Российская модель эластичного денежного

история и современность
УДК 330.1
Российская модель эластичного денежного
обращения. Исследования отечественных
экономистов XIX века
И. А. Назарова,
кандидат экономических наук, доцент Московского государственного университета тонких
химических технологий (МИТХТ) имени М. В. Ломоносова, Москва; e-mail: irinanazarova.mitht@mail.ru
В статье исследуются взгляды отечественных экономистов, представлявших различные концептуальные подходы, и влияние институциональных интересов (программы реформы М. М. Сперанского, Е. Ф. Канкрина, С. Ю. Витте) на создание российской модели денежного обращения XIX века.
The article studies the contribution of Russian economists (representatives of different theories) and the influence of institutional interests (reform programmes of M. M. Speranskiy, E. F. Kankrin, S. U. Vitte) on the creation of Russian monetary system of the XIX century.
Ключевые слова: ассигнации; кредитные деньги; беспроцентный внутренний государственный долг; фидуциарная эмиссия; «монопольная ценность»; «мелиоративный кредит».
Key words: assignations; credit money; interest-free internal national debt; fiduciary emission; «monopoly value»; «meliorative credit».
С
момента выпуска в России первых бумажных денег –
ассигнаций – прошло более 250 лет. За это время
страна прошла длительный путь от экономических иллюзий и веры в неограниченные возможности бумажно-денежного обращения до понимания реальной сложности этого
феномена. Разные поколения теоретиков и практиков предлагали свои варианты решения проблем, связанных с кризисом обращения бумажных денег. Особенности исторических
периодов и соответствующие результаты экономической деятельности государства вносили свои коррективы.
Впервые эмиссию ассигнаций (с 25 мая 1762 г.) в России начал Петр III [2, с. 779]. Вступая на престол при значительном дефиците бюджета (в 2,5 млн руб.), Екатерина II
подтвердила свое намерение продолжать выпуск ассигнаций
(29 декабря 1768 г.).
Только появившись, бумажные деньги становятся одним
из главных средств финансирования военных кампаний второй половины XVIII в., поэтому уже к концу правления Екатерины II (1796 г.) их масса в обращении составила 157 703 000
руб., при реальном курсе одного ассигнационного рубля в 70,3
коп. серебром. Внешние займы, начало которым положила
Екатерина II, достигшие к 1796 г. величины в 41,4 млн руб., не
могли полностью ликвидировать дефицит бюджета.
Неспособность правительства правильно просчитывать
«баланс» своих политических возможностей и экономических
ресурсов препятствовала наполнению российского «кошелька»
[4, с. 86]. Несмотря на денежные затруднения, руководствуясь
политическими соображениями, правительство оказывало финансовую помощь союзным странам. Н. И. Тургенев, которому на Венском конгрессе министр иностранных дел граф К. В.
Нессельроде поручил составить проект соглашения, вспоминал,
что Александр I дал шведам безвозмездную ссуду в 1,5 млн руб.
На вопрос Н. И. Тургенева: «Разве Россия так богата, чтобы сорить деньгами?» – Нессельроде ответил: «Что поделаешь? Генерал Л… на днях просил сложить эту сумму, а Александр не в
силах отказать в подобных просьбах» [5, с. 33–34].
XIX век в полной мере унаследовал проблемы блестящего
XVIII столетия: щедрые расходы на содержание двора, финансирование военно-политических кампаний привели к форсированию эмиссии ассигнаций. К 1809 г. количество бумажных
денег в обращении достигло 533 201 300 руб. при их реальной
оценке в 237 млн руб. серебром. Встала задача выработки программы будущей денежной реформы.
Контуры новой системы кредитных денег (1839 – 1843 гг.)
Понимание необходимости отказа от ассигнационной
системы возникало в процессе анализа уровня цен и темпов
роста инфляции. В ходе дискуссий, развернувшихся по поводу направления реформирования существующей денежной
системы в России, были рассмотрены особенности обращения бумажных и кредитных денег, вскрыты их недостатки.
Товарно-металлистическая концепция денег, которую
наиболее полно представил в «Плане финансов» М. М. Сперанский, стала теоретической основой денежной реформы
1839–1843 гг. На ассигнации, по выражению М. М. Сперанского, приобретается не новое богатство, а лишь тратятся
средства, которые могли бы поступить в казну в зачет податей, поэтому они являются лишь «зачетными квитанциями».
Во всех странах мира они становятся лишь «пособием во
внезапных нуждах правительства» и обходятся стране дороже самых убыточных внешних займов. От снижения курса
ассигнаций наибольшие убытки несет казна: обесценение
суммы налоговых поступлений превосходит выигрыш от
внутренних займов [6]. В то время как металлические деньги
в международных расчетах оцениваются исключительно по
их «внутреннему» достоинству, их бумажные заместители
«на дела внешние не простираются», поэтому и являются
вспомогательными орудиями внутреннего обмена. От них
отличаются кредитные деньги: их курс поддерживается разменом на серебро, поэтому они имеют более широкий круг
обращения, внутренний и внешний. Инфляция, писал М. М.
Сперанский, развивается не сразу вслед за большой эмиссией
бумажных денег, но набирает темпы через год-два, причем,
помимо количественных факторов, на ее глубину оказывают
влияние «содействующие причины» (торговый баланс, состояние бюджета, вексельный курс, военные события и др.).
Оппонентом М. М. Сперанского был историк и писатель
Н. М. Карамзин, выступавший с позиции номинализма. Он
пытался доказать самостоятельную ценность бумажных денег.
Ассигнации, писал он, такие же деньги, как и металлические:
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ ● 1/2014
69
история и современность
«Если бы государь дал нам клейменые щепки и велел ходить
им вместо рублей, нашедши способ предохранить нас от фальшивых монет деревянных, то мы взяли бы и щепки» [4, с. 87–
88]. Н. М. Карамзин считал эмиссию лучшим способом финансирования бюджетного дефицита и предлагал для смягчения инфляции увеличить доходы государства (1) и прекратить
дополнительные выпуски ассигнаций (2). «Великие перемены
опасны, – замечал он. – Вдруг уменьшить количество бумажек
так же вредно, как и вдруг умножить оное» [4, с. 84–85].
Глава Вольного экономического общества Н. С. Мордвинов замечал, что с появлением бумажных денег выросли суммы торговых оборотов. Новые деньги стали орудием великих
дел Екатерины II. Однако укрепление рубля возможно лишь
при соблюдении следующих требований: 1) соразмерности
ассигнаций металлическому разменному фонду; 2) пропорциональности денежной массы уровню промышленной активности в стране; 3) наличии сети губернских банков («общественных казнохранилищ») и 4) доверии купечества к ассигнациям.
Защищая свободу рынка и независимость Госбанка от государственной опеки, с обоснованием позиции экономического
либерализма выступил известный финансист, декабрист Н. И.
Тургенев. На примере Банка Дж. Ло он показал, что история государственных бумажных денег начинается с приданием банку
статуса королевского [7, с. 289]. Н. И. Тургенев впервые в отечественной литературе выделил этапы развития инфляции «на
стороне денег», описав возможные сценарии денежных реформ.
Соединение выгод ассигнационного банка с государственной
системой управления подрывает доверие к бумажным деньгам.
Главным средством стабилизации курса ассигнаций он считал
уменьшение их количества в обращении путем продажи за них
казенной недвижимости. В случае если страна не располагает
достаточными земельными фондами, правительству приходится прибегать к девальвации (Австрия, 1811 г.). Третий вариант
денежной реформы – нуллификация (Франция, конец XVІІІ в.)
является крайним средством борьбы с гиперинфляцией.
На вопрос, опасна ли для России эмиграция серебра, Н. И.
Тургенев отвечал в духе теории Д. Рикардо. Драгоценные металлы будут уходить за границу вплоть до восстановления своей
ценности. Он считал, что не следует этого бояться, потому что
«никто не посылает своих денег в чужие края даром» [7, с. 299].
Этот подход вызвал резкую критику: его научный оппонент Н. П. Демидов подчеркивал, что выпуск благородной монеты за границу в первую очередь опасен тем, что она расходуется на предметы роскоши. Это приведет к снижению курса
ассигнаций и станет новым налогом на граждан. Благородные
монеты, как «излишние для продовольствия народа продукты»,
должны идти на капитал производительный. Только в этом случае они будут способствовать увеличению богатства страны.
В развернувшейся дискуссии принял участие крупный
петербургский купец В. Щеткин. Он писал, что ассигнации
не являются главной причиной снижения курса рубля, поскольку казна, выпуская их, вынуждена принимать их обратно в уплату налогов и, таким образом, доходы нейтрализуются убытками. Причинами роста инфляции В. Щеткин считал
непродуманность инвестиционной и экспортно-импортной
политики государства. В эту группу факторов риска он в
первую очередь включал военные расходы (приобретение
иностранной валюты для содержания армии за границей,
приостановку экспорта пшеницы) и «вспоможения короны
частным лицам»: рост непроизводительных расходов привел
торговый баланс страны в пассивное состояние [8, с. 16–17].
В ходе денежной реформы 1839 – 1843 гг. министр финансов Е. Ф. Канкрин дополнил теоретическую программу
М. М. Сперанского рядом тактических соображений. Он считал недопустимым использование эмиссии для ликвидации
дефицита ординарного бюджета. Экстраординарные расходы
следует, по возможности, проводить за счет займов и налогов и
лишь в крайнем случае прибегать к дополнительной эмиссии.
70
Е. Ф. Канкрин заботился о сохранении доверия к бумажному
рублю. Называя ассигнации «затаенным налогом», он отвергал идею их выкупа или частичной компенсации. Главным
условием успешности реформы он считал наличие финансовых ресурсов. Ему удалось накопить солидный металлический
разменный фонд, не прибегая к внешним займам. Величина
этого фонда в 1847 г. оценивалась в 147 млн руб. серебром при
массе кредитных билетов, равной 300 млн руб. [9, с. 12].
Концепция «государственных кредитных денег»
(вторая половина XIX в.)
Новый взлет научной мысли, критический анализ
концепций предшественников (классической, «денежной»,
«банковской» и др. школ) относятся к 60–90-м гг. XIX в., когда в ходе дискуссий о природе бумажных и кредитных денег
вырабатывались принципы новой денежной системы. (В последнем письме Е. Ф. Канкрину М. М. Сперанский назвал
новые деньги государственными кредитными деньгами,
имея в виду институциональную «сверхзадачу» их эмиссии
и методы регулирования.) Представляется важным, на наш
взгляд, оценить вклад альтернативных концепций денег в
проект новой денежной системы.
Многие российские экономисты (В. П. Безобразов,
А. Н. Миклашевский и др.) рассматривали дополнительную
эмиссию бумажных денег как одну из главных причин развития экономических кризисов, подчеркивая, что только банковская система сделает кризисы «относительно безвредными». Дополнительные выпуски бумажных денег увеличивают
спрос на все категории товаров, нарушают докризисное равновесие. Эту тенденцию усиливают каналы распространения
денег (от казны к потребителям, фабрикантам и купцам). Рост
спроса и цен приводит к расширению промышленного производства. Результатами такого «фальшивого» оживления становятся перемещение труда и капиталов из полезных отраслей и
изменение структуры расходов в пользу приобретения предметов роскоши и в ущерб предметам первой необходимости.
В моменты чрезвычайных эмиссий спрос становится главным
фактором, оказывающим влияние на пропорции обмена. Движение цен без соответствующего увеличения доходов оборачивается для большинства граждан острой нуждой. Эмиссия
в чрезвычайных ситуациях маскирует потери действительных
капиталов, материальных и интеллектуальных. «Фальшивое» оживление приближает кризис в силу небывалого роста
основного капитала. Нарушение пропорций основного и оборотного капиталов вызывает «безденежье», которое является
проявлением вздорожания капиталов относительно денег.
В концепции «мелиоративного кредита» акцент ставился
на целесообразности производительного расходования денежных средств. Бумажно-денежные целевые ссуды, выдаваемые
на производство мелиоративных работ, не смогут расширить
непроизводительное потребление, считал профессор Киевского
университета А. Я. Антонович. Государственное регулирование
«личного интереса» и строгий контроль со стороны банка за использованием мелиоративного кредита укрепят курс бумажного
рубля и подготовят условия для новой денежной системы.
Бумажные деньги, лишенные вещного содержания, являются наилучшей формой абсолютных денег, служат представителями власти в хозяйственных расчетах и, подобно «бухгалтеру», учитывают сделки. Силу бумажных денег известный
экономист и публицист С. Ф. Шарапов видел в их слабости:
они давали преимущества в конкурентной борьбе с мировыми
лидерами [10]. Профессор Казанского университета П. А. Никольский утверждал, что бумажные деньги имеют «монопольную ценность», как общественно полезные блага, ценность
которых не зависит от издержек производства и является платой за дефицитность. Они служат полноценными средствами
наличного оборота и их можно использовать в чрезвычайных
ситуациях как дополнительный финансовый ресурс.
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ ● 1/2014
история и современность
И. И. Кауфман, член комиссии по подготовке денежной
реформы 1895–1897 гг. при министерстве финансов, как сторонник кредитно-денежного подхода, к критериям финансовой
самостоятельности страны относил ресурсы внутреннего займа (1) и качество бумажно-денежного обращения (2). Главным
финансовым ресурсом в России со второй половины XVIII в.
была эмиссия бумажных денег. Сохранить этот ресурс можно
было, лишь следуя политике, которая «бережет во время мира
податные силы страны» [11, с. 688]. Реформа Е. Ф. Канкрина,
по его мнению, сохранив доверие к кредитному рублю, способствовала его укреплению. Однако И. И. Кауфман в основе новой денежной системы видел коммерческий портфель Госбанка. Структура денежной массы в его проекте имела следующий
вид: кредитный рубль как «безопасная» часть беспроцентного
государственного долга – 130 млн руб. (22% всей денежной
массы в обороте ), разменный фонд – 291 млн руб. (49%) и коммерческий портфель Госбанка – 170 млн рублей.
Накануне денежной реформы автор конъюнктурной теории М. И. Туган-Барановский в капитальном труде по промышленным кризисам (1894 г.) показал особую роль денег в экономической системе. Во-первых, деньги переводят частичные кризисы в общехозяйственные. Во-вторых, общий уровень денежных
цен складывается под влиянием динамики товарных цен (издержек производства и колебаний спроса и предложения). В-третьих, в основе изменения уровня денежных цен лежат факторы
промышленной конъюнктуры (темпы накопления основного и
оборотного капиталов, расширение кредита и государственное
регулирование). Таким образом, деньги фокусировали в себе
наиболее важные проявления хозяйственной нестабильности.
Министр финансов России С. Ю. Витте подчеркивал, что
задачи и методы реформирования денежной системы страны в
1839–1843 гг. и в 1895–1897 гг. имеют принципиальные различия. Реформа Е. Ф. Канкрина заключалась в преобразовании
бумажной части денежного обращения и возвращении к серебряному рублю. Реформа 1895–1897 гг. исходила из того, что
кредитный рубль уже отрешился от своей серебряной основы, поэтому было необходимо укрепить его с учетом рыночного курса (17,424 доли чистого золота). Единство денежной
системы устанавливалось через синтез кредитного и золотого
рубля. Характеризуя новую денежную систему (см. табл.), С. Ю.
Витте делает акцент на качестве институтов, гарантирующих ее
стабильность, и требованиях эластичности. С этой целью Госбанку предоставлялось право эмиссии с условием поддержания непрерывного размена кредитных билетов; фиксировался
максимум банкнотной эмиссии (1 млрд руб.), сверх которого
требовалось 100%-ное обеспечение бумажной валюты золотом.
С. Ю. Витте считал возможным оставить в обращении без золотого обеспечения до 600 млн руб. в дополнение к золотому
разменному фонду в 1050 млн кредитных руб. Такая структура
денежной массы сообщала эластичность денежному обращению в различных фазах промышленного цикла [10].
Таким образом, российская денежная система строилась с
учетом требований ограничения количества банкнот в обращении и непрерывности их размена на монету (1). Это совпадало с
принципами, которые отстаивали сторонники «денежной» школы, но в России они были реализованы раньше, чем в Англии
(с 1 июня 1843 г.). Эмиссию кредитных денег в России фактически регулировало правительство. Значительная доля фидуциарного выпуска (5/6 в отличие от 2/3 в Англии) имела в качестве
обеспечения «все достояние государства», что являлось недостаточной гарантией (2). Выпуск бумажных денег был связан с
расширением хозяйственной деятельности государства. Начало
XX в. для денежного хозяйства России и стран Западной Европы было временем интенсивных поисков финансовых ресурсов для финансирования растущих бюджетных дефицитов. На
наш взгляд, именно это является ключом к пониманию причин
усиления функциональных и номиналистических аргументов в
пользу выпуска бумажных денег (Р. Лифман, Г. Ф. Кнапп, Г. Зиммель, С. Ф. Шарапов и др.). Новая российская денежная система,
сформировавшаяся в XIX в., сочетавшая в себе требования эластичности и количественной жесткости, оказалась востребованной в XX в. Спустя четверть века принципы денежной реформы
С. Ю. Витте были положены в основу реформы 1922–1924 гг. в
Советской России (неслучайно наркома финансов Г. Я. Сокольникова за рубежом называли «красным Витте»). ■
Список литературы
1. Курьер UNESCO. 1988. № 12.
2. Шторх Пл. А. Материалы для истории государственных денежных знаков в России с 1653 по 1840 год // Журнал Министерства
народного просвещения. СПб. 1868. № 3.
3. Брикнер А. История Екатерины Второй. СПб. 1885.
4. Карамзин Н. М. Записка
Т а б л и ц а о древней и новой России. СПб.
1914.
Альтернативные модели реформирования денежной системы в XІX веке
5. Тургенев Н. И. Россия и
«Денежная» школа
План С. Ф. Шарапова,
Программа С. Ю. Витте,
русские. Первое русское изда(С. Оверстон, Р. Пиль),
1899 г.
1895 – 1897 гг.
ние. Т.1. Ч.II. М. 1907.
1844 г.
6. Сперанский М. М. Записка
1. Исходные теоретические положения:
о монетном обращении графа
Сперанского с замечаниями гра– отождествление кре– бумажные деньги – наилучшая
– бумажные деньги – это «фальсифицифа Канкрина. СПб. 1895.
дитных и металлических форма «абсолютных» денег, которованная» мера ценности;
7. Тургенев Н. И. Опыт теоденег;
рые существуют в России столетие; – бумажные деньги являются финансории налогов. 2-е издание. СПб.
– количественный под– бумажные деньги дают экономи- вым ресурсом в чрезвычайных ситуа1819.
ход:
ческие преимущества стране с пас- циях
8. Щеткин В. Ответное письцены устанавливаются в сивным торговым балансом;
мо, содержащее нечто о ценности
зависимости от количе- – оценка реформы С. Ю. Витте как
товаров и о курсе. СПб. 1811.
ства денег в обращении финансовой катастрофы
9. Лебедев В. А. Граф Егор
2. Модели эластичного денежного обращения:
Францевич Канкрин. Очерк жиз– количественные огра- – возвращение серебряной основы 1. Новая структура денежной массы:
ни и деятельности. СПб. 1896.
ничения;
бумажного рубля;
– металлическая основа (1050 млн кре10. Назарова И. А. Цена по– создание разменного
– расширение эмиссии бумажных
дитных руб.);
беды над «золотым предрассудфонда и поддержание
денег до 3307 млн руб. (согласно
– кредитно-денежная надстройка (до
ком» (к 155-летию со дня рожденепрерывного размена
норме 1∕6);
600 млн руб.);
ния С. Ф. Шарапова) ∕∕ Деньги и
бумажных денег;
– сохранение золота в качестве ми- – возможность дополнительной эмиссии
кредит. 2011. № 12.
– установление фидуци- ровых денег;
(со 100%-ным золотым обеспечением)
11. Мировая экономическая
арной эмиссии (2∕3)
– «оживление» производительных
2. Механизмы регулирования денежной
мысль. Сквозь призму веков.
сил страны с помощью бумажных
массы:
Т. 3. М.: Мысль. 2005.
денег
– предоставление Госбанку права эмиссии
12. Туган-Барановский М. И.
(с учетом фаз промышленного цикла);
Бумажные деньги и металл. П.
– валютное регулирование
1917.
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ ● 1/2014
71