ПОэТичеСкая ПрОза,

вне офиса
хорошая литература
Поэтическая проза,
или Прозаическая поэзия
№ 6 (31) 2009
Василий ПРИГОДИЧ
80
Даже если вы не читали
Виктора Пелевина (а зря!),
то уж фамилию эту слышали – уже много лет она
на слуху. Одни считают его
выдающимся писателем,
другие обвиняют его в бездарности, в духовном рас­
тлении молодежи.
Передо мной на столе
книга:
Виктор Пелевин. П 5
(Прощальные песни
политических пигмеев
Пиндостана). М. Издательство «Эксмо». 2008.
288 c.
Знаете ли вы, что такое
«Пиндостан». Да? Нет? Поясню. Слово восходит к названию хребта Пинд в Древней
Элладе, пиндосами именовали
греков-колонистов,
в XIX-XX вв. – черноморских
греков, поселившихся в пределах Российской империи.
В таком значении это слово
употребляли Чехов и Куп­
рин. Позже в блатном арго
так стали именовать вообще
южан. Русские солдатики из
миротворческого отряда в
Косове стали так называть
американских военнослужащих (1999 год). Ныне Пиндостан – презрительное название США (чрезвычайно
популярное в Сети и редко
встречающееся в печатных
СМИ – жаргонизм).
Если бы вы знали, как
люди моего поколения беззаветно любили Штаты
(рок-н-ролл, буги-вуги, редкие переводные книги и отцензурированные фильмы,
журнал «Америка», добытый
у перекупщиков, «техасские
панталоны» (так у Набокова),
«техасы» (до середины 1960-х
так назывались ДЖИНСЫ,
которые, естественно, нельзя было купить в магазине – только у фарцовщиков).
Плебейские джинсы были не
просто штанами, а идеологией (я серьезно).
…Прошло четверть века.
Один из пелевинских персонажей элегически констатирует «перестройку»
во властных элитах: «Эпоха
политических пигмеев, работающих на Пиндостан,
прошла навсегда» (с. 86).
На обложке книги есть
две надписи. Первая: «Based
on true story». Простейший
перевод: «Основано на реальных событиях». Однако
возможны и оттенки смысла: «…на жизненной истории, на случае из жизни».
Пусть звучит несколько коряво, но ближе к авторскому пониманию.
Вторая надпись: «Предупреждение. Книга написана с применением боевого
НЛП». Аббревиатура НЛП
означает не что иное, как
пресловутое нейролингвистическое программирование… Помимо прочего,
НЛП – любимая игрушка
серьезных спецслужб всего мира. Всё. Больше не
скажу ничего. У явления
НЛП есть горячие сторонники и холодные ниспровергатели – ну, как у
теории торсионного поля и
иных спорных концепцийявлений. Автор честно
предупреждает о психическом (психологическом)
принудительном влиянии
на читателя.
Книга состоит из пяти
маленьких повестей (больших рассказов). Книга – очередной пелевинский шедевр.
Правда, шедевр своего рода:
трагический, смешной, метафизически ужасающий,
занятный, забавный, очаровательный (здесь это не
дамское словечко), прельстительный и прочая, и
прочая, и прочая. И все это
одномоментно, под одной
обложкой. Творчество Пелевина – поэтическая проза, сиречь прозаическая
поэзия.
Одна из важнейших характеристик творчества писателя – Пелевин в гениальном кульбите-сальто сломал
шею на восточной мистике:
буддизм-даосизм-суфизммаркс изм-лен и н измкомму низм-маоизмва х хабизм-ч у ч хеизм   и
прочий тлетворный ревизионизм. Ох, как говаривали
старые диссиденты о коммунизме (а мы переиначим):
«Буддизм (да и все восточные эзотерические учения)
нельзя попробовать, его потом не выплюнешь». И все
это у Пелевина очень тонко,
прочувствованно и умно.
Сделаем важное замечание: грань между жизнью и
смертью в творчестве Пелевина размыта. Жизнь – иллюзия, и Смерть – иллюзия.
Однако, по мнению прозаика, в наших силах осознать
иллюзорность своей жизни, поднять ржавое забрало житейской пошлости и
«здравого смысла» и выйти
под стерильный свет солнца подлинного Бытия. Вот
такая программа-минимум.
А вот кредо писателя: «Быть
живым означает рыть русло.
А уйти – означает стать рекой, которая по нему течет»
(с. 114).
Болит, саднит и ноет
сердце
нашего
суфиявизионера за Россию, за ее
прошлое, настоящее и будущее: «Все новое и хорошее у нас обязательно начинается с какого-нибудь
мерзкого
преступления.
И когда новое и хорошее
дает свои плоды, мерзкое
преступление тоже дает
свои плоды, и в результате
все смешивается и гибнет.
Это что-то невероятно древнее, грустное и неизбежное – здесь всегда так было
и будет» (с. 99).