слово. время. мир. - Старооскольский филиал "ВГУ"

Управление образования администрации
Старооскольского городского округа
Старооскольский филиал
ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный университет»
СЛОВО. ВРЕ М Я. М И Р.
Всероссийская научная конференция
г. Старый Оскол,
27 ноября 2014 г.
УДК 82
ББК 83
С48
Оргкомитет конференции
Чугунов Дмитрий Александрович, доктор филологических наук, профессор, заведующий
кафедрой зарубежной литературы ВГУ
Рудаков Александр Владимирович, кандидат филологических наук, доцент, заведующий кафедрой
журналистики СФ «ВГУ»
Гончаров Александр Иванович, кандидат филологических наук, старший преподаватель
кафедры журналистики СФ «ВГУ»
Воронкова Ольга Александровна, кандидат филологических наук, доцент, заведующий кафедрой
социальных и гуманитарных дисциплин СФ «ВГУ»
Чеканцева Юлия Витальевна, начальник научно-исследовательского отдела СФ «ВГУ»
Босов Дмитрий Вячеславович, соискатель кафедры социальных технологий НИУ БелГУ,
учитель «СОШ № 24 с УИОП»
С48
Слово. Время. Мир. Сборник материалов Всероссийской научной конференции / Старооскольский филиал ФГБОУ ВПО «ВГУ». — г. Старый Оскол:
СФ ФГБОУ ВПО «ВГУ», 2014.
Материалы публикуются в авторской редакции. Издатель и оргкомитет конференции за содержание текстов ответственности не несёт.
© Старооскольский филиал ФГБОУ ВПО «ВГУ», 2014 г.
© Коллектив авторов, 2014 г.
Содержание
Пленарное заседание
Босов Дмитрий Вячеславович
Массовая литература и мэйнстрим-кинематограф как элементы массовой культуры: соотношение и жанры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7
Рудаков Александр Владимирович
Смерть литературы. Об утрате навыка чтения . . . . . . . . . . . . . . . . 10
История литературы и память народа
Город Даниил Сергеевич, Михайленко Николай Леонидович
Преподобный Сергий Радонежский - собиратель земли Русской . . . . . . . . . 13
Красников Е.В., Нестерова Н.Н.
Повесть временных лет . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 18
Овсянникова Татьяна Ивановна, Азарова Татьяна Андреевна
Литература Древней Руси . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 22
Петранцова Юлия Игоревна, Жеребцова Елена Ивановна
Выстояв, победили смерть . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 26
Свинухов Алексей Игоревич, Чумакова Екатерина Михайловна
Литература и ее прошлое . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 29
Агиография (литература о жизни и деятельности святых)
как особый литературный жанр
Акинина Галина Станиславовна
Уроки доброты и духовной нравственности святителя Иоасафа, епископа Белгородского.
32
Голубцова Анна Сергеевна, Мокроусова Надежда Алексеевна
Святой земляк . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35
Калугина Анастасия Алексеевна, Гаранина Ольга Михайловна
Земное служение святителя Иоасафа Белгородского . . . . . . . . . . . . . 39
Малахова Анна, Лукашова Мария, Галюзина Анна Александровна
Каноны житийной литературы в творчестве современного автора Владимира Русина на
примере жизнеописания протоиерея Владимира Отта «Горю желанием служить церкви…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 43
Мотлохова Мария Олеговна, Макар Эльвира Михайловна
Величайший подвижник земли русской . . . . . . . . . . . . . . . . . . 48
Протченко Игорь Александрович, Оновина Ирина Викторовна
Cвященномученик Онуфрий (Гагалюк) . . . . . . . . . . . . . . . . . . 50
Северчукова Виктория Анатольевна, Хаустова Екатерина Иосифовна
Роль агиографии в профессионально-личностном становлении будущих специалистов 53
Шевченко Ксения Анатольевна, Емельяненко Ирина Борисовна
Сергий Радонежский - имя, прошедшее сквозь века, слово, освятившее душу . . . . 55
Проблемы перевода
Жиглова Анастасия Андреевна, Пивоварова Елена Леонидовна
Фитонимы в говорах белгородской области: к вопросу о создании русско-английского словаря в говорах белгородчины . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 60
Жиглова Анастасия Андреевна, Пивоварова Елена Леонидовна
Зооморфизмы в английском и русском языках . . . . . . . . . . . . . . . . 63
Зубкова Виктория Александровна, Моргунова Ольга Петровна
Простые сложности перевода . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 66
3
Макарова Алина Андреевна
Образ поля как элемента ландшафтной лексики в русском и английском языковом сознании . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 70
Родин Георгий Сергеевич, Акопян Арпи Эдиковна
Проблема перевода пословиц и поговорок . . . . . . . . . . . . . . . . . 73
Солопова Екатерина Сергеевна, Филатова Анна Сергеевна , Назирова Динара Ильфаровна, Стригунова Ирина Владимировна
Значение особенностей употребления слова «красный» и слова «red» в русском и английском языках . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 76
Устимов Олег Владимирович, Коваленко Юлия Викторовна
Проблема перевода: пословицы и поговорки как объект исследования на материале русских, английских и немецких эквивалентов . . . . . . . . . . . . . . . . . 80
Рудакова Мария Сергеевна, Захарчук Людмила Николаевна
Особенности перевода поэтического текста (на материале переводов цикла стихотворений
«Прелюды» Т. С. Элиота) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 84
Литературоведение
Гунько Любава Олеговна, Смелковская Марина Юрьевна
Художественный стиль древнерусского автора Епифания Премудрого . . . . . . 90
Зеров Николай Александрович, Босов Дмитрий Вячеславович
Жанры массовой литературы и голливудского кино . . . . . . . . . . . . . . 94
Колесникова Ирина Олеговна, Бобок Ольга Александровна
Образ отрицательного героя в готическом романе Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 97
Михеева Екатерина Николаевна, Бобок Ольга Александровна
Образ Дейзи Бьюкенен в романе «Великий Гэтсби» Ф. С. Фицджеральда . . . . . . 100
Подмаренко Юлия Витальевна, Бобок Ольга Александровна
Образ женщины в викторианскую эпоху (на примере романа Шарлотты Бронте «Джейн
Эйр») . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 103
Хоршева Юлия Дмитриевна, Бобок Ольга Александровна
Образ «Cтарого Нью-Йорка» в романе Э. Уортон «Эпоха невинности» . . . . . . 106
Автор и его произведение
Бочарова Ирина Владимировна, Родионова Ирина Владимировна
Жанровые особенности романа Софи Кинселлы «Тайный мир шопоголика» («The Secret
Dreamworld of a Shopaholic») . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 110
Бучацкая Ольга Дмитриевна, Родионова Ирина Владимировна
Диана Сеттерфилд и ее роман «Тринадцатая сказка» . . . . . . . . . . . . . 114
Золотых Наталия Владимировна, Гнетеева Галина Алексеевна,
Образ Сергия Радонежского в повести Бориса Зайцева «Преподобный Сергий Радонежский» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 117
Канунникова Луиза Ивановна, Родионова Ирина Владимировна
К вопросу о жанре романа Сесилии Ахерн «Where Rainbows End» . . . . . . . . 120
Куликов Олег Олегович, Набережных Даниил Витальевич, Кривошеева Валентина Николаевна
Творчество Н. В. Гоголя сквозь призму его религиозного миросозерцания (на примере комедии «Ревизор») . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 123
Мушта Алена Олеговна, Смелковская Марина Юрьевна
«Слово защиты» национальных и православных ценностей в рассказе И. С. Шмелева «Куликово поле» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 126
Петрова Наталья Андреевна, Игнатова Ирина Владимировна
Женщина сквозь призму литературы: концепт woman в творчестве Д. Паркер . . . 129
4
Помещикова Алена Александровна
Исповедальные мотивы в стихотворениях-«проповедях» Е. Ю. Кузьминой-Караваевой
Семина Дарья Михайловна, Гончарова Елена Николаевна
Ганс Фаллада – великий «маленький человек» . . . . . . . . . . . . . . . Босов Дмитрий Вячеславович, Есипович Елена Александровна
«Кавказский пленник» в творчестве А. С. Пушкина . . . . . . . . . . . . . Шишова (Узунова) Виолета, Гончаров Александр Иванович
Нигилизм в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети» . . . . . . . . . . . . . .
133
136
139
142
Фольклористика
Базарова Юлия Валериевна, Ерёмина Юлия Валентиновна
Детский фольклор как развивающееся явление . . . . . . . . . . . . . . . 146
Тарасенко Яна Леонидовна, Науменко Елена Павловна, Эльдарова Надежда Сергеевна
Фольклорные коллективы города Старый Оскол . . . . . . . . . . . . . . . 150
Чепчугова Ксения Степановна
Народное музыкальное творчество в свете изучения устного регионального наследия. 153
Шашкина Юлия Сергеевна, Герт Майя Митхатовна
Фольклорные мотивы в литературе 19 века на примере жанра сказки. . . . . . . 156
Штыркина Юлия Алекандровна, Дурнева Ирина Николаева
В каждом слове – чудесный клад! (история лексики пассивного употребления на материале
русских пословиц и поговорок) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 158
Литература родного края
Бежина Кристина Александровна, Коршикова Анна Николаевна, Кривошеева Валентина Николаевна
Поэтический ракурс Юрия Шкуты в произведениях о Белгородчине (на примере научнопоэтического эссе «Дивные сказы КМА») . . . . . . . . . . . . . . . . . 163
Герчина Екатерина Михайловна, Койкова Ольга Тихоновна
Имя И.А. Куратова в традициях педагогического колледжа . . . . . . . . . . 165
Яблокова Нина Владимировна, Койкова Ольга Тихоновна
Вологодский этап жизни И.Куратова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 167
5
Пленарное заседание
6
Массовая литература и мэйнстрим-кинематограф
как элементы массовой культуры: соотношение и
жанры
Босов Дмитрий Вячеславович,
соискатель кафедры социальных технологий
НИУ БелГУ, г. Старый Оскол
Аннотация: В данной статье рассматривается соотношение двух важных элементов феномена
массовой культуры – массовой литературы и мэйнстрим-кинематограф, даются их определения, и выявляется особая жанровая структура в статическом и динамическом срезах.
В 1990-е годы кино и телевидение оказались в положении печатной культуры, оттесняясь на обочину восприятия «галактикой Интернет» (М. Кастельс). В данных условиях
кино стало нуждаться в печатной культуре в интересах стратегии привлечения внимания.
Мэйнстрим-кинематограф (мэйнстрим-кино, кинематограф массовой культуры) – это неотъемлемая часть и элемент массовой культуры, ориентированная на создание стереотипизированной кинопродукции, отвечающей коммерческим критериям успешности, высокого уровня продаж, упрощенного изложения, примитивности содержания и доходчивости.
Мэйнстрим-кинематограф принято рассматривать с культурологической точки зрения, в
рамках которой он предстает как структурный элемент массовой культуры, включающий
кинопродукцию, относящуюся к массовому коммерческому кино, в котором особое место
занимают голливудские фильмы категории «А» и фильмы именитых европейских режиссеров. К фильмам категории «А», как правило, относятся хиты международного проката, занимающие верхние строчки рейтингов, а также блокбастеры, обладатели премии «Оскар»,
лауреаты кинофестиваля в Каннах и других престижных кинофестивалей. [2, c.30]
Массовая литература представляет ценностный низ литературной иерархии, производящей продукцию псевдолитературного и сомнительно-эстетического характера, обладающий определенной «картины мира», которая выстраивает своего рода игра с читателем
по определенным правилам. Искусство XX века уходило от линейного принципа организации, получившего прежде воплощения в книгопечатании, рационализме, детерминизме,
теориях прогресса, концепциях развития культуры и цивилизации эпохи Нового времени.
Догутенберговское общество устной культуры не могло без коллективного общения, в то
время как фонетический алфавит печатной книги стал фундаментом для распространения
западного индивидуализма, содержа в себе структуры атомизации и противопоставив индивидуума и социум (М. Маклюэн). Но кинематограф вновь обратился к культуре слуха и
структурам устной культуры допечатанной эпохи. [5, c.250]
Симультанность (одновременность) современной массовой культуры слуха замещает
в наше время сукцессивность (последовательность) визуальной печатной культуры, предполагая вовсе не ту упрощенную визуальную культуру мэйнстрим-кино, которая не требовала преодоления смысловых барьеров и не создавала дистанции, которую нужно было
преодолеть. В таких условиях происходит ремифологизация сознания, поскольку обращение письменной культуры к подсознанию сдерживалось образовательной базой и уровнем
рефлексии сознания реципиента, а кинематограф обходит критические установки, адресуя
свои послания непосредственно подсознанию. [4, c.271-273]
Кризис печатной культуры повлек за собой кризис рационализма, который стал следствием процессов ремифологизации и становления неомифологизма в современном массовом обществе. Голливудское и американизированное кино образовывает особое информационное пространство, переформатируя массовое сознание реципиентов и закладывая
в него структурные элементы, создающие существенные препятствия для развития аналитического мышления и рефлексии. Одной из важных черт гражданского общества и право7
вого государства является господство в общественном сознании принципов рационализма
и рационалистического критицизма, и в данных условиях и Россия, и западное общество
переживают их кризис, о чем констатируют современные зарубежные и отечественные
аналитики. [3, c.457-460]
Жанровую структуру кинематографа и литературы массовой культуры следует рассматривать в совокупности, т.е. представляя целостную взаимосвязь элементов жанра. В
целом выделяют 13 основных жанров массового искусства: 1. драма; 2. боевик; 3. вестерн; 4.
приключения; 5. комедия; 6. мелодрама; 7. триллер; 8. детектив; 9. исторический; 10. музыкальный; 11. horror; 12. фантастика (фэнтези).
Анализ жанров массовой культуры продемонстрировал общую тенденцию объединения жанров, которую можно проследить в мэйнстрим-кинематографе. При этом даже по
соотношению жанров сказывается кризис рационализма и сциентизма перед лицом торжества иррациональных структур и хаоса.
Во-первых, большинство из жанров массовой культуры сориентированы на действие
(экшн), укладывающееся в волюнтаризм как составляющую стратегию в реальности случайного и нелогичного. Поэтому действие не только реализовывалось в жанрах типа боевика, триллера, военного, вестерна, приключенческого и др., но и проникает в иные жанры,
детерминируя их повествование-мелодрама, семейный жанр, комедия и др.
Во-вторых, оттеснение на задний план одних жанров другими так же связано с кризисом рациональности и рационализма. Так детектив менее популярен, нежели триллер и
боевик, научная фантастика в меньшей степени востребована, нежели фэнтези, мелодрама
вытеснила драму и т. п. Детектив и научная фантастика явились порождением индустриальной эпохи как результата воплощения проекта Просвещения, утверждавшего рационализм, детерминизм, веру в научный прогресс, в не пользование научных методов. Триллер
и фэнтези, наоборот, порождение 1920-1930-х годов, когда западное общество разуверилось в идеях прогресса, величия человека, его разума, разочаровалось в рационализме, что
и отразилось в экзистенциалистских, экспрессионистских опытах, в кризисе парламентаризма и эскалации фашизма и национал - социализма в Европе и США.
В-третьих, налицо кризис науки и научного знания в современной массовой культуре,
рост антисциентизма и влияние вне научного знания. Этому свидетельствует рост популярности horror – культуры, фэнтези, мистических триллеров и мистики, которые в конце
1970-нач. 1980-х пережили подлинный ренессанс в кино. [1, c.78-80]
В - четвертых, большинство жанров американского масскульта, демонстрирующие
межкультурные и межцивилизационные контакты, содержат явно или латентно евроцентристские идеи превосходства американского героя над не американцами: то, что все проблемы в мире решает именно американский герой и проблемы часто приходят извне делает
не американцев безвольными, никчемными людьми, нуждающимися в опеке (жанр приключения, боевик, исторический, военный и даже семейный).
В-пятых, исторический жанр превращается в псевдоисторический и используется в
идеологических целях американской политической и культурной гегемонии, рассматривая себя в качестве наследников античных цивилизаций Древней Греции и Рима, европейской цивилизации в противостоянии с Востоком. Переписывание истории наиболее
эффективно в исторических фильмах Голливуда.
Наконец, особая популярность трех жанров - боевика, мелодрамы и комедии объясняется сформировавшейся целостной картинной мира, представленной наиболее характерно
именно ими. Боевик символизирует действие и одновременно специфику ориентации на
мужскую аудиторию, осуществляя компенсационную и адаптационную функции в мире, в
котором маркетинг силы решает все и легитимирует чувственно-волевой тип личности как
образ для подражания. Мелодрама апеллирует к женской аудитории, но при этом также
конструируются те же образы эмоционального человека, хотя и в женской версии. Апелляция и силе и чувствам оставляет в этих жанрах в стороне апелляцию к разуму и нередко
отрицательный персонаж умнее и хитрее положительного героя или героини. Комедия в
8
рамках постмодернистского мира не только развлекает, но и подвергает критическому осмеянию, отвержению все то, что не вписывается в рамки массового сознания и потребительской идеологии. Комедия не в меньшей мере служит легитимации идеологии рынка
и общества потребления, поскольку аннигиляция не рыночных смыслов и ценностей не
только обесценивает все, но и подчиняет жизнь обычного человека идеалам и ценностям
консюмеризма, где всему есть цена и ничто не мешает потреблению. Все эти жанры также
служат деинтеллектуализации, поскольку в боевике и мелодраме часто развивается сюжет
вопреки здравому смыслу, а в комедии интеллектуал и носитель теоретического знания предмет насмешек и изгой в обществе гедонизма и поиска наслаждения. [6, c.228]
Литература:
1. Босов Д.В. Американизированная хоррор-культура в литературе и кино: становление и динамика развития / Д.В. Босов // Тенденции развития общества: единство самоорганизации и управления: сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф. - Белгород, 7 февраля
2011 г. / под ред. Н.С. Данакина, В.Ш. Гузаирова, И.В. Конева.– Белгород: ИП Остащенко
А.А., 2011.
2. Босов Д.В. Массовая культура и ее теории / Д.В. Босов, В.В. Бахарев, Рябова Е.Л. –
М.: Этносоциум, 2010.
3. Жидков, В.С., Соколов, К.Б. Искусство и картина мира / В.С. Жидков, К.Б. Соколов. – СПб.: Алетейя,2003.
4. Костина, А.В., Флиер, А.Я. Культура: между рабством конъюнктуры, рабством
обычая и рабством статуса / А.В. Костина, А.Я. Флиер. – М.: Согласие, 2001.
5. Костина, А.В. Массовая культура как феномен постиндустриального общества /
А.В. Костина. - Изд. 2-е, перераб. и доп.- М.: Едиториал УРСС, 2005.
6. Сыров, В.В. Массовая культура: мифы и реальность / В.В. Сыров. - М.: Водолей,
2010.
9
Смерть литературы. Об утрате навыка чтения
А. В. Рудаков, .ф.н., доц., зав. кафедры
журналистики СФ ФГБОУ ВПО «ВГУ»
Столь громкое название стоит пояснить. Современный человек, живущий в информационную эпоху, когда информационный бит ценится чуть ли не выше человеческой жизни,
много читает. Вернее сказать, поглощает тексты в огромном количестве. Но в современном мире актуален парадокс информационного общества, метко подмеченный Жаном Бодрийяром: «Мы находимся в пространстве, в котором информации всё больше и больше,
а смысла всё меньше и меньше»1. Этот тезис как нельзя лучше отражает проблемы и современного образования, и искусства, и журналистики. Ученики общеобразовательных школ
знакомятся с обязательной программой чтения по отечественной и зарубежной литературе, но, пропуская через себя слишком много бесполезной информации и лишних знаний,
зачастую не могут отличить А. С. Пушкина от М. Ю. Лермонтова, в то время как с лёгкостью
разбираются в паранормальных особенностях супермена, человека-паука и людей икс.
Перенасыщение информацией действительно приводит к тому, что мы стремительно
утрачиваем способность глубокого прочтения текста. Видим буквы, слова, предложения,
абзацы, параграфы и главы, но не можем сделать главного: понять смысл, выделить в тексте
основную мысль, выявить идею, замысел и т.д. Мы лишь сканируем текст, отмечая фабулу,
сюжет, бытовые перипетии главных действующих лиц. В дополнение к этому мы узнаём
биографию автора, знакомимся с его политическими взглядами, оказываемся в курсе его
семейных проблем. Но по завершению чтения не можем ответить ни на вопрос «О чём книга?», ни «Что мы только что прочитали?» А спустя некоторое время мы и вовсе забываем
прочитанное литературное произведение.
Не на руку литераторам и тексты, публикуемые в сокращении. Книжные магазины для
привлечения покупателей продают брошюры, кратко пересказывающие действие того или
иного произведения. Так, «Война и мир» Л. Н. Толстого урезана до книжонки карманного формата, «Евгений Онегин» А. С. Пушкина — прозаическая повесть, «Мёртвые души»
Н. В. Гоголя, как написано в аннотации, «читается за 15 мин»2. Можно ли постичь гения за
четверть часа? Думаю, нет.
Человек информационной эры оказывается отгороженным от ПРЕКРАСНОГО стеной
отвратительного, мерзкого, зачастую греховного. Самым сложным становится абстрагирование от всего лишнего и концентрация на важном. Дело в том, что создатели информационных продуктов намеренно составляют такие послания, которые призваны привлекать
к себе повышенное внимание. Сообщения легки для прочтения, коротки, написаны простыми предложениями и не отличаются богатым тезаурусом. Их заголовки броски, иллюстрации скандальны, авторы дерзки. Творцы великих произведений были далеки от необходимости коммерчески выгодно продавать информационный товар. Они писали о том, о
чем хотели рассказать своим читателям и так, чтобы их мысли, идеи, образы, смыслы были
наиболее полными. Поэтому для прочтения произведений литературы, особенно классической, нужно время, нужна концентрация, нужно спокойствие и тишина, что в нашем
мире, особенно в городских условиях, практически недоступно. К тому же для понимания
большого искусства нужно уметь понимать язык автора. Причем не только на вербальном,
но также и на символическом, архетипическом уровне. Нужно знать культурный код каждого писателя. В противном случае даже стихотворения А. С. Пушкина будут звучать дико
и непонятно:
1 Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляция / — Перевод О. А. Печенкина. — Тула, 2013. — С. 110.
2 Мне попалась в руки книга, в которой представлены краткие пересказы «всех шедевров мировой
литературы», уместившиеся под одной обложкой. См. Все шедевры мировой литературы в кратком
изложении. Сюжеты и характеры. Русская литература XIX века / Ред. и сост. В. И. Новиков. — М.:
Олимп: ACT, 1996. — 832 с.
10
«Зима! Крестьянин, торжествуя,
На дровнях обновляет путь;
Его лошадка, снег почуя,
Плетется рысью как-нибудь;
Бразды пушистые взрывая,
Летит кибитка удалая;
Ямщик сидит на облучке
В тулупе, в красном кушаке...»3
Многочисленные детали быта как отечественных, так и зарубежных авторов со временем выходят из оборота. Так что «дровни», «бразды», «кибитка», «ямщик», «облучок» и
даже «тулуп» с «кушаком» становятся совершенно непонятными для современных школьников, искушённых «айпэдами», «андроидами», «смартфонами» и пр. «гаджетами».
Несомненно, проблему навыка чтения и восприятия литературы серьёзно накаляют кино,
телевидение и интернет — вездесущие аудиовизуальные информационные каналы. Психологами доказано, что частый просмотр телевизора ведёт к снижению фантазии. Ну а без воображения чтение книг становится не таким занимательным и увлекательным, как просмотр
живых анимированных картинок. В этой связи нередкими стали люди, смотревшие все постановки «Гордости и предубеждения», но так и не прочитавшие книги Джейн Остен.
Не менее важная проблема чтения, и это особо актуально для классической литературы, заключается в том, что «лавры» классиков зачастую затмевают произведения. Биограф А. С. Пушкина Юрий Николаевич Тынянов в 1922 году написал статью «Мнимый
Пушкин»4, посвящённую фальсификациям, приписывающим Александру Сергеевичу
авторство анонимных текстов или фрагментов. Однако в своём исследовании автор нашёл смелость подвергнуть сомнению формулировку Аполлона Григорьева «Пушкин — это
наше всё». И сделал это вовсе не потому, что не признавал гения Пушкина, а оттого, что
торжественные фанфары в честь автора затмевают его творения. Мы перестаём читать тексты А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого и мн. др. в их первозданной, лишённой наносного красоте. Доверяясь мнению искусствоведов, литературоведов, пушкинистов и пр., мы утрачиваем возможность открыть «своего» Пушкина.
Мы в состоянии сохранить навыки чтения литературы. Нам под силу борьба с информационным шумом, заглушающим мысль. У нас есть возможность не только возродить
умение читать, но и сформировать способность генерировать собственные небанальные
мысли. И для этого вовсе не надо «уходить в леса» и становиться отшельниками, или, как
это сейчас принято называть, «дауншифтерами». Достаточно развивать в себе и в подрастающих поколениях умение грамотно фильтровать информацию, отсеивая лишнее, ненасущное, напрасное. В этой связи необходимо тщательно подходить к выбору каналов
информации, не пытаясь «объять необъятное». Ну и, наверное, самое главное, выделять
время для спокойного вдумчивого чтения книг, в первую очередь, классических.
Литература
1. Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляция / — Перевод О. А. Печенкина. — Тула,
2013.
2. Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры.
Русская литература XIX века / Ред. и сост. В. И. Новиков. — М.: Олимп: ACT, 1996. — 832 с.
3. Пушкин А. С. Евгений Онегин.— М.: Эксмо, 2011. — С. 168.
4. Тынянов Ю. Н. Мнимый Пушкин / Поэтика. История литературы. Кино. — М.,
1977.
3 Пушкин А. С. Евгений Онегин.— М.: Эксмо, 2011. — С. 168.
4 См. Тынянов Ю. Н. Мнимый Пушкин / Поэтика. История литературы. Кино. — М., 1977. — С.
78–92.
11
История литературы
и память народа
12
Преподобный Сергий Радонежский - собиратель
земли Русской
Город Даниил Сергеевич,
студент группы 1/4 ОГАОУ СПО
«Старооскольский индустриальный техникум»
Михайленко Николай Леонидович,
преподаватель технологических
дисциплин ОГАОУ СПО «Старооскольский
индустриальный техникум»
Аннотация: 2014 год – юбилейный. Вся полнота Русской Православной Церкви празднует
700-летие памяти преподобного Сергия Радонежского. В этой статье описывается, какое значение имел преподобный Сергий в истории нашего государства.
Преподобный Сергий Радонежский родился 700 лет назад, в 1314 году [1, с. 24].Это был
тяжёлый период в истории нашей страны. Русь страдала под ордынским игом. По словам
современного исследователя А. Ермаков, «ни последний холоп, ни великий князь не могли
надеяться устроить по собственной воле даже свою судьбу. Благосостояние и жизнь любого
человека на Руси зависели от исхода соперничества за ханский престол, благосклонности
или самодурства ордынских наместников, колебаний цен на мировом рынке работорговли,
падежа скота или неожиданной засухи в Великой степи» [2, с. 31]. Русь была раздроблена
на десятки княжеств. Только Церковь объединяла его и только церковь давала надежду
русскому человеку[3, с. 15].
Характерно, как рождается преподобный Сергий. Он становится плодом ожиданий,
молитв и воздыханий праведных родителей. Мать его - добродетельная и весьма богобоязненная женщина, ещё до рождения ребенка сказала мужу: “Если родится у нас мальчик,
дадим обет принести его в церковь и отдать его благодетелю всех Богу”; что и сбылось.
При святом крещении мальчик был наречён Варфоломеем. Он происходил из семьи
ростовского боярина Кирилла, переселившегося на территорию Московского княжества
вблизи Радонежа. Детство и юность будущего святого подробно описаны в книге Иоанна
Морева «Преподобный Сергий Радонежский, великий подвижник и печальник земли русской» 1893 года. На страницах этого издания можно найти следующие строки: «Чем более
возрастал отрок Варфоломей, тем яснее и более обнаруживались его особенные душевные
качества; всё чаще и чаще сказывались его необыкновенные сердечные влечения и желания. Будучи мальчиком, он был не похож на других детей. Так, он совершенно уклонялся
от детских игр и забав, избегал шуток, смеха и празднословия. Но особенно он удивлял
родителей своим постом и воздержанием.
Итак, Варфоломей — вымоленный, чудесный ребенок. И, однако, родители относятся
к нему так же, как и ко всем, нисколько его не выделяя, не делая из него «вундеркинда». У
преподобных Кирилла и Марии был замечательный дар — любить всех своих детей ровной
и равной любовью. Варфоломей трудится наравне со всеми: пасет стада, осваивает плотницкое мастерство, которое так пригодилось ему впоследствии. Характерно отношение к
учению и просвещению: просвещение и даже научение грамоте — это дар, который надо
заслуживать и вымаливать. Отроку Варфоломею не дается учеба — и не по причине его
лени или небрежности: бывают особые дети, к которым следует подобрать особый ключ.
Варфоломей же не быстро учился читать, но как-то медленно и не прилежно. Учитель с
большим старанием учил Варфоломея, но отрок не слушал его и не мог научиться, не похож
он был на товарищей, учащихся с ним. За это часто бранили его родители, учитель же еще
строже наказывал, а товарищи укоряли [3, с. 113].
Некий дивный старец, явившийся отроку Варфоломею, когда тот искал коней, подозвал его
13
к себе и благословил его и дал кусок святой просфоры как знамение Божьей благодати и понимания Святого писания [7, с. 34]. Это событие отражено на картине М.В.Нестерова «Детство
Сергия Радонежского. Эта встреча стала для Варфоломея началом восхождения к святости.
Из жития преподобного Сергия мы видим, что необходимо посещение свыше для того,
чтобы преобразилось внимание человека и открылись внутренние родники его души и
разума. Но для этого необходима воля самого человека: «Отрок втайне часто со слезами
молился Богу, говоря: «Господи! Дай мне выучить грамоту эту, научи ты меня и вразуми
меня». И его молитва была услышана.
Ещё в юности в душе Варфоломея возникло и укрепилось желание посвятить себя
монашеской жизни. Удалось это сделать лишь по достижении 23-летнего возраста, после
смерти родителей. Тогда юноша удалился в скит, поселился в урочище Маковеи и принял
постриг под именем Сергия. «…Отрекшись от мира, он не забывал своей родной русской
земли; и живя в пустыне, он видел и понимал общенародное горе, скорбел и печалился по
поводу бедствий и несчастий отечества и старался облегчить их своими молитвами и ходатайством пред Богом», - написано в книге Иоанна Морева.
Вся жизнь его станет великой жертвой Богу и своему народу. Вот как об этом рассказывает его биограф Епифаний Премудрый:
«Ночью же Сергий в молитвах без сна проводил время; хлебом и водой только питался,
да и этого мало употреблял; и ни часа праздным не оставался. Ежедневно он служил божественную литургию, утренние и вечерние молитвы легко произносил — и за смирение
всего мира, и за долговечность святых церквей, и за православных царей, и князей, и за
всех православных христиан» [4, с. 42].
Изменив себя, преподобный Сергий изменил всех окружающих, причем, не только
живших одновременно с ним. Он сохраняет живую связь с людьми, продолжает обращаться к тем, кто живет спустя столетия после окончания его земного пути.
Без преподобного Сергия Радонежского не было бы Святой Руси. Без него не было бы не
только победы в Куликовской битве, но и победы в Великой Отечественной войне.
В решающий час перед Куликовской битвой, зная пророческий дар преподобного Сергия, великий князь смиряется и приходит к нему за благословением, чтобы спросить, «прикажет ли святой ему против безбожных выступить». И святой Димитрий получает от преподобного Сергия долгожданный ответ и благословение на победоносную битву:
«Святой же, когда услышал об этом от великого князя, благословил его, молитвой вооружил и сказал: “Следует тебе, господин, заботиться о порученном тебе Богом славном
христианском стаде. Иди против безбожных, и если Бог поможет тебе, ты победишь и невредимым в свое отечество с великой честью вернешься” [3, с. 334].
Отметим, что преподобный Сергий с любовью принимает князя Димитрия, несмотря на
все разногласия. В решающий час он отделил главное от второстепенного и силу своей молитвы направил на спасение Отечества. Сравнительно незадолго до своей кончины, в 1387 году,
преподобный Сергий совершил, казалось, невозможное. Коварного и непримиримого князя
Олега, ненавидевшего Москву, он приклонил на мир с великим князем Димитрием.
Преподобный Сергий оставил нам завет: «Взирая на образ единения Святой Троицы
побеждайте ненавистное разделение мира сего». Этот призыв актуален, как никогда в наше
время, когда силы, враждебные Православию и России, стремятся разъединить русских
людей, не дать святой Церкви совершать свое служения, когда дух розни и вражды проникает в сердца православных людей. Преподобный Сергий — наш учитель в деле спасения, собирания и соединения во Христе. Завершить эту статью хотелось бы словами
В.О.Ключевского из его замечательной статьи о преподобном Сергии Радонежском:
«Творя память преподобного Сергия, мы проверяем самих себя, пересматриваем свой
нравственный запас, завещанный нам великими строителями нашего нравственного порядка... Ворота лавры преподобного Сергия затворятся и лампады над его гробницей погаснут лишь тогда, когда мы растратим этот запас без остатка, не пополняя его» [7, с. 98].
14
Иллюстрации
Рис. 1. Преподобный Сергий Радонежский
Рис. 2. М.В.Нестеров. Детство Сергия Радонежского
15
Рис. 3. В.А.Челышев. Благословление преподобным Сергием Радонежским Великого
князя Дмитрия
Рис. 4. Памятник преподобному Сергию Радонежскому в Симферополе. На пьедестале
надпись: «Сергий Радонежский-собиратель земли русской».
16
Рис. 5. г.Старый Оскол. Храм преподобного Сергия Радонежского
Литература
1. Библиография о преп. Сергии Радонежском весьма велика. Из последних работ с библиографией Аверьянов К.А. Сергий Радонежский. Личность и эпоха. — М., 2006.
2. Борисов Н.С. И свеча бы не угасла… Исторический портрет Сергия Радонежского. —
М.: 1990. — 304 с.
3. Житие Сергия Радонежского // Подг. текста и комм. Д. М. Буланина / Пер. на соврем.
рус. яз. М. Ф. Антоновой и Д. М. Буланина // Памятники литературы Древней Руси XIV –
сер. XV в. М., 1981. С. 334.
4. Об обстановке на Руси в эпоху детства преп. Сергия Радонежского см. в частности Борисов Н.С. Иван Калита. — М.: Изд-во «Молодая гвардия». — Серия «Жизнь замечательных
людей». — М., 2005.
5. Прохоров Г.М. Епифаний Премудрый // Словарь книжников и книжности Древней
Руси. Вып. 2 (вторая половина XIV—XVI в.). Ч. 1: А-К / АН СССР. ИРЛИ; Отв. ред. Д. С. Лихачев. — Л.: Наука, 1988. С. 211-220.
6. Шибаев М.А. Епифаний Премудрый // Православная энциклопедия. Т. 18. С. 582-585.
7. Ключевский В.О. Значение преп. Сергия для русского народа и государства // Житие
и жизнь преп. Сергия. М., 1992. С. 273
9. Ермаков А. Сергий Радонежский, преподобный всея Руси //http://www.pravoslavie.ru/
put/print1442.htm.
17
Повесть временных лет
Красников Е.В.,
ученик 7 «А» класса
Нестерова Н.Н.,
учитель истории, МБОУ «СОШ №34 с УИОП»
г. Старый Оскол
Аннотация: Работа посвящена одному из главных исторических источников периода Древнерусского государства «Повести временных лет». Целью настоящей статьи является акцентирование внимания вопросам изучения «Повести».
Человек лишь тогда человек, если душой помнит свою историю. Отруби эту память – и
нет человека. Даты и события – это разве ж история? А мы ведь своим наследникам так ее и
подаем – даты и события… Раньше книг мало читали, но устное народное творчество было!
Вон из какой глубины предания и сказки идут. Крепкая, значит, память была, емкая. Хватало места, где хранить историю [1. Сергей Алексеев. Слово. М., ОЛМА-ПРЕСС, 2008 г. С.
371]. Эти слова очень сильно поразили меня, действительно, а что же такое память народа?
Она содержит знания об исторических битвах, судьбоносных событиях, жизни и творческой деятельности выдающихся деятелей политики и науки, техники и искусства. Это и
сказки, и былины, и предания и многое другое. Среди этого можно выделить летописание.
Летописание, как специфический литературный жанр, зародилось в Киеве в конце X
века. Летописи – исторические сочинения, в которых события излагаются по так называемому хронологическому принципу, объединены по годовым статьям. Эти статьи начинаются словами «В лето такое-то…» («лето» в древнерусском языке означает «год»). В этом
отношении летописи принципиально отличаются от известных в Древней Руси византийских хроник, из которых русские составители заимствовали многочисленные сведения из
всемирной истории. В переводных византийских хрониках события были распределены не
по годам, а по царствованиям императоров.
«Повесть временных лет» (древнерусская летопись, созданная в 1110-х. ) заняла в истории русского общественного самосознания и истории русской литературы особое место.
Это не только древнейший из дошедших до нас летописных сводов, повествующий о возникновении Русского государства и первых веках его истории, но и исторический источник, в котором отразились представления древнерусских летописцев начала XII в. о нашем
месте среди других славянских народов, представления о возникновении Руси как государства и происхождении правящей династии. «Повесть временных лет» говорит о высокоразвитом в то время национальном самосознании: Русская земля осмысляет себя как
государство со своей самостоятельной политикой, готовое при необходимости вступить в
единоборство даже с могущественной Византийской империей, тесно связанное политическими интересами и родственными отношениями правителей не только с сопредельными
странами — Венгрией, Польшей, Чехией, но и с Германией, и даже с Францией, Данией,
Швецией. Русь осмысливает себя как православное государство, уже с первых лет своей
христианской истории освященное особой божественной благодатью: оно по праву гордится своими святыми покровителями — князьями Борисом и Глебом, своими святынями
— монастырями и храмами, своими духовными наставниками — богословами и проповедниками, известнейшим из которых, безусловно, являлся в XI в. митрополит Иларион.
Гарантией целостности и военного могущества Руси должно было являться владычество в
ней единой княжеской династии — Рюриковичей. Поэтому напоминания, что все князья
— братья по крови,— постоянный лейтмотив «Повести временных лет», ибо на практике
Русь сотрясают междоусобицы и брат не раз поднимает руку на брата. Но кроме того, по
словам Д. С. Лихачева, «Повесть» являлась «не просто собранием фактов русской истории
и не просто историко-публицистическим сочинением, связанным с насущными, но пре18
ходящими задачами русской действительности, а цельной литературно изложенной историей Руси» [2.Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.;
Л., 1947. С. 169]. Можно с полным основанием рассматривать «Повесть временных лет» как
памятник литературы, донесший до нас записи устных преданий, монастырские рассказы
о подвижниках.
Самый ранний дошедший до нашего времени список Повести временных лет относится к 14 в. Он получил название Лаврентьевская летопись по имени переписчика, монаха
Лаврентия, и был составлен в 1377. Другой древнейший список Повести временных лет сохранился в составе так называемой Ипатьевской летописи (сер. 15 в.).
Повесть временных лет – первая летопись, текст которой дошел до нас почти в первоначальном виде. Благодаря тщательному текстологическому анализу Повести временных
лет исследователи обнаружили следы более ранних сочинений, вошедших в ее состав. Наибольшее признание получила гипотеза А.А.Шахматова (1864–1920), объясняющая возникновение и описывающая историю русского летописания 11– начала 12 в. Он прибегнул к
сравнительному методу, сопоставив сохранившиеся летописи и выяснив их взаимосвязи.
Согласно А.А.Шахматову, ок. 1037, но не позже 1044, был составлен Древнейший Киевский
летописный свод, повествовавший о начале истории и о крещении Руси [3. http://www.
krugosvet.ru/]. Около 1073 в Киево-Печерском монастыре, вероятно, монахом Никоном был
закончен первый Киево-Печерский летописный свод. В нем новые известия и сказания соединялись с текстом Древнейшего свода и с заимствованиями из Новгородской летописи
середины 11 в. В 1093–1095 здесь же на основе свода Никона был составлен второй Киево-Печерский свод; его также принято называть Начальным. (Название объясняется тем,
что первоначально именно этот летописный свод А.А.Шахматов счел самым ранним.) В
нем осуждались неразумие и слабость нынешних князей, которым противопоставлялись
прежние мудрые и могущественные правители Руси.
В 1110–1113 была завершена первая редакция Повести временных лет– пространного
летописного свода, вобравшего многочисленные сведения по истории Руси: о войнах русских с Византийской империей, о призвании на Русь на княжение скандинавов Рюрика,
Трувора и Синеуса, об истории Киево-Печерского монастыря, о княжеских преступлениях. Вероятный автор этой летописи – монах Киево-Печерского монастыря Нестор. В первоначальном виде эта редакция не сохранилась.
В первой редакции Повести временных лет были отражены политические интересы
тогдашнего киевского князя Святополка Изяславича. В 1113 Святополк умер, и на киевский
престол вступил князь Владимир Всеволодович Мономах. В 1116 монахом Сильвестром
(в промономаховском духе) и в 1117–1118 неизвестным книжником из окружения князя
Мстислава Владимировича (сына Владимира Мономаха) текст Повести временных лет был
переработан. Так возникли вторая и третья редакции Повести временных лет; древнейший
список второй редакции дошел до нас в составе Лаврентьевской, а самый ранний список
третьей – в составе Ипатьевской летописи.
Почти все русские летописи представляют собой своды – соединение нескольких текстов или известий из других источников более раннего времени. Древнерусские летописи
14–16 вв. открываются текстом Повести временных лет.
Повествование в Повести временных лет начинается с рассказа о расселении на земле
сыновей Ноя – Сима, Хама и Иафета – вместе со своими родами, что интересно, в византийских хрониках начальной точкой отсчета было сотворение мира. Этот рассказ, естественно, заимствован из Библии. Русские считали себя потомками Иафета. Таким образом,
русская история включалась в состав истории всемирной. Целями Повести временных лет
было объяснение происхождения народа, происхождения княжеской власти и описание
крещения и распространения христианства на Руси. Повествование о русских событиях в
Повести временных лет открывается описанием жизни восточнославянских (древнерусских) племен и двумя преданиями. Это рассказ о княжении в Киеве князя Кия, его братьев
Щека, Хорива и сестры Лыбеди; о призвании враждующими северо-русскими племенами
19
трех варягов Рюрика, Трувора и Синеуса, – чтобы они стали князьями и установили в Русской земле порядок. Рассказ о братьях-варягах имеет точную дату – 862. Таким образом в
Повести временных лет устанавливаются два источника власти на Руси – местный (Кий
и его братья) и иноземный (варяги). Возведение правящих династий к иностранным родам было традиционным для средневекового исторического сознания; подобные рассказы встречаются и в западноевропейских хрониках. Так правящей династии придавалась
большая знатность и достоинство.
Основные события в Повести временных лет – войны, основание храмов и монастырей,
кончина князей и митрополитов – глав Русской церкви.
Летописи, в том числе и Повесть…, – не художественные произведения в строгом смысле
слова и не труд ученого-историка. В состав Повести временных лет включены договоры русских князей Олега Вещего, Игоря Рюриковича и Святослава Игоревича с Византией. Сами
летописи имели, по-видимому, значение юридического документа. Некоторые ученые (например, И.Н.Данилевский) полагают, что летописи и, в частности, Повесть временных лет,
составлялись не для людей, но для Страшного Суда, на котором Бог будет решать судьбы людей в конце мира: поэтому в летописях перечислялись грехи и заслуги правителей и народа.
Летописец обычно не истолковывает события, не ищет их отдаленные причины, а просто описывает их. Для летописцев важен принцип аналогии, переклички между событиями прошлого и настоящего: настоящее мыслится как «эхо» событий и деяний прошлого,
прежде всего деяний и поступков, описанных в Библии. Убийство Святополком Бориса и
Глеба летописец представляет как повторение убийства, совершенного Каином. Владимир
Святославич – креститель Руси – сравнивается со святым Константином Великим, сделавшим христианство официальной религией в Римской империи.
Повести временных лет чуждо единство стиля, это «открытый» жанр. Самый простой
элемент в летописном тексте – краткая погодная запись, лишь сообщающая о событии, но
не описывающая ее. В состав Повести временных лет также включаются предания. Например – рассказ о происхождении названия города Киева от имени князя Кия; сказания
о Вещем Олеге, победившем греков и умершем от укуса змеи, спрятавшейся в черепе умершего княжеского коня; о княгине Ольге, хитроумно и жестоко мстящей племени древлян
за убийство своего мужа. Летописца неизменно интересуют известия о прошлом Русской
земли, об основании городов, холмов, рек и о причинах, по которым они получили эти
имена. Об этом также сообщают предания. В Повести временных лет доля преданий очень
велика, так как описываемые в ней начальные события древнерусской истории отделены от
времени работы первых летописцев многими десятилетиями и даже веками. В позднейших
летописных сводах, рассказывающих о современных событиях, число преданий невелико,
и они также находятся обыкновенно в части летописи, посвященной далекому прошлому.
В состав Повести временных лет включаются и повествования о святых, написанные
особенным житийным стилем. Таков рассказ о братьях-князьях Борисе и Глебе под 1015,
которые, подражая смирению и непротивлению Христа, безропотно приняли смерть от
руки сводного брата Святополка, и повествование о святых печерских монахах под 1074.
Значительную часть текста в Повести временных лет занимают повествования о сражениях, написанные так называемым воинским стилем, и княжеские некрологи.
Благодаря универсальности своего содержания и богатству стилистических средств
древнерусская летопись отличается от других меньшей схематизацией излагаемого материала, а также не столь односторонней придворно-феодальной и церковной тенденциозностью.
Написанная живым и образным языком, «Повесть временных лет» была доступной и
интересной книгой для чтения на протяжении всей истории Древней Руси.
Литература:
1.
Алексеев С. Слово. М., ОЛМА-ПРЕСС,2008г.
2. Лихачев Д.С. Великое наследие (Классические произведения литературы Древней
Руси) М., Современник, 1980.
20
3.
Никитин А.Л. Инок Иларион и начало русского летописания. Исследование и тексты. М., 2003.
4.http://www.hrono.info/
5.http://www.krugosvet.ru/
6.http://www.pushkinskijdom.ru/
21
Литература Древней Руси
Овсянникова Татьяна Ивановна,
обучающаяся группы КСК 14 ОГАОУ СПО
«Старооскольский индустриальный техникум»
Азарова Татьяна Андреевна,
преподаватель русского языка и
литературы ОГАОУ СПО «Старооскольский
индустриальный техникум»
Аннотация: в статье рассмотрены обстоятельства возникновения древнерусской литературы, основные закономерности ее развития, место и функции в жизни общества, анализируются лучшие памятники прошлого «Повесть временных лет» и «Слово о полку Игореве», раскрывается их художественное своеобразие и глубокий патриотизм.
Древнерусское государство IX — начала XII века было одной из сильнейших держав
мира, прославленной своими достижениями в области градостроительства, зодчества, живописи, художественного ремесла.
Широкое распространение на Руси получила устная народная поэзия. Особое место в
русском фольклоре принадлежало сказкам, песням и былинам. В характере могучих богатырей — Ильи Муромца, Добрыни Никитича, Алеши Поповича — воплощены лучшие
качества народа, героически сражавшегося против воинственных чужеземцев.
Письменность на Руси возникла еще до принятия христианства. Позже Русь перешла к
усовершенствованной азбуке, которую составили славянские просветители — братья Кирилл и Мефодий.
По мере развития экономики, культуры и просвещения в Древнерусском государстве
появлялось все больше рукописных книг. Рукописи иллюстрировались прекрасно выполненными миниатюрами, украшались рисованными заставками (в начале глав) и концовками. Книга пользовалась на Руси любовью и почетом.
Появление литературы в жизни народа решительно меняет его историческое и нравственное самосознание.
Первые исторические произведения позволяют народу осознать себя в историческом
процессе, задуматься над своей ролью в мировой истории, понять корни событий современности и свою ответственность перед будущим.
Первые нравственные сочинения, сочинения общественно-политические, уточняют
социальные нормы поведения, позволяют шире распространять идеи ответственности
каждого за судьбу народа и страны, воспитывают патриотизм и одновременно уважение
к другим народам.
Любили на Руси читать и слушать книги. Кроме библейских повествований любимым
чтением были сочинения отцов церкви — римских и византийских богословов — святоотеческая литература. В сочинениях византийских богословов Иоанна Златоуста (344-407),
Василия Великого (330-379) Григория Богослова (320-390), Ефрема Сирина (умер в 373 г.)
растолковывались основы христианства, люди наставлялись в христианских добродетелях.
Но особенно любили читать жития святых — агиографию (агиос — по-гречески «святой», графо — «пишу»). Жития — это повествования о людях, которые в жизни своей неуклонно следовали заповедям Христа, шли по пути, Им указанному, не отступали от него,
вопреки всем испытаниям и тяжести этого пути. Составляли жития лишь после смерти
человека, при условии его канонизации – признания церковью его святости. Уже в Киевской Руси многим были известны византийские жития Алексия Человека Божия, Ирины,
Антония Великого…
Древнейшая русская книга из дошедших до нас — это Евангелие. Переведена книга в
22
1056-1057 годах по заказу Новгородского посадника Остромира. Потому и название получила — ОСТРОМИРОВО ЕВАНГЕЛИЕ.
Оригинальная русская литература возникла примерно в середине XI века. Многие из
древнейших русских произведений не вписывались в каноны жанров, которые пришли
к нам из других стран. Невозможно найти среди переводных произведений точное соответствие жанру русских летописей, «Поучению Мономаха», «Слову о полку Игореве»,
«Молению Даниила Заточника»... И хотя эти произведения не были культовыми, богослужебными, они уже не могли стоять вне христианской традиции, христианской истории, а
поступки людей и явления жизни в этих произведениях не могли не проверяться евангельскими заповедями.
Летопись — жанр древнерусской литературы, древнерусской, и только. Это был один
из первых оригинальных жанров русской литературы, а завершилось летописание в XVII
веке, с завершением древнерусского периода литературы. Летописи немного напоминают
византийские хроники. Как и хроники — это исторические повествования о днях прошлых и рассказ о современных событиях. Хроникер, а часто и летописец начинают рассказ
с давних библейских времен, с самого начала, от сотворения мира.
Но в хронике события располагаются по царствованиям, в летописи — по годам. Для
летописца важна не продолжительность правлений, а последовательность событий. Каждая летописная статья начинается словами: «В лето...», затем называется год от сотворения
мира и излагаются события этого года.
Летописец, как правило, монах, не мог жить вне христианского мира, христианской
традиции. А это означает, что в событиях настоящего для него соединялись прошлые и
будущие времена.
Конечно, летописец не мог рассказать о событиях прошлого по собственным впечатлениям, поэтому переписывал старые, более ранние летописи и дополнял их рассказами о
своем времени. Чтобы труд его не стал непомерно большим, приходилось какие-то события пропускать, другие — пересказывать своими словами. В отборе событий, в пересказе
летописец, вольно или невольно, предлагал свой взгляд, свою оценку истории, но неизменно это был взгляд христианского историка.
Древнейшая из дошедших до нас летописей — «Повесть временных лет». Составил ее
монах Киево-Печерского монастыря Нестор в начале XII века.
О чем только ни говорит Нестор в своей летописи, о чем ни размышляет. Не только о
значительных событиях в истории Руси: о крещении, о войнах, о победах и поражениях, но
рассказывает и о праздниках, скоморохах, волхвах, кудесниках. Обращается к народным
сказкам, легендам. От поэтических преданий переходит к деловым договорам Руси с Константинополем, от житийного повествования о Борисе и Глебе — к военной повести.
Все это разнообразие тем, событий, жанров служит определенной цели — помогает летописцу рассказать об истории Руси как пути от тьмы к свету — от язычества к христианству. На исторические события летописец смотрит с точки зрения христианской морали,
видит в истории и в делах людей борьбу двух начал — света и тьмы, Бога и дьявола.
Подобно законам движения истории, от тьмы к свету складывается и жизнь человека.
Летописец описывает жестокую месть княгини-язычницы Ольги древлянам. Но Таинство
Крещения, которое она приняла одной из первых на Руси, преобразило темную язычницу.
Воды Крещения омыли ее языческий грех.
Нестор часто приводит в летописи языческие предания и легенды, образы: рассказывает о страшной мести Ольги древлянам, о скоморохах, русалиях, но обращается к ним лишь
за историческими сведениями, а не за нравственным уроком. Напротив, комментируя их с
позиций христианского летописца, показывает их греховность.
Небесное в летописи едино с земным: к Богу с молитвой постоянно обращается летописец, с Ним чувствует постоянную связь, от Него ждет помощи в труде. Христос присутствует для летописца в каждом миге земного бытия —- с Его заповедями сверяет Нестор дела и
поступки людей, Его словом поверяет исторические события.
23
Монах-летописец Нестор и его продолжатели были образованными людьми своего
времени, не чуждыми «мирских» интересов. Широта умственного кругозора и патриотизм
позволяли авторам «Повести временных лет» верно судить об истинных потребностях
страны. С чувством глубокой горечи повествовали они о бедах родины, страдающей от
княжеских раздоров, призывам удельных князей объединиться для борьбы со степными
кочевниками, разорявшими Русь.
Летописные тексты нередко отличались высокой художественностью: картинностью зарисовок, лирической взволнованностью. В летописных повестях воспроизводились интересные сюжеты, исторические либо легендарные, сказочные, в повествование обильно вводилась прямая речь героев, наполненная яркими сравнениями, мудрыми изречениями.
В начале своего существования наша книжная литература развивалась в тесной связи
с фольклором. Так, летописцы вводили в документальное повествование фольклорные легенды, поэтический вымысел, живую народную речь. Соприкосновение с устной поэзией
обогащало древнерусских писателей многовековым опытом народа и позволяло им глубже осознавать его надежды и чаяния. Наиболее выдающиеся произведения XI—XII веков
характеризуются верным пониманием интересов страны и отражают стремление народных масс к миру и единству. Большой художественный опыт литературного творчества,
накопленный в Древней Руси, лег в основу высокого поэтического мастерства неизвестного
автора «Слова о полку Игореве».
«Слово...» состоит из вступления, трех частей и концовки.
Во вступлении автор вспоминает вещего певца Бояна. Прославляя воинские подвиги
русских князей, Боян мыслью уносился под облака. Создатель «Слова...» не хочет, подобно
Бояну, предаваться безудержному полету пылкой фантазии. Он подчиняет изложение событий своему замыслу, стремясь рассказать людям суровую правду.
В первой части «Слова...» изображены две битвы Игоревой дружины с половцами. Вначале русские разбили половцев Но радость храбрых русичей преждевременна. Зловещей
тучей надвигаются на Игореву дружину главные силы половцев. Стойко сражаются русские воины. Тщетны, однако, богатырские усилия русских витязей: под натиском громадного половецкого войска гибнет Игорева дружина, а князей кочевники уводят в плен.
Вторая часть «Слова...» переносит читателя в Киев. Мы видим киевского князя Святослава, умудренного опытом полководца и государственного деятеля. Горько сетует Святослав на своих младших двоюродных братьев — Игоря и Всеволода. Эти отважные, но
безрассудные военачальники решили: «Будем одни мужественны, одни захватим будущую
славу, да и прежнюю сами поделим!» Великое горе принес родине их необдуманный поход.
И вот уже «кричат под саблями половецкими» ни в чем не повинные русские люди.
К «золотому слову» Святослава — к его размышлениям о судьбах Руси — присоединяет
свой голос автор поэмы. Обращаясь к удельным князьям — Всеволоду суздальскому, галицкому Ярославу Осмомыслу и другим властителям обширных и могучих, но разрозненных княжеств, поэт страстно призывает их сообща выступить против половцев, отстоять
землю Русскую, отомстить «за раны Игоря, храброго Святославича», «загородить степи
(половецкой) ворота своими острыми стрелами».
Затем автор рассказывает о «плаче Ярославны». Евфросиния Ярославна горестно причитает в Путивле на крепостной стене, оплакивая мужа, она обращается к всемогущим
силам природы, умоляя помочь князю вернуться на Русскую землю.
Будто услышав мольбы Ярославны, Игорь бежит из плена. Об этом повествует третья
часть поэмы. Поняв свою вину перед Русской землей, Игорь устремляется в Киев, к князю Святославу. Финал поэмы отражает желание автора увидеть князей объединившимися
для отпора общему врагу.
При чтении поэмы перед нами встает величественный образ Руси. Он объемлет собой и
родную природу – поля, леса, степные просторы, и русских людей, и созданные их неустанным трудом села и города. Образ родины в «Слове…» неразрывно связан с раздумьями
поэта о суровой и славной истории страны, о ее настоящем и будущем.
24
Художественная ценность древнерусской литературы еще до сих пор по-настоящему
не определена. «Перед нами литература, которая возвышается над своими семью веками
как единое грандиозное целое, как одно колоссальное произведение, поражающее нас подчиненностью одной теме, единым борением идей, контрастами. Древнерусскую литературу
можно рассматривать как литературу одной темы и одного сюжета. Этот сюжет – мировая
история, и эта тема – смысл человеческой жизни» [2, с. 11].
Все произведения древнерусской литературы посвящены событиям, которые были, или
хотя и не существовали, но всерьез считаются совершившимися. Одна из насущных задач
– ввести в круг чтения и понимания современного читателя памятники искусства слова
Древней Руси, ведь искусство слова находится в органической связи с изобразительным
искусством, с зодчеством, с музыкой, и не может быть подлинного понимания одного без
понимания всех других областей художественного творчества Древней Руси.
Литература
1. Давыдова, Н.В. Евангелие и древнерусская литература: Учебное пособие для учащихся. / Сер.: Древнерусская литература в школе. – М.: МИРОС, 1992. – 256 с.: ил.
2. Лихачев, Д.С. Великое наследие. 2-е изд., доп. / Б-ка «Любителям росс.словесности». – М.: Современник, 1980. – 412 с.: ил.
3. Творогов О.В. Литература Древней Руси: Пособие для учителя. – М.: Просвещение, 1981. – 128 с.
25
Выстояв, победили смерть
Петранцова Юлия Игоревна
студентка 3 курса ГПОУ «СГПК»
Жеребцова Елена Ивановна,
преподаватель литературы ГПОУ «СГПК»
Аннотация: в основу исследования легли воспоминания участника Великой отечественной
войны Луки Федоровича Никулина, на основе которых была издана брошюра. Туда вошли
краткие сведения о биографии, воспоминания о мобилизации на фронт и курсантской жизни, службе в рядах Второго Украинского фронта, тяжелом его ранении.
Великая Отечественная война – одно из тех редких исторических событий, память о
которых не стирается со временем. Все дальше и дальше уходят от нас страшный июнь сорок первого и ликующий май сорок пятого; все меньше становится среди нас победивших в
той войне ветеранов. Однако память о событиях почти семидесятилетней давности никуда
не ушла; она остается с нами, порождая ожесточенные споры, влияя на общественные настроения и даже на международную политику. «Глубинное воздействие, которое вторая
мировая война оказала на жизненный опыт людей, становится тем заметнее, чем дальше в
историю оно уходит, - замечает в этой связи германский историк Харальд Вельцер. – Одержимость этим прошлым, от которого нельзя уйти, не снижается, а, наоборот, нарастает…
Прошлое еще отнюдь не ушло, оно продолжает жить на уровне чувств, на уровне политического самосознания, на уровне политических ориентаций…».
В современной России память о Великой Отечественной войне стала основой национальной идентичности. Для жителей нашей страны слово «Победа» исполнено глубочайшего смысла. В нем смешались память о выживших и погибших, слезы радости и скорби,
грохот салютов и звон колоколов, улыбки и щемящие чувство общего праздника. 9 мая –
это тот редкий день, когда мы ощущаем себя не населением, а единым народом.
К сожалению, в последнее время стали нередкими попытки фальсифицировать историю Второй Мировой войны. "Любые попытки фальсифицировать историю Великой Отечественной войны надругательство над памятью победителей, всё это очень остро воспринимается в нашем российском обществе. Наш долг - беречь и отстаивать правду о войне,
о бесценном опыте союзничества, об истинных героях, перед которыми время не властно.
Это важно для всех нас, это необходимо для воспитания и нравственного становления
будущих поколений. Поддержка ветеранов, вдов защитников Отечества, поддержка всех,
кого опалила война, всегда должны быть приоритетом в нашей работе", - сказал Владимир
Путин. Значимость раскрытия данной темы мы видим в правдивом воссоздании некоторых фактов из жизни Луки Федоровича Никулина, участника ВОВ, желании увековечить
его воспоминания для будущих поколений нашей семьи, всех заинтересованных людей.
На рассвете 22 июня 1941 г. германская армия всей своей мощью обрушилась на советскую землю. Началась Великая Отечественная война, война советского народа с фашистскими оккупантами, продолжавшаяся 1418 дней и ночей. Люди считали святым - отдать
жизнь для победы. Матерям и женам некогда было оплакивать своих родных, воевавших в
окопах, они сами брали в руки оружие и шли на врага.
В Великую Отечественную Войну люди показали, на что способен российский народ и
какая великая и могущественная наша страна.
Более двадцати семи миллионов погибших – печальный итог второй Мировой войны.
Великая Отечественная война 1941-1945 гг. стала судьбоносным событием не только
для нашей страны, но и для всего человечества. Грозное дыхание этой войны коснулось
практически каждой советской семьи. Семейные архивы хранят реликвии той поры: военные награды, треугольники писем, похоронки, фронтовые фотографии, именные часы и
другие вещи, в которых как бы сконцентрировалась память народа. Воспоминания о воен26
ном времени родных и близких - участников фронтовых будней - продолжают передаваться из поколения в поколение. 1418 дней ковали Великую Победу фронтовики, труженики
тыла и все мирные граждане Советского Союза.
В наших душах всегда будет жить чувство огромной благодарности бойцам всех фронтов, всем тем, кто на грани жизни и смерти приближал День Победы. Великая Отечественная Война дошла и до Республики Коми, только в первую неделю в военкоматы Коми
АССР подали заявления о добровольном вступлении в армию около 2 тыс. молодых рабочих, колхозников, служащих, студентов. Всего через военкоматы республики ушли на
защиту Отечества 169,6 тыс. человек, из них около 100 тыс. было призвано из мест заключения. Коми воины пополнили за годы войны ряды около 25 дивизий на всех фронтах. На
фронтах Великой Отечественной войны сражались свыше двух тысяч женщин из нашей
республики. Они шли в бой автоматчиками и зенитчиками, связистами и партизанами,
медработниками и бойцами вспомогательных служб.
Наши земляки добросовестно и с чувством ответственности выполняли свой воинский
и гражданский долг. Многие из них, вчерашние школьники, поборов страх, отважно и смело шли в бой, выполняя приказ. Они такие же земные обыкновенные люди, только в минуту испытаний, когда воедино сливалось дыхание жизни и смерти, им довелось сделать
единственный выбор, продиктованный чувством долга, совести, боевого товарищества.
Это отвага, мужество, героизм и самопожертвование. Это кровь и страдания, подлость
и предательство, преступление и гибель людей. Но воины, хлебнувшие с лихвой из чаши
войны, должны оставаться в летописи истории. Их боевые подвиги, самопожертвование
следует сохранить на века. Чем дальше мы удаляемся от даты начала и окончания Великой
Отечественной войны, тем ценнее тот материал, который попадает нам в руки. Все меньше
и меньше остается очевидцев тех страшных лет войны. Нам надо помнить о них, еще живых, еще помнящих то военное лихолетье.
Нам отведено ещё несколько считанных лет, когда память о Великой Отечественной войне 1941 – 1945 годов хранится ныне живущими её участниками и современниками, когда
она вживую передаётся новым поколениям.
Слушая рассказы своего деда, Луки Федоровича Никулина, о тех страшных событиях,
у меня возникло желание сохранить его воспоминания для потомков в виде семейной летописи и выпустить небольшую брошюру. В небольшую по объему брошюру мы включили
краткие сведения о биографии деда, воспоминания о юношеской поре, совпавшей с трагическими датами истории нашей страны, мобилизации на фронт и курсантской жизни,
службе в рядах Второго Украинского фронта, тяжелом ранении в боях за город Люботин. В
приложении даны оттиски наименований именных документов.
В ходе подготовки и написания работы нами были использованы воспоминания моего
деда, бывшего фронтовика, письма, материалы местных печатных изданий, документы и
другие материалы, которые способствовали воспроизведению событий, произошедших в
судьбе Луки Федоровича Никулина.
В очерках и зарисовках собраны конкретные и реальные эпизоды. В них, конечно, далеко не все сказано о боевых действиях, но и публикуемые материалы помогут читателю
найти немало сведений, как это было в те годы в действительности. Работая над этими
материалами, мы стремились к тому, чтобы они получились строго документальными и в
то же время добрыми и человечными. Публикуемые материалы не претендуют на полное и
всесторонне освещение ВОВ. Все изложенное является только скромным вкладом в нашу
общую память. Название брошюры выбрано не случайно, оно имеет не только прямое отношение к описанным событиям, но и иносказательный смысл, потому что, создавая ее
страницы, мы побеждаем смерть забвения.
Мы считаем, что литературный образ или философская концепция многому могут научить. Но и реальные судьбы, реальные люди – тоже великие учителя, даже если они в отличие от литературных героев известны не в каждом доме и учат своим примером только
тех, с кем соприкоснулись в жизни.
27
Мы убеждены, что эти записи займут достойное место среди семейных реликвий и,
возможно, окажут неоценимую помощь в работе по воспитанию молодежи с тем, чтобы
в сознании каждого выработать высокие нравственные категории: чувство долга и готовность к защите Отечества.
Выпуском этой брошюры мы отдаем свой гражданский и человеческий долг погибшим
на чужой земле в той войне, людям, оставившим след в отечественной истории.
Никакой народ не может жить без своего прошлого, ибо без прошлого нет и народа.
Пусть земля им будет пухом, а летопись сохранит навечно их имена.
28
Литература и ее прошлое
Свинухов Алексей Игоревич,
студент группы АМ-13 ОГАОУ СПО « СТСТ и
ЖКХ»
Чумакова Екатерина Михайловна,
преподаватель русского языка и литературы
ОГАОУ СПО «СТСТ и ЖКХ» г. Старый Оскол
Аннотация: в данной статье рассматриваются вопросы исторического прошлого литературы
и связи народа с ней, различные формы существования литературы, состояние литературы и
ее функции в современном мире.
Как человек, как личность писатель русский… стоял освещенный
ярким светом беззаветной и страстной любви к великому делу жизни –
литературе, к усталому в труде народу, грустной своей земле.
М.Горький.
Литература – это мостик из прошлого в будущее. Чем больше знаешь о прошлом, тем
легче в будущем. Необходимо помнить, что наша земля способна рождать самых достойных и талантливых людей.
Человек с детства связан с историческими судьбами страны. Когда-то история, публицистика и литература были едины (произведения Древней Руси). С XVIII века историческая
наука в России выделилась в самостоятельную область знания, но в XIX веке сохраняется
близость к художественной литературе. Одной из характерных черт русской литературы
был интерес писателей к историческому прошлому, поэтому классики русской литературы
(А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, Л.Н. Толстой, М.А. Шолохов и др.) связаны своим творчеством с самыми значительными страницами русской истории.
На протяжении тысячелетий литература существовала в различных формах: бытовали
и записывались легенды о древних певцах, сказителях, мудрецах – Орфее и Гомере, Конфуции и Вальмики. Биографии трубадуров (XIII в.) также носят легендарный характер, как
и первая биография Шекспира. [1, с. 151]. Реальное, документальное смешивалось с фантастическим, история представала в персоналиях авторов. Параллельно развивался другой
источник науки о литературе – поэтика. Со времен «Поэтики» Аристотеля царило представление об извечных законах литературного творчества. Еще один источник – литературная критика, достигшая своего расцвета в XVIII веке. Чтобы появилась новая наука,
необходимо было освоить принцип историзма, соединить воедино данные о писателе и
его произведении, выработать представление о литературе как о развивающемся явлении
культуры.
В конце 1920 года появляется термин «литературный процесс» как определение исторического существования, функционирования и эволюции литературы. «Литературный
процесс есть неотторжимая часть культурного процесса» (М.М. Бахтин). [2]
В наше время литературные произведения (биографические книги, мемуары, исторические альманахи, посвященные тем или иным эпохам), фильмы передают представления о
трагических страницах российской истории, могут возродить интерес общества к истории,
стимулировать после просмотра фильма, прочитать книги по истории той эпохи или биографии их героев. Немалое значение имеет устная история, закрепленная в воспоминаниях
участников событий. Их достоверность создает особый эмоциональный канал сопричастности к прошлому. Без осмысления прошлого, трудно понять настоящее и построить будущее. Поэтому важно хранить историческую память, знать события прошлого, жизнь и
деяния великих людей нашего народа.
Связь времен рвется в периоды острых общественных кризисов, социальных потря29
сений, переворотов, революций. Потрясения революционного характера, приносящие с
собой изменения общественного строя, порождали и самые глубокие кризисы исторического сознания. Однако исторический опыт показывает, что связь времен в конечном итоге
восстанавливалась. Общество, во все времена, испытывает потребность в восстановлении
связей с прошлым, со своими корнями: любая эпоха порождена предшествующим ей этапом исторического развития и преодолеть эту связь, то есть начать развитие с нулевой отметки невозможно.
Роль литературы очень велика в формировании исторического сознания, однако, как
показывает теперь уже большой опыт, газеты, радио, телевидение могут изменить общественное мнение, симпатии и антипатии, но не могут, служить источником серьезных
исторических знаний.
Изучение литературы и ее прошлого необходимо не только для признания авторства
идей гуманизма, но и для сохранения национальных традиций, чувства принадлежности
к своему народу, воспитания чувства гражданственности, личной ответственности за безопасность и целостность отечества, гордость за свою историю. [3, с. 97]
Список использованной литературы:
1.
В.В.Рябов, Е.И.Хаванов "История и общество" 1999
2.
Газета "Новая и Новейшая история", статья Ж.Т. Тощенко "Историческое сознание
и историческая память. Анализ современного состояния".
3. История русской литературы ХIХ века: 1800-1830-е гг. Учеб.пособие: В 2-х ч. Под
ред. А.С.Громовой, А.С.Курилова.-М.:ВЛАДОС,2000.
4. Русская литература ХVIII века. 1700-1775 гг.: Хрестоматия. Сост. В.А.Западов. - М.
1979.
5. Якушин Н.И. Русская литература XIX века (первая половина). Уч. пособие. – М.,
2001.
30
Агиография
(литература о жизни и деятельности
святых) как особый литературный жанр
31
Уроки доброты и духовной нравственности
святителя Иоасафа, епископа Белгородского.
Акинин Максим,
ученик 9 класса «А» МБОУ «ООШ №2»
Акинина Галина Станиславовна,
учитель истории
Аннотация: в статье изложены представления Святителя на духовные ценности для правильного соблюдения нами церковных традиций.
Евангелие благовествует всему миру о милосердии и любви к ближнему. В Евангелие от
Матвея повествуется о том, что Господь Иисус Христос призывает нас творить милостыню,
но тайно: «Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели
вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного…» «У тебя же, когда творишь
милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была
втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (МФ 6;3-4) [1, с. 3].
Эти Заповеди, помимо прочих добродетелей, во все дни своей земной жизни свято исполнял Святитель Иоасаф Белгородский. Для белгородцев в годы его святительства повторились апостольские времена. Как-то в середине лета, во время засухи, крестьяне слободы
Кошары попросили святителя помолиться о дожде. Неожиданно Иоасаф велел готовить
своему кучеру сани. На другой день действительно пошел обильный снег, который согнал
с полей насекомых – вредителей и напитал землю обильной влагой. И урожай выдался в
тот год превосходный. Так без химических удобрений, но лишь благодаря неусыпным молитвам угодника Божия, процветала наша Белгородская земля. Очень строгий к самому
себе, к помещикам и дворянам, святитель всегда был очень добрым ласковым и доступным
с простым, бесправным народом. Примером такой отеческой любви к крестьянам служит
гуманнейшее распоряжение Иоасафа о том, чтобы крепостные женщины, имевшие грудных детей, не были посылаемы на барщину. Конечно же, это вызвало недовольство и протест господ – крепостников. Подобно Николаю Чудотворцу, святитель Иоасаф постоянно
оказывал тайную помощь не только бедным семьям в Белгороде, но и далеко за его пределами. Часто сам лично развозил материальное подаяние, а когда болел, посылал келейников. Во время этих поездок, которые сопровождались служением Божественной литургии
и пастырским словом, народ узнал Иоасафа лицом к лицу, оценил и увидел в нём борца за
правду Божию и привязался к нему своим скорбным сердцем. В этих поездках и было заложено, то семя народной веры в святость епископа Иоасафа, из которого потом развилось
народное почитание его как святого.
В одну из своих поездок Святитель услышал на мельнице помещика Аладьина приятное пение, пригласил к себе певшего юношу, спросил, чей он холоп. Тот ответил, что был он
сын здешнего священника, но по смерти отца помещик записал его с братом в крепостные,
а мать – вдову приказал обвенчать с беглым человеком, которого отыскал в лесу во время
охоты. ««Садись со мной, - сказал владыка, - и если научишься в монастыре грамоте, то дам
тебе место дьячка, а за братом пошлю из Белгорода» [2, с. 34] . В 1749 и 1750 годах вследствие
весенней засухи Белгородскую епархию постиг голод; святитель Иоасаф настойчиво просил Святейший
Синод ходатайствовать перед кем следует о том, чтобы не только с монастырских, но
и со всех крестьян его епархии сложили казённые подати и тем к бедствию, посланному
от Бога, не присоединяли несправедливости и жестокости от людей. Святитель Иоасаф
принадлежал к числу таких духовных деятелей, которые не останавливаются на полумерах и не делают уступок духу времени, принятым обычаям, случайному стечению обстоятельств. Чтобы положить, например, конец сутяжничеству, сильно развитому в духовной
32
среде того времени, он объявляет, что ни священник, ни диакон не должны приступать к
служению литургии до тех пор, пока не примирятся со своими врагами.
В архиерейских покоях епископа Иоасафа редко можно было застать хотя бы даже за
писанием резолюций. Он днём и ночью, в погоду и в непогоду действует в мире, насаждая
Царствие Божие в сердцах людей. Большую часть времени он был в разъездах по епархии,
на экзаменах и диспутах в Харьковском коллегиуме, на службе в храмах Божиих, на рынке
за покупкой дров для неимущих, одежды и провизии для бедствующих. Перед большими
праздниками имел обыкновение Святитель через своего келейника посылать бедным и заключённым в тюрьмы деньги и одежду. Делалось это так: положив дар у окна или порога
дома, келейник тремя ударами в стену привлекал внимание хозяев, а сам поспешно удалялся. Однажды, перед праздником Рождества Христова, разносивший милостыню келейник
заболел. Святитель не хотел оставить бедных без обычного подаяния. Он надевает одежду
своего келейника и незаметно уходит из монастыря, чтобы по – прежнему передавать милостыню втайне. Исполнив своё дело, Святитель возвращался домой. Стоявший у ворот
привратник окликнул подходившего к калитке. Не желая быть узнанным по голосу, Святитель не отвечал, чем возбудил к себе подозрение. В темноте сторож схватил входящего и
стал допрашивать, кто он, куда и зачем ходил? Святитель молча старался высвободиться из
его рук; тогда сторож нанёс ему несколько сильных ударов по спине, от которых Святитель
с большим трудом, почти ползком, добрался до своих покоев. Наутро разнёсся в монастыре
слух, будто Святитель оступился на лестнице и сильно ушиб себе спину, отчего занемог.
Истинную же причину болезни Владыки знал лишь один верный келейник нанёсший ему
побои виновник болезни, о чём рассказал уже после блаженной кончины Святителя. Предание присовокупляет, что не по разуму строгий исполнитель своего служебного долга,
привратник был позван в покои Святителя, накормлен обедом и одарён деньгами и одеждой. Так в описанном случае святитель Иоасаф повеление Господне о благотворении втайне соединил с заповедью о безропотном перенесении обид.
Ночь у Святителя проходила в молитве, богомыслии, разбирая всё, сделанное за день и
обдумывании планов на будущее. Бой часов напоминал Святителю о молитве. Вот та молитва, которую он советовал и всем читать: «Буди благословен день и час, в оньже Господь
мой Иисус Христос мене ради родился, распятие претерпе и смертию пострада. О Господи
Иисусе Христе, Сыне Божий, в час смерти моея прими дух раба Твоего, в странствии суща,
молитвами Пречистыя Твоея Матери и всех святых Твоих, яко благословен еси во веки
веков, аминь» [3, с. 57].
Свои думы и чувства Иоасаф изобразил, по обычаю того времени – картинно – иносказательно. Его поэма носит название: «Брань честных семи добродетелей с семью грехами смертными, которая как всегда, так особенно в дни святой четыредесятницы имеет
место в душе человека – путника. Иоасаф образно показал борьбу добра и зла в каждом
сердце верующего. Время Великого Поста выбрано Святителем не случайно. Именно в эти
дни каждый верующий, любящий Бога человек проходит «испытание верой». Святитель
Иоасаф задумал написать поэму так, чтобы читателю, возможно, даже далёкому от Бога и
церкви, не казалось, что его в чём – то уличают. Мы видим, как разворачиваются действия
на поле боя между добром и злом, но до конца поэмы не задумываемся, что это поле и есть
наша душа, в которой благочестивые помыслы бывают заглушаемы мирскими желаниями.
В таком подходе проявлялась удивительная тактичность, мягкость Святителя, которая,
тем не менее, удивительным образом сочеталась у него с твёрдостью и настойчивостью в
соблюдении христианских норм поведения. Сочетание элементов светского мировоззрения с глубокой и искренней христианской верой позволило Святителю Иоасафу создать
замечательное произведение, которое нашло отклик и в нашей душе. Нам глубоко запали
в душу слова Святителя:
«Труд мой о страстей борьбе
Создан не напрасно:
Происходит и в тебе
33
Эта брань всечастно»[5, c. 76]
Святитель Иоасаф Белгородский прожил короткую жизнь – всего 49 лет, он не оставил после себя больших богословских трудов. Но жизнь и молитвенный подвиг святого,
олицетворявшие евангельскую любовь к Богу и ближнему, - самое главное духовное наследие святителя Иоасафа. Мы знаем, что Он спешил навстречу любому горю, и каждое Его
слово, обращенное к людям, дышало бесконечной любовью. Это пример для нас. И мы, по
возможности, конечно, должны утешить или помочь тем, кто нуждается в нашей помощи.
Если же и этого не можем, то, по крайней мере, не надо делать зла другим, осуждать, сплетничать или злорадствовать по поводу несчастья у других. Тут уже и трудиться не надо.
Просто не делай и всё. И Господь это отметит. Земная жизнь – это экзамен. На какую оценку мы его сдадим, то на Страшном суде и получим. В лице же святых угодников, которые
проходили этот земной путь с гораздо большими болезнями и скорбями, нам дан образец,
как надо жить здесь на земле, чтобы войти в Царство Божие. Господь специально избрал
и прославил достойнейших, чтобы они всегда были для нас наглядным живым примером.
И мы будем дорожить этим драгоценным даром от нашего Небесного Отца и не забудем,
что на своём пути к Царству Божию мы не одиноки. У нас столько святых попутчиков. А
наш дорогой святитель Иоасаф, неусыпный молитвенник и всея России чудотворец, да не
оставит никого, кто пришёл помолиться к его гробнице, без своего небесного утешения и
своего отцовского благословения. Народная любовь к своему Святителю выражена в Акафисте святому: «Всем сердцем твоим и святою любовию твоей меньшей братии послужил
еси, Святителю Иоасафе, алчущих питая, дома сирых и убогих согревая, своими руками
дрова вдовицам уготовляя, милостыни же твоя творя в тайне» [4, c. 210].
Литература:
1. Белгородские Епархиальные Ведомости. - №8, август 2005.
2. Белоножко Е.П. Позволишь ли, мой Город Белый, напомнить славу прошлых лет…Белгород.: Издательский центр ООО «Логия», 2005.- 158с.
3. Кобец О. – Белгород.: Белгородская и Старооскольская епархия, 2006. – 400 с. ; ил.
4. Константинов Л. – Живое слово. Проповеди. Доклады. Статьи. – Белгород.: Белгородская и Старооскольская епархия, 2008. – 464 с.; ил.
5. Святитель Иоасаф (Горленко). Перевод И.В. Кобелева. Брань честных семи добродетелей с семью грехами смертными. Церковнославянский текст и перевод. Белгород.: Крестьянское дело, 2002. – 96 с. ; ил.
34
Святой земляк
Голубцова Анна Сергеевна,
ученица 11 А касса МАОУ «СОШ№16»
Мокроусова Надежда Алексеевна,
учитель русского языка и литературы
МАОУ «СОШ№16» г. Губкин
Аннотация: в данной статья посвящена вопросам, которые касаются жизни великомученика
Онуфрия (Гагалюка). Этот священномученик три года жил в Старом Осколе. Он был исповедником святой жизни. После смерти оставил неизгладимые воспоминания о себе жителям
Старого Оскола. Автор статьи раскрывает задачи, которые доказывают, что примером своей
жизни великомученик показал дивный образец верного служителя Христова. Особое внимание обращается на то, что в 1995 году великомученик был причислен к лику Святых, в августе
2000 года канонизирован в сонме Новомучеников и Исповедников Российских для общецерковного почитания. Ученица в статье рассказывает о героической жизни этого человека,
которая была примером терпения, кротости, незлобия и правды. Автору статьи интересна
эта тема, она вставляет в текст яркие, запоминающиеся эпизоды из жизни великомученика
Онуфрия, убеждает, что и сейчас в нашей жизни много желающих послушать слова христианской мудрости и назидания, которые святитель стяжал благодаря чтению Священного Писания и поучению святых старцев.
В Белгородской области в городе Губкине действует Спасо-Преображенский собор. С
правой стороны, где положено стоять женщинам, на небольшом возвышении расположена
икона великомученика Онуфрия. Прихожане собора прикладываются к ней, обращаются
к Святому с молитвой.
В Белгородской области почитают святого Онуфрия, епископа Осколького. В Старом
Осколе до сих пор живы прихожане, знакомые со Святым. Цел дом, в подвале которого в
течение 40 лет действовал подпольный монастырь. Можно посетить этот небольшой домик
по улице Пролетарской, там рассказывают о жизни священномученика, вспоминают его
духовные подвиги, читают акафист.
Архиепископ Курский и Обоянский Онуфрий был расстрелян 1 июня 1938 года в тюрьме Благовещенска. Вместе с ним были расстреляны ещё 15 священнослужителей. Страшные времена пережила наша страна, если убивали и мучили таких людей, преданных России, день и ночь молящихся о её спасении. Поражает тот факт, что, когда архиепископ был
в заключении, старооскольцы молились о его освобождении и клали поклоны по две тысячи в день. Люди почитали своего пастыря, потому что много чудес совершил он при жизни.
Когда архиепископу было пять лет, с его отцом случилось несчастье. Он служил лесником, совершал зимой обход и застал мужчин, рубивших лес, они избили его и подожгли
дом. Пожар был замечен не сразу, а уже тогда, когда огонь стал пробиваться в комнату. Мать
бросилась спасать детей. Отец с матерью выбрались из горящего дома через окно, сами
остались живы, но никаких вещей спасти не удалось. Здесь произошло событие, которое
весьма поразило мать будущего Святого. Вот как она рассказывала об этом: "После того как
меня с детьми привезли с пожарища в деревню и устроили в хате, я, глядя на моих малых
детей, оплакивала их и мою горькую судьбу. И вот, сын мой Антон, пяти лет, взобравшись
ко мне на колени и обняв за шею, сказал мне: "Мама! Ты не плачь, когда я буду епископом,
то возьму тебя к себе!" Я была так поражена этими словами, ибо не поняла их значения,
и даже испугалась, что переспросила Антошу: "Что ты сказал? Кто такой епископ? Где ты
слышал такое слово?" Но он мне только повторил уверенно и серьезно: "Мама, я буду епископом, я сам это знаю" [1, c. 5]. Хочу добавить, что мать великомученика доживала свои
дни именно в Старом Осколе в небольшом домике вместе с его келейницей Аркадией.
Отец Антония, Максим, скончался в больнице, и осиротевший мальчик был принят по
просьбе матери в сиротский приют в городе Люблине. В приюте мальчик хорошо учился,
35
окончил церковно-приходскую школу и был отправлен на средства приюта в город Холм
в духовное училище, которое окончил с отличием, и был принят в Холмскую Духовную
семинарию. Учась в семинарии, Антоний сначала мечтал стать врачом, затем учителем. Но
в последнем классе семинарии, перед самым ее окончанием, с ним случилось событие, указавшее ему путь служения Богу и Его святой Церкви. За месяц до выпускных экзаменов
Антоний заболел воспалением легких и был помещен в семинарскую больницу. Состояние здоровья его было тяжелым. Боялись за его жизнь, в семинарской церкви служились
молебны о его исцелении. Впоследствии Антоний рассказывал: "Я находился в забытьи,
или наяву, или во сне (хорошо не помню), передо мной появился чудесный старик, обросший большой бородой до ступней ног и седыми длинными волосами, закрывавшими голое тело его до пят. Старик этот ласково на меня посмотрел и сказал: "Обещай послужить
Церкви Христовой и Господу Богу и будешь здоров". Слова эти посеяли во мне страх, и я
воскликнул: "Обещаю!" Старец удалился. Я заснул и с того времени начал поправляться.
Когда потом я стал осматривать иконы с изображениями великих православных святых,
в изображении святого Онуфрия Великого заметил я черты явившегося мне старца". В том
же году, успешно выдержав экзамены, Антоний поступил в Духовную академию, закончив
её, принял иноческий постриг [2, c. 25].
Подходило к концу время мира и покоя для России, начиналось время испытаний - и
прежде всего веры. И уже не от людей зависели обстоятельства жизни, а какие Господь
даст. У иеромонаха Онуфрия был брат Андрей. Давно не виделись братья, отделенные друг
от друга большим расстоянием. Отец Онуфрий - в Санкт-Петербурге, брат Андрей - на родине, в Люблине. Летом 1914 года Андрей приехал в Санкт-Петербург навестить брата. В
это время было получено известие о начале войны между Германией и Россией, и к вечеру
Андрей получил телеграмму, что он должен возвратиться к месту своей службы в Люблин,
где в это время уже начались военные действия. Прощаясь с братом, иеромонах Онуфрий
узнал, что тот не носит креста. Его это поразило, ведь крест - видимый знак проявления
веры, ее исповедание. Его носят все православные христиане. Отец Онуфрий снял с себя
крест и надел на брата. Помолившись об избавлении брата от смерти, он напомнил ему,
что, находясь в действующей армии, он ежеминутно подвергается опасности быть убитым
или раненым, а поэтому нужно всегда молиться Богу. "Крест, которым я благословил тебя,
- сказал отец Онуфрий, - носи всегда на себе и верь, что он спасет тебя от смерти". Минула
первая мировая война, Андрей остался жив. Во время гражданской войны на Украине в
1919 году Андрей работал на заводе в городе Черкассы. Однажды на завод прискакал разъезд кубанских казаков. Поймав приказчика завода, казаки стали жестоко его избивать. В
это время вбежал Андрей Гагалюк и, бросившись на казаков, потребовал прекратить избиение, при этом он назвал приказчика своим товарищем. Услышав слово "товарищ", начальник разъезда - офицер, принялся избивать Андрея нагайкой и кулаками, а затем, застрелив приказчика, выстрелил в Андрея, но промахнулся. Истратив все свои патроны, он
приказал казакам расстрелять его.
Рубашка на груди Андрея разодралась, и все увидели крест, которым благословил его
брат-иеромонах в день объявления войны России с Германией. В этот момент упал солнечный луч, отчего крест засиял. Казаки сделали залп из четырех ружей, не причинивший Андрею ни малейшего вреда, и опустили ружья. Офицер прикрикнул на них и приказал стрелять еще раз. Казаки отказались, заявив, что не будут стрелять в православного, носящего
на груди крест. Офицер уступил. Так крест, данный братом, спас Андрея от смерти [3, c. 19].
После уральской ссылки владыку Онуфрия вызвали в ОГПУ и предложили по карте
СССР выбрать место своего нового проживания. Святитель выбрал Старый Оскол. Первое
богослужение Преосвященный Онуфрий совершил в старооскольском монастыре в 1929
году, оно сразу же привлекло к нему сердца верующих. Благословив всех присутствовавших, Преосвященный Онуфрий обратился к ним со словами: «Привествую вас, возлюбленные братия и сестры, богоданная мне паства старооскольская, как служитель Христов, как
ваш епископ. Призываю Божие благословение на все ваши добрые дела, слова и мысли, на
36
всю вашу жизнь». От избытка радостного чувства все плакали.
В короткое время Преосвященный Онуфрий снискал нелицемерную любовь и почитание, как служителей Церкви, так и мирян. Побывав однажды на его богослужении, не
только глубоко верующие, но и отошедшие от Церкви в течение непродолжительного времени делались постоянными посетителями храма и истинными его почитателями. Лучи
благодати, невидимо исходившие от святителя Божия, освящали их души и вели ко Христу.
Дом Преосвященного Онуфрия во всякое время был открыт для всех желающих видеть
его. Приходили и священники за разрешением своих пастырских вопросов, старушки, дети-сироты, которых владыка особенно привечал. Всех он принимал приветливо, со всеми
беседовал. Любовью и теплотой светились его глаза. В городе уже прочно обосновались
обновленцы, имевшие в своем распоряжении несколько храмов. Прибытие неутомимого
борца с обновленцами было для них тяжелым ударом, и они принялись бороться с ним всячески. Трудно переоценить то благотворное влияние, которое оказал на духовную жизнь
нашего города владыка Онуфрий.
Старожилы рассказывают, что, когда он приходил отмечаться и заходил в кабинет работников Народного комиссариата внутренних дел РСФСР, те вставали. Потом удивленно
спрашивали друг друга: «Ты чего встал?», «А ты чего?». Даже давая зарок себе, не вставать
при входе «гражданина Гагалюка», они вскакивали, словно их поднимала какая-то неведомая сила. Само распространение таких слухов говорит о том, как воспринимал народ
епископа.
Преосвященный Онуфрий был примером терпения, кротости, незлобия и правды. Поэтому всегда было так много желающих послушать слова его христианской мудрости и назидания, которые он стяжал благодаря чтению Священного Писания и поучению святых
старцев. В Старый Оскол владыка приехал из трехлетней ссылки, после многомесячных
отсидок по тюрьмам. Все это, конечно же, не прошло бесследно. В свои сорок лет он стал
седым и казался стариком. На изможденном аскетическом лице после бессонных ночей,
непомерных трудов и молитв прибавилось морщин. Но его живые, всегда ласковые глаза, полные веры и любви к Господу и сострадания к людям, по-прежнему излучали свет.
Старооскольцы привыкли видеть владыку Онуфрия ежедневно за утренним и вечерним
богослужениями, спешили в храм, чтобы насладиться молитвенным общением с ним. Они
дорожили своим епископом, вознося молитвы к Господу, чтобы Он сохранил его здоровым
и невредимым на долгие годы. Результатом такого совместного служения было то, что количество действующих православных храмов возросло с 20 до 161.
В июле 1935 года он вновь был арестован, предан суду и осужден к тюремному заключению на 10 лет. Просидев в Курской тюрьме по декабрь 1935года, он был отправлен в Орловскую тюрьму, а оттуда в арестантском вагоне на Дальний Восток, в Благовещенскую
тюрьму. Вскоре он был расстрелян.
Русский народ целиком, с несказанным терпением переносящий страдания, равных которым не испытывал еще ни один народ в мире, дал неисчислимое множество новых подтверждений стойкости в вере. Несмотря на жесточайшие преследования, Церковь остается
непобежденной. В великом лике прославленных на Руси угодников Божиих много было и
святителей и преподобных и праведных и юродивых. Но мучеников на русской земле было
лишь несколько за все прежнее время. Среди них архиепископ Онуфрий. Священник Владимир Русин из села Куньи написал проникновенные стихи:
Сколько светочей
Божьих от ветра потухли.
Ох, и злые в тридцатые
ветры гуляли.
Не дожил до седин и
Владыка Онуфрий.
Без вины осудили…
Без суда расстреляли…
37
Трудно раскрыть величайший страдальческий подвиг святителя Онуфрия. О нем хочется говорить непрестанно. Глубокий след оставил в душе верующих Владыка Онуфрий.
Православные христиане Старого Оскола почитают святителя своим Покровителем, бережно хранят о нём память.
Литература
1. Дамаскин (Орловский), игумен. Мученики, исповедники и подвижники благочестия
Русской Православной Церкви 20-го столетия. Книга 4. Тверь. 2000.
2. Еженедельник «Православное Осколье» №25 (224) 25 июня 2004.
3. Софроний (Макрицкий), иеродиакон. Священномученик Онуфрий /Гагалюк/: Жизнеописание, поучения, проповеди, статьи, письма… М. 2003.
38
Земное служение святителя Иоасафа
Белгородского
Калугина Анастасия Алексеевна,
ученица 7 А класса МБОУ «ООШ № 6»
Гаранина Ольга Михайловна,
учитель православной культуры МБОУ «ООШ
№ 6» г. Старый Оскол
Аннотация: в данной статье изложены факты из жизни Святителя Иоасафа Белгородского
и связанной с ним истории чудесного обретения чудотворного образа Песчанской Божией
Матери и прославление святителя в лике святых.
На Белгородской земле жили и прославились исповедники и новомученики архиепископ Онуфрий и епископ Никодим. Но из всех архипастырей, в разное время служивших
на Белгородской кафедре, самой большой известностью, неувядаемой славой в лике святых
и всенародной любовью пользовался епископ Белгородский и Обоянский Иоасаф.
Будущий святитель, в миру Иоаким Горленко, родился 8 сентября 1705 года в селе Замостье, недалеко от городка Прилуки Полтавской губернии, в родовитой благочестивой
семье полковника Андрея Дмитриевича Горленко. Когда мальчику было девять лет, его
отправили в духовную школу Киево-Братского монастыря. Свое образование юноша продолжил в Киевской Духовной академии. Вдали от родительского дома юный избранник
Господень не чувствовал одиночества: его сердце переполняла любовь к Небесному Отцу,
его душа согревалась под Материнским Покровом Госпожи Богородицы [1, с. 4].
Учеба в Киево-Братской Академии имела оттенок монастырский: преподавателями
были только иноки, а воспитанники носили послушнические одежды. В автобиографическом «Путешествии в свете сем грешника Иоасафа» Белгородский святитель вспоминает о
себе: В год 1716 (то есть в 11 лет) возлюбил монашество, намерение быть монахом возымел
с 1721 года и то в себе хранил даже до года 1723-го [1, с. 8].
Стремление к иночеству Иоаким вынужден был утаивать, хранить в себе, потому что
родители не позволяли ему идти в монастырь. Не желая огорчать отца и мать непослушанием, Иоаким прибег к «благословной хитрости». Он удалился в Межигорский монастырь,
где проходил послушнический искус, а в Киеве оставил слугу: тот доставлял ему письма от
родителей, думающих, что сын продолжает учебу в Академии, и отвозил в имение Горленко
его ответные письма, якобы из Киева. Только уже приняв постриг в рясофор, восемнадцатилетний Боголюбец решился сознаться родителям во всем: те погоревали, но смирились
и благословили сына на иноческое житие. Через два года он был пострижен в мантию с
именем Иоасаф [1, с. 12].
В течение долгих лет будущий епископ занимался преподавательской деятельностью,
выполнял игуменское и наместническое послушание в Лубенском Спасо-Преображенском
монастыре и Свято-Троицкой Лавре.
По указанию императрицы Елизаветы Петровны и в ее присутствии летом 1948 года
в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга отец Иоасаф был рукоположен во епископа
Белгородского и Обоянского.
В том же году в праздник Преображения Господня епископ Иоасаф приехал в Белгород.
Встреча нового архипастыря в кафедральном Белгороде не отличалась торжественностью.
Еще в пригороде попался ему на пути местный юродивый Иаков, приветствовавший святителя предупреждением: Церкви бедные, паны вредные, а губернатор казюля (гадюка), –
это предостережение юродивый повторял многократно. Еще в Санкт-Петербурге святителю Иоасафу говорили, что ему вверяется очень трудная епархия. Теперь он убедился в этом
воочию. Взору его открылись развалины колокольни кафедрального храма, сам Троицкий
39
собор с прохудившейся деревянной крышей, с закопченным покосившимся иконостасом...
В самый день приезда святитель Иоасаф, не отдохнув с дороги, совершил в этом ветхом
храме Божественную Литургию [1, с. 14].
От великой любви к Богу Правосудному рождалась в душе святого Иоасафа суровая
ревностность в деле церковном. От той же великой любви к Всемилостивому Создателю и
Спасителю рождалось его трогательное милосердие. Прозорливец, он издалека чувствовал, где вопиет к Небесам человеческая нужда, и не только раздачей милостыни, но и трудом рук своих старался помочь. В бедные жилища, из которых мужчина-кормилец уходил
на заработки или в дома вдов он приходил тайно и трудился ночами напролет, рубил дрова, чтобы немощные женщины и дети не мерзли в зимнюю стужу. Стремление одеть нагого, обогреть зябнущего особенно заметно в благодеяниях святого Иоасафа: в его работе
безмездного дровосека, в шитье теплых тулупов и рукавиц, которые раздавались бедным.
Смиренный святитель добрые дела свои старался хранить в тайне, но это не всегда удавалось: когда он послал в дар от «неизвестного благодетеля» воз дров бедствующей вдове с
тремя детьми, эта женщина подняла полные слез благодарности глаза ввысь и увидела в
небе образ своего благодетеля, святого архипастыря [1, с. 18].
Деньги и одежду неимущим, больным и узникам святой Иоасаф посылал через своего
келейника, чтобы так сохранить тайну своих благотворений. Но однажды келейник заболел, и святитель, переодевшись в его подрясник, сам отправился на раздачу милостыни.
Возвращался он в архиерейский дом тоже тайком. Когда святой Иоасаф перелезал через
забор, его заметил строгий привратник и стал бить палкой, думая, что это какой-то инок,
который в нарушение монастырского устава бродит невесть, где по ночам. На следующий
день святитель тяжко занемог от побоев, но всем сказал, что споткнулся на лестнице и
ушиб спину. Привратника же, избившего его, он потом призвал в архиерейские покои, щедро наделил деньгами, подарил ему шубу – за ревностность [1, с. 19].
Святитель Иоасаф являлся стереть слезы несчастных и не узнанный, как тать, бит был
за доброе дело... Святитель Божий не гнушался принять образ раба для того, чтобы накормить голодного, одеть нагого, согреть холодного. Какой незабываемый образ, какой пример для нас! – восхищенно говорил о святителе священномученик Философ Орнатский [1,
с. 20].
Слабого здоровьем святителя в огромных его трудах укрепляла молитва, близость к
Богу Всемогущему. Божественную литургию он всегда совершал с теплыми слезами. Келейник, в какое бы время дня или ночи ни случалось ему зайти в покои святителя Иоасафа,
заставал его за совершением молитвы. При каждом бое часов святой Иоасаф вставал и молился такими словами: Буди благословен день и час, в онь же Господь мой Иисус Христос
мене ради родися, распятие претерпе и смертию пострада. О Господи Иисусе Христе, Сыне
Божий, в час смерти моея приими дух раба Твоего, в странствии суща, молитвами Пречистыя Твоея Матере и всех святых Твоих, яко благословен еси во веки веков, аминь. Тот же
келейник однажды в сонном видении узрел святого Иоасафа в величественном храме, исполненном благоухания, среди дивного сияния, преподающим наставление: Непрестанно
молитеся [1, с. 22].
Шесть с половиной лет епископ Иоасаф прослужил в Белгородской епархии. Он пользовался огромным уважением всех прихожан за скромный, практически аскетический образ жизни, молитвенные подвиги, твердую веру и сострадание к ближнему. Предчувствуя
свою близкую кончину, епископ Иоасаф поручил построить при Троицком соборе склеп,
совершил свою последнюю в Белгороде Божественную литургию, сердечно попрощался с
народом и уехал на родину, чтобы увидеться с родителями
Жизнеописатель рисует по-земному трогательную встречу святителя Иоасафа с отцом:
Глубоко благоговея перед высоким архиерейским саном, родитель хотел земным поклоном
воздать честь Тому, Кого сын своим служением изображал, – Пастыреначальнику Христу.
Но вместе с тем ему казалось нужным соблюсти права, отцу приличествующие. При самом
выходе святителя из кареты он как бы нечаянно уронил свою трость и, поднимая ее, хотел
40
поклониться до земли. Заметив то, Иоасаф, со слезами бросившись к нему, поспешил поднять упавшую трость. Сыновняя почтительность одного и благоговейное уважение другого слились в общем родственном объятии [1, с. 24].
Погостив у родителей, повидавшись с братьями и сестрами, святой Иоасаф поехал в
восстановленный его трудами Лубенский Спасов монастырь – помолиться у мощей своего
Небесного покровителя и друга святителя Цареградского Афанасия, некогда обетовавшего
ему Любовь Сына Божия. Затем Белгородский архипастырь направился в пределы своей
епархии, но смог доехать только до села Грайворон, где была архиерейская вотчина и монастырь: там его настигла предсмертная болезнь.
10 декабря 1754 года, причастившись Христовых Таин, святитель Иоасаф мирно отошел
ко Господу. В тот же день и час игумен Хотмыжского монастыря Исаия увидел во сне святого Иоасафа в лучах утренней зари, говорящего: Как сие солнце ясно, так светло я предстал
в сей час Престолу Божию [1, с. 27].
Семнадцатого сентября 1911 года по определению Священного Синода состоялось обретение чудотворных мощей и прославление святителя Иоасафа в лике святых.
Официальное прославление Святителя состоялось лишь спустя полтора века после его
кончины, всего за несколько лет до искалечившей жизнь России революционной катастрофы [2, с. 9].
Перед началом Русско-японской войны благоверный царь Николай II спускался в склеп
святителя Иоасафа и молился у его гроба. Война была для России неудачна, но множество
офицеров и солдат, призывавших в минуты страшнейшей опасности имя святого Иоасафа,
свидетельствовали о своем чудесном избавлении от смерти. Все больше становилось адресованных Святейшему Синоду прошений от архиереев, благочестивых дворян, духовенства и паствы о прославлении Белгородского архипастыря в лике святых Русской Православной Церкви [2, с. 10].
В 1920 году по приказу советских властей мощи святителя вскрыли и отправили в музей религии и атеизма Казанского собора Санкт-Петербурга. Православные служащие музея спасли мощи, спрятав их в грунте на чердаке собора [2, с. 13].
Новое обретение и освидетельствование мощей святителя Иоасафа произошло 28 февраля 1991 года. Мощи перевезли из Петербургского Преображенского собора в Московский Богоявленский собор. Затем они были доставлены в Курск, потом в Белгород. Во время торжественного Крестного хода, возглавляемого Святейшим Патриархом Московским
и всея Руси Алексием II, 16 сентября 1991 года мощи святителя Иоасафа были перенесены в
Белгородский Преображенский кафедральный собор [2, с. 14].
А вскоре в Москве художница Галина Викторовна Воронова в квартире своей знакомой
К.Е. Топилиной, умершей весной 1997 года, нашла бесценные реликвии – скуфью, параман
и четки, принадлежавшие святителю. Подлинность находки подтвердили священнослужители Свято – Троицкой Сергиевой Лавры, и бесценные вещи были переданы Белгородской епархии [2, с. 15].
В год своей блаженной кончины (1754) святитель Иоасаф объезжал епархию, и накануне выезда из Белгорода ему был сон: будто бы он осматривал церкви и в одной из них в
притворе на куче мусора увидел икону Богоматери с младенцем с светлым сиянием, от нее
исходящим, и раздался глас: Смотри, что сделали с ликом Моим служители сего храма. Образ Мой назначен для страны сей источником благодати, а они повергли его в сор [3, с. 214].
По прибытии в г. Изюм Харьковской губернии, епископ посетил Воскресенскую церковь и с изумлением обнаружил в ней икону, увиденную во сне. Икона находилась в небрежении и служила в притворе перегородкой, за которую ссыпали уголь для кадила. По святительскому повелению икона была помещена в большой киот и поставлена в подобающее
место. Более трех дней прожил святитель Иоасаф в Изюме, и ежедневно утром и вечером
приходил он в Воскресенскую церковь и молился перед образом Божией Матери [3, с. 217].
В 1792 году Воскресенская церковь была перенесена из Замостья в более высокую местность на Пески, куда была и отправлена икона, привлекавшая все более и более почитание
41
и благовение прихожан и окрестных жителей.
Весь 19 век был ознаменован помощью и многими чудесными исцелениями, совершающимися у Песчанского чудотворного образа Матери Божией. Так в 1830 г. после молебна
и крестного хода с Песчанской иконой была остановлена эпидемия холеры в г. Изюме и его
окрестностях. Известны случаи прозрения слепых, исцеления тифозных и раковых больных, припадочных и параличных [3, с. 219].
Божия воля была на то, чтобы чудотворный Песчанский образ пришел на помощь России в один из тяжких моментов ее истории, в самый разгар Первой Мировой войны. Во
время пребывания иконы в ставке поражений на фронте не было, а наоборот, одерживались одни победы [3, с. 220].
С состраданием взирает на нас с Небес сонм святых Господних, коим славна Земля Русская. Среди них ярко сияет святитель Иоасаф, чудотворец Белгородский, готовый оказать
милосердие и дивную помощь каждому, кто внимает его учению, следует его наставлениям, обращается к нему с теплой молитвой [4, с. 52].
Призывая себе в заступники святителя Иоасафа и вознося горячие молитвы Богу, чтобы на Руси не оскудевали преподобные нашей земли, нашей истории, полной великими
делами угодников и проявлением Божией благодати, дадим ли мы чуждым учениям и обаятельному влиянию чувственного мира лишить нас этой нравственной силы, обездушить
нас? Да не будет сего [4, с. 53]!
Я верю в то, что страшные времена, когда варварски разрушали храмы, угрюмые мужики разрубали топорами иконостасы и во время перекуров тушили цигарки о лики святых
остались далеко в прошлом. Благослови господи нашу Отчизну!
Литература
1.
Акафист и житие Иже во святых отцу нашему Иоасафу, епископу Белгородскому,
Преображенский кафедральный собор. Белгород 2005. – С.4-27.
2. Белгородские святыни. Серия «Старый Белгород». – Белгород: Образовательное
учреждение «Квант», 1995. – С.9-15.
3. Русские монастыри Юг России. Издательство «Очарованный странник – АФ» Издательство «Троица» г. Новомосковск – г. Москва 2006. – С.214-220.
4. Римский В.П. Христианство и культура: Научно-богословский сборник/ – Белгород: Изд-во БелГУ, 2002. – С.52-53
42
Каноны житийной литературы в творчестве
современного автора Владимира Русина на
примере жизнеописания протоиерея Владимира
Отта «Горю желанием служить церкви…»
Малахова Анна, Лукашова Мария,
ученицы 10 класса МАОУ «СОШ№33 с УИОП»,
Галюзина Анна Александровна,
учитель православной культуры МАОУ
«СОШ№33 с УИОП»
Аннотация: В данной статье рассматриваются вопросы использования канонов житийной
литературы в творчестве современного автора Владимира Русина на примере жизнеописания
протоиерея Владимира Отта «Горю желанием служить церкви…»
Даётся определение агиографии как житийного жанра. Приводятся некоторые примеры истоков житий как литературного жанра, даётся краткий экскурс житийной литературы на
Руси и использования её канонов в творчестве русских и советских писателей. Автор статьи
прослеживает использование Владимиром Русиным в жизнеописании свойственной агиографическому жанру похвалы, соединяющей в себе характеристики жития и проповеди. Отмечает выделение достаточно четкой композиционной структуры: введение, основной части
и эпилога.
Отмечает наличие традиционной, как правило, тематической схемы: происхождение, рождение и воспитание, деяния, праведная кончина. Приводит примеры текста жизнеописания.
Реализация в процессе развития житийной литературы дает существенный материал как для
историко-литературных, так и для историко-культурных выводов. Нельзя не отметить воспитательную роль работы над текстом, который помимо интересного исследования житийного жанра служит примером нравственности для молодого поколения.
Владимир Русин - наш современник, выпускник Старооскольской школы № 20, посвятивший себя служению Богу. Со школьных лет у него были гуманитарные способности.
Писал стихи, поражающие глубоким философским смыслом. В настоящее время является настоятелем Свято-Покровского храма в селе Кунье. Председатель историко - архивной
комиссии Курской епархии. Многие документы о гонениях священнослужителей легли в
основу его повествований, знакомящих нас с духовными подвигами наших земляков.
Главное направление творчества Владимира Русина - православное краеведение. Его
волнуют вопросы борьбы добра и зла. Книги отца Владимира «Под Покровом Пресвятой
Богородицы», «Преимущество в страданиях», «Расстрелянный в сорок первом» и другие
рассказывают о священниках, пострадавших за веру православную в первые годы советской власти, сталинских репрессиях, истории Русской Православной Церкви.
Обратимся к одной из них. На наш взгляд, «Жизнеописание протоиерея Владимира
Отта» написано в соответствии с канонами агиографии.
В источнике информации, а именно словаре литературоведческих терминов сайта
cnru123.com. читаем: агиография – (от греч. hagios – святой, grapho – пишу) – 1) литература в жанре житий, одной из основных форм церковной словесности (т.н. «практическая»
агиография); 2) научная дисциплина, занимающаяся изучением житий святых как памятников религиозной и литературной истории (т.н. «критическая» агиография, которая в научной литературе может осмысляться как часть агиологии – теории святости).
Агиография изображает подвиг веры исторического лица или группы лиц, почитаемых
церковью святыми. Истоки жития как литературного жанра лежат в глубокой древности: в
мифологических повествованиях о богах и героях, (то есть похвального слова – как правило, заупокойного) и биографии (Жизнеописания Плутарха, I в.).
43
Однако вся содержательная сторона агиографии складывается под влиянием Евангелия и Деяний Апостолов. Здесь впервые задается Прообраз (Иисус Христос), на путь которого будут ориентироваться святые Христианской Церкви, и, кроме того, дается эталон
страданий за Христа. Повествования в Деяниях о мученической гибели архидиакона Стефана и других апостолов – учеников Иисуса не только служат документами по истории
Церкви самого раннего этапа, но и задают ориентир состоятельности христианской жизни
для всей последующей агиографической традиции.
Христианская Церковь с самого начала своего существования тщательно собирает
сведения о жизни ее подвижников. «Парадоксально, но источниками первых житий мучеников были документы, составленные врагами христиан, – протоколы допросов и приговоров подсудимых, нотариальные записи римских проконсулов и судей, посылавших
христиан на казнь. В подлинном виде эти акты мучеников, которые зачастую тайно выкупались христианами у гонителей, до нас не дошли, но в извлечениях они содержатся во
многих сказаниях о мучениках»[ cnru123.com].
На Русь агиография в сопровождении богослужебных книг проникает в переводах из
Византии вместе с принятием христианства в X веке. «Первыми сборниками житий были
так называемые месяцесловы (Остромиров, Асеманов XI в., Архангельский XI–XII вв.) и
минеи четьи (от греч. menaion – месяц), то есть книги для чтения «по месяцам». Минеи
четьи (или четьи-минеи) содержали огромный корпус житий святых и учительных «слов»
Отцов Церкви, расположенных по месяцам и дням богослужебного года от сентября до августа и охватывавших едва ли не большую часть круга чтения Древней Руси»[ cnru123.com].
Уже в XI веке появляются первые оригинальные жития русских святых: «Чтение о св.
Борисе и Глебе» и «Житие Феодосия Печерского», составленные Нестором-летописцем, а
также «Сказание о Борисе и Глебе» неизвестного автора. Первыми русскими святыми, канонизированными церковью, стали именно князья Борис и Глеб.
Расцвет русской агиографии приходится на XV в. Тогда же меняется и характер отечественной житийной литературы. Фактический, документальный материал отступает на
второй план, и главное внимание обращается на его обработку. В житиях начинают появляться искусные литературные приемы, развивается целая система жестких правил
Прежняя краткая «память» о святом преображается в обширное хвалебное церковноисторическое слово. Самыми известными книжниками эпохи стали Пахомий Логофет,
оставивший 10 житий, 6 сказаний, 18 канонов и 4 похвальных слова святым, и Епифаний
Премудрый – автор житий Стефана Пермского и наиболее прославленного русского святого, основателя Св.-Троицкой Лавры преподобного Сергия Радонежского[cnru123.com].
Мощный толчок агиографическому развитию дало в XVI в. объединение Руси.
Оживление традиционной агиографии – но уже на современной документальной основе в XIX – начале XX вв. связано с почитанием и канонизацией в 1903 году старца Серафима Саровского (1760–1833): «Сказание о жизни и подвигах блаженной памяти отца
Серафима», «Житие Св. Серафима» Н.М.Левитского, «О цели христианской жизни. Беседа
Серафима Саровского с Н.А.Мотовиловым» и др.
Жанровые признаки жития активно используются русской литературой:
Ф.М.Достоевским, Н.С.Лесковым, И.А.Буниным и др. Как «антижития», истории духовных поражений своих героев, написаны повести Л.Н.Толстого «Отец Сергий» (1890–98) и
Л.Н.Андреева «Жизнь Василия Фивейского» (1904).
Из диссертационной работы «Метажанры в русской литературе 1920-начала 1940 годов» на соискание учёной степени кандидата филологических наук Подлубной Юлии Сергеевны (научный руководитель доктор филологических наук, профессор И.Е. Васильев),
мы узнаём о, так называемой, коммунистической агиографии как метажанре литературы:
о возрождении житийного канона, каноническом тексте ленинской агиографии, рождении
житийного портрета (очерк «В.И.Ленин» М.Горького), автожитийных тенденциях (роман
Н.Островского «Как закалялась сталь», педагогическая поэма» А.Макаренко).
Таким образом, мы убедились, что жития составляют едва ли не самую обширную
44
часть художественной литературы, со своими закономерностями развития, эволюцией
структурных и содержательных параметров и являются предметом литературно-филологического рассмотрения.
Подобно иконографии и церковному искусству в целом, агиография подчинена канону,
строго заданному и закрепленному традицией своду правил, которыми определяются образцы жанра. Канон предписывает определенные словесные и композиционные трафареты в описании жизни святого, четкий жанровый этикет. Вспомним, что «этикетный канон
жития складывается из предисловия и краткого послесловия агиографа, обрамляющих основное повествование, которое включает в себя несколько обязательных вех: восхваление
родины или родителей святого; чудесное предвозвещение его появления на свет, проявление святости в раннем возрасте, отказ от баловства и озорных детских игр; искушения; решительный поворот на путь духовного спасения; кончина и посмертные чудеса»[ cnru123.
com ]
Обратимся к теме нашего исследования. Жизнеописание протоиерея Владимира Отта
написано по благословению высокопреосвященнейшего архиепископа Иоанна. «… Горю
желанием служить церкви», - читаем мы на первой странице книги. Эти слова, принадлежащие протоиерею Владимиру Отту, в полной мере можно отнести и к герою жизнеописания, и к самому автору, жизнь которого посвящена служению Богу и людям.
Рассказ о рождении будущего протоиерея, его родителях: Вильгельме и Марии Отт, их
предках,- предваряют слова Заповеди « Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле» (Исх.20.12). «Долгая жизнь протоиерея Владимира Отта является
своеобразной иллюстрацией этой заповеди», - читаем мы в жизнеописании.
«Возрастая под колокольный звон православных храмов, которых в дореволюционной
Москве было «сорок сороков», Владимир Отт всё сильнее и сильнее чувствовал в своём
сердце желание откликнуться на их призыв.
Однажды переступив церковный порог, он был пленён красотой православного богослужения. И в этом благодатном плену он добровольно оставался до конца своих дней»[5,с.
5].
Знакомство с пониманием старчества привели его в Оптину пустынь, а слова Иоанна
Златоуста «Слава Богу за всё», которые он прочитал в библиотеке монастыря, стали «противоядием от уныния и гнева» [5,с. 6].. В Оптиной он встретился со старцами: Анатолием
младшим и Нектарием, рассказанная ему история страданий библейского Иова помогала
выстоять в гонениях и лишениях.
Трудные годы гонений на православную церковь превращали страну в тюрьму. Был
отобран дом Оттов на Лубянке и предложено в течение суток найти новое место жительства.
В 1925 году состоялось посвящение Владимира в стихарь. Он знакомится со своей будущей женой Анной, регентом церковного хора, с которой будет счастлив, и память о ней
пронесёт до конца дней своих. Их отношения – пример любви, «которая, по словам апостола Павла, умеет долго терпеть и которая никогда не прекращается» [5, с. 7].
Владимир Отт не причислен к лику святых, но так же как многие мученики, пострадавшие в годы репрессий, он претерпел много страданий. В 1937 году был арестован вторично.
(Первая ссылка в Северный край началась осенью 1929 года через 36 дней после венчания).
«Много лет спустя отец Владимир и его друзья по несчастью называли лагеря и ссылки
«местами смирения» [ 5, с. 9].
В 1953 году после завершения гражданской службы на имя епископа Орловского и
Брянского Флавиана им было отправлено заявление со словами: «Полностью отдаю себя в
Ваше Архипастырское распоряжение» [5,с 12]. 16 октября отец Владимир, пишет Владимир
Русин, был рукоположен в священный сан и назначен настоятелем Троицкого храма в селе
Шахово Кромского района Брянской области. Первая литургия состоялась 18 октября. В
течение четырёх с половиной лет прослужил отец Владимир на Брянской земле. Из главы
«Надеюсь сгладить взаимные споры» узнаём о трудах батюшки по сплочению верующих,
45
о реконструкции в храме, которую он провёл, используя свои знания и опыт инженера, о
дружбе с отцом Василием Прохоровым, настоятелем Кромского округа.
Затем - служение в Афанасьевской церкви Орла, пасквили на «афанасьевского попа»
в «Крокодиле». «Официальное моё положение на сегодня: уволен за штат согласно прошению,- писал отец Владимир сыну Сергею в Ригу.
Перерыв в служении был использован для духовного развития: храмы Москвы, Троице-Сергиева Лавра, Глинская пустынь, Курско-Белгородская епархия.
В 15 километрах от Старого Оскола, в селе Жуково, 21 сентября, в День Рождения
Пресвятой Богородицы, новый настоятель отслужил первую службу. И вновь непосильный труд по реставрации церкви. Спасали вера и поддержка друзей из Орла. Несмотря
на скромную отделку храма, службы проходили бодро, а количество причастников увеличивалось. Занимавшийся ремонтом кораблей сын Сергей писал: «У тебя тоже работа ремонтная… Ты ремонтируешь людей! Души человеческие!» [5,с. 19]. На что отец отвечал,
что ремонт душ - дело сложное. Его пастырский опыт подтверждал, что привычки, страсти
держатся долго и упорно.
Сложнее всего, на наш взгляд, было продолжать церковную деятельность вопреки атеистическим взглядам коммунистического режима. Приходилось прибегать к конспирации
даже в переписке с сыном.
В 1961 году перед Покровом его переводят в Ильинский храм слободы Ездоцкой Казацкого сельсовета близ Старого Оскола. Владимир Русин, опираясь на архивные документы,
фотографии, воспоминания рассказывает о службе в Ильинском храме.
«Глубокой веры и духовности пастырь. Он своим проникновением и самоотверженным служением Богу и людям завоевал преданную любовь и подлинное уважение прихожан» [5,с. 23],- характеризовал батюшку владыка Хризостом (Мартишкин). В 1977 году отец
Владимир был удостоен орденом святого князя Владимира III степени, в 1980 награждён
митрой. В благодарственной телеграмме были такие слова: «Глубоко тронут вниманием и
любовью…Горю желанием дальше служить Церкви» [5,с. 23].
А затем последовали - угроза потери зрения, отход от настоятельских забот. Но до последних дней отец Владимир продолжал оставаться душой прихода.
Незадолго до кончины он перенёс великую скорбь – смерть единственного сына. Духовником протоиерея Владимира Отта, повествует Русин, был архимандрит Серафим (Тяпочкин). Мы знаем, что в настоящее время русская православная церковь рассматривает
вопрос о его канонизации.
Митрофорный протоиерей Владимир Отт похоронен с правой стороны центрального входа в Ильинский храм. («Дожил до того времени, когда власти разрешили хоронить
священников в церковной ограде» [5,с. 25].). Далее автор рассказывает об изданной через
год после смерти книги воспоминаний «Сага о нашей семье» самого священника, который
относился к семье как святыне. Его поучение жизни было основано на конкретных примерах. «А ещё книгу можно считать практическим руководством для желающих жить по
– христиански – любви к Богу и Ближнему[5,с. 27].»
Вот так, разбив жизнеописание на шестнадцать небольших частей и озаглавив каждую
из них, но, не нарушая канонов агиографии, Владимир Русин создал образ человека, который со временем может стать святым.
«С одной стороны, взгляд агиографа на своего героя – это взгляд обыкновенного человека на необыкновенную личность. С другой стороны, за составление жития издревле мог
браться человек книжный, сведущий в трудах предшественников, обладающий литературным даром и способный толковать Божественный Промысел путем аналогий, главным образом, из Священного Писания[cnru123.com]».
В приложении к жизнеописанию помещены многочисленные воспоминания духовных
чад отца Владимира, дополняющие образ батюшки как мудрого, милосердного и бесконечно преданного служению Церкви. Достаточно привести пример того, что главный его
вопрос человеку, испытывающему трудности, был: «Давно ли Вы были у Причастия?».
46
Работа по изучению жизнеописания должна стать началом ознакомления с жизнью и
духовным подвигом отца Владимира. Ведь это пример служения людям и Богу. Постараемся встретиться с автором жизнеописания, чтобы выразить свою благодарность и пожелать
творческих успехов в работе над документами архивов, которые могут стать настоящим
достоянием для потомков.
Литература:
1. Есин А.Б. Принципы и приёмы анализа литературного произведения. \ А.Б. Есин.: М.:
Флинта. 2000. -248с.
2. Кожевников В.М. Литературный энциклопедический словарь \ Под общ. ред. В.М Кожевникова, П.А. Николаева. Редкол.:Л.Г.Андреев, Н.И. Балашов, А.Г. Бочаров и др. М.: Сов.
Энциклопедия,1987.-752с.
3. Мещеряков В.П. Основы литературоведения \ Ред. В. П. Мещеряков. М.: Дрофа.2003.416с.
4. Рудаков А.П. Очерки Византийской культуры по данным греческой агиографии / А.
П. Рудаков; Предисл. Г. Л. Курбатова, Г. Е. Лебедевой; Послесл. Г. Е. Лебедевой. — СПб.: Алетейя. 1997. — 304 с.
5. Русин В. Горю желанием служить церкви. Жизнеописание протоиерея Владимира
Отта \ священник Владимир Русин. - Старый Оскол: Издание Свято- Покровского храма
села Кунье Горшеченского района Курской области, 2008.- 48с. - (Серия «Православное краеведение»).
1.free-disser.com
2.drevo-info.ru
3.cnru123.com
Источники:
47
Величайший подвижник земли русской
Мотлохова Мария Олеговна,
студентка 4 курса ОГАПОУ СПК
Макар Эльвира Михайловна,
преподаватель русского языка и литературы
ОГАПОУ СПК г.Старый Оскол
Аннотация: в данной статье рассматриваются факты биографии преподобного Сергия Радонежского, примеры его пастырского служения Русской Православной Церкви и Российскому
государству. Автор рассказывает об особом значении трудов преподобного Сергия Радонежского и его учеников в деле возрождения русского монашества.
Насколько плохо и не подобает спрашивать о жизни нечестивых,
настолько же не подобает забывать жизнь святых мужей, не
описывать ее, предавать молчанию и оставлять в забвении.
Епифаний Премудрый.
Святая Русь… Как часто, произнося эти слова, мы задумываемся над их смыслом, вспоминаем историю нашего государства и подвиги, воинские и духовные, совершенные с именем Божьим на устах.
Страшным испытанием для Руси явилась власть Золотой Орды. Как вороны, слетались
враги на нашу землю, жгли города и деревни, разоряли дома, уводили в плен русичей. Русские князья находились в своих вотчинах, жили обособленно друг от друга и вели междоусобные войны. Русский народ был покорен и сломлен.
И именно в эту тяжелую годину появился на Руси тот, кто стал великим старцем, духовным ориентиром, оплотом веры в Спасителя – Сергий Радонежский. Я думаю, появление его не
было случайным: он был послан Господом и избран им, потому что русским людям нужен был
человек святой, с крепкой верой и неустрашимым духом, что и было в Сергии Радонежском.
Его жизненный путь начался в 1314 году под Ростовом в семье благочестивых и знатных
бояр Кирилла и Марии, в крещении мальчик получил имя Варфоломей. Уже с младенческих
лет он удивлял своих близких, в среду и пятницу отказываясь от материнского молока [2, с. 35].
Когда мальчик подрос, и ему исполнилось семь лет, его вместе со старшими братьями
отдали в учение. Но учеба не давалась, что сильно огорчало Варфоломея. Господь помог
мальчику, искренне молившемуся о даровании ему способности к учебе. Молитва была услышана. Святой Ангел в образе старца пророчески предсказал родителям мальчика: "Велик будет ваш сын пред Богом и людьми. Он станет избранной обителью Святого Духа".
Так и случилось. Всей душой юноша всегда стремился к иноческой жизни. И после
смерти родителей удалился в пустынь и принял постриг с именем Сергия. Это был первый
инок в том месте, положивший начало иноческим подвигам и ставший образцом для всех
остальных. Долгое время преподобный Сергий жил в одиночестве, без единого человека.
Твердая и святая его душа стойко выносила все испытания вдали от людей, безукоризненно исполняла устав иноческой жизни, сохраняя его в чистоте и неизменности.
Спустя два года, когда имя пустынножителя стало известно в разных селах и городах,
многие люди стали издалека приходить к нему, оставляя житейскую суету, чтобы посвятить свою жизнь Господу. Так образовалась обитель, в которой Сергий Радонежский стал
игуменом. Число учеников все умножалось, потому что источники благодати, жившие в
святой душе Сергия, притягивали к себе другие добродетельные души [1, с. 125].
Много чудесного происходило в обители, но все эти чудеса были сотворены только с
Божьей помощью. Однажды, прочитав молитву, Сергий Радонежский осенил крестным
знамением место, где стояла дождевая вода, и вдруг из-под земли забил источник. Вода
этого источника исцеляла больных, если они приходили к нему с верой.
48
В окрестностях обители жил человек, имевший большую веру к святому Сергию. У него
был единственный сын, который тяжело заболел. Отец мальчика, зная святую жизнь Сергия,
понес ребенка в монастырь. Но мальчик от приступа болезни умер. Святой старец, видя безутешного отца, сжалился над ним и воскресил ребенка, обратившись с горячей молитвой к Богу.
С того времени, по Божьей благодати, Сергий стал великим помощником всем. Множество людей стекалось из разных мест и городов в обитель. Оставив свои дома, они приходили туда, считая полезнейшим для себя жить вместе с ним и от него учиться добродетели.
В то время прошла молва, что на Русь движется хан Мамай с огромным войском. Великий князь Дмитрий, глубоко почитавший Сергия, приехал к старцу, чтобы спросить благословения на борьбу с завоевателями. Услышав от князя о нашествии Мамая, святой благословил Дмитрия, вооружил его молитвой и сказал: "Иди против безбожных, и с Божией
помощью ты победишь и вернешься в свое отечество невредимым с великими почестями".
Собрав всю свою дружину, князь пошел на татар. Увидев перед собой многочисленное
татарское войско, русские остановились в сомнении, но послание от святого старца вселило в них уверенность, укрепило их дух, и вражье войско было разбито. Пророчество преподобного Сергия исполнилось: 8 сентября 1380 года, в день праздника Рождества Пресвятой
Богородицы, русские воины одержали полную победу над татарскими полчищами на Куликовом поле, положив начало освобождению Русской земли от татарского ига. Во время
сражения преподобный Сергий просил Бога о даровании победы русскому воинству.
Прожил старец долгую жизнь, наполненную светом веры, терпения и смирения. Предчувствуя свою кончину, он в последний раз обратился к монахам со словами завещания: "Внимайте
себе, братие. Прежде имейте страх Божий, чистоту душевную и любовь нелицемерную..." [3, с. 57].
Такова была жизнь святого отца, таковы были его духовные дарования и чудотворения,
явившиеся не только при жизни, но и после смерти; все их описать невозможно, потому что
они совершаются и по сей день.
В нашем городе в 2010 году был построен храм, названный в честь Сергия Радонежского. Я часто хочу в этот храм, и меня всегда охватывает здесь чувство благоговения и
умиротворения. Настоятелем храма является отец Сергий Шумских, который рассказал
мне о возведении храма, об истории его служения. Я поинтересовалась совпадением имен
настоятеля храма и святого, в честь которого он был назван. Отца Сергия действительно
назвали в честь Сергия Радонежского, потому что он родился 8 октября - в День памяти
преподобного Сергия Радонежского.
На мой вопрос о том, происходят ли в храме какие-либо чудеса, отец Сергий ответил,
что каждый человек ждёт чуда, но настоящее чудо - когда человек истинно верит в Бога.
Вера помогает многим людям. Настоящая вера даёт надежду на то, что всё получится. Люди
ищут чудеса, не понимая того, что жизнь - это уже чудо.
Такие святые, как Сергий Радонежский, дают пример, как надо жить и каким человеком надо быть, а надо быть честным, добрым, быть тем человеком, который всегда придёт
на помощь. Он учит на зло отвечать добром, уметь прощать обиды и делать добро людям.
Сергий Радонежский был поистине Святым человеком.
Литература.
1. Великие духовные пастыри России: Учеб. пособие для вузов, колледжей, лицеев, гимназий и школ/ Под ред. А.Ф.Киселева. – М.: Гуманит. Изд. Центр ВЛАДОС, 1999. – 496 с.
2. Житие преподобного Сергия Радонежского/ сост. Иеромонах Никон (Рождественский).- По благословению Святейшего Патриарха Москоского и Всея Руси Алексии II. –
«Благовест», 2000. – 256 с.
3. Преподобный Сергий Радонежский. Б.К.Зайцев. – М.: Издательство: Общество Памяти Игуменьи Таисии, 2014.- 128 с.
49
Cвященномученик Онуфрий (Гагалюк)
Протченко Игорь Александрович,
студент 3 курса ОГАПОУ СПК
Оновина Ирина Викторовна,
преподаватель русского языка и литературы
ОГАПОУ СПК
Аннотация: в данной статье рассматриваются факты биографии священномученника Онуфрия, примеры его великого пастырского служения Русской Православной Церкви. Автор рассказывает о том, как перед лицом унижения и смерти Владыка Онуфрий не отказался от веры
в Христа.
Cвященномученик Онуфрий (Гагалюк)
Во время крещения человеку дается имя в честь какого-либо святого, который с этого
времени становится его небесным покровителем. Каждому православному христианину
следует знать «житие» - т.е. жизнь - своего небесного покровителя и молитвенно обращаться к нему за помощью и руководством. Наши благочестивые предки старались отметить
день памяти своего святого – «день Ангела» - причащением Святых Таинств и праздновали
этот день более торжественно, чем день своего рождения.
Святые Церкви – наши помощники и представители перед Богом на протяжении всей
нашей земной жизни, поэтому частое обращение к ним есть естественная потребность всякого христианина; тем более, обращаясь к русским святым, мы имеем еще большее дерзновение, так как верим, что «наши святые сродники» никогда не забывают своих потомков,
совершающих «любовию их светлый праздник».
Впрочем, «в русских святых мы чтим не только небесных покровителей святой и грешной России: в них мы ищем откровения нашего собственного духовного пути», и, внимательно всматриваясь в их подвиги и «не взирая на кончину их жизни», стараемся, с помощью Божией, «подражать вере их», дабы Господь и впредь не оставлял бы землю нашу
своей благодатью и являл бы в Русской Церкви святых своих до скончания века [1, с. 121].
Очень часто рядом с именем святого мы видим слова мученик или великомученик.
Именно эти святые перед лицом унижения и смерти не отказывались от веры в Христа.
Одним из таких святых стал священномученик Онуфрий (Гагалюк).
«Всякий, кто борется с Церковью Божией в той или иной степени работает против Бога,
за господство сатаны на земле». Священномученик Онуфрий, архиепископ Курский и Обоянский [2,с. 67].
Во время Богослужений Высокопреосвященнейший Агафангел, митрополит Одесский
и Измаильский и все множество богомольцев молитвенно поминает священнеомученика
Онуфрия. 1 июня – день памяти этого расстрелянного НКВД в 1938 году святителя. До
того, как принять мученический венец, Владыка Онуфрий претерпел неоднократные аресты, тюремные заключения и ссылки. На все эти муки и лишения его обрекли доносы со
стороны раскольников-обновленцев. В 20-30-е годы в Советском Союзе, обновленцы являлись псевдо-церковной группой, организованной спецслужбами при полной поддержке
государства. Это группа была специально создана для уничтожения Православной Церкви. История свидетельствует, - как только прекратилась государственная поддержка, обновленческая квази-церковь рассыпалась, они исчезли «яко исчезает дым…» и «яко тает
воск от лица огня».
В 20-30-е годы ХХ века органы НКВД арестовывали и уничтожали православное духовенство по доносам обновленцев. Жития святителя сопровождается терпимостью и верой
в милосердие Божия. «Не сбросим же с себя тех крестов, какие возложил на нас Спаситель
наш, но облобызаем их и понесем, доколе Господь судит нам нести их в жизни сей. А когда
50
станет трудно нам, падем к подножию Креста Христова и вспомним: сколько страданий Он
перенес ради нас и нашего ради спасения. Итак, не к покою и благополучию мирскому зовет нас Христос Бог, но к подвигу и страданиям духовным за Его Святую Церковь». [2, с. 97].
Высокопреосвященнейший Онуфрий, архиепископ Курский и Обоянский, в миру Антоний Максимович Гагалюк, родился 2 апреля 1889 года в Люблинской губернии в благочестивой многодетной семье лесничего. Рано лишившись отца, он попадает в сиротский приют г. Люблина, заканчивает церковно-приходскую школу, Холмское Духовное Училище и
Семинарию, а затем Петербургскую Духовную Академию. Чудесным образом выздоровев
от грозившей смертельным исходом болезни, во время которого будущий святитель удостоился видения преподобного Онуфрия Великого, Антоний Максимович Гагалюк принимает монашеский постриг с именем Онуфрий [5].
В 1915 году, по окончании Петербургской Духовной Академии с ученой степенью кандидата богословия, иеромонах Онуфрий начинает пастырско-иноческую деятельность на
церковной ниве, продолжавшуюся 8 лет. В этот период шла гражданская война, во время
которой Григорие-Бюзиковский монастырь на Херсонщине, где подвизался будущий священномученик, подвергался налетам различных банд и был разгромлен, многие монахи
были убиты. Иермонаха Онуфрия крестьяне близлежащих сел отбили у бандитов и увезли
в город Борисполь, где он был назначен настоятелем местного собора, а затем возведен в сан
архимандрита, затем переведен в Кривой Рог. В 1923 году состоялась хиротония архимандрита Онуфрия (Гагалюка) во епископа Елисаветградского, викария Херсонской епархии.
Через 6 дней после своей первой архиерейской Божественной Литургии епископ Онуфрий
был арестован и переведен в Одесскую тюрьму, где пробыл в заключении 3 месяца. После
пребывания в Криворожской и Екатеринославской тюрьмах, он был сослан в Харьков. Находясь в этом городе, Владыка по благословению Святейшего Патриарха Тихона, управлял на правах епархиального епископа Херсоно-Одесской и Елисаветградской епархиями.
Епископ Онуфрий заботился о чистоте Православия, вел борьбу с обновленцами. Здесь он
пишет статьи апологетического, поучительного и исторического характера, в проповедях
призывает паству быть всегда неизменно верными и преданными чадами Святой Православной Церкви. По проискам обновленцев епископ Онуфрий в декабре 1926 года был арестован. По обвинению в поддержке Патриаршей формы правления Церковью он был осужден и отправлен в ссылку на Урал в село Кудымкар, где находился до октября 1928 года.
Здесь ему было запрещено не только священнослужение, но и пение на клиросе. Находясь в
этом месте, святитель продолжает писать богословские произведения. В октябре 1928 года
епископ Онуфрий вновь арестован и отправлен в Тобольск, где содержался в тюрьме до
января 1929 года. Затем отправлен этапом в Сургут, где находился до сентября 1929 года. За
это время он написал 61 статью богословского содержания. В сентябре 1929 года при переезде в Тобольск, епископ снят с парохода и направлен на жительство в глухое село Уват,
где находился до ноября 1929 года. После чего получил направление на свободный переезд
в Тобольск. Во время этого переезда на пристани в Тюмени, Владыка пережил покушение
на свою жизнь, но остался жив. В декабре 1929 года епископ Онуфрий освобожден из-под
стражи и получил назначение на Старооскольскую кафедру. Здесь он столкнулся с рьяным
сопротивлением обновленцев, обосновавшихся практически во всех храмах города. Подвергаясь уничижению со стороны местных властей, Владыка стяжал искреннюю любовь
паствы. Не падая духом, с присущей ему энергией в делах служения Господу, он выполнял свою апостольскую миссию. В результате за период пребывания на Старооскольской
кафедре епископа Онуфрия количество действующих храмов возросло из шести до 161 и
в них совершались Богослужения. В марте 1933 года Владыка вновь арестован, пробыл в
заключении 2 недели, после чего под конвоем отправлен в Воронежскую тюрьму, откуда
после трехмесячного заключения освобожден и отправлен в Курск. Здесь он был назначен
епископом Курской епархии, а в июле 1933 года был возведен в сан архиепископа. В Курске
православная паства встретила Владыку с искренней и безграничной радостью и любовью,
а раскольники – с откровенной злобой. На этой кафедре он пробыл с июня 1933 по июль
51
1935 года, затем вновь арестован и осужден на 10 лет лишения свободы. Из Курской тюрьмы
архиепископ Онуфрий был переведен в орловскую тюрьму, а оттуда в марте 1936 года отправлен в арестантском вагоне на Дальний Восток для «отбывания наказания».
После этого никаких известий от Владыки Онуфрия не поступало. Только лишь в 1990
году по ходатайству митрополита Харьковского и Богодуховского Никодима о реабилитации архиепископа Онуфрия (Гагалюка), прокурором Хабаровского края от 20.03.90 г. Сообщено, что Гагалюк Антон Михайлович «во исполнение судебного приговора 1 июня 1938
года был расстрелян… Согласно дополнительным мерам по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30-40-х годов и в начале 50-х
годов, 16 марта 1990 года – архиепископ Онуфрий реабилитирован»[4].
Таким образом, восторжествовала правда Божия в деле невинно пострадавшего от наветов раскольников-обновленцев священномученика, положившего душу свою за словесные овцы свои, архиепископа Онуфрия. Духовным завещанием звучат слова умученного
святителя: «…если власть гонит и преследует своего верного гражданина вовсе не по мотивам государственным, а религиозным, как противника своей идеологии – христианина,
здесь внешняя власть, как и в первые века Церкви Христовой, сходит с почвы государственной и поднимает меч против своего идейного врага – своего народа» [4].
Список использованных источников
1. История религиозной культуры: Основы православной культуры: Учебной пособие для основной и старшей ступеней общеобразовательных школ, лицеев, гимназий. – М.:
Издательский дом «Покров» [Текст], 2003. – 288с.
2. Православие. Энциклопедия для новоначальных /Сост. Л. С. Гурьянова. – М.: Издательство Эксмо [Текст], 2005. – 576с.
3. [Электронный ресурс] http://www.lepta- press.ru
4. [Электронный ресурс] http://www.russned.ru/hristianstvo/o-neumenii-molitsya
5. [Электронный ресурс] http://azbyka.ru/tserkov/duhovnaya_zhizn/molitva_2.shtml
52
Роль агиографии в профессиональноличностном становлении будущих специалистов
Северчукова Виктория Анатольевна,
студентка группы МГ-14 СОФ МГРИ-РГГРУ
Хаустова Екатерина Иосифовна,
преподаватель гуманитарных дисциплин
СОФ МГРИ-РГГРУ г. Старый Оскол
Аннотация: в данной статье изложены личные представления о роли Сергия Радонежского в
отечественной истории и о важности изучения агиографии в профессионально-личностном
становлении будущих специалистов технического профиля.
«Инженером можно стать за пять лет,
учиться же быть человеком нужно всю жизнь»
В.В. Сухомлинский
2014 год ознаменован важнейшей в истории России юбилейной датой - 700-летием со
дня рождения великого праведника Сергия Радонежского. Каждое поколение соотечественников, знакомясь с жизнью великого русского игумена, пыталось осмыслить, почему значение его деятельности столь велико в истории нашего Отечества. В данной статье
представлены личные обобщения не только о роли в отечественной истории личности почитаемого всеми святого, но и о важности изучения агиографии в профессионально-личностном становлении будущих специалистов.
Как известно, Россия при Святом Сергии называлась Московской Русью, где испокон веков
отшельничество почиталось как высшая степень монашеского совершенства. В то время считалось, что нашествие монголо-татарских племен – это наказание за грехи и помочь спастись
может только возрождение милости Божьей за праведную жизнь. Образованная вокруг Преподобного Сергия небольшая община из двенадцати человек, возродившая дух единомыслия
и братской любви, была показателем истинно праведного образа жизни. Она жила по жизненному принципу «Не совершай того, чего не хочешь, чтобы сделали тебе», взятому из Священного Писания. Для того времени это было необычно на фоне процветающих ненависти, склок
и жадности. Верующие, приходившие к Сергию, убеждались в существовании «земного чуда»,
а самого праведника Сергия называли посланцем Бога.
Изучение жизнедеятельности Сергия Радонежского помогает понять, что лишь благодаря великой вере и постоянным искренним молитвам он получил дар чудотворения. Широко описаны примеры исцеления людей. Например, он мог одним прикосновением руки
исцелять слепоту, лечил немых и хромых, немощных и бесноватых. До наших дней дошло
описание удивительного чуда – появление родника по молитвам Преподобного: однажды
в одном из монастырей, где в то время находился Сергий Радонежский, закончилась вода;
он стал усиленно молиться Всевышнему, нашел место, освятил его крестом, и свершилось
чудо – на этом месте забил родничок, который сегодня называют Сергиевым.
Для нас, студентов технического профиля, как и для многих современников, физические
законы являются основополагающими для выполнения определенных расчетов и действий.
Чудеса, проявленные Сергием Радонежским, открывают мир непознанного: когда поздно
ночью Сергий молился и читал о житии Богородицы, сильный порыв ветра задул лампадку,
Преподобный так воспылал своим духом, что книга просияла небесным светом. Знакомство с
такими примерами нарушения незыблемых физических законов силой духа Великого праведника заставляет по-новому осмыслить не только суть вещей, но и роль личности.
Как многие святые, Преподобный Сергий был наделен даром провидения. Именно благодаря этому дару его известное благословение знаменитого князя Дмитрия Донского на
53
бой с татарами оказалось таким действенным и увенчалось долгожданной победой. Эта
победа стала началом возмужания и укрепления Московской Руси, а вдохновителем ее стал
Великий Праведник.
Сегодня уже никто не оспаривает ту большую роль, которую сыграл преподобный Сергий в победе ополчения на Куликовом поле. Чтобы противостоять Золотой Орде, было необходимо собрать ополчение и разъяснить народу, что это священная война, от которой
зависит судьба будущих поколений. Помимо благословления на ратный подвиг мужественного Дмитрия, Преподобный Сергий отправил в ряды русского войска двух своих монахов,
русских богатырей Пересвета и Осяблю. На Куликовом поле была одержана важная победа,
благословление Сергия Радонежского и Божья помощь сыграли в ней не последнюю роль.
Хотя сам Сергий никогда не принимал участия в боевых действиях, по исторической
значимости своей деятельности он был выше полководцев того времени. Великий праведник был настоящим церковным дипломатом, величайшим христианином, создателем
новых монастырей, учителем, воспитавшим множество достойных учеников и последователей, которые несли его ценности, мысли и идеи в жизнь. Прожив долгую и праведную
жизнь, он смог объединить русских князей, убедить их подчиниться московскому князю и
вместе выступить против угнетателей.
Преподобный сыграл большую роль в морально-нравственном становлении общества,
благодаря нему в народе царили патриотические настроения. Русь начинала возвращать
себе былое могущество, осваивать новые земли с помощью монастырей, а их за свою долгую и праведную жизнь Святой Сергий основал двадцать, и не только в Москве.
Великий старец не оставил будущим поколениям россиян писаний и поучений, их, возможно, скрыло безжалостное время. Но таким поучением стала вся его праведная жизнь,
все его наставления и пророчества. Имя Сергия Радонежского знали в самых дальних уголках Древней Руси, он по праву считался всенародным учителем и наставником.
Не удивительно, что многие литераторы и ученые посвятили свои труды изучению
жития Преподобного Сергия Радонежского с историко-богословской, исторической, социально-культурной и литературной точек зрения. Для студенческой молодёжи важно знакомство с агиографической литературой именно в социально-культурном аспекте, так как
оно даёт возможность реконструировать характер духовности и помогает осмыслить суть
общерусского национального сознания. Изучение агиографии видится важным средством
личностного становления.
Студенческие годы – это время быстрого личностного и профессионального роста.
Главным заданием для каждого студента, помимо интеллектуального развития и приобретения знаний по будущей профессии, есть воспитать в себе человека. И не только потому,
что таковы современные тенденции изменения акцентов в требованиях работодателей к
будущим специалистам (по результатам проведенных опросов наблюдается практически
равная значимость для потенциальных работодателей общеквалификационных и личностных качеств, необходимых для специалистов: средний балл значимости общих квалификаций равен 4,6; значимость личностных качеств определен работодателем как 5,0).
Самым важным является то, что при изучении пантеона русских святых можно найти истинные идеалы.
Авторитет Преподобного Сергия Радонежского и всех причисленных к лику святых
Русской Православной Церковью проверен веками. Их жизнь и служение - это удивительный эталон непрерывной работы над собой для всеобщего блага каждому из нас.
Литература.
1.
Борисов Н.С. Сергий Радонежский. – М.: Молодая гвардия, 2002.
2. Сухомлинский В.А. письма к сыну. – М.: Просвещение, 1987.
3.
Харисова Л.А. Религиозная культура в содержании образования. – М.: Просвещение, 2002.
54
Сергий Радонежский - имя, прошедшее сквозь
века, слово, освятившее душу
Шевченко Ксения Анатольевна,
студентка II курса ОГАПОУ СПК
Емельяненко Ирина Борисовна,
преподаватель общественных дисциплин
ОГАПОУ СПК
Пришла на ум дереву мысль – без корней жить.
– Зачем они мне? Черные, грязные, да и ходить, где я хочу, мешают!
Дернулось дерево, освободилось от корней и стало ходить, где хочет, и делать,
что пожелает.
Одна беда – недолго ходило. Вскоре высохло и погибло.
Оно ведь даже не подозревало, что в корнях была вся его сила и жизнь!
монах Варнава (Санин)
Аннотация: данная статья посвящена духовному вкладу преподобного Сергия Радонежского
в историческую судьбу Российского государства. Автор раскрывается его влияние на формирование нравственно-религиозных традиций, составляющих ценностный фундамент русской национальной идеи.
Отличительной чертой русского национального самосознания, на мой взгляд, является
тесная связь с историческими корнями нашего народа, прошедшего суровый путь и сумевшего сохранить национальное единство. Что же давало силы преодолеть испытания,
уготованные нам исторической судьбой? Что позволяло обрести веру в победу в борьбе
с врагами жаждущим подчинить себе наш великий народ? Что является для меня и моих
соотечественников светочем указывающим направление дальнейшего развития России в
качестве мощной и успешной державы?
Ответ на эти вопросы прозвучал в выступлении Святейшего Патриарха Кирилла посвященного празднованию 700-летия со дня рождения преподобного Сергия Радонежского: «Я хотел бы привести замечательные слова Соловьёва — самого выдающего, я считаю,
русского философа конца XIX — начала XX века: «Француз говорит о прекрасной Франции
и французской славе, англичанин с любовью вспоминает о старой Англии, немец с гордостью говорит о немецком порядке и надежности, русский же человек, желая выразить свои
лучшие чувства к Родине, говорит о Святой Руси». Вот идеал, подчеркивает философ, —
не либеральный, не политический, не эстетический, а нравственно-религиозный. Если эту
идею мы облечем в совершенно конкретную современную жизненную философию, то мы
и обретем ценностный фундамент нашей национальной идеи» И не случайно имя Сергия
Радонежского, обретая особое звучание и актуальность в наши непростые времена, обращает на себя внимание, дает возможность осмыслить образ русской святости, взглянуть не
ради праздного любопытства, а ради нравственной пользы, и проследить глубокую связь
русской православной веры с историей Российского государства.
«Творя память преподобного Сергия, мы проверяем самих себя, пересматриваем свой
нравственный запас, завещанный нам великими строителями нашего нравственного порядка. (В. О. Ключевский, русский историк).
Время жизни Преподобного – время тяжелых испытаний для русского народа. Пытаясь совладать с немецкой и шведской агрессией с запада, приходилось мириться с владычеством монголо-татар. Вторжение недругов на землю наших предков нанесло огромный
урон русской земле. Были уничтожены, стерты с лица земли многие города, культурные и
55
просветительские центры – оплоты просвещения и образования.
Татаро-монгольское иго продолжалось более двух столетий и не только послужило
причиной разорения наших земель, но также породило тяжелейший нравственный недуг, который поглотил наш народ. Так, В.О. Ключевский пишет о тех разрушительных последствиях монголо-татарского ига: «Это было одно из тех народных бедствий, которые
приносят не только материальное, но и нравственное разорение, надолго повергая народ
в мертвенное оцепенение. Люди беспомощно опускали руки, умы теряли всякую бодрость
и упругость и безнадежно отдавались своему прискорбному положению, не находя и не
ища выхода. Что еще хуже, ужасом отцов, переживших бурю, заражались дети, родившиеся после нее… Внешняя случайная беда грозила превратиться во внутренний хронический
недуг; панический ужас одного поколения мог развиться в народную робость, в черту национального характера, и в истории человечества могла бы прибавиться лишняя темная
страница, повествующая о том, как нападение азиатского монгола привело к падению великого европейского народа».
В то же время все силы русского народа, его лучших представителей были направлены
на решение первоочередной задачи – избавление от ордынского ига. Духовным подвигом
Сергия было его благословение князя Дмитрия на битву с Ордой. Как сообщает Епифаний
Премудрый, современник, очевидец, первый агиограф святого, битве с Мамаем предшествовала встреча князя Димитрия с преподобным Сергием: «Известно стало, что Божиим
попущением за грехи наши ордынский князь Мамай собрал силу великую, всю орду безбожных татар, и идет на Русскую землю; и были все люди страхом великим охвачены». Великий князь Димитрий, впоследствии известный как Дмитрий Донской, «пришел к святому Сергию, потому что великую веру имел в старца, и спросил его, прикажет ли святой ему
против безбожных выступить: ведь он знал, что Сергий — муж добродетельный и даром
пророческим обладает». Отстояв службу и сославшись на неотложные дела, князь Дмитрий хотел уже ехать обратно, но Сергий пригласил князя к трапезе. Старец сказал князю,
что эта его задержка будет для него двойным поспешанием. После трапезы Сергий благословил князя и « все христолюбивое его воинство», а затем наедине добавил, что князь
вернется с победой, останется жив, но очень многим воинам его уготованы мученические
венцы. Последнее означало, что за победу будет заплачена дорогая цена, многие заплатят
за нее своей жизнью. Каждый русский ратник знал, что Сергий будет молиться за него, за
всех – и за князей, и за простых людей. Перед битвой в войско Дмитрия прибыла грамота
Сергия с духовным напутствием: «Чтобы еси, господине, так и пошел, а поможет ти Бог и
Святая Троица». Вместе с благословением воинства на битву получил князь и двух могучих
схимников Пересвета и Ослябю, которые рвались в бой за Отечество и веру христианскую.
21 сентября 1380 года на Куликовом поле русские воины впервые одержали победу над
страшным врагом, и хотя татарское иго продержалось ещё целое столетие, Куликовская
битва показала, что оно не вечно. А пока разворачивалась кровавая битва, Преподобный
Сергий со своей братией молился в храме и духовными очами видел всё поле битвы и поминал по имени каждого убитого.
ДИМИТРИЙ И СЕРГИЙ
(700-летие Сергия Радонежского)
Святая старина, Димитрий князь Московский.
Шел тысяча трехсот восьмидесятый год.
Восстал Великий князь как воин куликовский,
Чтоб вся Россия приняла бессмертный поля плод.
И войско русское бойцов обветренных шло к Сергию в объятье,
И в Лавру шли полки с Димитрием с открытой головой.
И Сергий духом обнял всех с надеждой: "Будем живы братья!",
Он предсказал победу Дмитрия над Золотой Ордой.
56
И стало тихо, мирно и спокойно от слов Господних
Чрез Сергия: " Димитрий, будешь жив и победишь".
И получали там венцы и было много душ спасенных,
И Церковь вновь вещает: "Сын мой, прииди и виждь..."
(Епископ Питирим)
Духовно укрепленный Сергием русский народ стряхнул оцепенение и страх перед Ордой. Велика была сила слова преподобного, вдохнувшего веру в русское воинство и давшего
силы выстоять и победить грозного врага
Преподобный Сергий Радонежский заложил основы духовной культуры русского народа, утвердил своей жизнью закон высших ценностей, где торжествует труд, подвиг, любовь, вера, гостеприимство, скромность и простота, нестяжательство богатства и славы,
мужество и милосердие, терпимость и мудрость. Радонежский подвижник изменил мировоззрение русского человека. Троичные храмы и введённый с ними праздник Святой Троицы воплощают в себе призыв к единению земли русской. Сергий строит храм Пресвятой
Троицы, “чтобы постоянным взиранием на него побеждать страх перед ненавистной разделённостью мира”. Для троичного храма требовался обжигающий символ Святой Троицы,
который бы, по словам Павла Флоренского “разделённости, вражде и ненависти противопоставил взаимную любовь, струящуюся в вечном согласии, в вечной безмолвной беседе,
в вечном единстве сфер Горних”. Таким символом стала икона Андрея Рублёва «Троица».
Однако истинным автором этого произведения, был сам святой Сергий. Павел Флоренский отмечает: “Андрей Рублёв, духовный внук преподобного Сергия, питался как художник тем, что дано ему было. И потому не преподобный Андрей Рублёв, а сам родоначальник
земли русской – Сергий должен быть почитаем за истинного творца величайшего из произведений не только русской, но и, конечно, всемирной кисти…”. С самого своего возникновения Троицкая обитель после разорения Киева более всех вобрала в себя культурные и
духовные достижения Византии и Эллады. На основании этого фундамента Сергий вместе
со своими учениками создал мощный национальный духовный центр, во многом определивший культурное развитие Руси и затем России
Величину образа Святого Сергия Радонежского прекрасно раскрыл в Похвальном слове и Житии преподобный Епифаний Премудрый: «Кто, слыша его ответы, не наслаждался
его словами? Или кто, видев его лицо, не веселился, или кто, видя его святое житие, не
покаялся? Или кто, видя его кротость и незлобие, не умилился? Или кто из сребролюбцев,
видя его нищету духовную, не подивился? Или кто из… обуянных гордыней, видя его высокое смирение, не удивлялся? Или кто из блудников, видя его чистоту, не отказался от
блуда? Или кто гневливый и несправедливый, беседуя с ним, не стал кротким? Не видел я
таких в те дни и в наше время. Кто из святых больше возлюблен Богом, как не этот святой
и совершенный муж, украшенный всяческими добродетелями, преподобный Сергий? Для
меня он первый и последний в нынешние времена. Его послал Бог в последние времена… и
прославил в Русской земле…»
Прошли века. Как много изменилось за это время. Множество ярких событий, связанных с именем игумена Русской земли вошли в историю Русской Церкви и государства. Все
они свидетельствуют о неустанном заступничестве преподобного Сергия перед Богом за
Русскую землю, истинным сыном которой был он сам. А сколько людей получили духовное
воспитание и изменили свое мировоззрение и образ жизни благодаря наставлениям преподобного Сергия. Многие из них, как носители духа Сергиева, по праву могут считаться
его учениками.
По-видимому, сегодня — как это бывало и прежде в тяже¬лые моменты истории России — нам следует обратиться к тому огромному запасу мужества, запасу нравственной
си¬лы, который накоплен нашими великими предками. И сре¬ди людей, при одном имени
которых просыпалась и подни-малась Россия, — «великий старец», преподобный Сергий
Радонежский.
57
Литература:
1.
Борисов Н.С. И свеча бы не угасла. М., 1990.
2. Борисов Н.С. Русские полководцы XIII–XVI вв.: Книга для учащихся старших
классов. Гл. «Внук Ивана Калиты». М., Просвещение, 1993.
3.
Воронцова Л.М. К вопросу о складывании почитания преподобного Сергия Радонежского в XV в. // Труды по истории ТСЛ. Сборник статей. М.: Подкова, 1998. 166 с.; ил. C.
11–19.
4. Житие и чудеса прп. Сергия, записанные Епифанием Премудрым, иеромонахом
Логофетом и старцем Симоном Азарьиным в переводе на русский язык. Сергиев Посад:
Православная энциклопедия, Св.-ТСЛ, 2001.
5. Ключевский В.О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли. / Сост.,
вступ. ст. и примеч. В.А.Александрова. М.: Правда, 1991. 624 с. – С. 94–106.
58
Проблемы перевода
59
Фитонимы в говорах белгородской области: к
вопросу о создании русско-английского словаря
в говорах белгородчины
Жиглова Анастасия Андреевна,
студент кафедры Романо-германской
филологии 2012-2016 ВГУ
Пивоварова Елена Леонидовна
Аннотация: В данной статье мы исследовали и проанализировали фитонимы в Белгородской
области. Уникальность исчезающего диалектного материала, дала нам возможность вплотную подойти к истории языка и культуры. Изучив диалектные факты, мы выявили необходимость сохранения говоров в виде словаря народных говоров. В массе анализируемых фитонимов были выделены 5 тематических групп.
В условиях развивающегося сельского туризма необходимость подобного исследования очевидна. По нашему мнению, с изучением диалектизмов возможна прогрессивная
коммуникация между носителями говоров и зарубежными туристами.
Исследования ареалов диалектных слов, их семантики, диалектного словообразования
с давних пор являются актуальными задачами русской диалектологии. Диалектизмы помогают понять этимологию многих общелитературных лексем, отражают в своей семантике
последовательность развития лексического значения слов.
Однако разрушение старых архаичных и недавно функционирующих диалектов приводит к исчезновению ценного для лингвистов, этнографов, историков, фольклористов
материала. Соответственно, учёные-лингвисты подчёркивают необходимость сохранения
диалектов, а именно, выступают за создание словарей народных говоров, в том числе тематических словарей определённых ареалов, а также англоязычных тематических словарей.
Наша работа посвящена исследованию фитонимов в говорах Белгородской области. Фактический материал представлен лексемами, имеющими соответствия в литературном языке,
собственно-лексическими диалектизмами, а также семантическими диалектизмами.
В настоящий момент лексика природы зафиксирована по всем 20 районам Белгородской
области. Ниже представленные в таблицах диалектизмы – результат обследования языкового материала нескольких населённых пунктов по каждому району. Собранный материал
создаёт возможность для его первичного описания, ряда наблюдений и выводов. Номинации
растений в Белгородских говорах характеризуются следующими особенностями:
Во-первых, реалии растительного мира называются, как правило, отдельными словами, хотя есть небольшая группа наименований, оформленных как фразеологические сочетания, например: «журавлиная ягода» (Ракитянский район) – «клюква».
Таблица 1
«Фразеологические сочетания»
Слово
журавлиная
ягода–ы, ж.р.
заячья
капуста–ы,
ж.р.
Ареал распространения
Значение
Latin
Translitiration
English
Ракитянский р
клюква
Oxycoccus
Zhuravlinaya
yagoda
cranberry
Ракитянский р
кислица
Oxalis
Zayachya
kapusta
sorrel
Во-вторых, номинация реалии может основываться на метафорическом переносе. В
метафорических образованиях говоров выделяем собственно диалектные формы. Также
можно выявить образования, тождественные по форме, возникшие на основе метафориче60
ского переноса значений. Так, к последней группе относятся лексемы: «ёлочка» (Ракитянский) – «хвощ», «кашка» (Валуйский) – «клевер», появившиеся на основе метафорического
переноса по сходству формы предмета.
Таблица 2
«Диалектизмы от метафоричного переноса»
Слово
кашка–и, ж.р.
Ареал
распространения
Валуйский р
Елочка -и, ж.р. Ракитянский р
Значение
Latin
Translitiration
клевер луговой
Trifolium
kashka
clover
yolochka
Horsetail,
lichen
хвощ
полевой
Equisetum
English
К собственно диалектным метафорическим образованиям можем отнести лексему «лучинник» (Ракитянский) – «коровяк», возникшую в результате метафорического переноса
значения по сходству формы с лучиной; то же наблюдается в таких наименованиях, как
«звоник» (Ракитянский) – «колокольчик»; «кучерявка» (Ракитянский) – «перекати-поле».
Таблица 3
«Перенос значения по сходству»
Ареал
распространения
звоник –а, м.р. Ракитянский р
Лучинник
–а, м.р.
Ракитянский р
Слово
Значение
Latin
Translitiration
English
колокольчик
Campanula
zvonik
Bell-flower
коровяк
Verbascum
luchinik
Mullen, mullein
Plantaepervolventes
kuche ryavka
rollingstones
Кучерявка – и,
Ракитянский р Перекати-поле
ж.р.
Исследуя фактический материал, мы выделили 5 тематических групп. Самые многочисленные группы слов (24 лексемы) образуют лексемы – названия овощных, огородных
и бахчевых культур, имеющие самые широкие ареалы распространения и представленные
во всех районах области; а также названия луговых трав, представленные в большей степени собственно диалектизмами (Ракитянский, Алексеевский, Борисовский, Валуйский,
Ивнянский, Красногвардейский, Ровеньской).
Вторую по численности группу фитонимов (21 лексема) составляют наименования плодово-ягодных культур, представленные материалами 11 районов области.
Из этих районов выделены 11 лексем, которые составили группу названий растений
леса, функционирующих в говорах 7 районов.
Последнюю группу фитонимов в говорах Белгородской области (6 лексем) составляют
наименования зерновых культур, отмеченные в говорах всех районов.
Самыми разработанными в языковом плане фрагментами объективного мира являются названия овощных и плодово-ягодных культур, что подчёркивает особую значимость
овощеводства и садоводства для жителей нашего региона.
Таблица 4
«Плодово-ягодные культуры. Fruit trees and berries»
Слово
Ареал
распространения
Значение
Latin
Translitiration
English
бруслина–ы,
ж.р
Ровеньской
брусника
Vaccinium,
vitis-idaea
bruslina
Red bilberry
61
Алексеевский
Новооскольский
Прохоровский
вишня
глод -а, м.р.
Ракитянский
боярышник
Груша –и ж.р
Чернянский
Волоконовский
груша
терн
красная смородина
Вишник - а,
м.р.
Дерник - а, м.р.
Облепиха - и,
ж.р.
Ракитянский
Cerasus
vishnik
cherry
Crataegus
glod
hawthorn
Pyrus, prinus
grusha
pear
Spinosa
dernik
sloe
Ribes, rubrum
oblepikha
Red current
Таким образом, в массе анализируемых фитонимов в говорах Белгородской области мы
выделили 5 тематических групп:
•
«зерновые культуры»;
•
«луговые травы»;
•
«плодово-ягодные культуры»;
•
«овощные культуры»;
•
«растения леса».
Фитонимы функционируют в живой речи носителей диалекта, приобретая новые
смыслы, которые могут быть как более широкого характера, так и более конкретного, чем
первичное значение слова.
В итоге, можно сделать вывод о необходимости создания словаря говоров Белгородчины, который поможет иностранным студентам в изучении русского языка, а также работе
иностранным гражданам на территории Белгородской области в сельскохозяйственной
промышленности.
Литература.
1. Кошарная С. А. В зеркале лексикона: Введение в лингвокультурологию. – Белгород,
изд-во БелГУ,1999.
2. Маковский М. М. Удивительный мир слов и значений. – М.,1989
3. Маковский М. М. Язык – миф – культура. Символы жизни и жизнь символов.//Вопросы языкознания – 1997. - №1. – С. 73-78.
4. Сороколетов Ф. П. Областные словари и диалектная лексикология.//Вопросы языкознания. – 1981. - №3 – С. 3-14.
5. Филин Ф. П. Вопросы изучения лексики русских народных говоров. Диалектная лексика. – Л., 1972.0
Словари
1. Биологический энциклопедический словарь./Под ред. Гилярова М. С. – М., «Советская энциклопедия», 1989.
2. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.1-4 – М., «Русский
язык», 1998.
3. МАС – Словарь русского языка. /Под ред. Евгеньевой А. П. т.1-4 – М., 1985-1988.
4. Мюллер В. К. Новый англо-русский словарь. – М., «Русский язык», 2001.
5. Русско-английский словарь./Под ред. Пановой И. И. – Мн., Харвест, М., АСТ, 2001.
6. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т.1-4. – М.,1964-1965
62
Зооморфизмы в английском и русском языках
Жиглова Анастасия Андреевна,
студент кафедры Романо-германской
филологии ВГУ
Пивоварова Елена Леонидовна,
кандидат филологических наук
Аннотация: Данная статья посвящена анализу функционирования зооморфизмов во фразеологии английского и русского языков. Нами были изучены зооморфизмы в баснях, пословицах и поговорках. На основе этого мы выявили и описали основные способы, на основе
которых очевидно национально-культурное своеобразие и языковые особенности. Данная
статья может быть использована в преподавании языка и при проведении семинаров. Так
как в ней наглядно показаны различия зоонимов, что определяет собой культурологические
специфики 2 языков.
Каждый язык имеет свои экспрессивно-оценочные единицы: метафоры, эпитеты, сравнения. Среди них особое место занимают зооморфизмы. Зооморфизмы – это слова, которые несут в себе черты человеческого характера, различные качества на примере образа
животного. Образ человека – это очень важный фрагмент для описания картины мира.
Интерпретация же этой картины для каждого языка особенная.
Зооморфизмы несут в себе национальное своеобразие и культурные особенности изучаемого языка. Значимость рассматриваемого вопроса заключается в необходимости изучения пословиц и поговорок с зооморфизмами для выявления ассоциаций в английском
языке.
Для подробного изучения зооморфизмов, необходимо разделение их на категории. В
ходе рассмотрения различных басен, было выявлено, что зооморфизмы имеют 3 категории:
Представление малого по отношению к большому: Лучше голубь в тарелке, чем глухарь
на току; Better an egg today than a hen tomorrow.
Библеизмы: the golden calf; золотой телец, то есть превосходство денег.
Зоонимы, выражающие отношение к чему-либо или кому-либо: С волками жить – поволчьи выть; Who keeps company with the wolf will learn to howl.
В ходе изучения англоязычных басен (30), было выявлено, что определенный зооним,
несет в себе те или иные человеческие качества, интересные для изучения культурологических специфик. Это интересно для изучения культурологических характеристик. Приведем пример, данного исследования в таблице:
Таблица 1
«Зооморфизмы в баснях»
Название произведения
(басни)
The Ant and the
Dove
Перевод названия
Наименование
животного
Перевод названия
Что означает
Муравей и
голубь
The Ant
муравей
храбрость
63
Афоризм и
перевод
"One good turn
deserves
another"
«Долг платежом красен»
The Ant and the
Dove
Муравей и
голубь
The Dove
голубь
The Ass in the
Lion’s Skin
Оса в коже
льва
The Ass
оса
The Ass in the
Lion’s Skin
Оса в коже
льва
The Lion
лев
The Dog and
the Wolf
Собака и волк
The Dog
собака
The Dog and
the Wolf
Собака и волк
the Wolf
волк
дружелюбие
"One good turn
deserves
another"
«Долг платежом
красен»
Глупость, при"Fine
творство
clothesmay
disguise,but
silly words will
disclose a fool."
«Хорошая
песня выявит
неумеющего
петь»
сила
"Fine
clothesmay
disguise,but
silly words will
disclose a fool."
«Хорошая
песня выявит
неумеющего
петь»
угодничество,
"Better starve
преклонение
free than be a
fat slave."
«Лучше голодать свободным чем быть
толстым рабом
свобода, ски"Better starve
тание
free than be a
fat slave."
«Лучше
голодать свободным чем
быть толстым
рабом»
Зооморфизмы в одном и том же языке могут обозначать разные качества. Так, например волк несет в себе две противоположные черты: смекалистость и глупость, что доказывают басни “The Nurse and the Wolf” и “The Wolf in Sheep's Clothing”.
Исследовав басни (“The Ant and the Dove”, “The Ass in the Lion’s Skin”, “The Bald Man
and the Fly”, “ The Bear and the Two Travelers”, “ The Bee and Jupiter”, “ The Boys and the Frogs”,
“The Cat and Venus”, “The Dog and the Hare”, “The Dog and the Wolf”, “The Dogs and the Fox”,
“The Fox and the Grapes”, “The Fox Who Had Lost His Tail”, “The Hares and the Frogs”, “The
Wolf and the Kid”, “The Lion and the Eagle”, “The Lion and the Mouse”, “The Lion in Love”, “The
Lion's Share”, “The Monkey and the Dolphin”, “The Monkeys and Their Mother”, “The Nurse
and the Wolf”, “The Shepherd's Boy and the Wolf”, “The Kid and the Wolf”, “The Wolf in Sheep's
Clothing”, “The Ass and his Purchaser”, “The Frogs and the Well”, “The Fox, The Cock And The
Dog”, “The Fox And The Cat”, “The Sick Lion”, “The Frog And The Ox”) мы выяснили, что зооморфизмы могут заключать в себе личности, связанные с историей, например, Шекспир,
названный «the Swan of Avon». Также это могут быть слова жаргонизмы, например биржевый маклер называется «bear».
64
Зооморфизмы встречаются, в основном, в баснях, пословицах и поговорках.
Пословицы, содержащие зооморфизмы бывают 2 видов:
С одинаковой структурой, но разными зооморфизмами: «Волк (гусь) свинье не товарищ» - "The scalded cat (dog) fears cold water".
Несущие в себе одинаковый смысл, но зоонимы разные: "A hog in armour is still but a hog"
= "Cut off the dog's tail and he will be a dog still".
Знание зоо-идиом позволяет лингвистам правильно интерпретировать текст, что является существенным при переводе. При общении с носителем языка, правильный перевод пословицы или поговорки позволяет точно передать информацию с одного языка на
другой.
Интересно, что зооморфизмы в русском и английском языках имеют свои отличия. Например, один и тот же зооним несет в себе совершенно разные качества. Приведем следующее сравнения:
Таблица 2
«Сравнение зооморфизмов в 2 языках»
Зооним
The lion - лев
The hare - заяц
The monkey - Обезьяна
Качества в английском языке
глупость, наглость, эгоизм
мудрость
лживость, враньё
Качества в русском языке
властность, царь зверей
боязливость
глупость
Подводя итог, необходимо сказать, что в основе зоонимов находится представление
метафор, основанных на связи животного с человеком. В связи с чем, является необходимым проведение исследований в области зооморфизмов, что является особо важным для
переводчиков.
В итоге, можно сделать вывод о необходимости проведения исследования в области
зооморфизмов. Это особо важно для переводчиков. Применение зоонимов делает речь
намного красочнее и насыщеннее. Использование метафор с зооморфизмами показывает
высокое владение языком. Изучение зооморфизмов показало, что в большинстве случаев,
английский и русский варианты совпадают, однако необходимо учитывать национальное
своеобразие и культурные различия.
1.
2.
3.
Литература.
Амосова Н. Н. Основы английской фразеологии
Молотков А. И. Основы фразеологии русского языка.
Эзоп Басни. – М.: «Наука»
1.
2.
3.
Словари:
Большой энциклопедический словарь.
Даль В. Толковый словарь
The Oxford English Dictionary
65
Простые сложности перевода
Зубкова Виктория Александровна,
ученица 11В класса МБОУ «СОШ №20с УИОП»
Моргунова Ольга Петровна, заслуженный
учитель РФ, учитель английского языка МБОУ
«СОШ №20 с УИОП» г. Старый Оскол
Аннотация: в данной статье рассматриваются вопросы перевода, в процессе которого происходит не просто замена одного языка другим, в нём сталкиваются различные культуры,
разные личности, разные склады мышления, разные литературы, разные эпохи, разные уровни развития, разные традиции и установки. Мы провели исследование проблемы перевода,
выявили основные трудности и определили пути их решения.
Услышав слово «перевод», мы вспоминаем толстые словари, в которых даются определения слов и выражений. Но на самом деле перевод -- это сложный и многогранный вид
человеческой деятельности. Хотя обычно говорят о переводе «с одного языка на другой»,
но, в действительности, в процессе перевода происходит не просто замена одного языка
другим. В переводе сталкиваются различные культуры, разные личности, разные склады
мышления, разные литературы, разные эпохи, разные уровни развития, разные традиции
и установки.
Стремясь приблизить лингвистику к «точным» наукам, языковеды сосредоточили свое
внимание на тех сторонах языковой структуры, которые можно непосредственно наблюдать, измерять, подсчитывать, доказательно описывать и классифицировать. Однако из
такого подхода к изучению языка вытекала необходимость отказа от исследования его содержательной стороны. Поэтому до некоторого времени всякие суждения о значениях заведомо считались ненаучными, и семантике не находилось места в науке о языке. Понятно,
что такая лингвистика не способна была заниматься проблемами перевода, суть которого
заключается в передаче содержания иноязычного текста средствами другого языка.[2, c.12]
Встреча языкознания с переводом все же состоялась. И теперь с увеличением разнообразия переводимой информации стали возникать определённые проблемы перевода, которые языковеды до сих пор пытаются решить.
Трудности перевода
Обладание собственным языком сыграло важную роль в развитии национального самосознания. Основные трудности, с которыми сталкивается переводчик, связаны с особенностями языков и способами их использования для наименования объектов и описания ситуаций.
В языкознании наиболее известна концепция, именуемая «Гипотеза Сепира--Уорфа».
Её ещё часто называют гипотезой лингвистической относительности. Эта концепция исходит из предположения, что особенности языка определяют структуру мышления и способ
познания внешнего мира. Познание не имеет объективного, общечеловеческого характера:
сходные явления складываются в разные картины из-за различий в мышлении, обусловленных различиями языков.
Семантические трудности
Языковые единицы -- это не просто ярлыки, используемые для обозначения соответствующих объектов. У каждого языкового знака имеется устойчивое, ему одному присущее значение, и эти значения у единиц разных языков, как правило, не совпадают. Поэтому
перевод никогда не сводится к простой замене слов оригинала на слова другого языка, и
переводчику приходится постоянно решать, значения каких языковых единиц перевода
наиболее соответствуют содержанию оригинала. Дело не только в трудностях передачи
66
особенностей формы, специфических реалий и других тонкостей изложения, но и в несовпадении отдельных элементов смысла в переводах самых элементарных высказываний.
Предположим, мы переведем английское предложение «The doctor is examining a patient»
как «доктор осматривает пациента». В большинстве случаев такой перевод будет вполне
правильным. Очевидно, однако, что полной равнозначности здесь нет. В английском оригинале содержится указание, что речь идет о каком-то определённом враче и, напротив, о
каком-то неизвестном пациенте. В переводе такое указание отсутствует, как и информация
о том, что действие происходит в момент речи, а не повторяется регулярно. Обычно такие
потери не мешают переводу выполнять своё назначение.
Вторым препятствием для переводчика, является то обстоятельство, что каждый язык
по-своему отражает картину окружающего мира, что затрагивает даже обыденные понятия. Достаточно сравнить русское «рука» с английскими «hand» и «arm», или же наши «собака» и «пес» с английским «dog». Понятно, что разное деление действительности создаёт
особые проблемы при выборе варианта перевода.
Культорологические проблемы
Важную роль в переводоведении играет социолингвистика, где язык рассматривается
как отражение многогранности культурной и общественной жизни людей.
Социально-культурные факторы имеют решающее значение в формировании у переводчика фоновых знаний, без которых невозможна верная интерпретация текста. Например, в английских домах спальни часто располагаются на втором этаже, и поэтому фраза
«It's late I'll go up» легко истолковывается как намерение говорящего отправиться спать.
[2,с.65]
В каждой культуре существуют свои суеверия и приметы, которые необходимо знать
специалисту. Лео Винер — переводчик романа Л. Толстого «Война и мир» — очевидно незнакомый с русскими нравами и традициями описываемой Толстым эпохи, искажает следующее место из романа:
Графиня посмотрела на ногти и поплевала с веселым лицом, возвращаясь в гостиную.
(После того, как доктор сказал, что Наташе лучше и она начинает поправляться.)
The countess looked at her nails and spat out, and returned to the drawing-room with a happy
face.
Толстой имеет в виду русский обычай защиты от сглаза, переводчик же передает это как
«сплюнула, что создает неправильную картину нравов русской аристократии той эпохи.
Синтаксические проблемы
В каждом языке со временем сложились определённые синтаксические конструкции,
которые невозможно видоизменить. Однако в разных языках они зачастую не совпадают,
что вынуждает переводчиков искать подходящий эквивалент. Порой полный параллелизм
сохранить не удается, тогда в переводе наблюдаются различные случаи синтаксического
варьирования. Например, русский страдательный залог менее употребителен, чем английский пассив, который часто при переводе заменяется действительным залогом: «The port
can be entered by big ships only during the tide» -- «Большие корабли могут входить в порт
только во время прилива».
Заметим, что трансформация «пассив — актив» не дает тождественного результата, поскольку в пассивной конструкции ударение делается на объект действия, а в активной — на
агента действия.
Решение проблем перевода
Главная задача переводчика – остаться невидимым. Он должен передать текст максимально точно, без отступления от оригинала, что как вы могли заметить, ввиду различия
языков может оказаться довольно сложно. Американский лингвист Ю. найда говорит о замене оригинала ближайшим естественным эквивалентом на языке перевода.
67
Некоторые переводчики в процессе работы в результате интерференции вносят изменения в язык перевода под влиянием языка оригинала, иногда делая грубые грамматические
ошибки. В своей книге «Высокое искусство» К.И.Чуковский приводит многочисленные
примеры англо-русских и иных переводов, где, стремясь к максимальному уподоблению
перевода оригиналу, переводчик создает неприемлемые высказывания, например: «Я, который столько знает и столько людей может вздернуть, не считая себя самого», « Кулак
слишком часто оставлял отпечатки на его теле, чтобы не запечатлеться глубоко в его памяти...» и т.п. [3, Гл.3] Здесь в предложениях используются грамматические конструкции
инородные для русского языка. Безусловно, такого в переводе допускать нельзя. В данном
случае нужно заменить иноязычные конструкции на их ближайшие эквиваленты, которые
будут звучать в языке естественно, не нарушая правил.
В русском языке, по сравнению с английским, отсутствуют такие грамматические категории, как артикль или герундий, а также инфинитивные и причастные комплексы и
абсолютная номинативная конструкция. Частичное совпадение или несовпадение в значении и употреблении соответствующих форм и конструкций тоже требует грамматических
трансформаций. Сюда можно отнести такие явления, как частичное несовпадение категории числа, частичное несовпадение в формах пассивной конструкции, неполное совпадение форм инфинитива и причастия, некоторые различия в выражении модальности и т. п.
[4, Гл.2]
В первую очередь следует рассмотреть артикль, так как, несмотря на свое отвлеченное
значение, он может требовать смыслового выражения в переводе. Как известно, оба артикля имеют местоименное происхождение: определенный артикль произошёл местоимения, а неопределенный — от неопределенного местоимения, восходящего к числительному
один. В случае если эти значения проявляются в смысле фразы, они должны быть отражены в переводе, иначе предложение будет неточным. Очень наглядно выступает историческая связь артикля с числительным один в следующем примере:
Yet Н.G. (Wells) had not an enemy on earth. (G. B. Shaw)
Однако у Герберта не было ни единого врага на свете.[3, Гл.2]
В переводах часто встречаются такие синтаксические варьирования как изменение порядка слов. Так, в английском языке относительно фиксированный порядок слов определяет место отдельных членов предложения, а в русском языке он меняется в зависимости
от коммуникативной задачи. В простых неэмфатических русских предложениях рематическая часть тяготеет к концу фразы. Поэтому при переводе английского «The boy entered
the room», где определенный артикль при первом слове указывает на то, что это -- тема, в
переводе может быть сохранен порядок слов: «Мальчик вошел в комнату». В этом же предложении наличие неопределенного артикля «A boy entered the room» приведет к изменению
порядка слов в переводе – «В комнату вошел мальчик».
Особая сложность возникает при попытке перевода фразеологизмов и пословиц, так
как как уже упоминалось разным народам присуще различное восприятие действительности, следовательно, у них возникает отличный друг от друга ассоциативный ряд, на основе которого возникают устойчивые обороты речи. Вспомним общеизвестную английскую пословицу: ”A rolling stone gathers no moss”.( Дословно : « Катящийся камень мха не
соберёт»). В русском языке это высказывание эквивалентно следующему: кому на месте не
сидится, тот добра не наживет. Однако в русском сознании мох не связан с чем-то хорошим
и приятным, сравните русское слово «замшелый», которое в нашем языке имеет негативное
значение запущенности и застарелость. Поэтому в данном случае переводчику не остаётся
ничего, кроме как выучить устойчивые выражения наизусть.
Приведём ещё один пример: в английском языке слово moonlight может переводиться
не только как лунный свет, но и как «халтура, подработка». Сами англичане объясняют это
так: представьте, что у вас есть уже работа, а вы, образно говоря, при лунном свете, подрабатываете. В русском же сознании ассоциаций с ночью и лунным светом не возникло,
зато русские люди считают, что на второй работе невозможно трудиться в полную силу,
68
поэтому человек халтурит.[1, с.101]
В контексте вышесказанного, следует отметить, что перевод – это комплекс различных
наук, не только о языке, но и о культурных особенностях, обычаях и традициях. Незнание
этой специфики приводит к неточностям и даже искажению смысла переводимого.
Литература
1.
М. Голденков Осторожно Hot Dog! – ТерраСистемс, 2009. – 368с В.
2. Н. Комиссаров Современное переводоведение – ЭТС, 2002. – 424 с.
3. К. И. Чуковский Собрание сочиненийв 15т. Т. 3: - Высокое искусство, М., Терра –
Книжный клуб, 2001. – 448с.
4. Т. Левицкая, А. Фитерман Теория и практика перевода с английского языка на
русский – Издательство литературы на иностранных языках, 1963. – 264с.
69
Образ поля как элемента ландшафтной лексики в
русском и английском языковом сознании
Макарова Алина Андреевна,
студент 2 курса СФ «ВГУ»
Аннотация: В данном исследовании мы обращаемся к изучению образов ландшафтной лексики, поскольку именно слова, обозначающие земное пространство, образуют один из древнейших и самых устойчивых пластов словарного состава любого языка. Важность исследования
заключается в возможности сопоставления восприятия объектов окружающего мира различными народами, которая в свою очередь позволяет нам различать национально-культурные особенности того или иного этноса.
В наше время во многих лингвистических школах возникает все больше интереса к вопросам исследования образов языкового сознания, так как результаты этих работ могут
быть использованы в целях развития процессов межкультурного общения. Современное
общество претерпевает процесс глобализации, поэтому необходимо проводить анализ образов языкового сознания параллельно в нескольких культурах. Такое исследование даст
возможность выявить системы сознания, обусловленные этническими стереотипами, и
позволит проследить общие и отличительные черты образов языкового сознания носителей различных культур.
Предмет данного исследования заключается в сопоставительном анализе словарных
статей слов поле / field, обозначающих горизонтально расположенные элементы ландшафта и обозначаемые ими идентичные понятия в русском и английском языковом сознании.
Данные для анализа были получены из словарей George R. Kiss, Christine Armstrong,
and Robert Milroy «The Edinburgh Associative Thesaurus» и Ю.Н. Караулов, Г.А. Черкасова,
Н.В. Уфимцева, Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов «Русский ассоциативный словарь». Использование ассоциативных словарей как источников данных для анализа мотивировано тем, что
они предоставляют достоверную и сопоставимую информацию, и, кроме того, дают возможность воссоздавать особенности национального мировоззрения. В ходе исследования
одной из главной задач являлось определение этих «особенности национального мировоззрения». В связи с этим была предпринята попытка выявить закономерности восприятия
концептов окружающего мира, обозначаемых с помощью лексем–названий элементов
ландшафта поле / field, а также обозначить интерпретационную область вышеуказанных
понятий и их национально-культурную ценность для носителей английского и русского
языкового сознания.
При проведении анализа реакций на слово-стимул field, обозначающего элемент рельефа, была выявлена закономерность, что в основу понятия включены такие признаки,
как растительность, назначение, размер, цвет, а также наличие сооружений и животных.
Список ассоциаций носит универсальный характер, но встречаются и уникальные случаи,
которые не наблюдаются в двух разных языках.
В результате подсчета реакций респондентов на слово-стимул было выяснено, что в
английском языке доминантным признаком является растительность. Данная ассоциация в английском языке объективируется как предметами, которые принадлежат данному
элементу рельефа grass ‘трава’, corn ‘кукуруза’, buttercups ‘лютики’, dandelion ‘одуванчик’,
flower ‘цветок’, hay ‘сено’, rice ‘рис’, так и противопоставлением их другим объектам, например, hedge ‘куст’, jungle ‘джунгли’, stream ‘ручей’, tree ‘дерево’, wood ‘лес’.
Анализ реакций также показал, что второй по значимости признак - назначение поля, а
именно: study ‘учиться’, cricket ‘крикет’, sport ‘спорт’, play ‘играть’, excursion ‘прогулка’, race
‘гонка’, research ‘исследование’, stubble ‘жнивьё’, work ‘работа’.
Признак ‘размер’ поля тоже является концептуально значимым, так как представлен
70
частыми реакциями респондентов, но чаще всего признак атрибутивный: meadow ‘луг’,
course ‘простирание залежи’, open ‘открытое пространство’.
Концепт поля имеет также цветовые ассоциации: в сознании англичан поле предстает
либо зеленым ‘green’, либо коричневым ‘brown’.
Дополняется же образ поля указанием на сооружения, которые могут встретиться на
открытой местности: fence ‘забор’, gate ‘ворота’, farm ‘ферма’, home / house ‘дом’.
Кроме того, реакции включают в себя ассоциации с животными: cow ‘корова’, mouse
‘мышь’.
На основании полученных данных можно сделать вывод, что в английском языке концепт «поле» как элемент рельефа имеет ядерную структуру: в ядро понятия входит признак
‘растительность’. Такой признак как ‘назначение’ занимает околоядерную зону. Признак
‘размер’ образует ближнюю периферию. Признаки ‘цвет’, ‘сооружения’, ‘животные’ относятся к дальней периферии.
Обратимся к изучению понятия ‘поле’ и его концептуальных признаков в русском языке. Согласно данным исследования, в основе противопоставления поля как объекта окружающей среды другим элементам рельефа в русском языке лежат такие признаки, как размер, назначение, растительность, а также цвет и настроение.
В отличие от английского, в русском языке доминирует реакция ‘чудес’, которая является ассоциацией с популярной телепередачей ‘поле чудес’. Однако данный признак употреблен с переносным значением смысла слова, поэтому отнести его к ядерной зоне или же
определить в отдельную группу вне ядерной структуры – спорный вопрос.
Размер поля в русском языке, в отличие от английского, чаще получает прямую номинацию: широкое, большое, бескрайнее, огромное, простор, бесконечное, необъятное,
обширное. Следует отметить, что этот признак является доминантным среди реакций респондентов.
Вторым значимым признаком является ‘настроение’, ассоциирующееся у респондента
с понятием поля, указание на который практически отсутствует в ответах английских респондентов. Следовательно, поле в русском языковом сознании не только зрительный объект, но и часть духа: чистое, воля, брани, жизнь, ветер, горе, чудеса/чудо, в неволе, вещее,
мучений, радости. В данной группе реакции носят как положительный, так и отрицательный характер. Также часто встречались ассоциации ‘русское’, ‘Куликово’, что означает возникновение чувства патриотизма у носителей языкового сознания.
Важным признаком поля является ‘растительность’, например, ржи, пшеничное, картошка, цветы, ягода, трава, маков, ромашки, васильки, гречишное, гороховое, лук, морковь, овес, одуванчики, осока, редиски, рисовое, свекла, смородины, яровое.
Данный элемент рельефа в реакциях респондентов ассоциируется с некоторыми предметами окружающей среды, в частности, с морем, небом, звездами, ветром, закатом, степью, долом, камнем, кустом, опушкой, рощей, садом, лесом.
Цветовой признак немаловажен в русском языковом сознании, он ассоциируется с
сезоном (белое, т.е. заснеженное, золотое, т.е. осеннее, с пожелтевшей травой), с оттенком
растущих на поле цветов (голубое, т.е. усыпанное васильками, желтое, т.е. усыпанное одуванчиками).
Как и в английском языке, в русском языке признак ‘назначение’ выражен схожими
лексемами: перейти, деятельности, футбол, игральное, колхозное, стадион. Но есть и отличные ассоциации: поле битвы/боя.
Признак ‘сооружения’ не встречается так же часто, как и в английском языке, он выражен лишь ассоциациями деревня, дорога, площадь.
При проведении структурирования, можно четко проследить деление признаков понятия ‘поле’ в русском языке следующим образом: ядро – размер, настроение; околоядерная
зона: растительность, сопоставление с другими природными объектами; ближняя периферия: цвет, назначение; дальняя периферия: сооружения.
В заключение отметим, что полученные результаты сравнительного анализа понятия
71
‘поле’ и его ассоциативных связей в русском и английском языках доказывают тот факт,
что элементы рельефа являются основными составляющими как пространственной, так и
языковой картины мира.
Понятие ‘поле’ в сфере пространственной картины мира основано в большей степени
на параметрических характеристиках, то есть размере, цвете, а также полевых растениях,
преобладающих в той или иной местности.
Концепт ‘поле’ в сфере языковой картины мира в связи с необходимостью отдельных
концептуальных признаков и переосмысления самого понятия взаимосвязан с большим
количеством непространственных сфер и является наряду с другими пространственными
концептами организующим началом в концептуализации и категоризации природы.
Значимость понятий в концептосфере языка (в нашем случае – понятия ‘поле’) зависит
от различных факторов, в частности, от естественной среды обитания носителей языкового сознания - окружающего его ландшафта.
Литература:
1. Кудрина Т.В., Корнева В.В. Элементы рельефа в языковой картине мира (на материале
испанской поэзии) // Дайджест – 2005: Дипломные работы ф-та РГФ ВГУ / Под ред. Н.А.
Фененко. - Воронеж: ВГУ, 2005, Вып. 6. – в печати
2. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. — Воронеж: Изд-во
«Истоки», 2001. — 191 с.
3. Цветкова И.В. Семантика пространственных обозначений в современном английском языке на примере имен существительных, обозначающих земное пространство: Автореф. дис... канд. филол. наук. – Одесса, 1987. – 16 с.
4. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства,
времени и восприятия). – М.: Гнозис, 1994. – 344 с.
Источники языкового материала:
5. George R. Kiss, Christine Armstrong, and Robert Milroy. An associative thesaurus of
English and its computer analysis. The Computer and Literary Studies, 1973.
6. Русский ассоциативный словарь. В 2 т. / Ю.Н.Караулов, Г.А. Черкасова, Н.В. Уфимцева, Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов. Т. I. От стимула к рекции: Ок. 7000 стимулов. М.: АСТАстрель, 2002. 784 с. Т. II. От стимула к рекции: Более 100 000 реакций. М.: АСТ-Астрель,
2002. 992 с.
72
Проблема перевода пословиц и поговорок
Родин Георгий Сергеевич,
ученик 8В класса МБОУ СОШ №10 с УИОП
Акопян Арпи Эдиковна,
учитель английского языка МБОУ СОШ №10 с
УИОП г. Щёлково
Под пословицами обычно понимают сжатые изречения с назидательным смыслом в
ритмически организованной форме. Пословица всегда является предложением и преследует дидактическую цель (поучать, предостерегать). Понятие поговорки в современной фольклористике является неопределенным, включающим разные структурно-семантические
типы устойчивых образных сочетаний слов. По существу, единственное, что объединяет
эти различные сочетания слов, - это то, что они не являются пословицами, хотя близость
тех и других в отдельных случаях отрицать не приходится.
Английские и русские пословицы очень разнообразны по своему содержанию и охватывают все стороны жизни народа. Именно поэтому в русском языке есть множество
пословиц и поговорок, которые совершенно не имеют (и объективно иметь не могут) соответствий в английском языке; верно и обратное: многие английские пословицы и поговорки не имеют даже приблизительных соответствий в русском языке. Например, русские
пословицы и поговорки, содержащие мысли, поучения или просто взгляд на вещи, совершенно непонятные, чуждые или вовсе неприемлемые для англичан: Работа не волк: в лес
не убежит; Коса - девичья краса; Русское «сейчас» длится целый час. Сюда же относятся
пословицы, отражавшие народный быт и историю России до XX века: сегодня многие из
них непонятны и русскому читателю и употребляются они крайне редко, многие из них с
уверенностью можно отнести к архаизмам: Бабья дорога - от печи до порога; Погиб, как
швед под Полтавой; Что русскому здорово, то немцу смерть [5,с,47,106,296].
Также в этот разряд помещены поговорки, которые имели хождение в период «строительства коммунизма и социализма» в России: Болтун - находка для шпиона; Производительность и зарплата - два родных брата.
В английских же пословицах нелестная оценка дается богачам: one law for the rich, and
another for the poor - «для бедных один закон, а для богатых другой»[1,с.228]; a thief passes
for а gentleman when stealing has made him rich - «вор сойдет за джентльмена, когда он становится богатым» [1,с,274].
Осуждается война: war is the sport of kings - «война - забава королей», т.е. война нужна
королям, а не народу.
Высмеиваются дураки, критикуются лентяи и лодыри: he who is born the fool is never
cured - дураком родился, дураком и помрешь; idleness is the root of all evil - праздность - мать
всех пороков [1,с.159].
Многие пословицы учат бережливости, трудолюбию и содержат положительную оценку: а great ship asks great waters - большому кораблю - большое плавание.
Прекрасное знание истории пословицы не гарантирует правильность ее смыслового
перевода, а помогает нам при выборе метода перевода: «слово в слово», или подбор английского аналога. Анализируя пословицы и поговорки, мы сравнили количество пословиц с
дословным переводом и количество пословиц, имеющих русские аналоги. Оказалось, что
лишь десятая часть английских пословиц имеет русские варианты, в то время как другие
переведены дословно. Постараемся выявить особенности этого явления, просмотрев обе
группы пословиц, имеющих русский эквивалент и не имеющих такового.
Пословица «Rome was not built in a day» («Рим не в один день строился») немного отличается от русского варианта: «Москва не в один день строилась». Как видно, только название города другое, а смысл один и гот же.
73
Некоторые пословицы, такие как, например, «А rich man's joke is always funny» («Шутки
богатого всегда смешны»), не имеют русского аналога и, следовательно, переводятся дословно. Данная пословица взята из стихотворения Томаса Б. Эдварда (1830-1897), который
заимствовал эту стихотворную фразу из устного народного творчества:
«Money is honey, my little sonny,
And a rich man's joke is always funny!»
Из-за наличия или отсутствия русского варианта пословиц, эти пословицы переводятся на другой язык, но во внимание принимаются местные особенности. Так, например, английские имена и названия городов не звучат в русской речи и, следовательно, не
переводятся на русский язык или же переводятся с учётом местного колорита. К примеру,
пословица «Don't outrun the constable» («Не опережай полицейского»), не имеет никакого
отношения к полицейскому и означает «Не влезай в долги». В старые времена констебли
привлекались для взимания долгов. Поэтому выражение «опережать полицейского» означает «переступить ту границу, которая защищает от вмешательства правосудия». У нее
также есть родственная пословица «Don’t overrun the constable» [2,с. 53]
Как известно, многие пословицы могут обозначать одну и ту же мысль. Существует несколько таковых и множество их синонимов. Одна из них «If at first you don't succeed, try,
try, try again» («Если с первого раза не удалось, пробуй снова и снова»). У этой пословицы
есть следующие синонимичные по смыслу аналоги: «Constant dripping wears away the stone»
(«Капля камень точит»), «It's dogged that does it» («Только упрямому это под силу»), «Little by
little and bit by bit» («Мало-помалу, шаг за шагом»), «Little strokes fell great oaks» («Малые удары валят и большие дубы»), «Rome was not build in a day» («Рим не в один день строился»),
«Slow but sure wins the race» («Медленно, но верно - и будешь первым»), «Where there's a will
there's a way» («Кто хочет, тот найдёт способ»).
Наблюдается еще одна проблема при переводе пословиц, некоторые пословицы приживаются в языке, некоторые, наоборот, в силу менталитета, истории и традиций. Так, например, в
русском языке хорошо известно и широко употребляется выражение «Все вернулось на круги
своя», образованное на основе библейского текста из книги Екклесиаста: «И возвращается ветер
на круги своя» [6,с.91], в английском же языке оно так и осталось книжной цитатой, а этому русскому выражению скорее соответствует шекспировское: "The wheel has come full circle" [2,с.298]. И
наоборот: широко употребительное в английском языке библейское выражение "Can the leopard
change his spots?" [3,c.75] (как правило, в форме риторического вопроса)/ букв.: Может ли барс
переменить свои пятна?/ - ничего или мало говорит русскому читателю, и приводится в словарях
как примерное соответствие русской пословице «Горбатого могила исправит».
Подводя итог, следует отметить, что пословицы - не самая обширная, но самая характерная часть фольклорного наследия народа. Каждый народ спрессовывает в пословице свой
собственный опыт, но как часто он совпадает с опытом других народов! Оттого и получается
иной раз, что разноязычные пословицы кажутся прямо-таки скалькированными друг с друга. Но такова лишь часть, сравнительно небольшая, пословичного фонда. В основном же он
несет на себе нестираемую печать национального характера, национальной судьбы, и, может
быть, нет лучшего способа заочно познакомиться с каким-нибудь народом, нежели услышав
его пословицы. Пословицы украшают нашу речь, делают её более точной, правильной, экспрессивной, помогая избежать повторов. Пословица и есть эталон, которым можно мерить
разные жизненные обстоятельства, не подвластные иным системам мер.
Литература.
1.
Гварджаладзе И.С., Гильбертсон А.Д., Кочинашвили Т.Г. 500 английских пословиц
и поговорок, М.: Издательство литературы на иностранных языках, 1959
2. Деева И.М. Пятьдесят английских пословиц и их употребление, М.: Просвещение,
1970
3. Кунин А.В. Курс фразеологии современного английского языка, М.: Высшая школа, 1980
74
4. Стефанович Г.А. и др. Английский язык в пословицах и поговорках, М.: Просвещение, 1980
Источники фактического материала и словари.
1. Яранцев Р.И. Словарь-справочник по русской фразеологии, М.: Русский язык,
1985
2. Ярцева В.Н. Лингвистический энциклопедический словарь, М.: Советская энциклопедия, 1990
3. Longman Dictionary of Contemporary English, M.: Русский язык, 1992
75
Значение особенностей употребления слова
«красный» и слова «red» в русском и английском
языках
Солопова Екатерина Сергеевна,
Филатова Анна Сергеевна ,
ученицы 9 А класса МБОУ «СОШ№19 с УИОП»
Назирова Динара Ильфаровна,
Стригунова Ирина Владимировна
учителя английского языка МБОУ «СОШ№19 с
УИОП» г. Старый Оскол
Аннотация: Недостаточная изученность этого вопроса, а также отсутствие специальных исследований, посвященных сопоставительному анализу лексической сочетаемости и символики красного
цвета в русскоязычной и англоязычной лингвокультурах, обуславливает новизну работы.
Язык хранит культуру, передает её из поколения в поколение. Феномен цвета – предмет
изучения многих наук. Мы провели социологическое исследование, опросили 26 учеников
5-6 классов, задав им вопрос: «Твой любимый цвет». 17 из 26 опрошенных назвали любимым красный цвет. И как будет по английски «красный»? Поэтому объектом исследования
является сравнение слов «красный» в русском языке и «red» в английском.
Считаем тему работы актуальной, так как, видя каждый день самые разные цвета,
мы знаем об их употреблении и значении очень мало даже на родном языке. Недаром же
один из величайших художников в мире сказал: «I want to know one thing. What is colour? »
(PabloPicasso). Наша работа помогла нам и, смеем надеяться, поможет другим приблизиться к пониманию хотя бы одного из цветов – красного.Мы выбрали слово «красный».
Красный цвет олицетворяет могущество, прорыв, волю к победе, он всегда добивается
того, чего хочет. Он всегда в движении, всегда источник энергии. Красный цвет любит быть
первым, но не всегда может им быть – это зависит от разрушительных качеств. Девиз этого
цвета – “пусть выживет сильнейший”. Нам повезло.
Мы видим окружающий нас мир разноцветным. Существует радостная бесконечность в
сочетании цветов. Цвет придает нашей жизни новое измерение, позволяет нам ощутить красоту окружающего мира. Мы видим новые цвета и радуемся им. Понятие цвета имеет большое
значение в любом языке. Интересно, как разные народы интерпретируют мир. Ведь у каждого
народа свой образ мышления. Но существуют ценности общие для всех народов (например,
жизнь, дом, семья). Все эти ценности и составляют национальный образ или модель мира.
Для данной работы мы выбрали красный цвет. Почему красный? Красный цвет из всех
цветов спектра вызывает наиболее сильную физиологическую реакцию - то есть учащение
сердцебиения. Девиз этого цвета – “пусть победит сильнейший”. Красный цвет заставляет
насторожиться, если рядом опасность, страстно ненавидит и страстно любит. Таким образом, ему присуща максимальность в чувствах. Во всех мировых культурах по мере развития языка красный цвет получил название в числе первых. Этот цвет всегда был признан
в России. Вспомним хотя бы «красных молодцев и красных девиц» или красный флаг. А в
Великобритании красные автобусы, красные телефонные будки, красные пабы. Это главный цвет в британском парламенте.
Что мы знаем о красном цвете.
1.Фразеологические словари о слове «красный».
Во «Фразеологическом словаре русского языка» под редакцией А.И. Молоткова слово
«красный» представлено в словосочетаниях с другими словами. Например: «Красная девица» со значением «слишком робкий человек, застенчивый человек»; «Под красную шапку»
с устаревшим значением «пойти, отдавать в армию»; «Красный петух» в значении «пожар,
76
поджог» и производный фразеологизм «пускать красного петуха» в значении «устраивать
пожар, поджигать что-либо».
2. Этимология слова «красный». Этимологические словари о слове «красный».
Этимологические словари информируют читателей о происхождении слов. В «Этимологическом словаре русского языка» М.Фасмера высказывается мнение, что во многих
славянских языках слово «красный» произошло от слова «красивый». Также популярным
этимологическим словарем является «Этимологический словарь русского языка» Г.П. Цыганенко. Автор этого словаря считает, что значение «красный» возникло в русском языке в
эпоху раздельного развития восточнославянских языков, потому что встречается в памятниках письменности с XIV века. В древнерусском языке прилагательное «красный» выражало значение «прекрасный», «красивый», «приятный», а также «разукрашенный, парадный, почетный» До самого начала XVI века прилагательное «красный» обозначало не цвет,
а именно качество красоты и своим значением было равно слову прекрасный». Суммируя
вышесказанное можно сделать о том, что слово «красный» имеет древнее происхождение,
образовано оно от слова «красивый».
Красный цвет является теплым цветом и создает уютную и дружескую атмосферу. О
человеке может рассказать и цвет одежды. Так, например, красный цвет – это цвет оптимистов. Его обычно носят очень энергичные люди. Если у спокойного по натуре человека
в одежде появляется много красного, значит, он нуждается в силе и жизненной энергии
этого цвета. В результате всего вышесказанного можно сделать вывод о том, что красный
цвет является наиболее значимым для общества цветом.
Роль и значение красного цвета в русском и в английском языках.
Постараемся определить значение понятия «красный» в русском языке и слова «red»
в английском языке. Ещё в древние времена красный цвет на Руси связывали с огнем, и
в данном значении он нашел отражение в языке, а именно во фразеологизмах (например,
пустить красного петуха). Красный цвет издавна включали в одежду невест. Но значение
этого цвета было «грустно-свадебным». Даже в народной песне поется : «Не шей ты мне,
матушка, красный сарафан» - это песня дочери, которая не хочет покидать родной дом, выходить за замуж. То есть в данном случае красный цвет имеет негативное значение.
Красный цвет занимал ведущее место и в государственной символике России. Отечественные флаги были красного цвета. История отечественных флагов уходит своими корнями в глубокую древность. Флаги или знамена использовались как символы власти и как
средство управления войсками.
Однако есть и другие значения красного цвета. Красное вино выступает как символ
крови, густой красной жидкости, несущей собой жизнь. С древности кровь является символом жизни. Цвет крови ассоциируется с эмоциями, как любви, так и ненависти.
Окраска цветов также имеет немаловажное значение. Например, красная роза символизирует уважительное отношение, страсть и любовь к женщине. Даря красные розы, мужчина легко завоюет симпатии женщины. В английской культуре красный цвет также имеет
немаловажное значение. Красный флаг в Британском военно-морском флоте существует с
17 века и символизирует «призыв на бой». Национальная эмблема Англии – красная или
алая роза. В течении тридцати лет, с 1455 по 1485 года, Ланкастеры, эмблемой которых была
красная роза, вели войну за английский престол с Йорками, другой династией (эмблема белая роза). Война получила символическое название войны Алой и Белой Роз. С тех пор
алая роза считается национальной эмблемой Англии.В Англии и Шотландии в 16 – 17 вв.
бедняки красили свои одежды соком ягод, ярких фруктов. Во времена Шекспира пурпур
вызывал почти мистический восторг. В Англии красные одежды носили высшие церковные чины: «Прочь, алый лицемер!» (Шекспир « Генрих IV»). Мария Стюарт в момент казни
предстала перед народом в белье из красного шелка.
В Англии красный цвет и сегодня необычайно актуален. Автобусы и телефонные будки
в Англии красного цвета. Английские солдаты носят мундиры красного цвета. В Англии
есть праздник под названием «Красная пятница» в честь победы горняков над предпри77
нимателями и торговцами. Красный цвет присутствует в Англии практически везде. Даже
Наполеон говорил: «Красный - это цвет Англии. Я не могу выносить его вида». Причиной
такой признательности красного цвета видимо является то, что красный цвет символизирует жизнь, огонь, кровь гнев, войну, революцию, мужество и стойкость, то есть такая
разносторонность и дает широкое употребление. Однако, в государственной символике
нами было найдено больше примеров в русском языке, чем в английском. Значит, в данном
вопросе красный цвет более значим в русском языке.
Фразеологические единицы, связанные со словом «красный» в русском языке и со
словом «red» в английском языке.
«Фразеологические единицы или фразеологизмы – это выполняющие функцию отдельного слова словосочетания, значение которых не выводимо из значений составляющих
его компонентов». Фразеологические единицы всегда были предметом особого внимания
в толковых словарях. Большое место принадлежит фразеологизмам и в словаре В.И.Даля.
Особое внимание читателей данного словаря привлекают примеры употребления фразеологизмов в речи. В настоящем словаре слово «красный» представлено в словосочетаниях с
другими словами. Например:
«Красная девица» со значением «застенчивый, робкий человек»
«Под красную шапку» с устаревшим значением «пойти служить в армию»
Очень часто слово «красный» используется в пословицах и поговорках.
С помощью цвета показывается любовь к Родине, к дому: «На чужой стороне и весна
не красна». С помощью цвета делались и определенные предсказания: «Солнце красное заходит – к ветру». Хотим отметить, что русских фразеологизмов с компонентом цвета «красный» меньше, чем английских.
Английская фразеология очень богата. Вот, например, какие фразеологические единицы даются к слову «red»:
- «tobeinthered» со значениями «быть в долгу, иметь долг» .
- «putinthered» со значением «обанкротится, сделать убыточным».
- «gotothered» в значении «приносить дефицит, показывать дефицит».
Таким образом, можно сделать вывод, что идиом и устойчивых выражений со словом
«красный» в русском языке и со словом «red» в английском языке очень много и они весьма
разнообразны. Однако, устойчивых выражений в русском языке больше и разнообразнее.
Фразеологизмы служат для описания самых различных явлений и ситуаций в жизни человека. Но для английского менталитета не характерно использование целых высказываний
или пословиц и поговорок. А в русском языке, пословицы и поговорки используются довольно часто, так как они заключают в себе наблюдения, накопленный жизненный опыт,
мудрость и колорит народа, создавшего их. Они помогают лучше понять национальный
характер людей, создавших пословицы и поговорки, их интересы, отношения к различным
ситуациям, их быт, традиции, а также лучше понять культуру народа той или иной страны.
В данной работе был проведен анализ значения цвета в русском и английском языках.
Для анализа мы выбрали красный цвет.Анализ употребления слова «красный» в русской
культуре и его аналога «red» в английской культуре позволил выявить особенности употребления и значение понятия «цвета» в жизни общества.
Именно этот цвет является наиболее распространенным и употребляемым. В русском
языке слово «красный» образовалось от слова «красивый» и имеет практически только положительное значение. У людей этот цвет ассоциируется с красивым ярким цветом, поэтому
он и занимает первое место. К тому же, слово «красный» сочетается с огромным количеством
слов, что подтверждается данными фразеологических словарей и экспериментальными исследованиями, а также красный цвет имел огромное значение в древности как символ любви.
С тех пор знаком любви является красное сердце. Русское слово «красный» может сочетаться
с большим количеством слов, но наиболее часто встречаются сочетания «красная девица» и
«красное солнце». Английское слово «red» может сочетаться с разными словами, но наиболее
распространенным сочетанием является сочетание «red face»(покраснеть в силу эмоций). Все
78
это подтверждается экспериментальными исследованиями. Если в русском языке превалируют идиомы со значением чего-то светлого, радостного, красивого, то, исследовав английские
идиомы с компонентом «red», мы такой вывод сделать, не можем. Английские фразеологизмы с
данным компонентом очень разнообразны по значениям, причем, некоторые из этих значений
действительны только для английского языка.
В английском языке слово «red» имеет меньше значений, чем в русском, что возможно
говорит о том, что русский язык богаче. В силу известных исторических событий красный
цвет в английской культуре в отдельные периоды символизировал неспокойное, отрицательное, что было связано с активным неприятием коммунистической идеологии большей
частью общества.
Слова «красный» и «red» являются часто употребимыми словами. Что подтверждается
данными фразеологических словарей и словарей сочетаемости. Во фразеологических словарях приведено большое количество фразеологических единиц, как со словом «красный»,
так и со словом «red». Фразеологизмы помогают лучше понять уклад жизни людей, создавших пословицы и поговорки, их интересы, отношение к различным ситуациям, их быт,
обычаи, а также лучше понять культуру. По данным исследования можно сделать вывод о
том, что слово «красный» в русском языке имеет разные оттенки значений, а английское
слово «red» означает просто цвет.
Красный цвет имеет большое значение, как в русской культуре, так и в английской. В обеих
культурах данный цвет символизирует кровь, огонь, силу и мужество, любовь и страсть.
О родстве русского и английского языков говорить не приходится, хотя они оба входят
в индоевропейский класс, русский принадлежит к славянской группе, а английский к германской.
Тем ни менее, данное исследование доказывает не только сходство культурных ценностей, некоторых общественных и исторических реалий, даже некоторое сходство мышления носителей русского и английского языков, но и различия в их менталитете, поведении,
истории, национальных традициях и общественно-политических условиях жизни.
Литература:
1.
Андреева В. Энциклопедия символов, знаков, эмблем. М., 2000.
2. Васильева Г.М. Национально-культурная специфика семантических неологизмов: лингвокультурологические основы описания. СПб., 2010.
3. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. М., 2008.
4. Добровольский Д.О. Образная составляющая в семантике идиом // Вопросы языкознания- 2000, №1
5. Козырев В.А., Черняк В.Д. Вселенная в алфавитном порядке: Очерки о словарях
русского языка. СПб., 2000.
6. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Известия РАН. Серия
7.
Лурия А.Р. Язык и сознание. Ростов на Дону, 2002г
Словари:
1. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка: Практический справочник. М., 1999.
2. Большой англо-русский фразеологический словарь/Под ред. Кунина А.В. М., 1998.
3. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1995. Т. 4.
4. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный.
М., 2001. Т. 1.
5.
Мелерович А.М., Мокиенко В.М. Фразеологизмы в русской речи. Словарь. М., 1997.
6. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1972.
7.
Ожегов С.И. Словарь русского языка. / Под ред. Шведовой Н.Ю. М., 1989.
79
Проблема перевода: пословицы и поговорки
как объект исследования на материале русских,
английских и немецких эквивалентов
Устимов Олег Владимирович,
ученик 11 «В» класса МАОУ «СОШ № 24 с
УИОП»
Коваленко Юлия Викторовна,
учитель английского и немецкого языков МАОУ
«СОШ № 24 С УИОП» г. Старый Оскол
Аннотация: в статье рассматривается проблема перевода пословиц и поговорок, приводится
обширный практический материал на примерах русского, английского и немецкого языков.
Статья содержит классификацию пословиц и поговорок по их значению, употреблению и лексическому составу, затрагивает причины, вызывающие трудности при переводе.
Пословицы и поговорки хранят в языке крупицы народной мудрости. Трудно себе
представить обучение любому иностранному языку без элементов народного творчества,
где сжато и образно выражена народная мудрость, отражены история и мировоззрение
народа, его обычаи, традиции, нравы, ценностные ориентиры. Их собирают в специальные
словари, они знакомят с жизнью и культурой народа, для которого данный язык является
родным, убеждают в том, что у разных народов могут быть одинаковые воззрения, нравственные ценности.
Полезность употребления пословиц на английском в процессе освоения иностранного
языка неоспорима. Каждый человек, который сталкивается с проблемами произношения,
бедной лексики, медленной и неуверенной речи. Английские пословицы не только превосходно исправят все эти дефекты, но и позволят узнать традиции страны, ведь они являются
народным творчеством.
Пословицы представляют собой сложные образования, имеющие несколько разных
планов. С одной стороны, пословицы - единицы фразеологии, устойчивые, идиоматичные,
воспроизводимые в соответствующих коммуникативных ситуациях сочетания, с другой
стороны - краткие и образные единицы фольклора, рассматриваемые исследователями как
результат коллективного опыта, синтез коллективного мышления, с третьей - это специфические способы языковой репрезентации осмысления мира.
Ни в каком другом виде языкового творчества не отражено с такой силой и выразительностью все многообразие народной жизни: любовь ж ненависть, правда и ложь, трудолюбие лень, мужество и трусость, радость и огорчение. Все, буквально все, подмечено зорким
народным глазом, отчеканено в меткую, прошедшую сквозь века форму слова.
Что же представляет собой перевод? По определению Л.С. Бархударова, переводом называется «процесс преобразования речевого произведения на одном языке в речевое произведение на другом языке при сохранении неизменного плана содержания, то есть значения» [2, с. 11].
Отношение языковедов к переводу четко выразил В. Гумбольдт в письме к известному
немецкому писателю и переводчику Августу Шлегелю: «Всякий перевод представляется
мне, безусловно, попыткой разрешить невыполнимую задачу. Ибо каждый переводчик неизбежно должен разбиться об один из двух подводных камней, слишком точно придерживаясь либо своего подлинника за счет вкуса и языка собственного народа, либо своеобразия собственного народа за счет своего подлинника» [4, с. 247].
Сегодня перевод рассматривается как необычайно сложный и многогранный процесс человеческой деятельности. В процессе перевода происходит не просто замена одного языка другим. В переводе сталкиваются различные личности (переводчиков), различные культуры, разные
80
склады мышления, разные традиции и установки. Переводчик – это своего рода посредник между двумя коммуникантами, говорящими на разных языках. Его задача заключается не только в
том, чтобы сделать процесс коммуникации понятным для обеих сторон, но и в том, что он должен стремиться не только к адекватной передаче смысла переводимого текста. Не менее важно
передать этот смысл в соответствующих языковых единицах. С одной стороны, перевод должен
соответствовать оригиналу, но не менее важная его задача заключается в способности обеспечить передачу информации во всех деталях, включая значения отдельных слов.
В.И. Даль определяет пословицу как «коротенькую притчу, суждение, приговор, поучение,
понятый и принятый всеми. Состоит из двух частей: из обиняка, картины, общего суждения
и из приложения, толкования, поучения, нередко вторая часть опускается, предоставляется
сметливости слушателя». Даль считает, что пословица отличается от поговорки как по смыслу
так и по строению. «Поговорка – окольное выражение, переносная речь, простое иносказание,
но без притчи, без суждения, без заключения, без применения. Поговорка заменяет прямую
речь, иногда не называет вещи, но условно весьма ясно намекает»[5,с.14–15].
Пословицы и поговорки – неотъемлемая часть любого языка, которая имеет свою смысловую, функциональную и стилистическую направленность, и одновременно составляют
одну из основных проблем перевода. Особенно это касается устного перевода, поскольку
письменным переводчикам в этом отношении значительно легче справиться с пословицей
или поговоркой, поскольку у них есть возможность заглянуть в словарь. Пословицы представляют такие сложные проблемы в силу того, что конденсируют некое сложное понятие,
облачая его при этом в краткую и очень колоритную форму. Многие пословицы нередко
основаны на каламбурах.
Говоря о требованиях к переводу пословиц и поговорок, следует отметить, что он может включать либо все параметры, характеризующие пословицы и поговорки, либо поочередно их опускать. Прежде всего, пословицы и поговорки фразеологичны. Перевод может
быть переводом, передающим их информативное содержание, но не фразеологичность, таким образом, теряется сам тип этих фразеологизмов, или тип паремических текстов. Также
пословицы могут быть фразеологичны, но не тропеичны, то есть не сохраняют образности.
Второй обязательный признак заключается в том, что пословицы и поговорки, всегда имеют как прямой, так и переносный смысл. А пословицы с переносным смыслом тропеичны,
у них есть образность. Причем их образность почерпнута из определенных сфер национальной и культурной жизни. Таким образом, основная задача на данном этапе – определить, что сохраняется при переводе, а что утрачивается.
Второй путь – дословный перевод, калька, с передачей денотативного значения [11, с.
39]. При этом теряется фразеологичность. Пословица с дословным переводом никогда уже
не будет восприниматься как пословица, она будет восприниматься как афоризм. То есть
теряется тропеичность и национально-культурный компонент, кроме пословиц предельно универсальных по своей образности. У кальки, как переводческой тактики, есть свои
заслуги, она сохраняет как всякая калька национально-культурный компонент и пословично-поговорочную структуру, что позволяет читателю хотя бы догадаться о том, что
это пословица или поговорка. Но, во-первых, большая опасность состоит в том, что она
может породить ложные ассоциации, а во-вторых, не всякий национально-культурный
компонент вообще хорошо переводится, например реалии, которые не имеют прямых соответствий [3, с. 78]. Третий возможный способ перевода – создание квази-пословицы или
квази-поговорки, т. е. переводчик использует свою собственную родную пословицу-поговорку, но наполняет ее национальными реалиями и тропами. Структура отечественной
пословицы-поговорки сразу позволяет ассоциировать читателю эту фразеологическую
единицу с пословицами-поговорками родного языка. Таким образом, нет сложностей с
идентификацией самого типа микротекста, однако, в процессе перевода переводчику следует думать о том, насколько понятны будут замененные тропы, символы, образы, реалии.
Итак, попробуем соотнести русские, английские и немецкие пословицы и поговорки по
их значению, употреблению и лексическому составу.
81
С точки зрения перевода фразеологические единства – пословицы и поговорки – удобно разделить на четыре группы. К первой группе следует отнести такие иноязычные пословицы и поговорки, которые полностью совпадают с русскими – и по смыслу и по форме,
т. е. по образу или по входящим в них компонентам [3, с. 43]. Например:
Русс. He все то золото, что блестит.
Англ. All that glitters is not gold.
Нем. Es ist nicht alles gold was glanzt.
Русс. Куй железо, пока горячо.
Англ. Strike while the iron is hot.
Нем. Man muss das Eisen schmieden, solange es heiß ist Man muss die Pfeifen schneiden,
solange man im Rohr sitzt.
Русс. Яблоко от яблони недалеко падает.
Англ. The аррlе never falls far from the tree.
Нем. Der Apfel fällt nicht weit vom Stamm.
Русс. Око за око, зуб за зуб.
Англ. Аn еуе for аn еуе and а tooth for а tooth.
Нем. Auge um Auge, Zahn um Zahn.
Русс. Мой дом – моя крепость.
Англ. An Englishman's hоmе is his castle.
Нем. Mein Haus ist meine Bur.
Вторую группу составляют пословицы и поговорки, совпадающие по смыслу, но не совпадающие по образу, положенному в их основу. Например:
Русс. У семи нянек дитя без глазу.
Англ. Too many cooks spoil the broth.
Нем. Zu viele Köche verderben den Brei.
Русс. Семь бед — один ответ.
Англ. As well be hanged for a sheep as for a lamb.
Нем. Es geht alles auf eine Rechnun.
Русс. Синица в руках лучше журавля в небе.
Англ. А bird in the hand is worth two in the bush.
Нем. Ein Spatz in der Hand ist besser, als eine Taube auf dem Dach.
Русс. Цыплят по осени считают.
Англ. Don’t count your chickens before they аrе hatched. ¬
Нем. Man soll den Tag nicht vor dem Abend loben.
При переводе предпочтительнее пользоваться такими соответствиями, так как переводчик должен придерживаться принципа передавать привычное столь же привычным,
иначе пословица или поговорка произведет на русского читателя впечатление чего-то неожиданного и оригинального. Поэтому английская поговорка «At a snail's расе» должна
быть в переводе передана русской поговоркой «черепашьим шагом».
Третью группу составляют пословицы и поговорки похожие на русские по лексическому составу, но противоположные по значению. Например:
Kill the goose that lays golden eggs (уничтожить то, что приносило прибыль или удачу).
Противоположна по смыслу русской поговорке «курица, несущая золотые яйца».
К четвертой группе относятся пословицы и поговорки, которые не имеют соответствия
в русском языке. Они переводятся либо описательным путем, либо при помощи поговорки,
созданной переводчиком. Например:
Little pitchers have long ears (дети любят слушать разговоры взрослых).
You саn lead а horse to water, but уоu саn't тake it drink (нельзя заставить человека делать,
то что ему не нравится).
Rob Peter to рау Раul (занимать деньги у одного, чтобы отдать другому).
It’ll bе all right оп the night (какое-то мероприятие будет успешным, даже если подготовка к нему шла неудачно).
82
Тhere’s опе borп every тiпut (чтобы сказать, что кто-то очень глуп).
Enough is enough (если считаешь, что что-то пора заканчивать).
Пословицы и поговорки часто имеют четко выраженный национальный характер, поэтому такие пословицы не могут быть использованы при переводе, несмотря на то, что
они полностью совпадают по смыслу. Английскую поговорку «То carry coals to Newcastle»
(Wasser in den Brunnen tragen) нельзя перевести русской «Ездить в Тулу со своим самоваром», так как это внесло бы в перевод чуждую национальную окраску. В таких случаях
приходится либо дать близкий к оригиналу перевод, либо перевести ее по смыслу: «никто
не возит уголь в Ньюкастл» (Ньюкасл – центр английской угольной промышленности), или
«не нужно заниматься бесполезным делом». Или ««Hamlet» without the Prince of Denmark»
нельзя перевести как «Яичница без яиц». В данном случае лучше перевести дословно:
««Гамлет» без принца Датского»[7,с.134].
Таким образом, перевод – необычайно сложный и многогранный процесс человеческой деятельности, во время которого сталкиваются различные личности (переводчиков), различные
культуры, разные склады мышления, разные традиции и установки. Пословицы и поговорки –
неотъемлемая часть любого языка, которая имеет свою смысловую, функциональную и стилистическую направленность и одновременно составляет одну из основных проблем перевода. В
данной статье были рассмотрены английские и немецкие пословицы и поговорки и их аналоги
на русском языке, были выделены четыре группы по их значению, употреблению и лексическому составу, а также проанализированы причины, вызывающие трудности при переводе.
И так можно сделать следующие выводы:
- дословный перевод некоторых пословиц и поговорок английского языка является
также народным крылатым высказыванием в русском языке, что может свидетельствовать
об общности речевой культуры народов;
- любая английская пословица и поговорка имеет соответствующий русский эквивалент в народном фольклоре;
- для многих английских высказываний в русском языке имеется не единственный эквивалентный перевод;
5) правильный и полноценный перевод пословицы или поговорки с английского языка
требует не только знаний лексики, что способствует только дословному переводу, но необходимо также складно и грамотно передать ее основное содержание, используя русские
пословицы и поговорки.
Несомненно, проблема перевода является чрезвычайно актуальной и сейчас, т.к. в любое время пословицы и поговорки будут характерной чертой данного народа, объектом
исследования.
Литература
1. Байер Х., Байер А. Немецкие пословицы и поговорки: Сборник.. – М.: Высш. шк.,
1989.
2. Бархударов Л.С. Язык и перевод (Вопросы общей и частной теории перевода). –
М., 1975.
3. Влахов С.И., Флорин С.П. Непереводимое в переводе. – М., 1963.
4. Вильгельм фон Гумбольдт. Избранные труды по языкознанию. – М., 1984.
Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. – Т. 1–4. – М.: Русский
5.
язык, 1989.
6. Даль В.И. Пословицы русского народа. – М.: Русская книга, 1993.
7.
Дубровин М.И. Английские и русские пословицы и поговорки в иллюстрациях. –
М., Просвещение, 1995.
8. Паршин А.Н. Теория и практика перевода. – М.: Русский язык, 2000.
83
Особенности перевода поэтического текста
(на материале переводов цикла стихотворений
«Прелюды» Т. С. Элиота)
Рудакова Мария Сергеевна,
студент магистратуры, факультет романогерманской филологии, ВГУ;
Захарчук Людмила Николаевна,
к.филол.н., доцент кафедры иностранных
языков, г. Воронеж
Аннотация: Статья посвящена проблемам перевода стихотворного текста на материале цикла стихотворений Т. С. Элиота «Прелюды» и переводов этих стихотворений, выполненных М.
Карп, Н. Лебедевой и Я. Пробштейном. В работе представлен анализ текстов указанного цикла на всех языковых уровнях: анализируются фонетические, синтаксические, лексические,
композиционные особенности исходных текстов, а также использованные авторами стилистические приемы и выразительные средства. Также определяются переводческие приемы,
примененные М. Карп, Н. Лебедевой и Я. Пробштейном при переводе стихотворений данного
цикла.
Ключевые слова: поэтический текст; перевод стихотворного текста; адекватность; форма и
содержание; рифма; ритм; сравнительный анализ.
Стихотворный перевод предполагает целый ряд особенностей, которые автор должен
учитывать при переносе текста на другой язык. При переводе стихотворения важно стараться сохранить не только смысл, но и форму поэтического текста, ведь зачастую именно
форма является одним из ключевых элементов содержания. Рифма, ритм, синтаксические
и лексические элементы, средства речевой выразительности – всему этому переводчик должен уделять особое внимание, от этого зависит, адекватным ли будет текст перевода.
Результаты данной работы могут быть использованы при разработке курса лекций и
семинарский занятий по переводу и переводоведению, а также литературоведению и стилистике английского языка.
Поэзия Томаса Стернза Элиота сложна для восприятия даже для людей, свободно читающих его произведения в оригинале. Поэтическому языку Элиота присущи высокая степень метафоризации, насыщенность символами, торжественные пророческие интонации.
Одновременно с этим, его тексты являются примером кропотливой поэтической работы,
они несут не только значительную смысловую нагрузку, но и представляют собой четко
выстроенные системы с обилием средств речевой выразительности, оригинальными рифмами, размерами и ритмами. Его известные произведения, такие как «Полые люди», «Бесплодная земля», «Песнь любви Альфреда Пруфрока» и другие подвергались анализу и критике, но его цикл стихотворений «Прелюды» является неизвестным и ранее не становился
предметом пристального анализа.
Изучение творчества Элиота, как яркого представителя поэзии модернизма XX-го века,
и работ переводчиков, которые трудились над переводами его произведений на русский
язык, дает возможность приблизиться к раскрытию основ стихотворного мастерства автора оригинала и оценить, насколько точно переводчикам удалось передать, помимо смысловых элементов, эмоциональные и структурные и выявить, какие переводческие трансформации использованы в ходе переноса текста на русский язык.
Стихотворения цикла «Прелюды» Т. С. Элиота, состоящего из четырех частей, насыщены различными выразительными средствами, принадлежащими к разным языковым
уровням, позволяющими автору создать особую атмосферу – дисбаланса, дисгармонии,
хаоса внешнего пространства (города, улицы), врывающегося во внутреннее пространство
84
человека и само его существо (“The thousand sordid images of which our soul was constituted”
– «Рой омерзительных видений – Из них душа и состояла» [5, с.175]). Автор выступает в
роли некоего стороннего наблюдателя в первой и второй частях анализируемого цикла;
в третьей части он непосредственно обращается к персонажу стихотворения (You tossed
a blanket from the bed, You lay upon your back and waited, You dozed, and watched the night
revealing; You had such a vision of the street; You curled the papers from your hair); и, наконец,
в четвертой части цикла «Прелюды» автор полностью отказывается от роли безучастного
зрителя, соболезнуя во многом беспомощному обитателю описываемого враждебного «чужого» пространства, сочувствуя ему и стараясь его ободрить (“I am moved by fancies that
are curled around these images, and cling: the notion of some infinitely gentle infinitely suffering
thing. Wipe your hand across your mouth and laugh”).
Организуя систему образов данного цикла стихотворений, Томас Стернз Элиот прибегает к следующим выразительным средствам:
•
арифмия или нерегулярная рифма, то есть сочетания рифмованных строф с белыми в рамках одного поэтического произведения [3]:
The winter evening settles down
With smell of steaks in passageways.
Six o'clock.
The burnt-out ends of smoky days.
And now a gusty shower wraps
The grimy scraps
Of withered leaves about your feet
And newspapers from vacant lots…
•
белый стих, согласно словарю поэтических терминов – стих без рифм [2]:
You dozed, and watched the night revealing
The thousand sordid images
Of which your soul was constituted…
•
анафорическая рифма, то есть рифма из первых слов в строках [3]:
You tossed a blanket from the bed
You dozed, and watched the night revealing…
•
недостаточная рифма, состоящая из слов, в которых последнему общему ударному звуку предшествуют различные предударные (опорные) согласные. Недостаточная рифма сродни ассонансу и применяется в основном в белых стихах [3]:
The morning comes to consciousness
Of faint stale smells of beer
From the sawdust-trampled street
With all its muddy feet that press
To early coffee-stands…
Также для организации системы образов данного цикла стихотворений Элиот прибегает к использованию:
•
аллитерации на шипящие звуки или звуковой метафоры (например, insistent,
steaks, passageways, assume, wraps, leaves, street, streams, stamps, consciousness, smells, press,
coffee-stands, masquerades, shades, tossed, sordid images, soul, constituted, against the ceiling,
sparrows, such a vision, soles);
•
лексического повтора (“certain certainties”, “some infinitely gentle infinitely suffering
thing”),
•
анафоры (You tossed a blanket from the bed, You lay upon your back, and waited; You
dozed, and watched the night revealing),
•
сочетания анафоры и полисиндетона (And when all the world came back And the
light crept up between the shutters And you heard the sparrows in the gutters).
Томас Элиот использует в стихотворениях цикла «Прелюды» обилие стилистических
средств, например, метафору (his soul stretched tight across the skies), метонимию (Sordid
85
images of which your soul was constituted), градацию (At four and five and six o'clock), сложный синтаксис, а именно развернутые сложносочиненные и сложноподчиненные предложения, осложненные причастными и деепричастными оборотами и предикативной конструкцией с инфинитивом в функции сложного дополнения. (You dozed, and watched the
night revealing The thousand sordid images Of which your soul was constituted).
Проведя анализ текстов цикла стихотворений «Прелюды» Т. С. Элиота и переводов, выполненных Марией Карп, Натальей Лебедевой и Яном Пробштейном, мы пришли к следующим выводам:
•
Силлабический ритм текстов переводов во многом совпадает с оригинальным.
Переводчики стараются сохранить неровный, сбивчивый ритм текстов оригинала, достигаемый Т. С. Элиотом за счет использования арифмии; но ритм текстов переводов зачастую
несколько ровнее за счет менее резких переходов от коротких строк к длинным:
№ строки
Оригинал
Перевод
1
8
8
2
8
8
3
6
8
4
8
8
5
9
8
6
8
8
(«Прелюды IV», перевод Н. Лебедевой) [5, с. 177]).
7
8
8
8
8
8
9
8
8
10
9
8
11
9
8
12
9
8
13
8
8
14
9
9
15
9
8
16
9
8
•
Строй рифмы оригинала переводчики также стараются сохранить, но с некоторыми изменениями, в частности, выражающимися в использовании акустической рифмы,
то есть рифмы, состоящей из слов, ритмические окончания которых различны по написанию, но совпадают по звучанию [3]:
You tossed a blanket from the bed,
You lay upon your back, and waited;
С кровати сбросив одеяло
Ты, лежа на спине, дремала (перевод Я. Пробштейна) [5, с. 175].
Однако в переводе второй части цикла «Прелюды» Наталья Лебедева полностью меняет
данный в оригинале строй рифмы, что смягчает эффект дисгармонии, достичь которого
стремился Элиот:
To early coffee-stands (5) - One thinks of all the hands (8) – кольцевая,
Of faint stale smells of beer (2) - From the sawdust-trampled street (3) –недостаточная рифма,
В кофейни в ранний час (5) - Является подчас (7) – перекрестная,
В такую пору (6) – Что поднимают штору (9) – кольцевая.
•
Неровный, сбивчивый ритм стихотворений в оригинале также достигается за
счет использования анафорической рифмы, которая не сохраняется в переводе:
You tossed a blanket from the bed (1)
You dozed, and watched the night revealing(3)…
С кровати сбросив одеяло, (1)
Следила ты, как ночь являла (3)…
(перевод Я. Пробштейна) [5, с. 175].
Во всех переводах сохраняется используемая в оригинале аллитерация на шипящие
звуки, усиленная повтором неблагозвучного сонорного «р» (дыша, топочут башмаки, бесчисленных, дешевых, следила, душа, состояла, несчастном слабом существе; рой омерзительных, проник, воробьиный крик, перегаром, грязным тротуарам, сбросив, дремала,
вбирает мира суррогат, роится, утри, старух, пустырях, шуршанье, вздор).
Все переводчики прибегают к использованию как лексических, так и грамматических
трансформаций, применяя приемы:
дифференциации и конкретизации (“came back” – «пришел в себя». Ср.: “come back”
1. to return to a place; 2. to start to happen or exist again; 3. to start to be remembered again; 4.
to become fashionable again; 5. to become successful or effective after being in a bad situation,
especially in a sports event; 6. to react or reply, especially by expressing your opinion in a strong
clear way) [7],
генерализации (gathering fuel - роются. Ср.: fuel - 1.Material such as coal, gas, or oil that is
86
burned to produce heat or power; 1.2. Food, drink, or drugs as a source of energy; 1.3. A thing that
sustains or inflames passion, argument, or other intense emotion) [9],
смыслового развития (The grimy scraps of withered leaves – осклизлый ком сырой листвы. Ср. grimy scraps: grimy – covered with dirt = filthy [7]; scrap - 1) a small piece of paper,
cloth etc; 2) materials or objects that are no longer used for the purpose they were made for, but
can be used again in another way; 3) pieces of food that are left after you have finished eating [6].
Осклизлый ком: осклизлый – ставший скользким, осклизший [1, с. 462]; ком – уплотненный округлый кусок чего-н., мягкого, рыхлого [1, с. 285]),
опущения (dingy shades – штору, on broken blinds - заслоны ставней),
добавления (skies – каркас небес),
компенсации (furnished rooms – в дешевых номерах, wraps – швырнет),
замены частей речи, членов предложения, предикативных конструкций, синтаксического строя предложения (watched the night revealing the thousand sordid images (Objective
Predicative Construction with the Infinitive) - Следила ты, как ночь являла рой омерзительных видений (сложноподчиненное предложение); Wipe your hand across your mouth, and
laugh; the world revolve like ancient women gathering fuel in vacant lots. - Утри же губы и засмейся: миры похожи на старух, что роются на пустырях), пассивного и активного залога
(soul was constituted – душа и состояла), а также транспозицию.
Стоит отметить, что слово «steaks» в переводе Марии Карп передано как «стряпня»,
и здесь имеет место генерализация. Ср.: Существительное steak – 1) good quality beef, or a
large thick piece of any good quality red meat; 2) (cod/salmon/tuna etc) a large thick piece of fish;
3) (British English) beef that is not of very good quality and is used in making casseroles etc. [6]
является стилистически нейтральным. Существительное стряпня имеет следующее толкование – разг. 1. см. стряпать 2. Состряпанная пища; стряпать – разг. 1. Готовить пищу 2. перен. Делать, устраивать что-н. плохо, наспех [1, с. 775]. Таким образом, выражение «Запахи
стряпни» благодаря своей разговорной стилистической окраске и негативной оценочной
коннотации вызывает некоторое отвращение, создает атмосферу улицы в бедном квартале,
приближает читателя к быту.
Стилистические средства оригинала по большей части сохраняются в переводах, например:
sawdust-trampled street – по грязным тротуарам (эпитет) (перевод Н. Лебедевой) [5, с.
173],
At four and five and six o'clock – В четыре, пять и шесть часов (градация) (перевод Н.
Лебедевой) [5, с. 177],
The conscience of a blackened street – Так закопченных улиц ум (метонимия) (перевод Н.
Лебедевой) [5, с. 177],
You dozed, and watched the night revealing The thousand sordid images – Следила ты, как
ночь являла Рой омерзительных видений (метафора) (перевод Я. Пробштейна) [5, с. 175].
Таким образом, анализ переводов стихотворений данного цикла позволяет сделать вывод о том, что образная система стихотворений данного цикла в переводах, по большей
части, соответствует оригиналу.
В целом переводчики М. Карп, Н. Лебедева и Я. Пробштейн сохраняют предметно-логическую информацию и передают эстетическое воздействие и прагматическую интенцию
оригинала, что позволяет утверждать, что проанализированные переводы цикла стихотворений «Прелюды» Т. С. Элиота являются адекватными.
Литература
1.
Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В. В.
Виноградова. / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова – 4-е изд., дополненное. — М.: Азбуковник,
1999. — 944 с.
87
2. Онуфриев В.В. Словарь поэтических терминов в примерах [Электронный ресурс]
URL: http://rifma.com.ru/Poetic-12.htm
3.
Онуфриев В.В. Словарь разновидностей рифмы [Электронный ресурс] URL: http://
rifma.com.ru/SLRZ-08.htm
4. Онуфриев В.В. Справочник по стихосложению [Электронный ресурс] URL: http://
rifma.com.ru/AZ-0.htm
5.
Элиот Т. С. [Eliot T. S.] Избранная поэзия. Поэмы, лирика, драматическая поэзия /
пер. с англ. Л. М. Аринштейн. – СПб.: Северо-Запад, 1994. — 446 с.
6. Longman Dictionary of Contemporary English [Электронный ресурс] URL: http://
www.ldoceonline.com/
7.
Longman Dictionary of English Language and Culture. – Longman Group UK Limited,
1992. – 1528 c.
8. McRae John. The Language of Poetry / McRae John. – Routledge, 2003. – 145 pages.
9. Oxford Dictionaries Online [Электронный ресурс] URL: http://www.
oxforddictionaries.com/
88
Литературоведение
89
Художественный стиль древнерусского автора
Епифания Премудрого
Гунько Любава Олеговна,
студент группы 240 СОФ НИУ БелГУ
Смелковская Марина Юрьевна,
кандидат филологических наук, доцент
г. Старый Оскол
Аннотация: в данной статье рассматривается личность и основные вехи творчества выдающегося агиографа Епифания Премудрого. Дан анализ известных произведений, житий
«Стефана Пермского» и «Сергия Радонежского». Проанализирована художественная манера
древнерусского автора, особенности стиля и композиционного построения произведений.
К основной задаче литературоведения относится исследование проблемы автора в художественном произведении. В любом авторском сочинении прослеживается индивидуальность составителя. Отличительные черты его натуры придают изложению произведения особую новизну и оригинальность. Самобытность написания отображает воззрение
автора на окружающую действительность, его жизненную установку, прослеживающуюся
во всех компонентах его «детища». О надобности изучения принципов и законов словеснохудожественного отражения образа автора говорил Виктор Владимирович Виноградов. Он
отмечал, что, и сами принципы развития художественных стилей: «… не могут быть объяснены и открыты без тщательного изучения историко-семантических трансформаций «образа автора» в разных типах и системах словесного творчества» [1, с. 151].
По сей день личность Епифания Премудрого вызывает интерес. Его уникальный стиль
написания и исторически значимые труды до сих пор находятся в центре внимания исследователей.
Выдающийся русский публицист начала XV века, ярчайший агиограф своего времени,
Епифаний вошёл в память народа как Премудрый. Некоторые сведения о жизненном пути
составителя известнейших житий мы можем почерпнуть лишь из составленных трудов.
Изучив “Слово о житии и учении” Стефана Пермского, можно узнать, что Епифаний, как
и Стефан, проходил обучение в ростовском монастыре Григория Богослова, по-другому
называемом Затвором, где в дальнейшем изучил греческий язык. Отличительной особенностью этого монастыря было то, что богослужения в нём проходили на греческом языке
параллельно с церковнославянским, а принадлежащая ему обширная библиотека, содержала на ряду со славянскими книгами греческие.
Если обратиться к Похвальному слову Сергию Радонежскому, можно почерпнуть такие биографические сведения об авторе: совершая паломничество в Святую землю, Епифаний побывал в Константинополе, на Афоне и в Иерусалиме. Предполагается, что в 1380
году агиограф занимался книгописанием, находясь в Троицком монастыре под Москвой,
и являлся «учеником» Сергия Радонежского, известного уже в ту пору. В 1392 году, после
смерти духовного учителя, Епифаний отправился на службу к митрополиту Киприану в
Москву. Именно это время считается началом работы агиографа над составлением жизнеописания Сергия Радонежского. Этому труду, как признавался сам автор, было посвящено
около двух десятилетий.
Епифаний Премудрый обладал необычайным литературным талантом, был крайне начитанным, а так же являлся близким свидетелем событий, которые описывал, или знал их
из достоверных источников. О его просвещённости подробно писал Василий Осипович
Ключевский: «По цитатам в трудах его видно, что он читал хронографы, палею, лествицу,
патерик и другие церковно-исторические источники, также сочинения черноризца Храбра» [2, с. 52].
90
Епифаний Премудрый являлся автором многих трудов: составлял различные послания, писал панегирики, описывал жизнь известных современников, работал над летописанием. Ему принадлежат два известнейших Жития: «Житие Стефана Пермского» и «Житие
Сергия Радонежского».
«Житие Стефана Пермского» - уникальное художественное произведение с позиции
авторского мастерства. Сам Епифаний Премудрый был лично знаком со Стефаном Пермским, а узнав о его смерти, занялся активным сбором материалов по его биографии, тем самым расширив свои собственные воспоминания. Он признавался, что приступил к работе
над агиографией «желанием одержим… и любовью подвизаем».
«Житие…» не имеет биографический характер, в литературном отношении оно отличается своим новаторством. Его содержание включает в себя семнадцать озаглавленных
частей ("Молитва", "О церкви Пермстей", "Поучение", "О прении волхва" и др.). Начинается
«Житие…» повествованием о детских годах будущего святого. Далее подробно изложено
становление Стефана Пермского как миссионера. В заключении описывается смерть святителя Стефана, оно состоит из четырёх глав: «Плачь пермъских людей», «Плачь церкви
Пермъскиа, егда обвдовѣ и плакася по епископѣ си», «Молитва за церковь» и «Плачеве и
похвала инока списающа». Стилистически их можно разделить на панегирический стиль,
фольклорный и летописный.
Целью создания данного жизнеописания автор ставил прославление и возвеличивание
деяний своего подвижника, стремился показать его исключительность. Он описывает, как
Стефан Пермский, будучи миссионером, обратил коми в христианство и создал для них на
родном языке азбуку, повествует о его просветительских подвигах. Епифаний Премудрый
дея­ния Стефана ставил наряду с величайшими событиям в ис­тории древнего христианства.
Свою художественную манеру написания сам автор назвал «плетением словес». Повествование насыщенно большим количеством сравнений, длинными рядами метафор, цитатами, лексическими повторами, звуковой игрой слов. С помощью таких стилистических
приёмов и выразительных средств речи Епифаний придаёт торжественное звучание строкам и отражает неземную сущность Стефана Пермского, величие его подвига.
В статье «К вопросу об авторском самосознании Епифания Премудрого» Елена Леонидовна Конявская выделяет еще одну особенность «Жития Стефана» - новаторское
внимание агиографа к Слову. Слово Епифания неотделимо от понятий «дара», «разума»
и «мудрости», «памяти». Оно звучит здесь и в прямом значении (для пишущего) и в божественном. Слово в высоком смысле - как Слово Божие - звучит, когда епископ Герасим
обращается к Стефану [3. 75]. Елена Леонидовна отмечает, что « дар слова, по Епифанию,
не взаимосвязан однозначно с добродетелью. Он разделяет добродетель и словесное искусство. Это очевидно из покаянного монолога, где он, условно говоря, противопоставляет слово и дело» [3, с. 76].
Литературные достоинства «Жития…» несомненны. Оригинальность композиции
произведения свидетельствует о бесспорном авторстве Епифания. В «Житие…» содержится более 300 цитат из Священного Писания, а так же из Псалтири, многие из них цитируемы не дословно, отсюда следует вывод, что Епифаний, наречённый современниками Премудрым, по памяти писал большую часть строк из священных писаний.
«Житие…» значимо не только в художественном плане, но и вызывает огромный интерес в историческом. Кроме жизнеописания Стефана Пермского в нём содержатся и биографические моменты из жизни самого Епифания, а так же мы можем почерпнуть сведения о
политических воззрениях самого автора и окружающих его лиц, о культуре и быте Пермского народа в конце 15 века, о взаимоотношениях с Москвой. Отличительной особенностью данного произведения является так же отсутствие в нём чудес, но оно компенсировано пышностью и образностью речей автора.
Вторым известным трудом Епифания Премудрого является «Житие Сергия Радонежского». Агиограф в своё время был «учеником» Сергия Радонежского и многие годы про91
жил рядом с ним. Написал «Житие…» Епифаний спустя 26 лет после смерти наставника
– в 1417-1418 годах. Все эти годы автор собирал документальные материалы, дополнял собственные записи воспоминаниями очевидцев. Но, к сожалению, авторский оригинал до
нас не дошёл. Многие учёные считают, что именно в эти годы (1417-1418 годы) была создана
пространная редакция «Жития…» и, по их мнению, в ней содержится наибольшая часть
фрагментов епифаниевского текста. Кроме «Жития…» Епифанием так же было создано
Похвальное слово Сергию.
Как и «Житие о Стефане Пермском» данное сочинение композиционно подразделяется на главы. Их тридцать, каждая имеет собственное название: “Начало житию Сергиеву”
(идет повествование о его появлении на свет), “Яко от Бога дасться ему книжный разумъ,
а не от человЬк” (здесь говорится о чудесном умении Сергия “грамотЬ умЬти”), “О началЬ
игуменьства святаго”, “О съставлении общего житиа”, “О побЬдЬ еже на Мамаа и о монастырЬ, иже на ДубенкЬ”, “О посЬщении Богоматере къ святому”, “О преставлении святого”.
Но значительным отличием от первого «Жития…» является биографическая направленность данного произведения, его последовательность и лиризм. В нём не прослеживается та эмоциональная игра слов, реже встречается ирония и отсутствуют длинные ряды
сравнений, нет «плача», вместо него в конце произведения находится «Молитва». Но в обоих житиях совпадает ряд цитат из Священных Писаний и взгляды на политические события.
Отличается так же и подход к самому жизнеописанию преподобного Сергия. В отличие
от предыдущей агиографии, это житие автор наполняет чудесами. Таким способом Епифаний подчеркивает особенность Сергия Радонежского. Многие святые избирают самостоятельно праведную дорогу и идут к святости через искушения. Сергий же по своему
рождению избран Богом. Всеми способами и приёмами автор стремится показать прирождённую благочестивость своего наставника. В самом начале «Жития…» описывается
множество предзнаменований как до рождения ребёнка, так и после его появления на свет.
И агиограф не столько повествует о Божественной миссии Сергия Радонежского, сколько
утверждает о ней. Епифаний пишет о своём духовном наставнике, как о делателе – ведь тот
в прямом смысле принимает на себя тяготы других – усердно трудится, словно раб, ходит
в обыкновенном рубище.
В статье «Символика чисел в литературе Древней Руси» Владимир Михайлович Кириллин акцентировал внимание на числе три, встречающемся в ходе повествования всего
«Жития…». Он писал, что «семантический фон троической символики не равномерен».
Наибольшая насыщенность приходится на первые три главы «Жития», что объясняется
многочисленными предзнаменованиями о появлении чудесного младенца. Первым чудом
является то, что ещё не появившийся на свет ребёнок три раза воскликнул из утробы матери, находившейся на тот момент в церкви на богослужении. Так же многим центральным
фрагментам «Жития…» характерна троичность вопросов и ответов: беседе отрока Варфоломея со старцем, даровавшим ему «книжное разумение», беседе с постригшим Сергия
священником Митрофаном, испытанию Сергием-игуменом приходящих в монахи. Доктор
филологических наук, Владимир Михайлович Кириллин, подчеркнул и упоминание о трех
перстах, которыми некий чудесный старец подает Варфоломею чудодейственный хлебец, и
три предречения старца о будущем Сергия. В результате рассмотрения приведённых примеров из «Жития…», можно прийти к выводу, что число 3 по своему значению и функции
выражает стремление автора прославить героя своего произведения как учителя Святой
Троицы [4, с.174-221].
«Житие…», созданное Епифанием Премудрым, своей гениальностью воодушевляло
не только служителей церкви: определённые моменты текста вплетались также в сюжеты
некоторых светских произведений. Автор пишет данное «Житие…», чтобы не забыли на
нашей земле о духовном подвиге Пречудного старца – игумена Всея Руси.
Епифаний Премудрый – великий представитель древнерусской литературы. Будучи
необычайно начитанным и образованным, он владел множеством литературных форм и
92
стилей. Начав писать в то время, когда стиль житий у нас ещё только устанавливался, он
создал образец литературного стиля, который получил определение «плетение словес».
Стиль Епифания Премудрого стал образцом для многих литературных произведений XIVXVI веков, прославлявших русскую государственность. Значимость его агиографических
трудов заключается ещё и в том, что они являются свидетельствами очевидца.
Литература.
1.
В. В. Виноградов, О теории художественной речи. - М., 1971, С. 151.
2. В.О. Ключевский, Православие в России. – М., 2000, С. 52
3.
Е.Л. Конявская, К вопросу об авторском самосознании. Журнал «Древняя Русь», М., 1, 2000, С. 75-76.
4. В.М. Кириллин, Символика чисел в литературе Древней Руси (XI — XVI века).
С-П., 2000. С. 174-221
93
Жанры массовой литературы
и голливудского кино
Зеров Николай Александрович,
ученик 8 Б класса МАОУ «СОШ № 24 с УИОП»
Босов Дмитрий Вячеславович,
соискатель кафедры социальных технологий
НИУ БелГУ, г.Старый Оскол
Аннотация: В данной статье рассматриваются основные жанры массовой литературы и голливудского кино в определении их особенностей, границ, стереотипов и клише.
Жанр - общее понятие, отражающее наиболее существенные свойства и связи явлений
мира искусства, совокупность формальных и содержательных особенностей произведения. Жанры сформированы наборами условий; многие произведения используют несколько жанров посредством заимствования и объединения этих условий. Возможные определения понятия иногда ограничены искусством и культурой, особенно литературой.
Боевик – это жанр мэйнстрим-кинематографа, в котором основное внимание уделяется насилию: перестрелкам, дракам, погоням и т. п. Большинство боевиков иллюстрируют
известный тезис «добро должно быть с кулаками». В мэйнстрим-кино такой жанр также
именуется «экшн» (действие). Экшен-фильмы часто обладают высоким бюджетом, изобилуют каскадёрскими трюками и спецэффектами. Считается, что популяризация т. н.
«эстетики насилия» во многом обязана таким лентам. Фильмы этого жанра зачастую не
обладают сложным сюжетом, главный герой обычно сталкивается со злом в самом очевидном его проявлении: терроризм, похищение, убийство, коррупция, несправедливость (с
точки зрения главного героя). Не находя иного выхода, главный герой решает прибегнуть
к насилию. В результате уничтожению зачастую подвергаются десятки, а иногда и сотни
отрицательных персонажей. Чаще всего боевики заканчиваются хэппи-эндом. [4, c.41-42]
Комедия - это жанр мэйнстрим-кинематографа, в котором главной целью является не
только развлечение зрителя или читателя, но и вызывание у него улыбки, смеха. Для этого
нужно спровоцировать у реципиента т.н. комический эффект. Подобный эффект достигается с помощью разнообразных приемов драматургического и технического характера,
например, гипертрофированной демонстрацией человеческих качеств в актерской игре,
режиссурой и конструированием драматических ситуаций, а также совмещением несовместимого в реальной жизни, детерминированной определенными нормами поведения.
Драма - это жанр массовой литературы и мэйнстрим-кинематографа, в котором обязательно что-то происходит, причем в связи с бытовыми, жизненными сюжетами, которые достаточно приближены к реальной жизни. Драмы, как правило, в своем современном
значении, содержат особую мораль, изображающую конфликт и даже антагонистическое
противостояние между личностью и ее окружением (обществом), зачастую достигающие
высокой остроты и пика. Как правило, в подобном противопоставлении обозначено сложное соотношение частной жизни героя и общественных событий. Акцентируется внимание в драмах на общечеловеческих противоречиях, которые проявляются и получают свое
воплощение в поведении и поступках конкретных персонажей (символическая, сюрреалистическая, экспрессионистская, абсурдистская драма). Зачастую мэйнстрим-кино демонстрирует воплощение так называемой псевдодрамы, создавая своеобразную претензию на
серьезные темы.
Вестерн – это жанр массовой литературы и мэйнстрим-кинематографа, в котором отражается приключенческая история, базирующаяся на хронотопе дороги, с напряженным
сюжетом, со стрельбой и гибелью большого числа персонажей, в конце концов, завершающаяся хэппи-эндом, но обычно без натурализма. Стереотипный герой вестерна - полубро94
дячий искатель приключений (ковбой или стрелок). Это жанр, близкий к боевику (экшн).
Приключения – этот жанр мэйнстрим-кинематографа, в котором в отличие от боевика
делает акцент не на грубое насилие (маркетинг силы), а на смекалку персонажей, умения
обмануть или перехитрить злодея (маркетинг ума). Обычно в жанре приключения героем
предлагается оригинальный способ выхода из сложных положений. Как правило, герой
или героиня в данном жанре всегда попадает в новый и удивительный мир, полный неожиданностей.
Мелодрама - этот жанр мэйнстрим-кинематографа, который, как правило, содержит
в себе любовную историю и ориентирован на женскую аудиторию, являясь воплощением
мечтаний женщин в упрощенных дихотомиях «любовь - ненависть», «добро-зло» и одновременно осуществляя в их среде функцию компенсации. [2, c.58-62]
Триллер – это жанр мэйнстрим-кино сенсационного характера, призванный создать у
читателя или зрителя ощущения напряженного переживания, волнения по причине особого нагнетания сюжетного напряжения (саспиенса).
Детектив - это жанр мэйнстрим-кинематографа, произведения которого содержат в
обязательном порядке иллюстрации преступных деяний, за которыми следует расследование и определение виновных. Детективы, как правило, эксплуатируют желание реципиента провести собственное расследование и предложить собственную версию совершенного
преступления, выстроив посредством умозаключений и наблюдений причинно - следственные связи. Данный ожидаемый эффект просчитывается авторами, сценаристами и
режиссерами, которые стремятся достичь его. Детектив основан на реальных событиях, но
зачастую его основой является вымышленный сюжет. [1, c.28-30]
Исторический жанр – это жанр мэйнстрим-кинематографа, который характеризуется
реконструированием реально происходивших исторических событий. Данный жанр в элитарной культуре разворачивается в связи с демонстрацией глубоких чувств и важных тем
человеческого бытия и это фактически приводит к выходу за рамки самого жанра, который
используется здесь лишь как фундамент. Совершенно по иному этот жанр представлен в
мэйнстрим-кинематографе, поскольку здесь не только история оказывается фоном для
презентации примитивных эмоций и редукционных дихотомий добра и зла, но и искажается в угоду идеологических целей и навязывания требуемой ценностно-нормативной
системы.
Музыкальный жанр – это мюзикл или оперетта, перенесенная с театральных подмостков на киноэкран. Сюжет музыкального жанра содержит значительное число песен,
танцев, нередко фигурируют красивые костюмы и масштабные декорации. Музыкальный
жанр, в особенности мюзикл, зачастую заимствует элементы мелодраматического жанра
и неизменно заканчивается хэппи-эндом. Насилие может присутствовать в музыкальном
жанре, однако его возможности ограничены и по шаблону оно выступает в безобидной
форме. [5, c.77-85]
Ужасы (horror) – это жанр массовой литературы и кинематографа, продукция которых
преследует цель напугать читателя или зрителя, внушить ему чувства страха и тревоги, моделировать напряженную атмосферу ужаса или его мучительного ожидания. Маркетинг
тревоги роднит horror с жанром триллер, целью которого при этом является создание напряженного ожидания, а не ужас и страх как таковые. [2, c.118-122]
Фантастика - это жанр мэйнстрим-кинематографа, продукция которых требует присутствия категории фантастического, состоящей в нарушении рамок, границ, правил
репрезентации («условностей»). Обычно основной признак фантастического жанра выявляется в наличии в художественном произведении такого основного его элемента как
фантастическое допущение или фантастическая идея, то есть обязательное присутствие
такого фактора в произведении, который невозможен с точки зрения читателя и (или) героев произведения. Например, в реализме вымысел присутствует, но при этом он не противоречит возможному, чего не скажешь о фантастическом допущении, таким образом,
противостоящем реалистическому. Остальные элементы фантастики (проблематики, ху95
дожественные приемы, построение сюжета) фантастически не отличаются от реализма. В
любом случае данная фантастика - это порождение классового общества, к тому в рамках
индустрии культуры этот жанр выхолощен и не представляет собой принципиальных прорывов за пределы собственных стереотипов и клише, в отличие от т.н. элитарной фантастики. [6, c.33-35]
Фэнтези — жанр фантастики, основанный на использовании мифологических и сказочных мотивов. Произведения фэнтези чаще всего напоминают историко-приключенческий роман, действие которого происходит в вымышленном мире, близком к средневековому, герои которого сталкиваются со сверхъестественными явлениями и существами.
Зачастую фэнтези построено на основе архетипических сюжетов. В отличие от научной
фантастики, фэнтези не стремится объяснить мир, в котором происходит действие произведения, с точки зрения науки. Сам этот мир существует гипотетически, часто его местоположение относительно нашей реальности никак не оговаривается: то ли это параллельный
мир, то ли другая планета, а его физические законы могут отличаться от земных. В таком
мире может быть реальным существование богов, колдовства, мифических существ (драконы, эльфы, гномы, тролли), привидений и любых других фантастических сущностей. В
то же время принципиальное отличие чудес фэнтези от их сказочных аналогов в том, что
они являются нормой описываемого мира и действуют системно, как законы природы. [6,
c.57-60]
Литература:
1.
Маркулан, Я.К. Зарубежный кинодетектив / Я.К. Маркулан.- М: Искусство, 1975.
2. Маркулан, Я.К. Киномелодрама. Фильм ужасов / Я.К. Маркулан. - М: Искусство,
1978.
3. Массовая культура: / К.З. Акопян, А.В. Захаров, С.Я. Кагарлицкая и др. - М.: Альфа - М; ИНФРА-М, 2004.- 304 с.;
4. Тарасов, К.А. Насилие в зеркале аудиовизуальной культуры / К.А. Тарасов. - М.:
Белый берег, 2005.
5.
Шестаков, В.П. США: псевдокультура или завтрашний день Европы? Ридерз дайджест по американской культуре / В.П. Шестаков. – Изд. 2-е, доп. – М.: ЛКИ, 2010.
6. Бритиков, А.А. Отечественная научно-фантастическая литература: некоторые
проблемы истории и теории жанра [Электронный ресурс] / А.А. Бритиков.- СПб.: Творческий Центр Борей-Арт, 2000. - 404 с.; - http://bookz.ru/authors/anatolii-britikov/britia01/page48-britia01.html
96
Образ отрицательного героя в готическом романе
Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный
Прометей»
Колесникова Ирина Олеговна,
студентка 5 курса группы 250102 факультета
иностранных языков ФГБОУ ВПО «ТГПУ им. Л.
Н.Толстого»
Бобок Ольга Александровна,
К.ф.н., доцент кафедры английской филологии
ФГБОУ ВПО «ТГПУ им. Л. Н.Толстого»
Аннотация: В настоящей статье рассматривается образ отрицательного героя на примере
романа Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей». Основное содержание
исследования составляет анализ характерных особенностей образа «злодея» в рамках данного произведения и готического жанра в целом. Отрицательный герой в романе фактически
является протагонистом и сочетает в себе черты положительного героя и злодея. Его образ
имеет религиозно-мифологическую природу и в наши дни считается нарицательным.
Жанр готического романа – одно из интереснейших направлений в английской литературе XVIII – XIX вв. Зародившись на волне предромантизма и романтизма, данный жанр
и по сей день привлекает читателей и исследователей своей таинственностью и глубоким
символизмом.
В рамках нашей дипломной работы мы рассматриваем тему эволюции жанровых особенностей английского готического романа на примере творчества Мэри Шелли и Горацио
Уолпола. Нами были выделены специфические черты, характерные для готического романа, одной из которых является обязательное наличие «образа злодея». В настоящей статье
мы предпринимаем попытку проанализировать данный образ на примере романа Мэри
Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818).
Стоит отметить, что творчество Мэри Шелли относится к позднему готическому периоду, который можно назвать переходным. Из этого следует, что отрицательный герой в
романе данного жанра фактически становится протагонистом произведения и непосредственно влияет на ход событий.
В качестве злодея мы можем выделить главного героя, Виктора Франкенштейна, который также является одним из рассказчиков данной истории. Виктор – злодей особый, но,
тем не менее, типичный для готической литературы. Он сочетает в себе черты злодея и
положительного героя. Безумие и зло, которое он сотворил, порождены конфликтом в его
душе [2, c. 81].
Виктор Франкенштейн – человек, безусловно, талантливый, образованный, выходец из
достойной семьи. Им движут благородные, на первый взгляд, цели, одна из которых – избавить всё человечество от болезней и смерти. Однако с другой стороны, если разобраться,
интересует его скорее не наука, а слава, которой он так жаждет: “Under the guidance of my
new preceptors I entered with the greatest diligence into the search of the philosopher’s stone
and the elixir of life; but the latter soon obtained my undivided attention. Wealth was an inferior
object, but what glory would attend the discovery if I could banish disease from the human frame
and render man invulnerable to any but a violent death! Nor were these my only visions. The
raising of ghosts or devils was a promise liberally accorded by my favourite authors, the fulfillment
of which I most eagerly sought” [3, p. 36].
Нельзя утверждать, что в столь смелых мечтах есть что-то эгоистически тщеславное.
В воображении Виктора вырисовываются видения, будто его научные труды принесут
пользу всему человечеству. Он страстно желает постичь тайну возникновения живой ма97
терии, дабы не только совершить великое научное и художественное открытие, но и вознести человека до ранга бога. Герой понимает, что это можно сделать, лишь победив смерть,
которая не страшна божественным существам, но которой так боятся люди. Он хочет научиться воскрешать умерших. Франкенштейн жаждет постичь тайну возникновения живой материи, надеясь в будущем победить смерть. Своим открытием Виктор переступает
ту грань, через которую недозволено природой перешагивать человеку, он дерзко вторгается в сферу Бога-творца. Таким образом, он совершает преступление духовное. В словах
Франкенштейна нетрудно увидеть приверженность идее уподобления своей персоны Богу.
Но вмешательство в дела природы недопустимо, и действия Франкенштейна приводят
к ужасающим последствиям. Уравняв себя с демиургом, Франкенштейн преисполняется
гордыни и порождает монстра, таким образом, впуская зло в наш мир. Франкенштейн слаб
духом; он не может и не пытается совладать с последствиями своего необдуманного поступка. Ожившее творение так пугает его своим неприглядным видом, что творец сбегает от своего творения, которое становится источником многих бед и смертей. Духовная
слабость и трусость Франкенштейна, его безответственность приводят к гибели дорогих
ему людей. Виктор бездействует, даже когда за убийства, совершенные монстром, казнят
невинную девушку. Франкенштейна, как и многих других готических злодеев, губят исключительно его страсти, хотя сам он уверен, что его вел Ангел Разрушения: “…chance – or
rather the evil influence, the Angel of Destruction” [3, p. 43]. Он не умеет и не хочет бороться
со своими страстями, что обуславливает трагические события, которые происходят в дальнейшем. Франкенштейн является ярким примером того, как разум, выбравший неверную
цель, может порождать зло, хотя мог бы послужить миру во благо. Трагедия Виктора Франкенштейна заключается в том, что его возможности не совпадают с требованиями и правилами жизни в обществе. Это, в конечном счете, приводит его к отчаянию и одиночеству [1].
Образ Демона здесь, хотя и, в силу определенных событий, не менее злодейский, не потрясает так сильно, как образ его творца. Порожденное Виктором создание не виновато в
своей участи и невежестве – оно лишь жертва обстоятельств, одиночества и недостатка
воспитания. Будучи брошенным на произвол судьбы своим «отцом», монстр всё же тянется
к познанию, жизни и любви, ищет человеческого общества, но в итоге мстит своему создателю. Однако злодей ли он? Мы придерживаемся мнения, что нет. Всё же без должного воспитания, монстр, к тому же созданный из обрывков человеческих тел, не способен
осознать весь ужас творимых им зверств. Он убивает, но объясняет это тем, что никогда не
знал любви. Чего же ему ждать от мира, который его отвергает с самого рождения? Как ему
отличить плохое от хорошего, если последнее ему даже не знакомо? “I ought to be thy Adam,
but I am rather the fallen angel, whom thou drivest from joy for no misdeed. Everywhere I see bliss,
from which I alone am irrevocably excluded. I was benevolent and good; misery made me a fiend.
<…> Believe me, Frankenstein, I was benevolent; my soul glowed with love and humanity; but am
I not alone, miserably alone? You, my creator, abhor me; what hope can I gather from your fellow
creatures, who owe me nothing? They spurn and hate me” [3, p. 114-115]. Образ Демона ужасен,
но одновременно и трагичен. В конечном счете, он – результат необдуманных действий
своего незадачливого демиурга, и ему нет места в этом мире.
Образ монстра, созданного Франкенштейном, воплощает целый комплекс философских идей. Исходя из теорий Ф. Бэкона и Д. Локка, он изначально является tabula rasa,
«чистой доской». Демон обладает всеми общечеловеческими потребностями и, так же, как
и обычные люди, стремится к познанию мира, испытывает чувства, ищет любви и понимания. Однако его характер в итоге формируют общество и реакция людей, которых он
встречает на своем пути. “My heart was fashioned to be susceptible of love and sympathy, and
when wrenched by misery to vice and hatred, it did not endure the violence of the change without
torture such as you cannot even imagine” [3, p. 272]. Именно жестокость окружающих отзывается в Демоне ответной ненавистью и жаждой мести, логически связывая тему порока и
добродетели с темой человека в обществе и одиночества, которое носит здесь скорее общественный, нежели психологический характер [1].
98
Духовное развитие Демона определяют найденные им в лесу книги. «Страдания молодого Вертера» И.В. Гете дают ему первые представления о переживаниях человеческой
души; «Жизнеописания» Плутарха – о социально-историческом развитии человеческой
цивилизации. Определяющим для Демона произведением становится «Потерянный Рай»
Д. Мильтона, знакомство с которым побуждает его сравнивать себя одновременно и с Адамом, и с Сатаной [1].
Природа отношений Франкенштейна и его творения раскрывается через мотив двойничества. Демон, несомненно, является ожившим символом темной стороны самого Виктора, что отсылает нас к архетипу юнгианской Тени. Создатель и его творение взаимозависимы и неразделимы, их противостояние – неразрешимое противоречие между темным
и светлым в человеке, извечная борьба противоположностей. Постепенно Франкенштейн
начинает отождествлять Демона с самим собой, в силу чего возлагает ответственность за
смерть родных на себя. Ближе к финалу романа роли меняются, и Демон уже называет себя
господином своего создателя. Кульминационный момент наступает после гибели Элизабет, когда убитый горем Виктор, подобно созданному им Демону, обращается лишь к злобе
и мести. Творец и творение становятся единым целым и в своем падении уподобляются
Сатане [1].
Мрачные краски «Франкенштейна» придают роману Мэри Шелли сходство с романтическими поэмами и драмами Д.Байрона. Франкенштейна можно уподобить Манфреду:
они оба не отрицают роли разума и являются мыслителями, которые, несмотря на катастрофу, верят в прогресс и победу человечества над непознаваемым. Вместе с тем Мэри
Шелли полемизирует с Байроном: в отличие от Манфреда и других героев Байрона, после
долгого и трудного пути Франкенштейн перед смертью осознает, что долг человека – ощущать связь с остальным человечеством.
В романе Мэри Шелли также звучат мотивы, близкие написанному Д.Байроном в 1821
г. «Каину»: судьба чудовища, созданного Франкенштейном, как бы воплощает всю несправедливость существующего миропорядка, обращающего добро во зло [1].
Итак, мы рассмотрели образ отрицательного героя в романе Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей». Исходя из результатов проведенного исследования,
мы можем сделать следующие выводы:
1. Отрицательный герой в романе фактически становится протагонистом, от его действий зависит дальнейшее развитие событий, к нему сходятся все нити повествования.
2. Отрицательный герой в данном произведении сочетает в себе черты положительного
героя и злодея. Безумие и зло, которое он сотворил, порождены конфликтом в его душе.
3. В романе присутствует не только отрицательный персонаж, но и Демон – символ и
воплощение его пороков и так называемой темной стороны. Глубокий психологизм авторского замысла здесь бесспорен и отсылает нас к юнгианскому архетипу Тени.
4. Образ «злодея» Мэри Шелли многолик, имеет религиозно-мифологическую природу
и в наши дни является нарицательным.
5. Формально каноничный отрицательный герой на поверку эволюционирует в архетипический образ выразителя определенных идей и литературных веяний, заставляющего
нас задуматься над многими философскими и нравственными вопросами.
Литература.
1. Павлова И.Н. Романы Мэри Шелли «Франкенштейн» и «Последний человек» как
философско-эстетическая дилогия» // Автореферат. – СПб, 2011. – 32 с.
2. MacAndrew E. The Gothic Tradition in Fiction. – Columbia University Press, 1980. –
289 p.
3. Shelley M.W. Frankenstein, or the Modern Prometheus. Free eBook [Электронный ресурс]. – URL: http://planetebook.com (дата обращения 12.10.2014).
99
Образ Дейзи Бьюкенен в романе «Великий
Гэтсби» Ф. С. Фицджеральда
Михеева Екатерина Николаевна,
студентка 4 курса, группы 221311 ФГБОУ ВПО
«ТГПУ им. Л. Н. Толстого»
Бобок Ольга Александровна,
кандидат филологических наук, доцент ФГБОУ
ВПО «ТГПУ им. Л. Н. Толстого», г. Тула
Аннотация: Статья посвящена анализу образа главной героини Дейзи Бьюкенен из романа
Френсиса Скотта Фицджеральда «Великий Гэтсби». Дейзи является одним из интереснейших
и, в то же время, противоречивых персонажей романа. В статье анализируются особенности
характера и поведения главной героини. Значительное внимание уделяется раскрытию личности Дейзи через ее поступки и взаимоотношения с другими персонажами романа.
Творчество одного из крупнейших прозаиков США Ф. С. Фицджеральда приходится
на 20-30-е годы XX века, время, которому писатель дал название – «век джаза». Эта эпоха
характеризуется экономическим бумом, который в корне преобразил облик страны и решительным образом изменил нравы «среднего американца» и вместе с тем принес с собой
новые социальные и морально-этические проблемы. Животрепещущие проблемы «века
джаза» Фицджеральд и поднимает в своих основных произведениях – романах и рассказах. При этом волнующие его вопросы и темы писатель раскрывает, прежде всего, через
создаваемые им образы, характеры, поступки и поведение его героев. Так, через образы
главных персонажей своих романов писатель раскрывает такие темы, как тема «великой
американской мечты», тема совместимости материальных и духовных жизненных идеалов
американцев с идеалом нравственно полноценной и свободной личности; тема трагического столкновения мечты и действительности, расплаты за иллюзии.
Своим самым лучшим произведением Фицджеральд назвал роман «Великий Гэтсби»
(The Great Gatsby), а многие критики считают его шедевром американской литературы того
периода и символом «века джаза». Книга была написана во время его поездки в Париж за
довольно короткий период времени – десять месяцев – и вышла в свет в 1925 году. Писатель
считал время, проведенное во Франции, самым продуктивным в своей жизни. В романе
он поднимает такие важные темы того периода в истории США как тема «американской
мечты», тема столкновения мечты и реальности, тема богатства и бедности. Все эти темы
он раскрывает через образы главных героев романа – Джея Гэтсби, Ника Каррауэя, Дейзи
и Тома Бьюкененов.
При описании персонажей романа, писатель использует метод двойного видения, который заключается в постепенно раскрывающемся по ходу действия контрасте персонажей,
своеобразном совмещении противоположностей. Данный прием позволяет более глубоко и
детально рассмотреть и проанализировать действия и характер главных героев, рассмотреть
их со всех сторон [3]. Благодаря этому приему нельзя выделить положительных и отрицательных персонажей, в каждом герое присутствуют как хорошие, так и плохие качества, которые каждый читатель понимает по своему, в зависимости от своего мировоззрения.
Значительное место в романе «Великий Гэтсби» занимает образ Дейзи Бьюкенен. А.
Н. Горбунов отмечает, что Дейзи, как и многие героини других романов Фицджеральда,
представляет собой образ так называемой «роковой женщины», который всегда привлекал
писателя. Многие критики считают, что прототипом многих героинь является жена Фицджеральда Зельда Сойер [1, с.76].
Дейзи Бьюкенен произошла из очень богатой семьи. С детства не зная никаких забот,
она выросла избалованной и эгоистичной особой. Ее постоянно окружали богатые поклон100
ники, каждый хотел встретиться и провести с ней время. Ее богатство и место в высшем
обществе льстили ее тщеславию. Однако вскоре она влюбилась в солдата по имени Джей
Гэтсби, который не имел ни гроша в кармане. Зная об этом, Дейзи возможно и не обратила
бы на него внимание. Спустя некоторое время юноша уходит на войну, а девушка, по стечению обстоятельств выходит замуж за владельца огромного состояния Тома Бьюкенена, покорившего Дейзи своим богатством. Она не могла долго ждать, пока ее любимый вернется с
войны, и как точно подметил автор, ей необходима была сила любви, денег и неоспоримой
выгоды. “She wanted her life shaped now, immediately – and the decision must be made by some
force – of love, of money, of unquestionable practicality – that was close at hand” [2, p. 96]. И поэтому, когда Том Бьюкенен сделал ей предложение, она дала согласие.
Спустя несколько лет, когда Дейзи снова встречается с Джеем Гэстби и узнает о его приобретенном богатстве, она снова начинает чувствовать симпатию к нему, старые чувства
вновь просыпаются. Казалось бы, она уже была готова бросить все – мужа, дом – и убежать
с Гэтсби, как вдруг понимает, что положение Гэтсби непрочно. Ею вновь начинают руководить ее эгоистичность и расчетливость, качества, которые склоняют ее перейти на сторону
мужа, предать Гэстби и оставить его в самое трудное время. Отношения Гэтсби и Дейзи с
самого начала были обречены на провал. Их характеры и социальные классы настолько
рознятся, что эта пара не могла бы долго просуществовать.
В самом начале романа Дейзи показана как прекрасная, обаятельная, но внутренне опустошенная и несчастная женщина, которой постоянно приходилось мириться с изменами
мужа. Однако вскоре мы наблюдаем, что за ее красотой скрывается расчетливая эгоистка,
которая готова пойти на что угодно ради собственной выгоды. Она не способна на чувство,
она – воплощение духовной скудости «порядочной» женщины из «хорошего общества».
В произведении доминируют два цвета – белый и серый или серебристый [4]. В ее нарядах преобладают серые и светлые тона на протяжении всей истории. Комната, в которую входит Ник, впервые посетив дом Бьюкененов, вся светлая и просторная: “We walked
through a high hallway into a bright rosy-colored space, fragilely bound into the house by French
windows at either end. The windows were ajar and gleaming white against the fresh grass outside
that seemed to grow a little way into the house. A breeze blew through the room, blew curtains in
at one end and out the other like pale flags, twisting them up toward the frosted wedding-cake of
the ceiling, and then rippled over the wine-colored rug, making a shadow on it as wind does on the
sea” [2, p. 7]. Эти цвета связаны с Дейзи и характеризуют ее как аристократичную, сложную
и изящную женщину. Она такая холодная, беспристрастная, идеальная, чистая, какими
могут быть только серебро и бриллианты. “She is gleaming like silver, safe and proud above the
hot struggles of the poor” [2, p. 95].
Дейзи казалась превосходным существом, прекрасной и недоступной как ангел. Она
очаровывала с первого взгляда. Однако через это описание Фицджеральд показывает ее
фальшивость и пустоту в ее сердце. Со своей чудесной красотой она безжалостна к тем, кто
не «обладает миром».
Она подобна мраморной статуе богини, к чьим ногам мужчины приносят богатство
вместе со своими сердцами, как было тонко подмечено в эпиграфе:
“Then wear the gold hat, if that will move her;
If you can bounce high, bounce for her too,
Till she cry ‘Lover, gold-hatted, high-bouncing lover,
I must have you!”
Дейзи – типичная представительница своего класса: для нее личное благополучие превыше всего. Главным для нее в жизни являются деньги и богатство, которые позволяют
ей беззаботно жить и избежать наказания за содеянное преступление – убийство Миртл
Уилсон. Ее мораль позволяет ей переложить свою вину на невиновного человека и жить
дальше.
Важная характерная черта героини – это ее голос. В начале книги он заманивает свой
«волнующей» мелодичностью. “There was an excitement in her voice that men who had cared
101
for her found difficult to forget: a singing compulsion, a whispered “Listen,” a promise that she had
done gay, exciting things just a while since and that there were gay, exciting things hovering in the
next hour” [2, p. 8]. Однако позднее сам автор через Гэтсби дает расшифровку ее голоса – в
нем звенели деньги. “That was it. I’d never understood before. It was full of money – that was the
inexhaustible charm that rose and fell in it, the jingle of it, the cymbals’ song of it… High in a white
palace the king’s daughter, the golden girl…” [2, p. 76].
Фицджеральд подчеркивает, что Дейзи – достойная пара своему мужу Тому. “They were
careless peoples, Tom and Daisy – they smashed up things and creatures and then retreated back
into their money or their vast carelessness, or whatever it was that kept them together, and let other
people clean up the mess they had made…” [2, p. 114], – пишет Фицджеральд в конце книги. В
этом отрывке автор обращается не только к Тому и Дейзи, но и ко всему праздному и беспечному обществу, которое отвернулось от Гэтсби в самый решающий для него момент.
Взаимосвязь Дейзи и Тома ярко выражена в эпизодах то решительного объяснения, то
тихой беседы после возвращения домой и многих других. Иногда, чтобы подчеркнуть общность супругов, писатель говорит о них «в одном дыхании», тем самым объединяя их в
одно целое.
Фицджеральд использует множество художественных средств для создания жизненной
достоверности женского образа, однако, он обходит стороной описание внешности героини.
Например, нигде в книге точно не сказано какого цвета ее глаза и волосы, писателя больше
всего интересует раскрытие характера героини. В книге лишь упоминается ее «миловидное
и грустное лицо», которое «оживляли только яркие глаза и яркий чувственный рот». О цвете
волос Дейзи писатель дает лишь тонкие намеки в сцене, когда она приезжает в дом Тома: “A
damp streak of hair lay like a dash of blue paint across her cheek, and her hand was wet with glistening
drops as I took it to help her from the car” [2, p. 55]. Только из этого отрывка мы узнаем, что Дейзи
брюнетка. Во всех остальных эпизодах писатель не обрисовывает читателям ее внешность,
ему важно психологическое изображение персонажа, «чувственное послевкусие».
Итак, образ Дейзи Бьюкенен – один из первых реалистических образов в произведениях Фицджеральда. При его создании Фицджеральд не использовал гротеск и сарказм,
вместо этого он описывает Дейзи объективно и строго, что наилучшим образом придает
героине реалистичности и правдивости, делает ее узнаваемой. Фицджеральд уделяет мало
внимания внешности Дейзи, используя лишь намеки и мелкие детали, которые не могут
создать в сознании читателя никакого точного портрета главной героини. Однако Фицджеральд сосредотачивает все внимание на ее характере и раскрывает его через ее поступки и взаимодействие с другими героями романа – Ником, Томом и Джеем. Также писатель
раскрывает ее образ, используя цвета – белый и серый (серебристый) – цвета холодности и
надменности. В итоге Дейзи представляет собой сложную и противоречивую натуру. Такой
результат Фицджеральд достигает, используя и свой метод двойного видения.
Литература.
1.
Горбунов, А. Н. Романы Френсиса Скотта Фицджералда / А. Н. Горбунов. – М: Наука, 1974. – 152с.
2. Fitzgerald, F. S. The Great Gatsby / F. Scott Fitzgerald. – London: Wordsworth Classics,
2001. – 122p.
3. Вераксич, И.Ю. Зарубежная литература. ХХ век. Курс лекций [Электронный
ресурс] / И.Ю. Вераксич. – Режим доступа: http://20v-euro-lit.niv.ru. – (дата обращения
11.11.2014).
4. Лидский, Ю.Я. Скотт Фицджералд – Творчество [Электронный ресурс] / Ю.Я.
Лидский. – 1982. – Режим доступа: – http://fitzgerald.narod.ru/critics-rus/lids3.html. (дата обращения: 10.11.2014).
102
Образ женщины в викторианскую эпоху (на
примере романа Шарлотты Бронте «Джейн Эйр»)
Подмаренко Юлия Витальевна,
студентка 4 курса, группы 221311 ФГБОУ ВПО
«ТГПУ им. Л.Н. Толстого», г. Тула,
Бобок Ольга Александровна,
К.ф.н., доцент кафедры английской филологии
ФГБОУ ВПО «ТГПУ им. Л.Н. Толстого», г. Тула
Аннотация: В статье рассматриваются особенности создания образа женщины в литературе
Англии в эпоху викторианства на основе романа Шарлотты Бронте «Джейн Эйр» и предпринимается попытка выявить причины выбора автором темы женщины в одном из самых известных романов 19 века.
Одним из самых известных и популярных жанров английской литературы в 19 веке
был викторианский роман, который на протяжении долгого времени вызывал большой
интерес не только у читателей, но и у ученых. Писатели, работавшие в этом жанре, не только использовали темы и приемы своих предшественников, но и обогатили реалистический
социальный роман 19 века, используя в произведениях новые мотивы, темы и приемы, которые послужили фундаментом для дальнейшего развития этого жанра в 20 веке. Одним
из ярких представителей викторианской эпохи в литературе является Шарлотта Бронте,
которая наряду с другими писателями – Томасом Гарди, Джордж Элиот, Чарльзом Диккенсом и Джейн Остен – считала, что в данную эпоху необходимы коренные изменения
общества: в идеологии, в семейных ценностях, традициях и укладе. И это общество должно
было быть готово к подобным переменам. Убежденность в необходимости подобных перемен нашла свое место в творчестве Шарлотты Бронте, которая продемонстрировала это
посредством создания ярких женских образов.
Женская тема преобладает в творчестве практически каждого писателя в эпоху викторианства. Они старались реалистично изобразить настоящую жизнь, мысли, общественные ценности, приоритеты современной женщины, равно как и зарождающийся феминизм, тем самым показывая изменения духовного состояния целой викторианской эпохи.
Шарлотта Бронте не является исключением. Одна из главных проблем в ее произведениях
– это проблема женской судьбы и женского существования в мужском мире, через данную
проблему автор раскрывает особенности женской психологии и восприятия мира. Одной
из главных особенностей в творчестве Шарлотты Бронте является ее способность создавать живых и настоящих героев, достоинство которых заключается в том, что они «из плоти и крови, с очень живыми недостатками и очень жизненными достоинствами» [6, с.52].
Одним из самых ярких произведений Шарлотты Бронте, принесшим ей наибольшую
популярность, является роман «Джейн Эйр» (Jane Eyre, 1847), в котором женская тема викторианской эпохи прослеживается наиболее ярко. Читая роман, мы понимаем, что автор защищает женские права и пытается добиться в своем романе равноправия между мужчиной
и женщиной. Осознавая, что она не может сразу же дать образец равноправия на мировом
или политическом уровне, Шарлотта Бронте показывает читателям равноправие мужчины и
женщины в семье и в работе. Проанализировав данное произведение, мы приходим к выводу, что женская тема – одна из центральных в романе, потому что о каком бы элементе произведения мы не говорили, в любом случае мы возвращаемся к принципам характерологии
и структуре характера Джейн Эйр. Образ Джейн Эйр является ключевым в данном произведении, так как именно она – главная героиня, повествователь и выразитель основных идей
романа. Так как Шарлотта Бронте считала, что обществу необходимы коренные изменения,
она создает совершенно новый образ женщины – образ нового человека в новое время.
103
Вне всякого сомнения, Шарлотта Бронте создала яркий многогранный образ главной
героини. Джейн Эйр – это положительная героиня, смелая и невинная молодая девушка,
носительница новых ценностей, мыслей, а также нового самосознания. На протяжении
всего романа главная героиня практически не меняется, она остается верна своим принципам, идеалам и суждениям, которые закрепились в ее сознании еще в детстве. Всю жизнь
Джейн старается оберегать свою самостоятельность и независимость, как внешней стороны личности, так и внутреннего мира. Героиня знает, что может полагаться только на себя,
поэтому она в одиночку пытается сохранить свое человеческое достоинство.
Шарлотта Бронте с самого начала произведения начинает строить образ Джейн на контрастах, и наиболее явный – это контраст внешности и человеческих качеств. Автор постоянно подчеркивает, что главная героиня не отличается яркой внешностью, а напротив,
довольно невзрачна. На многих героев она производит впечатление бледной и некрасивой
девушки, которая лишена какого-либо обаяния и изящества. Однако в то же время Ш.
Бронте описывает Джейн как умную, способную логически мыслить, незаурядную, стремящуюся к самообразованию девушку.
Еще в пору своего детства, живя в семье Рид, Джейн раскрывается перед читателем как
непокорная и нетерпящая несправедливости девушка. Эти качества проявляются на протяжении всего детства девочки, которой приходилось постоянно терпеть насмешки и издевательства со стороны Джона Рида, практически каждый день напоминающего ей о ее бедности и зависимости от миссис Рид. “You have no business to take our books; you are a dependant;
… you have no money; … you ought to beg and not to … eat the same meals we do…” [4, p.6]. Такая
несправедливость сильно ранила Джейн, но она всегда старалась нанести ответный удар, за
что часто бывала жестоко наказана. И даже в это тяжелое для нее время она не падала духом,
а только повторяла, что все, что происходит с ней – несправедливо. Другой обидчик Джейн
– это мистер Броклхерст, который идет на поводу у миссис Рид, сообщающей ему, что Джейн
– лгунья; он даже не стремится узнать, какова Джейн на самом деле. И здесь проявляется
другая, не менее важная черта характера девочки, – поиск правды и борьба за нее. Услышав
неправду о себе, она не может стерпеть этого: “I am not deceitful: if I were, I should say I loved
you; but I declare I do not love you: I dislike you the worst of anybody in the world except John Reed;
… How dare I? Because it is truth! …” [4, p.29]. И только сказав эти важные для нее слова, Джейн
понимает, что она освободилась от мыслей, которые она долгое время держала при себе. В
какой-то мере в этот момент она становится счастливой и свободной, у нее формируется
осознание чувства собственного достоинства и самоуважения.
Переехав учиться в Ловуд, девушка начинает открывать в себе качества, о которых она и
думать не могла. Этому способствует знакомство с Элен – ее первой настоящей подругой. Шарлотта Бронте показывает читателям, насколько искренна, добра и чиста душой Джейн. Элен
говорит о ней: “… for I read a sincere nature in your ardent eyes and on your clear front” [4, p.59].
Однако, один из самых больших страхов детства девочки – это одиночество, страх
остаться одной в мире, быть непонятой и непринятой обществом. “… I know I should think
well of myself; but that is not enough: if others don’t love me. I would rather die than live … to
gain some real affection from you, or Miss Temple whom I truly love, I would willingly submit to
have the bone of my arm broken …” [4, p.59]. Автор показывает, что, несмотря на небольшое
количество друзей, она по-настоящему ими дорожит, поэтому ей так тяжело даются расставания с ними. Сначала ей приходится расстаться с единственной настоящей подругой,
когда Элен умирает от болезни. “… I must embrace her before she died, I must give her one last
kiss, exchange with her one last word” [4, p.68]. А затем и мисс Темпл выходит замуж и уезжает, оставив Джейн в полном одиночестве.
В то же время Шарлотта Бронте рисует нам образ непокорной, независимой и способной постоять за себя девушки. Не зря она говорит Элен: “When we are struck at without a
reason, we should strike back again very hard; I am sure we should – so hard as to teach the person
who struck us never to do it again” [4, p.48].
Убежденность Шарлотты Бронте в равноправии мужчины и женщины прослеживается
104
и в характере Джейн Эйр. Хотя в эпоху викторианства ни одна женщина не могла сравнивать себя с мужчиной – это не соответствовало нормам и обычаям времени – Джейн показала, что она ничем не отличается от мистера Рочестера, а напротив, отбросив все сомнения и предрассудки о состоянии и положении в обществе, вела себя наравне с ним. “Do you
think I am an automaton? – a machine without feelings? … I have as much soul as you, – and full
as much heart! … I am not talking to you now through the medium of custom, conventionalities,
nor even of mortal flesh; … and we stood at God’s feet, equal, – as we are!” [4, p.223]. Но, несмотря на первую настоящую любовь к мистеру Рочестеру, она никогда не изменяет своим
убеждениям. Так узнав в день своей свадьбы о том, что Эдвард уже женат, и Берта живет в
этом же доме, Джейн не может принять его предложения бежать за границу в Италию и наслаждаться жизнью. Сама эта мысль кажется ей невообразимой, она не может представить
эту постоянную жизнь во лжи. Ей чужда мысль о жизни за границей, вдалеке от родины,
от знакомых, с таким непостоянным и переменчивым в своих настроениях человеком, как
мистер Рочестер. Сделать это ей не позволяют ее гордость и чистая и невинная душа. “If I
lived with you as you desire, I should then be your mistress: to say otherwise is sophistical – is false
… I care for myself. The more solitary, the more friendless, the more unsustained I am, the more I
will respect myself … I willhold to the principles received by me when I was sane, and not mad – as
I am now” [4, p.280].
Несмотря на то, что Джейн Эйр представляет собой тип людей невысокого социального
статуса, она является ярким образцом типа женщины, который развивался и был популярен в Англии в эпоху викторианства в 19 веке. Шарлотта Бронте представляет читателю
добрую, отзывчивую, готовую бунтовать против несправедливости, трудолюбивую и благородную девушку, которая не имеет в жизни практически ничего. Ничего, кроме сильного
характера. Благодаря ее характеру, ценностям в жизни, отношению к людям и обществу,
Джейн становится счастливой, показывая, что люди могут быть счастливы без огромных
поместий, множества прислуги и внушительного состояния, так как для нее главное – это
семейное счастье и душевный покой.
Литература.
1. Бухтина Т. П. История зарубежной литературы. Сборник студенческих работ /
Отв. редактор, канд. филос. наук, доц. Бухтина Т. П. – М.: Студенческая наука, 2012. – 1388с.
2. Михайлова М. И. Роман Ш. Бронте «Джейн Эйр» на занятиях по литературному
чтению : [учеб. – метод. пособие] / [cост. М. И. Михайлова]. – Екатеринбург : Изд-во Урал.
Ун-та, 2012. – 80 с.
Эсалнек А. Я. Теория литературы : учеб. пособие / А. Я. Эсалнек. – М.: Флинта: На3.
ука, 2010. – 208с.
4. Charlotte Brontë. Jane Eyre / Wordsworth classics, 1999. – 410 p.
5.
Журавская В. А. Гендерная проблематика романов Ш. Бронте «Джейн Эйр» и «Шерли» // Электронная библиотека БГУ [сайт]. – URL: http://elib.bsu.by/handle/123456789/47446
(дата обращения 7.11.2014).
6. Проскурин Б. М. Новый человек и новое время в романе Шарлотты Бронте
«Джейн Эйр» // [сайт]. – URL: http://www.rfp.psu.ru/archive/4.2009/proskurnin.pdf (дата обращения 5.11.2014).
105
Образ «Cтарого Нью-Йорка» в романе Э. Уортон
«Эпоха невинности»
Хоршева Юлия Дмитриевна,
студентка 5 курса группы 250101 факультета
иностранных языков ФГБОУ ВПО «ТГПУ им. Л.
Н. Толстого»
Бобок Ольга Александровна,
к.ф.н., доцент кафедры английской филологии
ФГБОУ ВПО «ТГПУ им. Л. Н.Толстого»
Аннотация: Данная статья посвящена образу «Cтарого Нью-Йорка» в романе Э. Уортон
«Эпоха невинности». Проанализирован текст романа, а также характеристики, данные обществу самим автором произведения, исследователями её творчества и творчества других писателей-мемуаристов Нью-Йорка. В ходе работы доказано, что общество Нью-Йорка представляло собой особое социальное явление, обладающее характерными чертами и оказавшее
большое влияние на творчество Э. Уортон.
На мой взгляд, одним из важнейших образов романа Эдит Уортон «Эпоха невинности» (The Age of Innocence, 1920), выступает образ Нью-Йорка, а именно, так называемого
«Cтарого Нью-Йорка», так как он является ключевым в данном произведении. Город, отождествляемый с обществом, не только создаёт свою неповторимую атмосферу, но и влияет
на поведение героев, их поступки, мысли и даже чувства.
Некоторые критики относили Э. Уортон к писателям-мемуаристам «Cтарого НьюЙорка». Её романы отражают в первую очередь классовое сознание и традиции высших
слоёв Американского общества, взгляд его членов на «выскочек», тех, кто не принадлежит
этому кругу по рождению, но пытается стать его частью. Таким образом, работы Уортон
построены на противопоставлении «старых» денег, представленных культурой аристократов, и «новых» денег, представленных миром нуворишей, стремящихся нарушить устоявшиеся традиции и сломать систему ценностей «Cтарого Нью-Йорка».
Учитывая всё вышесказанное, нельзя не остановиться подробнее на самом понятии
«Cтарый Нью-Йорк». Так, именно его обитатели, а также традиции, обычаи и нравы его
высшего общества неизменно оказывались в центре внимания Эдит Уортон в процессе создания ее романов. Роман «Эпоха невинности» не стал исключением.
Первая мировая война изменила привычный уклад жизни и обозначила необратимый
переход от одной эпохи к другой. Возможно, именно это подтолкнуло Эдит Уортон к написанию данного романа, события которого разворачиваются в 70-е годы 19 века. Тогда, по
выражению самой писательницы, в Нью-Йорке ещё царила «эпоха невинности», сочетающая в себе как высокие моральные устои, неиспорченность, невинность, так и незрелость,
неопытность и ограниченность. Даже Гражданская война, подорвавшая, по сути, сам
уклад жизни «Cтарого Нью-Йорка», не смогла заставить его обитателей отказаться от своих исконных традиций и принципов: “The New York of Newland Archer's day was a small and
slippery pyramid, in which, as yet, hardly a fissure had been made or a foothold gained” [3; p.49].
«Старый Нью-Йорк» или «старая» буржуазия – это достаточно небольшая группа
состоятельных людей Америки, являвшихся потомками купцов колониального времени и первых лет независимости. Их особняки располагались преимущественно вокруг
Вашингтон-сквер – площади, чье название сделал нарицательным другой летописец этого
мира, Генри Джеймс. Само название «Cтарый Нью-Йорк» появилось, скорее всего, как противопоставление Нью-Йорку нуворишей, появившихся в городе после Гражданской войны
и построивших свои великолепные дома на Пятой Авеню.
Для того, чтобы создать более точный образ «Cтарого Нью-Йорка», необходимо обра106
титься к определениям, предложенным некоторыми учёными. Следующее описание миру
«старой» буржуазии дал исследователь А. Зверев: «Люди, обитающие в этом мире, отличаются трезвостью ума, нелюбовью к чувствительности, обостренным ощущением честности
или бесчестья, которые для них проявляются, прежде всего, в деловой жизни. Их предки
«ехали в колонии не умирать во имя веры, а жить во имя банковского счета», и эта традиция непоколебима. Умеренность и терпимость провозглашены здесь золотым правилом, и
нарушивших его карают исключением из клуба, а это равносильно гражданской смерти.
Богатство отнюдь не признается самоцелью, однако бедность – «признак столь очевидного
отсутствия вкуса, что о ней просто никогда не говорят». Не сочувствуют и либеральным
затеям, хотя исправно пополняют кассу благотворительных организаций и находят разумным учреждение общества защиты животных» [2, с.14].
Дополнением к вышеприведенному описанию «высшего света» Нью-Йорка может служить и высказывание исследователя Д. Мэйни, который считает, что это всегда был мир
денег, хотя говорить о них в домах «новой аристократии» считалось непростительным грехом. К тому времени (второй половине XIX века) семьи великих негоциантов голландского
происхождения приобрели почти все пороки и добродетели аристократии, а свод законов
чести и морали высшего сословия сделал их жизнь блестящей и гладкой на поверхности,
но ужасающе пустой и инертной внутри. Природа их этики и фамильных законов была настолько сдерживающей и ограничивающей, что скандал воспринимался ими как величайшее бедствие на земле. Это было намного хуже, чем болезнь, потеря состояния или смерть.
Внешнее благополучие и стиль необходимо поддерживать любой ценой. Принцип иерархии следовало сохранять как нечто священное и неприкосновенное [5, p.92].
Действительно, хотя представители «Cтарого Нью-Йорка» придерживались «традиции
благопристойности», а потому должны были быть много выше денежных отношений, они
были продуктами высокообеспеченной жизни и хорошо осознавали привилегии, которые
давало им их благосостояние [4, p. 123].
Но, несмотря на это, нельзя сказать, что деньги играли определяющую роль, так как
при всём их могуществе, они не могли обеспечить их обладателям пропуска в избранное
общество, где высоко ценились деловая честность, незапятнанная репутация и благородное происхождение: “New-York society is a very small world compared with the one you've lived
in. And it's ruled, in spite of appearances, by a few people with well, rather old-fashioned ideas”
[3, p.109].
Немаловажным фактором в характеристике этой социальной прослойки является ее
происхождение. Общеизвестно, что Соединенные Штаты, в отличие от европейских стран,
не имели наследственной аристократии. Однако, не желая ни в чем отставать от Европы, Америка создала собственную аристократию – торговую, промышленную, финансовую – создала ее из тех плебеев, которым удалось пробиться наверх. В итоге, верхушка
буржуазно-демократического общества, позаимствовав некоторые черты нравственного
кодекса английской аристократии и ощутив собственную элитарность и отделенность от
плебса, объявила себя аристократией [1, с.5]. Но, по сути, сходство американских «леди»
и «джентльменов» с английскими аристократами сводилось лишь к тому, что они могли
позволить себе не работать. “Our grandfathers and great-grandfathers were just respectable
English or Dutch merchants, who came to the colonies to make their fortune, and stayed here
because they did so well. One of your great-grand-fathers signed the Declaration, and another
was a general on Washington's staff, and received General Burgoyne's sword after the battle of
Saratoga. These are things to be proud of, but they have nothing to do with rank or class. New York
has always been a commercial community, and there are not more than three families in it who can
claim an aristocratic origin in the real sense of the word” [3, p. 46].
Сама Эдит Уортон неоднократно писала о том, что аристократическое происхождение
«высшего света» Америки – это миф, призванный оправдать, но вместе с тем, и укрепить
в глазах соотечественников то высокое положение, которое занимала довольно узкая прослойка богатых людей в социальной структуре демократичного общества США. И в автоби107
ографии «Оглядываясь назад» (1934) Уортон развенчала миф о якобы аристократическом
происхождении собственного класса: “Colonial New York was mostly composed of merchants
and bankers. My mother, who had a hearty contempt for the tardy discovery of aristocratic
genealogies, always said that old New-York was composed of Dutch and British middle-class
families, and that only four or five could show a pedigree leading back to the aristocracy of their
ancestral country” [6, p. 26].
Таким было пуританское общество, которому принадлежала как сама Уортон, так и герои её произведения, вынужденные следовать его традициям и правилам, что порождало
конфликт нового типа личности и всего образа жизни, порожденного современностью, со
старыми, традиционными формами жизни и типами личности.
Обобщая всё вышесказанное, можно сделать вывод о том, каким был Нью-Йорк последних десятилетий 19 века: это был город с устоявшимися традициями, системой ценностей,
общепринятыми нормами морали и обществом, в котором иерархия и происхождение
играли не самую последнюю роль. Естественно, он навязывал своим обитателям приличествующие социальные роли и модели поведения, игнорирование которых грозило нарушителю порицанием и общественным остракизмом. Тем не менее, на наш взгляд, Нью-Йорк
80х-90х годов девятнадцатого столетия, несмотря на все свои недостатки, обладал своей
неповторимой атмосферой и романтикой.
Литература.
1. Кизима М.П. Консервативное воображение в ХХ в.: Эдит Уортон // Консервативная традиция в американском обществе: истоки, эволюция, современное состояние: Материалы IX научной конференции Российской Ассоциации изучения США: Москва, Исторический факультет МГУ, 27-28 июня 2005 г. /Отв. ред. А.С. Маныкин, Ю.Н. Рогулев, Е.Ф.
Язьков. Вып. ред. В.Г. Васенин. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 309-322.
2. Зверев А. Эдит Уортон. Избранное. – Л., 1981. – 512 с.
3. Wharton E. The Age of Innocence. – Grosset & Dunlap, 2005. – 364 p.
4. Thompson G.R. Reading the American Novel 1865-1914. – Wiley-Blackwell, September
2011. – 462 p.
5. Maini D. S. The Spirit of American Literature. – New Delhi, 1988. – 222 p.
6. Wharton E. A Backward Glance. – Free eBook [Электронный ресурс]. – URL: https: //
ebooks.adelaide.edu.au/w/wharton/edith/html (дата обращения 22.10.2014).
108
Автор и его произведение
109
Жанровые особенности романа Софи Кинселлы
«Тайный мир шопоголика» («The Secret
Dreamworld of a Shopaholic»)
Бочарова Ирина Владимировна,
студентка 4 курса, группы 221311 ФГБОУ ВПО
«ТГПУ им. Л.Н. Толстого»
Родионова Ирина Владимировна,
кандидат филологических наук, доцент ФГБОУ
ВПО «ТГПУ им. Л.Н. Толстого», г. Тула
Аннотация: В данной статье рассматриваются особенности нового направления женской
прозы – литературного жанра «чиклит» («Chick lit»), возникшего на рубеже XX и XXI веков,
на примере романа Софи Кинселлы «Тайный мир шопоголика» («The Secret Dreamworld of a
Shopaholic»), который является одним из самых ярких произведений, этого жанра.
В последнее время значительно увеличилось количество художественных произведений, авторами которых являются женщины. Однако, за всю историю литературы, творческий вклад женщин в нее никогда не воспринимался всерьез. Не случайно для обозначения авторов-мужчин в английском языке используется термин «writers», в то время как
авторы-женщины определяются как «women-writers». Большинство авторов литературы
– мужчины, и ими созданная литература определяется термином «fiction», при этом для
литературы, созданной женщинами, определен термин «women fiction». Со временем сложилось ошибочное суждение, что если авторы-мужчины рассматривают самые важные
общественные проблемы, то авторы-женщины пишут только то, в чем лично заинтересованы. Таким образом, книги, написанные авторами-женщинами, никогда не считались достойными серьезного внимания.
Ю. Г. Ремаева изучая постфемин истскую прозу Британии на рубеже XX – XXI вв. отмечает, что конец XX – начало XXI века можно обозначить как начало новой эпохи женской литературы. В 90-е годы в Великобритании получает развитие новый жанр – «чиклит» («Chick lit»). Поскольку емкое русское соответствие данному термину до сих пор не
найдено, используется простая транслитерация – «чиклит» [3]. Данный термин был придуман американскими писателями Крисом Маззой (Cris Mazza) и Джеффри де Шеллом
(Jeffrey DeShell) в 1995 году для заголовка к антологии постфеминистской прозы – «Chick
Lit: Postfeminist Fiction» [7]. Выбор данного термина Крис Мазза и Джеффри де Шелл объясняют следующим образом: «This was the ironic intention of our title: not to embrace an old
frivolous or coquettish image of women but to take responsibility for our part in the damaging,
lingering stereotype» [7]. Таким образом, изначально в названии жанра не было заключено
особого смысла, отношение к нему было ироничное, с долей цинизма. «Чиклит» включал
в себя произведения, которые, по мнению многих писателей и критиков, были наивные,
поверхностные, не несли в себе глубокого смысла и были рассчитаны на аудиторию девочек-подростков. Название жанра состоит из двух слов: «chick» и «lit» и говорит само за себя.
Согласно словарю Лонгман, «chick» – «a word meaning a young woman, that some people think
is offensive (slang)»; «lit» – «a short word for literature» [4], другими словами «Chick lit» – это
«литература для цыпочек». Британская писательница Дженни Колган (Jenny Colgan) сказала в интервью «Utne Reader» в 2004 году о новом жанре следующее: «Chick lit is a deliberately
condescending term they use to rubbish us all. If they called it slut lit it couldn't be more insulting»
[7].
Однако со временем ситуация радикально изменилась. Отношение не только к самому
жанру, но к современной женской литературе в целом было пересмотрено. С. Харжевски в
своей работе «The New Novel of Manners: Chick Lit and Postfeminist Sexual Politics» приво110
дит следующее определение данного жанра литературы: «literature by, for, or about women;
esp. a type of fiction, typically focusing on the social lives and relationships of women, and often
aimed at readers with similar experiences» [1, c.9]. Таким образом, в произведениях в жанре
«Chick lit» большое внимание уделяется рассмотрению проблем жизни женщины: любовь
и отношения, дружба, друзья, работа, карьерный рост, лишний вес, вопросы наркомании
и материнства.
Используя новый жанр, современные писательницы в своих книгах демонстрируют
новое представление и восприятие мира. Будучи женщинами, они, делают особый акцент
на типичных проблемах, с которыми сталкиваются современные женщины, на способах
их разрешения и последствиях, к которым они могут привести, уделяют особое внимание
личным переживаниям героев и героинь своих книг. Отличительной чертой современной
женской литературы является стремление писательниц уйти от установившихся стандартов мужской литературной традиции [3].
Смена столетий влечет за собой смену не только социального статуса, но и психологического. Каждое новое поколение женщин-писателей ищет актуальные для своего времени
образы героинь. Женщины, представленные в романах конца XX – начала XXI века, – свободные и независимые. Они с легкостью и откровенностью могут высказать свое мнение,
не боятся сталкиваться с вызовом общества их поколению.
Одной из ярких представительниц женской прозы начала XXI столетия является британская писательница Софи Кинселла. Свой первый роман «Теннисная партия» («Tennis
Party») она публиковала под настоящим именем – Маделин Уикхэм (Madeleine Wickham),
в возрасте 24 лет. Позже она выпустила еще шесть романов, но особого успеха они ей не
принесли [5].
В сентябре 2000 года она попала в список лучших авторов бестселлеров Великобритании после публикации своего первого романа о шопоголике – «Тайный мир шопоголика»
(«The Secret Dreamworld of a Shopaholic») (2000). С тех пор Бекки фигурирует в еще шести
книгах-бестселлерах: «Шопоголик на Манхэттене» («Shopaholic Abroad») (также публикуется как «Shopaholic Takes Manhattan») (2001), «Шопоголик и брачные узы» («Shopaholic Ties
the Knot») (2001), «Шопоголик и сестра» («Shopaholic and Sister») (2004), «Шопоголик и бэби»
(«Shopaholic and Baby») (2007), «Минни Шопоголик» («Mini Shopaholic») (2010) и в ближайшее время в свет выход книга «Shopaholic to the Stars».
Главная героиня книги «Тайный мир шопоголика» («The Secret Dreamworld of a
Shopaholic») – Ребекка Блумвуд (Rebecca Bloomwood) – оптимистичная и легкомысленная
финансовая журналистка, которая обожает ходить по магазинам, ежедневно покупает
огромное количество бесполезных вещей, но не в состоянии разумно распоряжаться своими финансами – покорила сердца читателей во всем мире.
В романе главная героиня сталкивается с проблемами, которые близки многим женщинам, – и это одна из причин, по которой роман имел головокружительный успех. Одной из
таких проблем и, наверное, самых распространенных является ониомания (шопоголизм).
Ониомания – это непреодолимое желание делать покупки, не принимая во внимание их
необходимость и возможные последствия [2]. Это заболевание развивается чаще у женщин
из-за недостатка внимания, постоянного чувства одиночества, ощущения внутренней пустоты, потребности во внимании.
Причина, по которой Ребекка стала шопоголиком, возможно, таится в ее детстве. Ее семья всегда имела средний достаток, потому родители вели весьма экономный образ жизни,
стараясь покупать более дешевые вещи. Бекки боялась признаться родителям, что у нее
финансовые трудности, так как осознавала, что ее страсть к покупкам просто-напросто
не поймут: «…there's no point telling Mum how much things really cost, because she'd have a
coronary. Or, in fact, she'd tell my dad first – and then they'd both have coronaries, and I'd be an
orphan. So what I do is work in two systems simultaneously» [6, с.21].
Не многим женщинам удается найти работу своей мечты, и, конечно, в свободное время хочется поднять себе настроение, дав волю своим слабостям. Так поступает и Бекки. У
111
нее нет ни карьеры, ни любимого хобби, поэтому шоппинг для нее – единственная вещь,
которая скрашивает серые рабочие будни. Она работает в журнале «Successful Saving»
(«Удачные Сбережения»), и каждый раз по пути на работу она только и мечтает, чтобы этот
скучный день скорее закончился. Особого удовольствия от своей работы она не получает,
об этом можно судить из ее реплики: «Of course, being a financial journalist is not the career I
always wanted. No one who writes about personal finance ever meant to do it. People tell you they
"fell into" personal finance» [6, с.7].
Бекки близка и самой писательнице тем, что и сама Маделин работала когда-то финансовой журналисткой в журнале «Pensions World». Писательница также призналась, что особой радости ее работа в редакции ей не доставляла и по утрам, пытаясь как-нибудь поднять
себе настроение, читала детективы [5].
Почти каждая женщина в своей жизни сталкивалась с проблемой, которую всячески
старалась избегать или просто пыталась убедить себя, что ее не существует. Героиня романа не исключение. Утонув в долгах, она ищет всевозможные оправдания сложившейся
ситуации и придумывает различные уловки, чтобы избежать кредиторов. Это обстоятельство делает Ребекку еще более настоящей, потому что и сама проблема, и поведение девушки, и ход ее мыслей заставляет читателей увидеть себя в героине.
Бекки – это воплощение самых сокровенных женских желаний. Как и любая девушка,
она стремится получить большее о жизни, мечтает об исчезновении всех кредитных долгов
и, конечно, хочет встретить свою любовь. Главная героиня – современная девушка и проблемы, с которыми она сталкивается, образ жизни, который она ведет, ее взгляды на вещи
и ход рассуждений – все это может быть свойственно любой девушке XXI века. Именно по
этой причине современная женская проза пользуется большой популярностью и спросом.
Данный роман является ярким представителем жанра «чиклит» («Chick lit»), поскольку, во-первых, его главной героиней является современная женщина, и повествование ведется от первого лица. Во-вторых, в нем рассматриваются самые актуальные проблемы, с
которыми сталкиваются современные женщины XXI века. Кроме того, характерной чертой
романа является то обстоятельство, что его героини, по большей части, – женщины-карьеристки. Они всячески стараются найти свое место в жизни, преодолевая любые преграды,
появившиеся у них на пути. В-третьих, книга лишена всевозможных описаний переживаний героев об их несложившейся личной жизни и любовных сцен, напротив, она насыщена юмористическими событиями из жизни главной героини. Сюжет романа легок и
незамысловат, как и язык, которым он написан, что делает прочтение произведения легким
и захватывающим. Одной из важных особенностей романа данного жанра является счастливый конец. Как правило, все мучения и старания героини на пути достижения цели не
должны пройти зря.
Несомненно, жанр «чиклит» («Chick lit») заслуживает литературного внимания, и его
исследование продолжается и в настоящее время. «Чиклит-романы» – это не только разновидность популярной литературы для приятного времяпровождения, это литература,
написанная женщинами для женщин, и именно она позволяет женщинам выразить свои
желания.
Литература
1. Stephanie Harzewski The New Novel of Manners: Chick Lit and Postfeminist Sexual
Politics. University of Virginia Press, 2006. – 203c.
2. Психологический словарь / Новый век, 2006—2008. [сайт]. URL: http://www.nvppl.
ru/show_dict_810.htm – (дата обращения: 5.10.2014).
3. Ремаева Ю. Г. Постфеминистская проза Британии на рубеже XX – XXI вв. (феномен «чиклит») // Н. Новгород, 2007. [Электронный ресурс]. URL: http://www.dissercat.com/
content/postfeministskaya-proza-britanii-na-rubezhe-xx-xxi-vv-fenomen-chiklit – (дата обращения: 25.09.2014).
4. Longman Dictionary of Contemporary English / Online Search [сайт]. URL: http://
112
www.ldoceonline.com/ – (дата обращения: 11.10.2014).
5. Sophie Kinsella. Profile / Sophie Kinsella [сайт]. Дата обновления: 2014. URL: http://
www.sophiekinsella.co.uk/sophies_world.php – (дата обращения: 24.09.2014).
6. Sophie Kinsella The Secret Dreamworld of a Shopaholic [Электронный ресурс]. URL:
http://etextread.ru/Book/Read/43466?nP=1 – (дата обращения: 12.10.2014).
7. Stephanie Da vis-Kahl The Case for Chick Lit in Academic Libraries // Collection
Building. Illinois Wesleyan University, 2008. [Электронный ресурс].URL: http://works.bepress.
com/stephanie_davis_kahl/1 – (дата обращения: 10.10.2014).
113
Диана Сеттерфилд и ее роман «Тринадцатая
сказка»
Бучацкая Ольга Дмитриевна,
студентка 5 курса, группы 250101
ФГБОУ ВПО «ТГПУ им. Л.Н. Толстого»
Родионова Ирина Владимировна,
кандидат филологических наук, доцент
ФГБОУ ВПО «ТГПУ им. Л.Н. Толстого», г. Тула
Аннотация: В статье рассматриваются особенности дебютного романа современной британской писательницы Дианы Сеттерфилд «Тринадцатая сказка», изобилующего литературными аллюзиями и делается попытка выявить причины популярности писательницы.
В настоящее время обилие художественной литературы достигает невероятных результатов. Такого количества авторов, стремящихся завоевать мысли читателей еще не было.
Многие из них так и не находят своих последователей, людей, которые понимают и восхищаются их произведениями. А другие, напротив, становятся кумирами тысяч людей по
всему миру. В чем бы не заключался секрет популярности и славы, британская писательница, Диана Сеттерфилд, его для себя открыла.
Диана Сеттерфилд родилась 22 августа 1964 года в деревне Сил, графство Беркшир,
Англия. После окончания школы она поступила в Бристольский университет, где изучала французскую литературу. Затем в течение нескольких лет Сеттерфилд преподавала
французскую литературу XIX и XX веков в различных университетах Англии и Франции.
В конце 1990-х годов Диана оставила преподавательскую деятельность в университете и
открыла свою фирму по обучению французскому языку. Позже она переехала с мужем в
Харроугейт, графство Северный Йоркшир, Англия, где живет до сих пор.
В 2006 году в Великобритании издается ее дебютный роман «Тринадцатая сказка», ставший бестселлером № 1 по мнению одной из наиболее влиятельных газет США «New York
Times» [4]. В результате ожесточенного издательского аукциона права на первый роман
Сеттерфилд были куплены за небывалые для начинающего автора деньги (800 тысяч фунтов аванса за британское издание), что привлекло внимание критиков, которые тут же заговорили о возвращении золотого века британского романа, овеянного именами Шарлотты и
Эмили Бронте и Дафны Дюморье. Роман был переведен на 40 языков мира и удостоился от
рецензентов почетного имени «новой Джейн Эйр» [4].
Язык Дианы Сеттерфилд в «Тринадцатой сказке» соответствует художественной и романтичной манере ее письма. Он достаточно сложен, но красив. В романе присутствуют
сложные и запутанные конструкции, однако построение фразы изящно и недвусмысленно.
Изобилие стилистических фигур завораживает читателя и погружает его в ту фантастическую и загадочную атмосферу, в которой находятся сами герои.
Название романа, «Thirteenth Tale» («Тринадцатая сказка» в русском переводе), изначально настраивает читателя на мифический сюжет, предвкушение тайн, проклятий, наличие фантастического элемента, что связано с числом тринадцать. Следует отметить,
что Oxford Illustrated Dictionary определяет слово tale следующим образом: tale – a story or
account of true, legendary, or fictitious events [8]. Таким образом, очевидно, что данная «история» будет представлять собой таинственное переплетение вымысла и реальности.
В основе структуры романа лежит разработка тайны мифа о близнецах, которую разгадывает повествователь-герой, а с ним и читатель. В качестве героя- повествователя выступает Маргарет Ли, работающая в букинистической лавке своего отца. Неожиданно она получает от самой знаменитой писательницы наших дней, Виды Винтер, предложение стать
ее биографом. Однако мисс Винтер знаменита тем, что еще не сказала ни одному человеку,
114
бравшему у нее интервью, ни слова правды. И вот перед Маргарет, оказавшейся в стенах
мрачного, полного призраков особняка, открывается страшная история сестер-близнецов,
которая странным образом перекликается с ее личной историей и постепенно подводит к
разгадке тайны, тайны «Тринадцатой сказки».
Одна из центральных тем романа, определяющая интригу и специфику произведения,
– тема близнецов – берет свои истоки из классических романов XIX века. Этот мотив рассматривался с психологической и социальной, а впоследствии и с философской точки зрения, у Ф.М.Достоевского, Э. По, Л. Стивенсона, Э.Т.А. Гофмана и многих других писателей.
Сюжет «Тринадцатой сказке» первоначально строится вокруг близнецов-сестер, представляющих собой полярное отражение друг друга. Однако затем эта тема разворачивается в
нескольких вариантах: прежде всего, это тайна сиамских близнецов семьи Ли. Эта тайна
объясняется довольно быстро: у Маргарет была сестра близнец. Главной особенностью
этой сюжетной линии, которая и определила специфику всего романа, становится то, что
близнецы были сиамскими, то есть одно тело, одно сердце и две души. Чтобы выжила хотя
бы одна девочка, родителям пришлось отказаться от той, у которой не было сердца, и которая вытягивала жизненные силы у своей сестры. Это ответственное решение родителей,
которые пошли на столь отчаянный шаг, и по сути своей, убили своего второго ребенка,
надломило душевное равновесие всей семьи. Раскрытие этой тайны объясняет отношения
героини со своей матерью, а также определяет характер основного конфликта романа –
стоит ли жизнь одного человека жизни другого.
Непосредственное повествование Виды Винтер переносит читателя в поместье Анджелфильд, где разворачивается история с близнецами Аделиной и Эммелиной. С ними
связана главная тайна романа, она же – главная тайна поместья Анджелфилд: существование привидения. Привидение – это третья сестра, сестра-близнец, по словам Виды Винтер, появившаяся «как побочная линия сюжета» (“…when I was born I was no more than
a subplot”) [5, с.55]. Эта девочка родилась почти одновременно с близнецами, вследствие
насилия. И представляется удивительным, что именно эта девочка была наиболее здравомыслящей и адекватной. Все ее решения, в отличие от Аделины и Эммелины, были продиктованы рассудком, а не инстинктами. Именно поэтому она смогла до самой старости
сохранить секрет своего происхождения и притвориться после пожара одной из сестер.
Британские рецензенты сравнивают «Тринадцатую сказку» с «Джейн Эйр» и «Ребеккой». Получается, что это дважды вторичный литературный продукт, учитывая, что между
романами «Джейн Эйр» и «Ребеккой» тоже находят определенные сходства: ««Ребекка» —
это всего лишь неглубокая мелодраматическая переделка «Джейн Эйр», заслуживающая,
скорее, обвинения в плагиате, чем восхвалений…» [2, с.38].
В «Тринадцатой сказке» отразилось студенческое увлечение Дианы Сеттерфилд творчеством Андре Жида, его анализу посвящена диссертация писательницы. По ее признанию
в интервью для интернет-портала «Bookbrowse», некоторые фрагменты книги написаны в
его духе. Д.Сеттерфилд позаимствовала у А.Жида идею взять в качестве персонажа писательницу [3]. Как и у А.Жида, раскрывается тема индивидуальности, раздвоения личности
на деятеля и наблюдателя: девочка-привидение была безмолвной наблюдательницей, тенью
в доме близняшек Эммелины и Аделины, у нее даже не было имени, но она создала себе
новую личность популярной писательницы Виды Винтер благодаря умению рассказывать
истории.
В своей статье о данном романе «Новая жизнь викторианского готического романа на
примере романа Дианы Сеттерфилд «Тринадцатая сказка»» Е.А.Полтанова доказывает, что
роман Д.Сеттерфилд напоминает «Грозовой перевал» Эмили Бронте таинственными, жутковатыми, порой омерзительными подробностями из жизни «добропорядочной» семьи из
английской глубинки. Перекликаются образы приходящего в упадок дома, прислуга бежит
от погрязших в своих страстях и пороках господ. Можно найти аллюзии и на уровне сюжета: странные, инцестуальные отношениями брата и сестры (Изабелла и Чарли, Кэтрин
и Хитклиф) [1].
115
Тем не менее, Д.Сеттерфилд уверяет, что у нее не было плана наделять свою книгу таким
количеством литературных отсылок. Первой появилась ключевая книга − «Джейн Эйр» −
в одном из отрывочных эпизодов-набросков. Следом в ткань повествования проникли и
прочие шедевры викторианского романа. Как утверждает писательница в уже упомянутом интервью для «BookBrowse», это произошло из-за самих персонажей, Виды Винтер и
Маргарет Ли: все упомянутые книги живут в их сознании, они не мыслят своей жизни без
литературы. Интересно, что сама Д.Сеттерфилд воспринимает Джейн Эйр через призму
первого детского прочтения – как нежеланного ребенка в чужой семье, который находит
дружбу, чтобы вновь ее потерять. Ее «Джейн Эйр» − это не история любви наперекор социальным условиям, а история тяжелого детства и мучительного взросления [3].
В интервью для журнала «Female First» [6] Диана Сеттерфилд высказала мнение, что ее
читателям будет приятно находить в ее романе литературные аллюзии на любимые произведения викторианской эпохи. Писательница утверждает, что хотела создать нечто похожее на то, что ей самой нравилось читать.
Литература
1. Полтанова Е.А. Новая жизнь викторианского готического романа на примере романов Жюстин Пикарди «Дафна» и Дианы Сеттерфилд «Тринадцатая сказка» // Филология и литературоведение. 2014. № 6 [Электронный ресурс]. URL: http://philology.snauka.
ru/2014/06/823 (дата обращения: 20.11.2014).
2. Пикарди Ж. Дафна. СПб.: Издательская группа «Азбука-классика», 2009. 368 с.
3. An Interview With Diane Setterfield // BookBrowse LLC 1997-2014 [сайт]. URL: http://
www.bookbrowse.com/author_interviews/full/index.cfm/author_number/
1376/diane-setterfield (дата обращения 14.10.2014).
4. Diane Setterfield. Profile / Diane Setterfield [сайт] Built by Jonathan Appleton. Дата обновления: 2014. URL: http://www.dianesetterfield.com/profile/ (дата обращения 12.09.2014).
5. Diane Setterfield Thirteenth Tale // Washington Square Press. 2007. 432p.
6. Lucy Walton-Lange, Exclusive Interview with Diane Setterfield // FEMALE FIRST, 15
October 2013 [сайт]. URL: http://www.femalefirst.co.uk/books/diane-setterfield-355083.html
(дата обращения: 25.11.2014).
7. Sally Mackenzie, Madame Setterfield Otherwise Known as Diane Setterfield // Independent
Bookseller’s Network [сайт]. Newsletter – February 2006. URL: http://www.ibooknet.co.uk/
archive/news_feb06.htm#Feature (дата обращения 08.09.2014).
8. Oxford Illustrated Dictionary [Текст]. М.: ООО «Издательство Астрель», 2002. – 1008 с.
116
Образ Сергия Радонежского в повести Бориса
Зайцева «Преподобный Сергий Радонежский»
Золотых Наталия Владимировна,
Ученица 11 А класса МБОУ «Гимназия № 18»
Гнетеева Галина Алексеевна,
учитель русского языка и литературы
МБОУ «Гимназия №18» г. Старый Оскол
Аннотация: в данной статье старшеклассница анализирует повесть Б.Зайцева «Преподобный
Сергий Радонежский». Работа серьёзная, убедительная. Одиннадцатиклассница глубоко раскрывает образ одного из самых известных русских святителей. Автор статьи подробно анализирует жизнь и дела Сергия Радонежского, заступника и утешителя, наставника и учителя
всех, кто называет себя православными; отшельника, благословившего Дмитрия Донского на
Куликовскую битву.
Работу отличает логичность, завершённость. Статья написана правильным литературным
языком.
Я бы хотела начать свое выступление с творчества художника пера – Бориса Зайцева.
Писатель родился 10 февраля 1881 года в г. Орел и, будучи родом из дворян, первоначальное образование получил под руководством гувернанток. Затем в Калуге учился в классической гимназии, на химическом отделении Московского технического училища. А вот
писать начал с 17 лет. Осенью 1900-го в Ялте познакомился с А. П. Чеховым и Л. Н. Андреевым, который помогал ему в начале литературной деятельности, ввёл в литературный
кружок «Среда».
Жил в Москве, часто бывая в Санкт-Петербурге. Член московского литературно-художественного кружка, участвовал в издании просуществовавшего несколько месяцев журнала «Зори». В канун войны 1914–1918 он уже был хорошо известен отечественной публике:
книги Б.Зайцева многократно переиздавались, в театрах шли его пьесы, газеты печатали
его острые статьи. Словом, это была достаточно приметная фигура в культурной жизни
России начала века. В 1922 писатель навсегда покидает родину, уезжает в Германию, а с 1924
продолжает трудиться на литературном поприще во Франции. Там же и написано одно из
самых ярких его произведений «Преподобный Сергий Радонежский».
В далеком краю, его жизнь, как и многих переселенцев была сложна, горька, но вместе с
тем радостна, только..., пожалуй, все радости и печали на чужбине воспринимались острее
и больнее.
Повесть «Преподобный Сергий Радонежский» (1925) - одно из первых произведений
прозаика, увидевших свет на чужбине, и это не случайно. Оказавшись там, так далеко от
своей родины, писатель чувствовал неразделимую связь межу ним и Россией, с православием, с русским народом и его самобытностью. И мне кажется, натуральным было стремление сказать об этом, выговориться, исповедаться в любви к Отечеству. Именно такой исповедью и стала его историко-философская книга о Сергии Радонежском.
Предваряя рассказ о Сергии, писатель дает вначале большим планом облик святого: «…
для русского в нем есть как раз и нас волнующее: глубокое созвучие народу, великая типичность — сочетание в «одном рассеянных черт русских». Отсюда та особая любовь и поклонение ему в России, «безмолвная канонизация в народного святого, что навряд ли выпала
другому». Именно через Сергия, являющего собой национальный идеал, Зайцев знакомит
французского читателя с русским народом. «Автору казалось, что сейчас особенно уместен
опыт… восстановить в памяти знающих и рассказать незнающим дела и жизнь Великого
Святителя и провести читателя через ту особенную, горнюю страну, где он живет, откуда
светит нам немеркнущей звездой», — отмечал в предисловии писатель.
Книгу составляют десять глав, в названиях которых уже прочитывается линия духов117
ной эволюции Сергия. В повести нет места авторской выдумке, мы видим лишь пережитое,
прочувствованное и увиденное, все подчинено строгому факту. Источником, вещественной основой произведения послужило первое житие Сергия, написанное Епифанием,
позже обработанное сербом Пахомием. Ничего нового, неизвестного из жизни святого
Б.Зайцев не сообщает. Однако прочитывается книга почти на одном дыхании: суховатое,
выдержанно е повест-вование захватывает, произведение в целом обладает некоей притягательной силой. В чем же секрет?
Во-первых, конечно образ самого Сергея Радонежского, который удивляет своим примером духовной жизни, непоколебимостью духа и веры.
Раздумывая о значении преподобного Сергия для русского народа, В. О. Ключевский, в
частности, писал: «Есть имена… которые уже утратили хронологическое значение, выступили из границ времени, когда жили их носители. Это потому, что дело, сделанное таким
человеком, по своему значению так далеко выходило за пределы своего века, своим благотворным действием так глубоко захватило жизнь дальнейших поколений, что с лица, его
сделавшего, в сознании этих поколений постепенно спадало все временное и местное, и оно
из исторического деятеля превратилось в народную идею, а самое дело его из исторического факта стало практической заповедью, заветом, тем, что мы привыкли называть идеалом». Имя Сергия, по выражению историка, — это «светлая черта нашего нравственного
народного содержания».
Во-вторых, тонкая грань философии и реальных событий, не дают покоя читателю,
каждый раз окуная в пучину событий. Именно здесь, на данном уровне, мы прочитываем
индивидуальное авторское понимание Сергия, его личностное переживание духовного,
гражданского подвига преподобного. Именно здесь нам раскрываются основные принципы миропонимания писателя. Авторские отступления, словно плотью облачают классический событийный «скелет» жития святого. Философские думы как бы прерывают изображение жизни Сергия, тормозят сюжетный ход произведения. В повести можно выделить
две основные темы отступлений: оценка (через поступок или событие, переживания) личности Сергия и попытка осмысления путей русской истории. В рассуждениях на первую
тему прочитывается склонность автора за тем или иным человеческим поступком разглядеть будущего святого, угадать перспективу движения личности. Так, например, рассказывая о трудностях в учении отрока Варфоломея, писатель говорит: «В истории с его учением, неудачами и неожиданным, таинственным успехом видны в мальчике некоторые черты
Сергия: знак скромности, смирения есть в том, что будущий святой не мог естественно
обучиться грамоте <…> …непосредственная связь, живая, с Богом, обозначилась уж очень
рано у малоспособного Варфоломея <…> …уже к порогу юности отшельник, постник, инок
ярко проступили».
Дав оценку отношения Варфоломея с родителями, автор заключает, что был он «послушным сыном», но «…внутренно, за эти годы отрочества, ранней юности, в нем накоплялось, разумеется, стремление уйти из мира низшего и среднего в мир высший, мир незамутненных созерцаний и общенья непосред-ственно с Богом».
Автор мыслит, но не навязывает свою точку зрения читателю (что подтверждает наличие вводных слов в суждениях), и словно зовет нас к раздумьям, побуждая тем самым
внимательнее следить за повествованием, глубже прочувствовать и осмыслить жизненный
путь Сергия, понять движения его души. И делает он это органично — отзыв читателя в
данном случае логически определен.
Каждая из глав книги открывает новый этап жития преподобного, это как бы ступени
лесенки, по которой восходит Варфоломей-Сергий к Богу.
Так, глава «Отшельник» рассказывает о постриге Варфоломея, наречении его Сергием,
о периоде его уединения. Рассказ ведется в очень сжатом стиле, события буквально перечисляются…Но вот в строгое жизнеописание святого вторгается голос автора — отступление об аскетическом подвиге. И вновь читатель приглашается к размышлениям: «Можно
думать, что это — труднейшее для него (Сергия) время». А после рассказа об искушениях
118
отшельника опять чисто авторское — простой человеческий вопрос: «Выдержит ли, в грозном лесу, в убогой келии?» Но, словно спохватившись, писатель отвечает: «Он упорен, терпелив, и он “боголюбив”. Прохладный и прозрачный дух. И с ним Божественная помощь,
как отзыв на тяготенье. Он одолевает».
Ключевой эпизод главы «Преподобный Сергий и Церковь» — отказ Сергия от митрополичьей кафедры, весь иной повествовательный материал разделен вокруг него. В данном случае, помимо фактов жития святого, автор привлекает множество событий русской
истории XIV века, что позволяет ему в небольшой по объему главе создать короткую панораму церковно-государственной жизни Руси Сергиевской эпохи. Подобная художественно-изобразительная тенденция углубляется в следующей главе — «Сергий и государство»,
где логически продолжается разговор на тему актуальную и сегодня — Церковь и политика. В этой главе достаточно полно выявляется фило-софия истории Бориса Зайцева.
Значительное место в главе уделено рассуждениям о политике и борьбе князя Дмитрия
за объединение русских земель вокруг Москвы. И вот, наконец, одно из центральных земных деяний Сергия — благословение князю на Куликовскую битву.
Кажется, это и есть пик темы «Церковь и политика», правда, история ее уже давно разрешила — преподобный поднял «правдивый голос за правдивое дело».
Формируя образ Сергия, автор обширно использует прием контраста, который существенно усиливается, как бы обнажается, буквально становится «черно-белым» к концу
повести.
Печальные, элегические ноты описания смерти преподобного, завершающего главу,
сменяются могучим, торжественным аккордом — Сергий и Россия, Сергий для России…
(глава «Дело и облик»): «Через семьсот лет, всматриваясь в его образ, чувствуешь: да, велика Россия. Да, святая сила ей дана. Да, рядом с силой, истиной мы можем жить. В тяжелые
времена крови, насилия, свирепости, предательств, подлости — неземной облик Сергия
утоляет и поддерживает. <…> Безмолвно Сергий учит самому простому: правде, прямоте,
мужественности, труду, благоговению и вере».
Совершенно точно, эти последние слова повести писатель обращал, в первую очередь,
к своим современникам — русским людям, оказавшимся волею судьбы на чужбине, стремясь поддержать бодрость духа соотечественников, помочь им достойно пройти через
тернии изгнаннического бытия, помочь остаться русскими. Но равным образом слова эти
обращены и к нам, читателям начала ХХI века…
Литература:
1) Борис Зайцев « Преподобный Сергий Радонежский» Роман- газета; 1989.
2) В. О. Ключевский «Значение преп. Сергия Радонежского для русского народа и
государства» . (22 Хрестоматия).
3) Преподобный Сергий Радонежский: Альбом/Автор-сост. и фотохудожник В. Корнюшин.- М: «Родина», 1992.
4)http://gallery.facets.ru/show.php?id=726
5)http://top50.nameofrussia.ru/person.html?id=99&id_type=1
6) http://www.pravmir.ru/zhitie-sergiya-radonezhskogo-v-pereskaze-borisa-zajceva/
119
К вопросу о жанре романа Сесилии Ахерн «Where
Rainbows End»
Канунникова Луиза Ивановна,
Студентка 4 курса, группы 221311 ФГБОУ ВПО
«ТГПУ им. Л.Н. Толстого»
Родионова Ирина Владимировна,
кандидат филологических наук, доцент ФГБОУ
ВПО «ТГПУ им. Л.Н. Толстого», г. Тула
Аннотация: В статье анализируется контаминация эпистолярного жанра и жанра «чиклит» в
романе современной ирландской писательницы Сесилии Ахерн «Where Rainbows End».
Начало XXI века знаменито появлением новых молодых писательниц, принесших с собой новые жанры и течения в литературе и давших распространение и популярность жанру чиклит в женской прозе. Среди них ирландская писательница Сесилия Ахерн, родившаяся 30 сентября 1981 года в столице Ирландии – Дублине. Будучи еще в возрасте 21 года
она издает свою первую серьезную работу – роман «P.S. Я люблю тебя» («P.S. I love You») и
сразу завоевывает любовь читателей благодаря своему необычному языку и стилю, а также
подходу к романам в жанре женской прозы, отличному от произведений других авторов,
работающих в том же жанре.
В 2004 году Сесилия Ахерн выпускает свой второй роман «Where Rainbows End», появившийся в Америке под названием «Love, Rosie», а в русском переводе роман представлен под названием «Не верю. Не надеюсь. Люблю». Согласно данным сайта CORINE
- INTERNATIONALER BUCHPREIS, в 2005 году этот роман получает награду «Corine
Literature Prize», которая присуждается в Германии за большие литературные достижения и признание читателями, в номинации «Мировое зрительское признание» (Weltbild
Readers Award) [4]. Оригинальность этой книги заключается в том, что она состоит из частной переписки Рози и Алекса на протяжении почти пятидесяти лет, начиная с их детства, а
также переписки с людьми к которым главные герои имеют непосредственное отношение.
История показывает читателю, как сложно порой бывает найти свою настоящую любовь.
Одними из наиболее интересных факторов в романе являются его структура и жанр.
Книга написана в достаточно необычной форме: в ней нет обычного действия, нет диалогов
и описания встреч героев в реальности, нет описания обстановки в привычном повествовательном стиле. Ахерн показывает все происходящее исключительно через письма. Сначала герои обмениваются письмами и записками, а в последующем их общение происходит
посредством интернета через электронную почту. Основываясь на том, что произведение
выстроено на частной переписке, его с уверенностью можно отнести к эпистолярному жанру.
А.А. Сарафанова в своей работе «Классическая форма эпистолярного романа и ее
трансформация в XX веке» отмечает, что расцвет эпистолярного жанра литературного романа приходится на XVIII век, а к началу XIX он теряет свое значение и становится менее
популярным среди писателей, на смену ему приходят новые формы повествования. Несмотря на это, и в XX и в XXI веке немало литераторов оформляют романы в виде писем
[2]. Однако, как современный литературный жанр, он претерпевает многие изменения, поскольку изменениям подвержены сами письма. Классическая форма письма, отличающаяся строгой структурой и продуманным содержанием, сменилась современной формой со
свободным стилем и спонтанным содержанием. Современные письма уже не пишутся на
бумаге от руки и не отсылаются по почте, они создаются в электронной форме и существуют в виде смс или писем электронной почты.
Элизабет Кампбелл, изучая то как эпистолярным жанром пользуются женщины в сво120
их произведениях, отмечает, что за последние 20 лет эпистолярный роман становится заметно популярным в женской прозе, многие писательницы предпочитают письма, дневник
или переписку между людьми в качестве содержания своего романа [5]. Не исключением
стал и роман Сесилии Ахерн «Where Rainbow Ends» («Не верю. Не надеюсь. Люблю»). В данном произведении от начала до конца вся переписка выстроена в хронологическом порядке
начиная с самого детства главных героев. Переписку ведут женщина и мужчина (главные
действующие лица романа), однако, по ходу действия к ним присоединяются и другие герои, которые делают историю более объемной и реальной.
Отличительной особенностью данного романа является то, что в нем отсутствует как
повествование от третьего лица (лица со стороны), так и классическое повествование от
первого лица (одного из героев – участников описанных событий). Все события показаны
изнутри, герои сами раскрывают себя и свою жизнь, свои мысли и эмоции, свои переживания и радости через письма. С. Ахерн использует разные виды писем: неформальные и
официальные, письма-приглашения и поздравления. Эпистолярная форма помогает писательнице передать самые сокровенные чувства героев, раскрыть историю искренней дружбы, перерастающей в настоящую любовь.
Именно из писем героев читатель узнает главные события их жизни и их отношение
к данным событиям. Спонтанные, «сырые», неприукрашенные и необдуманные до конца
мысли, легкий юмор и ирония помогают читателю увидеть подлинную картину происходящего и осознать подлинность описываемых событий и чувств. Электронная переписка,
благодаря моментальности отправки сообщения и возможности быстрого ответа на него,
придает роману определенный динамизм.
Еще одной особенностью эпистолярного романа является то, что письма помогают читателю погрузиться в жизнь героев и посмотреть на все происходящее непосредственно их
глазами. Однако писательница оставляет интригу в романе, которая проявляется в некой
недосказанности, в тех событиях, которые не описаны в письмах и сообщениях; соответственно у читателя возникает вопрос: «А что же происходит между этим и предыдущим
письмом?», но при этом целостность истории не нарушается.
Язык эпистолярного романа отличается простотой и незамысловатостью построения
высказывания. Повседневная разговорная речь изобилует фразовыми глаголами, метафорами, игрой слов и скрытым смыслом. Так, например, метафорическое высказывание “It is
much smaller than the house we are in now. Mummy is funny she calls it a shoe box!” [3, p.63] эмоционально, иронично и, в то же время, емко характеризует их место проживания. Простые
предложения, в ряде случаев неполные, характеризуют речь в спешке и демонстрируют
непринужденность и спонтанность речи. Сравним, “To Alex, Hello from Lundin. My hotel is
the one in the picture on the front. My room is the one that is 7 up from the ground but you cant see
me in the postcard. I would like to work in a hotel when I grow up because you get free chocolates
every day and people are so nice that they tidy your room for you.” [3, p. 6]. Эти особенности
языка соответствует стилю и жанру, выбранному С. Ахерн и делают роман доступным и
легким для прочтения.
Помимо черт эпистолярного жанра, в романе «Where Rainbow Ends» («Не верю. Не надеюсь. Люблю») явно прослеживаются черты относительно недавно появившегося жанра
– чиклит (сhicklit). В своей статье «Постфеминистская проза Британии на рубеже XX – XXI
вв. (феномен «чиклит»)» Ю.Г. Ремаева дает расшифровку жанру: «Lit – сокращение от слова
литература, а Chick – слэнговое обозначение девушки и молодой женщины – «детка», «цыпочка»» [1]. Основываясь на статье Ю.Г. Ремаевой, мы можем увидеть, почему роман Сеселии Ахерн принадлежит больше к жанру чиклит, чем к традиционному любовному роману.
Во-первых, данное произведение полностью ориентировано на женскую аудиторию, вовторых, в центр сюжета поставлен женский образ, и, в-третьих, автором произведения так
же является женщина. В центре традиционного любовного романа стоит идеал женщины,
но жанр «чиклит» чаще акцентируется на феминистских чертах. В рассматриваемом романе женщина не идеализируется, а представляется с недостатками и отрицательными черта121
ми характера; героиня не занимается непосредственным поиском возлюбленного, для нее
важны и другие заботы, такие как, например, познание себя и дружба; написанные письма
часто содержат юмор и иронию, а не только признания и печаль. Еще одной чертой «чиклита» в произведении является то, что все сюжетные линии вращаются вокруг главной
героини, в случае романа «Where Rainbow Ends» («Не верю. Не надеюсь. Люблю») – вокруг
Рози. Несмотря на то, что Алекс также является центральным героем романа, автор склонен уделять больше внимания жизни Рози, ее проблемам, переживаниям, достижениям.
Каждая героиня «чиклита» проходит через расставания, разочарования в любви, в людях,
но все же находит мужчину всей жизни. Ю.Г. Ремаева приходит к выводу, что «в структуре
повествования «чиклит»-романов, таким образом, складывается определенная схема, которую можно обозначить так: потеря / расставание с любимым / изначальное одиночество
– встреча с Мужчиной Мечты (счастливый финал)» [1].
Таким образом, роман Сесилии Ахерн «Where Rainbow Ends» («Не верю. Не надеюсь.
Люблю») сочетает в себе стилевые черты эпистолярного романа и жанровые особенности
литературы «чиклит», что помогло писательнице сделать ее произведение актуальным, интересным для прочтения и необычным по форме.
Литература
1. Ремаева Ю. Г. Постфеминистская проза Британии на рубеже XX – XXI вв. (феномен «чиклит»). Автореф. к.ф.н. Нижний Новгород, 2006. – 21с.
2.
Сарафанова А.А. Классическая форма эпистолярного романа и ее трансформация
в XX веке. – Известия Российского государственного педагогического университета им.
А.И. Герцена, выпуск №7/2009 с.159-164.
3. Cecelia Ahern Love Rosie. Hyperion, New York. 2005.- 434 p.
4. Corine – Internationaler Buchpreis. Börsenverein des Deutschen Buchhandels –
Landesverband Bayern. URL: http://www.corine.de/chronik/detail.php?id= 57&year=2005 (Дата
обращения: 11.10.2014)
5. Elizabeth Campbell Re-Visions, Re-Flections, Re-Creations: Epistolarity in Novels by
Contemporary Women // Twentieth Century Literature. Vol. 41, No. 3, Autumn, 1995. URL: http://
www.jstor.org/stable/441856 (дата обращения 04.11.14)
122
Творчество Н. В. Гоголя сквозь призму его
религиозного миросозерцания (на примере
комедии «Ревизор»)
Куликов Олег Олегович,
Набережных Даниил Витальевич,
ученики 10 Б касса МАОУ «СОШ №16»
Кривошеева Валентина Николаевна,
учитель русского языка и литературы МАОУ
«СОШ №16» г. Губкин
Аннотация: в данной статье рассматриваются вопросы идейных исканий Н. В. Гоголя. Раскрывается духовное содержание сатирического творчества писателя на примере пьесы «Ревизор» и его воспитательная ценность с точки зрения нравственной культуры.
Творчеству Н.В. Гоголя посвящены многочисленные литературоведческие исследования, где раскрывается развитие идейных исканий Гоголя. Сам Николай Васильевич в
«Выбранных местах из переписки с друзьями» высказывал идею о том, что литература и
культура в целом должны служить ступеньками духовного восхождения человека. Эту же
мысль Гоголь не раз раскрывал и в своих художественных произведениях.
Мы полагаем, что если рассматривать сатирическое творчество Н. В. Гоголя через
призму религиозного миросозерцания писателя, то можно выявить ряд воспитательных
возможностей. Отсюда вытекает цель нашей работы - раскрыть духовное содержание сатирического творчества Н. В. Гоголя на примере пьесы «Ревизор» и его воспитательную
ценность с точки зрения нравственной культуры.
В ходе нашего исследования была изучена биография Н. В. Гоголя. Анализ материалов
позволил выделить ряд событий, повлиявших на миросозерцание Николая Васильевича.
Как указывает В. Воропаев: «Испрошенный молитвой, новорожденный Николай был
встречен в этом мире молитвой благодарения Богу» [2, с. 49] и был крещен в местной Спасо-Преображенской церкви.
Интересным, на наш взгляд, представляется тот факт, что среди предков Гоголя были
люди духовного звания: прадед его по отцовской линии был священником, дед закончил
Киевскую Духовную академию, а отец - Полтавскую семинарию. Впоследствии Гоголь посещал Крестовоздвиженский монастырь в Полтаве, где помещалась семинария. Таким образом, семейные предания определили первые нравственные понятия Гоголя.
В нашей работе мы рассмотрели вопрос изучения творчества Гоголя как православного
русского писателя. Из всего многообразия литературы о Гоголе, созданной русскими литераторами, наиболее значимы, на наш взгляд, книги К.Н. Мочульского «Духовный путь
Гоголя» (1934), профессора протопресвитера В.В. Зеньковского «Н.В. Гоголь» (1961) и В.В.
Набокова «Николай Гоголь» (1944), В. А. Воропаева «Николай Гоголь: Опыт духовной биографии» (2008).
Значительным, на наш взгляд, представляется тот факт, что в основании исследования
К. В. Мочульского [5] положены слова писателя, высказанные в письме матери в 1844 году:
«Старайтесь лучше видеть во мне христианина и человека, чем литератора». Автор замечает, что Гоголь не только великий художник, но и учитель нравственности, христианский
подвижник.
Как отмечают исследователи, ранние произведения писателя открываются с неожиданной для обыденного восприятия стороны: они не просто собрание веселых рассказов в народном духе, но и обширное религиозное поучение, в котором происходит борьба добра со
злом и добро неизменно побеждает, а грешники наказываются («Ночь перед Рождеством»,
«Сорочинская ярмарка»).
123
Воропаев В. А. особое внимание уделяет комедии «Ревизор». Он отмечает тот факт, что
замысел Гоголя был рассчитан на такое восприятие пьесы, которое могло бы вовлечь зрителя в спектакль, «дать почувствовать, что город, обозначенный в комедии, существует не
где-то, но в той или иной мере в любом месте России, а страсти и пороки чиновников есть
в душе каждого из нас» [2, 87].
На практико-аналитическом этапе мы провели опрос, в котором приняли участие 137
учащихся 8-9 классов МАОУ «СОШ №16» г. Губкина. Респондентам был задан вопрос: «Насколько произведение Н. В. Гоголя «Ревизор» повлияло на ваше мировоззрение?» 57% опрошенных ответили положительно, 23% - «повлияло в некоторой степени».
При ответе на вопрос: «На какие проблемы воспитания нравственной культуры обращено внимание в произведении?» мнения учащихся разделились следующим образом:
имеют место
патриотические
10 %
семейные
13 %
религиозные 20 %
моральные 35 %
правовые
22 %
Респонденты отметили, что преобладают моральные, религиозные и правовые проблемы.
Далее учащиеся ответили, на какие личностные качества повлияло произведение:
23 % респондентов отметили, что изучение произведения способствовало осознанию
ими необходимости самоанализа своих поступков и самовоспитания. 25 % учащихся - позволило понять, что необходимо критически относиться к своим порокам и стремиться
к их исправлению. Более половины респондентов (52%) получили глубокие нравственные
понятия и идеалы.
Обобщая современные подходы и методы в изучении жизни и творчества великого
русского писателя, можно с достаточной долей условности выделить, что самое известное
комедийное произведение Гоголя - «Ревизор» - имеет глубокий морально-дидактический
смысл. На внешнем уровне она представляет собой череду сатирических и бытовых характеров и ситуаций, тогда как в окончательном виде пьеса показывает путь к возрождению
души падшего человека.
Результаты исследования позволили выделить следующие черты сатиры Гоголя, имеющие значение для воспитания нравственной культуры школьников:- основана на личном
духовном опыте, на абсолютных истинах, говорит об абсолютных истинах;- направлена на
формирование внутреннего человека, ядра личности;
- обращена к целостному человеку – его разуму, воле, чувствам, к его уму, сердцу и душе;
- способствует самоуглублению и самопознанию – определению негативных сторон
собственной личности;
- учит строить диалог с самим собой, другими людьми, миром в целом на основе христианских ценностей, наполнять свой внутренний мир новыми смыслами, избирать высокие, сверхличностные жизненные цели;
- возрождает традицию общих ценностей, идеалов, смыслов, авторитетов.
Результаты исследования позволяют утверждать, что сатирическое произведение Н. В.
Гоголя «Ревизор» наполнено духовным содержанием, которое дает широкие возможности
в воспитании нравственной культуры школьников.
Литература
1. Алексеев В. Н. В. Гоголь и православие / В. Алексеев. - М.: Издательский дом «К единству!», 2004 .- С. 36-42.
2. Воропаев В. А. Николай Гоголь: Опыт духовной биографии / В.А. Воропаев. - М.: Православный паломник, 2008. - С. 46-112.
3. Виноградов И. Гоголь - художник и мыслитель: христианские основы миросозерца124
ния / И. Виноградов. - М.: Русская книга, 2000. - С. 71-80
4. Гоголь Н. В. Выбранные места из переписки с друзьями / Н.В. Гоголь // Глинские чтения. - 2007. - №11-12. - С.89-93.
5. Духовный путь Гоголя. URL: http://www.livelib.ru/author/177886/top (дата обращения
17.10.2014).
125
«Слово защиты» национальных и православных
ценностей в рассказе И. С. Шмелева «Куликово
поле»
Мушта Алена Олеговна,
Студент СОФ НИУ БелГУ
Смелковская Марина Юрьевна,
кандидат филологических наук,
доцент СОФ НИУ БелГУ, г. Старый Оскол
Аннотация: в данной статье рассматриваются актуальные вопросы художественного своеобразия творчества И. С. Шмелева на примере рассказа «Куликово поле». Подробно проанализирован тематико-проблематический аспект произведения. Ярко представлена идейная
составляющая творчества И. С. Шмелева.
Ярким представителем русской христианской словесности был Иван Сергеевич Шмелев. Будучи русским и по происхождению и по духу он оставался верен своим принципам
до конца своих дней. Живя в эмиграции, свои литературные произведения он посвящал
Родине. Одним из известных его рассказов является «Куликово поле».
Куликовская битва – одно из важнейших сражений, проходивших на русской земле. В
этой битве главным являлось – отстоять свою свободу и возможность жить по своим законам, а не навязанным извне.
Тема рассказа Ивана Шмелева – освобождение. Свобода от зла, навязанных идеалов. В
начале произведения автор говорит об опасности порабощения. В конце же ярко повествует об освобождении.
Рассказ имеет три редакции. Это объясняется тем, что автор пытался каждый раз более
ясно донести идею отстаивания правды. Толчком для создания третьего варианта рассказа
стала революция 1917 года. В творчестве 20-х годов XX века революционное время трактуется как экспансия темной силы. Выход из оккупации зла он видел лишь через его распознавание и выделение правды. Ведь не зря же говорят: «врага нужно знать в лицо». В данном
случае Иван Шмелев знал, кто является этим врагом, но необходимо знать его «повадки»
для борьбы с ним.
Различные аспекты формирования темы можно увидеть благодаря сравнению трех редакций рассказа. Это стало возможным благодаря выходу публикации переписки Шмелева
и Бредиус-Субботиной.
В январе-феврале 1942 г. Шмелев переслал Ольге Александровне в нескольких письмах
текст «Куликова поля» с посвящением ей: «Посвящается Оле, урожденной Субботиной».
(Позже, в стихотворении, посвященном Субботиной, Шмелев написал:
Голубка чистая... моя родная Оля,
В предчувствии тебя творил я тот рассказ...
Нет, не рассказ то был, а некий странный Сказ,
Мой робкий Сказ, – про... что? Про "Куликово поле".
И стал твоим мой Сказ про "Куликово Поле", –
И боль моя с твоей в святой любви слилась) [3, с. 139].
Рассказ «Куликово поле» - это «слово защиты» родной страны. Рассказ называется неофициальным расследованием в двух частях. Персонаж Сергей Николаевич является
рассказчиком, но он не простой рассказчик, а «рассказчик-следователь по особо важным
делам». Предметом его повествования-исследования является человеческая душа, соприкоснувшаяся с областью «знамений и откровений», с «чудом». Пережив мистические события, человек кардинально меняется.
В мае 1947 г. И. Шмелев высказался в одном из писем о своем рассказе: «Теперь моя зада126
ча — дать «Куликово поле» — ТУДА, к ограбленным. Знай: судебный следователь не только
ведет следствие о чуде, а, главным образом, о страшном преступлении, и судит сам себя».
Данный герой чувствует зло: «Не раз, в практике следователя, чувствовал я таинственное
влияние темной силы…». Но, несмотря на частоту этого чувства, он говорит о «духовном
торжестве преодоления». Значит не все потеряно, значит, есть какие-то «духовные островки», на которых еще все держится [2, с. 154].
В рассказе есть прекрасные слова: «Расстаться с верой … православный народ не может
почти физически, чувствуя в ней незаменимую основу жизни, как свет и воздух. Он призывал ее, он взывал... – и ему подавались знаки» [4, с. 3].
В данном произведении своеобразным знаком является чудесное явление преподобного Сергия Радонежского в Советской России. Он своим светом укреплял и ободрял в духе,
оставшихся в твердости своей вере христиан. Это событие отметил И. Шмелев в своем рассказе, подтверждая идею об избранности русского народа.
Все остальные герои рассказа – совершенно разные люди. Так, Сухов – простой человек,
испытавший горе. Оля – верующая в Бога молодая девушка. Среднев – закостенелый материалист. Всех их объединяет одно – они встретили чудо, которое полностью изменило их
в лучшую сторону. Такое преображение раскрывает философскую тему всего творчества
Ивана Шмелева - бессмертия и душевного покоя как данного Богом счастья [1, с. 61]
Вот, например, как описывает автор чувства Сухова, который находился рядом с Сергием
Радонежским: «Радостью осияло Сухова – «как светом-теплом согрело» [4, с. 16]. В случае с
Олей: «Старец простер руку над ее склоненной головой, она сразу почувствовала успокоение
и встала» [4, с. 43]. Когда Ольга говорит: «"Ах, папа... мне так хорошо, тепло...". И он ответил ей,
шепотом, чтобы не нарушить эту "приятную тишину": "И мне хорошо"[4, с. 45].
«Было такое чувство... безмятежного покоя... — подтверждал Среднев, — что жалко
было его утратить…»[4, с. 45].
Таким образом, мы видим, как прикосновение к вере влияет на совершенно разных
людей. Происходит противопоставление времен. Сергий Радонежский своим явлением освежил в памяти людей то прекрасное состояние покоя, которое по своей же глупости эти
люди и утратили. Революция по Шмелеву – это зло. Ведь не могут добрые силы привести
к потере покоя и умиротворения. А как мы знаем из истории – революционные движения
приводили лишь к угнетению духа людей.
Вернемся к герою – рассказчику, потому что через него автор доносит до читателя одну
из важнейших категорий – категорию «нетленной красоты души». По его мнению, какими
бы ни были условия – есть те, кто несмотря ни на что в состоянии сохранить нечто «непостижимое» и «сакральное», свойственное лишь русскому народу. Рассказчик понимает, что
он не зря был привлечен к данному «расследованию», но все же он приходит к выводу, что
он уже играет роль не следователя, а свидетеля чего-то мистического.
Герой сообщает, что он «искал Бога», возможно не совсем активно, но искал. Именно
такие люди, ищущие истину, несмотря на внешние ограничения и подавления, указывают
на неистребимость веры в Бога в русском человеке.
Объект внимания данного героя является – человеческая душа. К феномену «души»
Шмелев обращается, помимо «Куликова Поля», и в других своих знаменитых рассказах
«Душа Москвы», «Душа Родины».
В «Куликовом поле» можно заметить два пути обретения веры: простой путь и сложный. Так простым путем идут Оля и Сухов. Они просто воспринимают чудесные явления,
понимая их буквально. Сложным же путем идут Сергей Николаевич и Среднев. Данные
герои стремятся к анализу произошедших явлений. Анализ в этом случае не к месту. Слишком рациональное и логическое мышление заслоняет истину. Вера в Высшие силы - это нечто невыразимое. Оно связано с осмыслением другой, мистической реальности, в которой
исчезают мирские категории, такие как – время и пространство: «…Коснулось сознания
моего, что времени не стало … века сомкнулись … будущего не будет, а все – ныне … живая
сущность» [4, с. 19].
127
За счет соединения двух пространств и достигается душевная гармония человека. Чрезмерный рационализм, который пришел с наступлением новой власти «убивает» восприятие «непостижимого». Следовательно, уничтожается духовная основа русского народа.
Против этого явления и выступает Шмелев в своем рассказе.
Нельзя не сказать о художественной детали, главном символе в рассказе – о кресте,
который обнаружил один из героев, находясь на Куликовом поле. Медный крест является
знаком нерушимости веры в Бога. Он как «посылка» из прошлого напоминает о том, что
было на этом ратном поле. Это – символ надежды на то, что установление новой системы
общества не должно влиять на основу народа, то есть на православный уклад России.
Таким образом, Шмелев указывает, что стойкость и нерушимость России как государства зависит от верности национальным и православным традициям.
Литература.
1. Кормилов, С. И. История русской литературы XX века (20-90-е годы). Основные имена / С. И. Кормилов. - Москва: Изд-во МГУ им. М.В. Ломоносова, 1998. - 480 с.
2. Махновец, Т. Тема освобождения в рассказе И.С. Шмелева «Куликово поле» / Т. Махновец // Христианское просвещение и русская культура: Доклады и сообщения 12 научнобогословской конференции. - Йошкар-Ола, 2009. – 198 с.
3. Шмелев, И.С., Бредиус-Субботина, О.А. Сборник, история русской литературы / И.С.
Шмелев, О. А. Бредиус-Субботина. – Москва: Изд-во Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. – 1106 с.
4. Шмелев, И. С. Куликово поле / И. С. Шмелев. - Издательство: YMCA-PRESS PARIS,
1958г. – 57 с.
128
Женщина сквозь призму литературы: концепт
woman в творчестве Д. Паркер
Петрова Наталья Андреевна
студентка 5 курса, факультет иностранных
языков ТГПУ им. Л.Н. Толстого, г. Тула
Игнатова Ирина Владимировна
научный руководитель, канд. филолог. наук,
доцент кафедры английской филологии ТГПУ
им. Л.Н. Толстого, г. Тула
Аннотация: в статье описываются способы вербализации ассоциативного слоя художественного концепта woman в творчестве американской писательницы XX века Дороти Паркер
(1893-1967).
С середины XX века системно-структурная парадигма в языкознании начинает уступать свое место антропоцентризму. Теперь целью лингвистического анализа стало не выявление особенностей языковой системы, а исследование того, как человек познает мир, и
как эта познавательная деятельность описывается языком. Иными словами, человек посредством языка вербализует свой опыт познания и отношения к тем или иным явлениям
окружающей действительности и трансформирует их в концепты, которые в свою очередь
образуют концептуальную систему (концептосферу). Концептосфера любого носителя
языка имеет тесную взаимосвязь с концептосферой народа, его ментальностью, особенностями историко-культурного, социального и политического развития социума.
Именно поэтому особый интерес представляет собой изучение концептосферы писателя/поэта, в первую очередь, как носителя культуры, фиксирующего свой опыт на бумаге.
Чем емче и богаче культурный и личный опыт автора, тем разнообразнее он отражается в
его произведениях. Мы говорим в данном случае о концептах художественных, когда концепт выступает «как символ в искусстве» (С.А. Аскольдов), который индивидуален и представляет собой совокупность понятий, чувств, эмоций, переработанных и осмысленных
на основе художественной ассоциативности. Из многообразия художественных концептов
рождается поэтическая картина мира – «образ мира, сконструированный сквозь призму
сознания и языка как результат его духовной активности», где материальным выражением
этого мира являются поэтические тексты [2, с. 23].
Для того чтобы проиллюстрировать на конкретном примере, как преобразуются личность и индивидуальный опыт автора в его произведениях, мы исследовали способы вербализации концепта woman в поэзии американской писательницы Дороти Паркер (18931967), период творческого расцвета которой пришелся на «американские ревущие 20-е»,
затяжной экономический кризис и борьбу американских женщин за эмансипацию.
20-е годы XX века в жизни Дороти Паркер полностью соответствуют тому стилю жизни, который был присущ «веку джаза»: вечеринки, приемы, употребление спиртного, поездки по Европе. В это же время начинается и черная полоса в ее жизни – несмотря на свой
литературный успех, Д. Паркер чувствует, что ей нужно нечто большее, чем литературное
признание. Несколько раз она пытается уйти из жизни из-за невозможности обрести свое
личное счастье. Самоуверенность, напористость характера поэтессы сочетаются с почти
детской зависимостью от мужчин, которые пытались продвинуться с ее помощью по карьерной лестнице.
Первый сборник стихотворений Дороти Паркер – “Enough Rope” – был напечатан в
1926 году. Сборник сразу же стал бестселлером, и за ним уже последовали “Sunset Guns”
(1928) и “Death and Taxes and Other Poems” (1931), которые были впоследствии объединены
в “Collected Poems: Not So Deep As a Well” (1936). Ее стихотворения весьма саркастичны,
129
часто с элегантной лаконичностью рассказывающие об уходящей или ушедшей любви, о
жизненных перипетиях.
На протяжении 1930-х годов социальные изменения в стране и мире привели к тому,
что творчество Д. Паркер становится политически ориентированным. После того, как обвал фондовой биржи привел к краху «века джаза», в литературе наметились два ярко выраженных направления: некоторые литераторы покинули Нью-Йорк и переехали в Голливуд,
где они занялись преимущественно сценарной деятельностью; другие же образованные
люди начали постепенно обращаться к коммунистическим идеям, в которых они видели
решение назревших экономических и социальных проблем. Д. Паркер удалось влиться сразу в два течения: она переехала в Голливуд, где занималась написанием сценариев, и провозгласила себя коммунисткой, что впоследствии сослужило ей плохую службу: она была
включена в «Черный список Голливуда» во время нахождения у власти сенатора-республиканца Джозефа Маккарти. С этого времени ее популярность пошла на спад.
Тот факт, что Д. Паркер была несчастна в личной жизни и не раз предпринимала попытки покончить жизнь самоубийством, сыграл огромную роль в выборе основных тем ее
стихотворений. А это, в свою очередь, отразилось в том, что ассоциативный слой художественного концепта woman в произведениях Д. Паркер включает признаки разочарования,
несчастной, неразделенной любви, быстротечности этого чувства, разочарования, измены,
предательства, перемежающихся с автобиографичностью, очень глубокой рефлексией,
противопоставлению себя и других женщин (см. табл. 1).
Таблица 1. Когнитивные признаки концепта woman
Когнитивные
Примеры вербализации в тексте
признаки
Женщина и Oh, beggar or prince, no more, no more!
несчастная Be off and away with your strut and show.
любовь
The sweeter the apple, the blacker the core
Scratch a lover, and find a foe!
Женщина и INDIAN SUMMER
возраст
In youth, it was a way I had
To do my best to please,
And change, with every passing lad
To suit his theories.
But now I know the things I know,
And do the things I do;
And if you do not like me so,
To hell, my love, with you.
Я-женщина OBSERVATION
If I don’t drive around the park,
I'm pretty sure to make my mark.
If I'm in bed each night by ten,
I may get back my looks again.
If I abstain from fun and such,
I'll probably amount to much;
But I shall stay the way I am,
Because I do not give a damn.
130
Интерпретация
Речь идет о взаимной любви, которая
неизменно приводит к расставанию,
причем, как правило, мужчина оставляет женщину, охладевая к ней.
Возраст – не только естественный
процесс старения, но и процесс приобретения опыта, взросления.
В основе стихотворений — собственный опыт. Чаще всего когнитивный
слой Я-женщина накладывается на
Она(и) – женщина(ы), происходит сопоставление, а чаще, противопоставление,
себя и других женщин, что отражает
значительные отличительные особенности в поведении, поступках, чувствах
поэтессы и ее лирической героини.
Автобиографичность
стихотворений
Женщина и
творчество,
женщинапоэт
Женщина и
мужчина
INTERVIEW
The ladies men admire, I’ve heard,
Would shudder at a wicked word.
Their candle gives a single light;
They’d rather stay at home at night.
They do not keep awake till three,
Nor read erotic poetry.
They never sanction the impure,
Nor recognize an overture.
They shrink from powders and from paints
So far, I’ve had no complaints.
DAYLIGHT SAVING
My answers are inadequate
To those demanding day and date.
And ever set a tiny shock
Through strangers asking what's o’clock;
Whose days are spent in whittling rhymeWhat's time to her, or she to Time?
***
“But I am writing little verse, as little ladies do”.
They (men)’d make of you another person.
They cannot let you go your gait;
They influence and educate.
They’d alter all that they admired.
They make me sick, they make me tired.
В основе – собственный опыт, очень
глубокая рефлексия, желание понять,
проникнуть в суть происходящих
событий. Часто когнитивный слой
Я-женщина накладывается на Она(и)
– женщина(ы) при сопоставлении, а
нередко и противопоставлении себя
другим женщинам.
Творчество помогает женщине выразить себя, высказать свои чувства,
переживания – это возможность
самоанализа, отдыха, досуга, попытка
отвлечься от окружающей действительности. Но в то же время, литературное творчество расценивается
как несерьезное, несущественное, как
женский каприз или баловство.
Присутствие мотива вынужденного
«приспособленчества» – женщине приходиться подстраиваться под мужчину,
под его настроение, его привычки, образ
жизни, она внимает каждому его слову,
не смея перечить. Но в то же время она
понимает, что это ни к чему не приведет,
и что они все равно расстанутся.
Приведенная выше таблица отражает многогранность художественного концепта
woman в творчестве Д. Паркер. Изучаемый концепт является многоуровневым, так как
включает несколько когнитивных слоев (первый столбец), различающихся по степени ассоциативности. Во втором столбце таблицы представлены наиболее наглядные цитаты из
стихотворений Д. Паркер, послужившие основой для выделения того или иного признака
концепта. Кроме ядра, исследуемый концепт имеет обширную интерпретационную часть,
отражающую трактовку отдельных концептуальных признаков (третий столбец), которая
весьма противоречива и неоднозначна. Например, творчество помогает женщине выразить себя, но в то же время расценивается как несерьезное, несущественное занятие. Данная противоречивость объясняется принадлежностью такой «установки сознания» не к
ядру концепта, а именно к его интерпретационному полю.
Таким образом, автор и лирический герой на когнитивном уровне идентифицируются
друг с другом. Реальная жизнь писателя в его произведениях переосмысляется творчески,
приобретая художественную ценность. Более того, исследуемый концепт постепенно становится выразителем идиостиля автора, превращаясь в «субъективное видение объективно существующих в мире закономерностей», привнося в поэтический текст свои собственные знания и смыслы [2, с. 31].
Те же самые мотивы прослеживаются и в автобиографической прозе Д. Паркер, наиболее ярким примером которой является рассказ «Крупная блондинка» / “Big Blonde” (1929).
Это произведение описывает почти всю жизнь зависимой, бесхарактерной, сентиментальной блондинки Хейзл Морз, которую сначала предает ее муж, а затем и многочисленные
любовники. Тон произведения объективен, порой бесстрастен, факты преподносятся без
комментариев, о переживаниях героини Д. Паркер пишет очень лаконично [1]. Весь рассказ – это сплошная восходящая градация, с помощью которой описываются все стадии
того, как Хейзл Морз оказывается в тупике и решает уйти из жизни. Наглядным примером
131
внешних и внутренних изменений, происходящих с Хейзел Морз, является использование языковых единиц разного уровня сложности, входящих в ближайшее контекстуальное
окружение слова-репрезентанта концепта woman (см. табл. 2).
Таблица 2. Языковые единицы, используемые в рассказе “Big Blonde”
1. Prettily colored, erect, high-breasted, fun, a good sport, amused, delighted, spontaneous, comic, spread,
softened, conscientious, tired, to fall into habit of tears, wedded, relaxed, to be Tenderness, her misty
melancholies, to grow sullen and wounded, a terrific domesticity had come upon her, to set her frantic,
frightened, determinedly dressed, to be unable to keep back her remonstrances, lousy sport, To start
drinking herself, anguish was in her, her heart felt tight and sore in her breasts, and her mind turned like an
electric fan, to have a black eye, to commence drinking alone, to become lively, good-natured and audacious,
quickly popular (while drinking), crab, rotten sport, dizzy, cockeyed, flushed, entirely passive, swell.
2. to be through with that housekeeping stuff, alcohol kept her fat, misty-minded, achingly melancholy,
careful of her moods, tired much of the time, blue, the thought of death came and stayed with her and lent
her a sort of drowsy cheer, superbly Machiavellian, can’t help getting sunk.
3. flabby, white arm, stiff hair, her great breasts freed from tight confiner, sagged beneath her arm-pits, a
lane of crusted spittle, unconscious, thick white legs cross-hatched with blocks of tiny, iris-colored veins.
4. to come back to consciousness with a comprehension of slow, saturating wretchedness, her hot, painful
tears, misery crushed her as she were between great smooth stones, her feet throbbed as if she had
crammed them into the stubby champagne-colored slippers, her heart seemed to swell and fester.
Необходимо отметить, что выражение to be a good (lousy, rotten) sport повторяется чаще
всего – это ключевая конструкция, вербализующая образ той женщины, которой Хейзл
Морз поначалу была, а потом безуспешно пыталась казаться, это то, что требовали от нее
окружающие, и то, от чего она так сильно устала. Д. Паркер разделила свой рассказ на четыре части, и в каждой из этих частей поведение главной героини изменяется со стремительной быстротой, ее эмоциональное состояние становится все более угнетенным. Одна из
целей Д. Паркер – создать контраст между чувствами Хейзл Морз и ее поведением: внешне
она всегда весела и беспечна, но внутренне героиня становится все более склонной к меланхолии.
Таким образом, в прозе мы находим те же самые когнитивные признаки, относящиеся
к ассоциативному слою художественного концепта woman, что и в поэзии, причем всегда
наличествует творчески переосмысленный опыт автора.
Следовательно, концепт – это ментальная единица, анализ способов вербализации которой в художественном произведении помогает проникнуть в сознание автора, изучить
его идиостиль, а также и культуру нации в целом, поскольку сознание – это место пребывания концепта, культура же, в свою очередь, формирует писателя, и, таким образом,
детерминирует концепт.
Литература.
Маслова В.А. Поэт и культура: концептосфера Марины Цветаевой: учеб. пособие.
1.
М.: Флинта: Наука, 2004. – 256 с.
2. Пименова М.В., Кондратьева О.Н. Концептуальные исследования. Введение: учеб.
пособ. для студ. вузов. М.: Флинта: Наука, 2011. – 176 с.
3. Левидова И.М. От Шервуда Андерсона до Джона Чивера (Чехов и американские
прозаики) [Электронный ресурс] // Фундаментальная электронная библиотека «Русская
литература и фольклор». URL: http://feb-web.ru/feb/litnas/texts/ml2/ml2-714-.htm (дата обращения: 03.10.2014).
132
Исповедальные мотивы в стихотворениях«проповедях» Е. Ю. Кузьминой-Караваевой
Помещикова Алена Александровна,
Студентка 4 курса филологического ф-та,
КубГУ
Аннотация: В статье выявлена художественная специфика жанров лирической «исповеди» и
«проповеди». На примере анализируемого стихотворения Е. Ю. Кузьминой-Караваевой (матери Марии) показано, как в поэтическом тексте проявлены черты традиционно церковных
жанров.
В определенном смысле лирические жанры смело можно назвать исповедальными,
так как субъект лирического переживания открывает читателю внутренний мир и тайны
своей души. Исповедальные черты присутствуют и в эпических текстах. Как отмечает М.
Уваров, «авторская исповедь в герое» – частое явление в русской литературе, при этом покаяние нередко становится скрытой проповедью [4, с. 27].
«Исповедь» в литературе – это такое произведение, в котором повествование ведется
от первого лица, при этом рассказчик допускает читателя к самым сокровенным глубинам
собственной духовной жизни, стремясь понять «конечные истины» и о себе, и о своем поколении. Для такого текста характерна предельная откровенность, иногда – покаянность,
вплоть до раскаяния за творческую устремленность (Н.В. Гоголь, Л.Н. Толстой) [2, с. 320].
Исповедь (покаяние) как реалия религиозной жизни – таинство, при котором верующий при устном исповедании грехов перед священником получает через него их разрешение [1, с. 581]. В церковной практике различают два вида покаяния – тайного – только
перед священником, и открытого – перед людьми. Таким образом, литературная исповедь
– своего рода публичное покаяние. Иногда публичная исповедь, «не выдерживая собственного напряжения, превращается в проповедь» [4, с. 34]. Проповедь – дидактический жанр
ораторской прозы [1, с. 822]; речь религиозно-поучительного характера, произносимая
священнослужителем в храме во время богослужения, и имеющая основной своей задачей
поведать и разъяснить слушающим учение Иисуса Христа [5]. По мнению М. К. Мамардашвили, «проповедь есть передача некоего состояния, внушение нам его». В ней «не столько
формируется понимаемое только самим автором содержание, сколько присутствует желание заразить им своего читателя» [цит по 3, с. 71]. Итак, исповедь и проповедь могут
сочетаться в одном произведении. Они взаимодополняют друг друга, сочетая предельную
откровенность и назидание, призыв. Автор-исповедник, не являясь священнослужителем,
становится «проповедником» некоторой идеи, не всегда религиозной.
Таким текстом, сочетающим в себе черты исповеди и проповеди, на наш взгляд, является стихотворение Е. Ю. Кузьминой-Караваевой «Имеющий ухо, да слышит…» из книги
«Стихи» 1949 года (цикл «Покаяние»). Это посмертная книга матери Марии, выдающегося
общественного и религиозного деятеля Русского зарубежья, поэтессы, публициста, философа.
Лирическая героиня переживает чувства раскаяния, страха, покорности и надежды –
перед читателем как будто обнажается душа грешника, который предвкушает Страшный
суд. Исследователи творчества Е. Ю. Кузьминой-Караваевой отмечают, что для лирики поэтессы характерна максимальная автобиографичность, расстояние между автором и лирическим героем минимизировано. Поэтому «ничтожность и малость», одиночество, просьба о милосердии – жизненные меты матери Марии, оказавшейся, как и тысячи русских
людей в 1920-е годы, вдали от России, родной культуры и веры.
Одновременно текст «дышит» обнаженностью покаяния. Мать Мария словно повторяет слова Иоанна-Крестителя: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное», и через
133
поэтическую ткань стиха репрезентует эту мысль. Читатель слышит, как «хлещут бичи»,
уготованные для наказания, «дрожит» плоть, «взвихрился» весь мир – «до вечной Твоей
преисподней» [3, с. 168]. Однако у лирической героини еще теплится надежда на помилование, ведь Он (Господь) – «милосердие» и «жалость».
В тексте трижды грамматически и, естественно, семантически трансформируется фраза «Имеющие уши, да слышат». Каждая новая трансформация усиливает предыдущую, делает лирическую ситуацию все более напряженной.
С этой фразы начинается стихотворение:
Имеющий ухо, да слышит.
И слышу: средь знойных камней
Бичи из воловьих ремней
Взметаются выше и выше.
Одна. Средь лазури Господней
Бичи Твои, Суд Твой идет.
Все взвихрит - от самых высот –
До вечной Твоей преисподней.
Первая трансформация заключается в изменении чисел: не «уши», а «ухо», не «слышат»,
а «слышит». Тем самым конкретизируется адресат, делается акцент на том, что эта фраза
обращена к каждому. Ответ на призыв – слышно, как взметаются бичи, уготованные для
наказания. Эти бичи – «средь знойных камней» – где-то рядом гиена огненная, вместе с
тем близко рай: «Средь лазури Господней». Ощущения: одиночество, осознание грядущего
Суда и его масштабы: «от самых высот – До вечной Твоей преисподней».
В третьей строфе читаем:
Да слышит имеющий ухо.
И слышу – дрожит моя плоть.
Бичи размахнулись, Господь,
И хлещут протяжно и сухо.
Я не взываю, - о жалость,
О милосердие, – Ты.
Средь вечной земной суеты
Все мы ничтожность и малость.
Появляется инверсия, на действие-призыв падает логическое ударение, оно звучит
громче, акцентируется его важность. Соответственно, читатель, по замыслу поэтессы, обозрев земную жизнь, должен осознать ее суетность и пустоту.
Стихотворение, написанное катренами, неожиданно завершается двустишием, которое имеет на формальном и смысловом уровнях особую значимость: лирическая героиня
как бы не успевает завершить свою речь, физически ощущая
Имеющий ухо услышал,
Жнец в поле за жатвою вышел. [3, с. 168]
Суть третьей трансформации заключается в том, что изменяется наклонение и вид глагола-призыва: «услышал» – действие совершено, лирическая исповедь-проповедь дошла до
сердца человека. Финальная строка «Жнец в поле за жатвою вышел» отсылает к Евангелию
от Матфея:
«37Тогда говорит ученикам Своим: жатвы много, а делателей мало; 38итак молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою». Блаженный Феофелакт Болгарский истолковывает эти слова так: Жатвою называет народ, требующий попечения, а делателями – тех, которые должны учить. «Господин же жатвы есть Сам Христос, как Господь
пророков и апостолов» [6].
Так услышанный в стихотворении ответ можно понимать как отсрочку Суда: еще осталось время для проповеди и покаяния. Жнец-апостол-проповедник идет на жатву, то есть
к людям, чтобы все исправить.
Таким образом, можно сделать вывод, что в стихотворении Е. Ю. Кузьминой-Карава134
евой «Имеющий ухо, да слышит…» присутствуют черты исповедального и проповеднического дискурсов, организующих художественную ткань как конкретного поэтического
текста, так и лирики монахини Марии в целом.
Литература:
1.
Библейская энциклопедия. – М.; 2001. – 768с.
2. Литературная энциклопедия терминов и понятий / под ред. А. Н. Николюкина.
Институт научн. информации по общественным наукам РАН. – М.: НПК «Интелвак», 2001.
– 1600 стб.
3. Кузьмина-Караваева Е. Ю. Равнина русская: Стихотворения и поэмы. Пьесы-мистерии. Художественная и автобиографическая проза. Письма. – СПб.: «Искусство-СПБ»,
2001.
4. М. Уваров Архитектоника исповедального слова. – СПб., 1998.
5.
Православный энциклопедический словарь, М., 1998. (http://enc-dic.com/orthodox/
Propoved-460.html)
6. Толкование Блаженого Феофилакта Болгарского (http://rusbible.ru/sinodal/mf.9.37.
html#r-mf-9-37)
135
Ганс Фаллада – великий «маленький человек»
Семина Дарья Михайловна
ученица 9 В класса МБОУ «Гимназия №5», г.
Белгород
Гончарова Елена Николаевна
аспирант НИУ «БелГУ», учитель православной
культуры, Белгород
Аннотация: в данной статье речь идет об одном из лучших произведений Ганса Фаллады
«Маленький человек, что же дальше?». В начале статьи представлена краткая биографическая
справка о Гансе Фалладе с целью выяснения мотивов для написания романа «Маленький
человек, что же дальше?». Повествует о людях, доведенных кризисом до полной нищеты и
безысходности, говорится о проблеме «маленького человека», о его чувствах, эмоциях, переживаниях.
Тема «маленького человека», пожалуй, является центральной в творчестве немецкого писателя Ганса Фаллады. И сам он, как писатель, не слишком известен – его заслоняют такие фигуры, как Томас и Генрих Манн, Эрих Мария Ремарк. Так что, на мой
взгляд, уместно будет считать Ганса Фалладу «маленьким человеком». Но с пометкой:
великий.
Биография этого человека не совсем обычна. Ганс Фаллада – псевдоним; настоящее имя писателя Рудольф Дитцен. Он родился 21 июля 1893 года в Грайфсвальде. Отец – серьёзный юрист, строгий, консервативный, властный. С ним у Рудольфа
отношения не складывались, впрочем, как и со сверстниками – в школе у будущего
писателя друзей не было. Мальчик притягивал к себе неприятности – ожоги, падения, болезни. Рудольф чувствовал себя глубоко несчастным и в возрасте 18 лет решился совершить самоубийство – и в этом он не преуспел, к счастью для читателей.
Юношу отправили к родственникам, в Рудольштадт. Там Дитцен нашёл друга, Ганса
фон Неккера, находившегося в том же душевном состоянии. Они решили совершить
двойное самоубийство, замаскировав его под дуэль. И в этот раз Рудольфу не удалось совершить задуманное – он убил своего друга, но сам застрелиться не успел.
Неудавшегося самоубийцу отправили в психиатрическую клинику и, в результате,
он не смог окончить среднего образования. Другим, более трагическим последствием
этого стало пристрастие к морфию, от которого писатель не смог избавиться в течение жизни. После выхода из лечебницы, Рудольф Дитцен при помощи отца устроился
в сельскохозяйственное училище города Постерштейна. Несмотря на то, что молодой
человек получил образование, он не смог найти работу по специальности и в течение
нескольких лет был подсобным рабочим. Считается, что именно в этот период у него
сложился образ «приличного маленького человека».
Был ли Фаллада «приличным маленьким человеком»? И да, и нет. Биография его
не может считаться обыденной, заурядной. Фаллада – убийца и морфинист – выделялся среди других молодых людей. Но, с другой стороны, именно в этот период своей
жизни Ганс Фаллада стремился быть таким, как все, быть «нормальным». И, на мой
взгляд, писатель в своём произведении «Маленький человек, что же дальше?» вспоминал себя двадцатилетнего, с лёгкой усмешкой, но без злого смеха.
Похож ли Фаллада на главного героя «Маленького человека», Иоганнеса Пиннеберга? Да, похож. Похож отдельными чертами биографии – жизнь на берегу Балтийского моря, переезд в Берлин, торговля картофелем…. Похож мировоззрением – ведь
те мысли, которые высказывает Пиннеберг, его жена Овечка, люди, их окружающие,
- это мысли самого Фаллады. В «Маленьком человеке» есть поразительная сила убеждения – убеждения, что так всё и было, что такая безысходность царила в душах лю136
дей. Если бы Фаллада не был сам «маленьким человеком», разве мог бы он написать
этот роман, поражающий своей достоверностью?
Что же думают и говорят маленькие люди? «С нами, людьми маленькими, не считаются, так уж водится. До нас никому нет дела». «Это слишком хорошо для нас. Мы
ведь люди маленькие».
Самый главный страх для маленького человека – потерять место. Работодатели
отлично знают это, поэтому обращаются с ними несправедливо. «От работодателя
служащему ничего хорошего ждать не приходится. Прежде, возможно, и попадались
среди них приличные…. Но в наше время…. Когда столько безработных и всем кушать хочется… Я на его место всегда найду человека – вот как они рассуждают».
Маленький человек работает много, до изнеможения, маленький человек трудолюбив. Но разве он пользуется плодами своего труда? «Для тебя — ничего нет. Ровным счетом ничего. Это не для тебя и тебе подобных. Другие ухитряются, покупают,
а ты нет. Ступай домой, маленький человек, проедай свои деньги, делай с ними, что
хочешь, что хочешь и можешь, а это не для тебя!»
Маленький человек не теряет веры. Или пытается не потерять её. «Я верю, нам
не должно плохо житься. Сам подумай – мы трудолюбивы, мы экономны, и люди мы
не плохие, и Малыша мы ждём, и ждём его с радостью – ну почему, собственно, нам
должно плохо житься? Это было бы просто нелепо!». «Пусть нами помыкают, пусть
нам платят по-свински мало, пусть эти заевшиеся дяди, что сидят наверху, считают,
что мы мразь – но они не могут лишить меня удовольствия любоваться на мою жену
в купальном халате, сидящую перед зеркалом. Тут им просто придётся замолчать».
Маленькие люди тоже любят, ждут появления на свет своих детей. И у мужчин
при виде своего ребёнка всегда возникает один и тот же наивный вопрос: «Скажите,
сестра, а у него вполне нормальный вид? Как у всех новорожденных?»
И все эти переживания, эти маленькие трагедии маленьких людей разыгрываются на фоне великой трагедии немецкой нации – ведь именно на описываемые годы
пришёлся период установления нацистской идеологии. Фаллада избегает излишней
политизации – однако, в начале повествования присутствует молодой нацист Лаутербах. Он не слишком умён, но верен нацизму. «Короче говоря, вчера Эрнст Лаутербах
рьяно и самоотверженно проповедовал свои политические взгляды населению». Эта
«проповедь» совершается при помощи кулаков. И, несмотря на очевидный вред нацизма, на то, какими методами эта идеология насаждается, какова же реакция общества? «Знаете, политика – это хорошо, и национал-социализм тоже, может быть, хорошо, это мы после ближайших выборов увидим и тогда скажем, но чтобы именно
я нёс убытки!..» Именно из-за этого безразличия и погибли миллионы людей, были
разрушены сотни городов.
Но нельзя сказать, чтобы маленький человек интересовался только своим местом.
Нет, более отвлечённые мысли тоже забредают в его голову. «Одни умирают — кто
медленно, кто быстро, — другие поправляются, чтобы умереть позднее. Невеселая
это штука — жизнь».
Он делает это или не делает, смотря по обстоятельствам; но он им не верит. Нисколько не верит. В глубине души он чувствует: все они хотят что-то получить от меня
и ничего не хотят дать мне. Им одинаково безразлично, сдохну я или нет, могу я себе
позволить пойти в кино или нет, им одинаково наплевать и на то, может ли Овечка
питаться, как следует, и на то, что ей теперь вредно волноваться, и на то, будет ли из
Малышок счастлив или несчастлив – кому какое дело?»
Да, пожалуй, Фаллада – маленький человек. Будь он другим, он не знал бы всего
этого; не зная, не мог бы описать. Но он выше уровня этих маленьких людей – ведь
круг его интересов не ограничивается способами удержать место. Он писатель, а писатель всегда выше толпы. Но Фаллада старается вернуться на место себя двадцатилетнего, посмотреть на мир теми же глазами. И вновь задаёт вопрос: что же дальше?
137
Литература:
1. Текст печатается по Фаллада Х. Собрание сочинений. В 4-х т. Т. I. Маленький человек,
что же дальше? Кто хоть раз хлебнул тюремной баланды…: Романы: Пер. с нем. – М.: Худож.
лит., 1990. – 718 с.
2. http://www.fallada.de/
138
«Кавказский пленник» в творчестве А. С.
Пушкина
Шенцев Макар Александрович,
ученик 7 В класса МАОУ «СОШ № 24 с УИОП»
Босов Дмитрий Вячеславович,
соискатель кафедры социальных технологий
НИУ БелГУ
Есипович Елена Александровна,
Учитель музыки МАОУ «СОШ № 24 с УИОП» г.
Старый Оскол
Аннотация: В данной статье рассматривается известное произведение, написанное А.С. Пушкиным в ранней романтической традиции, рассматривается ее сюжет, и сами идеи автора.
Первая романтическая поэма Пушкина—“Кавказский пленник”, — была завершена в
феврале 1821 года. Она обернулась для него успехом, наибольшим в его деятельности писателя. Читатели обнаруживали в поэме образ современного им романтического героя ,
который в прежней отечественной литературе не присутствовал.
Главный герой поэмы и в самом деле виделся читателям в свете современности. Ведь
в нем можно было найти особую любовь к воле, свободе. Именно ее он и ищет на Кавказ.
По мнению Пленника, цивилизованное обществе давно потеряло ее, что созвучно мыслям
французского философа эпохи Просвещения Ж.Ж.Руссо, который в 18 веке сетовал: «Отказаться от своей свободы — это значит отречься от своего человеческого достоинства,
от прав человеческой природы, даже от ее обязанностей. Невозможно никакое возмещение тому, кто от всего отказывается. Подобный отказ несовместим с природою человека;
лишить человека свободы воли — это значит лишить его действия какой бы то ни было
нравственности». [3, c. 162] Пушкин же пишет:
Отступник света , друг природы ,
Покинул он родной предел
И в край далёкий полетел
С весёлым призраком свободы.
Свобода ! он одной тебя
Ещё искал в пустынном мире.
Тема свободы лежит в основе сюжета поэмы : герой , лишённый духовной свободы и
стремящийся обрести её , попав в плен , лишается свободы физической. Таким образом , он
снова не в состоянии отыскать свое счастье. И снова вспоминается известное высказывание Руссо: «Всякий человек, рожденный в рабстве, рождается для рабства; ничто не может
быть вернее этого. В оковах рабы теряют все, вплоть до желания от них освободиться». [4,
c. 202] В поэме сказано о Пленнике, обреченном пребывать в цепях :
Затмилась перед ним природа.
Прости , священная свобода !
Другая важная черта Пленника —душевная охладелость. Пленник не может ответить на
чувство влюбившейся в него Черкешенки. Его цель обрести свободу – не достигнута. И теперь
он не в состоянии что-либо чувствовать. Об этом говорят его слова , обращённые к Черкешенке:
Бесценных дней не трать со мною;
Другого юношу зови.
Его любовь тебе заменит
Моей души печальный хлад...
..........................
139
Как тяжко мёртвыми устами
Живым лобзаньям отвечать
И очи, полные слезами ,
Улыбкой хладною встречать!
И все же при этом душевная охладелость не заставляет героя отринуть свой высокий
идеал свободы. Пушкин повествует о Пленнике и его недостижимом в новых условиях идеале :
Охолодев к мечтам и мире,
С волненьем песни он внимал ,
Одушевлённые тобою;
И с верой , пламенной мольбою
Твой гордый идол обнимал.
Показывая душевную охладелость Пленника, Пушкин демонстрирует особые психологические черты не только русского, но и западноевропейского молодого человека. Это
человек поиска, которым не каждого можно назвать. Но вместе с тем Пушкин нарисовал
эту “преждевременную старость души” на основе доступного ему жизненного и литературного материала.
Из повествования мы понимаем, что буйные страсти и излишества виной тому, почему
пленник душевно охладел. Вот что закованный Пленник вспоминает о родине:
Где первую познал он радость ,
Где много милого любил ,
Где бурной жизнью погубил
Надежду , радость и желанье
И лучших дней воспоминанье
В увядшем сердце заключил.
Это, по сути, романтическая предыстория Пленника. Пленник цивилизации стал
пленником уже там, будучи, по словам Руссо, в «золотых оковах цивилизации». И бежал
из одного плена, чтобы обрести иной. Особенно важен здесь образ “душевного увядания”.
Психология Пленника и ее особенности выявлены Пушкиным по законам романтической
поэмы. А в ней которой нередко присутствовал особый приём контраста. Этот прием способен оттенить психологические черты героев. Душевному холоду и увяданию Пушкин романтик противопоставил пылкую расцветающую страсть. Словно в более позднем «Евгении Онегине»: «Они сошлись. Волна и камень, Стихи и проза, лед и пламень». [1, c. 172]
Пушкинская сюжетная ситуация также показывает дихотомию “Пленник-Черкешенка” , сталкивая друг с другом людей, у которых совсем ничего общего в своём психологическом складе.
Черкешенка демонстрирует страсть. Да она и живет самой страстью, как дева именно
такого склада характера! Вторая часть поэмы сразу погружает нас в описание поистине
“огненных” душевных переживаний героини:
...Пленник милый,
Развесели свой взгляд унылый,
Склонись главой ко мне на грудь,
Свободу , родину забудь.
Скрываться рада я в пустыне
С тобою , царь души моей !
Люби меня... . [2, c. 172]
Но, по законам, романтизма, оказывается не все так просто. “Огню” Страстной Девы
в поэме отвечает “холод” и даже “окаменелость”. Итак, контраст в действии! Будто столкнулись два антагонистических, непримиримых друг к другу начала! Пленник в ответ на
признания Черкешенки рассказывает о всеобъемлющей разочарованности, которая живет
в его сердце. Можно сказать, он искренне жалеет, что не в состоянии уже разделить предлагаемое пылкое чувство Черкешенки :
140
Умер я для счастья,
Надежды призрак улетел;
Твой друг отвык от сладострастья,
Для нежных чувств окаменел... . [2, c. 57]
Причиной всему – несчастная любовь прошлого, любовь неразделённая: “не знал любви
взаимной: любил один, страдал один”. Эта тема влекла за собой другую тему—ревности
героини. Черкешенка, охваченная жгучей ревностью, желает узнать все о своей коварной
сопернице:
Но кто ж она,
Твоя прекрасная подруга ?
Ты любишь, русский ? Ты любим?
Но Черкешенка все-таки сумела победить ревность. Ее любовь порождает особый душевный героизм. Освобождая Пленника, она становится выше своего эгоистического чувства ревности, хотя и дается ей это непросто. Но неисповедимы пути великого благородства:
Казалось, будто дева шла
На тайный бой , на подвиг ратный.
В этой сцене поэмы влюбленная женщина без сомнений героична: распилив оковы
Пленника, она желает ему счастья и даже соединения с “другой”, хотя её собственная любовь разбита. Это место поэмы отмечено тонким психологизмом. Она не собирается бежать с Пленником. Ее останавливает любовь к мужчины к “другой”. И тогда она дает свое
благословение освобожденному на новую жизнь, полную любви:
Прости, любви благословенья
С тобою буду каждый час.
Прости - забудь мои мученья,
Дай руку мне... в последний раз.
Мы знаем, что Черкешенка покончит с собой из-за несчастной любви, кинувшись в
реку, пересекаемую Пленником. . [2, c. 102]
По мысли Пушкина, злоупотребление страстями ведёт к охлаждённости, пресыщенности и душевной старости. Это судьба Пленника. Но нормальная, естественная страсть возвышает человека и даёт ему возможность совершить подвиг. Это судьба Черкешенки. При
этом Пушкин считает, что нормальные естественные страсти живут не в цивилизованном
обществе, к которому принадлежит Пленник, а в диком, близком к природе, где воспиталась Черкешенка. И снова слышны идеи Руссо о том, что человек должен сбросить оковы
цивилизации и вернуться в естественное изначальное состояние – в природу.
Первая русская романтическая поэма, созданная Александром Сергеевич Пушкиным,
показывала, что для автора романтизм обернулся областью необыкновенного. Герои поэмы обладают романтической исключительностью, а их предыстория отличается намеренно созданной поэтом неясностью.
Общее значение “Кавказского пленника” трудно переоценить и не только для русской литературы. Пушкин не только дал первый образец большого романтического произведения, но
и отразил характерные черты целого поколения русской и европейской молодёжи. [2, c. 225]
1.
2.
3.
4.
Литература:
Волков Г.. Мир Пушкина. М. “Молодая Гвардия”, 1989.
Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. М.-Л., 1937г., т. XIII.
Руссо Ж.-Ж. Трактаты. – М.,2002
Фридман Н.В. Романтизм в творчестве Пушкина. М. “Просвещение”, 1980
141
Нигилизм в романе И. С. Тургенева «Отцы и
дети»
Шишова (Узунова) Виолета,
Студентка кафедры журналистики СФ «ВГУ»
Гончаров Александр Иванович,
Доцент кафедры журналистики СФ «ВГУ»
Аннотация: Эта статья о различных видах нигилизма в романе И.С. Тургенева «Отцы и дети».
Читая роман, мы обращаем внимание только на Евгения Базарова, которого автор называет
нигилистом. Но, исходя из определения «нигилизма», таковыми являются и Павел Петрович
и Аркадий Кирсановы.
Современный человек в какой-то степени нигилист. Так считает турецкий журналист
Сердар Демирел. Человек 21 века даже более нигилист, чем тогда, когда это явление получило свое название.
Нигилизм разрушения, как никакая другая форма нигилизма, характерен именно для
нашего века. Разрушение существовало в довольно широком масштабе: и прежде, и раньше
были люди, «прославившиеся» разрушением, но никогда еще не возникало учения и продуманного замысла разрушения, никогда человеческий разум так себя не коверкал, ища
оправдания этому явно сатанинскому делу и пытаясь даже создать программу его исполнения. 1
Слово нигилизм происходит от латинского nihil, что означает «ничто». Несмотря на это
в наши дни нигилизм разделился на несколько специфических ветвей. В самом известном
определении это философский подход, в котором все не имеет никакого смысла и ценности2. Частым явлением считается плыть по течению «нигилизма» и при этом не знать содержания этого понятия.
Постмодернистский философ Мартин Хайдеггер называл нигилизм частью западной
мысли. По его мнению, это мировоззрение в действительности запрещает задавать себе вопросы о смысле существования, давать определение «ценности» и «существующего».
Слово «нигилизм» получило свою известность после выхода романа Тургенева «Отцы и
дети. В романе изображен конфликт главного героя - Евгения Базарова с обществом, в котором
он оказался. Базаров демонстрирует себя в романе как один из тех молодых деятелей, которые
«драться хотят» . Все другие люди старшего поколения это и «старички» братья Кирсановы, и
все, кто не разделяет революционно-демократических убеждений Базарова.
Тургенев показал, как «действует» демократ-разночинец Базаров в чуждой ему среде.
По сюжету романа Базаров постоянно сталкивается позициями, мнениями, взглядами с
другими героями романа. В итоге сам Базаров влюбляется и тем самым противоречит своим убеждениям.
В данном случае понятие «нигилизм» нам представляется слишком широким. Уже после выхода романа «Отцы и дети», это явление стало изучаться более подробно. Связи с
этим исследователи выделили несколько концепций нигилизма, которые помогают понять
сущность этого феномена:
1) Нет разумного доказательства наличия высшего правителя или создателя;
2) «Реальной нравственности» не существует;
3) Жизнь, в определённом смысле, не имеет истины, и никакое действие объективно не
предпочтительнее любого другого. 3
Обычно выделяют несколько типов «нигилизма» .
1) Философский нигилизм - утверждает, что бытие не имеет объективного смысла, при1 Роуз, С. Человек против Бога – М.: Дашков и Ко ,2011. – 306с.
2 Философский энциклопедический словарь – М.: Просвещение, 2013 – 560с.
3 Дунаев, М. М. Вера в горниле сомнений – М.: Русской Православной Церкви, 2003. – 206с.
142
чины, истины или ценности;
2) Мереологический нигилизм — позиция, согласно которой объекты, состоящие из
частей, не существуют;
3) Метафизический нигилизм — философская теория, согласно которой существование объектов в реальности необязательно;
4) Эпистемологический нигилизм — отрицание знания;
5) Моральный нигилизм — метаэтическое представление о том, что ничто не является
моральным или аморальным;4
6) Правовой нигилизм - активное или пассивное отрицание прав личности, а также
установленных государством норм и правил поведения, препятствующее прогрессивному развитию общества и способное стать источником для совершения противозаконных
деяний.
После выхода книги И.С Тургенева она подверглась серьезной критики. Например,
Дмитрий Иванович Писарев писал: «На людей, подобных Базарову, можно негодовать,
сколько душе угодно, но признавать их искренность решительно необходимо. Эти люди
могут быть честными и бесчестными, гражданскими деятелями и отъявленными мошенниками, смотря по обстоятельствам и по личным вкусам. Ничто, кроме личного вкуса, не
мешает им убивать и грабить, и ничто, кроме личного вкуса, не побуждает людей подобного закала делать открытия в области наук и общественной жизни. Базаров не украдет платка по тому же самому, почему он не съест кусок тухлой говядины. Если бы Базаров умирал
с голоду, то он, вероятно, сделал бы то и другое». 5
В романе «Отцы и дети» Базаров - классический пример нигилиста. Критики рассматривали и до сих пор изучают такое явление как « нигилизм» через призму образа Базарова. Нашей же целью является попытка доказать, что семья Кирсановых, а именно Аркадий
и Павел Петрович также являются нигилистами, что будет способствовать наилучшему
пониманию нигилизма, как предмет научного изучения.
Всем нам известно: мы подсознательно выбираем друзей, взгляды и идеи которых похожи на наши. Когда Базаров с Аркадием приезжают в дом Кирсановых, они союзники, их
взгляды схожи. Более того, они друзья. Но многие ставят под сомнение их дружбу. Это не
удивительно. Базаров с Аркадием расходится в главном — в представлениях о жизни, о
назначении человека. Их взаимоотношения трудно назвать дружбой, потому что дружба
невозможна без взаимопонимания, дружба не может быть основана на подчинении одного другому. Но рассуждать на тему «друзья они или нет» мы не станем . Тургенев явно не
заостряет на этом свое внимание. На протяжении всего романа наблюдается подчинение
слабой натуры более сильной: Аркадия — Базарову. При первом прочтении кажется, что со
временем Аркадий приобретает свое мнение, перестает повторять слепо суждения и мнения нигилиста и переходит на сторону. Тургенев видит в нем человека, который занимает
золотую середину. Его конфликт с отцом сглаживается, но и дружба с Базаровым не прекращается. Он примиряется с своей безнадежной ситуации зная, что не может быть с тем
кого любит. Это открывает перед ним возможность тихого семейного счастья. Со стороны
это видится очень циничным. И не удивительно.
На самом деле у него нет никакой позиции. То, что он мечется, лишь подтверждает, что
на самом деле он нигилист еще более явный, чем Базаров. Если мы вернемся к определению
нигилизма, то увидим один из пунктов, который гласит, что философский нигилизм – утверждает: бытие не имеет объективного смысла, причины, истины или ценности.
В начале романа происходит завязка: первый спор Базарова и Павла Петровича. На
этих мировоззренческих спорах и построено произведение. Аркадий чаще всего молчит.
Это означает, что он не видит смысла в этом споре, хоть и имеет позицию схожую с Базаровым. Нет смысла, причины, истины. А значит, спор ничего не решит.
В «Отцах и детях» Тургенев противопоставляет нигилизму Павла Петровича. Он анти4 Новиков, А. А. Нигилизм и нигилисты – М.: Лениздат, 1972. – 500с
5 Лосев, А. Ф. Мистический скептицизм – М.:Дашков и Ко ,2011. – 300с.
143
под Базарову априори. Как он может быть нигилистом?..
Павел Петрович не подобен Базарову. Он чтит принципы, литературу, духовный мир
человека. Их споры основаны на совершенно полярных точках зрения. Спор их возникает
на почве того, что они не просто из разных поколений, но и из разных миров. Мир, в котором жил и живет Базаров отличается от мира Павла Петровича по многим признакам.
Евгений видится для него разрушителем всего того, к чему привыкла семья Кирсановых:
культурные ценности, мировоззрение, принципы. Павел Петрович не просто не согласен с
мнением нового знакомого, он не принимает ничего, кроме своих закостенелых взглядов.
То, что «человек принципов» не хочет принять «новый мир» Базарова, лишь подтверждает
его нигилизм. Серафим Роуз пишет: «Страх «выпадения из бытия» – самый распространенный вид нигилизма сегодня. Он красной нитью проходит в искусстве и превалирует в
«абсурдистской» философии. Однако за все бедствия нашего века ответствен скорее более
сознательный нигилизм – нигилизм явного антитеизма.»6 Если два нигилиста не согласны
друг с другом, это не значит, что один из них нигилист, а другой нет. Из всего этого можно
сделать вывод, что Павел Петрович, сторонник старого мира, болен современной разновидностью нигилизма.
Действительно, Павел Петрович старше, он привык к лакированным туфлям и к миру,
в котором живет. Базаров для него символ разрушения привычных ему устоев. Он совершенно не знает, как жить в том «новом» мире, который ему пророчит новый друг Аркадия.
В итоге мы приходим к следующему выводу: «Иван Сергеевич Тургенев в романе «Отцы
и дети» показал нам не только мировоззренческие конфликты, но и различные формы нигилизма, которым «одержимы» главные герои. Стоит заметить, что данный вывод сделан
не на основе сравнения: эти формы совершенно разные по своей природе и у них мало
пересекающихся черт.
Мы выявили до конца определение «нигилизма» и поняли, что герои романа относятся
к разным видам одного явления. При первичном прочтении романа это не легко заметить:
все внимание мы уделяем Базарову, потому что автор называет нигилистом именно его. Но
воспринимать Павла Петровича и Аркадия только через призму Базарова было бы не совсем верно. Они не просто не такие как Базаров, они интересны другими качествами, свойствами. Но, как оказывается, и Аркадий и Павел Петрович также являются нигилистами.
Список литературы
1. Роуз, С. Человек против Бога – М.: Дашков и Ко ,2011. – 306с.
2. Дунаев, М. М. Вера в горниле сомнений – М.: Русской Православной Церкви, 2003. –
206с.
3. Новиков, А. А. Нигилизм и нигилисты – М.: Лениздат, 1972. – 500с.
4. Лосев, А. Ф. Мистический скептицизм – М.:Дашков и Ко ,2011. – 300с.
5. Толковый словарь иностранных слов – М.: Эксмо, 2008 – 500с.
6. Философский энциклопедический словарь – М.: Просвещение, 2013 – 560с.
6 Роуз, С. Человек против Бога – М.: Дашков и Ко ,2011. – 306с.
144
Фольклористика
145
Детский фольклор как развивающееся явление
Базарова Юлия Валериевна
ученица 9Б кл. МБОУ «СОШ №34 с УИОП
Ерёмина Юлия Валентиновна
учитель русского языка и литературы
МБОУ «СОШ №34 с УИОП» г. Старый Оскол
В устной речи современные дети часто используют различные малые жанры фольклора: загадки, частушки, считалочки, пословицы, поговорки и другие. Школьники, изучая
Устное Народное творчество на уроках литературы и в повседневной жизни, не задумываются, что это искусство имеет интересную историю и продолжает развиваться в наше
время. Мы считаем, что им будет интересно узнать, как возник детский фольклор, какие
его жанры появились сравнительно недавно, а какие имеют длинную историю.
Рассмотрим понятия фольклор и детский фольклор. Вместо слов устное народное творчество часто говорят фольклор, что в переводе с английского языка означает народная
мудрость, народное знание. Детский фольклор - явление уникальное по своему разнообразию: в нём сосуществует огромное множество жанров, каждый из которых связан практически со всеми проявлениями жизни ребёнка. У каждого жанра - своя история и своё
назначение. Одни появились в глубокой древности, другие - совсем недавно, те призваны
развлекать, а эти - чему-то научить, третьи помогают маленькому человеку сориентироваться в большом мире.
Проследим, какое развитие получил детский фольклор с течением времени. В детском
фольклоре можно выделить разные жанры.
Пестушки, потешки, колыбельные песни, прибаутки, небылицы-перевёртыши – это
так называемая материнская поэзия. Она предназначена для самых маленьких и входит в
жизнь ребёнка буквально с первых дней. Появились эти жанры в глубокой древности
Пестушки (от "пестовать" - "нянчить, растить, воспитывать")- это короткие ритмичные
приговоры, сопровождающие разные занятия с младенцем в первые месяцы его жизни:
пробуждение, умывание, одевание, обучение ходьбе. Для пестушек одинаково важны и содержание, и ритм, они связаны с физическим и эмоциональным развитием ребёнка, помогают ему двигаться, и создают особое настроение.
Можно сказать, что колыбельные песенки – это тоже пестушки, только связанные со
сном. В старину мать замечала, под какие слова и напевы дети лучше засыпают, запоминала их, повторяла. Так они и переходили из поколения в поколение. В таких песенках чаще
всего говорится о тишине и покое. Подрастая, малыш знакомится с потешками - короткими игровыми присловьями. Слушая, повторяя и запоминая рифмованные строки, ребёнок
осваивает простейшие движения и жесты учится говорить, думать, общаться с окружающими, выражать свои эмоции.
Одна из разновидностей прибауток - небылицы-перевёртыши, такие песенки или
стишки, в которых реальные связи предметов и явлений нарочно смещены, нарушены. В
фольклоре небылицы существуют и как самостоятельные произведения, и в составе сказок. В центре небылицы - заведомо невозможная ситуация, за которой, однако, легко угадывается правильное положение вещей, ведь перевёртыш обыгрывает простейшие, хорошо знакомые явления.
"Любимая интеллектуальная работа трёхлетних и четырёхлетних детей - изобличать
небылицы, делать им очную ставку с реальными фактами", - справедливо замечает Чуковский.
Приёмы народной небылицы в изобилии можно встретить в авторской детской литературе - в сказках К. Чуковского и П. П. Ершова, в стихах С. Маршака. А вот примеры народных небылиц-перевёртышей:
146
В наше время пестушки, потешки, колыбельные песенки, небылицы-перевертыши,
прибаутки используются в занятиях с маленькими детьми дома и в детских садах, в литературе, написанной специально для детей дошкольного возраста.
Игровые жанры детского фольклора неотделимы от игры. Молчанки и голосянки (от
"голосить" - "говорить, орать, петь громко, кричать нараспев") связаны с одноимёнными
святочными играми. На святки в молчанку и голосянку играли и взрослые, и дети: ктонибудь выходил на середину избы и начинал петь запевку:
Участники игры должны были тянуть последний звук как можно дольше, стараясь
при этом рассмешить и заставить перестать "голосить" друг друга: первый замолчавший
и считался проигравшим. Играя в молчанку, наоборот, нужно как можно дольше молчать,
а первый рассмеявшийся или проговорившийся выполнял заранее условленное задание.
Голосянки считались даже полезным физическим упражнением - развивали лёгкие.
Сечки - один из самых редких и древних жанров детского фольклора, связанный с процессом обучения счёту. Первоначально люди считали при помощи пальцев, затем стали
использовать небольшие предметы (горошины, палочки...), а потом возник новый способ
счёта - нанесение зарубок, меток. Вот тут-то и появляются сечки. Это своеобразные словесные игры, которыми и сопровождался процесс нанесения зарубок или "сечек". Суть игры
такова: кто-то из детей бросает другим вызов - не считая, высечь определённое количество
таких зарубок. Тот, кто знает решение, начинает декламировать стих, сопровождая чтение
ритмичными ударами ножа по дереву.
Высеку пятнадцать,
Всё сполна.
До единого бревна.
Сейчас сечки встречаются всё реже и реже.
Зато другой, близкий сечкам жанр, считается одним из самых жизнеспособных, и без
него трудно представить многие детские игры. Это считалки - небольшие стихотворные
тексты с чёткой рифмо-ритмической структурой.
По поводу происхождения считалок существует несколько версий: одни исследователи
связывают их с древними представлениями о губительности прямого пересчёта, который
и заменяла зашифрованная считалка, искажавшая названия чисел. Другие полагают, что
считалки представляют собой переходную форму от предметного счёта к абстрактному.
На золотом крыльце сидели
Царь, царевич, король, королевич,
Сапожник, портной.
Кто ты будешь такой?
Говори поскорей,
Не задерживай добрых и честных людей!
Бытуют в детском фольклоре и собственно словесные игры, например, скороговорки
- словесные упражнения на быстрое произнесение фонетически сложных фраз. В скороговорке сочетаются однокоренные или похожие по звучанию слова, что затрудняет её произнесение и делает её незаменимым упражнением для развития речи.
На дворе трава, на траве дрова,
Не руби дрова на траве двора.
Скороговорки и долгоговорки сегодня чаще используются не в качестве самостоятельных игр, а в качестве упражнений, помогающих ребёнку освоить тот или иной звук родной
речи. Сечки, как жанр, исчезли, превратившись в считалочки, а считалочки используются
детьми в играх в наше время.
Там твои детки
Кушают котлетки,
А собакам не дают,
Только сами достают.
Дразнилки и поддёвки. Есть в детском фольклоре жанры, отражающие не только дет147
ский быт или отношение к окружающему миру, но и взаимоотношения между детьми, детскую психологию. Это так называемые сатирические жанры: дразнилки и поддёвки. Дразнилки - короткие насмешливые стишки, высмеивающие то или иное качество, а иногда
и просто привязанные к имени. Полагают, что дразнилки перешли к детям из взрослой
среды и выросли из прозвищ и кличек - к прозвищам добавлялись рифмованные строчки,
и сформировалась дразнилка. Сейчас дразнилка может быть не связана с именем, а высмеивать какие-то отрицательные черты характера: трусость, лень, жадность, заносчивость.
Ябеда-корябеда,
Солёный огурец!
На полу валяется,
Никто его не ест.
Другая форма насмешки - поддёвки - своеобразные словесные игры. Они основаны на
диалоге, а диалог построен так, чтобы поймать человека на слове. Чаще всего он начинается
с вопроса или просьбы:
- Скажи: лук.
- Лук.
- По лбу стук!
Эти жанры широко распространены в настоящее время.
Загадки - одна из самых древних и самых поэтичных фольклорных форм, связанная
с. одушевлением людьми явлений природы и предметов быта в древности. Тогда загадка
имела магическое значение: чтобы избежать нежелательных действий со стороны враждебных природных сил, люди придумали условные названия орудий труда, зверей, птиц,
действий, явлений. Так сложилась иносказательная тайная речь, ставшая основой загадки.
Тогда загадки вовсе не были детской забавой, к ним относились серьёзно, как к магическим
обрядам, а умение загадывать загадки считалось признаком мудрости. Их, как правило, загадывали в самое волшебное, таинственное время - на Святки.
Загадка чаще всего ритмически организована, нередко в ней встречаются рифмы, созвучия, звукоподражания, и это делает её подлинным произведением искусства.
Два брюшка, четыре ушка. (подушка)
В настоящее время жанр «загадки» щироко распространён среди детей, и они сочиняют
всё новые и новые загадки.
Одни ученые считают, что частушка (припевка, пригудка, коротушка) родилась очень
давно, что песенки, похожие на частушки, распевали и плясали под них бродячие артисты
- скоморохи - еще в XVII-XVIII вв. Другие убеждены: частушка как особая песенная форма появилась не раньше середины прошлого века. Бесспорно одно, частушка - не древний
жанр, она появилась в результате развития других форм устного народного творчества.
В частушке отразилась вся российская история за последнее столетие, но по-своему,
несерьезно, с озорством:
Как у наших у ребят
Голова из трёх частей:
Карбюратор, вентилятор
И коробка скоростей.
В отличие от частушек нелепицы и нескладухи родились в давние времена. Создавались нелепицы и нескладухи и в городе. В начале ХХ в. были в ходу нелепицы про японку с
длинным носом (у японцев длинных носов не бывает) и про высокого человека низенького
роста. Но постоянно появляются и новые произведения, в которых отражается современная жизнь.
Подводная лодка
В степях Украины
Погибла в неравном
Воздушном бою.
Хотя частушки - новый жанр, они очень популярны, а нелепицы и нескладухи исполь148
зуются не так часто, как частушки, но нельзя сказать, что они относятся к устаревшим жанрам.
Детский фольклор - живое, постоянное обновляющееся явление, и в нём наряду с самыми древними жанрами существуют сравнительно новые формы, возраст которых исчисляется всего несколькими десятилетиями. Как правило, это жанры детского городского
фольклора, например, страшилки - небольшие истории с напряжённым сюжетом и пугающим финалом. Как правило, для страшилок характерны устойчивые мотивы: "чёрная рука",
"кровавое пятно", "зелёные глаза". Такой рассказ состоит из нескольких предложений, по
ходу развития действия напряжение нарастает, а в финальной фразе достигает своего пика.
Анекдот- изначально это слово означало - случай из жизни, а не смешной рассказ. Это
значение появилось в хх веке. Сначала этот жанр был жанром взрослого фольклора. Ребята
часто анекдоты переделывают, приспосабливают к своим собственным понятиям.
Детские анекдоты касаются отношений детей и родителей, учеников и учителей, в них
часто действуют герои книжек и кинофильмов, а также взрослых анекдотов.
Анекдоты, озорные песенки, школьные стишки довольно часто используются детьми в
речи. Дети часто сочиняют их сами.
Детский фольклор - живое, богатое, постоянно развивающееся явление современной
русской культуры. В нем одновременно существуют и старинные произведения, и только
что возникшие. И те, и другие непрерывно обновляются, переделываются. Как и фольклор
взрослых, детский фольклор отражает историю, идет с ней в ногу.
Веселые стишки, смешные песенки, забавные дразнилки, скороговорки знают и передают друг другу дети всей страны. Это общенациональное детское искусство слова.
1.
2.
3.
4.
Список использованной литературы
Все обо всем. Русский язык. Энциклопедия для детей. М. 2007.
Колядич Т.М. Русский детский фольклор: учебное пособие. М. , Флинта. 2011.
Литература. Энциклопедия для детей. М., Аванта. 2004.
Русский язык. Языкознание. Энциклопедия для детей. М., Аванта. 2001.
149
Фольклорные коллективы города Старый Оскол
Тарасенко Яна Леонидовна,
Студентка группы ТПОП-33 ОГАОУ СПО
«Старооскольский индустриальный техникум»
Науменко Елена Павловна,
мастер производственного обучения ОГАОУ
СПО «Старооскольский индустриальный
техникум»
Эльдарова Надежда Сергеевна,
преподаватель технологических
дисциплин ОГАОУ СПО «Старооскольский
индустриальный техникум»
Аннотация: статья посвящена вопросам значения фольклора как важной части музыкального воспитания в современном мире, раскрывает индивидуальные особенности русского
фольклора. В данной статье рассматриваются вопросы о создании в Белгородской области
сети школ и учреждений культуры, которые вносят в обучение и эстетическое воспитание
молодежи комплекс национально-региональных особенностей края.
«Сегодня уже понимают все, даже люди полярных убеждений, что возродить некогда
великое Российское государство мы сможем, только прикоснувшись к своей тысячелетней
истории, вековым культурным традициям, к духу и вере славных предков» [1, с.7]
Устав от безумного ритма жизни мегаполиса, даже самые современные люди всей душой стремятся к своим корням. Тут-то и приходит время вспомнить о нашем русском истинном сокровище, о наследии предков - о народном фольклоре.
Термин «фольклор» впервые был введен английским ученым Уильямом Томсом в 1846
году для обозначения культуры народа.
Фольклор означает творчество любого народа, которое передается из поколения в поколение. Это песни, сказки, пословицы, частушки, загадки. Современная литература уходит своими корнями в фольклор, многие сюжеты произведений которого похожи даже в
совершенно разных культурах.
Русский фольклор отражает индивидуальные особенности русского народа, его отличия от других народов. Благодаря народным песням, сказкам и другому фольклору мы
можем узнать, как жили наши предки, как они проводили время, какие проблемы их волновали. Такое важное значение фольклора, как источника информации о культуре народа,
очень значимо и для науки.
Главная особенность русского фольклора - это отсутствие известного автора. Любое
фольклорное произведение существует очень давно и множество раз было преобразовано
новыми и новыми рассказчиками и певцами. Фольклор при этом постоянно развивается и
меняется вместе с жизнью людей.
Фольклор - вечная ценность, которая никогда не устаревает. Есть в нём что-то подлинно чистое, светлое, раздольное. Жанры музыкального фольклора – это основные виды музыкальных произведений, созданных неизвестными авторами и сохранённых народом на
многие поколения с помощью устной передачи от одного человека к другому. Назвать все
жанры музыкального фольклора – значит, объять необъятное. Каждый новый вид песни
или танца - это отдельный жанр. Например, былина, хоровод, трепак, колыбельная, веснянка, колядка и частушка – всё это названия жанров. Жанровые разновидности русской
песни, зависят от роли, которую они играли в жизни народа, в какой обстановке и при
каких обстоятельствах могли прозвучать.
Белгородчина - интеллектуальный и культурный центр Центрального Черноземья.
Белгородская область создала целую сеть школ-комплексов, цель которых эстетическое
150
воспитание детей и подростков. Народные культурные традиции Староосколья формировались и развивались в общем русле традиционного искусства Белгородчины. [1,с.65]. В
Старом Осколе идейным вдохновителем развития целой сети школ искусств, музыкальных и художественных школ был первый секретарь Горкома КПСС Валентин Николаевич
Цыцугин. Были открыты детские музыкальные школы №5, №3, Старооскольская детская
школа искусств №2,детская школа искусств имени М.Г.Эрденко №1. И во всех этих школах,
для пропаганды народного творчества, одними из первых были созданы фольклорные отделения. Самой обширной частью народных песен фольклорных коллективов Оскольского
края явились песни, созданные на бытовые темы.
Кроме детских учебных заведений, сегодня одними из ведущих учреждений культуры округа, где работают творческие, грамотные и инициативные специалисты, являются
Муниципальные бюджетные учреждения культуры. Среди них «Дом культуры «Железнодорожник», где огромное значение придается возрождению и популяризации народной
песни. Здесь работает ансамбль русской песни «Слобода», репертуар которого основан на
материале песен центрально-черноземного района.
Огромная работа ведется Старооскольской местной организацией «Всероссийское
общество слепых». На базе общества созданы: народный самодеятельный коллектив театр
«Надежда», народный самодеятельный коллектив хор «Созвучие», студии эстрадной песни «Фантазия» и авторской поэзии «Поэтическая гостиная» и авторской песни «Успех»,
творческий коллектив академического пения «Вдохновение», любительское объединение
«Наша местная». Эти коллективы ведут плодотворную работу по специфическому развитию творческих способностей участников, являются дипломантами различных фестивалей, конкурсов и соревнований. Ансамбль русской песни «Слобода», хор «Созвучие» и
театр «Надежда» имеют звание «Народный самодеятельный коллектив».
В Старом Осколе уделяется большое внимание сохранению и популяризации фольклорной казачьей песни и культуры. Народный ансамбль «Воля» сохраняет традиции
вокального искусства лихих казаков. «Кажется, будто эти песни льются из самой души»
– так считают исполнители казачьих песен. В них особая напевность. Сила – в удивительно слаженном звучании голосов вокалистов. А манера выступления ансамбля - достойная
сдержанность в движениях и колорите костюмов. Этот самодеятельный коллектив народной песни работает уже около 15 лет. Сейчас ансамбль «Воля» состоит в Старооскольском
городском казачьем обществе. А один из его вокалистов - Руслан Нестеров - помощник
атамана этой организации. В репертуаре ансамбля около 300 песен - народных, старинных.
Особенной казачьей манере их исполнения учились на конкурсах и по видеоматериалам.
Часто выезжали в экспедиции, например, в Волгоградскую область, привозили новые песни. Со временем стали ездить на конкурсы, знакомиться с коллективами, которые исполняют традиционные казачьи песни. Особое место в репертуаре коллектива занимает воинственная песня, ведь казаки всегда были защитниками Отечества. Но присутствует не
только тема войны, есть бытовые, свадебные, плясовые, шуточные, обрядовые, духовные
песни. Поют всегда а капелла или под живой аккомпанемент баяна. Участники коллектива
не только правильно исполняют вокальные композиции, но и верно выдерживают образ
настоящих казаков и казачек. Участницы ансамбля самостоятельно шьют костюмы, создают аксессуары, украшают наряды вышивкой, соблюдая традиции казачества.
Ансамбль «Воля» третий год участвует в международном конкурсе «Православная Россия» в Курске. Становились лауреатами II степени и дипломантами I степени. Были лауреатами конкурсов «Покрова на Дону» и «Казачье братство», лауреатами II степени международного фестиваля «Казачья станица» в Москве, победителями V областного конкурса
исполнителей народной песни «Красное солнышко». Певцы регулярно повышают свой
уровень на мастер-классах, которые проводят в рамках конкурса именитые коллективы:
«Покров», «Новолетие», «Казачья удаль», «Старина». Участие коллектива в фестивалях –
это стимул для дальнейшего занятия фольклорным вокальным творчеством.
Предметом деятельности учреждений культуры и музыкальных коллективов города
151
Старый Оскол является повышение качества жизни населения посредством удовлетворения индивидуальных и общественных потребностей, связанных с организацией досуга и приобщением к народному творчеству, культурному развитию, самообразованию,
любительскому искусству. Музыкальные коллективы города организовывают культурнопросветительское обслуживание различных предприятий, учреждений и организаций
Старооскольского городского округа. Коллективы являются постоянными участниками
городских мероприятий, таких как концерты и театрализованные шествия, посвященные
Дню города, концерты, посвященные праздничным датам: Дню Победы, Дню славянской
письменности и культуры, празднику Урожая, Дню строителей, Дню металлурга, 8 Марта,
Дню защитника Отечества, выставках детского художественного творчества и др.
Литература
1. Беликова Т.П., Емельянова М.И.Живые родники Староосколья: Народная традиционная культура: Учебное пособие. - Старый Оскол: «ТНТ»,2003. – 336 с.
2. Варганова В.В. Русские народные песни. – М.: Правда, 1988. – 576 с.
3. Костина А. В. Молодежная культура и фольклор. Государственный республиканский
центр русского фольклора, 2008. -296 с.
4. Медушевский В.В., Очакогвская О.О. Энцикелопедический словарь юного музыканта. – М.: Педагогика, 1985. – 352 с.
152
Народное музыкальное творчество в свете
изучения устного регионального наследия.
Чепчугова Ксения Степановна,
студентка Уральского государственного
педагогического университета, Г.
Екатеринбург, Свердловская область, Россия
Аннотация: в данной статье рассматриваются вопросы, связанные с региональным многообразием песенных традиций России, оговариваются причины изменения региональных музыкальных форм.
Традиционная музыкальная культура обладает внутренним единством. Но, не-смотря
на это, в фольклоре существуют региональные традиции, заметно различающиеся между
собой. На сегодняшний момент в России стала актуальна тема возрождения традиции: ремесел, устного народного творчества, бытового уклада жизни. Все же, существует некая
пропасть между современным городским образом жизни и истоками традиций, что порой
кажется, фольклоризм является субкультурой, а не живым воплощением народной традиции. Это отражается в репертуаре фольклорных коллективов, который пестрит песнями разных регионов, где манеры исполнения не совместимые между собой даже на уровне
диалекта. Этим же колоритом наполнен плясовой репертуар, когда южные переплясы граничат с северными вечорошными кадрилями. Вместо того, чтобы концентрироваться на
родной, к близкой по ментальности традиции, впитанной с местным диалектом, бабушкиными сказками, фольклорист рассеивает внимание на материале обширной террито-рии,
не имея прямой наследственной преемственности.
Эта проблема волновала не одно поколение исследователей традиционной региональной культуры. Собиратель фольклора и музыкант М. Стахович писал в предисловии к одному из своих сборников вот что: «Песня есть самое верное выражение местного быта и
характера». [3, с. 65]
В своих трудах он часто говорит о том, что на песенный репертуар влияет местный
говор. Но немаловажным фактором, по его словам, являются особенности местности и этнографии населенного края. Стахович подчеркивает мысль, что в песнях находит свое отражение самобытность народного характера.
Одной из первых работ, посвященной местным особенностям музыкальной традиции,
можно считать статью В. Мошкова «Некоторые провинциальные особенности в русском
народном пении» [2, с.23]. Автор отмечает местные различия в стиле песен, в песенном репертуаре. В. Мошкова интересуют всевозможные проявления местных традиций. В трудах
он описывает диалектизмы в песнях Курской губернии, манеру исполнения русских старообрядцев из Белоруссии. В конце своего повествования В. Машков пишет: «Остается только подивиться, как своеобразны, бывают вкусы в различных местностях и по этому поводу
в сотый раз припомнить русскую пословицу: что город-то норов, что деревня-то обычай».
Чтобы понять процессы, проходящие в музыкальном творчестве при образовании местных
традиций, нужно учитывать внешние причины, способствовавшие изменению музыкальных
форм. Одними из моментов являются исторические причины, такие как миграции и смешение
народов и племен. На сохранение и преобразование местных черт влияет и обособленность той
или иной группы населения. К примеру, в песнях семейских Забайкалья, долго живших от центра русской культуры, наблюдаются яркие локальные стилевые признаки. На народ во многом
влияла и природа. К примеру, в степи голос звучит иначе, нежели в горах.
Когда мы изучаем региональные особенности музыкального творчества, невоз-можно
ограничиваться лишь рассмотрением стилевых качества. Имеется три группы признаков,
определяющих своеобразие местного музыкального регионального фольклора.
153
1.Первую группу составляют те признаки, которые связаны с характером и формой бытования народных песен в определенной местности. Здесь имеются в виду отличительные
особенности обрядов, сопровождающихся пением, а также привычные для данного района
условия исполнения песен.
2. Вторую группу признаков составляют особенности музыкальной стилистики. Они
ясно видны при анализе нотных записей музыкального фольклора. В каждой местности
есть свои излюбленные средства выразительности: особенности композиции и структуры
песенного стиха, оригинальные приемы многоголосия, формообразования.
3. Третью группу признаков образуют специфические исполнительские приемы, свойственные народному пению в том или ином районе. На разных территориях песни звучат
по-разному: резко, открыто (на юге России), мягко (в Поволжье), в предельно низком грудном регистре (в Сибири).
Совокупность стилевых и исполнительских признаков сообщает местный колорит звучанию песен независимо от их жанровой принадлежности.
Под местной традицией в народном творчестве понимается совокупность условий бытования, черт стиля и приемов исполнения, придающих своеобразие и характерные отличительные свойства музыкальному фольклору определенного народа в одно ограниченной
местности.
В музыкальном фольклоре России выделено семь основных стилевых гео-графических
зон: южнорусская, северорусская, западнорусская, среднерусская, средневолжская, сибирская, уральская. Анализируя исторический опыт русского народа можно с полной уверенностью утверждать, что различный бытовой уклад в разных местностях так же повлиял на
исполнение песен. А это, в свою очередь, привело к возникновению местных отличительных черт музыкального творчества.
В региональном музыкальном фольклоре Урала, соединились традиции По-волжья,
Севера, Сибири. Это можно объяснить особенностями Уральской истории: через Уральские горы с далеких времен шли переселения из европейской части страны в Сибирь. Укоренению уральских традиций с сибирскими способствовало такое обстоятельство, как
пролегание торговых путей с востока на запад начиная с XVI века. Эти торговые пути шли
через Верхотурье, где была таможня. На становление музыкальной культуры Урала повлияли и традиции переселенцев из южных волостей, представителей древнепермской семьи
народов (манси, ханты) откуда горнозаводчики перевозили крепостных крестьян. Ярко
проявляются местные уральские черты, по словам В.Бакке, в пении населений, расположившихся в горнозаводских районах. [1, с. 205]
Однако самым важным моментом для формирования крестьянской культуры Урала
было народное искусство уральских «старожилов» -крестьян, переселившихся с севернорусских территорий -Пинеги, Мезени рек Северной Двины. Данному факту благоприятствовало как то, что северные выходцы наилучшим образом смогли приспособиться к
климатическим условиям края, так и то, что к моменту переселения на Севере сложилась
нелегкая культура, отличающаяся высоким уровнем музыкальных традиций. Уральские
особенности проявлялись в характерном произнесении слов со смягчением шипящих согласных в процессе пения.
Многообразие и самобытность местных явлений в региональном народном музыкальном творчестве в полной мере выявится при дальнейшем интенсивном собирании и
изучении фольклора. Каждый новый шаг в этом направлении открывает перспективные
возможности для развития различных отраслей науки. Наряду с данными археологии, антропологии, лингвистики, этнографии сведения о местных явлениям в музыкальном фольклоре внесут свою лепту в изучение истории народа. Сопоставление современных данных
о формировании местных особенностей в музыкальном фольклоре поможет раскрыть существенные стороны процессов народного искусства. Определение разнообразных характерных местных черт в народной музыке расширит наши представления о ее выразительных средствах и тем самым откроет новые горизонты, как для хорового исполнительства,
154
так и для авторского творчества, опирающегося на народные истоки. Изучение местных
традиций национального народного творчества - актуальная задача современной русской
фольк-лористики. Только на изучении своего, местного фольклорно-этнографического материала, может формироваться чувство корня, чувство преемственности!
Литература.
1.Бакке В.В. Растет, цветет черемуха: Сибирские народные песни в обработке В. Бакке.
– Красноярск: Аско, 1992.
2. Мошков В.А. Некоторые провинциальные особенности в русском народном пении //
Баян. 1890. № 4
3.Стахович М.А. Собрание русских народных песен. тетрадь I, – Спб., 1979.
155
Фольклорные мотивы в литературе 19 века на
примере жанра сказки.
Шашкина Юлия Сергеевна
ученица 9 А класса МБОУ «ООШ № 1»
Герт Майя Митхатовна,
учитель русского языка и литературы МБОУ
«ООШ № 1» г.Старый Оскол
Народное творчество начало интересовать литераторов еще в конце XVIII столетия, но условия для формирования жанра русской литературной сказки возникли только в начале XIX века.
Многие писатели того времени хотели попробовать себя на этом поприще. Можно считать основоположниками литературной сказки А. С. Пушкина, В. А. Жуковского и П. П. Ершова.
С самого раннего возраста Александр Сергеевич был приобщен к русскому народному
устному творчеству своей няней. Арина Родионовна являлась прекрасной рассказчицей и
не раз увлекала своего маленького подопечного сказочными сюжетами и волшебными превращениями. Пушкин говорил, что сказка неразрывной нитью связана с народным самосознанием.
Поэтому сказки Пушкина представляют азбуку национального характера, в которой уже
присутствуют коренные проблемы бытия. Чувство своего дома, чувство хозяина – это есть
главное в художественном настроении автора сказок. Автор использует фольклорные мотивы (ненависть мачехи к падчерице, чудесное происхождение главного героя, нравственное
испытание героя, спасение волшебных животных-помощников и т. д.), традиционные образы
–персонажи (идеальный герой, его помощник, отправитель, даритель, вредитель, похищенный
объект, ложный герой). Пушкин создает художественное пространство и время в соответствии
с законами фольклорного сказочного мира: неопределенное, фантастическое место, сказочное
время ( «негде в тридевятом царстве, в тридесятом государстве», «лесной терем» 7 богатырей,
«остров Буян», «ветхая землянка» старика и старухи.
Пушкин сочинял свои произведения в различных сказочных жанрах. Рассматривая
его лицейские сказки «Фатам» и «Бова», можно отметить их схожесть по художественным
особенностям на французский рыцарский роман, а стихотворение «Жених» пересказывает
сюжет русской сказки. В долгом процессе работы Александр Сергеевич нашел свой собственный способ обращения с фольклорным материалом. Создавая новую сказку, он, как
фокусник, умело сочетал различные сюжеты, персонажи, характеры, а также варьировал
мотивы из различных источников.
В его произведениях можно обнаружить как исконно русские, так и иностранные,
фольклорные темы. Для него совершенно было не важно, где появилось и откуда взялось
то или иное явление, самое главное, чтобы новая сказка соответствовала всем требованиям народного произведения, подчинялась его основным фольклорным законам и точно
передавала понимание народного смысла. Например, в исконно русском фольклоре нет
сюжета, похожего на произведение поэта «Сказка о рыбаке и рыбке». В произведениях русских сказителей пожелания персонажей исполнялись либо птицей, либо святой, либо растением. Всегда отрицательные герои оказываются наказанными за свою жадность. Колдун
или какой-либо другой персонаж превращает их в различных зверей, например свиней
или медведей. В немецких сказках мы видим, как волшебная камбала чудесным образом
приходит на помощь человеку. Но и здесь существует множество отклонений от первоисточника. В немецкой сказке каждый из стариков использует рыбку в своих целях. Пушкин
же по примеру русских народных сказок наделил своих персонажей противоположными
характерами: старик добрый и покладистый, старуха властная и жадная.
Большую роль Пушкин отводит не столь значительным деталям. Так, например, в первое посещение стариком рыбки «море слегка разыгралось». Но с каждой новой просьбой
156
все более суровым становится стихия, пока, наконец, не возникает «на море черная буря: /
Так и вздулись сердитые волны, /Так и ходят, так воем и воют». Данный прием нагнетает
обстановку с каждым разом, что мы видим часто используемым в русских народных сказках. Перерабатывая сказку, Пушкин уменьшает количество желаний, которые начинаются
и заканчиваются одним и тем же корытом. В итоге гениальным поэтом был достигнут удивительный эффект – его сказку стали считать единственным русским источником, так как
она органично влилась в русскую устную традицию.
Хотелось бы отметить, что единственным произведением, которое избежало влияния западноевропейской культуры и книжных тем, является «Сказка о попе и работнике его Балде».
Поэт точно соблюдает традицию старой русской сказки, где глупый мужик-простофиля оказывается разумным малым. Он может не только попа, но и самих чертей обвести
вокруг пальца. В след за фольклорными произведениями, в сказке Александра Сергеевича
многие действия повторяются троекратно: трижды Балда ходил «морощить море», трижды он выигрывал в придуманных бесом состязаниях, три щелчка получил поп. Поэтому в
«Сказке о попе и работнике его Балде» автору удалось передать народный характер.
Главный герой Балда – человек из простого народа, обладающий огромной смекалкой,
уникальной трудоспособностью, мастер на все руки. Он готов выполнять все указания своего хозяина с одним условием, что бы тот расплатился тремя щелчками. Итогом служит то,
что отрицательный герой получает хороший урок за свою жадность: «А с третьего щелчка
/ Вышибло ум у старика». Как и в любой сказке, зло уступает добру. Пушкин определяет
мораль произведения в последних словах главного героя: «Не гонялся бы ты поп за дешевизной».
Таким образом, можно сказать о том, что Пушкин положил начало новому пониманию
и освоению устного народного творчества. До Пушкина деятели литературы считали, что
фольклорное произведение можно брать за основу для литературного произведения только тогда, если предварительно устранить из него все низкое и неблагородное. Многие литераторы недооценивали народное творчество и резко критиковали эксперименты Александра Сергеевича в новом жанре. Например, Е. А. Баратынский не признавал литературных
заслуг Пушкина в плане создания сказок. Он писал: «Что за поэзия - слово в слово перевести в рифму Еруслана Лазаревича или Жар-птицу? Оставим материалы народной поэзии
в их первобытном виде...». Однако мы видим, что сказки Пушкина до сих пор пользуются
огромной популярностью, как у детей, так и у взрослых.
Современники пристально следили за литературными экспериментами Пушкина, и
мало кто из них тогда понимал значение его сказок для русской литературы. Многие были
довольно враждебно настроены против фольклора. Можно сказать, что единственным последователем поэта считается П. П. Ершова, который не только прочувствовал жанровую
сущность народной сказки, но и смог освоить пушкинский метод работы над сказкой. Смешивая сюжеты, выхватывая различные детали из разных сказок, Ершов умел оставаться
верным первоначальному замыслу, создавая новое целое и уникальное произведение.
«Конек - Горбунок» Ершова покоряет читателя своей задорностью, веселостью и увлекательным сюжетом.
Три автора: Пушкин, Жуковский и Ершов заставили с помощью своего творчества обратить внимание общества того времени на народную сказку. Пробудили споры вокруг
сказки, которые длились не одно десятилетие.
1.
2.
3.
Литература:
Азадовский М.К. Статьи о литературе и фольклор. М.-Л., 1960.
Аникин В.П. Русская народная сказка. – М., 1984.
Русская литература и фольклор (первая половина XIX века), Л.,1976.
157
В каждом слове – чудесный клад! (история
лексики пассивного употребления на материале
русских пословиц и поговорок)
Штыркина Юлия Алекандровна
ученица 8Г класса МБОУ «СОШ №34 УИОП»
Дурнева Ирина Николаева,
учитель русского языка и литературы МБОУ
«СОШ №34 УИОП» г. Старый Оскол
Устаревшие слова помогают проникнуться духом эпохи и наиболее точно описать быт
и исторические события, воссоздать речь народа Руси, передать гордость за русский народ,
обладающего богатырским характером.
Актуальность темы определяется тем, что в настоящее время молодое поколение утратило интерес к истории своего края, своих корней, к литературе, к русскому слову. Слова,
как и люди, рождаются, живут и уходят из жизни, устаревают, и у каждого слова – своя
жизнь, своя судьба. Меняются эпохи, меняются времена, меняется жизнь – меняются и
слова. Многие слова ушли из языка совсем, другие продолжают жить наряду с новыми,
заменившими их. И в наш современный, технологический, компьютерный век, где слова
кратки, обрывисты, и порой грубоваты эти слова в художественном тексте открывают новый мир русского слова: мир торжественности, важности и загадочности.
Используя устаревшие слова, вроде бы уже ушедших из нашей речи, мы, с одной стороны, пополняем свой словарный запас, делаем речь более богатой, красивой, а с другой
- отражаем самобытность и неповторимую красоту русского языка.
Пословицы и поговорки — это бесценное наследие всех народов нашей планеты. Они накапливались тысячелетиями еще задолго до появления письменности и передавались из уст
в уста от поколения к поколению. Наверное, будет правильно сказать, что это древнейший
жанр фольклора. Художественное совершенство пословиц: образность, глубина содержания,
яркость, богатство языка обеспечило им вечную жизнь в языках всех народов мира.
Вы, наверное, думаете, что в наше время поговорки и пословицы не создаются. Создаются, а бывает, и непосредственно в нашем присутствии. Просто иногда мы полностью не
вслушиваемся в речь собеседника. Не стоит пропускать мимо ушей мудрые речи, записывайте поучительные высказывания и охотно делитесь ими с теми, кто их собирает. Пословица ведь недаром молвится. Ее любят, ее ценят, ее помнят и охотно цитируют. По-другому
и быть не может, ведь она — украшение речи, наставник и утешитель.
Человек всегда интеллектуально растет и совершенствуется, раздвигаются его горизонты знаний и житейского опыта. И все больше народных речений становится понятным
и близким нам по духу. В них мудрость целых народов, жизненный опыт многих и многих
поколений. Они учат, советуют, предостерегают; хвалят трудолюбие, честность, смелость,
доброту; высмеивают зависть, жадность, трусость, лень; осуждают эгоизм, зло; поощряют
прилежание, благородство, упорство.
Ценность народных пословиц и поговорок неоспорима: «Пословица не на ветер молвится». Пословица пословицу зовет, пословица беседу красит, да и вообще: пословицу не
обойти, не объехать, ибо в ней выражены смысл и суть человеческой жизни: «Жизнь измеряется не годами, а трудами», «Жизнь прожить — не поле перейти». Пословица учит человека с самого раннего возраста: «Нет друга надежнее матери». «Кто матери не послушает,
в беду попадет». Вовек не состарятся мудрые мысли о труде и учебе, составляющие главные
напутственные слова молодому поколению: «Труд человека кормит, а лень портит». «Где
труд, там и счастье». «Ученье — свет, а неученье — тьма». «Ученье да труд к счастью ведут».
«Век живи, век учись».
158
Народная мудрость учит преодолевать трудности: «Горе горюй, а руками воюй» (т.е. работай). «В беде руки не опускай — трудности преодолевай». Значительная часть пословиц
содержит в себе советы и пожелания: «Не зная броду, не лезь в воду». «Не руби сук на котором сидишь». «Не беда ошибиться, беда не исправиться». Словом, коли дело не спорится,
обратись за советом к пословице и поговорке.
В последнее время интерес к пословицам и поговоркам заметно вырос. Всё чаще встречаем мы их на полосах газет и журналов, слышим из уст политиков и публицистов, теле- и
радиожурналистов. И это не случайно: едва ли можно указать на какую-либо иную форму
словесно-художественного творчества народа, которая могла бы соперничать с пословицами и поговорками по известности, убедительности, способности долго жить.
Это обусловлено не только отражённой в них житейской мудростью, их эстетическими
качествами, но и, конечно, достоинствами их языка.
Языковое пространство пословиц и поговорок очень обширно. Народные изречения
- превосходный материал для разных видов лингвистического разбора: синтаксического,
морфологического, фонетического. Особого внимания к себе требует лексика пословиц:
хотя в целом она отличается меткостью, ясностью и общедоступностью, современные лексические единицы сосуществуют в ней с устаревшими, иногда в значительной степени затемняющими смысл высказывания.
К числу таких непонятных слов следует отнести историзмы, лексические архаизмы и
диалектизмы, образующие пассивный запас лексики современного русского языка.
Историзмы – это слова, обозначающие уже исчезнувшие предметы и явления окружающего мира, дающие нам представление о материальной культуре народа в его историческом прошлом. Выходя из активного употребления, выпадая из словарного состава современного русского языка, некоторые из них сохранились в устойчивых воспроизводимых
сочетаниях - фразеологизмах, пословицах и поговорках.
В пословицах и поговорках встречаются различные группы историзмов:
•
наименования старинных единиц измерения веса, длины и денежных единиц
(фунт, золотник, сажень, верста, вершок, алтын, гривна, деньга);
Фунт пуду уступает.
Болезнь приходит пудами, а уходит золотниками
•
названия представителей прежних социальных групп и единиц территориального членения (стрелец, смерд, холоп, волость, удел, вотчина);
•
обозначения предметов и явлений, отражающих старый быт (епанча, булава, бердыш, кокуй, вереи, ендова);
•
наименования исторических событий и прежних форм политического устройства общества (вече, опричнина, семибоярщина, земщина).
На одном вече да не одни речи. (Вече – в древней и средневековой Руси народное собрание на городской площади для обсуждения общих дел).
Историзмы не имеют (и не могут иметь) синонимов в современном языке.
Среди архаической лексики выделяется группа собственно лексических архаизмов. Это
слова, ранее обозначавшие такие предметы и понятия, которые мы сегодня называем подругому. Следовательно, в отличие от историзмов, собственно лексические архаизмы имеют либо разнокорневые, либо однокорневые синонимы (чело-лоб, пастырь-пастух).
В пословицах и поговорках представлен обширный материал с собственно лексическими архаизмами, обозначающими старые названия букв кириллицы (аз, буки, веди, глаголь,
ер, фита, ижица, мыслете);
Не суйся, буки, наперед аза.
абстрактные понятия (алчба-голод, лобзание-поцелуй, худой-плохой, лихо-горе, лепота-красота, обиняк-намёк, иносказание, двусмысленность);
Простота, чистота, правота – наилучшая лепота.
конкретные понятия (зга-дорога, брашно-еда, пища, хижа-лачужка, избёнка, убогий
кров)
159
Часты архаизмы в составе пословиц и поговорок.
Бить баклуши — первоначально разрезать полено вдоль на несколько частей — плах,
закруглять их снаружи и выдалбливать изнутри. Из таких плах — баклуш — делали ложки
и другую деревянную посуду. Заготовка баклуш, в отличие от из¬готовления изделий из
них, считалась легким, простым делом, не требующим особого умения.
Отсюда и значение — ничего не делать, бездельничать, праздно проводить время.
На воре шапка горит - выражение восходит к старинному анекдоту о том, как нашли
на рынке вора.
После тщетных попыток найти вора люди обратились за помощью к колдуну; тот громко крикнул: "Смотрите-ка! На воре шапка горит!" И вдруг все увидели, как какой-то человек схватился за шапку. Так вор был обнаружен и уличен.
Сбить с панталыку - привести в замешательство, запутать. «Панталык» - искаженное
«пантелик», гора в Аттике (Греция) со сталактитовой пещерой и гротами, в которых было
легко заблудиться.
Среди архаических слов выделяется группа лексико-семантических архаизмов. Это такие многозначные слова, которые существуют в словарном составе современного русского
языка, но, кроме основных, нормативных, употребляются с устаревшими значениями, например: язык-народ, брань-битва, доля-счастье, глагол-слово, живот-жизнь, имущество.
Кроме историзмов и лексических архаизмов смысл пословиц и поговорок зачастую
" затемняют " входящие в их состав диалектизмы. Часто ставят нас в тупик такие слова,
как: кукан, трясца, гребь, кулемеса, звяга, долбня, ботало, перевссло, кулижки. Существует
множество подобных языковых единиц, щедро рассыпанных по пословицам и поговорками, которые бережно собраны В.И.Далем в его сборнике «Пословицы русского народа».
Собственно лексические диалектизмы определяются лингвистами как местные слова, корни которых или отсутствуют в литературном языке, или имеют в говорах свои особые значения, отличные от их значений в литературном языке.
Среди лексических диалектизмов, встречающихся в пословицах и поговорках, можно
выделить следующие семантические группы:
•
названия абстрактных понятий (истора-трата, убыток; гребь- забота, беспокойство; кукан-неволя, привязь; голдобня-шум, брань, крики; грунь-тихая конская рысь);
•
названия предметов домашнего обихода (долбня-колотушки, кут-угол, боталоколокольчик, вешаемый скоту на шею; перевясло-узелок, связка, пучок, пояс; тенета-сеть);
•
название кушаний и продуктов питания (юшка-похлёбка, бурак-свёкла, брухмабрюква);
•
названия одежды (невороть-одежда, всякая ткань, не вывороченная наизнанку;
зепь-карман, ватоло-одеяло).
В составе пословиц и поговорок обильно представлены :
•
диалектные глаголы: расквелить-разжалобить, таимничать-скрывать, баить-говорить, желкнуть-вянуть;
•
диалектные прилагательные: ланской - прошлогодний, баской -красивый, вежливый, речистый;
•
наречия: всочь - навстречу, напротив, всугонь - вдогонку, охляб ь- верхом без седла.
В заключении хотелось бы отметить, что, изучая архаизмы, мы можем обогатить как
пассивный, так и активный запас, повысить языковую культуру, внести «изюминку» в
устную и письменную речь, сделать ее ещё выразительнее и воспользоваться богатством,
которое сберегли для нас отцы и деды. Не нужно забывать, что архаизмы – это языковая
сокровищница , богатейшее наследие, которое мы не имеем права растерять, как растеряли
уже многое.
«Много ещё надо работать, чтобы раскрыть сокровища нашего родного слова», - писал
В.И.Даль в «Напутном» к знаменитому сборнику пословиц. И этот призыв прямо адресован людям творческим, тонко чувствующим красоту и образность народной речи.
160
Литература
1.
Словарь литературоведческих терминов, www.textologia.ru.
2. Даль В.И.. Толковый словарь живого великорусского языка. Шанский Н.М. Занимательный русский язык. Москва. Дрофа 1996г.
3. Ефремова Т. Ф.. Толковый словарь Ефремовой.
4. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю.. Толковый словарь Ожегова.М. «Русский язык»
5.
Ушаков Д.Н.Большой толковый словарь русского языка. М.ООО «Дом славянской
книги» 2008
6. Шанский Н.М. Занимательный русский язык. Москва. Дрофа 1996г.
7.
Шанский Н.М.. Устаревшие слова в лексике современного русского литературного
языка. Москва. Дрофа 1996г.
8. Фразеологический словарь русского литературного языка.
161
Литература родного края
162
Поэтический ракурс Юрия Шкуты в
произведениях о Белгородчине (на примере
научно-поэтического эссе «Дивные сказы КМА»)
Бежина Кристина Александровна,
Коршикова Анна Николаевна,
ученицы 9 Б касса МАОУ «СОШ №16»
Кривошеева Валентина Николаевна,
учитель русского языка и литературы
МАОУ «СОШ №16» г. Губкин
Аннотация: в данной статье рассматривается своеобразие нового, с точки зрения жанра, художественного произведения «Научно-поэтическое эссе «Дивные сказы КМА» Ю. К. Шкуты.
В формировании человека XXI века, который будет участвовать в процессе развития
цивилизованного сообщества людей, принципиально важную роль играет литература как
особый вид искусства. Она заполняет духовную нишу, отвечая на внутренние запросы
личности. Именно литература формирует индивида, способного решать творческие задачи, устремленного к поиску. Соответственно возрастает ее роль в изображении славных
страниц истории Родины, культурного наследия.
В 2014 году мы отмечали важные вехи в истории родного края – 60-летие образования
Белгородской области и 75-летие города Губкина. Это не только праздник, но и повод с
благодарностью вспомнить и оценить пройденный нашими предшественниками путь. Немаловажная роль в этом принадлежит художественным произведениям наших земляков,
которые всегда были тесно связаны с жизнью народа и его идеалами.
Исследование художественного своеобразия научно-поэтического эссе Ю. Шкуты
«Дивные сказы КМА» позволило выявить ряд закономерностей в развитии современной
поэзии Белгородчины.
Главная идея произведения, как отмечает Шкута Ю., состоит в том, что мысленно обозревая беспредельные и чарующие пространства Черноземья, попадающие под раскидистый плащ Курской магнитной аномалии, каждый определяет свою точку смотрения, свой
профессиональный ракурс. Геолог видит минералы, историк – поля сражений, художник и
ваятель – красоту, земледелец – поля, пашни, реки. Но КМА – при всей возможной многоплановости взгляда есть «нечто глубоко цельное, единое, взаимоувязанное».
Автор обобщенным оценочно-образным видением воссоздает некую цельную ипостась
сказочного и реального феномена в пределах Черноземья, которому с 1783 г. минуло уже
230 лет.
Последовательно сопрягая тему природы и тему искусства, поэт выходит к иным лирико-философским убеждениям. Общение с природой обращает мысленный взор поэта
на дела творческие, а если взять более широкую категорию, то - на дела человеческие. От
созерцания поэт переходил к самоуглублению и вновь к природе, но уже «включенной» в
поток его лирических переживаний.
Юрий Шкута владеет многообразной поэтической интонацией: то энергичные балладные ритмы, то пластически точные афористичные строки, то мелодичная сказовая речь. И
во всех этих столь разных стихах мы нигде не услышим чужого голоса, всегда перед нами
творчество одного поэта, свежее по чувству, глубокое по мысли, и именно потому богатое
по интонации. В неё входишь, как в весенний лес, напоенный дразнящим запахом черёмухи, в лес, где нежным цветом светится подснежник, где «приветно колышутся розовые
серёжки бересклета», где промелькнёт в траве ландыш с изумрудными капельками росы
на широком листе. Только очень наблюдательному, вдумчивому художнику дано увидеть и
163
воплотить в словах краски природы:
Разверсты вновь бездонные просторы,
Открыта даль как исповедь души.
Повторы золота горят над бором
И выси синие стригут стрижи.
Близость к родной природе, тонкое понимание её позволяют поэту найти верный тон,
придают художественную убедительность многим стихотворениям эссе «на гражданскую
тематику».
Лейтмотивом проходит в творчестве поэта тема подвига народа в годы Великой отечественной войны на территории родной земли:
В пространстве этого произведения даль исторического времени как бы преодолена,
снята мощным, непререкаемым чувством живого единства с предками и потомками. Одна
Родина, одна родственность душ сжимают пространство и время:
Мы-они к земле вдовою,
Исчезали за травою.
Уходила в никуда
Жизни теплая вода.
На наш взгляд, стихотворения о войне знаменуют очень важный этап в творческом
развитии поэта, который так хорошо умел раскрывать черты молодого, современного ему
поколения, сумел теперь выразить и связь своих сверстников с исконно русскими традициями, с широкими массами народа, с миллионами простых людей Родины.
Автор призывает читателя любить свой «великий край» - и за заслуги ратные «в веках,
заслуги небывалые», и за красоту земных картин, «видений и очарований», и за богатства
неслыханные.
Литература
1. Баевский В. История русской поэзии / В. Баевский. - Смоленск: Русич, 1994 .- С. 281289.
2. Гинзбург Л. О лирике / Л. Гинзбург. - М.: Русская книга, 2000. - С. 71-80.
3. Гринева С. П. «Белгородский след» в истории русской литратуры / С.П. Гринева. - Белгород: Изд.-во Белгор. Гос. Ун-та, 1998. - С. 188-199.
164
Имя И.А. Куратова в традициях педагогического
колледжа
Герчина Екатерина Михайловна
студентка 2 курса ГПОУ «СГПК»
Койкова Ольга Тихоновна,
преподаватель коми языка и литературы
ГПОУ «СГПК»
Аннотация: в данной статье рассматриваются традиции педагогического колледжа, который
носит имя основоположника коми литературы, лингвиста, переводчика, коми-поэта И.А. Куратова. Основным методом исследования является анализ архивных документов музея колледжа.
Цель исследования: рассмотреть и выявить традиции колледжа связанные с именем
Ивана Алексеевича Куратова на основе анализа архивных документов.
Немножко из истории, как же зародилось образование в Коми крае? 15 сентября 1916
года - это день открытия учительской семинарии - можно считать началом среднего специального образования на территории Коми края.
С 12 по 14 сентября 1920 года было принято решение об открытии в Усть-Сысольске
общего для зырян Яренского и Усть-Сысольского уездов Зырянского института народного
образования, положив в основу Усть-Сысольские педагогические курсы. И 14 ноября 1921
года по решению президиума коллегии Коми Обкомпроса был создан Усть-Сысольский
центральный педагогический техникум повышенного типа.
Здание педагогического техникума было самым большим в дореволюционном УстьСысольске. Строилось оно для духовного училища, которое и размещалось в нем более
25 лет. Строительство здания осуществлено за 3 года, 28 октября 1890 г. состоялось торжественное открытие здания. С сентября 1919 года часть помещений заняли педагогические
курсы. На их базе с сентября 1920 г. был открыт Институт народного образования Коми.
Открытие Коми пединститута в здании бывшего духовного училища состоялось 20 января
1921 г. В 1922 г. институт преобразован в Практический институт народного образования
(ПИНО), главным направлением которого было повышение квалификации учительских
кадров. В 1923 году ПИНО преобразован в Педтехникум повышенного типа, а в 1932-1938
гг. в здании располагается первое высшее учебное заведение в Коми - Коми государственный педагогический институт. С марта 1938 года по 1989 здесь размещался Институт усовершенствования учителей. В настоящее время там размещается национальная галерея
Республики Коми, а педагогический техникум переименован в Сыктывкарский гуманитарно-педагогический колледж имени Ивана Алексеевича Куратова. Имя Куратова этому
учебному заведению было дано 19 января 1941 год.
Что же сподвигло людей дать колледжу имя именно Ивана Куратова? Чтобы ответить
на этот вопрос надо вспомнить жизненный путь писателя.
После того, как он закончил в 1860 году Вологодскую духовную семинарию, он поехал и
попытался поступить в Московский государственный университет.
Но уже весной 1861 года он решил вернуться в родные края. В Вологде, в марте этого
же года, он подает на прошение на назначение его на должность учителя. Из протокола:
«…Студент Иван Куратов, просящий ныне об определении на вакансию учителя первого класса Усть-Сысольского духовно-приходского училища, также природный зырянин и
может быть весьма полезен при первоначальном обучении детей зырянского края». Конец
цитаты. Учителем он проработал до 1865 года. И так мы видим, что Иван Куратов приблизительно 4 года своей жизни посвятил учительской работе.
Многие знают и помнят, что в 20-х годах прошлого века, имя Ивана Куратова не было
165
известно широкому кругу читателей. Но все изменилось, когда в 1923 году Алексей Семенович Сидоров обнародовал его рукописи. В этом же году Василий Ильич Лыткин выпустил статью о жизни Ивана Алексеевича. А уже в 1932 году был выпущен первый сборник
стихов.
И все же, почему именно педагогическому образовательному учреждению присвоили
его имя? Смеем предположить, что этому поспособствовал Алексей Семенович Сидоров,
который к тому времени был первым директором нашего педагогического техникума, а так
же его первая жена, Людмила Степановна, была внучатой племянницей поэта.
И так, рассмотрим некоторые традиции колледжа.
К сожалению, с 40-х до конца 70-х годов, источников, указывающих на традиции, связанные с именем Куратова, мы не нашли.
1979 год, к 140-летию со дня рождения поэта коллектив педагогов педагогического колледжа выезжал в село бывшее Кибра, ныне Куратово Сысольского района, где посетили
музей Куратова.
В 1984 году, к 145-летию, были организованы педагогические чтение. По итогам чтений
был оформлен альбом, который находится в музее колледжа.
В 1985 году открыли бюст, спроектировал который архитектор В.Мамченко.
2009 год «Живая газета», которая состоит из нескольких разделов: анализ теста на тему
«И.А.Куратов, жизненный путь, викторина на знание произведений поэта, творчество
И.А.Куратова, пишут студенты, памятные места, связанные с именем И.Куратова.
С февраля по май этого же года в музее колледжа работала выставка «И.А.Куратов поэт, просветитель, борец». Экскурсоводами которой были студенты социального отделения.
Студенты художественно-графического отделения иллюстрировали произведения Куратова. Лучшие картины были выставлены на выставку, организованную в национальной
библиотеке имени Самуила Маршака, которую могли посетить школьники города с июня
по август 2009 года.
До 2011 года регулярно в сентябре-октябре совершались этнографические поездки в
село Куратово с посещением музея. В них участвовали школьное, социальное отделения и
активисты землячеств.
25 октября 2013 года была организована «Литературная гостиная»
25 апреля 2014 года прошел отборочный тур чтецов «Ой, олöм, олöм» среди 311, 321, 331
групп. Лучшие чтецы 16 мая 2014 года участвовали на 14 республиканской конференции
«Проблемы образования и воспитания 21 века глазами молодых» секция «Сьылан менам,
сьылан…», в которой участвовали учащиеся с 4 по 10 класс некоторых школ республики и
студенты нашего образовательного учреждения.
В конце можно отметить, что в нашем колледже очень уважают и чтят поэта. Каждый
год проводятся какие-либо мероприятия в честь Ивана Куратова, но особенно много мероприятий бывает в юбилейные для колледжа годы.
166
Вологодский этап жизни И.Куратова
Яблокова Нина Владимировна,
студентка 2 курса ГПОУ «СГПК»
Койкова Ольга Тихоновна,
преподаватель коми языка и литературы
ГПОУ «СГПК»
Аннотация: цель теоретического исследования заключается в том, чтобы проследить обучение и творческий путь основоположника коми литературы И.А. Куратова в период его обучения в Вологодской духовной семинарии.
После окончания Яренского духовного училища летом 1854 года И.Куратов был переведен в Вологодскую духовную семинарию, где ему предстояло проучиться шесть долгих
лет. Вологодская духовная семинария - первое среднее учебное заведение Вологды. Берет
свое начало от архиерейской школы, которая открылась в 1724 году по решению епископа
Павла. Однако через год она была закрыта из-за недостатка финансирования и возобновлена лишь в 1730 году при епископе Афанасии (Кондоиди). Именно он преобразовал архиерейскую школу в семинарию. Также он придал учебному процессу славяно-латинское
направление. Вологодская Духовная Семинария размещалась в каменном корпусе, примыкавшем к южной стене архиерейского дома. Число учащихся не превышало 40 человек. В
1739 году семинария разбита на 2 отделения: славяно-российское (учили читать и писать на
русском языке) и славяно-латинское (состояло из класса грамматики и класса риторики).
Число учащихся выросло до 100 человек.
Во второй половине XVIII века семинария становится одним из самых крупных учебных
заведений Севера. В 1761 году под нее был отведен второй этаж консисторского корпуса на
архиерейском подворье. В 1778 году открылся богословский класс – высший из семинарских
классов. В обширных нижних этажах помещались учебные комнаты, библиотека и хозяйственные службы. Верхний этаж был занят под спальни семинаристов. Вся система обучения вся программа семинарии были подчинены единственному стремлению – воспитать
священнослужителя, всецело преданного интересам православной церкви и самодержавия.
Как пишет А.Федорова «Семинарский курс был загроможден громадным количеством
самых разнообразных предметов, преподаваемых также по малопонятным учебникам».
Подлинной духовной пищей для Куратова были книги корифеев русской художественной
литературы 19 века: В.Н. Белинского, Н.Г. Чернышевского.
В условиях духовной семинарии нелегко было доставать необходимые книги. В семинарской фундаментальной библиотеке имелось около 7 тысяч томов, но это были главным
образом книги религиозно-нравственные и учебники. К тому же книги из библиотеки,
кроме учебников, семинаристам не выдавались. Семинаристы-старшеклассники в 1857
году организовали свою ученическую библиотеку на средства, собранные среди воспитанников семинарии и на пожертвования, собранные в Вологде. В ученической библиотеке,
наряду с книгами, доступными для всех семинаристов и вполне благонадежными с точки
зрения начальства, были и другие книги, которые читались узким кругом посвященных.
Семинаристы всяческими путями старались достать литературно-критические статьи
Белинского, Добролюбова и т.д. В группе семинаристов, принимавших активное участие
в организации своей ученической библиотеке и в чтении запрещенной литературы, и началось политическое воспитание Куратова, определившее в дальнейшем направления всего творчества поэта. Чтение прогрессивных журналов, книг философов- материалистов,
лучших произведений русской и зарубежной литературы имело очень большое значение в
идейном становлении Куратова.
В Вологодской семинарии ему удалось познакомиться с журналом «Современник», с работами революционных демократов и с лондонскими изданиями вольной русской прессы,
167
которые помогли укрепиться возникшему в сознании юноши критическому отношению к
существующим в царской России порядкам. Сама обстановка в семинарии с ее нетерпимостью ко всему светскому и в особенности к стихотворству на темы, не имеющие никакого
отношения к религии, вынуждала молодого поэта скрывать свой талант и литературные
опыты и даже уничтожение стихотворений, если они своим направлением и содержанием
могли навлечь на него преследования семинарского начальства.
Семинарские опыты И. Куратова в основном небольшие стихотворения. Отдельные
сохранившиеся высказывания поэта говорят о том, что уже в семинарии его волнуют социальные проблемы, что он пытливо и внимательно всматривается в окружающую жизнь,
пытается анализировать и оценивать многие явления этой жизни.
В этот период И.Куратов уже хорошо знал многие произведения русской и западноевропейской литературы. Об этом свидетельствуют как оригинальные стихотворения, написанные в семинарии, так и переводы.
1. Коми гор.
2. Немас удж (Гуговская тетрадь).(1)
3. Коми вылö вуджöдöм кывбуръяс.(переводы на коми 3)
4. КОЗИНЪЯС КОЛЯЛЫ (подарки Коле) (9)
5. Посни висьтъяс (Маленькие рассказы) (10)
Содержание его стихотворений указывают на то, что он видел тяжелое положение народа и с тревожной настойчивостью думал о своей дальнейшей судьбе, о своем долге перед
народом. В своем стихотворении «Жизнь человека» из Гуговского цикла, написанном, когда ему было 18 лет, он совершенно ясно и четко высказывает высокую и благородную цель
своей жизни «Дать счастье родному народу» Молодой поэт уже в эти годы определяет тему
для своего творчества. Этой темой должна быть жизнь народа, жизнь бедных и глухих родных сел и деревень, тема, близкая и нужная народу («Новая песня»).
В июле 1860 года И. Куратов закончил Вологодскую духовную семинарию.
Он не попал в число двух воспитанников, отправлявшихся в Москву за казённый счет.
Чтобы осуществить свою мечту об учёбе, поэт ещё до окончания семинарии подаёт прошение отправиться в качестве волонтёра в Московскую духовную академию. В действительности же он лелеял мечту продолжить свое образование в университете. Весной 1861 года
И.Куратов решил вернуться в родные края. В Москве он жил в страшной нужде. Чтобы
добраться хотя бы до Вологды, земляки и знакомые собирали ему деньги на дорогу.
В конце марта 1861 года Куратов приезжает в Вологду и подаёт прошение о назначении
его на должность учителя. Никто из вновь окончивших семинаристов не только со званием
«студента», но и второразрядных, не пожелал ехать в отдалённое Усть-Сысольское духовно-приходское училище. Только Иван Куратов вместо сытой и обеспеченной жизни сельского священника предпочитает быть учителем с нищенским жалованием в 100 рублей.
Мемориальная доска в Вологде, на здании бывшей Вологодской духовной семинарии,
ул. Ленина, д.15, со стороны Пречистенской набережной.
Итак, в годы обучения Вологодской семинарии И.Куратов сформулировал взгляды на
жизнь, и это отразилось в его произведениях. Можно сказать, что этот этап жизни был
плодородный, т.к. он написал множество произведений. И.Куратов в семинарии сформировался, как человек и поэт.
168
169
Н АУ Ч НОЕ ИЗД А Н И Е
Слово. Время. Мир.
Сборник материалов
Всероссийской научной конференции
Материалы публикуются в авторской редакции.
Издатель и оргкомитет конференции
за содержание текстов ответственности не несёт.
Управление образования администрации Старооскольского городского округа.
Старооскольский филиал ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный университет»
г. Старый Оскол, 27 ноября 2014 г.