Сотрудники правоохранительных органов как субъекты

Шкредова Э.Г.
Сотрудники правоохранительных органов как субъекты должностных преступлений
(уголовно-правовой аспект).
Исследовать преступность и преступления в системе правоохранительных органов
можно в криминологическом и уголовно-правовом аспекте. Так, криминологическое
исследование проблемы изложено в научной статье Н.В. Тарасова «Понятие преступности
в системе правоохранительных органов»1, предметом изучения данной научной статьи
также являются преступления сотрудников правоохранительных органов, но в другом
аспекте (уголовно-правовом).
Прежде
чем
дать
уголовно-правовую
характеристику
сотрудников
правоохранительных органов как субъектов должностных преступлений и определить
проблемы применения норм, необходимо уточнить понятие «правоохранительные
органы». Данный термин широко используется как в нормативных правовых актах, так и в
науке, но только последняя разработала его определение. По мнению С.В. Бородина,
«правоохранительные органы составляют обособленную по признаку профессиональной
деятельности группу органов государства, имеющих свои четко определенные задачи
(восстановление нарушенного права, наказание правонарушителя, восстановление
нарушенного права и наказание одновременно, когда возможность восстановить
нарушенное право имеется, но правонарушитель заслуживает ещё и наказания)»2. К.Ф.
Гуценко и М.А. Ковалев считают, что правоохранительные органы – это «конкретные
органы, которые выполняют следующие функции правоохранительной деятельности:
конституционный контроль, правосудие, организационное обеспечение деятельности
судов, прокурорский надзор, выявление и расследование преступлений, оказание
юридической помощи»3.
Определив,
понятие
«правоохранительные
органы»,
следует
уточнить
их
содержательную сторону. Ученые относят к правоохранительным органам следующие:
«суды (Конституционный Суд РФ, федеральные суды общей юрисдикции и арбитражные
суды, а также суды субъектов Российской Федерации), прокуратуру, некоторые из тех
органов, которые призваны выявлять и расследовать преступления, органы юстиции»4
либо «суды общей юрисдикции, арбитражные суды, Конституционный Суд РФ, органы
внутренних дел, органы обеспечения безопасности РФ, органы налоговой службы и
налоговой полиции, органы юстиции, таможенные органы, органы предварительного
следствия и дознания, прокуратуру, нотариат, адвокатуру, частные детективные и
охранные службы»5.
2
Анализ нормативных правовых актов6 показывает, что к правоохранительным
органам следует относить: органы внутренних дел, органы федеральной службы
безопасности, органы налоговой полиции, органы таможенной службы, прокуратуру,
учреждения и органы уголовно-исполнительной системы, органы контрразведки. Но,
законодатель не дает исключительный перечень правоохранительных органов, так в ФЗ от
17.01.92 в ред. 28.06.2002 «О прокуратуре РФ»7
в
ч.1 ст. 8
определяется лишь
небольшая группа правоохранительных органов: органы внутренних дел, органы
федеральной службы безопасности, органы налоговой полиции, органы таможенной
службы. В ФЗ от 22.03.1995 в ред. от 29.11.2001 «О государственной защите судей,
должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов»8 называются не виды
органов, а должностные лица правоохранительных и контролирующих органов.
Системный анализ ст. 2 указанного закона, позволяет утверждать, что должностными
лицами
правоохранительных
органов
являются:
прокуроры;
следователи;
лица,
производящие дознание; лица, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность;
сотрудники органов внутренних дел, осуществляющие охрану общественного порядка и
обеспечение общественной безопасности, а также исполнение приговоров, определений и
постановлений судов (судей) по уголовным делам, постановлений органов расследования
и прокуроров; сотрудники учреждений и органов уголовно-исполнительной системы;
сотрудники органов контрразведки; сотрудники федеральных органов налоговой полиции;
судебные исполнители. Как мы видим, ни адвокатура, ни нотариат, ни суд не
определяются нормативно как правоохранительные органы. Так, в ФЗ от 26.04.2002 «Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»9
и в Основах законодательства РФ о
нотариате от 11.02.1993 с изм. от 30.12.200110 ни слова не говорится, что данные органы
отнесены к правоохранительным. Что касается суда, то даже из названия закона «О
государственной
защите
судей,
должностных
лиц
правоохранительных
и
контролирующих органов» видно, что суд не входит в понятие «правоохранительные
органы». В вышеотмеченном законе сотрудники таможенных органов, органов
государственной налоговой службы, осуществляющих контроль за исполнением
соответствующих законов, также, скорее всего, отнесены к категориям должностных лиц,
контролирующих органов, а не правоохранительных (см. ст. 2 п.12).
Думается,
следует
предусмотреть
законодательное
определение
термина
«правоохранительные органы» с четким перечнем последних.
Определив, по мере возможности, понятие «правоохранительные органы» и
перечислив их, следует непосредственно обратиться к предмету нашего исследования –
сотруднику правоохранительных органов и кругу, совершаемых им преступлений, с
3
использованием своего служебного положения. Анализ норм УК РФ свидетельствует, что
все
преступления,
совершаемые
сотрудниками
правоохранительных
органов
с
использованием служебного положения можно условно разделить на три группы:
1. Преступления, которые совершает любое физическое лицо, достигшее возраста,
установленного уголовным законом (общий субъект), но, при этом законодатель
предусмотрел
повышенную
уголовную
ответственность
за
совершение
данных
преступлений с использованием своего служебного положения. К группе таких
преступлений относятся следующие: ч. 2 ст. 136, ч. 2 ст. 137, ч. 2 ст. 138, ч. 3 ст. 139, п.
«б» ч. 2 ст. 141, ч. 2 ст. 144, п. «в» ч. 2 ст. 159, п. «в» ч. 2 ст. 160, ч. 3 ст. 175, п. «б» ч. 3 ст.
188, ч. 2 ст. 205.1, ч. 3 ст. 209, ч. 3 ст. 210, п. «в» ч. 2 ст. 221, п. «в» ч. 3 ст. 226, п. «в» ч. 2
ст. 229, ч. 3 ст. 282.1., п. «б» ч. 2 ст. 282, ч. 3 ст. 293 УК РФ.
2. Преступления, где в качестве конститутивного признака состава предусмотрен
специальный субъект, и некоторые сотрудники правоохранительных органов могут
выступать в этом качестве, но при этом основным непосредственным объектом данных
преступлений не являются интересы службы. Например, в ч. 2-4 ст. 183 УК РФ сотрудник
налоговой полиции, в ст. 237 УК РФ сотрудник правоохранительного органа, обязанный
обеспечивать население и органы, уполномоченные на принятие мер по устранению
опасности, информацией, в ст. 140 УК РФ любое должностное лицо правоохранительного
органах.
3. Должностные преступления общего характера, которые могут совершаться любыми
должностными лицами, в том числе правоохранительных органов и основным
непосредственным объектом которых являются интересы государственной службы и
службы в органах местного
самоуправления. К данной группе преступлений,
совершаемых должностными лицами правоохранительных органов, относятся ст. 285-287,
289, 290, 292, 293 УК РФ.
4. Составы «специальных» должностных преступлений, где субъектами выступают
отдельные категории должностных лиц правоохранительных органов. Такие преступления
размещены в гл. 31 «Преступления против правосудия», к ним относятся ст. 299, 300, 301,
ч. 2, 3 ст. 303 УК РФ (субъекты: прокурор, следователь, лицо, производящее дознание); ст.
302 УК РФ (субъекты: следователь, лицо, производящее дознание).
Определив
круг
преступлений,
которые
совершают
сотрудники
правоохранительных органов как специальные субъекты, в рамках данной научной статьи,
остановимся на проблемах, возникающих в процессе применения норм, устанавливающих
уголовную ответственность за должностные преступления общего характера.
4
Анализ судебной практики свидетельствует, что наиболее часто проблемы
возникают при определении признаков должностного лица правоохранительного органа
как субъекта должностных преступлений.
Всех сотрудников правоохранительных органов можно условно разделить на три
группы:
1. Сотрудники правоохранительных органов, не являющиеся субъектами должностных
преступлений, т.е. не являющиеся должностными лицами (водитель, секретарь, референт).
2. Сотрудники правоохранительных органов, являющиеся должностными лицами, но не
относящиеся к категории представителей власти (главный бухгалтер, начальник отдела
снабжения).
3. Сотрудники правоохранительных органов, являющиеся представителями власти и
соответственно должностными лицами. Так, в п. 2 постановления Пленума Верховного
Суда РФ № 6 от 10.02.2000 «О судебной практике по делам о взяточничестве и
коммерческом подкупе»11 отмечается «к представителям власти следует относить
работников государственных органов, наделенных в установленном законом порядке
распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной
зависимости, либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами,
а также организациями независимо от их ведомственной принадлежности (например,
наделенные соответствующими полномочиями работники прокуратуры, налоговых,
таможенных органов, органов МВД РФ и ФСБ РФ). Легальное определение представителя
власти приведено в примечании к ст. 318 УК РФ, согласно которому «представитель
власти в настоящей статье и других статьях настоящего Кодекса признается должностное
лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо,
наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в
отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости». Если сравнить
вышеотмеченное определение представителя власти с понятием должностного лица,
установленного в примечании 1 к ст. 285 УК РФ, то мы увидим некоторую их
тавтологичность. «Должностное лицо – лицо, осуществляющее функции представителя
власти; представитель власти – признается должностное лицо». Такие легальные
определения, с нарушением правил их построения, недопустимы. Возможно, следует,
оставив определение должностного лица, изменить определение представителя власти,
позаимствовав его из п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 6 от 10.02.2000
«О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе».
5
Из всех категорий должностных лиц правоохранительных органов именно
представители власти наиболее часто
совершают должностные преступления, что и
отражает судебная практика.
Условно разделив всех сотрудников правоохранительных органов на три группы,
мы говорили о постоянных функциях этих лиц, но в определенной ситуации, в силу
специальных полномочий или временно, любой сотрудник правоохранительных органов
может выполнять функции представителя власти. Так, в п.1 постановления Пленума
Верховного Суда РФ № 6 от 10.02.2000 «О судебной практике по делам о взяточничестве
и коммерческом подкупе» указывается «выполнение перечисленных функций по
специальному полномочию означает, что лицо исполняет определенные функции,
возложенные на него законом (стажеры органов милиции, прокуратуры и др.),
нормативным актом, приказом или распоряжением вышестоящего должностного лица
либо правомочным на то органом или должностным лицом. Такие функции могут
осуществляться в течение определенного времени или одноразово либо совмещаться с
основной работой»12. В п. 7 постановления Пленума Верховного Суда СССР № 4 от
30.03.199013 в ред. постановления Пленума Верховного Суда РФ № 6 от 10.02.200014 «О
судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением,
превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге»
предписывается, что «суды должны иметь в виду, что лицо, временно исполняющее
обязанности по определенной должности или осуществляющее специальные полномочия,
может быть признано субъектом должностного преступления при условии, если
указанные обязанности или полномочия возложены на данное лицо в установленном
законом порядке».
Итак, как мы видим, понятие должностного лица необходимо определять в
конкретной ситуации, в зависимости от обстоятельств, выявленных по уголовному делу.
Так, внештатный сотрудник милиции, производит контрольную закупку товаров и при
выявлении административного правонарушения предлагает за денежное вознаграждение
уничтожить акт, при этом, не имея поручения на проверку торговых павильонов. Можно
ли признать внештатного сотрудника милиции должностным лицом? Президиум
Верховного Суда отмечает что, в «соответствии с «Временной инструкцией по
организации работы внештатных сотрудников милиции», самостоятельное производство
процессуальных
и
других
действий,
оперативных
мероприятий,
составляющих
исключительную компетенцию работников милиции, внештатным сотрудникам милиции
запрещено (п. 2.7.1). Кроме этого, «Временная инструкция…» запрещает внештатным
сотрудникам совершать действия, на выполнение которых не было поручения сотрудника
6
милиции, за которым он закреплен»15.
На основании изложенного, мы приходим к
выводу, что внештатный сотрудник милиции без специальных полномочий (поручения
сотрудника милиции, за которым он закреплен) не является должностным лицом.
В другом постановлении, Брянский областной суд также не установил признаки
должностного лица в конкретной ситуации. Так, суд первой инстанции, сделал вывод, что
«Б. заместитель начальника РОВД и начальник следственного отдела, являясь
должностным лицом, представителем власти, ненадлежаще исполняла свои обязанности,
которые определены
уголовно-процессуальным
законодательством,
должностными
инструкциями и приказом МВД России. В упомянутых правовых актах указано, что
начальник следственного отдела несет персональную ответственность за организацию,
результаты работы следственного аппарата, но Б. свои обязанности переложила на своего
заместителя, должным образом не контролировала работу следователей и должна нести
ответственность по ч. 1 ст. 293 УК РФ. Должностным лицом осужденная признана в
отношении своего заместителя и подчиненных ей следователей, а представителем власти
– в отношении потерпевших граждан, законные права и интересы которых оказались
нарушенными
в
результате
невыполнения
следователями
их
функциональных
обязанностей и уголовно-процессуального закона»16. Президиум Брянского областного
суда решение районного суда
о признании Б. представителем власти посчитало
ошибочным. «В соответствии со ст. 127.1 УПК РСФСР (ст. 39 УПК РФ), определяющей
процессуальное положение начальника следственного отдела, начальник данного
подразделения ОВД выполняет функции контроля за производством предварительного
следствия по конкретным дела. Следователь же в соответствии со ст. 127 УПК РСФСР (ст.
38 УПК РФ) является процессуально
самостоятельным лицом – «следователь
уполномочен самостоятельно направлять ход расследования, принимать решения о
производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением случаев,
когда в соответствии с УПК РФ требуется получение судебного решения и (или) санкции
прокурора (п.3 ч.2 ст. 38 УПК РФ). По делу установлено, и это нашло отражение в
приговоре, что находившиеся в подчинении Б. следователи должным образом не
выполняли функциональные обязанности и допустили существенные нарушения норм
УПК РСФСР. Поскольку указанные действия следователей повлекли нарушение прав и
законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства,
ответственность, как за незаконные действия, так и за их последствия, в соответствии со
ст. 127 УПК РСФСР (ст. 38 УПК РФ) должны нести сами следователи, являющиеся
представителями власти по отношению к потерпевшим, начальники следственного отдела
7
за недостатки в организации работы должны получать оценку в порядке дисциплинарной
ответственности по службе»17.
Думается, что в вышеотмеченном примере судебным органам необходимо делать
упор ни столько на субъекта преступления, т.к. в ст. 293 УК РФ субъектами являются не
только представители власти, а любые должностные лица, сколько на наличие или
отсутствие причинно-следственной связи между деянием начальника следственного
отдела и последствиями в виде существенного нарушения прав и законных интересов
граждан. Так, в абзаце 2 и п. 8, 9 постановления Пленума Верховного Суда № 4 от
30.03.1990 в ред. постановления Пленума Верховного Суда № 6 от 10.02.2000 «О
судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением,
превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге»
отмечалось, что не всегда суд выясняет наличие причинной связи между нарушениями
должностных обязанностей и наступившим вредом.
Следующая наиболее встречаемая проблема, это определение признаков деяния –
злоупотребления должностными полномочиями. Основные ошибки судебных органов
заключаются
в том, что в приговорах не конкретизируются обязанности и права
должностных лиц, нет ссылок на нормативные правовые акты, их регламентирующие (см.
БВС. – 2000. - № 8. –С. 12). Хотя на необходимость этого ни раз обращалось внимание в
судебной практике. Так, в п. 8 постановления Пленума Верховного Суда № 4 от
30.03.1990 в ред. постановления Пленума Верховного Суда № 6 от 10.02.2000 «О
судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением,
превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге»
указывается «в целях обеспечения высокого качества судебного разбирательства судам
необходимо устанавливать круг и характер служебных прав и обязанностей должностного
лица, нормативные акты, их регламентирующие»18.
Судебная практика показывает, что наибольшее количество проблем возникает в
процессе применения ст. 290 УК РФ, особенно в случае вменения ряда квалифицирующих
признаков, таких как п. «в» ч. 4 ст. 290 УК РФ «с вымогательством взятки»; ч. 2 ст. 290
УК РФ «получение должностным лицом взятки за незаконные действия (бездействие); ч. 3
ст. 290 УК РФ «получение взятки, совершенное лицом, занимающим государственную
должность РФ». Рассмотрим особенности применения вышеотмеченных признаков.
Под вымогательством взятки, в п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ
№ 6 от 10.02.2000 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом
подкупе», понимается «требование должностного лица дать взятку под угрозой
совершения действий, которые могут причинить ущерб законным интересам граждан
8
либо поставить последнего в такие условия, при которых он вынужден дать взятку с
целью предотвращения вредных последствий для его правоохраняемых интересов»19.
Как мы видим, особое внимание при вменении признака «с вымогательством взятки»
уделяется защите законных и правоохранямых интересов потерпевшего, именно поэтому
Верховный Суд не вменяет указанный признак,
если должностное лицо совершало
незаконные действия или не осуществляло угроз ущемить законные права, хотя
инициатива получения взятки исходила от должностного лица. Так, суд установил, «что
взятка от Петрущева в день совершения последним правонарушения – управление
автомобилем в нетрезвом состоянии – была получена Яценко за его бездействие –
непривлечение виновного к административной ответственности, т.е. Яценко не требовал
взятки под угрозой совершения действий, которые могли причинить ущерб законным
интересам Петрущева»20.
По другому делу, Фадеев, государственный налоговый
инспектор, был инициатором передачи денег, но он последовательно пояснял, что деньги
от Быкова получал согласно договоренности с ним за общее покровительство и
попустительство. При этом угроз в адрес Быкова он не высказывал, равно, как и не
предпринимал каких-либо действий, направленных на ущемление его законных прав и
охраняемых законом интересов. Свидетель Быков подтвердил эти обстоятельства и
дополнительно пояснил, что взятки он мог и не давать, при этом ущерба его законным
интересам не наступило бы. Более того, он решил дать взятку, чтобы с помощью Фадеева
избежать
в
будущем
ответственности
за
возможные
нарушения
налогового
законодательства, т.е. для защиты своих незаконных интересов»21.
Некоторые противоречия в судебной практике возникают в случае, если формально
взяткодатель не совершает нарушение закона, но взяткополучатель имеет право
добиваться и более льготных для себя условий. Так, постановляя приговор, суд указал, что
по делу «установлены обстоятельства, свидетельствующие о применении угрозы и
умышленном создании Ш. определенных условий для С. (оставить меру пресечения
«содержание под стражей» и отправить его этапом в следственный изолятор), при
которых последний вынужден согласиться – дать взятку для предотвращения вредных
последствий его правоохраняемым интересам». Судебная коллегия с таким выводом суда
не согласилась. Из материалов дела видно, что С. подозревался в совершении
преступления, предусмотренного ст. 211 ч. 2 УК РСФСР. Мера пресечения в виде
заключения под стражу была избрана в установленном законом порядке. По приговору
суда от 13 мая 1997 года С. признан виновным и осужден по ст. ст. 264 ч. 2, 125 УК РФ.
При таких обстоятельствах Судебная коллегия пришла к выводу, что в данном случае
посягательства или угрозы посягательства на правооохраняемые интересы С. не было, и
9
переквалифицировала действия Ш. Со ст. 290 ч. 4 п. «в» УК РФ на ст. 290 ч.1 УК РФ»22.
В аналогичном
случае:
«Следователь
Невского
РУВД Санкт-Петербурга Г.
у
задержанного им в порядке ст. 122 УПК РСФСР по расследуемому уголовному делу С.
потребовал взятку в 1 тыс. долларов за освобождение из ИВС РУВД и избрание С. меры
пресечения в виде подписки о невыезде, угрожая в противном случае взять его под стражу
как лицо, ранее судимое и отбывавшее наказание в местах лишения свободы. С. позвонил
своей жене, и та по его просьбе передала Г. требуемую сумму денег. Действия Г. были
квалифицированы как получение взятки, сопряженное с вымогательством»23. На наш
взгляд, следует согласиться с последним предложением суда и мнением Б.В. Волженкина,
согласно которому «избрав в качестве меры пресечения заключение под стражу,
следователь не совершил бы формального
нарушения закона, но С. имел право
добиваться и более мягкой мерой пресечения, поэтому решение суда представляется
обоснованным»24.
Для вменения следующего квалифицирующего признака – «получение взятки за
незаконные действия (бездействие)» (ч. 2 ст. 290 УК РФ) судам следует внимательно
отнестись к содержательной стороне этих деяний и дать им оценку. В официально
опубликованной судебной практике отмечалось, что вопрос о незаконности действий
судами игнорировался. В приговорах не указывается, почему суд пришел к выводу об
отсутствии этого квалифицирующего признака, хотя фактические незаконные действия
были описаны в обвинительном заключении25. Как мы видим, опять встает вопрос об
анализе действий виновного и их правовой оценке.
И, наконец, в судебной практике допускаются ошибки при применении ч. 3 ст. 290
УК РФ, в части установления лиц, занимающих государственные должности РФ. Так,
суды первой инстанции выдают «желаемое за действительное»: «в определении Судебной
коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу Г-вой и Г. указывалось, что
получение взяток старшим следователем прокуратуры района было необоснованно
квалифицировано судом первой инстанции как совершенное лицом, занимающим
государственную должность РФ»26. Следует согласиться с выводами Верховного Суда,
ибо он осуществил квалификацию содеянного на основе действующих нормативных
правовых актов27.
В соответствии с которыми, из сотрудников правоохранительных
органов только Генеральный прокурор является лицом, занимающим государственную
должность РФ. Думается, необходимо использовать опыт зарубежных стран, а именно
белорусского законодателя, в части усиления уголовной ответственности следующим
сотрудникам правоохранительных органов: следователям, прокурорам всех уровней и их
заместителям, начальникам органов дознания, руководителям органов внутренних дел,
10
органов федеральной службы безопасности, таможенных органов, налоговой полиции и
их заместителям. Вышеприведенную группу должностных лиц белорусский уголовный
закон относит к должностным лицам, занимающим, ответственное положение, и
выступает квалифицирующим признаком ряда преступлений (ч. 3 ст. 424, ч. 3 ст. 426, ч. 3
ст. 230 УК РБ и др.).
Анализ судебной практики по должностным преступлениям, совершаемым
должностными лицами правоохранительных органов, позволил выявить ряд проблем,
требующих законодательного решения:
1.
Целесообразно
ввести
нормативное
определение
термина
«правоохранительные органы» с четким перечнем последних.
2.
Следует пересмотреть легальное определение представителя власти.
3.
Необходимо усиление уголовной ответственности за получение взятки
ряду должностных лиц правоохранительных органов.
1
Актуальные проблемы теории и практики деятельности органов внутренних дел: Материалы научнопрактической конференции. – Смоленск: Смоленский регион IPA, 2002. С. 12-25.
2
Правоохранительные органы Российской Федерации. Учебник. – М.: Издательство «СПАРК», 1996. С.9.
3
Гуценко К.Ф., Ковалев М.А. Правоохранительные органы. Учебник для юридических вузов и факультетов.
3-е издание, переработанное и дополненное. М.: Зерцало, 1997. С. 13, 14.
4
Гуценко К.Ф., Ковалев М.А. Правоохранительные органы. Учебник для юридических вузов и факультетов.
3-е издание, переработанное и дополненное. М.: Зерцало, 1997. С. 15.
5
Правоохранительные органы Российской Федерации. Учебник. – М.: Издательство «СПАРК», 1996. С.1617.
6
ФЗ от 22.03.1995 в ред. от 29.11.2001 «О государственной защите судей, должностных лиц
правоохранительных и контролирующих органов» // Российская газета. 1995. 26 апреля; Российская газета.
2001. 4 декабря; ФЗ от 17.01 1992 в ред. 28.06.2002 «О прокуратуре РФ» // Российская газета. 1995. 25
ноября; Российская газета. 2002. 3 июля.
7
Российская газета. 1995. 25 ноября; Российская газета. 2002. 3 июля.
8
Российская газета. 1995. 26 апреля; Российская газета. 2001. 4 декабря.
9
Российская газета. 2002. 5 июня.
10
Ведомости Съезда Народных Депутатов РФ и ВС РФ. – 1993. - № 10. Российская газета. 2001. 31 декабря.
11
Российская газета. 2000. 23 февраля.
12
Российская газета. 2000. 23 февраля.
13
Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по
уголовным делам. – М.: Спарк, 1999. С.307-311.
14
Российская газета. 2000. 23 февраля.
15
Законность. - 2001. - № 5. – С. 62; БВС РФ. – 2001. - № 12. – С. 10-11.
16
БВС РФ. – 2001. - № 11. – С. 9.
17
БВС РФ. – 2001. - № 11. – С. 9.
18
Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по
уголовным делам. – М.: Спарк, 1999. С. 309.
19
Российская газета. 2000. 23 февраля.
20
БВС РФ. – 1999. - № 6. – С. 15-16.
21
БВС РФ. – 1999. - № 7. – С. 9.
22
БВС РФ. – 2000 - № 1. – С. 10.
23
Юридическая практика. - 1997. - № 2 (9). – С. 28-29.
24
Волженкин Б.В. Служебные преступления. – М.: Юристъ, 2000. С. 235.
25
БВС РФ. – 2000. - № 3. – С. 16-17.
26
Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый квартал 1998 г. М., С. 17;
БВС РФ. – 1999. - № 9. – С. 13.
11
27
См. Указ Президента РФ от 11.01.1995 «О государственных должностях Российской Федерации» и
утвержденный Указом Президента «Сводный перечень государственных должностей Российской
Федерации» (с дополнениями от 20.12.1996 и от 23.10.1998) // СЗ РФ. – 1995. - № 3. – Ст. 174; СЗ РФ. – 1996.
- № 52. – Ст. 5912; СЗ РФ. – 1998. - № 43. – Ст. 5337.