электросвязи операторов
телекоммуникаций, с существенным рыночным преимуществом на рынках определенных телекоммуникационных услуг;
40
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
– расчетные таксы за услуги пропуска трафика к телекоммуникационным сетям
операторов телекоммуникаций с существенным рыночным преимуществом на рынках
определенных телекоммуникационных услуг;
– тарифы на предоставление в пользование кабельной канализации электросвязи операторов телекоммуникаций [8, ст. 66].
Выводы. Анализ экономических составляющих осуществления государственного управления и регулирования в сфере телекоммуникаций в странах регионального
содружества показал следующее.
Во всех базовых законодательных актах в сфере телекоммуникаций стран РСС
есть положения, которыми определены вопросы инвестирования и тарифов в сфере
телекоммуникаций. Общей тенденцией этих положений является отсутствие в них конкретных перечней направлений инвестирования и их механизмов. Положения, касающиеся создания условий для привлечения инвестиций в сферу телекоммуникаций, законодательно закреплены в основном за государством. Касательно механизмов осуществления инвестирования со стороны государства, то это предусмотрено, как правило, в рамках программ, стратегий и концепций развития сферы телекоммуникаций
(Азербайджан, Беларусь и Украина).
В части осуществления тарифной политики, за государством закреплены, в основном, общие вопросы регулирования тарифов на универсальные услуги (общедоступные
телекоммуникационные услуги). Что же касается регулирования тарифов на другие услуги, то положениями базовых законов определены только рекомендации, согласно которым
тарифы должны быть экономически обоснованными. Все остальные вопросы перенесены
в положения подзаконных актов и других нормативных документов.
На взгляд автора, такой подход, с одной стороны, дает возможность производить
деталировку и коррекцию прямо в этих нормативных документах, без каких-либо изменений в базовом Законе. Но, с другой стороны, отсутствие четких положений в Законе может
приводить к частой смене «правил» игры и невозможности построения долгосрочных прогнозов со стороны частных инвесторов и операторов телекоммуникаций.
Общей чертой всех указанных государственных законов в сфере телекоммуникаций является отсутствие положений, которые бы определяли осуществление прямого финансирования сферы телекоммуникаций со стороны государства и жесткого регулирования тарифов на все телекоммуникационные услуги.
Список литературы:
1. О телекоммуникации [Электронный ресурс]: Закон Азербайджанской Республики
//
РСС.
–
URL:
http://www.rcc.org.ru/index.php?option
=com_content
&view=article&id=673:zakony-az&catid=285&Itemid=1415.
2. Об электрической и почтовой связи [Электронный ресурс]: Закон Кыргызской
Республики от 2 апреля 1998 № 31 // РСС. – URL: http://www.rcc.org.ru/
index.php?option=com_content&view=article&id=691:zakony-kg&catid=290& Itemid=1415.
3. Об электронных коммуникациях [Электронный ресурс]: Закон Республики
Болгария № 41 от 22 мая 2007 года. – URL: http://www.esmis.government.bg
/upload/docs/2012-01//Zakon_za_elektronnite
4. О связи: Закон Туркменистана от 20 декабря 1996 года // Ведомости Меджлиса Туркменистана. – 1996. – № 4. – Ст. 64.
5. О телекоммуникациях: Закон Республики Узбекистан от 20 августа 1999 г. №
822-I // Ведомости Олий Мажлиса Республики Узбекистан. – 1999. – № 9. – Ст. 219.
6. Об электрической связи [Электронный ресурс]: Закон Республики Таджикистан от 10 мая 2002 г. № 56. –
URL: http://www.cipi.tj/index.php?option=com_content&view=
article&id=108%3A---q--q&catid=38%3A2010-06-09-03-27-46&Itemid=190&limitstart=2.
№ 9 (25) – 2013
41
Приволжский научный вестник
7. О связи: федеральный закон от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ // Собрание законодательства РФ. – 2003. – № 28. – Ст. 2895.
8. О телекоммуникации: Закон Украины 18 ноября 2003 г. № 1280-IV // Ведомости Верховного Совета Украины. – 2004. – № 12. – Ст. 155.
9. О связи [Электронный ресурс]: Закон Республики Казахстан от 5 июля 2004 г.
№ 567-II. – URL: http://online.zakon.kz/Document /?doc_id=1049207.
10. Об электросвязи: закон Республики Беларусь от 19 июля 2005 г. № 45-З
// Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. – 2005. – № 196. – Ст. 2/1374.
11. Об электронной связи [Электронный ресурс]: Закон Республики Армения от
5 декабря 2009 г. № НО-207 // РСС. – URL: http://www.rcc.org.ru/index.php?option
=com_content&view=article&id=678:zakony-m&catid=285&Itemid =1415.
12. Об электронных коммуникациях [Электронный ресурс]: Закон Республики
Молдова от 15 ноября 2007 г. № 241 // РСС. – URL: http://www.registru.md/laws_ru/ .
13. Сайт Регионального содружества в области связи [Электронный ресурс]
// РСС.
–
URL:
http://www.rcc.org.ru/index.php?option=com_content&view
=article&id=95&Itemid=310
14. Статистический сборник о деятельности Администраций связи в области связи и
информатизации за 2011 год // Исполнительный комитет РСС. – Москва, 2012. – 115 с.
List of references:
1. The law on telecommunications of the Republic of Azerbaijan [Electronic resource] // RCC. –
URL: http://www.rcc.org.ru/index.php?option =com_content &view=article&id=673:zakonyaz&catid=285&Itemid=1415.
2. The law on electric and mail service of the Kyrgyz Republic, April 2, 1998 № 31 [Electronic resource] // RCC. – URL: http://www.rcc.org.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=691:zakonykg&catid=290& Itemid=1415.
3. The law on electronic communications of the Republic of Bulgaria of May 22 2007 № 41 [Electronic resource]. – URL: http://www.esmis.government.bg /upload/docs/2012-01//Zakon_za_elektronnite
4. The law on communications of the Republic Turkmenistan of December 20, 1996 // Sheets of
Majlis of Turkmenistan. – 1996. – № 4. – Ст. 64.
5. The law on telecommunications of the Republic of Uzbekistan of August 20, 1999 № 822-I
// Sheets Oly Mazhlisa of the Republic of Uzbekistan. – 1999. – № 9. – Ст. 219.
6. The law on electronic communications of the Republic of Tajikistan of May 10, 2002 № 56 [Electronic resource]. – URL: http://www.cipi.tj /index.php ?option=com_content&view=article&id=108%3A---q-q&catid= 38%3A2010-06-09-03-27-46&Itemid=190&limitstart=2.
7. The law on communications: the Federal Law of July 7, 2003 № 126-FZ // Collected Legislation
of the Russian Federation. – 2003. – № 28. – Art. 2895.
8. The Law on telecommunications of Ukraine on November 18, 2003 № 1280-IV // Sheets of the
Supreme Council of Ukraine. – 2004. – № 12. – Article 155.
9. The law on communication of the Republic of Kazakhstan of July 5, 2004 № 567-II [Electronic
resource]. – URL: http://online.zakon.kz/Document /?doc_id=1049207.
10. The law on telecommunications of Republic of Belarus of July 19, 2005 № 45-З // National register of legal acts of Republic of Belarus. – 2005. – № 196. – Article 2/1374.
11. The law on electronic communications of the Republic of Armenia of December 5. 2009 № НО207
[Electronic
resource]
//
RCC.
–
URL:
http://www.rcc.org.ru/index.
php?option=com_content&view=article&id= 678:zakony-m&catid=285&Itemid =1415.
12. The law on electronic communications of the Republic of Moldova of November 15, 2007 г.
№ 241 [Electronic resource] // RCC. – URL: http://www.registru.md/laws_ru/ .
13. Site of the Regional commonwealth in the field of communication [Electronic resource] // RCC.
– URL: http://www.rcc.org.ru/index.php?option=com_content&view =article&id=95&Itemid=310
14. The statistical collection on activity of Administrations of communication in the field of communication and informatization for 2011 // RCC Executive Committee. – Moscow, 2012. – 115 p.
42
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
УДК 338.26
О.О. Смирнова
канд. экон. наук, старший научный сотрудник,
Институт прикладных экономических исследований,
ФГБОУ ВПО «Российская академия народного хозяйства
и государственной службы»
РЕГУЛИРОВАНИЕ ЦЕНОВОЙ ДИСКРИМИНАЦИИ:
НОРМАТИВНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ И ОСОБЕННОСТИ ВЫЯВЛЕНИЯ
Аннотация. Данная работа посвящена проблеме регулирования ценовой дискриминации
в странах Европейского союза и России. В работе на основе анализа практики регулирования
ценовой дискриминации указывается на ограничения применения методов антимонопольного
регулирования в промышленной политике с целью формирования институциональных условий
экономического роста.
Ключевые слова: ценовая дискриминация, антимонопольное регулирование, промышленная политика, экономика Европейского союза, экономика России.
O.O. Smirnova, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration
REGULATION OF PRICE DISCRIMINATION: REGULATORY DEFINITION AND FEATURES OF
DETECTION
Abstract. This article is about problem of price discrimination regulation in European union
countries and Russia. In the paper, based on the analysis of practices regulation, price discrimination is
indicated by limiting the application of antitrust practices in the industrial policy in order to forming the
economic growth institutional conditions.
Keywords: price discrimination, antitrust regulation, industry policy, European union economy,
Russian economy.
Современные оценки эффекта регулирования ценовой дискриминации с позиции реализации промышленной политики и создания институциональных условий экономического роста являются противоречивыми. Так, с одной стороны установление
различных цен на схожие товары или услуги существенным образом может ограничивать конкуренцию как непосредственно на рынке реализации товара, так и на смежных
рынках. С другой стороны, возможность реализации одного товара по различным ценам может расширять предложение и, как следствие, увеличивать выпуск продукции.
Также, на эффективность регулирования ценовой дискриминации оказывает
влияние множество факторов – например, существенные различия в видах ценовой
дискриминации, развитие во входных барьерах на рынок. Так, с позиции антимонопольного права достаточно сложно оценить поведение участников рынка как создание
дискриминационных условий, ограничивающих конкуренцию на рынке обращения товара или услуги или смежных рынках.
С позиции реализации промышленной политики, в России два регулятора реализуют полномочия в области предотвращения ценовой дискриминации – Федеральная служба по тарифам России и Федеральная антимонопольная служба России. Первые, устанавливая ставку тарифа для всех потребителей, ограничивают рыночное поведение субъектов естественных монополий. Антимонопольное законодательство
прямо запрещает действия фирм, находящийся в доминирующем положении по дискриминации потребителей, в том числе и путем необоснованного установления различных цен на один товар. При этом, данные действия регулируются антимонопольными органами.
№ 9 (25) – 2013
43
Приволжский научный вестник
Однако в целом методология оценки регулирующего воздействия на состояние
реального сектора экономики ограничена. Так, согласно статьи 10 Закона № 135
«О защите конкуренции» запрещается создание дискриминационных условий хозяйствующим субъектом, занимающим доминирующее положение на рынке, при этом отдельные виды дискриминации не раскрываются. С целью регулирования всех видов
дискриминации используются иные положения статьи 10 Закона № 135 «О защите конкуренции», например, установление монопольно высоких цен.
Согласно самому общему определению, осуществление ценовой дискриминации возможно в условиях разделения покупателей по группам в зависимости от эластичности спроса. Согласно порядка проведения анализа состояния конкуренции на
товарном рынке, к отдельным рынкам можно отнесли реализацию товара и услуги покупателям, отличающимся по способу и формам участия в обороте товара (в том числе оптовые приобретатели и розничные приобретатели), – по месту приобретения товара, – по предъявляемым к товару требованиям, по особенностям поведения на товарном рынке и иным признакам. То есть группу покупателей можно рассматривать как
потребителей, действующих на отдельном рынке и, соответственно, расследовать на
данном рынке возможные нарушения антимонопольного законодательства. Например,
установление монопольно высокой цены на продукцию или услуги, по сути, являющиеся ценовой дискриминацией отдельной группы потребителей. Однако возможности регулирования весьма ограничены.
С целью поиска инструментов совершенствования проанализируем систему регулирования ценовой дискриминации в Европейском союзе (ЕС). Так, при указании запрета на ценовую дискриминацию в практике ее регулирования определяется несколько типов практик ценовой дискриминации. К ним относятся скидки определенным группам потребителей, «связные» продажи, а также установление различных цен внутри и
вне группы лиц продавца. Значимое место в практике регулирования ценовой дискриминации занимает вопрос влияния указанных действий на конкуренцию.
Нормативно, вопросы ценовой дискриминации регулируются статьей 82 (с) Договора о Евросоюзе. При этом указывается, что запрещаются действия одной или нескольких фирм, занимающих доминирующее положение, заключающееся «в применении различных условий к эквивалентным операциям обмена к различным контрагентами, которые могут привести к потере ими конкурентного преимущества». При этом различные методы оценки и регулирования ценовой дискриминации основываются на базовом принципе применения ценовой дискриминации – максимального снижения излишка потребителя.
Следует отметить, что в практике применения статьи 82 (с) Договора о Евросоюзе применяется положение «a priori», то есть действия по ущемлению интересов
потребителей запрещены в принципе, вне зависимости от факта нанесения ущерба,
что лежит в основе решений Комиссии Евросоюза по рассмотрению фактов нарушения
антимонопольного законодательства.
Со времени принятия Договора о Евросоюзе Еврокомиссией был рассмотрен
ряд дел о нарушении антимонопольного законодательства, связанного с ценовой дискриминацией. Так, по факту установления различных цен на один товар (услугу) были
рассмотрены дела в отношении авиакомпании British Airways, а также Irish Sugar. В частности, было доказано, что британская авиакомпания устанавливала различные цены
на авиабилеты для агентов в течение нескольких лет. Оптовая компания по реализации сахара Irish Sugar предоставляла скидки крупным оптовикам.
44
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
По факту необоснованного установления различных цен покупателям различных регионов (иначе определяется как «пространственная дискриминация») - в отношении компании Tetra Pak, по факту установления цен вертикально-интегрированными
компаниями для контрагентов внутри и вне группы лиц – по отношению к аэропортам
Португалии и Испании, которые являлись базовыми для авиакомпаний.
Однако практика ЕС регулирования ценовой дискриминации имеет также существенные ограничения. Например, при рассмотрении дел Еврокомиссией не учитывается положительное влияние ценовой дискриминации на экономический рост за счет
включения экономических ресурсов. Практика ЕС указывает на то, что применение
принципа «a priopri» имеет свои ограничения. Так, отсутствие определенных регуляторами правил, дающих возможность предоставлять скидки на услуги наземного обслуживания в аэропортах, не позволяет в Российской Федерации осуществлять развитие
деятельности низкобюджетных авиакомпаний, основной статьей расхода которых является сокращение затрат на обслуживание в аэропорту за счет уменьшения количества услуг и снижения их стоимости.
Таким образом, практика ЕС может быть учтена при совершенствовании системы антимонопольного регулирования ценовой дискриминации в России при учете дополнительных экономических эффектов ее реализации. Так, при рассмотрении дел о
нарушении антимонопольного законодательства следует рассматривать не только все
виды ущерба, но и возможные выгоды, а также системно рассмотреть случаи исключения некоторых видов ценовой дискриминации в рамках осуществления программ развития отдельных регионов или отраслей.
Список литературы:
1. Смирнова О.О. Ценовая дискриминация третьего типа: вопросы выявления и
регулирования / О.О. Смирнова, Д.Д. Богданов // Научное обозрение. – 2013. – № 6. –
С. 92–95.
2. Ridyard D. Exclusionary Pricing and price discrimination Abuses under Article 82 –
an Economic Analysis // European Competition Law Review. – 2002. – 23, № 6. – P. 286–303.
3. Tirole J. The theory of industrial organization. – Cambridge, MA: MIT Press, 2003.
List of references:
1. Smirnova O.O. Third type of price discrimination: the identification of and regulation
/ O.O. Smirnova, D.D. Bogdanov // Scientific Review. – 2013. – № 6. – P. 92–95.
2. Ridyard D. Exclusionary Pricing and price discrimination Abuses under Article 82 – an
Economic Analysis // European Competition Law Review. – 2002. – 23, № 6. – P. 286–303.
3. Tirole J. The theory of industrial organization. – Cambridge, MA: MIT Press, 2003.
№ 9 (25) – 2013
45
Приволжский научный вестник
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
УДК 167/168
О.Ф. Терешкун
канд. полит. наук, доцент, кафедра философии и социологии,
Прикарпатский национальный университет,
докторант, кафедра философии,
Черновицкий национальный университет, Украина
АНТРОПОЛОГИЧЕСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ ТЕХНИКИ
(Э. КАПП И П. ФЛОРЕНСКИЙ)
Аннотация. Определяются причины становления новой парадигмы техники в рамках неклассической методологии науки. Осуществляется анализ органопроекции Э. Каппа и П. Флоренского как методологического принципа исследования генезиса феномена техники. Обосновывается тезис, что современные представления о технике являются итогом длительной эволюции не только философских, но и
общенаучных взглядов на технику, с помощью которых были разработаны методологические принципы,
определены методологические основания и подходы, способствовавшие более глубокому осмыслению
феномена техники в рамках неклассической методологии науки.
Ключевые слова: техника, неклассическая методология науки, биологическая дисциплинарная онтология, организм, механизм, органицизм, органопроекция, человек.
O.F. Tereshkun, Precarpathian National University
ANTHROPOLOGICAL COMPREHENSION OF TECHNOLOGY (E. KAPP & P. FLORENSKY)
Abstract. Defined causes the formation of a new paradigm of technology within non-classical
methodology of science. Carried out an analysis organic projection of E. Kapp and P. Florensky as a
methodological principle study of the genesis of the phenomenon of technology. The thesis that the modern
idea of the technology are the result of a long evolution not only philosophical, but also great views of the
technology, by which have been developed methodological principles that defined the methodological
bases and approaches that have contributed to a better understanding of the phenomenon of technology
within non-classical methodology of science.
Keywords: technology, non-classical methodology of science, biological disciplinary ontology, the
body mechanism, organicism, organic projection, man.
Актуальность. Исследование техники детерминировано необходимостью
осознания природы техносферы, ее техногенности, в которой протекает наша жизнь.
Осмысление феномена техники служит основанием для выявления основных закономерностей, общих тенденций и особенностей ее развития. Основным побудительным
мотивом к осмыслению техники, ее природы, сущности, роли и значения стал процесс
познания и освоения закономерностей природы для их эффективного использования в
практической деятельности.
Феномен техники представлен в философии как многоаспектная проблема,
имеющая антропологические, культурологические, социальные, экологические, онтологические, феноменологические, коммуникативные, этические и другие измерения.
К проблеме техники в конце ХІХ в. активно обратились инженеры, которые непосредственно были вовлечены в научно-технический прогресс, в становление и развитие промышленного капитализма, где статус техники резко изменился. Техника стала главным инструментом в борьбе за прибыль и изменила, во-первых, характер производства, во-вторых, социальную структуру общества, в-третьих, образ жизни людей,
в-четвертых, ценности в обществе. Короче говоря, техника стала необходимым условием функционирования западной цивилизации. И, конечно, при таких трансформаци46
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
ях феномен техники не мог остаться без пристального философского внимания.
Степень разработки проблемы. Одной из главных проблем, возникших в
конце ХІХ в., стала проблема происхождения техники в контексте ее взаимосвязи с человеком. Следует отметить, что решений проблемы природы и сущности техники образовалось довольно много. Например, К. Маркс считал, что в трудовой деятельности
с помощью техники происходит самореализация человека через преобразование природы; Э. Капп полагал, что техника есть проекция органов человека в мир;
П. Энгельмейер утверждал, что техника – это стремление к творчеству и проявление
человеческой воли; О. Шпенглер определял технику как тактику жизни;
Х. Ортега-и-Гассет исходил из того, что техника – это определенный жизненный проект, имманентный каждому индивиду; М. Хайдеггер видел в технике «постав», «вызов»
природе и человеку, раскрытие потаенности; Ф. Дессауэр рассматривал технику как
духовный акт встречи с Богом в четвертом мире – царстве идей; Л. Мамфорд утверждал, что техника – это реализация духовно-интеллектуальных интенций человека;
Э. Чиммер сводил технику к форме «материальной свободы»; Г. Маркузе,
Ю. Хабермас рассматривали технику как идеологию для институциализации господства экономических структур индустриального и постиндустриального общества. Список определений сущности техники гораздо длиннее, но мы привели примеры наиболее существенных.
Весомый вклад в осмысление феномена техники и развитие методологии научного познания техники сделали западногерманские философы Ф. Рапп, Г. Бёме, В. Ван ден
Дале, Г. Рополь, Р. Кёттер, В. Крон, Х. Ленк, П. Вайнгард и др. Так, например, Фридрих
Рапп, делая философский обзор состояния философии техники, ее основной проблематики, обращает внимание на метафизическую интерпретацию техники, полагая, что
«техника включает в себя человека и общество, природу и историю» [5, с. 48]. Рапп приходит к выводу: для того, чтобы устранить несоответствие между институционализированным миром техносферы и относительно неизмененной природой человека, человечеству необходимо научиться понимать причины динамики развития технического прогресса, а, следовательно, разобраться с природой техники. Заслуживает особого внимания его характеристика взаимодействия человека и техники: «инстинктивное биологическое влечение человека к техническому действию в ходе конкретного исторического
процесса (десакрализация, идея прогресса) соединилось с рациональными научными
методами, волей к власти, а также с интерпретацией техники как новой трансцендентности» [5, с. 53]. И в настоящее время процесс этот усиливается благодаря влиянию институционализированных исследований, внутренней логике развития техники, экономической конкуренции и, конечно, существенному увеличению потребления.
Среди современных зарубежных исследователей феномена техники следует
назвать немецкого философа Витторио Хёсле и его работу «Почему техника стала
ключевой философской проблемой?». В ней автор теоретически обосновывает сродность человека и техники, что служит основанием, чтобы техника стала предметом
глубокого исследования со стороны философии. Более того, В. Хёсле считает, что
«основательный анализ проблемы «естественности» техники требует обстоятельного
исследования отношения неорганической и органической природы, а следовательно, и
анализа проблемы телеологии», а также корреляции между человеком и техникой для
более глубокого понимания этих феноменов [3, с. 107].
Сегодня недостаточно исследованным остается парадигмальный подход к философии техники в контексте неклассической методологии науки. Это объясняется сравни№ 9 (25) – 2013
47
Приволжский научный вестник
тельно поздним становлением самой философии техники, осмысление которой длительное время осуществлялось в рамках философии науки, а проблемы техники рассматривались в учениях марксизма, неомарксизма, экзистенциализма, «философии жизни», неофрейдизма, а также в различных культурологических и социологических учениях.
Цель нашего исследования – установить органическую связь и влияние биологической дисциплинарной онтологии (научной картины биологической реальности), включающей определенные модели мира, в рамках неклассической научной рациональности
конца ХІХ – первой половины ХХ в. на осмысление феномена техники. Эта цель включает
в себя две задачи: 1) раскрыть факторы, обусловившие становление новой парадигмы
техники; 2) осуществить анализ органопроекции Э. Каппа и П. Флоренского как методологического принципа исследования генезиса феномена техники.
Объектом исследования выступает философия науки и техники в конце
ХІХ в. – первой половине ХХ в., а предметом – антропологическая (натуралистически-организмическая) парадигма техники в рамках неклассической методологии науки.
Становление и развитие философии техники, направленное на понимание природы и сущности техники, невозможно без обращения взгляда философов в сторону
естественных наук и научной методологии: «Философия и естествознание изучают не
только объективную натуральную Природу, но также искусственный мир технических
объектов, из нее выделенных, поэтому в технике философия и естествознание становятся единым целым» [2, с. 108].
Развитие техники органически связано с развитием научного познания, становлением опытного естествознания, формированием дисциплинарных матриц (онтологий), которые задают образ, модель мира не только для естественных, но и для гуманитарных и социальных наук. Если исходить из идеи единства мира, то технические
объекты, процессы, системы в принципе не отличаются от природных объектов, явлений и систем. Как первые, так и вторые подчиняются законам физики. Различие проявится при переходе к органическому миру и будет зависеть от степени ограничения
редукции органического (биологического) к неорганическому (физическому). Если рассматривать биологию как модель техники, то исходный характер биологической организации является обязательным условием существования содержания механических
конструкций. Здесь идея состоит в том, что в обоих случаях содержатся релевантные
телеологические принципы, согласно которым происходит детерминация частей и их
функционирование как целостной системы.
Факторы, обусловившие становление новой парадигмы техники
1. Обоснование в эпоху Просвещения основных черт антропологии европейской культуры. Нельзя не согласиться с мнением, что «в основании антропологического подхода всегда лежит некая концептуальная модель человека, его природы, его
сущности» [8, с. 16]. С эпохой Просвещения связаны характерные основные черты антропологии европейской культуры. К ним относятся: признание самодостаточности индивида, наличие внеисторической родовой сущности, естественных прав, присущих
индивиду. Человек преодолевает свое биологическое бытие для того, чтобы утвердить
человеческие потребности. И делает он это с помощью техники. Познание техники
связано с активным осмыслением антропологизма. Следовательно, чтобы разрабатывать философскую антропологию, которая находилась под влиянием научной картины
биологической реальности в конце ХIХ – начале ХХ в., необходимо было, во-первых,
сломать старые догматические представления о человеке, во-вторых, отказаться от
ряда классических представлений о человеке, в-третьих, заняться разработкой категорий, постановкой проблем и выработать методологию нового типа философствования.
С позиции рационалистической философии мир развивается по собственным
механическим законам. Точка зрения философской антропологии исходит из того, что
48
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
человек конституирует мир сообразно своей активности, ее видам. В антропоморфизме происходит антропологическая редукция, он рассматривает культуру как проекцию
человеческой сущности.
2. Антропологический поворот в науке. Важной особенностью неклассической
научной рациональности стал антропологический поворот в науке. В философии он
произошел намного раньше благодаря И. Канту («коперниканский переворот» в эпистемологии). И если человеческое, субъективное в классической науке тщательно
элиминировалось из когнитивной области, то с конца XIX в. оно возвращается в неклассическую науку. Это происходит как «рождение гуманитарной научности», где
субъективность становится необходимой составляющей научного знания [1, с. 11]. Антропологический поворот в философской и научной мысли означает обращение к человеку как ключевой проблеме.
Таким образом, в исследовании неклассической научной рациональности произошли существенные изменения, которые отразились на методологических подходах и
непосредственно повлияли на осмысление феномена техники, способствуя формированию ее новой парадигмы и новых подходов. Методологической основой неклассической
методологии выступили принципы: активности субъекта, исторической изменчивости научного знания, отказа от абсолютной истины, природы как сложной динамической саморегулирующей системы, целостности, эволюции, четкой фиксации методов, средств и др.
3. Смена образа мировой машины парадигмой мирового организма. Господство
механической картины мира и объяснение всех процессов с помощью механических
аналогий, где в качестве эталона выступал механизм (мир – машина, государство –
машина, человек – автомат) определялось развитием механики. Но по мере дальнейшего развития других областей естествознания (химии, геологии, биологии) механическая картина мира теряет статус общенаучной. В конце XVIII – первой половине XIX вв.
происходит переход к новому состоянию естествознания – оно становится дисциплинарно организованным. Важной особенностью этого периода является формирование
специальных дисциплинарных онтологий (матриц), а также дифференциация дисциплинарных идеалов и норм. К примеру, в биологии возникает и утверждается идеал
эволюционного объяснения мира, формируется новая научная парадигма, связанная с
развитием организмических представлений. Образ мировой машины постепенно начинает вытесняться образом мирового организма.
Итак, основными факторами, детерминировавшими становление новой парадигмы техники, выступили: во-первых, обоснование основных характеристик антропологии европейской культуры в эпоху Просвещения; во-вторых, антропологический поворот в науке; в-третьих, становление биологической дисциплинарной онтологии (научной картины биологической реальности). После выхода в свет теории естественного
отбора Ч. Дарвина (работа «Происхождение видов» 1859 г.) наметился переход от механистического к холистическому научному мышлению. Ориентация научной методологии на целостный и эволюционный подходы исходила в первую очередь от биологии, хотя в истории философии диалектические идеи и принципы уже были разработаны и в идеалистическом, и в материалистическом направлениях. Эталоном всего становится организм – сложная, целостная, саморазвивающаяся система. Аналогии в
форме антропоморфизма подтолкнули инженеров проецировать некоторые свойства и
характеристики живых организмов на технические системы, а также послужили прообразом новых видов техники и технических систем. В артикуляцию были введены такие
выражения, как «эволюция технических изобретений по типу естественного отбора»,
«природа машины», «самообучающиеся машины», «память компьютера» и т.п.
Органопроекция как методологический принцип исследования феномена техники.
Если в классический период для объяснения живого организма использовали
№ 9 (25) – 2013
49
Приволжский научный вестник
механизм и способ его функционирования, то в неклассической научной рациональности, наоборот, пытались объяснить природу технических средств и сущность феномена техники вообще посредством аналогий с организмом.
В 1877 г. вышла в свет книга Эрнста Каппа «Основания философии техники».
Автор впервые использовал термин «философия техники», тем самым заложив основания для новой науки. Э. Каппом была изложена своеобразная концепция происхождения и сущности техники – органопроекция. Согласно этой концепции, человек переносит на создаваемые им орудия труда формы и функции своих органов. Делает он
это неосознанно. Э. Капп считает, что возникающее между орудиями и органами внутреннее отношение, хотя и является скорее бессознательным открытием, чем сознательным изобретением, заключается в том, что «человек в орудии всегда лишь воспроизводит самого себя» [4, с. 98].
Формулируя таким образом антропологический критерий, философ подчеркивает,
что в организме находится ключ к пониманию особенностей многогранной человеческой
деятельности. И какой бы ни была предметность мышления, мысль в результате всех
своих исканий всегда находит человека. При этом, «не теряя из виду область бессознательного, человек находит взаимодействие между своим телом и миром вне его, который
был прежде силой внутри его» [4, с. 129]. Мозг, с помощью которого человек мыслит, по
мнению Э. Каппа, не может считается единственным вместилищем мысли, интеллектуальным средоточием человека. Мозг не может мыслить, взятый в отдельности, «ему бессознательно помогает мыслить весь организм» человека [4, с. 23].
Человек отличается от животного тем, что является существом самотворческим, так как, создавая условия своего существования, творит самого себя, перенося
свой внутренний мир вовне. Э. Капп утверждает, что «исходящий от человека внешний
мир механической работы может быть понят лишь как реальное продолжение организма, как перенесение вовне внутреннего мира представлений» [4, с. 24].
Органическая проекция не только проецирует человеческое тело и его органы
на орудия труда, но и превращает организм в масштаб и эталон для природы: «стопа,
палец, его суставы, специально большой палец, кисть и рука, пядь, расстояние между
идущими ногами и между распростертыми концами рук, ширина пальца и волоса – как
меры длины; пригоршня, полон-рот, кулак, голова, толщина руки, ноги, пальца и бедер
– как меры вместимости и объема; мгновение (мигание) как мера времени: все это было и остается повсюду у молодых и стариков, у дикаря и культурного человека неизменно употребляющимися естественными мерами» [4, с. 105]. Следовательно, человек
бессознательно делает свое тело масштабом измерения природы. Например, Э. Капп
предполагает, что пальцы рук послужили основанием для образования и функционирования десятичной системы исчисления. Одновременно философ настаивает на
принципиальном различии между мерой или масштабом и орудием, считая, что орудие
– это воспроизведение естественного органа и служит заменой его, а мера и масштаб
– только одно из измерений тела или его членов, воплощенное измерение органа.
Таким образом, Э. Капп разработал концепцию органопроекции как основного
принципа технической деятельности и всей культуры человечества; он выработал и
обосновал основные ее характеристики: непрерывность и предопределенность связи
между механическими функциями и органами (например, насос и сердце, лупа и глаз,
акустическая система и ухо, труба и горло и т.д.), бессознательность самообнаружения
человеком самого себя, активность взаимодействия между организмом и его органами
как естественными орудиями и орудиями искусственными.
Своеобразным продолжением идеи органопроекции Э. Каппа была концепция
русского религиозного мыслителя и ученого-энциклопедиста Павла Флоренского (он
был математиком, физиком, инженером, богословом, историком, искусствоведом и
50
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
филологом). Ему присущ огромный интерес к научным занятиям, внутренняя сопряженность духовных занятий и реальное служение людям. Кроме Э. Каппа, на мировоззрение П. Флоренского оказали большое влияние идеи американского философа, сторонника теономии (научной теологии, согласно которой Бог, божественная истина открывают себя не только в истории, но и в естествознании) Пауля Каруса, немецкого
философа Карла Преля (Дюпреля), который, отстаивая идею эволюции, распространяя ее на сферу трансцендентного, опирался на органопроекцию. Он считал, что сфера органического восполняется сферой технического, то есть дух продолжает дело материи (природы). Не остались не замеченными им и взгляды Эрнста Геккеля – немецкого философа, биолога-эволюциониста, выдвинувшего идею единства органов и тела:
«орган нельзя мыслить вне его функции, и со своим действием всякий член тела составляет неразрывное целое» [6, с. 150].
Становление биологической дисциплинарной онтологии в ХІХ в. открыло человечеству организм, вследствие чего механическое понималось как способ грубой схематизации жизни, как моделирование, иногда как практически полезное. Теперь же не
организм трактовался из механизма, а наоборот, в механизме следует видеть отображение организма и его сторон. Более того, П. Флоренский считает, что механизм менее
совершенен, нежели организм: «технические продукты, как, например, зрительная труба, фортепиано, орган, представляют собою несовершенные органопроекции глаза,
уха, горла, а глаз, ухо, горло – органические первообразы» [6, с. 152].
Технику П. Флоренский воспринимает как часть культуры, которая организует и
упорядочивает находящуюся вне человека материю. При создании техники по образу и
подобию естественных органов человека наблюдается интенция человека в процессе
орудиестроительной деятельности активно воздействовать на природную среду. Организм, вследствие своего несовершенства, стремится распространиться в пространстве, наложить свои контуры на весь мир.
П. Флоренский категорически выступает против механицизма ХVІІІ в., который
логически и метафизически мыслит механизм первичным, а организм – вторичным,
образованным по образцу механизма. Различие между Божественным механизмом и
механизмом, сделанным человеком, заключается в наличии автоматизма: «...в автоматичности заведенного при самом творении мира, возможности идти ему по установленным механическими законами путям видел ХVІІІ век божественное превосходство
его над механизмами, изготавливаемыми рукою человеческой» [6, с. 153].
С помощью орудия человек расширяет область своей деятельности и своего
чувства, продолжая свое тело вовне. В органопроекции человек может проектировать
органы тела, которые существуют в рудиментарном состоянии. Наше тело нельзя считать познанным окончательно, и творческое воображение может проецировать такие
органы и стороны тела, которые науке еще не известны. Поэтому совершенно допустимо, что в технике мы сможем увидеть такие «орудия, которых прототипа органического мы еще не нашли» [6, с. 161].
Это свидетельствует о том, что органопроекция может выполнять прогностическую и эвристическую функции в научном познании: «В себе и вообще в жизни открываем мы еще не осуществленную технику; в технике – еще не изученные стороны жизни» [6, с. 161]. П. Флоренский утверждает, что без техники нет раскрытия потенциала
живого, в ней проецируются любые органы и системы жизни в ее глубине, потому что
линия техники и линия жизни идут вместе, параллельно друг другу, хотя некоторые их
точки могут либо отставать, либо забегать вперед в отношении друг друга.
В письме В. Вернадскому П. Флоренский подчеркнул: «Мы должны настаивать
на категориальном характере понятия жизни, т.е. коренном и, во всяком случае, невыводимом из наивных моделей механики факте жизни, но, наоборот, их порождаю№ 9 (25) – 2013
51
Приволжский научный вестник
щем… Механические модели есть ни что иное, как надстройка над устарелой формой
хозяйства, давно превзойденной промышленностью, и потому, следовательно, эти модели ничуть не соответствуют экономике настоящего момента» [7, с. 198].
Учитывая тенденцию развития техники, ее врастание в промышленность,
П. Флоренский сделал вывод, что «если в настоящий момент промышленность есть
электрохозяйство и отчасти теплохозяйство, но вовсе не механохозяйство, а физика
есть электрофизика, то присматривающемуся к ходу развития промышленности не
может не быть очевидным, что промышленность будущего и, может быть, близкого будущего станет биопромышленностью, что за электроникой, почти сменившей паротехнику, идет биотехника и что, в соответствии с этим, химия и физика будут пересмотрены, как биохимия и биофизика» [7, с. 198].
Отталкиваясь от идеи органопроекции, как проекции своих органов в мир вовне,
П. Флоренский считает, что человек должен научиться применять умение проектирования и к своему телу, то есть овладеть органосозиданием: «Если изучение организмов есть ключ к техническому изобретению, то и обратно, технические изобретения
можно рассматривать как реактив к нашему самопознанию» [6, с. 161]. Это означает,
что все характеристики, которыми обладает техника (сила, точность, прочность и др.),
можно передать организму: совершенным сделать не мертвое, а живое. Фактически,
П. Флоренский создает теоретическую основу для обоснования необходимости перехода от технического прогресса, в котором человек остается несовершенным, совершенствуя только технику, к прогрессу органическому – совершенствованию человека.
Эту мысль поддержали и развили русские мыслители-космисты Н. Бердяев,
В. Вернадский, А. Горский, Н. Федоров и др. На современном этапе развития науки
идеи П. Флоренского находят воплощение в высоких био- и нанотехнологиях ХХІ века.
Подводя итоги нашего исследования, отметим следующее:
Во-первых, современные представления о технике являются результатом длительной эволюции не только историко-философских, но и общенаучных взглядов на
технику, с помощью которых были разработаны методологические принципы, определены методологические основания (модели, концептуальные каркасы, парадигмы) и
подходы, способствовавшие формированию методологии рефлексивного периода в
развитии техники в рамках неклассической научной рациональности.
Во-вторых, на рубеже XIX–ХХ вв. в связи с возрастанием роли биологии образ
техники обретает антропоморфный характер. Теперь человек не рассматривается как
машина, а машина становится проекцией органов человека на природный материал.
Следовательно, если раньше производили редукцию органического к механическому,
то теперь техническое объясняется с помощью органического.
В-третьих, интенция к осмыслению основания техники, ее сущности и природы
детерминировала поиск методологических принципов и подходов к исследованию феномена техники. В качестве одного из принципов в осмыслении техники Э. Каппом был
предложен принцип органопроекции, а противоположные по своей сущности понятия
«организм» и «механизм», естественное и искусственное максимально сближались.
Следовательно, техника и человек теперь трактовались как одно целое. Если техника
является проекцией человека на мир, то она имманентно присуща человеку. Техника
является необходимой частью человеческой жизни и культуры, она отражает историческое состояние всего человечества. Философская экспликация генезиса техники, ее
антропологической природы на основании органопроекции сохраняет свою актуальность и по сей день, выполняя эвристическую функцию для развития современной
техники и высоких технологий.
В-четвертых, для П. Флоренского техника – не только посредник между природой и человеком, она есть средство человеческого самопознания. В процессе конст52
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
руирования техники человек пытается глубже понять природу (устройство и функционирование) собственных органов и всего тела.
Список литературы:
1. Беляев В.А. Критика интеркультурного разума: Анализ ценностной структуры
новоевропейского мира / В.А. Беляев. – М.: ЛИБРОКОМ, 2012. – 288 с.
2. Гладков И.А. Естественнонаучные основы техники / И.А. Гладков // Вестник
Удмуртского университета. Серия Философия. Психология. Педагогика. – 2010. – № 1.
– С. 103–108.
3. Вітторіо Г. Практична філософія в сучасному світі / Гьосле Вітторіо; пер. з
нім., примітки та післямова Анатолія Єрмоленка. – Киев: Лібра, 2003. – 248 с.
4. Капп Э. Происхождение орудия; Философия машины // Роль орудия в развитии человека / Э. Капп, Г. Кунов, Л. Нуаре, А. Эспинас. – Л.: Прибой, 1925. – C. 21–25,
96–129.
5. Рапп Ф. Философия техники: обзор / Ф. Рапп // Философия техники в ФРГ:
пер. с нем. и англ. / сост. и предисл. Ц.Г. Арзаканяна и В.Г. Горохова. – М.: Прогресс,
1989 – С. 24–53.
6. Флоренский П. Органопроекция / П. Флоренский // Русский космизм: антология философской мысли. – М.: Педагогика-пресс, 1993. – С. 149–162.
7. Переписка В.И. Вернадского и П.А. Флоренского, 1927–1934 гг. / публ. подгот.
П.В. Флоренский // Новый мир. – 1989. – № 2. – С. 194–203.
8. Чешев В.В. Техническое знание: монография / В.В. Чешев. – Томск: Изд-во
гос. архитектур.-строит. ун-та, 2006. – 267 с.
List of references:
1. Belyaev V.A. Criticism of intercultural intelligence: Analysis of the value structure of the new European peace / V.A. Belyaev. – M.: LIBROKOM, 2012. – 288 p.
2. Gladkov I.A. Applied and Pure foundation of techniques / I.A. Gladkov // Bulletin of Udmurt University.
Series Philosophy. Psychology. Pedagogy. – 2010. – № 1. – P. 103–108 p.
3. Vіttorіo H. Practical Philosophy in the Modern World / H. Vіttorіo; translated from the German, notes
and afterword Anatolia Ermolenko. – Kiev: Libra, 2003. – 248 p.
4. Kapp A. The origin of the gun, machine Philosophy // The role of tools in human development
/ E. Kapp, H. Coon, L.A. Noire, A. Espinas. – L.: Surf, 1925. – P. 21–25, 96–129.
5. Rapp F. Philosophy of technology: a review // Philosophy of Technology in Germany: Translated from
the German / The constituents and foreword. C.G. Arzakanyan and V.G. Gorohova. –M., 1989 – P. 24–53.
6. Florensky P. Organoproektsiya / P. Florensky // Russian Space Art. Anthology of philosophical
thought. – M.: Education Press, 1993. – P. 149–62.
7. Correspondence V.I. Vernadsky and P.A. Florensky, 1927–1934 gg. / publ. prep. P.V. Florensk
// New World. – 1989. – № 2. – P. 194–203.
8. Cheshev V.V. Technical knowledge: monograph / V. Cheshev. – Tomsk, 2006. – 267 p.
№ 9 (25) – 2013
53
Приволжский научный вестник
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 811.161.1
Н.Н. Баскакова
канд. филол. наук, кафедра культурологии и филологии,
ФГБОУ ВПО «Костромской государственный технологический университет»
ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА ХАРАКТЕРИСТИКИ ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ ЖИЗНИ
В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЕ Н.Н. ЗЛАТОВРАТСКОГО
(НА МАТЕРИАЛЕ РАССКАЗА «В СТАРОМ ДОМЕ»)
Аннотация. В статье рассматриваются основные лексико-фразеологические средства, характеризующие особенности провинциальной жизни второй половины XIX века.
Ключевые слова: литературная коммуникация, фразеологическая единица, фразеологическая конфигурация, фразеологический контекст.
N.N. Baskakova, Kostroma state technological university
LINGUISTIC MEANS OF CHARACTERISTIC OF PROVINCIAL LIFE IN PROSE BY
N.N.ZLATOVRATSKY (BASED ON THE STORY «IN THE OLD HOUSE»)
Abstract. In the article the basic lexical and phraseological means, which characterize the
features of provincial life the second half of the XIX century.
Keywords: literary communication, phraseological unit, phraseoloqical configuration,
phraseoloqical context.
Проблематика статьи соотносится с современными научными достижениями в
области фразеологической семантики, лингвистики нарратива и лингвокультурологии.
Теоретической базой статьи являются исследования в области лингвистики нарратива
(Н.А. Николина), семантического анализа фразеологических единиц в речи
(А.М. Мелерович, В.М. Мокиенко), а также исследования художественного текста в
коммуникативно-прагматическом аспекте (Н.С. Болотнова, Е.А. Попова).
Рассказ Николая Николаевича Златовратского «В старом доме» входит в
цикл произведений «Как это было» и представляет собой воспоминания детства
рассказчика. Автор передает размышления героя, который вспоминает своё провинциальное детство. Н.Н. Златовратский использует приём самохарактеристики
персонажа, т.е. рассказчик сам мотивирует свои коммуникативные намерения, поясняет чувства и поступки. В произведении складывается коммуникативная система
автор – рассказчик – читатель.
Центральным в произведении является мотив жизненного пути бедного провинциала. Лексико-фразеологическими средствами автор характеризует жизнь каждого
члена семьи рассказчика. В качестве примера рассмотрим доминантную фразеологическую конфигурацию, раскрывающую особенности провинциальной жизни представителей низшего сословия в пореформенной России XIX века.
«Праздники проходили, и снова будничная наша серенькая жизнь, с холодом
зимних вечеров и ночей, вступала в свои права. Снова отец вздыхал и охал от «бессмысленной лямки», которую тянул без вкуса и любви... По-прежнему матушка ежегодно рожала и мучилась в заботах о нас, по-прежнему, то ругалась с Акулиной, то в
минуты покаянного прилива кланялась ей в пояс и говорила со слезами на глазах:
54
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
«Прости меня, Акулинушка, в сердцах это я тебя обидела!..». И Акулина по-прежнему
тянула свою «крепостную лямку», хотя вовсе не была у нас крепостной... И попрежнему для нас из учебников мелькали «мёртвые буквы» и мы безвкусно тянули
свою «школьную лямку», так как и самая школа была мертва и холодна.
Крепостное право еще в полной силе царило над жизнью. Но «великий праздник», один из тех «праздников», которые венчают собою усилия, муки и надежды целого ряда поколений, казалось, был уже накануне... Наше поколение зарождалось под
счастливою звездой...» [1].
Смысловым центром фразеологического контекста является повторяющийся
трансформированный устойчивый оборот, образованный путём структурносемантического преобразования узуальной фразеологической единицы (далее ФЕ)
тянуть лямку (‘постоянно заниматься тяжёлым или неприятным однообразным делом’). Данный оборот употребляется в контексте несколько раз, претерпевая индивидуально-авторское преобразование. Фразеологизм тянуть лямку выражает однообразие занятий, отсутствие высоких устремлений героев и перемен в жизни. Для
характеристики бытия отца семейства автор использует структурно-семантически
преобразованный фразеологический оборот «бессмысленная лямка», которую тянул без вкуса и любви. ФЕ образована путём соединения двух трансформированных фразеологизмов: тянуть бессмысленную лямку и без вкуса и любви (без вкуса
‘не испытывая удовлетворения’).
Расширение компонентного состава ФЕ тянуть лямку вносит в оборот дополнительную сему ‘отсутствие смысла’ (ср. тянуть бессмысленную лямку). Употребление фразеологизма без вкуса с добавлением компонента любовь (‘постоянная, сильная склонность или увлечённость чем-нибудь’) способствует обобщению, символизации значения трансформированного оборота. ФЕ без вкуса и любви образует смысловые ассоциации с крылатым выражением А.С. Пушкина без божества, без вдохновения («Я помню чудное мгновение…») [2] и выражает отсутствие духовного начала в
жизни персонажей. Устойчивый оборот «бессмысленная» лямка, которую тянул без
вкуса и любви приобретает контекстуальный смысл: ‘однообразная жизнь, от которой
нет душевной радости и удовлетворения’.
В отношении няньки Акулины автор использует трансформированный фразеологический оборот тянула свою «крепостную лямку». Расширение компонентного состава помогает конкретизировать значение узуальной ФЕ: ‘принудительно заниматься
какой-либо работой’, где сему ‘принудительный’ вносит лексема крепостной. Своё бытие рассказчик определяет также трансформированным оборотом: тянуть «школьную» лямку – ‘однообразно проводить жизнь в обучении’.
Фразеологический повтор устойчивого оборота тянуть лямку с использованием
разных видов трансформации активно участвует в структурно-смысловой организации
повествования в пределах фразеологической конфигурации.
Рассказывая о судьбе героев, писатель афористически определяет жизнь персонажей, характеризуя их взаимоотношения с обществом. Для этого автор использует
продуктивную фразеологическую модель. На базе известных узуальных выражений
(например, райская жизнь, собачья жизнь и т.д.) создается серия метафорических
оборотов, символизирующих разные сферы бытия: каторжная жизнь (мать рассказчи№ 9 (25) – 2013
55
Приволжский научный вестник
ка, Акулина), будничная серенькая жизнь (отец, рассказчик).
Характеризуя материально неблагополучную, обыденную и бессодержательную
жизнь, Н.Н. Златовратский использует символический оборот будничная серенькая
жизнь (будничный ‘повседневный, обыденный’; серый ‘посредственный, ничем не замечательный’). Оборот приобретает иронически пренебрежительный оттенок путём
использования уменьшительно-ласкательного суффикса -еньк (серенькая жизнь). Контактное расположение оборота будничная серенькая жизнь с фразеологизмом вступать в свои права (книжн. ‘проявиться в полной мере’) выражает возвращение прежнего уклада жизни в семье рассказчика.
В речевом плане персонажей используется еще один метафорический оборот,
символизирующий способ существования – каторжная жизнь (каторжный ‘невыносимый, мучительный’):
« – О, чтоб вас! – чудится мне, как сердито ворчит кривая Акулина, сползая нехотя с теплой печи. – Экая жизнь каторжная! Господи! Пресвятые угодники! Ни часочку-то днем спокою не видишь, да и в темную ночь глаз не сомкнешь... Убегу вот, ейбогу, убегу на прорубь да туда и махану... Один конец!..» [1].
Подобным образом определяет своё бытие нянька Акулина, выкупленная семьей рассказчика у дворян и не имевшая уже статуса крепостной. Тем не менее, героиня,
бóльшую часть своей жизни проведшая в крепостной зависимости, не видит перемен к
лучшему (Ни часочку-то днем спокою не видишь, да и в темную ночь глаз не сомкнешь… Убегу вот, ей-богу, убегу на прорубь да туда и махану... Один конец!..).
ФЕ крепостное право (‘общественный строй, основанный на принудительном
труде крестьянства’) является средством выражения авторской позиции. В контексте
произведения фразеологизм крепостное право используется метафорически. Писатель с сожалением говорит о преобладании крепостного мышления в деревенском
обществе. Представители крестьянского сословия привыкли к рабству. Примером является нянька Акулина, которая юридически не являлась крепостной, но продолжала
себя считать таковой.
Устойчивый оборот крепостное право является ключевым для понимания
идеологической позиции автора. В контексте под крепостным правом понимается не
юридическая, а моральная зависимость крестьянства. Смысл ФЕ крепостное право
реализуется в тексте через другие ФЕ, используемые в рассказе (тянуть лямку, без
вкуса и любви, будничная серенькая жизнь).
Симпатизируя и глубоко сочувствуя русскому народу, Н.Н. Златовратский выражает надежду на то, что новое поколение крестьян сможет преодолеть моральную зависимость. Эта надежда реализуется автором в речевом плане повествователя с помощью ФЕ зарождаться под счастливой звездой (ср. родиться под счастливой звездой ‘быть удачливым во всем, счастливым’).
Исследование контекстов разных типов (контекстов, содержащих собственно
авторское объективное повествование; контекстов, включающих разные формы речи
персонажей; контекстов, совмещающих план автора и план персонажа) свидетельствует о том, что ФЕ являются важным средством субъектно-речевой организации повествовательного текста. Фразеологизмы и лексемы способствуют соединению нескольких субъектно-речевых планов (повествователя и персонажей) в единое повествова56
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
тельное целое и помогают выявить особенности мировоззрения героев. Лексикофразеологическими средствами осуществляется литературная коммуникация.
Список литературы:
1. Златовратский Н.Н. Деревенский король Лир: повести, рассказы, очерки. –
М.: Современник, 1988. – 670 с.
2. Королькова А.В. Словарь афоризмов русских писателей / А.В. Королькова,
А.Г. Ломов, А.Н. Тихонов. – М.: Русский язык – Медиа, 2004. – 628 с.
3. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова.
– М., 2001. – 940 с.
4. Фразеологический словарь русского языка / сост. А.Н. Тихонов, А.Г.Ломов,
Л.А. Ломова. – М.: Высш. шк., 2003. – 336 с.
List of references:
1. Zlatovratsky N.N. Rural King Lear: novels, short stories, essays. – Moscow: Contemporary,
1988. – 670 p.
2. Korolkova A.V. Dictionary of aphorisms of Russian writers / A.V. Korolkova, A.G. Lomov,
A.N. Tikhonov. – Moscow: Russian language - Media, 2004. – 628 p.
3. Ozhegov S.I. Dictionary of Russian language / S.I. Ozhegov, N.Yu.Shvedova. – M., 2001. –
940 p.
4. Phrasebook of Russian language / comp. A.N. Tikhonov, A.G.Lomov, L.A. Lomova. – M.:
High School, 2003. – 336 p.
№ 9 (25) – 2013
57
Приволжский научный вестник
УДК 821.111:81’38
О.П. Пучинина
ассистент, кафедра основ межкультурных коммуникаций,
Елабужский институт (филиал)
ФГАОУ ВПО «Казанский (Приволжский) федеральный
университет»
СТУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ
НЕСОБСТВЕННО-ПРЯМОЙ РЕЧИ
(НА ПРИМЕРЕ АНГЛО-АМЕРИКАНСКОЙ ПРОЗЫ ХХ ВЕКА)
Аннотация. В данной статье автор рассматривает несобственно-прямую речь с точки зрения её лексико-семантических разновидностей. Автор классифицирует и характеризует виды
внешней и внутренней несобственно-прямой речи. Особое внимание уделяется анализу рассматриваемых разновидностей в художественной прозе.
Ключевые слова: тематическая речь, скрытая речь, цитатная речь, речь в речи, коллективная речь, внутренний монолог, внутренняя рефлексия, поток сознания, внутренняя реакция,
аутодиалог.
O.P. Puchinina, Elabuga Institute of Kazan’ (Volga Region) Federal University
STRUCTURAL-SEMANTIC REPRESENTATION OF REPRESENTED SPEECH (ON THE
EXAMLES FROM ANGLO-AMERICAN PROSE OF THE XXTH CENTURY)
Abstract. In this article, the author studies represented speech from the viewpoint of its lexicalsemantic variations. The author classifies, characterizes the types of uttered and inner represented speech
and pays special attention to the analysis of the examples from fiction.
Keywords: thematic speech, covert speech, quotation speech, speech in the speech, collective
speech, inner monologue, inner reflection, stream of consciousness, inner reaction, autodialogue.
В данной статье объектом исследования является несобственно-прямая речь
(далее НПР), которая рассматривается как особый вид чужой речи, обладающая особым лингвистическим потенциалом. Предметом исследования являются виды и особенности репрезентации НПР в произведениях англо-американской прозы ХХ века. Как
пишет В.В. Виноградов, одними из актуальных проблем поэтики современной мировой
литературы являются проблема построения романа, проблема воспроизведений переживаний персонажа, беспорядочного потока сознания, внутренних монологов
[4, с. 196]. В этом случае НПР, как тип изложения, наряду с авторским повествованием
и речью персонажа, находит всё большее отражение в структуре современной прозы,
ибо автор прибегает к такой форме языковой передачи речи, когда для него важнее
смысловое содержание высказывания или переживания персонажа [3, с. 196].
Пожалуй, ни одно лингвистическое или стилистическое явление в процессе
детерминации не сопровождалось таким большим количеством терминов, как НПР.
Например, М.М. Бахтин использует термин «отраженное чужое слово», как способ
введения чужого сознания в драматический эпос (роман); Т. Калепски развивал
концепцию «скрытой, завуалированной речи»; Э. Лорк ввёл термин «переживаемая
речь», поскольку, по его мнению, НПР ориентирована на «сопереживаемость». В
теории Л.А. Соколовой, традиционный термин «несобственно-прямая речь» заменяется термином «несобственно-авторская речь», т.к. Л.А. Соколова относит НПР
не к формам передачи речи, а к «способам изложения содержания» и, соответственно, рассматривает её не в плане синтаксического ряда: прямая речь, косвенная,
НПР, – а в плане литературоведческом: речь автора, речь персонажа, речь несобственно-авторская [11, с. 10–12].
58
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
В данной работе мы полагаемся на мнение Е.Я. Кусько: «Что касается термина, то, как показывает практика исследований, вполне можно обходиться традиционным, относительно стабильным (хотя и не совершенным) термином «несобственно-прямая речь» [9, с. 13].
Несобственно-прямая речь отличается от прямой речи тем, что включение
текста, организованного преимущественно пространственной и фразеологической
точками зрения, в текст, организованный преимущественно пространственной и
временной точками зрения, не сопровождается сменой субъекта речи: у текстов,
организованных разными субъектами сознания и разными точками зрения, – один
субъект речи [7, с 236.].
Нужно иметь в виду, что НПР отличается от текста, в который она включена,
большей экспрессивностью, «разговорностью» и в ней менее ощутимы письменнолитературные нормы [8, с. 36]. Более того, употребление НПР количественно возрастает, усиливается её роль в системе повествования, в структуре произведений. Реализация НПР в художественном дискурсе может происходить на разных языковых уровнях: грамматическом, лексическом, синтаксическом.
Как писал М.М. Бахтин, гибридизация, смешение акцентов, стирание границ между
авторской и чужой речью достигается и другими формами передачи речей героев. При
наличии только трех синтаксических шаблонов передачи (прямая речь, косвенная речь и
несобственно-прямая речь) различными комбинациями этих шаблонов и – главное – различными способами реплицирующего обрамления и переслоения их авторским контекстом осуществляется многообразная игра речей, их взаимное переплескивание и взаимное заражение [2, с. 133–134]. Конкретное назначение и содержание разнооформленной
НПР позволяет говорить о нескольких её видах.
Внешней (произнесённой) НПР и всем её видам, а именно тематической речи,
цитатной, скрытой, речи в речи и коллективной речи, свойственна звучащая, произнесённая, фактическая речь.
Тематическая речь передаёт лишь тему или сжатое содержание имевшей место фактической речи персонажа (персонажей), контаминирующей в данном комплексе
НПР с авторским речевым планом [9, с. 49]. Для примера приведём отрывок из рассказа Дж. Джойса «Болезненный случай».
«She asked him why did not he write out his thoughts. For what? He asked her with
scorn. To compete with phrasemongers, incapable of thinking consecutively for sixty seconds? To submit himself to the criticism of an obtuse middle class which entrusted its morality to policemen and its fine arts to impresarios?» [13, с. 37]. (Она спросила его, почему он
не записывает свои мысли. Для чего? Чтобы соревноваться с фразёрами, неспособными мыслить последовательно в течении минуты? Чтобы терпеть критику глупых
мещан, доверивших свою мораль полицейским и искусство – импресарио?) (Здесь и
далее перевод автора – О.П.)
В данном примере тематическая НПР передаёт лишь общее содержание ответа
персонажа, Мистера Даффи, на вопрос его знакомой, Миссис Синико.
Процесс контаминации в тематической НПР осуществляется имплицитно, путём
полной адсорбции субъективной партитуры авторским речевым планом. Данный вид
НПР нередко используется для передачи содержания высказываний, сообщений, диалогов, полилогов [9, с. 49].
Скрытая речь по своей структурно-семантической характеристике обнаруживает определённое сходство с тематической НПР, в частности в свойственной обоим ви№ 9 (25) – 2013
59
Приволжский научный вестник
дам поглощении субъектного плана авторским, однако имеются и существенные отличия. Если в тематической НПР субъективные речевые регистры, как правило, полностью поглощены авторским планом, то в скрытой НПР почти всегда удаётся проследить (хотя и в скрытой, завуалированной форме) какой-либо речевой импульс модального, лексико-фразеологического или синтаксического плана, сигнализирующий о
включении персонажа [9, с. 50].
«When Muriel started incoherently to talk Norah forestalled her explanations. Of
course Muriel wanted to leave her father’s house and to leave it tomorrow morning. What
would be more natural? Of course Muriel could come and stay with Norah for long as she
liked. In fact, what Muriel really needed was a holiday. Norah was going off in a few days to
stay with a cousin who had a villa at San Remo. Why shouldn’t Muriel come too? They might
even get some sunshine, though of course even in Italy at this time of year one couldn’t be
sure. Muriel left the telephone box murmuring ‘San Remo, San Remo’…» [14, с. 204]. (Когда
Мюриэль начала бессвязно говорить, Нора прервала её объяснения. Конечно, Мюриэль хотела покинуть отеческий дом и собиралась сделать это завтра утром. Что было
бы более естественно? Конечно, Мюриэль хотела пожить у Норы столько, сколько она
пожелает. В действительности, что Мюриэль было нужно – так это выходной. Через
пару дней Нора собиралась погостить у своего двоюродного брата на вилле в Сан Ремо. Почему бы Мюриэль не присоединиться к ней? Они смогли бы даже позагорать,
хотя, безусловно, в это время года в этом нельзя было быть уверенным. Мюриэль вышла из телефонной будки, бормоча «Сан Ремо, Сан Ремо» …)
Показателем речи персонажа является неоднократный повтор выражения ‘of
course’, что характеризует желание героини, Норы, помочь Мюриэль в трудную минуту.
О речевом плане персонажа сигнализируют также вопросительные предложения. Модальные глаголы ‘might’ и ‘could’ и уступка ‘though of course’ усиливают впечатление
речевого плана персонажа.
В структуре современной литературы цитатная НПР характеризуется повышенной продуктивностью. Она выступает в двух основных модификациях:
1) как цитатная, дословная речь персонажей в структуре авторского повествования (цитирование отдельных слов или выражений);
2) как цитатная, дословная или несколько видоизменённая речь отдельных лиц
(слова, афоризмы и сентенции известных писателей, политических деятелей и т.д.)
Продуктивной является первая модификация цитатной речи, основанная на методе цитатного включения персонажей в авторское повествование [9, с. 51].
В примере из романа А. Мёрдок «Под сетью» приведены отдельные слова, которые использовал литературный критик для характеристики произведения главного
героя Джеймса Донагью.
«Meanwhile “The Silencer2“ was being treated to a few lukewarm remarks. Such reviewers as undertook to say anything about it at all had clearly found it unintelligible. One of
them labelled it «pretentious and obscurantist» [15, с. 34]. (Тем временем «Глушитель»
получал несколько прохладных отзывов. Те критики, что снизошли до написания хотя
бы пары строк о романе, признали его непонятным. Один из них назвал его «показным
и полным мракобесия».)
В данном примере, как и во многих других, цитатная речь заключена в кавычки.
Кавычки, естественно, вызывают мысль о соотнесённости цитатного вкрапления с
прямой речью персонажа, однако тесная синтаксическая связь участников цитации с
авторским контекстом свидетельствует о наличии НПР [9, с. 52].
60
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
В качестве примера цитирования речи известной личности приведём отрывок из
романа А. Мёрдок «Под сетью».
«I like the women in novels by James and Conrad who are so peculiarly flower-like
and who are described as «guileless, profound, confident, and trustful». That «profound»
is good…» [15, с. 19]. (Мне нравятся героини романов Джеймса и Конрада, необычайно похожие на цветы и изображённые «бесхитростными, глубокими, уверенными
и доверчивыми».)
Речь в речи как вид НПР представляет значительный интерес, поскольку является непосредственным связывающим звеном между общеязыковым (коммуникативным) явлением и НПР как литературным приёмом и способом передачи речи. В процессе устной разговорной коммуникации НПР – это речь одного лица (её определённых элементов) в речи другого. В литературном произведении речь в речи как форма
НПР – это речь одного персонажа в речи другого персонажа, переданной в НПР
[9, с. 56]. Такую НПР Е.А. Гончарова называет «двухэтажной» НПР [6, с. 125].
При этом, как показывают наблюдения, в большинстве случаев первый субъектный план является речью мысленной, а второй – фактической, т.е. фактическая
речь одного персонажа репродуцируется в мыслях, ассоциациях и воспоминаниях
другого [9, с. 56].
«In St. Petersburg he (Eugene Peshkov) had his own special sledge, with its
horse Niko, and a servant, Fyodor, who always drove him when he went to see his
friends. His boot crushes through the crisp sparkly surface of the snow and he climbs in.
The brass fitments shine dazzling in the sun as if little lights had been placed here and
there upon the sledge. The big fur rug is adjusted so that only his nose and eyes appear
underneath his fur hat… The sledge skims, it flies. Faster, faster, dear Fyodor. The sun
shines upon the snow of the road. The sun shines upon the gilded dome of St. Isaac’s
and upon the slim finger of the Admiralty spire». [7, с. 56] (В Санкт-Петербурге у него
(Юджина Пешкова) были свои собственные сани, свой конь Нико и слуга Фёдор, отвозивший его повидаться с приятелями. Искрящийся снег скрипит под его ногами, и
он взбирается на сани. Латунные заклёпки на сбруе поблёскивают на солнце, словно тут и там на санях зажгли лампочки. Его укутали в меха так, что только нос и глаза виднеются из-под меховой шапки. … Сани несутся, летят. Быстрее, быстрее, милый Фёдор. Солнце освещает снег на дороге, бросает лучи на позолоченный купол
Исаакиевского Собора и изящную стрелу Адмиралтейского шпиля).
В данном отрывке представлены воспоминания одного из героев романа – Юджина Пешкова. Сцена из детства проходит перед его глазами, поэтому действие повествования представлены в Present Simple, что является нетипичным для морфологической структуры НПР. Однако, переход от времени повествования, а именно прошедшего, к настоящему выделяет новый тип изложения на фоне повествования –
НПР. Такое нетипичное использование глагольных форм делает ярче переживания и
воспоминания персонажа.
Что касается других характеристик НПР, то в данном отрывке они представлены
прежде всего краткими синтаксическими структурами (‘The sledge skims, it flies’), синтаксическим повтором (‘The sun shines upon…’). Предложение ‘Faster, faster, dear
Fyodor’ было произнесено маленьким Евгением, поэтому не возникает сомнения, что
перед нами пример речи в речи. Однако фраза ‘Faster…’ повторяется дословно, и в
этом случае данная НПР, на первый взгляд, должна бы быть отнесена к цитатной речи.
В то же время между этими двумя видами НПР (цитатная речь и речь в речи) есть су№ 9 (25) – 2013
61
Приволжский научный вестник
щественное отличие: если цитатная речь включается непосредственно в авторский
контекст, то речь в речи характеризуется включением произнесённой речи не непосредственно в авторский контекст, а опосредованно – через НПР другого персонажа.
В НПР речь в речи наблюдаются также случаи, в которых оба субъектных плана
репрезентируют фактическую (произносимую) речь. Они имеют место в произведениях, написанных от первого лица, когда главный герой произведения является одновременно и рассказчиком [9, с. 57].
«Paris I encounter, but as one encounters a loved one, in the end and dumbly, and
can scarcely speak a word. Alors, Paris, qu’est-ce que Tu dis, toi? Paris, dis-moi ce que
j’aime. (Well, what will you say, Paris? Paris, tell me what I love.) But there is no reply, only
the sad echo crumbling walls, Paris» [8, с. 69]. (Я встречаю Париж, как встречаются с
возлюбленной, в конце жизни и обомлев, почти потеряв дар речи. И что же ты скажешь, Париж? Скажи мне, что мило моему сердцу. Но ничего не слышу в ответ, только
грустное эхо, рушащее стены, Париж.)
Автор повествует о поездке главного героя романа Джеймса в Париж, где он
провёл немало времени. Отрывок представляет собой мысленный разговор персонажа
с городом, когда он бродил по его уединённым тихим улицам.
Коллективная речь приобрела особую популярность в литературе 17 века, когда НПР использовалась не только для передачи индивидуальной речи и речи отдельных персонажей, но и для передачи речи определённых групп, коллективов, массы, то
есть для репродукции коллективной речи. У Сервантеса, например, коллективная НПР
используется для передачи «сомнительных слухов», «общественного мнения», «городских разговоров» и т. п. В случаях, когда необходимо передать высказывание «неопределённого множества», именно НПР является наиболее адекватным стилистическим средством [9, с. 59].
Внутренняя НПР, как отмечает М.М. Бахтин, вносит в беспорядочное и отрывистое течение внутренней речи героя (ведь эту беспорядочность и отрывистость пришлось бы воспроизводить при употреблении формы прямой речи) порядок и стилистическую стройность, и, кроме того, по своим синтаксическим (третье лицо) и основным
стилистическим признакам (лексикологическим и другим) эта форма позволяет органически и стройно сочетать чужую внутреннюю речь с авторским контекстом. И, в то же
время, именно эта форма позволяет сохранить экспрессивную структуру внутренней
речи героев и известную, свойственную внутренней речи, недосказанность и зыбкость,
что совершенно невозможно при передаче в сухой и логической форме косвенной речи. Эти особенности и делают эту форму наиболее пригодной для передачи внутренних речей героев. Форма эта, конечно, гибридна, причем авторский голос может иметь
разную степень активности и может вносить в передаваемую речь свой второй акцент
(иронический, возмущенный и др.) [2, с. 133–134].
Внутренняя НПР подразделяется на внутренний монолог, внутренние рефлексии, поток сознания, внутреннюю реакцию и аутодиалог.
Понятие внутренний монолог ввёл Н.Г. Чернышевский в 1856 году, дав его
сжатую характеристику в исследовании творчества Л.Н. Толстого и показав его глубокое психологическое и художественно-эстетическое содержание [9, с. 66]. Как пишет
В.А. Кухаренко, внутренний монолог является основной формой, в которой НПР представлена [10, с. 80]. Именно здесь открывается духовный, моральный и идейный облик
героя в истинном виде. Наедине с собой герой размышляет, вспоминает, анализирует
и планирует. Отсутствие собеседников и свидетелей обеспечивает искренность и
62
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
правдивость персонажа. Читатель получает представление о герое «из первых рук»
взглядом в его внутренний мир. Правда, психологи давно установили, что «собственная версия человека о себе почти никогда не соответствует истине», ведь «изнутри
человек видит себя не таким, каким его видят другие» [5, с. 425]. Однако даже если человек заблуждается, важно выяснить истинные мотивы, им руководящие, в них могут
быть видны причины для осуждения или оправдания его поведения.
Внутренний монолог обычно представляет собой значительный отрывок текста
– от одного развёрнутого абзаца до двух и более страниц. Поводом для цепи размышлений героя всегда служит некое событие. Отталкиваясь от него, герой по ассоциации
обращается к какому-то моменту в прошлом (реже – в будущем), сходному с данным
событием или его частью. Далее внутренняя речь развивается по ассоциативным законам, вовлекая в монолог всё новые тематические узлы. Связь между ними осуществляется при помощи повторов-скреп, слов-заменителей, синонимических повторов.
Внутренний монолог останавливает движение сюжета: герой размышляет, и действие
замирает, чтобы вернуться в активную фазу на той же точке, на которой оно было прервано введением внутреннего монолога [10, с. 80–81].
Например, в одном эпизоде романа «Время ангелов» А. Мёрдок показывает, как
Мюриэль, желая помочь своей сестре Элизабет, которая вынуждена из-за врождённого недуга не покидать своей комнаты, размышляет о необходимости представить ей
молодого и непосредственного Лео Пешкова. По её мнению, это событие должно
встряхнуть Элизабет, дать ей новый стимул в жизни.
«A strange idea had come into Muriel’s head. Supposing she were to introduce this
beautiful animal to Elizabeth? … Elizabeth was asleep, spellbound. Why not awaken her with
a shock, with this shock?
The next moment Muriel told herself it was impossible, idiotic, dangerous. Carel
would never agree to Elizabeth’s seeing Leo. Leo was much too, the word occurred to her,
real, too grossly, too discordantly real… Besides, could Elizabeth stand such a shock without
being seriously upset? ...
But was not that just the trouble? … They had held their breath for Elizabeth long
enough. It was time for something noisy and unexpected, for something a little unpredictable
and entirely new. Leo was noisy, unexpected, unpredictable and new. Muriel’s imagination
juxtaposed them. The image was pleasurable.
Would her father be very angry? Well, did it matter that something was done in the
house which had not been minutely scrutinized and authorized in the slow darkness of
Carel’s mind, so that it seemed at last that they were all just the shadows of his thought?
Elizabeth had not seen a single presentable young man since she had grown up. O brave
new world! Of course it would shake Elizabeth, and she might even resent something so
sudden. But why should not Elizabeth be shaken, shaken out of that menacing drowsiness? A shake, a shock would do them all good. It would be something invigorating, exciting. With Leo as her delightful tool Muriel would move to the attack. Why did it now
seem so like a sweet warfare? Well, she would war upon her cousin. And here in a way
Leo’s lack of seriousness made him the real implement. Leo would further the game, but
there could be no complications, no infections, no muddle. Nothing dangerous could happen. With Leo she would procure Elizabeth an experience» [14, с. 100–101]. (Странная
мысль пришла в голову Мюриэль: а что, если познакомить это прекрасное животное
и Элизабет? Эта мысль, мгновенно промелькнувшая, была важной и волнующей.
Элизабет спала, как будто на неё наложили чары. Почему бы не пробудить её с по№ 9 (25) – 2013
63
Приволжский научный вестник
мощью шока, такого шока?
В следующий момент Мюриэль уже говорила себе, что это невозможно, глупо и
опасно. Карел никогда не согласится, чтобы Элизабет встречалась с Лео. Лео был слишком настоящим, слишком противоречиво настоящим. Карел же допускал только тусклых и
невыразительных молодых людей к Элизабет. К тому же, выдержит ли Элизабет такое
потрясение и не потеряет ли равновесие? Она привыкла к обычному порядку, к приглушённому и гармоничному обряду медленных движений и тихих голосов.
Но не в этом ли беда? В замкнутом пространстве она кружится, как в замедленном танце, и это погружает её в сон. Всё это сделало её вялой; Мюриэль чувствовала,
что от этого она задыхается, что и сама она в плену. Они все слишком долго сдерживали своё дыхание ради Элизабет. Пришло время для чего-то шумного и неожиданного, непредсказуемого и совершенно нового. Лео был шумным, неожиданным, непредсказуемым и новым. Мюриэль представила их рядом. Этот образ понравился ей.
Рассердится ли отец очень сильно? А если и рассердится – имеет ли это большое значение? Пора было изменить что-то в доме, что не было тщательно обдумано и
санкционировано во тьме туманной души Карела; она поняла только сейчас: они все –
только тени его мыслей. Элизабет не видела ни одного приличного молодого человека
с тех пор, как выросла. О, прекрасный новый мир! Несомненно, это потрясёт Элизабет,
и она будет возражать. Но почему бы не встряхнуть и не пробудить Элизабет от этого
зловещего сна? Потрясение, шок пойдут им всем на пользу. Это станет воодушевляющим и волнующим. Используя Лео, как своё восхитительное оружие, Мюриэль пойдёт
в атаку. Почему же это показалось ей приятной военной вылазкой? Что ж, она поведёт
войну против своей кузины. И легкомыслие Лео делало его идеальным инструментом.
Лео поведёт дальнейшую игру, он не создаст затруднений, осложнений, беспорядка.
Ничего опасного не случится. С помощью Лео она даст Элизабет возможность получить опыт. Она и сама наберётся опыта.)
Внутренние монологи влияют на ход сюжета, объясняют его, но непосредственного участия в нём не принимают. Нужны ли они вообще? Действительно, если их изъять из текста, то хронология и последовательность событий внешнего плана при этом
не нарушается. Однако с их изъятием нарушится или потеряется причинноследственная связь внешних событий, обеднеет или полностью разрушится характер
героя, исчезнет целостность художественной структуры произведения. Не все авторы
используют именно эту форму раскрытия внутреннего мира персонажа, но там, где это
есть, она принимает на себя важнейшие функции в создании психологической глубины
произведения – как бы связующего звена между внешним, событийным и внутренним,
причинным планами. Внутренний монолог способствует созданию психологически
сложного и, в то же время, достоверного, жизненного характера [10, с. 82].
Н. Миллер считает, что в современной литературе происходит растворение
НПР во внутреннем монологе, который принимает на себя её (НПР) функции. Это, как
он отмечает, является следствием утраты реальной возможности противостоять прогрессирующей тенденции углубленной психологической детализации в художественной литературе [9, с. 65].
Несобственно-прямая речь и внутренний монолог – эти два понятия постоянно
смешиваются в теоретической литературе, в лингвистических словарях, в пособиях по
стилистике. Например, в «Словаре лингвистических терминов» О.С. Ахмановой НПР
«то же самое, что монолог внутренний» [1]. НПР и внутренний монолог то полностью
идентифицируются друг с другом, то противопоставляются, а то они рассматриваются
64
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
как разновидности друг друга, то есть внутренний монолог как разновидность НПР или
НПР как разновидность внутреннего монолога [9, с. 66].
Е.Я. Кусько утверждает, что НПР так же, как и внутренний монолог, в большинстве случаев передаёт внутренние мысли, монологи, диалоги, однако НПР – понятие более широкое и чаще включающее в себя внутренний монолог как один из её приёмов.
Если НПР – это приём и способ передачи чужой мысли, то внутренний монолог
– это, прежде всего, литературный приём; что же касается способа передачи речи, то
внутренний монолог включается в понятие НПР. Акцентируя положение о том, что
внутренний монолог – прежде всего литературный приём, т.е. понятие литературоведческой стилистики и романной техники, мы не исключаем его не только из сферы синтаксической (как вид НПР), но даже из сферы коммуникативной [9, с. 72-73].
К внутренним рефлексиям относится большинство случаев НПР, которые можно классифицировать как типичную, традиционную НПР, т. е. состоящую из отдельного
слова, словосочетания, предложения, нескольких предложений или абзацев, передающих внутреннюю мысль (мысли) и внутреннюю рефлексию (рефлексии) персонажа
в структуре авторского повествования. Лингвистическим индикатором этого вида НПР
является прономинально-темпоральная транспозиция [9, с. 62] (преимущественное
употребление 3-го лица в сочетании с формами прошедшего времени, модальные
слова и выражения, утвердительные, отрицательные, разговорные, эмоциональноэкспрессивные, а также синтаксические особенности – в первую очередь – вопросительные и отрицательные предложения).
В качестве примера внутренней рефлексии приведём следующий отрывок из
романа А. Мёрдок «Время ангелов».
«In her agitation all difficulties seemed equally charged with menace. Where should
she go now to have her hair straightened? And where would she ever find a charwoman as
Mrs. Potter? And how on earth in the extraordinary desert in which the Rectory seemed to be
situated was she even to feed Carel?» [14, с. 44]. (Она пришла в смятение, и казалось,
что все трудности были в равной степени угрожающими. Куда она теперь будет ходить, чтобы выпрямить свои волосы? И где она найдёт такую уборщицу как миссис
Поттер? И как вообще в необычайно пустынном месте, в котором был расположен дом
священника, она сможет кормить Карела?)
Внутренняя рефлексия в данном случае представлена тремя вопросительными
предложениями. Показателями внутренней речи персонажа (Пэтти, обеспокоенной переездом в другую часть Лондона, где она не имеет знакомых и друзей) являются: модальный глагол ‘should’, эмоциональное выражение ‘on earth’, принадлежащее к разговорному стилю языка, а также анафористический повтор союза ‘and’, подчёркивающие
эмоциональную взволнованность героини.
Как правило, в системе местоимений данного вида НПР обнаруживаются формы 3-го лица ед. числа, однако, в некоторых случаях не исключаются также формы
1-го лица ед. числа. Они наблюдаются иногда в предложениях, включённых в структуру внутренней рефлексии, передаваемой формами 3-го лица или же в структуру
авторского повествования [9, с. 63]. В качестве примеров приведём отрывки из романа С. Шелдон «Гнев ангелов», в котором подобные внутренние рефлексии встречаются довольно часто.
«He (Di Silva) had the knack of putting the jurors at ease, drawing them into his confidence, making friends with them. How could I have forgotten what a good actor Di Silva is?
Jennifer wondered» [16, с. 74]. (Он (Ди Сильва) обладал удивительным умением заста№ 9 (25) – 2013
65
Приволжский научный вестник
вить присяжных чувствовать себя непринуждённо, доверять ему, подружиться с ним.
Как же я могла позабыть, насколько хороший он актёр? – подумала Дженнифер.)
«…Michael said to Jennifer, “This is Rosa, my wife”. Jennifer had dreaded this
moment … I don’t want to hurt another woman. I’m stealing. I’ve got to stop this! I must!
And as always, she lost the battle» [Ibidem, с. 267–268]. (Майкл сказал Дженнифер:
«Это Роза, моя жена». Дженнифер боялась этого момента … Я не хочу причинять
боль другой женщине. Я – воровка. Я должна положить конец всему! Я должна!
И как всегда, она проиграла.)
По сравнению с внутренними рефлексиями и внутренним диалогом поток сознания, как вид НПР, не обладает специфическими конструктивными признаками (лингвистического или же психологического плана). Дифференциация потока сознания,
внутренней рефлексии и внутреннего монолога возможна лишь с учётом объёма репродуцируемой внутренней речи. Если на протяжении нескольких страниц мы наблюдаем поток мысленных реакций, ассоциаций, внутренних разговоров персонажа со
своим «Я», с другими лицами и т.п., то в таких случаях можно говорить о потоке сознания как виде НПР, используемом тем или иным писателем [9, с. 82].
Прибегая к потоку сознания, автор полностью или почти полностью не вмешивается в поток внутренней речи героя. Техника потока сознания сложна и для писателя
и для читателя. Первому необходимо создать эффект ассоциативно развивающегося
причудливого сцепления сознательного и подсознательного, рационального и иррационального, реальности и домысла. Второму необходимо отыскать в этой замысловатой вязи какие-то логические опоры, связать их с внешними событиями, определить
отношения между ними. Чтение произведения превращается при этом в решение задачи со многими неизвестными, где заведомо невозможен исчерпывающий ответ.
Можно лишь приблизительно наметить отдельные узлы связей соседних единиц и установить их место и значимость в общем потоке. Не случайно поэтому произведения, в
большей или меньшей степени прибегающие к изображению потока сознания, обрастают многочисленными расшифровывающими комментариями, во много раз превышающими их собственный объём (как в случаях с романами «Улисс» Дж. Джойса и
«Шум и ярость» У. Фолкнера [10, с. 79–80].
Поток сознания как приём повествовательной техники находит своё отражение
в рассказе Уильяма Фолкнера «Carcassonne». Это сложный для восприятия рассказ,
ибо встречающаяся в нём внутренняя речь развивается по законам ассоциативного
мышления и не рассчитана на приём её адресатом как обычная произнесённая речь.
Сложность восприятия усугубляется тем, что перед нами – угасающее сознание засыпающего человека. Мастерство Фолкнера проявляется в умелом, «без швов», чередовании реальных обстоятельств действия и потока – то бодрствующего, то затухающего
сознания. Внутренняя речь представлена курсивом или обрамлена им. Вначале автор
графически разделяет свои собственные высказывания от размышлений персонажа
настолько скрупулёзно, что во втором абзаце даже краткая интерпозитивная вводящая
ремарка выделяется из курсива [10, с. 159].
«His skeleton lay still … after a time it groaned. But it said nothing. which is certainly
not like you he thought you are not like yourself, but I can’t say that a little quiet is not pleasant» [12, с. 155]. (Его тело лежало неподвижно … затем он простонал. Но ничего не
сказал. Это совсем на тебя не похоже, подумал он. Ты не похож на самого себя, но
не могу сказать, что немного покоя совсем не приятно.)
По мере развития повествования, однако, эта чёткость разделения типов изло66
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
жения уходит, и поток сознания героя свободно вливается в авторскую речь, переходит
в НПР, приобретая форму аутодиалога, о которой речь пойдёт дальше. Поток сознания
в современной художественной литературе, особенно в психологической прозе, как
приём повествовательной техники и как продуктивный вид НПР, – положительный
фактор эволюции эпического стиля, свидетельствующий об усиливающейся тенденции
психологизации изображения, пристального внимания к внутреннему миру человека, к
нравственно-этическим мотивам его поведения [9, с. 87].
Помимо выше названных, исследователь В.А. Кухаренко выделяет ещё два вида внутренней речи – внутреннюю реакцию и аутодиалог. Внутренняя реакция – это
малые вкрапления внутренней речи в авторское повествование, которые служат для
выражения мгновенной (обычно эмоциональной) реакции участника событий на происходящее. Внутренняя реакция пунктуационно выделяется из диалога или авторской
речи обычно скобками или тире, что даже зрительно вычленяет её из коммуникативно
направленного текста [10, с. 82].
В представленном ниже примере из произведения С. Шелдон «Гнев ангелов»
мысленное реагирование главной героини Дженнифер Паркер на какие-либо события
из её жизни не выделено скобками или тире, но зато не вызывает сомнения принадлежность этой внутренней речи персонажа к его внутренней реакции.
«All Jennifer wanted to do was to get out of there as quickly as possible. She tried to
think of some cheering note …, but there was nothing. Damn Father Ryan!» [16, с. 111].
(Всё, что Дженнифер хотела, это поскорее оттуда выбраться. Она попробовала подумать о чём-либо ободряющем …, но у неё не вышло. Чёртов отец Райэн!)
Отражая эмоциональное восприятие события героем, малые вкрапления внутренней речи постоянно имеют в своём составе эмоционально и/или стилистически окрашенные единицы [10, с. 82]. В данном случае, это вульгаризм ‘damn’ и восклицательное предложение. Таким образом, малые вкрапления внутренней речи обогащают
состав эмоционально окрашенных и снижено-разговорных лексических единиц.
Ещё один вид внутренней речи представлен аутодиалогом, то есть разговором
с самим собой. Семантическое наполнение его устойчиво: это борьба эмоционального
и рационального, выраженная двумя внутренними голосами. Каждая сторона вводит в
конфликт свои аргументы: здесь чувства, предчувствия и интуиция выступают против
трезвой рассудительности и последовательной логики. Каждая сторона наделяется
своим голосом и средствами выражения [10, с. 83].
Форму аутодиалога приобретает внутренняя речь персонажа рассказа У. Фолкнера “Carcassonne”, хотя его мысли и взяты в кавычки. Герой спорит сам с собой, и это
представлено в виде голосов его духа и телесной оболочки.
“I would like to perform something” he said, … and the galloping horse filled his mind
again with soundless thunder … Its head was mailed so that it could not see forward at all,
and from the centre of the plates projected a – projected a – “Chamfron”, his skeleton said.
“Chamfron”. He mused for a time, while the beast that did not know that it was dead
thundered on as the ranks of the Lamb’s foes opened in the sacred dust … he “Chamfron”,
he repeated … “All you know is what I tell you,” he said.
“Not always,” his skeleton said. “I know that the end of life is lying still. You haven’t
learned that yet…”
“Oh, I’ve learned it,” he said. “I’ve had id dinned into me enough … I don’t believe
it’s true.”
The skeleton groaned.
№ 9 (25) – 2013
67
Приволжский научный вестник
“I don’t believe it, I say,” he repeated.
“All right, all right,” the skeleton said testily. “I shan’t dispute you … I only give you
advice.”
“Somebody has to, I guess,” he agreed sourly. “At least, it looks like it.” He lay still
beneath the tarred paper, in a silence filled with fairy pattering…” [12, с. 157-158].
(«Я хотел бы что-нибудь совершить, – проговорил он, … и мчащийся конь снова заполнил его сознание беззвучным громом копыт. … Голова его была в броне из
стальных пластинок, так что он ничего не видел впереди себя, а из самой их середины торчал... торчал...
– Шамфрон, – сказал его скелет.
– Да. Шамфрон. – Он задумался ненадолго, пока конь, разрубленный на две
части и не знавший, что он уже мертв, все мчался с громом, а ряды врагов Агнца расступались в священной пыли. … – Шамфрон, – повторил он. – Ты знаешь только то,
что я тебе говорил, – раздраженно сказал тот.
– Не всегда, – отвечал скелет. – Я, например, знаю, что конец жизни это лежать
спокойно. А ты этого еще не знаешь. ...
– Да знаю я это, знаю, – сказал он. – Достаточно мне долбили. … в это не верю.
Скелет простонал.
– Говорю тебе, не верю, – повторил его собеседник.
– Ладно, ладно, – сухо сказал скелет. – Спорить с тобой не стану. Никогда не
спорю. Только даю тебе советы.
– Да, видно, и это кто-нибудь должен делать, – кисло согласился тот. По крайней мере, на то похоже. – Он все еще лежал под своим толевым одеялом в тишине,
полной колдовских перестуков».) (Перевод О. Холмской)
В подавляющем большинстве случаев аутодиалог представляет собой вопросно-ответную систему (в данном нашем примере это – диалог), в которой ответы диктуются повышенной эмоциональностью действующего лица, а ответы носят рассудительный характер. Таким образом, внутренняя борьба оформляется языковыми средствами так, как если бы два оппонента вели открытый, вслух произносимый диалог.
При достаточной протяжённости внутреннего монолога на каком-то этапе своего
развития он обязательно переходит в аутодиалог, где герой в споре с самим собой пытается разрешить мучащие его сомнения. Голос аутодиалога обычно выражает скрытые желания самого героя, тогда как на пути исполнения их имеются препятствия морально-этического, психологического, социального характера [8, с. 83–84].
Диалогичность – одно из наиболее существенных свойств внутреннего монолога. В большинстве случаев мы даже вполне можем говорить о синонимичности понятий
«внутренний монолог» и «внутренний диалог» (аутодиалог). Внутренние монологи –
внутренние диалоги с самим собой – ведут многие персонажи современных прозаиков
[9, с. 70]. Примером этого может послужить отрывок из уже упомянутого нами внутреннего монолога героини романа А. Мёрдок «Время ангелов». Мюриэль спрашивает себя, что будет, если она познакомит кузину Элизабет с Лео, и сама же отвечает на свой
вопрос (далее следует её длинный внутренний монолог).
Итак, внутренняя речь часто характеризует художественно-психологическую
прозу. Внутренняя речь представляет собой составную часть речевой партии персонажа. В тексте этот тип отличается от высказывания как по форме и содержанию,
так и по графической и пунктуационной репрезентации. Например, внутренний монолог сложен: он имеет философский, обобщающий характер, и в этой связи объек68
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
тивно требует усложнения своего лексического словаря и синтаксиса. Спонтанность
же и эмоциональность внутренней реакции подразумевает упрощение. Поток сознания характеризуется ассоциативностью, фрагментарностью и закономерно ведёт
к резким перепадам длины предложения, к нарушению его структуры и смещению
его лексического состава.
Таким образом, полемика споров относительно сущности НПР в современной
филологической науке достаточно многообразна. Этот вид речи рассматривается как
модификация прямой речи, косвенной речи, как смешение прямой и косвенной речи,
как самостоятельный способ передачи речи. НПР обладает широким спектром полифункциональных возможностей в нарративном дискурсе. Данный вид чужой речи выполняет интерпретативную, психоописательную и сюжетоорганизующую функции. НПР
обладает уникальными свойствами: описание сокровенных мыслей и чувств действующих лиц придаёт особый психологизм прозаическому произведению. А вкраплённая в речь повествователя, она непроизвольно настраивает читателя на волну сопереживания. При этом автор как бы отступает в сторону, и читателю предоставляется
возможность увидеть персонажа изнутри: проследить процесс внутренней его борьбы,
колебаний и побед, развитие его мыслей, чувств и взглядов.
Список литературы:
1. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов [Текст] / О.С. Ахманова. –
М.: Совет. энцикл., 1966. – 607 с.
2. Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики [Текст] / М.М. Бахтин. – М.: Художеств. лит., 1975. – 504 с.
3. Виноградов, В.В. Проблемы содержания и формы литературного произведения [Текст] / В.В. Виноградов. – М.: Изд-во МГУ, 1958. – 216 с.
4. Виноградов, В.В. Стилистика, теория поэтической речи, поэтика [Текст]
/ В.В. Виноградов. – М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1963. – 256 с.
5. Гинзбург, Л.Я. О психологической прозе [Текст] / Л.Я. Гинзбург. – Л.: Совет.
писатель, 1971. – 444 с.
6. Гончарова, Е.А. Несобственно-прямая речь в современной немецкой художественной прозе [Текст] / Е.А. Гончарова. – Л., 1969. – 20 с.
7. Корман, Б.О. Избранные труды по теории и истории литературы [Текст]
/ Б.О. Корман; предисл. и сост. В.И. Чулкова. – Ижевск: Изд-во Удмурт. ун-та, 1992. – 236 с.
8. Корман, Б.О. Изучение текста художественного произведения [Текст]
/ Б.О. Корман. – М.: Просвещение, 1972. – 112 с.
9. Кусько, Е.Я. Проблемы языка современной художественной литературы. Несобственно-прямая речь в литературе ГДР [Текст] / Е.Я. Кусько. – Львов: Вища школа,
1980. – 208 с.
10. Кухаренко, В.А. Интерпретация текста [Текст]: учеб. пособие для студентов
пед. ин-тов / В.А. Кухаренко. – Л.: Просвещение, 1978. – 328 с.
11. Соколова, Л.А. Несобственно-авторская (несобственно-прямая речь) как стилистическая категория [Текст] / Л.А. Соколова. – Томск: Изд-во Том. ун-та, 1968. – 280 с.
12. Faulkner, W. Carcassonne [Текст] / W. Faulkner // Интерпретация текста: учеб. пособие для студентов пед. ин-тов / В.А. Кухаренко. – Л.: Просвещение, 1978. – С. 155–158.
13. Joyce, J. A Painful Case [Текст] / J. Joyce // Another book for reading and discussion: пособие для чтения на английском языке / Г.Б. Антрушина. – М.: Междунар.
отношения, 1979. – С. 31–43.
14. Murdoch, I. The Time of the Angels [Текст] / I. Murdoch. – Triad/Panther Books,
№ 9 (25) – 2013
69
Приволжский научный вестник
1978. – 236 с.
15. Murdoch, I. Under the Net [Текст] / I. Murdoch. – M.: Просвещение, 1989. – 176 с.
16. Sheldon, S. Rage of Angels [Текст] / S. Sheldon. – Pan Books, 1980. – 412 с.
List of references:
1. Akhmanova, О.S. The dictionary of linguistic terms. [Text] / О.S. Akhmanova. – М.: Sov.
encyclopedia, 1966. – 607 p.
2. Bakhtin, М.М. The problems of literature and aesthetics [Text] / М.М. Bakhtin. – М.: Khudozhestvennaya literatura, 1975. – 504 p.
3. Vinogradov, V.V. The problems of contents and forms in a literary work [Textт] / V.V. Vinogradov. – М.: Izdatelstvo of MSU, 1958. – 216 p.
4. Vinogradov, V.V. Stylistics, theory of poetic speech, poetics [Text] / V.V. Vinogradov. – М.:
Izdatelstvo Academy nauk USSR, 1963. – 256 p.
5. Ginsburg, L.Y. On psychological prose [Text] / L.Y. Ginsburg. – L.: Sov. pisatel, 1971. –
444 p.
6. Goncharova, E.A. Represented speech in the contemporary German fiction [Text] / E.A.
Goncharova. – L., 1969. – 20 p.
7. Korman, B.O. Selected works on the theory and history of literature [Теxt] / B.О. Korman;
foreworded and compiled by V.I. Chulkov. – Izhevsk: Izdatelstvo of Udmurt University, 1992. – 236 p.
8. Korman, B.O. The study of a literary text [Text] / B.О. Korman. – М.: Prosveshcheniye,
1972. – 112 p.
9. Kusko, E.Y. The language problems of the contemporary fiction. Represented speech in
the literature of the GDR [Text] / E.Y. Kusko. – Lvov: Higher school, 1980. – 208 p.
10. Kukharenko, V.А. Interpretation of the text [Text] / V.A. Kukharenko. – L.: Prosveshcheniye, 1978. – 328 p.
11. Sokolova, L.A. Represented speech as a stylistic category [Text] / L.А. Sokolova. –
Tomsk: Izdatelstvo of Tomsk University, 1968. – 280 p.
12. Faulkner, W. Carcassonne [Text] / W. Faulkner // Interpretation of the text. Textbook for
students of pedagogical institutes / V.A. Kukharenko. – L.: Prosveshcheniye, 1978. – P. 155–158.
13. Joyce, J.A Painful Case [Text] / J. Joyce // Another book for reading and discussion. Textbook for reading in English / G.B. Antrushina. – М.: Mezhdunarodniye otnosheniya, 1979. – P.31–43.
14. Murdoch, I. The Time of the Angels [Text] / I. Murdoch. – Triad/Panther Books, 1978. –
328 p.
15. Murdoch, I. Under the Net [Text] / I. Murdoch. – M.: Prosveshcheniye, 1989. – 176 p.
16. Sheldon, S. Rage of Angels [Text] / S. Sheldon. – Pan Books, 1980. – 412 p.
70
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 343.137.9
А.А. Чуниха
канд. юрид. наук,
НОУ ВПО «Ставропольский институт им. В.Д. Чурсина»,
Ставропольский филиал
ФГБОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный
университет им. М.А. Шолохова»
ПРОБЛЕМЫ ПРОИЗВОДСТВА О ПРИМЕНЕНИИ ПРИНУДИТЕЛЬНЫХ МЕР
МЕДИЦИНСКОГО ХАРАКТЕРА
Аннотация. В условиях сегодняшнего дня, с учетом новых принципов построения судопроизводства, необходимо переосмысление проблем производства о применении принудительных мер
медицинского характера, системы гарантий законности и обоснованности их использования.
Ключевые слова: принудительные меры медицинского характера, лица, страдающие психическим расстройством, предварительное следствие, суд.
A.A. Chuniha, Chursin Stavropol Institute, Sholokhov Moscow State University for the humanities
THE PROBLEMS OF PRODUCTION ON THE APPLICATION OF COMPULSORY MEASURES
OF A MEDICAL NATURE
Abstract. In the present environment, taking into account the new principles of justice requires a
rethink of production problems on the application of compulsory measures of a medical nature, a system of
guarantees of legality and validity of their use.
Keywords: compulsory measures of a medical nature, persons suffering from mental disorder, preliminary investigation, court.
Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Главное место в современном обществе отводится интересам человека, его правам и свободам, находящимся в гармонии с общественными, публичными (государственными) интересами. В случае возникновения противоречия проблемы должны разрешаться в пользу интересов человека в целях осуществления его прав и свобод. Защиту человеческого достоинства, как
и жизни, не принято ставить в зависимость от общественной значимости личности, возраста, пола, убеждений и т.п. «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве» – провозглашено в ст. 1 Всеобщей декларации прав человека 1948 г.
Согласно ст. 21 Конституции Российской Федерации [1] «Достоинство личности
охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления». Употребление в указанной статье Конституции Российской Федерации термина «ничто» означает, что никакие обстоятельства, в том числе отрицательная оценка личности в
общепризнанном понимании, психическая болезнь, чрезвычайное положение, война и
т.п., – не могут служить основанием для умаления достоинства.
Специфика оказания психиатрической помощи, в том числе и применение принудительных мер медицинского характера, существенно ограничивают права и свободы граждан, затрагиваемые при этом. Поэтому законодатель ставит весь комплекс
правовых отношений, связанных с оказанной помощью, под судебный контроль и единое нормативное регулирование.
Кроме того, следует отметить, что по делам о применении принудительных мер
медицинского характера суд, соблюдая принцип законности, не изобличает виновного
№ 9 (25) – 2013
71
Приволжский научный вестник
и назначает ему наказание, а решает вопрос о необходимости лечения психически
больного, совершившего общественно опасное деяние. Закон не позволяет отступать
от установленного порядка судебного заседания, дабы не нарушить права и законные
интересы такого лица.
Проводимые преобразования в области уголовного судопроизводства в первую
очередь направлены на дальнейшее совершенствование системы прав и законных интересов граждан, включая лиц с психическими расстройствами, не способными самостоятельно осуществлять и отстаивать свои права и законные интересы. Сегодня действующее уголовно-процессуальное законодательство не регулирует должным образом вопросы, связанные с производством дел по применению принудительных мер
медицинского характера. В то же время, любые вносимые в закон изменения требуют в
первую очередь глубокой научной разработки.
Законность и обоснованность применения принудительных мер медицинского
характера зависит от профессиональных качеств должностных лиц, среди которых
можно назвать профессионализм и высокий уровень правосознания. Кроме того, особенности рассматриваемого производства требуют от сотрудников правоохранительных органов не только хорошего знания законодательных актов, но и представление о
судебной психиатрии, патопсихологии и др. науках, где объектом изучения является
личность, страдающая психическим расстройством.
К сожалению, в настоящее время следователи не готовы грамотно трактовать информацию, получаемую из медицинских учреждений, оценивать ее и применять в процессе производства по уголовному делу. Отсюда можно заключить, что действующее уголовно-процессуальное законодательство не содержит достаточных гарантий защищенности
психически больных лиц от некомпетентных действий правоприменителя.
Принудительные меры медицинского характера – это особая разновидность
медицинских мер, применяемых к лицу, страдающему психическим расстройством, без
его согласия или согласия его законных представителей в случае совершения им общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом.
Процесс назначения принудительных мер медицинского характера и лечения лиц,
страдающих психическим расстройством, представляет собой довольно сложную процедуру, в которой задействовано много государственных структур и должностных лиц. Следовательно, лицо, в отношении которого ведется данное производство, нуждается в особой охране его прав и законных интересов. Средством охраны здоровья и безопасности
страдающих психическими расстройствами граждан, а также других лиц от общественно
опасных проявлений последних, являются принудительные меры медицинского характера, увеличение дел которых наблюдается в целом по Российской Федерации.
Применение принудительных мер медицинского характера в отношении лиц,
совершивших запрещенные уголовным законом деяния в состоянии невменяемости,
или лиц, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение, – должно
быть подробно регламентировано действующим уголовно-процессуальным законом
Российской Федерации с учетом всех необходимых конституционных гарантий и международных норм.
Специфика дел данной категории заключается, прежде всего, в том, что судом
не решается вопрос о виновности-невиновности лица, совершившего общественно
опасное деяние, а устанавливаются основания для применения принудительного лечения. Поэтому возрастает значение комплексной психолого-психиатрической экспертизы, поскольку она способна решать задачи, ставящиеся перед экспертами следователем или судом.
Правовой основой судопроизводства по делам о применении принудительных
72
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
мер медицинского характера служат нормы главы 51 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ) [2]. Несомненную пользу при освоении
данной темы принесло изучение (через призму действующего УПК РФ) постановления
Пленума Верховного Суда «О практике применения судами принудительных мер медицинского характера» [3].
В силу сложности решаемых юридических вопросов по всем делам данной категории, независимо от тяжести совершенного общественно-опасного деяния, от других
характеристик деяния и от самого дела, обязательно производство предварительного
следствия. В результате судебного разбирательства и в зависимости от установленных обстоятельств, суд выносит следующие решения.
1. В случае доказанности факта, что деяние, запрещенное законом, совершено
данным лицом в состоянии невменяемости, суд выносит постановление на основании
ст. 21 УК РФ об освобождении его от уголовной ответственности и, если есть основания, предусмотренные ст. 97 УК РФ, применяет к нему одну из принудительных мер
медицинского характера, указанных в ст. 99 УК РФ.
2. В отношении лица, у которого после совершения преступления наступило
психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение, суд выносит постановление на основании ст. 81 УК РФ об освобождении его
от наказания и применении принудительной меры медицинского характера.
3. Если лицо не представляет опасности по своему психическому состоянию
либо им совершено деяние небольшой тяжести, суд выносит постановление о прекращении уголовного дела и об отказе в применении принудительных мер медицинского
характера.
4. При наличии оснований, предусмотренных ст. ст. 24–28 УПК РФ, суд выносит
определение о прекращении уголовного дела, независимо от наличия и характера заболевания.
5. Установив, что психическое расстройство лица, в отношении которого рассматривается уголовного дело, не установлено, или если заболевание этого лица не является
препятствием для применения к нему уголовного наказания, суд своим постановлением
возвращает уголовное дело прокурору в соответствии со ст. 237 УПК РФ.
Анализ законодательства и мнения ряда процессуалистов по этому вопросу позволили выявить некоторые моменты, которые не достаточно урегулированы действующим уголовно-процессуальным законодательством.
Необходимо в ч. 4 ст. 49 УПК РФ внести дополнение, в соответствии с которым
защитник должен иметь допуск (сертификат) на защиту лиц с психическим расстройством. Данный допуск может быть получен в результате специализированных курсов
на базе учреждений здравоохранения психиатрического профиля в соответствии с утверждённой программой, порядком сдачи экзаменов и порядком переаттестации. Это
бы подняло уровень представления интересов подзащитных и способствовало лучшему пониманию проблем, стоящих перед адвокатами.
Статья 17 Закона об экспертной деятельности [4] содержит нормы, позволяющие эксперту делать подлежащие занесению в протокол следственного действия или
судебного заседания заявления по поводу неправильного истолкования участниками
процесса его заключения или показания. Подобное же право предоставляет эксперту и
Инструкция об организации производства судебно-психиатрических экспертиз в отделениях судебно-психиатрической экспертизы государственных психиатрических учреждений [5]. Однако в УПК РФ данное право не отражено. А поскольку УПК РФ имеет
приоритетную силу над законом об экспертной деятельности, то напрашивается вывод, что у эксперта такого права нет.
Согласно ст. ст. 205, 282 УПК РФ, эксперт может изложить свои возражения в
№ 9 (25) – 2013
73
Приволжский научный вестник
процессе его допроса следователем и судом. При этом, согласно п. 6 ст. 166 УПК РФ,
эксперт имеет «право делать подлежащие внесению в протокол замечания о дополнениях и уточнениях». Все внесенные замечания, дополнения и уточнения протокола
должны быть оговорены и удостоверены его подписью. Однако формально, так как
УПК РФ эксперту не предоставлено право делать заявления, эти возражения заявлением не являются и могут быть оставлены без рассмотрения. К тому же, инициатива в
производстве допроса принадлежит следователю или суду.
Устранить данный пробел возможно, закрепив норму в п. 7 ч. 3 ст. 57 УПК РФ
следующего содержания: «Эксперт вправе: …7) пользоваться иными правами, установленными федеральными законами и ведомственными нормативно-правовыми актами о производстве экспертизы».
Список литературы:
1. Конституция РФ (принята всенар. голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внес. Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от
30.12.2008 № 7-ФКЗ) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://base.consultant.ru
(дата обращения: 30.07.2013)
2. Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от
23.07.2013) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://base.consultant.ru (дата обращения: 30.07.2013)
3. О практике применения судами принудительных мер медицинского характера: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 07.04.2011 № 6 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://base.consultant.ru (дата обращения: 30.07.2013)
4. О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации: Федеральный закон от 31.05.2001 № 73-ФЗ (ред. от 06.12.2011) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://base.consultant.ru (дата обращения: 30.07.2013)
5. Об утверждении Инструкции об организации производства судебнопсихиатрических экспертиз в отделениях судебно-психиатрической экспертизы государственных психиатрических учреждений: Приказ Минздравсоцразвития РФ от
30.05.2005 № 370 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://base.consultant.ru (дата обращения: 30.07.2013)
List of references:
1. The Constitution of the RF (adopted by popular vote on 12.12.1993) (amended by the Laws
of the RF on amendments to the Constitution of the RF from 30.12.2008 № 6-FKZ, dated 30.12.2008
№ 7-FKZ) [Electronic resource]. – Mode of access: http://base.consultant.ru (date accessed:
30.07.2013)
2. Criminal procedure code of the Russian Federation 18.12.2001 № 174-FZ (as amended on
23.07.2013) [Electronic resource]. – Mode of access: http://base.consultant.ru (date accessed:
30.07.2013)
3. The practice of courts of compulsory medical measures: Resolution of the Plenum of the
Supreme Court of 07.04.2011 № 6 [Electronic resource]. – Mode of access: http://base.consultant.ru
(date accessed: 30.07.2013)
4. On the state judicial-expert activity in the Russian FF law dated 31.05.2001 № 73-FZ of
06.12.2011) [Electronic resource]. – Mode of access: http://base.consultant.ru (date accessed: 30.07.2013)
5. On approval of the Instruction on organization of production of forensic psychiatric examinations in the departments for forensic psychiatric examination of the state psychiatric institutions: the
Order of the health Ministry of the RF of 30.05.2005 № 370 [Electronic resource]. – Mode of access:
http://base.consultant.ru (date accessed: 30.07.2013)
74
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 373.24
Э.И. Бахтеева
канд. пед. наук, доцент, кафедра педагогики дошкольного образования,
ФГБОУ ВПО «Волгоградский государственный
социально-педагогический университет»
ФОРМИРОВАНИЕ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ УСТОЙЧИВОСТИ СОЦИАЛЬНОГО
ПОВЕДЕНИЯ ДОШКОЛЬНИКОВ В УСЛОВИЯХ ДЕТСКОЙ СУБКУЛЬТУРЫ
Аннотация. В статье проанализирован переходный период от старшего дошкольного к
младшему школьному возрасту как наиболее благоприятный для становления предпосылок устойчивого социального поведения ребенка. Особое внимание уделяется обоснованию ведущего значения детской субкультуры в формировании опыта социального поведения детей 5–7 лет. На основе
проведенного исследования автором раскрывается сущность и компоненты понятия «социальноценностное поведение».
Ключевые слова: ребенок-дошкольник, детская субкультура, социализация, взаимоотношения, социальное взаимодействие, социальные нормы и ценности, социально-ценностное
поведение.
E.I. Bakhteeva, Volgograd State Social-Pedagogical University
FORMATION OF EMOTIONAL STABILITY OF SOCIAL BEHAVIOUR OF PRESCHOOL
CHILDREN IN CONDITIONS OF CHILDREN'S SUBCULTURE
Abstract. In article we analysed the transition from the senior preschool to younger school age as
optimum for development of preconditions of a child’s stable social behaviour. Particular attention is paid to
the justification of the leading children's subculture values in shaping the experience of social behavior of
children aged 5–7 years. Based on the research the author reveals the essence and components of the
concept of «socially-valuable behavior».
Keywords: preschool child, children's subculture, socialization, relationships, social interoperability, social norms and values, socially-valuable behavior.
Переход от дошкольного детства к младшему школьному возрасту характеризуется решительным изменением места ребенка в системе доступных ему общественных отношений. В старшем дошкольном возрасте происходит существенное изменение характера модальности отношений к окружающим людям и миру. В исследованиях
А.Г. Рузской и Л.А. Венгера появление новой, по сравнению с дошкольным возрастом,
схемы взаимодействия ребенка с посторонним человеком связано с возникновением у
ребенка представления о новом «мире» – мире взрослых, мире социальных отношений, регламентированном некоторыми иными, чем в близком окружении, нормами [5].
Возникая после пяти лет, представление о постороннем взрослом приобретает черты
схемы поведения. Ребенок, вступая в контакты с окружающими, включаясь в разнообразные общности и выполняя определенные роли, в то же время остается собой,
ощущая себя существом в чем-то неизменным.
В процессе социализации ребенок преодолевает эгоцентризм и начинает четко отделять свое «Я» от окружающего мира. Расширение жизненного опыта приводит к тому,
что объекты окружающей действительности в процессе взаимодействия с ними все больше открываются ему как субъекты. Детство является тем периодом, когда происходит
тесное взаимодействие и взаимопроникновение пространства взрослого мира и мира ребенка. Ребенок 5–7 лет специфичными для его возраста способами познает мир, начиная
моделировать образцы собственного поведения по эталонам взрослого. Он познаёт мир,
№ 9 (25) – 2013
75
Приволжский научный вестник
где у него возникают собственные тайны, смыслы и интерпретации, обнаруженные им в
процессе взаимодействия с другими людьми. Созидая собственный мир, ребенок формирует свой индивидуальный и неповторимый образ этого мира [6].
К концу дошкольного возраста на основе целого ряда психических новообразований, возникающих в процессе социализации ребенка, он объективно представляет
собой уже достаточно устойчивую интегративную систему и способен в специфической
для своего возраста форме осознать себя в этом качестве и дать отчет о своем отношении к окружающему. Иначе говоря, у ребенка появляется осознание своего социального Я [2].
В этот период меняются социальные роли и функции детей, значительно расширяющие отношения с окружающим миром и другими людьми. Они активно осваиваются в общественной жизни, учатся устанавливать определенные взаимоотношения
как со сверстниками, так и со взрослыми, постигают смысл их действий и поступков.
Опыт взаимоотношений детей друг с другом приводит к развитию рефлексии и самоанализу. На фоне формирования этих способностей начинает развиваться притязание
ребенка на признание его среди сверстников, вырабатывается индивидуальный стиль
социального поведения. Положение в группе сверстников существенно отражается в
целом на развитии личности ребенка и на его поведении, в частности. От этого зависит, в какой мере ребенок будет усваивать нормы отношений со сверстниками. Интерес к сверстникам достаточно рано становится одной из важнейших социогенных потребностей ребенка [7]. Возникшее эмоциональное отношение к ним воспринимается
как желательное, положительно окрашенное отношение, которое ребёнок стремится
пережить вновь [4].
Ситуация взаимодействия детей со сверстниками – это ситуация относительного равноправия партнеров, что влияет на развитие у ребенка критичности по отношению к другим людям, на умение отстаивать свою точку зрения и согласовывать свои
действия с другими людьми. В этом периоде развития отношения между детьми характеризуются ситуативной мобильностью и легко меняются под влиянием переходящего
эмоционального состояния. Детское общество является источником информации
о явлениях социального мира, и процесс принятия информации носит активный характер. Дети не только познают социальный мир, но они постоянно взаимодействуют, совершают поступки, накапливают опыт поведения.
В любом обществе дети имеют собственный язык, различные формы взаимодействия, свои моральные регуляторы поведения. Детская субкультура дает возможность ребенку социально адаптироваться, обрести социальную компетентность. В пространстве детского сообщества ребенок овладевает нормами и ценностями социума,
вырабатывает собственную стратегию поведения. Дети не только открывают для себя
социальный мир, мир взрослых, но и благодаря детской субкультуре они чувствуют
психологическую защиту от негативного влияния внешнего мира [1]. Таким образом,
взаимодействие ребёнка со сверстниками моделирует особый тип социального взаимодействия – субъект-субъектное, что в итоге позволяет ему осознать смысл независимых, автономных действий человека в условиях социума и формирует у него навыки
социального поведения [8].
В отношениях же «ребенок-взрослый» социальные ценности, нормы и правила
поведения принимаются совершенно готовыми, данными раз и навсегда – в силу значимости близкого взрослого. С возрастом желание (мотивы) получить поощрение со
стороны взрослых у ребёнка растет, следовательно, усиливается и потребность сле76
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
довать норме поведения. Таким образом, в отношениях «взрослый-ребенок» дети подчиняют свое поведение требованиям взрослых, а в отношениях «ребенок-ребенок»
они получают возможность отбора нужных качеств для конкретного детского общества.
Находясь в системе «ребенок-взрослый», ребенок попадает в ситуацию подчинения:
он принимает все вердикты взрослого, даже и несправедливые, хотя рано или поздно
он почувствует эту несправедливость.
Моральное принуждение характеризуется односторонним уважением (моральная обязанность, чувство долго). Всякое предписание исходящее от лица, к которому
испытывает ребенок уважение, – это исходная точка обязательного правила. Обязанность поступать так, а не иначе, говорить правду, слушаться и т.д. – эти и иные многочисленные предписания, исходящие от взрослого, принимаются ребенком, он их глубоко чувствует, хотя они исходят не от него непосредственно. В ситуации же «ребенокребенок», которая развивает его потребность в кооперации и взаимной симпатии, в
ребенке возникает мораль нового типа – мораль взаимности, а не повиновения [3].
В этих отношениях дети учатся дружить и осваивать способы социального поведения.
В ситуациях морального выбора они соблюдают нормы и ценности социума, вопреки
имеющимся возможностям их нарушить [8].
Актуальность проблем формирования устойчивого социально-ценностного поведения обусловлена противоречием между социальной потребностью современного
общества в развитии у детей, начиная с их дошкольного возраста, субъектности, коммуникабельности, положительных нравственных качеств и ценностного поведения, с
одной стороны, и отсутствием системы педагогических условий и научно-методических
разработок, обеспечивающих полноценное личностное развитие ребенка, – с другой.
Ориентируясь на эти противоречия, возникает объективная потребность в организации
социально-нравственного воспитания детей, способных к нравственным поступкам и
успешной реализации в своём поведении социальных норм и ценностей. В образовательных учреждениях необходимо всемерно создавать благоприятные условия для
полноценного социального развития личности ребенка, и это должно стать приоритетным направлением в деятельности педагогов [8].
Социально-ценностное поведение рассматривается нами как активность личности в сфере гуманных взаимоотношений с социумом, направленная на практическую
реализацию в поступках социальных норм и ценностей, воспринимаемых ребенком как
личностно значимые. Формирование социально-ценностного поведения – двусторонний процесс: с одной стороны, это адаптирует ребенка в обществе, благодаря усвоению им социального опыта, ценностей, норм и правил поведения, присущими этому
обществу, а с другой стороны – сохраняет и развивает у ребенка его независимость и
индивидуальность, способствуя формированию собственной позиции и выработке его
личностных ценностей. Социально-ценностное поведение ребёнка находит свое отражение во внешних проявлениях – в условиях межличностного взаимодействия (то есть
общения и совместной деятельности), и во внутренних – в рефлексии, самосознании
(самопонимание, самооценка) и саморегуляции [8].
Анализ существующих исследований по близкой проблематике позволяет нам
выделить следующие компоненты в структуре социально-ценностного поведения детей 5–7 лет (на основе структурных компонентов отношений и ценностных ориентаций
личности): 1) эмоционально-оценочный, включающий такие позитивные качества социального развития, как расположение к другим людям (взрослым и детям), которое
выражается во внутреннем чувстве доверия к ним и проявляется в способности к со№ 9 (25) – 2013
77
Приволжский научный вестник
переживанию; 2) когнитивный, который связан с познанием другого человека, способностью к накоплению и осмыслению нравственных отношений, ситуаций, их анализ,
оценка, принятие нравственных решений, интерес к содержанию нравственных правил
поведения, норм и ценностей социума; 3) мотивационно-поведенческий, проявляющийся в реальной заботе к окружающим, в наличии личного опыта социального поведения и в выборе социально-ценных образцов поведения [8].
По нашему мнению, именно такая структура компонентов обуславливает содержание социально-ценностного поведения детей 5–7 лет и формирует эмоциональное благополучие и устойчивое поведение ребенка в социальном мире.
Список литература:
1. Абраменкова В.В. Социальная психология детства: развитие отношений ребенка в детской субкультуре / В.В. Абраменкова. – М.: МОДЭК, 2000. – 416 с.
2. Выготский Л.С. Педагогическая психология / Л.С. Выготский; под ред. Л.С.
Венгер. – М.: Педагогика, 1991. – 479 с.
3. Пиаже Ж. Моральное суждение у ребенка / Ж. Пиаже; пер.с фр. В. Большакова. – М.: Акад. проект, 2006. – 480 с.
4. Поливанова К.Н. Психология возрастных кризисов: учеб. пособие для студентов высш. пед. учеб. заведений / К.Н. Поливанова. – М.: Академия, 2000. – 184 с.
5. Рузская А.Г. Развитие общения ребенка со взрослыми и сверстниками / А.Г.
Рузская // Психология дошкольника: хрестоматия: для студентов сред. пед. заведений /
под ред. Г.А. Урунтаева. – М.: Академия, 1997. – С. 5–19.
6. Русевич В.В. Педагогические условия формирования образа мира у детей 5–
7 лет: дис. …канд. пед. наук / В.В. Русевич. – Волгоград, 2009. – 210 с.
7. Формирование взаимоотношений дошкольников в детском саду и семье / под
ред. В.К. Котырло. – М.: Педагогика, 1987. – 141 с.
8. Шарапова Э.И. Формирование социально-ценностного поведения детей 5–7
лет: дис. …канд. пед. наук / Э.И. Шарапова. – Волгоград, 2008. – 208 с.
List of references:
1. Abramenkova V.V. Social psychology of the childhood: progress of attitudes of the child in
children's subculture / V.V. Abramenkova. – Moscow: MODEK, 2000. – 416 p.
2. Vugotskiy L.S. Pedagogical psychology / L.S. Vugotskiy; ed. L.S. Venger. – Moscow:
Pedagogika, 1991. – 479 p.
3. Piage G. Moralnoe judgement at the child / G. Piage; ed. V. Bolshakova. – Moscow: Acad.
project, 2006. – 480 p.
4. Polivanova K.N. Psycholog of age crises: the manual for students / K.N. Polivanova. –
Moscow: Academy, 2000. – 184 p.
5. Ruzskaja A.G. Progress of dialogue of the child with adults and contempoparies // Psychology of the preschool child: for students of average pedagogical institutions. – M., 1997. – P. 5–19.
6. Rusevich V.V. Pedagogical conditions of formation of an image of the world at children of
5–7 years: dis. …candidate of pedagogical sciences / V.V. Rusevich. – Volgograd, 2009. – 210 p.
7. Formation of relationships of preschool children in children's to a garden and family
/ ed. V.K. Kotyrlo. – Moscow: Pedagogika, 1987. – 141 p.
8. Sharapova E.I. Formation of socially-valuable behaviour of children of 5–7 years: dis.
…candidate of pedagogical sciences. – Volgograd, 2008. – 208 p.
78
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
УДК 316.614
Н.Н. Самохина
канд. пед. наук, доцент кафедры теории, истории музыки
и инструментальной подготовки,
Институт культуры и искусств Луганского национального
университета им. Тараса Шевченко, Украина
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПРОБЛЕМЫ САМОРЕАЛИЗАЦИИ ЛИЧНОСТИ
В ВОЗЗРЕНИЯХ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ И ЗАРУБЕЖНЫХ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ
Аннотация. Содержанием статьи является историко-психологический анализ проблемы самореализации личности. В публикации исследованы особенности зарождения и развития проблемы
самореализации личности в отечественной и западной психологии, проанализированы взгляды выдающихся учёных-психологов на данную проблему; представлена современная оценка проблемы
самореализации личности.
Ключевые слова: самореализация личности, история психологии, самоактуализация, самопознание, самосознание, деятельность.
N.N. Samokhina, Institute of culture and art Luhansk Taras Shevchenko National University
PSYCHOLOGICAL ASPECTS OF THE PROBLEM OF SELF-REALIZATION OF A
PERSONALITY ACCORDING TO THE VIEW OF DOMESTIC AND FOREIGN RESEARCHERS
Abstract. The article deals with the historical and pedagogical analysis of the problem of a
person's self-realization. The point and contents of the phenomenon self-realization in the article
determined: the features of conception and development of self- realization in pedagogy are investigated,
the estimation of the problem of a person's self-realization on the contemporary level is given.
Keywords: a person's self-actualization, history of pedagogy, self-realization, self-up-bringing.
Постановка проблемы. Самореализация – одно из основополагающих понятий
в современной педагогике. Только самореализующийся педагог способен воспитать
зрелую, самодостаточную личность, ориентированную на творческое профессиональное саморазвитие. Как отмечает Э. Галажинский, в стремлении к самореализации отражается диалектика человечества, способности открывать и реализовывать личностный потенциал, обогащать ценностно-смысловое пространство собственной жизни и
мира других людей [4, с. 157]. В связи с тем, что изучение проблемы самореализации
сконцентрировано на анализе личностных качеств человека, считаем целесообразным
исследовать психологический аспект данной проблемы.
Анализ актуальных исследований. Научный подход к решению проблемы самореализации личности – прерогатива психологии второй половины XX – начала XXI вв. (исследования К. Абульхановой-Славской, А. Асмолова, А. Бодалева, И.Беха, А. Деркача, В.
Муляра, Л. Овсянецкой, А. Реана). На современном этапе интерес к данной проблеме в
кругах научного сообщества возрастает. Так, в исследовании В. Бочелюка и В Зарицкой
подчёркивается, что именно посредством реализации человеком собственных потенций,
личность становится психологически зрелой, способной к творчеству [3, с. 35]. Как утверждает А. Реан, общая успешность человека достаточно тесно связана с профессиональной
самореализацией. Только человек, состоявшийся профессионально, может позиционировать себя, как личность, и чувствовать себя целостным и счастливым [10, с. 88].
Обращение к проблеме самореализации личности характерно как для зарубежной,
так и для отечественной психологии. Однако, подход к решению данной проблемы зарубежными и отечественными учёными-психологами имеет ряд отличий. Данное обстоятельство определило цель публикации: исследовать психологический аспект проблемы
самореализации личности в воззрениях зарубежных и отечественных учёных.
Изложение основного материала. Идеи самореализации личности в западной
психологии впервые были выдвинуты в работах К. Юнга – швейцарского психолога, пси№ 9 (25) – 2013
79
Приволжский научный вестник
хиатра и культуролога. В представлении учёного, в человеке изначально заложено стремление к духовному развитию и реализации своего потенциала. Отвергая понимание человека только как биологического существа, К. Юнг настаивал на способностях личности
трансцендировать узкие границы своего «Эго». Великий швейцарский учёный был убеждён, что самореализация осуществляется в два этапа. В первой половине жизни человек
отделяется от общества, пытаясь создать собственную идентичность (Я). Во второй половине – он снова воссоединяется с человеческим родом и становится его частью.
К. Юнг предполагал, что конечная цель самореализации – познание духовного
опыта. Человек, который не продвигается по пути самопознания и самореализации,
может подвергаться депрессиям [15]. Идеи К. Юнга получили дальнейшую разработку
в трудах представителей гуманистической психологии – Ш. Бюлера, К. Гольдштейна,
А. Маслоу, Дж. Олпорта, Р. Мея, К. Роджерса, Э. Фромма и др. Выстраивая новую методологию познания человека, данные исследователи акцентировали внимание на
присущих человеку потенциях к непрерывному развитию, на самоактуализации и самореализации, которые являются частью человеческой природы.
Практически все концепции самореализации, существующие в зарубежной психологии, восходят к идеям А. Адлера, который в последних своих работах термины
«стремление к превосходству» и «стремление к самосовершенству» использовал как
взаимозаменяемые. По мнению исследователя, стремление к превосходству является
для человека врождённым и сопровождает его на протяжении всей жизни, формируя
желание к максимальному самовыражению и самореализации. Так как человек включен в общество, его нельзя рассматривать в отрыве от его социального контекста. В
связи с этим, самореализация человека не индивидуальна – она может происходить
только в группе, где индивид способен реализовать собственный потенциал.
Ограничиваясь философским подходом к пониманию самореализации и не
предлагая собственного определения данной дефиниции, учёный указывал на то, что
человек обладает самосознанием и способен планировать и осознавать значение собственных действий для самореализации. В своих многочисленных трудах А. Адлер акцентировал внимание на том, что человек является творцом своей личности. Обладая
большим творческим потенциалом, он ставит перед собой цели и самостоятельно разрабатывает пути их достижения [1].
Определение самореализации как врождённого качества человека характеризует и взгляды американского психолога К. Роджерса. Именно самореализацию исследователь определяет в качестве основного мотива личностного роста человека. К самореализации способна лишь та личность, у которой актуализирована самость.
«Я-концепция», или «Самость» – фундаментальное понятие теории К. Роджерса, определяемое как гештальт, состоящий из восприятия себя и своих взаимоотношений с
другими людьми, а также из ценностей «Я». Составляющими «Я-концепции» являются
«Я – реальное» и представление о себе таком, каким бы человек хотел быть
(«Я-идеальное»).
Несмотря на то, что в результате опыта «Я» человека постоянно меняется, оно
всегда сохраняет качества целостного гештальта. В связи с этим, представление человека о себе самом остается относительно постоянным. Основополагающим во всех
трудах К. Роджерса является утверждение о том, что человек, наблюдая и оценивая
свой собственный опыт, познает самого себя. При этом на протяжении всего жизненного пути он испытывает потребность в реализации своего потенциала. Подобную потребность К. Роджерс называет самоактуализацией [11].
Потребность в самоактуализации, как высший уровень потребностей человека,
определяет американский психолог, один из основателей гуманистической психологии
А. Маслоу. Как отмечает учёный, именно самоактуализация являет собой непрерывную реализацию «потенциальных возможностей, способностей и талантов, как в свершении своей миссии, или призвания, судьбы, как более полное познание и …принятия
80
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
своей собственной изначальной природы, как неустанное стремление к единству, интеграции, или внутренней синергии личности» [8, с. 157].
Следует отметить, что А. Маслоу охарактеризовал самоактуализацию как желание человека стать тем, кем он может быть. Человек, достигший этого высшего уровня,
добивается полного использования своих талантов, способностей и потенциала личности. Однако, исследователь акцентирует внимание на том, что самоактуализация
осуществляется достаточно редко, поскольку человек не задумывается о своём потенциале и не стремится к самосовершенствованию. Сознательное препятствие человека
собственной самоактуализации А. Маслоу назвал «комплексом Ионы». Он характеризуется страхом успеха, который мешает человеку стремиться к величию и самосовершенствованию.
Проблема самореализации личности достаточно широко представлена на страницах исследований Э. Фромма – представителя Франкфуртской школы и одного из
основателей неофрейдизма и фрейдомарксизма. В представлениях Э. Фромма, самореализация имеет социально детерминированный характер (близость позиции А. Адлера). В качестве неотъемлемого атрибута самореализации Э. Фромм называет продуктивную самореализацию, то есть стремление человека быть таким, каким он может
стать – достижение вершины потенциала. Как утверждает этот учёный, самореализация является экзистенциальной потребностью – психическим состоянием – вечным и
неизменным в своей основе [13].
С гуманистической психологией достаточно тесно связано новое течение в западной науке – экзистенциальный анализ, представителем которого является австрийский психиатр и психолог В. Франкл. Согласно разработанной В. Франклом логотерапии, движущей силой человеческого поведения является стремление найти и реализовать существующий во внешнем мире смысл жизни. Роль смысла выполняют ценности
– смысловые универсалии, обобщающие опыт человечества. В. Франкл описывает три
класса ценностей: ценности творчества, переживания и отношения. Осуществляя
смысл жизни, человек осуществляет тем самым себя. В связи с этим, самоактуализация – это лишь побочный продукт осуществления смысла, считает В. Франкл [14].
Новый импульс в изучении проблемы самореализации задал итальянский психиатр и психолог Р. Ассаджиоли – создатель психосинтеза – теоретико-методологической
концепции психотерапии и саморазвития человека. Как утверждает исследователь, процесс самореализации определяет специфику сознания человека, мотивирует его личность к самопознанию и самоосуществлению, активизирует развитие талантов и способностей индивида через взаимодействие его с высшим «Я» [2]. Новаторский подход к решению проблемы самореализации личности представлен в воззрениях представителей
трансперсональной психологии. Как утверждает, например, С. Гроф, именно посредством самореализации осуществляется гармонизация хилотропического (фрагментарного)
и холотропического (целостного) сознания человека [5].
Проблема самореализации – одна из ключевых проблем А. Менегетти – современного итальянского учёного, основателя школы и Международной ассоциации онтопсихологии. Как утверждает этот исследователь, человек – активный субъект жизни,
которым движет Ин-се (априорный порядок, сущность в себе). Именно Ин-се является
внутренней стороной любого действия, знания и представления человека. Это ядро
заключает в себе всё для полноценной самореализации человека, в том числе и направление её развития. И чем сильнее человек отклоняется от этого направления, тем
интенсивнее растет в нём чувство неудовлетворенности. Ин-се является универсальной точкой отсчета для определения степени позитивности любого действия человека.
При помощи Ин-се человек в любой момент времени может выбрать единственно правильный вариант самореализации. Как утверждает А. Менегетти, именно «Ин-се способно анализировать как отдельные моменты, так и общую ситуацию вложений человека. Умение использовать этот принцип позволяет контролировать собственную
№ 9 (25) – 2013
81
Приволжский научный вестник
жизнь в любой области деятельности» [9].
В отличие от зарубежных исследователей, которые рассматривают процесс самореализации, как способность личности установить контакт со своей внутренней сущностью, отечественные исследователи, не отрицая данного факта, акцентируют внимание на социальной среде. Несмотря на то, что ещё в 70-90 гг. XX столетия появился
ряд диссертационных работ, посвящённых проблеме самореализации (Л. Антроповой,
Н. Шаталовой, Е. Петрова, М. Руткевич и др.), чёткое определение данного понятия в
отечественной справочной и научной литературе отсутствует. Представления о самореализации в украинской и российской психологии формировались в контексте таких
психологических проблем, как проблемы личности, мотивации, смысла жизни, личностного потенциала и т.д. (исследования Б. Ананьева, В. Бехтерева, Б. Ломова, С. Рубинштейна, Б. Теплова и др.).
В представлении украинских и российских учёных-психологов, самореализация
традиционно являет собой высшую стадию процесса формирования человеческой
личности, результат её роста и совершенствования, продукт развития человеческого
потенциала. Именно в процессе изучения данной проблемы формирования личности
формируется представление о самореализации (исследования В. Бехтерева, Б. Ломова, В. Мясищева, С. Рубинштейна и др.). Понимание самореализации в отечественной
науке осуществляется в контексте деятельностного подхода. Сторонники этого подхода (А. Асмолов, Л. Выготский, В. Давыдов, А. Леонтьев, Б. Ломов, В. Мясищев, С. Рубинштейн, Д. Фельдштейн и др.) акцентировали внимание на том, что именно в деятельности формируется, развивается и проявляется вся система психических состояний, процессов и свойств индивида; что только в деятельности и возможно осуществление процесса самореализации человека. Самореализация, таким образом, – это
один из главных мотивов человеческой деятельности, означающий стремление испытать и выявить свои силы и способности.
Один из известных учёных советского периода, специалист в области чувств и
эмоций П. Якобсон, затрагивая проблему самореализации, исходит из понятия зрелой
личности. Предлагая собственную концепцию зрелой личности, исследователь определяет возможность самореализации только для уже сформировавшейся (зрелой)
личности. По мнению учёного, самореализация – одна из составляющих жизнедеятельности зрелого человека, определяющая её качество и эффективность. Позиция
П. Якобсона достаточно близка воззрениям профессора А. Реана, который определял
самореализацию показателем не только личностной зрелости человека, но и условием
ее достижения. По мнению этого исследователя, стремление к продуктивному самоосуществлению способствуют физическому и психологическому долголетию человека
[10]. Схожую точку зрения по проблеме самореализации личности можно обнаружить и
в работах известного ученого И. Кона. Учёный определяет самореализацию как «сознательный, целенаправленный процесс раскрытия и опредмечивания сущностных сил
личности в её многогранной деятельности». По мнению исследователя, самореализация, как бесконечный процесс, конкретизируется умением человека брать на себя ответственность и отвечать за содеянное [6, с. 323].
Среди современных психологических исследований одной из наиболее разработанных является концепция самореализации личности Л. Коростылёвой. Как она утверждает, «самореализация личности – это осуществление возможностей развития Я посредством собственных усилий, содеятельности, сотворчества с другими людьми (ближним и дальним окружением), социумом и миром в целом» [7, с. 52]. По мнению исследовательницы, самореализация – есть комплексный процесс, предполагающий не только реализацию сущностной природы человека, но и опыта, приобретённого индивидом.
Из работ 90-х гг. прошлого столетия по проблемам самореализации следует
упомянуть исследование Э. Галажинского, представляющее собой попытку анализа
самореализации человека с точки зрения теории психологических систем, в основе ко82
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
торой лежит синергетическая парадигма. Как утверждает исследователь, самореализация является интегрирующим фактором, с которым связано решение проблем жизненного самоопределения и выбора жизненных сред, наиболее приемлемых в формировании и самоосуществлении жизненных стратегий. И стремление к творческой самореализации является в этом смысле проявлением истинной природы человека, не
оставляющей ему выбора [4].
В современное понимание представления о самореализации существенный
вклад внесли также такие учёные, как Р. Зобов и В. Келасьев. Как утверждают данные
исследователи, самореализация представляет собой наиболее полное раскрытие способностей, талантов, потенций и возможностей человека, осуществляемое путём
включения его в социальные структуры деятельности и выражает глубокую сущностную сторону человека. Именно самореализация синтезирует различные представления о человеке в некое единое целое [12].
Изучение самореализации с позиций психологического времени и психологического возраста личности – суть исследований Е. Головахи и А. Кроник. Самореализация, являющаяся реализацией психологического времени личности, направляется
ценностными ориентациями и может определяться степенью их реализованности.
Ю. Сычев подвергает анализу такой аспект самореализации, как индивидуализация,
отмечая, что она осуществляется в рамках обособления и интеграции. Связующим
звеном такой индивидуализации является внутреннее «Я».
Исследовав современные представления о самореализации личности в российской и украинской психологии, мы пришли к заключению о том, что данные воззрения формируются в контексте изучения проблем смысла жизни и ценностных
ориентаций. Наиболее же созвучными понятию «эффективная самореализация»
являются такие определения, как «оптимальный смысл жизни» В. Чудновского,
«дело жизни» А. Ткаченко и др.
Выводы. Таким образом, исследовав воззрения зарубежных и отечественных
учёных-психологов на проблему самореализации личности, мы пришли к следующему
заключению. Представители различных психологических школ определяют самореализацию как осмысленный процесс и результат осуществления личностью собственных задатков и способностей в определённой сфере жизнедеятельности. И если в работах западных учёных акцентирован экзистенциальный аспект проблемы самореализации личности, то наши отечественные исследователи рассматривают самореализацию личности через призму деятельности индивида, акцентируя внимание на значимости его социального самоосуществления.
Перспектива дальнейших исследований. Представленные в данной публикации результаты не претендуют на полноту исследования изученной проблемы и требуют дальнейшего развития. Целесообразно проанализировать взгляды современной
философии и педагогики на проблему самореализации личности.
Список литературы:
1. Адлер А. Индивидуальная психология / А. Адлер // История зарубежной психологии / ред. П.Я. Гальперин, А.Н. Ждан. – М.: Изд-во МГУ, 1986. – С. 131–140.
2. Ассаджоли Р. Психосинтез: теория и практика / Р. Ассаджоли. –
М.: REFLbook, 1994. – 314 с.
3. Бочелюк В.Й. Психологія: вступ до спеціальності / В.Й. Бочелюк, В.В. Зарицька. – Киев: Центр учб. л-ри, 2007. – 288 с.
4. Галажинский Э.В. Системная детерминация самореализации личности: дис.
…д-ра психол. наук / Галажинский Эдуард Владимирович. – Томск, 2002.
5. Гроф С. Путешествие в поисках себя / С. Гроф. – М.: Изд-во Трансперсон. инта, 1994. – 338 с.
6. Кон И.С. Открытие «Я» / Игорь Семёнович Кон. – М.: Политиздат, 1978. – 367 с.
№ 9 (25) – 2013
83
Приволжский научный вестник
7. Коростылёва Л.А. Психология самореализации личности: затруднения в профессиональной сфере / Людмила Алексеевна Коростылёва. – СПб. : Речь, 2005. – 222 с.
8. Маслоу А. Психология бытия: пер. с англ. / Абрахам Маслоу. – М.: Рефл-бук; Киев:
Ваклер, 1997.
9. Менегетти А. Психология лидера: пер. с итал. / Антонио Менегетти; Славян. ассоц. онтопсихологии. – Изд. 3-е, испр. и доп. – М.: ННБФ «Онтопсихология», 2001. – 208 с.
10. Реан А.А. Психология личности. Социализация, поведение, общение
/ А.А. Реан. – М.: ACT; СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2007. – 407 с.
11. Роджерс К. Становление человека / К. Роджерс. – М.: Прогресс: Универс,
1994. – 478 с.
12. Самореализация человека: введение в человекознание / Р.А. Зобов,
В.Н. Келасьев. – СПб.: Изд-во СПбГУ, 2001. – 278 с.
13. Фромм Э. Человек для себя. Исследование психологических проблем этики
/ Эрик Фромм; пер. с англ. Л.А. Чернышевой. – Минск: Коллегиум, 1992 . – 253 с.
14. Франкл В. Человек в поисках смысла / В. Франкл. – М.: Прогресс, 1990. –
368 с.
15. Юнг К.Г. Конфликты детской души / К.Г. Юнг. – М.: Канон, 2004. – 456 с.
List of references:
1. Adler A. Individual Psychology / A. Adler // History of Western psychology / ed. Galperin,
A. Zhdanov. – Moscow: Moscow State University Press, 1986. – P. 131–140.
2. Assagioli R. Psychosynthesis: Theory and Practice / R. Assagioli. – M.: REFLbook, 1994. –
314 p.
3. Bochelyuk B.J. Psychology: an introduction to the profession / V.J. Bochelyuk, V. Zaritskaya. – K.: Center uchb. l-ry, 2007. – 288 p.
4. Galazhinsky E.V. System determination of self-realization: dis. ... dr. psychol. science /
Galazhinsky Edward Vladimirowich. – Tomsk, 2002.
5. Grof S. Journey in search of yourself / S. Grof. – Moscow: Publishing House of the Institute
of Transpersonal, 1994. – 338 p.
6. Kon I.S. Opening of the «I» / I.S. Kon. – M.: Politizdat, 1978. – 367 p.
7. Korostyleva L.A. Psychology of self-realization: difficulties in the professional field / Lyudmila Korostyleva. – St. Petersburg: Speech, 2005. –222 p.
8. Maslow A. Psychology of Being: transl. from English / Abraham Maslow. – Moscow: Reflbeech Kiev Vakler, 1997.
9. Meneghetti A. Psychology of a leader: trans. Translated from Italian / Antonio Meneghetti;
Slavs. Assoc. ontopsychology. – Izd. 3th, rev. and add. – Moscow: NNBF «Ontopsikhologiya», 2001. –
208 p.
10. Rean A.A. Personality Psychology. Socialization, behavior, communication / A.A. Rean. –
Moscow: ACT; St. Petersburg: Prime EVROZNAK, 2007. – 407 p.
11. Rogers K. The formation of human / K. Rogers. – M.: Progress: Universe, 1994. – 478 p.
12. Human self-realization: an introduction to anthropology / R.A. Zobov, V.N. Kelasev. – St.
Petersburg: Publishing House of the St. Petersburg State University, 2001. – 278 p.
13. Fromm E. Man for himself. The study of psychological problems of ethics / Eric Fromm;
trans. from English. L.A. Chernyshevoj. – Minsk: Collegium, 1992. – 253 p.
14. Frankl V. Man's Search for Meaning / V. Frankl. – Moscow: Progress Publishers, 1990. –
368 p.
15. Jung C.G. Conflicts of child's soul / C.G. Jung. – M.: Canon, 2004. – 456 p.
84
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
УДК 373.24
В. В. Ткаченко
канд. пед. наук, доцент,
кафедра педагогики дошкольного образования,
ФГБОУ ВПО «Волгоградский государственный
социально-педагогический университет»
ДЕЯТЕЛЬНОСТНАЯ МОДЕЛЬ ПРОЦЕССА ФОРМИРОВАНИЯ
ОБРАЗА МИРА У ДЕТЕЙ 5–7 ЛЕТ
Аннотация. В статье рассматриваются особенности формирования образа мира в период перехода от старшего дошкольного к младшему школьному возрасту. Научно обоснован процесс становления образа мира детей 5–7 лет, который носит социально-опосредованный характер и обусловлен той образовательной социокультурной средой, в которой разворачивается
деятельность ребенка. Выделены компоненты образа мира: эмоционально-чувственный, когнитивно-оценочночный, деятельностно-личностный – и разработана деятельностная модель формирования образа мира у детей 5–7 лет, которая является инструментом диагностики уровня
сформированности актуального образа мира у детей 5–7 лет и основой целеполагания при его
формировании.
Ключевые слова: образ мира ребенка, эмоция, игра, рефлексия, познавательная деятельность, художественная деятельность.
V.V. Tkachenko, Volgograd State Social-Pedagogical University
THE ACTIVITY MODEL OF THE FORMATION OF THE IMAGE OF THE WORLD CHILDREN 5–7
YEARS
Abstract. The peculiarities of forming the image of the world in the transition from pre-school to
primary school age. Scientifically based process of the formation of the image of the world of children 5–7
years old, which is socially-mediated and is due to the education of social and cultural environment in which
the child's activity takes place. The components of the image of the world: the emotional-sensory, cognitiveevaluative, personal-activity are identified and activity model of the image of the world for children 5–7 years
old is developed, which is a tool for diagnosing the level of formation of the actual image of the world for
children 5–7 years old and the basis of goal-setting at its formation.
Keywords: image of the world of the child, emotion, play, reflection, cognitive activity, art activity.
Развитие целостного образа мира осуществляется непрерывно, в рамках преемственности дошкольного и начального образования. Тенденция интеллектуализации
современного обучения в системе дошкольного и начального образования отодвинула
на второй план проблему психологического благополучия ребенка, связанного с собственными представлениями об окружающем мире, вхождением ребенка в мир взрослых
и определением своего места в этом мире. Образ мира представляет собой единство
объективного и субъективного (т.к. знание – объективно, а ценность этого знания субъективна) и предполагает ценностное отношение к действительности с определенных
позиций, установок, личностного понимания. Именно привнесение личностного смысла
в образ мира может быть рассмотрено как центральное звено целостного образа мира
– в связи с тем, что одним из фундаментальных свойств мировидения человека является индивидуально-личностный характер его организации и функционирования.
Детство является тем периодом, когда происходит тесное взаимодействие и
взаимопроникновение пространства взрослого мира и мира ребенка. Ребенок 5–7 лет
специфичными для его возраста способами познает мир, начиная моделировать образцы собственного поведения по эталонам взрослого, мир, где возникают собственные
тайны, смыслы и интерпретации, обнаруженные им в процессе взаимодействия с другими людьми. Созидая собственный мир, ребенок формирует свой индивидуальный и
№ 9 (25) – 2013
85
Приволжский научный вестник
неповторимый образ мира. В этот период ребенок готов познавать мир. Отсутствие
стереотипов, информационная чистота, детское воображение и непосредственность
позволяют ребенку создать собственное ощущение реального мира [5].
Период перехода от старшего дошкольного к младшему школьному возрасту –
это период воспитания социально-значимых качеств личности, формирование социально-ценных привычек поведения, становление гуманных отношений к окружающим.
Сформированность социально-ценностного поведения является основным условием
успешной социализации ребенка и тем самым становится фактором защиты от негативного средового влияния [7].
Процесс формирования образа мира должен осуществляться в деятельности,
так как в процессе деятельности ребенка происходит обобщение существующего опыта, его интериоризация, что ведет к отражению действительности, свойства которой
познаются в деятельности, в форме внутреннего ментального образа мира. Этот процесс, по Л.С. Выготскому, представляет собой «вращивание» внешнего плана действия во внутренний план. Свои представления о мире ребенок выражает в деятельности: в игре, в познавательной и художественной деятельности, в общении, которые
А.В. Запорожец именовал специфически детскими, и развитию которых придавал особое значение в возрасте 5–7 лет. Таким образом, экстериоризация образа мира, обогащенного новыми представлениями и личностным опытом, происходит в деятельности самого ребенка [2].
Этот непрерывный процесс поэтапного обогащения содержательной стороны и
личностным опытом образа мира ребенка 5–7 лет формируется в деятельности и отражается тоже в деятельности. Процесс формирования образа мира носит социальноопосредованный характер и обусловлен той образовательной социокультурной средой, в которой разворачивается деятельность ребенка. Модель процесса формирования образа мира позволяет ребенку 5–7 лет открыть перспективу личностного роста,
познания мира и себя в нём, преобразования через личностное отношение.
Основная цель первого этапа заключается в формировании позитивного восприятия окружающего мира и самого себя, устойчивого эмоционального отношения к
приобретенным знаниям и представлениям через обогащение детской деятельности
новыми впечатлениями, переживаниями, эмоциями. Главное внимание в ходе данного
этапа уделяется формированию эмоционально-чувственного компонента образа мира
у детей 5–7 лет. «Эмоция – особая субъективная форма существования и развития
потребностей» (С.Л. Рубинштейн). «Эмоция – отражение какой-нибудь актуальной потребности и вероятности ее удовлетворения» (П.В. Симонов). По мнению П. Я. Гальперина, чувства и эмоции можно рассматривать как «своеобразные и притом могущественные способы ориентировки в жизненно важных обстоятельствах... Этого рода
ориентировку нельзя заменить ни интеллектуальным решением, ни волевым усилием»
[2, с. 95]. По мнению П.Я. Гальперина, «появление чувства означает резкое изменение
оценки предмета, на котором сосредоточивается чувство, а в связи с этим изменения в
оценке остальных предметов и, следовательно, ситуации в целом» [2, с. 92]. Таким образом, кардинальная оценка и переоценка явления, события, предмета – вот основной
смысл возникновения эмоционального процесса и его основная функция.
Работы Е.Ю. Артемьевой [1], С.Д. Смирнова [6] и др. теоретически и экспериментально подтверждают сформулированный еще раньше Дж. Брунером тезис о том,
что эмоции «прокладывают путь для других психических процессов». В частности, это
путь для процессов познавательных.
86
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
Проблема эмоционального мироощущения ребенка в последние годы стала
предметом исследований Л.А. Абрамян, А.В. Запорожца, А.Д. Кошелева, Г.Г. Филиппова и др. Относясь к сфере эмоционального развития, проблема эмоционального мироощущения играет важную роль в формировании «базового» пласта сознания ребенка. Говоря об эмоциональном мироощущении ребенка, А.Д. Кошелева и
др. имеют в виду сам базис его внутреннего, субъективного, личностного отношения
к миру, к людям, к самому факту собственного бытия. В одних случаях это радость
бытия, полнота жизни, согласие с миром и самим собой, отсутствие аффективности
и уходов в себя, в других – чрезмерная напряженность взаимодействия, состояние
подавленности и настороженности, сниженное настроение или, наоборот, выраженная агрессия, внутренние защиты и т.д.
Эмоциональное мироощущение – это сложное и обобщенное чувство, возникающее у ребенка как результат взаимодействия множественных ситуативных эмоциональных переживаний. Складываясь в своих истоках как результат взаимодействия
разных по своему предметному содержанию эмоций: субъективного самочувствия,
эмоций, вызываемых близким взрослым (прежде всего матерью), эмоций, запускаемых
успешностью освоения окружающего мира, эмоциональное мироощущение становится
тем «базисом» сознания, который питает все проявления активности ребенка (в том
числе и познавательной), усиливая и направляя эту активность или же, наоборот, ослабляя и даже блокируя ее [8].
Игру можно рассматривать как форму эмоционально-действенного освоения
мира, отражающую наличие у ребенка интереса к миру и жизни в нем, открывающую
рождение и движение у ребенка личностных смыслов, развивающую проявления детской спонтанности и самости (К. Юнг).
Первый этап складывается из включения в деятельность детей игр, направленных на: стимулирование интереса детей к своему внутреннему миру чувств и эмоций,
связанных с познанием окружающего мира; развитие умений ребенка анализировать
свои собственные чувства, эмоциональные состояния и оценивать их.
Как дополнительное условие на первом этапе выступает художественная деятельность. В рисунке ребенок изображает не то, что он видит, но то, что он знает об
объекте и что ему представляется главным, существенным в объекте. Старший дошкольный и младший школьный – это возраст расцвета рисования. Ребенок 5–7 лет
выражает в рисунке собственное отношение к изображаемым предметам и явлениям.
Основной акцент сделан на формирование чувственных представлений, положительных впечатлений и эмоций в процессе познания окружающего мира и себя в нём. Роль
педагога на данном этапе заключается в организации условий окружающей жизни, а
также игровой и художественной деятельности детей.
Целью второго этапа является формирование у детей системы знаний о природе, обществе и о себе самом путем преобразования полученных значений и впечатлений во внутренний план действий, способность к рефлексивному самооцениванию.
Особое внимание в ходе данного этапа уделялось формированию когнитивнооценочного компонента образа мира дошкольника. Ребенок познает окружающий мир,
людей и себя, он ищет своё место в мире через полученные знания и представления,
взаимоотношения с другими людьми. Главным достижением возраста 5–7 лет является четкая, уверенная, в целом эмоционально положительная самооценка, которая
обеспечивает вхождение ребенка в мир и готовность к обучению в школе. Положительная самооценка основана на самоуважении, ощущении собственной ценности в
№ 9 (25) – 2013
87
Приволжский научный вестник
этом мире и положительного отношения ко всему, что входит в представления о самом
себе и окружающем мире. В связи с этим, важную роль на данном этапе играет деятельность самооценивания, то есть рефлексия. Рефлексия – это способность человека
анализировать свои собственные действия, поступки, мотивы и соотносить их с общечеловеческими ценностями, а также с действиями, поступками, мотивами других людей. Рефлексия способствует адекватному поведению человека в мире людей.
Основная цель умственного воспитания – повышение общего уровня развития
дошкольников и младших школьников. В ряде психологических исследований
(Л.А. Венгер, А.В. Запорожец, В.С. Мухина) установлено, что темп умственного развития детей 5–7 лет очень высок по сравнению с более поздними возрастными периодами. Умственное воспитание выступает не только как овладение знаниями и способами
мыслительной деятельности, но и как формирование определенных качеств личности
ребенка, способ познания мира и себя в нём. Умственное воспитание – это специально
организуемый педагогический процесс, направленный на формирование у детей
5–7 лет системы элементарных знаний и умений, способов умственной деятельности,
а также на развитие у них способностей и потребности в умственной деятельности.
Свои представления о мире ребенок реализует в разных видах деятельности
(игровой, трудовой, художественной, коммуникативной). Основным видом деятельности для экстериоризации образа мира ребенка 5–7 лет и дополнительным условием на
втором этапе нами была выбрана художественная деятельность (рисование), которая
помогает ребенку выразить то, что он не может объяснить словом, но что знает, чувствует и хочет передать окружающим. Роль педагога на данном этапе заключается в организации систематических занятий по усвоению системы представлений о природе,
обществе и человеке.
Целью третьего этапа является формирование личностного отношения к миру
через выражение знаний и личностного опыта в самостоятельной, творческой художественной деятельности. Особое внимание в ходе данного этапа уделялось формированию деятельностно-личностного компонента образа мира ребенка переходного возраста. Основным педагогическим условием формирования его является самостоятельная, творческая художественная деятельность детей 5–7 лет. Деятельность, как
самостоятельную, можно рассматривать тогда, когда индивид способен выполнять новые, все усложняющиеся задачи или действовать в незнакомых ситуациях, ориентируясь в них без посторонней помощи (Н.А. Ветлугина). По мнению М.А. Данилова, самостоятельная деятельность у детей 5–7 лет возникает в том случае, если ребенок испытывает потребность самостоятельно мыслить, действовать по своей инициативе, выдвигать новые задачи и находить способы их решения, обнаруживая умение переносить усвоенные знания и навыки в новые условия.
В.С. Мухина, говорит о том, что рисование детей – синтетическая деятельность,
которая характеризуется проявлением разных сторон психического развития; использованием опыта, приобретенного в различных видах творческой деятельности; усвоением разнородных элементов социального опыта и человеческой культуры. При этом
педагог должен осуществлять косвенное руководство самостоятельной художественной деятельностью детей.
Разработанная модель формирования образа мира у детей 5–7 лет (рис. 1) является инструментом диагностики уровня сформированности актуального образа мира
у детей данного возраста и основой целеполагания при его формировании.
88
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
Деятельностно –
личностный компонент
Эмоциональночувственный компонент
Когнитивно оценочный
компонент
Рисунок 1 – Модель формирования образа мира у детей 5–7 лет
В качестве ведущего педагогического условия формирования целостной системы знаний и представлений, с помощью которого происходят интериоризация и экстериоризация знаний, выступает художественная деятельность детей. Задача взрослого
человека гармонизировать свои отношения с ребенком и научить его систематизировать
свои представления о жизни в целостный образ мира. Детское рисование как раз и выполняет роль моделирующей знаковой системы в мироустроительном творчестве ребенка, в котором отражаются отношения дошкольника со сложным миром природы,
людей и собственным миром.
Гармоничные, естественные отношения ребенка с миром – есть залог его физического, психического и социального здоровья, которое является ценностно важным
для дальнейшей жизни ребенка, являясь фундаментальным состоянием, позволяющим
ему выполнять социокультурные функции. Сформированный на высоком уровне положительный образ мира служит в дальнейшем основой в процессе становления у личности научной картины мира и мировоззрения на последующих этапах онтогенеза.
Список литературы:
1. Артемьева, Е.Ю. Основы психологии субъективной семантики / Е.Ю. Артемьева. – М.: Наука: Смысл, 1999. – 350 с.
2. Гальперин, П.Я. Введение в психологию: учебное пособие для вузов
/ П.Я. Гальперин. – М.: Университет, 1999. – 332 с.
3. Корепанова, М.В. Теория и практика становления и развития образа Я дошкольника: монография / М.В. Корепанова. – Волгоград: Перемена, 2001. – 158 с.
4. Обухов, А.С. Исторически обусловленные модификации образа мира
/ А.С. Обухов // Развитие личности. – 2003. – № 4. – С. 51–68.
5. Русевич, В.В. Педагогические условия формирования образа мира у детей
5–7 лет: дис. …канд. пед. наук / В.В. Русевич. – Волгоград, 2009. – 210 с.
№ 9 (25) – 2013
89
Приволжский научный вестник
6. Смирнов, С.Д. Мир образов и образ мира / С.Д. Смирнов // Вестник МГУ. Сер.
14, Психология. – 1981. – № 2. – С. 15–29.
7. Шарапова, Э.И. Формирование социально-ценностного поведения детей
5–7 лет: дис. …канд. пед. наук / Э.И. Шарапова. – Волгоград, 2008. – 208 с.
8. Шаграева, О.А. Эмоциональное развитие дошкольников: учебное пособие
/ О.А. Шаграева, С.А. Козлова. – М.: Академия, 2003. – 176 с.
List of references:
1. Artemyeva, E.J. Principles of Psychology subjective semantics / E.J. Artemyeva. – Mocscow: Science: Sense, 1999. – 350 p.
2. Halperin, P.Y. Introduction to Psychology: A manual for schools / P.Y. Halperin. – Moscow:
University, 1999. – 332 p.
3. Korepanova, M. Theory and practice of formation and development of the image I have a
preschooler: monograph / M.V. Korepanova. – Volgograd: Change, 2001. – 158 p.
4. Obukhov, A.S. Historically, due to the modification of the world image / A.S. Obuhov // Personality Development. – 2003. – № 4. – P. 51–68.
5. Rusevich, V.V. Pedagogical conditions of formation of the image of the world for children
5–7 years: dis. …candidate. ped. science / V.V. Rusevich. – Volgograd, 2009. – 210 p.
6. Smirnov, S.D. The world of images and the image of the world / S.D. Smirnov // Bulletin of
Moscow State University. Ser. 14, Psychology. – 1981. – № 2. – P. 15–29.
7. Sharapova, E.I. Formation of values and social behavior of children 5–7 years: dis. … candidate. ped. science / E.I. Sharapova. – Volgograd, 2008. – 208 p.
8. Shagraeva O.A. Emotional development of preschool children: textbook / O.A. Shagraeva,
S.A. Kozlova. – M.: Academy, 2003. – 176 p.
90
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
УДК 373.3
С.Н. Фортыгина
аспирант, ассистент, кафедра педагогики, психологии
и предметных методик,
ФГБОУ ВПО «Челябинский государственный педагогический
университет»
ПРОЕКТИРОВАНИЕ СОВРЕМЕННОГО УРОКА
В ИНФОРМАЦИОННО-ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЙ СРЕДЕ
Аннотация. В статье рассматривается специфика проектирования современного
урока на основе использования информационных технологий в условиях реализации Федерального государственного образовательного стандарта.
Ключевые слова: Федеральный государственный образовательный стандарт начального общего образования, проектирование, информационно-образовательная среда,
электронная модель содержания начального общего образования.
S.N. Fortygina, Chelyabinsk State Pedagogical University
MODERN LESSON PLANNING IN THE INFORMATION AND LEARNING ENVIRONMENT
Abstract. In this article author considers specific of planning of modern lesson based on using information technologies in the conditions of the implementation of the Federal State Education
Standard.
Keywords: Federal state educational standard of primary, planning, information and learning
environment, e-content model of primary education.
Современный этап развития системы начального образования характеризуется
введением Федерального государственного образовательного стандарта начального
общего образования (ФГОС НОО). Новый стандарт определяет новые требования, которым должен соответствовать образовательный процесс, его результат, структура и
условия обучения.
Составной частью ФГОС НОО является информационно-образовательная среда (ИОС) [1], которая рассматривается нами как педагогическая модель, проектируемая субъектами образования на основе системно-организованной совокупности современных компьютерных, программных средств обучения и управления образовательным процессом, в основе которой лежит электронная модель содержания начального общего образования (ЭМСНОО).
Разработанная факультетом информатики Челябинского государственного педагогического университета в содружестве с факультетом подготовки учителей начальных классов, компьютерная программа ЭМСНОО является программным продуктом, который, на наш взгляд, является более эффективным инструментом проектирования современного учебного урока.
В рамках нашей работы электронная модель – это взаимоувязанный набор данных, формируемый и используемый при проектировании, реализации и контроле в усвоении содержания образования на его начальной ступени. Электронная модель содержания образования представлена пятью разделами: фундаментальное ядро и
предмет, учебный предмет и курс, универсальные учебные действия (УУД), требования стандарта и предмет, требования стандарта и УУД.
Предложенное содержание и структура электронной модели содержания образования дает возможность будущим учителям начальных классов автоматизировать
решение первоочередной задачи, стоящей перед ними при внедрении ФГОС НОО в
№ 9 (25) – 2013
91
Приволжский научный вестник
образовательные учреждения при конструировании тематического плана учебного
предмета и, в частности, отдельного занятия. Так, например, при подготовке к отдельному занятию будущий учитель может использовать уже готовый отчет ЭМСНОО, как в
электронном, так и в печатном виде, который позволяет ему:
• перед изучением новой темы подготовить материал для повторения, обеспечивающий формирование личностных, регулятивных, познавательных, коммуникативных универсальных учебных действий (УУД) в соответствии с целями и задачами обучения;
• определить планируемые результаты;
• определить, на формирование каких УУД должен обратить внимание учитель
на данном учебном занятии;
• определить формы проведения практических, лабораторных и контрольных
работ, соотнося их с результатами усвоения учебной программы и характеристикой
деятельности учащихся.
В качестве примера приведем «отчет» по теме урока «Путешествие во времени
и пространстве» по учебному предмету «Музыка» (см. рис. 1).
Рисунок 1 – Отчет по теме урока «Путешествие во времени и пространстве»
На рисунке 1 показано, что при подготовке к уроку по теме «Путешествие во
времени и пространстве» учителю необходимо обратить особое внимание на формирование таких УУД, как Цели УУД «Выпускник научится» и Цели УУД «Выпускник получит возможность». Кроме того, данная электронная модель помогает учителю создать
тематическое планирование по каждому учебному предмету каждой авторской программы начальной школы, в том числе и по музыке (см. рис. 2).
92
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
Рисунок 2 – Фрагмент тематического планирования по теме
«Путешествие во времени и пространстве»
Таким образом, мы считаем, что использование одного из элементов информационно-образовательной среды – электронной модели содержания начального общего
образования в образовательном процессе – будет способствовать повышению эффективности проектирования современного урока.
Список литературы:
1. Федеральный государственный образовательный стандарт начального общего образования [Текст] / Мин-во образования и науки Российской Федерации. – М.:
Просвещение, 2010. – 31 с. – (Стандарты второго поколения).
List of references:
1. Federal State Educational Standard primary education [Text] / Ministry of Education and
Science of Russia. Federation. – M.: Education, 2010. – 31 c. – (Standards of the second generation).
№ 9 (25) – 2013
93
Приволжский научный вестник
МЕДИЦИНСКИЕ НАУКИ
УДК 615.1
С.В. Демьянчук
аспирант, кафедра управления и экономики фармации с курсами
медицинского и фармацевтического товароведения,
ГБОУ ВПО «Башкирский государственный медицинский университет»
Министерства здравоохранения и социального развития
Российской Федерации
К.В. Лозовая
аспирант, кафедра управления и экономики фармации с курсами
медицинского и фармацевтического товароведения,
ГБОУ ВПО «Башкирский государственный медицинский университет»
Министерства здравоохранения и социального развития
Российской Федерации
ВЛИЯНИЕ ФАКТОРОВ РИСКА НА СЕРДЕЧНО-СОСУДИСТУЮ СИСТЕМУ
РАБОТАЮЩИХ НА ПРОМЫШЛЕННЫХ ПРЕДПРИЯТИЯХ Г. УФЫ
Аннотация. Статья посвящена изучению степени влияния различных факторов на сердечнососудистую систему у работающих на крупных предприятиях в г. Уфе. Установлено, что для
ОАО АНК «Башнефть» имеют значение следующие признаки: стаж более 15 лет, генетические отклонения, шум и вибрация, углеводороды; для ОАО «СТЕКЛОНиТ» – стаж более 15 лет, высокое
напряжение и электромагнитное излучение, стеклянная пыль, углеводороды; для ОАО «Башкирэнерго» – стаж более 15 лет, генетические отклонения, высокое напряжение и электромагнитное
излучение.
Ключевые слова: факторы производственной среды, нефтехимические и энергетические
промышленные предприятия, факторы риска.
S.V. Demyanchuk, Bashkir state medical University
K.V. Lozovaya, Bashkir state medical University
THE INFLUENCE OF RISK FACTORS ON CARDIOVASCULAR SYSTEM WORKING AT THE
INDUSTRIAL ENTERPRISES OF UFA
Abstract. The article is devoted to the study of the influence of different factors on the
cardiovascular system working in large enterprises in Ufa. It is established that for JSC «Bashneft» has the
following characteristics: experience more than 15 years, genetic disorders, noise and vibration,
hydrocarbons; for JSC «STEKLONiT» – experience of over 15 years), high voltage and electro-magnetic
radiation, glass dust, hydrocarbons; for JSC «Bashkirenergo» - experience of more than 15 years, genetic
disorders, high voltage and electro-magnetic radiation.
Keywords: occupational factors, petrochemical and power industries, risk factors.
Сложная экологическая обстановка во многих регионах России заставляет с
особым вниманием рассматривать медицинские аспекты изменений условий обитания
человека и связанной с этим заболеваемостью населения. Проблема болезней органов системы кровообращения актуальна для населения Республики Башкортостан.
Высока заболеваемость болезнями системы кровообращения – артериальной гипертензией (АГ) и ишемической болезнью сердца (ИБС).
Первое место по числу унесенных жизней занимают именно болезни системы
кровообращения. В Республике Башкортостан в 2011 г. на их долю пришлось 56,7%
умерших, а в трудоспособном возрасте – 29%. У мужчин на эту причину смертности в
2011 г. приходилось 48,9% от общего числа умерших, у женщин – 72%.
94
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
Вопросы охраны и укрепления здоровья работающего населения - одна из важнейших проблем здравоохранения. В условиях ограничения ресурсов, отпускаемых на
лечение больных в стационаре, необходимо искать оптимальные пути, сочетающие
эффективную терапию с наименьшими затратами.
Целью настоящего исследования явилось изучение воздействия профессиональных факторов риска на развитие сердечно-сосудистой патологии у работающих на
крупных нефтехимических и энергетических промышленных предприятиях г. Уфы.
Объектом исследования явились пациенты больницы МУ ГКБ № 13 ГО г. Уфы,
расположенной территориально вблизи крупных промышленных предприятий. Для выявления профессиональной вредности в 2011 г. нами было произведено анкетирование рабочих предприятий на основе периодических медицинских осмотров в
ОАО АНК «Башнефть» – 1240 работников, ОАО «СТЕКЛОНиТ» – 980 работников,
ОАО «Башкирэнерго» – 740 работников.
На предприятии ОАО АНК «Башнефть» в исследовании принимали участие
180 мужчин и 130 женщин; на предприятии ОАО «СТЕКЛОНиТ» в исследовании принимали участие 231 мужчина и 279 женщин; на предприятии ОАО «Башкирэнерго» в
исследовании принимали участие 198 мужчин и 142 женщины. Мы рассмотрели совокупность различных факторов риска для работающих на данных предприятиях. Наше
исследование заключалось в проведении изучения влияния факторов риска (возраст,
стаж работы, профессиональная вредность и др.) на заболеваемость сердечнососудистой системы у работающего населения.
Таблица 1 – Зависимость заболеваемости сердечно-сосудистой патологией
от стажа работы на промышленных предприятиях г. Уфы
Промышленные предприятия
Зависимость заболеваемости от стажа работы,
%
до 5 лет
6-10 лет
11-15 лет
более 15 лет
ОАО «СТЕКЛОНиТ»
10,60
11,02
11,51
11,83
ОАО АНК «Башнефть»
3,76
4,53
10,86
24,32
ОАО «Башкирэнерго»,
мужчины
6,66
9,08
10,54
11,64
Как видно из табл. 1 сердечно-сосудистые заболевания имеют высокий уровень
у рабочих, проработавших более 15 лет на предприятиях ОАО «СТЕКЛОНиТ»,
ОАО АНК «Башнефть» и ОАО «Башкирэнерго».
На первом этапе мы исследовали влияние зависимости заболеваемости в нефтедобывающей отрасли. Ведущее место в комплексе вредных производственных факторов принадлежит производственному шуму, вибрации, тяжести и напряженности
труда, неблагоприятным микроклиматическим условиям, воздействию нефти и ее компонентов, сероводорода, диоксида серы, оксида углерода, оксида азота [1]. Проведенные исследования показали, что сердечно-сосудистые заболевания на предприятии
ОАО АНК «Башнефть» имеют высокий уровень как у мужчин (45%), так и у женщин
(30%), проработавших на предприятии более 15 лет.
Далее мы изучили зависимость заболеваемости от стажа работы на предприятии ОАО «СТЕКЛОНиТ». Проведенные нами исследования и литературные данные
[1, 2] показали, что у лиц, работающих в условиях пылевого фактора, наблюдается высокая частота общесоматической сердечно-сосудистой патологии. Проведенные ис№ 9 (25) – 2013
95
Приволжский научный вестник
следования показали, что на предприятии ОАО «СТЕКЛОНиТ» сердечно-сосудистые
заболевания имеют высокий уровень. У мужчин, проработавших на предприятии более
15 лет, это – 30% и у женщин – 42%.
Завершающим этапом исследования было изучение заболеваемости на
предприятии ОАО «Башкирэнерго», сферой деятельности которого является
производство электрической и тепловой энергии. Проведенные исследования показали, что сердечно-сосудистые заболевания на предприятии ОАО «Башкирэнерго» имеют также высокий уровень: у мужчин, проработавших на предприятии более 15 лет –
25% и у женщин – 18%.
С целью выявления степени влияния различных факторов на здоровье работающих на крупных предприятиях в г. Уфе (ОАО АНК «Башнефть», ОАО «СТЕКЛОНиТ» и ОАО «Башкирэнерго») мы провели анализ методом многомерной средней и
установили:
а) во всех исследованных случаях возраст рабочих составлял более 40 лет, что является фактором риска сердечно-сосудистых заболеваний при их стаже работы более 15 лет;
б) для ОАО АНК «Башнефть» имеют значение следующие признаки: стаж работы более 15 лет, генетические отклонения, шум и вибрация, углеводороды;
в) для ОАО «СТЕКЛОНиТ» имеют значение следующие признаки: стаж более
15 лет, высокое напряжение и электромагнитное излучение, стеклянная пыль, углеводороды;
г) для ОАО «Башкирэнерго» имеют значение следующие признаки: стаж более
15 лет, генетические отклонения, высокое напряжение и электромагнитное излучение.
Выводы:
1. Проведенные исследования с использованием метода многомерной средней
показали зависимость заболеваемости с сердечно-сосудистыми патологиями от стажа
работы у рабочих на предприятиях ОАО АНК «Башнефть», ОАО «СТЕКЛОНиТ»,
ОАО «Башкирэнерго».
2. Изученная зависимость заболеваемости от стажа работы на предприятии
ОАО АНК «Башнефть», ОАО «СТЕКЛОНиТ», ОАО «Башкирэнерго» показала, что сердечно-сосудистые заболевания имеют высокий уровень как у мужчин, так и у женщин,
проработавших на предприятии более 15 лет.
Список литературы:
1. Орлов В.И. Этапы развития методов оценки экономических потерь, связанных со здоровьем населения [Электронный ресурс] / Орлов В.И., Сабгайда Т.П., Антонюк В.В. // Социальные аспекты здоровья населения. – 2009. – № 1. – URL:
http://vestnik.mednet.ru/content/view/107/30/lang,ru/
2. Панкова В.Б. Критерии и диагностики начальных форм профессиональных
заболеваний: методическое пособие / В.Б. Панкова, Н.С. Сорокина – Москва, 1990.
List of references:
1. Orlov V.I. Stages of development of methods to assess the economic losses related to the health of
the population [Electronic resource] / Orlov V.I., Sabgayda T.P., Antoniuc V.V. // Social aspects of health. – 2009.
– № 1. – URL: http://vestnik.mednet.ru/content/view/107/30/lang, ru /
2. Pankov V.B. Criteria for diagnosis and early forms of occupational diseases: textbook / V.B. Pankov,
N.S. Sorokin. – Moscow, 1990.
96
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
ПОЛИТОЛОГИЯ
УДК 32
И.Н. Бурганова
канд. полит. наук, доцент, кафедра истории Отечества
и социально-политических теорий,
ФГБОУ ВПО «Оренбургский государственный педагогический
университет»
ВОЗМОЖНОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ КОММУНИКАЦИОННОГО ПОДХОДА К. ДОЙЧА
К ПРАКТИКЕ ИНТЕГРАЦИОННОГО СТРОИТЕЛЬСТВА НА ПОСТСОВЕТСКОМ
ПРОСТРАНСТВЕ (НА ПРИМЕРЕ СНГ)
Аннотация. Статья раскрывает основные идеи коммуникационного подхода К. Дойча, позволяющего объяснить причины, тормозящие практику процесса интеграции на постсоветском пространстве в рамках Содружества Независимых Государств.
Ключевые слова: коммуникационный подход К. Дойча, региональная интеграция Содружества Независимых Государств, постсоветское пространство, международные отношения.
I.N. Burganova, Orenburg State Pedagogical University
THE USE OF COMMUNICATION APPROACH TO PRACTICE K. DOJCH INTEGRATION OF
BUILDING IN POST-SOVIET SPACE (ILLUSTRATED CIS)
Abstract. The article covers the basic ideas of communication approach K. Deutsch, allowing to
explain the reasons hindering the practice of the process of integration in the post-Soviet space in the
Commonwealth of Independent States.
Keywords: communication approach K. Dojch, regional integration of the Commonwealth of Independent States, the post-Soviet space, international relations.
В XX-XXI вв. процесс интеграции и регионализации происходит в различных регионах земного шара. Появление таких интеграционных группировок и объединений,
как Европейский союз (ЕС), Содружество Независимых Государств (СНГ), Североамериканская зона свободной торговли (НАФТА), ставит вопрос о целесообразности теоретических представлений об идее интеграции и возможности их использования при
исследовании практических шагов в этом направлении. На сегодняшний день, не самое успешное интеграционное объединение СНГ сталкивается с проблемой своего
дальнейшего функционирования.
Не все участники этой группировки верят в его будущее. Поэтому имеет смысл
проанализировать теоретические подходы, сложившиеся в политической науке. В данной статье речь пойдет о коммуникационном подходе, возникновение которого связано с
именем К. Дойча. Эта плюралистическая концепция касается комплексного изучения
межгосударственной интеграции. Нам предстоит ответить на вопрос, насколько сегодня
взгляды К. Дойча смогли бы объяснить причины, тормозящие практику интеграционного
строительства на постсоветском пространстве в рамках СНГ.
В начале 50-х гг. ХХ века кооперация в сфере экономики и политики рассматривалась не только как условие эффективного управления и разрешения конфликтов,
возникающих в отношениях между государствами без применения силовых средств, но
и как основа формирования нового политического регионального сообщества [1].
К. Дойч рассматривал идею о возможности использования коммуникации в образовании интеграционных объединений. Интеграция выступала, прежде всего, как реальная
№ 9 (25) – 2013
97
Приволжский научный вестник
возможность обеспечения мирного сосуществования государств, что можно было достигнуть с помощью таких способов, как организация торговых контактов, свободное перемещение людей, проведение различных консультаций, переговоров и т.п. [7].
Анализ, который был осуществлен возглавляемой Дойчем группой американских ученых в 1957 г., касался исследования интеграции с позиций коммуникационной
теории. В этом исследовании интеграционный процесс и его результаты рассматриваются, прежде всего, с точки зрения фактического политического поведения участников
данного процесса.
Для К. Дойча, интегрированным считается такое сообщество, в котором обеспечивается своеобразное «мирное сосуществование» его членов. Их политическое поведение детерминировано «чувством сообщества», которое означает «согласие, по крайней мере, по одному вопросу – о том, что общие социальные проблемы могут и должны
решаться в процессе мирного изменения» [1, с. 93]. Поэтому интегрированное сообщество именуется «сообществом безопасности, в котором существует реальная уверенность в том, что его члены не будут вести друг с другом физической борьбы», находя
различные способы для решения различных разногласий [8].
К сожалению, на постсоветском пространстве страны-участники испытывают
недоверие по отношению друг к другу. Как показывает практика взаимоотношений между новыми независимыми государствами, существует ослабление притягательной
силы России на фоне возрастающей роли других центров притяжения: ЕС, Турции,
Ирана. Также многие участники не участвуют в деятельности СНГ, например, Туркменистаном была провозглашена доктрина постоянного нейтралитета. Ашхабад практически перестал участвовать в работе институциональных органов Содружества. Идея
возможности принятия ассоциированного членства в СНГ (она не предусмотрена в Уставе), неоднократно высказывалась Украиной. Необходимо отметить, что как только
партнеры России высказывали предложения об упразднении СНГ или выходе из него,
Москва начинала использовать санкции по отношению к этим странам.
Авторитет СНГ неуклонно падает. В ходе последних избирательных кампаний
на Украине и в Молдавии – вопросы, связанные с деятельностью Содружества, нигде
не попали в повестку дня политических дебатов [2]. Это свидетельствует о реальных
проблемах в деле налаживания практики многостороннего сотрудничества в рамках
СНГ. Поэтому данный факт противоречит теоретическому подходу Дойча, т.е. тому,
что СНГ не может называться в полной мере интегрированным сообществом.
По мнению К. Дойча, существует мировая тенденция к снижению уровня интеграции в международном сообществе, так как: 1) степень неравенства в распределении доходов в рамках национального государства значительно меньше, чем в мире в
целом, и этот разрыв возрастает; 2) озабоченность государства внутренними проблемами растет быстрее, что свидетельствует об установившемся приоритете национальной проблематики; 3) международная миграция на рубеже XIX-XX вв. была значительно выше, чем в период Второй мировой войны; 4) действия правительств, во многом, обусловлены их национальными интересами [1].
Практика действий стран-участников СНГ показывает, что отсутствие единства
концептуальных подходов к процессу реформирования, в конечном счете, привело к
несовпадению темпов и методов либерализации экономики и участия государства в
преобразовательном процессе на постсоветском пространстве. Для новых независимых государств, скорее всего, более важным является построение собственной государственности, где приоритетом выступают их национальные интересы. Все это ока98
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
зывает неоднозначно противоречивое воздействие на ход интеграции [2].
Необходимость межгосударственной интеграции К. Дойч связывает с актуальностью задачи сохранения мира, потому что каждое отдельное государство оказывается беспомощным перед ядерной угрозой. Поэтому он предлагает следующие пути
преодоления национального суверенитета: 1) возвращение мирового сообщества к неупорядоченной мировой структуре – к эпохе laisser faire; 2) создание единого мирового
правительства со своими полномочиями и ответственностью; 3) наднациональная интеграция. Так как ни первый, ни второй вариант не являются эффективными в деле
управления, то развитие наднациональной интеграции представляется здесь единственным способом преодоления «национализма» государств.
Что касается постсоветского пространства, то статус, полномочия, направления
и регламентация этих органов определялись соглашениями Совета глав государств
(СГГ) и Совета глав правительств (СГП) с учетом того, что «Содружество не является
государством и не обладает наднациональными полномочиями» (Устав СНГ, ч. 3 ст. 1),
а, следовательно, их решения должны носить консультативный и рекомендательный
характер [5, с. 249].
С самого начала функционирования Содружества было определено, что его
страны-участники не будут делегировать часть своего суверенитета наднациональным
органам (ранее было определено, что такие органы являются одним из признаков интеграционного объединения). Это, однако, ставит вопрос о дальнейшей судьбе интеграции на постсоветском пространстве в рамках СНГ.
К. Дойч выделяет амальгамное и плюралистическое политические объединения, где каждому соответствует специфический интеграционный процесс. Амальгамное политическое объединение представляет собой такую форму сообщества государств, которое предусматривает слияние нескольких самостоятельных его участников
с общим типом управления. Условия для формирования такого «объединенного сообщества безопасности» следующие: совместимость основных ценностей; значительное
развитие потоков коммуникаций и обменов; лояльность населения к интеграционному
процессу; ожидание участниками ощутимых экономических выигрышей и возрастание
их политических возможностей в случае объединения. Плюралистическое же политическое объединение предусматривает сохранение политической самостоятельности
участников сообщества государств. Главные его характеристики сводятся к исключению насильственного разрешения внутренних проблем, совместимости их основных
ценностей, предсказуемости поведения, а также к сохранению суверенитета каждого
из его участников.
Перечисленные условия возникают не одновременно и не все сразу. Более того, они, считает К. Дойч, могут появляться и вступать в действие в любом порядке.
В условиях плюралистической интеграции интересы государств-участников СНГ
слишком разные. Поэтому, их совместные встречи на саммитах зачастую расходятся с
дальнейшими шагами на практике [6].
Различие интересов новых независимых государств обусловило разные формы
их сотрудничества, а также разную глубину и скорость прохождения интеграционных
процессов. При этом практика показывает, что многие страны СНГ решают свои задачи
и вне рамок этого регионального объединения. Так, например, Кыргызстан, Молдова,
Россия являются участниками ВТО; Россия участвует в работе АСЕАН; Азербайджан,
Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан – члены Организации
экономического сотрудничества (ЭКО) и т.д.
№ 9 (25) – 2013
99
Приволжский научный вестник
На всём постсоветском пространстве документы СНГ практически неизвестны и
малодоступны для большинства граждан Содружества, и это не прибавляет ему авторитета. СНГ до сих пор так и не стало важной частью внутреннего политического поля
государств-участников Содружества. Ему всё ещё не хватает единой «несущей» идеи,
которая могла бы послужить скреплению интеграционных уз.
По мнению К. Дойча плюралистическая интеграция обладает более функциональным характером, чем амальгамная, т.к. ее выполнение не требует таких же жестких условий. Также Дойч в своей концепции отметил следующие специфические черты
интеграционного объединения как процесса: 1) это фактор времени, когда успешное
развитие интеграционного процесса происходит лишь тогда, когда получение реального выигрыша участниками сообщества государств опережает по времени возложенного
на них бремени, связанного с участием в интеграционном объединении;
2) интеграционный
процесс
начинается
с
более
сильных
государств;
3) интеграционный процесс сопровождается усилением недовольства между странами-участниками данного объединения; 4) по мере развития интеграции, разногласия
между различными группами становятся не просто внутринациональными, а уже
транснациональными. Отсутствие в интеграционном процессе таких элементов, по
мнению К. Дойча, существенно снижает шансы на успех в объединении государств.
На практике, одним из показателей успешной интеграционной политики сообщества государств является их взаимная торговля. Тем не менее, на постсоветском
пространстве Содружества ведущим направлением внешнеторговых операций большинства стран СНГ по-прежнему остается торговля с другими странами мира. Это говорит о том, что политические элиты стран-участников СНГ пока не готовы идти дальше в интеграционном строительстве. «Силовым центром» интеграции на постсоветском пространстве пока выступают лишь несколько участников Содружества (Российская Федерация, Казахстан, Белоруссия). И это показывает, что СНГ превращается в
«зонтичную» организацию, где проще общаться в формате двух- и трехстороннем, чем
в формате многостороннего сотрудничества.
Размежевание участников Содружества также связано с тем, что Россия старается
играть роль координирующего центра, с которым страны СНГ должны сравнивать компас
дальнейшего курса своего движения. То же Единое экономическое пространство (ЕЭП)
явилось, по сути, определенной попыткой России удержать Украину в зоне постсоветского
пространства. Причём, ослабление притягательной силы России происходит на фоне всё
возрастающей роли других центров притяжения: ЕС, Турции, Ирана.
Кроме того, по мнению К. Дойча, существуют и неблагоприятные обстоятельства, которые снижают шансы интеграции. К ним относится, например, усиление этнической и лингвистической дифференциации государств. Так, практика СНГ демонстрирует, что русский язык признан лишь в Беларуси и Кыргызстане, и что в бывших советских республиках наблюдается сокращение школ и вузов, ведущих преподавание на
русском языке.
К. Дойч отмечает, что излишняя медлительность в осуществлении политических
и экономических реформ также тормозит интеграционный процесс. Например, в рамках Содружества каждое государство имеет возможность выбирать формы своего участия и направления сотрудничества, что тоже не всегда способствует интегрированию
государств в одно целое. Так, некоторые государства-участники Содружества не участвуют, например, в работе ряда органов отраслевого сотрудничества, созданных в
СНГ. Скажем, Азербайджан не участвует в 13 структурах Содружества, Туркменистан –
100
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
в 28, Узбекистан – в 8, Молдова – в 8, Украина – в 14 [3].
Таким образом, возможности использования коммуникативного подхода К. Дойча демонстрируют, что практические шаги по пути дальнейшего объединения стран
СНГ на постсоветском пространстве пока неэффективны, что странам-участникам этого Содружества ещё предстоит преодолеть различные препятствия – начиная от собственного эгоизма и до совместных взаимных уступок – в решении их общих интеграционных проблем.
Список литературы:
1. Барановский В.Г. Политическая интеграция в Западной Европе. – М.: Наука,
1983.
2. Бурганова И.Н. Политическая интеграция на постсоветском пространстве:
проблемы и перспективы: дис. …канд. полит. наук. – СПб., 2007. – 188 с.
3. Political Community and the North Atlantic Area: International Organization in the
Light of Historical Experience / Deutsch K.W. [et al.]. – Princeton: Princeton University Press,
1957.
4. Deutsch K.W. The nerves of government Models of political communication and
control. – [2-d print]. – New York: Free press; London: Collier-Macmillan, 1995.
5. Исингарин Н.К. Проблемы интеграции в СНГ. – Алматы: Атамура, 1998. –
216 с.
6. Кирабаев Т.Н. О регионализации и региональной интеграции [Электронный
ресурс]. – URL: http://mir-politika.ru/140-o-regionalizacii-i-regionalnoy-integracii.html (дата
обращения: 20.05.2012).
7. Международные отношения: теории, конфликты, организации: учебное пособие / под ред. П.А. Цыганкова. – М.: Альфа-М, 2004. – 288 с. – (Серия «Спецкурс»).
8. Щенин Р.К. Европейская интеграция: учебное пособие. – М.: ГУУ, 2002. –
40 с.
List of references:
1. Baranovsky V.G. Political integration in Western Europe. – M.: Science, 1983.
2. Burganova I.N. The political integration of the former Soviet Union: Problems and Prospects: dis. candidate watered science. – St. Petersburg, 2007. – 188 p.
3. Political Community and the North Atlantic Area: International Organization in the Light of
Historical Experience / Deutsch K.W. [et al.]. – Princeton: Princeton University Press, 1957.
4. Deutsch K.W. The nerves of government Models of political communication and control. –
[2-d print]. – New York: Free press; London: Collier-Macmillan, 1995.
5. Issingarin N.K. Problems of integration in the CIS. – Almaty: Atamura, 1998. – 216 p.
6. Kirabaev T.N. About regionalization and regional integration [Electronic resource]. –
URL: http://mir-politika.ru/140-o-regionalizacii-i-regionalnoy-integracii.html
(date
accessed:
20.05.2012).
7. International relations: theories, conflict, organization: Textbook / ed. P.A. Tsygankova. –
M.: Alpha-M, 2004. – 288 p. – (Series «Special course»).
№ 9 (25) – 2013
101
Приволжский научный вестник
УДК 323.3
Д.В. Новиков
канд. полит. наук, доцент, кафедра «Философия и социология»,
ФГБОУ ВПО «Комсомольский-на-Амуре государственный технический
университет»
ИНСТИТУТ ВЫБОРОВ В СИСТЕМЕ
РОССИЙСКОГО ПОЛИТИЧЕСКОГО МОНОПОЛИЗМА
Аннотация. Целью настоящей работы является анализ института выборов как важного элемента системы современного российского политического монополизма. По мнению автора, в период
второго президентского срока В.В. Путина в России сформировалась в законченном виде электоральная монополия. Её создание имело большое значение для всей системы российского политического монополизма, поскольку благодаря ей данная система приобрела возможность перманентно
воспроизводить собственную легитимность при неизменном сохранении классового характера.
Ключевые слова: выборы, демократия, избирательная система, политический монополизм,
легитимность.
D.V. Novikov, Komsomolsk-on-Amur State Technical University
INSTITUTE OF ELECTIONS IN SYSTEM OF THE RUSSIAN POLITICAL MONOPOLIS
Abstract. The purpose of this is to analyze the institution of elections as an important element of
the modern Russian political monopoly. According to the author, during the second presidential term of
Vladimir Putin Russia has formed in its final form electoral monopoly. Its establishment was of great importance for the whole system of Russian political monopoly, since thanks to it, the system permanently acquired ability to reproduce its own legitimacy at constant preservation of the class character.
Keywords: elections, democracy, electoral system, political monopoly, legitimacy.
В целостной системе современного российского политического монополизма
важное место занимает институт выборов.
С формально-абстрактной точки зрения, выборы представляют собой способ
политического рекрутирования, при котором граждане того или иного государства, обладающие суверенитетом, выбирают состав управленческого корпуса (депутатов
представительных учреждений, главу государства, глав региональной и муниципальной власти и т.д.). Политико-правовую основу выборов составляет идея народного суверенитета. Так, в Конституции Российской Федерации в ст. 3 указывается, что «носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является её многонациональный народ» [1, с. 2].
Политический смысл выборов, с позиции формально-абстрактного (нормативистского) подхода, таким образом, сводится к тому, что с их помощью граждане, реализуя принцип суверенитета, избирают субъектов политического управления. «Национальная избирательная система в идеале (выделено – Н.Д.), в настоящих демократических сообществах, – указывает С.С. Сулакшин, – призвана… отбирать лучших и делегировать их во власть путём выборов» [2].
Нормативистское рассмотрение выборов (избирательной системы) не является
новацией российской политологии. Данный подход пользуется значительной популярностью и в зарубежной политической науке. Среди его сторонников можно назвать:
Й. Шумпетера, указывавшего на то, что именно процедура конкурентных выборов составляет «ядро» демократии [3]; С. Хантингтона, определявшего выборы в качестве
важнейшего демократического института [4, с. 17]; Р. Даля, считавшего выборы (право
избирать и быть избранным) одним из двух измерений демократизации [5, с. 11];
Дж. Сартори, рассматривавшего выборы (election) как системообразующий (и смысло102
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
образующий) элемент демократии (селективной полиархии), посредством которого
происходит селекция лучших (элиты) [6].
Указанный подход, по нашему мнению, страдает известной ограниченностью.
Это связано с тем, что он предполагает априорное признание выборов (избирательной
системы) в качестве «идеального типа», который, в свою очередь, используется как
эталон в исследовании (и/или оценки) реальных российских выборов. Но совершенно
иную интерпретацию политических выборов позволяет дать марксистская теория.
На наш взгляд, капитализм как система социально-экономических отношений
детерминирует возникновение демократии. Функциональное преимущество демократической политической системы по сравнению с авторитарной, связано с её способностью своевременно реагировать на различные вызовы и адаптироваться в условиях
стремительно изменяющейся политической ситуации при неизменном сохранении своей сущности – нацеленности на обеспечение условий, необходимых для реализации
экономических интересов «господствующего» класса.
Важным институтом демократии, обеспечивающим реактивность и адаптивность политической системы капиталистического общества, являются выборы. Периодичность проведения выборов предоставляет «господствующему классу» возможность
своевременно реагировать на изменение социально-экономических и политических
условий в обществе. Это, в свою очередь, всякий раз проявляется в обновлении тематики избирательной кампании, а также в изменении содержания программноидеологических документов и агитационно-пропагандистских материалов субъектов
избирательного процесса.
Так, например, накануне президентских выборов в России в 2012 году, согласно
данным Всероссийского центра изучения общественного мнения, основными проблемами, волновавшими россиян, являлись: ситуация в сфере ЖКХ (59%), инфляция и
рост цен (52%), низкий уровень жизни (51%) [7]. Указанные вызовы политической системе («господствующему классу») со стороны общества закономерным образом нашли
свое отражение в агитационно-пропагандистских материалах кандидата, представляющего российский «господствующий класс» – В.В. Путина. В предвыборной своей
статье «Россия сосредотачивается – вызовы, на которые мы должны ответить»
В.В. Путин указал на необходимость скорейшего решения важнейшей проблемы современной России – проблемы бедности. В этой связи он отметил: «10–11% наших
граждан всё ещё остаются по своим доходам ниже черты бедности… К концу текущего
десятилетия эту проблему нам надо решить. Преодолеть бедность, неприемлемую для
развитой страны» [8]. В другой предвыборной статье с показательным названием
«Строительство справедливости. Социальная политика для России» В.В. Путин указал
на необходимость реализации целого пакета мер, направленных на повышение уровня
благосостояния российских граждан [9]. Кроме этого, в данной статье Путин выделил
«особую, больную проблему страны – состояние жилищно-коммунальной инфраструктуры» [9], предложив, в свою очередь, ряд мер по её разрешению.
Аналогичным образом выделяли указанные проблемы в своих агитационнопропагандистских материалах и остальные кандидаты в Президенты РФ (Г.А. Зюганов
[10], В.В. Жириновский [11], С.М. Миронов [12], М.Д. Прохоров [13]).
Подобное обновление тематики избирательной кампании, её подстройка под интересы широких слоёв общества обеспечивает электоральную явку и способствует воспроизводству легитимности политической системы (власти «господствующего класса»), вне
зависимости от фактической реализации данной тематики в рамках реальной политики.
№ 9 (25) – 2013
103
Приволжский научный вестник
При этом значимостью обладает даже не сам факт поддержки избирателями проводимой
политики, а их личное участие в выборах. Участвуя в выборах, избиратель, таким образом, объективно признает легитимность самих выборов, а, следовательно, и легитимность
всей, обладающей классовой «всеобщностью», политической системы.
Другим функциональным назначением избирательной системы (выборов) является её (их) способность обеспечивать адаптивность существующей политической системы. Реализация избирательной системой данной функции связана с формированием политического класса, т.е. совокупности акторов, осуществляющих управление обществом. С помощью регулярных выборов «господствующий класс» получает возможность, в зависимости от конкретной социально-экономической и политической конъюнктуры, а также от характера решаемых задач, легитимно (т.е. с помощью широкой
общественной поддержки) менять состав политического класса при сохранении неизменности собственного экономического положения. Кроме этого, электоральное рекрутирование представителей политического класса позволяет легитимировать различные варианты разрешения конфликтов, происходящих между различными группировками господствующего класса.
Исходя из вышеуказанного, можно заключить, что обозначенные функции выборов, в конечном счете, служат общей цели воспроизводства легитимности политической системы, обеспечивающей реализацию интересов «господствующего класса» в
условиях современного капиталистического общества. И поскольку выборы обеспечивают это, постольку целевой стратегией политической элиты в обществе закономерным образом становится получение над выборами полного (тотального) контроля.
В связи с этим возникает естественный тренд, направленный на монополизацию «господствующим классом» капиталистического общества всей избирательной системы
(выборов) в стране.
Так, характеризуя монополизм, существующий в рамках партийной и избирательной систем США, М. Паренти приводит показательное высказывание американского общественника Уильяма Уинписинжера: «В нашей стране нет двухпартийной политической системы. У нас партия «демопубликанцев». Это – единая партия корпоративного класса с двумя крылами – демократов и республиканцев» [14, с. 247]. Обе партии,
стремясь сохранить своё монопольной положение, всячески препятствуют возникновению конкурентных по отношению к себе политических сил. «Несмотря на имеющиеся
расхождения, – отмечает М. Паренти, – две основные партии сотрудничают друг с другом и совместно практикуют различные уловки для поддержания их монопольного контроля над процессом выборов и создание препятствий росту и укреплению влияния
третьих партий» [14, с. 248].
Вместе с этим, внутри данной электоральной монополии сохраняется определённая конкурентная борьба между представляющими различные корпоративные интересы группировками господствующего класса. Данная борьба проявляется в виде
соперничества между различными субъектами избирательного процесса (партиями,
блоками, отдельными кандидатами).
Диалектический анализ указанных характеристик выборов, на наш взгляд, дает
достаточные основания для вывода об их противоречивой природе. Так, с одной стороны, выступая в качестве одного из важнейших элементов политической системы современного капитализма, призванного обеспечивать её реактивность и адаптивность,
выборы содержат в себе конкурентное начало. Однако, с другой стороны, будучи политическим средством воспроизводства экономических интересов господствующего
104
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
класса, органично встроенным в систему self-expansion of capital, выборы содержат в
себе монополистическое начало. Данное противоречивое единство тенденций к конкуренции и монополии, по нашему мнению, составляет важный элемент «всеобщей» характеристики выборов.
Тенденция к монополизму, как элемент «всеобщей» характеристики избирательной системы, проявляется в её тотальном подчинении «господствующему классу»
и, в то же время, в полном вытеснении из неё, в качестве заинтересованных субъектов, широких слоёв общества. В результате, избирательная система становится сферой, над которой «господствующий класс» обладает абсолютным контролем, т.е., по
существу, политической монополией.
Что же касается конкурентного начала, составляющего «всеобщую» характеристику избирательной системы, то оно проявляется в разного рода конфликтах, разворачивающихся внутри монополизированного электорального пространства, субъектами которых являются отдельные группы «господствующего класса», формирующие, в
целях реализации собственных интересов, различные политические структуры (политические партии, общественно-политические движения, избирательные блоки и т.д.).
Российская избирательная система (выборы) как явление объективной реальности обладает как «всеобщими», так и «особенными» характеристиками. «Всеобщей»
характеристикой российской избирательной системы является вышеобозначенное
противоречивое единство тенденций к конкуренции и монополии. Что же касается
«особенной» характеристики российской избирательной системы (выборов), то она является производной от «особенностей» российской политики, обусловленной, в свою
очередь, «периферийным» характером отечественного капитализма. Данная «особенность» современного российского политического процесса связана с его повышенной
склонностью к монополизму – по сравнению с политическим процессом, разворачивающимся в «ортокапиталистических» странах.
Диалектическое взаимодействие «всеобщего» и «особенного» современной
российской избирательной системы (выборов), на наш взгляд, проявляется в синтезе
их монополистических тенденций и, наоборот, в подавлении тенденции к политической
конкуренции. В итоге, российская избирательная система превращается в политическую монополию, тотально контролируемую единым «господствующим» («политическим») классом.
Данная электоральная монополия, как политический институт «периферийного»
капитализма, отличается от избирательной системы, существующей в «ортокапиталистических» обществах. Для последней характерно противоречивое сосуществование
монополии и конкуренции. Это проявляется в том, что, с одной стороны, избирательная система монополизирована «господствующим» классом; а с другой стороны, в
рамках данной монополии всё же осуществляется реальная конкурентная борьба между различными политическими субъектами, представляющими интересы отдельных,
противостоящих друг другу группировок одного «господствующего» класса.
Иная ситуация имеет место в российском «периферийном» обществе. Здесь избирательная система представляет собой целостную монополию, при которой отсутствует как внешняя конкуренция со стороны аутсайдерских политических структур, так и
внутренняя (электоральная) борьба между различными группировками «господствующего» (политического) класса. В современной России целостная электоральная монополия сформировалась в период второго президентского срока В.В. Путина, то есть в
2004–2008 годы.
№ 9 (25) – 2013
105
Приволжский научный вестник
18 мая 2005 года президентом Российской Федерации был подписан Федеральный закон «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» [15]. Главной новацией данного закона стала ликвидация смешанной избирательной системы, предполагавшей избрание половины депутатского
корпуса по одномандатным округам. Отныне депутаты Государственной Думы должны
избираться исключительно по системе пропорционального представительства. Кроме
этого законом «О выборах депутатов…» был повышен с 5% до 7% заградительный
барьер, который необходимо было преодолеть партиям для участия в распределении
депутатских мандатов. Федеральным законом от 18 мая 2005 года были отменены избирательные блоки. Пункт 2 статьи 7 предоставил право на «выдвижение кандидатов в
составе федеральных списков кандидатов» исключительно политическим партиям.
Указанные законодательные изменения российской избирательной системы
способствовали её превращению в целостную электоральную монополию, и, наоборот,
привели к значительному ограничению политической конкуренции. Так, отмена одномандатных округов лишила отдельных российских граждан самостоятельно выдвигать
свою кандидатуру и индивидуально бороться за депутатский мандат, предоставив монопольное право на участие в выборах политическим партиям. Аналогичное значение
имела и отмена избирательных блоков. Во-первых, она наделила политические партии
монопольным правом на выдвижение кандидатов, а, во-вторых, привела к тому, что
отныне четко определялся круг потенциальных участников думских выборов и, наоборот, ликвидировалась возможность их непредсказуемого объединения, способного подорвать позиции «партии власти».
Повышение заградительного барьера привело к тому, что для попадания в Государственную Думу партии необходимо было набрать более 4,7 млн голосов избирателей, в то время как в предыдущие думские кампании, когда заградительный барьер
составлял 5%, аналогичный показатель составлял 3,2 млн голосов избирателей. В период президентства Д.А. Медведева российская избирательная система была подвергнута очередному изменению. Так, Федеральный закон от 20.10.2011 № 287-ФЗ
«О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в
связи со снижением минимального процента голосов избирателей, необходимого для
допуска к распределению депутатских мандатов в Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации» снизил заградительный барьер на выборах депутатов Государственной Думы с 7% до 5% [16].
Указанная новация начнет действовать лишь с избирательной кампании в Государственную Думу 2016 года. В связи с этим, представляется преждевременным оценивать её воздействие на российский избирательный процесс. На наш взгляд, с формально-абстрактной точки зрения снижение заградительного барьера является мерой
способствующей развитию политической конкуренции. Однако в реальности, введение
данной нормы при сохранении вышеобозначенных ограничений будет по-прежнему
способствовать воспроизводству политического монополизма.
Таким образом, анализ вышеуказанных законодательных новаций позволяет
сделать вывод о том, что в период второго президентского срока В.В. Путина в России
сформировалась в законченном виде электоральная монополия. Её создание имело
большое значение для всей системы российского политического монополизма, поскольку благодаря ей данная система приобрела возможность перманентно воспроизводить легитимность при неизменном сохранении своего классового характера.
106
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
Список литературы:
1. Конституция Российской Федерации: Официальный текст. – М.: НОРМА,
2001. – 56 с.
2. Сулакшин С.С. Избирательная система и успешность государства. – М.: Научный эксперт, 2013. – 160 с. – (Труды научного семинара; вып. 5 (52).
3. Шумпетер Й.А. Другая теория демократии [Электронный ресурс]: глава 22
// Шумпетер Й.А. Капитализм, социализм и демократия. – Режим доступа:
http://www.libertarium.ru/lib_capsocdem_22 (дата обращения: 15.09.2013).
4. Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце XX века. – М.: Рос. полит. энцикл. (РОССПЭН), 2003. – 368 с.
5. Даль Р. Полиархия: участие и оппозиция. – М.: Изд. Дом гос. ун-та – Высшая
школа экономики, 2010. – 288 с.
6. Сартори Дж. Вертикальная демократия [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://www.polisportal.ru/files/File/puvlication/Starie_publikacii_Polisa/S/1993-2-9Sartori-Vertikalnaya_demokratiya.pdf (дата обращения: 15.09.2013).
7. В преддверии выборов: что тревожит россиян? [Электронный ресурс]: еженедельный опрос «Омнибус ВЦИОМ» // Пресс-выпуск № 1968 от 02.03.2012 года. –
Режим доступа: http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=112568 (дата обращения:
15.09.2013).
8. Путин В.В. Россия сосредотачивается – вызовы, на которые мы должны ответить [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://putin2012.ru/#article-1 (дата обращения: 15.09.2013).
9. Путин В.В. Строительство справедливости. Социальная политика для России
[Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://putin2012.ru/#article-5 (дата обращения:
15.09.2013).
10. Зюганов Г.А. Мои обязательства перед гражданами России [Электронный
ресурс]:
программа
кандидата
в
президенты.
–
Режим
доступа:
http://kprf.ru/rus_soc/101373.html (дата обращения: 15.09.2013).
11. Жириновский В.В. Обращение кандидата на должность Президента России
В.В.
Жириновского
[Электронный
ресурс].
–
Режим
доступа:
http://ldpr.ru/#events/Contacting_a_candidate_for_President_of_Russia_VV_Zhirinovsky_20
12 (дата обращения: 15.09.2013).
12. Миронов С.М. Президентская программа С. Миронова [Электронный ресурс].
– Режим доступа: http://mironov.ru/main/news/11821 (дата обращения: 15.09.2013).
13. Прохоров М.Д. Настоящее и будущее [Электронный ресурс]: (тезисы предвыборной
программы
Михаила
Прохорова)–
Режим
доступа:
http://mdp2012.ru/storage/b/pro_points.pdf (дата обращения: 15.09.2013).
14. Паренти М. Демократия для избранных: настольная книга о политических
играх США. – М.: Поколение, 2006. – 416 с.
15. Федеральный закон Российской Федерации от 18 мая 2005 г. № 51–ФЗ «О
выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.rg.ru/2005/05/24/vyborydoc.html (дата обращения: 15.09.2013).
16. Федеральный закон Российской Федерации от 20.10.2011 № 287 – ФЗ «О
внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи со снижением минимального процента голосов избирателей, необходимого для допуска к распределению депутатских мандатов в Государственной Думе Федерального
№ 9 (25) – 2013
107
Приволжский научный вестник
Собрания Российской Федерации» [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1;1577868 (дата обращения: 15.09.2013).
List of references:
1. The Constitution of the Russian Federation: The official text. – Moscow: Publishing RATE
(Publishing group NORM - INFRA M), 2001. – 56 p.
2. Sulakshin S.S. The electoral system and the success of the state. – Moscow: Scientific Expert, 2013. – 160 p. – (Proceedings Science Workshop: issue 5 (52).
3. Schumpeter J. Another theory of democracy [Electronic resource]: chapter 22 // Schumpeter
J.
Capitalism,
socialism
and
democracy.
–
Mode
of
access:
http://www.libertarium.ru/lib_capsocdem_22 (date accessed: 15.09.2013).
4. Huntington S. The Third Wave. Democratization in the late XX century. – Moscow: «Russian Political Encyclopedia» (ROSSPEN), 2003. – 368 p.
5. Dahl R. Polyarchy: participation and opposition. – M.: Ed. House State University – Higher
School of Economics, 2010. – 288 p.
6. Sartori G. Vertical Democracy [Electronic resource]. – Mode of access:
http://www.polisportal.ru/files/File/puvlication/Starie_publikacii_Polisa/S/1993-2-9-SartoriVertikalnaya_demokratiya.pdf (date accessed: 15.09.2013).
7. On the eve of the election: that the Russians are concerned? [Electronic resource]: the
weekly survey «Omnibus polls» // Press-release № 1968 from 02.03.2012 year. – Mode of access:
http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=112568 (date accessed: 15.09.2013).
8. Putin V.V. Russia is focusing – challenges that we have to answer [Electronic resource]. –
Mode of access: http://putin2012.ru/ # article-1 (date accessed: 15.09.2013).
9. Putin V.V. Construction of justice. Social policy for Russia [Electronic resource]. – Mode of
access: http://putin2012.ru/ # article-5 (date accessed: 15.09.2013).
10. Zyuganov G.A. My commitment to the citizens of Russia [Electronic resource]: The program of the presidential candidate. – Mode of access: http://kprf.ru/rus_soc/101373.html (date accessed: 15.09.2013).
11. Zhirinovsky V.V. Message from the candidate for the post of President of Russia V.V. Zhirinovsky
[Electronic
resource].
–
Mode
of
access:
http://ldpr.ru/#events/
Contacting_a_candidate_for_President_of_Russia_VV_Zhirinovsky_2012
(date
accessed:
15.09.2013).
12. Mironov S.M. The President's program of S. Mironov [Electronic resource]. – Mode of access: http://mironov.ru/main/news/11821 (date accessed: 15.09.2013).
13. Prokhorov M.D. The present and future (abstract election program of Mikhail Prokhorov)
[Electronic resource]. – Access mode: http://mdp2012.ru/storage/b/pro_points.pdf (date accessed:
15.09.2013).
14. Parenti M. Democracy for the few. Table book about the political games of the United
States. – M.: Generation of 2006. – 416 p.
15. Federal Law of the Russian Federation of 18.05.2005 № 51-FZ «On the Election of Deputies of the State Duma of the Federal Assembly of the Russian Federation» [Electronic resource]. –
Mode of access: http://www.rg.ru/2005/05/24/vybory-doc.html (date accessed: 15.09.2013).
16. Federal Law of the Russian Federation of 20.10.2011 № 287 - FZ «On Amendments to
Certain Legislative Acts of the Russian Federation in connection with a reduction in the minimum percentage of votes required for admission to the distribution of seats in the State Duma of the Federal
Assembly of the Russian Federation» [Electronic resource]. – Mode of access:
http://graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1; 1577868 (date accessed: 15.09.2013).
108
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
УДК 791.9
А.Ю. Лосинская
канд. филос. наук, ст. преподаватель, кафедра культурологии,
ФГБОУ ВПО «Тюменская государственная академия культуры,
искусств и социальных технологий»
ИГРА: СУБЪЕКТ ИЛИ ОБЪЕКТ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ?
Аннотация. В статье анализируется игра как универсалия культуры с точки зрения философской категории игрового начала. Рассмотрена взаимозависимость форм реализации игрового
начала и его целей на примере сюжетно-ролевой игры в ролевой субкультуре.
Ключевые слова: игра, игровое начало, деятельность, виды деятельности, ролевая субкультура, сюжетно-ролевая игра, формы проявления (реализации) игрового начала.
A.Y. Losinskaya, Tyumen State Academy of Culture, Arts and Social Technologies
GAME: SUBJECTS OR OBJECTS OF ARTISTIC ACTIVITY?
Abstract. The article analyzes the game as a universal culture from at the point of view of the philosophical category of the game commencement. Considered the interdependence of the game commencement realization forms and its goals on the example of role-playing game in the role-subculture.
Keywords: game play, playing the beginning, activities, forms of activities, role subculture, roleplaying game, a form of manifestation of the game commencement.
Игра сегодня признана одним из самых значительных объектов исследования в
гуманитарных науках. Как свободная продуктивная и репродуктивная деятельность,
она наиболее ёмко выражает сущность человека. Отождествление игры и культуры,
экспрессивно предпринятое Й. Хейзингой около века тому назад, нашло своих сторонников и противников, и к настоящему времени общепризнано как один из концептуальных подходов к изучению культуры. Каковы его эвристические возможности? Может ли
изучение структуры игровой деятельности продвинуть нас по пути познания сущности
человека и культуры?
Й. Хейзинга основной чертой игры считает осознаваемое инобытие, т.е. произвольно устанавливаемую человеком как субъектом связь объективной и субъективной
реальности. Х.Г. Гадамер, напротив, называет основным субъектом саму игру, которая
«привлекает игрока, вовлекает его и держит» [3, с. 151]. Так кем же или чем является
игра? Попытаемся найти ответ, обратившись к Роже Кайуа, французскому социологу
культуры второй половины ХХ века.
Р. Кайуа, отдавая должное Й. Хейзинге, соглашается с вездесущностью игры,
однако сосредотачивает свое внимание на тех ее аспектах, которых Хейзинга не коснулся. Он уточняет главные всеобщие черты игры – свободу, обособленность, неопределенность исхода как следствие свободы игрока; непроизводительность, т.к. игра не
производит никаких новых элементов, в лучшем случае перемещая те, что есть. Этим,
по мысли Р. Кайуа, она отличается от труда и художественного творчества [5, с. 45]. В
числе всеобщих черт игры Кайуа называет также регулярность, т.е. подчиненность ряду конвенций, и фиктивность, т.е. ирреальность по сравнению с обыденной жизнью.
При этом он замечает, что регулярность и фиктивность нередко оказываются взаимоисключающими свойствами, и задумывается над классификацией игр по внутренней,
«ни к чему другому не сводимой специфике» [5, с. 49].
№ 9 (25) – 2013
109
Приволжский научный вестник
Основанием для классификации Кайуа избирает внутреннюю цель играющего:
то, ради чего тот вступает в игру. Состязательные, соревновательные игры с борьбой
соперников за победу автор, вслед за Й. Хейзингой, называет греческим словом agon.
Они достаточно подробно описаны у Й. Хейзинги, поэтому Р. Кайуа не заостряет на
них внимание. Игры-противостояния, в которых игрок, напротив, пассивен, отказывается от борьбы за победу, полагаясь лишь на благосклонность судьбы, относятся к другой категории – alea (лат.: жребий). Таковы, в основном, азартные игры: рулетка, кости,
орлянка и т.п. Игра-превращение или игра-притворство, игра роли на публику, за «удовольствие быть другим или принятым за другого» относится к категории mimicry. Такая
игра, по Кайуа, представляет собой симуляцию вторичной реальности, иллюзию, под
которой скрыто осознание глубинной ирреальности принятого поведения.
Однако наибольший интерес представляет четвертая категория игр, до того никем не выделенная: ilinx (греч.: водоворот), игры, основанные на «стремлении к головокружению» [5, с. 60]. Они заключаются в том, что «игрок на миг нарушает стабильность своего восприятия и приводит свое сознание в состояние... сладостной паники».
В подобном случае человек «старается достичь своего рода спазма, впасть в транс
или в состояние оглушенности, которым резко и властно отменяется окружающая действительность». К этому виду игр относятся качели, карусели, вращающиеся аттракционы и ярмарочные балаганы. Описания подобных феноменов Р. Кайуа находит в
отношении некоторых американских индейцев (полеты с планером вокруг шеста) и
азиатских дервишей (экстатические вращения на месте вокруг собственных пяток). И
эта классификация представляет эвристическую ценность, к которой мы вернемся в
дальнейшем.
Утверждая, что каждый вид игр удовлетворяет определенные человеческие потребности, ученый упоминает и об «искажениях игры», возникающих из-за смешения
ее с обычной жизнью. Стремление победить, выдать себя за другого, добиться благосклонности судьбы или «отключиться» от окружающей действительности превращается в порок вне связи с интенсивностью игры, утверждает он. «Оно происходит тогда,
когда управляющий игрой инстинкт вырывается из жестких рамок времени и места, вопреки заранее принятым императивным конвенциям» [5, с. 81–82]. Искажения ilinx в
этом случае наиболее разрушительны – возможно, поэтому данный вид игр наиболее
последовательно изгоняется из обыденной жизни. Обыденность допускает его лишь в
некоторые сферы профессиональной деятельности, требующие особенной подготовки
и самоконтроля. Но поскольку потребность в нем существует, человек пытается заменить кратковременное воздействие законов физики на мозг и вестибулярный аппарат
долговременным химическим эффектом, прибегая к алкоголю и наркотикам.
Причина и условия такой потребности требуют дополнительного исследования,
однако Р. Кайуа не считает ее чисто человеческой. В описаниях Ф. Бойтендайка и других естествоиспытателей он находит свидетельства аналогичного поведения у некоторых видов муравьев, которые, несмотря на разрушительное действие на них самих и
на их потомство, все же предаются одурманиванию природными химическими соединениями, как только выпадает случай [5, с. 83–84]. Таким образом, исследуя игру как
реализацию природных сил, социально детерминированную и канализированную,
Р. Кайуа, как и Й. Хейзинга, мыслит ее в качестве универсалии бытия культуры.
Соглашаясь с обоими исследователями, следует вернуться к определению
культуры. Современные ученые рассматривают её как «творческую деятельность человека» (Н.С. Злобин), как «способ созидательной деятельности» (М.С. Каган), как
110
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
«технологию деятельности» (З.И. Файнбург), «способ деятельного существования человека» (В.И. Полищук), «способ, процесс, результат и систему человеческой деятельности» (Ю.В. Ананьев), «совокупность продуктов человеческой деятельности»
(В.Я. Щепаньский), как «опыт деятельности людей, имеющий, в конечном счете, значение для всего данного конкретного общества в целом» (И.Ю. Семенов), – и это далеко
не исчерпывающий перечень определений культуры [6, с. 62]. Однако ключевым понятием для всех и родовым для культуры признается деятельность – проявление активности субъекта, выражающееся в целесообразном изменении окружающего мира, а
также в преобразовании человеком самого себя. При этом активность понимается «как
порождение материальной и духовной энергии, в какой бы конкретной форме она не
выражалась» [4, с. 90]. Именно активность, по М.С. Кагану, отличает субъекта от объекта деятельности, который есть предмет приложения активности.
Деятельность строится на противопоставлении субъекта и объекта: объект деятельности воспринимается субъектом как материал, которому можно придать новую
форму и свойства, превратить из материала в предмет и продукт деятельности. Таким
образом, деятельность есть процесс проявления активности субъекта, включающий в себя цель, средства и результат. Типы и формы ее различаются в зависимости от субъекта и объекта, а также от цели, средств и результатов. Так, субъектом
деятельности может быть как индивид, так и коллектив, малый (социальная группа)
или большой (социальный слой, класс, общество в целом). По средствам деятельность можно разделить на физическую, психическую и психофизическую – в зависимости от того, какие сущностные силы использует в ней человек.
В ходе физической деятельности происходит преимущественно материальнопрактическое освоение мира, в ходе психической деятельности – преимущественно
духовно-практическое. В последнем случае материально-практическое и духовнопрактические освоение мира взаимно отождествляются. К нему относится, например,
художественная деятельность, по классификации М.С. Кагана. По объекту приложения активности – на материально-преобразующую и духовно-преобразующую. По целям – на преобразовательную, служащую использованию, освоению выработанных в
ходе исторического развития способов изменения и преобразования действительности, и творческую, служащую для развития существующих форм культуры и соответствующих форм отношения к действительности. Самое многообразное основание
классификации деятельности, исходя из нашего определения, производится в зависимости от ее результата, направленного в разные сферы жизни человека. К.Г. Рожко
выделяет виды культуры, исходя из основных форм общественного сознания и порождающих их форм общественного бытия, представляющих собой, по сути, отрасли жизни человека. В числе таковых определены: политическая, правовая, нравственная, эстетическая, научная, религиозная, философская, экологическая, экономическая, педагогическая и историческая [8, с. 4].
Большинство употребляемых классификаций деятельности исходят из нескольких оснований одновременно, в зависимости от своих целей. В классификации
М.С. Кагана деятельность трехчленна. Она расслоена, во-первых, на предметную
деятельность, способную опредмечиваться в своих продуктах и распредмечивать их,
извлекая нужную информацию. Во-вторых, в ней выделяется деятельность общения,
не создающая никаких предметов и способная выходить за пределы обслуживания
предметной деятельности, становясь игровой, самоцельной в широком смысле.
В-третьих, художественная деятельность, в которой первые две формы слиты во№ 9 (25) – 2013
111
Приволжский научный вестник
едино «во имя осуществления иллюзорно-художественного общения» [4, с. 129]. Таким
образом, объединяя предметную деятельность и деятельность общения, М.С. Каган
позволяет отнести игровую деятельность к художественной. Строго говоря, это допущение относится не ко всякой игровой деятельности, а к живой сюжетно-ролевой игре,
поскольку она проявляет признаки искусства [7].
Наиболее компактной и комплексной является классификация Ю.В. Ларина, в
которой деятельность разбивается на квадр: трудовая, игровая, культовая и жизнедеятельность. Поскольку культура производна от деятельности человека как субъекта,
именно с позиций ведущей деятельности выделяются четыре подхода к пониманию
культуры: теоцентризм, основанный на культовой деятельности, натуроцентризм, основанный на жизнедеятельности, социоцентризм, основанный на трудовой деятельности, и антропоцентризм, основанный на игре. В рамках антропоцентристского направления культура трактуется как реализация сущностных сил человека; подлинным носителем, субъектом ее считается отдельно взятый человек; основной чертой – элитарность, или индивидуальность; основной формой бытия – ценность; основной функцией
– человекотворческая [6, с. 24–26].
Не являясь дихотомическим, такое деление, тем не менее, исключает неполноту: каждый из подклассов дополняется другим, образуя пары. Трудовая деятельность
ориентирована на результат (личное и общественное блага) и мотивирована внешними детерминантами, прежде всего, удовлетворением насущных человеческих потребностей. Жизнедеятельность также направлена на удовлетворение насущных потребностей, т.е. определяется внешними мотивами, но ее основная характеристика – не
результат, а процесс. Культовая деятельность, как и труд, ориентирована на результат: это система целесообразных действий для достижения контакта с теми или иными
внечеловеческими силами (природными, эгрегориальными и др.) и получения в этом
контакте определенных благ. При этом внутренняя логика контакта такова, что для него определяющее значение имеет процесс, ритуал, продолжительность и последовательность действий. Но ориентации на результат эта логика не меняет.
Игровая деятельность ориентирована на процесс – но на процесс, цель и
смысл которого содержатся в нем самом, то есть, мотивирована внутренними детерминантами. Она является не менее насущной жизненной необходимостью, хотя и находится вне процесса «обыденной жизни», «вне сферы непосредственного материального интереса или индивидуального удовлетворения насущных потребностей»
[10, с. 23]. Й. Хейзинга объединял культ и игру по причине процессуального сходства, –
действительно, культ содержит почти все формальные признаки игры, – однако культовое действо, по его же определению, «не более чем прививка к игре» [10, с. 32]. Теперь мы видим, почему: его процессуальные правила обусловлены не внутренней свободой, но внешней целью. Лишь игра своеобразна и внутренне замкнута настолько,
что может служить моделью всякой другой деятельности, формируемой из себя самой.
Разделение на квадр мы видим и в классификации Р. Кайуа, применительно к
самой игровой деятельности. Это, безусловно, не значит, что названные классификации следует соотносить между собой и искать модели игры, труда, культа и жизнедеятельности среди agon’а, alea, mimicry и ilinx’а. Но данный опыт подтверждает эвристическую ценность подобной взаимодополнительной систематизации. Разделение игр на
четыре основные «рубрики», или «сектора, где группируются однородные игры»
[5, с. 50–51], проанализированные Р. Кайуа в разных культурных контекстах, представляет собой, фактически, выделение четырех форм проявления игрового начала в че112
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
ловеческой культуре.
В ролевой субкультуре происходит постепенное размежевание между сторонниками разных форм проявления игрового начала. «Файтеры», любители военноспортивных игр и турниров, которых интересует агональный аспект, выделяются в клубы исторического и ролевого фехтования. Желающие «испытать жребий» и воспользоваться милостью судьбы или обойти ее немилость группируются вокруг словесных
игр типа DUNGEONS & DRAGONS, ADVANCED DUNGEONS & DRAGONS и авторских
разработок на их основе. Сторонники костюмированного «аутентичного отыгрыша»
сближаются с историческими реконструкторами. Они продолжают участвовать в играх
исторической тематики, но сфера их основного интереса удаляется от собственно игры. «Игра-головокружение», или «игра измененного сознания» (Л. Бочарова) остается
уделом элитарных проектов. Они тоже различны, от наиболее известного «Перекрестка» Е. Ливановой до «Святого Грааля» О. Сычева и Б. Лазеева, который уже не столько игра, сколько психологический тренинг глубокого погружения. Относительно успешными попытками «игры измененного сознания» были проекты самой Л. Бочаровой –
«Завоевание Рая», «Готика», «Ангельские войны», «Сильмариллион-экстрим». Однако
удавались они в «элитарных масштабах» для нескольких десятков из нескольких сотен
игроков [9].
Синтезируя модели самоотнесения спортивной игры, азартной игры (соревнования, взаимодействия «игрок – игрок или игрок – судьба» [2]) и театральной игры (репрезентации и саморепрезентации, взаимодействия «игрок – зритель» [2]), сюжетноролевая игра выводит человека к «высшей точке взаимодействия» – в явлении сравнения себя с самим собой и победы «себя нового» над «собой прежним»; к «игре измененного сознания» [2], «опыт или отдых», в которой – ни что иное, как опыт трансценденции: опыт общения с «надличностным», опыт диалога «субличностей» или
«двойников» (В.В. Налимов) и «расширения сознания» (Р.А. Уилсон), но без обращения к психически активным веществам. «Ролевая игра – это сновидение, дарующее
опыт или отдых. Она предназначена для того, чтобы наша душа не забывала о том,
что такое путешествие. А смысл любого путешествия – в пути туда и обратно и в том,
каким предстанет тебе твой дом после возвращения» [1].
Таким образом, сюжетно-ролевая игра, будучи произведением искусства, является одновременно и объектом, и субъектом деятельности, т.е. представляет собой
объективированный субъект и субъективированный объект, характерный для социогуманитарных наук.
Список литературы:
1. Бочарова Л.В. После отстоя пены [Текст]: (отчет главного мастера об игре
«Сильмариллион-экстрим») / Лора Бочарова // Мое королевство. – 2002. –Окт. (№ 16).
– С. 55.
2. Бочарова Л.В. История ролевого движения в России: от Античности до Нового времени [Электронный ресурс] / Лора Бочарова. – Режим доступа:
http://rpg.nsk.ru/texts (дата обращения: 20.06.2009).
3. Гадамер Х.-Г. Истина и метод [Текст]: основы филос. герменевтики: пер. с
нем. / общ. ред. и вступ. ст. Б.Н. Бессонова. – М.: Прогресс, 1988. – 704 с.
4. Каган М.С. Философия культуры [Текст] / М.С. Каган. – СПб.: Петрополис,
1996.
5. Кайуа Р. Игры и люди: статьи и эссе по социологии культуры [Текст] / Р. Кайуа; пер. с фр. С.Н. Зенкина. – М.: ОГИ, 2007.
№ 9 (25) – 2013
113
Приволжский научный вестник
6. Ларин Ю.В. Онто-логика культуры [Текст]: монография / Ю.В. Ларин. – Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2004.
7. Лосинская А.Ю. Признаки искусства в сюжетно-ролевой игре [Текст] / А.Ю.
Лосинская // Вопросы культурологии. – 2011. – № 4. – С. 119–124.
8. Рожко К.Г. Формы общественной духовности и виды культуры [Текст]: учеб.метод. пособие / К.Г.Рожко; отв. ред. М.А. Капеко. – Тюмень: РИЦ ТГАКИ, 2007.
9. Фрид М. Мотивации поведения в ролевых играх [Электронный ресурс] / Мария Фрид. – Режим доступа: http://rpg.nsk.ru/texts/ (дата обращения: 20.06.2009).
10. Хейзинга Й. Homo ludens [Текст]=Человек играющий: статьи по истории
культуры / пер. с нидерл. и сост. Д.В. Сильвестрова. – 2-е изд., испр. – М.: Айрис-пресс,
2003.
List of references:
1. Bocharova L.V. After settling foam [Text]: (report of the chief master of the game «the Silmarillion-extreme») / Laura Bocharova // My Kingdom. – 2002. – Oct. (№ 16). – P. 55.
2. Bocharova L.V. The History of the Role of the Movement in Russia [Electronic resource]:
from Antiquity to modern times / Laura Bocharova. – URL: http://rpg.nsk.ru/texts (20.06.2009).
3. Gadamer H.G. Truth and method [Text]: Fundamentals of philosophical hermeneutics
/ H.G. adamer; ed. and introd. art. B.N. Bessonova. – Moscow: Progress Publishers, 1988. – 704 p.
4. Kagan M.S. Philosophy of culture [Text] / M.S. Kagan. – St. Petersburg: Petropolis, 1996.
5. Caillois R. Games and people: articles and essays on the sociology of culture [Text] / R.
Caillois, per. s fr. S.N. Zenkina. – M.: OIG, 2007.
6. Larin J.V. Onto-the logic of culture : Monograph [Text] / J.V. Larin. Tyumen: Publishing
house of the Tyumen state University, 2004.
7. Losinskaya A.Y. Signs of art in the role-playing game [Text] / A.Y. Losinskaya // Questions
of culture. – 2011. – № 4. – P. 119–124.
8. Rozhko K.G. Social Forms of spirituality and types of culture: teaching method manual
[Text] / K.G. Rozhko; resp. editor M.A. Kapeko. – Tyumen: RIC ТГАКИ, 2007.
9. Fried M. Motivation of behavior in role-playing games [Electronic resource] / Maria Fried. –
URL: http://rpg.nsk.ru/texts/ (date of circulation: 20.06.2009).
10. Huizinga J. Homo ludens [Text]=Person playing: articles on the history of culture / per.
from the Netherlands and status. D.V. Silvestrov. – 2-e izd., corr. – M.: Iris-press, 2003.
114
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
УДК 008
М.В. Михайлова
магистрант, кафедра истории и культурологии,
ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный химико-технологический
университет»
С.Г. Шишкина
канд. филол. наук, доцент, профессор, кафедра иностранных
языков и лингвистики,
ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный химико-технологический
университет»
ИЛЛЮСТРАТИВНЫЙ ФАКТОР В РАЗГРАНИЧЕНИИ ПОНЯТИЙ
«ЭРОТИКА» И «ПОРНОГРАФИЯ»
Аннотация. В статье рассматривается различие понятий «эротика» и «порнография».
Утверждается, что визуальные образцы играют важную роль в классификации определений.
Ключевые слова: эротика, порнография, сексуальность, терминология, словари, произведения изобразительного искусства, визуальные образцы.
M.V. Mikhaylova, Ivanovo State University of Chemistry and Technology
S.G. Shishkina, Ivanovo State University of Chemistry and Technology
ILLUSTRATIVE FACTOR TO DEFFIRANTIATE NOTIONS «EROTICA» AND «PORNOGRAPHY»
Abstract. The article deals with the notions «erotica» and «pornography» and their differentiation.
It is stated that visual samples play an important role to classify definitions.
Keywords: erotica, pornography, sexuality, terminology, dictionaries, works of arts, visual samples.
«Истинное определение прекрасного таково: прекрасное есть жизнь»
(Н.Г. Чернышевский).
Сексуальность – врождённое качество человека, связанное с признанием конечности бытия и размышлениями о собственном предназначении, жаждой познания и
самопознания. Именно поэтому изначально физическая сторона любви не сводилась
человеком исключительно к удовлетворению основного – полового – инстинкта, а признавалась важной и органичной стороной жизни, достойной быть предметом искусства.
Изображения обнаженного тела во всех его деталях и проявлениях считаются отражением мастерства автора и, вместе с тем, воплощают этапы формирования эстетической и художественной мысли, впитывая в себя особенности исторического развития,
национальные традиции, религиозные и светские нормы морали.
Так, уже античный мир особое внимание уделял мужской обнажённой натуре;
гармонию тела – как мужского, так и женского – открывает эпоха Возрождения. Боттичелли, Тициан, Микеланджело, вдохновлённые и восхищённые природной красотой и
чувственностью, создали великие полотна. Певцами женской привлекательности выступали художники и более позднего времени: Огюст Ренуар, Пабло Пикассо, Амадео
Модильяни… Откровенные работы появлялись также вследствие возрастающего интереса к анатомии человека и к его психике. Так, рисунок Леонардо да Винчи «Соитие»
– представления художника о том, что происходит в организме мужчины и женщины
при половом контакте. Сальвадор Дали впитал идеи психоанализа, подчёркивающего
важность сексуального начала в различных сферах деятельности человека. Шокирующая иллюстрация может быть выражением и мировоззрения автора. Такова, например, работа «Происхождение мира» Гюстава Курбе, для которого начало начал связано с появлением ребенка из чрева женщины.
Искусство – зеркало, отражающее жизнь общества. Справедливо это утвержде№ 9 (25) – 2013
115
Приволжский научный вестник
ние и применительно к иллюстративным формам, поскольку, как известно, больший
объем знаний человек получает визуально. Известно, что еще со времён Платона и
Аристотеля греки понимали творчество как результат познания: созерцания и наблюдения. Сохранившиеся артефакты прошлого – небольшие статуэтки женских фигур с
утрированными половыми признаками (палеолитические Венеры) и разнообразные
фаллические изображения – убедительные доказательства того, что уже на раннем
этапе развития человечества жизнь людей была пронизана чувственностью. Гиперболические символы сексуальности в предметах первобытного искусства связаны с верой в их сакральную силу, признанную увеличить деторождение.
Сформированные мифологическим мировоззрением, произведения откровенного характера в античной культуре отражают возрастающую потребность человека в
эротическом переживании. В Древнем Риме чувственное искусство, воспевающее сексуальную жизнь, достигло своего наивысшего расцвета. Основным источником художественных образов, в дошедших до нас памятниках (настенные росписи из Помпеи и
Геркуланума, 1 век нашей эры), были мифы о любви античных богов и реалии жизни
самих римлян, практически лишённые каких-либо табу.
Изображения сексуального характера зачастую выполняли эстетическую и воспитательную функции. Так, «Камасутра», созданная в 3–4 веках нашей эры, вопреки
расхожему представлению, является пособием для гармонизации семейных отношений. Кроме того, это яркое свидетельство исторического и антропологического понимания культуры того времени. Виртуозно исполненные гравюры итальянского мастера
Агостино Карраччи (1557–1602) «Любовные позиции, или Шестнадцать наслаждений»
имеют обучающий характер, иллюстрируя удовольствия от занятия любовью. Справедливо, что «разнообразные формы чувственности – это важная характеристика целостного психического облика человека, этапов его исторического становления»
[13, с. 9]. Это в полной мере доказывают произведения изобразительного искусства,
иллюстрирующие художественные каноны и формирующие эстетические нормы, в которых понятие «эротика» изначально связывалось с воспеванием светлых сторон сексуальности. Термин «эротика» и его производные происходят от древнегреческого
слова «эрос», то есть «любовь», «страсть».
Границы дозволенного и неприемлемого, приличного и неприличного с течением веков в искусстве менялись. Многочисленные фрески откровенно сексуального характера, найденные в Помпеях, не могли не шокировать европейских археологов начала XIX века. Считается, что именно после этих находок в словарях разного типа закрепляется термин «порнография», возникший еще в Древней Греции («порни» –
«блудница», «графи» – «писать», то есть буквальное значение термина звучит как
«писание проституток»). Слово «порнография» с негативной окраской – изобретение
уже нового времени. Можно сказать, что второе своё рождение это понятие приобрело
после публикации во Франции в XVIII веке книги Ретиф де ла Бретонна «Порнограф,
или Размышление порядочного человека об истинной безнравственности проституции». В данной монографии обсуждались вопросы, ранее считавшиеся в обществе непристойными, – повседневная жизнь представительниц древнейшей профессии, поэтому название этого слова стало нарицательным.
В современном мире термином «порнография» принято обозначать произведения откровенно сексуальной тематики – как вербальные, так и иллюстративные, – которые, в соответствии с моральными стандартами общества, негативно влияют на
психику личности. Однако общепринятых границ у термина «порнография» не существует, поэтому для каждой национальной культуры на определенном этапе ее становления характерно собственное определение порнографии, отражающее присущие
данному обществу взгляды на границы дозволенного и недозволенного в сферах ис116
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
кусства и повседневной жизни [10].
Следует признать, что откровенные сцены сексуального характера являются
предметом как эротических, так и порнографических изображений. Так, в эпоху Возрождения художниками неоднократно использовался сюжет античного мифа, содержание которого современному зрителю может показаться близким к непристойному, недозволенному: красавица Леда совокупляется с принявшим форму лебедя Юпитером. Однако насколько же красивы, эстетичны и изящны полотна Рубенса, Буше, Микеланджело, да Винчи! Даже и пуританский зритель вряд ли применит к ним определение «порнография».
Достаточно сложно бывает вычленить эротические рисунки, к примеру, у Обри Бёрдсли,
Тулуз Лотрека, Густава Климта, Эгона Шиле и у других мастеров из пространства, принадлежащего порнографии. И в этой связи нельзя не согласиться со следующим утверждением: «Чувство восприятия прекрасного, присущее тому или иному художнику, может
полностью отсутствовать или быть неразвитым у любого другого» [5].
«Эротизм способствует открытию индивидуального бытия, бытия тела, он возвеличивает человека, даёт надежду познать истину бытия мира, а также я-бытия»
[11, с. 5]. Проникая в разные сферы жизни человека, явления эротики и порнографии
изучаются различными науками: искусствоведением и медициной, психологией и сексологией, культурологией и социологией, философией и историей. Для дифференциации обсуждаемых явлений попытаемся рассмотреть их терминологическое толкование
в словарях разного типа.
«Словарь Уэбстера» (Webster’s Dictionary) определяет эротику как «состояние
сексуального возбуждения»; а «порнография» уже в 1864 году толкуется в нем как
«фривольные картины, украшавшие стены комнат, где проходили оргии вакханалий,
примеры каковых имеются в Помпеях» [6]. Авторитетный «Collins COBUILD Advanced
Learner's English Dictionary» поясняет: «эротика, эротизм – сексуальное волнение или
то, что его порождает». При определении порнографии подчеркивается, что словесные
и визуальные образы, откровенно демонстрирующие обнаженных людей или половой
акт, вызывают сексуальное возбуждение [1]. «Concise Oxford English Dictionary» [2],
«The American Heritage Dictionary of the English Language» [7] предлагают характеристики, практически не отличающиеся от уже приведенных. Заслуживающее внимания
определение эротики предложено «Словарем для библиотек и популяризации научных
знаний» («Dictionary for Library and Information Science») [3]: «Эротика – произведения,
…обладающие определённой художественной значимостью и целостностью».
«Английский юридический словарь» подчеркивает, что порнография втягивает в
свою сферу детей и животных, демонстрируя их участие в сексуальных оргиях. При
этом отмечается, что это определение является весьма субъективным и представляет
значительную сложность в классификации его для юристов в силу разных национальных реалий. Примечательно, что термина «эротика» в данном словаре мы не обнаружили, что косвенно подтверждает отсутствие в представлениях о ней составляющих,
противоречащих Закону [4]. Заметим, что, по-видимому, реалии постсоветской российской жизни побудили включить определения «эротика» и «порнография» в русскоязычный «Толковый словарь юридических терминов» [9].
«Толковый словарь русского языка» Ушакова определяет «эротику» как «чувственность, чувственный элемент в ком-чём-нибудь», а «порнографию» как «непристойность,
крайнюю циничность в изображении половых отношений» [9]. Словарь Ожегова [9],
«Большая советская энциклопедия» [9] и «Большой энциклопедический словарь» [8] практически повторяют описания отмеченных уже явлений, добавляя к этому лишь одно-два
качественных прилагательных. Составители же «Сексологической энциклопедии» [15] так
трактуют обсуждаемые явления: «Эротика – воплощение в жизни, литературе и искусстве
одухотворённости, поэзии и эстетики, сексуальных отношений людей; заложенный в че№ 9 (25) – 2013
117
Приволжский научный вестник
ловеке природой инстинкт продолжения рода, но облагороженный и опоэтизированный
как влечение души»; тогда как «порнография – непристойное, вульгарно натуралистическое изображение или словесное описание полового акта, имеющее целью сексуальное
возбуждение». «Политический словарь» [14] характеризует порнографию как «непристойные, крайне циничные, нарушающие общепринятые нормы приличия литературные произведения, изображения и фотографии, в которых смакуются сцены разврата, пропагандируются извращенные половые отношения и т.п.».
Список можно продолжить, отмечая тождественность толкований и понятий. Нетрудно заметить, что чёткую границу между определениями найти весьма сложно. Иллюстративный фактор, как представляется, призван сыграть в этом весьма сложном
деле особую роль, поскольку, по справедливому утверждению В.В. Нагаева, «Порнографии в искусстве не существует» [13, с. 89]. Эротические произведения отличаются
от порнографических не предметом изображения, а качеством его исполнения и намерением автора. То есть важно не то, что изображено, а как и с какой целью.
Обратимся к выводам, сделанным авторитетным российским сексологом
И.С. Коном в конце 90-х гг., которые, однако, не потеряли своей актуальности и по сей
день. В статье с красноречивым названием «Надо ли бояться порнографии?» он предлагает несколько нормативных критериев: по его мнению, эротическое искусство, изображая человека во всем богатстве его переживаний, является целостным, синкретичным, тогда как порнография фиксирует лишь технику полового акта. Искусство эротики
индивидуально, самоценно; «оно, как и поэзия, езда в незнаемое» [12]. Порнография
же утилитарна и деиндивидуализирована. Предмет эротики – законы красоты, гуманизация сексуальности. Предмет порнографии – не личность, а гениталии, что унижает
человека и дегуманизирует его. Эротическое искусство – средство свободного самовыражения художника; порнография – это стандартность, массовость, безликость, и
самоцель её – спекуляция на эффекте новизны. Порнография – «это не вид искусства,
а часть индустрии развлечений» [12].
С критериями, предложенными в работах И.С. Кона, перекликаются и переплетаются размышления известного американского психолингвиста Леона Зельцера, зафиксированные, к примеру, в авторитетной его работе «Что отличает эротику от порнографии?» [5]. Мы не станем вычленять сходные моменты, отметим лишь то, что показалось нам значимым и интересным в свете обсуждаемой концепции. Так, автор утверждает, что любое визуальное эротическое изображение – будь то рисунок, гравюра,
литография, картина, акварель, скульптура, фотография или фильм – идеализирует
формы человеческого тела, поскольку художник-создатель стремится уловить почти
неуловимую, невысказанную, недосказанную красоту анатомии человека или акта
любви. Визуальное воплощение прекрасного диктуется чисто субъективным пониманием мастером его художественных образцов. Художник при этом стремится передать
не внешний блеск и соблазнительность, а внутреннюю привлекательность и очарование созданного им образа, порой далекого от общепринятых канонов красоты. (Заметим в этой связи, что именно поэтому нам одинаково трудно оторваться от утонченнотеплых и светящихся изнутри женских фигур на полотнах Энгра и весьма далеких от
совершенства, но завораживающих своей эстетически выверенной уродливостью тел,
изображенных Тулуз-Лотреком).
«Особенностью эротического является его способность поэтизировать желание
и уподоблять свои проявления природным явлениям. … в живописи для передачи
эмоциональной силы эротического чувства художник сливает любящих с силами природы, как бы указывая на их сходство («Какой простор!» И. Репина, «Прогулка»
М. Шагала)» [16, c. 90]. Думается, что это во многом объясняет желание зрителя приблизиться к объекту эротического изображения, даже и не идеальному, с точки зрения
118
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
пропорций, а порой и отождествить себя с ним.
Упрощение, примитивное изображение обнажённого тела и половых органов –
черты порнографической иллюстрации, созерцание которой быстро надоедает, вызывает отторжение и даже рождает чувство неловкости и брезгливости. Порнография ведет к выхолащиванию и опрощению внутреннего мира человека (что, заметим в скобках, весьма опасно для формирующейся личности).
Подведем некоторые итоги. Несмотря на отсутствие четких определений, границ терминов и единых критериев в оценках, очевидно, что, при всем сходстве изображаемого, эротика не тождественна порнографии. Эротика – чувственное, эмоциональное, согретое человеком искусство, каждый образец которого уникален и неповторим. Неотъемлемой составляющей эротической иллюстрации является ее художественная ценность. Порнография же – это производство, нацеленное на удовлетворение
низменных человеческих инстинктов и на получение прибыли за счёт их эксплуатации.
Для порнографических работ характерны безликая стандартность, простое тиражирование и, как следствие, отсутствие эстетической составляющей. Эротика – воспитывающее искусство, прославляющее телесную красоту человека и физическую сторону
любви. Порнография же – преимущественно нелегальный бизнес, ведущий к осквернению отношений между полами и к деградации общества. В разграничении явлений
эротики от порнографии важную роль выполняет иллюстративный фактор, помогающий подготовленному и грамотному зрителю полновесно осознать богатство и разнообразие жизни и отвергнуть примитивный, выхолащивающий смыслы паллиатив.
Список литературы:
1. Collins COBUILD Advanced Learner's English Dictionary [Электронный ресурс].
–
Режим
доступа:
http://dictionary.reverso.net/english-cobuild/
(дата
обращения: 5.07.2013)
2. Concise Oxford English Dictionary [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://softmobiletools.blogspot.ru/2012/11/concise-oxford-english-dictionary-11th.html (дата
обращения: 5.07.2013)
3. Dictionary for Library and Information Science by Joan M. Reitz, Westport, CT,
Libraries Unlimited, 2004. – 788 p. [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://books.google.ru/books?id=f9WH9soOBrUC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_g
e_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false (дата обращения: 5.07.2013)
4. English Law Dictionary [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http://en.softonic.com/s/law-dictionary-full-version-free-download
(дата
обращения:
5.07.2013)
5. Seltzer L. What Distinguishes Erotica from Pornography? [Электронный ресурс].
– Режим доступа: //www.psychologytoday.com (дата обращения: 5.07.2013)
6. Тhe American Dictionary of the English Language under the editorship of Noah
Webster,1864 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.merriamwebster.com/browse/dictionary/a.htm (дата обращения: 5.07.2013)
7. The American Heritage Dictionary of the English Language Fifth Edition, Houghton
Mifflin Harcourt Publishing Company, 2011 [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
//www.ahdictionary.com (дата обращения: 5.07.2013)
8. Большой энциклопедический словарь. – М.: Норинт, 2004. – 1456 с.
9. Все
словари
[Электронный
ресурс].
–
Режим
доступа:
http://www.diclib.com/cgi/.bin/d1.cgi?l=ru&base (дата обращения: 5.07.2013)
10. Капинус О.С. Ответственность за порнографию в современном уголовном
праве [Электронный ресурс] / О.С. Капинус, В.Н. Додонов. – Режим доступа:
//www.servitutis.ru (дата обращения: 5.07.2013)
11. Кольцов М.В. Концептуальный анализ онтологических и психологических ас№ 9 (25) – 2013
119
Приволжский научный вестник
пектов эротизма в контексте философско-психологического исследования проявлений
враждебной деструктивности и жестокости // Научный журнал КубГАУ. – 2013. – № 87
(03). – С. 1–30.
12. Кон И. Надо ли бояться порнографии? [Электронный ресурс]. – Режим доступа: //http://sexology.narod.ru/publ001.html (дата обращения: 5.07.2013)
13. Нагаев В.В. Эротика и Порнография. Критерии различий. Проблемы правовой оценки экспертизы. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2009. – 336 с.
14. Политический словарь [Электронный ресурс]. – Режим доступа: www.encdic.com (дата обращения: 5.07.2013)
15. Сексологическая энциклопедия [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
www.enc-dic.com (дата обращения: 5.07.2013)
16. Юровская Э.П. Эстетика в интерпарадигмальном пространстве: перспективы
нового века // Материалы научной конференции 10 окт. 2001 г. Сер. «Symposium». –
СПб., 2001. – Вып. 16. – С. 88–92.
List of references:
1. Collins
COBUILD
Advanced
Learner's
English
[Electronic
resource].
–
URL: http://dictionary.reverso.net/english-cobuild/ (date of circulation: 5.07.2013)
2. Concise
Oxford
English
Dictionary
[Electronic
resource]
–
URL:
http://softmobiletools.blogspot.ru/2012/11/concise-oxford-english-dictionary-11th.html (date of circulation: 5.07.2013)
3. Dictionary for Library and Information Science by Joan M. Reitz, Westport, CT, Libraries
Unlimited,
2004.
–
788
p.
–
URL:
http://books.google.ru/books?id=f9WH9soOBrUC&printsec=frontcover&hl=
ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false (date of circulation: 5.07.2013)
4. English Law Dictionary [Electronic resource] – URL: http://en.softonic.com/s/law-dictionaryfull-version-free-download (date of circulation: 5.07.2013)
5. Seltzer L. What Distinguishes Erotica from Pornography? [Electronic resource] –
URL: http://www.psychologytoday.com (date of circulation: 5.07.2013)
6. Тhe American Dictionary of the English Language under the editorship of Noah Webster,
1864. – URL: http://www.merriam-webster.com/browse/dictionary/a.htm (date of circulation:
5.07.2013)
7. The American Heritage Dictionary of the English Language. Fifth Edition, Houghton Mifflin
Harcourt Publishing Company, 2011 [Electronic resource]. – URL: www.ahdictionary.com (date of circulation: 5.07.2013)
8. Great Encyclopedic Dictionary. – М.: Norint, 2004. – 1456 p.
9. All
dictionaries
[Electronic
resource].
–
URL:
http://www.diclib.com/cgi/.bin/d1.cgi?l=ru&base (date of circulation: 5.07.2013)
10. Kapinus O.S. Responsibility for pornography in contemporary criminal law [Electronic resource] / O.S. Kapinus, V.N. Dodonov. – URL: http://www.servitutis.ru (date of circulation: 5.07.2013)
11. Koltsov M.V. Conceptual analysis of ontological and psychological eroticism aspects in the
context of philosophical-psychological studies of hostile destructiveness and cruelty demonstration //
Scientific journal Kubagrouniversity. – 2013. – № 87(03). – P. 1–30.
12. Kon I. Do we need to be afraid of porn? [Electronic resource]. –
URL: //http://sexology.narod.ru/publ001.html (date of circulation: 5.07.2013)
13. Nagaev V.V. Erotica and Pornography. Criteria of differentiations. Problems of legal treatment’s expertise. – M.: UNITY-DANA, 2009. – 336 p.
14. Political Dictionary [Electronic resource]. – URL: http://www.enc-dic.com (date of circulation: 5.07.2013)
15. Sexology encyclopedia [Electronic resource]. – URL: www.enc-dic.com (date of circulation: 5.07.2013)
16. Yourovskaya E.P. Aesthetics in inter-paradigm space: New age perspectives // Proceedings of the conference. 10th October 2001. Series «Symposium». – St. Petersburg, 2001. – Vol. 16. –
P.88–92.
120
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
НАУКИ О ЗЕМЛЕ
УДК 622.32
А.В. Минеев
д-р техн. наук, профессор,
кафедра «Бурение нефтяных и газовых скважин»,
Институт нефти и газа
ФГАОУ ВПО «Сибирский федеральный университет»
Р.Р. Тойб
канд. техн. наук, доцент,
кафедра «Бурение нефтяных и газовых скважин»,
Институт нефти и газа,
ФГАОУ ВПО «Сибирский федеральный университет»
Е.Е. Милосердов
ст. преподаватель,
кафедра «Бурение нефтяных и газовых скважин»,
Институт нефти и газа,
ФГАОУ ВПО «Сибирский федеральный университет»
А.А. Юровский
ассистент, кафедра «Эксплуатация и обслуживание
объектов добычи нефти и газа»,
Институт нефти и газа,
ФГАОУ ВПО «Сибирский федеральный университет»
РАССМОТРЕНИЕ ПРОБЛЕМЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ МЕЖКОЛОННЫХ ДАВЛЕНИЙ
В СКВАЖИНАХ ВАНКОРСКОГО МЕСТОРОЖДЕНИЯ
Аннотация. Рассмотрена проблема наличия межколонных (заколонных) проявлений и открытых выходов газов на поверхности (грифонов) в нефтяных и газовых скважинах, что вызывает
возникновение межколонных давлений.
Ключевые слова: нефтяная скважина, газовая скважина, межколонные давления, грифон.
А.V. Mineev, Siberian Federal University
R.R. Toyb, Siberian Federal University
Е.Е. Miloserdov, Siberian Federal University
A.A. Yurovskiy, Siberian Federal University
REVIEW OF THE PROBLEMS OF PRESSURE INTERCOLUMNED IN WELLS VANKOR FIELD
Abstract. The article discusses issues of oil and gas pool formation. There are hypotheses of distinguished scientists on oil and gas origin. The article considers structure of oil and gas pools.
Keywords: oil well, gas well, between the columns pressure, gryphon.
Одним из приоритетных направлений стратегического развития ОАО «НК «Роснефть» является разработка Ванкорского месторождения. Выполнение поставленных
задач по разработке месторождения возможно только в случае соответствия технического состояния построенных скважин существующим нормам и правилам, установленным для таких объектов. К сожалению, современное состояние качества крепления
скважин Ванкорского месторождения не обеспечивает стопроцентных гарантий их безаварийной эксплуатации. Об этом свидетельствует наличие межколонных (заколонных) проявлений и наличие открытых выходов газа на поверхность (грифонов).
Ранее проведенные корпоративными научно-исследовательскими институтами
№ 9 (25) – 2013
121
Приволжский научный вестник
исследования по повышению качества крепления газовых и газоконденсатных скважин, позволяют сделать вывод о том, что основными причинами, обусловливающими
герметичность крепи, являются следующие её дефекты:
• несовершенство цементного кольца в заколонном пространстве;
• негерметичность резьбовых соединений обсадных колонн;
• негерметичность уплотнительных элементов наземного и подземного оборудования (колонных головок, пакеров).
Каналы в цементном камне образуются за счет проникновения газа под воздействием перепада давлений по микро- и макротрещинам в цементном камне, которые
возникают в ходе эксплуатации скважин за счет различий в коэффициентах линейного
и объёмного расширения металла труб и цементного камня. Другой распространенной
причиной образования каналов является седиментационное оседание твердых частиц
цемента в процессе его твердения. Данное явление особенно характерно для наклонных скважин. При этом оседание твердых частиц происходит по нижней образующей
ствола скважины, а по верхней при этом возникает поток жидкости затворения, направленный в обратном направлении.
Зазоры между цементным камнем и стенками скважины и обсадной колонны
возникают, в основном, под воздействием двух факторов:
• в результате воздействия на крепь различных нагрузок, вызывающих деформацию отдельных элементов крепи (разбуривание цементного стакана, опрессовка,
перфорация и т.д.);
• в результате неполного вытеснения бурового раствора цементным.
Весь комплекс многолетних исследований, проведенных в различных странах
[2], свидетельствует, что крепление газовых и газоконденсатных скважин с использованием тампонажных цементов очень часто не обеспечивает должного качества работ.
В частности, неоднократно отмечалось проникновение углеводородов по подземным и
грунтовым водам за десятки километров от скважин.
Научными исследованиями учёных установлен факт, что для решения проблемы возникновения заколонных перетоков и межколонных давлений в эксплуатационных скважинах нет единой технологии, применение которой позволило бы избежать
этого уже на этапе строительства скважин или же полностью ликвидировать данные
явления в процессе их эксплуатации. В каждом конкретном случае требуется комплексный подход к решению данной проблемы, затрагивающий все этапы и аспекты
строительства скважин [1].
В целях решения существующей проблемы возникновения межколонных давлений в процессе строительства и освоения скважин, ЗАО «Ванкорнефть» совместно с
ООО «СамараНИПИнефть» в рамках договора на НИОКР было проведено ряд работ.
В результате совместной работы:
1. Установлены наиболее вероятные источники поступления газа в заколонное
пространство и на дневную поверхность. Выявлено, что наиболее вероятным источником появления грифонов являются газовые залежи пластов Дл-I-III, который перекрывается технической колонной.
2. Сделан вывод о том, что применение традиционных технологий бурения и заканчивания скважин в аномальных геолого-технических условиях разработки Ванкорского месторождения не в полной мере обеспечивают качество и эффективность буровых работ, то есть сохранение природных коллекторских свойств продуктивных пластов, долговременную изоляцию от водонасыщенности, стабилизацию исходных
122
№ 9 (25) – 2013
Приволжский научный вестник
свойств в буровых и тампонажных растворах, предупреждение межпластовых заколонных перетоков, газоводопроявлений и грифонообразований на поверхности.
3. Внесены существенные коррективы в существующую проектно-сметную документацию в части крепления эксплуатационных скважин. Так, внесены такие технологии, как использование «чистого», необлегченного тампонажного раствора для цементирования промежуточной обсадной колонны от устья до забоя, а также применение дополнительных заколонных пакеров для перекрытия межколонных пространств
«кондуктор-техническая колонна» и «техническая колонна-эксплуатационная колонна».
4. Разработан регламент предприятия «По безаварийной эксплуатации и предупреждению возникновения межколонных (заколонных) перетоков при строительстве и
эксплуатации скважин на Ванкорском месторождении».
Оперативное внедрение в существующую практику ведения буровых работ на
Ванкорском месторождении технологий, разработанных в результате совместной деятельности, уже с начала 2012 года позволило существенно снизить процент построенных скважин. Так за первый квартал 2012 года имеет место снижение случаев возникновения межколонных давлений на построенных скважинах на 28,5% в сравнении с
аналогичными периодами 2009–2011 гг. [2].
Из изложенного материала можно сделать вывод, что дальнейшие научные
разработки в этом направлении позволят в перспективе полностью устранить обозначенную проблему. Полученный при этом опыт, возможно, будет применен и на других
месторождениях Российской Федерации.
Список литературы:
1. Басарыгин Ю.М. Бурение нефтяных и газовых скважин / Ю.М. Басарыгин,
А.И. Булатов, Ю.М. Проселков. – М.: Недра-Бизнесцентр, 2002. – 632 с.
2. Пустовойтенко И.П. Предупреждение и ликвидация аварий в бурении / И.П.
Пустовойтенко. – М.: Недра, 1988. – 279 с.
List of references:
1. Basarigin U.M. Oil and gas-well drilling. – Moscow: Nedra-Business centre, 2002. – 632 p.
2. Pustovoitenko I.P. Prevention and response to accidents in drilling. – Moscow: Nedra,
1988. – 279 p.
№ 9 (25) – 2013
123
Наша миссия – донести научные разработки и изыскания до широкой целевой аудитории, что позволяет сделать публикация научных статей в журналах.
Издательский центр научного просвещения на сегодняшний день выпускает два научно-практических журнала:
1) «Приволжский научный вестник» (ISSN 2224-0179, включен в РИНЦ).
Приглашаем аспирантов, докторантов, соискателей, магистрантов, научных
работников и специалистов публиковать результаты исследований по общественным и гуманитарным, техническим и естественным наукам.
2) «Проблемы экономики и менеджмента» (ISSN 2223-5213, включен в РИНЦ).
Приглашаем аспирантов, докторантов, соискателей, магистрантов, научных
работников и специалистов публиковать результаты исследований по экономике, менеджменту, финансам, бухгалтерскому учету и математическим методам
экономики.
Надеемся на плодотворное сотрудничество и будем рады видеть Вас среди
авторов публикаций в наших журналах!
Наш сайт: ИЦНП.рф icnp.ru