АНАЛИЗ «ПОВЕСТИ О САВВЕ ГРУДЦЫНЕ»: ОБ ИЗУЧЕНИИ

УДК 821.161.1
АНАЛИЗ «ПОВЕСТИ О САВВЕ ГРУДЦЫНЕ»:
ОБ ИЗУЧЕНИИ ДРЕВНЕРУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
СТУДЕНТАМИ-ЖУРНАЛИСТАМИ
Т. Б. Рудомазина
Представлен литературоведческий анализ древнерусской «Повести о Савве
Грудцыне», рассматриваемой как предмет изучения студентами-журналистами.
Предложена методология текстуального исследования повести с учетом эстетических особенностей, свойственных переходному периоду русской литературы XVII века.
Ключевые слова: древнерусская литература, жанр, композиция, система персонажей.
Приступая к изучению древнерусской литературы, студентыжурналисты второго курса сталкиваются с рядом проблем. Во-первых, это
языковой барьер, вследствие которого студент вынужден прибегать к переводам при чтении отечественной литературы древнего периода.
Во-вторых, это нормативный риторический характер древнерусской литературы. Древнерусская литература адресована читателю, знакомому с библейскими книгами. Именно Библия для средневекового книжника выступает эстетическим и этическим образцом. Между тем библейские книги не входят в сферу образованности современного студента, изучающего филологические дисциплины. Следовательно, студент, приступивший к изучению корпуса средневековых русских произведений, не знаком с методикой разбора древнерусских текстов, он не имеет ключей (а в
терминологии Р. Пиккио «библейских тематических ключей (курсив наш
– Т.Р.)) для его анализа. Методы же разбора психологически ориентированной художественной словесности, знакомые студентам по урокам литературы в школе, к древнерусской литературе неприменимы. Вследствие
этого первокурсники просто не знают, что делать с древнерусским текстом. Следующая сложность, это недостаточная сформированность
навыков литературоведческого анализа, которые студенты-журналисты
только приобретают, изучив в первом семестре основы теории литературы
и не имея до третьего семестра возможности применить свои знания на
практике.
Таким образом, степень овладения студентами соответствующей
дисциплиной и тщательность анализа риторически организованной словесности напрямую зависят от той методической помощи, которая будет
оказана преподавателем. В данной статье мы предлагаем образец методических рекомендаций, способствующих в осуществлении студентами
глубокого и адекватного анализа «Повести о Савве Грудцыне» как образца
древнерусской беллетристики.
326
Приступая к анализу «Повести о Савве Грудцыне» как беллетристического текста, необходимо познакомиться с работами отечественных
филологов, посвященными повести. Различные аспекты ее поэтики изучены в исследованиях И.П. Смирнова [1], В.Е. Багно [2], О.Д. Горелкиной
[3], В.В. Кожинова [4], Д.С. Лихачева [5, 6], Р.Л. Шмаракова [7].
Прежде чем приступить к текстуальному анализу повести как беллетристическому произведению, следует остановиться на проблеме беллетризации русской прозы в XVII веке. Студенту следует определить содержание понятия «беллетристика» в его первоначальном значении (беллетристика как изящная словесность, повествовательная художественная литература). Причины, приведшие к началу процесса беллетризации древнерусской литературы (развитие свободного сюжетного повествования, жанровый синтез, новые композиционные приемы и т.д.), необходимо рассматривать в культурно–историческом и эстетическом контексте.
Нам представляется рациональным начать исследование непосредственно «Повести о Савве Грудцыне» с определения жанровых схем, пересекающихся в данном тексте, с того, какие сюжетные и тематические
функции они выполняют.
Религиозная легенда. Выдерживается ли в «Повести о Савве
Грудцыне» сюжетная схема религиозной легенды «прегрешение –
раскаяние – спасение»? Ответив на этот вопрос, следует перейти к
вопросам о тематических признаках религиозной легенды в повести, в
частности, к проявляющейся в ней фаустовской теме. Для выполнения
этого задания необходимо обраться к статье В.М. Жирмунского «История
легенды о Фаусте» [8, с. 257-287]. Анализируя «Повесть о Савве
Грудцыне» как религиозную легенду, студент должен учитывать
противопоставленность двух миров в средневековье: мир культуры,
который «характеризуется довольством, приличием, святостью, т.е.
обладанием должного (нормы)» и «его антипод – мир нищеты,
богохульства, бесстыдства, это мир худших проявлений реальности, мир
зла» [9, с. 58].
Волшебная сказка. Отвечая на вопрос о сюжетных признаках
волшебной сказки в повести, студенту предлагается вспомнить сцены
поединка Саввы с «богатырями», проанализировав троичную символику в
этих сценах [10, с. 51], а также остановиться на таком сюжетном
компоненте повести, как «дарение» Савве «премудрости» [Там же, с. 48].
Тематические признаки волшебной сказки в повести проявляются в
контексте царской темы. Студентам предлагается проанализировать сцены,
в которых говорится об отношениях Саввы и царя, определить функции
мотива царского покровительства Савве, а также намека на мотив
женитьбы на царской дочери (диалог Саввы и беса о бесполезности и вреде
покровительства царского шурина [Там же, с. 49].
327
Разобрав две жанровые схемы, можно переходить к проблемам
композиционного и идейного «соперничества» между религиозной легендой и сказкой в «Повести о Савве Грудцыне», реализующегося на приеме
обманутого ожидания (речь идет о так и не реализованном мотиве женитьбы молодца на царской дочери), невозможном в предыдущие периоды русской литературы как основанной на узнавании, на риторическом эффекте
подражания. Завершить исследование жанровых форм следует размышлением над тем, почему мотив женитьбы на царской дочери все-таки не реализовался, и поиском других жанровых источников повести (семейной
хроники, хожения).
На следующем этапе исследования древнерусской повести мы
предлагаем анализировать систему образов. Ядром системы персонажей
является Савва Грудцын, которым представлен тип молодого человека соответствующей эпохи. Понять же, что представляет собой этот тип, можно,
осуществив комплексный анализ главного героя. Савва принадлежит к купеческому сословию, что определяет его способность к передвижению по
разным городам. Любовное томление Саввы приводит его к заключению
договора с дьяволом. Анализируя мотив любовного томления, необходимо
акцентировать внимание на стремлении героя к уединению на лоне природы (романтический побег героя «в природу»?) и на оценке, которую дает
повествователь любовному томлению и этому уединению Саввы в природе.
Следующим персонажем, требующим внимательного изучения, является бес, искуситель Саввы. В системе персонажей бес выполняет функции двойника главного героя, его волшебного помощника и вместе с тем
антагониста. Студентам необходимо обратить внимание на то, что, выполняя желания Саввы (помогая ему обрести любовь, воинскую силу, богатство), т.е. выполняя вроде бы функции волшебного помощника, на самом
деле бес мешает его спасению в христианском смысле, он откладывает его.
В рамках анализа системы персонажей следует разобрать мотив
борьбы за душу молодого человека, развернутой родителями Саввы (письма матери [Там же, с. 44-45], поиски сына отцом [Там же, с. 46-48]), нищим, оплакивавшим душу героя [Там же; 47], женой сотника [там же; 5152], Богородицей [Там же, с. 53], с одной стороны, и женой Бажена Второго [Там же, с. 41-42], бесом [Там же, с. 43-44 и далее], «князем тьмы» [Там
же, с. 45-46] - с другой. Положительные персонажи репрезентируют божественный порядок, космос, а отрицательные – дьявольский «порядок», хаос.
Противопоставление божественному порядок бесовскому хаосу
выражается и на уровне хронотопа. Начать исследование хронотопа в повести мы предлагаем с анализа образа дома и мотива пути. Студенту можно предложить следующую систему заданий: 1) Раскройте противопоставление открытого пространства закрытому, сакрального профанному (сим328
волическое церковное пространство и пространство дьявольского города,
«пустого места» [Там же, с. 45]). 2) Определите символические значения
мотива странствия. Раскройте прямое и метафорическое значение мотива
пути. Как он связан с символическим значением образа «дома»? 3) Проанализируйте роль «домов» в судьбе Саввы: дом Бажена Второго, «дом»
дьявола, дом сотника, «божий» дом. 4) Подумайте над женскими образами
(хозяйками домов), сыгравшими роль в жизни Саввы, от женыискусительницы, через жену сотника, к Богородице.
Художественное время в произведении также находится в системе
координат «сакральное - профанное». Художественное время мы предлагаем исследовать через образ трапезы [7, с. 80–85]. Для этого необходимо
остановиться на эпизоде, когда Бажен Второй с Саввой отправляются на
Божественную литургию, а жена Бажена в то же время готовит зелье [10, с.
41-42].
В древнерусской литературе XVII века происходят резкие изменения, хотя она по-прежнему остается дидактической и риторической. Если в
ранние эпохи художественная методология книжника базировалась на
принципе художественного абстрагирования, то теперь, в XVII веке, появляется интерес к земному, художник создает иллюзию жизнеподобия.
Подтверждая этот тезис, следует предложить студенту проанализировать
имена героев, в частности, фамилию главного героя. Случайна ли она? Какая взаимосвязь обнаруживается между вымышленным персонажем и существовавшими в действительной жизни людьми? Кроме того, пересечение жанровых схем, появление интриги, интерес книжника к характеру героя, комплексный подход в его изображении, политематичность повести –
все это позволяет исследователям называть «Повесть о Савве Грудцыне»
первым опытом русского романа. О романическом характере изложения в
повести студентам следует прочитать в работах Д.С. Лихачева [5, с. 26-39],
В.В. Кожинова [4].
Завершить общее исследование текста можно размышлениями над
отражением в произведении историко-культурных явлений Росси XVII века. Образ беса в повести можно интерпретировать в историкосимволическом плане, через явление самозванства, возникшего в России
XVII века.
Возможно, подробные рекомендации, направляющие аналитическую мысль студента, помогающие ему работать с литературой, эстетически от него отдаленной, являются авторитарными и, в известной степени,
подавляющими самостоятельность, но напомним, что речь идет об исследователях, которые делают первые литературоведческие шаги, а материал
является крайне специфическим. Мы полагаем, что подобные рекомендации воспримутся студентами как своего рода трамплин для дальнейших
оригинальных разысканий.
329
Список литературы
1. Смирнов И.П. От сказки к роману // Труды Отдела древнерусской
литературы. Л. : Наука. Ленинградское отделение, 1972. Т. 27. С. 284–320.
2. Багно В.Е. Договор человека с дьяволом в «Повести о Савве
Грудцыне» и европейской литературной традиции // ТОДРЛ. Л.: Наука.
Ленинградское отделение, 1985. Т. 40. С. 364-372.
3. Горелкина О.Д. Русские повести конца XVII - начала XVIII вв. о
договоре человека с дьяволом в связи с мифологическими представления
позднего русского средневековья // Источники по истории русского
общественного сознания периода феодализма. Новосибирск : Наука, 1986.
С. 41-54.
4. Кожинов В.В. Происхождение романа. М.: Советский писатель,
1963.
5. Лихачев Д.С. Предпосылки возникновения жанра романа в
русской литературе // История русского романа. М.; Л. : Ин-т рус. лит. АН
СССР, 1962. Т. 1. С. 26-39.
6. Лихачев Д.С. Семнадцатый век в русской литературе // XVII век в
мировом литературном развитии. М. : Наука, 1969. С. 299-328.
7. Шмараков Р.Л. Структурная развертка библейских текстов как
проблема изучения и преподавания древнерусской литературы // Единицы
языка и речи: Структура, семантика, функция: межвуз. сб. науч. тр.ТГПУ.
Тула, 2002. Деп. в ИНИОН РАН от 25.11.2002, №57607. С.80–85.
8. Жирмунский В.М. История легенды о Фаусте // Легенда о докторе
Фаусте. 2-е изд. М.: Наука, 1978. С. 257-287.
9. Юрков С.Е. Оформление концептуальности «другого» в русской
ментальности и культуре // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып. 2.
Тула : Изд-во ТулГУ, 2010. С. 54-66.
10. Памятники литературы Древней Руси XVII в. Кн. 1. М., 1988.
Рудомазина
Татьяна
Борисовна,
канд.
филол.
наук,
доц.,
tatiana_rudomazina@mail.ru, Россия, Тула, Тульский государственный университет.
ANALYSIS OF "THE TALE OF SAVVA GRUDTSYN":
ON STUDYING THE OLD RUSSIAN LITERATURE BY JOURNALIST-STUDENTS
T.B. Rudomazina
The literary analysis of the Old Russian "The Tale of Savva Grudtsyn", considered as
a subject matter of study by journalist-students, is presented in the article. The author offers a
methodology of the textual study of the tale considering aesthetic features typical of
transitional period of the 17th century Russian literature.
Key words: Old Russian literature, genre, contexture, characters system.
Rudomazina Tatiana Borisovna, PhD (Philological Sciences), Associate Professor,
tatiana_rudomazina@mail.ru, Russia, Tula, Tula State University.
330