формы глагола, точка зрения и непредсказуемое будущее в 4

Сб. Антропология Культуры, вып. 1; Москва: ОГИ, 2002, стр. 201-213
ФОРМЫ ГЛАГОЛА, ТОЧКА ЗРЕНИЯ И НЕПРЕДСКАЗУЕМОЕ БУДУЩЕЕ
В 4-ОЙ ГЛАВЕ БЫТИЯ
Мария Ланглебен
Быт.4 начинается с того, что в первой человеческой семье рождаются первые на
земле дети, Каин и Авель. Если Адам и Ева появились на свет в уникальных,
неповторимых актах творения, то рождение Каина и Авеля - открытая дорога в будущее.
Ни для рождения братьев, ни для их будущих взаимоотношений не было никакого
прецедента. Но они сами, их рождение и поведение - прецедент, который будет
бесконечно повторен. Каину и Авелю предстоит создать модель поведения, по которой
будут жить грядущие поколения людей. Совместная жизнь Адама и Евы, которые оба
были собственноручно созданы Творцом и соединены Эросом, не может стать образцом
для их сыновей, которые и родились иначе, и жить должны иначе. Найдут ли два брата тот
modus vivendi, который позволит им ужиться друг с другом? От этого зависит вся будущая
история человечества.
Неопределенность и чрезвычайность событий переданы в начале Быт.4 не
сентенциями, а самим строением текста. Первые строки Быт.4 - очень монотонные,
заметно однообразные:
Адам познал Еву, жену свою, и она зачала, и родила Каина, и сказала: приобрела я человека от
Господа. И еще родила его брата Авеля.
И был Авель пастырь овец, а Каин был земледелец.
И было в конец времен.
И принес Каин от плодов земли дар Господу, и Авель также принес от первородных стада
своего и от тука их.
И призрел Госполь на Авеля и на дар его; а на Каина и на дар его не призрел.
В этом отрывке много глаголов, и все они в прошедшем времени, что вполне
соответствует разумному осмыслению событий - однако, нисколько не соответствует
форме глаголов в оригинальном тексте Быт.4. Перевод не передает того особенного
отношения к времени, которое характерно для языка и менталитета Ветхого Завета. В
библейском иврите спряжение глагола не имеет четкого временного значения. Принято
считать, что в грамматическом оформлении глагола противопоставлены не времена прошедшее и будущее, а аспекты - статичный перфект и длящийся имперфект (которые
далее обозначим соответственно Vperf и Vimpf ). Что же касается времени, то его опознают,
как принято говорить, по контексту (Gibson 1997:60, Sperber 1949:327, Yates 1938:20,
Driver 1892:80), то есть, по деиктическим элементам и разумной каузальности. Некоторая
аспектно-временнáя соотнесенность в глагольных формах все же прослеживается: если
это не противоречит контексту, то, при прочих равных условиях, Vperf предпочтительно
понимается (и переводится) как время прошедшее, а Vimpf - как будущее.
Значение глагольных форм систематически корректируется сочинительным союзом
"и" (wa-/we-). Поставленный перед глаголом, этот союз имеет возможность влиять на его
аспектные качества, и, соответственно, на временнýю аттрибуцию события. Не утрачивая
своей синтаксической функции коннектора, союз "и" в этой позиции (т.наз. "waw
consecutive") переворачивает аспектное значение глагола, превращая перфект в
имперфект, и наоборот. Если глаголу предшествует waw consecutive, то форма
имперфекта осмысляется как перфект, т.е. wa-Vimpf приравнивается к Vperf ; форма же
перфекта осмысляется как имперфект, т.е., wa-Vperf приравнивается к Vimpf . (Gibson
1997:85-102, Yates 1938:147-150). Например:
Vperf
wa-Vperf
Vimpf
wa-Vimpf
hayitha "ты был"1
wa-hayitha "ты будешь"
tihye "ты будешь"
wа-tihye "ты был"
Следует заметить, что wa-Vperf в прагматическом значении будущего встречается не так
часто, как wa-Vimpf в значении прошедшего; однако, обе замены нередки, например:
Грамматическая
форма
Прагматическое
значение
Пример
Перевод
wa-Vimpf
Прошедшее
‫וַיְהִי ֶהבֶל רֹעֵה צֹאן‬
wa-yehi hevel ro`e tzo'n
И был Авель пастырь овец
(Быт. 4)
wa-Vperf
Будущее
‫וְאָ ַה ְב ָתּ ְל ֵר ֲע ָך כּמוֹ ָך‬
we-'ahavtha le-ra`ekha
khemokha
и возлюби ближнего своего
как самого себя (Лев.19:18)
*
1
Здесь и далее транслитерация по Cassuto 1961:XIII, c некоторыми упрощениями (не обозначены долготы
гласных).
2
Быт.4 - текст весьма стройный и слаженный, искусное употребление глагольных
форм составляет в нем одну из невидимых пружин наррации. В этой работе я попытаюсь
показать, что аспектно-временные качества глагольных форм в этом тексте направлены на
выполнение специфически нарративного задания, - а именно, что они используются для
выражения точки зрения наблюдателя. Глаголы в Быт.4 чередуются таким образом, что
высвечивается активный, подвижный зрачок, непрерывно следящий за развитием событий.
Разнообразие позиций наблюдателя, в свою очередь, выдвигает на передний план
некоторые едва заметные особенности этого вечного текста.2 Одна из таких особенностей неопределенность будущего.
*
Рассмотрим распределение глагольных форм в процитированном выше отрывке из
Быт. 4. В оригинальном др-евр. тексте формы wa-Vimpf и wa-Vperf перемежаются, между
тем, как хроника событий идет своим чередом, неуязвимая для грамматических
колебаний. Это само по себе было бы вполне конвенционально, если бы не нарочитая
правильность этих колебаний. Четыре протагониста - Адам и Ева, Каин и Авель попарно
противопоставлены друг другу в однотипных высказываниях, в которых формы wa-Vimpf и
wa-Vperf систематически чередуются.
Соединение Адама и Евы и рождение детей представлены предложением (1),
разделенным на две части, (1а) и (1б), противопоставленные и по субъектам и по
глагольным формам. В первой части имя Адама поставлено между союзом wa- и глаголом
Vperf :
(1а)
we-ha-'adham yadh`a 'eth-xawa 'išto
‫ִשׁתּוֹ‬
ְ ‫וְהָאָדָם יָדַע אֶת ַחוָּה א‬
"И Адам познал Еву, жену свою".
Во второй части имя Евы прикрыто эллипсисом, - женским родом четырех глаголовсказуемых в форме wa-Vimpf :
2
История Каина и Авеля обросла бесчисленными комментариями и толкованиями; см. обзор библиографии
в Westermann 1984 (1974): 279-344, von Rad 1972:103-113. Не потеряла своего значения ценная работа
Aptowitzer 1922. О толкованиях Быт.4 в иудаике - см. Cassuto 1961:178-248, Leibovitz 1970:28-37, Kasher
1953:145-166, краткий обзор мидрашей см. в Gros 1993:1104-1107. В последние десятилетия появились и
структуралистские и пост-структуралистские анализы Быт. 4: см. Aycock 1983; White 1991, Hardmeier 1986,
Gunn 1987. В моих двух статьях о Быт.4 (Ланглебен 1997, 1999) рассмотрены были некоторые нарративные
и диалогические особенности текста, но чередование глаголов не затрагивалось вовсе.
3
(1b)
wa-Vimpf
"
"
"
"
Vperf
wa-Vimpf
‫וַ ַתּהַר‬
wa-tahar
‫ַקיִן וַ ֵתּלֶד אֶת‬
wa-teledh 'eth-qayin
‫ותֹאמֶר‬
wa-to'mer
‫ָקנִיתִי אִישׁ אֶת יְהֹוָה‬
qanithi iš 'eth-YHWH
и (она) зачала,
и родила Каина,
и сказала:
приобрела я человека от Г-да,
И еще родила его брата Авеля
‫וַתֹסֶף ָל ֶלדֶת אֶת אָחִיו אֶת ֶהבֶל‬
we-tosef laledheth 'eth-'axiw 'eth havel
На фоне монотонного повторения одинаковых форм wa-Vimpf резко выделяется
одинокий Vperf в реплике Евы - qanithi. Этот явственно маркированный Vperf , созвучный
имени Каина, прозрачно намекает на какую-то особенную связь первенца Евы с
Господом.3 К этому qanithi мы вернемся позже; сейчас для нас важно другое - структура
предложения (1). Очевидно, что все это предложение построено на формальном
чередовании:
wa-(Агент 1) Vperf / wa-Vimpf (Агент 2).
Это чередование становится исходным пунктом структурных вариаций, которыми
приводятся в движение сравнительные жизнеописания Каина и Авеля. Исходная модель
инвертируется:
wa-Vimpf (Агент 1) / wa-(Агент 2) Vperf ,
и в эту рамку поочередно вставляются одинаковые глаголы, в сочетании с именами Авеля
и Каина. Несколько предложений, попарно однотипных и контрастных, захвачены очень
правильным, преувеличенно равномерным чередованием:
3
Ева недвусмысленно производит имя своего сына от qanithi, но объявленное ею значение имени Каина
большинством интерпретаторов отвергается, - возможно, в виду своей явной положительности, не
вяжущейся с каноническим образом братоубийцы. Принятые этимологии имени Каина: kjn - "кузнец"
(Westermann 289-291; Frazer 1918:100); ke-ayin - "подобный глазу", ke-ein - "как ничто", kin'a - "зло"
(Ginzberg 1968:135). Предлагаются также варианты, при которых не отрицается происхождение имени qayin
от qanithi, но само значение глагола подвергается искажениям (напр., Skinner 1910/1994: 101-103).
4
wa-Vimpf (Агент 1)
wa-(Агент 2) Vperf
(2) ‫וַיְהִי ֶהבֶל רֹעֵה צֹאן‬
we-yehi hevel ro`e tzo'n
И был Авель пастырь овец,
(3) ‫וְ ַקיִן ָהיָה עֹבֵד ֲא ָדמָה‬
we-qayin haya `ovedh 'adhama
а Каин был земледелец.
(5) ‫וַיָּבֵא ַקיִן ִמפְּרי ָה ֲא ָד ָמה ִמנְחָה ַליְהֹוָה‬
wa-yave' qayin mi-pri ha-'adhama minxa
le-YHWH
И принес Каин от плодов земли дар
Господу,
ַ ‫וַיּ‬
(7) ‫ִשׁע יְהֹוָה אֶל ֶהבֶל וְאֶל ִמנְחָתוֹ‬
wa-yiš`a YHWH 'el-hevel we-'el-minxatho
И призрел Господь на Авеля и на дар его;
(4) ‫וַיְהִי ִמקֵץ יָמִים‬
wa-yehi mi-qetz yamim
И было в конец времен (дней).
(6) ‫וְ ֶהבֶל ֵהבִיא גַם הוּא ִמבְּכֹרוֹת צֹאנוֹ וּ ֵמ ֶח ְל ֵבהֶן‬
we-hevel hevi' gham-hu' mi-bekhoroth
tzo'no u-me-xelvehen
и Авель также принес от первородных
стада своего
(8) ‫וְאֶל ַקיִן וְאֶל ִמנְחָתוֹ לֹא ָשׁעָה‬
we-'el-qayin we-'el-minxatho lo' ša`a
а на Каина и на дар его не призрел.
Чтобы яснее показать, как два брата, в полном равноправии, обмениваются формами
одинаковых глаголов, выпишем отдельно эти три пары глаголов:
"и был"
(об Авеле)
"и принес" (о Каине)
"и призрел" (об Авеле)
we-yehi
wa-yave'
wa-yiš`a
:
:
:
we-...haya
we-...hevi'
we-...lo' ša`а
(о Каине)
(об Авеле)
(о Каине)
Чередуются не одни только глагольные формы - равномерно колеблется весь текст.
Нарочито одинаковые синтаксические структуры спарены многократными хиазмами, и
чередование wa-Vimpf и wa-... Vperf входит составной частью в общее равновесное качание
текста. Маятник качается не только от имперфекта к перфекту, но и в целом от одного
предложения к другому - от предложения об Авеле к предложению о Каине и обратно:
Каин
Авель
Каин
Авель
wa-teledh 'eth-qayin
we-yehi hevel
wa-yave' qayin
wa-yiš'a YHWH 'el-hevel
we-tosef laledheth 'eth-havel
we-qayin haya
we-hevel hevi'
we-'el-qayin ... lo' ša'a
Каин
Авель
Каин
Авель
Неотступная, всепроникающая уравновешенность стирает аспектные различия между
глаголами, - но противопоставление перфекта и имперфекта не становится от этого
5
избыточным. Ритм сменяющихся аспектных форм одних и тех же глаголов ясно ощутим,
и благодаря нему возникает устойчивая оппозиция wa-Vimpf и wa-...Vperf . Если аспект
нейтрализован, то - чему служит эта оппозиция? каково ее назначение?
Ответ на этот вопрос можно найти, если предположить, что перемежающиеся
глагольные формы, стоя в центре колеблющегося дизайна, приобретают особое
прагматическое назначение, и если допустить, что демонстративное равновесие структур иконично.4 В самом деле, устроил эти качели наблюдатель, и если для него перфект и
имперфект равноценны, то, может быть, так же равноценны, до поры до времени, и Каин с
Авелем. Во всяком случае, судьбы братьев, спаренные и уравновешенные, предстают как
равнозначные. Биографии Каина и Авеля вставлены в жесткую рамку чередований, все
события мерно раскачиваются, как на качелях. Равновесное строение текста наводит на
мысль о скрытом соперничестве братьев, с равными шансами на успех. Равномерно
чередуя равнозначные формы wa-Vimpf и wa-... Vperf , рассказчик-наблюдатель как бы
смотрит на все происходящее издалека, и под его непричастным и непристрастным
взглядом аспектное измерение событий нейтрализуется, а темпоральная аттрибуция
становится нерелевантной. В то же время последовательность событий, благодаря
регулярно повторяющемуся коннектору wa-, не только не исчезает, но и подчеркивается.
Наблюдатель раскачивает на весах судьбы Каина и Авеля, пока еще равноценные, пока
еще не решенные.
Рассказчик-наблюдатель внимательно следит за поступательным движением событий,
следит за каждым из братьев по отдельности, как будто взвешивая Каина и Авеля друг
относительно друга, - и до поры до времени, не отдает предпочтения ни одному из них.
Идеально равномерное чередование прерывается лишь однажды, предложением (4), в
котором есть wa-Vimpf , но нет ни Каина, ни Авеля, ни вообще подлежащего:
(4) wa-yehi mi-qetz yamim, "И было в конце дней."
4
Изучение иконизма в языке было надолго задержано известным тезисом Ф. де-Соссюра о произвольности
языкового знака. Однако, начиная с Р. Якобсона, выразившего свое решительное несогласие с этим тезисом
(Jakobson 1965), в последние десятилетия теория языкового иконизма развивается все более интенсивно;
успешно исследуются проявления иконизма различных сферах речевой деятельности в том числе, и в
синтаксисе предложения (см. Haiman 1985, Simone 1995, Fischer 1999, Müller 1999, Tabakowska 1999).
6
Предложение это - темное, но многозначительное.5 На фоне отсутствия времени и
нейтрализации аспекта - не указывает ли это предложение на какой-то отсчет времени,
неведомый людям?
Своим особым взглядом, отстраненным и внимательным, наблюдатель видит братьев
обоих сразу, для него они составляют единое соревнующееся целое. Однако результат
соединения их жизненных путей непредсказуем. Поведение Каина и Авеля
детерминировано в значительно меньшей степени, чем поведение их родителей, - ибо
Адам и Ева, в отличие от их сыновей, не рождены матерью, а сотворены искусственно.
Важно узнать: как эти два человека будут контактировать, как будут вести себя при
неизбежных несогласиях, как будут решать свои споры. На пройденном отрезке текста - и
их жизней - каждый из братьев живет как бы сам по себе, и в контакт между собой они не
вступают. Но именно в их контакте должны наметиться те нормы отношения к ближнему,
которые, закрепившись, проложат русло истории. Скрещение судеб Каина и Авеля - проба
нового пути, лабораторный эксперимент с неизвестным результатом. И равновесное
колебание текста - не бездельное стилистическое украшение, оно выполняет вполне
прагматическое задание, - а именно, отражает точку зрения наблюдателя, отдаленного, но
заинтересованного. Исходя из этого допущения, пойдем дальше по тексту, продолжая
следить за сменой глагольных форм.
Наблюдатель беспристрастен ровно до того момента, когда приношение Каина
отвергнуто, и тот рассержен. Тут мгновенно меняется все - объект и масштаб наблюдения,
а заодно и чередование глагольных форм. Взгляд наблюдателя устремляется на одного
только Каина, он видит неожиданно крупным планом его лицо, проникает в его душевное
состояние:
(6) ‫וַיִּחַר ְל ַקיִן מְאֹד וַיִּפּלוּ ָפּנָיו‬
wa-yixar le-qayin me'odh wa-yiplu panav
"Каин очень омрачился, и лице его упало"
За этой неожиданностью следует еще одна - внезапный скачок от наблюдения к очень
похожему на него вопросу:
(7) ‫וַיֹּאמֶר יְהֹוָה אֶל קַין ָלמָּה ָחרָה ָל ְך וְ ָלמָּה נָפְלוּ פּנֶי ָך‬
wa-yo'mer YHWH 'el-qayin lama xara lakh we-lama naflu panekha
5
в русском переводе: "Спустя некоторое время", в ст.-слав. несколько ближе к тексту: "И бысть по днехъ".
7
"И сказал Господь Каину: почему ты омрачился (рассержен), и почему упало
лице твое"
В этой паре стихов все так же повторяются глаголы - но теперь wa-Vimpf чередуется с
Vperf без wa-. Авель из поля зрения исчез, и вместе с ним исчезли хиазмы и улетучилось
равновесие: все внимание направлено на Каина. Мерное качание текста прекратилось,
ритм резко изменился - и неспроста.
Что-то случилось здесь не только с Каином, но и с тем, кто за ним наблюдает: его
беспристрастная отдаленность сменилась необычайным вниманием к деталям. Будем же
внимательны и мы. В этих двух стихах есть три высказывания - (а) сделанное крупным
планом наблюдение (wa-yixar le-qayin me'odh wa-yiplu panav, "Каин очень омрачился, и
лице его упало"); (б) вопрос, непосредственно выведенный из этого наблюдения (lama
xara lakh we-lama naflu panekha, "почему ты омрачился, и почему упало лице твое"); (в)
аттрибуция этого вопроса (wa-yo'mer YHWH 'el-qayin, "И сказал Господь Каину").
И наблюдение, и вопрос двухчастны; в каждом из них представлены последствия
душевной травмы, полученной Каином, причем представлены они в двух планах снаружи и изнутри. Каин рассержен, и это написано на лице его. В наблюдении это
выражено двумя глаголами в имперфекте (wa-yixar... wa-yiplu...), и эти же два глагола, в
том же порядке, повторены в вопросе, но уже в перфекте, без wa- (xara... naflu ...). Таким
образом, здесь применен уже знакомый нам прием - повторение и противопоставление
одинаковых глаголов. Но, в отличие от предыдущего отрезка текста, в котором
сопрягаются параллельные события, теперь спарены события тождественные. Четыре
глагола посвящены одному-единственному событию - потрясенному состоянию Каина.
Тот, кто наблюдает за Каином, видит его насквозь - он понимает его душевное состояние
и замечает отражение этого состояния на лице его. Тесная связь - лексическая,
синтаксическая и причинная - между наблюдением и вопросом заставляет задуматься о
том, кто же этот зоркий психолог.
Попробуем прежде всего разобраться в том, сколько в этом тексте наблюдателей. До
сих пор все события были уравновешены и совершались под неотступным взглядом
одного наблюдателя. Но тот наблюдатель видел обоих братьев издалека, общим планом;
ни выражение лица, ни помрачение души не могли быть им замечены. Сменился ли тот
отдаленный и непричастный наблюдатель кем-то другим, с более проникновенным
8
зрением? И наконец, обратился ли этот проницательный наблюдатель к Каину сам, или же
это сделал за него кто-то третий - обеспокоенный настроением Каина вопрошатель?
В итоге образовались четыре роли - отдаленного заинтересованного наблюдателя,
проницательного наблюдателя, встревоженного вопрошателя, и, наконец, регистратора,
отметившего авторство реплики. Роли эти настолько различны, что их можно раздать
разным персонам. Но текст этот - очень стройное единство, которое сопротивляется
такому разделению. Не будем забывать, что неожиданное превращение наблюдения в
вопрос завершает длительное, однообразное и искусное балансирование все теми же
глагольными формами. А значит, естественно предположить, что отдаленный
наблюдатель сначала сосредоточил свое внимание на выведенном из равновесия Каине, а
потом, вплотную приблизившись, заговорил с ним. Текст самым своим строением
настаивает на том, что оба наблюдателя и вопрошатель - одно и то же лицо. Но
вопрошатель известен - это сам Господь, значит, он же и был наблюдателем. В этот
критический момент он переходит от наблюдения отстраненного к углубленному и,
наконец, говорит с Каином. Видел - издалека, а приблизившись - заговорил. Сокращение
расстояния отразилось на грамматической форме: если наблюдение выражено в
перевернутом имперфекте, wa-Vimpf , то вопрос - в прямом, деловом перфекте, Vperf без
wa-. Переход от wa-Vimpf к Vperf вызван с перемещением наблюдателя и его
непосредственным вмешательством в действие.
Итак, наблюдатель мобилен: сначала он отдален, затем приблизился, увидел Каина
крупным планом, и задал вопрос. Мгновенное превращение наблюдателя в вопрошателя
отражено в двух парах тесно связанных глаголов. Система образов, явных и потайных,
приобретает довольно определенные очертания; однако, в ней еще не учтен пятый глагол,
Vimpf : wa-yo'mer, "И сказал Господь Каину". Если Vimpf отдаляет наблюдателя, то,
точности ради, надо признать, что точка зрения здесь раздваивается. Вопрошатель говорит
с Каином, но наблюдение издалека продолжается - как педантичная аттрибуция реплики,
не оставляющей сомнения в том, ктó говорит с Каином.
Непосредственный контакт Господа с Каином радикально меняет все свойства текста.
Звучащая речь, скопировавшая наблюдение, включила ход времени. Совершился
мгновенный переход от беспристрастного, объективного зрения "Биографий" к обычному
человеческому зрению: вступив в непосредственный контакт с Каином, Господь
9
принимает человеческую точку зрения. Тому есть очень веская причина: Каину грозит
еще неведомая ему опасность - утрата самоконтроля. Не ожидая ответа на свой вопрос,
Господь обращается к нему с подробным предупреждением:
(8) ‫הֲלוֹא אִם תֵּיטִיב ְשׂאֵת‬
halo' 'im-teţiv s'eth
Если поступишь хорошо, то будешь достоин,
(9) ‫וְאִם לֹא תֵיטִיב ַל ֶפּתַח ַחטָּאת רֹבֵץ‬
we-'im lo' teţiv la-pethax xaţa'th rovetz
если же не поступишь хорошо, то у дверей грех лежит,
(10) ‫ְשׁל בּוֹ‬
ָ ‫וְ ֵאלֶי ָך תּשׁוּקָתוֹ וְאַתָּה ִתּמ‬
we-'eleikha tešuqatho we-'ata timšal-bo
он влечется к тебе, но ты овладей им.
Здесь три предложения, в каждом из них по одному Vimpf , и форма эта в данном случае
недвусмысленно указывает на прогноз будущего:6 'im-teţiv и 'im lo' teţiv - будущее
условное, timšal-bo - императив. Прогнозирующая роль этих имперфектов тем более ясна,
что они резко оттенены причастием rovetz ("лежащий") - о грехе, который сейчас ждет у
порога и тоже просится в будущее.
В этом длинном, развернутом рассуждении будущее прогнозируется как свободный
бинарный выбор с последствиями. Божественный наблюдатель очертил здесь границы
своего знания о будущем. Его всеведение не абсолютно, а условно-вероятностно. Он
знает, что созданный им homo sapiens обладает не только инстинктами, но и рассудком;
что он способен по мере надобности контролировать разумом свои импульсивные
порывы. Но и свободная воля дана человеку, и поэтому нельзя предугадать, чтó в нем
одержит верх - разум или инстинкты. Вседержителю известны все дороги судьбы,
известно, которая из них ведет к беде, - но неизвестно, какую из них выберет человек. Он
рекомендует Каину обуздать свой гнев, обращается к нему как к разумному существу, с
интеллектом и волей, открывая перед ним все возможности, и оставляя будущее в его
руках. Каин пока еще tabula rasa, ибо не он влечется к греху, а грех - к нему. С равной
вероятностью, он может стать праведником или преступником, и это зависит только от
6
Стандартный перевод этого стиха - "Если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь
доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним" - неудовлетворителен по
многим причинам. Во-первых, направление "влечения" - от греха к Каину, а не наоборот. Во-вторых, Vimpf
здесь указывает на неотложное будущее, а не на обобщенно-личное настоящее. В третьих, глагол teţiv (от
ţоv "хороший"), антоним к состоянию Каина, обозначенному словом xara "дурно" - cледует, вероятно,
10
него самого. Не Господь, но сам человек должен укротить алчущий грех, (we-'ata timšal-bo
- "ты овладей им "). Сможет ли Каин, пользуясь данным ему разумом, преодолеть в себе
природную агрессивность? Если он выдержит испытание, если пожелает и сможет
возвыситься над своими инстинктами даже и в состоянии стресса, то не исключено, что он
передаст эту способность своим потомкам. И тогда человечеству обеспечено мирное
будущее, без насилия и душегубства. Первенцу Адама предоставлена возможность
заложить основы этических норм, на него возложена ответственность за будущность
человечества.
Само собой разумеется, что собеседник Каина, предоставив ему свободу выбора,
должен оставить братьев наедине. И действительно, форма wa-Vimpf в следующем
предложении указывает на то, что отдаленный наблюдатель регистрирует реплику
начинающегося диалога. На сей раз это реплика Каина:
(11) ‫וַיֹּאמֶר ַקיִן אֶל ֶהבֶל אָחִיו‬
wa-yo'mer qayin 'el-hevel 'axiw
И сказал Каин своему брату Авелю.
Регистрация состоялась, но реплика вслед за ней не появилась.Чтó сказал Каин неизвестно. В этом предложении обычно предполагается лакуна, однако, если wa-Vimpf
действительно удерживает наблюдателя в отдалении, то отсутствие слов Каина вполне
логично. Наблюдатель опять беспристрастен, и опять, как в начале, не вдается в
подробности. Ремарка, оставшаяся без реплики, подчеркивает самый факт первого
контакта между братьями. Неважно, чтó именно сказал Каин Авелю, но важно, что он
первый обратился к Авелю - может быть, под влиянием только что полученного
разъяснения свыше.
Важно и то, что наблюдатель снова видит обоих братьев, и не поочередно, как в
начале, а в совместных предложениях. Как показывает неизменная форма wa-Vimpf ,
наблюдение ведется издалека, однако все более и более пристально, настороженно.
Наблюдатель видит, как начавшаяся было беседа переходит в нападение и заканчивается
убийством:
понимать как "тебе получшает". Речь идет здесь не о каком-то абстрактном добре, а об улучшении
внутреннего состояния Каина, о том, что победа над собственным гневом сделает его достойным человеком.
11
(12) ‫ַשּׂדֶה‬
ָ ‫וַיְהי בִּהיוֹתָם בּ‬
wa-yehi bi-hyotham ba-sadhe
И было, когда они были в поле,
(13) ‫וַיָּקָם ַקיִן אֶל ֶהבֶל אָחיו‬
wa-yaqаm qayin 'el-hevel 'axiw
И восстал Каин на Авеля, брата своего,
(14) ‫וַיַּ ַה ְרגֵהוּ‬
wa-yaharghehu.
И убил его.
Четыре стадии контакта переданы четырьмя глаголами - wa-yo'mer, wa-yehi, wa-yaqam,
wa-yaharghehu ("и сказал", "и было", "и восстал", "и убил"). Напряжение нарастает
постепенно: если первый шаг - обращение Каина к Авелю, wa-yo'mer, - пренебрегает
подробностями, то остальные три wa-Vimpf дополнены пометами особого внимания к
происходящему. wa-yehi ("и было") сопровождается еще одной отглагольной
конструкцией, bi-hyotham. Это - субстантивированный инфинитив, с аффиксом 3-м л.
мн.ч. (-am) - "когда они были", выражающий совместное действие, еще вполне
нейтральное. Следующий глагол, wa-yaqаm ("и восстал") опять отделяет Каина от Авеля,
но лишь для того, чтобы затем намертво соединить их в wa-yaharghehu ("И убил его"). В
этом последнем wa-Vimpf братья инкорпорированы оба, но не вместе, как в bi-hyotham, а
каждый по отдельности. Убийца и убитый представлены в этом глаголе в виде элементов,
обрамляющих с двух сторон корень h-r-g, "убить":
wa-
-ya-
-harghe- -hu
"и"
3 л.ед.ч.,
субъект
(Каин)
"убить"
3 л.ед.ч.,
объект
(Авель)
Корень стиснут между префиксом и суффиксом, - в этой инкорпорации можно усмотреть
яркую иконическую манифестацию тесноты смертельной схватки.
Aнализ глагольных форм и сдвигов точки зрения можно продолжить до самого
конца Быт.4., и только ограниченный объем этой статьи не позволяет проследить за
дальнейшими событиями, может быть, менее известными, но не менее захватывающими.
Тонкая текстовая стратегия позволяет многое объяснить в этом уже многократно
истолкованном, и тем не менее загадочном рассказе. Имитируя текстовые стратегии
12
своего собеседника, Каин добивается смягчения уже было назначенного приговора.7
Далее, приговор о вечном скитании, откорректированный самим преступником, был de
facto отменен, когда Каин поселился в основанном им городе. Почему это было ему
позаолено? Преступление Каина подорвало доверие к нему лично, но надежда на
благоразумную эволюцию его потомства, по всей видимости, не угасла. Что-то, вероятно,
было в этом Каине ценное, какие-то качества, которые эту надежду поддерживали.
Всевышний не склонен жестко ограничить волю созданных им людей, которые,
лишившись его поддержки, сумели устоять в трудной независимой жизни за пределами
Эдема. Он хочет видеть своих питомцев свободными и благородными, и до самого конца
Быт.4 все еще надеется на то, что они сами себя воспитают. Долго еще потомство Каина
множится и благоденствует, до самых тех пор, пока, в шестом уже поколении, Ламех не
повторяет преступление пращура - он совершает двойное убийство. Тогда род Каина
прекращается, и все начинается сначала, буквально в тех же словах. Прародители Адам и
Ева, еще далеко не состарившиеся (Адаму всего только 130 лет, а ему предстоит прожить
930, см. Быт.5:3-5), зачинают и рождают нового сына:
‫ִשׁתּו וַ ֶתּלֶד בֵן וַ ִתּ ְקרָא אֶת ְשׁמוֹ ֵשׁת‬
ְ ‫וַיֵּדַע אָדָם עוֹד אֶת א‬
ֹwa-yed`a adham `od eth-'išto wa-teledh ben wa-tiqr'a eth šemo šeth
И познал Адам еще жену свою, и она родила сына, и нарекла ему имя Шет (Сиф).
И на этот раз Ева объясняет, почему она дала новорожденному такое имя:
‫כּי ָשׁת לִי אֱלֹהִים זֶרַע אַחֵר תּחַת ֶהבֶל כִּי ֲהרָגוֹ ַקיִן‬
ki šath li 'elohim zer`a 'axer taxath hevel ki harago qayin
ибо посадил мне Господь семя взамен Авеля, которого убил Каин.
Два рождения, Шета и Каина, окаймляют текст Быт.4. Нельзя не заметить поразительного
сходства между этими событиями (см. об этом Cassuto 1961:245-6). И этому своему
новому сыну, как и Каину, Ева дает отглагольное имя, связывающее его с Богом. Глаголы,
от которых произведены имена, qanithi и šath, похожи и по смыслу, и по форме. Оба
глагола - в форме Vperf , и оба означают передачу и получение. Но вот что любопытно:
если в предикате qanithi Ева выступает в роли активного актанта ("Я приобрела"), то
предикат šath li ("посадил мне") оставляет ей роль сугубо пассивную. Если верить этим
двум предикатам, то первое материнство Евы было ее свободным, желанным выбором, а
7
Интеллект и красноречие Каина, проявившиеся в его самозащите, были неоднократно отмечены. См. напр.
Skinner 1930:109: "This expostulation of Cain, with its rapid grasp of situation..."; "What follows must be
13
своего третьего сына она родила, подчинившись навязанной свыше необходимости. Та
самая Ева, которая в райском саду проявила весьма незаурядное своеволие, при рождении
своего первенца произносит самоуверенное qanithi. Очевидно, изгнание из Эдема и
родовые муки не изменили ее независимого характера, - но совсем другой голос слышен в
пассивном šath li. Моральная несостоятельность Каина и его дальнего потомка сделала
свое дело. "Мать всего живущего" покорилась, она признает несвободу - может быть, не
только свою, но и всех людей на все будущие времена.
understood as a divinely appointed amelioration of Cain's lot" (110).
14
ЦИТИРОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА
Aptowitzer, Viktor. Kain and Abel in der Agada, den Apokryphen, der hellenistischen,
cristlichen und muhammedanischen Literatur. Vienna & Leipzig: R. Lowit Verlag. 1922
Aycock, D. Alan. "The mark of Cain." In: E. Leach and A. Aycock (eds). Structural
Interpretations of Biblical Myths, Cambridge: Cambridge U. Press. 1983
Cassuto, Umberto. A commentary on the book of Genesis / translated from the Hebrew by Israel
Abrahams, Part 1. Jerusalem: Magnes Press 1961
Driver, G.R. A treatise on the use of the tenses in Hebrew. Oxford: Clarendon 1892
Frazer, James George Folk-Lore in The Old Testament, Ch. 3, "The Mark of Cain"; 78-103.
London: Macmillan. 1918
Fischer, Olga. On the Role Played by Iconicity in Grammaticalisation Processes. In: Nänny and
Fischer 1999, 345-374
Gibson, John C. L. Davidson's introductory Hebrew grammar : Syntax. 4th ed. Edinburgh, UK:
T. and T. Clark, 1994
Ginzberg, Louis. The Legends of the Jews. vol. 1 (1947), pp. 105-118; vol. 5 (1968), pp. 132150. Philadelphia: The Jewish Publication Society of America. 1947-1968
Gros, Moshe David. Оtzar ha-agada mi-ha-mishna ve-ha-tosefta ha-talmudim ve-ha-midrashim
ve sifrej ha-zohar. (The Treasure of the Haggada from the Mishna and the Tosefta and the
Midrashim and the Books of Zohar), vol. 3. Jerusalem: Ha-Rav Kook Publ. House. 1993
Gunn, David. "New directions in the study of biblical Hebrew narrative." Journal for the Study
of Old Testament, 1987, 89: 27-40
Haiman, John (ed) (1985) Iconicity in Syntax: Proceedings of a Symposium on Iconicity in
Syntax, Stanford, June 24-6, 1983. (Series: Typological Studies in Language, 6).
Amsterdam: John Benjamins
Hardmeier, Christof "Old Testament exegesis and linguistic narrative research." Poetics1986, 15:
89-106
Jakobson, Roman. Quest for the essence of language. Diogènes: An International Review of
Philosophy and Humanistic Studies. Montréal, No/ 51, 1965, 21-37. (Repr. in Selected
Writings, 1965, vol. 2, The Hague:Mouton)1965. Рус. перев. в: Сб. переводов по
вопросам информационной теории и практики, № 16, Москва: ВИНИТИ, 1970, 4-15
Ланглебен, М. Каин и Авель в Книге Бытия и в «Повести временных лет». Rossica (Прага),
II (1997), 1, стр. 17-38
Langleben, М. Cain and the Sixth Commandment: The dialogic structure in Gen.4.
ΠΟΛΥΤΡΟΠΟΝ : к 70-летию Владимира Николаевича Топорова. Москва: «Индрик»,
1998, стр. 824-840
Kasher, Menachem M. Encyclopedia of Biblical Interpretation: A Millenial Anthology.
Genesis: vol. 1. (Translated from Hebrew; ed. by R. Dr. Harry Friedman). New York:
American Biblical Society. 1953
Leibovitz, Nechama. Iyunim be sefer ber'ešit (Studies in the Book of Be-reshit). Jerusalem: Hahistadrut ha-tziyonit. 1970
Midrash Rabbah. Transl. into English by Rabbi Dr. H. Friedman & Maurice Simon, in 10
volumes. Genesis. London: The Soncino Press , 1961
Müller, Wofgang G. The Iconic Use of Syntax in British and American Fiction. In: Nänny and
Fischer 1999, 393-408
Nänny, Max and Fischer, Olga (eds) Form miming meaning: Iconicity in language and
literature. Amsterdam: John Benjamins, 1999.
15
Rad, Gerhard von. Genesis: A Commentary. London: SCM Press. 1972
Simone, Raffaele (ed). (1995) Iconicity in Language. (Series: Current Issues in Linguistic
Theory, 110). Amsterdam: John Benjamins
Simone, Raffaele (1995a) Iconic Aspects of Syntax: A Pragmatic Approach. In: Simone (ed)
1995, 153-170
Skinner, John. A Critical and Exegetical Commentary on Genesis. 2nd Edition, Edinburgh: T&T
Clark, 1930. Repr. 1994., pp. 101-127
Tabakowska, Elżbieta. Linguistic Expression of Perceptual Relationships: Iconicity as a
Principle of Text Organization (A Case Study). In: Nänny and Fischer 1999, 409-422
Sperber, Alexander. Biblical Hebrew. New York, 1949
Westermann, Claus. Genesis 1-11: A Commentary. Minneapolis: Augsburg Publ. House. 1984
(1974)
White, Hugh C. Narration and Discourse in the Book of Genesis. Cambridge: Cambridge U.
Press,1991
Yates, Kyle M. The Essentials of Biblical Hebrew . New York: Harper & Brothers, 1938.
16