Тезисы докладов участников - Факультет свободных искусств и
advertisement
Оглавление Социология культуры – I ......................................................................................................3 Модераторы: Дмитрий Вадимович Панченко, кандидат исторических наук, ...................3 Елена Львовна Варустина, кандидат исторических наук....................................................3 Социология культуры – II ...................................................................................................10 Модераторы: Дмитрий Вадимович Панченко, кандидат исторических наук, .................10 Елена Львовна Варустина, кандидат исторических наук..................................................10 Социология СМИ, новых медиа и Интернета ..................................................................20 Модератор: Даниил Александрович Коцюбинский, кандидат исторических наук .........20 Экономическая социология.................................................................................................26 Модератор: Арсений Эдмондович Тарабанов, кандидат философских наук...................26 Театр. Музыка. Кино............................................................................................................31 Модератор: Наталья Алексеевна Огаркова, доктор искусствоведения ............................31 Визуальные искусства..........................................................................................................37 Модераторы: Станислав Анатольевич Савицкий, Ph.D., кандидат искусствоведения, ..37 Глеб Юрьевич Ершов, доцент, кандидат искусствоведения.............................................37 Литература – I .......................................................................................................................47 Модераторы: Аполлинария Сергеевна Аврутина, кандидат филологических наук, .......47 Денис Николаевич Ахапкин, кандидат филологических наук..........................................47 Литература – II......................................................................................................................54 Модераторы: Андрей Алексеевич Аствацатуров, кандидат филологических наук.........54 Социальная политика ..........................................................................................................62 Модератор: Анна Александровна Желнина, кандидат социологических наук................62 Политология – I.....................................................................................................................67 Модераторы: Александр Михайлович Семенов, Associate Professor, Ph.D. in History, Андрей Владимирович Стародубцев, кандидат политических наук ................................67 Политология – II ...................................................................................................................74 Модераторы: Александр Михайлович Семенов, Associate Professor, Ph.D. in History, Артемий Владимирович Магун, доктор политологии (Мичиганский университет), доктор философии (Страсбургский университет) .............................................................74 Международная безопасность .............................................................................................82 Модератор: Дарья Булатовна Пушкина, Ph.D. in Philosophy, University of Maryland ......82 Сложные системы в природе и обществе ..........................................................................86 Модераторы: Юрий Александрович Куперин, доктор физико-математических наук, Людмила Анатольевна Дмитриева, кандидат математических ........................................86 Лингвистика и когнитивные науки ...................................................................................91 Модератор: Илья Владимирович Утехин, кандидат исторических наук,.........................91 Денис Николаевич Ахапкин, кандидат филологических наук..........................................91 Круглый стол «Наблюдая современность. Культура зрения в литературе, фотографии, театре и кино………………………………………………………………......97 Модератор: Аствацатуров Андрей Алексеевич, доц., канд. филол. наук……………….97 2 Социология культуры – I Модераторы: Дмитрий Вадимович Панченко, кандидат исторических наук, Елена Львовна Варустина, кандидат исторических наук Арина Орлова Санкт-Петербург, НИУ-ВШЭ СПб, Факультет социологии, 3 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Наталья Викторовна Печерская, к.с.н. Гуманитарные исследования: Социальная функция практик фотографирования участников Санкт-Петербургского осеннего фотокросса Неизбежный процесс технологизации современного общества стал одним из решающих факторов, способствующим формированию новых современных технических форм трансляции культуры, каждая из которых обладает собственным языком выразительности и специфическим художественным текстом. Доступность фотографической техники способствовала значительному распространению практик фотографирования, которые в современном обществе становятся «неотъемлемой частью культурного опыта человека» [1,c 4]. Несмотря на это, визуальная социология-наука, занимающаяся изучением культурных репрезентаций, выраженных в форме фотографий, рекламы и фильмов - в среде российских социологов до сих пор носит статус «маргинализированной» науки, в первую очередь за счет мнимого субъективизма, который, по мнению критиков, часто присутствует в анализе ученых, изучающих данную отрасль [1,c 6]. Также можно сказать, что на сегодняшний день так называемое «культурологическое» направление визуальной науки, основанное на анализе уже существующих фотографий, сделанных индивидами, не пользуется такой популярностью в России как методологическое, базирующееся на создании собственных изображений для изучения социальной реальности [2,c 151]. Распространены исследования, в которых визуальные методы существующих используются культурологических социологами подходов 3 в качестве наиболее прикладных, популярным а из является семиотический, теоретической базой для которого стала концепция Ролана Барта, написанная скорее в рамках философской, а не социологической парадигмы. Таким образом, можно утверждать, что несмотря на растущую популярность данных культурных практик, в российском социологическом сообществе не было проведено масштабных исследований по изучению социальной функции фотографии. С одной стороны, научная новизна работы, нацеленной на изучении данного феномена будет неоспоримой, но с другой- отсутствие должного объема эмпирических исследований по данной теме увеличивает риск совершить погрешность в процессе создания дизайна исследования и непосредственно в процессе его проведении. Для того чтобы сформулировать научную гипотезу для собственной исследовательской работы, для начала необходимо проанализировать теоретические концепты видных теоретиков ,занимающихся исследованием данной темы. По мнению Пьера Бурдье, основной функцией практик фотографирования является интеграция малой группы- в первую очередь семьи и воспроизводство габитуса фотографирующих [5]. Философ Ролан Барт считал, что на практики фотографирования и рассматривания оказывает большое влияние культурно-исторический контекст, поэтому, по мнению исследователя, фотография выполняет функцию интеграции современного общества, которая осуществляется путем создания культурного диалога посредством техники фотографирования. Также, практики фотографирования в интерпретации Барта выполняют функцию поддержания культа личности фотографируемого индивида [4]. Ирвинг Гоффман и Мельшиор Бонне также подчеркивают функцию воспроизводства значимости личности человека, которая осуществляется посредством практик фотографирования [3]. Молодая голландская ученая, которая занимается визуальными исследованиями - José van Dijck, использует другой подход к анализу фотографий и рассматривает процесс конструирования идентичности фотографируемого как наиболее важную социальную функцию [6]. Выявление социальных функций практик фотографирования участников СанктПетербургского фотокросса является целью моего научного исследования в рамках курсовой работы по социологии. Для этого планируется провести 12 глубоких полуформализированных интервью с участниками ежегодного Санкт-Петербургского фотокросса и 4 непосредственно с организаторами конкурса, которые одновременно являются и членами жюри. 4 Алёна Астанская Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет социологии, Кафедра культурной антропологии и этнической социологии, 2 курс (аспирантура) Научный руководитель: Валентин Евгеньевич Семенов, д-р псих. наук Интерактивное творческое пространство: стратегии формирования и перспективы развития Сегодня сфера культуры предстаёт перед нами в широком многообразии. Кажется, здесь есть всё, чтобы удовлетворить потребности и оправдать надежды аудитории. Но что сегодня хочет зритель? Что он ждёт от современного искусства? Время, когда произведения искусства рассматривались как созданные исключительно для созерцания, ушло в прошлое. Сейчас мы наблюдаем за той аудиторией, интересы которой заключаются в «пересечении границ». Эти «новые культурные потребители» выбирают культуру этническую и мировую, популярную и высокую, традиционную и современную. В один вечер они слушают оперу, в следующий идут на рок-концерт или лазерное шоу. Во время отпуска они посещают традиционные музеи и популярные эстрадные представления, выставки современных художников и местные фольклорные праздники. Современный культурный ресурс очень динамичен [1]. Динамичным становится и его потребитель. Поэтому сегодня рассматривать роль зрителя как наблюдающего происходящее со стороны уже не совсем актуально. «В России есть очень важное понятие для современного мира: «поступок». Зритель должен его совершить, чтобы картина ожила. Вот этим и отличаемся от модерна. Раньше искусство было автономным, а теперь взаимодействие необходимо», - это слова куратора IV московской биеннале современного искусства, немецкого художника и теоретика новых медиа, Петера Вайбеля. Таким образом, необходимы события не только культурно-просветительского характера, но и рассматривающие зрителя в качестве полноправного участника происходящего, способствующие формированию его активной включённой позиции. Это невероятно сложная задача, потому как не об исключительно механических действиях речь. К активности можно отнести как практическое поведение, так и исследовательское, коммуникативное, речевое. Активность может быть интеллектуальной, эмоциональной, сенсорной. Формировать активную включённую позицию посетителей того или иного культурного проекта могут не только, скажем, мастер-классы. Гораздо важнее здесь будет 5 рассмотрение, к примеру, провокативности в искусстве с точки зрения побуждения, приглашения, стимулирования и мотивирования зрителя. Именно сложность формирования активной включённой позиции публики определила проблемное поле проведённого исследования «Стратегии формирования публичного творческого пространства», целью которого стало выявление успешных практик организации творческих пространств. Гипотезой являлось утверждение того, что реальным и успешным способом организации публичного творческого пространства, предполагающего формирование активной включённой позиции зрителя, является синтез творческих областей (музыки, живописи, видео и т.п.). Принцип организации обозначался в ходе исследования термином «синестезия», под которым понимается явление восприятия, когда сигналы, исходящие от различных органов чувств, смешиваются, синтезируются. Таким образом, объектом являлись конкретные события, совмещающие в себе разные формы творчества, -Synesthesie Festival, фестиваль искусств «Арт-парк», фестивали «Этномеханика», «Электро-механика», Премия в области современного искусства Сергея Курёхина и т.д. Проведённое исследование продемонстрировало, что вовлечение зрителя в происходящее - это актуальная тенденция современных культурных проектов. А нахождение аналогии синестетическим между построением обратной перспективой современного древнего творческого искусства пространства и показало: активность зрительской позиции, характерная для обратной перспективы, также гармонично вписывается в область современного искусства, основанного на синестезии. Обратная перспектива исходит из динамики зрительного взора и связана с последующим суммированием зрительного впечатления, образуя целостное символическое пространство, ориентированное на зрителя и предполагающее его духовную связь с миром символических образов. По сути, подобное пространство является моделью объекта исследования. Исходя из собственных наблюдений, взглядов организаторов и зрителей конкретных мероприятий, удалось выявить как успешные практики, так и проблемные моменты наряду с осознанными способами решения некоторых из них. Всё это помогло в выработке ряда практических рекомендаций по успешному формированию интерактивного творческого пространства. Хочется подчеркнуть, что зрительская активность, организация диалога с публикой должны формироваться не строгим алгоритмом действия, иначе это приведёт лишь к машинальному выполнению поставленных кем-то задач. Здесь невероятно важен компромисс между индивидуальной степенью свободы посетителя и направляемой силой, 6 дающей возможность увидеть, как можно поступить, проявить, познать себя. Это золотая середина между режиссурой и участием человека в происходящем. Поэтому задача настоящего организатора того или иного культурного проекта – быть умелым режиссёром, думающим как о логике события, так и о возможностях проявления творческих практик зрителем в рамках конкретного события. Дарья Мищенко Санкт-Петербург, СПбГУ, Филологический факультет, направление «Общее языкознание», 2 курс (магистратура) Отражение исторических и социальных процессов в эволюции кулинарных практик. Кухня Занзибара Под «кулинарными практиками» понимают все культурные аспекты, связанные с пищей: набор продуктов и блюд, режим питания, диетические ограничения, обряды, связанные с употреблением пищи… Как и любой другой элемент культуры, кулинарные практики, с одной стороны, очень быстро реагируют на любые изменения, происходящие в обществе, а с другой стороны, сохраняют информацию об изменениях, происходивших на протяжении истории этого общества. Чем больше культурных контактов, чем богаче социальными изменениями жизнь народа, тем сложнее структура его кулинарных практик. В докладе будет продемонстрировано, как исторические и социальные процессы, происходившие на Занзибаре, нашли отражение в его кулинарных практиках. История архипелага – это череда захватнических и мирных проникновений представителей разных цивилизаций. Исконное население архипелага, народы банту, постоянно контактировали с представителями разных цивилизаций: пришедшими в XI в. арабами, затем португальцами, с XVIII в. – с турками и индийцами, позже с британцами и немцами. Влияние разных культур отчётливо просматривается в структуре рациона занзибарцев и в их отношении к некоторым продуктам. После обретения независимости в 1964 г. началось активное развитие экономических отношений с другими государствами, в первую очередь с Китаем. 7 Стремительному изменению подверглась социальная структура общества. Всё это нашло отражение в эволюции кулинарных практик Занзибара. Этнографы знают, что праздничная трапеза более устойчива и менее подвержена упрощению или культурным заимствованиям, нежели повседневный приём пищи, а ужин более устойчив, нежели обед и тем более завтрак. Это наблюдение верно и для Занзибара. Повседневный завтрак, особенно у городского жителя, сегодня лёгкий, на европейский манер: хлеб, сгущённое молоко, фрукты, чай. Традиционные блюда занзибарской кухни едят в полдень, на обед, или на ужин, после захода солнца. В условиях современной жизни собираться всей семьёй за столом (точнее, на циновке) становится всё сложнее, и потому в течение дня занзибарцы часто перекусывают прямо на улицах, в одиночку или с друзьями. В докладе на примере, в частности, таких продуктов, как маниока, кокос, хлеб, специи и чай будут проанализированы сходства и отличия в культурной кулинарной традиции Занзибара и стран континентальной Африки. Особое внимание будет уделено роли современного процесса глобализации в эволюции кулинарных практик Занзибара. Алина Закирова Санкт-Петербург, НИУ-ВШЭ СПб, Факультет социологии, 3 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Жанна Владимировна Кормина, канд. культурологи Институциональные формы Нью Эйдж движения Рэйки, последователи которого избегают институциональных форм Настоящий доклад построен на материалах кейс-стади: центр духовного развития «Лунный кот». Нью Эйдж движение Рейки. Город Санкт-Петербург. И прежде чем переходить к тезисам доклада, необходимо определить, что такое «Рейки». Однако это является отдельным проблемным вопросом, по той причине, что типологизация подобных движений, требует надлежащих оснований. Нельзя однозначно сказать, религиозное оно, или нет. Сами последователи движения Рэйки не рассматривают себя как адептов религиозных групп, они используют эту практику, как некий инструмент для самосовершенствования, работают с «энергией» для гармонии и исцеления, в то же время, представители Русской Православной Церкви рассматривают их как жертв тоталитарных деструктивных культов. Какой из терминов следует использовать социологам, чтобы 8 адекватно высказываться в отношении подобных организаций: религиозное движение, целительная система, разновидность комплиментарной медицины, энергетическая практика, духовное учение, секта, культ, община? Исследуемое движение следуют относить к движениям Нового века. В докладе будут рассмотрены критерии, выделяющие Нью эйдж движения среди других, предложенные британским социологом Айлин Баркер. Учения, а следом и движения, активно распространяющиеся в секуляризованном обществе, а именно в 80 года прошла века в штатах, Европе, затем в России, в том числе и Рейки, имеют свои некоторые особенности. Например, потребитель такого религиозного продукта – представитель middle class и lower middle class, европейский гражданин с секуляризованным сознанием, имеет негативные представления о религии и о других институтах в том числе. Нью эйдж культура формирует определенную идеологию – отчуждение от социального, страх систем, ценность свободы. В докладе будет представлено, каким образом в речи, в рассуждениях и в повседневных практиках респондентов исследуемого движения имеет место быть данная идея. Более подробно будет рассмотрен один из концептов «эгрегор». Последователи религиозного движения Рэйки, приписывая данному термину негативные коннотации, используют его для понимания социальных институтов и объяснения их устройства через «энергии». Основной момент, который хотелось бы подчеркнуть в своем докладе – это парадоксальное несоответствие между идеями Нью Эйдж культуры и их воплощением. Что с точки зрения социолога, выглядит, конечно, не парадоксальным, а естественным, ведь движение Рэйки является частью социума, имеет в социальной структуре свое место, определенное социологами религиями к Нью Эйдж движением (или Новым религиозным движениям). Следовательно, это движение имеет свою локальную структуру, оно организованно определенным образом. В докладе будут перечислены институциональные формы данного и движения и прочие несоответствия, которые удалось обнаружить докладчику благодаря включенному наблюдению, серии глубинных интервью, контентанализу и анализу визуальных объектов. 9 Социология культуры – II Модераторы: Дмитрий Вадимович Панченко, кандидат исторических наук, Елена Львовна Варустина, кандидат исторических наук Алексей Евстифеев Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет социологии, Кафедра социологии культуры и коммуникаций, 3 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Анисья Михайловна Хохлова, канд.соц.наук Пространство экспозиции как фактор культурного потребления (на примере проекта «50 ледяных свечей») Проблема расхождения смыслов, закладываемых в арт-объект художником, и тех интерпретаций, которые возникают у публик, – наверное, одна из старейших проблем, связанных с искусством. Однако эта проблема не теряет актуальности. Всё новые поколения художников создают свои произведения и выставляют их на суд всё новым поколениям публик, и проблема вновь всплывает. В этом докладе в фокусе нашего внимания окажется паблик-арт: особая форма искусства, реализующаяся в городском пространстве. В отличие от форм искусства, воспринимаемых публиками как классические, в паблик-арте художник, работая над произведением, часто замышляет его как интерактивный, провокативный объект и, тем самым, вовлекает публики в процессы его интерпретации и переосмысления. Однако, несмотря на артикулируемую интерактивность паблик-арта и его открытость для зрительского восприятия, зачастую художники все же озабочены тем, чтобы донести основную идею своего проекта до публик, и ожидают дискуссии и интерпретаций в русле заданной ими темы, что не всегда соответствует реальности. Множество примеров реализованных паблик-арт проектов (таких как «Критическая масса», «Red people» и основной кейс доклада – «50 ледяных свечей») показывают, что интерпретации публик могут в корне расходиться с первоначальной идеей художника. Один из факторов, формирующих интерпретации публик, – это пространство экспозиции. При анализе паблик-арт проектов этот фактор приобретет особую роль, так как объекты паблик-арта располагаются в городской среде, то есть пространстве, 10 изначально не предназначенном для подобного экспонирования. Объекты вступают во взаимодействие с окружающей средой, и публики воспринимают их как целостность, то есть среда формирует контекст восприятия объекта. Кейс «50 ледяных свечей» в этом плане является показательным, так как этот описанный нами проект включал четыре аналогичных art-event-а на разных городских площадках: на льду Крюкова канала, на Фонтанке, около Аничкова моста, на Мойке, около Зеленого Моста, и на льду Невы, недалеко от Стрелки Васильевского острова. В ходе изучения данного кейса было осуществлено слабоструктурированное наблюдение event-ов на Мойке и на Стрелке Васильевского острова, причем во втором случае наблюдение было дополнено блиц-опросом участников мероприятия. Первые два event-а исследовались ретроспективно посредством анализа блогов, фотографий, а также информации, поступившей от организаторов мероприятия. Протекание такого мероприятия как паблик-арт event лучше всего описывается при помощи драматургического подхода И. Гофмана. Сравнивая то, как протекали eventы, мы наблюдаем два разных сценария протекания спектакля, хотя изначально все хепенинги задумывались как аналогичные. Первые три акции, проходившие на каналах, осуществлялись по одной схеме: за полчаса до начала инициативная группа начинала готовить место мероприятия, делать лунки во льду, затем привозились свечи, и группа добровольцев устанавливала их на льду. Затем все вместе, приблизительно в 19.00 зажигали свечи, люди фотографировались, рисовали вокруг свечей цветочки, загадывали желания, целовались над огнём свечи и пр., и где-то в 19.40 люди уже расходились. Мероприятие на Стрелке Васильевского острова проходило иначе. Его начало, впрочем, соответствовало сценарию предыдущих хепенингов, однако природа и условия пространства экспозиции вскоре внесли свои поправки в этот сценарий. Ветер препятствовал горению свечей, так что зрителям пришлось искать выходы из критической ситуации, что явилось фактором пробуждения креативности у публик. Возникли практики, не наблюдавшиеся на предыдущих мероприятиях, такие как накрывание свечей кусочками льда для защиты от ветра или использование в тех же целях замороженной рыбы, неизвестно как оказавшейся на месте event-а. Мороз инициировал танцы зрителей и другие действия, направленные на то, чтобы согреться. И, наконец, водка и французские салаты, привезенные Марком Аром (художником-автором проекта) окончательно изменили ход хепенинга, заставив публики интерпретировать событие скорее как застолье на льду Невы, чем мероприятие, направленное на защиту окружающей среды, борьбу с глобальным потеплением и нерациональным потреблением ресурсов, как было заявлено в распространяемых художником листовках. 11 Данный случай показывает, как контексты экспонирования объекта, в том числе и физические особенности места проведения event-а, меняют его сценарий, а так же влияют на интерпретации публиками смысла самого мероприятия. Иван Костин Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Арт-критика», 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Иван Дмитриевич Чечот, канд. искусствоведения Художественный критик и коммуна: Николай Пунин в революционном Петрограде, 1918-1919 гг. Тексты Николая Пунина, принадлежащие к 1918-1923 годам, стоят в ряду наиболее важных теоретических работ советского авангарда. Его теоретические статьи в газете «Искусство коммуны», книга «Татлин против кубизма» и многочисленные исследования по вопросам «нового искусства» многократно публиковались, переводились и комментировались. Чаще всего эти тексты рассматриваются вне довольно специфического контекста, в котором они были написаны, и представляются как проявления особого типа «авангардной» субъективности. Мы же попытаемся рассмотреть его работы раннесоветского периода с точки зрения той особой роли, которую играли авангардисты в Наркомпросе и в послереволюционном Петрограде. Весной 1918 года ряд авангардных художников, музыкантов, поэтов и критиков вошел в состав Наркомата Просвещения. Ими были сформированы отделы изобразительных искусств, театра и музыки (ИЗО, ТЕО и МУЗО). Среди них были В. Маяковский, Н. Альтман, О. Брик, Н. Пунин, Д. Штеренберг, А. Лурье и ряд других. Позднее в Наркомпросе работали В. Татлин, К. Малевич, М. Шагал, Э. Лисицкий, В. Мейерхольд, А. Родченко. Это был уникальный момент, когда представители художественного авангарда стали государственными чиновниками. Николай Пунин был одним из наиболее активных деятелей Наркомпроса той поры. Он не только возглавлял ряд подразделений отдела ИЗО, редактировал официальную газету отдела «Искусство коммуны», но также занимался финансовыми вопросами, снабжением школ, реорганизацией 12 художественного образования, проведением выставок и лекций для жителей Петрограде. Его положение как государственного чиновника, однако, не сделало Пунина просто транслятором позиции центрального руководства. Наоборот, он постоянно входил с ним в конфликт. В статьях и выступлениях Пунина это сложное институциональное положение проявилось в попытке объединить опыт раннего дореволюционного футуризма с теми реальными и потенциальными (часто — просто воображаемыми) возможностями, предоставляемыми молодым советским режимом. В сфере теории это вылилось в ускоренных попытках синтеза искусствоведческой традиции формализма, марксистской социальной философии и популярных в начале века позитивистских доктрин. В сфере непосредственной художественной деятельности — к участию в формировании блока практик и подходов к творчеству, которые в дальнейшем вырастут в широкое направление «искусств левых течений», наиболее известными из которых будут движения конструктивизма и «производственничества». Для Пунина, как и для других теоретиков в отделе ИЗО, были важны такие проблемы как место искусства в социальном функционировании «грядущей коммуны», противоречивость социального статуса «художника-пролетария», способы психологического воздействия «нового искусства». И хотя нельзя сказать, что влияние на авангардистов опыта службы в первом советском правительстве было единственным фактором, который определил их дальнейшее развитие, но нельзя и оставить без внимания этот специфический и малоизученный исток советского авангарда. На примере Н. Пунина мы попытаемся проследить это влияние и описать его значимость для формирования советского проекта «левого искусства». В докладе будут рассмотрены критические и теоретические работы Николая Пунина соответствующего периода, а также кратко очерчены те социально-политические и институциональные факторы, которые оказали влияние на их содержание. Во время выступления также планируется демонстрация редких фотографий того времени. 13 Ирина Токарева Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «История искусства», 3 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Мария Александровна Чернышёва, канд. искусствоведения Архитектура и культурная политика Художественного музея KUMU в Таллинне как отражение национальной самоидентификации эстонцев Художественный музей KUMU – это новое главное здание Художественного музея Эстонии, основанного в 1919 году. KUMU открыл cвои двери посетителям 18 февраля 2006 года. В 1993-1994 годах прошел международный архитектурный конкурс на право постройки нового здания для Художественного музея Эстонии. Конкурс выиграл проект под названием «Circulos» работы финского архитектора Пекка Вапаавуори. В 2008 году эстонскому Художественному музею KUMU был присужден титул лучшего европейского музея года. В местной прессе были переданы слова представителей жюри конкурса о том, что «немаловажную роль при таком решении сыграла роль KUMU в становлении национальной самоидентификации эстонского народа». Я бы хотела на примере художественного музея KUMU рассмотреть вопрос о том, как архитектура и культурная политика современного музея могут быть средством отражения национальной самоидентификации. Эстонский художественный музей KUMU ведет различную внешнюю и внутреннюю политику. Его внешняя политика подчеркивает открытость Эстонии культурной жизни современного интернационального цивилизованного мира. Временные выставки представляют в основном творчество зарубежных художников. Также в KUMU проходят встречи министров культуры и других почетных гостей Эстонии1. Однако внутренняя политика, связанная с постоянной экспозицией, основана на предпочтении местного, сугубо национального. Сама архитектура (здание музея) играет и в пользу внешней, и в пользу внутренней политики, проводимой музеем. 1 Министры культуры Эстонии и Латвии встретились в KUMU [Интернет-публикация] // Delfi. Новости Эстонии. 08 апреля 2009. http://rus.delfi.ee/daily/estonia/ministry-kultury-estonii-i-latvii-vstretilis-vkumu.d?id=22727187. 14 Благодаря острому краю, который как бы тянет за собой все тело здания, силуэт музея напоминает корабль с раздувшимся от ветра парусом или ледокол, который очень медленно, но уверенно прокладывает новый путь. Основные материалы, использовавшиеся для фасада, – это известняк, признанный национальным камнем страны, медь с зеленой патиной и стекло, материал современный. Тем самым, архитектура дает понять, что уважает историю страны и устремляет свой взгляд в будущее. Я нахожу удачным решение архитектора сделать внешнюю форму вокруг комплекса не до конца замкнутой. Во-первых, это побуждает воображение включаться в игру, мысленно достраивая круг. Во-вторых, полностью построенная окружность порождала бы, как мне кажется, ощущение колодца. Кроме того, закругленная стенка вызвала у меня ассоциации ладони, укрывающей от опасностей внешнего мира. Если бы архитектор довел линию до конца, рука сомкнулась бы, раздавив того, кто внутри. Интерьер художественного музея KUMU также может рассказать о нелегком пути, который пришлось преодолеть эстонскому народу в поисках национального самоcoзнания. Войдя в помещение, первое, что видит человек, - это плавно изогнутая дорога. Смею предположить, что данное возвышение, напоминающее горку, символизирует трудности, с которыми на протяжении истории страны сталкивалось эстонская культура и художество в частности. Внутри здания много загадок, обманок и приемов, пробуждающих интерес: огромные стеклянные вставки по бокам здания, окна размером в пять этажей, прозрачные квадраты (лжемониторы). Здание музея KUMU полно смыслов, оно не забывает, в рамках какой истории и культуры существует, для каких целей было построено. 15 Иван Смирнов Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Литература», 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Дмитрий Вадимович Панченко, канд. ист. наук Дифференциальное вычисление креативности культур на основе феноменологической редукции Доклад посвящён рассмотрению проблематики роста и спада творческой активности в тех или иных культурах. В основу исследования данной проблемы были положены работы Ч.Э.Грэя, связывающего взаимозависимость десяти сфер культуры (архитектуры, скульптуры, живописи, графики, драматургии, поэзии, художественной и нехудожественной прозы, философии и музыки) с различными фазами развития экономического, политического и социального устройства. Анализ работ американского исследователя выявил несколько существенных недостатков его методологии, а именно: относительную произвольность и неравномерность периодизации исторических эпох для стран, имеющих разные этапы развития; невнимание к случаям достаточно длительной творческой деятельности, равноценно охватывающей несколько таких периодов; смешение национально-родовой и регионально-географической составляющих творческой реализации. Для разрешения данного комплекса проблем была разработана альтернативная методология – феноменологическая редукция исторического пространства и времени, – учитывающая как все перечисленные выше аспекты проблемы, так и фитогенетический и онтологический факторы творческой деятельности. В её основу положена формула, позволяющая представлять жизнь каждой творческой личности в виде постепенно возрастающей, а затем после определённого возраста – сорока лет – плавно убывающей функции, значения которой вычисляются по каждому году жизни человека. Это позволяет, во-первых, складывать суммарную энергию творческого проявления отдельно в каждой сфере деятельности и сопоставлять их между собой независимо от избираемой периодизации. Во-вторых, это также позволяет делать подобные сопоставления и между отдельными странами, учитывая не только статическую национально-гражданскую принадлежность человека, получаемую им при рождении, но и принять во внимание совершаемые им в течение жизни перемещения и реализацию за пределами родины. Полученные по ходу исследования данные могут быть также 16 использованы для составления глобальной географической карты, позволяющей установить возможные закономерности в распространении различных сфер культуры. В качестве демонстрации использования метода приводятся графики и гистограммы по деятелям культуры Древней Греции и Рима, а также Германии, России, США и некоторых других стран. Сопоставительный анализ представленных метрических данных по степени креативности вышеперечисленных сфер деятельности и самих культур в целом позволит, с одной стороны, выявить возможные корреляции и закономерности в последовательности вышеназванных сфер деятельности и внести ясность в вопрос о взаимозависимости качественного состава культур и исторических эпох, благоприятности или неблагоприятности того или иного общественного устройства для разных сфер культуры. В рамках исследования также была проведена корректировка системы оценок ”силы” деятелей культуры, применяемой Ч.Э.Грэем, что позволило корректно дополнить базу данных как в отношении непреднамеренных пропусков, допущенных неполнотой выборки для одних стран, в частности России, так и периодов, в частности последних сорока лет. Борис Щепанский Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Социальные коммуникации», 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Владимир Вячеславович Козловский, д-р филос. наук Акторный анализ документов: техника исследования социальных коммуникаций в институциональном контексте Акторный анализ документов я предлагаю как технику исследования социальных институтов с позиции актора. Социальные коммуникации в рамках таких институтов, как здравоохранение, образование, армия, госуправление и т. д., опосредуются различными документами. По сути, документ здесь играет роль регламентации и контроля форм регламентации и контроля форм обмена информацией (см. Мишель Фуко о том, как институт определяет формы и ограничения текстовой деятельности) 17 Мое исследование посвящено исследованию социальных коммуникаций в рамках института здравоохранения. Я рассматриваю в качестве case’а коммуникации в процессе переосвидетельствования инвалидов. Фактически, конечный пункт этого процесса – получение «розовой справки» (документ о присвоении статуса инвалида), т. е. фактически весь процесс довольно интенсивных коммуникаций, продолжающийся от двух недель до двух месяцев, сворачивается в один документ. На пути к нему, правда, был еще целый ряд различных справок, направлений – т. е. вспомогательных документов, получение которых является условием доступа к итоговой справке, но сами они, после ее получения, теряют свое значение. За каждым из документов стоит целый ряд необходимых для его получения действий (в основном, коммуникативных) и условий (которые мы пока выносим за рамки анализа, поскольку они необходимы уже для самого начала общения с институтом: подтвержденный диагноз, возраст и т. д.). Документы – это видимая и легко фиксируемая часть социальных коммуникаций, а необходимые для их получения действия – скрытая часть и предмет исследования. Мне потребовалась техника перехода от видимых к скрытым элементам социальных коммуникаций и объединение их в одной исследовательской перспективе. В качестве такой техники я и предлагаю акторный анализ документов. Суть моего метода состоит в анализе и исследовании документов как свернутой последовательности коммуникативных действий. Документ – это и регламентация порядка коммуникации, и свидетельство ее результата, и медиатор последующих коммуникаций. Технику можно описать в виде следующей последовательности исследовательских действий: 1. Определяем круг документов, опосредующих коммуникации в рамках исследуемого института (или выбранного сегмента его функционирования) 2. Определяем иерархию этих документов в системе соподчиненности: какие из них служат условиями получения последующих, а какие являются итоговыми – показателями успешности социальной коммуникации в рамках данного сегмента 3. Определяем круг действий, необходимых для получения каждого из документов. Здесь могут быть использованы техники включенного наблюдения, интервью с участниками социальной коммуникации и другие методы в основном качественного исследования 4. Исследуем эти действия как процесс социальной коммуникации и определяем возможные затруднения или, наоборот, способы оптимизации этих действий 18 5. Далее, в зависимости от цели исследования, эта техника может быть дополнена изучением бюджета времени, необходимого для получения каждого документа (фактически, осуществления соответствующих действий), пространственной организации, технического оснащения соответствующих и подобных коммуникаций 6. Интересны направления изучения телесных аспектов коммуникативных практик и процесса получения соответствующих документов Указанная техника позволяет на основе качественного этнографического описания нескольких кейсов (выявление совокупности действий, свернутых в тот или иной вид документа) получать возможность «прочитывать» функционирование аналогичного института по данным о циркулирующих в его рамках документах. Эта техника также позволит формализовать и привести в сопоставимый вид результаты качественного анализа и наблюдений, произведенных в разных институциональных контекстах. Я применил этот метод к исследованию случая – социальных коммуникаций в процессе прохождения переосвидетельствования инвалидности. Для получения итогового документа потребовалось получить 11 промежуточных документов, для каждого из них нужно было выполнить одно или несколько коммуникативных действий (посещение врача, сдача и получение результатов анализа, получение записей и отметок врачей, завотделением и других работников). Всего нужно посетить 12 инстанций (врачи, лаборатории, МСЭ, ЭКГ, флюорография и т. д.), от 1 до 4 раз каждую. 3 раза пришлось посетить лечащего врача, 4 – участкового терапевта по месту жительства. Все эти посещения оформлялись, как обычные посещения врача и, соответственно, должны в полной мере оплачиваться страховой компанией. Выявляется ряд стандартных коммуникативных ситуаций и затруднений (производится анализ правил доступа в кабинет врача: конкурируют несколько различных правил – статус больного и характер заболевания; «живая» очередь; очередь по номеркам; очередь по времени посещения). Обнаружились институциональные ошибки: например, несколько одинаковых номерков и др. Также анализирую влияние введения электронных средств самозаписи и записи к врачу на порядок коммуникаций. 19 Социология СМИ, новых медиа и Интернета Модератор: Даниил Александрович Коцюбинский, кандидат исторических наук Андрей Колесник Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет политологии, Кафедра политических институтов и прикладных политических исследований, 2 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Александр Викторович Макарин, д-р соц. наук SOPA,PIPA и ACTA: две стороны одной медали? 2012 год проходит под «флагом» президентских выборов во многих странах мира. Многие надеются, что смена глав государств сможет привести к новому этапу демократизации каждой из перечисленных стран. Однако изменения в гражданских правах могут произойти еще до оглашения результатов предстоящих выборов. Связана эта перспектива с тремя законопроектами: SOPA, PIPA и ACTA. В мае 2011 г. в Сенат США был внесен законопроект под названием PROTECT Intellectual Property Act (PIPA). В октябре того же года был внесен в Палату Представителей ещё один законопроект по данной проблематике - Stop Online Piracy Act (SOPA). Цель этих законопроектов: обезопасить американскую экономику от многомиллиардных потерь, а простых американцев - от потери рабочих мест. Эти проекты вносили ряд поправок, которые притесняли права и свободы граждан. Суть законопроекта SOPA сводится к тому, что любой участник деятельности в глобальной сети (рекламодатель, провайдер) должен по любому обращению правообладателя прекратить использование ресурса или предоставление услуг. Законопроект нарушает Первую поправку Конституции США, ограничивает свободу слова гражданина, а также вводит цензуру в Интернете. Автор работы считает, что все эти законопроекты SOPA и PIPA были рассмотрены с целью отвлечения внимания мировой общественности от подписания АСТА в Токио. Anti-Counterfeiting Trade Agreement (ACTA) как проект зародился в 2007г. Последним этапом в череде переговоров стало 26 января 2012 г., когда в Токио АСТА был 20 подписан Евросоюзом, что вызвало массовые волнения в Европе. Чем же вызвана такая реакция и в чем радикальное отличие АСТА от PIPA и SOPA? Во-первых, PIPA и SOPA создавались с целью борьбы с пиратством только на территории США. В свою очередь АCТА является международным договором, который обязует выполнение всех норм и правил соглашения каждой подписавшейся под этим законопроектом стороны. Во-вторых, если тексты PIPA и SOPA были представлены на всеобщее обозрение, то аутентичный текст АСТА до сих пор не выставлен обществу не показан. Тем самым нарушается право граждан на свободный доступ к информации. В-третьих, основные положения проекта более радикальны, нежели американские аналоги. Проявляется это в следующих постулатах международного законопроекта: - ACTA позволяет правообладателям получать частные данные интернетпользователей у провайдеров без судейского решения, что расценивается как серьёзное нарушение приватности. Не будет соблюдаться право на личную тайну. - Уголовная ответственность за пособничество и подстрекательство в «торговом соглашении» в высшей степени неуместны и недемократичны. В начале января 2012 г. десятки тысяч людей вышли на улицы, протестуя против принятия ACTA. Марши «Stop ACTA» прошли в Великобритании, Германии, Польше и Голландии. Также были организованны многотысячные демонстрации в Словении, Эстонии, Румынии, Австрии и Болгарии. Наступивший XXI в. именуют не иначе как век глобализации и интеграции, чего нам от него ждать: достижения консенсуса в обществе, доминирования интересов человека над интересами государства или уничижение прав и свобод граждан, покажет время. 21 Дарья Кривонос Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Социология и антропология», 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Надежда Андреевна Нартова, магистр Европейского Университета в Санкт-Петербурге Конструирование возраста в российском медиа-пространстве Мы живем в мире, наполненном образами молодости и красоты, помещающем признаки старости в поле действия антивозрастных кремов и пластической хирургии. Дискурсы относительно возраста наполняют культурное пространство, конструируя и закрепляя определенные представления о том, как нужно представлять себя другим в соответствие со своей возрастной идентичностью. Группа понятий «гендер, возраст, нация» функционирует как система координат, помещающая индивида в знакомых рамках суждений о его идентичности. Вопрос конструирования возраста мало обсуждается в академической среде. Тем не менее, представления о возрасте так же являются культурно обусловленными, что позволяет ставить исследовательские вопросы относительно конструирования культурных значений, предписываемых возрастным группам. В таком контексте телевидение остается основным производителем культурных значений. Репрезентации возрастных идентичностей, транслируемые посредством телевидения, создаются в процессе закрепления определенных культурных значений, а не является миметическим отражением реальности. Исследование посвящено ответу на вопрос: какие образы возрастных идентичностей и связанные с ними значения конструируются в российском медиапространстве. Целью исследования является анализ конструирования возраста на российском телевидении. В соответствие с целью можно поставить следующие задачи: Выделить типы возрастов репрезентируемых и проблематизируемых в медиа Описать контексты, в рамках которых репрезентируется тот или иной возраст Реконструировать значения, передаваемые репрезентациями возраста В своей работе я ввожу аналитическую категорию «телевизионный поток» Р. Вильямса, что позволяет рассмотреть телевизионный опыт как последовательность, трансформированную включением нескольких текстов: реклам, ток-шоу, новостей, трейлеров, фильмов. объектом Соответственно, 22 исследования становятся «телевизионные потоки» Первого канала российского телевидения с семи до девяти часов вечера двух временных промежутков: с 1 по 14 февраля и с 19 по 31 марта. Предметом исследования являются репрезентации возраста на телевидении. Теоретическая база исследования Тема моей работы лежит на пересечении таких областей как социология возраста, социология медиа и визуальная социология. Соответственно, теоретическая основа моего исследования проходит в нескольких направлениях. В теоретической части будут рассматриваться такие авторы по исследования возраста как Featherstone, Hepworth, Riley, Katz, Woodward, Е. Омельченко, легитимирующие возраст как социальную категорию. Опираясь на ряд классических работ по теории медиа и медиа-репрезентациям (Бурдье, Холл, Фиске, Луман, Эко), я выстраиваю теоретическую рамку, согласно которой медиа концептуализируется как пространство, наделенное властью формирования дискурсов и способов говорения о репрезентируемых образах. Этот конструктивистский подход к анализу телевизионных дискурсов, согласно которому объективная реальность как таковая не существует, а является продуктом человеческой деятельности, я применяю к анализу репрезентаций возраста. Методология исследования Так как телевизионный поток, выстраиваемый как на аудио- так и видео уровнях, является специфическим полем для анализа, в исследовании применяется метод риторической деконструкции Ибара и Китсьюза для анализа нарративов, а также метод семиотической интерпретации для анализа визуальных образов, транслируемых рекламой. Изложение эмпирических результатов исследования Сейчас исследование находится в стадии первичного анализа собранного эмпирического материала, к 1 апреля будет собран оставшийся эмпирический материал ( телевизионный поток с 19 по 31 марта) и к конференции будет подготовлен полный анализ. В рассмотренный промежуток времени в телевизионный поток попали программы «Давай поженимся», «Пусть говорят», а также рекламные ролики. На данной стадии можно сделать следующие наблюдения: Возраст, как и гендер, является ключевой конституирующей категорией в определении идентичности, а также жестко регламентируемой ведущими, выступающими как носители экспертного знания, на передаче «Давай поженимся». В рекламных роликах доминирует дискурс продления молодости посредством антивозрастных кремов и других косметических продуктов. Материально-вещная атрибутика реклам актуализирует понятие класса, который оказывается связанным с 23 возрастом. Так, например, для продуктов более высокого экономического сегмента вводится дискурс научных разработок, в то время как для более низкого сегмента доминирует риторика «бабушкиных секретов» и народных советов с использованием образов пожилых женщин. Ток-шоу «Пусть говорят», посвященное обсуждению актуальных проблем, номинирует определенные возрастные категории как жертв этих проблем. Происходит виктимизация детей и пожилых людей. Наталья Федорова Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Социология и антропология», 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Надежда Андреевна Нартова, магистр Европейского Университета в Санкт-Петербурге Дискурс о гигиене в советском обществе: конструируя «новый тип человека» В начале 20-х годов 20 века в советском обществе возникает идея создания нового антропологического типа советского человека. Новый индивид обладает, в первую очередь, навыками культурного воспитания: знания этикета поведения за столом, правила соблюдения личной гигиены и т.п. Данная «воспитательная» политика связанна с фактом, что население России, в своей массе, не имела представления о простейших навыках культурного поведения, напротив, повсеместно просматривалось «бытовое бескультурье ». Бытовое бескультурье связывали с отсутствием знаний об элементарной гигиене (пользование носовым платком, зубной щеткой), несдержанность в поведении (матерщина, неразборчивость в половых связях), распространение социальных болезней (сифилис, туберкулез и т.д.) Перед правительством стояла задача трансформировать важнейшие сферы жизни человека: социальную, экономическую и политическую, навсегда стерев образ дореволюционного, буржуазного индивида. Прежний уклад жизни, как и облик дореволюционного человека в целом, переопределялся как нерациональный, негигиенический. Данная презентация тела связана с желанием освободиться от канонов дореволюционных лет, как устаревших стандартов. Человек нового времени должен 24 одеваться так, что бы ничто ни отвлекало его от производства, но и с другой стороны отвечало стандартам идеологически сконструированной новой телесности, принятыми гигиенистами того времени. Именно в это время, складывается идеологическое представление о «правильном теле», как физически здорового, а главное, чистого. Государство начинает доминировать при определении «правильного тела», телесно-гигиенических навыков и практик. Доминирование осуществляется посредством социально-политического дискурса, появившегося в начале 1920-хх. В целом, гигиенический дискурс, который преобладал в медиа пространстве того времени, был официальным языком советской власти, осуществляющий контроль над индивидом, его телом и дисциплинируя его бытовые практики. Возникает так называемая культура гигиены, со специфическими социальными нормами и предписаниями, идеологией, подкрепленной политическим дискурсом и включенные в идеологию советского правительства. Политически тело маркировалось определением качества и долженствованием заботы о теле. Через дискурс о гигиене, в целом, осуществляется дисциплинирование советских людей, всех сторон жизни человека; власть, тем самым, стирает границы между приватным и публичным, соединяя общественное и личное. В целом, медиа-дискурс имел политико-воспитательный характер, на страницах журналов, брошюр нередко показывался образ человека, который пренебрегает гигиеническими установками того времени и тем самым исключается из сообщества как маргинальный субъект. В докладе акцент будет сделан на историко-культурные предпосылки такого феномена как «уход за собой», будет проанализирован социологический дискурс о социальной гигиене. Также мы попытаемся выявить различные способы презентации тела, его актуализация у молодежи в советском периоде и современном пространстве. Основной задачей будет проследить появлений новых практик ухода за телом, а также их переопределение: от гигиенического к эстетическому уходу за своим телом. В постсоветский период начинает намечаться культурные сдвиги, возникает новая парадигма представления о теле, поэтому термин «уход за собой» несет в себе иные коннотации, чем в 20 и 60-е года XX века. В современном дискурсе тело становится объектом потребления и желания, выступает как культурный проект, который должен вписаться в рамки «модного» тела. 25 Экономическая социология Модератор: Арсений Эдмондович Тарабанов, кандидат философских наук Георгий Копылов Санкт-Петербург, СПбГУ, Экономический факультет, Кафедра экономической теории, 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Михаил Алексеевич Румянцев, канд. экон. наук К социальной философии денег Инструментальная по природе экономическая теория принципиально не способна дать ответ на вопрос о природе денег, поскольку деньги возникают за пределами экономического. Экономическая наука как выражение особой самостоятельной (экономической) реальности возникает значительно позже, чем возникает то, что мы называем деньгами. Более того, именно деньги создают возможность эквивалентных обменов, которые, в сущности, и есть - экономика. Таким образом, экономика невозможна без денег, но деньги возможны без экономики. А значит, сущность/природа денег, несводимая к экономике, непостижима в рамках экономической науки, экономистического представления о человеке и обществе. Необходимо прибегнуть к другим областям знания - к социальной философии и другим социальным наукам. Вопрос «что такое деньги?» мог бы показаться элементарным. Неоклассический мэйнстрим, и поныне являющийся основным течением в экономической науке, представляет деньги, в общем-то, лишь как средство обмена, абсолютную ликвидность, которое именно как универсальное средство обмена способно выпонять другие функции меры стоимости, средства платежа, средства накопления. Классик экономической антропологии Карл Поланьи показывает, что это ошибка, и сформировавшееся в классической политической экономии определение денег через функции гораздо плодотворнее. В архаических обществах использовались несколько видов денег, причём различные функции выполнялись различными деньгами. Поланьи рассматривает функции денег обособленно и приходит к выводу, что они имеют разную природу и разное социальное значение. Если функции средства обмена и меры стоимости связаны с обеспечения функционирования сложных хозяйствующих организаций и, 26 впоследствии, с рыночными обменами, то функции средства платежа и средства накопления связаны с выполнением обязательств, возникающих сначала из обрядового, а потом и из других видов права, и, соответственно, с богатством и властью. Причём по всей видимости впервые деньги появились именно как средство платежа. За ответом на более сложный вопрос - как и почему работают деньги - также не стоит обращаться к экономике. Экономическая теория утверждает, что деньги - товар и поэтому обмениваются на другие товары. Однако товарная реальность сама является идеальной конструкцией, природа которой требует выяснения. Социально-философское осмысление классического «сюжета со 100 талерами», использованного существования Кантом Бога, а для опровержения онтологического также марксистской критики его, доказательства показывает, что функционирование денег нельзя мыслить в отрыве от устройства власти, с которой деньги неразрывно связаны. Неплохие подтверждения тому можно обнаружить в монетарной истории европейских Средних Веков: рассеивание власти в период феодальной раздробленности сопровождалось существенным ростом разнообразия монет: каждый феодал стремился через эмиссию собственных денег утвердить свой суверенитет. Стоит заметить, что связь денег с властью можно рассматривать в обе стороны: через власть можно понимать деньги, через деньги - власть. Это суждение является необходимой предпосылкой к изучению политических изменений после возникновения банков и финансов. При всём при этом власть необходимо мыслить в самой тесной связи с картиной мира, то есть обеспечиваемой властью и обеспечивавющей её системы знаков и символов, поскольку именно через картины мира - сегодня это доминирующие дискурсы и нарративы - власть осуществляется в конструировании общества. Таким образом, более или менее годный для понимания денег социально-философский каркас, претендующий на универсальность, должен увязывать деньги и власть и картину мира. В свете этого появляется возможность рассматривать экономическую науку как возникший в результате десекуляризации картины мира и универсализации денег дискурс, способствующий легитимизации власти в эпоху модерна. 27 Дмитрий Жихаревич Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет социологии, Кафедра экономической социологии, 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Юрий Витальевич Веселов, д-р соц. наук Историческая социология Броделя-Валлерстайна и акторно-сетевая теория о пространстве и времени Одной из наиболее устойчивых ассоциаций, связанных с акторно-сетевой теорией, является, конечно, попытка социологической концептуализации «вещей», материальных объектов. Несмотря на весьма противоречивые оценки достижений ANT (и их оригинальности), надо сказать, что теоретический аппарат, разработанный ее авторами, представляет интерес для социальной теории и не исчерпывается «возвращением материального». Понятно, что пересмотр статуса объектов означает онтологическую пересборку социального мира, включая такие его параметры, как время и пространство (ряд текстов Ло и Латура посвящены именно этим вопросам). Как показывает И.Валлерстайн, эти реальности, подобно латуровским «вещам», также долгое время были табуированы социологическим разумом и не признавались в качестве значимых аналитических объектов. Эту проблему по-своему решают проект Броделя-Валлерстайна и ANT. В докладе я попытаюсь сосредоточить внимание на этих аспектах и показать, что указанные теории объединяет целый ряд сюжетов, связанных с интересом к пространственному, материальному и повседневному, процессуальности и событийности, фиксации «неисключенных средних», короче говоря, - напряженный поиск выхода за пределы классических ловушек социологического разума. План-проспект 1. «Проблема пространства»: Латур и Валлерстайн о пределах социологической классики Исторический структурализм Броделя, наследующий ему миросистемный анализ Валлерстайна и ANT в порядке обоснования своей постановки вопроса предпринимают критический пересмотр предшествующей традиции. Невозможность значимой концептуализации пространства\времени и материального объекта мыслится обоими авторами как родовая травма социологического разума, при этом генеалогию социальных 28 наук Латур и Валлерстайн выстраивают сходным образом: как историю «разрывов» или «разломов». Первая часть доклада будет посвящена краткому обзору этих построений. 2. Исторический структурализм и ANT о пространстве\времени Во второй части доклада я бы хотел рассмотреть те способы, с помощью которых историческая социология Броделя-Валлерстайна и ANT решают обозначенные теоретические проблемы, коротко проанализировав категории «длительно временной протяженности», «интеробъективности» и др., опираясь на программные тексты авторов. 3. Вклад в онтологию В заключение мне хотелось бы остановиться на еще одном аспекте, связывающем рассматриваемые теоретические подходы. Отвечая на классический онтологический вопрос «Как возможно общество?», историческая социология Броделя-Валлерстайна и акторно-сетевая теория акцентируют внимание на том, как общество воспроизводится во времени и пространстве, сохраняя глобальный масштаб. В третьей части я сравню броделевскую модель иерархии временных ритмов и представления о социальном мире как о «плоском», «складывающемся наподобие черного ящика», обосновывающееся в эссе Латура «Об интеробъективности». Павел Захарьин Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет социологии, Кафедра экономической социологии, 3 курс (аспирантура) Научный руководитель: Юрий Витальевич Веселов, д-р соц. наук Фискальная социология: семантика «налоговых» денег и социальная укоренённость практик налогообложения Традиционный экономический или юридический подход с трудом может объяснить тот факт, что долгое время в Европе налоговая система существовала на основе социальной структуры общества: существовала как податная часть населения, так и часть, освобожденная от налогов из-за своего социального положения. Еще Алексис Токвиль в свое время заметил социальную обусловленность системы налогообложения: в 18 веке в Англии налоговые привилегии имели бедняки, а во Франции от налогов были освобождены богатые граждане. Таким образом, современному налогообложению 29 предшествовала система перераспределения на основе не только рациональности, но и социально-этических принципов. И если экономика скорее объясняет, какие последствия будут от введения системы налогообложения или от ее изменения, то ответ на вопрос о природе данного явления относится к социологии, истории и психологии. Метод фискальной социологии заключается в акцентировании внимания на исторических и процессуальных аспектах, принимая во внимание финансовые интересы и бремя основных социальных групп (учитывая, что не все социальные группы фактически осознают свое налоговое бремя). Социология финансов смотрит на борьбу за власть между разными группами, их различные способы формулирования интересов и противоположные обвинения, их различные отношения к государству. Она смотрит на налоговую практику разных социальных слоев, например, специфические способы экономии и ухода за стариками, пытаясь типологизировать групповые интересы и их изменения в условиях институциональной динамики и политического управления. Мультидисциплинарный подход имеет столь же давнюю традицию как и классический: альтернативная континентальная традиция (то, что можно обозначить как «Staatswissenschaften»), включающая в себя более широкий круг политических и социальных вопросов. И если в английской школе либеральной экономики, государство исчезло, как субъект экономической деятельности, на европейском континенте напротив, начиная с 1723 года, экономика изучалась в контексте камеральных и политических наук. Камеральные науки представляли собой экономику и государственные финансы, встроенные в широкий подход социальной политики, в котором государство и его институты рассматривались как главный источник инициативы. Фискальная социология, развивающаяся в русле континентальной традиции, пытается преодолеть модель «гомункула экономического». Социология налогообложения пытается проанализировать социальную и историческую укоренённость налоговых практик. При существовании натурального хозяйства просто не существовало опосредованного финансирования общественных благ в том виде, как сейчас. Общество производит еще не меновые ценности, но исключительно потребительные блага, т.е. качественно различаемые вещи, не переведенные в абстрактную форму стоимости. Однако рост производительности труда и как следствие усложнения социальной структуры, укреплении централизованной власти и распространение денег как инструмента обмена послужили факторами эволюции налоговой системы как социального института. 30 Фискальная социология изучает семантику использования денег, рассматривая их как социальное отношение, и вводит понятие «налоговых» денег, которые имеют отличное от логики акта купли-продажи смысловое содержание. «Налоговые» деньги, т.е. прежде всего средство контрибуции, стали катализатором распространения их и в рыночном обмене, так как покупательную способность таких денег гарантировал сам суверен. Зародившаяся в результате практики грабежа удаленных территорий, такая форма абстрактной коммуникации в обществе, становится механизмом воспроизводства социальной иерархии и имеет особый социальный смысл, заложенный в особенностях локальной налоговой культуры и этики. Театр. Музыка. Кино Модератор: Наталья Алексеевна Огаркова, доктор искусствоведения Мария Кольга Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Музыка и театр», 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Наталья Алексеевна Огаркова, проф., д-р искусствоведения О ФЕНОМЕНЕ «МУЗЫКИ» В ЭПОХУ «НЕМОГО КИНО»: ОТ ИЛЛЮСТРАЦИИ К КОНЦЕПЦИИ Тема музыки в эпоху «немого кино» — одна из актуальных и перспективных в современной искусствоведческой науке. Как и в каком формате создавалась музыка для «немого» кинематографа? Какие функции она выполняла в структуре визуального ряда? Каковы контекстуальные связи киномузыки с традициями академического музыкального искусства и поп-культуры? Какая роль отводилась композитору в создании «немого кино»? На эти и другие вопросы попытаемся ответить, представив ряд аналитических этюдов на материале киномузыки первой трети XX века. В качестве материала для анализа избраны: американский фильм «Рождение нации» (The Birth of Nation, 1915; режиссер Дэвид Гриффит, музыка Дж. Брейль), 31 французский короткометражный экспериментальный художественный фильм «Антракт» (Entr'acte, 1924; режиссер Рене Клер, музыка Эрик Сати). Основные задачи исследования: продемонстрировать динамику процесса создания киномузыки в сфере «немого кино»: «фон» — «иллюстрация» — «концепция». Внимание акцентируется на следующей проблематике: 1. о специфике техники создания киномузыки: от соединения различных разножанровых и разностилевых музыкальных фрагментов и их последующей обработки к рождению «авторских» музыкальных произведений; 2. об авторстве в сфере киномузыки, где основной задачей является, во-первых, анализ основных принципов цитирования и частичного заимствования классической музыки, а также популярных и народных песен, и, во-вторых, выявление мотивации отказа от традиции импровизационного исполнения и появления оригинальных «кинопартитур». 3. о формах исполнения киномузыки: импровизация пианиста; киноальбом — сборник музыкальных композиций различных авторов; заранее написанное музыкальное сопровождение, состоящее из фрагментов популярной музыки; оригинальные кинопартитуры. 4. о формах воспроизведения киномузыки, зависящих от развития технических возможностей записи и синхронного воспроизведения звука, повторного воспроизведения музыкальной записи и влияющих на процесс создания, а также восприятия (эстетические последствия) киномузыки. 5. о функциях киномузыки в аспекте развития процессов создания и воспроизведения киномузыки: от исключительно технической необходимости (заглушение какофонии шумов проектора) до использования музыки в качестве одного из основных компонентов киноленты. 6. о киномузыке вне кинематографа, где киномузыка рассматривается в контексте диалога с академической музыкой и музыкальным авангардом XX века (например, с таким феноменом как «меблировочная музыка»). 32 Анна Дудник Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Кино и видео», 3 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Кристина Иосифовна Забулионите, канд. филос. наук СИСТЕМА АКТЕРСКОЙ ИГРЫ М.С. ЩЕПКИНА Основная идея показать эволюцию сценического образа за счет смены жанра актером начала 19 века, на примере раскрытия актерской игры Михаила Семеновича Щепкина, основоположника русской актерской школы. Период его деятельности приходится на 1800 — 1863 гг. Творческую жизнь актера Щепкина можно условно разделить на два этапа. Первый из них - это исполнение комедийных, бытовых ролей, второй этап - это раскрытие драматического таланта Михаила Семеновича. Он изменил жанр, оставив структуру, за счет чего? В начале своей творческой деятельности он исполнял много ролей с переодеваниями, с внешними изменениями. Позже он отойдет от этого в сторону правдоподобия, более полного погружения в характер исполняемого персонажа. По мере совершенствования своей техники, Щепкин приходит к типажам, добавляя в них неоднозначность, внутреннюю противоречивость. Он усложняет роль, делает ее более весомой, уходит от легкомысленности и поверхности. Михаил Семенович был дружен со многими известными писателями своего времени, что наложило отпечаток на его карьеру. Для актера были специально написаны пьесы «Нахлебник» И.С. Тургеневым, «Пятидесятилетний дядюшка, или странная болезнь» В.Г. Белинским, переведены «Генрих IV» и «Комедия ошибок» Шекспира. Уже в то время все понимали силу таланта актера. Важным моментом изучения в этой работе - обнаружить следы средневековой традиции и проследить за их трансформацией. Это принципиально новый подход в истории театра. Средневековый театр на сегодняшний момент относительно мало изученный период истории театра. Для его изучения нужен философский и культурологический подход, что и поможет найти связь с театральной традицией конца восемнадцатого - начала девятнадцатого века. Одним из ключевых моментов работы можно обозначить связь актера Щепкина и драматурга Островского. Несмотря на их дружеские отношения в жизни, в творчестве их 33 взгляды расходились. Новатор в области актерского исполнительства Щепкин, не смог понять пьес Александра Николаевича, разобраться с характерами его героев. Он их просто не понимал. Интересно проследить, как оказала влияние драматургия Островского на становление нового театрального периода и изменения во всей театральной структуре российского искусства. М.С. Щепкин начал играть в домашнем театре и только через двадцать лет пришел Малый театр (Государственный академический Малый театр России), где оставался до конца своей жизни. Важным аспектом изучения является целостность спектакля. Насколько стиль актерской игры Щепкина отличался от других актеров труппы, и в какой мере это отражалось на спектакле в целом. Таким образом, вклад М.С. Щепкина в театральную историю огромен, именно его эстетические принципы работы над ролью, глубокое проникновение в характер героя и осмысление персонажа в дальнейшем стали основой системы Станиславского. Помимо трудов, посвященных творчеству М.С.Щепкина, в работе планируется задействовать первоисточники: фотографии актера и фрагментов спектакля, рисунки мизансцены, отзывы современников, рецензии на спектакли Щепкина. Мария Лебедева Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Кино и видео», 2 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Кристина Иосифовна Забулионите, канд. филос. наук ГЁТЕ — РЕЖИССЕР Мой доклад будет посвящён изучению немецкого театра. В работе будет рассказано об эпохе И.В.Гёте. Так писал о великом немецком писателе Эдуард Генаст: «Гёте обращал больше всего внимания на пластику и на благродный пафос, но актёры старшего поколения были не в состоянии целиком отбросить манерное поведение и напыщенный тон, который в то время господствовал во всех немецких театрах. А молодые актёры были слишком робки, чтобы вступить смело на новый путь, который указывал им Гёте». И.В. Гёте (28.8.1749, Франкфурт-на-Майне, — 22.3.1832, Веймар) - немецкий поэт, 34 мыслитель и естествоиспытатель. Выдающийся представитель Просвещения в Германии, один из основоположников немецкой литературы нового времени. Известно, что И.В. Гёте писал драмы, занимался режиссурой, руководил Веймарским театром, работал с актерами, размышлял над их творчеством в трактатах. Исследование будет направлено на разрешение таких вопросов, как: отображение мировоззрения эпохи в драматургии, актёрское мастерство в немецком театре времён И.В.Гёте (требования Гёте к актерам и сравнение с той школой, которая складывалась усилиями К.Нойбер и Ф.-Л.Шредера), руководство театром и режиссура (так как известно, что режиссура в сегодняшнем понимании этого слова – явление двадцатого века). Гете стремился подражать античности в области риторики, пластики и мимики и вел, таким образом, своих актеров, в отличие от Шредера, к идеализму. Картина в целом обретала силу и красоту, а в поэтическом настроении, пронизывающем все исполнение, было некое очарование, отсутствовавшее в большинстве других театров. По мере того, как росло и укреплялось это театральное начинание, крепла и любовь Гете к своему детищу. Разные лица упрекали Гете в том, что он рассматривает сцену, как шахматную доску, на которой он расставляет живые фигуры и заставляет их менять места всецело по своему усмотрению. Но когда же высокое духовное стремление не подвергалось нападкам со стороны посредственности! Конечно, заботы Гете касались также походки и поз актеров, и его указания были верны и тонки. Более того, в работе будет поставлен вопрос о концепции маски в данную эпоху немецкого театра. За тысячелетнюю историю существования театра маска накопила различные свойства. Ее наличие на лице человека трактовалась в разные времена и театральных системах по-разному. Маска скрывающая и маска выявляющая. Что такое маска в немецком театре в эпоху Просвещения? Работал ли И.В. Гёте с маской? Как сочетались его представления об актёрской профессии с маской? В связи с этими вопросами будут рассмотрены произведения Гёте, посвящённые маскарадам. 35 Вероника Беркутова Санкт-Петербург, СПбГУ, Филологический факультет, Кафедра истории русской литературы, 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Александр Олегович Большев, проф., д-р филол. наук СТРАТЕГИИ ЗРИТЕЛЬСКОЙ РЕЦЕПЦИИ: К ВОПРОСУ О «РЕАЛИСТИЧЕСКОМ» КИНЕМАТОГРАФЕ Вопрос о критериях и возможности дифференциации кинематографических жанров и направлений до сих пор является одним из наиболее спорных в теории кино. Такие термины, как «реалистическое» или «документальное» кино подвергаются критике с момента своего появления. Проблема восприятия реалистического кинематографа напрямую связана с идеей об условности искусства. Определить, насколько «реалистическим» является тот или иной фильм, сложно потому, что границы кинематографической фикциональности лежат не только (и не столько) внутри пространства самого фильма, но и по эту сторону экрана, в пространстве зрительского зала. Так, определение жанра подчиняющихся различным и направления интенциям: фильма зависит от стратегий, авторской, зрительской и собственно фильмической. Кино всегда уже находится в точке пересечения нескольких жанровых логик, каждая из которых требует от него соответствия набору определенных параметров, влияющих на вопрос о степени «реалистичности» фильма. В качестве наглядного примера для демонстрации противоречивого действия различных жанровых логик мы предлагаем анализ фильмов Валерии Гай Германики. Почти все ее фильмы подчиняются определенной авторской стратегии, заявленной в многочисленных неофициальных «манифестах», имеют жанровый вектор «игрового» кино, задаваемый режиссером, и особые признаки «документального» кино, конструирующие внутрифильмовое пространство. Встречаясь с вектором зрительской рецепции, эти фильмы оказываются внутри особой системы координат, в которой понятия «реалистического» («документального») и «игрового» кино, парадоксальным образом претендующего на отображение «правды жизни», смещаются и приобретают специфическое значение. В докладе анализируются особенности зрительской рецепции фильмов Валерии 36 Гай Германики; дается попытка концептуализировать проблему «реалистического» в кино, исходя из анализа несовпадения режиссерских и зрительских стратегий в сопоставлении с принципами и приемами самих фильмов; а также делается вывод о том, что ярлык «реалистический» или «документальный фильм» служит лишь дополнительным способом погрузить зрителя в иллюзию художественного мира с целью заставить его отрицать художественную «реальность», не соответствующую личному опыту, и тем самым критически переосмыслить проблемные аспекты его собственной реальности. Визуальные искусства Модераторы: Станислав Анатольевич Савицкий, Ph.D., кандидат искусствоведения, Глеб Юрьевич Ершов, доцент, кандидат искусствоведения Нигина Тулабаева Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Арт-критика», 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Галина Алексеевна Власова, Эксперт по декоративноприкладному искусству Министерства культуры РФ ЗНАЧЕНИЕ СИМВОЛИКИ СОГДИЙСКИХ ТКАНЕЙ В ФОРМИРОВАНИИ ДЕКОРАТИВНОГО ОРНАМЕНТА В ТЕКСТИЛЬНЫХ ИЗДЕЛИЯХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ Яркое и богатое по орнаментике искусство шелкоткачества Согда в VII-IX веках – одно из выдающихся проявлений художественной культуры, которое оказало огромное влияние на формирование значимых принципов декоративного оформления художественного текстиля народов, проживающих на территории Центральной Азии в XVII – XX веках (казахи, киргизы, таджики, туркмены, узбеки). Художественные принципы согдийского ткачества опираются на местные традиции. Однако именно в декоре шелковых согдийских тканях видно художественное влияние более древних ткацких районов, а местный колорит в декоре художественного текстиля находит меньшее значение. 37 В Согде (Согдиана), производство шелковых тканей возникло в середине VI века нашей эры. Именно в этот период появляются сведения о согдийском шелкоткачестве, в сообщениях византийских и арабских авторов. Степень изученности согдийских тканей невелика, и не позволяет ученым иметь четко представление о шелкоткачестве Согда и проследить влияние, которое могло оно оказать на формирование стилистики художественного текстиля сформировавшегося в более позднее время на территории Центральной Азии. Таким образом, можно сделать вывод об актуальности изучения заимствования семантических образов от древних культур и анализ эволюционного изменения символа в текстильных изделиях Центральной Азии в XVII-XX веках. Основной задачей данной статьи является: 1. Исследование вопросов техники ткачества, цветовой гаммы и орнамента шелковых согдийских тканей на основе изучения литературных источников посвященных данной тематике; 2. Сделать сравнительный анализ семантики орнаментальных узоров присутствующих в согдийских тканях с декоративным оформлением художественного текстиля Центральной Азии в XIX-XX веков 3. Сделать выводы о значении символики согдийских тканей на формирование декоративного орнамента в текстильных изделиях Центральной Азии. В качестве методологической основы данной работы использован метод сопоставительного анализа с привлечением историко-хронологического метода при изучении литературных источников, в которых изложены этнографические, географические, экономические и исторические аспекты развития декоративного текстиля на территории Центральной Азии и изучение литературных источников, в которых рассматриваются технические и семантические вопросы, касающиеся шелковых тканей Согда. На основании изложенных выше принципов предоставляется возможность изложить в виде тезисов следующие выводы: Старинные текстильные изделия, к которым относятся согдийские ткани, являются важным источником информации при изучении эволюции стилизации того или иного орнамента в среднеазиатском текстиле XVII – XX веков. Шелковые согдийские ткани могут служить предметом изучения истории ткачества народов населяющих территорию Центральной Азии, как исторический источник, в том числе и средством получения художественной информации. От этого источника получило развитие художественного декора в текстильных изделиях Центральной Азии. 38 Согдийские ткани оказали большое влияние на формирование не только семантики и орнамента декоративного художественного текстиля Центральной Азии, но и на историю развития орнамента в целом, так как многие орнаментальные мотивы этого региона перешли в художественное оформление из западных образцов декоративного искусства в более стилизованном виде. Обращаясь к таким историческим источникам информации как согдийские шелковые ткани, можно проследить эволюцию изменения символики в текстильных изделия Центральной Азии в XVII-XX веках. При сравнительном анализе исторических данных (ткани «занденечи») наблюдается преемственность семантической компоненты с художественным оформлением текстильных изделий Центральной Азии XVII-XX веков. Таким образом в данной работе показано, что обращение к памятникам древности, позволяет найти отголоски прошлого в современности, проследить начало эволюции изменения того или иного художественного символа. Обращение к историческому источнику позволяет установить эволюцию художественных образов, которые имеют место в настоящем времени. Елена Калеменева Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Межкультурное образование», 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Глеб Юрьевич Ершов, доц., канд. искусствоведения ФЕДОРОВСКИЙ ГОРОДОК В ЦАРСКОМ СЕЛЕ: ИСТОРИЧЕСКОЕ ЦИТИРОВАНИЕ КАК СПОСОБ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПОВЕСТВОВАНИЯ Одним из наиболее ярких периодов отечественной культуры, ознаменованных обращением к художественным поискам национальной самобытности, является рубеж XIX-XX столетий. В это время получает окончательное оформление и широко распространяется искусство «неорусского» стиля, закономерно ставшее высшей точкой развития византийско-русских вариаций «историзма», предложенных художниками XIX века и в то же время имеющее тесную связь с творческим методом модерна. Стилизация древнерусских форм, своеобразное искусство мыслить в исторических цитатах, прочно вошли в культуру конца XIX – начала XX вв. Это нашло широкое выражение в архитектуре, живописи, оформлении предметов быта, художественном дизайне, событиях музыкальной и театральной жизни. Так планомерно из совокупности 39 художественных высказываний национальный стиль становился новым художественным языком, своеобразным дирижером ансамбля различных искусств. Федоровский городок в Царском Селе - памятник, ярко иллюстрирующий эту тенденцию. Созданный по указу Николая II при участии членов Общества Возрождения Художественной Руси, он представляет гармоничный синтез архитектурных, живописных и пластических форм и вместе с тем выражает идею духовного возрождения Руси, основанную на возвращении к национальным идеалам. Ядром архитектурного комплекса стал сооруженный по проекту В.A. Покровского Феодоровский Государев собор. Новый храм в царской резиденции, строительство которого велось на кануне празднования 300-летия Дома Романовых, был решен по образцу Благовещенского собора в Московском Кремле, любимой домовой церкви императорской семьи [1, л.2]. В ходе работы над проектом получила окончательное оформление концепция национального возрождения посредством возвращения к эстетическим и духовным идеалам Древней Руси, воплотившаяся в постройке целостного архитектурного ансамбля. Предложение о строительстве Домов для причта - Федоровского Городка - было высказано Д.Н. Ломаном в 1913 году после окончания основных строительных работ по Феодоровскому Собору. Функциональное назначение постройки Домов как жилых помещений для служащих собора являлось скорее весомым поводом, уступавшим место более высокой задаче возведения русского Городка как духовного и просветительского центра. В Трапезной палате проходили встречи членов Общества возрождения художественной Руси, проводились концерты в духе национальных традиций, здесь же предполагалось размещение музея русских древностей. Первостепенное внимание уделялось выбору художественных средств, синтез которых мог бы в полной мере раскрыть представления о традиционной русской культуре, а также служить наглядным выражением национальной идеи. Разработка проекта осуществлялась С.С. Кричинским при участии членов специально созданного комитета по художественно-историческим вопросам, в который входили В.М. Васнецов, академики архитектуры В.В. Суслов и П.П. Покрышкин. Композиция Городка представляет собой подворье на манер старинных монашеских или боярских усадеб: палаты объединены оградой с башнями на углах и крепостными воротами. Поясняя художественный замысел постройки, C.С. Кричинский указывает на ряд источников проекта «… мною взяты за образцы памятники русского зодчества конца XVI, XVII и начала XVIII в. Так для проекта Трапезной взяты мотивы трапезной Симонова монастыря в Москве, Крутицкого Терема, Костромских памятников и пр…Для 40 домов священников и диаконов приняты палаты и терема Троице-Сергиева, Ростова, Ростовской области и пр. Для зданий надворных и служб взяты мотивы из псковоновгородской архитектуры XVI века и отчасти палаты Ростова.» [2, л.33-33 об.] Главную башню, отсылающую к Зеленой башне Костромского Ипатьевского монастыря, где был благословлён на царство Михаил Романов, венчает золотой образ Георгия Победоносца. Отдельный интерес представляют лепные и резные элементы декора ворот и фасадов построек, демонстрирующие фольклорные и мифологические представления: образы мирового древа, львов, семарглов, китовраса, райских птиц. Еще одной линией «пластического повествования» являются геральдические изображения на кокошниках башенной палаты: двуглавый орел, гербы старинных городов, заложивших основы русской культуры - Москвы, Новгорода, Пскова, Владимира, Ярославля, Костромы. Внутреннее убранство городка рифмуется с внешним оформлением. Росписи, исполненные Г.П. Пашковым при консультативном участии В.М. Васнецова, представляют цельную программу, последовательно открывающую мифологические образы, аллегорические сюжеты, религиозные изображения, народные картинки, сопровождаемые надписями, многочисленные орнаментальные образцы. Геральдическая символика подчеркивает идею преемственности монархической традиции от царской к императорской власти: внутренним обрамлением башенной палаты выступают гербы царств, входящих в Русь Московскую. В распалубках Трапезной палаты изображены царственные орлы «..начиная с орла Великаго Князя Иоанна III-го и кончая орлом Тишайшего царя Алексея Михайловича»[3, л.7]. Материалами к росписи Палат послужили росписи Теремных Палат и Палат Бояр Романовых в Москве; церквей Ярославля, Ростова, Углича, Романова-Борисоглебска, а также фрагменты икон, лицевые изображения летописей и древних книг, снимки с печатей, росписи и деревянная резьба домашней утвари, вышивки и набойки. Источником росписей притрапезной церкви, освященной в честь Преподобного Сергия Радонежского, стали росписи Ферапонтова Монастыря. Пятиярусный иконостас составляли древние иконы московского и новгородского письма. Бытовое убранство Городка должно было также отвечать древнерусской эстетике: сохранились чертежи художественной мебели, специально подготовленные для интерьеров. Основными принципами художественного метода, определившими общую стильность Федоровского Городка, выступали необходимость сочетать красоту древне-русского художественного мастерства с требованиями современных условий жизни, а также использование чистых форм древнерусского искусства (неприятие любых видов 41 стилизации)[4, л.10,11]. Исторические цитаты при всей своей многоплановости составили стройную линию художественного повествования, раскрывающую собирательный образ представлений о национальной культуре. Полина Лебедева Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Арт-критика», 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Станислав Анатольевич Савицкий, канд. искусствоведения «ПЕТЕРБУРГ» КУРБАТОВА КАК ФЕНОМЕН ХУДОЖЕСТВЕННОГО ОБЪЕДИНЕНИЯ «МИР ИСКУССТВА» Курбатов В.Я. как мирискусник по детским впечатлениям, образованию и роду деятельности. Тема исследования, выбранного Курбатовым, совпадает с ретроспективным, пассеистическим родом деятельности движения "Мир искусства". В книге доступным для рядового читателя языком повествуется о "строгом Петербурге". Это одна из первых попыток научно-исследовательской работы о городе. Книге присущ прозелитизм, она подходит для составления экскурсионного текста. Содержание соотносится с обращением к Истине, Красоте, Абсолюту, Совершенству, тождественному Стилю, через соответствующее описание зданий. Постоянно присутствие классической формы - барочной или неоримской, ложных стилей. Это одно из выражений Ницшеанского подтекста - вечное возвращение к форме. Также присутствует намек на Сверхчеловека, Человека Культурного, который смог возвести такие достойные примеры архитектуры, скульптуры, паркового искусства. Вместо Бога теперь, согласуясь с метафизическим совершенства. эстетизмом Можно "Мира провести искусства", параллель с примат гармонии, Мандельштамом, Вяч. пропорции, Ивановым. Присутствуют черты импрессионизма (позитивный настрой, плэнер, отсутствие как таковой назидательности, больше подчеркивание эстетики) и более ярко выраженного модерна (четкий контур, вещно-объектный уровень, описание интерьеров, субъективизм, прорастающий из индивидуализма, комплексность). Очерк как художественно-публицистический жанр, характерный для мирискуснической философии, выражающий эстетическую (через семантический ряд) сущность и сравниваемый с картиной. Курбатов как создатель зрительных, живописных 42 образов. Признаки публицистики: сдержанность, официальность, подчеркивающие значимость фактов, информации; эти черты реализуются в двусоставных предложениях, отсутствию лирических отступлений. Обобщенность, абстрагированность и понятийность изложения как итог аналитичности и фактографичности. Композиционные повторы и акценты - одинаковое построение глав, сравнение с западноевропейским развитием. Разворачивание сюжета - кульминация в 1830-1840-х, в так называемом правильном, регулярном Пушкинском Петербурге. Особенности петербургского зодчества (история развития стиля). Археологический оттенок. Смысл несовершенного прошедшего: Важен процесс действия, нужно донести это знание до читателей, оттого время как бы останавливается.. Курбатов как всеведующий автор словно помещает себя в конкретное время и доносит оттуда свою мысль. Превалируют формы настоящего времени, раскрывающие картину Красоты, Совершенства и передающие трепетное отношение автора. . Интертекстуальные связи с Лукомским Г.К. Genious loci проявляется в "творческой жизни", образы-заместители - в постройках Росси, антропоцентризм доходит до 90%, описаний природы практически нет, все тронуто рукой Человека Культурного. Петербург представлен как творение строителя, как создание. Архитектуре отведено практически все пространство сцены. Из открытий автора: вычерчивание петербургского стиля путем рассказа о становлении и особенностях барокко и классицизма, нахождение "рецидива" барокко, параллели с западноевропейским развитием, отказ в усмотрении центрального архитектора в барокко, археологический оттенок, Фельтен - певец рококо, Растрелли - русский зодчий, описание пригородов, использование другой терминологии (не высокий классицизм, ампир, а неогреческий стиль, неоримский) комплексный подход (живопись, скульптура, парковое искусство), а также возвышение природы, описание и опись улиц, площадей, мостов, рек, набережных, например, Адмиралтейской части, Васильевского острова, Фонтанки, Выборгской стороны, Елагина острова, Охты, Тихвинского кладбища. Образ Петербурга - созданное человеком произведение искусства, в котором переплетено все: и архитектура, и живопись, и скульптура. Это постоянный поиск собственной интонации, самовыражения, идентичности, раскрытие собственного голоса и собственного, сокровенного Я. В начале XX века имел место спор об истинно русском, петербургском в архитектуре. Так вот Курбатов вместе с мирискусниками делал выбор в пользу иностранных классических форм, привившихся на русской почве, а не выделял "петушиный" византийско- русский стиль. 43 Помимо содержания, упомянем оформление, в котором использованы гравюры Остроумовой-Лебедевой, характерные для творчества художницы "Мира искусства". Его участники обращали внимание на искусство книги. Анастасия Исакова Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Арт-критика», 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Юрьева Татьяна Семеновна, проф., д-р искусствоведения МУЗЕЙ СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА "КИАСМА" И ЕГО РОЛЬ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ ХЕЛЬСИНКИ Художественная жизнь современного Хельсинки стала привлекать внимание интересующихся искусством людей не только из других городов Финляндии, но и со всего мира с 90-х годов ХХ века. Это было связано не только с финансовой, социальной, теоретической поддержкой искусства в Финляндии, но и с открытием в 1990 году в Хельсинки Музея современного искусства, который был перенесен в новое здание и переименован в музей Киасма в 1998 году. В докладе рассматриваются предпосылки к созданию музея современного искусства в Финляндии, процесс строительства музея Киасма, особенности здания музея, особенности формирования его коллекции и роль музея в художественной жизни Хельсинки и всей Финляндии. Предпосылки к созданию музея заключаются в интернационализации финского искусства и роста его международной известности в 90- годы, а также в создании новой художественной институции - Государственного художественного музея, объединившего в 1990 году Музей современного искусства, музей Атенеум и Музеем Синебрюхова, коллекции которых раньше принадлежали Фонду Финской Академии художеств. Поскольку история создания музея Киасма состоит в большей степени из его строительства, то особое внимание уделяется процессу строительства здания, в частности, общественным спорам, связанным с расположением музея рядом с памятником Маршалу Маннергейму (1960). Новое здание музея представило не только новый художественный музей, но и новую, современную архитектуру Хельсинки, поэтому особенностям здания музея также уделяется отдельное внимание. 44 Киасма относится к таким музеям современного искусства, которые располагаются в новейших архитектурных постройках, и выполняют функции отбора, хранения, изучения музейных предметов, их экспонирования, а также проводят в своих стенах различные мероприятия образовательного характера, выполняя тем самым функцию документирования и образовательно-воспитательную функцию. Уникальность музея Киасма заключается в нескольких вещах. Во-первых, Киасма обладает лучшей коллекцией американского минимализма среди музеев Скандинавских стран, собранной финским коллекционером Пентти Коури. В нее входят такие художники как Ричард Серра, Марио Мерц, Дональд Джадд, Дэн Флэвин, Фрэнк Стелла и другие. Во-вторых, в Киасме хранится уникальная коллекция произведений, собранных финской художественной группой «Морковь» (1986-1990), состоящая из произведений, подаренных ей художниками. Среди них Кристо, Энтони Гормли, Сол Ле Витт, Ричард Лонг и еще около пятидесяти художников со всего мира. Группа «Морковь» просила художников принести в дар будущему музею современного искусства свои наброски, подписанные открытки, постеры, фотографии, каталоги выставок и оригинальные работы небольшого размера и прислать их почтой. Коллекция была подарена только что открывшемуся музею в 1990 году. В-третьих, Киасме принадлежит собрание практически всего творчества одного из известнейших финских художников - Калерво Палса (1947-1987), писавшего в стиле фантастического реализма, придуманном им самим. Палса завещал все произведения своей лучшей подруге – Май-Лис Питкянен, которая передала их Киасме после смерти художника. Еще одной особенностью музея Киасма является отсутствие постоянной экспозиции в музее. Зритель может увидеть отдельные произведения из коллекции только на временных выставках. Являясь главной институцией современного искусства в Финляндии, Киасма влияет на художественный процесс и деятельность финских художественных институций. Для многих художников высшей оценкой их творчество является попадание в коллекцию музея или проведение выставки в его стенах. Музей развивает визуальное восприятие страны и ее столицы, как его жителями, так и туристами, повышает статус города, создавая ему репутацию активного культурного центра. 45 Noah Sneider USA, Palo Alto, CA Pomona College, Russian Department, Class of 2013 Advisor: Daria Pushkina (Ph.D. in Philosophy, University of Maryland) AT THE CROSSROADS: ALEXANDER SHIRYAEV AND EARLY ANIMATION Wladyslaw Starewicz was supposed to be Russia’s earliest animator. As the story goes, the young insect enthusiast once tried to film two male stag beetles fighting over a female, but his nocturnal actors froze under the bright lights of the stage. Not to be deterred, Starewicz set about bringing his vast collection of embalmed bugs to life again frame by frame. In 1911 he released his first feature film, The Beautiful Leukandia, 230-meters of pure knight’s tale parody set in a world of beetles. Though some European viewers thought that a mad Russian scientist had trained the bugs, in fact it marked the birth of puppet stop-motion. Early cinema history, however, is a chronological minefield. Every so often, someone unearths the work of an unsung innovator. But, these obscure characters have tended to work in the film world. Perhaps that explains why the man who stole the “first” from Starewicz’s animation claims— Alexander Viktorovich Shiryaev—met with such hostility upon his posthumous unveiling. Shiryaev, a ballet dancer by profession, trained in a world of pirouettes and pas, orbiting a cultural elite that couldn’t be bothered with the newfangled cinematographe. More likely though, the specter of a mysterious choreographer-cum-animator threatened the accepted narrative for Russian cinema’s genesis. In 2004, when film critic Viktor Bocharov brought Shiryaev’s works to the Archival Film Festival at the State Film Archives, angst-ridden critics recoiled. They accused Bocharov of, among other things, having fabricated the films himself, presumably as an attention-grabbing stunt. A particularly telling anecdote came from Peter Bagrov, a film historian, who wrote, “Many sitting in the hall (myself included) had the first impression, ‘Oh, how cool!’ – which very quickly gave way to the more rational, ‘Oh, how suspicious!’… Someone authoritatively spread his hands and said, ‘Well, it’s clear – this is a hoax! Really, who finds pre-revolutionary films now?’” Granted, Shiryaev’s work borders on implausible, even to the objective eye: hand-drawn sequences of people dancing and snakes slithering are set in motion, calling to mind the early experiments of Muybridge or Marey; a McLaren-esque trick shot depicts humans swapping seats 46 along a row of chairs; lifelike figurines spin en pointe across a miniature stage; and a mustachioed man smokes a pipe while dancing rings around his bewitched wife. The mustachioed man, Shiryaev himself, had in fact croureated the aforementioned films between 1906-1909 – several years before Starewicz began working on his animations, and soundly predating the officially recognized birth of Russian cinema, 1908's Stenka Razin. Shiryaev, however, had never displayed his films publicly. No one could believe that Shiryaev had created what he did, at the time he did. Begrudging acceptance of the materials' veracity eventually came, but interest in further study did not; rewriting history is indeed an inconvenient task. Last summer I spoke with Bocharov about Shiryaev. At one point, he fell into a lament: "The only bright thing is that experts now know about him. It would be entirely different, though, if they would think about it seriously, try to analyze, to find Shiryaev's place in the general history of cinematography." It is just this task that I intend to take on. I will attempt to situate Alexander Shiryaev in the history of cinematography, and in so doing illuminate the currents of culture flowing through Russia's transition to Modernism. Литература – I Модераторы: Аполлинария Сергеевна Аврутина, кандидат филологических наук, Денис Николаевич Ахапкин, кандидат филологических наук Екатерина Бокашова Москва, Московский педагогический государственный университет, Филологический факультет, 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Галина Николаевна Храповицкая, проф., д-р филол. наук ОСОБЕННОСТИ КОМПОЗИЦИИ ДРАМАТИЧЕСКОЙ ПОЭМЫ ГАМСУНА «МОНАХ ВЕНД» В данной работе мы обращаемся к проблеме композиции в драматической поэме норвежского писателя Кнута Гамсуна «Монах Венд» (1902), которая на сегодняшний день в отечественном и зарубежном литературоведении изучена лишь в самом общем виде. 47 Традиционно это произведение рассматривается как эксперимент норвежского писателя в рамках метрической системы, отмечается «нетеатральный» характер «Монаха Венда». Между тем, мы полагаем, что художественная ценность гамсуновской драмы оценена не в полной мере. В западноевропейской драматургии рубежа веков «Монах Венд» представляет собой исключительное явление: по способу организации материала поэма представляет собой гибридную структуру, находящуюся на стыке эпоса и драмы. Новый тип героя, характеризующийся «укрупнённостью» и «масштабностью» требует большего художественного пространства для своего раскрытия, чем это принято в традиционной драме. Особенность конфликта драмы «Монах Венд» заключается в том, что он связан не только с эстетикой «новой драмы» Ибсена, но и с предшествующими традициями. В конфликте Венда с окружающим миром просматриваются черты конфликта шекспировского типа, когда личность сталкивается с универсумом, черты романтического конфликта, когда в душе персонажа происходит борьба страстей, и он противодействует окружающему миру и, наконец, черты конфликта реалистического типа, передающего стремления личности разобраться в противоречиях мира и своих внутренних потребностях. Такой сложный сплав разных типов конфликта рождается из-за особенностей творческого метода Гамсуна. Опираясь на особенности эстетики Ибсена, писатель в структуру своего произведения вводит конфликт внешний и конфликт внутренний. Внешний конфликт выражен в событийном аспекте драмы: противостояние Венда Дидерику и всем «каторжникам богатства». Истинным конфликтом является конфликт внутренний – борьба главного героя с косностью морали и общественными догмами. Фактически по такому же принципу организован конфликт в драме Ибсена «Кукольный дом», но разрешается он иначе. Сюжет драмы не равен его идейному содержанию. Если пересказать исключительно фабулу произведения, получится банальная история о человеке с сомнительными моральными принципами. Такой распад органического единства фабулы и конфликта характерен для литературы рубежа веков. Сюжет произведения всегда отражает авторскую концепцию действительности. Его организация важна для тех драматических произведений, где внимание читателя сосредоточено на развитии событий. В «Монахе Венде» мы находим сложное сочетание событийной и идейной стороны произведения без ослабления фабулы. Гамсун использует новую для драмы форму сменяющихся сцен, богатых разрозненными событиями, в совокупности изображающих жизнь, лишённую идеала. Эти 48 сцены соединяются писателем с помощью такого приёма как монтаж: несколько сюжетных линий соединяются в единое-целое. Все сюжетные коллизии становятся испытаниями самости Венда, в них проявляются его принципы, этика и философия. В связи с этим наблюдается некая разрозненность художественного пространства. Действие переносится из леса в усадьбу, затем снова в лес, в горы, на склад Дидерика, снова в лес и усадьбу, на площадку перед церковью, у хижины Торы, на двор усадьбы, в контору Дидерика. Эти пункты объединены общей местностью, которую Гамсун называет в самом начале драматической поэмы – север Норвегии. Единство времени также не соблюдается, действие драмы охватывает двадцать лет. Особенности воспроизведения действительности в драматической поэме «Монах Венд», отдельные детали композиции возвращают нас к уже существовавшим ранее традициям, но позволяют говорить об их развитии, о переходе в новое качество в связи с появлением нового типа героя, раскрытие особенностей которого требует новых принципов построения произведения. Александра Ефимова Санкт-Петербург, СПбГУ, Филологический факультет, Кафедра сравнительного литературоведения, 1 курс (магистратура) Научный руководитель: Александр Анатольевич Чамеев, доц., канд. филол. наук ФУГИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА РАССКАЗА ТОМАСА ПИНЧОНА «ЭНТРОПИЯ» В настоящее время литературоведение всё чаще сталкивается с необходимостью взаимодействия с другими дисциплинами, поскольку литературные тексты часто содержат в себе знаковые системы, относящиеся к другим искусствам. Ещё Оскар Вальцель говорил о «взаимоосвещении искусств» и необходимости заимствования музыкальных терминов для литературоведческого анализа. Целесообразность такого заимствования особенно очевидна тогда, когда автор художественного произведения сознательно вводит «музыкальность» в свой текст. По мнению К. Перес-Ллантада Ауриа, в рассказе Томаса Пинчона «Энтропия» (1960) музыка используется как своего рода метаязык и действует как идеальное связующее различных образов, идей и голосов, которые в противном случае невозможно 49 было бы связать. Музыка (в отличие от лингвистических средств) не создаёт барьера между отправителем и получателем сообщения. Напротив, музыка создаёт между ними связь и помогает преодолеть пропасть между означающим и означаемым. Рассказ «Энтропия», по мнению исследовательницы, заключает в себе одну из самых ярких музыкальных метафор в истории литературы. Конвенциональные нарративные структуры разрушаются и замещаются более эффективной схемой – музыкальной фугой. Фугу можно описать как музыкальное произведение, состоящее из трёх частей: экспозиции, разработки и стретто. Экспозиция содержит первоначальное изложение темы последовательно во всех голосах. Разработка (свободная часть фуги) начинается с проведения темы в новой тональности; темы в разработочной части фуги чаще всего проводятся по тональностям первой степени родства. Стретто (реприза) обычно повторяет тему в главной тональности, но может и выходить за эти рамки. По размеру стретто чаще всего короче экспозиции, но не ограничивается одним проведением. Если мы представим, что «Энтропия» записана нотами, то можно будет легко выделить два голоса: вечеринки Маллигана (основная тема фуги) и оранжерии Каллисто (контрапунктный ответ или противосложение). Голос рассказчика помогает чётко оформить эти две темы. Упоминаемые уличные шумы можно считать музыкальным аккомпанементом. Предпосланный рассказу эпиграф, цитату из «Тропика рака» Генри Миллера, можно считать затактом. В ряде случаев в тексте использована музыкальная терминология: так, рассказчик называет позднюю зиму «стретто «в фуге года». Кроме того, упоминаются великие музыкальные произведения («Дон Жуан» Моцарта, «Богатырские ворота» Мусоргского), что также заставляет задуматься о музыкальной знаковой системе рассказа. Рассказ можно разделить на три части, соответствующие частям фуги: экспозиция – с начала до момента пробуждения Маллигана, развитие – до момента, когда громкость «звучания» достигает наивысшей точки («Шум в квартире Митболла достиг невыносимого и безбожного крещендо»), и последняя часть – до полного затухания звуков. Таким образом, мы предполагаем, что музыкальность в рассказе Томаса Пинчона «Энтропия» реализуется на нескольких уровнях, прежде всего на уровне композиции, повторяя фугическую структуру. 50 Кира Онипко Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Межкультурное образование», 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Вадим Евгеньевич Пугач, канд. пед. наук МИФОПОЭТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ ХРОНОТОПА И СИСТЕМА ПЕРСОНАЖЕЙ КАК СПОСОБ ОТРАЖЕНИЯ ОСОБЕННОСТЕЙ НАЦИОНАЛЬНОГО МИРОВОСПРИЯТИЯ (НА ПРИМЕРЕ ПОВЕСТИ В.Г. РАСПУТИНА «ПРОЩАНИЕ С МАТЁРОЙ») Студентам (как русским, так и иностранным), изучающим культуру нашей страны, очень важно опираться на художественные тексты, этой культурой порождённые и одновременно являющиеся её частью. Конечно, существуют некоторые опасения по поводу использования произведений художественной словесности для вовлечения субъекта в ту или иную культурную среду, ведь литературный текст не обладает объективностью в научном смысле слова. Однако всё же он может считаться надёжным источником, поскольку обладает своей собственной, особой художественной достоверностью и своей особой объективностью. Писатель декларирует некую модель культуры, в которую он вовлечён, опирается при этом на сложившиеся у него представления об идентичности нации, которой он принадлежит. Существует одно очень важное обстоятельство, позволяющее считать литературу значимым и достоверным источником этнокультурологической информации – это набор средств художественной выразительности, который использует автор в своих произведениях. К таким средствам можно отнести национальную топику, символические образы, художественные детали, особое построение художественного мира произведения: системы персонажей и пространственно-временных категорий. К последним категории хронотопа мы и хотим обратиться в рамках своего доклада на Смольные чтениях. Нас будет интересовать, как в художественном тексте проявляется специфика архаического типа мышления, характерного для русской нации, и противоположного ему мышления исторического через поэтику текста и характеры действующих лиц. Мир мифа, создаваемый В.Г. Распутина в повести «Прощание с Матёрой» (1976), строен и гармоничен, через него реализуется идея идеального топоса, идеальной (конечно, по мнению, автора) модели устройства национальной жизни, национального быта. Процессы же, протекающие в реальности, безжалостно вторгаются в особый космос, выстроенный писателем. В нашем случае это – строительство ГЭС, являющееся символом 51 вторжения цивилизации, старающейся в буквальном смысле стереть с лица земли такие «островки» народной жизни и культуры, основанной на чётком осознании собственной идентичности, на чёткой самоидентификации, опирающейся на преемственность поколений, обладающей спецификой, выражающейся в особом типе мышления и мировосприятия. Таким образом, вооружившись определёнными подходами к анализу литературного текста, можно извлечь из него весьма ценную информацию относительно важнейших параметров, по которым писатель идентифицирует себя и своих современников, манифестируя тем самым мировоззренческие установки, необходимые для понимая того культурного и национального пространства, с которым он себя соотносит. Анастасия Панов Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Межкультурное образование», 1 курс (магистратура) Научный руководитель: Федор Никитич Двинятин, канд. филол. наук ИНТЕРТЕКСТ КАК СПОСОБ СОПЕРНИЧЕСТВА В данной работе предполагается затронуть аспект интертекстуальности применительно к поэту начала 19 века – Евгению Абрамовичу Баратынскому. Волею судеб ему было суждено вернуться в литературу в неожиданном контексте – в качестве героя любовного треугольника. Будут рассмотрены все уровни интертекстуальных параллелей, которые породила специфическая ситуация. Творческая судьба поэзии Баратынского имеет длинную и непростую историю. После периодов полного забвения наступали периоды, когда факты его жизненной биографии и основные темы и образы из центральных стихотворений звучали в поэзии многочисленных авторов, принадлежавших к различным школам и направлениям – декаденты, символисты, акмеисты. На рубеже 1960-70 годов, когда возрождение классических традиций рассматривалось как реакция на бурные модернистски окрашенные 60-е годы, отрицавшие прошлое, началась новая волна популярности поэта. Баратынский становится 52 героем стихотворений таких разных поэтов, как А. Вознесенский и И. Шкляровский, которых привлекает образ одинокого поэта-мыслителя. Интертекстуальными параллелями с последним произведением Баратынского – «Пироскафом» связаны три стихотворения современных авторов: Александра Кушнера (стихотворение «Путешествие» 1968 года), Юрия Кублановского («Пироскаф, 1981 г.), Льва Лосева («Гидрофойл»). В современной литературе интертекстуальность приобретает новый поворот: Баратынский из автора 19 века становится реальным соперником поэту 21 века – Тимуру Кибирову. Поле их битвы - сборник любовной лирики Кибирова "Amour, exil...", посвященный, можно предположить, известному баратыноведу – Наталье Николаевне Мазур. Обращения к предшественнику имеют двойственный характер: зависть и уважение. Язык Баратынского становится инструментом в руках Кибирова – он пытается добиться внимания возлюбленной, разговаривая с ней на близком ей языке - языке классика. Интертекстуальность осуществляется на трёх уровнях: в отсылки к фигуре поэта, аллюзии на его произведения, переделка стихов. В стихотворениях «Сей поцелуй, ворованный у Вас…» и «Чёрный ворон» при общем сохранении сюжета значительно повышается уровень эротизма и цинизма, которые являются характерными чертами для всей лирики Кибирова. Второй прослеживающийся мотив – намеренное самоуничижение (стихотворения «Ну, началось! Это что же такое?», «Скажите, девушки, подружке вашей…», «Изливая свою душу»). Ситуация «любовного треугольника» обостряется в стихотворениях, где помимо очевидных отсылок к Баратынскому, Кибиров говорит о поэте-сопернике через биографические факты – из жизни его избранницы и поэта-классика. В некоторых стихотворениях реальный мир биографии и мир стихотворения в виде лирических образов (из поэзии Баратынского) переплетаются, порождая новые смыслы. Тот факт, что Мазур является создателем новаторской интерпретации «Недоноска» Баратынского, играет огромную роль – именно на данное стихотворение в анализируемом сборнике можно найти максимальное число аллюзий – от отдельных образов, созвучных с образами Баратынского, до перефразирования конкретных фраз или прямого цитирования. Помимо очевидных отсылок в лирике Кибирова есть и такие фразы, которые возможно рассматривать как связанные со строками Баратынского – напоминающими стиль классика по структуре, форме, избираемой лексике. Наконец, последнюю группу составляют интертекстуальные основанные на подобии тематики и поддержанные близкими образами. 53 параллели, Рассмотренный нами вид интертекстуальности является очень редким, а оттого – наиболее интересным, поскольку он включает не только технический аспект такого понятия как интертекст, но непосредственно предполагает мнение и личное отношение поэта цитирующего к личности и произведениям поэта цитируемого, он «оживляет» литературу, добавляя в неё «человеческий» фактор. Литература – II Модераторы: Андрей Алексеевич Аствацатуров, кандидат филологических наук Иван Соколов Санкт-Петербург, СПбГУ, Филологическоий факультет, Кафедра английской филологии, 4 курс (бакалавриат) ПОЭТ РЕНЕ МАГРИТТ Лингвистический аспект творчества живописца Рене Магритта традиционно рассматривается с позиций объективистской семиотики: как подрыв конвенциональной референции, витгенштейнианскую атаку на экстенсивные определения. Его «Это» не является трубкой по той причине, что «Это» есть всего лишь либо картина «Вероломство образов» (1928–1929) (семиотический подход), либо местоимение «это», вернее, «ceci» (сходную проблему рассматривал Л. Витгенштейн). Из такой позиции можно вывести два следствия: либо приведённый смысл касается только тех работ Магритта, которые являют нам примеры «неадекватных» экстенсивных определений, а значит, другие его полотна занимаются иной проблематикой (что, как представляется, не вполне отвечает истине), либо вопрос «ложной референции» занимает художника в той или иной степени во всём его творчестве (что также трудно увидеть, опираясь на вышеизложенные положения). Сводить огромное наследие художника к решению парадокса формальной логики представляется необоснованным преувеличением, однако у упомянутых работ должно быть своё место в контексте всего 54 творчества Рене Магритта. Очевидно, дилемма разрешима, при условии что есть тема, которую автор разрабатывает и на формальном, и на содержательном уровне в большинстве своих работ. Как мне представляется, это достижимо, если рассматривать работы Магритта не только как произведения живописи, но и как произведения, комплексным образом исследующие и зримое, и словесное — речь идёт о визуальной поэзии. В самом деле, если представить, к примеру, работу «Живое зеркало» (1928–1929) не как картину, но как связный словесный текст, то мы получаем следующее: ЖИВОЕ ЗЕРКАЛО персонаж, разражающийся смехом горизонт шкаф крики птиц — яркое, свежее стихотворение со своими связями и текучими образами. Мысленно проведя линии между всеми четырьмя позициями в «квадрате» (а картина в этом помогает, уточняя, как именно нужно читать этот текст), мы получаем уже не экстенсивные определения, а систему образов, все из которых равны: «персонаж, разражающийся смехом» есть «горизонт» (в самом деле, Магритт словно спрашивает нас: а что будет за этим «горизонтом», что сделает персонаж книги/оперы/…, когда он перестанет смеяться) — но он же является и «шкафом» (неподвижным объектом, скованным своей функцией)! «Горизонт», в свою очередь, — это «крики птиц» (горизонт — это там, где кричат птицы?). При этом «персонаж, разражающийся смехом», «шкаф» и «крики птиц» могут и совместиться в одно, втроём, с эффектом синергии, порождая некий новый образ (даже драму: два противопоставленных участника хронотопа, один смеются, другие кричат, и третий элемент — место действия: ограниченное пространство шкафа). Налицо традиционные для мировой поэзии тропы — метаморфозы и метонимии (а также, возможно, метаболы), которые уточняются визуальным контекстом. Творчество Рене Магритта есть не закостеневшая парадигма, увязнувшая в формальных парадоксах, но живая, эволюционирующая вселенная смыслов, ценностных конфликтов, которые, возможно, складываются в более понятный Текст, если применять к ним филологические методы анализа. 55 Стефания Чиканова Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Литература», 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Андрей Алексеевич Аствацатуров, доц., канд. филол. наук ЛИТЕРАТУРНЫЙ КАНОН: АКСИОЛОГИЧЕСКАЯ ФУНКЦИЯ ИНТЕРПРЕТАЦИИ В первой половине XX века Вальтер Беньямин предложил человечеству альтернативный, децентрированный способ восприятия. Идея была подхвачена европейской культурой и ныне «рассеянное» в беньяминовском смысле восприятие культивируется разными средами и институциями, и ценится выше целенаправленнососредоточенного. Современности свойственно понимание литературы как части богатого общекультурного "гипертекста", где акцент переносится с "вертикальных", генетических связей (воплощающих "историческую необходимость") на связи "горизонтальные" аналогические и коррелятивные. Отсюда вопрос о том, как обстоит дело с устойчивыми образованиями культуры, каким является литературный канон. Защитники традиции отстаивают сложившиеся «пантеоны» и «иерархии» от вторжения вторичных художественных явлений, а противники культурного гегемонизма европейской традиции выдвигают вперед множество эмансипировавшихся литературных образований. Динамика, характеризующая прежде борьбу антагонистических сил внутри канона, теперь стала показателем и борьбы за канон. В США, где эта проблема стоит острее ввиду специфики институциональных практик и высокого уровня политкорректности, на защиту канона встает литературовед Х. Блум. В своей книге он отвечает на вопросы, что делает канон каноном, а Шекспира Шекспиром. Демонстрируя внутреннюю взаимообусловленность и непрерывность канонизируемых явлений, он не забывает подчеркнуть, что становление в ряд неразрывно связано с борьбой, почти эволюционной борьбой за выживание. Доминирующим критерием, благодаря которому автор становится в ряд «великих», Блум считает трудно объяснимое сочетание оригинальности и универсализма. В нашем исследовании решается вопрос о том, как понимание сил, лежащих в основе формирования литературного канона может позволить нам эффективно работать в интерпретационном пространстве, распадающемся на дискурсы. В эпоху постмодернизма выявление особенностей тех или иных литературных явлений уже не может быть 56 определено сугубо историческими, оригинальных тенденций - национальными факторами, а появление туманными клише вроде «действие и противодействие», «преодоление условности» и «изнашивание формы». Но даже эти теоретические неудачи говорят о заостренном внимании к конкретному вопросу об успехе или неудаче «творческого проекта», аккумулирующему в себе старинный вопрос о судьбах признанных и непризнанных гениев, «среде» и компромиссах с нею. П. Бурдьё предлагает взглянуть на поле литературы как на «мир экономики наоборот», где материальный и социальный капитал (популярность) оказывается обратно пропорциональным капиталу символическому. Ученый разделяет два принципа иерархизации авторов: «автономный» (составляющих элитарный, «высокий» канон Блума), где символический капитал составляет признание исключительно высокого класса – литературным предшественником, коллегами и специалистами, и «гетерономным» принципом, ориентированным на внешние нормы и требования. Согласно Бурдьё, критерием автономной иерархии также служит социальное и культурное качество целевой аудитории, которое можно измерить по тому, насколько близка или удалена данная аудитория от «очага» специфических ценностей. Таким образом, само возникновение нового культурного явления связывается с двумя факторами: с индивидуальным производством позиции художником, но также и с производством диспозиций, являющихся продуктом сил, внешних по отношению к литературному полю. Ученый приходит к выводу о том, что каждый претендент на канонизацию, новый творец, приходя, «обнаруживает конечную вселенную ограниченных свобод и объективных потенций: планов, ожидающих осуществления, проблем, ожидающих разрешения, стилистических и тематических возможностей, ожидающих воплощения и даже революционных разрывов, ждущих своего часа» (Бурдьё). Решая вопрос о социальном пространстве канона, Бурдьё предлагает типологию итрагенерационных траекторий в поле производства, предполагающий новый взгляд на понимание биографического анализа в контексте истории и культуры. Это позволяет нам точнее отследить судьбы отдельных текстов, и увидеть индивидуальные истории в контексте обширного ряда возможных позиций, «разветвлений истории жизни—дерева с бесчисленными множеством засохших ветвей». Как представляется, подобный герменевтический акт «рассевивания», позволяет не только увидеть интерпретацию литературы в качестве её истории, как предагал Поль де Ман, но и различить ценность образуемой каноно непрерывности традиции, о которой говорит Т.С. Элиот. В любую эпоху канон не только обуславливает развитие литературного движения в целом, но влияет и на каждую из своих составляющих: так, классические произведения изменяются 57 по мере того, как изменяется вселенная сосуществующих с ними текстов, интенсифицируя потенции их первоначальных смыслов. Наталья Тамарович Латвия, Рига, Латвийский университет, Факультет гуманитарных наук, Отделение русистики и славистики, докторант Научный руководитель: проф. Людмила Васильевна Спроге РУССКИЕ ЛИТЕРАТУРНЫЕ ОБЪЕДИНЕНИЯ В ЛАТВИИ (1918 – 1940): К ПОСТАНОВКЕ ВОПРОСА Проблема описания и изучения русских литературных объединений в Латвии в период Первой Республики (1918 – 1940) не становилась до настоящего времени предметом научного изучения. Упоминания крупнейших литературных объединений и кружков, существовавших в Латвии в отмеченный период, отсылки к ним встречаются в целом ряде исследовательских работ, посвященных изучению русской культуры и литературы в странах Балтии. Однако их нельзя назвать исчерпывающими: до сих пор отсутствуют исследования, которые бы систематизировали данные формы литературной деятельности, представили их типологию и «механизмы» возникновения и функционирования. Литературная жизнь в Латвии в 1920-30-е гг. представляла собой напластование самых различных форм деятельности. Особое значение в этой связи сыграла обширная журналистская практика, пережившая небывалый подъем не только в Латвии, но и, как известно, во всем русском зарубежье. Тем не менее, русских литературных объединений в Латвии с 1918 по 1940 гг., при всей развитости издательского и предпринимательского дела, в отличие от соседних балтийских государств, Литвы и Эстонии, существовало сравнительно немного. Это объясняется как спецификой литературно-издательского дела в конкретном регионе, так и обусловлено целым рядом факторов: экономическим, географическим, социальнополитическим и другими. Характерной особенностью русских литературных объединений в Латвии можно считать тенденцию к объединению вокруг периодических изданий. При этом достаточно 58 часто подобные группирования не принимали форму той или иной творческой группы, а носили в большей степени случайный характер. Вокруг газет и журналов группировалась плеяда литераторов, которая, строго говоря, не относила себя ни к какому литературному объединению. С долей условности можно рассматривать в качестве литературных объединений редакции газет и журналов с их литературным окружением: газету «Сегодня», «Слово», журнал «Театр и жизнь» и др., аналогом которых являются подобные формирования в русском зарубежье (например, литературное окружение вокруг парижского журнала «Числа» и т. д.). Крупнейшим литературным объединением в 1920-30-е гг. в Риге явилось содружество молодых поэтов и писателей «На струге слов» (1929 – 1936). Возникшее по инициативе двух молодых рижских поэтов, Николая Истомина и Георгия Матвеева, это объединение за необычайно короткий срок сумело объединить вокруг себя практически всю литературную Ригу. История и архив содружества детально освящены автором настоящего выступления в целом ряде работ, опубликованных в изданиях Латвии, Литвы, Польши, России и Эстонии. Литературная жизнь латвийской «периферии» на сегодняшний день остается малоисследованной и характеризуется значительным числом исследовательских лакун. Практически не описана местная периодическая печать в Елгаве, Лиепае, Лудзе, Резекне, Даугавпилсе, а также прочие формы литературной жизни, к которым относятся и литературные объединения и кружки. Исследовательское внимание в большей степени привлекало творчество того или иного писателя, а также условия и предпосылки создания и функционирования «локального» текста, однако специфика литературного процесса на периферии, его типологические и региональные особенности представленными в гораздо меньшей степени. 59 оказались обойденными или Людмила Черкесова Санкт-Петербург, Государственная Художественно-промышленная Академия имени А. Л. Штиглица, аспирант СКАЗОЧНАЯ ИЛЛЮСТРАЦИЯ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ: ИСТОКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ Доклад посвящен истории детских сказочных книг в России, в частности их художественному оформлению. Временные рамки соответствуют пути развития жанра в творчестве писателей и художников. До XIX века сказки на Руси были предназначены скорее для взрослых, чем для детей, предназначением детской книги считалось изложение правил христианской морали, а главным достоинством – поучительность и познавательность, и лишь постепенно для самых маленьких появилось более легкое и занимательное чтение. Ученые стали собирать и записывать сказки (самый известный сборник принадлежит Александру Афанасьеву), появились авторские сказки, которые не сразу прижились у народа (первым писателем, чьи сказки все полюбили, был Пушкин). Со второй половины XIX века количество детских сказочных книг исчислялось уже тысячами, а затем они стали нарядными произведениями полиграфического искусства. Иллюстрации создавали знаменитые русские художники - Бенуа, Бартрам, Малютин, Билибин, Васнецов, Неручев, Дудин, Ткаченко. Важны такие факторы, как романтические представления, предопределившие основную линию развития западноевропейской и русской живописи и графики XIX-XX веков на тему сказки (в России яркие представители – художники «Мира искусства»), появление «русского стиля», с обращением к сказочно-былинным образам Древней Руси, общественные перемены и подъём национальной культуры, превращение книги из аристократической привилегии в относительно доступный товар, предчувствие драматических перемен. Реформа детской книги была продиктована стремлением художников и литераторов возродить интерес к родной культуре, эпосу, народному искусству. … Следующий этап – начало XX века, отличается поиском стихийных мистических сил в «душе народа», обилием книг, иллюстрированных с атмосферой народного гулянья, музыки. Издатели выбрасывали на книжный рынок много дешевой, яркой, броской продукции, среди которой терялись работы выдающихся графиков. Однако дети действительно любили эти книги, обладающие незамысловатым сюжетом и чересчур сладкими иллюстрациями, а взрослые покупали их потому, что они недорого стоили. 60 С деятельности «Мира искусства», с эпохи «стилизаторского» и «эстетского» отношения к книжной графике, началось истинное становление синтетического жанра книжки-картинки для детей. Для художников-мирискусников создание изящной детской книги как целостного произведения было частью их культурно-исторической концепции. На эту культуру книги ориентировались последующие поколения художников детской книги, но одни напрямую продолжали традиции «Мира искусства», а другие противопоставили им совершенно новые эстетические принципы. Среди последних были и младшие мирискусники, которые по утверждению критиков после революции далеко ушли от прежних традиций и эталонов. Много позже последователями мирискусников в той или иной мере стали Александр Горбаруков, Виталий Лукьянец, Елена Владыченко-Гокиели. Творчество этих графиков, ярко проявивших себя в сказке и былине, многое переняло от долговечного и дальновидного творческого наследия художников «Мира искусства». Изящество их иллюстраций, а также построение книги как целостного произведения, напоминает о традициях таких художников, как Билибин и Нарбут, и представляет многогранную тему для статей, монографий, лекций, важных в том числе для подрастающего поколения. Данное исследование представляется актуальным, так как история детской книги в России еще недостаточно изучена и связи современных художников с мастерами прошлого представляют большую ценность для сохранения культурного достояния, русской художественной самосознания, воспитания и литературной новых поколений. индивидуальности, В процессе национального исследования были использованы научно-энциклопедические источники, написанные в самые разные годы, что помогает взглянуть на историю русского искусства с разных точек зрения. Результаты исследования могут быть основой для педагогических, этнографических проектов. 61 искусствоведческих, литературных, Социальная политика Модератор: Анна Александровна Желнина, кандидат социологических наук Анастасия Сидоренко Санкт-Петербург, НИУ-ВШЭ СПб, Факультет социологии, 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Жанна Владимировна Чернова, доц., канд. социол. наук Проблемы социального родительства и их решения на примере анализа общественного благотворительного фонда «Родительский Мост» В докладе рассматривается трансформация публичного дискурса и государственной политики в отношении социального сиротства в постсоветской России на примере анализа деятельности Общественного Благотворительного Фонда «Родительский Мост». В постсоветский период актуализировалась проблема социального сиротства, увеличилось число детей, оставшихся без попечения родителей. Эта проблема связана с феноменом социального родительства. В настоящее время в России наблюдается рост числа детей-сирот. Так по официальной версии государства в стране существует более 800 тысяч детей – сирот, это число схоже с числом детей – сирот в послевоенные годы. Правда, в настоящее время у ребенка – сироты в большинстве случаев мама и папа не погибли, а живы, но он все равно остается без попечительства родителей. В России даже появился специальный термин для обозначения этой проблемы – «социальное сиротство». «Социальное сиротство» – это «когда дети, формально имеющие родителей, остаются без их попечения и оказываются в сложных житейских ситуациях». Таким образом, многие отцы и матери не принимают участие в развитии и воспитании собственных детей, а исполняют роли только биологических родителей, но, вместе с тем, наблюдается увеличение числа родителей, которые не связаны с ребенком биологическими узами, но реализуют все функции родителей в полной мере. В этом случае мы имеем дело с социальным родительством. Существует четыре вида социального родительства: 62 • Усыновление (является наиболее благоприятной формой устройства ребенка в семью, так как усыновленный ребенок приравнивается в своих правах к кровному) • Приемная семья (приемные родители обладают правами опекуна) • Опека (до 14 лет)/попечительство(с 14 до 18 лет) (опекуны исполняют свои обязанности безвозмездно и ежемесячно получают определенную сумму от государства на содержание ребенка) • Воспитание в государственных учреждениях В докладе будут представлены результаты эмпирического исследования Санкт- Петербургского Общественного Благотворительного Фонда «Родительский Мост», являющегося одной из первых общественных организаций, профессионально направленных, занимающейся вопросами усыновления. История Фонда берет свое начало с 1987года, в Фонде работает 23 сотрудника, в настоящий момент в сопровождение Фонда находятся около 1000 семей. Существует два типа сопровождения: активное и пассивное. Целевой аудиторией фонда являются: Матери или любые другие родственники, которые заявляют об отказе от кровного ребенка Будущие приемные родители Приемные родители, которые переживают период адаптации или кризисный период Кризисные семьи с кровными детьми Сам Благотворительный Фонд является некой площадкой, где можно получить информационную, материальную, психологическую, социальную поддержки. Материалами исследования являются интервью с организаторами и участниками Фонда. В заключение будут представлены выводы о том, какие смыслы и значения вкладываются в понятие социального родительства, какие акторы должны оказывать поддержку семьям с приемными детьми, каким образом должна строится семейная политика государства в отношении социального родительства. 63 Ксения Шальман Санкт-Петербург, НИУ-ВШЭ СПб, Факультета социологии, 3 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Жанна Владимировна Чернова, доц., канд. соц. наук Папа-школа: воспитание ответственного отцовства Выступление будет посвящено исследованию ответственного отцовства на примере общественной организации для отцов г. Санкт-Петербурга. Инициативный проект «Папашкола», существующий в Санкт-Петербурге уже около 5 лет, воспитывает в будущих отцах ответственное отношение к своему ребенку. Другими словами, «Папа-школа» основана на модели ответственного отцовства. Традиционно институт родительства предполагал, что уход, забота и воспитание детей осуществляется в семье прежде всего матерями, в то время как отцовство рассматривалось главным образом как экономическая функция. Данный тип родительства определяется как традиционное родительство, при котором мужчине предписывается выполнение роли кормильца, а женщине роли матери и домохозяйки. Однако, к концу XX века стала формироваться модель ответственного отцовства, которая включала в себя образ «нового» заботливого отца, который с первых моментов жизни ребенка более активно проявлял свою роль, оказывая физическую и моральную поддержку жене во время беременности и родов. Институциональная поддержка данной модели ответственного отцовства выражается в появлении такого инициативного проекта как «папа-школа». Концепция «Папа - школы» основывается на модели ответственного родительства, основанного на принципах равного участия отца и матери в воспитании ребенка. «Папа-школа» — это проект общественной организации «Северный путь». В Санкт-Петербурге первая папагруппа появилась в 2007 году. Идея создания папа-школы пришла в Россию из Швеции, где такой проект успешно существоует уже около 30 лет. Папа-школу создали мужчины, объединенные идеей ответственного отцовства, основанного на принципах равного участия отца и матери в воспитании ребенка. Папа-группы проводят подготовку мужчин, готовящихся стать отцами, к роли активного родителя, ставя в центр внимания интересы ребенка. Папа-школа является инновационным проектом для российского общества, предоставляющим обширное поле для изучения модели ответственного отцовства. 64 Эмпирическая база исследования состоит из интервью с руководителями и участниками «Папа-школы». В ходе сбора эмпирических данных была получена информация об истории организации, структурных элементах, отношении участников папа-школы к пропаганде ответственного отцовства и личном опыте отцовства респондентов. Анализ интервью с респондентами позволил выявить те смыслы и значения, которые вкладыают мужчины в понятие ответственного отцовства, которые я представлю в своем докладе. Несмотря на декларированное гендерное равенство в сфере родительства, семейная политика России по-прежнему ориентирована в основном на матерей. Государство не поддерживает отцов в их стремлении стать более ответственными, именно поэтому такая общественная организация как папа-школа актуальна и востребованна на сегодняшний день. Сегодня в российском обществе все чаще слышны разговоры о «кризисе отцовства», как о масштабной проблеме, поэтому существует потребность в появлении организаций, ориентированных на мужчин. В докладе будут представлены результаты исследования папа-школы в рамках модели ответственного отцовства, полученные на основе анализа интервью и изучения теоретических данных. Кроме того, я расскажу об истории создания «Папа-школы», о структуре работы организации, опишу портрет типичного участника и приведу цитаты из интервью с респондентами. Анна Клейменова Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Международные отношения, политические науки и права человека», 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Павел Борисович Кононенко, Магистр Европейского Университета в Санкт-Петербурге Вопрос политической мобилизации экологической проблематики в Российской Федерации Проблематика беспрецедентную общественных движений в нашей стране приобретает актуальность в настоящий момент. Для понимания тех процессов, свидетелями которых мы становимся в настоящий момент необходимо обратиться к прошлому - проследить их предпосылки, проанализировать тенденции, доминировавшие в 65 гражданском обществе постсоветской России, соотнести те или иные общественные движения и социально-политический контекст, в котором они развивались. И хотя сегодня на первый план выходят общественные движения, ставящие себе целью решение не экологических, а социально-политических проблем именно экологические движения могут служить идеальным материалом для изучения специфики гражданской активности в Российской Федерации, так как случаи подобных протестов можно найти на всем протяжении ее двадцатилетней истории. Мой проект направлен на изучение экологических социальных движений в России последних двух десятилетий. Ранее мною была проделан работа по анализу трех случаев общественных протестов (ВСТО, Сочи и Химкинский лес), где я пыталась ответить на вопрос: почему в одних случаях акции экологического сопротивления имели успех, и власти шли на встречу общественности, в то время как другие оставались без внимания. Мои выводы были преимущественно основаны на теории коллективного действия Мансура Олсона. В данный момент я перешла к более широкому вопросу – к анализу экологической политики и социальной реакции на нее в целом. Известно, что экологические движения существовали еще в позднем Советском Союзе, особенно сильным катализатором для них послужила Чернобыльская авария. После 1991 года Россия наследовала многие из данных движений и организаций. В России существовало конструктивно-экологическое движение «Кедр», которое, позже оформившись в политическую партию «Экологическая партия Зеленые», участвовало в трех парламентских выборах (1995, 1999, 2003 годов). Однако данная партия ни разу не набирала достаточного количества голосов, чтобы пройти в Думу. Всплески экологической озабоченности граждан происходили в разное время в разных регионах. В частности большое внимание обращали на себя случаи борьбы со строительством АЭС, когда депутаты, использовали в своих предвыборных кампаниях экологическую аргументацию. В своем исследовании я провожу ретроспективный анализ тех случаев гражданской активности, которые были связаны с решением тех или иных экологических проблем. Подобные движения возникали и в 90-е, и в 2000-е годы. При этом политический ландшафт за этот период значительно трансформировался. В своей работе я сравниваю общественные экологические движения 90-х и 2000-х годов по таким аспектам как массовость движений, их структура, используемые репертуары и успешность. Кроме того, я анализирую специфику политических институтов и их трансформацию, а также пытаюсь ответить на вопрос о том, как разная структура политических возможностей влияет на особенности общественных движений. Помимо этого меня интересует вопрос о влиянии 66 институтов третьего сектора на специфику гражданской активности в постсоветской России. Как известно, в период перестройки и после распада Советского Союза на его территории возникло огромное количество всевозможных общественных организаций, которые принято воспринимать как каналы транслирования интересов граждан к институтам власти. Я рассматриваю вопрос о том, существовала ли связь между НКО и общественными движениями, способствовала ли их деятельность росту гражданской активности в нашей стране. Политология – I Модераторы: Александр Михайлович Семенов, Associate Professor, Ph.D. in History, Андрей Владимирович Стародубцев, кандидат политических наук Татьяна Ткачёва Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Международные отношения, политические науки и права человека», 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Павел Борисович Кононенко, Магистр Европейского Университета в Санкт-Петербурге Трансфертная политика и региональные политические системы в РФ Правительственные трансферты, направляемые в регионы, считаются инструментом поддержания или улучшения экономической ситуации в субнациональных единицах. Однако, как мы можем видеть, регионы, получающие дотации, не становятся экономически процветающими. Это может отчасти объясняться через принцип мягких бюджетных ограничений2, который заключается в предоставлении ранее незаявленной финансовой помощи, правительственном патернализме и изменении финансовых условий существования регионов. Проблема заключается в том, что в условиях мягких бюджетных 2 См. Kornai Janos. Resource-Constrained versus Demand-Constrained Systems // Econometrica, Vol. 47, No. 4 (Jul., 1979). P. 801 – 819 67 ограничений, согласно теории, экономические агенты ведут себя безответственно, неэффективно, с точки зрения рынка. В случае с субнациональными единицами можно говорить о трате денег в интересах региональных властей. Например, можно предположить, что деньги начинают расходоваться с целью удержания власти, на манипулирование и изменение институциональных рамок, что в дальнейшем приводит к распределению поступающих финансов в пользу региональных лидеров. Тем самым, подобное поведение глав субъектов можно характеризовать как рентоориентированное, ведь трансферты выступают уже не как финансовая помощь, направленная на поддержание или улучшение экономической ситуации, а как «рента». Отмечу, что в литературе, посвящённой теориям рентоориентированного поведения, само понятие ренты имеет довольно широкий смысл. По сути, рентой являются любые «незаработанные» деньги, поступающие в экономику страны или региона. Рентоориентированное поведение же характеризуется действиями экономических агентов, которые направлены на увеличение прибыли путём различного рода манипуляций с законодательными и экономическими условиями, переговоров, формирования коалиций и т.д. Ресурсы вкладываются не в ведение продуктивной деятельности и, тем самым, рост общественного благосостояния, а в распределение уже имеющейся стоимости. В теориях, описывающих негативные последствия такого поведения, среди всего прочего, отмечается его негативное влияние и на политическую сферу. Так, прослеживается склонность государств-рантье к авторитаризму3, заметен высокий уровень коррупции4, происходит ухудшение качества человеческого капитала5, идёт сокращение числа независимых СМИ6. Однако трансферты, направляемые из центра в регионы России, на мой взгляд, являются такими же «незаработанными» деньгами, как рента. Данное утверждение позволяет прийти к выводу, что дотационные субъекты РФ так же подвержены 3 См. Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Kleptocracy and Divide-and-Rule: A Model of Personal Rule: The Alfred Marshall Lecture // Journal of the European Economic Association. Papers and Proceedings. 2004. Vol. 2, AprilMay; Mehlum H., Moene K.O., Torvik R. Institutions and the Resource Curse // The Economic Journal. Vol. 116, Issue 508, 2005. P. 1–20; Ross Michael L. Does Oil Hinder Democracy? // World Politics, Vol. 53, No. 3 (April, 2001). P. 325 – 361 4 См., например, Leite Carlos, Weidmann Jens. Does Mother Nature Corrupt? Natural Resources, Corruption, and Economic Growth. IMF working paper, Jul. 1999 5 См. Gylfason Thorvaldur. Natural Resources, Education, and Economic Development // European Economic Review, Vol. 45, №4-6 (May, 2001). P. 847 – 859; Suslova E.,Volchkova N. Human Capital, Industrial Growth and Resource Curse: Working paper WP 13/2007/11. Moscow: State University — Higher School of Economics, 2007. P. 3 – 25 6 См. Гуриев С., Егоров Г., Сонин К. Свобода прессы, мотивация чиновников и «ресурсное проклятие»: теория и эмпирический анализ // Вопросы экономики, 2007, №4. С. 4 – 24; Щербак А. Н. «Нефтяное проклятие» политического развития // Нефть, газ, модернизация общества / Ред. Добронравин Н. А, Маргания О. Л. СПб.: Экономикус, Экономическая школа ГУ ВШЭ, 2008. С. 31 - 52 68 негативному эффекту от поступления «незаработанных» денег в виде государственных субсидий, как и, например, рентоориентированное, богатое ресурсами государство. Таким образом, отталкиваясь от понимания проблемы дотационных регионов через вышеуказанные теории, а трансфертов – через термин «незаработанные деньги», я акцентирую внимание на влиянии выделяемых трансфертов на политическую ситуацию в регионах, получающих финансовую помощь. Основная гипотеза заключается в предположении, согласно которому трансферты имеют негативное влияние на степень демократичности политических систем регионов. Сергей Васильковский Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Международные отношения, политические науки и права человека», 3 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Александр Михайлович Семенов, Associate Professor, Ph.D. in History Постсоветский Синдром Я решил выдвинуть на конференцию свою статью, с которой занял второе место в конкурсе соискателей имени Галины Старовойтовой. В данной работе я рассматриваю связь между тремя разными Россиями: Российской Империей, Советской Россией и Российской Федерацией. Казалось бы, три разных по режиму, стилю, экономике и форме правления государства имеют ряд общих причин, которые проходят красной нитью сквозь всю историю нашей страны. Во-первых, империализм. это идентичность, Используя в дискурсе включающая в себя великодержавность, разные наименования одной России, мы перекидываем мост между этапами и поддерживаем легитимность исторического наследия, которое постоянно воспроизводится. Но постоянная связь с прошлым и революционные изменения, которые происходили в 80-ых и 90-ых годах, в связи друг с другом дают нам неопределенность в собственных отношениях и восприятии реальности, а следовательно ведут к кризису идентичности. 69 Во-вторых, азиатский стиль бюрократического государства с сильной чиновничьей рукой, которая наслаиваясь на идеологию либерализма и рынка, приобрела новые черты. Например, из советского прошлого мы взяли авторитаризм структуры, убрав общественную солидарность и демократичность совместного принятия решений. Либеральная идеология принесла нам гипертрофированную индивидуальность, погоню за богатством, деньгами, положением. И, в-третьих, это общество, в котором сильна историческая память и консерватизм.. Мы постоянно видим отголоски прошлого в структуре, практиках и институтах. Но будут ли повторяться данные проблемы, когда придут поколения, не имеющие личный опыт коммунистического общества, опыта «советского». Кроме силы исторического наследия, постимперского синдрома, проблематики постсоветского в современной России, мы имеем дело с кризисом самоопределения, идентичности, поиска себя. Поэтому в политической, экономической и социальной сферах нас преследуют неудачи беготни за двумя зайцами. Постоянное двойное положение в дискурсе, в структуре вводит нас в заблуждение, не давая избавиться от призраков прошлого. Поэтому мы можем наблюдать постоянно двойное дно нашей самоидентификации, Россия постоянно меняет партнеров, союзников, позицию и траектории развития. В этом заключается ситуация path-dependency России – сочетание консерватизма и революционного характера, претензией на великодержавность, империализм и либеральное развитие. Мария Федорова Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Международные отношения, политические науки и права человека», 3 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Павел Борисович Кононенко, Магистр Европейского Университета в Санкт-Петербурге Протестное голосование Недавние события в политической жизни нашей страны делают тему протестного голосования особо актуальной. Накопившиеся в обществе недовольство начинает 70 проявляться публично. В крупных городах РФ проходят массовые митинги. На прошедших выборах большинство недовольных граждан заняло активную позицию, явившись на избирательные участки и проголосовав за любую другую партию, кроме «партии власти». Оппозиционно настроенные граждане стали предпринимать усилия по борьбе со сложившимся в стране положением вещей, посылать сигнал о назревшем в обществе недовольстве и необходимости перемен. Данная ситуация крайне созвучна с общим смыслом протестного голосования – выражения недовольства, но в публичной, активной форме, в корне отличающейся от выражения этого же недовольства простой неявкой на выборы, уединения в частную сферу, безразличием к политическим процессам. Варианты поведения людей в случаях их столкновения с ухудшением качества организаций или государств подробно исследовались американским экономистом Альбертом Хиршманом. Согласно разработанной им концепции, представленной в книге «Выход, голос и верность: реакция на упадок фирм, организаций и государств», в подобных ситуациях люди располагают двумя вариантами выражения недовольства – они могут либо покинуть организацию, либо выразить публичный протест. Данная модель применяется к самым разнообразным видам социальной деятельности. В моем исследовании, данная концепция применяется к поведению избирателей. На выборах у избирателей присутствуют аналогичные варианты поведения. Граждане страны, недовольные представленным им выбором партий или кандидатов могут проигнорировать выборы, а могут и выразить протест, сообщить о своем недовольстве представленными вариантами – проголосовать «против» всех имеющихся кандидатов, например. Мое исследование посвящено второй стратегии поведения, то есть протестному голосованию. Возможность выразить публичное недовольство имеющимися партиями или кандидатами представляет графа в избирательном бюллетене «против всех». Данная графа позволяет недовольным и разочарованным гражданам выразить свое мнение публичным способом, являясь на выборы, а не игнорируя их. В моем исследовании уделяется внимание парламентским выборам, прошедшим в России в 1999 и 2003 годах. Интересно отметить, что на выборах в Госдуму в 2003 году процент голосовавших «против всех» увеличился (по сравнению с 1999 г.) в большинстве регионах РФ. Очевидных, связанных с экономическими расчетами объяснений, у данной тенденции нет. Теории рационального поведения избирателей говорят о том, что протестное голосование должно снижаться, если улучшается экономическая ситуация в 71 стране. Люди исходят из допущения, что действующее правительство несет ответственность за экономическое состояние. Если людям жилось хорошо, они вероятней всего проголосуют за правящую партию. В России в 2003 году экономические показатели были выше, чем в 1999, уровень благосостояния людей повысился, качество жизни по ряду показателей улучшилось. Однако, как показывают статистические данные, не смотря на это, протестное голосование в стране возросло. Возникает исследовательский вопрос – почему, не смотря на улучшение экономической ситуации, уровень протестного голосования увеличился на парламентских выборах в 2003 году? В своем выступлении я предполагаю рассмотреть возможные причины возрастания протестного голосования и предоставить результаты своего исследования, связанного с анализом электоральной статистики парламентских выборов. Ольга Шольдерер Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Международные отношения, политические науки и права человека», 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Павел Борисович Кононенко, Магистр Европейского Университета в Санкт-Петербурге Сепаратизм российских регионов в 1990-е: сценарии и последствия политэкономического разрешения конфликтов Несмотря на огромный потенциал и нефтяной, и газовой, и алмазной отраслей России, их структура неодинакова. Для газовой промышленности характерна монополия межрегионального «Газпрома», для алмазной – преобладание на рынке якутской компании «Алроса», а для нефтяной промышленности – наличие как региональных («Башнефть», «Татнефть»), так и межрегиональных компаний «Роснефть», «ЛУКОЙЛ». Это связано с экономическими решениями, принятыми во время приватизации в 90-е и борьбой некоторых регионов за собственный суверенитет. Таким образом, для некоторых регионов характерно наличие собственных региональных компаний, а для других – наличие филиалов общероссийских компаний. 72 В данной работе я рассмотрю вопрос последствий данного экономического решения в сырьевых отраслях. Каким образом наличие региональных компаний влияет на политическую среду? Этот же вопрос может звучать и немного по-другому: «Каким образом большие притязания на суверенитет в 90-е повлияли, впоследствии, на политическую среду в регионе?». Рассматриваться будет период с середины 90-х годов до начала 2000. Исследование будет также частично посвящено и экономическому состоянию регионов. Чтобы ответить на исследовательский вопрос, я поставила несколько задач: 1. Систематизировать информацию о региональных и межрегиональных компаниях газовой, нефтяной и алмазной промышленностей. 2. Выбрать регионы, которые будут показательными с точки зрения политического режима, свойственного региону с собственной региональной компаний (и региону, в котором есть дочернее отделение межрегиональной компании). 3. Проанализировать политическую ситуацию в регионе, используя количественные данные с сайтов Росстата и архивов официальных порталов регионов. Исследование будет проведено с целью определения уровня демократичности, политической фрагментированности, уровня гласности и др. 4. Проанализировать экономическое состояние региона с точки зрения уровня ВРП на душу населения, инвестиций, уровня зарплат и т.д. Анализ будет проводиться статистическим методом. 5. Сделать выводы о зависимости между политической активностью элит в начале 90-х в свете требования большего суверенитета и последствиями этой политики, которые сказались на жителях этого региона, как с политической точки зрения, так и с экономической. Гипотеза данной работы звучит следующим образом: если в регионе присутствуют региональные компании, то регион будет политически более свободен. Такие региональные компании – это политический и экономический ресурс их владельцев – администраций регионов. Управление ими происходит из самого региона, а не из «далекой» Москвы, что повышает привлекательность поста главы региона, ведь это дает не только политическую, но и экономическую власть. Привлекательность поста влечет за собой и множество претендентов на него. Следовательно, в регионе, где присутствуют «местные» компании, политическая конкурентность, демократичность и открытость СМИ (то есть различные точки зрения на существующую политику и попытки разоблачить конкурентов) должны быть выше, чем в регионах с отделениями межрегиональных компаний. 73 Политология – II Модераторы: Александр Михайлович Семенов, Associate Professor, Ph.D. in History, Артемий Владимирович Магун, доктор политологии (Мичиганский университет), доктор философии (Страсбургский университет) Наталья Шкаева Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Международные отношения, политические науки и права человека», 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Андрей Владимирович Стародубцев, канд. полит. наук Выбор формы представительства регионов в верхней палате ассамблеи Нигерии Большинство федераций в мире имеют верхнюю палату ассамблеи, которая представляет регионы на уровне федерального центра. Существует две основные формы репрезентации регионов: равное и пропорциональное представительство. Равное представительство предполагает, что все регионы, а под ними понимаются «единицы административно-территориального деления государства,7 независимо от территориальных, этнических и других различий, будут равно представлены на уровне федерального центра. Пропорциональное представительство предполагает, что каждый регион будет иметь определенное число депутатов в верхней палате ассамблеи в зависимости от численности населения в данном регионе. То или иное институциональное решение оказывает важное влияние на трансляцию интересов и возможность участия в принятии общефедеральных решений регионов. В многосоставных обществах представительство на уровне федерального центра имеет существенное значение в ходе развития или сглаживания конфликтных ситуаций. Основываясь на идее У. Райкера о федерации как продукте постоянного «торга» между Центром и регионами за наиболее выгодные политические институты,8 актуальным 7 Яровой Г. Регионализм и трансграничное сотрудничество в Европе/ Европейские исследования. – СПб., 2007 – С. 18. 8 Filippov M. Riker and Federalism // Constitutional Political Economy, 16, 2005. - P.95-96. 74 представляется вопрос о том, почему в одних федеративных государствах в верхней палате ассамблеи регионы представлены равно, а в других - пропорционально. Нигерия является федерацией, образованной по сценарию децентрализации. Одной из главных причин децентрализации государства является наличие в нем многосоставного общества, когда государство во избежание сецессии идет на «уступки» регионам, отдавая часть полномочий на нижестоящий уровень. Многосоставное общество подразумевает возможность возникновения в нем конфликтов между сегментами, частями государства9. В такой ситуации «пропорциональное представительство является наиболее подходящим принципом самоорганизации многосоставного общества10», поскольку позволяет избежать конфликтов, связанных с перепредставленностью некоторых субъектов федерации. Однако согласно Федеративной Конституции Нигерии 1960 года, в состав верхней палаты ассамблеи Нигерии входит равное количество представителей от каждого субъекта федерации11. Исходя из указанной выше проблемы, исследовательский вопрос настоящей работы: от чего зависел выбор равного представительства регионов в верхней палате ассамблеи Нигерии? Цель работы – выявить факторы, повлиявшие на данный институциональный дизайн. Для достижения цели необходимо решение следующих задач: 1. определение федерации и федеративных отношений в контексте неоинституционализма; 2. исследование роли ассамблеи в федеративном государстве; 3. определение факторов, влияющих на выбор формы представительства регионов в верхней палате ассамблеи; 4. исследование федерализма в Нигерии. Метод сбора данных – анализ документов, case study. Объектом исследования работы является форма представительства регионов в верхней палате ассамблеи Нигерии. Предметом - факторы, влияющие на форму репрезентации регионов. Для ответа на вопрос, почему в верхней палате ассамблеи Нигерии регионы представлены равно, следует рассмотреть ряд особенностей федеративного устройства Нигерии. Среди них можно выделить наличие в Нигерии многосоставного общества, невозможность или 9 Lijphart A. Patterns of democracy - New Haven, Connecticut: Yale University Press, 1999. – P.32. Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: Сравнительное исследование / А.Лейпхарт; Пер. с англ. Б.И. Макаренко ; Науч. ред. А.М. Салмин, Г.В. Каменская ; Институт "Открытое общество".- учеб. изд. М. : Аспект Пресс, 1997. - С. 37. 11 Nigeria [Электронный ресурс] / The World Factbook. Режим доступа: www.cia.gov/cia/publications/factbook/geos/ni.html 10 75 затруднительность реализации консенсусной модели демократии и наличие политического актора федерализации в лице военного правительства. Исследование нигерийского случая позволяет говорить о том, что федерализм в Нигерии являлся результатом колониальной политики британской короны. Еще до образования независимого государства Нигерия имела сильную децентрализованную структуру. В каждой из трех частей будущей Нигерии доминировала своя этническая группа, которая ревностно относилась к любой попытке центра ограничить ее власть. Именно поэтому проект национального строительства в Нигерии привел к образованию федерации. А равная форма представительства регионов в верхней палате ассамблеи явилась способом погашения конфликта на уровне федерального центра. Анна Цыганова Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Международные отношения, политические науки и права человека», 3 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Андрей Владимирович Стародубцев, канд. полит. наук E-government (электронное правительство) в России: факторы неэффективности В начале 2000 годов был разработан целый ряд либеральных реформ: образовательная, социальная, бюджетная реформы. В том числе Министерством информационных технологий и связи Российской Федерации совместно с Министерством экономического развития и торговли Российской Федерации и Федеральной службой охраны Российской Федерации была разработана концепция развития электронного правительства (e-government) в рамках целевой федеральной программы «Электронная Россия». Проект заключал в себе идею свободного доступа к информации о деятельности государственных органов и о госслужащих, а также качественно новый уровень удобства получения гражданами и организациями государственных услуг. Проект должен был показать результаты в 2010 году, однако мы видим, что электронное правительство не работает: создаются блоги чиновников, сайты министерств, площадки для общественного обсуждения законопроектов и так далее. В то же самое 76 время информация сознательно скрывается, что можно видеть на примере спорной редакции закона "О федеральной контрактной системе", допускающего проведение закрытых конкурсов. Из модели политического цикла Лассуэла известно, что политическое решение, коей является любая государственная программа, принимается в рамках данного цикла. Данный цикл состоит из пяти этапов: 1 – выявление общественно значимой проблемы, 2 – разработка путей политического решения данной проблемы: альтернативные пути могут предлагаться как органами государственной власти, так и экспертами и заинтересованными группами, 3 – выбор единственного решения, принятие его в качестве нормативного акта, 4 – реализация принятой программы действий, 5 – мониторинг результатов.12 В рамках данного метода можно рассмотреть программу «Электронная Россия», описать процесс принятия и реализации политических решений, объяснить причины выбора определенного решения и оценить влияние различных факторов, а также политических акторов на принятие и осуществление данного политического решения. Для этого привлечена модель скупки государства и модель промежуточных победителей Хэллмана, которая говорит нам, что бенефициары краткосрочного периода пытаются застопорить сферу реформирования в состоянии равновесия частичной реформы, которое приносит им концентрированную ренту и возлагает высокие издержки на всё остальное общество. Объект исследования: Политический курс государства по вопросам информационной политики и введения инструментов электронного правительства. Предмет исследования: Факторы неэффективности программы «Электронная Россия». Теория: Политический цикл Лассуэла, модель промежуточных победителей Хэллмана, модель скупки государства. Понятие неэффективности: 1) Невозможность достижения наилучших результатов использования ресурсов, 2) недостижение поставленных целей и невыполнение задач (нерезультативность). «Скупка государства» определяется как способность компаний воздействовать на процесс формирования государственными институтами основных «правил игры» Основная гипотеза: В существующей структуре политических возможностей и в существующем политическом режиме акторам (бюрократам: составителям программы, непосредственным исполнителям программы на местах; исполнителям программы – 12 Стародубцев А. В. История одной реформы: ЕГЭ как пример институционального переноса 77 компании «Ростелеком») невыгодно выполнять реформы эффективно, так как промежуточные результаты приносят гораздо больше краткосрочных выгод. Источники: Текст программы «Электронная Россия», публикации в СМИ, связанные с программой, интервью с непосредственными участниками реализации программы, etc. Методология: Анализ политического курса. Проверка гипотезы: Используя модели Хэллмана, можно утверждать, что, поскольку исполнителем программы оказался только Ростелеком, можно предположить, что возможно это есть пример «скупки государства». Так как «Ростелеком» был назначен по предложению министра связи и массовых коммуникаций Игоря Щеголева, и при этом никаких тендеров и конкурсов проведено не было, можно говорить о том, что актор из бизнес-сферы в России оказался сильнее формальных институтов, так как смог оказать влияние на политическое решение, обходя официальные правила. Используя теорию Хеллмана о «промежуточных победителях», я приду к выводу, что акторы, участвующие в реализации (бюрократы и бизнес-сектор) и акторы, принимавшие данную программу (политики) не заинтересованы в её успешной реализации. Ксения Максимовцова Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет социологии, программа «Studies in European Societies», 1 курс (магистратура) Научный руководитель: Александр Михайлович Семенов, Associate Professor, Ph.D. in History Соотношение политики идентичности и языковой политики в постсоветской Украине Language policy as an integral part of constructing political boundaries of a national community plays a significant role in the system of Eastern Europe nationalisms. Language policy is also the key marker of national identity, that’s why the question of language planning and use has become a debatable topic the political discussion after the Soviet Union collapse and especially in Ukraine. The project relies on the fundamental works of nationalism researches such as Benedict Anderson who invented the very concept of «imagined communities» [Anderson 2001: 30] , Ernest Gellner whose contribution is that he found the connection between 78 nationalism and the industrial society [Gellner 2002: 146] Rogers Brubaker who critically analyzed the nature of nationalism in the Eastern Europe in the book «Nationalism reframed» [Brubaker 2003: 10] and reinterpreted the traditional classification of nationalisms in his article «Myths and Misconceptions in the Study of Nationalism» [Brubaker 2010: 63]. В 1991 г. Украина пошла по пути национализирующегося государства (если использовать термин, предложенный Р. Брубейкером) соответственно, стала проводить собственную языковую политику, направленную на развитие украинского языка и придание ему государственного статуса. [Брубейкер 2003:10] В работе представлено многостороннее исследование вопроса национальной и языковой политики в современной Украине, включая исторический контекст формирования украинской нации, анализ современной политики языка, включая Конституцию и нормативно-правовые акты, связанные с языком, дебаты в СМИ и выделение узловых моментов дискуссии. Основные понятия, используемые в исследовании – языковая политика и нация (национализм). Николай Борисович Вахтин и Евгений Васильевич Головко определяют языковую политику как «часть общей политики государства. Государство принимает основные принципы политики в отношении языков, которые имеют хождение на его территории, и реализуют эту политику в виде языкового планирования». [Вахтин, Головко 20064: 163] Я буду исходить из конструктивистского определения нации, данное в книге Бенедикта Андерсона «Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма». Итак, по Андерсону, нация – «это воображаемое политическое сообщество, и воображается оно как что-то неизбежно ограниченное, но в то же время суверенное». [Андерсон 2001: 30] «На основе анализа данных, которые приводятся различными исследователями можно выделить следующие составляющие современной языковой ситуации в Украине: 1). Разделение населения на две – русскоязычную и украиноязычную - приблизительно равные группы, не совпадающие с группами этническими; 2). Территориальная и социально-территориальная поляризация языковых предпочтений населения; 3). Формальный и, зачастую, противоречивый характер законодательства». [Вахтин, Жиронкина, Лисковец, Романова 2003] На основе анализа публикаций в украинских газетах «Украинская правда» и «Украина молодая», в еженедельнике «Зеркало недели» и телепередаче «Открытый взгляд» я установила, что отсылки к историческому прошлому постоянно используются политиками и общественными деятелями для легитимации проводимого курса и объяснения текущего политического процесса. В публичном пространстве происходит столкновение различных националистических проектов, что подтверждает предположение 79 о существовании нескольких типов национализма в Украине и, соответственно, разных логик национализации, где язык играет ключевую роль как символ национальной идентификации. На основе типологизации национализмов, предложенной Роджерсом Брубейкером в работе «Мифы и заблуждения в изучении национализма» [Брубейкер 2010: 163], мне удалось классифицировать две версии украинского национализма после распада Советского Союза. Сильная версия национализирующегося государства или национализм «новых независимых государств» проявляется в публичных заявлениях о восстановлении «исторической справедливости» и украинском языке как об одном государственном и единственно возможном. В современной Украине политика национализирующегося государства связана с языковой политикой и пониманием украинского языка как залога существования независимого государства. В слабой версии политики национализирующегося государства украинский язык занимает центральное место, но не отрицает необходимости защиты культурных прав национальных меньшинств. Таким образом, язык выступает как маркер успешности или неуспешности построения национального государства. Также мне удалось выделить еще два типа национализма «русскоязычных» – это национализм меньшинств, характеризующийся историческими отсылками к «общему прошлому» двух народов и требованиями о придании русскому языку статуса второго государственного, и национализм «внешней родины», проявляющийся по отношению к «русскоязычным» гражданам Украины и зачастую расцениваемый украинцами как вмешательство в политику суверенного государства. Следовательно, можно говорить о современном украинском национализме во множественном, а не единственном числе, также как об украинских «историях», нежели единой истории. 80 Shamsiya Rakhimshoeva Tajikistan, Khorog American University of Central Asia, European Studies, 3rd year Islam in Europe. Mono-cultural secular France, its minorities and Muslim immigrants Religion is like a language and most of the time it is closely related to the national history. The same can be said concerning secularism. The outcome of Enlightenment became a driving force for launching secular politics in Europe, specifically in France. It has put religion separate from state. The movement of liberation that followed the Enlightenment extracted individual from religion and promoted integration into political community comprised of individual citizens. Today the arrival of religion to public came to Europe with the settlement of post-colonial migrants. Therefore they demand the recognition of their religion within the national societies, since they were outside the history of the relationship between church and state which shaped the Western Character. Consequently it makes the coexistence of Muslim minorities with secular French so problematic. In this paper I will try to explain the historical events that have pushed Europe to let their doors open for newcomers from northern African and other parts of the world that were under the colonization of the Great European Powers. Gradually I will focus on the stereotype of Islam in the western World. Moreover I will touch the issue of incompatibility of Islam and European identity as many argue today. According to an official poll from the High Committee of Audiovisual in 2005 about one of the three French people confesses of being racist which is another big issue. In addition I will try to explain the law on banning headscarf and its outcome on the French society. It is important to highlight that it contains a big risk since to some extend it pulled apart the French society. Finally I will give some reason why integration model for French society was not successful. In addition I will touch the essence of stereotype about Islam and its incompatibility with the West. The West has stereotyped Islam as a strange religion, completely different from Christianity or Judaism, even though it is now firmly established within most western countries. Many western still see Islam as something violent and changeless, which has been left in the minds from the colonial past. To demonstrate, Samuel Huntington in his theoretical work, Clash of Civilizations, illustrates how easily such misperception leads to visions of Islam as the new 81 threat in a post cold-war world. Due to the unrests and violence that have occurred in the other parts of the Muslim world, western frequently have fear that the Muslim who live on the territory of Europe have the same potential for violence. This misperception of Islam creates an image that leads to conflicts and further instability within the society where most of the population is non believers. In fact the proportion of Muslim in France is equivalent to the proportion of Black in US which make it even more problematic. Therefore, for the conclusion I will try to make my own approach toward dealing with this issue. Международная безопасность Модератор: Дарья Булатовна Пушкина, Ph.D. in Philosophy, University of Maryland Сердар Шахиров Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Международные отношения, политические науки и права человека», 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Дарья Булатовна Пушкина, Ph.D. in Philosophy, University of Maryland Факторы международной интервенции в Ливии В начале международного вмешательства в Ливию в 2011 году получило резкое осуждение в ряде стран. Тем не менее, оно проводилось с целью защиты мирных жителей, более того, было санкционировано Резолюцией Совета Безопасности ООН 1973, принятой 17 марта 2011 года, то есть, с точки зрения международного права носило абсолютно легитимный характер. При всем том, действия НАТО в Ливии рассматриваются эксцессом использование мощи многими странами, такими как Белоруссия, Болгария, Венесуэла, ЮАР, Китай, Турция и т.д. В проекте встает вопрос, является ли интервенция в Ливию со стороны коалиционных сил НАТО одобренными международным сообществом. Для подобной расстановки сама интервенция должна быть легитимной на международной арене. Для 82 вынесения решения о легитимизации основного объекта, а именно интервенции, данная работа анализирует концепцию ответственности за защиту. Эта концепция детально старается объяснить основу и легитимность международной интервенции на легальной и морально-этической основе. На основе этой концепции проект заключается в анализе вмешательства коалиционных сил в Ливию и демонстрации легитимности через призму концепции ответственности за защиту. В подобном случае встает вопрос, если интервенция в Ливию неоднозначную оценку (критику со стороны членов ООН), то соотносится ли она со стандартами концепции ответственности за защиту, которые берут свое начало от императивных норм международного права? Исследовательская работа состоит из двух основных частей: теоретической и эмпирической. Теоретическая глава определяет такие понятия как ответственность за защиту и международная интервенция. Она продемонстрирует теоретический подход и факторы, которые расширяют систему взглядов интервенции. Для того чтобы показать связь между интервенцией и концепцией, основная задача заключается в установлении теоретического подхода к эффективности военно-политических операций; в чем она заключается? Эта зависимая переменная определяется качеством нововведенных экономических, социальных и политических институтов после завершения военной стороны интервенции. К тому же, нужно продемонстрировать проблемы, которые возникают при анализе эффективности интервенций, и определить точную конструкцию эффективности. Эмпирическая часть работы – это анализ самого конфликта, его причины, следствия и последствия. К тому же, анализ операций, характерный с определением концепции ответственности за защиту. В данной части будет соразмерена эффективность интервенции в Ливии с уже наработанной теоретической частью. Поскольку ответственность за защиту является инновационным подходом в международных отношениях, она находится в центре внимания в академических кругах на сегодняшний день. Кроме того, поскольку проблема дискуссионная как в средствах массовой информации, так и в научной среде, то этот предмет спора актуален сейчас. 83 Александра Фёдорова Санкт-Петербург, СПБГУ, Факультет международных отношений, программа «Европейские исследования», 1 курс (магистратура) Научный руководитель: Татьяна Алексеевна Романова, канд. полит. наук Развитие сотрудничества в области правосудия и внутренних дел в ЕС Причины возникновения сотрудничества в области правосудия и внутренних дел: - трансграничный характер преступности, - сложность миграционных процессов в ЕС, - завершение строительства внутреннего рынка, - стремление создать «Европу граждан» - сближение семейного и гражданского права. Краткая характеристика сфер сотрудничества (причины вовлечения именно этих сфер): - гражданское право: необходимость гармонизации национального и европейского права, регуляция имущественных и неимущественных отношений в рамках ЕС - уголовное право: необходимость целенаправленной борьбы с преступностью – ее превращение из национальной в «европейскую» - миграционное право и предоставление убежища – борьба с нелегальной иммиграцией внутри ЕС, необходимость общей миграционной политики по отношению к третьим странам и возрастающее количество беженцев (югославские беженцы) Этапы развития сотрудничества (Совет Европы, группа ТРЕВИ, Договор о ЕС, Шенгенские соглашения, Маастрихтский договор, Амстердамская межправительственная конференция, план «Вехи Тампере»): Предварительный этап: межгосударственное сотрудничество на основе Совета Европы, группы ТРЕВИ Первый этап: Шенгенские соглашения, Договор о ЕС (Сотрудничество в области правосудия и внутренних дел), Маастрихтский договор (Третья опора) 84 Второй этап: коренная реформа – Амстердамский договор, Вехи Тампере, Гаагская программа – постепенный переход к коммунитаризации этой области Третий этап: современный этап – Стокгольмская программа (2010-2014) Классификация основных преступлений: - фальшивомонетничество - коррупция и преступления в бюджетной сфере - отмывание денежных средств - преступления против свободы личности - экологические преступления - торговля наркотиками - терроризм Динамика развития сотрудничества в области правосудия и внутренних дел и ее перспективы: - причины постепенного перехода от межгосударственного сотрудничества к коммунитарному (отсутствие четкого разделения компетенций между первой и третьей опорами, отсутствие механизма для национальной ратификации или имплементации, низкая демократическая ответственность и политическая видимость в рамках межгосударственного сотрудничества, рост преступности на границах государств, перспектива восточного расширения в ситуации ограниченного механизма принятия решений) - роль специальных органов ЕС в обеспечении сотрудничества (Европола, Евроюста, Европейской информационной сети в области правосудия, Европейского бюро по борьбе с мошенничеством) - Вопрос эффективности взаимодействия наднациональных органов, а также переход от межгосударственного сотрудничества к коммунитарному 85 Susanna Ann, Grace Lee Successes and failures of peacekeeping in Sierra Leone The research focuses on the problems of peacekeeping in civil wars. Using an original methodology, this research seeks to determine the level of effectiveness of peacekeeping efforts in Sierra Leone. First, systematic evaluation of peacekeeping success is developed. Second, potential determinants of success are developed from both the literature on peacekeeping and that on civil wars. On this basis, twelve hypotheses are formulated and analyzed with the case study of Sierra Leone. Сложные системы в природе и обществе Модераторы: Юрий Александрович Куперин, доктор физико-математических наук, Людмила Анатольевна Дмитриева, кандидат математических Илья Ковалёв Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Сложные системы в природе и обществе», 2 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Юрий Александрович Куперин, д-р физ.-мат. наук Физика времени Проблемы, обсуждаемые в докладе, являются основой современной теоретической физики. Базис любой науки, как известно, должен быть более или менее аксиоматически универсальным и устойчивым, однако выбранная мной тема предполагает обширный плюрализм. Очевидно, время – один из самых таинственных природных феноменов для анализа, его нельзя «потрогать», «увидеть», на него нельзя подействовать напрямую, к самой проблеме сложно подступиться. Данный доклад будет попыткой осветить эволюцию научного концепта времени, современные представления о времени в физике, 86 включая устоявшиеся и подтверждённые эмпирически теории Хокинга, Пенроуза, и не в последнюю очередь, Эйнштейна, и некоторые, как было доказано, не абсолютно верные, но весьма значимые гипотезы Ньютона, Эддингтона, Больцмана; отдельные особенности подхода синергетики и его место среди других теорий, общепринятые определения, топологические и метрические характеристики времени, специфика его размерности и некоторые примечательные перспективы его дальнейшего изучения. Природа времени многообразна, непостоянна и на данный момент – непостижима. Учёные не имеют окончательного ответа на вопрос столь важный и так глубоко влияющий на основы естествознания - что такое время и какова его природа? Условно говоря, любые естественнонаучные концепции проходит через три исторических этапа осмысления — философский, математический, физический. Бывает так, что теории на протяжении нескольких столетий находятся в промежуточном состоянии, «парят в невесомости», не находя достаточной эмпирической базы. Ещё древнегреческие философы много, хоть и достаточно пространно, писали о природе времени. Платон в Тимее соотносил время с периодом движения небесных тел. Аристотель в книге четвертой Physica определил время, как количество изменений по отношению до к после. Тем не менее, теперь время перестало быть исключительно объектом философских изысканий, как только был применён физико-математический аппарат . Ученые определённо сделали большие шаги, и смогут в ближайшее заглянуть за завесу этой поистине великой тайны. Однако об успехе говорить ещё весьма рано — сама наука ещё недостаточно «вооружена», чтобы судить о времени однозначно. Коротко говоря, доклад будет скорее разнородной компиляцией интересных научных подходов к теме, нежели скрупулёзным описанием конкретных представлений о ней. Начиная своё повествование с классической эпохи Ньютона до бурной революции Эйнштейна и далее, в будущее науки, я постараюсь не раскрывать широко специфические детали некоторых теорий, требующие внушительного «бэкграунда» для понимания, и тем самым сохранить презентацию занимательной для широкого круга специалистов. 87 Федор Монахов Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Экономика», 4 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Юрий Александрович Куперин, д-р физ.-мат. наук Определение цен опционов с помощью комитетов нейронных сетей В выступлении будет продемонстрирован метод прогнозирования цен европейских опционов с помощью комитетов нейронных сетей. Для решения поставленной задачи будут раскрыты и объяснены несколько взаимосвязанных подзадач, результаты которых позволяют определить цены опционов. Для того, чтобы объяснить новизну высказанных гипотез необходимо сказать о сути данного экономического финансового инструмента. Опционы(options) являются одним из производных финансовых инструментов, деривативов (derivative – договоров, контрактов) которые, как известно, используются не столько с целью купли-продажи базового актива, а с целью получения дохода от разницы в ценах. В то же время важно подчеркнуть особенность опционов как специфического договора, по которому потенциальный покупатель или продавец имеет право, но не обязательно использует это право на покупку или продажу по заранее определенной цене и в определенное время. Это, можно сказать, подвижный договор, предусматривающий выбор, переменчивое желание участников торгов. В то же время в международной практике различают опционы двух стилей — американский и европейский (отметим, что к географии эти названия не имеют отношения). Американский опцион предполагает определенный срок погашения данного опциона. Европейский опцион осуществляется лишь в прописанные договором даты (истечения= экспирации=expiration date=expiry, исполнения=exercise (options), погашения опциона). В моем исследовании речь и идет как раз о европейском стиле опционов, который строго прописывает условия исполнения данных договоров и дает возможность математически рассчитать возможности ценообразования на ту ли иную сделку. В отношении опционов применяется две цены: цена исполнения опциона (цена страйк=strike price) и цена самого опциона (премия=premium). Таким образом, цена опциона является той суммой, которую платится покупателем опциона продавцу при заключении подобного контракта. Покупатель, приобретая опцион, покупает в то же 88 время право заключать сделку на будущее (опцион на покупку – «a call option» или опцион на продажу – «a put option») по определенной цене. Цена опционов, как правило, устанавливается в результате выравнивания спроса и предложения на рынке между покупателями и продавцами опционов. Но одновременно существуют также различные математические модели, позволяющие вычислить цену опционов. Ее определяют на основе трех основных факторов: расстояние между ценой страйк= strike price и текущей рыночной ценой базового актива (underlying assets); время до экспирации=expiry (истечения), волатильность(volatility) инструмента, лежащего в основе опциона. Вычисляемая таким образом цена называется теоретической ценой опциона. В моей работе применяются два метода определения теоретической цены опционов. Первый с использованием модели Блэка-Шоулза (Black–Scholes Option Pricing Model, OPM), согласно которой ключевым элементом определения стоимости опциона является ожидаемая волатильность базового актива. В зависимости от колебания актива, цена на него возрастает или понижается, что прямо пропорционально влияет на стоимость опциона. Так мною из исторических баз данных по опционной торговле для центрального страйка был извлечен временной ряд подразумеваемой волатильности (implied volatility) и для этого временного ряда была произведена очистка от шума с помощью адаптивного EMD (Empirical mode decomposition) фильтра. Для отфильтрованного временного ряда подразумеваемой волатильности был осуществлен прогноз с помощью комитета искусственных нейронных сетей. Комитет использовался для повышения статистической значимости прогноза таким образом, что решение о прогнозируемом значении подразумеваемой волатильности вычислялось как среднее по комитету. Значения подразумеваемой волатильности, спрогнозированные комитетом нейросетей, использовались как параметры в формуле Блэка-Шолза для цены европейского опциона. На этой основе был получен прогноз цен европейских опционов с центральным страйком. Результаты были сравнены с реальными ценами европейских опционов, полученными из торговых баз данных. В работе был использован и второй, новый, подход для прогнозирования цен европейских опционов с помощью комитетов нейронных сетей. А именно, из исторических баз данных по опционной торговле для центрального страйка был извлечен временной ряд самих цен европейских опционов. Он также был очищен от шума с помощью адаптивного EMD (Empirical mode decomposition) фильтра. Очищенный от шума временной ряд цен европейских опционов был спрогнозирован с помощью обученного комитета искусственных нейронных сетей, что позволило повысить статистическую 89 значимость прогноза цен опционов. Для проверки качества прогноза было проведено сравнение с реальными данными по опционной торговле. И в первом и во втором подходе было обнаружено хорошее согласие теоретически спрогнозированных цен опционов с экспериментальными значениями, взятыми из рыночных баз данных. Подобный математический расчет открывает новые возможности для прогнозирования цен опционов, а значит, дает возможность определять пути развития и определения эффективности рынка. Умение рассчитать цену опциона дает возможность преодолеть неопределенность в отношении будущей цены акции на момент исполнении опциона. Подобные методы дают возможности инвесторов и другим участникам рынка планировать в определенной степени свое финансовое будущее. Определение цен опционов с помощью комитетов нейронных сетей расширяют сферы применения опционов, сокращая риски их осуществления Дарья Зорина Санкт-Петербург, СПбГУ, Фкультет свободных искусств и наук, программа «Сложные системы в природе и обществе», 3 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Юрий Александрович Куперин, д-р физ.-мат. наук Проверка гипотезы о самоафинности эмпирических мод EMD-разложения временных рядов В докладе обсуждается проблема статистической самоаффинности временных рядов, описывающих природные и социальные явления, и выясняется, является ли свойство самоаффинности устойчивым по отношению к процедуре фильтрации с помощью разложения на эмпирические моды, а также проверяется гипотеза о самоаффинности самих мод. Статистическая самоаффинность – это свойство временных рядов сохранять свои основные статистические характеристики на разных временных масштабах. Аналогом наличия свойства самоаффинности является принадлежность процесса, описываемого временным рядом, к так называемым процессам Хёрста, обладающим определенными правилами скейлинга и значениями показателя Хёрста. Подавляющая часть природных и социальных процессов являются процессами Хёрста, то есть характеризуются 90 статистической самоаффинностью. Это свойство используется во многих современных методах анализа и прогнозирования временных рядов. Однако изучение необработанных временных рядов часто бывает затруднительным в связи с наличием в них шума и других нерелевантных компонент, от которых можно избавиться при помощи фильтрации временного ряда. Одним из эффективных методов фильтрации является EMDразложение, то есть разложение исходного сигнала на эмпирические моды. Удаление первых нескольких мод из сигнала позволяет очистить сигнал от шума. Основным результатом работы является наблюдение того факта, что сами эмпирические моды EMD-разложения самоаффинных сигналов теряют свою самоаффинность. В работе была предложена количественная характеристика, позволяющая проследить за этим эффектом на примере некоторых модельных рядов, финансовых временных рядов и сигналов электроэнцефалограмм. Отсутствие явно выраженной статистической самоаффинности мод приводит к необходимости учитывать эту специфику и выбирать такие схемы EMD-фильтрации, которые сохраняют свойство самоаффинности в предобработанных временных рядах. Лингвистика и когнитивные науки Модератор: Илья Владимирович Утехин, кандидат исторических наук, Денис Николаевич Ахапкин, кандидат филологических наук Диана Богородская Санкт-Петербург, СПбГУ, Факультет свободных искусств и наук, программа «Когнитивные исследования», 3 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Barbara Luka, Ph.D., Associate Professor of psychology, Bard College, NY. Один мозг – два языка: вызванные потенциалы для исследования механизмов билингвизма В рамках доклада рассматриваются возможности современной когнитивной науки ответить на вопрос каким образом два и более языков представлены в нашем сознании. 91 Любой язык в своей основе имеет синтаксическую структуру, моделировать бесконечное множество грамматически правильных фраз. позволяющую Сравнивая владение двумя и более языками мы можем отслеживать построение этой первичной структуры, и, таким образом, наблюдать механику овладения языком. Однако при владении двумя и более языками ( билингвизме) возникает вопрос, является ли синтаксис единым для двух языков, или мы обладаем отдельной моделью для каждого усвоенного языка. В исследованиях этого вопроса используется феномен кросслингвистического синтаксического ( структурного) прайминга – явления, при котором употребление сходной конструкции в одном из известных языков увеличивает вероятность употребления той же конструкции во втором известном языке. Кросслингвистический структурный прайминг присутствует как в производстве речи ( в виде тенденции употреблять предложения с той же структурой, что и произносимые собеседником, даже если диалог проходит на разных языках), так и в восприятии языка. Так как процесс восприятия языка не может быть отслежен прямо, для его наблюдения требуется применение различных методов, таких как магнитно-резонансная томография, айтрекинг, вызванные потенциалы. Результаты исследований, проведеных с использованием различных методов, свидетельствуют о том, что последовательное восприятие предложений, имеющих сходную синтаксическую структуру, но написанных на разных языках, протекает быстрее чем обработка аналогичных предложений с разными структурами. Раскрыть механизмы этого процесса помогает метод вызванных потенциалов. Вызванными потенциалами (ERP) называются компоненты энцефалограммы, проявляющиеся в ответ на конкретный стимул ( например, на восприятие лексической информации). С помощью вызванных потенциалов мы можем наблюдать как электрическая активность мозга варьируется в зависимости от выполняемых в данный момент задач. К настоящему моменту установлены основные компоненты энцефалограммы, сопровождающие обработку структуры предложений в одном языке. Кроме того, обнаружено что лексические повторы также вызывают специфические ответы вызванных потенциалов. Данные этих исследований подтверждают существование синтаксического прайминга в восприятии одного языка. В нашем докладе мы представляем свой макет эксперимента, в котором вызванные потенциалы использованы для исследования взаимосвязи структур двух языков. Кроме теоретической ценности - получения данных о модели построения языковых структур, 92 мы считаем возможным говорить о применении феномена кросслингвистического прайминга к разработке методов освоения иностранного языка. Помимо этого, сведения о кросслингвистическом структурном прайминге могут помочь установить, едина ли репрезентация эквивалентных по смыслу слов для различных языков. Елена Ларионова Санкт-Петербург, СПбГУ, Филологический факультет, Кафедра теоретического и экспериментального языкознания, 3 курс (бакалавриат) Научный руководитель: Виктория Борисовна Гулида, канд. филол. наук Оценка кода как нормативного детьми и подростками (на примере русского языка) В данном исследовании рассматривается восприятие нормативного и ненормативного вариантов слова школьниками 10-18 лет. Информанты – жители СанктПетербурга, ученики средней общеобразовательной школы. Всего было опрошено 135 человек. Материалом для исследования послужили нормативные и ненормативные варианты множественного числа русских существительных: слесарь, бухгалтер, шофёр, инженер, ректор, лифт, трактор; шрифт, инспектор, код, договор; свитер, средство, крем, торты. Испытуемым предлагалось прослушать девять текстов, прочитанных разными людьми и из предложенного списка (10 прилагательных - положительную и отрицательную оценки) выбрать те, которые по их мнению лучше всего подходят к говорящему. Тексты различались по тематике («образование», «работа», «магазин») и по количеству нормативных и ненормативных вариантов слов (все стимулы нормативные, половина стимулов нормативные, все стимулы ненормативные). Целью данного исследования было выделение основных факторов, влияющих на оценку. Предполагалось, что ненормативный текст получит больше отрицательных оценок. В ходе эксперимента были получены следующие результаты: ударение является одним из важных факторов, влияющих на выбор испытуемых (см.табл.1). 93 все стимулы нормативные 16% половина стимулов нормативные 67% все стимулы ненормативные 78% Табл.1. Процент отрицательных оценок от общего количества. Текст «Магазин». Большое значение, имеет тематика текста. Текст «Образование», который можно отнести к официальному стилю (запись радио- или телепередачи), получил много положительных оценок во всех вариантах (см.табл.2). все стимулы нормативные 88% половина стимулов нормативные 86% все стимулы ненормативные 74% Табл.2. Процент положительных оценок от общего количества. Текст «Образование». Третим фактором, сформировавшим мнение испытуемых, была интонация. Так, полностью нормативный вариант текста «Работа» получил много отрицательных оценок (93% отрицательных оценок) из-за интонации говорящего. Однако поскольку интонация значительно повлияла на результат только в одном случае (данный говорящий обладал яркой специфической интонацией), нельзя утверждать, что она является главной социопеременной для школьников. Результаты эксперимента показывают, что основными факторами, влияющими на оценку детьми и подростками звучащего текста являются ударение, тематика и интонация. Ольга Ясько Омск, Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского Формирование концептов ОШИБКА/ERROR в русской и английской языковых картинах мира В современной лингвистике идёт активный процесс описания культурологических концептов. Продолжая эту тенденцию в когнитивной лингвистике, мы исследуем в данной работе концепт ОШИБКА/ERROR. 94 Одной из важных особенностей концепта является его многокомпонентность, обусловленная как диахроническим (исторические компоненты), так и синхроническим (смысловые репрезентации) развитием. В связи с этим мы исследуем становление и развитие концепта через историко-этимологический анализ и анализ толковых и ассоциативных словарей. Ошибка является особо значимой категорией в картине мира, поэтому понятие ошибки широко отражено как в русском, так и в английском языках. Историко-этимологический анализ позволяет определить внутреннюю форму, являющуюся «основой, на которой возникли и держатся остальные слои концепта» [Степанов: 48]. Мы проследили процесс формирования концептов в обеих лингвокультурах. Данный процесс можно представить следующим образом: развитие значений слова ошибка, error, mistake; возникновение образа, переход от образа к символу на основе метонимического переноса - генерализация значения; становление понятия, углубление и расширение смыслов. Данный анализ основывается на материалах историко-этимологических словарей. Этимологический анализ показал, что оба концепта строились на образе физического движения, уклонения с верного пути: ошибка – от. древнерус. ошибиться ‘оказаться на отшибе, отставшим, лишенным чего-либо’; error - от лат. errare ‘блуждать’, 'бродить в поисках дороги '. Также были выявлены аналогичные процессы абстрагирования значений глагола ошибаться и английского глагола mistake - одной из репрезентаций концепта ERROR: глагол ошибаться - ‘ударить мимо, неправильно’ - стал обозначать абстрактный промах, неправильность в любом виде деятельности; глагол mistake, изначально имевший значение ‘взять не то, не нужную вещь’, приобрёл значение абстрактного неверного действия, совершённого случайно. Исследуя концепт «как многомерное смысловое образование, в котором выделяются ценностная, понятийная и образная стороны» [Карасик: 129], в данной статье мы приводим результаты анализа понятийного компонента, проведённого на материале статей толковых и ассоциативных словарей. Понятийный компонент английского концепта в сравнении с русским более широк: в ядро смещается периферийный для русских признак 'отклонение от принятых норм поведения и морали ' (‘the act or an instance of deviating from an accepted code of behavior’); следует также отметить признак ‘неумышленность’, занимающий статус ядерного в русском концепте и периферийного в английском. 95 Отсутствие в понятийной части концепта ERROR таких периферийных признаков, как ‘обмолвка’ и ‘недоразумение’ и, напротив, наличие смыслов ‘правонарушение’ (‘transgression’), ‘действие, влекущее негативные последствия’(‘a mistake, especially one that causes problems’) позволяет сделать выводы об особенностях языковой картины мира англичан и русских: англичане более строго относятся к совершённым ошибкам, воспринимают их прежде всего с внешней, формальной стороны – как правонарушение, отклонение от принятых в обществе норм (A miss is as good as a mile – ‘небольшой промах равносилен ошибке на милю’, wise men learn by other men's mistakes; fools by their own – ‘умные учатся на чужих ошибках, а дураки на своих’), в то время как русские оправдывают ошибки их непреднамеренностью, недоразумением и оказываются к своим ошибкам более снисходительными (На ошибках учатся, ошибка в фальшь не ставится, и на старуху бывает проруха). Таким образом, в данной работе изучен процесс формирования и становления концептов ОШИБКА/ERROR, а также проведён сравнительный анализ понятийной составляющей данных концептов. 96 Круглый стол "Наблюдая современность. Культура зрения в литературе, фотографии, театре и кино" Модератор: Андрей Алексеевич Аствацатуров, кандидат филологических наук Валерия Андреева Москва, РГГУ, Факультет истории искусства, Кафедра истории и теории культуры, 1 курс (аспирантура) Научный руководитель: Игорь Вадимович Кондаков, д-р филос. наук Визуальный текст Lady Gaga как критическое высказывание Использование приёма остранения в искусстве для восприятия старых вещей и отношений по-новому (русские формалисты). Примеры его реализации в видеоклипах Lady Gaga Внесценическая деятельность Lady Gaga как продолжение её художественных практик. Мимикрия / зеркальность визуальных образов Lady Gaga в интервью с журналистами (Ларри Кинг, Барбара Уолтерз, выступление перед королевой Елизаветой II) Критика современных массмедийных образов через них же самих — художественная и политическая (в понимании Cultural Studies) позиция Lady Gaga. Варвара Склез Москва, РГГУ, Факультет истории искусства, Кафедра истории и теории культуры, 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Юлия Геннадиевна Лидерман, доц., канд. культурологи Изображение как вещь в спектакле «Гамлет» Николая Коляды Проблема статуса вещи в театре: театральные опыты, в которых происходит отказ от декоративной функции вещи, делают неявным ее статус, подвергая колебанию ее отношение к «реальному». Рассмотрение работы вещи в определенной постановке позволяет определить театральную условность (или внутреннее «условие» театра) через 97 конструируемое положение зрителя. Изображение, рассматриваемое как вещь, позволяет поставить вопрос о том, что говорит об условиях зрения именно такое использование изображения в театре. Екатерина Суверина Москва, РГГУ, Факультет истории искусства, Кафедра истории и теории культуры, 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Юлия Геннадиевна Лидерман, доц., канд. культурологии Сообщество наблюдателей: смотреть современное российское кино Современный российский кинематограф по оценкам аналитиков и экспертов не пользуется большой популярностью у зрителей. Большинство намеренно отказывается смотреть киноработы, а критика, взывая к морально-нравственным ценностям и нормам, скорее транслирует личный опыт, чем свое понимание картин как таковых. Постсоветское пространство конструирует понимание современности, посредством отрицания исторического прошлого, создавая общество молчаливого большинства. Кинематограф в такой ситуации создает прецеденты для диалога, раскрывая нашу неспособность говорить, намеренную дистанцированность от повседневного опыта, выражающуюся в установке критериев искусства/ неискусства. Кинематограф в такой ситуации создает сообщество наблюдателей, конструируя пространство коллективного опыта восприятия современности, а точнее тот способ каким мы на нее смотрим. Юлия Лидерман Доцент Кафедры истории и теории культуры РГГУ, кандидат культурологи Я люблю тебя (реж. Костомаров и Расторгуев) / Что мы видим или что видит нас? Достоверность или очевидность – власть слов и образов. Костомаров и Расторгуев обнажают приём, хрупкая конструкция очевидности, банальности, обыденности появляется в этом фильме на месте затягивающей трясины реальности и духоты опыта обыденности. Фильм манифестирует человека как существо символическое. 98 Ксения Куденко Санкт-Петербург, СПбГУ, Филологический факультет, Кафедра общего языкознания, 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Юрий Александрович Клейнер, д-р филол. наук «Тайна острова Роан-Иниш» (1994): Summa Hibernica Фильм американского кинорежиссера Джона Сэйлза «Тайна острова Роан-Иниш» по праву мог бы иметь подзаголовок «Summa hibernica», «Ирландская Сумма», поскольку, как и «Summa teologica» Св. Фомы Аквинского, представляет собой своеобразный компендиум, в котором «под одной обложкой» собраны все основные, относящиеся к теме проблемы и верования. Степень проникновения в сюжет прямо пропорциональна осведомленности зрителя: если «неофиту» в ирландистике, скорее всего, многое покажется непонятным, а кое-что и пройдет мимо внимания, то для кельтолога данный видеоряд, напротив, предельно семантичен и наполнен аллюзиями. Синопсис фильма сводится к идее возвращения семейства Коннели на Роан-Иниш (ирл. «Тюлений остров»), на котором когда-то жили их предки, т.е., по сути дела, к обретению Земли Обетованной. В таком контексте Роан-Иниш – это на самом деле pars pro toto, место, символизирующее собой всю Ирландию, некую далекую Родину, к которой стремятся все уехавшие на чужбину ирландцы. Кроме того, будучи островом на западе, т.е. для ирландского сознания локусом изначально маркированным, Роан-Иниш неизбежно приобретает коннотации иного мира: там всегда солнечно и хорошая погода; независимо от времени года поля покрыты сочной травой; по словам Хью, деда главной героини, Фионы, коровы на Роан-Иниш давали вдвое больше молока… В кельтском ареале (Бретань, Ирландия, Шотландия, Уэльс, Корнуолл) распространена мифологема потусторонней «земли женщин» (ирл. tír na mban), острова в океане, на котором живут только девушки или русалки, способные обучить попавших к ним мужчин разным хитростям. Эта идея обыгрывается в истории о Шоне Майкле, который начинает тонуть во время шторма, но спасается на Роан-Иниш, а, очнувшись, видит лица местных женщин и девушек, отогревших его телами двух рыже-белых коров (белые с красными ушами коровы являются мифическими животными ирландских и валлийских преданий). Здесь же наряду с языческими мотивами, реализуется христианский сюжет о воскресении: Шон Майкл рыбачит (ср. евангельский символ рыбаря), тонет (т.е. принимает крещение, символически умирает), а затем просыпается нагой в хлеву. 99 Смешение язычества и христианства, в его специфически ирландском виде, постоянно присутствует в фильме: покойную мать главной героини, чьи предки были люди-тюлени, звали Бриджет, при этом Тесс, бабка Фионы, в одном из кадров говорит о церковном праздновании дня Святой Бригиты (восприемницы древнеирландской богини Бригид), а камера то и дело показывает висящий на стене соломенный крест Св. Бригиты. Уплывшая в океан колыбель-лодочка с младенцем Джимми, братом Фионы, намекает не только на Плавания (др-ирл. жанр Immrama) к островам иного мира, но и на Моисея (как и Моисей, Джимми становится залогом возвращения семьи на Родину). Первое посещение РоанИниш Фионой снято как Преображение: семья поднимается на холм, где стоит дом, внутри он весь осиян лучами, и первое, что видит девочка, - это сверкающее изображение Христа на стене. Хотя основополагающей мифологемой действительно можно назвать легенду о шелках, людях-тюленях, но, так или иначе, в фильме актуализируются почти все ключевые мотивы ирландской мифологии: появление белых птиц – медиаторов между мирами (ср. сагу «Рождение Кухулина»), густой туман в период слияния нашего и иного мира (ср. сагу «Разрушение дома Да Дерга»), ловля / разделывание рыбы (= ирландского лосося познания) Тадом, рассказывающим Фионе тайну происхождения их рода. Столь символически плотный видеоряд кажется почти невозможным для полуторачасового фильма, тем не менее, правильно скомпонованные, мифологемы складываются в мозаику, составляя собой «Ирландскую Сумму». Екатерина Владимирцева Москва, РГГУ, Факультет истории искусства, Кафедра истории и теории культуры, 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Вера Владимировна Зверева, доц., канд. ист. наук Технология "Дополненной реальности": особенности восприятия пространства С момента становления Нового времени, человек стремился найти способ, создать прибор, усиливающий или дополняющий его зрение, позволяющий видеть то, что при обычных обстоятельствах недоступно. Кино, а затем идея виртуализации пространства дали возможность полноценного замещения реального мира миром выдуманным, виртуальным. Дополненная реальность реализует другую возможность - манипуляций с картинками реального мира в момент времени и, что более важно, она допускает 100 изменение пространства в движении. Реальность и виртуальность смешиваются в любой удобной точке пространства. Павел Арсеньев Санкт-Петербург, СПбГУ, Филологический факультет, Кафедра истории литературы, 2 курс (аспирантура) Научный руководитель: Андрей Дмитриевич Степанов, д-р филол. наук Экранизировать означающее: еще к вопросу о неиллюстративной видеопоэзии В дискурсе о видеопоэзии довольно часто звучит нота тщетности усилий и некоторой вынужденности операции экранизации поэтического текста. Под видеопоэзией и ее критиками, и ее апологетами обычно понимается нечто популяризаторское, адаптирующее, с одной стороны недостойное высокого имени Поэзии, с другой, давно ей требующееся и то ли по причине элитаризации поэтического процесса, то ли по причине неумолимого дыхания медиавизуальной современности. Отчасти это противоречивое отношение объясняется тем, что сегодня видеопоэзия понимается чаще всего как иллюстрирование сюжета стихотворения, визуализация фабулы. Но может ли визуальный образ передать всю амбивалентность образа поэтического или можно продолжать рассчитывать на эмоциональную действенность чисто поэтической конструкции? Это мучительное решение оказывается ответом, который дается на неправильно поставленный вопрос. Сам феномен экранизации стихотворного текста затрагивает не только вопрос об аудиовизуальных медиа, который сегодня якобы невозможно игнорировать, но, прежде всего, чрезвычайно важен теоретически: экранизации поддается не только воображаемый визуальный образ, но графичность залегает уже на самом уровне означающего. Если мыслить перспективу развития форм поэтического языка в терминах спецификации языкового медиума, то экранизация стиха представляется совершенно легитимной формой реализации / бытования поэтической конструкции при условии, что “главным героем”, действующим в ролике, оказывается текст - звучащий или графически развертывающийся на экране, но не разыгрываемый миметическими образами и не сопровождающийся “иллюстрациями”. В такой проекции текста на медиальную плоскость видео (но не скрещивание его с киноповествовательной образностью) кроется немало потенциальных путей обновления поэтического синтаксиса и может локализоваться теоретический интерес к возможностям поэзии в эпоху технической воспроизводимости. 101 Александр Иванов Санкт-Петербург, СПбГУ, Филологический факультет, Кафедра истории зарубежных литератур, 2 курс (магистратура) Научный руководитель: Андрей Алексеевич Аствацатуров, доц., канд. филол. наук Интермедиальные аспекты творчества «разбитого поколения»: эстетика, политика, рецепция О «разбитом поколении» написано немало. Критики, журналисты, режиссеры, ученые, писатели, продолжают дискутировать над особенностями их письма и стиля жизни (иногда эти понятия объединяются), предлагают все новые и новые варианты прочтения и понимания оставленных ими текстов, аудиозаписей, фотографий, фильмов. Сформировавшийся в итоге корпус интерпретаций, несмотря на разнообразие и детальную проработку отдельных тем, не дает четкого представления о взаимоотношениях битников и культурного контекста, не вскрывает, к примеру, ни физиологию того отторжения, которое встречали повсеместно их тексты, ни причин их последующей популяризации и «канонизации». Категории «разрыв», «альтернатива» и в какой-то мере «контркультура», которые часто можно встретить в исследовательской литературе, далеко не всегда позволяют проследить эстетические корни их творчества. Они скорее исключает битников из контекста, упрощая их практики до уровня некой «реакции», «отклика» на политико-социальноэкономические явления 50-х – 60-х гг. Предлагаемое исследование ставит своей целью показать целостность эстетики «разбитого поколения», поставив их в контекст развития и становления американской аудио-визуальной культуры 30х-40х гг., а не сложившейся в послевоенный период литературной традиции. Особое внимание уделяется общим моментам поэтики битлитературы и «документальной» фотографии (имеется в виду так называемый фотопроект, инициированный Farm Security Administration или FSA), а также специфической технике прочтения, «озвучивания» текста, трансформировавшей само понимание «литературного». Творчество битников, помещенное в более широкий, как с точки зрения исторического времени, так и эстетического контекста период, приобретает иной смысл. Оно становится маркером изменения и преломления парадигм восприятия, политики видения и репрезентации действительности, заложенных культурно-социальными реалиями Великой Депрессии. Как результат, по-иному начинает выглядеть логика эстетического конфликта 102 последующей эпохи, условно названной «временем процветания и торжества американской мечты». 103
