ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ РЕШЕНИЯ КАК ПРЕДМЕТ КОНТРОЛЬНО

Вестник Челябинского государственного университета. 2014. № 20 (349).
Экономика. Вып. 40. С. 131–136.
УДК 343.9
ББК 67.308
ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ РЕШЕНИЯ
КАК ПРЕДМЕТ КОНТРОЛЬНО-НАДЗОРНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
И. Ю. Чеботарева
Филиал Адыгейского государственного университета в г. Белореченске, Белореченск, Россия
Освещены вопросы, связанные с правовой природой контрольно-надзорной деятельности в уголовном судопроизводстве, перечисляются и описываются ее основные черты. Отмечается, что в качестве
объекта указанной деятельности выступает законность во всем своем многогранном понимании, предметом контроля являются решения, принимаемые лицом, осуществляющим предварительное расследование. Указывается, что использование классификации процессуальных решений по предметному
признаку позволит определить пределы реализации субъектами контрольно-надзорной деятельности
своих функций.
Ключевые слова: суд, судебный контроль, прокурор, прокурорский надзор, законность, контрольно-надзорная деятельности, руководитель следственного органа, ведомственный контроль, объект
контрольно-надзорной деятельности, предмет контрольно-надзорной деятельности.
Наличие у полномочного участника уголовного судопроизводства возможности выбора в принятии того или иного решения приводит к возникновению ряда проблем, основной из которых
является неверное использование оценочных категорий в процессе выбора варианта решения
в условиях отсутствия исчерпывающей правовой
регламентации. Надо сказать, что таких случаев
в Уголовно-процессуальном кодексе (УПК) РФ
содержится достаточное количество. Подобная
ситуация может привести к нарушению принципа законности и признанию недопустимыми
полученных доказательств в соответствии с ч. 3
ст. 7 УПК РФ. В этой связи особую роль играют правовые механизмы обеспечения реализации
требования закона в рамках уголовного судопроизводства, называемые правовыми гарантиями.
Одной из гарантий законности являются контроль и надзор за функционированием норм права и деятельностью должностных лиц.
В литературе отмечается, что контроль наряду с принуждением выступает как специальное
юридическое и организационно-правовое средство обеспечения законности [5. С. 175].
В теории и практике уголовного процесса уделяется недостаточно внимания вопросам разграничения понятий контроля и надзора, чаще всего используются устоявшиеся терминологические категории: «прокурорский надзор», «судебный контроль», «ведомственный контроль». Тем
не менее, исследователи теории права подобное
разграничение проводят.
С. Г. Нистратов отмечает, что надзор, как гарантия законности, представляет собой особую,
без вмешательства в оперативно-хозяйственную
деятельность поднадзорного органа, властную
деятельность, осуществляемую только прокуратурой, заключающуюся в проведении оценки надзираемого органа или должностного лица
с позиции законности его профессиональной деятельности в целях ограничения или прекращения
допущенных нарушений законности, способствующую установлению и укреплению законности
в государстве [3. С. 79].
Контроль же, как гарантия законности, С. Г. Ни­
стратовым определяется как властная управленческая деятельность специализированных органов,
организаций, учреждений и должностных лиц
по оперативному непрерывному предупреждению, выявлению и устранению фактов нарушения
законности подконтрольного объекта [Там же].
На наш взгляд, используемое С. Г. Нистратовым
определение надзора не совсем подходит для характеристики осуществляемой прокуратурой
функции в рамках уголовного судопроизводства.
Достаточно рассмотреть полномочия прокурора
как участника уголовного судопроизводства, чтобы сделать однозначный вывод: прокурорский надзор не может осуществляться без ­вмешательства
в деятельность поднадзорного органа.
132
В соответствии с УПК РФ прокурор обладает
правом не только проверять исполнение требований федерального закона, но и требовать от органов следствия и дознания устранения нарушений
закона, давать дознавателю письменные указания
о направлении расследования, утверждать обвинительное заключение и обвинительный акт и т. д.
Перечисленные полномочия прокурора, осуществляемые в рамках прокурорского надзора,
никак нельзя назвать невмешательством, напротив, подобная активность со стороны прокурора
необходима, а вот степень подобной активности
и уровень вмешательства в предварительное расследование является по сей день вопросом дискуссионным и становится предметом многих научных исследований.
В этой связи представляется более правильным
в рамках уголовного судопроизводства говорить
не о существовании устоявшихся разрозненных
понятий «судебный контроль», «прокурорский
надзор» или «ведомственный контроль», имеющих собственную характеристику, а о процессуальной надзорно-контрольной деятельности
со стороны таких участников уголовного судопроизводства, как начальник подразделения дознания, руководитель следственного органа, прокурор и суд.
Л. В. Плевако отмечает, что надзорно-контрольная деятельность представляет собой вид
деятельности, осуществляемой специальными
органами. Указанная деятельность включает
в себя контроль в системе государственных органов, внутриведомственный контроль, судебный контроль и его форму — конституционный
контроль, прокурорский надзор и общественный
контроль [6. С. 137].
Что касается процессуальной надзорно-контрольной деятельности в рамках уголовного судопроизводства, то ее можно определить как
особое направление деятельности участников
уголовного судопроизводства, наделенных контрольно-распорядительными функциями, направленное на обеспечение реализации принципов уголовного судопроизводства на различных
стадиях уголовного процесса.
Процессуальная надзорно-контрольная деятельность, как и любой другой вид деятельности,
в рамках уголовного судопроизводства обладает
рядом характерных черт, среди которых можно
особо выделить следующие.
1. В УПК РФ [6] закреплен исчерпывающий
перечень участников уголовного судопроизвод-
И. Ю. Чеботарева
ства, наделенных контрольно-распорядительными функциями с целью осуществления процессуальной надзорно-контрольной деятельности. Ими
являются суд, прокурор, руководитель следственного органа, начальник подразделения дознания,
что позволяет сделать вывод о наличии таких видов процессуальной надзорно-контрольной деятельности, как «прокурорский надзор», «судебный контроль», «ведомственный контроль».
2. Существует совокупность нормативно-правовых актов, регламентирующих порядок реализации контрольно-распорядительных функций
соответствующего государственного органа или
должностного лица при производстве по уголовному делу. Необходимо отметить, что эти акты
образуют многоступенчатую систему, которая включает в себя следующие элементы (или
уровни). Первый уровень составляют федеральные законы, содержащие в себе нормы, характеризующие правовую природу соответствующей формы контроля и механизм ее реализации
(Конституция РФ, УПК РФ, Федеральный закон
«О прокуратуре» и т. д.). Следующим уровнем системы правового регулирования является совокупность внутриведомственных правовых актов
(приказы, инструкции и т. д.). Последний уровень
составляют результаты обобщения практики
применения названных выше элементов правовой системы, которые могут быть представлены
в виде пояснительных писем, протоколов заседания и т. д.
3. Объем контрольно-распорядительных функций (полномочий), которыми наделен субъект
процессуальной надзорно-контрольной деятельности на конкретной стадии уголовного судопроизводства, закреплен в УПК РФ для каждого
субъекта и является исчерпывающим.
4. Существуют правовые условия существования контрольно-распорядительных функций
у соответствующего участника уголовного судопроизводства, которые определяются концептуальным набором задач, стоящих перед ним в рамках производства по уголовному делу.
В этой связи следует указать, что осуществляемые субъектом в рамках процессуальной надзорно-контрольной деятельности контрольно-распорядительные функции могут являться лишь частью его процессуального предназначения.
Оценивая правовое положение руководителя
следственного органа и начальника подразделения дознания, необходимо отметить, что указанные должностные лица свой процессуальный
Процессуальные решения как предмет контрольно-надзорной деятельности в уголовном судопроизводстве
статус могут реализовать только лишь в рамках
контрольно-ревизионной деятельности, в то время как суд и прокурор реализуют и другие задачи, стоящие перед ними.
5. Тесное взаимодействие субъектов процессуальной надзорно-контрольной деятельности обусловливает наличие правовых механизмов сдерживания и противовесов. Существование указанных механизмов проявляется в наличии способов
реагирования должностного лица, чьи решения
являются объектом контроля, на решение субъекта контроля по результатам осуществления им
своих функций. Основной формой функционирования системы противовесов является наличие правового механизма обжалования принятых субъектом контроля решений в вышестоящий контролирующий орган.
6. Реализация контрольно-распорядительных
функций в рамках процессуальной надзорно-контрольной деятельности должна осуществляться
в предусмотренных законом формах или законными способами.
Необходимо отметить, что в УПК РФ форма
осуществления процессуальной надзорно-контрольной деятельности предусмотрена лишь для
суда: по всем вопросам, относящимся к компетенции суда — будь то рассмотрение ходатайства
следователя о проведении следственного действия, избрании меры пресечения или рассмотрение жалобы — проводится судебное заседание.
Процессуальная форма осуществления ведомственного контроля и прокурорского надзора
в законе не закреплена. Закон содержит указания
лишь на способ реализации данных видов процессуальной надзорно-контрольной деятельности.
7. Реализацию контрольно-распорядительных
функций можно назвать состоявшейся, лишь
когда субъект процессуальной надзорно-контрольной деятельности примет решение о соответствии предмета контроля требованиям закона.
Чаще всего результатом этой деятельности является принятие итогового решения, надлежащим
образом оформленного, но бывает и результат
в виде бездействия — когда действия поднадзорного объекта будут сочтены соответствующими
закону.
Что касается объекта процессуальной надзорно-контрольной деятельности, то наиболее полно
он отражен в Федеральном заоне «О прокуратуре
РФ» [7].
В соответствии с ч. 1, ст. 1 Федерального закона
от 17 января 1992 г. № 2202-1 (ред. от 21.07.2014)
133
«О прокуратуре Российской Федерации» осуществляется прокурорский надзор за соблюдением Конституции РФ и исполнением законов,
действующих на территории РФ. Часть вторая
указанной статьи конкретизирует цели прокурорского надзора и указывает на обеспечение
верховенства закона, единства и укрепления законности, защиты прав и свобод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов
общества и государства.
В связи с этим можно утверждать, что в качестве объекта процессуальной надзорно-контрольной деятельности выступает законность в самом
широком понимании этого слова.
Считаем возможным согласиться с мнением
С. Н. Кожевникова, который вкладывает в понимание законности следующее: соблюдение и исполнение требований закона всеми участниками правоотношений; обеспечение максимальной
возможности реализации субъектом своих прав
и обязанностей; четкую регламентацию правового статуса любого участника правоотношений;
реализацию всех правовых предписаний на любом уровне законодательного регулирования
(местном, региональном или федеральном); независимую и объективную деятельность судебных
органов; эффективную работу правоохранительных органов [1. С. 16].
Наличие объекта контрольно-надзорной деятельности подразумевает существование и непосредственного предмета этой деятельности.
Считаем, что предметом процессуальной надзорно-контрольной деятельности в рамках уголовного судопроизводства могут являться процессуальные действия или бездействие следователя или дознавателя.
Процессуальные действия следователя или дознавателя могут выражаться в принимаемых ими
решениях, которые и являются предметом изучения со стороны суда, прокурора, руководителя
следственного органа, начальника подразделения
дознания.
Уголовно-процессуальный закон содержит
лишь общее определение процессуального решения и процессуального действия. Так, в соответствии с п. 32 ст. 5 УПК РФ процессуальные
действия — это следственное, судебное или иное
действие, предусмотренное УПК РФ. Под процессуальным решением понимается решение,
принимаемое судом, прокурором, следователем,
дознавателем в порядке, установленном УПК РФ
(п. 33 ст. 5). Выбранный законодателем способ
134
­ зложения содержания п. 33 ст. 5 УПК РФ дает
и
понять, что перечень должностных лиц, наделенных правом принимать процессуальные решения,
является исчерпывающим и расширительному
толкованию не подлежит. При этом характерно
отметить, что закон не отразил в п. 33 ст. 5 УПК
РФ возможность принимать процессуальные решения руководителем следственного органа и начальником подразделения дознания, хотя и предусмотрел это право в ст. 39 и 40.1 УПК РФ.
Указанный пробел можно с некоторой натяжкой считать заполненным содержанием п. 2.5
ст. 5 УПК РФ, где постановлением названо любое
решение, вынесенное среди прочих участников
уголовного судопроизводства и руководителем
следственного органа при производстве предварительного расследования (за исключением обвинительного заключения, обвинительного акта
или обвинительного постановления). Тем не менее, и эта норма не вносит полной ясности в правовую природу процессуального решения участников уголовного судопроизводства по следующим причинам. Во-первых, само по себе постановление представляет собой процессуальную
форму представления решения уполномоченного лица, а таких форм в уголовном судопроизводстве несколько: ходатайство, определение,
приговор и др. Во-вторых, среди полномочных
лиц не указан начальник подразделения дознания, который также принимает процессуальные
решения.
Таким образом, просматривается некий пробел в законодательстве, который характеризуется, с одной стороны, наличием в законодательной
технике такого инструмента, как процессуальное
решение, а с другой — отсутствием четкого механизма его использования как для исследователя,
так и для правоприменителя.
Раскрытие правовой природы понятия процессуального решения имеет важное гносеологическое значение.
Представляется обоснованным согласиться
с П. А, Лупинской, которая предлагает определить решения в уголовном судопроизводстве как
правовые акты, выраженные в установленной законом процессуальной форме, в которых государственный орган или должностное лицо в пределах своих полномочий в определенном законом
порядке дает ответы на возникшие по делу правовые вопросы, основанные на установленных фактических обстоятельствах дела и предписаниях
закона и содержащие властное волеизъявление
И. Ю. Чеботарева
о действиях, направленных на достижение назначения уголовного судопроизводства [2. С. 24].
В качестве признаков, которыми должно обладать любое процессуальное решение, на наш
взгляд, можно выделить следующие:
1. Процессуальное решение принимается уполномоченным на то должностным лицом.
2. Для каждой стадии уголовного процесса существует свой перечень характерных решений.
Вид принимаемого решения для каждой правовой ситуации прямо предусмотрен соответствующей нормой УПК РФ.
3. Чтобы решение по делу могло считаться процессуальным, оно должно быть заключено в соответствующую форму.
4. Процессуальное решение детерминировано наличием определенного набора обстоятельств — юридически значимых фактов, которые, с одной стороны, определяют полномочия
соответствующего должностного лица, а с другой — обусловливают его выбор при принятии
решения.
5. Процессуальное решение должно обладать
юридической силой, то есть влечь за собой наступление различного рода правовых последствий,
перечень которых, как правило, четко обусловлен
уголовно-процессуальным законодательством.
6. Принятие процессуального решения регламентировано соответствующим правовым механизмом, который обусловливает легитимность
решения и позволят соблюсти баланс прав и обязанностей участников уголовного судопроизводства (реализацию принципа состязательности),
чей правовой статус был затронут принятым процессуальным решением, путем наделения этих
участников возможностью влиять на принятое
решение.
Таким образом, представляется, что процессуальное решение — это волевой акт уполномоченного должностного лица, совершаемый им в процессе реализации своих функций, в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, направленный на разрешение правовой ситуации, возникшей на соответствующей стадии уголовного процесса.
Указанные выше признаки процессуальных
решений взаимосвязаны и взаимообусловлены,
они образуют качественные сочетания, характеризующие уголовно-процессуальные правоотношения.
Взаимообусловленность процессуальных решений определяется функциональностью субъ-
Процессуальные решения как предмет контрольно-надзорной деятельности в уголовном судопроизводстве
екта уголовного судопроизводства, что в свою
очередь определяет виды уголовно-процессуальных ситуаций, в которых он может участвовать,
и вариативный ряд принимаемых им решений.
В науке уголовного процесса существуют разные подходы к классификации процессуальных
решений [2. С. 50]. В настоящей статье хотелось бы остановиться лишь на одном из подходов к классификации процессуальных решений
по предметному признаку. В соответствии с этой
классификацией все решения профессиональных
участников уголовного судопроизводства можно
условно разделить на две большие группы.
Первую группу составляют решения, обусловливающие сам факт существования уголовного
дела — возбуждение уголовного дела (ст. 146, 147
УПК РФ), отказ в возбуждении уголовного дела,
прекращение уголовного дела и уголовного преследования (гл. 4),— а также решения отражающие процесс движения уголовного дела: приостановление и возобновление предварительного
135
расследования (гл. 28), передача материалов уголовного дела по подследственности (ст. 151), соединение (ст. 153) и выделение (ст. 154) уголовного
дела, направление уголовного дела с обвинительным заключением прокурору (ст. 220) и др.
Ко второй группе процессуальных решений
следует отнести решения, принимаемые в целях
установления истины по уголовному делу путем
обеспечения реализации прав и обязанностей
субъектов уголовного процесса, наделяя их соответствующим статусом и сбора доказательств
по уголовному делу.
Использование приведенной выше классификации процессуальных решений позволит четко
определить пределы реализации контрольно-распорядительных функций субъектами контрольно-надзорной деятельности. Более того, она может стать инструментом теоретического обоснования необходимости и практической возможности регулирования баланса указанных функций
между субъектами процессуального контроля.
Список литературы
1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс : сайт. URL: www.consultant.ru
2. Федеральный закон от 17 января 1992 г. № 2202-1 (ред. от 21.07.2014) «О прокуратуре Российской
Федерации» // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1995. № 47. Ст. 4472.
3. Кожевников, С. Н. Теоретические аспекты законности / С. Н. Кожевников // История гос-ва и права. 2011. № 15.
4. Лупинская, П. А. Решения в уголовном судопроизводстве : теория, законодательство, практика /
П. А. Лупинская. М. : Норма : ИНФРА-М, 2010.
5. Нистратов, С. Г. Контроль и надзор как гарантии законности (теоретико-правовой аспект) : дис.
… канд. юрид. наук / С. Г. Нистратов. Волгоград, 2012.
6. Плевако, Л. В. Надзорно-контрольная деятельность как юридическая гарантия законности /
Л. В. Плевако // Правовой режим законности : вопр. теории и истории. СПб. : Литера, 2001.
7. Правоприменение : теория и практика / отв. ред. Ю. А. Тихомиров. М. : Юристъ, 2008.
Сведения об авторе
Чеботарева Ирина Юрьевна — старший преподаватель кафедры гуманитарных и правовых дисциплин
филиала Адыгейского государственного университета в г. Белореченске, Белореченск, Россия. sergeev_ka@
mail.ru
136
И. Ю. Чеботарева
Bulletin of Chelyabinsk State University. 2014. № 20 (349).
Law. Issue. 40. P. 131–136.
PROCEEDING DECISIONS ASA SUBJECT OF SUPERVISORY ACTIVITY
IN CRIMINAL PROCEDURE
I. Y. Chebotareva
Senior lecturer, Department of Humanities and legal disciplines branch of the Adyghe state University, Belorechensk,
Belorechensk, Russia. sergeev_ka@mail.ru
The article deals with the problems connected with the legal nature of supervisory activity in criminal procedure, the author enumerates and describes its main features. I tismarkedthatasan object of stated activity
there appears legalness in a broad meaning, as a subject there appear decisions made by a body who conducts
preliminary investigation. The authors tates that using classification of proceeding decisions according to the
subjective criterion will help to define the limits for subjects of supervisory activity to perform their functions.
Keywords: justice, judicial control, prosecutor, prosecutor’ supervision, legalness, supervisory activity,
head of an organ of inquiry, internal control, object of supervisory activity, subject of supervisory activity.
References
1. Ugolovno-processual’niy kodeks Rossiyskoy Federacii [Criminal procedure code of the Russian Federation] [Elektronniy resurs] // Konsul’tantPlus : sait. URL: www.consultant.ru
2. Federal’niy zakon ot 17 yanvarya 1992 g. № 2202-1 (red. ot 21.07.2014) «O prokurature Rossiyskoy Federacii» [Federal law dated January 17, 1992, No. 2202-1 (as amended from 21.07.2014) “On Prosecutor’s office
of the Russian Federation”] // Sobr. zakonodatel’stva Ros. Federacii. 1995. № 47. St. 4472.
3. Kozhevnikov, S. N. Teoreticheskie aspekty zakonnosti [Theoretical aspects of legality] / S. N. Ko­zhev­
nikov // Istoriya gos-va i prava. 2011. № 15.
4. Lupinskaya, P. A. Resheniya v ugolovnom sudoproizvodstve : teoriya, zakonodatel’stvo, praktika [Decisions in criminal proceedings : theory, legislation, practice] / P. A. Lupinskaya. M. : Norma : INFRA-M, 2010.
5. Nistratov, S. G. Kontrol’ i nadzor kak garantii zakonnosti (teoretiko-pravovoy aspekt) [Control and supervision as guarantees of legality (theoretical and legal aspects)] : dis. … kand. yurid. nauk / S. G. Nistratov.
Volgograd, 2012.
6. Plevako, L. V. Nadzorno-kontrol’naya deyatel’nost’ kak yuridicheskaya garantiya zakonnosti [Regulatory
activities as a legal warranty of legality] / L. V. Plevako // Pravovoy rezhim zakonnosti : vopr. teorii i istorii.
SPb. : Litera, 2001.
7. Pravoprimenenie : teoriya i praktika [Enforcement : theory and practice] / otv. red. Yu. A. Tihomirov. M. :
Yuristj, 2008.