Некипелов А. В.

Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 25 (279).
История. Вып. 52. С. 98–103.
А. В. Некипелов
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ «НОВОГО КУРСА»
ПРЕЗИДЕНТА Ф. Д. РУЗВЕЛЬТА
В представленной статье рассмотрены научные достижения отечественной историографии в изучении опыта социально-экономической политики президента Ф. Д. Рузвельта по
преодолению тяжелейших последствий кризиса, обрушившегося на США в период Великой
депрессии.
Ключевые слова: историография, США, Ф. Рузвельт, «Великая депрессия», «Новый
курс».
Период «Нового курса» Ф. Рузвельта,
оценка его роли в истории Соединенных
Штатов была и остается предметом оживленных дискуссий в научной и экспертной среде
мира и России. И это не является случайным
фактом исторического анализа. Реформы,
проведенные администрацией Ф. Рузвельта в 30-х гг., стали крупнейшим событием в
истории США XX в., определили преобладающий вектор всей дальнейшей эволюции социально-экономической, политической и даже
ценностно-мировоззренческой
структуры
современного американского государства и
общества. Интерес к личности Франклина Рузвельта усиливается также и тем, что на протяжении многих лет он оставался неизменным,
поскольку ни один из президентов США не
имел столь серьезной и длительной поддержки
своих избирателей, безусловной и устойчивой
легитимности своего политического курса;
кроме того, не осталось незамеченным личное
мужество человека, руководившего государством и вытащившим его из хаоса кризиса, в
состоянии тяжелой и длительной болезни; и,
наконец, мы можем провести анализ образа
политического лидера, изменившего основы
американской цивилизации, проведенные им
реформы, именуемые «Новым курсом» наметили направление более чем полувекового
развития американского общества.
В целом в зарубежной историографии
«Нового курса» Ф. Рузвельта доминируют
историки неолиберального направления, сложившегося в США после Второй мировой войны и действующего в рамках неолиберализма и прогрессивного приспособления капитализма к потребностям общественного развития, одним из ярких примеров чего и явился
«Новый курс». Концепция неолиберальной
историографии не раз подвергалась острой
критике в трудах историков консервативного направления, выступавших с негативной
оценкой рузвельтовской политики, которая,
вызвав резкое усиление регулирующей роли
государства, нарушила, по их мнению, глубокие исторические традиции США, основанные на индивидуалистической идеологии. С
другой стороны, против оценок неолиберальной историографии в 60–70-х гг. выступила
группа историков радикального направления,
которые, порой не без основания указывая на
ограниченность ряда реформ Нового курса, в
то же время отрицали его позитивные стороны и давали в целом негативную оценку деятельности 32-го президента США. Острая
борьба различных направлений в американской историографии «Нового курса» продолжается и в настоящее время и оказывает
определенное влияние на исследовательские
наработки российских историков.
В отечественной историографии, за последние несколько десятилетий, создан ряд
ценных научных трудов, посвященных анализу «Нового курса» Ф. Рузвельта. Однако
вплоть до конца 80-х гг. в трудах российских
ученых по новейшей истории, в том числе и
по проблемам Нового курса Ф. Рузвельта, сохранялось немало догматических положений,
прочно вошедших в марксистскую историографию. Особенно негативным было влияние
пресловутой теории общего кризиса капитализма, руководствуясь которой отечественные историки, как правило, делали вывод о
невозможности успешного решения социальных проблем в условиях капитализма, а значит, и о невозможности его прогрессивного
приспособления к потребностям общественного развития1.
Советская историография оценивала политический курс Ф. Рузвельта сквозь призму
Отечественная историография «Нового курса» президента Ф. Д. Рузвельта
классового подхода. После Первой мировой
войны США утвердились в качестве сильнейшей в экономическом отношении страны
капиталистического мира. И это с данной
точки зрения заставило видных буржуазных
политических деятелей, реформистских профсоюзных лидеров, экономистов, социологов, историков вновь обратиться к теории
«исключительности» американского капитализма2.
Кризис оценивался крайне негативно.
Стабилизация в капиталистических странах
определялась как временная и непрочная. В
1929 г. разразился самый разрушительный
и глубокий мировой экономический кризис.
В США он начался и здесь принял наиболее
острые формы. В 1933 г. с помощью «Нового
курса» Ф. Рузвельта – активного вмешательства государства в экономику – была сделана
попытка вытащить страну из трясины кризиса и укрепить позиции американского капитализма. С другой стороны, говорится о том,
что под давлением трудящихся американские
правящие круги вынуждены были пойти на
некоторые реформы и уступки рабочему
классу3. Все это определялось как буржуазный реформизм, выдававший мероприятия
Ф. Рузвельта за «социальную революцию».
В то же время кризис и последовавший за
ним «Новый курс» дали мощный толчок политической активности рабочих, фермеров,
городской мелкой буржуазии, негритянского
народа4.
Также данное рассмотрение «Нового курса» акцентировало внимание на общественной атмосфере в США в конце 30-х – начале
40-х гг., которая во многом определялась назреванием и затем ходом Второй мировой войны. США приняли активное участие в антифашистской коалиции и внесли свой вклад в
военный разгром стран фашистского блока.
Вместе с тем в процессе этой борьбы в общественно-политической жизни Соединенных
Штатов выявилось два противоположных направления: демократические силы американского народа боролись против смертельной
угрозы фашизма, реакционные антисоветски
настроенные монополистические круги преследовали цели устранения империалистических конкурентов и установления мирового
господства США5. Среди советских историков была распространена точка зрения,
согласно которой реформы Рузвельта способствовали радикальному преобразованию
99
классического капитализма на основе соединения его с процессом социализации6.
В настоящее время в российской историографии идет прогрессивный процесс критической переоценки укоренившихся догматических концепций истории США. Это относится и к истории «Нового курса»7. Правда,
иногда попытки такой переоценки ведут к
впадению в противоположную крайность, к
явной идеализации Ф. Рузвельта и его политики, к изображению его как выразителя народных интересов и принципиального борца
против монополий.
Исход этой идейно-политической борьбы,
конкуренции идей и мнений чрезвычайно важен не только для Соединенных Штатов и
других высокоразвитых стран Запада, но и
для современной России, перед которой со
всей остротой стоит сейчас проблема выбора путей дальнейшего развития. Вот почему
вопрос о происхождении, характере и содержании реформ «Нового курса» Ф. Рузвельта,
о том, какие изменения внес он в структуру
американского общества, и в наши дни является одним из актуальнейших проблем политической жизни и историографии8.
Современные историки в целом считают,
что Рузвельт справился со своей основной
исторической задачей: в результате его реформаторского курса американское общество было спасено, выведено из исторического тупика. Отечественная историография утверждает, что в результате реформ Рузвельта
американское общество не стало социалистическим, но оно перестало быть и обществом
классического капитализма, включив в себя
серию экономических и социальных институтов и прав, признававшихся прежде только
в социалистических общественных идеалах.
Сам Рузвельт никогда не мыслил альтернативное развитие для Америки в рамках выбора между капитализмом и социализмом.
В отличие от консерватизма, отдававшего
развитие истории в распоряжение естественных сил, либерализм, как интерпретировал
его Рузвельт, твердо высказывался в пользу
целенаправленных демократических усилий
государства по преобразованию общества и
объединению вокруг него с целью исправления социальных и экономических пороков
всех классов и слоев9.
В российской исследовательской литературе распространилось мнение, что Рузвельт
был прагматиком, его социальные экспери-
100
менты определялись требованиями дня, а
не сознательно выбранными идеалами и целями. Однако анализ идеологии и практики
«Нового курса» показывает: практические
меры Рузвельта чаще всего предварялись
аналитическим обоснованием, шедшим от
требований жизни, а не от догм10. Рузвельт
двигался по преобразовательной тропе вполне осознанно, и к концу его президентства
новыми качествами наполнилась не только
либеральная политика, но и либеральная идеология11. Но вот способ ревизии и совершенствования либерализма, использовавшийся
Рузвельтом, – неизменное следование запросам живой исторической практики, а не указаниям каких-либо теоретических авторитетов, породил среди многих исследователей
убеждение, что президент-реформатор был
абсолютным прагматиком.
Распространенным мнением является то,
что, преобразуя теорию и практику либерализма, включая в него принципы, радикально
противоречившие классическим постулатам,
Рузвельт не действовал по какому-то четко
продуманному плану. Главное было отвести
от капиталистического общества смертельную опасность, и ради этого стоило идти на
самые неожиданные эксперименты и раз за
разом поступаться заветами классического
либерализма. «Страна нуждается и, если я
правильно понимаю ее настроения, она требует смелого и настойчивого эксперимента.
Здравый смысл требует выбрать метод и испытать его, – формулировал свое прагматическое кредо Рузвельт в 1932 г., – если не получится – честно признайтесь и попробуйте
другой. Но главное – попробуйте»12. Таким
радикальным экспериментом, продиктованным здравым смыслом, было создание федеральной системы социальных прав трудящихся. Другим экспериментом, заключавшим резкий разрыв с заповедями либерализма, стала идея государственного бюджетного
дефицита как важнейшего средства преодоления кризиса перепроизводства13.
В целом мировой кризис 1929 г. отечественной историографией оценивается как
тяжелый удар по мировой экономической
системе. Впервые кризис охватил весь капиталистический мир и затронул одновременно все сферы экономики: промышленность,
сельское хозяйство, торговлю, финансы. Мировое капиталистическое хозяйство подверглось удару колоссальной силы, почти напо-
А. В. Некипелов
ловину сократившему объем производства.
Небывалыми были глубина и острота кризиса, его социальные последствия, политические изменения. Только СССР не был поражен кризисом. У него тоже были большие
трудности в экономике, но они не носили характера циклического кризиса14. Причем считается, что биржевой крах не был причиной
кризиса. В его основе лежало объективное и
закономерное развитие капитализма, суть которого состояла в том, что экономика развивалась циклами: от кризиса через депрессию
и подъем к новому кризису15.
Кризис, который поразил капиталистический мир в 1929–1932 гг., был именно таким
циклическим кризисом. Особые исторические условия развития капитализма обусловили его страшную силу. Кризис, начавшийся
в 1913–1914 гг., был «задавлен» мировой войной. Кризис 1920–1921 гг. был остановлен
ненормальным спросом послевоенного мира
на все потребительские товары. Капиталисты
всех стран стремились удовлетворить этот
спрос и получить прибыль. Свою роль сыграло значительное пополнение ассортимента
товаров и услуг после войны (автомобиль,
радио, бытовые приборы, новые ткани и пр.).
Ничем не ограниченное производство мирового капитализма бешено понеслось вперед.
Предприниматели не видели, или не хотели видеть, как стремительно раздвигались
«ножницы» между спросом и предложением.
Отрицательную роль играли банковская и
биржевая спекуляции, создававшие особый
азарт, при котором исчезала всякая осторожность в делах. Монополии, установив монопольные цены, сдерживали рост доходов и
потребления. Монополисты скрывали первые
«звонки» кризиса, создавая в корыстных целях впечатление полного благополучия. Кризис уже начался, а Г. Форд, герой и символ
процветания, уверял, что «сегодня дела идут
даже лучше, чем вчера»16.
Таким образом, объективные законы капитализма и политика государства совпали. Результатом этого был особо разрушительный
и долговременный экономический кризис17.
Разумеется, ни правый, ни левый радикализм не угрожали Америке. Как отмечалось
в советской историографии, сохраняли жизнестойкость буржуазная демократия и двухпартийная система. Их механизм не был подорван кризисом. Сильны были и демократические традиции в американской народе.
Отечественная историография «Нового курса» президента Ф. Д. Рузвельта
Но кризис продолжал развиваться. Массы
начинали терять веру в капитализм, в его
способность решить возникшие проблемы.
Демократическая партия повторила свой старый прием поглощения народного протеста
во время очередной президентской кампании
1932 г.18
Когда началась избирательная кампания,
экономика США находилась на «дне кризиса». Кандидат в президенты от демократов
Ф. Рузвельт не имел четкого плана спасения
страны. Он только понимал, что надо вселить уверенность в американцев и принять
какие-то срочные и энергичные меры19. На
выборах Гувер получил около 16 млн голосов
и 59 выборщиков, а Рузвельт – 23 млн и 472
выборщика. В руках демократов оказались
обе палаты Конгресса. Такой победы они не
одерживали со времен кануна Гражданской
войны20.
Вслед за Джефферсоном и в традициях
гуманизма Рузвельт ставил права американцев на жизнь, свободу, стремление к счастью выше права свободного распоряжения
собственностью. Чуждый идее упразднения
классов и классовых различий, Рузвельт верил в возможность их сплочения вокруг национального государства с помощью лозунгов борьбы с привилегиями меньшинства
и обслуживания правительством интересов
большинства21.
Отношение Рузвельта к высшим слоям
общества отечественными историками оценивается как весьма критическое. Уже во время президентской кампании 1932 г. Рузвельт
недвусмысленно возложил ответственность
за экономический кризис на монополии, эту
«экономическую олигархию», которая сконцентрировала в своих руках более половины
производственных мощностей нации, утвердила максимально высокие, недоступные
большинству народа цены на товары, следствием чего были кризис перепроизводства,
остановка предприятий, безработица, нищета.
И уже в 1932 г. Рузвельт много размышлял о
реальных антимонополистических мерах, которые призваны были спасти индивидуализм,
конкуренцию, право каждого американца, а
не только элиты на частную собственность и
утвердить всеобщее благоденствие22.
Российские историки определяют появление «Нового курса» множеством причин.
Безусловно, первоочередную роль сыграли
факторы экономического и социального ха-
101
рактера – небывалое падение производства,
громадный скачок безработицы, потеря доверия к финансовым институтам и т. п. Вместе
с тем события в мире в то время развивались
таким образом, что, по мнению американских
специалистов 30-х гг., нельзя было полностью отбрасывать угрозу какого-то повторения на американской земле варианта итальянского или германского фашизма или советского социализма. Во всяком случае, зигзаги
истории таковы, что и фашизм, и социализм
оказались альтернативным решением проблем того периода в отдельных странах23.
Доминировавшее в то время в западной экономической науке представление о всесилии
«невидимой руки» в рыночной экономике с
точки зрения отечественных историков также
не способствовало подготовке теоретической
платформы Нового курса. Скорее, наоборот.
Поэтому не случайно в команде Ф. Рузвельта
оказалось не меньше практиков – банкиров,
юристов, бизнесменов, менеджеров, чем людей из университетов и исследовательских
центров. Получилось так, что нетрадиционные подходы правительства к решению экономических и социальных проблем могли
оказаться выходящими за рамки законов и
Конституции24.
Как показала историческая практика,
предпосылки программы Рузвельта превратились затем в реальные меры «Нового курса». Причем впоследствии принятие любого
акта обязательно сопровождалось утверждением соответствующего механизма и соответствующей структуры по реализации намеченных дел. Эффективность и действенность
различных аспектов экономической политики Рузвельта не могла быть одинаковой. Но
причины этого лежали не в организации проведения реформ «Нового курса»25.
Цели и результаты «Нового курса» в отечественной историографии оцениваются
положительно. В области экономики «Новый курс» ставил своей целью скорейшую
ликвидацию кризиса и его последствий, а в
отдаленной перспективе – общее оздоровление всей экономической системы. Главным
средством достижения этой цели стал разработанный под влиянием идей английского
экономиста Дж. М. Кейнса метод «заправки
насоса», т. е. «вливания» государственных
средств в частную экономику в надежде оживить и толкнуть ее вперед, ограничив и смягчив «крайности» анархии и конкурентной
102
борьбы. По данному методу была создана
целая система временных и постоянных государственных органов, на создание которых
пришлось затратить огромные средства.
В области социальной политики «Новый
курс» ставил своей основной целью успокоить народные массы, удержать их от поворота «влево», сохранить доверие к капитализму,
буржуазному строю и правительству. С этой
задачей «Новый курс» справился, и успешно.
Во время войны Черчилль даже уверял, что
Рузвельт «спас Америку от революции». Но
за этот успех пришлось заплатить серьезными уступками фермерам и рабочим.
Наконец важным следствием политики
«Нового курса» явилось усиление влияния
демократических и либеральных элементов
в жизни общества. Демократы умело использовали эти силы в своих целях, но им
пришлось принять и их требования. В итоге
в 30-е гг. демократия США заметно укрепилась. Реакционным и консервативным кругам
пришлось потесниться, но это была небольшая цена за укрепление власти буржуазии.
«Новый курс» помог правящему классу выбраться из экономического и политического
кризиса. Более того, именно в 30-е гг. были
заложены основы современного регулируемого капитализма, испробованы механизмы
приспособляемости и самообновления, которые полностью заработали в 70–80-е гг.26
Важнейшим достижением современной
отечественной историографии является работа Владимира Викторовича Согрина «Исторический опыт США». Что касается экономического кризиса 1929–1933 гг., то в трактовке
его основополагающих причин автор склоняется в пользу объяснения, разделяемого
сторонниками концепции экономики спроса.
Согласно этой теории, в то время как производительные мощности нации стремительно
увеличивались, её потребительские возможности и совокупный покупательский спрос в
силу эгоизма и всевластия крупного бизнеса
изменялись слабо. В таких условиях перепроизводство, безработица, экономический
крах стали неизбежными. Президент США
30–40-х гг. ХХ в. Ф. Рузвельт и его последователи, воспринявшие концепцию экономики спроса, доказали на практике, что американское государство при помощи реформ,
направленных на радикальное расширение
покупательной способности низших слоев,
было способно лечить, а в последствии пре-
А. В. Некипелов
дотвращать экономические катаклизмы, подобные кризису 1929 г.27
В период реализации Нового курса Ф. Рузвельта произошли существенные трансформации в структуре американской власти.
Было создано американское социальное государство, предоставляющее защиту людям
в случае безработицы, наступления старости
и т. д. Особенно примечателен закон Вагнера
1935 г. Он наделил рабочих правом на забастовку, коллективный договор с предпринимателями и закрепил за членами профсоюза
приоритет при найме на работу. Опираясь
на этот закон, рабочие развернули широкое
наступление на предпринимателей. Средняя
реальная заработная плата рабочих за десять
лет выросла почти в два раза. Многие из них
вошли в американский средний класс или
вплотную приблизились к нему.
На фоне укрепления президентской ветви
власти в политическом отношении американское общество стало плюралистическим,
удельный вес среднего и нижнего классов в
политическом процессе увеличился, а удельный вес верхнего класса сократился. Делая
выводы, В. В. Согрин подчеркивает: президентство Рузвельта подтвердило, что деятельность американского государства и политической системы не является чем-то раз
и навсегда данным, но определяется соотношением разных социальных сил, а также
позицией политической элиты, и что те преимущества, которые дает для воздействия на
политическую власть собственность и богатство, может быть ослаблено противодействующими силами»28.
Очень трудно судить о том, насколько
успешным был «Новый курс». Этот вопрос
по сей день остается спорным и трудным
при формировании исторического суждения.
Отечественные историки не имеют единого
мнения о том, что собой представлял «Новый
курс». Политический курс, разработанный
при содействии Рузвельта и претворенный в
жизнь под его руководством, отличался разнообразием предлагаемых мер. Он отразил
необычайно эклектичные взгляды и подходы
людей, работавших в правительстве Рузвельта, а также его собственную терпимость и готовность воспринять самый широкий спектр
идей. «Новый курс» включал чрезвычайно
либеральные, даже радикальные программы,
и программы, отличавшиеся явным консерватизмом. Были программы удачные и прова-
Отечественная историография «Нового курса» президента Ф. Д. Рузвельта
лившиеся, цели достигнутые и цели, которых
Рузвельт так и не добился.
Интерес к политике «Нового курса» наиболее актуален в ситуации существующего
в России социально-экономического и политического кризиса, использования исторического опыта «Нового курса» как теории государственного управления, так и отдельных
элементов конкретной политики. Литература,
посвященная личности Рузвельта и его политики, – многообразна, обширна, продолжает
выходить и по сей день.
Примечания
Согрин, В. В. США в ХХ веке. Тенденции и
итоги общественно-исторического развития
// США. Канада : экономика, политика, культура. 1999. № 9. С. 41.
2
Согрин, В. В. Американская исключительность : мифы и реальность. М., 1986. С. 112.
3
Мальков, В. Л. Америка на перепутье
(1929–1938). Очерк социально-политической
истории «Нового курса» / В. Л. Мальков,
Д. Г. Наджафов. М., 1967. С. 109.
4
Сивачев, Н. В. Политическая борьба в США
в середине 30-х годов ХХ века. М., 1966. С. 75.
5
Сивачев, Н. В. Новейшая история США,
1917–1972 гг. / Н. В. Сивачев, Е. Ф. Язьков.
М., 1972. С. 309.
6
Яковлев, Н. Н. Год 1939-й : взгляд 40 лет
спустя // Вопр. истории. 1979. № 8. С. 135.
7
Согрин, В. В. Новый курс Ф. Д. Рузвельта :
единство слова и дела // Обществ. науки и современность. 1991. № 3. С. 82.
8
Согрин, В. В. Между социализмом и радикализмом : левая альтернатива в США ХХ
столетия // Новая и новейшая история. 1994.
№ 1. С. 73.
9
Согрин, В. В. Идеология в американской
истории : от отцов-основателей до конца ХХ
века. М. : Наука, 1995.
1
103
Васильев, В. С. Франклин Д. Рузвельт и
Джон М. Кейнс : экономическая политика в
годы «Великой депрессии» // США. Канада :
экономика, политика, культура. 2001. № 10–
11.
11
Иванян, Э. И. История США. М., 2006.
С. 399.
12
США : политическая мысль и история. М.,
1976. С. 350.
13
Шишкин, Г. Н. Рузвельт. Как избежать революции // Эхо планеты. 1997. № 34. С. 18.
14
Козенко, Б. Д. История США / Б. Д. Козенко, Г. Н. Севостьянов. Самара, 1994. С. 212.
15
Мальков, В. Л. «Новый курс» в США. Социальные движения и социальная политика.
М., 1973. С. 189.
16
Мальков, В. Л. Франклин Рузвельт. Проблемы внутренней политики и дипломатии.
М., 1988. С. 150.
17
Уткин, А. И. Рузвельт. М., 2000. С. 137.
18
Кредер, А. А. Американская буржуазия и
«Новый курс». М., 1988. С. 45.
19
Яковлев, Н. Н. Франклин Рузвельт, человек
и политик. Новое прочтение. М., 1981. С. 101.
20
Уткин, А. И. Рузвельт. С. 145.
21
Экономическая история : учеб. пособие /
В. Г. Сарычев, А. А. Успенский, В. Т. Чунтулов. М. : Высш. шк., 1985. С. 45.
22
Уткин, А. И. Рузвельт. С. 14.
23
Государство и управление в США. М. :
Мысль. 1985. С. 89.
24
Уткин, А. И. Ф. Рузвельт и «Великая депрессия» // США. Канада : экономика, политика, культура. 1999. № 5. С. 57.
25
Кредер, А. А. Американская буржуазия и
«Новый курс». М., 1988. С. 96.
26
Козенко, Б. Д. История США. С. 213.
27
Согрин, В. В. Исторический опыт США.
М., 2010. С. 535.
28
Там же. С. 536.
10