квалификация транспортных преступлений

БИБЛИОТЕКА
РОССИЙСКОГО
СУДЬИ
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ
УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО
ОБРАЗОВАНИЯ
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ ПРАВОСУДИЯ
Н. И. Пикуров
КВАЛИФИКАЦИЯ
ТРАНСПОРТНЫХ
ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Научно-практическое пособие
Москва 2011
УДК 343
ББК 67.408
П 32
Автор
Пикуров Н. И.,
главный научный сотрудник отдела уголовно-правовых исследований
Российской академии правосудия, д-р юрид. наук, профессор
Рецензенты:
Кондратов П. Е.,
судья Верховного Суда РФ, заслуженный юрист РФ,
канд. юрид. наук, доцент
Яцеленко Б. В.,
проректор по научной работе Российской правовой академии Минюста
России, заслуженный юрист РФ, д-р юрид. наук, профессор
П 32
Пикуров Н. И. Квалификация транспортных преступлений: Научно-практическое пособие. — М.: РАП. 2011.
ISBN 978-5-93916-309-5
Рассматриваются вопросы квалификации преступлений, связанных
с нарушением правил безопасности движения и эксплуатации водного, воздушного, железнодорожного и автомобильного транспорта, а также преступлений, посягающих на транспортную безопасность. Основное внимание
уделено возникающим в судебной практике вопросам использования при
квалификации преступлений правил, инструкций, действующих в сфере
обеспечения безопасности движения, а также отграничению транспортных
преступлений от смежных преступных деяний.
Широко использована практика применения рассматриваемых
уголовно-правовых норм, анализируются причины судебно-следственных
ошибок и предлагаются варианты их преодоления с учетом разъяснений
Пленума Верхового Суда РФ, позиции кассационной и надзорной инстанций Верхового Суда РФ.
Пособие адресовано судьям, слушателям факультета повышения квалификации РАП, магистрантам юридических вузов.
ISBN 978-5-93916-309-5
© Пикуров Н. И., 2011
© Российская академия правосудия, 2011
Содержание
Введение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения
и эксплуатации транспортных средств
1.1. Нарушение правил безопасности движения
и эксплуатации железнодорожного, воздушного, морского
и внутреннего водного транспорта и метрополитена
(ст. 263 УК РФ) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации
транспортных средств (ст. 264 УК РФ) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 46
1.3. Отграничение дорожно-транспортных преступлений
от других преступлений, совершенных при эксплуатации
транспортных средств . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 80
1.4. Квалификация по УК РФ дорожно-транспортных
преступлений, совершенных за пределами Российской
Федерации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 98
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия
транспортной безопасности
2.1. Неисполнение требований по обеспечению транспортной
безопасности на объектах транспортной инфраструктуры
и транспортных средствах (ст. 263.1 УК) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 105
2.2. Недоброкачественный ремонт транспортных средств
и выпуск их в эксплуатацию с техническими
неисправностями (ст. 266 УК РФ). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 118
2.3. Приведение в негодность транспортных средств
или путей сообщения (ст. 267 УК РФ) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 127
2.4. Нарушение правил, обеспечивающих безопасную
работу транспорта (ст. 268 УК). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 131
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных
преступлений
3.1. Возможности привлечения специальных познаний
для установления технического содержания признаков
нарушения правил . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 134
3.2. Процессуальное оформление результатов квалификации
транспортных преступлений . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 145
Литература . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 165
3
Введение
Безопасность работы транспорта обеспечивается, прежде всего, нормами позитивного регулирования. Тем не менее, важным
инструментом предупреждения наиболее опасных нарушений
действующих на транспорте правил остается уголовный закон.
Действующее законодательство выделяет составы транспортных
преступлений в отдельную главу, что отражает особую значимость
в современных условиях уголовно-правовой охраны безопасности движения и эксплуатации транспорта. Любое транспортное
средство представляет собой источник повышенной опасности,
однако степень и характер этой опасности во многом различаются в зависимости от типа устройства, его мощности, функционального назначения, количества единовременно перевозимых
пассажиров и груза. По указанным характеристикам особое место
занимают воздушный, водный, железнодорожный транспорт и метрополитен. Если в целом число раненых и погибших за определенный период времени на железнодорожном, водном и воздушном транспорте существенно меньше аналогичных последствий
дорожно-транспортных преступлений, то применительно к каждому единичному происшествию пропорция становится обратной.
Аварии, крушения и катастрофы с участием поездов, морских,
речных судов и самолетов довольно часто сопровождаются большим числом жертв, а падение самолета практически не оставляет никаких шансов выжить. Соответственно имеются различия
в правилах, регламентирующих безопасные условия их эксплуатации, а также в санкциях за их нарушения. Законодатель разграничил составы нарушений правил движения и эксплуатации транспортных средств, разбив на две группы в зависимости от характера
4
Введение
посягательства на безопасное функционирование транспортных
средств: нарушения правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, водного, воздушного транспорта (ст. 263
УК РФ) и нарушения правил безопасности движения и эксплуатации автомобиля, трамвая либо иного механического транспортного средства (ст. 264 УК РФ).
В последние годы обострилась проблема борьбы с внешним
вмешательством в работу транспорта, которое вызывает такие же,
а иногда и более тяжкие последствия, чем при нарушении правил
безопасности движения и эксплуатации транспортных средств.
Уязвимость транспорта от внешних угроз, в том числе террористического характера, вызвала к жизни новую систему правовой,
в том числе и уголовно-правовой, охраны не только транспортных
средств, но и объектов транспортной инфраструктуры от актов
незаконного вмешательства. В этих целях УК РФ был дополнен
новой статьей, предусматривающей ответственность лиц, обеспечивающих транспортную безопасности на объектах транспортной
инфраструктуры и транспортных средствах, за неисполнение возлагаемых на них обязанностей (ст. 263–1 УК РФ).
Отдельную группу составляют преступления, создающие опасность аварий, крушений, катастроф и других происшествий на железнодорожном, водном, воздушном и автомобильном транспорте.
К указанным общественно опасным деяниям относятся: недоброкачественный ремонт транспортных средств и выпуск их в эксплуатацию с техническими неисправностями (ст. 266 УК РФ); приведение в негодность транспортных средств или путей сообщения
(ст. 267 УК РФ); нарушение правил, обеспечивающих безопасную
работу транспорта (ст. 268 УК РФ). К транспортным преступлениям законодатель также отнес нарушения правил безопасности при
строительстве, эксплуатации или ремонте магистральных трубопроводов (ст. 269 УК РФ); неоказание капитаном судна помощи
терпящим бедствие (ст. 270 УК РФ); нарушение правил международных полетов (ст. 271 УК РФ). В настоящем пособии рассматриваются составы преступлений, связанные с функционированием
воздушного, морского, внутреннего водного, железнодорожного
транспорта и метрополитена.
Проблемам уголовной ответственности за транспортные преступления посвящено немало работ, в которых обстоятельно
5
Квалификация транспортных преступлений
рассмотрены различные аспекты применения уголовного законодательства. Среди них можно назвать следующие монографии
и учебные пособия: Коробеев А. И. Транспортные правонарушения:
квалификация и ответственность. М., 1990; Чучаев А. И. Преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта. Ульяновск, 1997; Жулев В. И. Транспортные преступления. М.,
2001; Трофименко С. В. Преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта. Лекция. Краснодар, 2006. Не потеряли своей актуальности и работы советского периода развития
уголовного права, поскольку в них была заложена теоретическая
база для совершенствования практики примирения уголовноправовых норм о транспортных преступлениях. Среди них: Алексеев Н. С. Транспортные преступления. Л., 1957; Маландин И. Г. Происшествия и правонарушения на автомототранспорте и городском
электротранспорте. Саратов, 1968; Куринов Б. А. Автотранспортные
преступления (квалификация и наказание). М., 1970; Куринов Б. А.
Автотранспортные преступления. М., 1975; Лукьянов В. В. Проблемы квалификации дорожно-транспортных преступлений. М.,
1979; Кузмина А. С. Борьба с автотранспортными преступлениями. Омск, 1981; Иванов Н. Г., Корабельников С. М. Ответственность
за дорожно-транспортные преступления и деятельность органов
внутренних дел по их предупреждению. М., 1990; Галахова А. В.
Уголовно-правовая характеристика транспортных преступлений.
М., 1990.
В настоящем пособии автор затрагивает лишь наиболее сложные вопросы применения уголовного закона, связанные с особенностями конструирования составов транспортных преступлений.
Особенность рассмотрения в суде преступлений данного вида
заключается в том, что основные трудности возникают с определением и точной фиксацией обстоятельств происшествия, установлением механизма причинения вреда. При этом вопросы
юридической оценки содеянного отодвигаются как бы на второй
план. Между тем квалификацию преступления нельзя оторвать
от процесса установления обстоятельств дорожно-транспортного
преступления. Во-вторых, сама по себе юридическая оценка содеянного представляет многофункциональную задачу, связана с анализом нормативного материала, отличающегося значительным объемом. Ошибочная квалификация сводит на нет все
6
Введение
усилия, затраченные на установление фактических обстоятельств
дорожно-транспортного преступления.
Суд принимает к рассмотрению уголовные дела, по которым
уже произведена квалификация следователем, однако судья не
может быть связан юридической оценкой действий водителя,
сформулированной с учетом предварительного расследования,
и обязан произвести самостоятельную квалификацию содеянного
с учетом только тех фактических обстоятельств, наличие которые
подтверждено в процессе судебного следствия.
Глава 1
Преступления, посягающие
на безопасность движения
и эксплуатации транспортных средств
1.1. Нарушение правил безопасности движения
и эксплуатации железнодорожного, воздушного,
морского и внутреннего водного транспорта
и метрополитена (ст. 263 УК РФ)
Устанавливая ответственность за транспортные преступления, законодатель в качестве критерия дифференциации наказания определил видовые признаки транспорта, объединив в одну
группу железнодорожный, воздушный, морской, или внутренний
водный транспорт, а также метрополитен. Эксплуатация этого
транспорта связана, во-первых, с единовременным перемещением
большого количества пассажиров и груза, во-вторых, с масштабами крушения поезда, катастрофы самолета или морского судна,
которые потенциально несоизмеримы с последствиями дорожнотранспортного происшествия. В сферу обеспечения безопасности
движения железнодорожного, водного и воздушного транспорта
вовлечено множество людей. Отступление от норм безопасности
может привести к тяжким последствиям, что повышает цену профессиональной ошибки. Любое транспортное средство представляет собой источник повышенной опасности, однако степень и характер этой опасности во многом различаются в зависимости от
его типа и функционального назначения.
Преступление, предусмотренное ст. 263 УК РФ, заключается
в нарушении правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного, морского и внутреннего водного
транспорта и метрополитена лицом, в силу выполняемой работы
или занимаемой должности обязанным соблюдать эти правила,
а равно в отказе указанного лица от исполнения своих трудовых
обязанностей в случае, когда такой отказ запрещен законом, повлекшем по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью
человека, причинение крупного ущерба либо смерть человека.
8
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
Безопасность движения и эксплуатации транспорта — это состояние защищенности процесса движения, при котором отсутствует недопустимый риск возникновения транспортных происшествий и их последствий, влекущих за собой причинение вреда
жизни или здоровью граждан, вреда окружающей среде, имуществу физических или юридических лиц (ст. 2. ФЗ «О железнодорожном транспорте в Российской Федерации» )
Непосредственным объектом преступления, предусмотренного
ст. 263 УК, является безопасность конкретных видов транспорта —
железнодорожного, воздушного, морского и внутреннего водного
транспорта, а также метрополитена.
Объективная сторона преступления включает общественно
опасное деяние (действие или бездействие), нарушающее правила
безопасности движения и эксплуатации транспорта, общественно опасные последствия, перечисленные в диспозиции ст. 263 УК
РФ, а также причинную связь между общественно опасным деянием и общественно опасными последствиями.
Правила безопасности движения и эксплуатации — совокупность
правовых предписаний, регулирующих порядок движения и эксплуатации определенного вида транспорта, принятых органом,
наделенным соответствующей компетенцией по изданию таких
правил, с обеспечением процедуры доведения их содержания до
исполнителей.
В правом регулировании безопасности движения и эксплуатации транспортных средств преобладают нормы, не допускающие
усмотрения водителя, однако в отдельных случаях отношения регулируются и с помощью норм, оставляющих выбор варианта поведения за лицом, управляющим транспортным средством. Такие
нормы не могут учитываться при детализации признаков транспортного преступления, поскольку нарушение рекомендательных
норм не образует состава преступления1.
1
См. подробнее: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А. В. Бриллиантова. М.,2010.
9
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
Современные технологии позволяют осуществлять автоматическое управление транспортным средством (автопилот в системе
управления полетом, автоматическая остановка высокоскоростного поезда и т.п.). Сбой в бортовых устройствах безопасности по
своим последствиям может быть приравнен к сбою в физическом
управлении членом экипажа или машинистом. Отсюда вполне
объяснимо объединение в одной статье УК РФ состава нарушения правил безопасности движения с составом нарушения правил
технической эксплуатации. Правила технической эксплуатации
могут быть нарушены не только субъектом, управляющим транспортным средством, но и лицами, обеспечивающими надлежащую
эксплуатацию технических систем.
Нарушения правил эксплуатации могут быть допущены как во
время движения, так и в стадии подготовки к движению, но общественно опасные последствия нарушения правил технической эксплуатации в любом случае наступают лишь в результате движения
транспортного средства. Нарушение правил эксплуатации включает
как нарушение правил безопасности использования самого транспортного средства, так и нарушение правил эксплуатации тех систем
и агрегатов, которые обеспечивают безаварийное функционирование железнодорожного, воздушного и водного транспорта1. Некоторые правила по техническому обслуживанию разрабатываются самим эксплуатантом. Их исполнение обязательно для сотрудников,
осуществляющих техническое обслужиивание воздушных судов
в предприятии (организации) эксплуатанта (см. п. 13 Федеральных
авиационных правил «Сертификационные требования к эксплуатантам коммерческой гражданской авиации. Процедуры сертификации» Утв. Приказом Минтранса РФ от 4 февраля 2003 г. №11).
Предметом преступления являются те виды транспорта, которые
перечислены в с. 263 УК РФ.
Транспорт (в широком смысле слова) — производственнотехнологический транспортный комплекс с входящими в него
предприятиями и учреждениями производственного и социального назначения.
1
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А. И. Чучаева; 2-е изд. М., 2010.
10
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
Транспорт ( в узком смысле слова) — это транспортное средство,
предназначенное для перевозки людей и (или) грузов (воздушное судно в авиации, морское или речное судно водного транспорта, подвижной состав железнодорожного транспорта).
В качестве предмета преступления следует рассматривать не
только транспортные средств, но и другие механизмы и устройства, обеспечивающие безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств, физически отделенные от него.
Не относится к предмету преступления транспортная техника
предприятий, используемая только для производства работ внутри
предприятия, например, внутришахтные и внутрицеховые вагонетки, выполняющие сугубо технологические функции1.
Железнодорожный транспорт состоит из железнодорожного
транспорта общего пользования, железнодорожного транспорта
необщего пользования, а также технологического железнодорожного транспорта организаций, предназначенного для перемещения товаров на территории указанных организаций и выполнения
начально-конечных операций с железнодорожным подвижным
составом для собственных нужд этих организаций2.
Правила, регулирующие безопасность движения и эксплуатации
железнодорожного транспорта, содержатся: в ФЗ «О железнодорожном транспорте в Российской Федерации»; Уставе железнодорожного транспорта Российской Федерации от 10 января 2003 № 18ФЗ (в ред. от 8 ноября 2007); Положении о дисциплине работников
железнодорожного транспорта Российской Федерации в ред. Постановления Правительства РФ от 14 июля 2001 г. №535; Правилах
технической эксплуатации железных дорог Российской Федерации
№ ЦРБ-756; Инструкции по движению поездов и маневровой работе на железных дорогах Российской Федерации № ЦД-790; Инструкции по сигнализации на железных дорогах Российской Федерации. № ЦРБ-757 и др. Действие правовых документов, которые
1
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Г. А. Есакова. М., 2010. Автор комментария к ст. 263 УК РФ
Д. А. Семенов.
2
ФЗ РФ от 10 января 2003 г. № 17 ФЗ «О железнодорожном транспорте
в Российской Федерации» // СЗ РФ. 2003. № 2. Ст. 169.
11
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
не опубликованы для всеобщего сведения, распространяется на
всех работников, профессиональная деятельность которых связана
с движением поездов и маневровой работой на железнодорожных
путях общего пользования. Во избежание ошибок в толковании
адресатов указанных норм в п. 3 Положения «О дисциплине работников железнодорожного транспорта Российской Федерации»
от 25 августа 1992 г. N 621 записано, что оно распространяется на
всех работников предприятий, учреждений и организаций железнодорожного транспорта, независимо от их организационноправовой формы и формы собственности, в том числе на работников центрального аппарата МПС России (ныне — Минтранс
России), за исключением работников жилищно-коммунального
хозяйства и бытового обслуживания, системы рабочего снабжения, общественного питания на железнодорожном транспорте,
сельского хозяйства, медико-санитарных учреждений, учебных заведений, научно-исследовательских и проектно-конструкторских
организаций, библиотек, методических кабинетов, культурнопросветительных, спортивных и детских учреждений, пансионатов
и домов отдыха.
Воздушный транспорт — производственно-технологический комплекс с входящими в него технологическими системами (средствами радиолокации, связи, радиотехнического обеспечения и автоматизированными системами управления при проведении полетов
и средств, обеспечивающих проведение полетов), авиационными
транспортными предприятиями и эксплуатантами, обеспечивающими грузовые и пассажирские перевозки, перевозки почты, выполнение иных работ, а также организациями, осуществляющими
иную деятельность по обеспечению движения воздушных судов
в воздушном пространстве РФ, а также за его пределами.
К нормативным актам, регулирующим безопасность движения
и эксплуатацию воздушного транспорта, относятся: ВК РФ; Федеральные правила использования воздушного пространства Российской Федерации; Федеральные авиационные правила «Подготовка и выполнение полетов в гражданской авиации Российской
Федерации»; Федеральные авиационные правила полетов в воздушном пространстве Российской Федерации; Положение о порядке допуска к эксплуатации единичных экземпляров воздушных
судов авиации общего назначения; Федеральные авиационные
12
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
правила «Подготовка и выполнение полетов в гражданской авиации Российской Федерации» Федеральные авиационные правила
перевозки опасных грузов воздушными судами гражданской авиации. Нормы о безопасности движения и эксплуатации воздушного
транспорта содержатся также в других нормативных актах.
Для регулирования полетов в особых условиях существуют локальные нормативные акты, действующие на определенном
аэродроме.
Например, при осуществлении демонстрационных и других полетов на аэродроме Тушино участники воздушного движения
обязаны подчиняться Инструкции по производству полетов на
аэродроме Тушино.
Отдельные правила безопасности полетов и эксплуатации транспортных средств содержатся в нормативных актах по охране труда
на данном виде транспорта, но лишь в той части, которая обеспечивает безопасность полета и эксплуатации воздушного судна.
Например, согласно техническим требованиям к летной годности экземпляра воздушного судна1 к эксплуатации (к полетам)
может быть допущено лишь такое воздушное судно, которое
имеет остаток ресурса и срока службы, достаточные для выполнения полета, и в отношении которого выполнен полный
комплекс технического обслуживания и ремонта в организациях
по техническому обслуживанию и ремонту авиационной техники, сертифицированных в соответствии с Федеральными авиационными правилами «Организации по техническому обслуживанию и ремонту авиационной техники (ФАП-145)» от 19 февраля
1999 г. N 41 (с изменениями от 13 августа 2007 г.).
Авиация подразделяется (ст. 20 ВК РФ) на:
гражданскую — авиация, используемая в целях обеспечения
потребностей граждан и экономики (ст. 21 ВК РФ);
1
Санитарные правила СП 2.5.1.11–7-02. Раздел 2.5.1. Воздушный транспорт
«Гигиенические требования к условиям и организации труда диспетчеров по
управлению воздушным движением гражданской авиации», утв. постановлением Главного санитарного врача РФ от 21.02.2002 г. № 7.
13
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
экспериментальную — авиация, используемая для проведения опытно-конструкторских, экспериментальных, научноисследовательских работ, а также испытаний авиационной и другой техники. Она может применяться и в коммерческих целях
(ст. 23 ВК РФ);
государственную (ст. 22 ВК РФ), которая делится на два вида:
1) авиация, используемая для решения задач в области обороны
Российской Федерации Вооруженными Силами Российской Федерации, привлекаемыми в этих целях другими войсками, воинскими формированиями и органами, относится к государственной
военной авиации; 2) авиация, используемая для решения возложенных на федеральные органы исполнительной власти задач
в области обеспечения безопасности Российской Федерации, сфере обеспечения безопасности объектов государственной охраны,
сфере внутренних дел, а также в областях таможенного дела, гражданской обороны, защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, в том числе
обеспечения безопасности людей на водных объектах и пожарной
безопасности, относится к государственной авиации специального назначения.
Требует уточнения понятие военной авиации. Нарушение правил
движения и эксплуатации воздушных судов этого вида авиации
принято относить к воинским преступлениям, предусмотренным
ст. 351 УК РФ. Однако в этой статье УК РФ используется другая
терминология — «военные летательные аппараты». В условиях терминологической несогласованности текста УК РФ и нормативных
актов, регламентирующих безопасность полетов, на наш взгляд,
следует исходить из функционального предназначения летательных
аппаратов. Те из них, которые используются для нужд воинской
службы, являются предметом воинского преступления, остальные
воздушные суда государственной авиации должны быть отнесены
к предмету преступления, предусмотренного ст. 363 УК РФ.
Морской транспорт предназначен в основном для мореплавания
вне границ РФ, хотя определенную часть пути его суда проходят
во внутренних водах и морских портах внутри государственных
границ. Особенностями ответственности за данное преступление,
вытекающими из международно-правового регулирования, является
то, что они:
14
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
затрагивают интересы различных стран;
могут совершаться на территории, не находящейся под юрисдикцией какого-либо государства (открытое море, воздушное пространство за пределами границ государства);
обладают спецификой действия уголовного закона
в пространстве;
становятся уголовно наказуемыми деяниями лишь после
трансформации или инкорпорации таких норм во внутригосударственное законодательство.
К нормативным актам, содержащим правила, регулирующие
безопасность движения и эксплуатацию морского транспорта, относятся: Конвенция о международных правилах предупреждения
столкновений судов в море (Лондон, 20 октября 1972 г.)1; Международная конвенция по охране человеческой жизни на море 1974 г.
(Лондон, 1 ноября 1974 г. ); Кодекс торгового мореплавания РФ;
Общие правила плавания и стоянки судов в морских портах Российской Федерации и на подходах к ним и др.
Внутренний водный транспорт — один из видов транспорта, находящегося в ведении РФ. Он представляет производственнотехнологический комплекс с входящими в него организациями,
осуществляющими судоходство и иную связанную с судоходством
деятельность на внутренних водных путях РФ (ст. 3 КВВТ).
К судам внутреннего водного транспорта относятся речные суда,
суда типа река-море, озерные суда и другие самоходные транспортные средства, предназначенные для движения по воде. К их
числу можно отнести и спортивные суда, в том числе и парусные.
Доказательством того, что спортивные парусные суда могут быть
отнесены к предмету преступления, предусмотренного ст. 263 УК
РФ, является наличие официально установленной процедуры их
освидетельствования и допуска к плаванию по внутренним водным
путям.
Так, согласно п. 31 Правил классификации и освидетельствования спортивных парусных судов в случае если в результате освидетельствования спортивного парусного судна установлено,
1
ФЗ от 26 апреля 2004 г. №28-ФЗ «О ратификации Конвенции о технике безопасности и гигиене труда на портовых работах (Конвенции №152)» //
СЗ РФ. 2004. № 18. Ст. 1686.
15
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
что его характеристики не соответствуют данным свидетельства о годности к плаванию или техническое состояние
спортивного парусного судна не отвечает требованиям безопасности мореплавания или судоходства по внутренним водным
путям, в акте освидетельствования указываются выявленные
несоответствия и при очередном освидетельствовании спортивного парусного судна свидетельство о годности к плаванию
не выдается, а при ежегодном освидетельствовании спортивного парусного судна запись о подтверждении свидетельства
о годности к плаванию не вносится1.
Регистрации в качестве маломерных судов подлежат принадлежащие юридическим и физическим лицам: самоходные суда
внутреннего плавания и иные самоходные плавучие объекты вместимостью менее 80 тонн с главными двигателями мощностью
менее 55 киловатт или с подвесными моторами независимо от
мощности, водные мотоциклы (гидроциклы) и несамоходные суда
вместимостью менее 80 тонн и др.2
В юридической литературе высказаны рекомендации относить
некоторые виды маломерных судов к предмету преступления,
предусмотренного ст. 263 УК РФ3. Однако толкование рассматриваемой нормы в системе других норм об ответственности за транспортные преступления не позволяет дать утвердительный ответ на
вопрос об отнесении любого маломерного судна к числу транспортных средств, упомянутых в ст. 263 УК РФ, поскольку многие
из них сопоставимы по своим конструктивным параметрам с таким наземным транспортном, как мопед, который законодатель
не относится к числу механических транспортных средств. В таком
случае вряд ли есть основания относить аналогичные технические
устройства водного транспорта к предмету более тяжкого преступления, предусмотренного ст. 263 УК РФ. Представляется, что
этот вопрос должен разрешить законодатель. Нарушение правил
1
См.: Приказ Министерства транспорта РФ от 22 октября 2009 г. № 184 «Об
утверждении Правил классификации и освидетельствования спортивных парусных судов» // РГ. 2010. 21 апреля.
2
СЗ РФ. 2009. № 13. Ст. 1558.
3
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (6 изд.) / Под
ред. В. Т. Томина, В. В. Сверчкова. М., 2010.
16
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
безопасности движения и эксплуатации маломерных судов при
наступлении соответствующих тяжких последствий может квалифицироваться по ст. 268 УК РФ.
Безопасность движения внутреннего водного транспорта регламентируется многочисленными нормативными актами, к которым
относятся: Кодекс ВВТ РФ; Правила плавания по внутренним водным путям Российской Федерации от 14 октября 2002 г. N 129;
Положение об особенностях режима рабочего времени и времени
отдыха работников плавающего состава судов внутреннего водного транспорта; Положение о минимальном составе экипажей
самоходных транспортных судов; Порядок диспетчерского регулирования движения судов на внутренних водных путях Российской
Федерации. Нормы о безопасности движения и эксплуатации водного транспорта содержатся также в других нормативных актах.
Среди нормативных актов, регламентирующих правила судоходства, есть локальные акты, действующие в пределах отдельных
водных бассейнов. Государственные речные судоходные инспекции бассейнов определяют особенности движения и стоянки судов в отдельных бассейнах и их участках (п. 4 Правил плавания по
внутренним водным путям Российской Федерации). Необходимо
отметить, что правила плавания по внутренним водным путям
адресованы не только речным судам, осуществляющим перевозки
в пределах территории Российской Федерации, но и морским судам, если они движутся по внутренним водным путям. При движении и стоянке на внутренних судоходных путях морские суда
должны выполнять Правила плавания по внутренним водным
путям Российской Федерации, местные правила соответствующих бассейнов, правила и указания по судовой радиосвязи, Правила пропуска судов, составов и плотов через шлюзы, требования
об охране водной среды, указания диспетчеров по регулированию
движения судов.
Некоторые правила эксплуатации водного транспорта могут
содержаться в законах и подзаконных нормативных актах иных
отраслей управления.
Например, согласно ст. 41 ФЗ от 21 ноября 1995 г. № 170-ФЗ «Об
использовании атомной энергии» (в ред. от 14 июля 2008 г.) при
эксплуатации судов и иных плавсредств с ядерными установками
17
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
и радиационными источниками должны соблюдаться требования норм и правил в области использования атомной энергии,
государственных стандартов, правил Морского регистра, природоохранного и иного законодательства РФ.
Вместе с тем нарушение этих правил может квалифицироваться
по ст. 263 УК РФ лишь в том случае, если оно повлекло последствия, наступившие вследствие сбоев в движении транспортного
средства. Если же речь идет о причинении вреда здоровью или
смерти человека вследствие ненадлежащей работы ядерных установок или непосредственно от радиационных источников, содеянное квалифицируется по другим статьям УК РФ (например,
ст. 215 УК РФ).
Метрополитен представляет сочетание железнодорожного и городского рельсового транспорта, однако в силу специфических
условий функционирования считается самостоятельным видом
транспортом. Теоретические споры о возможности отнесения
его к железнодорожному или другому виду транспорта перестали иметь значение после того, как законодатель внес изменения
в диспозицию ст. 263 УК РФ. В соответствии с этими изменениями
метрополитен включен в число тех видов транспорта, нарушение
правил безопасности движения которого могут образовать признаки преступления, предусмотренного ст. 263 УК РФ.
На работников метрополитена распространяется Положение
о дисциплине работников железнодорожного транспорта Российской Федерации. В Постановлении Правительства РФ от 19 января
2008 г. №16 «Об утверждении перечня работ, профессий, должностей, непосредственно связанных с управлением транспортными
средствами или управлением движением транспортных средств»
метрополитен включен в одну группу с железнодорожным транспортом общего и необщего пользования». Верховный Суд РФ также подтвердил правомерность распространения этого документа
на работников метрополитена1. Отдельные правила безопасности
движения и эксплуатации поездов метрополитена содержатся
в Положении об особенностях режима рабочего времени и времени
отдыха работников метрополитена и в других документах.
1
18
БВС РФ. 2004. № 4.
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 263 УК
РФ, включает два вида общественно опасных деяний: а) общественно опасное действие или бездействие, нарушающее правила безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного, морского и внутреннего водного транспорта и метрополитена,
и б) общественно опасное деяние, выражающееся в отказе работника железнодорожного, воздушного, морского и внутреннего водного транспорта и метрополитена от исполнения своих трудовых
обязанностей в случае, когда такой отказ запрещен законом.
Квалификация нарушения правил безопасности движения и эксплуатации транспорта предполагает обязательное указание на
конкретные технические операции, маневры и иные действия
(бездействия), которые совершило лицо в нарушение предписаний и запретов. Действие может проявляться в отдельном телодвижении (неправильный перевод стрелки, превышение скорости
движения, неправильные обгон, маневр и т.п.), так и в продолжаемом во времени противоправном поведении (например, машинист
и помощник машиниста во время движения не ведут наблюдения
за сигналами и т.п.). При совершении преступления путем бездействия необходимо установить, какие действия лицо должно было
в соответствии с правилами выполнить, но не выполнило для обеспечения безопасного движения. Для транспортных преступлений довольно характерно сочетание действия и бездействия, что
усложняет структуру противоправного поведения, порождая явление смешанного бездействия, при котором одни правила нарушаются посредством действия, а другие — бездействия.
Например, сочетание действия и бездействия имеется в нарушении правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного транспорта, допущенном осмотрщикамиремонтниками вагонного депо Т. и П. В соответствии с п. 12.13
Правил технической эксплуатации (ПТЭ) железных дорог,
технологическим процессом и распределением обязанностей
в производственно-техническом отделе ст. Лихая проверка исправности и эффективности тормозной системы поезда вплоть
до его отправления возлагалась на осмотрщиков-ремонтников
Т. и П. Однако они, не выполнив обязанностей по проверке тормозного оборудования (противоправное бездействие), дали
19
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
разрешение на отправку поезда на перегон с неисправными
тормозами (противоправное действие). В результате этого
поезд на перегоне Лихая — Каменская, имевшем постоянный
спуск, из-за отказа тормозов развил скорость до 140 км/час и на
входных стрелках ст. Каменская потерпел крушение: оторвавшийся электровоз столкнулся с пассажирским поездом «РостовМосква», в результате чего 106 пассажиров погибли, 24 человека
получили различной степени тяжести телесные повреждения1.
Отказ работника от исполнения своих трудовых обязанностей образует признак состава преступления лишь в том случае, если такой отказ прямо запрещен законом. Во-первых, речь идет об отказе
выполнять такую работу, которая непосредственно связана с движением и эксплуатацией железнодорожного, воздушного, морского и внутреннего водного транспорта и метрополитена. Во-вторых,
отказ должен создавать опасность для движения и эксплуатации
транспортных средств. Другими словами, речь идет об отказе выполнять работу, требующую постоянного контроля за движением
транспортных средств либо непрерывного выполнения действий,
обеспечивающих безопасность такого движения.
Исходя из того, что и применительно к нарушению правил
безопасности и к отказу от выполнения трудовых функций лицо
обязано исполнять правила безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного, морского и внутреннего водного транспорта и метрополитена, речь идет об отказе лишь от
работы, которая непосредственно связана с выполнением этих
правил. Данный вывод основывается на анализе нормативных
правовых актов, в которых речь идет об отказе от работы лиц, непосредственно связанных с движением (авиационный персонал,
плавсостав и т.п.). Отказ от работы иных работников даже во время движения транспортного средства, например, отказ от работы
повара команды во время нахождения судна в плавании не может
быть напрямую связан с безопасностью движения.
Запрет самовольно оставлять работу урегулирован на законодательном уровне применительно к ситуациям разрешения конфликта между работодателем и работником. Во-первых, этот запрет
1
20
БВС РСФСР. 1989. № 5.
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
начинается с указания на те виды оборудования и устройства, произвольная остановка которых может создать угрозу безопасности.
Работодатель, органы исполнительной власти, органы местного
самоуправления и орган, возглавляющий забастовку, обязаны принять зависящие от них меры по обеспечению работы машин и оборудования, остановка которых представляет непосредственную
угрозу жизни и здоровью людей (ст. 412 ТК РФ). В этой же статье
перечислены организации, непосредственно связанные с обеспечением жизнедеятельности населения, забастовка в которых является
незаконной, если создает угрозу обороне страны и безопасности государства, жизни и здоровью людей. К таким организациям отнесен авиационный, железнодорожный и водный транспорт (ст. 413
ТК РФ). Данная норма конкретизирована в отраслевых законодательных актах, причем запрет детализирован несколько иным способом — перечислением субъектов, относящихся к определенным
профессиям и видам деятельности, непосредственно связанной
с выполнением или обеспечением безопасности движения транспортных средств, например, полетов. В итоге этот признак состава
становится бланкетным. Его содержание зависит не только от закона, но и от подзаконных актов, детализирующих условия правомерного отказа от работы и признания незаконным отказа в других
условиях. Вместе с тем, указывая на подзаконные акты, детализирующие признак незаконности отказа от работы, необходимо отметить, что такая детализация возможна, если подзаконные акты
изданы, во-первых, на основании закона, о котором идет речь
в ст. 263 УК РФ, и, во вторых, соответствуют этому закону.
Отказ выйти на работу не может рассматриваться в качестве
признака объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 263 УК РФ, если у администрации есть возможность замены другим работником или возможность остановить
движение без ущерба для жизни и здоровья пассажиров и других
лиц. В последнем случае в действиях лица, отказавшегося выйти
на работу, могут быть признаки дисциплинарного проступка (нарушение трудового законодательства),либо административного
правонарушения (ст. 20.26 КоАП РФ).
Признак неправомерности отсутствует в том случае, если работник реализует свое конституционное право на забастовку с соблюдением предусмотренных законом условий. Для того, чтобы установить
21
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
наличие или отсутствие незаконности отказа от выполнения трудовых
функций, необходимо обратиться к трудовому законодательству.
Право на забастовку как форму разрешения коллективного трудового спора подробно регламентировано ст. 409–414 ТК РФ. В соответствии со ст. 55 Конституции РФ и ст. 413 ТК РФ являются
незаконными и не допускаются забастовки в организациях (филиалах, представительствах или иных обособленных структурных
подразделениях) авиационного, железнодорожного и водного
транспорта, непосредственно связанных с обеспечением жизнедеятельности населения, в том случае если проведение забастовок
создает угрозу обороне страны и безопасности государства, жизни
и здоровью людей (ст. 412 ТК РФ).
Непосредственная связь с обеспечением безопасности дорожного движения конкретизируется с помощью действующих в этой
сфере нормативных актов.
Например, согласно ст. 26 ФЗ от 10 января 2003 г. №17-ФЗ «О железнодорожном транспорте в Российской Федерации» (с изм.
от 30 декабря 2008 г. №313-ФЗ) (СЗ РФ. 2003. № 2 . Ст. 169).
забастовка как средство разрешения коллективных трудовых
споров работниками железнодорожного транспорта общего
пользования, деятельность которых связана с движением поездов, маневровой работой, а также с обслуживанием пассажиров,
грузоотправителей (отправителей) и грузополучателей (получателей) на железнодорожном транспорте общего пользования и перечень профессий которых определяется федеральным
законом, является незаконной и не допускается.
В правовом регулировании запрета на отказ от работы имеются некоторые несогласования в терминологии, затрудняющие
юридическую оценку факта отказа от работы. Так, если в ФЗ РФ
«О железнодорожном транспорте в Российской Федерации» говорится о перечне профессий, определяемых законом, то в приказе Минтранса РФ1 речь идет о перечне необходимых работ и услуг,
1
Приказ Минтранса РФ от 07.10.2003 N 197 (ред. от 23.12.2009) «Об утверждении Перечня минимума необходимых работ (услуг), обеспечиваемых в период проведения забастовок в организациях (филиалах и представительствах)
транспортного комплекса».
22
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
прекращение которых недопустимо. Кроме того, приказ относится
к числу подзаконных актов, между тем в ФЗ РФ «О железнодорожном транспорте в Российской Федерации» отмечено, что такой перечень устанавливается законом. Кроме того, в приведенном выше
федеральном законе речь идет об основании признания забастовки незаконной безотносительно к видам производимых работ. До
тех пор пока такие противоречия не устранены самим законодателем, использовать подзаконные акты для квалификации преступления, предусмотренного ст. 263 УК РФ, по нашему мнению,
нельзя. Вместе с тем, если подзаконные акты, детализирующие
условия и основания запрета прекращать исполнение указанных
выше трудовых функций, приняты во исполнение законов и не
противоречат им, они могут использоваться при квалификации
преступления по ст. 263 УК РФ.
К числу федеральных законов (кодексов), определяющих перечень профессий, для которых не разрешается забастовка на воздушном транспорте, можно отнести Воздушный кодекс РФ. Так, в целях
защиты прав и законных интересов граждан, обеспечения обороны
страны и безопасности государства не допускаются забастовки или
иное прекращение работы (как средство разрешения коллективных
и индивидуальных трудовых споров и иных конфликтных ситуаций)
авиационным персоналом гражданской авиации, осуществляющим
обслуживание (управление) воздушного движения.
К авиационному персоналу относятся лица, имеющие специальную подготовку и сертификат (свидетельство) и осуществляющие
деятельность по обеспечению безопасности полетов воздушных
судов или авиационной безопасности, а также деятельность по организации, выполнению, обеспечению и обслуживанию воздушных перевозок и полетов воздушных судов, авиационных работ,
организации использования воздушного пространства, организации и обслуживанию воздушного движения (ст. 52 ВК РФ).
Исходя из указанных выше нормативных правовых актов, можно сделать вывод о том, что недопустим полный отказ авиадиспетчеров от работы. Частичное прекращение работ, которые не
создают угрозы жизни и здоровью пассажиров и других лиц, не образует признаков состава преступления, так как по своей природе не может обусловить наступление предусмотренных ст. 263 УК
последствий.
23
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
К числу работ в гражданской авиации, выполнение которых не
может быть самовольно приостановлено, относятся: обеспечение,
обслуживание и производство полетов воздушных судов, выполняющих полеты в интересах обороны страны и безопасности государства, охраны государственной границы, а также литерные
и контрольные; выполняющих полеты по санитарным заданиям, а также по заданиям, связанным с выполнением аварийноспасательных и поисковых работ; выполняющих полеты по заданиям, связанным с проведением работ по ликвидации последствий
стихийных бедствий, аварий и катастроф; терпящих бедствие или
передавших сигнал бедствия; находящихся в воздухе и установивших связь с органом воздушного движения и др.
На внутреннем водном транспорте осуществляются до их завершения: работы по перевозке пассажиров до пункта назначения,
а также по перевозке грузов до прихода в порт по пути следования, работы, выполняемые экипажами судов внутреннего водного
транспорта с несением вахты по обеспечению безопасности судна
во время рейса и на стоянках.
Применяя правовые нормативные акты в целях установления признака незаконности отказа от работы, суд должен проверять период
их действия и юридическую силу, поскольку в них могут содержаться
нормативные предписания, противоречащие Конституции РФ или
федеральным законам. Так, в сфере железнодорожного транспорта ранее был установлен Перечень минимума необходимых работ
(услуг), обеспечиваемых в период проведения забастовок в организациях железнодорожного транспорта (филиалах, представительствах), деятельность которых связана с безопасностью людей,
обеспечением их здоровья и жизненно важных интересов общества1. Однако решением Верховного Суда РФ от 19 апреля 2006 г.
№ГКПИ06–105 этот приказ признан недействующим. Соответственно, приказом Минтранса РФ от 28 марта 2007 г. №35 «О приведении нормативной правовой базы Министерства транспорта
1
Приказ Министерства путей сообщения Российской Федерации от 27 марта 2003 г. № 12 «Об утверждении Перечня минимума необходимых работ (услуг),
обеспечиваемых в период проведения забастовок в организациях железнодорожного транспорта (филиалах, представительствах), деятельность которых
связана с безопасностью людей, обеспечением их здоровья и жизненно важных
интересов общества».
24
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
Российской Федерации в соответствие с законодательством Российской Федерации в связи с решениями Верховного Суда Российской Федерации» этот перечень признан недействующим.
Наиболее очевидной опасность отказа от выполнения трудовых
функций представляется в случаях, когда такой отказ произведен
в процессе работы.
Например, дежурный по железнодорожной станции или авиадиспетчер оставляют свое рабочее место или прекращают
выполнять свои функции в тот момент, когда необходимо поддерживать безопасность движущихся поездов, находящихся
в полете самолетов и т.п.
Сложнее определить признаки незаконности отказа от выполнения трудовых функций в случае невыхода на работу. При невыходе на работу отсутствует факт прекращения исполнения трудовых функций, поскольку лицо не приступало к работе.
Анализ законности или незаконности подобного отказа можно
рассмотреть на примере нормативных актов, определяющих запрет отказа от работы сотрудников железнодорожного транспорта,
произведенного Верховным Судом РФ в связи с рассмотрением заявления Гусева С. А. о признании недействующими: абзаца 4 пункта 2; пунктов 4, 5; абзаца 3 пункта 6; абзаца 2 пункта 9, пункта 13
«Положения об особенностях режима рабочего времени и времени
отдыха, условий труда отдельных категорий работников железнодорожного транспорта, непосредственно связанных с движением
поездов», утвержденного Приказом Министерства путей сообщения Российской Федерации от 5 марта 2004 г. №7.
По объяснениям представителя Минтранса России, трудовое законодательство особо не оговаривает характер выполняемой
сверхурочной работы, какие конкретно обязанности должны
выполняться работником, из чего следует, что с письменного
согласия работника работодатель может привлекать работника к любым работам. Изучив материалы дела, Верховный
Суд РФ пришел к следующим выводам: «Трудовой кодекс Российской Федерации, регулируя вопросы режима рабочего времени,
в статье 103 установил срок доведения графика сменности до
25
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
сведения работников, работающих в организациях, где введена
сменная работа (ч. 4 ст. 103 ТК РФ). Несоблюдение этого срока
нарушает право работника на своевременное информирование
его об изменении условий труда. ТК в ст. 329 запрещает работникам, труд которых непосредственно связан с движением
транспортных средств, работу за пределами установленной
для них продолжительности рабочего времени по профессии
или должности, непосредственно связанной с движением транспортных средств. Пункт 4 Положения не исключают возможность привлечения к сверхурочным работам по той же профессии или должности работников, труд которых непосредственно
связан движением поездов, к сверхурочным работам, что прямо
запрещено законом»1 (выделено автором).
Столь подробный анализ положений ведомственных нормативных актов понадобился для того, чтобы решить вопрос о признании законным или незаконным отказа от выполнения сверхурочных работ, непосредственно связанных с движением транспорта,
а также правомерность или неправомерность отказа от выхода на
работу как форма забастовки. Верховный Суд РФ, отменяя некоторые предписания Положения об особенностях режима рабочего
времени и времени отдыха, условий труда отдельных категорий работников железнодорожного транспорта, непосредственно связанных с движением поездов, указал «на необходимость следования
закону, а не подзаконному акту при установлении правомерности
или неправомерности прекращения работы, а также заблаговременного отказа от работы, непосредственно связанной с обеспечением безопасной работы транспорта». Выводы и позиция ВС РФ
по рассматриваемому делу может учитываться при рассмотрении,
других ситуаций, связанных с определением законности отказа от
выполнения трудовых функций, в том числе и при квалификации
преступления, предусмотренного ст. 263 УК.
Последствия преступления. Состав преступления, предусмотренного ст. 263 УК, является материальным. Преступление окончено, если наступили указанные в уголовном законе последствия.
1
Решение Верховного Суда РФ от 19 января 2006 г. №ГКПИ05–1506. http://
www.supcourt.ru/stor_text.php?id=7332124.
26
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
К таковым относят: тяжкий вред здоровью и (или) причинение
крупного ущерба (ч. 1); смерть человека (ч. 2); гибель двух или более лиц (ч. 3). Тяжесть вреда здоровью определяется в соответствии
с Правилами определения степени тяжести вреда, причиненного
здоровью человека1 и Медицинскими критериями определения
степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека2.
Под вредом, причиненным здоровью человека, понимается нарушение анатомической целостности и физиологической функции органов и тканей человека в результате воздействия физических, химических, биологических и психических факторов
внешней среды (п. 2 Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека).
Для определения тяжести вреда здоровью обязательно назначение судебно-медицинской экспертизы. Порядок организации
и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации
определен Правительством РФ3.
Тяжесть вреда здоровья определяется применительно к конкретному человеческому организму на основании медицинского
исследования состояния тканей и органов, поэтому необходимо
проведение судебно-медицинской экспертизы для установления
характера и причин анатомических изменений, а также изменений
функций органов и тканей конкретного потерпевшего, которые
суд не может определить самостоятельно.
Перечень признаков тяжкого вреда здоровья начинается с указания на опасность для жизни потерпевшего. Опасность может
1
Постановление Правительства РФ от 17 августа 2007 г. N 522 «Об утверждении Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью
человека» // СЗ РФ. 2007. № 35. Ст. 4308. Далее применительно к определению
вреда здоровью — Правила.
2
Приказ Министерства здравоохранения и социального развития РФ от
24 апреля 2008 г. N 194н «Об утверждении Медицинских критериев определения
степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» // РГ. 2008. 5 сентября. Далее применительно к определению вреда здоровью — Медицинские
критерии.
3
РГ . 2010. 20 августа.
27
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
проявляться в непосредственной угрозе жизни, либо в развитии
угрожающего жизни состояния. Вред здоровью, опасный для жизни человека, создающий непосредственно угрозу для жизни имеет
множество вариантов проявления, которые перечислены в Медицинских критериях. К ним, в частности, относятся: рана головы,
проникающая в полость черепа, в том числе без повреждения головного мозга; перелом свода и (или) основания черепа и др.
Следующая группа признаков тяжкого вреда здоровью связана
с потерей какого-либо органа или с утратой органом его функций.
В случае если потерпевшей в результате транспортного преступления является беременная женщина, тяжкий вред здоровью может проявиться в виде прерывания беременности.
Прерывание беременности (согласно Медицинским критериям) — это прекращение течения беременности независимо от
срока, вызванное причиненным вредом здоровью, с развитием
выкидыша, внутриутробной гибелью плода, преждевременными родами либо обусловившее необходимость медицинского
вмешательства.
Прерывание беременности в результате заболеваний матери
и плода должно находиться в прямой причинно-следственной
связи с причиненным вредом здоровью. Применительно к транспортному преступлению речь идет о непосредственной связи с полученной травмой. Если выкидыш обусловлен индивидуальными
особенностями организма женщины и плода (заболеваниями, патологическими состояниями), которые имелись до транспортного
происшествия, он не может учитываться при определении тяжести
причиненного вреда. Если внешние причины обусловили необходимость прерывания беременности путем медицинского вмешательства (выскабливание матки, кесарево сечение и прочее), то эти
повреждения и наступившие последствия приравниваются к прерыванию беременности и оцениваются как тяжкий вред здоровью.
Неизгладимое обезображивание лица относится к оценочным
признакам, наличие которых определяется судом. Производство
судебно-медицинской экспертизы ограничивается лишь установлением неизгладимости указанного повреждения. Установление факта обезображивания лица производится судом с учетом
28
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
общепринятых эстетических представлений о нормальной внешности человека1.
Значительная стойкая утрата общей трудоспособности не менее
чем на одну треть как признак тяжкого вреда здоровью сочетает
в себе медицинские и социально-трудовые критерии. Медицинские критерии не содержат указаний по поводу порядка определения степени утраты профессиональной трудоспособности, отсылая к нормативному правовому акту, регулирующему отношения
в сфере социального страхования, возмещения вреда, причиненного в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. В отличие от Правил определения тяжести
вреда здоровью, которые непосредственно увязаны с нормами УК,
порядок установления степени утраты профессиональной трудоспособности сформулирован применительно к делам в рамках
гражданского и трудового законодательства2. Тем не менее, указанные правила должны учитываться и применительно к квалификации преступлений, как сотни других правил, которые, в принципе, предназначены лишь для сферы позитивного правового
регулирования.
Более редкими в судебной практике по делам о транспортных
преступлениях являются последствия в виде потери речи и слуха,
а также психическое заболевание, но они также могут наступить
в результате полученной травмы. Психическое заболевание может рассматриваться в качестве последствия транспортного преступления, если оно непосредственно обусловлено полученной
травмой головного мозга или иными повреждениями, полученными в результате нарушения правил безопасности движения или
эксплуатации транспортного средства.
Для определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, достаточно наличия одного из квалифицирующих
признаков. При наличии нескольких квалифицирующих признаков тяжесть вреда, причиненного здоровью человека, определяется
1
Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ
от 1 октября 2009 г. № 85-О 0–27 // БВС. 2010.№ 5.
2
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 1 от
26 января 2010 г. «О применении судами гражданского законодательства регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни
или здоровью гражданина».
29
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
по тому признаку, который соответствует большей степени тяжести
вреда.
В случае если множественные повреждения взаимно отягощают друг друга, определение степени тяжести вреда, причиненного
здоровью человека, производится по их совокупности. При наличии повреждений разной давности возникновения определение
степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека каждым
из них, производится отдельно (п. 5 Правил).
ФЗ от 27 июля 2010 г. № 195-ФЗ в ст. 263 УК внесены изменения,
согласно которым к последствиям, предусмотренным ч. 1 ст. 263
УК РФ отнесено и причинение крупного ущерба. Таким образом, законодатель возвратил в этот состав криминообразующий признак,
присутствовавший в рассматриваемом составе до 8 декабря 2003 г.
В связи с тем, что законодатель прямо указывает на имущественный характер ущерба, это понятие не может быть расширено
за счет включения в него других видов материальных последствий
преступления. Наличие имущественного содержания позволяет
обратиться к нормам гражданского законодательства, регулирующим имущественные отношения, которое различает реальный
ущерб и упущенную выгоду.
Исходя из смысла уголовно-правовой нормы об ответственности за транспортные преступления, можно сделать вывод о том,
что в отличие от гражданского права, для которого характерна
компенсационная функция, в том числе и возмещение неполученных (возможных) доходов, уголовное право в качестве последствий
преступления обычно рассматривает фактически наступивший
имущественный ущерб. Его размер определяется исходя из стоимости утраченного имущества или стоимости затрат, необходимых
для восстановления утраченных свойств поврежденного имущества. То и другое может быть определено посредством обращения
к документам, подтверждающим стоимость утраченного имущества, а также путем проведения соответствующей экспертизы по
оценке ущерба в результате повреждения имущества.
Размер ущерба складывается из стоимости утраченного имущества или средств, необходимых для восстановления поврежденного имущества, принадлежащего субъектам транспортных
инфраструктур, а также другим субъектам — физическим или
юридическим лицам.
30
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
Например, в результате крушения поезда могут пострадать жилые
дома и постройки, находящиеся вблизи железнодорожного полотна.
Согласно примечанию к ст. 263 УК, крупным ущербом в настоящей
статье признается ущерб, сумма которого превышает 1 млн руб.
Обязательным признаком объективной стороны является причинная связь между нарушением правил и наступившими общественно опасными последствиями. Прежде всего, необходимо заметить,
что речь идет не о причинной связи между деянием в целом и последствием, а между конкретными нарушениями правил и наступившими последствиями.
Так, составитель поездов К. вместе с машинистом тепловоза Ш.
и помощниками выполнял указание о перестановке прибывшего
поезда в парк отстоя с отцепкой вагона на занятый путь. Не
убедившись в надежности связи, составитель К. дал разрешение на начало движения состава через станцию на 2-й занятый
путь. Не получая в пути следования указаний от К. о скорости
движения состава, Ш. превысил максимально допустимую при
движении на занятый путь скорость движения состава, допустив столкновение со стоявшими на пути вагонами.
Как видно из материалов дела, К., узнав, что эфир забит другими разговорами, не привлек стрелочников М., Р. для передачи машинисту сигналов: «тише» или «остановка». Суд первой
инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что К. допустил нарушение правил безопасности движения и эксплуатации
транспорта, повлекшее предусмотренные уголовным законом
последствия, т.е совершил преступление, предусмотренное
ст. 85 УК РСФСР (ст. 263 УК РФ)1.
В управлении безопасностью движения железнодорожного, воздушного, морского и внутреннего водного транспорта и метрополитена обычно одновременно участвует несколько лиц. Ни машинист,
ни капитан судна, ни командир экипажа самолета, за редким исключением, не могут принимать решения, не согласовывая их с другими
лицами, обеспечивающими безопасность движения (диспетчером,
1
БВС РСФСР. 1983. № 3.
31
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
дежурным по станции и т.п.). В таком случае общественно опасные
последствия нарушений правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств являются общим результатом действий
(бездействия) разных лиц. В случае совместного вреда действия
каждого из нарушителей квалифицируются по ст. 263 УК РФ. Им
вменяется в вину общий для них результат, однако признаки нарушения правил у каждого из них могут быть разными.
Так, вахтенный помощник М., исполнявший обязанности старшего помощника капитана шаланды «Ока», и капитан теплохода
«Гавриил Кирдишев» С. были признаны виновными в нарушении
правил безопасности движения водного транспорта, повлекшем
кораблекрушение и гибель человека. Преступление совершено при
следующих обстоятельствах. Шаланда «Ока» выполняла рейс по
транспортировке грунта. В ходовой рубке находились вахтенный
помощник М., исполнявший обязанности старшего помощника капитана, и рулевой Ш. Согласно требованиям правил безопасности
движения водного транспорта и, в частности, п. 218(а) Устава
службы на судах морского технического флота Министерства
транспортного строительства, вахтенный помощник капитана
обязан постоянно вести наблюдение за окружающей обстановкой, чтобы предотвратить опасность столкновения. Однако
исполнявший обязанности старшего помощника капитана шаланды «Ока» М. нарушил указанные требования и надлежащего
наблюдения не вел. В это время по акватории следовал теплоход
«Гавриил Кирдишев» с находящимися на мостике капитаном С.
и вахтенными. Впереди идущая шаланда «Ока» была замечена на
теплоходе, когда расстояние между судами составляло около 2,5
миль. Скорость движения теплохода достигали 13,5 узлов, в то
время как согласно Правилам плавания судов в Авачинской губе
и на подходах к ней не должна превышать 9 узлов.
Не имея полной информации о намерениях «Оки», С. решил
обогнать ее. При расстоянии между судами 4—5 кабельтовых,
теплоход дал сигнал, означающие намерение судна совершить
обгон по правому борту шаланды. При этом С. должным образом не учел маневренные возможности своего судна и не выбрал
безопасную дистанцию обгона. Капитан шаланды М., не зная
обстановки позади судна и не убедившись в безопасности ма-
32
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
невра, дал указание рулевому повернуть шаланду, но сигнал поворота подан не был. Поскольку дистанция между судами оказалась незначительной, а скорость теплохода высокой, избежать
столкновения не удалось, в результате чего погиб матрос Г.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР
приговор оставила без изменения, признав наличие причинной
связи между нарушениями правил безопасности движения, допущенными М. и С. и общим для них преступным результатом1.
Иногда к уголовной ответственности ошибочно привлекаются все лица, допустившие нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспорта, без установления причинной
связи между каждым из нарушений и наступившими общественно
опасными последствиями.
Например, по делу о крушении на станции Каменская первоначально в качестве обвиняемых были привлечены, кроме машиниста локомотива Т., дежурная по станции С. и работники
Лиховского отделения железной дороги поездной диспетчер Л.
и дежурный по отделению С.
Судебная коллегия по уголовным делам ВС РСФСР не согласилась с выводами следствия. Уголовное дело в отношении дежурной по станции, поездного диспетчера и дежурного по отделению было прекращено за отсутствием в их действиях состава
преступления, поскольку общественно опасные последствия находились в причинной связи с нарушениями других лиц2.
Возможны различные варианты развития причинной связи в зависимости от того, чьи действия стали причиной наступившего результата: а) последствия являются общим (итоговым) результатом
всех допущенных нарушений; б) нарушение правил, допущенное
некоторыми лицами, обеспечивающими безопасность движения
или эксплуатации транспорта, не повлияло на развитие причинной связи; в) гибель людей наступила исключительно вследствие
нарушения правил одним из участников движения. В первом случае уголовной ответственности подлежат все лица, допустившие
1
2
БВС РФ. 1991. № 6. С. 7.
БВС РСФСР. 1989. N 5. С. 12.
33
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
нарушение правил; во втором — лишь те, чьи нарушения находятся
в причинной связи с наступившими последствиями; в последнем
лишь то лицо, чье нарушение находится в причиной связи с наступившими последствиями.
Степень отступления от правил, как и характер нарушения
правил безопасности в целом, хотя и не влияют на квалификацию, должны учитываться при назначении наказания. Грубое,
намеренное отступление от требований безопасности при прочих
равных условиях, несомненно, повышает степень общественной
опасности деяния в целом.
Субъектом нарушения правил безопасности движения и эксплуатации транспорта является лицо, в силу выполняемой работы или
занимаемой должности обязанное соблюдать эти правила. Правила
безопасности и эксплуатации в предприятиях железнодорожного,
водного и воздушного транспорта, а также на метрополитене имеют
строго определенного адресата — специального субъекта (машинист локомотива, капитан судна, пилот, лоцман, штурман воздушных судов, бортмеханик, диспетчер, дежурный по станции, составитель поездов и т.п.). Функции указанных работников должны
учитываться при квалификации преступления, связанного с нарушением таких правил, что дает основание говорить о специальном
субъекте транспортных преступлений, предусмотренных ст. 263 УК
в той части, в которой речь идет о нарушениях, связанных с работой
транспортных предприятий, организаций и учреждений. Таким образом, признаки специального субъекта определяются либо занимаемой должностью, либо видом работы, выполняемой субъектом
в силу своих профессиональных обязанностей.
Наличие множества субъектов, владеющих водными, воздушными судами, порождает немало вопросов об адресатах правовых
норм, регулирующих безопасность движения и эксплуатации частного водного и воздушного транспорта и отнесению транспортных
средств к тому или иному виду. По мнению некоторых авторов,
«частные владельцы различных судов, допустившие нарушение соответствующих правил, отвечают за неосторожные преступления
против личности»1. Такой подход, на наш взгляд, необоснованно
1
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Г. А. Есакова. 2010.
34
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
сужает сферу действия законодательства об ответственности за
транспортные преступления, поскольку, в отличие от советского
периода, подавляющее большинство современных транспортных
средств относится к частной собственности. Следует отметить,
что еще в 50-е гг. прошлого века в судебной практике возникали
проблемы юридической оценки нарушений правил транспортной безопасности, совершаемых работниками негосударственных
транспортных средств.
Так, в Постановлении Пленума ВС СССР от 6 января 1950 г. отмечалось, что в судебной практике нет единообразия в вопросе
квалификации преступлений, повлекших аварии судов, не принадлежащих органам министерств морского и речного флота.
«Между тем, помимо министерств морского и речного флота,
ряд организаций (местные Советы народных депутатов, органы управления рыбным хозяйством, колхозы, совхозы и др.) имеет свой многочисленный флот. Нарушения работниками флота
этих организаций правил безопасности движения флота создают угрозу не только для судов этих организаций, но и для всех
других плавающих в данном бассейне судов и представляют собой
не меньшую общественную опасность, чем аналогичные действия
работников органов министерств морского и речного флота»1.
В зависимости от типа и статуса транспортного средства можно выделить два вида субъекта преступления, предусмотренного
ст. 263 УК РФ.
1. Работники транспортных предприятий, учреждений и организаций. Правила безопасности движения и эксплуатации транспорта
распространяются на всех работников транспортных учреждений,
предприятий и организаций, независимо от их организационноправовой формы и формы собственности, за исключением работников жилищно-коммунального хозяйства и бытового обслуживания, других подобных служб, не связанных непосредственно
с обеспечением безопасной работы транспорта.
1
Постановление Пленума ВС СССР от 6 января 1950 г. № 1/2/У «О квалификации нарушений трудовой дисциплины работниками водного транспорта,
не состоящими на службе в органах Министерства морского флота и Министерства речного флота».
35
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
В ранее действующем уголовном законодательстве субъектом
преступления, связанного с нарушением правил безопасности
движения и эксплуатации водного, воздушного и железнодорожного транспорта, назывались работники этого вида транспорта.
В статье 263 УК РФ признаки субъекта определены по-другому.
Ответственности по данной статье подлежит лицо, которое в силу
выполняемой работы или занимаемой должности обязано соблюдать соответствующие правила.
Это дало основание считать, что субъектом транспортного преступления может быть лицо, не являющееся работником
транспорта. Действительно, в системе транспортных отношений
в последние годы произошли существенные изменения. Транспортные средства в настоящее время принадлежат не только предприятиям, учреждениям и организациям, но и находятся в собственности частных лиц (некоторые сверхлегкие воздушные суда,
катера, яхты). Управление такими судами может осуществляться
лицами, не состоящими в трудовых отношениях с организацией,
предприятием или иным владельцем транспортных средств. Они
так же, как и работники транспорта, обязаны соблюдать правила
безопасности движения и эксплуатации транспортных средств.
В будущем возможно появление таких транспортных средств и
в сфере железнодорожного транспорта. В связи с этим субъектом
рассматриваемого преступления может быть и лицо, не являющееся работником транспортных предприятий, учреждений и организаций — собственник транспортного средства, непосредственно
управляющий самолетом, судном или иным транспортным средством, указанным в ст. 263 УК, либо уполномоченное собственником лицо, допущенное к управлению транспортным средством.
При установлении субъекта преступления необходимо выяснить, за выполнение каких конкретно функций он отвечает, за
какие действия он несет персональную ответственность. Их перечень содержится в должностных инструкциях (дежурного по станции, диспетчера и т.п.), они «привязаны» к конкретным видам
работ (маневровая работа локомотива, взлет, посадка самолета,
причаливание судна и т.п.). Обязанности возлагаются на конкретное лицо, как правило, на основании трудового соглашения и при
соблюдении определенной процедуры допуска к работе. Правила,
обращенные только к машинисту, не может нарушить дежурный
36
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
по станции и наоборот. Например, согласно п. 16 Правил технической эксплуатации железных дорог РФ (ПТЭ), а также п. 2 Инструкции по движению поездов и маневровой работе на железных
дорогах РФ каждый пост управления стрелками и сигналами должен находиться в ведении только одного работника, являющегося
ответственным за перевод управляемых стрелок и сигналов и за
безопасность движения. Согласно п. 26 ПТЭ машинист локомотива, специального самоходного подвижного состава, производящий маневры, не вправе приводить в движение локомотив или
специальный самоходный подвижной состав без получения указания руководителя маневров лично, по радиосвязи, устройствам
двусторонней парковой связи или сигнала, подаваемого ручными
сигнальными приборами1.
Указанные выше процедурные обстоятельства, относящиеся
к субъекту преступления, не всегда имеют бланкетный признак.
Например, в ст. 263 УК РФ признаки субъекта описаны посредством указания на обязанность соблюдать правила в силу выполняемой работы. При квалификации таких преступлений важное
значение имеют ведомственные инструкции, детально определяющие функции конкретных лиц в процессе управления движением
(например, Перечень работ, профессий, должностей, непосредственно связанных с управлением транспортными средствами
или управлением движением транспортных средств. утв. постановлением Правительства РФ от 19 января 2008 г. № 16).
При квалификации преступления по ст. 263 УК необходимо учитывать, что в управлении движением транспортного средства одновременно участвует не только машинист, летчик, капитан и т.п., но
и множество лиц вспомогательных служб, от которых поступают
обязательные для управления команды, передаваемые с помощью
средств связи. В таких случаях возможно нарушение правил одновременно несколькими лицами Действия каждого нарушителя квалифицируются по ст. 263 УК: им вменяется в вину общий для них результат, однако признаки нарушения правил у каждого из них свои.
Субъектом преступления являются не только штатные работники,
1
Правила технической эксплуатации железных дорог Российской Федерации (Минтранса России) от 12 августа 2011 г. № 210.
37
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
но и лица, проходившие стажировку в транспортной организации
или предприятия, исполнявшие обязанности, связанные с обеспечением безопасности движения и эксплуатации транспорта.
Так, при рассмотрении уголовного дела по обвинению М., который был стажером второго помощника капитана, Верховный Суд РСФСР подтвердил обоснованность привлечения его
к уголовной ответственности за совершение транспортного
преступления1.
2. Постороннее лицо, не являющееся работником транспортной
организации или предприятия и не уполномоченное собственником
осуществлять управление транспортным средством, также может
нарушить правила безопасности движения и эксплуатации транспорта, например, посредством самовольного (противоправного)
управления подвижным составом, речным или морским судном
или путем противоправного вмешательства в работу механизмов, технических устройств, обеспечивающих безопасную работу
транспорта. Квалификация таких действий зависит от характера
вмешательства в работу транспорта и от вида транспортного средства. Если постороннее лицо было допущено к управлению вопреки действующим правилам работником, управляющим транспортным средством, этот работник несет уголовную ответственность за
наступившие последствия по ст. 263 УК РФ, а незаконно допущенное к управлению лицо — за преступление против личности. Если
оно было допущено к управлению незаконно — за преступление
против личности.
Например, капитан пассажирского теплохода допустил к управлению своего совершеннолетнего сына, не входящего в команду
судна. В связи с отсутствием навыков тот совершил недопустимый маневр, повлекший аварию судна и гибель людей. Капитан должен нести ответственность по ч. 3 ст. 263 УК за нарушение правил судовождения (нарушен п. 11 Правил плавания по
внутренним водным путям Российской Федерации), повлекшее
гибель людей, а его сын — по ч. 3 ст. 109 УК РФ.
1
38
БВС РФ. 1991. № 6. С. 7.
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
Если транспортным средством самовольно управляло постороннее лицо, совершившее по неосторожности аварию, крушение,
катастрофу, повлекшие гибель людей, его действия должны быть
квалифицированы по ч. 3 ст. 109 УК. Нарушения правил поведения на транспорте пассажиром или пешеходом, повлекшие гибель
людей, квалифицируются по ч. 3 ст. 268 УК РФ.
Субъектом преступления, связанного с отказом от исполнения
трудовых обязанностей, признаются те же работники транспортных организаций, которые являются субъектами нарушения правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств.
Признак незаконности отказа от выполнения трудовых функций
определяется не только применительно к профессиям и видам работ, но и к вполне конкретным должностям персонала транспортных предприятий и организаций.
Например, отказ от исполнения трудовых обязанностей запрещен лицам из числа авиационного персонала. Исходя из смысла
ст. 52 ВК РФ к авиационному персоналу можно отнести лиц,
которые имеют сертификат, подтверждающий прохождение
специальной подготовки, и осуществляют те виды работ, которые непосредственно связаны с обеспечением безопасности
полетов. К таким лицам можно отнести, например, пилотов
авиации любого вида (за исключением авиации, пилоты которой
несут ответственность за воинские преступления), включая
коммерческую и частную любительскую; штурмана; бортинженера и т.п.
Завершая рассмотрение признаков субъекта преступления, необходимо сделать следующие выводы.
Для квалификации транспортного преступления, совершенного
работником предприятия водного, воздушного и железнодорожного транспорта и метрополитена, необходимо выяснить следующие
обстоятельства.
1. Какие конкретно функциональные обязанности должно было
выполнять лицо, в отношении которого выдвинуто обвинение по
ст. 283 УК РФ?
2. Какими нормативными актами регламентируются такие обязанности, соответствуют ли эти нормативные акты закону (или
39
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
нормативным актам с большей юридической силой), отвечают ли
нормативные предписания требованиям определенности, четкости
и непротиворечивости?
3. Выполнена ли установленная процедура допуска лица к выполнению данного вида работ, приступило ли лицо фактически
и юридически к выполнению работ, оформлено ли это надлежащим
образом?
4. Обеспечено ли исполнение профессиональных функций
действиями других сотрудников, обязанных создать безопасные
условия выполнения данного вида транспортных работ?
5. Имелись ли технические и физические возможности для
выполнения возложенных на лицо обязанностей в конкретных
условиях, сложившихся на момент происшествия?
Субъективная сторона преступления, связанного с нарушением правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств, характеризуется виной в форме неосторожности.
Преступление может быть совершено по легкомыслию — когда
лицо предвидит возможность наступления указанных в законе
последствий своих действий, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на их предотвращение; по небрежности — когда лицо не предвидит возможности наступления
указанных в законе последствий своих действий (бездействия),
хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности
должно было и могло их предвидеть. Субъективные признаки преступления здесь тесно связаны с психическим отношением лица
к нарушению правил.
«Нарушение правил, — писал А. А. Тер-Акопов, — является
самостоятельной формой общественно опасного противоправного деяния, имеющего сходство с действием и бездействием, но в то же время обладающего и отличительными
свойствами. Главные из них: специальный характер отношений, в которых возможно совершение такого деяния; особое
положение субъекта нарушения правил; системно-правовой,
алгоритмический и информационный характер механизма совершения преступлений. Своеобразен и субъективный аспект
нарушения правил: в отличие от действия или бездействия,
где вина отделена от деяния, в том смысле, что возможно
40
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
совершение деяния без вины, нарушение правил возможно
только виновно»1.
Нарушая определенные предписания, субъект обычно осознает, что тем самым он совершает рискованный поступок, который
может привести к общественно опасным последствиям. Другими
словами, посредством осознания факта нарушения правил он осознает и возможность причинения последствий. Вместе с тем, возможны ситуации, при которых правила нарушаются по неосторожности (например, машинист отвлекся и не заметил запрещающий
сигнал светофора).
Неосторожная форма вины по отношению к нарушению правил
безопасности движения и эксплуатации транспортных средств не исключает ответственности за транспортное преступление2. Некоторые
правила безопасности движения специально рассчитаны на предотвращение возможных психологических ошибок при выборе маневра
для ликвидации возникшей опасности или в восприятии самой опасности. Так, в п. 16 Правил плавания по внутренним водным путям
Российской Федерации подробно описан алгоритм действий в случае
сомнения — психологического момента выбора варианта движения.
Для предотвращения непосредственно угрожающей опасности или ее возможных последствий судоводители должны уменьшить скорость до минимальной и принять все меры,
которые диктуются практикой судовождения или особыми
обстоятельствами, даже если вынуждены отступать от настоящих Правил. В случае неуверенности в оценке ситуации (неясность в действиях других судов, неподача или неправильное
1
Тер-Акопов А. А. Ответственность за нарушение специальных правил поведения. М., 1995. С. 3.
2
В юридической литературе высказана и другая точка зрения. Так, по мнению Е. П. Кудрявцевой, «для этого деяния характерна сложная форма вины
субъекта посягательства: суд должен установить прямой умысел на нарушение
виновным лицом правил безопасности на транспорте и неосторожную форму
вины по отношению к наступившим последствиям». См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под. ред. В. М. Лебедева; 9-е изд.,
перераб. и доп. М., 2010. Такая же позиция обозначена и в Комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В. И. Радченко, А. С. Михлина. СПб., 2007.
41
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
подтверждение сигналов, потеря ориентировки, отсутствие
или неисправность знаков навигационного оборудования и т.п.)
судоводитель должен уменьшить ход или прекратить движение
до выяснения ситуации (п. 17).
Тем самым лицо, обученное правилам, имеет возможность избежать ситуаций, когда интеллектуальных и волевых усилий может
быть недостаточно для преодоления внезапно возникшей опасности. Если лицо, управляющее транспортным средством, нарушит
это предписание, оно в случае наступления предусмотренных уголовным законом последствий должно нести ответственность за
причинение вреда по неосторожности (легкомыслие).
Сложнее определить психическое отношение субъекта к нарушению
правил в ситуациях, когда транспортным средством управляет лицо,
не имеющее навыков управления и не знающее правил безопасности движении. Речь идет о так называемом «преступном невежестве»
(когда лицо, не обладающее специальными познаниями, навыками
или личностными качествами, причиняет общественно опасные
последствия, не осознавая опасность определенного маневра изза отсутствия соответствующих знаний) и «волевой небрежности»,
(когда лицо, оказавшееся в опасной ситуации, по неизвинительным
причинам не находит или не осуществляет правильного решения
для предотвращения общественно опасных последствий).
«Начальный момент вины, — отмечал П. С. Дагель, — при преступном невежестве переносится на начало действий субъекта,
требующих тех познаний или навыков, которые у него отсутствуют и отсутствие которых он должен был и мог сознавать.
Имевшаяся у лица возможность соизмерить требования, предъявляемые соответствующим видом деятельности, со своими
знаниями и опытом и определяет наличие вины в его действиях.
Отсутствие возможности предвидеть конкретные нарушения
правил предосторожности и конкретные последствия этих
нарушений компенсируется сознанием или возможностью сознания общей опасности совершаемых действий и своей неподготовленности для их совершения»1.
1
Дагель П. С., Котов Д. П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1974. С. 156.
42
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
Таким образом, критерии неосторожности имеются и в перечисленных выше случаях. Дело в том, что лицо, не имеющее навыков
управления и не знающее правил, не может не осознавать опасности предпринимаемых действий по управлению источником повышенной опасности. То есть в момент, когда такое лицо начинает
движение, оно предвидит возможность наступления общественно
опасных последствий, но без достаточных к тому оснований легкомысленно рассчитывает их избежать. В целях профилактики таких
ситуаций существует отлаженная система допуска к работе лиц, чья
деятельность непосредственно связана с безопасностью движения.
Такие работники с определенной периодичностью сдают экзамены
на знание правил движения и эксплуатации транспортных средств.
Иная ситуация складывается, если лицо не осознает неправомерности своих действий в силу отсутствия специальных знаний и навыков, которые он объективно не имел возможности получить в силу
формального подхода к зачислению в штат.
Так, Л. был привлечен к уголовной ответственности по ч. 3
ст. 263 УК РФ за нарушение правил безопасности движения мотодрезины, повлекшее гибель нескольких лиц. Работая мастером
Электромонтажного поезда № 1 и имея допуск сопровождающего лица (помощника машиниста), он был обязан соблюдать правила безопасности движения и эксплуатации железнодорожного
транспорта при перевозке людей на мотодрезине. Последствия
в данном случае являются результатом комплекса нарушений
правил, обеспечивающих безопасность движения дрезины и со
стороны машиниста и, по утверждению следствия, со стороны
сопровождающего (помощника машиниста — Л.), что повлекло
за собой гибель нескольких человек. Согласно действующим для
помощников машиниста правилам он обязан во время движения
следить за дорогой, предупреждая об опасности машиниста.
Во-вторых, в случае чрезвычайной ситуации и потери машинистом контроля за движением транспортных средств помощник
должен был самостоятельно остановить дрезину. Однако Л.,
хотя и был записан в регистрационные журналы помощником
машиниста, его обязанности не выполнял и не мог выполнить
в силу того, что работал мастером, осуществляющим ремонт на железной дороге высоковольтных линий. Помощником
43
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
машиниста он был записан формально, для того, чтобы отчетность о перевозке людей соответствовала установленным
требованиям. Не имея навыков управления мотодрезиной, не
зная устройства механизмов управления и правил движения, он
не мог предпринять меры к остановке дрезины. Московский городской суд вынес в отношении Л. оправдательный приговор1.
Особое внимание при установлении признаков субъективной стороны состава преступления следует уделять выяснению наличия
у лица реальной возможности выполнить предписываемое правилами
действие. В некоторых правилах четко предусмотрена последовательность действий лица, управляющего транспортным средством,
в случае невозможности выполнения требований какого-либо
правила.
Так, согласно п. 138 Правил плавания по внутренним водным
путям Российской Федерации в случае невозможности пропуска
встречного судна по левому борту судно, идущее вверх, должно
заблаговременно перейти на левую по ходу сторону в наиболее
удобное место, уклониться влево, насколько это необходимо
и безопасно, убавить ход или остановиться и осуществить пропуск встречного судна по правому борту, при этом предварительно согласовать свои действия по радиотелефонной связи
и отмашками по правому борту.
Еще более конкретно описан алгоритм действия при ухудшении
видимости. Суда должны немедленно остановиться при ухудшении
видимости, наличии других судов, если местные условия судоходства не обеспечивают безопасности дальнейшего движения. Кроме
того, если при буксировке судна визуальная связь между буксируемыми судами и самоходным судном становится невозможной, состав должен встать в ближайшем безопасном месте (п. 206 названных Правил).
Некоторые предписания правил конкретизируется лицом, управляющим движением, с учетом обстановки во время исполнения
маневра.
1
44
Архив Московского городского суда. Дело № 2–56–10/04.
1.1. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,
воздушного, морского, внутреннего водного транспорта и метрополитена
Например, согласно ст. 211 Правил плавания по внутренним водным путям РФ при принятии решения о движении, обгоне или
расхождении в условиях ограниченной видимости, на участках
судоходных путей с не освещаемой в темное время суток обстановкой необходимо всесторонне оценить степень опасности
и целесообразность таких действий исходя из условий и обстоятельств плавания (п. 197).
Устанавливая наличие или отсутствие вины в нарушении данного правила, суд должен учитывать конкретные обстоятельства,
с учетом которых принималось решение.
Другие правила наряду с оценочными признаками указывают
и точно обозначенные критерии выполнения того или иного маневра, что облегчает установление признаков вины лиц, принимавших решение по управлению судном.
Так, в условиях ограниченной (менее 1 км) видимости плавание
судов, кроме указанных в пункте 210 настоящих Правил, в зависимости от габаритов судового хода разрешается: при ширине
судового хода менее 100 м — движение одиночным судам, толкаемым составам с одним несамоходным судном только вверх.
Сопоставление предпринимаемых экипажем действий с указанными правилами позволяет уточнить вид неосторожности.
При установлении формы и вида вины относительно нарушения правил безопасности движения важно учитывать следующие
обстоятельства.
1. Четкость формулировки правил.
2. Значительность (существенность) отклонения от требуемого
варианта поведения.
3. Продолжительность
нарушения
или
невыполнения
обязанности.
4. Объективную возможность выполнения обязанности в данной конкретной обстановке.
После установления вины в нарушении правил устанавливаются
признаки субъективной стороны преступления в целом. Указанная
последовательность необходима для исключения объективного
вменения в условиях, когда лицо в силу объективных извиняющих
45
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
обстоятельств не осознавало и не могло осознавать факт нарушения правил. При установлении умысла в отношении гибели людей
содеянное должно квалифицироваться как преступление против
жизни по соответствующим статьям гл. 16 УК РФ.
Субъективная сторона преступления, выраженного в отказе от
исполнения своих трудовых обязанностей, характеризуется виной
в форме неосторожности. Преступление может быть совершено
по легкомыслию — когда лицо осознает, что оно незаконно отказывается выполнять обязанности, связанные с обеспечением
безопасности движения или эксплуатации транспортных средств,
предвидит возможность наступления в результате такого отказа последствий, указанных в ст. 263 УК РФ, но без достаточных к тому
оснований самонадеянно рассчитывает на их предотвращение; по
небрежности — когда лицо не предвидит возможности наступления указанных в законе последствий своего отказа исполнить трудовые функции, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло их предвидеть.
1.2. Нарушение правил дорожного движения
и эксплуатации транспортных средств (ст. 264 УК РФ)
Аварийность на автомобильном транспорте относится к числу острейших социально-экономических проблем. За 2010 г.
в дорожно-транспортных происшествиях погибло 26567 и ранено 250 635 человек1. Усугубляет ситуацию попытка решить задачу наименее затратным путем — лишь посредством изменения
в законодательстве об ответственности водителей за нарушение
правил безопасности движения. В итоге водитель практически
постоянно находится в ситуации крайне высокого риска на грани объективного вменения любых неблагоприятных последствий
использования автомобиля. В этих условиях важно четко обозначить пределы его ответственности, а также дифференцировать наказание адекватно допущенным нарушениям. Ответственность за
нарушение правил безопасности движения и эксплуатации механических транспортных средств предусмотрена ст. 264 УК РФ.
1
46
Состояние преступности в России за 2010. М., 2011. С. 49.
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
Преступление заключается в нарушении лицом, управляющим
автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным
средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшем по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека или смерть человека.
Предмет преступления — механическое транспортное средство,
т. е. автомобиль, мотоцикл, трамвай, троллейбус, трактор, а также
иная самоходная машина (примечание к ст. 264 УК). Поскольку
УК не содержит исчерпывающего перечня механических транспортных средств, для уточнения признаков предмета рассматриваемого преступления необходимо обратиться к законодательству,
регламентирующему дорожное движение и эксплуатацию транспортных средств.
Общее понятие транспортного средства дано в ст. 2 ФЗ от 10 декабря 1995 г. №196-ФЗ «О безопасности дорожного движения».
Транспортное средство — устройство, предназначенное для перевозки по дорогам людей, грузов или оборудования, установленного на нем.
Предметом преступления, исходя из смысла ст. 264 УК РФ,
может быть лишь самоходное механическое транспортное средство, которое определяется п. 1.1. Правилами дорожного движения как любое транспортное средство (кроме мопеда), приводимое в движение двигателем. Из характеристики мопеда
и приравненных к нему транспортных средств следует вывод, что
к предмету преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ, относятся все виды механических транспортных средств с рабочим
объемом двигателя более 50 куб. см и конструктивной скоростью
более 50 км/час.
В силу п. 1.2 Правил к механическим транспортным средствам
не относятся мопеды и другие транспортные средства, приводимые в движение двигателем с рабочим объемом не более 50 кубических сантиметров и имеющие максимальную конструктивную
скорость не более 50 километров в час, а также велосипеды с подвесным двигателем и другие транспортные средства с аналогичными характеристиками (п. 2 Постановления Пленума Верховного
Суда Российской Федерации № 25 от 9 декабря 2008 г. «О судебной
47
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств,
а также с их неправомерным завладением без цели хищения»).
Некоторые виды механических транспортных средств (тракторы,
дорожно-строительные и т.п. самоходные машины), регистрируемые не в ГИБДД, а в органах гостехнадзора, могут иметь конструктивную скорость менее 50 км/час.
К эксплуатации допускаются лишь такие транспортные средства, которые отвечают нормативным требованиям, установленным правилами государственной регистрации автомототранспортных средств и других видов самоходной техники на территории
Российской Федерации. Под признаки транспортного средства,
водитель которого обязан соблюдать правила безопасности дорожного движения, может подпадать и самоходное шасси. К таковым,
например, относится шасси транспортного средства, оснащенное
кабиной и двигателем, которое может быть допущено к участию
в дорожном движении с ограничениями1.
Не подлежат регистрации транспортные средства, конструкция которых или внесенные в конструкцию изменения не соответствуют требованиям действующих в Российской Федерации
правил, нормативов и стандартов в области обеспечения безопасности дорожного движения. Вместе с тем, запрет эксплуатации
таких средств не означает, что они не могут быть предметом преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ. Несоответствие установленным стандартам означает лишь, что использование таких
транспортных средств само по себе является нарушением правил,
которое учитывается при квалификации дорожно-транспортного
преступления в качестве одной из разновидностей нарушения правил эксплуатации транспортных средств.
Развитие и совершенствование техники, дифференциация ее
функций приводят к появлению многочисленных машин, тип которых трудно определить. Отсюда возникают проблемы квалификации нарушений правил их эксплуатации. Что касается автомобилей, трамваев, троллейбусов, то их функциональное назначение
сомнений не вызывает. Сложнее обстоит дело с различного рода
1
См.: Постановление Правительства РФ от 10 сентября 2009 г. №720 «Об
утверждении технического регламента о безопасности колесных транспортных
средств» (в ред. постановления от 10.09.2010. №706.09).
48
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
строительными, сельскохозяйственными и иными специальными
машинами. Их основная функция — выполнение определенных
работ, однако если они снабжены автономным двигателем, могут
самостоятельно передвигаться, имеют указанные выше конструктивные характеристики, эти механизмы признаются транспортными средствами. В то же время следует учитывать, что таковыми они являются лишь при осуществлении движения в качестве
транспорта.
Не являются предметом данного преступления боевые специальные или транспортные машины, нарушение правил движения
и эксплуатации которых образует состав воинского преступления
(ст. 350 УК РФ).
На основании обобщения нормативных признаков транспортных средств можно сделать вывод, что предметом преступления,
предусмотренного ст. 264 УК РФ, является любое самоходное механическое устройство, имеющее автономную систему управления,
выполняющее основную или вспомогательную функцию перемещения
грузов, людей, установленного на нем оборудования или выполнения
иных работ, связанных с дорожным движением. Оно должно обладать конструктивными признаками, перечисленными в Правилах
дорожного движения, соответствовать требованиям, предъявляемым для государственной регистрации автомототранспортных
средств и других видов самоходной техники на территории Российской Федерации, а также иным нормативным актам, принятым в соответствии с ФЗ «О безопасности дорожного движения»
и Правилами дорожного движения.
Объективная сторона преступления включает:
общественно опасное деяние (действие или бездействие), нарушающее правила дорожного движения или эксплуатации транспортных средств;
общественно опасные последствия, перечисленные в диспозиции ст. 264 УК РФ;
причинную связь между общественно опасным деянием
и общественно опасными последствиями.
В связи с тем, что диспозиция ст. 264 УК РФ имеет бланкетный
характер, квалификация преступления невозможна без детального
и полного установления всех признаков нарушения конкретных правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств.
49
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
Правила дорожного движения или эксплуатации транспортных
средств — совокупность регулирующих порядок движения и эксплуатации транспорта правовых предписаний, содержащихся
в ФЗ РФ «О безопасности дорожного движения», в Правилах
дорожного движения (в ред. от 10 мая 2010 г.), а также в принятых на их основе других нормативных актах. Они детально
регламентируют поведение водителя транспортного средства во
время движения.
Столь же детальным должен быть и анализ нарушений. В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской
Федерации № 25 от 9 декабря 2008 г. «О судебной практике по
делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также
с их неправомерным завладением без цели хищения» указано
следующее:
«При рассмотрении дел о преступлениях, предусмотренных статьей 264 УК РФ, судам следует указывать в приговоре, нарушение каких конкретно пунктов Правил дорожного движения или
правил эксплуатации транспортного средства повлекло наступление последствий, указанных в статье 264 УК РФ, и в чем конкретно выразилось это нарушение».
Следует обратить внимание, что в п. 3 Постановления Пленума
ВС РФ от 9 декабря 2008 г. не только рекомендовано приводить
в приговоре конкретные пункты правил, нарушенные водителем,
но и указывать, в чем конкретно выразилось это нарушение. При
квалификации рассматриваемого преступления недопустимы общие, неконкретизированные ссылки на нарушение правил, поэтому необходимо указание не только на нормы, обеспечивающие
безопасность движения и эксплуатации транспортных средств, но
и на конкретные операционные действия (бездействие) водителя,
которыми были нарушены предписания правил. Иными словами,
речь идет о самостоятельной квалификации каждого нарушенного правила, которая предшествует квалификации преступления
в целом.
50
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
Такой анализ не был проведен по делу в отношении К. Судебная
коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ указала, что
в постановлении о привлечении К. в качестве обвиняемого, в обвинительном заключении и в приговоре конкретные фактические обстоятельства ему в вину не вменялись, чем было нарушено право К. на защиту от предъявленного обвинения1.
Особенно часто ошибки допускаются при установлении признаков нарушения правил, сформулированных с помощью оценочных
признаков. К таковым, в частности, относится п. 10.1 Правил:
«Водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая
при этом интенсивность движения, особенности и состояние
транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности, видимость в направлении движения.
Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля над движением транспортного средства для
выполнения требований Правил».
Применение этого пункта нередко граничит с объективным
вменением, когда водителю вменяется в вину нарушение исходя
только из факта наступления последствий (наезда на брошенный
предмет и т.п.). Между тем обвинение в неверно выбранной скорости нуждается в обосновании исходя из конкретной обстановки,
в условиях которой принималось решение, опыта водителя и конкретных возможностей предвидеть опасность.
Учитывая возникающие на практике трудности квалификации
нарушений предписаний рассматриваемого пункта Правил, Пленум Верховного Суда РФ в п. 6 постановления от 9 декабря 2008 г.
указал следующее.
Решая вопрос о виновности либо невиновности водителя в совершении дорожно-транспортного происшествия вследствие
превышения скорости движения транспортного средства, следует исходить из требований п. 10.1 Правил, в соответствии
1
БВС РФ. 1996. № 11.
51
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
с которыми водитель должен вести его со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия,
в частности видимость в направлении движения. Исходя из
этого при возникновении опасности для движения, которую
водитель в состоянии обнаружить, он должен принять меры
к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства. Уголовная ответственность по ст. 264 УК РФ наступает,
если у водителя имелась техническая возможность избежать
дорожно-транспортного происшествия и между его действиями и наступившими последствиями установлена причинная
связь (п. 6 Постановления). При решении вопроса о технической возможности предотвращения дорожно-транспортного
происшествия судам следует исходить из того, что момент
возникновения опасности для движения определяется в каждом
конкретном случае с учетом дорожной обстановки, предшествующей дорожно-транспортному происшествию. Опасность
для движения следует считать возникшей в тот момент, когда
водитель имел объективную возможность ее обнаружить (п. 7
Постановления). Вместе с тем, на водителе лежит обязанность
учитывать неблагоприятные обстоятельства, затрудняющие
принятие решения. Для определения наличия либо отсутствия
у водителя технической возможности предотвратить дорожнотранспортное происшествие в условиях темного времени суток
или недостаточной видимости следует исходить из того, что
водитель в соответствии с пунктом 10.1 Правил должен выбрать скорость движения, обеспечивающую ему возможность
постоянного контроля за движением транспортного средства
для выполнения требований Правил (п. 7 Постановления).
По некоторым уголовным делам водителю вменяется нарушение предписаний, содержащихся в разд. 1 Правил дорожного движения «Общие положения», которые могут быть конкретизированы лишь со ссылкой на другие пункты правил. Следует заметить,
что такие нормы носят крайне абстрактный характер, близкий
к нормам-принципам. Они предназначены не для урегулирования конкретного маневра водителя, а для определения общего
52
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
смысла, которым должен руководствоваться водитель, управляющий транспортным средством в любой ситуации. Как показывает
анализ материалов судебной практики, ссылка на п. 1.5 Правил
нередко подменяет собой ссылку на нарушение более конкретных
предписаний, что, на наш взгляд, недопустимо.
Так, по уголовному делу Б. было указано следующее: «Создав
опасность для движения пешеходов, нарушив тем самым п. 1.5
Правил дорожного движения, согласно которому участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы
не создать опасности для движения и не причинять вреда, Б.
совершил наезд на Ф. Л. В. и Ф.В. И. и по неосторожности смертельно травмировал их»1. Из этой формулы не ясно, в чем конкретно выразилось нарушение правил. Но и в тех случаях, когда
ссылка на подобные нормы-принципы сочетается с указанием
конкретных пунктов, запутывает основание квалификации.
Например, по делу У. в приговоре отмечено, что он своими действиями грубо нарушил требования п. 1.5 Правил, согласно которому «участники дорожного движения должны действовать
таким образом, чтобы не создавать опасности для движения
и не причинять вреда», направил автомашину КамАЗ-5410 наперерез движению автомашины «Форд», в результате чего
произошло столкновение транспортных средств, что повлекло дорожно-транспортное происшествие, в ходе которого водитель автомашины «Форд» М., пассажиры его автомашины
Ч. и К. от повреждений, причинивших тяжкий вред здоровью,
скончались2.
Ссылка на эту норму, на наш взгляд, является излишней, поскольку водителю вменено нарушение предписаний, конкретизирующих нарушение (п. 1.1, 1.3 и 9.7 Правил), которые представляют
1
Обзор Кемеровского областного суда от 29.01.2008 № 01–19/77 судебной
практики рассмотрения судами Кемеровской области в 2007 году уголовных дел
о преступлениях, предусмотренных ст. 166, 264, 125 УК РФ. http://www.regionz.
ru/index.php?ds=132532.
2
Обзор судебной практики кассационной и надзорной инстанций Верховного суда Республики Марий Эл за IV квартал 2006 года. [Электронный ресурс].
СПС «Гарант».
53
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
собой частный случай нарушения указанного выше общего принципа. Кроме того, вменение водителю нарушений норм-принципов,
нередко сочетается с неправильным указанием конкретных нарушений, оставляя при этом вне юридической оценки отступление
от требований правил, которые являются непосредственной причиной наступления общественно опасных последствий.
Рассмотрим в качестве примера дело Ч., который был осужден за нарушение правил дорожного движения, повлекшее по
неосторожности смерть человека и причинение тяжкого вреда
здоровью другого человека. Согласно приговору, преступление
совершено при следующих обстоятельствах. Ч., управляя технически исправным автомобилем МЗКТ-65151, ночью следовал
по проезжей части внешнего кольца Московской кольцевой автодороги. При этом он требований правил дорожного движения
не соблюдал, к дорожной обстановке был невнимателен, избрал
скорость без учета дорожных и метеорологических условий, которая не обеспечила ему возможность постоянного контроля
за движением транспортного средства, вследствие чего он неверно оценил обстановку по отношению к другим участникам
движения, а именно, к автомобилю, следовавшему впереди него,
и вместо торможения предпринял опасный и неоправданный маневр вправо, сместился к правому краю проезжей части, выехал
на обочину дороги, выезд на которую запрещен; при возникновении опасности для движения, которую он мог и должен был
обнаружить, он не принял своевременных мер к снижению скорости вплоть до остановки управляемого транспортного средства, не вернулся в ранее занимаемую полосу движения, продолжил движение, нарушив требования п. 1.3, 1.5, 9.9, 10.1 Правил
дорожного движения РФ, автомобиль под его управлением совершил наезд на И., стоявшего на обочине дороги. В результате
наезда на И. ему по неосторожности были причинены телесные
повреждения, от которых наступила смерть.
Приведенные в приговоре факты действительно свидетельствуют о совершении Ч. дорожно-транспортного преступления,
однако лежащая в основе формулы квалификации ссылка на признаки нарушения правил не только не корректна в силу излишне
54
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
вмененных пунктов, но и не соответствует обстоятельствам дела,
не отражает полного перечня совершенных Ч. нарушений правил
дорожного движения. Во-первых, ссылка на признаки нарушения
п. 1.3. Правил не отвечает требованиям точности и определенности квалификации. Пункт 1.3. гласит:
Участники дорожного движения обязаны знать и соблюдать
относящиеся к ним требования Правил, сигналов светофоров, знаков и разметки, а также выполнять распоряжения
регулировщиков, действующих в пределах предоставленных
им прав и регулирующих дорожное движение установленными
сигналами.
Ссылка на этот пункт играет такую же роль, как ссылка на нарушение Уголовного кодекса без упоминания конкретной статьи
закона. Она юридически бессмысленна, поскольку размывает
основание уголовной ответственности до неопределенных критериев, т.е. не обладает той степенью определенности, которая необходима для детализации уголовно-правового запрета. Столь же
неопределенна и ссылка на общее положение п. 1.5 Правил, согласно которому участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения
и не причинять вреда. Между тем, не включен в формулу квалификации факт нарушения предписания, содержащегося в п. 9.10
Правил, согласно которому водитель должен соблюдать такую дистанцию до движущегося впереди транспортного средства, которая
позволила бы избежать столкновения.» Ч неверно оценил обстановку по отношению к другим участникам движения, а именно,
к автомобилю, следовавшему впереди него, и вместо торможения
предпринял опасный и неоправданный маневр вправо, сместился
к правому краю проезжей части, выехал на обочину дороги, выезд
на которую запрещен»1. Таким образом именно нарушение п. 9.10
Правил явилось причиной выезда на обочину с последующим причинением тяжкого вреда потерпевшему и смерть человека.
1
Постановление Президиума Московского городского суда от 25 сентября
2009 г. по делу N 44у-305/09. [Электронный ресурс].-URL: http://www.mosgorsud.ru/news/?id=219 (11.10.09).
55
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
Примером более четкого соединения в правоприменительном
документе фактических обстоятельств дела (конкретного действия
и бездействия водителя) с конкретными пунктами нарушенных
правил, о которых идет речь в статье УК, может служить определение СК Верховного Суда РФ по делу Г. и И., осужденных за нарушение безопасности движения и эксплуатации транспортных
средств, повлекшее смерть двух лиц.
Суть дела такова: Г., управляя автокраном, ехал по ул. Крупской, а И. — на мотороллере с грузовым прицепом, в котором находились пассажиры Ч. и Г., по ул. Кабардинской. Г. в нарушение
Правил дорожного движения не уступил дорогу приближавшемуся справа мотороллеру под управлением И., который также
в нарушение правил не принял мер к снижению скорости, продолжил движение, совершая поворот направо. В определении Судебная коллегия Верховного Суда РФ указала, что при установлении несоответствия действий водителей Правилам дорожного
движения следует учитывать обстоятельства происшествия,
установленные по уголовному делу, в частности: из протокола
осмотра места происшествия видно, что на пересечении улиц
Крупской и Кабардинской с северной стороны по ул.Кабардинской
стоит дорожный знак «Уступи дорогу» (п. 2.4 Правил дорожного движения). Согласно справке малого предприятия «СМЭЛ», ведающего установкой дорожных знаков в соответствии с предписаниями ГАИ, на 6 июня 1993 г. на перекрестке улиц Крупской
и Кабардинской, согласно дислокации, были установлены два дорожных знака «Уступи дорогу». Суд первой инстанции не учел,
что в соответствии с п. 1.2 Правил дорожного движения главной
дорогой считается дорога с твердым покрытием по отношению к грунтовой. Наличие на второстепенной дороге непосредственно перед перекрестком участка с покрытием не делает
ее равной по значению с пересекаемой. Улица же Кабардинская
имеет асфальтовое покрытие только перед перекрестком. Согласно п. 13.13 Правил при отсутствии знака приоритета, если
водитель не может определить наличие покрытия на дороге,
он должен считать, что находится на второстепенной дороге.
С учетом приведенных доказательств для определения равнозначности дорог необходимо было произвести дополнительный
56
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
осмотр места происшествия с определением длины асфальтового покрытия по ул.Кабардинской непосредственно перед
пересечением с ул.Крупской, что имеет существенное значение
для установления виновного лица. При таких обстоятельствах
судебные постановления подлежат отмене1.
К числу особенностей квалификации дорожно-транспортных
преступлений относится необходимость толкования не только текста УК РФ, но и других нормативных актов, причем в системе всех
взаимосвязанных норм, и прежде всего во взаимосвязи с нормами УК
РФ, определяющими пределы вменения. Немало ошибок в судебной практике связано с расширительным толкованием уже упоминавшегося п. 10.1 ПДД, предписывающего принять все возможные
меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного
средства при возникновении опасности для движения. Неправильное применение этой нормы констатировал суд по уголовному делу К., который обвинялся в том, что он «нарушил требования
п. 10.1 Правил дорожного движения, не заметил на асфальте дороги выбоину, наехал на нее…»2. Между тем в Правилах дорожного
движения нет ни одной нормы, регулирующей уровень внимания,
который не поддается измерению. Водитель обязан замечать (фиксировать в сознании) те обстоятельства, для предвидения которых
имеются объективные возможности. Для установления признаков
нарушения важно не только то, что водитель не заметил препятствия, но и то, что он был обязан и имел возможность заметить.
В статье 28 УК РФ прямо записано, что деяние признается совершенным невиновно, если лицо, его совершившее, не предвидело
возможности наступления общественно опасных последствий и по
обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть.
С правилами безопасности движения тесно связаны правила
технической эксплуатации транспортных средств. Как отмечает
В. И. Неверов, правоприменительная практика сталкивается с немалыми трудностями при квалификации преступных нарушений
правил эксплуатации транспортных средств в силу того, что они
в отличие от правил дорожного движения в основном своем массиве
1
2
БВС РФ. 1998. № 4.
БВС РФ.1996. № 11.
57
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
не консолидированы и содержатся во множестве нормативных
актов. Система этих актов является необычайно сложной, многообразной и разноуровневой, в частности, последние могут быть
утверждены как Правительством РФ, министерствами, ведомствами, органами местного самоуправления, так и предприятиямиизготовителями1.
К таким нормативным актам следует отнести Правила дорожного движения с приложением перечня неисправностей и условий,
при которых запрещается эксплуатация транспортных средств;
Положение об обеспечении безопасности дорожного движения
в предприятиях, учреждениях, организациях, осуществляющих
перевозки пассажиров и грузов2 и др. Нормативы, обеспечивающие безопасность движения и безопасную эксплуатацию транспортных средств, могут касаться как транспорта в целом, так и отдельных его механизмов и частей3.
К правилам эксплуатации моделей транспортных средств и их
модификаций относятся правила эксплуатации определенного вида (модели, модификации) транспортного средства, агрегата транспортного средства или его детали, которые издаются
предприятиями-изготовителями применительно к каждой модели
легкового автомобиля4. Специальными признаются такие правила
эксплуатации, которые обеспечивают транспортную безопасность
на определенной территории, местности, предприятии или связаны с особенностями перевозки отдельных грузов и пассажиров.
Это, к примеру, Правила перевозки опасных грузов автомобильным транспортом (утв. приказом №73 Минтранса РФ от 8 августа
1995 г.; Инструкция по перевозке крупногабаритных и тяжеловесных грузов автомобильным транспортом по дорогам РФ (утв.
приказом Минтранса РФ 27 мая 1996 г. №1146(с изменениями от
22 января 2004 г.); Типовая инструкция №20 по охране труда при
1
Неверов В. И. Преступное нарушение правил эксплуатации транспортных
средств: проблемы квалификации // Российская юстиция. 2006. № 8.
2
Утв. Приказом Минтранса РФ от 9 марта 1995 г. №27 // Бюллетень нормативных актов министерств и ведомств Российской Федерации.1996. № 3.
3
См.: Постановление Правительства РФ от 10 сентября 2010 г. №706 «О
внесении изменений в технический регламент о безопасности колесных транспортных средств» // СЗ РФ. 2010. № 38. Ст. 4828.
4
См.: Руководство по эксплуатации автомобилей ВАЗ-2113, -2114, -2115
и их модификаций (состояние на 15 декабря 2003 г.). Тольятти, 2003.
58
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
передвижении по территории и производственным помещениям
автотранспортного предприятия (ТОЙ Р-200–20–95).
В отличие от ст. 263 УК РФ, ст. 264 УК РФ предусматривает ответственность за нарушение правил технической эксплуатации лишь
лицом, осуществляющим управление транспортным средством и во
время движения, и в стадии подготовки к движению, но общественно опасные последствия нарушения правил технической эксплуатации в любом случае проявляются лишь в результате движения.
Нарушение правил эксплуатации транспортных средств может выразиться как в эксплуатации технически неисправных транспортных средств, так и в нарушении правил перевозки людей, грузов1.
Определенные сложности вызывает квалификация действий водителя в случае нарушения правил самим потерпевшим. Неправомерное поведение потерпевшего, в одном случае, может создавать
аварийную обстановку, в другом, — привести к увеличению объема
причиненного вреда вследствие неприменения технических средств
защиты. Если суд установит, что указанные в ст. 264 УК РФ последствия наступили не только вследствие нарушения лицом, управляющим транспортным средством, правил дорожного движения или
эксплуатации транспортных средств, но и ввиду несоблюдения потерпевшим конкретных пунктов правил (неприменение пассажиром при поездке ремней безопасности, поездка на мотоцикле без
мотошлема и т.п.), эти обстоятельства могут быть учтены судом как
смягчающие наказание, за исключением случаев, когда водитель не
выполнил свои обязанности по обеспечению безопасности пассажиров ( п. 10 Постановления от 9 декабря 2008 г.).
При этом возможны различные варианты в зависимости от того,
чьи действия стали причиной наступившего результата:
а) последствия наступили в силу неправомерных действий и водителя, и потерпевшего (сопричинение вреда);
б) нарушение правил потерпевшим не повлияло на развитие
причинной связи;
в) несчастный случай произошел исключительно вследствие нарушения правил самим потерпевшим, тогда как нарушение правил
безопасности движения водителем не связано с причинением вреда.
1
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/ Под. ред.
В. М. Лебедева. Автор комментария к ст. 264 УК Е. П. Кудрявцева.
59
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
В первых двух случаях водитель несет ответственность за вред,
причиненный им самим или при “содействии” потерпевшего.
В случае если последствия наступили исключительно вследствие
нарушения правил самим потерпевшим и водитель не имел технической возможности предотвратить наезд, его ответственность
исключается.
Прекращая уголовное дело в отношении М., привлеченной к уголовной ответственности по ст. 264 УК РФ за совершение наезда на переходившего улицу Я. в связи с отсутствием состава
преступления, суд указал, что несчастный случай произошел
вследствие грубой неосторожности самого потерпевшего, который начал переход проезжей части улицы на разрешающий
сигнал светофора, а продолжил на запрещающий сигнал светофора, выйдя из-за стоявшего в левом ряду автобуса непосредственно перед ехавшим на разрешающий сигнал светофора автомобилем М1.
Необходимо отметить, что потерпевшим, нарушившим правило, может быть не только пешеход, но и водитель другой
автомашины.
Нарушение правил дорожного движения может быть совершено
в ситуации крайней необходимости. При этом основная сложность
заключается в том, что водитель, вынужденно нарушая правила,
обычно не может в деталях предвидеть и сопоставить предотвращаемый вред и вред, который может быть причинен в результате
нарушения. Соответственно, отсутствие умысла на причинение
определенного вреда не позволяет квалифицировать содеянное
как превышение пределов крайней необходимости (если условия
таковой имелись на момент нарушения правил).
Например, отменяя приговор в отношении У. кассационная инстанция указала, что суд, констатируя нарушение п. 10.1 ПДД,
отметил вынужденный характер нарушения правил и одновременно указал, что водитель превысил пределы крайней необходимости, не смог предотвратить наступления общественно
1
60
БВС РФ. 1997. № 10.
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
опасных последствий в виде гибели трех человек и причинения
тяжкого и средней тяжести вреда здоровью человека. В то же
время, говорится в решении кассационной инстанции, суд оставил без внимания, что в УК РФ существуют два таких разных
понятия, как крайняя необходимость и превышение пределов
крайней необходимости1.
В отличие от КоАП РФ, УК РФ не дифференцирует ответственность в зависимости от вида нарушенных правил. Вид нарушенных
правил не влияет на квалификацию преступления, но учитывается
при назначении наказания за дорожно-транспортное преступление. Исключением является нарушение запрета управлять транспортным средством в состоянии опьянения. Пленум ВС РФ в постановлении от 9 декабря 2008 г. обратил внимание судов, что при
назначении наказания лицу, совершившему предусмотренное
ст. 264 УК РФ преступление в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, в силу ч. 3 ст. 60 УК РФ следует учитывать указанное обстоятельство как отрицательно характеризующее
личность этого лица, умышленно допустившего нарушение пункта
2.7 Правил, повышающее степень общественной опасности им содеянного (п. 11 Постановления от 9 декабря 2008 г.). Позже ФЗ РФ
от 13 февраля 2009 г. N 20-ФЗ в ст. 264 УК РФ были внесены изменения, согласно которым совершение дорожно-транспортного
преступления в состоянии опьянения признается квалифицирующим обстоятельством. Если последствия наступили вследствие
нарушения этого запрета, наказание увеличивается (см. ч. 2, 4 и 6
ст. 264 УК РФ). В связи с внесенными изменениями в УК РФ, повторный учет состояния опьянения при назначении наказания, на
наш взгляд, не может быть признан обоснованным.
Нарушение правил дорожного движения перерастает в преступление только в том случае, если в результате этого наступили указанные в уголовном законе последствия. Согласно ч. 1 и 2 ст. 264 УК РФ
эти последствия заключаются в причинении тяжкого вреда здоровью, ч. 3 и 4 — смерти человеку, ч. 5 и 6 — причинение смерти двум
или более лицам.
1
Обзор судебной практики кассационной и надзорной инстанций Верховного суда Республики Марий Эл за IV квартал 2006 г. Официальный сайт ВС
Республики Марий Эл http://www.vsudmari.ru.
61
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
Для определения тяжести причиненного вреда необходимо назначение судебно-медицинской экспертизы. Вместе с тем, возможны ситуации, когда применение Правил определения степени
тяжести вреда, причиненного здоровью человека, может быть осуществлено непосредственно следователем или судом при квалификации деяния, но только лишь в случае, если речь идет об оценке
заключения судебно-медицинского эксперта.
Так, Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ, отменив приговор по делу Ч. и К., пришла к выводу о том, что заключение
эксперта не отвечает требованиям определения тяжести вреда здоровью, что ставит под сомнение правильность квалификации деяния 1.
Непосредственная ссылка судом на Правила положена в основу
переквалификации преступления и по некоторым другим делам2.
Необходимо заметить, что в приведенных примерах суд с помощью
ссылки на Правила не определяет не наличие у потерпевшего вреда
здоровью определенной тяжести, а напротив, отсутствие признаков, которые перечислены в Правилах и Медицинских критериях.
В тех случаях, когда в результате дорожно-транспортного происшествия пострадало два и более человек, действия лица, нарушившего правила дорожного движения при управлении транспортным
средством, подлежат квалификации по той части ст. 264 УК РФ,
которая предусматривает более строгую ответственность за наступившие по неосторожности тяжкие последствия, поскольку
в соответствии с ч. 2 ст. 17 УК РФ совокупностью преступлений
признаются только те действия (бездействие), применительно
к которым признаки преступлений предусмотрены двумя или
более статьями Уголовного кодекса РФ. Если из-за нарушения
правил дорожного движения или эксплуатации транспортного
средства по неосторожности был одновременно причинен тяжкий
вред здоровью нескольким лицам, виновное лицо несет уголовную ответственность по ч. 1 ст. 264 УК РФ (п. 9 Постановления от
9 декабря 2008 г.).
1
См.: Обзор надзорной практики СК по уголовным делам Верховного Суда
РФ за 2001 г. // БВС РФ. 2002. № 10.
2
См.: БВС РФ. 2000. № 11; БВС РФ. 2000. № 1.
62
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
Как в любом материальном составе, объективная сторона
дорожно-транспортных преступлений в качестве необходимого
элемента включает причинную связь между деянием (нарушением
правил) и наступившими последствиями. В случае наступления последствий следует выяснить, какие конкретно нарушения привели
к общественно опасному результату. При исследовании причин
создавшейся аварийной обстановки необходимо установить, какие
пункты Правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств нарушены и какие нарушения находятся в причинной
связи с наступившими последствиями, предусмотренными ст. 264
УК РФ (п. 5 Постановления от 9 декабря 2008 г.). Таким же образом устанавливается причинная связь, когда нарушения правил
допущены несколькими водителями и необходимо решить вопрос
об ответственности каждого.
В качестве примера рассмотрим дело К. В связи с тем, что
в пути следования кончился бензин, К. оставил машину, у которой правый габаритный световой сигнал виден был слабо ввиду
загрязнения, а левый вообще не горел, на проезжей части дороги, не поставив знак аварийной остановки, чем нарушил Правила дорожного движения. Водитель другой автомашины К-в,
следовавший в попутном направлении, в нарушение Правил дорожного движения превысил скорость движения, не принял своевременно мер к остановке автомашины, объезжая автомашину
под управлением К., выехал на полосу встречного движения, где
столкнулся со встречной автомашиной, водитель которой Б.
в результате столкновения погиб.
Первоначально к уголовной ответственности за дорожнотранспортное преступление были осуждены оба водителя. ВС
РСФСР прекратил уголовное дело в отношении К-а, указав, что
ответственность за дорожно-транспортное преступление наступает лишь при наличии причинной связи между действиями
лица, нарушившего правила безопасности движения, и последствиями, предусмотренными указанной статьей. К-в, заметив
за 80 м автомобиль К., переключил свет фар с дальнего на ближний, а за 50 м включил сигнал поворота и, не убедившись в безопасности маневра, выехал на полосу встречного движения, где
столкнулся с автомобилем. Таким образом отсутствие сигнала
63
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
остановки не помешало К-ву заметить автомобиль К. и никак
не повлияло на развитие причинной связи. Причиной автотранспортного происшествия явилось то, что К. в превысил скорость
движения, не принял своевременно мер к остановке автомашины
перед препятствием и, несмотря на то, что видел шедшую навстречу автомашину, выехал на полосу встречного движения, совершил автоаварию, повлекшую за собой гибель Б.1
Варианты развития причинной связи при совершении преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ совпадают с теми, которые рассмотрены нами при анализе транспортных преступлений,
предусмотренных ст. 263 УК РФ лишь по форме. Вместе с тем,
функции водителя по управлению автотранспортным средством
более автономны, чем аналогичные функции лиц, управляющих
водным, воздушным и железнодорожным транспортом. Он самостоятельно с помощью дорожной разметки, сигналов светофора,
дорожных указателей определяет параметры движения с учетом
дорожной обстановки, других условий, не подчиняясь командам других лиц (на дороге нет диспетчера, за исключением регулировщика). Нарушение правил одним водителем, создающим
препятствие для осуществления движения или маневра, рассматривается как любое другое препятствие, не освобождающее от
обязанности предпринимать меры для предотвращения дорожнотранспортного происшествия в пределах личных и технических
возможностей. Нарушение правил не может быть оправдано тем,
что первым их нарушил водитель другого транспортного средства.
В то же время в определенных ситуациях действия одного водителя
зачастую обусловлены действием другого, и потому вывод о вине
кого-либо из них может быть сделан лишь при сопоставлении их
действий в системе.
Так, К. признан виновным в том, что он около двух часов ночи,
в состоянии алкогольного опьянения, пытаясь скрыться от преследовавших его сотрудников ГИБДД, увеличил скорость движения более 126 м/час, создав тем самым опасность для движения
К., который не имел возможности обнаружить автомобиль под
1
64
БВС РСФСР. 1986. № 5.
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
управлением К., приближавшийся по главной дороге. Когда К.
выехал на неосвещенный перекресток неравнозначных дорог,
управляя своей машиной с вышеперечисленными нарушениями
Правил дорожного движения, он своевременно не отреагировав
на возникшую опасность, запоздало приняв меры к экстренному
торможению, совершил наезд на автомашину К. В результате
указанного дорожно-транспортного происшествия пассажиру
автомобиля, управляемого К., Х. были причинены телесные повреждения, вследствие которых она скончалась.
Согласно приговору, причиной дорожно-транспортного
происшествия, в результате которой погибла Х., явилось нарушение Правил дорожного движения водителем К.: п. 2.7 —
управление автомобилем в состоянии алкогольного опьянения,
п. 19.1 — движение на автотранспорте в темное время суток
с выключенными фарами, п. 10.1 и 10.2 — движение на автомобиле без учета дорожных и метеорологических условий, с превышением скорости (установленной в населенных пунктах не
более 60 км/час), не дающей возможность постоянного контроля за движением транспортного средства.
Вместе с тем, в соответствии с диспозицией ст. 264 УК
РФ, обязательным условием данного состава преступления
является наличие прямой причинно-следственной связи между
нарушением Правил дорожного движения и наступившими последствиями. Важное значение имело выяснение момента, когда водитель К. обнаружил опасность для движения и имели ли
они техническую возможность избежать столкновения, что
не было выяснено в ходе проведенного следственного эксперимента, а также в судебном заседании. Согласно приговору суд
не нашел в действиях водителя К-на каких-либо нарушений
Правил дорожного движения, в том числе нарушений п. 13.9
Правил. Между тем указание суда первой инстанции о том,
что с началом маневра К-ну не требовалось принятия мер для
дальнейшего безопасного проезда перекрестка улиц Машиностроителей и Строителей, представляется противоречивым,
поскольку в соответствии с п. 13.9 ПДД РФ на перекрестке
неравнозначных дорог водитель транспортного средства,
движущегося по второстепенной дороге, должен уступить дорогу транспортным средствам, приближающимся по главной
65
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
дороге, независимо от направления их дальнейшего движения,
а в соответствии с п. 10.1 при возникновении опасности для
движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости, вплоть до
остановки транспортного средства.
Должным образом не проверил, на каком расстоянии могла
быть видна машина К., когда автомобиль К. начал движение по
перекрестку улиц Машиностроителей и Строителей, то есть
когда для него открылся полный обзор на ул. Машиностроителей. Вместе с тем, данное обстоятельство имело важное значение для определения момента, когда у К-на появилась возможность обнаружить опасность для движения своего автомобиля,
а также для выяснения вопроса о том, имел ли он техническую
возможность избежать столкновения1.
Кроме того, необходимо учитывать возможность создания ситуации крайней необходимости в результате «первичного» нарушения.
Так, за совершение дорожно-транспортного преступления был
осужден П. Он признан виновным в нарушении правил безопасности движения, повлекшем причинение Т. телесных повреждений.
П. у перекрестка дорог, не пропустив движущийся по встречной
полосе мотоцикл, начал поворот налево, включив указатель
поворота, но автомашина остановилась на полосе встречного
движения. В результате сложившейся ситуации мотоциклист
С. был вынужден резко затормозить и начать объезжать автомашину справа с заездом на обочину, где сбил Т., причинив ей
вред здоровью.
Президиум суда Ханты-Мансийского автономного округа, удовлетворив протест прокурора, указал следующее. Как установлено судом, П., видя идущий по главной дороге мотоцикл, должен
был пропустить его, а затем делать маневр для пересечения дороги. Однако в нарушение п. 8.1, 8.8 Правил дорожного движения
он создал аварийную обстановку и, выехав с второстепенной
дороги на главную, не только не уступил дорогу мотоциклисту,
но и преградил ему путь. Суд не исследовал вопрос о том, не на1
Обзор практики судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда
Республики Марий Эл за III квартал 2005 г.
66
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
рушил ли С. Правила дорожного движения при создавшейся дорожной обстановке, что повлекло наезд на Т., и имел ли он возможность избежать этого, не установил причинной связи между
действиями П. и наступившими последствиями, поэтому выводы суда о виновности П. в совершении дорожно-транспортного
преступления нельзя признать обоснованными1.
В целях предупреждения подобных ошибок Пленум ВС РФ указал, что в случаях когда нарушения правил дорожного движения
были допущены двумя или более участниками дорожного движения, содеянное ими влечет уголовную ответственность по ст. 264
УК РФ, если их действия по управлению транспортным средством
находились в причинной связи с наступившими последствиями,
указанными в названной статье УК РФ (п. 5 Постановления от
9 декабря 2008 г.).
Субъектом преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ, является достигшее 16-летнего возраста лицо, управлявшее автомобилем, трамваем или другим механическим транспортным средством.
Раскрытие признаков субъекта этого преступления не требует обращения к специальным правилам. Они определяются, исходя из
фактически выполняемой лицом функции по управлению транспортным средством. Субъектом преступления признается не только водитель, сдавший экзамены на право управления указанным
видом транспортного средства и получивший соответствующее
удостоверение, но и любое другое лицо, управлявшее транспортным средством, в том числе лицо, у которого указанный документ
был изъят в установленном законом порядке за ранее допущенное
нарушение пунктов Правил, а также лицо, не имевшее либо лишенное права управления соответствующим видом транспортного
средства (п. 2 Постановления от 9 декабря 2008 г.).
На практике возникают вопросы о разграничении ответственности обучаемого лица и обучающего в случае нарушения правил
безопасности движения или эксплуатации транспортного средства,
повлекшего указанные в ст. 263 УК РФ последствия. Речь идет
о курсантах автошкол и других лицах, обучаемых практическому
вождению. В разделе 21 Правил говорится лишь о том, что учебная
1
БВС РСФСР. 1996. № 12.
67
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
езда на дорогах допускается только с обучающим и при наличии
первоначальных навыков управления у обучаемого. Кроме того,
согласно действующим правилам механическое транспортное
средство, используемое для обучения вождению и принадлежащее
обучающей организации, должно быть оборудовано дополнительными устройствами управления для обучаемого (дополнительные
педали привода сцепления и тормоза). Наличие возможности корректировать действия обучаемого дает основание для признания
инструктора лицом, управляющим транспортным средством. Как
указано в п. 2 постановления Пленума ВС РФ от 9 декабря 2008 г.,
субъектом преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ, может быть и лицо, обучающее вождению на учебном транспортном
средстве с двойным управлением.
В инструкциях по вождению обычно указывается, что инструктор во время обучения практической езде отвечает за действия
курсанта и соблюдение им ПДД. Он же отвечает и за результат несоблюдения правил безопасности движения, наступившие общественно опасные последствия.
Вместе с тем, присутствие инструктора само по себе не исключает ответственности обучаемого в случае грубого нарушения им
правил дорожного движения, причинившего тяжкий вред здоровью или гибель человека. Такие дела на практике разрешаются
неоднозначно.
Так, инструктор О. посадил своих знакомых в кузов грузового
автомобиля и предложил курсанту Г. поехать в другое село,
где все, в том числе курсант, употребили спиртные напитки.
На обратном пути Г., находившийся в состоянии опьянения, не
справился с управлением, автомобиль перевернулся и один из
пассажиров погиб. Приняв во внимание два обстоятельства
(Г. затратил лишь 8 час. на практическое вождение и во время
обучения полностью должен подчиняться указаниям инструктора), ВС РСФСР прекратил уголовное дело в отношении Г.1
Тот факт, что у курсанта не было навыков практической езды,
действительно мог исключить его вину при наличии двойного
1
68
БВС РСФСР. 1974. № 8.
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
управления автомобилем и при условии соблюдения всех остальных правил обучения. Однако указанные в определении суда обстоятельства свидетельствуют о том, что ситуация вышла за пределы
учебного процесса. Для Г. была очевидна незаконность указаний
инструктора, и тем не менее он принял на себя функции водителя, продолжил движение, не справился с управлением, в результате чего по неосторожности причинил смерть человеку. На наш
взгляд, из материала дела следует, что в его действиях имеются все
признаки состава дорожно-транспортного преступления. В противном случае можно сделать абсурдный вывод, что, например,
угонщик автомашины, не имеющий навыков управления, может
ссылаться на отсутствие вины, поскольку не мог предотвратить
наезд или опрокидывание автомашины.
Иное положение складывается, когда указания инструктора
касаются порядка соблюдения правил безопасности движения, которые курсант обязан выполнять (осуществление маневра, выбора
скорости движения и т.п.). В случае если такие указания противоречили Правилам, ответственность за последствия возлагается на
обучаемого. Рассморим такую ситуацию на примере уголовного
дела в отношении инструктора Г-ва.
Он в нарушение Правил посадил в кузов машины, управляемой курсантом С., трех пассажиров. Двигаясь со скоростью 65 км/час, С.
не справился с управлением, растерялся и совершил столкновение,
в результате которого погиб один из пассажиров. Навыки практического вождения С. составляли всего 3 час., и он не мог в силу этого
избрать правильную скорость, гарантирующую безопасность. Причинение смерти пассажиру вполне обоснованно было вменено только инструктору Г., который привлечен к уголовной ответственности за совершение дорожно-транспортного преступления1.
На практике иногда возникают и другие трудности с толкованием
термина «управление транспортным средством».
Так, по ст. 264 УК РФ был привлечен к уголовной ответственности Б-в. Ему было предъявлено обвинение в том, что он, не
1
БВС РСФСР. 1971. № 12.
69
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
имея водительского удостоверения, при управлении автомобилем допустил нарушение требований п. 8.12 Правил, в результате чего пассажиру Б-ну причинил повреждения, от которых
тот скончался. Вначале машиной управлял Б-н, который задним
ходом подъехал к дверям кафе «Витязь» и вместе с А. вышел
из кабины для разгрузки товара, а он (Б-в) остался в кабине
автомобиля. Было холодно, и Б-в, находясь рядом с местом водителя, по просьбе Б-на повернул ключ зажигания с целью прогреть машину, не проверив, находится рычаг переключателя
скоростей в нейтральном положении или автомобиль стоит на
ручном тормозе. При повороте ключа зажигания машина резко
дернулась и поехала назад, прижав задней частью к стене Б. и А.
За руль Б-в не садился, никакого маневра или управления автомобилем не осуществлял, т.е. не мог быть признан субъектом
преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ. В то же время,
осуществляя поворот ключа в замке зажигания автомобиля, Б-в
мог и должен был предвидеть возможность наступления общественно опасных последствий своих действий. С учетом этого
действия Б-ва переквалифицированы с ч. 2 ст. 264 УК РФ на ч. 1
ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности), санкция которой является менее строгой, чем санкция ч. 2 ст. 264
УК РФ1.
Определенные трудности могут возникнуть при установлении
субъекта дорожно-транспортного преступления, совершенного
во время буксировки автомашин. В этом случае по существу происходит объединение действий по управлению двумя автомобилями, у каждого из которых остаются относительно автономные
варианты принятия решений. Отсюда можно сделать вывод, что
в случае нарушения правил одним или обоими водителями, повлекшго последствия, указанные в ст. 264 УК РФ, ответственность
по этой статье несет лицо, виновное в нарушении. Установление
вины в данном случае зависит от выяснения возможностей для водителя (особенно буксируемого транспорта) соблюдать тот пункт
правил дорожного движения, который был фактически (объективно) нарушен. Возможны ситуации, когда один из водителей не мог
1
70
БВС РФ. 1999. № 5.
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
совершить требуемый маневр в силу нарушения правил другим.
Естественно, в этом случае такой водитель не может нести ответственность за наступившие последствия.
Субъективная сторона дорожно-транспортного преступления
характеризуется виной в форме неосторожности (ст. 26 УК РФ).
Преступление может быть совершено по легкомыслию, когда лицо
предвидит возможность наступления указанных в законе последствий в результате нарушения правил движения или эксплуатации
транспортного средства, но без достаточных к тому оснований
самонадеянно рассчитывает на их предотвращение, или по небрежности, когда лицо не предвидит возможности наступления
указанных в законе последствий нарушения правил, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было
и могло их предвидеть.
Форма вины, как это вытекает из содержания ст. 26 УК РФ,
определяется исходя из психического отношения к последствиям.
Отношение к совершаемому деянию остается за ее рамками. Возможно, именно это обстоятельство способствовало закреплению
и в теории, и на практике утверждения, что признак нарушении
правил относится лишь к объективной стороне. Между тем ссылка
ст. 264 УК РФ на нарушение правил означает, что состав преступления включает правонарушение иной отраслевой принадлежности в единстве всех его элементов — объект, объективная сторона,
субъект, субъективная сторона. В связи с указанными обстоятельствами при квалификации дорожно-транспортного преступления
необходимо устанавливать психическое отношение водителя не
только к возможности наступления общественно опасных последствий, но и к факту нарушения правил. Правила могут быть нарушены как умышленно, так и по неосторожности, преступление же
совершается только по неосторожности. В тех случаях, когда водителем совершено нарушение нескольких пунктов правил, необходимо установить вину в отношении каждого нарушения, и прежде
всего того, которое находится в причинной связи с наступившими последствиями. Отсутствие вины по отношению к нарушению
правил означает и отсутствие состава дорожно-транспортного
преступления.
Анализ психического отношения водителя к факту нарушения правил не был проведен по делу Ф., что привело к ошибочному решению.
71
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
Ф. было вменено нарушение п. 22.8 Правил дорожного движения,
предусматривающего запрет на перевозку людей вне кабины
автомобиля, трактора и других транспортных средств, что
привлекло к гибели Ж. Отменяя приговор по делу Ф., президиум областного суда указал следующее. По словам свидетеля, он
ехал на машине за Ф. и видел, как тот перед спуском с плотины
приостановил комбайн, «видимо, переключал скорость», и как
в это время на подножку сзади кабины прыгнул Ж. На съезде
комбайн опрокинулся, придавил Ж., который от полученных
повреждений скончался на месте происшествия. Как видно из
приговора, суд не установил, что Ф. знал о следовании с ним на
подножке комбайна Ж., и исключил из его обвинения нарушение
п. 22.8. Как показал в ходе предварительного следствия свидетель Г., конструкция комбайна с затемненными стеклами его
кабины такова, что Ф. не располагал возможностью увидеть из
кабины запрыгнувшего на подножку комбайна Ж.1
На необходимость установления вины к нарушению Правил
вполне обоснованно указал суд и по делу К.:
«Признавая лицо виновным в нарушении Правил дорожного движения, органы следствия и суд обязаны указывать не только,
какие именно правила нарушены, но и в чем конкретно выразилось это нарушение, были ли эти нарушения умышленными».
Однако при этом, на наш взгляд, ошибочно отметил, что «преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 264 УК РФ, является преступлением с двойной формой вины: умышленной по отношению
к нарушениям Правил дорожного движения и неосторожной по
отношению к последствиям»2.
Во-первых, форма вины в отношении административного правонарушения, каковым является нарушение правил, в отрыве от
последствий не имеет самостоятельного уголовно-правового значения и не может учитываться в качестве компонента двойной
формы вины. Во-вторых, из содержания ст. 264 УК РФ совершено
1
БВС РФ. 2004. № 4.
Постановление президиума Омского областного суда от 02.10.2001 № 44-у275. [Электронный ресурс]. — Справочная правовая система «Гарант».
2
72
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
не вытекает обязательность установления умысла в отношении
нарушения правил. Они могут быть нарушены как умышленно,
так и неосторожно, о чем свидетельствуют материалы судебной
практики.
Для того, чтобы облегчить решение задачи, можно рекомендовать следующие критерии определения различия между осознанным
и неосознанным нарушением правил.
1. Четкость и недвусмысленность формулировки правил.
2. Значительность (существенность) отклонения от требования
правил.
3. Продолжительность нарушения правил.
Анализируя психическое отношение к факту нарушения правил,
необходимо помнить о том, что неправильное поведение водителя
на дороге может быть вызвано обстоятельствами, объективно не
зависящими от воли водителя. При этом возможно отсутствие не
только интеллектуального, но и волевого компонента.
Так, Г. был привлечен к уголовной ответственности за нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшее смерть потерпевшей (ч. 2 ст. 264 УК
РФ). В основу обвинения было положено нарушение Г. правил,
заключавшееся в том, что при возникновении опасности для
движения, видя впереди стоящий у обочины дороги автомобиль, он не принял мер к снижению скорости и совершил наезд
на автомашину, находившуюся у обочины дороги с включенными
габаритными фарами. В результате происшествия пассажирка
получила тяжкие телесные повреждения, от которых скончалась на месте происшествия. Как указал в протесте прокурор,
Г. страдает ишемической болезнью сердца, которая может сопровождаться кратковременными потерями сознания (типа
обмороков), что и могло иметь место непосредственно перед
столкновением автотранспортных средств 19 декабря 1991 г.
В протесте указано, что Г. ввиду внезапной потери сознания не
должен был и не мог предвидеть наступления последствий от
столкновения с автомашиной и смерти потерпевшей, его вины
в нарушении Правил дорожного движения не имеется1.
1
БВС РФ. 1994. № 6.
73
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
Действительно, в данном случае не было вины в нарушении
правил и соответственно в совершении преступлений, однако, на
наш взгляд, в аргументации пропущено первоначальное звено —
невозможность в силу внезапной потери сознания выполнить
предписание правил. На этом примере можно проследить сложный характер вины при нарушении Правил дорожного движения.
Если будет выяснено, что Г. получил водительское удостоверение
заведомо в нарушение действующих правил, его вина имеет форму
преступного легкомыслия. Зная о возможности потери сознания
во время движения, употребив к тому же алкоголь, он предвидел возможность создания аварийной ситуации и, следовательно, наступления тяжких последствий, но без достаточных к тому
оснований рассчитывал на их предотвращение. Таким образом,
виновное поведение началось не в момент, когда он должен был
совершить необходимый маневр (допустим, в связи с потерей сознания), а раньше, когда он начал движение, зная о возможности
наступления последствий.
Наиболее проблемной является оценка правомерности выбора
того или иного варианта маневра в аварийной ситуации, созданной
другими лицами или сложившейся в силу других обстоятельств.
В судебной практике выработана позиция, согласно которой водитель, управляющий транспортным средством с соблюдением
правил, не обязан исходить из возможности грубого нарушения
этих правил другими водителями, если он не должен был и не мог
предвидеть такое нарушение1.
Причинение тяжкого вреда здоровью или смерти по неосторожности вследствие нарушения правил безопасности движения необходимо отличать от умышленных преступлений, связанных с использованием транспортного средства. Во-первых, неединичные случаи
маскировки умышленного убийства под видом транспортного
происшествия сегодня выглядят достаточно серьезным фактором,
с которым необходимо считаться, учитывая возросшее число заказных убийств. Во-вторых, нельзя забывать о том, что легкомыслие напрямую, без опосредованных звеньев, граничит с косвенным
1
Сб. постановлений Пленума и определений коллегии ВС СССР по уголовным делам (1959–1977). М., 1973. С. 352–354. См. также: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В. Т. Томина, В. В. Сверчкова. М., 2010.
74
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
умыслом. Особенно это касается нередких случаев наездов и столкновений, связанных с попыткой скрыться от работников правоохранительных органов, когда для преступника безразличны возможные тяжкие последствия подобной гонки.
Особенно сложно квалифицировать дорожно-транспортные
преступления, когда водитель не только умышленно пренебрег
требованиями Правил дорожного движения, но еще и преследовал
цель создать аварийную ситуацию, например, зажим несколькими
автомобилями автомашины другого лица; намеренно резкое торможение; умышленное столкновение при повороте и т.п.1 Мотивы таких провокаций различаются, однако в последние годы особенно популярными стали провокации с целью вымогательства
денег. Психическое отношение лица, провоцирующего дорожнотранспортное происшествие, к возможности причинения тяжкого
вреда здоровью может варьировать от сознательного допущения
любых последствий до легкомысленного расчета на то, что провокация обойдется без жертв. С учетом корыстной мотивации, провоцирующих столкновения можно сделать вывод о том, что, как
правило, такой мотив не может сочетаться с умышленным (даже
косвенным) отношением к причинению тяжкого вреда здоровью
(смерти) лицу, которому собираются предъявить претензии, поскольку наступление подобных последствий лишает провокаторов
возможности получить желаемое. В то же время не исключены ситуации, при которых подобные преступные группы осуществляют весьма рискованные маневры, что может свидетельствовать
и о безразличии к возможным последствиям для третьих лиц (других участников дорожного движения). Подобные деяния выходят
за рамки неосторожного причинения вреда и должны быть квалифицированы как умышленные преступления против личности
в зависимости от наступивших последствий.
Автомашина может использоваться как средство расправы и при
бытовой ссоре.
Примером может служить дело в отношении Ж. Находясь на
работе, он употребил спиртные напитки, затем на грузовом
1
См.: Иванова Э. Некоторые вопросы уголовно-правовой оценки провоцируемых дорожно-транспортных происшествии // Адвокатская практика. 2006.
№ 5.
75
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
автомобиле приехал в закусочную, устроил скандал. Когда
работники закусочной вывели его на улицу, он решил им отомстить и с 20–22 м направил автомобиль в сторону крыльца,
где стояли несколько работников закусочной, однако она успели
отбежать, но в этот момент на крыльцо вышла трехлетняя девочка, которая погибла в результате наезда. Действия Ж. были
квалифицированы как покушение на умышленное убийство двух
и более лиц по мотивам мести за выполнение ими общественного долга и умышленное убийство девочки способом, опасным для
жизни многих лиц. Ходатайство о переквалификации действий
в отношении девочки на статью о дорожно-транспортном преступлении отклонено, так как было установлено, что у Ж. был
прямой умысел на убийство работников закусочной и косвенный
по отношению к факту причинения смерти девочке1.
Подобные деяния необходимо отграничивать от идеальной
совокупности умышленного преступления против личности
и дорожно-транспортного преступления. Определенный интерес
представляет квалификация по делу в отношении М.
Управляя в нетрезвом состоянии автомобилем, он догнал автомобиль, груженный арбузами, и попросил дать ему арбуз,
но последовал отказ. Тогда М. начал преследование этой машины, заезжая то слева, то справа, затем на ходу подставил
борт своего автомобиля, в результате чего автомобиль съехал
в овраг. От удара его водитель и пассажир получили менее тяжкие телесные повреждения (вред здоровью средней тяжести по
терминологии УК РФ 1996 г.). Первоначально действия М. были
квалифицированы только по статье о хулиганстве. ВС РСФСР не
согласился с такой квалификацией, указав, что “если злостное
хулиганство сопровождалось нарушением правил безопасности
движения транспорта, то эти действия подлежат квалификации по совокупности преступлений, как хулиганство и дорожнотранспортное преступление”2. На наш взгляд, для более
точного обоснования данной квалификации требовалось отразить психическое отношение водителя к факту причинения
1
2
76
БВС РСФСР. 1983. № 8.
БВС РСФСР. 1978. № 5.
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
телесных повреждений. При наличии даже косвенного умысла
квалификация по статье о дорожно-транспортном преступлении исключается.
Еще более сложной и более распространенной задачей, которую
приходится решать правоприменителю, является проблема разграничения неосторожной формы вины и невиновного причинения вреда.
Так, суд вынес оправдательный приговор в отношении М., учитывая, что подсудимый не предвидел и не мог предвидеть возможности неожиданного появления мотоциклиста, двигавшегося с превышением скорости1.
Для подобных правоприменительных ошибок иногда имеются
объективные обстоятельства, затрудняющие процесс установления
вины. Они коренятся в самой природе дорожно-транспортного
преступления, чрезвычайно высокой скоротечности самого события, в ограниченности возможностей по реконструкции события,
высокой степени относительности показаний свидетелей, в несовершенстве технических средств фиксации обстоятельств совершения преступления и создания условий для надежных и точных
выводов экспертов. В таких условиях особенно важно соблюдать
принцип «всякое сомнение в пользу обвиняемого».
Таким образом, при совершении дорожно-транспортного преступления вина относительно нарушения правил имеет не самостоятельное, а вспомогательное значение, является необходимым этапом
(моментом) установления судом вины в уголовно-правовом смысле.
Форма вины относительно нарушения правил не влияет на квалификацию преступления в целом, но может быть учтена при определении степени общественной опасности совершенного деяния.
Например, умышленное нарушение предписаний правил, которые
с большой степенью вероятности могут вызвать общественно
опасные последствия, при прочих равных условиях должно быть
учтено в качестве обстоятельства, повышающего степень
общественной опасности содеянного.
1
БВС РСФСР. 1977. № 5.
77
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
Анализ судебной практики позволяет сделать вывод, что наиболее сложными с точки зрения установления признаков субъективной стороны являются нарушения правил, возлагающих на
водителя обязанность выбирать дистанцию, которая позволила бы
избежать столкновения (п. 9.10), учитывать интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия (п. 10.1 ).
Так, Б. приговором районного суда признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ. Суд установил, что управляя автомобилем, Б. двигался в направлении
к перекрестку с проспектом в темное время суток при пасмурной
погоде со скоростью 65 км/час. В пути следования он не проявил
должного внимания к окружающей обстановке, не смог реально
оценить ее, чем нарушил п. 10.1 ПДД РФ, согласно которому водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не
превышающей установленного ограничения, учитывая при этом
интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия,
в частности, видимость в направлении движения, скорость
должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения
требований правил безопасности движения. Б. в состоянии был
обнаружить возникновение опасности в виде пешеходов Ф-вой
и Ф-ва, переходящих проезжую часть слева по ходу движения автомобиля в зоне действия нерегулируемого пешеходного перехода, однако своевременно не принял мер к снижению скорости,
и, кроме того, нарушил п. 14.1 Правил, согласно которому он
был обязан уступить дорогу пешеходам, переходящим проезжую
часть по нерегулируемому пешеходному переходу. Создав опасность для движения пешеходов, нарушив тем самым п. 1.5 Правил, согласно которому участники дорожного движения должны
действовать таким образом, чтобы не создать опасности для
движения и не причинять вреда, Б. совершил наезд на Ф-ву и Ф-ва
и по неосторожности смертельно травмировал их1.
1
Обзор практики Кемеровского областного суда от 29.01.2008 № 01–19/77
о преступлениях, предусмотренных ст. 166, 264, 125 УК РФ. Официальный сайт
Кемеровского областного суда http://oblsud.kmr.sudrf.ru.
78
1.2. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
На наш взгляд, из вмененных Б. нарушений лишь второе носило вполне конкретный характер, достаточный для признания его
вины. Ссылка же на отсутствие должного внимания без обращения
к правилам, изложенным в п. 14.1, на наш взгляд, «повисает в воздухе», поскольку это нарушение проявилось в выезде на регулируемый пешеходный переход при наличии на нем пешеходов. Такой же неконкретной является и ссылка на п. 1.5 ПДД. Между тем,
в Правилах дорожного движения имеются нормы, которые специально предназначены для предупреждения ошибки водителя, т.е.
по сути профилактируют нарушение правил по небрежности.
Так, согласно п. 13.13 Правил при отсутствии знака приоритета, если водитель не может определить наличие покрытия на
дороге, он должен считать, что находится на второстепенной
дороге. Если он нарушает это правило, он уже не может ссылаться на свою ошибку. В таком случае причинение вреда в результате нарушения данного пункта квалифицируется как причиненное в силу преступного легкомыслия.
В некоторых случаях для вывода о наличии или об отсутствии
вины необходимо установить причину появления таких объективных факторов, которые не давали возможность предвидеть появление препятствия или выполнить определенные действия, либо,
наоборот, вызвали ненадлежащий маневр транспортного средства.
Так, причинной выезда на полосу встречного движения может
быть дефект дороги, который водитель не мог предвидеть. Игнорирование этого обстоятельства приводит к ошибкам в применении
уголовно-правовых норм.
Такая ошибка была допущена по уголовному делу в отношении Ж.
Следуя в автомобиле, он неожиданно наехал на дефектную
часть полотна дороги, в связи с чем автомобиль занесло на полосу встречного движения. Чтобы избежать столкновения со
встречными автотранспортными средствами, Ж. выехал на
полосу встречного движения, свернул в сторону и, заехав в кювет, от удара перевернулся. В результате погиб пассажир.
Привлеченный к уголовной ответственности за совершение
дорожно-транспортного преступления, Ж. показал, что на
79
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
полосу встречного движения его занесло из-за дефекта дороги, который он заметил на расстоянии около четырех метров,
что нашло подтверждение в материалах уголовного дела. Формально в его действиях есть нарушение предписания ПДД — он
выехал на полосу встречного движения. Однако налицо только
признаки объективной стороны, вина же водителя отсутствует, следовательно, отсутствует и состав преступления1.
1.3. Отграничение дорожно-транспортных
преступлений от других преступлений, совершенных
при эксплуатации транспортных средств
В связи с тем, что дорожно-транспортные преступления представляют собой частный случай причинения тяжкого вреда здоровью или смерти по неосторожности, на практике возникают трудности при отграничении рассматриваемых преступлений от других
способов причинения указанных последствий. Еще в 60-е гг. прошлого века в судебной практике был сформулирован основной
подход к разграничению смежных составов преступлений, связанных с использованием самоходных устройств. В основном речь шла
о квалификации причинения вреда при эксплуатации строительных, сельскохозяйственных и иных специальных машин, предназначенных для выполнения определенных работ. Такая рекомендация была в Постановлении Пленума ВС РСФСР от 22 октября
1969 г. №50 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения». В 90-е гг. прошлого столетия критерии
отграничения транспортного преступления от других, смежных
с ним общественно опасных деяний, были уточнены применительно к правилам квалификации нарушений безопасных условий
труда. В пункте 7 Постановления Пленума ВС РСФСР от 23 апреля
1991 г. № 1 «О судебной практике по делам о нарушениях правил
охраны труда и безопасности при ведении горных, строительных
1
80
БВС РСФСР. 1980. № 2.
1.3. Отграничение дорожно-транспортных преступлений от других преступлений,
совершенных при эксплуатации транспортных средств
или иных работ» (в ред. от 21 декабря 1993 г., с изм. от 25 октября
1996 г., 6 февраля 2007 г.) отмечено, что
во избежание ошибок при квалификации действий, повлекших
вредные последствия при производстве горных, строительных
и иных работ с использованием специальных самоходных машин
(экскаватор, грейдер, скрепер и т.п.), судам следует иметь в виду,
что если лицо, управляющее трактором или иной самоходной
машиной, нарушило правила производства определенных работ,
техники безопасности или иные правила охраны труда, ходя бы
эти нарушения и были допущены во время движения машины,
содеянное надлежит квалифицировать по статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за нарушение этих правил,
а в соответствующих случаях — за преступления против жизни
и здоровья граждан, уничтожение или повреждение имущества.
Другими словами, при квалификации преступления в указанных выше случаях необходимо учитывать не только характер выполняемых работ, но и вид нарушенных правил.
Эта позиция была признана отвечающей современным требованиям законодательства и подтверждена Постановлением Пленума ВС
РФ от 6 февраля 2007 г. № 7 «Об изменении и дополнении некоторых
постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации
по уголовным делам». Рост числа транспортных средств и ухудшение
показателей транспортной преступности привели если не к пересмотру, то к небольшой корректировке рассмотренной выше позиции.
В качестве аргумента для такой корректировки был избран тезис
о предназначении правил безопасности движения автомобильного
транспорта и других механических транспортных средств.
Так, Ж. решил с помощью трактора завести мотор другого
трактора, стоявшего на площадке. В результате движения
гусениц тракторист толкаемого трактора был прижат к его
корпусу и погиб от полученных повреждений. Первоначально
действия Ж. были квалифицированы как нарушение правил
безопасности движения, однако учитывая, что он использовал
трактор не в качестве транспортного средства, что безопасность таких действий не регулируется Правилами дорожного
81
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
движения, ВС РСФСР переквалифицировал преступление, признав в его действиях состав лишения жизни по неосторожности. В определении отмечено: «Действия водителя трактора,
совершенные при производстве нетранспортных работ и повлекшие смерть потерпевшего, квалифицируются по статьям
Уголовного кодекса, предусматривающим ответственность за
преступления против личности»1.
В целом позиция практики по вопросам отграничения
дорожно-транспортных преступлений от нарушения правил
охраны труда и преступлений против личности до настоящего
времени осталась неизменной. Согласно п. 4 Постановления Пленума ВС РФ от 9 декабря 2008 г. №25 «О судебной практике по
делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также
с их неправомерным завладением без цели хищения» действия
водителя транспортного средства, повлекшие указанные
в ст. 264 УК РФ последствия не в результате нарушения правил
дорожного движения или эксплуатации транспортных средств,
а при погрузке или разгрузке, ремонте транспортных средств,
производстве строительных, дорожных, сельскохозяйственных
и других работ, должны квалифицироваться в зависимости от
наступивших последствий и формы вины по соответствующим
статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за преступления против личности либо за нарушение правил при производстве работ2.
Особенно сложно решаются такие вопросы в случае причинения
вреда при эксплуатации строительных, сельскохозяйственных и иных
специальных машин, предназначенных для выполнения определенных
работ. С одной стороны, указанные средства относятся к транспортным, с другой стороны, управление ими в процессе использования по прямому назначению не связано с правилами безопасности движения. По делам такого рода необходимо выяснить,
использовались ли механизмы как транспортные средства или
вред причинен при производстве других (нетранспортных) работ.
1
2
82
БВС РСФСР. 1984. № 4.
БВС РФ. 2009. № 2.
1.3. Отграничение дорожно-транспортных преступлений от других преступлений,
совершенных при эксплуатации транспортных средств
В первом случае страдают общественные отношения в сфере безопасности движения — объект автотранспортных преступлений,
а во втором — иные общественные отношения, охраняемые
ст. 109, 118, 143 УК РФ и др. То же самое относится и непосредственно к автомашинам и другим подобным транспортным средствам, если они используются не по назначению или по назначению, но при производстве работ, регламентируемых другими
правилами безопасности. И наоборот, если самоходный механизм
используется как транспортное средство, водитель обязан подчиняться правилам безопасности движения, а в случае причинения
вреда в результате их нарушения должен нести ответственность за
дорожно-транспортное преступление.
Возможны ситуации, когда в действиях водителя одновременно
имеются признаки нарушения правил дорожного движения и состав
нарушения правил охраны труда. В таких случаях необходимо выяснять не только вид производимых работ, но и основную функцию,
выполняемую с помощью автомобиля. В научной литературе было
сформулировано мнение, согласно которому преступление признается транспортным в тех случаях, когда вредные последствия,
предусмотренные ст. 264 УК РФ, возникли в результате нарушения
лицом, управляющим автомобилем, трамваем, либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения
или эксплуатации транспортных средств в процессе его движения и даже во время выполнения им при этом нетранспортных
работ1. Однако функцию движения нельзя рассматривать в отрыве от предназначения транспортного средства — перемещения
грузов или людей. Если автомашина использовалась в качестве
механизма нетранспортной операции, то ее перемещение не подпадает под действие дорожного движения. Так, Правилами, регламентирующими безопасные условия труда, детально урегулированы действия водителя при управлении транспортным средством
в производственных помещениях.
Например, согласно п. 2.1.1.3. Межотраслевых правила по охране труда на автомобильном транспорте (утв. Постановлением
1
Перфилов В. П. Теоретические и практические вопросы уголовно-правовой
квалификации нарушений правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. М., 2008.
83
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
Минтруда РФ от 12 мая 2003 г. №28) въезд автотранспортных средств в производственное помещение станций и пунктов
государственного технического осмотра и их постановку на
рабочие посты проверки должны осуществлять контролеры
технического состояния, которые должны иметь удостоверения водителя транспортного средства соответствующей
категории.
Несмотря на то, что указанные правила регламентирует движение автомашины, они охраняют безопасные условия труда водителя и других сотрудников, работающих в автотранспортном
предприятии. Нарушение таких правил, повлекшее причинение
тяжкого вреда здоровью или смерть потерпевшего, квалифицируются не по ст. 264 УК, а по ст. 143 УК РФ.
Несколько сложнее дифференцировать ответственность в случае нарушения водителем правил безопасности движения, специально
разработанных для передвижения по особого рода дорогам, например,
по трассе ледовой переправы.
Так, согласно п. 2.3.3.3. Межотраслевых правил по охране труда
на автомобильном транспорте движение автотранспортных
средств по трассе ледовой переправы организуется только
в один ряд. При этом дверцы должны быть открыты, а ремни
безопасности отстегнуты. Если в результате движения по таким специальным трасам был причинен тяжкий вред здоровью
или смерть потерпевшему, необходимо выяснить, в результате
нарушения каких именно требований безопасности причинены
указанные последствия. Если водитель нарушил требования,
предусмотренные для обычного движения, например, не соблюдая дистанцию, совершил столкновение, содеянное может быть
квалифицировано по ст. 264 УК, если такая трасса специально
приспособлена для движения автомашин1.
Если указанные выше последствия причинены в результате нарушения специальных правил, рассчитанных для движения именно по льду, квалификация должна быть иной.
1
84
БНА федеральных органов исполнительной власти. 2003. № 41.
1.3. Отграничение дорожно-транспортных преступлений от других преступлений,
совершенных при эксплуатации транспортных средств
Например, водитель не потребовал от пассажира отстегнуть
ремни безопасности, в результате чего пассажир не успел покинуть проваливающуюся под лед машину и погиб. В таком случае
правила дорожного движения не только не нарушены, но, напротив, соблюдены — застегнуты ремни безопасности, что противоречит правилам движения по ледовым переправам. Таким образом, налицо нарушение специальных правил охраны безопасных
условий производства определенных работ и содеянное в зависимости от того, является ли потерпевший работником транспортного предприятия или посторонним лицом, квалифицируется соответственно по ст. 143 УК РФ или по ст. 109, 114 УК РФ.
Теми же правилами специально урегулирована безопасность
движения при паромной переправе.
Так, пассажиры должны быть высажены перед въездом на паром;
после въезда на паром двигатели должны быть выключены;
включение двигателей разрешается только перед выездом с парома; транспортные средства на пароме должны быть заторможены стояночным тормозом; запрещено оставлять транспортные средства с дизельными двигателями с включенной
передачей; под колеса транспортных средств, расположенных
у въезда-выезда с парома, должны подкладываться деревянные
или сварные металлические клинья или должны быть предусмотрены конструкции подъемных ограждений, обеспечивающих
удержание АТС от падения в воду при его случайной подвижке.
Названные правила, безусловно, регламентируют отношения
безопасности при производстве определенных работ и в случае их
нарушения содеянное квалифицируется как преступление против
личности или нарушение правил охраны труда.
Важную роль в разграничении дорожно-транспортного преступления и преступления против личности, совершенного с использованием механического транспортного средства, играют пространственные пределы действия тех правил, которые нарушены
водителем.
Дорожно-транспортное преступление до принятия УК РФ
1996 г. именовалось автотранспортным. Ответственность за такое
85
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
преступление наступала «независимо от места, где было допущено
нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств, например: на шоссе, улице, железнодорожном
переезде, во дворе, на полевых дорогах, при движении по территории предприятия»1. Предложение заменить этот термин в 70-е гг.
высказал В. В. Лукьянов, который обратил внимание на некоторую
неточность понятия «автотранспортные преступления», поскольку
под него не подпадают преступления, совершаемые с использованием других механических транспортных средств. Более точным
он считает понятие «дорожно-транспортные преступления»2. Законодатель воспринял это наименование. Однако нейтрализация
одного недостатка обернулась появлением других дефектов этого
определения, которое выводит из под действия более строгого уголовного закона нарушения водителей, причинивших тяжкий вред
здоровью или смерть в результате пьяной удали на лесных полянах,
пляжах и в прочих людных местах, где отсутствует дорога.
В связи с тем, что в наименовании правил безопасности, о которых идет речь в ст. 264 УК РФ, употреблен термин «дорожное движение», возникает вопрос о пространственных пределах действия
этих правил.
Дорожное движение — совокупность общественных отношений,
возникающих в процессе перемещения людей и грузов с помощью транспортных средств или без таковых в пределах дорог (ст. 2 ФЗ «О безопасности дорожного движения» (в ред. от
21 апреля 2011 г.).
Дорога — обустроенная или приспособленная и используемая для
движения транспортных средств полоса земли либо поверхность
искусственного сооружения. Дорога включает одну или несколько проезжих частей, а также трамвайные пути, тротуары, обочины
и разделительные полосы при их наличии ( ст. 2 ФЗ «О безопасности дорожного движения» (в ред. от 21 апреля 2011 г.).
1
Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 06.10.1970 №11 «О судебной практике по делам об автотранспортных преступлениях».
2
См.: Лукьянов В. В. Проблемы квалификации дорожно-транспортных преступлений. М., 1979. С. 16.
86
1.3. Отграничение дорожно-транспортных преступлений от других преступлений,
совершенных при эксплуатации транспортных средств
Таким образом, в законе ясно говорится не о всяком передвижении транспортных средств, а лишь в юридически значимых пространственных пределах.
Принятый в 1996 г. УК РФ воспринял эту терминологию, включив
словосочетание «дорожное движение» в диспозицию статьи, увязав
тем самым признаки состава преступления с правилами дорожного
движения. Понятие дорожно-транспортного преступления по сути
согласовали с понятием дорожно-транспортного происшествия —
события, возникающего в процессе движения по дороге транспортного средства и с его участием, при котором погибли или ранены
люди, повреждены транспортные средства, сооружения, грузы либо
причинен иной материальный ущерб (п. 1.2. Правил).
Это обстоятельство было учтено при подготовке постановления
Пленума Верховного суда РФ от 9 декабря 2008 г. В пункте 4 названного постановления указано, что
«действия водителя транспортного средства, повлекшие указанные в статье 264 УК РФ последствия … в результате управления автотранспортным средством вне дороги, должны квалифицироваться в зависимости от наступивших последствий
и формы вины по соответствующим статьям УК РФ об ответственности за преступления против личности либо за нарушение правил при производстве работ».
Правила дорожного движения написаны в основном с учетом их
«привязки» к дорожным знакам, разметке, к четко обозначенным
перекресткам, сигналам светофора и вне этого обозначенного правом пространства большинство предписаний не имеет смысла. Так,
согласно п. 9.2. на дорогах с двусторонним движением, имеющих
четыре или более полосы, запрещается выезжать для обгона или
объезда на полосу, предназначенную для встречного движения. На
дорогах с двусторонним движением, имеющих три полосы, обозначенные разметкой (за исключением разметки 1.9), из которых
средняя используется для движения в обоих направлениях, разрешается выезжать на эту полосу только для обгона, объезда, поворота налево и разворота (п. 9.3). Подобных правил, имеющих смысл
лишь применительно к специально приспособленным участкам
местности, подавляющее большинство.
87
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
К пользователям дороги обращены и нормы международных
конвенций, посвященных регулированию безопасности движения
транспортных средств. Согласно п. 1 ст. 5 Конвенции о дорожном
движении (Вена, 8 ноября 1968 г.) пользователи дороги должны выполнять предписания дорожных знаков и сигналов, световых дорожных сигналов или разметки дорог, даже если упомянутые предписания кажутся противоречащими другим правилам движения.
Пространственное ограничение пределов действия правил, вызванное особенностями административно-правового регулирования, по нашему мнению, не может полностью совпадать с задачей
уголовно-правовой охраны безопасности движения и эксплуатации транспортных средств. Другими словами, необходимо различать функциональное предназначение действующих нормативных
актов, обеспечивающих безопасность движения транспортных
средств, и функции соответствующих правоохранительных органов, обеспечивающих такую безопасность (например, ГИБДД).
Дело в том, что основное предназначение нормы, предусматривающей ответственность за нарушение правил безопасности
движения и эксплуатации транспортных средств, изначально заключалось в конкретизации случаев причинения вреда здоровью
и лишение жизни при эксплуатации автомобиля и других механических транспортных средств как источников повышенной опасности. Опасность эксплуатации указанных предметов не снижается в связи с тем, что водитель движется вне дороги. Если сравнить
санкции общей нормы ч. 2 ст. 118 УК РФ и специальной нормы ч. 1
ст. 264 УК РФ, то окажется, что наказание водителю, причинившему потерпевшему тяжкий вред здоровью в результате управления
автомобилем в состоянии опьянения вне дороги в три раза меньше
по тяжести наказания за аналогичное деяние, если оно совершено
на дороге. Между тем, общая норма, предусматривающая ответственность за причинение вреда вследствие исполнения профессиональных обязанностей, имеет в виду профессии, для которых
риск не является ведущим компонентом их работы. Те виды работ,
производство которых существенно отличается по характеру и степени риска, обычно выделяются в специальные нормы УК РФ,
предусматривающие ответственность за причинение вреда в результате нарушения специальных правил, к каковым и относится
ст. 264 УК РФ.
88
1.3. Отграничение дорожно-транспортных преступлений от других преступлений,
совершенных при эксплуатации транспортных средств
Кроме того, Правила дорожного движения, как мы уже отмечали, несмотря на свое наименование, содержат не только специальные, но и универсальные нормы безопасности движения. Как
отмечает А. И. Коробеев, преступление, предусмотренное ст. 264
УК РФ, может быть совершено в условиях бездорожья, в лесу, во
дворе дома, при движении по замерзшей акватории морского залива, озера, реки1. Движение транспортного средства как источника
повышенной опасности нуждается в регулировании независимо от
места. Транспортные средства используются не только в городской
местности, где имеется соответствующая разметка.
Громадные российские просторы изрезаны миллионами проселочных дорог, не имеющих четко определенных границ. Между
тем, именно в сельской местности, вдали от постов ГАИ, управление транспортным средством в состоянии опьянения (а это одно
из самых грубых нарушений Правил) считается вполне обыденным делом. Нелогично выводить указанные нарушения водителя, повлекшие тяжкий вред или гибель людей, за рамки действия
специальной нормы — ст. 264 УК РФ. Требования многих пунктов
правил безопасности движения должны выполняться водителем
независимо от места управления автомашиной или другим транспортным средством, поскольку свойства источника повышенной
опасности не уменьшаются от того, что водитель съехал с дороги.
Общежитейских правил предосторожности здесь не достаточно,
нужны более конкретные нормы. И вне дорог водителю необходимо перед началом движения или поворотом убедиться в безопасности маневра. Точно также и другие нормы, сформулированные
в Правилах дорожного движения, до тех пор пока транспортное
средство используется по прямому назначению, должны действовать независимо от места. Такой вывод однако затруднен в связи
с использованием законодателем союза “и” вместо “или” между
словами “приспособленная” и “используемая” в определении дороги. Употребление союза “или” сняло бы все вопросы, поскольку
любой участок местности или сооружения, используемый для движения транспортного средства, включался бы в систему дорожного движения, что, впрочем, и вытекает из общего смысла закона.
1
Коробеев А. И. Уголовная ответственность за нарушение Правил дорожного
движения или эксплуатации транспортных средств//Законы России: опыт, анализ, практика. 2007. № 11.С. 24.
89
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
Уголовное право обычно не связывало признаки состава рассматриваемого преступления с местом его совершения. По такому же
пути долго шла и судебная практика.
Выезд за пределы дороги и движение в тех местах, в которых появление транспорта не ожидается, повышает риск происшествия
с возможными тяжкими последствиями и само по себе при определенных условиях является нарушением правил безопасности
движения. Например, согласно п. 9.9 Правил запрещается движение транспортных средств по обочинам, тротуарам и пешеходным
дорожкам (за исключением случаев, оговоренных в п. 12.1, 24.2
Правил). И тротуар и обочина, согласно п. 1.2. Правил, относится к дороге, но движение транспорта по ним запрещено. Некоторые пункты имеют общий характер, а подпункты — специальный,
рассчитанный только на дорогу. Согласно п. 8.12. ПДД движение
транспортного средства задним ходом разрешается при условии,
что этот маневр будет безопасен и не создаст помех другим участникам движения. При необходимости водитель должен прибегнуть
к помощи других лиц. Это положение применяется независимо от
места нахождения автомашины. Вместе с тем, подпункт этого же
пункта предусматривает ограничение лишь применительно к специально обустроенной дороге: движение задним ходом запрещается на перекрестках и в местах, где запрещается разворот согласно
пункту 8.11 Правил. Пункт 10.1. Правил содержит норму, которая
может быть отнесена и к движению по дороге и вне дорог: «Водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного
средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности, видимость в направлении движения». Завершающая часть
пункта обозначает более общее требование, которое является универсальным и может применяться независимо от места движения:
«Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил.
При возникновении опасности для движения, которую водитель
в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры
к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства». Также универсальный характер имеет требование п. 10.5,
90
1.3. Отграничение дорожно-транспортных преступлений от других преступлений,
совершенных при эксплуатации транспортных средств
согласно которому водителю запрещается превышать максимальную скорость, определенную технической характеристикой транспортного средства.
Кроме того, следует учитывать, что Правила дорожного движения не являются единственным правовым актом, нарушение которого при наличии соответствующих обстоятельств (неосторожном
причинении тяжкого вреда здоровью человека или смерти) влечет уголовную ответственность. Диспозиция ст. 264 УК РФ кроме
правил дорожного движения упоминает и правила эксплуатации
транспортных средств, которые содержатся и в самих Правилах
дорожного движения. К таким правилам эксплуатации, соблюдаемым независимо от места использования автомашины, следует
отнести требование п. 2.3.1. Правил, согласно которому водитель
обязан перед выездом проверить и в пути обеспечить исправное
техническое состояние транспортного средства в соответствии
с Основными положениями по допуску транспортных средств
к эксплуатации. Запрещается движение при неисправности рабочей тормозной системы, рулевого управления, сцепного устройства (в составе автопоезда), негорящих (отсутствующих) фарах
и задних габаритных огнях в темное время суток или в условиях
недостаточной видимости, недействующем со стороны водителя стеклоочистителе во время дождя или снегопада. И, наконец,
наиболее очевиден универсальный характер правила, сформулированного в п. 2.7, в соответствии с которым водителю запрещается управлять транспортным средством в состоянии опьянения
(алкогольного, наркотического или иного), под воздействием
лекарственных препаратов, ухудшающих реакцию и внимание,
в болезненном или утомленном состоянии, ставящем под угрозу
безопасность движения.
Таким образом, часть правил, обеспечивающих безопасность
движения, имеет универсальный характер и не «привязана» к дороге. В случае нарушения таких универсальных правил вне дорог
более адекватной характеру опасности была бы квалификация
нарушений по ст. 264 УК РФ, а не по ст. 109 УК РФ или ст. 114
УК РФ, если вред причинен в результате использования самоходного механического устройства в качестве транспортного средства. Ограничение действия правил безопасности движения лишь
пределом дороги оставляет вне поля правового регулирования
91
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
движение источника повышенной опасности за пределами специально отведенных участков. Между тем, ни в одном нормативном
акте нет запрета управлять автомобилем вне дорог.
С учетом этого положение, сформулированное в п. 4 Пленума
ВС РФ от 9 декабря 2008 г. № 25, можно, по нашему мнению, принять в качестве общего правила, из которого допустимы исключения для случаев причинения указанного в ст. 264 УК РФ вреда
в результате нарушения отдельных правил движения или эксплуатации транспортных средств, которые водитель обязан выполнять
вне зависимости от места использования автомашины или иного
механического транспортного средства.
Критерием отграничения от смежных составов преступлений в таком случае является характер производимых с помощью транспортного средства работ и вид нарушенных правил. Если транспортное
средство использовалось в качестве механизма для хозяйственнобытовых или производственных работ и при этом нарушены правила безопасности проведения таких работ, содеянное необходимо квалифицировать по ст. 143 или 109 УК РФ; 114 УК РФ. Если
транспортное средство использовалось в качестве транспортного
средства для перевозки людей или грузов, водитель обязан соблюдать универсальные требования правил движения и эксплуатации
механического транспортного средствами независимо от места
движения. Соответственно, в случае причинения тяжкого вреда
здоровью или смерти в результате нарушения таких требований водитель должен нести ответственность по ст. 264 УК РФ.
Некоторые нормативные основания для определения вида работ, которые не относятся к дорожному движению, содержатся
в Правилах учета дорожно-транспортных происшествий (в ред.от
14 февраля 2009 г.). Так, не подлежат учету в качестве дорожнотранспортного происшествия и не включаются в одноименный раздел
статистической отчетности несчастные случаи, произошедшие:
во время проведения мероприятий по автомобильному или
мотоциклетному спорту (соревнования, тренировки и т.п.), когда
пострадали зрители, участники и персонал, обслуживающий спортивные мероприятия;
при выполнении транспортными средствами технологических
производственных операций, не связанных с перевозкой людей или
грузов (прокладка траншей, производство сельскохозяйственных
92
1.3. Отграничение дорожно-транспортных преступлений от других преступлений,
совершенных при эксплуатации транспортных средств
работ, лесозаготовка, погрузочно-разгрузочные работы, установка
мачт, опор и т.п.);
в результате стихийных бедствий;
нарушения правил техники безопасности и эксплуатации
транспортных средств (запуск двигателя при включенной передаче, при сцепке — расцепке транспортных средств, механизмов,
приспособлений и т.п.);
в связи с попыткой покончить жизнь самоубийством или действиями, совершенными в состоянии невменяемости;
в результате умышленных посягательств на жизнь и здоровье
граждан или действий, направленных на причинение имущественного ущерба;
во время мероприятий по автомобильному или мотоциклетному спорту, как в процессе соревнований, так и при тренировках,
когда пострадавшими являются зрители, участники и персонал,
обслуживающий спортивные мероприятия.1
Решая вопрос о том, предусмотрены ли действия водителя правилами дорожного движения или правилами техники безопасности,
регулирующими производство определенных работ, необходимо учитывать всю совокупность конкретных обстоятельств, роль потерпевшего и его отношение к производимым работам. Такой анализ не
был осуществлен, например, по делу Д., привлеченного к уголовной ответственности за дорожно-транспортное преступление.
Управляя в нетрезвом состоянии трактором, он с помощью волокуши и троса разгружал автомобили над силосной ямой. При
очередной разгрузке трактор наехал на Ж., отцеплявшую трос,
которая от полученных повреждений скончалась. Д. своими
действиями причинил вред не в результате нарушения правил
безопасности движения, а вследствие нарушения правил охраны
труда. Поэтому его действия обоснованно переквалифицированы на статью о лишении жизни по неосторожности2.
Если самоходный механизм используется как транспортное
средство, водитель обязан подчиняться правилам безопасности
1
См.: Россинский Б. В. Федеральный закон “О безопасности движения”
с практическим комментарием. М. 1997. С. 31.
2
БВС РСФСР. 1975. № 7.
93
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
движения, а в случае причинения вреда в результате их нарушения
должен нести ответственность за автотранспортное преступление.
Так, Г. на тракторе с прицепом вез песок. Вместе с ним в кабине
ехала Ф. Когда Г. остановился, чтобы выгрузить песок, Ф. вышла из кабины и остановилась около прицепа. После разгрузки
Г., не убедившись в безопасности движения, тронулся с места,
наехал на Ф., которая скончалась от полученных повреждений.
Квалифицируя его действия, ВС РСФСР отметил: «Если трактор использовался как транспортное средство, совершенный
по невнимательности водителем наезд на потерпевшего является нарушением правил безопасности движения, а не правил
охраны труда»1.
Проблема разграничения транспортного преступления и преступления против личности возникает при управлении автомобилем,
если он использовался не по назначению.
П. по просьбе Т. пытался с помощью автомобиля сдвинуть с места железнодорожный вагон. Бревно поддерживали грузчики Ф.
и Б. В результате падения бревна Б. был прижат автомобилем
к вагону и погиб от полученных повреждений. П. первоначально был осужден за автотранспортное преступление. Судебная
коллегия по уголовным делам ВС РСФСР переквалифицировала
его действия на статью о лишении жизни по неосторожности,
поскольку смерть потерпевшему причинена водителем автомобиля при производстве нетранспортных работ2.
Таким образом, практикой в основном сформулированы достаточно понятные критерии для разграничения транспортных преступлений и преступлений против личности, совершенных в результате использования транспортного средства не по назначению,
либо в качестве механизма при производстве нетранспортных работ. Для правильной квалификации следует определить характер происшествия, а именно:
связано оно с дорожным движением или имеет иную природу;
1
2
94
БВС РСФСР. 1980. № 9.
БВС РСФСР. 1976. № 5.
1.3. Отграничение дорожно-транспортных преступлений от других преступлений,
совершенных при эксплуатации транспортных средств
выполнялась ли транспортная функция механизма или происшествие связано с выполнением технологических операций, не
связанных с движением транспортного средства;
регулировались ли действия правилами дорожного движения
или речь идет о производстве действий, урегулированных правилами техники безопасности либо «неписаными» правилами.
Повышенная опасность автомобиля возникает при его движении. В этом принципиальный момент, определяющий сущность
дорожно-транспортного преступления и его отличие от нарушения правил безопасности проведения определенных работ, — вред
причинен движущимся транспортным средством. Однако это
утверждение нельзя абсолютизировать. Автомобиль, оставленный
в нарушение правил на дороге без габаритных огней и сигнала аварийной остановки, тоже представляет опасность. В таком случае
вред причиняется также в результате движения но уже другого
автомобиля. Проблема заключается в том, что автомобиль может
осуществлять движение и в качестве механизма, используемого для
производства каких-либо работ (подобные ситуации рассмотрены
выше). Формально в приведенных выше случаях имеется и нарушение правил безопасности движения: водитель начал движение,
не убедившись в безопасности маневра. Однако в одном случае это
движение непосредственно было связано с технологической операцией по загрузке силосной ямы (дело Д.), в другом транспортное средство использовалось не по назначению (дела Ж. и П.).
Во всех указанных случаях автомобиль и трактор использовались
не как транспортные средства, а как механизмы, приспособленные для выполнения технических операций. Правила дорожного
движения не могут быть рассчитаны на такие операции и потому
не содержат специальных норм (за исключением, пожалуй, правил
буксировки), предусматривающих алгоритм действия водителей
при производстве нетранспортных работ. Совпадение признаков
нарушения лишь внешнее, не сущностное. Соответственно, в указанных случаях суд не нашел признаков дорожно-транспортного
преступления, квалифицировав содеянное как преступление против личности.
Грань между хозяйственными и транспортными работами
не всегда очевидна и определяется в каждом конкретном случае с учетом фактически сложившихся обстоятельств. Трудность
95
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
разграничения смежных составов предопределена сложной природой правил безопасности движения транспортных средств, производства определенных работ, технологических операций и т.п.
Многие источники повышенной опасности содержат в себе риски
разного характера и направления действия. Эти риски зачастую
пересекаются. Например, нарушение Правил перевозки опасных
грузов автомобильным транспортом создает опасность для участников движения. Однако это опасность иного характера, нежели
при нарушении правил дорожного движения. Риск заключается в самом грузе, а не в движущемся автомобиле, хотя они могут
соединиться, например, при столкновении автомашин в результате нарушения правил безопасности движения, вызвавшего взрыв
и гибель людей. В этом случае содеянное необходимо квалифицировать как нарушение правил эксплуатации транспортных средств
при перевозке опасных грузов. Если взрыв произошел по причинам неправильного складирования в кузове взрывоопасных предметов, которые во время движения самопроизвольно сдетонировали, и причинен тяжкий вред здоровью или гибель людей, действия
лиц, нарушивших установленные правила обращения с взрывоопасными веществами, квалифицируются по норме, предусматривающей ответственность за нарушение правил перевозки взрывчатых, легковоспламеняющихся веществ и пиротехнических изделий
(ст. 218 УК РФ).
Существуют и другие виды нарушения специальных правил, непосредственно связанных с движением, но не охватываемых признаками ст. 264 УК РФ.
Например, дорожно-транспортное происшествие может быть
обусловлено нарушением правил проведения дорожных работ,
ремонта других дорожных сооружений (кабельных коммуникаций, находящихся в смотровом устройстве кабельной канализации (телефонном колодце).
Согласно п. 14 Основных положений по допуску транспортных
средств к эксплуатации и обязанностей должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движения должностные и иные
лица, ответственные за производство работ на дорогах, обязаны
обеспечивать безопасность движения в местах проведения работ.
96
1.3. Отграничение дорожно-транспортных преступлений от других преступлений,
совершенных при эксплуатации транспортных средств
Эти места, а также неработающие дорожные машины, строительные материалы, конструкции и т.п., которые не могут быть убраны за пределы дороги, должны быть обозначены соответствующими дорожными знаками, направляющими и ограждающими
устройствами, а в темное время суток и в условиях недостаточной
видимости — дополнительно красными и желтыми сигнальными огнями. В случае нарушения указанных правил, вызвавшего
дорожно-транспортное происшествие, повлекшее тяжкий вред
здоровью потерпевших или гибель людей, содеянное не может
квалифицироваться по ст. 264 УК РФ, поскольку субъектом нарушения не является лицо, управляющее транспортным средством.
По своему характеру данное преступление ближе к общественно
опасному деянию, предусмотренному ст. 268 УК РФ «Нарушение
правил, обеспечивающих безопасную работу транспорта». Однако
применению указанной статьи мешает упоминание в диспозиции
лишь участников дорожного движения: нарушение пассажиром,
пешеходом или другим участником движения (кроме лиц, указанных в ст. 263 и 264 УК РФ) правил безопасности движения или
эксплуатации транспортных средств. Строители, укладывающие
асфальт, к таковым не относятся. Ответственность в таком случае
наступает по другим статьям УК РФ (ч. 2 ст. 109, ч. 2 ст. 118). Если
ремонтные работы проводились с помощью самодвижущих ремонтных машин (участников дорожного движения), налицо признаки ст. 264, а не ст. 268 УК РФ.
Другим составом, с которым конкурирует транспортное преступление, является состав общественно опасного деяния, предусмотренного ст. 268 УК РФ. Основным критерием разграничения являются признаки субъекта. В статье 268 УК РФ речь идет об
участниках движения, за исключением тех лиц, которые указаны
в ст. 263 и 264 УК РФ. Кроме признаков субъекта ограничительным признаком является техническая характеристика транспортного средства. Если тяжкий вред здоровью или смерть причинены в результате нарушения правил дорожного движения лицом,
управляющим транспортом, не соответствующим критериям мощности двигателя и другим требованиям, предъявляемым к механическому транспортному средству, содеянное квалифицируется по
ст. 268 УК РФ. В силу п. 1.2 Правил к механическим транспортным
средствам не относятся мопеды и другие транспортные средства,
97
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
приводимые в движение двигателем с рабочим объемом не более
50 кубических сантиметров и имеющие максимальную конструктивную скорость не более 50 километров в час, а также велосипеды
с подвесным двигателем и другие транспортные средства с аналогичными характеристиками. Лица, управлявшие указанными
транспортными средствами и допустившие нарушение правил
безопасности движения или эксплуатации транспортных средств,
повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью или смерть человека, при наличии к тому оснований несут ответственность соответственно по ч. 1, 2 или 3 ст. 268 УК РФ. (п. 2
Постановления от 9 декабря 2008 г.).
1.4. Квалификация по УК РФ дорожно-транспортных
преступлений, совершенных за пределами Российской
Федерации
Интенсивное развитие международных автотранспортных коммуникаций давно превратило международные автотранспортные
перевозки в обыденное дело. Кроме того, с каждым годом растет
число россиян, выезжающих за рубеж на собственном автомобиле.
Интенсификация международной торговли и туристической деятельности, ослабление барьеров въезда и выезда из страны влекут за
собой увеличение объема международных перевозок товаров и пассажиров, развитие автомобильного туризма. Указанные обстоятельства актуализируют проблему применения российского уголовного
законодательства к случаям совершения дорожно-транспортного
преступления за границей. Основная трудность заключается в том,
что, несмотря на тенденцию унификации законодательства разных
стран в сфере дорожного движения, остается немало нерешенных
вопросов, связанных не только с правилами дорожного движения,
но и с разными подходами к установлению оснований и пределов
ответственности за дорожно-транспортные преступления.
В этой части речь идет о решении более общей проблемы –унификации ответственности за дорожно-транспортные преступления.
Основанием для такой унификации являются происходящие процессы межгосударственного (межнационального) взаимопроникновения экономических и политических идей, стандартов поведения.
98
1.4. Квалификация по УК РФ дорожно-транспортных преступлений, совершенных
за пределами Российской Федерации
Последнее связано со стандартами правовых средств, а также механизмов юридического регулирования различных сторон общественной и государственной жизни. Особо следует выделить уголовноправовое регулирование, которое в отличие от позитивного
правового регулирования труднее всего подается унификации. В последние десятилетия процесс заметно интенсифицирован. В Преамбуле к Европейской конвенции о передаче судопроизводства по
уголовным делам ETS №073 (Страсбург, 15 мая 1972 г.) отмечено,
что «Совет Европы разработал обширную программу модернизации
этой области права (уголовного — авт.), которая оставалась практически без изменений в течение почти ста лет»1.
Анализ международно-правовых документов, посвященных вопросам уголовной ответственности, показывает, что в подавляющем большинстве случаев речь идет об умышленных преступлениях. Однако унификация сферы уголовно-правового регулирования
ответственности за транспортные преступления не менее значима,
чем установление общих подходов в вопросах борьбы с терроризмом, наркоманией и прочими преступлениями, имеющими наднациональный характер.
Резкое возрастание автомобильных потоков между европейскими государствами и, соответственно, рост опасности последствий
нарушения правил дорожного движения было зафиксировано еще
в 60-е гг. прошлого столетия, что послужило причиной принятия
соответствующих европейских конвенций, направленных на сотрудничество в сфере дорожного движения и унификацию правовой политики в отношении нарушителей. На этом пути встречается
немало проблемных моментов: необходимость уточнения употребляемых понятий, с помощью которых формулируются признаки
состава преступления, согласования терминологии в условиях разных языковых информационных полей и несовпадающих лингвистических приемов; наличие разных законотворческих традиций
и приемов законодательной техники. Вместе с тем, правоприменитель в итоге имеет дело с нормами национального законодательства, сформулированными на основе или с учетом норм международного права. По крайней мере, в Российской Федерации четко
1
См.: Федеральный закон от 30 октября 2007 г. №237-ФЗ «О ратификации
Европейской конвенции о передаче судопроизводства по уголовным делам от
15 мая 1972 года» // СЗ РФ. 2007. № 45. Ст. 5414.
99
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
зафиксировано правило, согласно которому применяются не нормы
международного договора и тем более не нормы иностранного законодательства, а предписания национальной правовой системы1.
Несколько иная ситуация складывается относительно унификации
ответственности за преступления, связанные с использованием
техники, в частности, за нарушение правил дорожного движения.
На первоначальном этапе возникает потребность в унификации
правил безопасного использования технических средств, регулирования основных параметров дорожного движения.
Применение уголовно-правовых норм, предусматривающих
ответственность за дорожно-транспортные преступления, сопровождается установлением признаков нарушения правил безопасности движения. Между тем, такие правила имеют существенные
различия в зависимости от страны, на территории которой движется автотранспортное средство. Наиболее принципиальные различия в правилах объясняются наличием в некоторых странах левостороннего движения. Уже само по себе это обстоятельство меняет
стандарт юридической оценки нарушения правил дорожного движения. Кроме того, в странах с левосторонним движением, например, в Великобритании, нет многих привычных для нас дорожных
знаков и, напротив, вводятся свои собственные знаки, определяющие преимущественное право проезда (к примеру, белая полоса, нанесенная перед перекрестком поперек дороги, означает,
что следует остановиться и пропустить транспорт, движущийся
по дороге, которую предстоит пересечь). Но и в тех странах, где
движение правостороннее, имеются различия в регулировании дорожного движения. Эти несовпадения усугубляются и различием
в материально-техническом и организационном обеспечении дорожного движения в разных государствах.
Указанные обстоятельства предопределили необходимость
международно-правовой унификации как правил дорожного движения, так и ответственности за их нарушение. На европейском континенте такая унификация нашла свое отражение в многочисленных
конвенциях среди которых можно назвать следующие: Европейское
соглашение о международной дорожной перевозке опасных грузов
1
Исключением являются случаи применения уголовно-правовых норм,
прямо отсылающих к нормам международного права.
100
1.4. Квалификация по УК РФ дорожно-транспортных преступлений, совершенных
за пределами Российской Федерации
(ДОПОГ) (Женева, 30 сентября 1957 г.)1, Европейское соглашение,
касающееся работы экипажей транспортных средств, производящих
международные автомобильные перевозки (ЕСТР) (Женева, 1 июля
1970 г.)2, Конвенция о взаимном признании и исполнении решений
по делам об административных нарушениях правил дорожного движения (Москва, 28 марта 1997 г.)3 и др.
Наиболее универсальным документом в этой сфере можно назвать Конвенцию о дорожном движении (Вена, 8 ноября 1968 г.),
в которой сформулированы принципы унификации дорожного
движения на территории договаривающихся сторон и основные
положения правил движения, которые легли в основу национальных правовых актов, регламентирующих дорожное движение.
Перечисленные выше соглашения определяют техникоюридические параметры регулирования дорожного движения
и некоторые процессуальные аспекты рассмотрения дел о правонарушениях, но не затрагивают материально-правовых вопросов
наказуемости нарушений. Исключением можно назвать Европейскую Конвенцию о мерах наказания за нарушения правил дорожного движения ETS №052 (Страсбург, 30 ноября 1964 г.), в которой
Российская Федерация не участвует. Согласно п. 2 ст. 2 этой конвенции в целях разбирательства по делу о дорожно-транспортном
происшествии (преступлении) применяется право государства
проживания, однако при этом принимаются во внимание только
те правила дорожного движения, которые действуют в месте совершения нарушения.
Несмотря на то, что Российская Федерация не участвует в данной конвенции, приведенное выше правовое положение в силу
своей логичности и обоснованности вполне приемлемо и при
квалификации дорожно-транспортного преступления по УК РФ.
Прежде всего, следует обратить внимание на двойственность юридической природы дорожно-транспортного происшествия, совершенного на территории другого государства. С одной стороны,
1
Российская Федерация присоединилась к настоящему Соглашению 3 февраля 1994 г.
2
Соглашение вступило в силу для СССР 27 января 1979 г.
3
Российская Федерация ратифицировала настоящую Конвенцию Федеральным законом от 22 июля 2008 г. №134-ФЗ с оговоркой и заявлением // СЗ
РФ. 2008. № 30. Ст. 3590.
101
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
оно наказывается по уголовному (или административному) праву
страны, реализующей меры правовой ответственности, с другой,
применяются правила дорожного движения места совершения
дорожно-транспортного преступления. По сути, речь идет о применении иностранного права при квалификации преступления. Такое положение объясняется двойственным характером правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств. С одной
стороны, это правовые предписания, с другой — нормы технического порядка. Наличие технического компонента в правилах
жестко привязывает их к конкретному месту и времени совершения правонарушения. Если основания уголовной ответственности
и, соответственно, наказуемость преступных нарушений правил
безопасности дорожного движения следуют за водителем — гражданином Российской Федерации и остаются неизменными, где
бы он ни находился, то правила, которые он должен соблюдать
во время движения, меняются вместе со сменой государственной
принадлежности дороги, по которой движется автомобиль. Между
тем, признаки нарушения правил входят в состав преступления,
являющийся основанием уголовной ответственности. Таким образом, с одной стороны, для квалификации нарушений правил
безопасности движения, где бы оно ни было совершено гражданином Российской Федерации, в случае привлечения его к уголовной ответственности на территории нашей страны применяется
УК РФ, но основания уголовной ответственности осложнены иностранным элементом — признаками нарушения правил по месту
совершения дорожно-транспортного преступления. В итоге квалификация преступления обязательно сопровождается применением норм иностранного права, регулирующих дорожное движение в месте совершения преступления.
Подобное осложнение иностранным элементом больше характерно для норм частного права, поэтому правоприменительная
деятельность такого рода урегулирована номами ГК РФ, ГПК РФ
и АПК РФ. В УПК РФ нет подобных норм. Этот пробел лишь частично восполняется нормами международного права, что явно
не достаточно в современных условиях. Унификация затрагивает
лишь основные правила дорожного движения и безопасности эксплуатации транспортных средств, не затрагивая санкции. Между
тем, порог уголовной ответственности в разных странах имеет
102
1.4. Квалификация по УК РФ дорожно-транспортных преступлений, совершенных
за пределами Российской Федерации
существенные различия, трудно объяснимые даже с точки зрения
менталитета и традиций народов. Так, в одних странах уголовная
ответственность установлена за сам факт нарушения определенных предписаний правил дорожного движения (законодательство
Голландии, Германии и др.), в других даже причинение увечий потерпевшему в результате дорожно-транспортного преступления
считается лишь административным проступком (по законодательству Российской Федерации). Для урегулирования таких ситуаций
законодатель предусмотрел специальные правила, формулирующие основания уголовной ответственности для лиц, совершивших
преступление за пределами Российской Федерации.
Согласно ч. 1 ст. 12 УК РФ граждане Российской Федерации
и постоянно проживающие в Российской Федерации лица без
гражданства, совершившие вне пределов Российской Федерации преступление против интересов, охраняемых настоящим
Кодексом, подлежат уголовной ответственности в соответствии
с настоящим Кодексом, если в отношении этих лиц по данному
преступлению не имеется решения суда иностранного государства. Подобная ситуация может возникнуть в случае если лицо,
совершившее дорожно-транспортное преступление, вернулось
на территорию Российской Федерации, не будучи привлеченным
к уголовной ответственности в государстве места совершения
уголовно-наказуемого деяния. Под решением суда иностранного
государства понимается не только обвинительный приговор, но
и любое другое окончательное решение, в том числе влекущее прекращение уголовного преследования по различным основаниям
либо привлечение к другим видам юридической ответственности.
Более редким, тем не менее возможным является привлечение
к уголовной ответственности гражданина другого государства, совершившего дорожно-транспортное преступление вне пределов
Российской Федерации, если преступление направлено против
гражданина Российской Федерации или постоянно проживающего в Российской Федерации лица без гражданства, а также в случаях, предусмотренных международным договором Российской
Федерации, если иностранные граждане и лица без гражданства,
не проживающие постоянно в Российской Федерации, не были
осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной
ответственности на территории Российской Федерации. Согласно
103
Глава 1. Преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств
ч. 3 ст. 12 УК такие лица привлекаются к уголовной ответственности по российскому уголовному законодательству. Вместе с тем, и
в этом случае признаки состава преступления, предусмотренного
ст. 264 УК РФ, детализируются с помощью норм иностранного законодательства, устанавливающих правила движения в том месте,
где произошло дорожно-транспортное преступление.
Таким образом, в случае совершения дорожно-транспортного
преступления за пределами Российской Федерации, лицо может
быть привлечено к уголовной ответственности по УК РФ в следующих случаях.
1. Дорожно-транспортное преступление совершено гражданином Российской Федерации или лицом без гражданства, постоянно проживающим на территории Российской Федерации, и по
данному преступлению не имеется решения суда иностранного
государства.
2. Дорожно-транспортное преступление совершено гражданином другого государства или лицом без гражданства, не проживающим постоянно на территории Российской Федерации,
при условии, что потерпевшим является гражданин Российской
Федерации или лицо без гражданства, постоянно проживающее
на территории Российской Федерации. Дополнительным условием вынесения приговора по УК РФ в отношении указанных лиц
является то, что они не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной ответственности на территории
Российской Федерации.
3. В иных случаях лицо, совершившее дорожно-транспортное
преступление, привлекается к уголовной ответственности по
УК РФ лишь при наличии соответствующего международного
договора.
Глава 2
Преступные посягательства на общие
условия транспортной безопасности
2.1. Неисполнение требований по обеспечению
транспортной безопасности на объектах
транспортной инфраструктуры и транспортных
средствах (ст. 263.1 УК)
Существует несколько параметров безопасности транспорта. Первый можно назвать основным, профильным. Он связан
с обеспечением защищенности жизни, здоровья граждан, а также имущественных отношений от причинения вреда в результате
движения и эксплуатации транспортных средств как источников
повышенной опасности. Этот объект уголовно-правовой охраны
именуется безопасностью движения и эксплуатации транспортных
средств (ст. 263, 264 и 268 УК РФ.
В определенной части также ст. 266 и 267 УК РФ). Второй параметр связан с безопасностью транспорта как объекта воздействия
на окружающую среду и здоровье население. Отношения этого
вида безопасности регулируются техническими регламентами.
Например, Технический регламент безопасности объектов внутреннего водного транспорта применяется «в целях защиты
жизни и здоровья граждан, имущества физических и юридических
лиц, государственного или муниципального имущества от опасности, источником которой может стать деятельность внутреннего водного транспорта и связанная с ним инфраструктура, охраны окружающей среды, жизни и здоровья животных
и растений, предупреждения действий, вводящих в заблуждение
приобретателей объектов регулирования, а также обеспечения
энергетической эффективности»1.
1
Утв. постановлением Правительства РФ от 12 августа 2010 г. №623//СЗ РФ.
2010. № 34. Ст. 4476. См. также.: Постановление Правительства РФ от 12 августа 2010 г. №620 «Об утверждении технического регламента о безопасности
объектов морского транспорта» // СЗ РФ. 2010. № 34. Ст. 4475.
105
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
Поскольку транспортная специфика в этих отношениях не преобладает, законодатель не включил указанные отношения в объект
уголовно-правовой охраны гл. 27 УК РФ, оставляя их под охраной
норм других глав Уголовного кодекса.
Третий параметр безопасности связан с защищенностью объектов
транспортной инфраструктуры и транспортных средств от незаконного (преимущественно внешнего) вмешательства (ст. 263.1 УК РФ).
Норма, содержащаяся в ст. 263.1 УК РФ, предназначена для регулирования уголовной ответственности за нарушения требований
ФЗ «О транспортной безопасности» от 9 февраля 2007 г., которые
долгое время оставались без подкрепления уголовно-правовыми
санкциями. С момента принятия указанного закона эта сфера правового регулирования наполнилась нормативными правовыми актами, позволяющими конкретизировать обязанности субъектов по
обеспечению транспортной безопасности, что дало нормативное
основание для формулирования соответствующего состава преступления. Рассматриваемый состав имеет бланкетные признаки, раскрываемые с помощью законодательства, регламентирующего выполнение функции по обеспечению транспортной безопасности.
Кроме ФЗ «О транспортной безопасности» и нормативных правовых актов, принятых во исполнение указанного закона, правовые нормы, регулирующие транспортную безопасность, содержатся
и в других федеральных законах и подзаконных актах, в том числе
и тех, которые приняты до вступления в силу рассматриваемого закона. К ним можно отнести: ФЗ «О безопасности дорожного движения»,
ФЗ «Об автомобильных дорогах и дорожной деятельности и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», ФЗ «О государственном регулировании развитии авиации»,
ФЗ «О морских портах в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», ФЗ
«О внутренних морских водах, территориальном море и прилежащей
зоне Российской Федерации», ФЗ «О железнодорожном транспорте
в Российской Федерации», ФЗ «Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации», ФЗ «О противодействии терроризму»,
а также в принятых на их основе подзаконных актах1.
1
См., напр.: Приказ Министерства транспорта Российской Федерации
(Минтранс России) от 8 февраля 2011 г. N 40 г. Москва «Об утверждении Требований по обеспечению транспортной безопасности, учитывающих уровни
106
2.1. Неисполнение требований по обеспечению транспортной безопасности
на объектах транспортной инфраструктуры и транспортных средствах
Легальное определение понятию «Транспортная безопасность»
дано в ФЗ «О транспортной безопасности».
Транспортная безопасность — состояние защищенности объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств от
актов незаконного вмешательства (ст. 1 ФЗ «О транспортной
безопасности»).
По локализации источников угрозы транспортной безопасности
С. В. Проценко объединяет их в две группы: первая группа — внутренние угрозы транспортной безопасности (формируются в пределах транспортной отрасли — преимущественно технического,
экологического, террористического, информационного характера,
а также, и в особенности, в связи с человеческим фактором в системе «человек-машина-среда»); вторая группа — внешние угрозы
транспортной безопасности (экономическая и национальная безопасность России в глобализирующихся мировом экономическом
и геополитическом пространствах)1.
Применительно к транспортным преступлениям угрозы также можно разделить на внутренние и внешние, однако их содержание будет несколько иным. Так, под внутренними, на наш
взгляд, можно понимать те угрозы, которые рождаются внутри
системы управления движением и эксплуатации транспортных
средств. Нарушение подобных условий формирует опасность совершения транспортных преступлений, предусмотренных ст. 263,
264, 266–268 УК РФ. В качестве внешней угрозы применительно
к транспортным преступлениям можно рассматривать факторы,
создающие опасность вмешательства посторонних сил в нормальную работу транспорта. Для нейтрализации (или снижения) таких
безопасности для различных категорий объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств воздушного транспорта» // РГ. 2011. 16 марта;
Приказ Министерства транспорта Российской Федерации (Минтранс Pocсии)
от 8 февраля 2011 г. N 42. «Об утверждении Требований по обеспечению транспортной безопасности, учитывающих уровни безопасности для различных категорий объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств автомобильного транспорта и дорожного хозяйства» // РГ. 2011. 16 марта.
1
Проценко С. В. Угрозы транспортной безопасности Российской Федерации // Российская юстиция. 2010. № 8. С. 40.
107
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
угроз и сформулирован уголовно-правовой запрет, предусмотренный ст. 263.1 УК РФ.
Отмечая элементы неопределенности в понятии акта незаконного вмешательства в безопасную работу транспорта, С. А. Дмитриев пишет, что такие акты помимо видового многообразия
характеризуются также и многочисленными особенностями составов, могут представлять собой не только активные действия, но
и бездействие, совершаться умышленно или по неосторожности.
Учитывая эти особенности он предлагает отказаться от понятия
акта незаконного вмешательства, заменив его понятием «факт незаконного воздействия» на устойчивую и безопасную работу транспорта, которое в состоянии охватить все многообразие ситуаций,
нарушающих транспортную безопасность или угрожающих ей1.
Как элемент теоретической конструкции, объясняющей явление,
такое понятие имеет право на существование, однако применительно к составу транспортного преступления, предусмотренного
ст. 263.1 УК РФ, содержание угроз закреплено нормативно и потому именно оно должно учитываться правоприменителем.
Таким образом, понятие «транспортная безопасность» в контексте приведенного закона не является родовым для понятия «безопасность движения и эксплуатации транспортных средств».
В связи с этим необходимо различать правила по безопасности
движения, которые образуют объективную сторону преступления,
предусмотренного ст. 263 УК, и меры защиты объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств от актов незаконного вмешательства (требования безопасности), о которых идет речь
в ст. 263.1 УК РФ. Это не совпадающие по объему и не пересекающиеся понятия. Если безопасность движения и эксплуатации
транспортных средств обеспечивается регулированием деятельности субъектов, непосредственно или опосредованно управляющих
транспортными средствами или создающим условия для безопасности движения и эксплуатации транспортного средства, то транспортная безопасность в смысле ст. 263.1 УК РФ обеспечивается
посредством регулирования хотя и связанных с транспортными
средствами, но других по содержанию общественных отношений.
1
Дмитриев С. А. К вопросу о понятии «акт незаконного вмешательства» в законодательстве о транспортной безопасности // Транспортное право. 2009. № 1.
С. 14.
108
2.1. Неисполнение требований по обеспечению транспортной безопасности
на объектах транспортной инфраструктуры и транспортных средствах
Транспортная безопасность обеспечивается посредством определения границ объекта транспортной инфраструктуры или транспортного средства, проход в которую осуществляется через специально
оборудованные места на объекте транспортной инфраструктуры или
транспортном средстве для осуществления контроля в установленном порядке за проходом людей и проездом транспортных средств;
путем установки заграждений, противотаранных устройств, усиления
дверей, установки заборов; определения порядка допуска физических
лиц и транспортных средств в зону транспортной безопасности (пропускной режим), порядка передвижения физических лиц и транспортных средств в зоне транспортной безопасности в целях обеспечения транспортной безопасности (внутриобъектовый режим) и т.п.
Например, основной задачей в области охраны аэропортов и объектов их инфраструктуры является предотвращение несанкционированного прохода (проезда) лиц и транспортных средств, проноса оружия, взрывчатых веществ и других опасных устройств,
предметов, веществ на территорию аэропортов (п. 2 Постановления Правительства Российской Федерации от 1 февраля 2011 г.
№ 42 «Об утверждении Правил охраны аэропортов и объектов
их инфраструктуры»). Организация выполнения указанных мер,
а также осуществление пропускного режима формулируется в виде
конкретных требований, неисполнение которых и образует объективную сторону преступления, предусмотренную ст. 263.1 УК РФ.
Под объектом транспортной инфраструктуры понимается комплекс сооружений, средств связи и коммуникаций, непосредственно связанных с обеспечением основной функции транспорта — перевозки людей и грузов.
Объекты транспортной инфраструктуры — это технологический
комплекс, включающий железнодорожные, трамвайные и внутренние водные пути, контактные линии, автомобильные дороги,
тоннели, эстакады, мосты, вокзалы, железнодорожные и автобусные станции, метрополитены, морские торговые, рыбные, специализированные и речные порты, портовые средства, судоходные
гидротехнические сооружения, аэродромы, аэропорты, объекты
109
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
систем связи, навигации и управления движением транспортных средств, а также иные обеспечивающие функционирование
транспортного комплекса здания, сооружения, устройства и оборудование (п. 5 ст. 1 ФЗ «О транспортной безопасности)
Конкретный перечень и структура объектов имеют свою специфику для каждого вида транспорта. В отличие от ст. 263, в ст. 263.1 УК РФ
не перечисляется вид транспорта, сфера действия которого охраняется данной нормой. Не выделяет в самостоятельные сферы охраны
отдельные виды транспорта и ФЗ «О транспортной безопасности».
Связано это с тем, что степень и характер опасности посягательств
на транспортные инфраструктуры отличается не столько их видом,
сколько объемом перемещаемых грузов и пассажиропотоком.
Транспортные средства — это воздушные суда, суда, используемые в целях торгового мореплавания или судоходства, железнодорожный подвижной состав, подвижной состав автомобильного и электрического городского наземного пассажирского транспорта в значениях, устанавливаемых транспортными кодексами
и уставами (п. 11 ст. 1 ФЗ «О транспортной безопасности»).
Таким образом, предметом преступления, предусмотренного
ст. 263.1 УК РФ, являются любые виды транспортных средств, непосредственно перевозящие пассажиров и груз.
Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 263.1
УК, заключается в неисполнении требований по обеспечению
транспортной безопасности на объектах транспортной инфраструктуры и транспортных средствах.
Требования по обеспечению транспортной безопасности для
различных категорий объектов транспортной инфраструктуры
и транспортных средств устанавливаются Правительством РФ
по представлению федерального органа исполнительной власти,
осуществляющего функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере транспорта, по согласованию с федеральным органом исполнительной власти в области обеспечения безопасности Российской
Федерации, федеральным органом исполнительной власти,
110
2.1. Неисполнение требований по обеспечению транспортной безопасности
на объектах транспортной инфраструктуры и транспортных средствах
осуществляющим функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере внутренних дел, и федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке государственной политики
и нормативно-правовому регулированию в сфере экономического
развития. Указанные требования являются обязательными для исполнения всеми субъектами транспортной инфраструктуры (ст. 8.
ФЗ «О транспортной безопасности» )
Перечисленные требования детализируются применительно
к конкретным должностям, занимаемым работниками субъекта
транспортной инфраструктуры. Нормативными правовыми актами
определен круг работ, выполнение которых обеспечивается ответственными лицами. К таким работам относятся: аккредитация специализированных организаций в области транспортной безопасности; оценка уязвимости объектов транспортной инфраструктуры
и транспортных средств; категорирование объектов транспортной
инфраструктуры и транспортных средств; осуществление контроля и надзора в области обеспечения транспортной безопасности;
разработка и реализация планов обеспечения транспортной безопасности объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств; формирование и ведение информационных ресурсов
единой государственной информационной системы обеспечения
транспортной безопасности, в том числе автоматизированных централизованных баз персональных данных о пассажирах.
Неисполнение требований может заключаться как в действии,
совершенном вопреки предписаний транспортной безопасности, так и путем бездействия.
Для квалификации бездействия в качестве преступления, предусмотренного рассматриваемой статьей, необходимо установить,
во-первых, обязанность работника действовать, во-вторых, наличие возможности выполнить требования транспортной безопасности в данных конкретных условиях.
Как всякое преступление с материальным составом, рассматриваемое общественно опасное деяние предполагает наличие причинной связи между ним и наступившими общественно опасными
последствиями.
111
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
Последствия преступления законодателем сформулированы
идентично составу, предусмотренному ст. 263 УК РФ.
Тяжкий вред здоровью, как и факт причинения смерти одному или
нескольким лицам, определяются так же, как и в ст. 263 УК, но с некоторыми особенностями. Уточнения связаны с механизмом причинения имущественного и физического вреда. В отличие от транспортного преступления, предусмотренного ст. 263 УК, последствия,
предусмотренные ст. 263.1 УК РФ наступают хотя и в результате нарушения правил, обеспечивающих транспортную безопасность, но
не напрямую, а опосредованно. Речь идет о своего рода халатности.
Основным предназначением мер безопасности на транспорте
является предупреждение актов внешнего вмешательства в работу
транспортной инфраструктуры и движение транспорта, поэтому
непосредственным последствием неисполнения требований по
обеспечению транспортной безопасности является допущение таких общественно опасных деяний, как террористический акт, блокирование или захват важных транспортных объектов и т.п. Но не
эти последствия учитываются при квалификации преступления,
а общественно опасный результат такого внешнего воздействия на
объект транспортной инфраструктуры или транспортного средства,
т.е. последствия второй очереди в виде гибели людей, получения
потерпевшими тяжкого вреда здоровью или причинения имущественного ущерба в результате актов вмешательства. Именно эти
вторичные последствия, наступившие вследствие невыполнения
требований безопасности, и являются основанием для уголовной
ответственности по рассматриваемой статье УК.
Так, по ч. 3 ст. 263.1 УК РФ возбуждено уголовное дело по факту
неисполнения требований безопасности на объектах аэрокомплекса «Домодедово», в результате которого был осуществлен
теракт, унесший жизни 35 человек1.
В связи со сложным механизмом взаимосвязи нарушение требований безопасности и последствий имеет свои особенности. В реальной действительности непосредственной причиной таких последствий могут быть не только умышленные противоправные действия
1
Официальный сайт Следственного комитета РФ. http://www.sledcom.ru/
news/40707.html.
112
2.1. Неисполнение требований по обеспечению транспортной безопасности
на объектах транспортной инфраструктуры и транспортных средствах
террориста или иного лица, осуществляющего незаконное вмешательство, но и невиновное или неосторожное поведение третьих лиц,
например, ошибочно зашедших на взлетную полосу из-за отсутствия
заграждения и вызвавших аварийную ситуацию для идущего на посадку самолета. В случае наличия вины такое лицо, создавшее аварийную ситуацию, повлекшую причинение тяжкого вреда здоровью
или гибель человека, может быть привлечено к уголовной ответственности по другим статьям УК, однако это не освобождает от ответственности тех работников объекта транспортной инфраструктуры,
которые были обязаны установить соответствующее ограждение или
организовать контроль, предупреждающий появление посторонних
лиц в зоне посадки воздушного судна.
Источником создания опасности могут быть не только действия
человека, но и поведение животных, оказавшихся в зоне движения
транспорта, либо силы природы, которые в отсутствие соответствующих мер защиты приводят к разрушениям элементов безопасности объектов транспортной инфраструктуры. Логично было бы сделать вывод, что подобные неисполнения требований, повлекшие
причинение указанных в ст. 263.1 УК последствий, должно влечь
ответственность по этой статье, однако подобные ситуации не подпадают под легальные понятия сферы транспортной безопасности.
Дело в том, что под транспортной безопасностью, как мы уже отметили, одноименный федеральный закон понимает состояние
защищенности объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств от актов незаконного вмешательства. Об актах
внешнего вмешательства применительно к транспортной безопасности идет речь и в Указе Президента РФ от 31марта 2010 г. № 403
«О создании комплексной системы обеспечения безопасности населения на транспорте». Легальное определение акта незаконного
вмешательства ограничивает это понятие лишь противоправным
действием (бездействием), угрожающим безопасной деятельности
транспортного комплекса, повлекшим за собой причинение вреда
жизни и здоровью людей, материальный ущерб либо создавшим
угрозу наступления таких последствий (ст. 1 ФЗ «О транспортной
безопасности). Следовательно, невиновные действия посторонних
лиц, как и действия животных, причинившие вред, нельзя учитывать при установлении причинной связи между нарушением требований безопасности и наступившими последствиями.
113
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
Механизм причинения вреда при нарушении требований транспортной безопасности включает следующие этапы.
1. Невыполнение ответственным лицом требований транспортной безопасности.
2. Ослабление вследствие этого мер, обеспечивающих состояние защищенности объекта транспортной инфраструктуры или
транспортного средства.
3. Проникновение на защищенные объекты посторонних лиц
и совершение ими противоправных действий, повлекших последствия, указанные в ст. 263.1 УК. Таким образом, лицо, ответственное за исполнение требований по обеспечению транспортной
безопасности, не предотвращает причинение тяжкого вреда, крупного ущерба или гибель людей, хотя должно было предотвратить
посредством применения мер безопасности.
Факт причинения тяжкого вреда здоровью или смерти потерпевшему устанавливается так же, как и при совершении других
транспортных преступлений (см. материал к ст. 263 УК). Крупным
согласно примечанию к ст. 263.1. УК признается ущерб, превышающий один миллион рублей. При определении размера ущерба
можно использовать правила компенсации ущерба, разработанные
применительно к отдельным видам транспорта1. Однако при этом
следует иметь в виду, что в упомянутом нормативном акте речь идет
не только о прямом ущербе, но и об упущенной выгоде, объединяемой общим термином гражданского права — убытки. При этом
упущенная выгода, на наш взгляд, не может учитываться при определении размера ущерба, предусмотренного ст. 263.1 УК РФ.
Преступление может быть совершено лишь специальным
субъектом — лицом, ответственным за обеспечение транспортной безопасности. Употребление в ст. 263.1 УК такого словосочетания для обозначения субъекта преступления нельзя признать
удачным, поскольку оно не имеет точно определенного смысла,
1
См., напр., Правила компенсации убытков, понесенных владельцами инфраструктур железнодорожного транспорта общего пользования и (или) перевозчиками в результате осуществления отдельных перевозок железнодорожным
транспортом в случаях возникновения угрозы социально-экономической стабильности, обороноспособности, безопасности государства и в иных предусмотренных законодательством случаях. Утв. постановлением Правительства РФ
от 18 июля 2008 г. № 545.
114
2.1. Неисполнение требований по обеспечению транспортной безопасности
на объектах транспортной инфраструктуры и транспортных средствах
другими словами, не является термином1. В таком случае его содержание необходимо устанавливать из контекста диспозиции
статьи уголовного закона и связанных с ним нормативных актов.
Поскольку в ст. 263.1 УК речь идет о неисполнении требований
по обеспечению транспортной безопасности на объектах транспортной инфраструктуры и транспортных средствах, то адресатов
таких предписаний необходимо устанавливать исходя из смысла
тех же нормативных актов, в которых установлены указанные
требования. Обеспечение транспортной безопасности объектов
транспортной инфраструктуры и транспортных средств согласно ст. 4 ФЗ «О транспортной безопасности» возлагается на субъекты транспортной инфраструктуры, если иное не установлено
законодательством Российской Федерации. Соответственно,
и субъектом нарушения требований транспортной безопасности являются лица, работающие в предприятиях и организациях
субъектов транспортной инфраструктуры. Ведомственные нормативные правовые акты разделяют понятия лиц, ответственных
за соблюдение транспортной безопасности в силу выполняемой работы (персонал транспортных предприятий) и лиц, ответственных за транспортную безопасность. Вместе с тем, при
определении признаков специального субъекта преступления,
предусмотренного ст. 263.1 УК, необходимо исходить не только из этих ведомственных нормативных актов, но и из общего
смысла статьи УК РФ.
Действующими нормативными актами определены две группы лиц, ответственных за соблюдение правил транспортной
безопасности:
лица, ответственные за обеспечение транспортной безопасности объекта транспортной инфраструктуры, → работники, занимающие должность на объекте транспортной инфраструктуры
и ответственные за обеспечение транспортной безопасности;
лица, ответственные за обеспечение транспортной безопасности транспортного средства, → лица, занимающие должность
1
Если провести сравнение с другими статьями УК РФ, в которых употребляется это словосочетание для обозначения субъекта преступления, то выясняется,
что там оно сформулировано более конкретно — ответственный за соблюдение
правил охраны окружающей среды при производстве работ (ст. 246 УК РФ); ответственный за техническое состояние транспортных средств (ст. 266 УК РФ).
115
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
на транспортном средстве и ответственные за обеспечение транспортной безопасности.
Кроме того, в указанных документах кроме ответственных,
в смысле руководящих, лиц выделяется персонал, чья деятельность
непосредственно связана с обеспечением транспортной безопасности1. По нашему мнению, их тоже можно назвать ответственными
за соблюдение требований транспортной безопасности, поскольку
они несут ответственность за невыполнение своих обязанностей.
Даже рядовой работник службы безопасности аэропорта, пропустивший без досмотра террориста на борт судна, должен, по нашему мнению, нести ответственность за все вытекающие из этого
последствия.
Следует различать субъектов, обязанных соблюдать правила
безопасности движения и эксплуатации транспортных средств,
и лиц, отвечающих за обеспечение безопасности тех же транспортных средств. В определенных случаях эти функции может совмещать одно лицо. Некоторые лица могут быть как субъектом преступления, предусмотренного ст. 263 УК РФ, так и общественно
опасного деяния, предусмотренного ст. 263.1 УК РФ.
Например, командир воздушного судна непосредственно участвует в управлении транспортным средством (являясь субъектом
преступления, предусмотренного ст. 263 УК РФ) и одновременно отвечает за транспортную безопасность воздушного судна,
т.е. может быть субъектом преступления, предусмотренного
ст. 263.1 УК РФ в том случае, если совершает действия, направленные на обеспечение авиационной безопасности при отсутствии соответствующих служб, например, проводит предполетный досмотр воздушного судна, его бортовых запасов,
1
Субъект транспортной инфраструктуры издает приказ или распоряжение,
а также включает в план мероприятий по обеспечению транспортной безопасности ответственных за обеспечение транспортной безопасности лиц, ответственных за обеспечение транспортной безопасности объекта транспортной
инфраструктуры, ответственных за обеспечение транспортной безопасности
транспортного средства, а также о персонале, чья деятельность непосредственно связана с обеспечением транспортной безопасности. См.: Приказ Минтранса РФ от 11 февраля 2010 г. №34 «Об утверждении Порядка разработки планов
обеспечения транспортной безопасности объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств».
116
2.1. Неисполнение требований по обеспечению транспортной безопасности
на объектах транспортной инфраструктуры и транспортных средствах
членов экипажа, пассажиров, багажа, в том числе вещей, находящихся при пассажирах, а также грузов и почты1.
Субъективная сторона преступления включает неосторожную
форму вины. Учитывая сложный характер развития причинной
связи, следует отметить и сложное психическое отношение лица
к возможности наступления последствий. Первоначальным последствием нарушения требований безопасности является акт
внешнего воздействия, который является следствием несоблюдения мер безопасности, или недостаточность организационных мер
для предотвращения таких актов, однако форма вины определяется
отношением не к этим факторам первого порядка, а к следующим
за ними, последствиям — наступлением в результате террористического акта или иного акта незаконного вмешательства тяжкого
вреда здоровью, гибель людей или причинение крупного ущерба.
Для констатации неосторожной формы вины необходимо установление психического отношения к возможности наступления
именно этих последствий. Здесь возможны различные варианты,
образующие разные виды неосторожности. Лицо может не предвидеть возможность причинения тяжкого вреда здоровью или
гибель людей либо причинение крупного ущерба, но хотя при
необходимой внимательности и предусмотрительности должно
было и могло предвидеть эти последствия (небрежность). Признак долженствования вытекает из обязанностей ответственного
за транспортную безопасность лица. Он устанавливается исходя из
содержания функциональных обязанностей, сформулированных
в должностной инструкции. Возможность предвидения устанавливается исходя из конкретных обстоятельств, в условиях которых
нарушаются требования безопасности. Поскольку речь идет о специально подготовленном лице, возможность предвидения последствий вытекает из его профессионального статуса и психического
отношения к факту нарушения правил.
Для небрежности больше характерно неосознанное (возможно
по забывчивости, невнимательности) нарушение специальных
1
Эти обязанности командира воздушного судна предусмотрены п. 16 Федеральных авиационных правил «Требования по авиационной безопасности
к эксплуатантам авиации общего назначения», утв. Приказом Минтранса РФ
от 27 марта 2003 г. №29.
117
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
правил. Умышленное (или другими словами, осознанное) нарушение правил безопасности обычно свидетельствует о предвидении
лицом возможности наступления последствий при легкомысленном расчете на их предотвращение или ненаступление вследствие
каких-либо обстоятельств, которые, по мнению лица, предотвратят причинение вредных последствий (легкомыслие).
2.2. Недоброкачественный ремонт транспортных
средств и выпуск их в эксплуатацию с техническими
неисправностями (ст. 266 УК РФ)
Рассматриваемая статья Уголовного кодекса охраняет те условия
транспортной безопасности, которые связаны с обеспечением безопасного функционировала транспортных средств, путей сообщения и средств управления транспортным движением. Норма ст. 266
УК РФ, с одной стороны, выполняет профилактическую функцию
по отношению к транспортным преступлениям, предупреждая
выпуск в эксплуатацию технически неисправных транспортных
средств, с другой стороны, она дополняет нормы ст. 263 и 264 УКРФ,
предусматривая ответственность для лиц, не являющихся субъектами перечисленных преступлений, но отвечающих за безопасную эксплуатацию транспортных средств или осуществляющих их ремонт.
Предметом преступления являются транспортные средства,
пути сообщения, средства сигнализации или связи либо иного
транспортного оборудования.
Транспортное средство — все виды транспортных средств, которые являются предметом преступлений, предусмотренных
ст. 263 и ст. 264 УК (см. разделы 1.1.,1.2 1).
Пути сообщения — сооружения и устройства, предназначены для
движения по ним транспортных средств (железнодорожное полотно, включающее рельсы, шпалы, насыпь, автомагистрали,
включающие дорожное полотно и другие элементы, обеспечивающие движение, судоходные пути, искусственные судоходные гидросооружения).
118
2.2. Недоброкачественный ремонт транспортных средств и выпуск их
в эксплуатацию с техническими неисправностями
Например, для автотранспорта основными путями сообщения
являются дороги. Согласно ст. 2 ФЗ «О безопасности дорожного
движения» дорога — это обустроенная или приспособленная и используемая для движения транспортных средств полоса земли либо
поверхность искусственного сооружения. Дорога включает одну
или несколько проезжих частей, а также трамвайные пути, тротуары, обочины и разделительные полосы при их наличии. Средства
связи — технические устройства, специально предназначенные
для приема и передачи команд руководителей полета и маневров,
распоряжений и докладов участников движения, а также для передачи иной информации, необходимой для обеспечения безопасности движения транспортных средств (радиосвязь, телефонная,
телеграфная, факсимильная, сотовая, оптическая, радиорелейная,
космическая и иные средства связи).
Средства сигнализация — устройства и приборы, передающие
сигналы условной информации в виде предупреждения, разрешения, донесения, оповещения, иные команды системы управления
движением (светофоры, сигнальные огни посадочной полосы,
маяки и т.п.).
Иное транспортное оборудование — различного рода технические
объекты, непосредственно обеспечивающие движение и эксплуатацию транспортных средств (устройства электроснабжения, приборы автоматизации и компьютеризации, централизации и блокировки, навигационное оборудование, радио- и светотехническое
оборудование аэродромов), а также иные технические устройства,
обеспечивающие безопасное функционирование транспорта.
Объективная сторона состоит из двух альтернативных (равнозначных по степени общественной опасности) деяний:
недоброкачественный ремонт транспортных средств, путей
сообщения, средств сигнализации, связи либо иного транспортного оборудования;
выпуск в эксплуатацию технически неисправных транспортных средств.
Состав материальный. Он включает последствия в виде
тяжкого вреда здоровья и причинную связь между деянием
и последствиями.
Ремонт — работы, связанные с устранением неисправностей, приведением транспортного средства, его отдельных узлов
119
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
и конструкций в соответствие с требованиями, обеспечивающими
безопасное движение и эксплуатацию транспортных средств и путей сообщения.
Так, в соответствии с п. 5 раздела II Федеральных авиационных
правил «Организации по техническому обслуживанию и ремонту
авиационной техники» ремонт авиационной техники — комплекс
работ по восстановлению исправности или работоспособности
авиационной техники с установлением межремонтного ресурса
и (или) срока службы.
Недоброкачественный ремонт транспортного средства — неустранение всех неисправностей в соответствии с технологическими
правилами и нормативами либо установка недоброкачественных или нестандартных запасных частей (например, узлов и деталей, обеспечивающих безопасную эксплуатацию транспортного средства) (п. 17. Постановления Пленума Верховного Суда
РФ от 9 декабря 2008 г. №25 «О судебной практике по делам
о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного
движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их
неправомерным завладением без цели хищения»).
Таким образом, недоброкачественным является ремонт, в результате которого оставлены неисправности, дефекты1, отрицательно
влияющие на безопасность движения. Требования к качеству ремонтных работ изложены как в федеральных нормативных актах,
так и в локальных инструкциях, изданных в соответствии с указанными нормативными актами. Согласно ст. 18 ФЗ «О безопасности
дорожного движения» нормы, правила и процедуры технического
обслуживания и ремонта транспортных средств устанавливаются
заводами-изготовителями транспортных средств с учетом условий
их эксплуатации. Юридические лица и индивидуальные предприниматели, выполняющие работы и предоставляющие услуги по
техническому обслуживанию и ремонту транспортных средств,
1
Под дефектом понимается каждое отдельное несоответствие транспортного средства (компонента) установленным требованиям. См.: Постановление
Правительства РФ от 10 сентября 2010 г. №706 «О внесении изменений в технический регламент о безопасности колесных транспортных средств».
120
2.2. Недоброкачественный ремонт транспортных средств и выпуск их
в эксплуатацию с техническими неисправностями
обязаны иметь сертификат соответствия на выполнение этих работ
и услуг и обеспечивать их проведение в соответствии с установленными нормами и правилами.
Транспортные средства, прошедшие техническое обслуживание и ремонт, должны отвечать требованиям, регламентирующим
техническое состояние и оборудование транспортных средств,
участвующих в дорожном движении, в части, относящейся к обеспечению безопасности дорожного движения, что подтверждается
соответствующим документом, выдаваемым исполнителем названных работ и услуг.
Правила о проектировании, постройке, ремонте и об эксплуатации судов, за которыми должен осуществляться технический
надзор, и правила об изготовлении материалов и изделий для установки на судах издаются органами технического надзора и классификации судов РФ, утверждаются федеральным органом исполнительной власти в области транспорта (ст. 35 Кодекса внутреннего
водного транспорта РФ).
Деятельность по техническому обслуживанию и ремонту автотранспортных средств осуществляется в соответствии с техническими стандартами. Требования к качественному ремонту путей
сообщения устанавливаются специальными нормативными актами. Так, в соответствии со ст. 12 ФЗ «О безопасности дорожного
движения» ремонт и содержание дорог на территории РФ должны
обеспечивать безопасность дорожного движения. Соответствие
состояния дорог правилам, стандартам, техническим нормам
и другим нормативным документам, относящимся к обеспечению
безопасности дорожного движения, удостоверяется актами контрольных осмотров либо обследований дорог, проводимых с участием соответствующих органов исполнительной власти. Нормативные акты предусматривают документальное оформление факта
выполненных ремонтных работ.
Например, согласно п. 1.1. Федеральных авиационных правил
«Организации по техническому обслуживанию и ремонту авиационной техники» удостоверять выполнение ремонта воздушного судна гражданской авиации может только организация,
имеющая Сертификат соответствия Федеральным авиационным правилам.
121
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
Выпуск в эксплуатацию (действия или бездействие) технически неисправных транспортных средств — невыполнение должностных
обязанностей лицом, ответственным за техническое состояние
транспортного средства, выпущенного в эксплуатацию с техническими неисправностями (п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 г.).
Выпуск в эксплуатацию может быть оформлен предписанием,
приказом, разрешением или иным действием (бездействием), предоставляющим возможность использовать транспортное средство
для перевозки грузов и пассажиров.
В соответствии с правилами допуска транспортных средств
к эксплуатации техническое состояние и оборудование участвующих в дорожном движении транспортных средств в части, относящейся к безопасности дорожного движения и охране окружающей
среды, должно отвечать требованиям соответствующих стандартов, правил и руководств по их технической эксплуатации.
Должностным и иным лицам, ответственным за техническое состояние и эксплуатацию транспортных средств, запрещается: выпускать на линию транспортные средства, имеющие неисправности,
с которыми запрещается их эксплуатация, или переоборудованные
без соответствующего разрешения, или не зарегистрированные
в установленном порядке или не прошедшие государственный технический осмотр (п. 12. Основных положений по допуску транспортных средств к эксплуатации и обязанности должностных лиц
по обеспечению безопасности дорожного движения1).
Например, запрещается эксплуатация автомобилей, автобусов,
автопоездов, прицепов, мотоциклов, мопедов, тракторов и других самоходных машин, если их техническое состояние и оборудование не отвечает требованиям Перечня неисправностей
и условий, при которых запрещается эксплуатация транспортных средств (п. 11 Основных положений). К таковым, в частности, относится нарушение герметичности гидравлического
1
Утв. постановлением Правительства РФ (в ред. от 27 января 2009 г. N 28)//
СЗ РФ. 2009. № 5. Ст. 610.
122
2.2. Недоброкачественный ремонт транспортных средств и выпуск их
в эксплуатацию с техническими неисправностями
тормозного привода, превышение установленного правилами
значения суммарного люфта в рулевом управлении.
В качестве последствий в ч. 1 ст. 266 УКРФ названы тяжкие
последствия, в ч. 2 — смерть человека, а в ч. 3 — гибель двух
или более лиц. При рассмотрении дел о недоброкачественном
ремонте транспортных средств и выпуске их в эксплуатацию
с техническими неисправностями надлежит устанавливать причинную связь между недоброкачественным ремонтом отдельных систем, узлов транспортного средства, а также нарушением
технологического процесса при их установке или замене и выпуском его в эксплуатацию и наступившими последствиями,
указанными в ст. 266 УК РФ. В связи с этим необходимо выяснять, нарушение каких конкретно правил и нормативов повлекло наступление последствий, указанных в ст. 266 УК РФ.
Для установления таких нарушений и фактов использования
при ремонте недоброкачественных деталей и узлов надлежит
при наличии к тому оснований назначать автотехническую экспертизу (п. 17 Постановления Пленума ВС РФ № 25 от 9 декабря
2008 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации
транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения»).
Субъект преступления при недоброкачественном ремонте — достигшее 16-летнего возраста вменяемое лицо, производящее ремонт или ответственное за качество производимых ремонтных работ, а при выпуске транспортных средств в эксплуатацию — лицо,
ответственное за техническое состояние транспортных средств.
К таким лицам могут быть отнесены работники государственных,
общественных или коммерческих организаций, на которых инструкциями, правилами или соответствующим распоряжением
либо в силу занимаемого ими служебного или должностного положения возложена ответственность за техническое состояние
транспортных средств (п. 17 Постановления).
Существующая система нормативной документации по обеспечению безопасности движения всех перечисленных выше транспортных средств включает предписания, возлагающие на конкретных лиц ответственность за выпуск транспорта на линию, допуск
123
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
к полету или к иным формам эксплуатации, связанным с движением. Решение этих лиц оформляется в виде устного или письменного распоряжения, приказа и т.п. команд (в зависимости от вида
транспортных средств и характера эксплуатации).
Субъектами преступления, предусмотренного ст. 266 УК РФ,
могут быть как работники автотранспортных организаций независимо от организационно-правовых форм и форм собственности,
осуществляющих перевозки пассажиров и грузов автомобильным
и городским электрическим транспортом, так и работники других
организаций, на которых действующими инструкциями или правилами, соответствующим распоряжением либо в силу занимаемого
ими служебного положения возложена ответственность за техническое состояние или эксплуатацию транспортных средств, а также владельцы-предприниматели либо работники авторемонтных
мастерских, имеющие лицензию на осуществление предпринимательской деятельности, которые произвели недоброкачественный
ремонт, повлекший по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека или его смерть.
При решении вопроса об уголовной ответственности конкретных
лиц, выполняющих ремонтные работы, необходимо руководствоваться действующими правилами и должностными инструкциями,
определяющими функциональные обязанности производителя работ. При бригадной форме выполнения трудоемких работ обычно
назначается лицо, ответственное за соблюдение исполнителями
технических требований и стандартов. Таким лицом может быть
мастер, бригадир и другое лицо, контролирующее качество произведенных работ.
На перегоне железной дороги произошло крушение поезда, причиной которого стал сход вагонов в грузовом поезде из-за выброса рельсовой колеи. Экспертиза показала, что это явилось
результатом грубого нарушения дорожным мастером дистанции пути Б. требований Технических указаний по устройству,
укладке, содержанию и ремонту бесстыкового пути от 31 марта 2000 г., в частности, он нарушил правила применения для
ремонтных работ выправочно-подбивочной машины «Дуоматик» без предварительной разрядки температурных напряжений. Перед работой машины он, не убедившись в затяжке
124
2.2. Недоброкачественный ремонт транспортных средств и выпуск их
в эксплуатацию с техническими неисправностями
гаек клеммных и накладных болтов до нормативной величины
зазоров в стыках уравнительных пролетов, дал разрешение на
производство работ. После проведения этой операции он же не
организовал регулировку напряжений плети в связи с изменениями более чем на 35 мм, что явно сигнализировало о потере
первоначальной температуры закрепления плетей. В данном
случае ответственность за соблюдение технических нормативов была возложена на мастера Б.
Ремонт железнодорожного подвижного состава, воздушных
и водных судов осуществляется преимущественно в ремонтных
предприятиях, лицами, ответственными за качественное выполнение ремонтных работ, являются руководители структурных подразделений и другие сотрудники предприятия, функциональные обязанности которых отражены в соответствующей документации.
Услуги по ремонту автомототранспортных средств могут предоставляться как организацией, так и физическими лицами по договорам, в которых обязательно указывается конкретное лицо, выполняющее ремонтные работы.
Согласно ст. 16 ФЗ “О безопасности дорожного движения” обязанность по поддержанию транспортных средств, участвующих
в дорожном движении, в технически исправном состоянии возлагается на владельцев транспортных средств либо на лиц, эксплуатирующих транспортное средство. Таким образом, субъектом
преступления могут быть: собственники транспортных средств,
а также лица, от имени собственников владеющие, пользующиеся
или распоряжающиеся на законных основаниях транспортными
средствами, либо работники транспортных предприятий и организаций, отвечающие за выпуск в эксплуатацию технически исправных транспортных средств, при условии, что они одновременно
не являются субъектами преступлений, предусмотренных ст. 263
и 264 УК РФ.
Например, собственник механического транспортного средства
(либо лицо, эксплуатирующее автомобиль), непосредственно
управляющий им несмотря на известную ему неисправность,
в случае наступления указанных последствий несет ответственность за нарушение правил эксплуатации по ст. 264 УК РФ.
125
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
Субъективная сторона преступления характеризуется виной
в форме неосторожности. Преступление может быть совершено
по легкомыслию, когда лицо, осуществляя недоброкачественный
ремонт или выпуская в эксплуатацию технически неисправное
транспортное средство, предвидит возможность наступления указанных в законе последствий в результате своих действий, но без
достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на их
предотвращение, или по небрежности, когда лицо не предвидит
возможность наступления указанных в законе последствий своих
действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло их предвидеть.
В целях исключения объективного вменения при установлении
признаков субъективной стороны необходимо выяснять, имело ли
лицо фактическую возможность в данных конкретных условиях
выполнить технические требования, содержащиеся в правилах по
ремонту и выпуску в эксплуатацию транспортных средств.
На одной из станций Московской железной дороги произошло
крушение поезда (сход с рельс электровоза ВЛ11 №670, трех цистерн с бензином и вагона, груженного мукой, с последующим возгоранием). Комплексной судебно-технической экспертизой было
установлено, что сход электровоза и вагонов произошел из-за
невыполнения (нарушения) п. 10.1, п. 12.1 Правил технической
эксплуатации железных дорог РФ ЦРБ/756 и п. 3.6 Инструкции
по формированию, ремонту и содержания колесных пар тягового подвижного состава железных дорого колеи 1520 мм ЦТ-329.
В частности, колесные пары допущенного к эксплуатации тепловоза имели опасную форму гребня (параметр крутизны менее 5,5 мм — для профилей с чертежной высотой гребня 28 мм),
измеряемую универсальным шаблоном УТ-1. Вместе с тем, экспертами было установлено, что мастер цеха текущего ремонта Л., на которого была возложена обязанность выявления подобного дефекта колесных пар, в отсутствии разработанных
методик не имел технической возможности выполнить требования вышеперечисленных правил и инструкций и отбраковать
колесные пары по минимально допустимому параметру крутизны гребни 5,5 мм, т.к. погрешность при измерении этого параметра шаблоном ТУ-1 под электровозом в разных точках обода
126
2.3. Приведение в негодность транспортных средств или путей сообщения
колеса колесной пары составляет плюс-минус 0.5 мм и более,
что подтверждается следственным экспериментом. Указанные
обстоятельства исключали вину мастера.
В связи с тем, что производство ремонта транспортных средств
и оборудования, путей сообщения, средств сигнализации и связи
регламентировано нормами технико-юридического порядка (технологическими правилами), для решения вопроса о наличии нарушений технических нормативов (как в приведенном выше примере) целесообразно назначение технической экспертизы. Вместе
с тем, окончательный вывод о признаках нарушения правил и инструкции, вины в этом исполнителя работ или лица, ответственного за выпуск отремонтированного транспортного средства в эксплуатацию, должен делать суд.
2.3. Приведение в негодность транспортных средств
или путей сообщения (ст. 267 УК РФ)
Вывод из строя путей сообщения, транспортных средств, средств
связи либо другого транспортного сооружения, а равно блокирование транспортных коммуникаций создает непосредственную возможность аварии, крушения, катастрофы со всеми вытекающими
из этого тяжкими последствиями.
Приведение в негодность транспортных средств или путей сообщения — нарушение технической (технологической) системы,
обеспечивающей безопасное функционирование транспортных
средств, которое осуществляется посредством противоправного
воздействия на технические средства обеспечения безопасной
работы транспорта.
Рассматриваемое деяние по оценке законодателя является
самым тяжким из всех транспортных преступлений. Оно представляет противоправное нарушение технологической системы,
обеспечивающей функционирование транспортных средств, которое создает непосредственную возможность аварии, крушения,
катастрофы, наступления тяжких последствий в виде причинения
127
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
тяжкого вреда здоровью потерпевших, гибель людей, либо причинение крупного ущерба.
Предметом преступления являются транспортные средства,
пути сообщения, средства сигнализации или связи либо любое
другое транспортное оборудование, технологически обеспечивающее безопасность движения и эксплуатации транспорта,
транспортные коммуникации. К транспортному оборудованию
относится система технических объектов, используемых для
управления движением транспорта, включающих устройства
электроснабжения, системы автоматизации и компьютеризации,
централизации и блокировки, навигационное оборудование, радиомаяки, радио- и светотехническое оборудования аэродромов,
а также иные технические устройства, обеспечивающие безопасное функционирование транспорта. К транспортным коммуникациям относятся автомагистрали, судоходные пути, искусственные судоходные гидросооружения, железнодорожные пути,
автомобильные дороги и т.п.
Объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1
ст. 267 УК, включает признаки общественно опасного деяния,
сформулированные посредством перечисления альтернативных
способов противоправного воздействия на технические объекты
транспортной технологической системы: а) разрушение, повреждение или иной способ приведения в негодное для эксплуатации
состояние транспортных средств и иных технических устройств,
выступающих в качестве предмета преступления; б) блокирование
транспортных коммуникаций.
Перечисленные в статье способы совершения преступления
предполагают активную форму воздействия на предмет (демонтаж
оборудования, обрыв проводов связи, отключение электропитания, повреждение или замена отдельных деталей устройств и т.п.),
хотя не исключена вероятность повреждения или разрушения, причиняемого путем бездействия. С учетом современных технологий
возможно блокирование работы технических устройств и средств
связи транспортной системы путем использования компьютерной
техники, внедрения вредоносных программ, посредством электротехнического воздействия на каналы связи, блокирование радиопереговоров диспетчера с летчиком посредством использования
технических устройств, создающих радиопомехи, и т.п.
128
2.3. Приведение в негодность транспортных средств или путей сообщения
Понятия «разрушение» и «повреждение» близки по значению.
В юридической литературе принято различать эти способы по их
результатам. Разрушение представляет собой приведение в состояние полной негодности технического средства или транспортного
оборудования, в то время как повреждение — это приведение в состояние частичной непригодности транспортного средства либо
изменение функциональных свойств транспортной коммуникации при наличии возможности их восстановления.
«Охватываются данным видом деяния и довольно распространенные случаи подкладывания на действующие железнодорожные пути посторонних тяжелых предметов, таких, например,
как телеграфный столб, бревна, шпалы, тормозные башмаки,
камни и т.п., поскольку при этих условиях железнодорожный
путь делается непригодным для безопасного использования
подвижным составом»1.
Иной способ приведения в негодное для эксплуатации состояние применительно к рассматриваемому составу обозначает любое действие, направленное на физическое и информационное
изменение состояния технических объектов и систем управления
транспортом, приводящее к утрате их свойств и способности обеспечивать безопасное функционирования транспорта.
Блокирование транспортных коммуникаций заключается в создании существенных препятствий для их безопасного использования (строительство заграждений, препятствующих движению
поезда по железнодорожным путям или самолета по посадочной
полосе и т.п.).
Обязательным признаком объективной стороны являются также общественно опасные последствия в виде причинения крупного ущерба или тяжкого вреда здоровью потерпевшего (ч. 1), смерть
человека (ч. 2), гибель двух или более лиц (ч. 3). Крупным ущербом, согласно примечанию к ст. 267 УК, признается ущерб, сумма
которого превышает 1 млн рублей.
Для квалификации преступления, предусмотренного ст. 267 УК,
необходимо установить причинную связь между противоправным
1
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А. И. Чучаева. 2-е изд. М., 2010.
129
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
воздействием на технические объекты транспортной технологической системы и наступившими последствиями. Для установления
причинной связи необходим тщательный анализ функционального предназначения повреждаемых или разрушаемых предметов.
Например, снятие металлической двери рубки теплохода с целью ее присвоения может не создать непосредственной угрозы
для безопасности движения судна и должно быть квалифицировано как хищение. В то же время взлом двери релейного шкафа,
оборудованного средствами железнодорожной сигнализации
и связи, может вызвать попадание осадков и замыкание, что
создаст непосредственную угрозу безопасности движения поездов. Кроме того, двери в данном случае не только гарантируют
сохранность имущества, но и входят в систему блокирования
доступа посторонних лиц к устройствам, обеспечивающим безопасную работу транспорта. В некоторых нормативных актах
прямо указано на предназначение подобных устройств системы
ограждения.
Субъектом преступления является вменяемое лицо, достигшее
14-летнего возраста.
Субъективная сторона преступления имеет сложный характер,
обусловленный структурой объективной стороны, включающей
ряд сменяющих друг друга последствий (приведение в негодность
транспорта или технических объектов — катастрофа, крушение —
причинение крупного ущерба, тяжкого вреда здоровью, смерти
человека). Законодатель прямо указывает на неосторожную форму
вины по отношению к основному последствию, определяющему
тяжесть преступления (причинению крупного ущерба, тяжкого
вреда здоровью или смерти). Разрушая или повреждая технические
устройства, лицо осознает, что оно приводит в негодность транспортные средства или пути сообщения, предвидит, что в результате
таких действий может произойти сбой в работе транспорта, влекущий причинение вреда здоровью, крупный ущерб или гибель людей, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на предотвращение этих последствий (легкомыслие) либо
не предвидит возможности наступления общественно опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности
130
2.4. Нарушение правил, обеспечивающих безопасную работу транспорта
и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия (небрежность).
Преступление может быть совершено по любым мотивам
и с любыми целями, за исключением цели подрыва экономической безопасности и обороноспособности Российской Федерации. Наличие такой цели дает основание квалифицировать содеянное как диверсию по ст. 281 УК РФ. Разрушение транспортных
средств или путей сообщения в целях нарушения общественной
безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия
на принятие решений органами власти при наличии других признаков состава должно квалифицироваться не по ст. 267 УК РФ,
а по ст. 205 УК РФ как терроризм. Совокупность преступлений,
предусмотренных ст. 267 и 158 УК РФ, образует приведение в негодность транспортных средств, средств сигнализации и связи или
транспортных коммуникаций с целью их присвоения посредством
тайного изъятия деталей, материалов этих технических объектов.
2.4. Нарушение правил, обеспечивающих безопасную
работу транспорта (ст. 268 УК)
Рассматриваемая норма является резервной по отношению к тем
общественно-опасным деяниям в сфере безопасности движения
и эксплуатации транспортных средств, которые не подпадают под
действие других статей УК РФ, предусматривающих ответственность за транспортные преступления. Под безопасной работой
транспорта применительно к рассматриваемой статье УК РФ понимается состояние защищенности физических лиц от причинения
им вреда в результате транспортных происшествий. Потерпевшими
могут быть как участники движения, так и иные лица, пострадавшие в результате нарушения действующих на транспорте правил.
Объективная сторона преступления заключается в нарушении
участником движения правил безопасности движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшем причинение тяжкого вреда здоровью человека (ч. 1), смерть человека (ч. 2), смерть
двух или более лиц (ч. 3). Требования к квалификации нарушения
правил такие же как и при установлении признаков других транспортных преступлений. Необходимо установить не только вид
131
Глава 2. Преступные посягательства на общие условия транспортной безопасности
нарушенных правил, но и конкретные пункты, а также установить
причинную связь между каждым из допущенных нарушений и наступившими последствиями. Действующие на транспорте правила, регламентирующие поведение пассажиров, пешеходов и других участников движения, установлены федеральными законами
и подзаконными актами, включая инструкции, разработанные
применительно к конкретному виду транспорта.
Субъектом преступления является лицо, достигшее 16-летнего возраста, являющееся пассажиром, пешеходом или иным участником
движения. Легальное определение участника движения дано применительно к дорожному движению. Под ним (кроме водителя) понимается лицо, принимающее непосредственное участие в процессе
дорожного движения в качестве пешехода, пассажира транспортного
средства (ст. 1 ФЗ от «О безопасности дорожного движения»).
Для воздушного, морского или внутреннего водного транспорта
это понятие с учетом их специфики имеет несколько иное значение. Главным признаком, объединяющим всех участников движения, является то, что они являются адресатами правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств. При этом
из всех возможных адресатов необходимо исключить субъектов,
указанных в ст. 263, 263.1 и 264 УК РФ. Кроме того, необходимо
учитывать и вид транспорта. Если он не подпадает под определения транспортного средства, перечисленного в указанных статьях,
лицо, управляющее таким транспортом, также может являться
субъектом преступления, предусмотренного ст. 268 УК РФ. Как
отмечено в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от
9 декабря 2008 г. №25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения
и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения», в силу п. 1.2 Правил к механическим транспортным средствам не относятся мопеды и другие
транспортные средства, приводимые в движение двигателем с рабочим объемом не более 50 кубических сантиметров и имеющие
максимальную конструктивную скорость не более 50 километров в час, а также велосипеды с подвесным двигателем и другие
транспортные средства с аналогичными характеристиками. Лица,
управлявшие указанными транспортными средствами и допустившие нарушение правил безопасности движения или эксплуатации
132
2.4. Нарушение правил, обеспечивающих безопасную работу транспорта
транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение
тяжкого вреда здоровью или смерть человека, при наличии к тому
оснований несут ответственность соответственно по ч. 1, 2 или 3
ст. 268 УК РФ.
Субъективная сторона преступления предполагает лишь неосторожную форму вины. Преступление может быть совершено по
легкомыслию, когда лицо предвидит возможность наступления
указанных в законе последствий в результате нарушения правил
движения или эксплуатации транспортного средства, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на их предотвращение, или по небрежности, когда лицо не предвидит возможность наступления указанных в законе последствий правил,
хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности
должно было и могло предвидеть.
Глава 3
Процессуальные вопросы квалификации
транспортных преступлений
3.1. Возможности привлечения специальных познаний
для установления технического содержания
признаков нарушения правил
Необходимость применения для квалификации транспортных
преступлений многочисленных правил, разбросанных по разным
нормативным актам, обладающим разной юридической силой
и различающимся отраслевой принадлежностью, заставляет обратиться к вопросу о допустимости привлечения специалиста,
во-первых, к установлению полного перечня правовых актов,
с нарушением которых связано конкретное транспортное преступление, и, во-вторых, к установлению признаков нарушения
предписаний таких актов. Дискуссия по этим вопросам ведется
давно. Одни авторы полагают допустимым привлечение эксперта для анализа правовых вопросов1, другие не согласны с этим2.
П. С. Яни считает, что можно спросить эксперта, была ли у водителя техническая возможность предотвратить наезд; в то же
время постановка перед экспертом вопроса о нарушении таких
правил недопустима, так как по сути это «вывернутый наизнанку» вопрос о правовой квалификации действий или бездействия3.
По мнению Н. А. Коневой, нельзя считать тот или иной вопрос
юридическим только на том основании, что он регламентирован
правовым актом, ведь практически любая область общественной жизни так или иначе отражена в законодательстве, поэтому
1
См.: Гаухман Л. Нужна правовая экспертиза по уголовным делам // Законность. 2000. № 4; Громов Н., Смородинова А., Соловьев В. Заключение эксперта: от
мнения правоведа до выводов медика (обзор практики) // Российская юстиция.
1998. № 8.
2
См., напр.: Корухов Ю. Допустимы ли правовые и юридические экспертизы
в уголовном процессе // Законность. 2000. № 1. С. 39.
3
Яни П. «Правовая» экспертиза в уголовном деле // Законность. 2001. № 9.
С. 21–24.
134
3.1 Возможности привлечения специальных познаний для установления
технического содержания признаков нарушения правил
представляется очевидным, что абсолютизация правила о недопустимости решения юридических вопросов с помощью эксперта
устарела и порождает проблемы у правоприменителя1. Представляется, что многие возражения против ответа экспертов на вопросы, касающиеся соблюдения или нарушения правил безопасности движения или эксплуатации транспортных средств, можно
было бы снять, если обратиться к анализу природы применения
правил безопасности движения или эксплуатации транспортных
средств, в которых технические вопросы неразрывно соединены
с правовыми.
Правила безопасности движения и особенно правила безопасности эксплуатации транспортных средств имеют в своей основе
технико-юридическое содержание. Эта часть правовых норм нередко требует применения не только юридических, но и технических познаний, а также измерений. Фактическая сторона здесь
прочно связана с юридической, в связи с чем возникает вопрос
о коррекции представления о роли специальных познаний при
констатации нарушений таких технико-юридических норм.
Эксперт — лицо, обладающее специальными знаниями и назначенное в порядке, установленном настоящим Кодексом, для
производства судебной экспертизы и дачи заключения (ст. 57
УПК РФ).
Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении от 21 декабря 2010 г. N 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам»
обратил внимание судов на необходимость наиболее полного использования достижений науки и техники в целях всестороннего
и объективного исследования обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, путем производства судебной экспертизы во всех случаях, когда для разрешения возникших в ходе
судебного разбирательства вопросов требуется проведение исследования с использованием специальных знаний в науке, технике,
искусстве или ремесле. Если проведение исследования не требуется, то возможен допрос специалиста.
1
Конева Н. А. Правовая экспертиза в гражданском процессе: pro et contra //
Российская юстиция. 2006. № 1.
135
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
Из этих нормативных положений и рекомендаций Пленума
Верховного Суда РФ не вытекает прямого разрешения или запрета использовать познания эксперта для установления факта соответствия или несоответствия поведения человека в определенной
ситуации технологическим требованиям, выраженным в определенных стандартах. Такой же вывод можно сделать и в отношении
полномочий специалиста.
Специалист — лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в порядке,
установленном УПК, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для
постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию (ст. 58 УПК РФ).
В этом определении важно обратить внимание на последнее
предложение, в котором указывается на профессиональную компетенцию. Специалист приглашается для участия в судебном разбирательстве в тех случаях, когда суду либо участникам судебного
разбирательства при исследовании доказательств могут потребоваться специальные знания и навыки (например, в существе технологического или производственного процесса, специфических
особенностях той или иной профессии и т.п.).
В указанном выше постановлении Пленума ВС РФ отмечено,
что не допускается постановка перед экспертом правовых вопросов, связанных с оценкой деяния, разрешение которых относится
к исключительной компетенции органа, осуществляющего расследование, прокурора, суда (например, что имело место убийство или
самоубийство), как не входящих в его компетенцию. Следует обратить внимание, что запрет относится лишь к тем правовым вопросам, которые относятся к исключительной компетенции органа,
осуществляющего расследование, прокурора, суда. Между тем, как
было нами отмечено, правила безопасности эксплуатации транспортных средств имеют в своей основе технико-юридическое содержание, в силу чего для их применения требуются познания технических норм, которые неразрывно связаны с правовыми.
136
3.1 Возможности привлечения специальных познаний для установления
технического содержания признаков нарушения правил
Следует отметить, что существует апробированная и признаваемая судом практика установления с помощью экспертизы наличия
отдельных элементов состава преступления.
Например, по делам о дорожно-транспортных преступлениях
допускается решение экспертом вопроса о наличии или отсутствии технической возможности предотвращения происшествия при избранной скорости, а фактически это выливается
в установление причинной связи между нарушением правил и наступившими последствиями, т. е. признака объективной стороны состава преступления1.
Вместе с тем, в п. 8 постановления Пленума ВС РФ от 9 декабря
2008 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации
транспортных средств, а также с их неправомерным завладением
без цели хищения» отмечается, что в компетенцию судебной автотехнической экспертизы входит решение только специальных
технических вопросов, связанных с дорожно-транспортным происшествием. Поэтому при назначении экспертизы суды не вправе
ставить перед экспертами правовые вопросы, решение которых
относится исключительно к компетенции суда (например, о степени виновности участника дорожного движения). При анализе
и оценке заключений автотехнических экспертиз судам следует
также исходить из того, что объектом экспертного исследования
могут быть обстоятельства, связанные с фактическими действиями водителя транспортного средства и других участников дорожного движения.
Так, по уголовному делу П. установлены следующие обстоятельства. Из схемы происшествия и объяснений участников
ДТП следует, что столкновение транспортных средств произошло в результате выезда водителя П. на полосу встречного
движения во избежание столкновения с трактором МТЗ-80. Согласно заключению автотехнической экспертизы лаборатории
судебной экспертизы предпринятый водителем автомобиля
1
См.: Ермаков Ф. Оценка объективности и достоверности заключения судебной автотехнической экспертизы // Российская юстиция. 1997. № 5. С. 17.
137
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
ВАЗ-21043 маневр не был оправдан. Водитель автомобиля
ВАЗ-21043, если он воспринял дорожную обстановку как опасную,
должен был применить торможение, что давало возможность
трактору МТЗ-80 к моменту выезда автомобиля ВАЗ-21043 на
перекресток выйти далеко за его пределы. Поэтому в данном
случае причиной происшествия являются не соответствующие
требованиям Правил дорожного движения действия водителя
автомобиля ВАЗ-210431.
Действительно, вывод о вине не может сделать эксперт, как не
может квалифицировать факт нарушения уголовного закона. Квалификации преступления, т.е. процесс установления тождества
между признаками нарушения и уголовно-правовой нормой (составом преступления), представляет акт органа государственной
власти и потому не может быть переложен на других лиц кроме
правоприменителя. При этом презюмируется, что признаки состава преступления не могут быть не познаваемыми для лица,
имеющего соответствующую юридическую подготовку. Другим
препятствием постановки перед экспертом вопросов, имеющих
юридический характер, является суждение о том, что юридические
знания не относятся к специальным познаниям, которыми должен
обладать эксперт, поскольку подразумевается, что таковыми должен обладать правоприменитель.
Вместе с тем, этот тезис формулируется без учета разницы между
признаками собственно уголовно-правовой нормы и теми же признаками, но уже детализированными с помощью иных нормативных актов. Если иметь в виду первые, то конечно они должны быть
понятны правоприменителю, которому не обязательно обладать
техническими или иными специальными познаниями. Иное дело
если речь идет о правовых актах, детализирующих бланкетные
признаки. Правоприменитель, специализирующийся на уголовноправовой тематике, в силу чисто физического недостатка времени
не имеет возможности ознакомиться с сотнями, а иногда и тысячами нормативных актов, регулирующих сферу общественных
1
Обзор судебной практики Верховного Суда Республики Калмыкия и ответы на вопросы судов Республики Калмыкия // Бюллетень ВС Республики
Калмыкия и Управления Судебного департамента при ВС РФ в Республике
Калмыкия. 2006.
138
3.1 Возможности привлечения специальных познаний для установления
технического содержания признаков нарушения правил
отношений, весьма далекую от повседневной практики. Этим обстоятельством можно объяснить многочисленные ошибки в применении технических норм и необоснованные прекращения дел
подобной категории из-за неясной судебной перспективы.
Технические нормы содержатся зачастую в ведомственных нормативных актах и даже в локальных нормативных правовых актах,
действующих на конкретном производственном объекте. Значительная их часть сосредоточена в инструкциях по эксплуатации определенных механизмов, агрегатов и инструментов применительно
к конкретным агрегатам и устройствам. Правоприменение в данном
случае носит особый характер, поскольку используемые нормы по
форме юридические, но по своему содержанию преимущественно
естественные (технические), что определяет юридическую природу основанного на них заключения эксперта. Оно имеет техникоправовой характер. Наличие юридических знаний — обязательное
требование, предъявляемое к следователю или судье, но в данном
случае речь идет собственно не о юридических, а технических (в широком смысле) знаниях, которые неотрывно связаны с нормативными требованиями, имеющими технико-юридический характер.
Убежденность в том, что следователь и судья могут быть специалистами во всех отраслях правовых знаний, является мифом. Платой за
такое заблуждение являются правоприменительные ошибки.
Ни следователь, ни судья не имеют права привлекать специалиста для ответа на вопрос, соответствуют ли признаки совершенного
деяния признакам конкретного состава преступления, но они вправе воспользоваться специальными юридическими познаниями для
ответа на вопрос о технико-юридическом содержании отдельных
признаков состава преступления, требующего обращения к многочисленным предписаниям, находящимся за пределами уголовного
права. Если эксперт сделает вывод, что, например, состояние колесных пар характеризуется определенными физическими параметрами без ссылки на конкретные пункты технического регламента,
правоприменителю, не искушенному в вопросах технического регулирования (а это и правовые вопросы1), довольно сложно самостоятельно отыскать, во-первых, необходимый нормативный акт
1
См.: ФЗ от 27 декабря 2002 г. №184-ФЗ «О техническом регулировании» //
СЗ РФ. 2002. № 52. Ст. 5140.
139
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
по вопросам технического регулирования, во-вторых, установить
конкретный пункт технического регламента или национального
стандарта, с которым необходимо сопоставить указанные в экспертизе физические величины.
Кроме того, суд не может проводить собственных физических
измерений, доверяя это эксперту. В таком случае каковы причины
недоверия к эксперту, если он соединит в своем заключении технические параметры с тем юридическим документом, в котором
они предусмотрены? Следует заметить, что по делам о нарушении
правил безопасности на железнодорожном, водном или воздушном
транспорте нередко суд опирается на вывод эксперта о нарушении
конкретных инструкций и правил технической эксплуатации.
Так, Судебная коллегия по уголовным делам ВС РСФСР в качестве
аргумента в принятии решения по делу М. сослалась на то, что
две комиссионные судебно-технические экспертизы заключили,
что М. нарушил п. 15.17 ПТЭ, так как должен был получить согласие дежурного на выезд со станции независимо от того, знал
или не знал последний о выезде. С учетом этих и других приведенных в приговоре доказательств суд правильно квалифицировал содеянное1. Ссылка на выводы экспертов о нарушении правил
полетов содержится в деле Г. Судебная коллегия по уголовным
делам ВС РСФСР приговор в отношении Г. оставила без изменения,
отметив, что заключением комплексной летно-технической экспертизы указано, что непосредственной причиной столкновения
самолета АН-2 с водной поверхностью р. Лены явилось нарушение
командиром самолета пунктов 5.3.5 и 7.1.6 Наставления по производству полетов в гражданской авиации СССР, а именно: в процессе полета на низкой высоте Г. отвлекся от пилотирования
воздушным судном, не осуществлял постоянного контроля за
его пространственным положением и выдерживанием заданного
эшелона, допустил отклонение штурвала «от себя» с правым
креном, что привело к потере высоты и падению самолета2.
Вместе с тем, судья должен иметь возможность непосредственно проверить соответствие выводов нормативному положению.
1
2
140
БВС РСФСР. 1991. № 8.
БВС РСФСР. 1990. № 2.
3.1 Возможности привлечения специальных познаний для установления
технического содержания признаков нарушения правил
Наличие естественно-технической основы такого заключения не
позволяет приравнять его к обычному правовому акту, имеющему преюдициальное значение для применения уголовного закона. Даже в том случае, когда вывод эксперта касается собственно
технических вопросов, он не может рассматриваться в качестве
бесспорного доказательства. Если в заключении автотехнической
экспертизы содержится вывод эксперта об отсутствии у водителя
технической возможности предотвратить наезд на пешехода, либо
столкновение с другим транспортным средством, это обстоятельство, как отмечает Е. Н. Митина, —
«не влечет автоматического признания водителя невиновным
в дорожно-транспортном происшествии, поскольку заключение
автотехнической экспертизы не является исключительным доказательством, влекущим безусловное оправдание водителя,
а должно оцениваться в совокупности со всеми собранными по
делу доказательствами»1.
Поэтому, выводы эксперта, прежде чем они будут включены
в формулу квалификации преступления, являются предметом оценки следователя, дознавателя или суда. Что же касается технических
подсчетов, то их проверка в случае сомнения может быть поручена
другому эксперту при назначении повторной или дополнительной
экспертизы. Вместе с тем, выводы эксперта, особенно в части ссылки на правовые нормы технических регламентов, прочих правил
технического регулирования, в обязательном порядке должны проверяться на предмет юридической силы тех нормативных правовых актов, которые приводит эксперт в обоснование своего вывода
о соответствии или несоответствии факта техническим требованиям. К сожалению, немало случаев, когда эксперт, не обладающий
навыками применения правовых норм, ссылается на правила и инструкции, тексты которых находятся в его распоряжении, не будучи
осведомленным о внесенных в них изменениях или об их отмене2.
1
Митина Е. Рассмотрение дел об автотранспортных преступлениях// Российское правосудие. 2009. № 6. С. 70.
2
Это обратная, негативная сторона привлечения эксперта к решению таких
вопросов, но она может быть нейтрализована квалифицированной оценкой судом выводов эксперта.
141
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
В отдельных случаях нормы, имеющие явное техническое содержание, могут быть применены и без участия специалиста. Речь идет
о ситуациях, когда технические параметры, указанные в правовом
предписании, могут быть установлены в результате следственных
действий и оценены правоприменителем самостоятельно.
Например, для определения приоритета проезда нерегулируемого перекрестка предусмотрены такие признаки главной дороги,
как наличие твердого покрытия. Согласно п. 1.2 Правил дорожного движения главной дорогой считается дорога с твердым
покрытием. Данный факт может быть установлен протоколом осмотра места происшествия и соответственно использоваться для оценки правомерности или противоправности
действий водителя.
Эта возможность непосредственной юридической оценки использована в определении СК Верховного Суда РФ по уголовному
делу о нарушении правил безопасности дорожного движения.
Суд принял во внимание справку малого предприятия «СМЭЛ», ведающего установкой дорожных знаков в соответствии с предписаниями ГАИ, и протокол осмотра места происшествия, согласно которому одна из улиц, примыкающих к перекрестку, где
произошло столкновение транспортных средств, имела покрытие лишь на въезде. Учитывая такие обстоятельства, суд сделал вывод, что «наличие на второстепенной дороге непосредственно перед перекрестком участка с покрытием не делает
ее равной по значению с пересекаемой»1. На основании такого
вывода было принято решение об отмене приговора в отношении лиц, признанных виновными в нарушении правил безопасности движения. Для квалификации преступления, на основе применения норм технико-юридического порядка, в данном случае
достаточно оказалось познаний правоприменителя.
Подводя итоги исследования роли эксперта в установлении признаков нарушения правил безопасности движения и эксплуатации
1
142
БВС РФ. 1998. № 4.
3.1 Возможности привлечения специальных познаний для установления
технического содержания признаков нарушения правил
транспортных средств, можно сделать следующие выводы. В условиях дифференциации правового регулирования, высокого уровня специализации правовых норм юрист не может считаться специалистом во всех отраслях юридических знаний. Если в обычной
юридической практике эта проблема решается за счет специализации правоведа в той или иной области юридических познаний,
то такая специализация для следователя или судьи в принципе
трудновыполнима, поскольку нормы УК связаны практически со
всеми отраслями и институтами права.
Необходимо помнить о разной природе экспертной оценки нарушений специальных правил, выделяя среди них заключения
о наличии отступления от требований норм технико-юридического
характера и обычных правовых норм, отличающихся высоким
уровнем специализации. В первом случае в задачу эксперта входит не столько поиск перечня нарушенных технико-юридических
правил, сколько исследование научно-технического характера,
оценивающее содержание нарушения и уже затем соотнесение его
с определенным нормативом.
Не вторгаясь в сферу уголовно-правовой квалификации, эксперт может ответить на вопросы технического порядка, от решения которых зависит юридическая оценка совершенного деяния.
Например, эксперт не устанавливает причинной связи между
допущенным нарушением правил и наступившими общественно опасными последствиями, однако он имеет возможность на
основе исследования обстоятельств дела, технического состояния
транспортного средства и состояния дорожного покрытия сделать вывод о том, находится ли событие столкновение или наезд
в причинно-следственной связи с данной технической неисправностью. Б. В. Россинский и Ю. П. Кузякин предлагают следующие
вопросы для назначения автотехнической экспертизы технического состояния транспортного средства.
1. Каково техническое состояние автотранспортного средства,
его узлов, деталей, механизмов, соответствует ли оно техническим
нормам и иным требованиям безопасности движения и эксплуатации транспорта.
2. Исправно ли данное автотранспортное средство (механизм,
узел, деталь), если нет, то в чем заключается неисправность; когда
она возникла.
143
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
3. Повлияла ли данная неисправность на возникновение и развитие ДТП, если да, то каким образом; каково влияние неисправности на управляемость транспортного средства.
4. Находится ли событие ДТП (столкновение, наезд и пр.)
в причинно-следственной связи с данной технической неисправностью.
5. Была ли техническая возможность предотвращения ДТП при
том техническом состоянии транспортного средства, в котором автомобиль находился в момент происшествия.
6. Была ли возможность установления неисправности автотранспортного средства, повлекшего ДТП, водителем, лицами, ответственными за выпуск автомобиля в рейс и др.1
Ответы на указанные вопросы могут быть положены в основу
установления вины водителя или, напротив, его невиновности, вопросов причинной связи между нарушением правил эксплуатации
и наступившими последствиями.
Таким образом, если сопоставить компетенцию правоприменителя и эксперта по обычному уголовному делу, то первый устанавливает фактические данные, подтверждающие наличие или
отсутствие в действиях подсудимого состава преступления, задача
второго — на этой основе установить соответствующую норму уголовного права, т. е. квалифицировать деяние.
Однако несколько иная природа заключения эксперта относительно признаков нарушения специальных правил по делам
о транспортных преступлениях. Отступление от технических требований, нарушение технологии и т. п. (фактическая сторона)
одновременно представляют собой и несоблюдение юридического
требования. Устанавливая факт отступления от технологических
требований или несоблюдения технических условий, эксперт дает
технико-юридическую оценку, по существу квалифицирует нарушение (но только в этой части) специальных правил, устанавливает
конкретный вид технико-юридического нарушения. Применение
правовых норм в данном случае носит особый характер, поскольку
используемые предписания по форме юридические, но по своему
содержанию преимущественно естественные (технические), что
1
Россинский Б. В., Кузякин Ю. П. Судебные экспертизы по делам, связанным
с дорожно-транспортными происшествиями // Законы России: опыт, анализ,
практика. 2007. № 1.
144
3.1 Процессуальное оформление результатов квалификации транспортных
преступлений
определяет юридическую природу основанного на них заключения
эксперта — оно имеет технико-правовой характер.
3.2. Процессуальное оформление результатов
квалификации транспортных преступлений
Квалификация транспортных преступлений приобретает официальное значение лишь после того, как она будет закреплена
в процессуальном документе. По мнению В. Н. Кудрявцева, квалификация преступления охватывает ту часть процесса применения
нормы права, которая заключается в выборе уголовно-правовой
нормы, предусматривающей данное общественно опасное деяние, и в закреплении этого выбора в юридическом акте (приговоре, определении, постановлении). Процессуальные вопросы
квалификации транспортных преступлений имеют не меньшее
значение, чем материально-правовые. Причем речь идет именно
об особенностях оформления самой квалификации, поскольку
квалификация как результат уголовно-правовой оценки, выражающейся в ссылке на статью УК, в большей степени относится
к уголовному процессу. Уголовно-правовая квалификация, как
известно, представляет собой констатацию наличия в конкретном
деянии признаков состава преступления. В силу ст. 3 УК РФ речь
может идти только о признаках, предусмотренных уголовным законом. Соответственно этому основу формулы квалификации составляют, с одной стороны, установленные фактические обстоятельства дела, с другой — ссылка на статью УК РФ. Эта формула
вытекает из содержания статей УПК РФ, регламентирующих содержание обвинительного заключения (ст. 220 УПК), а также обвинительного приговора (ст. 307, 308 УПК).
Так, согласно ст. 307 УПК описательно-мотивировочная часть
обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места,
времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей
и последствий преступления, а резолютивная часть, согласно
ст. 308 УПК РФ, — пункт, часть, статью УК РФ, предусматривающие ответственность за преступление, в совершении которого
подсудимый признан виновным. В усеченном виде эта формула
145
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
заложена также в других правоприменительных документах, содержание которых включает квалификацию преступления.
Статья 231 УПК, определяющая порядок вынесения судьей
постановления о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания, указывает, что в постановлении
должно содержаться решение о назначении судебного заседания
с указанием фамилии, имени и отчества каждого обвиняемого
и квалификации вменяемого ему в вину преступления. В статье
246 УПК речь идет о том, что государственный обвинитель до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора может также изменить обвинение в сторону смягчения путем:
1) исключения из юридической квалификации деяния признаков
преступления, отягчающих наказание; 2) исключения из обвинения ссылки на какую-либо норму Уголовного кодекса РФ, если деяние подсудимого предусматривается другой нормой Уголовного
кодекса РФ, нарушение которой вменялось ему в обвинительном
заключении или обвинительном акте; 3) переквалификации деяния в соответствии с нормой Уголовного кодекса РФ, предусматривающей более мягкое наказание.
Перечисляя вопросы, разрешаемые судом при постановлении
приговора, ст. 229 УПК формулирует следующую норму: «При постановлении приговора суд в совещательной комнате разрешает
следующие вопросы: …. 3) является ли это деяние преступлением
и какими пунктом, частью, статьей Уголовного кодекса Российской
Федерации оно предусмотрено». В статье 301 УПК отмечается, что
«если мнения судей по вопросам о квалификации преступления
или мере наказания разошлись, то голос, поданный за оправдание,
присоединяется к голосу, поданному за квалификацию преступления по уголовному закону, предусматривающему менее тяжкое
преступление, и за назначение менее сурового наказания».
В статье 308 УПК, регламентирующей порядок составления резолютивной части важнейшего (итогового) правоприменительного документа по уголовному делу, отмечается следующее: «В
резолютивной части обвинительного приговора должны быть
указаны:…3) пункт, часть, статья Уголовного кодекса Российской
Федерации, предусматривающие ответственность за преступление,
в совершении которого подсудимый признан виновным». Анализ
содержания норм УПК показывает, что законодатель закрепляет
146
3.1 Процессуальное оформление результатов квалификации транспортных
преступлений
в законе юридическую основу для уголовно-правовой оценки совершенного деяния, именуя ее составом преступления, и определяет форму закрепления результатов применения уголовно-правовой
нормы. Первое устанавливается в статьях УК, второе — в УПК. Межотраслевая природа квалификации преступлений не позволяет разорвать материальное и процессуальное содержание этого понятия.
«Содержание уголовно-правового запрета, — отмечает И. Б. Михайловская, — определяет юридически значимые обстоятельства, установление которых необходимо для вывода о том, какой именно из
установленных запретов был нарушен. Такого рода обстоятельства
являются квалифицирующими и служат ориентиром для определения предмета доказывания по конкретному уголовному делу»1.
Применительно к транспортным преступлениям проблемой
является то обстоятельство, что по действующим нормам УПК
в формулу квалификации входит лишь ссылка на статью УК, а применение бланкетной диспозиции, каковыми являются диспозиции
ст. 263 и 264 УК, должно сопровождаться обязательной ссылкой на
нормы других отраслей права, т.е. на конкретные правила безопасности движения и эксплуатации транспортных средств. В таком
случае итоговая уголовно-правовая квалификация, завершающаяся ссылкой на статью УК включает в качестве обязательного элемента ссылку на правила безопасности движения и эксплуатации
транспортных средств.
В постановлениях Пленума Верховного Суда РФ неоднократно
обращалось внимание на необходимость ссылки при квалификации транспортных преступлений не только на нормы УК, но и на
нормативные акты других отраслей права. Итоговая уголовноправовая квалификация, документируемая ссылкой на статью
УК, включает в качестве обязательного элемента ссылку на статьи
и пункты нормативных правовых актов, регламентирующих безопасность движения и эксплуатации транспортных средств. При
этом перечень нарушенных пунктов и статей должен быть обоснован со ссылкой на фактические обстоятельства, подтверждающие
нарушение. Указание нарушений в виде списка затрудняет оценку
обоснованности вмененных фактов. Так, был отменен приговор
1
Михайловская И. Б. Настольная книга судьи по доказыванию в уголовном
процессе. М., 2006.
147
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
суда по делу С., в котором осталось неясным, какое нарушение
в действительности совершил подсудимый. Описывая преступное
деяние, признанное доказанным, суд в одном случае сослался на
нарушение С. требований ч. 2 п. 10.1 ПДД , а в другом –на нарушение ч. 1 п. 10.1 ПДД, что является нарушением требований п. 1
ст. 307 УПК РФ, поскольку из приговора не видно, какое именно
нарушение ПДД повлекло по неосторожности тяжкий вред здоровью потерпевшего1.
Для правильной квалификации необходимо разделить преступное
деяние на отдельные элементы, дать им самостоятельную юридическую оценку с точки зрения соответствия или несоответствия
их правилам безопасности движения и эксплуатации транспорта.
Такой порядок объясняется особенностями правил, конкретизирующих состав преступления, связанный с нарушением норм
технико-юридического содержания. Точная юридическая оценка
предполагает не только ссылку на пункты и статьи нарушенных
инструкций и правил, но и указание конкретных операций, маневров и иных действий, которые совершило лицо в нарушение указанных правил. Действие может принимать вид отдельной технологической операции (неправильный перевод стрелки на железной
дороге, превышение водителем скорости движения, неправильные
обгон, маневр и т.п.) или продолжаемого во времени противоправного поведения (машинист и помощник машиниста во время движения не ведут наблюдения за сигналами и т.п.).
При совершении преступления путем бездействия в приговоре
необходимо зафиксировать, какие конкретно действия лицо должно было в соответствии с правилами выполнить, но не выполнило
для обеспечения безопасного движения.
Так, СК по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила судебные решения по делу К., указав следующее. Согласно п. 10.1
Правил дорожного движения, водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, с учетом интенсивности движения,
особенностей и состояния транспортного средства и груза,
1
См.: Обзор Кемеровского областного суда от 29 января 2008 г. N 01–19/77
судебной практики рассмотрения судами Кемеровской области в 2007 году уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 166, 264, 125 УК РФ.
148
3.1 Процессуальное оформление результатов квалификации транспортных
преступлений
дорожных и метеорологических условий, в частности, видимости в направлении движения. Скорость должна обеспечивать
водителю возможность постоянного контроля за движением
транспортного средства для выполнения требований Правил.
При возникновении опасности для движения, которую водитель
в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры
к снижению скорости вплоть до остановки транспортного
средства. Поскольку К. обвинялся и признан виновным в нарушении требований п. 10.1 Правил дорожного движения, то при
предъявлении обвинения и постановлении приговора подлежали
установлению и доказыванию перечисленные обстоятельства
как имеющие существенное значение для правильного разрешения дела. Однако в нарушение требований закона в постановлении о привлечении К. в качестве обвиняемого, в обвинительном заключении и в приговоре упомянутые обстоятельства ему
в вину не вменялись, чем было нарушено право К. на защиту от
предъявленного обвинения1.
Следующий вопрос: в каком виде должна быть представлена
ссылка на нормы транспортного законодательства в приговоре? По
сложившейся практике, ссылки на нарушение правил безопасности движения помещаются в описательно-мотивировочную часть
обвинительного и оправдательного приговоров.
В принципе, особого сомнения в обоснованности такого размещения межотраслевых ссылок не возникает, однако эта часть
процессуального документа включает указание на фактические
обстоятельства, лежащие в основе квалификации, тогда как ссылка на признаки нарушения правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств означает их юридическую оценку. При этом каждый признак, требующий юридической оценки
с помощью норм других отраслей права, должен получить такую
оценку посредством отсылки на конкретные статьи (пункты и части статей) нормативных актов.
Более целесообразным, на наш взгляд, было бы оформление ссылки на правила безопасности движения и эксплуатации
транспортных средств в том же разделе правоприменительного
1
БВС РФ. 1996. №11.
149
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
документа, в котором приводится статья Уголовного кодекса, т.е.
в резолютивной части. В таком случае формула нарушения правил была бы неразрывно связана с формулой квалификации по
статье УК РФ, однако для этого необходимы изменения в УПК,
уточняющие место нахождения такой ссылки. В отсутствие таких
изменений ссылка на нормативные акты других отраслей права
по сложившейся практике, как мы уже отметили, оформляется
в рамках описательно-мотивировочной части приговора. Таким
образом, в приговоре указываются как бы два вида квалификации.
Сначала суд квалифицирует обстоятельства дела, предусмотренные бланкетными признаками состава, т.е. признаки нарушения
конкретных правил. Результаты данной квалификации, как уже
отмечено, в отсутствии прямого указания УПК РФ, принято отражать в описательно-мотивировочной части правоприменительного документа. Результат правовой оценки отдельных фактических
обстоятельств закрепляется посредством ссылки на статьи, пункты
и части статей тех нормативных актов, на основе которых произведена их оценка. Обязательность такой ссылки вытекает из общих принципов обоснованности и законности приговора и других
правоприменительных документов. Отсутствие ссылки в случаях,
когда она прямо предусмотрена диспозицией статьи УК РФ, означает нарушение требований законности и обоснованности правоприменительных решений, что должно влечь соответствующие
правовые последствия.
Итоговая формула квалификации располагается в резолютивной
части приговора и выражается в ссылке на статью (пункт, часть)
УК РФ, предусматривающую ответственность за преступление,
в совершении которого подсудимый признан виновным (ст. 308
УПК). Несмотря на то, что эти виды квалификации расположены
в разных частях правоприменительного документа, необходимо
подчеркнуть их неразрывную связь. Разделение носит технический, но не логический характер. Изменение формулы квалификации первого вида означает изменение формулы обвинения в целом
со всеми вытекающими последствиями. Основная функция итоговой квалификации преступления как этапа применения уголовноправовой нормы заключается в соединении установленных фактических обстоятельств с конкретным уголовно-правовым запретом
и санкцией за его нарушение.
150
3.1 Процессуальное оформление результатов квалификации транспортных
преступлений
Законодательство, регламентирующее безопасность движения
и эксплуатацию транспортных средств, состоит не только из федеральных правовых актов. Особенности регулирования безопасности дорожного движения заключаются в том, что запреты или
дозволения могут устанавливаться локальными нормативными
актами и даже индивидуальными правовыми актами, обладающими различной юридической силой начиная от законов федерального уровня и заканчивая инструкцией конкретного предприятия.
В таких условиях одновременно могут быть нарушены правила
безопасности движения и эксплуатации транспортных средств,
установленных различными нормативными актами.
В отличие от уголовного закона, содержание которого не подлежит ревизии, подзаконные нормативные акты необходимо проверять на соответствие их содержания предписаниям нормативных
актов, обладающих более высокой юридической силой или того же
уровня, но обладающих приоритетом. При квалификации преступления необходимо установить, приняты ли нормативные правовые акты компетентными органами, содержат ли соответствующие
реквизиты. Кроме того, важно выяснить, содержат ли они какойлибо самостоятельный элемент или только дублируют нормативный акт более высокого уровня. В последнем случае ссылка на дублирующий акт является излишней.
При наличии нескольких уровней нормативного регулирования безопасности движения и эксплуатации транспортных средств
(иногда трех и больше) не всегда нужно ссылаться на нарушение
предписаний каждого уровня. Достаточно ограничиться ссылкой
на нормативный акт, наиболее полно отражающий признаки правонарушения, и на первичный нормативный акт, если он содержит
конкретные правовые предписания. Кроме того, подлежат применению определения терминов, которые даны в правовых актах, регулирующих безопасность движения и эксплуатацию транспортных средств1, но только в той части, в какой они не противоречат
формуле состава преступления и принципам уголовного права.
Следует отметить, что далеко не всякое нормативное предписание правового акта, обладающего наибольшей юридической силой,
1
См.: Основные понятия уголовного права / Под ред. А. В. Галаховой. М.,
2010.
151
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
может быть непосредственно использовано для квалификации
транспортного преступления. Дело в том, что некоторые нормативные акты, обладающие высшей юридической силой, не предназначены для непосредственного регулирования соответствующих
общественных отношений и требуют опосредования другими нормами. Так, ФЗ «О безопасности дорожного движения», являясь
основополагающим нормативным актом в сфере безопасности дорожного движения, содержит в основном правовые основы общего
порядка, конкретизируемые в других нормативных актах. Немало
там и норм-принципов, поэтому нет необходимости при квалификации преступления ссылаться на нарушение водителем федерального закона. Вместе с тем, отдельные статьи содержат конкретные
нормы, адресованные лицу, управляющему транспортным средством. Например, ст. 16 указанного закона содержит норму, согласно которой обязанность по поддержанию транспортных средств,
участвующих в дорожном движении, в технически исправном состоянии возлагается на владельцев транспортных средств либо на
лиц, эксплуатирующих транспортное средство. Такая норма необходима для вменения в вину нарушения правил эксплуатации
технически неисправного механизма не владельцу транспортного
средства, а, например, угонщику, совершившему преступление
вследствие неисправных тормозных устройств. Ссылка угонщика
на то, что он не мог знать о неисправности, юридически несостоятельна, учитывая наличие упомянутой общей нормы. Нарушение
подобных правил в случае наступления предусмотренных уголовным законом последствий должно быть включено в общую формулу квалификации преступления.
К числу других проблем, возникающих при квалификации
транспортных преступлений, можно отнести необходимость изменения перечня нарушенных правил, которые вошли в формулу
обвинения. Это может быть связано с неподтверждением в суде
эпизодов отдельных нарушений или, напротив, установлением фактов нарушений, которые не были вменены водителю на
предварительном следствии. Возможно сочетание того и другого вариантов одновременно. Первый из перечисленных случаев
особых затруднений на практике не вызывает, поскольку вопрос
решается посредством простого исключения указанных эпизодов
и, соответственно, ссылок на нарушенные пункты правил, либо
152
3.1 Процессуальное оформление результатов квалификации транспортных
преступлений
вынесения оправдательного приговора в случае полного отсутствия нарушений1.
Более сложным является вопрос о возможности смены перечня нарушений правил, вменяемых подсудимому. Если исходить из
формальных позиций, при неизменном перечне установленных
фактических обстоятельств и неменяющейся ссылке на статью УК
можно менять юридическую оценку деяния с позиции норм других
отраслей права, чем иногда и пользуется правоприменитель.
Так, по упоминавшемуся делу Л., привлекаемого к уголовной
ответственности по ст. 263 УК, несколько раз менялся перечень вменяемых ему в вину нарушений правил безопасности
движения и эксплуатация железнодорожного транспорта при
одном и том же фактическом содержании предъявленного обвинения и со ссылкой на ту же часть ст. 263 УК. Прокурора,
утверждающего обвинительное заключение, не смутило то обстоятельство, что один и тот же эксперт на основании одной
экспертизы признал Л. руководителем маневров, на основании
другой — помощником машиниста. Соответственно, изменился и круг вменяемых в вину Л. нарушений правил безопасности
движения и эксплуатации железнодорожного транспорта. При
этом перечень установленных фактических обстоятельств не
менялся.
Можно ли признать такую смену юридической оценки изменением объема обвинения? Если исходить из буквального толкования
норм УПК — нельзя, поскольку не меняется описание фактических
обстоятельств дела и прежней остается квалификация преступления. Лишь исходя из системного анализа норм УПК и принципов
уголовного процесса можно сделать вывод, что такое изменение без
перепредъявления обвинения недопустимо. «Под допущенными
при составлении обвинительного заключения или обвинительного
акта нарушениями требований уголовно-процессуального закона
1
При вынесении оправдательного приговора водителю необходимо различать такие основания, как отсутствие в его действиях состава дорожнотранспортного преступления и отсутствие события преступления. Об этом
подробнее см.: Чурилов Ю. Ю. О квалификации оснований оправдания // Гражданин и право. 2008. №9.
153
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
следует понимать такие нарушения изложенных в статьях 220, 225
УПК РФ положений, которые исключают возможность принятия
судом решения по существу дела на основании данного заключения или акта. В частности, исключается возможность вынесения
судебного решения в случаях, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении или обвинительном акте, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении
в качестве обвиняемого; когда обвинительное заключение или обвинительный акт не подписан следователем, дознавателем либо не
утвержден прокурором; когда в обвинительном заключении или
обвинительном акте отсутствуют указание на прошлые судимости
обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные
о потерпевшем, если он был установлен по делу, и др.»1 По делу
Л., о котором речь шла выше, обвинение было перепредъявлено,
однако при этом не пересмотрена позиция относительно оценки
заключения эксперта, менявшего свои выводы при одной и той
же фабуле дела, что впоследствии привело к оправдательному
приговору.
Изучение практики показывает, что суд по аналогии с правилами изменения квалификации преступления в целом также может
менять и правовую оценку отдельных фактов, но лишь в тех случаях, когда речь идет об исключении этих фактов из объема обвинения. При необходимости изменения правой оценки фактов
суд возвращает материалы уголовного дела в порядке ст. 237 УПК
для пересоставления обвинительного заключения. Здесь следует
уточнить, что речь идет о ситуациях, когда в описательной части
обвинительного приговора перечислены факты, образующие состав преступления, но им не дана правовая оценка со ссылкой на
конкретные правила безопасности движения или эксплуатации
транспортных средств, либо такая оценка дана, но признана судом
неточной, нуждающейся в изменении, либо дополнении ссылкой
на другие нормативные акты (статьи, пункты нормативных актов), о которых шла речь в обвинительном заключении. Касается
это и возможностей изменения правовой оценки (с позиции норм
1
См.: п. 14. Постановления Пленума ВС РФ от 5 марта 2004 г. № 1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации».
154
3.1 Процессуальное оформление результатов квалификации транспортных
преступлений
иной отраслевой принадлежности) в надзорной и кассационной
инстанциях.
Такая практика имела место и до принятия УПК РФ. Надзорная инстанция (по УПК РСФСР) не могла давать иную, чем в приговоре суда правовую оценку установленным этим приговором
фактам и в тех случаях, когда решение касалось лишь применения
подзаконного нормативного акта (например, Правил дорожного
движения).
Так, в обоснование решения о смягчении осужденному наказания,
президиум областного суда сослался в постановлении на то,
что Ф. действовал в сложных условиях, при которых произошел
наезд. Потерпевшая пересекала полосу движения, по которой
двигался мотоцикл. Она добежала до середины проезжей части,
а затем неожиданно бросилась бежать в обратном направлении,
попав под мотоцикл. Однако ссылка на это противоречит приговору суда, согласно которому причиной происшествия явилось
грубое нарушение Ф. скоростного режима в зоне действия запрещающего знака, где произошло дорожно-транспортное происшествие, и п. 11.1 Правил дорожного движения. Суд, рассматривающий дело в порядке надзора, не вправе устанавливать или
считать доказанным факты, которые не были установлены
в приговоре или отвергнуты им. При таких обстоятельствах
постановление президиума Свердловского областного суда в части снижения осужденному меры наказания по ч. 2 ст. 211 УК
РСФСР подлежит отмене, а ранее вынесенные по делу решения
оставлению без изменения1.
Более широкое понимание юридической оценки деяния лица
дано в п. 5. Постановления Пленума ВС РФ от 5 декабря 2006 г.
№ 60 «О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел». Оно позволяет включить в квалификацию (т.е. юридическую оценку) и ссылку на другие нормативные
акты, а не только на УК. «По смыслу пункта 22 статьи 5, пунктов
4, 5 части 2 статьи 171 и части 1 статьи 220 УПК РФ применительно к особому порядку судебного разбирательства под обвинением,
1
Определение СК Верховного Суда РФ от 24 июля 1996 г. // БВС РФ. 1997.
№ 6.
155
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
с которым соглашается обвиняемый, заявляя ходатайство о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства
в общем порядке, следует понимать фактические обстоятельства
содеянного обвиняемым, форму вины, мотивы совершения деяния, юридическую оценку содеянного, а также характер и размер
вреда, причиненного деянием обвиняемого».
Вопрос об исключении отдельных нарушений при неизменном
фактическом составе (неизменных обстоятельствах дела) и в отсутствии изменений части статьи УК РФ может быть поднят и государственным обвинителем.
Так, органами предварительного следствия П. обвинялся в нарушении п. 10.1, 8.1, 2.5 ПДД РФ, повлекшем по неосторожности смерть человека. В судебном заседании государственный
обвинитель в порядке ч. 7 ст. 246 УПК РФ отказался от обвинения, предъявленного в части нарушения П. п. 8.1 и 2.5 ПДД РФ.
В итоге постановлением городского суда уголовное дело по обвинению П. в совершении преступления, предусмотренного ч. 2
ст. 264 УК РФ, в части нарушения п. 8.1, 2.5 ПДД РФ, прекращено
в связи с отказом государственного обвинителя от поддержания обвинения в этой части1.
В пункте 3 Постановления Пленума ВС РФ № 25 от 9 декабря
2008 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных
с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без
цели хищения» применительно к подобным ситуациям указано,
что если в обвинительное заключение (обвинительный акт) включены отдельные пункты названных правил, нарушения положений
которых не соответствуют установленным в судебном заседании
фактическим обстоятельствам дела, суд, исходя из положений ст.
237 УПК РФ, по ходатайству стороны или по собственной инициативе вправе возвратить уголовное дело прокурору для предъявления обвинения с указанием конкретных пунктов правил, нарушение которых повлекло указанные в ст. 264 УК РФ последствия,
1
Обзор Кемеровского областного суда от 29.01.2008 № 01–19/77 судебной
практики рассмотрения судами Кемеровской области в 2007 году уголовных дел
о преступлениях, предусмотренных ст. 166, 264, 125 УК РФ.
156
3.1 Процессуальное оформление результатов квалификации транспортных
преступлений
если это не связано с восполнением неполноты произведенного
дознания или предварительного следствия и при этом не ухудшается положение подсудимого.
Следующий вопрос: к какому процессуальному решению следует отнести исключение из формулы обвинения пункта нарушения
правил? Проблема в том, что фактическая сторона формулы обвинения может при этом оставаться неизменной, но меняется юридическая оценка с точки зрения правил. В УПК урегулирован вопрос
относительно исключения из обвинения статьи (части, пункта) УК
РФ, а относительно ссылки на нарушение правил, детализирующее бланкетные признаки состава, вопрос прямо не урегулирован.
В статье 246 УПК речь идет о том, что государственный обвинитель
до удаления суда в совещательную комнату для постановления
приговора может изменить обвинение в сторону смягчения путем:
1) исключения из юридической квалификации деяния признаков
преступления, отягчающих наказание; 2) исключения из обвинения ссылки на какую-либо норму УК РФ, если деяние подсудимого предусматривается другой нормой УК РФ, нарушение которой
вменялось ему в обвинительном заключении или обвинительном
акте; 3) переквалификации деяния в соответствии с нормой УК
РФ, предусматривающей более мягкое наказание. Представляется,
что данная ситуация подходит под п. 1 этого перечня, поскольку
исключение какого-либо пункта из списка нарушения правил не
меняет ссылку на статью УК РФ и не свидетельствует о переквалификации деяния. Особенность такой квалификации в том, что
первый из перечисленных видов не имеет самостоятельного значения и ограничен рамками состава преступления. Из всех нарушений правил остаются лишь те, которые связаны с указанными
в уголовном законе последствиями, все остальные, не находящиеся в причинной связи с наступившими последствиями, остаются
за рамками квалификации преступления и не должны приводиться в ее формуле (хотя не исключается возможность использования
других нарушений для оценки общего характера деяния при назначении наказания).
При рассмотрении дел о нарушении правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств вопросы материального права тесно переплетены с процессуальными не только применительно к самой формуле квалификации, но и к ее основаниям.
157
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
Дело в том, что составы транспортных преступлений разделены на
относительно самостоятельные юридические факты, каждый из
которых характеризует отдельные бланкетные признаки состава:
одни из них характеризуют тип транспортного средства, другие —
правовой статус лица, совершившего преступление, третьи — собственно нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспорта определенного вида. Соединяясь в единую систему
с признаками, описанными непосредственно в уголовном законе,
указанные факты образуют состав преступления. При этом зачастую оказывается, что бланкетные признаки состава уже получили юридическую оценку в актах правоприменения по результатам
служебного расследования, а также в актах о несчастном случае
на транспортном предприятии, составление которых обязательно
в силу указания закона.
Вопрос о преюдициальном значении указанных актов решается
в судебно-следственной практике по-разному. В материалах уголовных дел достаточно часто содержатся ссылки на результаты таких расследований.
Например, в упоминавшихся выше делах М. и Г. Оставляя без изменения приговор по делу М., обвиняемого в совершении транспортного преступления, СК по уголовным делам ВС РСФСР указала следующее. Как видно из материалов дела, уже служебное
расследование, проведенное сразу после крушения, установило,
что М. нарушил п. 15.23 ПТЭ 1. Аналогичная ссылка на материалы
доследственной ведомственной проверки содержится и в деле
Г. Приведенным по делу служебным расследованием установлено, что катастрофа самолета АН-2 произошла в результате
допущенных командиром этого самолета Г. нарушений правил
безопасности полетов.2
По нашему мнению, результаты таких проверок не могут приниматься судом безоговорочно и тем более не могут лежать в основе вывода о совершении транспортного преступления. Между
тем, по некоторым делам выводы комиссий, инспекций положены в основу квалификации преступления без сопоставления их
1
2
158
БВС РСФСР. 1991. № 8.
БВС РСФСР. 1990. № 2.
3.1 Процессуальное оформление результатов квалификации транспортных
преступлений
с доказательствами, добытыми в рамках процессуальных действий. В итоге результаты ведомственной проверки, проведенной
до возбуждения уголовного дела, т.е. вне процессуальной формы, лежат в основе официального применения норм уголовного
права, что в принципе недопустимо. Так, по упомянутому выше
делу Л. в основу квалификации на досудебной стадии были положены акты правоприменения, принятые до возбуждения уголовного дела, которые затем были соединены с выводами экспертов.
Следователь лишь соединял результаты этого правоприменения
с формулой уголовного закона, выбирая те из них, которые соответствовали другим собранным по уголовному делу доказательствам. Представляется, что материалы служебного расследования
в обязательном порядке должны приобщаться к уголовному делу
в качестве одного из источников доказательств, однако произвольное придание преюдициальной силы актам служебных проверок
является ошибочным и может привести к неправильному применению уголовного закона.
Акты расследования, содержащие квалификацию неуголовного
правонарушения, призваны служить основанием для дисциплинарной, а в некоторых случаях и материальной ответственности.
Будучи включенными в состав преступления, они приобретают
совершенно иную природу — признаков общественно опасного
деяния, являющегося основанием для привлечения лица к уголовной ответственности. В связи с этим они не могут рассматриваться
в качестве преюдициальных элементов квалификации. Основание
уголовной ответственности (т.е. наличие всех признаков состава,
в том числе бланкетных) может быть установлено лишь в результате проведения уголовно-процессуальных действий. Именно в этом
разница между преюдициальными решениями, не подлежащими
новой оценке, и доказательствами, оцениваемыми следователем
и судом наравне с другими. В приведенных материалах по делу Л.
основной ошибкой является то, что квалификация правонарушения до возбуждения уголовного дела рассматривалась в отрыве от
положений УК.
Вернемся к фабуле этого дела. В целях экономии средств транспортная организация, владеющая дрезиной, формально записывала в качестве помощников машиниста механиков ремонтных
159
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
бригад, которые никакого отношения к вопросам безопасности
движения не имели, специально не обучались и фактически не
могли выполнять функции помощника, поскольку не были обучены правилам управления дрезиной. Во время движения они
находились на дрезине вместе с членами своей бригады как пассажиры, хотя юридически были оформлены помощниками машиниста. Во время одной из поездок машинист нарушил правила,
допустил столкновение с товарным поездом, в результате чего
погибли члены бригады. В основу обвинения Л. было положено
заключение ведомственной комиссии, согласно которому Л. был
назван виновным в причинении смерти нескольким лицам. При
этом были проигнорированы доказательства, добытые в процессе расследования, и кроме того не были проверены выводы ведомственной проверки. Функции, исполняемые Л., в одном случае
назывались функциями «помощника машиниста», в другом —
«сопровождающего». Между тем отсылочная норма о функциях сопровождающего неконкретна и не отвечает надлежащим
требованиям, предъявляемым к предписаниям, детализирующим
состав преступления. Даже столь квалифицированные эксперты, имеющие большой опыт в проведении судебно-технических
экспертиз, испытывали затруднение в оценке статуса Л. в момент движения дрезины. В первом заключении 3 марта 2003 г.
было указано, что он выполнял функции руководителя маневров
(в обвинительное заключение эта часть заключения не вошла).
Лишь после дополнительного исследования был сделан вывод
о нарушении им обязанностей сопровождающего (заключение
от 3 июля 2003 г.). У руководителя маневров и сопровождающего совершенно разные функции. Первый имеет право отдавать
обязательные к исполнению команды по маневрированию. Второй — подчиненное по отношению к машинисту лицо, обязанное
выполнять его указания. При наличии таких сомнений вменение
в вину Л. причинения тяжких последствий в результате неисполнения обязанностей помощника машиниста (сопровождающего)
противоречит принципам уголовного права и со всей очевидностью нарушает ч. 3 ст. 49 Конституции РФ, согласно которой
неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу
обвиняемого. О наличии противоречий в системе нормативных
актов, определяющих обязанности сопровождающего, говорит
160
3.1 Процессуальное оформление результатов квалификации транспортных
преступлений
и тот факт, что в судебно-технических экспертизах по делу от
3 июня и 3 ноября 2003 г. не приведен исчерпывающий перечень
действовавших на момент происшествия нормативных актов,
регулирующих порядок выполнения мастером функции сопровождающего и по совместительству — обязанностей машиниста. В пункте 3.7 Инструкции по техническому обслуживанию
и эксплуатации специального самоходного подвижного состава
железных дорог Российской Федерации ЦРБ 934 от 13 февраля
2003 г. говорится, что хозяйственные поезда и дрезины при производстве работ на перегоне или в пределах станции должны
сопровождаться руководителем работ или уполномоченным им
работником. Ни о каких конкретных обязанностях сопровождающего далее в этой Инструкции не говорится, подробно описаны лишь обязанности машиниста и помощника машиниста.
В пункте 2.1 Инструкции установлено, что для управления движением назначается бригада в составе: машиниста или водителя
дрезины и помощника водителя дрезины. Нет ни одного пункта
данной Инструкции, в котором бы прямо или косвенно говорилось о том, что сопровождающий исполняет обязанности помощника водителя (машиниста). Пункты инструкций и правил, о нарушении которых говорится в заключении судебно-технической
экспертизы и постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, адресованы локомотивной бригаде, персональный состав
которой — машинист (водитель) и помощник машиниста (водителя) — согласно п. 2.11 Инструкции ЦРБ 934 утверждается приказом начальника предприятия приписки дрезины. В некоторых
документах, изданных до вступления в силу Инструкции ЦРБ 934,
говорится о том, что сопровождающий на время движения исполняет обязанности помощника машиниста (водителя). Однако такое выполнение функций совершенно иного порядка, чем у руководителя работ, требует соответствующей процедуры допуска.
Согласно документу «Порядок обслуживания специального
самоходного подвижного состава», действовавшему на момент выдачи Л. удостоверения сопровождающего, в личном
деле сопровождающего должно быть личное заявление о согласии выполнения обязанностей помощника машиниста по
161
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
совместительству. В соответствии с п. 2.9 Инструкции ЦРБ
934 к работе помощником машиниста (водителя) допускаются
лица, прошедшие в установленном порядке профессиональный
отбор и обучение в специальном образовательном учреждении
и получившие свидетельство помощника машиниста (водителя) ССПС формы ТУ-153. Такое удостоверение Л. не выдавалось.
Удостоверение сопровождающего не свидетельствует о праве
выполнения обязанностей помощника машиниста.
Таким образом, квалификация действий Л. была основана на
противоречивом подзаконном материале, который был подобран экспертами с нарушением требований о поведении проверки таких актов на предмет их соответствия закону и согласованности между собой. В итоге квалификация деяния по
ст. 263 УК была основана на ошибочной квалификации правового статуса Л. и его действий во время движения дрезины. По
результатам исследования указанных материалов в судебном
заседании суд вынес оправдательный приговор.
Подводя итоги уголовно-процессуальным вопросам квалификации транспортных преступлений, необходимо сделать следующие выводы.
Нормы других отраслей права, устанавливающие правила движения и эксплуатации транспортных средств, сами по себе не содержат признаки состава, а лишь детализируют бланкетные признаки, указанные в соответствующих статьях уголовного закона.
Признаком состава, соединяющим деяние с нормой уголовного
закона, является только тот признак, который непосредственно
указан в диспозиции статьи УК РФ. Детализация признака в правилах безопасности движения или эксплуатации транспортных
средств позволяет устанавливать сочетания различных вариантов
нарушения, но это никак не отражается на квалификации преступления в целом. Например, нарушил ли водитель правило обгона или выехал на полосу встречного движения, не меняет суть
уголовно-правового содержания такого признака состава, как
«нарушение правил безопасности движения». Не меняется ее суть
и при совокупности нарушений, хотя для назначения наказания
это обстоятельство может иметь значение. Однако проблема заключается в том, что без установления признаков второго уровня,
162
3.1 Процессуальное оформление результатов квалификации транспортных
преступлений
т.е. признаков нарушения правил, нельзя зафиксировать наличие собственно уголовно-правовых признаков состава. Без такой
ссылки судебное решение потеряет свойство законности и обоснованности. Путь ссылки на статью УК РФ в данном случае может быть проложен лишь через ссылку на нормы других отраслей
права. Без этого звена уголовно-правовая квалификация «повисает в воздухе».
Квалификация транспортного преступления должна включать
два вида правовой оценки:
установление юридического содержания бланкетных признаков с помощью ссылки на все те нормативные правовые акты,
предписания которых нарушены субъектом преступления;
общий вывод о соответствии всей совокупности признаков
(бланкетных и не бланкетных) признакам состава преступления.
Квалификацию первого вида нельзя оторвать от итоговой. Выведение ее за рамки уголовно-правовой квалификации приводит
к грубым правоприменительным ошибкам, поскольку один и тот
же набор фактических обстоятельств, но с различной юридической природой может образовать разные составы преступлений
или свидетельствовать об отсутствии такового.
Оценка первого вида должна опираться на тщательный анализ
фактических обстоятельств каждого нарушения правил в отдельности, установления их связи с наступившими последствиями,
психического отношения лица как к нарушению правил, так и
к последствиям деяния. Уголовно-правовая оценка в виде ссылки
на соответствующие статьи Уголовного кодекса должна быть непосредственно связана с оценкой допущенных нарушений.
Прежде чем использовать подзаконный нормативный акт для
квалификации допущенных нарушений, необходимо установить
юридическую силу таких актов, действие их во времени, в пространстве, по кругу лиц, а также на предмет их соответствия закону.
Кроме норм материального права, при квалификации транспортных преступлений необходимо учитывать и процедурные нормы, в частности, на предмет их соблюдения при возложении обязанностей на конкретных работников транспортных организаций.
Ссылка на каждый пункт нарушенных правил должна быть мотивирована и обоснована с точки зрения установленных доказательств
и должна соответствовать фактическим обстоятельствам дела.
163
Глава 3. Процессуальные вопросы квалификации транспортных преступлений
Если по результатам судебного следствия отдельные эпизоды
нарушения правил не найдут своего подтверждения, они должны
быть исключены из формулы обвинения. Если суд придет к выводу
о необходимости изменения формулы квалификации в части ссылки на правила безопасности движения и эксплуатации транспортных средств, дело может быть возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, если такое возвращение
не связано с восполнением неполноты проведенного дознания или
предварительного следствия. В случае если изменение формулы
обвинения связано с необходимостью вменения подсудимому неустановленных предварительным следствием фактов нарушений
правил безопасности движения или эксплуатации транспортных
средств, которые не вменялись подсудимому в вину, возвращение
дела прокурору не допустимо.
Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного
судом доказанным, с указанием места, времени, обстоятельств его
совершения раздельно по каждому эпизоду нарушения правил со
ссылкой на конкретные статьи и пункты нарушенных предписаний, с определением формы вины относительно каждого нарушения и связанных с нарушениями последствий с указанием формы
и содержания вины по отношению к таким последствиям. Резолютивная часть приговора завершается выводом о совершении конкретного транспортного преступления, связанного с перечисленными нарушениями, со ссылкой на соответствующую статью УК
РФ. Несмотря на то, что формула квалификации включает в качестве обязательного элемента результат применения норм других
отраслей права, деяние может быть признано преступным и наказуемым лишь на основе уголовного закона (ст. 3 УК РФ).
Литература
Абашин Э. А. Дорожно-транспортное происшествие. М., 2002.
Жулев В. И. Транспортные преступления. М., 2001.
Иванова Э. Некоторые вопросы уголовно-правовой оценки провоцируемых дорожно-транспортных происшествии// Адвокатская
практика. 2006. № 5.
Исаев Н. И. Уголовная ответственность за нарушение Правил
дорожного движения и эксплуатации транспортных средств. М.,
2011.
Коробеев А. И. Транспортные преступления. СПб., 2003.
Коробеев А. И. Уголовная ответственность за нарушение Правил
дорожного движения или эксплуатации транспортных средств //
Законы России: опыт, анализ, практика. 2007. № 11.
Митина Е. Рассмотрение дел об автотранспортных преступлениях // Российское правосудие. 2009. № 6.
Неверов В. И. Преступное нарушение правил эксплуатации
транспортных средств: проблемы квалификации // Российская
юстиция. 2006. № 8.
Проценко С. В. Угрозы транспортной безопасности Российской
Федерации // Российская юстиция. 2010. № 8.
Россинский Б. В., Кузякин Ю. П. Судебные экспертизы по делам,
связанным с дорожно-транспортными происшествиями // Законы
России: опыт, анализ, практика. 2007. № 1.
Тихомиров М. Ю. Дорожно-транспортные происшествия: нормативные акты, материалы судебной практики, образцы документов. М., 2008.
Трофименко С. В. Преступления против безопасности движения
и эксплуатации транспорта. Краснодар, 2006.
Чучаев А. И. Преступления против безопасности движения
и эксплуатации транспорта. Ульяновск, 1997.
165
Производственно-практическое издание
Николай Иванович Пикуров
КВАЛИФИКАЦИЯ ТРАНСПОРТНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Научно-практическое пособие
Редактор Е. В. Алферова, О. В. Лужина
Корректор Л. А. Запылаева
Верстка: Т. Б. Егорова
Подписано в печать 20.09.2011.
Формат 60×90 1/16. Усл. печ. л. 10,5. Тираж 500 экз.
Российская академия правосудия
117418, г. Москва, ул. Новочеремушкинская, д. 69а