Рио-де-Жанейро, и в Москве, в том числе в одном из центров

Рио-де-Жанейро, и в Москве, в том числе в одном из центров преступного
мира – Сухаревке, и в Бристоле, и американском салуне, и в староверческом скиту, и в английском замке, и в русской дворянской усадьбе.
Список литературы
1. Акунин Б. Черный город. – М.: Захаров, 2012.
2. Акунин Б. Азазель. – Москва-Назрань: Захаров. АСТ, 2000.
3. Акунин Б. Левиафан. – М.: Захаров, 2005.
Власова Л. А.
Второсюжетность как особенность эссе Т. Толстой
«Туристы и паломники», «Смотри на обороте»
В статье рассматривается специфика повествования, выделяется одна из характерных особенностей идиостиля, суть которой заключается в различных способах развёртывания мыслей в текст, что позволяет автору наполнить текст яркими красками и
выразительными деталями. Выявляются способы проявления второсюжетности и рассматривается их функционирование в эссе Т.Толстой.
Ключевые слова: Т. Толстая, второсюжетность, авторский стиль, идиостиль, эссе,
сюжет, интертекстуальность.
Рассказы Т. Толстой отличаются своеобразным стилем изложения,
средствами, применяемыми для отображения фактов и явлений нашей действительности. Общее между ними то, что все они затрагивают проблемы
нравственные и философские.
В интервью А. Генису Т. Толстая так определила свой излюбленный
жанр: «Я продолжаю писать короткие рассказы, но я сменила рассказы чистый фикшен – вымысел – на рассказы, в которых я, как придуманный персонаж, играю какую-то роль. Это псевдоисповедь. И это даёт мне возможность
пройти по узкой, интересной мне линии между чистой выдумкой и документом» [1]. По нашему мнению, произведения Т. Толстой можно отнести к
жанру эссе. В переводе с французского слово «essai» значит «попытка, проба,
очерк». Эссе – это, как определено в энциклопедическом словаре, «прозаическое сочинение небольшого объёма и свободной композиции, выражающее
индивидуальные впечатления и соображения по конкретному поводу или вопросу и заведомо не претендующее на определяющую или исчерпывающую
трактовку предмета»[2, с. 252]. Последовательность изложения подчинена
только внутренней логике авторских размышлений, мотивировки, связки между частями текста часто носят в эссе ассоциативный характер. По словам
Мишеля Монтеня, «эссе – это путь, не имеющий конца, ибо его конец совпадает с началом, индивидуальность вращается в собственном кругу: исходит
из себя, приходит к себе» [3, с. 333]. Единственная «обязанность» жанра эс346
се состоит в том, чтобы одновременно и попеременно использовать первичные жанры, чтобы произведение не превратилось в дневник или мемуары. У
Татьяны Толстой эссе совмещают признаки различных жанров: путевого
очерка, научного трактата, художественного рассказа, лирической исповеди.
Особенности авторского стиля Т. Толстой отражаются в любых её
произведениях, в том числе и в эссе. Основными особенностями идеостиля
эссеистики Т. Толстой являются второсюжетность, сочетание художественности и документальности, автобиографизм, тогда как для рассказов
характерны такие черты, как вымысел, наличие символики, заимствованных сказочных мотивов и сюжетов, обилие пейзажных и портретных зарисовок и др.
Данная статья посвящена рассмотрению одной из особенностей повествования эссеистики Т. Толстой как второсюжетность, когда «используется лишь часть сюжета первичного – событие, эпизод, ситуация. К
вторичному сюжету, органически сливаясь с ним, прибавляется творчески
переработанный художником действительный факт, находящийся в реальной жизни совсем в другой связи»[4, с. 15]. Эту мысль подтверждает литературный критик Б. Евсеев: «Так и хочется назвать эту прозу
“второсюжетной” (сюжет лишь чуть просвечивает сквозь ткань вещи)» [5,
с. 10]. Сама Т. Толстая в интервью Артемию Лебедеву пояснила: «Не
знаю, как определить этот жанр, но меня очень устраивало, что это нечто
вроде очень коротких полухудожественных-полудокументальных рассказиков из жизни. Я воспринимала, как вполне художественное творчество»
[6]. В своём творчестве Т.Толстая балансирует между явным и загадочным, обыденным и «спектакулярным».
Представляется целесообразным выделить следующие способы проявления второсюжетности и рассмотреть их функционирование в эссе Т. Толстой. Во-первых, вторсюжетность может возникать из ситуации, увиденной
автором; во-вторых, она может составлять сплав нескольких первичных
сюжетов; в-третьих, она может состоять из нескольких «малых» самостоятельных сюжетов; в-четвёртых, она может служить источником третичного
сюжета.
Примером первого способа проявления второсюжетности, когда однажды увиденное автором становится основой для развития сюжета, как
бы становясь его частью, нередко при этом трансформируясь и обрастая
новыми подробностями и художественными деталями, может служить эссе
«Туристы и паломники». Повествуя об Иерусалиме, Толстая показывает,
как культура людей, менталитет проявляются через их отношение к святыне. Людей притягивает больше внешняя сторона, они идут на место последнего пристанища Христа как на экскурсию. Они не думают о тех
событиях, которые, как сказано в Библии, здесь произошли, они не считают его священным, потому любая информация под палящим солнцем превращает общее психическое напряжение в быстро распространяющиеся
негативные эмоции, переходящие в панику. Отношение к туристам сквозит
347
во всех эмоциях и импульсивных действиях священнослужителей в Иерусалиме, не способных в полной мере управлять паломниками: «Вдруг появляется священнослужитель со злыми сверкающими глазами,
захлопывает дверь в часовню с Гробом и что-то почти кричит по-немецки,
а потом по-гречески. На лице его – ненависть к толпе. К людишкам. К
нам» [7, с. 518].
В рассматриваемом эссе второсюжетность просматривается также в
эпизодах, рассказывающих о людях, идущих к месту, где когда-то была
Голгофа. Толстая мазками, штрихами как бы набрасывает целую палитру
человеческих характеров, показывая душевное состояние каждого персонажа, внутреннюю естественную реакцию тех, для кого посещение этого
места явилось значительным событием в жизни. Эффект второсюжетности
состоит в том, что у читателя появляется ощущение реальной жизни: «Нашедшаяся толстуха с помощью подруги бредет к низкому входу, как слепая, шаря перед собой одной рукой. Бледный старик стоит столбом,
охваченный чувством. Армяне переплели руки, поддерживают друг друга.
Молодежь рванула вперед. Что в душе у всех этих людей? Что значит для
них это святое место? И то ли это место? Или это неважно?» [7, с. 516].
Верующие возносят молитву и предстают перед собственным внутренним
богом, молодёжи не достаточно времени для углубления в себя, ухода от
своей душевной дисгармонии, они ещё не задумываются о душе.
Второй способ проявления вторичности представляет собой сплав нескольких первичных сюжетов. В том же эссе Толстая соединила, синтезировала несколько уже знакомых сюжетов. Неслучайно мы то и дело узнаём
следы разных произведений и событий. Иными словами, её эссе носят интертекстуальный характер. Толстая меняет исходные сюжеты, в своей прозе
она по-своему их переплавляет, порой соединяет несоединимое. Интересно
то, как она создаёт собственную художественную картину мира, используя
разноплановые и разновременные сюжеты, отталкиваясь от современности,
обращаясь к истории и собственной жизни, она вновь возвращается в день
сегодняшний.
Автобиографическое эссе «Смотри на обороте» также является примером проявления второсюжетности. В глубоко личном посвящении
Т. Толстая признаётся в безграничной любви и благодарности своему отцу.
Поскольку доминантой в создании картины мира в эссе «Смотри на обороте» является слово «рай», то второсюжетность связана с воплощением образа отца, знавшего райское чувство радости. В тексте традиционная
образная расшифровка «рая» в семантической сочетаемости представляет
индивидуальное авторское видение. «Рай» для героини – это счастье
ушедшего времени, утраченной любви отца: «Если рай существует, то отец
там» [7, с. 454]. Природа Италии на открытке пробуждает воспоминания
об отце, о его рассказах об итальянском городе Равенне и о тех первых романтических мечтах юности, какие возникали у неё, когда она слушала его
348
рассказы: «Какой-то наивный зеленый рай на помятой открытке» [7,
с. 455].
У Толстой можно найти и третий способ проявления второсюжетности. В её эссе можно увидеть нескольких «малых» самостоятельных сюжетов. Для эссе характерны интертекстуальность и многочисленные
реминисценции. Повествование течёт быстро, скачками, осуществляется с
помощью приёма ретардации, обратной композиции. Автор обращается к
разным этапам жизни героев, включая в повествование фрагменты жизни
известных персонажей, своего рода прецедентных фигур (феноменов).
Зачастую такая компоновка, на наш взгляд, создаёт своего рода эффект
кинохроники. Правда, существует и иное толкование: «Запуская действие,
Толстая поднимает занавес, оканчивая – опускает его. Такое происходит и в
каждой сцене при смене декораций <…>. Последняя фраза снимает красоту
предыдущей ремарки, не отменяя и не снижая, а прекращая ее падением занавеса.
Собственно, им начинается и кончается каждый рассказ. У него нет ни
традиционного зачина, ни законного финала. По пути к последней точке
фабула не успевает исчерпать сюжета. Мы просто входим в рассказ и выходим из него, когда нас приглашают и когда провожают» [8, с. 213].
Наконец, второсюжетность может служить у Толстой источником
третичного сюжета. Порой она сама перебрасывает мостик в третичный
сюжет, выбрасывая мысли, оставляя их на размышление читателю, давая
ему волю развить свой собственный сюжет. Примером может служить
изображение слепого старика в эссе «Смотри на обороте»: «Я осторожно
протискиваюсь сквозь толпу, я хочу посмотреть украдкой на того ненасытного, что устроил фейерверк, раздвигая светом стены гробницы. Он
сидит в инвалидном кресле, опустив лицо. На коленях у него коробка с
монетами. Он нашаривает монету рукой, пропихивает ее в щель автомата,
и в короткое мгновение, пока синева переливает лиловым и багряным огнем, женщина-поводырь торопливо шепчет ему на ухо слова, которых я не
слышу, да и услышав, не пойму: этот язык мне неизвестен» [7, с. 459].
Слепой старик озаряет светом мрак купола храма, он «продаёт» рай души
страждущим. Человек, дающий возможность людям, пришедшим в храм,
ощутить умиротворение, в котором они нуждаются, прислушивается к шепоту людей, смотрящих вверх. Таким образом, он ощущает себя среди людей, хотя темнота для него превратилась в вечность.
Второсюжетность проявляется и в финале эссе: «А они удаляются по
узким улочкам маленького мертвого города, и женщина толкает коляску, и
что-то говорит, склоняясь к уху слепого, и запинается, наверное, и подбирает слова, какие мне никогда не подобрать. Он смеется чему-то, и она поправляет его завернувшийся воротник, она подсыпает монет в коробку на
его коленях, она заходит в таверну и выносит ему кусок пиццы, и он ест,
благодарно, старательно и неряшливо, нашаривая в темноте рукой невидимую и чудесную еду» [7, с. 460]. Этот искалеченный человек не остал349
ся одиноким, рядом с ним есть близкие люди, которые о нём заботятся.
Возможно, он чем-то раньше в своей жизни заслужил эту любовь, укреплял семью и теперь родные благодарны ему. Возможно, он бывший художник, верующий и приходит к образу Спасителя в храм в надежде снова
обрести зрение.
Рассмотрев способы проявления второсюжетности в прозе Т. Толстой,
нами установлено, что второсюжетность возникает из ситуации, увиденной автором, и состоит из нескольких «малых» самостоятельных сюжетов,
с помощью которых автор как бы ведёт диалог с читателем здесь и сейчас.
Второсюжетность наполняет текст эссе конкретикой, делает повествование
живым, зримым, выпуклым.
Список литературы
1. Генис А. А. Литературные мечтания: Беседа с Татьяной Толстой. – [Электронный ресурс]: http: www.svoboda.org/programs/otb/2002/otb.
2. Муравьёв В.С. Эссе // Большая советская энциклопедия / гл. ред. А.М. Прохоров. – М.: Советская энциклопедия, 1978. – Т. 30. – С. 252.
3. Эпштейн М.Н. На перекрёстке образа и понятия. Эссеизм в культуре нового
времени // Парадоксы новизны. – М.: Прогресс, 1987. – C. 333–379.
4. Левидов А.М. Автор – образ – читатель. – Л.: Изд-во Ленинградского ун-та,
1977. – С. 14–26.
5. Евсеев Б. Bonjour moujik! Pochiol von! // Литературная газета. – 1998. – № 44. –
С. 10.
6. Лебедев А.
Обстоятельства.
–
[Электронный
ресурс]:
http://www.tema.ru/rrr/litcafe/tolstaya/ index/ html
7. Толстая Т.Н. Не кысь: Рассказы. – М.: Эксмо, 2004.
8. Генис А. А. Как работает рассказ Толстой: [о рассказах Татьяны Толстой] //
Звезда. – 2009. – № 9. – С. 213.
350