ПРИОБРЕТЕНИЕ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ В КОНЦЕПЦИИ

SCIENCE TIME
ПРИОБРЕТЕНИЕ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ В
КОНЦЕПЦИИ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНОГО
ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
Харт Ричард Даглас,
Казанский федеральный университет, г. Казань
E-mail: mail@tsobc.ru
Аннотация. Данная статья рассматривает междисциплинарное
взаимодействие общего права и права гражданского в вопросе атрибутивного и
методологического состава приобретения права собственности.
Ключевые слова: право, собственность, методология, состав.
В субъективно-объективном воздействии права проявляется ее внутренняя
атрибутивная инерция, а также методология такого состава в точной науке
которая путем логической рефлексии и апелляции отождествляется в объекте
самого права.
С формально-логического метода Общего права и гражданского права
правоприменимость того или иного субъекта-объекта интерпретируется как
формальность закона.
Общее право предусматривает «actual possession» [1, с. 8] как актуальное
владение [2, с. 103] через ее непременное соприкосновение, «appropriation», [3, с.
4] в котором субъект отождествляет себя с владельцем вещи (Pollock-WrightAustin-Thayer).
Тогда как российское право отождествляет само право на такую вещь
(Шершеневич, Иоффе) [4, с. 177; 5, с. 31], на титульность такого отношения, в
формально-логическом методе правоприменения которого не имеется статуса
объективного состава субъект-объект, а наоборот имеет ся т олько формальнологическая интерпретация связки субъект-субъект.
Тогда как общее право стремиться найти «common sense» в простоте
логического правоприменения, оно теряет ее формальную структуру апелляции,
переводя каждое дело (case) в дело повторимости и ссылки (reference).
Проблематика российской теории гражданского права намеревается одолеть оба
направления: формально-методологическое правоприменение и формальноюридическое.
241
SCIENCE TIME
Систематический анализ и межотраслевое влияние двух систем права в
смешении категорий и методик не дозволяет иметь целостность одной вещи в
руках разных субъектов, поэтому для разрешения правовой проблематики
вводится формально-логическое применение (the formal-logical application)
категорий субъект-объект для построения универсальности языка двух систем
права.
Логическая интерпретация вещного права и объектов “property
law” (Roberston [6, с. 53], Levington [7, с. 20]) Stone, в определении логического
движения субъекта восприятия к объекту восприятия выводит классические
теории на два направления: психология и логика.
Логика в формально-математическом применении (Boole [8, с. 18],
Beklemsheev [9, с. 1], Artemev [10, с. 218]), в ее соприкосновенности с
«probability» вариантности, а также классическая логика права немецкого
ренессанса (Hegel) [11, с. 61] определяют субъект как в праве так и в
общенаучном методе как волевое создание:
Субъект-Воля-Объект
В объединении и корреляции устанавливается лишь одностороннее
психологическое воздействие в праве. Субъективное отношение субъекта в
достижении права собственности или иных сделок сугубо индивидуально.
Однако формально-логическое правоприменение категории воли и
категории субъект-объект есть вопрос того как право той или иной страны
применяет научную методику формально-логического применения.
Дуализм природы права (правовая теория), дуализм субъекта (психология),
а также вся полемика направленная на достоверность того чего не стоит вообще
исследовать (философия), выводит формальность логической апелляции в ее
математическом применении.
Теоретическая основа объекта же, это его признак. Концепция «внешнего
признака» [12, с. 58] Сперанского-Окса-Бабаева тому пример. Критика
применимости внешнего признака в опознании объекта [13, с. 51] рассмотрена
при спецификации вещи, усматривает закономерность того, что внешний
признак не категория субъекта в субъективном восприятии лица, а категория
формально-логической апелляции объекта к объекту т.е. признак самого себя.
Тогда как отношения вытекающие из такой спецификации субъект-объект,
являются формально-волевыми.
Намерение лица, намерение лица усложненного волевого состава
(коммерческая организация), а также методологическая специфика признака
вещи ее восприятии теоретически сопоставляются с прогрессирующим
воззрением научных публикаций общего права.
242
SCIENCE TIME
Корреляция и сопоставимость формально-логического метода в связки
субъект-объект предполагает наличие воли в обеих теориях. Навязчивость
правоприменения, тем не менее структурно обязывает относить операнту
«объект» к классификации самого себя, тогда как операнта «субъект» имеет
связки: субъект-субъект, субъект-объект.
Самоотождествление категорий воли (self reference of the will by Hegel) [14,
с. 62] самоотождествление объекта к объекту (Сперанский-Окс-БабаевШершеневич, Hegel, Boole, Robertson, Levington, Artemev, Beklemsheev и.т.д.)
намеривает объективное право оперировать объектом, тогда как формальноправовая оболочка данного вопроса - мотивоционно-волевая.
Как в объекте переработки вещи, так и в объекте приобретения права
собственности, сопоставимость и нововведения прикладных наук логики имеет
центральный аппарат применения сравнительно-правового анализа систем
права.
Российское гражданское право не отрицает апробации формальнологического метода апелляции и применения (application), но до сих пор
зиждиться в абстрагированном понимании некоторых понятий субъективнообъективного состава восприятия вещи.
Объективность приобретения права собственности Шершеневича [15, с.
299], объективность приобретения (Pollock, Wright, Thayer) основано на
объективности объекта.
Комплексное воздействие на право как c учетом формально-логического
метода так и ее формально-правовое применение в приобретении права
собственности предполагает:
а) междисциплинарное методологическое воздействие общего права,
формально-логическая и математическая аппликации (application) состава
сопоставимости субъекта к объекта в конкретном правоотношении;
б) воздействие на правовую специфику приобретения права собственности
методом объективно-объективным, субъективно-субъективным и субъективнообъективным, т.е. междисциплинарным;
в) выявление волевого аспекта такого приобретения (связка субъектсубъект, субъект-объект) методологией субъективности-объективности
логической категории воли и volition.
Таким образом, мы постараемся сформулировать норму при которой,
соотносимость внешнего признака объекта к ее атрибутивному составу
предполагает квалификацию вещи во вневолевом аспекте права.
В обход волевому намерению мы принимаем математическую данность
вещи как ее атрибутивный состав и вне ее пределов т.к. такое соотношение не
имеет волевого намерения лица.
243
SCIENCE TIME
Субъект в гипотетическом отношении к гипотетической вещи создает волю
ее атрибутивного качества, тогда как сама вещь в ее формально-логическом
применении физически отсутствует.
И тогда не имеет смысла трактовка Шершеневича, Pollock-Wright об
объективности права, тогда как субъективность «spirit» (дух) Roberston’а и Geist
Hegel’а [16, с. 62] ставит целью познание объекта в психологии. Но и такое
«психологическое» состояние в праве подвержено формально-логической
категоризации.
Категория воли сопоставима с категорией мотивационного намерения,
которая уже была очерчена в предыдущих работах [17, с. 24]. Где при внесении
«мотивационного намерения» в качестве волевого аспекта «воли» субъекта, мы
являемся сподвижником отождествления коммерческой организации как
юридического лица с субъектом физического лица, что в доктрине российского
права и общего права присутствует как «равенство».
Однако равенство участников гражданского правоотношения необъективно
в формально-логическом и атрибутивном применении.
Доктрина общего права в актуальном владении наделяет вещь
«properties» (вещным атрибутом):
“What if reality has no qualities, has no existence” [18, с. 20], выводит
постулат о применимости субъективно-субъективного намерения как категорию
гипотетическую и несуществующую (no entity), обратным образом
постулируется формально-логическое применение существования логической
категории как действительной [19, с. 660], т.е. как существующей в объектах
изучения.
В общелогическом методе, мы может лишь предположить что правовое
намерение лица также «no entity» (не имеет лица), тем не менее в формальнологической категоризации общего и гражданского права мы имеем
объективность.
Категория соотношения объективности и субъективно-объективного
намерения вне зависимости от такой объективности, противоречиво формальнологическому методу интерпретеации гражданского права, тем не менее данная
проблематика осуществляет оговорку путем внедрения философской трактовки
права, что выходит за пределы нашего исследования.
Волевое правоприменеие субъекта-объекта в приобретении права
собственности помогает вывести следующую структуру:
- воля – обязательственный аспект;
- волевое правоприменение – мотивационный аспект;
- субъективно-объективная категория приобретения права собственности –
формально-юридическая и формально-логическая методология;
244
SCIENCE TIME
- субъект-субъект - формально логическая апелляция;
- объект-объект - формально-логическая апелляция и применение.
Приобретение права собственности субъектом права есть приобретение
мотивационного намерения во вне методики, тогда как формально-логическая
апелляция воли внутри субъекта, есть абстракционная категоризация объекта
приобретения в самой методике:
Субъект → Абстракция → Воля → Намерение → Применение = Приобретение
Атрибутивное воздействие объекта на субъект в волевом намерении лишь
реализация, осознание.
Итоги исследования:
Межотраслевое
взаимодействие
формально-логического
метода
субъективно-объективного правоприменения в вопросе приобретения права
собственности, а также в теории права в целом затрагивает намерение лица как
сугубо мотивационное.
Однако объективность такого намерения, если направлена на конкретный
объект с целью ее завладения, признается атрибутивным состоянием вещи вне
зависимости воли этого лица.
Поэтому трактовка отношения appropriation вещи в вещном праве и
«property law» общего права должна сводиться к сугубо логической форме
интерпретации соответствия атрибута вещи к характеристике правового
воздействия права самого субъекта.
Атрибутивный состав спецификации
В вопросе приобретения права собственности методом спецификации
вещи имеются две специфические закономерности теории которых пытаются
воссоздать в ее формально-логическом применении: формально-логическая
категоризация объекта [20, с. 113], а также методика объективного применения
такой категоризации, для formal application которого нужно избавиться от
distortion of arguments [21, с. 85].
Теория общего права наряду с российской цивилистикой выдвигая теории
«Comparative Value Theory» [22, с. 346] и «Identity Theory» [23, с. 36]
подразумевают «identification и correlation» состава вещи по ее объективному
составу в состоянии «actual possession» [24, с. 110] (Austin), а также в
сравнительной методике правоприменения.
Методологическая
специфика
такой
категоризации
испытывает
эволюционное применение трактовки логической сопоставимости субъекта с
245
SCIENCE TIME
волевым намерением (Leibniz-Hegel). Что отражается не только в гуманитарных
науках глобального права но в математике и кибернетике.
Следует упомянуть, что самоотждествление категорий воли (self-reference
of the will, Hegel) [25, с. 62] осуществляется самоотождествлением объекта к
объекту (Сперанский-Окс-Бабаев-Шершеневич, Hegel, Leibniz, Stone, Boole,
Robinson, Quin, Artemev, Beklemsheev и другие) и предлагает объективному
праву оперировать объектом, тогда как формально-правовая оболочка такого
отношения - мотивационно-волевая.
Специфика волевого правоприменения в вопросе приобретения права
собственности была рассмотрена ранее и связанна с термином «objective
volition» а также ее наглядное «comparative value» применение исходного
состояния («volition») с состоянием субъективного выбора [26, с. 70].
Такое субъективное «volition» имеет аналогию категоризации
атрибутивного состава вещи с точки зрения субъективной оценки смотрящего, и
воспринимается в связке субъект-объект данного исследования, тогда как
объективная некая «соотносимость» вещи к самой себе – объект-объект.
Однако объективное право Шершеневича в развитии российской
цивилистической мысли [27, с. 51] подразумевает отход от понятия сравнения в
приобретении и идентификации, зачастую оперируя принципом реального
possession как трактовки такого приобретения, что и сходно с общим правом.
Методологическое применение формально-логических приемов по
осуществлению атрибутивного расчленения (parsing) объективного состава вещи
носит характер не только развития западной философии, но и прогрессирующей
математики в целом.
В исследованиях «differential equations in theory» [28, с. 1] и «probability of
variables theory» [29, с. 18] математического применения логического состава
вещи мы подразумеваем «parsing» атрибутивного состава, в российской
литературе (Сперанский М.М.) являет собой «внешний признак».
Вариабильность состава спецификации как «adjunction», «conjunction»,
«recasting» и.т.д. общего права в физической теории (Identify Theory), ни чем не
уступает Римскому составу вещи спецификации [30, с. 342], тем не менее, в
вопросе определения номинальности и новизны вещи происходит прецедент
частный (см. Kinloch Damph Ltd. v. Nordvik Salmon Farms Ltd. [31, с. 116]), т.е. не
устанавливающий конкретизации правила, а конкретизацию присутствия или
отсутствия номинального состояния вещи в объективной действительности, а не
в трактовке права.
Еще одной проблематикой права как общего так и гражданского в данном
вопросе является субъективно-объективный состав приобретения права
собственности в его применении, т.е. приобретении права собственности на
246
SCIENCE TIME
вновь изготовленную вещь.
Данный вопрос было предложено отнести к формально-логическому
применению атрибутивного анализа состава вещи логики Общего права, а в
российской цивилистике трактовкой Сперанского-Окса-Бабаева.
Категоризацию объективно-объективного состава вещи предполагается
решать методом сопоставимости внешнего признака к ее внутреннему
содержанию или методом абстрагирования, т.е. как если бы вещь существовала
вне своей внешней физической формы, а по инерции внутреннего состава.
Вычисление
математического
коэффициента
и
дифференциала
атрибутивного состава вещи а также состав такой вещи в субъективнообъективном правоприменении носит целесообразный и прикладной характер.
Поскольку когнитивная наука как общего так и гражданского права оперирует
отдельной методикой применения вне зависимости от принципиального состава
правовой доктрины.
В конкретике приобретения права собственности на вещь вновь
произведенную, спецификация подлежит атрибутивной оценке как ее внешнего
правового состава так и внутреннего, т.е. квалификация самого объекта. Вопрос
права, является тот или иной объект nova specie или же приростом (adjunction)
выделяется в данном исследовании методикой сопоставимости двух состояний –
номинального и производного.
Сопоставление коэффициента объективного состава вещи во внутреннем
составе как математический показатель X с сопоставлением объективного
состава внешнего признака Y, в концепции дифференциального уравнения
достигает pattern continuation of R → R [32, с. 27], при которой математическое
применение математического состава вычисляемого методом (Boole)
приравнивается к категориальной, т.е. атрибутивной.
В вопросе субъективно-объективного правоприменения, данная
проблематика требует дальнейшей формулировки применимости субъективной
оценки в математическом значении, что более выводит нас на кибернетический
состав «preset deduction» [33, с. 349], еще сырой и недоработанный на практике.
Возвращаясь к традиционному праву, предполагается абстракционное
понимание атрибутивного состава вещи а также волевой момент приобретения
права собственности, и поскольку данные категории сами по себе абстракции, то
и применение предполагается обосновать на абстракционном коэффициенте, т.е.
математическом.
Состав атрибутивной методологии права позволяет методически
апеллировать к составному потенциалу объективной реальности, которая
используется в общем праве как экспериментальная и практическая. Что
наполняет право нововведениями, а не архаизмами.
247
SCIENCE TIME
Развитие российской цивилиcтики предполагается именно во внедрении
логическо-математического состава, который уже давно апробирован в общем
праве (см. Kort [34, с. 143]).
Абстракционная форма мышления предполагает создание «units of
parentheses» [35, с. 29] и «prototype» модели [36, с. 28] мышления способные для
сопоставления кваликативного (qualitative) состояния вещи с ее фактическим.
Сопоставимость атрибутивного состава с внешней стороной атрибута а
также ее значимость в субъективной оценке вовлекает не только теории
психологии «cognition», но и некий «artificial argumentation» оценки логического
состава вещи [37, с. 1].
Общее право в стремлении завладеть формулой прецедента и формальнологической операнты применимости математической сопоставимости логики и
права, выставляет вопрос применения атрибутивной сопоставимости как в
российской цивилистике, так и в мировой системе права в целом.
Универсальность математического и логического методов познания и ее
математический «calculus» выполняет роль не только идентификатора и некого
«сопоставителя», но и унификатора межотраслевых связей.
Таким образом, теории «Comparative Value» и «Identity Theory» возможны
к применению не только в условиях традиционного права и морального
становления, но и с применением фактического атрибутивного коэффициента
сопоставимости внутреннего состава вещи с ее внешней формой.
Такое направление прогрессивного «смешения» и междисциплинарной
особенности требует не только замены традиционной интерпретации российской
цивилистики, но и выдвижение технической апробации точной науки в целом.
Заключение
Воссоздание проблематического аспекта права в его формальнологическом применении трактует методы разрешения способов такого
применения.
Правовая методология приобретения права собственности и ее
атрибутивного состава делаться на две группы: применение интерпретации
правовой доктрины и применение формально-логического и математеческого
апробирования междисциплинарного взаимодействия.
Взаимодействия точных формулятивных наук в результате практической
апробации данной работы следует считать дифференциальным и применимыми
к институтам права собственности на основании общности формальнологической спецификации права и точных наук.
248
SCIENCE TIME
Литература:
1. Pollock and Wright, An Essay on Possession in The Common Law 8, 101 (1888)
archived at https://archive.org/details/cu31924021864685.
2. Arnold C. Earl, The Law of Accession of Personal Property, 22 Columbia Law
Review.
103,108
(1922),
archived
at
https://archive.org/stream/jstor1112099/1112099#page/n6/mode/1up.
3. Thayer, Albert S., Possession, 18 Harvard Law Review. 4, 19 (January 1, 1905),
archived at https://archive.org/details/jstor-1323240.
4. Шершеневич Г. Ф, .Ш 49 Наука гражданского права в России. - М.: Статут.—
2003.—250 с.
5. Иоффе О.С., Обязательственное право.: «Юрид. лит.» М. 1975. с. 31
6. Robertson, The Laws of Thought 53, 145 (1868), archived at https://archive.org/
details/lawsofthought00robe.
7. John Levington, The Law of Thought 20,110 (1872), archived at https://archive.org/
details/lawthought00levigoog.
8. George Boole, An Investigation of the Laws of Thought 18, 344 (2005).
9. Lev Beklemishev, Positive Provability Logic for Uniform Reflection Principles 34,
(2013), archived at http://arxiv.org/abs/1304.4396.
10. Artemev, Beklemishev, Provability Logic, 13 Handbook of Philosophical Logic 218,
373 (2 ed., 2006).
11. Macran H.S., Hegel’s Doctrine of formal logic 61, 324 (1912).
12. Бабаев А.Б. Система вещных прав: монография. / А.Б. Бабаев. Вольтерс Клувер
2007., с.58.
13. Харт Р.Д. Правовая и методологическая специфика приобретения права
собственности коммерческой организацией паевых взносов производственного
кооператива // Экономика. Управление. Право. - 2014. - Февраль. - № 2 (50). c. 5054.
14. Wallace William, The Logic of Hegel 62, 474 (1892) archived at https://archive.org/
details/logicofhegel033547mbp.
15. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. Т. 1. – М.: Статут,
2005., с. 299, 461.
16. Lasson G., Hegels Phänomenologie des Geistes 82, 664 (1907) archived at https://
archive.org/details/phnomenologied00hege.
17. Даглас Х.Р. Специфика категорий «воля» и «правопреемство» в приобретении
права собственности коммерческой организацией // Вопросы экономики и права.
№12.— 2013. - С.24.
18. Henry N. Day, Elements of Logic: Comprising the Doctrine of the Laws and
Products
20,
254
(1867),
archived
at
https://archive.org/details/
elementslogicco01daygoog.
19. Lovejoy A. O., Existence and Formal Logic, 23 The Journal of Philosophy,
Psychology and Scientific Methods 660, 660 (1911), archived at http://www.jstor.org/
249
SCIENCE TIME
stable/2012690.
20. Andy Blunden, Concepts: A Critical Approach 113, 306 (BRILL, 2012).
21. Ralf Michaels, The Functional Method of Comparative Law The Oxford Handbook
of Comparative Law 346, 339-382 (2006) archived at http://scholarship.law.duke.edu/
faculty_scholarship/1249.
22. Julius Stone, Legal System and Lawyers' Reasonings 85, 454 (Stanford University
Press, 1964).
23. Seth J. Schwartz, Koen Luyckx, et al,. Handbook of Identity Theory and Research
36, 1040 (Springer, Jun 22, 2011).
24. William L. Morison, John Austin 110, 239 (Stanford Ed., 1982).
25. G.W.F. Hegel, Phenomenology of Spirit 104, 636 (E.V. Miller, J.N. Findlay eds.,
1998).
26. Wayne. A. Hershberger, Volitional Action 70, 588 (Elsevier, 1989).
27. Харт Р.Д. Развитие цивилистической доктрины приобретения права
собственности в аналогии зарубежного права // Научный Аспект №1 2014 том 1.
с.51.
28. Bocharov A.V., Symmetries and Conservation Laws for Differential Equations of
Mathematical Physics 1, 333 (American Mathematical Soc. 1999).
29. Michael O. Finkelstein, Basic Concepts of Probability and Statistics in the Law 18,
186 (Springer, 2009).
30. William L. Burdick, The Principles of Roman Law and Their Relation to Modern
Law 342, 748 (The Lawbook Exchange, Ltd., 2004).
31. Ernest Metzger, Postscript on nova species and Kinloch Damph Ltd. v. Nordvik
Salmon Farms Ltd in Vol.2 Roman Legal Tradition 16, 115-121 (University of Glasgow
– School of Law, 2008) archived at http://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?
abstract_id=1292696.
32. Wiesława J. Kaczor, Maria T. Nowa, Problems in Mathematical Analysis: Continuity
and differentiation 27, 398 (American Mathematical Soc., 2001).
33. John Hughes, Functional Programming Languages and Computer Architecture: 5th
ACM Conference. Cambridge, MA, USA, August 26-30, 1991 Proceedings 349, 666
(Springer, 1991) archived at http://www.informatik.uni-trier.de/~LEY/db/conf/fpca/
index.html.
34. Fred Kort, Simultaneous Equations and Boolean Algebra in the Analysis of Judicial
Decisions, 28 Law and Contemporary Problems 143, 143-163 (1963), archived at http://
scholarship.law.duke.edu/lcp/vol28/iss1/8.
35. W.V. Quine, Methods of Logic 29, 333 (4th. ed. 1982).
36. Bergman R., Wilke W., The Role of Abstraction in Case-Based Reasoning in
Advances in Case-Based Reasoning: Third European Workshop, EWCBR-96, Lausanne,
Switzerland, November 14 - 16, 1996, Proceedings 28, 530 (Smith I., Faltings B. eds.
1996).
37. Douglas Walton, Argumentation Methods for Artificial Intelligence in Law 1, 288
(Springer, 2005).
250