РУССКАЯ ЛИРА Хрестоматия, составленная из произведений

РУССКАЯ ЛИРА
Хрестоматия, составленная из произведений новейших
поэтов Издание Н. Тиблена. СПб., 1860
ЛЮБОВЬ
Эротические стихотворения русских поэтов. Собрал
Григорий Книжник. СПб., 1860
Сборники стихотворений разных поэтов у нас были на
несколько времени убиты хрестоматией г. Галахова,1
которая лет 17 тому назад представляла в себе соединение
значительной доли лучших произведений русской поэзии.
Но в последние 17 лет написалось кое–что новое, да и из
прежде написанного напечаталось многое, чего прежде не
печатали; а г. Галахов в семи изданиях своей хрестоматии
упорно держался прежних образцов и, исключая
незначительных
изменений,
обусловленных
обстоятельствами, ничего не менял в своей хрестоматии.
Русское юношество, которое по ней знакомилось с русской
литературой, как по экземплярам минералогического
кабинета знакомилось с ископаемым царством, долго
терпело кротко и безмолвно. Оно даже оставалось в
блаженном неведении, полагая на основании неизменной
хрестоматии, что после Даля никто у нас хороших
простонародных рассказов не писал, что после «Ревизора»
не было у нас комедии, достойной стать хоть бы наряду с
«Пустодомами» кн. Шаховского,2 что граф Соллогуб
должен быть считаем представителем новейшей русской
повести, что в сатире последний деятель есть князь
Вяземский, в элегическом роде до сих пор никто не
сравнился с Федором Глинкою и графинею Ростопчиною,
и пр. и пр. Но наконец и до сведения юношества дошло,
что есть теперь у нас и другие замечательные писатели, о
которых хрестоматия г. Галахова ничего не сообщает
даже в примечаниях своих. Тогда явилась потребность в
другом сборнике, по возможности без Ломоносова,
Державина, Княжнина и т. п. и по возможности более с
ДОБРОЛЮБОВ Н.А. РУССКАЯ ЛИРА. ЛЮБОВЬ.
Кольцовым, Лермонтовым, Аксаковым, Майковым,
Огаревым, Полонским, Тютчевым, Фетом, Гончаровым,
Григоровичем,
186
Островским,
Писемским,
Толстым,
Тургеневым,
Успенским, Щедриным и пр. Составление такого
сборника представляет, конечно, много хлопот, и потому
до сих пор являются только попытки в стихотворной
части, и то в небольших размерах. Полтора года назад
вышел «Сборник» г. Щербины и имел большой успех;
маленький детский сборничек издан был в прошлом году
в виде приложения к «Подснежнику»,3 теперь г. Тиблен
издал «Русскую лиру». Мысль этой книжки — собрать
лучшие пьесы с народным характером, изображающие
русский быт, русский люд, русское чувство. Сообразно с
этим большая часть пьес взята из Кольцова, Никитина и,
кроме
того,
помещены
в
конце
книжки
16
простонародных русских песен; затем перепечатана
сказка о купце Калашникове (хотя это уж и не лира) и
понемножку почти из каждого замечательного поэта.
Мысль издания недурна, но исполнение очень
неудовлетворительно: многого недостает, а еще более
лишнего. Например, из Кольцова не взяты две песни
лихача–кудрявича, а помещены слабые пьесы: «Ночлег
чумаков» и «Кольцо»; из Пушкина как–то зашли сюда
«Воевода» (переводная пьеса!) и «Гусар», а не взяты,
например, «Бесы», «Зимняя дорога», «Зимний вечер». Из
Лермонтова нет «Родины», а есть «Бородино». К
некоторым поэтам собиратель не благоволит. Так,
например, не взял он ничего из Бенедиктова, Губера,
Полонского, Стаховича, Хомякова, Щербины, хотя у всех
этих поэтов есть вещи, которые были бы в книжке
г. Тиблена гораздо приличнее многих из помещенных в
ней. Например, хоть бы гг. Бенедиктов или Стахович —
конечно, не бог весть как хорошо пишут; но отчего же бы
ДОБРОЛЮБОВ Н.А. РУССКАЯ ЛИРА. ЛЮБОВЬ.
не поместить песен г. Стаховича там, где напечатана
«Масляница на чужой стороне»? Или почему «Малое
слово о великом» или «России» не могло бы поместиться
рядом с пьесою: «Кто он?»? Да тут еще и не такие пьесы
помещены: тут есть «Москва» Ф. Глинки, есть «Василий
Шибанов» гр. Толстого; после этого решительно
непонятно, почему нет тут «Клеветникам России» и
«Певца во стане русских воинов».4
Вообще книжка составлена так пестро, что
решительно
не
представляет
возможности
характеризовать по ней «русскую лиру». Видно, что при
выборе пьес не было никакой системы, не говоря уже о
единстве направления.
Но издание г. Тиблена есть сокровище, гениальность,
chef–d’oeuvre в сравнении с книжечкою, изданною
Григорием Книжником. Этот таинственный Книжник не
в первый раз уже, под покровом библиографии, является
в публику с расчетом на выгодную аферу. В прошлом году
он издал ученым образом, библиографически, «Ваньку
Каина», и мы в свое
187
время разбирали это издание — тоже, помнится, с
учеными примечаниями...5 Теперь почтенный Книжник,
от разбоя переходя к сладострастию, издал «Эротические
стихотворения русских поэтов». Никогда не видали мы
более безобразного набора стихотворений — ни в одном
песеннике, ни в одной тетрадке школьника. Тут и
Арбузов, и Вердеревский, и Вуич и Капнист, и Костров, и
Милонов, и Кроль, и Н Ф. Павлов... И кого тут нет... есть
даже Владимир Зотов и Григорий Данилевский...6 Но не
подумайте, чтоб Григорий Книжник старался втиснуть в
свою книжку как можно более страстных стихов, не
заботясь об их достоинстве. Нет, вовсе нет: он человек
нравственный, деликатный, скромный и очень заботился,
чтобы страсти не слишком разгорались в его сборнике.
ДОБРОЛЮБОВ Н.А. РУССКАЯ ЛИРА. ЛЮБОВЬ.
Только в заглавии рискнул он, и то больше для того,
чтобы книжка лучше сбывалась; да и тут, должно быть,
такая дерзость ошеломила его до того, что он грамоте
разучился и допустил в эпиграфе напечатать: «Любви все
возрасты покорны».7 В самой же книжке хоть и есть,
например, стишки: «Блажен, кто мог на лоне ночи», но
нет ни «Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем», ни
«Ольга, крестница Киприды», ни «Гарема», ни
«Вакханки»8 и других подобных стихотворений вроде
Парни. Тут более всё такие пьесы, как, например, «Ты и
вы» Пушкина, «Мой друг, хранитель–ангел мой»
Жуковского, «Они любили друг друга так долго и нежно»
Лермонтова, и т. п. Само собою разумеется, что тут вошли
и «Для берегов отчизны дальней», и «Я помню чудное
мгновенье», и «Я вас любил» из Пушкина, и «Fortunata»
Майкова, и «Еврейская песня» Мея, и «Когда б он знал»
гр. Ростопчиной, и «Гондольер» Кони — словом, все
привилегированное, обвульгарившееся, чтобы не сказать
опошлевшее, от частого употребления. Но где такого
клейма не было, там издатель обнаружил не только
полнейшее безвкусие, но и невежество, соединенное с
таким состоянием ума, которое близко к идиотству.9 Для
доказательства безвкусия довольно сказать, что в сотне
дрянных пьес, набранных бог весть откуда, находим
только два стихотворения Кольцова («Ты не пой,
соловей» и «Последний поцелуй»): а уж у Кольцова ли не
выбрать было пьес о любви!
В доказательство невежества спекулятора Книжника
можем привести теперь два факта, случайно бросившиеся
нам в глаза. У г. Ф. Глинки есть три стихотворения,
связанные между собою общей мыслью, — «Вера»,
«Надежда», «Любовь». Они были вместе, рядом
напечатаны в одном старинном альманахе («Альбом
северных муз»);10 можно бы, кажется, понять, в каком
смысле здесь принимается любовь. А г. Книжник отделил
188
ДОБРОЛЮБОВ Н.А. РУССКАЯ ЛИРА. ЛЮБОВЬ.
«Любовь» от первых двух стихотворений и поместил его в
числе эротических!
Другой факт еще лучше. У Байрона есть
стихотворение «К сестре Августе». Оно переведено очень
дурно г–жою К. Павловою и напечатано, неизвестно
почему, под заглавием: «К ***». Григорий Книжник и эти
стихи принял за эротические!
Каково знание литературы русской и иностранной, а
пуще всего — какая глубина здравого смысла!
По шарлатанству своему книжонка эта принадлежит к
тому же роду, как «Правда о мужчине и женщине»,
«Атака женских сердец», «Улика пылких женщин» и пр.11
Но по наглости и тупоумию — она превосходит их...
189