"Аналитические записки" НКСМИ МГИМО (У) МИД России
advertisement
ï åò â î ñ ÿì é û í âàíè è í î öè ëåäî îññè à í Ð è èññ ä Ä ð È Ì îî íûì ê ) Ó íî ðîä Î ( ÷ ó Íà äóíà ÌÃÈÌ åæ ì î Å × È Ò È Ë À È Í Ê À Ñ È Ï À Ç Å È ÑÊ âûïóñê 5(7) àïðåëü 2005 Àëåêñàíäð Ëóêèí Ñåðãåé Ñàíàêîåâ Ðîññèéñêèé ïîäõîä ê Êèòàþ íà ðóáåæå âåêîâ: ïðîáëåìû è ðåøåíèÿ Öåíòð èññëåäîâàíèé Âîñòî÷íîé Àçèè è ØÎÑ АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России Выпуск 5(7) апрель 2005 Тема «Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения» Главный редактор: Александр Орлов Редактор выпуска: Александр Лукин Тамара Тищенко Дизайнер: Адрес редакции: E-mail: Издается при поддержке Центра интернет-политики МГИМО (У) МИД России Николай Винник 119454 Москва, проспект Вернадского, 76, НКСМИ МГИМО (У) МИД России ktsmi@mgimo.ru © Лукин Александр Владимирович, 2005 © Санакоев Сергей Феликсович, 2005 © МГИМО (У) МИД России, 2005 Отпечатано в отделе оперативной полиграфии и множительной техники МГИМО (У) МИД России 119218, Москва, ул. Новочеремушкинская, 26 Заказ № 145. Тираж 800 экз. Подписано в печать 1.04.2005 Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0 Научно-координационный совет по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России Центр исследований Восточной Азии и ШОС АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ выпуск 5(7) (апрель 2005) Александр Лукин Сергей Санакоев Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения Москва МГИМО – Университет 2005 Содержание Эволюция российского подхода к Китаю в 1990-е годы ........................................................................................ 3 Изменения в российско-китайских отношениях после избрания В.В. Путина президентом России ..................... 12 Договор 2001 года .............................................................................. 14 Отношения в экономической области ............................................. 18 Проблемы массового сознания ........................................................ 30 Российский подход к Китаю и российско-китайские отношения ............................................. 36 Выводы и рекомендации ................................................................... 38 Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения Александр Лукин Сергей Санакоев Россия унаследовала от СССР хорошие рабочие отношения с КНР. Последний советский лидер М.C. Горбачев, рассматривавший нормализацию отношений Москвы с Западом в качестве приоритета советской внешней политики, одновременно исходил из того, что уход от застарелого конфликта с крупнейшим после СССР социалистическим государством мира послужит интересам мирового социализма. Он с интересом относился к китайским экономическим реформам, которые, по мнению ряда его советников и экспертов, могли быть востребованы в качестве возможного примера для СССР1. Кроме того, своей политикой М.С. Горбачев ликвидировал так называемые «три больших препятствия», стоявшие, по оценкам Пекина, на пути нормализации двусторонних отношений. Вывод советских войск из Афганистана и Монголии, прекращение поддержки провьетнамского режима в Кампучии, сокращение военной группировки на китайской границе не стали уступками Москвы Пекину, органично вписавшись в общую стратегию горбачевского руководства. Курс на улучшение отношений с КНР был важен для М.С. Горбачева еще и потому, что с внутриполитической точки зрения он был беспроигрышным и мог быть представлен как важнейшее достижение политики «нового мышления». В отличие от горбачевской линии в отношении Запада, которую многие рассматривали как ведущую к сдаче позиций и односторонним уступкам, восстановление нормальных отношений с Пекином поддерживали практически все силы внутри страны. В результате процесс нормализации двусторонних отношений, начавшийся еще в первой половине 1980-х годов, к 1990 г. практически завершился. Нормализация была формально закреплена обменом визитов лидеров двух стран. В мае 1989 г. в Пекине побывал советский президент, где его принял неформальный руководитель КНР Дэн Сяопин, а в следующем году СССР посетил премьер Госсовета КНР Ли Пэн. Эволюция российского подхода к Китаю в 1990-е годы После распада СССР российская внешняя политика прочно сконцентрировалась на отношениях с Западом, в результате чего ее восточный вектор оказался на вторых ролях. Хотя с российской сто1 См. Alexander Lukin, «The Initial Soviet Reaction to the Events in China in 1989 and the Prospects for Sino-Soviet Relations,» The China Quarterly, No. 125, March 1991, pp. 119-136. 3 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России роны (за некоторыми исключениями) не говорилось о «небольшой важности» Китая для России, налаживание отношений с Западом и желание Москвы сделать Россию равноправным членом западного сообщества стали явным приоритетом внешней политики. Уже в августе 1991 года на митинге в Москве по случаю победы над путчистами российский министр иностранных дел А.В. Козырев провозгласил новую официальную позицию России: для демократической России США и другие западные демократии являются естественными друзьями и союзниками точно так же, как они были естественными врагами тоталитарного СССР2. Практическую политику, обусловленную этими представлениями, российский министр определил как «курс от осторожного партнерства к дружественным, а в перспективе и к союзническим отношениям с цивилизованным миром, его структурами, включая НАТО, ООН и другие организации»3. Другие российские лидеры, включая и и.о. председателя Совета Министров Е.Т. Гайдара, не скрывали своего отношения к Китаю как к опасному и никчемному соседу4. Познания новых российских лидеров о восточном соседе были весьма слабыми, российские министры недооценивали уровень развития Китая. Так, например, председатель Комитета по внешнеэкономическим связям П.О. Авен во время своего визита в Китай в 1992 году всерьез предложил поставлять туда российскую бытовую электронику, которая не пользовалась спросом даже в России5. Однако очень скоро российское руководство вынуждено было пересмотреть свой подход. 27 января 1994 года, выступая в Китайской ассоциации народной дипломатии во время визита в Пекин, А.В.Козырев заявил: «Реализация интересов России не через конфронтацию, а сотрудничество с внешним миром, позволила нам во многом заново открыть для себя целый ряд азиатских государств. Это относится к Китаю — нашему великому восточному соседу. После мучительных шараханий от идеологической дружбы взахлеб к столь же малооправданной и безоглядной враждебности два «материка» цивилизации — Россия и Китай — прочно вступили на путь добрососедства и сотрудничества. Мы исходим из стратегического характера добрососедства с КНР при формировании внешней политики России»6. Это «открытие» было сделано тогдашним руководством российского внешнеполитического ведомства под воздействием тех кругов, которые весьма критически относились как к китайской политике Москвы, так и к внешнеполитическому курсу страны в целом. Зна- 2 А.В. Козырев. Преображение. – М., Международные отношения, 1995. – С. 211. 3 Преображенная Россия в новом мире. Научно-практическая конференция МИД РФ// Международная жизнь. – 1992. №3-4, – С.92. 4 См.: Е.Т. Гайдар. Россия ХХI века: не мировой жандарм, а форпост демократии в Евразии// Известия. – 1995. – 18 мая. – С.4. 5 Ю.Б. Савенков. Китай и Россия создают новый механизм торговых отношений// Известия. – 1992. – 7 марта. – С.4. 6 4 А.В. Козырев. «Азиатским» путем – к системе безопасности в Азии// Сегодня. – 1994. – 4 февраля. – С. 3. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения чительную заинтересованность в сотрудничестве с Китаем высказывали представители российской военной индустрии, серьезно пострадавшей от экономической политики правительства Е.Т.Гайдара. Сократив военный бюджет, российское правительство оказалось не в состоянии оплачивать военные заказы, что грозило оставить без средств к существованию сотни тысяч рабочих, занятых в военной промышленности. Экспорт стал единственным надежным источником финансирования российского ВПК, а Китай проявил большой интерес к закупкам российского оружия. По данным специалистов, уже в 1992 г. «Китай стал одним из основных объектов кампании по продвижению российского оружия на новые, «нетрадиционные» внешние рынки»7. Влияние военно-промышленного лобби, крайне заинтересованного в тесных отношениях с Китаем, постепенно увеличивалось по мере все большего осознания руководством страны, что продажи оружия Китаю действительно могут сыграть важную роль в пополнении бюджета и в решении части социальных проблем. Это и не случайно: как сообщал бывший глава основного российского экспортера оружия «Росвооружение» А.И. Котелкин, доходами от экспорта оружия финансировалось более 50% российского военного производства. Значительную часть этих доходов давали продажи оружия КНР8. Растущую роль ВПК можно проследить и на том примере, что его представители входили в каждое российское правительство после отставки Е.Т. Гайдара. Свидетельством влияния ВПК на политику в отношении Китая явилось избрание А.И. Вольского, известного представителя военно-промышленного комплекса и активного пропагандиста опыта китайских экономических реформ, председателем российской части российско-китайского Комитета мира, дружбы и развития XXI века. Этому формально неправительственному органу, о создании которого было объявлено на встрече Цзян Цзэминя и Б.Н. Ельцина в Москве в апреле 1997 года, была поставлена задача «активно подключить к укреплению связей между Россией и Китаем широкие круги общественности и деловых кругов двух стран»9. В период ельцинской неразберихи программа российских производителей вооружений была проста: «продавать кому угодно практически все, что угодно»10. Формально в России действовала система контроля за экспортом вооружений11 и МИД уверял, что «военно-техническое сотрудничество с Китаем развивается на основе полного соблюдения международных обязательств, взятых на себя Россией, и 7 П. Фельгенгауэр. Оружие для Китая и национальная безопасность России. В кн.: Россия в мировой торговле оружием: стратегия, политика, экономика. – М.: Московский центр Карнеги, 1996. С.128. 8 Alexander A. Sergounin, Sergey V. Subbotin, “Sino-Russian Military Co-operation: Russian Perspective”, Regional Studies, Vol. 15, No. 4, 1997, p.24. 9 Г.Б.Карасин. Россия и Китай на пороге тысячелетия// Международная жизнь. – 1997. – №6. – С. 16. 10 П.Фельгенгауэр. Указ. соч. – С.135. 11 Alexander A. Sergounin, Sergey V. Subbotin, Russian Arms Transfers to East Asia in the “1990s (Oxford: Oxford University Press, 1999), pp .44-70. 5 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России интересов собственной безопасности»12. На практике, однако, по оценкам экспертов, «Министерство обороны и спецслужбы России не в состоянии точно установить, что было вывезено, а что нет, особенно в 1992 г., когда, по общему мнению, контроля практически не было»13. Другой источник влияния на руководство страны, действовавший в пользу улучшения отношений с Китаем, — политические силы, представленные в Государственной Думе. Здесь, особенно в 1995-1999 годах, значительным влиянием пользовались КПРФ и ее союзники, а также (в вопросах международной политики) Комитет по международным делам, активно выступавший за укрепление связей с Китаем. Хотя Дума и не имела прямого отношения к практической внешней политике, она располагала возможностью лоббирования по различным каналам, в том числе через встречи своего председателя, члена руководства КПРФ Г.Н. Селезнева с президентом; проведение слушаний по вопросам, связанным с Китаем; формулирование позиций депутатами и фракциями в процессе обсуждения договоров, подлежащих ратификации; выступления представителей депутатского корпуса в СМИ и т.д. Наконец, простая критика лидером КПРФ Г.А. Зюгановым МИД за недостаточную активность на китайском направлении также косвенно подталкивала последний к более решительным действиям с целью перехватить инициативу. Влияния научного сообщества на политику России в отношении Китая также не следует преуменьшать, хотя оно выражалось скорее не прямо, а косвенно – путем создания в результате публикаций в прессе, выступлений по телевидению и т.п. определенной общественной атмосферы. Впрочем, и прямое влияние также имело место. Во-первых, благодаря свободным выборам, ряд ученых-международников активно вошли в политическую элиту. Например, давний приверженец китайских реформ академик О.Т. Богомолов в 1993 году был избран в Государственную Думу, где занимал пост заместителя председателя Комитета по международным делам. Известный международник А.Г.Арбатов (ныне член-корреспондент РАН) стал одним из наиболее заметных депутатов, выступавших по вопросам безопасности. Эксперт по китайской экономике С.С. Цыплаков работал начальником Департамента международного сотрудничества аппарата Правительства РФ, а затем возглавил российское торговое представительство в Китае. Вовторых, в период президентства Б.Н. Ельцина периодически создавались различные совещательные органы с участием экспертов-международников. Наконец, научные институты продолжали готовить аналитические записки и доклады, информационные справки, направляя их широкому кругу адресатов, в том числе в администрацию президента, парламентские комитеты, правительство; проводили «круглые столы» и «ситуационные анализы» с участием представителей министерств и ведомств. Некоторые научные институты наладили неофициальные связи с политическими партиями. 12 России нужен сильный Китай. Интервью с Г.Б. Карасиным// Россия. – 1997. – март. – С. 14. 6 13 П.Фельгенгауэр. Указ. соч. – С.136. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения Влиятельную группу давления, занимавшую настороженную позицию по отношению к Китаю, в 1990-е годы составляли лидеры некоторых приграничных регионов, прежде всего Приморского и Хабаровского краев. Раздувание опасности «китайского нашествия» зачастую использовалось и во внутренней политике: местные администрации возлагали на китайцев, как, впрочем, и на федеральный центр, ответственность за тяжелую ситуацию, вызванную собственной неспособностью решить проблемы развития подведомственных территорий. Они настаивали на ужесточении пограничного контроля, принятии ограничительных мер против китайской иммиграции. В последнее десятилетие ХХ века возможности влияния региональных властей на российско-китайские отношения были настолько велики, что они иногда даже пытались принимать односторонние меры в отношении пограничного режима. Например, хабаровский губернатор собственным решением ввел разрешительный порядок плавания китайских судов в прилежащей к Хабаровску зоне Амура (не предусмотренный двусторонним соглашением), приморские и хабаровские власти неоднократно вводили местные правила приглашения китайских туристов и т.п. Администрации некоторых сибирских и дальневосточных регионов активно использовали антикитайские настроения, связанные с китайской миграцией, для повышения собственной популярности среди местного населения. В ряде регионов, особенно в Приморском и Хабаровском краях, администрации поощряли распространение теорий о якобы вынашиваемых КНР планах по заселению российского Дальнего Востока, китайской «демографической экспансии» и т.п. Так, в 1996 году во Владивостоке была издана книга с характерным названием «Желтая опасность», в которой статьи авторов ХIХ и начала ХХ веков соседствовали с фотографиями ареста современных китайских рыночных торговцев приморской милицией. В целом влияние и энергичная антииммиграционная пропаганда властей ряда приграничных регионов часто создавали препятствия на пути развития российско-китайского сотрудничества, что, в сочетании с конвульсивными действиями Москвы, вело к возникновению полной неразберихи в пограничных вопросах. В Москве антикитайские настроения находили лишь ограниченную поддержку. Однако время от времени тот или иной московский руководитель все же проникался идеей о «желтой угрозе». Так, в интервью, опубликованном в 1995 году в «Российской газете», министр строительства России Е.В. Басин, рассуждая о положении в Амурской области, в частности, заявил: «Край здесь благодатнейший, плодородный, с мягким климатом. И земли сколько угодно… Освоив же эту землю, можно сделать край богатейшим. Это очень быстро поняли китайцы и корейцы, буквально оккупировавшие наш Дальний Восток. Того и гляди объявят его суверенной узкоглазой республикой»14. Бывший российский министр обороны И.Н. Родионов однажды причислил Китай к тем государствам Азии, которые вызывают 14 А. Валентинов. Единая Россия в пространстве и во времени (беседа с Е.Басиным)// Российская газета. – 1995. – 1 января. – С. 16. 7 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России серьезную озабоченность России в связи с наращиванием наступательных возможностей их вооруженных сил (хотя в то же время пытался активизировать продажи вооружений Пекину)15. В июне 2000 года комитет Госдумы по делам Федерации и региональной политике распространил информацию о положении в Амурской области, где упоминалась мнимая «скрытая экспансия» китайцев на территорию РФ, в частности, в Амурскую область и Дальневосточные регионы16. Однако такие настроения на федеральном уровне не приобрели массового характера и не отражали основного направления российской внешней политики, причем за их всплесками все отчетливее были видны политические или корыстные интересы отдельных лиц или группировок. С середины 1990-х годов в российском руководстве восточное направление стало использоваться для противовеса не всегда гладким отношениям с Западом. И российский президент, и руководители внешнеполитического ведомства в официальных документах и заявлениях стали уделять заметно больше внимания роли и значению АТР17 и Китая для России. Если в 1993 году АТР был поставлен на шестое место среди внешнеполитических приоритетов России (после отношений с СНГ, контролем за вооружениями и международной безопасностью, экономической реформой, отношениями с США и Европой)18, то в феврале 1996 года министр иностранных дел Е.М. Примаков повысил этот регион до третьего места (после СНГ и Восточной Европы)19. В середине 90-х годов прошлого века в официальной российской позиции применительно к Китаю и Азии стали преобладать оценки, близкие к позиции «баланса» и «равноудаленности» от центров силы. Выступая на совещании в Кремле в июле 1995 года, президент РФ Б.Н. Ельцин сформулировал следующий подход: «Китай является для нас важнейшим государством. Это наш сосед, с которым мы имеем самую длинную границу в мире и с которым нам навечно суждено жить и работать бок о бок. От успеха сотрудничества с Китаем зависит будущее России. Отношения с Китаем чрезвычайно важны для нас и с точки зрения глобальной политики. Мы можем опереться на плечо Китая в отношениях с Западом. Тогда Запад станет относиться к России с большим уважением»20. Поясняя новый подход, заместитель министра иностранных дел РФ Г.Б. Карасин в статьях и интервью постоянно проводил мысль о 15 См. И. Коротченко. Игорь Радионов выступил за создание оборонного союза в СНГ// Независимая газета. – 1996. – 26 декабря. – С. 1. 16 О ситуации в сфере приграничных связей с Китаем. Сообщения пресс-службы Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации. 3 июля 2000 г. (http:// www.ln.mid.ru/Ns-rasia.nsf/arh/432569D80021985F4325699C003B5F6C?OpenDocument). 17 АТР – Азиатско-Тихоокеанский регион. 18 Дипломатический вестник. 1993, специальный выпуск, январь 1993. Сс.15-16. 19 Alexander A. Sergounin, Sergey V. Subbotin, «Sino-Russian Military Co-operation: Russian Perspective», Regional Studies, Vol. 15, No. 4, 1997, p. 26. 8 20 Цит. По Е.П.Бажанов. Актуальные проблемы международных отношений, М. – Научная книга, 2002, т. 2. – С. 419. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения том, что российский двуглавый орел должен смотреть и на Запад, и на Восток21, а директор 1-го Департамента Азии Е.В. Афанасьев и заведующий отделом того же департамента Г.С. Логвинов в пространной статье, посвященной российско-китайским отношениям, разъясняли, что «у России нет альтернативы установлению долговременных дружественных партнерских отношений со странами и Запада, и Востока... Западное и восточное направления российской внешней политики не противоречат друг другу, они находятся в органическом единстве, адекватном уникальному географическому положению России»22. Согласно Г.Б. Карасину, «линия на стратегическое партнерство с Китаем объективно обусловлена национальными интересами России, потребностями мирового развития»23. И далее: «Россия и Китай — две крупнейшие державы, полюсы формирующегося многополярного мира»24. Российские власти считали, что КНР «уверенно превращается в глобальный центр силы» и что сильный и стабильный Китай отвечает интересам безопасности России и является полезным экономическим партнером25. По оценкам российского посла в Китае И.А. Рогачева, политике сближения Москвы и Пекина просто нет альтернативы и «единственный путь строительства взаимоотношений с самым многонаселенным государством на Земле — это поиск путей сопряжения интересов и областей сотрудничества: все иные методы контрпродуктивны»26. Развивая сотрудничество с Китаем, Москва, таким образом, стремилась решать как стратегические, так и экономические задачи. Исходя из этого, она всемерно старалась расширить торговлю, завершить пограничные переговоры, нарастить экономическое сотрудничество, наладить взаимодействие по международным вопросам, сотрудничать с Китаем в ООН и других международных организациях и т.п. Концепция многополярного мира, получившая официальное признание в Москве, выражает очевидное, хотя и не зафиксированное буквально, желание избежать мировой гегемонии США. Концепция многополярности была принята и Пекином, что выразилось в подписании китайским лидером Цзян Цзэминем и президентом РФ Б.Н. Ельциным в апреле 1997 года в Москве российско-китайской Декларации о многополярном мире и установлении нового международного порядка. Декларация, не накладывавшая на стороны формальные обязательства, тем не менее была важна как выражение целей, которые преследуют оба государства, развивая сотрудничество. 21 Г.Б.Карасин. Взгляд двуглавого орла и на Запад, и на Восток// Российские вести. – 1996. – 19 декабря. – С.7; С. Цехмистеренко. Двуглавый орел открыл глаза на Восток// Деловые люди, 1997. – январь. – № 73. – С. 17. 22 Е.Афанасьев, Г.Логвинов. Россия и Китай: на пороге третьего тысячелетия// Международная жизнь. – 1995. – №11-12. – С. 53. 23 С.Цехмистеренко. Указ. соч. 24 Там же. 25 России нужен сильный Китай. Интервью с Г.Б.Карасиным// Россия. – 1997. – март. – С. 13. 26 Партнерство в общих интересах. Интервью с И.А.Рогачевым// Независимая газета. – 1997. – 19 апреля. – С.1. 9 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России Цель создания «многополярного мира» свидетельствует об общем представлении обеих стран о том, какой мировой порядок им следует поддерживать. В основе такой линии лежит серьезная озабоченность усилением США, угрожающим подорвать мировой порядок, возникший после Второй мировой войны. И Москва, и Пекин не могли не испытывать серьезную озабоченность в связи с явным желанием США установить «однополярность» в мире, выражением которого являются гегемонистская (как говорят в Китае) политика Вашингтона, стремление ослабить роль ООН и ее Совета Безопасности и отстранение тех членов последнего, которые не входят в возглавляемые США союзы (а именно – России и Китая), от принятия решений по важнейшим международным вопросам. С российской точки зрения, смысл многополярности состоит в том, что в подобной структуре мира, по словам И.А. Рогачева, «не должно быть места диктату одной или нескольких держав»27. Как отмечал Г.Б. Карасин, поддержка двумя великими державами тенденции к многополярности «особенно актуальна сейчас, когда мировое сообщество все еще сталкивается с инерцией старого мышления, характерной для времен холодной войны, претензиями на единоличное лидерство, попытками свернуть развитие международных отношений в сторону однополярности»28. Естественно, эти и подобные формулировки — весьма прозрачный намек на США, так как в мире больше нет государства, способного на «единоличное лидерство». В апреле 1996 г., во время визита Б.Н.Ельцина в Китай, обе стороны заявили о своем желании развивать «отношения равноправного доверительного партнерства, направленного на стратегическое взаимодействие в XXI веке»29. Как объяснил Б.Н.Ельцин, «это совершенно иная постановка вопроса и новое повышение уровня взаимодействия между двумя державами» в условиях, когда между Россией и Китаем нет спорных вопросов30. С того времени стратегическое партнерство стало официальной политикой, признанной обеими сторонами. Тем не менее, это российско-китайское согласие нельзя ассоциировать с неким «антиамериканским фронтом». Российская сторона, заинтересованная в стабильном сотрудничестве с США, постоянно разъясняет, что «развитие российско-китайского конструктивного партнерства не направлено против интересов какой-либо страны или группы стран, оно не означает и не может означать создания какого-то блока или альянса»31. Еще более четко об этом всегда заявляют в КНР. Обе стороны, заинтересованные в сотрудничестве с другими странами мира, включая Запад и США, в совместном коммюнике, подписанном в ходе саммита в ноябре 1998 года, предельно ясно заявили: «Формирующее- 27 Там же. 28 Г.Б. Карасин. Россия и Китай на пороге тысячелетия. С. 14. 29 Совместная российско-китайская декларация. Сборник российско-китайских договоров. 1949-1999. С.333. 30 А.Платковский. Политический дуэт в Пекине звучал на редкость слаженно// Известия. – 1996. – 26 апреля. – С. 3. 10 31 Е.Афанасьев, Г.Логвинов. Указ. соч. С. 60. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения ся российско-китайское стратегическое взаимодействие не является союзом и не направлено против какой-либо из третьих стран»32. Излагая официальную позицию Москвы по отношению к Китаю в эпоху Б.Н. Ельцина, необходимо сделать важное замечание, связанное с политической системой ельцинской России в целом. В связи с тем, что во внешней политике России, так же как и в большинстве других областей, координация была серьезно нарушена, государственный курс в отношении Китая довольно часто не соблюдался или даже игнорировался отдельными ведомствами и региональными властями, не говоря уже о независимых и частных институтах. Даже в области стратегии высказывания различных руководителей часто противоречили друг другу. Иногда сам президент Б.Н. Ельцин делал заявления, которые можно было истолковать как попытку создать союз с Китаем и перейти к открыто антизападной политике. Достаточно вспомнить его весьма эмоциональное высказывание во время визита в КНР в декабре 1999 года: «…Клинтон, видимо, на несколько секунд забыл, что такое Россия. Россия владеет полным арсеналом ядерного оружия, но Клинтон решил поиграть мускулами. Я хочу сказать Клинтону: пусть он не забывается, в каком мире живет. Не было и не будет так, чтобы он диктовал людям, как жить, отдыхать…. Мы будем диктовать, а не он…»33. Принимая во внимание, что, согласно официальным заявлениям, во время этого визита Россия и Китай выступили «единой силой в обеспечении безопасности и стабильности в мире», естественно, что данное высказывание вызвало шок на Западе34. Однако вскоре выяснилось, что оно было лишь следствием всплеска эмоций, и не означало коренного пересмотра внешнеполитического курса Москвы. «Неординарными» высказываниями всегда отличались бывшие российские министры обороны П.С. Грачев и И.Н. Родионов. Во время визита в КНР весной 1995 года П.С. Грачев, очевидно, без согласования с МИД России и без предварительных консультаций с китайской стороной, предложил создать систему коллективной безопасности в Северо-Восточной Азии с участием России, Китая, США, Японии и двух Корей. Пекин, никогда не вступающий в многосторонние отношения в области военной безопасности, ответил вежливым отказом35. И тот же П.С. Грачев в том же году выступил с предупреждением, что китайцы пытаются мирным путем завоевать российский Дальний Восток36. Сменивший П.С. Грачева на посту министра 32 Российско-китайские отношения на пороге ХХI века. Совместное заявление по итогам встречи на высшем уровне. «Независимая газета», 5.12.1998. С. 6. 33 В.Суховерхов. Дружили два товарища…// Московский комсомолец. – 1999. – 10 декабря. – С.1. 34 Там же. 35 Г.Чуфрин. Как перелезть через Великую китайскую стену?// Московские новости. – 1995. – 21-28 мая. – №36. – С.5. 36 Цит. по Galina Vitkovskaya, Zhanna Zayonchkovskaya, and Kathleen Newland, “Chinese Migration into Russia, ” in pp. Sherman W. Garnett (ed.), Rapprochement of Rivalry? Russia-China Relations in Changing Asia (Washington, D.C.: Carnegie Endowment for International Peace, 2000), pp. 348-349. 11 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России обороны И.Н. Родионов долго смущал Пекин, то называя Китай в числе государств, «которые стремятся расширить зоны своего влияния и уменьшить политическую значимость стран СНГ в решении ключевых региональных проблем», то призывая к «долговременному стратегическому партнерству» с КНР, то выступая с планами военного сотрудничества с США и Японией на Дальнем Востоке, наращивание военных потенциалов которых в Пекине считают источником угрозы своей безопасности 37. В сфере практического сотрудничества заинтересованные ведомства и отдельные чиновники часто просто ставили свои интересы выше государственной линии. Пример тому – скандал 1992 года вокруг Тайваня, когда, вразрез с официальной позицией Москвы, близкий советник Б.Н. Ельцина О.И. Лобов убедил президента РФ подписать документ об учреждении практически официального представительства России в Тайбэе на средства тайваньского кредита (указ был через несколько дней отменен из-за протестов Китая и российского МИД)38. Изменения в российско-китайских отношениях после избрания В.В. Путина президентом России Упорядочение системы управления, осуществляемое В.В. Путиным, благоприятно отразилось на российско-китайских отношениях. В Китае, в особенности после «культурной революции», ценят порядок. Кроме того, в 1990-е годы там серьезно опасались непредсказуемости северного соседа. Придя к власти, В.В. Путин акцентировал линию на развитие отношений с азиатскими государствами. В ноябре 2000 года в статье «Россия: новые восточные перспективы» он, в частности, отмечал: «Мы никогда не забывали о том, что основная часть российской территории находится в Азии». Одновременно новый российский президент, признав, что ранее Россия не всегда использовала это преимущество, призвал к наращиванию политического и экономического сотрудничества со странами АТР39. В настоящее время Китай, с которым Россия имеет одну из самых протяженных сухопутных границ в мире, рассматривается в Москве как наиболее важный из азиатских партнеров. В интервью «Жэньминь жибао», агентству «Синьхуа» и телекомпании РТР во время визита в Пекин в июле 2000 года президент В.В. Путин заявил, что Россия должна «опираться как бы на два крыла – на европейское и азиатское», пояснив при этом: «Мы знаем, что Россия – это и ев37 См.: И. Коротченко. Игорь Родионов выступил за создание оборонного союза в СНГ// Независимая газета. – 1996. – 26 декабря. – С. 1; А. Платковский. Генералы в Пекине раскусили игру Москвы// Известия. – 1997. – 29 мая. – С.3; И. Шомов. Партнерство с прищуром на Запад// Сегодня. – 1997. – 25 апреля. – С. 4. 38 C. Кондрашев. Частная дипломатия вокруг Тайваня// Известия. – 1992. – 17 сентября. – С. 6. 12 39 http://www.president.kremlin.ru/appears/2000/11/10/0000_type63382_28426.shtml АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения ропейское, и азиатское государство. Мы отдаем должное и европейскому прагматизму, и восточной мудрости. Поэтому внешняя политика России будет сбалансирована. В этом смысле отношения с Китайской Народной Республикой, безусловно, будут являться одним из наших основных приоритетов.» Российский президент вновь подтвердил, что Китай является стратегическим партнером России и среди полностью разделяемых обеими сторонами позиций на международной арене выделил «наше стремление к поддержанию и укреплению многополярного мира, наши совместные усилия в области сохранения стратегического равновесия и баланса в мире, а также создания условий для мирного, поступательного и эффективного развития обоих наших государств»40. Поскольку официальной Москвой признано, что практическим связям с Азией в 1990-е годы уделялось недостаточно внимания, новым кремлевским руководством был сделан акцент на ускоренное развитие отношений с азиатскими странами, чему придавалось не меньшее значение, чем традиционным связям с Западом. Выступая в МИД России в январе 2001 года, В.В. Путин акцентировал значение азиатской политики, призвав придерживаться сбалансированного подхода во внешнеполитических делах: «Скажу сразу, было бы неправильно измерять, где у нас больше приоритетов – в Европе или в Азии. У нас не может быть ни западного, ни восточного крена. Реальность в том, что у державы с таким геополитическим положением, как Россия, национальные интересы есть везде. Такую линию надо последовательно продолжать»41. В июле 2000 года в Душанбе на встрече Шанхайского форума, региональной организации, которая в то время включала Россию, Китай, Таджикистан, Казахстан и Киргизию, В.В. Путин подтвердил, что «Китай для нас действительно стратегический партнер во всех сферах деятельности.»42 В том же году министр иностранных дел И.С. Иванов, признав наличие отдельных сложностей в экономическом сотрудничестве с Китаем, заявил, что «в стратегическом смысле у нас сегодня нет проблем, и в ближашие годы их появления мы не прогнозируем.» Он также отметил, что в целом «отношения между Россией и Китаем устойчиво развиваются по восходящей»43. В апреле 2001 года на встрече с китайским министром иностранных дел Тан Цзясюанем В.В.Путин отметил, что между РФ и Китаем «практически нет проблем, раздражающих наши отношения», российско-китайские отношения развиваются «положительно и в позитивном ключе» и «имеют очень хорошую динамику»44. 40 Жэньминь жибао. – 2000. – 16 июля. (http://www.ln.mid.ru/ns-rasia.nsf/ 1083b7937ae580ae432569e7004199c2/432569d80021985f4325699c003b6021?OpenDocument). 41 http://www.kremlin.ru/appears/2001/01/26/0000_type63378_28464.shtml 42 Цит. по И.С.Иванов. Наши взаимоотношения свободны от эмоций// Российская Федерация. – 2000. – июль. – №10 (155). – С.3. 43 Там же. 44 Путин и Цзясюань обменялись любезностями. (http://www.pravda.ru/abroad/2001/04/ 29/25552.html). 13 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России Одним из объективных факторов, работающих в пользу сближения России и Китая после многих лет враждебности, которая противоречила коренным интересам обеих стран, является их обоюдная озабоченность некоторыми негативными тенденциями в развитии международной ситуации. Так, согласно И.С. Иванову, «особое значение имеет российско-китайское взаимодействие в таких ключевых областях, как повышение авторитета и роли ООН, отстаивание примата международного права в мировых делах, поддержание стратегической стабильности и, в первую очередь, сохранение договора по ПРО, создание справедливого равноправного мирового экономического порядка»45. Разделяемые обеими сторонами цели, выделенные И.С. Ивановым, очевидно, вытекают из общего беспокойства по поводу тенденции на подрыв существующей системы международного права и создание центра международной политики вне ООН и без участия Москвы и Пекина. Бомбардировки Югославии, осуществлявшиеся НАТО без санкции Совета Безопасности ООН, стали и для России, и для Китая наиболее опасным проявлением этой тенденции. Общую озабоченность России и Китая вызывает исламский терроризм и сепаратизм. Указав на эти проблемы во время своего визита в Пекин в июле 2000 года, В.В. Путин подчеркнул: «Основная задача России в сфере международной политики – сохранение баланса сил и интересов на международной арене. Как мы знаем, сегодня мы время от времени сталкиваемся с новыми угрозами, с новыми, на наш взгляд, очень опасными концепциями, такими, например, как вмешательство, исходя из так называемых гуманитарных соображений, во внутренние дела других государств. Мы сталкиваемся с такими угрозами, как международный терроризм, такими проблемами, как религиозный экстремизм и сепаратизм… В этом смысле Китай является одним из самых основных партнеров России в преодолении этих проблем, в устранении их возможных негативных последствий»46. Во время переговоров в Пекине в июле 2000 года В.В. Путин и китайский лидер Цзян Цзэминь подтвердили свое желание трудиться ради многополярного мира47. Договор 2001 года Показателем нового уровня российско-китайских отношений стал подписанный президентом РФ В.В. Путиным и председателем КНР Цзян Цзэминем во время очередной встречи на высшем уровне в Москве в середине июля 2001 года российско-китайский Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве. Этот документ вызвал большой интерес и самые противоречивые комментарии как в России, так и в мире. Одни утверждали, что два бывших коммунистических 45 И.С.Иванов. Указ. соч. 46 h t t p : / / w w w. l n . m id . ru/ n s -ra sia .n sf / 1083 b793 7a e5 80a e4 3 2 5 69e7004 199c2 / 432569d80021985f4325699c003b6021?OpenDocument 47 14 Россия и Китай: дальний путь, да ближний друг// Российская Федерация. – 2000. – июль. – № 10(155). – С. 2. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения гиганта идут к новому союзу, направленному против США и Запада, другие же, напротив, заявляли, что документ чисто декларативен и не имеет практического значения. Оба эти мнения, как представляется, поверхностны. Действительно, новый российско-китайский договор не создает союза, тем более военного. В его тексте нет обязательств по совместной обороне от агрессии, которые, например, содержались в подписанном с руководством Чан Кайши в 1945 году советско-китайском договоре о дружбе и союзе или в Договоре о дружбе, союзе и взаимной помощи, заключенном Москвой в 1950 году с коммунистическим правительством Китая и положившем начало знаменитому «братству навек». Осторожный текст договора 2001 года, старательное стремление избежать в нем каких-либо идеологических утверждений и отказ от принятия невыполнимых обязательств указывают на то, что лидеры двух стран сознательно работали на перспективу и стремились избежать ошибок пятидесятилетней давности. Ведь договор 1950 года умер задолго до официального истечения его срока (формально он действовал в период, когда Москва и Пекин считали друг друга врагами, а на границе происходили вооруженные столкновения). Однако это не означает, что новый договор не имеет реального значения. Он закрепил важнейшую тенденцию в современных международных отношениях: стремление двух крупных мировых держав, партнеров по «ядерному клубу» и постоянных членов Совета Безопасности ООН к более тесному сотрудничеству. Договор, как и российско-китайское сотрудничество в целом, имеет два аспекта: международный и двусторонний. Высокая степень близости во взглядах двух стран на международные проблемы – важнейший двигатель улучшения двусторонних отношений. И российские, и китайские руководители неоднократно заявляли о том, что двустороннее сближение не направлено против третьих стран, в том числе и против США. И это совершенно верно в том смысле, что США и Запад в целом не рассматриваются ни Китаем, ни Россией в качестве врага. Напротив, обе страны крайне заинтересованы в экономическом и политическом сотрудничестве с Западом, оно является важнейшим фактором развития обоих государств и, следовательно, полностью соответствует их стратегическим целям. Однако верно и то, что российско-китайское сближение в определенной степени стимулируется рядом негативных (с точки зрения и Москвы, и Пекина) тенденций международного развития, связанных со стремлением некоторых государств (прежде всего США) отойти от принципов современного международного права. Речь, прежде всего, идет о стремлении принизить роль ООН как центрального элемента системы международных отношений; попытках НАТО взять на себя функции Совета Безопасности ООН; линии на вмешательство в дела суверенных государств под гуманитарными предлогами; практике «двойных стандартов» в международных делах; продолжающемся расширении НАТО на Восток; выходе США из договора по ПРО и их стремлении создать одностороннюю систему противоракетной обороны и т.д. В целом же налицо две тенден- 15 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России 16 ции международного развития после завершения «холодной войны». США, выйдя из «холодной войны» значительно окрепшими и претендуя на роль единственного мирового лидера, чувствуют себя скованными рамками существующего международного права, сложившегося после окончания Второй мировой войны. Ослабшая Россия и еще не набравший достаточной мощи Китай (как и ряд других крупных, но недостаточно сильных для того, чтобы в одиночку противостоять нажиму США государств, таких как Индия, Иран и др.) – в силу вполне объяснимой объективной логики своего поведения – стремятся к координации усилий, чтобы отстоять выгодный им мир суверенных наций и его органы, прежде всего ООН. Российско-китайский договор с его обязательствами сохранить роль ООН, поддержкой основополагающих договоренностей, на которых основана стратегическая стабильность, отрицанием попыток вмешательства во внутренние дела суверенных государств – представляет собой развернутую программу сохранения послевоенной системы международного права. В этом же и смысл концепции «многополярного мира», о котором Россия и Китай подписали отдельную декларацию. И Китай, и Россия абсолютно не заинтересованы в ухудшении отношений с США и создании антиамериканского союза. Такой довольно неестественный союз возможен лишь в случае, если угроза со стороны США будет восприниматься ими как более опасная, чем угроза, вызванная отказом от сотрудничества с Западом. Что касается двусторонних отношений, то и здесь значение российско-китайского договора велико. Для Китая важно выраженное в нем сторонами уважение выбора пути развития, что свидетельствует об отказе России поучать Китай относительно предпочтительности той или иной политической системы или по вопросу «прав человека». Такие попытки делались в начале 1990-х годов, но выглядели они, в условиях, когда в самой России с «правами человека» далеко не все в порядке, а политическая система еще окончательно не сформировалась, несколько странно. Обращает на себя внимание статья 8 договора, запрещающая использование территории России и Китая третьими государствами в ущерб государственному суверенитету, безопасности и территориальной целостности друг друга, а также деятельность организаций и групп, наносящих такой ущерб. Ясно, что речь здесь идет о важнейшем взаимном интересе обоих государств: борьбе с сепаратистскими движениями, поддерживаемыми международными террористическими организациями или третьими странами. Однако формулировка эта может трактоваться слишком расширительно. Может ли, например, в России действовать российская организация или отделение международной организации, выступающие за независимость Тибета? Российская конституция этого не запрещает, но по договору (имеющему приоритет перед внутренним законодательством) Китай теперь получает право требовать ее запрета. Именно на эту статью договора ссылались китайские власти, пытавшиеся не допустить приезда в Россию далай-ламы. В этом плане, решение о выдаче далай-ламе российской визы, принятое в кон- АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения це 2004 г., – шаг, безусловно, вполне обоснованный. Не вызывает сомнений, что Россия совершенно не заинтересована в распаде или дестабилизации Китая. Но как суверенное и демократическое государство, она вряд ли может допустить, чтобы программы ее неправительственных организаций и, тем более, решения о выдаче въездных виз, регулировались из-за рубежа. Для России большое значение имеет статья 6 договора, признающая существующую государственную границу и необходимость сохранять статус-кво на несогласованных участках. Это положения снимает всякие спекуляции о том, что Китай якобы намеревается заявить о претензиях на российские территории или даже проводит планомерную политику по заселению российского Дальнего Востока. Свидетельств наличия официальных китайских планов заселения российских территорий, несмотря на большую шумиху, пока никто привести не смог. Напротив, Пекин постоянно требует от своих граждан, находящихся в России, соблюдать российские законы, и соглашается на все предлагаемые Москвой меры по упорядочению режима границы. Это, конечно, не означает, что демаркация российско-китайской границы была проведена идеально. Однако проблемы Дальнего Востока, связанные с Китаем, ни коим образом не спровоцированы нашим соседом. Это – наши проблемы: пренебрежение национальными интересами при выстраивании советско/российско-китайских отношений в конце 1980-х – начале 1990-х годов; неэффективность местных властей, которые под знаменем псевдопатриотизма довели хозяйство ряда регионов до крайне плачевного состояния; коррупция в правоохранительных органах, которые допускают нелегальную миграцию; недавняя неразбериха в федеративных отношениях, когда местные власти могли без особых последствий для себя изменить режим госграницы вразрез с международными обязательствами России. Бурное развитие Китая, несомненно, создает для России серьезную проблему, и нынешнее российское руководство понимает это. Говоря в Благовещенске (21 июля 2000 г.) о нуждах российского Дальнего Востока, В.В. Путин подчеркнул, что «если в ближайшее время мы не предпримем реальных усилий, то тогда даже исконно русское население через несколько десятилетий будет говорить в основном на японском, китайском, корейском языках»48. Вопрос этот не нов: еще П.А.Столыпин, призывая стимулировать заселение Дальнего Востока русскими, предупреждал, что природа не терпит пустоты49. Хотя нынешнее китайское руководство не имеет к России территориальных претензий, никто не знает, что будет в достаточно отдаленном будущем. В китайском обществе доминирует мнение, что территория российского Приморья досталась России по «неравноправному» договору. Недавно скандал вызвала статья в неофициаль- 48 http://www.president.kremlin.ru/appears/2000/07/21/0000_type63378_28796.shtml 49 П.А..Столыпин. Речи в Государственной Думе (Петроград, 1916). – С. 132. 17 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России ном журнале о том, что Китаю не хватает «жизненного пространства»50. Однако проблема эта – результат не коварных китайских козней, а собственной российской расхлябанности и неспособности развивать богатейшие дальневосточные регионы. Сильному и богатому российскому Дальнему Востоку никто не сможет угрожать, а население не будет бежать оттуда, а наоборот, прибывать в эти благодатные края из других регионов страны, как это было в период столыпинских реформ. Однако пока для улучшения здесь ситуации практически ничего не делается, федеральная целевая программа «Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья на 1996-2005 и до 2010 года», по общему мнению, не работает. Договор 2001 закрепил основные принципы российско-китайских отношений, которые были развиты в Плане действий по реализации его положений, утвержденном главами государств двух стран 14 октября 2004 года. В настоящее время Россия и Китай связаны межправительственными и межведомственными соглашениями практически во всех областях сотрудничества. Контакты между главами государств России и Китая приобрели интенсивный характер – встречи проводятся до трех раз в год (официальные визиты, двусторонние контакты в рамках саммитов Шанхайской организации сотрудничества и АТЭС). Лидеры двух стран регулярно связываются по «горячей» линии телефонной связи (приблизительно один раз в месяц). С 1996 г. действует механизм регулярных (раз в год) встреч глав правительств России и Китая. Между Белым домом и Госсоветом КНР также установлена «горячая» линия телефонной связи. Налажено сотрудничество между центральными законодательными, судебными и практически всеми исполнительными органами власти. Активно развиваются межрегиональные связи, подписано более ста соглашений о сотрудничестве между властями административно-территориальных единиц различного уровня. В целом, как отметил В.В.Путин в феврале 2005 года, между Россией и Китаем «очень интенсивно развиваются отношения и в политической, и в экономической сферах, и в сфере безопасности, в области военного сотрудничества»51. Отношения в экономической области Широкое экономическое сотрудничество с Китаем может стать важным стимулом российского экономического роста, прежде всего, на российском Дальнем Востоке. Но экономика в российско-китайских отношениях пока отстает от политики. Долгое время сдерживающим фактором служило общее неблагополучное состояние российского хозяйства и неразбериха в стране. Сегодня, когда положение на50 Ван Сяодун. Дандай Чжунго миньцзучжуи лунь (О современном китайском национализме). – Чжаньлюе юй гуаньли. – 2000. – №5. – С. 69-82. 18 51 Выступления Президента России В.В.Путина и члена Государственного совета Китая Тан Цзясюаня в ходе российско-китайской встречи, Москва, Кремль, 2 февраля 2005 года. (http://www.ln.mid.ru/ns-rasia.nsf/1083b7937ae580ae432569e7004199c2/ 432569d80021985fc3256f9d002e618a?OpenDocument). АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения чало выправляться, именно экономическое сотрудничество должно стать предметом главного внимания, так как без опоры на реальные общие экономические интересы «стратегическое взаимодействие» между Москвой и Пекином может оказаться недолговечным. Стабильные межгосударственные отношения всегда основаны на реальном взаимном интересе. Отрадно, что и в экономической области двусторонних отношений в последние годы наблюдается тенденция к росту. Это, однако, не означает, что в сфере экономического сотрудничества нет проблем и положение дел близко к идеальному. Масштабы экономического сотрудничества пока явно не соответствуют возможностям двух соседних великих держав. Хотя еще в период президентства Б.Н. Ельцина была поставлена задача довести объем двусторонней торговли к 2000 году до 20 млрд долларов США, в реальности на протяжении 1990-х годов этот показатель ни разу не достигал 8 млрд, причем в конце прошлого десятилетия он даже снизился. Во многом здесь повинна российская сторона. В условиях неразберихи с законами, процветания коррупции, да и общего пока далекого от идеального состояния российской экономики, нам трудно рассчитывать на перспективу стабильно поступательного сотрудничества с зарубежными партнерами. Китайцы критикуют необязательность российских поставщиков, которые часто не соблюдают согласованные в договорах и контрактах сроки; отмечают трудности работы в России, где китайские бизнесмены страдают от произвола правоохранительных органов и засилия мафии. Но и российская сторона часто выражает недовольство китайскими партнерами. Крупные российские компании жалуются, что тендеры в Китае проводятся формально, к российским фирмам организаторы относятся с пренебрежением, фактически не допуская их ко многим контрактам, даже несмотря на предлагаемые ими более выгодные, по сравнению с западными конкурентами, условия. Наиболее наглядный тому пример – тендер на поставки генераторов и турбин для гидроузла «Санься», оцениваемый от 3 до 5 млрд долларов США, который Россия проиграла консорциуму западноевропейских компаний. Кроме того, в России существует беспокойство относительно склонности некоторых работающих на российском рынке китайских компаний и отдельных бизнесменов к незаконной деятельности, уходу от налогов и т.п., а также слишком «суровых правил» для российских инвесторов в Китае. Российско-китайская торговля, пройдя через период нестабильности в 1990-е годы, уверенно растет, начиная с 1999 года, что, безусловно, связано с улучшением общего состояния российской экономики (ст. таб. 1). В 2003 году продолжался быстрый рост двустороннего товарооборота, объем которого достиг 15,76 млрд долл., увеличившись на 32,1% по сравнению с 2002 г. При этом российский экспорт вырос на 15,7% и достиг 9,73 млрд долл., а импорт составил 6,03 млрд долл., увеличившись на 71,4%. В 2004 г. темпы роста взаимной торговли еще более увеличились. Ее объем впервые превысил 20 млрд долл. Во время встречи на высшем уровне в Пе- 19 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России кине в октябре 2004 года было заявлено о том, что к 2010 года товарооборот должен вырасти до 60 млрд долл. Таблица 1. Товарооборот России с КНР* (сумма – в млн. долл., темп прироста – в %) Годы Оборот Экспорт Импорт Сальдо Сумма Прирост Сумма Прирост Сумма Прирост Сумма 1992** 5862 +50,2 3526 +69,4 2336 +28,1 +1190 1993 7679 +30,9 4987 +41,4 2692 +15,2 +2295 1994 5077 -33,9 3496 -29,9 1581 -41,3 +1915 1995 5463 +7,6 3799 +8,7 1664 +5,2 +2135 1996 6845 +25,3 5153 +35,6 1692 +1,7 +3461 1997 6118 -10,6 4086 -20,6 2032 +20,0 +2054 1998 5481 -10,5 3641 -10,9 1840 -9,7 +1801 1999 5720 +4,3 4223 +15,9 1497 -18,7 +2726 2000 8003 +39,9 5770 +36,6 2233 +49,1 +3537 2001 10670 +33,3 7959 +37,9 2711 +21,4 +5248 2002 11928 +11,8 8407 +5,6 3521 +29,9 +4886 2003 15760,62 +32,1 9726,07 +15,7 6034,55 +71,4 +3691,52 (январь-август) 2004 12873,28 +35,4 8023,29 +25,0 4849,99 +57,0 +3174,0 Всего за 1992-2003 гг. 94606 64773 29833 +34940 * По данным китайской таможенной статистики. ** Темпы прироста за 1992 год подсчитаны путем сопоставления с показателями торговли за 1991 год между бывшим СССР и КНР. 20 В то же время за, казалось бы, впечатляющими показателями роста российско-китайской торговли скрывается весьма непростая реальность. Во-первых, не следует забывать, что цель достижения товарооборота в 20 млрд долл. была выполнена с опозданием на 4 года. Во-вторых, даже подобный товарооборот не кажется таким уж впечатляющим, учитывая масштабы наших государств и их близкое соседство. Объем торговли между странами со сравнимыми по протя- АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения женности сухопутными границами намного выше. Так, торговля между США и Канадой в 2003 году составила 377 млрд долларов США, из них доля лишь одного штата Техас оценивалась в 16,8 млрд. В то время как граница между США и Канадой является открытой и более чем в 2 раза превышает российско-китайскую по длине, менее протяженная граница между США и Мексикой (чуть более 3 тыс. км) строго охраняется, а нелегальная миграция жестко контролируется. Но это не мешает развитию торговли, в 2003 году составившей 252 млрд долл., что сделало Мексику вторым торговым партнером США. Только экспорт упомянутого выше штата Техас в Мексику в том же году достиг 41,5 млрд долл. Естественно, масштабы экономики Китая и особенно России гораздо скромнее масштабов экономики США, и сравнимых объемов торговли в этом случае ожидать сложно. Однако резервы здесь, безусловно, имеются. На фоне приведенных цифр роль России во внешней торговле Китая представляется весьма скромной. Более того, несмотря на рост абсолютных цифр, российская доля в китайском товарообороте снижается. По итогам 2003 года Россия стала девятым крупнейшим торговым партнером Китая (после Японии, США, Гонконга, Тайваня, Республики Корея, Германии, Малайзии и Сингапура). Однако ее доля в товарообороте КНР уменьшилась с 2,1% в 2001 году и 1,9% в 2002 году до 1,85% в 2003 г. В 2001 году Россия была восьмым крупнейшим торговым партнером Китая, но за последнюю пару лет пропустила вперед не имеющую общей границы с Китаем Малайзию. Кроме того, Россия стабильно уступает по этому показателю отдаленной Германии и крошечному Сингапуру. Китай же с 2001 года переместился с 6-го на 4-е место по роли в российском внешнеторговом обороте, обойдя Италию и Голландию и уступая только Германии, Украине и Белоруссии (доля КНР возросла с 5,1%. в 2001 году до 6,1% в 2003 году52).Таким образом, в торговом отношении Китай гораздо важнее для России, чем Россия для Китая, причем в то время как роль Китая в российской внешней торговле увеличивается, роль России в китайской внешней торговле снижается. Настораживают и другие тенденции. В российском экспорте неуклонно падает доля машин и оборудования и увеличивается доля сырья. Если еще недавно Китай рассматривался как одна из немногих стран мира, заинтересованных в крупных поставках продукции российского машиностроения, то к 2004 году структура российского экспорта однозначно приобрела сырьевой характер: на четыре основные товарные группы (нефть и нефтепродукты, черные металлы, древесина, химические товары) приходится уже 67% всего экспорта, тогда как по итогам 2003 года на них приходилось 59%. В 2004 году по сравнению с 2003 годом объемы российского экспорта машинотехнической продукции уменьшились более чем на 50%. На товары ма52 Экспорт и импорт России в 2003 г. Распределение по странам. (http://www.rusimpex.ru/ index1.htm?varurl=Content/Economics); О российско-китайском торгово-экономическом сотрудничестве (справочная информация). (http://www.ln.mid.ru/ns-rasia.nsf/ 1083b7937ae580ae432569e7004199c2/79be547f4cad5fae43256b4c003a931a?OpenDocument). 21 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России шинотехнической группы приходилось лишь 4,8% от российских товаров, ввозимых в Китай53. Сокращаются поставки большинства видов гражданской машинотехнической продукции. Такое снижение вызвано рядом факторов. С одной стороны, китайскими производителями в настоящее время фактически освоен выпуск полной номенклатуры обычных видов машин и оборудования, традиционно предлагаемых для экспорта российскими производителями. По некоторым позициям китайские аналоги таких машин значительно выигрывают по цене и конкурентоспособны не только на местном рынке, но и на рынках третьих стран. С другой стороны, усиливается конкуренция со стороны компаний США, Японии, стран ЕС, Республики Корея и других государств, которые, помимо предоставления более выгодных финансовых условий (господдержка, льготные кредиты, рассрочка платежей и т.д.), активно участвуют в создании в Китае совместных предприятий. Кроме того, в российском экспорте 98,5% приходится на узкий круг 10 товарных групп главным образом сырьевого назначения, тогда как 90,7% всего импорта из Китая формируют товары более чем 20ти основных товарных групп обрабатывающих отраслей. Другая традиционно положительная для российской стороны черта двусторонней торговли с Китаем – значительное превышение российского экспорта над импортом – также постепенно исчезает. По данным китайской таможенной статистики, российский экспорт в двусторонней торговле значительно превышает импорт. Суммарная величина отрицательного сальдо Китая в торговле с Россией за период 1992-2003 годов (без учета нелегального экспорта, см. ниже) превысила 34,94 млрд. долларов, что вывело Россию по этому показателю на первое место во всей внешней торговле КНР. В то же время, китайское правительство проводит последовательный курс на сокращение дефицита в торговле с Россией и поддержку национального производства. В последние годы Китай активно начал использовать инструментарий ВТО по защите внутреннего рынка, что затронуло интересы в том числе и российских экспортеров. В сентябре 2000 года в Китае были введены антидемпинговые пошлины на российскую электротехническую сталь, а в 2003 году завершились четыре антидемпинговых расследования относительно происходящих из России товаров (холоднокатанный прокат54, эпсилон-капролактам, бутадиенстирольный каучук, поливинилхлорид). Кроме того, действовали защитные меры в отношении части импортной металлопродукции. Объектом ограничительных мер были составляющие основу российского экспорта товары примерно на сумму 500-600 млн долл. В качестве ответчиков в упомянутых антидемпинговых расследованиях участвовали 10 российских предприятий. 53 Сергей Цыплаков: Все большее место в российском экспорте в Китай занимают сырьевые товары. (http://www.interfax.ru/r/B/exclusive/260.html?menu=8&id_issue=10745875). 54 22 В январе 2004 г. в отношении российского холоднокатанного проката Китаем были введены антидемпинговые пошлины. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения В 2004 году ограничения на экспорт российской металлопродукции были сняты. В то же время было начато три новых расследования в отношении российских химических товаров. С 16 апреля 2004 года ведется антидемпинговое расследование в отношении импорта из России «трихлорэтилена», а с 12 мая 2004 года – в отношении «бисфенола А». Доля этих товаров в российском экспорте в 2003 году составила 41 млн долл. Продолжают действовать антидемпинговые пошлины в отношении еще трех российских химических товаров. Как показывает анализ, Россия недостаточно активно развивает свой экспорт в Китай, в то время как импорт из Китая растет опережающими по сравнению с экспортом темпами. В 2003 году темпы прироста импорта из КНР (+71,4% за 2003 год) превосходили рост экспорта из России (+32,1%). В январе-августе 2004 года из общего объема товарооборота России с КНР (2 млрд 873,29 млн долл., +35,4% относительно сопоставимого периода 2003 г.) экспорт России в КНР составил 8 млрд. 23,29 млн. долл. (+25,0%), а импорт из КНР – 4 млрд 849,99 млн долл. (+57,0%). Положительное сальдо России – 3 млрд 173,3 млн долл. (-4,5% относительно сопоставимого периода 2003 года). Импорт России из Китая в 2003 г. и январе-июле 2004 г. увеличивался практически по всем основным позициям. На первое место в нем вышли поставки машинотехнической продукции (19,1%), объем которых, в отличие от экспорта этого вида продукции, стабильно растет, на втором месте – изделия из кожи (13,6%). Следует также учитывать, что официальная статистика не показывает так называемую «челночную торговлю», складывающуюся из разрешенного провоза через границу до 50 кг не облагающегося налогом груза и полулегальных карго-перевозок как через российскокитайскую границу, так и через третьи страны. «Челночная торговля» превратилась в мощную индустрию, а ее объем, по оценкам экспертов, сравним с объемом официальной торговли. Так, в 2000 году специалисты Российско-китайского центра торгово-экономического сотрудничества оценили ежегодную неофициальную торговлю в 10 млрд. долл. США55. Такую же цифру назвал Премьер Госсовета КНР Чжу Жунцзи в ходе официального визита в Россию в начале сентября 2001 года. В настоящее время, ее объем, вероятно, еще выше. Это, конечно, значительно увеличивает общий объем реальной торговли между двумя странами, однако «челночная торговля» – это практически на 100% импорт из КНР. Если учесть еще и тот факт, что значительная часть импорта из Китая, из-за известной коррумпированности российской таможни, ввозится по так называемым «серым» и «черным» схемам, когда товар декларируется по другой, более дешевой категории, либо не декларируется вовсе (а именно такие товары в основном продаются на многочисленных российских рынках), то положительный торговый баланс России окажется эфемерным. Неоднозначна и ситуация в военно-техническом сотрудничестве (ВТС). По мнению ряда экспертов, Россия, занимая сейчас фак55 В.Рощупкин. Россия-Китай-видн на высокую гору. Интервью с С.Ф.Санакоевым// Российская Федерация. – 2000. – июль. – №10 (155). – С.7. 23 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России тически монопольное положение на китайском рынке, может потерять его в ближайшие 8–10 лет. При этом именно продажа вооружений Китаю стала в последние годы одним из главных источников средств, позволяющих поддерживать в активном состоянии ряд ключевых отраслей российского ВПК. Уже заметна тенденция к снижению объема закупаемых российских вооружений, постепенному переходу к приобретению лицензий и самостоятельному выпуску систем вооружений и запасных частей. Перспективы создания совместных военно-технических проектов России и КНР не просматриваются. Последнее является серьезным минусом всего ВТС, поскольку идет вразрез как с мировыми тенденциями в данном секторе экономики, так и с возможностями Пекина в качестве партнера Москвы56. Все это ставит перед российскими экспортерами машинотехнической продукции задачу перехода к современным, гибким формам работы, активизации маркетинговых исследований, более активного участия в тендерах, рекламной деятельности, осуществления послепродажного сервиса. Экспорт только сырой нефти уже составляет 20,95% всей структуры российского экспорта – подобное все нарастающее увеличение доли экспорта углеводородов практически делает невозможным рост доли продукции с высокой добавленной стоимостью: высокие цены на нефть «расслабляют» экспортеров, и все стараются заработать, используя благоприятную текущую конъюнктуру. Объем российских поставок сырой нефти, по итогам 2004 года, может составить 10,3 млн тонн, что будет почти в три раза выше уровня 2003 года. В то же время Китай постоянно увеличивает долю машинотехнической продукции в своем экспорте в Россию, который уже на 95,6% превышает российский экспорт (771,03 млн долл. импорта из Китая против 394,28 млн долл. российского экспорта; см. табл. 3). Ситуация с инвестициями еще более плачевна. Согласно статистическим данным Министерства торговли КНР, к концу августа 2004 года в России было зарегистрировано 549 проектов с китайскими инвестициями на договорную сумму 582 млн долл. США. К концу 2004 года накопленный объем китайских инвестиций в Россию находился примерно на уровне 700 млн долл. США. Это всего около 5% от всех китайских капиталовложений за рубежом. В Китае было зарегистрировано 1644 предприятия с участием российского капитала (0,5 процента от общего количества действующих в Китае предприятий с зарубежными инвестициями). Объем фактически освоенных российских инвестиций в Китае составил 414 млн долл. США (это всего лишь 0,08 процента от общего объема практически освоенных Китаем инвестиций). На встрече глав правительств двух стран в сентябре 2004 года в качестве ориентира в развитии инвестиционного сотрудничества 56 24 Современный Китай: вызов или открывающиеся возможности. Ситуационный анализ. – Россия в глобальной политике. Т 2. – 2004. – март-апрель. – №2. – С.180. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения Таблица 2. Удельный вес основных товарных групп в экспорте России в КНР (в %) 1997 1998 1999 2000 2001 2002 2003 2004 (январьиюль) Экспорт – всего 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 Минеральное топливо, нефть, нефтепродукты 10,4 3,2 7,8 13,5 10,2 15,3 21,5 31,1 Черные металлы 20,7 16,4 18,5 15,3 15,1 12,0 18,5 15,8 Древесина и изделия из нее 2,3 3,7 6,7 6,8 7,5 12,6 10,8 11,2 Химические товары 7,7 6,7 10,0 11,2 8,9 8,4 8,2 8,9 Удобрения 23,5 17,5 15,2 9,1 7,4 10,3 6,9 7,6 Рыба, моллюски, ракообр. 3,9 7,6 6,1 6,0 6,1 7,4 6,8 6,4 Машины и оборудование 8,3 25,3 14,9 4,5 28,7 20,1 12,9 5,6 Цветные металлы 6,5 7,2 10,3 16,0 5,5 4,4 6,5 4,6 Бумажная масса, целлюлоза 1,8 2,8 5,0 6,1 4,4 4,3 3,8 3,7 Руды, шлаки, зола 0,2 0,1 0,1 0,2 0,3 0,5 0,4 2,6 Бумага, картон 1,3 1,7 1,8 1,9 1,4 1,3 1,1 1,0 Прочие товары 13,4 7,8 3,6 9,4 4,2 3,9 3,0 1,5 была названа цифра в 12 млрд. долл. США к 2020 году. Однако конкретные механизмы ее достижения не вполне ясны, да и с учетом значительного срока (пятнадцать лет) она не выглядит столь уж впечатляющей для двух великих соседей. Для сравнения: только в 2002 году. Китай привлек прямых иностранных инвестиций более, чем на 50 млрд долл. США (это примерно столько же, сколько было вложено в Россию за 10 лет). На конец 2002 года в Китае была зарегистрирована 37821 компания с американскими инвестициями на договорную сумму 78 млрд долл. В США действовало около 1 тысячи компаний с китайским капиталом, объем китайских инвестиций составлял 1 млрд долл. Основными элементами китайского подхода к развитию торгово-экономического сотрудничества с Россией являются, во-первых, заинтересованность в получении доступа к источникам сырья, в первую очередь, нефти и газа, а также руд черных и цветных металлов, биоресурсов моря, древесины и иных ресурсов. Во-вторых, стремление обеспечить значимое присутствие на представляющих 25 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России Таблица 3. Удельный вес основных товарных групп в импорте России из КНР (в %%) 1997 1998 1999 2000 2001 2002 2003 2004 (январьиюль) Импорт – всего 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 Машины и оборудование 6,6 5,2 7,2 8,2 11,0 15,8 17,6 19,1 Изделия из кожи 24,4 23,9 20,5 20,3 18,8 14,4 15,8 13,6 Одежда текстильная 11,9 12,6 13,0 16,0 16,6 12,7 13,1 11,3 Обувь 10,1 8,9 11,9 15,4 14,1 13,7 9,0 9,9 Одежда из трикотажа 5,6 10,6 15,0 11,0 6,6 7,9 8,3 9,6 Химические товары 2,9 3,1 5,0 4,8 4,9 4,9 4,9 6,0 Пушнина 2,0 2,0 1,3 1,8 2,4 2,3 5,8 4,9 Готовые изделия из текстиля 5,4 2,5 1,6 1,9 2,9 1,7 3,2 3,1 Игрушки, спортивный инвентарь 1,6 1,4 0,9 1,4 1,8 2,4 1,8 1,6 Продукты из овощей и фруктов 0,1 0,1 0,2 0,6 1,5 1,6 1,4 1,2 Мебель, матрацы 0,9 0,7 0,3 0,5 0,5 1,0 1,2 1,3 Мясо 7,4 9,1 1,4 0,2 1,6 3,7 1,9 1,3 Овощи, горох, фасоль 0,8 1,1 1,3 0,7 0,7 1,0 1,0 1,1 Изделия из металлов 0,4 0,4 0,4 0,5 0,5 0,7 0,7 1,2 Мясные продукты 2,1 0,9 0,6 0,6 1,1 1,1 0,8 1,1 Керамические изделия 1,0 1,0 1,0 1,0 1,1 1,2 1,0 1,0 Минеральное топливо 2,7 2,9 4,1 2,2 1,9 1,2 1,0 1,0 Фрукты 2,7 1,9 1,3 1,0 0,9 1,2 0,9 1,0 Трикотажное полотно 0,1 1,5 0,3 0,6 1,1 1,0 0,9 0,9 Зерновые 0,7 0,4 3,8 2,6 0,7 1,5 1,2 0,6 Прочие товары 10,6 9,8 8,9 8,7 9,3 9,0 8,5 9,2 26 интерес сегментах российского рынка (товары легкой, текстильной, пищевой промышленности, бытовая электротехника, а также отдельные виды машин и оборудования). В-третьих, использование АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения имеющегося в России потенциала в области передовых научных разработок и технологий. По данным Министерства торговли КНР, в январе-августе 2004 года Китай заимствовал из России 25 технологий общей стоимостью 15,3 млн долл. США, затрагивающих атомную энергетику, космонавтику, электронику и другие сферы. В 2003 году Россия передала Китаю 39 технологий на общую сумму 24 млн долл. США57. Особую активность здесь проявляют северо-восточные провинции Китая, чему не в малой степени способствуют регулярно проводимые в г. Шэньян российские и международные торгово-промышленные выставки и другие мероприятия с участием российского бизнеса. Таким образом, возможности для экспорта в КНР высоких технологий есть, но используются они явно недостаточно. Возникают и проблемы другого характера. Например, большое недоумение в Китае вызывает ситуация со строительством нефтепровода из Сибири в Китай, договоренность о разработке ТЭО на который была достигнута еще в июле 2001 года во время визита в Россию Председателя КНР Цзян Цзэмина, а соответствующее генеральное соглашение было подписано российскими компаниями «ЮКОС» и «Транснефть» с Китайской национальной нефтегазовой корпорацией в ходе шестой регулярной встречи глав правительств России и Китая два месяца спустя58. Однако в 2002 году в России начали обсуждать возможность строительства нефтепровода Ангарск-Находка. В результате во время визита премьер-министра Японии Д.Коидзуми в Россию была достигнута договоренность о разработке ТЭО и на этот второй нефтепровод. Токио активно лоббирует этот проект. По мнению аналитиков, намерение японского бизнеса получать нефть из России во многом обусловлено сложной военно-политической ситуацией в бассейне Персидского залива. Более 55% нефти Япония импортирует именно оттуда. Каково будет окончательное решение России, пока не ясно. В конце сентября 2004 года посол России в КНР И.А.Рогачев сообщил, что в настоящее время в экологических и других структурах России на экспертизе находится третий по счету план строительства нефтепровода из Сибири на Дальний Восток, поскольку два предыдущих проекта были отвергнуты в силу очень серьезных несоответствий требованиям защиты окружающей среды и наличия ряда технических причин. По словам И.А.Рогачева, нынешний проект, подготовленный компаний Транснефть, предусматривает строительство трубы не от Ангарска, а от Тайшета. Пропускная способность нефтепровода будет 80 млн тонн в год, протяженность – до 4 тыс. километров, проектная стоимость (включая инфраструктуру) – от 14 до 15 млрд долл. США, что открывает широкие возможности для 57 Динамичный рост товарооборота между Китаем и Россией. (http://service.china.org.cn/ link/wcm/Show_Text_r?info_id=137740&p_qry=инвестиции%20and%20Россия). 58 Совместное Коммюнике по итогам шестой регулярной встречи Глав Правительств России и Китая. (http://www.ln.mid.ru/ns-rasia.nsf/1083b7937ae580ae432569e7004199c2/ 432569d80021985f43256ac50058b756?OpenDocument). 27 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России иностранного, в том числе китайского, инвестиционного участия в реализации проекта59. Не внесли ясность в ситуацию с нефтепроводами и слова В.В.Путина, сказанные во время его визита в Китай в октябре 2004 года. Российский президент тогда заявил: «Я думаю, вы меня поймете, я скажу совершенно откровенно и честно: прежде всего мы должны исходить из наших национальных интересов, мы должны развивать восточные территории Российской Федерации, территории Дальнего Востока, поэтому мы должны планировать и осуществлять там крупные инфраструктурные проекты. Поэтому окончательное решение будет принято исходя из этих соображений, но мы учитываем и интересы наших партнеров»60. Естественно, решая вопросы торгово-экономического сотрудничества с соседней страной, Россия должна прежде всего исходить из собственных экономических и геополитических интересов. Однако делать это необходимо последовательно, без зигзагов и отмены уже заключенных договоренностей. Отказ от китайского проекта, договоренность о реализации которого на высшем уровне была с большой помпой объявлена в обеих странах, и который, по данным китайского посла в России Чжан Дэгуана, смог бы увеличить ежегодный товарооборот между нашими странами на 6 млрд долл., воспринимается в Китае с сожалением и непониманием. Действия России по практическим вопросам внешнеэкономического сотрудничества, сопровождающиеся нечеткостью, невыполнением ранее принятых обязательств и характеризующиеся явным приоритетом групповых интересов над государственными – оцениваются как не вполне серьезные. Не случайно Китай в последнее время активизировал свою деятельность на альтернативных направлениях по экспорту нефти, в частности в Казахстане и ряде африканских стран (прежде всего, Судане). На экспорт российской нефти в Китай серьезное влияние оказывает и ситуация вокруг «ЮКОСа», основного ее поставщика. Если в сентябре 2004 года. экспорт нефти в Китай составил 1,87 млн тонн, то в октябре и ноябре того же года – 1,48 млн тонн, а в декабре – 0,58 млн тонн, что на 27,3% меньше, чем в декабре 2003 года.61 Несмотря на то, что в 2004 года экспорт российской нефти в Китай превысил рекордные 10 млн тонн, не следует забывать, что в случае строительства нефтепровода Ангарск-Дацин Китай должен был получать 20 млн тонн уже с 2005 года (объем, которого вряд ли удастся достичь при поставках «черного золота» железнодорожным транспортом), и 30 млн 59 Интервью посла РФ в КНР И.А.Рогачева агентству “Интерфакс-Китай» 28 сентября 2004 года. (http://www.ln.mid.ru/ns-rasia.nsf/1083b7937ae580ae432569e7004199c2/ 3bf3241a3af45b70c3256f1d003fc2dd?OpenDocument). 60 Интервью Президента России В.В.Путина китайским газетам “Жэньминь Жибао”, “Юный корреспондент Китая” и телекомпании “Центральное телевидение Китая” 13 октября 2004 года. (http://www.ln.mid.ru/ns-rasia.nsf/1083b7937ae580ae432569e7004199c2/ 432569d80021985fc3256f2c002ba754?OpenDocument). 61 28 Сергей Цыплаков: Все большее место в российском экспорте в Китай занимают сырьевые товары. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения тонн с 2010 года. Подобная ситуация, естественно, вызывает разочарование в Пекине. Сделанное В.В.Путиным во время визита в Германию (декабрь 2004 года) заявление о том, что Государственная китайская энергетическая компания будет допущена к работе «Юганскнефтегаза» благодаря подписанному с ОАО «Газпром» соглашению о стратегическом сотрудничестве, безусловно, является шагом в правильном направлении62. Важно, чтобы эта договоренность была реализована, а не повисла в воздухе, как и планы строительства нефтепровода в Китай. Но и в этом случае речь может идти лишь о частичном исправлении ситуации. Другой пример: история приватизации государственной нефтяной компании «Славнефть», нанесшая значительный ущерб российско-китайским экономическим отношениям. И дело здесь не в том, что претендовавшая на покупку пакета акций «Славнефти», принадлежавшего российскому государству (74,95%), Китайская национальная нефтяная компания не получила того, на что рассчитывала, а то, как предвзято и даже унизительно (с точки зрения китайского менталитета) обошлись с нашими «стратегическими партнерами». Согласно сообщениям прессы, китайская сторона обратилась к российской по поводу предстоящего аукциона во время визита В.В. Путина в Пекин в декабре прошлого года и, очевидно, получила обнадеживающий ответ, воспринятый ею как официальная позиция российских властей (иначе осторожные китайцы не продолжали бы это дело). Однако, когда дошло до дела, организаторы аукциона приложили все усилия, чтобы не допустить к нему китайскую компанию. И это несмотря на то, что, по общему мнению экспертов, китайцы могли заплатить за «Славнефть» на 1–1,5 миллиарда долл. больше, чем предложили победители. Объяснения, которые высказывались представителями правительства и некоторыми депутатами Государственной думы, явно не выдерживают критики. Например, говорилось, что в приватизации не могут участвовать иностранные государственные компании. Но в действительности для российского государства не имеет никакого значения, от государственной или частной иностранной компании поступят деньги в российский бюджет и кто будет в дальнейшим платить налоги (а уж можно быть уверенным, что китайская государственная компания делала бы это гораздо более аккуратно, чем некоторые российские частные монополии). В результате, российский бюджет лишился крупной суммы (1,5 млрд долл. приблизительно соответствуют, например, всем расходам российского бюджета на международную деятельность), а наша нефтяная отрасль – значительных инвестиций. Китайские же партнеры России вновь сделали для себя вывод о том, что Москва еще не готова к серьезному экономическому сотрудничеству, а российское государство – слишком слабо, чтобы отстоять собственные интересы пе- 62 Заявления для прессы и ответы на вопросы по итогам российско-германских межгосударственных консультаций. 21 декабря 2004 года Германия, земля Шлезвиг-Гольштейн, замок Готторф. (http://www.president.kremlin.ru/appears/2004/12/21/1943_type63380_81545.shtml). 29 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России ред лицом нажима мощных нефтяных корпораций. Конечно, китайцы впрямую этого не высказали, но если в будущем российские компании снова проиграют важные для них тендеры в Китае, то ссылаться на предвзятость китайских устроителей (как это у нас любят делать) будет уже неловко. У китайской стороны будут свои аргументы, тем более после того, как через несколько недель после неудачи китайской компании, значительную часть российского нефтяного рынка получил транснациональный гигант «ВР». Незадолго до тендера по «Славнефти» противники прихода Китая на российский нефтяной рынок вновь подняли тему «китайской угрозы». В очередной раз посыпались обвинения, что Китай якобы заселяет наши земли миллионами нелегальных эмигрантов, скупает «по дешевке» наше сырье, а теперь еще и хочет завладеть нашей нефтью. Подобные мифы уже более десятилетия «гуляют» по России. Теперь мы наблюдаем их использование в борьбе за государственную собственность. В действительности нет никаких данных о какой-либо организованной китайской компании по заселению российских земель, а серьезные исследования показывают, что китайцев в нашей стране не больше 300-400 тысяч чел., причем подавляющее большинство из них приехали легально и не имеют намерения остаться в России навсегда, планируя либо вернуться домой, либо перебраться дальше на Запад63. Это, конечно, не означает, что российским сравнительно малозаселенным районам Сибири и Дальнего Востока ничего не угрожает. Просто опасность эта исходит не от соседей, а от самих россиян. Если мы сами не стабилизируем собственное население, не закрепим его на Востоке нашей страны (в нынешней ситуации этого необходимо добиваться прежде всего экономическими методами), не сможем обеспечить там экономического подъема, то через несколько десятилетий Дальний Восток может быть утерян для России. Проблемы массового сознания По данным опросов общественного мнения, россияне в целом неплохо информированы о Китае. Так, согласно опросу, проведенному в июне 2001 года Фондом «Общественное мнение» (ФОМ), на вопрос о том, какой город является столицей КНР, правильно ответили 70% респондентов. На вопрос: «Что в первую очередь приходит Вам в голову, когда Вы слышите слово “Китай”?», так или иначе, дали ответ 72% участников опроса. Согласно ФОМ, больше всего россиян впечатляет численность населения Китая: 17% опрошенных в той или иной форме отметили именно это («густозаселенная страна»; «многолюдие»; «миллиард там живет»; «скоро все на земле будут китайцами»; «Китай – многолюдная страна»). Второе, что пришло на память россиянам при упоминании Китая – это товары широкого “ 30 63 См., например: В.Г.Гельбрас. Китайская реальность России. – М., 2001. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения потребления, продающиеся на российских рынках (15%), причем очень часто респонденты говорили о низком качестве этих товаров («пуховики»; «китайский шелк»; «китайские вещи – барахло»; «вещи, рынок – плохое качество»; «некачественные промышленные товары»; «вещи бракованные»). Респонденты высоко оценили потенциал Китая, отмечая, что эта страна совершила экономический прорыв, что это «быстроразвивающаяся страна», «мощная держава, которая и сейчас, и в дальнейшем будет играть одну из ведущих ролей в мире» (8%). Для 7% участников опроса Китай – это прежде всего люди, которые отличаются от россиян антропологически, а также своей ментальностью и чертами характера («маленькие, хорошие, узкоглазенькие»; «особая внешность»; «желтый цвет лица»; «работать они умеют – в отличие от нас»; «непьющие»; «активный и сплоченный народ»). Часть опрошенных (6%) продемонстрировала знания о культурных традициях, истории и архитектуре Китая («рис»; «палочки для еды, китайская кухня»; «китайская медицина, лечение иглоукалыванием»; «буддизм, культура древняя»; «Китайская стена, императорский дворец»; «грандиозная цивилизация»). Некоторые респонденты отмечали, что «Китай – это наш главный союзник», китайцы – «братья навек», и вообще, «вроде бы у нас с ними налаживаются отношения» (6%). Историческое прошлое, а также непростую историю взаимоотношений России и Китая вспоминают 3% респондентов, нередко путая факты и даты («в 1961 году вырезали китайцы нашу погранзаставу»). В то же время 4% респондентов посчитали Китай опасным соседом («войну хотят делать»; «теперь мы им не верим»; «захватили Владивосток»; «Китай – это опасность: их много и им жить надо»; «имеет претензии на нашу территорию»)64. По данным аналогичного опроса РОМИР-мониторинг, проведенному в августе 2004 года, первыми ассоциациями россиян при упоминании Китая оказались: одежда (14%), количество населения (9%), рис (6%), Великая китайская стена (3%), узкие глаза (3%), коммунизм (2%), китайские палочки (2%), аудио, видеотехника (2%), зеленый чай (2%). У 14% россиян упоминания Китая не вызвало никаких ассоциаций65. В то же время в качестве образца для подражания Китай намного менее привлекателен для россиян, чем страны Запада. На пике популярности Запада в СССР в 1990 году только 4% респондентов видели в Китае образец для России, в то время как 32% предпочитали США (28% в 1989 году, 25% в 1991 году, 13% в 1992 году), 32% – Японию (28% в 1991 году, 12% в 1992 году), 17% – Германию и 11% – Швецию66. Эти цифры не слишком сильно изменились в последующие годы, хотя популярность Китая в качестве образца и несколько повысилась, а стран Запада – снизилась (см табл. 4). 64 Фонд «Общественное мнение». Всероссийский опрос городского и сельского населения 16 июня 2001 года. 1500 респондентов. (http://bd.fom.ru/report/map/of012206). 65 РОМИР-мониторинг. Россия и Китай в меняющемся мире, М., 2004 г. С.3. 66 Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. – Информационный бюллетень ВЦИОМ. – 1993. – № 6. – С. 14. 31 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России Таблица 4. Вопрос: «Какая страна, по вашему мнению, могла бы стать для России примером, к которому надо стремиться?» США 23 Германия 20 Швеция 11 Япония 8 Китай 6 Источник: Фонд «Общественное мнение». Всероссийский опрос городского и сельского населения. 18 июня 1998 года. 1500 респондентов, http://bd.fom.ru/report/map/ of19982604 В то же время, если речь идет об использовании опыта Китая без сравнения с другими странами, то 41% опрошенных россиян посчитали «скорее возможным» использовать опыт китайского экономического развития, 14% – «возможным в полной мере», но 28% – «скорее невозможным», а 9% – «совсем невозможным». Заимствование китайского политического опыта «скорее возможным, чем нет» признали лишь 19% россиян, столько же – «скорее невозможным», «совсем невозможным» – 2%, «возможным в полной мере» – 8%, «и возможным, и невозможным» – 11%67. Упомянутый опрос ФОМ 1998 года показал, что хотя большинство россиян по-прежнему считало наиболее развитыми страны западного типа, около 50% относило Китай к государствам со средним уровнем развития, и только 13,9% полагали, что уровень развития этой страны низкий. При этом показательно, что уровень развития Китая оценивался гораздо выше, чем уровень развития Индии и, что характерно, России68. 6% оценивали уровень развития Китая как высокий, 49,9% считали его низким, и только 33,5% назвали Китай слаборазвитой страной69. Фундаментальная перемена в судьбах России и Китая в 90-е годы ХХ века в итоге проявилась в российском общественном мнении: по крайней мере с 1998 года большинство россиян считает Китай более развитой страной, чем Россия. В качестве потенциального партнера для сотрудничества Китай, в представлениях россиян, намного уступает Европейскому Союзу и государствам СНГ. Так, по опросу РОМИР-мониторинг, проведенно- 67 РОМИР-мониторинг. Россия и Китай в меняющемся мире. – М., 2004. – С.9. 68 Только 5,1% опрошенных считали, что Россия – высокоразвитая страна, 36,1% полагали, что Россия – государство среднего уровня развития, а 52,3% вообще отнесли Россию к слаборазвитым странам. 69 32 Российский независимый институт социальных и национальных проблем, «Граждане России: кем они себя ощущают и в каком обществе они хотели бы жить?» М., 1998. С.45. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения Таблица 5. Мнения об отношениях России с различными странами (Вопрос: Дружественными или сложными вы считаете отношения России со следующими странами?) Страна Китай Сложные (%) Дружественные (%) 9 52 Франция 13 42 Германия 16 41 Узбекистан 15 39 Япония 18 39 Украина 31 35 Грузия 40 22 США 48 20 Иран 24 19 Эстония 53 9 Источник: Department of State. Office of Research. Opinion Analysis, March 14, 2000, p. 4. Опрос проводился РОМИР между 29 января и 11 февраля 2000 г. му в августе-сентябре 2004 года, в качестве государства или региона, с которым России следовало бы развивать политическое и экономическое сотрудничество, 35% респондентов назвали Европейский Союз, 27% СНГ. США, бывшие старны социалистического лагеря и Китай набрали по 15%, Япония – 14%, страны Евразии – 7%, Индия – 7%, Германия – 1%, затруднились ответить 25%70. Ко второй половине 1990-х годов у россиян сложилось довольно стабильное отношение к Китаю. Согласно различным опросам, россияне относятся к Китаю довольно доброжелательно. Большинство (обычно около 40%) высказывает положительное отношение к Китаю, считает его союзником и дружественной страной. В то же время устойчивое меньшинство выражает опасения относительно этой страны, и еще большее число людей (около 50%) относятся к ней безразлично. Так по опросу, проведенному в июне 2001 г. Фондом «Общественное мнение», 43% респондентов подчеркнули, что относятся к Китаю хорошо, 47% – безразлично и лишь 6% – плохо. При этом обращает на себя внимание то, что при сравнении отношения россиян к Китаю и другим странам мира, Китай отнюдь не является самой популярной страной, значительно уступая развитым странам Запада и Японии (кроме США, популярность которых зна- 70 РОМИР-мониторинг. Мониторинг Евразия. – М., 2004. – С.24. 33 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России чительно снизилась за последнее десятилетии ХХ века), а также Индии, но опережая многие другие государства71. В то же время, как показали итоги проведенного в 2000 году всероссийского опроса, Китай, по мнению респондентов, является самой дружественной страной из списка в 12 стран, далеко опережая США и даже Украину (Белоруссия, которую обычно считают нашим ближайшим другом, не была включена в список). 52% опрошенных назвали отношения с Китаем «дружественными», и только 9% оценили их как «сложные» (см. Таблицу 5). В 2004 году значительное большинство опрошенных россиян (71%) посчитали отношения России с Китаем «скорее хорошими, чем плохими», 9% – «очень хорошими», 14% – «скорее плохими, чем хорошими», и лищь 1% – «очень плохими» и 14% – «скорее плохими, чем хорошими». 39% респондентов посчитали, что отношения с Китаем в ближайшие 5 лет улучшатся, 45% – что они не изменятся, и лишь 6% ожидают их ухудшения72. Однако, если задать россиянам открытый вопрос, результаты будут несколько иными. Так, согласно опросу ФОМ, проведенному 15 апреля 1999 г., Китай, занявший второе место после Белоруссии, союзником России признали лишь 8% опрошенных, причем лишь по мнению 44% респондентов, такие союзники у России в принципе есть, в то время как каждый третий (30%) придерживается мнения, что союзников у России нет вовсе (см. табл. 6). Таблица 6. Вопрос: «На ваш взгляд, у России сейчас есть военно-политические союзники или таких союзников нет Белоруссия 21 Китай 8 Индия 6 Украина 6 Югославия 5 Казахстан 3 Источник: Фонд «Общественное мнение». Всероссийский опрос городского и сельского населения. 10 апреля 1999 года. 1500 респондентов. http://bd.fom.ru/report/map/of19991502 71 Массовое сознание россиян в период общественной трансформации – реальность против мифов. Аналитический доклад по заказу московского представительства Фонда им.Ф.Эберта. – М.: Российский независимый институт социальных и национальных проблем, январь 1996. – разд. 6. (http://www.nns.ru/analytdoc/doclad6.html); Опрос по вопросам репрезентативной выборки. – М.: Российский независимый институт социальных и национальных проблем, отябрь-ноябрь 2001. – С. 13. 34 72 РОМИР-мониторинг. Россия и Китай в меняющемся мире. – 2004. – С.16-18. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения По данным сходного опроса, проведенного в феврале 2001 г. группой monitoring.ru (открытый вопрос: «Назовите врагов и друзей России»), 34% россиян назвало врагом США (27% в мае 2000 г.). В качестве «врага» Китай набрал 5%, Япония — 3%, «другие» — 9%, а 34% опрошенных затруднились назвать «врага». В то же время среди «стран, проводящих дружественную политику в отношении России», лишь Белоруссия получила значительное число голосов (15%), Германия набрала 4%, Китай, Индия и Украина – по 2% каждая, а «другие» – 9%. 35% опрошенных полагали, что у России вообще нет друзей (20% в мае 2000 г.)73. Согласно опросу РОМИР-мониторинг, на вопрос: «Как Вы думаете, какие страны относятся к нашей стране наиболее дружественно, хотят развивать с нами взаимовыгодное сотрудничество?», ответы разделились следующим образом: Белоруссия (16%), Германия (14%), Украина (11%), Китай (10%), Франция (8%), США (6%), Казахстан (5%), Япония (4%), Индия (4%), СНГ (3%), Италия (3%), Болгария (3%), Корея (2%), Финляндия (2%), ни одна (2%)74. В то же время 3% респондентов назвали Китай среди недружественных или враждебных стран, после США (34%), Грузии (10%), Ирака (6%) и Латвии (4%), но наравне с Афганистаном и Англией и впереди Японии, Литвы, Германии, Эстонии и Украины (по 2%). Для сравнения, опрос китайского населения показал, что Россия занимает первое место в Китае в качестве дружественно страны (26%), намного обгоняя ближайших конкурентов: КНДР (8%) и Гонконг (8%)75. Опасения относительно Китая наиболее сильны среди россиян, проживающих на Дальнем Востоке. Это подтверждает вывод о том, что вопрос миграции китайцев в Россию и их расселение в Дальневосточном регионе, реальное или мнимое, является основным источником антикитайских настроений. По данным упоминавшегося выше общероссийского опроса, проведенного в ноябре 2000 г., 60% респондентов «тревожит приток переселенцев из Китая на Дальний Восток», и лишь около трети россиян не испытывают тревоги по этому поводу (29%), причем наибольшую обеспокоенность демонстрируют жители Дальневосточного федерального округа (80%). 57% опрошенных допускают возможность отторжения российских земель, при этом отвергает подобный сценарий каждый четвертый (25%). Интересно, что на Дальнем Востоке большее число респондентов отвергло возможность отторжения этой территории Китаем (39%), хотя и здесь большинство граждан допускает, что массовый приток китайцев может в конечном итоге обернуться для России территориальными потерями (55%)76. Несмотря на то, что общий образ Китая как страны у российского населения за последнее десятилетие стал более позитивным, это 73 А. Цуладзе. Одинокая Россия. Врагов у нашей страны больше, чем друзей// Сегодня. – 2001. – 15 марта. – С. 4. 74 РОМИР-мониторинг. Мониторинг Евразия. – М., 2004. – С. 21. 75 РОМИР-мониторинг. Россия и Китай в меняющемся мире. – М., 2004. – С.14. 76 Фонд «Общественное мнение». Всероссийский опрос городского и сельского населения. 11 ноября 2000 года. 1500 респондентов. (http://bd.fom.ru/report/map/of004605). 35 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России не повлияло на отношение к жителям этой страны, особенно к конкретным китайцам, которые знакомы россиянам. Россияне, особенно в районах, удаленных от китайской границы, о китайцах по-прежнему очень мало знают. Большинство встречались с ними нерегулярно, главным образом на рынках, и хотя значительное количество россиян считало, что деятельность китайцев способствует оживлению местной торговли, многие либо относились к ним негативно, либо не имели своего мнения77. Согласно опросам дальневосточных ученых, популярность Китая на Дальнем Востоке крайне низка, Китаю стабильно уступает лишь КНДР (см. табл.7). Страна 1995 1997 2000 2002 Япония 42 40 34 36 США 45 33 32 25 Австралия 37 34 23 32 Франция 36 32 20 21 Республика Корея 12 11 13 9 Китай 4 6 3 6 КНДР 3 1 2 2 Таблица 7. Динамика популярности различных стран на российском Дальнем Востоке (в %% от числа опрошенных) Источник: В.Л.Ларин. Российско-китайские приграничные связи через призму межцивилизационного взаимодействия. Рукопись. Более того, у части россиян китайцы вызывают неприязнь (в 2004 г. в этом открыто призналось 2% респондентов, см табл. 8) Таким образом, образ Китая и китайцев в России недостаточно позитивен и уступает образам многих других государств, что является сдерживающим фактором в развитии двустороннего сотрудничества, в особенности на негосударственном уровне. Российский подход к Китаю и российско-китайские отношения В целом для российской политики в отношении Китая (как и для многих других областей российской жизни) характерна одна общая деталь – отсутствие должной стабильности. Причина здесь в том, что в Москве, столице государства, две трети территории 36 77 См.: В.Г.Гельбрас. Китайская реальность России. – М., 2001. – Сс. 135. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения Таблица 8. Вопрос: Скажите, пожалуйста, есть ли нации и народы, представители которых вызывают у Вас чувство раздражения, неприязни? Если есть, то какие (открытый вопрос). Я одинаково отношусь к людям 56 Чеченцы 13 Кавказцы 6 Азербайджанцы 5 Цыгане 5 Армяне 4 Грузины 3 Евреи 3 Китайцы 2 Азиаты 2 Таджики 1 Затрудняюсь ответить 12 Источник: Всероссийский центр изучения общественного мнения. Пресс-выпуск №132. 16.11.2004. Россияне и «инородцы»: толерантность или ксенофобия? (http://www.wciom.ru/ ?pt=48&article=983). которого находится в Азии, несмотря на многочисленные декларации о важности Востока, продолжают рассматривать США и Запад в целом как «центр мира», на который и должны быть ориентированы основные интересы и действия. Речь здесь идет не о стремлении подчинить интересы России Западу (такая тенденция была характерна лишь для первой половины 1990-х годов), но о том, что в любой ситуации о Западе, его реакции, мерах в его отношении, думают в первую очередь. Поэтому, дружа с Западом, в Москве часто забывают о Китае, и начинают искать поддержку в Пекине только тогда, когда в отношениях с западными столицами возникают проблемы. Вполне можно согласиться с оценкой члена-корреспондента РАН Г.И.Чуфрина, который, указывая на то, что «для Москвы отношения с Пекином должны быть сопоставимы с российско-американскими, а по ряду параметров, возможно и важнее», сделал следующий вывод: Пока же Китай используется у нас лишь как средство заработать политические «очки» дома. Кто-то пытается сразить оппонентов апелляцией к «китайской модели», кто-то, напротив, пугает «угрозой с Востока», кто-то стремится опередить других новой сногсшибательной инициативой и сфотографироваться рядом 37 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России с Цзян Цзэминем в военной форме или дипломатическом фраке. В результате огромный китайский материк остается лежать в стороне от маршрутов новой политики — за Великой китайской стеной78. Такие отношения «от противного» не могут быть основой для прочного сотрудничества с нашим великим восточным соседом. Вредит такой подход и нашим позициям на переговорах с Западом. Со времен Б.Н. Ельцина российские руководители постоянно заявляют, что российский двуглавый орел должен смотреть как на Восток, так и на Запад, но реальная политика постоянно дает крен, причем в большинстве случаев в одну (западную) сторону. На таком фоне гораздо более разумной выглядит политика Пекина, четко определившего как необходимость широкого сотрудничества с Западом, так и границу уступок, на которые ради этого сотрудничества можно пойти. Не случайно, китайские представители, настроенные, как правило, крайне антиамерикански, в беседах с российскими коллегами и в переговорах с самими американцами ведут себя очень гибко, если это не касается самых принципиальных для Китая проблем (к ним прежде всего относятся вопросы единства страны). Порой складывается впечатление, что в Пекине не прочь бороться с американским «гегемонизмом» чужими руками, а самим ограничиваться словами, не влияющими на приток инвестиций. Такому подходу не плохо бы поучиться Москве. Не обниматься и не ссориться ни с кем, брать у каждого то, что необходимо, и четко определить сферу коренных национальных интересов, только ради которых стоит идти на обострение с внешним миром, сотрудничество с которым необходимо для подъема российской экономики – такой прагматический курс жизненно важен для современной России. Выводы и рекомендации 1. Российско-китайское сближение, происходящее в последние годы и выражающееся в отношениях стратегического партнерства, – сложившаяся реальность, имеющая под собой объективную основу. Эта основа – совпадающие интересы в современном мире и связанные с этим общие подходы к международным проблемам. И Москва, и Пекин заинтересованы в становлении многополярного мира, выступают против установления в нем гегемонии одного центра силы. И Россия, и Китай стремятся к усилению своих роли и влияния в мире, основой чего может стать лишь ускоренное и стабильное экономическое развитие обеих стран, для чего необходимы конструктивное сотрудничество как с промышленно развитыми государствами, так и со всеми соседями. 78 38 Г. Чуфрин. Как перелезть через Великую китайскую стену?// Московские новости. – 1998. – 21-28 мая. – №36. – С.5. АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения Формула «стратегическое сотрудничество, но не союз», фактически закрепленная в договоре о дружбе, сотрудничестве и добрососедстве 2001 г., в наибольшей степени соответствует интересам обоих государств. 2. Развитие политических отношений между Россией и Китаем дошло до уровня, когда они не могут продвигаться вперед без реального подкрепления экономической составляющей. Бурно развивающийся Китай заинтересован в сильной и развитой России в качестве одной из возможных опор в стремлении сбалансировать чрезмерное влияние в мире США и Запада в целом, сотрудничество с которыми ему также необходимо для осуществления задач по развитию страны. Слабая Россия потеряет свою стратегическую привлекательность для Пекина и будет интересовать его только как источник сырья, необходимого для собственного усиления в качестве центра силы. 3. В связи с этим курс России должен быть направлен на выстраивание последовательной политики в отношении Пекина, цель которой – конвертировать интересы соседа для решения задач собственного развития, в том числе регионального и, прежде всего, стремительно теряющего трудоспособное население Дальнего Востока. Китайские инвестиции могут быть с успехом использованы для строительства и модернизации транспортной инфраструктуры, разработки новых месторождений, восстановления и развития высокотехнологичных производств в традиционных центрах российского машиностроения. Особенно перспективным в этом смысле является северо-восток Китая. 4. Основной внутрироссийской проблемой на китайском направлении в настоящее время является отсутствие последовательности. Сегодня у Москвы, по сути, нет государственной политики в отношении Китая. Есть лишь отдельные меры, которые чаще всего принимаются в связи с теми или иными международными событиями, сиюминутными экономическими нуждами или интересами той или иной политико-экономической группировки. Российская политика во многом продолжает оставаться ориентированной на Запад, – не в смысле стремления согласовывать каждый шаг с позицией США и Запада (как это было в начале 1990-х годов), но в смысле недостаточного понимания (не декларируемого, а реального), что судьбы мира и России не всегда решаются на Западе, что Россия не только европейская, но и азиатская страна, а ее будущее как мощной державы во многом зависит от способности сохранить и развить Сибирь и Дальний Восток. Для реализации этой цели отношения с Китаем, как, впрочем, и с Японией, Кореей, другими странами Азии, для России не менее, а, возможно, и более важны, чем отношения с Западом. Внешнеполитическая линия России, несмотря на провозглашаемую многовекторность, главным образом, 39 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России 40 ориентирована на интенсификацию связей с США и Европой, в меньшей степени – странами СНГ и лишь после этого – Азией. Китай в списке приоритетов оказывается далеко не на первом месте. Более того, в ряде случаев в КНР видят соперника, который не скрывает своего прагматизма в усилении влияния в Центральной Азии. И вместо того, чтобы пытаться смягчить геополитические последствия постепенной трансформации Китая в сверхдержаву XXI века, в частности, через использование более плотной экономической «паутины», Москва принимает навязываемую ей роль буфера между Западом и «азиатским тигром», которая в конечном итоге окажется контрпродуктивной. Китай, благодаря своим масштабам и близости к России, должен реально стать нашим внешнеполитическим приоритетом, «китайский вектор» должен занимать в российской внешней политике не менее важное место, чем европейский или американский. Осознание этого должно привести к существенной трансформации внешнеполитического курса России. 5. Важнейший в этом плане вопрос – кадровый. Несмотря на богатые традиции в области востоковедения и изучения восточных языков, российская система образования ориентирована прежде всего на Запад. Изучение восточных языков и государств Востока сегодня сконцентрировано лишь в ограниченном числе вузов. Большинство же специалистов по экономике, истории, международному праву, журналистике изучает западные языки. Российская система образования должна повернуться лицом к Востоку: юрист, экономист, историк со знанием китайского языка должен стать нормой, их количество, возможно, и не должно превышать число специалистов со знанием английского языка, но уж во всяком случае быть не меньше числа экспертов со знанием французского или немецкого языков. Для этого в большинстве государственных вузов должно быть введено или расширено преподавание китайского языка как части профессиональной подготовки самых различных специалистов. 6. Специалисты по Китаю и другим восточным странам должны занять соответствующее место в государственных структурах и органах государственной власти вплоть до самого высокого уровня. Это приведет к лучшему пониманию руководством страны проблем восточной политики и нужд азиатской части России. В настоящее время, насколько известно, в высшем руководстве страны нет ни одного специалиста по Китаю или другой восточной стране. После распада СССР ни один заместитель министра иностранных дел России, курирующий азиатское направление, не был специалистом по Китаю (как это было в СССР). Нет таких специалистов и в администрации президента (в отличие, например, от аппарата ЦК КПСС), в правительстве (например, в Министерстве экономики, полностью ориентирующемся на АЛЕКСАНДР ЛУКИН, СЕРГЕЙ САНАКОЕВ Российский подход к Китаю на рубеже веков: проблемы и решения западные рецепты), в парламенте либо других органах власти. Китайская специализация считается скорее чем-то курьезным, мало способствующим карьерному росту. Такое положение необходимо изменить: специалисты по Китаю и другим странам Востока должны быть востребованы существующей системой государственных органов России. Это необходимо и для выработки более рациональной восточной политики, и для формирования более объективного подхода российского руководства к миру в целом и к российской роли в нем. 7. Необходимо принять решительные меры по ликвидации негативных тенденций в торгово-экономическом сотрудничестве, для чего, как выразился президент РФ В.В.Путин, «нужно менять структуру нашего экономического взаимодействия»79. Многое здесь, конечно, зависит от общего состояния дел в России. Так, рост китайских инвестиций (как и иностранных инвестиций в целом) невозможен без создания благоприятного инвестиционного климата, для чего необходимо снижение уровня коррупции и рационализация административной системы. В то же время, назрели и меры более узкого характера. Например, необходимо активизировать создание приграничных торговых комплексов («Пограничный-Суйфэньхэ», «Забайкальск-Маньчжурия», «Дуннин-Полтавка» и др.) и придание им характера не только торговых, но и производственных центров. Напрашивается также создание специальных экономических зон (СЭЗ) на Дальнем Востоке России по примеру китайских (с особым налоговым статусом). Создание в них иностранными инвесторами, привлеченными налоговыми льготами, новых производств способствовало бы развитию экономики, увеличению рабочих мест и росту населения в этом регионе. Разговоры о создании СЭЗ ведутся, в том числе и на самом высоком уровне, давно, однако реальных шагов на этом направлении пока не делается. Именно перенос некоторых производств из Китая в Россию мог бы способствовать уменьшению импорта готовой продукции из КНР. Наконец, необходима разумная налоговая политика, которая бы способствовала восстановлению позиций отраслей машиностроения, продукции высоких технологий и готовой продукции в российском экспорте. 8. В сфере миграции необходимо принятие последовательных мер, направленных на превращение нынешней запретительной политики в политику разумного контроля. Необходимо понять, что, хотя бесконтрольная незаконная миграция на малозаселенный российский Дальний Восток действительно 79 В.В.Путин. Интервью китайским газетам «Жэньминь Жибао», «Юный корреспондент Китая» и Центральному телевидению Китая. 13.10.2004. (http://www.president.kremlin.ru/ appears/2004/10/13/0739_type63379_77852.shtml). 41 АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ № 5(7) / 2005 Научно-координационного совета по международным исследованиям МГИМО (У) МИД России может создать серьезные проблемы, в то же время развитие данного региона невозможно без его открытости и привлечения дополнительных трудовых ресурсов. Поэтому программа демографического развития Дальнего Востока должна предусматривать комплекс мер, направленных на: 1) удержание местного населения; 2) привлечение русскоязычного населения из других регионов России и стран СНГ; 3) контролируемое привлечение трудовых ресурсов из зарубежных стран с четким определением количества, гражданства, уровня образования и специальности, перспектив натурализации и т.д. В качестве примеров для изучения можно использовать, в частности, соответствующую политику Австралии, Канады и США (на мексиканской границе). 9. В сфере идеологии необходима эффективная программа по улучшению имиджа Китая, в особенности на Дальнем Востоке России. Пресса и телевидение должны уделять больше внимания объективным сведениям о Китае, его бурном развитии и открывающихся для России возможностях, рассказывать о мерах китайских властей по решению проблем, беспокоящих российское население (например, в области налаживания цивилизованной торговли, прекращения нелегальной миграции), информационно блокируя тем самым поток тенденциозных материалов, где соседняя страна изображается как агрессивная, только и мечтающая захватить российские территории, наводнить Россию нелегальными мигрантами и некачественными товарами. Необходимо разъяснять, что динамично развивающийся Китай может стать угрозой для России только в том случае, если наша страна сама останется за бортом социально-экономического развития. Сотрудничество, а не противоборство с Китаем отвечает коренным интересам России, необходимости выстраивания Москвой реально многовекторной внешней политики. 42 Александр Владимирович ЛУКИН – Директор Центра исследований Восточной Азии и ШОС МГИМО(У) МИД России. Родился в 1961 г. в Москве. В 1984 г. закончил факультет международных отношений МГИМО. Проходил стажировку на философском факультете Пекинского университета (КНР). Работал в МИД СССР, Посольстве СССР в КНР, Институте востоковедения АН СССР. В 1990 году избран депутатом Моссовета, возглавлял подкомиссию по межрегиональным связям. В 1997 г. получил степень доктора философии по специальности политика в Оксфордском университете (Великобритания). Работал в Гарвардском университете и Институте им. Брукингса (США). В настоящее время – председатель Экспертного комитета Российско-китайского делового совета, ассоциированный исследователь Института европейских, русских и евразийских исследований Университета Дж. Вашингтона (США), член редколлегии журнала «Международни проблеми» (Белград, Югославия). Автор книг «Три путешествия по Китаю» (в соавторстве с А.Д.Дикаревым, М., 1989), «Политическая культура российских “демократов”» (Oxford University Press, 2000), «Медведь наблюдает за драконом: российские представления о Китае и эволюция российско-китайских отношений с XVIII в.» (M.E.Sharpe, 2003) и многочисленных статей о политической ситуации в России, странах Восточной Азии и российской внешней политике, публиковавшихся в научных журналах и периодической печати на русском, английском и китайском языках. Сергей Феликсович САНАКОЕВ – Председатель Правления ОАО «Российско-Китайский Центр торгово-экономического сотрудничества». Родился в 1967 г. в Тбилиси. Окончил МГИМО (У) МИД России по специальности Международные экономические отношения». Работал ведущим специалистом В/Ф «Союззагрангидромет» Госкомгидромета СССР, главным специалистом В/Ф «Космос» Главкосмоса СССР, с 1991 по 1995 гг. возглавлял ТОО «Галлея ЛТД» Главкосмоса. Является вице-президентом ассоциации «Новый Век», экспертом Российско-Китайской комиссии по подготовке регулярных встреч глав правительств России и Китая. Входил в состав российской делегации на 4–9 регулярных встречах глав правительств РФ и КНР, официальной российской делегации, сопровождающей Президента РФ во время визита в КНР в мае 1996 г. и ноябре 1997 г. Член исполкома Общества российско-китайской дружбы, советник народного правительства г.Шэньян по вопросам науки и техники. Центр исследований Восточной Азии и ШОС (ЦИВА) МГИМО(У) МИД образован в январе 2004 г. для изучения проблем в Восточной Азии (включая территорию российского Дальнего Востока) и выработки инициатив и предложений по активизации российской политики на данном направлении. ЦИВА поддерживает широкие контакты со многими университетами и научными центрами как в России, так и за рубежом. Директор ЦИВА – известный специалист по российской политике в Восточной Азии и российско-китайским отношениям А.В.Лукин. Подробнее о ЦИВА см. на интернет-сайте Научно-координационного совета по международным исследованиям: www.mgimo.ru/ktsmi
