П Красс- Биографии великих биржевых игроков

Уважаемые друзья!
Хочу предложить вашему вниманию биографии великих биржевых игроков,
изложенных в книге инвестиционной мудрости «Классические труды великих
биржевых спекулянтов и легенд Уолл-стрита» написанная группой авторов под
общей редакцией Питера Красса и выпущенная в переведённом варианте в Москве
издательством ИК «Аналитика» в 2002 году.
ЧАРЛЬЗ Г. ДОУ
1851—1902
Чарльз Доу, один из основателей газеты "Уолл-стрит джорнэл" и создатель индекса
Доу-Джонса для акций промышленных компаний, представлял собой серьезную
половину в партнерстве с ярким Эдди Джонсом. Доу, родившийся в сельской
местности штата Коннектикут и чей отец умер, когда ему было только шесть лет,
провел всю свою жизнь в газетном бизнесе. В 16 лет он начал работать в местной
еженедельной газете учеником наборщика и репортером. Следующая его работа в
ежедневной газете в Спрингфилде, шт. Массачусетс, до того, как он стал НьюЙоркским корреспондентом ежедневной газеты в г. Провиденс, шт Род-Айленд. Он
охотнее отдавал предпочтение исследовательской работе и анализу, чем работе
свободного репортера. Поэтому устроился на другую работу, где его задачей стало
освещение акций горных компаний для "Нью-Йорк мэйл энд Экспресс" (New York
Mail and Express). Написанные им финансовые передовицы были, как сообщают,
первыми в ежедневной прессе.
Примерно в 1880 году Доу поступил в информационное агентство, где убедил
руководство нанять своего старого друга Эдди Джонса, который объявился в НьюЙорке и рассказал Доу, что у него проблемы с долгами и с женой. Джонс начал
освещать работу Нью-Йоркской фондовой биржи. В конце концов, в 1882 году Доу
и Джонс решили основать свою собственную новостную фирму, сосредоточившись
на фондовом рынке и используя для доставки новостей мальчиков на посылках. Их
первый офис находился под заведением, торговавшим содовой на цокольном этаже
дома № 15 на Уолл-стрите. Большую часть своего рабочего дня они проводили,
посещая банкиров, финансистов и членов биржи.
Чтобы отслеживать приливы и отливы фондовых рынков, Доу один создал Индекс ДоуДжонса Он впервые появился 3 июня 1884 года и включал в себя 11 акций
различных компании Позже он увеличил их число до 20, а затем до 30 в 1887 году.
Летом 1889 года основано второе великое наследие Доу — газета "Уолл-стрит
джорнэл". Первоначально она стоила два цента и имела начальный тираж примерно
1500 экземпляров В 1899 году Доу начал вести раздел 'Обзор и перспектива",
предназначавшийся для обучения обычных читателей. Как сказал один из близких
коллег Доу. М-р Доу мог понять из одного предложения или одного факта больше,
чем любой другой человек, которого я знал". Материал "Бумы и спады" состав из
трех редакционных статей, в которых он диагностирует движения рынка и объясняет,
почему доверие инвесторов "нежное растение".
БЕНДЖАМИН ГРЭМ
1894—1976
Бенджамин Грэм считается отцом современного анализа ценных бумаг; его
наиболее известный протеже — Уоррен Баффетт. Личность Грэма сцементировало
пронизанное бедностью воспитание в Нью-Йорке, где для выживания на улице он
должен был больше использовать свои умственные способности, чем мускулы. Годы
бедности, говорил Грэм, "развили в моем характере серьезное отношение к деньгам,
готовность упорно трудиться за небольшие суммы и чрезвычайный консерватизм во
всех расходах". После окончания Колумбийского университета Грэму предложили
преподавательские должности на трех его факультетах: литературы, математики и
философии. Однако ему нужно было содержать семью (его отец умер, когда ему было
девять лет), поэтому он нанялся на работу в одну фирму на Уолл-стрите на должность
ученика в отдел облигаций.
Академическая ориентация Грэма, делавшая его "ищущим, склонным к мышлению и
критике", оказалась плюсом. Кроме того, говорил он, "я смог добавить к этим
качествам два других, которые обычно не сопровождают теоретический склад ума:
во-первых, хороший инстинкт на то, что важно в проблеме или ситуации, и
способность избегать траты времени впустую на ненужное; и, во-вторых стремление
к практической стороне дела, к достижению цели, к нахождению решений, в
особенности, к изобретению новых подходов и технических методов". Когда ему
предложили повышение на должности продавца облигаций, Грэм отказался и вместо
этого предположил, что он будет ценнее в статистическом анализе или анализе
рисков.
Проработав на Уолл-стрите девять лет, Грэм организовал свою собственную
компанию. Это было головокружительное время, о котором он говорил:
"Я был слишком готов принять материалистический успех как стремление и
цель жизни и забыть об идеалистических достижениях". Замечательный переход от
презренной бедности объясняет поверхностные планы того момента;
однако за этим в определенной степени стояло и альтер эго "Декана Уолл
стрита", который имел склонность к блондинкам и три раза женился. По словам
Баффетта, Грэм хотел "каждый день совершать что-то творческое, чтото дурацкое и что-то щедрое". Консервативная сторона Грэма показана в
"Искусстве хеджирования", где он объясняет, как инвесторы могут защищать
себя различными методами хеджирования.
УОРРЕН Э. БАФФЕТТ
1930—
Про инвестора-миллиардера, когда он был юнцом, говорили, что он открыл
деньги как "Моцарт открыл музыку". Среди прочих своих начинаний, Уоррен
Баффет развозил газеты по двум маршрутам, собирал мячи для игры в гольф и
перепродавал их. Позднее он поднялся до уровня обслуживающего автоматы для
игры в китайский бильярд в местных парикмахерских. Баффетт родился и вырос в
штате Омаха, но, даже добившись успеха, предпочел остаться жить там. Один
коллега как-то раз указал на это преимущество: "Уоррен, проживая в Омахе вдали от
всего, имеет ясную перспективу и больше смотрит на то, что имеет значение, чем на
то, что срочно или модно". Его хорошо обоснованная философия — результат работы
аналитиком под руководством консервативного Бенджамина Грэма, бесспорного
отца современного анализа ценных бумаг.
После двух лет ученичества у Грэма Баффетт возвратился в Омаху и учредил свое
собственное инвестиционное товарищество с капиталом в 100.000 долларов.
Примерно 30 лет спустя в Омахе насчитывалось 52 "миллионера Баффетта".
Несмотря на весь свой консерватизм, Баффетт в 1969 году совершил нечто
радикальное: просто распустил товарищество в разгар бычьего рынка, полагая, что
весь рынок переоценен и нельзя иметь или найти никаких акций-победителей. Он
также признавал в то время: "Идей у меня было, как воды в Ниагарском водопаде, —
гораздо больше, чем я мог использовать. Теперь же как будто кто-то перекрыл воду и
отпускает ее пипеткой". Версия инвестора писательского клише (writer's block.)
Не переживая, Баффетт продолжил работать и стал одним из богатейших людей в
Соединенных Штатах. Он приобрел крупные пакеты акций в компаниях "КокаКола", Тейко" и "Вашингтон пост компани". Контроль над одной компанией он, в
сущности, получил случайно — это "Бёркшаэр хэтэвэй". (Berkshire Hathaway, Inc).
Когда он наткнулся на нее в 1962 году, это была разорившаяся текстильная компания.
Ее акции продавались ниже 8 долларов, но он понимал, что каждая акция сама по
себе имела 16,5 доллара оборотного капитала. Остальное достояние истории. Один из
ключевых элементов анализа Баффетта — деятельность компании в прошлом и
компетенция управляющего персонала, что он и обсуждает в эссе "Самое главное —
история деятельности". Чтобы выразить свою точку зрения, Баффетт позволяет
забавляться как серьезными вещами, так и веселыми анекдотами, включающими
ссылки на Альберта Эйнштейна, Св. Петра и кентуккское дерби.
ДЖОРДЖ СОРОС
1930—
Уроженец Венгрии, Джордж Сорос научился всем своим инстинктам
выживания у отца во время немецкой оккупации во Второй мировой войне. Они были
евреями, поэтому отец доставал фальшивые документы и находил места, где можно
прятаться. Это был человек, достойный уважения; в Первой мировой войне он попал
в плен к русским и впоследствии бежал из тюрьмы. Вывод Сороса:
"Законопослушание стало опасным пристрастием; чтобы выжить, надо обходить
закон". И сам он признается, что не принимает правила, наложенные другими. Его
обвиняли в выходе за пределы честной игры в торговле и акциями, и валютами.
Стесненный коммунистическим режимом, установившимся после Второй мировой
войны, Сорос в 1947 году уехал в Великобританию, где учился в Лондонской школе
экономики. Поработав некоторое время коммивояжером, он нашел работу в
финансовом учреждении. Хотя Сорос получил некоторый арбитражный опыт, он в
основном занимался скучной конторской работой, не блистал и, с благословения
компании, ушел. Его целью стал Нью-Йорк, но он не мог получить рабочую визу,
потому что был слишком молод, чтобы быть специалистом в любой области. Это
было обязательным требованием для въезда в Соединенные Штаты. Поэтому он
"обошел" закон и достал себе официальную справку, в которой утверждалось, что
арбитражные эксперты должны быть молоды, потому что они умирают молодыми; и
правительство впустило его.
В конечном счете Сорос основал свой собственный хеджевый фонд. Его
инвестиционные методы варьировались от основательных исследований до чистого
инстинкта. Сорос однажды сказал:"... Я страдал от боли в спине. Я использовал
начало острой боли как сигнал, что в моем портфеле что-то было не так". Это была та
еще боль в спине — 10.000 долл., инвестированные Соросом в 1969 году,
превратились в более чем 2,8 миллиона долл. в 1988 году. О Соросе говорят, что у
него есть три инвестиционные техники: "1. Начинайте с малого. Если дела пойдут,
наращивайте большую позицию... 2. Рынок глуп, поэтому не пытайтесь быть
всеведущим... 3. Спекулянт должен определить первый уровень риска, на который он
готов полти". Некоторое понимание насчет того, что может пойти не так, Сорос дает,
диагностируя крах 1987 года, в эссе "После черного понедельника". Один из его
выводов: управление валютной политикой критически важная глобальная проблема
в предотвращении крахов фондовой биржи и спадов.
ДОНАЛЬД ДЖ. ТРАМП
1946—
Как только Дональда Трампа ни называли! Он был пищей для
бульварных газет и почти потерял свою империю недвижимости и казино;
однако, даже пройдя через все это, он сохранил свой яркий интерес к
инвестированию. Его формула инвестирования в недвижимость проста:
Трамп приобретал "права на первоклассный участок с минимальной
первоначальной инвестицией, использовал политические преимущества и
упадок местной экономики для получения государственных концессий, а
затем использовал и местоположение, и концессии как приманку для
привлечения институционального партнера, помогавшего обеспечить
финансирование, которого он иначе не мог получить". Политическими
преимуществами были закулисные союзы, выкованные его отцом, уже
сделавшим на недвижимости значительное состояние.
Выросший в Куинсе, Трамп получал привилегированное воспитание до
тех пор, пока отец, уставший от его выходок, не послал его в военную
школу. Интересно, что Трамп, не поддававшийся контролю ни в прошлом, ни
будущем, добился здесь блестящих успехов и был выбран командиром
почетного караула. После двух лет в Университете Фордэм он перешел в
Уортон, а затем стал работать на своего отца, управляя тысячами квартир и
занимаясь всем от ремонта и обслуживания до сбора арендной платы. Трамп
объявил, что через пять лет станет больше, чем нью-йоркский барон
недвижимости Гарри Хелмсли.
Амбиции Трампа привели его к Атлантик-Сити; азартные игры легализованы в
Нью-Джерси в 1976 году. В 1984 году он построил свое первое казино "ТрампПлаца", за которым последовали "Трамп Тадж-Махал" и "Трамп-Марина". Но
затем разразился спад, и Трамп в 1990 году почти потерял свою империю. Его
самое последнее казино "Тадж-Махал" не приносило ожидаемого дохода, и
Трамп, уже связанный чрезмерными долгами, не мог расплачиваться по
счетам. Одновременно он разводился с Айвэной, и она выжимала из него все
деньги, какие могла. В последний момент его спасла реструктуризация. Он
признавал, что чувствовал себя непобедимым, обленился и перестал следить
за делами. Совет для возвращения: играйте в гольф; он нашел его расслабляющим и генерирующим идеи. Менее универсальный совет: всегда
имейте брачный контракт. Что касается стратегических инвестиционных
советов, таких как не пытаться попасть в цель с каждого удара, он дает их в
эссе "Козырные карты: элементы сделки".
ФРЭНК А. ВАНДЕРДИП
1864—1937
К концу Первой мировой войны Фрэнк Вандерлип считался самым
агрессивным финансистом в Соединенных Штатах. Его амбиции имели корни в
бедной юности: он вырос на ферме в Иллинойсе; отец его умер, когда ему было 12 лет;
и он работал в механической мастерской, зарабатывая 75 центов в день. В мастерской
он столкнулся с новым явлением — электричеством — и поклялся, что поступит в
институт, чтобы выучиться на инженера. И он действительно в течение года
проучился в Университете штата Иллинойс, после чего попросился на работу к
Томасу Эдисону, но получил отказ. В конечном счете, Вандерлип устроился
репортером в местной газете. В 25 лет стал финансовым редактором газеты "Чикаго
Трибюн" и начал изучать бизнес в Университете Чикаго.
Большой прорыв наступил для Вандерлипа, когда его наставника назначили министром
финансов, и он пригласил его стать своим личным помощником в Вашингтоне.
Вскоре Вандерлипа назначили помощником министра, и он заслужил признание,
проявив себя в процессе обеспечения финансирования Испанской войны. В 1901 году
он приглашен на работу в "Нэшнл сити бэнк", самый большой банк в стране, и стал
его президентом в 1909 году. Его работодатель, достопочтенный м-р Стиллман, учил
его, по его словам, как "мангуст учит свое потомство". На первом месте была
осторожность, но он также узнал, "что человек никогда не бывает настолько богат,
что может позволить себе иметь врагов; врагов следует умиротворять; конкуренция
никогда не должна становиться настолько острой, чтобы ранить достоинство конкурента; и, самое главное, я должен был избегать помещения слишком большого
количества банковских яиц в одну корзину".
Такие советы окупились позднее, когда Вандерлип стал директором железной дороги,
сталкивался лоб в лоб с темпераментным бароном-разбойником Э. Г. Гарриманом и
заключил союз с Дж. П. Морганом. Вандерлип не забыл собственного замечательного
происхождения и всегда смотрел на жизнь со стороны. Один репортер как-то спросил
его: "Что было самым трудным шагом во всей вашей карьере?" Он ответил: "Вылезти
из рабочего комбинезона". Паника 1907 года, должно быть, была другим таким
этапом; Вандерлип описывал ее как "безумие". В материале "Навязчивый призрак"
он описывает, что случается, когда тонущее судно не имеет решительного капитана.
ДЖЕЙМС ГРАНТ
Основатель и издатель высокопочитаемого журнала "Гранте интерест рэйт
обзервер" (Grant's Interest Rate Observer) далеко не знаменитая личность, хотя сфера его
профессиональных интересов, безусловно, таковая. Грант посвятил себя не только
предсказанию движений процентных ставок, но и интерпретированию сферы
деятельности Уолл-стрита через скептическое видение. Отслужив в военно-морских
силах во время войны во Вьетнаме, он начал заниматься журналистикой. Грант
работал штатным писателем для журнала "Бэрронз" до лета 1983 года, когда он
уволился, чтобы начать дважды в месяц выпускать свои публикации. Первый выпуск
опубликован в ноябре того же года. С тех пор он начал издавать два других
информационных бюллетеня — "Гранте эйша обзервер" (Grant's Asia Observer) и
"Гранте мьюнисипал бонд обзервер" (Grant's Municipal Bond Observer). Его офис
находится (по иронии судьбы) в перестроенном зале заседаний совета директоров
обанкротившегося уолл-стритовского банка.
О своем подходе Грант писал: "Наш редакционный подход задавать обманчиво
простой вопрос: что произойдет на финансовых рынках дальше... "Гранте" создали
нишу правдивого повествования, что иногда сводилось просто к цитированию
ужасного юридического языка проспектов облигаций..." Однако сверхмедвежий
подход иногда причина его промахов. Например, в начале 1991 года он писал, как он
сам называл их, "первоклассные произведения" на тему, почему фондовый рынок не
будет расти. Но он рос все следующие семь лет. Признавая свои ошибочные методы,
Грант приходит к выводу: "Нет или есть очень мало постоянной точности на
финансовых рынках". Другое понимание неудачи: "Всесторонний опыт научил
меня, что существует много способов ошибиться по поводу рынков: из-за
недальновидности, конечно, но и из-за чрезмерного предвидения; из-за гордыни,
невежества, неудачи, нетерпения, воображения или софистики".
Несмотря на то, что Гранта критиковали за чрезмерный пессимизм, он действительно
предвидел падение таких личностей, как Майкл Милкен и До-налд Трамп (хотя они
уже успели с тех пор себя реабилитировать). Он также предсказал впечатляющий рост
иен на недвижимость в конце 80-х годов и экономический крах Японии в 90-х годах.
Но огромное количество пищи для его остроумных произведений дала эпоха
бросовых облигаций 80-х годов. Статья "Майкл Милкен, познакомьтесь с Сьювеллом
Эйвери" написана в том же духе, выражая моду на бросовой облигации в
исторической перспективе и объясняя, почему долг ненадежный друг.
Т. БУН ПИКЕНС-МЛ.
1928—
Т. Бун Пикенс-мл. заслужил репутацию налетчика, потому что занял крупные
инвестиционные позиции в ряде нефтяных компаний. Попутно его называли
многими другими прозвищами, включая долларового шантажиста, коммуниста и
пиранью. Разочарование Пикенса в корпоративной Америке наступило еще в начале
его карьеры. После изучения геологии в Университете штата Оклахома, первую
работу Пикенс получил в 1951 году в "Филиппе петролеум" в качестве нефтяного
геологоразведчика. Разочаровавшись в бюрократии компании, он уволился в возрасте
26 лет. Следующую пару лет он прожил в своем автомобиле-универсале, разъезжая по
штату Техас, разведуя землю на бурение и собирая на это деньги. В 1956 году, имея
двух партнеров и 2500 долларов, Пикенс основал компанию. Потом она станет
"Мэйса петролеум" (Mesa Petroleum) и развернется в самую большую независимую
нефтегазовую компанию в Соединенных Штатах.
Пикенс, распространивший свои усилия по бурению на Канаду и Северное море,
стремился к огромному скачку в стоимости, и захват компаний был как раз
подходящим для этого делом. Его первой целью стала "Ситиз сервис" (Cities Service),
нефтяная компания, занимавшая в 1982 году 38 место в списке 500 крупнейших
компаний журнала "Форчун". За пару лет Пикенс скупил достаточное количество
акций "Ситиз", чтобы сделать серьезное предложение, но в это время на сцену вышла
"Галф энд Оксидентал петролеум" (Gulf and Occidental Petroleum) и расстроила его
попытку захвата. Невзирая на это, Пикенс положил в карман целых 32 млн. долл. И он
направил свои устремления на Талф".
В 1983 году нефтяная промышленность находилась в тяжелом состоянии, и Пикенс
стремился или сделать деньги, или успешно захватить еще одну компанию с
большими ресурсами. Он выбрал мишенью "Галф", скупив 13,2 процента ее акций.
Борьба стала мерзкой, причем компания "Галф" наняла детективов раскапывать грязь
на Пикенса. В 1984 году "Галф" приняла дружественное предложение от фирмы
"Сокал" (Socal); объединенные фирмы приняли новое название "Шеврон" (Chevron).
Прибыль Пикенса: 218 млн. долл. Был ли Пикенс искренне заинтересован в
повышении рыночной стоимости этих компаний при помощи лучшего менеджмента,
как он утверждал, или он просто рассчитывал сделать деньги, это все еще остается
под вопросом. Однако в статье "Исповедь краткосрочника'' он защищает свою
позицию и нападает на руководителей, озабоченных только сохранением своей
работы, а не тем, что является лучшим для акционеров.
РИЧАРД УИТНИ
1888—1974
Да, Ричард Уитни отбыл срок в тюрьме. Да, он крал у своих друзей и когда-то
был очень четким и уважаемым символом Уолл-стрита, попытавшимся восстановить
порядок после кризиса 1929 года. Считавшийся аристократом, Уитни посещал
элитную частную школу, затем поступил в Гарвард. После окончания учебы он
недолго работал в фирме "Киллер, Пибоди энд Компа-ни" до того, как купил себе
место на Нью-Йоркской фондовой бирже и основал в 1917 году фирму "Ричард
Уитни энд Компани". Хотя его очень уважали, именно крах 1929 года толкнул его в
центр внимания. "Впервые Уитни добился значительного общественного внимания,
— писал один историк, — во время краха в октябре 1929 года, когда появился в
торговом зале биржи, чтобы вызвать поддержку рынка".
Уитни вспоминал о "черном вторнике": "Тикер отставал на целые часы;
было невозможно быстро размещать ордера из-за перегрузки телефонных линий и
пневматической почты деревянные коробки, в которых обычно держа
ли ордера, заменили высокими корзинами для мусора, и в некоторых случаях
нельзя было определить всех участников сделки". Образ Уитни, покупающего
большой блок акций компании "Ю. Эс. Стил", чтобы сплотить силы, действительно
произвел впечатление — в 1930 году он избран президентом биржи
и впоследствии стал самым важным представителем ее интересов, несмотря
на растущую критику.
>
Приблизительно в то же самое время у самого Уитни, крупно инвестировавшего в
рушащийся бизнес, появились финансовые проблемы. Для покрытия своих убытков
Уитни обманул своих клиентов, партнеров и друзей на более чем пять миллионов
долларов, временами используя деньги, занятые у одного друга для покрытия долга
другому. Когда аудиторская проверка окончательно доказала, что он обчищал счета
своих клиентов, Уитни признал свои преступления, обещал вернуть все средства, но
настаивал, чтобы против него не было выдвинуто никаких обвинений. "В конце
концов, — говорил он, — я Ричард Уитни. Для миллионов людей я означаю
фондовую биржу. Биржа не может позволить мне исчезнуть". Его заявление не нашло
отклика — в 1938 году Уитни обвинили в хищении имущества в крупных размерах и
приговорили к сроку от пяти до десяти лет в тюрьме Синг-Синг. Ирония и уроки его
эссе 1933 года "В защиту фондовой биржи" не могут быть утрачены, поскольку
Уитни призывает к дисциплине и порядку.
Дэниэль ДРУ
1797—1879
Одна из наиболее известных личностей на Уолл-стрите — Дэниэль Дру,
человек сложный, никогда не колеблющийся, если надо участвовать в
сомнительной денежной махинации, но в то же время он основатель крупной
теологической школы и сам преподавал в воскресной школе. Дру вырос на
ферме в сельском городке Кармеле, шт. Нью-Йорк. Школа была роскошью (а
не выбором), поэтому он подрабатывал для семьи, работая на цирки,
располагавшиеся неподалеку на зимние квартиры. Без сомнения, нескольким
ловким приемам он выучился у разносчиков; в дальнейшем они оказались
полезными. Его отец умер в 1812 году. Дру, которому было только 14 лет,
вступил в армию вместо другого человека, получив в порядке компенсации
100 долларов. В конце концов, он превратил эти деньги в более чем 16 млн.
долл.
Его первая торговая специальность — покупка крупного рогатого скота в
кредит и затем отправка его в такие места, как город Нью-Йорк, где он
продавал скот мясникам. Уже тогда он провернул один-два трюка, по словам
Генри Клуза, который заметил: "Между прочим, известный термин
"разводнение акций" появился из практики дяди Дэниэля, дававшего своему
скоту соль, чтобы вызвать жажду, заставляющую поглощать воду в больших
количествах; таким образом, скот казался больше и толще, когда попадал на
рынок". Попутно он начал действовать в качестве банкира для других
гуртовщиков, и это было началом его связи с Уолл-стритом. В 1836 году он
организовал брокерскую фирму "Дру, Робинсон энд Компани".
Дру стал экспертом по деланию денег на падающем рынке и известен как
инициатор одной или двух паник. Один человек того времени сказал: "Дру
самый сильный творец паники... И он также действительно заслуживает звания
"веселый старый джентльмен" с Уолл-стрита. В своих самых важных операциях
он, кажется, никогда не упускает из вида "изюминку происходящего". В эссе
"Дэниэль Дру на Уолл-стрите", написанном Бауком Уайтом от имени Дру,
наряду с полученным опытом описывается одно из его веселых приключений
с Джеем Гоулдом и Джимом Фиском. Уайт, написавший " Книгу Дэниэля Дру"
(The Book of Daniel Drew), утверждал, что нашел полный сундук записей Дру
и использовал их в качестве источника для "автобиографии" Дру. Правда это
или нет, но один историк определил, что "основные факты и особенности
повествования, бесспорно, подлинные".
ЛОРА ПЕДЕРСЕН
Лора Педерсен начала работать на Уолл-стрите в 17 лет; в 20 лет она, кстати,
была самой юной, имевшей свое собственное место на Американской фондовой
бирже (ее работодатель арендовал это место для нее, так как она не проходила по
возрасту для владения им). Не достигнув еще 24-х лет, она сделала 1,5 млн. долл.
Выросшая в предместьях г. Буффало, Педерсен прирожденный предприниматель: в
шесть лет продавала помидоры с огорода своей матери, играла в покер и делала ставки
на лошадей; в десять лет попросила акции компании "Пепси-Кола" в качестве подарка
на день рождения; в 14 лет съездила в Нью-Йорк на экскурсию в Американскую
фондовую биржу (АМЕХ). После первого скучного семестра в Мичиганском
университете она бросила учебу. ''Если бы я хотела быть кинозвездой, — размышляла
она, — думаю, я направилась бы на запад, в Голливуд; а поскольку я только
стремилась сделать состояние, я полетела на восток, на Уолл-стрит".
В январе 1984 года Педерсен начала работать клерком, зарабатывая 120 долл. в
неделю. Она поработала в нескольких компаниях, прежде чем осела в "Спиэр Лидс
Келлогг/инвесторз компани" в качестве секретаря трейдеров. Когда трейдеры
уходили на перекур, она ненадолго их замещала. Это был мир, полный
непристойной брани и вульгарных жестов. Как говорила Педерсен: "Четыре года, три
месяца и тринадцать дней я торговала — вначале как пинч-хиттер, затем как
аттестованный специалист — я делала все, что родители говорили мне никогда не
делать". За эти четыре с небольшим года она сделала для своей компании приличные
5,3 млн. долл. прибыли. В октябре 1987 года, в дни краха, она сделала 100.000 долл. в
тот день, когда лопнул пузырь, но в следующую неделю потеряла 1,6 млн. долл.
Педерсен закончила свою деятельность, посетив врача, который и посоветовал ей
уйти, так как последствиями ее работы оказались проблемы со здоровьем, связанные с
горлом, ушами и глазами. Ей было 24 года. За годы работы она вела дневник, ставший
книгой "Игрушечные деньги" (Play Money). В этой книге она вспоминает такие
экстремальные моменты, как во время пожара никто не покидал операционный зал
биржи, боясь потерять деньги. Сожалений в книге не было. "Причина, по которой я
написала "Игрушечные деньги", — говорила она, — в моем желании
засвидетельствовать то, что я воспринимала как последние вздохи трейдерского
искусства, почти с избытком замененного высокими технологиями". В статье
"Последний рубеж" нарисована точная картина, что значит быть трейдером, и
описано, как выжить в звериной яме.
МАЙКЛ Г. СТАЙНХАРД
Майкл Стайнхард признан одним из лучших инвесторов своего времени. В
1995 году, на момент объявления о его уходе в отставку, среднегодовая доходность его
фондов была около 24 процентов. Посмотрите на это с другой стороны: один доллар,
вложенный на начальном этапе в его фонд, в 1995 году стоил 462 доллара против 17
долларов такой же инвестиции в индекс Standard & Poor's 500. Стайнхард вырос в
Бруклине, где его отец был ювелиром, и впервые заинтересовался акциями, когда
ему подарили несколько штук на бар мицва. Вскоре он стал заходить в местное
отделение "Меррилл Линч" проверить свои вложения и использовать доход на
покупку еще большего количества акций. После окончания школы, в возрасте 16 лет,
Стайнхард пошел учиться в школу Уортона в Университете штата Пенсильвания,
где за три года закончил свою базовую университетскую программу. Отсюда он
отправился в свое любимое место: на Уолл-стрит.
Когда ему было 26 лет, он основал свою фирму с двумя друзьями и капиталом в 7,7
млн. долл. Исходя из своего опыта работы на Уолл-стрите, Стайнхард дает грубоватый
совет непрофессиональным инвесторам: "Они обязательно должны понимать, что
имеют конкурентные слабости — в смысле образования, опыта и качества
информации". Он говорит, что это не игра. Посмотрите на его отношение: "Я очень
привержен и напряжен, и я нелегко проигрываю". Доказательством служит его
рабочий стол: целый ряд компьютеров и телефонов (в одно время у него была связь с
75 торговыми комнатами). Чтобы снять стресс, Стайнхард в 1978 году взял годовой
отпуск, "чтобы узнать другие стороны жизни".
К счастью, управление хеджевыми фондами дало ему больше свободы для
творчества с инвестированием, потому что они не так зарегулированы, как взаимные
фонды. Кроме того, благодаря тому, что хеджевые фонды товарищества с
ограниченной ответственностью с количеством партнеров 99 человек, которые отдали
минимум 1 млн. долл., чтобы вступить в игру, у него не только имеется серьезный
инвестор, на которого он работает, но он может не отказывать себе в коротких
продажах и других ухищрениях торговли, которые не могут позволить себе
менеджеры взаимных фондов. В том или ином году его портфель инвестиций может
обернуться 17 раз по сравнению с одним оборотом стандартного взаимного фонда
акций. Формула его действий раскрывается в статье "Инвестирование в стиле
хеджевого фонда", в которой Стайнхард с готовностью признает, что хеджевые
фонды относятся к динамичному типу фондов.
ЧАРЛЬЗ И. МЕРРИЛЛ
1885—1956
Прочное наследие Чарльза Меррилла в том, что он привнес Уолл-стрит на
Мэйн-стрит, сделав для фондовой биржи то, что сделал Генри Форд для
автомобильной промышленности, приспособив ее в какой-то степени для
простого человека. Однако это был длинный путь из Флориды, места его
рождения. Хотя его отец был преуспевающим сельским доктором, Меррилл
помогал оплачивать свое обучение в "Эмхарст колледж" в Массачусетсе,
обслуживая официантом столики и продавая одежду по почтовым заказам. После
колледжа он вернулся во Флориду и играл в полупрофессиональный бейсбол. В
конце концов он поступил на работу в нью-йоркскую инвестиционную
брокерскую фирму и стал главой ее отдела облигаций. Меррилл основал свою
собственную компанию в 1914 году и вскоре организовал партнерство с
Эдмундом К. Линчем.
Его совет индивидуальным инвесторам был прост: "Инвестируйте понемногу, и
не только в акции — в жилище и мебель тоже. Таким манером ваши
инвестиции будут расти точно так же, как росла и американская экономика".
Мечта сделать Уолл-стрит доступным обычному человеку была все еще впереди.
Тем временем в 1929 году Меррилл после краха наполовину отошел от дел, но с
1938 года начал работать в полную силу в новом товариществе "Меррилл Линч
Пирс Феннер энд Вин" (Merrill Lynch Pierce Fenner & Beane) (E. А. Пирс в
1930 году принял руководство брокерским предприятием Меррилла). В
конечном счете, в 1941 году Меррилл взялся за осуществление своей мечты.
Чтобы завоевать доверие публики, он начал платить своим брокерам заработную
плату вместо комиссионных; ввел программу обучения, чтобы сделать из своих
людей финансовых консультантов, в противовес обещающим золотые горы
продавцам; и его фирма всегда публично раскрывала показатели и авуары
партнера. Рекламирование было тоже ключом: он хотел обучить публику, и его
рекламные объявления часто читались, как статьи из учебника. Партнер
Меррилла, Е. А. Пирс, разделял его взгляды и был прогрессивным мыслителем,
когда дело дошло до реформирования Уолл-стрита и продвижения лучшего
саморегулирования. Он даже поощрял возобновление дружеских отношений с
правительством, что приобрело ему врагов на фондовой бирже. В "Декларации
политики", решающем письме, разосланном партнерам и менеджерам в 1940
году, двое этих людей обрисовывают свою стратегию по переносу Уолл-стрита
на Мэйн-стрит и отвечают на озабоченность, проявленную Отто Каном почти
на 30 лет раньше.
OTTO KAH
1867—1934
Отто Кан, по происхождению немец, стал Дж. П. Морганом своего времени
в качестве прославленного партнера могущественного инвестиционного банкирского
дома "Кун, Лоуб". Один коллега охарактеризовал его как "Лоренцо Медичи своего
времени... с выражением отчужденности от всего столь плебейского, как деньги". И
это был человек, который никогда не оканчивал средней школы и который любил
писать эссе, поэмы и рассказы. Его мать, однако, посоветовала ему сжечь свои
произведения. В 16 лет он начал свою банковскую карьеру клерком в маленьком
банке. Он говорил: "Мое первое продвижение по службе состояло в признании
усердия, энергии и аккуратности, с которой я выполнял обязанности наклейщика
марок". В 1890 году он убедил своего работодателя, "Дойч бэнк", перевести его в
лондонское отделение банка. Три года спустя он оказался в Нью-Йорке и работал
арбитражным клерком в международном банкирском доме "Спеер энд Компани".
Оказавшись в Нью-Йорке, Кан изучил банковскую сферу деятельности и узнал, что
двумя самыми влиятельными фирмами являлись "Дж. П. Морган" и "Кун, Лоуб". Он
обратился с просьбой принять его на работу в последнюю. В 1896 году он женился на
дочке партнера фирмы, что было явной традицией компании для мужчин, желающих
вступить в нее. Там он присоединился к борьбе, которую "Кун, Лоуб" вела с "Дж. П.
Морган" за контроль над главными железными дорогами. Деньги, сделанные на
железных дорогах, и его собственные личные инвестиции сделали Кана чрезвычайно
богатым. Он понимал, что должен вернуть долг обществу, и в 1903 году вступил в совет
директоров "Ме-трополитэн опера", его любимого проекта. Много раз смогут его
партнеры увидеть в офисе оперную партитуру рядом с отчетом фондовой биржи.
Прогрессивный Кан никогда не боялся сказать публично, что правительству нужно
регулировать бизнес. Такая прямая правда вскоре привлекла президента Теодора
Рузвельта, который начал советоваться с Каном по финансовым проблемам. Как и
Чарльз Меррилл, Кан поддерживал более активное саморегулирование и время от
времени шокировал Уолл-стрит предложениями, которые сделали бы всех более
честными. В статье "Нью-Йоркская фондовая биржа и общественное мнение" он
выступает по некоторым из этих трудных вопросов, таким как моральные
обязательства и общественное мнение об Уолл-стрите.
ЭДВАРД Г. Г. Симмонс
1876—1955
Племяннику и тезке барона-разбойника Э. Г. Гарримана выпало несчастье быть
президентом Нью-Йоркской фондовой биржи в 1929 году, в год Большого краха.
Эдвард Симмонс, уроженец штата Нью-Джерси, окончил Колумбийский университет
в 1898 году, и два года спустя купил себе место на Нью-Йоркской фондовой бирже. К
нему почтительно относились с самого начала работы. В 1909 году он стал
управляющим биржи; в 1921 году он избран вице-президентом; а в 1926 году
президентом. Эту должность он занимал до 1930 года. Во время своего
президентства он содействовал реформам. В частности, Симмонс с презрением
относился к спекулятивным маклерским конторам типа "бакет шоп", которые
являлись игорными салунами, использовавшими ценные бумаги и колебания рынка
как основу для делания ставок.
В 1925 году он сказал: "Если бы я мог обратиться ко всем инвесторам Америки, — а
кто в наше время не инвестор? — я попытался бы убедить их, что содержатель "бакет
шопа" и мошенник с ценными бумагами представляют собой угрозу". Как отмечал
Симмонс, жулик не применяет насилие, как обычные преступники; однако он
говорил: "Его карьеру можно проследить по разбитым сердцам и разрушенным
жизням. Он бьет по основанию веры, на котором держится успех отдельных людей,
равно как и страны в целом". К сожалению, самого Симмонса обманул его хороший
друг Ричард Уитни, занявший его место президента Нью-Йоркской фондовой
биржи. Уитни украл деньги у многих людей, чтобы покрыть плохие инвестиции.
После создания в 1934 году Комиссии по ценным бумагам и биржам и неизбежной
внутренней реформы, совет директоров фондовой биржи принял решение
переработать свою конституцию. В назначенном комитете из трех членов для
выработки и рекомендации проекта изменений Симмонс был председателем.
Симмонс укрепил фондовую биржу, увеличив ее физический объем, доведя
количество членов до 275. В исторически значимом и где-то ироничном эссе 1926
года "Фондовая биржа как стабилизирующий фактор американской экономики" он
предлагает, чтобы на рынке деловые операции проводились на виду и все соблюдали
бы правила. Ирония заключается в том, что три года спустя рынок ввергся в
абсолютный хаос, дав быстрое начало Великой депрессии.
Эдвин ЛЕФЕВР
1870—1943
Как автор классического труда по инвестированию "Воспоминания фондового
оператора" (Reminiscences of a Stock Operator), среди многих других великих книг и
статей, Эдвин Лефевр (Edwin Lefevre) дал важное понимание человеческой природы
инвестора. Жизнь Лефевра началась далеко от Уоллстрита — он родился в Панаме, где
его отец находился по делам бизнеса. Хотя в 1890 году он окончил Университет
Лихай (Lehigh University) по специальности горный инженер, он избрал
журналистскую карьеру, начав работать в "Нью-Йорк сан". К сожалению, его работа
включала в себя утомительное компилирование ежедневных котировок товарных
фьючерсов на все — от яиц до нефти. В конце концов, он убедил своего редактора
позволить ему написать материал о банановой промышленности. После того, как
материал опубликовали, он написал поддельное похвальное письмо, убедившее редактора полностью перевести его в писатели.
В 20-е и 30-е годы Лефевр писал исключительно для "Сэтердэй ивнинг пост" и в
течение тех лет получил известность благодаря своему пониманию Уолл-стрита.
Например, вот что он писал о бычьих рынках: "Они идут своим путем потому, что
человеческая природа не меняется. Прежде, чем они заканчиваются, они способны
вырождаться во взбешенный карнавал азартной игры..." А вот пример из 1932 года:
"Опрометчивые дураки теряют первыми — они заслужили убыток, а осторожные
мудрые люди теряют позже, потому что глобальное потрясение не спрашивает о
личных рекомендациях". Никогда не баловавшийся с акциями, Лефевр приобретал
представление о взглядах инвесторов главным образом через интервью. Его сын както вспомнил, что его отец мог провести с объектом всего 10 минут и узнать все, что
ему нужно было знать.
Крах 1929 года и его последствия дали много материала. Размышляя о том, будет ли
когда-либо снова безопасно инвестировать, он писал: "1. Никогда! 2. Всегда! Никогда
для толпы. Всегда для разумного человека; ибо все зависит от того, что вы называете
'безопасным' в мире, населенном склонными ошибаться людьми". В "Исчезнувших
миллиардах" Лефевр описывает некоторые из приводящих к ошибке черт, таких как
нежелание инвестора признавать тревожные признаки того, что бык пробежал свой
путь до конца. Он оставляет читателя с вопросом, смогло ли сумасшедшее
человечество научиться чему-нибудь из ужаса 1929 года.
АДАМ СМИТ
1930—
Адам Смит, или Джордж Дж. В. Гудман, как назвала его мать, произвел огромное
впечатление на Уолл-стрит своим бестселлером 1968 года "Игра в деньги" (The
Money Game), беспощадно, но забавно описывающего поведение эмоционального
инвестора и иррациональной толпы. Вот одна из познанных им истин: "Даже люди на
Уолл-стрите играют в игру. Они озабочены, сколько денег делают они, сколько
делают другие, но деньги как деньги для них ничего не значат". Отсюда название
"Игра в деньги". Его псевдоним — результат его собственной игры. Как-то он
подписался именем "Прокруст" под статьей об аналитиках ценных бумаг.
Неизвестный редактор изменил эту подпись на Адам Смит. Так родился этот образ. В
течение двух лет его истинное имя оставалось скрытым, а затем другой такой же
репортер вытащил правду на свет божий. Что бы там ни было, Гудман продолжал
использовать это имя и через 20 лет в роли ведущего передачи общественного
телевидения "Мир денег Адама Смита".
После окончания Гарвардского университета в 1952 году и учебы в течение
нескольких лет в Оксфордском университете по стипендии Роудса, Гудман в 1956
году начал свою писательскую карьеру как репортер "Коллиерс". Следующий год он
потратил на "Бэрронз", затем на "Тайм" и "Форчун". В те первые годы он написал три
романа, высмеивающие буржуазию. Все они хорошо приняты. В 1960 году он
переключил свое внимание и стал портфельным менеджером в "Линколн фанд". "Я
думаю, — говорил он, — что я человек, любящий учиться новому... Единственная
причина, по которой я кое-что знаю о Уолл-стрите в том, что мне было интересно
узнать, почему одни люди делают деньги, а другие нет". За прошедшие годы Гудман
узнал, что из всех людей, желающих делать деньги на Уолл-стрите, лишь немногие
хотят приложить к этому усилия. Но для тех, кто не жалеет стараний, наградой
становится нечто большее, чем только деньги. "Это ежедневный театр, и это способ
видеть и понимать мир".
Что касается вопроса о том, что требуется, чтобы стать великим инвестором, он
считает, что преимущество имеют бывшие спортсмены. Спортивные состязания
сделали их более привычными к конкуренции. Знание экономики, экономических
циклов и анализ ценных бумаг не гарантируют успеха, потому что существует
источник неприятностей, известный как массовая психология. В эссе ''Могут ли
чернильные кляксы сказать вам..." он предлагает забавный и вместе с тем глубокий
психологический тест для будущих инвесторов.
ПИТЕР ЛИНЧ
1944—
Газета "Уолл-стрит джорнэл" назвала Питера Линча одним из величайших
инвесторов в истории за его замечательную деятельность в качестве менеджера
известного фонда "Маджеллан фанд" (Magellan Fund), принадлежащего "Фиделити"
(Fidelity). Когда Линч возглавил его в 1977 году, фонд имел акции всего 45 компаний,
стоимостью около 20 млн. долл. К тому времени, когда он в 1990 году отошел от
активной деятельности в "Фиделити", чтобы проводить больше времени с семьей,
фонд поместил свои активы в 1200 предприятий и стоил почти 13 миллиардов
долларов. Посещая более 500 компаний в год и беседуя каждую неделю с десятками
руководящих работников, Линч принес поразительную прибыль. Инвестор,
вложивший в 1977 году в него 10.000 долл., в 1990 году мог унести 280.000 долл. Не
все инвестиции основывались на тщательных исследованиях; например, он купил
акции компании "Тако белл" (Тасо Bell) после того, как попробовал в дороге их
буррито.
Линч, выросший в предместье Бостона, впервые узнал об инвестировании 11-летним
мальчиком-кадди, подносящим клюшки для гольфа в местном загородном клубе, где
он слушал разговоры о деньгах крутых руководящих работников, состоящих его
членами. Он был вынужден работать; его отец умер, когда ему было 10 лет, и Линчу
приходилось помогать прокормить семью. Он пошел учиться в "Бостон колледж" на
стипендию кадди, затем учился в Уор-тоне, где получил МВА, и, наконец, в 1969
году принят в "Фиделити". Он начал работу исследователем-аналитиком,
специализируясь на металлургической промышленности. В 1974 году его повысили
до должности директора исследовательского отдела, а три года спустя назначили
руководителем фонда "Маджеллан".
Его простая инвестиционная философия гласит: "Выбирайте предприятие, которым
может управлять любой дурак — потому что рано или поздно дурак, вероятно, его и
возглавит". В 80-е годы Линч презирал манию слияний, охватившую страну,
предпочитая инвестировать в более прозаичные возможности вроде сети похоронных
бюро — то, что в конце концов потребуется каждому. Другое его любимое изречение:
"Знайте, чем вы владеете, и будьте способны объяснить это двенадцатилетнему
ребенку за минуту". Чтобы найти такие акции, он советует искать рядом с домом, где
вы каждый день соприкасаетесь с товарами и услугами выпускающих их компаний.
В своем эссе "Охога на десятикратницу" (Stalking the Tenbagger) он показывает, как
одна из таких мелких компаний запросто может превратиться в прославленную
десятикратницу, компанию, чьи акции потенциально могут вырасти в десятикратном
размере.
Джим РОДЖЕРС
1942—
Джим Роджерс сделал первые миллионы, будучи партнером Джорджа Сороса, а
затем, когда работал самостоятельно приумножил свой капитал. Он вырос в
маленьком уединенном городке Демополис в штате Алабама, где стал зарабатывать
первые деньги в возрасте пяти лет, собирая бутылки после бейсбольных игр. В душе
капиталист, он не был уверен в том, чем будет заниматься в жизни. Поэтому после
окончания Йельского университета в 1964 году он решил поработать летом в фирме,
занимавшейся ценными бумагами, а затем отправиться осенью в Оксфорд и начать
изучение экономических, философских и политических наук. После Оксфорда и
непродолжительной службы в армии он вернулся в инвестирование. Однажды он
сказал: "Что мне нравилось в этом деле, так это не столько инвестирование денег,
потому как в то время у меня их не было, а то, что, если вы были умны, от вас
требовалось использовать свои умственные способности и внимательно следить за
событиями в мире, и это все".
Роджерс, ставший известным международным инвестором, любит ставить не на
акции нескольких компаний, а на целые страны, которые он, в отличие от
большинства других людей, считает наиболее благополучными. Например, в середине
80-х годов он начал инвестирование в Португалию сразу после свержения
коммунистического правительства
— наперекор совету португальской
инвестиционной фирмы. Роджерс скупил акции всех 24 компаний, котировавшихся
на лиссабонской бирже, и сорвал большой куш. Частично его успех объясняется
поиском способов инвестирования в страну, где немного или вовсе нет финансовых
организаций, обслуживающих инвесторов. Когда Роджерс заинтересовался
вложением денег в Бразилию, официальный представитель местной фондовой биржи
сообщил ему, что для иностранцев есть единственная возможность — это черный
рынок. Роджерс спросил, где находится черный рынок, и служащий ответил, что это
он и есть.
В 1990 году Роджерс со своей девушкой отправились в кругосветное путешествие на
мотоцикле. В течение следующих 22 месяцев они проехали 65.067 миль, установив
мировой рекорд. Когда Роджерс вернулся, люди спрашивали его, как ему показались
Соединенные Штаты. Его ответ: "Мне неприятно говорить это, потому что это мой
дом, но я ВИЖУ Америку в явно неудовлетворительном состоянии". Он полагает, что
мы все еще слишком изолированы от остального мира и не желаем заниматься
своими экономическими проблемами. В эссе "Подсуетись... и сделай состояние"
Роджерс объясняет, почему так важно не обращать внимание и слушать, что говорят
другие, особенно в средствах массовой информации, при определении оптимального
времени покупки и продажи ценных бумаг.
"V '
l
Пол Ф. МИЛЛЕР-МЛ.
Пол Миллер удивил Уолл-стрит, когда решил оставить свой высококлассный
пост главного управляющего инвестиционного банка "Дрексел Харриман Рипли"
(Drexel Harriman Ripley) и открыть одну из первых "бутиковых" фирм по
управлению капиталом — "Миллер, Андерсон энд Шеррерд" (Miller, Anderson &
Sherrerd). Этот инновационный проект и его феноменальные инвестиционные успехи
делают его труды более чем достойными внимания. В 1969 году они не имели ни
одного клиента и запрашивали минимальную инвестицию в 20 млн. долл. Десятью
годами позже они имели активов на приблизительно 1 млрд. долл. Затем они выросли
до 12 млрд. долл. семью короткими годами позже. Его поражало, что очень немногие
из его клиентов запрашивали интервью; они принимали решения, основываясь на
прошлых достижениях Миллера, которые, так уж получилось, включали недавнюю
полосу удивительных прибылей. Реалистичный Миллер говорил о себе и других
управляющих капиталом: "Вы не имеете ни малейшего представления, насколько
хорошо они смогут работать в будущем. А знаете ли вы, сколько лопнуло людей с
блестящей пятилетней историей?"
Успех можно частично приписать культуре фирмы. Миллер любил поощрять
независимое и творческое мышление без разрушительной внутрифирменной
конкуренции. "Я видел много организаций, оказавшихся просто разорванными на
части побудительными системами, сталкивавшими одного инвестиционного
менеджера с другим", — говорил он. О его стиле: "Когда вы заглядываете в прошлое
и анализируете наши успехи, очень часто они результат скорее стратегических
решений, а не решений вложить кучу денег в какие-то горячие акции". Что делает
человека великим инвестором? "Прежде всего, — говорит Миллер, — многие из этих
людей используют какую-нибудь модель оценки, поэтому они никогда не
привязывают свое суждение о цене акции к интуиции или миганию лампочек. И они
никогда не суетятся — приобретения делаются на долгий срок".
Миллер абсолютно верит в "гипотезу совершенного рынка", хотя и знает, что
результаты движения рынка в целом можно превзойти. Оценивая Уоллстрит конца
80-х годов, он прокомментировал: "В некоторых отношениях старые дни были
лучше. Я действительно думаю, что никогда так много людей не делали так много
денег, отдавая миру так немного, как Уолл-стрит сегодня". В своем эссе "Опасности
ретроспективной близорукости" он, однако, подвергает сомнению традиционное
мышление, касающееся предсказания цен акций.
АРНОЛЬД БЕРНХАРД
1901—1987
Задолго до того, как Арнольд Бернхард основал "Вэлью лайн" (Value Line, Inc.),
этот выпускник колледжа Уильямса был репортером, пишущим о пьесах, кинофильмах
и ночных клубах. Вскоре, однако, его внимание привлекло помешательство на
фондовом рынке 20-х годов, и он поступил на работу в офис известного спекулянта
Джесси Ливермора. (Ливермор послужил моделью для классической книги Эдвина
Лефевра "Воспоминания фондового оператора"). После недолгой работы у Ливермора
он переместился в агентство "Мудиз ин-весторз сервис" (Moody's Investors Service)
сначала на должность аналитика, а затем делопроизводителя. В 1931 году он потерял
работу, но немедленно основал "Арнольд Бернхард энд компани" (Arnold Bernhard &
Company).
Первый выпуск обзора "Вэлью лайн инвестмент сёрвей" (Value Line Investment
Survey), оценивающего акции по их предполагаемому движению на рынке, вышел в
1936 году. Подобно многим другим великим инвесторам, Бернхард хотел покончить с
эмоционализмом — уроком, усвоенным в 1929 году, когда эмоции поднимались
очень высоко. Он беспомощно наблюдал, как его мать потеряла все деньги от
страховки, оставшейся после смерти ее мужа. Она просто отказывалась продавать,
несмотря на то, что одна из ее акций, "Ситиз сервис", упала в цене с 50 до 2 долл. за
штуку. "Если стократно увеличить все зло всех нечестных операторов фондового рынка
всех времен, — писал Бернхард, — это будет ничто по сравнению с опустошением,
вызываемым введенными в заблуждение толпами, чье воображение не знает границ".
Бернхард признавал, что, "даже если мы согласимся, что стоимость акции лишь вопрос
психологии, или, как однажды сказал лорд Кейнс, 'мнение среднего человека
относительно того, каким будет мнение среднего человека', мы все же должны еще
признать, что есть факторы, с течением времени формирующие психологию среднего
человека. Что-то ведь создает психологию". Для Бернхарда это было вопросом
нахождения правильных кнопок или статистики, которые движут стоимость акции и
весь рынок. Двумя из этих кнопок являются работа компании в прошлом,
основанная на тенденции роста доходов и дивидендов и их стабильности, а также то,
что он называет "потенциальной возможностью повышения стоимости", основанной
на прогнозе доходов и дивидендов на трех- пятилетний период. В "Оценке
котируемых акций" Бернхард развивает эти идеи и отвергает некоторые классические
методы определения стоимости акций.
ГЕНРИ КЛУЗ
1834—1923
Подобно многим другим преуспевающим инвесторам, Генри Клуз известен
своей экстравагантностью. Например, он объявил, что будет проводить для своих
клиентов сделки по акциям и облигациям за полцены по сравнению с другими
фирмами (т. е. предложил дисконтные брокерские услуги намного раньше
"Фиделити" или Чарльза Шваба). В то время это посчитали возмутительным
поступком. "Это была такая бомба в лагере этих старых чудаков, — писал он, — что
они оказались почти парализованы". Однако Клуз должен был делать то, что
считалось в его время радикальным, чтобы прорваться в среду этих старых чудаков.
Материалистический мир Уолл-стрита совсем не похож на карьеру, которой желали
для него его родители, — карьеру лица духовного. Эта перспектива отпала, когда
Клуз, родившийся в Англии, в 1850 году посетил Нью-Йорк и был совращен
американским образом жизни.
Клуз начинал клерком в большой компании-импортере и лишь позднее перешел в
финансовую сферу бизнеса. Всегда амбициозный, Клуз и несколько его друзей
открыли на Уолл-стрите частный банк. Затем он нацелился стать членом НьюЙоркской фондовой биржи, что и осуществил вскоре после паники 1857 года, во
время которой цены упали приблизительно на 50 процентов. "Этот кризис прозвучал
похоронным маршем для старого консерватизма на 'Улице', — писал Клуз. —
Появилась более молодая раса финансистов, заполнившая места старых
консервативных лидеров". При всей своей экстравагантности Клуз был инвестором
в стоимость. Он понимал, что "в основе всей этой бурной массы фактов лежат
законы природы; если мы изучим их относительно контролируемых ими объектов,
они (законы) окажутся работающими так же точно, как восход Солнца".
В 1908 году Клуз выпустил в свет книгу "Пятьдесят лет на Уолл-стрите" (Fifty Years
in Wall Street), ставшую незаменимой для всех изучающих и историю, и рынки. В
конце концов, Клуз стоял плечом к плечу с такими великими финансистами, как Дж.
П. Морган и печально известными баронами-грабителями типа Корнелиуса
Вандербильта. Клуз не пожалел времени записать историю и свои собственные мысли,
в том числе о том, что требуется, чтобы преуспеть на Уолл-стрите. Он утверждал, что
одна из проблем, с которой сталкиваются инвесторы, это их нежелание "действовать в
соответствии с выводами, которые расходятся с их желаниями..." В "Исследовании
фондового рынка'' Клуз перечислил качества, которыми должен обладать каждый
инвестор.
Филип ФИШЕР
Уоррен Баффетт называет Филипа Фишера "гигантом" инвестирования. "От
него, — говорит Баффетт, — я узнал ценность "слухового" подхода: идти и
разговаривать с конкурентами, поставщиками, клиентами, чтобы выяснить, как
действительно работает та или иная отрасль или компания". Вместо анализа
балансовых отчетов проживающий в Сан-Франциско Фишер предпочитает изучать
людей и организации — в этом его инновационный вклад в анализ ценных бумаг.
"Основное внимание я уделяю менеджменту, хотя мне все равно кажется, что этого
внимания недостаточно. Это наиболее важный компонент". Он ищет лидеровноваторов, приветствует инакомыслие и продвигает нововведения. Он презирает
управленческий подход, при котором осуществляются массовые увольнения людей
ради сокращения издержек.
Фишер, отец которого был врачом и лично дал ему образование, поступил в колледж
в возрасте 15 лет, затем в течение года учился на факультете бизнеса Стэнфордского
университета. Там он учился, как следует разговаривать с управленческими
командами компаний, сопровождая профессора, подрабатывавшего консультантом.
Его первая работа после университета — должность аналитика ценных бумаг в одном
из банков Сан-Франциско. Затем он перебрался в фирму, работавшую на фондовой
бирже, но крах 1929 года пустил его карьеру под откос. Это оказалось к лучшему,
поскольку в 1931 году он основал свою собственную фирму "Фишер энд Ко" (Fisher &
Co.), имея на своей стороне два огромных преимущества: большинство профессиональных руководителей Эры депрессии были не слишком заняты и охотно желали говорить
с ним о своих предприятиях, а большинство потенциальных клиентов были весьма
недовольны своими действующими консультантами. В возрасте 89 лет он все еще
управлял деньгами небольшой группы клиентов.
Одна из его выигрышных стратегий, вынесенная из Депрессии, — внимание к
долгосрочной перспективе. "Компании, в которые я вкладываю капитал, имеют
достаточно импульса, чтобы сохранить движение в течение от трех до пяти лет", —
говорит он. Фактически он держит акции в течение десятилетий; например, он
держал "Фуд машинери корпорэйшн" (Food Machinery Corporation), одно из своих
первых приобретений 1931 года, до 60-х годов, когда, наконец, продал часть акций.
Другие бумаги, которые он держит десятилетиями, включают "Тексас инструменте"
(Texas Instruments) и "Моторола" (Motorola). В принципе, однако, если акция после
трех лет не соответствует его ожиданиям, он продает. Фишер использует "Моторолу"
в качестве примера в "Человеческом факторе" (The People Factor), где обсуждает
важность менеджмента компании при принятии инвестиционных решений.
Дж. Пол ГЕТТИ
1892—1976
Когда в 30-е годы разразилась Великая Депрессия, Дж. Пол Гетти понял, что
может сделать больше денег, покупая нефтяные компании, чем занимаясь разведкой
нефти. Поэтому, когда нефтяные акции резко упали, Гетти из нефтепроходчика
превратился в одинокого волка, охотящегося на жертв. Он искал компании, акции
которых торговались ниже балансовой стоимости/ но обладавшие ценными активами.
Его первые вклады в другие нефтяные компании, однако, принесли убытков на еще 1
миллион долл. Ставки были высоки. "Я финансировал закупки акций каждым
долларом, который имел, — говорил он, — и каждым центом кредита, который мог
получить. Если бы я проиграл эту кампанию... я остался бы лично без гроша и
глубоко в долгах". Самой большой целью Гетти была "Тайд уотер", нефтяная
компания, контролировавшаяся "Стандард ойл" Рокфеллера — только Гетти не знал
этого, когда начал впервые скупать ее акции. После нескольких лет борьбы Гетти
захватил контроль с помощью закулисного маневра, купив акции компании,
контролировавшей большой блок акций "Тайд уотер".
Один финансовый гений, богатейший человек в мире, однажды уплатил только 500
долл. подоходного налога. Поиск лазеек при каждой возможности был чертой
характера Гетти, которой от научился у отца, юриста из Миннеаполиса, который в
1904 году привез свою семью в Оклахому, штат, в то время еще не принятый в Союз.
Старший Гетти видел, как росли нефтяные платформы, и знал, что на нефтепроходке
можно сделать деньги. 11-летний Гетти следовал за отцом по нефтяным полям и начал
вести дневник, отмечая все аспекты нефтяного бизнеса. Этот опыт оказался его
лучшим образованием — по его словам, годы учебы в Беркли и Оксфорде потрачены
впустую.
Позднее семья переехала в Калифорнию. В 1933 году Гетти внезапно уехал оттуда
из страха перед землетрясениями, вызвав комментарий жены, что он не был "понастоящему и истинно смелым человеком, если не считать инвестиции". Конечно,
долго она не продержалась; Гетти был женат пять раз. Хотя он и был бабником, он
никогда не забывал о своем высшем приоритете: "Когда я думаю о нефти, я не думаю
о девочках". То же самое можно сказать и о других его инвестициях. В "Инвесторе с
Уолл-стрита" Гетти размышляет над крахом 1962 года, привлекает свой опыт
Великой Депрессии и объясняет важность полагаться на тренды, а не сотрясения.
МАРТИН Е. ЦВАЙГ
1942—
Мартин Цвайг, основавший "Аватар ассосиэйтс" (Avatar Associates) и
управляющий несколькими взаимными фондами своей фирмы, наиболее известен
своим первоклассным информационным бюллетенем для непрофессиональных
инвесторов "Цвайг форкаст" (Zweig Forecast). Малыш, растущий в Кливленде,
впервые стал интересоваться статистикой, отслеживая результаты бейсбольной
команды "Индианз". Первоклассником он познакомился с переменчивостью
фондового рынка — стоял 1948 год, и на следующий день после того, как Гарри С.
Трумен неожиданно выиграл выборы, рынок упал на 3,8 процента. Очевидно,
брокеры предпочитали республиканского кандидата Дьюи. Его образование
продолжилось: в 13 лет он получил в подарок шесть акций "Дженерал Моторс" и
начал читать финансовые страницы, чтобы быть в курсе их положения.
В 1960 году Цвайг поступил в Уортонскую школу бизнеса Университета шт.
Пенсильвания. Первокурсником он надеялся побольше узнать об инвестициях, но
самым близким к ним оказался довольно СУХОЙ курс экономики. Однако он
продолжал учиться: "Если вы разберетесь с уроками экономики и законами спроса и
предложения, это должно быть полезным в бизнесе или на фондовом рынке". Другой
урок он усвоил, когда вместе с несколькими друзьями захотел создать свою
собственную инвестиционную группу — недостатком такого начала была
необходимость работать более или менее в коллективе. "Я никогда не слышал о
великом инвесторе, работающем в коллективе", — говорил он.
После короткого опыта работы брокером в "Бах энд Компани", Цвайг учился в
Университете Майами, где получил МВА, а затем поступил в Университет шт.
Мичиган, окончив его со степенью бакалавра финансов. Готовя свою диссертацию,
он научился отслеживать настроения инвесторов. "Собирая материалы для
диссертации, я раскопал некоторые цифры из Комиссии по ценным бумагам и
биржам, уходящие в прошлое Второй мировой войны, и нашел, что, когда инвесторы
в опционы испытывали чрезмерный оптимизм — покупая большое количество
коллов и избегая путов — фондовый рынок, как правило, был на пороге проблем.
Истинным было и противоположное". Сделав пару правильных предсказаний, Цвайг в
1971 году начал выпускать свой информационный бюллетень. В 1986 году он
сформировал "Цвайг тотал ретёрн фанд", а затем еще несколько фондов. Он считает,
что короткая продажа это стратегия, неправильно истолковываемая, и выступает в ее
поддержку в эссе "Короткая продажа — это не по-американски".
Стэнли КРОАЛ
Стэнли Кролл, один из наиболее уважаемых фьючерсных трейдеров, построил
свой успех на стальном терпении. В ящике своего стола Кролл хранил выписку из
книги Эдвина Лефевра "Воспоминания фондового оператора". В ней, в частности,
можно прочитать: "Проведя много лет на Уолл-стрите и сделав и потеряв миллионы
долларов, я хочу сказать вам следующее: никогда не делал себе больших денег за счет
ума. Дело было всегда в моем терпении. Понимаете? В моем умении сидеть и ждать".
Это стало ключом Кролла к успеху — что бы ни происходило, он придерживался
своих убеждений и не впадал в панику. Если он начинал нервничать, то брал отпуск и
уезжал в Европу или длительный круиз на своей яхте, лишь бы быть подальше от
рынка и не действовать опрометчиво.
Кролл начал свою карьеру в "Меррилл Линч" в конце 50-х годов. В первые годы он так
и не смог накопить особого капитала, но имел множество теорий, поэтому решил
проверить их и в 1967 году основал фирму "Кролл, Доллон энд Компани" (Kroll,
Dallon and Company). После периода успешной работы он в 1975 году на пять лет
удалился отдел. Его следующий неожиданный ход состоялся в 1985 году, когда он
устроил офис на 54-футовой яхте, оснащенной коммуникационным оборудованием,
что позволяло ему торговать отовсюду. Не только время, необходимое, чтобы
добраться до работы, было сокращено до нескольких секунд, но и сам он любил
одиночество. "В конце концов, — писал он, — что может быть более мирным и
способствующим ясному мышлению, чем комфортабельная яхта, пришвартованная
(большую часть времени) к какому-нибудь очень крепкому пирсу и сваям?"
Для Кролла такая концентрация означала отслеживание каждой фьючерсной сделки,
в которой он был заинтересован. Его офисному персоналу не позволялось
заговаривать с ним в течение торговой сессии, и любая связь осуществлялась с
помощью жестов. Решения Kpo,v\a о покупке и продаже основывались
исключительно на движениях рынка и ничем иным, потому что он считал, что
слишком многие так называемые факты ненадежны. "Возьмите какао, например, —
говорил Кролл. — Почти все оно вырастает в Гане и Нигерии. Информация,
приходящая из двух этих стран, выпускается их управлениями по маркетингу какао,
которые являются тем, чем кажутся — инструментами получения лучшей цены для
их производителей какао — то есть это источник информации, столь же
беспристрастный и точный, как ТАСС". В эссе "Как выигрывать много и
проигрывать мало" Кролл объясняет, почему торговля товарными фьючерсами
отчасти наука, а отчасти искусство.
ЛЕО МЕЛАМЕД
1932—
Одна из наиболее мощных фигур в финансовом мире — Лео Меламед —
революционизировал торговлю фьючерсами на Чикагской товарной бирже. Однако
подобно своему коллеге финансовому гению Джорджу Соросу, Меламед сначала
должен был предпринять удивительное странствие, включавшее ускользание от
нацистов и русских, чтобы попасть в Соединенные Штаты. В 1939 году он и его
семья бежали из Польши в Литву, но, когда они там оказались, им потребовалась
транзитная виза, чтобы продолжить путешествие. "Даже мой философски
настроенный отец, — рассказывал Меламед, — не мог объяснить, как можно свести
жизнь человека к ожиданию в очереди клочка бумаги, который мог означать
разницу между жизнью и смертью". Пересекая на поезде Сибирь, юный Меламед
усвоил свой первый урок стратегии — сохранять спокойствие и сосредоточенность
под огнем — ибо, к его изумлению, отец погрузился в шахматы, очевидно, не
обращая внимания на хаос вокруг него.
В 1950 году он поступил в Университет шт. Иллинойс, где начал учиться на
подготовительных курсах — сперва на медицинском, а затем на юридическом.
Окончив курсы, он поступил на юридический факультет, и, хотя ненавидел
интенсивные занятия, признавал: "Они заставили меня думать, и думать точно". Еще
будучи студентом права, Меламед попросился на работу "посыльного" в то, что, как
он думал, было юридической фирмой "Меррилл, Линч, Пирс, Феннер и Вин" (Merrill,
Lynch, Pierce, Fenner & Bean). В их офисе не понимающий, что творит, Меламед
заполнил анкету, был кратко проинтервьюирован и получил работу. Попав в
операционный зал Чикагской товарной биржи, вспоминает он: "Я оказался Алисой,
входящей через зеркало в мир не одного, а сотен Безумных Шляпников".
Довольно скоро он "влюбился" в чикагскую биржу и убедил отца дать ему взаймы
3.000 долл., чтобы купить место и торговать для себя. В те дни было еще немало
манипуляций, и корнеры делали на всем — от яиц до лука; поэтому, когда Меламеда в
конце концов избрали в совет управляющих "Мерк" в 1967 году и ее председателем
в 1969 году, он сосредоточился на реформах и улучшении самоуправления.
Вспоминая об этом, он писал: "Мы были... пионерами, говорили мы себе,
вдохновляемыми мастерством и силой духа, и посвятили себя сохранению духа
границ". В "Искусстве фьючерсной торговли" он проводит грань между
пограничными мифами и каждодневной действительностью, когда дело доходит до
навыков, необходимых для фьючерсной торговли.
У. У. ФАУЛЕР
1833—1881
Понимание У. У. Фаулером Нью-Йоркской фондовой биржи оказалось
полезным более чем одному историку, и любой человек, изучающий Уолл-стрит,
должен обязательно читать его труды. Как спекулянт, действовавший в середине XIX
века, он общался с Дэниэлом Дру и Корнелиусом Вандербильтом. "Эти люди, —
говорил он, — настоящие Нимроды, могучие охотники фондового рынка; они
большие щуки в пруду, заселенном меньшим по размеру чешуйчатым семейством".
Сам Фаулер действовал, согласно теории естественного отбора Чарльза Дарвина: "В
борьбе за жизнь побеждают несколько сильных, решительных и привилегированных
человек. В первую очередь это относится к Уолл-стриту".
Фаулер — свидетель подъема акций железных дорог. Начиная с 1840-х годов они
давали силу фондовому рынку. В начале 1860-х годов акции железных дорог занимали
исключительно крепкие позиции; на Уолл-стрите ожидали бума, но разразилась
гражданская война. Фаулер писал: "Рев орудийного огня Форт-Самтера быстро
развеял эти иллюзии. За три дня тринадцать ведущих акций упали в среднем на
двадцать процентов". После первоначальной паники на Уолл-стрите поняли, что на
войне можно сделать деньги. В результате появился бычий рынок. "Войны рождают
генералов, а революции — политических деятелей, — говорил он. — Времена
финансовых волнений на фондовом рынке совершенствуют мастерство и ловкость в
этой области и рождают лидеров-быков". Согласно Фаулеру, половина
привлекательности инвестирования состоит в наблюдении, как быки и медведи
сражаются лицом к лицу, пытаясь добиться контроля над биржей. Фаулер и сам имел некоторый опыт в тех баталиях. В частности, он и некоторые его
друзья действовали как медведи на рынке свинины, и он лично коротко продал 1.000
бочонков. "Мы думали о свинине, — рассказывал он, — разговаривали о свинине,
обсуждали свинину, мечтали о свинине и делали с ней все, только не ели, потому что
она стоила слишком дорого". По другую сторону линии фронта находилась группа
людей, решивших сделать корнер на свинине — и они сделали его, держа цену
вздутой. Вывод Фаулера был такой: короткие продажи не отличаются от азартной
игры — и действительно, даже великий Дру, в конце концов, обанкротился,
слишком часто бывая медведем. Исходя из своего богатого опыта, Фаулер рисует
точную картину тех ранних дней в "Фондовой бирже".
РОБЕРТ Р. ПРЕЧТЕР
1949—
Роберт Р. Пречтер в 80-е годы создал себе имя как главный глашатай рыночных
движений — в конце десятилетия "Файнэншл ньюс нетуорк" назвала его одним из пяти
мастеров в мире финансов. И подумать только, в начале предыдущего десятилетия, в 70-е
годы, он был профессиональным рок-музыкантом. В течение четырех лет он был
барабанщиком в рок-группе — собственно говоря, его группа создала песню "Некоторым
все время везет", которую Род Стюарт позднее сделал хитом. В то время он познакомился
с произведениями Ральфа Н. Эллиотта, который считал, что все поведение человека
построено на следовании моделям. "Используя данные фондового рынка в качестве
своего основного исследовательского инструмента, — объяснял Пречтер, — Эллиотт
выделил 13 моделей (фигур) или волн, повторяющихся на рынках". Он считает работу
Эллиотта такой же важной для социологии, как работу Ньютона для физики.
В конце концов Пречтер пришел на Уолл-стрит, где вначале работал техническим
специалистом в "Меррилл Линч". Будучи преданным последователем Эллиотта, Пречтер
покинул корпоративную сцену, чтобы начать издавать в 1979 году ежемесячный
информационный бюллетень "Эллиотт вэйв теорист". Несмотря на то, что его хвалили,
некоторые критики приравнивали его технические приемы к нумерологии. Не обращая
внимания, Пречтер предсказал основной бычий рынок в сентябре 1982 года, утверждая,
что индекс Доу-Джонса для акций промышленных компаний вырастет до пятикратного
уровня от его тогдашнего значения. По мере того, как рынок продолжал расти, он стал
знаменитостью в программах "Гуд морнинг, Америка" и "Тудэй шоу".
Согласно Пречтеру, длинный бычий рынок не создается избранной группой инвесторов.
Это в большей степени результат положительного социального настроя. Его ученая
степень по психологии (получена в Йельском университете в 1971 году) определенно
внесла свой вклад в его методику анализа. При рассмотрении движения рынка он
учитывает фактор создаваемой музыки и длину одежды для оценки настроения
общественности. Например, в 1989 году он посчитал неистовый альбом "Аппетит на
разрушение" хард-рок группы Танз эн'розез" и гениальную песню Бобби Макферрина
"Не беспокойся, будь счастлив" предполагаемым диссонансом в обществе, предвестником
понижающегося рынка. В статье "Элвис, Франкенштейн и Энди Уорхол" Пречтер
бросает исторический взгляд на социальные направления в одежде, музыке и искусстве и
ставит знак равенства между ними и поведением фондового рынка. Да, говорит он,
фондовый рынок подражает искусству.
АРТУР КРАМП
Когда книга англичанина Артура Крампа "Теория спекуляции на фондовой
бирже" (The Theory of Stock Exchange Speculation) в конце 1870-х годов достигла
берегов Соединенных Штатов, о ней было настолько высокое мнение, что по крайней
мере два американских издателя также выпустили ее. Как заметил один редактор:
"Немногие темы могут похвастаться большим количеством напечатанной чепухи,
чем тема спекуляции акциями... "Теория спекуляции акциями" м-ра Крампа,
англичанина, переиздана здесь как может быть самое здравомыслящее суждение о
предмете из написанных". Крамп, бывший управляющий Банка Англии, стал
спекулянтом на Лондонской фондовой бирже, написал ряд книг и брошюр об
инвестиционной деятельности, валютах и валютных рынках.
Разумные советы Крампа содержат замечательные метафоры — например, советуя
начинающим инвесторам обращаться за профессиональной помощью, он писал:
"Альпинист, отказывающийся от помощи проводника, которого впоследствии
вытаскивают из расселины в леднике, не может ждать никакой другой эпитафии,
даже от своих друзей, кроме той, что он понес заслуженное наказание за крайнее
безрассудство и глупость". Но даже обращаясь за помощью, надо быть осторожным,
потому что "люди редко рассказывают о своих неудачах". Предупреждения Крампа
имели достаточное основание: в 1870 году франко-германская война повергла
лондонские рынки в хаос, и произошел обвал цен. С другой стороны, внедрение
телеграфного оборудования в 1872 году на бирже стало важным шагом вперед,
делающим информацию более доступной. Больший объем информации означал
уменьшение мошенничества и меньшее количество фальшивых "подсказок".
Для Крампа самое главное условие успешного инвестирования — уравновешенность.
Он говорил, что инвестор должен оставаться хладнокровным в боевой обстановке и
"ему следует обладать силой для сдерживания внешних эмоций, обратных обычным
проявлениям чувств в данных обстоятельствах". Идя в этом направлении дальше, он
полагал, что инвестор "должен иметь беспристрастность бетонной прочности" и
даже должен считать себя в какой-то степени бандитом, желающим без сожаления
напасть из засады на своего противника. Несомненно, инвестор должен быть и
ученым. Согласно Крампу, это включает в себя больше, чем просто финансовые
навыки. В статье "Важность специальных знаний" он объясняет, почему тщательное
постижение погоды важно для понимании рыночных колебаний.
ДЖОЗЕФ И. ГРЭНВИЛЛ
1923—
Джозеф Грэнвилл — самый яркий из технических аналитиков — одно время
был известен тем, что появлялся на семинарах в маскарадном костюме, в
сопровождении женщин в бикини. Его мать была уверена в том, что он предназначен
для чего-то особенного задолго до того, как он стал знаменитостью, поэтому она
пригласила к себе домой прославленного мистика Эдгара Кэйса. В сентябре 1939 года
Кэйс приехал, чтобы раскрыть прошлую жизнь молодого Грэнвилла и предсказать его
будущее. Грэнвилл утверждал, что Кэйс сказал, что его "деятельность будет такой,
что он никогда не будет забыт!" Его отец — более уравновешенный человек —
когда-то был банкиром, но, к сожалению, потерял деньги семьи в кризисе 1929 года
— опыт, который сделает Грэнвилла чрезмерно медвежьим медведем.
Во время Второй мировой войны Грэнвилл служил на военно-морском флоте и
находился на Маршалловых островах, когда на Японию были сброшены атомные
бомбы. После войны он работал на печатном станке за 90 долл. в неделю, едва
обеспечивая жену и четверых детей. В то время его хобби было отслеживание
филателистического рынка и предсказывание движений цен на марки, что в конечном
счете помогло ему получить работу по отслеживанию фондового рынка. В 1957 году
Грэнвилл попробовал писать для "И. Ф. Хаттон" ежедневные бюллетени о состоянии
фондового рынка. Однако он нашел атмосферу в корпорации стеснительной и в 1963
году уволился, чтобы выпускать свой собственный информационный бюллетень.
После пары блестящих прогнозов движения рынка его репутация стала настолько
высокой, что, когда в январе 1981 года он предсказал падение рынка и посоветовал
своим клиентам все продать и торговать коротко, он фактически вызвал крупную
распродажу с самым большим объемом торгов в истории Нью-Йоркской фондовой
биржи. Расстроенные инвесторы попросили Комиссию по ценным бумагам и
биржам провести расследование, но Грэнвилл не сделал ничего плохого — его
бюллетень и семинарская деятельность процветали. Однако затем он предсказал
другое серьезное падение рынка в 1982 году, в то время как другие были настроены
по-бычьи. Рынок продолжил двигаться вверх, и он потерях своих сторонников. С тех
пор Грэнвилл реабилитировал свой имидж, и его бюллетень до сих пор считается
одним из лучших. Статья "Движения рынка" предлагает беглое знакомство с
некоторыми из наиболее неортодоксальных идей Грэнвилла, приравнивающих
естественные движения рынка к нескольким известным музыкальным произведениям.
ЭББИ ДЖОН КОЭН
1952—
Эбби Коэн сделала себе имя в качестве признанного рыночного аналитика и
выдающегося быка Уолл-стрита 90-х годов. В знак признания ее мастерства Толдман,
Закс энд Ко" наградили ее, сделав в 1988 году партнером, повышение, которое
многие посчитали запоздалым. После окончания средней школы в Квинсе в 1969
году, Коэн поступила в Корнелльский университет, где специализировалась по
экономике и вычислительной технике. Ее первая работа после учебы была должность
младшего экономиста в Федеральном резервном управлении в Вашингтоне,
федеральный округ Колумбия. Во время работы в управлении она получила ученую
степень магистра экономики в университете Джорджа Вашингтона. В 1976 году она
перешла к "Т. Роу прайс ассосиэйтс", где стала работать аналитиком.
Шесть лет спустя она вернулась в Нью-Йорк и стала инвестиционным стратегом в
фирме "Дрексел Бёрнэм Лэмберт". Там Коэн разработала свой метод
прогнозирования, включающий изучение экономики, отдельных компаний и
глобальных вопросов. Она также приспосабливает свои модели к изменяющимся
временам — урок, полученный во время работы в Федеральной резервной системе.
"Отдельные составляющие экономической модели, используемой ФРС, перестали
работать, — говорила она, — потому что не приспособлены отражать изменения,
произошедшие в экономике. Аля меня это был поразительный урок, научивший быть
гибкой в анализе и смотреть за рамки обычных практических методов на лежащие в
основе движущие силы".
В то время как в середине и конце 90-х годов другие стали придерживаться
медвежьих настроений, она не пошла по этому пути, так как считает, что экономика
в настоящее время стала в корне другой. Одно из этих отличий — изменяющаяся
природа деловых циклов, ставших, как она полагает, длиннее и менее
восприимчивыми к радикальным колебаниям. Собственно говоря, Коэн окрестила
экономику США 90-х годов как "экономику Силли Патти", когда она с детьми
возилась с игрой с замазкой "Силли Патти". Она прижала часть замазки к
изображению стандартного экономического цикла и затем растянула его в стороны,
пока оно не стало более вытянутым и приглушенным. Она сравнивает экономику
США с супертанкером: "Она может и не быть самым быстрым кораблем, но с курса
ее трудно сбить". В статье "Фундаментальная сила", написанной в 1996 году, Коэн
рассматривает важность роста валового внутреннего продукта, инфляции и
корпоративных прибылей, среди других факторов, объясняя свои бычьи взгляды на
будущее.
БЕРНАРД М. БАРУХ
1870—1965
В детстве Бернард Барух собирал хлопок, чтобы заработать денег на порох и дробь
и таким образом иметь возможность охотиться на кроликов. Ь своей автобиографии
он вспоминает, как рос в сельской местности штата Южная Каролина, где в годы после
Гражданской войны белые и черные постоянно конфликтовали. Когда на дуэли погиб его
близкий друг, отец Баруха в 1880 году перевез семью в Нью-Йорк. В 1884 году молодой
Барух поступил в "Сити колледж". После его окончания у Баруха была возможность
поехать F Мексику работать на многоуважаемую семью Гуггенхаймов, но его заботливая
мать запретила это и нашла ему работу помощника в банке. Долго это не продолжалось.
Скучающий и ищущий приключений, Барух отправился в Колорадо на поиски золота, где
днем работал на прииске, а ночью азартно играл.
В 1891 Барух вернулся в Нью-Йорк и работал на члена Нью-Йоркской фондовой биржи
сначала клерком, а затем аналитиком. Вскоре он начал работать самостоятельно,
обращаясь к разным людям в поисках денег для инвестиций. Барух, легко заводивший
друзей (то есть Гуггенхаймов и Рокфеллеров), сделал на рынке миллионы. Он приписывал
свой успех строгой само оценке. "И когда я познал себя, — говорил он, — я стал лучше
понимать других людей". Для него Уолл-стрит — "один длинный урок человеческой
природы". В целом он был очень осторожен со слухами. "Во внутренней информации есть
что-то такое, что, кажется, парализует разумные силы человека.. Он будет игнорировать
самые очевидные факты", — говорил он.
Барух стал такой силой на Уолл-стрите, что пресса начала отслеживав его
местонахождение. Одна газета сообщала: "Одной из причин, заставивших комнатных
трейдеров занять медвежью позицию, был слух о том, что Б. М. Барух собирался уехать
в небольшой отпуск..." Бывший азартный игрок в конце концов стал советником
президентов США. Он служил председателем Военно-промышленного совета во время
Первой мировой войны, и все усилия заработали ему место в нацистском списке людей,
приговоренных к смерти во время Второй мировой войны. Его растущая озабоченность
американскими ценными бумагами и здоровьем экономики США отражена в стать
"Означает ли падение фондового рынка снижение деловой активности?". В ней он
рассказывает, почему рынок — барометр деловой конъюнктуры.
РОДЖЕР У. БЭБСОН
1875—1967
Роджер Бэбсон — один из первых распространителей рыночных
информационных бюллетеней и пионер статистического анализа — родился в
Глостере, шт. Массачусетс, где его отец торговал текстильными товарами, а дед владел
большой фермой. Бэбсон — прирожденный предприниматель. Еще мальчишкой он
зарабатывал несколько пенни, поднося ведра с водой от местного колодца к
городскому прачечнику и для слонов в цирке Барнума, когда тот приезжал в город.
Цирк означал прогуливание школы, но его отец прекратил эти развлечения и
отправил на ферму к деду мотыжить землю. Чтобы избежать физического труда,
Бэбсон с успехом продавал с тележки овощи своего деда. "Моим глазам тогда
открылся этот факт: хотя от продажи больше прибыли, чем от производства, однако
лучше всего иметь собственное дело".
После окончания средней школы он поступил в Массачусетский технологический
институт. В то время он был гораздо меньше заорганизован — молодые студенты
были полностью предоставлены сами себе. "Они могли бы дать нам хороший совет,
— говорил он, — по поводу опасности выпивки и венерических заболеваний". В 1898
году Бэбсон нашел работу в банке, став сначала клерком, а затем выдающимся
продавцом облигаций. К сожалению, в 1902 году Бэбсон заболел туберкулезом,
поэтому он решил основать на дому фирму, занимающуюся статистическими
подборками для отслеживания различных ценных бумаг и прогнозирования
движений рынка. Часть его компании в конце концов приобрела "Стандард энд
Пурс".
Будучи техническим аналитиком, Бэбсон в значительной мере писал для среднего
инвестора и имел свои собственные "Десять заповедей". Первые три: "1. Не
смешивайте спекуляцию и инвестирование. 2. Не обманывайтесь именем. 3. Будьте
осторожны в отношении новых акций". Что касается изучения движений рынка, его
специальности, Бэбсон основывал многие из своих теорий на законе Ньютона о
действии и противодействии. "Наш прогноз будущих событий, — говорил он, —
базируется на предположении, что закон действия и противодействия
(ньютоновский) применим и к экономическим, и к человеческим отношениям так
же, как он применим к механике". Частью этой теории был его знаменитый "График
Бэбсона", детально описанный в его плодотворной книге "Деловые барометры и
инвестирование" (Business Barometers and Investment). В статье "Три различных
движения фондового рынка" Бэбсон объясняет, какие движения использовать, а
какие — игнорировать.
Уильям ПИТЕР ХЭМИЛТОН
1867—1929
Уильям Питер Хэмилтон, будущий исполнительный редактор "Уолл-стрит
джорнэл" и "Бэрронз", родился в Шотландии. Молодым человеком он работал клерком
на Лондонской фондовой бирже, затем корреспондентом газеты "Пэлл-Мэлл газетт"
(Pall Mall Gazette). Но, как и его соотечественник шотландец Б. Форбс, Хэмилтон
искал приключений в Южной Африке, где служил в британской армии, работал
военным корреспондентом и непрофессионально увлекался Йоханнесбургским
фондовым рынком. В 1899 году он приехал в Соединенные Штаты и вступил в ряды
сотрудников "Уолл-стрит джорнэл". В 1908 году Хэмилтон стал редактором
редакционной страницы "Уолл-стрит джорнэл" и действующим исполнительным
редактором, на посту которого и оставался до самой своей смерти. Хэмилтон работал
также в качестве исполнительного редактора в журнале "Бэрронз" с первого дня его
выпуска в 1921 году.
Кларенс У. Бэррон (весьма импозантный человек ростом в 5 футов и 5 дюймов и
весом свыше 300 фунтов) купил в 1902 году контрольный пакет акций компании
"Доу-Джонс энд Компани" (Dow Jones & Company). "Он был самым поразительным
работником, которого я когда-либо видел, — писал Хэмилтон. — Он начинал беседу
со мной, одновременно продолжая вести дела с двумя секретарями и отвечая на
звонки двух телефонов". Яркий характер Бэррона оказал влияние на Хэмилтона, и его
передовицы, которые когда-то характеризовались как "вежливые и спокойные", стали
более острыми. Хэмилтон сделал свой большой шаг в качестве писателя в 1922 году,
когда написал книгу "Барометр фондового рынка" (The Stock Market Barometer), очень
хорошо принятую, которая представляла его интерпретацию теории Доу.
До того, как Чарльз Доу умер в 1902 году, у Хэмилтона состоялся с ним целый ряд
бесед, касавшихся поведения фондового рынка, и в 1929 году это влияние стало
очевидным. 15 октября он предостерег от "спекулятивного безумия" на Уолл-стрите.
Затем, 25 октября, прямо за несколько дней до Черного вторника 29 октября, в
редакционной статье, озаглавленной "Поворот течения" (A Turn in the Tide), он
заявил, что бычий рынок закончился. Он писал: "Согласно хорошо известному
методу толкования движения фондового рынка по индексам Доу-Джонса покойного
Чарльза Г. Доу, в среду, 23 октября, двадцать акций железнодорожных компаний
подтвердили признаки понижения, представленные акциями промышленных
предприятий два дня назад". В "Теории Доу" (The Dow Theory) Хэмилтон критически
рассматривает идеи Чарльза Доу и пишет, как их можно использовать, чтобы
исключить из инвестирования элемент азартной игры.
Филип КАРРЕ
1896—1998
"Если бы существовал зал славы консультантов по инвестициям, — говорил
Уоррен Баффет, — он был бы там в первой десятке". В 1928 году Филип Карре
основал один из первых взаимных фондов, "Пайонир фанд" (Pioneer Fund), и
управлял им, пока не продал его в 1963 году. В том же самом году он основал фирму
по управлению капиталом "Карре" (Carret and Co.). Спустя более тридцати лет, в
возрасте 101 года, он все еще ходил в офис. Однако ему потребовалось некоторое
время, чтобы найти свое призвание. После получения в Гарварде диплома химика, а
затем обучения летному делу (Первая мировая война закончилась прежде, чем он
попал в бой) он странствовал по Соединенным Штатам. В конце концов, Карре нашел
работу по продаже облигаций в Сиэтле, затем в Бостоне, до того, как стал работать
репортером в "Бэрронз". Во время своей работы в журнале он пришел к идее
объединения денег для целей инвестирования, поэтому в 1927 году он ушел из газеты,
чтобы управлять 25.000 долл., внесенными друзьями и семьей.
Стиль инвестирования Карре состоял в нахождении стоимости и владения ею в
течение длительного времени. Что касается тех управляющих фондами, ищущих
быстрых долларов, которые держали акции только в течение дней или недель, он
называл их стратегию "вершиной глупости". Он советовал искать инвестиционные
идеи в вашем ближайшем окружении. Например, ему случилось использовать мыло
"Ньютроджина", оно ему понравилось, и он начал покупать акции компании. В
конце концов фирма "Джонсон энд Джонсон" купила у него эту компанию по 33
доллара за акцию — Карре платил по 1 доллару.
В отличие от Филипа Фишера, тщательно изучавшего руководство компании, Карре
никогда не ощущал необходимости знать руководство всех компаний, в которые он
инвестировал, но ему действительно нравилось, когда управляющие владели большим
количеством акций. И он ненавидел чрезмерно оптимистические оценки в годовых
отчетах, предпочитая, чтобы они были умеренно пессимистичны. Карре искал
компании-лидеры в своей отрасли, которые разумно реинвестировали свои деньги.
"Руководство компании имеет лишь вот столько денег в своем распоряжении, —
говорил он. — Если оно выплачивает дивиденды, я считаю это признанием в неудаче.
Компания говорит: мы не знаем, куда вкладывать деньги, ПОЭТОМУ, акционеры, мы
отдаем их вам". В статье "Когда спекуляция становится инвестицией" он предлагает
"Двенадцать заповедей спекулянта", включая и такую, как "будь скор в принятии
убытков, не спеши с получением прибылей".
ДЖЕРАЛД М. ЛОУБ
Джералд Лоуб сделал себе имя как первоклассный специалист по продаже
ценных бумаг, и журнал "Форбс" однажды назвал его "самым цитируемым человеком
на Уолл-стрите". Его книга "Борьба за инвестиционное выживание" (The Battle for
Investment Survival), вышедшая в 1935 году, считается классикой, и первое издание
разошлось в 250.000 экземплярах. Главной причиной ее успеха — книга написана
живым, доступным языком, который не требовал таких умственных способностей,
как опубликованная в 1934 году книга Бенджамина Грэма "Анализ ценных бумаг".
Сильная сторона Аоуба — массовый маркетинг, дающий вам возможность стать
обычным Инвестором Джо. Подумайте над следующей метафорой, обращенной к
начинающему инвестору: "Человек должен ограничить свои первые усилия по
приготовлению пищи варкой яиц; никто не начинает с блюда "Запеченная Аляска",
независимо от того, какой отличный десерт может позже получиться".
Лоуб, чей отец, французский виноторговец, потерял свой бизнес во время
землетрясения в Сан-Франциско в 1906 году, начал инвестиционную карьеру в 1921
году. Его первой работой была продажа облигаций, и он известен тем, что отказывался
продавать любую ценную бумагу, к которой у него не было доверия. Спустя
несколько лет он уже работал в Нью-Йорке в компании "И. Ф. Хаттон" (Е. F.
Hutton & Co.), где его сделали партнером в молодом возрасте — 30 лет. Как и некоторые
другие счастливцы, Лоуб предвидел крах 1929 года и продал все свои вклады и вклады
своих клиентов до наступления кризиса. В том же году его назначили заместителем
председателя, должность которого он занимал до своего ухода в отставку в 1965 году. В
30-е и более поздние годы он отличался тем, что был здравомыслящим продавцом
ценных бумаг в потрепанной и побитой отрасли, и он написал еще несколько книг, а
также вел колонку в национальной газете под названием "Лоуб на Уолл-стрите".
Несмотря на то, что он работал на брокерскую фирму, Лоуб совершенно справедливо
говорил: "Люди ожидают от инвестирования слишком многого. Они неправильно
думают, что их деньги всегда должны "работать". Согласно Лоубу, у тех, кто
откладывал и смог ограничить свои потери инфляцией, дела шли хорошо. В то время
как его книги подвергались критике из-за отсутствия технических указаний, он
компенсировал это практическими советами: "Путешествие прекрасное образование, а
образование в наши дни — это замечательный хедж для тех, кто может извлечь из него
выгоду". В "Важности точного расчета времени" Лоуб предлагает некое
прагматическое понимание, почему склад ума инвестора делает продажу более
сложной, чем покупку.
МАРИО ГАБЕЛЛИ
Марио Габелли, сравнивающий себя с пилотом реактивного
истребителя, построил финансовую империю, включающую в себя
институциональную брокерскую фирму, управляющую компанию взаимных
фондов и фирму для управления капиталом, консультирующих
институциональных и частных инвесторов. Изумительный успех и его личная
энергия принесли ему прозвище Супер Марио. Как и Питер Линч и некоторые
другие известные выборщики акций, Габелли, выросший в Бронксе, впервые
заинтересовался фондовым рынком, когда работал мальчиком на поле для
гольфа, обслуживая управляющих компаний. После учебы по стипендии в
университете "Фордэм", он получил МВА в Колумбийском университете, где
на него оказал большое влияние профессор, преподававший анализ ценных
бумаг в духе педантичного и консервативного Бенджамина Грэма.
В 1967 году он начал свою Уолл-Стритовскую карьеру в качестве аналитика
автозапчастей в фирме "Лоуб роудз" (Loeb Rhoades), а затем перешел в
"Уильям Д. Виттер" (William D. Witter). В 1977 году он основал "Габелли эссет
менеджмент" (Gabelli Asset Management). Co временем он добавил парочку
уловок в грэмовский подход к фундаментальному анализу. Одна из них —
введение идеи "частной рыночной стоимости" — то есть сколько могла бы
стоить общественная компания, если бы она стала частной. Он любит исключать такие расходы, как налоги, амортизация и проценты, чтобы получить более достоверные данные о чистом доходе и активах. Другая представленная
им идея — искать нечто, названное Габелли "катализатором", событие, которое
может поднять цену акций компании, такое как слияние или изменение в
государственном регулировании.
Габелли, читающий годовые отчеты так, как другие читают романы, в процессе
создания им фирмы, управляющей активами на сумму свыше 10 млрд. долл.,
заработал себе репутацию неустанного работяги. "Это для меня не работа, —
говорит он. — Это моя страсть. Некоторые люди собирают произведения
искусства или ездят на лошадях или играют в замках Ирландии. Мне нравится
выбирать акции". Для этой цели существует множество дней с 5 утра и до 9
вечера, и даже происходящие время от времени совещания персонала по
воскресным дням. Хотя Габелли и трудоголик, он имеет и более легкомысленные стороны, что отразилось в названии фонда, ориентированного
на глобальные информационно-развлекательные компании, — "Габелли глобал интерэктив кауч потэпто фанд" (Gabelli Global Interactive Couch Potato
Fund, что в переводе с английского звучит приблизительно как "Глобальный
интерактивный фонд домоседов Габелли"). Что касается его инвестиционного
стиля, то в статье "Как выиграть большой шлем" он рассказывает, среди
прочих стратегий, о том, как искать "катализаторы".
СЭР ДЖОН ТЕМПЛТОН
Еще в далекие 50-е годы, задолго до того, как вошло в моду глобальное
инвестирование, Сэр Джон Темплтон искал благоприятные для себя возможности по
всему свету. К середине 60-х годов "Темплтон фандз" инвестировали в Японии. В то
время акции японских компаний торговались с коэффициентом цена/прибыль, равным
4, тогда как акции американских компаний торговались с коэффициентом, равным 16.
"Люди всегда спрашивают меня, где имеется хорошая перспектива, — говорил он, —
но вопрос этот неправильный. Правильный вопрос таков: где наихудшая
перспектива?" Цель состоит найти наиболее подавленные цены. Суть тут в
соотношении риск/вознаграждение, и рискованная международная стратегия
окупилась — инвестиция в 10.000 долл., совершенная с его помощью в 1954 году,
спустя 40 лет, стоила 2,3 млн. долл., что составляет сложный темп роста в 17
процентов годовых.
Темплтон вырос в сельской местности штата Теннеси и так увлекся историями о
зарубежных странах, которые рассказывали приезжавшие христианские миссионеры,
что рёшил~присоединиться к ним. Однако после учебы в Йельском университете, а
затем в Оксфорде в качестве стипендиата Роудса, он понял, что не создан для
миссионерской деятельности. "Но я понял также, — говорил он, — что у меня
больше способности делать деньги, чем у них. Поэтому я решил посвятить себя
финансовой помощи миссионерам". Его первая большая инвестиция осуществлена в
1939 году, когда он на всех биржах купил на сто долларов каждой акции, которые
торговались по цене менее одного доллара (деньги на это взяты взаймы). Продержав их
в течение четырех лет, он получил свыше 40.000 долл. прибыли. Вскоре после этого
Темплтон нашел консультанта по инвестированию, который хотел продать свой
бизнес, и Темплтон приобрел его за 5.000 долл.
Со временем одной из его привычек стало вознесение совместных молитв
с директорами "Темплтон гроус фанд" с целью принятия правильных инвестиционных
решений.
Для
Темплтона,
принявшего
гражданство
Великобритании
и, возведенного в рыцарское звание в 1987 году, это не было богохульством.
, "Я считаю, что все карьеры становятся более успешными и удовлетворяющими, если
вы используете духовные принципы", — говорил он. Темплтон полагает, что духовные
изыскания
и
прогресс
важны
так
же,
как
и
исследования
и
прогресс в науке. Например, в 1994 году он пожертвовал на религиозные нужды
свыше 10 млн. долл. Кроме молитв, у Темплтона имелась очень четкая
стратегия инвестирования, которую он свел к основным элементам в "Проверенных
временем принципах подхода Темплтона".
- , ,
ПИТЕР Л. БЁРНСТАЙН
Питер Бёрнстайн не только написал бестселлеры, но и сделал миллионы
долларов для своих клиентов как консультант по инвестированию. Он также
преподавал в колледжах и университетах; создал свою собственную консультационную компанию "Питер Л. Бёрнстайн" (Peter L. Bernstein, Inc.), и основал
журнал "Джорнэл оф портфолио менеджмент" Gournal of Portfolio Management) в
1974 году. Соединив инвестирование реального мира и мир науки, Бёрнстайн создал
некий синергизм. "Журнал поддерживал мою молодость больше, чем что-нибудь
другое, — говорил он, — потому что процесс изучения в нем был так интенсивен.
Когда вы должны читать весь этот материал — читать, а не просматривать, причем и
плохой, и хороший, — вы поневоле на нем учитесь". Его образование началось в НьюЙорке, где он ходил в частную школу, окончив ее в 1936 году. Его следующие этапы
— Гарвард и Военно-Воздушные Силы во время Второй мировой войны.
Когда его отец, ставший в 1934 году соучредителем фирмы "Бёрнстайн-Маколи"
(Bernstein-M.acaulay), консультировавшей по вопросам инвестирования и
ориентированной на семейных вкладчиков, в 1951 году неожиданно умер,
Бёрнстайн стал работать в компании. В том году он сделал всего 7.500 долл. Бёрнстайн
вспоминает, что тогда все были очень консервативны, потому что еще помнили крах
фондовой биржи 1929 года. В те ранние годы даже сам Бёрнстайн советовал клиентам
придерживаться "голубых фишек" и облигаций. "Нашей самой большой авантюрой, —
рассказывал он, — была ранняя идентификация бума половой зрелости и
приобретение больших позиций в "Джиллетт" (Gillette) и "Тампакс" (Татрах); о
последнем в то время в вежливой беседе разрешалось упоминать только вскользь".
Лишь в 60-е годы, когда "те старички начали вымирать", заметил он перемену в
готовности идти на больший риск.
Когда в 1971 году умерла его жена, а Соединенные Штаты бурлили протестами против
войны во Вьетнаме и выступлениями за социальную революцию, Бёрнстайн решил,
что и для него пришло время сделать некоторые перемены. В 1973 году он основал
собственную консультационную фирму. Ее клиентами стали главным образом
институциональные инвесторы. Другим изменением в инвестиционном мире,
свидетелем которого он стал, стало исчезновение сбалансированных управляющих
капиталом. "Стильный кафетерий специализированных менеджеров, который мы
наблюдаем сегодня, ведет к смешиванию рисков и несоответствий, которые
большинство клиентов не в состоянии понять", — говорил он. Риск и волатильность
— две темы, к которым он обращается в работе "Является ли долгосрочное
инвестирование теорией или просто чушью собачьей?"
ЭДВАРД К. Джонсон II
1898—1984
В 1946 году Эдвард К. Джонсон II основал "Фиделити менеджмент энд
Рисерч компани" (Fidelity Management and Research Company) и управлял ЭТОЙ
фирмой до 1971 года, а потом передал бразды правления сыну. В том году
компания имела 14 фондов и управляла приблизительно двумя миллиардами
долл. Сегодня это самая большая компания взаимных фондов. Он начал свою
инвестиционную карьеру в 20-е годы, и все эти годы он полагался больше на
интуицию, чем на науку. "Я поглощен и погружен в бизнес с 1924 года, — говорил он, — и я знаю, что это не наука. Это искусство. Теперь мы имеем компьютеры и всевозможную статистику, но рынок-то остался тот же самый, и
понять рынок так и не стало легче".
Джонсон главным образом озабочен тем, чтобы удовлетворить своих клиентов,
и он всегда ставил их интересы на первое место. Он испытывал болезненный
приступ вины, если считал, что его фирма сделала слишком много денег.
Возьмем один год в середине 60-х годов, когда "Фиделити" сделала 5,5
миллиона долл.: "Компания вроде нашей никогда не должна делать такие
большие деньги," — сказал он. Он считал так, потому что "Фиделити" не ничего не производила; она была "только бизнесом идей". Когда речь заходила
об инвестировании, Джонсон обращал внимание на два момента: "Во-первых... принимайте только те инвестиционные решения, в которых вы имеете
разумно высокий уровень уверенности. Это простой, но часто упускаемый
урок: вы не можете получить прибыль, если сами все время себя пересматриваете.... Во-вторых, урезайте убытки, и урезайте быстро; не вникайте в причины или эмоции, просто говорите до свидания".
По словам его сына Эдварда III, Джонсон всегда поддерживал неортодоксальное мышление. "Он полагал, что слишком высокая безопасность ведет
к проблемам. С самого начала существования фирмы он поощрял нас выступать против ортодоксального мышления". Но вы были должны также уважать
движущие силы. "Отец привил мне здоровое уважение к рынку — уважение,
полученное из его собственного опыта наблюдения того, как целое поколение
теряет деньги в конце 20-х и 30-х годов". Ключом Джонсона к успеху было
контрарианство; он подстраивался к рыночным силам, и, когда люди были
робкими, он был смелым, и наоборот. В "Контрарианском подходе к работе
на фондовом рынке" он объясняет, почему вы должны уделять внимание "камертону" внутри вашего собственного тела.
ФРЕД ШВЕД-MЛ.
1901—1966
Вышедшая в 1940 году книга Фреда Шведа (Fred Schwed) "Где же яхты
клиентов?" (Where Are the Customer's Yachts?) считается классическим трудом по
инвестированию. Название ее родилось из когда-то популярной шутки об Уоллстрите: гид, показывающий приезжему финансовый район Нью-Йорка, обращает его
внимание на несколько красивых судов на якоре у берега. "Посмотрите, — говорит
гид, — это яхты брокеров и банкиров". На что наивный посетитель говорит: "А где
же яхты клиентов?" Книга Шведа, основанная на его собственном опыте, бросает
сатирический взгляд на Уолл-стрит в духе Марка Твена. Она также дает некоторые
проницательные философские определения, например: "Инвестирование и спекуляция
считаются двумя различными вещами, и благоразумному человеку советуют
заниматься первым и избегать второй. Это примерно как объяснять обеспокоенному
подростку, что Любовь и Страсть — две разные вещи".
Родился он в Нью-Йорке, и его знакомство с махинациями Уолл-стрита началось
рано — его отец был членом Нью-Йоркской бордюрной биржи. Швед учился в
Принстоне, но его вышвырнули со старшего курса — ночью его застукали в комнате
в общежитии с девицей. Он завершил высшее образование в Колумбийском
университете. После окончания университета работал репортером в "Нью-Йорк
тайме", а затем в "Уолл-стрит джорнэл", прежде чем стал работать с клиентскими
счетами в одной фондовой брокерской фирме. Очевидно, он был не очень-то
высокого мнения о своей работе, если судить по тому, что он говорил о продавцах
взаимных фондов: "Их вполне можно сравнивать с продавцами полисов страхования
жизни. Помните, как работают эти страховщики жизни: сначала они вызывают
незначительное раздражение, потом становятся тошнотворными, а затем
проталкивают полис прямо вам в глотку".
Швед также баловался торговлей, но утверждал, что не разбогател как трейдер,
потому что послушал циничного коллегу-ирландца: "Аля чего в первую очередь были
созданы ценные бумаги? — говорил ирландец. — Они и созданы, чтобы быть
проданными, так продавайте же их". Этот цинизм, конечно же, демонстрируется в
"Рынке грез Уолл-стрита", ибо Швед высмеивает Уоллстритовца, считающего себя
пророком, ученым и кудесником денег.
Б. Ч. ФОРБС
1880—1954
Будущий основатель издательской империи был одним из 10 детей портного в
Шотландии. Чтобы помогать поддерживать семью, Б. Ч. Форбс начал работать в
возрасте 14 лет, когда неудачно согласился на 7-летнее ученичество наборщиком в
газете за 75 центов в неделю (он думал, его нанимают сочинителем — по аналогии со
школьным словом "сочинение"). "Я скоро обнаружил, — вспоминал он, — то, что я
согласился делать, означало стоять перед ящиками со шрифтом, день за днем, месяц
за месяцем в течение семи лет, занимаясь только подбором одной и той же
металлической буквы... Я чувствовал себя приговоренным к семи годам каторжных
работ". Не привыкший сдаваться, Форбс решил, что "заставит их захотеть сделать
меня репортером". Ночью он изучал стенографию — обязательное требование для
репортеров — и действительно получил работу журналиста.
Потребовалась женщина, чтобы сломить его дух. Форбс уехал из Шотландии после
того, как объект его привязанности решила выйти замуж за другого. "Я отряхнул прах
Шотландии со своих ног, — рассказывал он, — и отплыл в самый отдаленный
уголок мира, который смог себе представить, — в Южную Африку, где как раз
завершалась бурская война и где, как я полагал, можно было найти достаточно
острых эмоций, чтобы успокоить мою черную, черную скорбь". Пробыв два года в
Южной Африке, он отправился в Соединенные Штаты. В Нью-Йорке он начал
писать для нескольких газет, охватывая вопросы бизнеса от финансового рынка до
иностранных валют. Когда Уильям Рэндолф Хёрст решил, что хочет иметь лучшие
финансовые страницы в своей газете "Нью-Йорк америкэн", он нанял Форбса, со
временем ставшего самым известным финансовым комментатором Хёрста.
В 1917 году Форбс основал журнал своего имени. Он собирался назвать его "Дела и
их вершители" (Doers and Doings), но друзья убедили его передумать; они считали, что
его имя само по себе прекрасный маркетинговый инструмент. Даже после того, как
Форбс основал свой собственный журнал, Хёрст попросил его писать
синдицированную финансовую колонку. Проницательный обозреватель событий
Уолл-стрита согласился. Форбс не боялся нападать на таких знаменитых людей Уоллстрита, как Джей Гоулд, которого критиковал за "его узость взглядов, его
неразумную ревность, его хронические подозрения и т. д." Используя свой опыт
общения и с негодяями, и с героями, он предлагает свой взгляд на типичного
оператора Уолл-стрита в эссе "Миллионеры Уолл-стрита".
Джон К.Богл
1929—
До пересадки сердца в 1996 году Джон К. Богл управлял компанией
взаимных фондов, чьи общие активы были вторыми по величине, уступая
только "Фиделити". Богл основал "Вэнгард груп" (The Vanguard Group, Inc.) в
1974 году. За следующие 20 лет ее активы выросли до 100 миллиардов долл. и
значительно перевалили за 200 миллиардов долл. в 1998 году. Один из ключей к
успеху Богла — снижение затрат. Например, стоимость среднего фонда
"Вэнгард" составляла менее трети средней по отрасли величины. Одна из
причин в том, что Богл и его компания придерживаются концепции
индексных фондов, которыми они успешно управляют при примерно одной
пятой средней величины затрат. Помимо значительного переложения на
компьютеры аналитических и трансакционных задач, Богл добивается
снижения затрат и другими способами. Включение света в офисах управляется
датчиками движения, нет излишних удобств типа частных столовых, и никому
не позволяется летать первым классом.
Богл, чей дед основал "Американ кэн" (American Can), познал, что такое
бережливость, когда его менее чем дисциплинированный отец потерял
семейное состояние во время Великой Депрессии. К счастью, он смог
учиться в Принстонском университете по стипендии; свою дипломную работу
он написал по взаимным фондам. После колледжа Богл сразу же пошел
работать в "Уиллингтон менеджмент", где убедил своего работодателя
основать "Виндзор фанд". Он работал без сна и написал проспект за 24 часа.
Тяжелая работа взяла свое, и Богл в возрасте 30 лет пережил сердечный
приступ, но, вопреки указаниям врача, немедленно вернулся к работе.
Богл выступает за индексные фонды, потому что верит в эффективность рынка
—
половина
рыночных
инвесторов
проигрывает
относительно
результативности рынка, а другая половина выигрывает — поэтому он решил,
что, раз уж нельзя превзойти рынок, лучше присоединиться к нему. В 1976 году
он создал фонд "Индекс траст 500" (Index Trust 500), который был
смоделирован на S&P 500. В течение следующих 15 лет его доходы
превосходили 85 процентов всех диверсифицированных фондов акций. Хотя
Богл признает, что существуют отдельные управляющие капиталом, которые
могут побить индексные фонды. Проблема инвестора найти их заранее. Богл
искренне верит в необходимость для инвестора быть начеку, и в "Мандате для
акционеров фондов" он излагает свои четыре правила: (1) быть разумным; (2)
быть бережливым; (3) быть активным; (4) быть скептически настроенным.
Джон МУДИ
1868—1958
Джон Муди был бы горд знать, что рейтинги его фирмы все еще высоко
ценятся и могут поддержать или повалить как компании, так и правительства. Он
родился в Джерси-Сити, шт. Нью-Джерси, и начал свою карьеру в возрасте 21 года
как наклеиватель марок и мальчик на побегушках в банке. Там он оставался в течение
10 лет, постепенно продвигаясь вверх, поработав в бухгалтерском отделе и затем
отделе продаж, во главе которого его, в конечном счете, поставили. Примерно в то же
время Муди организовал статистический отдел. Наконец в 1898 году он начал свой
собственный бизнес. Его цель состояла собирать статистику о существующих ценных
бумагах и быстрорастущем числе акций и облигаций, выпускавшихся по мере того,
как росла численность общественных компаний. Была только одна проблема: он не
имел стартового капитала. Поэтому Муди работал над своей статистикой по ночам и
в течение дня обивал пороги, ища клиентов-подписчиков.
К счастью, удалось собрать достаточно подписок, чтобы он мог продолжить дело, и
его брошюры стали популярным хитом, когда впервые появились в 1900 году. К
сожалению, паника 1907 года вынудила его отдать бизнес кредиторам. Однако
паника 1907 года также вдохновила его, в дополнение к поставке необработанной
статистики, начать анализировать и оценивать ценные бумаги. Из таких вот
страшных моментов возник философский взгляд Муди на рынок: "Понятие
непредсказуемости строго применимо к Уолл-стриту. Профессиональные трейдеры
делают деньги, не избегая убытков, а делая прибыль, превышающую убытки. Быстрая
готовность принять убыток — одно из их неотъемлемых качеств".
Муди интересовался не одними только числами и решительно полагал, что
спекуляцией должны заниматься только профессиональные спекулянты. "В одном
смысле слова, — говорил он, — спекуляция практически идентична азартной игре. В
другом смысле — нет.... Они [спекулянты] люди, обладающие широким видением,
умением хорошо считать, терпеливым характером, трезвым умом и замечательным
умением действовать быстро и решительно". Муди уподоблял непрофессионального
биржевого игрока несведущему новичку, подходящему к рулеточному столу. Что
касается определения, чем является инвестирование по сравнению со спекуляцией,
Муди пытается раскрыть эту обманчиво трудную тему в "Инвестировании и
спекуляции".
ЭЛЛЕН ДАГЛАС УИЛЬЯМСОН
1905—1984
Уроженка шт. Айова, Эллен Уильямсон, написала хорошо принятую книгу
"Попросту об Уолл-стрите — нетрадиционное руководство для прибыльного
инвестирования" (Wall Street Made Easy — An Unconventional Guide to Profitable
investing). Хотя она признавала, что не была ни известным магнатом, ни профессором
Гарварда, ни бывшим президентом Нью-Йоркской фондовой биржи (а все это
очевидные предварительные требования для авторов книг по инвестированию), она
чувствовала, что имела два обстоятельства в свою пользу: (1) она спекулировала с 1927
года и сохранила платежеспособность; (2) она ненавидела сухие и заполненные жаргоном
современные книги о рынке. Собственно говоря, причиной, побудившей ее написать
книгу, говорила она, было желание дать читателю практическое руководство, не испорченное таинственным языком и чрезмерным изобилием диаграмм и графиков.
Уильямсон, окончившая Вассар-Колледж (Vassar College) в 1927 году, была, разумеется,
дерзкой и искренней; возьмите хотя бы ее мысли о взаимных фондах: "Взаимные фонды
идеально подходят для людей, ничего не смыслящих в финансах, или не могущих
принимать решения, или откровенно ленивых". Ее книга об инвестировании, выпущенная
в 1965 году, основана на опыте; она прошла подготовку в школе по работе с облигациями
Тэренти траст компани" (Guaranty Trust Company) и в течение 26 лет была директором
фармацевтической компании "Хэйзелтайн энд Перкинс" (Hazeltine & Perkins). Одна из ее
стратегий выбора акций — подхватывать идеи у четырех или пяти более опытных друзей.
Но главное, Уильямсон считала, что вы должны верить в самих себя, и она
пренебрежительно относилась к фирмам Уолл-стрита, особенно когда было необходимо
лидерство. Шла ли речь о банковских или инвестиционных учреждениях, она не верила,
что они действовали как "стабилизирующие силы" перед лицом кризисов или паники. "А
в чем причина? Потому что эти учреждения управляются индивидуумами,
нервничающими как и все обычные люди..." Она также считала, что индивидуумы могут
сделать весьма немногое для контролирования своего собственного будущего.
Независимо от того, сколько внимания вы уделяете различным рыночным индексам,
предупреждала Уильямсон, "в самом конце не забывайте, что нет абсолютно никакой возможности предсказывать то, что случится в будущем; также трудно найти замену
здравому суждению..." Подобно другим успешным инвесторам, она поняла, что
критически важное значение имеет темперамент, и в эссе "Самостоятельное
инвестирование" она объясняет, почему вы не можете быть Пышкой, Одуванчиком или
нетерпеливым Гризельдо.